Тайкодай

аумак территория domain

ǑǐǕ ǛǜǙ ЗМ И ТУР ISM R TOU

Тайкодай-мацури Каждый день после обеда над деревней раздается барабанный бой – звук больших барабанов тайко плывет над домами, улицами и огородами, словно танукибаяси (проказливые барсучки тануки) барабанят лапками по своим толстым животам. Окончив свои занятия, самые маленькие школьники и дошкольники бегут в местный дом культуры упражняться в барабанном искусстве. К главному осеннему празднику Тайкодай готовятся все.

96

аумак территория domain

Путь о-микоси

Текст: Константин Банников Фото автора

Когда император Дзимму, внук богини Аматэрасу, совершал свой первый поход по японским островам, он нуждался в услугах проводников. Тем более что горные селения, жрецы которых могли регулировать количество осадков, вызывали у императора особый интерес – он надеялся на расширение своего магическо-политического влияния. В районе Ёсино местные авторитеты того времени, братья Угаси, встретили Дзимму хорошо. Проводить его вместе с армией через горы Ёсино в Исэ вызвался настоящий знаток местности – божество из разряда «сай». Сай – это боги-проводники, хранители проходов между мирами, которым молятся отправляющиеся в дальние края странники и собирающиеся рожать женщины. Такое же божество провожало Идзанаги в страну мертвых. Каждый год 16 октября в главном храме Ёсино Ниукваками-дзиндзя собираются жители всех шести окрестных деревень со своими священными паланкинами о-микоси, которые в данной местности называют «тайкодай» (подставка для барабана) – нужно «подзарядить» их эманацией божества, чтобы потом «ретранслировать» эманацию в каждый дом и на каждое поле. Но прежде, с утра, участники ритуала «подзаряжаются» бутылочкой-другой сакэ и к храму прибывают уже в адекватно-измененном состоянии сознания. Мой друг, японский археолог Тэцу Масумото, ныне живущий в Осака, родом из этой деревни. Собственно, ради участия в этом древнем празднике он пригласил меня в Японию, и вот я, переодетый в национальную одежду, «заряжаюсь эманацией» в компании деревенских мужиков. На голове у меня розовая повязка с иероглифом «мацури» (праздник). Розовый цвет – цвет деревни Когурису. В таком прикиде я, типа, местный, поскольку каждая деревня имеет свой цвет повязки. И я вживаюсь в роль «местного»…

ASPAN I Kazakhstan I март 2013

97

аумак территория domain

В недалеком прошлом мы дружили с деревней Накагуро и любили потягаться с парнями из Васикагути. Во время праздника при храме деревни конкурировали паланкинами – соревновались, кто достойнее пронесет эти носилки весом в полторы-три тонны. Иногда дрались, и тогда старики говорили: «О-о-о, кэнка-мацури!». Это значит «праздник с мордобоем». Это значит – праздник удался! А на утро главы общин объезжали полицейские участки и вызволяли из «обезьянников» своих подопечных.

– Можно с тобой сфотографироваться? Такие малыши и мальчики постарше – лица VIP на этом празднике. Они паланкин не носят, они на нем едут – сидят в его главной части – красивом резном домике с вышитыми золотом занавесками. Внутри, по центру этого павильончика, расположен большой барабан, по которому они колотят ритмично и складно. Отцы несут паланкин, выкрикивая некое жизнеутверждающее непереводимое сочетание звуков, а дети в тон отвечают им другим, но похожим восклицанием. В общем, ребятишки – активные участники церемонии, а не пассивные пассажиры. Сидеть на паланкине – это работа. Тем более что в некоторых эпизодах праздника усидеть там стоит большого труда. Порой мужики, перебравшие сакэ, из удали молодецкой несут паланкин на вытянутых руках, а то и пробежаться могут под восхищенные возгласы публики.

– И я, когда был маленьким мальчиком, сидел на нашем о-микоси, – вспоминает Масумото-сан. – Мужики начинают его поднимать, а он кренится и раскачивается. Иногда даже страшно было.

Под натиском глобализации Мы идем по дороге к храму, у которого будет проходить основная часть праздника, и везем паланкин на тележке. Встречные автомобили жмутся к обочинам, пропускают. Для полиции есть документ, выписанный местной властью, так что рулим на законных основаниях. На руки паланкин возьмем только на подходе к храмовым воротам – все-таки полторы тонны… Пока можно просто подталкивать тележку и спокойно разговаривать.

– Изменилось что-то в обряде с тех пор?

