Переплет настоящего издания выполнен мастерами классического переплета вручную из натуральной кожи Тираж 100 нумерованных экземпляров Экземпляр №______
Два близких между собой желания, как два невидимых крыла, поднимают человеческую душу над остальной природой: желание бессмертия и желание правды, или нравственного совершенства
ppppp
Владимир Соловьев ppppp
ДУХОВНЫЕ ОСНОВЫ ЖИЗНИ
ЛАМАРТИС Москва, 2009
И !"#$ % &: Эдуард Лапкин, Сергей Макаренков
«Милый друг, иль ты не видишь, что все видимое нами – только отблеск, только тени от незримого очами». Эти строки Владимира Соловьева, выдающегося русского философа-мистика, историка религии и православного вольнодумца, можно считать квинтэссенцией его творчества, весь пафос которого заключается в торжестве сознательной веры над разрушительным эгоизмом и безбожием. Этого мыслителя с полным правом можно назвать духовидцем, указавшим и верующим, и сомневающимся путь к храму Божественной Премудрости. Станет ли Россия когда-нибудь Царством Христовым на земле, как об этом мечтал В. Соловьев? Удастся ли ей творчески соединить в себе Восток и Запад, как это когда-то случилось с христианством при его возникновении? Чтобы это произошло, нужна великая преобразовательная работа над собой, одухотворение как отдельно взятой личности, так и всего общества в целом. Именно этой проблеме и посвящена знаменитая работа В. Соловьева «Духовные основы жизни».
В оформлении использованы фрагменты картин Луи Жанмо из цикла «Поэма Души»
© ООО Лосев А., наследники, 2009 © ООО «ЛАМАРТИС», оформление, переплет, 2009
ПРЕДИСЛОВИЕ
Р
" M & ROP$R#N определяют нашу обычную смертную жизнь как дурную, несостоятельную и требуют ее исправления. Человек, погруженный в эту жизнь, должен, чтобы исправить ее, найти в чем-то опору. Верующий находит такую опору в религии. Религия возрождает и освящает нашу жизнь, сочетая ее с жизнью божественной. Это прежде всего дело Божие, но без нас оно невозможно: наша жизнь не может возродиться без нашего
195
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
собственного действия. Религия есть дело богочеловеческое, дело и для нас самих. Но во всяком деле нужно сначала усвоить основные приемы и действия, без которых нельзя идти дальше. И для религии необходимы такие действия. Они не выбраны нами случайно или произвольно, а определяются самим существом религиозного дела. Задача религии – исправить нашу извращенную жизнь, ибо мы живем безбожно, в рабстве у низшей природы. Мы восстаем против Бога, отделяемся от ближних, подчиняемся плоти. А для истинной жизни, какой она должна быть, нужно обратное: добровольное подчинение Богу, единодушие (солидарность) друг с другом и владычество над природой. Начать эту истинную жизнь нетрудно. Началом добровольного подчинения или согласия с Богом является молитва, началом единодушия между людьми является благотворение, началом владычества над природой – освобождение от ее власти через воздержание от низких желаний и страстей. Итак, чтобы исправить свою жизнь, нужно молиться Богу, помогать друг другу и ограничивать свои чувственные влечения. Молитва, милостыня и пост – вот три действия, из которых состоит личная или частная религия. Но человек живет не толь-
196
Пy$!&R%OP&$
ко личной жизнью – он живет в миру. Живя в миру, он должен жить в мире. Но как жить в мире, когда в нем царит раздор, когда миром правит зло? Прежде всего не нужно верить в зло, будто это что-то непреложное. Напротив, оно ложно и преложно. Не в нем смысл мира, а в согласии, единодушии всех. Это высшее благо, когда все соединены в одной всеобъемлющей воле, все солидарны в общей цели. Это высшее благо, и в этом состоит истина мира. В раздоре нет истины. Мир стоит, держится и существует лишь единением всех. Где то существо, где та вещь в мире, которые могут устоять в отдельности? А если ничто не может устоять в отдельности, значит истина в противоположном: во всемирном единении. Это единение, так или иначе, вольно или невольно, признается всеми ищущими истину. Спросите естествоиспытателя, и он скажет, что истина мира – в единстве всемирного механизма; спросите философа, и он скажет, что истина мира в единстве логической связи, обнимающей Вселенную. Полная же истина мира – в его единстве как одухотворенного и богоносного тела. В этом истина мира и в этом красота его. Когда многообразие чувственных явлений соединяется воедино, этот видимый лад ощущается нами как красота (κόσμος – мир, лад, краса).
