Ладонь кленового листа by Тотемская Библиотека

Александр Добрынин

ЛАДОНЬ КЛЕНОВОГО ЛИСТА Стихи

Владивосток Дальнаука 2000

Ь Ь К И4-5 Добрынин АЛ1. ЛАДОНЬ КЛЕНОНОГО ЛИСТА. Стихи. Владивос ток Дальнаука. 2000. 104 с. ISBN 5-8044-0043-6 "Ладонь кленового листа" первая поэтическая книга доктора био логических наук, сотрудника Ботанического сада-института Дальнево сточного отделения Российской академии наук Александра Павловича Добрынина. Он родился и вырос на древнерусской земле лесной Воло годчине. В школе и техникуме у него были прекрасные учителя: Алек сандра Фёдоровна Козлова, Тамара Кирилловна .Андреева. Анна Феодосьевна Корюкина. Они поддержали у паренька искорку интереса к русской и мировой поэзии Сюжеты стихотворений А.П. Добрынина нередко складывались в гаёжных коллективах, в которых чаще всего ему приходится работать. Но все же это не поэтическое жизнеописание, не просто опоэтизирование действительноеги, - это попытка выйти на тропу художественной литера туры.

Рецензент А. А. Калинин

Иллюстрации художника А.В. Орехова

ISBN 5-8044-0043-6

О стихах Александра Добрынина

Читать стихи интересно. Интересно потому, что смотришь, как стихотворец умеет обращаться с таким неимоверно трудным материалом, как слово. Насколько тонко, ловко, изящно выковы вает из слова мысль, образ, чувство, насколько незаметно дает читателю толчок к работе ума и сердца, высекая в его памяти рой дорогих воспоминаний, связанных с чем-то значительным, важ ным, дорогим. Когда такое качество у стихотворца есть, тогда читатель не просто понимает его, а приобретает в стихотворце друга, собеседника, душевного врачевателя. Читать стихи интересно потому, что окунаешься в новый для себя мир, увиденный глазами другого человека, прочувство ванный другим сердцем, но это, оказывается, мир. знакомый дав но и тебе. Только ты его не видел с тех сторон, с которых его показал тебе стихотворец. Читать стихи притягательно потому, что соприкасаешься с обнаженной душой человека, человеческой исповедью перед тобой. И когда эта исповедь не только честна, но и совершенна по словесной форме и глубока по мысли, становишься на какоето время более счастливым человеком. Стихи - часть природы, в которой мы живем и с которой не всегда находим взаимопонимание Происходит это порою из-за нашего искаженного чужими впечатлениями сознания Тогда мы предпочитаем лесу парк, и выстроенный по всем правилам сад становится образцом красоты, а не выросший на опушке рощи клец, не качающаяся тонкая рябина, не дуб «среди долины ровныя» или где-то на обрыве в глухомани одинокая сосна. Природа в стихотворениях Ааександра Добрынина подлин ная и живая. Душевное состояние стихотворца тесно переплетено с изменениями состояния природы, с которой, это очевидно, он

давно слит. И природа у него, как храм, где можно тлить и про светить душу, увидя малое, например, как «дружно вспыхивает роса на землянике». Стихи Александра Добрынина кажутся мне букетом поле вых, луговых, лесных цветов, и в каждом растении есть своя не повторимая и одухотворяющая красота. Его стихи кажутся мне и прекрасными цветными камешками, которые интересней рас сматривать и любоваться ими, когда они рядом, на ладони. Его стихи воспринимаются лучше, когда их много, когда они вместе, и ты видишь, что это не изящная рассудочная икебана, а родной букет, в котором пульсирует сама жизнь. Александр Калинин

* * * Одни - с печалью, Другие - без Идём по жизни, не зная цели, Не замечая, Что дней - в обрез. Что сделагь многого не успели. Стихи и прозу Своей души Храним от всех под большим секретом, Так воды озера В камыши Прозрачность прячут в сухое лето. Порою даже В двух-трёх словах Сказать не можем хорошим людям О чувствах наших, О наших снах, О том, что знаем, о том, как любим. Входя неспоро, Как в тёмный лес,

В любой непрожитый день недели. Одни - с тоскою, Другие - без Идём по жизни, не мая цели.

История слагалась на земле Войной и миром, голодом и хлебом, Писалась Тамерланом, Ришелье, Иваном Грозным и Аурангзебом. Не превратился мир в цветущий сад, Не иссякают страхи и обиды, Сбирают урожай кинжал и яд, Предательства, конфликты, спады, спиды. Действительность в житейский кавардак Вплетает невесёлые картины: Нежданно проявляется краплак Сквозь неподъёмный слой ультрамарина. Блаженства муки, счастье под кнутом, Громады мыслей, дел великих малость... Вначале было Слово, а потом Всё то, что в этом Слове содержалось.

Дни сочтены и истины забыты. Всё обозревши с кухонных вершин, Безбожники, лжецы и сибариты Подводят мир под собственный аршин.

Залатана, замызгана, огромна, Забыта, обескровлена, пьяна Россия жар скрывает, словно домна, Его когда-то выплеснет она. Потом начнём доискиваться снова До предпосылок, следствий и причин Бунтарства на Руси очередного. А русский бунт... Об этом умолчим!

* * * Ночь набросит покрывало, Дом опустится во тьму, Будет полночь. Но сначала Будет страшно одному. Не приемля силуэта, Нагоняя пот на лоб, Зашагает по паркету Всеобъемлющий озноб. И храня от злой юдоли, И чтоб свет в окне сберечь, Шесть старинных жирандолей Запылают сотней свеч. Но по некому условью Страх приблизит свой оскал, Подступая к изголовью Полукружием зеркал. Тяжесть этой адской муки Довершат обрывки гамм: Где-то реквиема звуки Стиснут гвалт эпиталам.

И возникнут чьи-то лица, И проникнет в сердце жуть, Воск, стекая на страницы, Пораскатится, как ртуть, Загремит под кем-то крыша.. И совсем нельзя помочь Тем свихнувшимся, кто пишет В предрождественскую ночь И, неполных два сонета Разбросав на пол-листа. Ждёт пришествия рассвета. Как пришесгеия Христа.

Пробившись из трамвая-черепахи И радуясь, что дома нет гостей, Беру перо. А ямб и амфибрахий Уносят в мир совсем иных страстей. Где веруют, где зёрна зла не сеют, Где милосердны к ближним и чужим, Где места нет лжецам и фарисеям, Где рады вам полжизни одолжить, Где путнику всегда открыты двери И где кистень не прячут под полой, Где могут незнакомому поверить, Где птице могуг вылечить крыло, Где знают цену слова, радость встречи, Где в почести не тело, а душа. Где поминутно думают о вечном, Где не присвоят жалкого гроша, Где не стреляют в лики на погостах...

— г Но раздается вновь трамвайный звон. Светает... И приходится непросто Самаритянам нынешних времён.

Хотели сдвинуть мир, А сделать что сумели? Сумели не свернуть Левее иль правей, Сумели стать людьми В житейской карусели И проводили в путь Достойных сыновей. Изведали печаль, Горели и любили. Сумели разорвать Блокадное кольцо, Кумиров развенчав, Пойти на штурм Бастилий, Россию чтить, как мать, И метить подлецов. Сумели сжечь мосты, Постигли крепь металла, Сумели различать Порок и благодать, А маску доброты И мерзость с пьедестала Умели сгоряча Срывать и низвергать. Ог тюрем и сумы Не прятались в кусты мы

И совесть пронести Смогли сквозь мрак и жуть... А не сумели мы Остаться молодыми. До истины дойти И мир перевернуть.

На невеселом этом юбилее По-за чертой кладбищенских ворот Как много нынче пышных фраз елея Роняют те, что зажимали рот. Но сколько тех, что вытирают слёзы, Придя к нему в январский ранний час ... А кони индевеют на морозе, И каждый конь без крыльев. Не Пегас! Он много спел, но много и не спето, Не всё, что замышлял, к сердцам донёс. Как Пушкин умирал от пистолета, Высоцкий - от работы на износ. Но объясните всё же, бога ради. Откуда шла святая сила слов? Быть может, от очей Марины Влади? А может быть, от муромских лесов? Поэт-идеалист! Певец-раскольник! Он не сумел, попав под встречный шквал, Преодолеть "бермудский треугольник": При нём "не тот товарищ правил бал". И, наконец, ответь, Россия-матерь,

Когда твой славный подданный (не тать!) Сумеет, как заслуженную плату, Признание при жизни получать?

* * * Я в страхе продирался через лес, И в сумерках на просеке таёжной В меня вселился ярко-рыжий бес, Наполнив сердце похотью и ложью. И новый грех, и первородный грех Проникли внутрь, как дьявольское зелье: Утрачены желания и смех, Утеряны надежды и веселье. Я корчусь в чреве адского огня, И на душе, и в помыслах - нечисто. Друзья мои! Молитесь за меня! А лучше - пригласите экзорсиста!

Дни истории страшны и тяжки, И не раз убеждались мы в том. Как стремительно время поблажки, Как томительно жигь под кнутом. Попиралось, что честно и свято, И всегда в переломный момент Появлялся Малюта Скуратов, И топор был его аргумент. Становились базовыми плахи.

"Г

Стон стоял за решеткой тюрьмы, И рубаки в казачьих папахах При нужде выправляли умы. Вопреки болтовне демократов И надеждам людским вопреки Появлялся Мачюто Скуратов, Где парю что было с руки. 11ынче держим мы смелые речи И порой что хотим говорим, Но, быть может, сегодня под вечер Будет каждый из нас пилигрим. Вновь повяжут нам тяжкие путы, Вновь возникнут ряды мертвецов, И как прежде Скуратов Мал юта Мимоходом покажет лицо.

* * * Здесь не греет весна, Здесь теряются силы. Бездна, боль и вина Материнской могилы. Здесь не пахнут цветы, Здесь и розам не рады; Бурой глины пласты Между прутьев ограды. Здесь минута, как год, Здесь вино, как водица И с какой из невзгод Эта может сравниться? Здесь убоги слова: В вопле руки воздеты. ь

с_

— ~

Здесь ку с ти тс я гр а в а . Здесь даются обеты.

* * * Завидую всем тем, кто, осовев Под утро, не писал стихи ни разу, Простую и единственную фразу Отыскивая в тяжёлой голове. Жалею тех, кто мирно спит в ночи, Ещё не ощутив незримой власти Обычных слов, земных деепричастий И бликов догорающей свечи

* * * Нас уводят дороги От дворцов расписных В рудники и остроги, Ко снегам от весны. "Экипажи и дроги Исчезают в пыли, Нас уводят дороги До окраин земли. На конях быстроногих От родимых могил Нас \ъодят дороги В те края, где враги. От родного порога, От знакомых рябин Нас уводят дороги На 11ариж и Берлин.

