Леонид Зоншайн Leonid Zonshayn "Опыт алфавита" стихи и песни

Леонид Исакович Зоншайн ОПЫТ АЛФАВИТА стихи и песни Казань, 1995г.

1

Леонид Исакович Зоншайн ОПЫТ АЛФАВИТА стихи и песни Казань, 1995 г. Издание Илья Чирков

А

МОЯ ФАМИЛИЯ

Еврейская фамилия моя Пришла из Польши, где царил Пилсудский, В страну, где Сталин строил лагеря. С тех пор звучит и пишется по-русски. Отмечена тюрьмой, затем сумой, Меняла диалекты на жаргоны В тридцать шестом по “пятьдесят восьмой” Был дед записан в польские шпионы. Мой дед был, кстати, рыжим, вот ведь как! Отсюда и фамилия в навете. На многих европейских языках Зоншайн дословно значит - “солнце светит”. Все дело было в цвете головы, Виновен генотип - а кто же больше? Я думаю, что с властью был на “вы” Мой дед - сапожник, выходец из Польши. Причем здесь время? А в сороковых, Обильно кровью и дерьмом политых, За цвет, не содержанье, головы Что, не ходил бы он в космополитах? Не важно чем ты выделялся, дед – Фамилией, манерой разговора. За все семь бед всегда один ответ, И тот имеет форму приговора. Еврей и все тут. Как ни обзывай Жидомасон, шпион ли - повод важен! А дураков, вопящих “юденфрай”, Земля родит с тысячелетним стажем.

3

И все же мне фамилия Зоншайн Приятна, несмотря на эти бури. Она звучит, что ни провозглашай! Звучит, как псевдоним в литературе.

1986

Б

СКАЗКА О ДУРАКЕ

Возвращался с поля боя, Всех ругая так и сяк, Пеш и зол, от боли воя, Богатырь Иван-дурак. День и ночь, назло стихиям, Нес мешок с Зеленым змием. Медовуху только кушал, Никого вообще не слушал. Бился он с зеленым гадом Много суток и недель Под престольным Киев-градом, И пленил врага людей. И, куда глаза глядели, Брел три дня и три недели, Сей мешок опустошая. Ведал он - Земля большая. Вдруг он видит у развилки Трех дорог, кривых весьма, Камень, вроде как с могилки, А на нем полно письма. Взял Иван его руками И узнал, сколь весит камень, Сплюнул наземь и со скуки По складам прочел:”Аз, буки...”

4

“Ежли ты пойдешь направо, Сообщал булыжник весть, “Ждет тебя судьба-отрава, Потеряешь все, что есть. Ежли ты пойдешь налево, Ждет невеста-королева, Стол с обильным угощеньем, Дом с отхожим помещеньем, Конь с богатым украшеньем И статья - “пять лет с лишеньем...” Разъяснял валун толково: “Ежли прямо ты пойдешь, Ничего ты там такого, Кроме смерти, не найдешь.” Почесал Иван в затылке, Покрутился на развилке, Перепутал все, что можно, И пошел... неосторожно. Вот идет, а из-за тына Соловья разбойный вой – Там вынашивал вражина Планы всем известных войн. «Что орешь? Нагнал туману! Крикнул Ваня басурману. Соловей ответил сдуру: “Щас спущу с тябя я шкуру.” Тут Иван ему как треснул Между глаз! И был таков. Как мы жили б, интересно, Без таких вот дураков?

1986

5

В

БАЛЛАДА О ПЕРВОПРОХОДЦАХ

Нас кидало по разным, По далеким морям. Знали мы по рассказам, Что земля “где-то там”. Девять месяцев трудно Было крест свой нести, И осталось лишь судно Из отборных шести. Нам штормами не раз рвало парус, Нас туман накрывал с головой, И усталость, порой нам казалось, Правит нами, а не рулевой. Южный Крест, свежий ветер, Курс вперед по прямой! И сверкал в лунном свете Пенный след за кормой. От корсаров и хворей Капитан стал седей. Мы боялись неволи И бежали людей. Но однажды канаты провисли Вслед свернувшимся вмиг парусам, Бег умерила шхуна, и выстрел Известил нас, что штиль начался. Сколько суток в аду мы? Наши глотки сухи, Наши взгляды безумны, Наши души глухи. Истощаются души, Как запасы вина, Солнце головы сушит И земля не видна.

6

Бунт! Стрельба, топот ног, гонг тревожный, Кровь и трупы людей здесь и там. С нами Бог, но ругаясь безбожно, Шестерых застрелил капитан. И, помедлив, тот самый Дикий отдал приказ: “Будем дуть в паруса мы. Бог да выручит нас!” Мы, набравши, надувши Каждый полную грудь, Перегаром сивушным В паруса стали дуть. И тогда шевельнул флаги ветер, Напряглись паруса, веселя, Шхуна вздрогнула... А на рассвете Кто-то крикнул, ликуя:”3емля!”

Г

ТРИ СТОРОЖА

Была глухая ночь, Сестра воров и пьяных. Три сторожа во двор Пошли справлять нужду. Уж было им невмочь Валяться на топчанах И вялый разговор Вести про ерунду. Приятно охранять Объект, когда вас много, И скорый суд вершить, Стреляя солью в зад! Ах, как хотелось спать,

7

Но мучила изжога, И надо совершить Обход, проверить склад. А воздух - все свежей, И пахнет - будто хлебом, И мочевой пожар Утих и резь унес. Один из сторожей Взглянул случайно в небо И вдруг увидел шар, Летевший между звезд. И стало не до сна В тот час, когда так спится, И каждый в меру сил Загадку разрешал. Один сказал:»Война!” Другой заметил:»Птица.” А третий возразил, Что “это просто шар”. И продолжали спор Они за чашкой чая, Вернувшись в закуток, Где крыша не течет, А в это время вор, Забор одолевая, Волок пустой мешок, Ругаясь, словно черт. Была глухая ночь, В ней тишина плескалась, И в небе, как в тазу, Плыл шар, средь звезд кружа, И с высоты точь-в-точь Яйцом Земля казалась, И где-то там внизу Сидели сторожа.

8

Д

СОСЕДКА

Вновь у соседей за стеной Посудный бой и жуткий вой, И стук об стенку головой, Само собой. Сосед ведет с соседкой спор, Он муж ее, он с давних пор, Чуть что, хватался за топор На руку скор. Не выношу я женский плач Я по натуре не палач, Беру программу передач, Включаю матч, Смотрю в экран и очень рад, Что побеждает “Арарат”, Что заглушает аппарат Соседский мат. Потом сосед придет ко мне, Найдем мы истину в вине, Он будет плакать о жене В жилетку мне И говорить, что, мол, она Ему, он знает, неверна. “Не признается, сатана, Что есть вина!” А утром он пойдет в завод, Он в первой смене круглый год, Я во второй, наоборот Уж так везет. Я подежурю у окна, Пока видна его спина, И вот тогда придет она, Его жена.

1986

9

Е

ВОРОНА

По аллее шел я скромно, Мирно шел и, как во сне, Вдруг пикирует ворона Прямо на голову мне. Просвистело по-над ухом Серо-черное крыло. Я успел собраться с духом. Фу, как-будто пронесло! Только карканье раздалось, И летит она опять. Вот же, сволочь, привязалась – Целит в темечко, видать. Это ж смех! Иду, считаю Для спокойствия до ста, Да руками прикрываю Свои слабые места. Вновь и карканье и клекот... Как в бреду, сойти с ума! Надо мной, поставив опыт, Кружит будто смерть сама. Я бегу, и похоронно Вслед за мной и там и сям Дико каркает ворона И кочует по ветвям. Что тебе, ворона, надо? Я пока еще живой, Я пока еще не падаль! Что ты вьешься надо мной? Что ты каркаешь утробно, Что косишь свой взгляд тупой, Что долбишь в бессилье злобно Ветви клювом под собой? Или ты и впрямь за мною? Ждешь с ухмылкой на суку,

10

Что сломаюсь и заною? Врешь, не дамся. Убегу! Впереди полоска света. Перешел я на ходьбу. Фонари вокруг, а эта От столба летит к столбу. Вот она, крича, стараясь, Пролетела налегке И уселась, озираясь, На фонарном черенке. Я свернул с тропы широкой – Мне макушка дорога. “Мы пойдем другой дорогой”. Надоели мне бега. ... Все. Кругом дома и люди. Здесь меня уж не достать. Долго каркать нечисть будет И, летая, пыль глотать...

1986

Ё

ОЧЕРЕДЬ

-Ты чо, козел, в натуре, хочешь в рыло? Куда ты прешь без очереди, гад?

-Я здесь стоял. - Быть может, так и было, Но вот теперь другие здесь стоят.

-Я здесь стоял. - Вставай по-новой, дурень. Ушел твой поезд в дальние края. Стоял я вон за этим, в черной шкуре, А ты стоишь как-раз, где должен я. Ну погоди, сейчас мы выйдем оба. Мужик - меня запомни, я вернусь. А ты меня запомнишь аж до гроба И не забудешь, мамою клянусь!

11

Я здесь стоял. - Заладил, словно попка. Пошли за угол - там ты ляжешь, друг.

...Они ушли неспешною походкой, Потом раздался приглушенный стук. Из-за угла, сияя, как невеста, Вернулся, кто вернуться обещал:

Эй ты, мужик, вернулся я, дай место. Как так не помнишь? Я же здесь стоял. Не ты, а я. Ты что же, хочешь в рыло? Куда ты прешь без очереди, гад? Я здесь стоял! - Возможно, так и было, Ну, а теперь другие здесь стоят.

Не убывает очередь с годами. “Я здесь стоял!”, “Не верь ему, он врет!”, “Вставай-ка в хвост.”, “Кто крайний? Я за вами.” Так постепенно движемся вперед.

