Восхождение на Голгофу. Пятый угол by lifesource

Александр Лисичный

ВОСХОЖДЕНИЕ НА ГОЛГОФУ ПЯТЫЙ УГОЛ

УДК 274/278 ББК 86.376 Л63

Лисичный А. Л63 Восхождение на Голгофу. Пятый угол. — Заокский: «Источник жизни», 2014. — 128 с.

ISBN 978-5-86847-880-2

Следование за Христом – это не просто жизнь в согласии с христианскими правилами и не только обещанные Господом радость и мир. Следование за Христом — это вдохновляющее, но иногда очень трудное восхождение на собственную вершину жизни, которое всегда сопровождается несением креста. Только так, неся крест, можно подняться на вершину, на личную Голгофу. Вся книга пронизана этой идеей — восхождение на Голгофу делает жизнь человека по-настоящему необычной и наполненной радостью и смыслом. Потому что восходящий на Голгофу все глубже узнает, что такое Любовь. Жертвенная любовь является также основной темой «Пятого угла» — письменной версии известного семинара для молодежи (как оказалось, не только для молодежи). Все права на издание книги оформлены лицензионным договором.

УДК 274/278 ББК 86.376

ISBN 978–3-939289-12-8 ISBN 978-5-86847-880-2

Содержание ВОСХОЖДЕНИЕ НА ГОЛГОФУ

ПРЕДИСЛОВИЕ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7 Спасение от колеи. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9 Благословение пустыни. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23 Призвание для дружбы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43 Вниз по лестнице, ведущей вверх. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 63 Надежда для безнадежных. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 77 Крест. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95 ПЯТЫЙ УГОЛ

Какая это версия?. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 113 Стоп! Что значит «пятый угол»? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 113 Что такое церковь? Зачем она?. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 114 Несколько слов об «основном образе». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 115 Пять углов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 116 Первый угол. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 116 Второй угол. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 118 Третий угол. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 119 Четвертый угол. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121 Пятый угол. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 122 Послесловие: все, что было до этого, можно забыть . . . . . . . . . . . . . . . 124

ВОСХОЖДЕНИЕ НА ГОЛГОФУ

Сашечке

ПРЕДИСЛОВИЕ

бычно я не читаю предисловия к книгам. Мне кажется, что там написаны дежурные слова и фразы, которые автор написал по необходимости. Так уж принято, что книга без предисловия — не совсем книга. Поэтому я не претендую на то, что вы обязаны читать это предисловие. Если не хватает времени или нет желания, то прочтите, пожалуйста, последний абзац. А все остальное — как получится... Все мои проповеди и размышления над Священным Писанием можно было бы назвать «исповедью ограниченного человека». Так же я оцениваю и размышления, изданные в этой книге. Чем больше я работал над ними, тем больше понимал, насколько субъективно, ограниченно, несовершенно и неполно мое понимание Евангелия. Более того, к концу книги все более усиливался страх представить Евангелие искаженно. И если бы не опыт пасторского служения, во время которого мне приходилось не раз видеть, как Бог спасает людей не благодаря моей силе, а вопреки моей немощи, и основанная на этом опыте надежда, книга эта никогда бы не появилась. Может быть, не благодаря, а вопреки написанному в этой книге кто-нибудь из читателей узнает Бога лучше. По крайней мере, я об этом молюсь. Теперь хотелось бы сказать несколько слов о людях, благодаря которым эта книга появилась. Летом 2010 года пастор Павел Химинец предложил мне издать мои проповеди по Евангелию от Марка. До этого мне не раз предлагали написать книгу или издать проповеди, но дальше моих желаний и согласия дело не шло. А у Павла Химинца получилось сделать предложение, от которого я отказаться не смог. Я очень благодарен тем, кто терпеливо и милостиво слушал мои проповеди по Евангелию от Марка в альпинистском лагере «Цей» на Северном Кавказе и во время «Недели холодного душа» в Киеве. Друзья, без вашего сердечного участия и молитвенной поддержки моих проповедей и этой книги не было бы.

