Валерий Яшин
У щ я памятью Jtqiey...
Уже я памятью живу И уж совсем немного настоящим По жизни неспеша бреду И не гонюсь я за мечтой манящей ***
Мои стихи кому- нибудь из вас Кто их прочтет, покажутся пустыми. Тщеславен я, что выставил их свету на показ, Ведь хвастать нечем, их прочтут и тут же позабыли. Хотя здесь в строчках все раздумия мои, Что выстраданы мною в муках: Наивные, порой нескладные стихи, Рифмованы они смятеньем духа.
Белесый, нет, вернее сизый, Накрыл туман деревню Перевоз. Росой умытый, весь в зеленой ризе Проглядывает лес лишь белизной берез. И тишина стоит вокруг такая, Что слышно, как в лесу журчит ручей. В такое утро, сон перебивая, Душа к природе тянется сильней. Она трепещет, чутко откликаясь, На каждый шорох и на каждый свист. Который в зарослях как будто примирясь, Чуть слышно подал соловей - артист. В тумане зыбком все готово к пробужденью, Когда земли коснется первый всплеск зари. И все вокруг воспрянет, будто в первый день творенья, Когда Господь сказал земле : -живи!.
Странно устроен мир. Странно устроен свет? Ставим мы сей вопрос, только вот где ответ? Все суета сует. Все о себе, о себе. День пролетел. Привет! Пламень погас в золе. Думать не запретишь, Только пуста голова. Ветер срывает с крыш праведные слова. Но оглянись назад, в прошлое обратись, Сразу отметит взгляд, как изменилась жизнь. Красной бы нитью связать прожитые века, Чтобы оттуда взять то, что спасало от зла. Сколько неверных шагов, сколько крушений надежд, Сколько осталось следов в памяти и окрест. И за витком виток, ввинчивается в спираль, Определяя срок. Вечно в туманную даль. Мчится за веком век. Вечное звезд мерцанье, А за тобой человек прошлых веков покаяние Разве в нас силы нет, чтобы во тьму не скатиться, Верим же в Божий свет, чтобы к добру стремиться. Вечная круговерть. Царства, эпохи меняются. Пусть не страшит нас смерть. Жизненный путь продолжается.
Перелистай тома- прошлых веков творения, Всюду одна война, жесткая без сожаления. Всюду обман и зло, ложь во спасение жречества. Дьявольщиной заросло доброе человечество. Молимся и творим. Мучаемся и страдаем. Но в торжество любви верим и уповаем. К Господу всей душой тянемся за спасением. Видно весь род людской грешен со дня творения. ***
Ход времени неотвратим во всей вселенной, Незыблема звезд вечных круговерть. Так почему для жизни нашей бренной Дано ничтожно мало времени, чтоб все успеть, Средь звездных , галактических скоплений Не мало есть, наверно, обжитых миров. Земля считается Божественным твореньем, Но сколько ей отмерено веков? Вот вам природа- мать. Для нас она живая, А мы ее нисколько не храним, И губим . все вокруг уничтожая, Не думая о том, в какую бездну мы летим. А наводненья, иль землетрясенья, Иль ветер ураганный, иль жара? Прислушаться бы нам к предупрежденьям, Чтоб дольше прожила Земля. Ведь мы могли бы быть творцами, Чтобы цвела она в сиянье красоты, Но ей так тяжело под нашими шагами, И больно оттого, что мы глупы. Спокон веков в грехах мы пребываем, Всю жизнь свою живем лишь для себя. Мы добродетель в силу злую превращаем, Тем самым только Господа гневя. А нам история, еще с времен тех давних, Преподносила только жестокие уроки. Как дети малые не обращали мы на них вниманье, И совершали новые неменее жестоки. Похоже жизнь нас ничему не научила, Все так же злобствуем, душой кривим Пока еще зловещей тучей солнце не закрыло Давайте силам зла отпор дадим, Чтобы заря с зарею просыпалась, Являлась нам во всей красе И чистотой, голубизною отражалась Для тех , кто смотрит на нее извне.
В компьютерных сетях ячеек памяти не счесть. Мозг человека тоже вроде бы не сито Но в нем, как говорят пустоты есть, Где кое-что от нас живых сокрыто. В глубинах памяти на самом дне Таятся, как твердят фантасты, Виденья прошлых жизней на Земле, Они лежат, как в трюме корабля балласты. А этот груз для нас необходимый, Если б мы Могли воспользоваться им по крайней мере. Ведь под гипнозом даже сны Мы видим как реальность. В самом деле, Одним глазком хотя бы заглянуть Хотелось бы, законам вопреки, Чтоб разобраться, в чем же жизни суть. Но... глубины памяти для смертных глубоки. Незыблимы законы бытия. И на земле и в целом мирозданьи. Как жаль, что время изменить нельзя, Чтоб воплощать мечты несбывшихся желаний.
