BratMoiKilka by Katya Lebedeva

УДК 821.161.1 ББК 84 (2Pос=Рус)6

Л33

Л33

Лебедева К. Брат мой Килька/К. Лебедева; ил. О. Гороховой. — СПб.: «Фордевинд», 2010. — 136 с. — (Серия «Рогатки и косички»).

ISBN 978-5-904736-02-6

Иногда брат-близнец — это очень удобно. В две головы стучится больше мыслей, чем в одну. Но иногда брат-близнец — сплошное наказание. Особенно если… Впрочем, обо всем по порядку. Иллюстрированная книга приключений двух братьев. Про школу, друзей, учителей и все остальное. УДК 821.161.1 ББК 84 (2Pос=Рус)6

ISBN 978-5-904736-02-6

© К. Лебедева, текст, 2010 © О. Горохова, ил., 2010

К

арках д о п о у вопрос

овый ик — Н н д з а р п ев й й лучши — А самое лучше — Самы . ька рок — азал Кил ший пода ч у л й я ы год! — ск м люсенька а рки. А са а м д и о п я а в — нём ифро амера. Ц к о е д и в о эт от такая. в , м е с в о с , брат… — ал. л з и а т к а о в п х н О ж ты ат. Это у — Ну, бр ладший, М . т а р . б я мне е сказал о Килька о. Правда, молож т ч у м о т По чайн отив го чрезвы востиком, но пр е т и с е б что с х ь. минуты и р т е попрёш а н н , я с он т и р ма папе, во а о г м а к а л а к з , а — ск судьбы ай на ус! т о м а Н — мотал. . п и апа на ь, особен сентябре с в и о л т а э м о у л д ы за А бы абрь, и м к е д л а т с На а. но Кильк

— Никакого Деда Мороза нет, — заявил он маме как-то утром, собираясь в школу. — Уж я-то знаю, не маленький.

— Куда ж он делся? — задумчиво спросила мама. Она держала Килькину рубашку и махала ею, чтобы та скорей просохла. Когда мама в задумчивости, лучше отложить выяснение отношений на следующий день, это всякому известно. Но Кильке вожжа под хвост попала.

— Не было его никогда! Нет, и не было! И не будет!

— Интересное дело! — пробасил папа с набитым ртом. — А кто, скажите на милость, принёс вам коньки и фонарик, граф? И конфеты, помнится мне, выросли на ёлке первого числа. Мы переглянулись.

— Вот только не надо! — сказал Килька презрительно. — Конфеты, фонарик… Дед Морозто тут при чём? «Борода из ваты». Я ребятам сказал, так они меня оборжали.

— Чего они тебя? — переспросил папа: за завтраком он плохо слышит.

4

— Обсмеяли. И рассказали, как есть. Я вообще-то и сам подозревал, что это чистой воды враньё. Но вы же сказали, а я поверил… и Севка поверил… А у нас в актовом зале репетировали, а я заглянул, и ему бороду подвязывали, и я его знаю… он из десятого «В», вот.

— Не устраивайте трагедий, граф, — пробормотал папа, а у мамы сделалось такое лицо, что мне захотелось побыстрее уйти в школу и остаться в группе продлённого дня. Но на продлёнку третьеклассников не оставляют. Во избежание базара, как говорит наша классная.

— Мало ли, кто над чем смеялся, — сказала мама. — Смех без причины — признак дурачины. Конечно, на вашем вечере будет ненастоящий Дед Мороз. Настоящий — он же никому не показывается. Появляется ночью, кладёт под ёлку подарки и исчезает до следующей зимы.

5

сказал — Не надо врать, — устало ешаться. Килька, и я понял, что пора вм что мы опаздыПихнул его в спину и сказал, го всё завертелось, а ваем на пять минут. После это и у меня было два потом мы оказались на улице, . портфеля, а у Кильки ни одного ягу разводить.