Известно, что каждого человека формирует его окружение. В последние одиннадцать лет мой жизненный контекст определяется Заокской духовной академией. На богословском факультете, где я преподаю, очень дружный и творческий коллектив. Благодаря моим коллегам, преподающим библейские дисциплины (я по преимуществу преподаю практическое богословие), я научился более осторожно и взвешенно подходить к библейским текстам. Обмен мнениями, дискуссии, творческое взаимодействие, взаимовыручка и способность понять юмор и принять дружескую шутку создают неповторимую атмосферу в нашем сообществе. В такой атмосфере легко работать и даже писать книги. Но самая большая благодарность моей многотерпеливой семье: маме, дочерям — Наташе и Ане и, конечно же, моей женушке — Алле. Терпение и снисхождение моих любимых трудно выразить словами. Но без них, без их молитв этой книги точно не было бы. А теперь — главное. Бог начал открываться мне по-особенному, когда родился мой сын-инвалид — Сашечка. Когда я смотрю на его немощь, когда понимаю, что он никогда не сможет ходить и, может быть, говорить, и когда я понимаю, как же я его, несмотря на все это, люблю, вот тогда я начинаю понимать, как любит Отец немощного, изуродованного грехом грешника. Эта невероятная любовь Отца и является основным фоном всего того, что написано в этой книге.

Спасение от колеи Для начала. Как читать Евангелие. Как Бог спасает нас от колеи. Ценность моих повседневных дел под вопросом. Под вопросом и ценность моей личности. Евангелие вопросов, а не ответов. Выбор маршрута и его последствия. Кто Ты, Господи? Кто я, Господи? Мечта Отца. А теперь — главное.

◊ Для начала

ачнем мы погружаться в Евангелие от Марка несколько необычно. Помните, у Владимира Высоцкого была песня, которая начиналась такими словами: Сам виноват — и слезы лью, И охаю — Попал в чужую колею Глубокую. Я цели намечал свои На выбор сам, А вот теперь из колеи Не выбраться.

Понятно, о чем пел автор, правда же? Всем нам известно это удручающее ощущение жизненной колеи. Ты чувствуешь себя, как птица в клетке. И даже если прутья этой клетки золотые, тебя угнетает глубокое, всеохватывающее осознание собственной несвободы. А может быть, и несвобода уже не осознается. Просто на всех путях и во всех делах тебя сопровождает вялотекущее, обволакивающее, удушающее, как утренний смог, чувство неудовлетворенности. Неудовлетворенности всем. И самим собой в том числе...

Так вот. Евангелие — это не просто рассказ о жизни, смерти и воскресении Иисуса Христа. Евангелие — не просто сборник поучений о том, как надо правильно жить. Евангелие — больше. Евангелие — это освобождающий, пробуждающий, очищающий и животворящий весенний ветер, который готов ворваться и в твою душу. Евангелие может исторгнуть твою жизнь из привычной, накатанной и такой удобной колеи и погрузить тебя в полноту неопределенности, непредсказуемости и свободы живой жизни. Если не боишься, конечно. Ну что же, начнем читать...

◊ Как читать Евангелие

«Н

ачало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия...» Всегда, когда я беру в руки какую-нибудь книгу, ее начальные слова вольно или невольно приглашают меня к чтению. Но «начало Евангелия» — это не просто приглашение к чтению. Это приглашение к чтению сердцем, когда, читая, ты ищешь уже не новую информацию, а Бога. Этот момент очень важен для нашего последующего размышления. Повторюсь — мы в первую очередь будем искать не новую информацию, а Бога. Это и есть «чтение сердцем». И Бог благословит такое чтение, потому что написано: «И взыщете Меня, и найдете, если взыщете Меня все сердцем вашим» (Иер. 29:13). Но начальные слова Евангелия от Марка — это не только приглашение взыскать Бога. Если мы начнем эти слова читать сердцем, то услышим, как этими словами Бог уже начинает искать нас. И мы согласимся, что наш поиск пробужден любящим сердцем Отца и что Давид был прав, когда написал: «Сердце мое говорит от Тебя: „ищите лица Моего“» (Пс. 26:8).

