STORY.2010.07-08

О Б Ы К Н О В Е Н Н ЫЕ С У Д Ь Б Ы Н Е О Б Ы К Н О В Е Н Н Ы Х Л Ю Д Е Й

сплетен

. СИНАТРА

ДУНЯ СМИРНОВА «Я никогда не буду такой, какой мне хочется ! Это невозможно. Увы!»

ЧЕХОВ И КНИППЕР «Беспутная жена моя, посиди дома хоть одну недельку! Мы так грешим, что не живем вместе!» Похлебкии и суп его жизни. Забытый Анатолий Гладилин. Мандельштам. Слепой поводырь. Макароны Лучано Паваротти. Лемпицкая - королева ар-деко. Затюканная Сандра Баллок. Мата Хари. Львица шпионажа. Рак-отшельник Ремарк.

Да...

4 STORY

Одна моя знаком ая дама както вздумала поинтересоваться у своего пятилетнего сына, о чем он мечтает. Ребенок потупи л­ ся и честно признался, что мечта у него, нет, не папа, а - синий меч. Этот меч ему даже снился. А она собралась ехать на Кавказ петь сопрано. Работа у нее была такая, вот и собралась. Сын остал­ ся с бабушкой, он знал: мама из гастролей привезет чего-нибудь вкусненького. Мама очень любила своего ребенка, просто у нее ни­ как не хватало времени с ним по­ возиться, вот он и дожил до пя­ ти лет неведомо как, с бабушкой. Как - бабушка знала, но ничего особенного не рассказывала своей замечательной дочери. Вот та и от­ правилась распевать романсы. На Кавказе ее сразу окружило множество разнообразных муж­ чин. Она была такая небольшая, хорошенькая, с голубыми глазка­ ми и, естественно, блондинка, с ко­ лоратурным голоском, ну, крош­ ка. Мужчины сразу влюблялись в нее всюду, куда бы ни заносила маму непростая концертная судь­ ба. А на Кавказе ее полюбили осо­ бенно. И вот однажды после кон­ церта толпа поклонников вдруг вздрогнула, расступилась и к ней приблизился тихий и медленный господин, хозяин здешних мест, чтобы сообщить, что он очаро­ ван и пусть она только заикнется о чем хочет, это тут же упадет к ее ногам. И она растерялась, но нео­ жиданно вспомнила и, показывая глазками, что намерение госпо­ дина ее впечатлило, прошептала: «У меня есть мужчина, для кото­ рого я готова на все. Это мой сын. А он мечтает о синем мече. Или ноже. Я в этом не разбираюсь!» «Крошка! - сказал всемогущий го­ сподин, сверкнув глазами. - Твой

сын - настоящий мужчина. Си­ ний клинок - бесценная вещь, но деньги - это бумага! Его очень трудно найти. Хотя... я знаю чело­ века, которому такой кинжал до­ стался от дедов, его привезли из Дамаска, и узор на нем невыноси­ мой красоты. Он ни за что не захо­ чет с ним расстаться. Но! Если ты будешь добра ко мне, я сделаю это­ му человеку предложение, от ко­ торого он не сможет отказаться». И она была добра, и перед отъ­ ездом, когда уже поставила было одну ножку в машину, к ней подо­ шел человек и протянул сверток из серебряной парчи: «Хозяин про­ сил передать: да не иссякнет твоя красота, как не иссякла она на лез­ вии этого великого клинка».

- Посмотри, что у меня есть, сказала она сыну, вернувш ись, и вдруг выхватила из ножен мер­ цающий кинжал.

- Мама! - сказал сонный сын. Ты купила ножик резать мясо? У нас их уже три.

- Да ты посмотри, разве ты не об этом мечтал?

- A-а... А разве ты не можешь купить мне синий меч?

- Где купить?

- Да в игрушечном магазине, у Мишки уже есть. Даже у Пе­ теньки. О, Боже! Мой зайчик, мой ца­ ревич, мой звереныш... И - как там еще... таинственный ребенок современный... Нет, этих детей не разгадать нам никогда.

STORY Главный редакт ор Владимир Чернов Зам. главного редактора Елена Кузьменко Выпускающий редактор Венера Назаренко Редакторы: Майя Чаплыгина «Кто, где, когда», «Личное дело»; Наталья Смирнова «Люди и вещи» Старший дизайнер Елена Брагина Фоторедактор Светлана Навроцкая Дизайнер Алла Лыткина Корректор Светлана Гавриленко Управляющий делами редакции Ольга Помещикова Над номером работали: Дарья Вильке, Наталья Вишнякова, Рено Ганиева, Игорь Клех, Вячеслав Недошивин, Инна Садовская, Игорь Свинаренко, Татьяна Скрябина, Ольга Филатова Издатель Юлия Степанова Директор по рекламе Екатерина Шемерей Зам. директора по рекламе Елена Бронникова Ведущий менеджер по рекламе Алла Хайдукова тел. (495) 620 0800, факс (495) 620 0801 Финансовый менеджер Кристина Бесолова Координатор Адель Тихомирова Д изайнер рекл. отд. Виктория Стромилова Креативный отдел: Анастасия Бухонкина, Ольга Базылева, Татьяна Луданик

FORWARD Первый замест итель генерального директора Натэлла Бениашвили Заместитель генерального директора Финансовый директор Ольга Новикова Директор по рекламе ИД Мария Колмакова Директор по маркетингу и РИ Эльвира Галимова Бренд-менеджер Елена Комлева Директор по дистрибуции Павел Звонов Главный бухгалтер Ольга Алдаранова Директор по производству Василий Саютин Директор по персоналу Раиса Нуруллова Руководитель юр. отдела Наталья Кудряшова Технический директор Сергей Елин Административный директор Петр Смирнов Адрес редакции: 123022, Рочдельская ул., д. 15, стр. 10 тел. (495) 620 0800, факс (495) 620 0801 www.story.ru,story@forwardmg.ru Учредитель, издатель ООО «Форвард Медиа Групп» Генеральный директор Руслан Терекбаев 123009, г. Москва, Н.Кисловский пер., д. 6, стр. 2 Журнал зарегистрирован Министерством РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций в 2007 г., свидетельство о регистрации ПИ №ФС77-28882 от 26.07.2007 г. Партнер Рекламное агентство ООО «Видео Интернешнл-Пресс ВИ» Ген. директор Зинаида Чередниченко Руководитель проекта Марина Панова тел (495) 937 0767, факс (495) 937 0766 Отпечатано в типографии: RR Donnelley Europe, ul. Obr. Modlina 11,30-733 Krakow, Poland Распространяется по всей территории России

Главный редакт ор Владимир Чернов

СЛЕДУЮ Щ ИЙ НОМЕР П О СТУП И Т Б ПРОДА Ж У 20 АВГУСТА2010 ГОДА

Тираж 350 000 экз. Цена свободная Выход в свет 02.07.2010 года Фото на обложке: Getty Images / Potobank Любое воспроизведение материалов и их фрагментов возможно только с письмен ного разрешения ООО «Форвард Медиа Групп» Рукописи не возвращаются и не рецензируются

10 ПЕРЕПИСКА 12 ДЕТСКИЙ ЛЕПЕТ. Мика Данелия Я делаю объекты Глава I

КТО, ГДЕ, КОГДА 14 КОВАРНЫЙ М ЕСЯЦ . Июль В этом месяце счаст ливая случайность разделила жизни актрисы Шэрон Стоун, композитора Алексея Рыбникова, психолога Д ейла Карнеги, актрисы Людмилы М аксаковой на «до» и «после»

6 STORY

16 КОВАРНЫЙ М ЕСЯЦ . А в г у с т А здесь не менее судьбоносные изменения произошли в т рудовых биографиях миллионерши Иды Рубинштейн и счет овода Николая Кобелькова 20 О Д Н А Ж Д Ы О силе мести, о роли предчувст вия и о том, «как слово наш е от зовет ся», рассуждают кинорежиссер Стивен Спилберг, певица Аманда Лир, актриса М ария Шукшина и кинорежиссер Кш иш т оф Занусси

32 КТО П Р И Д У М А Л? Каучсерфинг О тех, кто придумал замечательную систему: как, не плат я ни копейки за жилье, пут еш ест воват ь по миру 38 ТОЛКОВЫ Й СЛОВАРЬ Виктора Геращенко 40 М ЕЖ Д У ПРОЧИМ . Татьяна Устинова Однажды в Провансе 42 Ж И ЗН Ь УДАЛАСЬ. Валерий Попов Похитители брендов 44 М АКАРИЗМ Ы . Андрей Макаревич «Я пошел на звук и...» Глава II

ЛИЧНОЕ ДЕЛО 46 О БСТО ЯТЕЛЬСТВА Ж И ЗН И . Дуня, гуляющая сама по себе Какой сценарий жизни выбрала для себя сценаристка и т елеведущ ая Авдот ья Смирнова?

56 О ТП ЕЧ А ТК И . Малыш Фрэнки. Отпирайся до последнего Чем Фрэнк Синатра брал свою публику? Голосом? Улыбкой? Харизмой? Тайной, которую невозможно объяснить? Постоянно преследующим его героическо-мафиозным ореолом? Попробуем разобрат ься

/ PH O TO XPR ESS. RU

содержание

28 ГДЕ О Н И СЕЙЧАС? Советский миллионер Артем Тарасов

МУХИН

АВГУСТ/10

26 КЕМ ОНИ БЫЛ И? Актриса Сандра Баллок

Ф О Т О : ИГОРЬ

STORY ИЮЛЬ/10

Глава III

Г лава V

ОТГАДКИ

ЛЮДИ И ВЕЩИ

80 ВЕРСИЯ. Суп его жизни Кт о убил всемирно извест ного кулинара и авт ор а кулинарных энциклопедий Вильяма Похлебкина?

134 ВЕЛИКИЕ ИСКУСИ ТЕЛИ . Королева ар-деко Как гранд-дива эпохи дж аза Тамара Лемпицкая ст ала прабабушкой гламура

8 STORY

ОПЫТЫ ЛЮБВИ 108 LOVE STORY. Любовь по расчету? Ист ория женитьбы драматурга Ант она Чехова на актрисе Ольге Книппер. П равда ли, чт о на любовь и брак рассчит ы вали не они, а Художественный театр?

122 КОГДА М Ы БЫЛИ М ОЛО ДЫ М И . Наш человек в Париже У писат еля А нат олия Гладилина в 60-е - 70-е была в СССР необычайно громкая слава, уровня Аксенова и Евтушенко. Юрий Трифонов объяснял ему, как писать крамолу, чт об была «проходной», Валентин К ат аев уговар и вал не уезжать, ЦК КПСС хот ел с ним помириться, академик С ахаров просил в Париже повлият ь на диссидент а Максимова, чт об тот помягче вещ ал

158 ГАРДЕРОБ. Одеть звезду для фестиваля М еждународные кинофестивали испытательные полигоны мира моды. Кто и как создавал имидж советским кинозвездам?

174 УГОЩ ЕН ИЕ. Меню для Большого Па Что любил больше всего на свет е великий итальянский тенор Лучано П аварот т и: макароны, вино или женщин?

178 ГОРОСКОП. Герой-одиночка П редсказания неба и Рак-отшельник Эрих М ария Ремарк 184 ГОРОСКОП. Мата Хари - око дня Что обещ али звезды шпионке всех времен u народов, родивш ейся под знаком Льва?

190 И СТОРИЯ ИГР. Городки Построить, сломать да снова построить! ст аринная русская пот еха 192 ЭРУДИТ. Косвенные улики

/ FO TO LINK

Г лава IV

148 И С ТО Р И Я Ц И ВИ Л И ЗА Ц И И . Передышка от дефицита Благодаря чему в СССР появились фант а, кола, пласт иковая посуда и финские джемы?

Ф О Т О : B LE AC KA R CH I VE S

92 ЛЕГЕНДА. «Ворованный воздух» Осип М андельштам - «баки, лысина, окружен­ ная редкими вьющимися волосами... Закроет гл аза - аптекарский ученик. Откроет - ангел»

ПЕРЕПИСКА

Царь Ирод был добряк? Ну-ну «Уважаемые сотрудники моего лю­ бимого ж урнала! Пишу, дабы п о­ благодарит ь за ст атью про царя Ирода в майском номере 2010 года. Человек я далеко нерелигиозный, поэтому в отличие, например, от моей бабушки, которой я переска­ зала эту историю, смогла оценить статью не как "богохульство и со­ мнения в точности Библии", а как очен ь ин т ересн ы е и и звест н ы е узкому кругу людей ист орические факты. Ирод и правда внес огром­ ный вклад в р азви т и е т ех т ерри­ торий, которыми правил, а мания преследования и навязчивы е идеи ну чт о ж, кто не без "тараканов в голове"? Судить-то по пост уп­ кам надо. Ну, у би вал неугодных, а когда не убивали? Д о сих пор эт о происходит, и никто о свирепости нынешних правит елей почему-то не кричит. Одного только я так и не смогла понять - зачем же так очернили человека? Зачем приписа­ ли столько убийств?..». [А. Сметанина]

Отвечает Ольга Филатова «Уважаемая читательница, спаси­ бо за интерес к герою моего тек­ ста! На тот вопрос, который вы за­ даете, я бы тоже хотела получить ответ. Но сегодня мы вряд ли мо­ жем надеяться на историческую достоверность. Думаю, было бы правильнее спросить это у когонибудь из представителей христи­ анской церкви, из тех, чья образо­ ванность не вызывает сомнения. Они прекрасно осведомлены о тех фактах, которые я излагаю в ста­ тье. Но даже и они могут - в луч­ шем случае! - лишь порассуждать, потасовать значения, покрутить смыслы. Ирода, конечно, не назовешь добряком и душкой. Как бы силь­ но он ни продвинул вверенную ему страну к цивилизованному

Приз за лучшее письмо - набор растительного ухода за телом Soin Vegetal corps от Yves Rocher вручается А. Сметаниной обществу, он изрядно потрепал народ, погубил множество куль­ турных людей и активного насе­ ления. Еще неизвестно, как бы по­ шла история, если бы он вел себя добрее. Поэтому его имидж, кото­ рый в итоге докатился до наших дней в виде имени нарицательно­ го, он сам себе и создал. Сам вино­ ват. Не скажешь, что опорочили

доброго человека. Достаточно за­ глянуть в "Иудейскую войну" Ио­ сифа Флавия - пишет с деталями, приятно почитать. Если же гово­ рить конкретно о приписанных Ироду младенцах, то ответ напра­ шивается сам собой - выгодно это было христианам, которые и при­ писали ему это злодеяние. В лю­ бой сказке соблюдается точно та­ кой же принцип: чем масштабней ужасы, которые преодолевает ге­ рой, в данном случае младенец Иисус, избежавший гибели, тем, следовательно, ценнее он материистории. П оскольку уби й ство тысячи младенцев присочини­ ли средневековые христиане, ко­ торые вообще-то были не очень крепки рассудком, вспомнить хо­ тя бы "Молот ведьм", такое в здра­ вом уме не насочиняешь, понятно, что им и было выгодно выставить Христа в таком виде. Кстати, они очень успешно торговали культо­ выми товарами, вспомнить хоть индульгенции. Можно ли сказать, что им плохо удался их средневе­ ковый брендинг? Миф же созда­ вался по принципу снежного ко­ ма - кто больше. Тысячи жизней, вот сколько стоит конкретная жизнь на исторических весах».

Меня потрясло... « У ва ж а ем а я р ед а к ц и я ! П иш ет вам мама Коли Еременко. В одном из газет н ы х киосков уви дела ваш ж урнал. Публикация о Коле в це­ лом п р а в д и в а я и д о б р о ж е л а ­ т ельная. С пасибо! В ообщ е ж ур­ н ал п о р а зи л и н т ел л и ген т н о й сдер ж ан н ост ью , без гл а м у р н о ­ глян ц евой р азухаби ст ост и . П о­ чему я вам пишу? М еня пот ряс­ ла Колина ф от ограф и я на первой ст р а н и ц е. Н и к огда, н и гд е, ни у кого я ее не в ст р еч а л а . Она -

знак беды. М ет а т рагизм а Коли­ ной судьбы. У меня к вам больш ая просьба. П риш лит е мне эт у ф о ­ т ограф и ю . Буду вам очен ь п ри ­ знательна». [С уважением, Орлова Галина Александровна, г. Минск]

От редакции: Уважаемая Галина Александров­ на! Конечно же, выполняем ва ­ шу просьбу и посылаем фотогра­ фию вашего сына.

ДЕТСКИЙ ЛЕПЕТ

Я делаю объекты

Расспрашивала Лариса Максимова

ДАНЕЛИЯ

Л А у т ебя есть мечта? Больше всего я мечтаю получить круглы й будильник. Так кру­ то его на стол поставить! И еще я мечтаю стать знаменитым ху­ дожником. Поскорее. Л А ты любишь получать подарки? Мне Галя дарит и дарит, дарит и да­ рит... (Галя Данелия - бабушка, же­ на Георгия Данелия. - Л.М.). И Петь­ ке дарит. И Аньке. И даже когда дней рождений нет - тоже дарит. Л А ты помнишь, как Аня появи ­ лась ? Представляете, мы пришли с ня­ ней домой с прогулки, а там ма­ ма сидит и Аню кормит грудью. Я стал просто самый счастливый человек на свете! Л А ты в Бога веришь? Я в Бога не верю. И в Деда Мороза не верю. И в Снегурочку не очень верю. Я как-то был в церкви, но там страшно и скучно. Я люблю ходить в кино. Л А в театр? А кино это и есть театр. Называ­ ется кинотеатр. Л А в зоопарке ты был? Может быть, и был. Не помню. Я за­ то в Египте был. И на даче. Там у ме­ ня много друзей. И звери всякие. Л А какие ж и вот н ы е т ебе н р а­ вятся? Львы и тигры. Л Почему? Потому что я их никогда не видел!

СЕМЬИ

Л А людей каких любишь? Людей не люблю. Ну, кроме мамы, папы, бабушки и дедушек. Деду­ шек у меня три. Л Д едуш ек м ож ет быт ь т олько два. Мамин папа и папин. А у меня три! Еще я люблю Петьку, хоть он меня и бьет. И Аньку. Я ее учу говорить. И все без толку! Л А р а сск а ж и мне про дедуш ку Гию. Он, между прочим, режиссер. Ты его фильмы видел? Я «Ну, погоди» видел. Там про­ тивный такой волк и заяц ниче­ го себе. А режиссер что делает фильмы придумывает? Л Д а, но про волка и зайца приду­ мал не дедушка. Он взрослые филь­ мы снимает. А вы с ним играете? Дедушка вообще старый и лежит все время на диване. Другие то­ же заняты. Никто не играет. Да я и не люблю играть. Я бы лучше разрисовал эту дверь. И еще вон ту стену. Но мама почему-то не разрешает. Л А у мамы какая профессия? Профессия - это что? Л Чем она занимается? Ну, чем она занимается? Нами. Л А чт о он а т ебе ещ е не р а з р е ­ шает? Ломать, бить и кидать. Может наказать. Л Как? Криком. Л А ремнем можно детей пороть? Можно, если не слушаются. Но меня пока еще не пороли.

АРХИВ

Л Мика, а объекты - эт о чт о? Во дворе можно найти палку и приделать к ней треугольную доску. Или к тарелке - железную пружину. Получается объект. Его вешают на стену. Для красоты. Мы их делаем с папой. И еще па­ па их делает сам по себе. Но если вместе, получаются лучше. Л А т вой папа кт о? Какая у него фамилия? Данелия. Как у меня. Л П апа у т ебя художник, но я х о ­ тела бы поговорить... Не люблю говорить. Я люблю ри­ совать. Л А т ебе больш е н равит ся р и с о ­ ват ь какие-нибудь предметы или что-нибудь живое? Мне нравится рисовать обижен­ ные предметы. Ручки и ножки вниз. А у домика окошки смотрят в землю. Л Ты что, част о грустишь? Я так много в жизни плакал... Л И з-за чего? Меня Петька бил. (П ет я Д а н е ­ лия - брат, 11 лет. - Л.М.) Л За чт о бил-то? Да достал я его, наверное! Л Понятно. А вот хот ела я т ебя спросить... Нет. Теперь мы пойдем смотреть квартиру. Вот, например, лестни­ ца - я с нее упал и разбил губу до крови. Ванна служит для купа­ ния Аньки и меня. (АняДанелия полт ора года. - Л.М.). Мы вместе туда садимся и мокнем. Л Любишь купаться? А можно я в эту дырочку в дикто­ фоне скажу про все, что я люблю? Л Д авай. Ну вот. Я люблю: все фрукты, кро­ ме апельсинов. Горькие сухарики. Чипсы. И мыть пол.

Ф О Т О : ЛИЧНЫЙ

12 STORY

МИКА ДАНЕЛИЯ (5 лет)

ГЛАВА

ПЕРВАЯ

КТО,

где, когда В которой доктор Фрейд помогает композитору Малеру избавиться от любовника жены, художник Сальвадор Дали мстит певице Аманде Лир, а кинорежиссер Стивен Спилберг клевещет на русский народ

scann ed b y su rzhoks

коварн ы й м есяц

ИЮЛЬ ИЮЛЬ 2001

н 2

ИЮЛЬ 1481

Счастливый случай Людмилы Максаковой На своем «Мерседесе» она ехала из Москвы на дачу. Неожиданно машину занесло, и она съехала

ИЮЛЬ 1936

Дейл Карнеги: из фермеров в учителя успеха Вышла в свет книга Дейла Карне­ ги «Как завоевать друзей и ока­ зывать влияние на людей». Она стала бестселлером, а имя автора теперь знает всякий, кто работа­ ет над собой. В свое время вот так

S. A. / FOTO

чего на самом деле стоит бояться, чем надо дорожить. Не в этом ли был урок? «Что я т огда п о ч у вст во ва л а ? М олодост ь ж е бесп ечна, в эт ом ее прелесть. Ни о чем не задум ы ­ ваеш ь ся , т ебя н есет вет ер, ну и кружишься. Я только во л н о ва ­ лась о муже, который ж дал меня на даче...» [Из интервью]

А. Р Ы Б Н И К О В А , CORBIS

в кювет. Нашлись ребята, кото­ рые помогли вытащить ее на шос­ се. Максакова вышла из машины, чтобы их поблагодарить, не успела сделать и двух шагов, как неожи­ данно на дорогу выскочил огром­ ный «ЗИЛ», расплющил «Мерсе­ дес» в лепешку и умчался прочь. Точно «женщина с косой» подо­ шла совсем близко и погрозила ей, как детям грозят, пальчиком будь внимательнее к жизни. При­ сутствие смерти, скрытое где-то на заднем фоне, если, конечно, не расцарапывать себя этим, не вос­ принимать как трагедию, окраши­ вает жизнь в очень интенсивные краски. В каком-то смысле даже тонизирует. Отметаются все наду­ манные страхи, яснее становится,

АРХИВ

ина приснилась шэрон накануне выписки из больницы, куда та по­ пала после легкого обморока. Вра­ чи решили, что она потеряла со­ знание из-за хрупкости сосудов, всему виной давний диабет, в об­ щем, ничего серьезного, утром отправляйтесь домой... Но при­ шедшая во сне бабушка настрого запретила Шэрон выписываться, иначе, заверила она, их встреча на том свете состоится гораздо рань­ ше, чем ей, бабуле, хотелось бы. Шэрон всегда почитала и слуша­ лась бабушку, поэтому настояла на дальнейшем обследовании. Вра­ чи сочли это очередным капризом звезды, но обследование продол­ жили. Через день состояние Стоун резко ухудшилось: она перестала двигаться и разговаривать. Через несколько дней врачи нашли, на­ конец, у нее врожденную аневриз­ му (расширение) позвоночной ар­ терии, медленный разрыв которой привел к кровоизлиянию в голов­ ной мозг. Стоун сделали сложней­ шую нейрохирургическую опера­ цию, и она осталась жива. Если бы Стоун не обратила внимания на свой вещий сон и выписалась, то умерла бы дома, так как до боль­ ницы ее бы просто не успели до­ везти. Интуиция даже ночью не дремлет. «Я вы несла из эт ой печальной истории понимание того, как важ ­ но, когда тебя любят. Это прино­ сит душевный мир, чувст во р а д о ­ сти и единст ва с Богом». [Из интервью]

Ф О Т О : ЛИЧНЫЙ

КТО, ГДЕ, КОГДА

Шэрон Стоун спасла умерш ая бабушка

же работал страшно закомплексо­ ванный Дейл. Его родители дер­ жали ферму в американской глу­ бинке. Жили очень бедно, он не смог, к примеру, оплачивать жи­ лье при колледже, поэтому еже­ дневно проделывал путь от фер­ мы до колледжа на лошади, не бог весть что, но шесть миль туда об­ ратно. Главная же его беда бы­ ла вот в чем: что бы он ни пытал­ ся сделать или сказать, его просто не замечали. Самооценка была, что называется, на нуле. И то г­ да мама посоветовала ему запи­ саться в дискуссионный кружок. Там он всего лишь поупражнял­ ся в риторике и получил закалку выступать на публике, но эффект от даже такого тренажа проявил­ ся незамедлительно: его стали со­ средоточенно слушать, на него об­ ратили внимание однокашники... Так к нему и пришло простенькое вроде бы открытие: умение доне­ сти свои чувства и мысли до собе­ седников помогает добиться прак­ тически всего, чего человек хочет. Позже он учился еще в Академии театрального искусства, работал в торговле (продавал то мыло, то сало, то бекон), что тоже немало упрочило навык общения с людь­ ми. В общем, до совершенства от­ точил свою коммуникабельность.

И понял, что это и есть его товар. Вскоре он стал желанным гостем в разных концах Америки, залы, где он учил бизнесменов, разного рода специалистов и просто домо­ хозяек строить отношения с окру­ жающими, всегда были заполне­ ны до отказа. А книги, в которых это искусство преподнесено до­ ходчиво и убедительно, переизда­ вались миллионными тиражами по всему свету. «П оощ ряйт е других р асск азы ­ ват ь вам о себе - эт о легчайш ий сп о со б ст ат ь хорош им со б ес ед ­ ником». [Совет Карнеги]

ИЮЛЬ 1975

Марк Захаров вылечил композитора Рыбникова Алексей Рыбников впал в глубо­ чайшую депрессию, которая до­ вела его буквально до больни­ цы. В тот период он решил, что его м узы кальны й язы к и счер­ пан. А вот его учитель, Арам Ха­ чатурян, сразу постави л Р ы б ­ н и ко ву п р оф есси о н альн ы й диагноз - композиторская бо­ лезнь. И пообещал, что при пер­ вом успехе все как рукой снимет. А как раз успеха-то и не было. Но тут Марк Захаров пригласил его в «Ленком». У Захарова бы­ ла идея поставить рок-оперу. Так начался проект «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты». Тогда к этом у ж анру о т н о ­ си л и сь с огром ны м п о до зр е­ нием. Х ачатурян был так рас­ стр о ен , что любимый учен и к «сбился с пути истинного» - да­ же на премьеру не пришел. Но после оглушительного успеха по точному рецепту учителя все бо­ лезни, в том числе и сердечно­ сосудистые, у Рыбникова исчез­ ли. Успех всем нужен. Правда, не на всякого есть Марк Захаров. «Н ап и сав эт у рок -оп еру, м о­ ж ет быть, я и изменил делу сим­ ф он и ческ ой музыки, но за т о не изменил самому себе». [Из интервью]

коварн ы й м есяц

14 АВГУСТА 1910

Густав Малер направил Ф рей ­ ду телеграмму с просьбой сроч­ но увидеться. Он бросился за по­ мощью к Фрейду после того, как получил, по ошибке, на свое имя письмо, которое предназначалось его жене, Альме, а написано было ее... любовником. После десятка лет совместной жизни он и пред­ положить не мог, что послуш ­ ная Альма изменяет ему. Разница в возрасте у них была почти в 20 лет. Перед венцом Малер строго наказал невесте: «У тебя долж­ но быть только одно призвание делать меня счастливым!». А ль­ ма считала иначе. У нее с юности была идефикс - стать знамени­ той во что бы то ни стало. За не­ имением особых талантов, меч­ ту свою она решила осуществить посредством мужей или лю бов­ ни ков. На момент ее встр ечи с Малером тот имел репутацию талантливого композитора, кро­ ме того, был директором Венской Оперы и прославился уже как дирижер. Альма музыку Малера никогда не понимала. Но ее впол­ не устраивало, что с его помощью она войдет в богемное общество, что ей, собственно, и требова­

PHOTO

Зигмунд Фрейд перевернул жизнь композитора Малера

/ VOSTOCK

Ида не была профессиональной балериной, да и актрисой тоже. Богачкой и светской львицей - да. Когда она в юности впервые заик­ нулась, что хочет поступить на сце­ ну, ее харьковские родственники тут же закричали: «Караул! Неслы­ ханный позор!». А, скорее всего, просто испугались, что девочка-

/ P H OT A S, LEBRECHT

Миллионерша Рубинштейн стала мировой танцовщицей

L OOK, PH O TO SH O T

АВГУСТ 1908

Станиславский. Но Ида выбрала театр Веры Комиссаржевской. Там ей сразу же дали роль Саломеи в пьесе Оскара Уайльда. И в авгу­ сте 1908 года Ида уговорила Ми­ хаила Фокина, новатора в хорео­ графии, поставить для нее «Танец семи покрывал». В ходе танца она сбрасывала одно за другим семь покрывал. К концу на ней остава­ лись только нити крупных бус. Это было начало славы. Вскоре ее Са­ ломее рукоплескали Париж и Лон­ дон, она принимала участие в пер­ вых «Русских сезонах» Дягилева. Настоящему таланту даже богат­ ство не помеха... «Все выражалось одним жестом, одним поворотом головы...». [Михаил Фокин]

Ф О Т О : RUSSIAN

август

сиротка пустится во все тяжкие богемной жизни и вмиг растратит капиталы папы-банкира. При по­ мощи известного профессора Ле­ винсона, который тут же «нашел» у Иды серьезное психическое рас­ стройство, они упекли ее в сумас­ шедший дом. И только любимой тетушке, петербургской светской львице мадам Горовиц, удалось буквально выцарапать ее оттуда. В детстве и юности Идуучили тан­ цам и сценическому мастерству актеры императорских театров. Этого оказалось достаточно, что­ бы ее заметил и пригласил в труп­ пу Художественного театра сам

нию», а на полях своей послед­ ней, н езаконченной «Десятой симфонии» написал: «Для тебя жить, для тебя умереть, моя Аль­ ма...». А хитрюга Фрейд, видимо, знал, чью жизнь он на самом де­ ле переворачивает. Потому что счет за тот психоаналитический сеанс он прислал Альме сразу по­ сле смерти Малера, когда она вы­ ставила у себя в гостиной под стеклом партитуры Малера с лю­ бовными восклицаниями - как охотничий трофей. После это­ го за ней закрепился романти­ ческий образ музы. Так Альма и вошла в десятку самых экстра­ вагантных женщин X X века. «Мама бы ла необы чайно силь­ ным человеком . С потрясающ им т ал ан т ом п р евр ащ ат ь других в рабов». [Из высказываний доче­ ри Малера, Анны] АВГУСТ 1871

лось. С годами она стала изме­ нять ему направо и налево, рас­ трубив при этом на весь свет, что он импотент. В тот августовский день Фрейд, погуляв с Малером четы ре часа, успокоил его. Он объяснил несчастному, что Аль­ ма вышла за него замуж, потому что очень любила рано умерше­ го отца, что у нее типичный ком­ плекс Электры - в муже она ис­ кала отца. А комплексы - штука все цементирующая, стало быть, никуда Альма от него не денет­ ся. По ходу разговора Фрейд вот еще что отметил: «Вашу матуш­ ку, Густав, звали Мария. Как же так вышло, что вы женились на женщине с другим именем?». На что обескураженный Малер от­ ветил, что ему всегда хотелось называть Альму ее вторым име­ нем... Мария. Столь незамысло­ ваты й психоанализ показался Малеру «прозрением». С того дня его отношение к Альме букваль­ но перевернулось. Если раньше все в их жизни подчинялось его порядку, его музыке, то теперь он стал бороться за ее любовь. По­ святил Альме «Восьмую симфо­

Николай Кобельков выполз на тропу славы Выйти или пойти по этой слав­ ной тропе он никак не мог, пото­ му что родился без рук и без ног. Подростком он был отдан в специнтернат, где научился писать и рисовать, зажимая карандаш в зубах. Даже смог устроиться счетоводом на шахту, где работал его отец. Так бы и прозябал там, если бы случайно в августе 1871

года о нем не узнал цирковой ан­ трепренер Берг. Он мгновенно оценил своим наметанным гла­ зом, какую цирковую сенсацию можно сделать из этакой ошибки природы. Публика замирала от восторга, когда Кобельков уму­ дрялся вдевать нитку в иголку, заряжать пистолет. Но особой по­ пулярностью пользовался смер­ тельный номер, когда он должен был уползти из клетки со львом... Кобельков стал международной знаменитостью. Работал с вели­ ким Гудини, благосклонность ему выражали монархи. В Вене он познакомился с Анной Вильферд, которая пожелала выйти за него замуж, не устояв перед «не­ человеческой харизмой». На пике своей популярности Кобельков не стерпел - запил по-черному. Хотите уродства? Нате! Стал раз­ реш ать ф о то гр аф и р о вать с е ­ бя голым и вообще соглашаться на сомнительные предложения. Сломался. Однако наследников обеспечил: оставил им поместье в Австрии и созданный им в Ве­ не парк Пратер - с каруселями, аттракционами, колесом обозре­ ния - это и сейчас одна из глав­ ных достопримечательностей ав­ стрийской столицы. «Жена была ангелом, вошедшим в мою жизнь, чтобы подарить мне величайш ее счаст ье». [Из письма ]

ОДНАЖ ДЫ .

Сальвадор Дали отомстил мне АМАНДА ЛИР

Всем известна такая банальность, что, дескать, жизнь может пере­ вернуться в один миг. И нищий станет миллионером, миллио­ нер - нищим, безвестная девуш­ ка - сверхзнаменитой, счастли­ вая жена - несчастной вдовой... Все эти расхожие штампы ка­ саю тся меня, как ни странно, с такой пугающей точностью, что становится жутко. Все правда! В свое время я попала в круг Сальвадора Дали, человека экс­ травагантного, с большими стран­ ностями, который жил в свое удо­ вольствие и которому на старости лет понадобилась новая Муза его старая Муза, Гала Дьяконова, и вправду была уже старовата. По­ том я из этого круга выскользнула и вышла замуж: за любимого че­ ловека, молодого, красивого и ро­ довитого. Дали вскоре после мое­ го ухода умер. Но даже ТАМ, как я теперь понимаю, не простил мне моего «предательства»... В этом я убедилась через одиннадцать лет после его смерти. В тот день я по делам уехала из своего дома в Провансе, где у ме­ ня было все - любимый муж, лю­ бимая собака. Чтобы уже через сутки узнать страшную весть: все мои домочадцы, включая мужа и собаку, сгорели заживо - пожар мгновенно охватил нашу виллу, выбраться было невозможно... На отпевании мужа со мной случилась странная галлюцина­ ция (если это была галлюцина­ ция): после того как священник, чи тавш и й отхо дн ую , замолк, я явственно услышала голос Да­ ли, нараспев произносящего О т­ кровение Иоанна Богослова. Как будто он напоминал мне о себе с того света... Мне до сих пор кажется, что пожар был «спровоцирован» Да­ ли: у него был явный мистиче­ ский дар. И я верю, что можно распоряжаться жизнями близких тебе людей и после смерти... Хотите верьте, хотите - нет, но все так и было. □

Понял, из чего рождается шедевр

22 STORY

дни, когда бывал дома, мы с се­ строй обязательно требовали от него продолжения этих историй. Вообще он вечно был в команди­ ровках, на съемках. Мы его фак­ тически не видели. У меня не так уж и много воспоминаний о нем. Но последнее - самое сильное. Когда папа уезжал на съемки фильма «Они сражались за Ро­ дину», так получилось, что я од­ на его провожала. Мама уехала в командировку, сестра где-то гу­ ляла. Он довел меня до угла дома. Мы попрощались. Я была готова развернуться и побежать обрат­ но. Но уже на ходу он неожидан­ но обернулся, и я увидела у него в глазах слезы. Тогда меня это так пронзило. Видимо, предчувствие у него бы­ ло - не вернется. И теперь, ког­ да говорят о папе, я вспоминаю именно ту сцену прощания. □

/ EAST

Сложно найти именно свою лю­ бовь. Моей маме, я считаю, очень повезло. Хотя не все склады ва­ лось просто. У папы был очень тяжелый характер. Д и ктатор ­ ский. Но когда он умер, мама хо­ тела покончить с собой. Я узнала об этом не так давно. Б уквал ь­ но бросалась в ш ахту лифта, но ее успели оттащить. Так любила. Мне это непонятно. У меня рас­ судок преобладает над ч у вства ­ ми. Я бы, наверное, никогда не ре­ шилась на такое. Особенно когда двое детей... Сейчас все чаще ду­ маю, что если бы папа был жив... Мне гораздо легче бы жилось стопроцентно. Он был бы моим стерж нем в жизни. Часто вспоминаю, как по вечерам он нам с сестрой Олей читал сказки . Редко, конечно. Еще сам придумывал рассказы про зайчика, принцессу. И в те

NASI EROWSKA

КТО, ГДЕ, КОГДА

МАРИЯ ШУКШИНА

Р А В И Н С К И Й , ZOFIA

Прощание навсегда

Ф О Т О : ГЕНРИХ

ОДНАЖДЫ...

Лет десять назад, после падения соцрежима, мне позвонил незна­ комец. Попросил о встрече. При­ шел и сказал: «Пан Занусси, вы ме­ ня не знаете, тем не менее мне вы очень хорошо знакомы. Я рабо­ тал в тайной полиции. Более де­ сяти лет я читал все ваши письма и прослушивал телефонные раз­ говоры. Сейчас наш отдел распу­ стили, меня выгнали. Но я так вас люблю...» Потом начал жаловать­ ся, что, мол, читая чужие пись­ ма, испортил себе зрение: «Вот вы, пан, хорошо пишете, Анджей Вай­ да тоже ничего. Но есть те, у кого такой неразборчивый почерк!» В конце концов, стал просить у меня работу. Я предложил ему заниматься моим садом. Он отка­ зался, сославшись, что ему нужна интеллектуальная работа. После встречи со мной он отправился с той же просьбой к моим колле­ гам. Вайда его не принял, о чем теперь жалеет. А Кшиштоф Кеслевский дол­ го с ним разговаривал. И на осно­ ве всех его рассказов написал сце­ нарий к фильму «Красный» своей знаменитой трилогии «Три цве­ та». Там главный персонаж - су­ дья, который подслушивает теле­ фонные разговоры соседей. □

NEWS

КШИШ ТОФ ЗАНУССИ

ОДНАЖДЫ...

Оболгал русских перед инопланетянами

КТО, ГДЕ, КОГДА

СТИВЕН СПИЛБЕРГ

Й ь S

Когда вышли первые серии мо­ его «Индианы Джонса», все мне вокруг говорили, что, мол, кру­ че русски х фанатов моей эпо­ пеи на св ет е не сыщ еш ь. Так мне, во всяком случае, переда­ вали. В 2008 году я снимал по­ следнюю серию. Снимали м у­ чительно, в рекордно короткие сроки. А потом мы представля­ ли фильм в Каннах. И кто бы вы думали первым накинулся на ме­ ня на пресс-конференции с критикой? Р усски е! О дна ж урналистка ужасно разгневалась: мол, что вы нас изображаете полными

идиотами, которые только и де­ лают, что пьют и танцуют впри­ сядку? Ее коллега, серьезный та­ кой, с ученым видом, перечислил мне чуть ли не все ляпы, которые я допустил в фильме. Ну, я начал каяться, извиняться, чего в жиз­ ни не бывает... А «добила» меня одна девушка, которая сообщила, что все это типа ерунда, мы тут посмеемся и разойдемся, а вот русские коммунисты на полном серьезе собираются подать на ме­ ня в суд за то, что я дискредити­ ровал образ русского народа пе­ ред... инопланетянами. «Перед

кем, перед кем?» - прыская в ку­ лак, переспросил я. Зал хохотал так, что стены тряслись. А я ска­ зал, что теперь, когда в следую­ щий раз увижусь с инопланетя­ нами, передам им, что грешен и оклеветал русских коммуни­ стов соверш енно несправедли­ во. Тут атмосфера окончательно разрядилась, и на суровых лицах русских журналистов я увидел подобие улыбки. И правда получается: русский народ - суровый, лучше уж с ним ладить, чем, скажем, вступать в войну, холодную или горячую, не суть важно. □

S £ ° £ £ о ©

5

о ы

м «

1-ч

О

н

Под строгим присмотром мамынемки, оперной певицы и ужасной пуританки, Сандра была скромни­ цей и послушницей. Но девочектихушниц стоит опасаться, по меньшей мере - держать с ними ухо востро. Потому что в один пре­ красный момент они, как джинны из бутылок, вырываются на свобо­ ду и такое отчебучивают! Основа­ ния подозревать в доченьке осо­ бый нрав и буйный темперамент у мамы были - она сама в юности немало покуролесила, а яблоко, как известно, от яблони недалеко... Однажды мать, еще выступая на оперной сцене, пристроила Сан­ дру в массовку одной из поста­ новок Зальцбургской оперы. Ма­ лышка во время представления вдруг так возбудилась, что устро­ ила на сцене настоящий балаган, превратив мрачную трагедию

черт знает во что. У мамы больше никогда не возникало желания по­ вторить этот эксперимент. Ну а когда Сандре исполнилось 18 лет, распрощавшись с тоталь­ ным контролем, она захотела по­ смотреть на жизнь немного с дру­ гой стороны - решила вести себя как можно более спонтанно, ничего не планируя. С этакой установкой она и отправилась покорять НьюЙорк. А там долго у нее ничего не получалось. Пробовала податься в манекенщицы и в стюардессы не взяли. Чтобы обеспечить себе хотя бы пропитание, тогда ничем не гнушалась: работала гардероб­ щицей, собачьим парикмахером, танцовщицей в гей-клубе. Три года стояла за стойкой бара на 47-й аве­ ню. Подавала пиво, яичницу и гам­ бургеры. «Я помню запах кетчупа и дешевого пива, - вспоминает она

Ирина Ширяева

БУРЯК

Сандра Баллок

И Л Л Ю С Т Р А Ц И Я : АЛЕКСЕЙ

КЕМ ОНИ БЫЛИ?

теперь. - И с тех пор обожаю гам­ бургеры». А еще с той поры у нее в арсенале появилась коронная фразочка: «Это моя сосиска!». Что означает: «Не твое дело!». Никому тогда и в голову не при­ ходило, что эта «девчонка из со­ седнего двора», нещадно шепе­ лявящ ая, может стать звездой и всеамериканской любимицей. От шепелявости, кстати, Сандра избавилась самостоятельно. Впо­ следствии образ Мэри Хоровиц из фильма «Все о Стиве» она сдо­ брила «фефектом фикции». Все из­ умлялись - как достоверно! А она просто вспомнила. Похоже, в жиз­ ненную дискету Сандры все эти гардеробы, гей-клубы и бары бы­ ли заложены отнюдь не случайно. Наблюдения, извлеченные потом из «сундучка» памяти, очень при­ годились Баллок-актрисе. Ну а самое главное, и в этом, по­ хоже, и есть феномен Баллок, - за­ разу провинциального снобизма, которой страдают многие небожи­ тели, ее организм категорически не воспринял. Она никогда не боялась своей простоватости - своего носа, который весь морщится, когда она смеется. По внутреннему посылу своему она ничуть не изменилась все те же чертики в ее глазах и да­ же конский хвост на том же месте. А ведь чем рациональнее и жестче делается мир, тем больше люди но­ стальгируют по той детскости, что сохранила в себе Баллок.

ГДЕ ОНИ СЕЙЧАС?

КТО, ГДЕ, КОГДА

Артем Тарасов

оь “

Он был первым легальным со ­ ветским миллионером.А родил­ ся бы на три-четыре века раньше, наверняка стал бы предводите­ лем каких-нибудь свободолюби­ вы х братьев-витальеров - были в Средневековье такие морские пираты, в конце XIV века они про­ рвали блокаду Стокгольма и на­ чали снабжать погибающий го ­ род продовольствием. А вышли в море не просто для того, чтобы обогатиться - за идею. Но Артем Тарасов родился в СССР. Долго ра­ ботал в НИИ с мизерной зарпла­ той. А когда пришла пора коопе­ ративного бизнеса, организовал кооператив «Техник» и стал зараба­ тывать миллионы. Причем открылось это миллионерство случайно. Его заместитель в кооперативе принес в парторганизацию НИИ,

где числился сотрудником, член­ ский взнос - три процента от зар­ платы. В его случае это оказалось девяносто тысяч рублей - от зар­ платы в три миллиона. И это когда в стране средний оклад был около трехсот рублей... Репортажи о не­ вообразимом партвзносе попа­ ли во все главные перестроечные СМИ. А одновременно с этим на Тарасова завели уголовное дело... И понеслось. Аресты счетов, иму­ щества. Тарасов уезжал за границу, начинал там с нуля, снова возвра­ щался в страну, учреждал компа­ нии, газеты и... опять все оставлял. Причем всякий раз, когда над ним нависало очередное уголовное де­ ло, успевал сбежать в последний момент. Все время выходил сухим из воды. Как ему это удавалось? Похоже, игра, кураж - вот то, что

им всегда двигало. Деньги не были для него самоцелью, это был лишь приятный бонус. Вот почему ше­ лест купюр никогда его не оглу­ шал, и он успевал услышать пред­ упреждающие звоночки. «Если вы будете думать только о деньгах, то ничего не заработаете, - объясняет он сам. - Некоторые мечтают о бо­ гатстве - и становятся бандитами. Мне же всегда хотелось прожить свою жизнь интересно». Вернувшись в Россию в начале двухтысячных, Тарасов професси­ онально занялся тем, что всегда бы­ ло для него двигателем - идеями. Курирует прорывные технологии. Сохранил ли он свои миллионы? На этот вопрос Тарасов скромно отвечает: «Ну, дело же не в милли­ онах. Скажу только, что у нас есть одно изобретение, оцененное в 14 миллиардов долларов». На досу­ ге - куда же пирату без морских сокровищ - он руководит благо­ творительным фондом «Спасение национальных ценностей». Один из проектов фонда - поднятие со дна Финского залива затонувшего в XV III веке корабля с произведе­ ниями искусства, которые купила Екатерина II для коллекции «Эрми­ тажа». О легендарном корабле Тара­ сов еще и приключенческий роман написал - «Тайны «Фрау Марии». Занятие, достойное вышедшего в отставку вольного корсара.

Дарья Вильке

КТО ПРИДУМАЛ?

Каучсерфинг Хороший гость вовремя уходит. А если он уходить не собирается, вотуме и спальник достает?.. То не гость это, а каучсерфер. Нынче два миллиона человек по всему миру с помощью системы CouchSurfing добровольно и безвозмездно пускают к себе туристов-нахлебников. Что это, новая акция помощи бедным или извращенный вид туризма?

й £ «

в России, с чего собственно и началась история курор­ тов Пятигорска и Марциальных вод в Карелии. Простой обыватель познакомился с понятием ту­ ризма лишь в середине X IX века, когда в Европе поя­ вилось само понятие «отпуска». Первый «пакет услуг» для трудового народа придумал англичанин Томас Кук в 1841 году. (Для справки: аборигены съели дру­ гого путешественника - Джеймса Кука). Развлечение состояло из двадцатимильной поездки по железной дороге от Ланкастера до Лонгоборуга и чая с булоч­ кой под уханье духового оркестра. В этом странном действе приняли участие 570 человек, что стоило каж­ дому из них 1 шиллинг. Надо сказать, что цель Кука в то время была вовсе не заработать. Будучи предсе­ дателем местного союза трезвенников, он благород­ но стремился отвлечь граждан от бытового пьянства, предложив более целесообразный и «здоровый» вид развлечений. В 1863 году Кук организовал первую ту­ ристическую фирму и отправил группу любопытных в Швейцарию. Следующим этапом стало пятимесяч­ ное путешествие парохода «Квейкер-сити» в США с 60 туристами на борту, среди которых был и писа­ тель Марк Твен. Так, мало-помалу, конвейер массо­ вого туризма начал налаживаться. Агентства стали плодиться, отели строиться, туристические буклеты, гиды, маршруты, путеводители и, в конце концов, да­ же фотоаппараты - пользоваться спросом. К нынешнему дню сфера туристических услуг отлажена почти идеально. А вот народ стал вы ко­ бениваться и возвращаться к доисторическим бес­ платным способам. Святая троица для молодого туриста - это автостоп, бэкпэкинг и каучсерфинг. С первым все понятно, второе - это любой вид са­ мостоятельного путешествия за небольшие деньги, принципиально без услуг туроператоров, зато не­ пременно с рюкзаком (backpack) за плечами. Что касается системы CouchSurfing, то это самое юное и самое революционное явление. Суть в том, что каждый участник сети CouchSurfing может через

ДОРОХИН

Люди с начала сотворения мира неутомимо таска­ лись по земле влево и вправо. Нужды у всех были разные: ученый Геродот в V веке до н.э. разъезжал, изучая историю скифов, Александр Македонский ве­ ком позже навещал разные страны, чтоб повоевать, а потом и сам Иисус Христос бродил повсюду - про­ поведовать и чудодействовать. Что уж там говорить о разнообразных странствующих торговцах, блажен­ ных и бездомных. И абсолютно все они обходились без отелей. Впрочем, в I веке до н. э. в Римской импе­ рии уже строили постоялые дворы на главных доро­ гах от Рима до Азии на расстоянии одного дня езды на лошади. Да и в самой Азии на торговых путях бы­ ли караван-сараи - помещения для людей и верблю­ дов. Но очевидно, что на неизведанных тропах мож­ но было рассчитывать лишь на собственные шатры, гостеприимство местных жителей или, в лучшем случае, на покровительство отдаленных знакомых, скажем, тетушки зятя троюродной кузины. А в Сред­ ние века постоялые дворы стали и вовсе не актуаль­ ны. Новый мировой гегемон - Церковь - обязала мо­ настыри оказывать бесплатный приют паломникам, кормить и пускать на ночлег. Поэтому все путеше­ ственники немедленно стали сказываться паломни­ ками, бредущими в святые места. В общем, вплоть до XVIII века странствующие лю­ ди, будь то юродивый богомолец или сам Васко да Га­ ма, чистосердечно пользовались помощью абориге­ нов. И только эпоха Просвещения подарила нам такой капиталистический атрибут, как туризм. Дворяне ста­ ли активно кататься в разные страны Европы, что­ бы тратить деньги, учиться, лечиться, мир смотреть и себя показывать. Слово «отель» впервые появи­ лось в середине X V III века во Франции. Так назвали многоквартирное здание, в котором сдавались номе­ ра. В России началось все с Петра I, который езживал подлечить свое богатырское здоровье на воды в город Спа в Бельгии и Карловы Вары. Потом стало некогда, и он велел найти воды такого же волшебного свойства

И Л Л Ю С Т Р А Ц И Я : АНДРЕЙ

КТО, ГДЕ, КОГДА

Василиса Шеломовская

КАУЧСЕРФИНГ Интернет договориться о том, чтобы пустить на не­ сколько дней к себе иностранного туриста пожить. И точно так же сам может «вписаться» в чей-то дом в любой стране мира. За 10 лет система безвозмезд­ ного гостеприимства собрала почти два миллиона поклонников в 238 странах, причем рост продолжа­ ется в геометрической прогрессии. Конечно, речь не идет о реформе в сфере туризма и разорении агентств. Но с точки зрения обществен­ ного сознания и ценностей, а также перспектив эко­ номики - это многообещающий феномен.

34 STORY

КТО, ГДЕ, КОГДА

А был ли мальчик Конечно, такая безалаберная и несерьезная на пер­ вый взгляд идея могла прийти в голову только под­ ростку. Точнее, сразу двум подросткам одновре­ менно в разных концах земного шара. В 1999 году студент Кейси Фентон из Бостона очень удачно сэ­ кономил, купив дешевый билет из Бостона в Ислан­ дию. Одна беда, на этом у него деньги закончились, а жить где-то нужно. Тогда он не растерялся и разо­ слал письма более чем 1500 исландским студентам из Университета Исландии с просьбой разрешить ему остановиться у них. И получил около 50 положи­ тельных ответов! В этот момент он понял, что тра­ тить деньги на гостиницы он больше в своей жизни не будет, и задумался над созданием сайта, который выведет его идею на мировой уровень. А в 2000 году ровно к такой же идее пришел 18-лет­ ний немецкий мальчик Вейт Куне. «Начинать надо с малого, - писал он в блоге. - Сначала я заразил сво­ ей идеей 10 человек из Дрездена, потом - 100 человек во всей Саксонии, а через три года, надеюсь, мы смо­ жем достигнуть миллиона». В отличие от Фентона, он не стал долго думать и немедленно открыл свой сайт Hospitalityclub.org - «клуб гостеприимства», с целью подружить людей всего мира и, что уж там, сэконо­ мить. Основой сайта стала уже существовавшая сту­ денческая сеть знакомств AFS. До сих пор Вейт со­ хранил свои права на владение сайтом и ежедневно работает над ним. Популярным этот сервис стал сра­ зу, ведь таким образом люди не только сохраняли кучу денег, но и утверждали свою персональную власть над миром. Возможность договориться лично упразднила необходимость связываться с официальной организа­ цией по обмену между образовательными учреждени­ ями, популярной еще в 80-е и 90-е годы. Школьники из русских городов ездили в гости к своим ровесникам из французских или немецких городов-побратимов и на­ оборот. Такие же интернациональные обмены до сих пор устраивают и вузы всего мира. В общем, пока детище Вейта прославляли немец­ кие газеты и телевидение, Кейси Фентон раскачал­ ся и в 2004 году открыл наконец свой собственный сайт - CouchSurfing.com. Сайт получился более удоб­ ным, продуманным и технически более продвину­

тым, чем Клуб гостеприимства. Да и название пове­ селей - CouchSurfing, неологизм, состоящий из двух слов - «диванчик» и «серфинг», что можно условно пе­ ревести, как «с диванчика на диванчик» или «серфинг по диванам». В общем, смысл ясен. В итоге новый сайт очень быстро обогнал по популярности старый. Для того чтобы пополнить ряды счастливых и го­ степриимных, нужно всего лишь владеть прими­ тивным английским, что поможет зарегистриро­ ваться и заполнить анкету на сайте. В анкете нужно указать, можете ли вы принимать гостей и сколько человек вы готовы принять за раз. Что вы предла­ гаете своим постояльцам - отдельную комнату или место на полу? Гамак или гараж? Переносите ли вы курильщиков и любите ли, чтобы вам мыли посуду? Будете ли вы выгуливать своих гостей и сколько вре­ мени у вас можно жить - день, два или неделю. По­ сле чего вы можете садиться на попу и ждать писем или писать письма потенциальным хозяевам, пла­ нируя свою собственную поездку. Причем помни­ те, что писать раньше, чем за две-три недели, не име­ ет смысла, люди могут не знать своих планов. Равно как и писать за пару дней до поездки - поздновато, свободные места уже расписаны. Впрочем, в круп­ ных туристических городах существуют emergency couch group - группы срочной «вписки» - для тех, кто уже оказался в городе и не знает, где именно се­ годня переночевать. Всяко лучше, чем ночлежка. По всем прочим вопросам досуга и дружбы с або­ ригенами вам поможет специальный местный амбассадор каучсерф инга, то есть опытный и ак­ тивный участник системы, назначенный главным ответственным за свой город или район. Главные вопросы, которые возникают у нович­ ков, касаются безопасности. Дружба дружбой, но нет ничего глупее и опаснее, чем пускать к себе в дом незнакомых людей, так же как и ночевать у незнако­ мых людей дома, учила нас мама. Так вот, все опа­ сающиеся за свое здоровье и благополучие просто недооценивают силу круговой поруки и систему от­ зывов. Каждый участник после встречи с другим участником должен оставить на его web-страничке оценку и пространный отзыв. И эта информация бу­ дет доступна всем. Таким образом происходит есте­ ственный отбор: неблагонадежные люди с дурными отзывами сами собой отсеиваются. Соответственно, чем больше хвалебных отзывов, тем участник более популярен и скорее найдет и жильцов, и желающих его приютить. Поэтому новичкам лучше начинать именно с дружбы со старичками.

Ду ЮСПИК инглиш? Очень легко сделать вывод, что все это нищебродство и дружба народов - очередное студенческое раз­ влечение от переизбытка молодых сил, бессмыслен­ ного альтруизма и желания дружить со всем миром.

КАУЧСЕРФИНГ Однако ж, судя по встречам в кабаках или иначе «ми­ тингам» (meeting) каучсерферов, которые в крупных городах устраиваются чуть ли не каждую неделю, средний возраст участника - лет 27-30. Что касает­ ся социального и материального статуса, то лично я среди поклонников этого стиля жизни знаю: пожи­ лого шведского посла, седого пакистанского профес­ сора, французского красавца-бисексуала 40 лет, пару пенсионеров, множество спортсменов, вегетариан­ цев, участников всяких экологических движений, не­ сколько семей с детьми. К тому же тусовка эта еще бо­ лее интернациональная, чем можно представить. Она вовсе не делится строго пополам - половина местных,

Каучсерфинг многообещающий

КТО, ГДЕ, КОГДА

феномен. С точки зрения общественного сознания и ценностей, а также перспектив экономики. Это даже не туризм. Скорее показательный пример глобализации в ее лучшем виде

U н “

половина гостей. В нее обязательно входит куча экс­ патов (люди с гражданством одной страны, работа­ ющие по контракту в другой стране) всех кровей, ко­ торые наравне с коренными жителями «вписывают» у себя приезжих. В итоге, когда сотня человек соби­ рается в кабаке пообщаться и перезнакомиться, на­ циональность исчезает в принципе. Запросто может сложиться ситуация, когда в углу сидят два порту­ гальца и один бразилец и увлеченно разговаривают, на минуточку, на английском. Потому что отвыкли от родного языка за годы жизни вне родной страны. Да и невежливо, ведь в любой момент к ним может при­ соединиться кто-то, не знающий португальского. Мало того, все эти люди совершенно по-разному оценивают, чем же конкретно они занимаются. Но­ вички обычно видят во всем этом непосредственно практическую выгоду и не очень верят в дружбу с пер­ вого взгляда. Поэтому их легко вычислить по винова­ тому виду бедного родственника, тихому говору и ми­ нимуму беспокойства, которые они доставляют. Есть, напротив, класс убежденных халявщиков, в основном это наглые студенты или безработные лодыри. Доста­ точно отщепенцев, которые просто ищут друзей, толстые, заикающиеся и подмигивающие чудаки. Но центральное ядро состоит из чистой воды альтруистов, независимых, часто добрых и по-разному инте­

ресных людей. Именно они поддерживают ту редкую в нынешнем меркантильном мире схему, которая эф­ фективно действует исключительно на энергии чело­ веческого желания, без участия денег и выгоды. Таких людей я сама, как подруга жизни убежден­ ного амбассадора CouchSurfing, навидалась немало. Жил у нас отличный дядюшка Хэнк из Техаса, аль­ пинист, байкер и душа компании 50 лет, который од­ нажды со своим сыном вынес телевизор на задний двор и расстрелял его из ружья. Были две велико­ лепные светские японки, на каблуках, с огромными чемоданами и отличным чувством юмора. Мне даже показалось, что они перепутали нас с Four Seasons Hotel за углом. Ночевал добрейший подросток 18 лет Аркаша, которого родители увезли жить в США, а он от них сбежал обратно в Россию без гроша к ба­ бушке в Саратов. Собирался еще уйти в монастырь. Интересно, ушел ли. Останавливалась семейная па­ ра радостных велосипедистов, которые прокрутили педали из самой Франции и планировали таким же образом добраться до Монголии. Конечно, не обошлось без казусов. Однажды по­ сле Нового года к нам пришел кудрявый американец Джим. Через некоторое время выяснилось, что де­ ло всей его жизни - лечить деревья. Ну что, нам при­ шлось устраивать срочную рекогносцировку и вы ­ кидывать нашу развесистую елку в гирляндах во спасение его психики. За это он нам каждый вечер играл на гавайской гитарке укулеле. Мгновенно адаптироваться к чужой жизни вооб­ ще непросто. Как-то мы сами в качестве гостей бро­ дили по Парижу в поисках дома пригласившего нас самаритянина. Добирались мы долго, на каких-то перекладных, в ночи, с огромными рюкзаками, го­ лодные и грязные. В таком виде мы появились на по­ роге. И обнаружили, что нас встречает вовсе не наш хозяин, а включенная кинокамера и тетя-репортер, которая явилась снять кино про CouchSurfing с на­ шей потной натуры. Пришлось мгновенно вспоми­ нать французский и, не переводя духа, рассказывать, какое наслаждение таскать рюкзаки и знакомиться с новыми людьми. А также переодеваться в пижаму, чистить зубы на камеру и понарошку прыгать в кро­ вать. Когда журналисты убрались, подлый хозяин нас не пожалел, а поволок на закрытую «траверси»вечеринку - с грудастыми красавицами под два ме­ тра, откуда еще и пришлось его спасать. Вот когда начинаешь чувствовать смысл фразы «отдохнем по­ сле смерти». Очень беспокойно и утомительно про­ живать пару жизней за сутки. В общем, что я хочу сказать. CouchSurfing - это огромный клуб по интересам. А в качестве интере­ са - свобода перемещения и роскошь человеческого общения, причем именно такого, какого пожелаешь. Это даже не туризм, а скорее показательный пример неизбежной глобализации в ее лучшем виде.

толковый СЛОВАРЬ

...Виктора Геращенко Составитель: Елена Помазан

_ R “

О днаж ды в С и н гап ур е, когда я там работал управляющим Мо­ сковским народным банком, ока­ зался за столом в компании бан­ киров разных вероисповеданий. Были баптисты, буддисты, про­ тестанты. Каждый говорил о том, что есть для него Бог и что он понимает под верой. Спросили меня: мол, верите в Бога или нет? Я сказал, что верю в Провиде­

Деньги В семье моих родителей всегда жили нормально, но детям ни­ когда не позволяли излишеств. На всю жизнь запомнил следую­ щий урок от матери. Она иногда нам с братом давала по трешке на мороженое и газировку, если же нам хотелось еще сладостей, то нужно было подождать до следу­ ющих выходных, чтобы получить очередную треш ку Моего брата это страшно возмущало. Ну по­ чему нельзя дать сразу полсотни, и мы бы ее тратили в свою волю? «А затем, - говорила моя мать, чтобы вы, мальчики, умели огра­ ничивать свои желания». Позже у Вольтера я вычитал замечатель­ ную фразу, подтверждающую му­

дрость матери: «Кто ограничива­ ет желания, тот всегда богат».

