Как возрождали «Зенит» (2009)

Федор Погорелов Как возрождали «Зенит» Действующие лица Дик Адвокаат главный тренер команды «Зенит» (июль 2007-го – по настоящий момент) Достижения с «Зенитом» на момент выхода книги: золото чемпионата России 2007 года, Суперкубок России 2008 года, Кубок УЕФА 2007–2008 года, Суперкубок УЕФА 2008 года. Тренировал национальные сборные Нидерландов (призер чемпионатов Европы 1992 и 2004 годов), ОАЭ, Южной Кореи. В качестве главного тренера работал с клубами «Харлем», «ПСВ» (Кубок Голландии, Суперкубок Голландии, чемпион Голландии), «Глазго Рейнджерс» (чемпион Шотландии, Кубок Шотландии, Кубок Шотландской лиги; тренер года в Шотландии), «Боруссия» (Менхенгладбах). Почетный гражданин Санкт-Петербурга. ***

Кор (Корнелиус) Пот старший тренер команды «Зенит» (июнь 2006-го – декабрь 2008-го) Тренировал клубы «Эксельсиор», «Эль Мастри», «Телстар», «Динамо» (Дрезден). Тренировал юношеские сборные Нидерландов (1984, 1985 и 1987 г. р.). С 2003 по 2006 год руководил селекционной службой национальной команды Нидерландов. *** Николай Воробьев тренер команды «Зенит» (2004-й – по настоящий момент) Выступал за ленинградские команды «Динамо» и «Зенит». В составе «Зенита» становился бронзовым и золотым призером чемпионата СССР. В качестве главного тренера работал с командами ФК «Тюмень», «Зенит-д», «Зенит-2». *** Владимир Боровичка член тренерского штаба (июнь 2006-го – по настоящий момент) С декабря 2002 по май 2006 года – ассистент Властимила Петржелы в «Зените». Май 2006 года – и. о. главного тренера команды «Зенит». Вратарь. Выступал за чехословацкие команды «Богемианс» (Прага) (1976–1979, 1981–1986), «Дукла» (Баньска-Быстрица) (1980–1981), австрийский клуб «Аустрия» (Вена) (1987–1988). Чемпион Чехословакии 1982–1983, неоднократный призер чемпионатов Чехословакии и Австрии. Обладатель Кубка Чехии 1983 года. Работал тренером в пражских клубах «Спарта» (1992–1996) и «Богемианс» (1996–2002). Вместе со «Спартой» трижды выигрывал чемпионат страны и дважды – КубокЧехии. В ходе чемпионата Чехии 1994–1995 исполнялобязанности главного тренера «Спарты», а на финише чемпионата 2001–2002 – главного тренера «Богемианс». В начале сезона 2002–2003 – главный тренер «Богемианс». *** Михаил Гришин врач команды «Зенит» (1992-й – по настоящий момент) Мастер спорта по легкой атлетике. Награжден медалью «За спасение погибавших». Кандидат медицинских наук. Тема диссертации: «Определение и повышение работоспособности футболистов». *** Юрий Гусаков администратор команды (1997-й – по настоящий момент) В качестве футболиста выступал за клубы ЦСКА-2 (1986–1989); «Спартак» (Кострома, 1989); «Геолог» (Тюмень, 1990–1991); «Формация» (Германия, 1993); «Текстильщик»

(Камышин, 1994–1995). Автор первого мяча «Текстильщика» в Кубке УЕФА. Сезоны 1991 и 1992 годов провел в «Зените». Нападающий. За всю свою карьеру забил 85 мячей. *** Константин Сарсания советник президента ФК «Зенит» по вопросам трансферной политики (январь 2008-го – по настоящий момент). Спортивный директор ФК «Зенит» (июль 2006-го – декабрь 2007-го) Воспитанник СДЮШОР «Динамо», защитник. Выступал за дублирующий состав московского «Динамо» (1985–1988), воронежский «Факел» (1988–1989), владикавказский «Спартак» (1989), московский «Асмарал» (1989–1990), французские клубы «Ланс» и «Дюнкерк» (1991–1992). После окончания игровой карьеры в 1993 году работал менеджером владикавказской «Алании». С 1994-го – профессиональный футбольный агент. С 1998-го – лицензированный агент ФИФА. С 2004 года работает главным тренером ФК «Спортакадемклуб» (Москва). В 2005 году получил лицензию класса «PRO». *** Александр Горшков полузащитник ФК «Зенит» Выступал за украинские клубы «Стахановец», СКА (Киев), ФК «Нива», «Черноморец», «Жемчужина». С 1997 по 2002 год – игрок «Зенита». С 2002 по 2004 гг. выступал за раменский «Сатурн». В 2004 году вернулся в «Зенит». Дважды серебряный призер чемпионата Украины. С «Зенитом» в 1999 году выиграл Кубок России, затем, в 2001 году, – бронзовые медали чемпионата России. *** Владислав Радимов полузащитник ФК «Зенит» Выступал за ЦСКА, «Сарагосу», «Динамо» (Москва), «Левски», «Крылья Советов». В «Зените» с 2003 года. С 2003 по 2006 год – капитан команды. *** Анатолий Тимощук полузащитник ФК «Зенит» С 1995 по 1998 год выступал за луцкую «Волынь». С 1998-го по февраль 2007-го – футболист донецкого «Шахтера». Трехкратный чемпион Украины, пятикратный вице-чемпион Украины, трехкратный обладатель Кубка Украины, обладатель Суперкубка Украины. В «Зените» с февраля 2007 года. Капитан команды.

От автора

Прежде всего, я хотел бы поблагодарить московского журналиста Игоря Рабинера за название книги. Предложенная Рабинером матрица «Как – нужное вставить – название любимого клуба» чуть ли не идеальна для жанра спортивной литературы. И я бесконечно рад, что Рабинеру приходится расследовать то, как убивали «Спартак», тогда как мне посчастливилось стать свидетелем того, как возрождали «Зенит». «Как возрождали „Зенит“» – история о том, как в петербургский клуб пришел новый хозяин в лице крупнейшей газовой монополии мира, как новое руководство пригласило нового главного тренера и чем все это закончилось. Известное изречение о том, что не дай нам бог жить в эпоху перемен, в случае «Зенита» не совсем верно. Оказалось, что жить в эпоху перемен может быть чрезвычайно интересно. Здесь я хотел бы рассказать, как устроена эта книга и как ее стоит читать. В каждой из этих двенадцати глав я выделил по одному, самому важному, на мой взгляд, матчу. Думаю, многие помнят эти матчи лучше меня – такие читатели могут смело пропускать начало глав и сразу переходить к интервью. Если же нет – эти преамбулы помогут освежить в памяти детали. Эта книжка претендует на гордый статус документальной, и я действительно считаю, что самое главное в ней – это рассказы непосредственных участников событий. Бóльшую часть интервью я брал специально для этой книги, и больше они нигде не публиковались. Еще я использовал материалы, которые разместили в 2007 году в своих блогах на сайте Sports.ru капитаны «Зенита» Владислав Радимов и Анатолий Тимощук. Чертовски любопытно оказалось перечитать их год спустя. Еще несколько абзацев, несмотря на возможные обвинения в злоупотреблении традициями «оскаровской» номинации, я бы хотел отвести под благодарности. Все-таки два года непрекращающегося возрождения большой срок, и наивно было бы полагать, будто я провел эти два года в вакууме. Перво-наперво – спасибо родителям. Мама и папа много разного вытерпели от меня за эти два года. Во-вторых – брату: ты меня в это втянул, так что придется прочесть. Сергею Александровичу спасибо за науку. Я, хочется верить, многому научился, а многое еще надеюсь понять. Дику Адвокаату – слова благодарности за доверие и профессиональные рассказы о футболе, кино и музыке; надеюсь, штатный переводчик Дика прочтет эти строки. Отдельное спасибо Владиславу Радимову: мы познакомились, кажется, зимой 2004 года, и не было среди профессиональных футболистов за эти четыре года для меня собеседника интересней. Последние лет пять я каждый день открываю гостевую книгу «Зенита» – «Zenit Internet Alliance», «ЗИА, которого нет». За это время многие виртуальные авторы стали моими хорошими знакомыми, научили пониманию футбола и всегда приходили на помощь. Мои московские приятели – Станислав Гридасов из журнала «ProСпорт» и Дмитрий Навоша с сайта Sports.ru – вот уже года три заказывают мне материалы о футболе, позволяя заниматься любимым делом. Было бы преступно обойти вниманием директора издательства «Амфора» Олега Седова и главного редактора Вадима Назарова за предложение написать эту книгу, бесконечное терпение, проявленное в дни неоднократных срывов дед-лайнов. Наконец, благодарю В.Спасибо за великодушие; за то, что беспрестанно заставляла меня не лениться, и за то, что с тобой писать все это было ужасно весело. Возрождение «Зенита» – это полтора года кропотливой работы руководства клуба, тренеров, футболистов, болельщиков и журналистов, помноженные на веру в итоговый успех; около сорока пяти матчей, из которых я выделил двенадцать ключевых; четыре кубка в летописи достижений. «„Зенит“ – чемпион на тысячу лет» – как говорят самые преданные болельщики.

Глава 1 Конец эпохи Петржелы

ЦСКА – «Зенит» 1 мая 2006 года 1/2 Кубка России Москва. Стадион «Лужники» 1:0 Вся эта история – тогда еще далекая от венценосных настроений и итоговых золотых медалей – началась в мае 2006 года. Овчарки из стадионного оцепления лениво валялись на тартане беговых дорожек, вывалив бордовые языки. Погожий весенний день, пустынные «Лужники» – игра начиналась в 14.00 посреди рабочей недели. Нехорошие ощущения появились еще задолго до начала матча: буквально накануне, в субботу, «Зенит» безропотно и к тому же неприлично крупно проиграл «Спартаку» на «Петровском» со счетом 1:4. Матч, после которого, как казалось тогда, оставался всего один шаг до бездны: «Зенит» в той встрече открыл счет, в воздухе носилось предчувствие, что дебютанту Федотову, возглавившему «Спартак» чуть ли не перед игрой, не сносить головы, – и такая оплеуха в ответ. Проигрыш взвинтил обстановку в городе и вокруг «Зенита» до предела: стало ясно, что весенние мытарства–2006 вот-вот перейдут в новое агрегатное состояние, и вряд ли кто осмелился бы охарактеризовать его как перспективное. Эти болельщицкие опасения из потенциальных трансформировались в актуальные, как только в пресс-центр «Лужников» принесли протоколы матча: достаточно было беглого взгляда, чтобы понять – скандал в «Зените» достиг высшей точки кипения. Шекспировское «какая-то в державе датской гниль» подходило для описания как нельзя лучше. Еще после проигрыша в Санкт-Петербурге «испанкой» по городу пронеслась теория заговора: Петржела убежден, что игроки его сливают и верховодит всем Андрей Аршавин. Состав на матч против ЦСКА наглядно демонстрировал веру главного тренера в эту теорию: Власта не поставил на матч трех ключевых для «Зенита» образца 2006 года игроков – Александра Анюкова, Андрея Аршавина и Владислава Радимова. Ставки стремительно повышались и оттого, что матч с ЦСКА был своеобразным часом «Ч»: в предыдущем сезоне мы оглушительно провалили концовку, заняв в итоге 6-е место; единственным способом попасть в еврокубки на следующий год оставался выигрыш Кубка России. Собственно, в полуфинале этого пути «Зенит» и встретился с ЦСКА. Я смотрел этот матч из просторной и оттого еще более пустынной ложи прессы «Лужников» и – чего уж скрывать – ждал неминуемого конца. Было невооруженным взглядом видно, что «Зениту» не выиграть этот полуфинал; да что там не выиграть – даже не забить. «Зенит», еще недавно ставивший на колени «Олимпик» на «Велодроме», напоминал загнанную лошадь, которая и рада бы рвануть к финишу, но сил уж нет и на рысцу. Олег Кожанов – при всем уважении к этому нападающему – изо всех сил старался раствориться на поле, ошибки Яна Флахбарта раз за разом заставляли болельщиков затаить дыхание, Величе Шумуликоски совершал обрезы в центре поля. Никакой командной игрой не пахло, тактической задумки не было и в помине. Оставалось только ждать, сколько мы пропустим, – ведь ясно было, что пропустим обязательно. Наконец, на 60-й минуте Милош Красич прострелил в штрафную, Олич, нынче давно уж переехавший в «Гамбург», оттеснил Хагена, и Даниэль Карвальо с 10 метров в полном одиночестве расстрелял ворота Вячеслава Малафеева. Аршавин с Радимовым все еще смотрели на это со скамейки – честь выйти на поле Петржела доверил им лишь спустя 15 минут. Унылая игра, унылый результат, а мне еще предстояло сопровождать Петржелу на послематчевую пресс-конференцию, обязательную по регламенту. К моему удивлению, Власта не выглядел расстроенным, отделался от журналистов дежурным комментарием. Создалось впечатление, что мыслями он где угодно, но никак не в пресс-центре «Лужников»: «По большому счету здесь нечего комментировать. Просто я выпустил на поле других игроков, которые также являются членами нашей команды. Я считаю, что неплохо сыграл Кожанов. В отсутствие Радимова очень здорово играл на этой позиции Власов. Что касается

