НАВСЕГДА

НАВСЕГДА Три дня назад, неделю назад, месяц назад, полгода назад, 5 лет назад Аля знала о том, что непременно встретится со своей первой любовью. Три дня назад она чувствовала: именно на этой неделе - в среду или четверг, самое позднее в пятницу, она его увидит. Не виделись они, вернее, она его - 5 лет. Она знала наверняка, что его уже не любит (не может же она любить сразу двух мужа и его), ей хотелось потешить свое самолюбие, тщеславие: он принадлежит ей и только ей. "Должно быть какое-то стечение обстоятельств между его последним звонком и сегодняшним днем", - подумала Аля и искала это совпадение. "Сегодня придет моя кума - так было в прошлый раз». Позвонил один знакомый, который встретился ей на пути прежде, чем она зашла домой два месяца назад и услышала в телефонной трубке знакомый, близкий и далекий голос своего бывшего возлюбленного. Едва она поговорила по телефону – она уже не сомневалась - через минуту, две, три, максимум десять - позвонит он. Не успела Аля уйти в другую комнату, как раздался междугородний звонок и теперь была уверена - это он!

- Привет. Я сегодня приеду. Если сегодня не приеду..., но я все же думаю, что приеду сегодня.

- Хорошо. Только избавь меня радости ожидания, как это любезно ты мне всегда предоставляешь. И, кстати, в прошлый раз... - она сделала паузу, готовая ринуться в бой, - почему ты не приехал?

- Ну, все. Если ты сейчас приступишь к разборкам, я не знаю... Не получилось, он начинал нервничать, зная ее несговорчивость и боясь потерять нить главного.

- Так я приеду? - спросил он.

- Приезжай... В половине третьего прозвенел звонок.

- Я уже приехал.

- Мы договорились вечером.

- Я приехал сейчас.

- Едь с вокзала две остановки троллейбусом, потом выйдешь и пересядешь на трамвай...

- Слушай, я ведь не местный. Я еду две остановки с вокзала и жду тебя.

- Там очень многолюдно, - запротестовала она.

- Не переживай, я все равно кого-кого, а тебя узнаю, - сказал он так убедительно, как будто это была единственная причина для опасения. Торопливо собравшись, Аля пошла на свидание. "Неужели не устою перед ним?" - переживала она, зная все его уловки, которые ей раньше не удавалось проигнорировать. "Изменять мужу - я не собираюсь… Интересно, как пройдет наше свидание?"

У нее дух захватывало от щекотавщей нервы неизвестности, но Аля готова была выдержать бой. Она знала, что, если сдастся на его провокационные взгляды, воспоминания - перестанет себя уважать, но даже не это ее тревожило - она не могла представить, как потом сможет смотреть в глаза своему мужу, который доверяет ей во всем. Сама себе она казалась натянутой струной, настолько были напряжены ее нервы... Сколько Аля хотела ему рассказать... Она шла с уверенностью - годы не стали преградой для былой привязанности. Аля не была совершенством, но доселе не знала неразделенной любви - кого любила, тот должен принадлежать ей, - иначе и быть не могло. Она знала, что нравится мужчинам. Некоторые представители мужского пола нравились и ей, с одной лишь разницей - Аля никогда не стремилась приглашать их в свою постель. Аля подходила к месту встречи. Она специально пошла с той стороны, с которой он ее не ждал и еще издалека узнала его по походке.

- Быстро иди за мной, - сказала она.

- О, господи! Стоит ли так переживать? Ты что не можешь встретить знакомого?

- Делай как я говорю, - решительно заявила Аля. Немного пройдя, она внимательно посмотрела на него и увидела, что его виски изрядно истоптаны сединой, а такое мальчишеское, беззаботное лицо, каким оно было раньше, теперь исполосано морщинами, которые красноречиво намекали на то, что он немало пережил и перенес.

- Я такой сейчас страшный, что самому себе противен.

- Я лишь вижу, что ты поседел. Почему ты развелся с женой? - спросила Аля, не желая обсуждать изменения его внешности.

