Co-urbanism: каталог проекта by Minsk Urban Platform

COURBANISM: КАТАЛОГ ПРОЕКТА

Ведение Андрей Карпека и Екатерина Лавринец

Инструменты игровой интеракции и коммуникации между горожанами. Брейнсторм-сессия Настасья Андрукович

Дневник «Альтернативного двора» Надежда Царенок

Социальный опыт партисипативной архитектуры Андрей Карпека

Participatory tools and reanimation of public spaces: Lukiškių square case, Vilnius Jekaterina Lavrinec

Инструменты взаимодействия в городском пространстве. Дискуссия Настасья Андрукович

ВВЕДЕНИЕ Андрей Карпека и ЕкатеринаЛавринец

Как жители городов могут непосредственно и эффективно участвовать и влиять на процессы, происходящие в городе? Этот вопрос занимает представителей различных городских инициатив на пост-социалистическом пространстве. Интерес к моделям включения жителей в процесс принятия решений, касающихся развития городских пространств, растёт в условиях наслоения новых пространственно-временных и социальных логик на логики пост-социалистического города. Эта ситуация порождает ряд городских проблем: активными горожанами одной из наиболее важных называется неразвитость локальных сообществ наравне с низкой функциональностью и непрозрачностью механизмов управления городом. Ситуация перехода к новым типам организации пространственно-социальных связей активирует поиски решения городских проблем на различных уровнях, начиная с организации инициатив, призванных консолидировать локальные сообщества и заканчивая участием горожан в разработках планов развития районов и кварталов.

Подобные инициативы зачастую подразумевают работу в междисциплинарных командах, а также активное взаимодействие между активными горожанами, различными группами интересов, архитекторами, урбанистами и представителями городской администрации. Следствием взаимодействия этих групп (или же отсутствия взаимодействия между ними) является (не)выработка общего языка для артикуляции и совместного поиска решения городских проблем. Для формирования устойчивых моделей участия горожан в процессе принятия решений важна сама возможность публично проговорить и обсудить проблемы, затрагивающие разные группы горожан. Одной из целей инициативы Co-urbanism является создание дискуссионных площадок, которые функционируют не только в форме публичных лекций, семинаров и брэйнсторм-сессий, но и в офлайн пространстве городов по разные стороны от беларуской границы. Однако в случае, если модель участия жителей городов в процессе принятия решений остаётся неразработанной, и диалог между активными жителями и городской администрацией не происходит, то чаще всего остается полагаться на низовые инициативы, стремящиеся решать наиболее важные для них проблемы напрямую. Именно в такой ситуации мы начали создавать базу данных, совмещающую в себе несколько видов информации: сами инициативы, их методы и инструменты, а также основные проблемы, которые они пытаются с помощью этих инструментов решать. В рамках проекта Co-urbanism мы использовали картографирование как метод, с помощью которого нам удалось создать ценную базу данных городских инициатив, направленных на включение горожан в процессы городского планирования, что позволило: . Выявить типы городских проблем; . Определить основные методы решения этих проблем; . На основе сравнения сделать выводы о том контексте, в котором работают различные инициативы Беларуси, Литвы, а также, в перспективе, и других стран.

Основным пользователем подобной карты выступают, прежде всего, активные горожане и городские исследователи. Составленная в итоге карта призвана помочь обмениваться информацией и ресурсами между участниками, помогать разобраться рядовым горожанам в том, какие городские инициативы существуют, как они работают и какие проблемы поднимают. Мы приглашаем исследователей и активистов к сотрудничеству и развитию карты инициатив и методов работы с городскими сообществами и городскими пространствами, используя https://kumu.io/UrbanMap/co-urbanism. Тем не менее, границы картографирования обозначены визуальным методом подачи информации, и, следовательно, большие массивы данных, их анализ, остаются за скобками. В рамках этого каталога мы бы хотели пролить свет и на смысловую составляющую дискуссий, прошедших в Минске в рамках проекта, и на документацию воркшопа партисипативной архитектуры, в рамках которого была совершена попытка применить то теоретическое знание, которое было выработано за время проекта.

/

ИНСТРУМЕНТЫ ИГРОВОЙ ИНТЕРАКЦИИ И КОММУНИКАЦИИ МЕЖДУ ГОРОЖАНАМИ Брейнсторм-сессия

Настасья Андрукович

Каким образом вовлечь жителей в процесс преобразования городской среды? Как сфокусировать внимание на той или иной проблеме и заставить задуматься? Екатерина Лавринец в своей лекции «Инструменты игровой интеракции в публичном пространстве», проведенной в рамках проекта Сo-urbanism, предложила три метода, которые провоцируют жителей на взаимодействие с городским пространством и притягивают внимание к поднятым проблемам.

Интерактивные объекты Реорганизация пространства, интервенции врываются в уже наработанные монотонные сценарии взаимодействия горожан со средой и друг с другом, нарушая сложившийся порядок вещей. Любой предмет, привнесенный в городскую среду, становится процессом и может порождать игровые сценарии.

Комьюнити-арт Художественные практики в публичном пространстве, проводимые горожанами, подразумевают длительное, не одноразовое пребывание в публичном пространстве. Совместный долгосрочный труд позволяет наработать стабильные социальные связи, доверие друг к другу. Возникает ответственность за место, это место наполняется определенным эмоциональным содержанием.

Городской ритуал Периодически проходящее событие, которое собирает группу горожан для очень простого действа, включается в структуру повседневности, предлагая свой альтернативный ритм. Городской ритуал рассматривает не только связь горожан с местом, друг другом, но и со временем.

Лекция Екатерины Лавринец и брейнсторм-сессия Фотограф Александра Кононченко

Во время брейнсторм-сессии, проведенной после лекции, зрители и слушатели предложили свои сценарии взаимодействия и идеи по вовлечению горожан.

Неформальные способы общения между жителями:

Совместные творческие акции:

общение и объединение через социальные сети; совместное выращивание растений; чат на стенах подъездов.

покраска дворовой мебели; рисование цветными мелками.

Организация физической активности: совместный фитнес, воркаут, йога; теннисный стол, каток.

Идеи для укрепления добрососедства и построения сообществ: стафф-кроссинг (обмен вещами между соседями, например, строительными инструментами); дворовая барахолка/ ярмарка; районный «Блаблакар»; праздник двора, барбекю, елка во дворе; дворовые спортивные

Интересный факт Очень охотно люди кооперируются для совместного противодействия внешним угрозам. Например, объединение жильцов двора для борьбы с установкой телефонной вышки в непосредственной близости от домов. Чувствуя угрозу, люди пытаются найти поддержку, единомышленников для совместного поиска выхода, тем самым устанавливаются и разрастаются крепкие социальные связи. Было бы интересно проверить данную гипотезу через эксперимент: создать мнимого врага на локальном уровне, взволновать общественность и провести исследование, каким образом меняется способ и форма взаимодействия между жителями.

/

ДНЕВНИК «АЛЬТЕРНАТИВНОГО ДВОРА» Надежда Царенок

Дворы многоэтажных домов, заставленные машинами, превратились в обыденное явление для Минска, не привлекающее к себе должного внимания. Тем не менее, этот факт изменил не только визуальный облик жилых кварталов, но и наше представление о том, как можно проводить время рядом со своим домом. Потеснив пешеходов, автомобили перераспределили городское пространство в пользу парковок и транзита, отдавая приоритет практикам потребления перед практиками коммуникации.

Проект «Альтернативный двор» обращается к идее пешеходного двора как одному из возможных способов решения этой проблемы. Идея пешеходного двора подразумевает двор, в котором нет мест для постоянной парковки автомобилей. Имеются проезды для машин к подъездам домов, чтобы выгрузить/загрузить вещи и высадить/совершить посадку пассажиров. Автомобили хранятся на стоянках вне территории двора либо в личных гаражах. Территория двора используется для активного и тихого отдыха жителей. Понимая, что реализация всего проекта — это дорого, мы разработали его первый этап и после долгого перерыва в  месяцев мы продолжили работу над «Альтернативным двором». По итогам анкетирования жители высказались в пользу «пешеходного двора», но больше всего им не хватало детской площадки. Об этом писали в каждой анкете. Ее там нет на самом деле, есть только жалкое подобие: песочница на склоне с выплывшим песком, металлическая лестница и качелибалансир где-то в торце дома. Итак, первый этап — детская площадка с песочницей и горкой. Три террасы на разных уровнях соединяются между собой песочницей. На центральной террасе установлена детская горка. На двух других полукругом располагаются скамейки с цветочными клумбами. После проектирования началась работа по претворению проекта в реальность. Было понятно, что даже при активной помощи местных жителей мы это все сделать не сможем. Нужно было заводить дружбу с ЖРЭО. Она понадобилась бы нам в любом случае, так как нужно было спросить разрешение на благоустройство двора. Я и местная жительница пошли в ЖРЭО на встречу с директором в день приема. Директора ЖРЭО в этот день не было, а был его заместитель. Мы начали рассказывать о всей идее проекта пешеходного двора. Замдиректора начал говорить, что нет средств для этого большого проекта. Пришлось потратить немало времени, чтобы объяснить, что мы делаем только детскую площадку и полностью переделывать двор сейчас не просим. Когда всем стало все понятно, он даже обрадовался. Мы попросили помочь техникой, инструментами и рабочей силой. После