Анюкова, то сегодня нельзя было много атаковать. Даже когда он вышел на поле, через его правый фланг неоднократно проходили атаки армейцев. Поэтому вышел Флахбарт, а заменил я его после того, как он получил предупреждение». Обычных в последнее время откровений и сенсаций не случилось. Команда отправилась в гостиницу («Зенит» не улетал обратно в Петербург, а оставался в Москве до субботнего матча с «Локомотивом»), я же поехал на встречу с Василием Уткиным в любимый московскими футболистами югославский ресторан неподалеку от «Лужников»: вечером в «Лужниках» на Кубок играл «Рубин», и я хотел посмотреть этот матч. Уже в самом начале обеда Уткин получил СМС-сообщение от одного из игроков «Зенита»: «сняли Власту». Пока Василий пересказывал отделу новостей НТВ+ сенсационное известие, мне позвонил Сергей Александрович Фурсенко и сообщил об официальном решении Совета директоров. В тот вечер у меня впервые за время работы в «Зените» сел телефон: он звонил каждые 10минут, и до позднего вечера я рассказывал разнообразным изданиям и новостным агентствам, что – да, это не «утка», это правда. Так закончилась более чем трехлетняя эпоха Властимила Петржелы. Понять же, что будет дальше, в тот момент было категорически невозможно. Юрий Гусаков, администратор ФК «Зенит»: Мне кажется, Петржела уже до матча предполагал, что все может кончиться именно так. И когда он не поставил на матч трех русских игроков, то, видимо, тем самым хотел подчеркнуть свою независимость. Мы оставались в Москве на три дня. После игры с ЦСКА, по приезде в гостиницу, состоялось собрание, на котором нам объявили, что контракт с Петржелой не будет продлен, вследствие чего команду возглавит новый тренер. А до этого момента исполнять обязанности главного тренера будет Боровичка. После этого пришел Власта, поблагодарил команду, спокойно попрощался. Все было очень достойно, без лишних эмоций. Фурсенко сказал тогда, что новый тренер «Зенита» будет с именем, что в данный момент он тренирует сборную – участницу чемпионата мира в Германии. Но к тому моменту уже ходили слухи о бесспорном лидерстве Адвокаата среди прочих кандидатур на этот пост. Владимир Боровичка, член тренерского штаба ФК «Зенит»: Власта был очень расстроен после игры со «Спартаком». Перед кубковой игрой с ЦСКА он решил не ставить Аршавина, Анюкова и Радимова. Я сказал ему: «У нас большие шансы пройти в финал Кубка России, мы можем выиграть Кубок, попасть в УЕФА, будет хороший результат. И даже если нас уволят, по твоим словам, то неплохо быть уволенным после выигрыша Кубка России, разве нет, как ты думаешь?» – «Нет, я их не поставлю». – «Ты понимаешь, что если ты их возьмешь на игру, то заставишь сидеть на скамейке? А если оставишь в запасе, то сам себе сделаешь плохо? Потому что игроки, которые выйдут на их место, они слабее. Были бы равноценные замены – так можно было бы поступить. Но в данном случае вся ответственность будет лежать на тебе». Но Власта решил по-своему. Николай Воробьев, тренер ФК «Зенит»: Ощущения, что сливали Петржелу, у меня – человека, который находился внутри команды, – не было. Я опытный тренер, знаю, что это такое. Просто отношения между игроками и тренером начали переходить в сторону негатива – это было видно. Может быть, не поставив тогда тех игроков, он решил вернуться в 2003 год, когда ситуация была критическая, Петржела тоже висел на волоске, и ни для кого это не секрет. Тогда одна игра решала все, и ряд ключевых футболистов – Игонин, Лепехин, Овсепян, Осипов – он из состава исключил. Поставил молодых футболистов, «Зенит» сыграл в добротный футбол, выиграл, и начался подъем. Возможно, и в этот раз Власта решил попробовать тот же самый вариант. Естественно, в таком случае управлять командой было бы легче. Единственное, скажу, что перед той игрой у нас совещания не было. Решение принимал он сам. Александр Горшков, полузащитник ФК «Зенит»: Я думаю, что слива Власты быть не могло. Тем более – в «Зените». Здесь никогда не

было левых игр, чего-то еще такого. Команда всегда стремится играть за свой клуб, за свой город, и ни о каком сливе тренера даже речи и не могло быть. Юрий Гусаков: Петржела ошибочно считал, что лидеры команды, «сборники», не хотят его видеть на посту тренера, а руководство клуба настраивает их играть не в полную силу. Это, конечно же, абсолютная неправда и, думаю, самая большая его ошибка. Игроки – это, в первую очередь, профессионалы, меньше всего заинтересованные в политике и интригах. Владимир Боровичка: Мы приехали в гостиницу, было без пяти шесть, у нас в шесть был ужин, я собирался выходить. Стук в дверь. Открываю. Там – президент с Поваренкиным. Поваренкин остался за дверью, президент вошел и сказал: «Я только что уволил Властимила, у тебя есть контракт, я хочу, чтоб ты довел команду до перерыва». Я ответил: «Да, но надо все объяснить игрокам». На этом тот разговор и закончился. В принципе, я мог отказаться. Но в тот момент я понял игру Властимила: он играл сам за себя. Он мог бы мне сказать: «Я собираюсь бороться с президентом, хочу вернуть все в свои руки, ты пойдешь со мной?» – у меня был бы вариант, ответить да или нет. Но Власта посчитал, что он решает все один. И тем самым вывел меня за скобки. У меня был контракт, и если бы я отказался продолжать работу с «Зенитом», мне бы сказали: «спасибо, до свидания», это было увольнение по собственному желанию, никаких денег я бы не получил. Но главное: я не хотел уходить. Я говорил Властимилу: нам надо тренироваться до последнего момента, посмотрим, что будет дальше. Александр Горшков: Никто не предполагал, что после матча с ЦСКА Власту снимут. Разговоров таких не было. Некоторая неопределенность в этой ситуации была, конечно, напряжение все время витало в воздухе, но в итоге все произошло неожиданно. Нас собрали в отеле после ужина, был Фурсенко, и нам объявили, что больше Властимил не работает с командой, что есть Боровичка, который остается с командой вместо него. Ощущения были такие, что наконец-то что-то решилось. Потому что должно было уже хоть что-то решиться, та атмосфера и игрокам надоела, и всем вокруг. И когда Власту уволили, было ощущение, что наконец-то покончено с этими дрязгами. Владислав Радимов, полузащитник ФК «Зенит»: Я узнал об этом раньше. Мне позвонил Фурсенко, когда я выходил из раздевалки. Сказал: собери ребят на собрание, надо сообщить, что Петржелу уволили. Мы приехали в гостиницу, собрались в столовой. Зашел Петржела, сказал: да, меня уволили, команду возглавит Боровичка. Ощущения были двойственные: с одной стороны, понимаешь, что иначе и быть не могло. А с другой – с этим человеком мы проработали три года, были очень удачные моменты. Хотя – любая эпоха заканчивается. Надо было двигаться дальше. И действительно, вопрос «ну и что дальше?» в тот момент был самым важным. Я понимал, что мне еще два года играть, у меня контракт. Николай Воробьев: После матча с ЦСКА мы приехали в гостиницу, у нас сразу был ужин, и после ужина нас пригласили на собрание в конференц-зал. Пришел Фурсенко и сообщил, что было принято решение расстаться с Властой; жизнь на этом не заканчивается, мы продолжаем готовиться, в скором будущем вы все узнаете. Затем пришел Петржела, сказал, что ему только что сообщили, что он больше с нами не работает, попрощался и ушел. Михаил Гришин, врач ФК «Зенит»:

Мы сидели на ужине. Входит, чуть задержавшись, Властимил и говорит: «Все. Увы». Мы с ним все-таки работали три с половиной года. Естественно, первая реакция – недоумение: «И что теперь?» Хоть это событие и расценивалось как вполне вероятное, такое вообще может случиться с любым тренером в любой момент, в любой команде, но прозвучало это как очень и очень серьезная новость. Не удивление и восторг, а просто удивление, удивление из серии «а что дальше?». Команда в момент осиротела. Потом сказали: не расходитесь, после ужина будет собрание. Пришел Фурсенко, сказал: так и так, Совет директоров принял такое-то решение, мы поблагодарили Властимила за работу, обязанности главного тренера будет выполнять Владимир Боровичка. Всё. Владислав Радимов: У Петржелы в то время случился какой-то надлом. То, как он тренировал в 2003 году, в 2004-м и в 2005-м, как говорится, две большие разницы. Не теми делами стал заниматься. Я говорю как есть, не теми делами – а уж какими, пускай все сами думают. Главное, что Петржела перестал работать так, как он работал в начале своего зенитовского периода. Власта – очень хороший тренер. И при желании, думаю, он мог бы работать тут до сих пор. Не знаю уж, какие причины его привели к этим изменениям, может, в семье было что-то не так, может, любовь к казино подвела – не знаю. Так случилось, что нужны были какие-то варианты, и, думаю, тот же Адвокаат – это был хороший вариант. Потому что команда нуждалась в усилении и в смене обстановки. Было необходимо что-то новое. Юрий Гусаков: К уходу Петржелы все, по большому счету, были готовы. Когда пришло новое руководство клуба, ни для кого не было секретом, что рано или поздно он уйдет. И ребята уже говорили об этом между собой. Именно из-за этого обстоятельства, думаю, в команде не было концентрации. По этой же причине мы неудачно провели матчи с «Севильей», со «Спартаком». Уверенность в том, что скоро придет новый тренер, и неопределенность на тот момент не лучшим образом сказывались на настроении команды. А еще через какое-то время, несмотря на отсутствие официальной информации, стала звучать фамилия Адвокаата. Николай Воробьев: В принципе, конечно, к тому моменту команда уже не существовала. Ведь команда – это не тренер и игроки, а сообщество, объединенное одной целью, одним стремлением, живущее одними мыслями, скажем так. В большей степени это спортивные мысли, но и общечеловеческие тоже. Все же живые люди. Если вынести за скобки отношения между людьми, то коллектива не будет. Тогда, конечно, никакого коллектива не было. Тренер был сам по себе, игроки тоже сами по себе. Нельзя сказать, что они составляли единый коллектив. Общей идеи не было. Люди не знали, к чему стремиться, какая цель перед ними стоит. В принципе, команда, конечно, устала от однообразия: однообразия подхода, тренировочного процесса и однообразия отсутствия целей и задач. Например, в 1984 году сила того «Зенита» как раз и состояла в том, что сложился очень дружный коллектив.

Глава 2 Весенние перемены «Зенит» – «Спартак» 30 апреля 2006 года 7-й тур чемпионата России Санкт-Петербург Стадион «Петровский» 1:4

22 декабря 2005 года – эпохальная дата в новейшей истории «Зенита»: в этот день крупнейшая газовая монополия мира приобрела у предыдущих владельцев, банкирского дома «Санкт-Петербург», контрольный пакет акций футбольного клуба – того, что на официальном языке называется ЗАО ФК «Зенит». Компания, которая с середины 90-х выступала в роли главного спонсора питерской команды, компания, которой принадлежал блокирующий пакет акций в 20 %, стала ее владельцем – естественный ход событий. Давида Трактовенко на посту председателя Совета директоров сменил Сергей Фурсенко, генеральный директор «Лентрансгаза». Я не знаю внутренней логики этой покупки, не знаю наверняка мотивации людей, принимавших это решение. Единственное мое объяснение – всего лишь гипотеза. «Зенит» – увы, но придется сказать об этом пару ласковых чуть дальше – после «серебряной» сенсации 2003 года упорно демонстрировал тенденцию к деградации: унылая динамика – 2-е место, 4-е место, 6-е место – наводила на грустные мысли. В памяти остался лишь благодарственный баннер болельщиков в конце 2005 года: «Низкий поклон за красивый сезон». Красивый сезон в музей не поставишь, в историю клуба не впишешь. Команда и болельщики хотели побед. Предыдущий хозяин поспособствовать этому явно не мог: и в 2004 году, и сезон спустя в концовке чемпионата «Зениту» много чего не хватало – скамейки, свежести, тренерской воли, ресурса для нейтрализации запрограммированного судейства. Покупка контрольного пакета меня как болельщика лишь радовала – наконец-то у клуба появился настоящий и при этом состоятельный хозяин. В начале декабря город полнился слухами: «банкиры» продают «Зенит» ВТБ, нет, «Газпрому», новым тренером станет Бышовец, нет, Петржела останется у руля. Появление хоть какой-то ясности – отменный подарок на Новый год. На тот момент я работал на Пятом канале, вел спортивное ток-шоу «Клуб болельщиков „12 игрок“» и два года как не вылезал со стадиона «Петровский». Помнил, в каком клубе начинал свою карьеру Александр Спивак, вместе с Львом Лурье снимал документальные фильмы о «Зените», старательно восполнял лакуны в истории клуба: в частности, дошел до чемпионата мира 1982 года, на котором в составе сборной Чехословакии на поле выходил Властимил Петржела. Весь нехитрый набор болельщика – футболка, шапка с рогами, постельное белье – это как раз про меня в 2005-м. Именно в этой фазе моей весьма интенсивной любви к «Зениту» в один прекрасный день, совсем как в рождественских рассказах О’Генри, раздался телефонный звонок с предложением о встрече. Уже на следующее утро я сидел в кабинете Сергея Александровича Фурсенко в «Лентрансгазе» и обсуждал свою любовь к «Зениту». Было несколько неудобно публично вербализировать все свои максимы, но я справился. В общем, в январе я вышел на работу в качестве директора клуба по связям с общественностью. Я бы согласился и на работу уборщика, так что я до сих пор считаю, что Сергей Александрович, возможно, несколько погорячился. Однако в тот момент я раскаялся и снова поверил в Деда Мороза. Тут я позволю себе лирическое отступление и расскажу, что происходило с клубом в те дни. Со стороны может показаться, что это все прозвучит как огульная критика представителя очередного властного клана, тем не менее мне кажется, что, несмотря на всю резкость, критика эта обоснована. Банкирский дом «Санкт-Петербург» стал владельцем клуба в 2003 году, в тот же год «Зенит» под руководством Властимила Петржелы выиграл серебряные медали чемпионата страны – впервые в своей истории. Яркий атакующий стиль игры, хоккейные счета, издевательство над «Спартаком» и ЦСКА, ну и конечно же, результат – все это привело к лавинообразному росту интереса к футболу в городе. По сути, и сейчас, спустя пять лет, мы все еще находимся на очередном витке этой волны. 4-е место 2004 года казалось трагическим недоразумением: еще в 27-м туре «Зенит» боролся с ЦСКА за золото, однако заслуженное поражение 3:0 на «Петровском», проигрыш ФК «Москва» 3:2 в последнем туре – и в итоге мы остались за границами пьедестала. Что за ерунда! Чемпионат 2005-го «Зенит» начал с места в карьер: 4:1 с «Динамо», 5:1 с «Тереком»; команда играла так, что дух захватывало, и казалось – в этом сезоне нам по силам очень и очень многое. Однако – вторая подряд невнятная концовка, и в результате 6-е место –

