Spb#45 lr by art krylov

The Arts, Culture and Tourism Russian-Canadian Magazine

Winter 2014

I Issue 1 (45)

$5.00

Эксклюзив

АМЕРИКАНСКИЙ КАБИНЕТ

ИОСИФА БРОДСКОГО «...даже если моему народу не нужно мое тело, душа моя ему еще пригодится...»

Анна Ахматова

The Sky. Our Masterpiece

Toronto - Moscow Enjoy your flight with Aeroflot Convenient flight connections in Moscow

1-416-776-3932

www.aeroflot.com I aflcanada@aeroflot.ru

Season's Greetings!

Колонка редактора

4 Русский язык – великое достояние всего человечества! Окно в Россию

5 Надежда Ширинская. “Я остаюсь советским человеком с западной ментальностью...” A voice of Russia

9 Nadezhda Shirinskaya. “I remain a soviet person with western mentality…” Крупным планом

13 Призвание и поиски жанра Аллы Картузовой. Беседовала София Дмитриева- Товмасян Blow Up

15 Sophia Dmitrieva-Tovmassian. Life’s calling and in search of a genre Школа молодого лидера

18 Анна Маева. 7 дней одного лета 19

искренняя благодарность преданному коллективу переводчиков, корректоров, авторов статей и рассказов, фотографов и дизайнеров, чей самоотверженный труд помог выпустить этот номер журнала. 4

The Arts, Culture and Tourism Magazine published by: “St Petersburg Development”

www.spbmagazine.ca

Generation

Founder and Publisher: S & S Tovmassian

Creative Director: Sophia Dmitrieva-Tovmassian

Anna Maeva. Seven days one summer

Памяти Иосифа Бродского

Contributors: Elena Kuzmich Oksana Turuta Sasha Grigorieva

24 Наталия Давидович. Американский кабинет Иосифа Бродского

Учитесь

34 Уроки русского языка. Анна Ахматова

Layout and Design: Mexley Marketing Inc.

Мир науки и искусства

40 Роман Маев, Джон Твайдл. По ту сторону картины

The St Petersburg’s magazine Chapter in Saint-Petersburg (Russia)

Fusion of art and science

41 Roman Maev, John Twydle. Behind the painting

Luba Artemieva

Литературный ковчег

53 Ирина Горюнова. Армянский дневник У камина

63 Алена Жукова. Сказка. Ножницы Travel-2014

68 Explore Russia with us in a special and comfortable way!

White night festival in brilliant Saint-Petersburg & cruise to Scandinavia

The magazine “St Petersburg” is distributed free of charge to libraries, business and entertainment centers, tourist and information agencies. The magazine is honoured to be presented at the Embassy and the Consulates of the Russian Federation in Canada, on Russian and international airlines. The magazine can be subscribed and/ or it can be found in specialized stores and video salons, at concerts and performances. Price $5.00 CAD Address: 120 Shelborne Ave. Suite # 1014. Toronto, ON, M6B 2M7. Phone: 416 782-0083 E-mail: spbmagazine@gmail.com Advertisers are responsible for the content and design of the advertising. The opinion of editorial staff may not necessarily coincide with opinion of authors of the published materials. All rights reserved

Special thanks to the team of translators, proofreaders, authors of articles and stories, photographers and designers, whose self-denying work has helped to publish this issue a future issue.

Глубокое уважение к авторам публикаций не обязывает редакцию разделять их мнение Cover page: Photo: Sergey Bermetiev “Josef Brodsky”

РУССКИЙ ЯЗЫК — ВЕЛИКОЕ ДОСТОЯНИЕ ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА «Сердцеведением и мудрым знанием жизни отзовется слово британца; легким щеголем блеснет и разлетится недолговечное слово француза; затейливо придумает свое, не всякому доступное умно-худощавое слово, немец; но нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырывалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и живо трепетало, как метко сказанное русское слово», — замечал Николай Васильевич Гоголь. Наверное, ему можно верить: не зря же он так долго прожил в Европе. Знал, о чем говорил. «Перед Вами громада — русский язык!», — восклицал Гоголь.

«По сути, для интеллигентного человека дурно говорить должно считаться также неприлично, как не уметь читать и писать», — полагал Чехов. «Многие русские слова сами по себе излучают поэзию, подобно тому, как драгоценные камни излучают таинственный блеск», — поэтично заметил Константин Паустовский. И добавил: «С русским языком можно творить чудеса!»

Трудно не согласиться с высказываниями классиков. Культура и язык важнейшие составляющие жизнеспособности нации, без них она бескровна и обречена на вырождение. Как известно, 2014 год объявлен в России годом Культуры. В связи с этим проводится множество международных форумов, конференций и семинаров, на которых побывали наши соотечественники, живущие в Канаде. Писатель, сценарист и вице-президент Фестиваля росийских фильмов в Торонто (Toronto Russian Film Festival) Алена Жукова принимала участие во Всемирной тематической конференции «Соотечественники и их вклад в мировую культуру», проводившейся в Москве, а в Санкт – Петербург была приглашена представлять Северную Америку в рамках Второй образовательной программы “Пушкинский Петербург” педагог и руководитель Молодежного театра Алла Картузова. Анна Маева, ассистент Почетного консула РФ в Онтарио (Виндзор), магистр наук в области Медицинской биофизики - представитель молодого амбициозного поколения делится своими впечатлениями о поездке в Россию и о ее участии в “Школе молодого лидера” летом 2013 года. Предлагаю вашему вниманию интервью с этими удивительными яркими представителями русско-язычной общины Канады.

София Дмитриева-Товмасян

Окно в Россию

«Я остаюсь советским человеком с западной ментальностью…» «Вот музыкант, который стал педагогом. Вот педагог, который ушел в кино. Вот редактор, который превратился в сценариста. Вот сценарист, который увлекся журналистикой. А вот уже и создается новый образ – все перечисленное выше, но уже писатель». Так написала об Алене Жуковой, сегодняшней героине проекта «Окно в Россию», Людмила Улицкая. Лучше не скажешь… Надежда Ширинская: Я знаю, что вы родом из Одессы. Этот город не может не подарить человеку какое-то свое внутреннее состояние. Так ли это на самом деле? Алена Жукова: Люди, рожденные в Одессе, появились на свет под солнцем и рядом с морем. И этот замечательный город накладывает отпечаток на то, как эти люди воспринимают жизнь. Переехав в Канаду, я все время вспоминаю Одессу – естественно, ностальгия… Но во мне сидит какая-то внутренняя установка, определяющая лицо моего родного города, а именно – многонациональный состав, который всегда был в Одессе. В Канаде я тоже с этим столкнулась и была этому бесконечно рада. Ведь для Канады самое важное – это сохранение мультикультурного пространства. – Если окунуться на минутку в детство, что для вас было там определяющим, главным, что заложила в вас Одесса, город, в котором вы выросли?

– Это уникальная ситуация, потому что я не просто из Одессы, я из «семьи» Одесской киностудии. Мой дедушка строил Одесскую киностудию, мама была монтажером и делала фильмы «Приключения Электроника» и «Чародеи», я работала редактором, а потом стала соавтором сценариев фильмов «Дикая любовь» и «Зефир в шоколаде». Жизнь нашей «киношной» семьи всегда была связана с жизнью киностудии. Вот что определило мою закваску – не просто Одесса, а кино. Мой режиссер, когда я уезжала в Канаду, сказал на прощание: «Ты не из страны уезжаешь, ты из кино уезжаешь. Навсегда». Мне было так больно это слышать… – Вот мы и подошли с вами к теме отъезда. А уехали вы в 1994 году уже не юной девушкой, а сложившимся человеком, редактором, сценаристом. Что послужило толчком к отъезду, почему вы вдруг уехали? И почему в Канаду? – Это были 90-е годы, и я уезжала уже не из Советского Союза, а из Украины. Пошли процессы, усложняющие жизнь кино и производство фильмов, все разваливалось, было непонятно, где взять деньги. То есть, кино переставало существовать. Это, естественно, подтолкнуло. Муж – программист, а это была, как говорят, «гринкарта». К тому же, Канада тогда заключила с Украиной особую историю по имени «профессиональная миграция». Так что мы ехали по особым квотам, 7

Окно в Россию и нам было очень легко. Нас просто туда звали! Это, конечно, был немного авантюрный поступок, потому что я понимала, что уезжаю из кино, и догадывалась, что, скорее всего, там его для меня не будет. Так оно и получилось, правда, моя дочь вернулась в кино, продолжив в Канаде нашу киношную династию, а я решила реставрировать то, что потеряла, начав организовывать Кинофестиваль Российского кино в Торонто. – Насколько я знаю, ваш первый Фестиваль российского кино прошел в 2010 году. Но если вы уехали в 1994-м, то получается, что прошло 15 лет до тех пор, пока вы вплотную не занялись тем, чем хотели? – Нет, моя первая попытка попробовать себя в канадском кино оказалась очень удачной, хотя первый год был достаточно тяжелым для семьи. И тут нашелся один человек в мире, которого волновало, чем я занимаюсь в Канаде. Это была Людмила Улицкая – известный писатель и замечательный человек. Мы с ней подружились еще на Одесской киностудии, когда затевалась работа по ее повести “Сонечка”. Когда я уехала в Канаду, ей было совершенно небезразлично, как я тут живу и чем занимаюсь. Она меня познакомила со своими друзьями в Канаде. Один из них был режиссером документального кино и предложил сделать заявку на сценарий короткометражного фильма. И оказалось, что наша заявка выиграла грант Министерства культуры Канады. Представляете, человек только приехал, и вдруг такой успех! Это вселило в меня оптимизм и надежду на возвращение в кино. – Вы уезжали из молодой независимой Украины, прожив достаточно долго в Советском Союзе. У нас с вами было одно и то же воспитание, хотя мы и жили в разных городах. Одним словом, был заложен хороший основательный фундамент. Как, интересно, вас изменила жизнь в Канаде? – Это очень хороший вопрос. Канада дала терпимость и толерантность. У меня уже нет жестких суждений о чем бы то ни было, я принимаю с большей легкостью сторону оппонента. Первое, чему меня научила Канада, – это уважение к другому, иному, отличному от меня человеку, – внешне, внутренне, национально и так далее. У меня ушли мои внутренние жесткие установки по поводу «это правильно, а это неправильно». Но самым важное для меня случилось пару лет назад. И это ведь тоже чудо! Разве я, человек, начавший писать свои книги в Канаде, могла надеяться быть изданной в России? Но российский литературный агент Ирина Горюнова, прочтя мои рассказы, поняла, что моя проза сегодня созвучна какой-то части современного российского общества, и книги были изданы. Их две. Первая называется «К чему снились яблоки Марине», вторая книга – это роман «Дуэт для одиночества», который вошел в лонг-лист литературной «Русской премии» 2011года. Там было 13 авторов, и победил Юз Алешковский. Но постоять в списке рядом с классиком тоже очень приятно. – В ваших рассказах рука об руку ходит Жизнь и Смерть. Это как-то связано с вами, с вашим внутренним миром, или я ошибаюсь? – Нет, это просто другой подход к смерти. Вы помните прекрасную 8

повесть «Веселые похороны» Людмилы Улицкой? Это мне очень близко. Когда в позапрошлом году у меня была презентация книги в московском «Новом книжном», один критик очень хорошо сказал: «Проза Алены Жуковой – это таблетка под язык». Спасибо ему за такое сравнение! И добавил: «Это продолжение пушкинской традиции утешительной прозы, и если речь идет о смерти, то смерть – это не финал, тем более страшный, скорее, это переход в другое существование души». На мой взгляд, главное, – быть готовой к этому переходу и прийти туда с чистой душой. Примерно так. – Мне интересна ваша деятельность по поводу организаций кинофестивалей «Российского кино» в Торонто. Насколько этот фестиваль востребован нашими людьми в Канаде? – Очень востребован! С каждым годом на фестиваль приходит все больше и больше русских. Но мы все фильмы показываем с английскими субтитрами, и поэтому наша задача – чтобы пришло побольше канадцев. И что еще для меня важно, как для программного директора, – иногда приходят дети из русских семей, никогда не видевшие Россию и потерявшие русский язык, потому что это русское кино, и они могут услышать русскую речь с экрана, а главное, они видят и интересуются сегодняшней Россией. И когда мы устраиваем студенческие конкурсы между выпускниками канадских вузов, многие хотят участвовать, чтобы потом приехать в Россию, показать себя. Поэтому задача наших фестивалей – не только, чтобы пришла «русская улица», но чтобы и «русским канадцам» и просто канадцам было интересно. И еще об одном важном моменте в своей жизни мне хочется сказать. Заключается он в том, что летом вышел первый номер литературно-художественного журнала «Новый свет», задача которого – объединение литераторов региона, охватывающего страны Северной и Латинской Америки с их коллегами из России. Сегодня все яснее тенденция у соотечественников, проживающих за рубежом, к «творческому возвращению», желанию быть услышанными на бывшей родине, поэтому и создается такой журнал, где я являюсь главным редактором. Пока он существует только в электронной версии, но планируется также издавать его и на бумаге. – Украина, Россия, Канада – вы живете между этими тремя странами. Что в вас сейчас преобладает? Вы стали канадкой или остались украинкой? – Может быть, я скажу парадоксальную вещь – я остаюсь советским человеком с западной ментальностью. Та закваска, то ощущение большого государства, Советского Союза, в котором я выросла, которое меня воспитало, осталось во мне. Как ни странно, это меня объединяет и с Канадой. Потому что это ощущение – нас много, мы все разные, но мы все вместе – оно очень созвучно Канаде. Я не могу себя сегодня назвать ни россиянкой, ни украинкой, ни канадкой. Я не могу себя назвать человеком мира, я еще не доросла до этого. Я думаю, что я советский человек с западной ментальностью. Вы понимаете меня… Надежда Ширинская, корреспондент «Голос России»

“I REMAIN A SOVIET PERSON WITH WESTERN MENTALITY…” “Here’s a musician that became a teacher. Here’s a teacher that moved on to the cinematography. Here’s a movie editor that turned into a scriptwriter. Here’s a scriptwriter that became infatuated with journalism. And finally, here we have a new image: all above mixed together, but it’s a writer now”. These are Lyudmila Ulitskaya’s words about Alena Zhukova, today’s guest of our program “Window to Russia”. You would not say better… Nadezhda Shirinskaya: I know that you are from Odessa. This city cannot fail to present a person with a certain inner state. Is it true? Alena Zhukova: People from Odessa were born under the sun and close to the sea. This wonderful city forever determines the way these people perceive life. After moving to Canada, I often think of Odessa, naturally, it’s nostalgia. However, I feel I have an inner setting that determines my native city’s face, and namely Odessa’s multicultural character that it has always had. I came across this in Canada and was immensely happy to find it here. We all know that for Canada it is extremely important to keep its multicultural space. - If we return for a moment into your childhood, what was most important and definitive that Odessa gave you as a gift from a city where you grew up? - It is a unique situation because I am not just from Odessa, I am from the “family” of Odessa Film Studio. My grandfather was building the Film Studio, my mother was an editor there, and some of her movies were “The Adventures of the Elektronic” and “Charodei”, which became classics of Soviet film industry. I worked there as a movie editor, and later co-authored scripts of two movies, “Wild Love” and “Marshmallows in Chocolate”. Life of our “cinematic” family has always been tightly connected to the life of Film Studio. It is what determined my life: not just Odessa, but cinematography. My director told me when I was leaving for Canada: “You are not leaving

the country, you are leaving movies. Forever”. It hurt me so much to hear that… - So now we arrived to the topic of your emigration. In 1994, when you emigrated, you were not a teenager; you were a mature person, an editor, a scriptwriter. What was driving you? Why did you suddenly leave? And why to Canada? - These were the 90s, and I was not leaving Soviet Union, but the Ukraine. There were processes that complicated film industry, everything was collapsing, and it was not clear where to find financing. In other words, cinema was disappearing. This was one of the reasons. My husband is a software specialist, and it was a “green card”, as they used to say. Besides, Canada and the Ukraine signed an agreement that simplified professional migration. So our emigration was easy. Canada was inviting us! Certainly, it was a bit adventurous, because I realized that I was leaving film industry, and I was guessing that there would be no movies for me in Canada. This was exactly the case, though my daughter returned to cinematography and continued our cinematic family tradition, and meanwhile I decided to restore what I had lost and started to organize festivals of Russian films in Toronto. - As far as I know, your first Russian Film Festival was in 2010. So, if you emigrated in 1994, it means fifteen years had passed before you started doing what you wanted? 9

- No, my first attempt to try myself in Canadian cinema was very successful, although the first year was tough for our family. In the whole world there was one person who cared about my life in Canada. It was Lyudmila Ulitskaya, a famous writer and a wonderful person. We became friends at Odessa Film Studio, when her short story “Sonechka” was about to be filmed. When I left for Canada, she was rather interested how I live there and what I do. She introduced me to her friends in Canada. One of them was a director of documentaries, and he suggested we might apply for a grant to film a short metre movie. So, it turned out that our application won a grant from the Ministry of Culture of Canada. Can you imagine: a person has just immigrated, and suddenly there is such a success! It made me optimistic and hopeful to return to the film industry. - You were leaving the Ukraine after you had lived in the Soviet Union for quite some time. We both had the same upbringing, although we lived in different cities. In one word, we had the same solid foundation. I wonder, how life in Canada changed you? - It is a very good question. Canada gave me tolerance. I do not give strict judgments about anything anymore; I easily take the opponent’s side. The first lesson I learnt in Canada was to respect a person that differs from me somehow, be it outwardly, inwardly, nationally, or in some other way. My inner strict positions about some things that are “right” or “wrong” disappeared. But the main thing for me happened a couple of years ago. It was a miracle! Could a person who started writing her books in Canada hope to publish them in Russia? But my literary agent Irina Gorunova read my short stories and realized that my prose is in tune with some people’s lives in Russia, so my books were published. There are two of them. The first one is “Why Marina was Dreaming of Apples”, and the second one is a novel “Duet for Solitude”, which was included into long list of the literary “Russian award” of 2011. There were 13 authors, and Yuz Aleshkovsky was the winner. But it was very nice to be on one list together with a classic. - I your short stories Life and Death go together, hand in hand. Is it somehow related to your inner world, if I am not mistaken? - No, it is just a different approach to death. Do you remember a wonderful piece “Merry Funeral” by Lyudmila Ulitskaya? I can relate to it. When I was presenting my book in a bookstore “New Bookstore” in Moscow, one of the critics said very nicely: “Alena Zhukova’s prose is a painkiller”. I am very grateful to him for this comparison! He added: “This is a continuation of Pushkin’s tradition of consolatory 10

prose, and if there is death, it is not a frightening finale, rather it is a transition to a different existence of a soul”. To my mind, most important is to be ready for this transition and to come there with a pure soul. - I would like to ask you about your work as an organizer of Russian Film Festivals in Toronto. Is there demand for them in Canada? - Oh yes, there is a great demand! Every year more and more Russians come to the festival. We show all our movies with English subtitles, so our task is to attract more Canadians. What is also very important for me as program director is that sometimes we have spectators from Russian families, they are children who have never been to Russia and lost the language, but they come because it is a Russian movie, and they can hear the language and see today’s Russia on the big screen. When we organize contests among students and graduates of Canadian universities, many of them want to participate so that they could later come for a visit to Russia. So our festivals target not only the “Russian street”, we try to attract Russian Canadians and just Canadians. There is one more important moment in my life that I would like to mention. In summer 2013 we published the first issue of a literary magazine “New Light” that is created with an aim to unite Russian speaking writers of North and Latin America with their colleagues in Russia. There is contemporary tendency that is becoming more and more evident: our compatriots who live abroad strive to be heard in their former home country, so this magazine was created, and I happen to be its editor-in-chief. Presently it can be found only online, but we are planning to start its paper version. - Ukraine, Russia, Canada… You live between those three countries. What is prevailing now? Did you become a Canadian or remain a Ukrainian? - I might say a paradoxical thing: I remain a Soviet person with Western mentality. That upbringing, the feeling of a big country, Soviet Union, where I was born and raised, is still in me. However strange it might seem, this is what unites me with Canada. This feeling of being one of many different people who are all together is very common for Canada. I cannot say that I am Russian, or Ukrainian, or Canadian. I cannot say that I am a citizen of the world; I have a long way to go there. I think that I am a Soviet person with Western mentality. I think you understand me… Nadezhda Shirinskaya, «Voice of Russia» Trans.: Elena Kuzmich

Крупным планом

Беседовала София Дмитриева-Товмасян

ПРИЗВАНИЕ И ПОИСКИ ЖАНРА София Товмасян: Алла, вы совсем недавно вернулись из СанктПетербурга, где в ноябре 2013 года проходила Вторая образовательная программа «Пушкинский Петербург» для преподавателей русского языка и литературы, проживающих за рубежом. Приглашение туда, где вы были единственным представителем от Северной Америки, очень почетно. В чем заключалась идея проведения этого форума, и какова была ваша роль? Алла Картузова: На мой взгляд, идея проведения такого форума, который собрал 56 представителей из 13 стран – преподавателей русского языка и русской литературы, специалистов-филологов, искусствоведов, исследователей творческого наследия А.С. Пушкина, заключается в том, что сегодня Россия, как никогда ранее, стремится поддерживать и распространять русскую культуру за рубежом, сохранять интерес к изучению русского языка и литературы, приобщать молодежь к великому культурному наследию. Для многих выходцев из России очень важно, чтобы их дети не теряли возможности говорить, писать, читать на русском языке. И, поскольку я преподаю в русской школе при Свято-Троицком храме и в International Language (Russian) Program при YRDSB (York Region District School Board), а также являюсь директором Русского молодежного театра, то вы понимаете, какую радость я испытала, узнав, что меня туда пригласили, и как для меня это важно. Организаторы программы «Пушкинский Петербург» проводили большинство наших занятий в залах и фондах Института Русской Литературы Рос-

сийской Академии наук. Лекции, семинары, экскурсии – вся культурная программа была направлена на то, чтобы обогатить нас новыми знаниями, неоценимыми в нашей работе. Мне была предоставлена возможность рассказать о нашей русской общине, о работе, которую мы проводим по обучению русскому языку, а также по ознакомлению канадских сограждан с культурой и традициями России. СТ: А каковы ваши впечатления от Санкт-Петербурга? АК: Этот город всегда прекрасен, но нам несказанно повезло еще и потому, что мы словно окунулись в атмосферу Санкт-Петербурга начала ХIХ века, пройдя «пушкинскими тропами» по местам, где жил и творил поэт. В городе более 600 адресов, связанных с его именем. А как чудесно осознавать, что проходишь по тем же улицам, переулкам, мостам, по которым ходили пушкинские герои, видеть дома, в которых они жили, мечтали, любили. Дух Петербурга растворен в Пушкинских стихах, он питает их своей мистической силой и красотой. Нам выпал уникальный шанс познакомиться с оригинальными рукописями и архивами поэта. Это невероятное впечатление – увидеть своими глазами листы бумаги, испещренные легкими, словно летящим, строчками его стихотворений. Мы без устали бродили по городу, любуясь дворцами и парками, золочеными куполами церквей и чугунными кружевами мостов и решеток оград. Впечатления от увиденного и услышанного превзошли все мои ожидания.