1987 ПРИДОРОЖНАЯ ПЕСЕНКА

Мой поезд удалялся от вокзала, А я все ждал - когда дадут билет? Хотя кассир мне вежливо сказала: “Не стоит ждать, для вас билетов нет.” А кто-то мой плацкарт ровняет задом И, улыбаясь, попивает чай, А я стою и ем кассиршу взглядом, Соседа в бок толкая невзначай. Таких, как я, немало в этом зале, И каждый ждет - придет его черед. Наверно, так в блокаду люди ждали, Когда за хлебом очередь дойдет. Здесь, перед кассой все, как перед Богом,

12

Едины и равны, но что за бред? Один из нас пролез к окошку боком Давно известно - надо не в Париж нам, Но вот проходит, словно в кабинет, К окошку кассы кто-то в заграничном. Он взял билет, хотя билетов нет! А мы все ждем, что выпадут билеты, Что вот наступит долгожданный час, Ведь если ходят поезда по свету, То значит, они ходят и для нас!

1987

Ж

ПРОФСОЮЗНОЕ СОБРАНИЕ В СВИНАРНИКЕ

Профсоюзное собранье Началось без опозданья. Собрались, как на свиданье, И открылись ровно в шесть. Председатель хрюкнул веско И копытом дернул резко. “Три вопроса на повестке, Он сказал, - “сегодня есть.” Но сначала выбираем мы в президиум свиней – Тех, кого мы уважаем, кто жирнее и умней. Первым выбран был начальник, Хам, задира и охальник, Крепко держит он свинарник, Наш родной свиной вожак. А вторым был выбран Петя – Он два года был в декрете, И для всех уж не в секрете,

13

Что свинья он, а не хряк. Третьей стала свинка Дуня – у нее красивый хвост, Он торчит - как ветер дунет (в направлении “норд-ост”). “Кто за то, чтоб быть открытым, Просьба вверх поднять копыта!” Все расселись вдоль корыта, И повестка началась. Первый пункт был об итогах, Что проделано, мол, много, Что проложена дорога Из канавы прямо в грязь. Пункт второй прошел без прений – обязательство на год Дать сверхплана удобрений и колхоз толкнуть вперед. Тут вдруг выхрюкнула Соня, Что в навозе мы утонем, Если часть его в вагоне Не пошлем ВДНХ. Предложенье отклонили, Соню срочно удалили С тем, чтоб сваты не забыли Подыскать ей жениха. Встал начальник: “Знать мне нужно, и спросить не премину Кто вчера при госте в луже пьяный хрюкал на Луну?” Вновь поднялся председатель, Провизжал нам:”Может хватит Укрывать и покрывать их, Страшной мести их боясь? Мы давно не бюрократы, Мы уже не поросяты,

14

Так давайте же, ребяты, Не ударим рылом в грязь!” Предложенье сделал кто-то – хулиганов осудить, И тогда вся наша рота порешила - так и быть! Пункт последни шептался. Наш начальник почесался И сквозь зубы процедил: “Уж полгода истекает, Как корыто протекает. Кто за это отвечает? Кто за этим не следил? Хорошо, на крайний случай ( все-то как не у людей!), Кто заткнет дыру - получит отрубей и желудей.” Все, конечно, визг подняли, Все друг друга укоряли И начальство уверяли, Что не будет протекать. Председатель хрюкнул слабо: “Стать одной семьей пора бы, Хулиганам всяким дабы Впредь вообще не потакать!?” С ним, опять же, согласились – мол, пора создать семью, Ну, а сами сговорились подложить ему свинью. Под завязку сообщили – К нам поэта пригласили,Свинарист, известный в мире, Он свинарий написал. А потом у водокачки Проведут свиные скачки,

15

В честь гостей раздача жвачки, Общий сбор - за полчаса. Общий сбор не за горами, а собранию конец. “Кто сегодня не был с нами завтра пустим в холодец. Я проснулся, взвинчен крайне. Вот что значит подсознанье! Я сижу на профсобранье, Чей-то слушаю доклад, И привиделось спросонок, Будто это поросенок, Аж пробрало до печенок! Нет, гляжу - свои сидят. Явь бывает сна похлеще, но уверен - это ложь, Что во всем на человечий организм свиньи похож.

1983

РАЗГОВОР ПЕРЕД СНОМ

(подражания В.С.В.)

-Ну что ты ко мне лезешь с разговорами? При чем тут мои грязные носки? Не нравится - не нюхай! Сдохнуть впору мне. Ты доведешь - повешусь от тоски.

-Ой, ой, держите, он сейчас повесится, Держите, ой, сейчас я упаду!

-Не для того пахал, как лошадь, месяц я, Чтобы ночами слушать ерунду. Давай забудем, где мы и что с нами, Попробуй на минуту отвлекись Как-будго мы в Майами, ждем цунами, А в баре всякой дряни - завались.

16

И вот мы пьем и пьем - и все бесплатно, А тайфуна все нету ни хрена, И вот когда уже ползем обратно, Внезапно накрывает нас волна.

-Опять про пьянку. Говорил, как выйду, мол, Так завяжу - лечить тебя опять?

-Ну, ты и дура! - я ж все это выдумал. В мечтах все это, можешь ты понять?

-Вот только выпей! Вмиг уйду от пьяного.

-Уйдешь к мамашке? Жди, кишка тонка. Грозишься только - жить начну, мол, заново.

-Дурак. -Дурак? Держи от дурака!!! Давай забудем лучше, где с тобой мы. Представь, что мы с тобою на войне, И на двоих осталось полобоймы, А немцы уже лезут по стене, И вот уже - две пули в патронташе, И чтобы не досталась ты врагам, Стреляю я в тебя, а тут вдруг - наши, И молча опускаю я наган.

-Ну да, конечно, смерти моей хочешь ты... Ой, ой, смотри, по телеку-то чо! Занялся б делом. Чо ты так гогочешь-то... Там про любовь... не стыдно, дурачок?

-Гаси экран и спи, мне завтра в первую. Какие ночью могут быть дела? Опять ты про ребенка... Завтра сделаю... Хотела бы - давно б уж родила. Ты знаешь что, ложись-ка, сделай милость! Представь, что ты в постели не со мной. С чечмеком тем, с которым ты крутилась, Когда я писем ждал на строевой. Я возвращаюсь из командировки И открывыаю дверь своим ключом,

17

И ты визжишь при виде монтировки, А он кричит, что он здесь не при чем!

А телек вырубай, всю жизнь мелькает там Одна и та же рожа, круглый год. Ты прямо ненормальная какая-то – Ведь прям на лбу написано, что врет.

-А вот не врет - при всем своем старании “Сегодня в мире” напридумать чтоб...

-Он этот кадр крутил гораздо ранее, Как раз в ту ночь ты схлопотала в лоб.

А знаешь что! Представь, что мы в Иране, И совершаем вечером намаз. Кругом одни сплошные мусульмане, И все с тебя не сводят жадных глаз. И вот, забыв законы Шариата, Внезапно ты роняешь паранджу, Тебя хватают и ведут куда-то, А я с печалью на тебя гляжу.

Ну и дела! Не жизнь - тоскень тоскучая. В гарем отправят - это может быть. На хозрасчет посадят, в лучшем случае, А то ведь, в худшем, могут и казнить... Какая щель в полу? Сама замажь ее! Ну ладно, утром гляну - я ж не ты. Вот все всегда ты сводишь на домашнее, Ни кругозору нет, ни широты.

Давай представь, что мы пенсионеры, Старуха ты, а я...еще держусь. Гуляем, а навстречу - пионеры, И на меня накатывает грусть. Я говорю:”А помнишь, мы мечтали?” А ты ответишь: «Помню, как забыть? Какими были, и какими стали! Как интересно раньше было жить.”

1986

18

З

ФАНТАЗИИ СТАЛИНИСТА ПЕТРОВА, ЗАМПРЕДСЕДАТЕЛЯ

Я в ЖИЗНИ очень скромный человек, Могу работать сутки без обеда, Фамилия Петров, зовут Олег, Иванович по-батюшке, зампреда. Приемный день - по средам, после двух, И вот вчера сижу - осталось двое, Я краем глаза в щелку - сперло дух! Представил вдруг - а ведь пришли за мною. Представил, как войдут, предъявят лист И, оглядевшись, скажут:”Просто рай здесь. Петров О.И., зампреда, сталинист Ведь это вы? Ну что же, собирайтесь.” И я, беззвучно открывая рот, Поправлю галстук - что-то стало душно. Один из них толкнет меня вперед, Другой же усмехнется равнодушно. Я стану что-то сбивчиво кричать: “Какая-то ошибка здесь, товарищ!” А мне в ответ: “Ты можешь помолчать? Заткнись, не то все пять углов обшаришь.” Потом, конечно - мрачный кабинет И следователь, вежливый до дрожи... Я подпишу все то, что скажут мне, И даже то, что мне не скажут, тоже. И я спрошу: “За что вы старика?” А мне ответят - те, кто будут в силе: “Была нужна вам крепкая рука? Что вы хотели, то и получили.”

19

...Как дивный сон - не нары, а кровать! Петров О.И. инфаркт лишь чудом вынес. Нельзя пока бального волновать - Боится он:»Придется подавать Всем сталинистам в США на выезд.”

1987 ТОСКА ПО ИДЕАЛУ

(романс переходного времени) Я был рожден под знаком Близнецов В тот год, когда в Кремле открыли двери, В стране, где поколенья в полной мере Верны заветам дедов и отцов. И я не покушался на иконы – Не снизошла такая благодать. Но для того, чтоб нарушать законы, Совсем не обязательно их знать. Мне с детских лет долбили про вождей, Про базу, про надстройку, про идею. Я до сих пор от этих слов балдею Не меньше, чем от музыки своей. И я не покушался на иконы, На них мне было, вобщем, наплевать, Но для того, чтоб нарушать законы, Совсем не обязательно их знать. Я на собраньях хлопал дреме в такт, Как все, вопил “ура!” перед трибуной И заглушал в себе инстинкт табунный, Лакая водку в праздники и так.

20

Ну что мне идеалы и иконы? Пол литра с ними, что ли, распивать? Но для того, чтоб нарушать законы, Совсем не обязательно их знать. И я взрослел, читал и наблюдал Я не привык довольствоваться малым, И как-то раз, уснув над “Капиталом”, Я понял вдруг во сне, что маху дал. Нашел я применение иконам Их можно покупать и продавать В ладах с товарно-денежным законом. Мне есть, что нарушать, едрена мать!