настоящий кошмар. Подозреваю, во многом это было связано с тем, что команда – именно команда – по темпам развития сильно опережала собственно клуб. Ведь «Зенит» – впрочем, это касается любого профессионального клуба – это не только 11 на поле плюс запасные и тренерский штаб. Это еще и генеральный директор, президент (в нашем случае – председатель Совета директоров), офис клуба, бюджет, инфраструктура и т. д. Так вот, если команда еще могла претендовать на какие-то спортивные успехи, то сам клуб с 2003 года практически не изменился. Япомню, как в свое время по каким-то журналистским делам приехал в офис «Зенита» на улице Некрасова. С каким священным трепетом я жал на кнопку звонка, с каким восторгом смотрел на фотографии футболистов на стенах! Когда я приехал туда же – в здание телефонного узла Некрасовского района, куда «Зенит» пустил директор этого узла, ведомый, по слухам, своей болельщицкой ипостасью, – уже на работу, я понял, что там банально нет места для того, чтоб обустроить рабочее пространство и проводить встречи с посетителями. В кабинете пресс-службы сидели одновременно пресс-служба, редакция сайта и администратор команды. Компьютеры и табуретки доставались тем, кто приехал на работу без опоздания. В противном случае – табурет в коридоре оставался единственным решением проблемы. С остальным – то же самое. Героическая секретарша Лариса, улаживающая все возможные вопросы с утра до вечера. Доисторический Интернет. Чуть ли не матричные принтеры. И это лишь детали, касающиеся клубного офиса. Особо отмечу спортивную составляющую «Зенита» на тот момент: когда я только начинал работать над этой книгой, я думал – ну все, сейчас-то полетят скандалы-интриги-расследования, таблоиды будут перепечатывать эти нетленные страницы, и весь мир узнает правду. Постаравшись взглянуть на эту ситуацию со стороны, я решил оставить все эти материалы для мемуаров: как верно сказал в одном из интервью Влад Радимов – «кто смог, тот и так все уже понял». Чтобы поставить точку в бесконечном споре любителей и противников Властимила Петржелы – в Интернете их называли ПЖ-филы и ПЖ-фобы, они даже устраивали футбольные матчи между собой, – скажу так: Власта был прекрасным тренером для «Зенита». Заслуженно в сложнейшей спортивной борьбе выиграл нам серебро. Лично я как болельщик бесконечно ему благодарен за те минуты спортивной радости, которые доставил мне «Зенит» под его руководством. Я могу до сих пор перебирать те матчи, как фотографии из отпуска: «Зенит»–ЦСКА 2003-го, «Спартак»–«Зенит» 2003-го, «Зенит»–«Рубин» 2004-го, «Зенит»–АЕК 2004-го, «Зенит»–«Црвена Звезда» 2004-го и так далее – их действительно очень и очень много. Просто в определенный момент работа закончилась и началась инерция. Странные трансферы – помните Драгана Чадиковски, который, по словам Петржелы, должен был привести «Петровский» в экстаз, Дарко Малетича, который должен был заменить Владимира Быстрова на правом фланге полузащиты? Этот список можно продолжить. Отсутствие главного тренера на тренировках. Ложь в интервью. Кармические проклятия из серии «„Зенит“ никогда не будет чемпионом». Было ли это связано с личностными изменениями, отсутствием должного контроля со стороны руководства клуба – сейчас, глядя на это из 2008 года, после слез в Раменском, Манчестере и Монако, мне это абсолютно не интересно. Этот период уже история, он остался в прошлом. А мы вернемся к началу 2006-го. Весь январь мы провели в пресс-конференциях: Фурсенко, Петржела, Радимов как капитан команды без устали отвечали на вопросы, рассказывая, что же именно нас ждет в светлом будущем. Уже в самом начале работы в «Зените» стало ясно, что очень и очень многое в жизни как команды, так и собственно клуба предстоит менять. В лучших реформистских традициях мы отправились набираться опыта за границу. Футбольная мекка наших дней, несомненно, находится в Англии, и в феврале, когда команда находилась на сборах в Испании, делегация футбольного клуба «Зенит» отправилась на недельную стажировку в лондонский «Челси». Нас было четверо: президент клуба Сергей Александрович Фурсенко, юрисконсульт Павел Пивоваров, оператор для фиксирования Игорь Юров и я. Это, конечно, была очень насыщенная и полезная неделя. Каждый день мы

знакомились с очередной стороной жизни большого клуба – именно в такой предполагалось превратить «Зенит» уже в ближайшем будущем. Директор Академии «Челси» Франк Арнесен рассказывал нам о специфике работы с молодежью. Он же проводил экскурсию по базе «Челси» в Кобхэме: 21 поле, на которых тренируются все команды «Челси», включая «Челси ледиз»; отдельный домик для пресс-конференций; гигантский котлован для очередного корпуса (ко всему прочему запланировано 3 подземных этажа); специальный закуток, в котором футболисты дают интервью для «Челси-ТВ»; парковка для машин игроков (меня больше всего покорил «бентли» Клода Макелеле – колпаки на его колесах крутились даже тогда, когда самого хозяина в машине не было; до тех пор такое я видел только по МТВ) и т. д. Агроном показывал нам, как сеять траву, сантехник – как управлять системами орошения, администратор – как удобнее всего хранить форму. Высшая точка – тренировка команды. Еще вчера эти ребята бегали по полю в телевизоре в матче Лиги чемпионов, сегодня они дурачатся на поле под строгими взорами Моуриньо. Это вообще было что-то из Айзека Азимова: я отдал мячик Терри, тот забил с острого угла Чеху, показал большой палец в знак благодарности. Это же все не со мной, правда? В тот же день азы футбольного маркетинга нам преподал Питер Кеньон – один из самых успешных футбольных менеджеров современности. Экскурсия по стадиону – обычная, билет на которую может купить любой желающий (среди экспонатов музея «Челси», в частности, знаменитое пальто Моуриньо), и специализированная – с представителями всех служб, задействованных на стадионе: безопасность, отдел по работе с болельщиками, маркетинг, пресс-служба и т. д. Клубный магазин «Челси мегастор» с ассортиментом на все случаи жизни: тут у нас клубные обои, тут – футболки из ретроколлекций а-ля 60-е, тут – пинетки с ползунками. Как завершение командировки – поход на матч «Челси»–«Ливерпуль»: посмотреть, как все эти службы работают в режиме боевых действий. Кстати, уверенная победа «синих» 2:0: удаление Рейны, ложа Абрамовича под нами, ритмичное скандирование гостевого сектора «Рафа-Рафа-Рафаэль, Рафаэль Бенитес». Мы возвращались в Петербург, буквально треща по швам от переизбытка информации. Сезон «Зенит» в том году начал необычно рано: впервые в своей истории мы вышли в весеннюю стадию еврокубков. Уже в феврале «Зениту» предстояло померяться силами с норвежским «Русенборгом». Уверенные 2:0 на выезде, столь же уверенные 2:1 дома, и подарок всем женщинам на 8 Марта – выезд в 1/8 Кубка УЕФА в Марсель. Фееричный матч Радимова, удаление Рибери, шедевр Аршавина – «Велодром» повержен, 1:0. 1:1 на «Петровском» – и новый шенген, теперь испанский: в ¼ «Зениту» предстояло играть с будущим победителем Кубка УЕФА, «Севильей». Дела во внутреннем чемпионате тем временем откровенно не ладились: в первых трех турах – домашняя ничья с «Сатурном», победа над «Амкаром» в Перми, заслуженное поражение в Самаре. 4очка. Невооруженным взглядом было видно, что в разных турнирах команда играет по-разному. Настрой и задор еврокубков плохо сочетался с внутрироссийским безволием. Еще в конце сезона 2005-го Андрей Аршавин и Александр Кержаков охарактеризовали состояние команды так: «Нас пропустили через мясорубку, потом еще раз, и теперь остался только сок». Отдельно скажу про пресловутое усиление состава, о которое было потом сломано столько копий. В команду пришли два футболиста: Ярослав Несвадба, левый защитник, молодой и будто бы перспективный, и Хен Ен Мин, изначально – правый полузащитник. На обоих игроках настаивал Петржела, Совет директоров пошел навстречу тренеру. Никаких списков, которые, как будет впоследствии утверждать Власта, президенту клуба он не предоставлял. Впрочем, об этих мифических списках – позже.

30 марта 2006 года европейская гастроль «Зенита» закончилась. В Севилье «Зенит» с треском проиграл 4:1, два удаления (Хаген и Аршавин; Андрею ко всему прочему впаяли трехматчевую дисквалификацию), беспорядки на трибунах, спровоцированные испанской полицией, – матч удался на славу. Я до сих пор считаю, что нас отцепили. Многие, возможно справедливо, обвинят меня в паранойе, но я преданный сторонник конспирологической теории. Матч обслуживал арбитр из великой футбольной державы, Люксембурга, Алан

Аммер, делегат встречи был с Мальты, и это была его последняя встреча перед выходом на пенсию, игру из-за судебных проблем с правами не показывали по телевизору. «Севилья» открыла счет, на 45-й минуте Кержаков счет сравнял, а в самом начале второго тайма Аммер назначил пенальти, которого не было (об этом на следующий день на первой полосе писала одна из авторитетнейших испанских спортивных газет «Марка»), и удалил Хагена за нарушение, которого тоже не было. «Зенит» держался до последнего, пропустил третий гол на 80-й минуте, на 90-й на провокацию поддался Андрей Аршавин и отмахнулся от испанца, на 93-й Адриано поставил точку в матче. 4:1. Три мяча на этом уровне не отыгрываются. После матча в подтрибунном помещении стадиона «Рамон Санчес Писхуан» Эрик подошел к Аммеру и предложил просто поговорить, по-мужски. Судья изменился в лице, сказал Эрику, что того зовут на допинг-контроль (это обязательная процедура для двух футболистов из каждой команды) и они непременно поговорят после. Пока Хаген писал в баночку, Аммер стремительно ретировался. Обнаружив, что судья его обманул, Хаген чуть не расплакался: он ведь просто хотел восстановить справедливость. К тому моменту ситуация в Петербурге начинала потихоньку наэлектризовываться. Богатых, само собой, не любят, поэтому раздражение московских журналистов – ведь менялся расклад сил в чемпионате России! – удивления не вызывало. Однако и в Питере приход «Газпрома» в «Зенит» вызвал весьма неоднозначную реакцию. Частично я объяснял это успешной кампанией против спекулянтов билетами (несколько болельщицких организаций оказались лишены права распространять абонементы, что всегда составляло львиную долю доходной части их бюджетов), частично – спортивными неудачами команды (это логику я мог понять: Петржела хороший, он всегда выигрывал, мы проигрываем, значит, виновато новое руководство). Тем не менее общий градус этой захлестнувшей город неприязни непонятен мне и по сей день. Футбол и деньги – тема для докторской диссертации, или кандидатской как минимум. «Бедные, но гордые» – под этим девизом «Зенит» существовал много лет. На мой болельщицкий вкус, пожалуй, даже слишком много. Приход больших денег, пусть и откровенно государственного происхождения, меня лишь радовал. К тому моменту я пребывал в полной уверенности – и, признаться, не разуверился до сих пор, – что стабильные спортивные успехи невозможны без стабильного же финансирования. Большие победы стоят больших денег, так было всегда и везде. Возможны кратковременные успехи, за которыми всегда следуют оглушительные провалы: например, римский «Лацио» в 1999 году выигрывал скудетто и Суперкубок УЕФА, после чего из-за проблем с финансированием скатился в подвал серии А.Понятно, что и большие деньги без должного уровня управления тоже мало что решают: пример московского «Динамо» времен Алексея Федорычева до сих пор весьма показателен. Сергей Фурсенко тогда ввел в оборот словосочетание «эффективный газпромовский менеджмент», которое болельщики моментально сократили в ЭГМ, наделив исключительно язвительной коннотацией. Фраза о трех кубках УЕФА, которые «Зенит» должен выиграть в течение 10 следующих лет (она впервые прозвучала в интервью корпоративному журналу «Газпром» весной 2006 года), вызвала такую бурную реакцию, что до мая 2008 года Фурсенко ее не припомнил только ленивый. Тем не менее опыт работы в период с 2006 по 2008 год показал, что, несмотря на весь скепсис болельщиков, журналистов и специалистов, все было сделано правильно. Результат, как шутят футболисты, на табло. Хотя мы чуть-чуть опережаем события. Изначально отношения Властимила Петржелы и Сергея Фурсенко, говоря языком объяснительной записки, складывались нормально: пришел новый начальник, Власта всем своим видом показывал, что готов много и плодотворно работать на общее благо, никаким противостоянием и не пахло. Япомню, как мы сидели перед первой совместной пресс-конференцией Петржелы и Фурсенко в переговорной Балтийской медиагруппы: Власта размешивал бесконечный сахар в чашке с чаем, мирно обсуждая предстоящие вопросы и темы пресс-конференции. Однако в апреле, когда команда вылетела из Кубка УЕФА и откровенно забуксовала во внутреннем чемпионате, Власта пошел на открытый

конфликт. Все началось с интервью, которое Петржела дал журналисту «Советского спорта» Олегу Соколу в Москве, перед кубковым матчем с «Торпедо». Это интервью вышло 18 апреля, и стало ясно: мир никогда больше не будет прежним. В этом интервью Власта обвинил руководство клуба в том, что оно советует, кого ему ставить в состав; в том, что оно не купило ему нужных футболистов, несмотря на то что еще перед началом сезона Петржела предоставил Фурсенко список игроков, которых он хотел бы видеть в составе (в зависимости от настроения в этом списке фигурировали то Павел Недвед, то Томаш Росицки); наконец, в том, что оно недостаточно доверяет тренеру, хотя мало что понимает в футболе. Ячитал это интервью и не понимал, что происходит. Месяц назад эти люди спокойно обсуждали, что делать, чтобы «Зенит» стал лучше, сегодня, оказывается, игроки не куплены, доверия нет, работать мешают. Я прекрасно осознаю, что со стороны мой подход может показаться несколько однобоким: работать в клуб меня приглашал Фурсенко, и в конфликте я, конечно же, буду на его стороне. Но мало кто убедит меня в том, что Власта в той ситуации поступил честно. И уж точно никто не убедит в том, что он поступил правильно.