Алла Картузова и Глеб А.Большаков. Санкт-Петербург, Декабрь 2013 Alla Kartuzova and Gleb A.Bolshakov. Saint-Petersburg, December 2013 СТ: Вы приехали в Канаду пятнадцать лет назад. О чем мечтали, когда приняли решение уехать? Как складывалась ваша судьба в эмиграции? Считаете ли Вы, что добились всего, чего хотели? АК: Как часто это бывает – мечтаешь об одном, а получается совсем другое, не всегда, кстати, плохое. Мне поначалу очень хотелось попробовать какое-то новое дело, заняться чем-то несвойственным мне раньше, как говорится, попробовать себя в другом жанре. Но все вернулось на круги своя. Видимо, это мое предназначение – быть учителем. Моя первая работа в Канаде – это репетиторство. Занималась с детьми наших эмигрантов французским языком, затем получила возможность учительствовать в русской школе, а уже после окончания Seneca College и Ryerson University стала преподавателем в канадской школе. Но все же мечты о некотором «жанровом разнообразии» воплотились в жизнь. Появился театр. И с этого момента все 13

Крупным планом приобрело совсем другое звучание. Преподавание русского языка за рубежом имеет свои нюансы и сложности. Даже при использовании современных методик, которые ускоряют и упрощают изучение языка, все равно детям нужна мотивация. Язык лучше запоминается в игровых ситуациях. Поэтому театр — это та площадка, где происходит ускоренное овладение языком. Ребенок поставлен в такие условия, где он более охотно работает над дикцией и выразительностью речи, естественно, расширяется его словарный запас, а также повышается заинтересованность к изучению русского языка. СТ: В 2011 году Правительственная комиссия по делам соотечественников за рубежом Министерства Иностранных Дел Российской Федерации наградила вас грамотой “За большой вклад в развитие русскоязычного театрального искусства за рубежом и продвижение русского языка и культуры в Канаде”. Расскажите о вашей театральной деятельности. Как возникла идея организовать театр? Считаете ли вы, что Томас Манн прав, называя театр местом, где толпа превращается в народ? АК: Желание заниматься театральными постановками было всегда, но мечта о театре реализовалась только в Канаде. Молодежный театр мы создавали вместе с режиссером Николаем Черкасовым и моим мужем, замечательным музыкантом Андреем Картузовым. Каждый из нас шел к созданию театра своей дорогой. Мой путь — это обучение русскому языку через инсценировки басен, стихов, музыкально-литературные композиции. Собственно, никто не собирался организовывать театр как таковой. После премьеры спектакля «Кошкин дом» по сказке С.Я. Маршака в 1999 году Николай Черкасов, Андрей Картузов и я вдруг осознали, что возникло нечто, что очень напоминает Театр Юного Зрителя. Мы поняли, что останавливаться на одном спектакле не стоит, что нужно продолжать. Николай Черкасов занимался постановкой спекта14

клей, мой муж Андрей подбирал или писал музыку, а я взяла на себя организаторскую работу. Приходилось и приходится до сих пор заниматься всем сразу: костюмами, реквизитом, подготовкой рекламы, распространением билетов и даже поиском новых актеров. В общем, довольно прозаические, но очень важные вещи для того, чтобы театр жил. Что касается высказывания Томаса Манна, я абсолютно с этим согласна. В театр люди приходят с разным настроением, обремененные каждодневными хлопотами. Все они разобщены взглядами на жизнь, убеждениями, симпатиями и антипатиями. Но даже попадая в фойе театра, они невольно погружаются в состояние предвосхищения праздника, забывая на время то, что осталось за его порогом. Затем в зале гаснет свет, раздаются первые звуки музыки, и уходят суета, тревоги, волнения. И вот тогда зал становится единым целым, где все вместе, где каждый верит происходящему на сцене, сопереживает, подчиняясь могущественной силе искусства. Публика в зале и актеры на сцене – это единый организм. СТ: Во время проведения Благотворительного аукциона, посвященного Международному Дню защиты детей, проходившего в рамках акции “Дети Канады – детям России”, в своем слове вы произнесли замечательную фразу: «Пока человек чувствует боль — он жив. Пока человек чувствует чужую боль — он человек». Вы, судя по всему, – подвижник, и, все, что делаете, идет от души с изрядной долей благотворительности. Откуда в вас такая стойкость и доброта? Это у вас от воспитания? Кем были родители? Как вы воспитываете своих детей? Что ставится во главу угла в вашей семейной жизни? АК: София, я со своими учениками была рада поддержать вашу инициативу о проведении Благотворительного аукциона с целью финансовой помощи детям-инвалидам Детского дома-интерната из г. Павловск (СанктПетербург). Всем присутствовавшим

на этом волнительном событии, и детям, и их родителям, был поистине преподан урок милосердия и доброты. Я думаю, что, выходя в большую жизнь, эти ребята будут иметь не только хорошие знания, но и добрые мысли и чуткое сердце, что поможет им добиться успеха в жизни. Что касается моей семьи, то скажу, что мои родители были большими тружениками: мама — врач-педиатр, а папа — инженер-механик. Они всегда говорили, что нужно стараться окружить себя хорошими людьми и следить за мыслями, чтобы они не были разрушительными для себя и других. Добрые мысли рождают добрые дела, милосердие рождает ответную реакцию любви и благодати. Только тогда ты сможешь рассчитывать на понимание, помощь и, в конце концов, на успех, если не разрушаешь пространство вокруг себя, помогаешь ближнему, отзываешься на чужую беду и боль. Нам повезло, в Канаде мы встретили именно таких людей: талантливых, творческих, а главное – душевных. В нашей семье самое важное – это взаимопонимание, уважение, любовь и общение – не в последовательности, а в совокупности. То, без чего сложно строить какиелибо семейные взаимоотношения. Стараюсь с пониманием относиться ко всем членам семьи – от мала до велика, уважать их желания, устремления, вникать и спокойно обсуждать проблемы, а главное – любить. В семье работает всегда один закон – закон бумеранга. Все возвращается – и любовь, и нелюбовь. СТ: Ваши планы на будущее? Что бы еще хотелось сделать? АК: Я уверена, что перед собой по жизни надо ставить большие цели, хотя бы потому, что по ним тяжелее промазать. Но путь к цели – это почти всегда большая, кропотливая, каждодневная работа, требующая большого терпения, выдержки, характера, веры, надежды и любви.

Blow Up

Life’s calling and in search of a genre

Спектакль «Белоснежка». Открытие сезона, Октябрь 2013 «Snow White». Open Season, October 2013 Sophia Tovmassian: Alla, you have recently returned from St. Petersburg which hosted the Second educational program “Pushkin’s Petersburg” for teachers of Russian language and literature, who live outside of Russia. Being the only North America’s representative there is a true honour. What were the idea of this program and your role there? Alla Kartuzova: In my opinion, such a forum, that gathered 56 representatives from 13 countries: teachers of Russian language and literature, philologists, art history specialists, researchers of Pushkin’s creative heritage, has the mission to support and popularize Russian culture abroad, to maintain interest to learn Russian language and literature, and to help youth learn and

love our great cultural heritage. For many Russian expatriates it is very important that their children should not lose the opportunity to speak, read, and write in Russian. So, being a teacher of Russian language and literature both in a school at the premises of Holy Trinity church and in International Language (Russian) Program at YRDSB (York Region District School Board), and also being Director of Russian Youth Theatre, I was extremely happy to find out that I was invited to this event, and you realize how important it was for me personally. Sessions in the program “Pushkin’s Petersburg” were mostly organized in halls and rooms of Institute of Russian Literature of the Russian Academy of Sciences. Lectures, seminars, excursions – the whole cultural enrichment program was aimed to equip us with new valuable

knowledge. I had an opportunity to speak about our community, about different approaches to teaching Russian language and to familiarizing citizens of Canada with Russian culture and traditions. ST: What is your impression of St. Petersburg? AK: This city is always magnificent, but we were ineffably lucky because we were as if immersed in the atmosphere of St. Petersburg of the beginning of the 19th century, walking “Pushkin’s routes” to the places where he used to live and write. We know more than 600 addresses in St. Petersburg that are somehow related to his name. Do you know how amazing it is to realize that you are walking in the same streets and lanes, over the 15

Blow Up same bridges where Pushkin’s characters were walking, to see the houses where they lived, dreamed, loved? The spirit of St. Petersburg is dissolved in Pushkin’s poetry; it nourishes them with its mystic power and beauty. We had a unique chance to examine original Pushkin’s manuscripts. It is an unbelievable impression to see with one’s own eyes the pages covered with light, almost flying lines of his poems. We were tirelessly walking around the city admiring its palaces and parks, gilded domes of churches, and cast iron lace of bridges and grill fences. My impressions from what I saw and heard were beyond my expectations. ST: You immigrated to Canada fifteen years ago. What were you anticipating when you decided to come here? How was your life in emigration? Do you think that you achieved everything you had been aspiring to?

Музыкально-драматическая постановка «Многие лета». Русский Бал, Ноябрь 2013 Musial and dramatic production «Mnogie leta». Russian Ball, November 2013

AK: It happens so often that your ambitions lie in one sphere, and in reality you end up doing something different, but not necessarily worse. At first I was eager to try something new that was not typical of me, as we might say, I wanted to try a new genre. But everything came back after making a full circle. Apparently, it is my calling to be a teacher. My first job in Canada was tutoring. I taught French to children of immigrants from Russia, later I started to teach

in a Russian school, and after graduation from Seneca College and Ryerson University I became a schoolteacher. However, my dreams of a certain “genre diversity” came to life. Our theatre was born. Starting from this point onward everything that I have been doing received a different meaning. Teaching Russian language abroad has its own nuances and difficulties. Even if you use modern methods that make learning a language easier and faster, the children need motivation. They learn a language better in a gaming environment. Thus, theatre is the place that accelerates language learning. A child finds himself in a situation where he is more willing to learn the correct pronunciation and speech expressiveness; naturally, his vocabulary grows, as well as his interest to learn Russian. ST: In 2011 the Government Commission for the affairs of compatriots abroad affiliated to the Ministry of Foreign Affairs of Russian Federation awarded you with a certificate of merit “For a big contribution to the development of Russian speaking theatre abroad and popularization of Russian language and culture in Canada”. Could you tell us more about your theatrical activity? How did the idea to establish a theatre appear? Do you agree with Thomas Mann who once said that a theatre is the place where a crowd becomes a people?

Blow Up AK: A desire to start theatre production was always there, but this dream came true only in Canada. We were creating Russian Youth Theatre together with director Nikolai Cherkasov and my husband, a wonderful musician Andrei Kartuzov. Each of us came to this in a separate way. My way was through teaching Russian by staging poetry and creating musical and literary shows. Actually, nobody was planning to open a theatre per se. After our first premiere “Cat’s House” by S. Marshak in 1999, Nikolai Cherkasov, Andrei Kartusov and I suddenly realized that we created something that resembled Youth Theatres in Russia. We understood that we should not stop after our first performance, and “show must go on”. Nikolai Cherkasov was producing our performances, my husband Andrei was composing or choosing the music for them, and I undertook the work of an administrator. I had, and I still have to do numerous things: costumes, props, advertising, ticket sales and even casting of new actors and actresses. Overall, these are very mundane, but essential for a theatre tasks. As for Thomas Mann, I completely agree with him. People come to the theatre with different mood, burdened by their routine. They are all disconnected by their views, beliefs, sympathies and antipathies. However, when they step into the foyer of the theatre, they involuntary become immersed into anticipation of a big event, leaving all their problems outside. Then the light goes off, the music starts playing, and all the troubles and worries go away. It is then that the audience becomes a whole, when all the spectators are united, where everyone believes what they see on stage and gets emotionally involved, obeying the magic of the art. The audience and the actors become one organism.

AK: Sophia, my students and I were happy to support your initiative to organize a Charity Auction sale in order to collect funds to help children with limited abilities from an Orphanage in Pavlovsk (St. Petersburg). Everyone who was present at that exciting event, both children and adults, received an open lesson of kindness and mercy. I think that these teenagers entering adulthood will not only have a good supply of knowledge, but also kind thoughts and sensitive hearts, which will help them be successful in life. As for my family, my parents were hardworking people: my mother was a pediatrician, and my father was a mechanical engineer. They always used to say that you must try to surround yourself by good people and pay attention to your thoughts, so that they were not destructive to yourself and to others. Kind thoughts bring kind actions, charity creates a responsive reaction of love. Only then you can count on understanding, help, and, eventually, success, if you do not destruct your surrounding, if you help those in need, if you are responsive to someone else’s pain and misfortune. We were lucky, in Canada we met such people: talented, creative, and sincere. In our family the main things are mutual understanding, respect, love and

communication, all these performed at once. Without all these it is difficult to build family relations. I try to approach every family member with understanding, respect their desires and aspirations, discuss their problems, and love them. Family life always has one law, the one of a boomerang. Everything comes back to you, both love and lack of love. ST: What are your plans? What would you like to do? AK: I am sure that life’s goals should be big; it only makes it harder to miss them. But a journey to the goal is almost always hard painstaking everyday work, which requires patience, persistence, character, faith, hope and love. Trans.: Elena Kuzmich

ST: During the Charity Auction dedicated to the International Children’s Day and being a part of the charity event “Children of Canada for Children of Russia” in your speech you said a wonderful phrase: “While a person feels pain – he is alive. While a person feels the pain of others – he is a human being”. Apparently, you are a devoted person, and you do everything with a great deal of philanthropy and sincerity. Where does this kindness and fortitude come from? Is it your upbringing? Who were your parents? How do you bring up your children? What is the cornerstone of your family life?

Школа молодого лидера

7 дней одного лета Этим летом мне посчастливилось провести целую неделю в Москвe в обществе 50-ти молодыx людей из 36 стран на 4 континентах. Вспоминая об этом удивительном форуме, я думаю, как было здорово, что русскоязычную молодежь со всего мира взяли и собрали в одном месте и разрешили ей говорить почти всё, что она думает... Это былa 2-ая ежегоднaя “Школа молодых лидеров” для соотечественников, проживающих за рубежом. Честно говоря, когда я ехала на “Школу”, я ожидала встретить там политически активных молодых людей, которые просто будут участвовать в шоу, но за пустыми разговорами не будет никаких действий. Я поняла, что ошибалась в своих предположениях в первый же день, когда познакомилась со слушателями “Школы”. Большинство приехавших ребят действительно хотели достигнуть весьма определенных целей, они прибыли с наболевшими вопросами и пытались их решить. Несмотря на то, что почти все участники “Школы” родились в России, большую часть жизни мы провели за рубежом и успели впитать культуру той страны, где мы живем. Но каждый из нас остался носителем не только русского языка, но и русской культуры. И главное – в каждом сохранился феномен “русской души” далеко за пределами России. До 7 лет я жила в Москве. После переезда в Канаду я росла в городе, где было не более 30 русскоговорящих семей, но, благодаря моим родителям, у меня сохранилось трепетное отношение к русскому языку и культуре страны моего детства. Когда я повзрослела, уже мне самой было важно сохранить связь с российской культурой. 18

Анна Маева

Хорошо известно, что уважение к культуре других народов является лучшим залогом мира и безопасности. Поэтому распространение нашего российского культурного наследия, несомненно, способствует созданию обстановки доверия и взаимопонимания между Россией и другими странами. Но для этого необходимо найти заинтересованных людей, готовых делать эту непростую работу. По-моему мнению, политики и законодатели не очень подходят для выполнения этой миссии. Гораздо лучше для этого привлекать молодых людей “поколения Y”, его представители энергичны, настойчивы и умеют творчески мыслить. Мне 26 лет, и я типичный представитель этого поколения. Должна отметить, что “Школа молодого лидера” прошла очень насыщенно и продуктивно. Занятия были организованы на базе Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ). Были затронуты многие темы, в том числе: история российской эмиграции, сохранение языка и средств массовой информации на русском языке в условиях зарубежья, принципиальные мировоззренческие основания образования Евразийского союза и т.д. Мы многое узнали о первых волнах эмиграции, о российской диаспоре, сформировавшейся на протяжении последних 100 лет, об основных странах эмиграции, а также о главных инициативах и конкретных акциях, проводимых российским МИД с русскоязычными общинами в различных странах. Важной темой дискуссий был вопрос поддержки россиян, постоянно проживающих за рубежом. И лекторы, и участники дискуссии признавали важность сохранения русского языка в диаспо-

the generation Y

A nna M ae v a

Seven days one summer The Russian culture, language, customs and heritage are breaming with history, richness and are imbedded with so many of the small nuances, which have influenced the achievements of our people. With increasing immigration out of Russia, the changing ethnic background within the country itself, and drive to westernize many institutions with which the previous generations have been raised with, it is imperative that immediate steps are taken to conserve and promote our culture. In order to preserve our heritage and culture we need to find the right candidates for the job. Surprisingly enough this responsibility does not rest on local politicians or lawmakers but the overlooked leaders of tomorrow, the generation Y. At 26, years old I make up part of this generation Y. I have grown up in both countries and most likely have a highly romanticized view of the Russian culture. After moving to Canada, I grew up in a city where there were less then 30 Russian families, so preserving what I felt was my identity was so vital to me! This summer, I was fortunate enough to spend an entire week bonding with young, like-minded individuals. Having been selected for this trip, I admittedly thought that upon my arrival I would meet well spoken, politically driven young men and women who were just putting on a show, full of hot air, all talk and no action. It was a wake up call to how wrong my presumptions were from the second I entered the first evening and met all of the candidates. The young men and women who I had the immense pleasure of spending an entire first week of June with would have also proved you wrong and left you speechless. This was the 2nd annual School of Young Leaders for Russians Living Abroad forum; an intense 5 day forum starting on the 2nd of June 2013 consisting of 50 young and eager adults from 36 counties ranging from 20 to 29 years old.

We had no time to get comfortable because the grueling schedule we adhered to kept us busy from 7-2am either attending lectures or taking in the culture of the city. Spending almost 20 hours together per day, for 6 days, we quickly became very close with one another. This facilitated our clear and effective communication as our thoughts and ideas were shared freely, without inhibition. By the end of the trip many of us had formed lifelong bonds. The days consisted of lectures by prominent leaders of the Russian educational system and government followed by a very intensive cultural program in the evening. The lectures took place at the Russian State University for the Humanities (RGGU) and were given speakers from a range of institutions such as MID, RGGU, Rossotrudnichestvo, etc. A big issue was the support offered to Russians living abroad. Both the speaker and the participants of the forum placed the stress on Russian language. New rules and support strategies that were set in place by MID were discussed. The main emphasis was of course on language; lack of teaching of the Russian language abroad, online courses for expats and funding strategies. This also brought about very serious discussions explicitly about the rights of ex patriots of the country. Originally started by Knyaz Oleg and Byzantine nations we talked about the religious protection of our citizens, bringing in examples of Romania in 1999. Although this is was not a large problem within the past 20 years, we discussed how it is beginning to become a problem within countries where both the languages and religion are being discriminated against. This is important because whether living inside, or outside of Russia there needs to be a feeling of ethnic identity and â&#x20AC;&#x2DC;selfâ&#x20AC;&#x2122;. The goal is to promote the idea of Russian unity inside and outside of the countryâ&#x20AC;&#x2122;s borders with news, radio, television, literature etc. This focus on information for the masses and government 19

ре, его преподавание, где есть необходимость – через онлайн-курсы, а также возможность финансирования этих инициатив. Знание языка открывает широкий доступ к российским средствам массовой информации. Язык также является основой для продвижения идеи единства народа внутри России и за ее пределами, особенно в странах, где выходцы из России подвергаются языковой и религиозной дискриминации.

бовались для егo восстановления. Величие этого Храма позволяет нам, молодым людям, гордиться своими историческими корнями. Мы также посетили Пушкинский музей — одно из крупнейших в России художественных собраний зарубежного искусства с древнейших времен до наших дней, прошлись по Старому Арбату и, конечно, зашли в Музей Михаила Булгакова, авторa “Мастера и Маргариты”. Приехав в Москву, писатель с супругой поселился здесь, заняв комнату в коммунальной квартире. Дом остается таким, каким он был при жизни великого писателя и где частично происходило действие романа.

