Life thought may 2015

Май 2015 г.

№ 31

СОДЕРЖАНИЕ Редакция Журнала «Фома» ЛЮБИМЫЕ СТИХИ КО ДНЮ ПОБЕДЫ

3

Протоиерей Александр Ильяшенко ВНЕЗАПНАЯ СМЕРТЬ

8

Екатерина Щербакова ХРИСТИАНЕ, ПРОШЕДШИЕ ЧЕРЕЗ ВОЙНУ — ЛЮДИ МУЖЕСТВЕННЫЕ

12

Мария Строганова ПРОТОДИАКОН АНДРЕЙ КУРАЕВ: О ЗАВИСТИ, ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЕ И ЛИШНИХ ПЕЧЕНЬКАХ

16

Ксения Туркова О ПЛОХИХ СЛОВАХ

26

Иеромонах Макарий (Маркиш) «В ЛЮБОМ ИЗ НАС ЖИВЕТ ВОЙНА…»

28

Виталий Каплан НАСТОЯЩАЯ ЛИТЕРАТУРА ФАЛЬШИВИТЬ НЕ МОЖЕТ

31

РЕКЛАМА ЛИТЕРАТУРЫ

40

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

ЗАКАЗ КНИГ ИЗДАТЕЛЬСТВА

НА САЙТЕ

WWW.ALTASPERA.COM ISSN 1925-9883 Publisher: Altaspera Publishing & Literary Agency Inc. Address: 1415 Limberlost Road, Huntsville, Ontario, P1H 2J6 Director and General Editor: Fr. Boris Kriger, Editor: Artur Arzanov Tel. (705) 635-3857 Mob. (289) 221-2296 e-mail: altaspera@gmail.com

2

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

ЛЮБИМЫЕ СТИХИ КО ДНЮ ПОБЕДЫ

В мае 2015 года наша страна отмечает 70-летие Победы в Великой Отечественной войне. За прошедшие десятилетия о ней написано огромное количество стихотворений. О своих наиболее любимых и значимых из них «Фома» попросил рассказать нескольких священников. сто одно-два стихотворения, а целую великую поэзию, так же как и великие песни, и великий кинематограф.

ПРОТОИЕРЕЙ МАКСИМ ПЕРВОЗВАНСКИЙ, Главный редактор Православного молодежного журнала «Наследник»: — Я бы посоветовал прочитать те стихотворения и тех поэтов, которые затронули меня самого еще в детстве. Во-первых, это стихотворение Александра Твардовского «Я убит подо Ржевом». Во-вторых, стоит обязательно почитать или послушать песни Владимира Высоцкого. Особенноего совершенно фантастическую по качеству «Песню летчика-истребителя». Ну, и конечно, советую творчество Константина Симонова. Мне кажется, что эти люди наиболее глубоко прочувствовали саму войну, ее трагизм и священный характер, а также глубину Победы. С другой стороны, думаю, что в данном случае тяжело посоветовать что-то одно или другое, так как Великая Отечественная война – это событие, породившее не про-

Александр Твардовский «Я убит подо Ржевом» (отрывок) Я убит подо Ржевом, В безымянном болоте, В пятой роте, На левом, При жестоком налете. Я не слышал разрыва И не видел той вспышки, — Точно в пропасть с обрыва — И ни дна, ни покрышки. И во всем этом мире До конца его дней —

3

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

Ни петлички, Ни лычки С гимнастерки моей. Я — где корни слепые Ищут корма во тьме; Я — где с облаком пыли Ходит рожь на холме. Я — где крик петушиный На заре по росе; Я — где ваши машины Воздух рвут на шоссе. Где — травинку к травинке — Речка травы прядет, Там, куда на поминки Даже мать не придет. Летом горького года Я убит. Для меня — Ни известий, ни сводок После этого дня. ПРОТОИЕРЕЙ ПАВЕЛ ВЕЛИКАНОВ, Настоятель Пятницкого подворья Свято-Троицкой Сергиевой лавры, Главный редактор портала «богослов.ru»: — Есть множество стихов о войне, которые мне близки. Однако есть стихотворение, которое можно назвать самым любимым. С моей точки зрения, оно очень правильное, так как рассказывает не о каких-то пафосных, высоких вещах, а глубоко персоналистично. Это стихотворение Константина Симонова «Жди меня, и я вернусь». Оно было написано в самом начале войны, быстро облетело фронт и стало, своего рода, молитвой или заклинанием для наших солдат. Оно позволяло людям, с одной стороны, находящимся в состоянии безнадежности и бесперспективности, а с другой, – с выбитым из под ног основани-

№ 31

ем религиозной веры, сохранять ориентиры в жизни. Я знаю, что «Жди меня» очень многим людям помогло сохранить веру, прежде всего, в своих близких людей. Я бы назвал это редким примером стихотворения в форме молитвы. Константин Симонов «Жди меня, и я вернусь» Жди меня, и я вернусь. Только очень жди, Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут, Жди, когда жара, Жди, когда других не ждут, Позабыв вчера. Жди, когда из дальних мест Писем не придет, Жди, когда уж надоест Всем, кто вместе ждет. Жди меня, и я вернусь, Не желай добра Всем, кто знает наизусть, Что забыть пора. Пусть поверят сын и мать В то, что нет меня, Пусть друзья устанут ждать, Сядут у огня, Выпьют горькое вино На помин души… Жди. И с ними заодно Выпить не спеши. Жди меня, и я вернусь, Всем смертям назло. Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: — Повезло. Не понять, не ждавшим им, Как среди огня Ожиданием своим Ты спасла меня.

4

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

Как я выжил, будем знать Только мы с тобой,Просто ты умела ждать, Как никто другой.

№ 31

Нынче вырвалась, будто из плена, весна, По ошибке окликнул его я: — Друг, оставь покурить! — А в ответ — тишина: Он вчера не вернулся из боя.

ПРОТОИЕРЕЙ ФИЛИПП ИЛЬЯШЕНКО, Заместитель декана исторического факультета пстгу — Думаю, чтобы по-настоящему ценить поэзию, нужно обладать особым утонченным чувством. Вряд ли оно у меня есть, ноеще со школьной поры меня задело творчество о войне Александра Твардовского. Во вторых, также с детских лет, мне близка военная лирика Владимира Высоцкого и, чуть в меньшей степени, стихи о войне Булата Окуджавы. Вот это, наверное, то, чтобы я посоветовал прочитать ко Дню Победы.

Наши мертвые нас не оставят в беде, Наши павшие — как часовые. Отражается небо в лесу, как в воде, И деревья стоят голубые. Нам и места в землянке хватало вполне, Нам и время текло для обоих. Все теперь одному. Только кажется мне, Это я не вернулся из боя. ПРОТОИЕРЕЙ МАКСИМ КОЗЛОВ, Первый заместитель председателя учебного Комитета при Священном Синоде РПЦ — В первую очередь, мне вспоминается два автора и их произведения. Во-первых, это поэма Александра Твардовского «Василий Теркин», а во-вторых, творчество Константина Симонова. «Теркин» Твардовского, — потому что в нем дан, пускай и собирательный, мифологический, но, в тоже время, живой и оптимистический образ русского солдата. При этом он лишен какого-бы то ни было советского официоза. Это образ настоящего русского богатыря. У Симонова же, несомненно, «Жди меня, и я вернусь» и другие его военные стихотворения. Мне кажется, это настоящий шедевр военной лирики.

Владимир Высоцкий «Он не вернулся из боя» Почему все не так? Вроде все как всегда: То же небо — опять голубое, Тот же лес, тот же воздух и та же вода, Только он не вернулся из боя. Мне теперь не понять, кто же прав был из нас В наших спорах без сна и покоя. Мне не стало хватать его только сейчас, Когда он не вернулся из боя. Он молчал невпопад и не в такт подпевал, Он всегда говорил про другое, Он мне спать не давал, он с восходом вставал, А вчера не вернулся из боя.

Александр Твардовский «Василий Теркин» (отрывок)

То, что пусто теперь, — не про то разговор, Вдруг заметил я — нас было двое. Для меня будто ветром задуло костер, Когда он не вернулся из боя.

Грянул год, пришел черед, Нынче мы в ответе За Россию, за народ И за все на свете.

5

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

От Ивана до Фомы, Мертвые ль, живые, Все мы вместе — это мы, Тот народ, Россия. И поскольку это мы, То скажу вам, братцы, Нам из этой кутерьмы Некуда податься. Тут не скажешь: я — не я, Ничего не знаю, Не докажешь, что твоя Нынче хата с краю. Не велик тебе расчет Думать в одиночку. Бомба — дура. Попадет Сдуру прямо в точку. На войне себя забудь, Помни честь, однако, Рвись до дела — грудь на грудь, Драка — значит, драка. И признать не премину, Дам свою оценку. Тут не то, что в старину,Стенкою на стенку. Тут не то, что на кулак: Поглядим, чей дюже,Я сказал бы даже так: Тут гораздо хуже… ПРОТОИЕРЕЙ ВЛАДИМИР ВИГИЛЯНСКИЙ, Настоятель храма святой вмчц. Татианы при МГУ — Предпочитаю не известные всем стихи, которые постоянно на слуху, а стихотворения о войне малоизвестных авторов. Именно они когда-то произвели на меня сильное впечатление. Собственно, теперь я их публикую на своей странице в соцсети «Facebook» и могу посоветовать прочитать их. Это, в частности, «Возвращение» и «Отцу» Юрия Кузнецова, «Перед атакой»,

№ 31

«Мое поколение» Семена Гудзенко, «Ну, что с того, что я там был?» Юрия Левитанского, «Мой товарищ» Иона Дегена и целый ряд других. Из наиболее же известных – Александр Твардовский «Я убит подо Ржевом», Владимир Высоцкий «Жил я с матерью и батей…», Константин Симонов «Жди меня, и я вернусь». Юрий Кузнецов «Возвращение» Шел отец, шел отец невредим Через минное поле. Превратился в клубящийся дым – Ни могилы, ни боли. Мама, мама, война не вернет… Не гляди на дорогу. Столб крутящейся пыли идет Через поле к порогу. Словно машет из пыли рука, Светят очи живые. Шевелятся открытки на дне сундука – Фронтовые. Всякий раз, когда мать его ждет, – Через поле и пашню Столб крутящейся пыли бредет Одинокий и страшный. «Отцу» Что на могиле мне твоей сказать? Что не имел ты права умирать? Оставил нас одних на целом свете. Взгляни на мать – она сплошной рубец. Такая рана – видит даже ветер! На эту боль нет старости, отец. ………. Мне у могилы не просить участья. Чего мне ждать?.. Летит за годом год.

– Отец! – кричу. – Ты не принес нам счастья! – Мать в ужасе мне закрывает рот.

6

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

Борис Слуцкий «Оказывается война»

ИЕРЕЙ СЕРГИЙ КРУГЛОВ, Поэт, публицист

Оказывается, война не завершается победой. В ночах вдовы, солдатки бедной, ночь напролет идет она.

