Interior_2008-2 by Эдгар Лукьянович

2008 #2

Skandināvu funkcionālisms Скандинавский функционализм

Pils Pilsblīdenē Дворец в Пилсблидене

Izstādes Выставки

I Saloni (Milāna) Light+Building (Frankfurte)

Tendences LUXURIOUS DESIGNS, Latvija, Rīga, LV-1050, Kungu 25, tālr.: 67214578, tālr./fakss: 67214577

Тенденции

2,98 Ls

Воплощение красоты MATRIX DESIGN PAOLO PIVA E VARENNA. OOO TOWNGROUP +7 495 749-0171 INFO@TOWNGROUP.RU SHOWROOM MOSCOW POLIFORM MOSCA KOMSOMOLSKIJ PROSPECT 17 119146 MOSCOW TEL. 4952471290 SHOWROOM ST. PETERSBURG HALL OSCAR RUBINSHTEINA STREET, 6 199155 SANKT-PETERBURG TEL. 8123289985 SHOWROOM KIEV SFERA DESIGN - POLIFORM KIEV LESI UKRAINKI AVENUE, 16 KIEV TEL. 445991883

KRASTA 89, RĪGA. TĀLR. 67356422

PER CONOSCERE IL PUNTO VENDITA PIÙ VICINO:

MY LUXURIOUS DESIGNS, Latvija, Rīga, LV-1050, Kungu 25, tālr.: 67214578, tālr./fakss: 67214577

SATURS / СОДЕРЖАНИЕ

IZNĀK 4 REIZES GADĀ Reģ. Nr. 000702805 Tālr.: 67311333 Fakss 67311222 e-pasts: mpb@mpb.lv Ģertrūdes iela 20, Rīga, LV-1011 Dibinātājs un izdevējs: SIA “Media Park Baltija”

UZ VĀKA VĀKA:: Dimax salona interjers

INTERJERA DIZAINERI ŽURNĀLU VAR SAŅEMT

Ģertrūdes 20, kontakttālrunis 67311333

BEZ MAKSAS

VISPRES TI ŽĀ K A I S MO DE S ŽU RNĀ L S САМЫЙ ПРЕСТИЖНЫЙ ЖУРНАЛ О МОДЕ

RIGA FASHION WEEK

HAUTE COUTURE

VĀRDS

VĒSTURE

PULKSTEŅI

JAUNUMI / НОВОСТИ

Salonā Luxurious Designs,, kas atrodas Rīgā, Designs Kungu ielā 25, atklāta kompānijas Arca ekskluzīva Itālijas mēbeļu ekspozīcija.

В салоне Luxurious Designs по адресу Рига, Кунгу 25 открылась экспозиция эксклюзивной итальянской мебели от компании Arca Arca..

Kungu iela 25, Rīga, tālr.: 67214578

Dizaina studija Neoklasika Rīga, Brīvības iela 139, tālr. 67371586, 67371587

Pineider kompānija, kuras vēsture aizsākas 1774. gadā, Florencē, jau vairāk nekā 200 gadus veldzē izsalkušos stila gardēžus, kuri mīl skaistumu un izsmalcinātību rakstības valdzinošajā pasaulē. Pineider – itāļu pieredzējušo meistaru virtuozais roku darbs, kas no izmeklētajiem augstākās klases materiāliem rada patiesus mākslas darbus – gravētus stacio stacio-nārus, luksus ādas rakstāmlietu galda piederumus, dārglietu kārbas, foto albumus un rakstāmpapīru.

Компания Pineider Pineider, деятельность которой началась в 1774 году, во Флоренции, уже более 200 лет утоляет голод гурманов стиля, ценящих красоту и утончённость в чарующем мире письменных принадлежностей. Pineider – виртуозная ручная работа опытных мастеров, создающих произведения искусства из отборных материалов высокого класса – гравированные письменные принадлежности, коробки для драгоценностей, фотоальбомы из кожи класса люкс и бумагу для писем.

Dining in 2015 ir starptautiskais dizaina konkurss, ko organizējis internetresurss designboom.com designboom.com.. Dizaineru uzdevums šajā konkursā ir rādīt, kā izskatīsies galda un citi ar ēšanu saistīti piederumi 2015. gadā, kas nepavisam vairs nav aiz kalniem. Dining in 2015 – международный дизайнерский конкурс, организованный интернет-ресурсом de de-signboom.com.. Задача дизайнеров в этом конкурсе signboom.com – предположить как будут выглядеть столовые приборы и прочая утварь для потребления пищи в не таком уже и далеком 2015 году.

VISPREST I ŽĀ K A I S A U TO MO BI Ļ U ŽU RNĀ L S САМЫЙ ПРЕСТИЖНЫЙ ЖУРНАЛ ОБ АВТОМОБИЛЯХ

AUTOSALONS ŽENĒVĀ

LEĢENDA

CORVETTE VĒSTURE

BAIKERI

NOTIKUMS / СОБЫТИЕ

Karla Kastegnarto, Maira Kisiļova, Jeļena Baukina, Anita Grase, Irina Vanglere.

Inna Mamina, Maira Kisiļova, Karla Kastegnarto.

Natālija Krasnopejeva, Maira Kisiļova, Viktors Šelegs.

Sņežana Kazaka, Maira Kisiļova, Tatjana Loska.

Prezentācija salonā Lex Interior

Презентация в салоне Lex Interior

10. jūnijā uz salonu Lex Interior bija uzaicināti daži no Rīgas labākajiem dizaineriem. Itāļu fabrikas Giorgio Piotto ekskluzīvo mēbeļu kolekciju prezentācija un rīdziniekiem pazīstamās fabrikas Scavolini jaunākās izstrādnes savaldzināja visus klātesošos.

10 июня в салон Lex Interior были приглашены одни из лучших дизайнеров Риги. Презентация коллекций эксклюзивной мебели итальянской фабрики Giorgio Piotto и последние разаботки известной рижанам фабрики Scavolini покорили присутствующих.

Giorgio Piotto pārstāvji Karla Kastegnarto un Jeļena Baukina ar eksponēto mēbeļu paraugiem pierādīja, ka tieši viņu fabrikā strādā vislabākie kokapstrādes meistari, roku darba speciālisti, kas turas pie senajām itāliešu tradīcijām.

Представители Giorgio Piotto Карла Кастегнарто и Елена Баукина, доказали на выставленных образцах мебели, что их фабрика собрала лучших мастеров ручной обработки дерева, придерживающихся старых исконных итальянских традиций.

Giorgio Piotto izmanto tikai augļu kokus – ķirsi un riekstkoku. Visas Giorgio Piotto kolekcijas ir nodeva krāsai un mīlestībai pret dzīvi.

В Giorgio Piotto используются только фруктовые деревья – вишня и орех. Все коллекции Giorgio Piotto – это дань цвету и любви к жизни.

Denijs Speranca no Scavolini parādīja augļus, ko nesusi sadarbība ar tādām pasaulslavenām personībām kā Karims Rašids un Džordžeto Džudžaro. Iespaidīgi!

Дэнни Сперанца из Scavolini продемонстрировал плод сотрудничества с именами первой мировой величины – Каримом Рашидом, Джорджетто Джуджаро. Впечатляет!

Modelis Absolute Classic no kolekcijas Baccarat. Dizainers: Džanni Pareski. Scavolini.

Modelis Crystal. Dizainers: Karims Rašids. Scavolini.

INTERJERA DIZAINERI KATALOGU “MĒBELES UN INTERJERS”

var saņemt BEZ MAKSAS Giorgio Piotto

Ģertrūdes 20, kontakttālrunis 267311333

IZSTĀDE / ВЫСТАВКА

Bērnišķīgi priecāties РАДОВАТЬСЯ ПОДЕТСКИ

ANNA DMITRIJEVA

No 16. aprīļa līdz 21. aprīlim notika viena no plašākajām mēbeļu un interjera dizaina izstādēm I Saloni Milano. Sešu dienu laikā to apmeklēja 348 tūkstoši cilvēku. Paši ievērojamākie mēbeļu dizaineri un slavenākie ražotāji un pārdevēji nu jau ilgu laiku šeit tiekas katru gadu. Visprestižākās fabrikas Milānā rāda savus jaunumus un noteic modes virzienus dažiem tuvākajiem gadiem. С 16 по 21 апреля состоялась одна из крупнейших выставок мебели и интерьерного дизайна I Saloni Milano. За шесть дней ее посетило 348 тысяч человек. Самые маститые дизайнеры, именитые производители и продавцы мебели встречаются здесь ежегодно, на протяжении долгих лет. Самые престижные фабрики представляют в Милане свои новинки и определяют модные направления на ближайшие несколько лет.

ilānā dizaineru rosīgās dzīves centrā atrodas Zona Tortona. Tas ir vesels kvartāls, kur šajās dienās neskaitāmajās izstāžu vietās mutuļo cilvēku jūra un burtiski kūsāt kūsā dažādi notikumi.

самом центре тусовочной жизни дизайнерского Милана находится Zona Tortona. Это целый квартал, который в эти дни буквально бурлит от количества гостей и всевозможных событий, проходящих в бесчисленных выставочных пространствах района.

Šogad apmeklētāji un eksperti izstādes kolekcijās un daudzu ievērojamu kompāniju stendos atzīmēja košumu, dzīvesprieku un pat bērnišķīgumu. Tika secināts, ka ne tikai modes pasaulē, bet arī interjeru dizaina jomā ienāk krāsas – spilgtas un dzīvespriecīgas, drosmīgi un negaidīti krāsu salikumi.

В этом году посетители и эксперты отметили яркость, жизнерадостность и даже детскость в выставочных коллекциях и на стендах многих известных компаний. Констатируется, что вслед за миром моды цвет приходит и в область интерьерного дизайна. Краски будут яркими и жизнеутверждающими, сочетания смелыми и неожиданными.

Neapšaubāmas šā gada paletes līderes ir gaišzaļā un kobaltzilā krāsa. Moderna ir arī tirkīzzilā, smaragdzaļā, citrondzeltenā, ģerāniju, tumši violetā krāsa un visdažādākie violetie toņi. Tiek krāsots jebkurš virsmām izmantots materiāls: āda un keramika, metāls un stikls.

Безусловными лидерами палитры этого года являются светлозеленый и синий кобальт. Модными цветами также являются: бирюзовый, изумрудный, ярко-зеленый, лимонный, цвет герани, темно-лиловый и разнообразные оттенки фиолетового. Красятся любые поверхности: кожа и керамика, металл и стекло.

Līdztekus ideju un koloristisko risinājumu daudzveidībai mēbeļu dizainā, moderno mēbeļu sektorā saglabājas minimālisms ar noslīpētām ģeometriskām formām un dārgiem dabiskiem materiāliem. Skapjiem un kumodēm vairs nav rokturu, tās atver ar rokas pieskārienu, un šis risinājums ļauj priecāties par ideālu virsmu. Akcents tiek likts uz cēlmateriāliem – koku, parasto ādu un zamšādu, kurus speciāli apspēlē, piešķirot papildu apjomu: koka reljefu uzsver, ādu cauršuj. Koloristiskajam risinājumam tāpat kā iepriekšējos gados ir nosliece uz dabiskām krāsām, turoties smilškrāsas un brūnās gammas ietvaros. Klasiskajās mēbelēs saskatāma atgriešanās no glamūra ar spalvām un straziem pie augstvērtīgiem koka izstrādājumiem. Dažas tradicionāli klasiskās fabrikas (Bamax, Medea, Mobilidea) ienākušas uz contemporari – moderno – mēbeļu segmentā, no dārgām koku šķirnēm izgatavoto izstrādājumu apdarē saglabājot augstus standartus. Aster cucine demonstrēja brīnišķīgas virtuves modernajā stilā. Virtuvju dizainā galvenā tendence ir tehnoloģiskums un transformācija. Plaši attīstījusies pērnā gada tendence veidot virtuves ar noslēgtām durvīm. Turklāt visiem elementiem ir jābūt viegli sasniedzamiem. Arī jaunajā sezonā aktuālas ir matētas krāsas, taču Milānas favorītes šoreiz bija glancētas virsmas. Fabrika MP2 plašai publikai parādīja modernas mēbeles, kas izgatavotas no stikla un metāla elementiem. Riva

Наряду с разнообразием идей и цветовых решений в области дизайнерской мебели, в секторе современной мебели сохраняется тенденция к минимализму с его отточенными геометрическими формами и использованием дорогих натуральных материалов. Дверцы шкафов и комодов лишаются ручек, открываясь легким нажатием руки и предоставляя возможность наслаждаться идеальными поверхностями. Упор делается на фактуре благородных материалов – дерева, кожи, замши, – которые специально обыгрываются, приобретая дополнительный объем: рельеф древесины подчеркивается, кожа простегивается. Цветовое решение, как и в предыдущие годы, тяготеет к натуральным цветам, оставаясь в рамках бежево-коричневой гаммы. В классической мебели виден возврат от тенденций гламура с перьями и стразами к добротной работе с деревом. Некоторые традиционно классические фабрики (Bamax, Medea, Mobilidea) пришли и в сегмент мебели contemporari – “современной”, сохранив при этом высокие стандарты обработки изделий из дорогих сортов дерева. Aster cucine представил восхитительные кухни в стиле модерн. Основная тенденция в кухонном дизайне – технологичность и трансформация. Широкое развитие получила прошлогодняя идея кухни, закрытой слайд-дверьми. При этом все элементы должны быть легкодоступны.

valdzināja ar mazām princesēm domātām mēbelēm.

Матовые цвета остаются актуальны и в новом сезоне, но фаворитом Милана на этот раз был глянец.

Somu kompānijas Martela ekspozīcijā cilvēki drūzmējās no rīta līdz vakaram. „Tiekamies zem koka” – tāda bija kompānijas stenda devīze. Šo apbrīnojamo koku, par kuru rakstīja vismaz trīs itāļu žurnāli, radījis profesors Ēro Ārnio. To var izmantot ne tikai kā dekora priekšmetu, bet arī kā funkcionālu objektu. Kad profesoram jautāja: „Kāpēc šajā kokā nav ābolu?”, viņš asprātīgi atbildēja: „Tas jājautā Ievai!”

Фабрика MP2 представила широкой публике современную мебель, изготовленную из элементов стекла и металла. Riva очаровала сказочной мебелью для маленьких принцесс.

Kompānija Tom Dixon iepazīstināja ar savu jauno gaismasķermeņu un mēbeļu kolekciju. Dizainers Toms Diksons tai devis nosaukumu A bit of rough, ar kuru jāsaprot atklāta izturēšanās un saskarsme, kurai ir sveša samākslotība. “Man nekas nav pret eleganci un smalkumu,” komentē dizainers, “taču britu zīmolam ir jāizceļas ar praktisku pieeju materiālu izvēlei un godīgumu, un ilgu kalpošanu. Mūsu produkcijai jādzīvo ilgāk nekā modes tendencei. Kolekcijas pamatā ir smagie rūpniecības materiāli – tādi kā lietais tērauds, stikls, masīvs ozolkoks un emalja. Šie materiāli ir tik pamatīgi, ka runā paši par sevi.”

Экспозиция финской компании Martela была заполнена людьми с утра до вечера. “Встречаемся под деревом” – таков был девиз ее выставочного стенда. Придумал и создал это удивительное дерево, о котором написали, как минимум, три итальянских журнала, профессор Ээро Аарнио. Его можно использовать не только как предмет декора, но и как функциональный объект. Когда профессора спросили: “А почему на этом дереве нет яблок?”, он остроумно ответил: “Об этом надо спросить Еву!”

Veidot gaismasķermeni Mirror Ball ar tā ideāli gludo haiteka stilam atbilstošo formu dizaineru rosinājusi kosmiskā ķivere. Gaismekļa jaunā variācija veidota no daudzām dažādas formas bumbām, kas nostiprinātas uz spēcīga metāla karkasa.

Компания Tom Dixon представила новую коллекцию светильников и мебели. Дизайнер Том Диксон назвал ее A bit of rough, что означает прямую, лишенную жеманства манеру поведения и общения. “Я ничего не имею против изысканности и утонченности, – комментирует дизайнер, – но британский бренд должен отличаться практичным подходом в выборе материалов и честностью, и служить долго. Наша продукция должна жить дольше, чем модная тенденция. Коллекция основана на тяжелых промышленных материалах, таких как литая сталь, стекло, массив дуба и эмаль. Эти материалы настолько основательны, что говорят сами за себя”.

Milānas muzejā Minguzzi dizaina guru Filips Stārks un zīmols Axor demonstrēja jaunu dušas programmu, „haute couture dušai” – Axor Starck

На создание светильника Mirror Ball с его идеально гладкой формой в стиле хай-тек дизайнера вдохновил космический шлем. Его новая вариация представляет

10.00 - 19.00

P O T C P S Sv

„Jauna Forma“ Ltd. 13, Gogola Str., Riga Tel. 67 221 590 GSM: 29 224 882 E-mail: jf@tk.lv

ПРЕДЛОЖЕНИЕ ДЕЙС ТВИТЕЛЬНО ДО 01.09.2008

ДЛЯ ЧИТАТЕЛЕЙ ЖУРНА ЛА INTERIOR СКИДКА

10 %

Design: Pietro Arosio

Model: ELEKTRA

ernestomeda

Shower Collection. Pēc paša Stārka vārdiem, tā ir „vesela programma, īsta dizaina matrice, līdzīga mozaīkai vai puzlei, sastāv no daudziem maziem kvadrātveida elementiem, no kuriem, brīvi ļaujoties fantāzijai, var veidot bezgala daudzas formas”. Dušas kolekcijas bāzes elements ir mazs, ideāli iezīmēts kvadrāts 12 x 12 cm lielumā, kuru var pārvērst par dušu, termostatu, gaismasķermeni, nūjiņu vai vadības elementu: ventili un maisītāju. Tīrās līnijas un ģeometriski precīzās formas dušā rada mierīgu atmosfēru un akcentē uzmanību uz pašu galveno – baudu, ko sagādā saskarsme ar ūdeni. Moduļus var izkārtot jebkurā secībā un daudzumā, vertikāli vai horizontāli, grupās vai pa vienam, istabas centrā vai asimetriski – rezultātā vienmēr tiks iegūta neparasta un pilnīgi jauna vannasistabas telpa. „Ar Axor Starck Shower Collection mēs esam izstrādājuši ne jau atsevišķus produktus, bet veselu vannasistabas telpas izmantošanas koncepciju, visaugstākajā mērā elastīgu un daudzfunkcionālu,” secina Filips Stārks. „Šo sistēmu radījusi cilvēka pieaugošā vēlme individualizēt zonu, kur viņš kopj sevi, iet dušā, atpūšas un relaksējas. Mēs gribam, lai šī zona būtu unikāla ne tikai estētiskajā, funk-

из себя множество шаров разной формы, закрепленных на мощном металлическом каркасе. В миланском музее Minguzzi гуру дизайна Филипп Старк и бренд Axor представили новую душевую программу, “haute couture для душа” – Axor Starck Shower Collection. По словам самого Старка, это “целая программа, настоящая дизайн-матрица, похожая на мозаику или пазл и состоящая из множества маленьких квадратных элементов, которые можно сочетать в бесконечном числе форм, ничем не ограничивая свою фантазию”. Базисный элемент душевой коллекции – маленький, идеально очерченный квадрат площадью 12 x 12 см, который может обернуться душем, термостатом, светильником, полочкой или элементом управления: вентилем и смесителем. Чистые линии и геометрически выверенные формы модулей создают атмосферу умиротворенности и акцентируют внимание на самом главном: удовольствии общения с водой. Модули можно располагать в любом порядке и количестве, вертикально или горизонтально, группами или по отдельности, в центре комнаты или ассиметрично – в результате всегда

cionālajā un tehnoloģiskajā, bet pirmām kārtām emocionālajā ziņā.” Kolekcijas virsotne ir milzīgā augšējā duša Axor Starck Shower Heaven gandrīz kvadrātmetra platībā, kas dāvā unikālu baudu visiem maņu orgāniem. Efektu nodrošina ne tikai dušas izmēri, kuriem šobrīd nav līdzīgu, bet arī pētniecības laboratorijā Hansgrohe līdz pilnībai noslīpētā sprauslu kvalitāte. Dušas īpašnieks var izvēlēties starp apaļu strūklu, maigu lietutiņu, kas sastāv no apjomīgiem ar skābekli piesātinātiem pilieniem, un plašu straumi, kas maigi plūst pār ķermeni un pilnībā to apņem. Tīrās līnijas un skaidrās ģeometriskās formas, kurās nav lieku detaļu, un maigais nerūsošā tērauda virsmu spīdums izskatās atturīgi un, neraugoties uz milzīgajiem izmēriem, neuzmācīgi iekļaujas vannasistabas arhitektūrā. получается необычное и совершенно новое пространство ванной. “С Axor Starck Shower Collection мы разработали не просто отдельные продукты, а целую концепцию жилого пространства в ванной, в высшей степени гибкую и многофункциональную, – подытоживает Филипп Старк. – Эта система родилась из растущей потребности человека в индивидуализации зоны для ухода за собой, принятия душа, отдыха и релаксации. Мы хотим, чтобы это пространство теперь было уникальным не только эстетически, функционально и технологически, но и, прежде всего, эмоционально”. Вершина коллекции – огромный верхний душ Axor Starck Shower Heaven площадью практически в квадратный метр, дарящий уникальное наслаждение всем органам чувств. Эффект достигается не только благодаря размерам душа, которые сегодня не имеют себе равных, но и качеству форсунок, доведенным до совершенства в исследовательской лаборатории Hansgrohe. Его владелец может выбирать между круглой струей, мягким дождем, состоящим из объемных капель, насыщенных кислородом, и широким потоком, мягко льющимся на тело, полностью окутывающим его. Чистые линии и четкая геометрия форм, отсутствие лишних деталей и мягкий блеск поверхности из нержавеющей стали выглядит сдержанно и вписывается в архитектуру комнаты абсолютно ненавязчиво даже несмотря на свои огромные размеры.