А это правда говорят: - что души к звездам улетают? Божественный их там встречает взгляд И там они свободу обретают? А грешников, злодеев в наказанье Спускают в ад, в кипящую смолу, Иль обрекают их на вечное скитанье, На муки совести в пустую темноту? Мы все страшимся смерти и не знаем, Что ожидает нас за смертною чертой, Но в глубине души с надеждой уповаем, Что вечный будет там для нас покой. За многие века в легендах и сказаньях, Сейчас не разобрать, где правда , а где миф, Мир содрогался, корчился в страданьях, Но выживал , себя любовью окружив. Жил для того, чтобы с добром и счастьем Не скоротать свой век, а ярко воссиять. Вот только упивалось зло своею властью,А человек был слаб, грехов не сосчитать. Наверно, потому и сказку сочинили О муках за людей распятого Христа, Чтобы молились и добрее были, И не страшились смертного конца. Чтоб славили Отца и Сына, и Святого Духа, С молитвой истовой: -«Спаси и сохрани!» Надеясь , что земля нам будет пухом И место в небесах найдется для души. Ах, как поверить хочется всем сердцем, всей душою, Когда наступит наш последний час. Что там врата откроют пред тобою И вспыхнет свет Божественный для нас.
Виток за витком нашей жизни история, Как будто бы вверх, а не вниз, В спираль закрутилась, согласно теории, Ошибки, что были, опять повторив. Читаем, листая, страницы преданий О вечной борьбе между злом и добром. И вечный вопрос возникает в сознании: Зачем, для чего мы живем? Не знаем, не ведаем, только лишь веруем, Что жизнь на Земле неспроста началась. От предков своих все пороки наследуем, Своей слепотой, глухотой возгордясь. Коль око не видит и ухо не слышит, То, значит, душа лицемерья полна. По правилам жить, как завещано свыше, Всех сразу заставить нельзя. И люди, веками стремясь к справедливости, Все ждали , что к ним снизойдет благодать. Но им, как всегда, не хватило терпимости, Чтоб рядом с собою добро удержать! Ведь нам только кажется: -жизнь изменяется. Но горя и бед стало больше теперь на земле И зло, изощряясь, опять повторяется, А мы не хотим присмотреться к себе. Бываем подобны пещерному пращуру, Готовы камнями других закидать, Иль с гадкой ухмылкой восточною сапою Вокруг всем и каждому жизнь отравлять. И въелась нам в душу , как будто бы в кожу, Завистливость, злоба, вражда. Прости несмышленых детей твоих Боже, Не можем, выходит, мы жить без греха.
Роль человека в нашем мире остается неизменной. Тысячелетия промчались над Землей, Но продолжает оставаться шар земной огромной сценой, где есть статисты, есть злодей и есть герой. Идут по жизни лю ди, словно персонажи В спектакле называемом судьбой, Не думая, не представляя даже, Что роль такую же когда- то уж сыграл другой. Да, все, что некогда до нас случилось, Историю читайте, это ж все про нас, Все как в сценарии, хотя игралось В других эпохах, пусть иначе каждый раз. На сцену выходили то герои, то злодеи, В жестоких схватках бились меж собой народы, племена. Года прошли, века над миром пролетели, Но длится, как и прежде, вечная игра. Нам кажется, что роль себе мы выбираем: Живем, мечтаем, любим , веря в чудеса, Но вот приходит старость и тогда мы понимаем, Что каждому из нас жизнь предназначена была. Что мы играем в пьесе, где расписаны условья, по жанру толь трагедия, толь драма или фарс. Земной цивилизации играется история, Будь это первобытный строй иль ренессанс. Какой ж е , все-таки, творец придумал сей спектакль?
Какую нынче пьесу ставит режиссер? Мир содрогаясь, катится в какую-то клоаку, Мы лишь песчинки в нем с седых времен и до сих пор. И вертится Земля, вращаясь на оси, И солнце кружит по своей ор >ите, А люди все играют роли и не ведают они, Какой за нами наблюдает зритель. Нам разгадать грядущее не стоит и пытаться, Не вечен мир для каждого из нас. Он ограничен рамками и может продолжаться С рождения до дня, когда приходит смертный час. Вы можете спросить меня : к чему такие страсти, Ведь есть философы и поумней тебя? Я просто человек, как все, хотел бы счастья, Для всех людей Земли, не только для себя.
О, если б с Господом я мог связаться, Спросил бы: - неужель грехи людей стал меньше замечать? Тысячелетия промчались, но меняться Не хочет мир и продолжает мчаться вспять. Туда, где мрак и холод дышит пустотой, Где нету жизни, нет сознанья. Ужель готов создатель покориться силе злой, Взирая с равнодушием , как рушится его созданье? Как был прекрасен м и г,когда явился свет, Когда Бог создал небо, твердь и все живое, И сотворен был первый человек И наделен он был душевной добротою. А если было все не так? Материя свернулася в ядро, От взрыва в космосе звезды сверхновой И закрутив его, в сиянье солнца понесло, Уже планетой, жизнь принять готовой. От солнечных лучей в воде развились споры, Из них зародыши - причудливых животных ряд. За миллионы лет развиться путь не скорый, За эрой эра, так гипотезы гласят. В клубок свивалось, мчалось по спирали, От питикантропа до гомо сапиенса все же доросли.