— Балда ты! Понадобилось бод тфель. Чугунный Нет его, нет его… Бери свой пор он у тебя, что ли? а. — Я Павлину — Там гантеля, — сказал Кильк ко уже можно ерунобещал. И сам ты балда. Сколь же никакого терпеду слушать — уши вянут. Это и мне… двадцать. ния не хватит. Я им слово, а он : «Я ему слово, а он Так бабушка любит повторять «хулиганьё-парень». мне десять». И прибавляет: . Килька просто собезьянничал

6

— Плюнь, — сказал я. — Плюнь и вытри. Какая тебе раз ница, кто принесёт подарок — Де д Мороз, Снегурочка или Человек-Паук ? Всё равно видеокамеру ты не получишь. А получишь лыжи или рубашку. Или подписку на «Уральского следопыта».

— Типун тебе на язык! — отозва лся младший брат (опять собезьянничал!).

— Ничего ты не понимаешь, Севка. Тебе без раз ницы, а вот мне большая разница. Из принци па. Я их выведу на чистую воду. А это он содрал у директора, Ва лентина Захаровича. Большая всё-таки обе зьяна этот Килька.

7

Утром тридцать первого декабря мы пошли в магазин за тортом, но все торты и пирожные уже разобрали. На прилавках валялись мятые пакетики с лапшой и сухариками, а в овощном отделе продавались только помидоры и лук.

— Опоздали мы, — расстроилась мама. — Как же мы так оплошали-то, а, Севчик? Хоть бы кекс догадались купить. Давай, на худой конец, конфет возьмём. Народу было море. Все куда-то спешили, толкались, ругались и искали мандарины. А мандаринов нет — только помидоры и лук. Но лук никому не интересен. В конфетный отдел выстроилась длинная очередь. Я первый раз такую видел!

— Прямо как в перестроечные годы, — вздохнула мама. — Когда колбасы не было. Колбаса у нас, кстати, тоже закончилась. Но, поглядев на маму и очередь, я решил ничего не говорить. Лично я спокойно обойдусь без колбасы, а уж Килька и подавно.

— Простите, Вы случайно не в университете учились? — спросила маму полная женщина, стоящая впереди. До этого она несколько раз оборачивалась, щурилась и даже открывала рот, но потом кто-нибудь пихал её корзиной в бок или очередь продвигалась на шаг вперёд, и тогда все начинали заниматься своими делами. Рядом с женщиной стоял белобрысый парень примерно моих лет и сосал чупа-чупс. Из-за конфеты его щёки раздулись как у хомяка. Мне стало смешно.

9

енно — насторож , е т е т и с р е в е… Га— В уни Вы, простит А — . а м а ответила м то ли? олочка, ты, ч нщина. — К е ж а л е в ц с а ась?

— Я! — р ак изменил т о т ж у е Н шь… нечно, я. упор не види в , ь ш и о т с , Стоишь уг к другу, р д ь с и л у н и яОни придв ми, и прин а н и з р о к ь с нул столкнувши обрысый вы л е Б . я с ь т а его и лись обним пс, понюхал у -ч а п у ч й ы обсосанн меня. уставился на сказал я. ась — Привет! — к, — вмешал и д а В й о м о — А эт давая емонно под р е ц с е б , а н женщи Прошу лю— . д а з д о п ой сыну коленк й отличник… ы л г у р К . ь т а в уре. бить и жало по физкульт о к ь л о т а к р был. Четвё покраснела. Мама слегка А это Сева. . к и д а В , ц в — Молоде ится. Поёт ч у о х о л п е Тоже… н оре. школьном х

Никогда я не пел, даже не собирался.

— Привет, — сказал Вадик.

— Ну привет, — согласился я, — если не шутишь.

— Не шучу. Привет.

— Привет. Так мы обменивались приветами до тех пор, пока мама не пригласила Галочку к нам встречать Новый год. И хорошо, что пригласила, а то мне уже тошно стало. Вадику, по-моему, тоже. За стол мы сели в семь часов, так, чтобы успеть к началу фильма про то, как один человек по ошибке улетел в другой город и направился в свою квартиру. А квартира, конечно, не его. Смешной фильм. Его каждый год показывают именно тридцать первого декабря, и мы каждый раз смотрим. «Традиция», — говорит папа. Вадик лопал так, что будь здоров, аж за ушами трещало. Килька сидел рядом с ним и косился опасливо: должно быть, боялся, не уплетёт ли гость и его за милую душу. Он ведь маленький и тощий, Килька. Сплошные рёбра.

— Давайте отдохнём перед сладким, — сказал папа.