этого нас познакомили с директором по благоустройству, который пообещал нам помогать и сдержал свое слово. Спустя некоторое время мы встретились с местными жителями обсудить проект и обговорить, кто чем может помочь. Родители сказали, что выбранное место не самое лучшее. Показали нам место, по их мнению, более подходящие. Согласно мнению большинства, расположение площадки было перенесено в центр двора. Там дети лучше защищены от машин и ветра. Некоторые из родителей сказали, что обязательно помогут и им не составит труда построить площадку, но нужно сперва выровнять склон. Таким образом началось участие жителей в процессе проектирования и изменения двора. Чуть позже присоединился к благоустройству ЖЭС. Нами были закуплены фундаментные блоки для устройства подпорной стены  метров длиной. ЖЭС поддержал инициативу и его рабочие нашли еще фундаментные блоки. В итоге получилась подпорная стена  метров длиной. Двор окружен домами -х, -х и -х этажей. В одном из домов в квартирах нет балконов. Санузлы очень малы, поэтому жители вывешивают для просушки белье на улицу. Есть для этого определенное место, но по всему двору наставлены металлические столбы и стоит много деревьев с крепкими стволами. Жители натягивают между ними веревки и вешают белье. На месте площадки тоже сушили белье. ЖЭС выкопал металлический столб с места расположения одной из террас. Этим сразу определилась группа жителей, которые отнеслись к площадке с подозрением. Весна — прекрасное время для начала работы с любым пространством. Однако, в это время проходит много праздников и работы по выходным на дачах. Многие жители используют время длинных выходных для посева. Первый этап строительства площадки был запланирован на – апреля. Эти два дня были частью больших выходных с  по  апреля. Поговорив с жителями, мы заручились их поддержкой, что начнем строительство  апреля в : и они обязательно выйдут строить. Расклеили афиши о приближающемся событии во дворе и стали готовится: закупали материал.

 апреля  апреля был днем республиканского субботника. В наши планы на этот день входила разметка площадки и бурение ям для бетонных столбиков. Рабочие ЖЭСа разровняли землю, которую привезли для выравнивания склона, провели обрезку веток, подмели двор и к : утра их работа была завершена. Наша группа, в свою очередь, разбила палатку как штаб и мы стали ждать жителей, которые должны были подойти на строительство площадки. Один и активных родителей Александр обеспечил нас необходимыми инструментами: лопатой, буром, болгаркой — и уехал. Вышел помогать другой родитель — Сергей. Он был один. Мы взяли металлические шпильки вместо колышков и начали размечать площадку. Так как она на склоне, было сложно правильно выставить прямоугольник, в который помещалась песочница. Но мы не сдавались. Разметили все столбики. Начали буром выкапывать ямы под них. К этому времени подъехали еще родители детей и начали помогать. После того, как были выкопаны почти все ямы под столбики, мы заметили, что ямы не совпадают, а где-то вообще площадка смещена по отношению к центру. Начали опять вымерять прямоугольник, высчитывали диагонали. К концу дня пришли к выводу, что без человека, который знает, как все правильно разметить, не получится самим. Алина позвонила своему другу Евгению и попросила помочь. Договорились на утро следующего дня. Спрятали материалы в подъезде: шпильки и пластиковые трубы. По словам жителей, кроме жильцов, в подъезде никто не ходит, поэтому не украдут.

 апреля Утром приехал Евгений. Вердикт был прост: нужно лучше выровнять склон, тогда можно будет что-то сделать. Землю, которую будут подсыпать, необходимо утрамбовать. Вместе с родителями закопали обратно все ямы. Вся разметка была неправильная. Задача была ясна. Пришлось звонить в ЖРЭО, объяснять обстоятельства и просить помощи. Директор по благоустройству пообещал помочь и сдержал свое слово. В течение недели привезли еще две машины грунта. ЖЭС разровнял землю, но ее не хватало. Больше ЖРЭО нам помочь не мог. За пару дней развесили афиши о предстоящем мероприятии на подъездах, чтобы оповестить жителей. Еще мы узнали, что кто-то из местных украл все шпильки и  пластиковых труб для бетонных столбиков. Расстроились. Ведь украли не у нас, а у детей их площадку… Закупили шпильки опять.

«Альтернативный двор». Субботник Минск, Беларусь, апрель  Фотограф Александра Кононченко

85 22

85 23

 апреля В этот день собрались в  утра. Разбили палатку, вынесли стол. Приехал Евгений. На этот раз работа пошла быстрее. Нам было радостно, что стройка продолжается. Мы внесли изменения в проект: убрали центральную площадку, на которой размещалась горка, потому что ее стоимость была очень велика. Решили, что, возможно, в последствии жители докупят без нашей помощи. На место третьей террасы разместили песочницу. Дело продвигалось. К нам подходили жители, спрашивали, что будет. Мы охотно рассказывали, но на несколько минут растерялись. Из подъезда одного из домов вышла женщина и начала настойчиво интересоваться, что мы строим и зачем. Мы кратко рассказали план, после чего инициативу разговора подхватили другие жители. Здесь приводим несколько фраз:  сторона: — Зачем оно здесь вообще надо? Зачем площадка возле газовой будки? — Возле своего подъезда ставьте! Вы в каком доме живете? В следующем — вот и поставьте себе там! Дети будут ходить из этого дома, из вашего дома, из соседних домов. Через дорогу замечательный лес — вот туда и ходите.  сторона: — Моему ребенку негде гулять. Где Вы еще видите подходящий рельеф? Там — склон.  сторона: — Ваша территория — возле Вашего дома!  сторона: — Там тоже не моя территория — это государственная территория, города!  сторона: — Почему ваши дети должны гулять здесь?!  сторона: — А почему мой ребенок не должен гулять здесь?!  сторона: — Тут по ночам можно с ума сойти: целые семейства во дворе!  сторона: — Хуже двора нигде нету в районе!

 мая Утром мы собрались к  во дворе. Началась работа. Евгений подрезал болгаркой столбы и шпильки под нужный уровень. Остальные ребята покрывали пропиткой дерево. Конечно, болгарка издавала резкий и неприятный звук во время резьбы. Жительница, которая была недовольна строительством площадки в прошлый раз, начала возмущаться по этому поводу со своего балкона. А через пару часов к нам подошел участковый и начал спрашивать, кто мы и что здесь делаем. Сказал, что на нас жалуются. Потом пошел на вызов к недовольной жительнице. Минут через  к нам подошел мощный мужчина с вопросом: «Кому мы тут мешаем?» Сразу даже было не понятно: то ли он нас ругать пришел, то ли защищать. Мы ответили, что есть недовольные. Он начал говорить, что мы делаем хорошее дело и все будет красиво, что нам не нужно волноваться. «Дети, не волнуйтесь и продолжайте работать! Если кому-то что-то не нравится, то пусть едут жить в коттеджи!» Через полчаса вышел участковый. Житель, видимо, его хорошо знал. Он начал участковому объяснять, что мы не делаем ничего плохого, а наоборот, благородное дело. Вызвали начальника ЖЭСа, чтобы разобраться. А ведь  мая! Участковый сказал, что шум мешает людям, а они тоже хотят отдохнуть. Спросил, до которого часу мы планируем работать, и попросил, чтобы мы спрятали дерево, потому как в случае кражи разыскать его будет практически невозможно. Приехал начальник ЖЭСа. Сказал работать дальше и не обращать внимания ни на кого.