Вот только много лишнего от пращуров мы взяли, И за столетья приумножили свои грехи. А может быть в компьютер загрузили В достатке данных и пошла игра, Потом она наскучила, о ней забыли И к клавишам давно не тянется трехпалая рука. Легенды , библия, гипотезы, сказанья. Какую версию за истину принять? Но коль Земля во всей Вселенной уникальное созданье, Живущие на ней в добре должны бы обитать. Не правда ли, в моих устах Звучит все это примитивно? Конечно , знаний не хватает, это так. Пусть в с е , что написал звучит наивно, Но то , что вертится Земля доказано и это факт.
Фантастика, гипотеза иль сказка, Иль предсказание грядущих перемен, А может человечеству откуда то подсказка, Что человек отнюдь не робот и не манекен. В фантастике , сплетаясь вдохновенно, Живут дерзания, отвага и мечты. Там даже наше прошлое не тленно, Туда чрез хроновыверт можно забрести. А это значит, то что было и что будет В витках спирали времени сплелись. Историю Земли немилосердно крутит, Какие бы века над ней не пронеслись. Зачитывались в детстве мы Жюль Верном, Как восхищал нас Немо- капитан! И приводил в восторг и восхищенье непременно. Беляева или Ефремова очередной роман. С фантастами мы вместе покоряли В космических просторах звездные миры, Разумных инопланетян встречали, Не раз от гибели планету нашу сберегли. И пусть фантастика всего лишь только сказка, С гипотезой научной скрученный сюжет. Былое и грядущее для жанра просто маска, Под ней реальной жизни спрятанный секрет.
В фантастике такие же вопросы и ответы, Такая же борьба добра со злом, Такие же проблемы человечества задеты, Которыми мы сотни лет уже живем. Историю Земли по книгам изучая, Стараемся ошибок прошлого опять не повторять. Фантасты и пророки взгляд в грядущее бросая, Пытаются судьбу планеты нашей предсказать. ***
Слабеют с возрастом глаза И видим мы, кто дальше, а кто ближе, Но всех, увы, подводит зренья острота, Мир расплывается в какой-то серой жиЯег А вспомним удивленный взгляд, С которым в детстве мы вокруг смотрели, А как глаза нам в юности слепят Огни блестящей мишуры всемирного «Бродвея». Вот только рассмотреть не каждый мог, Тем боле, отличить подделку от оригинала И потому на перепутье множества дорог Нам приходилось путь свой начинать сначала. Слепцы мы были, Боже мой, слепцы, Да и сейчас мы дальше носа своего не видим, А если, что узрели, сразу же в кусты, Пускай без нас вершиться ход событий. Считаем, близорукость это не порок, Своя , ведь, хата с краю, тоже убежденье, Но если ограничен рамками мирок, То дальнозоркость это разум в совокупности со зреньем. Для зрячих, кстати, нужен острый глаз, Чтоб разглядеть, где выгода зарыта, Недаром говорят, что глаз , мол, ватерпас, Ведь истина бывает иногда за пеленою скрыта.
И силясь мир подлунный рассмотреть, Мы взор свой в небо к звездам обращаем, но, чтобы в жизни в чем- то преуспеть, уткнувшись в землю зрение души теряем. Пытаемся поверить в Божью благодать, В святых, чьи лики за лампадами сияют, Так почему ж не можем мы понять, Какие силы зла нам очи застилают? И так . чем старше мы, тем зрение слабей, К тому же, жизнь вокруг уже не ослепляет. Казалось бы, что с возрастом становимся мудрей, Так почему же смерти темнота нас так пугает? А нам давно бы надо всем понять, Что суть всего , что с нами происходит, Конечно, же заранее не увидеть и не предугадать, Поскольку перст судьбы незримо нас по жизни водит.
Истлевшие листы истории читая, Пытаюсь через прошлое день нынешний постичь. Ведь в те эпохи лю ди, веруя, мечтали, Что в будущем потомки будут лучше жить. Но все ж, к своим Богам молитвы вознося, Другим богам пощады не давали И даже вознесение распятого Христа Жестокости людской ничуть не помешали. Под знаменем Христа крестовые походы, Иезуиты , инквизиция, за власть борьба. И до сих пор на всей Земле народы Не могут с войнами покончить навсегда. А люди? Господи, ужели ты не видишь, Что человек почти не изменился? Ужель не ведаешь какой нас ожидает финиш? Воистину твой пошатнулся крест и накренился. Как можно, веря в Бога, мерзости творить? А что? Покайся и опять греши? Иль дай деньгу на храм и продолжай блудить. И как таким не стыдно перед Богом и людьми, Одной рукою осенять себя крестом, Друг ою запустить в чужой карман?