— Прежде всего, я бы посоветовал стихи именно тех поэтов, которые сами были на фронте и воевали. И среди них, в первую очередь, Бориса Слуцкого и Александра Межирова. Это люди, которые сами все пережили, так сказать, потрогали руками, прошли ногами и прочувствовали сердцем. И, конечно, они написали и передали свой опыт так, как этого не смог бы сделать никто другой. Также я бы назвал Булата Окуджаву, хотя он воевал и недолго. Тем не менее, ему тоже пришлось хлебнуть фронтового лиха, и он так преобразовал опыт войны в свои замечательные лирические стихи и песни, что это тоже нельзя не отметить. Из тех же, кто не воевал, думаю, можно почитать военный цикл Владимира Высоцкого. Ему Бог дал такие таланты, которые он смог воспринять и воплотить, в том числе, в стихах и песнях о войне. Конечно, опыт войны он перенимал от тех, кто ее прошел, но и его личное детство было затронуто войной. Вспомните его строки: «А в подвалах и полуподвалах ребятишкам хотелось под танки…» Это ведь действительно было так. Когда он был ребенком, война была еще рядом, она была еще свежа и многие подростки переживали из-за того, что не попали на войну и не успели повоевать. Ведь война – это не только грохот и танки, она отображается в очень многих областях жизни, она долго живет.

Лишь победитель победил, а овдовевшая вдовеет, и в ночь ее морозно веет одна из тысячи могил. А побежденный побежден, но отстрадал за пораженья, восстановил он разрушенья, и вновь — непобежденный он. Теперь ни валко и ни шатко идут вперед его дела. Солдатская вдова, солдатка второго мужа не нашла. Александр Межиров «Музыка» Какая музыка была! Какая музыка играла, Когда и души и тела Война проклятая попрала. Какая музыка во всем, Всем и для всех — не по ранжиру. Осилим… Выстоим… Спасем… Ах, не до жиру — быть бы живу… Солдатам голову кружа, Трехрядка под накатом бревен Была нужней для блиндажа, Чем для Германии Бетховен. И через всю страну струна Натянутая трепетала, Когда проклятая война И души и тела топтала. Стенали яростно, навзрыд, Одной-единой страсти ради На полустанке — инвалид, И Шостакович — в Ленинграде. Сергей Милов

7

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

ВНЕЗАПНАЯ СМЕРТЬ

О том, как правильно относиться к внезапной, трагической смерти другого человека – протоиерей Александр Ильяшенко. О мертвых или хорошо, или ничего (Латинская мудрость) Мы молимся, чтобы Господь избавил нас от нашествия иноплеменников, междоусобной брани и внезапной смерти, которая может наступить, например, от того, что наемный убийца стреляет в спину, или пилот, которому пассажиры вверяют свою жизнь, направляет самолет в землю, или от того, что солдаты расстреливают мирных жителей из современного оружия. Важно для нас самих понять, как правильно относиться к трагическим случаям, когда чья-то злая воля внезапно пресекает жизнь другого человека? Критерием и одновременно образцом для подражания могут быть люди высокой духовной жизни.

Живший в XIII веке армянский поэт Григор Нарекаци, автор «Книги скорбных песнопений», на долю которого выпало много страданий, писал: Один мудрец назвал в года былые Смерть без причины явной злом большим. Хоть он – язычник, я согласен с ним: Мгновенной смертью правят силы злые. Как скот бессмысленный и бессловесный, Мы исчезаем вдруг во мраке бездны, Не осознав сей жизни пустоту. Мы умираем и не ужасаемся, Мы исчезаем и не удивляемся, Мы даже в час последний не смиряемся. Отлучены бываем – не терзаемся, Порокам предаемся и не каемся, Соблазнов низких не остерегаемся, Всему предпочитаем суету.

8

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

Я хуже всех, моя греховна суть. В грязи желаний я погряз по горло. Земные страсти мне сжигают грудь. Нетвердый разумом, иду нетвердо.

Удивительно, как современно звучат эти слова, а также как точно он подметил, что действительно «мгновенной смертью правят силы злые»: и духовные силы, и силы земные. Но что еще исключительно важно, Григор Нарекаци употребляет местоимение не он, они или ты, а мы, причисляя себя к тем, кто исчезает «вдруг во мраке бездны». Он никого не осуждает, а смиренно кается:

Подобный глубоко христианский подход – не осуждать очевидный страшный грех, как убийство, а осуждать самого себя, – характерен не только для средневековья, но и для нашего времени.

Неожиданно могут умереть и очень хорошие люди – жизнь и смерть в руках Божиих, Он ведает, когда, кого и как призвать к Себе. «Блажен, яже избрал и приял еси, Господи». Мы говорим о другом, когда действует не благая и совершенная воля Божия, а злая, преступная воля человека. Многие читали замечательную книгу «Отец Арсений». В главе «Два шага в сторону» очевидец описывает трагический эпизод. Колонну заключенных перегоняют этапом «строить в необитаемом месте бараки и заложить ствол шахты». Физически изможденный, нравственно сломленный за-

ключенный демонстративно выбегает из строя и бежит, рассчитывая, что конвой, следуя инструкции, его пристрелит при «попытке к бегству». «Конвоиры направили автоматы на заключенных, а лейтенант и один из солдат повернулись к бегущему и стали стрелять. Пули ложились рядом, поднимая облачка пыли, а лейтенант и солдат, видя, что силы сейчас оставят его, крикнули, чтобы спустили собак. Остановят, изобьют, доложат начальству, добавят зеку еще срока, но жив будет. Колонна замерла, переживает, понимает, что конвой спасает татарина, и вдруг сбоку застрочил автомат. Третий бил мет9

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

ко, с первых же выстрелов изрешетил всего татарина, и тот, падая, какие-то мгновения пытался как будто ухватиться руками за сияющее солнечное небо и, протянув одну руку к солнцу, упал головой вниз по склону, а автомат все продолжал стрелять». Тело убитого убрали, и колонна в угрюмом молчании двинулась дальше.

«Охрана злая, чувствуем: чуть что не так – автоматной очередью прошьют. Посмотрел я на о. Арсения – в глазах слезы, лицо серьезное, печальное-печальное, но вижу, что молится. Почему-то вид о. Арсения обозлил меня, нашел тоже время молиться и плакать! Спрашиваю: «Что, Стрельцов? Разве такого не видели?»

«Видел, и не раз, но ужасно, когда убивают безвинного человека. Ты все видишь и ничем не можешь помочь». А я ему с издевкой сказал: «Вы бы Бога-то своего на помощь призвали. Он бы и помог татарину, или хоть бы прокляли убийцу. Хоть словесная и бесполезная, но месть». «Что Вы! Что Вы! Разве можно проклинать кого-нибудь, а Бог и так сейчас многих из нас спас. Я видел это. Солдата Господь покарает. Ангел Смерти уже встал за его спиной. О, Господи! Как я грешен!» – закончил о. Арсений. Сказал и пошел, грустный-грустный».

Солдата, расстрелявшего несчастного беглеца, вскоре убили. «Убили в казарме – солдатской, убили зверски. Выкололи глаза и перерезали горло. Заключенные этого сделать не могли, так как убит он был вне зоны, а там жило только начальство. Убил кто-то из своих, татар-охранников. Узнали мы об этом только через неделю после возвращения в «особый», и я рассказал об этом о. Арсению. Помню, о. Арсений страшно расстроился и сказал мне: «Господи! Господи! Как это все ужасно. Еще одна смерть. Мучительная, страшная. Смерть без примирения со своей совестью

10

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

и хотя бы внутреннего покаяния». Сказал и отошел, а я с радостью подумал: «Собаке – собачья смерть»». Думаю, не ошибусь, что многие из нас подумали бы так же, как рассказчик, а не как о. Арсений. Но именно глубокое, искреннее покаяние, способное преодолеть, казалось бы, законное стремление осудить убийцу, является христианской нормой. Не «собаке – собачья смерть», а «Господи! Как я грешен!».

Только бы не осудить, только бы оградить свою душу от мрака злобы, ненависти и отчаяния, чтобы не потерять внутреннюю свободу, которая есть собственно свобода от греха. Такую свободу духа не могут отнять ни неволя, ни голод, ни муки, ни жестокость, ни злая воля злых людей. Но так думать, жить и поступать могут исключительно сильные духом люди. В наше время расслабленности и вседозволенности типичным является скорее противоположное поведение. Кто-то осуждает, кто-то защищает, кто-то кого-то с завидной уверенностью обличает, не сомневаясь в своей псевдопрозорливости. Однако страшен не только убийца, но и тот, кто подобно гоголевскому Вию показывает пальцем на невинного человека, которого он с какой-то дьявольской уверенностью считает виновным в преступлении и говорит: «Вот он!» Приведем очень важные слова английского поэта Джона Донна, который говорит о глубоком, духовном, хотя он и не употребляет этого слова, единстве человечества:

№ 31

«Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе: каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе». Мысль о единстве человечества особенно важна в наше время, когда «любовь оскудевает, лукавый победу торжествует», когда повсеместно господствует бесовский принцип «разделяй и властвуй», когда в ближнем видится не страждущий собрат, а кто-то не такой, иной, некто чуждый, а, следовательно, враждебный. Отец Арсений даже к явному убийце не относился враждебно, а сострадал ему, твердо зная непреложность грозных слов Праведного Судии: «Мне отмщение, и Аз воздам». Обвинить совсем не трудно, а от души сказать: «Господи, как я грешен», – это проявить, что ты христианин не на словах, а на самом деле следуешь за Христом, Который без единого слова упрека отдался на муку. Единственными словами о мучителях, с которыми Он обратился к Отцу со Креста, были: «Отче, прости им – они не ведают, что творят». Христос возлюбил человека жертвенной, всеобъемлющей, совершенной любовью, которая изливается на всех – и на праведников, и на грешников, и даже на злодеев. Крестная жертва Христа является для нас одновременно и спасением, и укором, и призывом следовать за Ним путем самоотверженной, сострадательной любви, которая никого не осуждает, но все предает Всеблагому и Всесовершенному Господу. Протоиерей Александр Ильяшенко

11

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

ХРИСТИАНЕ, ПРОШЕДШИЕ ЧЕРЕЗ ВОЙНУ — ЛЮДИ МУЖЕСТВЕННЫЕ

«Что для христианина война и как к ней относиться?» Пару лет назад такой вопрос был актуален, пожалуй, только 9 мая. Сегодня всѐ чаще приходится говорить о жизни в условиях войны. Возможно ли принять войну, смириться с ней? Почему страдают не все? Как меняются люди, прошедшие через неѐ? Об этом и многом другом мы поговорили со священником, знающем о войне не по книгам и ТВ — протоиереем Николаем Фоменко, благочинным Александро-Невского округа г. Славянска. ВРЕМЯ ИСПЫТАНИЙ — Отец Николай, давайте поговорим о духовном аспекте войны. Война как

12

Божий промысл: как к ней относиться в этом ключе? Чем утешиться тем, к кому она пришла? Возможно ли еѐ принять? Как она влияет на человека?

— Человеку, а тем более христианину, свойственно воспринимать Бога как начало доброе, любвеобильное. Но когда в жизни начинает действовать нечто противоположное, то сразу же душа христианина съѐживается и настораживается. Я вспоминаю, когда у нас начались обстрелы, в душе при каждом взрыве сразу же появлялось возмущение, протест. Но можно и нужно было успокоиться.

