Урок 22. Советуйся с собственной душой Однажды весной мы собрались в Аризоне на «сестринский уикенд», который изменил мою жизнь. Моя сестра Джоан живет в Финиксе у подножия гор, она пригласила всех нас к себе, отдохнуть и пообщаться. Чтобы развлечься, мы поехали в Сидону – побродить по сувенирным магазинам и полюбоваться на могучие скальные образования в городе, который многие считают средоточием духовности. Одна из сестер предложила устроить сеанс чтения наших аур. Почему бы и нет? Это была бы отличная тема для разговоров. А есть в этом серьезное зерно или нет, узнаем позже. Мы сгрудились в комнатке в заднем помещении сувенирного магазина «нью-эйдж» и по очереди прошли одну и ту же процедуру. Мы садились на стул, клали ладони на специальную панель, и женщина, читавшая ауры, делала наши фотоснимки. На размытой фотографии проявлялась некая форма, похожая на смешение разных цветов. Все фотографии получились совершенно разными. У этой женщины нашлись удивительные слова для каждой из нас, пока она изучала наши ауры. Не знаю, как ей это удавалось, но каждый раз она попадала в точку. Одной из нас необходимо было разобраться со своей гневливостью, другой – перестать придавать такое значение работе, третьей нужно было начать путешествовать. Когда очередь дошла до меня, я высказала сомнение в этом предприятии, так как мучилась головной болью. Я чувствовала, как надвигается мигрень, и думала, что это может как-то помешать чтению моей ауры. Мигрени у меня бывают нечасто, может быть, раз в год, но в такие моменты затуманивается зрение, а всего через 20 минут возникает ощущение, будто по голове кто-то молотит кувалдой. Потом меня
начинает тошнить, и несколько часов в голове пульсирует адская боль, пока я не теряю от нее сознание. Она пару секунд пристально разглядывала меня, а потом спросила: - А почему у вас болит голова? - Не знаю, - ответила я. - Нет, знаете, - возразила она. «Странная какая», - подумала я. Но ее тон заставил меня похолодеть. Возможно, она была права. Что, если я действительно знаю ответ? Поэтому я умолкла и задала себе вопрос: «Регина, почему у тебя болит голова?» Вот ответ, который я услышала: «Потому что ты была на солнце и не надела шляпу». Не успела я раскрыть рот, как она сказала: - Вам нужно бывать на солнце только в шляпе. Точно! Вот когда началась эта головная боль. Несколько часов назад я сидела за обедом под аризонским солнцем и чувствовала странное покалывание в голове, но не обратила на него внимания. Я проигнорировала этот маленький предупреждающий сигнал своего тела точно так же, как игнорирую предупреждающий сигнал компьютера в машине. Не помню всего, что поведала обо мне моя аура. Но эта женщина научила меня прислушиваться к себе, обращаться с вопросами к себе первой, советоваться с собственной душой – и ни с кем другим. Вера в то, что твое тело знает все ответы, которые тебе нужны, способна изменить жизнь. Это положило конец моим мигреням. Большинство из них возникали после слишком долгого пребывания на солнце. Теперь я держу при себе шляпу и почти не страдаю головными болями.
В глубине души мы действительно знаем истину. Нужно перестать разыгрывать из себя беспомощного ребенка и расспрашивать в поисках ответов всех остальных. Нужно не жалеть времени и хранить молчание, чтобы прислушаться к собственной душе. Эти простые действия помогли мне исцелить свое тело и восстановить равновесие в жизни. Что случится, если ты действительно поверишь, что твое тело знает ответы, которые тебе нужны? Что, если у него действительно есть ответы на большинство твоих вопросов? Спроси себя, что тебе нужно, и жди ответа. Этот метод неизменно помогал мне исцелить собственное тело. В течение многих лет у меня были проблемы с руками. Казалось, все до единого журналисты в новостной редакции ходят с напульсниками на запястьях и страдают от синдрома лучезапястного канала. Вскоре я присоединилась к их армии. Руки у меня болели от набора текста. К несчастью, именно этим я зарабатываю на жизнь. Боль постепенно распространялась от кистей к предплечьям, затем к плечам. Моя подруга называла это «болезнью яппи». Я бы посмеялась над этой шуткой, если бы не было так больно. Болезнь усугублялась, и потом мне стало настолько плохо, что пришлось продать прежнюю машину. Я больше не могла переключать скорости, поэтому купила машину с коробкой-автоматом. Не могла разбить сад, потому что было больно копать, рыхлить землю и выдергивать сорняки. Это очень постыдная травма, поскольку она невидима. Однажды днем маленький мальчик попросил помочь ему втащить велосипед на крыльцо. Он никак не мог взять в толк, почему я не могу этого сделать. Мои руки настолько ослабели, что я не могла поднять бутылку с молоком. Но худшее унижение случилось на физиотерапии. Однажды рядом со мной на велотренажере занимался
высокий
худой
мужчина.