Лондон В 1963 году состоялась моя первая зарубежная служебная команди­ ровка в Лондон, а через два года я стал директором М осковского народного банка в столице Вели­ кобритании. Мне было 28 лет тог­ да. Лондон - как первая любовь. В первый же вечер там я понял, что это «мой» город. Помню, по­ сле прилета мы пошли в pub, не­ много выпили. А вышли на ули­ цу - туманец, желтые фонари, как глаза кошек, легкий холодок, под­ нимаешь вверх воротник паль­ то - и вдоль набережной... Хоро­ шо! В первые месяцы жизни там со мной было немало курьезных случаев. Например, когда я по­ шел стричься, то по советской привычке попросил парикмахе­ ра «поодеколонить голову». В на­ ших парикмахерских это счита­ лось особым шиком. Англичане

/ ИТАР-ТАСС

Вера

ние, в то, что на английском зву­ чит как Providence. О гл яды ва­ ясь на свою жизнь, могу сказать, что кто-то меня ведет по судьбе. Оберегает. Понимаю, что мно­ гие события происходили не без вмешательства высших сил. На­ пример, что касается работы. Я неплохо говорю по-английски и понимаю по-французски. На немецком языке знал слов пять от силы. И тут меня в начале 70-х годов послали работать в Герма­ нию. Я упирался как мог, мне не хотелось во Франкфурт, я хотел в Париж, но руководство насто­ яло на своем. Как потом показа­ ла жизнь, правильно сделал, что поехал. В Германии я познако­ мился со многими видными не­ мецкими банкирами, и когда мы строили трубопровод «Нефтьгаз», то связи очень пригодились. Многие крупные немецкие бан­ ки этот проект согласились фи­ нанси ровать. Providence... Все сложилось так, как должно было сложиться.

САВЕРКИН

КТО, ГДЕ, КОГДА

Первый раз я задумался о в о з­ расте, когда вернулся из Л и ва­ на. Мне тогда было 34 года. Както стою во дворе своего дома, жду жену. Идет какой-то парнишка, останавливается и спрашивает у меня: «Дяденька, сколько вре­ мени?» Я опешил. Ну, какой я ему «дяденька», мне всего 34! Я моло­ дой человек! Пацану было лет 12 , понятно, что я ему показался «дя­ денькой». После 40 лет я совсем перестал счи тать годы. К сча­ стью, у меня крепкое здоровье. За всю свою жизнь я всего два раза был на «больничном». В моем по­ нимании старость - это когда ты чувствуеш ь немощь, даже если ничем не болеешь. Я живу на да­ че, там мне часто что-то прихо­ дится делать самому. Например, нужно ямку выкопать и переса­ дить сирень. Вот когда я начинаю ощущать усталость от физиче­ ского труда, тогда и вспоминаю, сколько мне лет. Один из призна­ ков возраста - я стал задумывать­ ся, стоит ли кому-то что-то рез­ кое сказать. Раньше никогда за словом в карман не лез. Я в се г­ да был остер на язык. Мне ма­ ма в детстве говорила: «Вить, ты договоришься. Тебе язык когданибудь вырвут-то». До сих пор не вырвали.

Ф О Т О : А Л Е КС АН ДР

Возраст

очень сильно удивлялись моей просьбе. Мотали головой и гово­ рили: «Сэр, поодеколонить - это очень дорого. Можем причесать с бриолином».

Семья У моих родителей была образ­ цово-показательная семья: отец глава, мама - хозяйка и пятеро детей. Сначала на свет появились сестры -двойняш ки, потом еще одна двойня - я и мой брат, затем младшая сестра. Брата Анатоли­ ем звали. Он был на полчаса стар­ ше меня, но, несмотря на то, что мы были двойней, характеры на­ ши отличались как небо и зем­ ля. Он был забияка, хулиган. Мне от матери постоянно влетало: по­ чему за Толей не уследил, почему его не остановил от очередных шалостей... К сожалению, у не­ го несчастливо сложилась судь­ ба. После 7-го класса школы Толя с большим желанием поступил в мореходное училище в Ростовена-Дону. Отучился там всего 1,5 года, ходил на паруснике «Това­ рищ», а потом вдруг вернулся до­ мой. Как мы его ни пытали, что случилось, почему бросил учи ­ лище, он молчал как рыба. По­ сле окончания десятилетки То­ лю забрали в армию, он служил под Читой. После армии стал ра­ ботать шофером, и как-то жизнь его не задалась. Выпивать стал, со временем все больше и боль­ ше. Цирроз печени и - хоп. Все. Ушел в мир иной... В нашей се­ мье по-доброму шутили, что че­ рез Толю мы держали связь с ра­ бочим классом. Все мои сестры окончили вузы, получили пре­ красное образование, стали ува­ жаемыми специалистами, только Толя к университетам не тянулся, хотя был весьма неглуп.

Труд Моя любимая пословица: «Без труда не вытащ ить и рыбки из пруда». Хочешь чего-то добить­ ся - вкалывай. Не жди, когда все само на голову свали тся. Всю

жизнь я проработал в б анко в­ ской сфере, но никогда не чурал­ ся грубой мужской работы. Все могу - построгать, покрасить. У меня есть мечта - н ау чи ть­ ся сварке, чтобы можно было са­ мому что нужно на даче делать, а не работников из Азии звать. М ужскую работу люблю, а вот все садоводчески е прелести это не мое. Петрушку-укропчик, помидорчик-огурчик у меня же­ на и дочь выращивают. Я толь­ ко могу грядку прополоть, если очень нужно.

Ответственность Это очень для меня важное поня­ тие. Мужчина должен ч у вство ­ вать свою ответственн ость как в семье, так и на работе. А если ты руководишь страной, то твоя о тветствен н о сть увел и чи вает­ ся многократно. Примером гло­ бальной безответственности для меня является ситуация, которая сложилась после взрыва на Чер­ нобыльской АЭС. Я тогда работал в валютном управлении «Внеш­ торгбанка», каждое утро получал иностранную прессу. Был у нас и аппарат аген тства «Рейтер». Приходят свежие газеты, откры­ ваю страницу, а там - дыра. На­ ши спецслужбы постарались не­ нужную информацию из газеты вырезать. Думаю, ну если вы ре­ зали, значит, что-то серьезное случилось. Звоню своему другу в Лондон, который такую же га­ зету получает. Прошу прочитать мне изъятый фрагмент страни­ цы. Читает. Батюшки... Радио­ активное облако уже в Швеции, тамошние власти бьют тревогу, а у нас - тишина... Дело было пе­ ред майскими демонстрациями. Никто празднования 1 Мая в Ки­ еве не отменил. Молчат. Я специ­ ально смотрел телевизор и считал дни про себя, гадал, когда же Он объявит народу, что произошло. На всю жизнь запомнил Его по­ явление на Мавзолее. Он нервни­ чал, теребил платок, как в филь­ ме «М ертвый сезон». И только

2 мая вечером сказал о трагедии. Авария на Чернобыльской АЭС произош ла 26 апреля, а было объявлено об этом почти неделю спустя. К слову, об ответственно­ сти и безответственности. Помню, когда Его выбрали ген­ секом в 1985 году, мой отец спро­ сил у меня: «Как думаешь, Горба­ чев, как Хрущев, 10 лет во власти проработает?» Я ответил: «Нет». «Почему?» - «Потому что он де­ магог».

Уважение к старшим Мне было с детства привито, что старших нужно уважать. Я счи­ таю, что уваж ение - это о сн о ­ ва общения между разными по­ колениями. Вспоминаю случай: как-то мы с моим старшим вну­ ком Сашей поехали навещ ать моего отца. А ему тогда было уже под 90 лет. Приехали, внук чуть ли не с порога заявил, мол, дед, мне бы сейчас картошечки жа­ реной да с капусточкой. На что мой отец сказал: «Тебе сколько лет?» «Восемь», - ответил внук. «Вот когда мне было восемь лет, мы с твоим прадедом, моим от­ цом, ходили навещ ать его стар­ шего брата, моего дядю. Выходи­ ли из Климовичей Могилевской губернии и двое суток шли до деревни В и тунь. Это около 60 верст пешком». «А почему пеш­ ком?» - спросил внук. - «Потому что автобусов тогда там не было, а проситься на попутные лоша­ ди считалось дурным тоном. От дополнительных пассажиров ло­ шадь скорее утомлялась. Можно было попроситься, чтобы под­ везли, только в том случае, если кто-то был хворый. Так мы шли день, потом ночевали в какойнибудь деревне, потом еще день шли. С собой брали пару карто­ шин, кусок хлеба и сала, а когда приходили под вечер в Витунь, то никогда первым делом еды не просили. Не принято было». Мой внук рассказ прадеда вниматель­ но выслушал и выводы правиль­ ные сделал.

МЕЖДУ ПРОЧИМ

й н °

АРХИВ

во и любовно. Самая лучшая вет­ чина у месье Андрэ, а самые луч­ шие устрицы у Жюстин и Мишеля, это всем известно! А ндрей покупал и устриц , и паштеты, и красное вино - товарлюкс по два евро за бутылку. На него посматривали с удивлением и пожимали плечами. Ох, уж эти иностранцы!.. Совершенно не уме­ ют экономить! Два евро за бутыл­ ку, ужас! Можно купить вполне приличное вино вдвое дешевле!.. И потом они с Юлей все это ели на кухне в своей «гостинице», пря­ мо руками, прямо из пакетов. До­ ставали теплые помидоры, пахну­ щие Провансом, макали в крупную средиземноморскую соль и ели, жмурясь от счастья и запивая сво­ им дорогущим вином. Да, и кр о вать!.. Именно во французской глубинке знают толк в кроватях!.. Кровать была особен­ ная - широченная, деревянная, со столбушками и пологом, обши­ тым мелкими фестончиками, со множеством подушек, со взбитой периной, и на этой кровати... в об­ щем, на ней все как-то особенно удавалось. Впрочем, Юля с Андре­ ем, рассказывая, в эту часть сва­ дебного путешествия не особенно вдавались, но и так все было ясно. Ребята, взы вал Андрей, вер­ нувшись, если хотите романти­ ки, слетайте в Прованс! Ей-богу, не пожалеете! Юля улыбалась ми­ лой улыбкой, помалкивала, рде­ ла, а мы тянули красное вино, ку­ пленное у винодела Луи, вздыхали и думали, что дело все же не в Про­ вансе, а в том, что у ребят любовь. Так бывает. В смысле, любовь бывает. Да, я забыла сказать, что Юля с Андреем отмечали там двадцать седьмую годовщину свадьбы. Никто не знает, как она назы­ вается?..

Ф О Т О : ЛИЧНЫЙ

КТО, ГДЕ, КОГДА

Однажды в Провансе Андрей сказал, что нужно лететь в Прованс, - раз уж свадьба, и все такое, значит, должна быть роман­ тика, и не просто какая-нибудь, а такая особенная... не гламурная, не пошлая романтика, вот как! Поэтому моря, океаны и отдель­ ные бунгало на отдельных остро­ вах, куда нужно добираться снача­ ла самолетом, потом вертолетом, потом катером, а потом туземцем, который поведет каноэ к уединен­ ному гнездышку, были отвергну­ ты сразу. Ибо как раз пошлость. Ф лорен ц и я, В енец и я, С анД ж им иньяно, «где так звон ят колокола», и Сиена также не го­ дились - толпы, толпы, некуда втиснуть машину, негде пристро­ иться, чтобы попить кофе, поло­ сатые тенты, жара, разноязыкая речь, все не то. Ну, Париж, Канн, Лазурный Бе­ рег вообще никуда не годятся, это ежу понятно. Что там есть-то?! Ка­ баки, шопинг и толпы русских, со­ стоящие в основном из содержа­ нок всех мастей с собачками и без собачек, и немногочисленных со­ держателей, которым дела сейчас позволяют немного поволочиться за теми, кого они содержат, В общем, Андрею и Юле все это решительно не годилось. Не знаю,

откуда взялся именно Прованс. Почему не Стокгольм, к примеру?.. И не Юрмала?.. Может, от Питера Мейла, который, помнится, за опи­ сание этого самого Прованса даже получил орден Почетного Легио­ на и стал таким образом почетным французом, что для англичанина практически невозможно, а для всех нас, более или менее читаю­ щих, мнение «писателя» - любо­ го! - всегда важно и значительно. Но там нет никаких пятизвез­ дочных гостиниц. Там, по боль­ шому счету, и трехзвездочных-то нет, все больше какие-то гостевые домики с белеными стенами, вы ­ горевшими ставнями, каменными полами и лавандой на подоконни­ ках. Запах лаванды - это тоже всем известно именно от старины Пи­ тера - отгоняет скорпионов, кото­ рые вполне себе прекрасно живут в виноградниках, греются на рас­ каленных камнях, а по вечерам их несет прохлаждаться на подокон­ ники. Душ в таких домушках за­ частую бывает в кухне, а туалет в конце коридора. Юля была в ужасе. Какие скор­ пионы?! Какие каменные полы?! Нам, русским девочкам послед­ него времени, подавай непре­ менно спа-центр, джакузи, хру­ стальные окна от пола до потолка, белоснеж ны е м ахровы е х ал а­ ты, а к ужину чтоб выходить на шпильках и в вечернем платье. Короче говоря, были уговоры, надутые губки. Но полетели. Виноградники до горизонта. Де­ ревенский рынок, куда каждое утро привозят только что выловленную рыбу, устриц, пятьдесят видов паш­ тета, свежий хлеб, чеснок и поми­ доры. Хозяйки в платьях в мелкий цветочек и кедах приезжают на ве­ лосипедах, где вместо багажников объемистые устойчивые корзины, которые наполняются придирчи­

Т. У С Т И Н О В О Й

Татьяна Устинова

ЖИЗНЬ УДАЛАСЬ

ei н S?

Вспом ним к а н в у моей кни ги «Ж изнь удалась!», н ап ечатан ­ ной в 1981-м. Герой ночью прова­ ливается сквозь лед на пруду, да­ лее идут воспоминания друзей о его жизни - а утром, когда солн­ це встает, он вылезает из пролома во льду румяный, выспавшийся, а главное - абсолютно сухой. Ока­ зывается - воду из пруда уже не­ делю как откачали, остался лишь лед. «Не спеши погибать! Все не так уж и страшно!» В те тяжелые времена книга та многим помогла, оказалась спасительной, и фра­ зу «Ж изнь удалась!» (тогда еще, к счастью, вместе с книгой) полю­ бил народ. Ежели кто сомневает­ ся, что фраза эта моя, пусть най­ дет ее где-то раньше. Не найдет! Зато вот после... Примерно уже че­ рез год знаменитому московскому художнику поднесли на юбилей блюдо красной икры, по кото­ рой черной икрой было написа­ но: «Жизнь удалась!» С присущей мне эйфорией (проще сказать беспечностью ) я лишь обрадо­ вался: «А, пускай! Для друга не жалко!» Но друзьями не ограни­ чилось. Вряд ли можно к друзьям моим отнести тех, кто вскоре тиснул большим тиражом плакат той же черной икрой по красной

человека в черной, какой-то даже траурной, шляпе. С ее полей сте­ кали струйки грязной воды. «Я из Кемерово!» - произнес он. Сердце мое запрыгало. Поклонник? До­ брался через всю страну? Но уж больно злобный был у этого по­ клонника взгляд. «У вас неприят­ ности!» - сообщил он. Какие у ме­ ня могут быть неприятности еще и из Кемерово? «Я напечатал ваш рассказ «Случай на молочном за­ воде», - злобно изрек он. «Но ведь это же хорошо, что напечатали!» я попытался мрачного гостя взбо­ дрить. «Нет. Плохо! Я напечатал его под своей фамилией! Я услы­ шал его в пивной. Думал, что это народное творчество». Если дума­ ешь, что народное - так не ставь по наглому свою фамилию! «Слу­ чай на молочном заводе» - о том, как милиция ловит шпиона в горе творога, съедая ее, был тоже, мож­ но сказать, моим брендом. Тогда я, честно скажу, проводил гостя без особой симпатии. Но сейчас он мне кажется почти святым. Человек переживал! Из Кемеро­ во, гонимый совестью, приехал! Сейчас, «заимствуя», не считают нужным и позвонить. Но от этого равнодушия, замечу, и им самим как-то все равно. «Ж изнь уда­ лась!» в чужих устах звучит как-то квело. Помню, с какой радостью, волнением, весельем родилась эта повесть тогда! А теперь, ког­ да я вижу «Жизнь удалась!» в чу­ жих заголовках и на ресторанных вы весках, мне этих «похитите­ лей брендов» как-то жаль: даже собственное во ровство их уже не волнует по-настоящему - да и восторг творчества им вряд ли знаком. Не скучно под чужими брендами, господа?

Ф О Т О : СВЕТЛАНА

КТО, ГДЕ, КОГДА

Похитители брендов

были написаны те же слова! Это пахло уже деньгами и большой наглостью. Хоть бы икрой мин­ тая дали расписаться в углу. Ре­ дакторша моей книги кинулась за справедливостью - но безна­ казанность была уже нормой, и след терялся в цепочке взаимоперетекающих ООО. Я списал это на безнравствен­ ность хищ ных коммерсантов, но тут удар последовал и от коллег в популярном московском изда­ тельстве вышла кни га «Ж изнь удалась!». Н азвание удачное огорчило меня лишь то, что над заглавием стояла не моя, а совер­ шенно другая фамилия. А ведь и я в этом и здательстве то л ь­ ко что напечатал книгу, п р ав­ да, уже новую, с новым названи­ ем. А глянь - и старое подцепили. И менно ры боловны й крю чок был изображен на обложке. И на крючке опять же красная икра: для кого-то, видимо, символ все­ дозволенности. Но как же это так? То ли - издевательство, то ли иду­ щая от неграмотности простота, которая, как известно, еще хуже воровства. Но не будем сгущать краски - напишем гуманно: во ­ ровство. Так можно и колье из ма­ газина украсть: «Ой! А разве это не я его сделал?». Тема не новая. Ново лишь то, что происходит это без всяких последствий и да­ же без желания крадущих как-то свою деятельность оценить. Вспоминаю давни й тр аги ­ ческий эпизод, который теперь, в свете новых веяний, кажется и не таким уж трагическим. Однажды ранним ненастным утром раздал­ ся резкий звонок в дверь. Я в ис­ пуге открыл и увидел мрачного, я бы даже сказал, изможденного

НАВРОЦКАЯ

Валерий Попов

МАКАРИЗМЫ

Андрей Макаревич

ПОЛУБОЯРИНОВ М А К А Р Е В И Ч , Ф О Т О : МАКСИМ

Площадь Таймс-сквер расположе­ на в самом центре Сан-Франциско. «Сквер» по-английски - это не сквер, а как раз площ адь. Х о ­ тя скверик там тоже есть - в са­ мом центре, который приподнят, как постамент, ступеньками. На ступеньках сидят люди - загора­ ют, пьют кофе, уткнулись в ком­ пьютеры. Площадь квадратная, окружена неширокими, в четыре ряда, улицами. Никаких пробок утром приехали люди, расстави­ ли машины по паркингам, кото­ рых вокруг великое множество, и пошли работать. Нам недавно один государственный дядя объ­ яснил, что пробки в Москве - это хорошо: они сви детельствую т о высокой деловой активности го­ рода. Ну конечно - какая деловая акти вн о сть в С ан-Ф ранциско? Деревня. Одну сторону площади укра­ шает пафосный фасад гостиницы Westin. Гостиница старинная, ги­ гантская, занимает целый блок по-нашему, квартал. Построена в конце позапрошлого века - заря прогресса, золотая и каучуковая лихорадка, наивный триумф чело­ вечества. Каждая колонна, каждая бронзовая ручка дышит этим три­ умфом. Центральный холл раз­

Нат Кинг Коул, Пресли, «Битлз». Замолкал он только в те редкие моменты, когда в кресло к нему забирался клиент - а вдруг его раздражает? Но это происходило нечасто - по-моему, никто не хо­ тел его отвлекать. Я бы забыл эту историю, ес­ ли бы неделю спустя стюардесса американской авиакомпании по­ сле дежурного объявления (ле­ ди и джентльмены, наш самолет совершил посадку в аэропорту и т.д.) вдруг не пропела в микро­ фон гимн своей авиакомпании. Гимн достаточно идиотский, по­ хожий на «Трансаэро, Трансаэ­ ро...». Но спела с таким вдохнове­ нием и верой, что салон взорвался овацией. И все улыбнулись. Тенденция, что ли?

И Л Л Ю С Т Р А Ц И Я : АНДРЕЙ

44 STORY

КТО, ГДЕ, КОГДА

Я пошел на звук и...

мерами и сводами купола напо­ минает Казанский вокзал. Купол хотели расписать под итальянское Возрождение - если вглядываться в детали, получилось не очень, но в целом производит впечатление. По первому этажу идут галереи с магазинчиками на все четыре стороны квартала, с непривычки можно заблудиться. В конце одной из галерей - большая ниша со сво­ дом, как придел у церкви. Утром, проходя по этой галерее, я издале­ ка услышал пение. Без всякого ак­ компанемента и очень украшен­ ное акустикой помещения. Пение доносилось из ниши. Я пошел на звук. В нише располагалось ста­ ринное кресло для чистки обуви, больше похожее на трон. У под­ ножия сидел чистильщик - чер­ ный дядька лет пятидесяти. Гла­ за его были мечтательно закрыты. Он пел и иногда прищелкивал в такт пальцами. Он пел восхи ти тель­ но. И дело было не в вокальн ом м а­ стерстве или о со ­ бой к р а со т е г о ­ лоса - просто ему было хорошо. Я не выдержал и заапло­ дировал. Он открыл глаза, улыбнулся и по­ клонился - с достоин­ ством. После чего снова за­ крыл глаза и запел. Три дня я жил в отеле и три дня я слышал его пение - Рэй Чарльз,

ГЛАВА

ВТОРАЯ

личное дело Из которой читатель узнает, почему Фрэнка Синатру, человека с очень тонкой душевной организацией, всю жизнь влекло к грубым ребятам из мафии и как удается телеведущей Дуне Смирновой делать деньги «веселыми»

ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ЖИЗНИ

ДУНЯ, ГУЛЯ ЮЩАЯ САМА ПО СЕБЕ Ужу кого-кого, но у сценаристки и телеведущей «Школы злословия» Авдотьи Смирновой имидж человека, точно знающего, что хорошо или плохо и как следует жить. Какой же сценарий жизни выбрала она для себя самой?

Год назад у Авдотьи Андреевны случились серьез­ ные неполадки в отношениях с миром, так это мож­ но назвать. У меня первый раз в жизни долго было плохое настроение. Я съездила на юг, сделала большой бла­ готворительный проект, даже завела щенка - ниче­ го не помогало. И благодаря сыну сообразила, что это не просто плохое настроение: это была депрес­ сия. Теперь я знаю, что, если нации выдавать анти­ депрессанты, чтобы пили их по утрам, через год мы будем жить в другой стране. ИА сама нация не справит ся? При нашем плохо устроенном быте, бесконеч­ ных стрессах, тяжелом климате - нет. У меня есть приятель, живущий в Англии, - поэт Олег Борушко, который поведал мне одну замечательную вещь. Давным-давно установлено, что на человека плохо влияет отсутствие света. В Англии, где, как и у нас, с этим проблемы, больше 15 лет назад принята госу­ дарственная программа, по которой, если в течение месяца не было достаточного количества солнечных дней подряд, по национальному телевидению и ра­ дио начинают передавать объявления - чтобы граж­ дане посетили своего психотерапевта, солярий и как минимум попили витамины. Потому что англича­ не известны как депрессирующая нация. И нам та­ кая программа нужна позарез. Что касается меня, то я больше никогда такого состояния терпеть не буду, потому что депрессия - это болезнь, не имею­ щая касательства к складу характера или взглядам на жизнь. Как здорово, подумала я, Авдотья Андреевна от­ делила свет от тьмы внутри себя: депрессия - это недуг, а не благотворное барахтанье в своем вну­ треннем омуте, как часто думают художники. И не естественное состояние, как полагает народ, во мра­ ке ходящий. Она, конечно, умная, поэтому выкрути­

лась. Но, сдается мне, вытащило ее и то самое каче­ ство, которое часто спасает русского интеллигента.

- Есть такой петербургский философ, - объясняет Авдотья Андреевна, - Александр Куприянович Секацкий, и ему принадлежит термин, который мне безумно нравится: «трансцедентальная беспеч­ ность». Мне кажется, это высшее достижение чело­ века. Этому так или иначе учат все мировые рели­ гии. Это путь освобождения. Поэтому все, что имеет даже отдаленное отношение к этой трансцедентальной беспечности, я теперь в себе активно пестую. Хотите примеры? Плохо, страшно без работы? О чень. Ну и хрен с ней, откуда-нибудь да возьмется. Деньги заканчи­ ваются, непонятно, чем платить завтра за квартиру, за телефон? Выкрутимся. Мы с сыном год назад ре­ шили провести эксперимент. Работы у меня не было, деньги кончились, вернее, в загашнике лежала не­ большая сумма, но на крайний случай. И тут я по­ думала: мы же в молодости все жили страшно бед­ но, на три копейки, но весело и здорово. Я и потом не зарабатывала больших денег. У меня никогда не было возможности купить квартиру, мне ее подари­ ли родители, и сама купить машину я впервые смог­ ла только три года назад. К тому же я мотовка. Лю­ блю девиз Money must be funny - «Деньги должны быть веселыми». Это семейное. У отца с мачехой су­ ществовала такая примета: если в доме остались по­ следние десять рублей, их надо прогулять. В нашей семье никто не умел по-настоящему хорошо зараба­ тывать или копить капиталы, у нас деньги действи­ тельно «веселые». И вот я сказала сыну: проведем эксперимент. А дом наш - открытый, хлебосольный, я готовлю и холодильник набиваю не только на нас двоих все мои и Данькины друзья у нас пасутся. В конце

47 STORY

И Л Л Ю С Т Р А Ц И Я : ЕГОР

ЕРИН. ФОТО: P H OT OX PRESS.RU

Ирина Кравченко

концов, говорю, будем ходить к кому-нибудь обе­ дать. Так мы прожили с ним три недели на три тыся­ чи рублей. Я понимаю, что несчастным пенсионерам покажется глумлением то, что я говорю, но осталь­ ным так не кажется. Потому что мы все-таки жили на эту сумму вдвоем, у нас телефоны, за которые на­ до платить, у нас машины, которые надо заправлять бензином. Но мы прекрасно выкрутились и поняли: если что - выдержим. Поэтому легкомысленность свою я холю и лелею.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Хохот на весь дом

S н “

К огда-то Смирнова написала для легендарного журнала 90-х «Столица» статью о себе, которую назвала «Моя замечательная жизнь». Там было, к примеру, такое: «Скучно, господа. Зима, ничто не радует. Темень, мокрый снег, кругом ненужность, отвращение». Или: «Нас в семье четверо: три доче­ ри и один сын. Всех четверых отец ненавидит. Мы это знаем и жалеем отца». А вот еще: «Как женщи­ на я нравлюсь только лысым старикам». Те, кто чи­ тал это не в журнале, авторы которого отрывались по полной, и не знал контекста, поверили во все на­ писанное. НИ немудрено: с одной стороны, стеб. А с другой слишком похоже на правду: и скучно, и грустно в р о ­ дит ельских семьях, и красивую молодую женщину у нас вполне могут любить только лысые старики. Перестаньте. Это абсолютно ернический текст. Что у нас творилось в 97-м, когда я его написала? Шахтерские забастовки, завывания Киселева по те­ левизору, описания реальности, как кошмара, а од­ новременно с этим - безумные ночные клубы, су­ масшедшие вечеринки, московский угар. И написать в это время статью с интонацией угрюмого дунду­ ка мне казалось забавным, потому что этой интона­ ции не было в тогдашнем фельетонном поле. Это же фельетон. Я знаю, что Михал Михалыч Жванецкий хвалил его, и страшно горжусь этим. НИ папа вас любил? Надеюсь, что и сейчас любит. Мы с ним близкие друзья. И маму я люблю, и мачеху, и отчима. ИЗдорово. А дет ст во как сейчас вспоминаете? Детство вообще неуютное время: надо приспоса­ бливаться к миру, а как к нему приспосабливаться, непонятно, прав у тебя никаких, управлять собой ты еще не умеешь. А, кроме того, в силу биографи­ ческих особенностей моих родителей я часто пере­ ходила из школы в школу. Училась в пяти или ше­ сти, что всегда начиналось со стресса под названием «быть новеньким». Это неприятно, когда ты попада­ ешь в среду, которая тебя отторгает. НА желание вписат ься было? Конечно! И я в конце концов вписывалась. В старших классах даже становилась лидером, потому что,

как известно, если нельзя разгромить движение, на­ до его возглавить.

1J Вернусь к той ст ат ье: по-моему, вы там улови ­ ли ат м осферу 70-х и первой половины 80-х. Д айт е, как писатель, картинку т ого времени. Оно драповое, мутоновое. Оно волглое. Это либо зима, причем слякотная, когда мало света, на улице тусклые фонари, а в троллейбусе замерзшее стекло и полумрак. Либо это лето, но тогда мне почему-то вспоминается очередь за бананами или черешней часа эдак на три, куда меня ставят взрослые, пока са­ ми стоят в других очередях. У меня первые обморо­ ки - я склонна к обморокам, такая особенность ве­ стибулярного аппарата - начались в этих очередях, лет в 11-12. В свое время меня бесило, что наша мо-

«В везение я не верю. Причем

пришла к такому убеждению, сталкиваясь со случаями фатального невезения. И загадка судьбы этих людей мне совершенно не понятна. Как правило, в жизни все очень справедливо устроено» лодежь представляет себе советские годы социаль­ ным раем, и я боялась, что мой сын таким и вырас­ тет. А лет в восемь он меня спросил: «Мам, а при Советской власти молоко было?». Он имел в виду не то, было ли оно в продаже или нет, - он спрашивал о субстанции под названием «молоко»: знали совет­ ские люди, что это такое? И тогда я поняла, что пере­ борщила. А все-таки время было ужасное. НВ смысле быта? Но у ва с папа - извест ны й р е ­ ж иссер Андрей Смирнов, снявший «Белорусский вок­ зал». При его славе у вас наверняка было, как сейчас говорят , вы сокое к ачест во жизни. Уж вряд ли бед­ ст вовали. Я не хочу завывать и говорить, что мы голодали, но мои родители при Советской власти жили очень бедно. Все мое детство - это папа с листком бумаги, на котором он записывал свои долги. У матери (ак­ триса Наталья Рудная. - Прим.ред.), как она шутит, зарплата всегда равнялась сумме, которую надо бы­ ло выложить за пару зимних сапог. Отцу не давали снимать. «Белорусский вокзал» студия не прини­ мала полтора года, и, если бы не Брежнев, который случайно посмотрел фильм и сказал, что ему понра­ вилось, неизвестно, вышел бы он на экран или нет.

АВДОТЬЯ СМИРНОВА Последнюю папину картину «Верой и правдой» цен­ зура так изуродовала, что он поклялся больше не снимать и только сейчас сделал шестую работу, спу­ стя тридцать с лишним лет. Когда-то мне Андрей Сергеевич Кончаловский сказал: «Твой отец - это человек, которому Советская власть не дала стать ве­ ликим режиссером». Папа очень переживал, что ему сломали его режиссерскую судьбу.

11 На семье его невост ребованност ь сильно от р а­ жалась, не только в смысле денег? Конечно, отцу было тошно, он конфликтовал. Но и все время что-то делал: снимался в кино - ак­ терство стало для него в какой-то момент способом прокорма, - писал сценарии, пьесы. В папин каби­ нет мы, дети, не заходили, потому что папа рабо­ тал. И при этом у нас собирались его друзья - Илья Авербах, Павел Финн, которые мне казались самы­ ми прекрасными людьми на свете. Хохот стоял на весь дом. Так что мы, Смирновы, люди жизнелю­ бивые.

«Уболтаю кого угодно» НВам в дет ст ве част о говорили, чт о вы умница? Да. И я с детства была тщеславной. Я только очень переживала, что я некрасивая. НС чего вы взяли? Не знаю. Но я прожила целую жизнь с сознани­ ем того, что я некрасивая. Сейчас мне все равно, но раньше это мешало. А тут, глядя на свои старые фо­ тографии, я обнаружила, что была совсем не так не­ хороша, как мне казалось. НА мама ва с не разубеж дала? У нас в семье как-то разделилось: моя младшая се­ стра Санька считалась красавицей, а я как раз умни­ цей. Не забывайте и то, что моя мать - исключи­ тельно красивая женщина, до которой ни одна из ее дочерей не дотягивает. Мать была первостатей­ ной красавицей, и мы это понимали. А когда девочка с раннего детства живет с этим пониманием... Н То пы т ает ся свой «недост ат ок» компенсиро­ ват ь тем, чт о идет по пути умницы. Именно так. Я себя очень хорошо помню лет с пя­ ти. Когда мне должно было исполниться шесть, за несколько дней до этого праздновали день рожде­ ния сестры, которой исполнялось три года, и я ска­ зала: «Везет Саньке - у нее вся жизнь впереди». Ро­ дители дико хохотали. А я не понимала, чего они хохочут, потому что у меня действительно было ощущение, что все мои лучшие годы позади. Ж ить осмысленно я начала рано, все детство и отрочество провела в кресле, закинув ногу за ухо и с книжкой. Я с невероятной самоуверенностью предполагала, что мне уготована незаурядная жизнь. С какого пе­ репугу я в это уверила - неизвестно, но лет с 15 до 18 боялась, что не оправдаю родительских надежд, что

мной не будут гордиться. Потом страх прошел - мне просто стало неинтересно про это думать. НА к роковым женщинам, которые берут мужчи­ ну «на слабо», вы как относились? К Л иле Брик, н а­ пример? Я ее ненавижу всеми силами души. Конечно, она была сексуально привлекательной невероятно, она была сексуально свободной, к тому же обладала да­ ром слушательницы и, безусловно, отличным худо­ жественным вкусом. Это все правда. Она была жен­ щиной яркой, но человеком...

11Почему-то же Маяковский любил ее. Потому что любовь зла. И яркая сексуальность женщины - это не так мало для того, чтобы ее лю­ бить. Мужчинам нравятся женщины богемные, свободнонравные, куртизанки, по сути. Это бы­ ло и в советское время, я знаю, что в 70-е, когда Ли­ ля Юрьевна была еще жива, ею восхищались до сер­ дечных судорог. Интеллигенция всегда играла в эти игры и обожала роковых женщин. НЧем т огда вы, умница, н еуверенная в своей внеш ­ ней привлекат ельност и, нам еревались брат ь муж­ чин? Я всегда считала, что могу уболтать кого угод­ но. И прежде всего мужчину, а убалтывать женщи­ не интересно только мужчину. Был смешной случай. Когда я пошла работать в политику, к Анатолию Бо­ рисовичу Чубайсу спичрайтером, мне Никита Сер­ геевич Михалков как-то сказал: «Ты ж всех там за­ путаешь!» И мне страшно понравилось это слово, потому что я действительно могу заговорить.

«Жить вместе - зачем?» НИ кого вы уболт али первым делом? Я насчет мужей интересуюсь. Мой бывший муж - отец моего сына, человек, которого я очень люблю, с которым дружу, член мо­ ей семьи. Мы родственники раз и навсегда. Это за­ мечательный петербургский искусствовед Аркадий Ипполитов. После расставания мы общались толь­ ко по поводу сына, и общались прохладно, а не­ сколько лет назад обнаружили, что нам снова ин­ тересно разговаривать друг с другом. Это совсем новые отношения. Мы дружим, Аркадий у меня бывает на всех праздниках, мои родители его лю­ бят. Расходясь, мы оба волновались за сына, боя­ лись нанести ему травму, поэтому старались изо всех сил. В этом смысле нам, как разведенным ро­ дителям, по-моему, можно дать если не медаль, то почетную грамоту. НА как с сыном вы ладите? Наши отношения мне даже льстят: для меня они незаслуженно хороши, такие отношения полагались бы гораздо более вдумчивой мамаше, чем я, потому что я мамаша довольно безалаберная.

АВДОТЬЯ СМИРНОВА

е2 н §

«Ненавижу ходить строем» Л А теперь склонность к заблуждениям прошла? Странно, но, с одной стороны, мне долго хотелось, чтобы меня все любили, и безразлично мне это стало не так давно - лет пять-шесть назад я избавилась от

«Я работаю артисткой» НЗрителей «Школы злословия» вы с Татьяной Тол­ ст ой пост оянно вы води т е из равн овеси я. Кст ат и, а Татьяна Никитична дейст вит ельно т акая «злая» или эт о все в правилах игры? Знаете, мне в жизни встретились три-четыре че­ ловека, которые повлияли на меня в дурную сторо­ ну. Которые нанесли мне душевные травмы, иско­ режили мой характер. Этих людей я помню, только называть не хочу. И так же случились у меня встре­ чи с теми, кто изменил меня к лучшему. Это, кроме

scann ed b y su rzhoks

/ PHOTOGRAPHER.RU

Как все люди, любящие литературу. И человек он интересный: тонкий, нервный, странный. ИА вы могли бы с таким человеком связат ь свою жизнь? Я почем у ещ е сп раш иваю . С ейчас м ода п о­ шла - брать в мужья мужчин помоложе... Вот именно, что у нас разница в возрасте... Для ме­ ня - слишком большая. А жить вместе? Зачем?! Вот я очень люблю своих друзей, люблю останавливать­ ся у них, когда приезжаю в Москву, приглашать их к себе в Петербург, но я не готова жить с ними. Не уверена, что взрослый человек вообще может жить с другим взрослым человеком. Это возможно только по очень большой любви. Когда случается эта боль­ шая любовь, ты на какое-то время становишься не­ равен себе и готов все подчинить возможности быть с другим. А потом - глядь, ты вроде уже замужем за ним, и даже успели привыкнуть друг к другу. Это я понимаю. А без этого...

11А вообщ е ж енщина может обойт ись без семьи? Женщина, на мой взгляд, должна сделать все воз­ можное, чтобы родить детей. Это биологический долг. Тем, кто не может иметь детей, я безумно со­ чувствую. Это ужас. А может ли женщина обойтись без мужа? Без сомнения. Имя нам - легион. Алена Долецкая, главред русского «Вога», похожа на не­ счастную? А Рената Литвинова? Татьяна Друбич? Чулпан Хаматова? Обходятся как-то. Нет, в молодые годы я очень хотела семью, я мечтала выйти замуж как можно раньше. У меня вообще было много за­ блуждений.

МУХИН

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

11Сергей ведь человек совсем другого поколения. Вы на одном языке разговариваете?

этого порока. Конечно, есть вещи, которые я все рав­ но не стала бы делать... НПоговорим о принципах?.. П ринципов у меня нет. Все мои м оральнонравственные основы укладываются в десять запо­ ведей. Я бы сказала так: у меня никогда не было цели эпатировать буржуа, но почему-то меня всегда бе­ сили запреты. Если надо от меня чего-то быстро до­ биться, то лучше всего мне это запретить - и я немед­ ленно это сделаю, в ту же секунду. Если мне говорят, что туда-то не принято ходить в кедах, я обязательно приду в кедах, если мне скажут, что при этом челове­ ке нельзя напиваться, я немедленно напьюсь и нач­ ну дебоширить. Если меня предупредят, что кто-то не выносит в устах женщины крепких выражений, у меня в его присутствии изо рта посыплется от­ борная брань. Я ненавижу ходить строем. Ненави­ жу! Я понимаю, что тут гордиться-то нечем, это тоже своего рода порок, ограничение, но вот так. НВ наш ей ст ране за эт о будешь постоянно полу­ чат ь по балде. А в Америке? Средняя Америка, ее маленькие го­ родки - ну что вы! Мало где любят ходящих не в ногу. Но те, кто занимается разными художествами, те бе­ гут на территорию свободы. Потому что искусство это территория полной свободы. Если говорить о той же Америке, то бесконечные браки и разводы, кото­ рые стали приметой Голливуда, больше в стране не позволены никому. Это плата за входной билет. НА с чего началась ваш а т еррит ория свободы? Сергей Александрович Соловьев взял меня, во ­ семнадцатилетнюю, работать на киностудию «Мос­ фильм» старшим редактором. Тогда я не только не имела высшего образования, но к тому же полголо­ вы у меня было выкрашено в зеленый, а полголовы в лиловый цвет. Он веселился и страшно забавлял­ ся: я и группка таких же бесбашенных юнцов, кото­ рых он тогда курировал, были для него этаким цир­ ком с пингвинами. Ну а потом... Институт я быстро бросила, а круг, в котором стала вращаться, состоял из таких же сумасшедших, как я. С тех пор у меня не было возможности проводить время с людьми, ко­ торых мое поведение шокировало.

Ф О Т О : ИГОРЬ

НПо-моему, современные подростки меньше склонны ко всякого р ода бунтам прот ив родит елей, потому что с м алолет ст ва ценят всяческий комфорт. У вас самой был эт от пресловутый сложный период? У меня был. А у моего сына, которому сейчас де­ вятнадцать, не было, и дело здесь не в особенностях современных подростков. Он - человек, совсем не похожий на меня: закрытый, не склонный показы­ вать свои эмоции, я всегда узнавала о каких-то его горестях спустя полгода или год после того, как они происходили. Данька умеет внутри себя перераба­ тывать свои проблемы, он человек спокойный, иро­ ничный. НЗнаю, чт о вы друж ит е с Сергеем Ш аргуновым, талантливым писателем и умным человеком. Да, мы познакомились, потому что у нас есть об­ щие друзья.

52 STORY

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

АВДОТЬЯ СМИРНОВА отца, мой друг Александр Тимофеевский, мой пер­ вый муж Аркадий Ипполитов и Татьяна Толстая. Таня человек добрый, причем осознанно, последо­ вательно добрый. Жалостливый и сердечный. Если не нарушать ее внутреннего пространства, с ней лег­ ко ладить, потому что она простая и легкая. Нет, она сложная, как всякий художник, как крупная лич­ ность, но она не высокомерна, каковой ее считают. Она, наверное, самый свободный человек из всех, ко­ го я встречала. Мы дружим двенадцать лет, и Татья­ на последовательно учила меня свободе. Она учила не желать, чтобы все меня любили, не оглядывать­ ся, плевать на окружающее хамство. И быть кошкой, которая гуляет сама по себе. ИЭто, наверное, и раздр аж ает в ва с людей, сидя­ щих перед телевизором? Да, многие сильно возмущ аются, обижаясь за кого-то из наших гостей. Мы начинали как кон­ фликтное интеллектуальное шоу, и это, конечно, шокировало многих, и критика нас ругала нещадно. Тогда у нас в студии были даже идеологические дис­ куссии, потом политика в нашей стране сдохла, по­ этому говорить с политиками стало решительно не о чем. А вскоре телевидение дошло до того отврати­ тельного состояния, когда приглашать на передачу очередных мерзавцев, чтобы их разоблачить, стало бессмысленным, потому что эти мерзавцы и дураки и так не вылезают из телевизора. И мы начали звать людей, которых, наоборот, на­ роду не показывают. Тех, кого мы считаем цветом страны: филологов, историков, писателей, поэтов, переводчиков. А теперь представьте, что сидит пе­ ред вами такой человек, милый, умный, вы с ним думаете одно и то же, вы могли бы пить чай и мирно беседовать, но надо, чтобы люди узнали, кто он та­ кой. Для этого мы с Татьяной и создаем драматурги­ ческий конфликт, чтобы зритель хотя бы от раздра­ жения на то, что мы говорим, продолжал смотреть. Но что меня поражает: передача идет восемь лет, и по-прежнему большинство зрителей смешивает меня с телевизионным персонажем по имени «Ду­ ня Смирнова». Нет, я и в жизни бываю злоязыч­ ной, потому что люблю жонглирование словами ра­ ди остроты фразы, но злоязычная - не значит злая. Я в «Школе злословия» работаю артисткой, и ту агрессивность, с которой во время разговора подаю какие-то мысли, часто принимают за злобность, хо­ тя я человек добродушный.

11Кто-нибудь из гост ей передачи не понял законы ваш его шоу? Кто-нибудь обиделся? За все время лишь несколько человек: Валерий Комиссаров, которого нам хотелось обидеть, бале­ рина и депутат Захарова, балерина Волочкова, Шан­ дыбин Василий Иванович, царствие ему небесное. Выяснилось, что обиделась Ксения Собчак, хотя ей совершенно не на что было обижаться.

11 Помню, у Ксении под конец передачи гл аза были на мокром месте. Она все про себя поняла. Она, безусловно, человек неглупый. Я бы не сказа­ ла, что интеллектуал, потому что это зависит, от кого мерить: если Виктор Пелевин интеллектуал, то Ксю­ ша Собчак - нет. Но она человек интеллектуальный. И экстравагантный, храбрый, а это вызывает у ме­ ня одобрение. Но... Мне жалко, что она когда-то сде­ лала тот выбор, который сделала, потому что, остав­ шись в мире гламура, проиграла. К сожалению, она не умеет чувствовать чужую боль, совершенно, и по­ этому обижает тех, кого обижать нельзя. И поэто­ му же совершает «фо па», например, когда однаж­ ды попыталась шутить над Ренатой Литвиновой, не

«Больших денег у меня

не будет никогда. Почему? Убеждена - большие деньги будут только у того человека, который действительно люоит их больше всего на свете, так, что готов жертвовать и страдать ради них» понимая, что та - не Ольга Родионова и не Оксана Робски. Рената в отличие от Ксюши и вышеперечис­ ленных дам - художник. Литвинова же ее отстира­ ла! И мне Ксюшу было жалко, но я понимала: по за­ слугам. А не лезь! А после записи нашей программы у нас был хо ­ роший разговор с Ксений. Она мне понравилась, и я стала доброжелательно наблюдать за тем, что дальше из всего этого выйдет. Но, думаю, круг, в котором она вращ ается, засчитал ей то, чем за­ кончилась наша передача, как проигрыш. И это, видно, Ксюшу задело, после чего она стала зачемто ком м ентировать тот разговор и кры ть меня при каждом удобном случае. Это ее дело, я не оби­ жаюсь. Я по-прежнему желаю ей всячески х благ. Видно, что она хочет быть свободной, а я уважаю это стремление в любом человеке. Но Ксения попрежнему зависит от мнения своей референтной группы.

11Вы эт у тусовку не воспринимает е, как чудиков за стеклом? Да нет, люди как люди. Только фрустрированные и опять же не свободные от тех правил и кодов, что установлены в их среде. ИА н е было желания залезт ь в мир гламура?

АВДОТЬЯ СМИРНОВА Клипмейкером, что ли? Нет. Мне всегда хотелось к художникам, туда, где искусство делается. Мне всегда казалось, что лучшие люди - там. Смею наде­ яться, мне удалось туда попасть.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

«Я хочу, чего нет»

й ь S

ИДуня, а во зр а ст а вы не боитесь? Знает е, почему спраш иваю? У ва с в «Дневнике его жены» Вера, ж ена Бунина, моложе, чем она была на самом деле в описы­ ваемый период. Это вы сделали, чт обы пост авит ь ее с молодой Кузнецовой в р авн ое положение? Да. Чтобы убрать этот оттенок - возраста. В кино есть свои законы, они грубее литературных: если бы мы сделали Веру Николаевну сильно старше Гали­ ны, что и было в действительности, это оказалась бы история о том, как писатель от старой жены бежал к молодой девке. А это история про одиночество. Я все время пишу про одиночество. К своему же воз­ расту я в разном состоянии отношусь по-разному. Вообще мне мои нынешние сорок лет нравятся: я лет с семнадцати-восемнадцати хотела, чтобы мне было сорок, не знаю, почему. Сейчас я больше, чем когда-либо раньше, могу управлять собой. Во мне наконец-то есть некий баланс между потребностями и возможностями. Л И внутри вас не тикает? Тикает, конечно. И предмет моих частых размыш­ лений о том, как прожить последующие несколько десятков лет. Как-то я присутствовала при одном разговоре о том, кто бы себе чего пожелал, и сказа­ ла, что хотела бы себе хорошей смерти: чтобы в со­ знании, безболезненно, в кругу семьи, чтобы я успе­ ла подготовиться и со всеми проститься. Меня стали спрашивать, откуда такое пессимистичное желание, и тут я внутренне рассмеялась, потому что люди по­ пали в ловушку, которую я расставила: любая хоро­ шая смерть следует только за правильно прожитой жизнью.

II Обычно чел овек т алан т ли вы й счи т ает , чт о ему позволено больше, чем другим. А талант ом мож­ но оправдат ь проступки? Нет! Нет! И что тут объяснять? На том свете тебя двадцать шестым вопросом спросят, каким ты был поэтом, режиссером, сценаристом. А в первую оче­ редь - каким ты был человеком и как жилось людям рядом с тобой. Л И вы всегда так думали? Всегда. Меня так воспитали. Один из любимых моих романов - «Опасные связи» Шодерло де Лакло, и там в конце госпожа де Розмонд, самый умный персонаж, пишет замечательную фразу: «Если бы люди знали, в чем их подлинное счастье, они никогда не нарушали бы законов божеских и человеческих». Чем старше я становлюсь, тем больше мне кажется, что это абсолютнейшая правда, потому что

все те, кто талантом оправдывал дикие закидоны своей биографии, были несчастны. Надо стараться оставаться приличным человеком, чтобы умирать было не стыдно. В общем, справляться с ужасом бы­ тия, не впадая в тоску и не причиняя вреда окружа­ ющим. ИУ вас получается? Ну вот стараюсь... А год назад, может, оттого, что я была в душ евном раздрае, мне захотелось всех утеш ить. И мы с моей подругой и любимым соавтором Анной Пармас написали сценарий, над которым сами хохотали. Если найду деньги, запу­

щу фильм по этому сценарию, и это будет трагико­ медия, в конце которой всех героев фильма ждет хеппи-энд. НПо-моему, и у вас почт и всегда случает ся эт от хеппи-энд, т о ест ь задум ан н ое вам , как п равило, удает ся. Ничего подобного! Я тридцать раз меняла заня­ тия. И мне не удалось стать таким режиссером, ка­ ким мечтала, и, думаю, не удастся никогда. Большим режиссером. Таким надо родиться. Еще я никогда не смогу стать.таким писателем, каким хотела бы, по­ этому предпочитаю не писать прозу. А хотела бы я стать таким писателем, как Тэффи: мне нравится ее сочувствие человеку и то, что она при этом так весе­ ло над ним смеется. И я никогда не буду такой жен­ щиной, какой мне хочется. НЭто какой? ДамОй, прекрасной во всех отношениях. Писа­ ной красавицей, чтобы все умирали от восторга. Со счастливым характером, способной к долгому, спокойному счастью, чтобы можно было завести полноценную семью. И при этом - сохранять вну­ треннюю независимость. Я все больше понимаю строчки из стихов Зинаиды Гиппиус: «Я хочу, че­ го нет на свете». Но, по-моему, только этого и сто­ ит хотеть. Как и положено всякому... легкомыслен­ ному человеку.

ОТПЕЧАТКИ

/ EAST Ф О Т О : GAMMA

Фрэнк Синатра, конечно, был король. Но он никогда не был красавцем, это точно. И он не подпадал ни под один из типажей красоты. Даже в ранней молодости мог претендовать лишь на симпатичность - какой-то худой, костлявый и совершенно непластичный. Но он умел улыбаться глазами. В его улыбке было обещание счастья внезапное солнце, которому хотелось верить. Что говорить, он был профессиональный зубоскал. Вот именно такие улыбки играют злую шутку со своими обладателями. Улыбки вообще очень скоропортящийся товар. Годы стирают их свежесть. И улыбка Синатры тут не исключение

NEWS

МАЛЫШ ФРЭНКИ

С и н ат ра и «копы» - при вы чны й п ей заж ж изн и звезд ы . Б ы ва л о полиция а р е с т о в ы в а л а его, но ч а щ е все ж е защ и щ а л а от поклонников. 1943

год

Б 1938 году Фрэнки арестовали по обвининению в изнасиловании. Якобы он соблазнил девушку, но скрыл от нее, что женат. Пришлось выкручиваться и давать взятку шерифу

«Если пресса сообщает мировые новости так же, как они сообщают что-то обо мне, то у нас большие проблемы». (Фрэнк Синатра)

< s о

о

IMAGES / RPG, GETTY Ф О Т О : EVERETT

Так одной удачи мало. Помимо нее нужно обладать талантом и уметь его использовать». (Фрэнк Синатра)

COLLECTION

«Многие говорят, что в жизни мне часто улыбалась удача.

/ FOTOBANK

С женой Нэнси и дочерью Нэнси Сандрой. 1945 год

sca nned by surzhoks

Об Аве Гарднер: «Когда мы встретились один на один, я просто голову потерял. Как будто она мне в стакан подсыпала чего-то!». 1951 год

Ф О Т О : GETTY

IM A G E S

/ F O T O B A N K , EVERETT

C O L L E C T IO N

/ RPG

Mua Фэрроу: «Без сомнения, он самый привлекательный мужчина, которого я только знала. И он любил меня, оттого казался мне еще более привлекательным и обаятельным». 1966 год

«Любовь - это когда хочется петь и днем и ночью.

Без гонорара и менеджера». И еще: «Идеальный возраст вступления в брак для мужчины составляет около девяноста лет, за две минуты до его смерти». (Фрэнк Синатра)

Синатра и дети. Концерт в приюте в городке Ричмонд, штат Вирджиния. 1950-е годы

I

I

IMAGES Ф О Т О : GETTY

вот что украшает мужчину». И еще: «Я за все, что помогает пережить ночь, будь то молитва, транквилизаторы или бутылка виски «Джек Дэниэлс». (Фрэнк Синатра)

/ FOTOBANK

«Костюм, шляпа, хорошая работа и одинокое пьянство по выходным -

1

Марлен Дитрих называла его «Роллс-ройсом» среди мужнин». 1955 год

«Я люблю всех моих поклонниц так же, как и они меня. И всякий раз, когда я исполняю песню, я занимаюсь с ними любовью. Я приватный певец». (Фрэнк Синатра)

C O L L E C T IO N / F O T O B A N K , EVERETT IM A G E S

Она призывает к агрессии... это музыка для каждого преступника на Земле. Это наиболее грубая, уродливая, порочная форма экспрессии, которую я когда-либо слышал». (Синатра об Элвисе Пресли)

Ф О Т О : GETTY

«Его музыка основана на лукавстве, похотливости и грязных текстах.

/ RPG

Музыкальный поединок Синатры и Пресли. Победила молодость. 1960 год

«Мы живем лишь однажды, а уж как я живу - одного раза вполне достаточно», - подытожил Синатра незадолго до ухода

ОТПЕЧАТКИ

ОТПИРАЙСЯ АО ПОСЛЕДНЕГО Голубоглазую бестию Фрэнка Синатру всю жизнь считали мафиози. Хотя по профессии он был певец и шоумен. Журналисты договаривались до того, что Синатра является чуть ли не тайным главой клана. И хотя сам он категорически отрицал обвинения в мафиозных связях, тем не менее всю жизнь успешно манипулировал преступным имиджем

70 STORY

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Ольга Филатова

Что-то в нем было такое, от чего романтические аме­ риканки замирали с поварешками в руках, как только слышали из радиоприемника этот голос. Как в каж­ дом харизматике, в нем было нечто, что не поддается словесному описанию, но цепляет, цепляет. У каждо­ го поколения свои харизматические лидеры. Однако, собрав и обворожив свою аудиторию, исполнитель быстро сходит со сцены, как только подрастают де­ ти тех, кто на него молился. Кумирам в лучшем слу­ чае удается захватить два поколения - фанатами или поклонниками могут остаться те, на чье детство при­ шлась пора родительского увлечения. Любой пример, хоть Алла Пугачева. Потому что типаж все время ме­ няется. Любители толстых блондинок сменяются це­ нителями худощавых брюнеток. В случае с Синатрой это было очень сильно выражено - за те годы, что он свирепствовал на сцене и в Голливуде, он покорил да­ же самых стойких к его обаянию граждан и гражда­ нок. Синатра, кстати, был первым, на чьих концертах поклонники придумали биться в падучей. Но с под­ росшим за время его царствования Элвисом Пресли он спел дуэтом совершенно зря. Это была такая про­ грамма на телевидении - Синатра в дуэте с самыми продвинутыми исполнителями своего времени, вро­ де Эллы Фицджералд или Луи Армстронга, кото­ рый вообще-то больше кривлялся, целуясь с трубой, чем пел (ну-ну, смотрите на меня, я - старая обезьяна с дудкой). Под занавес объявили Пресли. Было заду­ мано так, что вот, мол, любуйтесь на двух королей ми­ ра. Свежее личико Элвиса полностью затмило поста­ ревшего Фрэнка, как ни скалил он свои фарфоровые зубы. Как говорится, победила молодость. Элвис-то в те годы еще не догадывался начать бухать. А Фрэн­ ки уже выпил все, что нашел мокрого. Это всегда вид­ но невооруженным глазом.

К тому же фирменная лучезарная улыбка Синатры к тому времени слегка замумифицировалась. Так бы­ вает. Обычно за творческую жизнь актер или испол­ нитель песен нарабатывает определенный арсенал действенных ужимок, с помощью которых он «берет» свою публику. Сначала получается очень хорошо кинув в зал две-три застенчивые и лучистые улыб­ ки, актер завораживает зрителя. Идет время, и улыб­ ки оттачиваются до бритвенной остроты. С годами и возрастом эти фокусы выполняются все технич­ нее, все точнее и одновременно все менее искренне. И в конечном итоге актер в какой-то момент переста­ ет замечать, что его лучистая улыбка превращается в оскал, блеска в котором не больше, чем в крышке от кастрюли. И столько же искренности. Вот одна из ло­ вушек профессионального артистизма. Невозможно безнаказанно петь о потерянном счастье, о разлуке с любимой, а думать в этот момент об анализах в нар­ кологической клинике - очень заметно. Чем же он брал свою публику? Харизмой. Тайной, которую невозможно объяснить. Как-то он так из­ ящно шевелил изумрудной кожей своей души, глаз не оторвать. Кстати, о харизме. Это слово происходит от грече­ ского charisma - божественный дар, благодать, ми­ лость, и означает оно наделенность какого-либо пу­ бличного лица, будь то политический деятель, певец или проповедник, свойствами исключительности, особенности, сверхъестественности, непогрешимо­ сти или даже святости. Принято считать, что хариз­ ма не является свойством, которое можно приобре­ сти по собственной воле. Этому нельзя научиться. Харизма дается природой либо некими потусторон­ ними, мистическими силами. Таким образом, ког­ да упоминают харизму, хотят сказать, что свойство,

Фрэнк Синатра пытался подавать в суд на режиссера фильма «Крестный отец», поскольку образ Фонтей­ на из романа о мафии был списан с него, с Фрэнка, о чем каждая собака знала. И хотя весь скандал по­ давался так, что Фрэнк вроде как пытается отмыть свое доброе имя - ни с какой мафией он не знается, и никакая мафия в его судьбе участия не принима­ ла, - на самом деле обида состояла не в том, что пев­ ца вроде бы публично обвиняют в связях с мафией, а в том, что в книге и в фильме образ Синатры вы ­ ставлен самым невыигрышным образом. Слюнтяй он там по роману, а по фильму еще больший хлюпик. Ничего героического, одни сопли. Конечно, обидно. Не тот это типаж, который культивировал Фрэнк, образ мужественного итальянца, любвеобильного, как кошка, рокового, как сабля, и неотразимого ни в одной луже. К тому же и мама расстроилась. При­ шлось бить морду режиссеру Копполе, тоже итальян­ цу. Они столкнулись в каком-то баре, и Фрэнк как-то так умудрился обставить дело, что хоть лицо режис­ сера Копполы и осталось прежней формы, и даже ни­ чуть он не пострадал, однако газеты на следующий день написали, что морду били. А уж кто там кому бил - Фрэнки режиссеру или режиссер официанту или они просто на пару побили в холле ресторана ве­ нецианские зеркала и потом вдвоем наблевали в фи­ кус, - это уже совершенно неважно.

Мама заварила пасту семь лет

* § : » | * « 0 1

благодаря которому некто берет публику за живое, не поддается логическому осмыслению. Фрэнк Синатра был итальянцем. Из этого следу­ ет, по крайней мере, две вещи: он очень чтил свою мать, особенно ее кухню, и имел что-то общее с мафи­ ей. Даже неважно, что мать Фрэнка вообще не умела готовить, а «Коза ностра» ничем, кроме собственных мокрых дел, не интересовалась. Существующая авто­ номно мафия сыграла свою роль. Привкус оливково­ го масла был в его судьбе. И хотя самой мафии до Синатры было мало дела, Фрэнки сумел воспользоваться этой связью по назначению: он взбил вокруг своей персоны такую крепкую пену сплетен, что, мол, этот голубоглазый кумир нации по происхождению ита­ льянец, а потому непременно он выкормыш «Коза ностры» и в случае чего оливковые братья за него порвут пасть любому... А при случае и моргалы выколют. Кто читал «Крестного отца» Марио Пьюзо? Ну, ладно, фильм-то все смотрели. Там как раз технологично порвали пасть одному кинобоссу. Помните эту отрубленную лошадиную голову, которую большой продюсер нашел поутру у себя в постели, после того как он отказался предоставить главную роль в своем фильме певцу Джонни Фонтейну? Известен факт:

Мать Фрэнка звали Долли. Это была обыкновенная толстая итальянка из бедного квартала, ни сном ни духом не ведавшая, что ждет ее сына. Жизненные трудности подстерегали Фрэнки еще на выходе из ма­ теринского лона - он там по дороге за что-то зацепил­ ся, и врачам пришлось тащить его на свет акушер­ скими щипцами. В результате чего эти специалисты умудрились повредить ему барабанную перепонку в ухе. Надо ли говорить, что это была не самая легкая травма для будущего певца? Фрэнки получился глу­ ховатым на одно ухо. Врачи так и вовсе сказали ма­ тери, что от родовой травмы мальчик будет заикать­ ся: это чтобы перевести внимание родителей на менее существенную проблему, и тогда они не заметят, что ребенок глухой, как пень. Расчет удался - мать не за­ метила. Да что там мать! Вся Америка не обратила внимания. И только личный доктор Синатры знал о том, что этот кумир нации туговат ухом, хотя на му­ зыкальный слух это вроде бы в итоге не повлияло. Долли только потом стала толстой итальянкой, в брак же с отцом Синатры она вступила, еще будучи 20-летней сицилийской красоткой. С итальянками это бывает - их красота скоропортящаяся. Мартин Синатра в те годы также был молод (это с каждым может случиться. Молодость - недостаток, кото­ рый быстро проходит). Долли Гаравента влюбилась

в Мартина Синатру, от этой любви на свет явился первый, он же единственный в своем роде мальчик. Фрэнк Синатра родился 12 декабря 1915 года в Хобо­ кене, Нью-Джерси, США. Из-за трудных родов Дол­ ли, хоть и итальянка, детей больше не имела и всю свою любовь направила на Фрэнки. Детство Фрэнки можно назвать счастливым: мать его обожала, тискала, как кошку, и нечеловечески из­ баловала. И хотя она работала за копейки перевод­ чицей, а их папа вообще сидел как мышь под вени­ ком в пожарном управлении, Долли проявляла себя как глава семьи. Матриархат случается и в итальян­ ских семьях, когда отцу семейства не хватает твер­ дости стать мало-мальским доном. Долли промыш­ ляла подпольными абортами, каждый из которых приносил ей твердый доход в 50 долларов. Пару раз она имела трудности с законом США, который реко­ мендовал отправлять за решетку таких «акушерок», как Долли Гаравента. Однако она благополучно вы ­ кручивалась, избегая лап правосудия. Вообще, стоит отметить, что «лапы правосудия» регулярно протя­ гиваются к членам этой небольшой семьи - к матери и сыну. Но каждый раз отдергиваются. Фрэнк Сина­ тра быстро научился давать правосудию по рукам или ему же «на лапу».