В годы смут и тревоги И людской маеты Нас уводят дороги И от истин святых. Но когда-нибудь все мы, Кто был свыше храним, Сквозь пространство и время Возвращаемся к ним. Нас уводят дороги С бубенцом под дугой От крыльца недотроги К изголовью другой. Но минуты и вёрсты Это знак перемен, И опять мы не гости У любимых колен. Ходоки, а не боги За обшивкой ракет, Нас уводят дороги На орбиты планет. И столицы и смоги Исчезают вдали, Нас уводят дороги За пределы Земли. Но когда-нибудь все мы, Став мудрей и нежней, Доказав теоремы, Возвращаемся к ней. Ну, а вместо привета Снова грянем, друзья: "Нам дороги эти Позабыть нельзя"

Когда во тьме костра лучи Увязнут в кроне, Мир замирает и молчит Потусторонне. А ветер в жгучие тяжи Свивает пламя, И возникают миражи Перед глазами. А вместе с ними, осмелев, Огнём согреты, Вдруг появляются во мгле И силуэты. Пока костёр не догорит, Проходят рядом И те, кто ненависть дарил, И те - кто радость. Приходят вновь сквозь бездну лет Лжецы и сводни Все те, кого давно уж нет, Из преисподней. Тот - был несносен для других, Разносчик сплетен, А этот - мерзок был, но тих И незаметен. И что-то стелется слегка, Не облака ли? О, нет! Косыночка в руках, Что так ласкали! Но мгла не вечна на земле, Она всё меньше, И вот становятся тусклей

Улыбки женщин Всё тише слышны голоса, Всё дальше лики... И дружно вспыхивает роса На землянике.

* * * Работникам библиотек Здесь мудрость берегут из века в век Здесь берегут свидетельства и опыт, Хранилищ тишь, шуршанье картотек, Читальных залов гулкий полушёпот. Хвала тому, кто этот мир постиг, Вдвойне хвала ■ тому, кто приумножил, Прибавя хоть страницу в книгу книг И даже полстраницы лишь ... Но всё же Давайте вспоминать и о руках, Что пыль сметают с дальних книжных полок, Что книгу, как иглу в горе иголок, Находят в потайных запасниках. Давайте вспоминать о них, сердечных, О рыцарицах дел библиотечных!

Рассказ о том, как порыбачили "Брательник вытащил подъязка, Сосед - приличного язя.

Ну, что заладил: "Сказка, сказка!", Приврать по-божески нельзя? Ну... к месту прибыли под вечер. Камыш! Вода! Красой-краса! Успели чокнуться за встречу Да закидушки побросать. Потом сосед еще подносит А как не выпьешь при костре?! Проспали семь утра и восемь И клёв на утренней заре. Ложились шумно, встали вяло. Сосед сидит совсем смурной. А водки больше не осталось, Ну... и поехали домой”.

* * * Свой путь держа сквозь племена и годы, В попытках страх и голод превозмочь, Мы заблудились, обретя свободу, И на болоте нас настигла ночь. Один из нас зажёг фонарь от трута, И с этим еле тлеющим огнём Фонарщик вел по хлябям и по трупам, А мы послушно шли за фонарём. Но сник фитиль в осенней круговерти, Над ряскою сомкнулась темнота, И хохотнуло рядом: может, черти, А может быть, болотный газ-метан?

И эхо захлебнулось этим смехом И глухо прокатилось по Руси. Как выбираться из заросших вехом Забытых богом дьявольских трясин? Тепло из тел ноябрь по капле выжмет, И на спасенье шансов больше нет... Мы будем холодны и неподвижны, Когда над нами выльется рассвет. СПАСИТЕ НАШИ ДУШ И!!!

Вальс Мендельсона. Пышный стол. Здесь всякий тост хотел скязать бы. Та, что под белою фатой, Есть дочь твоя. И я на свадьбе. И тоже в очередь свою Средь многих прочих приглашённых Пою, слагаю речи, пью За светлый путь молодожёнов. И, не заметив в суете, Меж тьмой и утром где граница, Устав от вин и новостей, Ложусь, чтобы чуть-чуть забыться. Но мысль уже владела мной, Какую вслух сказать не смею: “Ведь ты могла мне быть женой, И дочь могла бы быть моею”.

И, расплетая лет клубок В надежде прошлое упростить, Представил вдруг, что я бы мог На этой свадьбе быть не гостем.

* * * Всё беззастенчивее ложь, Всё беспричиннее попойки, Всё меньше веры в молодёжь И в результаты перестройки. Всё реже искорки в очах, Всё дефицитней чёрный кофе, Привычным стал турецкий чай, Дороже - рыночный картофель. Уже рукой подать до дна: Ведь, если верить нашим сводкам, Вглубь погружается страна, Как прохудившаяся лодка. Куда идём? И кто ведёт? И что хотим теперь построить? Какое семя прорастёт На кирпичах погибшей Трои? Но над столицей иль в глуши, По слухам, чудо нам предстанет: Всё чаще наши рубежи Тревожат инопланетяне,

Вей чаще снежный человек К жилью выходит, чтоб погреться... К концу идёт двадцатый век1 Да всё противней боль под сердцем!

* * * Кто может честность оценить? Кто может нежность заприметить? Кто скажет - быть или не быть На этом сдвинувшемся свете? Бежать от этой пустоты Хочу быстрей, чем от угрозы, Иль зашвырнуть себя в кусты, Как неподаренные розы.

* * * Опускается ночь, Непомерно сгустив одиночес тво Ощущаю вполне, Что вдали и друзья, и жена. Исполняя точь-в-точь Чьё-то злое-презлое пророчество, Подступает ко мне И заснуть не даёт тишина. Безысходность опять Нагнетает тоска-полуночница, Чёрных мыслей змея Шевелится в уставшем мозгу. Если ж правду сказать,

Гак и жить совершенно не хочется, И не ведаю я, Как дожить до рассвета смогу. Звон часов - как труба, Время за полночь клонится, Я забыться не смог, Но на это не сетую я. Значит, это судьба Умирать одному от бессонницы, Значит - это мой рок, Значит - это планида моя.

* * * Был и я не слишком древним, Жил, мечтая о царевне, А над самою деревней Улыбалась мне луна. Шёл я к милой спозаранку На росистую полянку Через речку Серебрянку По намокшим валунам. На полянке нынче свалка Да воронья перепалка. Стонет бетономешалка, И река не так чиста. Время шло, не дав поблажки: Поднялись многоэтажки, Я и сам ношу подтяжки Для поддержки живота.

А ещё я заприметил: Не вплетает больше ветер Звуки давнего рассвета В городскую суету. Я несу домой получку (Ублажать супругу-злючку) Через речку Провонючку По бетонному мосту.

* * * Перестройка запомнилась, в частности, и тем, что на одном из её этапов ощущался чрезвычайный дефицит моющих средств Снилось, шёл я по утру Не в Серебряном бору, Не в стране, где кенгуру, Не в Америке. Шёл я, тощий корневщик, Через кручи и чащи, Ношу гяжкую тащил К Самарге-реке. Вдруг налево под скалой Приземлился НЛО, И с огромной головой (Видно, умники. Есть иль нет у них душа?) Появились, не спеша, Шесть, по виду - лягушат, На курумнике.

Говорят мне: "Добрый день! Подари нам свой женьшень”. Подступают, словно тень, Сапой тихою. "Ты найдёшь ещё стократ. Если ж лес им не богат, Обойдёшься, - говорят,Заманихою". Осмелев, по мере сил,"В чём валюта? - я спросил,Я сто вёрст исколесил, Не задаром же!" Отвечают: "Деньги - дым, Хочешь - доллар, хошь - сантим, Хочешь - тугрики дадим, Иль того хужей!" Не стерпел обиды я. Не таких, мол, видел я, Ваш - Нептун, тайга - моя, На рюкзак кошусь. Дураков, мол, нынче нет, Вот последний мой ответ: "Лишь за мыло туалет ное соглашусь!" Сговорились - по рукам, Жабы - к лямкам рюкзака На тарелку - и пока С дымным вычихом. Я ж, как добрый супермен, С мылом редкостным "Кармен" На закате был у стен Перетычихи.

Утром грязный, но живой, От удачи сам не свой Шёл я в ЯК сороковой И на взлётный круг. Путь до центра недалёк, Под крылом - Владивосток, Только выйти я не смог... А проснулся вдруг.

Как-то в полдень на угоре, Небольшой криницы близ, Знатоки по бриофлоре Для участия в разговоре На опушке собрались. Говорили без зазнайства, Что, мол, без толку рядить: “Для народного хозяйства Мох ничем не заменить!” Вспоминал один, что он-де, Пострадавший за народ, В сорок первом был на фронте, Позабыл уж где, но вроде У Синявинских болот. И когда имел он рану, В месте том, где срамота, Так прикладывали сфагнум Вместо белого бинта.

X-----c^ C

QS t

— T

Проскрипел заросший мохом Старичок - трухой-труха, Что болото - это плохо, Мох доводит до греха, И что целую неделю, В год, когда он был влюблён, Под одной корявой елью Замечательной постелью Был ему кукушкин лён. А один из юкагиро( Коренной оленеводГоворил, что по Сибири Ездит он не первый год; Рыба мясо не заменит. Самолёт - его саней, И что ягель - мох олений Для грядущих поколений, Для страны - всего важней. Тут случайно на опушку, Где криница и угор, Вышел некто Недолужко И услышал разговор. И рассерженный крайне, Объяснил он им, как мог, Что, хоть схож необычайно, Ягель, в общем-то, лишайник, Вовсе даже и не мох.

* * * Красоту постигаем, зёрна доброго сеем, Потихоньку стареем, полегоньку лысеем, На года уповаем, но и нынче, как прежде, На счастливый исход не теряем надежды. И хотя невозможно вновь вернуться к началу, Мы бокал опорожним! И ещё по бокалу!

Детям - для тренировки памяти Белка сделала побелку, Застелила белка стол, Созвала соседей белка. Посмотрите, кто пришёл: Две весёлые сестрички Светло-синие синички, Хохотушка-егоза Голубая стрекоза, Голубей большая стая, Три степенных горностая, Из крапивы, где межа, Ёжась, вышли два ежа, Неожиданно совсем Было зайцев шесть иль семь, Сорок сереньких сорок, Вечно заспанный сурок, Сто четыре муравья, Пять лягушек, крот и я.

* * * Немыслим круг земных противоречий: Вчера был против, нынче скажешь "да", Вчера была разлука, нынче - встреча, Вчера - удача, а теперь - беда. Под вечер принимают благосклонно, Под утро бросят гневные слова, Вчера на голове была корона, А день прошёл - на плахе голова. Недавно был забыт, а нынче признан, Хотел быть трезв - напился допьяна, Вчера по-детски радовался жизниДвутривенный сегодня ей цена. Средь бела дня теряют, в полночь - ищут... Да я и сам сегодня, как изгой. Припомнил вдруг у ног твоих в .. Что завтра мой приют - у ног другой, На том краю планеты.