Ещё одной важной темой, которая обсуждалась участниками “Школы”, была тема привлечения способной молодежи для обучения в российских университетах. Ни для кого не секрет, что в силу различньх причин репутация российских вузов в мире не высока. В настоящее время только около 3% иностранных студентов обЗапомнился волнительный момент возложения красных учается в российских университетах. В дискуссиях говорилось, что гвоздик к мемориалу “Могила Неизвестного солдата” у Кремлевской необходимо сделать всё возможное, чтобы поднять престиж рос- стены в память героев, погибших в годы Великой Отечественной сийского высшего образования. Необходимо организовывать обме- войны. ны студентами между Россией и зарубежными странами, проводить летние школы для совместного обучения студентов из разных стран, привлекать лучших профессоров с мировым именем для чтения лекций в российских униАнна Маева, ассистент Почетного консула РФ в Онтарио (Виндзор) роверситетах. дилась 4 декабря 1987 года в г. Москва, Россия. В 1994 году вместе с семьей она переехала жить в Канаду. Анна выросла в г. Виндзор и после Говоря о будущем, мне показалась весьма школы поступила в Университет Виндзора по специальностям химии и интересной дискуссия об интеграции некоторых стран физики, после чего продолжила учебу в Университете Торонто, где она бывшего СССР в Евразийский союз. Эта идея уже поуспешно защитила степень магистра наук в области Медицинской Биостепенно реализуется через Евразийскую экономичефизики. Увлечение наукой позволило Анне занять призовое место на Каскую комиссию, сформированную Президентом Путинадском Национальном Смотре Научных Проектов в 2005. ным в 2011 году. Несомненно, эта идея имеет и своих противников, которые видят в этом скрытую попытку востановления бывшего СССР. Однако именно такая экономическая модель, возможно, решит многие проблемы сегодняшнего рынка труда. Так, в настоящее время только в одной Москве находятся более 850000 трудовых мигрантов (многие из бывших среднеазиатских республик), из которых менее 40% работают легально.

Помимо лекций, для слушателей “Школы” была прекрасно организована большая культурная программа, которая позволила нам посетить многие исторические и современные достопримечательности Москвы. Большое впечатление на меня произвело посещение музеев Кремля. Я многое узнала о жизни российских царей, а также историю двух известнейших российских памятников: Царь-пушки и Царь-колокола. Нам показали коллекции оружия, драгоценностей, уникальных изделий из золота, серебра и шелка. Все это убедительно демонстрирует былую мощь Роcсии.

С юных лет Анна интересуется культурой и искусством. Она профессионально овладела игрой на гитаре и пианино, вокальным искусством, и имеет аккредитацию Королевской Канадской Консерватории. Среди прочих любимых занятий Анны - скульптура и рисование. Она активно занимается спортом: бегом, горными лыжами, кик-боксингом, кросс-фитом и периодически треплет нервы родителям. Используя свой широкий научный кругозор, знания в областях искусства и культуры, а также богатый опыт общественной деятельности, Анна посвятила большое количество времени волонтерскому движению в различных организациях, среди которых Ротари Интернейшнл, Ротаракт Интернейшнл, а также ряд студенческих организаций и союзов, центров для малоимущих и больных детей. Кроме того, Анна в образе одного из символов Олимпиады Ванкувер-2010 активно участвовала в сборе средств для Олимпийского комитета и для ряда проектов русских общин в Виндзоре и Торонто.

Еще одной вдохновляющей поездкой было посещение Храма Христа Спасителя. Изначально Храм был построен в память о воинах Русской императорской армии, погибших в Отечественной войне 1812 года. Однако здание Храма было разрушено во время сталинской реконструкции Москвы. Храм был полностью восстановлен в 1997 году. Хотя я была уже в этом Храме раньше, только теперь, слушая рассказ профессионального гида, я смогла в полной мере оценить мастерствo и объем работ, которые потре20

В последний день своего пребывания в Москве, мы поднялись на Останкинскую башню и полюбовались столицей с высоты птичьего полета, мысленно возвращаясь в памяти к тому, что удалось нам увидеть и узнать за эти 7 потрясающих дней.

planning is important. We even had a chance to tour RIA news where we toured the broadcasting center, saw the many languages and countries in which RIA operates and the speed and efficiency of its news team. Another important issue that was discussed was keeping and attracting young talent, teaching young talent and cultivating the customs and reputation of our educational system. The reputation of Russian universities on a global scale needs to be upheld and cultivated. Many young adults do not return to Russia for schooling because of lack of global recognition and rumors of corruption especially for subjects in the humanities. Currently, it is popular to study abroad and for reasons of certification, Russian schools get very little consideration. There are only 3% of international students in Russian universities. We need to implement international exchanges and CO-OP programs along with summer schools for exchange to promote and build our international status and credibility, attracting not only the best and brightest students but professors as well. Looking towards the future, there was a serious discussion on the Integration of the Eurasian nation. This included the idea behind the collaboration, the policies and former USSR countries involved. The Eurasian economic commission was started by President Vladimir Putin in 2011 and will officially come into effect in 2015. A problem is one of identity since there are geographical values of families from that of Europe and Asia as well as a set belief in European ideology. This is also very important to the idea of culture and identity since Russia consists of so many smaller dialogues, customs and values. To compliment the lectures we had a cultural program which let us visit many of Moscow’s gems. From the early inception of Russia to the newest technological booms, we were able to see Moscow’s vast and impressive architecture, be awed by its shear size and overwhelming richness. Personally my favorite trip was the visit to the Kremlin and its

Museums. The collections were grand and showed off the wealth and power of Russia at the time by the amount of previous gemstones, silver, gold and silk held in the small. It was an honor for us to visit the Grave of unmarked soldier and place flowers onto it. Another inspiring trip was to the Church of Christ the Savior. This church was fully rebuilt based on the plans of the old one that stood there to commemorate Russians defeat over Napoleon. Although I have been there once before, now with a professional guide I was able to fully appreciate the amount of work and craftsmanship that went into it’s rebuilding. The amount of wealth and power it represents really makes you feel proud to know where your roots are from. It is a testament to the power of our people, culture and beliefs no matter what religion one is. We were also able to visit the Museum of Pushkin, walk through the old Arbat, see the Pokloni gora and pay a visit to the Bulgakov Museum commemorates the life and work of author Mikhail Afanasyevich Bulgakov in an apartment where he lived in Moscow and in which he set portions of his novel The Master and Margarita. The last day we climbed the Ostankino tower, learned about its history and were able to have an eagles eye view of everything we saw over the week. Moscow is an expansive, and beautiful city filled with amazing architecture, an immense amount of wealth in the city planning and materials used as well as parks and civic projects. The arts are very supported and new buildings being built don't take away from the older ones preserving the landscape and feeling of the grandness that existed. Overall the forum was an amazing experience and allowed me, personally, to learn a lot about Russia’s stance on its people residing aboard, the way others are living in their countries and the importance of the language and cultural heritage. I learned not just from the lecturers but from my fellow friends. We wish to hold a forum of the people that met 21

here, this June week 2013, in our countries. The bond we 50 young people made over 7 days of spending almost 20 hours together is irreplaceable and we have already began initiatives for change. Although the topics look spread out, the focus was on the preservation of culture and our heritage. We are very lucky that in Canada and in North America we have the resources, and rights to practice and learn out customs, language and different religions. The Russian spirit is deeply engrained in our culture and language and we must do everything possible to preserve it. Unlike many of the other countries that my young friends represented, we do not have to fight to be able to speak, read or write Russian. We do not have to fight to practice our religions nor do we have conflict between religious groups. We should be taking these opportunities and educating our children and the young generation about the greatness and wealth from which we come from. It is imperative that we use our resources to teach the language and customs so that we may carry on into the future. Russian customs and language carry something very special: we understand and are not scared of taking on monumental tasks, we look foreword to challenges, we want to be competitive, we want to succeed, we want to make our communities better, we want to learn and educate. Our blood boils to stand up and do something. So please support us, help us, grow with us! Because only as a strong community, a united one, can we continue to represent our country and continue our traditions. I really hope that I will have another chance to see all of my new friends again, so that we can bond again, and learn from each other again. We may be separated by miles of land and large bodies of deep blue water, but we were raised with the same principles, the same heritage, the same language and the same customs. It is surprising how 50 people from 36 countries never felt more the same, with a sense of belonging and understanding in that same room for those 5 days then they did in the countries they call home. Lets not allow that ability to feel like one to disappear for future generations.

Anna Maeva, Assistant to Hon. Consul of Russia, MSC of Medical Biophysics was born in Moscow, Russia on December 4th 1987. She moved with her family to Canada in 1994. Anna grew up in Windsor and attended the University of Windsor, majoring in Hon. Chemistry with a minor in Physics. She then pursued her Masters degree in Medical Biophysics at the University of Toronto, where she just graduated. Anna loved the sciences and has competed and won in the Canadian National Science fair in 2005. She also loves the arts and culture, is an accomplished pianist, guitarist and vocalist, with accreditation from the Royal Conservatory of Canada. She also loved to draw, sculpt and paint as well as sports, including jogging, downhill skiing, kick boxing and cross fit. Miss Maevaâ&#x20AC;&#x2122;s extensive knowledge of the sciences, arts, her extensive background as a community leader as well as her ability to organize and realize ideas has allowed her to volunteer her time for various organizations, including Rotary International and Rotaract International, different student organizations and student unions, school newspapers, underprivileged children and children with special needs centers, as well as large fund raising ventures for both the Canadian Olympics Committee, being selected as one of the mascots for the 2010 Vancouver Olympics, and various Russian communities ventures in Windsor and Toronto. 23

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО

Фото: Екатерина Печеник*

Наталия Давидович

АМЕРИКАНСКИЙ КАБИНЕТ

Иосифа Бродского В январе, в годовщину смерти Иосифа Бродского во многих странах мира проходят Дни памяти поэта. Дни памяти вынужденного изгнанника, который поделил свою жизнь между двумя странами – Россией и Америкой, человека, которого природа щедро одарила совершенством поэтической формы и великим рассудком, поэта, чьи слова всегда остаются живыми, а вклад в вечные ценности не может быть измерен.

* несколько лет назад в музей Анны Ахматовой пришел и остался на постоянное место жительство огромный, пушистый, рыжий кот... Мистика? - Иринa Петровнa Бородинa 24

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО ЕСТЬ ГОРОДА НА КАРТЕ, А ЕСТЬ В ДУШЕ!

В Да, сходства нет меж нынешним и тем, кто внес сюда шкафы и стол, и думал, что больше не покинет этих стен; но должен был уйти, ушел и умер. Ничем уж их нельзя соединить: чертой лица, характером, надломом. Но между ними существует нить, обычно именуемая домом... Иосиф Бродский

Санкт-Петербурге, в городе, где поэт родился, провел зрелые годы и который любил больше всего на свете, планируется открытие литературно-мемориального музея в доме князя Мурузи, посвященного русско-американскому поэту и драматургу, переводчику, лауреату Нобелевской премии по литературе 1987 года, Иосифу Александровичу Бродскому. В настоящее время в музее Анны Ахматовой в Фонтанном Доме есть посвященная ему комната, где хранятся вещи и предметы из американского кабинета поэта. Иосиф Бродский никогда не жил в Фонтанном Доме и даже здесь никогда не бывал. Здесь более 30 лет прожила Анна Ахматова. Волею судеб духовная связь Иосифа Бродского с Анной Ахматовой, начавшаяся ещё в 1960-е годы, при жизни обоих, продолжилась на новом уровне после их смерти. В 2003 году Фонд наследственного имущества И. Бродского и вдова поэта Мария Бродская передали музею Анны Ахматовой часть вещей из американского кабинета поэта в его доме в небольшом американском городке Саут - Хедли, штат Массачусетс, где И. Бродский преподавал с начала 1980-х в колледже Маунт Холлиок: письменный стол, секретер, настольную лампу, кресло с лоскутным одеялом, диван, постеры, связанные с итальянскими поездками Бродского, его библиотеку, коллекцию почтовых открыток и фотографии интерьеров дома в Саут - Хедли, сделанные Ноэми Палмиери. Это был дом, устроенный им по своим законам: мебель, напоминающая ту, что была в родительском доме, на стенах — фотографии дорогих ему людей, виды городов, что остались в его стихах и его памяти, репродукции картин старых мастеров. И ещё — множество книг.

Trend/ Алeна Яковлева 25

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО Фотография родителей поэта из дома И.Бродского в Саут-Хедли. Фото: М.Мильчик, начало 1980-х гг.

«Американский кабинет» Иосифа Бродского дает посетителю уникальную возможность прикоснуться к поэтической биографии поэта, обстоятельствам его жизни и попытаться обнаружить “спрятанную” в нем историю. Лично у меня возникает неосознанное желание услышать Бродского, как в жизни: как мы слышим соседей, друзей, прохожих на улице. Ведь он был не только загадочным поэтом и Нобелевским лауреатом – он был соседом, другом, прохожим на улице. Хочется увидеть в Бродском-поэте Бродского-человека, с его слабостью и земной небезупречностью: так понятней и ближе к истине; открыть Бродского в мелочах, почувствовать витающий в воздухе его лирический дух. Идея создать музей И. Бродского в его бывшей многонаселённой квартире на втором этаже в знаменитом доме Мурузи, в котором когда-то жили Николай Лесков, чета ГиппиусМережковский и Лев Гумилев, возникла после того, как писателю была присуждена Нобелевская премия по литературе. В 1998 году группа деятелей русской и зарубежной культуры обратилась к властям Петербурга с предложением о создании музея. Но реализовать этот проект до конца ХХ века не удалось: квартира поэта попрежнему оставалась коммунальной, в комнатах, которые он когда-то занимал, жили люди. Бродский в ссылке в селе Норенское: история и современная экспозиция в местном музее 26

Иосиф Бродский родился 24 мая 1940 года в Ленинграде, на Выборгской стороне, в обыкновенной интеллигентной семье. Его отец, А.И. Бродский, в качестве фотокорреспондента прошел всю войну, после войны работал журналистом и фотографом для ведомственных многотиражек. Мать, М.М. Вольперт, всю жизнь прорабо-

тала бухгалтером. Раннее детство Иосифа пришлось на годы войны, блокады, послевоенных тягот жизни. В 1955 году семья Бродских переезжает в коммунальную квартиру в доме Мурузи и занимает два смежных пространства: «…эти десять квадратных метров были моими, и это были самые лучшие десять квадратных метров, которые я когда-либо знал. Если у пространства есть разум и оно выносит суждения, существует шанс, что некоторые из этих квадратных метров тоже могут вспомнить меня с любовью. Особенно теперь, под чужой ногой…» Именно здесь и происходит формирование Бродского-поэта. Иосиф Бродский ушел из школы в 8 классе. В 15 лет поступил на работу на завод. Сменил много профессий: работал истопником в котельной, матросом на маяке, рабочим в геологических экспедициях. Занимался самообразованием:

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО поэзией, философией, религией, изучал английский и польский. Впереди приговор, ссылка, жесточайшее личное разочарование. Роман, измена, разрыв с ленинградской художницей Мариной Басмановой, которой еще долго, будучи в эмиграции, посвящал стихи и писал письма. Независимость, неслыханный тогда дух свободы в творчестве привлекают к нему негативное внимание властей. Этот гений – бомба замедленного действия. Несколько раз, начиная с 1959 года, Бродский подвергался допросам в КГБ. Он свободен, но для властей – «увы». В 1964 г. против Бродского было возбуждено уголовное дело по статье «тунеядство». Дополнительным основанием для вынесения приговора послужили свидетельства о том, что стихи Бродского «вредно влияют», в

знакомые. Росло чувство отчуждения, унижение и отчаяние «невостребованности». Подготовленная для издания книга была отклонена издательствами, но его стихи публиковались в эмигрантских журналах. В 1965 г. в НьюЙорке вышел составленный без участия поэта сборник «Стихотворения и поэмы». С публикацией стихов за границей положение Иосифа Бродского в СССР окончательно осложняется. В мае 1972 года Бродского вызвали в ОВИР (аббревиатура от Отдел виз и регистрации) ленинградской милиции и поставили перед выбором: эмиграция или «горячие денёчки», то есть тюрьмы и психбольницы. “Благо” и в Питере была такая спецтюрьма. Выбрав эмиграцию, поэт пытался максимально оттянуть день отъезда, он не хотел уезжать из России; однако у

Пишущая машинка И.Бродского. Фото: Н.Давидович

...Генерал! Я не думаю, что ряды ваши покинув, я их ослаблю. В этом не будет большой беды: я не солист, но я чужд ансамблю. Вынув мундштук из своей дуды, жгу свой мундир и ломаю саблю… первую очередь, на молодежь. Несмотря на то, что большая часть свидетелей против поэта на суде его не знала и со стихами его также знакома не была, Бродский был приговорен к пятилетней ссылке. Анна Ахматова, которая первой поняла силу поэтического дарования Бродского, бросилась защищать молодого поэта, благодаря ее стараниям и поднявшемуся на западе шуму ссылка Бродского в архангельскую деревню была сокращена до полутора лет. В защиту Бродского выступали и другие известные люди – музыканты, поэты, писатели. В 1965 году И. Бродский возвращается в Ленинград, по рекомендации Корнея Чуковского он был принят в групповой комитет переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, что позволило в дальнейшем избежать новых обвинений в тунеядстве. Поэт продолжал работать, однако по-прежнему стихи его не могли появляться в официальных изданиях. Средства для жизни давали лишь переводы, поддерживали друзья и

него не было иного выбора. В письме Брежневу, проникнутом уверенностью в возвращении на родину, он пишет: «...даже если моему народу не нужно мое тело, душа моя ему еще пригодится...», но власти хотели как можно быстрее избавиться от неудобного поэта. Через несколько дней Бродский вынуждено и навсегда эмигрирует в США. Практически сразу по приезду в США Бродский получает работу, принимая пост «приглашенного поэта» в Мичиганском университете в ЭннАрборе, где преподает, с перерывами, до 1980 г. Закончивший в СССР неполные 8 классов средней школы, Бродский ведет жизнь университетского преподавателя, занимая на протяжении последующих 24 лет профессорские должности, в общей сложности, в шести американских и британских университетах, в том числе в Колумбийском и в Нью-Йоркском. Он преподает историю русской литературы, русскую и мировую поэзию, теорию

Диван из дома И.Бродского в Саут-Хедли. Фото: Н.Давидович

Вольтеровское кресло и диванное лоскутное покрывало из дома И.Бродского в Саут-Хедли. Фото: Н.Давидович 27

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО стиха, выступает с лекциями и чтением стихов на международных литературных фестивалях и форумах, в библиотеках и университетах США, в Канаде, Англии, Ирландии, Франции, Швеции, Италии. Сорокалетие поэт ощущает как важную веху: Я входил вместо дикого зверя в клетку... …перешел на шепот. Теперь мне сорок. Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной. Только с горем я чувствую солидарность. Но пока мне рот не забили глиной, из него раздаваться будет лишь благодарность. В 1980 Иосиф Бродский получает американское гражданство. И в этом же году окончательно перебирается из Энн-Арбора в Нью-Йорк. Поэт остановился в маленькой полуподвальной квартирке. Во дворике — запах моря с Гудзона, в квартале — китайцы и итальянцы, в соседних квартирах — университетские преподаватели и писатели. В этом месте Бродскому очень нравилось, там он прожил 17 лет. В эмиграции Бродский тяжело переживает разлуку с самыми близкими на тот момент людьми и еще многие годы продолжает посвящать свои стихи Марине Басмановой. Родители Бродского двенадцать раз подавали заявление с просьбой о разрешении им повидать сына, вместе или по отдельности, но даже после того, как Бродский перенёс операцию на открытом сердце в 1978 году и официального письма из клиники с просьбой позволить родителям приехать в США для ухода за больным сыном, им было отказано. Не позволили и Иосифу Бродскому приехать в СССР, чтобы похоронить родителей, которые до конца своих дней проживали в «полутора комнатах» в старой квартире. Это были последние даты в истории «полутора комнат» 1983-1984 г. – даты смерти матери и отца Бродского. Поэт напишет в 1986 году: «От любви бывают дети. Ты теперь один на свете. Помнишь песню, что, бывало, я в потемках напевала? Это – кошка, это – мышка, это – лагерь, это – вышка. Это – время тихой сапой убивает маму с папой». Родители Иосифа Александровича так и не дожили до мирового триумфа сына. В 1990 году по просьбе поэта его друг, историк и литературовед Яков Гордин передал в музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме библиотеку и часть архива поэта, хранившиеся у него после смерти родителей Бродского. Разлука с родителями, их смерть навсегда останется незаживающей раной, до конца жизни поэта. Бродский становится не только значительной фигурой русского поэтического зарубежья, но все больше, благодаря англоязычной прозе, всемирно известным литератором. В 1987 г. Иосиф Бродский был удостоен Нобелевской премии по литературе, которая была присуждена ему за «всеобъемлющее творчество, насыщенное чистотой мысли и яркостью поэзии». В Стокгольме, на вопрос интервьюера, считает он себя русским или американцем, Бродский ответил: «Я еврей, русский поэт и английский эссеист». Америка тоже признала талант русского поэта: в 1991 г. Иосиф Бродский занял должность поэта-лауреата при библиотеке Конгресса США. В 1990 году Бродский женился на Марии Соццани, итальянской аристократке, русской по материнской линии, у них родилась дочь Анна. В 1995 Иосифу Бродскому было присвоено звание Почётного гражданина Санкт-Петербурга. Последовали приглашения, но он так ни разу и не приехал на родину, которая его отвергла. А в одном из интервью поэт уточнил свою позицию: «Нельзя войти в одну реку дважды, даже если это Нева».