— Зачем? — удивился я.

— Чтобы в пузе не слиплось.

— У меня не слипнется, — пообещал Вадик, но тут его мама, Галина Фёдоровна, сделала круглые глаза и предложила нам пойти в свою комнату «размяться».

11

В нашей с Килькой комнате было непривычно чисто, потому что вчера мы всей семьёй делали генеральную уборку. После неё квартира блестит как новенькая, всё перепутывается и ничего нельзя разыскать. Мои тапки, например, обнаружились под Килькиной кроватью, а его тетрадь по математике почему-то оказалась под моим одеялом.

— Хорошо у вас, — снисходительно одобрил Вадик. — Просторно. И полка для музыкальных дисков есть. Мне Дед Мороз сегодня кучу дисков принесёт.

— Значит, так, — сказал Килька. — Нет никакого Деда Мороза. И я вам докажу.

— Зачем доказывать? — поразился Вадик. —Я и так знаю, что нет.

— Ты знаешь, а другие не знают.

— Кто это не знает? — насторожился я.

— Ты уж давай, брат, без намеков, брат. Я, что ли, не знаю?

— Нет, дед Пихто. Если знаешь, почему я тогда один с папой спорил?

— Потому что бесполезно. Нет его, а ничего не докажешь.

— Про Деда Мороза доказать проще простого, надо лишь подглядеть ночью, кто кладет под ёлку подарки.

12

— Лыжи.

— Хотя бы и лыжи. Подглядеть и схватить за руку.

— Ну-ну, — сказал я. — Подглядел так один. Помнится, в прошлый Новый год мы тоже собирались не спать. И я тебя потом будил два часа.

— Пять минут. И вообще, нас будет трое, потому что мама сейчас уговаривает Галину Фёдоровну остаться на ночь. А та говорит, что обещала сходить к друзьям, но Вадика оставит с удовольствием. Гы! Вадик покраснел, как томат.

— Ты подслушал!

— Да, — согласился Килька. — Чем и горжусь.

— И нечем тут гордиться. Свинство это!

— Ну ладно, — сказал я. — Наконец-то у нас будет весёлый Новый год, а то сплошное оливье и телевизор. Взялся за гуж, теперь доказывай.

— И докажу, легко. Имеется план. План был дурацкий, но вечер прошёл интересно. Мы ели, играли в города, опять ели, записывали друг друга на магнитофон, жгли бенгальские огни, пускали в ванной мыльные пузыри, снова ели…

13

И когда президент поздравил всех с Новым годом, с новым счастьем, а папа выстрелил в потолок безалкогольным шампанским, мы заорали «ура». План был такой: Вадик якобы засыпает на диване (как самый тяжёлый из нас троих), и его оставляют на ночь в комнате с ёлкой, а он, естественно, храпит понарошку, притворяется и в ответственный момент зовёт нас; тут вбегаем мы с фотоаппаратом, и всё тайное становится явным. И ничего не получилось. То есть Вадик, конечно, заснул, как уговаривались, захрапел даже, но в гостиной его не оставили. Папа, закряхтев, взял его на руки и перенёс в нашу комнату, на раскладушку. И подмигнул, закрывая дверь.

— Чудненько! — сказал Вадик, переставая храпеть. — Я тут, а ёлка там. Что будем делать?

— Плакать, — ответил я, а Килька помрачнел и сказал, что шутки у нас дурацкие, а паниковать нечего, потому что всё ещё впереди. После этого он разделся, лёг, завернулся в одеяло и захрапел так же фальшиво, как перед этим Вадик.

14

— Это называется — «в кусты».

— Это называется «военная хитрость», — зло сказал Килька, переставая храпеть. — Сейчас, между прочим, заглянет папа — проверить, дрыхнем мы или нет. Ему же тоже неохота всю ночь колобродить. А если спим, тогда они с мамой достанут подарки, где там они их спрятали, и пойдут подбрасывать под ёлку. А потом на Деда Мороза свалят, и опять мы в дураках.

— Это младенцев подбрасывают, а подарки прячут, — сказал я. Я хотел ещё добавить, что в дураках останется один Килька, а никак не мы. Но тут в коридоре послышались шаги, заскрипела поворачиваемая ручка, и храп грянул с новой, утроенной силой.