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

«Не нужно быть - сумей прослыть»

i£ н S

Долли очень любила Фрэнки и ни в чем ему не от­ казывала. За это он благодарил ее практически еже­ дневно тем, что проявлял себя как неординарная личность. Он хулиганил и безобразничал, прогули­ вал школу, дрался с соседями и в итоге так всем на­ доел своим макаронным темпераментом, что был с позором изгнан из средней школы. К слову сказать, эти семь классов простецкой школы бедного района так и остались для Фрэнки единственным образова­ нием на всю жизнь, не считая разве что курсов ма­ шинописи, которые он окончил через пару лет. И вся его дальнейшая респектабельность имела чисто понтярский характер. Он просто ловко притворялся лор­ дом, разгуливая по сцене в дорогих костюмах. Как пелось в детском фильме про мальчика, который вну­ шил всем мысль, что он отпетый хулиган: «Не нужно быть - сумей прослыть...» Синатра всю жизнь этим занимался - он прослывал. Причем прослывал одно­ временно в двух направлениях: он научился казаться аристократом и мафиози. Вроде бы это должно взаи­ моисключаться. Только не в случае Синатры. Бросив школу, бездельник Синатра устроил­ ся работать по профессии курьера в одну местную газетенку Jersey Observer. Это мама Долли его при­ строила, воспользовавшись каким-то из своих старых знакомств. Ошиваясь при издательстве, Фрэнки строил всем глазки и перебивался мелкими поручениями, вроде погрузки тиража, но при этом

в воображении не переставал представлять себя прожженной акулой пера. Однако для занятий жур­ налистикой ему не хватало не то чтобы сказать об­ разования, а общей культуры поведения или хотя бы умения печатать на машинке. О чем ему и сооб­ щил редактор. И хотя несколько спортивных репор­ тажей за подписью Синатры в данном издании всетаки вышло, к гордости мамочки, из газетки Фрэнки все равно поперли. Акулы из него не получилось, да­ же барракуды. И вот тогда Фрэнк решил разыграть другую кар­ ту своих талантов - музыкальную. Это какой же ита­ льянец не любит громкого пения? Музыка была у него в крови. Бывают такие люди, вечно напевающие зна­ комые мотивчики себе под нос. А бывают и такие, кто принимается петь по малейшему поводу, даже еще не выпив. Фрэнк был из последних: он вечно распевал во всю свою итальянскую глотку - не заткнешь фон­ тан. Судьба просто не могла не дать ему шанса. В 1938 году он присоединился к одному незначи­ тельному музыкальному коллективчику, из тех, что пробуют свои таланты по барам и с трудом собира­ ют деньги, чтобы хотя бы окупить аренду помещения. Трио стало квартетом, Фрэнки оказался для них кла­ дом. Стало понятно, что барами дело не ограничит­ ся. В один прекрасный день 19-летний Фрэнк в соста­ ве квартета принял участие в популярном конкурсе талантов на местном радио-шоу Major Bowes Amateur Hour. И, о чудо! Он понравился руководству радио, он понравился публике. Группа решила попытать сча­ стья в гастрольном турне по США. Первые выступле­ ния Синатры стоили по $25 в неделю. За эти деньги он работал с квартетом в качестве певца, конферансье и комедийного актера: они развлекали публику как могли, разыгрывая небольшие репризы. Вернувшись с гастролей, Фрэнк привез с собой проросшие в его душе амбиции. Примерно тогда же он решил жениться на девушке по имени Нэнси «девчонке из соседнего двора», которая очень понра­ вилась толстой Долли, поскольку была тоже итальян­ кой и идеальным зародышем «мамма миа» - толстой, увешанной детьми итальянской жены, вечно тор­ чащей на кухне, пропитанной запахами чеснока и оливкового масла, - вот она, идеальная генетиче­ ская программа. Нэнси была застенчивой, очень хорошенькой и об­ ладала покорным нравом. Она была типичной ита­ льянской женой, скучной, как паста без соуса. К со­ жалению, все эти прелести быстро приелись жениху. Женитьба, случившаяся в феврале 1939 года, не упо­ рядочила его творческой жизни, начавшейся с га­ строльного тура. Артистическая судьба, проявив­ шаяся в самом начале жизни, очень меняет сознание неокрепших нравственно юношей. Привыкая жить на колесах и на чемоданах, такие люди потом с тру­ дом приобретают чувство дома. Они считают хоро-

ФРЭНК СИНАТРА шим ночлегом кровать случайной знакомой, а пре­ красным завтраком - бренди с остывшей сосиской. Фрэнки привык к разгульной жизни. Он почти не бы­ вал дома, а все заработанное тратил на развлечения. Семья не контролировала ни его заработков, ни его связей. Нэнси никак не могла сдержать бешеного тем­ перамента своего мужа, который, кажется, собрался отгулять за десятерых, раз уж пошла такая пьянка. Вряд ли Нэнси радовалась, что вышла замуж за повесу. Однако, как ни мало бывал дома Фрэнки, за годы брака Нэнси честно родила троих детей. И это

лучшее, что она могла сделать для него: Нэнси Сан­ дра - в 1940-м, Фрэнк младший - в 1944-м и Кристи­ на - в 1948-м. Итого в браке с Фрэнком Нэнси счаст­ ливо прожила 12 лет, пролетевших порознь. М узыкальная же карьера Синатры разворачи­ валась стремительно. Через год пения с квартетом Синатру заметил продюсер Гарри Джеймс, кото­ рый пригласил его в только что созданный джазбанд. Фрэнки без сожаления расстался со своими друзьями-полупрофессионалами. Через несколь­ ко лет ему вновь повезло, когда в 1940 году он попал в оркестр Томми Дорси, позже ставший вполне ле­ гендарным. Томми быстро сообразил, какой бри­ льянт попал к нему в руки - один этот певец стоит всех его лабухов вместе взятых, и начал печатать на афишах имя Синатры крупными буквами. С этого места Фрэнки уже не мог выезжать на одном темпе­ раменте - пришлось начать работать. Выступления стали обязательными, по графику, программу нель­ зя было нарушать. Похмелье не считалось причиной прогула. Однако разгульный нрав Фрэнки очень да­ вал о себе знать. Он не стеснялся в выражениях и, на­ пример, мог запросто отоварить стеклянным графи­ ном коллегу по голове, как случилось с ударником Ъадди Ричем. Понятно, что голова цела, но графин в помпадур. И ведь все ему сходило с рук. Наверно, все дело было в его неподражаемой улыбке. Графи­ ном стукнул... и улыбнулся. Самого же Томми Дор­

си Фрэнк хоть и доставал своими выходками, одна­ ко ж пригласил быть крестным отцом своей первой дочери Сандры. После рождения ребенка Синатра переехал в Гол­ ливуд, где снялся в своем первом большом филь­ ме и повстречал блондинку своих итальянских грез Элору Гудинг. Близорукая Элора, в свою очередь, то­ же повстречала Фрэнки и на радостях затащила его к себе в кровать, чтобы рассмотреть поближе, мо­ жет, даже пощупать. Впрочем, ничего особенно ин­ тересного из этого не получилось. В 1941 году Синатра был признан лучшим певцом года! Карьера, которую можно считать сольной, на­ чалась у Фрэнки в 1942 году. К тому времени он ре­ шил, что пора бы ему начать самостоятельную ка­ рьеру вокалиста. Покидая оркестр Томми Дорси, он переходил на гораздо более перспективные по­ зиции. Звукозаписывающая студия предлагала ему контракт в 60 ООО долларов в год. К тому же за не­ го взялся продвинутый, как сейчас сказали бы, агент Джордж Эванс. В его портфеле были такие звезды, как Дюк Эллингтон и Дин Мартин. Он пользовал­ ся для раскрутки новых звезд приемами вроде лома: подкупал пару десятков девиц для визгу и раздавал бесплатные билеты на концерты, чтобы создавать видимость набитого битком зала. Это был очень предсказуемый успех, отлично замотивированный. Одновременно Синатра работал на радио в про­ грамме The Lucky Strike Hit Parade. Тогда же он и стал кумиром нации. В день Колумба в 1944 году во время выступления Синатры в Paramount Theater здание буквально осадили полчища его фанатов. Еще бы, Эванс успел организовать 250 фан-клубов в США. К 1947 году Фрэнк Синатра воплотил в себе образ величайшей американской поп-звезды. Не считая нескольких циклов радиопередач, он сыграл пять ролей в кино, успешно поторговав лицом перед аме­ риканскими домохозяйками, и записал два основа­ тельных альбома: Songs by Sinatra и Christmas Songs

by Sinatra. На эти годы приходится пик его популяр­ ности. Тем не менее к началу 50-х его слава начинает стихать. Чтобы поддержать популярность, Синатра штурмует телевизор, становясь восходящей телезвез­ дой: в 1950 году Фрэнки запускает в телеэфир цикл развлекательных музыкальных телепрограмм The Frank Sinatra Show, который продлился два года. Кро­ ме того, опять снимается в кино, в драме Meet Danny Wilson, в которой он распевает три песни. Но жизненный путь звезд только со стороны кажет­ ся сплошной красной дорожкой. В конце 1940-х годов Синатру хватанула депрессия. В 1949 году его попро­ сили выйти вон с радио. Все это совпало с личной дра­ мой - самым значительным романом в жизни Фрэнка. Он дико влюбился в женщину, которая впоследствии станет роковой не только для него, но и для многих мужчин в Голливуде. Женщину, которую называли

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

ФРЭНК СИНАТРА

Й н 21

обладательницей «лица ангела и тела богини» и по сей день считают одной из самых красивых звезд X X века. Ее звали Ава Гарднер. На момент встречи с Синатрой это была восходящая звезда, взошедшая уже до­ статочно для того, чтобы считаться различимой. В 17 лет она приехала в Нью-Йорк в гости к сестре, чей муж оказался фотографом. Фото, которые он с нее сделал, обеспечили ей путь в звезды: их совершенно случайно увидел человек из Голливуда, и история закрутилась. К сожалению, Ава не умела ни играть, ни петь, ни хотя бы танцевать. Но снималась в кино, как бешеная. Рас­ цвет ее карьеры пришелся на фильм «Снега Килиман­ джаро» с Грегори Пеком и «Могамбо» с Кларком Гей­ блом, за который Ава была номинирована на «Оскар». Сама-то она себя особенно талантливой не считала, да и с первого взгляда было ясно, что фишка тут не та­ лант, а внешность. Ава Гарднер часто выходила замуж. И не сходила со страниц светской хроники, потому что примерно себя не вела. Ей приписывали нетради­ ционную ориентацию, несмотря на все романы с муж­ чинами. Самым скандальным браком Авы был союз с Синатрой, самой опасной связью - с миллионером Говардом Хьюзом, принудившим ее к сожительству и державшим специально для нее штат соглядатаев. В ее любовниках похаживал Эрнест Хемингуэй. Сина­ тра, хоть и сильно увлек ее, не стал роковой страстью. Видимо, поэтому она и осталась примой его жизни: он чувствовал, что она без него прекрасно обходится ускользающая рыбка. Интересно понаблюдать, как часто в VIP попада­ ют люди с улицы. Ава Гарднер была столь же хороша собой, сколь и безграмотна. Как и Фрэнки, она бы­ ла пришелицей из социальных низов, чуть ли не из крестьян. Поэтому ее нечеловеческая красота мгно­ венно меркла, как только эта девушка открывала ро­ тик. Она говорила с чудовищным акцентом, вро­ де курского. Слова любви или страсти, которые она должна была бы по сценарию произносить в филь­ мах, звучали из ее уст, как монолог доярки на зава­ линке. Только семечек не хватало. Но Фрэнки все это мало волновало. Красота страшная сила. Он решил жениться на Аве. Для чего подал на развод с овечкой Нэнси. Роман с Гарднер стал приобретать черты жизнеутверждающего скандала, вроде лав стори, где любовь всегда права и окупит все. Однако лав стори мало укрепляют трудовую дис­ циплину. Пока вместо работы он развлекался с Авой, жизненные планы Фрэнки поползли по швам. Нару­ шая договоренности, он ставил в неудобное поло­ жение партнеров по шоу-бизнесу. Студия Columbia Records отказала ему в студийном времени. В 1950 году его контракт с MGM был расторгнут, агент Эванс от него отвернулся. Расцветшей звезде было всего 34 года, когда о нем стали говорить в прошедшем времени. Проблема была еще и в том, что в результате сильной простуды певец, основным оруди­

ем производства которого является его уникальный голос, в один ужасный день вдруг полностью его ли­ шился. Он вышел на сцену... и не смог издать больше ни звука. В точности, как это описано в «Крестном отце», - на голосовых связках у Джонни Фонтей­ на выросли какие-то пупырышки, после чего он не смог больше петь, расстроился и растекся в клейкую лужицу у ног дона Вито Корлеоне. И вот тут Фрэнки попадает под влияние второй силы, им управляющей. Дело в том, что стержней, на которые нанизывалась судьба Синатры, было два. Первым, понятно, были женщины, от игр с которы­ ми он не мог удержаться. Да и не считал нужным. Вторым была власть. Фрэнки очень любил сильных мира сего и всегда старался быть как можно ближе к ним, втирался в окружение. Однако и тут его доро­ га опять разветвлялась. С одной стороны, была офи­ циальная часть - политика, со всеми ее публичными лицами вроде президентов и их любовниц, с которы­ ми было так удобно путаться, чтобы постоянно быть на слуху и на плаву. С другой стороны, была мафия со всей ее несокрушимой властью. Сделав ставку на Джона Кеннеди, которому он всячески помогал вы ­ играть в выборах, Синатра совершил промашку. Он слишком неосторожно рекламировал собственные связи с мафией. Он часто фотографировался с пре­ ступными боссами. Боссы тоже любили с ним фото­ графироваться. Конечно, это не значит, что он был так уж вхож в семьи мафиози. А фотографии... ну, ка­ кой новый русский откажется сфотографироваться с Киркоровым? Таких фотографий был вагон. Эти люди посещали одни и те же заведения: казино, ре­ стораны. Они с удовольствием фотографировались на фоне друг друга. По этим снимкам можно одно­ значно сказать лишь, что в этот день те и эти находи­ лись в одном помещении, но судить о том, что они не разлей вода, все-таки рано, нет-нет.

Кокетливая бабушка политика Синатра очень хотел дружить с Джоном Кеннеди. Джон принимал помощь Фрэнки, он даже поручил ему быть организатором собственной инаугура­ ции после назначения на пост президента США. Но дружба пошла врозь, черная кошка пробежала. По­ сле вступления президента в должность Фрэнки уже на правах друга пригласил Джона Кеннеди в гости, но президент не поехал. Ему очень вовремя подсуну­ ли под нос компромат на Синатру - документальное свидетельство о связях с оргпреступностью - те са­ мые фото с мафиози. Получалось, что Кеннеди при­ грел на своей груди ту еще змеюку. На фотографиях Фрэнки обнимался с самим бос­ сом чикагской мафии Сэмом Джанканой по кличке Момо. Итальянцы, как все южные народности, очень любят объятия и поцелуи. Мужчины независимо от

ЛИЧНОЕ ДЕЛО 5 н £

социального статуса при встречах там долго и подроб­ но целуются, такая у них национальная традиция. Певец, который к президенту был всей душой, ра­ зобиделся на друга, не пожелавшего не только с ним целоваться, но и вообще прийти в гости. Синатра за­ бил на демократов вообще. Ну, сфотографировался, ну и что? Мало ли с кем по пьяни ни поцелуешься? Политика не перестала быть любимой женщиной Синатры, продолжала его манить. Но теперь его сим­ патии перекинулись к республиканцам. Он стал под­ держивать сначала Ричарда Никсона, а затем свое­ го давнего друга Роналда Рейгана. Его вновь стали принимать в Белом доме, президент Рейган пригла­ сил его в 1981-м на свою инаугурацию, он посещал закрытые приемы, а в 1983 году первая леди Амери­ ки Нэнси Рейган попросила певца организовать кон­ церт в честь визита королевы Елизаветы II. Через год он вновь участвовал в предвыборной кампании Рей­ гана и получил из его рук высшую награду страны президентскую медаль Свободы. Но все это было уже потом, когда он стал пожилым и респектабельным, а от Кеннеди остались одни воспоминания. Сплетни о том, что Синатра дружен с мафией, пошли еще в самом начале его карьеры. Все же он был итальянцем, а те годы были ознаменованы переделом власти между этническими группировками. Ирланд­ ская мафия сдавала позиции, уступая территорию итальянцам и евреям, которые по-своему кромсали американский пирог. Журнал «Тайм» высказывался о Синатре примерно так, что он, безусловно, внеш­ не похож на общепринятый стандарт гангстера об­ разца 1929 года. У него яркие, неистовые глаза, в его движениях угадываешь пружинящую сталь; он го­ ворит сквозь зубы. «Одевается звезда с супермодным блеском... носит богатые темные рубашки и галстуки с белым рисунком... Терпеть не может фотографиро­ ваться или появляться на людях без шляпы». К слову, все эти эпитеты о тн о ся тся именно к имиджу Синатры, а не к его истинным физическим данным. Он и впрямь хорошо усвоил эту прибандиченную манеру: цедил сквозь зубы, носил шляпу, как бандит... Кстати, вот про шляпу. Очень удобно выда­ вать собственные недостатки за достоинства. Лыси­ на - удар судьбы, который постигает романтического героя. Вот чего никак не пережить. Трудно петь сен­ тиментальным баритоном и скакать в ботфортах, бу­ дучи не по возрасту бодрым и легко возбудимым, но, к сожалению, уже лысым. Шпага или кружево золо­ ченых брабантских манжет плохо сочетаются с реде­ ющими локонами, свисающими с обеих сторон лаки­ рованной головы. Жестока судьба сентиментального плешивца. И шляпа, как постоянный аксессуар, очень помогает в борьбе с этим недостатком, кстати, совершенно безвредным для человека, избравшего более брутальный имидж. И тут уж выбирать приходится из двух возможностей: либо ты носишь парик, и все

над тобой смеются, сочиняют анекдоты и обидно шу­ тят за спиной, либо ты надвинешь на глаза злую шля­ пу и делаешь вид, что это у тебя такой имидж. Шляпу, чтобы ее не уносило ветром романтики, можно под­ клеить к лысине скотчем. Синатру, видимо, по причине шляпы, многие счи­ тали чуть ли не боссом и «крестным отцом» мафии, постоянно напоминая друг другу, что он сам сицили­ ец, и отец его, и мать его - все они сицилийцы. Прав­ да, через полгода после смерти идола ФБР рассекре­ тила досье артиста, которое писалось на него всю жизнь именно из-за того, что он сам постоянно на­ поминал публике о своей дружбе с мафией. Из досье следовало, что Синатра - не состоял, не отмечался, не был замечен, не был опорочен и так далее. Если уж го­ ворить серьезно, то трения с законом у Фрэнки были совершенно другого толка. К примеру, еще в начале 30-х годов он отмазался от армии, дав взятку военно­ му капралу. Статья эта называется дезертирством, но к мафии не имеет никакого отношения. А еще в кон­ це 30-х годов одна тетя подавала на него в суд за из­ насилование, было дело. Якобы тот силой принудил ее, сами знаете к чему, утаив тот факт, что сам-то дав­ но женат. Но богатенький Фрэнки и тут выкрутил­ ся, дав взятку шерифу округа. Шериф заявлению по­ страдавшей не дал хода, и Синатра гордо удалился, пожав на прощание обе лапы правосудия. Связи ж с мафией у Фрэнки действительно были. Они ограничивались тем, что эти люди бухали вме­ сте, приглашали Фрэнки попеть на своих вечерин­ ках, поскольку дело певца - развлекать влиятельных людей. Карло Гамбино, братья Рокко, Сэм Джианкана, Лаки Лучиано. Судя по фотографиям, все это сплошь милые, улыбчивые дядечки. Все эти люди действительно были знакомы с Фрэнки, и он вполне мог гордиться знакомством с ними, а не они - с ним. Его же они воспринимали как удачное дополнение к праздничному застолью. Считается, что доказательством его дружбы с Лу­ чиано стал золотой портсигар с гравировкой «Мое­ му дорогому другу Лаки от друга Фрэнка Синатры», найденный во время обыска на его вилле в Неаполе. Вот если бы этот артефакт был найден на трупе Ла­ ки, прижатым к сердцу или почкам... а так, на вил­ ле - мало ли что там валяется. Привлекать к судеб­ ной ответственности не за что. Ну послал он на день рождения дону портсигар. А что он должен был ему написать, если знакомство было шапочным? «Мало­ знакомому дону от постороннего мужчины»? В разные годы Синатру обвиняли в отмывании денег мафии, содействии наркобизнесу, в закулис­ ном участии в политических играх. Говорят, что од­ нажды Синатра оказал неоценимую услугу мафии, после которой она стала воспринимать его как брата и всегда во всем помогала, держа руку на пульсе его жизни и карьеры. Однажды певец летел в самолете

ФРЭНК СИНАТРА с братьями Капоне и вынес из лайнера чемоданчик с мафиозным общаком - уже в полете вроде как ста­ ло известно, что на выходе братьев будут арестовы­ вать. Он выручил мафию, подверг себя риску и тем покрыл вечной славой. Недоказуемо. Пожалуй, единственным подтвержденным доку­ ментально фактом дружбы Синатры с мафией ста­ ло казино Cal-Neva Lodg, которым он на паях вла­ дел с чикагским гангстером Сэмом Джианканой (по кличке Момо). Фигура это была еще та, что и гово­ рить. Из всех милых дядечек, пожалуй, наиболее ми­ лый. Сэм Джианкана являлся руководителем ганг­ стерской организации в Чикаго на протяжении 25 лет после смерти Аль Капоне. По сведениям Британ­ ской энциклопедии он арестовывался 70 раз, пять лет отсидел за грабеж, еще четыре - за незаконную

«Смерть признак слабости.

Не хочу, чтобы кое-кто злорадствовал и торжествовал, узнав о моей кончине. Похороните меня тихо, без церемоний. Если вы им не скажете, они и неузнают». (Фрэнк Синатра) деятельность. Говорят, что из-за дружбы с Синатрой этот мафиози обеспечивал голоса членов мафии за Джона Кеннеди во время его избирательной кампа­ нии. Еще говорят, что именно Сэм предложил устра­ нить Фиделя Кастро с помощью ядовитых пилюль. А еще говорят, что заказчиком убийства Джона Кен­ неди и Мэрилин Монро, если вообще исходить из того, что эта девушка была убита, а не погибла от не­ осторожного обращения с алкоголем и наркотика­ ми, был именно Сэм Джианкана. Вот с каким дядеч­ кой дружил Фрэнки, вместе с ним содержа казино. Впрочем, совершенно не факт, что речь шла о друж­ бе, а не о контракте ради бизнеса. И совершенно не­ известно, кому из двоих участников проекта было выгоднее сотрудничество - казино Синатры, несо­ мненно, выигрывало от имени певца. Сам же Фрэн­ ки был маниакально азартен, и казино ему было до­ рого, как любимая игрушка. Понятно, что он хотел иметь его в собственности. Несмотря на то, что ФБР еще в прошлом веке об­ народовало то, что всех так интересовало, - Фрэнки не был причастен даже к убийству бабочек. И вроде бы все уже стало понятно, чего ж не верить ФБР? Не­

сколько лет назад первая дочь Синатры вдруг выда­ ла журналистам кусочек счастья - она сообщила, что мафиози помогали ее отцу в карьере: они платили владельцам клубов, где пел Синатра, оплачивали его рекламу, сценические костюмы и музыкальные ин­ струменты. В частности, доказано, что выступления Синатры на сцене Westchester Premier в 1976-1977 го­ дах организовывал гангстер Луи Пацелла. Правда, ничего такого уж неожиданного в признании Сан­ дры не было, взять хотя бы нынешних звезд эстрады. Когда современные российские мафиози «приглаша­ ют» этих людей на свои корпоративные вечеринки, оплачивая им все то же самое - начиная от проезда на место концерта, который происходит где-нибудь на островах или лыжных курортах, и заканчивая ин­ струментами и костюмом, не считая гонорара, разве это считается «быть на содержании у мафии»? Была и еще одна причина, почему Фрэнки запал на мафию. Этот несомненно великий певец по своей сути все-таки был, как все люди сцены, инфантиль­ ный, истеричный и переимчивый, как обезьянка. Его, в сущности слабого и нервного, всегда влекло к «крутым», к большим мальчишкам. К тому же и ро­ мантизация мафии в те годы давала о себе знать оливковый патриотизм не давал покоя. Фрэнку хо­ телось быть причастным к крутым и опасным играм мира взрослых дядек. Эдак, чтобы красться в ночи, чтобы запоминать пароли, получать тайные поруче­ ния и выполнять их с риском для своей шкуры. Эти два полярных мира - криминал и мир искусства очень притягивают друг друга. Искусство черпает вдохновение в мире настоящих преступных стра­ стей: с кровью, с выбитыми зубами, с утюгом на спи­ не и паяльником в розетке. Откуда иначе брать ку­ раж? Разве из выпивки или барных потасовок? Сам же Синатра старался внушить миру мысль, что репутация мафиози - дело рук бессовестны х и продажных журналистов. Что его, бедную овечку, порочат борзописцы. Однако стоит вслушаться в его оправдания: «У меня только однажды была стычка с журналистом, - говорит он в интервью телевиде­ нию. - Сейчас он уже мертв (!). Два года он писал обо мне свои колонки, довольно скверные вещи, все это было чистой ложью и не сильно меня волновало, по­ ка однажды он не сказал мне это в лицо, и я взорвал­ ся. На этом все кончилось. Это был прискорбный ин­ цидент». Итак, что мы слышим? Журналист был не прав. Журналист уже мертв. А что это он эдак умер? Ну, конечно, видимо, он заболел ветряной оспой.

Список Синатры И все-таки первой неизбывной страстью в жизни Фрэнки были женщины, взаимно. Они таяли от его голоса, просто как свечки в печке. Когда Фрэнк пел, каждой женщине в зале казалось, что он поет для

ФРЭНК СИНАТРА нее одной. Как говорила одна из героинь в филь­ ме с его участием: «Как только я услышала, как ты поешь, я сразу поняла, что ты - настоящий роман­ тик...» На самом деле романтичного в Фрэнке было примерно, как в крышке от унитаза. Просто дамы были не в курсе, что в своей гримуборной, во время съемок фильма «Отсюда в вечность», за роль в ко­ тором он хватанул «Оскара», Фрэнк повесил список голливудских кинодив, в котором регулярно вычер­ кивал фамилии тех, чью нравственность успел про­ верить делом. Говорят, что по окончании съемок ни одной не зачеркнутой фамилии не осталось. Хотя, может быть, опять врут.

В день смерти Синатры

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

газеты вышли с заголовками: «Фрэнк Синатра величайший голос XX столетия» и «Если Рузвельт выл президентом Америки, то Синатра - ее королем»

й "

Его диски с самыми романтическими распевками расходились десятимиллионными тиражами. Конец сороковых ознаменовался новыми веяниями в му­ зыке: слащавая романтика, в которой так преуспел Синатра, начала уступать место фолк-музыке, стилю кантри. И с первого места певца вскоре вытеснили на пятое. К этому времени он был уже несметно бо­ гат. Торгуя романтикой, он насобирал денег на дом в Нью-Йорке, дом в Акапулько, собственный само­ лет и воздушный коридор. Пожалуй, не стоит перечислять все «Грэмми» и прочие музыкальные награды, которые он получа­ ет, входит в топ, выходит из золотой десятки, вступает в платиновую пятерку и так далее. Его пластинки вы­ ходят миллионными тиражами. Особенно обогаща­ ются компании, владевшие правами на его ранние за­ писи, - они пачками печатают диски. Однако в конце 50-х Фрэнку Синатре - кумиру и идолу - приходит­ ся немного выкусить, поскольку на музыкальном не­ босклоне восходят Элвис Пресли, а потом и «Битлз», тягаться с которыми стареющему Фрэнку становит­ ся все труднее. Конечно, у Синатры есть своя аудито­ рия, которая его ни на кого не променяет, но следующее поколение слушателей ему уже не захватить.

1965-66 годы - третий пик в его полувековой карьере - третья молодость, во время которой Синатра

переживает новый припадок творчества. Он записы­ вает ремейки собственных песен и такой альбом, как September of My Years, - симбиоз вокального джаза, традиционной и современной поп-музыки, кото­ рый как-то лихо возглавил рейтинг продаж и достиг платинового статуса. Не менее затейливо проходила его личная жизнь. В 1966 году, будучи 50-летним, он женится на 20-летней Миа Фэрроу - актрисе кино. Разница в 30 лет не могла не отразиться на качестве жизни - через два года счастливая пара тихо и без лишних слов расходится. Вообще непонятно, зачем красавице Миа понадобился этот старый пень, ес­ ли даже на церемонии бракосочетания он продол­ жал поглядывать на фотографию Авы Гарднер. Миа сделала вид, что не заметила, даже когда он сообщил приятелю, глядя на фото: «Я буду думать, что это я расписываюсь с Авой». Не заметила она, что и весь дом Синатры увешан снимками этой красавицы, по возрасту годившейся Мпа в матери. Однажды, когда, еще будучи женатым на Миа, Фрэнк сильно заболел, так сильно, что испугался за собственную жизнь - речь шла о сердечном присту­ пе, он вызвал к себе по телефону Аву. Она прилете­ ла к нему со съемок в своей очередной мелодраме, сотой по счету, положила руку ему на лоб, назвала его стареющим симулянтом и, переночевав, в его до­ ме, не сказав более ни слова, улетела, чмокнув его в лобик на прощанье. Он был нужен ей как козе гар­ мошка. Совсем иначе он относился к ней - настоль­ ко иначе, что однажды, сидя дома в удобном крес­ ле и втыкая радиоприемник, он услыхал новость о смерти Авы Гарднер. Он хлопнулся в обморок, как будто не знал, что люди смертны. В 55 лет - в 1971 году Фрэнки объявил, что уходит на пенсию, завершая трудовую биографию. Однако это был фальстарт старости. Через два года деятель­ ный старичок вернулся на студию звукозаписи и за­ писал альбом ОГ Blue Eyes Is Back - это его так всю жизнь называли, а ему нравилось - Blue Eyes. Его четвертой и последней женой стала Барбара Маркс, женщина спокойного нрава, на которую бы­ ло приятно опереться в старости. С этой он даже на старости лет обвенчался - видит, и правда хорошая женщина, не как эти профурсетки. С нею он и про­ жил в манном покое финальные 20 лет своей жиз­ ни. Последний концерт он спел в 1994-м в возрасте 78 лет. Делать ему на этом свете было уже решитель­ но нечего, и он покинул его в возрасте 82 лет в 1998 году в Лос-Анджелесе. За гробом Фрэнки шли толпы поклонников и поклонниц, «люди в черном» там то­ же были. Все вместе они напихали ему в гроб целую кучу всякого памятного хлама, начиная с золотых портсигаров и всяких колец с гравировками и за­ канчивая дисками новых песен, чтобы передал там наверх, кому надо. Гроб с трудом, но все же захлоп­ нулся. Эпоха Фрэнка Синатры кончилась.

ГЛАВА

ТРЕТЬЯ

отгадки Из которой становится ясно, что, хотя поэт Мандельштам всю жизнь боялся покойников, милиционеров, бычков на лугу и даже поэтов, а знаток кулинарии Похлебкин никого не боялся, в результате ничего хорошего все равно не вышло

ВЕРСИЯ

СУП ЕГО ЖИЗНИ Всемирно известный автор кулинарных энциклопедий Вильям Похлебкин умер не своей смертью, хотя и дожил до преклонных лет. Тело со следами насилия нашли в квартире спустя несколько недель после смерти. А ведь он предупреждал, что на него идет охота. Кто же убил невзрачного ученого старичка?

STORY

ОТГАДКИ

Человек с поварешкой

«

У старика Похлебкина были длинные научные ру­ ки. Его интересы в различных сферах знания дости­ гали таких высот и столь широко распространялись, что становилось страшно - с такой осведомленно­ стью и на свободе? Впрочем, мало ли на свете энци­ клопедических умов. Данный же недюжинный ум всю жизнь терзался манией преследования, на пол­ ном серьезе считая себя объектом чьего-то преступ­ ного внимания. «Мне угрожают, меня преследуют, за мной следят...», - утверждал он. Данная клиниче­ ская картина хорошо известна в психиатрии, тем бо­ лее что ученый демонстрировал и другие типичные признаки маниакально-депрессивного психоза - за­ пирался в квартире, никого не пускал, разговари­ вал через дверь. Поэтому Похлебкину никто особо не верил, а иные коллеги по Академии наук и в открытую посмеивались - уж слишком одиозной была sca nned by surzhoks

фигура этого ученого мужа. Судите сами: непьющий и уж вовсе не гулящий трудоголик Похлебкин, автор десятков научных трудов, за всю жизнь не приоб­ рел практически никаких материальных ценностей. У него за душой не было ни машины, ни обстанов­ ки, ни приличного жилья. Типичный бессребреник, он как одержимый грыз гранит науки. В итоге эта на­ учная величина мирового значения была из тех, кто всю жизнь проходит в единственном костюме, в ке­ дах, в перемотанных изоляционной лентой очках. Кому и зачем может понадобиться умертвлять этого Божьего хомячка? Не смешите. Похлебкин, конечно, очень ученый и образованный человек, но чисто в че­ ловеческом смысле он просто смешон. Кажется, он всю жизнь старательно искал место работы, где по­ меньше платят. Он из тех донкихотов, что скорее рас­ шибут себе лоб об стену, чем согласятся продаться за деньги или впутаться в сомнительную историю. Да и что ему было продавать? Во всяком случае до исто­ рии с доказательством авторства русской водки про­ давать ему было нечего, кроме своих очков. До перестройки Похлебкин был, что назы ва­ ется, широко известен в узких кругах. Политики, историки и дипломаты носили его на руках, прав­ да, делали они это очень тайно. Его очень ценили как крупнейшего специалиста по истории дипло­ матии, российско-финским, российско-польским и российско-прибалтийским отношениям. При этом наряду со всеми этими общественно значимыми на­ уками он одновременно постигал «Репертуар куша­ ний и напитков в русской классической драматургии с конца X V III до начала X X столетий» или сочинял «Словарь международной символики и эмблемати­ ки». Кстати, оба этих произведения впоследствии неоднократно издавались не только в России. Более поздние его сочинения, такие как «Великий псевдо­ ним» - книга о псевдониме Сталина, привлекла не­ доброе внимание представителей всех политиче­ ских концессий. Вот зря он лазил в политику.

И Л Л Ю С Т Р А Ц И Я : ДМИТРИЙ

Похлебкин незаменим. Он един и вездесущ как Бог, и бесценен, как Сикстинская мадонна. Обыватель, явившийся на кухню с жестокими кулинарными на­ мерениями, но не читавший Похлебкина, может сме­ ло уйти назад - все равно ему не приготовить блюда, волшебнее яишенки. Без Похлебкина невозможно ни поджарить мяса, ни сварить супа, ни даже спокойно выпить, вот в чем ужас-то. Только Похлебкин может объяснить, как именно, когда и при каких обстоятель­ ствах что нужно делать, чтобы не выглядеть идиотом. И даже что при этом говорить. Так уж получилось, что неприметный старичок Вильям-Август Похлеб­ кин создал уникальную библию кулинарии, собрав и классифицировав большинство сведений о про­ дуктах питания, накопленных цивилизованным че­ ловечеством. И теперь любой культурный человек с поварешкой имеет возможность ознакомиться с его книгами, прежде чем пойдет портить хорошую еду безграмотной тепловой обработкой.

КО РО ТЧЕН КО

Ольга Филатова

Послетого как Похлебкин написал книгу о президен­ те Финляндии Урхо Калева Кекконене, а тот, в свою очередь, имел счастье ее прочесть, он наградил писа­ теля медалью за создание этого литературного про­ изведения, а всем друзьям и родственникам сказал, что лучшей книги о себе и вообразить не мог. Кроме того, Похлебкин был крупным специали­ стом в геральдике, и к нему обращались за консульта­ циями и просьбами распутать связи монархических династий с русской аристократией - обращались по почте, поскольку никаких иных коммуникаций, вроде телефона или Интернета, Похлебкин не при­ знавал. К слову, в его квартире не было абсолютно никаких технических благ цивилизации - ни теле­ визора, ни телефона, ни Интернета, ни стиральной машины. А свои книги он всю жизнь печатал на ме­ ханической пишущей машинке. Вильям Похлебкин и вправду был, что называет­ ся, чудило типичное - чудило принципиальное. Со­ чинивши сотни трудов по истории, теории и прак­ тике кулинарии, сам он ел настолько мало, что непонятно, как вообще существовал и функциони­ ровал в рамках выбранной профессии. Скелет боро­ датый. Были годы, когда этот человек умещал свой бюджет в 32 копейки в сутки - вот до чего довели одаренного кулинара терки в научном мире. И при этом со страшной силой писал книги о вкусной, сыт­ ной, жирной пище. Хотя вот здесь-то как раз можно провести литера­ турные параллели. Писатели частенько создавали нео­ бычайно аппетитные произведения, находясь на диете или же просто в стесненных личных обстоятельствах. Например, вечно голодный Александр Грин описывал толстомясые окорока, пузатые бутыли и сырные го­ ловы, прибредившиеся ему в тиши и пыли заброшен­ ного дома (я имею в виду рассказ «Крысолов». - О.Ф.) с такой силой литературного дара, что при прочтении этого рассказа нестерпимо хочется бежать к холодиль­ нику. О, только истинно голодавшие знают, как много открывается свободного времени для творчества, не занятого готовкой и мытьем посуды, времени, когда все мысли устремляются к еде. Именно под стоны го­ лодного желудка и пишутся самые ароматные тексты.

Убить пересмешника Похлебкин голодал не в одиночестве. В те годы вся страна сидела на голодном пайке. Сегодня в это труд­ но поверить, но далеко еще не за горами те дни, когда еда в России была совсем не так широко распростра­ нена, как сегодня. Ареал обитания еды ограничи­ вался Москвой и Московской областью да союзны­ ми республиками, которые единственно снабжались неплохо. Вся же оставшаяся Россия довольствова­ лась малым. Например, простейшая вареная колба­ са была нечастой гостьей на столе у большинства на­

ших соотечественников, и дело тут было совсем не в диете. Так вот, именно в эпоху тотального дефици­ та в России существовал кулинар, на полном серьезе описывающий такие вещи, как анчоусы и артишоки, манго и авокадо, ягнятина и какое-то «мраморное мясо», оливки, миноги, сыры грюйер, пармезан и так далее - и это предлагалось к прочтению людям, счи­ тавшим покупку качественной гречки личным до­ стижением («Достал! Достал!»). Вообще-то за одно это Похлебкина стоило бы убить. Издевался он, что ли, пересмешник совковый? Кстати, хочется напомнить и об очередях, на ко­ торые советский человек тратил остатки досуга. От­ дельная песня. Этого никогда не поймут следующие поколения. Ну, на самом-то деле, как можно просто­ ять три часа в очереди за колбасой или сыром и по­ чему не бросить к чертям эту колбасу и не купить ее в соседнем магазине? Как объяснить людям, ро­ дившимся в нашу благополучную эпоху, что изоби­ лие вовсе не данность и раньше жизнь была устро­ ена совершенно иначе? Что нужно сделать, чтобы в магазине не было колбасы, - взорвать Микоянов­ ский мясокомбинат? Кстати, смех смехом, а версию психа-маньяка, убившего ученого на почве личной неприязни за то, что описывал деликатесы для тех, кто никогда их не увидит, никто не отменял. Хомо советикус знал анчоусы или миноги разве что по пе­ реводной литературе. И это обидно. Похлебкин же, в силу специфики своего таланта делать все напе­ рекор сложившимся обстоятельствам, просто шел в пику действующему режиму со всей своей кулина­ рией. Кто бы стал печатать его кулинарную ахинею в стране, где колбаса делилась только на два сорта вареная (на каждый день) и копченая (на праздник, если повезет). Показателен факт - банка шпрот счи­ талась украшением праздничного стола. И этим все сказано. Если, конечно, вы понимаете, о чем я, по­ скольку эти инфернально вонючие рыбки могут све­ сти на нет любые кулинарные потуги повара. На сто­ ле, где царят шпроты, уже нет места ничему живому. В книгоиздательском «бизнесе» до перестройки точ­ но так же не нашлось места для книг Похлебкина. До 1989 года у него вышли две-три брошюры. Вот поче­ му долгое время неспециалисты, если и слышали об этом самородке, то только краем уха. «Похлебкин?.. Да-да, это, кажется, еще при царском режиме, какието книги с ятями...» Единственным исключением стала книга о чае - подробная, совершенно волшеб­ ная, написанная таким простым, прозрачным язы­ ком, она не могла пройти мимо внимания культур­ ных людей. Результат не замедлил сказаться - книга страшно понравилась интеллигенции, в частности стала настольной у диссидентов, в книге описыва­ лись заграничные чайные фабрики. А Похлебкин, как автор, популярный у диссидентов, попал в неми­ лость к власти и заинтересовал своей персоной КГБ.

ВИЛЬЯМ ПОХЛЕБКИН «Работа о чае была вообще первой работой в области истории пищевых продуктов, - писал позже Похлебкин. - Будучи написана в 1964-1966 гг. и опублико­ вана в 1968 г., она построена на основе многочислен­ ных печатных материалов, посвященных чаю, как растению, как изделию и как напитку, и изданных, по крайней мере, в десятке стран, занимающихся произ­ водством чая. Так как у нас в стране не было музея чая и чайные коллекции существовали только при двух чаеразвесочных фабриках, как чисто служебные и за-

[

бодой слова. Статьи Похлебкина не были похожи на кулинарную книгу, скорее это были очерки о разви­ тии культуры, выраженной в культуре питания. Что­ бы такое писать, нужно быть историком, этнографом, писателем, филологом и путешественником. Автор настаивал на том, что аутентичная народная кухня ее сохранение и развитие - важнейшее условие самои­ дентификации нации. Примерно, как язык. Известен факт, что разрушение и уничтожение языка - прямой путь к упадку нации. Похлебкин был подвинут на идее, что с кулинарией обстоит так же. Понятно, ка­ кую реакцию вызывали подобные мысли и высказы­ вания в редакционно-издательских кругах. Нет, изда­ тели не заваливали его предложениями. Что и говорить, судьба кулинара до перестройки была плачевной. Начать с того, что родился он в 1923 году, благодаря чему успел поучаствовать во многих драматических событиях первой половины X X века. Он родился сыном профессионального революцио­ нера по простецкой фамилии Михайлов. Фамилия Похлебкин была подпольным псевдонимом папы. В те времена развелось много подпольщиков, так они себя называли, очевидно, потому, что собирались в подвалах, а не на чердаках. В противном случае ре­ волюционеров следовало бы звать чердачниками, а это вы зы вает плохие ассоциации. Такие фами­ лии, как Ленин или Троцкий, не говоря уже о Стали­ не, тоже были обычными подпольными кличками. Обыкновенно они так звали друг друга, забравшись в подвал и рассевшись там на бочках с огурцами в политических целях, чтобы посовещаться о своей диверсионной деятельности, как им поскорее раска­ чать царский режим и учредить в России социали­ стический строй, приведя страну к дефициту про­ дуктов питания. Позже эти выдуманные фамилии закрепились как основные. Так старик Похлебкин приобрел свою звучную фамилию, которую многие законно принимали за псевдоним. Из революционных истоков было почерпнуто и имя будущего ученого - Вильяма отец впаял сыну из инициалов Владимира Ильича Ленина и имени английского писателя Вильяма нашего Шекспира, затесавшегося в революционную кашу как изюмин­ ка в кетчуп. Неизвестно зачем, но у сына Похлебки­ на было и второе имя. Зачем отец назвал его кроме Вильяма еще и Августом? Вильям-Август. Говорят, в честь Бебеля. А может, просто в честь месяца рож­ дения - мальчик произошел на свет в августе. Папа Михайлов-Похлебкин был человеком заскорузлым в своих коммунистических взглядах и передал сыну несгибаемое упорство в достижении высших целей и тупую неподкупность во всем остальном. Биография отца Похлебкина имеет много неясно­ го - ничего о нем толком неизвестно, кроме того, что он сидел глубоко в подполье, подрывая царский ре­ жим, и имел большое воздействие на сына. Фигура

«В 988 году, "1 в связи с крещением I

Руси, дружина князя Владимира I в качестве «компенсации» за отказ от язычества потребовала заменить им деревянные ложки серебряными, что Владимиру пришлось скрепя сердце исполнить». (В. Похлебкин «История столового прибора»)

I В 1 Я В Ц В В В Д

крытые для посторонних лиц отделы, то автору при­ шлось начать работу над книгой с собирания прежде всего домашней чайной коллекции. Большую помощь в ее пополнении оказали китайские чаеведы из Наци­ ональной чайной корпорации, щедро присылавшие по почте различные образцы чаев Китая. Целый ряд образцов был получен также через коллег в Англии и обеих частях Германии - ГДР и ФРГ, а также через посредство скандинавских друзей автора. Советские дипломаты, работавшие в странах Юго-Восточной Азии, помогали собирать образцы редких чаев Кам­

ВИЛЬЯМ ПОХЛЕБКИН этого человека просвечивает через судьбу Вильяма, как шкура мамонта сквозь глыбу льда. Кажется не совсем понятным, с какого перепугу военного раз­ ведчика с именем Вильям без экзаменов зачисляют на первый курс факультета международных отноше­ ний МГУ (позже МГИМО). Юноша метил в диплома­ ты и уже почти попал, хотя даже в войну в главный российский вуз кого попало не брали, и там явно не обошлось без революционного мамонта-папы. Из разведки в те годы охотнее брали в лагеря, чем в уни­ верситеты. Однако начавшаяся столь эффектным образом судьба почти сразу пошла криво. Похлебкин сперва изучал Югославию. Он писал по ней научные рабо­ ты и хорошо в ней разбирался, метя в послы или на худой конец в консулы, по дипломатической части. Однако СССР быстро расплевался с этой малень­ кой и необоснованно гордой страной, вследствие че­ го Похлебкину стало не на чем специализироваться. Похлебкин еще аспирантом начал работать в жур­ нале «Военная мысль», но продержался там недолго и уволился - не ужился. Основал «Скандинавский сборник», но не удержался в кресле главного редак­ тора и покинул журнал. Он вообще-то как ученый после Ю гославии перекинулся на скандинавские страны. Однако и эту фишку разыграть толком не сумел - ученый совет отклонил предложенную им тему докторской диссертации, после чего Похлебкин психанул конкретно и покинул Институт истории АН СССР, треснув дверью так, что со стен попадали бородатые Маркс с Энгельсом и даже один Ломоно­ сов с лицом босым и каким-то бабским. В общем, не удержали позиций авторитеты. Говорят, Похлебкин, уходя, поколебал и чей-то актуальный авторитет, на­ турально съездив в табло кому-то из начальства. Не больно, но очень обидно. Научный мир затаил на Похлебкина злобу и размечтался отомстить.

84 STORY

ОТГАДКИ

Андроид Похлебкин Вообще-то Похлебкин был просто андроид. Не толь­ ко интеллектуальные, но даже физические его воз­ можности превосходили общечеловеческие. Это я не про драчливость, а про терпение и выносли­ вость. Одна из бывших студенток вспоминает о том, как Похлебкин принимал экзамен по всемирной истории в МГИМО в конце 60-х годов. Войдя в ауди­ торию утром и начав прием без ассистента, Похлеб­ кин экзаменовал как проклятый до трех часов ночи без перерыва на обед, ужин и перекур. Он ни разу не вышел в уборную. Каждому студенту он уделял по часу, пока остальные мрачно тупили в коридоре, полные дурных предчувствий. Кажется, Похлебки­ ну не приходило в голову, что его студенты не обла­ дают качествами сверхчеловеков и нуждаются в еде, питье, отдыхе или пописать.

«Ребята решили подремать, чтобы не терять време­ ни даром, - пишет очевидица. - А каково же Похлеб­ кину? Ведь он уже 15 часов принимает экзамены. К тому же без перерывов на обед или ужин, обходясь даже без традиционного кофе, который многие про­ фессора выходили попить, когда их заменяли асси­ стенты. Он же так и не попросил деканат прислать ему хоть кого-то, чтобы временно заменить. Все это выглядело невероятным». В общем, по здравому раз­ мышлению он вел себя как типичный псих.

[

«В Россию вилку привезла

| I

Марина Мнишек и использовала ее на своем свадебном пиру в Кремле. Это шокировало боярство и духовенство и послужило непосредственной причиной возбуждения народа против Лжедимитрия I». (В. Похлебкин «История столового прибора»)

}| j и р щ 1 щ Щ И Щ

Экзамен закончился около... трех часов ночи. По­ следними сдавали трусливые троечники, они и полу­ чили дежурные тройки. Тем не менее они написали жалобу в деканат, в которой, ссылаясь на свою уста­ лость из-за позднего времени сдачи экзамена, оспа­ ривали результаты. «Жалоба имела значительный резонанс, тем более что среди тех, кто ее написал, был и парторг нашего курса, - вспоминает бывшая студентка. - К тому же жалоба упала на благодатную почву, поскольку у Похлебкина, как это часто быва­ ет с неординарными людьми, было много «добро­ желателей» в институте. Началось разбирательство.

будь он хоть семи пядей во лбу, непростительно... так рассуждали родители студентов, явивш ихся с экзамена на рассвете. «Я с такими знаниями и таким характером нигде не мог служить», - самокритично замечает сам По­ хлебкин. Он таки не сумел сделать карьеры нигде, ни в дипломатии, ни в науке, ни в преподавательской деятельности, всюду нажив неприятелей. Советская карьерная лестница показалась ему слишком пыль­ ной. Со стен свисали отрубленные головы восходив­ ших по ней кандидатов. Пахло плесенью, научными распрями и коллегиальными подставами. Похлебкину все это не понравилось. То, что Вильям Похлебкин был ученым с миро­ вым именем, не останавливало социалистическую машину перемалывания в порошок свободомыс­ лящих. Какой пустяк - уважаемый ученый, членкорреспондент, историк-меж дународник, о сн о ­ ватель российской скан ди н ави сти ки ... Ломали косточки и потолще в те времена, не стоит и вспоми­ нать, Лихачев, Сахаров, да полно народу, все сплошь именитые ученые-писатели. Регалии ученого - дей­ ствительный член американской Академии наук (Нью-Йорк), член редакционного совета Междуна­ родной организации SCANDINAVICA и так далее не тормозили развитие ситуации по кривому сце­ нарию. Советский период жизни дался Похлебкину очень тяжело. Его гнобили. Еженощно ему снились козьи чиновничьи морды. Известно, что для полу­ чения разрешения на выпуск первой книги по ку­ линарии ему пришлось доказать свою кулинарную состоятельность. Чиновники от культуры застави­ ли его сдать экзамен на профпригодность - перед комиссией, состоявшей из представителей общепи­ та, ученый униженно жарил рыбные тефтели. Силь­ но пахло. Писатель Астафьев, также знаток кулина­ рии, поклонник трудов Похлебкина, потрясенный напишет об этом событии: «Наверное, можно заста­ вить гениального поэта написать диктант, а компо­ зитора - сыграть гаммы перед чиновниками. Толь­ ко зачем? Похлебкин'был поэт кулинарии. Те, кто не читал его работ, мне не поверят. Но лучше бы про­ честь - и удовольствие от чтения получите и стимул к кулинарному творчеству».

Господин интерпретатор Теперь о главном. Похлебкин умер не своей смертью. И хотя он примерно с середины жизни предупре­ ждал всех, что за ним следят, на него охотятся, никто не обращал внимания, считая это проявлением горя­ чечной творческой фантазии. Однако у Похлебкина, видимо, были основания считать себя под колпаком у злого рока, какое бы орудие тот себе ни выбрал щупальца КГБ или рядовые урки (это так раньше на­ зывали организованную преступность), но кто-то

пугал 11охлебкина регулярно. К концу жизни у уче­ ного развилось что-то вроде мании преследования, хотя медицинского диагноза ему никто не ставил, но он вел крайне странный образ жизни, запершись в своей пустой квартире без телефона. А из дому не выходил без отвертки, которую считал достаточным для самообороны оружием. В том, что КГБ держало руку на пульсе Похлебкина, сомневаться не прихо­ дится. Вероятнее всего, вниманию органов он был обязан прецедентом с водкой. Дело в том, что По­ хлебкин сыграл в истории этого национального рус­ ского напитка, можно сказать, роль второго родите­ ля. И его было кому ненавидеть за это. Ведь речь шла о переделе рынка государственных монополий. О бе­ шеных, просто уму не постижимых, инфернальных деньгах. Ну какой рынок в мире будет обширнее ал­ когольного? И вот волею случайности ключ от этой монополии оказался на несколько месяцев в руках у этого шута горохового - старика Похлебкина. Начать с того, что русская водка, в том смысле, в каком мы все это понимаем, вовсе не всегда бы­ ла такой уж русской. Население планеты Земля, ес­ ли на то пошло, бухает довольно равномерно. И ес­ ли не считать народов Крайнего Севера, чей чудной чукотский организм почему-то оказался менее всего приспособлен к потреблению спиртного, все осталь­ ные люди мира только и делают, что спорят - кто из них крепче врезает. При этом в каждой культу­ ре существует напиток достаточно крепкий: «Сами варим - сами квасим». И утверждать, что француз менее склонен наряжаться коньячищем, чем немец шнапсом или русский водкой, значит просто тянуть на себя одеяло и зря бравировать. Мы! Мы ходим по праздникам самые наряженные. Мы - русские, по­ этому больше всех пьем. За это нас все любят и на­ ми гордятся. И гордость распирает. Да, ребята, мы не умеем гнать тонкие коньяки, и виноделие у нас никогда не получится просто потому, что мы теря­ ем хладнокровие при виде забродившей жидкости. Зато мы пьем, пока не подохнем, а так никто не уме­ ет. Замечательно. Однако все это не более чем имидж и самопиар. На самом деле водку пьют все и все ее производят. Просто русские не без участия гениального интер­ претатора Похлебкина сумели доказать свое на нее право первородства. Отстояли, молодцы. Польша, которая претендовала на это право, умылась. Мы первыми придумали и начали производить в про­ мышленных масштабах жидкость, благодаря кото­ рой теперь имеем возможность совершать массо­ вое самоубийство на глазах у французов, пьющих свой коньяк ради веселья. Вот в этом-то и разни­ ца в культуре потребления. Если во всем мире пьют крепкое для поддержания радости, в России это де­ лают, чтобы унять тоску. Мы лишь заливаем свое горе и нежелание видеть мир таким, какой он есть.

^ )^[ <1 £_н

О g н g

Водка - вот наш способ разомкнуть тиски матери­ ального мира. Итак, это произошло в 1977 году, когда в мире гло­ бального ритейла шел активный передел брендов. Польша обратила внимание на успехи на междуна­ родном рынке русской водки и справедливо решила, что водка как национальный продукт могла бы со­ ставить неплохую прибыль в казну, если миру объ­ яснить, кто ее автор и монополист. Россия к тому моменту успела выставить свою «Столичную» как продукт класса экстра - уже вся Америка знала, что русская водка будет почище слезы Богоматери. Х о­ тя по большому счету производство чистого спир­ та и разведение его до концентрации водки процесс столь незамысловатый и мало бюджетный... - чутьчуть посложнее производства кваса. Похлебкин к этому моменту тихо ковырялся в кулинарии в своей квартире в Подольске и мечтал только о том, чтобы его не трогали. Визит же представителя М инистерства торговли воспринял как провокацию - он долго не отвечал на письма министра и потом еще попытался сказаться больным или даже помершим, чтобы не открыть дверь и не впустить в квартиру хорошо одетого незнакомца из министерства. Он уже тогда был очень скрытным и недоверчивым - боялся похищения научных идей sca nned by surzhoks

и библиографических редкостей и в квартиру почти никого не пускал. Однако у Министерства торговли были свои резо­ ны достать ученого. Международный арбитражный суд, в котором рассматривалось дело о бренде «Вод­ ка», постановил, что страны, претендующие на ис­ ключительное правообладание брендом, должны предоставить убедительные доказательства, что вод­ ка впервые была произведена именно у них. Кстати, к этому моменту с прочими крепкими напитками уже давно разобрались: коньяк во Франции нача­ ли делать в 1334 году, английские джин и виски в 1485-м, немецкий шнапс - в 1520—1522-й годы. Тяжба по водке была инициирована Польшей на том основании, что у нее было веское доказательство, подтвержденное пыльными бумагами: в 1540 году там уже гнали водку. Вот Польша и претендовала на право продажи на внешних рынках своей Wodka wyborowa. Все же остальные страны, хоть и имеют право у себя внутри территории, за забором, производить и по­ треблять водку под любым названием, как, впрочем, и коньяк с шампанским, кальвадос и джин, на экс­ порт должны бы придумать что-нибудь еще. Потому что козе понятно - какое в России шампанское? Время, выделенное арбитражем для поиска дока­ зательств, подходило к концу, когда в российском

U

05.

Ф

А

\

ПО йЛЕНО « <»АгЛ»Л0 | в

С С С Р

М вск& И

I

£6о.£ з.бс<-

| g 0 ’! g « 1 £ я 1

Министерстве торговли осознали, что монопольное право уходит из рук, рынок вот-вот захлопнется пе­ ред самым носом, а никаких доказательств в помине нет. Тогдашний председатель правительства Косы­ гин при виде секретаря минпромторга прямо каме­ нел лицом. Все видели - положение из опасного стре­ мительно становится безвыходным. В воздухе пахло значительными кадровыми перестановками... Теперь уже не вспомнить, кого осенило обратиться к кули­ нарному светочу Похлебкину, но к нему кинулись. Вильям Похлебкин как раз доедал последний клей с обоев в своем Подольске, сидя без зарплаты, когда в дверь постучали. Похлебкин согласился на визит лишь после долгих домогательств. Только через за­ пертую дверь его два часа уговаривали поехать к ми­ нистру. Уже в кабинете он выдал очередную свою похлебкинскую дурь - после объяснений сути дела он с легкостью согласился с тем, что поляки вполне могли оказаться родоначальниками водки. Сам Похлебкин, как человек совершенно непьющий, скорее интересовался бы торговыми путями и историей распространения перца и соли, чем водки. Однако, покопавшись в памяти, тут же извлек из нее нужную информацию, что в середине шестнадцатого века заметно изменилось меню скандинавских королевских домов. Там стали больше кушать жирного,

острого и соленого, а соль шведам поставляла как раз Россия. Могла она одновременно завозить туда и водку, если она к тому времени была - можно про­ верить, наверняка у шведов документы есть. Впро­ чем, водку могла поставлять и Польша. Министру, конечно, дико понравился последний логический проход. Он прямо весь позеленел, как обрадовался. Похлебкин был, как уже говорилось, человеком крайне непреклонным в своей честности - весь в от­ ца. Он скорее откусил бы себе руку, чем написал то, что считал ложью. Он ни за что не стал бы подгонять реше­ ние под ответ. Однако министр как-то сумел внушить ученому мысль, что от него хотят правды. Вопрос лишь в том, как именно он ему это внушил и какие рычаги ис­ пользовал для внушения. Давно замечено, что, если че­ ловеку поднести под нос что-нибудь очень острое или очень горячее... или же напомнить ему о том, что у него наличествуют малые детушки и старики-родители, он сразу становится намного мягче и сговорчивее. Даже податливее, отзывчивее на просьбы.

Все, что течет На этот научный труд он потратил три месяца и на­ писал около 300 страниц. По версии Похлебкина, по­ ляки промазали с датой создания водки примерно на

ВИЛЬЯМ ПОХЛЕБКИН

88 STORY ОТГАДКИ

полвека, причем ошиблись они в противоположном направлении - в Польше водку стали производить в 1505-м или 1510 году, тогда как думали, что 1540 го­ ду. Тогда как на Руси ее познали в период между 1431м по 1448-м. И факт невозможно не признать: ста­ рик Похлебкин оказал неоценимую услугу торговле России, вернув в казну миллионы тогда еще совет­ ских рублей. Если бы не он, водка навсегда бы уплы­ ла из списка российских гордостей. Нам бы остава­ лось гордиться морозами, медведями и автоматом Калашникова. В 1982 году Международный арбитражный суд принял окончательное решение в тяжбе между Польшей и Советским Союзом за право на моно­ польное обладание брендом. Понятно, что поляки дико разозлились по этому поводу. Они букваль­ но бы могли убить Похлебкина. Сидели, небось,

после суда, скрипели зубами, лакали свою «выборчу» и шипели «х-ххх-олера, Похлебкин! Пся кревь!» («Похлебкин, негодяй! Сукин сын!». - Польск.). И вот тут интересен еще один факт. Книга Похлеб­ кина «История водки» была опубликована в том же 1982 году... в Англии. В России она увидела свет лишь в 1992-м. Вопрос «почему?» остается без от­ вета. Возможно ли, что в английской версии кни­ ги факты, изложенные писателем, были как-то ина­ че интерпретированы без согласования с автором? Может ли быть, что Похлебкин написал что-то не то и не так, как было издано? А самого ученого запу­ гали и заставили помалкивать? Не потому ли он всю жизнь не расставался с заточенной отверткой, что хорошо помнил визит в министерство? Какой ценой далось ему покойное сущ ествование дальнейших лет, когда он одну за одной издавал свои кулинар­ ные книги, перемежая их сочинениями по внешней

политике России? Труды, ставшие классикой кули­ нарии не только в России, но и повсеместно. Кстати, именно из-за этой его невероятной трудоспособно­ сти, а был год, в который у него одновременно выш­ ли не менее десятка книг, его одно время считали «коллективом авторов». Просто не могли поверить, что все это он делает сам, один. Ну, право слово, на­ туральный андроид.