Да, сколько их с двойной душой кругом, Забравшихся на верх , забывших стыд и срам. А человеческая память видно коротка, Уже не вспоминаем боль былых трагедий И в суете сует взираем свысока На опыты прекрасные ушедших поколений Ведь есть святая вера, воплотившаяся в храм, И есть к Всевышнему мольба: Но до сих пор кровоточат Иссуса раны, А мы все умножаем прежние грехи. Мне тоже ,вроде, надо верить, Молитвой свою душу укреплять Но разум все пытается проверить Сомнения, встающие передо мной опять. Я в них еще пытаюсь разобраться, Чтоб для себя ответы отыскать. Вопросы копятся , а годы мчатся, мчатся. Нет жизни мне не хватит, чтобы все понять
С
Болеет человек. Недуг его съедает И Божий свет ему уже не мил. Душевно и физически страдает И кажется ему, что он не излечим. Микстуры и таблетки пьет запоем, Чтоб только боль унять. Но боль коварна, скрутит так порою, Что благим матом хочется кричать! А вот - зубная боль. Не приведи, Господь! Испытывать ее, вот наказанье. Сначала ноет, ноет, как бы вскользь, Потом на стенку лезть нас заставляя. Бывает что и раны разные болят, СердечКо вдруг прихватит ненароком, Давление подскочит иль нервишки зашалят, А впрочем все болезни нам выходят боком. И все от нашей жизни суетной С проблемами, со стрессами вдоОавок. Когда мы маемся с больною головой, Надеясь в чудеса от экстрасенсов и гадалок. Панация от всех болезней есть одна, Чтоб сохранить сберечь свое здоровье, Лукошко в руки и вперед в леса Или в поля на травное раздолье.
Больничная палата номер семь. Шесть коек. Вроде бы не много. Но в о т , встает вопрос:- А я - то здесь зачем? Ужели в старости ведет сюда дорога? Конечно, я в больнице раза три лежал, Такое ведь случается порою. Но, слава Богу, все ж не часто попадал, Так видно, уж назначено судьбою. Средь радостей, подвластных красоте, Нас все же горе иль болезнь подстерегает. Так видно предназначено на жизненной стез А впрочем, в жизни все бывает. Вот и меня внезапно грипп свалил, Не меньше месяца я дома провалялся, Потом я на прием к врачу сходил: Анализ крови неудачным оказался. И вот лежу теперь в стационаре, От скуки маюсь, да стихи пишу. Уколы регулярно в попу получаю. Ну что ж таков удел достался старику. Но срок прошел. Закончилось леченье. Как будто бы здоров, спасибо вам, врачи! И все ж закрадывается в душу мне сомненье, Что многие болезни где-то впереди.
Походишь по больницам , по врачам, Здесь всяк себя больным считает, Распространяя нездоровый фимиам, Который, кажется, здоровых заражает. В здоровом теле, говорят, здоровый дух, Но все -таки с болезнями приходится считаться, Когда здоров к болезням ты и слеп и глух, А заболел , бегом к врачам спасаться. Понятно, молодым, им жить да жить. И чтоб здоровым быть готовы лезть из кожи. А старики? Чтоб жизнь свою продлить Больницу заполняют тоже. Ну что ж , мы все живем под страхом смерти, Хотя и тянем лямку в буднях бытия. А выход есть. Вы в Господа поверьте, Ведь он за нас страдал не зря. Вообще-то перед нами две альтернативы, Или к врачам скорей ложись, Или с надеждой в чудо или диво, С усердием Всевышнему молись. Дожить до старости глубокой не мечтаю, Тем более, в маразм впадать я тоже не хочу. Пока еще здоров, больницу редко посещаю. В смирении последний час свой жду.
Скажите, Ради Бога, где же справедливость, За что такая напасть нам дана? Еще бы жить да жить, но время вдруг остановилось, Вокруг сгустились мрак и пустота. Звучит, конечно, мрачно. Ну так что же? Ведь радость жизни в тусклом свете дня Уже не та, когда ты был моложе. На плечи давят в прошлое ушедшие года. И даже если есть какие-то задумки и стремленья, Уже боишься что-то предпринять, Не ровен час, по Божьему веленью, Нас призовут ответ держать.