В грехах тягчайших не кайтесь часто, Они. быть может, ещё не раз В пути нелёгком, как корка наста Или как посох, поддержат вас. К тому же всем нам давно известно: Когда свой грех прорастает мхом, Нередко люди чужую честность И добродетель зовут грехом. Пройдя чистилище унижений,

Познав и радость, и боль утех, Стихи пишу ..., Так это тоже тягчайший грех.

Тяжёлыми бессонными ночами v Случится вдруг федстанет отчий дом С недальними таёжными ключами, С медведем, повстречавшимся случайно, С ракитою, растущей над прудом, С отцовской шапкой, повидавшей виды, Служившей не один десягок лет, С рассказом о погибшей Атлантиде. С последней двойкой, с первою обидой, С калиткой, потревожившей рассвет, С проказою, что вылилась пожаром, С титиканьем точильщика в стене, С безвестных лет заброшенным амбаром И с формулой "Володя + Тамара”, 11ачертанной соседом на сосне, С цветущим лугом в пору сенокоса, С гудками пароходов сквозь туман, С раскуренной украдкой папиросой И с вовсе неожиданным вопросом: “Не время ли готовить чемодан?” Когда же не отторгнутые глушью Мы прилетаем к ней издалека, Вскипают городские наши души, Как мчащей к нерестилищу горбушей Вскипает на и злучине река. z

* * * Вновь зол мой сон: Кровь, боль, вой, стон. Муть, ложь, страх, ад, Ж> гь, дрожь, прах, смрад. Цепь, гром, чад, грех, Степь, гном, яд, вех, Пни, враг, месть, брод... И так весь год.

Когда отцов хоронят сыновья, Печально это, но закономерно. Но где узнать, в чём был виновен я И почему так страшно всё и скверно? Уходит сын, уходит навсегда, Туда, откуда писем не напишет, Откуда наших воплей не услышит, Не позвонит хотя бы иногда. Ужели мудрость жизни так проста Всё превозмочь ужель найдутся силы? Мир узким стал, как узок зев могилы, И серым, как могильная плита.

* * * У лесного родника Под стеной камней негладких Ветер трогает слегка Голубой брезент пала гки, И до самого утра От полуночного часа Вьётся в чаще дым костра Бородою Карабаса.

* * * Вновь та пора, когда свои приметы Меняют заповедные леса, Когда к селу крадётся незаметно Соседний холм, как рыжая лиса, Когда закат неласков и печален, А на меже, лишь отгорит заря, Кузнечики на сотнях наковален Звенят о приближенье октября.

"С

—

И тихий месяц, побродивши в кронах, Как в окнах кельи тусклая свеча, Вдруг скатится неслышно с крутосклона В немые воды спящего ключа, Где робкая, покорная ветрам, На отмели скрывая след лосиный, Псалмы читает старая ветла И до рассвета молятся осины

* * * Раздвинув полумрак ветвей лохматых, Попробуйте, немного помолчав, Всезрящим оком фотоаппарата Увидеть мир таёжного ключа; Когда октябрь уже раскрасил дали, И в ясный день видны за полверсты Горящие на солнце, как медали, В иголках пихт зависшие листы. И, очевидно, ради интереса, Покинув тихо свой дуплистый дом, Помашет вам сама хозяйка леса С вершины кедра дымчатым хвостом... Да только любопытствуйте не слишком, А то, беззвучье леса возмутив, Обронит белка сорванную шишку И разобьёт сверхмощный объектив.

* * * Морозным утром я жалею часто, Что время поменяло нам пейзаж:

т Цвет>1цую лужайку - коркой наста, Застывшим морем - августовский пляж: И что теперь придется поневоле До наступленья тонких дней весны Довольствоваться только белым полем Да скрипом простудившейся сосны.

* * * Еще весёлых листьев карусель Не кружится по ветру над дорогой, Ещё дубы во всей своей красе, В берёзах желтизны ещё немного. Но, замечтавшись в зарослях тугих И не дыша, услышите, как кто-то, Скрывая осторожные шаги, Крадётся за соседним поворотом. Уж рядом он! Покажется вот-вот! Но в сумрак леса вглядываться не надо: То осень невидимкой идёт Аллеей Ботанического сада!

* * * Ни всплеска в тишине, ни огонёчка. И только над излучиной реки Проносятся сгущая одиночество. Трассирующей пулей светляки. И кажется: в обыденных желаньях Мы сами, уповая на дела, Над миром пронесёмся светляками. Не подарив ни искорки тепла.

* * * Осень небо накроет Тёмно-серым станом, Порастреплет левкои У меня под окном, Облетевшие листья Разнесет по кустам И рябиновой кистью Вспыхнет здесь или там. Прошагает дождями По озябшим лугам И окажет груздями Честь свою пирогам, Глянет миру на диво Чудным солнечным днём, На стогах сиротливых Прокричит вороньём; На уставшие плёсы Набросает шугу, В овдовевших берёзах На пустом берег Зашу мит, захохочет, Как в трубе домовой, И ноябрьскою ночью Обернётся зимой.

Поплескал октябрь из кружки, А теперь трещит мороз По берёзам на опушке, По опушкам из берёз, По засыпанным заборам,

По заснеженным дворам, По соседним косогорам, По нехоженным горам, По залому над берлогой, По наличникам избы, По столбам, что при дороге, По дорогам столбовым. День и ночь работать надо У него не первый год С наступленьем снегопада Срочных дел невпроворот: Напугать, как выстрел, звуком Белку в домике её, Застудить до боли руки, Что вывешивают бельё, От стогов луга очистить, У соседей взять взаймы Три-чегыре добрых кисти Для побелки озимых, Разузнать, где лёд непрочен, Не промёрзли родники, Где спешат ещё не очень Пришивать воротники, Где ночами стынут хаты, Где сквозь мирный летний сон Утеплить забыли ватой Дверь и окна на балкон, Где покой людской расколот Недомолвкой у крыльца, Где царят сердечный холод И холодные сердца. А вернувшись в чащу снова, Не жалея тишины,

Грохнуть посохом сосновым В медный колокол луны.

Закружил нас, затуманил Дней бег. Вот опять несутся сани. Вей, снег! Пусть давно краснеют руки, Мчись, конь! Бубенцов весёлым звуком Слух тронь! Белый веер от полозьев Бьёт ввысь, И мелькают снега гроздья... Бег! Жизнь! Шлёт ноябрь перед закатом Нам луч, В небесах голубоватых Нет туч. Точно в сказке заколдован Спит лес, Только слышно, как подковы Бьют. Без Злых туманов затуманил Нас путь. Сосны, ели замелькали... Жар! Жуть! Пусть морозом щиплет руки, Мчись, конь! Бубенцов весёлым звуком Слух тронь!

* * * За краткие мг новенья нашей встречи, Что так хотелось, я сказать не мог, Забыв уже готовый диалог, Молчал, обнявши худенькие плечи. Готовил очень тёплые слова, Прости меня, что ты их не слыхала. Что часто среди смеха ты вздыхала. Что у меня кружилась голова. Когда-нибудь скажу я всё сначала, Ты только ежечасно не грусти, Ну, а сейчас, поняв меня, прости... Ты и сама тогда не всё сказала.

* * * В жизни счастье редко, редко Тронет нас на краткий час. Парк притихший. Ночь. Беседка. Руки Губы. Искры глаз. Только ею, лишь любовью

Мы живём, хотя без сна. Что пред нею жизни вдовьей Ререм, деньги, тишина? Это всё исчезнет дымом, Как пришло, так и уйдёт. Счастлив будешь, став любимым, Пусть на миг, на час, на год. Сам люби, пусть тоже редко, Пусть всем сердцем только раз... Парк притихший. Ночь. Беседка. Руки. Губы. Искры глаз.

Прошло Стремительное лето, Когда От взглядов вдалеке Чертили мы Кленовой веточкой Слова смешные на песке, И позабытой всеми парой Могли, Утрачивая следы, В ночное море, Взявшись за руки, Дорожкой лунной уходить И любоваться на закате, Как волны, Тихи и мягки, Катают милыми котятами Шипящей пены

Колобки, Как подступив К ладоням нашим И, видно, что-то затаив, Приникнут Белыми кудряшками, Совсем как волосы Твои.

* * * Приятно, Если, расставаясь, Вам о любви напомнит кто-то И, слёзы первые теряя, Украдкой С пристани махнёт вам Рукой, До родинки знакомой, Рукой, Пока ещё не вашей, Или припрятанным из дома Букетом Простеньких Ромашек.

* * * Сказав "прощай" привычно и беспечно, Уходишь ты уже в который раз, Уходишь, не назначив место встреч!-!, Ни год её, ни день её, ни час. т

S8 2

содишь, сбросив общие печали, ; думая о них, примерно так, iK сбрасывает путник на привале ^очертевший к вечеру рюкзак, быв, что путь не кончился на этом, го отдых у огня - не на века, го завтра он, проснувшись на рассвете, >зьмётся вновь за лямки рюкзака, ходишь ты. По сопкам август бродит, у, оглянись же! Невзначай хотя б! 2дь ты придёшь, я знаю, как приходит з года в год за августом сентябрь.

★★★ Сквозь густой сигаретный дымок Насторожен твой взгляд и печален. И, наверно, самой невдомёк, Как для нас бесконечно далёк День, который с улыбкой встречали. Ты была весела и легка И меня, если верить, любила; А теперь в незнакомых руках Извивается струйка дымка, Разводя нас с неведомой силой. Ты ответь мне, подумав чуть-чуть,Где витаешь ты? Прежняя где ты? Но улыбку твою не вернуть Видно, тоже отправилась в путь Вместе с дымом твоей сигареты.

* * * Как-будто жёлтый плед на лес набросили И серый - на приникший небосвод. Походкою, присущей только осени, Подходит к октябрю и этот год. Поток стерни давно разлился по полю, А у крыльца уж много дней подряд Четыре липы и четыре тополя Покорны ветру зябнут и шумят. Под каблуком на лужах льдинки хрустнули Залог того, что стало подмерзать, И звёзды смотрят тихие и грустные, Как при разлуке милые глаза.

* * * Превратив несмело Смоль волос в седины, Годы прошумели, Уплывя в апреле На попугаы: льдинах. Всё, что волновало Болью иль вопросом, Давней сказкой стало, Раздробясь о скалы За соседним плёсом. Без ума, как прежде, Уж не дарим розы. С тайною надеждой

Мы проходим между Строк житейской прозы. К чувствам злы и хмуры, Их считаем ложью, Обходя понуро; Женская фигура Не охватит дрожью. Лишь в конце апреля Выхожу с восхода С несерьёзной целью: Слушать всю неделю Звуки ледохода.