— Спят, — сказала мама. — Утомились. Ну, мы созвонимся завтра, Галочка. Пусть твоё сокровище у нас переночует, а завтра выспимся и сходим вместе в парк. На ледяную гору. Ты позвонишь или лучше нам? Давай Володя тебя проводит.

— Подожди, — сказала Галина Фёдоровна. — А как же…

15

Тут они закрыли дверь и принялись шептаться. Я прислушался, но различил только «тс-с», «вбж», «бырджщ» и прочую невнятицу. Потом хлопнула входная дверь, и мы поняли, что остались дома одни.

— Куда это они? — спросил Вадик. — Провожать пошли? Килька сел на кровати, скрестив ноги по-турецки. Только чалмы не хватало.

— Они ещё вернутся с твоей мамой. Или без неё, но с кульком.

— С каким кульком?

— С полиэтиленовым. Котелок-то у тебя варит или нет? Наши родители на тебя подарков не запасли.

— А ты, брат, правильно мыслишь, брат, — признал я. И тут в голову постучалась мысль.

— А давайте, пока их нет, перетащим постели к ёлке. Разложим диван, а Вадик прямо на раскладушке переедет. И объяснять ничего не надо. Они возвращаются, а мы спим.

16

— О! — сказал Килька после короткой паузы. — А ты у нас тоже голова. Не так, чтобы ого-го… но с мозгами. В общем, когда мама с папой вернулись (и чем-то долго шуршали в коридоре), мы уже храпели в гостиной кто во что горазд.

— Ничего себе сюрприз! — озадачился папа, а мама ничего не сказала и попыталась присвистнуть. Они вышли на кухню и зашушукались. Мы открыли глаза.

— Не спа-ать! — прошипел Килька страшным голосом.

17

Прошёл час, потом ещё один. Сначала лежать с открытыми глазами было даже интересно: на улице под балконом стреляли петардами, хором пели «В лесу родилась ёлочка», кричали «с новым счастьем» и, кажется, даже дрались. Полоска света под дверью показывала, что мама с папой смотрят новогоднюю программу. Наконец, всё стихло. Полоска под дверью несколько раз мигнула: это родители бродили туда-сюда по коридору и совещались. «Думаю, можно», — невнятно сказал папа. Он открыл дверь животом, потому что руки прятал за спиной. Ещё за спиной пряталась мама. Она переоделась в ночную рубашку со снежинками и была похожа на красивую сонную Снегурочку.

— Придержи дверь, — попросил папа.

18

Он сделал несколько шагов, и тут Килька чихнул. От нервности. Это у нас фамильное. Я, например, тоже начинаю чихать, когда играю в прятки и шуметь нельзя! А на контрольных у меня живот болит. Папа очень испугался. Он отпрыгнул назад и сбил табуретку, с неё скатились гантели, а в шкафу с грохотом оборвалась вешалка, хотя уж её-то точно никто не трогал.

— Ты чего? — шепнул папа. — Почему не спишь?

— Я сплю, — мрачно заверил Килька. — Просто чих напал. Потому что пить захотелось. А так — сплю.

— Ну, спи, спи. Спокойной ночи! Спиной вперёд папа выбрался из гостиной. Дверь закрылась.

19

— Первая атака отражена, — сказал Килька нормальным голосом. — Штурм захлебнулся. Штурм унд дранг. Теперь твоя очередь, Вадик. А я вздремну. Белобрысый Вадик устал и тоже хотел спать.

— Может, ну его, а? Может, не будет второй попытки?

— Вторая попытка будет, — жёстко сказал Килька. — Она будет, и мы должны её отразить. И заканчивай ныть. Кто-то хотел, чтоб ему доказали, что Деда Мороза нет. А как до дела дошло, так сразу слабо стало. Севка, ты спишь там или как?

— Я бдю.

— Вот и бди. Папа упрямый. Упрямый папа предпринял вторую попытку через полчаса. Мамы за его спиной уже не было: она легла спать. Папа просунул голову в дверной проём и тихо спросил: — Вы спите?

— Не совсем, — сказал Вадик. Папа слегка рассердился.

— А почему?

— Пить хочется.