IZSTĀDE / ВЫСТАВКА

ANNA DMITRIJEVA

GAISMAS PODIJS П О Д И У М No 11. aprīļa līdz 16. aprīlim Vācijas pilsētā Frankfurtē pie Mainas pasaulslavenās izstāžu kompānijas Messe Frankfurt platībās notika starptautiskā izstāde Light+Building 2008. Tajā bija pārstāvētas nozares, kas cieši saistītas ar celtniecību – apgaismojumu, elektroinstalāciju, kā arī mājas un celtniecības automatizāciju. Galvenās izstādes nodaļas bija šādas – „Apgaismojums” (Lighting), „Elektrotehnika” (Electrical engineering) un „Ēku automatizācija” (House + Building Automation). Light+Building 2008 sastāvā bija vēl divas izstādes ACS un Fireprotec. “ACS – datorsistēmas celtniecībā” publiku iepazīstināja ar informācijas un komunikācijas tehnoloģiju izmantošanu celtniecībā. Bet divu dienu specializētā izstāde Fireprotec bija veltīta ugunsdrošībai. Light+Building ir lielākais „gaismas podijs” pasaulē: arī šoreiz izstādē piedalījās vairāk nekā 2000 ﬁrmu, kas specializējas apgaismes tehnikas jomā. Bet ēku automatizācijai veltītā šīs ekspozīcijas nodaļa iepazīstināja ar „gudrām” tehnoloģijām.

С В Е ТА

С 11 по 16 апреля в немецком городе Франкфурт-на-Майне на площадях всемирно известной выставочной компании Messe Frankfurt прошла международная выставка Light+Building 2008. Выставка представила отрасли, тесно связанные со строительством – освещение, электрические инсталляции, а также домашнюю и строительную автоматизацию. Основные разделы выставки – “Освещение” (Lighting), “Электротехника” (Electrical engineering) и “Автоматизация зданий” (House + Building Automation). В программу Light+Building 2008 года были включены еще две выставки: ACS и Fireprotec. “ACS – компьютерные системы в строительстве” ознакомила публику с используемыми в строительстве информационными и коммуникационными технологиями. А двухдневная специализированная выставка Fireprotec была посвящена теме противопожарной защиты. Light+Building – крупнейший “подиум света” в мире: и на этот раз в выставке приняло участие более 2000 фирм, специализирующихся в области осветительной техники. А ее раздел автоматизация зданий является важнейшей платформой ознакомления с “умными” технологиями.

„Light+Building panākumu pamatā lielākoties ir kompleksā koncepcija, kas apvieno visus svarīgos šī savā nozarē plašākā starptautiskā gadatirgus posmus,” stāsta viens no Messe Frankfurt vadītājiem Mihaels Peterss. „Aizvien aktuālāks temats ir energoefektivitāte, kas kļuvusi gan par inženieru, gan dizaineru dzinējspēku.”

“Успех Light+Building основывается, главным образом, на комплексной концепции, объединяющей все важные звенья этой крупнейшей в своей отрасли международной ярмарки, – рассказывает Михаэль Петерс, один из руководителей компании Messe Frankfurt. – Это проявляется в обретающей все большую актуальность теме энергоэффективности, которая является движущей силой как для инженеров, так и для дизайнеров”.

Par īstiem svētkiem izvērtās festivāls Luminale. Pirmo reizi to 2002. gadā kopīgiem spēkiem organizēja kompānija Messe Frankfurt un gadatirgus Light+Building eksponenti. Te varēja aplūkot vairāk nekā 100 projektu par

Настоящим праздником стал фестиваль Luminale. Впервые он был организован в 2002 году совместными усилиями компании Messe Frankfurt и экспонентов ярмарки Light+Building. Здесь можно было увидеть более 100 проектов, тематикой которых

Crystolight. Holande.

F.Ferreria da Silva. Portugāle.

Arte di Murano. Itālija.

mākslinieciskās instalācijas, ēku iluminācijas un vernisāžu tematiku.

являлись художественные инсталляции, иллюминация зданий, вернисажи.

Tieši lielās un slavenās ﬁrmas pārsteidza ne tikai ar dizaina jaunumiem, bet arī ar interesantām ekspozīcijām. Viena no stendu noformējuma tendencēm bija gaismasķermeņu demonstrēšana uz melna fona. Tā bija kontrastaina un spilgta prezentācija. Vēl viena ekspozīcijas īpatnība bija tā, ka gaismasķermeņi tika rādīti interjerā – katrs objekts patstāvīgā dzīvojamā telpā ar īpašu koncepciju.

Именно крупные и известные фирмы удивили не только новинками дизайна, но и интересными экспозициями. Одной из тенденций в оформлении стендов была демонстрация светильников на черном фоне – очень контрастная, яркая и выгодная презентация. Другой особенностью экспозиций стало интерьерное представление светильников – каждый объект был вписан в самостоятельное жилое пространство с собственной концепцией.

Klasiskā stilā ieturētu gaismasķermeņu nemaz nebija tik daudz, turpretī minimālistiskā stilā

Светильников в классическом стиле было не так уж много, а вот в минималистском – основная часть вы-

Riserva. Ķīna.

Lustru izgatavošana pēc individuāla pasūtījuma Ekskluzīvas Bohēmijas kristāla lustras

OFICIĀLAIS ČEHU KRISTĀLA LUSTRU “ELITE BOHEMIA” PĀRSTĀVIS LATVIJĀ

Rencēnu ielā 1, T/C Galerija Azur, Rīga. Tālr. 67716729 Lielirbes iela 17a, T/C Panorāma Plaza E. Birznieka-Upīša 5/7, Rīga. Tālr. 67288266

veidoti gaismekļi aizņēma izstādes galveno daļu. Lielākoties tie izgatavoti no plasta vai stikla; metāls savas pozīcijas zaudē. Abažūru noformējumā ir daudz skaistu audumu. Starp jaunajām tendencēm var atzīmēt gaismasķermeņus ar plisētu un gofrētu papīru imitējošiem dažādas formas un atšķirīgas struktūras plafoniem. Un, protams, nevar neminēt kristālus: to bija tik daudz, ka brīžiem acis žilba.

ставки. Большей частью они изготовлены из пластика или стекла; металл теряет свои позиции. В оформлении абажуров много красивых тканей. Среди новых трендов можно отметить светильники с плафонами, имитирующими плиссированную и гофрированную бумагу, – разнообразных форм и разных фактур. И, конечно же, кристаллы: от их обилия порой рябило в глазах.

Izstādē bija pārstāvēti daudzi ražotāji no Eiropas. Līdztekus vācu ražotājiem toni noteica itāļi. Viņu pārstāvība bija visai iespaidīga: Iris Cristal, Dopo, Pataviumart, Firme de Vetro, Arte di Murano, Isaac light u.c. Spēcīgi bija spāņu pārstāvji (Bover, Schuller, Copenlamp Iluminacion) un portugāļi (F.Ferreira da Silva, Castro lichting, J.P.M., Paolo Coelho, Serip, Valditaro). Ar saviem stendiem uzmanību pievērsa holandieši (Brand van Egmond, Crystolight) un čehi (Elite Bohemia). Taču jau tagad redzams, ka viņiem uz papēžiem min ķīnieši (Āzijai bija atvēlēts atsevišķs paviljons).

На выставке были представлены многие европейские производители. Помимо немецких производителей тон задавали итальянцы. Их представительство было достаточно внушительно: Iris Cristal, Dopo, Pataviumart, Firme de Vetro, Arte di Murano, Isaac light и другие. Сильны были испанские представители (Bover, Schuller, Copenlamp Iluminacion) и португальские (F.Ferreira da Silva, Castro lichting, J.P.M., Paolo Coelho, Serip, Valditaro). Обращали на себя внимание стенды голландских (Brand van Egmond, Crystolight) и чешских производителей (Elite Bohemia). Но уже сейчас заметно, что им начинают “дышать в спину” китайцы (Азии был отведен отдельный павильон).

Līdztekus fabriku produkcijai izstādē varēja atrast arī konceptuālus risinājumus, piemēram, itāļu dizainera Ingo Mauera darbus.

Наряду с фабричной продукцией на выставке можно было найти и концептуальные решения, например, работы итальянского дизайнера Инго Мауэра.

Karko. Polija.

„SPICE” mēbeļu un interjera centrs Jaunmoku iela 13, Rīga Tālr.: +371 7798190. Fakss: +371 7798189 www.hektorlight.lv

Dizaina jomā gribētos izcelt itāļu kompāniju AVMazzega. Tā parādīja divas jaunas gaismasķermeņu kolekcijas – moderno inovatīvo sēriju The Moderns un The Venetians, kas ieturēta vēsturiskā XVIII-XX gadsimta stilistikā.

В области дизайна хотелось бы выделить итальянскую компанию AVMazzega. Компания показала две новые коллекции светильников – современную инновационную серию The Moderns и The Venetians в исторической стилистике XVIII – XX веков.

Efektīvu jaunumu uz izstādi bija atvedusi Gira. Jaunie caurspīdīgās līnijas Gira Event Klar koloristiskie varianti – melns, balts, zaļš, tumši violets, brūns un smilškrāsas tonis – interjera dizainā saliek jauna veida akcentus. Pateicoties speciālai tehnoloģijai, gaisma, krītot uz caurspīdīgā materiāla ar krāsas pamatu, rada trīsdimensiju optisko efektu, kas ļoti izsmalcināti sader ar eleganto spīdīgo virsmu. Sensoru videonamrunis, ko demonstrēja tā pati ﬁrma, pirmām kārtām ir dizaina šedevrs un tikai pēc tam funkcionāls izstrādājums.

Эффектную новинку привезла на выставку компания Gira. Новые цветовые варианты линии Gira Event Klar – черный, белый, зеленый, темно-фиолетовый, коричневый и песочный – по-новому расставляют акценты в дизайне интерьера. Применение специальной технологии позволяет создавать при попадании света на прозрачный материал с цветовой основой трехмерный оптический эффект, который изысканно сочетается с элегантной блестящей поверхностью. Сенсорный видеодомофон, представленный этой же фирмой – это, прежде всего шедевр дизайна, и лишь потом функциональное изделие.

Kompānija Philips izstādē Light+Building 2008 demonstrēja mājas, biroja, viesnīcas, ielas un tirdzniecības zāles vispārējai un dekoratīvai apgaismošanai paredzētu inovatīvu gaismas diožu sēriju, kuras uzdevums, runājot Philips Lighting izpilddirektora Rudija Provusta vārdiem, ir „radikāli mainīt mūsu priekšstatu par apgaismojumu”.

Компания Philips представила на Light+Building 2008 серию инновационных светодиодных светильников для общего и декоративного освещения дома, офиса, отеля, улицы и торгового зала, призванную, по словам исполнительного директора Philips Lighting Руди Провуста, “коренным образом изменить наше восприятие освещения”.

o #J[OFTT LVSĂ? SFJ[JOĆŽUT BS QJFDJ Arte di Murano. ItÄ lija.

Gaismas diodes ir kompaktas, droĹĄas un ekonomiskas. TÄ s ilgi kalpo un salÄŤdzinÄ jumÄ ar tradicionÄ lo apgaismojumu paver plaĹĄÄ kas iespÄ&#x201C;jas jaunradei attiecÄŤbÄ uz gaismas izvÄ&#x201C;li, dinamiku, vadÄŤbas paĹ&#x2020;Ä&#x201C;mieniem un automatizÄ ciju.

Pa jaunam, savÄ dÄ k nav iespÄ&#x201C;jams salÄŤdzinÄ t: lielÄ apvienotÄ izstÄ de Decorate Life iepazÄŤstinÄ s ar 5 kulminÄ ciju notikumiem patÄ&#x201C;riĹ&#x2020;a preÄ?u industrijÄ ! UnikÄ la parÄ dÄŤba pasaules lÄŤmenÄŤ â&#x20AC;&#x201C; profesionÄ Äźiem. JĹŤlija sÄ kums â&#x20AC;&#x201C; ideÄ ls laiks, lai veiktu pasĹŤtÄŤjumus gaidÄ majai sezonai. Kur tas viss notiks? Protams, ka FrankfurtÄ&#x201C;.

IzstÄ dÄ&#x201C; Light+Building demonstrÄ&#x201C;tÄ elegantÄ sÄ&#x201C;rija Ledino ir pirmÄ bezdelÄŤga plaĹĄajÄ gaismas dioĹžu lÄŤnijÄ , kurÄ pÄ rstÄ vÄ&#x201C;tie gaismasÄˇermeĹ&#x2020;i Äźauj izmantot dioĹžu spilgto, dzirkstoĹĄo balto gaismu stilÄŤgas un mĹŤsdienÄŤgas mÄ jas atmosfÄ&#x201C;ras veidoĹĄanÄ . Vienai no ĹĄÄŤs sÄ&#x201C;rijas jaunajÄ m galda lampÄ m pat tika pieĹĄÄˇirta prestiĹžÄ balva Lights of the Future. VÄ&#x201C;l viens vÄ&#x201C;rienÄŤgs jaunums, kas paredzÄ&#x201C;ts arhitektĹŤras konstrukciju izgaismoĹĄanai, bija superjaudÄŤgÄ sistÄ&#x201C;ma Color Reach, kas apvieno lielu jaudu, precÄŤzu optisko regulÄ&#x201C;jumu, energoefektivitÄ ti un pilnÄŤgu krÄ sas kontroli.

ĐĄĐ˛ĐľŃ&#x201A;ĐžĐ´Đ¸ĐžĐ´Ń&#x2039; ĐşĐžĐźĐżĐ°ĐşŃ&#x201A;Đ˝Ń&#x2039;, Đ˝Đ°Đ´ĐľĐśĐ˝Ń&#x2039; Đ¸ Ń?Đ˝ĐľŃ&#x20AC;ĐłĐžŃ?ĐşĐžĐ˝ĐžĐźĐ¸Ń&#x2021;Đ˝Ń&#x2039;. Đ&#x17E;Đ˝Đ¸ ĐžŃ&#x201A;ĐťĐ¸Ń&#x2021;Đ°Ń&#x17D;Ń&#x201A;Ń Ń? Đ´ĐžĐťĐłĐžĐ˛ĐľŃ&#x2021;Đ˝ĐžŃ Ń&#x201A;Ń&#x152;Ń&#x17D; Đ¸ ĐżŃ&#x20AC;ĐľĐ´ĐžŃ Ń&#x201A;Đ°Đ˛ĐťŃ?Ń&#x17D;Ń&#x201A; ĐąĐžĐťĐľĐľ Ń&#x2C6;Đ¸Ń&#x20AC;ĐžĐşĐ¸Đľ Đ˛ĐžĐˇĐźĐžĐśĐ˝ĐžŃ Ń&#x201A;Đ¸ Đ´ĐťŃ? Ń&#x201A;Đ˛ĐžŃ&#x20AC;Ń&#x2021;ĐľŃ Ń&#x201A;Đ˛Đ° Ń Ń&#x201A;ĐžŃ&#x2021;ĐşĐ¸ ĐˇŃ&#x20AC;ĐľĐ˝Đ¸Ń? Đ˛Ń&#x2039;ĐąĐžŃ&#x20AC;Đ° Ń&#x2020;Đ˛ĐľŃ&#x201A;Đ°, Đ´Đ¸Đ˝Đ°ĐźĐ¸ĐşĐ¸, Ń ĐżĐžŃ ĐžĐąĐžĐ˛ Ń&#x192;ĐżŃ&#x20AC;Đ°Đ˛ĐťĐľĐ˝Đ¸Ń? Đ¸ Đ°Đ˛Ń&#x201A;ĐžĐźĐ°Ń&#x201A;Đ¸ĐˇĐ°Ń&#x2020;Đ¸Đ¸ ĐżĐž Ń Ń&#x20AC;Đ°Đ˛Đ˝ĐľĐ˝Đ¸Ń&#x17D; Ń Ń&#x201A;Ń&#x20AC;Đ°Đ´Đ¸Ń&#x2020;Đ¸ĐžĐ˝Đ˝Ń&#x2039;Đź ĐžŃ Đ˛ĐľŃ&#x2030;ĐľĐ˝Đ¸ĐľĐź. ĐĐťĐľĐłĐ°Đ˝Ń&#x201A;Đ˝Đ°Ń? Ń ĐľŃ&#x20AC;Đ¸Ń? Ledino, ĐżŃ&#x20AC;ĐľĐ´Ń Ń&#x201A;Đ°Đ˛ĐťĐľĐ˝Đ˝Đ°Ń? Đ˝Đ° Đ˛Ń&#x2039;Ń Ń&#x201A;Đ°Đ˛ĐşĐľ Light+Building, â&#x20AC;&#x201C; ĐżĐľŃ&#x20AC;Đ˛Đ°Ń? â&#x20AC;&#x153;ĐťĐ°Ń Ń&#x201A;ĐžŃ&#x2021;ĐşĐ°â&#x20AC;? Đ˛ Ń&#x2C6;Đ¸Ń&#x20AC;ĐžĐşĐžĐš ĐťĐ¸Đ˝ĐľĐšĐşĐľ Ń Đ˛ĐľŃ&#x201A;ĐžĐ´Đ¸ĐžĐ´Đ˝Ń&#x2039;Ń&#x2026; Ń Đ˛ĐľŃ&#x201A;Đ¸ĐťŃ&#x152;Đ˝Đ¸ĐşĐžĐ˛, ĐşĐžŃ&#x201A;ĐžŃ&#x20AC;Ń&#x2039;Đľ ĐżĐžĐˇĐ˛ĐžĐťŃ?Ń&#x17D;Ń&#x201A; Đ¸Ń ĐżĐžĐťŃ&#x152;ĐˇĐžĐ˛Đ°Ń&#x201A;Ń&#x152; Ń?Ń&#x20AC;ĐşĐ¸Đš, Đ¸Ń ĐşŃ&#x20AC;Đ¸Ń Ń&#x201A;Ń&#x2039;Đš ĐąĐľĐťŃ&#x2039;Đš Ń Đ˛ĐľŃ&#x201A; Ń Đ˛ĐľŃ&#x201A;ĐžĐ´Đ¸ĐžĐ´ĐžĐ˛ Đ´ĐťŃ? Ń&#x201E;ĐžŃ&#x20AC;ĐźĐ¸Ń&#x20AC;ĐžĐ˛Đ°Đ˝Đ¸Ń? Ń Ń&#x201A;Đ¸ĐťŃ&#x152;Đ˝ĐžĐš Đ¸ Ń ĐžĐ˛Ń&#x20AC;ĐľĐźĐľĐ˝Đ˝ĐžĐš Đ´ĐžĐźĐ°Ń&#x2C6;Đ˝ĐľĐš Đ°Ń&#x201A;ĐźĐžŃ Ń&#x201E;ĐľŃ&#x20AC;Ń&#x2039;. Đ&#x17E;Đ´Đ˝Đ° Đ¸Đˇ Đ˝ĐžĐ˛Ń&#x2039;Ń&#x2026; Đ˝Đ°Ń Ń&#x201A;ĐžĐťŃ&#x152;Đ˝Ń&#x2039;Ń&#x2026; ĐťĐ°ĐźĐż Ń ĐľŃ&#x20AC;Đ¸Đ¸ Đ´Đ°ĐśĐľ ĐąŃ&#x2039;ĐťĐ° Ń&#x192;Đ´ĐžŃ Ń&#x201A;ĐžĐľĐ˝Đ° ĐżŃ&#x20AC;ĐľŃ Ń&#x201A;Đ¸ĐśĐ˝ĐžĐš Đ˝Đ°ĐłŃ&#x20AC;Đ°Đ´Ń&#x2039; Lights of the Future. Đ&#x2022;Ń&#x2030;Đľ ĐžĐ´Đ˝ĐžĐš ĐźĐ°Ń Ń&#x2C6;Ń&#x201A;Đ°ĐąĐ˝ĐžĐš Đ˝ĐžĐ˛Đ¸Đ˝ĐşĐžĐš, ĐżŃ&#x20AC;ĐľĐ´Đ˝Đ°ĐˇĐ˝Đ°Ń&#x2021;ĐľĐ˝Đ˝ĐžĐš Đ´ĐťŃ? ĐżĐžĐ´Ń Đ˛ĐľŃ&#x201A;ĐşĐ¸ Đ°Ń&#x20AC;Ń&#x2026;Đ¸Ń&#x201A;ĐľĐşŃ&#x201A;Ń&#x192;Ń&#x20AC;Đ˝Ń&#x2039;Ń&#x2026; ĐşĐžĐ˝Ń Ń&#x201A;Ń&#x20AC;Ń&#x192;ĐşŃ&#x2020;Đ¸Đš, Ń Ń&#x201A;Đ°ĐťĐ° Ń Đ˛ĐľŃ&#x20AC;Ń&#x2026;ĐźĐžŃ&#x2030;Đ˝Đ°Ń? Ń Đ¸Ń Ń&#x201A;ĐľĐźĐ° Color Reach, Ń ĐžŃ&#x2021;ĐľŃ&#x201A;Đ°Ń&#x17D;Ń&#x2030;Đ°Ń? Đ˛Ń&#x2039;Ń ĐžĐşŃ&#x192;Ń&#x17D; ĐźĐžŃ&#x2030;Đ˝ĐžŃ Ń&#x201A;Ń&#x152;, Ń&#x201A;ĐžŃ&#x2021;Đ˝Ń&#x192;Ń&#x17D; ĐžĐżŃ&#x201A;Đ¸Ń&#x2021;ĐľŃ ĐşŃ&#x192;Ń&#x17D; Đ˝Đ°Ń Ń&#x201A;Ń&#x20AC;ĐžĐšĐşŃ&#x192;, Ń?Đ˝ĐľŃ&#x20AC;ĐłĐžŃ?Ń&#x201E;Ń&#x201E;ĐľĐşŃ&#x201A;Đ¸Đ˛Đ˝ĐžŃ Ń&#x201A;Ń&#x152; Đ¸ ĐżĐžĐťĐ˝Ń&#x2039;Đš ĐşĐžĐ˝Ń&#x201A;Ń&#x20AC;ĐžĐťŃ&#x152; Đ˝Đ°Đ´ Ń&#x2020;Đ˛ĐľŃ&#x201A;Đ°ĐźĐ¸.

www.decorate-life.messefrankfurt.com info@lithuania.messefrankfurt.com Tel. +370 5 213 55 34

TENDENCES / ТЕНДЕНЦИИ

Bora Herke

Saprātīgi domājošais

Здравомыслящий

Šai tendencei ir raksturīgas tādas iezīmes kā pūrisms, skaidrība un minimālisms. Plaši tiek izmantota high-end un funkcionālisma tehnoloģija. Virziena galvenās iezīmes ir dārgi materiāli un augsta meistarība katrā detaļā.

Этой тенденции свойственны такие черты, как пуризм, ясность и минимализм. Широко используются технологии high-end и функционализма. Главными чертами тренда являются дорогие материалы и высокое мастерство, отраженное в каждой детали.

Galvenās krāsas: gaišzila, tirkīzzila, pasteļtoņi, smilškrāsa, pelēkbrūna un pelēka krāsa.