Если снится мне стук твой в дверь И эпоха твоих визитов, Значит, ты далеко теперь, Только мною не позабыта. Если видишься в мираже Мрачным утром и ночью белой, Значит, ты не со мной уже, Только сердце не отболело. Половину его щедрот Унесла ты в своё далёко, Как уносит частицу вод Касикьяре из Ориноко, Как уносит бытия финал Всё, что было достойно кисти, Как уносит осенний шквал С нашей липы сухие листья.

* * * Немного сладости. Н ек о го горести, Чуть-чуть интимности, Вино, свеча. А сколько радости У этой повести, И жар взаимности В твоих очах. Сгорать от нежности, Любить в безвестности Нам счастье выпало И маета. Мы - в неизбежности Свой тяжкий крест нести От встреч под липою И до креста. У входа нашего Шуршит порошею Декабрь непрошенный. И не во сне Родною ставшая Изящно брошена Рука хорошая На плечи мне. И мир не узок ли Под этот взлёт руки, А в милом имени Так нежен слог. Под звуки музыки, Под счастья отзвуки, Ну, обними меня Ещё разок.

Ты

ДЛ5

Бел Ко И,] Же На Ов; Их Иш Бег По По] Це] Сет НеЛе( И\ Чт( Ке

* * *

невесома, словно дым, I губ выискивая мишени, ъчонком добрым и смешным мне взлетела на колени, позабыв захлопнуть дверь, ланной этой встрече рада, шею ставишь мне теперь ты розовой помады, бесконечные ряды, [а за воротом ночлега, ут, как беличьи следы, свежевыпавшему снегу, натропила здесь и там, пуя голодно и звонко, зсем забыв, что по следам грудно выследить бельчонка. :ная участь не проста, тдо очень опасаться, эбы без пышного хвоста ;есне бельчонку не остаться

* * * В разговорах Мы под шорох Жёлтого листа Вышли к месту. Где в невесты Ты была взята. Ты всё та же. Может, даже

------

Стал мятежней дух, Ты всё та же, Что тут скажешь, Только взгляд потух. У протоки Неглубокой, Милая моя, Не грусти ты, Как ракита: Постарел и я. Между делом Прошумело Очень много лет, И ночами Смыт ручьями Яблоневый цвет. В разговорах Мы под шорох Жёлтого листа Вышли к месту, Где в невесты Ты была взята.

Июльской Ночью, В туманный час, Пейзаж восточный Знакомил нас. И люди спали, И петухи, Когда читал я

Тебе стихи О чувстве смутном, Мечте хмельной, Тоске минутной, Любви земной. Теперь я знаю, В туманный час Полынь степная Венчала нас. Над степью спящей, Вдали от хат, В рассудки наши Вливая яд Тревоги смутной, Мечты хмельной, Тоски минутной, Любви земной. Пройдёт, быть может, Короткий год, И встреча тоже За поворот. И лишь напомнит, Лишая сна, В квартире тёмной Печаль-струна О лете смутном, Мечте хмельной, Тоске минутной, Любви земной, О том, как ночью, В туманный час, Пейзаж восточный Знакомил нас.

* * * Был когда-то несмел и тих ... до безумья предан, А теперь ты в руках моих Торжествуешь свою победу. Обойти я тебя не смог, Мимоходом пройти - нет мочи, А соседям и невдомёк, Чем рассудок мой заморочен. Тихим шёпотом - оглушён, Тихой ласкою - наземь сброшен, А со всех четырёх сторон Вьётся белых волос пороша. Так иди же ко мне. Всё равно И на счастье моё, и на горе Ты меня обкатала давно, Как обкатывает гальку море.

* * * Наконец Отринув от работы, От столов и стульев Кабинетных, Я вступаю в царство Позолоты Старых клёнов, Мне знакомых с лета. Уже не прячет Робкие приметы Под зелень листьев осень,

Не таится, И мечутся, Отдав судьбу на ветер, Сухие листья, Яркие, как птицы. У выворотня, Вставшего преградой, Остановлюсь, Пройти не в силах мимо, И упаду В объятья листопада, Как в объятья Женщины любимой.

* * * Ох и выдала! Ох и выдала! Ненароком мне тайну выдала, Что вчерашнюю ночь осеннюю Проводила с каким-то Женею. Загрустила ли? Запьянела ли? Поцелуи ль мои это сделали? Но под вечер меня ты, мой милый друг Чужим именем окрестила вдруг. Спохватилась ты, Обомлела ты, Стала сразу такою несмелой ты, И дорогой, на склоне суженной, Мы пошли по домам, сконфужены.

Не поэты мы, И поэтому Долго мучиться не советую, Перемелется, позабудется, Всё, что мило нам, ещё сбудется. Ох и выдала! Ох и выдала! Ненароком мне тайну выдала, Что вчерашнюю ночь осеннюю Проводила с каким-то Женею.

Посреди буревала, Там, где ветры Показывали стать, Ты меня целовала, Но об ’’ТОМ Просила молчать. И о маленькой тайне, Что возникла Недавней весной. Знают только лишь майник Да брусника На круче лесной... Здесь, бродя одиноко Еле зримой Тропинкой у скал, Я нашёл эти строки. Только имя Твоё Не назвал.

2J2

* * * Мы встретились с тобой и разошлись, И в полном одиночестве под вечер Нелепыми, совсем как наша жизнь, Мне кажутся мгновенья этой встречи. Всё между нами было так давно, И слышать мы могли тогда, и слушать.. Перебродили страсти, как вино, И превратились в пепел наши души. Всё общее отправлено на слом, И потому случайно, при народе, Мы встретились, не вспомнив о былом, И поделились мненьем о погоде.

От стен коломенских церквей, Где были царские пала гы, Я шёл с тобою по Москве Влюблённо и молодцевато. Октябрь был тёплым, словно май, Клён желтизны уже не прятал, И сам я верил в вечный рай, Как будто только что сосватан... Недолго было так тепло, Недолго близкою была ты Всё это в прошлое ушло, Откуда больше нет возврата. Всё пронеслось как дым, как день Лишь око фотоаппарата Запечатлело нашу тень На камне старого Арбата.

Jr—з----

* * * Затянут город клочьями тумана, Л чёрной лентой - шёлк твоих волос. От столь необычайного романа Чуть-чуть смешно (и радостно до слёз): Ведь в поисках укрытия от ветра С полуночи до третьих петухов Исхожен был десяток километров, Прочитано десятка три стихов (Средь авторов - Есенин, Бунин, Клюев), Рассказаны семь-восемь небылиц, Подарены полсотни поцелуев (И часть из них - не с пользой для ресниц), Поведано и много, и о разном. Но в час, когда рассеялся туман, Я рад, что удержался от соблазна, Что ни душой, ни телом не обязан, Что был определённо в меру пьян. Не знаю, это много или мало, Но счастлив, что не будешь помнить зла: Ты ничего (забудем ленту) не теряла. Отметим (впрочем), что и не нашла.

Я потерял себя в Находке Г. Лысенко Я потерял себя в Находке Туманной ночью, В час, когда Меня чуть валкою походкой

Ты заводила в невода. Я растерялся, На рассвете Себя почувствовав в сетях, Г'решил на май, на ночь, на ветер. На номер тот, где был в гостях. Казалось, Сеть порвать несложно Или нырнуть ту да, где дно, Или с ругательством безбожным Бежать на край планеты. Но БЫЛО ПОЗДНО!

Сквозь листопад Вдвоём Путём негаданным, Октябрьским ветром Мысля и дыша. Легко идти И слушать, как на радость нам Сухие листья О любви шуршат. Под заревом Вечер] им Клёна старого Легко молчать, Всего не досказав, Сгорать В огне осеннего пожара

И видеть, Приоткрыв чуть-чуть глаза. Как прядь твою, Развеяться успевшую, Ласкает, Семипала И желта, С моей ладонью рядом Облетевшая Ладонь Кленового листа.

Vieilles amours et vieux tisons s 'allument en toutes saisons. (Старая любовь, как и головешка, может вспыхнуть в любой момент). Фрагщузская пословица Семь лет назад я болен был тобою, На край земли пошёл бы и за край, Твоей квартиры пёстрые обои Воспринимал я, словно вечный рай. Но твой отъезд и долгая разлука Помалу охладили прежний пыл, И голос твой, твои глаза и руки, Признаться, я почти совсем забыл. . И вот опять блуждаю под окошком, И, видимо, пословица верна, Что старая любовь, как головешка. Чуть-чуть подуй - и вспыхнет вдруг она.

Крепче кремня и стали Было чувство у нас, Мы о многом мечтали, Но друг друга сейчас Понимать перестали. День без ссоры - награда, Облетают слова И упрёков тирады, Как с деревьев листва Под разгар листопада. И сама ты в печали, Хоть слезу урони ... Помнишь, зори встречали? Было чувство в те дни Крепче кремня и стали. Но теряется сила, Пусть была и свежа,Время камень разбило, И коварная ржа Эту сталь источила. И в раздумье глубоком Мы стоим у межи. Ты прочти эти строки, Что нам делать, скажи, Хоть кивком, хоть намёком.

Опять я, фотоплёнку раскрутив, Наверно, раз пятнадцатый по счёту

Отыскиваю диапозитив, Где мы с тобой, сбежавшие с работы, У серых скал (под цвет твоих волос), Создав октябрьский рай душе и телу, Изводим кадры, прячемся от ос, Которых разозлить ты не хотела, Смеёмся и кричим не по уму, Швыряем гальку в створ прибрежных кекур И радуемся встрече и тому, Что здесь не повстречает нас директор. Презрев безалкогольный наш режим И щеголяя в первобытном платье, Немножко пьём (и закусить спешим Достопочтенной камбалой в томате). На камнях, ноздреватых и сухих, Читаем тихо, словно по секрету, Эпохам неподвластные стихи Волошина, Цветаевой и Фета. Придём ли вновь сюда когда-нибудь? Ведь у прибоя, в вихре белой пыли, От поцелуев пьяные чуть-чуть Монетку бросить в море мы забыли.

* * * И мерцанье свечей тусклых, И безумно родной профиль, А потом на окне нашем Отраженье - уже анфас, Локон твой на плече узком, Для тебя для одной строфы, Отзвук фразы: "Ты мой, Саша",Самой лучшей из фраз;

Г)4 2 J k ^ r

И счастливых речей звуки, И прекрасных очей искры, И бессонных ночей муки Унесла ты, захлопнув дверь. Ни советы друзей близких, Ни искусных врачей руки, Ни питьё горячей виски Не помогут теперь. Ожиданье звонков в полночь, И нежданных разлук бремя, И обрывки моих писем, Что упали на грязный снег; Пусть бегут над рекой волны, Пусть смыкает свой круг время, Не покинем своих высей Это наше навек.