— Так иди попей. Иди-иди, не стесняйся…

20

Пришлось Вадику тащиться на кухню, чтобы влить в себя полстакана воды. Папа дождался, пока он уляжется, и подоткнул одеяло.

— Спокойной ночи.

— Доброго сна, — задумчиво сказал Вадик в закрывающуюся дверь. Потом откинул одеяло и сел так резко, что заскрипела раскладушка.

— А вот я чего подумал, товарищи дорогие. А не останемся ли мы на бобах? В смысле, без подарков? Килька душераздирающе зевнул.

— Не должны. Подарят утром, какая тебе разница? И вообще, у человека должны быть принципы.

— Ну да, — неуверенно согласился Вадик. — Принципы — это да. А если мне хочется, чтобы как обычно: я проснусь, а всё уже под елкой?

21

— Перехочется. Лю ди, давайте, наконе ц, спать. А ты, Севка, не спи, теперь твоя оч ередь. Подумаешь, команд ир нашёлся! Я лежал с открыты ми глазами и слушал , как затихает дом. Вз рывы от петард слы ш ались всё реже, огоньк и от китайского салю та тоже исчезли, только какой-то псих из до ма напротив выстрелива л из ракетницы в ча с по чайной ложке, и то гда в небе распуска ли сь одинокие странные звёзды. Каждая звез да, перед тем как погасн уть, так и норовила заглянуть в окно. Я пр едставил, как мы ле жим под одеялами, бдител ьные, как разведчики , брови нахмурены, глаза сверлят темн от у; представил — и услы шал дружный храп. Храпел Килька, умости в на сжатый кулак свою беспокойную голову . Шмыгая заложен ным носом, храпел Вади к. Он ещё посапыва л в перерывах, вкусно чм окал губами, наверн ое, видел во сне торт ил и мороженое.

22

ся. Это что же такое Тут я жутко разозлил ший брат и толстый ад мл й мо : ся ет ча полу бе ще гость, дрыхнут се об во й ры то ко к, ди Ва ло, переваривают пи как ни в чём не быва ая десятый сон видят, роги с картошкой, да дурак и караулить Де должен лежать как ещ жду прочим, не су ме , го ро то Ко а. оз ор М ствует! гой. Но он только Я пихнул Кильку но и повернулся, навоь ад ш ло к ка л ну ап всхр а е общее одеяло. Тогд ш на бя се на я ва чи ра ком, в трусах, пошлё я слез с дивана и боси пал в коридор. . Я заглянул. На кухне горел свет — сказал папа. — С — С Новым годом! сегодня спать собира новым счастьем! Ты ешься? а с надписью «Всем На нём были майк е продули!», пижамны мы ей кк хо в а , ет ив пр ами. Вид у папы штаны и тапки с уш

23

был сонный, а глаза красные, словно он тёр их кулаком. На столе стояла вазочка с мятными драже, папа любит ими «злоупотреблять», а потом говорит, что «страдает брюхом». Это он так шутит, а мама волнуется и порывается выкинуть драже в помойку.

— Я попить пришёл, — сказал я. Папа поднял бровь.

— У вас что — соревнование водохлёбов? Или это пироги так подействовали? Учтите, граф, питие на сон грядущий чревато долгими ночными переходами. Я учёл и вместо воды налил себе соку. Всё равно не спать.

— Спокойной ночи, — сказал папа. — Дубль третий.

— Спокойной ночи. В комнате было душно и скучно. Я несколько раз присел, помахал руками, как советовал наш физкультурник, «бодро и энергично», попытался сесть на шпагат, но наткнулся на кресло и больно ушиб палец на ноге. Тогда я лёг на пол и сделал «берёзку».

24

Когда стоишь на лопатках, всё выглядит не так. Перед глазами поплыли розовые пятна, ноги болтались в воздухе, я даже испугался, что задену ими люстру, но люстра куда-то пропала. Тогда я решил встать на голову…

— Ты что делаешь! Со всей мочи я шмякнулся на хребет и чуть не заорал от боли. Папа стоял в дверях с озадаченным лицом. Руки его опять скрывались за спиной.

— Чем ты тут занимаешься? А?

— Тренируюсь, — сказал я. Килька застонал во сне. Папа покачал головой.