1987 ГОЛОСА

Я радио слушал весь год по ночам, Внимая чужим голосам и речам, Пытаясь понять:»Что им надо?” И вот докатился - какой-то кошмар! – Пока не узнаю, что слышно в ЮАР – Не сплю, хоть расстреливай гада! Я помню в истории случаев пять, Когда голоса не давали нам спать. Ну вот, например, Жанна Дарк вам. Наслушалась - вбила в башку, что она В подарок французам была рождена... Намучились с этим подарком. Я тоже стал нервным - ночами кричал. Меня посылали к различным врачам, Поскольку не знали, чем болен. Я прямо с порога сказал на ВК:

21

“Отравлен, мол, я пропагандой врага!” Решили врачи - алкоголем. И тут я сломался. Стал пить - вот те на! Потом от меня убежала жена, Зачем? почему? - это тайна. Приемник я вскоре продал - пропился, Но так даже лучше слышны голоса, И громкость сильна чрезвычайно.

1987 ТЕЛЕВИЗОР И СТАРУХИ

О бюджете на экране Спор ведут биржевики, А напротив, на диване Бабки чешут языки. Телевизор:”...всю структуру – Это длительный процесс,” На диване:”К Маньке сдуру Он надысь в квартиру влез.” Телевизор: ”Но сначала – Реформировать учет.” На диване:”...так кричала! Я боялась, что убьет.” Телевизор:”...наше, их ли – Постепенно сокращать.” На диване:”...и затихли. Я давай им в дверь стучать.” Телевизор:”...нет резону – Всю валюту продавать.” На диване:”...к телефону, Чтоб милицию набрать!”

22

Телевизор: «Что мешает? Квоты есть, на два и три...” На диване:»Приезжают, Дверь ломают, а внутри...” Телевизор:”...крутят руки, Речь идет не о рубле...” На диване:”...что за звуки?... Сексом!!! Прямо на столе!” Телевизор: ”А всего-то Не мешать - не помогать!” На диване: ”С той субботы Не здоровается, блядь!”

1989-95

И

ПРОГНОЗ ПОГОДЫ

Торчу весь вечер дома у экрана И с нетерпеньем жду прогноз погод, Я не один, я знаю, как ни странно, Что полстраны сейчас того же ждет. И вот Гидрометцентр сообщает, Что на Таймыре колотун крепчает, Что под дождем окажется Литва, А в центре “минус 3” или “плюс 2”. В прогноз погоды верят наши люди – Ведь кто там знает, что нас завтра ждет? Вчера сказали -»завтра жарко будет”, Сегодня, то есть завтра, дождь идет.

23

А в ряде мест давно совсем как летом, Стабильная погода - на нуле там, И только там. где плещется Нева, Осадки,»минус 3» или плюс 2 . “Синоптики опять перемудрили” – Ворчит народ, хватаясь за плащи, И вот уже про снег слушок пустили, А кто пустил - ищи его, свищи. По сведениям из Гидрометцентра Ташкент недалеко от эпицентра, Умеренно, с порывами в Москве, Точнее, “минус три” или “плюс две’. Какие были планы, духа взлеты, И графики скользили под уклон! И вот когда окончены расчеты Откуда ни возьмись, антициклон. С надеждой робкой вглядываясь в схемы, Обманываться сам я рад, как все мы. “Плюс двадцать пять”, но как ни поверни Весь день “плюс три”, до “минус двух” в тени. Что будет этим летом с урожаем И с транспортом зимою в гололед, Каких детей нам бабы нарожают, Каких идей нам ветер нанесет? Безоблачно в районе Таганрога. Нет правды на Земле, а в небе - Бога, Но тот, кто составлял прогноз погод, Ей-богу, сам не верил, что не врет. Землетрясенья, оползни, обвалы И наводненья - просто море слез... Не оттого ли часто так бывало, Что с прорицаньем путали прогноз?

24

И снова нас с экрана уверяют, Что в средней полосе похолодает. К чертям прогнозы! Завтра, как просплюсь, Узнаю, что там - “минус” или “плюс”.

1986

Й

СКАЗКА О НЕВИДИМЫХ ЛЕСНЫХ ЖИТЕЛЯХ

Беззвучно, таинственно, скрытно и даже Не требуя пищи, жилья и белья, Различные сказочные персонажи В лесу обитали средь птиц и зверья,

Меж птиц, комарья и зверья. Но как-то попала в лесную газету – Да нет, не статейка, а так, ерунда, Сорока весь день на хвосте разносила, И к вечеру весть разнеслась по умам, Что не существует нечистая сила, А если кто видел - так это обман,

Оптический просто обман. И тою же ночью сошлись, как на вече, Все те, про кого говорят, что их нет. Их можно понять чисто по-человечьи – Решили они дать достойный ответ. Всю ночь ходуном бесновалась избушка На курьих ногах, очень часто причем С метлой из трубы вылетала старушка Бомбить сонный лес боевым кирпичом,

Отборным причем кирпичом. И лес загудел, как встревоженный улей, А утром, лишь только петух спел “подъем”, Из тихого омута вверх сиганули Все черти, которые водятся в нем.

25

И вовсе уж паника всех охватила, Когда Шурале на Востоке возник. Лиса завопила:»Нечистая сила!” И вдруг прикусила свой длинный язык,

Свой длинный болтливый язык. А после того, как Емеля на печке, Как-будго на танке, в атаку пошел, Все бросились по направлению к речке. Кто плавать умел, тот спасенье нашел. Построили в ряд медвежат и зайчишек, И пленных ворон тоже стали считать. Одна лишь Аленушка молвила: «Тише. Они невиновны. Зачем их пугать? К чему невиновных пугать?” Но дошлый Кащей все же выловил волка, Который в газету статью написал, Потыкал его в землю носом недолго, Потом отпустил и негромко сказал: “Как смел сочинить ты фальшивку такую И кто научил тебя этим словам? Я мыслю и, значит, еще существую, А ты никогда и не существовал.

Нет, волк, ты не существовал.” И все вдруг исчезло, все в полном покое... А волк написал после этого сам: “На свете нередко бывает такое, Чего и не снилось иным мудрецам.”

1987 ПЕСЕНКА ПРО КОТА

Какая стать - что там журналы мод! Вот он лежит, как царь на именинах, Ленивый и большой домашний кот. Он всем доволен, день прекрасно прожит –

26

Красноречив зевок его и прост, И даже без опаски дергать может Его за длинный хвост любой прохвост. А если почесать его за ухом, То он мурлыкнет, а потом заснет. Он ляжет кверху толстым жирным брюхом, Ленивый и большой домашний кот. Он спит и не считает дней вчерашних, Не слышит шум, не знает суеты... Поэтому умней котов домашних, Как правило, домашние коты.

1987

К

ШАХМАТЫ

На шахматной доске царит порядок, Фигуры приготовлены к игре. Гроссмейстеры играют без накладок И не считают дней в календаре. Едва был ход с “Е-2” на “Е-4” – Мгновенье, стой! И прерван бег минут, Но пешка черных, словно гуля в тире, Летит вперед, в классический дебют. Пошла потеха. Битва двух гигантов. Здесь ставка больше жизни, как в кино, Здесь есть часы, но, впрочем, без курантов, И клетки есть - все, как заведено. В последний бой идут бесстрашно пешки И принимают смерть за короля,

27

И кривит рот в презрительной усмешке Один гигант, другого веселя. А в зале рукоплещут и зевают, От этих игр стоят там на ушах, И черное там белым называют, И спорят;”Это мат был или шах?” Ах, что за черт - дошло до высшей меры, Что ж, это все, наверное, не зря. И вот пошли в атаку офицеры – За Родину, за веру, за царя. Уже любимых в жертву приносили, Уже ладьи тонули на мели... Одна надежда - пусть, хотя б в эндшпиле, Но пешки все же выйдут в короли. Грозит цейтнот, и ждать нельзя - иначе Недалеко уедешь на коне. И наконец-то взят тайм-аут в матче, Как перемирье в длительной войне. Гроссмейстеры играют без оглядки И не считают дней в календаре. На шахматной доске все вновь в порядке, Фигуры приготовлены к игре.

1984

Л

ДВИЖЕНИЕ ЗА МИР

Когда в пещерах ЖИЛИ предки наши И Бог войны был главный их кумир, Тогда возникло (может, раньше даже) Известное Движение за мир.

28

Оно, конечно, в чем-то выражалось, У женщин, как мне кажется, вдвойне - Презрение к зачинщикам и жалость К мужчинам, пострадавшим на войне. Тогда не знали письменность и порох, А демонстраций некем разгонять, И не писали - не было заборов, И не стреляли - из чего стрелять? Хотя имелись топоры из камня, И черепа, дырявые насквозь, Красноречиво шепчут сквозь века мне, -Что их владельцам весело жилось. Я вижу: топот, крики, пыль и шкуры, Толпа смешалась, бой, на лицах страх, В ущелье, сбившись в стадо, бабы-дуры Рыдают о героях-мужиках. Они, бедняги, втайне даже рады, Что их самец над многими взял верх, Но что им все победы и награды, Когда придет он с дыркой в голове? Ну, а потом - ворчанье и молчанье, Не видно на тропе войны следов, И двух племен враждующих братанье До первых холодов (и голодов). Так, среди страхов, мамонтов и женщин, Где тлел костер иль разгорался пир, Рождалось, чтобы стать, наверно, вечным, Известное Движение за мир.

1982

29

М

УЧЕНЫЕ РЕШАЮТ ВОПРОСЫ

Мироздание наше имеет различные свойства, А у нас только четверо чувств плюс простуженный нос. Согласитесь, что есть основания для беспокойства, Но решают упорно ученые этот вопрос. Скоро нечего будет нам жрать - я сужу по газетам, Ограничен в Китае уже населенья прирост, В этом случае будем питаться мы солнечныым светом – Остроумно решили ученые этот вопрос. Есть проблемы у нас с сохранением архитектуры, Голубями загажено все, что стоит в полный рост, Часто в парках культуры пугают прохожих скульптуры, Но успешно решают ученые этот вопрос.