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

Мы должны всегда сохранять в себе спокойствие, хотя это очень и очень тяжело в моменты, когда происходит беда. Война — это как раскалѐнная кипящая смола, которая брызгает на всех. Человек чувствует боль, кричит, возмущается. Когда мы слышим взрывы, то не можем быть равнодушными, так как понимаем: каждый из них ищет себе жертву. И всѐ же задача каждого из нас — выполнить то, чего от нас хочет Бог. Он ждѐт, чтобы мы в любых условиях были Христовыми — то есть такими, как Он. Вспомним Евангелие и невозмутимость Христа при Его аресте и во время допросов. Он спрашивал: за что вы Меня бьѐте, если Я вам говорю только о добре? При всей несправедливости ситуации Он хранил спокойствие. Так вот, сегодня, как и во все времена, когда человечество переживало войну, у одного получается сохранить в душе мир и покой, у другого — нет, и он озлобляется. НЕ ОБОКРАСТЬ СВОЮ ДУШУ Почему Церковь ставит для нас такую задачу? Все мы будем уходить в иной мир. Это неизбежно. В нынешние времена, когда нам приходится смотреть в глаза смерти, это может произойти с каждым из нас в любой момент, и гораздо раньше, чем мы можем себе представить. Если у человека в душе нет покоя, если там — ад, то с этим состоянием уходить в вечность страшно. Значит, в ад человек может и попасть. Рай и ад будут не когда-то, они начинаются с жизни на земле, в душе каждого человека. Потому нам так важно сохранить мир в себе, благородство и великодушие. Каждый человек должен определиться, на какой он стороне. Сегодняшнее время очень серьѐзно, оно очень страшное, но это — время испытаний. Видимо, уже прорвал тот нарыв, который назревал в обществе давно. В людях обнаружилось столько зла, что сегодня многие взяли в руки оружие и готовы убивать таких же людей, как они сами. Если до военного времени люди из-

№ 31

ливали зло только словами, то сегодня они готовы уничтожать. И Бог попустил это. Видимо, для того, чтобы люди не скрывали зло в себе, а показали, на что они способны. Это прискорбно, но мы видим, что это попущение Божье. Мы помним евангельские слова, которые сказал Господь о том, что иссякнет любовь из-за беззаконий многих — и сегодня это происходит. Любви стало намного меньше, зло возобладало — и люди начали убивать друг друга. Убить человека можно не только оружием, но и словом. В словесных перепалках мы порой столь жестоки, что способны уничтожить своих близких, испепелить их душу. Но умирает не только тот, на кого изливается зло, но и тот, кто его изливает. В повседневной жизни, когда с нами происходят «приливы зла», человек в итоге чувствует невероятное опустошение, словно кто-то обокрал или растерзал душу. Но это сделал он сам, а не кто-то другой. А когда вражда переходит все границы, и у людей это накопленное зло изливается наружу и переходит все нравственные рамки, они бывают чудовищно жестоки — и чудовищно опустошены. А с этим ведь нужно жить дальше! И жить не только на земле, но и в вечности. Так что верующему человеку нужно, прежде всего, подумать, как он хочет жить в вечности. Ведь сегодняшняя озлобленность может остаться навсегда! Люди говорят о нынешних военных событиях: наверное, это надолго! Но для тебя это может быть навсегда, и нужно подумать, можно ли в себе пресечь зло. Что посеешь, то и пожнѐшь, и если сегодня мы будем как можно чаще об этом задумываться, контролировать себя, свои слова, действия, мысли, то, наверное, всѐ происходящее быстрее закончится. Когда мы покаемся, пересмотрим свою жизнь, тогда Божие благословение над всеми нами будет исполнено в добре. Недавно мы праздновали память святого Георгия Победоносца. Хотелось бы,

13

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

чтобы по его молитвам Господь даровал победу над злом и нам, в каждой душе. ПЕРЕОСМЫСЛИТЬ СВОЮ ЖИЗНЬ — Часто люди спрашивают: зачем, за что это происходит с нами? Война — это такое особое лекарство, когда всѐ зашло слишком далеко в плане греховности

А нести крест нужно безропотно. Если мы будем роптать — значит, ропщем на Бога, ведь это Он попустил нам испытание. Мы живѐт под Божьим взглядом, и Он всѐ видит, всѐ слышит — даже шуршание лапок букашек в траве. Тем более Он видит всѐ, что происходит с нами, что происходит в наших душах. Так будем просить Его дать нам силы донести до конца свой крест безропотно. Я верю и надеюсь, что Господь нас никогда не оставит. Ещѐ никто из надеющихся на Бога не был посрамлен.

14

№ 31

человечества? И почему тогда страдают не все?

— Я не в праве судить обо всѐм происходящем, но, на мой взгляд, суть крестоношения заключается в том, что испытания приходят к тому, кто способен их понести. Крест даѐтся по силам. Это не наказание злом. Бог есть любовь! Но Он может попустить злу приступить к нам — грехов ради наших. Чтобы мы могли переосмыслить свою жизнь.

В эти дни нам, как никогда, нужно обращаться к Богу, и, конечно, пересмотреть свою жизнь, раскаявшись в грехах. Когда каждый из нас это сделает — тогда и мир станет прекраснее. НЕ РАССЛАБЛЯТЬСЯ — Отец Николай, по вашим наблюдениям: меняется ли человек после войны? То, что он меняется во время неѐ — это факт: люди больше молятся, чаще прибегают к Богу. А после, когда всѐ по-

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

зади? Расслабляются? Или — наоборот, усердно хранят обретѐнную основу?

— Я бы не сказал, что расслабляются… Не всегда есть возможность это сделать. Я заметил вот что. У нас сегодня много беженцев, переселенцев из районов центрального Донбасса: Донецка, Горловки, Шахтѐрска, Углегорска. У этих людей духовные перемены наступили ещѐ дома, и с тем же усердием они молятся и сейчас, живя у нас. Пережив такие ужасы, они, видимо, уже навсегда будут другими. Как и жители нашего города. Очень хочется надеяться, что они не возвратятся ко греху. Человек, прошедший через военное горнило, уже не будет расслабляться. Возможно, есть те, кто отнесѐтся к такому опыту легко, но это поверхностные люди, а в церковь ходят люди серьѐзные. Я как священник больше контактировал именно с верующими, и скажу: христиане, прошедшие через войну, — люди мужественные.

— Доводилось ли вам в ком-то из прихожан видеть духовную перемену после войны?

— Таких очень много! Один пример приведу. Я встретился на улице с мужчиной. Поговорили на ходу. Он говорит: — Батюшка, у меня есть книжечка — забыл, как называется… Ну, по которой молятся.

— Молитвослов? — Да. Так вот: я с ней сплю! Раньше в церковь не ходил, а теперь ложусь и просыпаюсь с этой книжечкой, молюсь всѐ время… Люди стали молиться. А, обратившись к Богу, стали добрее друг к другу. Очень многие! Я это вижу. Стали сердобольнее, открытее. Руку помощи подают чаще. И всѐ чаще люди рассказывают о примерах настоящего благородства — раньше этого не было.

№ 31

ХРИСТИАНИН НЕ РАЗРУШАЕТ, А СОЗИДАЕТ — Отец Николай, я знаю, что вы в своей жизни видели не только нынешнюю войну, поэтому спрошу не как у священника, а как у много видевшего человека. На ваш взгляд, война в большей степени очищает людей или ломает?

— Кого как. В основном люди очищаются от греха и пересматривают свою жизнь. Есть и те, у кого жизнь сломана, уходит воля к жизни, кардинально меняется судьба. Ведь, когда люди хоронят близких, появляется чувство мести. Но не у всех. Мама моя, пережившая Великую Отечественную, много рассказывала о ней. Но в еѐ рассказах никогда не было такого, чтобы она или даже еѐ односельчане испытывали лютую ненависть по отношению к пришедшим врагам. Они понимали, что это война, что многие из пришедших имели семьи, не хотели воевать. Она была ещѐ девчонкой, но запомнила всѐ, и вот это отсутствие ненависти меня всегда поражало. Она говорила, что война — это очень страшно. Но всегда нужно оставаться людьми. Очень прискорбно то, что сейчас брат убивает брата. Мне, как священнику, христианину смотреть на это очень больно. Порой бойцы приходят ко мне взять благословение. Я всегда говорю: «Благословляю, чтобы на ваших руках никогда не было крови. Чтобы вы никого не убили». Неизменно спрашиваю: раз вы берѐте благословение — значит, вы верующие люди. Как верующий человек может поднять оружие на брата? Это ужасно! Что может побудить убить своего? Одним словом, война — это хороший лакмус для того, чтобы понять, кто есть кто. Кто на стороне разрушения, а кто — на стороне созидания. Если ты христианин — то будешь созидать. Екатерина Щербакова 15

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

ПРОТОДИАКОН АНДРЕЙ КУРАЕВ:

О ЗАВИСТИ, ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЕ И ЛИШНИХ ПЕЧЕНЬКАХ

Можно ли говорить, что один грех легче другого, уместна ли ложь во спасение и как священникам беречь себя от подхалимажа по отношению к епископам? С протодиаконом Андреем Кураевым мы продолжаем говорить о теме греха.

– Отец Андрей, можно ли говорить о сравнительной тяжести грехов?

– Думаю, что да. Опять же, сравним с обычной жизнью. Есть, например, грех безлюбовности. И все же одно дело – забыть день рождения тещи, а другое – избить свою жену. Для сохранения семейной жизни нехорошо и то, и другое, но всѐтаки различие есть.

16

– Если говорить о грехе зависти, почему люди так легко подвергаются этому греху, что в нем приятного?

– Всѐ-таки зависть предполагает мою собственную высокую самооценку, любование собой: я-то не хуже, я, пожалуй, даже лучше, и почему же тогда у него это есть, а у меня нет? Зависть, мне кажется, строится именно на самолюбовании.

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

– Часто зависть маскируется под борьбу за социальную справедливость. Как вот отличить, это действительно борьба или просто нечистая такая попытка?

– Мне трудно об этом говорить, я сам не являюсь политиком, поэтому не знаю, какие у них могут быть правила душевной

гигиены. Но помню замечательные слова Цветаевой:

Голод голодных для Цветаевой – тоже враг. Это только в марксизме пролетарии – этакий нравственный полюс со знаком плюс. На самом деле, этические полюса и классы совсем необязательно должны совпадать. Можно быть богатым человеком и быть добрым человеком, как Серафим Вырицкий, например, в годы своего купечества до монашества, а можно быть бедным и злым. Можно свою бедность использовать как индульгенцию, оправдывающую собственные преступления и злые чувства.

– Это не ко мне вопрос, на это только Бог может ответить. Но опять же, очень рано подводить итог, когда дистанция забега только началась. Стартовая позиция может быть у кого-то лучше, чем у меня, но что является призом этого забега? За чем мы бежим? За Порше или за спасением? На подлинном, а не промежуточном финише может оказаться, что именно моя позиция была более выигрышной.

– Иногда действительно становится страшно представить, что было бы, родись я в семье алкоголиков, например, почему одним все, а другим ничего?

Если душа родилась крылатой – Что ей хоромы и что ей хаты! Что Чингисхан ей – и что – Орда! Два на миру у меня врага, Два близнеца, неразрывно-слитых: Голод голодных – и сытость сытых!

– В этом смысле только по прошествии какого-то времени можно вообще делать выводы и о людях, и о событиях?

– Объективные выводы можно сделать только в день Божьего суда, когда уже всѐ завершится. Известная поговорка гласит: «Дуракам наполовину сделанную работу 17

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

не показывают». Это касается и работы Бога над нашими душами.

– А таланты человеку, для чего они даны? Может быть, лучше было бы не высовываться?