Ты в плацкартном вагоне, Г де царит полумгла, В миг прощальных агоний Слёзы скрыть не смогла. Поезд тронул натужно Распрощаться изволь! Я - внутри, ты - снаружи. Это нервы и боль! И с перрона вокзала Ты, в рыданьях истлев, Слово "Жду" написала На вагонном стекле.

Незнакомые лица, Пара адресных строк, Перелёты, столицы, Дальний пугь на восток. Здесь, на краешке суши У бушующих вод, Стать к тебе равнодушным Образ твой не даёт. Он в зметнулся над миром, И теперь с берегов И вершин Кунашира Я смотрю на него.

* * * Ты появилась в светло-голубом, На старое крыльцо в збежала гулко, 11аш юбилей заполнила собой И тишину ночного переулка,

Где вдруг остановилась на углу, Заставив вспомнить детство час по часу, И, наконец, вернула поцелуй, Что мне была должна с восьмого класса. Пусгь четверть века минуло уже Со времени последней нашей встречи, Пусть локон твой с тех пор не стал рыжей. Но он таков, что трудно не обжечься. И потому - мой путь особняком. Он будет необычным, даже странным: До города, который не знаком, На улицу каких-то ветеранов.

Запоздалые рассветы Дарят осени приметы, За пригорком скрылось лето, Пролетело много дней. Нынче вы грустны и хрупки, Посерели ваши юбки, А оранжевые губки Стали тоньше и бледней. Не сердитесь, не скучайте И меня не опечальте, А на солнечном асфальте, Где вальсирует листва. Вы меня обворожите, В общем танце закружите И загадочно скажите Или слово, или два Удаляясь в танце ретро Шаг за шагом, мегр за метром, Вы лицо подставьте ветру, Листопаду, сентябрю. А на том конце аллеи, То трезвея, то хмелея, Я, наверно, осмелею И признанье подарю.

Хотел вчера при встрече нашей Тебя о многом известить, И ослепительных ромашек Хотел букет преподнести.

-с— I5^ g

( L f t J ) 4 ^ = > I— S

Тебе ж любовь простая шалость: Всё ха-ха-ха да хи-хи-хи, "Я с милёнком целовалась Возле дерева-ольхи..."

Родившееся в очереди к кассам Аэрофлота Где ходишь ты, теперь хожу везде я, Р ети в пробиться к сердцу твоему; Но вдруг открылось: данная идея Явилась мне не только одному. С восторгом в красоту твою вникаю, Но всякий видит эту красоту; И очередь за ней к тебе такая, Как летом к кассам в аэропорту.

На фотографии порыжевшей К тебе склонился я слегка, Но, видно, слишком онемевшей В тот миг была моя рука. Юнец - не больше и не меньше! Но, поразмыслив над строкой, Скажу: самой тебе до женщин В то время было далеко. Нашёл в твоём альбоме место, Наш скромный снимок. Но, прости,

---- с--------------------------------------------Как умудрилась ты из детства Его сквозь годы донести? Выходит, через расстояния Нас чем-то связывала нить, Иначе что это за мания Давно забытое хранить? Но кое-что из сердца вырвать Сумел бег времени (злодей!): Не помню, кто фотографировал, Зачем, при ком, когда и где. С тех пор кружили вихри, луны, Снега житейской кутерьмы... Мы с фотоснимка смотрим юно. А может, это и не мы?

Не смог я стать таким, как ты желала, Взрывоопасен был, как аммонал, И, будучи далёк от идеала, Я в качестве надёжного причала Твоих надежд никак не оправдал. Я не дарил нарядов и браслетов, Не смог коснуться струн твоей души, Был скверным мужем и плохим поэтом, Любил тебя, но вот стихи об этом, Как ты нашла, совсем не хороши.

С тобою был, наверное, неласков, Ну ждался в малом и в мороз, и в зной, Менял характер, как листва окраск' И всё-таки когда-нибудь, как сказку’, Ты вспомнишь всё, что связано со мной

Тебя я нынче вижу редко, Печален я, совсем раскис, И, взяв твой отпуск на заметку, Кошу газон, где ель и тисс. Когда-то стану весел очень И надоедлив, а пока Хочу, чтоб был сентябрь короче И отменили отпуска!

* * * Ропот струй на Чопэ, Светляки на тропе, И в бессонный предутренний чае Разговор при свече, Поцелуй на Айче, Знаю, вспомнятся в жизни не раз. Поднебесный простор, I Пикши пёстрый ковёр, Горных ландышей крут и цветы, Путь домой по ключу .. Только очень хочу, Чтобы помнила это и ты.

★ ★★ Запричитала, Заговорила, Заголосила, Поизвелась, Захлопотала, Благодарила, Порасспросила, Отозвалась.

В РЕМ ЕН А ГО Д А Вращается судьбы калейдоскоп, Дни-стёклышки сплетаются в узоре: То счастлив ты, то ты убит тоской, То, всё презрев, остался беспризорен. Но, в памяти решив восстановить Порядок низвергавшихся событий, Лишь краткие мгновения любви Отыскиваешь в давнем и забытом. И эти возгорания сердец, Как месяцы, предстанут вереницей, Заставив убедиться наконец, Что ради них и стоило родиться. М А РТ Таился март средь ночи городской, И я таился у дверей безликих. Он уносил из города покой, А я украдкой нёс тебе гвоздики. А утром, удивлённые теплом, И пышных шуб уже не надевая,

V ^ >I—

1 салону мод, на площадь, за углом, катили горожанки на трамваях. [ ж всё бродил, не в силах постучать, I талый снег толок, как воду в ступе, !щё не понимая сгоряча, Гго чёрный ход не всякому доступен. А П РЕЛЬ е полыньи сомкнулись на реке, рёжки распускались на ракитах, ускалась вниз лыжня, а вдалеке, к солнце, восходил твой жёлтый свитер, езжались, вздыбив снежную канву, расставались в полдень еле-еле... ie кажется, я всё ещё живу деждами прошедшего апреля; ть отшумел до срока ледоход, етки ракит уплыли в путь неблизкий, м, где была лыжня, причален плот, кёлтый свитер ты снесла в химчистку. МАЙ Под дуновеньем майского тепла Черёмухи вели свой бальный танец, Пел ранний соловей, а ты плела Венок из ослепительных купальниц. И лунной ночью, сняв его с колен, Ты голову мою на них склонила... И это было тягостно, как плен! И это было, словно счастье, мило!

И это было в самый первый раз! И это было жарко, точно пламень!... Не потому ль купальницы у нас И называют издавна жарками? ИЮ НЬ Пух тополей сугробы наметал, Не уставал позёмкою стелиться, Слепил глаза и тысячами жал Впивался в распростёртые ресницы. Седою становилась смоль волос, Залатанной казалась смоль асфальта, Июнь крутил пластинку теплых рос, И солнце день и ночь крутило сальто. А я узнал на радость иль беду, Что, отмелькав в июньском белом вальсе, Ты до утра ждала меня в саду, Но я туда прийти не догадался.

июль Июль минувший вспомнится подчас Как месяц недомолвок и ошибок, Полынных губ и васильковых глаз, Нежданных слёз, загаданных улыбок, Случайных взглядов, неслучайных встреч, Желанных слов, ненужных словопрений И трёх страниц, что не решился сжечь, Написанных тогда стихотворений... Теперь о голосах июльских фуг Напоминают только эти строки,

Т— Т < ^ч Г г

Полынный запах, васильковый луг Да раже что знакомые сороки. А ВГУ СТ Мальцом-Амуром август ншишшс! И стрелы молний яростно обрушит, И ненасытно, как громоотвод, Приемлют их заждавшиеся души. И вот тогда, как изгнанные прочь, Бросаемся, хладея и сгорая. То в гомон полдня, то в глухую ночь. То в пекло ада, то в сугробы рая. Бросаемся туда, где новизна, Г де то, чей символ - ржавая подкова. И, старые ошибки осознав, Спешим зачем-то понаделать новых. СЕН ТЯБРЬ Сентябрь был тёплым, как и тот, друп Как и тогда, пылало бабье лето, Но нынче появились у него Особые и грустные приметы: Когда звенят кузнечики в ночи, Уже не жду тебя у кромки леса, Захлопнут ставень, сердце не стучит В преддверии червонных интересов. Ты снилась всех прекрасней и добрей, Но это было при царе Горохе... Меж двух таких похожих сентябрей Прошли столетья, минули эпохи.

О К Т Я БРЬ В порывах ветра кружится листва, Октябрь-кутила красок не жалеет, Октябрь приносит странные слова, Что выдохнула ты в конце аллеи. "Не забывай меня, - произнесла,Не забывай хотя б до снегопада", Безмолвно проводила до угла И посмотрела вслед усталым взглядом. А листопад вершил свой пёстрый бал, Лимонно-жёлтый парк казался чудом... Но я ещё прошедшим летом знал, Что никогда тебя не позабуду. Н О ЯБРЬ От шумных улиц ты бежала прочь, На хуторе скучаешь одиноко, И, чтобы хоть чуть-чуть тебе помочь, По почте отправляю эти строки. А там, где ветер рвёт лесную тишь, Иль в лозняке, краснеющем и гулком, Ты их прочьтёшь для любопытства лишь, Холодным утром выйдя на прогулку. И, может быть, вернувшись в хуторок, Замедлишь шаг за крайнею избою, А снег засыплет клочья этих строк, По ноябрю развеянных тобою.

Д ЕК А БРЬ Как не хотел я утром уходить, Как уезжать надолго не хотел я, На сходнях отстраняя от груди Твоё неотстранявшееся тело. Потом, мелькнув сквозь снега кисею В окне вагона, словно на экране, Фигуру безучастную твою Оставил декабрю на поруганье. Три зимних дня прошли как краткий миг, Три зимних ночи были быстротечны, Твой шёпот отзвучал... Остался крик! И путь!... Иль транссибирский, или Млечный. ЯН ВАРЬ Гадала по ночам давным-давно, Хотела знать, в душе моей не ты ли? А нынче неприветлива со мной: Притёрся, примелькался, опостылел. Знать, был неласков карточный расклад Безденежье, болезнь, размолвки, ссоры, Смешные сцены, несмешной разлад, Казённый дом, пустые разговоры. И нынешний январь оставил след Запомнились упрёки и угрозы. В твоей душе мне нынче места нет И в том причина сей метаморфозы.

Ф ЕВ РА Л Ь Февраль подкрался, побелил виски. Пути назад засыпала пороша, И годы поджимают, как тиски, И собственные мысли, словно ноша. И ради восхитительных минут И миража счастливого мгновенья Пусть совершают свой сизифов груд Иные, молодые, поколенья. Ты письма присылаешь - я молчу'. Ты рядом появилась - не хмелею. . А за полночь опять зажгу свечу, Чтоб погрузиться в "Тёмные аллеи".