Все завозят к нам с Запада секс в неприкрытом обличье, Развращая тем самым того, кто еще не дорос, И рождаются дети до срока и до неприличья, Но решают как-будго ученые этот вопрос. Вот вопрос не бальной, но для всех нас давно наболевший, Он в печенках, в крови, он доводит до ручки, до слез. Этот самый вопрос мы решаем, селедкой заевши, Точно так же решают ученые этот вопрос. Из вопросов вопрос - как спасти нам родную природу? Реки вспять повернуть, чтобы лес наизнанку не рос? Над проблемою этою думало много народу, И чуть-чуть не решили ученые этот вопрос. Под вопросом вся наша планета в связи с “паритетом”. Ну, так быть иль не быть? Неизвестно, ответ здесь не прост. Если, скажем, не быть - тогда как мы узнаем об этом? И решают, конечно, ученые этот вопрос.

30

Сколько разных вопросов - ребром, кулаком ли, с носка ли... Вот еврейский вопрос? Но его уже, кажется, нет. И хотя кое-где кое в чем нас пока обскакали На любой из вопросов найдем мы достойный ответ”.

1985

И

СОБАКЕ ИВАНОВА

Собачий век - длинною в путь Домой, потом обратно Во двор из дома с кем-нибудь, Но только многократно. И 10 000 раз вокруг Себя короткой стрелки Вместят хозяев и подруг, Врагов и гадов мелких, И сладкий запах блюд мясных, И горький вкус реванша Над грязным псом, еще с весны Который нарывался, И боль невысказанных слов Ноге Судьи и Бога, И подрывание основ, Не всех, а так, немного – Хвостом махнуть и обогнать, Облаять беспричинно. Ах, Рекс, могла ли твоя мать Знать будущее сына?

31

От Кармы, впрочем, не уйти, И ты не исключенье. Легко в бою, как ни крути, И тяжело в ученьи. Так что ж ты, Рекс, там натворил, В существованье прошлом? Наверно, человеком был, Скорей всего, хорошим, Но вот любил, наверно, всех, Всех понимая, скажем. А это очень тяжкий грех – Не вашим и не нашим. Но Бог тебя, мой друг, простит И наградит покоем За то, что ты не паразит И всякое такое. Так дай на счастье лапу мне! Рекс, Рекс, мне кот наплакал, Что трудно жить в такой стране Поэтам и собакам.

1990

О

1.

Зима была в разгаре, в полной силе, Над лесом вечер вывесил Луну. В домах ложились спать и свет гасили, И мерзли в гаражах автомобили, Глотая бензобаками слюну.

32

И слышно было, как Земля вращалась, Разматывая сроки бытия, И так хотелось верить хоть бы малость, Что сбудется все то, о чем молчалось, Что все вернется “на круги своя”... И обещала эта ночь к тому же, Что вот сейчас все то, к чему влекло, Как свежий воздух, вломится снаружи, Перевернет, поднимет и закружит, Лишь стоит кулаком разбить стекло. Окно, пропаутиненное стужей, Крадет картинки с улицы, как вор Сугроб, в нем мальчик, пес лохматый тут же, Вот женщина, стянув платок потуже, Несет ковер вытряхивать во двор. В снегу следы и от деревьев тени – Монеты хоть чекань - все в серебре. В такую ночь гадать на привидений, И свечкам потухать от дуновений... Луна. Следы в снегу. Ночь в декабре.

1982 2.

Настало утро, солнце в сон воткнуло, Мое паденье оборвав, И доказало, что я был неправ, Когда меня к Земле тянуло, А я боялся - разобьюсь, упав. А в небе птица в этот миг Чертила круг неторопливо, И по Земле за ней пугливо Скользила тень тревог моих.

33

Я проследил за нею сонным взглядом – Вдоль улицы пустой она Прокралась, постояла у окна, Вошла и оказалась рядом, На общество мое обречена. Бежать туда, где воздух тих! Там над рекой нагнулась ива. Но ведь и там, где все красиво, Спасенья нет от снов моих. И утро меня словно ободряло - Не бойся, не один такой! И обещая радость и покой, Квадраты окон обагряло Своей неумолимою рукой. Я понял - я не одинок. Мне даже полегчало вроде... Но что за тень за мною бродит? Все та же те6нь моих тревог.

1982

П

1

Нас 3повенчало не Солнце - Луна. С тех давних пор, что не помнятся, Ты суждена мне, по сути жена, В сущности - злая любовница. Нет, между нами стекло - не стена, Врезать с ноги - и расколется. Глупо. За ним снова ты - не жена, И вместе с тем не любовница.

34

Рвался уйти - есть за мною вина, Хочется, вроде, и колется – Палки в колеса вставляла жена, В дом не пускала любовница. Сколько таких у тебя? До хрена. С каждым сумела поссориться. И у кого-то - другая жена, А у кого-то - любовница. Что ж, добивай. Ты такая одна, В диких страстях осияннее. Это у нас не любовь, не война – Миропротивостояние. Даль, не мани. Напророчь же беду Ты мне, Россия, для виду лишь, И от тебя никуда не уйду, Ежели силой не выгонишь.

1990 2.

Там, далеко, иные испытанья, А может быть, у вас там полный штиль, Но ты прочти и, затаив дыханье, Попробуй окунуться в нашу быль. И ты поймешь, что, влипнув в паутину, Мы не ушли от собственной Судьбы – Прорвав пространство, как река плотину, Слепое время встало на дыбы. А мы все так же намечали цели, Когда Она качалась на весах, Мы просто жили, жили как умели, И, снявши голову, пеклись о волосах.

35

Но ветер дул и гнул столбы в подковы, И уносил куда-то провода, И в этой несвязуемости новой Мы тоже разбредались, кто-куда. Как на дрожжах, росли непониманье И языки, а старый был забыт, И каждый прятал кукиши в кармане, И каждый создавал особый быт. Обособленье вылилось слезами, Кровь обернула флагом злой закон И полилась цистернами, тазами - Так был разрушен Новый Вавилон. Тебе видней - возможно, так и было. Грозу я только чую, видя пыль, Но ты прочти, смени на шило мыло, Попробуй окунуться в нашу быль.

26.01.1990 3.

В года великих катастроф, Высоких слов, больших костров, Не смея заглянуть вперед, Твердили мы, что все пройдет, И принимали на “ура”, Что завтра - лучше, чем вчера. Как жить, не веря в дальний свет, Когда вокруг просвета нет? И в тусклом свете черных дней Казалось прошлое темней, И выли из-под топора, Что завтра - лучше, чем вчера.

36

А в настоящем, чуть дыша, Рвалась в грядущее душа, В любом событьи видя знак, Что скоро будет все не так, Что карты врут, что жизнь - игра, Что завтра - лучше, чем вчера. В года похмелья и тоски, Когда пахать “по гроб доски”, И только водка глушит страх, Одна лишь мысль жила в умах, Все та же мысль, как мир стара, Что “завтра - лучше , чем вчера”. Окончен бал. Оркестр стих. Мы знаем - в прошлом, там, у них, При свете плошек и лампад Был очень плохо виден ад, Где черти пляшут у костра, Где завтра - лучше, чем вчера. В года “грядущих перемен” Все в настоящем - прах и тлен. Куда не кинь, все выйдет клин – Для всех времен закон один, И значит, не придет пора, Где завтра - лучше, чем вчера.

1986

Р Когда взлетает самолет, Он отрывает от бетона Шасси, но так же монотонно, Как прежде, двигатель ревет.

37

И не поймать на глаз тот миг, Когда Земля - уже не почва. Тут все равно, что день, что ночь вам, Тут хоть кричи, не слышен крик. Еще пока не разбрелись Те, кто разлукой будет ранен, Еще диспетчер на экране Не разберет, где верх, где низ. Еще не знает экипаж, Что он уже не здесь, а где-то, И не допито, не допето, И не использован багаж. Но время - не Аэрофлот И, как судьба, неотвратимо, Оно уже необратимо, Когда взлетает самолет.

С

1988

БАЛЛАДА О ВТОРОМ ПРИШЕСТВИИ

На наш манер сбылось святое Слово, Разгадан код, решен больной вопрос В последний год от Рождества Христова В России вновь воскрес Исус Христос. Он был задержан спящим на скамейке И отведен дружинниками в штаб – Единственный из всей святой семейки, Кто духом был силен, а телом слаб.

“Преступник утверждал, что люди - братья, На замечанья дерзко возражал, Всю ночь кричал - просился на распятье, Общественный порядок нарушал.”

38

Он был смешон в своей нелепой вере, Любовь - он говорил - не просто связь. И старшина супруге на пленэре Потом про этот случай врал, смеясь. До выясненья личности буяна Он развлекал дежурного слегка, Лишь Магдалина в форме капитана По-женски пожалела мужика. Наутро прикатили санитары В машине с красным маленьким крестом Иной не удостоен был он кары, Следы его теряются во мраке, Никто не знает - был он или нет, Но по ночам бродячие собаки Упорно ищут им знакомый след. Конечно, это все довольно странно, А мы закончим, чтобы не соврать – Наверно, он явился слишком рано, И нам опять придется долго ждать.

1985 - 1989

Т

МОЛИТВА

Придется и мне эту выхлебать чашу, А может, Ты все-таки скажешь:”Не пей.” Не я заварил нашу чертову кашу, И как расхлебаешь, барахтаясь в ней? Ты слышишь - неверье стоит у порога! Но трудно в эфире поймать голос Бога, И словно антенны кресты у церквей.

39

Придется и мне привыкать к расставанью. Я знаю - чем дальше, тем меньше больней, И все же Ты очень жесток - ведь за гранью Не видно того, что видней перед ней. Мне, в общем-то, надо не так уж и много. Но трудно в эфире поймать голос Бога, И словно антенны кресты у церквей. Всего-то мне надо: дождя наглядеться, И запах волос у любимой моей, Да, может быть, смех беспричинный младенца. И, может, Ты все-таки скажешь:”Не пей. Тебя ожидает другая дорога.” Но трудно в эфире поймать голос Бога. Как будто антенны - кресты у церквей.

