№ 7 (19) | июль 2013
Я знаю, что я ничего не знаю
исторический журнал для всех
.ru te ant
их персон 2013 еск
нг ис Рейти торич
dil
Наследники по прямой
ГЕРОИ НАЦИИ. РОССИЯ
Нежная к нам мать
28
пиликании на скрипке и вымышленными приключениями. А вокруг — почти сплошь хитрые, лицемерные придворные, у каждого — свой интерес, в жертву которому можно принести и маленькую немецкую принцессу. А немецкая принцесса так внимательно отнеслась к мельчайшим подробностям жизни своей новой страны, что про ее Анхальт-Цербстские корни вскоре перестали и помнить. Ей положено было принять православие, но она свое обращение превратила в спектакль, убедительный и проникновенный. Помогли драматические обстоятельства: тяжелая болезнь, во время которой принцесса твердо объявила, что отдаст душу только православному Богу. Она научилась говорить, читать и писать по-русски, хоть и с забавными ошибками, но, в принципе, ничуть не хуже, чем многие русские. Названная при крещении Екатериной Алексеевной, она с ходу обошла свою предыдущую «тезку», Марту Скавронскую, и по грамотности, и по православности, и по русскости. Жена великого Петра Первого была женой, соратницей
.ru t n a et
dil
Ключевые слова в припеве гимна Державина: «Славься сим, Екатерина, славься, нежная к нам мать!» — это «нежная» и «мать». Нежная мать, матушка, которая по рождению своему могла и должна была стать мачехой.
Е
их персон 2013 еск
Екатерина II
Сергей Бунтман
сли представить себе эту ситуацию в чистом виде, получается что-то удивительное и сказочное. Властительница гигантской страны, дочь величайшего из тамошних царей, должна женить своего племянника и наследника — прямо скажем, явного балбеса. Выбор падает на одну из самых незаметных невест из средней во всех отношениях Европы. Тут еще важно, чтобы семья избранницы ни на что не претендовала и не использовала Россию в каких-нибудь войнах за чье-нибудь наследство. И вот девочка, которая только и делает, что читает, отрывается от любимых книжек и, заложив страницу дубовым листком, вздыхая, едет неизвестно куда. А там — неизвестно где — весь набор испытаний. Властная и взбалмошная красавица-свекровь, категорически не желающая стареть, муж — проблемный подросток, застрявший примерно в тринадцатилетнем возрасте с его игрой в солдатики, повешением крысы-преступницы,
еР йтинг историч
3 и утешительницей. Жена банального Петра Третьего оказалась настолько самостоятельной, что быстро повела при дворе свою политику. Она научилась лицемерить, лавировать, дарить подарки по любому поводу и самым незначительным персонам, знать дни рождений и именин не только благородных старцев и старух, но их мосек и арапчат. Опереться было не на кого. Привезшая принцессу мать ничего не понимала да только вредила. Стоило кому-то из прислуги выказать малейшую симпатию и верность молодой Великой Княгине, как императрица принимала меры, и наперсница исчезала. Но постепенно наша героиня нащупала беспроигрышный ход: есть ведь красавцы, гвардейцы, новое поколение умных, честолюбивых молодых людей. Они спасут несчастную принцессу. А наперсницей становится младшая Екатерина — Дашкова — умница и книгочейка. Когда Господь прибрал к себе свекровь Елизавету Петровну, принцесса увидела, что все ее старания могут
Отъезд из Петергофа великой княгини Екатерины Алексеевны в день провозглашения ее императрицей. Иоахим Конрад Кестнер, 1762 год
дилетант №7 (19)
пойти прахом. Ну как она, умная, талантливая, красивая, хоть уже и не юная, мать наследника, самая русская при всех этих мужниных немцах, может пустить новую свою страну по воле причудливых волн начинавшегося царствования! И не пустила. Здесь кончается сказка и начинается миф. Очень деловитый, разумный, хозяйственный. Екатерина пытается устроить российскую жизнь, дать ей рациональный смысл, дыхание и пространство. Очень скоро понимает, что быстро дела здесь не делаются, что порядка можно добиться только постепенным изменением привычек и нравов. Можно, как сделает ее порывистый сын, приказать всем быть честными, но из этого получится только балаган. Можно, как всеми здесь почитаемый Петр Великий, гоняться за народом с дубиной в руках и заставлять работать, воевать, учиться. Но так может поступать суровый