 мая В этот день Евгений начал сборку каркаса. Для нас это ознаменовало новый этап реализации песочницы. Евгений мало кому доверял такое ответственное дело, поэтому делал все сам. Сергей, родитель, шлифовал доски, предназначенные для обшивки скамеек. Ребята покрывали дерево пропиткой. Все шло своим чередом. Одна из жительниц, которая была против, попросила нас показать разрешение на строительство детской площадки. Попросила выключить шлифмашинку и к вечеру отключила удлинитель и стояла возле подъезда, чтобы никто не включил. Тем не менее день прошел не зря: мы выставили каркас для одной из площадок и покрыли часть дерева пропиткой. В течение следующей недели начали приходить вести из двора: процесс строительства детской площадки всколыхнул жителей. Те, кто был недоволен стройкой, писали жалобы в ЖЭС и ЖРЭО. Местные активисты и активистки, которые выступали «за» — направили петицию с подписями в администрацию Заводского района с благодарностью нашей группе, ЖРЭО и ЖЭСу, а также с просьбой поддержать нас и всячески нам помогать. Это согрело наши сердца и поддержало морально. В результате одна из активисток-сторонниц проекта планирует пройти по всем квартирам своего дома и составить список: кто какие растения может привезти с дач, чтобы благоустроить двор. Другие жители «дергали» семьи, в которых есть маленькие дети, чтобы папы шли помогать нам в строительстве площадки на выходных. Проводя время во дворе, мы видели, что люди хорошо знают о нас и обсуждают все, что происходит. Кто-то из родителей сказал, что благодаря проекту познакомился с другими ближе. Для нас это означало успех в невидимых целях партисипативного дизайна: люди начинали объединяться и солидаризироваться. Для следующих выходных мы не вывешивали афиш, а просто договорились с жителями о работе во дворе.

«Альтернативный двор» Минск, май  Фотограф Александра Кононченко

 мая Евгений продолжил работу над каркасом. День был пасмурный и немного дождило. Жаловаться никто не приходил. Местная жительница даже вынесла нам угощения.

 мая Продолжалась работа над каркасом. Родитель Сергей отшлифовывал доски для скамеек. На этот раз ушел немного дальше, чтобы не шуметь. Ребята покрывали пропиткой дерево. Позднее Сергей присоединился к выстраиванию каркаса. В этот день стало понятно, что одно из проектных решений было непригодным для реализации. В течение недели обдумали, как правильно решить задачу.

 мая Евгений продолжил работу над каркасом. Действительно, это заняло много времени, но это же основа для всего! Необходимо было выставить все брусы на одном уровне. Это не простая задача. А ребята опять покрывали дерево пропиткой.

 мая В этот день каркас был завершен! Евгений начал делать каркас для скамеек. Он сделал шаблон, по которому можно было нарезать необходимое количество элементов. Решили дать домашнее задание жителям: в течение недели нарезать элементы по шаблону. Во вторник привезли еще грунт во двор. Первую машину рабочие ЖЭСа сами разровняли, а вторую мы попросили не трогать, чтобы подсыпать под площадку, как надо нам самим. На следующий день жители вечером сами собрались и подсыпали сколько могли земли к площадке и напилили элементов для скамеек. Мы радовались, что они организовались

сами. Для нас это был еще один из важных индикаторов успешности проекта. ЖЭС убрал  металлических столба, на которые вязали веревки для сушки белья. Я встретилась на неделе с активной жительницой, которая написала петицию, и поговорила с ней. Вот одна из ее мыслей: «Что у нас был за двор? Там, где были качели, вешают белье. Там, где песочница, ходят котики и собачки. А где детям играть? Руки прочь от нашего двора! Здесь скоро будет ботанический сад!»

 мая В этот день собирали рамы для скамеек из напиленных элементов. Местный житель сказал нам, что люди недовольны тем, что убрали столбы, и сказали, что сожгут нашу площадку. Страсти во дворе кипят! Женщина, развешивающая белье, кинула мне в спину вопрос: «Своего двора нет что ли?» В этот день не смогли открыть подвал, чтобы взять там оставшиеся шпильки, поэтому собирали рамы для скамеек из обрезков шпилек. К Евгению вечером подошел мальчик и спросил, когда будет доделана площадка. Евгений сказал, что скоро. На это мальчик ответил: «А бабушка говорит, что к первому снегу успеют».

 мая В этот день Евгений завершил сборку рам для скамеек и начал устанавливать их на каркас площадок. Позже присоединился еще один родитель и начал делать настил на площадке. Сердца наши радовались, когда мы видели ровную поверхность террасы. Другие родители подсыпали грунт к площадкам. Двор преображался на глазах. Родителям дали домашнее задание: доделать настил на террасах и досыпать землю, а кое-где и скопать. В конце недели нужно было приехать во двор, чтобы проконтролировать выполнение домашнего задания. Каково было мое удивление, когда я увидела, что настил на площадке был

разрисован мелками. Мамы сказали, что дети уже приходят играть на площадку и даже в недоделанном состоянии она им нравится. Мальчишки играют с обрезками дерева. Еще одна жительница сказала, что раньше в этой части двора никто не играл, а сейчас там начинает образовываться детский центр.

«Альтернативный двор» Минск, май  Фотограф Александра Кононченко

Открытие детской площадки Минск, июнь  Фотограф Александра Кононченко

34 85

Примечание: Надежда Царенок и Алина Громыко — инициаторки «Альтернативного двора». Вместе они составляют костяк группы архитекторов «Бульдозер», которая действует автономно в составе Минской урбанистической платформы. Этот полевой дневник собран за время воркшопа, который проводился в рамках совместного проекта Минской урбанистической платформы и Laimikis.lt «Co-urbainsm (кооперативный урбанизм)», где Надежда Царенок и Алина Громыко выступали в качестве тьюторов. Более подробную информацию о проекте «Альтернативный двор» можно узнать на сайте Минской урбанистической платформы: http://urbanist.by/?p= Проект «Сo-urbanism » был посвящен поиску возможных практик кооперации между горожанами. Подробнее о нем можно узнать на сайте Минской урбанистической платформы: http://urbanist.by/?p=

/

СОЦИАЛЬНЫЙ ОПЫТ ПАРТИСИПАТИВНОЙ АРХИТЕКТУРЫ Андрей Карпека

В рамках этой статьи мне хотелось бы сфокусироваться в первую очередь на практическом опыте, полученном во время партисипативного полевого воркшопа «Альтернативный двор». Воркшоп был проведен в начале  года в рамках проекта Минской урбанистической платформы «Co-urbanism». Воркшоп стал ярким примером того, как небольшая, но растянутая во времени архитектурная интервенция в относительно приватное пространство двора влияет на протекающие в нем социальные процессы.

Сам формат «воркшоп», или мастерская, достаточно условный — перед нами не стояло задачи обеспечить участников конкретными навыками или знаниями, так же как и не стояло задачи сформировать постоянную группу участников. Во многом процесс обучения был спонтанный и, чаще всего, двусторонний — мы (Минская урбанистическая платформа) учились у жителей двора и, в значительной степени, у приглашенного нами профессионального строителя; жители двора учились договариваться и работать сообща, учились строить (а кто-то применял уже имеющиеся навыки), намекали нам на наши ошибки и просчеты, предлагая другие модели организации совместной работы. В самом начале стала видна необходимость разработки таких механизмов коммуникации с жителями двора, которые бы позволили нам не только поддерживать уровень информированности о происходящем, мобилизовать и мобилизоваться к совместному действию, но и быть инструментом принятия решений. Посредством объявлений мы сообщали о планируемых собраниях, созваниваясь дополнительно с теми, кто поделился с нами своими контактами. Впоследствии стало ясно, что объявления работают как средство информирования, но информации самой по себе не достаточно для того, чтобы мотивировать жителей выйти во двор. Выйти во двор для многих было сродни попаданию в публичное пространство, где помимо группы активистов могли оказаться также соседи, из конфликтующих друг с другом социальных групп. Наиболее активные пользователи двора — это всего несколько групп: молодые семьи с детьми, которые выступали против владельцев собак, пожилые люди, которые занимали чаще нейтральную позицию либо переходили на сторону владельцев собак, и подростки в возрасте приблизительно до  лет. Далеко не все из них решались выйти во двор как для обсуждений, так и для совместной работы, несмотря на то, что о происходившем в курсе были все, с кем нам приходилось общаться, и большинство из них поддерживало проводимую работу. Столкнувшись с этой проблемой, мы осознали, что в этом дворе нет одного целостного сообщества, которое бы опре-

делялось своей ассоциацией с конкретным общим пространством двора, но есть активные индивиды и социальные сети, в которые они включены. На протяжении всего процесса работы нам казалось важным укрепить связи между атомизированными жителями двора, но при этом мы руководствовались скорее целью поддержания общего командного духа, чем идеей создания местного сообщества.