1989

У

БАЛЛАДА О СОФИИ

Жили в согласье, в уюте, в налаженном быте Вера, Любовь и Надежда, собой хороши – Души открыты всегда для людей и событий, Уши закрыты для сплетен, наветов и лжи. Вера дарила гостям все, что каждый захочет, И приобщался к Надежде в том доме любой, С Верой они обретали Надежду, короче. Только Любовь, как назло, занималась собой. Некие люди решили, что “так не годится. Вера не двигает горы и время вперед Лишь потому, что Любовь ей мешает трудиться, Сеет разврат и неверье, минуты крадет.”

40

Факты в основу доноса легли. “Да беда ли? Пользы ведь нет от ней, кроме большого вреда.” И как-то ночью - соседи из окон видали Трое в машине Любовь увезли в Никуда. И про нее больше нету ни слуху, ни духу. Чахла Надежда, как ни была людям мила – Вскоре она превратилась в седую старуху, Сильно сдала и слегла, и совсем умерла. Подслеповатою чуть от рождения бывши, Вера от горя ослабла и стала слепой, Дома сидела, и Некто, ее посетивший, Впал, говорят, после этого в жуткий запой. Но оправдали Любовь, и любить беспробудно Всех обязали. Надеяться - разрешено. Правда, вот Веру теперь обзывают прилюдно, Ну, а при случае камни ей мечут в окно. Все оттого, что когда-то, в годины лихие, Мать их сослал в Соловки человеческий суд – “Умная слишком какая-то...” А без Софии Вера, Любовь и Надежда недолго живут.

1985 БАЛЛАДА О ЛЕСЕ

Лес шумел много лет, лес стоял вот уже пять веков, Разрастался, густел, расцветал - не пройти, не проехать. В нем дорогу решили тогда проложить прямиком, И на лесоповал всякий люд повалил кто в охотку, кто в нехоть. Так прошло пару лет, пару зим, и расчистили тракт. Вдоль него по оврагам - могилы при чистке погибших. Вместо воя волков в том лесу слышен стал лай собак, Скрип телег, чья-то ругань, да кашель двустволок осипших.

41

Так оно и тянулось - был век скоростей на носу, Лес рубили с плеча, и по-прежнему щепки летали. Если раньше еще соловьи распевали в лесу, То теперь даже просто вороны тот лес покидали. Становилась все шире дорога, а лес отступал, Только пни оставались на память о грубой работе, И, случалось, какой-нибудь там грузовик буксовал, Колесом угодив прямо в грязь где-то на повороте. И покрыли асфальтом всю трассу тогда, и по ней Покатили машины, как кто-то давно напророчил, Но когда не осталось от этого леса и пней, То увидели все, что дорога могла быть короче.

1986

Ф Как ведьма, ступая босыми ногами, Бесшумно скользя, оставаясь в тени, Приходит она, беспредельно нагая – Взгляни! Как ветер, играя с огнем и озоном, Себя разметав по задворкам души, Врывается в уши с пронзительным звоном – Дыши! Как - хочется жить при смертельной хворобе, Как - шепот и смех далеко впереди. Ты слышишь, как сердце стучит из-под ребер? Иди! В шальные глаза, сквозь которые небо Затянет тебя - сосчитай до пяти И, где бы ты ни был и с кем бы ты не был – Лети.

42

Х

1.

Они проснулись в миг перед рассветом. Спросил он тихо:”Как тебя зовут?” Она сказала:”Света.” - “Сколько ж лет вам?” “А сколько дашь?”- “Нет, столько не живут.” Наивен анекдот. В быту сложнее, Искать здесь правду - безнадежный труд. Определите - сколько лет идее, Вот этой, свежей? Столько не живут.

2.

Мне не в радость уже - так и тянет за душу знакомое имя. Я, его услыхав, забываю - кто я и где я. Именами других называли другими, Но твоим, с ними схожим, назвали тебя. Да, похожи они лишь для первых поверхностных взглядов – Я и сам попадаюсь в капканы обманчивых слов. На других твое имя - подобьем нарядов, А к тебе оно будто навеки веков приросло. “Что в моем тебе имени...” - так говорили давно ли? А сегодня ты только махнула бы молча рукой. Я б тебя на руках заносил, заневолил, Если б руки не заняты были неволей другой. Имя - точно ярлык на готовой продукции склада, Я не имя люблю - ты на слове меня не лови, Мне с собою нет слада, и если тебе очень надо – Я согласен забыть это имя во имя любви.

1981

43

3.

Не может быть, чтоб в этом теле – Такой уродливый скелет! Кончалась ночь, а ты в постели Спала, отбросив на пол плед. О, если б свет зажег в прихожей Тот, с кем во сне ты говоришь – Узнал бы, на кого похожей Бываешь ты, когда ты спишь, Увидел бы ресниц размытость, Разбег волос с запасом впрок, Изгиб руки и деловитость Раздвинутых привычно ног, И утоляющие голод, Непостижимые уму Две груди, равнодушно-голых, Сосками лижущие тьму, И - дальше, к бедрам от коленей, И - выше, где немеет взгляд, Туда, где смерть всех вожделений, Туда, где всем желаньям яд. И вот она, уже с улыбкой, Не открывая глаз, не вдруг, Еще во сне, в дремоте зыбкой Рукой дрожащей ищет рук, И торопливо, стиснув зубы, Вся в потной замяти простынь, Влечет к себе, кусает губы И, млея, шепчет:”Где же ты?” Горячих пальцев росплеск нервный, Туман расплывчатых гардин,

44

И всхлип, и вздох неравномерный, И выход этому один... И обмерев, и поневоле Впиваясь ртом во влажность рта, Ты вспоминаешь про того ли, Кого во сне любила так?

1983

4.

Ты все могла, ты помнишь? Все забыла. Давно ли мы ночей не замечали? Но время - похотливая кобыла – Спешит на случку к жеребцам печали. Ты все могла, ты помнишь? Мир бескрайний, Одним прикосновеньем в узел связан, Сжимался до размеров нашей спальни И навзничь опрокидывался разом. Как языком, навек слизнуло бытом Следы любви с набухших губ привычки. Кто все забыл, не вспомнит о забытом. Закрыт абзац. Расставлены кавычки. Кто все забыл, не вспомнит о забытом, Кто разлюбил, тот вновь любить не сможет. Нетерпеливо цокает копытом, Минуты высекая, время - лошадь.

5.

Никогда не повторится Вечер, семь, условный стук, Свет, погасший на ресницах, И тепло обнявших рук.

45

1984

Ничего не повторится. Выпадают в счет потерь – Перевернутой страницей Открываемая дверь,

И котенок у порога Самой доброй из примет, И украденный у Бога Час длиною в сотни лет. Даже если постараться – Тот июнь и та среда Никогда не повторятся, Никогда, нет, никогда.

Знаю я, не повторятся те признанья, те мечты, И боюсь себе признаться Что неповторима ты.

Ничего не повторится, Есть один рефрен - вперед Наши чувства, наши лица Время намертво сотрет.

Жизнь моя - большая птица, Улетевшая в года! Ничего не повторится, Ничего и никогда.

1985

Ц

ЛЕГКОВАЯ И ЛЕГКАЯ

Я тащился в хвосте, я пылил вдоль шоссе по обочинам, Грузовик, устаревший морально до срока до гайки. Обгоняли меня, в атмосферу дымя озабоченно, “Москвичи” и “Камазы”, “Колхиды” и “Чайки”.

46

И когда я решил, что мне все - отбензинилось, Ты, сверкая покрышками новыми, притормозила - Вся такая, - ни разу не ездила ты по грязи, небось! Я представить не мог, что в тебе лошадиная сила. Ты была легковая и легкая, И надолго Привязался к тебе не веревкой я, Моя “Волга”. Пешеходы тебе меня бросить советовали, Возмущенные нашим тандемом единым, Ну, а ты все тянула, тянула меня из кюветов ли, Из колдобин ли, вся истекая бензином.

А когда отказал вдруг кардан, ты делилась деталями, Отрывая их с мясом от хрупкого сердца машинного, И, казалось, не ехали, а пролетали мы Над дорогою в облаке цвета мышиного. Ты в прямом - легковая, и страстная – В переносном, И привязан к тебе был на трассе я Прочным тросом. В бок толкала меня своим бампером ласково, Чуть игриво дразнила подфарниками меня, То сигналила, будто бы споря со мною:”Кто спас кого?” То, смеясь, называла меня полным именем. Мы с тобой поднимались все выше дорогою горною, Оставляя вдали за спиной удивленных клаксонов стон, И дымилась резина колес моих огнеупорная, На спидометре стрелка плясала уже далеко - за сто. Ты была легковая и легкая, Моя “Волга”, Привязался к тебе не веревкой я И надолго.

47

А потом мы спустились - где авторемонтная станция, И - опомниться я не успел - укатила ты с насыпи, Разобраться еще не успел, так же как и собраться я, И, себе не хозяин, остался метаться псом на цепи. Залатали меня и поставили дворники - на, мети! Подтянули мосты, только мне - хоть катись с Богом по миру. Трос на память остался да номер на памяти. Если встречу ее, то, конечно, узнаю - по номеру. Ты была легковая и легкая, И надолго Привязался к тебе не веревкой я, Моя “Волга”.

Ч

ЗАПАД, ВОСТОК 1.

С тобой мы не были близки. Ты - Запад. Я - Восток. Прикосновения руки Нас не сшибали с ног, Смог уложить бы лишь с тоски В одну постель нас Бог, Два разных берега реки, Нас разделил поток. Но ты, но ты, но ты, но ты Во сне, во сне, во сне Переходила грань черты, Проложенной извне, И, отрешась от суеты, Ты не цветы в окне, А сплошь одни в огне мосты, Смеясь, дарила мне.

48

1985

Я погружался в глубину, На самый низ, на дно, И там любил тебя одну, И были мы - одно. Не я, не ты, а двойники? Нет, спутать я не мог. С тобой мы не были близки.

2.