197
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
Итак, в мире в высшем смысле соединяется все, чего мы ищем: и благо, и истина, и красота. Невозможно, чтобы всеобъемлющий смысл мира был только в нашей мысли. То единство, которым держится Вселенная, не может быть только отвлеченной идеей. Это живая сила Божия, и сущность этой силы открывается нам в богочеловеческом лице Христа, в Нем вся полнота Божества обитает телесно. Помимо Христа Бог не имеет для нас живой действительности. К Христу тяготеет и наша личная религия, на Нем основана и общая вселенская религия. Бог не имеет для нас действительности помимо Богочеловека Христа; но и Христос не может быть для нас действительным, если Он остается только историческим воспоминанием. Он должен открываться нам не только в прошедшем, но и в настоящем, и это откровение должно быть независимо от нашей личной ограниченности. Такую независимую от нашей ограниченности действительность Христа и Его жизни дает нам Церковь. Те, которые думают, что обладают полным и окончательным откровением Христа, не готовы к такому откровению и принимают за Христа «фантазмы собственного воображения». Мы должны искать полноту Христа
198
Пy$!&R%OP&$
не в личной сфере, а в Его собственной вселенской сфере, то есть в Церкви. Церковь в своей истинной сущности представляет божественную действительность Христа на Земле. Но в лице Христа Божество сочетало и человеческое, и природное начало. Это сочетание трех начал, совершившееся в лице духовного человека Иисуса Христа, должно совершиться собирательно в одухотворенном через Него человечестве. Человеческая свободная стихия общественной жизни, представляемая государством, и природная стихия жизни, представляемая народом, должны быть внутренне связаны или согласованы с божественной стихией, представляемой Церковью. Церковь должна освящать и через христианское государство преобразовывать естественную, земную жизнь народа и общества. В этом исполнении общественной религии находит свою полноту и наша личная религия. Личная молитва должна определяться церковным богодейством; личное благотворение должно находить опору в учреждениях христианского государства и через них связываться с благотворительностью общественной. Наконец, лишь христианская организация материальной (экономической) жизни
199
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
может дать средства, чтобы существенно исправить наше отношение к земной природе и достигнуть благотворного влияния на нее. Насколько мы неправдой своей воли участвуем в неправде окружающей нас действительности, настолько и наше исправление улучшает эту действительность. Во всяком случае мы можем, опираясь на помощь Божию, исполнять долг совести во всех делах, внутренних и внешних, частных и общественных. Религия обращается к каждому человеку с такими заповедями: «Молись Богу, помогай людям, воздерживай свою природу; сообразуйся внутренне с живым богочеловеком Христом, признавай его действительное присутствие в Церкви и ставь своей целью проводить Его дух во все области человеческой и природной жизни, чтобы сомкнулась через нас богочеловеческая цепь мироздания, чтобы небо сочеталось с землей».