Гетто или сообщество? Подобная позиция может быть подкреплена и теоретически. Ричард Сеннет в книге «Падение публичного человека» () рассматривает территориальное сообщество не только как производное от процессов атомизации и уничтожения публичного пространства (как реакцию на эти процессы), но и как фактор, который их поддерживает. Аргументируя это утверждение, Сеннет приводит несколько основных тезисов: . Территориальное сообщество может иногда воспроизводить оппозицию приватного/публичного. Оно часто возникает в связи с противопоставлением определенной группы людей и территориальной единицы, с которой они себя отождествляют, остальному окружающему их социальному и политическому пространству. Соответственно, приватным при этом считается то, над чем сообщество претендует иметь власть, что стремится контролировать и где ожидает чувствовать себя безопасно. Остальной город воспринимается им как враждебная среда. . Изолируя себя в комфортное гетто, территориальное сообщество отказывается от изначальных целей по изменению структурных условий, в которых оно существует, в пользу обеспечения безопасности и поддержания самого сообщества, его коллективной идентичности. При этом политические вопросы отходят на задний план или вовсе вычеркиваются из повестки. В связи с этим, Сеннет говорит о территориальном сообществе как попытке эмоционального удаления из общества и территориальной баррикаде внутри города []. В своей бо-

лее поздней работе «Together: The Rituals, Pleasures and Politics of Cooperation» () Ричард Сеннет указывает на еще один важный момент при работе с сообществами. Он утверждает, что усилить сообщество со слабым экономическим положением невозможно на локальном уровне — заинтересованные группы должны вырасти в национальные организации, покинув путь локального «ассоциационизма». Тем не менее, Сеннет признает важными те локальные инициативы, которые направляют свою деятельность на увеличение образовательного капитала жителей бедных районов (например, посредством реформы местных школ, как точке соприкосновения и возможной мобилизации людей на локальном уровне). Такие инициативы, по Сеннету, посредством образования и приобретения определенных навыков помогают восстановиться из шаткого экономического положения, которое большим социальным группам предписывает современный капитализм [].

«Усилить сообщество со слабым экономическим положением невозможно на локальном уровне — заинтересованные группы должны вырасти в национальные организации, покинув путь локального „ассоциационизма“».

Конфликт как метод? Еще не основываясь на этих тезисах, но следуя им интуитивно, наиболее важной задачей воркшопа мы представляли себе создание публичного пространства, в котором у жителей двора была бы возможность высказаться и быть услышанными. Преследуя эту цель, мы столкнулись с рядом проблем: среди тех жителей, которые пошли на коммуникацию был заметен невысокий уровень культуры ведения диалога и дискуссии — часто выражение несогласия происходило посредством агрессивных полемических и дискурсивных ходов, языка вражды. Так произошло (и впоследствии несколько раз повторялось) в самом начале практической реализации площадки, когда возникли спонтанные (неорганизованные) дебаты между жителями двора на месте начинавшейся стройки. Более подробно, с приведением цитат, об этом рассказывает Надежда Царенок в статье «Дневник «Альтернативного двора». Спровоцированный жителями конфликт оказался тем самым мотивирующим дополнением к нашей информационной работе, который вывел во двор наибольшее количество соседей и заставил строящуюся площадку работать именно как публичное пространство. Мобилизация, достигшая в этот момент своего максимума, также впервые явно указала и на социальную неоднородность жителей двора; мы не ставили себе в качестве задачи преодолеть её, но были вынуждены работать с ней. Мобилизация не ограничилась пространством импровизированной дискуссионной площадки, но распространилась и вверх по иерархической модели, вылившись в обращения в милицию (со стороны тех, кто выступал против любых действий во дворе) и в ЖРЭО/ЖЭС (со стороны тех, кто их поддерживал). К сожалению, помимо высокой мотивированности и гражданской активности, этот факт можно также рассматривать как свидетельство недостаточного для ведения горизонтального диалога уровня коммуникационной культуры. Случайное столкновение с неизвестным/ой рассматривается Сеннетом как то самое важное, что, казалось бы, парадок-

сальным образом позволяет избежать атомизации, свойственной жителям города: незнакомые вещи и люди способны перевернуть привычные идеи и устоявшиеся истины; незнакомое/недружелюбное пространство приучает нас брать на себя риски. В отличие от гетто, особенно гетто среднего класса, которое не дает человеку возможность обогатить свой опыт и уменьшает способность поставить под вопрос устоявшиеся условия своего существования. Как утверждает Сеннет, именно поэтому разрушение города множеств гетто является одновременно и политической, и психологической необходимостью []. Поняв, что публичное пространство двора многими воспринимается как пространство враждебное, мы решили попытаться собрать разные мнения среди жителей о происходящем в серию коротких видео-интервью. К сожалению, те люди, которые выступали против, не решались давать нам интервью (так как мы четко ассоциировались с другой группой — группой сторонников изменений, которые более-менее охот-

Воркшоп «Альтернативный двор» Минск, апрель–июнь  Фотограф Александра Кононченко

но участвовали в съемках). Это поневоле изменило изначальный посыл серии интервью, превратив их скорее в набор промо-роликов для воркшопа, чем онлайн-пространство для обсуждения и коммуникаций. Также это было неудачей для нас, поскольку одним из важных критериев успешности воркшопа было активное использование участниками возможности высказаться []. Тем не менее, в первую очередь жители двора были включены именно в дискурсивное производство: они обсуждали развернувшееся строительство на кухнях, выходили спорить во двор, давали короткие интервью. Видео-интервью послужили для жителей медиализированной возможностью высказаться и быть услышанными. Для некоторых из них это был серьезный шаг, кому-то это давалось легко — в основном тем, у кого были навыки взаимодействия с аудиторией. Однако совместное действие оставалось не таким востребованным форматом производства. К тому же оказалось, что дискурсивное производство и участие в совместном труде над строительством площадки были в большинстве случаев гендерно маркированы: в строительстве со стороны жителей двора участвовали только мужчины, говорили и обсуждали, давали интервью охотнее женщины, но мужчины не исключались.

Некоторые выводы Воркшоп «Альтернативный двор» стал во многом экспериментом, в рамках которого мы могли отслеживать основные проблемы и перспективы включения широкого круга горожан в процессы совместного проектирования, создания и использования городских пространств в беларуском контексте. Одно из достижений этого воркшопа заключается в том, что вместе с жителями двора нам удалось сформировать (временное) публичное пространство, возникшее благодаря следующим совместным действиям: . производство знания; . производство дискурса; . производство материальной среды. Нам удалось в прямом смысле утвердить, зафиксировать публичность посредством материальных форм детской площадки со скамейками, которых не хватало жителям двора. Совместные действия спровоцировали значимое количество социальных интеракций, например, мобилизацию сторонников и противников в самых различных формах. Насколько такие интеракции способны привести к формированию более устойчивых социальных практик, можно выяснить в дальнейших полевых наблюдениях). Можно перечислить следующие возможные перспективы, которые упоминали жители двора: . могут быть достигнуты договоренности о наблюдении за площадкой с целью контроля над теми, кто использует ее для совместного употребления алкоголя; . не исключено, что будут попытки и далее сообща благоустраивать двор/собираться в нём с детьми и устраивать кинопросмотры; . в качестве идеального результата видится возможное объединение жителей на законодательном уровне (КТОС). В то же самое время мы столкнулись с тем, что используемые нами механизмы коммуникации недостаточно эффек-

тивны и не выполняют функции мобилизации в желаемой степени — жители двора предсказуемо неохотно включаются в совместную работу, хотя и проявляют интерес. Самоорганизация оказалась наиболее слабым моментом в наших расчётах, хотя именно на ее основе можно было бы говорить об устойчивости результатов всего воркшопа. Эта проблема упоминалась и Сеннетом []. Возможно, альтернативная институциональная культура, пространство которой мы хотели воссоздать во время воркшопа, оказалась недостаточно выразительной и слишком слабой, чтобы вызвать чувство солидарности у жителей двора за такой короткий срок.

Список литературы: .

SENNETT, R. The Fall of Public Man. London: PENGUIN BOOKS, . P. –

.

SENNETT, R. Together: The Rituals, Pleasures and Politics of Cooperation. New Haven and London: Yale University Press, . P. 

.

SENNETT, R. The Fall of Public Man. London: PENGUIN BOOKS, . P. 

.

LASKER R.D., GUIDRY J. A. Engaging the Community in Decision Making. Case Studies Tracking Participation, Voice and Influence. Jefferson, North Carolina, London: McFarland & Company, Inc., Publishers, . P. 

.

SENNETT, R. Together: The Rituals, Pleasures and Politics of Cooperation. New Haven and London: Yale University Press, . P. 

/

PARTICIPATORY TOOLS AND REANIMATION OF PUBLIC SPACES Lukiškių square case

Jekaterina Lavrinec

In this paper, I'm going to discuss some participatory tools, which are instrumental in arranging public discussions and promoting citizens participation in decision-making, which concerns public spaces. These tools were developed and implemented by the Vilnius-based urban games and research laboratory “Laimikis.lt” in the period of –, while working on cultural reanimation of the “lost” public spaces in this city. By providing the users of public spaces with the possibility to articulate and express publicly their needs and visions, these tools bring visibility to the heterogeneous group of users of public space. In this paper I will focus on the complex case of Lukiškių square in Vilnius, which has become a mirror of the changes in public discourse in Lithuania in the last  years.