— Марш в кровать! «Тренируюсь», надо же! Господи, что за сумасшедший дом! Знаешь что, приятель, не буду я желать тебе спокойной ночи. Тем более что от ночи ерунда осталась, скоро рассвет. И ежели я ещё увижу, что ты тренируешься, поёшь хором или музицируешь, то учтите, граф, я вас приколочу к кровати гвоздями! Надеюсь, никто не будет в претензии. Всё это папа проговорил на пороге, не входя в комнату, чтобы спрятать то, что он держал в руках, но я всё равно увидел, а если не увидел, то догадался. Большой пакет и коробка как от торта, так-то вот.

25

Когда я укладывался в постель, неожиданно проснулся Килька. Широко зевнул, размотал с себя мою половину одеяла и спросил: — Ну как?

— Держусь, — ответил я.

— Это хорошо, — сонно пробормотал Килька и отвернулся носом к стене. Я честно попытался заснуть, зажмуривал глаза, даже овец считал, как они прыгают через изгородь у нас на даче — всё впустую. То есть овцы, конечно, прыгали, но мне стало муторно на них смотреть, и я начал думать о папе, представлять, как он сидит в кухне, усталый до чёртиков, в одной майке и пижамных штанах, сидит и ждёт, когда мы уснём, и догадывается, что ничего в этом году не получится — мы уже взрослые и не очень-то верим в сказки. По-моему, это только здорово, но у родителей другая логика. Например, когда мама замечает, что мы выросли из штанов и пора идти «закупаться», вместо того чтобы прыгать от радости, она тяжело вздыхает и украдкой смотрится в зеркало. Видимо, ищет морщины. Или седину? Кстати, немного седины и мне бы не помешало. Зайти в класс, шикарно провести ладонью по морозной пряди, а когда Лера спросит, откуда она взялась, ответить туманно: «От страданий…» Мысли плавно перетекли к страданиям. Интересно, может ли человек поседеть от бессонницы? В журнале «Оракул», который иногда покупает мама (и говорит, что это полная чушь), однажды писали о человеке, который поседел за одну ночь. Правда, этот человек увидел привидение,

26

выползающее из стены. Я, разумеется, во всяких духов не верю, но лежать стало как-то неуютно, тем более что гадский Килька опять потащил на себя одеяло и принялся стонать во сне. Сначала застонет, потом засмеётся — вот жуть! Я плюнул на овец и отправился на кухню. Папа грыз куриную ногу, заедая ее солёным огурцом. Увидев меня, он поперхнулся.

— Что опять стряслось? Пить захотел?

— Есть, — сказал я, хотя есть мне не хотелось.

— У этой курицы ещё осталась нога, — сказал папа. — Присоединяйся. И я присоединился. Мы хрустели, жевали и чавкали, поглядывали друг на друга, перемигивались и ухмылялись во весь рот. Папа оживился. Помоему, червячка он давным-давно заморил, а жевал из спортивного интереса, чтобы меня перегнать. Ну а мой червячок ещё даже не проснулся.

— А вы сильны трескать, граф! — признал папа, откидываясь на спинку стула и поглаживая живот. И я понял, что пора перейти к светской беседе.

— Пап, что ты думаешь о привидениях? Он долго смотрел на меня, будто размышлял, на кого я больше похож — на него или дедушку Веню.

— Знаете, граф, на ночь глядя я о них не думаю. И вам не советую. Почему-то мне было крайне важно получить ясный ответ.

— Их не существует, да? Точно ведь?

— Абсолютно, — заверил папа.

— И ни из какой Атлантиды мы не происходили. Или из этой… Лемурии.

28

— Ни в коем случае.

— Мы произошли от обезьян, — уточнил я.

— Ты-то совершенно определённо от них, — любезно поддакнул папа.

— И НЛО — это фуфло, да ведь?

— Да вы поэт, граф!

— А знаешь, в «Комсомолке» писали, что снежный человек, йеху…

— Йети!

— Вот-вот, этот йети действительно существует и ворует в Закарпатье женщин. А в Закарпатье же граф Дракула жил? Или где-то рядом, в горах… то есть он, конечно, не жил…

29

— Он существовал, — сказал папа. — Слушай, друг, ты спать сегодня ляжешь?