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ВСТУПЛЕНИЕ
О природе, смерти, грехе, законе и благодати ppppp
Д
P" %& S& между собой желания, как два невидимых крыла, поднимают человеческую душу над остальной природой: желание бессмертия
201
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
и желание правды, или нравственного совершенства. Одно без другого не имеет смысла. Бессмертная жизнь, отделенная от нравственного совершенства, не является благом: мало быть бессмертным – нужно стать достойным бессмертия через исполнение правды; но и совершенство, подверженное гибели и уничтожению, не является истинным благом. Бессмертное существование вне правды и совершенства будет вечным мытарством, а праведность, лишенная бессмертия, будет вопиющей неправдой, безмерной обидой. Но если наша душа одновременно желает бессмертия и правды, то на деле мы лишены и того и другого. Предоставленный самому себе, человек не может уберечь ни свою жизнь, ни свое нравственное достоинство, он не в силах избавить себя от телесной и духовной смерти. По природе своей мы хотим жить всегда, но закон земной природы не дает нам вечной жизни. Мы по разуму и совести ищем правды, но закон человеческого разума и голос совести, обличая нашу неправду, не дают нам сил исполнить правду и не делают нас достойными бессмертия. Два непримиримых врага нашей высшей природы – грех и смерть – в тесном и неразрывном союзе
202
Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $
держат нас в своей власти. Великим желаниям бессмертия и правды противостоят два неоспоримых факта: неизбежное владычество смерти над всякой плотью и несокрушимое господство греха над всякой душой. Мы только хотим подняться над остальной природой, а смерть сравнивает нас со всей земной тварью, и грех делает нас хуже ее. По закону природы человек страдает и гибнет, закон разума не в силах спасти его. Мы рождаемся и живем со множеством влечений и потребностей, мы находим их в себе и ищем их удовлетворения. Это путь природы. Но природа человека тройственна и снабжает его животными, умственными и сердечными потребностями. Ибо, во-первых, мы хотим сохранить и увековечить свою жизнь; затем стараемся посредством нашего ума познать или мысленно воспроизвести свою и чужую жизнь; далее непременно хотим расширить и улучшить свою и чужую жизнь, хотим, чтобы все сущее было как можно более достойно существования. Прежде всего нам нужно жить, потом познавать жизнь и наконец исправлять ее. Потребности животной природы, т.е. сохранения жизни, являются основными, самыми настоятельными и непререкаемыми, так как если не будет
203
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
жизни, то ни познавать, ни исправлять ее будет некому. Животные потребности и отправления сводятся к питанию для временного поддержания жизни особи и размножению для увековечения жизни в роде. Основание всей животной жизни – питание, цель ее – размножение. Если бы особь не питалась, она не могла бы размножаться; но если бы она не размножалась, ей не для чего было бы и питаться. Жизненная задача животного бывает выполнена, когда оно вывело и выкормило потомство: остальное существование служит для него лишь средством к этой цели. Каждое поколение и в нем каждая особь существуют лишь затем, чтобы породить потомство, но и это только для того, чтобы произвести следующее за ним поколение. Значит каждое поколение имеет смысл жизни только в следующем, другими словами, жизнь каждого поколения бессмысленна. Но если бессмысленна жизнь каждого, то бессмысленна и жизнь всех. Это бессмысленное существование называется «жизнью рода». Но является ли это в самом деле жизнью? Если каждое поколение существует только для того, чтобы погибнуть с появлением нового, которому в свою очередь предстоит такая же
204
Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $
гибель, и если род живет только в таких непрерывно гибнущих поколениях, то жизнь рода – это постоянная смерть, а путь природы – явный обман. Цель для каждого состоит в чем-то другом (в потомстве), но и это другое также бесцельно и его цель – в другом, и так далее без конца. Настоящей цели нет, все существующее бесцельно и бессмысленно. Родовая потребность – это потребность вечной жизни, но вместо вечной жизни природа дает вечную смерть. Ничто не живет в природе, все только стремится жить и вечно умирает. Поэтому, когда говорят, что удовлетворение потребностей и влечений природы – единственный путь к блаженству, эти слова не имеют никакого смысла, ибо основная потребность – сохранять свое существование и жить всегда – остается неудовлетворенной. Иногда на вопрос – для чего мы живем и какова цель нашей жизни – отвечают, что цель жизни в ней самой, что мы живем для самой жизни. Но и эти слова не имеют смысла, так как самой жизни мы не находим нигде, а везде только переход к чему-то другому, и только в одной смерти есть постоянство и неизменность. Власть смерти, тяготеющая над нашим животным существованием и превращающая его в напрасный порыв, не является чем-то случайным. Наш
