УДК 82-344 ББК 83.3(2Рос-Рус)6 В 75 Оформление серии П. Волкова В оформлении переплета использована иллюстрация художника С. Яковлева
В 75
Воронков А. Играй победу! Путь Империи / Александр Воронков, Владимир Мащенко. — М. : Яуза : Эксмо, 2013. — 256 с. — (В вихре времен). ISBN 978-5-699-64818-4 «Так громче, музыка, играй победу! Мы победили, и враг бежит…» В нашей реальности припев неофициального гимна русской армии так и остался благими помыслами. В этом фантастическом боевике их удалось воплотить в жизнь. Как изменит ход истории убийство императора Николая II в январе 1905 года? Сможет ли наша армия под новым командованием переломить ход русско-японской войны и вернуть Порт-Артур? Как предотвратить Кровавое Воскресенье и первую «русскую» революцию? Совместимы ли решительные реформы с беспощадной борьбой против боевиков и сепаратистов? Удастся ли России по примеру США отсрочить свое вступление в Первую Мировую войну, чтобы добиться всех своих целей «малой кровью» и СЫГРАТЬ ПОБЕДУ? УДК 82-344 ББК 83.3(2Рос-Рус)6
ISBN 978-5-699-64818-4
© © © ©
Воронков А.В., 2013 Мащенко В.И., 2013 ООО «Издательство «Яуза», 2013 ООО «Издательство «Эксмо», 2013
Когда Россия молодая, В бореньях силы напрягая, Мужала... А.С. Пушкин
Наш путь прям: Верить, Хотеть, Сметь! И. Мальков
Пролог БОЖIЕЮ МИЛОСТIЮ
МЫ НИКОЛАЙ ВТОРЫЙ, ИМПЕРАТОРЪ И САМОДЕРЖЕЦЪ ВСЕРОССIЙСКIЙ, ЦАРЬ ПОЛЬСКIЙ, ВЕЛИКIЙ КНЯЗЬ ФИНЛЯНДСКIЙ
и прочая, и прочая, и прочая. Объявляем всм врнымъ НАШИМЪ подданнымъ: Въ 30-й день сего Iюля Любезнйшая Супруга НАША, ГОСУДАРЫНЯ ИМПЕРАТРИЦА АЛЕКСАНДРА XЕОДОРОВНА благополучно разршилась от бремени рожденiем НАМЪ Сына, нареченного А л е к с е м ъ. Прiемля сiе радостное событiе, какъ знаменованiе благодати Божiей на НАСЪ и И м п е р i ю НАШУ изливаемой, возносим вмст с врными НАШИМИ подданными горячiе молитвы ко Всевышнему о благополучномъ возрастанiи и преуспеянiи НАШЕГО Первородного Сына, призываемого быть Н а с л д н и к о м ъ 5
Александр Воронков, Владимир Мащенко
Богомъ врученной НАМЪ Державы и великого НАШЕГО служенiя. Манифестомъ от 28 Iюня 1899 года призвали МЫ Любезнйшего Брата НАШЕГО, В е л и кого Князя Михаила Александрович а къ наслдованiю НАМЪ до рожденiя у НАСЪ Сына. Отнын в силу основныхъ Государственных Законовъ И м п е р i и, Сыну НАШЕМУ А л е к с ю принадлежит высокое званiе и титулъ Н а с л д н и к а Ц е с а р е в и ч а, со всми сопряженными съ ним правами. Данъ в Петергоф в 30-й день Iюля в лто от Рождества Христова тысяча девятьсот четвертое, Царствования же НАШЕГО в десятое. На подлинномъ Собственною ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА рукою написано: «НИКОЛАЙ» * * *
«...Что касается придворной жизни, то главных событий в столице нынче два: одно радостное, а второе — увы! Нынче в свете только и разговоров, что о рождении Наследника и о трагической случайности, приведшей к кончине его дядюшки. Представь себе, друг мой: всего лишь на второй день, после появления на свет наследника престола малютки Алексея, в понедельник, Е.И.Высочество В.К. Михаил, будучи в манеже л.-гв. Кирасир, решил проскакать по конкуру. Между нами говоря, в свете ходят упорные слухи о том, что Его Императорское Высочество не был в тот день трезв. Но уверяю 6
Играй победу! Путь Империи
тебя: я ни на йоту этому не верю! Однако же даже если бы и так — кто мы есть, чтоб судить дела Его Высочества? Но, однако же, вернемся к трагедии в манеже. Року было угодно, чтобы кобыла под Его Высочеством на полном галопе в прыжке запнулась о барьер, и Михаил Александрович вылетел из седла. Злая судьба пожелала, словно в насмешку, чтобы тот, кто всего лишь третьего дни был Наследником престола Российского, при падении получил тяжелейшую рану головы. Ко всеобщему горю, спасти Великого Князя докторам не удалось, он почил в бозе спустя два часа, так и не приходя в сознание...» (Из письма Н.Е. Воронова В.А. Левитинскому, СПб., 4 августа 1904 г.)