Abandoned squares and a need for new scenarios of use One of the types of “deactivated” (or “lost”) public spaces in Vilnius are the squares, which used to be places of manifestation of the Soviet ideology. After the Soviet monuments were removed  years ago and the investments into the leisure infrastructure were reduced or cut, these places dilapidated and were left by their users (the interesting fact is, that among the most active users of the ideological spaces in the Soviets were all kinds of informal social groups, who took part in spreading urban legends and anecdotes concerning the monuments or personalities of the ideological leaders). In addition, the public spaces with non-ideological past have been abandoned as well, after the fountains were turned off, and the flowerbeds, benches and sidewalks were poorly renewed or not renewed at all. As a result, most of these spaces became places for transition, and the lack of comfortable stops for the pedestrians dramatically decreased the walkability in the city. However, some of the abandoned squares preserved a recreational potential and could have been used by citizens. Lukiškių square (ex-Lenin square) found itself among “deactivated” post-ideological public spaces despite its green fields and trees, which reduce the noise of the streets and form safe space. The flows of passers-by, the location by the main city axis (Gedimino ave.), an equal choice between sun and shadows during the day till the late evening might have turned this square into popular place for citizens recreation (despite poorly renewed benches, the number of which was reduced). The main thing this space lacked was an alternative scenario of use, which would bring people to the square. To return this space back to the citizens, we sought for a simple solution, which could be implemented and run by citizens themselves without any special organization.

Burbuliatorius: soap bubble event (–) In June  we set “Burbuliatorius”, a soap bubble event, which brought people of all ages to Lukiškių square (and to public spaces in – cities and villages worldwide simultaneously), just to make soap bubbles together. Every Monday during summertime we invite everyone to bring bottles of soap bubbles, out-of-door games, acoustic instruments and to arrange picnics. In addition, we spread a free receipt of the huge soap bubbles, which anyone can use. This year Burbuliatorius nr.  has taken place on the square already. In the beginning of each season, which starts in late May, thousands of citizens of all ages (the dominating groups are parents with small children) gather on the square. During the season the number of participants varies and might reach just – people per event, while in the end of the season it grows again. The natural duration of the event is about . hours. After launching this initiative, we observed the shift in the use of the square; people started using the space freely, using fields for the picnics, performances, book reading. Sitting and lying on the grass was not a typical way of using the fields back in , but after a couple of soap bubble events it became normal. The participants of the event “adopted” the abandoned square. The informal event became a meeting place for citizens of various ages, and seeking to preserve a non-commercial and non-political spirit of this event, we had to register “Burbuliatorius” as a brand. We see “Burbuliatorius” as an alternative to the dominating commercial scenarios of leisure in the cities. We also recognize public spaces as a place of meeting of different social, ethnic and religious groups, presented in cities. Only by creating and developing open scenarios (and avoiding the reduction of the squares’ functions to the representation of ideological mono-ethnic narrative, which recently does take place in Lithuania), these spaces might become a guarantee for the productive dialogue and mutual understanding between these groups in the city. The initiative spread worldwide, and starting from the very first season, more than  cities, including cities in UK, Scandinavia, Germany, and later Spain and Canada, have joined the soap bubble event. The number of participating cities, and more recently,

villages, increased in next seasons. Each time we proposed the groups of enthusiasts (the “ambassadors” of the event), who were eager to set the initiative in their city, to choose abandoned public spaces with good recreational potential and which are easy to reach. It allowed us to monitor the redevelopment of public spaces in Lithuanian cities and to typologize “trendy” mistakes, which decrease the usability of the recently renovated squares.

Burbuliatorius: soap bubble event Photographer ArtĹŤras Ĺ˝ukas (Arturasz Photography) Photo source: Laimikis.lt

Street blogging sessions and talks (–) When it comes to the renovation of public spaces, information boards with the architectural visualisations are one of the typical forms of official communication with citizens, used by the municipalities in Lithuanian cities. Nowadays, this form is supplemented by posting the messages on the official municipalities' sites. Not taking into the consideration, that in many cases the information on public hearings does not reach citizens in time, these forms of communication are problematic at least in two aspects, which I put in the form of questions: ) How do citizens read and understand architectural visualisations? ) Why aren’t the users of public spaces provided with the opportunity to discuss the visions of the public space? And why aren’t the users of public spaces involved into discussing their needs before the conditions for the architectural contests are formulated and announced? Lukiškių sq. is well-known for a number of architectural contests, which have been announced for the last  years. A stand covered with plastic was installed and run by City Development Department (Vilnius municipality) to expose the recent results of architectural competitions. However, most of the citizens are not able to read architectural plans and visualisations, and as our interviews with the passers-by ( May–September) demonstrated, most of the citizens, who pass by the stand periodically, were unaware of the recent contests and the results of them. This type of miscommunication between urban developers and users reveals an urgent need in the user-oriented visual language (which is being developed by tactical urbanists around the world, but is not adopted by urban strategists yet). The other problem with the mentioned type of communication is that it reserves the role of passive observers for the active users of space, the needs and ideas of whom could be instrumental while formulating the conditions of the architectural contests. Seeking to provide citizens with the information point and the platform for discussions, in summer  we have installed one of our mobile installations, Street Blog, just by the municipality stand. Street Blog is a mobile platform, which provides citizens with the basic tools for the discussions in public spaces. It is

based on the ironic concept of Web_, by which we mean a playful re-interpretation of Web . communication platforms (oriented toward user-generated content) in the form of traditional offline media, such as analogue imitations of blogs, flickr, facebook, youtube, made of wood and cardboard. Steet Blog is not only a place where passers-by can leave messages contributing into the discussions on the proposed topics, it also functions as a meeting point. During the summer seasons the volunteers run this info-point, explaining the results of the recent architectural contests and proposing citizens to share their visions of the square. It was a place where a series of interviews with the users of the square were made and discussions took place in summer  and . We have found, that there is a group of citizens of various ages, who attend this square periodically without special occasion, just for recreational purposes. This is a typical group of active users of public spaces in Lithuania: parents with children (the residents of the city center), grandparents with grandchildren (not necessarily the residents of the city center), young people from different parts of the city, and middle-aged employees from the offices nearby. Some of these people started attending square after taking part in Burbuliatorius. Our interviews and messages, posted at the Street blog showed, that the main need of this heterogeneous group of the users of space is to adjust a potential of the square for all kind of recreational scenarios, including kids playgrounds, cozy chill zone, fountains and available drinking water, running tracks and other sport equipment. Most of the users of the square stressed the importance of the greenery, especially green fields as a possibility to develop different kind of activities. There were two more groups, whom we involved into a series of interviews and Street blogging sessions (the criteria of the involvement was a spatial one, we talked to those whom we met at and by the square through the period of Street blogging sessions). One is a group of people, who do not attend this square periodically, but see it as a place for the new ideological monument (“he waiters”), and the other is a group of passers-by, who use the

square periodically for transit purposes. The latter would like to stay at the square for a longer time, and they note the lack of comfortable benches, a need for flowerbeds and bushes and a fountain as the main components of the attractive square. According to the “waiters”, the main function of the square must be representational, and it should represent the past sufferings of the nation and fight for the freedom. The only historical fact, which opens the square for this narrative is the execution of the leaders of the January Uprising in  at the square, which used to be a market place (to commemorate this fact, an oak-tree cross was installed in one of the parts of the square a decade ago). As a rule, this group of potential users of the square can hardly answer to the question, what citizens are supposed to do on the official representational square with the monument, as there is a certain kind of intentional ignoring the needs of other citizens group. Also, the representatives of this group have difficulties explaining how they are going to use this public space on the daily basis, as the idea of dominating representational function brings them to the thesis that the square will be used on “spcial occasions” (official celebrations). However, some of the representatives of this group are open to discussion of the possible forms of historical memory and non-traditional forms of monument.