– Тут опять я сделаю вид, что не понимаю, о чем мы говорим. Потому что в Евангелии слово «таланты», мне кажется, имеет другой смысл, чем это сформировано в обиходе. Когда Господь рассказывает притчу о талантах, Он вряд ли имеет в виду талант скрипача или же футболиста. Речь идет о таланте религиозной отзывчивости. Это удивительно, но даже младенцы бывают разные в религиозном смысле: какой-то малыш, будучи даже из нецерковной семьи, тянется к иконкам, радуется в храме, а другого в храме начинает с первых же минут корежить. У меня нет ответа на этот вопрос. Понятное дело, что не в предыдущих реинкарнациях христианин должен искать этот ответ. Даже в религиозном смысле люди по-разному одарены: кто-то – с детства, кто-то только ближе к старости чувствует Божье призвание. Это вопросы к Богу: почему и для чего? Не «за что», а «для чего». Когда мы говорим о талантах, имеет смысл вспоминать почаще замечательный анекдот: Умер мужик, спрашивает Господа: «Боже, я так и не понял, а в чем смысл моей жизни-то был? Зачем Ты мне дал отжить эти 70 лет на свете?» Бог ему отвечает: «Ну, хорошо. А помнишь 30 лет назад ты ехал в поезде Москва–Челябинск?» – «Что-то такое вспоминаю». – «Помнишь, ты вечером пошел в вагон-ресторан?» – «Ну, наверное, пошел». – «Помнишь, там за столиком напротив сидела женщина с маленьким ребенком?» – «Кажется, сидела». – «Помнишь, она тебя попросила соль ей передать?» – «Ну да. И что?» – «И ты передал». – «И что?» – «Ну вот в этом и был смысл твоей жизни». И это на самом деле очень серьезная история. Потому что действительно, как это ни странно звучит, иногда смысл жизни 18

№ 31

человека в том, чтобы кому-то подставить спину, на которую можно наступить и подпрыгнуть, чтобы что-то сделать – что называется, вовремя подвезти патроны. И при этом не звездить.

– Сегодня, кажется, просто невозможно отличить правду от лжи, столько взаимоисключающей информации проходит по поводу событий в мире. Как существовать в таком пространстве?

– Это вопрос не столько этический, сколько, мне кажется, методологический. Во-первых, некоторых людей я разочарую: с некоторого возраста просто поздно этому учиться. Тут надо честно признать: я не смогу стать музыкантом. То есть научиться терзать соседей и держать скрипку я, может быть, и смогу, но дальше вряд ли продвинусь. Если мне не 7 лет, то и в кружок фигурного катания мне тоже уже поздно записываться. Точно так же обстоит дело с умением проверять информацию, защищать свободу своей головы, умением стряхивать лапшу с ушей. Навык (или, говоря современным педжаргоном – «компетенция») не быть хотя бы стопроцентной жертвой информационных войн, знание о том, как делать так, чтобы не каждая информационно-отравленная стрела поражала твое сознание и вызывала кем-то заранее запрограммированную реакцию, – это всѐ также закладывается в детстве. Родителями, хорошим детским кругом чтения, а потом добротным университетским образованием. Одна из маленьких черточек этого умения – нелюбовь к «Добротолюбию», то есть нелюбовь к любым хрестоматиям. Как бы хороши они ни были, надо требовать первоисточник: дайте мне полностью книгу этого автора. А не кем-то вместо меня сделанный ее конспект. Дайте всю булку, а не изюмчик из нее. «Добротолюбие» – замечательная книга, но надо помнить, что вообще-то «Добротолюбия» в мире нет. В каждой поместной Церкви свое «Добротолюбие», и состав их совершенно не совпа-

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

дает. Румынская Церковь вообще лишь в XX веке трудами отца Дмитрия Станилое

составила свое «Добротолюбие», но аж в 12 томах.

Если для человека философия ограничивается каким-то цветастым бульварным сборником «В мире мудрых мыслей», сборничка «Крылатые фразы» или отрывного календарика с афоризмами – значит, над ним нависла та же угроза, что и над нерадивым школьником: он посмотрит экранизацию «Войны и мира» или «Мастера и Маргариты» и не прочитает сами книги. Если у человека не воспитана жажда прикоснуться к оригиналу, он очень легко может стать заложником псевдоцитат. Скажем, из последней дискуссии: недавно украинский интернет и отчасти русский взорвались сообщениями о том, что отец Иван Охлобыстин в Испании госпитализирован в психиатрическую больницу. И только один пользователь интернета из тысячи в этих дискуссиях задал простой вопрос: покажите мне ссылку на испанскую прессу. Не на украинскую, а на испанскую. Где оригинал той статьи из «Эль Паис», на которую все ссылаются? То есть

если у человека нет такой привычки – предъявите ваши аргументики, на чем вы основываетесь, давайте поищем первоисточник, – то тогда ему трудно отстаивать собственную независимость, особенно в эпоху сознательных циничных информационных войн и фейков.

– А возможно ли вообще достойно вести информационную войну?

– Это не ко мне вопрос. Я вообще считаю, что это недопустимо для христианина. Ну не должны рядом со словом христианство стоять такие понятия как идеология, пропаганда, реклама и информационная война. Вы можете представить себе Христа, манипулирующего сознанием людей или апостолов? У меня просто мозги взрываются от такого рода предположений.

– В современных СМИ как бы существует эталон «школы злословия», когда чем скандальнее информация, тем она интереснее окружающим. Журнали19

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

сты ищут болевые точки, а мы с интересом наблюдаем, как вывернется герой. Почему людям так нравятся сплетни, почему мы с таким удовольствием за этим наблюдаем?

– Это было всегда. Один из современных анекдотов: «Уважаемые соседи по

подъезду, очень прошу вас, давайте создадим фондик, скинемся и соберем денежек нашей любимой соседке бабе Маше, чтобы она съездила на недельку в Амстердам. Чтобы она увидела, как на самом деле выглядят настоящие проститутки и наркоманы».

Сплетни были всегда. Это не порождение советской власти и не результат ее крушения. Про Христа сколько слухов ходило, про апостолов: «друг пьяниц», «пьяны с утра» (в день Пятидесятницы) и так далее. Еще раньше в Ветхом Завете: «О мне толковали сидящие у ворот, и обо мне пели пьющие вино». Это некая константа нашей человечности. Это следствие некоего странного положения вещей, что чужая, другая жизнь бывает нам почему-то интересней своей собственной – как грешит другой? Полезнее подумать о том, зачем грешишь ты. Нет, интереснее, как грешит другой.

– Понимаете, в конце концов, обсуждение и осуждение – это налог, который платит человек за свою известность. Пошел в публичность, в большую политику – получай карикатуры (на меня они тоже есть). Нужно смотреть в конкретной ситуации. А вот так, сидя в кабинете давать советы: «пойди и умри за Русь святую» – язык не поворачивается призывать. Я вообще сторонник целомудрия в языке. В том смысле, что есть высокие слова, и их надо табуировать, по возможности не тратить их на повседневность. Одно из страшных впечатлений моей жизни относится к 2007 или 2008 году. Была хиротония нового епископа нашей церкви, и вот после торжественной службы в храме Христа Спасителя там же был

– А все эти карикатуры на политических деятелей…

20

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

патриарший прием. По традиции патриарших приемов последним слово берет сам Святейший: отвечает, если считает нужным, на обращения, которые были сказаны, далее все молятся и расходятся. И вот Патриарх Алексий в завершающем своем слове говорит такую фразу: «Дорогие владыки, я благодарю вас за то, что вы, несмотря на занятость каждого из вас в своей епархии, смогли подъять этот крест и приехать сюда в Москву для участия в поставлении нового епископа». Мне действительно стало очень нехорошо от этих слов Патриарха. Если приехать на патриаршую службу, на патриарший обед – это значит «взять крест», значит, имеет место какая-то удивительная диспепсия языка. Диспепсия – это утрата вкуса, когда язык теряет умение различать ощущения. Вот у языка как речи тоже бывает диспепсия. Язык замыливается, и человек слишком высокими словами говорит о чем-то обыденном или низком. Происходит профанация. Мне самому приходится от этого убегать, потому что немалое количество моих знакомых начинает меня в нынешних обстоятельствах утешать: «Отец Андрей, такой крест вы на себя взяли, дай Бог выстоять в этом гонении и страдании». Какие гонения, какая Голгофа, как можно сравнивать мои мелкие досады с Голгофой? Это касается и всех этих вопросов защиты Веры и Отечества. Есть слова, право на произнесение которых надо заслужить жизнью. И сказать это слово раз в жизни.

– А если это действительно явный враг, скажем, Гитлер, то пусть не я, но умелый человек имеет право его осудить?

– Деяния, взгляды – безусловно. Но знаете, был такой замечательный советский фильм «Иди и смотри» по повести Алеся Адамовича. Финал фильма был таков: мальчик, чью семью уничтожили немецкие каратели, вместе с товарищами выбивает нацистов из какой-то деревни. Увидев портрет Гитлера, парень берет свою вин-

№ 31

товку и начинает стрелять в этот портрет. А по замыслу режиссера, с каждым выстрелом эта фотография Гитлера обновляется на более молодую, так что в конце концов на стене висит уже фотография младенца. И этот белорусский мальчик не может в нее выстрелить.

Фотопортрет Адольфа Гитлера, в который Флѐра не смог выстрелить в финальной сцене. Мне кажется, это по-христиански очень точная концовка. Она показывает путь, по которому прошла советская культура: от знаменитого призыва Ильи Эренбурга: «Сколько раз увидишь его, столько раз его и убей!» до этого «Иди и смотри».

– А все эти вот околополитические прозвища – укры, москали, колорады и прочее – как к этому относиться? Что это такое?

– Это проявление расчеловечивания. Но помните, каждый раз, когда я расчелове21

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

чиваю других людей, я на самом деле в себе самом убавляю капельку человечности. Это грех и перед самим собой. Тем более это недопустимо для православного человека. То, что происходит сегодня на Украине, в некоторой степени, это банальность, историческая банальность. Сколько уж этих междоусобиц было. Святой равноапостольный князь Владимир умер, готовясь идти войной на своего собственного сына в Новгород. Это было в порядке вещей, все эти княжеские междоусобицы. Но мы не видим проповедей древних епископов, которые демонизировали бы жителей соседнего княжества. Обратите внимание на знаменитую икону «Осада Новгорода суздальцами» – там одинаковые лики и у защитников Новгорода, и у его тогдашних врагов – никакой демонизации. Потому что наши князья со временем помирятся, у них в конце концов много бизнес-интересов общих. А нам потом всѐтаки надо будет еще вместе причащаться, молиться, служить. Просто советую христианам об этом помнить в интернетполемике и воздерживаться от суждений о целых народах и странах.

– Если говорить о лжи, то сейчас часто умелый обман возведен в ранг настоящей силы…

– Меня пока еще никто не убедил, что в нашем веке есть какие-то новые формы грехов, и нужны какие-то новые формы аскезы. По-моему, всѐ традиционно. Поэтому пользователь интернета может находить духовные советы у древних отцов. Очень точна у Высоцкого «Баллада о времени»: Как у вас там с мерзавцами? Бьют? Поделом! Ведьмы вас не пугают шабашем? Но не правда ли, зло называется злом Даже там, в светлом будущем вашем.

22

№ 31

И во веки веков, и во все времена Трус, предатель – всегда презираем. Враг есть враг, и война всѐ равно есть война, И темница тесна, и свобода одна – И всегда на неѐ уповаем! Время эти понятья не стѐрло, Нужно только поднять верхний пласт И дымящейся кровью из горла, Чувства вечные хлынут на нас! Ныне, присно, во веки веков, старина, – И цена есть цена, и вина есть вина, И всегда хорошо, если честь спасена, Если другом надѐжно прикрыта спина. Чистоту, простоту мы у древних берѐм, Саги, сказки из прошлого тащим, Потому что добро остаѐтся добром – В прошлом, будущем и настоящем! Ложь остается ложью, не важно, с помощью чего она распространяется, – телеканалы, интернет или просто бабушки на скамеечке. Вопрос в том, чтобы приучить себя проверять. Например, в этом году я порой устраиваю конфликт между глазами и ушами. Например, настраиваю интернет на какой-нибудь украинский телеканал, а читаю в это время новости от донецкого сопротивления, ополченческий сайт. И до некоторой степени это помогает сохранять независимость и от того, и от другого. А еще, как ни странно (хоть это вовсе не мой вариант), самая простая формула независимости от интернет-лжи – полное согласие с ней и непротивление. В романе Оруэлла «1984 год» представлено крайне идеологизированное государство, с «Министерством Правды» и так далее. В конце романа происходит страшная вещь: главный герой-диссидент не просто соглашается с этой идеологией, он дает добро на уничтожение своей любимой. Вывод романа, казалось бы, крайне тяжелый: человек в одиночку не может выстоять.