◊ Как Бог спасает нас от колеи

так, Евангелие от Марка погружает нас в атмосферу поиска: мы, ищущие Бога, узнаем Бога, ищущего нас. И вот здесь, в атмосфере поиска, начинается спасение от колеи. Но как? Вопросами. Чтение сердцем рождает вопросы, а не дарит ответы. Это странно. Очень часто я слышал слова о том, что

Бог отвечает на ВСЕ вопросы и решает ВСЕ проблемы. Но еще чаще я встречал христиан, у которых было МНОГО вопросов и МНОГО проблем. Иногда у них было вопросов и проблем еще больше, чем до обращения. Успешные, «безвопросные и беспроблемные» христиане считают «вопросных и проблемных» христиан «малодуховными». В таком случае я тоже малодуховен. Мне не все ясно. Потому что уже первые шесть слов Евангелия от Марка ставят всю мою жизнь под вопрос. Именно так действует Бог. Спасая нас от колеи, Он ставит под вопрос всю нашу жизнь: наши дела, планы, мировоззрение, нашу мудрость, чувства, наше понимание Самого Бога и нас самих. Короче говоря, Он ставит под вопрос всё. Чтобы мы увидели, что всё, что нас окружает, всё, чем мы полны, не является истинным. Истинным является только Он, а все остальное — суета, колея.

◊ Ценность моих повседневных дел под вопросом

вот мы читаем: «Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия...» Евангелие — не просто рассказ. Евангелие — Дело. Самое великое дело, Богом сделанное для нас. Павел писал, что Евангелие, благовествование Христово — «сила Божия ко спасению» (Рим. 1:16). Поэтому первые слова Евангелия от Марка можно прочитать и так: «Начало спасительной деятельности Иисуса Христа, Сына Божия...» И мы знаем, как велика, значима, возвышенна была эта деятельность. Но когда я это знаю и принимаю, то Дело, Евангелие Иисуса, начинает ставить под вопрос мои дела, мою повседневность. Вот, например, два обыденных, повседневных дела из моей жизни. Я о них рассказываю просто так, чтобы не оторваться от повседневности… На моем письменном столе лежит достаточно много книг, которые я начал читать. Некоторые — недавно, некоторые — несколько лет назад. Все мечтаю закончить начатое. Тем более что книги эти важны для моего духовного и профессионального роста. Да и просто они, эти книги, невероятно интересны... Моя дочка, Анечка, сидит за кухонным столом и внимательно смотрит на специальный кувшин, в котором фильтруется вода.

— Анечка, что ты делаешь? Не отвечает. — Анечка, пора спать, что ты делаешь? — Я фильтрую воду... Два дела — взрослого и ребенка. Одно, ребенка, вызывает улыбку, другое, взрослого, погружает в заботу. Ведь дела взрослых важнее, не так ли? А потом в мою жизнь врывается еще более важное дело, а потом — то, которое важнее этого, «еще более важного». Я учусь сортировать дела по степени важности, читаю книжки, хожу на семинары, помогающие упорядочить жизнь. Но в итоге мою жизнь, мою повседневность определяют избранные мной самые важные дела. И эти самые важные дела незаметно для меня становятся моей колеей. Я ее, эту колею, могу долго не замечать. До тех пор, пока уж совсем станет невмоготу от такой жизни, или до тех пор, пока не начну читать Евангелие. Читать сердцем. И Евангелие снова поставит под вопрос всю мою жизнь, обнажая уродливую колею, которую я так долго не замечал. Евангелие взвешивает все мои дела, обнаруживая их очень легкими. Потому что Евангелие — это не просто повествование о жизни Иисуса Христа. Это повествование о жизни, которая сама была Евангелием, Благой вестью, Благой жизнью. И только такая жизнь — не в колее. Потому что высшее, важнейшее дело такой жизни — Любовь. И разве может быть какое-нибудь «наиважнейшее дело» весомей настоящей Любви? И разве может быть какоенибудь «наиважнейшее дело» свободней настоящей Любви? Попытаемся прочесть еще раз: «Начало Евангелия [начало спасительной деятельности, начало откровения полноты любви] Иисуса Христа, Сына Божия...» Этими словами Отец очень деликатно касается моей повседневности: «Сынок, то, чем ты занимаешься, то, чем ты так увлечен и чему так посвящен, делает твое сердце чуточку более любящим?» И в этих словах — призыв начать жить по-новому. Среди многих невероятно важных дел утвердить одно, важнейшее дело — любить несмотря ни на что... Итак, Евангелием Бог ставит под вопрос всю мою повседневность, все мои «наиважнейшие дела», чтобы обратить внимание на главное дело — любить несмотря ни на что. Потому что только по-настоящему любящий свободен от колеи.