— Лягу, — пообещал я. — Один вопросик только. Малюсенький.

— Ну?

— Деда Мороза тоже нет? — спросил я проникновенно, заглядывая папе в глаза. — Ну нет ведь? Правда? Папа тяжело вздохнул.

— Кривда. Вот проснёшься поутру, глянешь под ёлочку…

— Что-то мне не спится, — мстительно заявил я. Секунду-другую мы мерились взглядами: кто скорее отведёт глаза. И папа проиграл. Он посмотрел в пустую тарелку, вздохнул и сказал: — Дед Мороз есть. Это я говорю тебе совершенно точно. С полной ответственностью заявляю: есть, и точка. И иди, наконец, в постель — пятки застудишь. Тогда я прогулялся в туалет, потом в ванную и промыл глаза холодной водой, чтобы отогнать сон. Потом вспомнил, что Боксёр, победитель в армрестлинге, очень рекомендовал холодные обтирания жёстким полотенцем. До утра оставалось совсем немного, поэтому я намочил полотенце и вышел в коридор — растираться.

— Господи боже! — сказал папа и привалился к стене. — Зачем тебе полотенце, а? Скажи честно. Почему оно мокрое? Кровь носом пошла? Говори быстро. Когда я объяснил — зачем, глаза у него стали совсем круглыми, испуганными, а брови под-

30

скочили вверх на километр. «Ряд волшебных изменений милого лица», как пишет Блок. А может, Пушкин.

— По-моему, ты переел, — сказал папа и зачемто пощупал лоб — сначала себе, а потом мне.

— Я буду караулить Деда Мороза, — пояснил я.

— Зачем?

— Чтобы убедиться.

— Глупый ты, — сказал папа устало и совсем необидно. — «Убедиться»! Как же он явится, если не все спят.

— Дед Мороз — это ты! — сказал я прямо.

— Нет, не я.

— Нет, ты! Ты и мешок за спиной держал, с подарками.

— Я ему только помогаю.

— Не надо врать, — сказал я спокойно, повзрослому. И так же по-взрослому, глядя мне в глаза, папа ответил: — А я не вру. Это по-другому называется. Ты подумай хорошенько. И я подумал. Думал я долго, хотя часы показывали 3:49, а значит, наступило первое января, и скоро надо будет умываться, чистить зубы и праздновать дальше. Ночью в голову лезут какие-то сплошь грустные мысли. Я подумал. И знаете что? С одной стороны, папа прав. С одной — прав, а с другой — не очень, если придираться, а если нет — то получается, мы весь вечер занимались ерундой. А что касается вранья, то это и в самом деле называется как-то иначе!

31

— Спать хочется, — сказал я со значением. — Так хочется, что глаза закрываются.

— Вот и отлично, — обрадовался папа, но тоже — со значением. — Иди и спи крепко, не просыпаясь.

— Спокойной ночи!

— Доброго сна! — И прибавил напоследок: — Это, знаешь ли, не математика, чтобы убеждаться. Это совсем другое. Намного лучше. Умный он человек, мой папа! И я лёг. И на этот раз заснул крепко, как обещал. А когда открыл глаза, за окном уже плясало солнце, в гостиной был накрыт стол, все расположились вокруг него и звенели чайными ложками. А Вадик даже что-то жевал.

— Проснулся, наконец! — сказала мама. — Так всю жизнь проспишь. Она налила мне чай в высокую кружку, намазала бутерброд маслом и мёдом. А вредный Килька толкнул меня ногой и прошипел как змея-гадюка: — Проспал... Эх ты, Шерлок Холмс! Раззява ты! Всё-таки маленький он ещё, раз не может понять элементарных вещей. И, между прочим, я как в воду глядел: Дед Мороз принёс Кильке лыжи!

32

33

Планы на будущее С первого сентября мы решили накачивать волю и вести здоровый образ жизни. Наша классная мечтает привлечь нас к общественной жизни. Мама считает нас варварами и хочет, чтобы у нас появились хорошие манеры. А папа обещал нас взять на раскопки — вот это приключение! Может быть, нам повезёт найти клад или древнюю мумию. Или даже бивень мамонта. Что из всего этого выйдет, мы с Килькой обязательно вам расскажем!..

В общем, продолжение следует...