Ты поднимешь трубку телефона, В зеркало глядясь, ответишь:”Да!” И тогда сорвется с небосклона Вечно там висевшая звезда. И тогда заговорит Везувий, В судорогах вздрогнет пол-Земли, Вспыхнет эпидемия безумий И начнется подлинный Дали: Самолеты упадут на сушу, Корабли окажутся на дне, Праведники девственную душу Продадут за рубль Сатане. В пароксизмах свального угара Затрещат кровати и дома, Грянут войны, смуты - смрад и свара, И наступит долгая зима. Но пройдет всего одна минута, И вернется миру гладь и тишь Фразой, незначительной как-будто: “Я ждала, что ты мне позвонишь.”

1991

49

З.

Душа твоя - черный ящик. В глазах твоих - душная муть. Я - на коленях стоящий, Легко меня обмануть. Задеть на лету ненароком, Да ласковых слов нашептать, И в поединке жестоком Сдаваясь, упасть в кровать. Это - совсем не трудно, Ведь все эти игры со мной – Спор быстроходного судна С медленною волной. “Волны - пусть корпус лижут. Раз лижут, то не сокрушат.” Чем твое тело ближе, Тем дальше твоя душа. Ну да, я бываю навязчив. Я даже бываю груб. Он черен, души твоей ящик, И холоден, словно труп.

4.

Черной кошкой пробежала, Раздвоила, развела, Словом, как змеиным жалом, Обожгла. Словно ворон, налетела Мутной вестью злой, Сняв с души, как кожу с тела, Целый слой.

50

Без особого резону Разровняв до пустоты – Как бульдозер по газону, Где цветы. Как серпом... Перебивает, И не прекословь! Так пришла и убивает Нелюбовь.

1994 5.

Возможно , это просто бред, Случившийся не с нами – Меня к стене, дробя скелет, Ты прибивала, как портрет, Словами, как гвоздями. Конечно, это дурь и фарс, Игра воображенья. Не стоит из-за двух-трех фраз Ломать устойчивый каркас Взаимопритяженья. Присниться может только в темь, Распутицу и слякоть, Что все не так, как я хотел, Что зло смеешься ты над тем, Над чем готов я плакать. Но лишь тогда все это ложь, Когда ты, чтоб раздеться, Себя из платья рвешь, как нож, И, повернувшись, достаешь Сияньем глаз - до сердца.

1992

51

6.

Е.К.

В нагромождении событий, В потоках лиц, в обломках снов Реальней жизни, тоньше нити, Любовь моя - твоя любовь. Нас неспроста слепая сила, Как будто выполнив обряд, То разводила, то сводила Тринадцать с лишним лет подряд. И заставляли быть на взводе, Звенеть натянутой струной Измен твоих броски к свободе, Так и не выявленных мной. Любовь твоя непостоянней Всех самых гибких величин, Но ей не надо оправданий, Поскольку нет для них причин. Традиционные расклады: Восток и Запад,”Инь” и “Янь”, Разноименные заряды, В одной упряжке конь и лань. Что ж, я любой развязной суке Скажу, в глаза смеясь, назло: “Вы все здесь дохнете от скуки, А мне вот крупно повезло!” Мне повезло, как вам не снилось, Хоть это был кошмарный сон. Кому еще, скажи на милость, Любовь моя, приснится он?

52

Одно грызет - (мы все не боги, Не я все это начинал) Есть у романов эпилоги, Придет и этому финал. Из двух один всегда уходит К другим, в иные ли края. Эгоистичен по природе, Пусть этим первым буду я.

1992 7.

Любимая, давай с тобой уедем И бросим все - работу, быт и скот. Оставим свой большой надел соседям – Пускай берут, кто сколько унесет. Диван и лампу разве что отдать им, Окно, в котором небо и земля... Пускай берут, а мы с собой захватим Себя в тот край, где вновь начнем с нуля. В тот дивный край, где нас никто не знает, В тот славный край, где нас никто не ждет, Где тишина, поистине лесная, Где ничего не знаешь наперед. Там воздух будет сам, из интереса Нас, как овец, ласкать, стеречь и стричь, На грани стресса, как домой из леса, Мы понесем чудовищную дичь. Забудем все, что было в нас дурного, Простим друг другу гадости, грехи, И вот тогда, твой смех услышав снова, Я научусь во сне писать стихи.

53

Давай уедем. - Ну, давай уедем... И бросим все? - И бросим, отчего ж... Еще пуд соли, вроде бы, не съеден. А может, съеден, как тут разберешь?

8.

1993

Фонарь. Аптека. Ночь. Под одеяло Ко мне забралась женщина в постель. Я не скажу, чтоб это удивляло. И не такая снилась канитель.

-”Ты кто?”-”Я Совесть.”-”Это очень мило. Я думал, что ты спишь без задних ног.”

-”Еще не поздно, полночь не пробило. Я вся - твоя, и ты не одинок.”

-»Зачем пришла ты? Сгинь. Умри. Исчезни.”

-”Убей меня - сама я не уйду.”

-”Ты даже не химера - род болезни, И жить с тобой - запутаться в бреду.”

-”Ты звал меня.”-”Ошиблась ты, родная.”

-”Я по тебе соскучилась, а ты?”

-”А я решил, что знать тебя не знаю, Когда попал в объятья Суеты.”

-”Но я пришла, и надо сделать выбор. Одна из двух - другого не дано.” В такой момент как поступили вы бы? Вдвоем тепло, и все-равно - темно. В кромешной смуте, странно схожей с адом, Давно мне уготована стезя. Но как быть с женщиной, что спит со мною рядом? С ней тяжело, а без нее нельзя.

1994Ш

54

Ш

СТРУНА

Я - струна. Я звучу на высокой пронзительной ноте, До предела натянута с теми пятью заодно. Не бросай меня, ангел-хранитель, на взлете, на взлете. Мне отмерено мало, но все-таки много дано. Струнный век - краткий срок, Странный бег между строк Под ударами жесткой хозяйской руки. Но чем толще струна, Тем прочнее она, Тем роднее она для гитарной деки. Я - струна. И в ладу, как в упряжке, с пятью остальными Голос мой пусть не слышен, но все же и незаменим. Не оставь меня, ангел-хранитель - оставь меня с ними, Дай до них дотянуться и дай мне приблизиться к ним! Струнный век - краткий срок, Странный бег между строк Под ударами жесткой хозяйской руки. Но чем толще струна, Тем и дольше она Остается живой у гитарной деки Я - струна. Две руки меня денно и нощно терзают. Что ни час - на разрыв меня пробуют злые колки. Не бросай, мой хранитель, меня - пусть другие бросают! Ну, а ты охрани, ведь долги мои невелики. Струнный век - краткий срок, Это бег между строк Под ударами жесткой хозяйской руки. Но чем толще струна Значит, дольше она Будет жить и служить у гитарной деки. Я - струна. Наконец, на немыслимых прежде высотах Я звеню, и вытягиваясь и все больше дрожа. Не покинул меня мой хранитель, а кончилось что-то, Перетерло меня, гриф гитары сыграл роль ножа.

55

Струнный век - странный бег, Краткий срок - между строк Под ударами рук да лучами фортун. Но чем тоньше струна, Раньше рвется она, Оглушая на миг пять оставшихся струн.

1985

Щ

1.

Вот и снова весна, ну, а мне что-то чудится осень, И хоть вновь в небесах синева, а свет солнца несносен, Опустела душа, словно лес после долгих дождей, И в зрачках желтизна у опавших, как листья, людей. Птичий гон и крик - сигнал тревоги, Пульс в висках и ртути перепляс. Снова время гонит по дороге Мусор наших планов, снов и фраз. Нам в привычку вошло ожиданье тепла и покоя, Но усталость, наверно, знакома и Богу в труде. Что же с ками со всеми сейчас происходит такое? Это просто вода, это просто круги на воде. Птичий гон и крик - сигнал тревоги, Пульс в висках и ртути перепляс. Снова время гонит по дороге Мусор наших планов, снов и фраз. Ну так что же мне делать с собой, чтобы стало, как прежде? Шар земной раскрути, ну, а лучше себя раздвои! Миллионы приходят сюда и уходят в надежде, Что когда-нибудь ветер вернется на круги свои. Птичий гон и крик - сигнал тревоги, Пульс в висках и ртути перепляс. Снова время гонит по дороге Мусор наших планов, снов и фраз. Как в печальных глазах - отражается в лужах начало

56

Кораблей, без руля и ветрил уходящих с причала, Всех рождений, смертей, перемен, приводящих к беде. Это только вода, это только круги на воде. Птичий гон и крик - сигнал тревоги, Пульс в висках и ртути перепляс. Снова время гонит по дороге Мусор наших планов, снов и фраз.

1993 2.

От вчера сегодня напоследок – Свист в ушах, сигнальные огни... До свиданья, мой двойник и предок! Вот и снова мы с тобой одни. Мне звездой, зажженной ненароком, Сигаретный тлеет огонек. У кого-то прошлое под боком, А мое уехало в Нью-Йорк. Бруклин, Шестьдесят восьмая. Рук ли Дрожь дробит гудки, Или болен горем от ума я, Или это кровь стучит в виски? В телефонном диске - дырок десять, Небо Бог в стольки местах порвал! Ну, а если память можно взвесить, Мерой веса стоит взять “провал”. Бывший дом свой обхожу я с тыла, Свет его окна теперь далек... Чье-то рядом прошлое застыло, А мое отправилось в Нью-Йорк.

57

Бруклин, Шестьдесят восьмая. Рук ли Дрожь гудками бьет, Или это кровь, виски сжимая, Наизусть выстукивает код? Расстается с прошлым, как известно, В целом человечество, смеясь, Оттого, наверно, повсеместно Связь времен - давно уже не связь. Жду звонка в смешном ажиотаже, Потому как - прошлое сберег. Без него кому-то лучше даже, А мое зовет меня в Нью-Йорк. Бруклин, Шестьдесят восьмая. Рук ли Дрожь дробит гудки, Или, напряжение снимая, Это просто кровь стучит в виски?

1993 З.

