Я знаю, что я ничего не знаю
№ 10 (22) | октябрь 2013
исторический журнал для всех
Рабы На галерах
Твердая рука — друг демократов Елена Съянова
Шел 1931 год. К этому времени кандидат в главные радикалы в Германии был уже подобран. Но он же должен был и выглядеть главным демократом, то есть воплощать собой символ власти германского демоса, доведенного до крайнего радикализма прессингом Версальского договора.
П
лакат 1927 года вопрошал: «Кто такой Адольф Гитлер? Чего хочет Адольф Гитлер? Почему Гитлеру не дают говорить? Гитлер — человек из народа, солдат-фронтовик. Гитлер добивается свободы и хлеба для каждого немца и виселицы для воров и спекулянтов. Гитлеру не дают говорить потому, что он разоблачает козни правителей Германии, марксистов, еврейских финансистов и их лакеев. Немецкие рабочие! Добивайтесь отмены запрета на публичные выступления Гитлера!» Работа с середины двадцатых годов велась большая, шумная, трескучая, но отдающая
самодеятельностью, как этот плакат. Финансирование тоже было локальным: машина и особняк для лидера, кормежка и форма для рядовых… Размаха не хватало. Результат: парламентские выборы 1928 года дали партии «главного демократа» всего 2,3% голосов. Гитлера и его партию надо было выводить на другой уровень. В 1930 году в ряде английских газет появляются статьи о молодом и смелом немецком политике — Адольфе Гитлере. «Кто вы, герр Гитлер?» — прямо вопрошает британский журналист. «Я — демократ, — отвечает герр. — Но у меня обе руки твердые…» 1930 год — 18,3% голосов и второе место. 1932 год — 37,4%, пик популярности. Грязные предвыборные технологии расцвели тогда в Германии как никогда в истории всех выборов. Прежде всего, избирателей пугали. Плакат 1932 года мрачно предрекал: «Ваши свободы отнимут коммунисты, а ваши деньги заберут евреи». Внедряли в головы ложный выбор — не за диктат одной партии, а за национальные свободы всех мастей. Отстреливали конкурентов.
Гитлер на военном параде во время нацистского съезда. Нюрнберг, сентябрь 1934 года
40
дилетант №10 (22)
И все равно на новых выборах — только 33,1%. И явно наметившийся спад, который мог бы сделаться лавинообразным, если бы Гитлера откровенно не продавили на пост главы государства. Причем действовали всеми возможными способами, даже через сына Гинденбурга, слабовольного сибарита Оскара. Дальнейшее известно — поджог Рейхстага, смерть Гинденбурга… Уставший прогибаться Гитлер берет, наконец, высокий старт для диктаторского забега. От высокого до низкого старта — короткий промежуток, но
октябрь 2013
какой! Быстро забылось, что новый лидер обещал многопартийную систему и полную свободу слова, мыслей и чувств немецких граждан, поддержавших «великую демократическую революцию» Адольфа Гитлера. Мало кто придал тогда значение словам Вальтера Функа, журналиста, особо приближенного к Гитлеру: «Вместо гнилого леса многопартийности, в котором ничего уже не родится, у нас будет единомощное древо великой партии, на ветвях которого вызреют сладчайшие плоды». «Нам нужна не свобода, нам нужна деловая свобода», — писал Рудольф Гесс. И как-то незаметно произошла подмена. Вместо партий как грибы после дождя повсюду повыскакивали союзы: врачей, учителей, юристов, физиков и лириков, доцентов (!), даже совет чиновников. За союзами пошли советы, палаты, кабинеты, сенаты… Еще были корпуса, например Национал-социалистический корпус летчиков. Были «помощи» — Националсоциалистическая помощь жертвам войны, были «благотворительности» — Национал-социалистическая народная благотворительность. Был Немецкий трудовой фронт. Он всосал в себя членов всех советов и союзов, поскольку не столь важно было, в каком объ-
Гитлер и Лени Рифеншталь на съемках фильма «Триумф воли». Нюрнберг, сентябрь 1934 года
единении состоял немец, но трудиться ему следовало, как солдату. Режиму надо было в полном объеме демонстрировать многоликое народовластие, обещанное Гитлером в предвыборной программе. Например, он заявил, что готов слушать умных людей. Умных людей взяли и объединили в Общественный совет, возглавлявший Имперскую палату культуры. Палата, состоявшая из семи подпалат, имела вполне внятную цель тотального контроля над всеми видами искусства — театром, музыкой, литературой, кинематографом и т. д. А Общественный совет, поставленный во главе этой палаты, был странным органом, который всюду упоминался, выставлялся вперед, как боевой слон, но собирался раза два, не более. Вероятно, потому, что персоны, входившие в этот совет, не имели ни времени, ни желания работать над чем-то конкретным или даже что-то обсуждать: это были очень занятые люди, реальные руководители отраслей и земель, которые над своей миссией посмеивались и все инициативы
