Хождение по каменной воде

Андрей Миколайчук

Хождение по каменной воде Рыцари нового мира

© Андрей Миколайчук, 2016

Молодой человек приехал в Турцию, чтобы

продать

местным

мафиози

несколько почетных дипломатических паспортов.

Но

когда

начались

переговоры, что-то пошло не так, и

его,

неожиданно,

затянуло

в водоворот фантастических событий, из

которых

выбраться,

совсем

не

а тем более

просто остаться

прежним.

ISBN 978-5-4474-9222-9 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ОГЛАВЛЕНИЕ Хождение по каменной воде Ресторан на террасе гостиницы Побег Алисы Не говорим про анальный секс Отель «Дорогой Оз» Покушение на убийство Любовь Алисы Убийство Прокси Никто из них не смертен Возвращения Фома не тонет

Реформа Прокси Папапобег Окончательное решение Ковчег История «хэндгам» Облететь Ватикан Ресторан «У тафура» Какой план Свет пирамид и иерихонские трубы Примечания

РЕСТОРАН НА ТЕРРАСЕ ГОСТИНИЦЫ За столиком сидело три человека. С моря дул освежающий бриз. Молодой парень, в белой рубашке со смешной аппликацией, все время пытался повернуться к ветру лицом. Температура поднялась до тридцати пяти градусов. Официант принес воду. Дитер взял

стакан и заметил, как хищно заблестели устремленные на его золотые часы, глаза турчонка. Махмуд склонился над бумагами и шевелил губами, как верблюд, собирающий сухую траву. Дима сидел и думал, как сбросит с себя одежду и окунется в прохладную воду. Часы показывали полдень. Ресторан располагался на террасе гостиницы. Здание в пять этажей насчитывало тридцать номеров, половина из которых были одноместные. Двое отдыхающих из Дании

плескались в бассейне. Это были белокурые парень и девушка. Они часто обнимались и целовались. Остальные столики ресторана были пусты, окна номеров плотно зашторены, независимо это солнечная сторона здания или нет.

— Здесь так всегда, такая жара в июне? — спросил Дима. Он прилетел только вчера и еще не отошел от смены часовых поясов. Дитер повернулся на голос, порусски он понимал только матерные слова. Немцу уже было семьдесят пять лет, и такие выходы в люди давались старику с большим трудом.

Дитер снимал апартаменты на «Гюзель Яли», и сейчас, ерзал задницей на стуле, страстно желая, вернуться домой, в объятия Веры — его новой пассии из Молдавии. Он был уверен, что собеседники заглотнули наживку, и осталось немного подождать, пока ребята найдут деньги. Дима даже не посмотрел в сторону немца, не отводя взгляда от Махмуда, продолжил.

— Что ты вычитываешь, он все равно ни хера не понимает!

— Я, зато понимаю, — ответил Махмуд.

— Ты что адвокатом ему заделался? — не унимался Дима.

— Але! Успокойся, ладно. Раз написали надо прочесть.

— Ладно, я пойду на пляж, — привставая со стула, сказал Дима. Махмуд отложил бумаги и достал сигарету из пачки. Подкуривая, он прищурил один глаз и ответил.

— Иди, и бумаги свои забирай, может на пляже кому втюхаешь это фуфло. Дима вернулся на место и только собрался ему возразить, как Махмуд оборвал его на полуслове. Он заговорил в телефон по-турецки,

потом передал трубку Дитеру. Переводчиком был таксист Каракюрт.

— Очень сложная коммуникация, — отметил Дима. — Мне можно уже идти? Махмуду нравился этот уверенный в себе юноша. С момента их первого знакомства прошло несколько часов, но он себя чувствовал так, как будто знает Диму всю жизнь.

— Ты бабки хочешь получить? — спросил Махмуд, добродушно улыбаясь.

— За такие документы я в любом

случае получу, если не здесь, так в другом месте. Это беспроигрышный вариант, — ответил Дима.

— Ладно, иди на пляж, будет еще одна встреча, вечером, — ответил Махмуд. Дитер в это время говорил по телефону, с таксистом. Каракюрт первым делом спросил, как здоровье, понравилась ли ему Вера, потом начал рассказывать о новой партии «Виагры», но Дитер его оборвал на полу слове. Ему не терпелось закончить встречу.

— Скажи им, чтобы вечером

показали паспорт, и процедуру его оформления, на английском, — прогавкал он по-немецки в трубку и вернул телефон Махмуду. Дима поднялся в номер.

— Как под копирку сделанные, ей богу, — подумал он. Комната была неказистая, из мебели: кровать, туалетный столик и приколоченный к стене телевизор. Он быстро переоделся в плавки, сверху натянул шорты и убрал вещи в стенной шкаф. Дима не удержался и выглянул в окно. Прямо под его номером был бассейн. Датчанка уже сняла лифчик

и растянулась на топчане. Она болтала одной ногой в такт музыки. Ее правая грудь немного съехала на руку и волнительно подергивалась. Надо срочно окунуться, — подумал Дима и вышел из номера. Махмуд краем глаза заметил, что его новый постоялец не пошел к морю, а свернул к бассейну. Он провел Дитера и вернулся за столик, собраться с мыслями. Комбинация выглядела замысловато. Немец предлагал гарантированные невозвратные кредиты, от венесуэльских банков,

под страховку жизни заемщика. Дима привез почетные дипломатические паспорта, дорого, но, по его словам, с гарантией членства, в престижном, европейском, аристократическом клубе. У Махмуда на руках было сто миллионов долларов США, в акциях Американской химической компании. Начиналась большая игра. Он мечтательно смотрел на зашторенные окна и уже представлял, как загораются в них огоньки, и в пустых номерах появляются люди. Махмуд терпеть не мог одиночества.

*** Бурак принес холодной воды и сел за столик напротив. Это был молодой турок, с приятным, круглым лицом. Махмуд не спешил его приглашать к себе, он хотел побыть один и подумать. Услужливость Бурака ему нравилась, но Махмуд прекрасно понимал причину такого поведения. Преданность турка наполовину состояла из страха потерять свои деньги, уже вложенные в его дело. Махмуд положил в рот таблетку и выпил стакан воды, в три захода, по два глотка каждый. Жажда

постепенно отступала. Он напряженно анализировал своего первого гостя. Махмуд вспоминал историю, которой ему рекомендовали Диму, рассматривая в руках пачку гомеопатического препарата. Судя из аннотации от производителя, препарат способствовал полному очищению и омоложению организма. Он отложил таблетки и покрутил в руках пустой стакан, прислушиваясь к своему внутреннему голосу, который настойчиво шептал переехать в Баку и открыть мясную лавку в районе

«кубинки». Махмуд вдруг почувствовал, как сильно вздулся его живот. В описании препарата было сказано, что если организм пересыщен токсинами, реакция может быть слишком яркая, и не советовали принимать лечение вдали от дома. Махмуд не понимал, зачем сейчас съел эту таблетку. На упаковке был нарисован сияющий добродушием мужчина, в очках и белом халате, который держал в двух руках красивую виноградную гроздь. При смене угла зрения виноград на голограмме превращался

в грязно-синий порошок, а затем в капсулы. Доктор с этикетки протягивал их Махмуду со словами: «освободись от токсинов». Давление внизу живота нарастало с каждой секундой. Махмуд снова, с непреодолимой тоской подумал о Баку. *** Дима спрятался от палящего солнца под огромным, клетчатым зонтом. Растянувшись рядом с датчанкой на шезлонге, он ей приятно улыбнулся и начал незатейливую беседу. Девушка, казалось, была рада такому

вниманию, но обниматься со своим парнем не переставала. Дима, прежде чем уйти успел разглядеть у нее едва заметную, черную щетину подмышкой, и подумал — фейк.

ПОБЕГ АЛИСЫ Алиса с недовольством посмотрела на себя в зеркало, оттянула резинку кружевных трусов, резко отпустила и негромко ойкнула. На полке завибрировал телефон, она открыла уведомление, там было сообщение и страшная рожица в прикрепленной фотографии. Она радостно засмеялась. За дверью слышался шум и скрип

кровати. Алиса открыла воду и выдавила в струю тюбик шампуня, сорвала занавеску и обернулась ею как плащом, завязав концы на шее крупным бантом. Она что-то тихо прошептала, видя, как высоко поднимается пена, как в ней растворяется раковина, кран и стены с древней росписью. Пена быстро заполняла все пространство вокруг нее. Алиса опустилась на четвереньки, клеенка обернула ее изящные стопы и прижала их к округлой попе, колени, упирающиеся в пол, набухли, становясь похожими

на толстые копыта. Ее красивое лицо вытянулось, превращаясь в крокодилью морду. За дверью, в комнате на кровати лежал полный мужчина. Повернувшись спиной к ванной, он смотрел по телевизору фильм «Марсианин», непрерывно нажимая кнопку звука. Когда на экране ветер сорвал с петель антенну и ранил Марка, отбрасывая его на десяток метров от товарищей, пена сделала стены комнаты гостиницы прозрачными, сквозь них, принюхиваясь к воздуху, лезло чудовище —

помесь бегемота, льва и крокодила. Из его пасти на пол капала слюна. Внезапно появился звук. Оглушительным вихрем он вырвался из телевизора и намертво сковал все вокруг. Стены задрожали, возвращая себе плотность, они рассекли монстра пополам. Половинка трупа стала быстро гнить на глазах. В номере запахло плесенью, ядовитый грибок выбросил в воздух свои споры. Краска на стенах набухла и начала отваливаться кусками, вместе со штукатуркой.

К гостинице подъехал фургон. Люди в спецодежде, открыли тяжелые борта и стали быстро выгружать из него белые мешки, складывая их в фойе. Охрану и управляющего застрелили одной автоматной очередью. Грибок добрался до кирпичной кладки стены обращенной к морю и застыл в форме улыбки. Толстый мужчина, не вставая, укрылся халатом.

— Ладно, Алиса, долго бегать все равно не получится! — сказал он за мгновение до взрыва.

НЕ ГОВОРИМ ПРО АНАЛЬНЫЙ СЕКС Дима вышел на набережную и замер, его сердце наполнилось счастьем. Он как ребенок, хотел крепко обнять и никогда больше не отпускать от себя море. Внезапно высокая волна вынесла на берег рыжеволосую девушку. Она споткнулась, чертыхнулась и вернулась обратно. Дима наблюдал, как незнакомка

начала собирать пригоршнями воду и смывать со своего тела синюю грязь похожую на плесень. На девушке были одеты только кружевные трусы. Почувствовав на себе взгляд, она повернула голову и улыбнулась.

— Поможешь? Я тут не достаю, — сказала она, указывая на спину. Дима зашел в воду. Алиса со злостью терла свои бока, громко сопя. Дима слышал только: «ну погоди!», «я еще до тебя доберусь!». Он пару раз пытался

отреагировать, но девушка ругалась и непрерывно сплевывала в воду, не обращая на него никакого внимания.

— Тебя обидел кто-то? — Наконец, набравшись смелости, спросил Дима. Алиса будто только заметила его присутствие. Отойдя в сторону, она, повернулась лицом, и на Диму, с интересом посмотрели огромные, зеленые глаза. Немного подумав, Алиса кивнула.

— Меня… можно сказать… изнасиловали… неестественным образом, и я говорю не про

анальный секс, это приемлемо…

— Оральный? — смущенно, не в силах отвести взгляда от ее глаз, спросил Дима.

— Нет! Это тоже нормально, — ответила Алиса и смачно сплюнула в море. Дима с трудом моргнул, и со всем сочувствием, на которое был способен, произнес.

— Расскажи, что произошло… я помогу.

— Мне нужно в душ, у тебя есть шампунь? Не успел Дима ответить, как огромная волна сорвала Алису

с места, подняла вверх и бросила на гальку. Он летел следом за девушкой, но море аккуратно вынесло Диму на берег, он мягко приземлился на ноги, даже не потеряв равновесие. Алиса качалась между зонтами, корчась от боли. Ее правое плечо было выбито из сустава, рука завернулась за спину.

— Помоги подняться!

— закричала она. Дима аккуратно поставил девушку на ноги.