Джаз. В ритмах джаза пульс планеты, Стук тамтамов африканских. Сила ветра, яркость света И зовущих в космос странствий. Сердце бьется в такт Вселенной, Слух заполнили аккорды, Заставляя в жизни бренной Подчиняться ритмам бодрым. Помню в юности, мальчишки, Плод запретный надкусив, О любви читали книжки, Про учебу позабыв. Где угодно доставали Бывший под запретом джаз. Магов мы тогда не знали, Были пленки на костях. Официально нам внушали: «Тот кто слушает сей джаз, Растеряет все морали, Точно Родину продаст.» Но джазмены упирались. Где подпольно, где открыто, На джем-сейшен собирались И лабали «Бейсен-стриты». В упоение твердили Имена своих кумиров: Бенни Гудман, Армстронг Луи, И каких то Джонов, Смитов. И еще взахлеб старались Доказать, что джаз бессмертен, Звуки чудные пытаясь Извлекать из инструментов. Им я вечно благодарен И поэтому сейчас, Если вдруг тоскливо станет, Я врубаю только джаз.
Армстронга голос с хрипотцой Совсем не схож с бельканто, Зато владеет он трубой, Со всею страстью музыканта Его труба не просто говорит, Она такое выдает порою, Что кажется небесный свод звенит. И звезды ярче светят над землею. Рулады, терции, фортиссимо и пиано. За каждой нотой вдохновение души. А ритм? Как будто африканские тамтамы Стучат, стучат в его груди. И вдохновлению становятся подвластны Гармония и лирика синкоп. Джаз в мир врывается так мощно и так страстно, Как с горных ледников стремительный поток. Дробятся и ликуют звуки. Играет и поет Луи, Импровизируя, как древний скальд. Спиричуэлсы, блюзы, буги- вуги, Дуэтом вместе с Эллой Фидцжеральд. Будь я поэтом, то нашел бы я слова, Будь музыкант, мелодию нашел бы сразу, Чтобы восторг свой выразить сполна, Перед Луи Армстронгом- корифеем джаза.
Скользит по струнам бледная рука. Гитара стонет, гитара плачет. Мне часто снилось, будто я Струны касаюсь, неуменье пряча. Я будто пальцами лады перебираю, Восторженно душою замираю: -О как прекрасно струны в тишине звучат! Как жаль, что это только сновиденье, Явь прозаичней, что не говори. Так и осталось призрачным виденье, Невоплотившимся зародышем мечты. *** Зову поэзию : -«Мадам!» Жаль, что она мне не подруга В стихах я сущий графоман И для меня писать стихи сплошная мука. Пытаюсь рифму подобрать, Сплести из слов ажурную канву, Стараюсь смысл не потерять И. как слепец, по строкам медленно бреду. В сплетеньях словосочетаний, Как в дебрях леса заплутал, Хоть листья, шелестя шептали Слова я их4 увы , не услыхал. В лесоповале чувств и мыслей Поляну светлую искать Не так- то просто. Не осмыслив Все, что задумал можно потерять. И строки уже кажутся чужими, И сам я становлюсь и глух, и слеп. Стихи мои рождаются пустыми. Какой уж из меня поэт!
«Смешно, не правда ли, смешно!» Простите мне, Владим Семеныч! Ведь коль стихи писать таланта не дано, Приходится других поэтов звать на помощь. О, нет, помилуй Бог, не плагиатор я, Да разве совесть это мне позволит, Использовать чужие строки и слова, Чтоб мерзко чувствовать себя потом в подобной роли. Да, я в стихах других поэтов нахожу Созвучье собственных своих страданий, Я все же, как умею, камни слов кладу В фундамент слабых, но своих созданий. Я не завидую, что мне не по плечу «Глаголом жечь сердца людей.» Как говорят:- Я мыслю, значит я живу, До той поры, когда уйду в страну теней.
Для слов и фраз связующая нитьМысль, что заложена в любом твореньи. Но для того, чтобы стихи сложить Еще нам надобно чуточек вдохновенья. Но если рифму не найти, Что говорить о такте, о размере. И к тому же надо чувство меры соЬлюсти И чтоб в стихах мелодии звучали. Ведь лирика в душе у каждого живет. Да, что там говорить, ведь даже в прозе, Души взволнованный полет Отмеряй автору в немалой доле. О Муза! Дай хотя бы каплю вдохновенья! Не превозмочь желанья что-то написать. И если хватит чуточку терпенья, Пускай стихи рождаются опять.
Поэты пишут о своей любви И чувств своих нисколько не скрывают. Порывы страстные души В строках своих пред всеми обнажают. Из века в век о женской красоте Слагалися поэмы и сонеты. Да, то был светлый луч в житейской суете И вдохновенье для поэтов. А что ж двадцатый век. Непредсказуемый, практичный? Ужель так изменился человек, Что стал душою безразличный? Конечно, мир, что окружает нас Жесток во всем своем величье. Но до сих пор прекрасен без прикрас, В нем человек пока что личность. Вот потому и в наши дни, Хоть и пытаются столкнуть нас в темноту, Пронизаны добром, рождаются стихи. Еще поэты есть, что прославляют красоту.