Это
был
строитель,
который
выздоравливал и учился снова владеть ногами после того, как их кости раздробила обрушившаяся на него стена. Шесть месяцев он провел в гипсе. - А с вами что случилось? – спросил он. Меня так и подмывало ответить ему, что я нанесла себе травму, занимаясь чем-то дерзким и впечатляющим, например, прыжками с парашютом или скалолазанием. - Слишком много печатала, - ответила я, стыдясь этой голой правды. Кончилось
тем,
что
мне
пришлось
пройти
исследование
на
проводимость нервов, чтобы выяснить, что со мной не так. Оно включало применение электрошока к нервам в предплечьях и ладонях. Медсестра прикрепила к моей руке два электрода, один с красным проводом, другой с черным. Мне вспомнилось, как «прикуривают» севший аккумулятор в машине. Черный стимулятор с двумя металлическими выступами должен был посылать электрический ток в нервные пути. От первого разряда было такое же ощущение, как от сильного сердцебиения. От следующего – как от удара молоточком по коленке. Третий напомнил мне игрушечный генератор, который был у нас в детстве. Этот генератор испускал миниатюрные заряды статического электричества, которыми мы дразнили друг друга. Самое сильное напряжение, которое дала медсестра, ощущалось примерно так, как в тот раз, когда я пыталась удалить из патрона разбитую лампочку. Я выковыривала из патрона кусочки стекла ножом для масла, когда удар тока пронзил мою руку и сбил с ног. Все исследование заняло каких-нибудь 30 минут. Оно показало, что мои руки страдают от травмы повторяющихся нагрузок (ТПН). В общем, слишком много печатания и слишком мало перерывов. В результате я прочла о ТПН все, что смогла найти, и решила просто начать прислушиваться к своему телу. Теперь, когда у меня устают руки, я перестаю печатать. Я ставлю таймер на 20 минут, делаю перерыв, встаю со стула и выполняю
растяжку. Я сжимаю резиновое кольцо, чтобы поддерживать силу в руках. Мало-помалу они исцелились. С тех пор как я начала прислушиваться к своему телу, руки у меня стали гораздо сильнее, чем когда-либо прежде. Был короткий период времени, когда у меня начались проблемы со спиной. Я постоянно ощущала постоянные боли в левом боку и временами – колющую боль в правом боку, словно туда втыкали нож. Это случилось вскоре после окончания радиационного лечения рака, поэтому я опасалась худшего. МРТ показала, что рака у меня нет. Слава Богу! Однако она же выявила артритный позвоночный диск. Вместо того чтобы поддаваться болезни и считать спину слабым местом своего организма, я решила сделать паузу, помолчать и посоветоваться с собственной спиной. Что ей нужно? Почему она болит? И от своей спины я услышала следующее: Ты пытаешься взвалить на меня вес всего мира. Я отвечала «да» всем подряд. Меня беспокоили проблемы всех на свете, я пыталась удовлетворить потребности каждого, даже рискуя надорваться. Я решила чаще говорить «нет», уменьшить ношу, которую я взвалила на себя. Каждый день я выполняю упражнения и растяжку, чтобы укрепить мышцы вокруг позвоночника и сохранять гибкость. Уже много лет у меня ничего не болит. Я чту и уважаю свою спину и уделяю внимание ее предупредительным сигналам. Если она все же начинает болеть, я делаю паузу и спрашиваю: Какое не свое бремя я опять на себя взвалила? Я то и дело теряю жизненное равновесие. Однажды летом у меня сместилась челюсть. В течение двух месяцев зубы не совпадали друг с другом так, как надо. Было трудно жевать и разговаривать. Я сходила к стоматологу, который предположил, что это, возможно, результат стресса. Стискиваю ли я зубы во сне? Я записалась к хирургу, специалисту по челюстно-лицевым травмам, который сделал рентген. Какое это было
облегчение – узнать, что смещение вызвано не опухолью! Он не хотел проводить никакого инвазивного вмешательства, как не хотела этого и я. Врач предложил несколько способов решения проблемы естественным путем. Расслабляй челюсть в течение нескольких недель. Перестань жевать жвачку. Не грызи лед или твердые конфеты. Перед сном прикладывай горячий компресс к этой области. Мягко массируй мышцы челюсти и шеи. Записав все это, я приехала домой, села и стала медитировать. Я забыла спросить мое собственное тело о том, что ему нужно. Почему сместилась моя челюсть? Ответ: Потому что я лишилась жизненного равновесия. Я была по уши занята автограф-сессиями и лекциями, я жевала жвачку так, как курит заядлый курильщик. Мне необходимо было выкроить немного больше времени для себя, для покоя, для расслабляющего одиночества. Я
начала
ежемесячный
еженедельно
массаж.