Основные цвета: светло-бирюзовый, бирюзовый, пастельный, бежевый, серо-коричневый, серый.

Izmantoti Patrīcijas Urkiolas, Bertjana Pota, Naoto Fukasavas, Rosa Lovegrova darbi.

Использованы работы Патриции Уркиолы, Бертьяна Пота, Наото Фукасавы, Росса Ловегрова.

Augu valsts

Растительный мир

Dabisks un organisks – ar šādiem vārdiem var raksturot šo virzienu. Tendences pamatā ir vienkāršu skulpturālu formu un pilnīgu dabas konstrukciju uzslāņošana cita citai.

Натуральный и органичный – такими словами можно охарактеризовать данный тренд. В основе тенденции – наслоение друг на друга простых скульптурных форм и совершенных конструкций природы.

Galvenās krāsas: sudrabs, gaiši brūna, zaļa, tumši zaļa, tumša tirkīzkrāsa, tumši pelēka.

Основные цвета: серебро, светло-коричневый, зеленый, темно-зеленый, темно-бирюзовый, темносерый.

Dabas skaistums ir iedvesmojis Kristofu Delkurtu, Dāvidu Trebridžu, Jori Lārmanu, Entoniju Erolu.

Красота природы вдохновила Кристофа Делкурта, Давида Трэбриджа, Йориса Лаармана, Энтони Эролу.

Skandalozais moderns

Скандальный модерн

Graﬁsks, neona, intensīvs. Šī tendence simbolizē humora izjūtu un netradicionālu dzīves stilu, kas vairās no šabloniem un kurā jūtamas futūrisma atbalsis.

Графический, неоновый, интенсивный. Этот тренд символизирует чувство юмора и нетрадиционный, избегающий шаблонов стиль жизни с отголосками футуризма.

Galvenās krāsas: balta, dzeltena, sarkana, gaišzila, violeta, melna.

Основные цвета: белый, желтый, красный, голубой, фиолетовый, черный.

Eksponēti Vicentes Garsijas Džimenezas, Marse Marse-la Vandersa, Rona Arada, Robija Čentaruti darbi.

Представлены творения Виценте Гарсия Джименеза, Марселя Вандерса, Рона Арада, Робби Чентарутти.

Valdzinošais glamūrs

Чарующий гламур

Vēl vairāk spožuma, vēl vairāk ne ne-gaidītu sajaukumu.

Еще больше блеска в еще более неожиданном миксе.

Krāsas: zelts, pelēks metāls, oranža, tumša tirkīzzila, tumši violeta.

Цвета: золото, серый металлик, цвет шампанского, оранжевый, темно-бирюзовый, темно-фиолетовый.

Filipa Stārka, Zahas Hadidas, Arika Levi, Žana Marī Maso dekoratīvā greznība.

Декоративная роскошь от Филиппа Старка, Захи Хадид, Арика Леви, Жана Мари Массо.

NOTIKUMS / СОБЫТИЕ

ALEKSANDRS KARANDIŠEVS

Swarovski kristāla pils Х Р У С ТА Л Ь Н Ы Й Д В О Р Е Ц О Т S WA R O V S K I

ēdējos gados paralēli ar izstādi I Saloni tajā pašā Milānā kompānija Swarovski realizē prasmīgus tirgvedības projektus, cerot, ka izstādes apmeklētāji un plašsaziņas līdzekļi tik nozīmīgu notikumu neatstās bez ievērības.

Arī kārtējais projekts Swarovski – Crystal Palace atkal kļuva par meganotikumu dizaina pasaulē: Austrijas kompānija bija angažējusi brīnišķīgus meistarus, kas ar uzviju attaisnoja uz viņiem liktās cerības. Eiropas kompānijām, kas specializējas interjera priekšmetu ražošanā, nāk (vai ir jau atnākuši?) grūti laiki. Ja šo kompāniju produkciju aplūkojam no lietošanas kvalitātes viedokļa, tad ļoti tuvu jau ir tā diena, kad Ķīna sāks izlaist analoģiskas preces, kuru kvalitāte nebūs ne par mata tiesu sliktāka. Jau tagad Āzijas rūpnīcu produkcija detaļu izgatavošanas un montāžas rūpīguma ziņā aizvien vairāk pietuvojas rietumvalstu standartiem, turklāt pilnīgas atbilstības sasniegšana, lietojot vēsturisku mērauklu, ir pavisam īsa laika jautājums. Pie tam cenas ziņā, pat ņemot vērā transporta pakalpojumu sadārdzināšanos visā pasaulē, Āzijas analogu pašizmaksa vienmēr būs zemāka nekā konkurentiem Eiropā. Ražošanas pārcelšana no Eiropas Savienības uz to pašu Ķīnu ļauj eiropiešiem izmaksas samazināt, taču šī loģiskā izeja var novest pie loģiskas problēmas. Ņemsim, piemēram, divas lustras. Vienu izgatavojis Swarovski, otru – Ķīnas rūpnīca ar neierastu nosaukumu. Bet nepazīstamā lustra izrotāta ar tā paša Swarovski (vai ēģiptiešu Asfor) kristāliem un nemaz neizskatās sliktāk, bet tās cena ir jūtami zemāka. Kāpēc gan maksāt dārgāk?

Globe. Studio Job.

Daudzas kompānijas nenovēršami saskarsies ar to, ka klients sāks uzdot šādu neinteresantu jautājumu, tāpēc cenšas patērētāja apziņā nospraust neredzamu, bet svarīgu robežu: mēs esam zīmols, bet viņi – uzņēmums, mēs esam radītāji, bet viņi – ražotāji. Bet kā likt saprast, ka tu esi zīmols? Domājams, lai sludinātu šo vēsti

последние годы компания Swarovski делает прекрасные маркетинговые ходы, представляя свои проекты в параллели с выставкой I Saloni в том же Милане. Подразумевается, что посетители выставки и масс-медиа не обойдут вниманием столь значимое мероприятие.

Вот и очередной проект Swarovski – Crystal Palace снова стал мега-событием в мире дизайна: для участия в нем австрийская компания ангажировала замечательных мастеров, и те сторицей оправдали возложенные на них надежды. Для европейских компаний, специализирующихся на производстве предметов интерьера, наступают (или уже наступили?) тяжелые времена. Если рассматривать их продукцию исключительно с точки зрения потребительских качеств, то день, когда Китай начнет выпускать аналогичные товары не худшего качества, очень близок. Если сегодня продукция азиатских заводов по тщательности сборки и выполнения деталей все ближе подбирается к стандартам западных стран, то достижение полного равенства (при условии, конечно, что промышленники востока будут последовательно развивать этот аспект производства) – вопрос ничтожного по историческим меркам времени. При этом по цене даже при растущих ценах на транспортные услуги во всем мире себестоимость азиатских аналогов будет всегда ниже, чем у европейских конкурентов. Перенос производства из ЕС в тот же Китай позволяет европейцам снижать издержки, но этот логичный выход может привести к логичной проблеме. Возьмем, например, две люстры. Одна от европейского производителя с кристаллами Swarovski , другая – от китайского завода с непривычным названием. Но на незнакомой люстре хрусталь того же Swarovski (или египетский от Asfor), и смотрится вещь ничуть не хуже, а стоит ощутимо дешевле. Зачем платить больше? Многие компании неизбежно столкнутся с тем, что клиент начнет задаваться таким неинтересным вопросом и стараются провести в сознании потребителя незримую, но важную границу: мы – бренд, а они – предприятие, мы – создатели, они – производители. А как дать понять, что ты – бренд? Думается, этот “мессидж” (сегодня он, вряд ли даст большую материальную отдачу, но со временем способность его донести до целевой аудитории может стать вопросом жизни и смерти) стал одной из причин, по которой Swarovski несколько лет назад создали изумительную традицию – Crystal Palace.

Veil. Pols Koksedžs.

Veil. Пол Кокседж.

Главная идея блестящего во всех отношениях мероприятия – изменить представление людей о таком прозаичном предмете как люстра. Ну, правда: висит себе и висит, и радует, может быть, первые недели после покупки, а потом эта радость как-то притупляется и сменяется досадой, когда приходится лезть наверх, чтобы вытереть пыль. И даже хрустальные люстры давно уже перестали быть чем-то интересным: в свое время даже в СССР многие вешали их в типовых квартирах – что уж говорить о пресытившемся европейце? (šobrīd tai diezin vai būs liela materiāla atdeve, taču ar laiku nepieciešamība panākt, lai tā sasniedz mērķauditoriju, var kļūt par dzīvības un nāves jautājumu) Swarovski pirms dažiem gadiem ieviesa brīnišķīgu tradīciju – Crystal Palace..

Re.. Zaha Hadida. Re Re.. Заха Хадид. Re

Visādā ziņā spīdošā pasākuma galvenais mērķis ir mainīt cilvēku priekšstatu par tādu prozaisku priekšmetu kā lustra. Tā karājas un, tiesa, pirmās nedēļas pēc iegādes iepriecina, bet vēlāk šis prieks noplok un, kad nākas kāpt augšup, lai noslaucītu putekļus, iezogas pat sarūgtinājums. Turklāt kristāla lustras jau sen vairs nav nekas intere-sants: savulaik pat Padomju Savienībā daudzi tās karināja tipveida dzīvokļos, par pārsātinātajiem eiropiešiem nemaz nerunājot. Bet šeit… Ir jābūt pavisam nejūtīgam cilvēkam, lai nesaskatītu starpību starp ierasto gaismasķermeni un to, ko piedāvā Swarovski savā „kristāla pilī”. Austrieši gājuši pa ļoti dārgu, bet droši vien pa vienīgo pareizo ceļu: katras ekspozīcijas veidošanai kompānija uzaicina ievērojamākos Eiropas dizainerus. Ne vienkārši labus, bet megazvaigznes, kuru vārds jau pats par sevi ir zīmols: Ronu Aradu, Todu Buntjē, Tomu Diksonu, Ārni Kuinzi.

Double Solo. Markuss Tremonto. Double Solo.. Маркус Тремонто.

А тут… Надо быть совсем уж черствым человеком, чтобы не почувствовать разницы между привычным светильным прибором и тем, что предлагает Swarovski в своем “хрустальном дворце”. Австрийцы пошли по очень дорогому, но единственно правильному, наверное, пути: для создания каждой экспозиции компания приглашает ведущих европейских дизайнеров. Не просто хороших, а мега-звезд, чьи имена сами по себе – бренд: Рон Арад, Тод Бунтье, Том Диксон, Арне Куинзе. Фактически нам предлагают взглянуть на люстру как на предмет искусства. Не того искусства, которым восхищается турист в музее истории, а современного. Более того, работы, выставляемые на всех Crystal Palace – и нынешний пока не исключение – заявляют новую функцию люстры. До сих пор такие приборы рассматриваются как важные, но не первостепенные предметы дизайна, основная задача которых – вписаться в общую картину и красиво ее осветить. А здесь нам говорят, что светильник может быть интерьерообразующим предметом.

Faktiski mums piedāvā iespēju uz lustru paraudzīties kā uz mākslas priekšmetu. Ne jau tās mākslas, par kuru tūristi jūsmo vēstures muzejā, bet mūsdienu mākslas. Vēl vairāk – Crystal Palace – allaž, un šis gads pagaidām nav izņēmums – piesaka jaunu lustras funkciju. Līdz šim šos gaismekļus uzskatīja par svarīgiem, taču ne primāriem dizaina priekšmetiem, kuru galvenais uzdevums ir iekļauties kopējā ainā un skaisti to izgaismot. Bet šeit mums teica, ka gaismasķermenis var būt interjeru veidojošs priekšmets. Bet kā gan citādi var raksturot instalāciju Veil, ko piedāvā Pols Koksedžs? Milzīgs četrus metrus augsts no 1 440 Swarovski kristāliem veidots priekškars, kurš ne tikai karājas un mirdz, bet veido arī ilūziju: uz tā parādās Džokondas seja. Veil eksistē tikai kā Crystal Palace eksponāts, taču Swarovski pieļauj, ka ar laiku uzsāks šā dizaina brīnuma komercizlaidi, protams, ļoti ierobežotā daudzumā. Zviedru grupa Front Design (Soﬁja Lāgerkvista, Šarlote fon der Lankena, Anna Lindgrēne un Katja Savstroma) izvēlējusies skandināvisku pieeju kamerstilā. Viņu darbs paņem savā varā nevis ar vērienu, bet ar elegantu vienkāršību. Randomly Crystalline – tā ir vesela grupa dažādu priekšmetu: gaismasķermeņi un ar rokām darinātas vāzes. Un visiem šiem priekšmetiem ir unikāla forma, proti, kompleksa elementi neatkārtojas. Darbu Re, kura autore ir Zaha Hadida – vienīgā sieviete arhitekte, kas kļuvusi par Prickera prēmijas (arhitektiem tā ir tikpat svarīga kā ﬁziķiem Nobela prēmija) laureāti, tāpat kā viņas tautieša Koksedža Veil raksturo lakoniska greznība. Spirālveida Re izskatās apburoši: forma ir vienkārša un dinamiska, bet savienojums ar neparasto ceriņzilo gaismu sasaucas ar haiteka stilu.

Cupola. Pjero Lisoni. Cupola. Пьеро Лиссони.

Ellipsis & Fragments. Ārne Kuinze. Ellipsis & Fragments. Арне Куинзе.

А как иначе можно описать инсталляцию Veil, предложенную Полом Кокседжем? Огромный – высотой 4 метра занавес из 1 440 кристаллов Swarovski , который мало того, что висит и блестит, так еще и создает зрительную иллюзию: на нем проступает лицо Джоконды. Пока Veil существует только в качестве экспоната Crystal Palace, но со временем Swarovski допускает возможность коммерческого выпуска этого дизайнерского шедевра – разумеется, очень ограниченной партией. Шведская группа Front Design (София Лагерквист, Шарлотта фон дер Ланкен, Анна Линдгрен и Катя Савстром) подошла к вопросу по-скандинавски камерно. Представленная ими работа “берет” не размахом, а элегантной простотой. Randomly Crystalline – это целая группа предметов: светильников и ваз ручной работы, и все они уникальной формы, то есть элементы комплекса друг друга не повторяют. Работу Re Захи Хадид – единственной женщины-архитектора, ставшей лауреатом премии Прицкера (по значимости для архитекторов это все равно, что Нобелевская премия для физиков), как и Veil ее соотечественника Кокседжа, отличает лаконичная роскошь. Спиралеобразная Re выглядит совершенно завораживающе: форма проста и динамична, а сочетание с необычным сине-сиреневым светом “отсылает” к стилю хай-тек.

Aqua Jewels Jewels.. Marsels Vanderss. Instalācijā izmantota mozaīka Bisazza Bisazza..

Cavern Collection Collection.. Fredrikson Satllard Satllard..

Aqua Jewels Jewels.. Марсель Вандерс. В инсталляции использована мозаика Bisazza Bisazza..

Cavern Collection Collection.. Fredrikson Stallard Stallard..

Kristāla globuss (Globe Globe)) pirmajā mirklī ieceres ziņā šķiet vienkāršāks līdzās citiem ekspozīcijas priekšmetiem. Kā patīkami mirdzošs priekšmets tādas kompānijas bosa kabinetā, kurai ir 120 gadus sena vēsture un kuras galvenā mītne atrodas Berlīnē vai Amsterdamā. Taču vajag tikai ieskatīties tuvāk, lai pamanītu, ka holandiešu dizaineri Jobs Smēts un Ninke Tinagels no Studio Job izgatavojuši ļoti smalku lietu: globuss, lai gan ir statisks, izskatās tā, it kā nemitīgi kustētos. Statikas cienītājiem zināšanai: „smalkās lietas” izgatavošanai izlietots aptuveni pusmiljons Swarovski kristālu.. Atšķirībā no holandiešiem britu dizaineri Patriks Fredriksons un Jans Stallards rāda kompozīciju, kas jau no attāluma ir iespaidīga: demonstratīvi vienkāršo betona, koka un ādas mēbeļu formu izjauc no kristālu tūkstošiem veidotas „kavernas”.

Хрустальный глобус ((Globe Globe)) на первый взгляд кажется более скромным в плане замысла рядом с другими предметами экспозиции. Ну, вроде как приятно блестящий предмет интерьера в кабинете босса компании со 120-летней историей и штабквартирой где-нибудь в Берлине или Амстердаме. Но достаточно посмотреть поближе, чтобы заметить, что голландские дизайнеры Йоб Смеетс и Нинке Тинагел из Studio Job сделали исключительно тонкую вещь: будучи статичным, глобус выглядит так, как будто находится в постоянном движении. Любителям статистики: на “тонкую вещь” ушло около полумиллиона кристаллов Swarovski. В отличие от голландцев британские дизайнеры Патрик Фредриксон и Ян Сталлард представили композицию, которая производит впечатление уже издалека: нарочито простые формы мебели из бетона, дерева и кожи нарушены “кавернами”, выложенными изнутри тысячами кристаллов хрусталя.

Randomly Crystalline Crystalline.. Front Front.. Randomly Crystalline Crystalline.. Front Front..

www.purmo.LV

Klasisks. Bet niansēts.

Plašās izvēles iespējas ļaus Jums iekārtot mājokli tieši tā, kā vēlaties. Izbaudiet bagātīgo piedāvājuma klāstu – tas Jūs noteikti pārsteigs. Ieskaties www.purmo.lv

The Warm Society

ZĪMOLS / БРЕНД

Jauna un svaiga pieeja apkures risinājumiem Purmo Eiropā ir vienīgais piegādātājs pilna spektra apkures risinājumiem. Purmo ir pirmie, kas dažādību un cilvēkus izvirza apkures uzdevumu risināšanas virsotnē. Jaunais visums, The Warm Society, pārnes radiatorus un apkures risinājumus jaunā dimensijā, liekot uzsvaru uz laba mikroklimata, stila, gaumes, formas, izmēra un krāsas nozīmīgumu. Uzdevums ir atbrīvot pasauli no pelēkiem un garlaicīgiem apkures risinājumiem un sniegt projektētājiem izvēles iespējas.

Dodiet projektētājiem izvēles iespēju Purmo vēlas, lai apkure tiktu uztverta nopietni. Projektētājiem ir jāaptver tas, ka viņu rokās ir svarīga izvēle. Kad runa iet par kvalitāti un atbalstu, tiem jāizvirza speciﬁskas prasības, tiem jāpieprasa vairāk. Purmo padara to iespējamu, piedāvājot projektētājiem plaša diapazona apkures risinājumus, kas sniedz ne tikai optimālu mikroklimatu un lieliski pieskaņojas patērētāju individuālajām vēlmēm, bet arī rūpējas par visām telpām un to stilu. Šī bagātā apkures risinājumu dažādība uzlabos atmosfēru ikvienā telpā, paaugstinot produkta nozīmi. Tā rezultātā ir ne tikai daudz apmierinātu klientu, bet tas arī palielina projektētāju darbības iespējas.

Pirmais un labākais projektētājiem un patērētājiem The Warm Society Purmo apkures sistēmu eksperti garantē projektētājiem un vairumtirgotājiem speciālistu padomus pareiza apkures risinājuma izvēlei, kad runa ir par radiatoriem. Viņi nodrošina arī konsultācijas un tehnisko atbalstu, kas padara radiatoru uzstādīšanu vieglāku. The Warm Society kvalitāte nekad netiek kompromitēta. Tādēļ katram risinājumam ir 10 gadu garantija. Savienība Purmo Radson ir pirmā un labākā izvēle projektētājiem un patērētājiem.

Pievienojies The Warm Society – uzzini vairāk Sākot ar 2008 gada pavasari, Purmo Radson vēlas, lai ikviens būtu ceļā uz labākām apkures iespējām. Eiropā pašlaik noris plaša kampaņa, kas izklāsta visus labumus, ko sniedz pievienošanās The Warm Society. Šī kampaņa ietver sevī dažādu rakstu ievietošanu un reklāmu Eiropas vadošajos žurnālos, kas paredzēti tieši projektētājiem par plaša diapazona produkciju.

Fakti: Purmo Radson ir Eiropas lielākais radiatoru zīmols ar plašu produktu klāstu, kas sniedz mikroklimata komfortu ikvienā mājā, oﬁsā un komerciālajā ēkā. Purmo, SIA Rettig Radiators Maskavas 418 b, LV - 1063, Rīga, Latvija Tel. +371 7808110, +371 7847416 www.purmo.lv

The Warm Society

IZSTĀDE / ВЫСТАВКА

Baltijas valstu mēbeļnieki – apvienojieties! МЕБЕЛЬЩИКИ СТРАН БАЛТИИ  ОБЪЕДИНЯЙТЕСЬ!

ēbeļu izstāde BALTIC FURNITURE MARKET, kas pērnā gada rudenī nosvinēja savu desmitgadi, pacēlusies kvalitatīvi jaunā attīstības līmenī. Tā kļuvusi par izstādi, kas ne tikai vārdos, bet arī darbos pratusi apvienot visus, kas saistīti ar mēbeļu ražošanu un tirdzniecību. Tieši jums, līderiem un novatoriem, kas nosaka mēbeļu ražošanas attīstības tendences, izstāžu kompānija LATEXPO piedāvā piedalīties 11. Starptautiskajā mēbeļu izstādē BALTIC FURNITURE MARKET.

тпраздновав своё десятилетие осенью прошлого года, мебельная выставка BALTIC FURNITURE MARKET вышла на качественно новый уровень развития. Она стала выставкой, которая не на словах, а на деле сумела объединить всех, кто имеет отношение к производству и торговле всеми видами мебели. Именно вам, лидерам и новаторам, определяющим тенденции развития мебельного производства, выставочная компания LATEXPO предлагает принять участие в 11-ой Международной мебельной выставке BALTIC FURNITURE MARKET.

Izstāde vienlaicīgi notiks Olimpiskā sporta centra divās zālēs. Tas ļaus ekspozīciju sadalīt tematiski. Šāda strikta izstādes platības zonēšana ļoti patika gan iepriekšējās izstādes eksponentiem, gan apmeklētājiem. Šogad LATEXPO saglabās šo tematiskās zonēšanas principu.

Выставка будет проходить сразу в двух залах Олимпийского спортивного центра, что позволит разделить экспозицию тематически. Такое четкое зонирование выставочного пространства очень понравилось как экспонентам, так и посетителям прошлогодней выставки. В этом году LATEXPO сохранит этот принцип тематического зонирования.