Street blogging session Photographer Julius Nark큰nas Photo source: Laimikis.lt

Micro-protest: the tiny voices of the invisible citizens () The last architecture competition for the square was announced in , alongside with the contest for the Freedom monument for the square, which is supposed to be a dominating landmark according to the conditions of the contest. The planned sculpture was and still is presented in public discourse as a symbol of heroic mono-ethnic national narrative (despite the fact that the January uprising in , which underlies the idea of turning Lukiškių square into “the most important square in Lithuania”, has brought together insurgents from Polish, Belarusian and Lithuanian families). The contest for the monument was announced by the Ministry of Culture, the official representative of which stated publicly, that “citizens are not competent to decide, which monument should be set in public space”, “as a society in Vilnius is not homogenous” [alkas.lt, ]. This statement was made alongside with some inappropriate public comments by the head of the Union of Lithuanian Freedom Fighters (who lobby the idea of national monument at the square), J. Burokas, according to whom, the monument is a place where Polish president should be brought to greet (or, rather, “to kneel before”) the Lithuanian fighter for Freedom (in Lithuanian: “atvažiuos Lenkĳos prezidentas ir nusilenks Lietuvos kariui, kuris bus šitame paminkle atvaizduotas”), as “Poland once took Vilnius region, and we still tolerate that” (Lithuanian: “Lenkĳa užgrobė Vilniaus kraštą, ir šiuo metu mes nuolaidžiaujame šitam dalykui”) [ min, ]. Both architectural and sculptural competitions were arranged systematically avoiding to involve Vilnius citizens into a decision making process concerning the public space in the center of the city. In the situation of the systematic exclusion of citizens from the public debates it is not enough to articulate the alternative viewpoints publicly, what we did by publishing articles in the local press and taking part in series of interviews on national media channels [delfi.lt, ; žinių radĳas , LRT Ryto garsai, ]. Participatory practices might become a part of local tradition of treating public spaces on different levels only by cultivating various forms of citizens’ participation.

In June  we initiated an open micro-protest action on Lukiškių square, inviting the users of the square to express their position toward the monument publicly, but in the way that reflects and mocks the fact of the invisibility of citizens in public discourse. We used tiny placards with proposals and comments concerning the monument of Freedom. Participants were encouraged to create their own placards and were free to use alternative forms of protest. Participants took part in the event anonymously, as only the start and place for the micro-protest were announced. In just a couple of days, one of the fields of the square turned into an exposition of all kinds of micro-placards and small items illustrating the possible scenarios for the square (e.g. toy bulldozers and micro-swings), and in several weeks the area of the Micro-protest at the square has expanded. “Stop monumenting”, “Freedom does not need any monuments, Freedom is a monument”, “A monument can be colossal, yet invisible”, “Just another ideological monument. In  years of Independence you could think of something fresh”, “We just want a green field here”, “Freedom from the monument of Freedom!” [documentation: laimikis.lt, facebook event: Micro-protest, Первый балтийский канал]. The Micro-protest has been developed till the end of the summer season. From time to time tiny placards were cleaned away by the cleaning personnel of the square, but overall, they demonstrated understanding. Citizens demonstrated their creativity in developing new placards alongside with the willingness to express theirs position, mass media showed the awareness of the alternative positions of concerning the future of the square, while the officials of Ministry of culture and the Union of freedom fighters of Lithuania did not comment either on their previous statements or the discussions that had taken place in mass media.

Micro-protest Photographer Julius Nark큰nas Photo source: Laimikis.lt

Co-urbanism: open square workshop () By launching a series of “Co-urbanism” events in Vilnius in , in cooperation with our Belarusian partners, who set a series of “Co-urbanism” events in Minsk, we sought to develop a model of effective communication and cooperation between citizens groups, city stakeholders, municipality and other governmental units. A networking between various levels of space-making, both strategic and tactical, is an ultimate condition for establishing participatory practices as a part of official public discourse on public spaces. In Lithuania, where even the notion of “urbanism” is still used mostly as synonymous to “urban planning”, excluding the social issues from the discussion of urban processes, a dialogue between architects and urban planners with tactical urbanists and active citizens is missing. The competencies of interdisci-plinary groups, which work with urban communities, are recognized as a sufficient part of space making process neither by urban professionals, nor by urban strategists. Despite the fact that public hearings are a part of legitimization of architectural projects, as a rule, citizens are not encouraged to take part in the development of architectural visions of public spaces. Only a few local groups of architects do use participatory methods occasionally in the framework of programs that promote citizens’ participation. By launching the “Co-urbanism” initiative in Vilnius, we sought to bring together active citizens, tactical urbanists, architects, sociologists, and representatives of Vilnius municipality alongside with several ministries to initiate a dialogue on the participatory practices. In the framework of “Co-urbanism” initiative, which included public discussions, brainstorm sessions, public lectures, and series of HubCamp presentations, which aimed to map the field of participatory practices and develop a model of effective cooperation between the “space-makers” of various levels, we arranged “Open square workshop” on Lukiškių square. The workshop was arranged in cooperation with the architects Aušra and Viktoras Kormilcevai, Tadas Jonauskis, Ieva Saldauskaitė and Rolandas Palekas, a winner of the last architectural competition. It took place in June during one of the “Burbuliatorius” (soap

bubbles) events, for to involve active users of the space into the workshop’s activities. The aim of the workshop was twofold: . to develop a vision of Lukiškių sq. in cooperation with the active users of the square and the architects; . to develop a participatory tool, based on the open discussions with the users of the public space, applicable for the professional development of architectural projects. The users of the square were proposed to visualize their visions of the square, using the model of the square with the architects assisting them. We also encouraged the participants to share and discuss the advantages and disadvantages of the current square using the Street Blog, which was arranged in the same space. The workshop became a valuable precedent of cooperation between the architects and the users of space of all age groups. After the workshop, the winning author of the last architectural competition R. Palekas proposed to arrange another workshop with different groups of stakeholders. To sum up the materials of the workshop, the value of the square is connected by the users with its recreational potential: trees and fields correspond to the need for reachable green spaces in the city center and are seen as essential elements of the square. Some of the users alongside with the participating architects emphasize the importance of the park or garden in this place instead of the square, both for recreational and symbolic-historical reasons. The need for children playgrounds remains urgent. The need for sport equipment, at least for running tracks, is growing in the context of intensive urbanization processes. The need for fountains and available drinking water remains urgent for several years, and already has become a painful topic for Vilnius. Bushes and flowerbeds, together with diversity of sitting places are among usual preferences. The representational function of the square remained on the margins of the models, developed by the users of this space. Some of the participants agree to leave the flag with Vytis (which was installed on the square in  to signify the place of the future Freedom monument), but question the necessity of paving the fields and turning the square into the place for

official occasions. As one of the participants pointed, â&#x20AC;&#x153;the best way to represent Freedom are vibrant public spaces and playing children in the center of the cityâ&#x20AC;?.

Co-urbanism: open square workshop Photographer Justina GedvilaitÄ&#x2014; (Kamera) Photo source: Laimikis.lt

Afterword There is a shift in official discourse concerning public spaces in Vilnius. In  we dealt with the “forgotten” post-ideological spaces, open to all kinds of scenarios. Now we find that in the official discourse public spaces have turned into arena for political representations (e.g. the number of unofficial public places in Vilnius, where Vytis or NATO flags are erected, is growing), while there is no public debate about the meaning of the spatial gestures of power. The critical discourse on public spaces in Lithuania is still in the process of formation. Creative actions in public spaces, which have already opened “abandoned” spaces for wide audiences, need to be combined with public debates, in which different interests groups should be presented. We do afraid, that current tendency of projecting ideological narrative to the public spaces starts “locking” these spaces from the variety of everyday scenarios of use. By initiating the activities discussed above we provide our answer to the question of whom the squares and other public spaces belong to. By using the notion of “the users of the square” or “the users of the public space”, we underline the principal diversity of the users of public spaces. That’s why we see the recent tendency of establishing mono-ethnic narrative in public spaces as a disturbing symptom. We hope that the inclusion of the users of space in preparing the architectural competitions for public spaces will become a part of architectural practice here in Lithuania. This task requires further cooperation between active citizens, urban professionals and strategists. It also requires the implementation of non-formal educational programs both for the citizens, to raise their architectural literacy and ability to take part in public debates, and for the professionals of different fields, to raise their awareness of the importance of participatory approaches in urban development.

Sources: .

Architektas Rolandas Palekas: „Tarp Lukiškių aikštės paminklo projektų yra vertų įgyvendinti“.  min.lt [online] [last seen .. :] Access: http://goo.gl/CMvSs

.

LAVRINEC, J., NARKŪNAS, J. Lukišių aikštė: ar bus išgirsti piliečių balsai? [online] [last seen .. :] Access: http://goo.gl/rWWbz

.

VAIŠKŪNAS, J. Kultūros ministerĳa surengs Lukiškių aikštės paminklo projektų aptarimą [online] [last seen .. :] Access: http://goo.gl/OBUVB

Documentation of the actions: .

Чем украсят площадь Лукишкес? Литовские новости, Балтийский канал [online] [last seen .. :] Access: https://goo.gl/byhyw

.

CO-URBANISM o: Lukiškių a. dirbtuvės | Open square workshop. “LaimikisLT” youtube channel [online] [last seen .. :] Access: https://goo.gl/tZgvze

.

JASIULIONIS, R. Lukiškių aikštė: valstybės iškilmėms ar miestiečių pramogoms? [online] [last seen .. :] Access: http://goo.gl/AvrHmb

.