◊ Под вопросом и ценность моей личности

теперь остановимся. «Любить несмотря ни на что», — хорошие слова, добрый призыв. Только не получается «любить несмотря ни на что», просто так, с ходу, после принятия решения вот так любить. У каждого из нас есть люди, которых мы любить хотели бы, стараемся, но увы... Поэтому у важнейшего дела — «любить несмотря ни на что» есть другая сторона медали — другое важнейшее дело. Еще Сократ знал, что это за дело. Встречая жителей Афин, он обращался к ним с такой речью: «Не стыдно ли тебе, что ты заботишься о деньгах, чтобы их было у тебя как можно больше, о славе и почестях, а о разумности, об истине, о душе своей, чтобы она была как можно лучше, не заботишься и не помышляешь?» Забота о душе, или созидание собственной личности, и есть это важнейшее дело. Потому что то, кто ты есть, стал ли ты личностью и насколько ты ею стал, определяет твою способность любить по-настоящему. Допустим, я соглашаюсь с тем, что становиться личностью — важнейшее дело моей жизни. Но и здесь мой Отец делает все, чтобы уберечь меня от колеи. Он начинает ставить под вопрос то, что я понимаю под личностью, и те стратегии, пути, согласно которым я пытаюсь свою личность строить. Вы же знаете, как чаще всего бывает в жизни, как мы понимаем, что такое личность, и как ее созидаем. Прежде, чем мы пойдем дальше, хочу предупредить, что в следующем абзаце я буду делать акцент на слове «выдающийся». Это для того, чтобы у нас появилось стойкое ощущение, что «не все то золото, что блестит». Выдающаяся личность для нас — это совокупность выдающихся дел. И созидаем мы ее — выдающимися делами. Мир, который нас окружает, диктует нам, какие именно выдающиеся дела необходимо делать, чтобы стать выдающейся личностью. Поэтому мы с невероятным напряжением делаем уйму в нашем понимании выдающихся дел и достигаем выдающихся результатов. И все это только ради признания, уважения и любви со стороны окружающих, мира. Выдающиеся результаты (хорошие оценки в школе, спортивные достижения, диплом с отличием, успешная карьера и т.д.) делают меня как будто бы личностью.