Заявление А.И.Бродского в ОВИР, Ленинград, 20 июня 1983 г. Последнее письмо отца с просьбой разрешить ему поездку к сыну в Америку. Фото: Н.Давидович

«От любви бывают дети. Ты теперь один на свете. Помнишь песню, что, бывало, я в потемках напевала? Это – кошка, это – мышка. Это – лагерь, это – вышка. Это – время тихой сапой убивает маму с папой».

Чемодан был привезен отцом И.Бродского из Китая в 1948 г. В 1972 г. с этим чемоданом поэт покинул СССР. Шляпа И.Бродского. Фото: Н.Давидович

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО

Со смертью все не кончается - Letum non omnia finit Иосиф Александрович Бродский скоропостижно скончался в Нью-Йорке 28 января 1996 года, не дожив до 56 лет. «Ни страны, ни погоста не хочу выбирать. На Васильевский остров я приду умирать». Судьба распорядилась иначе. Бродский похоронен на кладбище Сан-Микеле, «в глухой провинции у моря» в любимой Венеции.

«Жизнь выдающегося поэта, лауреата Нобелевской премии Иосифа Бродского полна драматических поворотов. На его долю выпали годы бедности и непризнания, ссылка, эмиграция и громкая всемирная слава. При этом он сам, «русский поэт и американский гражданин», всегда считал главным для себя творчество, стоящее вне государственных границ» - Л.Лосев. “Иосиф Бродский”

>>> 29

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО

Музей Анны Ахматовой

в Фонтаннoм домe

Музеи служат оправданием! Создание музея-квартиры Бродского – процесс непростой и потребовал времени. Проблемы носят исключительно финансовый характер, но уже многое сделано. К сожалению, время неумолимо. Коммунальная квартира находится в аварийном состоянии и требует реставрационного ремонта – в прихожей и на кухне часть потолка обвалилась, на стенах трещины. О будущем литературного музеяквартиры И. Бродского мы беседуем с сотрудником музея Анны Ахматовой в Фонтанном Доме, хранителем «Американского кабинета Иосифа Бродского» Ириной Петровной Бородиной.

Коммунальная квартира Бродских в доме Мурузи. Фото: Владислав Быстров. 2013 год 30

- Ирина Петровна расскажите, пожалуйста, о проекте по развитию мемориального музея И. Бродского. - Существующие в Санкт-Петербурге литературно-мемориальные музеи открывались спустя многие десятилетия после смерти писателя или поэта. Так, например, музей Достоевского открылся через 90 лет, музей Некрасова почти через 70 лет. После смерти Блока прошло 59 лет, после смерти Анны Ахматовой 23 года. И все они восстанавливались по фотографиям и воспоминаниям. С музеем И. Бродского может сложиться другая история, потому что в неизменном виде находится квартира, в ко-

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО торой жили Бродские, сохранились вещи, предметы из их комнат, фотографии, т.е. в основу лягут мемориальные экспонаты.

Памятник в виде чемодана и головы во внутреннем дворике Санкт-Петербургского государственного университета «Бродский вернулся». Работа Константина Симуна

Рисунок И.Бродского

- На какие средства проводится проект по созданию музея? - В Санкт-Петербурге более десяти лет назад был организован Фонд по созданию литературно-мемориального музея И. Бродского, который существует по сей день. И на протяжении всего этого времени говорится о создании музея, однако процесс заходит в тупик. Причина в том, что собственница последней комнаты в коммунальной квартире, где жил поэт, запросила огромную сумму за свое жилье. К сожалению, у города таких денег нет. С 2012 года Фонд разработал интернет-проект по сбору средств на будущий музей. А несколько лет назад музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме разработал концепцию будущего музея, которая предполагает, что это будет филиал музея Анны Ахматовой. О том, что музей-квартира Бродского будет создана, заявили и министр культуры России Владимир Мединский, и вице-губернатор Санкт-Петербурга Василий Кичеджи. - Каковы были первые шаги на пути к созданию будущего музея? - После того, как большая часть квартиры была выкуплена, и в том числе знаменитые «полторы комнаты», музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме совместно с Фондом создания литературно-мемориального музея Бродского в течение нескольких лет организовывали и проводили литературные вечера и творческие встречи с участием известных поэтов и писателей из России, Великобритании, Германии, Швеции, Франции, США и других стран. В дом Мурузи приходили школьники, студенты, родственники, друзья, чтобы познакомиться с проектом памятника И. Бродскому в нашем городе или посмотреть и обсудить новые документальные фильмы, посвященные поэту. Таким образом, были сделаны первые шаги к созданию будущего музея. Можно сказать, пролог. - Значит, музей-квартира Бродского сможет превратиться в культурный центр Санкт-Петербурга? - Существующие современные музеи в городе, посвященные писателям ХХ столетия, освещают события до середины 60-х годов. Будущий музей Бродского мо-

жет заполнить образовавшуюся «брешь» и рассказать широкой аудитории о литературной и культурной жизни Ленинграда 60-90-х годов. Основной фигурой должен стать Нобелевский лауреат И. Бродский. Это будет музей XXI века, сочетающий различные формы выставочных решений: интерьеры комнат XIX века в мавританском стиле и использование современных технологий. Мы надеемся, что музей будет привлекателен не только российской, но и зарубежной аудитории и рассчитан как на групповые, так и на индивидуальные посещения. - Останется ли «Американский кабинет» в Фонтанном доме после открытия музея-квартиры Бродского? - Да, останется. Это постоянная экспозиция, где будет продолжен рассказ о Бродском в Америке. В «полутора комнатах» на Литейном проспекте д.24 речь пойдет о ленинградском периоде жизни поэта. К тому же, «американский кабинет» – это не выставка отдельных предметов, которые пришли из Америки. Это инсталляция, объединенная художественным текстом. В этом году в День рождения Иосифа Бродского «Американский кабинет» открылся в обновлённом виде. Из фондов нашего музея в экспозицию были добавлены открытки из разных стран, где бывал поэт, которые он посылал своим родителям в Ленинград. Также можно прочитать последнее письмо отца Бродского в ОВИР с просьбой разрешить ему выезд на постоянное место жительство к единственному сыну, живущему в США; посмотреть видеозапись интервью, сделанную в 2010 году, с профессором Бостонского университета, поэтом, писателем и другом Бродского Мэри Джо Солтер. - Создание музея Иосифа Бродского – возвращение поэта в родной город? - Интерьер кабинета, звучащий голос Бродского, документальные фильмы, где он выступает и как рассказчик, и как поэт, все это – своеобразное возвращение поэта на родину, в страну, которая, сама того не желая, сформировала личность будущего нобелевского лауреата. Бродский писал: «Мы только живем не там, где родились, а так все остальное на месте и лишено судьбы». И еще: «… Я верю, что я вернусь; поэты всегда возвращаются: во плоти или на бумаге». 31

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО

Обновленная экспозиция в «Американском кабинете» Иосифа Бродского - Сохранилось множество шутливых автопортретов Бродского, где он изображает себя в виде рыжего кота. - Известно, что у Бродского много собственных рисунков с изображением котов. Рассказывают, что он часто заканчивал телефонный разговор, произнося «мяу». Когда к нему приходили гости, он спрашивал: «хотите, я разбужу для вас кота?» Представляете, несколько лет назад в музей Анны Ахматовой пришел и остался

на постоянное место жительство огромный, пушистый, рыжий кот... Мистика? Ирина Петровна, от имени читателей русско-канадского журнала Санкт-Петербург, издаваемого в Торонто, благодарим Вас за интересное интервью.

Пройдет время, и в новом музее зазвучит живой голос Бродского, появится его облик, сохранённый видеоплёнкой. Энергетика подлинных вещей и интерьера создадут удивительную атмосферу присутствия — свершившегося возвращения поэта на родину. Займут свое место мебель, книги, фотографии, в том числе и фотографии Анны Ахматовой. Иосиф Бродский говорил, что именно ей обязан своими лучшими качествами, что она научила его главному в жизни — терпеть и прощать… Только в Санкт-Петербурге есть особое сезонное настроение. Только он умеет быть скучным и серым, солнечным и ироничным, благодушным и гостеприимным. Он может взять за руку или же не подать руки. Помнить или забыть на десятилетия. Извиняться и, догоняя, дергать за рукав. Петербург – разный, он такой один – живой, со своими особыми чертами. Тысячу раз не похожими на лица других городов. Чего бы лишился в себе каждый из нас, кто живет в Петербурге или приезжает сюда, не будь этих бесконечных набережных, где «...там, за рекой среди деревьев, все плещет память о гранит…», коммунальных квартир и парадных подъездов, не будь этого пасмурного неба и дождливой погоды. Прошлое и настоящее рождает тот таинственный, великолепный Петербург. Город Пушкина, Достоевского, Мандельштама, Ахматовой, Гумилева… Иосифа Бродского – поэта, чья жизнь тесно связана с судьбой города, в чьем творчестве отразились как мысли, чувства, переживания, с ним связанные, так и сам Петербург во всем своем великолепии: человека, который любил этот город и считал его своей Родиной, и которого эта Родина изгнала и приняла вновь. Санкт-Петербург, Россия

От редакции: Тур из Канады в Санкт-Петербург состоится 22 июня - 03 Июля, 2014. Идейный вдохновитель и организатор тура – София Дмитриева-Товмасян, издатель журнала Санкт-Петербург, Канада. Инфо: 1-416-782-0083 e-mail: spbmagazine@gmail.com 32

Мир науки и искусства

Проф. Роман Маев

Проф. Роман Маев Джон Твайдл, FBIR

В Университете города Виндзор, Канада есть особое подразделение – Научноисследовательский Институт Диагностической Визуализации и отдельный проект Института - Лаборатория Арт-Анализа. Задача специалистов Лаборатории - работа с весьма необычными для научного мира объектами, а именно - с предметами искусства. Да, как ни странно, в наше время даже реставраторы и аукционные дома нуждаются в помощи ученых. Взять хотя бы поддельные и похищенные произведения искусства. По данным ФБР, объем нелегального рынка предметов искусства достигает 6 миллиардов долларов в год, уступая лишь нелегальному рынку оружия и наркотиков. А какова современная ситуация на рынке подделок? Времена, когда было достаточно знать манеру и стиль художника чтобы уверенно отличить подделку от оригинала, давно прошли. Поддельщики все более тщательно подходят к подбору методик, материалов, инструментов, пытаясь – и порой очень успешно – копировать работы знаменитых художников. Качество подделок растет, и порой специалисту-искусствоведу бывает трудно обойтись без дополнительных данных - какие связующие использовались в краске, 40

какова плотность холста, соответствует ли палитра красок тому или иному художнику. Достаточно вспомнить истории таких поддельщиков как Эльмир де Хори или Эрик Хебборн – до сих пор неизвестно, сколько подделок, сделанных ими, еще находится в частных коллекциях и известных музеях по всему миру. Другим убедительным примером являются проблемы реставрации. Часто бывает так, что самое начало процесса разрушения картины не видно невооруженному глазу, расслоения не выходят на поверхность, и только в конечном итоге становится ясно, что картина нуждалась в реставрации – когда разрушения почти необратимы. А ведь для того, чтобы этого избежать, было бы необходимо вовремя провести детальный научный анализ картины, выявить новые дефекты и поставить задачу реставраторам, что и является одной из приоритетных задач Лаборатории.

Fusion of art and science

Behind the painting

P r o f . , D r . R oman G r . M ae v John Twydle, FBIR

There is a very unusual department at the University of Windsor, Canada, known as the Institute for Diagnostic Imaging Research. One on the more unique projects at this Institute is the Art-Analysis Laboratory. Experts from this laboratory typically use medical and industrial imaging techniques to evaluate pieces of art which is very unusual for a science institution. Many conservation laboratories and auction houses turn to science today to help determine the provenance or condition of artworks. One application is those pieces of art which have been stolen or forged. According to the FBI, the size of illegal art market easily reaches 6 billions annually, which makes it the third most lucrative illegal activity after the black market in weapons and drug trafficking. Turning to forgeries there was a time when it was enough to create an image in the style and technique of old masters. Those days are long gone, today’s forgers choose their methods, materials and techniques very thoroughly, and their “works” are often very hard to distinguish from the works of the original famous artists.

surface, later when then the degradation becomes visible, it may be too late. In order to avoid such irreversible damage, it would be important to conduct regular scientific evaluations of paintings, detect newly formed defects, and assign remedial work to a conservation team. This kind of pre-restoration evaluation is one of the top-priority activities of the ArtAnalysis Laboratory.

The art researcher’s arsenal Ultraviolet

The quality of forgeries is constantly evolving, and sometimes art scientists need additional data on paint media used, on density of canvas, or whether the palette of paints used corresponds to one or another particular artist. It worth remembering the history of successful forgers such as Elmyr de Hory or Eric Hebborn - as of today, it still remains unknown how many fakes they created are exhibited in private collections and famous museums around the world.

For a quick analysis ultraviolet light is actively utilized - of course, not the same kind of ultraviolet you can see in the tanning salon, but much less powerful and with a shorter wavelength. Such “soft” ultraviolet does not induce any damage to art. Ultraviolet is invisible to human’s eye, but when it hits varnish or paint, it makes molecules re-emit electrons received from the incident light. In other words, materials start glowing - this is known as fluorescence. The simplest example of fluorescence is the cool glow of clothes and decorations exposed to “blacklight” in some night clubs.

Another application is related to the problems of conservation. Frequently the very early stages of artwork degradation remain unseen to unaided eye. There can be detachments in the sub-surface layers of paint which are not visible on the

Ageing makes the structure of molecules change, so, the induced glow changes its wavelength, i.e., it colour changes. In fact, this provides a very useful way of age determination. Simply speaking, fresh varnish layer appears dark in ultraviolet

John Twydle, FBIR light, while older varnish emit green light. The fluorescence glow of a really old varnish exposed to ultraviolet illumination has so much dense green tint that the drawing covered by it becomes almost invisible. You want to know something special about the painting at your home? Just have an UV flashlight and shine it on its surface at night. There are good chances you will see dark spots in places where restoration

FBIR - Fellow of the British Institute of Radiology. 41

Мир науки и искусства хотите узнать нечто интересное о картине у вас дома? Посветите на нее ультрафиолетовым фонариком, и вы, возможно, увидите темные пятна в тех местах, где проводилась реставрация, поскольку в таких местах лак более свежий. В практике Института был случай, когда частный коллекционер просил провести анализ его картины, привезенной из Европы. Фрагмент этой картины можно увидеть на рисунке ниже. Как видно, реставратор хорошо постарался, когда восстанавливал повреждения - обычный наблюдатель не заметит ничего странного, но в ультрафиолете видно, где лак был обновлен.

Инфракрасный свет

Арсенал исследователя Ультрафиолет

Для экспресс-анализа активно используется ультрафиолет, разумеется, не такой, какой можно увидеть в солярии, а менее “жесткий”, или, говоря более научно, с большей длиной волны. Такой “мягкий” тип ультрафиолетовых лучей не наносит скольконибудь существенного вреда материалам, и может быть использован для исследований. Ультрафиолетовое излучение невидимо для человеческого глаза, однако попадая на поверхность лака или краски, ультрафиолет заставляет их молекулы переизлучать избыток энергии, полученной от падающих лучей. Иными словами, лак начинает светиться сам - это называется флуоресценцией. Простейший пример флуоресценции - свечение декораций и одежды в ночных клубах в свете ультрафиолетовых осветителей. При старении лаков и красок на картинах конфигурация молекул меняется, и переизлучение меняет длину волны, т.е., цвет излучения становится другим. И это является очень полезным свойством материала при определении его возраста. Говоря простыми словами, если относительно свежий лак выглядит темным в ультрафиолетовых лучах, то постаревший лак становится зеленоватым. А действительно старый лак в ультрафиолете имеет настолько плотное зеленое свечение, что под ним становится трудно различить саму картину. Кстати, 42

Фрагмент исследованной картины Fragment of the painting analyzed.

Тот же фрагмент в ультрафиолетовом свете The same fragment under UV exposure. Рубенс, П.П. Римское милосердие, фрагмент. Частная коллекция, Виндзор, Канада P.P.Rubens, after. Roman Charity (fragment), Private collection, Windsor, Canada

Чтобы узнать, как создавалась картина, нужно увидеть, что скрывается под ее поверхностью. Разумеется, наше зрение для этого не подходит, поскольку мы не обладаем способностью видеть сквозь непрозрачные материалы. Однако таким свойством обладает так называемый инфракрасный свет (ИК). Поэтому, он зачастую используется практически для решения подобных задач. Итак, краска более прозрачна для инфракрасного света, это позволяет посмотреть, что скрывается под поверхностью, оставаясь скрытым для глаз обычных наблюдателей. А скрыто порой много интересного. То, что можно увидеть под слоями очень часто связано с историей картины - например, черновые наброски художника. По ним можно судить о том, какова была изначальная композиция, до того как автор по каким-то причинам решил изменить композицию. Замечательным примером таких изменений является картина Аньоло Бронзино «Святое семейство с Иоанном Крестителем», выставленная в ГМИИ им.Пушкина в Москве. В ходе исследования, специалисты Института обнаружили, что положения рук, ног, контуры тел - все это имело другую форму в то время, когда художник начинал свое творение. Примером интересных находок являются результаты анализа старых холстов, заново использованных художником. В коллекции ГМИИ им.Пушкина экспонирована картина «Св.Агата» кисти Франческо Гварино. Если бы посетители музея могли видеть в инфракрасном свете, они увидели бы, что на одном холсте этой картины существуют це-

Fusion of art and science was made, because the varnish in such places is fresher. There was an case in practice of the Institute when a private collector asked to make an investigation on his painting brought from Europe. A fragment of that painting is shown below. As can be seen, the conservator did a very good job: a regular observer will not notice anything, but under ultraviolet one can see the places where the varnish has been renewed.

Общий вид исследованной картины General view of the painting analyzed

Аньоло Бронзино. Святое семейство с Иоанном Крестителем, Экспозиция Государственного Пушкинского музея, Infrared light Москва, Россия. In order to see the way a painting was Agnolo Bronzino, constructed, one has to see what is “Holy Family with the composition of the painting before hidden under its surface layers of paint. John the Baptist” the painter changed his mind and altered We are unable to see what is covered the final drawing. An excellent example by opaque materials, but infrared light of such changes is a painting exhibited is capable of penetrating into the bulk of in the State Pushkin Museum in Moscow, paints. This is why it is often utilized for Russia. During the analysis conducted this kind of analysis. there, the experts from the Institute found out that the positions of arms, legs, as well as contours of bodies - all this had different shapes at the time when the artist began his creation. Among the other interesting discoveries that can be found is the revelation of a former picture under the structure of a

Oil paints are more transparent in infrared light, which allows us to see what is hidden under surface layers and normally remains unseen to the human eye. In many cases there are quite interesting things hidden beneath the surface layers. What can be seen is often related to the history of a painting - for example, the painter’s initial sketches. The sketches can provide an idea on

Та же картина в инфракрасном свете The same painting in infrared light

Общий вид исследованной картины General view of the painting analyzed

newer painting. In the collection of the State Pushkin Museum there is a painting by Francesco Guarino “St.Agatha”. If only the Museum’s visitors could see using infrared light, they would see that on a single canvas of that painting there are two compositions, which indicates that the painter was using his old canvasses for new works. This second picture was found by the experts of the Institute during their work at the State Pushkin Museum together with conservation specialists from the Museum. Sometimes one can find a precious painting painted over with a meaningless subject to hide the original. In the past this technique was used for exporting some paintings across borders. Besides that, there are even more elaborate ruses - like the way used by Eric Hebborn: he drew two paintings one atop the other. When experts were analyzing the first one, they could quickly understand that the painting the surface was a fake. However, when the hidden painting was revealed, they had little doubt that this painting is the masterpiece which was intended to be concealed. No one guessed that the uncovered painting was also another fake.

Перевернутая картина в инфракрасном свете. В верхней правой части можно видеть лицо, которое является деталью сюжета зарисованной картины. The same painting in infrared light, flipped upside down. In the top right part a man's face is visible.

Франческо Гварино. Святая Агата, Экспозиция Государственного Пушкинского музея, Москва, Россия. Francesco Guarino “St.Agatha” 43

Мир науки и искусства лых две композиции. Это свидетельствует о том, что художник использовал свои старые холсты для новых работ. Эта особенность картины была обнаружена сотрудниками Института при проведении исследований в ГМИИ им.Пушкина с участием специалистов отдела реставрации Музея. Бывает и так, что очень ценная картина нарочно зарисовывается ничего не значащим сюжетом, в частности, для нелегального вывоза картины из страны. Помимо этого, есть примеры гораздо более изощренные – например, «психологический» прием, использованный Эриком Хебборном: он рисовал две картины, одну поверх другой. Когда эксперты анализировали первую картину, они быстро понимали, что перед ними подделка. Обнаружив под поверхностью гораздо лучшую картину, эксперты лишались сомне-

Общий вид исследованного участка иконостаса General view of the examined area of the rood screen.

Исследованные участки в инфракрасном свете. The examined areas in infrared light.

подобно повторяющей структуру дерева, лица католических святых были обнаружены в инфракрасном свете. Надеемся, что в скором времени реставраторы восстановят эти изображения, скрытые от прихожан на протяжении столетий, и они обретут вторую жизнь.