8 апреля по дороге в Самару в самолете вся команда передавала из рук в руки «Спорт-Экспресс» с интервью Аленичева на первой полосе под заголовком «Старков – это тупик для „Спартака“». Чем закончилась та история, мы все знаем: сперва из команды выгнали Аленичева, затем – Старкова, команду долго лихорадило и, к слову, лихорадит до сих пор – во многом по той же причине, почему Аленичев тогда дал интервью (по слухам, последние два года группа таинственных влиятельных болельщиков «Спартака» пытается отобрать клуб у его нынешних владельцев, устраивая интервенцию за интервенцией). Ясно было, что после таких обвинений в адрес президента клуба дни главного тренера на своем посту сочтены. 26 апреля в том же «Спорт-Экспрессе» выходит следующее интервью Петржелы: «Мое время здесь закончилось». Команда читала это интервью по пути в Нальчик, где в итоге сыграла вничью, 1:1. Стало ясно, что футбол как таковой потерял смысл: игроки существовали в одном мире, главный тренер – в другом. Единственный выход из этого конфликта состоял в увольнении тренера. Признаюсь честно – с определенного момента, всякий раз снимая трубку, когда звонил Сергей Александрович, я ждал только одной новости. Естественно, вся эта истерия моментально поразила всех вокруг. Как-то за полночь мне позвонил один петербургский спортивный журналист и, срываясь на крик, стал призывать меня: «Федор, сделайте что-нибудь! Он же разрушает команду! Его надо гнать в шею!» Надо сказать, что объяснений этого со всех сторон странного поведения Петржелы предостаточно. Если вынести за рамки бесконечные слухи, которые до сих пор ходят по Петербургу в промышленном количестве, рабочей останется одна версия. Думаю, что, затевая всю эту публичную кампанию, Власта рассчитывал на повторение летней истории 2003 года. Тогда, по слухам, по все той же причине – неудовлетворительные спортивные показатели – он был близок к увольнению и откровенно разругался с тогдашним президентом клуба Виталием Мутко. В определенный момент хозяева клуба – банкиры из БД «Санкт-Петербург» – вызвали к себе на ковер Мутко и Петржелу. Мутко, быть может из природного снобизма, на встречу не пошел. Власта же поехал и на вопрос «что мешает вам работать» ответил «не что, а кто». И назвал фамилию Мутко. С этого момента Петржела подчинялся непосредственно Когану с Трактовенко, а по истечении сезона Мутко был отставлен с поста президента клуба. Подозреваю, что, когда Власта откровенно врал в интервью о том, как Фурсенко мешает ему работать, он хотел в первую очередь попасть на прием к руководству «Газпрома» в Москве, на котором он объяснил бы, кто главный виновник неудач «Зенита». Другое дело, что вряд ли стратегия Петржелы изначально могла рассчитывать на успех. Разбирался ли он так глубоко в российских реалиях или нет – мы уже не узнаем, но в 2003 году Власта лавировал между двумя разными лагерями (Мутко был предыдущим хозяином клуба и при новых акционерах выступал, по сути, в роли управленца), тогда как в 2006-м и Фурсенко, и руководство «Газпрома», до которого хотел достучаться чешский тренер, были представителями одной структуры.

Неоднократно появлялась информация о том, что увольнение Петржелы входило в изначальный план нового руководства «Зенита». Потому, мол, и футболисты из мифического списка не покупались. Какое-то время я сам считал такую гипотезу небезосновательной. Однако работа над этой книжкой – на то и документалистика, в конце концов, – позволила установить истину: переговоры с Адвокаатом начались только в апреле, уже после того, как Власта прошел точку невозврата. Так или иначе, футбол в «Зените» закончился. Команда с тоской наблюдала за выяснениями отношений, Петржела встречался с болельщиками и рассказывал, кто виноват и что делать дальше, журналисты изо дня в день упражнялись в остроумии. Казалось, еще чуть-чуть – и Земля налетит на небесную ось. Через неделю после выезда в Нальчик нашу команду ждал, пожалуй, самый важный матч в болельщицкой табели о рангах: на «Петровском» мы принимали «Спартак» – «Спартак», который той весной трясло не меньше нашего. Более того, буквально за три дня до матча в отставку был отправлен главный тренер москвичей Александр Старков, команду возглавил Владимир Федотов, зять легендарного тренера Константина Бескова. Казалось бы, все преимущества на стороне «Зенита»: настрой, домашняя атмосфера, минимум времени для тренера соперника, чтоб войти в курс дела. Есть матчи, которые вовсе не хочется вспоминать. «Зенит»–«Спартак» 2006-го из их числа. Уже на третьей минуте Ковальчук, после навеса Ширла, срезал мяч в свои ворота. Казалось, весь матч будет проходить под диктовку «Зенита». Но на 35-й минуте тот же Ширл нарушил правила в собственной штрафной, и Павлюченко уверенно реализовал пенальти. Что произошло с командой после перерыва – загадка, ответа на которую никто не узнал. После матча помощник и впоследствии соавтор Петржелы Иван Жидков утверждал, что русские футболисты сливают тренера. «Зенит» пропустил второй гол уже на первой минуте второго тайма! И еще два в течение получаса. Федотов, для которого это был первый матч на посту главного тренера «Спартака», на послематчевой пресс-конференции сиял от счастья и самодовольно шутил: «Когда это было, чтобы в Санкт-Петербурге „Спартак“ забил пять мячей? Не припомню». Властимил же устроил из пресс-конференции настоящий эстрадный номер. Вот ответ на вопрос Никиты Гулина о том, поможет ли поражение с таким счетом встряхнуться команде: «Я никогда не хочу проигрывать, я не хочу играть в футбол такой, чтобы болельщики не радовались победам. Сегодня я просто иду на поле и не знаю, как все закончится. Но я уверен, что если завтра-послезавтра мы перечитаем зенитовскую газету, там будет написано „все – супер“. Того, что я говорю на пресс-конференции, там никогда нет. Не надо обманывать болельщиков, обманывать журналистов. Надо им сказать правду. Ситуация нехорошая. Сегодня присутствовал президент, ехал со мной в одном автобусе. Ситуация для меня очень сложная. Я не знаю, кто работает в клубе, что там за люди. Там много директоров, что делают – не знаю». Это, кстати, цитата с официального сайта «Зенита», где до сих пор лежат расшифровки всех петржельских пресс-конференций. Позволю здесь маленькую ремарку: я знакомился с Властимилом 10 раз. Это не гипербола. И мне рассказывали, что даже после очередного знакомства, когда я летел с командой на выездной матч, Власта спрашивал: «Кто это в очках летит с нами?» Закончилась же пресс-конференция дракой между Бориславом Михайличенко, корреспондентом газеты «Петербургский курьер», и Иваном Жидковым. Процитирую протокол с официального сайта: Михайличенко: Когда вы пришли в «Зенит», вы имели возможность из работоспособного дубля взять пять человек сразу в основной состав. Вы проработали в «Зените» три года и говорите, что нет игроков в дубле. Чья это вина, скажите, пожалуйста? Петржела: Я не знаю. Может, ваша. Вы постоянно критикуете, пишете. Я вчера смотрел на «Торпедо», на игрока восемьдесят восьмого года, потому что это талантливый игрок. Я посмотрел на дубль, пришел на одну игру «Алании» в Элисте, видел Власова, Денисова, Быстрова и сразу сделал эти замены. Сколько

меня критиковали за это? Вы же и критиковали. Вы написали такую статью по желанию нашего президента против меня. Вы, Михайличенко. Что у «Зенита» будут проблемы с тем, чтобы остаться в высшей лиге. Закончили мы тогда на второй позиции.

На этих словах Жидков подскочил к Михайличенко и крикнул что-то в духе: «А кто Мутко задницу в две тысячи третьем году лизал, кто?» Михайличенко – к слову, отставной военный – к такому обращению не привык и зарядил Жидкову с правой. Когда мы потом обсуждали этот эпизод с Уткиным, Василий выдвинул, на мой взгляд, очень верный диагноз: дело в том, что в Петербурге нет спортивных журналистов, а есть болельщики; и этот эпизод с дракой – драка не журналистов, а именно что болельщиков. Собственно, на этой драке пресс-конференция и закончилась. Вечером того же дня я выходил с Чапыгина, 6, и встретил на ступенях Владислава Радимова, который приехал в программу к Геннадию Орлову. Мы перекинулись с Владом парой слов, хотя, в общем, можно было ничего и не говорить: было ясно, что жить так дальше нельзя. Период Властимила Петржелы определенно подходил к концу. Владислав Радимов: Обратно, из Стамбула, после ничьей с «Бешикташем», летели весело, да: все-таки для тогдашнего «Зенита» это было большое достижение, выйти из группы. Конечно, такое рано или поздно случается со всеми командами, но, думаю, не будь того выхода в весну, в розыгрыше Кубка УЕФА 2007–2008 года, нам было бы куда сложнее. К тому же многие понимали, что «Зениту» чего-то не хватает на европейской арене для успешного выступления. И немаловажную судьбу в будущем «Зенита» сыграло то, что «Газпром» пришел. Думаю, люди в руководстве «Газпрома» понимали, что надо чуть-чуть добавить, чтобы «Зенит» вышел на качественно другой уровень. Может быть, тот матч стал одним из переломных в этом отношении. «Зенит» вышел в весеннюю стадию Кубка УЕФА, и «Газпром» стал собственником клуба. Почему «Зенит» провалил конец сезона 2005 года? Я думаю, просто «Зениту» тогда не хватило футболистов приличного уровня. На два фронта, особенно в конце года, играть очень сложно: пошли травмы, многие потеряли форму. В Стамбуле мы пропустили мяч первыми, о том, что все может плохо закончиться, по ходу матча не думали – не до того было. Повезло, что Саня Горшков смог достаточно быстро сравнять счет, удалось игру выровнять. Были даже шансы выиграть. Ну и слава богу, что так все закончилось в том матче, мы смогли выйти в весеннюю стадию еврокубков – впервые, к слову. Николай Воробьев: Я не работал первый год, когда пришли Петржела с Боровичкой, в 2003 году. Они принесли свой тренировочный процесс. Это естественно для каждого нового главного тренера. Боровичка был исполнителем, он ничего не решал в этом процессе, ничего не менял. Это было достаточно интересно, было много нового, особенно – связанного с функциональной подготовкой футболистов. Действительно, я считаю, что при Власте все игроки совершили большой сдвиг в физическом развитии. Выросли выносливость и сила. В недельном цикле была интересная тренировка, целиком направленная на скоростно-силовые качества. Это тоже повлияло на развитие команды. Но ситуация складывалась так, что был цикл, который не менялся. И игроки знали его назубок – ночью разбуди, все расскажут. Конечно, это все надоедало – особенно, когда пошел четвертый год. Было много жалоб от игроков, все хотели перемен. Но перемены могли исходить лишь от Петржелы, мы, помощники, лишь исполняли его решения. Владислав Радимов: Начало сезона 2006-го в России выдалось очень тяжелым. Мы проиграли Самаре 3:2, выиграли у Перми 3:1, а дальше посыпались. Помню, было очень тяжело играть: мы тогда

выступали в чемпионате России, в Кубке России – а Кубок тогда разыгрывался по схеме «матч на выезде – матч дома» – и в Кубке УЕФА. Очень много игр подряд. Все наложилось друг на друга. И ребята устали даже не столько физически, сколько психологически. Я вот сейчас не играю практически, но помню прекрасно, как было тяжело тогда: мяч, тренировки, поля, все время одно и то же. И, конечно же, поражение от «Спартака» было убийственным. Владимир Боровичка: Я в открытую могу сказать, ведь я уже не тренер: за мной игроки ходили – Радимов, Аршавин, – просили: «Пожалуйста, сходите за тренером, пусть он один или два раза в неделю выйдет на поле, постоит в углу, ему не надо ничего делать, но надо, чтоб он стоял в углу, чтоб команда знала, что главный тренер присутствует на тренировке». Больше ничего не надо говорить. Я Владу отвечал: «Я говорю с ним каждый день на эту тему. Власта отвечает: „Мне не хочется. Фергюссон тоже не ходит на тренировки“». Владислав Радимов: Все футболисты тогда думали: вот-вот, сейчас будет усиление. Я думаю, что в тот момент не было какой-то четкости и ясности, из-за передачи власти произошла некоторая заторможенность в плане принятия решений. Толком усилиться мы тогда не успели, пришли Хен Ен Мин и Ярослав Несвадба – не те футболисты, которые могли усилить конкурентоспособность. Мы в том розыгрыше Кубка УЕФА прошли «Русенборг», прошли «Марсель», но это был максимум, на который мы были способны. Пройти такую команду, как «Севилья», – шансы, конечно, были, но не много. И в чемпионате тогда выступали не очень, и в УЕФА остановились на стадии ¼ финала. Хотя на тот момент это тоже был рекорд. Юрий Гусаков: И по тренировкам было видно, что команда живет своей отдельной жизнью. Петржела не выходил на тренировки. Всю ответственность за проведение тренировочного процесса на тот момент взял на себя Боровичка. При этом нельзя сказать, что команда играла без участия главного тренера, он указывал, кого поставить на ту или иную позицию, принимал решения о заменах в ходе матча. Оговорюсь, что у Властимила была очень сильная черта: он мог в ходе игры поставить именно того игрока, который был нужен. То же самое касательно замен. Команда при этом хорошо относилась к Петржеле, многие игроки сохранили это отношение и по сей день. Все знают и помнят, что он хороший тренер, дающий правильные нагрузки. Ему удалось наладить взаимопонимание в команде. С самого начала своего прихода в «Зенит», в 2002 году, Петржела создал очень хороший коллектив, и вокруг него установилась приятная атмосфера. Не то чтобы до его прихода «Зенит» был разрозненной командой, но единства как такового не было. Однако эту атмосферу изменили последующие странные шаги и заявления, а также непонятные и нелогичные приобретения, как, например, игрок Малетич, вызвавший недоумение у футболистов. Доверия стало меньше. Владислав Радимов: Говорят, что будто бы с конца 2005 года, например в Марселе, «Зенит» играл сам по себе, тренер уже не принимал участия в жизни команды. Нет, конечно, это не так. Другое дело, что Власту мы уже не воспринимали как тренера с определенного момента, для нас он был человеком, который вот-вот уйдет, – если говорить о конкретном времени, то для меня это отношение сложилось окончательно после выхода тех интервью. Другой вопрос – почему это так долго тянулось? Еще масла в огонь подливало то, что Фурсенко ничего не отвечал. Было ясно, что сам Фурсенко все понимает. Нам тогда было тяжело выходить играть. Очень тяжело. Николай Воробьев: Я категорически не согласен с мнением, будто команда играла сама. Это мнение людей,