Я помню: дверь, четыре стенки, Второй этаж, подъезд, звонок, Настрой души, цветов оттенки, Следы в снегу собак и ног. За двести лет дойдя до точки, Там точит сырость серость стен, Глухие улицы, как бочки, Причудливы, как гобелен, Вверху абстрактные полотна

58

Ведут начало от Руси, В них шпиль нацелен, словно воткнут, И вертит небом по оси. Всех по ночам - как будто сдули! И только вечно на посту Тот самый медный бедный дурень, Что тщился раздавить глисту. И холод милиционерам, Как день - похмельным фонарям, Они шатаются по скверам, И не понять, кто - пьян, кто - прям. Тоска! Но что это, похоже, Из подворотни томный взгляд Дает вам шанс:”Мне грустно тоже.” И этот шанс - для всех подряд. ...странноприимные ночлеги, забытые, как сны, долги, на Зимний редкие набеги, по учреждениям круги... Ах, ленинградская прописка, Которой не было и нет! И что за жизнь без доли риска? Санкт-Петербург, мне двадцать лет! Соблазнов - море, денег - мало, Работа - есть, а мне - нельзя! Метро в сто глоток хохотало, Вниз эскалатором скользя, Над тем, кто думал: ”Я не негр. Нашли Ивана-дурака!” Беременное новым снегом, Свисало небо в облаках... Я шел бесцельно, наблюдая Толпу, красивых лиц искал. Нашел! Фигурка, как литая, Печальный чувственный оскал, Глаза - разрез, как у японки, На редкость стройная нога, И вдруг - внезапный профиль тонкий,

59

Его туман не перелгал. Забыто все - долги, прописка, Работа, дом и иже с ним! Она, казалось бы, так близко, Сейчас остаться бы одним... Но что-то мне в глаза попало, Скатилась по щеке слеза, И что привиделось - пропало, Трамваем площадь облизав. Я вытер слезы и очнулся, Услышал шум, гудки и лязг, Пошёл на мост, и он качнулся Предвестником житейских дрязг.

1983

Ъ

1.

Нас слишком медленно жгли электрическим светом, Лопнула нить и надежды развеялись в дым Чем становиться богатым и мертвым при этом, Лучше быть бедным и все же при этом живым. Выбор так прост: Грязь или цветы. Здесь - неба свет, Там - тьма и земля. Но на вопрос: “Кто, если не ты?” Я дам ответ: “Кто, если не я?” Риск - благородное дело для тех, кто рискует, Кто наблюдает - для тех благородней вдвойне. Видишь - вон крест? Он не просто лежит, а тоскует, Страшно тоскует по чьей-то надежной спине. Выбор так прост: Грязь или цветы. Здесь неба свет, Там тьма и земля.

60

Но на вопрос: “Кто, если не ты?” Я дам ответ: Кто, если не я?” Сильным и добрым - летать до скончания срока, Слабым и злым - им даровано было ползти. Жизнь - это путь по сети переменного тока От выключенья к включению этой сети. Выбор так прост: Грязь или цветы. Здесь - неба свет, Там - тьма и земля. Но на вопрос: “Кто, если не ты?” Я дам ответ: “Кто, если не я .”

1993 2.

Сегодня, вроде бы, сбываются мечты большевиков, Ведь, наконец, кто был ничем, тот стал вдруг всем, но не совсем Один всю жизнь был гопотой, стал весь крутой и был таков, А вот другому - работяге - лишь счета и нищета. Мы предоставлены самим себе, ребята. Свобода нынче, господа, и нет возврата К тем временам, когда глушили водкой страх – Заснув с женой в тепле, проснуться в лагерях. Мы, не сказав “спасибо”, приняли награду от судьбы, Для нас Свобода - есть свобода воровать и убивать. Подарком лучшим скоро станут к дням рождения гробы, Поскольку дуба дать нам проще. Где взять прыть его рубить? Мы предоставлены самим себе, ребята. Свобода нынче, господа, и нет возврата

61

К тем временам, когда за проблески ума – Как пик карьеры - ждали “вышка” и тюрьма. Мы изменились, измельчали так, что трудно передать, Я иногда себя у зеркала - стою, не узнаю, И если раньше было ясно - где дерьмо, где благодать, То вот сейчас я не решусь судить - где ложь, где правда все ж. Мы предоставлены самим себе, ребята, Свобода слова, господа, и нет возврата К тем временам, когда за длинный язычок Ловили нас, сажая ловко на крючок. На волю нас отправил Бог, но скифы мы, мы дикари, Предел мечтаний наших так убог и мал -сбить капитал, Но Он надеется на нас - мир так огромен, посмотри, А мы не слышим, мы опять не в состоянии понять: Мы предоставлены самим себе, ребята! Уже свобода, господа, и нет возврата К тому, когда, как от сумы и от тюрьмы, Нас охраняли от себя же сами мы.

1993

Ы

1.

Все пытаются отвлечь меня от дела, Как младенца от заветного соска. Мировая скорбь меня заела, А точнее, всероссийская тоска. Надоели бесконечные заботы, Одолели безнадежные глупцы, И от челюсти ломающей зевоты Не помогут ни бутылки, ни шприцы.

62

Все течет вперед, потом обратно По спирали, по проклятой, все по ней. Дорогая, мне с тобою так приятно Забывать про увяданье тусклых дней... Дорогая, помоги! А впрочем - что там, Я и сам управлюсь с этим злом. В комнате, пропахшей сном и потом, Я себя проверю на излом. Вот бумага, вот и авторучка, Вот дурной табак, а вот и я. В пепельнице желтой пепла кучка, В голове вопросы бытия.

1985 2.

Когда берет за горло страх И душу напрочь выгрызает – Она змеею уползает Куда-то в череп, как в овраг. Тогда, весь мир в себя вбирая, Бумаги лист, безлик и чист, Вручает мне, как главный приз, Всю ада боль, всю радость рая. И - нету больше городов, Огней ночных, постелей душных, И вновь, послушней всех послушных, Я этот крест нести готов. И я тогда согласен сам Дышать хоть воздухом навозным, И в диком свисте тепловозном Мне слышен отзвук звездных гамм.

63

Я - тот же самый, да и та ведь Спираль скрипичного ключа... Но, как зажженая свеча, Я снова рад гореть и таять.

1983

З.

Все, я устал. От себя - хоть в тюрьму. Конь мой лихой - допотопная кляча. Век мой, смеясь над собою и плача, Прогрохотал и растаял в дыму. Все, я устал. Этот сон позабыт, И в пустоте - звуковая примета Знойной зимы и холодного лета Дробная строчка, как топот копыт. Все, я устал. Там, где лес - автострада, Там, где был город - развалины в ряд, Там, где нет слов - без конца говорят. Все, я отстал. Впрочем, так мне и надо.

4.

1987

Не ломать мне рук, заходясь от отчаянья, Не сжигать мостов, не рубить сплеча – Буду подыхать не от водки, от чаю я, И не палача позовут, а врача. И судьбу свою не поставлю на карту я, Если мне мой ч±рт сгоряча не наврал. Ну так что же - мне и судьба нестандартная, Правда, я ее сам себе выбирал. Будут говорить мне:”Ты зря упираешься, Где ты потерял - там найдет другой,

64

Так темно вокруг, что, смотри - доиграешься, Можешь заблудиться, смотри, дорогой.” Что ж, кому темно - в темноте лампу включит пусть И магнитофон, - вот тогда я приду. Выбирал я не площадей околюченность, А свободу петь в комуннальном чаду. Не ломать мне рук, заходясь от отчаянья, Не сжигать мостов, не рубить сплеча, Буду помирать не от водки, от чаю я, И не палача позовут, а врача.

1986 5.

Выхожу из игры. Извините, друзья и подруги. Я, наверно, не прав - может, партия стоила свеч? Дам целую я в губы, тузам пожимаю я руки, Оставляя надежду на радость обещанных встреч. Выхожу из игры. До свиданья, больная природа. Ностальгия - удел тех, кто был не у дел, а хотел. До свиданья, все карты мужского и женского рода – Вам рубашки давно ближе в лоск замусоленных тел. Выхожу из игры. Но я крест на себе не поставил, И пускай мне судачат вослед, что на мне нет креста, Я по правилам выйду из этой игры, где нет правил, За собой оставляя в пространстве пустые места. Выхожу из игры. Вылетаю без слез и оваций. И пускай я раскладу не рад - было что выбирать: Либо в этой игре до конца в дураках оставаться, Либо в той попытаться судьбу свою переиграть.

65

С каждым годом пространство становится уже – Это, выждав момент для падения вниз, до поры Хищный век надо мною стервятником кружит, И поэтому я выхожу, выхожу из игры! Если я не игрок, но лишь в этом я качестве нужен – Чем всю жизнь ошиваться в пределах родимой дыры, Лучше выйти из круга и вновь оказаться снаружи. И поэтому я выхожу, выхожу из игры.

1991 6.

Жизнь кончилась, а я еще живой, И странно мне гулять по мостовой, Давить ногами мусор, слушать речи Вокруг снующей массы человечьей. Как призрак я, невидим и ненужен, Бреду один и, наклоняясь к лужам, Не вижу отраженья. Боже мой, Жизнь кончилась, а я еще живой. Есть напряжение в сети - не обесточьте! Я тот конверт, что невостребован на почте, Я чист, как лист, Где симпатических чернил След проступил: “Он жил, дышал, любил...”

7.

Сегодня осень. С нею - проще. Поэтому и так тихи Мои неровные и, вобщем, Несовременные стихи.

66

Промозглость души вычищает. Заметней - враг, понятней - друг, И глаз все чаще замечает Опустошение вокруг. Перерасхода нету в смете – Так утверждают старики. Я вдруг и сам вчера заметил – Мне некому писать стихи. Ах, осень! Желтая паскуда. Проклятый символ смены вех. Кто объяснит - куда, откуда Нас выбирает этот век? Уже по зимнему морозно. Мерцает иней между строк. Стихам, написанным так поздно, Как и всему, свой выйдет срок.

1995

Ь

ГЛУБОКИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ О ДУШЕ И ТЕЛЕ

Душа, как в клетке, бьется в теле, Как птице, душно ей в плену, Инстинкты ей осточертели И тянет, тянет в вышину. Тесны размеры оболочки, Но тело мстит, с трудом дыша: Болят печенка, сердце, почки, А кажется - болит душа. При этом цепко держит душу, Ведь без нее - ну, как без рук, В итоге - глуше, глуше, глуше Артериальный перестук. Да, так в борьбе проходят годы!