41
Рабы На галерах
сверху единодушно одобряли. Существовали и совершенно удивительные учреждения. Например, был заявлен Еврейский сенат. Заместитель фюрера по партии Рудольф Гесс продекларировал его образование в качестве Совета еврейских старейшин при фюрере — органа, который станет давать «продуманные советы по правильной адаптации евреев к новым правилам жизни в Германии». Правда, совсем скоро, с началом Второй мировой войны, единственным словосочетанием, в котором станут фигурировать слова «еврейский совет», сделается юденрат (Judenrat, в переводе с немецкого, это и есть «еврейский совет»). Юденратам предписывалось уже не давать советы фюреру, а налаживать «местное еврейское самоуправление» на захваченных территориях, в городах и гетто. Причем оккупационные власти сами назначали эти советы старейшин, на них же возлагали и ответственность за исполнение приказов. Органы эти были временными — вместе с ликвидацией самого гетто совет старейшин исчезал. До 1943 года в Третьем рейхе существовал Сионистский союз Германии и выходила еврейская газета «Юдише рундшау». «Главный демократ» Германии Гитлер до последнего держал в рукаве карту, которой в критических обстоятельствах мог козырнуть перед цивилизованным миром. А еще в рейхе были и совсем уж невнятные структуры. В Мюнхене, в Коричневом доме, под руководством Гесса долго, около
Толпа берлинцев у отеля, где жил Гитлер, в день его назначения рейхсканцлером. 30 января 1933 года года, шли работы по оборудованию особого зала, в котором, по решению заместителя фюрера, должен был собираться Партийный сенат. Зал так и назывался — Сенатский. Он был прекрасно оборудован, украшен гобеленами, бюстами античных героев, рунами. Что это была за штука — Партийный сенат, так и осталось неведомым, поскольку отвечавший за его созыв Гесс улетел в Британию. После него о Партийном сенате никто не вспоминал. Откуда могла возникнуть сама эта идея? Оказывается, она была прямо прописана в той конституции, которую Гитлер обещал немцам в пику
Откровения Геринга «По поводу Вашего замечания о социалистическом рабочем движении — антикапитализме, как Вы выражаетесь, я должен Вам сообщить: не вводите себя в заблуждение текстом наших публичных плакатов. Цель оправдывает средства. Какая партия не заманивает своих выборщиков? Будьте спокойны, уважаемый г-н директор! Если Вы боитесь за будущее, то Вы нигде лучше не будете охранены, как в нашей национал-социалистической партии. Конечно, есть фразы «Долой капитализм» и т. д., но они необходимы: ведь под знаменем «национальный», как Вам известно, мы не придем к цели». Из письма Германа Геринга немецкому промышленнику Бошу
42
Веймарской! И согласно которой Гитлеру полагался такой орган, который должен был давать ему рекомендации, а в случае чего — оперативно назначить преемника. Много всякого было прописано, заявлено и обещано, а на деле даже на само слово «конституция» был наложен запрет. И оно довольно быстро выветрилось из умов немцев. Зато туда влетело слово «наместник». 30 января 1935 года был принят закон «Об имперских наместниках». Им вменялось в обязанность «наблюдение за выполнением политических директив фюрера и рейхсканцлера». Право назначения и увольнения этих чиновников Гитлер оставил за собой. Вскоре из политической трескотни испарились и такие слова, как ландтаг (местный земельный парламент) и рейхсрат (орган представительства земель в имперском парламенте). Больше никакого местного самоуправления! Все бургомистры городов назначаются на 12 лет из кандидатов, выдвигаемых местными отделениями НСДАП. Что касается рейхстага, то он остался, чтобы имитировать бурную законодательную деятельность при человеке, который сам был Закон. И все же «главный демократ» Гитлер со всеми его палатами так и не смог обмануть мир, мучительно пытавшийся взращивать демократические свободы. Сумел ли он обмануть свой собственный народ? Нет, конечно. Немцы сознательно сделали свой выбор — в пользу масла вместо свобод. А получили пушки.
дилетант №10 (22)