— Я позову медиков, — сказал он и собрался бежать в гостиницу,

но Алиса его остановила. Голос девушки был спокойный, даже немного томный. Здоровой рукой она взялась вправлять плечо самостоятельно, потом попросила Диму упереться ей в грудь и рывком вправить вывих.

— Это пустяки, со мной такое часто происходит, не робей. Дима и не собирался робеть, просто вывих немного пугал его. Взявшись за грудь Алисы, Дима быстро успокоился и резким рывком вправил плечо. Девушка даже не ойкнула, только в глазах промелькнула молния.

Алиса, наконец, рассмотрела парня с ног до головы. Дима был среднего роста, с красивой фигурой и русыми волосами. Руки мускулистые, но немного испорчены неровными шрамами, как будто ребенок их порисовал ножиком. Прежде чем потерять сознание, Алиса попросила ни в коем случае не вызывать медиков.

ОТЕЛЬ «ДОРОГОЙ ОЗ» Симон смахнул пыль с головы орла. Статуя стояла у входа в гостиницу, прямо у дороги, и собирала на себя взбитую ногами отдыхающих грязь. Он поднялся по лестнице и вошел в фойе. В помещение было пусто, Симона никто не встречал. На стойке консьержа стояли стаканы и тарелки, как будто это была стойка

бара. Симон остановился и осмотрелся вокруг. Пыль была везде, занавеси неаккуратно зашторены, стекла окон в серых разводах. Некоторая мебель, еще зачехлена прозрачной пленкой, по углам, сложенные стопками стулья. На открытой террасе он увидел Махмуда, который в одной руке держал сигарету, второй крутил, словно волчок, пустой стакан. Пока Симон обдумывал свою речь, мимо него прошел парень, неся на руках, как ему показалось, мертвую девушку.

Ее рыжая голова безжизненно болталась из стороны в сторону, тело было покрыто синими, как ему показалось, трупными пятнами. Парень не обратил на Симона никакого внимания, словно он был пустое место, а не владелец отеля, зашел в лифт и поднялся на третий этаж. Бездумно глядя на цифровой дисплей, показывающий номер этажа, Симон вспомнил недавнее прошлое, и фойе отеля ожило в его голове. Он менял консьержек каждый месяц, брал на работу девушек

с крупными формами. Платил очень хорошо, но и требовал много. Это была не жизнь, а рай. Симона уважали, ему завидовали. Он даже купил себе пистолет и разрешение на ношение оружия, предварительно распустив слухи о крупной сумме, которую держал в сейфе. В ноябре, когда Алания засыпала, безразлично наблюдая, как штормы вспахивают волнами пляжи, в его жизни появился Махмуд — богатый бизнесмен из Баку. Он пообещал заплатить за аренду сразу пяти номеров, для себя и своей

многочисленной семьи. Это была выгодная сделка, так как туристический сезон уже закончился. Махмуд представился родственником крупного азербайджанского чиновника и намекнул на то, что сейчас переживает временные трудности. Он сходу, подарил Симону перстень с крупным изумрудом, и заставил носить, называя его привселюдно «башкан1». С тех пор прошло пол года. Долг Махмуда перед Симоном вырос до двух миллионов лир. Гостиницу

пришлось заложить под кредит, в банке. Симон, кроме того, что оплачивал все расходы, теперь исполнял роль шофера, отвозя Махмуда каждую пятницу в мечеть. Он уже несколько раз хотел все прекратить, вызывал Махмуда на откровенный разговор, возвращал перстень и даже один раз обвинил в мошенничестве. Но все заканчивалось взносом в очередную сделку, которая вотвот должна была всех обогатить.

— Тебе хорошо, — сразу после приветствия сказал Махмуд, — делать ничего не надо, отдыхай,

кайфуй, деньги считай уже у тебя в кармане. А я работать должен. Видел клиента? Это влиятельный вельможа… рыцарь. Симон в этот раз решил не отвечать, он только спросил: «когда поедем?», и сел ждать на тапчане возле бассейна.

ПОКУШЕНИЕ НА УБИЙСТВО Прямо над Симоном, в триста втором номере, Алиса очнулась от мерных толчков в задницу. Она стояла на коленях, лежа животом на кровати.

— Эй! Ты чего! Спросила она, повернув голову. Дима покраснел, но двигаться не переставал.

— Я сейчас, еще чу чуть, прости…

Алиса раздвинула шторы и уставилась в окно, подперев подбородок обеими руками. Над крышами домов нависала огромная гора, ее вершина, словно короной, была увенчана древней крепостью сельджуков. Неожиданно, легкий, одномоторный самолет, качая крыльями, пролетел над башней, едва не коснувшись ее хвостом. Дима сзади застонал, его толчки выбились из ритма, Алиса почувствовала, как наполняется семенем и неожиданно для себя радостно рассмеялась.

Он потянулся ее поцеловать, но девушка выскользнула из крепких объятий и ударила насильника наотмашь по лицу. *** В одной из серий «M*A*S*H» есть прекрасное описание Нового Орлеана. Когда на город опускается туман, по улицам ходят безголовые тела. Туман висит над землей, и если перевернуться вверх ногами у самой его кромки, то можно увидеть, как все вокруг заполнили серые, ватные реки, по которым, вниз головой плавают люди, оставляя после себя бурлящие

шлейфы. Именно этот образ вернул Диму к жизни. Шатаясь из стороны в сторону, он неуверенно встал и пошел в ванную. Ему навстречу, из двери вышла Алиса, и, села на кровать, обижено надув губы. Повсюду валялись разорванные пакетики шампуня, из крана лилась горячая вода. Дима включил холодную, подставляя шею под струю. Голова болела так, как будто в нее гвоздь забивали. Он не понимал, что на него нашло. Изнасиловать совершенно незнакомую девушку, которая

на его руках потеряла сознание?! Нет! Это был не он. Какого черта! — думал Дима. — Что происходит?! Она сидит сейчас на кровати, прямо за стеной. Что у нее в голове?! Откуда она взялась?! Что дальше?! Турецкая тюрьма?! Дима вспомнил, как Алиса черная от грязи внезапно вынырнула из моря.

— Черт! Черт! Черт! — в сердцах прокричал он. — Я такого сделать не мог! Я не хочу в тюрьму! Не смотря на то, что бизнес Димы предполагал некоторые разногласия с законом, обвинить его могли

только в нарушении правил финансовых операций. Почетные документы, соответствовали всем принятым нормам для наградных грамот, и вручал их Дима от имени общественной организации. А то, что бумаги назывались паспортами, и отличиться гражданин мог, только внеся крупный благотворительный взнос, никого не должно было интересовать, потому что это внутреннее дело самой организации. Он с удивлением ощутил, какой мизерной выглядела опасность

последней сделки, в Праге, когда он продал десять паспортов двум волонтерам освободительной армии. Чтобы избавится от стресса, Дима даже улетел в Доминикану, когда услышал об аресте десяти коллаборационистов, при попытке пересечь границу Евросоюза с почетными дипломатическими паспортами. Держа в руках полотенце, Дима вернулся в комнату. Алиса сидела к нему спиной. Расстроенная тем, что пена больше не рождалась из шампуня,

и она не могла вернуться в свой привычный облик, девушка не понимала, что делать дальше. Дима, неожиданно для себя, накинул на ее шею полотенце и стал душить.

— Черт! Черт! Черт! Что я творю?! — говорил он про себя, повалив Алису на пол. Она громко закричала. Хрупкое тело девушки извивалось, словно угорь, а полотенце никак не хотело сжимать шею до треска позвонков. В номере стоял невообразимый шум.

*** Крик из 302 номера, донеся до ушей Симона. Он еще сидел на тапчане, у бассейна внизу, ожидая Махмуда. Выхватив из штанов пистолет, Симон бросился на помощь девушке. Он взбежал на третий этаж, ногой выбил дверь и обнаружил сидящего сверху на Алисе Диму. Махмуд так же услышал крик и, увидев бегущего Симона, пустился за ним вдогонку. Теперь он стоял, еле переводя дыхание, прямо за его спиной. Видя в руках Симона оружие,

Махмуд подался назад. Дима перестал душить Алису, она замолчала, все на секунду замерли, будто ожидая сигнала действовать. В комнате номера резко потемнело. Небо за окном наполнилось серыми бурлящими облаками, они разрастались на глазах, как будто пена от брошенной в колу таблетки «ментоса». Ветер ударил об гостиницу вырванной с корнями финиковой пальмой. Заревела городская сирена, предупреждая жителей об опасности. Дима быстро слез со спины

Алисы, помог ей подняться на ноги, извиняясь каждую секунду. Симон спрятал пистолет «макарова», назад, в штаны за спиной, одновременно, жестом, приглашая всех пройти за собой, вниз, и крыться от опасности в подвале, где у него было оборудовано бомбоубежище.

ЛЮБОВЬ АЛИСЫ Алиса не злилась, она с любовью посмотрела на Диму и взяла его за руку. Махмуд и Симон о чем-то спорили, стоя к ним спинами.

— Не болит, — спросил Дима и дотронулся девушке до шеи. Кожа под ее ухом вздулась, и была гранатового цвета.

— Пустяки, — ответила Алиса. — Нам надо отсюда уходить, подвал может затопить.

Дима был с ней согласен, только хотел вернуться в номер, забрать вещи и документы. В это время Симон повернулся к ним лицом, Диме не понравилась его улыбка, и взгляд, он как будто измерял между ними расстояние. Алиса также отметила странное поведение хозяина гостиницы, и вышла вперед. Симон потребовал вернуть долг. Махмуд не ожидал от него такого напора. Расплатиться, он все равно не мог, кроме того, добровольно, Махмуд совершенно не собирался возвращать долг. Он прекрасно

понимал, что стоит только отдать деньги, как его тут же выкинут из гостиницы или даже из города.

— Але, братан, — сказал он, — ты только не нервничай. Махмуд хотел приобнять турка, но Симон выхватил пистолет и выстрелил, в упор, несколько раз подряд, прямо ему в лицо. Дима услышал, как о бетонную стену забарабанили зубы, выбитые из его развороченного рта. Махмуд отшатнулся назад, колени подогнулись и он рухнул, как подкошенный. Симон не понимал, зачем

выстрелил в человека, что-то давно сидящее внутри него будто наконец-то пробилось наружу. Он, как маленький ребенок, попавший в пивную банку, начал радостно искать себе новую мишень. Повернувшись к Диме и Алисе, Симон снова нажал на спусковой крючок, теперь уже не целясь, как ковбой, держа руку с пистолетом у пояса. Впервые за этот бесконечный год он был абсолютно спокоен и не думал о будущем, как будто в его распоряжении была целая вечность. Пуля сплющилась о бетонную

стену, слева от уха Димы. Он не мог пошевелиться, ноги словно налились свинцом и загрузли в полу подвала. Почувствовав близость смерти, время вокруг них остановилось. Как в тумане Дима смотрел на Алису, которая, почему-то став на четвереньки, откусывала от Симона руку, зацепив зубами хороший кусок бедра. У нее была крокодилья морда, и толстые ноги, с копытами. Симон же откинул назад голову и сладостно закатил глаза, как будто чудовище не откусывало, а отсасывало у него.

*** Тусклая лампочка, под самым потолком давала очень мало света. Дима вжался в угол помещения, с ужасом наблюдая за тем, как чудовище стоит посреди комнаты и крутит окровавленной мордой. Оба трупа лежали недалеко друг от друга. Животное отошло в сторону и, разогнавшись со страшной силой, ударило в дверь. Там где его голова коснулась металла, осталось большое темное пятно. Став на задние ноги, Алиса начала кромсать дверь когтями. Ужасный

скрежет резанул по ушам Димы, в животе похолодело, он понастоящему испугался, обхватил руками голову и крепко зажмурил глаза.

— Похоже, мы тут надолго, — сказала Алиса. — Чтобы выбраться, нужна пена, а ключи я случайно сожрала, вместе с карманом этого, она указала на труп Симона. Дима, услышав ее голос, начал приходить в себя и спросил.

— Как сожрала? Девушка показала на тело Симона, у него был откушен весь бок. Кровь из раны уже вылилась,

кишки вывалились, обрубок руки с оголенной костью упирался в торчащее, белое ребро. Труп неестественно выгнулся, но Дима не помнил, когда Симон корчился от боли.