- С какой: с первой или второй?

- Ну ты даешь! - недовольно произнесла Аля. - За 5 лет и две жены. Молодец! Я всегда думала о мужчинах, которые умудрились два раза жениться, как о не совсем нормальных...

- Нет, все-таки хорошо, что я на тебе не женился, - огрызнулся он на ее "лестный комплимент".

- Ты каждый день бил бы меня по face.

- Если я не могу ужиться с теми, кто мне во всем угождает, то с тобой бы, с твоим настырным характером, - я бы не выдержал и дня.

- Почему не приехал прошлый раз? - с чувством, как будто он ей что-то должен, спросила Аля.

- Нет, я решительно не могу разговаривать, когда со мной говорят таким тоном. Даже голова разболелась.

- Ласточка моя, ты, вспоминая, наверное, ударился в иллюзии и забыл, что я стерва. Меня интересует: почему не приехал? Я, как дуреха Машенька, ждала тебя полтора часа.

- Я был свидетелем...

- На свадьбе?

- Ой нет, - довольно улыбнулся он ее наивности. - Как давно я не был свидетелем на свадьбе, - задумчиво, будто подсчитывая, произнес он.

- Опять связался с криминалом?!

- Я три месяца сидел в польской тюрьме. Аля была настолько напряжена, что ее ничего не удивляло. Они пошли в квартиру ее знакомой. Первым делом Аля исполнила обязанности, которые поручили ей хозяева: полила вазоны и накормила рыбок. Потом присела на диван. Игорь, так звали ее спутника, сел рядом. С чего начать разговор? Это уединение и, в особенности, диван, намекал на чтото непристойное. Аля решила соизмерять каждый свой поступок с тем, словно сейчас придет ее супруг: для него не должно быть ничего обидного в ее поведении.

- Я захватила с собой фотографии своей дочурки, - нашлась она, открыла сумочку и достала их.

- Я всегда знал, что тебе нравятся большие, почти выпученные, глаза, - зло сказал он, обнажив остатки былой ревности.

- Как? - обиженно спросила Аля. - У моей любимой дочурки - выпученные глаза?

- У тебя есть еще нелюбимая дочь? - неуместно сострил он.

- Да я люблю ее больше всего на свете, - сказала Аля.

- А я так люблю детей, ты же помнишь, как я всегда мечтал иметь ребенка, а моя первая жена не разрешает мне с Анечкой даже встречаться. Я не видел своего ребенка два года. Алино воображение рисовало его заботливым, добрым, счастливым отцом, который приспособится к нелюбимой жене из-за любви к дочери. Но он почему-то не смог стать таким. В чем виноват ребенок? Неужели лишь в том, что его мать была нелюбимой женщиной отца? И какова эта женщина, если она избрала собственного ребенка мишенью, зная, что таким образом доставит бывшему мужу наибольшие страдания? Аля всегда желала ему счастья: ведь он был для нее таким родным, как брат. Именно поэтому она решилась первая позвонить в дом его родителей, чтобы узнать как сложилась его судьба. Ей стало жаль его и она решила перевести разговор на вторую жену.

- Как звали твою вторую жену?

- Таня. Она была такая же, как ты, крутая, - Аля удивленно на него посмотрела: "Что он имеет в виду?" - подумала она, - только по-другому. Она - женщина-жулик, старше меня на полгода, а тебя старше по жизненному опыту - я даже не берусь сказать на сколько... ...Все было так хорошо, что я даже не мог предположить, что окажусь когда-то в таком положении, как сейчас. У меня было все: машина, квартира, женщина и куча долларов. Я работал заведующим на складе стройматериалов. Все линолеумы,

паркеты, все проходило через мои руки. Получаю итальянский - продаю отечественный. Я никогда не ждал зарплаты, мне хватало денег и без нее. Самые деловые и денежные люди нашего города заказывали мне проекты своих дач, бассейнов, домов. Каждый день кутил в ресторане, прогуливал по 100-150 долларов. В общем ел, пил, спал, удовлетворял свою похоть целиком. ... Вторая жена очень опасный и страшный человек. У нее была дочь, шести лет. Ее родители не подозревают о роде ее занятий. У нее нет друзей, подруг. Я часто об этом спрашивал. Она отвечала, что никому не верит... А мужиков было очень много: крутых, с кучей долларов, с положением. Она могла пристрелить, заказать убийство. Не дай боже, стать в числе ее врагов - она уничтожит тебя целиком.