Но очень редко выдающимся результатом, к которому мы стремимся, является наша способность любить несмотря ни на что... Вот я, к примеру, составляю очередную лекцию для студентов. Очень хочу сделать ее качественной, хорошей, впечатляющей. Ради чего? Чтобы студенческий народ ахнул от восторга и потом за моей спиной, когда я прохожу мимо, слышать восторженный шепот: «Лисичный идет!»? Или ради чего я проповедую? Ради того же? Если да, то я занимаюсь на самом деле пустыми делами. То, кто я есть, определяют мои «великие» дела, а не моя любовь. И если так, то я — в колее... Конечно же, во многом ориентируют нас на жизнь, подчиненную таким «великим делам», родители. По-разному это происходит. Но след оставляет огромный, на всю жизнь. И Отцу Небесному иногда требуется вся наша жизнь, чтобы переориентировать нас. Помню, как в советские времена мой отец-атеист с ненавистью и презрением говорил маме, мне и брату: «Вы — сектанты! Ваша участь — быть забитым, малообразованным и мракобесным отребьем общества». И я думал: «Это не так. Я докажу, что это не так. Я буду хорошо учиться и стану образованным человеком». Потом это требование начало звучать в моем сознании, сопровождая меня по жизни: «Я должен стать, я должен стать...» Для чего? Чтобы доказать отцу его неправоту. Чтобы почувствовать себя че-ло-ве-ком. Личностью! Чтобы другие могли сказать: он — че-ло-век. Личность! Но разве образованность сама по себе делает человека личностью? Чем больше я учился, читал и думал, чем больше читал сердцем Евангелие, в котором встречал самую красивую Личность, тем больше понимал: — доказательство отцовской неправоты не делает человека личностью; — годы учебы и уровень образования не делают человека личностью; — карьера не делает человека личностью... Следование по предначертанному кем-то или нами самими пути — не путь. И не дело жизни. Так Бог ставил под вопрос мое понимание личности и мои стратегии, пути созидания личности. Так Он освобождал меня от колеи.

Я начинал понимать, что нужен путь лучший. И что Евангелие раскрывает путь лучший. Ну что же, пора возвратиться к первым шести словам Евангелия от Марка.

◊ Евангелие вопросов, а не ответов

«Н

ачало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия...» Кажется, что Марк использует здесь привычную словесную форму, которой люди сопровождают начало какого-либо дела или повествования: «Ну что ж, начнем...» Но это не совсем так. Слово «начало» погружено Марком не только в контекст жизни, но и в контекст Писания. И здесь, в контексте Писания, «начало» связано с творением, творчеством и Божеством: «В начале сотворил Бог...» (Быт. 1:1), «В начале было Слово...» (Ин. 1:1). Вчитываясь в эти слова сердцем, мы уже в «начале» встречаем Бога, творящего «все новое». Бога, Который силен сотворить и нас личностями, любящими по-настоящему. Кроме того, эти слова — приглашение к духовному паломничеству, а не к унылому следованию по колее. Такое паломничество может радикально изменить и преобразить нас. Тот, кто откликнулся на это приглашение, получает карту, на которой начертан маршрут. Карта эта — всё Евангелие от Марка. Маршрут — жизнь Иисуса. Самый творческий маршрут жизни из когда-либо существовавших. Кстати, если читать поверхностно, то маршрут, который начертил Иисус Своей жизнью, может показаться ясным. Но если читать сердцем, копнуть глубже, то вопросы становятся очевидными. И это нормально. Так через Свое Слово действует Бог. Он ведет нас к «безвидности и пустоте», обращая внимание на существование вопросов: так Отец творит нашу личность. Таким же образом и Иисус всей Своей жизнью вел соприкасающихся с Ним людей к «безвидности и пустоте», вызывая вопросы. Ведь Он хотел спасти их из колеи тоже. Но Его современники больше и чаще недоумевали и удивлялись, чем восхищались и понимали: — «И дивились Его учению...» (Мк. 1:22); — «Что это? что это за новое учение?» (Мк. 1:27); — «Что Он так богохульствует?» (Мк. 2:7); — «Как это Он ест и пьет с мытарями и грешниками?» (Мк. 2:16);