— Я не хотела. Не подумала про карман в штанах, — виновато пробормотала Алиса.

— Дела, — только и смог выдавить из себя Дима, вспоминая, что менее получаса назад, изнасиловал эту девушку, а потом хотел задушить. Из одежды на Алисе были одни кружевные трусы, она оттянула резинку, хлопнула и вскрикнула

от боли.

— Как ты смог их снять? — спросила она Диму, таким голосом, как будто они не находились в подвале с двумя трупами, а только что проснулись вместе. Дима не почувствовал угрозы, но стыд буквально захлестнул его с головой, кровь ударила в голову от чего кожа на лице вспыхнула огнем.

— Я никогда ни с кем так не поступал, поверь, — Дима поймал себя на мысли, что правильней было бояться, а не стыдиться, но ничего с собой поделать не мог.

— Не парься, со мной такое бывает, но ты же не инженер? Правда? — спросила она. Дима покачал головой и ответил, как будто стесняясь, — я писатель.

— Понятно, — сказала Алиса, подошла к двери и подергала за ручку.

— Я думаю все не так уж плохо, ключи выйдут естественным путем, — подбадривая девушку, пошутил он, рассматривая аппетитную попу Алисы. Она посмотрела на Диму с жалостливой улыбкой.

— Приготовься, ты скоро начнешь

все понимать. Я никогда не какаю, именно поэтому, единственному признаку вы, люди, отличаете нас от себя.

— Точно, — быстро согласился Дима. Алиса подошла и обняла его, ласково прижав голову к своей обнаженной груди. — Не бойся, еды у нас навалом, что-нибудь придумаем.

— Если твоя жизнедеятельность не предполагает отходов, тебе ведь все равно? Еда получается, нужна мне одному? А этих, — он указал пальцем на Симона и Махмуда, —

это я есть не буду! Неожиданно Диме пришла в голову странная мысль.

— А ты можешь их оживить? — спросил он девушку.

— Наверное, могу, но подумай, каково жить им с такими изувеченными телами? Кроме того, тебе, будет с ними неуютно, ты же нормальный.

— С ними никому не будет уютно, — предположил Дима. Алиса встрепенулась, как будто почувствовала близкую опасность. — Будем рыть проход, пол здесь, похоже, тонкий, — после

этих слов девушка высоко подпрыгнула и пробила пятками бетон под ногами, во все стороны полетели камешки, и в воздух поднялось облако пыли.

УБИЙСТВО ПРОКСИ Из дырки в полу вылезла Алиса. Она была такой же грязной, как и при их первом знакомстве. Поправив волосы, девушка села напротив него и произнесла, глядя в потолок — Прокси перестань прятаться.

— Я и не прячусь, я же везде, — ответил ей приятный мужской баритон.

— Все равно прячешься, мы же

тебя не видим.

— Но ты- то знала, что я есть, — не уступал невидимка.

— Выходи, мне противно слушать твое тяжелое дыхание.

— Ладно, — сказал голос, и из темного угла подвала появился мужчина средних лет, в солнцезащитных очках. Он был пьян, слегка шатался, то и дело поправлял всклоченные на голове волосы, как будто его только что за них тягали.

— Не обращай на него внимания, — сказала Алиса, — так о чем ты пишешь?

— Я стал свидетелем исторических событий.

— Не совсем свидетелем, — перебил Диму Прокси, — ты изменил ключевое событие, взятие парламента, массовую казнь чиновников и депутатов, это делает тебя соучастником.

— Что? — с неподдельным интересом спросила Алиса.

— Он взялся помогать одой фирме, утилизировать просроченные медикаменты, и под видом чудо-препаратов, скормил их самым радикальным повстанцам.

— И что?

— Вместо того, чтобы участвовать в штурме парламента, они все сидели на горшках, выводили из организма токсины.

— И ты об этом написал? — с удивлением спросила Алиса.

— Нет, — коротко ответил Дима, как будто стесняясь содеянного.

— Он вообще ничего не написал, — сказал Прокси. Диме не нравилось, что о нем говорят в третьем лице.

— Зачем ты пришел? Ты же обязан, вроде бы как, только сохранять? — подходя ближе к нему, спросила Алиса.

— Ну да, только сохранять, а ты думаешь это просто? Это невозможно сохранить, не вмешиваясь и не влияя на события.

— Ты пришел его забрать? — спросила Алиса.

— А что?

— Ты же знаешь, что я люблю его.

— И что? Я то тут причем? Я, может тоже его люблю…

— Только не надо! — Алиса подошла вплотную, и горячий воздух из ее легких, обжег Прокси лицо, он, во всяком случае, так подумал, и поддаваясь внутреннему

порыву, чмокнул Алису в щеку.

— Оставь нас! — потребовала Алиса.

— А смысл? Вам ведь деваться не куда. Даже если я найду другого, этот все равно уже никогда не успокоится.

— Почему? Кто о нем знает?

— Никто о нем не знает, он сам о себе ничего толком не знает. Алиса зашипела как дикая кошка.

— Отстань от него! Он мой! Меня первой известили!

— Я же везде… ты забыла? Я не могу ни от кого и ни от чего отстать, и меня не надо извещать.

— Мне одиноко Прокси, — жалобным голосом промолвила Алиса. Дима, воспользовавшись тем, что выпал из их разговора, обошел парочку сзади и поднял с пола пистолет Симона.

— Не сработает, — не отрывая взгляда от глаз Алисы, сказал Прокси.

— Мне бы только башку тебе отстрелить и все, — сказал Дима, прицеливаясь в него. Он видел кривую улыбку Алисы, и как она уклонялась от пули, когда Дима нажимал на курок.

Прокси падая, схватился рукой за рану, но девушка снова превратилась в чудовище, навалилась на него сверху, откусывая шею вместе с правым плечом. Виляя попой, Алиса подошла к Диме, подставляя под его руку свою окровавленную мордочку, в зубах она держала голову Прокси, который возмущался, беззвучно шевеля губами. Дима погладил Алису, ощущая пальцами твердые шипы на ее голове.

НИКТО ИЗ НИХ НЕ СМЕРТЕН Когда выбрались по туннелю на поверхность, Диму свалил с ног ветер и покатил по улице. Алиса подхватила его подмышку словно манекен, и дотащила до следующего здания, за которым они смогли укрыться.

— Ураган не слабенький, — пытался держаться бодрячком Дима, в ужасе цеплялся руками за девушку.

Алиса хотела его обнять и поцеловать, но вместо этого поставила на ноги и попросила спрятать пистолет.

— А чего бояться? Вон у тебя вообще в руке отрезанная башка.

— Эта? — Она подняла голову Прокси на уровень глаз. Дима увидел, что Алиса держит на ладони круглое яйцо.

— Ого!

— А ты думал!

— Думал, что голова… твоя тоже в яйцо превратится, если ее отрезать?

— Мою тебе не отрезать, —

ответила, смеясь, Алиса. Дима спрятал пистолет и с мольбой посмотрел девушке в глаза.

— Ты мне все объяснишь? Расскажешь, кто вы такие?

— Ты первый, ладно?

— Я уже все рассказал, — ответил Дима.

— Не правда, — потом она на него посмотрела с лукавинкой во взгляде и продолжила, — нам надо выбраться из города, подальше, может, поищем транспорт?

— Я думал, ты летать умеешь.

— Умею, но не сейчас.

— Почему?

— Не знаю, — ответила Алиса. Она на самом деле не знала, что с ней происходит, от Димы исходила неизвестная сила, но это абсолютно не пугало ее. Алиса просто не умела бояться. Они прошли торговые ряды рынка, стадион и вышли к подножию горы. Ветер заметно ослаб и больше не сбивал Диму с ног. Посреди шоссе стоял брошенный грузовик, они забрались в полный мешков с бельем кузов.

— Видимо заглох, — сказала

Алиса, осматривая машину, — Давай отдохнем, мне надо поспать, — выглядела девушка действительно неважно, щеки впали, а глаза болезненно блестели, как будто у нее начиналась лихорадка. Дима расчистил для Алисы место, положив под голову мешок с наволочками.

— Ты смотрел «Марсианина»? — неожиданно спросила она.

— Ага, — сказал Дима и в подтверждение слов кивнул головой.

— Расскажи концовку, а то я не досмотрела.

— С какого момента?

— А с любого, — прошептала, засыпая Алиса.

— Ладно, — согласился Дима — Значит так, в последний день урагана, ветер унес все коммуникационное оборудование и солнечные батареи. Марк, это главный герой, сидел на скалистом выступе, над кратером Скиапарелли. Его борода и волосы сильно отросли, порывы ветра заплетали их в толстый хвост за плечами. Губы Марка шевелились, он мысленно говорил со своими друзьями, глядя в пустое, бездонное, красное небо…

Конец». Дима наклонился, слушая мерное дыхание девушки. Алиса спала, как ребенок, надув пухлые губки. Дима обнял ее, внимательно всматриваясь в красивое лицо, старался дышать тише, чтобы не разбудить девушку. *** Когда и как он уснул, Дима не помнил, разбудил его громкий стук. В железный борт машины ктото яростно колотил кулаком. Он испугался, что грохот разбудит Алису, но девушки не оказалось рядом. Выбравшись из кузова грузовика, Дима увидел троих

мужчин в форме жандармов, двое из которых наставили на него пистолеты. Диму быстро обыскали, положив лицом на землю. Он совершенно не понимал, о чем турки говорили, но про себя отметил то, что они не сильно нервничали. Пока его вели в участок, Дима успел мысленно прокрутить все возможные причины ареста.

— Точно не паспорта, здесь я ничего не успел продать, — думал он, — Алисы нет, и, похоже, она не сильно расстроилась из-за секса. Двойное убийство! — неожиданно

закричал голос в его голове, и Дима вспомнил про Махмуда и Симона, в подвале гостиницы. Если их нашли, трупы стопроцентно повесят на него. Такие выводы не сулили ничего хорошего. На улице стояла отличная погода, никаких следов урагана Дима не заметил, обратив внимание на аккуратно подметенный тротуар, и отсутствие поваленных деревьев. Дорога, по которой его вели, как он думал в участок, выходила прямо к морю. Дима видел вдалеке посеребренную, бирюзовую гладь воды, как будто рассветное солнце

упало в изумруд. Турки между собой спорили, тот, который был ближе, несколько раз толкнул Диму в спину, сопровождая удары криком. Его привели в гостиницу. Здание было окружено полицией, столик, за которым они вчера с Махмудом беседовали, был завален бумагами. Рядом с ним стоял открытый сейф, а возле бассейна, на топчанах, допрашивали парочку датчан. Когда Диму завели на террасу, он увидел, как девушка театрально испугалась при его появлении, и прижалась к своему парню, будто увидела что-

то страшное. Офицер знаком приказал завести Диму в гостиницу. В холле все так же было грязно и пыльно, добавился только сильный запах гари. Диме надоело молчать, он начал расспрашивать своих конвоиров, настойчиво требуя адвоката, но получив несколько ударов в живот, решил изменить тактику и замолчал. Дима огляделся вокруг и подумал, как это здорово, нет никаких монстров, люди заходят в двери, а не появляются из темных углов. От таких мыслей у него на лице

появилась глупая улыбка и конвоир, увидев это, ударил еще раз, но уже по затылку. Дима полетел вперед, спотыкаясь, и упал возле стойки консьержа. *** Его допрашивали одновременно трое следователей. У каждого была своя партия, свое место в комнате, границы друг друга никто не нарушал. Дима не понимал ни слова, он находился в центре, сидя на стуле, со скованными за спиной наручниками руками. Дима вспомнил, что неоднократно видел такую сцену

в кино. Сейчас разговоры прекратятся, ему наденут на голову мешок и начнут бить, требуя признаний, — подумал он. Следователи показывали фотографии с незнакомыми людьми. Дима мотал отрицательно головой, он на самом деле никого, изображенного на снимках, в глаза не видел. Неожиданно свет исчез, ему действительно надели на голову мешок и ударили кулаком в ухо.