Рентген

Исследователи на рабочем месте. ний, что это спрятанный шедевр. Никому не приходило в голову, что это тоже подделка. В прошлом году специалисты Института по приглашению унивеситета Кембриджа проводили исследования в церкви Св.Марии в английском Норфолке, и неожиданно отрыли для себя некоторые страницы истории Англии. Во времена Реформации когда король Генрих VIII в 1534 году объявил себя верховным главой Английской Церкви и стал закрывать католические церкви, монастыри и конфисковывать церковные земли, иконостас церкви Св.Марии был разрушен 44

The specialists at work протестантами, и для сохранения его от полного уничтожения, его расписные панели были закрашены под дерево скамеек, и тем самым иконостас был сохранен для нашего поколения в течение четырехсот лет. После проведенного анализа с использованием современных инновационных технологий было установлено, что эти изображения все еще можно восстановить. При проведении исследований в церкви, специалисты Института обнаружили, что отсутствие изображений на панелях - лишь видимость. Скрытые под слоем краски, весьма правдо-

При описании методов исследований объектов искусства нельзя не коснуться рентгеновских лучей. Рентгеновское излучение - один из старейших и популярных методов, используемых для исследований картин. Уже в конце 1890-х, т.е., в течение пяти лет после открытия проникающих свойств рентгеновского излучения, этот новый тип лучей использовался в одной из Лабораторий Берлинского Университета для анализа объектов искусства. Принцип исследования точно такой же, как и в медицине. Рентген легко просвечивает картину насквозь, поглощаясь лишь относительно тяжелыми элементами, к примеру такими как свинец и ртуть. Таким образом, если под поверхностью краски есть еще один рисунок, нарисованный такими пигментами как свинцовые белила, свинцовый красный либо киноварь (содержит ртуть) - его можно будет обнаружить. Ученые используют рентген и для анализа холста. Сам холст чаще всего прозрачен для рентгена, поскольку состоит в основном из легких элементов, как и любая органика. Почему же на рентгеновских снимках видна структура холста? Секрет довольно прост.

Fusion of art and science Last year the experts from the Institute were invited by the University of Cambridge to make a evaluation at the Church of St.Mary in Norfolk, and, unexpectedly, the team witnessed some evidence of the history of England. At the time of the Reformation, when the King Henry VIII was proclaimed to be supreme head of the Church of England and started expropriation of Church lands, iconoclasm, and massive prosecution of Catholics, the rood screen of the Church of St.Mary suffered from the rage of Protestants. In order to preserve it from total destruction, its panels were painted over to look like wood and used as benches. In this condition the rood screen remained hidden for about four hundred years.

- just like any other organics. Then why X-ray images of paintings show threads of canvas? The reason is quite simple the ground layer of painting often contains a whitening component, before 19th century it was lead white. When the wet ground material is applied to a canvas, it fills all the gaps between the threads, as if the canvas was embossed on the reverse of the ground. Thus, the lead-containing ground acquires an imprint of the canvas, and X-rays will absorb differently in places where the ground has different thickness. This old preparation process allows one to see the canvas threads on X-ray images.

After the thorough analysis of the wood of the rood screen with the use of modern techniques, it has been found that the plain wooden pews revealed a secret. Concealed under the paint, which mimics the structure of wood, the images of catholic saints were found using the infrared light. We hope that in the coming months conservators will restore these images, and they will be revealed for all to see again.

Why is this important? For example, judging by the density of canvas one get data that gives a probability that this canvas was used by one or another painter. Besides that, one can use the data on canvas cuspings - those threads curvatures which are formed near the tacks. When wet ground dries, these cuspings become permanent, and they do not disappear even if the painting is taken off the frame. So, if you see no cuspings on an X-ray image, then there is a chance that the canvas was cut out of the frame once.

X-rays

Current innovations

When describing different methods for analysis of works of fine art one can not avoid saying a bit about X-rays. X-ray radiation is one of the oldest and most routinely used methods in art inspection. Already by the end of 1890s, i.e., within 5 years of the discovery of high levels of penetrability of this type of radiation, it had started to be utilized for evaluation of works of art.

Among the challenges of the Institute are not only the applications of the existing methods, but also creation of some new and innovative techniques. For example, the experts at the Institute introduced thermographic analysis to the analysis of paintings. Till recently, thermography has been widely used in science and industry only. The procedure for such kind of analysis is based on observation of painting with a thermal imager - a camera which is sensitive to temperature of the object observed.

The basics of the analysis are the same as in medical applications. X-ray passes easily through painting and gets absorbed only by denser materials - such as lead and mercury, for example. Thus, if under the surface of painting there is another drawing made by such pigments as lead white, red lead or vermillion (it contains mercury), then one would be able to observe this drawing. Scientists also use X-rays for analysis of canvas. The fabric of canvas itself is transparent for X-ray radiation, because it is mostly composed of light elements

Общий вид исследованной картины General view of the painting analyzed

Исследованная картина в инфракрасном свете The same painting in infrared light

Since thermography is based on principles absolutely different from those of infrared and X-ray radiation, the results acquired are often unique in terms of the information extracted. For an instance, let’s take a look at this portrait by unknown artist. As can be seen, the dark dress was seemingly painted with the use of a carbon-containing paint, for example, ivory black. Carbon efficiently absorbs

Термографическое ихображение исследованной картин Thermographic image of the painting analyzed 45

Мир науки и искусства поглотится сильнее, и на рентгеновских снимках можно видеть холст. Почему это важно? Например, по плотности холста можно сказать насколько вероятно использование этого холста тем или иным художником. Кроме того, можно увидеть искривления холста при его натяжении на подрамник - в тех местах, где фиксирующий гвоздь находился ближе всего, нити имеют искривление. Когда художник наложит грунт на натянутый холст и позволит ему просохнуть, искривления нитей холста станут необратимыми. Даже если снять картину с подрамника, они не исчезнут. Так что если на рентгеновском изображении такие искривления отсутствуют, или выражены недостаточно четко, то вполне вероятно, что холст когда-то был вырезан из подрамника. Пример искривлений нитей холста на рентгеновском изображении. An example of canvas cuspings as visible in an X-ray image. В грунтовом слое часто можно обнаружить свинцовые белила - их часто добавляли для дополнительной белизны. Застывая, грунт заполняет все пустоты между волокнами холста, который как бы отпечатывается на обороте грунта. Таким образом, грунт, содержащий свинец, оказывается разной толщины - а там, где грунт толще, рентген

Общий вид исследованной картины General view of the painting analyzed 46

Немного об инновациях Среди задач Института не только применение существующих методик, но и создание новых, уникальных методик. К примеру, специалисты Института внедрили термографический анализ для диагностики картин. До недавнего времени термография широко использовалась лишь в науке и технике. В ходе такого анализа картина наблюдается тепловизором – видеокамерой, чувствительной к температуре наблюдаемого объекта. Поскольку термография основана на совершенно иных принципах, чем диагностика

Акустическое изображение исследованной картины Acoustic image of the painting analyzed

с использованием ИК и рентгеновского излучений, полученные результаты зачастую уникальны. В качестве примера рассмотрим вот этот портрет неизвестного художника. Как видно, темное одеяние написано, по всей видимости, с использованием краски, содержащей углерод. Углерод очень сильно поглощает ИК, отчего одежда выглядит очень темной на ИК изображении (в центре). Более того, в отличие от случая с картиной Бронзино, под краской ничего не видно – настолько она непрозначна. Рентген здесь поможет мало, если скрытый рисунок (если он существует) написан с использованием органической краски, которая очень прозрачна для рентгеновских лучей. Одно из решений – термография. Картину облучают короткой яркой вспышкой, после чего тепловизор начинает фиксировать малейшие изменения температуры поверхности картины в течение нескольких секунд. В первый момент тепловизор фиксирует неравномерность температуры поверхности, поскольку темные участки поглощают больше энергии чем светлые. Несколько позже – буквально через миллисекунды – на температуру поверхности начинает влиять ее внутренняя структура - слои, материал, дефекты (в особенности расслоения). По этим отклонениям становится возможно понять что именно скрыто от наблюдателя. В данном случае, под темным слоем непро-

Обработанное акустическое изображение с наложенным схаматическим рисунком. Расслоения материала видны как темные области. A processed acoustic image of the painting with a superimposed image. Delaminations are visible as dark regions.

Fusion of art and science

Общий вид исследованной картины General view of the painting analyzed.

Термографическое изображение исследованного участка. Thermographic image of the region analyzed.

Джон Линнел. Иов, приносящий жертву, Экспозиция Музея Фитцвильяма, Кембридж, Великобритания. John Linnel, Job offering a sacrifice on his return to prosperity, Exposition of Fitzwilliam Museum, UK infrared radiation, which makes the dress to look too dark in the infrared image (in centre). Moreover, unlike the case of the painting by Bronzino, there nothing can be seen under the paint because it is too much dark. X-ray would be of little help here, especially if the hidden drawing (of course, if it exists) is made with organic paint, which is transparent to X-rays. One of the solutions in this case is to use thermography. Painting is first exposed to an extremely short light flash. After this, a thermal imager starts recording all the temperature changes at the surface of the painting during a period of several seconds. At the first moment, thermal imager makes a snapshot of surface non-uniformity of heating, because dark regions absorb light more efficiently than the light regions. Somewhat later after milliseconds - the surface temperature becomes influenced by the internal structure of the painting: layers, material, defects (particularly - detachments). These temperature changes provide information on what is hidden under the surface. In this particular case, the dark layer of paint covers a detail of the initial drawing - the cross on a necklace. The importance of this finding is not only in the hidden drawing found, but also in confirmation that thermography is suitable for the cases when other methods are of little or no use. Another example of effective utilization of

thermography is given by the analysis of John Linnel’s “Job offering a sacrifice on his return to prosperity” from the exposition of Fitzwilliam Museum in Cambridge, UK. In the thermographic image one can clearly see detachments.

Acoustic method of art analysis There are other unique techniques developed by the Institute. Among them are acoustic diagnostics, which have been successfully adopted from the medical field. Acoustic analysis allows for seeing various defects under the surface of paint, be it detachments or hollows, or initial stages of degradation. All this provides important quantitative information, which allows - in case of periodic check-ups of painting’s “health” - to detect early stages of degradation and avoid irreversible damage. Ultrasound has been also demonstrated to be a reliable tool for analysis of sculptures, frescoes and other objects with complex shapes.

Cracks may be useful too Everyone knows that with time old paintings get covered by a network of thin cracks - this is known as craquelure. The craquelure of each painting is as unique as a fingerprint. But not too many know that this network of cracks is a clue to the past of painting. The formation of craquelure is affected 47

Мир науки и искусства зрачной краски был скрыт нательный крест. Важность этой находки не только в самом факте нахождения этой детали рисунка, но и в том, что термографический метод может быть использован для случаев, когда другие методы бессильны.

териалов в той географической местности, где создавалась картина – включая краски, грунт, холст, дерево и т.п. Для современных картин это, правда, не действует – теперь каждый может купить любые материалы со всего мира, просто заказав их по почте.

Другим примером эффективного использования термографии является анализ картины Джона Линнела “Иов, приносящий жертву” из экспозиции Музея Фитцвильяма в Кембридже. На термографическом изображении отчетливо видны дефекты – расслоения.

Интересна и связь кракелюра с тем, как быстро застывала краска. Чтобы выдать картину за старинную, требуется формирование кракелюра, для чего используется метод высушивания картины в печи. Такие методы еще в прошлом использовали известные поддельщики, обводившие вокруг пальца умудренных экспертов. Однако, современная наука позволяет бороться с такими хитростями. Дело в том, что настоящая картина, написанная маслом, застывает крайне медленно – на это уходят годы, и лишь гораздо позже кракелюр начинает появляться на ее поверхности. А картины, высушенные в печи, застывают быстро, начиная с поверхности. Если под микроскопом сравнить края и структуру трещин старинной картины и картины, высушенной в печи – окажется, что они совершенно разные.

Акустический метод анализа объектов искусства Уникальными методиками для исследования картин являются методики, базирующиеся на принципах ультразвуковой диагностики, активно разрабатываемой специалистами Института. Методы ультразвуковой диагностики были успешно адаптированы из богатого разнообразием научного и медицинского арсенала Института. При акустическом исследовании выявляется присутствие дефектов под слоями краски – это могут быть расслоения и пустоты, начальные стадии разложения материалов. Все это очень важная и при этом коллоичественная информация при периодической диагностике «здоровья» картины позволяет выявлять деградацию на ранних стадиях, и вовремя предотвращать необратимые разрушения. Ультразвук также показал свой серьезный потенциал при анализе скульптур, фресок и иных объектов сложной формы.

Трещины – это не всегда плохо Все знают, что старые картины со временем покрываются мелкой сетью тонких трещин – это называется кракелюр. И наверняка многие догадываются, что кракелюр каждой картины неповторим, как отпечаток пальца. Но не все знают, что эта сетка трещин – ключ к прошлому картины. На образование кракелюра влияют не только механические причины, но и свойства красок, холста, наконец температура и микроклимат вообще. Исследователи заметили, что конфигурация сетки трещин помогает узнать, например, страну, в которой была написана картина в прошлые века – это прямое следствие связи кракелюра и свойств ма48

Зачем же нужно все это многообразие приборов и методов? Несомненно, количество методов для анализа объектов искусства очень велико, и они разнообразны. В дополнение к тем, которых мы коснулись кратко, есть множество других, выполняющих многие другие задачи, либо те же самые, но иными путями. И поэтому возникает вопрос – а зачем нужен такой большой набор методов? На самом деле, все методики разные. Например, термография получает сходные с рентгеном результаты, однако гораздо безопаснее для персонала, и не требует специального помещения с защитой от излучения. Плюс к этому, термографический метод, подобно акустическому, чувствителен к тончайшим расслоениям материала, которые не обнаруживаются рентгеном. Акустика, хотя зачастую и требует гораздо большего времени на анализ, чем термография, но, в отличие от нее, часто предоставляет изображения более высокого качества. Прогресс не стоит на месте. С каждым годом появляются все новые технологии, новые приборы для анализа материалов, с большей чувствительностью и большим разрешением, чем прежде. Многие их них

быстро внедряются в сферу индустриального контроля качества, в области медицины и науки. Одна из задач Института состоит в том, чтобы анализировать новейшие появляющиеся методики, и отбирать те, которые могли бы оказаться перспективными для анализа объектов искусства. В последние годы интерес к этой области непрерывно растет, на международных конференциях появляется все больше докладов, посвещенной этой тематике, все больше специалистов проводят исследования в музеях, в реставрационных мастерских, в отделах экспертизы аукционных домов. Уже сейчас можно сказать, что особое место принадлежит методикам, использование которых не привязано к конкретному исследовательскому учреждению. Транспортировка картины – дело дорогое и связано с риском для картины. Гораздо более целесообразно проводить все исследования там, где картина находится всегда – в музее, в церкви, или за семью замками в частной коллекции. Такие исследования требуют от специалистов высокого мастерства – требуется не только обладать знаниями о правильном обращении с объектами искусства, но и уметь проводить весь спектр многофункциональных исследований, который обычно предлагают различные институты. В этом смысле необходимы уникальные эксперты, которые должны уметь заменить собой целый штат узких специалистов. Таких групп не так много во всем мире. И команда Научно-исследовательского Института Диагностической Визуализации – одна из них. Успешная работа Института в течение последних нескольких лет привлекла внимание таких высокотехнологичных корпораций как Дженерал Электрик, которая в партнерстве с инновационной, активно развивающейся компанией Тессоникс, специализирующейся в области диагностики новых материалов, недавно создали консорциум по практической реализации и продвижению новейших методов диагностики на международный рынок анализа объектов искусства. В частности, ими планируется создание особой мобильной лаборатории укомплектованной уникальными портативными приборами и способной проводить анализ объектов искусства новейшими диагностическими методами в любой точке земного шара.

Fusion of art and science In fact, all the techniques provide different sets of data and conditions of use. For example, thermography provides results quite similar to those provided by X-rays, but it is much safer for the personnel involved, it does not require specially designed premises with radiation protection. In addition to that, thermographic method, just like acoustics, is sensitive to very thin material detachments, which can not be detected by X-ray radiation method. Acoustics, though requires much longer time, it provides much better quality images compared to thermography.

Пример кракелюра. Инфракрасное изображение. An example of craquelure. An infrared image. not by mechanical factors only, but it is also determined by

the properties of paints, canvas, even temperature and microclimate. Art scientists know that configuration of such cracks network allows for estimating, for example, the country where painting was created - this comes directly from the dependence of crack formation on the art materials properties in geographical area where the painting originates from. Unfortunately, this does not work for modern art materials, because anyone can buy any artistic material from all over the world. It is also interesting how the shape of craquelure is related to how fast the paint dried. In order to make a painting look like an old one, forming of appropriate craquelure is necessary. This can be made by drying the painting in an oven. Such tricks like this one have been in use by infamous forgers of the past, who knew how to deceive experienced connoisseurs. However, modern science provides means to counteract such things. Genuine oil painting dries very slow, this process takes years, and only later craquelure starts appearing on the surface. Contrary to this, oven-dried paintings solidify fast starting with the surface. If one compares the edges and structure of the cracks for an old painting and an oven-dried one, it would be evident that these are absolutely different.

Why would we need so many techniques and methods? The number of analysis methods for evaluation of works of art is large, and all they do different tasks. In addition to those we briefly outlined here there are many others, which do different things - or same ones, but in some other ways. So the question arises - why would one need so many methods?

Of course, the progress is ongoing, and each year new technologies come into use, new devices for materials analysis - with better sensitivity and resolution than before. Many of them quickly find application in industry, medicine and science. One of the objectives for the Institute is to analyze the newest methods and techniques and select those which can be of use for analysis of objects of art. Over the last few years the interest in this field continues to grow. More and more reports are presented at international conferences devoted to this subject, more and more specialists conduct research in museums and galleries, conservation laboratories and auction houses. We can already say that a special role is played by very flexible methods which can be utilized not only in laboratory environment. Transportation of a painting is usually expensive and can put the painting at risk of damage. It makes much more sense to conduct the analysis at the usual location of the painting - in museum, in church or a private collection. The undertaking of such research requires a high level of expertise: it is necessary not only to be able to handle objects of art in appropriate and safe way, but also be able to perform full range of multipurpose investigations, offered usually by designated scientific laboratories. In this sense, highly experienced researchers make the core of the team, which is capable of doing everything that a large number of dedicated specialists could do. The skills of this team are relatively unique and evolving, there are not so many teams like that in the world. The team of the Institute for Diagnostic Imaging Research is one of them. As a spin off from the successful work of the Institute a high technology commercial company Tessonics based in Windsor Ontario has agree a memorandum of understanding with General Electric to develop a service to provide evaluation of artwork anywhere in the world using the technologies described above. It is anticipated that a mobile lab will be on offer to clients initially in Europe early in 2014.

Dr. Roman Gr. Maev short bio: Roman Gr. Maev was born in Moscow, Russia. He received his M.Sc. degrees in Theoretical Nuclear Physics from the Moscow Physical Engineering Institute (MIPI) in 1969 followed by a Ph.D. on the Theory of Semiconductors in 1973 from the Physical P.N. Lebedev Institute of the USSR Academy of Sciences. In 2001 he received a D.Sc. Degree from the Russian Academy of Sciences, and in 2005 he received a Full Professor diploma in Physics from the Government of the Russian Federation. In 1979, Dr. Maev began serving as the Acting Chairholder of the Biomedical Physics Chair at the Moscow Physics Technical Institute (MPTI) and in 1987 established and became the founding Director of the Acoustic Microscopy Center at the Russian Academy of Sciences. From 1989 until 1994 Dr. Maev, was also deeply involved as one of the leaders in the Russian Governmental Program in Technology Transfer. During that period, he and his expertâ&#x20AC;&#x2122;s team successfully transferred various high-tech technologies, primary with Europe. In 1994 Dr. Maev through the Intergovernmental Canada-Russia S&T exchange program moved to Canada and was appointed as a Full Faculty Professor in the Physics Dept. at the University of Windsor, and in 2002 became a Chairholder of the DaimlerChrysler Industrial Research Chair. Since beginning his academic research in Canada Dr. Maev has received over 30$ million in support from various industrial partners and government agencies. In 2008 Dr. Maev became General Director of the Institute for Diagnostic Imaging Research - a multi-disciplinary, collaborative research and innovation consortium, formed by the Ontario Ministry of Research and Innovation. Dr. Maev is also one of the founders of the Ontario based in 2003 high-tech company Tessonics, which in 2007 won the Premiereâ&#x20AC;&#x2122;s Catalyst Award for the Best Innovation and in 2013 posted sales at above $12 million for automotive, aviation and construction industries and established branches in twelve countries worldwide. The extraordinarily diverse range of disciplines encompassed by Dr. Maev includes theoretical fundamentals of physical acoustics, experimental research in ultrasonic and nonlinear acoustical imaging, and the theory of propagation of waves through layered structures. He has published 13 books, over 320 articles, holds twenty-three patents and is Fellow of IEEE, British Institute of NDT and ASNT. Dr. Maev since 1997 is a member of the Canada-Russia Intergovernmental Economical Commission and in 2008 Dr. Maev was appointed an Honorary Counsel of the Russian Federation in Canada (Windsor, Ontario).

John Twydle John Twydle was born in Weymouth UK and gained a professional qualification as a radiographer at The Middlesex Hospital from 1972 to 1974. Post Qualification John worked as a radiographer at The Middlesex and Royal National Orthopaedic hospitals (Stanmore) prior to joining the team at Northwick Park in 1976 where he was part of the team operating the worlds first body CT scanner. He returned to The Middlesex Hospital as a superintendent radiographer to run a CT scanner there from 1978 to 1981. John moved into Industry and worked for Tudorcape Ltd becoming managing director of Agfa Matix UK Ltd in 1989. John held a number of roles within Agfa including Contracts and commercial manager, Business Information Manager and Promethus Programme Director working in the UK,Belgium and Switzerland. Elected fellow of the British institute of Radiology. John returned to the UK in 2002 as managing director of Pantak UK Ltd as a subsidiary of Agfa NDT. That business being acquired by General Electric (GE) in 2004. John held Global sales and European sales management roles within GE Inspection Technologies and GE Measurement and Control. From 2008 to September 2013 John was the European customer Care leader .