205
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
ум, расширяя познание нашей собственной природы в науку о природе мира, показывает, что смерть царствует не только в нашем теле, но и во Вселенной. Царство природы – это царство смерти. Науки, изучающие настоящую и прошедшую жизнь земного шара (биология, геология), показывают, что не только особи умирают, а вымирают и целые роды существ. Они рассказывают нам о гибели целых образований и степеней животного и растительного царства. Наука, изучающая природу небесных тел (астрономия), приводит нас к заключению, что целые миры, появившиеся из бесформенного мирового вещества, снова разлагаются и рассеиваются в пространстве. Прежде чем подобная участь постигнет наш мир, Земля и другие планеты мертвыми ледяными глыбами будут носиться вокруг потухающего Солнца. Наука, занимающаяся общими законами и свойствами вещественных явлений (физика), приходит в наиболее интересных своих обобщениях к выводу, что все явления в мире – это лишь различные виды движения, обусловленные неравномерностью молекулярного движения в телах, которое называется теплотой, и так как это непрерывно уравнивается, то при окончательном его уравновешении все явления в мире неизбежно прекратятся
206
Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $
и Вселенная погрузится в одно безразличное и неподвижное бытие1. Удовлетворяя потребности нашей животной природы, мы приходим к смерти; удовлетворяя потребности ума и познавая все существующее, мы узнаем, что и для него исходом является смерть, что вся Вселенная – это царство смерти. Стремясь жить, мы умираем, желая познать жизнь, познаем смерть. Чувственность ведет нас к гибели, а ум может только подтвердить эту гибель как всеобщий мировой закон. Наш житейский опыт и научные исследования обнаруживают одно: несостоятельность нашей жизни. Она несостоятельна только не потому, что подлежит гибели и не имеет прочного бытия, но еще и потому, что не достойна бытия. Мы не только сами гибнем, но и губим других. Наша жизнь – это не только обман, но и зло. Желая жить, мы не только сами умираем, но и умерщвляем другие существа. Свою жизнь сохранить мы не можем, но чужое существование можем разрушить и действительно
1
Здесь я имею в виду теорию Томсона и Клаузиуса, краткое изложение которой можно найти у Гельмгольца в его «Populäre wissenschaftliche Vorträge».
207
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
разрушаем, питаясь чужой жизнью. То, для чего мы это совершаем, – сохранение нашей жизни, – в сущности, призрачно, ибо наша жизнь и на мгновение не обеспечена, а со временем погибнет, сколько бы мы ни губили других для ее спасения. Итак, животное самосохранение побуждает нас в конце концов к бесполезному убийству. Питаясь чужими телами, человек-животное отдает себя во власть чуждых сил природы – слепого родового влечения, которое заставляет его жертвовать собой для мнимого поддержания родовой жизни путем размножения. Если в питании мы берем чужую жизнь для поддержания своей, то здесь (в половом действии) мы отдаем свою жизнь для появления чужой жизни, и если бы мы таким путем могли произвести истинную жизнь, т.е. такую, которая имела бы силу существовать и была бы достойна существования, тогда наша жертва собой для рода имела бы смысл и нравственное достоинство. Но так как путем размножения мы можем произвести только такую же непрочную и злую жизнь, как наша, и размножаем обман и зло, то, отдаваясь родовому влечению, мы в конце концов совершаем бесполезное самоубийство. Половая страсть обманывает человеческое сердце призраком любви. Но она не является любовью,
208
Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $
а только подобием любви. Любовь – это внутренняя нераздельность двух жизней, а естественная страсть только стремится к этому, но никогда не достигает, поэтому следствием ее бывает только нечто внешнее, отдельное от производителей, которое может быть им совершенно чуждо и даже враждебно. Злоба и вражда в нашей природной жизни вполне реальны, а любовь в ней призрачна. Потому наше сердце, ищущее достойной жизни, т.е. жизни по любви, должно осудить нашу природу и обратиться к иному пути. Признать путь природы, т.е. удовлетворение своих животных потребностей и влечений, окончательным законом нашей жизни – значит узаконить убийство и самоубийство и примириться с царством смерти. «Живи по природе» – значит убивай других и себя. Человек-животное поневоле покоряется такой участи, но человеческое сердце не может с ней примириться, ибо у него есть залог иной жизни. Человек не только познает своим умом несостоятельность природного пути как ведущего к смерти и ничтожеству, но в своей совести сознает этот путь как греховный. Это понятие греха является чисто человеческим, сверхприродным понятием. На нем держится наша нравственность. Животное идет туда,