ВОЗВРАЩЕНИЯ Дима чувствовал, как вода заливает рот, нос, уши, он не мог дышать. Не ощущая опоры под ногами, Дима крутился вверх тормашками, чуть не оглохнув от невообразимого шума вокруг. Он чувствовал что тонет, захлебываясь, начал махать руками, пытаясь выплыть, и как только почувствовал, что голова освободилась от водяного плена, открыл глаза.

Дима стоял ногами на песке пляжа. Алиса качалась между зонтами, корчась от боли. Ее правое плечо было выбито из сустава, рука завернулась за спину. Дима снова был на морском берегу.

— Помоги подняться! — закричала девушка. Он даже не пошевелился. Дима удивленно рассматривал все вокруг себя, остановив взгляд на горе, которая нависала над городом вдалеке. Последний раз он любовался крепостью на ее вершине, занимаясь сексом

с Алисой.

— Ты поможешь мне? — голос девушки был спокойный, даже томный. Здоровой рукой она взялась вправлять плечо самостоятельно, потом попросила Диму упереться ей в грудь и слегка дернуть.

— Это пустяки, со мной такое часто происходит, не робей. Дима и не думал робеть, он вообще не собирался ничего делать, пока не разберется что к чему. Девушка грязно выругалась, в ее глазах сверкали молнии. Но Дима не обращал на нее

внимания и осмотрел себя с ног до головы. Он был среднего роста, как ему показалось с красивой фигурой. Руки мускулистые, но немного испорчены неровными шрамами, как будто их порисовал ребенок. Странно, но Дима вдруг осознал, что не узнавал собственное тело, но ему было совершенно все равно, как оно выглядит. Будь сейчас, на месте кубиков пресса, огромный пивной живот, его бы это абсолютно устроило. Алиса села на песок, сжала между коленей травмированную руку,

резко дернула и потеряла от боли сознание. Дима наклонился над ней, слушая мерное дыхание. Алиса как будто уснула, недовольно надув пухлые губки. Он обнял девушку, внимательно всматриваясь в красивое ее лицо. Алиса совершенно не изменилась и в Димину голову закралась предательская мысль о том, что все, что произошло раньше, было просто сном. Аккуратно ступая, чтобы не разбудить Алису, он понес ее в сторону гостиницы.

В фойе Дима встретил Симона, словив на себе недовольный взгляд хозяина отеля, он приветливо поздоровался. Но Симон, казалось, не обратил на парочку никакого внимания, думая о своем, он злобно перевёл взгляд и посмотрел сквозь большое стекло на Махмуда, сидящего за столиком на террасе. Дима поднялся в номер пешком по лестнице. Дойдя до второго этажа, он на минуту остановился отдохнуть. Алиса лежала в его объятиях, не шевелясь, и не отводя от него глаз.

— Хочешь в ванную, там есть

шампунь? — предложил он девушке, кладя ее на кровать у окна. Алиса ничего не понимала, обычно она не церемонилась с людьми, но от этого парня исходила какая-то сила. Она хотела ему понравиться, слышать его голос, чувствовать его руки на своем теле. Алиса выгнулась, снимая трусики, и попросила Диму лечь с ней. Она не увидела удивления на лице, как будто предложение заняться сексом не несло в себе ничего особенного. Дима сел рядом и заботливо спросил про плечо, внимательно осматривая место вывиха.

Убедившись в том, что все в порядке, он взял Алису под колени и поставил так, что она оказалась ногами на полу, животом на кровати. Ее тело обмякло и налилось сладкой истомой. Дима отодвинул шторы и перед ее глазами до горизонта раскинулся город. Слева над морем нависала гора с коронованной древней крепостью вершиной. Алиса стояла голая, на четвереньках и видела в окне мчащиеся автомобили, толпы туристов прячущихся в тени домов. Алиса видела солнце, высоко

в небе, чувствовала, как струи охлажденного воздуха, из кондиционера под потолком, спасают ее от его дневного зноя. Она ждала, когда, наконец, Дима проникнет в нее. Но время шло, ничего не происходило. Алиса повернулась лицом к парню, положила голову, щекой на руку, и спросила.

— Чего ты ждешь? Он сидел на соседней койке и любовался ее телом.

— Ты очень красивая. Девушка заложила, аккуратные стопы одну на другую, как будто

скрестила руки на груди, ставя между ним и собой барьер.

— Зачем ты меня так поставил, если не хочешь заниматься сексом?

— Хотел рассмотреть вначале, в прошлый раз так все быстро получилось, что сейчас я решил не торопиться.

— И как я тебе? Тень падала так, что прятала в темноте все интимные места Алисы, придавая их свиданию таинственности, но запах девушки постепенно сводил Диму с ума. Руки сами потянулись к роскошным бедрам, она подалась ему навстречу.

Еще немного и он был готов наброситься на Алису и повторить свою ошибку.

— Не сейчас, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Хочешь, прогуляемся, сходим куда-то. Дима не был уверен в том, что если побудет наедине с Алисой еще минуту, события не повторятся и ему не придется, ее душить, потом становиться свидетелем двойного убийства и впоследствии страдать от пыток. Он совершенно не понимал, что вокруг происходит, но такие ощущения были не в новинку. Дима

привык к неожиданностям и слова Прокси о таблетках скормленных обозленным мятежникам, были абсолютной правдой. Но тогда все произошло сам собой. Одни люди ему заплатили деньги, вторые его кинули и обделались, в буквальном смысле слова. Из-за этого конфуза на календаре не появилось очередной кровавой даты. Его не радовал и не огорчал этот факт, ему было все равно. Алиса даже не пошевелилась, продолжая стоять на коленях повернутая к нему задом. Она слышала все мысли Димы,

но не придавала этому шуму никакого значения. Ей хотелось секса.

— Поднимайся, нам надо познакомиться поближе, — сказал Дима, притянув Алису к себе за талию, и поставил девушку на ноги.

— Почему ты голая, — потом вспомнив, что они познакомились на берегу, сам ответил на свой же вопрос, — одежда на пляже осталась? Алиса, молча, отрицательно покрутила головой.

— А где?

— В Стамбуле, в отеле.

— В Стамбуле? Это далеко отсюда. Алиса скривила свое личико.

— Да… Было видно, что она о чем-то напряженно размышляет.

— Я приму душ, а ты купи чтото, — предложила девушка.

— В кино, — подумал Дима, — я спустился бы на первый этаж и подобрал бы что-то в роскошном магазине, только я нахожусь не в кино, наверное. Он вышел на улицу и приобрел на ближайшей раскладке пляжный костюм у толстой турецкой

женщины. *** Алиса смывала с себя следы плесени и думала о том, какие чувства испытывала к Диме. Это были странные, неизвестные ощущения, и обыкновенно она о таких вещах никогда не задумывалась. Дима обладал над ней властью, это был факт, иначе, Алиса давно откусила бы ему голову. Она вспомнила их первую встречу. Впервые она не сопротивлялась командам, потому что они исходили

из незнакомого источника. Появление чего-то нового, неизвестного возбуждало гораздо сильнее, чем знакомые удовольствия, которые были заложены в этот мир инженерами. Сама мысль о том, что управление больше не сосредоточено в одних руках заставляло ее сердечко биться быстрее. Она, наконец, сможет отомстить. От этой мысли Алиса неожиданно кончила. Опустившись на рифленый поддон душевой кабины, она крепко обхватила колени руками и пыталась усмирить дрожь, которая разбила все атомы

в ее теле. Дима по дороге встретил Махмуда, садящегося в машину Симона, они обменялись взглядами.

— Братан, — сказал Махмуд, — не забудь вечером встреча. Диме было приятно видеть его живым и здоровым. Он словил на себе обреченный взгляд Симона, будто турок понимал, что рано или поздно убьет Махмуда, а его самого загрызет необычная тварь, в которую превратится Алиса. Эта встреча заставила Диму задуматься, в голове всплыли воспоминания, как будто его

появление в зрительном поле этих людей активировало код, запускающий определенные последовательности. Дима задумался об алгоритме собственного поведения и понял, что сейчас поступает правильно, и вечером действительно будет встреча. *** Алисе понравилась одежда. Вязанные топ и юбка смотрелись на ее теле очень сексуально.

— Куда пойдем? — хитро щуря глаз, спросила она. Дима хотел вернуться на пляж, он

предложил взять еду с собой и покушать у моря. Девушка не возражала, они взялись за руки и весело зашагали в ногу, вниз по лестнице. В ресторане напротив им собрали корзинку, и предложили взять с собой официанта, но Алиса, отмахнулась от администратора, как от назойливой мухи. Она хотела побыть наедине с Димой. На пляже уже установили низкий столик, но Дима попросил его переставить на то место, куда при первой встрече его перенесла волна.

Они сели на подстилку и разложили блюда на салфетки. Выглядело все очень красиво, но Алиса думала только о сексе. В воображении она видела, как Дима хватает ее, грубо подминает под себя, разбрасывая вокруг еду. Эта фантазия дарила неизменно приятные ощущения во всем теле. Алиса никогда не сталкивалась с такими трудностями, обыкновенно мужчина беспрекословно подчинялся ее командам. Проблема с Димой возникала в тот момент, когда Алиса формировала для него инструкцию. Ее начинало злить

невнимание и не желание Димы быть с ней. Алиса не понимала причины холода, который от него веял. Но все равно, ей казалось, что этот холод был похож на струю воздуха из кондиционера в знойный полдень.

— Расскажи о себе, — попросил Дима, отломил кусок хлеба и макнул в белый с оранжевыми крапинками соус. Было очень вкусно. Вязкая замазка покрыла небо, он услышал запах чеснока и почувствовал вкус сыра. Хлеб был немного резиновый и жевался долго, это доставляло неимоверные удовольствия.

— Что ты хочешь узнать?

— Все. Начни с объяснения, кто ты? Алиса удивленно посмотрела на Диму.

— В смысле? Я девушка.

— Ага, я видел какая ты девушка, — скептически произнес Дима. Алиса не понимала, о чем он говорит.

— Ты же видел меня голой?

— Да, — утвердительно кивнул Дима, пробуя следующую замазку, в ней было больше майонеза, незнакомых специй, и много

зелени.

— И что со мной не так? — Спросила Алиса.

— Да все. С тобой все не так Алиса! Если честно, я даже не помню, как узнал твое имя, и вообще твое ли это имя, думаю, у таких существ имена должны быть типа Лилу, Кали… что-то в таком роде. Девушка опешила от такого монолога.

— Ешь, — сказал Дима и протянул ей несколько кусочков шашлыка, завернутых в лаваш. Это наверняка не то к чему ты привыкла, но думаю,

тебе стоит попробовать для разнообразия. Алиса увидела, как волны сбили пену на берегу. Она вначале вздымалась, а потом растягивалась длинными рукавами, в ее сторону, словно звала к себе.

— Ладно, мне это надоело, — сказала девушка и поднялась на ноги. Дима сам съел мясо, оно оказалось божественным. Мягкое, сочное, ароматное, он даже не поверил, что такое можно сделать из бараньей печени и курдюка. Пока Алиса играла

с пеной, он успел выпить немного пива и закурить. Алиса настойчиво валялась в грязной жиже, взбитой волнами, и добилась только того, стала похожа на саму себя, несколько часов назад.

— Брось, ничего не получится, — крикнул ей Дима.

— Похоже, все работает не так.

— А как? — спросила Алиса. Точно не скажу.

— До встречи с тобой все было нормально.

— Что нормального было?

— Все.

Дима вспомнил секс с Алисой, как он пытался ее убить, подчиняясь неясному желанию, которое внезапно возникло в голове. Как она откусила руку Симону, обезглавила существо по имени Прокси.

— О чем ты думаешь? — спросила девушка.

— О тебе, ты очень сильная. Алиса не обратила никакого внимания на этот комплимент, сняла одежду и пошла в воду, бросив на ходу.

— Поможешь мне вымыться? Дима осмотрел внимательно стол,

взял кусок шашлыка, хлеб, снова сделал себе бутерброд, мокнул его в сырную замазку и засунул в рот по дороге, кивая на ходу.

— Конечно помогу. Зайдя в воду, Дима даже не успел проглотить еду, как огромна волна снова его подняла вверх и закрутила в водовороте. Он поперхнулся, кусок жареного курдюка застрял в горле и никак не хотел откашливаться. Дима начал захлебываться и быстро потерял сознание. Пока он был в отключке, вокруг стали происходить странные вещи.