Нынче все вроде бы мирно. Мужики уже не отличаются былой пассионарностью, да и мало их осталось. Молодежь разъехалась по городам. Мыслимое ли дело, чтобы сто лет назад иностранцу дали бы за о-микоси подержаться? А тут радуются: гайдзин, не гайдзин – был бы мужик здоровый! Мое предложение привлечь русских студентов-востоковедов в качестве активной биомассы они восприняли с энтузиазмом и уже ждут, что на следующий год я с собой с десяток парней привезу. Глядишь, может, снова Васикагути наваляем. А пока мы мирно сидим на обочине, ждем, когда подойдет процессия с паланкином из деревни Накагуро, едим, выпиваем и общаемся.

VIP-места на празднике жизни – Ты кто такой? – малыш, до сих пор разглядывавший меня в упор со всех сторон, наконец-то задал мучивший его вопрос. Думаю, мой ответ произвел то же действие, как если бы я представился марсианином.

98

– Конечно, изменилось. Да и вся жизнь изменилась. Народу в деревне осталось мало, носить о-микоси некому. Молодежь уезжает из деревень. Вызывают родственников из городов, но приехать могут далеко не все. А не проводить обряд, как ты понимаешь, нельзя. Поэтому церемония меняется в сторону упрощения и облегчения. Нынче праздник проводится в выходной день, чтобы не отпрашиваться с работы, а раньше – строго 16 октября. Раньше весь этот путь от деревни к храму и обратно мужчины несли паланкин на руках, а на второй день после праздника ходили с ним по всей деревне, останавливаясь перед каждым домом. То есть праздновали более масштабно и безо всяких тележек. Да и народу в деревнях раньше было больше, и мужики были здоровее. Сегодня мужики – это в основной массе офисные клерки. А тогда все были лесорубами. Ёсино – район потомственных лесорубов, которым не привыкать таскать бревна. В период своего процветания деревни соревновались друг с другом, чей о-микоси самый лучший – самый большой, самый красивый, самый богатый.

– Предки постарались на славу, потомкам бремя этой славы нести тяжело – в буквальном смысле слова.

– В общем-то, да. Сегодня, после того как закончится праздник, паланкин повезут обратно на грузовике. Но сам праздник при храме будет проходить без изменений, как и столетия назад. Разве что, теперь все обходится без драки.

аумак территория domain

ASPAN I Kazakhstan I март 2013

99

аумак территория domain

100

аумак территория domain

В японском тонусе Так, за разговорами, и скоротали километры, не заметив, как дошли. Лесная аллея, на которой мы оказались, ведет прямо к храму Ниукваками-дзиндзя. Время брать паланкин на руки. Гигантские носилки, сделанные из цельных стволов кедров Ёсино, приятны на ощупь, как и всякая чистая древесина, и имеют темный матовый, очень изысканный цвет. Для этого матового блеска их натирали сакэ. Перед тем как взять паланкин на руки, бревна опрыскали водой из пулевизатора, и дерево сразу перестало быть скользким. Все! Поднимаем! Мальчики принимаются колотить в барабан. Момент торжественный и волнующий. Так как ростом я оказался выше среднего японца, мне отвели место под верхним передним бревном-перемычкой, соединяющим параллельные бревна, но все же моего роста не хватало, чтобы паланкин ровно лег мне на плечи, поэтому пришлось сначала нести его на согнутых руках. Постепенно приноровился. Сознание того, что несешь сооружение весом с автомобиль, удивляет и преисполняет гордости. Было совсем не тяжело. В годы аспирантуры я подрабатывал грузчиком в аэропорту и знаю толк в переноске тяжестей. Но думается мне, что русские так слаженно носить тяжести не умеют. У нас что не мероприятие, то рыцарский турнир, где каждый «выделывается» как может. Японцы же трудятся как один организм, и сейчас я это чувствую собственным плечом. Так что справедливость поговорки «Один европеец работает лучше одного японца, но десять японцев работают лучше десяти европейцев» я имел возможность ощутить физически.

Японские женщины. Секрет красоты Мы прошли под воротами тории, слегка разогнавшись, поднялись по лестнице и внесли о-микоси в храм – не полностью, а лишь передними бревнами. Нас встретил священник с шестом, к которому был прикреплен пучок завитых на манер стружек полосок бумаги. Этот ритуальный артефакт действительно копирует стружки, которые получаются, когда строгаешь палку – как делают айны или народы нижнего Амура. Это отголосок очень древних культов, восходящий к культу огня, сложившемуся в то время, когда люди только научились его самостоятельно добывать. Жрец махнул шестом, как бы осеняя о-микоси эманацией божества. Теперь можно вынести паланкин во двор и носить по кругу, на радость людям и богам. Когда все шесть паланкинов от шести деревень уезда восточное Ёсино побывали в храме, народ разошелся на время по площадкам с накрытыми столами. В праздник обед – это пир. К мужчинам и мальчикам присоединились женщины и девочки, тоже наряженные в праздничные одежды. Какие они все-таки красивые люди, эти японцы! Пожалуй, по концентрации красивых женщин на квадратный метр Япония с успехом может конкурировать с Россией. И в обычные-то дни на улицах и в метро я иной раз едва шею себе не сворачивал, таращась на японских девчонок в повседневной европейской одежде. А дамы, облаченные в ки-