Любовной лирике я отдал все сполна, Но я всегда завидовал поэтам. Ах, как у них легко на рифмы опиралася строка. В любом стихе, тем более в сонетах. Да и слова такие каждый находил, Казалось бы обычные, простые, Но открывался нам прекрасный мир, В котором властвует любовь поныне. Я честно признаюсь, я делитант, А проще говоря, пиит бездарный. Не получив от господа талант, Пытаюсь доказать, что я не безталангный. Да что тут говорить, по жизненной стезе, Беспутным мотыльком я столько лет порхал. В стихах моих, как и в моей судьбе, Повесой пошленьким вовсю изображал. Но как страдал? Не правда ли, смешно? А главное, что все это, без толку. Вот резюме:- Давно уж все прошло, Тем более, стихи писал не для потомков.
А х , как бедна палитра слов и фраз, Коль не могу достойно и красиво Все описать, что видит глаз, Что так душе приветливо и мило. И память не подскажет нужных слов, К тому же примитивна мысль воображ И понимаю, что слагать стихи я не готов, Поскольку начисто лишен я вдохновенья Но все же к виршам тянется рука И я свой мозг упрямо напрягаю. Хоть знаю, что поэзия, увы, не для меня, Но я Пегаса снова запрягаю. Уже готов, как кажется, я мчаться вскачь И лирой всю округу оглашая, Как истинный поэт сонеты и поэмы сочинять, Но седока такого конь не принимает. И не помогут мне ни кнут ,ни шпоры, Коль нет таланта и ума, Бессмысленно скакать, не чувствуя опоры, Какой уж там полет под небеса. А муза ветрена. Напрасно Я жду ее . Она другим верна, Тем, кто в порыве сладострастном Ее целует в жаркие уста. Пытаюсь Лиру в руки взять, Чтоб зазвучали сладкие напевы, Но не умею я на ней играть И струны рвутся то и дело. Нет, не дается мне мелодия никак, И смысл стиха коряво получается. Язык мой беден, он мой враг, А уже таланта, ну ни как, не замечается.
И он не свалится небесной манной, Как не наполниться деньгами мой карман. Вопрос вполне уместен, как не странно, Чего я пыжусь, бедный графоман? Но все ж писать стихи мне в утешенье, Под старость лет такая блажь, Ведь надо ж , есть еще терпенье, Хоть в голове сумбур и ералаш. Вот потому с усердием вымучиваю строчки, Могз напрягая, вдохновенья жду. Но хилые рождаются росточки, Совсем неподходящие к лавровому венку. ***
Есенин плюс Рубцов, а минус я отброшу. Среди поэтов разных на Руси они лишь двое меж собою схожи, избранники в судьбе народа и страны. Они стихи прекрасные писали , пройдя с достоинством трагический свой путь. За всех за нас душой своей страдали и с этого пути их было не свернуть. В сердцах поэтов жило отраженье душевных потрясений бытия, преображаясь ,чтобы стать твореньем, где времени подвластна только красота. Да, оба пили. Повод к обвиненью? Такая радость, ненавистникам ,врагам! Но их талант превыше, без сомненья, вот потому Есенин и Рубцов нужны сегодня нам. Нужны сердцам, как Божья вера, они ведь в глубине своей души несли свет Божий до последнего предела, безверью, атеизму вопреки. И в наши дни с любовью безоглядной, мы эту благость принимаем вновь и вновь. Стихи звучат молитвою всесвятной, их подарили нам Есенин и Рубцов.
Где лиру благозвучную мне взять Чтобы слова стихов мелодией озвучить? А, может быть, с поэзией пора мне завязать, К чему бессмысленно себя стихами мучить? Ведь я уже не раз в стихах своих Сам пред собою признавался, Что далеко мне до других, Как бы не пыжился и как бы не старался. Что беден, да и скуден слов запас, Воображенье примитивно и убого. Таких, как я, поэтов сто на раз, А вот великих, если посчитать совсем не много. Я ставлю Пушкина превыше всех, А дальше Лермонтов, Некрасов, Гумилев, Цветаева, Ахматова, о них не вспомнить грех, Есенин, Блок, Высоцкий и Рубцов. Конечно, всех поэтов мне не перечесть, Но большинство из них в поэзии оставили свой след. Пока добро и красота на свете есть, То на Руси еще родится не один поэт. Тщеславен я, приятно было б мне, Чтоб был причислен я к поэтам. Хотя бездарности всегда, везде, Стремились выпятить себя пред светом.
Увы и ах, но мне не воссиять, Ничтожной искоркой метеоритного потока. Зачем же продолжаю я стихи писать? Зачем и для чего? Скажите, ради Бога. ***
Друзьям. Не тронет нынче гроздь рябины Своим дыханьем молодой мороз. Лишь опадет последний лист с осины, Качнет холодный ветер ветками берез. Растает в небе с клином журавлиным Поры осенней смутная тоска. Как быстротечно время, как необратимо! И расставаться нам уже пора. Так пусть вам чаще сниться север. Леса грибные, Сухона -река. Под солнцем юга помните, по крайней мере, Что в Тотьме ждут вас добрые друзья.