далеких от футбола. Команда сама по себе играть не будет. Кто-то должен и состав определять, и готовить команду, и определять тактику. Это неприемлемая постановка вопроса. Другое дело – отсутствие влияния у Петржелы на то, чтобы изменить игру. Ну и по большому счету, он и не пытался что-то изменить. Владимир Боровичка: То первое интервью Власта дал «Советскому спорту»; мы приехали на кубковый матч с «Торпедо», поселились в гостиницу. Я утром, когда игроки отдыхали, поплавал в бассейне, возвращаюсь и вижу: Власта сидит в лобби с каким-то журналистом и говорит мне: «Я сейчас дам интервью, это будет бомба». – «Что за интервью?» – «Посмотришь». Вот и все, что он мне сказал. Потом, когда я прочитал это интервью, я его спросил: «Чего ты хочешь добиться?» Он ответил: «Я знаю, что нас летом увольняют». – «Ну и что такого? У нас есть контракт, даже если нас уволят – ничего страшного не произойдет, такое случается в футболе. Нам выплачивают неустойку, а так как мы в „Зените“ хорошо работали, то другую работу найдем без проблем». – «Нет-нет, я сделаю так, что все будет нормально, я беру все в свои руки, я хочу, чтобы с этого момента ты с журналистами не общался, все вопросы решаю я. Все будет в моих руках, все станет так, как было раньше». На этом разговоре все закончилось. Юрий Гусаков: Да, я хорошо помню это интервью, которое дал тогда Петржела. Дело в том, что у Власты были очень теплые отношения с прежним руководством клуба. Может быть, с моральной точки зрения, все было правильно: они всегда поддерживали его в трудную минуту, и он до последнего остался им верен. Складывалось впечатление, что Властимил хотел повторить свой «подвиг» 2003 года: тогда, при создавшемся конфликте с Мутко, руководство приняло сторону Петржелы. Может быть, он сохранил уверенность в том, что так будет всегда. Но оказался неправ и несколько переоценил свою значимость. Изначально ровные отношения с Фурсенко со временем осложнились, финалом чему послужила окончательная размолвка. Владимир Боровичка: Я спрашивал его: «Чего ты хочешь? Ты убрал Мутко, когда ходил к Трактовенко. Но там была другая ситуация. Мутко не был владельцем. Здесь владелец „Газпром“, который поставил своего человека. Как ты хочешь его убрать?» – «Я смогу, ты молчи». Все. Александр Горшков: В прессе тогда об этом много писали, раздували ситуацию на радость Москве, я думаю. Через какое-то время нам, игрокам, это так надоело, что на самом деле мы все задавались вопросом: почему молчит руководство? Понятно, что оно не должно вступать в полемику с Петржелой, устраивать перепалку. Но просто нужно было остановить это все. Получалось так, что вольно или не вольно это все лезло в головы игроков. Часто были разговоры: сегодня написали там, а сегодня – здесь, газеты приносили, все читали, эта тема существовала внутри коллектива и, конечно, влияла на психологический климат. И удивляло то, что клуб наш никак не реагирует на эти интервью. Тогда как, повторюсь, игрокам уже хотелось, чтоб поставили точку и все закончилось. Владислав Радимов: Я помню, как вышли эти первые два интервью Властимила, сначала в «Советском спорте», затем – в «Спорт-Экспрессе». Мы обсуждали это интервью внутри команды и понимали: такие вещи нельзя произносить вслух, хотя бы из уважения к коллективу. К тому моменту сама команда не воспринимала Власту как тренера. По большому счету, все понимали, что он сам хочет уйти, слухи все эти ходили про проигрыш колоссальный.

Владимир Боровичка: Потом пошли статьи, прилетели в Нальчик, начитавшись по дороге, и Власта поменял на последней минуте Шумуликоски на Власова в момент пробития штрафного. В итоге игрок, которого должен был держать Власов, нам и забил. Николай Воробьев: Ситуация была понятная: Власта вступил в открытый конфликт с руководством клуба. Лично для меня предельно ясно: никогда никакого результата команда не добьется, если не будет единства между клубом и командой. Думаю, все игроки это прекрасно понимали. Это была дорога в никуда. Надо также понимать, что у нас у всех, и у тренеров, и у футболистов, есть контрактные обязательства перед клубом. И мы не имеем права вмешиваться ни в дела клуба, ни в дела главного тренера. Поэтому все продолжали заниматься своим делом. Но эмоциональное состояние, конечно, оставляло желать лучшего. Все понимали, что при таких отношениях ставить большие цели – просто невозможно. Владимир Боровичка: Тогда была очень сложная ситуация в команде. Очень сложная. Потому что, когда стали выходить все эти интервью, они не могли не ударить по команде. Мы летим в Нальчик, все футболисты открывают газету, а там Властимил пишет: «У меня уже нет мотивации тренировать команду». Это точка. Власта делал все для того, чтоб было плохо. Мне же, после трех лет работы в «Зените», не хотелось хлопать дверью. Даже если бы Власта знал наверняка, что нас увольняют, надо было просто доработать до конца: у него была хорошая репутация, и уйди мы после перерыва на чемпионат мира, мы бы через три дня нашли бы работу в России, ту работу, о которой он сейчас так мечтает. Можно было начать с чистого листа; смог бы он или нет – это другой вопрос. Я не жалею о своем решении, я считаю, что сделал правильно, оставшись. Владислав Радимов: Это футбол. Мы проиграли «Спартаку» не по какой-то конкретной причине. Просто в тот день «Спартак» был сильнее. Почему на следующий год мы опять проиграли «Спартаку»? Почему в 2008-м мы не смогли выиграть у «Спартака»? Почему мы до этого три года подряд выносили «Спартак»? Мы даже в команде это тогда не обсуждали. Что там обсуждать – 1:4 в таком матче?! Никто там никого не сливал, никто ничего не сдавал – все это бред. «Спартак» просто был сильнее. Владимир Боровичка: Да, мы забили в том матче первыми. Не знаю, почему мы тогда так проиграли. Не могу сказать. В футболе – это я не про «Зенит», я про футбол в целом – бывают некоторые вещи, которые лучше не понимать. Может так случиться, что будут говорить: игроки сдали матч. Так вот, об этом лучше не думать, потому что в тот момент, когда начинаешь думать о таких вещах, лучше закончить работу с командой. Александр Горшков: Перед матчем со «Спартаком» был Кубок УЕФА – матч с «Севильей», который закончился со счетом 4:1, судейство опять же оказалось такое, скажем, неоднозначное. И, конечно, был спад в игре. Ситуацию в прессе тоже нельзя сбрасывать со счетов: конечно, конфликт между тренером и клубом влиял на то, что происходит в команде. Все это сыграло определенную роль. Конечно, в том матче мы хотели сыграть как можно лучше. «Спартак», вне зависимости от того, кто тренирует «Зенит» или «Спартак», – это всегда особый раздражитель. Просто не получилось.

Юрий Гусаков: К уходу Петржелы все, по большому счету, были готовы. Когда пришло новое руководство клуба, ни для кого не было секретом, что рано или поздно он уйдет. И ребята уже говорили об этом между собой. Именно из-за этого обстоятельства, думаю, в команде не было концентрации. По этой же причине мы неудачно провели матчи с «Севильей», со «Спартаком». Уверенность в том, что скоро придет новый тренер, и неопределенность на тот момент не лучшим образом сказывалась на настроении в команде. А еще через какое-то время, несмотря на отсутствие официальной информации, стала звучать фамилия Адвокаата. Владислав Радимов: Команда на приход «Газпрома» отреагировала спокойно: «Газпром», по сути, и так был одним из основных спонсоров «Зенита». Просто президентом стал другой человек. Я, кстати, хочу сказать добрые слова в адрес Трактовенко. Я в «Зените» с 2003 года. Когда я переходил из «Крыльев Советов», «Зенит» был на 11-м месте, весь второй круг – без побед. И вся вот эта новая история питерского клуба, которую я знаю, приглашение Петржелы – все это, конечно, стало переходом на совсем другой уровень футбола, и я очень рад, что этот переход стал возможен. Постепенно команда начала перестраиваться, ребята стали взрослеть, и когда пришел «Газпром», такая крупная компания, стало ясно – что будут вливания, провалы станут редкостью. Михаил Гришин: Я никогда не относился к, так скажем, категории лиц, ведущим политическую борьбу с руководством или с тренером. Естественно, при сильном тренере работать проще. Проще, потому что есть порядок: при сильном тренере если ты докладываешь с вечера, что этот футболист завтра не будет тренироваться, так как он травмирован, то не возникнет ситуации, когда утром тебя спрашивают – а почему он не тренируется? Действительно, в тот момент команда находилась в режиме самоуправления. Да, были тренерские решения, но они воспринимались так: ну да, ну хорошо. Некоторые заявления для меня были странными. Само собой, мы обсуждали их в команде, с друзьями. Может быть, что-то в тех интервью было правдой; может быть, что-то неверно переведено: Властимил же думал по-чешски, а говорил по-русски. Был такой случай: по-чешски «хитрый» значит «умный», и в одном интервью Властимил назвал Мутко «хитрым». Тот обиделся. Но в этом случае, весной 2006 года, было видно, что идет какая-то политическая борьба. Властимил, видимо, хотел повторить ситуацию 2003 года, когда он победил в борьбе с клубным руководством, и это в итоге пошло на пользу в чем-то команде, и его тренерские позиции укрепило – ему стало проще управлять командой. В 2006 году уже все смотрели на это со стороны. Было ясно, что это его персональная борьба. Властимилу хотелось снять с себя ответственность, доказать свою правоту. Конечно же, это влияло на общее состояние команды. Владислав Радимов: То, как складывалась ситуация, – так продолжаться не могло, до добра бы это не довело. Отношения Петржелой были испорчены окончательно, он выносил из избы такой сор, который выносить из избы нельзя ни при каких обстоятельствах. Всем стало ясно – если оставлять Петржелу, то команда двигаться вперед не будет.

Глава 3 Период Боровички «Зенит» – «Рубин» 14 мая 2006 года 9-й тур чемпионата России Санкт-Петербург

Стадион «Петровский» 1:0 Матч с ЦСКА, после которого Властимил Петржела решением Совета директоров был отправлен в отставку, состоялся в среду. «Зенит» до субботней встречи с «Локомотивом» в рамках чемпионата России оставался в Москве, в «Мариотте» на Старопименовском переулке. В среду же Власта улетел в Петербург улаживать все свои контрактные вопросы. Спускаясь утром в четверг на завтрак, я поймал себя на мысли о том, что иногда новая жизнь может действительно начаться в один момент. Прошло 12часов, и уже мало что напоминало о Властимиле, о бесконечной газетной полемике, издевках московских журналистов и болельщиков. Хочешь не хочешь, готов ты к этим переменам или нет – они уже начались. Полагаю, со схожими ощущениями проснулась бóльшая часть команды. Еще до завтрака я перебежал стоящую в утренней пробке Тверскую, чтоб купить в киоске свежие спортивные газеты: все первые полосы были наши. За завтраком Боровичка непринужденно старался показать, что все в порядке. Возможно, для него так оно и было. Расписание на день было незамысловатым: завтрак, тренировка на одном из запасных полей «Лужников», обед, ужин. Никакой политинформации, просто спорт: Боровичка, да и, думаю, вся команда в целом прекрасно понимали – до отпуска четыре матча, и какие бы еще потрясения ни ждали «Зенит» впереди, эти матчи есть смысл провести максимально достойно. Мы долго плутали вокруг «Лужников», спланированных с олимпийским размахом, в поисках поля № 9. Еще с утра мы договорились с Владимиром, что тренировка будет открытой для прессы, а сам он ответит на вопросы журналистов: играть в молчанку в той ситуации попросту означало позволить сплетням и домыслам множиться в геометрической прогрессии. Подозреваю, что скромное запасное поле № 9 вряд ли рассчитывало на такие «15 минут славы», и это был, несомненно, его звездный час: весь цвет московской спортивной – да и не только спортивной – журналистики был там. Боровичка, пока команда готовилась к тренировке, кратко и предсказуемо общо ответил на ряд набивших тогда оскомину вопросов из категории «что же будет дальше». Как будто бы кто-то из нас это знал! То есть, с одной стороны, понятно: наша цель – коммунизм, и он не за горами, а с другой – пойди разберись, как мы туда попадем. В пятницу Боровичка со всем тренерским штабом отправился в Черкизово смотреть матч дублирующих составов: разница в классе оказалась уж совсем неприличной, молодые зенитовцы спокойно выиграли 3:1, пропустив гол престижа уже в самой концовке встречи. Сразу же после матча дубля у основной команды проходила тренировка на стадионе «Локомотив». Может быть, это была защитная реакция, но весь отведенный на занятие час команда провела в атмосфере непринужденного, временами чуть истерического веселья. Меня, в частности, покорил начальник команды Юра Гусаков, который пересек поле поперек туда и обратно – а это все-таки за 100 метров, – держа мяч на лбу. Я долго думал, какой из этих четырех матчей вывести в заглавие: все-таки они получились слишком разными. Я выбрал «Рубин» не потому, что спустя два года в тот же самый день «Зенит» выиграет в Манчестере Кубок УЕФА, и даже не потому, что это была единственная игра, которую тот «Зенит» выиграл. Лично мне тот матч дорог зашкаливающим нервом, который колотил с первой до последней минуты, – это состояние продолжительного выброса адреналина, на мой вкус, лучше всего характеризует тот майский период. Увы, но несмотря на ожидания перемен уже в первом матче, игра с «Локомотивом» получилась не намного лучше предыдущей, со «Спартаком». Хотя ничто не предвещало такой беды: команда приехала в Черкизово, если говорить языком официального протокола, в приподнятом настроении. Игроки долго изучали программки, которые пресс-служба московского клуба заботливо разложила в раздевалке. Болельщики «Зенита» в очередной раз продемонстрировали свою преданность – их было много и их было слышно, даже несмотря на зычную поддержку «паровозов». Однако уже к 10-й минуте мы были в таком глубоком