Как поспорить с покойником Однако, открыв для себя единого, вездесущего и не­ делимого Похлебкина, далеко не все прониклись к не­ му благодарностью и признали его авторитет на по­ прище кулинарных знаний. После его гибели в СМИ прокатились публикации, горячо спорящие с уче­ ным, низводящие до уровня профанации многие его теории. Заметим, что публикации эти были посмерт­ ными и тем самым лишали Похлебкина шанса отбре­ хиваться через СМИ. «Взявшись вместо истории еды писать историю кулинарной политики, Похлебкин явно оказался не в своей тарелке, - пишет популяр­ ный столичный журнал. - В обеих ипостасях профес­ сионального историка - и как собиратель, и как ана­ литик - он явно несостоятелен. Скудость источников роскошно изданного тома поразительна. Меню импе­ раторских обедов, поваренные книги, постановления «партии и правительства», пара случайных мемуа­ ров - вот и все. Недостаток фактического «мяса» ав­ тор, подобно неопытному повару, пытается компен­ сировать приправами из экстравагантных выводов. Открытия делаются на каждом шагу. Оказывается, в Гражданскую войну «одной из важнейших при­ чин недостаточного питания интеллигенции... было вовсе не отсутствие продовольствия (пайки получа­ ли все, иногда по три-четыре пайка в разных местах), а отсутствие кулинарных навыков и полное неумение себя обслуживать». Кстати, а почему бы и нет? Разве русская интеллигенция умела готовить? Откуда бы ей это уметь, если в каждом доме была кухарка? Издание вальяжно называет Похлебкина «наш кулинар», а информационные источники, которыми он пользовался, именует «неведомыми». Кроме то­ го, издание часто пользуется вводными фразами ти­ па «Читатель с удивлением узнает из книги Похлеб­ кина, что...» Любая информация, поданная с таким заходом, автоматически воспринимается критиче­ ски. Лишь на том основании, что автор статьи под­ водит читателя к этому выводу, ловко манипулируя его мнением в собственных целях. Какова же цель статьи, порочащей Похлебкина в глазах читателя? Может ли быть, что издание просто от общей рез­ вости старается низвести авторитет ученого в глазах его поклонников и потенциальных читателей попу­ лярных кулинарных книг? Вот это вряд ли. Что же стоит за этим стремлением? Хочешь не хочешь, а на­

чинаешь верить в злую волю, влиявшую на жизнь Похлебкина. Кому-то явно хочется пошатать его ав­ торитет. И невозможно не замечать очевидное: исто­ рик, кулинар, журналист, всю жизнь посвятивший родной стране, был очень не любим властями. Кстати, справедливости ради - статья начинается очень так «за здравие» - Похлебкина хвалят как пев­ ца и основоположника. Зато и заканчивается уже совсем «за упокой». «...Поневоле закрадывается по­ дозрение, что легенда о том, как Похлебкина выгна­ ли из академического института за пощечину хамуначальнику, - апокриф. Сдается, выперли-таки за профнепригодность. С сокрушенным сердцем дочи­ тываешь предсмертное сочинение Вильяма Похлеб­ кина, недоброе, бледное, в худом смысле провинци­ альное. Право, издатели хорошо бы сделали, если бы не напечатали похлебкинского текста. Оставив нам на память прежний образ неистового борца с «во­ пиющей кулинарной безграмотностью». Последний пассаж наводит на мысль о том, кому же именно вы­ годно появление подобной статьи, перед публикаци­ ей последних книг, которые готовил к печати автор (их, кстати, было около трех). Вам сказать или са­ ми догадаетесь? Да конкурирующему же издатель­ ству. Маркетинговые войны еще никто не отменял. А в войнах, как известно, бывают не только победи­ тели и побежденные, но и павшие, в смысле падения научного авторитета во всяком случае. У безвременно почившего Похлебкина откуда-то появились настоящие научные оппоненты. Им легко, они спорят с мертвым. Например, по мнению писате­ ля Владимира Мединского, трактат о водке Похлеб­ кина вообще проплаченный пиар. «Моя позиция вы­ глядит какой-то... недостаточно патриотичной, как бы лишающей Россию одного из ее важных приори­ тетов, - пишет автор. - Но давайте внесем ясность в вопрос: что же вообще доказал, а чего не доказал нами уважаемый и любимый Виллиам Васильевич?» По мнению Мединского, международный суд вооб­ ще никогда не выяснял, кто изобрел водку. Речь вооб­ ще никогда не шла о приоритетах в изобретательстве, а предмет разборок был «чисто» коммерческий. «Думаю, не надо объяснять, насколько это луч­ ше - продавать близкую к нулю по себестоимости госмонопольную водку, чьи природные запасы бес­ конечны, как лента Мебиуса, а заодно спаивать потен­ циального противника - американцев, чем торговать весьма скоро исчерпаемыми лесом, нефтью и газом, констатирует Мединский. - Подготовка к Арбитраж­ ному суду показала: в российских архивах нет до­ кументальных подтверждений точной даты начала производства русской водки. Более того, не существу­ ет сколько-нибудь серьезной литературы по истории отечественного винокурения. (...) Все «доказатель­ ства» Похлебкина очень сомнительные и косвенные. Физики называют такие доказательства «плюс-минус

лапоть». Похлебкин, как и подобает энергичному, умному и хорошо оплачен ному эксперту, взявшись за госзаказ, истолковывает в нужном ему направлении любые сведения. Лишь бы получалось, что водку на Руси гнали и пили испокон веков. Он использует да­ же историю употребления слова «водка». Хотя знает наверняка, что слово «водка», «маленькая вода», ме­ стами применялось и для самой обычной воды, той, которая из речки...» По мнению Владимира Мединского, Похлебкин честно выполняет задание, данное ему партией и Ми­ нистерством внешней торговли. Сказали - доказать, что на Руси с древности гнали самогон, - он и дока­ зывает. Справедливости ради стоит отметить, что и данное мнение о порядочности Похлебкина так­ же остается просто эмоциональным выкриком, ни­ чем не доказанным частным мнением. И все сведения о жизни и характере Вильяма Похлебкина опровер­ гают допущение, что он мог поступиться справедли­ востью ради денег. Мединский же, будучи известным пропагандистом трезвого образа жизни и защитни­ ком российского национального характера, как ха­ рактера крепкого и трудолюбивого, а вовсе не пья­ ного и праздношатайского, готов напасть со своими аргументами на любого, кто скажет, что в России тра­ диционно пили, пьют и будут пить. Попинать же По­ хлебкина, как автора трактата о водке, милое дело.

Псевдоним как политическая приправа О смерти Похлебкина известно многое, кроме само­ го главного - кто его убил. Итак, Вильям Васильевич был найден мертвым в своей квартире в Подольске, где он жил в последние годы один. Установлено, что смерть произошла между 27 и 31 марта 2000 года. Ста­ рик скончался от множественных ударов длинной шлицевой отверткой, принадлежащей ему самому. Рядом с телом была обнаружена книга с отпечатком обуви 46-го размера на обложке. Нашел покойного главный редактор издательства «Полифакт» Борис Пастернак, который приехал в Подольск из Москвы, обеспокоенный сроками сдачи в печать готовящейся книги «Кухня века». Похлебкин две недели не отвечал на письма, что было очень для него нетипично. Па­ стернак уговорил милицию взломать двери. Следствие зашло в тупик сразу же, как только проникло в квартиру. Даже вид тела в луже крови не убедил милицию, что тут убийство. Буднично опи­ сав в служебном документе кровь, как «жидкость коричневого цвета», сотрудники правоохранитель­ ных органов до последнего пытались закрыть дело на месте. Почтенный возраст покойного предпола­ гал, по их мнению, что он мог умереть сам собой, от старости - смерть в результате естественных причин или же, на крайняк, от несчастного случая типа -

ВИЛЬЯМ ПОХЛЕБКИН

90 STORY

ОТГАДКИ

споткнулся, не удержал равновесие, упал, ударил­ ся об угол стола. Тем не менее следствию не удалось уклониться от разбирательств, поскольку тогда по­ лучалось, что покойный споткнулся и упал на соб­ ственную отвертку 12 раз подряд. Кроме того, в кро­ ви покойного обнаружилась слоновья доза алкоголя. Притом, что даже старушки в подъезде знали - По­ хлебкин и капли в рот не берет. Выпить же такое ко­ личество старик не мог бы ни в каком случае - га­ рантировано отравление. Пришлось искать убийц.

Никакие особенно оригинальные версии не рас­ сматривались. Шпионаж научных идей, «кровавая гебня», убийство из-за наследства - все это было от­ ринуто за очевидной бессмысленностью. Наследства у Похлебкина не было. Впрочем, следствие распола­ гало не только богатой уликами картиной престу­ пления. Была у него одна тупиковая, очень запасная, идеологическая версия. Дело в том, в нескольких сантиметрах от тела лежала книга в белой обложке издание 1996 г. Она называлась «Великий псевдо­ ним: Как случилось, что И.В. Джугашвили избрал себе псевдоним "Сталин"?». В отличие от водочной истории, в которой старика Похлебкина начали об­ винять лишь через 35 лет после ее завершения, мол, передергивал факты, история с великим псевдони­ мом не понравилась сразу и многим. Если без подробностей, то в книге речь шла о том, что якобы И. Джугашвили извлек свой знаменитый псевдоним «Сталин» из фамилии журналиста и пере­ водчика Евгения Сталинского - издателя ряда круп­ ных газет и журналов, в том числе газеты «Кавказ», выходившей в Тифлисе. Увлекающийся поэзией, этот теперь всеми забытый и никому не интересный Ста­ линский оказался автором перевода на русский язык поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре» — произведения, от которого Сталин млел в детстве. Якобы впоследствии Сталин активно скрывал про­ исхождение псевдонима из-за детских комплексов.

Между тем известно, что Сталинский вовсе не был таким уж талантливым переводчиком - он перевел поэму достаточно банально, ничего хорошего. И не понятно, с чего Сталин так на нее запал. Псевдоним же, по мнению тех, кто до сих пор обожествляет фи­ гуру вождя народов, был взят откуда-то из более воз­ вышенных сфер. Известно, к примеру, высказывание Льва Троцкого о том, что псевдоним Сталина имеет своим корнем слово «сталь» и более ничего, как вы ­ ражение твердости духа, свойственной большевикам. Правда, существовала и совсем уже будуарная вер­ сия, что великий псевдоним почерпнут Кобой из под­ польной клички женщины, с которой у него были по молодости шашни. Дамочка звала себя Сталь... Так или иначе, но версия Похлебкина вызвала не­ довольство в среде радикальных сталинистов, о чем имеются косвенные сведения. Эти мифологические сталинисты даже попытались вступить с ним в пере­ писку, угрожая расправой за неуважительное обра­ щение с памятью кумира. Конечно, если взять на веру, что такая общественная или политическая сила, как «сталинисты», все еще действует, то почему бы и нет. Среди них, конечно, мог найтись достаточно матерый психопат, который бы заколол отверткой старика По­ хлебкина на почве политических разногласий. Правда, получается, что психопат должен быть такой доволь­ но пожилой - представить себе молодого и исполнен­ ного мстительных планов сталиниста довольно слож­ но. И тогда опять получается не следственная версия, а маразм - в хрущевке подрались два старых пня... Гораздо легче представить себе, что преступни­ кам просто выгодно было подсунуть правоохрани­ тельным органам ложный след. Книга в белой обло­ жке, на которой театрально отпечатался след ноги 46-го размера, чем не ниточка для следствия? Хотя и этой ниточкой, толстой, как корабельный канат, следствие почему-то побрезговало. Следствие, бук­ вально как нанятое, зашло в тупик и более из него не высовывалось. Это был очень основательный тупик, крепкий, построенный на века. Увы, убийство Вильяма Похлебкина, трактован­ ное следствием как бытовое, так и не раскрыто по сей день. Самой достоверной версией стало покуше­ ние случайных залетных воров на коллекцию книг и исторических документов, которыми обладал по­ койный. Правда, родственники сообщили следствию, что из квартиры ничего не пропало, но они мог­ ли и -н е знать, что именно у него было и где лежало. Так или иначе, тайна убийства этого странного чело­ века осталась неразгаданной. Этот «маленький, хи­ ленький, полуседой, полулысый... Бороденка серая, жидкая. В разные стороны; так и хочется подергать. Пальто потертое, галстук на боку. И неподъемный портфель, в нем он носил гениальные статьи», - не­ лепый интеллигент покинул сей мир и вот уже десять земных лет он хлебает небесные щи.

ЛЕГЕНДА

«ВОРОВАННЫЙ ВОЗДУХ» Поразительно, но в свидетельстве о крещении Мандельштама записали не Осипом - Иосифом. Как и врага-антипода - Иосифа Сталина. Но - вот загадка, загадка века! - Сталин ли «убил» своего тезку, отправив его в лагерь, как десятилетиями твердят нам литературоведы? Или кто?.. Вячеслав Недошивин Его крестили в Выборге, когда ему исполнилось 20. А в 48 лет убитл под Владивостоком. За 11 тысяч ки­ лометров - в противоположном углу страны. Из ада он успеет послать одно письмо, но до него так и не дойдет ни ответное письмо жены, ни посылка ее. Посылка во «Владперпункт», Владивостокский пересыльный?пункт НКВД, неожиданно вернется 1 февраля 1939 года. Обычная посылка - 11 кило: са­ ло, сгущенное какао, сухие фрукты. «Меня, - напи­ шет жена поэта Надя, - вызвали повесткой в почто­ вое отделение у Никитских... Вернули посылку. "За смертью адресата", - сообщила почтовая барышня». Так она узнает о смерти мужа. И - вот совпадението! - именно в этот день газеты напечатают первый список писателей, награжденных властью. 102 фами­ лии! Чохом! И если Надя, волоча домой ненужную уже посылку, не видела из-за слез дороги, то в десят­ ках домов Москвы в тот день тоже плакали. Только от счастья. Обмывали награды на тугих скатертях, на газетах в общежитиях, чокались за Сталина, кри­ чали ура и снова плакали. Не прятали слез и вожди писателей: Фадеев, Павленко, Ставский. А когда Фа­ деев и Павленко уже цепляли к пиджакам ордена Ле­ нина, а Ставский - «Знак Почета» (награду, которую шутя звали «Веселые ребята»), тело поэта, проваляв­ шееся у барака четыре дня, реальные веселые ребя­ та как раз затаптывали, утрамбовывали ногами в не­ глубоком лагерном рве - рыть глубже общую могилу в вечной мерзлоте зэки ленились. Только через полвека мы узнаем - Мандельштам умер в лагерной бане, не успев одеться. «Он сделал шага три-четыре, - запомнит очевидец, - поднял вы­ соко, гордо голову, сделал длинный вздох и рухнул лицом вниз. Кто-то сказал: "Готов"... Лежал страш­ ный: худой, синюшный, ребра - хоть считай... Врач поискала пульс... Вынула зеркальце и поднесла ко рту... "Что смотрите? - сказала. - Идите за носилка­ ми"». А другой свидетель, ленинградец Маторин, ви­ девший, как голое тело поэта обливали сулемой, за­ помнил, что начальник лагеря по фамилии Смык

крикнул ему: «Отнеси-ка жмурика!» «Несли мы его в зону уголовников. Там уже ждали два уркача, здо­ ровые, веселые». Эти рвали коронки, золотые зу­ бы, с мылом снимали кольца с мертвецов и, обернув трупы простыней, везли их к траншее глубиной в 50 сантиметров... Так, пройдя все круги советского ада, умер вели­ кий русский поэт, кого, кстати, пророчески назва­ ли однажды, представьте, современным Вергилием. Но Надя подробностей не узнает. У нее от того дня останется написанное, но неотправленное письмо, которое читать ныне ну почти невозможно: «Ося, родной! Пишу в пространство. Не знаю, жив ли ты. Услышишь ли меня... Это я - Надя. Где ты?..»

Два колечка за два гроша «Мандельштам» в переводе с идиша «ствол минда­ ля». Он и был, как невиданное миндальное деревце среди наших берез да сосен. Дерзкий и стеснитель­ ный, обидчивый и нахальный, слезливый и смеш­ ливый. «Задорный петух», «чудак с оттопыренными ушами», «упадочная кукла», «ящик с сюрпризами» как только не звали его. «Непереносимый, непри­ ятный, - напишет о нем современник, - но, может, единственный настоящий». «Мраморной мухой» назвал его Хлебников. Нечто «жуликоватое» нахо­ дил в нем Андрей Белый. А Чуковский, обозвав его жуть! - «карманным вором», тут же, правда, доба­ вил, что он тем не менее всегда был «безукоризненно чист в литературном деле». Чист безукоризненно! Вот это, пожалуй, и запомним!.. Предки поэта были вы ходцам и из Испании, а «основателем рода, - как пишет нынешний био­ граф его, - считается ювелир при дворе курляндско­ го герцога Э.И.Бирона». Впрочем, Мандельштама, выросшего «при дворе» отца-перчаточника с чер­ ными от постоянной работы с кожей руками и ма­ тери - учительницы музыки, с пальчиками белы­ ми и ухоженными, интересовали не замша и лайка

94 STORY

ОТГАДКИ

ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ отца, не стекляшки и «висюльки» матери, а - колю­ чие гвозди, которые он, обрывая карманы и царапая ладони, вообразите, коллекционировал. А вдохнов­ ляли - не знаменитый Кубелик, к которому мать та­ скала его «ставить руку» в фортепьянной игре, и не стенания отца («для еврея честность - это мудрость и почти святость»), нет - военные разводы на Двор­ цовой площади, казачий конвой императора, за ко­ торым не поспевали детские глаза, да мохнатая шап­ ка гренадера, стоявшего на часах у памятника царю на Исаакиевской. Романтик! В Тенишевском учили­ ще, самой необычной гимназии тогда (два театраль­ ных зала, оранжерея, обсерватория, даже подокон­ ники с подогревом, чтобы мальчики, извините, не простудили попки), он не только наберется вольно­ думства, но запишется в эсеры. Знали мы это? Прав­ да, один из одноклассников скажет потом, что Осип вечно ходил, «повесив нос», да еще ему часто крича­ ли: «Ёська! Застегни штаны!..» А другой, некий Рубакин, напишет, что «вольнодумец» был «весьма трусо­ ват». Насчет штанов я лично верю - могло быть! А вот что «трусоват», возможно, и не соглашусь. Рубакин не знал, что в училище наш «романтик» не только про­ бовал читать «Эрфуртскую программу» и «Капитал» Маркса, но с рыжим караимом, несгибаемым соуче­ ником Борей Синани, мотался от партии эсеров по рабочим митингам и пылко выступал на них. Через 30 лет «признается» в этом на допросах в НКВД - со­ хранились протоколы. Не скажет лишь, что мечтал стать «боевиком», «бомбистом», видел легендарных Азефа, Савинкова, Гершуни, сбежавшего с акатуйской каторги. И уж, конечно, никто не знал, что осен­ ним вечером 1907 года он, еще подросток, и неизмен­ ный Синани сели в полутемный вагон паровика и на ночь глядя двинули в Райволу - на конспиративную дачу, на заседание ЦК эсеров. Там им, правда, прика­ жут «сидеть смирно» и на второй этаж не ходить, но им хватит и «наблюдений» в щелку. В щелку будут вы­ сматривать, как от заколоченных на зиму домиков, за­ пертых калиток «выплывали» из тьмы сначала рабо­ чие ватники и старенькие пледы на плечах, потом, по одному, отличные английские пальто и щегольские котелки их кумиров - террористов. Нет, это все-таки счастье, что по малолетству их не взяли в «боевики». Но тихая война с властью была объявлена Мандель­ штамом, думаю, именно в ту осень. Да, трусом не был, хотя всю жизнь боялся покой­ ников, швейцаров, молодых бычков на лугу, мона­ шек в черном, дантистов, даже поэтов. Ведь и в по­ эзию, пишут, привела его мать. Если по легенде - то буквально за ручку. По мнению одной переводчицы, это случилось на «Башне» Вячеслава Иванова в Пе­ тербурге, где все «очень веселились на эту поэтову ба­ бушку и на самого мальчика... читавшего четкие фар­ форовые стихи». По версии же редактора «Аполлона» Маковского, «визит» приключился в его журнале.

«Как-то утром, - вспоминал он, - некая особа тре­ бует редактора. Ее сопровождал невзрачный юноша лет семнадцати... конфузился и льнул к ней... как ма­ ленький... "Мой сын... Надо же знать... как быть с ним. У нас торговое дело... А он все стихи да стихи!.. Если талант - пусть... Но если одни выдумки... - ни я, ни отец не позволим". Она вынула несколько исписан­ ных листков... Стихи ничем не пленили меня, - пи­ шет Маковский, - и я уж готов был отделаться от ма­ маши... когда, взглянув... на юношу, прочел в его взоре такую упорно-страдальческую мольбу, что сдался... "Да, сударыня, ваш сын - талант". Юноша просиял, вскочил с .места... потом вдруг засмеялся громким, за­ дыхающимся смехом и опять сел. Мамаша... быстро нашлась: "Отлично... Значит - печатайте!.."...» Между прочим, среди первых опубликованных в «Аполлоне» стихотворений было и ставшее потом знаменйтым: «Дано мне тело - что мне делать с ним,/ Таким единым и таким моим?/ За радость тихую ды­ шать и жить/ Кого, скажите, мне благодарить?..» Вообще-то близкие звали его Оськой, хотя «этот маленький ликующий еврей, по словам Л у н и ­ на, будущего мужа Ахматовой, был величествен как фуга». «Костюм франтовский и неряшливый, вспоминал поэт Георгий Иванов, - баки, лысина, окруженная редкими вьющимися волосами... За­ кроет глаза - аптекарский ученик. Откроет - ангел». Но и «величественность», и «ангелоподобность» бы­ ли в нем как-то по отдельности. Будто он был с дру­ гой планеты, из иного теста, и жил как бы «подра­ жая» людям. Поговорив с ним час, пишет тот же Иванов, его нельзя было не обидеть или не рассме­ шить. А иногда одно и то же и смешило, и - обижало его. Обижался, что некрасив, беден, что стихов его не слушают, а над пафосом смеются. Гордец, он не толь­ ко не стыдился, когда в надушенных салонах для не­ го «пускали шапку по кругу», но надменно бросал в лицо дающим, что брать от толстосумов деньги едва ли не почетно. Не отдавал долгов (из принци­ па!), мог не заплатить врачу за вставленный золотой зуб (из материала дантиста, кстати), и тот жаловал­ ся в письме: «Допустимо ли, чтобы интеллигентный человек мог по окончании работы просто заявить: "Я сейчас денег не имею..."». Мог стибрить, что пло­ хо лежит. В Коктебеле украл у поэта Волошина, у ко­ го гостил, не только роскошного Данте, но и книгу собственных стихов, подаренную ранее, да еще оби­ делся на хозяина за подозрения. Обиделся, ну прямо в «старо-офицерском духе». А когда там же его вдруг арестовали «белые» и благородный Волошин, забыв про всё, пошел вызволять его, вдруг крикнул казац­ кому есаулу: «Арестуйте лучше его!» И - кивнул на Волошина. Наконец мог, став «красным начальни­ ком» в Петрограде, завподотделом в Наркомпросе у Луначарского (факт, который Н. Мандельштам, написав три книги о муже, упорно, кстати, скрыва­

ла), вдруг затеять «свою» кондитерскую на Невском. Даже название ей придумал «Немного нежности», ибо больше «красной репутации» своей любил пи­ рожные с сахарином: их, пишут, мог съесть зараз хоть дюжину. Впрочем, и бесплатную похлебку из чечевицы вкушал, словно нектар. Это видел в го ­ лодном Петрограде один критик: «Он какой-то без­ домный, егозливый и, вероятно... несносный в об­ щежитии, но есть что-то трогательное в том, что он так важно вздергивает кверху свою птичью головку, и в том, что всегда небрит, а на пиджаке у него ли­ бо пух, либо не хватает пуговицы. К нему бы, - раз­ мечтался было критик, - надо приставить хорошую

русскую няню, которая мыла бы его и кормила ман­ ной кашей...» Ну, ну?! Как раз настоящая няня уже в Москве и «заклеймит» его, теперь уже на века. Ког­ да он ненадолго влюбится в Цветаеву и как-то «зая­ вится» к ней в Александров, то именно няня дочери Марины, простая крестьянка, звавшая его «Осипом Емельичем», сначала из жалости посоветует ему же­ ниться («Ведь любая за вас барышнл пойдет»), а по­ том, увидев удивленные глаза Цветаевой, смутится: «Да что вы... это я им для утехи, уж очень меня раз­ жалобили. Не только что любая, а ни одна даже, раз­ ве уж сухоручка какая. Чуден больно!..» Да, особо страдал от женщин, от «европеянок нежных», в которых влюблялся. Он и в любви был и смешным (привязчивым до невозм ож ности), и обидчивым (когда давали понять, что поцелуй, еще не роман). «Не оставляйте нас вдвоем», - бро­ сит потом подругам четкая Цветаева, поняв, что чув­ ства его к ней «зашкаливают». А когда еще до пере­ езда в М оскву он вообразил вдруг, что у него роман и с Ахматовой, то уже ей пришлось объяснять ему, что к чему. «Он, - смеялась Ахматова, - неожиданно

грозно обиделся на меня». Узнала ли, что он назвал разрыв с ней ее «фокусами» и долго острил, что у нее, дескать, «мания, будто все в нее влюблены»? Зато лег­ кая и беспечная Арбенина, актриса, из-за которой он три месяца соперничал с Гумилевым (и проиграл, ко­ нечно!), вспоминала их любовь, словно игру: «Я обра­ щалась с ним, как с подругой... И о религии, и офлиртах, и о книгах, и о еде». Запомнила, что от смеха над ним свалилась однажды с дивана. У него же от люб­ ви к ней осталась лишь фраза: «Всякая любовь - па­ лач!..» Просто и «романы» у него были не как у всех. Недаром, когда в него влюбилась женщина, когда до­ катилась весть, что в Киеве он женился, все (и под­ руги, и друзья-поэты) переполошились. Да как?! Чу­ ковскому, ехавшему в Москву, поручили убедиться: женат ли Осип? И тот, вернувшись в Петроград, както странно сказал: «Да, женат!» А на вопросы: кто она, какая, как выглядит, пожал плечами и едва на­ шелся: «Что ж! - прошептал. - Все-таки женщина!..» Надя Хазина, избранница поэта, была очень не­ красива. «Резко выдающиеся вперед зубы, огром­ ный рот, крючковатый нос и кривоногость, да от­ вислая грудь», - напишет потом Эмма Герштейн, близкая знакомая семьи. Но в постели с поэтом ока­ залась в первую же ночь. «Это произошло само со­ бой, - бесстыдно скажет сама. - Нам нечего было терять». Ему 28, ей 19. Он известный поэт, легкомыс­ ленный, как птица, она, с которой «все смешно, про­ сто и глупо», - художница из табунка одной авангардистки. Познакомились в киевском подвальчике по имени «ХЛАМ» (художники, литераторы, артисты, музыканты) на дне рождения Дейча, поэта. Тот за­ нес в дневник: «День прошел бурно. Пошли с Верой Юреневой в «ХЛАМ». Составили столики, присое­ динись П. Тычина, Ю. Терапиано, Г. Нарбут, Н. Х а­ зина, И. Эренбург... Неожиданно вошел М андель­ штам. Представился: "Мандельштам приветствует прекрасных киевлянок (поклон в сторону Нади)"». Потом читал стихи и, вскидывая ресницы-зарницы, смотрел лишь на Надю. В ту ночь они и сошлись, легко и бездумно. Под утро Надя скажет: им хватит и двух недель, «лишь бы без переживаний». Но, спу­ стя не две, три недели тот же Дейч, сидя в польской кофейне, записал: «Появилась явно влюбленная па­ ра - Надя X. и О.М. Она с большим букетом водяных лилий, видно, были на днепровских затонах». В эти три недели поэт сумел объяснить ей: их встреча - не случайность. «Я очень смеялась его словам», - ска­ жет она. Смеялась зря, ибо там же, в Киеве, с двух синих колечек за два гроша, купленных на толчке, и с круглой, безобразной, но безумно нравящейся ей гребенки с надписью «Спаси тебя Бог», заменившей ей свадебный подарок, и началась недолгая, увы, жизнь двух «глиняных голубков». Ее слова. Все у них было схоже. Оба из интеллигентных еврейских семей. Оба учились, но дипломов не

sca nned by surzhoks

Осип Мандельштам (1) Ателье в Царском Селе. Осе - три года (2) Письмо родителям.

1903 год (3) Свидетельство о рождении (4) Мандельштам в 1915 году. Художник П. Митурич

■

НовгородЪ

............................

ЦАРСКОЕ С Е Л О

Памятникъ 1000 л* т;я PocciH. l

г~~

2 ~~—

^ а\ < - -

л_-'

Ч .-Ч -

л

vi . .

••-ч••*•-•>•ГП- A/ 4V-

ФЪ 0 >■ 'Л .*- л 'i> л _ . " - V ’-’l &/■ и ; ■4>‘Ч ------ ' '' ' *-V-U\ jL, , . ■'■ -v.

.

* .» , й

1

ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ получили. Оба были хитры, но той смешной хитро­ стью, которая видна всем. Скажем, он мог собрать бо­ гатых евреев и строго сказать: «На страшном суде вас спросят, понимали ли вы поэта Мандельштама? Вы ответите "нет". Вас спросят, кормили ли его, и, если вы ответите "да", - тут он закатывал глаза, - вам мно­ гое простится...» Смешно, но его кормили. А Надя любила повторять: «То, чего люди стыдятся, вовсе не стыдно». И если он был колюч, как гвоздь, то и она уже в 7 лет прогнала как-то со своего дня рождения детей. Когда ее спросили, почему дети ушли, она от­ ветила: «Я им намекнула». - «Как же ты намекну­ ла?» - «Я им сказала: "Пошли вон! Вы мне надоели"». По сути, они так и жили: посылая вон всех, демон­ стративно выламываясь из строя в эпоху всеобщего построения. Но уже в первом письме к Наде, Надику, Надюшку он признался: «Ты вся моя радость. Ты сделалась до того родной, что я говорю с тобой, зо­ ву, жалуюсь тебе. Звереныш мой! Мы с тобою, как де­ ти, - не ищем важных слов, говорим, что придется... Я для тебя буду жить». И подписался: «Твой уродец». А через три года, когда тот же Георгий Иванов спро­ сит его: счастлив ли он с Надей, поэт задохнется: «Так счастлив, что и в раю быть не может. Так счастлив, что за это, боюсь, придется заплатить. И дорого!..» Заплатит! Разве могли выжить «голубки глиня­ ные», когда в самом воздухе, по словам другого дру­ га Мандельштама, уже «чувствовался треск раска­ лываемых черепов...»

98 STORY

ОТГАДКИ

«Слепой поводырь» Есть какая-то загадочная связь, не обнаруженная пока ни кем, - связь между талантом человека и его позвоночником. Чем крупнее талант, тем меньше гибкости в хребте. Это - про Мандельштама. Он ни­ кому не кланялся и меньше всего - властям. Он да­ же написал, что «поэзия - есть сознание своей пра­ воты». И, может, потому его и «убивали» всю жизнь. Или даже так - вся жизнь его стала заранее объяв­ ленным убийством - хроникой преступления. «Слепой поводырь», - назовет его Надя. А позже признается: «Я бы покорилась судьбе. А он бился. Мужества у Оси не было - была слепая смелость. Ка­ пля анализа, и ничего не останется, исчезнет слепо­ та. Капля мужества, и исчезнет движение, обуслов­ ленное слепой смелостью». Слепая смелость... Как это верно! Где-то у Крем­ ля стояла скамья, на которую он, бегавший всю ночь, свалился под утро. Свалился и расплакался от страха: погиб, теперь погиб... Был май 1918-го. Он жил тогда в «Метрополе», во «2-м доме Советов», как звали гостиницу, где поселились вожди революции, переехавшие из Питера. Поэт вождем не был, но, ра­ ботая у Луначарского, переехал сюда со всеми и полу­ чил тут 253-й номер. Здесь подружился с Бухариным,

тут вроде бы отказался однажды от завтрака (чуде­ са!), когда услышал, что в столовую вот-вот пожалу­ ет Троцкий: «Да ну его. Завтракать с ним», и отсюда (о, ужас!) сам пошел к Дзержинскому спасать людей от полоумного Блюмкина. Именно из-за Блюмкина, эсера и чекиста, который вот-вот убьет посла Мирбаха, поэт и бегал по ночной Москве. Просто нака­ нуне в каком-то кафе, когда пьяный Блюмкин, тряся пустыми, но уже подписанными расстрельными ор­ дерами, стал хвастать, что легко пустит в расход лю­ бого, поэт, не помня себя от страха, вдруг выхватил эти бумаги и порвал их. Сумасшедший поступок! Че­ кист, говорят, выхватил револьвер и кинулся за ним. Такая вот история. Не типичная даже для безумцевпоэтов. К примеру, через три месяца тут же у крем­ левской стены другой поэт, Демьян Бедный, не толь­ ко пожелает смотреть, как убивают Фанни Каплан, которая якобы стреляла в Ленина, но, когда ее, недострелянную, запихают в гроте Александровско­ го сада в бочку с керосином и подожгут, хлопнется, как пишут, натурально в обморок. Так что одни «от­ важные трусы» спасали людей от смерти, а другие, отважно труся, убивали их без суда. Кстати, стычку его с Блюмкиным годами считали «темной» истори­ ей, выдумкой. Пока в 1989-м в «Красной книге ВЧК» не прочли слова самого Дзержинского: «Я получил от Мандельштама сведения, что этот тип (Блюмкин) позволяет себе говорить: "Жизнь людей в моих ру­ ках, подпишу бумажку - через два часа нет жизни". Когда Мандельштам запротестовал, Блюмкин стал ему угрожать...» Вот так! Тщедушный, робкий, с перышками волос, всег­ да больной, он был не просто задирой - вечным дра­ чуном. Несколько раз вызы вал обидчиков на ду­ эли в юности. А в М оскве, если верить мемуарам, он и в театры-то ходил, чтобы учинять драки. То в 1921-м в фойе Камерного театра не только ссорится с Шершеневичем, поэтом, но на глазах актрис лепит ему пощечину. Схватившись, они даже покатились по полу. Ему 30, Шершеневичу - 28. Когда их раста­ щили, Мандельштам крикнул, что вызывает того на дуэль - был даже составлен протокол вызова. А ког­ да Шершеневич от поединка уклонился, поэт поведе­ ние труса предал общей огласке. Через три года, уже в театре Зимина, в нынешней Оперетте, где долж­ но было начаться собрание писателей, куда, скинув шубу, уже деловито прошел Луначарский, Мандель­ штам, стоя на ступенях вестибюля, о чем-то громко спорил с Ройзманом, тоже поэтом. «И вдруг, - пишет свидетель, - они "клубком" покатились по лестнице. Ройзман, вскочив, убежал. Мандельштама же подня­ ли, отряхнули, но он вырывался: "Где он? Я должен его бить!.."» А мимо него, взъерошенного и потно­ го, шли, почтительно раскланиваясь с ним, Мейер­ хольд, Маяковский и, представьте, Шершеневич «герой» первой драки.

Да, «безукоризненно чистый» в литературе он бил­ ся, думаю, за справедливость. Плохие стихи прямо звал «трухой». Кричал: «Да нет же! Это же - дрянь, гниль, труха». Каверину, который считал себя поэ­ том, сказал: «От таких, как вы, надо защищать рус­ скую поэзию». А услышав вирши Бруни, вообще взорвался: «Бывают стихи, которые воспринима­ ешь как личное оскорбление!» Но, с другой стороны, нежно любил «настоящих». Отдал свою енотовую, пусть и съеденную молью, шубу Пришвину. А Хлеб­ никову, перед кем преклонялся, с кем делил нищен­ скую кашу свою, взялся, сам бездомный, пробивать жилье. Они с Надей в это время ввиду безбытности даже спали на обеденном столе, но ради Хлебникова он бегал в Союз поэтов и кричал, что тот «заслужи­ вает комнаты хотя бы в 6 метров». Ведь «перед ним блекнет вся мировая поэзия». Куда там? Строящиеся

в шеренги писатели даже не шелохнулись. Про тот год, про 1923-й, если говорить о хронике его жизни, Надя, его «зверик», его «овечинька», скажет: «Нача­ лась эпоха одиночек, противостоящих огромному организованному миру». И как раз в 1923-м его впер­ вые назовут «внутренним эмигрантом». Кто? Пред­ ставьте, не власть - писатели. А когда в 1928-м вый­ дет его последняя книга стихов (за 10 лет до смерти!), журнал «Книга и революция» припечатает: «Поэзия агрессивной буржуазии». А критики «отзовутся»: его стихи - это «сознание идейной и психологиче­ ской смерти, ощущение краха своего». Так-то! И пу­ ли никакой не надо, и арестов! Тогда у него и случит­ ся первый сердечный приступ, и он до конца жизни будет хватать воздух губами. Тогда напишет в сти­ хах: «Мне с каждым днем дышать все тяжелее...» и тогда же скажет о пустоте вокруг: «Здесь не люди, а рыбы страшные. Надо уйти. Но куда? Кругом - пу­

стота...» «Арбузная пустота России», - как скажет в другой раз... «Был бы человек, а дело найдется», - смеясь, ска­ зал Мандельштаму как раз в 1928-м один веселый человек. Дело было в Ялте, в каком-то пансионате, где поэт познакомился с братом писателя Фурмано­ ва, чекистом, перешедшим работать «в кино». Он-то и сказал: «Был бы человек...», слова, которые станут не просто иезуитской шуткой костоломов, но фор­ мулой заранее объявленных убийств. Суть ее: нет невиновных, все виновны заранее. И все, подозре­ вая всех, связаны общим преступлением. Смотрите: летом 30-го идут массовые аресты ученых, инжене­ ров, агрономов - вредителей. Закончено «Шахтинское дело», запущены процессы «Промпартии», «Со­ юзного бюро», «Крестьянской партии». Изобличены «банды вредителей» в текстильной, судостроитель­ ной, нефтяной промышленности. В тюрьмах сидят уже академики Тарле и Платонов, писатели Чаянов и Кондратьев, литературоведы Бахтин и Лихачев. Вот хроника только двух месяцев 1930-го. 25 сен­ тября: к казни приговорены 48 «вредителей рабоче­ го снабжения». 30 сентября: Горький, еще свободный, еще из Италии пишет издателю в СССР: «С беш ен­ ст вом , но и с радост ью п рочи т ал в «И звест иях» о вредителях. Когда, наконец, перебита, уничтожена будет эт а гнилая сволочь?» 15 ноября: он же публику­ ет в «Правде» статью: «Если враг не сдается - его уни­ чтожают». 17 ноября: на митинге, представьте, писа­ телей Москвы звучит: «Наш ответ прост. Мы должны убить тех, кто хотел убить СССР». «Надо запретить им дышать!» - захлебнулся от ненависти режиссер и сценарист Довженко. А 25 ноября: в день процесса «Промпартии», более полумиллиона москвичей вы­ ходят на улицы с лозунгом «Расстрелять вредите­ лей!». Ну-ка, вообразите эту 500-тысячную угрюмую толпу? А Мандельштам, надменный «принц» и голый «нищий», как звали его уже, лысый ребенок, беззу­ бое дитя именно тогда вдруг обращается к Бухарину (единственно знакомому властному лицу) с просьбой об отсрочке смертных приговоров каким-то пяте­ рым, незнакомым ему служащим Общества взаимно­ го кредита. И не успокаивается, пока тот (невероятно, но факт!) не посылает ему телеграмму: расстрел пяте­ рых отменен... А сам, понимая, что обречен, тогда же в «Открытом письме советским писателям» и напи­ шет: «Я ухожу из Федерации писателей, я запрещаю себе быть писателем...» Это тоже была драка «слепо­ го поводыря» с ослепленным уже обществом, протест рядового, не умевшего ходить строем. Его арестуют за стихи. За стихи против Стали­ на. Более того, и ныне считают: именно Сталин за­ травил Мандельштама за стихи о нем. Увы, если бы! Ведь за три года до стихов о вожде поэт прокричал куда более грозные слова. «Все произведения ми­ ровой литературы, - написал в своей «Четвертой

Удивительно, но «этот маленький ликующий еврей», по словам Пунина, будущего мужа Ахматовой, сразу бросался в глаза на любом групповом снимке. Потому что, как замечал тот же Пунин, он «был величествен - как фуга...»

Мы живем, под собою не чуя страны, Наши речи за десять шагов не слышны...

Слева направо: Александр Мандельштам (брат), Мария Петровых, Эмилий Вениаминович Мандельштам (отец), Надя Мандельштам (жена), Осип Мандельштам, Анна Ахматова

прозе», - я делю на разрешенные и написанные без разрешения. Первые - мразь, вторые - ворован­ ный воздух». Вот - приговор братьям по цеху и, я бы сказал, закон глобального масштаба. Он о стихах Овидия, две тысячи лет назад высланного из Ри­ ма, и о поэмах повешенного Рылеева, о Пушкине, Блоке и Гумилеве, загубленных обществом, и даже о Джойсе и Оруэлле, чьи книги запрещали еще вчера не у нас, а на свободном, казалось бы, Западе. «Ворованный воздух»... Не знаю, поймут ли эту ме­ тафору ныне? Разве, спросят, бывают книги «не разре­ шенные»? Так вот, в тех же 30-х Федин, живой классик уже, как-то, «расшалившись», сказал писателю Шиш­ кову: «Эх, если бы мне дали карт-бланш, какой заме­ чательный роман я написал бы». «Отмашки» ждал не от Бога, давшего талант, - от Сталина. Шишков пока­ чал головой: «Нет, Костинька, не написал бы». - «По­ чему?» - «Да потому, что настоящие писатели, - отре­ зал Шишков, - карт-бланшу не просят...» Святая правда! Настоящие книги - всегда безо­ глядная, невиданная смелость! И - кислород гря­ дущего. Что говорить, сам Блок за шесть месяцев до смерти трижды повторил и один раз написал: «И Пушкина тоже убила вовсе не пуля Дантеса. Его убило отсутствие воздуха». Художника всегда уби­ вает враждебное общество. Он говорит правду, а она невыносима самодовольному миру. В этом, думаю, конфликт - вечный и неминуемый... Каждый решает его по-своему. Одни, как Горь­ кий, раздваиваясь, спешат написать пьесу о вредите­ лях. Другие, как Эренбург, лгут. Да-да! Ж ивя в 35-м в Париже, он сказал: «Есть воздух, в котором дохнут птицы, вянут цветы. Это воздух зарубежных стран. В нем вянет, не успев расцвесть, поэзия». А третьи, как Борис Пильняк, «прогибаются». Будучи обру­ ган за публикацию своего романа на Западе, он не только переписал его, послал жалкое письмо Стали­ ну и выступил в газетах за расстрелы, но, получив командировку в Америку, уже там, как стало извест­ но, втолковывал Бурлюку, что сегодня в СССР «Гепеу для литературы лучше, чем критика». Каково?! Только Пильняк не знал еще: эти «железные крити­ ки» из ГПУ и расстреляют его вскоре. А Мандельштам дрался. И самая громкая драка случится в нынешнем Литинституте, где поэт с же­ ной поселится в начале тридцатых. Там писатель Саргиджан (на самом деле - Сергей Бородин), сосед поэта, занял у него как-то 75 рублей и не отдавал их. И однажды, стоя у окна своей каморки, М андель­ штам, заметив жену Саргиджана со снедью и бу­ тылками вина, крикнул на весь двор: «Вот, молодой писатель не отдает старшему долг, а сам приглаша­ ет гостей и распивает вино!» Поднялся, пишут, шум, грянула ссора, и Саргиджан не только избил поэта, но ударил и Надю. Более того, потребовал товарище­ ского суда. 13 сентября 1932 года здесь же, в зале ны­

нешнего Литинститута, суд состоялся. Алексей Тол­ стой, кого позвали быть председателем, сказал: «Мы будем судить диалектицски». И сразу взял сторону Саргиджана. А что? Член партии. Считался «наци­ ональным кадром». Кругом свой. Не то что этот «деревце миндальное». Изгой, порвавший со всеми, «беспризорный всесоюзного масштаба», как назовет его жена, и, главное, для всех - бывший поэт. «Нор­ мальные советские люди этой мерзости стерпеть не могут», - сказал про стихи его даже, представьте, родной брат поэта. Куда уж дальше? Саргиджан си­ дел в зале, развалясь в кресле, а поэт бегал по сцене, вел себя глупо, все пытался доказать, что сосед мел­ кий человек. Но главное - плохой писатель. Вот че­ го нельзя было говорить. Ведь зал был набит такими же. Короче, Толстой не только не вынес Саргиджану даже порицания за драку, но «диалектицски» зая­ вил - виноваты оба. Зал вскочил, шумно поздравляя Саргиджана, а поэт, не в силах перекричать толпу, взобрался, говорят, на стол и, шепча что-то давно беззубым ртом, стал грозить кому-то - размахивать маленьким, сухим кулачком. Жуткая картина! Увы, зал, полный писателями, забытыми ныне на века, победил его - единственно живого. Но с этого дня вся ненависть его сошлась на Толстом. Он чуть ли не маниакально стал «охотиться» за ним, «генералом от литературы». А за поэтом уже «охотилось» ОГПУ...

1933-й. (Из агентурного сообщения): «Настроение М андельш т ам а окрасилось в ант исовет ские тона. Он взвинчен, нетерпим к чужим взглядам . О т горо­ дился от соседей, даж е окна держит со спущенными занавескам и. "Литературы у нас нет, - заявляет , писатель ст ал чиновником"»...

1933-й - год энтузиазма, пятилеток, строитель­ ства самого большого в мире самолета по имени «Максим Горький», пышных парадов и невиданных рекордов. А Мандельштам будит ночью жену и ше­ потом говорит ей: «Теперь каждое стихотворение пишется так, будто завтра - смерть»... Заголовки га­ зет в 1933-м кричат: «Ударникам - сельди вне очере­ ди!», «Ни одного кило хлеба летуну!» По карточкам выдают сахар, мясо, крупу. Но как раз в этом году Толстой пишет жене: «Тусенька!.. С машиной - нео­ пределенно. Постройка ее приостановлена, не годит­ ся наша сталь. Придется поехать в Нижний самому. О заграничной машине говорил с Ягодой, он помо­ жет. Затяжка с машинами меня ужасно мучает. Но, стиснув зубы, нужно все довести до конца». Стис­ нет зубы, урвет обе. А поэт, как проговорится На­ дежда Яковлевна, учился жить уже «как придется, на бутылки, например...» Но диагноз литераторам, «инженерам человеческих душ», тогда же поставит точный: «Писательство, - напишет, - раса, кочую­ щая на блевотине, но везде и всюду близкая к власти. Ибо литература выполняет одно назначение: помо­ гает судьям чинить расправу над обреченными...»

101 STORY

Ф О Т О : РГАЛИ, ЛИЧНЫЙ

АРХИВ

А.А. З А Д И К Я Н А

ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ

102 STORY

ОТГАДКИ

ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ И тогда же, в 1933-м - безумный поступок! - напи­ шет стихи о Сталине, эпиграмму на неприкасаемо­ го, на «кремлевского горца». Началось все в Нащокинском, где поэт с женой с помощью Бухарина получил свою единственную квартиру. Сюда ранним утром Надя позвала Эмму Герштейн. «Ося сочинил, - шепнула, - очень резкое стихотворение. Нужно, чтобы его кто-нибудь запом­ нил... Мы умрем, а вы передадите его людям». Поэт ликовал: «Это комсомольцы будут петь на улицах! В Большом театре, на съездах. Но, смотрите, - нико­ му. Меня могут расстрелять!..» Герштейн и молчала, пока однажды Надя не обмолвилась при ней: Нине Грин, жене писателя, больше нравится другой вари­ ант. «Вот те раз, - пишет Герштейн. - Значит, не я од­ на посвящена, значит, читал стих налево и направо!» Читал! Не утерпел! Читал поэту Нарбуту, поэтессе Марии Петровых, Ахматовой, Шенгели, Липкину, Пастернаку, Клычкову, Тышлеру, Осмеркину. Ж е­ на Шкловского уверяла - даже публично читал на чьей-то кухне. Шенгели, услыхав строки, смертель­ но побледнел: «Я ничего не слышал». А Пастернак, кому Мандельштам прочел их где-то на бульварах, повторив за Шенгели: «Я этих стихов не слышал, добавил. - Это не поэзия, а самоубийство...» Вот-вот, самоубийство! Ведь именно тогда М ан­ дельштам и попросил знакомого сапожника «при­ строить» в каблук своего ботинка бритву «Ж ил­ летт». «В поэзии, - сказал уже, - всегда война». Ждал ареста. И хладнокровно, хитро - это и не укладыва­ ется в голове, если знать его, растяпу, - готовился к смерти. Более того, прямо сказал Ахматовой, что стихи ныне должны быть «гражданскими», и, к ужа­ су ее, неожиданно добавил: «Я к смерти готов!..» Да, с лезвием в каблуке ездил в Ленинград и с лезвием поймал там-таки Толстого... Это случилось в одном из издательств. Елена Тагер вспоминала: «Внезапно дверь издательства распах­ нулась и, чуть не сбив меня с ног, выбежал Мандель­ штам. За ним - Надежда Яковлевна. Опомнившись, я вошла в издательство... и оторопела... Среди ком­ наты высилась мощная фигура Толстого; он стоял, расставив руки и слегка приоткрыв рот. "Что слу­ чилось?"» Ответила Зоя Никитина: «Мандельштам ударил Алексея Николаевича...» Оказывается, поэт, увидев Толстого, пошел к нему с протянутой рукой и, дотянувшись до лица графа, шлепнул его: «Я нака­ зал палача, выдавшего ордер на избиение моей жены». По другой версии, развернувшись, влепил пощечи­ ну от души. «Вот вам - за "товарищеский суд"!» Тол­ стой вроде бы успел схватить поэта за руку: «Что вы делаете? Разве вы не понимаете, что я могу вас у-ничто-жить!..» А когда поэт убежал, Козаков, тоже пи­ сатель, крикнул Толстому: «Дайте нам доверенность на ведение дела в суде! Разве это можно оставить без последствий?..» «Все жаждали крови, - заканчивает

Тагер, - всем не терпелось засудить Мандельштама». Все - это вечно забытые. Они его и посадят, а потом и убьют! Надя потом скажет: «Получив пощечину, Толстой при свидетелях кричал, что вышлет его из Москвы». И добавит: он побежал жаловаться Горько­ му и тот пригрозил: «Мы покажем ему, как бить рус­ ских писателей!..» Покажут! Ровно через две недели за Мандельштамом и придут.

Жизнь-зарница Старая истина: ничто не объединяет людей так, как общее преступление. Мандельштам, Цветаева, Ах­ матова (лучшие имена X X века!) - все они - общее преступление Союза писателей. Их губили подкож­ ный страх и зависть литых шеренг Союза, сбитых послушанием. А ведь у каждого и тогда был выбор. «Они не знают, кто я!» - сказал как-то Мандельштам о современниках. Сказал, когда, узнав, что один по­ эт продал свой архив в Музей литературы за 25 ты­ сяч, принес туда и свои бумажки. «500 рублей», - не моргнув глазом, бросил ему Бонч-Бруевич, директор музея. Мандельштам молча сгреб рукописи и, ки­ нувшись вон, написал ему: «Назначать цену - ва­ ше право. Но вы говорили со мной так, как если бы я принес на утильпункт никому не нужное барахло». Директор, не моргнув опять-таки глазом, ответил: «Я и товарищи считаем вас второстепенным поэтом, другие свои архивы и даром дарят». Не знали, не зна­ ли - кто он. А поэт миссию свою нутром чуял. И чем острей «строил» судьбу поэта, тем беспощадней раз­ рушал свою жизнь. «Как я вам завидую! - сказал ему как-то Пастернак. - Вам нужна свобода, а мне - не­ свобода». А другой поэт, Перец Маркиш, послушав его стихи, шепнул ему: «Что вы делаете? Вы сами бе­ рете себя за руки и ведете на казнь». Так все и было. «Запомни! - скажет он Наде, «нежняночке» своей. Поэзию уважают только у нас. За нее убивают...» За поэтом пришли ночью. До рассвета шел обыск. А утром 14 мая 1934 года, когда все спали еще детским сном, вывели на улицу и усадили в «эмку». Впрочем, спали не все. Не спали уже десятки, сотни именитых писателей. Ибо как раз этот день стал праздником со­ ветской литературы. В это майское утро в только что созданном Союзе писателей СССР как раз начался пышный прием первых членов. Самых-самых! И пока на Лубянке поэта раздевали догола, отбирая, как гла­ сит квитанция комендатуры ОГПУ № 1404, ремень, шнурки и галстук, пока фотографировали и брали отпечатки пальцев, в Союзе торжественно вручали билеты: Фадееву, Бедному, Ставскому, Суркову, Пав­ ленко. Скоро четверо из них станут прямыми пособ­ никами гибели Мандельштама. Спать в камере не давали - были только ночные допросы. Угрожали расстрелом, подсаживали «насе­ док», кормили соленым, а когда просил воды, тащили

ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ в карцер. А однажды он вспомнит: «Меня подымали куда-то на внутреннем лифте. Там стояло несколь­ ко человек. Я упал на пол. Бился. Вдруг слышу над собой голос: "Мандельштам, как вам не стыдно?" Я поднял голову. Это был Павленко». Будущий лау­ реат четырех Сталинских премий и уже тогда литначальник. Он с разрешения Шиварова, «Колькидруга», следователя Мандельштама, не только был на допросах поэта, прячась то в шкафу, то за две­ рью, но потом, смеясь, рассказывал всем, как жалко тот выглядел, как невпопад отвечал и как вертелся, «словно карась на сковородке». Одно «дело» дела­ ли чекисты и писатели. Не поверите, но Шиваров, кто «вел» дела поэтов Клюева, Васильева, Нарбута (все - расстреляны!), дружил семьями с Павленко, Фадеевыми, Ставскими, Луговскими, Катанянами. И только ли с ними? И, отрываясь от допросов или от будущих книг, все они, встречаясь вечерами, гуля­ ли, спорили, бегали по бабам (Шиваров был большой женолюб!), пили и даже пели красивые песни. Язык не отсыхал. Фадеев, правда, тогда уже задумываясь о вечности, горевал в письме Павленко, что никакой ценности они, как писатели, не представляют: «Мы не мастера, - писал, - а полезные писатели. Утешимся, Петя, что мы "полезные"». Впрочем, когда «полезный» роман его в пух разругает критик Мирский, вернув­ шийся на свою беду из Англии в СССР, то редактор «Нового мира» Иван Гронский, друг Фадеева, куда надо «настучит»: «Я, - бесстыдно будет вспоминать потом, - сказал Ягоде - заняться Мирским. Очень по­ пахивает Интеллидженс Сервис!» И Мирского рас­ стреляют. Потом так же «стукнет» и на Клюева. Тоже расстреляют! А уж сообща придушить Мандельшта­ ма им, начальникам-писателям, не стоило ничего. Что там поэт Тихонов, который запретил Манднльштаму прописаться в Ленинграде, или Толстой - дири­ жер судилища над ним? Эти загонят поэта в западню. И без всякого Сталина, заметьте. У Ахматовой был, как известно, тест для новых знакомых. Чай или кофе, спрашивала, кошка или собака, Пастернак или Мандельштам? Имела в ви­ ду противоположности: вечный удачник, домови­ тый Пастернак и вечный неудачник, кругом бездо­ мный Мандельштам. Но ведь и у Мандельштама был «тест». Он признался как-то Наде: «Лучше, чтобы грузовик переехал меня, чем, чтобы я, сидя за рулем, давил людей». Жуткий, но ведь и главный выбор! За рулем или под колесами? Ты убьешь или тебя? На все времена выбор. А вы говорите - Сталин?! Впрочем, Сталин - это главная загадка и поныне. Разумеется, он был людоедом, но он ли «убил» поэта? И почему до сих пор любая книга даже известнейших ныне литературоведов твердит уверенно - он? (Из письма Бухарина Сталину): «Д орогой К оба. О поэт е Мандельштаме. Он арест ован и выслан. До арест а приходил ко мне и вы сказы вал опасения в свя­

зи с тем, чт о подрался с Алексеем Толстым. Теперь я получаю от чая н н ы е т елеграм м ы его жены, чт о он психически расст роен , пы т ался вы бросит ься из окна. М оя оценка: он - первоклассный поэт, но несо­ временен. Т.к. ко мне апеллируют, а я не знаю, в чем он "наблудил", реш ил написать тебе»... Это письмо (его ныне называют «подвигом») опу­ бликовано лишь недавно. Что ж, защищать опаль­ ного поэта было и впрямь поступком. Но главное в другом. О казы вается, Сталин на письме этом вывел: «Кто дал им право арестовывать М андель­ штама? Безобразие». Эти слова и есть та загадка! Де­ ло в том, что и письмо, и резолюция вождя написа­ ны в середине июня 1934 года. А поэт, взятый 14 мая, за месяц до этого, уже 28-го был стремительно осуж­ ден и приговорен - внимание! - к трем годам ссылки. Как пишут ныне почтенные ученые - за стихи, за ту злую эпиграмму на вождя, где были слова и про тол­ стые пальцы, «как черви», и про «тараканьи усища» Сталина, и про то, что любая казнь для него - «ма­ лина». Так вот за это три года ссылки? Невероятно! Да за вину в 100 раз меньшую давали в 100 раз боль­ ше. Будущему академику Лихачеву за доклад, пред­ ставьте, об орфографии дали 5 лет тюрьмы. И 5 лет отбывал уже в ссылке драматург Эрдман за невин­ ную басенку свою. «Однажды ГПУ явилося к Эзопу, и хвать его за жопу! - прочел ее на пьяной вечеринке в Кремле сам Качалов. - Смысл басни сей предель­ но ясен: довольно этих басен». Так вот за нее 5, а за вбитые «по шляпку» каленые стихи о вожде 3 года?! Ну разве не чудо? И разве не «чудо», что поэту раз­ решили ехать в ссылку вместе с женой? Фантастика! По телефону ее вызвали на Лубянку. «Пропуск, - пи­ шет она, - вручили с неслыханной быстротой... Ког­ да ввели Осю, заметила, глаза - безумные, а брюки сползают». «Как он кинулся ко мне! - говорила по­ том: - "Наденька, что со мной делали!"» Шиваров, следователь, не подав ей руки, назвав ее «соучаст­ ницей», сказал: ее не привлекают, дабы «не подни­ мать дела». «И тут, - пишет Надя, - я узнала фор­ мулу: "Изолировать, но сохранить" - распоряжение с самого верха». С самого «верха» - значит, от Ста­ лина. Вот вам и суть загадки. В мае выслали. В июне Бухарин писал вождю, и в июне же Сталин начертал: кто дал право арестовывать поэта? А сам, выходит, еще раньше велел изолировать его, но - сохранить. Где же, спросите, правда? Одни пишут, что Лубянка на свой страх решила выслать поэта. Другие говорят: резолюция на письме Бухарина - лицемерие вождя, который якобы знал уже об аресте. Но ведь главныйто вопрос в другом: читал ли вождь стихи против себя? И неужто, зная их, мог еще возмущаться аре­ стом? И впрямь загадка! Правду, на мой взгляд, на­ писал, наконец, лишь Ральф Дутли, немец, выпу­ стивший в 2003-м книгу о поэте. Чекисты, написал, побоялись показать стихи Сталину и доложили ему

ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ

106 STORY

ОТГАДКИ

лишь о пощечине Толстому. Вот откуда мягкий при­ говор. Ведь если бы вождь узнал о стихах, пишет Дутли, «он добрался бы до каждого», даже до тех, кто показал бы ему эти стихи. Не поверите, но слышав­ ших стихи от поэта не только не допросили, их даже не вызвали на Лубянку. Кстати, так же думала и Ма­ рия Петровых, поэтесса, единственная, кому М ан­ дельштам, влюбленный в нее, дал эти стихи пере­ писать. Шиваров знал: она их переписала, но ведь и ее не допросил. Оттого она и твердила всю жизнь:

Сталин стихов не читал, поэта сослали за пощечи­ ну. А раз так, значит, мы вправе утверждать ныне от верного расстрела поэта спасла, смешно сказать, трусость чекистов, трусость за шкуру свою. «Все произведения мировой литературы я делю на разрешенные и написанные без разрешения, - про­ кричал Мандельштам и добавил: - Писателям, кото­ рые пишут разрешенные вещи, я хочу плевать в ли­ цо... Я запретил бы им иметь детей. Ведь дети должны за нас главнейшее досказать - в то время как отцы их запроданы рябому черту на три поколения вперед». «Рябому черту» - это Сталину. Ему - на три поколе­ ния вперед! Павленко, будто подтверждая эти слова, уже после смерти Мандельштама, в 1944-м, скажет Эренбургу: «В литературе хочешь не хочешь, а ври, только не так, как вздумается, а как хозяин велит». То бишь - Сталин. И врали всю жизнь, самозабвен­ но врали. Но чудовищно другое: если Мандельштам шутил как-то в Воронеже, в ссылке, что улицы его имени уже не будет, то улица «имени Павленко», представьте, существует по сей день! Вьется в Пере­ делкине, в поселке писателей. Как вранье вьется, как общее преступление, «повязавшее» писателей, это ведь уму непостижимо - на целых полвека... «Жизнь упала, как зарница, как в стакан с водой ресница», - написал когда-то в стихах Мандельштам.

Ахматова, увидев его впервые, еще в 1910-х, вспоми­ нала: у него над пылающими глазами были ресни­ цы в полщеки. О «прекрасных, загнутых ресницах» поэта помнила и Эмма Герштейн. А после ссылки в Воронеж, когда поэту было запрещено жить в 70 городах, когда он, бездомный, прячась от милиции, ночевал «по знакомым» (ибо все остальные были, по его словам, «какие-то ПОРУГАННЫЕ»), у него в вос­ паленных веках не было уже ни одной ресницы. Вы­ пали! А ведь ему, старику с остекленевшим взглядом, тени, судорожно хватающей воздух беззубым ртом, было всего 46. Он пытался еще шутить: «Надо уметь менять профессию, - улыбался жене, - теперь мы нищие». Но его и такого, призрака живого, писатели, особенно знаменитые, обегали за два квартала. Боя­ лись! За себя боялись! Ведь настоящая поэзия, пом­ ните его слова, - «есть сознание своей правоты»... (Из письма Генерального секретаря Союза писа­ телей Ставского - главе НКВД Ежову): «Сов. секрет­ но. В част и писат ельской среды весьм а нервно о б ­ суждает ся вопрос о М андельштаме. Срок его ссылки кончился. Его поддерживают, делают из него «стра­ дальца». Он написал ряд ст ихот ворений. Но ценно­ сти они не предст авляю т , по мнению т овари щ ей (в частности, Павленко, от зы в прилагаю). Прошу р е ­ шить вопрос о Мандельштаме». Через месяц на этой просьбе вместо стыдливо­ го эвфемизма «решить» появится тоже одно, но уже конкретное слово: «Арестовать!». «Органы» эвфе­ мизмами не баловались. А что касается оценки сти­ хов «высокопоставленным» Павленко, то через 30 лет Надежда Яковлевна ответит ему: «Убивая, вся­ кий убийца смеется над своей жертвой и повторяет: "Разве это человек? Разве это называется поэтом?.."» На этот раз нашего бедного Вергилия увозила не «эмка» - грузовик и два конвойных в кузове. Да, жизнь упала, как зарница! Свой выбор сделали все: кому давить, кому быть давимым. Накануне аре­ ста Надежде Яковлевне приснились иконы. «Сон не к добру, - напишет. - Я в слезах разбудила Осю. "Че­ го теперь бояться, - сказал он. - Все плохое уже по­ зади"». И они снова беспечно уснули. Может, пото­ му, взятые врасплох, оба «глиняных голубка» ничего друг другу сказать не успели. «Не положено!» - вы ­ ставил локти конвой. Из 11-го барака под Владивостоком, где умрет, поэт напишет: «Родная Наденька, не знаю, ж и ва ли ты?» В «арбузную пустоту» крикнет. А она опозда­ ет, ответит ему за день до вести о смерти его. Но само письмо не умрет, нет, оно напечатано: «Ося, родной! Пишу в пространство. Не знаю, ж ив ли ты. Услышишь ли меня. Знаешь ли, как люблю. Я не успела сказать, как я люблю. Я не умею сказать и сей­ час. Я только говорю: тебе, тебе... Ты всегда со мной, и я - дикая и злая, которая неумела просто плакать, я плачу, я плачу. Это я - Надя. Где ты?..»