Кирпич к кирпичику в фундамент бытия Кладем мы с детства год за годом, Но даже жизнь прожив, все ищем мы себя И продолжаем строить дом свой под небесным сводом. Уже и стены прочные стоят И полон дом добра, живем в достатке. Но это только т а к , на первый взгляд, Незримых трещин много в кладке. Наверное, не тот замешан был раствор, А мож ет, сам строитель некудышным оказался. Забором оградив себе простор, Как будто жизнь прожить в норе собрался. Да, многие в стремлении создать себе уют, Кичась накопленным своим богатством, По жизни духом нищие бредут, О праведных делах и не пытаясь заикаться. Хрусталь на полках, стены все в коврах, А мебель просто загляденье. Не видно только книг на стеллажах, Все в доме напоказ . Сплошное отупенье. Живут как в омуте, где вроде гладь и тишь, Но только черти в злобе копошатся. Красиво ж ить, увы, не запретишь, А многие ведь к этому стремятся. Когда ж наступит час и к Богу в гости Взлетит в смятенье грешная душа, И тело бренное зароют на погосте, А через год никто уже не вспомнит про тебя. Так вот, вопрос уместен:- Для чего живем, Благополучья строя зданье? Ведь в мир потусторонний ничего мы не возм Там пустота. Там только звезд мерцанье.
В народе говорят:-«Нет худа без добра!» Выходит в нашей жизни все взаимосвязано, Намеренья благие не всегда Вершатся так, как им душой указано. Ведь добрые дела свершает добрый человек, Нечестный, злой на это не способен. Так мир земной из века в век Ехидне, пожирающей себя, подобен. И я не ангел, нечего лукавить, Да и не праведник, чего уж там скрывать. Со зла могу словами больно ранить И зло могу на ком- нибудь сорвать. На мне ведь не сошелся клином белый свет И надо разглядеть еще, что я за птица. А для таких как я есть правильный совет: « Не лучше ль на себя , кум а, оборотиться!» Парадоксально, но, увы, так есть Живут в нас два различных существа: Один добряк, в нем совесть есть и честь, Другой злодей. А между ними вечная борьба. Но я устал уже бороться сам с собой, Уже не сил, не воли не хватает старику. Прошедшие года толпятся за спиной Все это кончится, когда во тьму уйду. Но я в последний час добро отдам друзьям, А зло свое врагам, недобрым людям. Но сатане я душу не продам И Бог меня, надеюсь, не осудит.
Бывает, что порою я томлюсь Сознанием вины, Скуля в душе побитою собакой. И подвывает мне нездешний голос Тьмы, Незримым обволакивая мраком. Какой-то тайный смысл бесспорно здесь заложен, хоть суть вполне проста, как колесо. Мы знаем , мир вокруг довольно сложен, В нем трудно сразу разобраться, где добро и зло. Бывает так. Я рассуждаю сам с собою, Как будто вся вселенная во мне. А как другие судят обо мне порою, Того не ведаю, закрывшись в скорлупе . Вот раньше посторонние сужденья Могли подпортить респектабельный портрет. Теперь пенсионеру чье-то мненье До лампочки, в которой постепенно меркнет свет. Но злые языки еще завистливо шипят, Слова из под тишка ужалить норовят.
Не обольщайся. Как - нибудь Не проживешь на белом свете Порою так извилист путь, Что ты не раз окажешься в кювете. Увы, но жизнь нам для того дана, Чтоб в трудностях, страданьях, С достоинством свой крест нести любя, Неважно на какое расстоянье. Коль жизни срок заранее нам дан И в тоже время он нам не известен, За все свои грехи ты отвечаешь сам И пред людьми твой гонор не уместен. Ан, нет, пока не пронеслись года, Пока тебя во всю тщеславье кружит, Пока твоя не поседела голова, Пока тебе еще сердечко служит, До той поры хохоришься, бодрясь, Сам черт тебе не брат, нет, в самом деле, Пока не нагуляешься и не напьешься всласть, Считаешь , что твой дух в здоровом теле. Иллюзию, что отражают нам кривые зеркала, Мы очень часто, все ж, за правду принимаем. На первый взгляд, конечно, это не беда, Но обжигаясь, слишком много мы теряем. Ах, как спешим скорее все познать, Как в спешке силы и здоровье тратим, И как потом мы не хотим понять, Что счет за нашу жизнь уж выставлен к оплате.
Чтоб в суете сует забыть про суету, Виновного искать мы начинаем, А вот в себе признать свою вину, Увы , нам силы воли не хватает.
И исковеркав жизнь свою в конец, О, как наивны и беспечны в молодости были, Пытаемся терновый на себя нацеть венец, Чтобы шипы и листья дьявольские рожки скрыли. В себе терзаясь, меж добром излом Бывает даже разницы не видим. Мы будто в круге замкнутом живем, Свой крест несем, покуда мир сей не покинем. А впрочем , для чего веду я этот монолог. Наверно, в назидание другим, себе же в оправданье. О, нет, не мне судить. Рассудит Бог И каждому воздаст за все деянья.