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

И все же там есть просвет: это не герои, а обыватели. «Пролы», пролетарии, обычные люди, которые никогда не спорили с властью и ее пропагандой. Но медийнопропагандистские усилия, направленные на них, как ни странно, оказались неэффективны потому что эти пролы жили ниже уровня воздействия медиа. Эти люди жили настолько рутинным мирком – работа, дорога, еда, семейные хлопоты, – что то, о чем говорит пропаганда – газеты, телевидение, радио, – было для них просто шумом, не более того. Они поддакивали, но не думали об этом, и громкие слова не становились их убеждениями, то есть не влияли на их жизнь. И поэтому есть два варианта ухода изпод ударов информационной войны: или же стать выше ее, или ниже. Выше ее – значит, спасение от газет в мире серьезных книг. А ниже – примерно так: «Да что бы они мне ни говорили, у меня есть двоюродная сестра на Украине, она для меня остается сестрой. Бедняжка, как она там? Надо будет ей гречки послать. Говорят, фашисты там ужасные, пошлю ей еще и манку».

№ 31

– Иногда правда – это шок. Марк Твен говорил, что когда человек не знает, что сказать, пусть говорит правду, которая поразит и врагов, и друзей. Мы отвыкаем от правды, настолько все запущено?

– Пространство моей свободы обратно пропорционально пространству моих амбиций, моих хотелок. Это классика аскетики. Чем больше у меня желаний и амбиций, тем больше моя зависимость. Однажды один священник мне говорит: «Местный епископ как-то не рад твоему приезду». Я спрашиваю: «А почему? Я же с епископом не конфликтую, стараюсь всегда поддерживать, и если на лекциях меня спрашивают о каком-то конфликте, всегда стараюсь поддерживать церковную власть. И вообще, мне же от него ничего не надо!» И мой мудрый собеседник отвечает: «Вот в этом-то всѐ и дело. Их бесит то, что тебе от них ничего не надо». Если у человека есть какие-то карьерные планы, тогда он, конечно, будет оглядываться на всех и вся, тем паче, на тех, кто выше. И ему будет тяжелее, когда нужно сказать правду. Впрочем, не всякая правда стоит того, чтобы о ней кричать на каждом углу. То есть существует неправда приспособленца,

23

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

но ведь есть и позерство правдоруба. И плюс к этому в современную эпоху особенно важно помнить старую советскую историю про спор двух журналистов – американского и советского – на тему о свободе слова в их странах. Американец говорит: «Я могу выйти на лужайку перед Белым домом и громко сказать, что Рейган дурак, и мне за это ничего не будет. Ты можешь в Москве такое же сделать?». И советский журналист говорит: «Я тоже могу выйти на Красную площадь и сказать, что Рейган – дурак, и мне тоже за это ничего не будет». Это я к тому, что правда бывает и заказной.

– А ложь во спасение, что это такое? Вообще это когда-нибудь уместно?

– Во-первых, это ложная цитата. Псалтырь говорит: «Ложь – конь во спасение», не в смысле, что на лжи можно ускакать, а напротив – лжива надежда на коня. То есть если ты против Господа согрешил, не думай, что на быстром коне или колеснице ты от Божьей кары сможешь умчаться. В этом смысле – «ложь конь во спасение». А если говорить о популярном понимании этих слов псалма, то хотя ложь ко спасению привести не может, но порой она может помочь разрешению некоторых земных конфликтов. Тут нужна некая тактичность и нравственная опытность, чтобы понять, где и когда уместна даже ложь, а где – нет. У той же Марины Цветаевой есть стихи, посвященные женщине, которая была с Александром Блоком последние месяцы его жизни, его болезни. Цветаева, обращаясь к этой женщине, говорит: Ты, заповеди растоптавшая спесь, На хрип его: Мама! солгавшая: здесь! Скажем, есть три подружки, и две из них ужасно поссорились, а третья контактирует с обеими. Так вот если Таня спрашивает Машу: «Скажи, ты с Галей давно не виделась?» – «Вчера виделась». – «И что эта Галка про меня говорит?», то честное слово, лучше соврать и придумать не24

№ 31

существующий отзыв этой Гали о первой подруге, нежели с точностью диктофона воспроизвести то, что на самом деле было сказано.

– Понятие меньшего греха, да?

– Да. Примеры такой лжи мы знаем. Вопервых, почти любой комплимент – это ложь. Особенно комплимент начальнику, особенно речь протоиерея, приветствующего архиерея на пороге своего храма. Это ложь, и зачастую архиерей знает, что ему в лицо лгут. Но интересно, что наша византийско-русская православная культура очень терпима к такому греху. Вроде бы: «не лги, не лжесвидетельствуй», а вот такой формы лжесвидетельства как подхалимство почему-то я ни в одном сборнике грехов не встречал и гневных проповедей об этом не слышал.

– Это наверно такое выстраивание отношений, которое необходимо в обществе.

– Это беда общества, если ему необходимо такое облизывание, идущее снизувверх. Недавно скончался архиепископ Лонгин. Несмотря на титул Клинского, реально он жил в немецком Дюссельдорфе. И он рассказывал мне, что когда в 1981 году состоялось его архиерейское рукоположение, епископ Иаков, один из наших епископов в Голландии, сказал ему: «Дорогой владыка, я тебя поздравляю с хиротонией, но хочу тебя предупредить. Итак, имей в виду: во-первых, с этого дня и до конца твоей жизни у тебя всегда будет готов вкусный обед (это важно, в те годы в условиях русского зарубежья приходы и епархии были маленькими, бедными, и почти все священники работали), во-вторых, с этого дня и до конца твоей жизни ты больше не сможешь до конца прочесть ни одной книжки. И, в-третьих, с этого дня и до конца твоей жизни тебе никто в лицо больше не скажет правду о тебе самом». Это очень точно. Эти слова – правило епископской техники безопасности. Но

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

они слишком часто забываются, и люди начинают всерьез оценивать других по

цветастости комплиментов.

– Чем выше человек стоит на социальной лестнице, тем сложнее ему удержать ответственность перед самим собой?

– К каким-то вещами – да, он оказывается более уязвим. То есть нельзя сказать, что здесь есть аскетическая зависимость. Бедные будут более уязвимы перед какимто одними страстями, а человек социально успешный, карьерно ориентированный, превознесенный – перед другими. Царь вряд ли будет кому-то завидовать. Это удел тех, кто у подножия трона. А бомжу не грозит искушение комплиментами.

– Вернемся к тому, с чего начали. Наверное, у большинства наших читателей и собеседников за плечами есть опыт попыток похудеть. Если человек занимался этим всерьез или занимался серьезно спортом, и поэтому контролировал свой вес, то у него должна была сложиться культура еды. У такого человека со временем вырабатывается ощущение лишней печеньки. Без всякого калькулятора с подсчетом калорий, появляется ощущение: да, это лишнее. Без этой ложечки, буквально ложечки, можно бы и обойтись. Точно так же должно быть в психологической душевной и духовной жизни человека. Должно быть какое-то внутреннее мерило, то, о чем говорит апостол Павел: «чувства навыком приучены к различению добра и зла». Внутреннее мерило, которое советует где-то промолчать, где-то не поддакнуть. «Уклонись от зла» – хотя бы вот так, «сотвори благо» – это уже более высокая программа, но вот хотя бы уклонись от зла. И, кстати, это зло может не быть злом в квалификации этических словарей, но просто является необязательным, ненужным, так как съедает время и внимание вместо чего-то более важного.

– А лесть – это, получается, такая форма лжи? Но как же тогда быть действительно священнику перед епископом, он же не может не превозносить его в своей речи?

– Понимаете, если это невозможно, то это уже диагноз, причем не этому священнику, а всей нашей Церкви.

– А лично для каждого, лично для этого священника, что будет потом? Каяться, что он солгал?

– Почему бы не покаяться?

– Как тогда научиться начинать с себя?

Мария Строганова

25

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

О ПЛОХИХ СЛОВАХ

Ксения Туркова - о том, почему ученым-лингвистам нельзя отворачиваться от "плохих" слов, игнорируя их существование. Все, кто хоть раз смотрел программу ―В мире животных‖, знает: любой самый мерзопакостный, отвратительный и гнусный монстр в руках Николая Николаевича Дроздова становится белым котиком. Излучающий нежность взгляд, любовные интонации и поглаживания — и вот уже мы сами готовы чуть ли не заключить страшилище в объятия. Объясняется это очень просто: как истинному исследователю природы, Дроздову интересно абсолютно все. Белый котик или склизкая зеленая кракозябра — для него между ними нет никакой разницы. Это объекты исследования, представляющие и вызывающие интерес. Гордись (скажем, перефразируя Пушкина), таков и ты, лингвист: не для тебя запретов лист. К чему все эти сравнения? А к тому, что в последнее время в адрес лингвистов стали все чаще звучать обвинения — нет-нет, не в надругательстве над половыми признаками кофе — а в том, что они пропа26

гандируют язык вражды самим фактом его изучения. Недавно в фейсбуке я наткнулась именно на такую дискуссию. Журналисты спорили с филологами о том, стоит ли изучать слова типа глагола ―псакнуть‖ (от фамилии официального представителя Госдепа США Джен Псаки). Лингвистам писали: вы что, мол, делаете? Зачем тянуть в рот всякую гадость? И так ведь хватает и злобы, и оскорблений, и слов, услышав которые, хочется помыться. Лингвисты возражали, утверждая, что изучать можно и нужно все, что возникает в нашей речи. Больше всего досталось основателю и куратору группы ―Словарь года‖ в Фейсбуке — филологу Алексею Михееву. Он занимается тем, что фиксирует все новые слова и выражения, а в конце года устраивает голосование и выбирает слова года — то есть те, что чаще всего употреблялись, стали самыми популярными.