Алиса утащила его тело к горе, которая находилась в полукилометре от того места на пляже, где они только что обедали. Там, она нашла в скале, под крепостью, пещеру в форме готической арки. Волны мешали Алисе, они постоянно воровали Диму и игрались им, пытаясь утащить в открытое море. Алиса позвала Прокси, но его нигде не было.

ФОМА НЕ ТОНЕТ Фома обедал на втором этаже ресторана «Pasha», на углу улиц «Divan Olu» и «Bestekar Osman», в Стамбуле. Заведение больше похожее на средней руки кафе, единственным достоинством, которого была близость к точке доступа. Он редко покидал город, находясь здесь с самого его основания.

Когда Прокси рассказал о проделках Алисы и Димы, лицо Фомы растянулось в улыбке, и непрерывно, вот уже несколько часов, излучало радость. Он расплатился по счету, и взял остатки бутерброда с собой, чтобы доесть его по дороге. В полдень, на площадь автобусы привозили множество туристов, и Фома рассчитывал, если повезет, наконецто вырваться вместе с ними из города. Этот хитрый план ему подсказало бегство Алисы. Когда Фома подошел к южной стороне мечети Firuzaga, возле

портала уже скопилась толпа туристов. Он доел бутерброд и стряхнул с рук крошки, потирая ладонями, друг о друга, он выискивал глазами проводника. Возле каменных остатков портала люди увлеченно слушали гида, который рассказывал, как «Чрезконье» вели лошадей участвовать в знаменитых скачках на ипподроме Константинополя. Он прекрасно помнил, какими захватывающими были эти турниры. Неожиданно молодая женщина, в черном платке, стала неразборчиво кричать, подняв

вверх сжатые кулаки. Все вокруг нее замолчали, кто-то испуганно согнулся, пытаясь спрятаться, но это было бесполезно, женщина быстро вскочила на каменный вырост и через мгновение разлетелась на кусочки. Люди, как подкошенные повалились на брусчатку, некоторых отбросило далеко в сторону. На скамейки амфитеатра, по соседству, дождем падали части тела. Вместе с оглушительным звуком взрыва, Фома услышал лошадиный топот. Он немного присел и широко развел руки. Как только в дыму

появилась конская морда, Фома закричал и крепко вцепился в жесткую гриву скакуна. Вначале его тело беспорядочно болталось на ходу, пытаясь увернуться от яростно бьющих о землю копыт, потом, убедившись в победе, он сцепил руки ключом у коня на шее и повис, свернувшись калачиком, быстро превращая себя в сверток, а скакуна в аиста. Птица вынесла Фому из дыма и подняла высоко в небо.

— Неплохо, — подумал Фома, — получше будет, чем с плесенью разлетаться.

Но не успел он, как следует обрадоваться, как аист завалился набок, несколько раз перевернулся и упал в море. *** Вынырнул Фома у той самой скалы, как раз у входа в пещеру. Алиса забилась в дальний угол, закрывая собой тело Димы.

— Я же предупреждал, сколько не бегай, все равно поймаю, — промолвил Фома, щурясь, привыкая к темноте. Алиса громко сопела, словно обиженный ребенок.

— Показывай, что там от меня

прячешь?

— Это не твое, — зло ответила Алиса, — не трогай!

— Чего не трогай?! — повышая голос, спросил Фома. Он подумал, что должен разозлиться и продемонстрировать Алисе свою силу. Ее выход из подчинения наносил сильный вред авторитету Фомы, и он не собирался этого допустить.

— Ты кому указываешь, а?! Ты забыла, с кем разговариваешь?! Алиса была сильно удивлена появлению Фомы.

— Как ты выбрался?

— Как, как? Не твое дело, как! А ты думала, что сбежала?! Нет, от меня не сбежишь!

— Ты чего завелся? — спокойным голосом спросила Алиса. Фома сам удивился своему же монологу. Оглядевшись по сторонам, он увидел болтающееся в воде тело Димы и, указав на него пальцем, сказал.

— Я за ним!

— А как же я? Я же вышла из повиновения, — кривляя Фому промямлила Алиса. Фома не совсем понимал, о чем говорит девушка. Он не обратил

внимания, на ее последние слова, и попытался обойти Алису справа, чтобы забрать тело Димы.

— Зачем он тебе?

— А тебе Прокси не объяснил, зачем он нужен? — ответил вопросом на вопрос Фома.

— Нет.

— А где он сам?

— Был тут, — сказала Алиса, но потом мы с ним расстались. Они стояли друг напротив друга, абсолютно не понимая, что делать дальше.

РЕФОРМА ПРОКСИ В это время весь мир напряженно размышлял, пытаясь угадать мысли понтифика, на встрече глав вселенских церквей, которая проходил на Острове Свободы. Когда патриархи мировых религий закрылись, в секретной комнате Фиделя Кастро, чтобы обсудить будущее человечества, прямую трансляцию взялись вести крупнейшие телекомпании.

Миллиарды людей, на четырех континентах, с трепетом приникли к экранам гаджетов, становясь свидетелями ключевого события на земле. На пресс конференции понтифик вышел к микрофону, улыбаясь бесчисленной толпе кубинцев, которая собралась внизу. За тысяча семьсот лет истории существования его организации это был первый случай, когда его заставляли сказать правду. Люди внизу следили за каждым движением главы церкви, реагируя на улыбку или выражение благости,

которое так хорошо ему удавалось изображать не один десяток лет. Сейчас понтифик должен был произнести страшные слова. Слева, с напыщенной мордой стоял русский епископ, сквозь густую бороду проглядывали пухлые губы, которыми он шевелил, делая вид, что усердно молится. От понтифика не ускользнуло то, что священник притопывает, весело играя ягодицами в такт скандирующей толпе. Все что происходило на площади, посвящалось ему, и понтифик не собирался делиться своей

популярностью. Приподняв посох, он незаметно стукнул по ноге епископа, и попал в мизинец, выглядывающий из сандалии. Священник вскрикнул от неожиданности и обиженно замер.

— Как им это сказать? — думал понтифик. — Мы две тысячи лет приобщались к богу поедая его плоть, настало время отдавать долг… Нет! Слишком коротко и непонятно, тем более, задолго до христианства люди ели богов… и буквально ведь никто никого не ест.

Все эти мысли крутились у него в голове, не давая как следует сосредоточиться. Понтифик так и не смог ничего сказать, ограничившись стандартными приветствиями, он к всеобщему удивлению покинул остров, никому не объяснив, зачем и кому была нужна эта эпохальная встреча. *** Папасамолет не отправился в Рим. Обогнув Кубу, понтифик перелетел океан и приземлился на другом острове, где ежегодно собирались влиятельные люди, занимавшие видные места в области

международной политики, бизнеса и банковского дела, а также главы крупнейших средств массовой информации. В просторном зале гостиницы, как раз разносили напитки, когда понтифик, придерживая рукой сзади рясу, поднимался по лестнице.

— Виски, безо льда, шотландский, — бросил он на ходу официанту и прошел в самую середину собравшихся. Слово, как раз держал старик Руперт. Он, по киношному, рукой, прижимал к горлу микрофон, а звук его голоса доносился

к присутствующим, из маленького динамика, в области кармана. Люди почтительно расступались, давая дорогу главе церкви.

— Я коротко скажу, — начал понтифик, перебивая инвалида, — Нам всем пи***ец. Понтифик не смотрел по сторонам, ему казалось абсолютно все равно, какое впечатление сейчас производят на собравшихся людей его слова. Он с улыбкой принял от официанта виски и автоматически протянул ему руку для поцелуя. По залу пронесся гул шепота.

Присутствующие стали оглядываться друг на друга, не понимая, о чем идет речь.

— Ладно, вы сами все поймете, мы начинаем новую проповедь завтра, восточная церковь и протестанты, обещали поддержать, мусульмане сказали, что они о таком говорят последние тысячу триста лет, им менять нечего. От вас требуется мягкая, ненавязчивая пропаганда и новообращенные. Политика, шоубизнес, спорт, задействуйте всех.

— А что продвигаем? — спросил Руперт.

— Крестовый поход священников, — ответил понтифик. — Мы все должны подтвердить, что занимались бы теми же делами, узнай, что это последний день нашей жизни. Потому что для многих из нас он действительно будет последним.

— Вы шутите, ваше святейшество? — тихим голосом спросил премьер-министр небольшой скандинавской страны. Через плечо у него была натянута орденская лента, а на шее горел лапчатый крест на подвязке.

— В каком месте, по вашему

мнению, надо смеяться, — язвительно ответил понтифик. — Это не шутка! Шестого июня все закончится. Слова не произвели должного впечатления, многие из присутствующих отвлеклись и начали следить за сервировкой стола в соседнем зале.

— Кгхе, го, чхе, — прохрипел Руперт, и закрутился на свой коляске, расширяя круг вокруг понтифика. Внимание людей мгновенно переключилось на опасные маневры старика.

— Мы не часто видим его святейшество на наших собраниях, так что считаю необходимым напомнить, что каждое сказанное здесь слово обладает властью. Мы не болтаем попусту! — страшным голосом закричал Руперт из своего кармана. Понтифик даже не повернулся на эти возгласы, он допил виски и, направился к выходу. Оставив стакан на стойке регистрации, святой отец переоделся прямо в магазине гостиницы, выбрав, белые сандалии, песочного цвета штаны и просторную рубаху.

На кредитной карточке, которой он рассчитывался, было написано Габриэль Ортего. Солнцезащитные очки он купил в аэропорту, когда регистрировался на рейс до Стамбула.

ПАПАПОБЕГ Понтифик часто развлекался, выходя в город одетым, в такой же самый костюм песочного цвета, и никем не узнанный, подолгу бродил по римским закоулкам. Оказалось, что власть святого престола буквальна и не требует никаких посредников, она исходила прямо от него. Его власть была физическим явлением. Он иногда даже передвигал словом камни или

тайно странствовал, используя римский портал, неожиданно посещая епархии, в разных частях света, внушая своим подчиненным благоговейный трепет. Когда существо, назвавшееся Прокси, сообщило ему о реформе, он поверил. Во-первых, потому что давно ждал этого, во-вторых, потому что существо появилось в воздухе, провисело перед его носом весь разговор, дало инструкции, а потом исчезло. Это был не фокус, Прокси буквально собрался и разобрался, из маленьких, летающих частиц

перед его глазами, и на него не подействовали ни молитвы, ни заклинания. Реформа заключалась в том, что 6 июня на площади Петра сядет одномоторный самолетик, с Ковчегом Завета на борту, и затрубят трубы. После этого церковь падет, как когда-то Иерихон, а на севере появится Новая Земля, которая определит будущее человечества. Прокси приказал понтифику занять чем-то все духовенство, чтобы у них не было времени панику разводить, со своей стороны

он пообещал безусловное, неоспоримое и неподдельное чудо.

— Для семимиллиардного человечества, пятьсот тысяч святош — это пустячные потери, — успокаивал он понтифика, разъясняя механику чуда, — одна маломальская эпидемия гриппа забирает больше людей. Прокси оказался очень приятным в общении, они долго беседовали и Габриэль выяснил, что на самом деле сократить планируется, чуть ли не половину населения планеты.

— Необходимо будет срочно менять все привычки,

и местожительство, и привилегии отберут, — думал он, слушая Прокси, — опустеют монастыри и храмы, исчезнут люди, к которым он так привык. Изменится карта мира, способ жизни людей. Все эти мысли навевали грусть. Прокси поделился своими планами реформы, и понтифику было нечего возразить, аргументация была железной. Кризис действительно охватил все сферы жизнедеятельности и если с этим ничего не сделать, человечество ждет страшная катастрофа.

Как глава церкви, Габриэль решил, что в последней своей проповеди духовенство обязано подать всему миру пример смирения и благочестия. Он думал, как подсластить пилюлю и, узнав о практически неограниченных возможностях Прокси, упросил его провести реформу гуманно. У понтифика родился план, как безболезненно проредить человечество, не прибегая к войнам, катастрофам или метеоритам. План Габриэля по утилизации нескольких миллиардов людей выглядел как сказка, но для Прокси такое дело

было пустяковым. Он согласился вернуть людям некоторые из архивных предметов, и тем самым воскресить веру в чудо.

ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ В тот же день, все мировые СМИ дружно объявили, о запланированном миротворческом походе служителей церкви против войны и насилия на Ближнем Востоке. Весь наземный, водный и воздушный транспорт на территории Восточной Европы и Турции зафрахтовала церковь,

«оставив с носом» около миллиона человек, ожидающих переброски из Турции в Европу. Красивая карта на lucify.com замерла в ожидании, иногда выплевывая «сперматозоиды» автобусов по направлению из России в Финляндию. Информация о грядущем вселенском паломничестве была похожа на историю про вторжение крестоносцев, во владения сельджукского султана, тысячу лет назад. Около полумиллиона человек снова готовились пересечь границу

Сирии, неся в руках кресты. Служители церкви, публично поклялись пройти по святым для христианства землям, остановить там войну, и провести 6 июня большой молебен в Иерусалиме. В информационных сообщениях было сказано, что на паломничество их подвигли невыносимые страдания людей, на землях где проповедовал Спаситель. Габриель распорядился оплатить все издержки, напрямую из казны Ватикана. На огромной территории замерли, в ожидании армии

паломников: корабли, автобусы, поезда и самолеты. Первое время даже террористы молчали, не зная как реагировать. Восхищенные прихожане стали активно собирать гуманитарку, политики уверенно заявляли о своей всецелой поддержке, восхищались отвагой и мужеством священнослужителей. Многие из власть предержащих, открыто заявили о своем атеизме, чтобы избежать участия в этом походе. Популярный ведущий канала «Окс» посвятил «крестоносцам» весь субботний выпуск, искренне

предрекая Земле близкий Конец Света.

— И снова Турция, — произнес Олаф, указывая большим пальцем руки на экран сзади себя, где появилась карта, провозглашенной Ататюрком республики. В студии заиграла композиция «ИстамбулКонстантинополь».

— Все! Капец! Получай обраточку! — крутанулся на стуле ведущий. На экране начали демонстрировать отрывки новостей, пустые церковные приходы, автобусы, самолеты и поезда.

Люди на улицах с восторгом обсуждали тему пешего паломничества в Святую Землю.

— Это офигеть как красиво! — восхищался юноша в черных очках, держа перед собой обеими руками сумку. — Я такое только в кино видел, никогда не думал, что в мире столько священников. Круть! А русские будут?

— Они, наконец, начали выполнять свою работу!

— следующей, возмущалась дамочка средних лет, в зеленом берете.Церковь так и должна действовать, останавливать войны,

а не поддерживать нацистов и покрывать педофилов. Из-за ее спины выглянула подруга, и пьяным голоском крикнула в камеру, — И еще, книги запрещать! Пусть потягаются с террористами, а мы посмотрим, к чему приводит жизнь людей, преданных только наслаждению без рассудка и без нравственности! Девушка вертела головой, пытаясь сфокусироваться на лице журналистки, чтобы оценить эффект от цитаты.

— Но главный вопрос… — выдержал паузу Олаф,

и продолжил, — Главный вопрос, это из-за чего, так неожиданно они сорвалась с места, и побежали к Гробу Господнему? Что же случилось? На экране за спиной появилась картина Боттичелли «Карта ада».

— Я слышал, из достоверных источников, что это паломничество именно то, что они хотят сделать в последний день своей жизни. Да! Они все вместе задали себе знаменитый вопрос Джобса: «Если бы сегодня был мой последний день, делал бы я то, что собирался делать?»

Лицо Олафа вытянулось, он стал, как будто принюхиваться. Потом вытянул вперед обе руки и схватился ими за чью-то воображаемую талию.

— Делал бы я то, что собирался делать? В последний день? Спросил Олаф невидимого собеседника напыщенным тоном, потом поднял руки вверх, продолжая ерзать на стуле взад вперед.

— Нет! Ладно! Пойду лучше в Иерусалим с братьями. Это же последний день… Или, может.. еще немного… да.. еще, чу чуть…

Олаф отодвинулся от стола и погладил воображаемую задницу на уровне своего паха. *** Габриель сидел в кафе, 23 терминала, стамбульского аэропорта. Комика на экране телевизора сменил выпуск новостей. На фоне горного пейзажа стоял обвязанный пулеметными лентами человек. Половину его лица скрывала «арафатка», из-за спины выглядывал многоразовый ручной противотанковый гранатомёт. Титры внизу давали перевод его речи.

— Пусть они знаю, что выбрали

правильное и место, и время. Это будет последний день! Пусть все сюда идут! Человек ругался, взывал к Богу, посылал проклятия на головы неверных, но было видно, что такой поворот событий сильно озадачил его. «Новости» показали реакцию глав всех ведущих стран мира, повсеместно создавалось впечатление, что на самом деле, в головах людей наступило просветление. Человечество вдруг поняло, что никакой смысл не стоит жизни, что

Господь завещал жить праведно, любить ближнего и больше ничего. Что было до этого не понятно? Это ведь так просто, — подумал Габриель, заказывая пиво. *** Медиа начали пропаганду нового крестового похода, вначале подпитывая аудиторию слухами. Неожиданно все люди на земле стали обсуждать преимущества восстановления мира силами церкви. Образовательные каналы переключились на деяния святых, показывая, как распространялось христианство на землях викингов,

кельтов и американских индейцев. Оказалось, что это была великая история мирного завоевания, когда души для бога приобретались ценой жизни проповедников. Под шумок Руперт запустил идею мировой между церквями запада и востока. Все начали искать причину раскола, и за пару дней, у каждого верующего на Земле уже была идея объединения католиков и православных. Все сошлись во мнении, что пойти в Иерусалим должны абсолютно все, кто называет себя священниками. Церкви там объединятся и на Земле,

наконец, воцариться мир. Наука с интересом наблюдала за всем происходящим, намерено придержав все свои новости. Ило Моск, даже прекратил подготовку очередного запуска ракетоносителя «Фальмон», и оплатил авиаперелет для двух тысяч священников из США. Всем миром овладел мистический, религиозный трепет. Неожиданно паства стала руководить клиром. Время, как будто растянулось. За один день происходило столько событий, сколько и должно

происходить в эру высоких скоростей. Великое переселение священников походило на очищение человечества. Храмы закрывались, а все христиане теперь молились в сторону Иерусалима, искренне веря в то, что бог не пропустит такое событие снова и посетит Святой Город.

КОВЧЕГ Древний монастырь св. Симона стоял на вершине горы, стена очень близко подходила к обрыву. Глубоко внизу находилось ущелье, где святой Георгий пронзил копьем Змия.

— Слушай, красота то какая! Давай, залазь сюда! — сказал Слава, стараясь не испачкать одежду, он взобрался на груду камней, схватился рукой за выступ, закинул

ногу, немного раскачавшись взад вперед, перенеся вес, вскарабкался на стену. Это был молодой человек, тридцати трех лет, спортивного телосложения.

— Христиане впервые появились здесь, в Антиохии, — восстановив дыхание, продолжил Слава. — Римляне всему вели учет, и не стали терпеть в империи безымянную общину, которая не платила налоги. Поэтому бюрократы составили перепись и присвоили имя секте беглецов из Иудеи, под предводительством святого Петра.

А это, в свою очередь, дало им возможность открыть, в Антиохии, первую, легальную, христианскую церковь и официально собирать с прихожан десятину.

— Мы поэтому ищем Ковчег Завета здесь? — спросил Алексей.

— Нет, это не церковь Петра, это монастырь одного святого. Церковь вырублена в горе и находится в Антакии. Здесь, по моим расчетам, единственное место, где произошло чудо, которое можно приписать Ковчегу. Монастырь по легенде, построен в одиночку, беременной женщиной. Она притащила

на плечах, из долины, все камни, которые ты видишь вокруг.

— И? Алексей смотрел на товарища, не понимая, причем тут Ковчег.

— И это возможно было сделать, только если не действует гравитация, — пояснил ему Слава.

— Ага, — удовлетворенно кивнул Алексей.

— Ты же понимаешь, что это сказки? Я не про налоги и десятину, а про вон тот стотонный валун, о какой женщине может идти речь? Оба товарища измерили глазами монолитный куб с невысокой

ротондой на вершине. Вытесали фигуру из цельного белого камня, высотой она была в два человеческих роста.

— Ты же понимаешь, что монастырь построен в четвертом, или пятом веке нашей эры, — кривляя Алексея сказал Слава. — Сегодня с таким весом может справиться несколько грузовиков, и то я сомневаюсь, что они способны поднять на такую высоту вес в сто тон, везя его по дороге, с углом в пятьдесят градусов. Камень стоял посреди круглой площади, гордо возвышаясь над

развалинами, ни время, ни вандалы, не сумели изменить его первоначальный облик.

— Ладно, согласен, тяжеловат валунчик, но саркофаги с похожим весом уже поднимали на такую высоту, в пирамидах Гизы, например. Объяснить каким методом, достоверно пока никто не смог, но я думаю все прозаичней, никаких чудес или Ковчега. Алексей закончил свою речь и сразу пожалел. На самом деле он всецело поддерживал идею их экспедиции. В двадцать первом веке, на заре эры трансгуманизма,

искать Ковчег Завета, более интересного занятия он для себя все равно придумать бы не мог.

— Факт есть факт, — не обращая внимания на сарказм товарища, произнес задумчиво Слава. — Мы похоже на месте. Он позвонил по телефону Ахмету, убедиться, что все формальности устранены, и им позволят взлететь не с аэродрома Хатай, а из долины внизу. Собеседники долго спорили, торгуясь по поводу взятки, и Слава согласился заплатить тысячу двести евро, за разрешение. Маршрутный лист ждал их в Самандаге, это был

документ позволяющий совершить перелет на Северный Кипр, без пересечения государственной границы Турции.

— Ты так уверен, что мы найдем то, что ищем? — Спросил Алексей.

— Конечно! А как иначе? Ответил Слава и спрыгнул со стены. У ворот монастыря был припаркован грузовой пикап.

— Ночи здесь холодные, хорошо замотайся одеялом, — посоветовал он Алексею, вытаскивая из кузова свой рюкзак.

— Ты все-таки решил спать в той норе?

Слава утвердительно кивнул в ответ и добавил.

— Если пролезу, проем слишком узкий.

— Сколько там прожил твой отшельник?

— Святой Симон?

— Ага.

— Около пятидесяти лет.

— И ни разу не вылез?

— Нет. Не знаю. Однажды крестьяне из соседней деревни принесли ему, как обычно, хлеб и воду, но подземная келья была пуста, — ответил Слава.

— Но ты видел, что турки загадили

его нору. Рискуешь вступить… сам знаешь, во что…

— Не волнуйся, — успокоил Слава друга.

— Не волнуйся? Тебе хорошо говорить, нам обратно, все-таки, вместе ехать.

— Все будет хорошо, поверь. Слава обнял Алексея, как будто они прощались перед долгим расставанием. Алексей ответил на объятие и похлопал Славу по плечу. Он чувствовал себя немного неловко. Безлюдная вершина горы, тысячелетние руины, и двое

мужиков обнимаются на закате, возле пикапа.

— Похоже на сценку из «Горбатой горы», — пробормотал он на ухо другу. Слава резко оттолкнул его, и они оба рассмеялись.

— Ладно, я полез, сказал он на прощание и не оборачиваясь, скрылся в воротах монастыря. Стало быстро темнеть, солнце, словно оступилось и провалилось в ущелье за горой. Маленькие круглые звезды заморгали, просыпаясь на черном небе. Алексей удобно устроился,

расстелив в кузове ковер, приготовленный для Ковчега Завета. Уснуть никак не удавалось. Он прислушивался к звукам, которые источала ночь, и неожиданно услышал песню, а точнее торжественный гимн. Звук доносился, откуда-то сверху. Алексей всматривался в небо, ожидая увидеть, спускающихся оттуда белоснежных ангелов. И действительно воздух вокруг наполнился шелестом крыльев, как будто внезапно, вверх, отовсюду вокруг него, взмыла стая голубей. ***

Слава зажег масленый светильник и опустил его на веревке в круглый проем. Лоно пещеры осветилось, блики огня оживили стены, надписи углем, словно черные змеи зашевелились на них, и, сплетаясь, принялись рисовать причудливые узоры, которые потом, чернильными потеками стекали вниз, сливаясь с дегтем пола. Дно пещеры будто растворилось и потеряло твердость. Слава опасаясь, что светильник провалится в бездну, оставил болтаться его где-то посередине. Обвязав камень поблизости

второй веревкой, Слава схватил ее руками и спустил ноги в пещеру. Подавшись вперед, он лег на живот и стал медленно пролазить в дырку, не выпуская из рук каната. К удивлению узкое отверстие ничуть не сковывало движения, и через мгновение, Слава уже висел возле опущенного ранее светильника, страшась коснуться ногами черного пола пещеры.