Pati lielākā zāle tiks atvēlēta mēbelēm, kas pārstāvēs visdažādākos stilus – antikvariāta, retro, klasiskās, avangarda,

Самый большой зал будет отдан мебели самых различный стилей – антиквариат, ретро, классика, авангард, хай-тек – которой можно

haiteka mēbeles, ar kurām var iekārtot gan dzīvokļus, gan sabiedriskās telpas. Tajā pašā zālē būs arī ekskluzīvās mēbeles.

обставить любые помещения, будь то жилые, или общественные. В этом же зале будет представлена и эксклюзивная мебель.

Citā zālē būs atsevišķi interjera elementi: dekoratīvās mākslas priekšmeti, audumi, lustras, spoguļi, grīdas segumi un daudz kas cits, kā arī jau ievērojamu un jaunu dizaineru darbi. Tā nebūt nav nejaušība, ka mēbeļu izstādē piedalās mēbeļu un interjera dizaineri – oriģināls dizains tieši ietekmē mēbeļu produkcijas konkurētspēju Eiropas un pasaules tirgū!

В другом зале будут представлены отдельные элементы интерьера: предметы декоративного искусства, ткани, люстры, зеркала, покрытия для пола и многое другое, а также работы уже известных и молодых дизайнеров. Участие дизайнеров мебели и интерьера в мебельной выставке отнюдь не случайно – оригинальный дизайн напрямую влияет на конкурентноспособность мебельной продукции на европейском и мировом рынке!

Izstāde ilgs četras dienas, no 25. septembra līdz 28. septembrim. Izstādes vadītāja Evija Andrejeva uzskata, ka galvenais ir radīt maksimāli labvēlīgus apstākļus dalībniekiem un apmeklētājiem, lai lietišķas sarunas izstādē vainagotos ar līguma parakstīšanu, priecīgu smaidu un ciešu rokasspiedienu.

Выставка будет проходить четыре дня, с 25 по 28 сентября. Эвия Андреева, руководитель выставки считает, что главное создать максимально благоприятные условия для участников и посетителей, чтобы деловые переговоры на выставке заканчивались подписанием договора, радостной улыбкой и крепким рукопожатием.

Izstāde BALTIC FURNITURE MARKET, cienījamie mēbeļu industrijas profesionāļi, ir mūsu radošā laboratorija, mūsu sarunu zāle un mūsu visspilgtākā vitrīna!

Выставка BALTIC FURNITURE MARKET – это ваша творческая лаборатория, ваш зал переговоров и ваша самая яркая витрина, уважаемые профессионалы мебельной индустрии!

STILS / СТИЛЬ

SKANDINĀVU FUNKCIONĀLISMS:

CILVĒKIEM DOMĀTAS LIETAS

СКАНДИНАВСКИЙ ФУНКЦИОНАЛИЗМ: ВЕЩИ ДЛЯ ЛЮДЕЙ

VIKTORS ĻEVINS

Viens otram radīti

Созданы друг для друга

Attālums, kas šo reģionu šķir no Vecās pasaules politiskās, kultūras un reliģiskās dzīves centra, ļāva Skandināvijai attīstīties patstāvīgi, tāpēc daudzi notikumi, kas Vāciju, Franciju, Angliju noveda pie krīzēm un pat asinsizliešanas, šeit noritēja evolūcijas ceļā. Pat tik sarežģītu procesu kā pāreja uz kristietību Skandināvija pārdzīvoja apbrīnojami mierīgi, bet protestantisms jau reformācijas rītausmā ātri kļuva par galveno reliģiju.

Удаленность от центра политической, культурной, религиозной жизни Старого света позволила региону развиваться самостоятельно, так что многие события, приводившие Германию, Францию, Англию к кризисам и даже кровопролитию, здесь происходили эволюционным путем. Даже такой сверхсложный момент как переход в христианство Скандинавия пережила на удивление спокойно, а протестантство уже на заре Реформации быстро превратилось в основное вероисповедание.

Varētu jautāt – kāds tam sakars ar funkcionālismu? Taču funkcionālisms droši vien nebūtu iespējams bez pragmatiskas pieejas arhitektūrai un dizainam, bet pragmatisms sāka Eiropā izplatīties reizē ar protestantismu, kam raksturīga pozitīva attieksme pret darbu un, galvenais, pret labklājību.

Казалось бы – причем тут функционализм? Но функционализм был бы, наверное, невозможен без прагматичного подхода к архитектуре и дизайну, а прагматизм стал распространяться в Европе как раз с возникновением протестантства с его положительным отношением к труду и, главное, благосостоянию.

Turklāt šī iezīme acīmredzot vienmēr ir bijusi raksturīga zviedriem, somiem un, pastiprināta ar kultūras un reliģisko ietekmi, tā apvienojusies ar ziemeļniecisko mierīgumu un ārkārtīgi saudzīgu attieksmi pret dabu un tradīcijām, dāvājot pasaulei XX gadsimtā gandrīz vai pašas gleznainākās un, ja vēlaties, cilvēcīgākās funkcionālistiskās arhitektūras un dizaina izpausmes.

При том, что эта черта, очевидно, изначально была присуща шведам, финнам и иже с ними, усиленная культурно – религиозным влиянием, она соединилась с нордическим спокойствием и исключительно бережным отношением к природе и традициям, подарив миру в ХХ веке едва ли не самые изящные и человечные, если хотите, проявления функционалистской архитектуры и дизайна.

Cenšamies cilvēku labā

Для людей стараемся

Šo tēzi apstiprināsim ar paša slavenākā un ietekmīgākā skandināvu funkcionālisma skolas pārstāvja – soma Alvara Ālto vārdiem: „Mūsdienu arhitektūra ir racionāla tikai no tehniskā viedokļa, bet galvenais trūkums ir tas, ka racionālisms nav arhitektūru cauraudis pietiekami dziļi. Tai ir jābūt funkcionālai pirmām kārtām no cilvēciskā viedokļa, nevis no tehnikas viedokļa.” Šajos vārdos meistars, kas no jauna skatu punkta raugās uz tolaik vēl jauno stilu, pauž savu kredo.

В подтверждение этого тезиса приведем высказывание самого известного и влиятельного представителя скандинавской школы функционализма – финна Алвара Аалто: “Современная архитектура рациональна только с технической точки зрения и ее основной недостаток состоит в том, что рационализм не проник в архитектуру достаточно глубоко. Она должна быть функциональной, прежде всего, с человеческой точки зрения, а не с точки зрения техники”. Эти слова можно считать выражением кредо мастера, по-новому взглянувшим на молодой еще стиль.

1 Krēsls Paimio. Alvars Ālto. 1931 Кресло Paimio. Алвар Аалто. 1931 2 Glezna „Gulbis Nr. 17”. Hilma af Klinta. 1917 Картина “Лебедь № 17”. Хилма аф Клинт. 1917 3 Skandināvu funkcionālisma paraugs.Mēbeles: Alvars Ālto; stikls: Aino Ālto. 1936 Образцовый пример скандинавского функционализма. Мебель: Алвар Аалто; стекло: Айно Аалто. 1936 4 Galda lampa PH. Pols Henningsens. 1927 Настольная лампа PH. Поль Хеннингсен. 1927 5 Statuete „Skaļrunis”. Goista Adriāns-Nilsons. 1920 Статуэтка “Громкоговоритель”. Гойста АдрианНилссон. 1920 6 Paimio tuberkulozes sanatorija. Alvars Ālto. 1929 Туберкулезный санаторий в Паймио. Алвар Аалто. 1929 7 Vāze Savoy (stikls). Alvars Ālto. 1936 Ваза Savoy (стекло). Алвар Аалто. 1936

Ālto ļoti labi saprata, ka mūsdienu arhitektūras uzdevums ir transformēt vidi, to nenomācot. Viņa darbos – īpaši spilgti tas parādās sabiedriskajās būvēs – attiecīgās vietas ainava un pat klimatiskie apstākļi kļūst par pilntiesīgiem kompozīcijas „dalībniekiem”. Piemēram, Vīpuri (Viborgas) pilsētas bibliotēkai Ālto radīja apgaismošanas sistēmu, kurai nebija ēnas: griestos iemontētie piltuvveida lukturi netraucē saules gaismas ieplūšanu, bet telpu piepilda ar maigiem, izklie-

Аалто прекрасно осознавал, что современная архитектура должна трансформировать среду, не подавляя ее. В его работах – особенно четко это проявляется в общественных постройках – ландшафт и даже климатические особенности местности превращаются в полноправных “участников” композиции. Например, для городской библиотеки в Виипури (Выборге) Аалто создал систему бес-

Alvara Ālto māja, kurā viņa ģimene dzīvoja 40 gadus. 1936

Nakiles baznīca. Erki Hutunens. 1937

Дом Алвара Аалто, в котором его семья прожила 40 лет. 1936

Кирха в Наккиле. Еркки Хуттунен. 1937

dētiem stariem. Otaniemi Politehniskā institūta bibliotēkā viņš vienotās telpas „zonējumu” panācis bez nevienas liekas šķērssienas: sadalījums lasītavās, kataloga un abonementa telpā atkal panākts, pateicoties dažādu telpas daļu atšķirīgajam apgaismojumam. Ālto centieni izmantot pēc iespējas vairāk dabisko gaismu, bez striktas nepieciešamības ar būvkonstrukcijām nesadalīt telpu kļuva par vienu no galvenajiem skandināvu interjera principiem. Elegants minimālisms, vienkārši dabiskie materiāli – gaišs koks, linu audumi – joprojām ir svarīgas pazīmes, kas raksturo šo stilu, kurš iemanto arvien jaunus piekritējus visā pasaulē. Iespējams, ka tā popularitātes pamatā atkal ir tieši „cilvēciskums”: šis stils rada mājīgumu, taču skandināvu mājokļa iemītnieku nepārvērš par interjera piedēkli. Sevišķi veiksmīgs vecā stila un poētiskā, gandrīz romantiskā Ālto stila apvienojuma piemērs ir Mairea villa Normarku (1938 – 1941), kas tika uz-

Trauku bufete. Eksels Larsons. 1933 Буфет для посуды. Эксель Ларссон. 1933

Kannonkoski baznīca. Pauls Blomsteds. 1938 Кирха в Каннонкоски. Пауль Бломстедт. 1938

теневого освещения: воронкообразные фонари в потолке не препятствуют проникновению солнечного света, а наполняют пространство мягкими рассеянными лучами. В библиотеке Политехнического института в Отаниеми он сумел добиться “зонирования” единого пространства без единой лишней перегородки: разделение на читальные залы, “каталог” и “абонемент” достигается опять же благодаря различной освещенности частей помещения. Вообще стремление Аалто использовать как можно больше естественного света, не разделять пространство без строгой необходимости строительными конструкциями стал одним из ключевых принципов скандинавского интерьера. Элегантный минимализм, простота естественных материалов – светлых пород дерева, льняных тканей – остаются важными признаками стиля, который постоянно находит все новых приверженцев во всем мире. Возможно, секрет его популярности кроется опять же в “человечности”: он и уют создает, и не превращает обитателя “скандинавского” жилища в “придаток” интерьера. Особенно удачный пример сочетания строгого стиля с “поэтическим”, почти романтическим стилем Аалто – вилла Майреа в Нормаркку (1938 – 1941), построенная для Гари и Майры Гуллик-

Ēdamistaba. Ārne Emīls Jakobsens. 1940 Столовая. Арне Эмиль Якобсен. 1940

Mēbeļu komplekts. Pauls Blomsteds. Merivaara Oy. 1935 Комплект мебели. Пауль Бломстедт. Merivaara Oy. 1935

Mairea villas (Normarku) viesistabas interjers. Alvars Ālto. 1938 Интерьер гостиной на вилле Майреа в Нормаркку. Алвар Аалто. 1938

Mairea villas (Normarku) istabas interjers. Alvars Ālto. 1938

Stokholmas izstādē demonstrētais istabas interjers. Gustavs Klāsons. 1930

Интерьер комнаты на вилле Майреа в Нормаркку. Алвар Аалто. 1938

Istabas interjers. Kajs un Dags Englundi. 1936

Интерьер комнаты, представленный на выставке в Стокгольме. Густав Класон. 1930

Viesistabas interjers. Kajs un Dags Englundi. 1936

Интерьер комнаты. Кай и Даг Энглунды. 1936

Интерьер гостиной. Кай и Даг Энглунды. 1936

būvēta Garijam un Mairai Gullikseniem – bagātam rūpniekam un viņa sievai, kura vadīja kompāniju Artec. Kabinets un viesu istabas tajā izceļas ar vienkāršām, plūstošām aprisēm.

сен – богатого промышленника и его жены (которая руководила компанией Artec). Галерея, кабинет и гостевые комнаты в ней отличаются простыми, плавными очертаниями.

Saki „nē” internacionālismam

Скажи интернационализму “нет”

Skandināvu arhitektu funkcionālisms principā ieņem savrupu vietu, un savās labākajās izpausmēs tam vispār ir maz kopēja ar stilu, kuru mēs parasti saprotam ar šo terminu. Droši vien tieši pateicoties šai zviedru un somu meistaru savrupībai, ir radusies skandināvu arhitektūra un dizains mūsdienu izpratnē.

Функционализм скандинавских архитекторов в принципе стоит особняком и в лучших своих проявлениях вообще имеет мало общего со стилем, который мы обычно имеем в виду, используя этот термин. Наверное, именно благодаря этой обособленности шведских и финских мастеров, и стало возможным появление скандинавской архитектуры и дизайна в современном понимании.

Lieta tā, ka izcilākie funkcionālisma pārstāvji Rietumeiropā – tādi kā Valters Gropiuss, Mīss van der Roe, Lekorbizjē – to uztvēra kā „internacionālu stilu”. Proti, kā stilu, kuram nav nekādu nacionālu īpatnību. Ziemeļeiropa šai tendencei nepievienojās, tāpēc saikne ar tradīcijām saskatāma gan tā paša Ālto, gan Ameriku „iekarojušā” viņa tautieša Eliela Sārinena, gan zviedra Gunnara Asplunda darbos.

Дело в том, что ключевые фигуры функционализма в Западной Европе – такие, как Вальтер Гропиус, Мисс ван дер Роэ, Ле Корбюзье – воспринимали его как “интернациональный стиль”. То есть, стиль без каких – либо национальных особенностей. Северная Европа не “повелась” на

Glezna II Fire 629. Goista Adriāns-Nilsons. 1917 Картина II Fire 629. Гойста Адриан-Нилссон. 1917

Kompozīcija Der Sturm. Goista Adriāns-Nilsons. 1922 Композиция Der Sturm. Гойста Адриан-Нилссон. 1922

Glezna „Mehāniska kompozīcija”. Vera Meijersone. 1925 Картина “Механическая композиция” Вера Мейерсон. 1925

Var sacīt, ka tieši Asplunds noteiktā posmā bija skandināvu funkcionālisma pamatprincipu paudējs. Viņš 1930. gadā kļuva par šim stilam veltītās Stokholmas Arhitektūras, amatniecības un dizaina izstādes galveno arhitektu. Meistara projektētie paviljoni izcēlās ar formu tīrību un brīnišķīgu vieglumu – īpašību, ko nevar nosaukt par raksturīgu Rietumeiropas un Amerikas funkcionālismam. Lieta tā, ka pirms 13 gadiem Gunnars Asplunds izstādē „Mājoklis” demonstrēja „virtuvi strādnieka dzīvoklī”, kura skandināvu dizaineram daudzējāda ziņā kļuva par zīmīgu robežlīniju viņa centienos modernu pieeju savienot ar tradicionālismu. Ar priedes koka mēbelēm un vienā tonī ieturētiem aizkariem un tapetēm aprīkotā zviedru arhitekta virtuve izskatījās reizē gan moderna, gan „tautiska”. Kā parādīja prakse, nevēlēšanās sekot vispārējām tendencēm ir bijusi pareiza. „Internacionālā stila” mākslinieciskais pamats pavisam drīz izkūpēja, tāpēc ka stila izplatība atklāja konﬂiktu: arhitektūra, kas neņem vērā apkārtējo vidi (ainavu, vietas kultūras īpatnības), zaudē savu reālo balstu, bet tas savukārt ir pretrunā ar pašiem funkcionālisma principiem.

Dizaina mūžīguma formula Ejot savu ceļu, skandināvu XX gadsimta arhitektūra nekad nav novirzījusies no sava galvenā uzdevuma – kalpot cilvēkam, kuru kādā brīdī izlaida no acīm „internacionālisti”. Tāpēc speciālisti atzīmē šā reģiona funkcionālisma sociālo un humāno ievirzi, kas izpaužas kā cieņa pret „mazo cilvēku” un pat zināms romantisms – vismaz attiecībā uz formu veidošanu un objektu iekļaušanu vidē.

Krēsls. Gunnars Asplunds. 1931

Krēsls. Alvars Ālto. 1929

Стул. Гуннар Асплунд. 1931

Стул. Алвар Аалто. 1929

эту тенденцию, так что связь с традициями прослеживается и у того же Аалто и у покорившего Америку его соотечественника Элиеля Сааринена, и у шведа Гуннара Асплунда. Можно сказать, что именно Асплунд в определенный момент стал выразителем основных принципов скандинавского функционализма. В 1930-м он стал главным архитектором Выставки архитектуры, ремесел и дизайна в Стокгольме, посвященной как раз этому стилю. Павильоны, спроектированные мастером, отличались чистотой форм и замечательной легкостью – последнее качество нельзя назвать характерным для западноевропейского и американского функционализма. Штука в том, что 13 годами ранее Гуннар Асплунд на выставке “Жилище” представил “кухню в квартире рабочего”, которая во многом стала направляющей вехой для скандинавского дизайнера в плане соединения модернового подхода с традиционализмом. Обставленная сосновой мебелью, с однотонными светлыми гардинами и обоями, кухня шведского архитектора выглядела одновременно и современной и “народной”. Как показала практика, нежелание следовать общим тенденциям оказалось верным решением. Художественное начало “интернационального стиля” очень быстро сошло на нет, поскольку его распространение выявило конфликт: архитектура без учеты окружающей среды (ландшафта, культурных особенностей местности) теряла свое рациональное начало, что в свою очередь, противоречило самим принципам функционализма.

Формула вечной дизайнерской жизни Следуя своим путем, скандинавская архитектура ХХ века никогда не отклонялась от главной своей задачи, которую в определенный момент стали упускать из виду “интернационалисты”: служить человеку. Поэтому специалисты отмечают социально – гуманистическую направленность функционализма в этом регионе, уважение к “маленькому человеку” и даже некоторый романтизм – по крайней мере, в том, что касается формообразования и “вписывания” объектов

Taburete. Alvars Ālto. 1932 Табурет. Алвар Аалто. 1932

Tējas galdiņš. Alvars Ālto. 1936

Krēsls Tank. Alvars Ālto. 1936

Чайный столик. Алвар Аалто. 1936

Кресло Tank. Алвар Аалто. 1936

Turklāt arhitektūra, principā esot un paliekot māksla, te saglabā demokrātismu, neieslīgstot primitīvismā.

в окружающую среду. Причем, оставаясь в принципе искусством, архитектура здесь сохраняет демократичность, не скатываясь в примитивизм.

To pašu pieeju somi, zviedri, norvēģi un dāņi konsekventi ietur jomā, kas viņus padarījusi slavenus visā pasaulē, – interjeru veidošanā un dizaina priekšmetu radīšanā. Nevainojami funkcionējošā formula „cilvēks + funkcija + tradīcija” padarījusi skandināvu stilu par patstāvīgu virzienu, kas ietekmē citas dizaina skolas. Jāteic, ka pats termins „skandināvu dizains” radās daudz vēlāk nekā pati parādība. Tā izveidojās jau pagājušā gadsimta 20.-30. gados, bet vārdu salikums sāka izplatīties kopš 1950. gada – pēc Savienotajās Valstīs notikušās Ziemeļeiropas meistaru izstādes.

Этот же подход финны, шведы, норвежцы и датчане последовательно применяли и в том, что прославило регион на весь мир – в создании интерьеров и предметов дизайна. Безупречно работающая формула “человек + функция + традиция” превратил скандинавский стиль в самостоятельное направление, влияющее на другие школы дизайна. Кстати, сам термин “скандинавский дизайн” появился намного позже самого явления. Если оно само сформировалось уже в 20-30 годах прошлого века, то словосочетание получило распространение с 1950-го – после выставки североевропейских мастеров, прошедшей в США.

Atzīmējuši darbu savdabīgumu, kritiķi un iedzīvotāji faktiski tūdaļ ievēroja trīs svarīgas skandināvu dizaina iezīmes. Pirmkārt, itāļu vai amerikāņu darbos tik reti atrodamo lakonismu. Otrkārt, prasmi strādāt ar nelielām platībām. Treškārt, dabiskumu, mīlestību uz dabas materiāliem. Tas pats Alvars Ālto, kas kļuva slavens ne vien kā arhitekts, bet arī kā dizainers, apgalvoja, ka māksla ir nepārtraukts process, kura mērķis ir atklāt koka, vara, stikla un citu materiālu brīnišķīgās īpašības.

Krēsls Safari. Kāre Klints. 1933 Кресло Safari. Кааре Клинт. 1933

Krēsls. Bruno Matsons. 1930 Стул. Бруно Матссон. 1930

Skapis. Aino Ālto. 1938 Шкаф. Айно Аалто. 1938

Отметив самобытность работ, критики и обыватели практически сразу уловили три очень важных свойства скандинавского дизайна. Во-первых, лаконичность, которую редко найдешь в работах итальянцев или американцев. Во-вторых, умение работать с небольшими пространствами. В-третьих, натуральность, любовь к природным материалам. Тот же Алвар Аалто, прославившийся не только как архитектор, но и на дизайнерском поприще, утверждал, что искусство – это непрерывный процесс облагораживания дерева, меди, стекла и других материалов для раскрытия их свойств.

Sekcija. Mogenss Kohs. 1933 Секция. Могенс Кох. 1933

50 Galda lampa Luxo L-1. Jakobs Jākobsens. 1937 Настольная лампа Luxo L-1. Якоб Якобсен. 1937

Pols Henningsens demonstrējumu zālē Louis Poulsen Kopenhāgenā. 1939 Поль Хеннингсен в демонстрационном зале Louis Poulsen в Копенгагене. 1939

Komplekts „Ālto puķes” (stikls). Alvars Ālto. 1939 Набор “Цветы Аалто” (стекло). Алвар Аалто. 1939

Savu principu Ālto iemiesoja, piemēram, veidojot krēsla Paimio modeli, kas kļuvis gandrīz vai par žanra paraugu: šis ārkārtīgi ērtais sēdeklis izgatavots no līmētā ﬁniera (Somijas bērzs).