июль 2013
Ей положено было принять православие отец, а Екатерина — мать. Строгая, но душевная, понимающая. Отругает, но и пожалеет, обнимет, прижмет к пышной груди. Мать, знающая любовь не только родительскую. Ее фавориты, главные сотрудники первого времени — равные, достойные — те самые смелые, отчаянные молодцы из сказки. Григорий Орлов и особенно Григорий Потемкин. Воруют — нет, просто тратят, — но сколько же делают и как же точно они понимают ее планы! Выводят страну к теплым морям, разбивают не только турок, но и сады, строят города, прокладывают дороги. Екатерина расширяет страну не для того, чтобы, как скажет Вяземский, гор-
диться географией, то есть тем, что у нас от мысли до мысли пять тысяч верст. Нет, в новых, благодатных краях России и жить станут по-другому — благодатно и правильно. А для того зовут колонистов из Европы, чтобы они примером своим вдохновили матушкиных детей. Совершив переворот, Екатерина села на очень шаткий трон. Но ей хватило смелости и удачи укрепить его. В ее мифическом царстве враги исчезают будто сами по себе. Злосчастный низложенный муж скоропостижно умирает. Даже если матушкины орлы немного помогли, то на все воля Божья. Томящегося в крепости простачка-императора Ивана Антоновича попытались освободить, но стража убила его, согласно давнему приказу. Кто же заставлял некоего капитана Мировича идти на безумство? Не заставлял, но особо и не мешал, что часто бывает полезнее. Появлялись и призраки.
29
ГЕРОИ НАЦИи. Россия
То в обольстительном обличье княжны Таракановой, то в жуткой личине казацкого вождя Пугачева. Одну выкрали, другого поймали и казнили. Казнили люто. Но это по нашим представлениям. Самозванец, разоривший изрядный кусок страны, не мог рассчитывать ни на что иное. И казни в то время бывали посерьезнее. Дамьен, покушавшийся на Людовика XV и поцарапавший ему перочинным ножом правый бок, был тоже четвертован, но так, что мог бы позавидовать Емельяну Ивановичу. Чем в своем мифе Екатерина оправ-
30
Императрица Екатерина II у М.В. Ломоносова. Иван Федоров, 1884 год
дывала право быть матерью российским жителям? По существу, ничем. Императрица намекала, подавала знаки. На «Медном всаднике» написано: «Петру Первому — Екатерина Вторая». То есть он первый реформатор, она вторая, и родственные связи тут ни при чем. Это Павел на другом петровском памятнике велит написать: «Прадеду правнук». Другая леги-
тимность. Но вообще, посмотрим, как строятся памятники, лучше всего выражающие сущность екатерининского мифа. Они не вытянуты вверх, не пронзают копьем занебесные дали. Обширные, обстоятельные пьедесталы. Вот, например, Фальконетов кумир стоит на огромном, почти не обработанном камне, вздыбленный скакун опирается и на задние копыта, и на змея. Для контраста — Николай Павлович будет гарцевать на коне, опирающемся только на два задних копыта. Искусно скрытые штыри пронзают специально для этого непомерно вытянутый вверх цоколь. Инженерный фокус, но очень показательно. А вот на самом знаменитом памятнике Екатерине, в Петербурге, императрица покойно возвышается над сотрудниками: полководцами, поэтами, учеными. И наконец, после сказки и мифа, — к прозе жизни. Екатерина была и «Тартюф в юбке», и «Вавилонская блудница». К концу жизни фавориты ее становились сколь моложе, столь и ничтожнее. Реформы потонули в бумагах, а жить и мыслить стали позволять в умеренных дозах, гвардия обленилась и, как говорил цесаревич Павел, в шубах ездила в караул. Какникак, а за тридцать четыре года даже золотой век может потускнеть. Но, пожалуй, правление Екатерины — самое ненавязчивое изо всех, что испытала Россия. В меру славы, в меру крови, в меру просвещения и прогресса. Как мудрая мать, императрица не стремилась беспокойно квохтать над своими детьми, делать за них уроки и разносить за каждую провинность. Ей хватало вовремя проверять дневник, посещать родительские собрания и браться за ремень в чрезвычайных случаях. Потому, наверное, в России именно при Екатерине столько появилось индивидуальностей, столько было дерзкой инициативы и плодотворных трудов. Славься сим, Екатерина, славься, нежная к нам мать!
дилетант №7 (19)