67

Душа горит и тело жжет, А тело - парадокс природы – А тело душу бережет. А, впрочем, нет и здесь пророков, И души вверх из бренных тел Взмывали раньше должных сроков, Коль их владелец так хотел, И как ты сам себя не мучай, Но было, что и говорить, Когда решал всего лишь случай, Какой душе вдруг воспарить. Случалось, целый полк на марше Взлетал внезапней пуль шальных, И кто по званию был старше – Летел чуть дальше остальных. Не трудно вспомнить и подарки, Когда и души и тела, Сливаясь в судорогах жарких, Творили добрые дела. Не зря трудились и потели – Потом являлась, не спеша На свет, рождаясь в новом теле, Такая ж новая душа. Срок службы тела - до износа, Душа - бессмертна, говорят, И ждет ее, по всем прогнозам – Не скучный рай, так жуткий ад. “Вранье! Души без тела нету,” Сурово слышится в ответ, А тело курит сигарету, Душе до тела дела нет. Я любовался слишком долго Самосожжением души И не заметил, как без толка До срока тело иссушил.

1984

68

ПЕСЕНКА ПРО МАРИЮ ИВАНОВНУ, ЗАМДИРЕКТОРА ДВОРЦА КУЛЬТУРЫ ПО ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ЧАСТИ

Ходила Марья Вановна в предпенсионном возрасте, Служила зам.директора в заштатнейшем ДК. Конечно, по хоз. части, а по части проф. пригодности Любого переплюнуть бы могла кадровика. Чуть восемь, а на вахте уж следит за дисциплиною, Пасет она сотрудников, как курица цыплят. Но чаще всех опаздывал художник с гривой львиною, А то вообще заявится к обеду этот гад! И главное, не то чтобы он пьянь - мешки под глазками. Как раз понятно было бы. Тут коленкор не тот – Запрется тихо в комнате с афишами да красками И на гитаре тренькает. Стучи - не отопрет! А то красотки стаями слетаются, как бабочки, Обычно ближе к вечеру летят на огонек. Про эти посещения записано все в папочке, Но что они там делают - вот это невдомек! Была, вообще-то, женщиной нормальной зам.директора – Ходила с мужем утречком на рынок в выходной, Читала внуку книжечки про Ахиллеса - Гектора, Слыла примерной матерью и любящей женой. Но мысли о художнике стучали в мозг встревоженно, Он не давал покоя ей, мешал ей жить и спать. Все люди - словно люди здесь, живут, как им положено, Так кто же ему право дал порядки нарушать? И вот, собравши в папочку весь компромат заранее, Пошла она к директору, где излила свой пыл. Художник был посредственный. За малое старание, Точней, за нарушения он вмиг уволен был.

69

И тут уже в историю попала Марья Вановна! Художник был посредственный - зато он был поэт. В стихах про Марью Вановну нет ничего обманного. Одна почти что правда, а вранья почти что нет.

1988

Э

ФАУСТ И МЕФИСТОФЕЛЬ 1.

Мефистофель: Есть два пути - одним, тернистым, Ступает гений и герой, Пугая черною дырой, Он манит дальним светом чистым. Кто не рожден максималистом, Тот выбирает путь второй. На нем - такой же груз на плечи, Терпенье ест мозги, как моль, Но постепенно входишь в роль И не теряешь дара речи. Он, в общем, первого не легче. Итог его обычно - ноль. Фауст: Как? Почему? Несправедливо! Кого винить? Дух или плоть? Мефистофель: Из всех коров лишь та бодлива, Кому рогов не дал Господь.

2.

Ф: Коль правда то, что всем по вере Воздаст Господь, то как понять... М: Не можешь ты без суеверий.

70

Ф: Ты можешь не перебивать? Так вот. Ага, допустим, кто-то Развил свой ум по мере сил, Всю жизнь, допустим, не работал, Но людям зла не приносил... М: И не воздастся ли ему Не по делам, а по уму? Ты, брат, дурак! В уме высоком Особых нет твоих заслуг. И, согласись, выходит боком Одна лишь голова без рук. Ф: Слова, слова. М: Твой ум зачахнет, Когда для рук работы нет! На том стоит весь этот свет. Ф: А почему так дурно пахнет? М: Какой ты, право... Почему... Вот работенка по уму. Подумай. Это так отрадно – Понять, откуда запах смрадный. Ф: Ах ты скотина, мочи нет! Я душу вывернул наружу, А ты устроил туалет. М: Всего лишь маленькую лужу.

3

Ф: Устал хотеть, мне все постыло Равно и золото и медь. Что сделать, чтобы отпустило? М: Все просто - стоит захотеть. ....................... Фау .......... ....................... Мефисто.... ..............Фа ..................... .............................Ме ...... ......Ф ............................... .................................. М.

1983

71

Ю

ОДИНОЧЕСТВО, МОЛЧАНИЕ, СМИРЕНИЕ

Ночь ли в дверной просочилась глазок, Чтоб обобрать меня дочиста, Ветер ли в форточку скрипом сапог: “Имя, фамилия, отчество, срок...” Медленно переступает порог Лучший мой друг - Одиночество. Время, как память мою ни стирай, Знаю, конечно, заранее Я для того и заваривал чай В час, когда вой переходит на лай, Выдвинет стул и присядет на край Мой собеседник - Молчание. Птицею в тучи ли, рыбой ли в сеть, Свето-ли -переставление, Тлеть ли как трут, как свеча ли гореть – Зорко и ныне, и присно, и впредь Смотрит в зрачки мои, вытащив плеть, Мой укротитель - Смирение. Вы - мои судьи, мои зеркала, Вам - все отличья и почести. Жизнь меня к этому, что ли, вела? – Слышать, как где-то бьют колокола, И у пустого, как небо, стола Смирно молчать в одиночестве.

1992

72

Я Вышло время, вышло насовсем, Наступила новая эпоха. Снег напластовался и осел. Может быть, все это и неплохо. Слишком долго не было зимы, Но лишь начался подсчет итогам И наедине остались мы Каждый сам с собой, с собой и с Богом. И такая нынче тишина Опустилась на громоотводы, Что по-настоящему страшна Пустота открывшейся свободы. Цель теперь отчетливей видна И проста, как Альфа и Омега – Небо в перекрестии окна, Серое от выпавшего снега. Знаешь, можно все переиграть, Жизнь прожить со многими во-многом, Только остается умирать Каждый сам с собой, с собой и - с Богом.

1992

73

СОДЕРЖАНИЕ А

Моя фамилия........................................................................................................ 3

б

Сказка о дураке................................................................................................... 4

В

Баллада о первопроходцах........................................................................... 5

г

Три сторожа.......................................................................................................... 7

д

Соседка................................................................................................................... 8

е

Ворона..................................................................................................................... 9

ё

Очередь................................................................................................................11 Придорожная песенка...................................................................................12

ж

Профсоюзное собрание в свинарнике..................................................13 Разговор перед сном.....................................................................................16

з

Фантазии сталиниста Петрова, зампредседателя.............................19 Тоска по идеалу.................................................................................................20 Голоса.....................................................................................................................21 Телевизор и старухи........................................................................................22

И

Прогноз погоды................................................................................................23

Й

Сказка о невидимых лесных жителях.....................................................25 Песенка про кота..............................................................................................26

К

Шахматы...............................................................................................................27

Л

Движение за мир..............................................................................................28

74

м

Ученые решают вопросы.............................................................................30

И

Собаке Иванова................................................................................................31

О

«Зима была в разгаре, в полной силе, ...»............................32 «Настало утро, солнце в сон воткнуло, ...»...........................33

П

1...............................................................................................................................34

«Там, далеко, иные испытанья,...»...........................................35 «В года великих катастроф, ...».................................................36

р

«Когда взлетает самолет, ...»......................................................37

с

Баллада о втором пришествии.................................................................38

т

Молитва...............................................................................................................39

У

Баллада о Софии.............................................................................................40 Баллада о лесе.................................................................................................41

ф

«Как ведьма, ступая босыми ногами, ...»...............................42

х

«Они проснулись в миг перед рассветом. ...».....................43 «Мне не в радость уже - так и тянет ...»................................43 «Не может быть, чтоб в этом теле – ...».................................43 «Такой уродливый скелет!...»....................................................43 «Ты все могла, ты помнишь? Все забыла. ...»......................45 «Никогда не повторится ...».......................................................45

Ц

Легковая и легкая............................................................................................46

Ч

Запад, Восток ....................................................................................................48

«Ты поднимешь трубку телефона, ...»....................................49

75

«Душа твоя - черный ящик....».................................................50 «Черной кошкой пробежала, ...».............................................50 «Возможно , это просто бред, ...».............................................51 «В нагромождении событий,...»...............................................52 «Любимая, давай с тобой уедем...»........................................53 «Фонарь. Аптека. Ночь. Под одеяло ...»................................54

ш

Струна...................................................................................................................55

Щ

«Вот и снова весна, ну, а мне что-то чудится осень,...»....56 «От вчера сегодня напоследок – ...»......................................57 «Я помню: дверь, четыре стенки, ...»......................................58

Ъ

«Нас слишком медленно жгли электрическим светом, ...».60 «Сегодня, вроде бы, сбываются мечты большевиков, ...».61

Ы

«Все пытаются отвлечь меня от дела, ...»..............................62 «Когда берет за горло страх ...»...............................................63 «Все, я устал. От себя - хоть в тюрьму....».............................64 «Выхожу из игры. Извините, друзья и подруги. ...»...........65 «Жизнь кончилась, а я еще живой, ...»..................................66 «Сегодня осень. С нею - проще. ...».......................................66

Ь

Глубокие размышления о душе и теле..................................................67 Песенка про Марию Ивановну.............................................................. 69

Э

Фауст и Мефистофель...................................................................................70

Ю

Одиночество, Молчание, Смирение.......................................................72

Я

«Вышло время, вышло насовсем...»...»..................................72 Леонид Исакович Зоншайн ОПЫТ АЛФАВИТА стихи и песни Казань, издательство «Плутон» 2022г.