Свой принцип Аалто воплотил, в частности, в модели кресла Paimio, ставшей едва ли не образцом жанра: исключительно удобное, оно выполнено из клееной фанеры (финская береза).

Var bezgalīgi ilgi minēt skandināvu dizainerus un viņu zīmīgos darbus. Tā, piemēram, Bruno Matsona izvelkamais galds (1938) ir tipisks zviedru 30. gadu dizaina vienkāršības un racionālisma paraugs. Dāņa Kāres Klinta krēsla Safari un jahtas klāja krēsla modelis ir kļuvis par klasiku. Vēl viens dāņu klasikas paraugs ir piekarināmais gaismasķermenis PH, ko 1925. gadā projektējis Pols Henningsens. Mogenss Kohs kļuva slavens ar saliekamajām mēbelēm, kuru dizains izstrādāts, par pamatu izmantojot tradicionālos vienkāršos un ērtos mīkstos krēslus.

Перечислять скандинавских дизайнеров и знаковые работы можно бесконечно долго. Так, раздвижной стол (1938) Бруно Матссона является типичным образцом простоты и рациональности шведского дизайна 1930-х годов. Модель кресла Safari и кресла для палубы прогулочной яхты датчанина Кааре Клинта стали классикой. Еще один пример датской классики – подвесной светильник РН, спроектированный в 1925 году Полем Хеннингсеном. Известность Могенсу Коху принесла складная мебель, дизайн которой был разработан на основе традиционных простых и удобных мягких кресел.

Pārvarot krīzi

Преодолевая кризис

Lai cik dīvaini tas būtu, skandināvu, un pirmām kārtām somu, dizaina attīstību labvēlīgi ietekmēja Otrais pasaules karš, pēc kura „ziemeļu stils” attīstījās sevišķi strauji un vēlāk arī iemantoja

Как ни странно, на развитие скандинавского — и в первую очередь финского – дизайна благотворно повлияла Вторая мировая война, после которой “северный стиль” получил особенно бурное развитие с

Stikla krūžu komplekts. Aino Ālto. 1932 Набор кружек из стекла. Айно Аалто. 1932

Stikla šķīvju komplekts. Aino Ālto. 1935 Набор тарелок из стекла. Айно Аалто. 1935

Gaismasķermenis. Alvars Ālto. 1933 Светильник. Алвар Аалто. 1933

Porcelāna komplekts. Dizainere: Nora Gulbrandsena. Porsgrund. 1929 Набор из фарфора. Дизайнер: Нора Гулбрандсен. Porsgrund. 1929

atzinību Rietumu pasaulē. Pēc 1945. gada Somijas situācija bija ļoti sarežģīta. Šī valsts karoja Vācijas pusē, lai gan Hitlera nostāju neatbalstīja (par to liecina kaut vai fakts, ka valdība atteicās izdot savas valsts pilsoņus ebrejus). Rezultātā šī ziemeļvalsts bija spiesta maksāt kontribūciju, atjaunot sagrauto rūpniecību un pārvarēt izolāciju, ar kuru tā vai citādi saskārās karā zaudējušās valstis. Atgūties no krīzes, atgriezties pasaules arēnā kā pilnvērtīgam „spēlētājam” Somijai palīdzēja intelektuālo resursu mobilizācija – tai skaitā sagrautās pilsētas apbūvējošo arhitektu un dizaineru aktīvā darbība.

Gaismasķermenis PH Septima. Pols Henningsens. 1927 Светильник PH Septima. Поль Хеннингсен. 1927

последующим признанием в западном мире. После 1945 года Финляндия оказалась в очень сложной ситуации. Страна воевала на стороне Германии, хотя и не разделяла гитлеровских позиций (о чем свидетельствует хотя бы тот факт, что правительство отказалось выдавать своих граждан – евреев). В результате северное государство, оказалось, вынуждено выплачивать контрибуцию, восстанавливать разваленную промышленность и преодолевать изоляцию, с которой, так или иначе, столкнулись проигравшие в войне. Оправиться от кризиса, вернуться на мировую арену на правах полноправного игрока Финляндии помогла мобилизация интеллектуальных ресурсов – в том числе активная деятельность архитекторов и дизайнеров, застраивавших разрушенные города.

Sudraba krūze. Johans Rode. 1920 Кувшин из серебра. Йохан Роде. 1920

52 NOTUIKUMS / СОБЫТИЕ

ĢIRTS RUDZĪTIS

Mutaģenēze – mutācijas rašanās process – ir raksturīga visam dzīvajam, un uz to balstās jebkuras uz Zemes esošās dzīvības formas galvenā spēja – spēja mainīties. Tā šo terminu skaidro medicīnas un bioloģijas enciklopēdijas. Мутагенез – процесс возникновения мутации – присущ всему живому и лежит в основе главной способности любой формы жизни на Земле: изменчивости. Так раскрывают этот термин энциклопедии по медицине и биологии. aču, kā mēs zinām, ar cilvēka parādīšanos mainīgums jau sen vairs nav tikai dzīvās matērijas īpašība. Mūsu sugai piemīt spēja ne tikai mainīties, bet arī transformēt apkārtējo pasauli.

о, как мы знаем, с появлением человека изменчивость давно перестала быть свойством только живой материи. Нашему виду присуща способность не только изменяться, но и трансформировать окружающий мир.

Mēs, homo sapiens, piedalāmies ciklā, ko atspoguļo klasiskā formula „esamība nosaka apziņu”. Atļausimies nepiekrist Marksam un paziņot, ka ne tikai matērija ietekmē mūsu domāšanu, bet notiek arī otrādi. Piemēram, cilvēks dzīvo noteiktos apstākļos, un šie apstākļi tā vai citādi veido viņa ieradumus un domāšanu. Bet, tieši pateicoties apziņai, mēs mainām apkārtējo pasauli (radām jaunas tehnoloģijas, iegūstam derīgos izrakteņus, būvējam un sagraujam pilsētas) un dzīves apstākļus, bet tie savukārt ietekmē mūsu apziņu – un tas turpinās bezgalīgi.

Мы, homo sapiens, оказались участниками цикла, описываемого классической формулой “бытие определяет сознание”. Позволим себе пойти против Маркса и заявить, что не только материя влияет на то как мы мыслим, но и наоборот. Вот, живет человечество в определенных условиях, и эти условия есть то, что так или иначе формирует привычки, ход мыслей. Но именно сознание приводит к тому, что мы меняем окружающий мир (создаем новые технологии, добываем полезные ископаемые, строим и разрушаем города), условия обитания, а те опять влияют на сознание – и так по бесконечному кругу.

Beļģu dizainers Ārne Kuinze ilgus gadus nodarbojas ar formas un telpas mutaģenēzi, kas orientēta uz noteiktu mērķi. Viņš to dara divās hipostāzēs. Vienā viņš ir dizainers, veiksmīgā mēbeļu zīmola Quinze&Milan radītājs, kas rūpējas par interjeru evolūciju, jo kompānijas

Бельгийский дизайнер Арне Куинзе на протяжении долгих лет занимается направленным мутагенезом формы и пространства. В двух ипостасях. В одной он дизайнер, создатель успешного мебельного бренда Quinze&Milan, и здесь он заставляет эволюционировать интерьеры,

produkcija, neraugoties uz savām stingrajām ģeometriskajām formām, saviem īpašniekiem gandrīz vai ieprogrammē vēlmi patstāvīgi noteikt priekšmeta funkcijas. Dīvāns var pārtapt par skapīti, pufs – par žurnālu galdiņu, bet sienas veidotas kā šūnas ar tādu aprēķinu, ka konﬁgurācijas varianti ir gandrīz vai bezgalīgi. Dizaina jomā Kuinze darbojas tik sekmīgi, ka slavenā kompānija Lamborghini uzaicināja meistaru izstrādāt konceptuālā automobiļa veidolu… 2030. gadam. Jāteic, ka pats beļģis sevi vairāk uzskata par mākslinieku, nevis dizaineru, lai gan Kuinzes gadījumā viena joma no otras diezin vai ir nošķirama. Arī pēc kompānijas Lamborghini pasūtījuma veiktais darbs kļuva par grandiozās ekspozīcijas Mutagenesis sastāvdaļu, bet pati ekspozīcija bija viens no pērnā gada izstādes Abitare Il Tempo centrālajiem notikumiem. Neraugoties uz instalāciju (vai skulptūru?) antifunkcionālo raksturu, šim darbam ir visnotaļ konkrēta praktiska nozīme – tas ļauj ieskatīties

поскольку продукция компании при всей строгости четких геометрических форм почти программирует ее владельца на самостоятельное определение функции предмета. Диван здесь может оказаться тумбой, пуфик – журнальным столиком, а стены-соты сделаны с таким расчетом, что число вариантов конфигурации почти бесконечно. В дизайне Куинзе настолько успешен, что знаменитая компания Lamborghini пригласила мастера, чтобы тот разработал облик концептуального автомобиля на… 2030 год. Впрочем, сам бельгиец считает себя скорее художником, чем дизайнером, хотя вряд ли в случае с Куинзе можно отделить одно от другого. Вот и работа для Lamborghini стала частью грандиозной экспозиции Mutagenesis, ставшей одним из центральных событий выставки Abitare Il Tempo в прошлом году. При всей антифункциональности инсталляций (или скульптур?) эта работа имеет вполне опре-

nākotnē. Lieta tā, ka Kuinze ir futurologs. Faktiski visi viņa darbi tā vai citādi veltīti pat nevis rītdienai, bet parītdienai.

деленное практическое значение – она позволяет заглянуть в будущее. Дело в том, что Куинзе – футуролог. Практически все его работы, так или иначе, посвящены дню даже не завтрашнему, а послезавтрашнему.

Ekspozīcijā Mutagenesis viņš piedāvā šādu koncepciju: būvkonstrukcijas savas evolūcijas gaitā pārtop gandrīz vai par haotisku dēļu sakopojumu, bet visā, kas attiecas uz interjera priekšmetiem un pārvietošanās līdzekļiem, mūs gaida aerodinamikas triumfs.

В Mutagenesis он предлагает следующую концепцию: строительные конструкции эволюционируют до почти хаотического нагромождения досок, а вот то, что касается предметов интерьера, средств передвижения, то здесь нас ждет торжество аэродинамики.

Можно предположить, что в основе экспозиции лежит не “голое” эстетство. Идеи бельгийца относительно дома будущего перекликаются с предложениями коллег-футурологов еще первой половины ХХ века. Varam pieņemt, ka ekspozīcijas Рискнем допустить, что Куинзе в своих работах отpamatā nav „kails” estētisms. дал должное проблеме глобального потепления. Beļģa idejas par nākotnes māju Как бы ни казались подобные проекты оторванными sasaucas ar pieņēmumiem, ko от жизни, обычно их авторы руководствуются вполviņa kolēģi futurologi izteica не определенными рациональными идеями. Если jau XX gadsimta pirmajā pusē. Riskējam pieļaut, ka Kuinze savos предположение верно, то можно допустить, что при ощутимом изменении климата северного полушария darbos pienācīgu vietu ierādījis globālās sasilšanas problēmai. Lai подобные дощатые постройки (которые очень быстро собираются и разбираются: идея мобильного и эколоcik atrauti no dzīves šķistu šādi гичного жилья появляется в концепциях будущего с projekti, parasti to autori balstās uz visnotaļ konkrētām racionālām 30-х годов прошлого века) действительно могут найти применение в “разгоряченной” Европе. idejām. Ja šis pieņēmums ir pareizs, tad var pieļaut, ka ziemeļu Что же касается интерьера, бытовой электроники puslodē, ja klimata pārmaiņas būs tik jūtamas, šādas koka būves и средств передвижения, то здесь Куинзе не стал (kuras ir ļoti ātri samontējamas un поражать публику парадоксами. Вместо этого он по-

izjaucamas: ideja par mobiliem un ekoloģiskiem mājokļiem radās pagājušā gadsimta 30. gados izvirzītajās nākotnes koncepcijās) patiešām varēs izmantot sasilušajā Eiropā. Savukārt attiecībā uz interjeru, elektronisko sadzīves tehniku un pārvietošanās līdzekļiem Kuinze publiku ar paradoksiem nepārsteidz. Šeit viņš piedāvā pašreizējo tendenču loģisku attīstību. Šķiet, ka patlaban tikai paši laiskākie sadzīves elektronikas vai automobiļu ražotāji necenšas savai produkcijai piešķirt „nākotnes” produkcijas izskatu, bet mēbeļu rūpniecībā un dizaina jomā aizvien plašāk izplatās haiteka stils. Acīmredzot, veidojot savu biomorfo, aerodinamisko ekspozīcijas daļu, autors nav ļāvies taisnvirziena domāšanai, lai gan… esamība nosaka apziņu. Te ir svarīgi, lūk, kas: mēs esam atgriezušies pie cikla, kur esamība un apziņa kļūst par cēloni un sekām. Šobrīd var šķist, ka Metamorfozes ir mākslinieka kaprīze, izteikts dizaina mākslas (vai tēlniecības) darbs. Taču vēsturē ir zināmi ļoti daudzi gadījumi, kad izrādījās, ka šādi, ar reālo dzīvi šķietami nesaistīti darbi ir bijuši pravietiski vai pat tieši aizveduši pie atklājumiem, jaunām tehnoloģijām, jaunai pieejai tam pašam dizainam, panākot, ka apziņa maina esamību.

разил ее, предложив логическое развитие существующих тенденций. Сегодня, кажется, только самый ленивый производитель бытовой электроники или автомобилей не стремится придать своей продукции вид “товара из будущего”, а в мебельной промышленности и среди дизайнеров все большее распространение получает стиль хай-тек. Очевидно, создавая свою биоморфную, аэродинамическую часть экспозиции, автор рассуждал не столь прямолинейно, но… бытие определяет сознание. И тут вот что важно: мы вернулись к циклу, где бытие и сознание становятся причиной и следствием. Сегодня Метаморфозы могут казаться капризом художника, произведением чисто дизайнерского (или скульпторского) искусства. Но история знает огромное число примеров, когда такие вроде бы не имеющие отношения к реальной жизни вещи оказывались пророческими или даже непосредственно приводили к открытиям, новым технологиям, новым подходам в том же дизайне, заставляя сознание изменять бытие.

NOTIKUMS / СОБЫТИЕ

ĢIRTS RUDZĪTIS

Māksla (dizains gan kā lietišķās darbības joma nemitīgi balansē starp amatniecību un „augsto” mākslu) pieļauj traktējuma variantus. Ja, protams, šo traktējumu neapstiprina konkrēts dokuments kā Maļeviča manifesta gadījumā. Septiņpadsmit itāļu dizaineri, kas veidojuši ekspozīciju Totemcity, manifestu nav uzrakstījuši. Произведения искусства (дизайн же, хоть и является прикладной областью деятельности, все время балансирует между ремеслом и “высоким”) подразумевают вариативность трактовки. Если, конечно, оно не подкреплено конкретным документом вроде манифеста Малевича. Семнадцать итальянских дизайнеров, создавших экспозицию Totemcity, манифеста не оставили.

Projekta kuratore Federika Marangoni. Izgatavots Berengo Studio.

PROJEKTĀ PIEDALĪJĀS: Luidži Benconi Elīza Buturīni Pino Kastanja Ana Paula Ferrua Maria Kazuna Kristofs Kifhābers Marko Lamojī Rikardo Likata Federika Marangoni Irēna Haefa Irēna Redzoniko Huans Ripolless Silvāno Rubīno Luka Skaketi Koens Vanmehelens Silvio Viljaturo Robērs Cepels-Sperls

Vārds „totēms” cēlies no indiāņu cilts odžibva valodas, kur ar to apzīmēja klanu (kopā ar tā atribūtiku) un dzīvnieku, kuram bija veltīts vesels kults. Zinātnē ar šo vārdu saprot objektu – visbiežāk dzīvu objektu – vai tādu dabas parādību klasi, kuru noteikta sociālā grupa uzskata par sev radniecīgu.

Слово “тотем” происходит из языка индейского племени оджибва, у которых оно означало название клана (вместе с его атрибутикой) и название животного, которому тот оказывает специальный культ. В науке под этим словом понимается класс объектов – чаще всего одушевленных – или явлений природы, с которым некая социальная группа считает себя связанной родством.

Vārds mūs vedina uz kaut ko senu un savā vienkāršībā sarežģītu. Kā Murano stikls, no kura izgatavoti visi ekspozīcijas priekšmeti. Aptuveni tūkstoš gadu laikā šā materiāla ražošana nav mainījusies – tāpat kā senajos viduslaikos to izgatavo ar rokām, un šā stikla ražošana līdz pat mūsdienām ir nelielās Murano salas galvenā nozare.

Слово относит нас к чему-то древнему и сложному в своей простоте. Как муранское стекло, из которого сделаны все предметы экспозиции. Примерно за тысячу лет производство этого материала не претерпело никаких изменений – как и в дремучем средневековье, сегодня его изготовляют исключительно вручную, и это производство до сих пор остается главной отраслью крохотного острова Мурано.

Lai gan totēms ir ļoti nopietna lieta, itāļu ekspozīcija ir visai „viegla” un jautra. Šķiet, ka nopietni profesionāļi nolēmuši šo pirmatnējo mākslu izmantot savai rotaļai. Vai atcerēties bērnību. Taču vieglums var izrādīties mānīgs, bet jautrība – izsmejoša.

И хотя тотем – вещь очень серьезная, экспозиция итальянцев оказалась “легкой” и веселой. Как если бы серьезные профессионалы решили поиграть в первобытное искусство. Или в детство. Впрочем, легкость может оказаться обманчивой, а веселость – издевательской усмешкой.

Totēmisms tiek uzskatīts par primitīvām sabiedrībām raksturīgu parādību. Protams, no zinātniskā viedokļa nekādas pretrunas te nav, taču mūsdienu cilvēks liekuļo, domājot, ka uz viņu tas neattiecas.

Тотемизм считается явлением, характерным для примитивных обществ. Конечно, с научной точки зрения тут нет никакого противоречия, но все-таки современный человек лукавит, полагая, что это к нему не относится.

Tagad mēs to saucam par zīmolu. Cauri noregulētam tirgvedības mehānismam izlaista tirdzniecības marka ir kļuvusi par to, kas savulaik bija (bet daudzām ciltīm ir joprojām) saule, lauvas, bruņrupuči, vilki. Vai nav saskatāma līdzība ar patērētāja lojalitāti? Starpība, šķiet, ir vienīgi tā, ka atšķirībā no pirmatnējās kopienas mūsdienu sabiedrība pieļauj un pat atbalsta to, ka pastāv daudzi totēmi: Levi’s, Harley-Davidson, Coca-Cola.

Сегодня мы называем это брендом. Торговая марка, пропущенная сквозь отлаженный механизм маркетинга стала тем, чем когдато являлись (а для многих племен является по сей день) солнце, львы, черепахи, волки. Лояльность потребителя – знакомо? Разница, пожалуй, только в том, что в отличие от первобытно-общинного строя современный уклад допускает и даже одобряет наличие многих тотемов: Levi’s, Harley-Davidson, Coca-Cola.

Būsit taču ievērojuši: jums ir parādījies, teiksim, BMW, un uzreiz tā sagadās, ka pat ar pilnīgi nepazīstamu tādas pašas mašīnas īpašnieku jums ir par ko parunāt, un citi BMW vadītāji uz ielas vairs nešķiet tik izaicinoši agresīvi, un jūs, iespējams, pat iestāsities BMW draugu klubā, lai gan, piemēram, Renault draugu klubs jums šķitīs kaut kas muļķīgs. Un

Замечали ведь: вот у вас появился, скажем, автомобиль BMW, и сразу как-то так получается, что даже с совершенно незнакомым владельцем вам уже есть о чем поговорить, и другие водители BMW на улице перестают казаться вам вызывающе агрессивными, и вы, может, даже вступите в клуб любителей BMW, хотя клуб любителей Renault, например, вам будет казаться чем-то нелепым. И

tā ir attiecībā uz itin visu – īpaši tad, ja izraudzītajam zīmolam ir kāds godpilns, „pārāks” statuss. Laipni lūdzam civilizētā totēmisma pasaulē!

так везде – особенно если выбранный бренд имеет некий почетный, “надрыночный” статус. Добро пожаловать в мир цивилизованного тотемизма!

Bet iespējams, autori nemaz nav domājuši piešķirt nekādu „dubulto” jēgu. Un tad Totemcity it kā dod mājienu par to, uz kuru pusi tuvākajos desmit gados pagriezīsies itāļu dizains – vai kļūs pavisam viegls, ne visai nopietns un asprātīgs. Izzudīs striktā ģeometrija, haiteks atdos vietu vienkāršām, primitīvām formām, bet smalko koloristisko risinājumu meklējumus nomainīs nedaudz neveikla jautrība.

А может, авторы и не подразумевали никакого “двойного дна”. И тогда Totemcity предстает как намек на то, в какую сторону повернет итальянский дизайн в ближайшие десятилетия – станет совсем легким, не вполне серьезным и остроумным. Исчезнет строгая геометрия, хай-тек уступит место простым, грубоватым формам, а поиски тонких цветовых решений сменятся несколько аляповатым весельем.

Taču, lai kā izskatīsies dizaina priekšmeti, katrs no tiem iegūs markas nosaukumu, iekļausies jau zināmā zīmola „saimē” vai kļūs par jaunā zīmola sortimenta daļiņu. Un tiks izlaists cauri tirgvedības mehānismam, lai mūsdienu cilvēks vienmēr varētu atrast savu totēmu.

Но как бы ни стали выглядеть предметы дизайна, каждый из них получит марочное название, войдет в “семью” уже известного бренда или станет частью ассортимента нового бренда. И будет пропущен через- механизм маркетинга, чтобы современный человек всегда мог найти свой тотем.

Декоративные ткани для занавесей и обивки мебели Карнизы, жалюзи, аксессуары Приглашаем к сотрудничеству дизайнеров и архитекторов

Тк ани из коллекции Bises Novita от Rubelli САЛОН ЗАНАВЕСЕЙ

Tērbatas 59/61. Tālr. 67310198, 67271158 www.interija.lv

VĒSTURE / ИСТОРИЯ

(Aleksandrs Davidovs. Davidovs. Atmiņas. Parīze, 1983)

(Воспоминания. Александр Давыдов. Париж, 1983)

Blīdenes muižas parka skats. Guašas gleznojums, ap 1835. gadu. Вид на парк Блиденского дворца. Живопись гуашью. Около 1835 года.