*** Как ни странно внутри не воняло, отсутствовал вообще какой либо запах. Светильник качался из стороны в сторону, играя тенями на стенах. Все записи углем были на турецком или арабском языках. Слава оставил его висеть в воздухе, сам сел на пол, скрестив под собой ноги. Уверенность в том, что ковчег находится именно здесь, не покидала его ни на секунду.

Ни в Эфиопии, ни Израиле, ни в Иордании, ни в Сирии, не существовало легенды похожей на ту, которая сопровождала строительство этого монастыря. Даже если ессеи не могли подходить к Ковчегу, история, написанная в хадисах, могла не раскрывать всех деталей перемещения святыни. С собой Слава взял немного вина и хлеба. На бурдюке был трафарет танцующего у скоростного шоссе тореадора. Лампа резко качнулась в сторону, и на секунду потухла. Пещера сразу

стала казаться безразмерной. Из дальнего угла послышался шепот. Когда огонь разгорелся вновь, перед Славой стоял Прокси, в светлом костюме, с прижатым к груди саквояжем. Прищурившись, он минуту минуту делал вид, что привыкает к освещению, потом разглядев сидящего на полу Славу отпивающего из бурдюка, тихим голосом попросил вина. Утолив жажду, Прокси вернул бурдюк и поставил перед ним на пол сумку. Потом он разделил субстанцию похожую на «хэндгам»,

и большую часть протянул Славе.

— Это вам, — сказал он спокойным голосом, потом показав на сумку пальцем, добавил, — и это тоже.

— Что мне с этим делать? — спросил Слава. Прокси коротко изложил ему инструкцию.

— Главное не задерживайтесь надолго в Риме, как только трубы сделают свое дело, отправляйтесь с Ковчегом в Арктику, — закончил он. Отступая спиной назад, Прокси зацепил светильник плечом,

и ситуация повторилась. Когда огонь восстановился, Слава все также сидел на полу, жевал хлеб, в руках у него было что-то черное и холодное, а возле колена стояла сумка.

ИСТОРИЯ «ХЭНДГАМ» Эту историю никто никогда не слышал. Только однажды, в 1974 году, во Владивостоке, курсант подводник, оплакивая смерть возлюбленного товарища, который повесился в учебной рубке, не перенеся позора, после их совместного грехопадения, увидел во сне, как старый монах Варфоломей, страстно приник

к заднице студента Юры, засовывая в нее коричневый кусок плоти святого Ингуса, пытаясь таким способом излечить геморрой. Но это был всего лишь короткий сон, который больше никогда не всплывал в памяти несчастного юноши. Только тридцать лет спустя, когда он вышел в отставку капитаном военно-морского флота СССР, его стали мучить странные сны, и обуревать неясные желания, недостойные советского офицера. Капитан принялся писать книги, про ангелоподобных существ, пытаясь таким образом заглушить горестные

воспоминания. Этот сон описывал факт возникновения «хэндгама». Студент Юра на самом деле умер от быстротекущего сепсиса, а монах Варфоломей забрал тело возлюбленного и похоронил на старом, церковном кладбище, у подножья Каркассоннского замка, провезя труп на телеге почти через всю Францию. Он никогда никому не объяснял причину этого странного поступка, такой же неизвестной осталась природа отношений юноши и старика. Долгий путь быстро прикончил

Варфоломея, как только он вернулся домой. Его тихо закопали в безымянной могиле, для парижских бездомных. Ровно через тридцать пять лет, археологи, проводя раскопки, случайно осквернили могилу Юра. Молодого немецкого ученного по имени Отто, поразил прекрасно сохранившийся коричневый кусок плоти, который находился между костями таза скелета. Ни о чем, не подозревая, Отто поднял артефакт с Земли, и поддаваясь неясному желанию начал мять в руках, ощущая пальцами

невероятную пластичность материала. Ночь, когда мощи святого Ингуса оказались в заднице студента Юра, осталась в памяти человечества, как «Парижский сбой 1902 года», когда все часы в городе, внезапно остановились. До сих пор этому феномену не нашли объяснения, потому что виновники происшествия, тщательно скрыли свой секрет от чужих глаз. Но разгадка лежала на поверхности. В тот год Никола Тесла, на острове Лонг-Айленд, часто включал машину и запускал вокруг Земли мощный

электрический заряд, мечтая о бесплатной энергии, которая осчастливит человечество. Именно этот ток активировал первоначальный «хэндгам». Ночь, когда Отто открыл священный элемент изменила историю Третьего Рейха. Молодой ученый уверовал в собственное бессмертие и увидел будущее, где возникнет новая религия, которая обоснуется на вновь созданной твердыне, называемой «каменная вода». Повелевать человечеством будут люди, которые совершенно не были похожи на арийцев

из пропагандистских фильмов Геббельса. О своих находках Отто сообщил в докладной записке, которая пройдя все отделы института наследия предков, оказалась на столе у Гимлера. Из-за этого маленький очкастый человечек, который всю жизнь мечтал быть агрономом, неожиданно осознал собственную никчемность и окончательно обозлился на весь мир. Отто предоставил карту огромного города, окруженного кругами кристаллической суши

и воды, который назывался «Lapis aqua». Город и суша состояли из минерала гидрооливина, и являл собой обыкновенную окаменевшую океанскую воду, которая сковывала триллионы кубометров углекислого газа и не давала подняться уровню мирового океана вследствии глобального потепления. Найденный в Карассоне«Хэндгам» Отто прилепил к скале, когда напившись ментолового шнапса и приняв десяток таблеток снотворного, замерзал, скрутившись калачиком в прекрасном ущелье Тирольских

Альп.

ОБЛЕТЕТЬ ВАТИКАН Пикап несся с огромной скоростью вниз по дороге. На крутых поворотах свет фар вонзался в темноту, безуспешно пытаясь зацепиться за склон соседней горы.

— Нам не позволят ночью взлететь, — говорил Алексей, — это против правил. Слава сидел, молча не отвечая. Он

так долго ожидал чуда, но когда оно случилось, ничего не почувствовал.

— Может все так и происходит, — думал он. В кузове лежал саквояж, завернутый в специально предназначенный для него ковер. Из-за малого размера, сумка совсем не выделялась и была мало похожа на ковчег Завета. Друзья добрались до местного аэродрома, никого не встретив по дороге. Алексей сам поднял шлагбаум и припарковал машину прямо на взлетной полосе. Когда они грузили ковер с сумкой

в самолет, Алексей обратил внимание на то, что взлетные полосы не освещаются, не зажжено ни одно окно в здании.

— Подождем? — спросил он товарища. Но Слава не обращал на его вопросы никакого внимания. Засунув саквояж в самолет, он сел за штурвал, сосредоточено глядя только вперед. *** На взлете Алексей почувствовал легкий толчок в спину, как будто чья-то рука схватила самолет за хвост и повела вверх. Ни тревоги,

никакого другого беспокойства Алексей уже не ощущал. Вглядываясь в темноту перед собой, он вспомнил разговор со Славой, самый первый, когда согласился участвовать в проекте. Все произошло в ресторане с большими окнами, с видом прямо на фонтан. Они сидели в уютных креслах, попивая виски из больших, тяжелых стаканов. Кубики льда на дне шелестели как речные камушки, Алексей боготворил эту музыку.

— Все, что нам надо сделать, это забрать Ковчег и лететь, для начала,

в Рим вдоль разлома, — сказал тогда Слава. — Облетим с ним вокруг Ватикана, и он рухнет как Иерихон, от звуков труб.

— А трубы тут причем? — спросил друга Алексей.

— Трубы необходимы, но о них побеспокоятся другие люди, наша задача найти Ковчег и прилететь в Рим, — спокойно резюмировал Слава. Сейчас, сидя в самолете, который набирал высоту над Средиземным морем, он спросил у товарища.

— О каких целях ты говорил, при первой нашей встрече? Я так

и не понял, что мы должны будем сделать?

— Никакого криминала, если об этом спрашиваешь, можешь сам убедиться, там бомбы нет, — ответил Слава, показывая пальцем на сумку. Даже если бы там была бомба, ее размер все равно слишком мл для того, чтобы уничтожить город, — подумал Алексей и успокоился. Слава поставил самолет на автопилот.

РЕСТОРАН «У ТАФУРА» — Мне нельзя здесь находиться! — садясь за стол, вместо приветствия сказал мужчина в рясе. Это был экзорцист храма Богородицы.

— Не парься! На тебя здесь никто не обратит внимания, — ответил ему Прокси. — Чувствуй себя, как дома, здесь все такие как ты. В просторном зале ресторана

не было свободных мест. Черный потолок подкрашивался красным светом мощных ламп, создавая эффект бурлящего котла. Когда выносили очередное блюдо, его сопровождал скрежещущий звук и стоны.

— Это отвратительно!

— продолжал возмущаться клирик.

— Но это законно! — спокойно ответил ему собеседник.

— Почему нас двое? Где эти сумасшедшие искатели Ковчега?

— Не парься! Ты нашел иерихонские трубы?

— Да, — священник втянул голову

в плечи и воровато оглянулся.

— Отлично! Принесешь их на площадь. Зал ресторана снова наполнился зловещим скрежетом. Официант с подносом в одной руке, лавируя между столиками, направлялся к ним. Большое блюдо с чем-то розовым и округлым подрагивало на ходу словно желе.

— Можешь облизываться, это я тебе заказал, — наклонившись к клирику, прошептал Прокси. — Ты же любитель пошалить, правда? Пришло время на самом деле попробовать ее на вкус.

Взгляд клирика наполнился ужасом. Он попытался отшатнуться, но вдруг почувствовал холод от прикосновения руки Прокси к своему лбу.

— Не шебуршись! Официант поставил блюдо на стол. В листьях салата утопала небольшая, розовая попка. Клирик не мог оторвать от нее свой взгляд.

— Съешь, когда я уйду, — продолжал говорить шепотом Прокси. Трубы должны быть готовы 6 июня, и затрубить, после того, как на площади Петра приземлится самолет. Ты меня понял?

Клирик энергично закивал головой. Прокси приказал ему замереть, поднял вверх глаза и прочитал вслух надпись, на огромном баннере.

— «Печать синтетического мяса. Мы предпочитаем телятине человечину». Тебе этот ресторан понравится, — примирительно сказал Прокси. Было заметно, что человек в рясе, не услышав в его тоне угрозы, заметно расслабился.

— Только не забывай, что это еда! — Прокси снова угрожающе поднял руку, клирик съежился,

ожидая удара. — Даже не вздумай ее пользовать ублюдок! Прокси ушел, не поворачивая головы. Посетители, за столиками, ели молча, не поднимая головы, как будто они не люди, а автомобили на заправке.

КАКОЙ ПЛАН Дима пришел в себя, и молча слушал, как ругаются Фома с Алисой. В пещере было прохладно и при очередном вдохе, он выдал себя, громко икнув.

— Живой? — спросил Фома, пытаясь обойти Алису и приблизиться к Диме.

— Ты чего? — крикнула Алиса и оттолкнула его рукой так сильно, что Фома вылетел из пещеры.

Тучи на небе почернели, закатное солнце уже не доставало до них своими золотыми лучами. Море опустело, экскурсионные кораблики вернулись в гавань, туристы разбрелись по гостиницам, рестораны на набережной зажигали разноцветные огни. Дима подумал о своем бизнесе, о цели приезда и загрустил.

— Наверное, я умер, — произнес он про себя.