нокдауне, что стало ясно: клиент скорее мертв – Траоре, 4-я минута; Сычев, 10-я минута. И еще один раз от стопроцентного гола спас Чонтофальски. Казалось бы – не все потеряно, на 17-й минуте Анюков заработал пенальти, 2:1 – это еще можно отыграть. Однако Кержаков пробил настолько слабо, настолько бесхитростно, что даже такой, мягко скажем, далеко не звездный вратарь, как Алексей Поляков, сумел отбить удар. Матч «Зенит» доигрывал в меньшинстве: на 80-й минуте Шкртэл заработал вторую желтую карточку. На 89-й минуте Лоськов поставил точку в этой встрече, и даже реализованный уже в добавленное время Денисовым пенальти – Кержаков к точке даже не подходил – ничего не менял. Дебют у Боровички вышел откровенно неважный. За день до игры в одном из многочисленных интервью, которые тогда раздавали игроки «Зенита», Владислав Радимов высказался в духе, мол, хватит уже, над нами смеется вся Россия, давайте, наконец, в футбол играть. Острые на язык болельщики «Локомотива» вывесили над сектором питерских болельщиков вырванную из контекста фразу аршинными буквами: «Над вами смеется вся Россия». Мы ехали, кажется, в «Домодедово». Я хорошо помню, как Аршавин с Радимовым обсуждали предстоящий полуфинал Кубка России с ЦСКА. Чаще всего звучала фамилия только набирающего обороты Жо, ныне выступающего за «Манчестер Сити». Я бы даже не рискнул охарактеризовать то обсуждение как «сдержанно-оптимистическое». Было ясно, что отыграть этот один мяч, пусть у себя дома, тому «Зениту» у того ЦСКА будет ой как непросто. Про матч с ЦСКА 10 мая даже как-то вспоминать не хочется: домашнее поражение, да еще и со счетом 3:0 – и счет этот, увы, был по игре, – злорадство гостевого сектора, скандирующего что-то про блокадных крыс, – все это хочется забыть как можно быстрее. Ясно было только одно: Чонтофальски по делу уступил место в воротах Вячеславу Малафееву – все три мяча были забиты в первом тайме, и два из них – после неудачных попыток сыграть на выходе. Следующая игра должна была состояться уже через четыре дня: в гости на «Петровский» ехал единоличный лидер чемпионата, казанский «Рубин». Не буду врать: на стадион я отправлялся, будучи абсолютно уверенным в очередной «баранке». Однако Боровичка явно сумел что-то наладить в команде: может, подействовала смена вратаря или частичная перекройка состава, вполне возможно – обращение Радимова к болельщикам накануне матча. Команда играла так, как будто это был ее последний бой: я смотрел матч из-за ворот казанского клуба, и лица футболистов «Зенита», периодически проносящиеся мимо меня в киношном рапиде, искрили от напряжения. На 42-й минуте Саша Горшков изящно щечкой вывел Игоря Денисова один на один, и тот, чуть ли не с линии штрафной, мощно пробил в угол, под опорную ногу вратарю. Эта донельзя избитая фраза, но «Петровский» тогда определенно взорвался: первый раз в эпоху перемен «Зенит» вышел вперед. Это сложно представить, но второй тайм получился еще более нервным: каждую атаку «Рубина» стадион наблюдал, затаив дыхание, каждый нереализованный «Зенитом» момент сопровождался стоном ужаса, Боровичка, молнией летающий по технической зоне, как мог, тянул время, жонглируя выкатившимся к нему с поля мячом. Я скажу простые слова: это была очень нужная победа. Говорят, после матча Боровичка в одном из пабов города, от избытка чувств, встал за барную стойку и угощал за свой счет всех желающих. И совершенно точно – это был первый матч, на котором инкогнито присутствовал будущий помощник Дика Адвокаата Кор Пот. Последняя игра до перерыва на чемпионат мира была с «Ростовом». Перенесенная из-за участия «Зенита» в Кубке УЕФА встреча 3-го тура состоялась 17 мая. Все команды уже разъехались по курортам, «сборники» паковали чемоданы в Германию, и лишь нам оставалось наверстывать упущенное. Перед игрой тренерский штаб сообщил команде, что в случае победы игроки получают два лишних дня отпуска. Эрик Хаген, известный домосед, скучавший что есть сил по Норвегии весь свой зенитовский срок, ошарашил всех грозным и отчасти самонадеянным заявлением: «В таком случае я забью пять мячей!» Дело в том, что за два предыдущих года в «Зените» Эрик так и не смог ни разу поразить ворота соперника.

После столь громогласных обещаний один из тренеров скептически ухмыльнулся: «Если Эрик забьет пять, то я двести раз отожмусь». Матч начался с неспешных позиционных атак «Зенита», мы создавали моменты, вратарь ростовчан Чичкин их блестяще нейтрализовывал. Но тут, на 37-й минуте, после подачи углового в воздухе над гостевой штрафной неожиданно воспарил Хаген. Воспарил и, блестя лысиной на еще набирающем обороты майском солнце, буквально вколотил мяч в правую девятку. Надо было видеть лицо тренера-скептика. Однако продлить отпуск Хагену не удалось: на 53-й минуте точно так же с углового отличился Каньенда – уж не знаю, что и кому он обещал. Встреча так и закончилась голевой ничьей, и я постарался отнестись к этому по возможности стоически: главное, что все, баста – впереди перерыв, за время которого – я не сомневался – наступит ясность в будущем команды. Ну и за четыре месяца футбола в режиме «через два на третий» уже все устали. Но надо было видеть Эрика: он долго сидел в центральном круге, не решаясь – уж он-то знал свой характер (как-то после очень уж нервной встречи с «Викторией-Гимараеш» Хаген вынес ногой дверь в раздевалку, демонстрируя партнерам по команде должное отношение к игре) – идти в раздевалку. Потом его еще долго успокаивал администратор команды Федор Луннов, Боровичка говорил что-то ободряющее, а врач команды давал нюхать какую-то специальную медицинскую ватку. Остаток мая прошел, по сути, в бесконечных опровержениях новости про то, что следующим тренером «Зенита» станет грозный голландец Дик Адвокаат: впервые разговоры об этом я услышал ближе к концуапреля от своих московских знакомых. Какой-то определенности от вышестоящего руководства я получить так и не смог, поэтому спокойно звонил в «Интерфакс», «ИТАР-ТАСС» и «кто там еще сегодня разместил эту новость?» с просьбой напечатать опровержение. Как я понимаю спустя два года, весь этот режим чуть ли не военного времени секретности был связан с четкими контрактными обязательствами Адвокаата перед Федерацией футбола Кореи: Дик ехал в Германию со сборной этой страны и до конца чемпионата мира 2006 года не имел права подписывать какие бы то ни было контракты – это было чревато большой неустойкой и судебными разбирательствами. В самом конце мая неожиданно выстрелила новость: решением руководства клуба из команды отчислены легионеры-старожилы – Ян Флахбарт, Величе Шумуликоски, Милан Вьештица, Драган Чадиковски. Стало ясно: несмотря на кажущееся межвременье, кто-то определенно работает с командой. Оставалось только понять – кто. Владислав Радимов: Никакого конфликта тогда в связи с назначением Боровички не было. Все понимали, что надо доиграть оставшиеся до перерыва на чемпионат мира матчи, а уж потом все станет ясно. Было три игры, «Локомотиву» мы проиграли, у «Рубина», который тогда шел в лидерах, выиграли, а с «Ростовом» сыграли 1:1. Думаю, на тот момент это был максимум очков, который мы могли взять. Если бы «Ростов» еще не отыгрался в конце, вообще все было бы отлично. А дальше мы понимали, что Боровичка уйдет, будет новый тренер. Слухи об Адвокаате ходили, но их никто не подтверждал. Хотя многие говорили, что будет Дик. Мы ушли в отпуск, и главный вопрос был – когда выходить из отпуска. Было интересно, что изменится, как мы теперь будем жить. Владимир Боровичка: С «Локомотивом» нам, считаю, просто не повезло. Одна ошибка, а так как команда была в плохом состоянии, вытащить игру из-за своего психологического настроя футболисты не могли. Кержаков не забил пенальти, а сперва мы пропустили два мяча подряд. В команде вообще была очень сложная ситуация. Весь негатив накапливался. Александр Горшков: В тех матчах мы очень хотели выправить ситуацию. Могли сыграть успешно с тем же «Локомотивом», но пара ошибок в начале матча привела сразу к забитым мячам. Один матч проиграли, второй матч проиграли – наверное, какое-то состояние психологической

опустошенности было. К тому же этот период пришелся на, быть может, физический спад: все-таки мы рано начали сезон, готовились к матчам Кубка УЕФА, опять же наш майский спад традиционный. Хотя последние две встречи, с «Рубином» и «Ростовом», были получше, уже стало что-то в нужном направлении получаться. И в игре с «Ростовом» было много моментов, должны были победить. Владимир Боровичка: В матче с ЦСКА тоже была одна ошибка: я смотрел на Камила Чонтофальски на тренировке перед игрой; он говорил, что очень хочет играть. Я спросил его: «Камил, ты в порядке?» – «Да-да-да, я в полном порядке». А потом оказалось, что он не готов: у него была травма плеча, а он не сказал. Две его ошибки – два гола. Он потом извинялся: «Простите, тренер, я хотел вам помочь». Ну, ничего страшного. Так уж получилось. Николай Воробьев: К этим четырем матчам команда отнеслась достойно, была хорошая игра с «Рубином», напряженная, все проявили бойцовские качества. Игра с «Ростовом» была хорошая по настрою, ее мы тоже должны были выигрывать. Хотя внутренне все понимали, что этот период до перерыва надо доработать, а потом уже будут перемены, все станет ясно, это было понятно. Ходили слухи об Адвокаате, но что такое слухи, мы прекрасно знали. Предполагали, что будет Дик, но уверенности не было. Хотя все надеялись, что придет хороший западный тренер. Хочу сказать, что, по моим внутренним ощущениям, футболисты хотели именно с сильным западным тренером поработать, получить что-то новое. Потому что усталость и однообразие к тому моменту накопились. Владимир Боровичка: С «Рубином» нужно было просто победить. Вы знаете, даже в этих проигранных матчах – с «Локомотивом» и с ЦСКА – не было такого, чтоб кто-то не старался, отнесся к делу спустя рукава. Старались все. Другое дело, что команда была психологически разболтана. Но нам важно было набрать хоть какие-то очки перед перерывом, потому что ситуация была уже очень нехорошая, мы опускались все ниже и ниже в турнирной таблице. Самое главное – провести эти последние матчи достойно. В игре с «Ростовом» все складывалось хорошо, мы могли выиграть, но в конце допустили ошибку. Я тогда Эрику перед матчем сказал: «Надо, чтоб ты уже забил со штрафного». Мы должны были выигрывать. Юрий Гусаков: Это был непростой момент для Владимира Боровички как исполняющего обязанности главного тренера. Сложно было организовать команду, сохранять стабильную работоспособность игроков. Эмоциональная усталость и неопределенность, безусловно, сказывались на повседневном режиме. Уход главного тренера всегда стресс для команды, и, конечно, по-человечески Петржелу было жаль, он вложил в «Зенит» часть своей души, это знали и чувствовали все. Михаил Гришин: Честно сказать, тот отрезок я совсем не помню. Может быть, защитная реакция организма. Я даже те события не старался анализировать. Я всегда пытаюсь вспомнить свои эмоции и ощущения, связанные с определенным моментом времени. Но в этом случае – их просто нет. Владимир Боровичка: Меня тогда все время журналисты спрашивали, что дальше будет. Меня это не особо интересовало: мне президент прямо сказал – «я хочу, чтоб ты доработал до перерыва». Я сам знал, что с июня я главным тренером работать не буду. Но мне в любом случае совсем

бросать команду не хотелось. Мне не были интересны только деньги, иначе я мог сказать, что я ухожу, все, до свиданья. Мне было важно сделать все для команды. Владислав Радимов: Что касается Флахбарта и Чади – это было понятно. Особенно Чади. Отношение к труду и отношение к команде – все было ясно. Что касается Милана и Шуми – это были футболисты, которые могли еще помочь команде. Еще ушел Влас, но это было его собственное решение. Как я понял, на первом сборе Кор и, наверное, Дик хотели, чтоб Влас играл: он проводил все товарищеские матчи в стартовом составе, играл крайнего нападающего в системе 4–3–3, но это, повторюсь, было его решение. Я считаю, что он тогда сделал ошибку. Вы знаете, как он сейчас тренируется? Ему и Яшину предложили перейти в команду второго дивизиона, кажется, в Егорьевск. Они сказали – никогда. В итоге они тренируются пять раз в неделю, как рабочая неделя, два выходных. Но они тренируются два раза в день, с утра кросс, вечером тест Купера. С утра кросс, вечером тест Купера. Над ними издеваются, по сути (интервью было взято в мае 2008 года. – Ф.П.). Дик тогда его спросил – ты хочешь оставаться или уйти. Влас ответил: я хочу уйти. Александр Горшков: Отчисление ряда игроков мы восприняли спокойно. Мы были осведомлены, что главный тренер смотрел много матчей на кассетах. И говорили, что Корнелиус приезжал на последние два матча, смотрел игры; думаю, у них было достаточно информации. Так бывает, что тренеры считают тех или иных игроков ненужными. Это футбольная жизнь. Добавило ли это нервозности в команду? Ну как сказать… Думаю, те, кто остался в команде, понимали, что раз они еще здесь, то в какой-то степени они нужны. Но все равно все знали, что с новым тренером всегда возможны перемены. И, наверное, некоторые игроки не были уверены в своем будущем. И какое-то неспокойствие было. И шутили про возможный уход, и ходили разговоры, что Дик в одной команде, в Германии, кажется, за один сезон купил 14 игроков. В какой-то степени это пугало, конечно, мы между собой разговаривали, смеялись, что такое и в «Зените» начнется. Кор (Корнелиус) Пот, старший тренер ФК «Зенит»: Решение отчислить этих игроков принял Дик. Он отсмотрел огромное количество дисков с записями игр «Зенита» и понимал, что многие игроки не соответствуют по уровню требованиям команды. Я не знаю точно, но, подозреваю, что это Петржела был ответственен за покупку этих футболистов. На мой взгляд, они не соответствовали уровню «Зенита», смотрите: мы выиграли Кубок УЕФА, и только Ширл с Крижанацем остались с той поры из купленных игроков. Дик Адвокаат, главный тренер ФК «Зенит»: Почему я решил их отчислить? Они были недостаточно хороши. Многие были недостаточно хороши, но не мог же я полкоманды выгнать. Слишком много бесталанных футболистов, которым некуда было расти. Я же приехал в Россию выигрывать призы. А не разбираться с предыдущими проблемами. «Зенит» был вторым, потом четвертым, потом шестым, а когда приехали мы – «Зенит» был на десятом месте. Жуткая динамика. И в том числе поэтому нам пришлось изменить очень и очень многое.