Brokerage License #12090

Best Rates: 2.59% - 3y Fixed 2.40% - 5y Variable

Лучший процент на мортгидж! Специальные программы для Self Employed • Commercial & Residential Mortgage • Private Lenders • Unsecured Small Business Loan (CSBFL for Reno & Equip) up to $500,000 • Unsecured Cash Flow Loan up to $150,000 • Unsecured Equipment Loan up to $100,000 • Unsecured Business Line of Credit

416-827-4722

2100 Steeles Ave W., Unit # 202 Vaughan, ON, L4K 1Z3,

Apply Online: www.MortgageRateToronto.com

Интернет-типография с максимальным спектром возможностей для дизайна и заказа полиграфии онлайн.

Мы печатаем: • Визитные карточки • Фирменные бланки • Флаерсы • Открытки • Брошюры • Конверты

www.247printing.ca

Используйте 10% купон: [10%off]

416-514-1222

Литературный Ковчег

Ирина Горюнова

Цавед танем!

Армянский дневник Армения притянула меня к себе властной рукой три года назад и с тех пор не отпускает: в эту страну я приезжаю снова и снова, с каждым днем узнавая ее все лучше. Она проникает в меня, словно я родилась там, но потом позабыла, и вдруг, неожиданно - вернулась. Она проникает в мои поры, генную структуру, впитывается на молекулярном уровне. И я знаю, что она тоже любит меня, отвечает такой же любовью, позволяя любоваться ею, изучать ее и писать о ней. Когда-нибудь я напишу о ней роман, он уже родился в моей голове, бьется в солнечном сплетении и ждет своего часа. 53

Литературный Ковчег

Ошакан. Памятник армянского алфавита, принятый в 406 году. Удивительное путешествие на «Литературном Ковчеге», а потом и участие в «Форуме издателей и переводчиков стран СНГ и Балтии» подарило мне не только новое, глубинное понимание Армении и еще большую любовь к ней, но и видоизменило меня саму, помогая понять себя, убрать наносное, лишнее, неестественное. Я ставила свечи во всех храмах, которые посещала, а их было немало. Нет, я ни о чем не просила: я благодарила Бога, судьбу, организаторов, которые сочли возможным пригласить меня и подарили место на этом ковчеге, просила мироздание хранить эту чудесную библейскую страну, чтобы любые невзгоды обходили ее стороной, и она оставалась такой же чистой, светлой, радостной и прекрасной, какой ее увидели мои глаза и почувствовало сердце. В аэропорту, и потом в разных других местах со мной часто заговаривали на армянском, принимая за свою, и я жалела, что не понимаю этого языка, гортанного, страстного, пылающего... Армянский алфавит похож на произведение искусства, каждая буква любовно выточена и сакральна, как истина, а произносимые слова на слух кажутся шаманскими заклинаниями. На этом языке можно проклинать врагов и наводить на них порчу, а можно признаваться в любви, пламенея от сжигающих чувств, и приносить обеты. Во мне зарождается желание выучить его когда-нибудь, а 54

пока я знаю только несколько слов: ареф – солнце, джан – дорогой… Ареф-джан… В Ошакане, где похоронен Месроп Маштоц, создатель армянского алфавита и основоположник армянской литературы и письменности, я любуюсь на

буквы-памятники, ажурные, цвета гор, теплеющих под ласковым солнцем. Армения проникает в меня: я хочу читать ее литературу, слушать дудук, смотреть фильмы, изучать историю, говорить с ней на одном языке… И хотя все армяне знают русский, я, наверное, впервые в жизни, хочу говорить на их языке, без необходимости – но из любви. Пока, только пока я знаю другой армянский алфавит: Арарат, Арагац, ареф, Асатур, Арташес, Артур, Арман, Ани… Ван, Варнашен… Гарни, Гехард, Гюмри… Давид, джан, Джермук… Звартноц… Ереван… Каскад, Кизил… лаваш, ламаджо… Матенадаран, Мормашен, Мариам, Момик… Наира, Нерсес, Ной, Нораванк… Ованованк, Ошакан… Параджанов… Раздан, Рубен… Сагмосаванк, Сарьян, Севан, сирд, Сурб Рипсиме… Татев, Тигран, Туманян… хачкар, Хор Вирап, Цахкадзор… Шаке… Эчмиадзин… Этот алфавит трудный, я еще мало знаю, но учусь ему, как прилежный и старательный ученик. Ереван всегда встречает меня теплом и солнцем, согревает тело, душу, сердце, глаза… В прошлом году из номера моего отеля я каждое утро видела Арарат и здоровалась с ним, выходя на балкон, он ни разу не закры-

Моя буква - И

Литературный Ковчег вался от меня, не прятался, а позволял любоваться собой и своей величественной гордой красотой. Я люблю здания Еревана, его архитектуру: весь город будто бежевая, розовая, сиреневая мечта из-за прекрасных оттенков добываемого туфа, из которого строятся дома. И я люблю армянские храмы, зачастую взбирающиеся на горные склоны, неприступные, любящие глядеться в провалы ущелий… Они не раскрашены подобно дешевым жрицам любви, как многие другие храмы иных стран, и поэтому - естественны и близки мне. Очень часто там нет даже служителей, продающих свечи: лежит только картонка с намалеванной фломастером ценой, клади монетку и бери, а если монетки нет – бери так, бог поймет, что тебе это нужно, потом занесешь… Даже в действующих храмах, где проводятся службы, тебя никто не выгонит только за то, что твоя голова не покрыта платком, а юбка выше колена – иди, родная, молись, люби… Друзья в Армении приобретаются удивительно быстро. Они появляются и остаются навсегда. И с каждым разом их становится все больше. Когда мне говорят: «Увидишь такого-то, передай привет» - я не удивляюсь, потому что такая встреча вполне возможна и естественна. Мой друг Игорь Левичев из Феодосии просит передать привет Георгу Гиланцу из Еревана. Передаю. Мои друзья гуляют меня по улицам, ездят со мной в храмы, водят в самые неприметные, но настоящие таверны, угощая лучшими национальными блюдами, винами, кофе… Они справляются о моем самочувствии и настроении, улавливая малейшие оттенки настроения, но при этом не забывая о тактичности, ощущая, когда и какое расстояние между нами допустимо, чтобы не была нарушена граница комфорта… Когда ты в первый раз приходишь в армянский дом, приходишь в него с открытым сердцем, тебя ждет оглушительно горячий прием, двери такого дома распахнуты настежь. «Ира-джан, - говорят мне, - ты всегда желанный гость. Ты в любую минуту, в любой момент найдешь тут еду, приют и любовь». И я понимаю, что это действительно так, что и я в ответ сделаю то же самое, потому что только любовь порождает любовь, а добро – добро, тогда как зло способно

принести лишь ненависть, боль и страдания, разрушения, войну, смерть… Но не будем о плохом. Тут дети любят и почитают родителей, а родители любят своих детей и гордятся ими. Тут царят истинные семейные ценности, и даже если прощение когда-либо будет нужно, оно будет дано, хотя горячие и вспыльчивые нравы никто не отменял… Я знаю, мне многие могут сказать, что я идеализирую, рисую сказку, но я хочу ее рисовать, потому что когда вижу ее, она превращается в реальность. Мироздание дарит мне такую Армению, которую я хочу видеть. Пусть я смотрю через розовые очки, тогда как другие надевают черные и мутные стекла… Снимите их немедленно, и вы увидите все моими глазами. Каньон у церкви Ованаванк. Пронзительная оглушающая тишина. По склону к маленькой речушке спускаются коровы, лениво подбирая мягкими губами пожухлую, выжженную траву… Худые мосластые тела их медленно покачиваются… Слышен гортанный выкрик пастуха, подгоняющего стадо… Сидим на камне перед провалом… Закатное солнце золотит камни, траву, стены древнего храма… Роберт сидит рядом скрестив ноги. Большие иконные глаза с длинными ресницами полуприкрыты… Он тихо напевает что-то на армянском, словно заклиная пространство… Задумываюсь над тем, что мужчины этой страны смогли остаться мужчинами, а женщины – женщинами… Остается завидовать, с горечью понимая, что большая часть русских это потеряла… Может из-за Великой Отечественной войны, когда после ее окончания дефицит мужчин привел к тому, что родившихся мальчиков излишне боготворили, а женщины повсеместно становились ударницами труда, выполняя тяжкую, порой непосильную физическую работу; может - из-за пришедшего с запада феминизма, а потом и распущенности нравов, и якобы харизматичного термина бизнесвумен… Не знаю… Начинает казаться, что я родилась не в той стране, не там, где могла бы быть счастлива… Впрочем, это все глупости – я та, кто я есть, и может быть, родись я здесь, воспринимала бы все как должное, не видя и не ценя то, что вбираю в себя сейчас с такой любовью… Думаю о том, что музыка, архитектура, литература, живопись, кухня несут на себе отпечаток генной структуры Армении, ее горячей крови. Гранатовое вино, немного сладковатое, чуть терпкое, с характерным фруктовым привкусом нектаром-наваждением окропляет губы, услаждая рецепторы языка. Пригубив его, я словно пью плоть и кровь страны, совершая священный обряд, причащаясь. Библейское небо торжественно, как в первые дни творения… От этой красоты захватывает дух и хочется кричать, но громкие звуки кажутся тут неуместными… Беспредельное счастье и легкость… Птичьи крылья за спиной расправляются… Рядом бродят другие участники ковчега: Василий Ерну из Румынии, Олег Панфил из Молдовы, Гурам Мегрешвили из Грузии, Зюзанна Клепова из Словакии (любовно все звали ее Зюськой), Иоланда Кастано из Испании… На другой стороне каньона стоит старик и что-то кричит, но слов разобрать не удается, слышно только слово «Ереван», остальное уносит ветер… «Инч?1» - кричит Роберт, складывая ладони лодочкой. Старик жестикулирует, повторяет фразу, но безрезультатно… «Инч?» - опять спрашиваем мы. После нескольких попыток, тот досадливо машет рукой и уходит. Пообщаться не удалось… На обратном пути я с испугом подсчитываю дни, оставшиеся до отъезда: слава богу, еще не скоро и можно хмелеть от воздуха Армении, утоляя жажду большими глотками – тяжкое похмелье, абстинентный синдром наступит лишь по возвращении… Утром наш Ковчег выплывает из объятий города, стремясь к новым впечатлениям и новым горизонтам, к городу Гюмри, но сначала несколько знаковых остановок. Первая из них – Цицернакаберд. Девушка-экскурсовод в здании мемориального комплекса поражает иконописным, вдохновенно чистым светлым лицом и правильными чертами, без следа косметики – с нее надо писать картины. Впрочем, мужчины тут тоже бывают поразительно красивы… Главное, это их глаза, полные вековой мудрости… Душа очищается только при помощи светлых чувств: от любви, сочувствия, сопереживания, соосознания… Она должна расти с открытыми глазами, принимая и то, что, по сути, бывает при-

1 Что? 55

нять и понять страшно. Мемориал погибшим от геноцида 1915 года – Великого Злодеяния – вызывает мои слезы… Они катятся градом, а душа разрывается болью… Мы кладем у вечного огня белые гвоздики, по одной, медленно и торжественно, и я чувствую, что для каждого из нас это не просто очередное мероприятие или повинность, а необходимость отдать дань памяти, принять в себя часть этой боли, чтобы не забывать, не повторять, стать чище самим и не причинять зла, кому бы то ни было и в чем бы это ни заключалось… Спешу отойти в сторону, чтобы не вызывать ненужные вопросы и не быть заподозренной в излишней фальшивой сентиментальности. Это можно переживать только наедине, не напоказ. Вижу, как опускается на одно колено и крестится известный польский писатель Януш Леон Вишневский. Он – один из нас, обитатель ковчега.

должна оправдывать душу, совершающую подобное преступление?.. Как нормальный вменяемый человек может пойти на такое?.. - Я тоже не понимаю этого, Роберт-джан… Точно также, когда я смотрю со смотровой площадки Хор Вирапа на Арарат – ощущаю боль от его потери, словно это я потеряла его. Когда-то давно я была в Турции на отдыхе, но теперь даже мысль о том, что я снова захочу туда поехать, кажется дикой. Я знаю, что в 1921 году Сталин отдал Арарат Турции и чувствую стыд, хотя меня тогда еще не было на свете, а даже если бы и была, то что с этого?.. С болью смотрю на полосу отчуждения, видную невооруженным взглядом… По армянской легенде гора Арагац являлась сестрой горе Арарат. Однажды любящие друг друга сестры поссорились. Тщетно пыталась их помирить гора Марутасар; разгневанная, она прокляла их обеих — они оказались навсегда разлученными, как и сама Армения с Араратом… И я буду молить богов о том, чтобы проклятие Марутасар исчезло, развеялось как дым, туман, морок… Цавед танем, Армения! Унесу боль твою… - Нерсес, - говорю я полузадумчиво/полушутливо, когда все обитатели ковчега сидят за столами во время очередного ужина, - Нерсес, я бы попросила политического убежища в Армении. - Без проблем, - отвечает он невозмутимо, - давай напишем президенту. Конечно, я преувеличила, политическое убежище мне не нужно, но вот армянское гражданство я бы получила. Многие мои знакомые недоумевают, как это так можно: в свое время я отказалась от постоянного места жительства в Америке, пресловутой грин-карт (письма из посольства упорно приходили года четыре подряд), не стала получать болгарское гражданство… Для меня это не вопрос выгоды, но вопрос любви… Если вы меня слышите, каким-то чудом читаете этот дневник, господин президент Серж Азатович Саргсян, то я таким незамысловатым образом признаюсь в любви вашей стране…

Мармашен монастырь

Эмоции бьют через край. Честно говоря, я и не подозревала уже, что способна с такой силой ощутить эту сопричастность. Медленно идем обратно к автобусу. Роберт спрашивает, не красные ли у него глаза. Его еще больше, чем всех нас, задевает боль его народа, тем более, что это относится и к его семье, к истории рода… - Я не понимаю, - горячо говорит он, - как можно быть настолько ущербным, чтобы убивать безвинных людей, женщин и детей? Какая убогая философия

Утром мы едем в Мармашен – это десять километров к северо-западу от Гюмри. Поначалу радостно высыпавшиеся из автобуса кочевжане не подозревали, что их ждет довольно долгая прогулка к месту назначения (громоздкому автобусу там не проехать), но при хорошей погоде и отличной компании, какое это имеет значение?.. Нас уже несет стремительным потоком времени в другое место: Тегер, к церкви Сурб Марьям Аствацацин (Святой Богородицы), находящейся на склоне горы Арагац, куда мы добираемся по умопомрачительному серпантину, возносящему нас все выше и выше, кажется, что к самой высокой точке Армении, хотя это не так....

Литературный Ковчег Залезаю на крепостную стену построенную на самом краю ущелья. «Ира-джан, - беспокойно и заботливо кричит мне Давид Матевосян, - слезай! Либо ты упадешь, либо крепость рухнет!». Снова смеюсь. Пространство пустоты завораживает, но не пугает. Поэт Антуан из Франции, похожий на самого старика Ноя или Санта Клауса, выхватывает из другого пространства белого кота такого же снежного оттенка, как цвет его собственных, пушистых как одуванчик, волос, и радостно гладит его. Кот довольно пускает слюни и щурит глаза от редкой и явно непривычной ласки. Все улыбаются… Хор Вирап. Спускаюсь в подземную тюрьму-колодец, в которой армянский царь Трдат III содержал в заточении в течение пятнадцати лет Григория Просветителя, до тех пор, пока не стал нуждаться в его помощи для обретения здоровья и не согласился в обмен на излечение обратиться в христианство… Узкий кишкообразный каменный лаз, со вбитой в него железной лестницей, неуклонно влечет вниз - место заключения Григора. На дне душно. Потолок не нависает, но пряный запах сыровато-теплых камней заползает в ноздри. Никаких змей и скорпионов нет и в помине, но я быстро перекрещиваюсь и стремительно выбираюсь наверх. Мой друг Рубен Пашинян поднимает с земли осколок глиняного черепка и кладет мне в руку. Сжимаю его в кулаке. На счастье… Дорога в Нораванк сама по себе немыслимое чудо. Сторожевые скалы суровыми великанами стоят в почетном карауле, внимательно взирая на дорогу: «Кто там идет: друг или враг?». Мелькают живописные крутые ущелья, уходящие вдаль… Разломы тела земли обнажают ее суть… От этой наготы захватывает дух и перехватывает дыхание… Хочется остановить машину, сойти и уйти в горы: с рюкзаком за спиной, в гордом одиночестве или с любимым, чтобы там, на самой вершине беседовать со старичком-богом, сидящим на соседнем валуне с простой котомкой и посохом… Я почти вижу его, одетого в незамысловатую чуть потертую одежду, в мягких кожаных самосшитых сапогах, седого, слегка растрепанного от ветра, с морщинками, смеющимися в уголках глаз… Святая страна Армения, сколько в тебе чудес, как рассказать о них бедным моим языком?! Пещеры, молельные норы-склепы отшельников с вырезанными в них крестами, выдолбленные в скале ниши-алтари с застывшим желтым воском свечей, вечно стекающим по его мрачным стенам… О чем они думали? Те, кто решился на подобное существование, добровольно отказался пусть и от самого простого комфорта, тепла, жилья… Получили ли они свои откровения? Дорога затягивается. Нетерпеливо спрашиваю Рубе-

на, долго ли еще ехать. «Двадцать минут» - откликается он. Мне кажется, что прошло уже сорок, когда я задаю тот же вопрос Роберту. «Двадцать минут» - невозмутимо отвечает тот. «Двадцать уже было сорок минут назад!» - возмущенно протестую я. «Ты не знаешь, что такое армянские десять минут? - насмешливо прищуривается Роберт. – Теперь ты в курсе. Сорок минут туда, сорок сюда, по сравнению с вечностью…» Смеюсь. Я вообще тут много смеюсь. Нораванк, взобравшийся на очередную скалу, прекрасен, как любой армянский храм. Монастырский комплекс включает в себя церковь Сурб Карапет (Святого Иоанна Крестителя), часовню Сурб Григор (Святого Григория) со сводчатым залом и церковь Сурб Аствацацин (Святой Богоматери). В конце XIII – начале XIV веков здесь трудились архитектор Сиранес и выдающийся скульптор и миниатюрист Момик. Радостно скачу по очередным скалам и каменным заборам, заглядываю в обрывы – меня переполняет энергия… Пока не начнут яростно и торопливо махать, сигнализируя, что пора уходить, я не угомонюсь… Любуюсь на двухэтажную церковь Сурб Аствацацин с узкими консольными лестницами, заглядываю в узкое извилистое ущелья реки Арпа, разглядываю хачкары, пролезаю в тесные отдельно стоящие приземистые кельи… В одной из них прямо в каменной стене искусно вырезан крест. Прикладываю к нему ладонь в надежде ощутить мысли того, кто обитал там много веков назад, а может, может, я надеюсь получить откровение?.. На прощание пью упоительно вкусную воду из фонтанчика у входа, утоляя жажду. Люблю все эти фонтанчики, разбросанные там и тут по всей Армении. В Софии, в Которе они тоже были, а вот в Москве невозможно и представить подобное – вода в них питьевой явно не окажется. Когда мы едем обратно, во все глаза смотрю на скалы, макушки которых позолотило солнце, будто они и впрямь сделаны из чистейших слитков, манящих своей сказочной ослепительной красотой. Солнце уходит за Арарат, задерживаясь на его острие, словно зацепившись за него… Один из багровеющих оранжево-алым лучей указывает на дорогу, другой – уходит в стремительно темнеющую синь неба… Суетливо запечатлеваю кадр через стекло машины, стремясь не упустить момент истины. «Иди по этой дороге, - говорят мне лучи, солнце и сам батюшка Арарат, - Иди по этой земле, пока не настанет время уйти выше, в меркнущую бездну…» Хочется плакать от пронзительного счастья, звенящего внутри певчей птицей, переполняющего любовью… Боже мой, как мало надо для счастья – любовь и эта земля! Мои ценности не измеряются финансовым благополучием, это было бы слишком просто. Те, кто думают только о деньгах – беззаботные счастливцы, ведь мои запросы куда выше – мне подавай душу, звенящую со мной в такт!.. 57