IMANTS LANCMANIS

Pils Pilsblīdenē, senāk un tagad Дворец в Пилсблидене: прошлое и настоящее

Pilsblīdene. 2004.gada 21.februāris, sniegota ziemas diena, un pulkstenis rāda pusdesmit no rīta. Stāvot pie pamestās divstāvu ēkas ar aiznaglotiem logiem, jācenšas iztēloties, ka šī ir tā pati harmoniskā un koptā Blīdenes pils, kura redzama daudzās fotogrāfijās. Ļoti kundziska mītne, un fotogrāfijas, kas tapušas ap 1900. gadu, rāda firstu Līvenu dzimtas aristokrātisko, rāmi garlaikoto sadzīvi zem krāšņi gleznotajiem ampīra stila griestiem, rāda laikmetu, kad visa sensenā lietu kārtība, kurā ietilpa arī izsmalcinātā muižu kultūra, vēl šķita mūžīga esam.

Blīdenes pils pagalma fasāde. 20. gadsimta sākuma foto. Фасад Блиденского дворца. Фото начала XX века.

Пилсблидене. 21 февраля 2004 года, снежный зимний день, на часах полдесятого утра. Стоя у заброшенного двухэтажного здания с заколоченными окнами, приходится делать над собой усилие, чтобы представить себе, что это и есть тот самый гармоничный и ухоженный Блиденский дворец, запечатленный на многочисленных фотографиях. Это очень изысканное жилище для господ, а на фотографиях, сделанных примерно в 1900 году, под роскошным расписными потолкками в стиле ампир запечатлен аристократический, степенно-размеренный быт рода князей фон Ливенов тех времен, когда извечный порядок вещей с утонченной культурой дворянской усадьбы еще казался вечным.

Viens no attēliem stāda priekšā visu muižas ansambli tā ziedu laikos; tas ir guašas gleznojums, kas tapis ap 1835. gadu. No paaugstinātas vietas parkā skats var brīvi slīdēt pāri koptajiem stādījumiem, dīķim, ko baro mazs strautiņš, līdz atduras pret ēku puduri, kura vidū paceļas pils. Aiz tās vīd saimniecības māju sarkanie kārniņu jumti, bet attēla kreisajā malā stāv romantiskas vējdzirnavas, parkā –paviljoni, bet dīķī peld gulbji.

На одной из картин, написанной гуашью примерно в 1835 году, представлен весь ансамбль усадьбы эпохи ее расцвета. С возвышенного места в парке хорошо видны ухоженные насаждения, пруд, где плавают лебеди, и небольшой ручеек, как бы упирающийся в группу зданий, посреди которой возвышается дворец. Позади него виднеются красные черепичные крыши домов, слева–романтичная ветряная мельница, в парке – павильоны.

Gribu nofotografēt šo pašu skatu mūsdienās. Lecot pāri piesnigušām dziļām vagām, ko izgrauzuši traktori, pa šauru sniegā iemītu taciņu var iekļūt kādreizējā parka teritorijā. Šo taciņu gan nav ieteicams pamest, jo sīkā koku un krūmu audze pārvarama vien ar dagerisku neatlaidību. Vietām pēkšņi paveras plaši izcirtumu laukumi, bet, kad beidzot atrasta vieta, ko pirms gadiem 170 savai ainavai bija izvēlējies mākslinieks, izrādās, ka pils vispār nav saskatāma. Nav saskatāms nekas, tikai veco koku stumbri un jaunā pameža zaru biezais tīklojums. Bet attēlā redzamo ēku – dzirnavu, pārvaldnieka un saimes mājas, klēts un staļļa jau arī vairs nav, vai arī tie vīd kā drupu un pārbūvju monstri. Toties muižas centrā ieaugusi gara divstāvu dzīvojamā māja, kurā tikai aizkari pie dažiem logiem liecina, ka tā vēl nav galīgi pamesta. Katlu mājas augstais dūmenis, kaut kādas pamestas tehniskas būves, kuru nozīme vairs nav saprotama. Viss pārējais ir drupas, kuras neviens nav vēlējies ne nojaukt, ne atjaunot. Aizgājusī sociālistiskā sadzīve, paviršība un nīkulība šeit tāpat kā citur sevi apliecina kā neglītuma apoteozi, kas radījusi pašu nožēlojamāko būvniecību kopš pastāv pasaule. Rāda arī to, ka šis posts ik brīdi ir ap mums, un tikai senu attēlu virtuālajā pasaulē iespējams redzēt, ka Latvijas kultūrainava ne vienmēr bijusi nožēlojama un neglīta.

Хочется сфотографировать это место в его сегодняшнем виде. Перепрыгивая через глубокие заснеженные борозды, проложенные трактором, по узенькой, протоптанной в снегу тропинке можно попасть на территорию бывшего парка, если никуда не сворачивать, так как сквозь заросли мелких кустов и деревьев можно перебраться, лишь обладая упорством первопроходца. Порой неожиданно встречаются обширные вырубки, а когда наконец найдено место, выбранное художником для картины лет 170 назад, оказывается, что дворец оттуда и вовсе не виден. Кругом лишь стволы старых деревьев и густые заросли нового подлеска. А изображенных на рисунке зданий (мельница, дом управляющего и дом для прислуги, амбар и конюшня) уже не существует. Остались лишь ужасающие развалины да переоборудованные здания. Зато в центре усадьбы вырос двухэтажный жилой дом, и лишь занавески на некоторых окнах предупреждают о том, что там еще кто-то живет. Высокая труба котельной, заброшенные технические постройки, назначение которых теперь уже трудно понять. Все остальное стоит в развалинах, которые никому не хочется ни сносить, ни восстанавливать. Ушедший в прошлое социалистический быт, нежизнеспособность которого здесь, как и везде, стал апофеозом уродства, самого жалкого строительства со времен сотворения мира. Эти останки “зодчества” являются свидетельством того, что ушедший период времени всегда с нами, и лишь таинственр старинных фотографий напоминает, что культурный пейзаж Латвии не всегда был таким жалким и уродливым.

Skaistā Blīdenes ainava gleznota neilgi pēc tam, kad muižas apbūve bija pabeigta. Muiža radusies pēc

Этот прелестный вид Блидене был написан вскоре после того, как была завершена постройка усадьбы. Она появилась

Grāfs Johans (Žanno) Kristofs Frīdrihs Mēdems. Blatnera miniatūra. 1812 Граф Иоганн (Жанно) Кристоф Фридрих фон Медем. Миниатюра Блатнера. 1812

Firstiene Šarlote Līvena. Jaņa Rozentāla glezna. 1898 Княжна Шарлотта фон Ливен. Картина Яна Розенталcа 1898 года.

Elejas muižas īpašnieka grāfa Johana (Žanno) Kristofa Frīdriha Mēdema iegribas: Kurzemes hercogienes Dorotejas brālis slimoja ar būvēšanās māniju. Šķiet, Mēdems bija vienīgais Kurzemes muižnieks, kas sev turēja privātarhitektu šīs dārgi izmaksājošās kaislības apmierināšanai. Tas bija no Saksijas nākušais Johans Georgs Ādams Berlics, kurš grāfam Žanno 1810. gadā bija pabeidzis lielās Elejas pils celtniecību. Tad 1818. gadā nāca kārta nelielai, bet skaistai celtnei Jelgavas pievārtē, kas pastāv joprojām un pazīstama ar Villa Medem nosaukumu. Tajā pašā gadā grāfs Mēdems nopirka Durbes muižu pie Tukuma pilsētas un tur pastāvošo kungu namu Berlics pārvērta par pili, piebūvējot pa portikam ēkas pagalma un parka pusē. Taču ar to nebija diezgan. 1829.- 1830. gadā Berlics pārbūvēja kungu māju vēl vienā grāfa Žanno Mēdema muižā. Tā bija Blīdene. Berlica darbības īpatnība bija tā, ka viņš visā savā darbības laikā bija pratis iztikt ar vienu vienīgu būvideju un arī tā nebija viņa paša. Ap 1797. gadu grāfs Žanno Mēdems, tobrīd Krievijas ķeizara Pāvila I ģenerāladjutants, bija iecerējis celt jaunu pili savā Elejas muižā un projektu pasūtīja tā laika Pēterburgas arhitektūras lielākajam spīdeklim, itāliešu arhitektam Džakomo Kvarengi. Projekts nonāca Berlica rokās Kurzemē; viņš tolaik jau dzīvoja Elejā. Taču ģimenes un karjeras lietas Mēdemu ilgstoši aizkavēja Pēterburgā, un Elejas pils netika pat iesākta. Kad 1801. gadā grāfs Žanno beidzot ieradās Kurzemē, izmanīgais Berlics jau divreiz bija licis Kvarengi projektu lietā, no tā atvasinot savus projektus pilīm Mežotnē un Kazdangā. Laikā no 1806. gada līdz 1810.

по прихоти владельца Элейской усадьбы графа Иоганна (Жанно) Кристофа Фридриха фон Медема: брат курляндской герцогини Доротеи был подвержен мании строительства. Кажется, среди курляндских дворян только у фон Медема был личный архитектор для удовлетворения столь дорогостоящей страсти. Это Иоганн Георг Адам Берлиц (выходец из Саксонии). В 1810 году он закончил строительство большого Элейского дворца для графа Жанно, а в 1818 году построил небольшое, но красивое здание под Митавой (Елгавой), которое стоит по сей день и известно как Villa Medem. В том же году граф фон Медем купил Дурбскую усадьбу вблизи Тукумса, а существующий там господский дом архитектор Берлиц превратил во дворец, пристроив портики во дворе и со стороны парка. Но этого оказалось недостаточно. В 1829 – 1830 годах Берлиц перестроил господский дом еще в одной усадьбе графа Жанно фон Медема. Это было в Блидене. Берлиц отличался тем, что в своей архитектурной деятельности мог обходиться однойединственной идеей строительства, да и та принадлежала не ему. Примерно в 1797 году граф Жанно фон Медем, тогда генераладъютант российского царя Павла I, решил построить новый дворец в своей Элейской усадьбе, а проект заказал светилу петербургской архитектуры, итальянскому архитектору Джакомо Кваренги. Берлицу достался проект в Курляндии (в то время он уже жил в Элее). Однако служебные и семейные дела надолго задержали фон Медема в Петербурге, и строительство Элейского дворца даже не было начато. Когда в 1801 году граф Жанно наконец-то появился в Курляндии, проворный Берлиц уже дважды воспользовался проектом архитектора Кваренги, сделав проекты для дворцов в Межотне и Казданге. Под руководством Берлица в 1806 – 1810 годах наконец-то построили дворец и в Элее. По сравнению с проектом Кваренги здание было удлинено, а для портика вместо четырех колонн было использовано шесть. Однако для Берлица именно первоначальный проект Кваренги с 4-колонным портиком стал судьбоносным прообразом, от которого он не смог избавиться до конца своей жизни. Коллекция проектов Берлица в Национальной библиотеке Латвии (ЛНБ) позволяет проследить, с какой настойчивостью и фантазией Берлиц видоизменял этот фасад Кваренги для самых различных заказов – и для курляндских усадеб, и для нескольких домов города Митавы.

Merija fon Vāla, dzim. ﬁrstiene Līvena, ar vīru Oto fon Vālu. Foto ap 1910. gadu. Мэри фон Валь, урожд. княжна фон Ливен, с мужем Отто фон Валем. Фото около 1910 года.

В то же время изменения в стиле, осуществленные Берлицем при строительстве или переделке зданий, возводимых для графа фон Медема, отображают развитие классицизма. Точкой отсчета является идеал зрелого классицизма в понимании Джакомо Кваренги, опиравшийся на образцы римской архитектуры и на гармонизированную архитектуру Андреа Палладио. Для работ Кваренги характерны поистине глубокое ощущение античной архитектуры, монументализм в целом и изы-

gadam Berlica vadībā beidzot uzcēla pili arī Elejā, pie kam Kvarengi projekts tika veiksmīgi paplašināts, ēku pastiepjot garumā un portikam četru kolonu vietā izmantojot sešas kolonnas.

Tomēr tieši pirmatnējais Kvarengi projekts, ar čertrkolonnu joniskā ordera portiku Berlicam izrādījās viņa liktenīgais pirmparaugs, no kura viņš nespēja tikt vaļā līdz mūža beigām. Berlica būvprojektu kolekcija Latvijas Nacionālajā bibliotēkā ļauj izsekot, ar kādu neatlaidību un vienlaicīgi arī izdomu Berlics šo Kvarengi fasādi variējis visdažādākajiem pasūtījumiem – gan Kurzemes muižām, gan arī vairākiem Jelgavas pilsētas namiem.

Firsts Leons Līvens ar māti Šarloti Līvenu pie tējas galda. Foto ap 1900. gadu. Князь Леон фон Ливен с матерью Шарлоттой фон Ливен за чайным столиком. Фото около 1900 года.

Baroniete Anna fon Renne (dzim. firstiene Līvena), Mīlihas jaunkundze, firstiene Šarlote Līvena, firsts Leons Līvens. Foto ap 1900. gadu. Баронесса Анна фон Ренне (урожд. княжна фон Ливен), мадмуазель Милих, княжна Шарлотта фон Ливен, князь Леон фон Ливен. Фото около 1900 года.

Berlica stila izmaiņas ēkās, ko viņš cēla vai pārbūvēja grāfam Mēdemam, vienlaicīgi rāda paša klasicisma stila attīstības līkni. Izejas punkts – nobriedušā klasicisma mākslas ideāls Džakomo Kvarengi izpratnē, kas vienlaicīgi atvasināts no romiskajiem paraugiem un no Andrea Palladio harmonizētās arhitektūras. Kvarengi darbiem piemīt patiesi dziļa un viengabalaina antīkās arhitektūras izjūta, monumentālisms masās un izsmalcinātība detaļās. Berlics ir daudz provinciālāks, un viņa daudzie piedāvājumi Kvarengi Elejas pils pirmprojekta paplašināšanai rāda zināmu bezpalīdzību un mehānisku pieeju šo daudzo zīmējumu producēšanā. Tomēr galu galā Berlics ne tikai spēja Elejas pili uzcelt, daudz nezaudējot no Kvarengi kvalitātes, bet arī radīt labi līdzsvarotas celtnes. Blīdenes pils salīdzinājumā ar iepriekšējiem Berlica darbiem var likties vienkāršota un skarba. Kaut gan ārēji tā atkārto Mežotnes pili ar tās trim rizalītiem un četrkolonnu portiku, atšķirība ir liela. Ēka kļuvusi zema un pieplacināta, dekoratīvās detaļas izzudušas. Nav logu ailu ierāmējumu, skopi lietoti arhitektoniskie proﬁli, bet, pats galvenais, jonisko orderi nomainījis vienkāršais

сканность в деталях. Берлиц более провинциален. Его многочисленные предложения по расширению первоначального проекта Кваренги для Элейского дворца свидетельствуют о некоторой беспомощности и механическом подходе при создании многочисленных рисунков. Однако в конце концов за свою жизнь Берлиц смог не только построить Элейский дворец, почти не утратив качества Кваренги, но и создать хорошо сбалансированные здания. Блиденский дворец по сравнению с предыдущими работами Берлица может показаться упрощенным и грубым. Внешне он похож на Межотненский дворец с тремя ризалитами и 4-колонным портиком, но все же отличие разительное. Здание стало ниже, приземистее, декоративные детали исчезли. Нет обрамления оконных проемов, архитектонические профили использованы скупо, и самое главное – ионический ордер заменен на простой тосканский, впервые появившийся в одном из зданий, задуманных графом Жанно фон Медемом и построенных Берлицем. Некоторую прозаичность классическому фронтону портика придают часы, размещенные в его центре. Эта идея была использована и в построенном Берлицем Дурбском дворце. Блиденский дворец отражает время его создания. Приблизительно в 1830 году архитектура Курляндской усадьбы устремилась не в сторону монументального стиля ампир, какой ее хотел видеть Николай I, а к гражданской бидермейерской культуре Германии с ее тяготением к уюту, семейному быту и разумно продуманному идеалу сельской жизни. Это отражено и во многих хозяйственных зданиях центра Блиденской усадьбы, главные из которых были симметрично расположены вокруг полигонального двора. Дальше был расположен комплекс мельничного хозяйства, докторат, теплицы, пивоварня. Однако в полной мере стиль ампир проявился во внутренних помещениях Блиденского дворца. С точки зрения планировки они довольно просты.

Ēdamzāle. Foto ap 1900. gadu. Столовая. Фото около 1900 года.

Zāle ar ﬁrstieni Šarloti Līvenu un meitu Meriju. Foto ap 1900. gadu. Княжна Шарлотта фон Ливен с дочерью Мэри. Фото около 1900 года.

toskāniskais kārtojums, kas pirmoreiz rodams kādā no grāfa Žanno Mēdema iecerētajām un Berlica realizētajām celtnēm. Zināmu prozaiskumu klasiskajam portika frontonam piešķir tā centrā iekomponētais pulkstenis. Šī ideja iemiesota arī Berlica celtajā Durbes pilī.

Merija Līvena ar guvernanti Lenglē jaunkundzi. Foto ap 1900. gadu. Мэри фон Ливен с гувернанткой мадмуазель Ленгле. Фото около 1900 года.

Blīdenes pils labi parāda brīdi, kurā radusies. Laikā ap 1830. gadu Kurzemes muižu arhitektūra devās nevis monumentālā ampīra stila virzienā, kādu to visā Krievijas impērijā vēlējās redzēt Nikolajs I, bet drīzāk pieslējās vācu pilsoniski bīdermeieriskās kultūras virzienam ar tā tieksmi uz omulību, ģimeniski ievirzītu sadzīvi un saprātīgi veidotu lauku dzīves ideālu. To atspoguļoja arī Blīdenes muižas centra daudzās saimniecības ēkas, no kurām galvenās bija simetriski izkārtotas ap poligonālo pagalmu. Attālāk atradās dzirnavu saimniecības komplekss, doktorāts, siltumnīcas, brūzis. Ampīra stils toties pilnā mērā parādījās Blīdenes pils iekštelpās. Plānojuma ziņā tās samērā vienkāršas; monumentālo kupola zāli, ko Berlics bija pārņēmis no Kvarengi projekta, Blīdenes pilī nomainījusi liela taisnstūra zāle. Nav nekādu kolonnu vai stuka veidojumu. Viss interjeru efekts radīts ar glezniecības palīdzību, dekoratīvus akcentus katrai telpai piešķīra arī reljefās podiņu krāsnis. Kā rāda 1929. gada fotoﬁksācija, vismaz trīs telpās – lielajā zālē, ēdamzālē un vienā no astoņiem saloniem bija sarežģītas gleznojumu kompozīcijas, pamatā grizaļas tehnikā – ar vienu krāsu, taču papildinātas arī ar polihromiem ﬁgurāliem vai kluso dabu gleznojumiem. Gleznojumu autors ir Jelgavas krāsotāju meistars Johans Frīdrihs Vēnerts.

Parka puses salons blakus zālei. Foto ap 1900. gadu. Салон со стороны парка рядом с залом. Фото около 1900 года.

1837. gadā arhitekts Berlics nomira, taču grāfs Žanno nebūt nedomāja apspiest savu būvēšanas kaislību. Tiesa, tolaik grāfs Mēdems jau bija novērsies no klasicisma. Aizraušanās ar gotiku – pirmo historisma vilni šajā vēsturisko stilu atdarināšanas ķēdē, nebija gājusi

Монументальный купольный зал, позаимствованный Берлицем из проекта Кваренги, в Блиденском дворце был заменен на большой прямоугольный без каких-либо колонн и орнаментов. Весь эффект интерьеров создают живопись и, рельефные изразцовые печи как декоративные акценты в каждом помещении. Как свидетельствует фото 1929 года, по меньшей мере в трех помещениях (большом зале, столовой и одном из восьми салонов) были созданы сложные живописные композиции преимущественно в гризальной технике, т.е. выполненные в одном цвете, но дополненные полихромной фигуральной живописью или натюрмортами. Автор росписи – мастер покрасочных дел из Митавы Иоганн Фридрих Венерт. В 1837 году архитектор Берлиц скончался, но граф Жанно фон Медем и не думал усмирять свою страсть к строительству. Правда, в то время он уже отошел от классицизма. Увлечение готикой – первой волной историзма в череде подражания историческим стилям, не прошло мимо графа Жанно, обожающего все современное. Лишь смерть прервала его дальнейшие строительные замыслы. Граф умер 23 февраля 1838 года. В 1843 году его наследники продали комплекс Блиденской усадьбы князю Отто фон Ливену – внуку Шарлотты Маргареты фон Ливен, воспитательницы детей Павла I. Эта дама, чрезвычайно уважаемая царской семьей, в 1826 году получила титул российской княжны, который в среде германо-балтийцев преобразовали в титул фюрста. В 1799 году Шарлотта получила от Павла I подарок –Межотненскую усадьбу, которая после смерти княжны (в 1828 году) досталась ее младшему сыну Иоганну.

secen visu moderno mīlošajam grāfam Žanno Mēdemam. Tikai viņa nāve 1838.gada 23.februārī pārtrauca tālākas būvieceres. Pēc grāfa Žanno Mēdema nāves viņa mantinieki 1843. gadā Blīdenes muižu kompleksu pārdeva firstam Oto Līvenam – Krievijas ķeizara Pāvila I bērnu audzinātājas Šarlotes Margaretas fon Līvenas mazdēlam. Šī Krievijas ķeizariskās ģimenes vidū ļoti cienītā dāma 1826. gadā bija iecelta Krievijas kņazu kārtā, ko vācbaltiešu vidē pārvērta firstu titulā. Šarlote Līvena 1799. gadā kā dāvanu no Pāvila I bija dzimtsīpašumā ieguvusi Mežotnes muižu, kas pēc firstienes nāves 1828. gadā tika jaunākajam dēlam Johanam. Vidējais dēls Kristofers Līvens mantojumā saņēma Bukaišus, bet vecākais dēls Karls Līvens – Mežmuižu. Firsts Karls Līvens 1831. – 1833. gadā bija Krievijas izglītības ministrs. Viņš gadu paspēja nodzīvot sava dēla Oto nopirktajā Blīdenes muižā, kur arī miris. Savukārt Krievijas armijas ģenerālmajors Oto Līvens 1841.gadā bija izstājies no dienesta, apmeties uz dzīvi Kurzemē un pēc Blīdenes pirkuma 1854. gadā iegādājās arī Kabiles muižu. Viņš bija precējies ar savu brāļameitu Šarloti Līvenu, kura pēc vīra nāves 1856. gadā kļuva par sešu mazgadīgo bērnu aizbildni un pārvaldīja muižu līdz 1883. gadam, kad to pārņēma dēls Leons Līvens. Šarloti Līvenu, viņas bērnus un dzīvi Blīdenes muižā 19. gadsimta beigās ieskicē Aleksandra Davidova memuāri (viņa māte bija Šarlotes Līvenas māsīca). Diemžēl aiz Līvenu dzimtas respektablās ārienes slēpās iekšējas ģimenes drāmas. Firsta Leona Līvena meita Merija, kura droši vien cieta smagajā ģimenes atmosfērā, bija laimīga pēc iespējas drīzāk pamest šo namu. Viņas izredzētais, Anijas muižas (Igaunijā) īpašnieks Oto fon Vāls, lepnās firstu Līvenu dzimtas acīs, protams, nebija īstais precinieks bagātajai mantiniecei. Kopā ar vīru Merija fon Vāla līdz pat 1920. gadam turpināja apsaimniekot Blīdenes muižu, ko zaudēja agrārās reformas laikā, kā neatsavināmo daļu saņemot tikai nelielu zemes gabalu Jaunmuižā. M. fon Vāla ar vīru pārcēlās uz Vāciju, uz Šlēsvigu, kur nodzīvoja līdz savai nāvei 1967. gadā. Blīdenes pilī 1920. gadā tika inventarizētas tikai kādreizējās iekārtas

Zāles griestu un sienu gleznojumu fragments. 1929. gada foto. Фрагмент росписи стен и потолка в зале. Фото 1929 года.