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ОПЫТЫ

любви

В которой расставляются точки над «и». И убежденный холостяк Антон Чехов связывает себя узами брака, а писатель Анатолий Гладилин подает на развод с СССР и становится эмигрантом

LOVE STORY

ЛЮБОВЬ ПО РАСЧЕТУ? История женитьбы драматурга Чехова на актрисе Книппер. Правда ли, что на любовь и брак рассчитывали не они, а Художественный театр?

Почти весь X X век Антон Павлович Чехов был за­ слонен собственным портретом, над которым по­ трудились самые разные силы: академический МХТ Станиславского и Немировича-Данченко, биогра­ фы (в том числе родные сестра и брат писателя), со­ ветские литературоведы и беспартийные интелли­ генты. Сам Чехов считал, что после смерти читать его будут еще лет пять, а потом забудут, но лет через двадцать опять вспомнят и тогда уже будут читать долго. Так и вышло. При социализме читать Чехова читали, спектакли и экранизации смотрели, а в уме держали растиражированный портрет эталонно­ го русского интеллигента - этакого всепонимающего доктора в пенсне и с бородкой, с прищуром, как у Ленина, и прекраснодушной придурью, как у ки­ ношного «депутата Балтики». И вот после целого столетия стилизации, ретуширования и лакировки портрет пришел вдруг в движение и начал оживать.

Любовь и брак а 1а Чехов История любви и брака Чехова с Ольгой Книппер до­ вольно непроста, поэтому начать придется издалека. До сорока лет по множеству причин Чехов был не готов к семейной жизни. С тринадцатилетнего воз­ раста он исправно посещал бордели, и за границей чаще всего с этого начиналось его знакомство со страной. Над таким его «спортивным» пристрасти­ ем многие посмеивались за глаза - от влиятельного газетчика, покровителя и спутника в путешествиях по Европе Суворина до «экспериментальной» супру­ жеской четы («духовный брак», брак втроем) Гиппи­ ус с Мережковским. При этом распутником Антона Чехова никак не назовешь. То была его дань телу при повышенной влюбчивости, любвеобильности и затрудненности нормальных отношений с проти­ воположным полом. Как известно, Антон подрост­ ком оказался брошен родителями в Таганроге, всего в жизни добивался сам, в Москве принял родителей и сестру на свое иждивение, живя под одной крышей с ними и зарабатывая на хлеб насущный для всех, су­ мел получить медицинское образование, чтобы вы ­

карабкаться из полунищенского состояния. С той же целью он принялся писать в юмористические жур­ налы, как строчкогон, - на колене, на подоконни­ ке, медицину называя своей «женой», а литературу «любовницей» (да коготок увяз, что называется). Ка­ кую, когда и куда он мог привести жену или хотя бы любовницу?! Впоследствии романов с очень разными женщи­ нами было у него предостаточно, хотя сам он так не считал: «В своей жизни я был приказчиком, а не хозя­ ином, и судьба меня м ало баловала. У меня было мало романов, и я так же похож на Екатерину, как орех на бронепоезд... Я чувст вую располож ение к комфорту, р а звр ат же не манит меня...» Чехова долго увлекала атмосфера флирта, игры полов, и он в ней преуспел. Что имело также оборот­ ную сторону: знание женщин и отрезвление от ис­ точаемых ими флюидов неизбежно вели к горькому похмелью. Кое-кто и сегодня считает Чехова жено­ ненавистником, с чем нельзя согласиться. Нет в рус­ ской литературе более убедительной и правдивой га­ лереи женских образов, нежели та, которую создал Чехов. Это были не сексуально окрашенные фанта­ зии, как у подавляющего числа литераторов обоего пола, а полноценные люди со специфическими про­ блемами. Поэтому в чеховской «Душечке» Толстой мог признать свой идеал и, напротив, возмутить­ ся «Дамой с собачкой» и героинями чеховских пьес. А влюбленная в Чехова дочь Толстого, узнав в «Ду­ шечке» портрет собственной души, готова была сго­ реть от стыда. Институт брака в буржуазном обще­ стве подвергся серьезнейшему испытанию, о чем писали Стендаль и Флобер, Чернышевский и Тол­ стой, основоположники марксизма и пионеры пси­ хоанализа. Наблюдательный, общительный и мно­ гоопытный Чехов прекрасно знал это и без них. Получила распространение теория, что художе­ ственное творчество питается сексуальной энергией и наоборот - что отдается сексуальному удовлетво­ рению, то отнимается у творчества. Многие, и Чехов в том числе, этому верили. В двадцать шесть лет Ан­ тон Павлович едва не женился, но вовремя расторг

109 STORY

ИгорьКлех

110 STORY ОПЫТЫ

ЛЮБВИ

помолвку - выпрыгивать в окно, подобно герою го­ голевской «Женитьбы», не пришлось. Позднее на со­ веты и увещевания друзей Чехов отвечал отговорка­ ми: «Жениться в наст оящ ее время я не могу, потому что, во-первых, во мне сидят бациллы, жильцы весь­ ма сум нит ельны е, в о -в т о р ы х , у м еня ни гр ош а, и, в-третьих, мне все ещ е кажется, чт о я ещ е очень молод. П озвольт е мне погулять ещ е годика два-т ри, а там увидим - быть может, и в самом деле женюсь». Или так: «Что касает ся женитьбы, на которой ты настаиваеш ь, то - как т ебе сказать? Жениться ин­ тересно только по лю бви; ж енит ься ж е на девуш ке только потому, чт о она сим пат ична, эт о все р а в ­ но, чт о купить себе на базаре ненужную вещ ь толь­ ко потому, чт о она хорош а. В семейной жизни самый важный винт - эт о любовь, половое влечение, едина плоть, все ж е ост альное - не надеж но и скучно, как бы умно мы ни рассчи т ы вали . С т ало быть, дело не в симпатичной девушке, а в любимой; ост ановка, как видишь, за малым». И так еще: «Извольте, я женюсь, если Вы хот и т е эт ого. Но мои условия: все долж но быть, как было до эт ого, т о есть она долж на жить в Москве, а я в деревне, и я буду к ней ездить. Счастье, кот орое продолж ает ся изо дня в день, от ут ра и до ут ра - я не выдержу. Я обещ аю быть великолепным мужем, но дайт е мне такую жену, которая, как луна, являлась бы на моем небосклоне не каждый день. NB: оттого, чт о я женюсь, писать я лучш е не стану». С Книппер у него и вышло почти по писаному. Но куда важнее было другое: в сорокалетием возрасте Чехов женился по любви! Он нередко острил по поводу поисков богатой не­ весты для себя, но за четыре дня до провала «Чайки» в Петербурге признавался в письме, что нет для него тягостнее кошмара, чем сон, как его женят на нелю­ бимой женщине и ругают в газетах. Последнее опа­ сение писателя сбылось, что фатально подстегнуло развитие погубившего его туберкулеза. Ж енитьба по обоюдной страсти отсрочила развязку жизнен­ ной драмы, но не намного. Поскольку возникли дру­ гие факторы, которые ее ускорили, как во всякой на­ стоящей драме, не высосанной из пальца.

Брак по расчету История любви Чехова и Книппер требует еще одно­ го предисловия. Потому что это не только история вспыхнувш ей страсти, но и история бракосочета­ ния драматурга с театром по расчету, что невозмож­ но отрицать. Инициатива принадлежала театру. После провала «Чайки» в северной столице Чехов трижды отвечал отказом Немировичу-Данченко и свежеиспеченно­ му МХТ, решив поставить крест на своей драматур­ гии. К счастью, Немировичу удалось его переубе­ дить. Театр, возникший как купеческая забава, как sca nned by surzhoks

хобби Алексеева/Станиславского, поддержанное умным Немировичем и «безбашенным» миллио­ нером Саввой Морозовым, М ХТ стал первым рос­ сийским драмтеатром нового типа, режиссерским театром. Немирович являлся его стратегом, опреде­ ляющим репертуар и эстетику. В мире театра и кино слишком часто художествен­ ного руководителя с ведущей актрисой связывает нечто большее, чем только производственные отно­ шения. Такова специфика сценических искусств, где ключевыми фигурами являются Кукловод (режис­ сер, постановщик, продюсер) и Кукла (актер/актри­ са), а за кулисами прячется Сказочник (автор, дра­ матург, сценарист). Немирович, сам небесталанный литератор и дра­ матург, преклонялся перед Чеховым, даже когда не понимал его, а Книппер преклонялась перед обо­ ими, но Немирович был ей ближе во всех отноше­ ниях. Она относилась к нему, как «создание» к сво е­ му «создателю» - именно он сделал ее актрисой, а, возможно, и женщиной. Во всяком случае, она состояла с ним в любовной связи, ревновала его к недосягаемой жене, баронессе Корф, разделя­ ла безоговорочно его взгляды и оценки и, если бы пришлось выбирать между Немировичем и МХТ, ушла бы с ним из театра. Немировичу и М ХТ нужны были позарез скан­ дальная «Чайка» и другие новаторские пьесы са­ мого необычного русского драматурга, и Книппер стала одним из инструментов для достижения этой цели, как ни цинично это прозвучит. Даже грубее: театр «подложил» актрису драматургу, но об этом чуть позже. Чехов же, во-первых, наконец созрел для женить­ бы, а во-вторых, нуждался хотя бы в несовершенном инструменте для исполнения своих пьес, в том чис­ ле еще не написанных. Вот вам и коллизия, и дра­ ма, в которой сам драматург вынужден появиться на сцене и сыграть роль. Набросаем контуры этой дра­ мы, в личном плане напоминающей историю отно­ шений Владимира Маяковского с Лилей Брик и Оси­ пом Бриком.

Брак по любви Приехав из Ялты в Москву на репетиции своей «Чай­ ки» в МХТ, он посмотрел заодно репетиции «Царя Федора Иоанновича», где Ольга Книппер исполня­ ла роль царицы Ирины: «Ирина, по-моему, велик о­ лепна. Голос, благородст во, задуш евност ь - так х о ­ рош о, чт о даж е в горле чешется... Если бы я ост ался в Москве, т о влюбился бы в эту Ирину». Можно бы­ ло бы говорить о любви с первого взгляда, посколь­ ку Ольга также не осталась безучастной к чарам Че­ хова: «Мы все были захвачен ы тонким обаянием его

АНТОН ЧЕХОВ личности, его простоты, его неумения «учить», «по­ казывать». Смущает только немного это местоиме­ ние «мы» в отчете Книппер об их первой встрече. Весной 1899 года знаком ство продолжилось. В день окончания великого поста, накануне Пас­ хи, Чехов побывал у Книппер дома, где познакомил­ ся с ее родными, обрусевшими немецкими лютера­ нами - матерью и дядьями, и они ему понравились. Два года спустя Чехов посоветует Бунину: «Лучше жениться на немке, чем на русской, она аккуратнее». В этот приезд Чехов сводил Ольгу на выставку свое­ го друга Левитана, пригласил погостить в мелихов­ ское имение, показавшееся ей райскими кущами, и подарил фотографию флигеля, в котором напи­

сал «Чайку», благодаря которой они и познакоми­ лись. На Ольгу ухаживание прославленного писате­ ля произвело большое впечатление. Еще больше сблизила их совм естная поездка в Крым. Тем летом Ольга отдыхала на Кавказе, и Че­ хов назначил ей свидание в Новороссийске, ч то ­ бы вместе приплыть в Ялту на пароходе. Все другие женщины и многочисленные поклонницы, которых в шутку прозвали «антоновками», после знакомства с Ольгой перестали Чехова интересовать. Что, впро­ чем, не помешало ему перед бесповоротным превра­ щением в однолюба устроить себе «мальчишник». Из Москвы в Новороссийск он добирался через род­ ной Таганрог, где остановился в лучшей гостинице, встретился с родней и отцами города, для культур­ ного развития которого он много делал, и «про­ инспектировал» обновленный местный бордель. Кстати, в М ХТ для него придумают должность «ин­ спектора актрис». Мнение драматурга при распределении ролей в его пьесах станет самым весомым - его попыта­ ются сделать драматургом, пишущим для конкрет­ ной труппы. Естественно, роли для Книппер будут в числе его приоритетов.

В Ялте Антон с Ольгой провели двенадцать дней, од­ нако любовниками не стали. Чеховская вилла была недостроена, Антон поселился в гостинице, а Ольга сняла комнату у его знакомых. Они вместе гуляли по набережной и обедали в городском саду, ездили на извозчике в Ореанду, Массандру и Бахчисарай, лю­ бовались видами с Ай-Петри, но недоговоренность в отношениях и отсутствие логического заверше­ ния подействовали на обоих угнетающе. Чехов пи­ сал сестре: «Книппер здесь, она очень мила, но х ан ­ дрит... В чера он а бы ла у меня, пила чай; все сидит и молчит». Вместе они отправились поездом в Москву. Об­ ратно в Ялту актриса проводила Чехова в слезах, по­ дарив на прощание для его сада... кактус, который Антон окрестил «зеленым гадом» и высадил в чер­ ствую крымскую землю. Утешала Ольгу сестра Че­ хова Маша, давно уже принявшая роль посредницы в сердечных делах брата. Станиславский с Немировичем добились от Чехо­ ва передачи прав на постановку «Дяди Вани» от им­ ператорского Малого театра Московскому Художе­ ственному, и этот спектакль стал сенсацией нового театрального сезона в Москве. В «Чайке» Книппер элегантно и точно сыграла Аркадину, затмив всех прочих исполнителей, а в «Дяде Ване» - роль профес­ сорской жены. Она пожаловалась Чехову, что Станис­ лавский в роли Астрова вынудил ее играть чересчур эротично. Что называется «пересолил», поскольку Че­ хов был удручен его ролью Тригорина в «Чайке» и шу­ тил: «Впрыснуть ему спермину, что ли?» Разлука проверяет чувства людей, и в одиночестве чувство Чехова окрепло - его письма к Ольге стали интимнее. Он не упускал случая передать ей с окази­ ей символический подарок - запонки в форме пти­ чек, грустной и веселой, или шкатулку «для хране­ ния золотых и бриллиантовых вещей». Дела у М ХТ благодаря Чехову пошли лучше неку­ да, но из Москвы в Ялту доносился до него дружный стон о новой пьесе для закрепления успеха. Вечная проблема всякого театра, тем более новаторского, ре­ пертуар. Чехов ничего не обещал или волынил, ког­ да из него все же выдавили, что имеется у него сю­ жет для новой пьесы «Три сестры». Он настаивал на приезде Ольги летом 1900 года в Ялту, в противном случае угрожал податься путешествовать в Европу. Тогда основателями М ХТ был выработан и осущест­ влен план гастролей в Крыму - «гора» сама шла к за­ творнику «Магомету», до сих пор не видавшему три­ умфа своих пьес на сцене, не вкусившему громкой славы! Действовали с размахом. В Севастополь прибыли из Москвы три вагона с театральными декорациями. Ольгу отправили в авангарде пятью днями раньше всей труппы. Она приехала в Ялту в сопровождении Маши, ставшей ее близкой подругой, и поселилась

Ф ОТ О : РГАЛИ

114 STORY

ОПЫТЫ

ЛЮБВИ

АНТОН ЧЕХОВ в доме Чеховых. Вспоминают, что ступени лестни­ цы предательски скрипели, когда по ночам Ольга Леонардовна поднималась украдкой на второй этаж в спальню Антона Павловича. Драматург и актриса стали любовниками, наконец. Влюбленность мож­ но сымитировать - страсть подделать невозможно. Есть все основания думать, что этот любовный союз мог быть идеален, если бы не проблемы со здоровьем и клубок привходящих обстоятельств. Обладая природным умом, живостью и актер­ ским обаянием, Ольга оказалась к тому же женщи­ ной очень плотской и чувственной, что отвечало ха­ рактеру эротизма писателя - между прочим, медика и «тертого калача». У немцев и немок, даже обрусев­ ших, несколько иное отношение к телу, чем у чрез­ мерно сты дливы х во сто чн ы х славян. О том, что «короткое замыкание» произошло, совершенно не­ двусмысленно свидетельствуют письма Чехова. Впо­ следствии, приезжая в Ялту, Ольга приходила к нему по утрам после купания в море на рассвете - для на­ ших женщин нечто такое в те годы выглядело «экстримом». Приведем цитату из ее письма: «Целую т е­ бя крепко, со вкусом, долго и проникновенно, чт обы по всем жилам прошло... К огда увиж у тебя, так от ­ кушу ухо... Будь груб со мной, и мне будет хорош о. А потом поцелуешь, приласкаеш ь». В их любовном словаре и переписке неоднократно упоминается не­ кий «венгерец» - что-то явно ролевое и волнующее обоих. Впрочем, нас это не касается. Чувство Чехова было беспримесным - он «инве­ стировал» в любовь себя со всеми потрохами, Оль­ га стала его последней и единственной женщиной. Через два года, преодолевая сопротивление близ­ ких и привычки старого холостяка, он женится на ней. Захочет от нее иметь ребенка, и несколько лет они будут стараться изо всех сил - но Бог не даст им его. Книппер писала: «А как мне, Ант онка, х о ч ет ­ ся иметь полунемчика! О т чего я т ак много прочла в т воей фразе: «полунемец, который бы развлек ал т е­ бя, наполнял т вою жизнь»?.. Во мне идет сумятица, борьба!» - «А полунемчика опять у нас с тобой не бу­ дет... Отчего ты думаешь, чт о эт от полунемчик на­ полнит мою жизнь?». С точки зрения высшей спра­ ведливости, возможно, так и должно было быть. Проблема в том, что Антон Павлович слишком тянул с браком, ставя Ольгу в двусмысленное поло­ жение. Он не решался огорчить мать и безмужнюю сестру, целиком зависимых от него и успевших при­ выкнуть к положению хозяек в доме холостяка. А Ольга находилась в еще более трудном положе­ нии, поскольку Чехов шел «на посадку», а она - «на взлет». Постоянно укоряя себя и оправдываясь, она обещала то сына ему «хорош его подарит ь к будуще­ му году», то устроить мужу жизнь «хорошую, прият­ ную, спокойную», но только... чуть позже, наиграв­ шись на сцене, - «эт о моя м ечт а к ст арост и». Ее

чувство к Чехову беспримесным назвать никак не получается, что для Чехова не было секретом. В са­ мом начале их романа он писал к ней: «Вы немножко похожи на евреечку, очень музыкальную особу, кот о­ рая ходит в консерват орию и в т о же время и зуча­ ет на всякий случай зубоврачебн ое искусство и име­ ет жениха в Могилеве». Книппер не хотела оставить сцену ради любви и семейной жизни, а Чехов не по­ смел настаивать на этом, не рассчитывая прожить долго. Хотя, конечно же, любовь ни в чем так не нуж­ дается, как в добровольной жертве ради нее, и без та­ кой жертвы рискует зачахнуть, выродиться в обык­ новенное сожительство. Любовь - труд, ее поливать надо, растить, как вишневый сад.

Читавш ие Чехова монахи Троице-Сергиевой лавры внушали Ольге, что нехорошо - жена долж­ на с мужем вместе жить, обедать, чай пить. Но те­ атру и Немировичу, которому обязана была всем, Ольга принадлежала больше, чем Чехову, сочиняв­ шему для нее роли. Поэтому и не понесла от люби­ мого мужчины, несмотря на все старания. Был один раз выкидыш на репетиции, едва не стоивший ей жизни (или внематочная беременность - тогда это не от мужа по срокам, но это не наше дело). Чехов грустно констатировал: «Мы с т обой оба недокон­ ченные какие-то», - и был бесконечно благодарен своей актрисе за все: «Без т ебя я бы пост арел и оди ­ чал, как репейник под забором». Она была хорошей актрисой - на сцене и в жизни, почитая своего му­ жа, с подачи Немировича, «сверхчеловеком» (а Че­ хов восклицал когда-то в письме Суворину: «Никто не х очет лю бит ь в нас обы кн овенн ы х людей»). Ее огорчало и обижало, что Чехов не находит нужным показывать ей свои новые произведения и, в отли­ чие от словоохотливых режиссеров, избегает с ней серьезных разговоров об искусстве и о жизни. Че­ хов чаще всего отш учивался: «Ты сп р аш и ваеш ь : чт о т акое жизнь? Это все равно, чт о спросить: чт о

т акое морковка? М орковка есть морковка, и больше ничего неизвестно». К сожалению, подобно Станиславскому и даже го­ раздо более умному Немировичу, Ольга совершенно была лишена чувства юмора (что в годы сталинизма им всем очень пригодилось). Поэтому М ХТ физиче­ ски не мог играть пьесы Чехова как «комедии на гра­ ни фарса» (в духе сюрреальных кинокомедий поздне­ го Бунюэля, появившихся через 70 лет), сбиваясь на декламацию и педалированный трагизм, отказыва­ ясь от чеховских пауз, зависаний действия, «несцени­ ческих» монологов и даже неприемлемой для поста­ новщиков концовки «Трех сестер» («Тарарабумбия, сижу на тумбе я»). Тем не менее без Чехова не было бы МХАТа с чайкой на занавесе, а без Московского Ху­ дожественного и написанных для него пьес не было бы у Чехова мировой славы, и кто бы помнил сегодня актрису О. Л. Книппер-Чехову?! Любопытно, что Горь­ кому, пришедшему в М ХТ по стопам Чехова, доста­ лась другая прима и соперница Книппер - красавица Мария Андреева, что привело театр к первому в его истории расколу на идейной почве. Все это не выдумки. Почти сразу после того, как у Книппер с Чеховым все получилось, и та, проведя полтора летних месяца с любимым, уехала в Москву, появился на пороге у драматурга Станиславский и буквально «выжал от Чехова», как он писал Неми­ ровичу, обещание написать в кратчайшие сроки и от­ дать М ХТ «пьесу из военного быта с четырьмя моло­ дыми женскими ролями». Руководители МХТ живо обсуждали перспективы брака Книппер с Чеховым и ненавязчиво поторапли­ вали актрису. Чтобы крепче привязать Чехова к сво­ ему театру, сделали его пайщиком М ХТ и за исклю­ чительное право на постановку его пьес в столицах платили ему десятину от сборов. Впоследствии поу­ мневший с годами Станиславский каялся, что «наси­ ловал творчество большого писателя», и признавался, как многого не понимал тогда.

Роман в письмах Но пора предоставить слово самому Чехову, потому что, кто лучше драматурга умеет уловить и передать словесно движение такой летучей субстанции, как лю­ бовь, жизнь и смерть? Его письма последних лет можно читать как эпистолярный любовный роман с трагиче­ ской развязкой. Можно не сомневаться, что коммен­ тированное переиздание писем Чехова способно стать бестселлером для читающей России. Даже в гомеопа­ тических дозах они захватывающе интересны. О льге Книппер: «Я от орван от почвы , не ж иву полной жизнью, не пью, хот я люблю выпить; я люблю шум и не слышу его, одним словом, я переживаю теперь состояние пересаженного дерева, которое находится в колебании: приняться ему или начать сохнуть?».

«Да, Вы п равы : писат ель Ч ехов не заб ы л ак т р и ­ сы Книппер. М ало того, В аш е предложение поехать вместе из Батума в Ялту кажется ему очароват ель­ ным. Я поеду, но с условием,., чт о Вы не вскружит е мне голову». «Вам всем, худож ест вен н ы м акт ерам , уж е м а­ л о обы к н о вен н о го , ср ед н его у сп ех а , Вам п о д а в а й т реск , п альбу, ди н ам и т . Вы вк о н ец и з б а л о в а ­ ны, оглуш ен ы пост оянны м и р а зго в о р а м и об усп е­ хах, полных и неполных сборах, вы уж е от равлен ы этим дурманом». «Я привык к Вам и теперь скучаю и никак не могу помириться с мыслью, чт о не увиж у Вас до весны...». «Милая актриса, очароват ельн ая женщина, я не пишу Вам, потому чт о усадил себя за работ у и не даю себе развлекаться... Напишите же мне толком, основательно: приедет труппа весной в Ялту или нет? Окончательно реш е­ но эт о или не окончательно?» «Это хорош о, чт о Вы приедет е раньш е всех, с М а­ шей, мы все-таки успеем поговорить, погулять, коегде побывать, выпить и закусить... Пьесы новой у ме­ ня нет, эт о газет ы врут... Если бы я начал пьесу, то, конечно, сообщ ил бы об этом первым делом Вам». После гастролей М ХТ в Крыму: «М илая моя Оля, р ад о ст ь моя, зд р авст ву й ! Се­ годня получил от т ебя письмо, п ервое после т воего от ъезда, прочел, потом ещ е р а з прочел и вот пишу тебе, моя актриса... Вчера был у меня А лексеев (Ста­ ниславский). Говорили о пьесе, дал ему слово, причем обещ ал кончить пьесу не позж е сентября. Видишь, какой я умный... Мне все каж ет ся, чт о от ворит ся сейчас дверь и войдеш ь ты... Прощ ай, девочк а хор о­ шая. Твой Antonio». «Опиши мне хот ь одну репет ицию "Трех сестер". Не нужно ли чего прибавит ь или чт о убавит ь? Х о­ рош о ли ты играеш ь, дуся моя? Ой, смотри! Не делай печального лица ни в одном акте. Сердит ое, да, но не печальное. Люди, которые давно носят в себе горе и привыкли к нему, только посвист ываю т и задумы­ ваю т ся часто... Целую т ебе обе руки, все 10 пальцев, л об и желаю и счастья, и покоя, и побольше любви, ко­ т орая продолж алась бы подольше, эт ак лет 15. Как ты думаешь, может быть т акая любовь? У меня мо­ жет, а у тебя нет». «Ты мне не пиш еш ь. Если ты влю билась в когонибудь, т о напиши, чт обы я не смел мысленно цело­ ват ь т ебя и даж е обнимать, как делаю эт о теперь. Ну, дуся, прощай, до свиданья!... Твой Antonio». «Почему ты не хочеш ь, чт обы я п одп и сы вался иеромонахом? Ведь я ж и ву т еперь соверш ен н о помонаш ески и имя у меня м онаш еское. Ну, ладно, не буду больш е иеромонахом. Пиши мне, дуся моя х о ­ р ош ая, моя зам ечат ельн ая, т вои письма дей ст ву­ ют на меня, как соловьиное пение, я их очень люблю. И почерк т вой люблю».

А.П. Чехов с артистами МХТ читает пьесу «Дядя Ваня». Май 1899 года. Слева направо: сидят - Ё.М. Раевская, А Л Вишневский, А.Р. Артем, О.Л. Книппер-Чехова, К.С. Станиславский, А.П. Чехов, М.П. Лилина, И.А. Тихомиров, М.А. Рокеанова. 11..). Мейерхольд: стоят -11.11. Немирович-Панченко, 1S.I1. Нужекин. Л.И. Лнореев. МП Николаева

«Мой кашель отнимает у меня всякую энергию, я вя­ ло думаю о будущем и пишу совсем без охоты. Думай о будущем ты, будь моей хозяйкой, как скажешь, так я и буду поступать, иначе мы будем не жить, а гл о ­ тать жизнь через час по ст оловой ложке». «...Если ты даш ь слово, чт о ни одн а душ а в М о­ скве не будет знат ь о наш ей свадьбе до тех пор, пока она не соверш ит ся, - то я повенчаю сь с тобой хоть в день приезда. Ужасно почем у-т о боюсь вен чан и я и поздравлений, и ш ампанского, кот орое нужно дер­ жать в руке и при этом неопределенно улыбаться». С естре Маше: «Не знаю , ош ибся я или нет, но женился я, главны м образом , из т ого соображ ения, что, во-первы х, мне теперь более 40 лет, во-вт орых, у Ольги добродет ельная родн я и, в-третьих, если по­ надобит ся разойт ись с ней, т о я разойдусь ничтоже сумняся, как будто и не женился; ведь она сам ост оя­ тельный человек и ж ивет на свои средст ва. Затем, важ н о соображ ение, чт о эт а ж енит ьба нисколько не изменила образа жизни ни моего, ни тех, кто жил и ж ивет около меня. Все, реш ит ельно все ост ан ет ­ ся так, как было, и я в Ялт е по-прежнему буду про­ ж иват ь один». «Милая Маша, завещ аю т ебе в т вое пожизненное владение дачу мою в Ялте, деньги и доход с драм ат и­ ческих произведений, а ж ене моей Ольге Л еон а р дов­ не - дачу в Гурзуфе и пять т ысяч рублей. Н едвиж и­ мое имущество, если пож елаеш ь, мож еш ь продать. Выдай брату Александру три тысячи, Ивану - пять тысяч и Михаилу - три тысячи... После т воей смер­ ти и смерти матери все, чт о окажется, кроме дохо­ да с пьес, пост упает в распоряж ение т аганрогского городского управления на нужды народного об р азова­ ния, доход же с пьес - брату Ивану, а после его, Ивана, смерти - т аганрогском у городскому управлению на те ж е нужды по народному образованию». О льге К ниппер-Чеховой: «Сегодня, дусик мой, ровн о три месяца, как мы повенчались. Я был счаст ­ лив, спасибо тебе, моя радост ь, целую т ебя тысячу раз. Твой муж и т вой друг на веки вечные. Антон». «Ты пиш еш ь, чт о М аш а никогда не привыкнет к т ебе и проч. и проч. Какой все эт о вздор! Ты все пре­ увеличиваеш ь, думаешь глупости, и я боюсь, чт о, че­ го доброго, ты будеш ь ссорит ься с М аш ей. Я т ебе вот чт о скажу: потерпи и помолчи только один год, только один год, и потом для т ебя все ст анет ясно... Кроме тебя, я уж е никого не буду любить, ни одной женщины». «Ты хочеш ь бросить т еат р? Так мне показалось, когда я чит ал т вое письмо. Хочеш ь? Ты хорош ен ь­ ко подумай, дусик, хорош енько, а потом уж е реш ай что-нибудь». «Глупая ты, дуся. Ни р азу за все время, пока я ж е­ нат, я не упрекнул т ебя за т еат р, а, напрот ив, р а ­ довался, чт о ты у дела, чт о у т ебя есть цель жизни, чт о ты не болт аеш ься зря, как т вой муж».

117 STORY

АНТОН ЧЕХОВ

118 STORY

ОПЫТЫ

ЛЮБВИ

АНТОН ЧЕХОВ «Беспутная ж ена моя, посиди дома хот ь одну недель­ ку и ложись спат ь воврем я! Л ож ит ься каждый день в 3 -6 ча со в у т р а - ведь эт ак скоро сост ариш ься, станешь т ощей, злой... Мы так грешим, чт о не жи­ вем вместе! Ну, да чт о об эт ом т олковат ь! Бог с т о­ бой, благословляю тебя, моя немчуша, и радуюсь, чт о ты веселишься. Целую т ебя крепко, крепко». «У меня руки холодные, в кабинете пасмурно и х о ­ лодно, писать трудно, пальцы как-то не слушаются, хот я термометр п ок азы вает 12 граду сов т епла... Комедию напишу, дуся моя. И роль для т ебя будет. Я тебя люблю все крепче и крепче. Целую тебя, глаж у тебя, мою собаку. Будь здор ова и счаст лива, не забы ­ вай мужа, люби, пока не надоест». «Я не писал т ебе о будущ ей пьесе не потому, чт о у меня нет веры в тебя, как ты пишешь, а потому чт о нет ещ е веры в пьесу... Главное - не хандри. Ведь мужу т ебя не пьяница, не мот ыга, не буян, я совсем немецкий муж по своему поведению; даж е хожу в т е­ плых кальсонах». «Твои письма для меня лек арст во, без кот орого я уже не могу сущ ест воват ь». «Ты приедешь на д ва дня? Только?.. На два дня при­ езж ат ь - эт о ж ест око, пойми! Д в а дня - эт о ми­ лость Немировича, покорно благодарю!» «Пиши мне, дуся, чащ е, чем один р а з в пять дней... Не расходись со мной так рано, не поживши как следу­ ет, не родивш и мне мальчишку или девчонку. А когда родишь, т огда можешь поступать как тебе угодно». «Ты пишешь, чт о тебя дрожь пробирает при чт е­ нии моих писем, чт о нам пора разлучат ься, чт о ты ч его-т о не понимаеш ь во всем... Мне кажется, дуся моя, чт о во всей эт ой каш е ви н оват не я и не ты, а кто-т о другой, с кем ты поговорила». «Целую тебя, п одбр асы ваю вверх, пот ом ловлю и, перевернув в воздухе неприлично, обнимаю, подбра­ сываю и опять обнимаю и целую мою актрисулю». «Дуся моя, замухрыша, собака, дети у тебя будут непременно, т ак говорят докт ора. Нужно только, чт обы ты совсем собралась с силами. У т ебя все в це­ лост и и в исправност и, будь покойна, только н едо­ ст ает у т ебя мужа, кот орый жил бы с т обою кру­ глый год. Скучаю по т ебе неистово. Я уж е ст ал стар, не могу спать один, част о просыпаюсь». «Ты, родн ая , все пиш еш ь, чт о совест ь т ебя му­ чит, чт о ты ж ивеш ь не со мной в Ялте, а в Москве. Ну как ж е быть, голубчик? Ты рассуди как следует: если бы ты ж ила со мной в Ялт е всю зиму, то жизнь т воя была бы испорчена и я чувст вовал бы угрызения совести, чт о едва ли было бы лучше. Я ведь знал, чт о женюсь на актрисе, т. е., когда женился, ясно созна­ вал, чт о зимами ты будеш ь жит ь в М оскве. Ни на одну миллионную я не счит аю себя обиженным или обойденным, напрот ив, мне кажется, чт о все идет хорош о или так, как нужно, и потому, дусик, не сму­ щ ай меня своими угрызениями».

«Я никак не согреюсь. П робовал писат ь в спальне, но ничего не выходит : спине жарко от печи, а груди и рукам холодно. В эт ой ссылке, я чувствую, и харак­ тер мой испортился, и весь я испортился... я в эт ой Ялт е одинок, как комета...» «Ну, лош адка моя, венгерец мой хороший, обнимаю т ебя и целую крепко. Не забы вай , ведь я т вой муж, имею право бить тебя, колотить». Коллеге-литератору: «...я женился. Но в мои го ­ ды эт о как-то даж е не замет но, т очно лысинка на голове». Знакомому: «...я женился и очень рад; мне каж ет ­ ся, чт о жизнь моя изменилась к лучшему. То, чт о пи­ шут обыкновенно про брачную жизнь, соверш енней­ ш ее вранье». Коллеге-врачу: «Был я у проф. Остроумова... Не знаю, как быть теперь. Если Остроумов прав, т о з а ­ чем я жил чет ыре зимы в Ялте?». Немировичу: «В моей пьесе роль матери возьмет Ольга...». «Очень бы мне т еперь хот елось пойти в «Эрми­ таж», съесть там стерлядь и выпит ь бутылку ви ­ на. К огда-т о я solo вы п и вал бутылку ш ам панского и не пьянел, потом пил коньяк и тож е не пьянел». Ольге Книппер: «Дуся моя, т аракаш а, сейчас по­ лучил письмо, в котором ты величаеш ь меня сверх­ человеком и жалуеш ься, чт о у т ебя нет т алант а. П окорнейш е благодарим ...Твой сверхчеловек, част о бегающий в сверхватерклозет». «...В Москву... в Москву! Это говорят уж е не «Три сестры», а «Один муж». Знакомому редактору: «...Как бы ни было, на пер­ вом предст авлении «Виш невого сада», 17января, м е­ ня чест вовал и , и т ак широко, радуш н о и в сущ но­ сти так неожиданно, чт о я до сих пор никак не могу прийти в себя». Дело идет к развязке. Ольге Книппер: «Или пиши каждый день, или р а з ­ водись со мной, середины нет». «Обнимаю т ебя и целую. Веди себя хорош о. А ес­ ли разлю била или охладела, то так и скажи, не ст ес­ няйся». «Сегодня воскресенье, я принял порош ок - героин, и мне приятно, ощ ущ аю спокойствие». Сестре Маше: «Я не спал ночей, сильно похудел, впры скивал морфий, принимал т ы сячи всяких л е ­ к арст в и с благодарн ост ью вспом инаю т олько о б одном героине, прописанном мне когда-т о Альтшуллером». « О ч еви дн о , ж елудок м ой и сп ор ч ен б е з н а д е ж ­ но, п оп р ави т ь его е д в а ли возм ож н о чем -нибудь, кроме пост а, т. е. не ест ь н и чего - и баст а. А от оды ш к и ед и н ст в ен н о е л е к а р с т в о - э т о не д в и ­ гат ься». Знакомому врачу: «Моя ж ена при больном му­ ж е - эт о золото, никогда ещ е не видел таких сиделок.

АНТОН ЧЕХОВ Значит, хорош о, чт о я женился, очень хорошо, иначе не знаю, чт о бы я т еперь и делал». Как только не называл в этих письмах свою жену Антон Павлович: Книпшиц, моя немчуша, актрисочка, актрисуля, акт рисищ а лю т ая, крокодил души моей, сл авн ая ж и довочк а, окунь мой, за м еч а т ел ь ­ ная умница, бабуся, голубчик, супружница, карапу­ зик, балбесик, каракуля, пупсик, зюзик, замухрышка, т аракаш а, каш алот ик, индю ш ечка, лош адк а, р ы ­ ж ая собака. Для справки: образ «крокодила» в ли­ тературе X IX века часто символизировал еще не от­ крытое Фрейдом «подсознание», «тараканить» тогда же означало «трахать», а «рыжая собака» - в масть Каштана (вспомните сюжет «Каштанки»!), приблу­ дившегося ялтинского песика Чеховых, которого Ольга звала по-своему, Рыжим. В супружестве Че­ хов с Книппер вел полушуточное противоборство, как любитель собак с любительницей кошек («А ко­ шек будем отстреливать», - шутил Чехов, поселив­ шись в Ялте). Чеховских псов преследовали всевоз­ можные несчастья, и в его жилище завелись, в конце концов, породистые мещанские кошки.

ского», и она писала на тот свет Чехову письма: «Как т ебе нравились благоуст роенные, чист ы е деревен ь­ ки, садики с обязат ельной грядкой белых лилий, ку­ стами роз, огородиком! С какой болью ты говори л: «Дуся, когда же наши мужички будут жить в таких домиках!» Есть в этих словах правда. Считавший в моло­ дости медицину своей «женой», а литературу «лю­ бовницей», Чехов на самом деле родился... Садов­ ником. Однако не сложилось, обстоятельства не позволили. Дано ему было только воспеть усадебно­ дачную жизнь - обреченный «вишневый сад», да еще

120 STORY

ОПЫТЫ

ЛЮБВИ

Он садовником родился... Чехов умер в похожем на сад курортном городке Баденвейлер на юге Германии в середине лета 1904 года. Ольга находилась с ним до последней минуты. Она ездила в Базель вставлять золотые зубы и по просьбе Чехова заказывала светлый фланелевый костюм для него, чтобы вместе вернуться в Одессу пароходом. Ему очень хотелось еще побывать в Скандинавии, на родине небоскребов, в Чикаго, и в знойной Саха­ ре, где он надеялся избавиться от чахотки, проехать­ ся с Ольгой на Байкал или на русский Север и по­ жить с ней на озере Комо, поехать военврачом на русско-японский фронт, где уже находились Ольги­ ны дядья и брат, а также написать пару пьес о забро­ шенном отеле и затертом полярными льдами судне. Его записные книжки трещали от нереализованных сюжетов, да не судьба. Последние фразы Чехова: «На пустое сердце не на­ до льда!..» - заботливой жене; «Их штербе» («я уми­ раю») - немецкому врачу, и «Давно я не пил шам­ панского!» С ущ ествовал у корпорации медиков обычай - когда медицина была бессильна и никаких шансов не оставалось, проводить коллегу на тот свет бокалом шампанского. Чехов выпил свой бокал до дна, лег на левый бок, как всегда ложился с Книппер, и уснул навсегда. Она поначалу собиралась, но не посмела похо­ ронить его в Германии, и тело писателя достави­ ли на родину в вагоне-холодильнике для перевозки устриц, что шокировало русскую интеллигенцию. После смерти мужа актрису уже ничто не могло уберечь от вживания в роль по «системе Станислав­

спланировать-разбить-посадить два сада - в подмо­ сковном Мелихове и крымской Ялте. Делал он это с упоением и говорил, что прожил бы как минимум на десять лет дольше, занимаясь только этим: выса­ живая южнорусские мальвы и вишни в Мелихове (покупатель усадьбы, оказавшийся жуликом, пустил под топор вишневый сад и лес первым делом!), подре­ зая кусты роз в Ялте, заказывая олеандры и камелии в Сухуми, привозя фиалки из Ниццы, сажая кипари­ сы, оливы и фруктовые деревья, а под ними колючего «зеленого гада», подаренного любимой женщиной. Он писал: «Сад будет необыкновенный. С аж аю я сам, собственноручно. Одних роз посадил сто - и все самые благородные, самые культурные сорт а, 50 пи­ рамидальных акаций, много камелий, лилий, тубероз и проч. и проч.». Называя свой ялтинский сад «садомдилетантом», он собрал целую библиотеку по садо­ водству и объяснял таганрогским чиновникам, как спланировать городской сад, а знакомым, как им устроить сад lege artis (по всем правилам искусства). О Гоголе Аксаков старший писал, что не стань тот писателем - был бы «поваром-артистом». И Чехов мог бы, наверное, быть «садовником-артистом», а после работы в саду ловить карасей в пруду. Эти два занятия он обожал до самозабвения. Но в России такие вещи не проходят. К сожалению или нет, неизвестно.

КОГДА МЫ БЫЛИ МОЛОДЫМИ

НАШ ЧЕЛОВЕК В ПАРИЖЕ У писателя Анатолия Гладилина в 60-е - 70-е была в СССР громкая слава, уровня Аксенова и Евтушенко, не менее. Юрий Трифонов объяснял ему, как писать крамолу, чтоб была «проходной», Валентин Катаев уговаривал не уезжать, ЦК КПСС хотел с ним помириться, академик Сахаров просил в Париже повлиять на диссидента Максимова, чтоб тот помягче вещал... О как!

Город-праздник всегда

Я достаю цифровой диктофон, размером с зажигал­ ку, и писатель на него эмоционально реагирует, но­ стальгически вспоминает молодость. О, 30 лет назад я ходил с та-а-ким магнитофо­ ном! - руками он обозначает габариты хоть и чемо­ дана, но такого, что можно брать с собой в самолет. Он весил восемь килограммов. ИА, эт о когда вы на радио работ али. Да. Радийный магнитофон, и еще батарейки за­ пасные с собой, а это плюс полтора кило. А то основ­ ные сядут, и все. Плюс набор кассет. И надо было с этой тяжестью бегать по германским аэропортам...

11Это когда прибывали знаменитые эмигранты из СССР на ПМЖ к вам! Да.

11 Кст ат и, те, кот оры е ехали не к вам, а в К а ­ лифорнию, те, как напьются, зат яги ваю т - «И на

Г.М. С А Д О В Н И К О В А

Л А мы почему именно сюда пришли - вы тут ж и ве­ те рядом? Нет. Я просто люблю тут прогуливаться, когда приезжаю из своей деревни. У меня тут есть прогу­ лочный маршрут. А так я живу в пригороде, на ЮгоЗападе, там самое начало Запада.

11И чт о у вас там в пригороде? Н егры, кот орых тут с каждым годом я вижу все больше? Арабы? П од­ жоги? Нет, нет. Мы живем в хорошем пригороде. Там этих меньше, и они тихо себя ведут. Но все равно на всякий случай моих внуков отдали в частную школу. И только последний внук пошел в лицей, но он один из лучших во Франции, там определенная публика, туда довольно трудно попасть.

А РХ ИВ

Уехав на Запад, Гладилин там стал большой шиш­ кой на «Радио Свобода» и по-дружески покрови­ тельствовал таким могучим людям, как Довлатов, Некрасов, Галич. Эмиграция иногда - ступенька на­ верх, к хорошим рейтингам. А иногда - нет. Те из уе­ хавших, которые вернулись в Россию, выиграли по сравнению с «домоседами», переждавшими суровые времена на родине. Может, еще больше выиграли те, кто наладился жить на два дома. Ну а кто упорно не возвращается и бывает в Рос­ сии разве что короткими наездами - про тех отдель­ ный разговор. Они приняли на грудь трудности обе­ их стран, а сливок не сняли ни там ни тут. Но это их выбор! Анатолий Гладилин теперь наезжает, хотя и не­ часто, в Москву, и мы с ним в ней видимся - стал­ киваясь если не в профильном министерстве или, к примеру, и здательстве, так в ресторане ЦДЛ, но интервью тем не менее имело место в Париже. И это правильно. Человек же в этом городе живет как в родном. Это его дом. Куда я приехал из нашей безжа­ лостной северной страны. Я бы даже сказал вар­ варской - а что? Так оно и есть. И вот мы сидим в парижском кафе, назы вает­ ся Deauville, на самых что ни есть Елисейских По­ лях. Я пью вино, Гладилин - кофе; он, наверно, един­ ственный русский писатель, кто не начинает пить раньше 22.00 местного времени. И в этом тоже глу­ бокий смысл: начиная так поздно, не потеряешь не то что день, но даже и вечер, и остается больше вре­ мени для писания, что несомненно хорошо (Веню Ерофеева, который не лезет в схему, мы тут не об­ суждаем, для ясности).

Ф О Т О : ЛИ ЧН Ы Й

122 STORY

ОПЫТЫ

ЛЮБВИ

Игорь Свинаренко

Оттепелъные шестидесятые. В расцвете славы

АНАТОЛИИ ГЛАДИЛИН Тихом океане свой закончили поход». Должен сказать, я вам завидую - в ы впервы е увидели Париж в юности. Я в 30 с лишним, т ож е неплохо, но уж е не то, не то. В 61-м, кажется, вы сюда впервы е приехали? Да. И это было счастье. Я приехал сюда с делега­ цией писателей. Каверин был... И молодые авторы Бондарев и Бакланов.

11Эт о они-т о - м олодые? Ну да. Для меня. А я был самый молодой. Поездка та меня просто сразила! Я просился после в Москве, чтоб меня отправили во Францию пожить. Я б рабо­ тал на заводе RENAULT и писал бы повесть о рабо­ чем классе. И Они хот ь обещ ал и рассм от рет ь просьбу или сразу послали куда подальш е? И вообщ е, чт о вам тут понравилось - музеи, рест ораны , воздух? Улицы. Мне очень нравилось просто ходить по улицам Парижа. Я поэтому сорвал поездку группы в Версаль - только Париж! Зачем нам эти дворцы, давайте мы тут проведем все время! Нельзя, про­ грамма ведь. Но я и х уболтал, я им сказал тогда: за­ чем нам резиденция королей, когда вместо нее мы можем посетить редакцию l ’H um anite - комму­ нистической газеты? И тут им нечем было крыть. А мне-то лишь бы лишний денек в Париже! У нас была неделя здесь, а еще на неделю нас повезли на юг Франции. ИВас заст авляли вст речат ься с читателями? Да. Это было ужасно. Кто-то на этих встречах да­ же выступал, но это были проверенные товарищи. Но случались и срывы. К примеру, у нас были за­ планированы большие мероприятия в городе Ниме, встречи со студентами и прочее. И вот мы подъ­ ехали к назначенному месту - и вдруг баба, которая нами командовала (при ней был еще товарищ та­ кой тихий, я все спрашивал, кто такой, мне не отве­ чали), сказала: «Сидеть тихо, не вставать, никто не выходит, едем дальше». Что так? Почему вы нас не выпускаете? «Нам сообщили, что ожидается прово­ кация».

124 STORY

ОПЫТЫ

ЛЮБВИ

11Смешно. Я сидел тихо: мне важно было, чтоб меня снова пустили во Францию. ИНу все-т аки, чт о вас туда тянуло? Свобода? В те времена и у нас была свобода...

UЧто т огда - магазины? В магазинах было все, это правда... Все! Но денег у нас было в обрез.

11И вы пош ли в Tati, т огда эт о бы ло м одно у со­ ветских туристов. Нет, все-таки мы ходили по магазинам в районе Place Opera. Эта баба наша руководящая с удоволь­ ствием водила нас по магазинам. А деньги были только у Бакланова. Ему удалось выбить свой го ­ норар за какую-то западную публикацию - аж 200 франков. А у нас было только по 100 франков.

11Значит, просто город как таковой вас притягивал. Ничего не надо - только ходить и смотреть. Де­ вочки какие! Правда, в Москве девочки не хуже... Но тогда в Париже начиналась мода на короткие юбки, чего совершенно у нас не было.

II Но проститутки у вас тут просто страшные. Ходили вы, кстати, как совет ский человек на Place Pigalle? О, это отдельная история. Я узнал, что наши воен­ ные собираются на Pigalle...

11Военные? Ну, военные писатели. Бондарев и Бакланов. Они шли на стриптиз. Франков 15 это стоило тогда, бе­ шеные деньги.

Я им говорю - ребята, как вам не стыдно одним идти, я с вами! Ты что, отвечают, вот тот парень, ко­ торый ходит за тобой, - он тогда тоже пойдет с нами. И меня не взяли. Но после я таки сходил. В какой-то день все пошли на встречу с читателями, а я оторвал­ ся от группы и остался один с этой бабой и с этим тихим гэбэшником. Они говорят - ну что, Толь, ты, наверно, опять гулять пойдешь? А куда? Я им обри­ совал маршрут. Ходил я быстро. Им стало страш­ но - вот так бегать за мной! Сказали - иди, вот тебе телефон, если что, звони. Мы тебе даем 3,5 часа - хва­ тит? И тогда я на полчаса зашел на стриптиз. Мне не очень понравилось. Меня просто тошнило. Реально меня начинало тошнить в стриптизе!

11А мне сценарист Володарский рассказы вал, чт о Высоцкого тошнило не в стриптизе, а в супермаркете. И он плакал, от ж алост и к своему народу. Они в д во ­ ем - Высоцкий с Володарским - задумывали свалить за бугор и в Нью-Йорке устроить русский театр. Нет, все-таки как эт о красиво, что вас тошнило от буржу­ азного разврат а! Вы настоящий советский человек.

sca nned by surzhoks

Анатолий Гладилин (1) Новый год в Доме литераторов. Гладилин и Аксенов. Где-то 1965-1966 гг.

(2) Гладилин с Виктором Некрасовым в Парижской студии «Радио Свобода». Начало 80-х

Исход 11 Помните, бы ла чья-т о ф р а за н асчет т ого, чт о русские эмигранты на Западе не просто так, но в по­ слании. А леш ковский эт о проком м ент ировал: да, в послании - но в послании на х... Вам какая версия ближе? Что прост о в послании - или с расширением? Вас же сам академик С ахаров благословил уехат ь из М осквы в Париж, ч т об помочь знат ному диссиден­ ту Максимову ст ат ь терпимей. Вы ж сюда поехали не только потому, чт о вам понравились парижские бульвары, но и с миссией. С моим отъездом не все так просто. Я, когда уе­ хал, всем говорил: «Ребята, если есть возможность издать хоть одну книгу дома, сидите и не рыпайтесь. Книга, изданная на Западе,- ничего не значит. А там (в смысле в СССР) - значит».

Ф О Т О : ЛИЧНЫЙ

АРХИВ

Г.М. С А Д О В Н И К О В А , ЛИЧНЫЙ

АРХИ.В

ИВАНА

ТОЛСТОГО

11Но вы эт ого сначала не знали. И - уехали. Мало знания - мало печали. Я уехал, когда понял, что все, что мог, напечатал уже там. А то, что я тогда писал, не могло выйти в Со­ ветском Союзе. Если б знать, что будет перестройка, что крамольные книги будут выходить миллионны­ ми тиражами...

11 То вы бы не выехали? Конечно, нет! ИНу да, вы уехали, и р овн о через 10 лет пош ло ш е­ веление. Горбач уж е начал чт о-т о исполнять... Вы знаете что? Это воспринималось тогда как провокация - местная эмиграция так это видела. Никто ж не знает, как все было... Что происходило с людьми. Я уехал... Добровольно. Меня после скан­ дала больше не пускали.

11Какого скандала? Комсомольский лидер Павлов в своем докладе сказал, что воспитанию советской молодежи в ком­ мунистическом духе мешают две вещи: интриги аме­ риканского империализма и книги Гладилина. ИО, дост ойная формулировка. Это совпало с подписанием мною письма в за­ щиту С инявского и Даниэля. Мне на Старой пло­

щади сказали - мы вам советуем зан я ться пе­ реводами. Я человек гордый и ответил, что и без указаний ЦК партии придумаю, как мне зарабо­ тать на хлеб. ИА вы, кстати, не думали т огда поменять про­ фессию? Поменять - и ост ат ься в ст ране. Все р а в ­ но ведь в ит оге поменяли вы маст ь - с писат еля на журналиста. Можно было б переквалифицироват ься и без эмиграции. Ну я это отчасти и сделал. Стал писать книги в се­ рию «Пламенные революционеры». Нас потом по­ прекали - диссиденты, а писали вон про революци­ онеров!

11Ну, револю ц ионеры т ож е дост ат очн о темная публика. Когда в той серии вышло «Евангелие от Робеспье­ ра», даже те из литераторов, кто меня не любил, ска­ зали, что это - первая серьезная книга Гладилина.

200 ООО тираж, а ни в одном советском магазине я ее никогда не видел. ИДа, ею из-под прилавка т орговали. Фокус был в том, что политиздатовские тексты не проходили цензуру - ну кто будет книги «Политиз­ дата» цензурировать? А они не понимали, что такое подтекст. Я сидел два года по библиотекам, прочел все, что было у нас по истории французской револю­ ции переведено. Когда я изучил все восемь версий происшедшего, мне стало что-то ясно. Книга была про французскую революцию, но все равно я писал, естественно, про нас. Фраза, которая потом, после, тыщу раз повторялась, впервые вышла у меня, я ее поставил эпиграфом: революция, как Сатурн, пожи­ рает своих детей. «Это кто?» - спрашивают в изда­ тельстве. Это сказал тов. Вернё, известный жирон­ дист, вот сноска.

11 Таку вас все было в порядке? Д аж е книги вы ходи­ ли! Такими тиражами! (Кот оры е сегодня выглядят вообщ е нереальными.) Ну, у меня вышло переиздание «Истории одной компании», вышла еще детская книжка и две книги в «Политиздате». Я уже член жилкомиссии, мне уже предлагают трехкомнатную квартиру - отчего бы не взять? Но я уже решил ехать. Я понял, что, если сей­ час не уеду, потом не будет сил начинать жизнь сна­ чала. И еще понял, что если я не буду писать, то меня будут выдвигать наверх, в номенклатуру писатель­ скую. Короче, надо было ехать.

11 О! Я и сам дум ал в 1984-м уехат ь. Уже за п и ­ сался в поездку от С ою за ж урн алист ов, П орт уга­ лия - Франция. П орт угалию я думал проехат ь как турист, хрен с ней, а в П ариж е сдат ься власт ям : «Bonjour. Я выбираю свободу». Если бы сдались в Париже, то первые деньги от меня бы получили. Как очень многие!

11 Я т огда думал после сдачи пойт и р аб о т а т ь на «Свободу» и ее реформ ироват ь. А т о она вещ ала

127 STORY

Похожая история была с Юзом Алешковским, кото­ рый вроде сволочь и развратник. Он, когда эмигри­ ровал и застрял в Вене, ждал там визу в Америку, его позвали погостить в Париж. И вот мы идем по Ла­ тинскому кварталу, по пешеходной зоне, это рядом с бульваром Сан-Мишель, ближе к набережной, там сплошные рестораны. Смотрит он на эти кабаки... Смотрит, смотрит - и вдруг этот циник как запла­ чет! Такого, говорит, даже в Вене нету! Плачет и бор­ мочет что-то нечленораздельное. ИВ смысле - матом ругает ся, как он любит ? Нет. Что-то такое: «Ну зачем, зачем? Зачем это? Зачем нас так мучили? И мы не знали, что такое бывает?»

только на своих, кто и т ак ненавидел большевиков. А н адо ж было аги т и р оват ь колеблющ ихся и ней­ тральных! То есть расш ирять аудиторию. Мне каза­ лось, чт о «Свобода» работ ает слишком жестко, гру­ бо. Н адо было от к азат ься от критики Ленина, на первых порах хот я бы - и «мочить» только Сталина. Обычно я не влезал в те споры... Но когда они пе­ редавали воззвание генерала Власова, который гово­ рил в 1943 году, что надо дружить с Гитлером, - мне было ясно: они ничего не понимают! ЦК КПСС дол­ жен был бы перепечатать этот текст, и стало б ясно все, и не надо б было советским пропагандистам об­ личать «Свободу». Вот, они хвалят пособника фаши­ стов! К этому нечего было бы добавить. ИТо есть вы бы поддерж али мои идеи насчет пере­ стройки радио? С лавно бы мы с вами там потруди­ лись на благо демократии! Да... Я план ировал к вам идти проситься на работ у, но чекисты все испорти­ ли. Как эт о част о с ними случается. И попал я в ваш чудесный город только через 9 лет после зап лан и ро­ ванной дат ы - не в 1984-м, а в 1993-м. Жизнь р а сп о ­ рядилась иначе. Я ост ался в Совет ах. А я уехал...

Свобода в кавычках - Я в Париже до перестройки, пока не стали закры­ вать наше бюро, кормил весь русский Париж. Все приходили ко мне за заработком. За моей спиной стояла колоссальная организация - деньги для «Ра­ дио Свобода» выдавал конгресс США.

128 STORY

ОПЫТЫ

ЛЮБВИ

11Они теперь вам и пенсию платят неплохую. Да. Они ввели меня тогда в cadres superieur - как это по-русски? ИПо-русски эт о будет VIP. Или топ-менеджер. Тут было интересно! М не сразу предложили Мюнхен, но я категорически отказался.

11Конечно! Есть ж е П ариж! Рабочий поселок Парижск. Говорят, эт о ваш термин? Да, мой. А на радио была хорошая обстановка. Тут собрались очень авторитетные авторы. Макси­ мов, Галич, Синявский, Некрасов, Горбаневская... ИНеплохая компания! Хорошая. Мы набрали людей на парижскую орга­ низацию СП! По-хорошему. Потом приехал профес­ сор Ефим Эткинд, из Питера. И художники были. Олега Целкова я встречал в Вене, я знал его по Мо­ скве. А у нас было вот что хорошо: я брал интервью и тут же платил за это человеку деньги, доставал из кармана. И, конечно, глазища у него на лоб. Причем не австрийскими шиллингами я платил, а немецки­ ми марками. Целков тогда сказал: «Пусть я тут умру под забором, но все равно я рад, что уехал». Я ему сказал, чтоб он успокоился, под забором он не умрет. Некоторым тут было, конечно, очень трудно. Сере­ жа Довлатов...

11Его же выгнали с работ ы , со «Свободы», а вы его вос­ становили. Да, я восстановил. Более того: я дважды его вос­ станавливал. Меня послали в Нью-Йорк проверять кадры. Видимо, они тем, кто там работал, не очень верили. И Довлатов мне рассказал про всю обста­ новку...

11 Конечно, собрались русские - и сразу интриги. Это нормально. Я действительно ввел в Нью-Йоркское бюро Вай­ ля и Гениса. Я увидел, что они сильные журналисты. А не только друзья Довлатова. И мне Довлатов ска­ зал тогда: «Вот ты их взял - а ты думаешь, они тебе скажут спасибо?» Гладилин подробно рассказывает о своих успехах на Западе, в политической журналистике, вкус к кото­ рой ощутил именно там - да и то сказать, что у нас была за пресса при советах? Даже хуже, чем сейчас. И снова рассуждает о том, из какой ситуации уезжал: Но я бы не уехал, если б знал, что в Москве все начнут печатать! На месте Коротича, у которого в ру­ ках был самый популярный на тот момент журнал, я бы никогда не уехал! И Евтушенко уехал...

11Вы с ним, кстати, не р а зговар и вает е 30 лет. Ну да... А с остальными я общался, когда они были в Париже: Булат, Аксенов... Вознесенский пришел ко мне в первый раз с Аксеновым в 1976 году. Слава Го­ лованов приезжал, мой старый товарищ. Мы, кстати, получали там «Комсомолку», с опозданием в один день - выписывали за валюту, для Некрасова; прав­ да, она ему как-то не пригодилась. Потом началось размежевание. Каждый стал сам по себе. Вот пример с Максимовым - какие мы были друзья! А потом по­ ругались. Года на три. И не разговаривали.

11На идейной почве? Э-э-э... не хочу об этом. Ну, за идею, конечно. Меня потрясло, что в его журнале было напечатано интер­ вью с ним же. Чего в принципе не делается!

II Он сам его у себя взял?

1 Нет, сотрудница журнала. И она по ходу дела страшно им восхищалась. Короче, на моих глазах диссидент Володя Макси­ мов стал тут секретарем парижского райкома... даже обкома партии.

Жены и дети ИКогда вы уезж али, у вас была очень слож ная и запу­ т анная личная жизнь. Одна из причин, по которой не эм игрировал ваш коллега Битов, та, чт о он не мог вы везт и две семьи. (Это моя версия, он такой не вы ­ сказывал.) Я выехал с женой... А потом вывез и любимую де­ вушку, с которой мы расстались перед отъездом, как казалось, навсегда.

Л Какая ром ант ическая история! Да, она приехала ко мне в Париж, на несколько не­ дель, и уехала домой, как потом выяснилось, уже бе­ ременная. И родила в Москве.

11 Удалось наладить отношения между вашими женщинами? Да. ИНо как? (Спросил я про эти отношения, а он стал отвечать на другой вопрос, он подумал, что я спро­ сил о методике вызволения второй семьи из СССР) Когда я узнал, что будет ребенок, у меня произо­ шел сдвиг по фазе. Я бросил все и занялся воссое­ динением. Мне удалось поставить на уши парламент и совет министров Франции и лично товарища Ши­ рака. И Миттерана: он, когда приезжал в Москву, го­ ворил про мою московскую дочку...

11 У М ит т ерана у самого было две семьи, и он все

понимал. Да. Он свою дочку брал во все зарубежные поезд­ ки последние свои полтора года. И никто из журна­ листов к нему не лез с этим, пока он сам не захотел дать интервью. Пока не решил засветиться. Да... То есть вторая жена моя в М оскве родила, а регистрировать ребенка как своего я пошел в мэ­ рию Парижа, мне прислали документы из Москвы. Я признал дочку. Я добился для нее французского граж данства в 1984 году - она автоматически его получила как моя дочь. И вышло, что французскую гражданку не выпускают из СССР - как так? Газета Mond возму­ щалась по этому поводу.

11И все удалось! Да. Теперь все вместе живем в Париже. С мамами и дочками. Старшей дочке 50 лет, а младшей 30. Вну­ ки растут... Все в порядке!