Глава 4 Австрийские сборы «Зенит» – «Сванненштадт» 21 июня 2006 года Товарищеский матч

Вимсбах, Австрия 2:0 7 июня, уже ближе к вечеру, я собирался выходить из офиса клуба (клуб к тому моменту переехал на Галерную улицу). Неожиданно мне позвонил Сергей Александрович, попросил зайти к нему в кабинет. Там я узнал, что на следующий день у нас на базе «Зенита» в Удельном парке должна состояться пресс-конференция с участием президента клуба и помощника будущего главного тренера. Новость эта повергла меня в состояние грогги: к тому моменту я уже отчаялся ждать определенности, и тем неожиданней была обрушившаяся ясность. Тщательно изучил подробное резюме, написанное на трех страницах убористым почерком. На следующее утро в 10 утра на базе «Зенита» было не протолкнуться от желающих приоткрыть завесу тайны – кто же возглавит «Зенит» после чемпионата мира в Германии. Хотя точнее стоило бы сформулировать этот вопрос так: точно ли это будет Дик Адвокаат? В кабинете главного тренера Сергей Александрович представил меня статному загорелому голландцу, в ладно скроенном костюме и с крепким рукопожатием, говорящему на английском с характерным голландским грассированием. Кор Пот – а это был именно он – поздоровался, и мы отправились на первый этаж к переминающимся с ноги на ногу от нетерпения журналистам. У Кора 8 июня был день рождения, ему исполнилось 50 лет. Получив щедрый букет от президента клуба, Кор терпеливо отвечал на вопросы журналистов, которые в конце пресс-конференции вразнобой, фальшивя, но зато искренне затянули «Happy birthday to you». Я с большим интересом перечитал расшифровку той пресс-конференции, вот избранные места из нее: Президент ФК «Зенит» Сергей Александрович Фурсенко: Добрый день! Вот наконец мы встретились. Я прошу прощения, что ожидание было столь долгим. Тем не менее нужно было сделать некие движения. Я бы хотел сказать пару слов об изменениях, которые произошли в футбольном клубе «Зенит». Прежде всего, я вам хочу представить помощника главного тренера, старшего тренера «Зенита». Это Кор Пот, голландский специалист, очень квалифицированный. Ему пришлось прервать свой контракт с Марко ван Бастеном на чемпионате мира и приехать сюда, дабы начать тренировать команду футбольного клуба «Зенит». С главным тренером у нас практически все договоренности есть. После того как команда, которую он тренирует на чемпионате мира, закончит свое выступление, этот контракт будет подписан. Все, что связано с тренировочным процессом, с трансферами игроков, со всеми футбольными аспектами клуба, с ним оговорено. Его представитель, старший тренер, здесь и с сегодняшнего дня приступает к тренировкам. В ближайшее время будет по одной тренировке в день. 16 июня команда уезжает на сборы в Австрию. Старший тренер ФК «Зенит» Кор Пот: Я видел несколько игр «Зенита»: против «Рубина» и против «Ростова». Я хотел бы сказать, что в этих двух матчах команда сыграла очень хорошо. Блестяще сыграла с «Рубином», и с «Ростовом» играла неплохо, но в матче с «Ростовом» не было удачи. Потенциально в команде очень много хороших игроков. Но для того, чтобы быть все время наверху, надо иметь еще лучших игроков. Конечно, это длинная дорога, но мы ее начали. Мы будем работать с Советом директоров, с руководством клуба и с теми, кто нам помогает. Для меня «Зенит» достаточно большое имя в футболе. Именно поэтому я прервал свой контракт на чемпионате мира с господином ван Бастеном и приехал сюда для того, чтобы делать хорошую команду. Я здесь, и я сделаю для Петербурга все, что смогу. Я надеюсь, что у меня будут хорошие отношения с игроками и с прессой, так

же как и у главного тренера. Надеюсь, вы все будете нам помогать, и мы сделаем ту работу, которую должны сделать. Единственное, что можно сказать, – мы не сможем ее сделать за неделю или за две.

Уже через неделю после той пресс-конференции команда отправилась на сборы в Австрию, в высокогорье. Тем не менее за то непродолжительное время, что «Зенит» тренировался в Удельном парке, случилось еще одно важное событие: тренерский штаб петербургской команды пополнил один из самых популярных футболистов 80-х, чемпион СССР 1984 года в составе «Зенита» Михаил Юрьевич Бирюков. В новом «Зените» Бирюков стал тренером вратарей, его первое интервью в новом качестве было озаглавлено «Я вернулся домой». Многие болельщики, к слову, до этого назначения рассчитывали видеть на постутренера вратарей Владимира Боровичку, но тому был предложен пост тренера-селекционера. На этой должности Владимир пребывает и по сей день. Конечно же, главной интригой тех дней была фамилия нового главного тренера «Зенита». Естественно, Дик Адвокаат лидировал с большим отрывом среди прочих кандидатур – первый вопрос, заданный напредставлении Пота в Удельном парке, так и звучал: новый тренер «Зенита» – это Дик Адвокаат? Фурсенко тогда ушел от ответа, объяснив это контрактными обязательствами нового тренера. Выбор в толковании возможных кандидатур, на самом деле, был неплохой. К началу июля было точно известно, что будущий тренер работает на чемпионате мира, а после вступления в должность Кора стало ясно, что он голландец. На чемпионате мира в Германии работало четыре голландца. Гус Хиддинк отпадал: про него было известно, что сразу же после сборной Австралии он возглавит сборную России. За что ему, кстати, отдельное спасибо. Оставались трое: Дик со сборной Южной Кореи, Лео Бенхаккер со сборной Польши (к слову, он тренирует ее до сих пор) и легендарный в прошлом игрок Марко ван Бастен со сборной Голландии (ныне – тренер амстердамского «Аякса»). Занятно, но vox populi после появления новых вводных – принадлежности к голландской школе – склонялся к кандидатуре Марко. Я с иронией вспоминаю многих нынешних адептов Адвокаата, которые тогда приводили мрачные аргументы вроде неудачи Дика с «Боруссией» из Менхенгладбаха или странного периода альянса со сборной Объединенных Арабских Эмиратов (риторика тогда звучала в духе «уехал к арабам – значит, деньги любит»). Московские журналисты брали интервью у Андрея Канчельскиса, который в свое время играл под руководством Дика в «Глазго Рейнджерс». Тот рассказывал всякие ужасы о том, как Адвокаат заставлял носить всех одинаковые носки, сидел с хронометром в столовой, засекая, не опоздает ли кто хоть на секунду, и вообще – разве что не бил футболистов. У «Зенита» в Австрии были запланированы два контрольных матча: 21 июня петербургский клуб встречался с «Шваненштадтом», командой одного изнизших австрийских дивизионов, а 24-го – с кипрским «Апоэлем». Ближе к контрольным матчам я договорился в клубе о командировке и в паре с клубным фотографом Вячеславом Евдокимовым, куда более известным как Палыч, транзитом через Прагу и Мюнхен отправился смотреть, как команда готовится к продолжению чемпионата в целом и к приезду нового главного тренера в частности. В Австрии я застал совершенно неожиданную для себя картину. Знаете, как будто навещаешь старого знакомого, а он за то время, что вы не виделись, развелся с женой, бросил пить, по мере сил увлекся спортом и так далее. Команда работала в давно забытом режиме двухразовых тренировок. В команду пришел новый главный врач: бывший тренер сборной России по легкой атлетике Сергей Пухов, который активно работал с физическим состоянием футболистов. При этом Кор Пот – который, как выяснилось впоследствии, находился в режиме ежедневных телефонных переговоров с Диком, – проделывал колоссальный объем работы по интеграции команды. Многочисленные интервью бывшего главного тренера, его открытый конфликт с новым руководством клуба, обидные поражения – а редкий футболист не самолюбив! – все это оказало разрушительное влияние на атмосферу в команде. Футболисты «Зенита» по большей части тренировались, как будто

отбывали трудовую повинность. Былой дружбы и веселья, настроения радости, которые преобладали в команде, например, в 2003 году, не было и в помине. Команда превратилась в набор группировок. Да, в любой команде есть группы: в «Зените» всегда чехи больше времени проводили в компании своих соотечественников; Аршавин, Денисов, Анюков (а когда-то и Быстров) держались вместе и т. п. Но тем неменее это была команда. «Зенит» образца июня 2006 года представлял собой набор футболистов, объединенных одинаковой игровой формой. Незадолго до нашего приезда Кор неожиданно объявил выходной, отменил две тренировки и повел зенитовцев учиться играть в гольф. Кор сам заядлыйгольфист, сестра его бывшей жены состоит в одном гольф-клубе с Марко ван Бастеном, и Кор с Марко как-то раз даже играли вместе. А Заалфелден, где остановился «Зенит», – одно из мест паломничества австрийских любителей этого вида спорта. Так что в конце первой недели тренировок вся команда отправилась изучать разницу между айроном и паттером, а также привыкать к лункам. В один из дней нашего пребывания в Австрии Кор опять же отменил тренировку и предложил команде прогулку по окрестностям, впрочем, весьма и весьма интенсивную. Мы бродили по живописнейшим горам вокруг отеля и обсуждали с Кором проблему атмосферы в команде. Вот цитата из интервью Кора для газеты «Наш „Зенит“»: «Налицо два существенных изменения. Во-первых, зенитовцы стали более открытыми, стали больше общаться между собой. А это исключительно важно, потому что команда – это в первую очередь коллектив, а не просто набор футболистов. Во-вторых, игроки видят, что весь тренировочный процесс основывается на работе с мячом, и понимают, что все предлагаемые тренировки осмысленны». В том же интервью Кор затронул и еще одну чрезвычайно важную проблему для «Зенита» тех времен – проблему дисциплины: «С недостатком дисциплины я буду бороться очень просто: с помощью штрафов и замен. Мне не сложно заменить игрока на поле, если он ведет себя так, как хочется ему, а не так, как необходимо команде. Только капитан в редких случаях может говорить с арбитром. Тот главный тренер, который скоро приедет в „Зенит“, будет сам решать, как бороться с проблемой, но я могу ответственно заявить, что он придерживается тех же взглядов на дисциплину, что и я». Действительно, дисциплина и «Зенит» во времена позднего Петржелы стали категорически несовместимыми понятиями. Игроки говорили в интервью, что хотели. С определенного момента болельщики раз в год ждали очередного разоблачительного интервью Андрея Аршавина. И дело даже не в том, что формально в этой критике Аршавин был прав. Просто ни в одном серьезном клубе, претендующем на гордую приставку «топ», такие интервью попросту невозможны. На поле футболисты позволяли себе спорить с арбитром и получать за это дисквалификации. Так, в домашнем матче 2004 года против «Крыльев Советов» Радимов и Ширл за разговоры с арбитром Французовым получили 5 и 7 матчей штрафа соответственно. Опоздания были в порядке вещей. О каком-то единообразии формы можно было только мечтать. О чем вообще говорить, если тот же Аршавин, при всем к нему уважении, в холодное время года тренировался в шапочке футбольного клуба «Барселона». В каком клубе Европы такое возможно? Еще один показательный пример: когда в третьем туре чемпионата России 2006 года «Зенит» выезжал в Самаре на стадион, на матч с «Крыльями Советов», автобус уехал без капитана команды. Радимов чуть задержался, в автобусе вроде бы всех пересчитали, но оказалось, что не всех. О том, что капитана «Зенита» в автобусе нет, сообразили лишь через минуту, уже отъехав. В контрольных матчах с «Шваненштадтом» и «Апоэлем» Кор Пот присматривался к составу и сперва пытался играть по схеме 4–4–2. В первом тайме матча с австрийцами на поле вышли: Вячеслав Малафеев, Олег Трифонов, Ивица Крижанац, Ярослав Несвадба, Александр Коротков, Александр Спивак, Илья Максимов, Владислав Радимов, Хен Ен Мин, Робертас Пошкус, Игорь Денисов. (Написал эти фамилии и замер – скольких из этих игроков помнитевы? Прошло два с лишним года, всего два года! И как изменился «Зенит».) «Шваненштадт» был обыгран со скучным счетом 2:0, у австрийцев за весь матч был один

голевой момент – когда после навеса Малафеева ослепило солнце. Матч с кипрским клубом получился сложнее: «Зенит» первым открыл счет, с паса Трифонова гол забил Денисов, который тогда играл практически чистого нападающего. Однако «Апоэль», благодаря ошибке бокового арбитра, который пропустил откровенное положение вне игры, гол отквитал. Победу «Зениту» принес гол Владислава Радимова. Собираясь в Петербург, я на прощание спросил Кора, в курсе ли он, что, возможно, первый матч после перерыва на чемпионат мира «Зениту» предстоит сыграть на стадионе имени Кирова? И вот каким был ответ: «Да, я слышал об этом. Это очень интересно: первый матч нового „Зенита“, и состоится он на исторически важном для петербургского клуба стадионе. Для нас это большая честь и еще большая ответственность». До матча с «Динамо» на стадионе имени Кирова оставалась ровно неделя. И предполагалось, что «Зенит» на этот матч должен вывести новый главный тренер. Кор Пот: Дик позвонил мне и спросил: могу ли я пойти в тренеры «Зенита» вместе с ним. Также он сказал, что мне придется отправиться в Петербург раньше него: он будет занят со сборной Кореи на чемпионате мира в Германии. Так что я приехал на месяц раньше, набрался собственных впечатлений. Я тогда все записывал на бумагу, в частности, когда мы были на сборах в Австрии. Так что, когда через месяц приехал Дик, нам было что обсудить. Он принял ряд решений, как сделать команду лучше; намерение избавиться от некоторых игроков – это было самое начало. Адвокаат позвонил мне – сейчас скажу точно: 13 апреля я развелся с женой, 16 или 17 апреля мне позвонил Дик. Это был очень подходящий момент, я стремился уехать из Голландии: я был расстроен своими взаимоотношениями с бывшей женой, к тому же хотел уйти из Федерации футбола Голландии, даже несмотря на то, что я провел в ней прекрасное время. Я работал там вместе с Марко ван Бастеном и вместе с Диком, на чемпионате Европы 2004 года: он-то и привел меня в свое время в качестве главного скаута Федерации. Владислав Радимов: 6 июня, когда мы вышли из отпуска, нас уже встречал Кор Пот, помощник будущего главного тренера. Была пресс-конференция с журналистами, правда, тогда я не запомнил, как его зовут. Кор провел тренировку. Сказал, что скоро приедет главный тренер, не назвав его имени. И мы уехали на сборы в Австрию. Кор Пот: Это была моя первая тренировка: я никогда ее не забуду. В тот день у меня был день рождения, все пришли с цветами, поздравлениями, это было невероятно. Для меня это стало сюрпризом. Я тогда был единственным голландцем здесь, я пришел на новую работу и должен был начинать тренировку в свой день рождения, получилось немного странновато. Но, конечно, я провел тренировку, опыта мне не занимать. Владимир Боровичка: Мы познакомились с Кором после того, как возобновился чемпионат. Мне позвонил президент, мы встретились. Был разговор о том, продолжу ли я работать или нет. Кор предложил мне работу тренера-селекционера, а президент подтвердил это предложение: Кор с Диком на тот момент не ориентировались в российском футболе, им была нужна информация о командах, об игроках. Так началась совместная работа. Кор Пот: Я посмотрел в Петербурге два матча: с «Рубином» и «Ростовом». У Рубина «Зенит» выиграл 1:0, на тот момент казанцы возглавляли турнирную таблицу. Ясидел в ложе, некоторые люди видели меня, но не знали, кто я: я за весь матч не проронил ни слова.