Средний сын Кристофер фон Ливен получил в наследство Букайши, а старший сын Карл фон Ливен – Межмуйжу. В 1831 – 1833 годах князь Карл фон Ливен был министром образования России. Он успел прожить год в Блиденской усадьбе, купленной его сыном Отто, где и скончался. Отто фон Ливен, генерал-майор российской армии, в 1841 году ушел со службы, поселился в Курляндии и после покупки Блидене в 1854 году приобрел Кабилскую усадьбу. Он женился на своей племяннице Шарлотте фон Ливен, которая после его смерти в 1856 году, стала опекуном шести малолетних детей и управляла усадьбой вплоть до 1883 года, когда ее перенял сын Леон фон Ливен. Шарлотта фон Ливен, ее дети и их жизнь в Блиденской усадьбе в конце XIX века запечатлены в мемуарах Александра Давыдова (его мать была двоюродной сестрой Шарлотты). К сожалению, за респектабельной внешностью рода фон Ливенов скрывались внутренние семейные драмы.

Salona griestu gleznojums. 1929. gada foto. Фрагмент росписи потолка салона. Фото 1929 года.

Мэри, дочь Леона фон Ливена, которая наверняка от этого страдала, была рада как можно скорее покинуть этот дом. Ее суженый Отто фон Валь, владелец усадьбы Анни (в Эстонии), с точки зрения гордого рода фон Ливенов, конечно же, не был подходящим женихом для богатой наследницы. Вместе с мужем Мэри вплоть до 1920 года занималась управлением Блиденской усадьбой, которую потеряла во время аграрной реформы, получив в качестве неотчуждаемой доли лишь небольшой земельный ок в Яунмуйже. Мэри фон Валь с мужем переехала в Германию, в город Шлесвиг, где прожила до своей кончины в 1967 году. В Блиденском дворце в 1920 году была проведена инвентаризация лишь жалких остатков былой роскоши – три стола, три кровати, пять шкафов, рама от зеркала, бильярдный стол без обивки и единственный сломанный стул. В 1924 году центр Пилсблиденской усадьбы, в котором насчитывалось 23 здания, был сдан в аренду братьям Цинисам. В 1929 году работник правления по охране памятников Висвалдис Пеньгеротс сделал описание Блиденского дворца. Благодаря представленной им обширной информа-

nožēlojamas paliekas – trīs galdi, trīs gultas, pieci skapji, spoguļa rāmis, biljarda galds bez auduma un viens pats salauzts krēsls. No 1924. gada Pilsblīdenes muižas centrs, kurā uzskaitītas 23 ēkas, tika iznomāts kādiem brāļiem Ciņiem. 1929. gadā Pieminekļu valdes darbinieks Visvaldis Peņģerots aprakstīja Blīdenes pili un, pateicoties viņa iesniegtajai plašajai informācijai, daudzajiem fotouzņēmumiem un interjeru augstajam mākslinieciskajam novērtējumam, pils 1930.gadā ar 658.numuru tika ierakstīta valsts aizsargājamo pieminekļu sarakstā. Šajā laikā vēl samērā labi bija saglabājušies telpu sienu un griestu gleznojumi, parketi, kā arī astoņas balti glazētas un reljefas podiņu krāsnis. 1932. gadā pils ar parku tika nodota Tautas labklājības ministrijai, un 1939. gadā šeit tika izveidota alkoholiķu un narkomānu labošanas iestāde. Kaut gan projekts paredzēja diezgan radikālu telpu pārplānošanu, Pieminekļu valde projektu saskaņoja. Arhīva materiāli klusē par projekta izpildi.

Ēdamzāles krāsns. 1929. gada foto. Печь в столовой. Фото 1929 года.

Ēdamzāles griestu fragments. 1929. gada foto. Фрагмент потолка столовой. Фото 1929 года.

Blīdenes pilij izšķiroši bija kara gadi un pirmie gadi pēc tam. Ēka tika sašauta, taču domājams, ka tieši miera laikā, mēģinot ēku pielāgot apdzīvošanai, gāja bojā visa iekštelpu mākslinieciskā apdare. Katrā ziņā jau 1949. gadā, kad tika veikta pieminekļa inventarizācija, iekštelpās vairs nebija ne pēdu no gleznojumiem, nevienas podiņu krāsns, nevienas parketa grīdas un pat durvis bija primitīvi sanaglotas no dēļiem. Ēkā mitinājās mežstrādnieki, daļēji tā stāvēja tukša. Tūlīt pēc 1959. gadā notikušā ugunsgrēka pacēlās jautājums par celtnes izmantošanu. Līdz 1961. gadam tā tika izremontēta, un uz bijušo pili pārcēlās pansionāts. Pārbūves laikā fasādes zaudēja divpakāpju atiku, kas vainagoja pagalma puses gala rizalītus, tika likvidēti kapiteļi rizalītu pilastriem un centrālās ieejas puskolonnām. 1986. gadā ēkā atkal izcēlās ugunsgrēks, bet 1993. gadā pansionāts tika pārcelts uz Remti. Kopš tā brīža pils stāv tukša. Tai ir īpašnieks, taču pagaidām ēkā nenotiek nekas. Tuvākie gadi rādīs, vai Blīdenes pils no sadaļas “Māja uz krustceļa” būs jāpārvieto uz rubriku “Māja, kuras nav”, bet varbūt tai būs lemts atkopties kādā mūsdienu dzīves aptuvenību un kompromisu apzīmogotajā paveidā.

ции, многочисленным фотоснимкам и высокой художественной оценке интерьеров в 1930 году дворец под номером 658 был внесен в список государственных охраняемых объектов. В то время еще довольно хорошо сохранились роспись стен и потолков в помещениях, паркет, а также восемь белых печей, облицованных глазурированными рельефными изразцами. В 1932 году дворец с парком был переданы Министерству народного благосостояния, а в 1939-м здесь размещалось учреждение по перевоспитанию алкоголиков и наркоманов. Несмотря на то, что в проекте была предусмотрена довольно радикальная перепланировка помещений, правление по охране памятников дало согласие на этот проект. Но об исполнении его материалы архива умалчивают. Критическими для Блиденского дворца были годы войны и первые послевоенные годы. Здание было разрушено при обстрелах, но думается, что художественная отделка внутренних помещений погибла именно в мирное время при попытке приспособить здание для жилья. В любом случае уже в 1949 году, когда проводилась инвентаризация памятника архитектуры, во внутренних помещениях уже не осталось и следа от росписи, изразцовых печей, паркета. Даже двери были грубо сколочены из досок. В здании обитали лесорубы, частично же оно пустовало. Сразу после пожара 1959 года встал вопрос об использовании здания. До 1961 года его отремонтировали и в бывшем дворце разместили пансионат. Во время переоборудования фасад утратил двухступенчатый аттик, венчавший боковые ризалиты со стороны двора, были ликвидированы капители пилястров на ризалитах и на полуколоннах центрального входа. В 1986 году здание вновь охватил пожар, а в 1993-м пансионат был переведен в Ремте. С того времени дворец пустует. У него есть владелец, однако в здании ничего пока не происходит. годы покажут, потребуется ли пер денский дворец из раздела “Дом на пер в раздел “Дом, которого не существует”. А может быть, ему суждено воспрянуть в каком-нибудь из обличий нашего времени, полного допущений и компромиссов?

INTERJERS / ИНТЕРЬЕР

Interjers ar juvelierisku vērtību Интерьер, имеющий ювелирную ценность

DZINTRA RIMŠĀNE

Chanel, Breitling, Breguet, Van Cleef & Arpels, Mikimoto, H.Stern – tie ir daži no salona Dimax pārstāvētajiem ekskluzīvajiem juvelierizstrādājumu un pulksteņu zīmoliem. Pasaulslavenajiem vārdiem tagad ir radīta reprezentabla vieta Rīgā. Velkot paralēles, salona Dimax interjera tēlu varētu salīdzināt ar pacietīgi slīpētu un pulētu dārgakmeni, kur katra šķautne uzmirdz neparastā gaismā, bet tā pievienoto vērtību veido augstas klases profesionāļu līdz juvelieriskai perfekcijai nostrādāts darbs. Interjera autori – interjera dizaineri Karīna un Ulvis Ābiķi ar Neoklasikas radošo komandu (Daci Bērziņu un Sandiju Krevicu). Chanel, Breitling, Breguet, Van Cleef & Arpels, Mikimoto, H.Stern – лишь некоторые из эксклюзивных брендов ювелирных изделий и часов, представленных в салоне Dimax. Теперь в Риге для всемирно известных имен создано репрезентабельное место. Проводя параллели, образ интерьера салона Dimax можно сравнить с тщательно ограненным и отполированным драгоценным камнем, каждая грань которого отсвечивает необычайным светом, а изюминку ему придает высококлассная, отточенная до совершенства работа профессионалов. Авторы интерьера – дизайнеры Карина и Улвис Абикисы с творческой командой Neoklasika (Даце Берзиня и Сандия Кревица).

oti labas lietas ir jāeksponē tām atbilstošā vidē” – ir pārliecināta Karīna Ābiķe. Tas bija noteicošais konceptuālajā risinājumā, jo interjeram bija jābūt kā fonam, lai izceltu smalkās lietas, bet vienlaicīgi arī greznam. Funkcionālo plānojumu pirmām kārtām diktēja šaurā un garā nestandarta telpa ar vairāk nekā 4 m augstiem griestiem. Otrs būtisks nosacījums bija salona kolekciju klāsts, kur katrai no tām nācās paredzēt noteiktu vietu un zināmu apjomu, bet tai pašā laikā eksponēt visus augstā ranga zīmolus vienlīdz spoži.

Karīna Ābiķe

Karīna Ābiķe stāsta, ka interjera koncepcijai par vispiemērotāko tika izvēlēts anﬁlādes princips kā vēsturiskās pilīs, jo tieši tas ļāva sadalīt telpu vairākos segmentos un skaidri strukturēt arī ekpozīciju. Kopējā tonalitāte ir niansēti izturēta maigos šampanieša un bēšos pasteļtoņos, kam akcentu dod pulētā pelēcīgā granīta grīda ar grezno Venēcijas lustru siluetu atspulgiem. Bet graﬁski smalkus akcentus kopējam tēlam piešķir mēbeļu detaļas.

Ulvis Ābiķis

Ienākot salonā (jāpiebilst, ka atbilstoši drošības standartiem ikvienam ienācējam uz mirkli ir jāuzkavējas nelielā priekštelpā, jo tikai aizveroties ārdurvīm atveras otras durvis uz salona zāli), skatiens nevilšus aizslīd augšup un uzkavējas pie karaliskajām Barovier&Toso lustrām. Tās simetriskā distancē izvietotas uz telpas centrālās ass. Sajūta ir viegli pacilājoša un ārpus ikdienas rutīnas. Telpas burvība un vienlaicīgi arī intriga ir šķietamajā ilūzijā, ka aiz katras nišas gaida vēl kāds pārsteigums. Un tāds, izrādās, arī ir! Tā ir īpaša telpa VIP klientiem galerijas dziļumā, kas sākotnēji nav pamanāma.

чень хорошие вещи надо демонстрировать в соответствующей для них обстановке”, – убеждена Карина Абике. Это было определяющим фактором концептуального решения, так как интерьер должен служить лишь фоном для того, чтобы оттенить изящные вещи, но в то же самое время он должен быть роскошным. Функциональная планировка в первую очередь продиктована узким и вытянутым в длину нестандартным помещением с потолками более 4 метров. Существенно повлияли на планировку также предлагаемые в салоне коллекции, ведь для каждой из них необходимо было предоставить определенные место и объем помещения, но в то же время все бренды такого высокого ранга необходимо было показать одинаково ярко.

Карина Абике считает, что для концепции интерьера более всего подходит принцип анфилады, как в старинных замках, потому что именно таким образом можно было поделить помещение на несколько сегментов, а также четко структурировать экспозицию. Общая тональность выдержана в нежных пастельных оттенках цвета шампанского и беж, особый акцент которым придает сероватый пол из полированного гранита, в котором видны отблески роскошных венецианских люстр. Детали мебели завершают общий образ, наделяя его графически утонченными акцентами. При входе в салон (стоит заметить, что согласно стандартам безопасности каждый посетитель на мгновение должен задержаться в небольшом тамбуре, так как внутренние двери в зал салона открываются только после того, как наружные двери закроются) взгляд невольно скользит вверх и задерживается на королевских люстрах от компании Barovier&Toso. Они размещены по центральной оси помещения на равном расстоянии друг от друга. Возникает слегка возвышенное, праздничное ощущение. Волшебство и вместе с тем интрига помещения кроются в иллюзии того, что за каждой нишей ожидает еще какой– нибудь сюрприз. Да так оно и есть на самом деле! Это особое отделение для VIP–клиентов в глубине галереи, которое вначале невозможно заметить.

Nestandarta telpas proporcijas vizuāli līdzsvaro iebūvētie vairākpakāpju griesti. Tajos ierīkota vestilācijas sistēma un iebūvēti gaismas ķermeņi, bet katra apjomīgā un vienlaicīgi tik graciozā lustra telpiski iesēdināta apaļā nišā ar karnīzi. Venēcijas kristāla dzidrais caurspīdīgums un gaismēnu spēles bagātina telpu ar maigām niansēm.

Нестандартные пропорции помещения визуально уравновешены подвесными многоступенчатыми потолками. В них вмонтированы светильники и вентиляционная система, а каждая объемная грациозная люстра пространственно “посажена” в круглую нишу с карнизом. Ясная прозрачность венецианского хрусталя и игра светотени обогащают нежными нюансами это помещение.

Koka vitrīnu augstums tika apzināti palielināts, uzsverot telpas vertikalitāti, lai gan no

Высота выполненных из дерева витрин была сознательно увеличена для того, чтобы подчеркнуть вертикальность

lietotāja viedokļa tik augstas tās nebija nepieciešamas. Pa telpas perimetru izvietotās vitrīnas ar nišām veic dubultfunkciju – tās ir vērstas uz ielu un tai pašā laikā, gandrīz pilnībā aizsedzot lielos logus, kalpo kā norobežojoša siena. Iekštelpā tas rada diskrētu vidi, kas slēpta no ziņkārīgiem skatieniem. Stendu plaukti viegli rotē ap savu asi un, tos pagriežot, var aplūkot arī skatlogā eksponētās kolekcijas. Vitrīnas ir speciāli projektētas šim interjeram, un pēc pasūtījuma tās izgatavoja Itālijas meistari no Grande Arredo kompānijas.

помещения, хотя с точки зрения потребителя они не должны быть такими высокими. Витрины с нишами, размещенные по периметру помещения, осуществляют двойную функцию – они обращены в сторону улицы и в то же время почти полностью закрывают большие окна, служа, таким образом, в качестве ограничивающей стены. А внутри помещения получилось тихое местечко, скрытое от любопытных взглядов. Полки на стендах легко поворачиваются вокруг своей оси, так что можно легко посмотреть выставленные на витрине коллекции. Витрины были специально спроектированы для этого интерьера, а изготовили их по заказу итальянские мастера компании Grande Arredo.

Telpai optisku iluzoritāti piešķir spoguļi, tie darbojas kā plaknes, izceļot simetrisko ritmu un mirdzošo virsmu saspēli. Dāmas šeit var izbaudīt īstu spoguļošanās paradīzi, pielaikojot pērļu kaklarotas ar Odrijas Hepbernas cienīgu pašapziņu, kura savulaik gozējās pie kārdinošajiem Tifānijas skatlogiem. Ne mazāk spēcīgs vizuālais magnēts ir ģeometriskā stikla vitrīna pašā galerijas sākumā – lēdijām noteikti būs kur pamielot acis!

Оптическую иллюзорность помещению придают зеркала, которые усиливают симметричный ритм и игру сверкающих поверхностей. Дамы смогут насладиться здесь истинным зеркальным раем, примеряя жемчужные ожерелья с достоинством самой Одри Хепберн, которая в свое время нежилась у соблазнительных витрин Tiﬀany. Геометрическая стеклянная витрина в самом начале галереи не менее сильный визуальный магнит – женщинам будет, чем порадовать глаз!

Dekoratīvais sienu krāsojums ar pērļu zīmējumiem izkārtots vertikālos laukumos un vizuāli ir kā turpinājums vitrīnu siluetiem. Meistarīgs roku darbs autortehnikā sienām piešķir glezniecisku pašvērtību un poētisku noti.

Декоративная окраска стен с изображением жемчужин на вертикальных полосах визуально является продолжением силуэтов витрин. Мастерская ручная работа в авторской технике придает стенам поэтическую нотку и художественную ценность.

Telpas kopējā apgaismojumā un visās vitrīnās izmantoti laikmetīgie gaismas ķermeņi ar LED diodēm un vēso gaismas spektru, lai īpaši izceltu dārgakmeņu zaigojošo mirdzumu. Šo gaismas ķermeņu lielākā priekšrocība ir tā, ka atšķirībā no halogēna spuldzēm tie neuzkarst un nesilda dizaina priekšmetus.

В общем освещении помещения и во всех витринах использованы современные светильники с LED–диодами и прохладным спектром света для того, чтобы особо оттенить переливчатое сияние драгоценных камней. Основное преимущество этих светильников в отличие от галлогеновых ламп состоит в том, что они не нагреваются и не нагревают предметы дизайна.

Nelielajā VIP telpā ir radīta vēl intīmāka noskaņa – grīdu klājumam izvēlēts mīksts paklājs granīta grīdas plāksnēm pietuvinātā tonalitātē. Apaļais galds ar krēsliem (ražotājs: Tura) ir centrālais akcents telpā, un tā dizainā izmantotas savā ziņā unikālas tehnoloģijas – galda virsma apvilkta ar plānu kazas ādu, pēc tam lakota un pulēta. Bet masīvā galda kāja ar greznu izliektu metālisku režģi liek vien apbrīnot šo mēbeļu radītāju meistarību. Krēslu atzveltņu forma asociatīvi atgādina gredzenu un auskaru apaļumus. Šajā diskrētajā oāzē ir vēl kāds pamanāms akcents – Filipa Stārka dizainētais spogulis. Tā laikmetīgais dizains perfekti iekļaujas šajā mazliet dekadentiskajā noskaņā.

В небольшом VIP – помещении создана еще более интимная атмосфера – для него выбран мягкий ковер, цвет которого подобран по тональности гранитной плитки пола. Круглый стол со стульями от компании Tura является центральным акцентом помещения. В его дизайне использованы уникальные в своем роде технологии – поверхность стола обтянута тонкой козьей кожей, затем покрыта лаком и отполирована. А ножка массивного стола с роскошной выгнутой металлической решеткой поражает мастерством. Форма спинок стульев ассоциативно напоминает об округлости колец и сережек. В этом укромном оазисе имеется еще один акцент – дизайнерское зеркало от Филиппа Старка. Его современный дизайн замечательно вписывается в этот интерьер с декадентским настроением.

Karīna un Ulvis Ābiķi ir pārliecināti, ka Turas mēbeles ir kā dārglietas mājai – ar smalkām proporciju niansēm un ﬁligrāni nostrādātām detaļām, kur to pievienoto vērtību veido ieguldītais roku darbs.Tas sasaucas ar salona pamatideju, jo katrs šeit esošais dizaina priekšmets nav nejaušs, bet ar savu māksliniecisko pašvērtību. Elegance, glamūrs un viegli buržuāzisks šarms caurstrāvo katru telpas fragmentiņu – sākot no briljantiem un pērļu kaklarotām, smalkiem pulksteņu ceijerīšiem līdz pat Murano stikla piekariņu lāsojumam, pērļu rakstiem uz sienām un, starp citu, arī svaigu ziedu smaržai.

Карина и Улвис Абикисы убеждены, что мебель от Tura, дополнительная ценность которой обусловлена ручной работой с утонченными пропорциями и филигранно обработанными деталями, словно предназначена для салона. Мебель перекликается с основной идеей салона, где каждый присутствующий предмет обладает самостоятельной художественной ценностью. Элегантность, гламур и слегка буржуазный шарм пронизывают буквально каждый фрагмент помещения – начиная с бриллиантов, жемчужных ожерелий и стрелок изящных часов до вкраплений стеклянных подвесок Murano, жемчужных узоров на стенах и заканчивая ароматом свежих цветов.