Наши волонтеры очень устают и буквально валятся с ног. Когда им приходится ждать нас полчаса в отеле перед ужином, они засыпают на креслах в холле, невинные и прекрасные как ангелы: Маришка, Татушка, Люся, Роберт… Будить их неловко. Откуда у нас открывается второе и третье дыхание – совершенно непонятно… Организаторы «Литературного Ковчега» постарались не только показать храмы и природу Армении, угостить самыми разными национальными блюдами, но и знакомили с музыкой, поэзией, танцами своего народа. Армянский дудук (духовой музыкальный инструмент), его звучание завораживают. Он может быть печальным и радостным, может плакать и звать в пляс, жаловаться, размышлять, говорить о любви… Его название поэтично переводят как «душа абрикосового дерева», потому что он изготавливается из тутового, абрикосового, сливового и орехового деревьев. Его говор похож на армянскую речь, лиричную, эмоциональную, выразительную… Этот инструмент не только часть культуры, но часть самой души этой страны… Я уже даже не заикаюсь про музыку Арама Хачатуряна, известную всему миру… Поэзия армянских поэтов не менее пленительна, читать ли классиков или современных поэтов. Она не менее музыкальна, тоскующа и лирична… Саят Нова: Любовью опьянен, не сплю, но сердце спит, тобой полно: Всем миром пусть пресыщен мир, но алчет лишь для тебя оно! С чем милая сравню тебя? Все, все исчерпано давно. Конь – Раш из огненных зыбей, степная лань ты для меня! И мне тоже хочется писать стихи, хотя я давно уже не слагала поэтических строк, выбрав для себя прозу. Может быть, и прозу жизни вместо поэзии тоже? Пора возвращаться к себе… Иногда я думаю, что от страха смерти и конечности земного существования нас спасает только любовь. Когда любишь – ничего не боишься, и появляется бесстрашие. Когда любишь, тебе неважны социальный статус, финансовый вопрос, некие другие условности, так или иначе всплывающие в реальной обыденности… Тогда ты можешь пойти на край земли, совершить подвиг, быть бескорыстным, понимающим, милосердным… Все беды происходят из нелюбви или из неспособности любить… Да, мы меняемся, разочаровываемся, оправдываем себя тем, что наше влечение обусловлено некоей долей афродизиаков и феромонов, что это состояние весьма и увы преходяще, но ведь и мы сами преходящи… Жизнь пролетает как краткий миг, соловьиная песнь, иногда оборванная и недопетая… Никто не знает, удастся ли допеть ее или… она так и останется неисполненной черновой записью в репертуаре безвременно почившего шансонье… Но эта любовь должна быть безусловна. Она не ревнует, не жертвует, не страдает, не действует во имя или вопреки… Истинная любовь чиста и свободна, будто горный родник, но попробуй сосчитать их, и поймешь, что большая часть – убогие и загрязненные лужицы, мелкие, тухлые, непригодные для питья… Я не хочу так… Доверие, свобода, полет, обоюд58

ная страсть и уважение, безусловность – мои слова, произносимые миру… Приезжаем в музей Параджанова, где кроме экскурсии нас ожидает встреча с премьер-министром Армении и министром культуры. Представить себе это в России более затруднительно – такие встречи на уровне первых лиц государства обычно происходят более пафосно, с более четким отбором и уж никак не в музее, и не в десять вечера… Это сразу располагает к доверию и открытости… Спасибо вам, Тигра́н Суре́нович! Спасибо за отсутствие пафоса и неформальную обстановку, за то, что не поторопились уйти, исполнив протокол, а ходили и разговаривали со всеми нами, за то, что мы не видели в ваших глазах скуки, а чувствовали искреннюю заинтересованность. И вам, Асми́к Степа́новна, большое человеческое спасибо! Великий Параджанов никогда не жил в Армении, но завещал все свое наследие родине предков. Именно поэтому и был создан музей, гордящейся уникальной коллекцией режиссера: керамикой, куклами, рисунками, ассамбляжами, эскизами к фильмам, личными вещами… Директор музея Завен Саргсян (известный фотограф и друг Параджанова) встретил нас всех у входа и радушно развел руками: гуляйте, смотрите… А потом мы с Василием Ерну как-то оказались у него в кабинете, и нас ждали новые сюрпризы: выдержанный коньяк и уникальные фотографии самого Саргсяна. Я не удержалась, набралась космической наглости и выпросила в подарок одну из его фотографий: разумеется, с Араратом. Он заботливо переложил ее картонками, убрал в картонный конверт и в пакет. Я везла ее осторожно, как ребенка, мечтая о том, что когда вернусь: сразу закажу рамку, стекло и буду каждый день смотреть на этот уникальный снимок. Спасибо вам, Завен! Вы так увлеченно рассказывали об удивительных храмах Армении, об их уникальности, архитектурных особенностях, что встреча с вами стала для меня неожиданным и уникальным подарком! После обеда мы снова покидаем Ереван, нас ждут новые неизведанные места. В пути разговариваем с Гурамом о Грузии и России. Он горячо и трепетно говорит о том, что Грузия – дочь России, страдающая, если ее родители ссорятся. «Мы любим русских», - говорит он. «Мы тоже всегда любили вашу прекрасную страну» - отвечаю я… Мы оба хотим, чтобы между нами всеми был мир… Мы простые, маленькие люди, не играющие в политику, живущие, как певчие птицы, на своей родной земле… Мы хотим ездить друг другу в гости, восхищаться природой, воспевать ее, писать стихи и прозу, творить, но не идти с оружием на братьев и сестер, пылая непонятной и неадекватной злобой, как это часто бывает… Надеюсь, с нами такого не произойдет никогда. Мы будем молиться об этом, и будем писать об этом, говорить, в надежде, что наш голос будет услышан. - Я хочу, чтобы мой роман был в первую очередь переведен на русский язык, - делится своей мечтой Гурам. – Приезжай в Грузию, ты увидишь, как у нас красиво! - Я очень хочу! Постараюсь в следующем году… Может и еще кто из наших ковчежан соберется, - отвечаю я. Автобус привозит нас в Гегард – пещерный монастырь в Котайкской области.

Литературный Ковчег Окружающие монастырь величественные утёсы, возвышающие над храмом подобно великану, вдруг оказавшемуся среди лилипутов, являются частью ущелья реки Гохт. Часть храмов монастырского комплекса полностью выдолблена внутри скал, что просто невозможно себе представить, настолько непомерна, тяжела и кропотлива проделанная работа. Другие части - сложные сооружения, состоящие как из обнесенных стенами помещений, так и из комнат, выдолбленных глубоко внутри утёса. Повсюду глаз отмечает вырезанные на каменных стенах или отдельно стоящие хачкары — традиционные армянские каменные памятные стелы с крестами. Но он не перестает восхищать меня и сейчас. Очередные пещеры, чуть сбоку и выше слева, куда туристы не успевают заглянуть из-за нехватки времени, строго ограниченного маршрутом и составленным заранее графиком… С другой стороны – мост поцелуев, на который тянет вступить вместе с избранным, твоим, крепко держащим тебя за руку мужчиной... За ним очередная пещерка-келья… Наверху, высоко на скале поблескивает неким чудом влипший, вбитый в нее крест. В самом храме несколько помещений, от огромных пространств до низких, клаустрофобичных келий. В центре большого зала наверху, в каменной крыше сияет округлое отверстие, специально предусмотренное архитектором - через него льется естественный солнечный свет. В одном из залов, среднем по размеру, стоит женщина бальзаковского возраста со свечой в руке. Лицом к алтарю, спиной ко всем входящим. Внезапно она начинает петь. Грудной глубокий голос разносится вокруг, отражаясь от стен и сводов, вибрируя… Мое тело покрывают мурашки… Это немыслимо правильно, просто, красиво… Господи, неужели бывает столько счастья?!. И это все для меня, со мной, во мне… Сакральность этого места немного нарушается, если отойти вниз, к стоянкам автобусов, громким выкрикам продавцов, торгующих тем, что русские туристы называют чурчхеллой, а армяне – суджуком – это грецкие орехи, любовно закутанные в застывший виноградный сок. Рядом настойчиво предлагают огромные румяные пироги со сладкой ореховой начинкой, похожие на солнце и - дешевую бижутерию: незамысловатые браслетики с изображением святых, деревянные крестики, стеклянные кулончики с гранатом на тонком черном шнурке… Чуть поодаль, немолодой мужчина молча продает небесно-синие цветы, перевязанные простой ниткой… Ноги неохотно подчиняются призыву заходить в автобус, цепляясь за мелкие выбоинки… Ехать недалеко. Сначала ужин в таверне, похожей на частный дом, где нас встречают почти породственному, потом еще несколько минут и новая остановка.

Музей Сергея Параджанова. Ереван Гарни - древнеармянский языческий храм I века нашей эры в долине реки Азат, восстановленный из руин… Мы приезжаем туда ближе к ночи. Храм освещается множеством прожекторов, отчего кажется еще более величественным и торжественным. Широкая дорога, дорога к храму приглашает в его исполинские объятия. Из динамиков плавно-печально льются звуки дудука. Отхожу в сторону, ближе к очередному провалу. В черном ночном небе ярко светит Венера, Вечерняя звезда, названная по имени римской богини любви и красоты. Кажется, она обещает мне радость, сулит покровительство под ее милостивой сенью… По зодиаку я - рак, лунный знак, и мое время – ночь, поэтому я умею говорить со звездами на одном языке, хотя и солнцем у меня свои, особые отношения в силу знания зороастрийских способов общения с Митрой… В мифологии и астрономии инков Венера называлась Ч’аска… Издалека,

чтобы не помешать и не потревожить, любуюсь одной из наших армянских ковчежанок – Гоар, воздевающей руки к звездному небу. Я не слышу, шепчет ли она что-то, молит о чем-то пространство или молча вбирает в себя энергию этого места… Чудится, что она ведьма – ведающая мать, мать-Армения для своих сыновей и дочерей… Я обещаю себе вернуться сюда снова, чтобы увидеть храм при свете дня. Вечером ковчежцы собираются в зимнем саду отеля Арарат, чтобы на прощание посидеть вместе. Расставаться не хотелось. Временные обитатели Ковчега сплотились и сдружились, сумели преодолеть разницу во взглядах, менталитете, языках, культурах… И ярче засияли глаза, и теплее стало сердце… Прощальные бокалы вина… Объятия… Мы не прощаемся и обязательно найдемся, встретимся снова… Но я еще не уезжаю. Моя персональная сказка продолжает длиться, потому 59

Фото принадлежит «Литературному Ковчегу». «Литературный Ковчег»: писатели из разных стран в музее Параджанова с премьерминистром Армении Тигра́ном Саркися́ном, министром культуры Армении Асмик Погосян, советником министра культуры Нерсесом Тер-Варданяном, писателем Янушем Леоном Вишневским, директором музея Параджанова Завеном Саргсяном.

что я, в отличие от других, остаюсь на форум издателей и переводчиков. Надо только переехать из отеля Арарат в Конгресс – пять минут пешком… От этой мысли чуть легче… Участники форума приезжают в Сурб Рипсиме, храм Рипсиме. Кругом много машин, ажиотаж… Скоро начнется свадьба, венчание… Мы им мешаем, но нас радостно приглашают поучаствовать. И мы, люди из разных стран, собравшиеся вокруг них, желаем им счастья на всех языках мира, которые знаем: поздравления звучат на английском, французском, польском, литовском, испанском… Они не ожидали такого подарка, откровенного и удивительного в своей искренности. Пусть они пронесут его сквозь годы, как благословение мира над всей Арменией. Захожу внутрь, беру свечи… Это уже ритуал… Подношу пламя к другой, горящей свече… Жду, когда оно разгорится и бережно закрываю его от сквозняка рукой. Восковые слезы бога обжигают ладонь и застывают на коже… Осторожно ставлю ее на предназначенное место, в мокрый черный песок, покрытый водой… Пламя бьется, танцует, выгибает-

ся, словно любуется своим отражением в воде. Почему я не родилась в Армении?!. В голове появляются строки… *** Я ставлю эти свечи за тебя, за всех друзей, возлюбленных и близких Твоих, и знаю - ветер ноября Их пламя не задует. Византийским Всем ликам больше скорби нет – Когда идет душа тебе навстречу Я вытянула только твой билет И я его любым богам отвечу. Хочется снова отправиться на озеро Севан, подставив руки-крылья пронзительному поющему ветру, царящему над гладью вод, чтобы закружиться осенним рыжим листом в его сумасшедших объятиях… Божья Матерь с младенцем ласково смотрит с иконы прямо в мои глаза… Черты ее лица характерны для армянского народа. Они мягче, нежнее наших изображений, их лики не скорбны и унылы, а полны задумчивой улыбки, свойственной внимательной, готовой выслушать матери… Дай бог этой паре молодоженов счастья… Влюбленные, возлюбленные миром

Литературный Ковчег и своей родиной, они будут также любить своих детей и не позволят им стать дурными, порочными, нетерпимыми снобами… Думаю о том, что многие русские называют хачами всех выходцев с Кавказа, хотя хач в переводе с армянского означает крест. Изначально хачами азербайджанцымусульмане называли армян, потому что вторые были христианами и носили крест - хач. Таким образом, всех христиан можно назвать этим же словом, и ко мне оно тоже относится напрямую. Откуда растет наша нетерпимость к людям других национальностей? Мы же раньше все были в Советском Союзе, братались, воевали против Гитлера с его безумной националистической арийской идеей, с его концлагерями и лагерями смерти вроде Аушвица, Треблинки, Освенцима, где сжигали людей только за то, что у них другого цвета волосы, другой формы нос… К чему мы идем с такой черной душой, ненавистью, презрением? К очередному геноциду?.. Я изучала свое родовое древо, в нем нет примесей других кровей, кроме русской, но это для меня неважно. Главное – человек и то, что он из себя представляет изнутри, а не цвет его волос и форма носа… Я не люблю разве что оголтелых националистов, фашистов, мусульман-фанатиков и шахидов-смертников, готовых убивать ради извращенной идеи, идеи, которой нет, потому что любая религия нацелена на добро, только вот всякую мысль, каждую заповедь можно извернуть и вывернуть так, что в кривом зеркале она приобретет иной смысл, иное толкование… Сделайте мне переливание крови, влейте любую, я не изменюсь… Армения – похожа на один из своих символов – плод граната. Когда ты видишь его в первый раз – можешь гадать о его содержимом, его вкусе и структуре, но раскрыв его, видишь множество зерен, составляющих его целостность. Так и эта страна состоит из множества таких зернышек: язык, поэзия, живопись, танец, музыка, характеры людей и их гостеприимство… Я уезжаю из этой страны с болью расставания и надеждой на скорую встречу. Наш «Литературный Ковчег» подплыл к границам прощания. Его временные обитатели снова разлетелись по своим странам, унося маленькие щепочки в кулачке памяти, тогда как моя щепочка впилась накрепко в самое сердце… Олег Панфил сочувственно обнимает меня за плечи и шепчет: «Ты скоро вернешься…»

В аэропорту снова слышу армянскую речь. Улыбаюсь. Я схватываю на лету и уже интуитивно, без перевода показываю паспорт, снимаю часы, чтобы пройти через рамку… Мне улыбаются в ответ. Постоянно… Таможенник заботливо помогает закрыть туго набитую сумку, в которой лежит свитер и шарф: в Москве может быть холодно. Он галантно извиняется за причиненное неудобство. Скрываю наворачивающиеся слезы. «Я вернусь. Я скоро вернусь», шепчу себе мантру или аффирмацию в тщетной попытке обрести спокойствие и утишить, обмануть саднящее сердце. В салоне самолета я прикрываю глаза, делая вид, что сплю, чтобы справиться с подступающими слезами. Меня медленно окутывает дремота на грани яви и сна… Ни одно место на земле не было мне так дорого, как эта земля… Почему?.. Но ответ на этот вопрос неважен, главное, что такая земля есть. И когда станет совсем невыносимо от разлуки с ней, я возьму билет на самолет, и через два часа двадцать минут выйду из аэропорта Звартноц. Прилетаю в Москву ночью. Утром просыпаюсь и звоню подруге, которая на несколько дней прилетела из Торонто, писательнице Алене Жуковой. Она приезжает ко мне, и мы откупориваем гранатовое вино. Рассказываю про Армению. - Ты знаешь, - хитро щурится она, - что я наполовину армянка и потомок Айвазовского?.. И я понимаю, что Армения никуда не исчезла, часть ее осталась со мной, вокруг меня, внутри меня… Она будет напоминать о себе каждый день, тем способом, которое хитроумное мироздание выберет, чтобы вернуть меня в ее материнские объятия. Выкладываю дневник в блоги. От Рубена Пашиняна приходит сообщение: «Прочитал полностью твой «Армянский дневник». Глаза согрелись... очень). Цавeд танем, Ира джан». Фото: Ирина Горюнова

Горюнова Ирина (1972). Член Союза писателей России с 2006 г. С 2007 года член международного Пен-клуба. Публиковалась во многих известных литературных журналах, как в России, так и за рубежом. В 2009 году пьеса «Чудовище…» вошла в шортлист драматургического конкурса «Свободный театр». В 2009 году роман «У нас есть мы» вошел в лонг-лист национальной литературной премии «Большая книга». В 2010 году поэтический сборник «Улыбка Хатшепсут» вошел в лонг-лист Бунинской премии. В 2010 году статья «Монументальный «совпис» и метафизические прозрения Леонида Леонова» вошла в шорт-лист 8-го Международного литературного Волошинского конкурса в номинации «Критика». Лауреат премии «Золотое перо Руси» серебряная награда номинация «Теле» 2010 год. Лауреат Чеховской премии 2010 год. В 2011 г. сборник рассказов «Божьи куклы» вошел в лонглист премии «Ясная поляна». В 2011 г. сборник рассказов «Божьи куклы» вошел в лонглист Бунинской премии. Директор фестиваля и литературной премии имени Корнея Ивановича Чуковского. Литературный агент.

У Камина

Вот музыкант, который стал педагогом. Вот педагог, который ушел в кино. Вот редактор, который превратился в сценариста. Вот сценарист, который увлекся журналистикой. А вот уже и создается новый образ - все перечисленное выше, но уже писатель. Писатель, который все еще держит в себе все выше перечисленные профессиональные навыки и умения прежней жизни, но уже приобрел новое, писательское воплощение. Писательская профессия, конечно же, не сумма знаний и умений, в ней есть качество особого видения жизни, конструирования и сострадания. Необыкновенно приятно представить автора, который не торопясь, вдумчиво и с удовольствием шел к своему новому повороту, и произошла удача: прекрасные рассказы, странные и обаятельные сказки, и уже собирается роман, и будет, скоро будет... Мне особенно приятно представить нового автора, который для меня совершенно не нов: я знаю этого человека лет двадцать, дружу, делюсь много лет своими радостями и горестями, но никогда не предполагала, что тем временем человек вырос, созрел и дал новые неожиданные плоды. Знакомьтесь - Алёна Жукова

Людмила Улицкая

У Камина

Алёна Жукова

Сказка

Два кольца, два конца… Ч

ик-чик – пощелкивают ножницы в Зоиных руках. Сегодня уже восьмая стрижка и укладка, впереди – две завивки и три покраски.

Зоя выгибает спину. Ноги гудят, хорошо бы домой на диван. Лежать, уставившись в телевизор и смотреть, засыпая, как люди встречают Новый год. А чего его встречать? Хочешь – не хочешь, все равно придет. И чему радоваться? В прошлый раз все было: елка, гости, подарки. А чем кончилось? Встречали всей семьей, а провожать – одной. Первым ушел муж, потом дочь. Оба влюбились без памяти. Даже кошка по весне сошла с ума и сбежала в поисках любви. Так никто и не вернулся. – Зоенька, тут над ухом, покороче, пожалуйста, – подает голос медно-рыжая голова. Острые ножнички срезают завиток. Он падает на белый кафельный пол. Толстый рыжий вопросительный знак. Сплошные вопросы без ответов. Если человек не умирает, значит ли, что он продолжает жить? Что остается от семейной жизни, перекочевавшей из бытия в небытие… – Мне бы цвет такой светленький, как солома, что думаешь – пойдет? Зой, а Зой, ты чего, заснула? Зоя смотрит в зеркало. Там два лица. Одно – ярко-румяное, другое – Зоино, словно грязной тряпкой размазанное. Румяному в самый раз к лицу солома. А вот Зое цвет не поможет, разве что голову отрезать. Хорошо бы. Думать нечем будет. – А мы сегодня в ресторане встречаем, – стрекочет клиентка, – Зоя, ты слышишь меня? Где встречаешь? – Дома. – А что хорошего дома? Ну нажрутся все, напьются. И не надоело тебе готовить? Зоя включает фен, чтобы закончить укладку и заглушить болтовню. Как бы ей хотелось весь день простоять у плиты, накрывать на стол, суетиться, прихорашиваться. Взять бы да испечь их любимый торт, а потом самой съесть. Раньше даже распробовать не успевала, да и не хотелось, пока приготовишь – глаза бы не глядели. А у Леши большого и Лёсеньки маленькой рты не закрывались. Перемазанные клубничным кремом, они подползали к ней поближе и целовали... Леша большой – в губы, а Лёсенька – куда дотянется. Лёся теперь взрослая – почти двадцать. Зовут ее Линор, и живет она в Калифорнии с мальчишкой без профессии и мозгов. Уходя, кричала: “Ты мне не мать! Что ты понимаешь в любви? Если он не белый, так значит – не человек? Ты хоть раз слышала, как он играет на гитаре? Я сама буду работать и кормить его всю жизнь. А тебя больше не хочу видеть!” Но, может, по случаю праздника позвонит... Бывший живет по соседству с новой женой, он уж точно не позвонит. Ему не до нее. Но ведь жили все вместе почти двадцать лет. Или не жили? Черные вопросительные знаки падают на пол с очередной головы. Быстро порхают Зойкины ножницы. Ровная линия, волосок к волоску. Безупречная работа, настоящее мастерство. Закончен рабочий день, последний день уходящего года. Она села в заледеневшую машину и включила дворники, которые некстати быстро размели мокрый снег с лобового стекла, открыв прохожим беззвучно рыдающую женщину с телефоном в руках. До Нового года оставалось четыре с небольшим часа.