— «Почему ученики Иоанновы и фарисейские постятся, а Твои ученики не постятся?» (Мк. 2:18); — «Смотри, что́ они делают в субботу, чего не должно делать?» (Мк.2:24); — «И, услышав, ближние Его пошли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя» (Мк. 3:21); — «Кто же Сей, что и ветер и море повинуются Ему?» (Мк. 4:41); — «И смеялись над Ним» (Мк. 5:40); — «Видевшие пришли в великое изумление» (Мк. 5:42); — «И многие слышавшие с изумлением говорили: откуда у Него это? что за премудрость дана Ему, и как такие чудеса совершаются руками Его? Не плотник ли Он?..» (Мк. 6:2, 3) и т.д. Мы недоумеваем, когда обращаем внимание на вопросы, волновавшие современников Иисуса. Почему они смущались и вопрошали? Неужели им не могло быть так же «все ясно», как и нам? Неужели они не видели, не понимали, не восторгались такой прекрасной, захватывающей воображение, впечатляющей жизнью Иисуса? Неужели этот маршрут не был для них привлекательным? Хотя наше недоумение свидетельствует больше о том, что мы не понимаем или не хотим понять что-то важное. Но если остановиться и подумать, если все же начать читать сердцем, то у нас появляются вопросы к самим себе. Во-первых, эти вопросы взвешивают наше понимание Иисуса, показывая, насколько оно неглубокое и зачастую безжизненное. Попытаемся на них ответить. Почему у нас жизнь Иисуса не вызывает смущения и вопросов? Почему иногда кажется, что с Иисусом «все ясно»? Потому ли что мы духовнее, умнее, проницательнее, чем Его современники? А, может, потому, что мы сделали Его подобным себе («ты подумал, что Я такой же, как ты» [Пс. 49:21])? Или потому, что упростили Его слова и дела настолько, что они нас уже особо не беспокоят? А может быть, просто потому, что мы превратили свое христианство в удобную, бездумную и серую колею? Во-вторых, вопросы к самим себе обнажают подлинную суть нашего христианства. Может быть, с жизнью Иисуса «все ясно» только потому, что это моя защитная реакция: «все ясно», но эта жизнь меня не касается. Я ее не отвергаю, поэтому я — не

Его противник. Мы не во вражде. Просто Его маршрут — не мой. По крайней мере сейчас. Сейчас я не паломник. Я — наблюдатель: хожу в церковь, молюсь, читаю Библию, узнаю много нового, творю добрые дела. Только Его маршрут — не мой. Мне лучше моя колея. Потому что я знаю, я не забыл, что конечной точкой Его маршрута является Голгофа. А я не хочу Голгофы, хотя бы потому, что не хочу простить и принять брата. Ведь чтобы простить и принять, надо любить несмотря ни на что... А так с Иисусом и маршрутом Его жизни все ясно. Хожу в церковь, молюсь, читаю Библию, узнаю много нового, творю добрые дела, с Иисусом «все ясно»... Только на душе серо, уныло и пусто. А как же иначе? Так и должно быть в колее... Пришло время обобщить все, о чем мы говорили до сих пор. Если бы не Отец, Которому совсем небезразлично, что с нами и где мы находимся, мы бы так и были погружены в серость, уныние и пустоту. Бог взвешивает нашу жизнь, ставя нас перед вопросами. Он взвешивает наши повседневные «наиважнейшие дела». Он взвешивает наши представления о значимости собственной личности и о путях достижения этой значимости. Он взвешивает наше понимание Евангелия, понимание Его и наше христианство. Но Отец не оставляет нас с вопросами. Вопросы — начало, первый этап духовного пути. Они готовят почву для следующего этапа. Вопросы готовят почву для выбора. И для последующих за выбором вопросов — тоже.

◊ Выбор маршрута и его последствия

становимся опять. Разберемся. Получается, что вся наша «ясность» с Иисусом только кажущаяся. А на самом деле возникают вопросы. И все вопросы связаны с тем, что при чтении сердцем (когда читаешь, чтобы найти Бога) жизнь Иисуса лишает покоя. Как она лишала покоя Его современников, так лишает и нас. И ставит эта жизнь нас перед выбором: или колея, или духовное паломничество; или унылое существование, или Голгофа; или всю жизнь втихаря лелеять вялотекущую ненависть к брату, или умолять Бога о даре прощения, чтобы перестать ненавидеть и начать любить.