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

Лингвист, автор книги ―Русский со словарем‖ Ирина Левонтина, защищая позицию коллеги, написала: ―Понимаете, для лингвистов ценны все слова. Мы воспитаны на знаменитой максиме Бодуэна де Куртенэ, что слово ж*па ничем не хуже слова генерал‖. А ведущая программы ―Говорим порусски‖ на ―Эхе Москвы‖ Марина Королева подчеркнула: ―Ученый фиксирует реальность. А она и такая тоже‖. Сама я не раз сталкивалась с интересной особенностью восприятия текстов о языке. Нелингвисты могут запросто воспринять само упоминание слова как его одобрение и часто ставят знак равенства между описанием объекта и согласием с его сущностью. Пишешь о ―свежих псаках‖ — включаешься в антиамериканскую пропаганду. Фиксируешь мем ―атмосфера ненависти‖ — значит, и сам ненавидишь Россию. В каком-то смысле это действительно логично. Ведь не появятся же в нашем рационе продукты, которые мы терпеть не можем. Зачем о них говорить и изучать способы их приготовления? Но вот только для исследователя любого рода, и особенно для лингвиста, этот логический принцип не работает. Помните наделавшую шуму фейковую новость об ―изъятии из языка‖ морфемы из трех букв? Ученые тогда посмеялись: как

№ 31

же можно в это поверить, если изъять слово из языка в принципе невозможно? Точно так же невозможно и сделать вид, что не существует языка вражды и оскорбительных, по-настоящему мерзких слов, что нет словообразовательных механизмов, с помощью которых они образуются. Смысла в таком самоограничении просто не будет. Напротив, на примерах слов ―либерасты‖ и ―путиноиды‖, ―крымнашисты‖ или ―майданУтые‖ можно объяснить, как один суффикс может превратить нейтральную основу во взрывчатку, начиненную враждой. Вскрыть механизм, показать, как это устроено, и есть задача лингвиста. И для того, чтобы сделать речевой снимок эпохи, и для того, чтобы, назвав вещи своими именами, обезвредить ―бомбу‖. Врач не игнорирует болезнь, чтобы спасти от нее человечество. Он ее называет и лечит, приручает и укрощает, изучает и побеждает. Лингвист не может просто отвернуться от слова, которое услышал. Он, как Николай Дроздов, должен взять его, поднести к себе поближе, рассмотреть и постараться понять, зачем оно нам, о каких процессах в обществе сигнализирует и как вести себя с этим диким зверем, чтобы он нас самих не разорвал на части. Ксения Туркова 27

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

«В ЛЮБОМ ИЗ НАС ЖИВЕТ ВОЙНА…»

Иеромонах Макарий (Маркиш) предлагает вместе посмотреть видеоролик на тему войны и задуматься, как связана та победа с нашей жизнью. Словно смотришь в бинокль перевернутый Все, что сзади осталось, уменьшено, На вокзале, метелью подернутом, Где-то плачет далекая женщина. Снежный ком, обращенный в горошину, Ее горе отсюда невидимо; Как и всем нам, войною непрошено Мне жестокое зрение выдано…

— пророческие строки эти написаны Константином Симоновым в сорок первом году. Всякий подлинный поэт несет в себе пророческий дар — но не путайте пророчество с прогнозом погоды! Пророчество содействует современникам и потомкам в осмыслении настоящего и прокладке маршрута в будущее; однако без нашего собственного усилия, согласного с Божией

28

волей и друг с другом, оно останется бесплодным. И вот сегодня — а точнее, в последние годы, в годы, когда Россия встает с колен после нокдауна «перестройки», — перевернутый бинокль памяти превращается в настоящий: Я люблю военные бинокли с ростовщическою силой зренья — и всѐ то, что осталось позади, от слез безвестной женщины на безвестной заснеженной платформе до миллионов наших отцов и дедов, лежащих в земле России и сопредельных государств, старых и новых, мы видим сегодня с острой, раздирающей сердце ясностью. Горошины человеческой боли, горя и утрат нарастают в поле зрения бинокля снежным комом национальной

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

трагедии, которую наш народ пережил, перенес на своих плечах и преодолел. …Нет, назначались сроки, готовились бои, готовились в пророки товарищи мои. Сейчас всѐ это странно, звучит всѐ это глупо: в пяти соседних странах зарыты наши трупы, и мрамор лейтенантов — фанерный монумент — венчанье тех талантов, развязка тех легенд. Да, правду сказал поэт Борис Слуцкий: «всѐ это» было странно и звучало глупо. Но не напрасно дается пророческий дар — и полвека спустя венчанье талантов и развязка легенд звучит в голосе колоколов с воскресших колоколен и в пении панихид в День Победы над волжской степью и ржевскими болотами, над континентами и океанами, где ХХ век рассеял живых и мертвых детей своей Отчизны.

Иеромонах Макарий (Маркиш)

№ 31

*** Пришлось и мне как-то поучаствовать в пророчествах. Сказано апостолом, что мы отчасти знаем и отчасти пророчествуем, — но эта часть может оказаться на удивление поучительной. Ровно 18 лет тому назад, весной 97-го года, я жил в городе Лоуэлле, шт. Массачузеттс, работал в маленькой компании по производству ювелирных изделий в городе Ипсвиче того же штата под началом священника о. Спиридона Шнайдера, и познакомил нескольких знакомых с кратким историческим экскурсом, который воспроизвожу ныне в переводе на русский язык: …Поговорим о России и еѐ союзниках, что позволит нам яснее увидеть логику нынешней экспансии НАТО на восток и связанных с ним событий настоящего и будущего. Обращаясь к своему сыну Николаю, Цесаревичу и будущему российскому монарху, император Александр III предупреждал: — У России есть только два союзника: армия и флот. Быть может, вы знаете, что Александр III получил прозвание Миротворца: при нем Россия не воевала. Знаете вы, наверное, и о том, что он пользовался неизменным уважением и любовью у всех честных и миролюбивых людей и столь же неизменной ненавистью у врагов России. …ХХ век налетел и сгинул, оставив за собою беспрецедентный в истории урон. России досталась полная мера крови и слез: сама изнемогая под ярмом безбожной большевицкой власти, она одержала победу в европейской войне, положив на ее адский алтарь столько же своих сыновей и дочерей, сколько все прочие народы, на фронтах и в тылу, вместе взятые. (Поскольку совсем избавиться от этого факта никак не выходит, — хотя навряд ли он вам известен, — сейчас принято относить его к числу «сложных вопросов», не подлежащих упоминанию).

29

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

Вполне естественно, что в таких условиях друзья и враги России менялись с из-

рядной частотой, снова и снова доказывая правоту Царя-Миротворца.

…Но в наши дни жизнь меняется быстрее, чем когда-либо: перемены властно входят в жизнь, как ни упирайся, как ни протестуй. И в ногу с темпом перемен, вдобавок к прежним, у России появилось два новых союзника, столь же верных и надежных (при условии справедливого к ним отношения): Военно-Воздушные Силы и Ракетные Войска Стратегического Назначения. И хотя будущее скрыто от нас, но отдельные черты его то и дело проявляются с потрясающей душу ясностью. Так, нынешняя экспансия НАТО на восток свидетельствует о той роли, которую союзникам России предстоит играть на исторической сцене в самом ближайшем будущем.

процессе этой работы я получил довольно много самых различных материалов — кандидатов для включения в хрестоматию. По правде сказать, изрядная часть этих материалов никуда не годилась: какие-то психологические бредни, дурно переведенные с английского… И вот, среди этого потока получаю от одной нашей учительницы ссылку на видеоролик, с подписью: «Песня о войне. Это — в обязательном порядке!» Помнится, я сразу заупрямился: «При чем тут война? И почему сразу в обязательном?..» Но посмотрел. Потом посмотрел еще раз. Потом внес ссылку в хрестоматию на ключевое завершающее место, написал вопросы и методическое сопровождение. — На Рождественских чтениях в Москве показывал этот ролик трижды в течение одного дня, и каждый раз, казалось, слышно было, как стучат сердца.

*** А эпилог был неожиданным для меня самого. Мне пришлось работать на пособием-хрестоматией для старшеклассников общеобразовательной школы по теме, совершенно не воинственной и непричастной войне и Вооруженным силам: «Нравственные основы семейной жизни». В 30

Посмотрите и вы, всего три минуты: https://youtu.be/pq6PUXC21uc Иеромонах Макарий (Маркиш)

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

Май 2015 г.

№ 31

НАСТОЯЩАЯ ЛИТЕРАТУРА ФАЛЬШИВИТЬ НЕ МОЖЕТ

Алексей Варламов о писателях, книгах и литературе 2015 год объявлен в России Годом литературы, и это, наверное, не случайно. Пожалуй, в нашей стране литература всегда играла уникальную роль — она нередко выходила за рамки «изящной словесности» и становилась флагманом общественной мысли. Но по силам ли ей была эта ноша? И тогда, и сейчас? Должен ли поэт быть чем-то большим, нежели поэт? Об этом мы поговорили с писателем Алексеем Варламовым, который с недавнего времени исполняет обязанности ректора Литературного института им. А. М. Горького. ИГРА ПО-ЧЕСТНОМУ — Принято считать, что писатель — это оголенный нерв общества, что он должен улавливать страхи и надежды своих современников, воплощая их в художественной форме. Как думаете,

насколько справедлива такая претензия — отражать чаяния масс?

— Когда у человека возникает претензия отражать чаяния масс, это нехороший признак. Ведь если писатель нечто подобное и отражает, то это происходит нечаянно, помимо, а подчас и вопреки его воле. Причем бывает и так, что лишь спустя много десятилетий мы понимаем: вот в этой книге, в этой картине, в этой музыке сказалось то, чем тогда дышало общество. Но внутренняя энергия, сокровенная жизнь народа действительно оказывается в той или иной степени запечатлена в литературе. И не просто некие смутные чаяния, не просто национальное подсознание. В России литература создавала русскую картину мира, мы воспитывались на ней, и герои русской классики становились частью нашего самосознания. Плюшкин, Чичиков, Скалозуб, Гринев, Печорин, Базаров сделались именами нарицательными. О войне 1812 года мы судим не по моно31

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

графиям историков, а по «Войне и миру» Льва Толстого. Русская классика отражала не только народное подсознание — она отражала и сознание, и сверхсознание и кристаллизировала споры о путях России. В XX веке ситуация изменилась. В эпоху Серебряного века литература в большей степени стала выплескивать смутные опасения, страхи, тревоги и прозрения. В советское время государственная власть попыталась сделать из писателей «инженеров человеческих душ», и литература частично этому сопротивлялась, частично поддавалась, но все равно влияла на состояние умов. Наша эпоха в этом отношении, пожалуй, ближе к Серебряному веку. Государство в литературе не слишком заинтересовано (череда торжественных мероприятий Года литературы — это не то же самое, что кардинальное изменение государственной политики в области литературы). Можно сказать так: если раньше литература занимала слишком много места в нашей жизни, то сейчас она занимает слишком мало.

— Есть знаменитая фраза Евтушенко: «поэт в России больше, чем поэт». Сейчас многие считают, что так быть не должно. Пускай, мол, писатели просто занимаются изящной словесностью, не претендуя на роль совести нации, на особую социальную роль. А что Вы об этом думаете?

— Следует ли роптать на то, что писатели XIX века были властителями дум? Надо ли сокрушаться оттого, что в советское время писатели затрагивали темы, невозможные для газет, телевидения, обходили цензурные барьеры? Для меня, как для читателя, именно такая ситуация предпочтительна. Я помню, как люди читали книги, как обменивались ими, обсуждали — и эти книги становились частью нашей повседневной жизни, какой невероятный был резонанс, когда публиковались произведения Распутина, Шукшина, Белова, Астафьева, Быкова, Трифонова… Я скучаю по этим временам, потому что русская 32

№ 31

литература в отличие от пропаганды была всегда честна по отношению к читателям, она не навязывала нам фальшивых героев.

— Очень спорный тезис! А как же многочисленные произведения, воспевающие советский строй, все эти тонны образчиков соцреализма?

— Тонны были, но мы говорим не о тоннах, а о тех книгах, которые написаны честно. Среди них были и вполне лояльные к советской власти вещи, и нет, но дело не в идеологической подоплеке, а в том, что это была искренняя литература. Писатели могли в чем-то заблуждаться — и сейчас, глядя из XXI века, можно подчас улыбнуться чьей-то наивности! — но они не лгали, не притворялись. Те же, кто лгал и притворялся, кто имитировал любовь к родной партии, оказывались вне литературы.

— Что же им помешало? Ведь среди певцов всего советского попадались и очень крепкие профессионалы, мастера художественного слова.

