Я знаю, что я ничего не знаю
№ 1 (13) № 8||январь август 2013 2012
26 | Налоговый ад
66 | Мы хотим диктатора
Параллель
Петр I против жуликов и воров Алексей Нарышкин
Самодержец демонстративно безжалостно расправлялся с теми, кто осмеливался обогащаться за счет казны. Однако мздоимство и казнокрадство — беды, которые на протяжении веков сопровождают Россию независимо от государственного устройства и политического курса.
П
етр I для расследования подобных преступлений создал в 1711 году при Сенате специальную службу фискалов. В наше время этот контрольно-карательный орган был бы чем-то вроде гибрида налоговой и антимонопольной службы, следственного комитета и ФСБ. Руководил новым органом обер-фискал — он назначался царем и подчинялся только ему. У фискалов были широкие полномочия, и их сразу все возненавидели. Зарплата фискалов, к слову сказать, зависела от исхода того или иного расследования. Если вина казнокрада была доказана, его ждал крупный штраф — одна половина денег шла в пользу государства, другая доставалась фискалу. Но если фискал переусердствовал и кого-то оклеветал, ему все прощалось.
Социальный лифт
Алексей Яковлевич Нестеров с первых дней службы отличался особым старанием. Он был выходцем из крестьян, что не помешало ему довольно быстро втереться в доверие к Петру, зарекомендовав себя идейным и непримиримым борцом с коррупцией. Еще будучи заместителем обер-фискала, Нестеров позволял себе обвинять в финансовых махинациях сенаторов и приближенных к царю особ. Потом он решил подсидеть своего начальника — обер-фискала Михаила Желябужского. На стол царю легла челобитная, в которой Нестеров обвинял главного фискала
Петр I режет бороды боярам. Карикатура, 1700 год
6
дилетант №1(13)
Оборотень в погонах
в вымогательствах, подлоге и вообще в неэффективной работе вверенного ему ведомства. Все факты подтвердились, Желябужский был признан виновным, бит кнутом и сослан на каторгу. Петр отметил прилежность и верность 64-летнего Нестерова и в 1715 году назначил его обер-фискалом. Вершиной карьеры Нестерова стало дело против сибирского губернатора Матвея Гагарина. Этот чиновник за свою жизнь побывал на разных государственных должностях. В конце XVII века служил воеводой в Сибири (тогда впервые появились подозрения, что Матвей Петрович мог быть нечист на руку). Был комендантом Москвы (о роскошных приемах в доме, оформление которого, как говорили, обошлось в десятки тысяч рублей, знали все москвичи). Вскоре Гагарина назначили первым сибирским губернатором. На этом посту он фактически получил право контролировать проход китайских караванов по России. За это и уцепился обер-фискал Нестеров.
Китайский конфискат
Первую жалобу Нестерова на губернатора сенат оставил без внимания. Тогда обер-фискал собрал и представил два ящика компромата на Гагарина. До разбирательства дело опять не дошло, а сенатор Мусин-Пушкин на всякий случай сжег «ненужные» доказательства. Нестеров написал жалобу царю: «Проведал я в подлиннике, что князь Гагарин свои и других частных людей товары пропускает в Китай под видом государевых с особенными от него назначенными купчинами, отчего как сам, так и эти его приятели получают себе превеликое богатство, а других никого к китайскому торгу не допускают». У главного фискала империи ушло несколько лет на то, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки. В 1719 году Гагарина взяли под стражу и лишили губернаторского чина. Проверка показала, что караваны, которые идут из Китая в Москву, доверху забиты контрабандой. Без особого труда удалось доказать, что Гагарин вымогал взятки
Петр I. Валентин Серов, фрагмент, 1907 год
у купцов, занижал данные о доходах губернии, устраивал поборы и присваивал казенные средства. Он даже монополизировал производство пива и водки в Сибири. Говорили, что «непроданных сибирских и китайских товаров остается еще столько, что ими полны несколько домов», а «драгоценных камней, золота и серебра отобрано более чем на три миллиона рублей». Доказательства вины Гагарина были настолько убедительны, что он сразу сознался во всех грехах в надежде на снисхождение Петра. Царь же был суров. В 1721 году 70-летний Матвей Гагарин был повешен под окнами юстиц-коллегии в Петербурге. Труп одного из богатейших чиновников провисел в петле еще несколько месяцев, а по некоторым свидетельствам — вообще не предавался земле почти три года.
Если фискал переусерд ствовал и кого-то оклеветал, ему все прощалось январь 2013
Нестеров был окрылен успехами. И дерзнул было расправиться с самим светлейшим князем Александром Меншиковым, которого он люто ненавидел и чья репутация была уже серьезно подмочена. Тем более что и сам государь был серьезно недоволен Меншиковым. Однако в 1722 году Петербург потрясло известие об аресте… обер-фискала Нестерова. Главного разоблачителя империи оговорил его же подчиненный из Ярославля Савва Попцов. Под пытками он рассказал, что платил Нестерову за свою должность не только деньгами и лошадьми, но даже скотиной, рожью, отрезами парчи, одеялом на лисьем меху и часами серебряными с боем. Царь был вне себя от ярости. Расследование велось с небывалой скоростью. Следователи то и дело находили новые доказательства, что Нестеров все эти годы и был главным коррупционером и казнокрадом. Казна из-за него якобы недосчиталась трехсот с лишним тысяч рублей — немыслимой по тем временам суммы. Нестеров, как и некогда разоблаченный им Матвей Гагарин, надеялся облегчить свою участь и во всем сознался. Но царь приказал пытать мерзавца — вдруг еще в чем признается? Нестеров висел на дыбе, его били кнутом, жгли солью раны. Нестерову тогда было за семьдесят! После двух лет мучений Алексея Яковлевича вместе с другими преступниками казнили через колесование. За исполнением приговора внимательно следил сам Петр. Вот как происходила страшная экзекуция глазами одного из очевидцев: «Сперва раздробили ему одну руку и одну ногу, потом другую руку и другую ногу. После того к нему подошел один из священников и стал его уговаривать, чтобы он сознался в своей вине. То же самое от имени императора сделал и майор Мамонов, обещав несчастному, что в таком случае ему окажут милость и немедленно отрубят голову. Но он отвечал, что все уже высказал, что знал, и затем, как и до колесования, не произнес более ни слова. Наконец его, все еще живого, повлекли к тому месту, где отрублены были головы трем другим, положили лицом в их кровь и также обезглавили». Этими казнями и жестокостями, однако, коррупция на Руси не перевелась. Другое дело, что у каждой эпохи — свои «герои», свои методы и свои наказания.
7