У Камина Промокнув глаза, высморкалась и выехала на дорогу. Проезжая мимо магазина, вспомнила про торт. Идея была бредовая, поэтому и застряла в башке как клещ. Давно заметила: чем бредовее мыслишка, тем тяжелее от нее избавиться. Купила все, что надо, даже больше. Взяла свежей клубники, чтобы добавить в сливочный крем. Забросила в багажник кульки и опять проверила мобильный. Никто не звонил. - А кто же позвонит? Даже друзьям наврала, что уезжаю. До того как подняться на свой этаж, Зоя проверила почту: а вдруг там письмо или открытка от дочки? Лёська в детстве собирала открыточки с морем, пальмами, солнцем. Их она тоже уволокла с собой – туда, где живые пальмы, море и солнце. Все взяла, ничего не оставила. В почтовом ящике оказалось несколько конвертов со счетами. Внезапно из пачки малоприятной почты выпал небольшой листик – извещение на посылку. Зоя замерла, стараясь разобрать адрес отправителя, но ничего внятного не обнаружила. Почта закрывалась через пятнадцать минут. Мысль о том, что посылку можно получить после праздников, отмела мгновенно. Это был сюрприз, возможно, подарок. Хотелось получить его тут же, а главное – понять, от кого. Зоя сразу загадала: “Если успею до закрытия, то все в жизни наладится”. По дороге перебирала в голове варианты возможных отправителей. Больше всего хотелось, чтобы посылка была от дочки. Это означало бы, что обиды забыты и открыт путь к примирению. Подарок от “бывшего” был вроде сказки про Деда Мороза. Он и в прошлой жизни не баловал, а теперь-то чего? Машины ползли, как жуки по льду. Сверху сыпалась ледяная крупа. Зоя с тоской посмотрела на часы. Надежда таяла быстрее, чем льдинки на лобовом стекле. Светофор, поворот. Опоздала. Зоя вышла из машины, еле удержавшись на ногах от порыва ветра, вонзившего в нее сотни острых ледяных иголок. Она толкнула дверь почты, и та неожиданно открылась. У стойки стоял улыбчивый седоволосый мужчина в круглых очках. Он взял извещение и тут же извлек из-под стойки пакет, вид которого отозвался в Зоиной памяти давно забытым словом – бандероль. Кирпич, завернутый в грубую коричневую бумагу, поверху перетянутый разлохмаченной веревкой. Зоя вчитывалась в расплывчатые каракули, выведенные химическим карандашом, и не могла понять даже фамилию отправителя. Казалось, что посылка пришла из далекого прошлого, из тех времен, когда папина родня отсылала им из деревни в город намертво забитые маленькими гвоздиками фанерные ящики. Они были наполнены стружками, из которых извлекались яблоки, сушеные грибы, мед, орехи. Зоя обожала эти посылки. Кроме витаминного содержимого, в них всегда находился для нее гостинец – бело-розовый пряник величиной с блюдце, который никогда не черствел. Обычно все это приходило в канун Нового года. Орехи заворачивали в фольгу и вместе с яблоками развешивали на елке. Пряник она ела по крошечке и не расставалась с ним даже в постели... Ей показалось, что кто-то сказал на ухо: “Извините, но до нового года осталось пять минут. Вам надо поторопиться...” Она очнулась у себя на кухне. Как доехала домой, как поднялась в квартиру – не помнила. На кухонном столе лежала бандероль. На полу – кульки с провизией. Вопросительно изогнутая синяя тень настольной лампы дотянулась до потолка. Часы показывали без пяти минут полночь. Зоя вскочила, протирая глаза, и рванулась к телевизору. Там по русскому каналу шло в записи приветствие президента. Куранты на Кремлевской башне отбивали последние минуты года, Зоя, широко зевнув, откупорила шампанское и глотнула из горлышка. Вино полилось по щекам, шее, намочило платье, грудь. Раздевшись, опять приложилась к бутылке. Пока не осушила до дна, не остановилась. Пузырьки лопались в ушах и животе, щекотали под ложечкой. Захотелось закружиться, взлететь, упасть, расхохотаться и заплакать одновременно. Зеркало с протокольной беспристрастностью отразило немолодую, полуобнаженную женщину без следов былой красоты. Тяжелые груди мешали, раскачиваясь в такт пьяной синкопе, но Зое захотелось свободы. Пошатываясь, подошла к столу, на котором лежал некрасивый пакет. Но снова отвлеклась - по телевизору хороводила Бабкина, подмигивая и притоптывая. Зоя поймала ритм и, завывая, пустилась в пляс. Она шлепала себя по мясистым бедрам, трясла плечами, приседала. Широко загребая руками, чуть не опрокинула вазу. Наконец, Бабкину сменил струнный квартет, и Зоя упала на диван. Укутавшись в плед, она никак не могла вспомнить, что же такое важное собиралась сделать. Свело живот, Зоя с трудом поднялась. По дороге в туалет взгляд упал на кухонный стол. Как же она могла забыть?! Посылка была от бывшей соседки Тамары. Та уже два года как вернулась в Россию и называла себя декабристкой. Поехала в Сибирь за мужем, чтобы предотвратить утечку из нефтяной скважины. Он присосался там намертво, а Тамара опасалась появления возле него какой-нибудь длинноногой “скважинки”, которая сама превратится в насос. Мужа нельзя было оставлять без присмотра, и она сменила север Америки на север России. 64

У Камина Зоя частенько вспоминала золотые времена посиделок на Тамариной кухне. Гадала Тамара на кофейной гуще просто фантастически. Все видела. Если бы она не уехала, то Зоя хотя бы заранее знала, чего ожидать, а так все случилось как гром среди ясного неба. В посылке, кроме футляра с ржавыми ножницами, было короткое письмо и пара фотографий пополневшей подруги в роскошной шубе. Она стояла у дома, размером и видом напоминавшего районный Дворец культуры. В письме Тамара путано объясняла, почему она решила отослать эти странные ножницы подруге: их нашли при раскопках какого-то кургана и главное их достоинство состояло в том, что они никогда не тупились. Советовала быть с ними поосторожнее. В общем, такой профессионал, как Зоя, во всем разберется сама. Зоя никак не могла понять суть объяснений и, отложив письмо, взяла в руки странный подарок. – Господи, да как же такими можно работать? – Она с трудом продела пальцы в узкие фигурные колечки. – Не тупятся, говоришь, так куда же больше… Ржавчина везде, тяжелые. Не ножницы, а кусачки. Зоя подхватила бечевку, которой была перевязана посылка, и, держа на весу, поднесла ножницы. Они, взмахнув лезвиями-крылышками, мгновенно рассекли ее пополам. Это произошло молниеносно, а в руке осталось приятное ощущение тепла и легкости. Зое даже показалось, что они слегка вибрировали, а в голове шипело, как от шампанского: – Еще, еще! Режь, режь! Оглянувшись, что бы еще разрезать, она стала кромсать бумагу от посылки. Ножницы входили в нее, как в масло горячий нож, срезы были ровные, без загибов и зазубринок, а рука все яснее ощущала теплую волну. В какой-то момент Зое стало страшно, ей захотелось остановиться, но ножницы ее не слушались. Глаза расширились от ужаса: под ее рукой, которой она уже не владела, из бесформенной бумаги возник трафарет головы Тамары, и вся ее жизнь оказалась видна как на ладони: что было, есть, будет. Страх господний! Зоя ясно увидела, что за Тамаркиным мужем идет охота. Вон бандиты в черных куртках рассыпались по снегу, как тараканы. Что-то в машину подложили, бомбу, что ли? Один толстый в длинном пальто руководит, перчаткой машет, на « Ролекс» свой посматривает... И вдруг услышала: «Отрежь!» Щелкнула в воздухе ножницами, и тот, в пальто, завалился набок, схватившись за сердце, а бандитская стая к нему кинулась... И все, дальше темно. Ножницы заледенели, и она, как гадкого паука, сбросила их с руки. Зуб на зуб не попадал. Зою трясло, она оделась, даже куртку с капюшоном накинула. Просидела в оцепенении довольно долго, не отрывая глаз от страшного подарка. Наконец, решившись, пальчиком притянула его к себе. Уже слышно было, как в телевизоре затих новогодний попсятник и началось кино. В голову пришла трезвая мысль: ножницы как ножницы, а все это привиделось после шампанского. Конечно! На голодный желудок... Зоя смело продела пальцы в колечки и подошла к зеркалу. Ей давно хотелось сотворить со своей головой что-то невообразимо новое, неожиданное. Она оттянула челку и легко отхватила край. Никакой реакции. Резали ножницы легко, она умело придавала волосам форму модной стрижки. С каждым движением настроение поднималось, ей все больше и больше нравился результат. Умывшись, глянула в зеркало. И как-то опять стало не по себе: на нее смотрела женщина лет на двадцать моложе. Куда делись мешки под глазами, опущенные уголки губ, отвисшие щеки?! Такой Зоя помнила себя во дни знакомства с Алексеем. Улыбнувшись, она прижала ножницы к груди и, задрав голову к потолку, прошептала: “Спасибо, Тамарочка. И тебе, Господи, спасибо”. Накрутившись у зеркала, поняла, что спать совершенно не хочется, а хочется продолжить волшебные эксперименты. Зоя в задумчивости оглядела квартиру. – Ведь они не только раскрывают судьбу – они ее меняют! «Раз – и отрезал, – крутилось в ее голове. – Я ведь теперь все смогу. Раз – и Лешка вернется, два – Лёська прискачет». Она вошла в спальню. В шкафу стоял чемодан со старыми вещами мужа и дочки. Давно уже собиралась его выбросить, да руки не поднималась. Хуже того – Зоя, как токсикоман, раскладывала вещи на кровати и вынюхивала из швов линялых маек и рубах запахи родных тел, доводя тем самым себя до полного исступления. Выудив из вороха уже почти ничем не пахнувшего тряпья Лёсину блузку и Лешкино белье, она вернулась на кухню. Ножницы вонзились в область ширинки. Сразу руке стало не просто тепло – горячо. Зоя увидела Лешу, сидящего под елкой рядом с новой женой. Он целовал ее запрокинутое скуластое лицо, тонкую шею, плечи. Он был возбужден и счастлив. Дальше, как в кино, понеслись кадры их семейной идиллии: рождение детей, покупка дома, повышение по службе, переезд в Европу... Все хорошо, даже очень... А в голове так пакостно ктото подзуживал: «Отрежь!» Зоя расплакалась и отодвинула искромсанную ткань. Никогда она не видела мужа таким счастливым и красивым. Двадцать лет обоюдной тоски. Дочь, конечно, права – ничего-то Зоя в любви не смыслит. Лешка был ее первым и единственным мужчиной. Жил по инерции, он Лёсеньку жалел, бросить не мог, ждал, когда повзрослеет. А с этой женщиной ему хорошо, она же видит. 65

У Камина Заодно насмотрелась на то, чего все эти годы не знала. Нет, не нужен он ей такой. Отрезай не отрезай – не в новой жене дело. Дело в нелюбви. Лёськина блузка была совсем выношенной, с плохо отстиранными пятнами кетчупа и оторванным воротничком. Зоя осторожно надрезала краешек блузки и отпрянула, увидав заплаканное лицо дочери. Беременная Линор стояла на кухне перед горой грязной посуды и утирала слезы. Ее возлюбленный лежал на диване, запрокинув голову. Дочь что-то крикнула ему, он не отреагировал. Она швырнула в него тарелкой и схватила телефон. Когда в Зоиной квартире раздался звонок, она уже знала, кто звонит. Спокойно выслушав стоны и рыдания дочери, жалобы на то, что жить так невозможно, что ненавидит его и себя, саму жизнь, Зоя скомандовала: – Собирай вещи и бегом в аэропорт. Что он кричит? Угрожает? Что значит не пустит... Пусть попробует! Убьет, говорит? Скотина! А мы его сейчас отрежем! В каком смысле? А в прямом! Жалеть не будешь? Точно? Ах, еще и наркоман! Что же ты молчала, Господи! Не клади трубку! Зоя подхватила Лёськину блузку и быстро заработала ножницами. Она увидела, как в калифорнийской квартире, пошатываясь, встает с дивана парень, как хватает за гриф гитару и приближается к ее дочке, замахивается... Чик-чик-чик… Замелькали ножницы... И вот он теряет равновесие, падает затылком в угол и там затихает. Лёся кричит в трубку: – Мамочка, он не шевелится! – Он что, не дышит? – замирает Зоя. – Проверь. – А вдруг очнется, он же уколотый! – Ладно, давай бегом на такси и в аэропорт. Деньги есть? Записывай номер «Визы»... Зоя перевела дыхание, только когда узнала, что дочь вылетает ближайшим рейсом. Она собрала обрезки блузки, предварительно сделав еще парочку надрезов, проливших свет на ближайшее будущее ее дружка – смерть от передозировки. А у Зои скоро появится внучка, абсолютно здоровенькая и очень хорошенькая. Зоя спрятала в коробочку ножницы и засобиралась в аэропорт встречать своих девчонок. На этом можно было бы и закончить новогоднюю сказку с почти счастливым концом, ведь он мог быть гораздо хуже... Но вскоре по городу поползли слухи. Все только и говорили о таинственном парикмахере, который владеет секретом омоложения. Еще говорили, что стрижка избавляет от лишних килограммов, лечит депрессию, алкоголизм и наркоманию. Женщины становятся неотразимыми, а мужчины сильными. К Зое выстраивалась очередь на год вперед. Она открыла свой салон “Два кольца, два конца”. Стригла сама, а вокруг вились помощники. Зоя разбогатела и похорошела. У нее не было отбоя в поклонниках, многие звали замуж, но она не спешила. Ждала настоящую любовь. Как-то вдруг из Сибири приехали по делам Тамара с мужем. Тамара взахлеб рассказывала Зое удивительную историю. Партнер мужа попытался организовать покушение, и если бы не инсульт, разбивший злодея прямо во время подготовки, то все – мужу была бы крышка. – А нашли его на снегу в длинном пальто с зажатой в руке перчаткой, – закончила Зоя . – А ты откуда знаешь? – выкатила глаза Тамара. – Так ножницы те, что ты прислала... – А причем тут ножницы? – Ты что, не знаешь? Сама же писала – поосторожнее... – Ну острые были, вот и писала. А что с ними такое? – Тамарочка, ты мне новую жизнь подарила, а я жизнь твоего мужа спасла. Волшебные они.... – Так, мать, я ими год резала – и никакого волшебства, только что не тупятся. Железка, видимо, особенная... Зоя задумалась и не стала спорить. Возможно, Тамара не хотела признаваться, что отослала их от греха подальше. А может, действительно, только в руках профессионала происходит чудо. Как бы там ни было, Зоя знала, что самые банальные истины – самые сложные. Все знают, что семь раз отмерь, – а режут вслепую. Мелькают острые лезвия, никого, ничего не жалея. Отрежешь – не склеишь, а если и да – швы останутся. Так и ходим с рубцами на душах. Одна надежда на Новогоднюю ночь. Чудеса еще иногда случаются.

* Рассказ «Два конца, два кольца...» вошел в сборник «К чему снились яблоки Марине» ( ЭКСМО,2010 ISBN - 978-5-699-45038-1) 66

Located in the mansion which was founded by Potyomkin in the first half of the XVIII century Boutique - hotel “Happy Pushkin” combines modern comfort and atmosphere of the Pushkin epoch. Historical value draws attention: high ceilings, moldings, ornamental tiles and antique furniture. A.S. Pushkin was living here from October 1831 till May 1832; these were the first happy years of his marriage. In the present time the house marked with memorial desk.

Персоналии

Russian cuisine

Boutique-hotel “Happy Pushkin” is found in the historical centre of St Petersburg. It’s a 15 minutes’ walk from our hotel to the Hermitage Museum, Saint Isaac's Cathedral and Mariinsky Theatre. The acquaintance with one of the most beautiful cities starts from here.

Russia 190000 Sankt-Peterburg 53 Galernaya Street www.happypushkin.com

Boutique-hotel “Happy Pushkin” gives the following supplementary services: baggage delivery to your room, luggage keeping, parking in the inner protected court, ordering a taxi, transfer from the airport/railway station to our hotel, ordering air and railway tickets, ordering tickets to the theatres and concerts, long-distance phone calls and international calls, organization of excursion tours, services of guide-interpreters. The photos of our room and more information you can find on our site: www.happypushkin.com. Placing service (24-hour):

Tel: (812) 777-17-99 Fax: (812) 570-15-76 booking@happypushkin.com

At our guests’ service we have 35 comfortable rooms (with two separate beds or one of the king size) of 4 categories. Every room has unique planning. In the number the following things can be found: cozy furniture, TV set, Wi-Fi, mini-bar, modern bathroom equipment, telephone, safe, necessary toilet articles, hair dryer, terry towels and slippers. To the extent possible the historical decoration work of the rooms is kept. There is a cozy restaurant in the hotel where every morning the hotel staff serves breakfasts for its gests. Breakfasts are included in the price. In accordance of our guests’ desire breakfast can be set in the room. 67

EXPLORE RUSSIA WITH US IN A SPECIAL AND COMFORTABLE WAY!

12 DAYS TOUR - JUNE 22-July 03, 2014 White Nights Festival St. Petersburg seasonal phenomenon the so-called “White Nights” are not unique to the city, but it is the world’s only metropolis where such an event occurs every summer. Nights start becoming brighter in St. Petersburg from late May to late July. Quoting Pushkin’s White Nights “one dawn is replacing the next one, having given to the night only half an hour.” Tour includes: Tour Director throughout the journey, licensed bilingual tour guides, art scholars, cultural studies specialists, and historians. Transportation by modern deluxe coach. Meals as per itinerary. Seven nights hotel accommodation at Boutique Hotel “Happy Pushkin”. Cruise/ ferry to Stockholm 3 days/2 nights. Sightseeing tours as per itinerary. High speed train between Helsinki and St. Petersburg. Tour does not include: International airfare and applicable taxes, passport & visa fees, departure taxes where applicable, travel insurance, personal items, meals & sightseeing tour(s) not included in the itinerary, optional performance tickets for theatre, gratuities for guides and drivers. Price: $3,295.00. This price is for group of 14 people Single room supplement: $450.00 Deposit: $500.00. Final Payment due by: 45 days. This tour was organized by the Arts, Culture and Tourism of St. Petersburg Magazine in Canada with the cooperation of II Tours Ltd. 68

INTRODUCTION This is a unique and special tour. My name is Sophia Dmitrieva-Tovmassian and I am the publisher of The Arts, Culture and Tourism - St. Petersburg - Magazine in Canada. For the past six (7) years, I had the opportunity to put together and escorted this fabulous tour where no other tour companies are offering. I was born and raised in St. Petersburg (Russia) it is my City, my Soul, and my Passion. I know where to stay, where to eat, what to see and visit. I have kept my artistic and business contacts in Europe and Russia. These contacts has allowed me to share with you an elaborate tour full of details and rich in culture including the arts, theatre and concert performances. St. Petersburg - Boutique Hotel “Happy Pushkin I chose a small boutique-hotel “Happy Pushkin” on the banks of the Neva. This is not just a name. This old mansion has the first apartment where Alexander Pushkin and his beautiful wife Natalie stayed after their wedding. Thus, from the very first days we find ourselves in the heart of the historic past of my amazing city. We will spend seven nights in this unique hotel, where we will be received as the most honored guests. The hotel combines modern comfort and atmosphere of the Pushkin epoch. Every room has its own unique charm with all the amenities necessary to make your stay very comfortable. Scandinavian Cruise Experience a 3 days/2 nights fairy tale like floating 5* star hotel on-board the luxurious Siljia Ferry, a 14deck ferry which will take us for a wonderful voyage on the Baltic Sea from Helsinki to Stockholm return. You will see wonderful sunrises and sunsets, fjords, bays and islands and a taste of Scandinavian life. The ferry/ship offers evening entertainment, casino, dance hall, karaoke, duty free shops and Scandinavian cuisine in restaurants and bars. Accommodations are in standard cabins with a window. Conclusion Throughout this entire unforgettable journey, we will be accompanied by licensed bilingual tour guides, art scholars, cultural studies specialists, and historians. In St. Petersburg as well as in Stockholm, I will show you places which usually are overlooked by normal standard excursion tours.

Info: Tour Director – SOPHIA DMITRIEVA-TOVMASSIAN, Publisher of The Arts, Culture and Tourism Russian-Canadian ST PETERSBURG Magazine 120 Shelborne Ave Suite 1014. Toronto, ON M6B 2M7 Phone: 1-416-782-0083 www.spbmagazine.ca е-mail: spbmagazine@gmail.com II TOURS Ltd. 5000 Dufferin Street Suite # 223. Toronto, ON M3H 5T5 Phone: 1-416-736-0937 Fax: 1-416-736-4260 www.torontotrip.com e-mail irinatour@bellnet.ca

ТемаТический календарь

2014

специальное приложение к журналу

Canada

1 year - $50

6 months - $25

US and Europe

1 year - $85

6 months - $43

Name Address City

Province

Postal code

Country

E-mail

Phone

Date

Signature

To subscribe the order fill in the coupon and send it with the cheque to: «St. Petersburg Magazine» 120 Shelborne Ave. Suite # 1014. Toronto, ON, M6B 2M7. 416 782-0083, spbmagazine@gmail.com

Зима 2014, №1 (45) The Arts, Culture and Tourism Russian-Canadian Magazine

The Arts, Culture and Tourism Russian-Canadian Magazine

Winter 2012/ 13 Issue 4 (41)

Summer 2013

I Issue 4 (43)

$5.00

Fundraising event

CHILDREN of CANADA for CHILDREN of RUSSIA MASTERPIECES OF RUSSIAN ART

Vasily Surikov:

I loved beauty everywhere...

АЗБУКА

ПУШКИНОГОРЬЯ

Игорь Шаймарданов

reetings! The Arts, Culture and Tourism Russian-Canadian Magazine

The Arts, Culture and Tourism Russian-Canadian Magazine

Spring 2013 I Issue 1 (42)

Page 8

Autumn 2013

I Issue 4 (44)

$5.00