— Чтобы получилась настоящая литература, нужно верить в то, о чем пишешь. Это то, что Пришвин называл творческим поведением. Политики могут вполне успешно применять манипулятивные техники, но с писателями такое не проходит. Тут одно из двух. Или вранье постепенно разрушает писателя — разрушает и как художника, и как личность, или писатель, сам того, быть может, не замечая, начинает писать правду. Его ведет чутье, ведет язык, дар… И в итоге получается совсем не то, что предполагалось изначально. Когда в конце 1980-х в нашей стране были опубликованы «Котлован» и «Чевенгур» Андрея Платонова, возникло ощущение, что это протест против ужасов революции, Гражданской войны, коллективизации, и именно поэтому эти книги не были напечатаны при жизни автора. Но Платонов вовсе не намеревался писать что-либо антикоммунистическое, он по своим взглядам был лоялен не к власти, нет — но он

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

разделял провозглашаемые ею идеалы, хоть и понимал их очень по-своему. Однако талант его оказался ему неподвластен,

что он и сам признавал, и у него выходили вещи трагические, не поддающиеся идеологическим штампам.

Можно так сказать: у литературы есть механизм самосохранения, не позволяющий ей быть служанкой идеологии. Когда писатель пытается служить государству, он или кончается как писатель, или перестает служить государству.

Это не означает, будто литература должна быть антигосударственной. Она вполне может быть союзницей государства, и среди наших писателей было немало государственников, но и в этом случае литература остается независимой, она сотрудничает, а не обслуживает.

33

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

ОБХОДЯ ЦЕРКОВНОСТЬ СТОРОНОЙ — Христианская тема в нашей современной литературе хоть и присутствует, но у очень немногих авторов. Как думаете, почему? Особенность эпохи?

— Задам контрвопрос: а когда эта тема была в большинстве? В XIX веке? Вспомнить можно немногое. Гоголь с «Выбранными местами из переписки с друзьями», Достоевский с «Братьями Карамазовыми», Лесков с «Соборянами», Чехов со «Студентом» и «Архиереем»… Но если посмотреть с христианских позиций на весь состав русской классики, на «золотой век» нашей литературы, то окажется, что в большинстве своем это вещи глубокой христианской природы. Кого ни возьми — Пушкин, Грибоедов, Лермонтов, Гоголь, Островский, Достоевский, Лев Толстой — христианские писатели, потому что в их сочинениях угадывается Божий Промысл. Но это христианство глубинное, сокровенное, не декларируемое. Для сравнения, во Франции в свое время сложилось целое направление в литературе, так называемая католическая литература. А у нас не сложилось, у нас нет такой группы писателей, которые называли бы себя православными. Не православными людьми, а православными писателями.

— Если брать последние 15-20 лет, то у нас не так уж мало наберется авторов, которых все считают православными писателями, да они и сами себя так называют.

— Может быть, и так. Но мы сейчас говорили о классической русской литературе XIX-XX веков, а там отдельной ниши не было предусмотрено, не было деления на православных и неправославных. Если же говорить о современности, то далеко не каждого, кто сейчас именует себя «православным писателем», вообще можно назвать писателем. А если мы посмотрим 34

№ 31

на тех наших авторов, в чьем творчестве христианская тема звучит особенно мощно, то увидим, что они-то себя как раз к разряду «православных писателей» не причисляют. Да, они исповедуют Православие, в той или иной мере воцерковлены, но вера не принуждает их сбиваться в кучку и противопоставлять себя остальным литераторам. И еще о русской классике. Тут есть одна поразительная особенность. Почти вся насыщенная христианскими мотивами, она очень редко говорит собственно о церковности, о людях Церкви. Взять «Капитанскую дочку» — самое, на мой взгляд, христианское произведение всей русской литературы. Где там Церковь? Разве что в лице эпизодического героя, священника, который выступает в довольно неоднозначной роли — с одной стороны, присягает Пугачеву, с другой — укрывает Машу Миронову. А «Евгений Онегин», энциклопедия русской жизни? Всѐ, что в этой энциклопедии сказано о Церкви — «два раза в год они говели». У Грибоедова в «Горе от ума» Церкви нет вообще, у Гоголя в «Мертвых душах» — тоже. У Гончарова в «Обломове» нет, у Тургенева в «Отцах и детях» священник в карты играет… А ведь эти вещи считаются литературными канонами русской жизни. А «Преступление и наказание» Достоевского! Глубоко христианский роман, с цитированием Евангелия… но где там Церковь? Разве что появляется и тотчас исчезает безымянный священник, бессильно утешающий Екатерину Ивановну, у которой только что умер муж? Почему так? Почему у русской классики такой огромный разрыв между христианской мыслью и церковностью?

— Этот разрыв между христианским мироощущением и внешней церковностью — он ведь не только «золотому веку» русской литературы присущ? Это ее вневременное свойство?

— В России сложилась определенная традиция говорить о христианских ценностях, о христианском благочестии, описы-

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

вать христиан — обходя стороной внешние формы выражения христианства. Говорю сейчас безоценочно. Вот так сложилось. Возможно причиной тому — страшный раскол в русском обществе, из-за которого и Россия-то сто лет назад не устояла. И конечно, этот раскол не только не мог не затронуть литературу, но и в какойто мере подогревался литературой. Она, русская литература, вообще всегда была крайне строптива по отношению к Церкви… впрочем, и Церковь далеко не всегда стремилась литературу понять и принять. Все это я говорю к тому, что у сегодняшних отношений русской литературы и русской Церкви слишком богатая и прихотливая предыстория. Именно поэтому то, что сейчас появляется и что с множеством оговорок можно назвать «православной литературой», не может быть мейнстримом. Нет для этого никаких предпосылок, никаких условий! Нужно не сокрушаться, что у нас так мало авторов, пишущих на христианскую тему, а радоваться тому, что есть. Слава Богу, что есть Олеся Николаева, Майя Кучерская, протоиереи Николай Агафонов и Владимир Чугунов или недавно ушедшая от нас Юлия Вознесенская. Слава Богу, что появилась книга отца Тихона (Шевкунова) «Несвятые святые». Слава Богу, учреждена Патриаршая литературная премия, потому что она очень важна не только в символическом отношении, но как факт культа и культуры. При таких сложных, противоречивых отношениях литературы и Церкви это точный жест, приглашение к диалогу как раз со стороны тех, кого Пушкин обвинял в отсталости. «Согласен, что нынешнее наше духовенство отстало. Хотите знать причину? Оно носит бороду, вот и все. Оно не принадлежит к хорошему обществу», — писал он Чаадаеву. Духовенство, заметим, по-прежнему носит бороду, а вот хорошее общество — где оно?

№ 31

В КНИЖНЫЙ МАГАЗИН НУЖНО ПРИХОДИТЬ ПОДГОТОВЛЕННЫМ — Сейчас издается огромное количество литературы, просто немыслимое для тех времен, когда каждая незаурядная книга становилась событием. Даже если ограничиться разговором только о безусловно хороших книгах — их все равно оказывается слишком много, ни у какого читателя не хватит на всѐ ни времени, ни, кстати, денег. Поэтому приходится выбирать. А как это сделать? Что бы Вы тут посоветовали читателям «Фомы»?

— Прежде всего, следует определиться, что считать хорошими книгами. Только ли о литературном качестве речь? Ведь хорошие книги вовсе не обязательно напрямую учат христианским добродетелям. Более того, хорошие книги могут содержать в себе вещи сомнительные, искусительные, страстные. Если вы к этому готовы — один разговор, если нет — другой. Хотите оградить себя от «свинцовых мерзостей» нынешней жизни, тогда ориентируйтесь на книги церковных издательств, которые сейчас выпускают не только вероучительную литературу, но и художественную. Такие книги проходят через экспертизу Издательского совета Русской Православной Церкви, но проблема выбора и тут никуда не исчезает. Если же не боитесь погрузиться в море светской литературы, то в первую очередь советую посмотреть шорт-листы наиболее авторитетных литературных премий. Это «Ясная Поляна», «Большая книга», «Русский Букер». В этих премиях номинированные тексты оценивает серьезное профессиональное жюри, и если какая-то вещь попала в шорт-лист — это уже гарантия литературного качества. Но самая надежная реклама литературного произведения — это, что называется, «сарафанное радио», когда появляется достойная книга — и о ней начинают говорить. В целом же, чтобы 35

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

выбрать книги для своего чтения, нужно потрудиться. В книжный магазин необходимо приходить уже подготовленным.

— А можете ли все-таки что-то конкретное порекомендовать нашим читателям? Например, из того, что Вы сами прочли за последние годы?

— Мой список, конечно, будет и субъективным, и неполным. Это роман «Лавр» Евгения Водолазкина. Я даже не ожидал, что в русской литературе появится такая полнокровная, яркая книга. Местами она страшная, драматичная, очень напряженная, но при этом настолько артистично написана! Разумеется, это и «Несвятые святые» архимандрита Тихона (Шевкунова) — книга, о которой уже много писали, но это не мешает мне ее назвать. Она написана очень простым языком, но рассказывает о глубоких и интересных вещах, подчас очень неожиданных. Это и «Обитель» Захара Прилепина. Вот, кстати, иллюстрация к разговору о том, что считать христианской литературой. С одной стороны, действие происходит на Соловках, там среди центральных героев есть священники и монахи, там поднимаются конфессиональные проблемы, совесть, достоинство, человечность. С другой, есть там и много такого, что наверняка Издательский совет не пропустил бы. И все равно я считаю «Обитель» великолепным романом — притом, что не во всем с Прилепиным согласен. И, возвращаясь к разговору о литературе и идеологии, — это еще один пример того, как литература преодолевает идеологию именно потому, что в ней действуют присущие ей защитные механизмы. Также советую всем прочитать недавний роман Олеси Николаевой «Меценат» — как-то так сложилось, что его не слишком заметили, а это очень интересный, острый роман наших дней. Еще вспомню сборник рассказов и повестей замечательного прозаика Михаила Попова «Преображенская площадь». Как 36

№ 31

раз тот случай, когда по духу, по интонации, по настроению это вполне христианская книга, но там нет крестов, куполов, батюшек. Трилогия Павла Басинского о Льве Толстом. Басинский с огромной любовью ко Льву Толстому, но при этом с огромной честностью пытается проанализировать духовный облик этого человека, его отношения с окружающим миром, с близкими. А еще бы назвал Бориса Екимова, Андрея Волоса, Олега Павлова, Александра Сегеня, недавно ушедших Валентина Распутина и Леонида Бородина… У нас богатая литература, другое дело, что мы ее нехорошо знаем.

— Беседуя с писателем, не могу не задать традиционный вопрос: над чем работаете сейчас?