— Нет, — ответила вслух Алиса. Дима внимательно посмотрел на девушку. В пещере было темно, но он прекрасно видел, как она

обижено поджала свои пухлые губы, ее зеленые глаза загорелись, а непослушная челка поднялась вверх.

— Memento finis*, — шепотом произнес Дима, не обращая внимания на Алису. Он вспомнил, как заканчивались эпизоды их предыдущих знакомств, нырнул с головой в воду, не собираясь ждать развязки конфликта между этими двумя демонами. Через мгновение волна вынесла Диму на берег и аккуратно поставила на ноги, рядом с корчащейся от боли Алисой.

На небе ярко светило солнце. Он обошел девушку стороной, взял свои вещи и ушел с пляжа. По дороге в гостиницу Дима решил купить себе у разносчика мороженное, Махмуд сильно хвалил это лакомство, когда расписывал достопримечательности Алании.

— Ван дундурма**, — сказал он, вытягивая из кармана монету в две лиры. Мороженщик ловко подхватил щипцы, сделал шарик и погрузил его в коричневый вафельный стаканчик.

— На здоровье, — произнес он,

меняя лакомство на деньги. Дима не удивился русской речи, но присмотревшись к турку, узнал в нем Прокси.

— Ты?!

— Я, — виновато сказал Прокси.

— Как голова? не болит?

— Норм, — ответил Прокси, отставил тележку и подошел к Диме.

— Надо поговорить.

— Так говорим уже, — откусывая мороженое, ответил Дима.

— Пока тебя не было, много чего произошло.

— Где меня не было? — спросил Дима.

Прокси внимательно посмотрел ему в глаза, как врач, осматривающий пациента.

— Тебя вообще беспокоят происходящие вокруг события?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Меня беспокоят больше происходящие со мной события! Меня, например, беспокоишь ты! Очень беспокоишь! Алиса! Какой-то урод, по имени Фома, который хотел меня куда-то там забрать. Меня это беспокоит! Они сели на одну из скамеек с видом на крепость. Дима ел мороженое, а Прокси смотрел

на него с восхищением.

— Ты же знаешь, что я только сохраняю?

— спросил он, заглядывая Диме в глаза.

— Да помню, помню я, — ответил Дима.

— У меня к тебе предложение, по паспортам, — продолжал Прокси.

— Чего? — Не сумев сдержать улыбку, спросил Дима.

— По паспортам, у тебя есть паспорта, у меня есть остров, который можно сделать государством, будешь работать официально.

— Ты о Кипре? — спросил Дима.

— Нет, остров я еще не назвал, это будет новая земля в Арктике, из окаменевшей воды.

— А нафига, что земли уже не хватает? Вон шестая часть суши практически не заселена людьми, там еще два Китая поместится.

— Ты слышал про таяние ледников, что уровень мирового океана поднимается, залежи метана освобождаются, людям в одиночку с такими проблемами не справиться, вот я и помогу, заодно и планету сохраню, — перечислил скороговоркой Прокси.

— А планете то чего, ей какая

разница? — спросил Дима.

— Как, какая разница? — удивился Прокси — Ну, планете то пофиг, — продолжил Дима. Он доел мороженое, достал из кармана влажную салфетку с логотипом «Турецких авиалиний» и тщательно вытер руки.

— Мне не пофиг, — сказал Прокси.

— Так и говори, что у тебя есть ко мне личное дело, — поучительно продолжил Дима. — Я глобальные проблемы не решаю, за мир во всем мире не борюсь, справедливость

не восстанавливаю, и не обманываю, всегда говорю правду, если, конечно спрашивают.

— Я о тебе все знаю, можешь не рассказывать — сказал Прокси.

— Так чего тебе от меня надо, если ты сам такой умник? — Спросил Дима и вытянул ноги. Мимо них прошла Алиса. Она не узнала Прокси, а на Диму посмотрела с отвращением.

— Пока тебя не было, много чего произошло, людей на Земле стало гораздо меньше, а на северном полюсе образовался остров.

— А сколько времени меня

не было?

— Ровно столько, чтобы всего этого не увидеть.

— Понял, — сказал безразлично Дима, закуривая сигарету. — Ты, значит, хочешь, чтобы мои паспорта принадлежали новому государству? То есть все мои рыцари, стали гражданами какой-то каменной воды?

— Ага, — утвердительно кивнул головой Прокси.

— А уровень океана, метан, за это можно будет бабки получить?

— Не только бабки, ты можешь диктовать свою волю, всему миру.

— И что взамен? Сейчас мою душу попросишь?

— Чего? — удивился Прокси, — какую душу?

— Бессмертную, — улыбаясь во весь рот, ответил Дима. Алиса ещё раз прошла мимо, злобно поглядывая на парочку.

— Только мне не нравится, что ты все изменил.

— Что?

— Ты говорил, что все изменил, людей стало меньше, так не пойдет.

— Почему?

— Мне, лично, на земле тесно не было, так что возвращай всех

назад, и поговорим о деле. Прокси удивленно посмотрел на Диму.

— Никто из знакомых тебе людей не пострадал, я проследил.

— А причем здесь это? — сказал Дима и выбросил окурок в урну.

— Я не могу все вернуть назад, чтобы люди восприняли новые условия жизни, чтобы приняли новый материк, была нужна легенда и жертва, соответственно.

— И чем ты пожертвовал? — спросил Дима.

— Священниками и идиотами.

— То есть на земле остались одни

умные атеисты?

— Не совсем так, — ответил Прокси, — просто идиотов и священников стало меньше.

— И насколько похудел мир?

— Где-то на миллиард, — не смотря в глаза, ответил Прокси — Ого, — искренне удивился Дима. — Это много. А какой сегодня день?

— Вторник, седьмое июня…

— А год, какой? — спросил Дима.

— 2016, — ответил Прокси, — год тот же, каким и был.

— Ага, значит, я сегодня прилетел в Аланию, успел пообщаться

с Махмудом и Дитером, а ты за это время завалил одну седьмую человечества и построил новый материк из каменной воды? Я правильно понял? — спросил Дима.

— Все не совсем так, как ты говоришь, для меня время не линейно.

— Ясно. Все равно ты шустрый. Мне стоит беспокоиться, домой позвонить? — угрожающим тоном спросил Дима. Прокси даже обиделся от таких слов.

— Слушай, я же все для тебя сделал, а ты угрожаешь.

— Для меня? — удивился Дима.

— А для кого? В этом мире больше нет никого, кто мог бы это увидеть и понять.

— Ладно, — примирительным тоном сказал Дима, — я, если честно, устал от твоей ботовни, пойду, посплю, а ты заканчивай, завтра утром все мне расскажешь. Дима поднялся с лавки и про себя прошептал, — похоже на грибы, только когда и где я хапнуть успел? Вопрос. Алиса сидела на соседней скамейке и злобно смотрела на Диму. Он пошел в ее сторону,

но остановившись на половине дороги, повернулся к Прокси и спросил.

— А давай назовем ее Илария? Так красивее.

— Что?

— Давай Алису назовем Иларией, — повторил Дима.

— Называй, как хочешь, — махнул рукой Прокси и исчез.

СВЕТ ПИРАМИД И ИЕРИХОНСКИЕ ТРУБЫ К вечеру 6 июня, Слава посадил самолет на пустую площадь святого Петра в Ватикане. Когда мотор заглох, он услышал громкий рев труб, и увидел, как в небе включилась огромная пирамида, она повисла над городом черной глыбой в полном безмолвии.

В брусчатку площади ударил белый свет и мгновенно соединил пирамиду с землей. Алексей вытянул руку со смартфоном, на экране шла одновременная трансляция стримов из всех мировых столиц. Над площадями городов, по всей Земле зависли пирамиды, вокруг них стали собираться огромные толпы. Люди осторожно подходили ближе к яркому белому свету, который лился сверху вниз. На четырех сторонах пирамиды неожиданно появилась фигура, в белой одежде, с раскинутыми

в стороны руками.

— Мы принесли вам надежду на спасение! Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет и выйдет, и жизнь найдет, — произнес человек Толпа в испуге отхлынула назад, но никто не смог отвести взгляд от белой фигуры. Люди заворожено смотрели на лик огромного мужчины, который говорил к ним с экранов.

— Землю ждут великие испытания. Я пришел к вам, чтобы объявить — вы уникальны! вы! не земля! эту планету ждет смерть! вас ждет

жизнь в других мирах! Идите к свету, он перенесет вас в иной мир, где больше не будет страха и нужды, голода и войны. Идите на свет! Свет перенесет вас в безопасное место. Вас ждет земля обетованная! Эта планета скоро погибнет! Человек в белом исчез. На пирамидах появилось изображение голубой планеты, в открытом космосе, очень похожей на Землю. Хорошо было видно небо, облака и яркие, разноцветные стайки испуганных птиц которые взмывают

ввысь. Город показывали с высоты, стремительно опускаясь, на вавилонские дома, покрытые зеленью и прекрасные водопады, спадающие прямо на улицы. Наконец изображение остановилось на огромной площади, где висела такая же пирамида. Было видно, как из света под пирамидой в инопланетном городе появился человек. Он оглядывался, смотрел удивленно вверх, как будто искал там свою планету. Хорошо было видно, что это землянин. К нему подошли люди в белых одеждах, взяли за руки и повели за собой.

Человек сиял от счастья, восхищенно оглядываясь по сторонам. Мощный вздох сотряс воздух над всей Землей. Неожиданно люди, собравшиеся возле пирамид, начали движение вперед. Изображение, на пирамиде, показывает, как они выходят в инопланетных городах. Площадь Петра в Ватикане была абсолютно пустой и пирамида, которая нависла над ней, имела всего троих зрителей. Слава перешел на ресурс с новостями. Диктор рассказывал

о том, что состоялся прямой контакт всех жителей Земли с инопланетной цивилизацией. Официальные лица в правительстве подтвердили, что переговоры ведутся давно, но по причине того, что планету, в скором времени ждут катастрофические катаклизмы, было принято решение начать немедленную эвакуацию. На экране смартфона появляются выступления руководителей государств большой шестерки. Отныне правительства всех стран планеты, работают, как координационные штабы

по эвакуации населения, говорят они почти хором. Демонстрируются города в Азии, Америке, Европе и Африке, на площадях, которых, приземлились инопланетные объекты.

— Чтобы улететь с Земли, вы должны войти в свет пирамиды, говорят они, — мы уйдем последними, чтобы информировать вас об эвакуации. На трех сторонах пирамиды транслируют мощные извержения вулканов. Закадровый голос говорит о метеоритах, ядерной зиме, которая вскоре накроет планету,

и убьет все живое, а кто выживет — погибнет при столкновении с нейтронной звездой.

— Доживших до этого момента будут терзать самые страшные муки, которые невозможно представить обыкновенному человеку, — последней убеждает всех зрителей идти к пирамидам, милая девушка — сотрудница НАСА. После начала паломничества священнослужителей в Сирию, человечество, казалось, уже ничего удивить не могло. Вес мир воспринял прилет пирамид, как ответ на их мольбы о спасении.

— Нам открылись небесные врата, — со всех экранов телевизоров говорили проповедники. Подавая пример, первыми в свет пирамид, которые висели в небе над Антиохией, вошли священники.

— Видал? — спросил товарища Слава, глядя на экран, — я же тебе говорил, что мир изменится. Алексей молчал, не отводя завороженного взгляда от неба. Слава взял его за руку.

— Нам не туда, мы еще не закончили свою работу. Друзья провели глазами

священника, который поспешно бросив трубы, исчез в свете пирамиды, сами сели в кабину и завели мотор. Самолет, покачивая крыльями, развернулся и поднялся в небо над древним городом, из которого словно огромными шприцами выкачивали людей.

Следите за новыми главами тут: https://www.facebook.com/andreypis https://twitter.com/andreypisaka https://www.instagram.com/andreypi https://telegram.me/andrey_pisaka https://www.youtube.com/user/140b

ПРИМЕЧАНИЯ *Memento Finis — «Помни о Цели», эти слова было начертаны на форзаце устава тамплиеров. ** Ван дундурма — одно мороженное. *** Иллюстрации — это фотографии из личного архива автора (Миколайчук А.), обработанные в программе Adobe After Effects CC.