* * * Забьёшься в темень комнаты, как крот, И медленно раскручиваешь мысли: Проходит жизнь, а кажется, что год, И сколько дней в запасе - как исчислить? Всё явственней и явственней предел, Всё ощутимей каменные плшы, Но уходить туда, на свалку тел, Я не могу тобою позабы тым. И пусть до въезда в райские сады Остались только считанные метры, Хочу ещё хоть раз увидеть дым Твоих волос, разбросанных по ветру.

СЕРЕБРЯНАЯ НИТЬ (венок сонетов)

Прошедшего крути земного ада Потом уже ничто не оживит: Ни женский силуэт, ни чудный вид. Ни шумное веселье маскарада. Ему покой дается как отрада, И чувством безнадежности убит Он вновь уносит боль своих обид На взгорок, где церковная ограда. На фоне посеревших закомар Согбен и худ, душой и телом стар Он наконец свои утратит силы, Насупит седину густых бровей. И обездвижит глас родной могилы Познавшего утрату сыновей.

II Познавшего утрату сыновей Не тешит жизнь. Его волнует мало, Г де был конец событий0 Г де начало? Кто более виновен9 Кто правей? Что хуже - ураган иль суховей ? И что куют - мечи или орала? О чём толпа на площади кричала? О чём кричит? И что утодно ей? Он нем, он безучастен, он печален, Его бросает в тягостный озноб, Он с облегченьем лёг бы в тесный гроб, А мир его почти трансценденгален. Его не очарует соловей, Слыхавшего зов предков и кровей. III Слыхавшего зов предков и кровей Ничуть не тянет странствовать по свету, Он не грустит по сказочному лету И по далёкой юности своей. Клуатрами разрушенных церквей Он бродит, одинок, над парапетом, Он много лет живёт анахоретом, Неважно где - в деревне иль в Москве.

В неверьи он страдает или в вере, Он, как гребец, прикованный к галере. Которая уходит в бездну вод. Там не помогут вопли и бравады. Его ни через день, ни через год Уже не ждут надежды и награды. IV Уже не ждут надежды и награды Того, кто охладел и отпылал, И каждый день его - как мрачный зал Угрюмой бесконечной анфилады. Бредя по ней, он не бросает взгляды На всё, что отражает ряд зеркал, На небосклон, который ярко ал, На Млечный Путь, на дальние Плеяды. Лишь иногда к нему приходят сны О чудных и наивных днях весны, О встречах в глубине ночного сада. Но сны редеют быстро, как туман, Недолговечен снов самообман. Кто горе знал, те радостям не рады. V Кто горе зн;ш, те радостям не рады, Их не пленяют тайны новых встреч. Не может их внимание привлечь Громоподобный топот кавалькады.

т— ts^>f

4 ^ > г~

И лишь святые лики и оютды Икон старинных в них пробудят речь В молитве, вознесённой среди свеч К могуществу Спасительной Триады. Отринувшись от общества, державы, Они живут отдельно, как анклавы. Но злоба ие царит в их голове. Нечасто наблюдают их улыбку, О™ лишились права на ошибку,Им новый день не кажется новей VI Им новый день не кажется новей, Каков их первый день, таков и сотый. Для сердца их приемлемей работа, Чем общество соседей и друзей. Десятка пик или валет червей, Когда им вдруг гадать возьмётся кто-то. Нисколько не прибавят им забота, Не сделают их думы розовей. Ещё ни разу их не отогрели И шалости рождественской недели. И каждый миг их всё гнетёт и горбит, Хоть их приветь, хоть славою овей. И даже умирающего в скорби Они немного выглядят живей.

vn Они немного выглядят живей, Чем на меже ольха или берёза В глухие дни крещенского мороза. Чем колокольчик в скошенной траве, Чем милый образ, снящийся вдове. Они всегда среди тягчайшей прозы, Им безразличны козни и угрозы И ужас, затаившийся в молве. Им не подарят трепетный момент Сюжеты книг, интриги кинолент, Блеск интерьера, пышный вид фасада. И потому на склоне мудрых дней Они молчат и кажутся бледней, Чем хризантемы в пору снегопада. VIII Чем хризантемы в пору снегопада Пленяют нездоровый разум их? Что скрыто под копной волос седых? Как видится им вещая монада? Когда уже всё лучшее не рядом, Не тешат взоры женщин молодых, Не развлекут привычные труды, И пустота навалится громадой. Они воспринимают жизнь иначе, Они в себе свою усталость прячут, На лицах их нельзя увидеть слёз.

Когда под ветром гнутся ветви ели, Им слышится скрип детской колыбели, Их не прельщают краски свежих роз. IX Их не прельщают краски свежих роз, Их скорбь и доброта не знают меры, Они нам служат истинным примером Того, что заповедовал Христос, Что он своим явлением привнёс В наш грешный мир ещё в начале эры. Они живут неслышимо вне сферы, Где действует общественный прогноз. Там ценится и дарится участье, Там никогда не ведают о счастье, Там не бывает ложных слов и поз, Там на судьбу давно никто не ропщет. В их повседневье всё гораздо проще: В их повседневье нет метаморфоз. X В их повседневье нет метаморфоз. Они не любопытны, но при этом Им знать дано ужасные ответы Не на один таинственный вопрос. К ним музы не стремятся роем ос, Но, подчиняясь участи поэтов, Они порой сплетут венок сонетов, Как будто попадая под гипноз.

Они верны мистическим обетам, Они сверяют годы по приметам, Они в когтях своих громоздких дум. Их поражает бешеное жженье, За миг испепеляющее ум. Удел их - доживание и тленье. XI Удел их - дожив ание и тленье, Удел их - уповать на небеса И слышать неземные голоса За стенами земного заточенья; Существовать в плену воображенья, Давно утратив веру в чудеса, И погружаться в сон на полчаса Среди кошмаров тягостного бденья. Им медленно вдыхать дурман отравы, Им горестно бродить в глуши дубравы, Не замечая ландыши и сныть. И ветхи, и зачитаны их книги, Их истязают мысли, как вериги, Их блеклый мир ничем не изменить. XII Их блеклый мир ничем не изменить: Ни звоном благородного металла, Ни частым наполнением бокала, Нисколько не способного пьянить.

Им вечно но родительски любить, Молясь и роясь в собственных анналах, По-гамлетовски мучаясь над малым И безответным: "Быть или не быть?" Им стынуть над могильною нлигою, Им заново стучаться в прожитое И в лабиринтах памяти хранить. Они должны от взоров прятать лица И смогут отрешиться и забыться, Лишь разорвав серебряную нить. XIII Лишь разорвав серебряную нить, Разбив посюсторонние оковы, Оии, разъемля время, смогут снова Себя с минувшим воссоединить. А где-то будут плакать и звонить И скажут необыденное слово, И погребут их за день до 11окрова: В таких делах нельзя повременить. А душам - продолжать свой долгий путь, А душам - не помеха жар и студь, Им как своё - любое поколенье. И гам, где не пугает бездна лет, Там, где горит очей сыновних свет, Они найдут своё успокоенье.

XIV Они найдут своё успокоенье. И никогда зрачки их скорбных глаз Не глянут безучастно мимо нас, Невольно вызывая сожаленье. К ним снизойдёт святое озаренье, И, может быть, настанет некий час, И нас достигнет их забьпый глас, Даруя покаянье и прозренье А ныне мы - из племени глухих, А ныне мы - проходим мимо них, Не можем разгадать слова и взгляды Хоть у немногих, хоть у одного... Нам ныне не дано помять его, Прошедшего круги земного ада. XV 1Трошедшего круги земного ада, Познавшего утрату сыновей, Слыхавшего зов предков и кровей Уже не ждут надежды и награды. К го горе знал, те радостям не рады, Им новый день не кажется новей, Они немного выглядят живей, Чем хризантемы в пору снегопада.

Их не прельщают краски свежих роз, В их повседневье нет метаморфоз, Удел их доживание и тленье. Их блеклый мир ничем не изменить, Лишь разорвав серебряную нить, Они найдут своё успокоенье.

ГО РОД ТУМ АНОВ Выглядит странно, Как чародей, Город туманов, Город дождей, Город, где плечи Сопок круты, Город, где встречи, Город, где ты. Припев: Письма плутают Где-то в пути, Сам попытаюсь Счастье найти... Рейсом вечерним Путь недалёк, А назначеньем Владивосток. Там, где оставил Каплю души,

Волны о скалы Бьют голыши, Зло и могуче, С моря пришед, Катятся тучи На Эгершельд. Припев: Станет началом Добрых начал Необычайный Летний причал. Разве случайно В первых лучах Он и венчал нас И разлучал? Припев: Роется ветер В календаре, Верю, что встретишь Ты в октябре, Знаю, заманит, Как чародей, Город туманов, Город дождей. Припев: ВИСОКОСНЫЙ

год

То слёзы - открыто, то радости - скрытно, То юзом по скользкому льду, То боль, то разлука. Но как пережить нам Февраль в високосном году?

Припев: За окошком убогим Вьюга снегом шуршит, Чтоб взглянуть на дорогу, На стекло подыши Застыли и окна, и реки, и руки, Теперь далеко ль до беды, А в поле бескрайнем метель-завируха Мои заметает следы. Припев: Вздымаются вихри и справа, и слева, Швыряя обрывки речей,Пусть с ними проносятся все двадцать девять Неистовых дней и ночей. Припев: И путь недалече, и прямо лежит, но Не сбиться бы в этом аду. Наступит и встреча. Но как пережить нам Февраль в високосном году. Припев: Д О Ж Д Ь В С А Н К Т-П ЕТ Е РБУ РГЕ Заскучав по весне ли, по лету ли, Не случайно с тобою мы встретились. Только облако вдруг понадвинулось И июньским дождём опрокинулось. Припев: Под дождём подождём, Рады радуге, И по лужам пойдём, Как по Ладоге.

Нам идти по пути Рука об руку, Не по счастью грустить, А по облаку. А бродить без плаща и без зонтика ' >:о просто сплошная экзотика. И в лучах разноцветных горит душа, Словно капля на венчике ландыша Припев: Будем верить, как верили праотцы, Что весной все надежды сбываются, Надо только найти, не состариться, Ключ, где радуга сил набирается. Припев: Ж ДУ Жду, жду, жду. Как столетья, идут минуты. Ты со мной. Как секунды, проходят дни. Кратки сны, непонятны мои маршруты. Пожалей, иногда звони. Смех, смех, смех раздаётся, когда ты рядом, Плачу я, если скрыты к тебе пути, Ты теперь - как сокровища Эльдорадо, Подскажи, как тебя найти? Ты ушла и вернёшься теперь не скоро, От меня прячешь глаз золотых огни, Не убей лишь мечту у конкистадора, Пожалей, иногда звони.