209
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
куда толкает и влечет его естественный порыв жизни, человек же может задерживать в своей голове побуждения животной природы и решает сам, должен он им повиноваться или нет. В то время как животное стремится только жить, человек хочет жить как должно. В нашей жизни, кроме животного вопроса: хочется ли мне так поступить и могу ли я (физически) так поступить, возникает еще человеческий вопрос, вопрос совести: должен ли я это сделать? Таким образом, потребности нашей природы, бессильные против внешних естественных препятствий, ограничиваются в человеке долгом совести. Но в силу животной природы мы склонны действовать вопреки совести, повинуясь чувственным побуждениям. Если бы у нас было только влечение чувственной природы, оно само по себе было бы ни плохим, ни хорошим, а являлось бы, как у животных, естественным фактом. С другой стороны, если бы у нас было только одно нравственное стремление, то и оно, не встречая никакого внутреннего препятствия, действовало бы как свойственная человеку сила. Тогда не было бы и никакого нравственного вопроса. Но когда сталкиваются два противоположных влечения, тогда появляется нравственный во-
210
Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $
прос, и оба влечения получают нравственную оценку. Тогда голос совести ввиду противоборствующей природы называет себя законом, а животное влечение, как противоречащее закону, является беззаконием, или грехом. Таким образом, грех порождается законом. «Ибо закон производит гнев, потому что где нет закона, нет и преступления» (ПOR%. S Р& %. IV, 15). «Хотя и до закона грех был в мире, но грех не вменяется, когда нет закона» (#" ~$, V, 13). Таким образом, человек оставляет простой путь природы и вступает на двойственный путь закона. Но как путь природы приводит к естественной смерти, так путь закона приводит к смерти духовной. «Я жил некогда без закона, но когда пришла заповедь, то грех ожил. А я умер, и таким образом заповедь к жизни послужила мне к смерти. Потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею» (S Р& %. VII, 9–11). Закон, осуждая природные влечения, ничем их не заменяет и оставляет в прежней силе. Если я хочу чего-нибудь, а закон говорит, что это плохо, я не перестаю этого хотеть. Закон обращается к внешним проявлениям моего желания и говорит: не убей,
211
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
не обижай и т.п. Корень же греха, т.е. дурное влечение, производящее дурные дела, законом не упраздняется, а напротив, возбуждается и становится сознательным. «Я не иначе узнал грех, как посредством закона. Я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: “Не пожелай”. Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание, ибо без закона грех мертв» (S Р& %. VII, 7, 8). Закон, осуждая природу, отрицает ее, но не дает ничего положительного. Он показывает, чего я не должен делать, но что должен – не говорит. Если дать ему положительную форму, например, «всем помогай», то и здесь нет положительного указания, что следует делать, чтобы действительно помочь всем. Сознание нравственного долга, пробудившееся в человеке, выхватывает его из потока природной жизни и оставляет беспомощным и одиноким. Наша совесть судит природу, различает добро и зло, но не дает силы изменить, исправить природу, дать волю добру и уничтожить зло. «Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотен, продан греху. Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то де-
212
Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $
лаю. Если же делаю то, чего сам не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр. А потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, т.е. в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Добра, которого хочу, не делаю, а зло, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак, я нахожу закон, что когда хочу делать добро, прилежит мне зло. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием. Но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, пребывающего в членах моих. Итак, тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию – закону греха» (S Р& %. VII, 14–23, 25). Таким образом, к естественному страданию нашей смертной природы присоединяется страдание нравственное – внутреннее раздвоение и самоосуждение. Сознание долга само по себе не дает силы его исполнить – в этом вся сложность нравственного вопроса. Если природа человека порочна (а наша природа порочна в своей основе), то даже сознавая эту порочность, он не станет другим.