— В прошлом году в издательстве «АСТ» в редакции Елены Шубиной у меня вышел очень важный для меня роман «Мысленный волк», который я писал несколько лет и многое в него вложил. Читателям «Фомы», наверное, нет смысла пояснять, откуда взялось такое название, но слова из молитвы Иоанна Златоуста, которую мы читаем перед Причастием «да не на мнозе удаляяйся от общения Твоего, от мысленного волка звероуловлен буду», — поразили и всякий раз поражают меня своей образностью, поэтичностью, как поражают порой псалмы. Этот роман — моя попытка высказать свое видение русского пути, русской истории и метафизики. В нем действуют герои как вымышленные, так и те, чьи прототипы несложно угадать — Михаил Пришвин, Василий Розанов, Александр Грин, Григорий Распутин, иеромонах Илиодор (Труфанов), БончБруевич… Эта книга была давно задумана, она писалась на полях писательских биографий, над которыми я работал многие годы, но, чувствуя и уважая границы биографического жанра, я всегда мечтал о том, чтобы за них вырваться, и смешать факты с вымыслом. Вот и вырвался. А что из этого получилось, судить читателю, как

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

и размышлять над тем, кто в моем романе есть «мысленный волк». Одно скажу — он пришел туда сам, когда роман был написан почти наполовину, и все в нем переворошил. После этого романа я не собирался возвращаться к документальной прозе, но так случилось, что стал писать и заканчиваю сейчас книгу о Василии Макаровиче Шукшине для серии ЖЗЛ, которую (серию) очень люблю, потому что она, как никакой единый учебник истории или ли-

тературы, представляет нашу историю в лицах, в их богатстве и разнообразии. И Шукшин — одно из самых неслучайных в этой череде лиц, даром ли Валентин Распутин говорил о том, что «если бы потребовалось явить портрет россиянина по духу и лику для какого-то свидетельствования на всемирном сходе, где только по одному человеку решили судить о характере народа, сколь многие сошлись бы, что таким человеком должен быть он — Шукшин».

Я эти слова в качестве эпиграфа взял, но их нельзя считать апологией героя — слишком много всего в Шукшине было намешано. Книга вообще для меня самого получается очень неожиданной, потому что когда я начинал ее писать, то мне все с Шукшиным представлялось понятным. Вот был такой алтайский самородок, одинаково ярко проявивший себя и в литературе, и в кино, написавший замечательные

рассказы про «чудиков». Но потом я увидел такие глубины в его прозе, в его жизни, в его судьбе, о которых раньше не подозревал. В том числе это касается и отношений Шукшина с христианством, с Церковью. В советское время, понятно, об этом не говорили, а в постсоветское решили, что раз Шукшин — русский национальный гений, то он, конечно же, христианин. Все эти

37

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

расхожие штампы, «русский — значит, православный»… Но с Шукшиным все оказалось гораздо сложнее. Для него вопрос веры был очень важный вопрос, у него эта тема постоянно болела, он-то как раз и религиозности и церковности то и дело касался и в прозе (один рассказ «Верую!» чего стоит), и в кинематографе — вспомним фильм «Странные люди» или «Калину красную», но на примере Шукшина можно увидеть, что русский человек и историческая русская Церковь — это не всегда гладкие, гармоничные начала, как нередко представляется, и отношения здесь вовсе не бесконфликтные. Шукшин порой высказывался о Церкви очень жестко и несправедливо, но при этом абсолютно искренне. Почему в природе русского человека есть не только соборность, но и бунт, мятеж, страстность? Откуда берется и как выражает себя русское богоборчество, русский максимализм? Бессмысленно списывать все на влияние инородцев. Именно Шукшин своей жизнью и своим творчеством объяснил мне это, как никто другой. Но в самом конце жизни он все-таки к Церкви пришел. И это главное. У НАШИХ СТУДЕНТОВ НЕТ ХИЩНОГО ОГНЯ В ГЛАЗАХ — Алексей Николаевич, Вы давно ведете семинар в Литинституте, с осени прошлого года исполняете обязанности ректора. Что Вам на этой новой должности оказалось труднее всего?

— Да все оказалось сложно! У меня ведь раньше не было административного опыта, я никем никогда не руководил — и тут вдруг оказался во главе вуза, где учится около семисот студентов, работает более двухсот человек. До этого я преподавал в МГУ, писал книги. Все это осталось, но добавилось и руководство Литинститутом. А это значит — приходится вникать в разные человеческие обстоятельства, улаживать какие-то конфликты, причем в ситуации, когда не так уж много от меня и 38

№ 31

зависит. Мы ведь должны подчиняться законам, а законы не всегда учитывают реалии жизни. И еще одна сложность: приходится много общаться с чиновниками, а раньше такого опыта у меня не было. Надо учиться понимать этих людей и стараться, чтобы они поняли меня. В итоге моя жизнь невероятно расширилась, усложнилась, обогатилась самыми разными смыслами и вопросами, на которые не всегда находится ответ.

— Зачем в советское время молодые люди шли в Литинститут — это известно. Хотели стать писателями. А изменилось ли что-то сейчас в мотивации студентов?

— Мне кажется, нет. К нам приходят ребята, которые уже что-то пишут — стихи, прозу — и приходят сюда именно потому, что здесь их нечто манит. Ими движет не прагматизм, а жажда духа, которая приводит туда, где твое беспокойство может быть утолено. Для молодого пишущего человека очень важно оказаться в компании людей, больных той же «высокой болезнью», по выражению Пастернака. Литературный институт — место встречи этих людей. Наша задача — создать такие условия, чтобы их талант раскрылся. Так было в советское время, так есть и сейчас. У наших студентов нет хищного огня в глазах. Это не растиньяки, которые непременно хотят сделать карьеру. Для большинства из них творчество — это смысл жизни, самоцель. Они не строят долгоиграющих планов — чего добьются через десять лет, через двадцать, тридцать. Конечно, мера идеализма у каждого своя, и нередко к старшим курсам студенты становятся более прагматичными. Однако если говорить не о частностях, а о тенденции — то Литературный институт скорее проходит по ведомству бескорыстия.

— Но разве возможно обучить «профессии писателя»? И неужели выпуск-

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

ники Литинститута в большинстве своем становятся известными писателями, поэтами?

— Разумеется, нет. Это ответ на оба ваши вопроса. Невозможно сделать писателя из того, у кого нет литературного дара. Писатель — вообще не профессия. То есть это может быть в каких-то случаях профессией в том смысле, что дает человеку средства к существованию, но все-таки писатель — это в большей степени особый

склад личности. Писатель пишет не для чего (денег, славы, идеи), а почему. Тут важнее не цель, а причина. В человеке вдруг повляется что-то такое, что заставляет его писать. Вырабатывается в организме некое вещество, некий фермент, который требует какого-то выхода. Андрей Платонов сравнивал поэзию с потением. Звучит, может, и грубовато, но очень точно.

Поэтому вырастить писателя из того, у кого нет к этому внутренней склонности, невозможно. И самое главное — даже не обучение конкретным литературным приемам, техникам, а создание такой среды, в которой начинающий писатель ощущает себя востребованным, в которой ему хочется творчески развиваться, совершенствоваться. Но одной лишь среды мало. Нужно еще и дать представление о планке качества, нужно многому научить. И вот тут — ответ на вопрос о наших выпускниках. Да, если посмотреть на статистику, настоящих писателей с каждого курса получается несколько человек. Журавль в небе не для всех. Так какую же «синицу в руках» может дать Литератур-

ный институт? Он может дать хорошее гуманитарное образование, с филологическим уклоном. Здесь людей учат тому, что их хлебом, их профессией, их заработком будет слово. Причем в разных сферах — не только в прозе и поэзии, но и в публицистике, и в журналистике, в документалистике. Их обучают чувствовать слово, использовать слово, владеть словом. Тут учат сложному взаимодействию с языком. Не все становятся писателями, но среди наших выпускников немало редакторов, литературоведов, журналистов и… священников. Вот вам пример взаимодействия Церкви и литературы. Виталий Каплан

39

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

СИМОНА ТЕШЛЕР СКАЗОЧКА, КОТОРУЮ РАССКАЗАЛ ГЛАЗАСТИК Талантливое произведение современного автора

КНИГУ МОЖНО КУПИТЬ В ИНТЕРНЕТЕ: http://www.lulu.com/shop/simona-teshler/skazochka-kotoruyurasskazal-glazastik/paperback/product-22124477.html

ВОЛЬФ САВРАНСКИЙ ОПЕРЕТТА В ШУТКУ И ВСЕРЬЕЗ Критики за ―Круглым столом оперетты‖ Книга Вольфа Савранского ―Об оперетте в шутку и всерьез‖ – это история оперетты и мюзикла, изложенная в форме воображаемых бесед за круглым столом с известными опереттоведами: Отто Шнайдерайтом, Бернардом Груном, Моисеем Янковским, Анатолием Ореловичем, Аллой Владимирской и многими другими. КНИГУ МОЖНО КУПИТЬ В ИНТЕРНЕТЕ: http://www.lulu.com/shop/volf-savranskiy/operetta-v-shutku-ivseryoz/hardcover/product-22036107.html АЛЕКСАНДР ТАРАСОВ ПУТЕШЕСТВИE К СУНДУКАМ «Путешествие к Сундукам» - это увлекательный рассказ об интересном путешествии автора со школьниками младших классов в Хакасию, регион Южной Сибири, к загадочным и богатым древней историей горам Сундукам.

КНИГУ МОЖНО КУПИТЬ В ИНТЕРНЕТЕ: http://www.lulu.com/shop/aleksandr-tarasov/puteshestvie-ksundukam/paperback/product-21625166.html

40

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

ЕВГЕНИЙ САВРАНСКИЙ РАЗОБЛАЧЕНИЕ БАРАБАШКИ Сборник рассказов, где собраны рассказы и сказки для детей и взрослых. Веселые и грустные, коротенькие и не очень, фантастические и жизненные. Автор желает Вам приятного чтения.

КНИГУ МОЖНО КУПИТЬ В ИНТЕРНЕТЕ: http://www.lulu.com/shop/evgeniy-savranskiy/razoblacheniyebarabashki/paperback/product-22013971.html

ВАЛЕРИЙ КУПЕР ЛИРОСОН В свою пятую книжку стихов,в раздел ―Лирика‖, поместил я всѐ написанное после 2009г.и до сих пор не изданное,но в разделы ―Романсы‖ и ―Сонеты‖ вошли как новые,так и все ранее изданные произведения в этих жанрах.

КНИГУ МОЖНО КУПИТЬ В ИНТЕРНЕТЕ: http://www.lulu.com/shop/valeriykuper/liroson/paperback/product-22128555.html

ЛАРИСА КОГАН А ИНАЧЕ, ЗАЧЕМ НА ЗЕМЛЕ ЭТОЙ ГРЕШНОЙ ЖИВУ? Поэтический сборник от талантливого автора.

КНИГУ МОЖНО КУПИТЬ В ИНТЕРНЕТЕ: http://www.lulu.com/shop/larisa-kogan/a-inache-zachem-nazemle-jetoj-greshnoj-zhivu/paperback/product-21624982.html

41

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

№ 31

АЛЕКСАНДР КОЛПОВ ПРОДАВАЛАСЬ ДУША… Сборник искренних стихотворений, написанных в разные годы.

КНИГУ МОЖНО КУПИТЬ В ИНТЕРНЕТЕ: http://www.lulu.com/shop/alexandr-kolpov/prodavalasdusha/paperback/product-22128523.html

МИХАИЛ ИСХИЗОВ ПОВЕСТЬ О ПЕРВОМ ВЗВОДЕ «Повесть о первом взводе» – книга о солдатах Великой Отечественной. Будни войны. И всего лишь один бой. Бой местного значения.

КНИГУ МОЖНО КУПИТЬ В ИНТЕРНЕТЕ: http://www.lulu.com/shop/mihail-ishizov/povest-o-pervomvzvode/paperback/product-22129801.html

ВСЕ КНИГИ ТАКЖЕ МОЖНО ПРИОБРЕСТИ ЧЕРЕЗ ИЗДАТЕЛЬСТВО: Altaspera Publishing & Literary Agency Inc. 1415 Limberlost Road, Huntsville, Ontario, P1H 2J6 Бесплатная линия: 1-888-533-43-23 Phone. (705) 635-3857 Mob. (289) 221-2296 Fax. (705) 806-3970 email: altaspera@gmail.com

42

Май 2015 г.

ЖИВАЯ МЫСЛЬ

43

№ 31