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Поворот все вдруг
ГЛАВА 1 Кровавое Крещение Не благоволит Всевышний к приношениям нечестивых и множеством жертв не умилостивляется о грехах их. Сирах, 34.19
На набережной Невы в этот торжественный день было по-праздничному многолюдно, радостная толпа торжественно-возбужденно наблюдала за тем, как возле вырубленной во льду крестообразной Иордани разодетый в золотошитые парчовые ризы церковный причт под хоровое пение призывал на воду Божье благословение. Распевно звучал хор, сменявшийся митрополичьей молитвой, стоявшие на невском льду благоговейно крестились... Люди, теснившиеся на набережной, любопытствуя вытягивали шеи, стараясь во всех подробностях разглядеть церемонию. Приблизиться к невской Иордани им не давали два ряда жандармского оцепления и гарцевавшие за жан8
Играй победу! Путь Империи
дармскими спинами кавалергарды: в первом ряду молящихся придворных у крестовой проруби, обнажив голову, стоял на молитве Николай Александрович Романов, самодержец всероссийский. Среди любопытствующего народа на набережной находился артиллерийский офицер лет двадцати семи с потускневшими погонами штабс-капитана на поношенной шинели. Это явно был фронтовой офицер, всем своим видом и поведением отличавшийся от лощеных «моментов» столичной гвардии. Бледный цвет лица и то, как осторожно он ступал на правую ногу, давали основание предполагать, что еще совсем недавно он находился в госпитальной палате, а новенький незатертый анненский темляк на эфесе шашки — что пролитая на просторах далекой Маньчжурии кровь его была по достоинству вознаграждена. Толпа радостно гудела, зеваки все сильнее напирали на оцепление: каждый стремился стать ближе к торжественной службе. Жандармы сдержанно покрикивали на самых настырных, но негромко, чтобы шум не помешал придворным и причту, да и рукам волю не давали. Тем не менее постепенно, шаг за шагом, зрители медленно приближались к Иордани. Вот седобородый архиерей, продолжая распевно читать канон, поднял распятие, дабы погрузить в освящаемую воду, а все присутствующие военные, включая Государя, облаченного в шинель полковника лейб-гвардии Преображенского полка, вытянулись во фрунт перед ожидаемым 9
Александр Воронков, Владимир Мащенко
салютационным залпом корабельных орудий. И залп грянул! Но вместо радостного возбуждения его последствиями стали вопли испуга и боли. Одним из орудий расположенных близ биржи батарей был произведен вместо холостого выстрел картечью. Картечные пули попали в помост у Иордани и на набережную, а также в фасад Зимнего дворца, в четырех окнах которого посыпались разбитые стекла. Одна из картечин ударила в шею царя, опрокинув того на спину, вторая разворотила ниже сустава плечо митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Антония. Ранен был также и один нижний чин петербургской городской полиции, находившийся в оцеплении. Эта трагедия мгновенно изменила настроение толпы: из состояния благоговения и любопытства она тут же перешла в состояние паники. Так же, как минуту назад люди всячески стремились приблизиться к мосткам у Иордани, так и сейчас почти все зрители с криками метнулись врассыпную от страшного места. Впрочем, бежать кинулись не только зрители, но и многие придворные и духовенство. Лишь немногие, сохранившие самообладание, побежали в обратном направлении, к реке. Одним из таких людей был и наш артиллерийский штабс-капитан. Оттолкнув растерявшихся полицейских, он, придерживая шашку и пригибаясь, как под японским огнем, добежал до лежащего на краю Иордани митрополита Антония 10
Играй победу! Путь Империи
и, упав возле него на колени, обеими руками разорвал простреленный рукав архиерейского саккоса, раздирая в кровь пальцы о жесткую златотканую парчу. Сорвав со своей шеи шарф, штабс-капитан с помощью подоспевшего служки со знанием дела стал перевязывать рану. Рядом на помосте уже хлопотали возле раненого Императора другие. Николай хрипел, кровь толчками фонтанировала из разорванной трахеи. Увы, но ни придворные, ни подбежавший врач уже ничего не могли с этим поделать. Тело самодержавного владыки шестой части земной тверди все больше тяжелело, губы что-то пытались произнести, но из них не раздавалось ни звука. В глазах царя метались ужас и обреченность, с каждой минутой взгляд все больше и больше мутнел, и вот в конце концов застыл... Белый цвет льда причудливо смешался с кровавым, красным, будто у невской Иордани пали давние двуцветные хоругви польских мятежников приснопамятного восемьсот тридцатого года... * * *
Потом был траур. Было дознание — кто виноват, кто допустил, кто и что в этот момент делал, почему именно так, а не иначе, почему оказался там, а не в ином месте... Карательнодознавательная машина государева сыска заработала во всю мощь. — Итак, прошу вас, представьтесь! 11
Александр Воронков, Владимир Мащенко