213
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
Греховная природа есть для нас нечто данное. Сам человек в своем разуме и совести доходит до признания этой греховности, он осуждает, отрицает свою природу, но это отрицание не идет дальше мысли и потому оказывается ложным. Мысль, осуждающая действительность, не может изменить ее, она бессильна, не верна себе и в этом смысле ложна. Для того чтобы на деле изменить и исправить нашу греховную природу, необходимо, чтобы открылось в нас какое-то другое действительное и способное действовать начало другой жизни сверх настоящей, дурной природы. Начало этой новой лучшей жизни человек не может создать сам из ничего, оно должно существовать помимо нашей воли. Мы должны получить эту новую жизнь. Как дурная жизнь природы не создается человеком, а дается ему от мира, так и новая лучшая жизнь дается ему от Того, Кто выше и лучше мира. Эта новая благая жизнь, которая дается человеку, потому и называется благодатью. Благодать есть благо, или добро, которое действительно дается человеку. Наша природа сама по себе не есть добро, нравственный же закон нашего разума бессилен дать нам добро в действительности, поэтому нужно или вовсе отказаться от добра, или
214
Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $
признать, что оно существует независимо от нашей природы и разума, что оно есть само по себе и сообщается нам от себя. Это сущее Добро, т.е. существо, само по себе обладающее полнотой добра и источником благодати, есть Бог. Мы знаем, что конец нашей природы – смерть, «жало же смерти – грех, а сила греха – закон». Зная это, мы должны вопреки природе искать третий путь, путь благодати, и признать источник благодати – Бога. Но для того, чтобы действительно стать на путь благодати, недостаточно одного понимания, нужно усилие (внутреннее движение) воли: человек должен внутренне подвигнуться для принятия благодати или силы Божией. Это движение со стороны человека или его внутреннее усилие проходят три ступени: во-первых, человек должен почувствовать отвращение от зла, почувствовать и признать зло как грех; во-вторых, он должен сделать внутреннее усилие, чтобы оттолкнуть от себя зло и отрешиться от него; в-третьих, убедившись, что не может избавиться от зла собственными силами, человек должен обратиться к Божьей помощи. Итак, для принятия благодати человек должен стремиться от нравственного зла как греха, сделать
215
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
над собой усилие, чтобы от него избавиться, и обратиться к Богу1. Все добро есть в Боге (иначе Он не был бы таким совершенным существом, т.е. не был бы Богом). Следовательно, человеку, ищущему добра, не нужно ничего нового создавать: он должен открыть свободный путь для благодати, устранить препятствия и преграды, которые отделяют его от сущего добра. Но главная существенная преграда, закрывающая от нас добро и блаженство, находится не во внешней природе. Внешняя природа не действует от себя, следовательно, она не может сама по себе отделять нас от Бога, закрывать нам божественный свет. Преграда заключается в том существе, которое стремится действовать от себя, по собственному рассуждению и выбору, т.е. в самом человеке. Животное 1
Это не значит, что такой начальный процесс может быть совершен силами самого человека, без помощи Божией. Метафизический вопрос об отношении человеческой свободы к Божественному действию здесь не решается, а показан ход дела с той его внутренней стороны, в которой человеческая личность сама принимает участие. Несомненно, благодать не действует на человека, который не отвращается внутренне от греха и не обращается к Богу. Такой случай внезапного обращения, как с Савлом, этому не противоречит, ибо Савл преследовал христиан не из любви к злу, а из благочестивой ревности, которая и привлекла действие благодати Христовой.
216
Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $
действует по «худому нраву», который оно не само себе создало («ибо тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее»). Человек же сверх худого нрава может еще действовать и действует по злому решению и худому правилу, им самим утвержденному. Мы знаем, что добра нет в мире, ибо мир лежит во зле; нет добра и в самом человеке, ибо «всяк человек ложь, нет праведного никого, нет разумеющего, нет творящего благостыню, нет даже ни одного». Поэтому каждый раз, как человек действует от себя или от мира, т.е. сообразно с миром, лежащим во зле, он тем самым отделяет себя и мир от Бога. Источником всех действий человека является его воля. Итак, преграда, отделяющая от сущего добра, или Бога, есть воля человека. Но по этой воле человек может решиться не действовать от себя и от мира, не поступать по своей и мирской воле. Человек может решить: я не хочу своей воли. Такое самоотречение является высшим торжеством человеческой воли. Ибо здесь сам человек отрекается добровольно, своей волей отказывается от своей воли. Насильно нельзя заставить человека изменить свою волю, можно заставить его отказаться от дурного действия – страхом или принуждением, но не от дурной воли, которая