Д Е Л И М Б А РЫ Ш И (песня разбойников) Доброту из сердца вырвав, Наплевав на страшный суд, Кой-кого экспроприировав, Мы скрываемся в лесу. А у нас такой обычай: Где-нибудь в лесной глуши Мы подсчитываем добычу, Мы подсчитываем добычу, Делим, делим, делим барыши. Но ещё делёжки раньше Опускают в свой карман: Пять процентов - атаманша, Половину - атаман. В пользу всех убитых вычтут На поминки злой души. Мы подсчитываем добычу, Мы подсчитываем добычу, Делим, делим, делим барыши. Наш народец, грабя ближних, Сам почти что обнажён. Нынче стало непрестижно Заниматься грабежом: Хоть и сам ты горемычен, А отдай и не греши. Мы подсчитываем добычу, Мы подсчитываем добычу, Делим, делим, делим барыши. Сила - истины критерий, Честность - это для господ.

— T

Мы без всяких бухгалтерий Производим свой расчёт. И от прибыли мурлыча, Ведь считаем не гроши, Мы подсчитываем добычу, Мы подсчитываем добычу, Делим, делим, делим барыши. Поделив легко и верно, Всё по правде и уму, Устремляемся в таверну, А, бывает, и в тюрьму. Там ярки и симпатичны Сны являются в тиши: Мы подсчитываем добычу, Мы подсчитываем добычу, Делим, делим, делим барыши. Всем поровну! СК А Н Д А Л И М Мы теперь скандалим все В бане и в автобусе; Смотришь, а причиной - ерунда. Спорим поминутно мы, Кажется, как будто мы В обществе не жили никогда. Припев: Но, Жили вы иль не жили, Ежели вы вежливы, Добрым быть не стоит вам труда.

Глухи и небрежны мы, Нервные по-прежнему, Сносим предынфарктные года. В диалогах круты мы, Кажется, как будто мы В обществе не жили никогда. Припев: Бессердечны, потому Мы к соседу своему Меры применяем без суда. Злобою опутаны, Кажется, как будто мы В обществе не жили никогда. Припев: Р А С С К А З С ТА РО ГО П И РА Т А

Как тягостно в глухие вечера Превозмогать подагру у камина, Когда не позволяют доктора Пить даже эти нынешние вина. А помню, как при Дэвисе втором Под частый бой лихих корсарских склянок Глотали на жаре кипящий ром И целовали знойных гаитянок. Припев: А если в руки шло добро Ножи вонзались под ребро И веселилась братия: Пустым карманам - серебро, На шляпу - модное перо, Красавицам - объятия,

Под ром - ведро, Врагу - ядро, А берегу - проклятья. Бывало, подвернётся галеон, Где в бейдевинде экипаж измучен, И где-нибудь южнее мыса Горн В испанский борт впивались наши крючья. И доживал до лысин и седин, Кто был неумолимей и бодрее Ведь выбор в этот миг всегда один: Иль побеждать, иль корчиться на рее. Припев: А сколько раз спасали паруса! А сколько раз горели и тонули! Теперь бы это надо описать, Да доктора мешают и пилюли. И оборвать свой век на берегу Приказывает мне судьба-злодейка. А сердце там, где медную серьгу Повесил я: во льдах пролива Дрейка. Припев:

ПЕРВЫЕ СТИХИ Первыми в жизни стихами Переболел, полюбя, Но пожирало их пламя, Как недостойных тебя. Плакал в ночи одиноко Робкий юнец-менестрель, Корчились в пламени строки, Как еретик на костре.

Глупо потом разошлись мы В этом тебя не виню, Шлю тебе тёплые письма, Ты предаёшь их огню. Мечется пламя высоко, Бьётся всё злей и быстрей, Корчатся в пламени строки, Как еретик на костре. Вопль из камина в ненастье С дымом уходит в трубу. Словно чуть выше запястья Руки прибили к столбу. Казнь тяжела и жестока, Я предпочёл бы расстрел. Корчатся в пламени строки, Как еретик на костре. А ГД Е -Т О П Л Ы Л А В Г У С Т ... Фёдору Конюхову Шальная пороша шуршала шесть суток подряд, И память о прошлом, как ноша, тянула назад; И льдины трещали, и след заметали снега, И злые торосы отнюдь не ласкались к ногам. Припев: А где-то томительный август над пляжами плыл.. Там смуглые лица, там вовсе не носят бахил, Там южное солнце и знойных мелодий каскад, Там мир поцелуев и звонкое царство цикад. Гирляндам полярных сияний здесь вовсе не рад, Шальная пороша шуршала шесть суток подряд,

Палатка дрожала, нисколько не грея в ночи, Никто и нигде не услышит, кричи не кричи. Припев: Хватило бы сил, а награда одна за труды Увидеть в зените мерцанье Полярной звезды. Шальная пороша шуршала шесть суток подряд. И Северный полюс предстанет наградой наград. Припев: Лицо огрубело, усы от дыханья седы, Сосульки, как с крыши, свисают с седой бороды. Слегка затянулся такой небольшой маскарад: Шальная пороша шуршала шесть суток подряд. Припев: В А Л ЬС П РИ СВ ЕЧА Х Вечер не вечен, он быстротечен, скоро придёт рассвет, Скажутся речи, выльются свечи сгустками на паркет. Но в одночасье, нет, не погаснет отблеск огня в очах. Он и опасен, он и прекрасен вальс этот при свечах. Взгляды, жесты, плечи да нежных рук чета, Свечи, свечи, свечи - много, не сосчитать; Свечи, догорая, плачут, Вечер нам сулит удачу, В вальсе окрыляется мечта. Жили, не знали горя-печали, просто и не спеша, В рамках морали предпочитали душу не искушать, Но очень круто эти минуты переиграли жизнь, Близится утро, а потому ты несколько слов скажи! Взгляд, как залп картечи, да нежных рук чета, Свечи, свечи, свечи - много, не сосчитать, Свечи, догорая, плачут, 8 8 2 Л ^ г - ъ ----------

X—

1 ^ >s

Речи слов любви не спрячут, В вальсе окрыляется мечта. В сумрачном свете трудно заметить, как пролетает ночь. Фразы, ответы - разве всё это мыслимо превозмочь? Шёпот горячий встречу назначил там, где листва кружит, А это значит, переиначил всё, чем я раньше жил. Вмиг пленён, обвенчан - перейдена черта, Свечи, свечи, свечи - что их теперь считать?! Свечи, догорая, плачут, Нечет, как и чёт, - к удаче, В вальсе окрыляется мечта. Т О ТЕ М С К И Е Н О ЧИ Тотьма встречает деньками пригожими, Сумраком белых ночей; В памяти вновь возникает из прошлого Взгляд материнских очей. Припев: И под ковром, ею сотканным, Снова заснуть я не смог: За невысокими окнами Слышится мне диалог. Фразы ловлю я рассеянно, Боже, как я знаком С тем говорком мосеевским, С толшменским говорком. Скрипы уключин доносятся с Сухоны, Там гомонит ребятня, А из заречья таинственно ухает Филин, встречая меня.

Припев: Я полуночкою росною Встал побродить с полчаса, А за соседними соснами Вновь мне слышны голоса. Строятся фразы по-дедовски, Боже, как я знаком С тем говорком медведевским, С пятовским говорком. Всё, что здесь было, с годами не выстынет, Здесь зарождались мечты, Здесь же украдкой махнула мне с пристани Веткой черёмухи ты. Припев: Коротки сумерки летние, Краток полночный маршрут. Слышу в часы предрассветные, Г де-то тотьмички поют. Пусть побелели мои виски, Боже, как я знаком С тем говорком матвеевским, С вожбальским говорком. Т О Т Ь М А - РО Д И Н А М О Я Ты стальными не связана рельсами С суматохой российских столиц, И к тебе я случайными рейсами Прибываю, и падаю ниц. Ты стоишь, так приятней для слуха мне, И статьям словарей вопреки Вовсе не у Сухоны, а Сухоны Не большой и не малой реки.

Припев: Десять лет не был здесь вроде бы, Пусть с тех пор сто дорог пройдено Ты моя малая родина, И столетья тебе - нипочём! Я любуюсь тобой дотемна, Ты вошла в кровь мою, в плоть мою, Не устал величать тебя Тотъмою! И считаю себя тотьмичом! Ты возникла в просторах неведанных На суровых полярных ветрах, Не прославилась громкой победой, но Провожала к победам Петра. И отселе, уняв первый страх в душе, Отправлялся встречь солнцу Кусков, Здесь Рубцов стал поэтом, а Вахрушев Колдовал над последним мазком. Припев: Став Москвы позабытой ровесницей, Знаю я, не обиделась ты; И кто снова с тобой сможет встретиться, Вновь вкусит от твоей доброты. Жить тебе ещё долго и сказочно, Впереди не один юбилей. Оставайся простой и загадочной, Самой нежной любовью моей. Припев: ПОГАДАЛА Ты осторожно держала Чашу ладони моей,

А на запястье лежала Прядь, что заката рыжей. Линию жизни искала Или начало начал. Очи - как лампы накала. Шёпот - как эхо звучал. Припев: Г олосом ТИМ

со звоном расколота Тусклая чаша судьбы. Волосы цвета червонного золота Разве могу я забыть? Что нагадала - не помню Всё было словно в бреду. В городе этом огромном Г де тебя завтра найду? Буду бродить одиноко С верою в сказочность встреч: Может быть, вспыхнет твой локон, Может, услышится речь? Припев: А РО С С И Я Т А К Б Л И ЗК О Не залечены раны, не забыты обиды, Под парами британский грузовой пароход, За бортом иностранным исчезает Таврида, Наша первая слава и последний оплот.

Всё теперь не по-русски, а Россия так близко, Виден в призмы бинокля Севастопольский рейд, Но уже без закуски пьётся горькое виски, Значит, в грешной России нам пристанища нет. Где-то там догорают подожженные степи, Большевистские песни распевает орда. Так куда уплывает вездесущий Кутепов? И неистовый Врангель уплывает куда? Гневом или молчаньем - чем-то встретит Европа? И в одной из весёлых несовдеповских стран Будет сниться ночами цитадель Перекопа, А в соседней лавчонке будет куплен наган. Нам в Европе богатой будет тесно, как в клетке, Кто родился в России - здесь уже не жилец. И, наверно, когда-то эхо русской рулетки Жизнь бесславную эту оборвёт наконец. Зарубцованы раны, позабыты обиды, Под парами британский грузовой пароход, За бортом иностранным исчезает Таврида, Наша первая слава и последний оплот. Е Щ Ё Н А Д О Б Н О С Т О Л Ь К О У С П ЕТ Ь Как мешают нам сплетни и ссоры, Убивает приказов маразм, И всё чаще поездки на "скорой", И всё ближе решающий спазм.