Беспечно протекала жизнь моя И звезд я с неба не хватал А если даже в руки падала звезда, Я удержать ее не мог и каждый раз терял. Теперь вот осень возраста. Свобода? Да! Только спать грехи былые не дают, к тому еще превратности погоды, ветрами облака над головой несут. Зачем, зачем, скажите мне на милость, Мне эта вся под старость маята? Ведь если что-то по судьбе не сбылось, не сбудется теперь уж никогда. Давно уже пора понять, что мне не стоит грустить о прошлом и о нем стихи писать. Закат всегда печален. Сердце ноет. И не зачем напрасно душу надрывать. Живи одним лишь днем и прочь воспоминанья, Тем более, когда в них радости нисколько нет. Садиться солнце. Наступает ночь молчанья. И неизвестно будет ли рассвет.
А что ведь правда говорят, что старость нам не в радость. Стареем внешне, стареем и в душе, Все чаще ощущая физическую слабость, Да и не ровно бьется жилка на виске. И кажется, пульс времени замедлен, Но это только кажется, иллюзия одна. Ритмичен ход часов но с каждым днем заметней, что ближе, ближе подступает пустота желаний прежних нет уж и в помине, груз прежних лет на плечи давит тяжело. Кровь в венах медленно течет и стынет. О, Молодость моя! Теперь ты далеко. *** Нет, не пристало мне других судить, С презрением на них смотреть иль с осужденьем Ведь честно говоря, я не сумел прожить С достоинством и с истинным терпеньем. Пороков было множество в характере моем: Тщеславье, лень, заносчивость и чванство, Бывал и трусом я и мелким подлецом, Отдал я дань и донжуанству, Порой безделием и скукою томим, Беспочвенным мечтам я придавался И вроде бы не глуп был, не дебил, Но к старости, увы, ни с чем остался.
Ах, как давно над водной гладью Не раздаются пароходные гудки. Привыкли мы уже к такой утрате, Но с грустью вспоминаем те года и дни, когда по Сухоне- реке и вверх и вниз, Маршрут древнейшего торгового пути, Средь берегов пологих и крутых, Буксиры, теплоходы, катера и баржи шли. Вот было время! Жаль оно не повториться, Его бы романтичным я назван. «Шевченко» , «Добролюбов» и «Зарницы», На них я часто в Тотьму приплывал. А жители тогда на пристань, как на праздник приходили, Встречать гостей у самого причала. Мне кажется , что тотьмичи тогда иначе жили. Вы помните, как над рекою музыка звучала? Плывут над Сухоной, курчавясь облака, Но тишину теперь лишь чайки нарушают. Остались в памяти прошедшие года, А не прожитые кукушки посчитают. Недавно я пришел на берег в поздний час. Неслышно Сухона текла под звездным куполом высоким. И мне вдруг показалось звездный свет погас, И бронзовый Рубцов сидел печальный, одинокий. АхДотьма, городок провинциальный Когда-то славен был, но не кичился Этим никогда. Вот только тихий звон хрустальный Из прошлого нам дарят купола.
Ночь на исходе. В сумерках рассвета Туман росой ложится на поля. День будет славный. Первая примета Над ручевиной трели соловья. Пусть голова моя уже седая И спину гнут прошедшие года Я слышу соловья и юность вспоминая, Душою молод как тогда. Светает быстро. Вижу кромку леса. Заря уже полнеба охватила. Вот-вот ночная скроется завеса, Дневное над Землей взойдет светило.
Мне не хватает слов, чтоб описать рожденье дня. Ужели я такой убогий? Из под пера выходит хилая строка, А значит примитивные стихи в итоге. Вступает день в свои права. В небесной синеве я слышу жаворонка пенье. Под легким ветерком чуть слышно шелестит листва И сердце замирает в восхищеньи. Да, я завидую другим поэтам, Они такое утро лучше описали. Ах, если бы Господь своим советом Наполнил душу нужными словами. ***
Белеет храм на берегу реки, Вверх устремленный, пятиглавый. Сияют золотом кресты. Храм скромный и отнюдь не величавый. Но прелесть этой церкви в том, Что строили ее с особою любовью, Во- первых. Это память о былом, Но главное, во славу Божью! ♦ ♦♦
«Я верую!» Не так легко сказать, Тем более, воистину поверить. Крестом себя, конечно, можно осенять И в храм войти, когда открыты двери. Но если за плечами жизни путь, Где столько было фальши и обмана, То сразу к Богу душу повернуть, Не так-то просто, хоть и надо. Чтоб душу грешную свою В конце пути спасти, Молю тебя, Господь, молю: - Спаси и сохрани! #**
ж т