Lukiškių sq.: We loose public spaces | Mes prarandame viešąsias erdves: mikro-protestas. Laimikis.lt [online] [last seen .. :] Access: http://goo.gl/FBWb

.

Micro-protest nr. . Facebook event by Laimikis.lt [online] [last seen .. :] Access: https://goo.gl/ViOHP

.

Mikro-protestas Lukiškių aikštėje: aikštę - piliečiams, o ne paminklams!  min.lt [online] [last seen .. :] Access: http://goo.gl/lIVoU

.

NARUŠYTĖ, G., JURSEVIČIUS, D. Sprendimas dėl Lukiškių aikštės yra kompromisinis [online] [last seen .. :] Access: http://goo.gl/DQnhc

/

ИНСТРУМЕНТЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В ГОРОДСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ Транскрипт дискуссии

Настасья Андрукович

В Минске один за другим появляются все новые проекты, связанные с городом. С недавнего времени низовые инициативные группы пытаются работать с городским пространством, обращаясь к международному опыту. Насколько оправдываются ожидания от использования признанных методов? Каковы возможные пространства и формы кооперации между горо-жанами, активистами и профессионалами?

Участники дискуссии: Ксения Юсова — помощник директора проекта «Школа Супергероев»; Алина Станкевич — член общественной организации «Молодежный образовательный центр „Фиальта“», организатор и молодежный работник в программе «В’месте»; Андрей Возьянов — городской антрополог и исследователь (Донбасс, Петербург, Москва, Восточная Румыния); Игорь Поносов — художник и активист движения «Партизанинг» (Москва, Россия); Модераторка дискуссии — Саша Игнатович

Наша сегодняшняя дискуссия будет посвящена вопросу инструментов взаимодействия в городском пространстве. Я бы хотела представить участников дискуссии и предоставить им возможность кратко описать сферу деятельности, проекты. Ксения: Я представляю проект «Школа Супергероев». Проект организован центром культурного менеджмента «Гефира», главный вдохновитель — Надежда Илькевич. Проект направлен на изменение городского пространства и на работу с местными сообществами. Задача была объединить в этом процессе бизнес, администрацию, сами сообщества и «супергероев» — четыре стороны — и направить их на решение каких-то городских проблем. У нас был теоретический курс, было сформировано семь групп, которые работали в семи разных районах. Затем была разработка и реализация проектов. Я участвую в мини-проекте «ВелоУручье» по улучшение велосипедной инфраструктуры. Алина: Я представляю общественную организацию молодежно-образовательный центр «Фиальта». Цель организации — работа с молодежью и помощь в реализации инициатив. Программа «В’месте» — это долгосрочная программа. Сейчас прошли образовательные мероприятия для наших участников. У нас определились четыре группы, мини-проекты, которые будут реализовываться. Первая группа — благоустройство площадки, которая находится по проспекту Газеты Правды, . Там есть заброшенная площадка — конец «тропы здоровья». Пока мы остановились на идее поставить уличные спортивные тренажеры как логическое завершение «тропы здоровья». Вторая работа — это стрит-арт проект электрощитовой по улице Короля, . В этом же дворе третья группа будет озеленять пустырь рядом с электрощитовой. Четвертая группа будет работать с налаживанием коммуникации между местными жителями. Андрей: Я антрополог и занимался не столько активизмом, сколько исследованиями. В основной своей теме я пытаюсь ответить на вопрос, как в -х и -х гг. бедные провинциальные периферийные города в Восточной Румынии и Украине сумели сохранить свои трамвайные и троллейбус-

ные системы. Пришел я к этой теме, узнав, что на Донбассе в конце -х гг. были краудфандинговые инициативы, продавались благотворительные билеты, люди как-то объединялись в волонтерские группы и поддерживали инфраструктуру. Игорь: Я художник, работающий в основном в городском пространстве. Последние четыре года я сконцентрирован на проблеме благоустройства и улучшения городской среды, самоорганизации жителей. Очень переживаю за город, в котором живу, поэтому все и делаю. Я бы хотела очертить пространство, о котором будем говорить. Нас, в первую очередь, интересует возможность преемственности европейских практик в наших контекстах (Беларусь, Украина, Россия). С одной стороны, как мы можем применять данные практики в наших контекстах, с другой, — как мы можем развивать наши собственные практики. Как наладить диалог межу гражданами, администрацией, активистами. Какова роль активистов? Как вы сами её видите в своей деятельности? Что такое кооперативный урбанизм, какие пространства для этого существуют, каковы стратегии кооперации? Андрей: Мне хотелось бы спросить у остальных участников, каким образом определяются ваши интересы и то, чем вы занимаетесь? Все так или иначе говорят: «Я занимаюсь решением городских проблем». Что это за проблемы? Как они выбираются? Мне кажется, что позиция активиста и волонтера, и эксперта всегда несет в себе еще какие-то моральные права и обязанности. Всегда, когда мы начинаем заниматься какой-то инициативой, мы невольно, так или иначе, занимаем властную позицию и говорим, какая проблема важнее, что нужно решать в первую очередь, кому нужно помогать и как. Игорь: Как я уже сказал, я переживаю за город, поэтому работаю. В общем-то, я не занимаюсь решением каких-то проблем. Скорее, это мое самовыражение и реакция на вещи, которые меня беспокоят. Да, это хорошая постановка вопроса о том, что здесь выявляется какая-то иерархия: «Я знаю, как нужно». Когда мы работаем с жителями какого-нибудь

района, мы стараемся не гнуть свою линию, мы в большей степени стараемся дать слово им. Но с помощью документальных фильмов, повестей иногда получается такой человеческий формат. Ксения: Один из подходов, которые мы использовали в «Школе Супергероев» — полевое исследование. У нас была анкета, где были конкретные вопросы, мы предлагали какие-то варианты ответов. Если люди хотели оставить нам контакты, мы записывали. Если вы определили проблему, какие инструменты вы выбираете? Будет ли это арт-интервенция, зебра, будет ли это скамейка, будет ли это праздник? Как вы приходите к данному формату? Где вы черпаете информацию или вдохновение? Встречаетесь ли вы с тем, что какие-то форматы не работают, а какие-то гораздо лучше, чем вы предполагали? Андрей: Главный принцип «никому не навредить», не изменить что-то в худшую сторону. Мы можем внести возмущение в среду, и действительно, перемены для некоторых людей оказываются не самым лучшим, что они хотят пережить. Особенно в случае пожилых людей. Можем ли мы решать за них , что на самом деле так лучше, просто они этого не знают? Вопрос из зала: Как вы определяете приоритетность проектов? Вы выбираете проблемы, которые можно решить, или вы выбираете то, что сами считаете нужным? Алина: Так как мы ограничены в людях, во времени, денежных ресурсах, мы выбирали по своим силам. Мы разговариваем с жителями, со ЖРЭО, с администрацией. Ксения: Я считаю, что нужно работать в той сфере, где чувствуешь себя комфортно, уверенно, где у тебя есть команда, люди, которые могут поддержать, где есть личная заинтересованность для себя самого. Вопрос из зала: Как можно влиять на более глобальные решения, которые принимают городские власти? Минск сейчас вступает на тот рубеж столкновения города с автомо-

Фотограф Марианна Дроздова

билями, когда расширяются проспекты, делаются многоуровневые развязки. Мы идем по тому же неправильному пути, который прошли уже многие города. Как можно на это повлиять еще на этапе принятия решений? Ксения: Поднятие общественного возмущения. Если она мешает людям, то мы предполагаем, что они как-то задумываются о проблемах, о последствиях, что-то делают, выходят на митинги. Подымается какой-то шум. Вопрос из зала: Но прежде, чем возмутиться, люди должны осознавать, что это плохо. Ведь многие не понимают, что расширение проспекта — это плохо. Они думаю, что если больше проспект, то больше машин будет проезжать, меньше пробок будет. Образованием людей заниматься нужно. Вот это как раз вопрос об экспертности активистов и возможности занимать эту экспертную позицию. Игорь: Активист не должен быть экспертом. Мне кажется, что нужно привлекать к своей работе больше экспертов, в том числе профессиональных социологов, антропологов, урбанистов, которых, кстати, у нас не так много. Нужно создавать более междисциплинарные команды и действовать не только локально, но и глобально. Глобально, может быть, заниматься образовательными проектами, популяризацией знаний. Снимать какие-то фильмы, рассказывать, как действительно влияет расширение проспектов на самом деле, что нужно использовать общественный транспорт. Вопрос из зала: Ребята, но чтобы больше использовался общественный транспорт, все-таки нужно сначала изменить его работу. Люди не пользуются автобусами, потому что они точно также стоят в пробках. Если будет выделенная полоса для общественного транспорта и автобусы не будут стоять в пробках, то люди будут ими пользоваться. Игорь: Транспорт — это комплексная проблема. В фильме, который я показывал [ред. фильм о Ярославском районе в Москве и проблемах, вызванных строительством новой эстакады на шоссе], как выразился парень-житель в видео,