Марина Влади 11Л чт о М арина Влади, ст аринная московская ваш а подруга - как она вас тут привечала? Ну... ИВы диссидент , а она - большой друг С овет ского Союза. Да? Нуда... ИСчиталось же, чт о у вас с ней ром ана не было. Но тем не менее она считала - в М оскве, - что я должен быть при ней. Я рассказал ей про дочь, спросил: «Можешь мне помочь? Ты же командуешь обществом ф ранцузско-советской дружбы». Она сказала: «Я подумаю». И потом сказала: «Я не буду этим заниматься, но дам тебе телефон своего кол­ леги, он лучше меня в смысле помощи». И она дала мне правильного человека - это был генерал Гомбьез, он командовал французскими войсками, ко­ торые высадились на юге, в Тулоне - после союзни­ ков в Нормандии.

«Как ни странно, я считаю себя

патриотом Франции. Мне жаль ту Францию, куда я с семьей приехал в 1976 году. Это была другая страна. Не маячили полицейские. Во всем Париже было два арабских квартала, где мирно торговали. Той Франции больше нет» Он, как член общества той же самой дружбы, стал помогать. И, в конце концов, я думаю, что Горбачев принял положительное решение именно после того, как ему передали письмо генерала.

Обратно. Репатриация? Впервые после долгого перерыва попал в М оскву в 91-м, в октябре, еще советская власть была. В день моего приезда как раз вышла рецензия на мою кни­ гу в «Известиях», с моим портретом - я и Горбачев. В тот приезд в М оскве - каждый день репортеры у меня, съемки. Это все происходило в квартире мо­ ей матери; одна группа снимает, а другая на лестни­ це ждет.

11Это была слава. Вы получили 15 минут ее, как и обещ ал Энди Уорхолл каждому. Утром, помню, мы пошли в магазин, посмотреть, что дают - а не давали ничего. Было как? Вдруг - оче­ редь, и все сразу в нее кидаются, не спрашивая, что дают. И я умудрился однажды купить сметаны.

11 А я в валю т ном покупал к урево т огда. Ваши, кстати, французские сигарет ы - Gitanes. Мне платили тогда гонорары - колоссальные деньги! Я в коммерческом магазине покупал болгар­ ский коньяк, и все охали - 43 рубля бутылка! Если не смотреть на нищету, то все было фантастически пре­ красно, такая эйфория! Одна девушка с радио сказа­ ла мне: «Возвращайтесь!» Она такое сказала, а боль­ ше меня никто не звал.

11Л кто должен был ва с ещ е зват ь? Ну вот кто? Верховный Совет ?М инист ерст во культуры? Отдел пропаганды ЦК КПСС? Ну, не знаю... Я думал - позовут! У меня ведь такая школа западной журналистики! Мне есть что рас­ сказать. Такой опыт работы!

Это правильно. Но с другой стороны... Солжени­ цын вернулся - но ведь дом-то свой американский он не продал.

ИКуда ж продавать - там дети остались. То же самое и Аксенов. Он вроде поехал в Москву, но оставил за собой дом в Биаррице. Не дворец, но тем не менее. Аксенов мне говорил: для того чтоб стать знаменитым русским писателем...

И...надо жить в России. Но сам он не сказать чт об вернулся. И тем не менее. Аксенов и Войнович вернулись в свои московские квартиры. Которые им возврати­ ли. По их просьбе. А я этого не сделал. Я не просил мне возвращать жилье.

11Почему? Потому что... Когда распался Советский Союз и русские из бывших республик побежали в Россию, и их там не принимали, а тут еще приеду я, у которо­ го есть квартира во Франции... Нехорошо это. Я это­ го не сделал. И Максимов не сделал. А если бы у меня была возможность, я бы половину времени прово­ дил в России.

130 STORY

ОПЫТЫ

ЛЮБВИ

11В смысле - если бы вам дали квартиру? Я, когда уезжал, сдал свою квартиру и ордер на новую вернул Союзу писателей. По-другому нельзя было.

11А вы, может, вот почему не вернулись - у меня появилась версия. Аксенов и Солженицын - провинциалы все-таки, вот они и не вернулись в свою Казань или там на Кубань, а в Москву-то поехали. В этом смысле для вас возвращ ат ься в Москву, откуда вы уехали, было бы в какой-то мере потерей лица. Ага, вернуться домой, туда, где был пацаном, грубо говоря, никем! А они же вернулись все-т аки в Москву, которую тоже не так-то ещ е и просто завоеват ь. И кото­ рая вам досталась даром.

Я не знаю...

11Так пора или нет? Скажите что-нибудь! Не знаю. Вы говорите - вали ть на Запад. Но я в ужасе от того, что тут происходит, в Европе.

11Да, да!Вы много писали о том, что Европе конец, она погибнет под гнетом инородцев, разных арабов и негров, которые понаехали. И вы говорили о том, что белые побегут из Европы в Россию - спасаться. Но вы сами, как я посмотрю, не торопитесь оттуда бежать спасаться. Думае­ те, на ваш век хватит white power? С удовольствием читал вашу книгу «Жулики, добро пожаловать в Па­ риж!» Про выходцев из бывших колоний, которые ис­ портили страну. Когда вас называют фашистом, вы как реагируете? Меня так не называют.

ИДа? Ну эт о только потому, что в России ваш а книга слабо пропиарена. А во Франции она, кстати, так и не вышла? И не выйдет никогда.

ИСтало быть, в России больше свободы, чем у вас? Абсолютно верно! Было даже при Сталине боль­ ше свободы, чем сейчас здесь. Французы были в про­ шлом смелыми людьми, но давно - при Наполеоне! Он нас бил тогда, сколько хотел, он взял всю Европу.

11А потом все поменялось. В Москве не было гест а­ по, а в Париже - пожалуйста. Где, кстати, был их офис? Quelle rue?

Rue Loriston. На дверях гестапо висела медная та­ бличка - «Доносов не принимаем». Слишком мно­ го было доносов. Там, кстати, рядом жил Максимов, и там же была редакция «Континента».

11В продолжение темы иммигрантов. Не только в России, но и тут довольно популярен фашизм, на­ сколько я заметил. Да не фашизм это. Они очень хорошо все разыгра­ ли. Национальный фронт мог тут быть очень силь­ ным, если бы не этот мудак, который выжил из ума почти, - Ле Пен. Когда-то у него был острый язык, я помню! А ведь он посредственный политик... Миттеран - вот кто сделал Ле Пена, создав ему партию. Ему надо было это для своих внутренних дел - чтобы ослабить Ми­ шеля Рокара, лидера социалистов. И тогда он слож­ ным маневром возродил национальный фронт, который, как и планировалось, забрал голоса у со­ циалистов. Миттеран не боялся Ле Пена как политика, как конкурента, он думал, что тот напугает людей сво­ ими глупостями и потеряет влияние. Но Ле Пен взял мест в парламенте больше, чем даже попу­ лярные тогда коммунисты! И вообще стал играть в свою игру. Теперь он стар, но его дочь Марина -

Г.М. С А Д О В Н И К О В А

ИДа... Действительно, не очень понятно, зачем они вернулись - Солженицын и Аксенов. Писатель, он же везде может жить и писать. Хоть Достоевский, хоть Тургенев, хоть Гоголь...

11Вот я слушаю вас и думаю: сейчас, может, снова по­ ра валить?

АРХИВ

Да... Владимир Максимов и Василий Аксенов вро­ де вернулись, но они были как-то обижены и ч у в­ ствовали себя невостребованными в России. Я ду­ мал: если они так, то куда ж мне! Тогда, в 91-м, была потрясающая поездка. Я понимал, что другой такой не будет. И потому после долго не ездил - чтоб не портить впечатление от того триумфа.

Жулики в Париже

Ф О Т О : ЛИЧНЫЙ

ИА может, как р аз потому и не позвали, что опыт. Вы бы начали всех учить. А люди, скорей всего, по­ думали: вот, он там как сыр в масле катался, по­ ка мы тут в очередях за колбасой стояли. Он уже свое получил, теперь наш а очередь наслаждат ься жизнью... Одни, значит, уехали, а другие остались. А иные уехали, но после вернулись. Это все очень ин­ тересно!

АНАТОЛИИ ГЛАДИЛИН очень умная баба, она может унаследовать лидер­ ство в партии. ИЛе Пен первым начал борот ься прот ив нелегаль­ ной эмиграции. Н аверно, многие посмотрели на него новым взглядом, когда в П ариж е начались т е знам е­ нитые подж оги авт о. Он предупреж дал, а никто не слушал! А в основе этого лежит политика КПСС. Вот от­ куда пошла проклятая политкорректность! Совет­ ский Союз требовал свободу для Африки, ну белых и выкинули... И что теперь? Тут все боятся про это писать. Все журналисты - левые, а правых нету! Я им говорю, что мы в советское время были гораздо смелее! Ну, выгонят с работы - так найду другую. А тут если вы­ гонят за «расизм», то больше работы не найдешь. Все тут дико запуганы...

Досье Гладилин А нат олий Тихонович родился 21 август а 1935 г. в Москве. После школы р абот ал электромехаником, несколько месяцев проучился в военном училищ е.

132 STORY

ОПЫТЫ

ЛЮБВИ

В 1954-1958 гг. учился в Лит институте. Был и. о. завот делом искусства и культуры «Московского комсомольца», редактором киностудии им. Горького, много ездил по стране. Счит ается основоположником молодежной прозы (повесть «Хроника времен Виктора Подгурского», «Юность», 1956). А вт ор книг «Бригантина», «Дым в глаза. Повест ь о честолюбии» (обе 1959), «Первый день Н ового года» (1963), «История одной компании» (1965), «Евангелие от Робеспьера» (1970), «Прогноз на завт ра» (1972 - за рубежом), «Сны Шлиссельбургской крепости. Повесть об Ипполите Мышкине» (1974). После выст упления прот ив суда над А.Синявским и Ю.Даниэлем он 1976году эмигрировал. В П ариж е р абот ал на «Радио Свобода». За границей выш ли его книги «Концерт для трубы с оркестром» и «Тигр переходит улицу» (1976), «Запорож ец» (1977), «Репетиция в пятницу» (1978), «Парижская ярмарка» (1980), «Большой беговой день» (1983), «Французская С овет ская Социалистическая Республика» (1985), «Какимя был т огда» (1986). После в России выш ли «Меняубил скотина Пелл» (1989), «Тень всадника» (2001), «Жулики, добро пож аловат ь в Париж!» (2007).

Он возвращается к старой теме, видно она его не от­ пускает: Эх, если б знать заранее, что в Москве будут из­ давать мои книги, я б еще потерпел, я б остался.

11Сахаров был вами недоволен, когда вы уезжали. Да, тот разговор с Сахаровым перед отъездом помню. Я видел по его глазам, что он против то ­ го, чтоб я уезжал. Я думал, что это надолго, что они долго еще будут править, а я хотел мир посмо­ треть... Они, уехавшие из страны, часто говорят, что главное было тогда - мир посмотреть. Но вот и мы, остав­ шиеся, не уехавшие, сейчас повсюду поездили, пови­ дали мир, и что оказалось? Везде люди живут. Вез­ де одинаковые Макдоналдсы, Кока-Кола, Хилтон и Мерседесы...

Неизвестный 11Вот ваш друг Эрнст Н еизвест ный говари вал, чт о эм играция - эт о ст раш ней, чем вой н а и тюрьма. Как вам эт от афоризм? Ну, я объясню, почему он так говорил. В Союзе у Эрнста было исключительное положение. Эрик был в центре московской жизни - а потом поехал сюда. Он был первым тут (в Москве), а там (то есть тут, на Западе) стал одним из многих... Это стресс, конечно.

Итого 11 В России роль п и сат ел я т ак у п а л а за п оследн ее время... Что вы! Конечно, раньше это было дворянское со­ словие!

11 Так то раньше. Сейчас же русские писатели особенно старой школы, качественные - на обочи­ не жизни. Некоторые даж е нуждаются. И эт о не только в эмиграции, но и на родине. Так при таком раскладе ваш е положение даже предпочтительней! Ни в России, ни на Западе русские писатели нико­ му не нужны (в отличие от телезвезд), но вы, в от ­ личие от очень многих, хорош о устроены, пенсию платят, семья в порядке, медицина на уровне, здо­ ровье есть... Здоровье - во многом и благодаря моему образу жизни. Я очень много двигаюсь.

11 Анатолий! Ну вот была совет ская власть, вы от нее уехали. Сражались против нее на Западе, на деньги американцев, на вражеском радио. Так что, сокрушили коммунистический режим вы? Абсолютно не мы. А генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев. Другое дело, что он какие-то вещи не понимал... Не понимал, с кем имеет дело... Но - он! А не мы.

ГЛАВА

ПЯТАЯ

ЛЮДИ

и вещи В которой Лучано Паваротти рекламирует итальянскую кухню, не жалея живота своего, Барбра Стрейзанд вводит в Голливуде моду на Тамару Лемпицкую, а Мата Хари пытается создать культ самой себя

ВЕЛИКИЕ ИСКУСИТЕЛИ

Прабабушка гламура, гранд-дива эпохи джаза, Тамара Лемпицкая как художница то умирала, то вновь возрождалась в XX веке. В чем секрет бессмертия этой птицы феникс?

Ф О Т О : GETTY

IMAGES / F O T O B A N K , AKG

/ EAST

NEW S

Т а т ь я н а С к р яб и н а

ЛЮДИ И ВЕЩИ

Портрет не самый ходовой жанр на аукционах жи­ вописи: зачем украш ать интерьер чужим лицом, если можно повесить на стену нарциссы в ажурной раме? Тем поразительней успех Тамары Лемпицкой, гранд-дивы эпохи джаза, которая если и бралась за натюрморты и абстрактные композиции, то только в периоды творческого упадка. На прошлогодних торгах импрессионистов и модернистов Christie’s «Портрет Мадам М», произведение стильной, но вторичной, по мнению критики, Лемпицкой был продан за 6 130 500 долларов - дороже, чем полот­ на Моне и Ренуара. Искусствоведы, всегда ненави­ девшие Лемпицкую, набрали уже добрую дюжину объяснений: экономический кризис подхлестнул спрос на салонную живопись, увлечение Лемпиц­ кой - побочное проявление ретро-ностальгии, мо­ ды на ар-деко и женщин старого голливудского кино. Для пропуска в большое искусство коммер­ чески успешная Лемпицкая не добирает у экспер­ тов главного балла - мифа о прижизненной отвер­ женности. Ну и пусть. Зато она нравится звездам Голливу­ да. Голливуд влюбился в Лемпицкую в 1994-м, ког­ да Барбра Стрейзанд выставила на торги картину «Адам и Ева». Сейчас Лемпицкую коллекционируют Шэрон Стоун, Джек Николсон и Мадонна. В коллек­ ции последней Лемпицкая уступает, пожалуй, толь­ ко Фриде Кало. Мадонна, Лемпицкая и Кало - одно­ го поля ягоды, женщины-вамп, в характере которых железная воля сочетается с роскошью и чувственно­ стью. Мадонна, тщательно контролирующая каж­ дый цент своей многомиллионной империи, денег на ветер, как известно, не швыряет: искусство искус­ ством, а картины Лемпицкой - еще и удачный фон для ее клипов, причем для самых успешных (в их числе Vogue). Тамару считали гламурной женщиной, но это не имело никакого отношения к ограниченным ум­ ственны м способностям и истерикам по поводу сломанного ногтя. Истерикуют те, кто зависим от чужих мнений, а Тамара сама задавала обществен­ ное мнение: в двадцатые годы, в эпоху становления глянца, она писала портреты богатых и успешных канон и первоисточник нынешних светских хроник. На фото тех лет у Тамары глубокий летаргический взгляд, высокомерное лицо, в худы х набеленных пальцах дымится сигарета. Разве этой женщине не плевать, что думают о ней окружающие? Ее биографы спотыкаются уже на первой строке дате и месте рождения. 1898-й? 1900-й? Москва или Варшава? Лемпицкая лгала без устали, убавляя себе годы и прибавляя загадочности. Родители Тамары имели звучные имена, подходящие для начала лю­ бого авантюрного романа, - Мальвина Деклер и Бо­ рис Горский. Тамара переводится как «пальма», цар­ ственное и очень подходившее ей, всегда жаждавшей

пальмы первенства, имя. Невероятно честолюбивая, амбициозная, избалованная - в общем, «прекрасна, как ангел небесный, как демон, коварна и зла».

Девочка, хочешь сниматься в кино? Горские - одна из тех дворянских семей, в которых принято было коллекционировать фамильные изо­ бражения, и когда Тамаре исполнилось двенадцать, мать отвела ее к известной варшавской портретист­ ке. Как знать, может быть, судьба Тамары сложи­ лась иначе, окажись на месте художницы бородач с мастихином. Но кисть изящно взлетала от пали­ тры к мольберту, женщина, вся в волнах чего-то опалового, наносила краски сильными красивыми движениями - да, в этой роли Тамара хотела видеть себя. Она была очарована, как другие девочки, по­ проще, бывают очарованы видом балетного класса или игрой на фортепьяно. Став профессиональной художницей, Лемпицкая выходила к мольберту при полном параде: в платьях от Шанель и с безупречным макияжем, в перерывах между сеансами пила шампанское и принимала ван­ ну. Ремесленная и по существу грязная профессия живописца, подразумевавшая возню с красками, из­ нурительные тренировки глаза и руки - одним сло­ вом, дисциплина и пренебрежение комфортом у нее превращались в нарциссическое занятие. Первое, с чем прощается женщина-живописец, - с маникю­ ром. Руки Тамары всегда оставались ухоженными, как у кинозвезды, ярко-красный маникюр - излю­ бленный мотив всех ее полотен. Даже ногти крестья­ нина и святого Антония она написала так, что хоть сейчас - в рекламу фрэнч-маникюра. А после того, первого позирования, уже дома Та­ мара усадила в кресло сестру и в точности повторила увиденное в мастерской. Портрет вышел лучше, чем работы профессиональной художницы. Но даль­ ше одного сеанса дело не пошло: Горские объявили, что разводятся, мать снова выходит замуж и берет детей (их было трое) к себе. Ж ить с отчимом Тама­ ра, вступившая в переходный возраст, не захотела. Приняла самостоятельное решение: нет родителей, и не надо - а кому они нужны в четырнадцать лет? и уехала из Варшавы в Петербург, навстречу веселью и успехам в свете. Всю первую половину жизни в поворотных точ­ ках судьбы у Тамары обнаруживались богатые род­ ственники и в Петербурге, и в Копенгагене, и в Па­ риже. Добрыми помощниками из сказки, первыми посланцами фортуны стали тетя Стефания и ее муж, баснословно богатый дядюшка-банкир - «дядя са­ мых честных правил», с которого так удачно начи­ наются русские романы в стихах. Роман завязался немедленно: в опере Тамара увидела петербургско­ го плейбоя и красавца адвоката Тадеуша Лемпиц-

sca nned by surzhoks

ТАМАРА ЛЕМПИЦКАЯ кого. Он пользовался большим успехом у женщин, был очень мил, изящен и ему исполнилось 20 лет. Апломб и упоение собственной личностью не позво­ лили Тамаре колебаться: она должна завоевать муж­ чину, которого, как выяснится впоследствии, оши­ бочно считала супергероем. Дядя честны х правил взял на себя объяснение с Тадеушем: «Послушайте, у меня есть племянница, полька, которую я хочу вы ­ дать замуж. Вы искушенный в житейских делах че­ ловек, но не богаты. Если согласитесь жениться на ней, я готов дать приданое».

Главной темой художницы

была она сама. Может быть, поэтому в живописи Лемпицкой нет страсти... Вместо нее - излом эксгибиционистки, тоскующей о чувствах, которые ей так и не удалось испытать Тамара любила рассказывать, что завлекла Таде­ уша на бале-маскараде (уже тогда работало вообра­ жение художницы): появилась в костюме крестьян­ ки с гусем на цепочке - оранжевые лапки живописно разъезжались по паркету. Оп! И Тадеуш попался. Красивый и слабохарактерный, он не умел ни выби­ рать, ни настаивать, и первая же сильная женская рука окольцевала его. А Тамара умела быть и силь­ ной, и мелодраматичной иногда до безвкусия - бо­ гатый дядюшка, любовь к опере, красавец муж «на крючке» - весь реквизит розового романа. О дальнейших событиях биографы Тамары обыч­ но сообщают следующее: «1916. Тамара и Тадеуш вступают в брак. 1917. Россию охватывают переме­ ны, в результате Октябрьской революции устанав­ ливается новая власть. 1918. Тадеуш арестован как контрреволюционер. Тамара заручается поддержкой шведского консула в стремлении бежать из страны. Ей и ее мужу удается покинуть Россию. Они встре­ чаются в Париже, который становится их домом на протяжении 20 лет и т.д.». О побеге из России Тамара наплела небылиц. Рас­ сказывала, что они с Тадеушем занимались любовью, когда нагрянули чекисты и «арестовали его (цити­ рую) на супружеском ложе». Она отдалась шведско­ му консулу, чтобы спасти мужа из застенков. Вари­ ант: она не отдавалась консулу, он сам, тронутой красотой Тамары, бескорыстно помог ей. Они пи­

ли крюшон, музыка сладко вздыхала... Теперь уже не мелодрама, а опера: Тамара играла роль Тоски, Таде­ уш - Каварадосси, а консул - Скарпиа. Немного на­ поминает историю Муры Будберг, самой железной из всех железных женщин, любовницы Горького, Уэллса и шпионки, сам черт не разберет, каких европейских разведок. Похоже, что свою биографию Лемпицкая умело и беззастенчиво лепила из чужих историй. Женившись на Тамаре, Тадеуш вытащил счастли­ вый билет: гнить бы ему на Соловках, если бы не его женщина. О революционных днях Тамара не люби­ ла вспоминать. Маски, фраки, запахи духов - куда все подевалось? Кругом холод, голод, нищета, керо­ синовые коптилки, грохочут кронштадтские пушки. В окнах блестит замороженная Нева. Нищеты и ком­ мунизма она боялась до обморока. Счастье с Тадеушем было недолгим, семейная идиллия за дядюшкин счет закончилась во Ф ран­ ции. Богаты е родственни ки помогали лишь на первых порах: одно дело содержать племянницу с мужем среди легкой прелестной петербургской жизни, другое - в эмигрантском Париже. Роман в стихах подошел к концу, начиналась обыкновен­ ная история в прозе. У Тамары и Тадеуша родилась дочь Кизетта. В Париже Тадеуш оказался ни на что не годен, службу в банке не осилил, по натуре че­ ловек бездеятельный и ненавидевший всякую суе­ ту, он предпочел предаться аристократической ле­ ни. Лемпицкая - классический пример женщины, в которой мужская бесхарактерность пробудила деятельную активность. Впрочем, может быть и на­ оборот: энергия Тамары парализовала в Тадеуше всякую самостоятельность.

Стиль Ритц В Париже Тамара нашла все то, что ей было необ­ ходимо: модернизм, ар-деко, итальянских мастеров в Лувре, помаду от Шанель. Ее судьба сделала мощ­ ный акцент на удачу. У нее не было ни аристократи­ ческого титула, чтобы начать им торговать и войти в модельную индустрию, ни мужественного досто­ инства других красавец эмигранток, чтобы спокой­ но ходить по подиуму, демонстрируя новинки моды. Живопись - вот что давало ей возможность вернуть­ ся в высший свет, в тот круг, к которому она принад­ лежала в Петербурге и из которого была выброшена по милости большевиков. И скусство и высш ее общ ество Тамара ценила в равной мере. «Что вы увидите в ее работах? - го­ ворил о Лемпицкой Ж ан Кокто. - Свет Караваджо, формы Фернана Леже и губную помаду Шанель». Модели Тамары - маркизы, графы, виконты, амери­ канские миллионеры, греческая королева Елизаве­ та и король Испании Альфонсо X III (вершина ее ка­ рьеры) - с ними она держалась на равных, а иногда и свысока. Средний класс никогда не писала. Тамара

N EW S / EAST Ф О Т О : AKG

Портрет доктора Бокара.

1929 год

ТАМАРА ЛЕМПИЦКАЯ брала уроки у очень разных живописцев - Мориса Дени и Андре Лота, на поиски собственного стиля у нее ушло всего ничего, 2 года, в 22-м она уже про­ давала свои картины, назначая цену за портрет 50 тысяч франков, весьма неслабые деньги. Если свет­ ское общество хочет остаться в истории благода­ ря ее искусству, оно должно как следует заплатить. Золотую медоточивость любимого ей кватроченто Тамара соединила с холодной, реалистической ма­ нерой, называемой в Германии «новой вещ ествен­ ностью». Десять лет, с 1922-го по 1933 год она рабо­ тала как одержимая, в 1925 году для персональной выставки за 6 месяцев сделала 28 работ. Это было ее время, время золотистой музыки под коктейли, ше­ леста платьев, шампанского, звезд, силуэтов в си­ неватом сумраке сада - эпоха ар-деко. Ар-деко оформился в 1925-м, и в тот же год в Ми­ лане открылась выставка Лемпицкой, сделавшая ее бесспорной королевой стиля. Ар-деко (что перево­ дится как «декоративное искусство») - безудерж­ ная, холодноватая и немного надменная демон­ страция роскоши. В интерьере ценились красное дерево, слоновая кость, полированные поверхно­ сти, бронза, перламутр, бамбук, змеиная, крокоди­ ловая и шагреневая кожа. Полной безвкуси ц ей счи тался минимализм, декор покрывал стены, мебель, ткани, подушки, посуду, аппликациями отделывали даже обувь. Ар-деко сочетал металл со стеклом, акульи шку­ ры с инкрустацией, геометрию с шиком, техн и ­ ку с примитивом. Все соединялось со всем, лишь бы было шикарно, как в отеле «Ритц». Иногда ардеко так и именовали: стиль Ритц, стиль звезд. Он был создан для молодых людей, покупающих себе дворцы на берегах пролива Лонг-Айленд, роскош­ ные виллы в завесах плюща и сады в 40 акров зем­ ли. Когда в 1990-е ар-деко вернулся, он вернулся в Голливуд.

Женщины без сердца

ЛЮДИ И ВЕЩИ

Тамара отправила Кизетту в пансион, оставила Таде­ уша предаваться черной меланхолии, звенела брас­ летами от плеча до запястья, нюхала кокаин с Андре Жидом, пила смесь льда и спирта и меняла туалеты с перьями марабу. Секс в большом городе - вот что питало ее воображение. Дочь Кизетта, которую Та­ мара, скрывая свой возраст, выдавала за младшую сестру, вспоминает: «Она писала их, богатых, успеш­ ных, популярных, лучших, и со многими из них она спала». Тамара охотилась на людей в публичных местах прямо на улицах и на шикарных пати. Своего Адама она увидела на парижском перекрестке, в форме по­ лицейского, отметила его идеальное телосложение £ и беззастенчиво предложила: «Я художница, не мог2 а ли бы вы мне позировать?». В студии велела ему раз­

деться, он аккуратно сложил форму, сверху положил револьвер и обнял свою обнаженную Еву. Адам - ед­ ва ли не единственное изображение красоты муж­ ского тела у Лемпицкой. В Париже 20-х годов, ми­ ровой столице лесбиянок, Лемпицкая дала волю своей гомосексуальности. Достаточно взглянуть на ее вульгарные, почти карикатурные мужские пор­ треты, чтобы понять сексуальные предпочтения Та­ мары. Самый ужасающий, из созданных ей мужских образов, - великий князь Гавриил Константино­ вич, монстр, сверкающий золотом великокняжеско­ го обмундирования и пустыми глазницами. Тамара кичилась своим романом с Габриэле д’Аннунцио итальянским аристократом, писателем, личностью исторической и обремененной славой. Но, к велико­ му, надо думать, счастью 63-летнего обольстителя, его портрета она так и не написала (самая крупная карьерная неудача Тамары в двадцатые годы). За гла­ за Тамара, не церемонясь, называла Габриэле не ина­ че как «старый карлик в военной форме», однако по­ даренное им кольцо с огромным топазом, надев, уже не снимала до самой смерти. По-настоящему ее волновали только женщины. Всем своим моделям Лемпицкая придавала манер­ ность кинозвезд: томно закатившиеся глаза, накра­ шенные несмываемой химической помадой губы, тяжелые веки, сверкающие на пальцах бриллиан­ ты, шляпы цвета лаванды - они как будто только что прибыли последним трансатлантическим рей­ сом. Это про них поется в песенке из романа «Вели­ кий Гэтсби»: Я арабский шейх, Л ю блю т ебя больш е всех. Я примчусь к т ебе во сне, Н а бы ст роногом скакуне. Эпоха ар-деко совпала с золотым веком Голливуда, повсюду открывались помпезные синема с прохлад­ ными залами и гигантскими люстрами. В кино еще не пришел цвет, и портреты Лемпицкой смотрелись, как раскрашенные кадры черно-белых голливудских фильмов. Благодаря дружбе с парижскими кутюрье, дарившими ей платья, Тамара при правильном осве­ щении могла бы сойти за родную сестру Греты Гар­ бо, любовную связь с которой любила себе припи­ сать. Французская киностудия Pathe сняла Тамару в образе кинодивы: Лемпицкая спускается по мра­ морным ступеням с длинным мундштуком в руке, на плечи небрежно наброшена меховая накидка выход звезды и одновременно амбициозный план саморекламы. Ж енщ ины Лемпицкой, холодные, как их пла­ тья, полулежат, парят, музицируют, водят авто по­ следнего выпуска, говорят по телефону, обнима­ ют друг друга, вокруг них цветут двусмысленные

каллы и орхидеи, а все прекрасное и удивительное, что только есть в мире, воплощается в белом корпу­ се яхт. Неуловимо похожие одна на другую, они по­ сещают горнолыжный курорт Санкт-Мориц, носят браслеты от Картье, играют в гольф и проводят вре­ мя в опере. Они влюблены в дансинги, лайнеры, ле­ тящие во тьме маленькие авто, небоскребы, аэро­ планы. Их позы, жесты, драматические светотени Лемпицкая заимствовала у фэшн-фотографии, ко­ торая как жанр складывалась в 20-е: журналы стали проводить фотосессии, приглашая для демонстра­ ции одежды профессиональных моделей - раньше для журналов снимались в основном театральные актрисы. Подобно фэш н-фотографии, лакированном у глянцу, портреты Лемпицкой были лишены пси­ хологии, в н у тр ен н я я ж изнь зам ен ялась соци ­ альной ролью. Но при всем том Тамара все-таки оставалась художницей, а не светской хроникершей: скво зь ч у вствен н у ю холеность неподвиж ­ н ы х стал ьн ы х идолов проступало их истинное нутро - безж алостность. Лемпицкая довела до абсурда идею сверхчеловеческой выхоленности, столь свойственную ар-деко, наделив своих геро­ инь стальными завитками волос, эмалевыми губа­ ми и металлизированной кожей. Неудивительно, что физически совершенные ари­ стократки Лемпицкой, бросающие себе под ноги ко­ жу ската, появлялись на страницах немецких жур­ налов накануне прихода к власти Гитлера. Ар-деко радовал глаз, но не сердце, за его чувственностью скрывалось высокомерие высшей расы, для которой он создавался. На портрете герцогини де Ла Саль под безукоризненным костюмом для верховой езды угадывался мощный торс, жесткое тренированное тело, сжатая в кармане рука выражала угрозу - по­ забыла Тамара дать ей в руки хлыст. У каждой вто­ рой Тамариной прелестницы мускулатура такая, что хоть сейчас на ринг.

Добрый доктор В конце 20-х годов Лемпицкая познакомилась с месье Бокаром, ученым-медиком, изобретшим лацетол лекарство от несварения желудка. Бокар коллекци­ онировал модернистов, купил несколько полотен Лемпицкой, а потом предложил ей двухгодичный контракт: она пишет его, его жену и дочь, в осталь­ ном - все, что ей заблагорассудится, а сумма ее дохо­ да, очень весомая, остается при этом неизменной. Эта неожиданная финансовая стабильность по­ зволила Лемпицкой купить дом и студию на улице Мешен, обставлять которую она пригласила аван­ гардного парижского архитектора Робера МаллеСтивенса, застроившего в Париже целую улицу до­ мами, напоминающими фабричные постройки. Малле-Стивенс создал интерьер в духеурбанистичеsca nned by surzhoks

ской эклектики, гак вдохновлявшей Тамару: амери­ канский коктейль-бар, изящные серые перекрытия. Зеркальные и хромированные поверхности подчер­ кивали стремление хозяйки к гигиене - идее фикс тех лет. В интерьерах своего претенциозного обита­ лища Тамара фотографировалась, сюда приглашала журналистов, и они охотно описывали ее: «Элегант­ ную, высокую, озаренную лучами славы, с искусно подведенными глазами, в желтовато-бежевом паль­ то от Крида с черной отделкой».

Лемпицкая любила дерзкую,

нарциссическую женственность. Ее модели занимали большую часть полотна, тела подвергались обработке в стиле кубизма, а мощь форм смягчали чувственные округлости К тому времени Тамара уже бросила Тадеуша, не­ задолго до расставания написав его портрет - угаса­ ющий плейбой с посеревшим лицом. Правую руку с обручальным кольцом Тамара оставила незавер­ шенной - неслыханное пренебрежение к модели, руки всегда были для нее вдохновляющим эроти­ ческим объектом. После того как карьера Тамары пошла вверх, их брак с Тадеушем распался: Тадеуш был ей уже не по мерке, да и он устал жить рядом с женщиной, которая в супружеской спальне ставит кровать, украшенную лесбийскими сценами, а в из­ головье вешает портрет мужеподобной де Ла Саль. По приглашению Бокара Тамара отправилась в Нью-Йорк, место поистине космополитичное, и была поражена его бешеной энергией. Красивые пейзажи, горные вершины, поляны ромашек и за­ росли подсолнухов - весь этот свежий воздух пленэ­ ра никогда не рождал в ее сознании ни единого об­ раза, ни единой мысли. В полную силу ей удавалось жить только среди непрестанного мелькания машин и людей, в суете больших городов. Европейские го­ рода были еще низкорослыми, пяти- и десятиэтаж­ ными, а она стремилась на вершины, к каменным утесам Нью-Йорка, к распускающему лепестки ноч­ ному кактусу - Манхэттену. На ее портретах в ка­ честве фона теперь вырисовывались пустоглазые небоскребы - сверкающие ночные пики мира, заме­ нившие европейские кубистические домики в стиле Брака, которые она любила писать раньше.

Доктора Бокара Тамара изобразила в белом пальто и в галстуке с жемчужной булавкой. Какой там выда­ ющийся ученый - просто разворотливый менеджер! Бокар, впрочем, не углядел этой нечаянной паралле­ ли... Его жену Тамара запечатлела в позе ренессанс­ ной куртизанки. Сатиновое боди, под которым обо­ значается правый сосок, меховая накидка, текстиль, драгоценности, макияж. Красное и черное. Портрет, говорящий о том, что каждый сексуальный акт име­ ет свою цену. Никто из художников того времени не придавал такого значения изображению одежды и драгоценностей, как Лемпицкая.

ЛЮДИ И ВЕЩИ

Авто для звезды Удивительно, но ее не пригласили для сотрудни­ чества ни в Vogue, ни в Harper's Bazaar. Там подра­ батывали такие корифеи, как Сальвадор Дали, Лев Бакст, Рауль Дюфи. Зато модный немецкий журнал Die Dame охотно помещал ее картины на своих обло­ жках. В триумфальном для Тамары 1925-м на одной из обложек Die Dame появился «Автопортрет в зеле­ ном «бугатти» - первое в истории живописи изобра­ жение женщины за рулем авто. И ни один художник до такой степени не уравнял женщину и ее автомо­ биль, как это сделала Лемпицкая. Убивающая муж­ чин наповал прагматическая женская сентенция: «Что для тебя самое главное в мужчине? - Из какой машины он выходит!», только с противоположным знаком: в женщине главное - ее автомобиль, т.е. с ка­ кой скоростью она вращает мир на себя. В прошлом остались робкие попытки эмансипа­ ции с помощью швейной и пишущей машинки. Лиха беда начало - женщина 20-х коротко постриглась, об­ нажила спину, стала красить губы в публичных ме­ стах и, наконец, купила себе гоночный автомобиль, села за руль и облетела вокруг света. Героиня Лем­ пицкой не из тех, кто просит: «Прибавь газу, Томми», она и сама гонщица без тормозов. В биографии Та­ мары спидометр всегда зашкаливало: мелькали лица, любовники, страны, города. На автопортрете Тамара в мушкетерских перчатках, длинном шарфе и мод­ ном шлеме летчицы пилотирует эксклюзивный со­ рок первый La Royale. На весь мир - всего 6 экзем­ пляров, гигантские внешние габариты, невероятный литраж (13 литров), скорость 190 км/ч и колеса, спи­ цы которых собирались из рояльных струн. Такая спица удушила Айсейдору Дункан, когда она с шиком решила прокатиться по вечерней Ниц­ це. Как и Тамара, для автопрогулки повязала шею шарфом, он красиво вытянулся в тонкую линию, параллельную дороге, а когда машина сбавила ско­ рость, зацепился за спицу и обмотался вокруг колеса 130 раз. Правда, «бугатти» у Айседоры был попроще гоночная тридцатипятка, самая ходовая спортивная модель класса гран-при. Тамара же управляет одним из самых быстрых и дорогих автомобилей в мире (се­

годня гоночный автомобиль такого класса, скажем, «бугатти вэйрон», сделанный совместно с модным до­ мом Hermes, стоит 3 миллиона долларов). Впрочем, судить по автопортрету, какой именно у Лемпиц­ кой «бугатти», невозможно: написана только дверца с ручкой, на которой Тамара проставила свои иници­ алы, и краешек капота. Тем более что никакого зеле­ ного «бугатти» у Тамары никогда не было, а был толь­ ко маленький желтый «рено» - «реношечка»... Конечно, живопись Тамары была сусальной ил­ люстрацией для глянцевого журнала. Или обло­ жкой для розового романа, в котором герои покупа­ ют замки, катаются на «бугатти» и играют в гольф. Все дело в уровне. Много ли глянцевых изображе­ ний выдержат испытание галерейным простран­ ством? Пространством, где стрекоза увеличена до размеров собаки? А вот живопись Лемпицкой оди­ наково хорошо смотрится и на обложке Die Dame, и в клипах Мадонны, и в лондонских и венских гале­ реях, где Лемпицкую выставляли в 2004 году.

Почти смертельная удача В 1933 году Тамара вторично вышла замуж. Первый муж - красавец, бездельник, плейбой, второй - по­ кровитель. Барона Рауля Кюффнера и его пассию ан­ далузскую танцовщицу Нану де Эрреру Тамара зна­ ла уже несколько лет - Нану она изобразила в центре композиции из четырех переплетающихся в экста­ зе женских фигур (похоже, что барона влекло к экзо­ тическим женщинам). Кюффнер обладал большим состоянием и владел обширными земельными уго­ дьями в Австро-Венгрии. Выйдя за Ролли, как зва­ ла его на американский лад Лемпицкая, она избави­ лась от необходимости зарабатывать и дополнила свой имидж титулом баронессы. Обстоятельства складывались в ее пользу, но, вый­ дя за обожавшего ее Кюффнера, Тамара как будто раз­ магнитилась. Ее энергия остыла. Выяснилось, что, как и многие охотники до чувственны х наслажде­ ний, она страдает маниакальной депрессией. Беше­ ная гульба и занятия живописью уступили место визитам к психиатру (это он - Святой Антоний на ее картине). Болезнь совпала с финансовым кризисом, который, в свою очередь, положил конец ар-деко. Ар-деко окончательно вышел из моды к концу 1930-х, и работы Лемпицкой стали выглядеть ужаса­ юще старомодно: нет ничего более устаревшего, чем популярное только что. Когда в 1941 году в Амери­ ке открылась выставка Лемпицкой, ее футуристиче­ скую эротику сочли тривиальной - в моде уже была абстрактная беспредметность, отвечавшая духу же­ стоких и хаотичных сороковых. Заказы на портреты перестали поступать, Тамара бралась то за одно, то за другое. В ней вдруг открылась сентиментальность, почти слащавость, свойственная многим жестоким людям. Чувственность обмелела до уровня чувстви­

ТАМАРА ЛЕМПИЦКАЯ тельности, темперамент выродился в неврастению, Та­ мару отбросило в самый приторный китч. Она брала кисти и изображала дам в опере, мексиканских жен­ щин, голубей и виды Венеции - точь-в-точь дешевые сувенирные открытки. Ненадолго Тамара попробова­ ла искать утерянное вдохновение в мире униженных и оскорбленных, из распутницы превратилась в мора­ листку. После лесбийских оргий взялась писать матьнастоятельницу, нищих стариков с гитарами и выши­ бающих слезу беженцев. Пошел унылый коричневый

После светских раутов

Лемпицкая любила заезжать в подозрительные притоны на левом берегу Сены и забавляться с парижским пролетариатом обоего пола. Она утверждала, что «подлинный художник должен испытать все» период. В поисках идей и красок Лемпицкая путеше­ ствовала в Италию, которая так вдохновляла ее в юно­ сти, но и там для нее уже ничего не сверкало, не цвело. В Европе холодно, в Италии темно... В Австрийских Альпах Тамара увидела группу юнцов из гитлерюгенда, распевавших нацистские песни: в тот момент она поняла, что в Европе для нее все закончилось. Ар-деко был иллюзией, веселой ве­ черинкой, где гости смачивали волосы шампанским, а сотни золотых туфелек выбивали на паркете сере­ бряную пыль. Но музыка смолкла, орхидеи увяли. Она вспомнила, что Тамара Гурвик-Горская - еврей­ ка, и этот факт не скроешь никакими титулами. Они с бароном все успели вовремя. В 1938-м Кюффнер распродал большую часть своей со б ­ ственности в Центральной Европе, перевел капитал в Швейцарию, и они отплыли в Америку 24 февраля 1939 года - не дожидаясь начала военных действий во Франции. Это была ее вторая эмиграция, и Тама­ ра, забыв про депрессию, которую тогда романтично именовали «меланхолией», оживилась в надежде на перемены. На одной из фотографий 40-го года Лем­ пицкая садится в поезд Union Pacific в шубке, супер­ модной шляпке, с гарденией в руке - вид у нее такой, как будто М анхэттен она уже завоевала, а теперь едет покорять Лос-Анджелес. Поначалу они поселились в Беверли-Хиллз в ре­ зиденции режиссера немого кино Кинга Видора, за­ тем перебрались в ее любимый Нью-Йорк, и тут вы ­

яснилось, что Америка и не думала воспринимать ее всерьез. Лемпицкая вывезла из Европы свои работы, организовала выставку - и почти насмешила публи­ ку девочками в белых платьицах и беспечными лес­ биянками, все свободное время проводящими перед зеркалом. Это выглядело наивно - в Америке тон за­ давали абстракционисты, разбрызгивающие краски из продырявленного ведра. Требовались настоя­ щие свидетельства того, что мир окончательно со­ шел с ума, а все, что оставалось художнику, это фик­ сировать его безумие и оставлять на холсте кляксы, пятна, черные квадраты - унылую геометрию аб­ сурда. Лемпицкая выходила к мольберту в вечернем платье, а американцы снисходительно именовали ее «баронесса с кистью»: мадам развлекается! Одна за другой провалились три ее выставки. Газета «НьюЙорк тайме» называла ее «богиней автомобильного века с глазами цвета стали», в чем Тамаре слышался обидный намек на ретроспективность и несовременность. Она попробовала «делать абстракцию» - у нее не пошло: вернее, пока она раскачивалась и втяги­ валась в беспредметное искусство (это при ее-то ис­ ступленном вещизме!), абстракционизм начал по­ тихоньку угасать. Похоже, права была ее парижская приятельница Коко Шанель: единственное, что ни­ когда не устаревает, - это индивидуальный стиль. Но, сдав позиции королевы живописи, Тамара не собиралась расставаться с общественным внимани­ ем, с ролью звезды. Приехав в Голливуд, Лемпицкая решила, что будет искать модели для своих картин по принципу голливудского кастинга. Она объяви­ ла, что ищет обнаженную натуру для своей карти­ ны «Сусанна и старцы», и более сотни девушек яви­ лись к ней в мастерскую «на пробы». Они скидывали перед Тамарой одежду и белье, в то время как Лем­ пицкая с видом высокомерного режиссера сидела в кресле, потягивала вино и разглядывала их фор­ мы: «Одевайся, следующая!». У девушек было ощу­ щение, что они пробуются на роль, которая изменит их судьбу. Нью-йоркскую квартиру Тамара обстави­ ла, как декорацию к голливудскому фильму о старе­ ющей кинозвезде двадцатых. Антикварная мебель, худож ественные ценности, инкрустации, шкуры ж ивотны х - в общем, назад в 1925-й. В Голливуде ар-деко никогда до конца не забывали, там он стал своего рода классикой, синонимом эффектности, ас­ социирующейся с такими фильмами, как «Клеопа­ тра». В салоне Лемпицкой бывали Грета Гарбо, Мэри Пикфорд, Тайрон Пауэр. Голливуд уже тогда считал Лемпицкую своей, правда, больше за ее светскость, нежели за умение владеть кистью.

Печаль на закате дней В 1962-м скончался барон Кюффнер - умер, как бу­ нинский господин из Сан-Франциско, возвращаясь из путешествия по Атлантике. Тамара не была готова

ТАМАРА ЛЕМПИЦКАЯ к такому удару: в двадцатые, когда она работала как в угаре, она не чувствовал а потребности в един­ ственной и сильной привязанности, теперь же, утра­ тив былой драйв, она болезненно нуждалась в баро­ не. Они провели вместе 30 лет, и Ролли был как раз тем мужчиной, в присутствии которого она не зада­ валась вопросом о смысле жизни. После смерти Кюффнера Лемпицкая совершила три кругосветных путешествия подряд! Женщина, которая мечтала вращать весь мир на себя, теперь сама вращалась вокруг планеты. Она гнала и гнала себя вокруг земли -только бы не останавливаться, не вспоминать, не сходить с орбиты...

Немецкий модельер w Вольфганг Иооп, основатель

ЛЮДИ И ВЕЩИ

марки Joop!, выставил в 2009 году на торги Sotheby's десять картин Тамары Лемпицкой, которые были оценены в 18,6 миллиона долларов

Й 2

После смерти Ролли Лемпицкая превратилась в сущую ведьму, тиранившую всех подряд - осо­ бенно свою дочь Кизетту, о которой она вдруг нео­ жиданно вспомнила. Классический сюжет: жесто­ кая, лишенная великодушия мать, которая боится, что дочь похитит у нее мужское внимание. Но Та­ мара просто не могла иначе - она была неглубоким человеком. Выставки Лемпицкой проваливались и в сороко­ вые, и в пятидесятые, но хуже шестидесятых вре­ мен у нее, пожалуй, не было. Мало того, что умер ба­ рон, она сама постепенно превратилась в забытую художницу. Впрочем, все лучше, чем в дилетантку с кистью - у хорошо забытого есть шанс снова войти в моду. Первый возврат былой славы (а признание возвращалось к Тамаре конвульсивно, судорожно, как она и жила) пришелся на начало семидесятых, тогда ар-деко переживал что-то наподобие робкого ренессанса. В 1969-м молодые парижские коммерсанты за­ дались вопросом: где «та самая Лемпика», жива ли еще королева ар-деко? И, к своему удивлению, обна­ ружили ее адрес в телефонном справочнике. Им от­ крыла женщина, похожая на морщинистое мексиканское божество в вечернем туалете. Прошло почти 30 лет с того момента, как Тамару, королеву париж­

ской богемы, сочли устаревшей, списали со счетов и перестали покупать. Теперь ей было уже за семь­ десят, она работала в своей мастерской, она что-то писала, как давно уже писала просто так, для себя. А теперь прошлый успех вернулся и трезвонил ей в дверь в образе коммерсанта Блонделя и просил ра­ боты для ее выставки в Люксембурге. Вначале Тамара не поверила - слишком долго она жила на свете, чтобы путать голливудские бред­ ни с действительностью. И все же Блонделю уда­ лось уговорить Лемпицкую пустить его в комнату для прислуги, где Тамара хранила свои ранние ра­ боты. Из этого чулана под пронзительным оком ни на минуту не выпускавшей изо рта сигареты Лемпики он извлек на свет все самое лучшее: «Адам и Ева», «Портрет Тадеуша», «Портрет герцогини де Саль», «Автопортрет в зеленом «бугатти». Выставка имела колоссальный успех, Лемпицкая вновь начала про­ даваться, о ней опубликовали прекрасно иллюстри­ рованную книгу. Впрочем, Тамара не относилась к тем людям, ко­ торые способны тихо радоваться «воскрешению из мертвых». Все последние семь лет жизни (Тамара умерла в 1980-м) она срывала свои выставки непо­ мерными требованиями, доводила галеристов до бе­ лого каления и терзала Кизетту угрозами исключить ее из завещания. Завещание было любимым пункти­ ком Лемпицкой, в нем она предусмотрела эффект­ ный финал: прах королевы ар-деко развеют над мек­ сиканским вулканом Попокатепетль. Экзотическое название, вызывающее у русского уха множество ас­ социаций - почти как в игре в слова. Отдавая концы, Тамара переехала в Мексику на курорт Куэрнава­ ка (у нее была болезнь легких) и, лежа с кислород­ ной маской на лице, соблазняла скульптора Викто­ ра Контрераса - не беда, что Виктор был на сорок лет моложе ее. Она уходила с чувством победы над временем что бы ни говорили, как бы ни забывали, она бу­ дет королевой, звездой, летчицей, богиней желанья, дерзновенной, единственной, признанной, автогон­ щицей в зеленом «бугатти». А не просто «баронессой с кистью». В истории с ар-деко, недавно вновь вошедшим в моду, мы наблюдаем обратный ход событий: те­ перь не финансовый кризис следует за беспечно­ стью, а нестабильные в финансовом смысле времена рождают ностальгию по большому стилю, по легко­ мысленным и чувственным двадцатым. «Если ме­ рить личность ее умением себя проявлять, то в этом человеке было что-то великолепное, какая-то повы­ шенная чувствительность ко всем посулам жизни». Не правда ли, похоже на Тамару? Так начинается ро­ ман Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби» - книга о двадцатых, которая все чаще выходит с репродукциями Лемпицкой на обложке.

Опустевшая Москва х ост госта)

ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ

148 STORY ЛЮДИ И ВЕЩИ

Передыш ка от дефицита Тридцать лет назад в Москве от­ крылась 0лимпиада-80 - первые Олимпийские игры в социали­ стической стране. Но запомни­ лись не состязания, а импортные товары, явившиеся в советскую повседневность: фанта, кола, пластиковая посуда, вельветовые брюки, финские джемы. Для мо­ сквичей Олимпиада означала: дефицит временно отменяется. Тем летом и без того малонасе­ ленная по ны неш ним меркам М осква напоминала сюрреали­ сти ческое сновидение: чистые пустые кварталы и магистрали с редкими фигурками м оскви ­

чей. На каждом углу улыбался олимпийский Миша с колоколь­ чиками и плыли, бежали и стре­ ляли из лука пляшущие человеч­ ки - пиктограммы, придуманные маляром Николаем Белковым. Москвичи оказались в огромном, как монгольская степь, полупу­ стом городе, в котором ни толчеи, ни сутолоки, ни очередей. Последнее было особенно уди­ вительно, так как именно в длин­ ных очередях, змеящихся за кол­ басой, сыром и мясом, обычно скапливался народ. Теперь на­ род не скапливался нигде - раз­ ве что на Таганке, когда хорони­ ли Высоцкого.

Т огда в М о с к в е у см ехал и сь : 0ли м п иада-80 - это спартаки­ ада стран Варш авского догово­ ра. Из-за советского вторжения в Афганистан в М оскву не при­ ехали 64 страны, среди которых США, ФРГ, Япония, Китай. Но всем и так было понятно, что на нашей Олимпиаде спорт не глав­ ное. К телевизорам усаживались с чувством : ура, это случилось у нас! Все смотрели не на спорт­ сменов, а на графическое панно, танцы с лентами, живые картины и улетающего Мишку. Это первая наша Олимпиада, и обещают, что не последняя. Игры приравнива­ ли к полету Гагарина - такой же

tb.

Ф ОТО: ИТА Р-ТА СС, РИА

«Н О В О С Т И », FINE ART IMAGES / VOSTOCK

PH O TO, GETTY

IMAGES / FO T O BA N K

Пепси-кола в исполнении Московского пиво-безалкогольного комбината

космический прорыв за преде­ лы возможностей. 0лимпиада-80 приоткрыла советским людям ку­ сочек лучшей жизни, более мяг­ кой и человечной, чем та, к кото­ рой они привыкли. Приоткрыла и закрыла. «Сегодня мягче и до­ брей станет все человечество», с модным прибалтийским акцен­ том пел Тынис Мяги, и сидевшие у телевизоров утирали слезы. Олимпиада длилась шестнадцать дней, и, когда на церемонии за­ крытия в воздух поднялся сим­ патичный Миша, многие ощути­ ли - кончилось что-то хорошее. Ж аль, что быстро. Диссиденты хохмили: Миша на своих шари­ ках в Израиль полетел (больная тема тех лет - выезд евреев и ви­ зовые сложности). Полетел Миша не в Израиль, а на окраину М о­ сквы , где упал на пивной ларек и чуть не убил двух алкашей.

Кола, фанта, сервелат Но для большинства Олимпиа­ да расшифровывалась просто другая жизнь. Москвичи приеха­ ли в новую жизнь, в улучшенную повседневность. Почти что в ком­ мунизм, который Хрущ ев обе­ щал построить в масштабах стра­ ны к 1980 году. Запоминались не рекорды, а вещи, не достижения, а товары. Советскому знаку ка­ чества в 1980 году уже никто не верил - его лепили на что попа­ ло. Ценились заграничные вещи, и новый знак качества назывался «фирма». В последние годы прав­ ления Брежнева с продуктами стало туго, в гастрономах това­ ры изредка «выбрасывали», а кто

не успел - тот опоздал. Слу­ чалось это обычно в конце квартала, и цитировали шут­ ку Жванецкого: дожить бы до 31 декабря 1999 года - конец квартала, конец года, конец столетия и (даже не верится) ты ­ сячелетия - сколько товаров тог­ да выбросят! А тут Олимпиада - большой праздник с иностранцами. Вы ­ ходило, что москвичи тоже стали немножко иностранцы, получив в подарок заморские продукты. Во-первы х - фанту! О, как ее любили! Как спешили ее попро­ бовать! В советских магазинах не продавали ничего, что имело бы столь жгучий цвет. На фоне си­ тро и газировки из автоматов (за одну копейку без сиропа и за три с сиропом), разливного яблоч­ ного сока в перевернутых кону­ сах и лимонада «Буратино» фанта

sca nned by surzhoks

LOOK / F O T O L IN K , LORI / RUSSIAN P H O T O , LEHTIKUVA / VOSTOCK IMAGES

ли это слово в кулинарных книгах социалистических стран. Сегод­ няшняя круглосуточная палатка, переливающаяся разнокалибер­ ными бутылками и этикетками, повергла бы их в шок. Удивлялись финской горчице в тюбиках: это совсем не то, что мы привыкли мазать на хлеб в «Сосисочных». А про финские упаковки - кто же знал, что они для самолетов и от­ елей, а не для повседневной жиз­ ни? Были и большие банки с дже­ мами, продавались тоже только в Москве, и провинциальные зри­ тели культового фильма «Вам и не снилось» возмущались тем, что мама учительницы выскреба­ ет домашнее повидло из финской банки, хотя и привозит ее из про­ винции. Вкус заморских продук­ тов улетучивался быстро, а упа­ ковки запоминались навсегда, как первая любовь. Н акануне Олимпиады в ма­ газинах появились импортные

аудиокассеты , которые продавались блоками по 9 рублей за штуку. До этого японские кассеты «Сони» можно было купить толь­ ко у спекулянтов, и стоили они 25 рублей. В магазинах свободно ле­ жали только советские МК-60 по 4 рубля, но их никто не брал - они скрипели и быстро зажевывались. Вообще в 1980 году магнитофоны в основном - неподъемные кату­ шечные ящики с бобинами, но все уже мечтают об импортных двух­ кассетниках с функцией реверс. Прилагательное «японский» ас­ социировалось с чудесами элек­ троники, про японский магнито­ фон ходила байка, что если у него снять заднюю панель, то он мгно­ венно воспламенится - так хи­ троумные японцы берегут свои секреты. Еще одно потрясение о д н о р азо вая п л а ст и к о ­ вая посуда. Из ф и нски х п л а сти к о в ы х с т а к а н ч и ­ ков во время Олимпиады пили и газировку, и фанту, и чай, и ситро. В советском общепите до того были два о сновны х вида стаканов - гра­ неные и бумаж ные. Граненые, м ногоразовы е, стояли в а в т о ­ матах с гази ровкой ,разбить их было практически невозможно: граненый стакан тем и был сла­ вен, что хоть об асфальт бей - он цел-целехонек. И даже если дро­ жащими руками налил в него то, что так долго «соображал на тро­ их», а потом, увы, не удержал напиток утрачивался до капли, а подлая стекляшка - без единой царапины. Бумажные стаканчи­ ки делались из светлого карто­ на и, хотя и были они весьма эко­ логичными, м гновенно давали течь. За это их недолюбливали: пьешь горячий кофейный напи­ ток, а потом долго отстирываешь светлые брюки. Обычно бумаж­ ные стаканчики вставляли один в другой и в таком виде исполь­ зовали. Олимпийская пластико­ вая посуда была разных цветов и не текла, что бы - горячее или

ART

Во-вторых, в магазинах и буфе­ тах появились салями, сервелат, джемы, майонез, горчица в тю­ биках, соки с трубочками - все финское. Нашему нарпиту с об­ служ иванием Олимпиады бы­ ло явно не справиться, и продо­ вольственное обеспечение отдали финнам. Финские продукты по­ ражали расфасовкой. Точно они были предназначены для карли­ ков. М ини-сливки, мини-хлеб, микро-масло. Что же это у них принято есть гомеопатическими порциями? Только попробовал, и все? Наши люди не были потре­ бителями, они даже не знали, что такое йогурт, хотя иногда встреча­

Ф О Т О : FINE

150 STORY ЛЮДИ И ВЕЩИ

представлялась настоящим про­ рывом. Ее считали спортивным напитком, как и колу, которую начали производить в 1979 году на Московском заводе безалко­ гольных напитков. Потом, конеч­ но, разочаровались. Но перво­ начальное ощущение было, что наконец-то у нас появился насто­ ящий американский напиток оранж ево-ж гучее ситро. Почти никто не знал, что фанта не аме­ риканское, а немецкое изобрете­ ние, усоверш енствованное ита­ льянцами. В 1941 году немецкому подразделению «Кока-колы» на­ до было чем-то загружать про­ и зво дство , и немцы изобрели офицерскую шипучку из яблочного жмыха. П ят­ надцать лет спустя ита­ льянцы усовершенство­ вали технологию, сделав ф ан ту а п е л ь си н о в о й и добавив напитку юж­ ной беспечности. Ф ан ту п р одавали в розлив в бум аж ны х стаканчиках в ГУМ е, на ВДНХ, в С окол ьн и ках и д р уги х лю д­ ных местах, стаканчик стоил 20 копеек. Каждый глоток пах Ди­ ким Западом. Про фанту ходили ф антастические слухи: расска­ зывали, что она разъедает пи­ щевод - достаточно на ночь по­ ложить в эту ш ипучку кусочек мяса, чтобы убедиться в пагуб­ ных последствиях употребления напитка. Или попробовать почи­ стить едкой колючей жидкостью сковородку. Но в эти легенды не очень-то верилось: натуральные продукты у советских людей бы­ ли не в чести. Напротив, цени­ лось все искусственное, сложно­ составное. Картошка, она ведь тоже п р остая и н атур ал ьн ая , и грузинский чай, именуемый в народе «трухой», - проще неку­ да. Фанту, колу и пепси (старуш­ ки называют ее нефтью) в СССР полюбили именно за таинствен­ ность их сложного хи м и ческо­ го состава, не воспроизводимого в домашних условиях.

ВЕЩИ ОЛИМПИАДЫ-80

холодное - в нее ни наливали. М ысль, что пластик может вы ­ делять вредные вещества, в голо­ ву не приходила: чтобы увидеть в вещи минусы, надо к ней при­ выкнуть.

Неужели «Мальборо»? К урильщ и кам зап о м и н ал и сь в основном сигареты «М альбо­ ро», появивш иеся в свободной продаже. Именно их, а не «Вин­ стон», не «Честерфилд», не «Ла­ ки С трайк» счи тали у нас н а­ стоящ им зап адн ы м ку р ево м , эталоном м аскули нности. Что было довольно курьезно: всетаки «М альборо» - поначалу слабые дамские сигареты с крас­ ным ф и льтром , скр ы вавш и м следы губной помады. С ерьез­ ные курильщики предпочитали что покрепче и без фильтра. Ков­

боя М альборо придумали зна­ чительно позже, в 1950-е, когда врачи установили связь курения и рака легких и повели наступле­ ние на никотин. Но у нас про со­ мнительное происхождение ков­ бойского бренда ничего не было известно: «Мальборо» в СССР мечта всех курильщ иков муж­ ского пола от 10 до 50 лет. Самый известный школьный розыгрыш начала 80-х: где-нибудь на школь­ ном дворе или туалете вам про­ тягиваю т красно-белую пачку возьми, мол, угостись. Наступает блаженный миг онемения: КАК?! Неужели M arlboro? Эф ф ектно о тки ды вается картонная кр ы ­ шечка, флип-топ, упаковка обна­ жает краешек золотистой фоль­ ги - и, вот оно подступающ ее блаженство, настоящий глоток заокеанской свободы... После че­ го из пачки вынимается «Прима» или, в лучшем случае, болгар­ ские «Родопи». Московские мод­ ницы ходят с целлофановыми пакетами, на которых написано

«Marlboro», - этот целлофан при­ возят из-за границы или поку­ пают у кустарей-изготовителей. Чтобы пакеты дольше служили и не рвались, внутрь вкладыва­ ют пляжную сумку, a «Marlboro» служит ей суперобложкой. Если весной порыться в ста­ ром дачном гараже, есть шанс и звл ечь на с в е т д р яхл ы е в е ­ щи с олимпийской символикой. Сумку-холодильник с эмблемой Олимпиады в виде сходящихся беговых дорожек со звездой. Или флакон одеколона «Миша» в фор­ ме олимпийского Мишки, на до­ нышке фиксированная цена - 12 руб. Олимпийскую символику штамповали на многих дефицит­ ных товарах, вдвое завышая цену. В итоге - дефицит лежал на при­ лавках и не заканчивался. В те летние дни москвичам везло не только на деликатесы и зрелища, но и на средства пе­ редвиж ения. Предполагалось, что гости Олимпиады будут спу­ скаться в метро: для западных

ЛЮДИ И ВЕЩИ

Оргкомитет «0лимпиады-80». Демонстрация одежды для обслуживающего персонала

людей, привыкших к своим стро­ го функциональным подземкам, наш метрополитен - почти музей. Поэтому метро очень преобрази­ лось к Олимпиаде. На стан ц и ­ ях над входом в туннели укрепи­ ли электронные часы с указанием часов, минут и секунд. Сменяю­ щиеся каждую секунду большие цифры 01,02,03 приводили в вос­ торг детей, которые вообще лю­ били метро, особенно его (не на­ до морщиться) запах. Была даже излюбленная игра - приникнуть к вытяжке и вдыхать. Эскалато­ ры работали быстрее обычного, и по всем веткам пустили ваго ­ ны, освещ енные яркими люми­

несц ен тн ы м и лампами. Тоже диковинка: до этого старые ва ­ гоны освещались приглушенны­ ми лампами в форме конфет «Ве­ черний звон». За несколько дней до открытия Игр в метро нача­ ли по-английски объявлять на­ звания станций - иностранные слова звучали, как музыка. Для рядовых граждан выехать в Евро­ пу - все равно, что слетать на Лу­ ну. На Луну даже вероятнее, неда­ ром ведь столько лунных атласов выпускали... На едином проезд­ ном билете появились надпи­ си на разны х язы ках: «ticket», «billet de transport», «fahrkarte». Эти билетики, как и прочие ве­ щи с олимпийской символикой, потом долго хранились под сте­ клом на письменном столе по со­ седству со школьными грамота­ ми за успеваемость.