217
Владимир Соловьев. Д M O P I J $ O R I O P J ~ & I &
является движением внутренним, не подверженным внешней силе. Только по своей воле человек может отказаться от зла и признать сущее Добро, или Бога. Вера в Бога, будучи тайным взаимодействием между Божеством и человеческой душой, требует прямого участия человеческой воли. Помимо своей воли человек не может верить в Бога. Если мы не хотим верить, мы и не будем верить. Бог не хочет быть внешним фактом, который невольно навязывается нам: Бог есть внутренняя истина, которая нравственно обязывает нас добровольно признать ее. Верить в Бога – наша нравственная обязанность. Человек может не исполнять своей нравственной обязанности, но тогда он неизбежно теряет свое нравственное достоинство. Верить в Бога – значит признавать, что добро, о котором свидетельствует наша совесть, которого мы ищем в жизни, но которого не дают нам ни природа, ни разум, – что это добро все-таки есть, оно существует помимо нашей природы и разума, оно есть нечто само по себе. Без этой веры нам пришлось бы признать, что добро – это только обманчивое ощущение или вымысел человеческого ума, т.е. что его в сущности нет совсем. Но это допустить мы нравс-
218
Ч " R # N L $ y P " z. В R # M L % $ I & $
твенно не можем, ибо мы сами как нравственные существа и наша жизнь имеют смысл только при наличии веры в добро или добро как истину. Мы должны верить, что оно есть само по себе, что оно – сущая истина, мы должны верить в Бога. Эта вера является и даром Божим, и вместе с тем – нашим свободным выбором.
СОДЕРЖАНИЕ ppppp
А.Ф. Лосев. Ж& I $I I JK L M# N В%. С O % O P N $ P "
1.
Д$#RS & $ T O ! J ( – ) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. ШSO % NI J$ T O ! J ( – ) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . С#M! $ I x$ R S & $ T O ! J ( – ) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . М"T&R # $ y R S "z ! & R R $y # "{ & z ( ) . . . . . . . . . . . . . . . . . . П$yPO $ "T y "I & xI O $ L M# $ } $ R # P & $ ( – ) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . М$~!M L $ y PJ "T y "I & xI J L M# $ }$ R # P & $ & !OS # O y R S O K ! & R R $ y # "{ & $ K ( – ) . . . . . . . . ПM % & xI "z % $S { & z "y # " TO !" . . . . . . . . . . -$ TO ! J . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . -$ TO ! J . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ПOR% $! I & $ ! I & ~ & I & . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Владимир Соловьев. ДM OPIJ$ ORIOPJ ~& I& П Р Е Д И С Л О В И Е . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ЧА СТЬ П ЕР ВА Я ВR#M L %$I & $ . О природе, смерти, грехе, законе и благодати . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
414
СO!$y~"I&$
Г % " P " L $ y P " z . О молитве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Г % " P " P # O y " z . О жертве и милостыне . . . . . . . . . . . . . . . . . . Г % " P " # y $ # N z . О посте. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
ЧА СТЬ ВТ О Р А Я Г % " P " L $ y P " z . О христианстве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . М& y P $RN P O %$ %$~& # . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
ii. С J R% & y " . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
iii. В # O ~ & P O # $, & ~& P O # $ RP $# x $%OP$SO . . .
i.
iv. И RP$# PO #N $ RP$#&#Rz, & #N $ $TO I$ O ®z#N . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . v.
О # S y O P $I & $ P R$ & y I O TO R JR%" ( Л O T OR") P O Хy & R# $ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
vi. С M ¯I O R#N y & R# & "I RS& #"& I R# P . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Г % " P " P # O y " z . О церкви . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Г % " P " # y $ # N z . О христианском государстве и обществе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . З"S% x $ I & $. Образ Христа как проверка совести . . . . .
ББК 84(2Рос-Рус) – 4 УДК 13 С 60 Литературно-художественное издание Владимир Соловьев Д Дизайн, верстка: Александра Демочкина Редактор Анна Нарбекова Технический редактор Елена Крылова Корректор Надежда Куликова Формат 84x108/32 Гарнитура «OriginalGaramond BT» Бумага «GardaPat» Печ. л. 26. Тираж 100 экз. ООО «ЛАМАРТИС» 101000, Москва, ул. Мясницкая, д. 35, стр. 2 Изд. лиц. № 03699 от 09.01.2001 г. Адрес электронной почты: info@lamartis.ru Сайт в Интернете: www.lamartis.ru ISBN 978-5-94532-096-3