- Она курила? - зачем-то спросила Аля. Игорь удивленно на нее посмотрел: - Аля, это все равно что спросить: была ли она женщиной. Конечно. Она и пила столько, что я никогда не мог ее перепить. Она одновременно жестокая и очень добрая. Я не хочу о ней говорить.

- Что, больно?

- Больно... - согласился он. - Раньше я не верил, а теперь сопоставляю некоторые факты и мне кажется, что это она меня подставила и довела до банкротства. Я прихожу домой - она говорит: "Отнеси этот сверток". Я несу, не проверяя содержимое. А потом ее знакомые тоже передавали мне свертки и говорили: "Отдай Татьяне." Сейчас меня заставляют платить долги и свои, и ее. Когда я сказал: "Свои - ладно. А почему я должен расплачиваться за нее?" Это никого не интересует: "Мы тебе давали - ты и должен отдать". Я должен такую сумму, что не буду тебе ее даже называть. Мне до конца жизни не рассчитаться.

- И ты не потребовал от нее никакой материальной компенсации? - удивленно спросила Аля.

- Ты что? - изумился Игорь. - Что я - идиот? Аля была удивлена его неуместным благородством. А тем временем продолжала: - Если ты жил с ней два года, значит она тебя устраивала.

- Я даже поверил, что счастлив. Мне было так хорошо, даже казалось, что я нашел то, что мне надо, - искренне признался он. - Она была непревзойденной в постели. Ни с кем мне не было так хорошо, как с ней: я имел девочек, которые постоянно ездят по морям, заграницам, но ни одна не составляла ей конкуренции в постели. Я даже начал переживать, что стал сексуальным маньяком. Боже мой, где только мы сексом не занимались. Я, словно помешался.

- Ты, наверняка, обо мне даже не вспоминал? - без тени смущения спросила Аля: рушились ее наивные иллюзии об его полноценной принадлежности только ей.

- Ну что ты ровняешь? Зачем сравниваешь? Ты - это ты! Я тебя никогда ни с кем не сравниваю...

- Я живу иллюзиями, что ты принадлежишь только мне, а ты, оказывается, не только два раза женился, но и испытывал бурные страсти, - почти с детской обидчивостью изрекла Аля.

- Как я могу принадлежать тебе, если я не принадлежу даже себе? У меня нет теперь не только паспорта, но имени и фамилии также нет. Мне говорят: "Хочешь, мы сделаем тебе за деньги паспорт? Дадим армянскую фамилию, имя." Это так неприятно - быть никем. Ты понимаешь: меня теперь нигде нет. У меня только то и осталось, что вещи, которые на мне. В свои 25 лет я успел пожить в свое удовольствие, а теперь расплачиваюсь. Но самое страшное то, что я утратил память.

- Боже мой, тебя так сильно били? - спросила Аля.