— Штабс-капитан Кольцов, Шестнадцатый сибирский полевой дивизион. — Что вы делаете в Петербурге? — Находился на излечении в общине святой Татьяны, а по излечении — в краткосрочном отпуску. — Хорошо, проверим. Где вы проводили отпуск? — Дома. Родители мои живут на Обводном канале, в доме четырнадцать. — Как можно догадаться, ваш дивизион находится в воюющей армии. Когда вы должны были вернуться в свою часть? — Предполагал выехать числа десятого. — А как вы оказались у места происшествия? — Как и все. Хотел присутствовать при водосвятии. — Отчего же вы пришли именно ко дворцу, а не в любой иной храм Петербурга? ...Вопрос — ответ, вопрос — ответ, вопрос — ответ... Первый, второй, третий час прокручиваются стрелки на циферблате тяжелых кабинетных часов... То же самое происходит в десятках других кабинетов, где десятки чиновников опрашивают сотни свидетелей и подозреваемых. Наконец чиновник пододвигает папку с исписанными листами: «Прошу вас, Андрей Викторович, подпишите вот здесь и вот здесь», закрывает ее и, поднявшись, произносит: — Благодарю вас, господин штабс-капитан. Не смею более задерживать! Вот ваш пропуск... 12
Играй победу! Путь Империи
Регент говорит с народом
Российская империя была погружена в траур. На кораблях до половины были приспущены Андреевские флаги. Портреты покойного императора Николая II во всех казенных учреждениях, да и во многих магазинных витринах затянуты черным крепом. Над воротами домов бессильно треплет ветерок траурные ленты у трехцветных флагов. Столица умолкла. Изредка прозвенит по рельсам конка, прошелестит шинами пролетка легкового извозчика, суетливо прошмыгнет по панели пешеход. Петербург насторожен. Позавчерашняя трагедия у Зимнего дворца испугала власти. Регентом при пятимесячном сыне покойного Императора, Алексее, провозглашен Великий Князь Николай Николаевич, дядя покойного Николая II. Своим авторитетом и железной волей Великий Князь быстро подавил попытки встать в оппозицию к нему, в первую очередь исходившие от вдовствующей императрицы Александры Федоровны. «Ее Величество для меня — прежде всего немка, и лишь потом — мать наследника!» Петербург накаляется. С седьмого числа в городе бастуют все заводы и фабрики. Из окрестностей вызваны войска для усиления гарнизона. Рабочие ведут себя спокойно. Великий Князь Николай Николаевич вчера отдал распоряжение об отмене военного положения 13
Александр Воронков, Владимир Мащенко
в столице: «Мастеровые — не японцы, воевать с ними не годится!» На заводских окраинах у помещений «Союза фабрично-заводских рабочих» скапливаются толпы манифестантов. Еще три дня назад они собирались идти с петицией о своем бедственном положении к Николаю II. Сегодня же они должны будут молить о снисхождении пятимесячного невенчанного царя Алексея II. Разумеется, сам он сейчас ничем им не мог бы помочь, но, по слухам, оберегавший двоюродного внучатого племянника Николай Николаевич по широкой натуре своей был похож на своего покойного дядьку, Александра III, и потому едва теплившаяся надежда в сердцах русских рабочих разгоралась все жарче. Толпы сжимаются, строятся в колонны, идут, идут, идут... На перекрестках сливаются в одну большую общую колонну. Впереди на расшитых полотенцах несут образа, высоко над рядами плавно в такт шагам шевелятся церковные хоругви. Во главе с несколькими активистами священник Георгий Гапон. Сотни голосов торжественно и печально тянут: «Спаси, Го-о-осподи, лю-у-уди тво-о-оя-а-а...» По сторонам толпы бегут дети. Полиция не только не препятствовала процессии, но сама без шапок шла вместе с рабочими. Два полицейских офицера, также без шапок, идут впереди колонны, расчищая дорогу и направляя в сторону встречавшиеся экипажи. 14
Играй победу! Путь Империи
У Нарвской заставы цепь солдат по команде подскакавшего полковника разомкнулась и пехотинцы выстроились в две взводные колонны. Винтовки — «К ноге», шапки — «На молитву» сдернуты с голов, покоятся на сгибе руки. Вдоль проспектов центра столицы живыми монументами стоят парные верховые разъезды драгун и казаков. На перекрестках — вооруженные полицейские. Все медленней движется многотысячная колонна. Затесавшиеся в толпе эсеровские дружинники стискивают потными пальцами в карманах пальто согретые живым теплом рукояти «велодогов» и «браунингов». * * *
В Зимнем дворце Великий Князь Николай Николаевич вызвал к себе министра внутренних дел Святополк-Мирского. — Павел Дмитриевич, вы с Коковцовым сумели убедительно доказать необходимость отмены режима военного положения в столице. Надеюсь, это решение не окажется ошибочным. Однако, как мне доносят по телефону, рабочая манифестация уже вошла в центр Санкт-Петербурга и направляется ко Дворцовой площади. Однако ранее речь шла только о том, чтобы шествия проходили не далее окраин. Что происходит, потрудитесь объяснить. — Ваше Императорское Высочество! Рабочие идут к вам, чтобы подать петицию с верно15