район оказался «натянут» на шоссе. Получилось так, что этот район сильно размазан. Чтобы в кино сходить, ты не можешь пойти в кино — ты должен ехать в кино. И там все так происходит. И это комплексная проблема, для решения ее нужно вовлекать экспертов. Андрей: Вот как мне видится роль городской антропологии: в каком-то смысле это перевод с языка одних экспертов на язык других экспертов. Часто выходит так, что люди просто не знают, что они согласны, потому что говорят одно и то же разными языками. Еще важна возможность влияния на какие-то решения. Не секрет, что на постсоветском пространстве органы исполнительной власти очень часто устроены так, что тот, кто принимает финальные решения, не является экспертом в данной области. Это касается всего: и транспорта, и благоустройства, и архитектуры. Мой вопрос также связан с этим языком, которым говорят активисты, городские исследователи, жители и администрация. Как вы видите, насколько возможен диалог? Какие методы использовать, чтобы этот диалог установился? Алина: Мы пришли сначала к местным жителям поговорить. Первый дом был кооперативный, мы вышли сразу на председателя. Она собрала старшин подъезда. Когда мы сказали, что собираемся идти в ЖРЭО, в администрацию, первое, что мы услышали, что они ничего не делают и ничем заниматься не будут, нужно искать другие пути. Мы очень удивились, потому что показалось, будто директор сидел и ждал нас. Тут был четко виден разрыв между жителями и ЖРЭО. Сейчас мы работаем с тем, чтобы наладить коммуникацию. Игорь: Глава ЖРЭО поддержал вас словом, а делом он вас поддержал? Алина: На данный момент только словом. Игорь: С тем, что я показывал — Ярославский район — примерно такая же ситуация. Очень позитивный глава управы, который старается быть таким демократичным чиновни-

ком. Всегда нас очень радостно воспринимал, но ничего абсолютно не мог сделать. В управе знали, что мы ведем опрос, социологическое исследование, встречаемся с жителями – при этом они продолжали благоустраивать район, не спрашивая и не учитывая мнение людей. Очевидным становится, что определенные механизмы, которые наши коллеги из Западной Европы используют для взаимодействия с администрацией [ред. речь идет о лекциях Сеппе Де Блуста (Бельгия) и Кристины Штайненге (Австрия) в рамках проекта «Сo-urbanism»], у нас не работают. Можно ли как-то обойти администрацию, пойти через жителей и делать это каким-то партизанским методом? И как тогда вовлекать людей? Как вы это делаете? Исходит ли инициатива от жителей, или опять же вы предлагаете какой-то формат работы с городским пространством, в котором они живут? Алина: На данном этапе от жителей не исходит такой инициативы, что они готовы сами все сделать. В наше время, живя в большом городе, люди отучились взаимодействовать между собой, они не знают друг друга. Несколько раз упоминались люди пенсионного возраста, собачники, молодые мамы. Приходя в городское пространство, как вы определяете эти сообщества? И можем ли мы действительно говорить о сообществах, представляют ли они группу? Алина: Есть всем известный метод – наблюдение. Приходить надо в разное время, чтобы оценить ситуацию. Самое главное – это разговаривать с людьми, чтобы тебя знали. Это должно быть на позитивной ноте. Нужно взаимодействовать с максимальным количеством человек, так как люди могут передавать информацию сквозь призму своего восприятия. Также могут быть какие-то информационные брошюры, стенды, что может подкреплять коммуникацию. Ксения: Как таковых сообществ в наших микрорайонах довольно-таки мало. Довольно сильное спортивное сообщество – уличный воркаут. У них есть место, где они встречают-

ся, могут позаниматься спортом. Я считаю, что нужно создавать такие места, где можно людям собраться и поговорить. Игорь: Сейчас все сообщества в фейсбуке. А еще в антропологии, по-моему, есть такой метод: хочешь узнать, как действуют собачники – прикидываешься собачником. Андрей: Конечно, очень важно работать с теми, кто возмущен больше всех, но еще важно объяснять большинству, которое сильных эмоций не испытывает, почему эти люди испытывают сильные эмоции и чем может быть для всех чревато новое изменение. Вопрос из зала: Меня зовут Иван, я представляю платформу «Талака бай» (talaka.by). Большинство активистов и исследователей, представленных здесь, являются интервентами, которые приходят в чужую среду. Что вы отвечаете на вопрос: вы вообще кто и зачем все это делаете? Андрей: Меня интересовало, как люди проводят границы между временными сложностями и постоянными на примере сложностей в работе транспорта. Кроме этого, у меня есть личная симпатия к электрическому транспорту, по причине его экологичности, удобства. Я рассказывал обе причины, почему я подхожу к людям и пытаюсь что-то выяснить. С одной стороны, — это для диссертации, с другой, — полезная информация для трамвайно-троллейбусного управления, и это поможет улучшить качество работы транспорта. Честность здесь основополагающий принцип. Не стоит недооценивать людей с точки зрения их экспертности. Алина: Когда мы приходим, мы сразу говорим, что мы волонтеры. Сейчас, люди уже знают это слово. Если человек понимает, чего вы от него хотите, то он идет на контакт. Андрей: Есть ли для вас разница между активизмом и волонтерством? Вопрос из зала: Выглядит как «шыльда» какая-то: я волонтер, и это все объясняет. Мне это ничего не объясняет. Какая цель вашей волонтерской организации?

Алина: Такие вопросы у нас возникали во время разговора с председателем. Мы объяснили, что мы от общественной организации, мы легальны, если за что-то надо будет отвечать, то отвечать будет непосредственно организация. Игорь: Мне кажется, различие между «активистом» и «волонтером» есть. Лично для меня, волонтер — это человек, которого «нанимают», но только без денег, он работает под каким-то началом. Активист же может выступать как единолично, так и в группе. Скорее, он имеет уже сформированные ориентиры или ценности, а волонтер может просто поддерживать чью-то идею. Андрей: Конечно, все делают это (может быть, не в первую очередь) для самих себя, потому что любят город. Вопрос из зала: Может стоит начать с себя? Андрей: Я думаю, что многие, кто занимается городскими инициативами, начали с себя: занялись сортировкой мусора, ездой на велосипеде вместо автомобиля. Алина: С себя я начала одиннадцать лет назад, когда пришла в «Фиальту». Я сейчас на таком этапе, что мне надо делиться своими знаниями, своим опытом. Я бы хотела завершить дискуссию очень короткими высказываниями про наиболее эффективные, на ваш взгляд, инструменты взаимодействия в городском пространстве. Андрей: Я думаю, обмен опытом. Большое счастье, что у нас есть Интернет и можно людей связать, обменяться знаниями. Зачастую проблема, которую мы решаем здесь и сейчас, была решена кем-то недавно. Игорь: Ох, не знаю, счастье ли Интернет. Мне кажется, что нужно больше реальных встреч. Больше междисциплинарных команд. Это, как мне кажется, очень важный момент, при создании каких-то больших системных проектов.

Алина: Я рада, что мы сходимся во мнениях. Я хотела сказать, что важна коммуникация между людьми и кооперация, потому что один в поле не воин. Ксения: Для эффективной работы нужно проводить полевые исследования, узнавать у людей, что им надо или не надо, чтобы они чувствовали, что их мнение важно.

Фотограф Марианна Дроздова

CC BYSA 4.0

http://goo.gl/P7TcRR

Сo-urbanism — совместный проект Минской урбанистической платформы (Беларусь) и лаборатории городских исследований и игр Laimikis.lt (Литва), направленный на разработку моделей участия жителей городов в развитии городских пространств. Эта задача потребовала анализа уже существующих практик включения горожан в развитие городской среды. Теоретическая часть проекта была осуществлена в форме открытых дискуссий, брейн-сторм сессий и лекций приглашённых исследователей города, архитекторов и активистов из Австрии, Беларуси, Бельгии, Испании, Латвии, Литвы, России и Финляндии. Анализ существующих форм включения горожан в управлении городом представлен в издании “Co-urbanism: участие жителей в управлении городом”, авторами которого выступили исследователи, работающие с беларуским и литовским контекстом. Практическая часть проекта подразумевала разработку и тестирование эффективной формы участия горожан в развитии городского пространства. Для нас способом включения горожан в развитие городской среды выступили мастерские в публичных пространствах, которые стали уникальным прецедентом непосредственного участия жителей Минска в реорганизации одного из дворов района Автозавода и участия пользователей вильнюсской площади Лукишкес в разработке концепции для ее реконструкции.