Конечно, выбор может быть не столь радикальным. Я могу выбирать между приглашением Отца почитать Его Слово и побуждением плоти посмотреть кинофильм, между приглашением Отца высказать все, чем полно мое сердце, Ему в молитве и побуждением плоти, к примеру, поспать. Но выбор мой будет не менее значимым. Потому что даже в этих «мелочах» я выбираю маршрут, определяющий мою жизнь. И все же, если я выберу следовать за Ним, мне надо знать, что меня ждет. Попытаемся представить последствия такого выбора. Взорвется гладкая, «причесанная», предсказуемая жизнь. В распахнутые окна сердца ворвется свежий ветер Духа, сметая аккуратные стопочки запланированных дел. Удобный и приятный образ самого себя будет разбит на маленькие кусочки. Все смешается, спутается, сломается. И может случиться так, что ты, как однажды пророк Иеремия, возопишь о Боге: «Он повел меня и ввел во тьму, а не во свет» (Плач Иер. 3:2).

◊ Кто Ты, Господи?

вот тогда из твоего сердца вырвется неожиданный и странный вопрос: «Кто Ты, Господи?» И когда ты спросишь: «Кто Ты, Господи?», ты станешь способным узнавать не Бога, о Котором тебе рассказывали родители, пастор, братья и сестры. Ты просто станешь готовым к встрече с твоим Богом, с живым Богом. Ты сможешь сказать так, как однажды сказали самаритяне: «Уже не твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что Он — истинно Спаситель мира, Христос» (Ин. 4:42). Ты станешь способным расслышать, что же на самом деле говорят эти первые шесть слов Евангелия от Марка об Иисусе. «Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия...» Кто Он, Иисус Христос, Сын Божий? Ведь эти имена по-человечески упрощенно, лишь чуть-чуть приоткрывают занавес, скрывающий непостижимое величие и глубину личности Богочеловека. Но имена указывают на маршрут Его жизни. Хотя сами по себе они могут сказать немного. Имя «Иисус» (Яхве есть спасение) в то время было достаточно распространенным. Титул Христос (по-еврейски — Мессия) — тоже весьма неоднозначен: евреи в I веке нашей эры понимали это имя не так, как

понимал его Иисус. «Сын Божий» — имя, которым в Библии могли быть названы ангелы, Израиль и царь. Поэтому можно даже сказать, что эти имена вызывают больше вопросов, чем дают ответов. Только в контексте жизни Иисуса Его имена начинают звучать по-новому, приобретают живое, свежее толкование. Ведь вся Его жизнь была Евангелием. И благодаря этому Его имена наполняются евангельским светом. Имя «Иисус» — Яхве есть спасение не от врага, а от греха. Христос (Мессия) дает спасение, не сокрушая других, а позволяя, чтобы Его сокрушили. Мессия побеждает не «воинством, не силою», а невероятной беспомощностью, потрясающей кротостью и глубоким смирением. Побеждает на Голгофе. «Сын Божий» — указывает на особую близость к Вседержителю, но эта близость выражается в совершенном послушании, вплоть до «смерти, и смерти крестной». Вот почему сатана постоянно искушал Иисуса избрать такой маршрут жизни, который соответствовал бы общепринятому, понятному и приятному для других истолкованию Его имен. Другими словами, он хотел, чтобы Иисус тоже оказался в колее. Вспомним: «Если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами» (Мф. 4:3); «Если Ты Сын Божий, бросься вниз» (Мф. 4:6); «Если Ты Сын Божий, сойди с креста» (Мф. 27:40); «Христос, Царь Израилев, пусть сойдет теперь с креста, чтобы мы видели, и уверуем» (Мк. 15:32). Но такое толкование не было Божьим, и такая жизнь не была бы Евангелием. — Кто Ты, Господи? — Иисус Христос, Сын Божий. — Каков маршрут Твоей жизни? — Он — в Моих именах. Его суть — жертвенная Любовь. А у меня сегодня очередной скандал с женой, неожиданные неприятности на работе, болит голова, дети выбились из-под контроля, и я от бессилия чувствую себя ничтожеством... Что мне делать, Господи, каков маршрут моей жизни, и вообще, кто я?