- Били меня еще в армии. Раз дали по голове - у меня началось сильное кровотечение, долго не могли остановить. А там, в Польше, как издевались... Поляки такие мерзавцы. Наверное, более омерзительных людей нет в мире. Посадят в камеру - полтора метра на полтора метра, не дают есть и не водят в туалет. А ты ведь не будешь гадить возле себя... Или загонят в эту комнатушку 10 человек и поставят целое ведро с хлоркой. Когда заходишь в туалет и посыпано немного хлорки - неприятно щиплет глаза, а там - целое ведро и тесная комната... Глаза вылазят. Я думал, что ослепну. Могу представить как дико тебе это слушать, но я рассказал сотую долю всего того, что я пережил. У меня была одна мечта вырваться в поле, на свободу, на свежий воздух, куда-нибудь, где нет людей. С тех пор я очень полюбил одиночество. Я уже 4 месяца не имел женщину и мне кажется, что охладел к женскому полу вообще. Так долго без женщины я еще никогда в жизни не был. Аля никогда даже предположить не могла, что у него такая жизнь, что он так высоко воспарил и так низко упал. Иметь все и остаться возле разбитого корыта, продать все с молотка, доведя родителей до того, что они вынуждены отдать под залог свой собственный дом. И все из-за того, что слишком горячо желание иметь все сразу. Она настолько прониклась его переживаниями, как будто это была ее проблема. Але стыдно было за ту жизнь, в которую он погрузился. Ее собственное невезение она две недели искала работу - показалось каплей в море по сравнению с его проблемами. Аля не знала, что сказать ему для облегчения. Она не представляла его преступником, она знала его таким трепетным, таким нежным, романтическим. На мгновение ей показалось, что перед ней сидит седой высохший и высосанный жизнью, старец. Ей хотелось положить его к себе на колени и, как маленького ребенка, который случайно ушибся, гладить по голове.

- Я не понимаю: неужели ты не понимал, что связался с отбросами общества, ворами, людьми без совести, которые из-за денег убьют и предадут кого угодно?

- Ты что?.. Как я мог так думать? Все были такими друзьями. В любом ресторане я был своим. На местном радио меня персонально приветствовали моей любимой мелодией.

- А как ты выбрался из тюрьмы?

- Меня выкупил один знакомый. Но теперь я должен, и очень много должен, а проценты растут, как на дрожжах. Я приехал к тебе и думаю зайти к брату: может, он мне одолжит денег?

- Зачем ты хотел видеть меня? - спросила Аля.

- Мне тяжело носить все это в себе. Мне хочется кому-то высказаться. Мне надоело играть всегда и всюду какие-то роли.

- И я наилучшая кандидатура для этого… - обиженно сказала Аля.

- Зачем все вкладывать в какие-то рамки?.. Я хотел тебя увидеть. Приехал домой к родителям и к тебе. Аля не могла понять душевных порывов Игоря. Ему нужно выговориться комуто родному и он не нашел никого, более достойного, нежели она. Это доверие с его стороны ее одновременно возвышало и унижало. Она чувствовала себя старой, некрасивой женщиной, в которой мужчины только потому и заинтересованы, что умеет выслушать, утешить. Казалось ей: Игорь абсолютно не считает ее женщиной, он пришел к ней только как к другу на исповедь. К этой роли Аля была не готова. Она хотела нравиться, слушать слова любви и быть неприступной, как скала.

- Ты всегда приезжаешь ко мне только тогда, когда у тебя неприятности, обиженно сказала Аля. - Когда ты жил богато - даже не вспоминал обо мне.

- Я приезжал к тебе два года назад. Полдня просидел в машине, дождавшись пока ты выйдешь из дому.

- Ну и почему не подошел? - недоверчиво спросила Аля.

- Во-первых, не хотел тебя подвести. Во-вторых, зная, что ты всегда упрекала меня за любовь к деньгам, думал, что ты обвинишь меня в том, что я приехал похвастаться... Но я так хотел подойти, что едва сдержался.

- Подумаешь... - рассудительно заключила Аля. - Нельзя было проехать за мной на машине, пока я отойду от дома, - недоумевала она.

- Я знаю. Я не решился. Я боялся твоей реакции. Я хотел пригласить тебя в ресторан, но ты замужем, откуда я знал, как ты отреагируешь на мое предложение.

- Во что я была одета? - желая уличить его во лжи, спросила Аля.

- Не помню. Но во что-то такое неординарное, беленькое, аккуратненькое.

- Наверное, приехал тогда, когда развелся со своей первой женой, чтоб позализывать раны, - не унималась Аля.

- Нет, я тогда уже сошелся со своей второй женой.

- Если тебе так чудесно было с ней, зачем надо было приезжать ко мне? парировала Аля.