Припев: Ах, оставьте, оставьте в покое! Рвётся жизни непрочная нить. И хотелось бы сделать такое, Чтобы было легко уходить. Пусть исхожены все континенты Не открыты ещё островки, Не исчерпаны все аргументы, Не написано лучшей строки. Припев: В прошлом - годы, в запасе - минуты, Ещё надобно столько успеть, И пока не распутаны путы, Дело сделано только на треть. Припев: П РО Б О Л О ТЦ Е Внимайте сказу древнему, Как жили за деревнею, На заводи, в разводьях камыша, Лягушка изумрудная, Узнать её не трудно вам, И несколько зелёных лягушат. То утречком, то ночечкой, Под листиком, на кочечке, Г де мух полно и жирно комарьё, Аеадратом или лесенкой Они садились с песенкой Про трудное лягушечье житьё.

Припев Про фауну глубинную, Про ночь аквамаринную, Когда туман накатится с реки, И страшную историю Про их аква-кваторию, Где в мае приводнились башмаки. И про затею старую Построить аква-квариум, Какому позавидует Москва, Что трудно с забияками Задиристыми раками. Что все они приедут в гости к вам! К вам! К вам! По вторникам, по средам ли, Про хор забыв, обедали, Ква-квасом запивая комаров. И, съевши не по-нашему Букашек с простоквашею, Ква-квакгит друг другу: "Будь здоров!". Не тряско им за сказками, Живут себе меж рясками, Г де мух полно и жирно комарьё, Ведут беседы длинно и Вполне квалифицированно Про трудное лягушечье житьё. Припев: Расскажут скромно, лихо ли, Что заводь эта тихая. Не то что мох привычных нам болот! Совсем не адекватна им, Хоть это неприятно им,

Но клюква-ква здесь вовсе не растёт. Что вглубь нырять введён запрет, Что новых аквалангов нет, Что мух полно и жирно комарьё, Что здесь бурили скважину, Что цапли очень важные, Что трудно их лягушечье жигьё. Припев: ЭТО Б Ы Л О Это было, было, Восемь било, А в июне ночи так тихи. Ты мне что-то мило Г оворила И благодарила За стихи. Слушала кукушку На опушке, А потом, где пенится река, Пела мне частушки Про веснушки И про завитушки У виска. Это было, было. Зазнобило! Ты была одна, а рядом грусть. Письма мне строчила Без причины

И стихи учила Наизусть. Странная девчушка, Хохотушка! Будто без меня нельзя прожить Плакала в подушки У подружки, Бегала к старушке Ворожить. Это было, было. Запуржило. Дальние дороги замело... Мы уже пять лет, как Птицы в клетке, И выходим редко На село. Я совсем не Пушкин ... Родилась Танюшка, И теперь с приходом темноты Поминутно ушки На макушке, А меня на мушке Держишь ты. Я пою частушки Про веснушки Перед сном Танюшки в поздний час И лишь плач дочушки, Погремушки Да часы с кукушкой Будят нас.

Это было, было. Восемь било, А в июне ночи так тихи. Ты мне что-то мило Г оворила И благодарила За стихи. П Е РЕ Д П О С Л Е Д Н И М Б РО С К О М Участникам чеченской войны Я пишу тебе редко, в минуты затиший случайных. Я пишу тебе скупо: скуповат боевой лексикон. Ничего не скрываю. При чём здесь военная тайна? Наша цель - это Грозный, а Терек - второй Рубикон. Припев: Позади переходы, степей километры, Марш-броски на мятежном и пустом берегу. Нас опять обнимают чеченские ветры Перед самым последним броском на Аргун. Вспоминаю ночами сибирские наши рассветы, Скрип знакомой калитки, разнопенье лесного ключа. Только здесь не поют, да и гости ночные при этом По давнишней привычке в калитку совсем не стучат. Припев: Позади переходы, степей километры, Впереди переправы да стрельба на бегу. Нас опять обнимают чеченские ветры Перед самым последним броском на Аргун. Передай, если встретишь, соседям моим по привету. Расскажи им, что здесь я от гражданских замашек отвык И что путь мне туда, где теснится воспетый поэтом И знакомый по этой нелепой войне Валерик.

Припев: Позади переходы, степей километры, Что нас ждёт на зачистке, я сказать не могу. Нас опять обнимают чеченские ветры Перед самым последним броском на Аргун.

Мы не мучим себя вопросами, Всё расставивши по местам, Не атланты и не колоссы мы, Не адепты великих тайн. Мы глумимся над снами вещими, Не уроним слезу с ресниц. Превозносим благие вещи мы, Исповедуя власть вещиц. Оглянись! Нас такое воинство! Путь вершим, всё вокруг губя. Восхваляя своё достоинство, Недостойно ведём себя. Наши лица надменно холодны, А квартиры - мрачней тюрьмы, Не оракулы мы, не Воланды, Но свой путь предрешили мы. Возмечтав стать за миг богатыми, Мы разрешили мир мечты. Не строители мы, но атомы Всеобъемлющей суеты. Написать бы две добрых повести, Оплатить бы земной транзит, Заполняя пробелы совести, А не банковский реквизит.

Одинокими и убогими Мы поймём лишь на склоне лет: Совесть - место, где встретим бога мы И не сможем держать ответ!

■Е—

------------------------— < 5 ^ £ _ £ _ Я _ 2 _ 2 ^ э— ---------- — --------СОДЕРЖ АНИЕ

"Одни - с печалью, другие - без..." ....................................................5 "История слагалась на земле..." .......................................................... 6 "Дни сочтены и истины забыты .." .....................................................6 "Ночь набросит покрывало.. . " .............................................................7 "Пробившись из трамвая-черепахи..." ...............................................8 "Хотели сдвинуть мир, а сделать что сумели?"................................ 9 "На невесёлом этом юбилее. " ......................................................... 10 "Я в страхе продирался через лес..." ................................................ 11 "Дни истории страшны и тяжки..." .................................................. 11 "Здесь не греет весна..." ......................................................................12 "Завидую всем тем, кто, осовев..."................................................... 13 "Нас уводят дороги ..."......................................................................... 13 "Когда во тьме костра лучи увязнут в кроне..." .............................15 "Здесь мудрость берегут из века в век..." ............................... lb "Брательник вытащил п о д ъ я з к а . .................................................. 16 "Свой путь держа сквозь племена и годы. " ................................. 17 "Вальс Мендельсона. Пышный стол... " .......................................... 18 "Всё беззастенчивее ложь. . . " ............................................................ 19 "Кто может честность оценить0" .......................20 "Опускается ночь, непомерно сгустив одиночество..." ...............20 "Был и я не слишком древним..."......................................................21 "Снилось, шёл я по у т р у . ................................................................22 "Как-то в полдень на угоре..."........................................................... 24 "Красоту постигаем, зёрна доброго сеем..." .................................. 26 "Белка сделала побелку..." .................................................................26 ''I Немыслим круг земных противоречий..." .................................... 27 "В грехах тягчайших не кайтесь часто..." .......................................27 Тяжёлыми бессонными ночами..." ................................................. 28 "Вновь зол мой сон...11............................................................ 29 "Когда отцов хоронят сыновья ..".................................................... 29

----------- — ----- С—

с SL3

— ---------------------

"У лесного родника, под стеной камней негладких..." ................30 "Вновь та пора, когда свои приметы..." .......................................... 30 "Раздвинув полумрак ветвей лохм аты х...".....................................31 "Морозным утром я жалею часто.. "................................................ 31 "Ещё весёлых листьев карусель.. . " .................................................. 32 "Ни всплеска в тишине, ни огонёчка...".......................................... 32 "Осень небо н а к р о е т . .......................................................................33 "Поплескал октябрь из кружки..."........... ... 33 "Закружил нас, затуманил дней бег..." ........................................... 35 "За краткие мгновенья нашей встречи..." ..................... 36 "В жизни счастье редко, редко..." .....................................................36 "11рошпо стремительное лето..." .......................................................37 "Приятно, если расставаясь..." .......................................................... 38 "Сказав "прощай" привычно и беспечно..." ................................... 38 "Сквозь густой сигаретный ды мок..."..............................................39 "Как-будго жёлтый плед на лес набросили..."...............................40 "Превратив несмело смоль волос в с е д и н ы 40 "Если снится мне стук твой в дверь. " ........................................... 41 "Немного сладости, немного горести..." ......................................... 42 "Ты невесома, словно ды м.. ." ............................................................43 "В разговорах мы под шорох жёлтого листа...".............................43 "Июльской ночью в туманный час..." ..............................................44 "Был когда-то несмел и тих...".......................................................... 46 "Наконец отринув от работы. " ......................................... 46 "Ох и выдала! Ох и выдала!"..............................................................47 "Посреди буревала..." ......................................................................... 48 "Мы встретились с тобой и разошлись.. . " ......................................49 "От стен коломенских церквей...".....................................................49 "Затянут город клочьями тумана..."................................................. 50 "Я потерял себя в Находке..." ........................................................... 50 "Сквозь листопад вдвоём путём негаданным..."........................... 51 "Семь лет назад я болен был тобою.. . " ........................................... 52 "Крепче кремня и стали было чувство у н ас..." .............................53

----------------------- ~

-----------------------------------------------

"Опять я, фотоплёнку раскрутив..." ................................................. 53 "И мерцанье свечей тусклых..." ........................................................ 54 "Ты в плацкартном вагоне, где царит полумгла.. . " ......................55 "Ты появилась в светло-голубом..."................................................. 56 "Запоздалые рассветы дарят осени приметы.. . " ........................... 57 "Хотел вчера при встрече нашей тебя о многом известить " 57 "Где ходишь ты, теперь хожу везде я ..."......................................... 58 "На фотографии порыжевшей..." ......................................................58 "Не смог я стать таким, как ты желала...".......................................59 "Тебя я нынче вижу редко ...".............................................................60 "Ропот струй на Чопэ. " .....................................................................60 "Запричитала, заговорила..."..............................................................61 Времена го д а......................................................................................... 62 Серебряная нить (венок сонетов)......................................................69 Город тум анов.......................................................................................79 Високосный год.................................................................................... 80 Дождь в Санкт-Петербурге.................................................................81 Ж ду.......................................................................................................... 82 Делим барыши (песня разбойников)................................................83 Скандалим............................................................................................. 84 Рассказ старого пирата........................................................................85 Первые стихи.........................................................................................86 А где-то плыл август........................................................................... 87 Вальс при свечах..................................................................................88 Тотемские ночи.................................................................................... 89 Тотьма - родина моя............................................................................ 90 Погадала.................................................................................................91 А Россия так близко............................................................................. 92 Ещё надобно столько успеть............................................................. 93 Про болотце...........................................................................................94 Это было.................................................................................................96 Перед последним броском..................................................................98 "Мы не мучим себя вопросами...".................................................... 99 -------------- ---------- г—

------- ------------------

Ð³