заниматься
Выбросила
йогой.
жевательную
Добавила резинку.
к
этому
Поехала
в
молитвенный приют с обетом молчания. Прошло две недели – и моя челюсть встала на место. Прошел месяц – и боль ушла и больше никогда не возвращалась. Джуди Бар, йога-терапевт из кливлендской клиники, научила меня прислушиваться к себе, чтобы понять, когда мне следует говорить «да», а когда «нет» в разных ситуациях. Мой радар пребывал в полном расстройстве. Необходима была ясность. Я думала, что все, что появляется на экране моего радара, нужно чинить собственноручно. Я говорила «да» всему. Джуди заставила меня несколько минут просидеть неподвижно. Сотри все мысли и просто дыши, велела она. А потом сказала: - Расспроси свое тело. Как ты ощущаешь слово «да»? Пусть твое тело скажет тебе, как оно ощущает это слово. Я сидела неподвижно и задавала этот вопрос. Поначалу ничего не происходило. Потом я расслабилась, погрузившись в этот вопрос – и
почувствовала, что моему лицу становится теплее, пока не стало казаться, будто я сижу на солнце, которое согревает меня всю целиком, до самого сердца. Я чувствовала, как улыбка расплывается по моему лицу, как моя грудь расширяется при каждом вдохе, словно сердце раскрывается навстречу солнцу, подобно цветку. Ага, вот оно, самое настоящее «да», сказала Джуди. Затем она снова велела мне сесть, расслабиться и несколько минут глубоко дышать. - А теперь спроси свое тело, как оно ощущает слово «нет». Ну, я и спросила. Ничего не происходило. Было пусто. А потом возникли чувства сомнения и тревожности. Я сидела, ожидая ощутить в качестве «нет» нечто отчетливое и уверенное. А вместо этого почувствовала, как меня обволакивает облако растерянности, а в ушах завывает ветер страха. А потом мой разум принялся болтать сам с собой – производя тот внутренний шум, который всегда раздражает, как статические помехи на радиоволне. Джуди попросила меня описать мое «нет». Я на самом деле ничего такого не почувствовала, ответила я ей. - Расскажи мне, что именно ты почувствовала, - настаивала она. Я описала ей сомнение, тревожность, шум, страх и статические помехи. - Это и есть твое «нет», - сказала она. – Когда ты ощущаешь это, тебе необходимо говорить «нет». Этот момент изменил мою жизнь. Я всегда думала, что с четкостью и уверенностью удара кувалдой почувствую, когда мне следует сказать «нет». А поскольку я не ощущала этого могучего, ясного нет, я в конечном счете говорила «да» любой потребности и любому обязательству. Но я говорила «да» вещам, которые не были ни радостными, ни важными, ни значимыми, ни духовными.
Теперь я прислушиваюсь к своему телу. Каждый час делаю паузу и задаю ему вопрос: Что тебе нужно? Потом выслушиваю ответ. То, что я слышу, изумительно. Моему телу действительно необходимо перестать работать, чтобы поесть, сходить в туалет, поспать, потянуться, погулять, попить или подвигаться. Когда я советуюсь со своей душой, она говорит «да» четко и громко. «Да» – это настоящий фейерверк или, как минимум, хлопушка радости. А «нет»? Когда в моем разуме становится слякотно или шумно, когда в нем собираются тучи – вот оно, мое «нет». Просто удивительно, что можно услышать, когда научишься слушать себя! Ответы действительно есть внутри. Слушай – и выяснишь, когда следует говорить «да», а самое главное – когда следует говорить «нет».