Сегодня он играет джаз... О лимпиада вск о л ы хн у л а м о­ сковскую, а значит, и всю совет­ скую моду Конечно, она не име­ ла такого решающего влияния на одежду, как фестиваль моло­ дежи и студентов 1957 года, но свежую струю внесла. Без Олим­ пиады модницы 80-х мечтали о джинсах, платьях сафари с по­ гончиками и застежкой спереди, как у домашнего халата, заколках для волос «автоматик» и футбол­ ках «Газета». Про эти футболки писали фельетоны: теперь не на­ до брать газет в дорогу, и без того есть что почитать в метро - газет­ ные полосы выложены на спинах сограждан, жаль только, что поч­ ти все на английском. Олимпиа­ да добавила в модный гардероб вельветки, ветровки и кроссовки.

ВЕЩИ ОЛИМПИАДЫ-80

Ф О Т О : И Т А Р -Т А С С , DPA

/ P H O T A S, РИА

« Н О В О С Т И » , FINE

ART

IMAGES / VOSTOCK

PHOTO

Команда СССР на церемонии открытия

Вы яснилось, что джинсой уже все наелись. То есть по-прежнему модно, но! Иностранцы ходили по М оскве в вельвете, и всем хо­ телось переодеться в такие же мягкие бархатистые штаны. По­ сле Олимпиады по М оскве бе­ гали грузины и спрашивали, где взять «вельфет». К ур тки -ветр овки вы давали тем, кто следил за общественным порядком. Поражало, что они сшиты из какой-то необычной на ощупь, непромокаемой, а гл ав­ ное - стильно вздувающейся на ветру ткани. Ветровки подразу­ мевали походную романтику, не­ зависимый образ жизни и очень гармонировали с закатанными рукавами и штанинами, на кото­ рые пошла мода. В 1979 году, в пр еддвери и Олимпиады, в СССР начали им­

портировать кр оссовки «Ади­ дас», и они сразу же получили статус выходной обуви. Двусти­ шие «Сегодня он играет джаз, а завтра родину продаст» пере­ фразировали в «Тот, кто носит «Адидас», завтра родину про­ даст». Девушки с восхищ ением смотрели на парней в кр оссах с темно-синими полосками и три­ листником. Сами же девушки но­ сили «адики» с чем угодно, даже с юбкой. Джинсовая мини и ноги в носках и кроссовках - мода на­ чала 1980-х. За попытку поиграть в «адиках» в футбол можно бы­ ло получить по мозгам от роди­ телей: покупали в гости ходить, а он в них по двору гоняет. Учи­ теля физкультуры косо смотрели на тех, кто являлся в таких супер­ модны х ш узах на уроки: «М о­ жешь в них на дискотеку идти!».

Сумка, кепка и модель

«Адики» берегли и реставриро­ вали, когда кроссовки изнаши­ вались, то фирменную подошву приделывали к домашним та­ почкам, а лейбл пришивали на куртку. Как и прочую фирму, «адидасы» подделывали, иногда на них можно было прочитать: Adidasa или Adidos, но в основ­ ном кустари-подделыцики все же знали свое дело, точно копируя обувной оригинал. Олимпиадное изобилие име­ ло, конечно, свою теневую сторо­ ну. Потому что изобилие - всегда соблазн. Олимпиада - это бур­ жуйский шик, советский вари­ ант капитализма, а капитализм развивает в людях усложненные качества. Если раньше воровали все, что плохо лежит, теперь ста­ ли сравни вать, выбирать, про­ являть чудеса изворотливости.

ВЕЩИ ОЛИМПИАДЫ-80 Из пресс-центра Олимпиады на «Парке культуры» исчезали оран­ жевые пишущие машинки «Оли­ ветти» (отечественную «Ятрань» даже не тронули), а с олимпий­ ских складов пачками вы носи ­ ли качественные тренировочные костюмы с надписью «СССР» на груди. Только сдали в эксплуата­ цию трек в Крылатском, собира­ лись делать разметку, как выясни­ лось, что украдена специальная краска, привезенная из Англии. Ночью с трека кто-то срезал 10 метров покрытия, вероятно, на­ мереваясь сделать из него ковро­ вую дорожку. Бурж уазность явно проник­ ла в умы и сердца советских лю­ дей. Маленькая репетиция жизни в «обществе потребления» про­ шла успешно.

Лезвие в жвачке и прочие страшилки

ЛЮДИ И ВЕЩИ

В о к р у г о ли м п и адн ы х вещ ей, привозимых из заграницы, ви ­ тало м н о ж ество сл у хо в . Они были желанны, но очень-очень опасны. В приобретении дефи­ цитны х вещей всегда был эле­ мент риска. Фарцовщики могли п одсунуть вместо пары дж ин­ сов обрезанную штанину, вм е­ сто «фирмы» подделку. Времени на примерку обычно не было прятались по подъездам и подво­ ротням и в результате покупали кота в мешке. Олимпиада доба­ вила к саге несбывшихся надежд свои страхи и слухи. Газеты зом­ бировали население, пугая вра­ гами, озабоченными тем, как со­ рвать первые социалистические игры и протащить в СССР в ся ­ кую дрянь. Характерная замет­ ка в июльском номере «Правды»: «Турист из США Даниэл Эстман упаковал листочки ан ти со вет­ ского содержания в коробку с ко­ фе и банки из-под сухого молока. Нужно было обладать непости­ жимым чутьем и находчивостью советских таможенников, чтобы ЦШ встряхнуть банки и понять, что 2 внутри нет характерного шепо­

та сыпучего материала». А нти­ советчина антисоветчиной,это не смертельно, куда страшней, что вместо американского кофе вы могли купить у фарцовщика 200 граммов вещества неведомо­ го происхождения и отравиться. Детей пугали импортной ж вач­ кой, которую нельзя брать у до­ брых иностранцев: они на самом деле лезвие туда засунули.Расхо­ жая страшилка-80 - история про то, как один юноша купил аме­ риканские джинсы, а у них в бо­ ковы х ш вах оказалось ТАКОЕ, что он потом всю жизнь лечился. Рассказы вали, что империали­ сты закинули в М оскву футбол­ ки с олимпийским мишкой, ко­ торый после стирки превращался в злобного оскалившегося медве­ дя. А какой-то негр провез в сто­ лицу чемодан жвачки с сифили­ сом. Другой злодей протащил через таможню коробочки с бло­ хами: хотел выпустить их во вре­ мя матча, чтобы советские зри­ тели начали чесаться и в таком непотребном виде были запечат­ лены на кинокамеры и показаны в американских новостях. После Олимпиады советской прессе приш лось акти вно б о ­ роться с вещизмом. С оветские граждане шутили, что вещизм это любовь к вещам при полном их отсутствии в магазинах. Га­ зеты писали, что вещизм ведет к накопительству, стяжанию, су­ жению интересов и полной поте­ ре морального облика. Шопинг такого слова в СССР никто даже не слышал! Из советской пери­ одики было и звестно, что ш о­ пинг - бурж уазная патология и разновидность душевной бо­ лезни. Вещи надо не покупать, а у чи ться их беречь. Ж елание спустить осточертевш ее, но не совсем изношенное платье в му­ соропровод - это неуваж ение к общ ественному труду. После закрытия Олимпийских игр од­ на из самых популярных и чита­ емых в СССР газет «Неделя» опу­ бликовала письмо заслуженного

работника культуры А. Денисов­ ского: «Слышал я, что в и ны х странах промыш ленность идет н австр еч у неразум ном у н ако ­ п и тел ьству, вы п у ск ая вм есто трехстворчаты х платяных ш ка­ фов пятистворчатые, чтобы бы­ ло удобнее хранить одежду и об­ увь. Но согласитесь, что так себя можно выжить из квартиры. Помоему, мода все больше распоя­ сывается, нанося урон бюджету семьи. Надо ли объяснять, что, чем богаче мы становимся, тем рачительнее, экономичней долж­ ны быть в хозяйстве! Накопле­ ние неликвидов одежды и обуви в каждой семье по причине ско­ ротечности моды - это уже не домашнее дело, а проблема го ­ сударственная. Скажите, зачем, например, выбрасы вать рубаш­ ку только потому, что не моден воротни к? Можно и зготови ть к ней в комплекте разные ворот­ ники. Душа болит выбрасывать овеществленный труд людей. Не стоит забывать и про моральноэтическую сторону. Вышедшее из моды платье все равно оста­ ется продуктом, созданным тру­ дом многих людей. Этично ли от­ правлять его в мусоропровод?». Но как бы власти ни бор о­ лись с вещизмом, в эти шестнад­ цать дней москвичи п очувство­ вали вкус другой ж изни. Той жизни, в которой не выстраива­ ются в очередь за колбасой, а от­ крывают неизведанные ароматы, смакуют деликатесы и стремятся к лучшему. Сами того не подозре­ вая, москвичи жили, как живут герои западной рекламы, - удив­ ленно и непресыщенно. Как бы они поразились, увидев себя са­ мих через 30 лет, апатично сгру­ жающих устоявшийся набор про­ дуктов в тележку супермаркета! Или сонно извлекающих пятую куртку из пятистворчатого шка­ фа. Такое изобилие и без всяких эмоций! И ведь прав был Досто­ евский: ко всему подлец-человек привыкает...

Татьяна Скрябина

ВЕЩЬ

Семейные ценности

156 STORY

Что общего между семейными ценностями и производством обуви? Казалось бы, ничего. Но порой связь этих понятий при­ водит к громкому успеху. Один из основателей престиж­ ной итальянской обувной мар­ ки FABI Элизио Фаби начинал свое дело в далекие 60-е. Первую партию моделей - 12 штук - ши­ ли всей семьей: Элизио кроил, его невеста Джина обрабатывала края, брат Энрико с женой вруч­ ную сш ивали детали. Все про­ исходило в доме матери, прямо в столовой. З а к о н ч и в ,в 2 часа ночи сели в свой 600-й «Фиат» и за семь часов доехали до пер­ вого клиента, синьора Грегорио Балдуччи, о котором до сих пор вспоминают с теплотой. Элизио тогда стукнуло 22, его брату - 31. «И это было начало всего. А на дворе стояли ф ан тасти чески е шестидесятые - годы нашей юно­ сти!» - ностальгически вздохнет отец-основатель. А спустя семь лет семейное предприятие из недостроенно­ го первого этажа родительско-

го дома переедет в М онте-СанДжусто, займет 1200 квадратных метров и начнет свой путь к меж­ дународном у признанию. П о­ ка признание приходило, братья Фаби трудились как одержимые, успели вырастить и выучить сво­ их детей, те - освоить почетную проф ессию обувщ иков и под­ ключиться к семейному бизнесу, но многое в их жизни осталось прежним. Например, качество и комфортность продукта, чего когда-то производители обуви до­ бивались исключительно ручным трудом. Или сдержанное благо-

родство, и зы сканность, прису­ щие обуви класса люкс. Традиция - это сила, но FABI никогда не стала бы тем, чем ста­ ла в мире обувной моды, если бы, упиваясь успехом,останавлива­ лась на достигнутом и не искала новых решений. Автором одно­ го из главны х открытий за всю историю Дома FABI стал техно­ лог и дизайнер Джорджио Бастианелли (Giorgio Bastianelli), заним аю щ ийся разработкам и для марки Barracuda. Всем и з­ готовителям обуви в ту пору да и сейчас хорошо известна техно­ логия Good Year - метод крепле­ ния подошвы, при котором она не оторвется и не промокнет. Бастианелли этой надежной техно­ логии показалось мало, и он был одержим желанием как-нибудь ее усоверш енствовать. Помогла ему кулинария, ну еще и то, что итальянцы заходят на кухню не только заглянуть в холодильник, а интересуются приготовлением пищи в принципе. Заглянув в соб­ ственную кухню, Джорджио уви­ дел, как его жена готовит пирог и пропитывает бисквитные кор­ жи ликером и сахарным сиропом, чтобы сделать их мягкими. И тог­ да ему пришла в голову мысль, как сделать подошву Good Year, отлично приспособленную для экстремальных условий, мягкой и нежной, как бисквит. Конечно, использовался для этого уже не сироп и не ликер... Но открывать секреты Дома FABI мы не можем, заметим только, что от простого кулинарного рецепта родилась Flex Good Year - самая знаме­ нитая за всю историю До­ ма FABI технология.

■

Татьяна Гаврилкина

ГАРДЕРОБ

Одеть звезду для фестиваля СП О Н СО Р СТАТЬИ

L O PARiS REAL

L'OREAL PARIS официальный визажист Московского Кинофестиваля

Открывается Московский Меж­ дународный кинофестиваль. Журналы запестреют фотогра­ фиями актрис в нарядах, таблои­ ды пересчитают количество ка­ рат в украшениях, стоимость платьев, перечислят бренды и имена модельеров. Красоту и стильность тщательно взве­ сят и оценят. А законодательни­ цы моды объявят, как все были ужасно одеты!

Кинофестиваль для артистов испытание, экзамен, праздник, неважно - «Оскар» это, «Золо­ тая пальмовая ветвь» или «Ника». Придумано это не вчера, эталон женской красоты во все времена складывался благодаря искусству. В России еще в период Первой ми­ ровой звезды сцены и экрана во­ площали три свойства в одном: талант, красоту, элегантность синтез, ко многому обязы ваю ­

щий. Эта традиция отчасти дожи­ ла и до X X I века, говорит историк моды Александр Васильев. Туф­ ли, шляпы и прически «а-ля Вера Холодная», подражание примабалерине Большого театра Вере Каралли или Алисе Коонен были частью городской моды. Именно их брови и губы старались нари­ совать поверх своих. Ну а потом на женской сек­ сапильности поставили крест. Строгие формы, непросвечива­ ющие ткани, голые прилавки. Но «важнейшее из искусств», кино, требовало выхода в мир, и совет­ ские актрисы после 1947 года на­ чали ездить на международные кинофестивали.

Успех Аллы Ларионовой в Вене­ ции был фантастическим. О ней писали только в превосходной степени: «Самая молодая, самая веселая, самая красивая!», «Солн­ це Венеции в волосах у Аллы». После показа фильма «Садко», по­ лучившего «Серебряного льва», на нее набросились режиссеры и продюсеры, но на предложе­ ния отвечали официальные лица: «Она у нас одна на весь Союз, все съемки расписаны до 2000 года!». Перед поездкой в Венецию де­ легацию собрал Анастас М ико­ ян - и нструктир овал, р азъ яс­ нял, напутствовал... Приготовил. Но одно дело услышать, другое увидеть собственными глазами.

L 'O R E A L P A R iS

Алла Ларионова заплакала, уви­ дев чулки горничной: «...У меня таки х никогда не было! Мы все больше носили простые, в рези­ ночку...». Да что чулки! Всем на­ шим актрисам, приглашенным в Венецию, и платья-то перед са­ мым отъездом пошили из оди­ накового материала! Слава бо­ гу, хоть фасоны были разные, да еще туфлями друг с другом обме­ нивались, вот и создавалось впе­ чатление разнообразия. Платья по возвращении в Союз актрисы должны были вернуть на «Мос­ фильм». Казачку Клару Лучко, леген­ дарную Дашу Шелест, чулками го р ни чн ы х было не пробрать. Плакала и нервничала она уже в п остсоветски е времена, ког­ да «Кубанских казаков» объяви­ ли советской агиткой, а фруктыовощи обозвали муляжами. Как и Аллой Ларионовой, «красной бомбой» Лучко за рубежом вос­ хи тились. Спорили насчет ру­ мянца - свой или макияж, пленя­ лись лучезарностью облика. Она уезжала из Канн счастливая, с та­ релкой, подаренной Пабло Пикас­ со. И платье у нее было что надо. К фестивалю сшили, не поску­ пившись на 15 метров органди, в стиле «нью-лук», который в ре­ зультате и победил в СССР после легендарных показов «Дома Хри­ стиана Диора», как его тогда обо­ значали на московских афишах. Те, кто ездил на ф естивали позже, уже готовились со всей тщ ательностью. Алла Щипакина, искусствовед ОДМО (Обще­ союзный Дом моделей одежды), друживш ая с Татьяной Л авро­ вой, вспоминает, как в 1962 году «...с фильмом «9 дней одного года» поехали на фестиваль в Карловы Вары. И я ей сделала очень смеш­ ное платье на лямочках. Денег не было совсем, и ткань не достать. Оно было пошито из черт-те ка­ кой тк а н и ,и продавалась тогда тесьма для люстр, длинная такая бахрома. У Тани была отличная

159 STORY

Ф О Т О : ЛИЧНЫЙ

АРХИВ

В.М. З А Й Ц Е В А

С П О Н С О Р СТАТЬИ

160 STORY ЛЮДИ И ВЕЩИ

СПОН СОР СТАТЬИ

L O PARiS REAL

фигура, а ноги не очень, и мы сде­ лали понизу три ряда этой про­ свечивающей бахромы, а мама ей дала какой-то мех. И в этом она была потрясающе элегантна». Ну а если не на международ­ ные фестивали, не на «Мосфиль­ ме» и не в знаменитом ОДМО, то символы «большого стиля» ши­ ли у московских портних, на до­ му. Ткани покупали в комиссион­ ке возле театра им. Маяковского, лучшего секонд-хенда М осквы. Туда сдавали лишние вещи же­ ны советских дипломатов. То, что не пригодилось статусным дамам, доставалось звездам. Актрисы не любят об этом вспоминать, ведь непременным спутником их три­ умфов было унижение. Во что об­ ходился гардероб звезды, выра­ зительно описала в своей книге Майя Плисецкая: «Как я одева­ лась? Где и как покупала свой гар­ дероб? В ГУМе ведь приличного платья не сыщешь! Была в Москве такая Клара. Не совсем волшеб­ ница, но предпринимательница. Клара ходила по домам актеров, главным образом невы ездны х. При ней всегда была внушитель­ ны х размеров сумка, в которую вмещался целый платяной шкаф. Платья вечерние, каждодневные, пальто, пелерины, туфли, кофты, нижнее белье, сумочки. Все Кла­ рины сокровища были импорт­ ные, хорошего качества. Жены со­ ветски х дипломатов регулярно продавали ей свой ходкий товар. Контрабандная тропа была хоро­ шо протоптана. В большом балете были у Клары и другие клиентки, из того же племени невыездных, что и я. Для того чтобы выглядеть не хуже выездных, приходилось обтанцовывать тысячи крохот­ ны х клубных сцен, нетопленых, кривополых площадок, исколе­ сить сотни растерзанных, немощ­ ных дорог, проложить множество тя го стн ы х марш рутов. Н асту­ дить, намучить ноги, нахлебаться вдоволь неистребимого россий­ ского хамства. Элегантность да­

В кулуарах Ташкентского кинофестиваля. Слева - Алла Ларионова

валась кровью!» Но давалась же. Красавицы советских времен за ценой не стояли. Ну и помощни­ ки у них были.

Кузнецкий Мост «Вот он, Кузнецкий Мост... Наря­ ды и обновы!» - в ярости кричал грибоедовский Фамусов, обнару­ жив «неуставные отношения» до­ чери с секретарем. В сознании па­ триарха моды и наряды - почти такое же зло, как книги и универ­ ситеты. И вот что удивительно модных лавок на Кузнецком Мо­ сту в советские времена не было, а «гений места» остался. Алла Щипакина рассказы ва­ ет: «Дом моделей был очень се­ рьезной организацией. У нас ра­ ботало больше 1000 человек. Обслуживали легкую промыш­ ленность, наши показы были ви­ триной Советского Союза. Были свои экспериментальные инсти­ туты - НИИ шерсти, НИИ шел­ ка, НИИ льна. Фабрика «Красная роза» получала китайский крепsca nned by surzhoks

дешин, совершенно замечательный, но всего 80 см шириной. Мы его подкрашивали в цвета мод­ ной гаммы, а наши художники делали монорапортные рисунки. Тамара Файдель создала два пла­ тья «Африка», которые объехали весь мир. Было еще платье «Рос­ сия» — прогремело не меньше. Художники-модельеры Наталья Орская и Галя Крахмалева созда­ ли коллекцию «Вологодский лен», и весь этот лен стоял колом. Тог­ да Галя Крахмалева предложи­ ла вырезать его дырками, и по­ лучилась чудесная коллекция. Батик мы красили просто в чане, завязывали и красили. Распрода­ вать коллекции нам, понятно, ни­ кто не позволял. Сколько увезли за рубеж, столько и должны бы­ ли вернуть назад. Хотя желающие были. Например, президент Ник­ сон с супругой. На жену Никсона наш показ произвел сильное впе­ чатление. После него американ­ ская фирма Hess купила несколь­ ко моделей Телегиной, Гагариной

Ф О Т О : РИА

« Н О В О С Т И » , И Т А Р -Т А С С

Элизабет Тейлор, Эдди Фишер, Татьяна Самойлова и Сергей Юткевич на Международном кинофестивале в Москве, 1961 год

и Файдель. Модели демонстриро­ вались потом в Америке, в глав­ ном магазине фирмы Hess. Это был первый и последний раз, ког­ да нам разрешили что-то про­ дать. Художники не получили ни­ чего, Дому моделей заплатили по 900 долларов за платье. Тогда ка­ залось, что это просто безумные деньги. Потом фирма Hess при­ слала письмо с просьбой отпра­ вить им фотографии коллекции моделей. Что такое коллекции, нам было неведомо. Мы пони­ мали слово план - пять моделей в месяц, причем одна для полной фигуры 52-56 размера. Отправи­ лись к замдиректора по зарубеж­ ным связям. Попросили помочь ответить американцам, она согла­ силась - и тишина. Через два-три месяца Тамара Файдель попроси­ ла вернуть письмо, но получила отказ - информация секретная. Был цех, который проектиро­ вал вещи для промы ш ленны х предприятий с огромным планом, для фабрик. Собирался художе­

ственный совет, технический со­ вет, садились и указывали: «Кла­ пан убрать, карман убрать - это расход ткани, хлястик убрать - он лишний и лишняя работа, две пу­ говицы пришивать трудно, у нас ГОСТ, приталенный силуэт за­ менить на прямой, потому что этот расклад в лекала не входит...» В итоге что доходило до покупа­ теля?! Магазин женской одежды находился напротив, через до­ рогу. Мы называли его «Дамское счастье» и бегали смотреть, что получилось на выходе. Ну, в об­ щем, нечто другое. Кроме «кромсателей», была еще и цензура - отдел ЦК легкой пром ы ш ленности, М и н и стер ­ ство легкой промыш ленности, В сесою зн ы й и н сти ту т легкой промышленности, бюро легкой промышленности, эстетические комиссии, СЭВ, и все они дава­ ли указания. Отбрехаться от них умел только Слава Зайцев. Он говорил: «Угу. Конечно!» И все оставлял, как было.

В 1963 году Зайцев сделал выши­ тые вал ен к и ,вал ен ки с аппли­ кациями - те, что сейчас вош ­ ли в моду в Европе. Макеевские пальто фабрики «Вымпел» я вижу на людях до сих пор. И сидят они гораздо лучше, чем современные. Что-то нам все-таки удавалось отстоять! Многие наши модели 60-70-х годов до сих пор актуаль­ ны. Нам аплодировали Пьер Кар­ ден и Ив Сен-Лоран. Наши пока­ зы вызывали бешеный интерес во всем мире. Можно было прода­ вать идеи и зарабатывать огром­ ные деньги, но это никому не бы­ ло нужно».

Платье по записочке «У нас было два склада одежды, продолжает Алла. - На одном официоз, новые коллекции, кото­ рые показывали в министерствах и на производствах. А на другой отходили вещи, которые покупал «Мосфильм», театры и наши лю­ бимые актрисы. Они приходи­ ли покупать по записочкам, по

Создатели ••Войны и мира•>на IV Международном кинофестивале в Москве. 1965 год

S

В W

PQ

S S

tt

2

распоряжению директора. К кон­ кретном у фестивалю или кон ­ церту. Сотрудникам Дома моде­ лей покупать вещи с этого склада запрещалось. Все самое лучшее, ценное, красивое было у нас, на все выставки, ярмарки, фестива­ ли ездили наши показы. Никто не посещал промышленных вы ста­ вок, зато на показы мод просто ломились. Быть создателями моды было не очень просто - приходили да­ мы из ЦК, министерств, и все они обожали одежду в обтяжку. Мы объясняли, что с узкими рукава­ ми окорока вылезут наружу! «Ну и пускай», - отмахивались они. Как-то раз приехала женщина из Киргизии. С огромной копной волос, с круглым телом и кривы­ ми ногами. Я спрашиваю: - Скажите, а что бы вы хотели, может, есть какие-то пожелания?

- Нэзнакомку знаешь, в санях едет?! Так хочу! Сшили ансамбль, как на кар­ тине Крамского «Незнакомка», камзол, юбка и шляпка. Почему нет? Даже перо сделали.

Но частные заказы в Доме моде­ лей не любили. За них недопла­ чивали, работали все за с та н ­ дартную ставку и тратили уйму времени. Рабочий день был не­ норм ированны й, но при этом требовалось приходить на рабо­ ту ровно к девяти. Единственной, кто в благодарность приносила коробку конфет, была Раиса Гор­ бачева. Она всегда одевалась у на­ ших художников. Наши были не хуж е западны х, просто нам не из чего было шить, а Раиса Мак­ симовна привозила свои ткани. У нее был первоклассный кон­ структор - Тамара Макеева, че­ ловек очень жесткий. Она сказа­ ла резко и сразу: «Если выбрали меня, слуш айтесь, а нет - иди­ те к другому!» Раиса М аксимов­ на на эти условия согласилась. Она стала первой леди, которая была со вкусом одета. Были ак­ трисы, которые просто у нас жи­ ли - Эдита Пьеха, Алла Пугачева, Марина Неелова, Галина Волчек, Татьяна Лаврова, Капа Лазарен­ ко, Людмила Гурченко, а певица Александра Стрельченко на Экс­

по в Монреале в 1967 году пела на нашем показе».

Фестиваль или подиум? С тех пор, как Дом моды на Куз­ нецком М о сту перестал бы ть единственным в стране законо­ дателем моды, много чего поя­ вилось. Возникла целая культу­ ра звезд, сформатированная по западному образцу. На М осков­ ский международный фестиваль теперь заезжают Джина Лоллобриджида и Шэрон Стоун. Пять лет назад спонсором фе­ сти валя стала марка L'OREAE Paris и европеизировала культур­ ное пространство главного рос­ сийского фестиваля. Понятно, что имидж звезды это не только ее наряд, это образ в целом, и главное в нем - инди­ видуальность, «лица необщее вы ­ раженье». С идеей безупречной нормированной красоты компа­ ния борется, отрицая стандарты. Среди звезд, сопровождающих марку, такие яркие личности, как Пенелопа Крус, Мила Йово-

сп онсор статьи

Ф О Т О : И Т А Р -Т А С С , РИА

«Н О В О С Т И -

Актриса, режиссер, сценарист, писатель, телеведущая, а теперь и дизайнер Рената Литвинова размышляет, как переодеть русских женщин

вич, Ева Лонгория, Мишель Йео, Айшвария Рай, представляющие совсем разные типы красоты, от северно-европейского до азиат­ ского. Этот выбор - обдуманная позиция, своего рода манифест компании. Среди российских звезд и го­ стей ф естиваля компании есть где развернуться - единого стан­ дарта российской красоты не су­ ществует, а многообразие типов вдохновляет на творчество. Ки­ ноф ести валь для этого - иде­ альная площадка, где совпадают интересы культурных медиато­ ров - тех, кто разрушает границы непонимания, используя и язык кино, и красоты, возведенной на уровень искусства. Компания не раз приглашала на М осковский фестиваль звезд мирового класса и тех, кто создает их облик. В 2008 году из Нью-Йорка при­ езжал визажист-креатор L'OREAL Paris Джеймс Калиардос, про­ вел конференцию и сессию ма­ кияжа для российских звезд, за­ ворожив всех своим искусством. Для него макияж - это приглаше­

ние к творчеству, разрешение са­ мовыразиться художнику, живу­ щему внутри каждого. Секреты создания образа компания рас­ крывает не только звездам и зна­ менитостям, ее замысел во звы ­ си ть ж енщ ину в со б ствен н ы х (и не только) глазах имеет демо­ кратические формы. За десять дней М осковского международ­ ного ки н о ф ести вал я ви заж и ­ сты L'OREAL успевают довести до соверш енства 7 тысяч лиц все типы красоты, людей любо­ го возраста, самы х ярких звезд и самых скромных поклонниц. Для звезд, гостей и зрителей фестиваля возможности все рас­ ширяются. Вокруг - пристальное внимание, дизайнеры, имиджстилисты, визажисты, волшебни­ ки, умеющие превратить актрису в королеву красной дорожки. Те­ перь есть и из чего шить, и у ко­ го шить, готовый наряд тоже ку­ пить несложно. Остается самое простое и са­ мое трудное - создать яркий об­ раз. А как? И что предпочесть платье ESCADA, BALENCIAGA,

U O FARiS REAL

ALEXANDER McQUEEN, DIOR? Выбрать платье иной раз означа­ ет выбрать судьбу: черное платье с золотыми булавками VERSACE сделало из подружки Хью Гран­ та Лиз Херли секс-символ. После каждого крупного кинособытия начинаются битвы - профессио­ налы и любители обсуждают пла­ тья Каннского, Венецианского, М осковского киноф естивалей, отбирая самые стильные, самые странные и самые ужасные арте­ факты. И звезд, и их дизайнеров на красной дорожке, кроме фана­ тов, подкарауливают репутаци­ онные риски, и это создает азарт. Платье, его создатели, его обла­ дательницы могут остаться в ан­ налах, как прелестная Бьорк со своим лебединым нарядом, а мо­ гут и проиграть. Эта побочная интрига любого крупного кино­ ф ести валя уже стала неотвра­ тимой - кино и мода сошлись на одном пространстве, хотя Эмир Кустурица и иронизирует, что киноф естивали стали напоми­ нать модные показы. Российские актрисы накану­ не кинофестивалей теперь точ­ но в таких же раздумьях и хл о ­ потах, как и голливудские. Олеся Судзиловская выбрала себе ком­ панию , торгую щ ую платьями лю ксовы х марок, и стильность актр и сы ср аб о тал а - п л атье в Каннах вопросов не вызывает, только радостный вздох. Рената Литвинова, натура творческая, сама вы сту п ает как дизайнер одежды, что очень к лицу этой и сти нн ой звезд е, мечтаю щ ей о том, чтобы переодеть русских женщин, довести их облик до со­ вершенства. В творческом закулисье меж­ ду звездами, брендами, кутюрье возникают непростые экономи­ ческие отношения. Но они не ме­ шают зрителям толкаться вблизи красной дорожки, ожидая своего кумира и предвкушая: какой она предстанет на этот раз?

Наталья Дюкова

БРЕНД

Во имя розы Парфюмеру Арману Петижану в 1935-м стукнуло 50. Прекрасное место в косметической компании Coty, спокойная жизнь - что еще нужно человеку, чтобы спокойно встретить старость? А он бросает теплое местечко и создает свою компанию. Петижан н азы вает свое д ети ­ ще в ч есть стар и н н о го зам ка Lancosme, немного изменив его название на Lancome. У Lancome сразу же появляется логотип, на котором три составляющих: ро­ за, лотос и херувим. Компания была открыта 1 февраля 1935 го­ да, а уже через месяц в продаже появляются пять ароматов новой марки, два одеколона, пудра и по­ мада. Таким образом были заяв­ лены три основные сферы вн и ­ мания Lancome: духи, макияж и уход за кожей. Качество продук­ ции сразу породило доверие. Ре­ генерирующие кремы начинают воспринимать как чудодействен­ ные: питательный ночной крем Nutrix используют против ожогов и обморожений, отеков и аллер­ гической сыпи, укусов насекомых и порезов от бритвы. Дальше всех пошел британский министр обо­ роны, когда в 50-х годах назвал Nutrix единственным средством против радиационны х ожогов в случае ядерной войны.

Школа красоты Популярность марки растет, но в жизнь вмешивается Вторая ми­ ровая война. Ж енщины мечта­ ют уже не о духах, а о куске хлеба и мыла. Но неунывающий Пети­ жан в 1942-м открывает для мо­ лодых женщин школу посланниц красоты, где преподают анато­ мию, психологию, технику нане­ сения макияжа, живопись, моде­ лирование, но главное - умение преподнести себя. «Запомните, -

говорил Петижан на лекциях, красота - это не внешность, а ис­ кренние чувства». Советские женщины не знают имени своей доброй феи, но имен­ но Нине Гошер они обязаны тем, что духи и пудры Lancome ста­ ли сниться им по ночам в завет-

ности для развития. Для разра­ ботки продукции и работы над дизайном приглашаются блестя­ щие профессионалы. В 2 0 0 8 -м а р т-д и р ек то р о м Lancome становится один из са­ м ы х вли ятельны х визаж истов нашего времени Аарон Де Мей, и продукция компании попол­ няется новинками, без которых трудно себе представить красавиц X X I века: тушь Oscillation, делаю­ щая взгляд выразительным, лако­ вый блеск для губ La Laque Fever, профессиональный двойной кор­ ректор La Touche Pro, позволяю­ щий идеально подобрать оттенок. Художник по натуре, Аарон Де Мей и на женском лице обожает смешивать цвета, добиваясь не­ предсказуемого эффекта. «Косме­ тика должна помогать выделить то, что женщина хочет показать, или скрыть то, к чему она не хочет привлекать внимание. О д­ на женщина использует косметику, чтобы скрыть застен чи во сть, другая LANCOME ■4 же - чтобы вы разить ч у вствен н о сть или

T E 1 N T ID O L E SILKY МАТ

Юсеф Наби

айг“ r £ n e r g ie

LIFT VOLUMETRY ных снах. Попав на twi« микйлтммг 11«тежг t>ч •вдметк; uncKt/мовнлямвasM&'t TCUSTiresOEPEAUX- AU. StONIYFiS правительственный прием, Нина вскру­ жила голову сам о­ му Никите Сергеевичу Хрущеву, заяви ть и вскоре на прилавках ГУМа по­ о себе», - го­ явились баночки и флакончики ворит Де Мей. Вот с золотой розой. Так обворожи­ они, плоды воспетой ны­ не харизмы, когда вкусы тельное войско Петижана одолело железный занавес. Сейчас в шта­ одного человека определяют эсте­ те компании 20 000 консультантов тику в целом. К примеру, Де Мей по вопросам красоты в 135 стра­ предпочитает наносить помаду нах мира, а среди посланниц кра­ на губы модели пальцем - и в ар­ соты появились десятки громких сенале Lancome появляется пома­ имен: Джулия Робертс, Пенелопа да Color Fever новых насыщенных Крус, Кейт Уинслет, Энн Хэтауэй. оттенков, которую при желании можно нанести и пальцем, и ки­ сточкой. С приходом нового артВ 1964 году марку приобретает директора компания приобрела фирма L'Oreal. С этого момента поистине рок-н-ролльную дина­ Lancome получает новые возмож­ мику. К традициям марки, весьма

Эпоха L'Oreal

консервативным, примешался дух авангардизма и космополитиз­ ма. Современный макияж обыч­ но или вы зы вает ассоциации с какой-нибудь эпохой прошлого, или приобретает футуристиче­ ские черты, когда лицо закрыва­ ет холодное, хромированное лицо манекена. Аарон Де Мей убежден, что лицо не должно быть похо­ жим на деталь космического ко­ рабля. Цель его работы - сделать так, чтобы женское лицо всегда находилось точно в отблеске зо­ лотой розы. «Я всегда останусь приверженцем золотого цвета из-за его ослепительного сияния и способности привносить в ма­ кияж элегантный блеск».

Lancome, символ французской парфюмерии, к началу X X I века вполне могла стать заложником собственной элитарности и выро­ диться, как вырождаются аристократы. Приход Аа­ рона Де Мея с его «ультракреативным» стилем стал для компании притоком новой кро­ ви и свеж их тенден­ ций в макияже.

ний и всех национальностей. Это был настоящий рай». Не став ни художником, ни инженером-агрономом, как зна­ чится в его дипломе, Юсеф На­ би выбирает моду. Сразу после ин­ ститута он поступает на работу в компанию L’Oreal. Карьера «гени­ ального продавца» начинается с са­ мых низов, с должности менеджера Mennen и Jacques Dessange. «Девуш­ кам, которые выставляли товары на полку, я рассказывал красивые

Аарон Д е Мей

Те же прин­ ципы откры тости и мега-культурности исповедует и новый р у к о во д и те л ь ко м п а­ нии Юсеф Наби. Память об алжирском детстве, о ярких красках на полотнах отцахудожника и европейское образова­ ние стали основой его мировоззре­ ния. Его рассказы о родном городе похожи на сказку: «Мне было 17 лет, я жил в Алжире - белоснежном го­ роде, там было много солнца и мно­ го друзей... Я был знаком с людьми всех взглядов, всех вероисповеда­

истории. Мне нравилось создавать легенду о на­ шей продукции, объяс­ нять, упрощать». П остепенно кр аси вая и сто ­ рия начала воплощаться в жизнь, и к сорока годам Юсеф Наби ста­ новится руководителем элитарной марки Lancome. Главным в своей работе он считает «расшифров­ ку лица» - изучение его пропор­ ций и возможностей освещения, естественной палитры. Он боль­ ше похож на мудреца и философа, чем на человека, определяющего развитие косметического брен­ да, но второе - несомненно. «Вре­ мя топ-моделей заканчивается, предсказывает Наби, - приходят годы возвращ ения к глубинно­ му». Именно поэтому новым ли­

цом Lancome становится Джулия Робертс. Прежде ни одной компа­ нии не удавалось уговорить ак­ трису стать лицом ее бренда. Как и ви заж исты компании, Джу­ лия отдает предпочтение одному цветовому акценту на лице - это в частностях. А в целом актриса, безусловно, воплощает все то, без чего не может обойтись ни одна истинная женщина: талант, ин­ теллект, лучезарность, умение од­ ним своим присутствием прида­ вать смысл происходящему. Говоря словами Аарона Де Мея, истинная женщина Lancome это «природная элегантность, со­ ставляющими которой являются очарование, утонченность и чув­ ственность женщины, ее эмоции, охватывающие современную по­ вседневную жизнь, и капелька любопытства, стремление ко все­ му новому, неизвестному». Это те свойства женщины, которые нужно сделать видимыми, пере­ нести на лицо с помощью одногоединственного цветового акцента. Косметика, которую Юсеф Наби считает интимной вещью, не соз­ дает лицо, а раскрывает все то, что стоит за ним. В 2010 го д у L an com e стал основным партнером фонда Кар­ лы Бруни-Саркози. Теперь ком­ пания создает программы по культурному просвещению и рас­ пространяет их в старших клас­ сах средних школ среди так на­ зываемых трудных подростков, счи тая эту работу своим обя­ зательством перед общ еством.

Lancome по-прежнему объеди­ няет самых талантливых специ­ алистов из разных стран. Среди них директор по научным разра­ боткам Lancome, доктор фарма­ цевтических наук, специалист по биологии кожи Вероник Делвинь, Алексей М олчанов, худож ник, официальный визажист Lancome в России, директор по созданию ароматов Полина Занони и еще тысячи профессионалов, которые трудятся во имя розы.

Наталья Вишнякова

Танцы у моря

166 STORY

В танцевальные клубы GallaDance стоит отправить­ ся за яркой страстностью арген­ тинского танго или томностью bellydance, романтикой фламен­ ко, стильностью джаз-модерна или последней тенденцией свет­ ских развлечений - танцами в формате lifestyle. Но не надо думать, что танцы только для тех, у кого много време­ ни для досуга. Для людей, занятых с утра до ночи, существует специ­ альное предложение COLOUR UP! Dance. Карта дает возможность посетить 10 индивидуальных уро­ ков с профессиональным препо­ давателем в удобное вре­ мя. Это тот вари ан т обучения, когда внима­ ние преподавателя бу­ дет полностью посвяще­ но студенту, и занятия принесут максимум удо­ вольствия и эффекта. Нет женщины, не меч­ тающей покруж иться в танце. Но замечено, что в залы клубов GallaDance приходит все больше мужчин. Иногда хочется обновить круг общения, а социальные тан­ цы для этого и предназначены. Те­ матические вечеринки и светские мероприятия, которые организу­ ет GallaDance, всегда происходят в клубной атмосфере, где общают­ ся танцуючи, то есть легко и сво­ бодно, а конкурсы проводятся с истинным размахом. В послед­ нее воскресенье весны состоялась традиционная церемония «Dance Club Awards» - подведение итогов танцевального сезона 2009 - 2010 клубами GallaDance. В этом году она окончательно вышла за рамки внутриклубного масштаба, пре­

вратившись в одно из самых свет­ ских событий весны. В этот ве­ чер Бальный зал отеля Ritz Carlton Moscow собрал самых красивых женщин столицы и самых галант­ ных кавалеров. Номера сменялись один за другим, не давая зрителям перевести дыхание. Гости вечера, телеведущий Эрнест Мацкявичус и композитор Виктор Чайка до по­ следнего не могли поверить, что наряду с профессионалами танцу­ ют любители. В роли остроумных ведущих выступили Ксения Соб­ чак, в прошедшем сезоне ставшая членом клуба GallaDance, и стар­ ший преподаватель GallaDance, директор клуба GallaDance Dream House Барвиха Евгений Папунаишвили. Поздравляя призеров, Ксения и Ж еня не подозревали,

что сами станут лауреатами пре­ мии. Их пара получила премию в номинации «Дуэт года» и серти­ фикат на романтическую поезд­ ку в Грецию в элитный отель сети Sani Resort. А кульминацией вече­ ра стало награждение тех, кто в те­ чение года создавал для всех гостей GallaDance уникальную атмос­ феру клубов - сотрудников ком­ пании. В момент оглашения по­ бедителя в номинации «Лучший преподаватель» интрига достигла апогея. Трое лучших преподаватей, обладателей этой номинации по итогам голосования - Алек­ сандр Манясев, Валентин Савин и Евгений Пучков, положившись на волю судьбы, разыграли меж­ ду собой главный приз от вла­ дельцев GallaDance - автомобиль

Mazda3. Ключи от машины доста­ лись опытнейшему преподавателю GallaDance Евгению Пучкову. В принципе, лучше или хуже танцевать умеет каждый. Но бы­ вают моменты, когда душа требу­ ет совершенства, и в GallaDance приходят желающие создать или отшлифовать танец для торже­ ства - дня рождения, свадьбы, корпоративной вечеринки. А что касается свадебного танца, его во­ обще следует внести в анналы запомнить навсегда. Ведь краси­

проживших в браке более 10 лет). Победители в номинациях о т­ правятся в романтическое путе­ шествие в Грецию от сети отелей Sani Resort или в Италию от тан­ цевальной туристической компа­ нии «Роза ветров», а обладатели Гран-при получат годовую кар­ ту GallaDance на двоих - и очаро­ вание танца для них продлится. А зрители и болельщики полу­ чат в подарок от клубов серти­ фикаты на два пробных занятия. Как знать, может быть, этот пода­

сладиться танцами, и обрести без­ упречную форму. А после заня­ тий - непременные тематические вечеринки. Одной из самых запо­ минающихся стала BBQ party, во время которой гости под впечат­ лением от национальной кухни и зажигательной музыки просто не смогли устоять на месте. Ес­ ли звучит сиртаки - кто же усто­ ит? В почти семейной атмосфе­ ре семь дней тура пролетели, как семь минут. Но и за это время сту­ денты вместе с преподавателями

вый танец молодых - это красивое начало совместной жизни. Клу­ бы GallaDance, возрождая тради­ ции первого танца молодоженов, проводят Национальный конкурс свадебного танца. В прошлом году, когда конкурс проводился впер­ вые, он собрал более 200 гостей. В нынешнем - приобрел всерос­ сийский масштаб. По итогам от­ борочного тура жюри выберет па­ ры, которые выйдут в финал. Для каждой пары-финалиста поставят собственный танцевальный но­ мер - это будет и подарок, и зри­ мая память о дне бракосочетания. Ф и нальн ы х номинаций в кон­ курсе две: «Молодожены-2010» (для тех, чья свадьба состоялась или состоится в 2010 году) и «Се­ ребряная свадьба-2010» (для пар,

рок станет для кого-то стимулом к участию в конкурсе 2011 года. Еще одно направление деятель­ ности GallaDance - это танцеваль­ ный отдых. В этом году в Греции прошел второй Dance Fun Tour, в котором приняли участие 60 го­ стей. Любителей энергичного тан­ цевального отдыха принял о т­ ель Sani Beach Resort. В первый же день состоялась Welcome Cocktail Party, открывшая программу ежедн евн ы х латиноам ериканских вечеринок. О тды х отдыхом, но немаловажным для гостей танце­ вального тура остаются группо­ вые и индивидуальные занятия с преподавателями GallaDance. Безмятежное небо Греции, солнце, морской воздух и мастер-классы позволили участникам тура и на-

успели подготовить множество ярких номеров. Все они были ис­ полнены на грандиозном галаужине в последний день пребыва­ ния в Греции. Единственное, что огорчало гостей Dance Fun Tour, это предстоящий отъезд. Одна­ ко уже в сентябре 2010 года состо­ ится новый Fun Tour - недельный круиз по Карибским островам. Карибы, солнце, танец - прекрас­ ная возможность продлить лето и сделать его лучшим воспомина­ нием жизни. Для тех же, кто не хо­ чет терять счастливое летнее на­ строение, достаточно хотя бы раз прийти и окунуться в атмосферу GallaDance, встать на паркет, по­ сетить клубную вечеринку... Здесь и продлится лето.

sca nned by surzhoks

Наталья Вишнякова

МЕТАМОРФОЗЫ

Стойкая привычка Женщин часто упрекают в непо­ стоянстве, но в одном они верны себе - в стремлении украшать собою мир.

NEW S, MARY / EAST COLLECTION IMAGES IRISH

м авр-ювелир, пытаясь удерж ат ь Д ж ойса, даж е предлагал ему в ж е­ ны дочь, но Ричард вернулся домой и женился на своей невесте, кот о­ рая ж дала его все эти годы. И сейчас ювелирам удается соз­ давать коллекции, достойные пре­ красных легенд. В Москве состо­ ялась презентация флагманской коллекции 2010 года Saggio ан­ глийского Ювелирного Дома Saggi. Гостям вечера были представлены изысканные, безупречные по фор­ ме кольца, причем украшения кон­ цептуальны. Авторы возложили на них двойную миссию - обозна­ чать статусность и индивидуаль­ ность владельца. Помочь остаться самим собой в окружении стере­ отипов - таков замысел ведущего дизайнера Ювелирного Дома Да­ вида Венгера Перрэна.

P H O T O , THE

ским трудом - по закону Кладдаха, ж ит елям поселка нельзя было не то чт о землю копать, но даже дер­ жать в сарае грабли. Но чт о-т о за­ ст авило Ричарда сесть на корабль и о т п р а ви т ь ся в Вест -И ндию . В Средиземном м оре корабль з а ­ хват или пираты, Ричарда прода­ ли в рабст во, и он ст ал собст вен­ ностью м аврит анского ювелира. Хозяин, заметив в молодом че­ л о век е и н т ерес к ю в е­ лирном у делу, н а ч а л обучат ь его ремеслу. Тут -т о тоскующий по н е в е с т е Р и ч а р д и создал знам енит ое к ладдахское кольцо две руки, держащие серд­ це, увен чан н ое короной. К о гд а всех ан гли й ск и х п оддан н ы х о сво б о д и л и ,

EVANS / VOSTOCK

шенства, обогатив его глубиной и шлейфом. Свежесть аромата на­ чинает раскрываться с головной ноты в выразительных аккордах личи и малины, а затем переходит в чувственную глубину, которая и создает притяжение. Искрящий­ ся запах мандарина, тонкие тона розы и ванили, пикантная «кис­ линка» китайской сливы - все вме­ сте создает магию новой парфю­ мерной гаммы от YVES ROCHER.

BILD, MARY

Коллекции легенд Жил 300 лет н азад в ирландском поселке К ладдах беззабот ны й ры ­ бак Ричард Дж ойс. Жил и не т у­ жил, собирался жениться, ни р азу в жизни не оскорбил себя крестьян­

зап ах одобрил. Так в И ндии узнали секрет розового масла. Теперь путь к созданию ароматов куда сложней. Парфю­ мер Филипп Романо специально для YVES ROCHER создал жиз­ нерадостный аромат «FLOW ER PARTY», в котором с помощью благородных компонентов - розы и ванили - довел запах до совер-

Ф О Т О : ULLSTEIN

Однажды супруга индий­ ского им перат ора Нур Д ж ахан пригласила муж а на роск ош н ы й пир, который длился восем ь дней. Все водоемы д вор ­ ца и сада она прик аза­ ла заполнит ь р о зо в о й водой, зап р ет и в даж е ополаскиват ь в ней р у ­ ки. Обходя водоемы, Нур Д ж ахан зам ет ила на вод е масляную пленку. Императри­ ца разгн евалась, реш ив, чт о в в о ­ ду бросили кусок жира, и приказала служанке собрать пленку. На руке оказалось масло, ист очающ ее ска­ зочный аромат. Нур Д ж ахан р а с­ терла масло по одежде и, благоухая, направилась к императору. Супруг

EVANS / F O T O L IN K

Загадки парфюмов

Ах, ножки, ножки... Ж енские ножки наст олько при­ т ягат ельны, чт о от кры ват ь их пост ороннем у взгл я ду к огда-т о к ат егорическ и зап р ещ ал ось. Ес­ ли мужчины в Е вр оп е вовсю щ е­ гол я л и в об т я ги ва ю щ и х чулках и л о си н а х , т о ж ен щ ин ы т щ а ­ т ельно прят али ноги под длин­ ными подолам и. В к ай зеровск ой Г ерм ан и и чулки и н и ж н ее б е ­ л ье и м ен овал и « н евы р аж аем ы ми вещ ам и », в ви к т ор и ан ск ой А нглии курины е ноги н а зы ва л и «темным мясом», а ножки ст у­ л ь ев и р о я л е й у к у т ы ва л и т к а ­ нью, чт обы они не вы зы вал и н е­ при ст ой н ы х ассоц и ац и й . Л иш ь в галан т н ом век е юбки нем ного укорот ились. Тогда в моду вош ло «искусст во п ок аза ног»: пока д а ­ мы к ок ет ли во п оп р авл я л и п о д ­ вязки для чулок, ухаж еры п ы т а­ лись п рочест ь вы ш и т ы е на них д еви зы . Но т ак и е п осл а б л ен и я цензуры были скорее исклю чени­ ем - вплот ь до XX века.

Сегодня мини-юбками никого не удивишь. А продемонстрировать ножки во всей нечеловеческой красе поможет нутрикосметическое, то есть принимаемое внутрь средство «Легкость ног» от лабо­ раторий Inneov. Эта биоактив­ ная добавка снимает отеки и ощу­ щение тяжести, делает силуэт ног гладким, а кожу - упругой. При­ родные активные компоненты, которые входят в состав сред­ ства, укрепляют стенки сосу­ дов и улучшают кровообра­ щение, а витаминный комплекс способствует синтезу коллагена и тонизируе т кожу.

iinneov

О sole mio! Олимпийские игры в Древней Гре­ ции проводились всегда по одному сценарию. Д ля состязаний выбира­ лись самые чт о ни на есть знойные и душные дни. И эт о бы ещ е ниче­ го, но ст арт давался ровн о в пол­ день, когда солнце жгло немилосер­ дно. Бедные ат лет ы выступали соверш енно обнаженными - так предписывали правила - и не име­ ли права прикрывать голо­ ву ни рукой, ни лопухом... С т ех пор минули века, а солнечная ст ихия попрежнему «участ вует » в Олимпийских играх. В 1920 году в А нт ­ верп ен е произош ел казус. Как известно, в чест ь п обеди т е­ лей всегда исполня­ ется национальный гим н. Ф он ограм м ещ е не было, только ж ивая музыка и му­ зы к ан т ы в о ф р а ­

ках. И вот на пьедест ал вы ш ли чем пионы , ди ри ж ер подн ял п а ­ лочку, но тут - о уж ас! - выясни­ лось, чт о ни на одном пю пит ре нет нот и т ал ь я н ск ого гим на, а победитель - вот он, улыбает ся с пьедест ала и р от уж е открыл, чт обы запет ь. И т огда оркест р заи грал что? О т вет н ап раш и ва­ ет ся - «О sole, о sole mio!» Теперь даже ребенку известно, что светило коварно и находить­ ся на солнце, не защищая кожу, и вредно, и опасно. Марка Гар­ ньер отмечает 75-летний юбилей в этом году и предлагает новый инновационный продукт - спрей «Легкость и Шелк» SPF15 и SPF20. Эти продукты пригодятся на лю­ бом берегу, хоть на Лазурном, хоть Слоновой Кости. Главное, что они водостойкие, прозрачные, не оставляют следов, мгновенно впитываются, не делая кожу лип­ кой, равномерно распределяются и долго держатся. Плюс двойная степень защиты от солнца.

19SDERM 2 6 1 АСТЕ SERUM ANTI-AGE GLOBAL PEPTIDES-CALCIUM VITAMINE С INTENSE AGE RECOVERY

PEPTIDES - CALCIUM VITAMIN С

academ ie

19SDERM 26lACTEj CREME ANTI-AGE GLOBAL CALCIUM TETRAPEPTtDE & TRIPEPTIDE

a c a d e m ie

P H O T O , РИА

и уст оя т ь п ер ед м ольбам и н е­ счаст ной не мог, поэтому пош ел на компромисс - погрузил Эндими­ она в вечную дремоту. Селена все т ак ж е спускалась каждую ночь к спящему, сидела рядом и л ю бо­ валась его юным лицом. Конечно, собеседником он был посредст вен­ ным, но лю бим ым м ож н о п р о ­ стить мелкие недостатки. М ечта п р евр ати ться в в е ч ­ но юную спящую красавицу мо­ жет найти сво и х поклонниц. А для остальных женщин лабо­ ратории Academie предлагают Эксперт-программу глобально­ го омоложения линии Derm Acte. Эта мощная процедура запуска­ ет программу восстановлени я и омоложения кожи. В линию до­ машнего ухода входит интенсив­ ная омолаживающая сыворотка, омолаживающий крем с пепти­ дами, кальцием и витамином С, а также крем-филлер для глубо­ ких морщин.

Б огин я Луны С елен а влю би лась в прекрасного, но см ерт ного ц а ­ р еви ч а Эндимиона. Каждую ночь он а сп уск алась с н ебес п олю бо­ ва т ь ся на его прекрасн ы й лик. В от т олько будущ ее вы гл я д ел о м р ач н оват о: боги ня зн ал а, чт о сп ерва ее возлюбленный сгорбит ­ ся и см орщ ит ся, а пот ом и вовсе променяет ее общ е­ ст во на компанию А ида. Селена долго упраш ивала Зевса подарит ь царевичу вечн ую юность. Г ром о­ верж ец не ж елал н ару­ шить миропорядок, но

EVANS / VOSTOCK

Юность в подарок

IM A G E S, MARY

где порногра­ фия, наркоти­ ки, насилие, азартные игры и другие места, где детей нау­ чат плохому. Более того. Kaspersky CRYSTAL может автоматически блокировать сообщения с ненор­ мативной лексикой или какими-то иными словами, которые ребенку и слышать не стоит.

ART

богу, наконец-то помощь пришла! В «Лаборатории Касперского» при­ думали Kaspersky CRYSTAL - но­ вейшую антивирусную программу, в которую включен «Расширенный модуль родительского контроля». Теперь родители смогут ограни­ чить использование своим чадом компьютера, он больше не смо­ жет залезать в те программы и на те сайты, куда, по мнению папы и мамы, ему ходить вредно. Туда,

Ф О Т О : FINE

У детей в Древнем Египт е жизнь была незавидная. Их воспит ывали и обучали по принципу: «Послуша­ ние - эт о наилучш ее у человека». Учитель говор и л ученику: «Будь внимателен и слушай мою речь; не забудь ничего из того, чт о говорю я тебе». Самыми надежными спо­ собами вдолбить в неумеху знания считались физические наказания, поэтому бедного ученика колоти­ ли все, кому не лень, рук оводст ву­ ясь мудростью, занесенной в др ев­ ний папирус: «Дитя несет ухо на своей спине, нужно бить его, чт о­ бы он услышал». В современном мире столь же­ стокое обращение считается не­ правильным и даже неприличным. Поэтому нынешний ребенок так и норовит забраться куда-нибудь, куда нельзя, сунуть пальцы в ро­ зетку, сделать что-то, от чего роди­ телей охватывает ужас. Дать бы ему по рукам! А - низзя! Да и разве усле­ дишь, куда он, ползая по Интерне­ ту, так и норовит заглянуть?! Слава

«Н О В О С Т И »

Строгий Касперский

ВЧЕРА И СЕГОДНЯ

Волосы Вероники Ж ена ф ар а о н а П т олем ея сл а ви ­ лась своими прекрасными вол оса­ ми, взгляд царя не от ры вался от эт ого искрящ егося водоп ада. Но счаст ье было недолгим - П т оле­ мей уш ел в военны й поход. П ро­ ходили годы , он не возвр ащ ал ся . Вероника, т оскуя по мужу, дала Афродит е обет принести в ж ерт ­ ву свои волосы , если супруг в е р ­ нет ся с победой. Египт яне п обе­ дили, а Вероника от резала волосы и о ст а ви л а их на ж ерт веннике. Все ликовали, кроме Птолемея. Пе­ чаль овладела им, когда он увидел, чт о нет больш е прекрасных кос. Они исчезли и из храма. Обнару­ жил их придворный звездочет Конон: «Не грусти, царь, посмотри на небо - видишь скопление искря­ щихся звездочек? Это и есть воло­ сы т воей Вероники». В древности добивались сияю­ щего цвета волос с помощью при­ родных красок. Сегодня для этих целей Центр Исследований и Раз­ работок NIVEA Hair создал уни­

кальную Моментальную маску для окрашенных волос Стойкий цвет, которая всего за 1 минуту восста­ навливает волосы, обеспечивая им 6 недель стойкого сияющего цвета. В результате восстановления воло­ сы становятся мягкими и блестя­ щими, а УФ-фильтр защищает их от выгорания. Еще одна раз­ работка - это лак для окра­ шенных волос Color Crystal G loss. Ф о р м ула эк стр аси л ьн о й фиксации содер­ жит у ха ж и ваю ­ щие компоненты. В дополнение к си­ стеме Vitamin-Fix, эф фективно у ха­ живающей за воло­ сами, придавая им мягкость и эластич­ ность, в формулу вклю чен ы с в е т о ­ отражающие кри­ сталлы, усиливаю­ щие интенсивность цвета и сияние.

С ума бы не сойти! В 1837 году на вят ской вы с т а в ­ ке маст ер Семен Бронников пред­ ст авил карманные часы, все дет а­ ли кот оры х были выт очены... из дерева. Писали, что, задум ав сде­ л ат ь деревянн ы е часы , вят ский м аст ер Бронников не ел, не пил и сидел, запершись, в одиночест ве несколько месяцев. Обеспокоенная ж ен а и чиновники, приведен н ы е ею, свели н еп оддаю щ егося у го в о ­ рам м аст ера в сумасшедший дом. Через год, удост овери вш и сь в его здравом ыслии, врачи отпустили Семена, и он таки сделал деревян­ ные часы , да такие, чт о их при­ обрел прямо с вы ст ав­ ки сам наследник п р ест о л а , б у д у ­ щ ий и м п ер а т о р России Александр II. Лю бовь российских монархов к часам б ес­ следно не прошла. Часо­ вая компания Romanoff

зарегистрировала на террито­ рии РФ и стран Мадридского со­ глашения марку часов Romanoff. Золотая корона - официальный логотип часов марки Romanoff. Коллекция насчитывает более ста моделей, отвечающих самым вы­ соким стандартам качества и вы ­ п олненны х по оригинальному авторскому дизайну. В этом году компания представляет новин­ ку часовой коллекции Romanoff модель 3641 Коллекция «Фэшн». Модель выпущена в двух вариан­ тах - в стальном корпусе и в позо­ лоченном. Классический круглый корпус с классическими арабски­ ми цифрами, но в ультрамодных укрупненных размерах, подчер­ кивающих изящность руки. Особый шарм часам придают кристаллы Swarovski, обрамля­ ющие тонкой искрящейся нитью страз не только периметр часов, но и украшающие винты лапок и заводную головку.

Й

ВЧЕРА И СЕГОДНЯ

Женские штучки

LOOK RUSSIAN PRESS LOOK P H O T O , GLOBAL

П осле гибели первой ж ены Ш ива горевал, никого не хот ел видеть. О ст альные боги т ож е гор евали , но по другой причине: от нового со­ юза Шивы и П арват и должен был родит ься сын, кот орый одолеет м огущ ест венного демона. Но без­ ут еш н ы й в д о вец т вер д о реш и л ст ат ь аскетом. Тогда П арват и и бог любви Кама сговорились: бо­ гиня подкралась к Шиве сзади и за ­ крыла гл а за руками, а К ам а вы ­ ст релил ему ст релой любви в сердце. От ис­ пуга у Шивы открылся т рет ий глаз. Р азгн е­ ван ны й бог взглядом испепелил Каму, а Пар­ вати не смог - влюбил­ ся. Как и было предска­ зано, у пары р оди л ся сын Ганеш а, который

победил великанов и демонов. А К а­ му, кстати, Шива воскресил. Ученые занимаются пробле­ мой зрения давно и всерьез. Из­ вестно, что регулярный прием каротиноидов, лютеина и зеаксантина в сочетании с витамина­ ми С, Е, а также цинком и селеном помогает сохранить здоровое зре­ ние. В составе препарата Окувайт Лютеин органично сочетаю тся все эти необходимые вещ ества. Действие Окувайт Лютеин осно­ вано на накоплении в организме лютеина и зеаксантина. Эти два анти окси данта действую т как «внутренни е солнцезащ итные очки» - защищают сетчатку от повреждений, уменьшают окис­ лительны й стр есс, замедляю т старение сетчатки. Витамины С, Е и цинк являются важными со­ ставляющими защитной си сте­ мы сетчатки.