◊ Кто я, Господи?

вот, как эхо вопроса «Кто Ты, Господи?», в суете и безумии нашей жизни, которой мы отчаянно стараемся придать смысл и значимость, рождается второй, не менее важный вопрос: «Кто я, Господи?» «Кто Ты, Господи?» и «Кто я, Господи?» — два самых великих и самых трудных вопроса, которые будут сопровождать нас, если мы выберем следование за Иисусом. Этими вопросами Отец предохраняет нас от постоянного стремления соскользнуть в привычную колею. Ведь когда из-под ног уходит почва и мы теряем привычного, удобного Бога, с Которым «все ясно», есть шанс, что мы встретимся с Богом живым. Когда из-под ног уходит почва и мы теряем привычный и удобный образ самих себя, теряем смысл и перспективу жизни, не зная, что делать и куда идти дальше, есть шанс, что наша личность станет другой: мы откажемся от привычных и удобных истолкований своего имени, своего призвания и примем истолкование Божье и призвание Божье. Только нужно избрать следование по Его маршруту, а не наблюдать со стороны.

◊ Мечта Отца

«Н

ачало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия...» — это не просто красивое начало евангельского повествования. Это — радикальный вызов, Божье предложение сотворить в моей жизни новое начало, наполнить ее неповторимым смыслом и высшим истолкованием. Оно отличается от того истолкования, которое для меня приготовил мир. Оно противостоит тому истолкованию, которое замыслил для меня сатана. Оно даже отличается от того истолкования, которое я придумал для себя сам. Ведь все эти истолкования — колея... Цель Божьего истолкования, Божьей мечты — сотворить из моей жизни Евангелие, т.е. Благую весть для всех, кто соприкасается со мной. Сотворить мое имя вечным. Полноту истолкования этого имени мы узнаем только в Царствии Божьем: «Побеждающему дам... новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает» (Откр. 2:17); «и напишу на нем имя Бога Моего и имя града Бога Моего... имя Мое новое» (Откр. 3:12).

Просто надо смириться с Божьим маршрутом для моей жизни. Тот, кто творит свою жизнь по Евангелию: прощая тех, кого прощать невыносимо; милуя тех, кого миловать — тяжкий труд; молясь о врагах; жизнь отдавая за недостойных и неблагодарных, по-настоящему становится че-ло-ве-ком. Личностью. Он уже не в колее. Он делает себе имя. Такое имя неподвластно времени, потому что оно вечно («в вечной памяти будет праведник» [Пс.111:6]).

◊ А теперь — главное

оя дочь, Анечка, смотрит на кувшин-фильтр для воды. — Анечка, что ты делаешь? — Фильтрую воду... Да разве же она воду фильтрует?! Ребенку интересно, он чувствует свою причастность к процессу, который пока для него непонятен, но увлекателен. И эта сопричастность наполняет его жизнь радостью. Я иду по маршруту, который указал мне Отец. — Сынок, что ты делаешь? — Творю свою личность, чтобы стать че-ло-ве-ком... Да разве я творю свою личность?! Я, как ребенок, — только сопричастен. А творит — Отец. Ведь это Он «не дремлет и не спит» (Пс. 120:4), созидая меня, освобождая меня, спасая от колеи и научая следовать за Ним. А я — рядом. Наблюдаю. Сопричастен. Но уже сопричастность к тому, что делает со мной Он, наполняет мою жизнь радостью и смыслом, свободой и любовью. Потому что не я, не я делаю самое важное дело своей жизни, а Его любовь, Его любовь творит. И только так, только поэтому моя жизнь — не в колее.