моно, просто электризуют атмосферу, наполняя пространство вокруг какой-то древней, архетипической красотой. Эманация японских богов становится доступной взгляду. Кстати, Мидзухамэ-но микото, главное божество храма – девушка. Чтобы ее ублажить, местные мужики и проводят все эти ритуалы из столетия в столетие. Это божество весьма древнее и влиятельное. Мидзухамэно микото – хозяйка водных потоков. Название храма Ниукаваками-дзиндзя, ей посвященного, можно перевести как «Храм Богини Истоков Реки, Рождающей Охру».

– В описании об императоре Дзинму в «Нихонсёки» говорится, что он выдвинул свои войска до земли Уда (соседнего уезда, находящегося севернее нашей деревни) через Кумано (преф. Вакаяма). Он сначала собирался проникнуть в Ямато (вся преф. Нара) через гору Икома, но там его противник Нагасунэхико большими силами выступил против него. Поэтому Дзинму обошел полуостров Кий в Кумано, а затем продвинулся в горы, получая помощь Ятагарасу (большой вороны с восемью ногами), которая показал ему надежный путь. Когда еще оставались враги, которые тормозили движение войск императора, Дзинму во сне встретился с небесным богом, и тот сказал императору, что если он изготовит сосуды из глины, полученной в горе Аманокагуяма, и проведет обряд к небесному богу, используя те сосуды, он обязательно одержит победу над врагами. И Дзинму сделал все так, как подсказал ему сон, – пересказывает историю храма из «Нихонсёки» Масумото Тэцу, бывший житель Ёсино, постоянный участник праздника. В более поздние времена этот храм еще назывался Аридосидзиндзя – «храм на Муравьиной Дорожке». С полчищами муравьев, упорно куда-то стремящимися, ассоциировались толпы паломников, направляющихся через горы Ёсино в великие храмы Исэ, Нара и Кумано. С глубокой шаманской древности синто известно, что в пустынных горах есть храмы, боги которых управляют дождями. Поэтому первому японскому императору, строящему империю, следовало сразу заручиться расположением этих богов, гнев которых способен вызвать засуху или наводнение. Разумеется, и современным руководителям эти связи тоже полезны. Впрочем, современные руководители в курсе. В центре «Храма Богини Истоков Реки, Рождающей Охру» висит картина, изображающая круговращение двух коней – черного и белого. Черный способен вызвать наводнение, белый – засуху, они как инь и ян должны быть в гармонии. Картина принесена в дар храму советом директоров районной гидроэлектростанции, в знак пожелания благополучия и храму, и собственному предприятию.

Светское как вид сакрального В октябрьские дни в «спальных районах» японских мегаполисов рано спать не ляжешь, да и не захочется. Под восклицания «Йоооо-йоррро!!!» хочется не спать, а выйти на улицу и присоединиться к толпам молодежи, перемещающей о-микоси по своим кварталам. Это уже, конечно, сильно модернизированные паланкины, оборудованные в соответствии с представлениями о современном празднике – динамиками, усилителями, иллюминацией. Сооружения поставлены на колеса и привязаны к длинным канаASPAN I Kazakhstan I март 2013 101