INTERJERS / ИНТЕРЬЕР

NATĀLIJA KRASNOPEJEVA

RESPEKTABLAIS MAKASARS Респектабельный макассар Interjera dizainere: Natālija Krasnopejeva Дизайнер интерьера: Наталья Краснопеева. Objekts – dzīvoklis Vaļņu ielā (Prime Residence) Объект – квартира на Вальню, 4 (Prime Residence)

Beigusi RPI Arhitektūras un celtniecības fakultāti. Strādājusi projektēšanas institūtā Dzelzceļšprojekts un arhitektūras un celtniecības firmā Bugroff. Pēdējā laikā piedalās māju projektēšanā un celtniecībā Rīgā un Jūrmalā un interjera dizaina veidošanā. Окончила архитектурно-строительный факультет РПИ. Работала в проектном институте Dzelzceļšprojekts и архитектурно-строительной фирме Bugroff. В последнее время участвует в проектировании, строительстве и дизайне интерьера домов в Риге и Юрмале.

iss sākās ar to, ka pasūtītājs mani uzaicināja faktiski gatavā dzīvoklī (bija iekārtoti sanitārie mezgli, ieliktas durvis un parkets) nokrāsot sienas, izvēlēties un salikt mēbeles, izvietot gaismasķermeņus un piekārt aizkarus.

се началось с того, что заказчик пригласил меня покрасить стены в практически готовой квартире (были сделаны санузлы, поставлены двери, положен паркет), выбрать и расставить мебель, разместить светильники и повесить шторы.

Tagad, to atceroties, mēs ar pasūtītāju smaidām. Bet toreiz… Par ko izvērtās pasūtītā krāsošana? Tika ierīkoti dekoratīvi un formas ziņā sarežģīti griesti, sienas aplīmētas ar zīda tapetēm bronzas tonī, izstrādāta jauna gaismasķermeņu izvietojuma shēma, uzstādīts liels kamīna korpuss ar iebūvētu kurtuvi 1,3 metru garumā un likti lietā citi dizaineres atradumi.

Сейчас, вспоминая об этом, мы с заказчиком улыбаемся. А тогда… Ведь заказанная им покраска вылилась в устройство декоративного и сложного по форме потолка, в оклейку стен шелковыми обоями с бронзовым оттенком, новой схемой расположения светильников, установке большого короба для камина со встроенной топкой длиной 1,3 м и прочими дизайнерскими находками.

Natālija Krasnopejeva

Neparasti lielais korpuss, kura izmēri ir 2,6 x 1,8 metri, izgatavots no makasara, kas interjeram piešķir smalkumu. Panākt ideālu spoguļgludu lakotu virsmu tik lielā platībā nav nemaz tik vienkārši – ir jāievēro noteikta tehnoloģija un ir nepieciešama apskaužama pacietība, jo process ir visai sarežģīts, un jāstrādā ļoti rūpīgi. Par laimi, Latvijas meistari no ﬁrmas Stila mēbeles brīnišķīgi ar to tika galā. Jāteic, ka doma izmantot makasaru – reprezentablu un pēc izskata (arī cenas ziņā) dārgu koku radās pēc stila mēbeļu atlasīšanas salonā Lex Interior. Ja ņemam vērā, ka lielais gaišais dzīvoklis atrodas Vecrīgas namā Prime Residence, tad mēs trāpījām “desmitniekā”, to aprīkojot ar Flexform Mood ēdamistabas iekārtu, ērtu dīvānu ar dūnu spilveniem no Flexform jaunākās kolekcijas, Frigetto šokolādes krāsas ādas krēsliem, Minotti ebenkoka (radniecīgs makasaram) galdiņiem, Brand van Egmond lustru, plazmas paneli Pioneer (60 collu) un Linn audiotehniku. Kas gan var būt labāks par to?

Короб необычно большого размера 2,6 х 1,8 м выполнен из полированного макассара, который придает интерьеру лоск. Добиться идеально зеркальной лакированной поверхности на такой большой площади не так просто – это требует соблюдения определенной технологии и завидного терпения, поскольку процесс сложный, и работать нужно очень аккуратно. Благо латвийские мастера из фирмы Stila mēbeles отлично с этим справились. Вообще, мысль об использовании макассара, дерева презентабельного и дорогого по виду (по цене, кстати, тоже) пришла после выбора стильной мебели в салоне Lex Interior. Если учесть, что большая светлая квартира расположена в Prime Residence в Старом городе, то мы попали в самую точку, обустроив ее столовой от Flexform Mood, комфортным диваном с пуховыми подушками из последней коллекции от Flexform, креслами из кожи шоколадного цвета от Frigetto, столиками от Minotti из эбенового дерева (родственного макассару), люстрой от Brand van Egmond, плазменной панелью Pioneer (60 дюймов) и аудиотехникой от Linn. Что может быть лучше?

Ja ir šāda mēbeļu izvēle, tad kamīna apdare ar lakotu makasaru ir visnotaļ attaisnota, tāpēc ka koks var uzsvērt mājas respektablo raksturu un atbilst izraudzītajām mēbelēm.

При таком выборе отделка камина лакированным макассаром вполне оправданна, потому что это дерево может подчеркнуть респектабельный стиль дома и соответствовать выбранной мебели.

Stila mēbeles virtuve, kas izvietota vienā platībā ar viesistabu, arī izgatavota no makasara un organiski apvieno visu interjeru. Īpašu efektu rada olīvkrāsas aizkaru pagais-

Кухня от Stila mēbeles, расположенная в одном пространстве с гостиной, тоже выполнена из макассара, что органично объединяет весь интерьер. Особый эффект достигается под-

ma (Led), kad apgaismojums tiek izslēgts. Tāda pati pagaisma ir ierīkota saimnieka guļamistabā. Principā ir jāpārdomā dažādi jebkuras telpas apgaismojuma scenāriji, taču uz guļamistabu tas attiecas īpaši: apgaismojuma radītais komforts un mājīgums ir tā vērts.

светкой (Led) занавесей оливкового цвета при выключенном освещении. Такая же подсветка в спальне хозяина. В принципе, надо продумывать разные сценарии освещения в любом пространстве, но в спальне – непременно: ведь привнесенные им комфорт и уют того стоят.

Īpaši gribas uzsvērt guļamistabas mēbeles no Mood kolekcijas. Augstā gaišā atzveltne un ovālie venges koka galdiņi rada īpašu mājīgumu. Un ja vēl interjerā klāt nāk brūnā tonī krāsotas polārlapsas pārsegs un Barbara Berry gaismekļi ar gaišiem abažūriem un sudraba pamatnēm!

Особо хочется подчеркнуть мебель для спальни из коллекции Mood. Высокая светлая мягкая спинка и овальные столики из венге создают особый уют. А если еще в интерьере присутствуют покрывало из крашенного в коричневый цвет песца и светильники со светлыми абажурами и серебряными основаниями от Barbara Berry!

Viena no divām bērnistabām ieturēta fuksiju sārtos toņos, virs gultiņas ir baldahīns (meitenītei ir tikai viens gadiņš). Tur ir gaiši abažūri, kubiciņi kumodītes, namiņi un galdiņi ar krēsliem – viss nopietni un gluži kā pieaugušajiem, bet tik priecīgos toņos, ka neviens pieaugušais nespēs palikt vienaldzīgs! Sārtie pumpuri uz balta tilla un salona Ticiman aizkariem vien ir ko vērti! Bet lellīšu fejas pie sienas?! Tādas mīļas pasakainas mantiņas!

Одна из двух детских спален выполнена в фуксиево-розовых тонах с балдахинчиком над кроваткой (девочке всего годик), цветными абажурами, кубиками-комодиками, домиками и столиком с креслами – все всерьез и повзрослому, но в таких радужных тонах, что ни один взрослый не останется равнодушным! Чего только стоят розовые бутончики на белой тюли и шторах от салона Ticiman! А феикуколки на стенах?! – такие милые сказочные вещицы!

P.S. …Mēs tikai nokrāsojām sienas!

P.S. …Мы просто “покрасили” стены!

INTERJERS / ИНТЕРЬЕР

Vecpuiša dzīves jaukumi ПРЕЛЕСТИ ХОЛОСТЯЦКОЙ ЖИЗНИ

Senāk nelielus neprecētiem vīriešiem domātus dzīvoklīšus sauca par „vecpuišu alām”. Atnācis jauns laikmets ar jaunām iespējā m, un tagad vientuļi jauni vīrieši, bet bieži vien arī sievietes mīt dzīvokļos, kurus par maziem vairs nenosauksi.

В стародавние времена небольшие квартиры для холостяков было принято называть “кавалерками”. Новая эпоха открыла новые возможности, и сейчас одинокие молодые мужчины, а зачастую и женщины проживают в квартирах, которые маленькими уж никак не назовешь.

aunam biznesmenim piederošais dzīvoklis atrodas kādā no augstceltnēm Viļņas lietišķajā centrā. Lai gan platība pārsniedz 110 kvadrātmetrus, dzīvoklī ir tikai divas pilnvērtīgas telpas – viesistaba/ēdamistaba un guļamistaba. Kā stāsta projekta autors ievērojamais lietuviešu arhitekts Arturs Imbrass, nekādas īpašas prasības nākamajam interjeram pasūtītājs neizvirzīja – viņam bija svarīgi iegūt mierīgu vietu, kur atpūsties pēc intensīvas darba dienas un retumis uzņemt tuvus draugus. Tā kā mājas saimniekam ir visai miglains priekšstats par garšīga un veselīga ēdiena gatavošanu, tika nolemts virtuves kompozīcijas risinājumā apmierināties ar nelielu daļēji aizsegtu telpu, kuru no gaiteņa atdala šķērssiena, bet no viesistabas – īss bārs. Virtuves sekcija, ak vai, šajā mājā ir vienīgā Lietuvā ražotā (Dalios baldai) mēbele. Toties plašajā viesistabā atradās pietiekami daudz vietas mājas kinozālei ar augstvērtīgu skaņas aparatūru, iespaidīgam slavenās ﬁrmas Ligne Roset mīksto mēbeļu komplektam un elegantam pusdienu galdam sešām personām, pie kura, pateicoties labajam vietējam apgaismojumam, var risināt sirsnīgas sarunas vai pat nodoties azartspēlēm.

вартира, принадлежащая молодому бизнесмену, находится в высотном жилом доме в деловом центре Вильнюса. При площади свыше 110 кв. м в ней находятся только два полноценных помещения – гостиная/столовая и спальня. По словам автора проекта известного литовского архитектора Артураса Имбрасаса, каких-либо особых требований заказчик к будущему интерьеру не предъявлял – ему важно было иметь спокойное место для отдыха после интенсивного рабочего дня и изредка – для приема близких друзей. Поскольку хозяин дома имеет весьма отдаленное представление о приготовлении вкусной и здоровой пищи, было решено свести композиционное решение кухни к небольшому полузакрытому “пищеблоку”, отделенному от коридора перегородкой, а от гостиной – крохотным баром. Кухонная стенка является, увы, единственной в доме мебелью литовского производства (Dalios baldai). Зато в просторной гостиной нашлось достаточно места для домашнего кинозала с высококачественной звукоаппаратурой, внушительного гарнитура мягкой мебели производства небезызвестной фирмы Ligne Roset и изящного обеденного стола на 6 персон, который благодаря хорошо поставленному местному освещению может служить местом задушевных разговоров и, возможно, даже азартных игр.

Raksturīgi, ka kompaktajā mūsdienu dzīvoklī tikpat kā nav korpusa mēbeļu – nelielā kumode, uz kuras novietota audioaparatūra, un vairāki vaļēji plaukti šai kategorijai neatbilst. Savukārt guļamistabā, kā jau pieņemts, visa vecpuiša nekārtība ir droši noslēpta aiz sienas skapja bīdāmajām durvīm, kuras kontrasta labad ieturētas tumšā tonī.

Характерной чертой компактной современной квартиры является почти полное отсутствие корпусной мебели – небольшой комод под аудиоаппаратуру и несколько открытых полок до этого звания явно недотягивают. В спальне же, как принято, весь холостяцкий кавардак надежно укрывается за сдвижными створками стенного шкафа, контраста ради выполненных в темных тонах.

Vecpuiša dzīvokļa arhitektam parasti ir liels kārdinājums uzsvērt zināmu pleibojismu, kas piemīt iemītnieka brīvajam dzīvesveidam. Gan ar gultu „seksodroma” lielumā, gan ar kaut kādu nieciņu kolekciju redzamā vietā, gan ar rokeru simboliku pussienas garumā… Gods kam gods, Arturam Imbrasam no visiem šiem kārdinājumiem izdevies izvairīties. Tieši pretēji, pēc apspriešanās ar pasūtītāju un stilistiskā risinājuma precizēšanas interjerā parādījās detaļas, kas liecina par ilgām pēc mājīga ģimenes pavarda: gobelēnu un paklāju siltie toņi, plati ozolkoka grīdas dēļi, smalks bambusa tapešu reljefs uz viesistabas sānu sienas. Šīs detaļas,

Большим искушением для архитектора холостяцкой квартиры обычно является подчеркивание некоторого плейбойства, сопутствующего вольному образу жизни его обитателя. То кровать вытягивается в многоспальный “сексодром”, то коллекция каких-либо безделушек возникает на видном месте, то металло-рокерская символика пол-стены заполняет… К чести Артураса Имбрасаса следует заметить, что ему удалось избежать всех этих соблазнов. Наоборот, после общения с заказчиком и уточнения стилистического решения в интерьере возникли детали, свидетельствующие о ностальгии уютного семейного очага: теплые оттенки гобеленов и ковров, широкие половицы из натурального дуба, изящный рельеф

Arturs Imbrass

INTERJERS / ИНТЕРЬЕР

ja tās aplūko kontekstā ar otru izlietni vannasistabā, ko rotā sīka mozaīka, nevienu vairs nepārsteidz. Visa mājokļa pamatīgs un izteiksmīgs dekoratīvais akcents ir griestu pazeminātās daļas aristokrātisks izliekums, kas iezīmē ne tikai viesistabu un guļamistabu, bet arī vannasistabu. Šim ģipša „brīnumam” ir arī praktiska vērtība: aiz tā izliekumiem slēpjas centrālās kondicionēšanas sistēmas lielkalibra caurules. Ne mazāk vērtīga interjera daļa ir ainava aiz loga. Pilsētas centra uguņu jūra, ko slāpē lodžijas stiklojums un blīvie aizkari, sasaucas ar viesistabas halogēngaismām un lodžijas gaismas diodēm. Viesistaba, kas dienā ir silta un mājīga, naktī iegūst nedaudz mistisku nokrāsu. Iespējams, šāds risinājums pastiprina mājas kinoteātra iedarbību vai atspoguļo slepenu tieksmi pēc aktīvas nakts dzīves. Tā vai citādi, prasmīgs apgaismojums vecpuiša dzīvokļa interjeram piešķir papildu krāsas un izteiksmīgumu.

бамбуковых обоев на боковой стене гостиной. В этом контексте наличие второго умывальника в ванной комнате вкупе с россыпью мелкой мозаики уже никого не удивляет. Основным же и довольно увесистым декоративным акцентом всего жилища является аристократичный изгиб заниженной части потолка, прочеркивающий не только гостиную и спальню, но и ванную комнату. Это гипсокартонное “чудо” имеет и практическую ценность: за ее изгибами прячутся крупнокалиберные трубы системы централизованного кондиционирования. Не менее ценной частью интерьера является простирающийся за окном пейзаж. Море огней городского центра, приглушенных остеклением лоджии и плотными занавесками, вступают в диалог с галогенными светильниками гостиной и светодиодами лоджии. Будучи теплой и уютной днем, в ночное время гостиная приобретает несколько мистическую окраску. Возможно, такое решение усиливает воздействие домашнего кинотеатра или отображает тайное стремление к активной ночной жизни. Так или иначе, грамотно поставленное освещение придает интерьеру холостяцкой квартиры дополнительную красоту и выразительность.

INTERJERS / ИНТЕРЬЕР

RIAD ENIJA ĪSTENOTS SAPNIS ОСУЩЕСТВЛЕННАЯ МЕЧТА ēdējā laikā priekšstats par ideālu mājokli un atpūtu ir kardināli mainījies. Pārtikuši cilvēki, kam šajā ziņā ir liela pieredze, izvēlas nevis viesnīcas uz asfalta, lai cik greznas tās būtu, bet īstas luksusa ligzdiņas gleznainās mūsu planētas vietās. Tāda ir arī Riad Enija – viena no pašām slavenākajām Marrākešas viesnīcām, agrākā karaļa pils ar 280 gadus senu vēsturi. Pirms pusotra gadsimta šo pili nopirka bagāts zīda tirgotājs no Fēsas, bet 1996. gadā par īpašniekiem kļuva zviedru arhitekts Bjorns Konerdingss ar sievu Ursulu Haldimani.

последнее время представление об идеальном жилище и отдыхе кардинально изменилось. Искушенные в этом деле состоятельные люди отелям на асфальте, пусть и роскошным, предпочитают по-настоящему люксовые гнездышки в живописных уголках нашей планеты. Таковым является Riad Enija – один из самых известных риадов Марракеша, в прошлом настоящий королевский дворец с 280-летней историей. Полтора века назад этот дворец приобрел богатый торговец шелка из Феса, а в 1996 году владельцами стали шведский архитектор Бьерн Конердингс со своей женой Урсулой Халдиман.

Bjorns Konerdingss ilgu laiku strādājis UNESCO sistēmā un apbraukājis daudzas valstis. Viņa sieva Ursula Haldimane ir kaislīga mākslas un dizaina priekšmetu kolekcionāre. Viņi ilgi loloja sapni par mājas iegādi kādā paradīzes stūrītī uz Zemes un nelielas viesnīcas iekārtošanu. Kad pasaulē nāca meita Enija, pāris sāka meklēt šādu vietiņu.

Бьерн Конердингс долгое время работал в ЮНЕСКО и объездил множество стран. Его жена Урсула Халдиман – страстный коллекционер предметов искусства и дизайна. Они долго лелеяли мечту приобрести дом в райском уголке Земли и превратить его в небольшой отель. С появлением дочери Энии пара стала искать такое местечко.

Meklējumu ģeogrāﬁja viņus aizveda uz Maroku. Mauru stilā būvētā villa piesaistīja uzmanību ar apbrīnojami skaistajām, vieglajām arkām, ﬁligrānām mozaīkām, kokgriezumiem, bet galvenais – ar krāšņu dārzu.

География поисков привела их в Марокко. Построенная в мавританском стиле вилла притягивала к себе поразительно изящными, легкими арками, филигранной мозаикой, деревянной резьбой, а главное – дивным пышным садом вокруг.

Restaurācijas darbi ilga gandrīz gadu. Darbus uzraudzīja pats Bjorns – bija ļoti svarīgi pilnībā saglabāt ēkas sākotnējo plānojumu un vēsturisko veidolu. Ar iekšējo noformējumu un iekārtojumu nodarbojās Ursula. Sekmīgi īstenojuši savu priekšstatu par sapņu māju, kurā ieguldīts tik daudz mīlestības un fantāzijas, viņi to nosauca

Реставрационные работы длились почти год. Контролировал работу сам Бьерн – ведь очень важно было полностью сохранить изначальную планировку и исторический облик здания. Внутренним оформлением и убранством занялась Урсула. Успешно реализовав собственные представления о доме своей мечты, в который вложено столько любви и фантазий, они нарекли его

dievinātās meitas vārdā par Riad Enija jeb „Enijas dārzu”.

именем своей обожаемой дочери – Riad Enija или “Сад Энии”.

Viesnīcā ir 12 luksusa numuri ar verandām, turklāt visi ir atšķirīgi. Mēbeļu tajos nav daudz, toties kādas tās ir! Katrs krēsls, katra gulta ir īsts mākslas darbs. Antīkās mēbeles tika piegādātas no Indijas. Bet daļu mēbeļu projektējusi un apgleznojusi slavenā dekoratore Šantala Sakomanno. Savukārt interjerā redzami darbi, kuru autori ir tādi izcili dizaineri kā Toms Diksons, Marī Dukate un Marks BrazjērsDžonss. Unikālās lampas ir no Pjera Lorenco Salvoni un Džakomo Fodžīni kolekcijām. Daudzus iekārtas priekšmetus un dekora detaļas Ursula atvedusi no mīļās Šveices.

В отеле 12 люксовых номеров с верандами, и все абсолютно разные. Мебели в них не много, зато какая! Каждое кресло, каждая кровать – произведение искусства. Антикварная мебель была доставлена из Индии. А часть мебели спроектировала и расписала известный декоратор Шанталь Саккоманно. Что касается интерьера, то здесь можно увидеть работы таких выдающихся дизайнеров, как Том Диксон, Мари Дюкате и Марк Бразьер-Джонс. Уникальные лампы – из коллекций Пьера Лоренцо Салвони и Джакопо Фоджини. Многие предметы обстановки и детали декора Урсула привезла из родной Швейцарии.

Visur samanāms smalki pārdomāts Austrumu un Rietumu stila sakausējums, bet vienlaikus katrs numurs ir savā ziņā unikāls. Vienīgais, kas tos apvieno, ir greznība un krāšņums, lai tā būtu vanna ar zeltītām kājiņām vai galvu reibinoši zīdi…

Во всем улавливается тонко продуманное совмещение восточного и западного стилей, тем не менее, каждый номер по-своему уникален. Единственное, что их объединяет, – это роскошь и великолепие, будь-то ванна на золоченых ножках или головокружительные шелка…

Ieeja šajā savrupajā gleznainajā vietā ir necila – ēka slīgst košā zaļumu rotā. Te neviens un nekas netraucēs viesu mieru. Viņi var priecāties par smalko arhitektūru, eleganto interjeru un pasakaino dārzu. Kad satumst un iedegas tūkstošiem laternu, sajūta, ka esi nokļuvis citā pasaulē, vēl vairāk pastiprinās. Šķiet, tūlīt, tūlīt atnāks Šeherezade un sāks stāstīt savas pasakas…

Вход на территорию этого уединенного живописного места неприметен – строение утопает в пышной зелени. Здесь никто и ничто не нарушит покоя гостей. Они с упоением могут наслаждаться изящной архитектурой, изысканным интерьером и сказочным садом. С наступлением темноты, когда загораются тысячи фонарей, ощущение, что они попали в другой мир, усиливается. Кажется, вот-вот появится Шахерезада, чтобы начать рассказывать свои сказки…

KRASTA 89, RĪGA. TĀLR. 67356422

PER CONOSCERE IL PUNTO VENDITA PIÙ VICINO:

MY LUXURIOUS DESIGNS, Latvija, Rīga, LV-1050, Kungu 25, tālr.: 67214578, tālr./fakss: 67214577

2008 #2

Skandināvu funkcionālisms Скандинавский функционализм

Pils Pilsblīdenē Дворец в Пилсблидене

Izstādes Выставки

I Saloni (Milāna) Light+Building (Frankfurte)

Tendences LUXURIOUS DESIGNS, Latvija, Rīga, LV-1050, Kungu 25, tālr.: 67214578, tālr./fakss: 67214577

Тенденции

2,98 Ls