/ VOSTOCK

Не насытится око зрением

EVANS, SUPERSTOCK

Один из с е ­ к р е т о в у с п е х а о б у ви NILA & NILA - смелые со ­ четан и я ц вето в: черный верх и ярко-розовая подкладка, пере­ плетение голубых, желтых и фио­ летовых ремешков в босоножках на танкетке. Эти модели сосед­ ствую т в коллекции этого сезо­

на с элегантными деловыми туфлями и сапожками строгих форм и сдержанных расцветок. Они позволяют преобразиться из легкомысленной отдыхающей в серьезную деловую женщину. Единственное, что остается неиз­ менным, - женственные формы и соблазнительные линии. Ведь женщина всегда должна оставать­ ся женщиной, какую бы роль ни примеряла: бизнес-леди, нежной матери или дерзкой девчонки.

Ф О Т О : MARY

Одна н аходчи вая ф лорен т ий к а небольшого р о ст а , но больш ого тщеславия, чт обы подчеркнут ь сво й новый ст а т у с, п р и в е з л а в Париж на собст венное бракосо­ четание соверш енно особы е туф­ ли. Дело было в 1533 году, а при­ езжую звали Е кат ерина М едичи. Туфли королевы были на деревян ­ ных п лат ф орм ах, за вы ш ен н ы х под пяткой. Придворные дамы об­ увь, добавляю щ ую ц а р ст вен н о ­ сти облику владелицы, оценили высоко, и новинка имела успех. Вскоре мода на обувь, у вел и чи ­ вающ ую р о ст , о х в а т и л а всю мировую аристократию. Чтобы угоди ть прекрасной половине человечества, дизай­ неры создают туфли на любой вкус, любой случай и н астр о ­ ение. И тал ья н ская ком пания Fratesi предлагает несколько раз­ ных самостоятельны х брендов.

FRANCA DANILA - элегантная женская обувь, MANDALA - во ­ площение спортивного стиля, но самая необычная - марка NILA & NILA...

ом ол аж и вает , р е ­ ген ерирует , п о вы ­ ш а ет у п р у гост ь , эластичность, увлаж няет и укре­ пляет . С п особст вует у ст р ан е­ нию капиллярного кровоизлияния, р а згл аж и вает морщины, восст а­ н авливает контуры лица, борет ­ ся с раздраж ением и шелушением, очищ ает . Сладковатый, теплый аром ат р о зо во го м асла т ож е л е­ чебен . Он сн им ает у ст ал ост ь и напряжение, позволяет забыт ь о повседневны х проблемах и успо­ каивает гнев. Аромат розы даж е способен прояснить мысли, помо­ гая принять правильное реш ение. Лаборатории VICH Y объеди­ няют изы сканность и уникаль­ ные свойства розы и выводят на рынок абсолютно новый бренд ESSEN TIELLES для ежедневно­ го ухода за кожей лица и тела. Ис­ следования, проводимые VICHY, выявили содержание Полифено­ ла в розе. Полифенол экстракта розы - это активный антиокси­ дант, который защищает цветы от вредного воздействия окружа­ ющей среды и сохраняет их есте­ ственную свежесть. Все средства ESSEN TIELLES от V IC H Y обо­ гащены Полифенолом экстракта розы. При ежедневном использо­ вании экстракт розы увлажняет и успокаивает кожу, защищая ее

и придавая ей сияние. Дополни­ тельные активные компоненты соответствуют основным потреб­ ностям кожи: алантоин успокаи­ вает, масло Карите питает, а гли­ церин увлажняет кожу. М арка E SS E N T IE L L E S , как и V IC H Y , б уд ет п р о д а в а т ь ­ ся только в аптеках. Но в отли­ чие от продуктов марки VICHY, котор ы е борю тся с к о н к р е т ­ ными проблемами кожи (мор­ щины, прыщи и т.д.), средства E SS E N T IE L L E S обеспечат к о ­ же б азо вы й уход - у в л а ж н е ­ ние, защ иту и свежий цвет ли­ ца. V ICH Y ESSENTIELLES - это полная гамма средств по уходу за лицом и телом: флюид для лица, крем для лица, очищающий гельмусс, молочко для тела, увлажня­ ющий гель для душа.Роза - это отражение естественной, непо­ вторимой красоты. Она присут­ ствует во всей продукции марки Essentielles от VICHY, привнося в традиционный стиль компании женственность и неповторимый шарм. Стойкие привычки описывали

Ольга Помещикова, Наталья Вольфсон, Наталья Вишнякова

123 STORY

Царица цветов Д ревн еиндусск ая леген да р а сск а ­ зы вает , чт о сам ая красивая жен­ щина в мире Лакилми появилась из распуст ивш егося бутона розы, со­ ст оявш его из 108 больших и 1008 мелких лепест ков. Вишну увидел красавицу в ее ро зово й колыбели, р азбу д и л поцелуем и сделал с в о ­ ей женой. Лакшми ст ала богиней красоты, а р озу начали счит ат ь священным цветком, символом бо­ жест венной тайны, которую она охран яет , от ва ж н о защ и щ ая сь шипами. Роза пользовалась в Д р ев­ ней Индии большим почетом. Розу р а зво д я т уж е более 5 т ы ­ ся ч л ет , а п р и р о д а с о в е р ш е н ­ ст ву ет эт от ц вет ок б о л ее 35 м иллионов л ет ! В Е вроп е р о ­ за п р осл ави л ась в С редние века. В X III век е гр а ф Ш ампони Тибо IV привез махровую розу в свой з а ­ мок вблизи П арижа, с тех пор Е в­ р о п а «заболела» этим цветком. Е го к р асот а и н еобы к н овен н ы е свой ст ва пост епенно з а в о е в ы в а ­ ли мир - описание лекарст венных п реп арат ов на осн ове лепест ков роз можно найти в книгах шумер­ ской, кит айской, японской, ин­ дийской, римской медицины, осо­ бен н о со врем ен С редн евек овья, когда А виценна осущ ест вил пер­ вую дист илляцию с водяным п а­ ром. У эт ого вр ача перечень пока­ заний, при кот оры х используют розу, заним ает две страницы. Н а­ пример, он рекомендует от вар из лепест к ов в к ачест ве вяж ущ его, ранозаж ивляю щ его и прот ивовос­ палит ельного средст ва. В С редние век а в Е вр оп е р о зу вы ращ ивали в монаст ырских са ­ дах в лечебны х целях. Р озовое мас­ ло драгоценно: из лепест ков 30 роз получаю т всего 1 каплю р о зово го м асла. Р оза - у н и версальн ое кос­ м ет и ческ ое ср едст во. П еречен ь т ого, как он а сп особ н а пом очь

УГОЩЕНИЕ

Меню для Большого Па

ЛЮДИ И ВЕЩИ

Говорят, настроение итальянца напрямую зависит от съеденного накануне обеда. И то верно. На­ пример, Лучано Паваротти, ве­ ликий итальянский тенор, лю­ бивший больше всего на свете музыку, макароны, вино и жен­ щин, страшно переживал, если обед приходился ему не по вкусу.

« Й

Как признавался Паваротти, он всегда отличался хорошим аппети­ том, но его родители были людьми небогатыми, и еды постоянно не хватало. Если удавалось, то выра­ щивали грядку помидоров и огур­ цов, а папа-пекарь снабжал семью выпечкой. Возможно, здесь и зары­ ты две собаки: подсознательная бо­ язнь Лучано жить впроголодь и не­ истребимая любовь к мучному. Став звездой, он и дня не мог про­ жить без спагетти, феттуччине, ла­ заньи и прочих разновидностей макаронных изделий своей изо­ бретательной родины. Итальян­ скую кухню Паваротти всегда счи­ тал лучшей в мире и был ей предан душой и телом. На гастролях его часто сопровождал личный по­ вар, да и сам Лучано умел готовить так, что приглашенные только ди­ ву давались. Особенно он преуспел в приготовлении спагетти, кото­ рыми любил угощать всех своих гостей. Лучшим соусом для спагет­ ти тенор, опробовавший множе­ ство подливок, считал томатный. Для него тушились лук и чеснок, добавлялось немного орегано, ру­ бились кубиками помидоры без кожицы, которые можно было не­ много обжарить на оливковом мас­ ле, добавлялся сахар, соль, перец и томатный сок. Смесь минут де­ сять тушилась на медленном огне. Потом добавлялся тонко нарезан­ ный пучок базилика, соус выкла­ дывался на сваренные в большом количестве воды спагетти. И заключительным аккордом - все без

жалости посыпалось тертым пар­ мезаном. Такой томатный соус от­ лично подходил и для неаполитан­ ской пиццы, которая тоже входила в перечень слабостей Паваротти. Лепешка для пиццы смазывалась маслом и томатным соусом, щедро удобрялась чесноком, сыром моца­ релла и анчоусами. Затем посыпа­ лась орегано, пармезаном и черным перцем, сбрызгивалась оливковым маслом и запекалась четверть часа. Чем не райская пища? Кроме того, в доме у Паварот­ ти можно было отведать на обед реппе - салат из помидоров и пер­ ца, горячие лингвини (макароны«язычки») с соусом из помидоров, петрушки и чеснока, мягкий сыр, который намазывали на хлеб, хо­ лодную жареную курятину, фрук­ ты, кофе эспрессо и мороженое. По праздникам гостей встречали знаменитой пармской ветчиной, приготовленной из окорока, на­ тертого солью и пряностями. Ее тонкие ломти подавали с инжи­ ром или дыней. На горячее гостей ждали тальяттелли (яичная паста в виде тонких ленточек) с мясным соусом из рубленой копченой вет­ чины с сельдереем, луком, трава­ ми и мускатным орехом. А также горячий шпинат, приправленный лимоном и чесноком, салат из по­ мидоров, латука, бобов и сыра; ми­ дии, тушеные с лимоном, петруш­ кой и черным перцем, тушеные кальмары с кедровыми орешка­ ми и маслинами. На сладкое пода­ вали pastiera napoletana, сладкий творожный пирог с апельсина­ ми, над которым домоправитель­ нице Паваротти Анне Антонелли приходилось колдовать все утро, и клубнику, любимый десерт хо­ зяина. Небольшие ягоды посы­ пали сахаром и поливали баль­ замическим уксусом, осторожно перемешивали и оставляли на час мариноваться. Перед самой пода­

чей на стол ягоды охлаждали в хо­ лодильнике. Вкус этого десерта во многом зависел от качества уксу­ са. Лучший издавна производи­ ли на родине Паваротти, в горо­ де Модене, нагревая виноградный сок до темного сиропа, смешивая с винным уксусом и выдерживая в дубовых или вишневых бочках пятьдесят лет, что не могло не ска­ заться на его цене. До появления в доме тенора Анна куховарила в женском мона­ стыре, поэтому большими засто­ льями ее было не испугать, а в хо­ зяине своем она души не чаяла. Он не только поселил ее семью на вил­ ле «Джулия» в Пезаро, курортном местечке на Адриатическом море, где проводил лето, но и часто вме­ сте с ней занимался приготовле­ нием обедов и ужинов. На вилле всего было в изобилии: Паваротти терпеть не мог, когда каких-нибудь продуктов не хватало. В саду было вдоволь персиков, груш, лимонов,

апельсинов и оливок. В курятни­ ке квохтали куры, а домоправи­ тельница холила огород, где росли салат, помидоры и артишоки, ко­ торые Лучано обожал. Так как со­ зревали они в апреле, хозяйствен­ ная Анна их замораживала, чтобы летом подать Паваротти фарши­ рованные артишоки. Для их при­ готовления «овощи-цветы» чи­ стились и недолго мариновались в лимонном соке, потом готовился фарш из лука, чеснока, мяты, пе­ трушки, панировочных сухарей, соли и перца. Обжаренным фар­ шем начинялись серединки арти­ шоков, их обвязывали нитками, укладывали на противень, зали­ вали куриным бульоном, прикры­ вали фольгой и ставили на пол­ часа в горячую духовку. Если на виллу приносили свежих тунцов, то Анна подавала их нарезанными на тонкие ломтики под соусом песто, который Лучано считал «вы­ дающимся соусом для рыбы». Для

этого зеленого соуса резали пару пучков базилика, пучок петруш­ ки, терли пармезан, мелко резали чеснок, добавляли пару ложек ке­ дровых орешков, оливкового мас­ ла и растирали в ступке.

Жевать без формализма! Так как к вопросу питания Пава­ ротти всегда подходил очень се­ рьезно, то, отправляясь на га ­ строли, брал с собой целый воз привычных продуктов, начиная от полутора тысяч бутылок мине­ ральной воды и заканчивая соб­ ственным холодильником. В Ки­ тае Паваротти боялся растолстеть, так как считал, что местная еда ничего кроме вреда ему не при­ несет, а в России он вообще не мог есть то, что ему подавали, и поэ­ тому предпочитал готовить свои спагетти с привезенными соусами в гостиничном номере. На родные запахи к нему в номер стекались

соплеменники со всех этажей. Пе­ ред концертом он любил съесть «немного курятины», поэтому в списке его гастрольных требова­ ний значилось изрядное количе­ ство куриных грудок и чуть ли не ведро куриного супа, а также сыр, корзина фруктов, литры минерал­ ки, ящики кока-колы и соков. Трепетно относясь к еде, Па­ варотти не церемонился с теми, кто к ее приготовлению подходил спустя рукава. Однажды на обеде в итальянском ресторане в Герма­ нии подали еду, чей вкус даже от­ даленно не напоминал блюда, ко­ торыми всегда славилась родина тенора. Когда шеф-повар вышел к гостям, чтобы выслушать похва­ лу в свой адрес, Паваротти, сидя над нетронутой тарелкой, снача­ ла постарался быть любезным. Он долго пытался обойти щекотли­ вую тему, деликатно расхваливая скатерти на столах, но потом го­ рячая итальянская кровь закипе­ ла, и дело кончилось тем, что шефповар уяснил для себя, что такой пищей нельзя кормить даже собак. «Если предлагаемое блюдо попро­ сту плохое, я не стану его есть. Ес­ ли же меня спросят, то я отвечу по­ чему». А как-то был случай, когда он, любитель резать правду-матку, не пощадил владельца ресторана, своего приятеля и земляка. Сидя в своем любимом ресторане НьюЙорка с одним из журналистов, задумавшим статью о кулинар­ ных предпочтениях великого те­ нора, Паваротти уже предвкушал изысканный обед. Но, попробовав итальянское вино «Ламбруско», которое изготовлялось в родном городе Модене и потому было из­ вестно звезде оперной сцены до са­ мых тонких оттенков букета, тут же попросил принести другое. Ви­ но не отвечало лучановским стан­ дартам качества. Оплошавший приятель страшно разобиделся, журналист был в восторге от си­ туации, а Паваротти задавался вопросом: «Разве моя вина в том, что вино оказалось перебродив­ шим?». «Обычно я стараюсь быть

ЛУЧАНО ПАВАРОТТИ вежливым, но когда дело касается музыки, еды и вина, то всегда гово­ рю откровенно все, что думаю».

176 STORY ЛЮДИ И ВЕЩИ

Еда или женщины, вот в чем вопрос...

Р ■■г-

ft jj 1 I ■ |р

Когда его первую жену, Адую Верони, спросили, что Паваротти поставит на первое место, она, недолго думая, тут же ответила: «Сначала спагетти, еще раз спа­ гетти, а уж потом - любовь». У той же Адуи он таскал из тарелки ригатони, итальянские макароны«рожки» с мясным соусом. Что говорить об этом, если он, сидя на званом обеде, положил глаз и на заказанные принцессой Дианой жареные креветки в лимонно­ чесночном соусе! Они были так привлекательны, что Большой Па наплевал на этикет, прямо спро­ сил у принцессы, не даст ли она попробовать ему своих креветок. Отойдя от легкого шока, Диана угостила прожорливого тенора. Зная его слабости, жена Адуя спокойно относилась и к муж­ нины м похож дениям , увер я я всех, что нет ничего плохого в его флирте с красотками. «Выберетто он все равно пиццу». К сожа­ лению, и мудрые жены, знающие своих мужей как облупленных, могут иногда ошибаться. Двадца­ тисемилетняя секретарша тенора, Николетта Мантовани, оказалась для ш естидесятилетнего П ава­ ротти куда соблазнительнее куска теста с помидорами и сыром. Пе­ чалило одно - новоиспеченная су­ пруга совершенно не умела гото­ вить и никогда не интересовалась, чем питаются мужчины в полном расцвете сил. Если она бралась за стряпню, то результат нисколь­ ко не вдохновлял Паваротти на подвиги. В конце концов, он признался и себе и журналистам, что кулинарные способности Николетты - сплошная катастрофа. Так, например, чтобы приготовить ему настоящие тортеллини, итальянские пельмешки, похожие на бутоны розы, она, будучи с мужем в Америке, могла часами ви­

сеть на телефоне, названивая ма­ ме в Италию в поисках рецепта. «Очень, конечно, мило с ее сторо­ ны, но гораздо дешевле было бы слетать домой». Однако Николет­ та не растерялась и, решив зайти с другой стороны, заявила, что вес любителя пельменей и макарон зашкаливает, а потом заперла су­ пруга на месяц дома, лишив его не только спиртного, но и любимых закусок. Влюбленный всегда готов пойти на многое, а влюбленный Паваротти - на все, даже на отказ от еды. В итоге и пятнадцать ки­ ло долой, и Николетта счастлива, хоть на какое-то время избавив­ шись от кулинарной повинности.

Сто пятьдесят кг обаяния Почти всю свою жизнь Паварот­ ти вел непрекращающуюся борь­ бу с собственным весом. Как толь­ ко он бесконтрольно раздавался вширь, тут же находились шутни­ ки, которые уверяли, что велико­ го тенора уже водружают на сце­ ну при помощи подъемного крана. «Если люди думают, что мне нра­ вится быть тучным, они ошиба­ ются. Я радуюсь, несмотря на свою тучность». Но однажды Большой Па, горько вздыхая, все-таки при­ знался журналистам, что в его жиз­ ни был лучезарный момент, когда он взял-таки себя в руки и отвер­ нулся от любимых блюд, хотя по­ клонники и кричали на всех углах, что обожают «сто пятьдесят кило­ граммов чистого обаяния и добро­ душия». Тогда Паваротти расстал­ ся почти с одной третью своего веса и запел так, как никогда до это­ го не пел, а его доходы немедленно выросли до двадцати пяти милли­ онов долларов в год. Но потом воля опять ослабела, и тенор приналег на любимые спагетти и лазанью. «Если бы я мог вернуться назад в прошлое, я бы сейчас не весил так много». И вообще избыточный вес не дает ему почувствовать себя до конца счастливым. Как ни вилась вокруг него це­ лая армия диетологов и предста­

вителей всевозможных центров для похудения, грустный П ава­ ротти продолжал п р и знавать­ ся всем желающим, что еда всег­ да была его слабостью и любые ухищрения медицинских светил тут бессильны. По мнению Па­ варотти, все дело было в том, что он не только родился в стране, где едят с утра до ночи, но и к тому же в городе обжор - Модене. Однако один из диетологов был все же на­ нят им за большие деньги и посе­ лен в доме, поближе к любителю макарон и пиццы. Пациент вел себя примерно и покорно жевал капусту, помидоры, огурцы и ры­ бу на пару, пока диетолог бродил где-то неподалеку Стоило только тому покинуть свой пост, как Па­ варотти тут же совершал налет на холодильник, сметая с полок все съестное. Килограммы продол­ жали прибавляться. Однажды до­ шло до того, что случился казус, и не где-нибудь, а в «Гранд-опера». По ходу действия оперы «Тоска» Паваротти должен был в изнемо­ жении упасть на стул, что тенор без колебаний проделал, поти­ хоньку опробовав крепость сту­ ла на репетиции, но, когда у него на шее повисла вошедшая в об­ раз исполнительница роли Тоски, стул, укрепленный металличе­ скими скобами, не выдержал двух оперных знаменитостей и рассы­ пался. И смех, и слезы! Пока звез­ ды барахтались среди обломков, публика пребывала в оцепене­ нии и не сомневалась, что ее ку­ мир упал намеренно. Именно вес, к семидесятилетнему юбилею Па­ варотти приблизившийся к ста тридцати килограммам, и сопут­ ствующие ему прелести вроде бо­ лей в спине и суставах, вынудили тенора попрощаться со сценой, которой он посвятил сорок лет и на которой спел десятки глав­ ны х партий. Когда журналисты спросили его, любит ли он все еще вкусно поесть, Паваротти от­ ветил: «Это все равно, что спро­ сить, католик ли папа!»

Инна Садовская

Если вы окружите Рака хорово­ дом друзей и подруг, он и в тол­ пе останется одиноким. Одним из таких Раков-отшельников был Эрих Мария Ремарк, немецкий писатель, родившийся в самом конце X IX века.

Карьера Случается, что к своим верши­ нам Раки идут долго и трудно, встречая на пути опасные усту­ пы и пробуя ногой осыпающий­ ся склон. Давно подмечено, что тот, кто читает запоем, рано или поздно сам берется за перо. Эри­ ха Пауля Ремарка к чтению при­ учил папа, трудолю бивый пе­ реплетчик, который часто брал работу домой. И не только буль­ варные романы, но и Достоевско­ го, Пруста, Гете и Цвейга. «Я чи­ тал много и без разбора». В конце концов, учащ и йся церковной школы, а потом и учительской семинарии, загруженный сверх меры монументальными творе­ ниями, и сам стал робко набра­ сывать на бумагу стихи и неболь­ шие рассказы. За что и получил от грубых однокашников прозви­ ще Пачкун. До того, как сидение над линованным листом бума­ ги стало для него первостепен­ ным делом, он успел поработать бухгалтером, учителем, продав­ цом надгробий и поиграть на ор­ гане в часовне при психбольнице. «Невозможно было представить себя в будущем никем иным, кро­ ме как почтмейстером, учителем или аптекарем». Первое произве­ дение будущей знаменитости, ко­ торое увидел читатель, назы ва­ лось гламурно - «Приют грез». На него не обрушился вал критики и шквал аплодисментов, его про­ сто не заметили. Н аверное, иногда Ракам не хватает мощной встряски, чтобы они выдали на гора особо ценный

о £ о ° S “ 5

2 о ©

продукт. После того, как Ремарк хлебнул фронтового лиха Пер­ вой мировой войны, два месяца прокладывая на фронте телефон­ ный кабель и ремонтируя желез­ нодорожные пути, а потом, полу­ чив осколочные ранения в руку, ногу и шею, полежал в госпита­ ле, он принес в редакцию роман «На Западном фронте без пере­ мен». Его, как говорили, он писал по вечерам, в часы отдыха от ре­ портажей в журнале «Спорт в ил­ люстрациях» и рекламных букле­ тов. Считалось, что роман Ремарк написал на одном дыхании, всего за полтора месяца, но его друзья утверждали, что над этой кни­ гой он работал почти десять лет. К тому времени Эрих Пауль пре­ вратился в Эриха Марию и успел и зм ен и ть п р авоп и сан и е с о б ­ ственной фамилии с немецкого на французский лад - с Remark на Remarque. Роман разошелся мо­ ментально, хотя издатели понача­ лу кочевряжились и не особенно жаждали печатать его даже в га­ зете, объяснив автору, что «в нем нет ни чего захваты ваю щ его». Однако пришедшие в Германии к власти нацисты моментально почуяли инакомыслие и сильно обиделись на Ремарка. Перевер­ нув его фамилию наоборот, объ­ явили его, и стинного арийца, потомком французских евреев, которым по нацистским поняти­ ям родиться на этот свет вообще не стоило, а сам роман - «подры­ вающим немецкий дух» и «при­ нижающим героику немецкого солдата». Книги Ремарка стали жечь на площадях, а самого а в ­ тора собрались упечь за решетку или отправить на тот свет. На это Ремарк отвечал, что он «не был ни евреем, ни левым, а был воинствующим пацифистом», и уверял, что «ничего из написанного не выдумал». Но время было такое, что любую дискуссию можно было закончить в концлагере, поэтому следующ им аргументом в споре был отъезд Ремарка в Швейцарию. Пока нацисты

бесновались, за дело взялся не­ утомимый Голливуд, и в карма­ ны отвергнутого родиной писа­ теля сразу потекла полноводная денежная река. С момента вы хо­ да в свет роман выдержал больше четы рех десятков переизданий и три десятка переводов на дру­ гие языки. Хотя недоброжелате­ ли и любители жареных фактов уверяли, что писатель такой за­ кваски, как Ремарк, вряд ли мог сам написать столь пронзитель­ ное произведение о войне, и под­ кидывали версию, что он якобы воспользовался рукописью по­ гибшего товарища. Однако по­ том выш ла вереница романов вроде «Возвращения», «Трех то ­ варищей», «Триумфальной арки» и прочих, которые сразу же стали известными, и вопрос об автор­ стве отпал сам собой. Читателей подкупало, что в своих кни гах автор никому не читал морали и не сбивался на назидательный тон. Впрочем, маститые писате­ ли вроде Цвейга и Манна не жа­ ловали своего собрата по перу. Да и литературоведы не считали его серьезной фигурой в своем мире. В конце концов, в ФРГ опомни­ лись и к семидесятилетнему юби­ лею вручили Ремарку орден, но немецкое граж данство вернуть то ли забыли, то ли посчитали не­ обязательным. «Когда умираешь, становиш ься каким -то необы ­ чайно значительным, а пока жив, никому до тебя дела нет», - пожи­ мал плечами классик.

Характер Чаще всего Раки - не очень у ве­ ренные в себе бунтари. Ремарк, не будучи исключением, тоже начал выкидывать коленца, вернувшись с фронта. Из каких соображений рядовой, вынесший на себе изпод огня раненого товарища, но так и не успевший получить ни одной награды, носил форму лей­ тенанта с «железным крестом» на груди, сказать трудно. Возмож­ но, Ремарк сам назначил награду за свой подвиг. Бузила будущая

знаменитость и в период своей преподавательской деятельно­ сти, доводя начальство до бело­ го каления собственной точкой зрения и желанием «не быть как все». За что и была нещадно нака­ зана штрафами, а потом и уволь­ нением. Раки - любители роскош и, и снобизма у них хоть ложкой ешь. Ремарк любил одеться поэ­ легантнее, сверкнуть моноклем и вручить собеседнику визитку с короной. Был случай, когда он уговорил обедневшего аристокра­ та, барона Хуго фон Бухвальда за полтысячи марок усыновить его для получения баронского титула. А после того как гонорары за его романы стали регулярно попол­ нять счет, Ремарк пристрастил­ ся к коллекционированию ковров и полотен импрессионистов. Раки застенчи вы , обидчивы и вполне способны вести отшель­ ническую жизнь, легко обходясь без остального человечества. Что касается застенчивости, Ремарк в молодом возрасте так робел в присутствии женщин, что пред­ почитал тесное общение только с «ночными бабочками». Отшель­ ником он стал в Швейцарии, хо­ тя там компанию ему составили дурное настроение и нервная эк­ зема, от которых избавиться ока­ залось очень сложно. «Свободен лишь тот, кто потерял все, ради чего стоит жить». Ремарк не скры­ вал, что одиночество - то состоя­ ние, в котором он пребывает, даже находясь среди людей. «Одиноче­ ство - извечный рефрен жизни. Оно не хуже и не лучше, чем мно­ гое другое. О нем лишь чересчур много говорят. Человек одинок всегда и никогда». Ко всему про­ чему он считал себя плохим пи­ сателем и даже жаловался своему дневнику, что сам у себя вызывает злобу и стыд. Ища спасения у пси­ хотерапевтов, Ремарк узнал, что все дело в завышенном требова­ нии к жизни и постоянной зави­ симости от любви окружающих. П сихотерапевты, как водится,

Рекомендации на июль Рак Отказаться от склок искандалов с неуступчивыми членами семьи придетсяхотя бы на короткое время. Вам на­ до собраться с силами, да и по­ ра дать отдохнуть соседям идомашнимживотным. Лев Тем, ктолюбит склады­ вать свои проблемы в заплеч­ ныймешок, рекомендуется без всякой жалости сбросить дра­ гоценный груз в первый попав­ шийся овраг. Без этого имуще­ ства вы вполне обойдетесь. Дева Древнюю мудрость на­ счет того, что клин кли­ ном вышибают, еще никто не отменял. Так что, не раз­ думывая, отсекайте уже ску­ кожившиеся связи и активно включайтесь в завязывание романтических знакомств. Весы Вдохновлять «полови­ ну» на подвиги придется в са­ мое ближайшее время. Под­ держите ее, вооружившись любовью, нежностью и го­ товностью пройти вместе огонь, воду и медные трубы.

180 STORY

Скорпион Хоть лето тра­ диционно считается золотой порой дляремонта, спрячьте подальшерулоны обоев, бан­ ки с краской и телефон прора­ ба. Сейчас вам нужен отдых, а не новые стрессы. Лучше по­ тратьте деньги на поездку кморю, горам илилесу. Стрелец Проводить свое ра­ бочее время в благожелатель­ ном и продуктивном диалоге с коллегами дано не всем. Ес­ ли вы чувствуете, что ваши брови сошлись в одной точке, желваки готовы пропороть щеки, а пальцы совершают удушающие движения срочно берите отгулы.

начали рыть в глубь веков и выяс­ нили, что в свое время Ремарк не получил от мамы должной пор­ ции любви и ласки. Домохозяй­ ка Анна Мария Ш талькнехт все свое время посвящала его боль­ ному брату. Эрих, зачахнув без маминой заботы, решил, что ни­ кому в этой жизни не нужен сей­ час и не будет нужен уже никогда. Маму он обожал всю жизнь, взял в ее честь псевдоним и очень горе­ вал после ее смерти. С годами характер Рака не ста­ новится бархатным и плюшевым, так как самовоспитанием они за­ ниматься не любят. В большин­ стве случаев их взгляд исподло­ бья и сурово сведенны е брови отпугивают людей, как запах мя­ ты мышей. Ремарку по-прежнему было неуютно, когда вокруг сно­ вали люди, их всех он считал фальш ивыми и лицемерными и, как всегда, спасался от жизни большими порциями кальвадоса, говоря, что трезвым не может об­ щаться ни с кем, даже с самим со­ бой. Дочь Марлен Дитрих, Мария Рива, однажды сказала о Ремар­ ке, что он писал книги, мужские персонажи которых воплощали все те силы, что в нем дремали, но никогда не складывались в закон­ ченный характер. «Как раз самым очаровательным его качествам так и не суждено было обрести свое место в портрете совершен­ ного человека. Не то чтобы он не знал, как встать с этим портретом вровень, - он считал себя недо­ стойным такого совершенства», писала Мария Рива в своей скан­ дальной книге о Марлен Дитрих.

Личное Подавляющее большинство пред­ ставителей этого знака идут на­ расхват. Если к Ремарку очередь из влюбленных женщин и не сто­ яла, то без пары он оставался не­ долго. Первый раз он женился в двадцать семь лет на экстрава­ гантной танцовщице Ильзе Ютте Замбоне. Ютта была ухоженной и холодноватой , любила бро­

сать на окружающих надменные взгляды, страдала чахоткой и не думала клясться Ремарку в вер­ ности. Он тоже не отличался при­ мерным поведением, что спустя четыре года и послужило причи­ ной развода. Надо сказать, что ес­ ли Ремарк и не был хорошим му­ жем, то другом он был отличным. Об этом говорит хотя бы тот факт, что он регулярно посылал сво ­ ей бывшей жене цветы, помогал деньгами, а потом вторично же­ нился на ней, чтобы помочь полу­ чить новый паспорт и перебрать­ ся за границу. В амурном списке Ремарка нашлось местечко и для актрис Греты Гарбо, Сандры Рамбо, Хеди Ламарр и манекенщицы, русской княжны Наташи Палей. «Женщин следует либо боготво­ рить, либо о ставлять, все про­ чее - ложь». Их всех он любил, всем дарил хризантемы, но всетаки главной женщиной в жизни Ремарка всегда называли Марлен Дитрих, которая за семь лет их романа доставила ему не столько радости, сколько принесла стра­ даний. Ее он впервые увидел в ба­ ре, где она сидела с томиком сти­ хов, а он, как водится, с рюмкой кальвадоса. Если эта встреча и не ознаменовалась любовью с пер­ вого взгляда, то Пума, как потом стал называть ее Ремарк, крепко зацепила его своим когтем. Ко­ готь был острым, ранил больно, но пока Пума не наигралась своей добычей, соскочить с него не бы­ ло никакой возможности. «Я хочу быть с тобой рядом, и больше мне ничего не надо» - письма с таким рефреном поступали от Ремарка, увязнувшего в этой любви, как оса в варенье, регулярно. «Только не принимай ничего близко к серд­ цу. Ведь то, что примешь, хочет­ ся удержать. А удержать нельзя ничего», - писал он в своих рома­ нах, но поступал с точностью до наоборот. Он говорил, что его па­ рализовало страстью, и, стиснув зубы, молчал, пока «стальная ор­ хидея» утешалась с обоймой лю­ бовников и любовниц, постоянно

Козерог Еслиумело восполь­ зоваться организаторскими способностями, то и на пу­ стомместеможно взрастить и получить солидные барыши. Особенноудачными окажут­ сягрядкиработников сферы страхования, строительства и туристическихфирм. Водолей Шумные вечерин­ ки для вас сейчас неактуальны. Теплыелетние вечера в тесной компании, стол в саду имо­ тыльки, летящие на свет лам­ пы, - вот то, что вам надо. Не помешают запахмяса науглях и неспешныеразговоры. Рыбы Перестаньте барах­ таться в море грез. В эту по­ рулучше всего выбраться на бе­ рег, почувствовать под ногами твердую почву ивзглянуть дей­ ствительности в глаза. Амеч­ ты ииллюзии пока заройте в песок. До лучших времен. ОвенЕсли на вашем партнере «едет» черт, которыйзастав­ ляет его (партнера) демон­ стрировать далеко не самые лучшие черты своего характе­ ра, не нервничайте. «Терпение иещераз терпение» - должно быть написано на вашем до­ брожелательномлице. Телец Только очень сильная личность способна взять на се­ бя всюгруду ответственно­ сти ираспределить ее между всеми сотрудниками. Поста­ райтесь, чтобы каждой сестре досталось по серьге и ни один сотрудникнеушел налегке. Близнецы Свое нежелание приниматься за работу пока объясняйте недостаточно витаминизированным пита­ нием и проявившимся синдро­ мом хронической усталости. Недоверие в глазах шефа под­ скажет вам, что пришло вре­ мя сменить пластинку.

совершая ночные побеги из со­ вместной спальни. «Терпеть такое нет сил. Страшусь наступления вечера». Деспотичной Пумы хва­ тило на три года близких отноше­ ний, а потом она перевела Ремарка на должность друга. «Любовь не пятнают дружбой. Конец есть ко­ нец». Но все равно, стараясь, что­ бы Пума снизошла до общения с ним, он писал ей записки от име­ ни маленького мальчика и жил, по утверждению дочери Пумы, только для того, чтобы услышать шум подъезжающей к дому ма­ шины или ее телефонный звонок. Он ездил с ней, ее мужем, дочерью и любовницей мужа отды хать на юг Франции, а потом терзал­ ся и писал в дневнике: «Прочь от Пумы!». Он то и дело предлагал ей руку и сердце, которыми она и так владела безраздельно, и вы ­ слуш ивал в ответ рассказ о ее очередном аборте от очередно­ го любовника. Когда наконец Пу­ ма стряхнула его со своего когтя, сил у Ремарка на новые отноше­ ния почти не оставалось. В следу­ ющий раз они встретились, когда Марлен уже перевалило за пять­ десят, и после совместного ужи­ на Ремарк написал: «Прекрасной легенды больше нет. Все конче­ но. Старая. Потерянная. Какое ужасное слово». Еще задолго до встречи с Марлен в одном из сво­ их романов Ремарк вывел закон любви, как будто предчувствуя, что его ждет: «Магнит ищет Ж е­ лезо и притягивает его, так же как Железо Магнит. Но вскоре М аг­ нит пропитывает Железо своей силой, и мало-помалу оно стано­ вится полной его собственностью и превращается в Магнит. Тогда Магнит отталкивает его. И ищет другое Железо». Второй супругой Ремарка ста­ ла бывшая жена Чарльза Чапли­ на, богатая красавица, актриса Полетт Годар, которая была млад­ ше Эриха на двенадцать лет. «Что может дать один человек другому кроме капли тепла? И что может быть больше этого?» Поговарива­

ли, что этот брак Ремарк заклю­ чил от отчаяния и что видеться супругам приходится редко: он безвылазно проводил время на своей вилле в Швейцарии, она колесила со съемками по всему миру. Но, судя по письмам, под­ писанным «Твой вечный труба­ дур, муж и поклонник», все об­ стояло не так уж плохо. Полетт имела легкий характер, умела веселиться от души, «излучала жизнь» и вылечила Ремарка от депрессии. «Нет неврастении, нет чувства вины. Полетт хорошо на меня действует». Кальвадос дей­ ствовал на него так же хорошо, как супруга, поэтому ему он то­ же не изменял. Впрочем, иногда он пытался остановиться: «Надо бросить пить. Нельзя терять се­ бя». Перенеся инсульт, а потом и два сердечных приступа, Ре­ марк умер на своей швейцарской вилле в во зр асте сем идесяти двух лет. Говорили, что его серд­ це устало жить. Марлен Дитрих прислала букет роз, но Полетт и не подумала положить цветы в гроб. Когда было оглашено за­ вещ ание, оказалось, что Эрих Мария Ремарк остался верен се­ бе, не забыв никого из близких ему женщин. Солидные суммы получили Ютта, сестра Ремарка и экономка, которая ухаживала за ним последние годы. Марлен достался бриллиант, а Полетт Го­ дар - все его немалое состояние. В «Триумфальной арке» Ремарк, человек, который был вечно оди­ нок, написал: «Мы не умираем. Умирает время. Проклятое вре­ мя. Оно умирает непрерывно. А мы живем. Мы неизменно жи­ вем. Когда ты просыпаешься, на дворе весна, когда засыпаешь осень, а между ними тысячу раз мелькают зима и лето, и, если мы любим друг друга, мы вечны и бессмертны, как биение серд­ ца, или дождь, или ветер, - и это очень много... М гновение радо­ сти - вот жизнь! Лишь оно бли­ же всего к вечности».

Инна Садовская

Мата Хари - око дня Бывает, что среди Львов рожда­ ются такие загадочные и неодно­ значные личности, о которых не устанут говорить никогда. Одной из представительниц «львиного» племени была шпионка всех вре­ мен и народов Мата Хари, родив­ шаяся в конце X IX века.

Ф О Т О : GETTY

Львы такой масти всегда суме­ ют обеспечить себе хорошую охо­ ту. Уроженка голландского город­ ка Леуварден Маргарета Гертруда Зелле особыми способностями не отличалась, но за жизнь держа­ лась крепко и прозябать в нищете не собиралась. Для таких хватких и предприимчивых особ во все времена как медом было намаза­ но во Франции. «Я думаю, что все прожженные женщины направля­ ются в Париж», - объяснила потом свой выбор Маргарета. Учитывая, что чисто петь она не умела, ри­ совала посредственно, а для клас­ сических танцев нужна была хоть какая-то школа, бойкая голландка решила пустить в ход то, чем мог­ ла похвалиться. А именно - неза­ урядную способность к фантази­ рованию, умение беззастенчиво обнажаться на публике и несколь­ ко уроков ри туальны х танцев в Восточной Индии. Этого оказа­ лось достаточно, чтобы в одном из частных музеев появилась тан­ цовщица экзотических танцев ле­ ди Маргарета Маклеод, в скором времени трансформировавшаяся в Мату Хари, что на певучем ма­ лайском языке означало «око дня» или просто «солнце» - скромно и со вкусом! Одежды по ходу ри­ туальных па спадали с танцовщи­ цы так искусно и браслеты звене­ ли на ней так призывно, что скоро не осталось мужчин, которые бы о ней не говорили. «Во время пред­ ставления люди забывают о жен­ щине во мне, так что я в танце все

IM A G E S / FO T O B A N K

Карьера

жертвую божеству, а в конце - и се­ бя саму, что символизируется тем, что я спускаю с себя охватываю­ щий бедра пояс, последнюю деталь одежды. Я только полсекунды сто­ яла голой и никогда не пробужда­ ла ни в ком никаких иных чувств, кроме интереса к выражаемым мо­ им танцем мыслям». Увлеченных ее «абсолютно подлинными брах­ манскими танцами, которые она выучила у лучших жриц Индии», скоро стало так много, что девуш­ ке пришлось завести собственно­ го импресарио. Немного погодя уже вся Европа слышала звон ее браслетов. Сама же Мата Хари не обольщалась: «Я никогда не уме­ ла хорошо танцевать. Люди толпа­ ми приходили посмотреть на меня только потому, что я была первой, осмелившейся показаться перед публикой обнаженной». Было вре­ мя, когда она была самой высоко­ оплачиваемой танцовщицей в ми­ ре, ее именем называли сигареты и голландское печенье и предла­ гали ангажемент в королевских театрах. Слава танцовщиц тако­ го рода сравнима с горящей спич­ кой: вспыхивает быстро, но горит недолго. Молодые дарования, та­ кие же хваткие, как Мата Хари, уже дышали в спину и потихоньку спихивали с пьедестала примель­ кавшееся «око дня». Всем Львам судьба не единож­ ды дает испытание, где самое глав­ ное - сделать правильный выбор. От него всегда зависит их дальней­ шая судьба. В случае с Матой Ха­ ри годы поджимали, замуж не хо­ телось, а тут еще и Первая мировая война началась. Само собой, экзо­ тические танцы теперь были ма­ ло кому нужны, да и путешествия, которые так любила Мата Хари, пришлось отложить на неопреде­ ленное время. Денег стало ката­ строфически не хватать, запросы же остались прежними. В такой момент и подвернулся любовник, немецкий консул в Голландии, ко­ торый радостно оплатил ее дол­ ги, подарил двадцать тысяч фран­ ков и просил привозить побольше

новостей. А уж их хватало, так как в ее дом были вхожи французы, ирландцы, бельгийцы и британ­ цы. «Международная женщина», как себя называла Мата Хари, не отказывала в гостеприимстве ни­ кому, особенно военным, питая к ним особую симпатию. Стоило появиться человеку с портупеей, любвеобильное сердце голланд­ ки таяло, как сливочное мороже­ ное. Офицеры, соответственно, не могли оставаться равнодушными к такому порыву и были готовы взамен открывать не только свои сердца, но и государственные тай­ ны. Хотя, как выяснилось потом, не такие уж они тайны и выбалты­ вали, и вообще Мата Хари не осо­ бенно старалась добыть ценную информацию и передавала своим вербовщикам секреты полишине­ ля. От вербовщиков она получала немалые вознаграждения, прав­ да, позже оказалось, что в сумоч­ ку агента Н-21 попадало гораздо меньше, чем для нее запрашивали вербовщики у своего руководства. И неясно вроде бы до сих пор, была она двойным агентом или нет, но про миллион франков, который ей посулили французские вербовщи­ ки, разговоры ходили еще долго. Хотя, если бы ей пообещала деньги третья страна, она бы взялась по­ ставлять информацию и для нее. Мата Хари, «матерая шпион­ ка Германского рейха», знать не знала, что ее могут проверять и перепроверять, пускать за ней слежку и брать на карандаш. И во­ обще вела себя уж очень не «пошпионски». Как бы то ни было, поимка немецкого шпиона тогда нужна была как воздух: в армии зрел бунт, и надо было показать всему миру, что шутки кончились. Охота на ведьм была в самом раз­ гаре, и Мата Хари подвернулась французам очень кстати. Ее немед­ ленно обвинили во всех неудачах французской армии и поставили клеймо «опаснейший враг Фран­ ции». Обвинение гласило: «Лицо женского пола Зелле, Маргарета, известная как Мата Хари, прожи­ s ca nned by surzhoks

вающая в «Палас-Отеле», проте­ стантка, иностранка, родившая­ ся в Голландии 7 августа 1876 года, рост один метр семьдесят восемь сантим етров, умеющая читать и писать, обвиняется в шпионаже, частично в форме выдачи государ­ ственных тайн или в форме сбора сведений, составляющих государ­ ственную тайну с целью передачи их врагу, с намерением помочь ему в осуществлении его операций». Судя по тому, как следствие же­ вало факты, доказательств, кроме тех, что дамочка нетяжелого по­ ведения брала деньги у своих лю­ бовников и обещала в обмен на это предоставить кучу секретных сведений, вроде и не было. Был, впрочем, еще один подозритель­ ный тюбик якобы с симпатиче­ скими чернилами, но Мата Хари, разоткровенничавшись, поясни­ ла, что этим средством она всег­ да пользовалась, чтобы избежать нежелательной беременности. «Величайшая шпионка», как называл ее следователь Пьер Бушардон, и не думала выкручи­ ваться, как на духу выкладывала все, включая то, что брала день­ ги у каждого, кто ей их предлагал, и уверяла, что даже в условиях во­ енного времени вольна выбирать себе друзей в тех странах, где захо­ чет. «Я люблю офицеров. Я люби­ ла их всю жизнь. Я лучше буду лю­ бовницей бедного офицера, чем богатого банкира. Мое самое боль­ шое наслаждение - спать с ними, не думая о деньгах. Еще я люблю сравнивать разные нации. Кро­ ме того, все эти господа заботи­ лись обо мне, и я говорила им "да" от всего сердца. Они уходили от меня удовлетворенными, ничего не говоря мне о войне», - говори­ ла на суде Мата Хари. Ее француз­ ский шеф Жорж Ладу сделал вид, что слышит о вербовке впервые, ее бывший любовник и по совме­ стительству адвокат, Эдуард Клюнэ, не смог обеспечить ей достой­ ную защиту, ее обвинитель Андре Морне сказал, что «вред, который нанесла эта женщина, неописуем»,

Рекомендации на август Лев В этоммесяце вас могут подстеречь хорошо знакомые грабли, на которые вы повади­ лись наступать. Прежде чем сделать это в очереднойраз, оглядитесь по сторонам, мо­ жет быть, найдется возмож­ ность шагнуть в сторону и из­ бежать традиционной забавы. Дева Не позволяйте прошло­ муподмигивать вам из-заугла иотвлекатьзвонками и пись­ мами. Чтобы как-то нейтра­ лизовать такуюнастойчи­ вость, выполните всележащие на поверхности обязательства и,расправив крылья, отправ­ ляйтесь в светлое будущее! Весы Чувство сострадания, которое заставляет вас при­ страивать в хорошиеруки всю живность, обострится в этом месяце. Несмотря на печально­ го шефа и вздыхающих коллег, не стоит взваливать на себя ихслужебные обязанности. Скорпион Во всехсферахде­ ятельности вас ждетуспех. А в сфереличныхотношений может оказаться, что слу­ чайная встреча превратит­ ся не только в крепкуюдружбу, но ив нежнуюлюбовь. На вся­ кий случай внимательнее при­ сматривайтесь ко всемвстре­ ченным.

186 STORY

Стрелец Кактолько вы вступите в дискуссиюс «поло­ виной», таксразустанет ясно: чтобы быть счастливым, не­ обязательно иметь пухлый бу­ мажник, главное - наличие ши­ рокой души. Останется лишь убедить в этом корыстную «половину». Козерог Выяснится, что деньги - большая помощь в любви и неплохой партнер

а свидетели, на чьи показания она рассчитывала, не явились на про­ цесс. Н аш лись, впрочем, двое смельчаков, которые пришли ее защитить, но их голоса потону­ ли в реве борцов со шпионажем. То ли такой расклад был нужен для устрашения прочих и под­ тверждения того, что француз­ ская юстиция не зря ест свой хлеб, то ли слишком много высших чи­ нов Франции побывали в особня­ ке Маты Хари и предпочли, чтобы их связь с «международной жен­ щиной» не подверглась огласке.

Характер Львы плохо живут в неволе, их всегда манит свобода, и к ней они стремятся во что бы то ни ста­ ло. Маргарета Зелле решила изба­ виться от родительской опеки ста­ рым как мир способом - выйти замуж. Свободы больше не стало, но развод расставил все по своим местам. Львы - большие любите­ ли быть в центре внимания. Мата Хари жить не могла спокойно, ес­ ли не чувствовала восхищенных мужских взглядов. Газеты писали тогда, что «даже оставаясь непод­ вижной, она околдовывает зрите­ ля, а уж когда танцует, ее чары дей­ ствуют магически». Впрочем, после вала возмущения бдительных жен и поборников нравственности на­ готу новой звезды храмовых тан­ цев, «обладающей гибкостью пан­ теры и движениями змеи», было приказано скрыть трико телесно­ го цвета. Она, впрочем, была гото­ ва танцевать в каком угодно виде, лишь бы это приносило постоян­ ный доход. Говорили, что ей посы­ лал цветы сам Пуччини, да и Массне был восхищ ен «баядеркой»: «Спасибо, спасибо - и мое горячее восхищение!». Нет ничего притя­ гательнее для мужчин, чем тайна, которой окутывает себя женщи­ на. Охотников узнать поближе та­ инственную танцовщицу, которая направо и налево взахлеб расска­ зывала, что она дочь японского принца и баронессы, что ее танцы обычно хранятся в тайне и в глу­

бине храмов за ними могут наблю­ дать только избранные, оказалось предостаточно. Впрочем, неувязок в рассказах хватало, она не всегда помнила, что сочиняла накануне, а записывать свои байки ленилась, но разве на это обращают внима­ ние мужчины? Фантазировать Мата Хари уме­ ла и любила. Еще одна легенда ее появления на свет гласила, что па­ пой звезды ритуальных танцев был индийский брамин, что воспиты­ валась она потом в монастыре, что влюбился-де в нее один офицер, упал перед ней на колени и вырвал согласие стать его женой. Ну а по­ том родился малютка, который был отравлен подлым индусом. Убийцу разъяренная мать малют­ ки собственноручно и прикончи­ ла. И ни ножом, ни ядом, а просто удавила голыми руками. Вот такая отчаянная! Муж, конечно, умер от лихорадки (отчего ж еще можно умереть в Индии?), а она, потеряв в одночасье всех близких, теперь танцует и обнажается, потому что так угодно богу Шиве. Как толь­ ко кто-то из знатоков намекнул, что танцы скорее смахивают на яванские, фантазия Маты Хари забурлила с новой силой. В новой версии ее, несчастную девочку, со­ блазняли все кому не лень, и в ито­ ге она была отдана на перевоспи­ тание в индонезийский храм. Ну а далее опять про удавленных ин­ дусов и влюбленных офицеров. Вся Европа слушала о похождени­ ях «дочери брамина», разинув рот. Удивлять людей, видеть в их глазах восхищение, совершать поступки, которые ставят всех в тупик, - ра­ ди этого стоило жить! Р а ст о ч и т е л ь н о с т ь у Л ьв о в в крови. Мата Хари тратила за­ работанное слиш ком быстро, поэтому постоянно находилась в поиске обеспеченных мужчин, го товы х финансировать ее ма­ ленькие прихоти. Пугающие мыс­ ли о том, что в один прекрасный момент она может оказаться без средств к существованию, свои­ ми корнями уходили в детские

в отношенияхс окружающи­ ми. Поэтому, если попросят, охотно давайте в долг. Пусть ваши накопления принесутра­ дость еще кому-нибудь. Водолей Ваша личная жизнь забурлит не так интенсивно. Но это клучшему. Ненадолго остановитесь иразберитесь в себе. Впрочем, затягивать разбирательство не стоит, иначеможно так и остаться в гордом одиночестве. Рыбы Следите в оба за тем, чтобыоптимизмне перешел в эйфорию, даже имея наэто все основания. Пусть сдерживаю­ щимфакторомдлянего ста­ нетсуровый взгляд шефа или поджатые губы тещи/свекрови. Овен В этоммесяце веро­ ятны ощутимые трения как в кругусемьи, так ис деловыми партнерами. От вашего та­ ланта зависит, будутли эти трениясведены на нет или превратятся в широкомас­ штабную военную операцию. Телец Пусть вам не нравится жизнь сероймышки, но придет­ ся побыть еюхотя бы для того, чтобы спокойноуйти в отпуск. Еслиже пытатьсявносить предложения, то именно вам доверят ихреализацию. Близнецы Из желающих по­ общаться с вами можно будет сформировать дивизию. Пом­ ните одно: чужие секреты при­ дется хранить бережнее, чем свои. Если вы кэтому не гото­ вы, то не стоит с жадностью впитывать информацию. Рак Несмотря на недремлю­ щие вулканы, поездка в отпуск окажетсяудачной. Только на время оставьте за бортомза­ хватывающие дискуссии на малознакомом сайте с почти незнакомымиличностями.

годы. Папаша Зелле, владелец шляпного магазина, от которого дочка унаследовала авантюрную жилку, обожал заниматься фи­ нансовыми спекуляциями, поэ­ тому, в конце концов, оказался на мели. Семья Зелле распалась, ро­ дители разошлись, но Маргарета так и не научилась экономить. Присутствию духа и выдерж­ ке Львов можно только позави­ довать. Мата Хари до самого при­ говора не думала, что дело может к о н ч и т ь ся см ертной казнью и прошение о помиловании бу­ дет отклонено. Когда ей зачита­ ли приговор, она закричала: «Это невозможно!». А потом успокои­ лась и держалась с таким досто­ инством, которое больше при­ стало людям королевской крови. Говорили, что она не плакала, а только удивлялась: «Ах, эти французы!», что сказала тем, кто пришел за ней: «Не бойтесь, я су­ мею умереть!», что не дала вести себя и сама пошла на стрельбище: «Я не воровка и не предательни­ ца!», что отказалась быть привя­ занной к столбу и перед расстре­ лом не дала завязать себе глаза.

Личное Часто Львы могут одним взмахом ресниц справиться с представи­ телями противоположного пола. Д евятнадцатилетняя М аргаре­ та, задумав выйти замуж, увиде­ ла в газете объявление офицера Рудольфа Кэмпбелла Маклеода, отслужившего в колониях доста­ точно лет, чтобы истомиться по спокойной семейной жизни. Как только бравый служака получил письмо с фотографией, вопрос о встрече с Маргаретой был ре­ шен. Усатый лысоватый крепыш с твердым характером и казар­ менными шутками, по мнению людей, знавших его, имел золотое сердце. Кроме этого в активе чис­ лились сахарный диабет и ревма­ тизм, а также двадцать лет раз­ ницы, что, однако, не помешало парочке обручиться через шесть дней после встречи, потом родить

сына Нормана-Джона, а чуть поз­ же и дочку, Жанну-Луизу. В Вос­ точной Индии и на Яве, куда от­ правилось семейство, Маргарета пользовалась невероятным успе­ хом у всего гарнизона, которым командовал ее муж. Как водится, семейные ссоры не заставили се­ бя ждать, Маклеод бушевал, а тут еще дети командира гарнизона оказались отравленными, и ма­ ленького сына спасти так и не удалось. По одной из версий, пре­ ступление совершили абориге­ ны в отместку за чересчур крутой нрав Маклеода. С Маргаретой его теперь связывала только дочка, но ее он забрал у жены, предъявив карточку, взятую у друга, где рас­ кованная супруга была снята в не самом приличном виде. В любов­ никах сбежавшей в Европу Маргареты значились потом богатые землевладельцы, один из которых поселил ее в своем замке, банки­ ры, снимавшие для нее апарта­ менты и дарившие особняки, и высшие военные чины. Самым страстным романом Маты Хари называли ее связь с капитаном русской армии Вадимом Масло­ вым. Это подтвердила и надпись на фотографии, обнаруженной при обыске в ее номере: «На па­ мять о самых прекрасных днях, проведенных с моим Вадимом, которого я люблю больше всего на свете». Хотя сам господин офи­ цер отпирался, утверждая, что их отношения были не настолько се­ рьезными, чтобы считать их лю­ бовью всей жизни. Поэтому он не посчитал себя обязанным явить­ ся в суд, чтобы поддержать Ма­ ту Хари. «Продажная шпионка», наивная, безалаберная и нераз­ борчивая в связях, больше всего на свете любившая мужчин, тан­ цы, наряды, деньги и праздни­ ки, была расстреляна в крепости Венсенн в Париже. Ее бывший муж, узнав, какая участь постиг­ ла Маргарету, сказал: «Что бы она ни совершила в жизни, такого она не заслужила».

Инна Садовская

ИСТОРИЯ ИГР

Городки

190 STORY

До простейшей идеи сбивать какие-либо предметы с помощью палки додуматься мог кто угод­ но - от дикого викинга до негра преклонных годов, - попутно сделав это забавой, а не какой-то там жизненной необходимостью. Но, думается, только русский че­ ловек мог, пожалевши последние лапти, не попинывать бесцельно камни и чурбаки, а приспособить к этому вышибанию подвернув­ шуюся палку. Потом захотелось усложнить задачу - и деревян­ ные чурочки стали вдохновенно выкладываться разнообразными фигурами-узорами. Соверш ен­ ствовалась палка-бита, вычерчи­ валось пространство, город,для выкладывания там деревянных фигур из чурок. В общем, игра в городки - именно так незамыс­ ловато и назвали сию забаву - ко­ нечно же русского происхожде­ ния, игра молодецкая и чисто мужская: построить, сломать да снова построить! Городки и зрелищны, и доста­ точно спортивны (сила, расчет, меткость просто необходимы!),

и доступны человеку любого воз­ раста, разве что бита детская бы­ ла поменьше и полегче, а взрослая могла достигать длины до метра. Правил особых вплоть до нача­ ла прошлого века не наблюда­ лось, главное - разбить фигуры за меньшее количество бросков. Но когда забава стала массовой (пик пришелся на 60-е годы двадцато­ го века, в каждом советском го ­ родском дворе непременно игра­ ли в городки, наряду с футболом, домино и волейболом), возникла необходимость как-то упорядо­ чить ход игры. Под некий устав подпали и биты, и количество фи­ гур, и их конфигурация, и размер «города», площадки, на которой вы страиваю тся фигуры, и рас­ стояние до него от места броска (кона). Площадкой для «города» стали считаться не просто д во ­ ры и полянки, а специальный заасф альти р о ван н ы й у часто к с ограждением: зрители рискова­ ли получить травму от летящей биты (у проф и-городош ников появились биты окованные, то есть достаточно тяжелые) и раз­ летающихся городков - деревян-

ны х чурок, из которых и выкла­ дываются фигуры. Известно, что мастер-городошник в состоянии выбить с солидного расстояния пуговицу или орешек, что кажет­ ся просто невероятны м , одна­ ко это так. Особо выдающиеся игроки проделывают показатель­ ные броски на выбивание мелко­ го предмета у самой ноги какогонибудь смельчака, решившегося принять участие в трюке, напо­ добие легендарного швейцарца Вильгельма Телля. Процесс игры достаточно прост и интуитивно понятен: на передней линии «го­ рода» вы страи ваю тся фигуры, которые в определенном поряд­ ке и следует выбивать. Если все составляющие какой-либо фигу­ ры выкатились за периметр «го­ рода», удар засчитывается. Коли половина осталась - продолжай выбивать, но бросков затратишь куда как больше. В классических городках сущ ествует около по­ лутора десятков фигур: письмо, артиллерийское гнездо, самолет, коленчатый вал, часовые, серп, пушка, звезда и так далее (чу в­ ствуете в этих названиях дух со­ ветской эпохи?), но, разумеется, не возбраняется придумать но­ вые, если фантазия и собствен­ ные правила позволяют. Приме­ чательно и то, что городки - игра командная и очень справедливая: броски выполняются поочеред­ но, а после завершения партии команды меняются «городами», чтобы все по-честному. А самое главное - страстные поклонни­ ки городков уже не первый год организую т чемпионаты мира по этому, в общем-то, изначально дворовому виду спорта. И замахиваются на включение городков в олимпийскую программу! Почему бы и нет? Возможно, тогда «золотой» улов медалей, полученных россиянами, пополнится со стопроцентной гарантией. И обойдемся без купленных игроков - своих хватит.

■

Ксения Третьякова

g £ о g ~ S * < 5

°

2

ЭРУДИТ

Косвенные улики 1. Вопрос-биография К этому писателю не раз обраща­ лись за помощью совершенно не­ знакомые люди. Он разыскивал пропавших, вызволял из тюрем, оспаривал судебны е реш ения, используя способности к рас­ крытию преступлений, которы­ ми наделил главного героя своих знаменитых детективов. Вот одна из таких историй. Вернувшаяся домой служанка обнаружила, что хозяйка убита. В преступлении обвинили некоего Оскара Слей­ тера и приговорили его к пожиз­ ненному заключению. Когда наш писатель ознакомился с делом, то заявил, что Слейтер невиновен. Хозяйка наверняка была знакома с пришедшим, а Слейтер никог­ да с ней не встречался. Наш герой целых 20 лет добивался пересмо­ тра дела, пока справедливость не была восстановлена. Н азовит е имя эт ого писателя, которого именовали «воскресит е­ лем разбит ы х надежд».

.

192 STORY

2 Вопрос-исключение Все эт и акт еры в разн ы е годы ис­ полняли роль сам ого и звест н ого героя Ж оржа Сименона - инспек­ тора Мегрэ: Кинья Аикава, Альберт Финни, Борис Тенин, Чарльз Лоутон, Жан Габен.

3 . Вопрос-ситуация Во время одного интервью Агату Кристи спросили, почему она вы­ шла замуж именно за археолога. Все просто, - ответила знаме­ нитая писательница, - ведь архе­ олог - самый лучший муж, кото­ рый только может быть, потому что, чем... Закончите ее мысль.

4 . Вопрос-хронология Он родился 1 декабря 1886 г., став шестым из девяти детей в семье. В период с 1906 по 1908 гг. служил на яхте «Майфлауэр», принадле­ жавшей президенту США Теодо­ ру Рузвельту. Примерно в 1916 г. создал ш кольную бан ко вскую си сте­ му, которая нашла применение в со тн я х ам ер и кански х школ. В течение жизни он был коню ­ хом и гидом, продавцом и менед­ жером, а, в конце концов, стал писателем детекти вн о го ж ан ­ ра. Его самый известный герой впервые появляется на страни­ цах книги в 1934 г., а в послед­ ний раз - в 1975 г., в котором пи­ сатель ушел из жизни. Н азовит е имя эт ого авт ора.

5 . Вопрос-цитата Тот, кто, имея возможность пред­ упредить его, не делает этого, тот ему способствует, считал Сенека. Никакие выгоды, достигнуты е

его ценой, не могут вознаградить потерю душевного мира, полагал Г.Филдинг. А У.Шекспир писал: «Оденьте его в золото - и креп­ кое копье правосудия перело­ мится, не поранив; оденьте в ру­ бище - его пронзит и соломинка пигмея». О чем идет речь? ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ВИКТОРИНЫ В №6 (ИЮНЬ) 1. Вопрос-биография: И.П. П авлов.

2. Вопрос-исключение: В 1944 г. Н обелевскую премию мира получил М еждународный комитет Красного Креста.

3. Вопрос-ситуация: «... ваш у грудную клетку».

4. Вопрос-цитата: медицина.

5. Вопрос-хронология: Сэмюэль Беккет.

II ' < 1

g | < S g л«

| 6 g | ° I I Ё g Ь