аумак территория domain

там, за которые их тянут вполне современные мальчики и девочки с пирсингом и обесцвеченными, насколько позволяет природа японцев, волосами. Утром эти процессии двигаются довольно вяло, надолго перекрывают улицы, мешая городскому транспорту. К вечеру действо превращается в настоящий народный праздник, с элементами гендерных оппозиций: «Йооо-йоррро!!!» – орут мальчики, забравшиеся на помост, которым, словно кафедра диджея, оборудован о-микоси. «Йооо-йорррооо!!!» – отвечают им девочки. Заводясь от собственных криков, те и другие ритмично прыгают, словно в первобытном танце, и размахивают руками в такт. Несмотря на модернизацию древнего обряда, праздник и вправду получается народным. Надо сказать, что молодые люди, которые уже стали семейными, родителями, избегают участия в этих «играх плебса», но при том, если тот же самый ритуал проводится у них на родине, в деревне, участвуют в нем с удовольствием. Престижным считается участие в аналогичных этнокультурных мероприятиях, если они проводятся в рамках официальных акций наподобие «Парада проспекта Мидосудзи». Здесь элементы ритуала стали номерами шоу-программы. Вообще, «Парад Мидосудзи», хотя и проводится в дни осенних аграрных праздников, по своему духу космополитичен. В шествии по проспекту собираются демонстранты со всего мира и оформляют свои колонны костюмами, артефактами, символикой, отражающей их этническую, социальную и даже корпоративную идентичность. Вот идет колонна с Окинавы, а вокруг снуют в соответствующих масках окинавские духи и пугают зрителей. Вот идет колонна пожилых женщин города Осака в одинаковых кимоно цветов шведского флага с надписью Osaka на английском и исполняет танец с веерами. Вот колонна какой-то телефонной компании в абстрактных футуристических одеждах – она двигает на автомобильном шасси свой, не менее абстрактный, символ. В целом, шествие напоминает советские парады седьмого ноября и первого мая, когда сотрудники каждого предприятия строились в колонны – во главе колонны обязательно везли оформленный в атрибутах рода деятельности предприятия «священный паланкин». Удивляться не приходится, поскольку в структуре советских осенне-весенних праздников спонтанно и бессознательно были воспроизведены те же компоненты ритуалов аграрного общества, организующие систему мировоззрения как в сакральном, так и в светском радиусе – как в ритуале, так и в шоу… А вот на Мидосудзи показался и традиционный японский о-микоси, который не везут на колесах, а несут, как и положено, на руках. Только на сей раз его несут не мужчины, а толпа… фотомоделей. Зрители встретили эту пародию с восторгом.

– Феминизм в чистом японском стиле, – прокомментировала пожилая дама из числа зрителей.

– Хотел бы я оказаться в этом паланкине, – добавил ее спутник. Оба от души рассмеялись. Оценить юмор пародии способны только те, кто сведущ в оригиналах. В профанации сохраняется сакральное, как и традиция сохраняет себя в процессах модернизации. И японцы в этой 102

способности гармонизировать прошлое и будущее, космогонический миф и технологический хайэнд, преуспели весьма и весьма.

Дизайнер кармы После обеда в сени кедров Ёсино последние лесорубы и их потомки возобновили шествие с паланкинами. Мужчины вошли в раж, поднимали ношу на вытянутых руках, пускались бегом. Во дворе храма оседала пыль как на ипподроме. Дети колотили в барабаны, вызывая зависть и восхищение у всех тануки из окрестных лесов. Зрители возгласами восторга приветствовали о-микоси своих деревень. Вот одновременно два паланкина плывут по морю из человеческих рук, сходясь и расходясь, подобно кораблям. Носим довольно долго, уже чувствуется усталость, но расслабляться еще рано. И вот кульминационный момент ритуала – все шесть паланкинов идут один за другим по кругу символом единства и разнообразия – единства деревень, общин, человеческого рода вообще. Кульминация – еще не конец. Завершающая часть праздника впереди. После того как паланкины поставлены на свои площадки, все участники церемонии возвращаются к храму. Слева от его входа уже стоит помост, на который восходят священнослужители и заносят корзины с моти – маленькими рисовыми лепешками. Они будут их разбрасывать, и задача каждого – поймать себе хотя бы одну. Поймаешь – удача будет сопутствовать тебе целый год. Несколько сотен мужчин замерли, застыли в ожидании. Первая пригоршня лепешек взлетела в воздух, и ей навстречу взорвалась эта масса человеческих тел с распростертыми руками: еще! еще! Из толпы японцев выделялись, хоть и не слишком заметно, два долговязых европеоида с англосаксонскими физиономиями. Американские художники покинули США, приехали сюда и поселились в Ёсино, плененные красотой японской культуры, как и многие люди с запада. Они, имея преимущество перед японцами благодаря своему росту, уносили с собой богатый «улов» моти. Значит, будет им удача. Чтобы сказать «С Востока – свет», нужно родиться на Западе. Пожалуй, нет в западном мире такой страны, в которой не было бы тысяч любителей и даже истинных знатоков японской культуры, в которой бы японская история, этнография и каллиграфия не преподавалась бы в вузах, в которой не было бы своих спортсменов, увлеченных японскими видами спорта, и музыкантов, ценящих японскую музыку, художников, чтящих японскую живопись. И если сохранение древних ритуалов зависит всего лишь от мускульной силы, то почему бы правительствам и всякого рода фондам не принять во внимание это обстоятельство, развивая сферы культурного обмена? От него европейцы японцами, разумеется, не станут, но маленький шанс все же имеется. Про японцев говорят, что они рождаются синтоистами, а умирают буддистами. Если европеец синтоистом не может стать по определению, то стать буддистом и быть погребенным по буддистскому обряду – пожалуйста. Ну, а кем ты родишься в будущей жизни?.. Согласно буддистским доктринам, каждый человек – дизайнер собственной кармы.