«Ростов» я смотрел из 9 сектора, сидел среди болельщиков и постоянно что-то записывал: окружающие смотрели на меня с подозрением. Николай Воробьев: Мы тогда пришли на собрание, президент клуба сказал, что будет новый главный тренер, с большим именем в мировом футболе, но сейчас мы не можем назвать его имя. Готовить «Зенит» пока будет его помощник, по той же методике. Естественно, согласовывая все с главным тренером. С приходом нового тренера начинается новый этап. А пока с вами будет работать Кор. Владислав Радимов: В Австрии были установлены такие порядки: будто Кор – это еще ласточка, а вот приедет главный, тогда-то все и узнают. Дима Хохлов с Адвокаатом работал, как раз в «ПСВ», я спросил Хохла – и тот сказал, что вплоть до одинаковых шнурков надо одеваться. Мы тогда страшно боялись Кора, смешно это сейчас вспоминать, конечно: Корнелиус гораздо ближе к ребятам; Дик, разумеется, держит дистанцию, а Кор куда более родной. Мы в Австрии жили с Аршавой в одном номере, Кор говорил, что в 23 все уже должны спать, а тогда же шел чемпионат мира по футболу в Германии, как раз в эти дни. А последние матчи начинались поздно, и мы с Шавой закрывали шторы, чтобы, не дай бог, ни один лучик от телевизора не выскочил. Тогда все требования к дисциплине выполнялись незамедлительно. Сейчас, конечно, попроще, пусть Дик и ворчит порой про одинаковые носки, все равно все относятся к этому гораздо легче. Дик Адвокаат: Задергивали шторы? (Смеется.) Ну, это тоже не очень хорошо. Просто это была команда без… Это была не команда. Это были 11 индивидуумов, разбитых на группы. Кор Пот: Первое мое впечатление: все были очень тихие, возможно, это связано частично с менталитетом, но никто не получал удовольствия от футбола. Все тренировались на каком-то автоматическом уровне, на автопилоте. Ни эмоций, ни радости, ничего. Очень холодно, если говорить об эмоциональной палитре. Я позитивный человек, всегда в хорошем настроении, так что я решил, что мы сможем это изменить. И буквально через пару дней мы отправились в Австрию, где, как я считаю, мне удалось поменять атмосферу в команде. Конечно, я был новый человек для команды, все думали, кто этот голландец?! В Австрии я показал игрокам много новых упражнений, преимущественно с мячом – настоящая голландская школа, я же дипломированный специалист голландской Федерации футбола. Почти все эти упражнения были игрокам в диковинку. Мы тренировались два раза в день, все жаловались, что я слишком строг с ними, но я в таких ситуациях всегда говорил: слушайте, вот сейчас приедет Дик, и вот тогда вы узнаете. Однако спустя какое-то время футболисты мне признавались, что мои тренировки были тяжелее. При этом я не забывал давать футболистам отдохнуть: мы ходили играть в гольф, гуляли по горам и лесам, я давал им возможность сходить в город за покупками. Для игроков и это было в новинку, они привыкли только тренироваться, час за часом. Александр Горшков: Слухов весной ходило очень много. Но до конца никто ничего не знал, так, просто фамилии звучали. Думаю, информация в клубе была засекречена, так что, когда мы уходили в отпуск, никто не знал, кто именно будет тренером, когда мы вернемся. Даже выйдя из отпуска, мы не знали имени главного тренера. Приехал мужчина, солидный, провел собрание, все было хорошо организовано. И он сказал: «Я очень жесткий. Но вот приедет старший, он в сто раз жестче меня. Так что давайте относиться ко всему серьезно». Фамилия

Адвокаата при этом не называлась. Официально никто ничего не говорил. Кор всегда на собраниях и на тренировках, когда он нас серьезно гонял в Австрии, говорил: «Я еще добрый тренер. А вот второй, главный – это вообще жесткач». Владислав Радимов: На меня поначалу, конечно, Дик не рассчитывал. Первые две товарищеские игры я провел на скамейке. А что мне оставалось делать? Я работал на совесть, никого не хотел обманывать: ясно, что тяжело выходить из отпуска, но уже к концу сборов я был в нормальной форме. И в конце сборов меня вызвал Кор, сказал: «Сейчас приедет Дик Адвокаат. Спервамне казалось, что ты не хочешь тренироваться, носейчас нам очень нравится, как ты работаешь. Ты будешь играть, не переживай, что выходишь на замену». Владимир Боровичка: Я не могу сказать, что первое время после прихода Дика было как-то особенно тяжело, я имею в виду дисциплину. Он делал то, что необходимо во всех командах. Во всех командах должны быть правила, этим правилам необходимо следовать. В «Зените» до того тоже были такие правила, и даже нельзя сказать, что их никто не придерживался. Просто когда главный тренер не присутствует на работе, у игроков появляется возможность сказать себе: «Он не ходит на тренировки, как он может нами командовать!» Владислав Радимов: В Австрии было тяжело. Сборы, как и все остальное, были тяжелые. Новый тренер, требования, тренировки, все новое. Единственное, что спасало, – чемпионат мира по футболу, каждый день матчи, это очень помогало. Не могу сказать, что тренировочный процесс как-то существенно изменился. Мне вообще кажется, что в современном футболе трудно придумать что-то совсем уж новое. Мяч круглый, поле прямоугольное, я за свою карьеру уже столько всего повидал. Единственное, что могу сказать: огромный плюс Дика в том, что он ввел специальное упражнение на отрабатывание удобной для партнера передачи мяча. Мне кажется, что этому должны учить еще в школе, обычные передачи низом. Сами видите, какой прогресс по сравнению с тем, что было во времена Петржелы. Раньше этим элементом в команде владели 3–4 человека, сейчас гораздо больше. Юрий Гусаков: У нас, административного состава, отпуска как такового не было. Перед ожидаемым небольшим временем для отдыха нам сказали, что на сбор в Австрии команду повезет помощник нового главного тренера. Так что мы практически не выключались из рабочей обстановки. Потом приехал Корнелиус Пот, который в этот же день отмечал свой 50-летний юбилей и с которым мы познакомились буквально за пару дней до отъезда. Сразу же, с первого дня, мне стало очевидно, что тренировки будут очень тяжелыми. Так и случилось – нагрузки были фантастические. Это был, наверное, один из его первых опытов в роли главного тренера. Сейчас он таких тренировок не проводит. Корнелиус говорил, что работа идет по плану нового главного тренера, но его имя не разглашалось, потому что у него был действующий контракт со сборной, выступающей на чемпионате мира. Но мы при этом смотрели матчи корейской сборной. Всей командой. Михаил Гришин: Сперва пришел Кор Пот. Мы поехали на сборы в Австрию. Так скажем – побаивались его, уважали. Совещания каждый день, что, в общем-то, неплохо. Тренеры знают, что с кем происходит. Была, кстати, в Австрии такая история: мы там провели две недели, тренировки достаточно объемные, жарко, тяжело. И в определенный момент мы увидели, что всё – команда повисла. Ну еще бы, после года шаляй-валяй – и в полымя. Некоторые с лишними килограммчиками, некоторым было просто тяжело в такой режим сразу входить. И я тогда

сказал Кору: мы посоветовались с Сергеем Владимировичем (Пуховым. – Ф.П.) и считаем, что команде завтра тренировка не нужна. Кор говорит: о’кей, что делать? Мы предложили устроить прогулку по горам. Он согласился. И было очень приятно, что твое мнение не повисло просто в воздухе, не вылетело в космос. Жалко, правда, что помощник Кора не так нас понял, и в итоге устроили такой настоящий кросс по горам, бег-ходьба, бег-ходьба, но все равно – ситуация показательная. Александр Горшков: На сборах произошло небольшое подкручивание гаек. Дик объявил, чтó он хочет видеть, какие у него требования к форме, ввел новые правила. Одинаковая форма, одинаковые носки, дали указания нашим администраторам, чтобы у всех было по две-три пары всего. Всем стали объявлять, в какой одежде надо быть сегодня на завтраке или на обеде. Мобильные телефоны, когда команда вместе, надо выключать. Если раньше ужин был в семь, мы приходили в семь и начинали есть, то сейчас мы в семь начали собираться у ресторана, дожидались всех, все вместе заходили и ели. Все эти нововведения касались и быта, и футбола – я имею в виду требования к форме. И после такой относительной свободы времен Петржелы это все казалось жесткими методами. И не могу, кстати, сказать, что мы как-то стали больше платить штрафы. Особых нарушений как не было, так и нет. Команда восприняла все это правильно и просто начала трудиться по новым законам. Все это достаточно быстро стало обычным делом, и лишь поначалу воспринималось ужесточением дисциплины. Сейчас этого вообще никто не замечает. Владислав Радимов: У нас тогда были проблемы с экипировкой. Невозможно было найти парные гетры, все гетры были рваные. Пришлось дозаказывать в спешном порядке гетры. Но это больше была беда администраторов, а не футболистов. Мне-то все равно, в каких гетрах играть, какие принесут, те и надену. Главное, чтоб они удобные были, а не рваные. Кор Пот: Мне нравится дисциплина. И не то чтобы я ее как-то ужесточил в «Зените». Просто в тот момент ее вообще не было в команде. Вообще. Каждый делал то, что хочет. Мне это не подходило. И я стал сразу же менять отношение футболистов к дисциплине. Можете Радимова спросить о том месяце. Это был ужасный месяц для него, я думаю: я вывел его из состава, он сидел на скамейке запасных, я кричал на него. Но после этого месяца у меня никогда с ним не было проблем, и я никогда не сказал ему ни слова. В конце сборов в Австрии я подозвал Влада и поговорил с ним. Я тогда сказал ему, что если он продолжит тренироваться так же, то он никогда не заиграет у Дика и у меня. И после этого он стал тренироваться. И вернулся в национальную сборную. Думаю, он навсегда запомнил тот месяц в Австрии. Михаил Гришин: На бытовом уровне изменения дисциплины выражались в том, что, например, нам с вечера говорили: завтра форма № 1. Форма, в которой ходят: синий верх, белый низ. На следующий день она стирается, поэтому завтра форма № 2. И носки обязательно должны быть белые, а не какие-то другие. Так же определялась форма для тренировки. Другой пример: выезд на тренировку в 9, и это значит, что выезд действительно в 9, если ты пришел в 9.01, то это уже твои проблемы. Добирайся на такси. На обед все приходят вовремя, есть начинают только тогда, когда все сидят за столом. Николай Воробьев: Я бы не сказал, что в Австрии были какие-то большие нагрузки. Просто команда сама по себе находилась в растренированном состоянии. Игры-то последние показывали, что

проблемы есть со всем. Плюс мы были после отпуска, было жарко, опять же – высокогорье, нехватка кислорода. По объему те тренировки были не запредельные, но все в комплексе давало результат: футболистам досталась тяжелая работа. В Австрии были и теоретические занятия, Кор рассказывал, что нас ждет впереди. Ни для кого не секрет, что каждый день он проводил очень много времени на телефоне, был постоянный контроль Адвокаата, все решения согласовывались с ним. Можно сказать, что в большей степени Корнелиус претворял в жизнь план главного тренера. Так и должно быть. Помощник для этого и нужен: он должен помогать главному. Кор Пот: Физическое состояние в тот момент у команды было ужасное. Потому что каждый игрок сам решал, что ему делать. Потому что Петржела сидел в своей комнате и разговаривал с журналистами. И поэтому игроки подарили ему телескоп, чтоб он хотя бы из кабинета видел, что происходит на поле. Конечно, вначале он был хорош, занял второе место, но потом опускался в турнирной таблице все ниже и ниже. Александр Горшков: В Австрии было очень жарко, были двухразовые тренировки, нагрузились мы изрядно, еще и играли матчи товарищеские на этом фоне. Потрудились что надо. А еще постоянные упоминания, что это только цветочки, вот скоро приедет главный тренер, он совсем фанат, и все будет только круче. Кор в товарищеских матчах, конечно, вносил свое: у игроков менялись позиции, схема менялась, были другие функции на поле, новые связи наигрывались. Понятно, что у каждого тренера свое видение. Кор Пот: Впечатление от товарищеских матчей было простое: это не команда. Результата может добиться только единая команда. То, чего мы добились в чемпионате России и в Кубке УЕФА, мы добились в первую очередь потому, что сейчас «Зенит» – это команда. Да, Аршавин индивидуальный футболист, но даже он изменился в последнее время, стал командным игроком, привык бороться за мяч. В Австрии я стал учить команду играть компактно, сперва мы играли так (разводит руки), затем стали играть так (сводит ладони). Если ты играешь слишком открыто, ты никогда не выиграешь матч! С 3–5–2 мы попытались перейти на 4–3–3. Это было сложно, потому что эти игроки никогда не играли по такой схеме. Но я провел условную инвентаризацию и понял, что в «Зените» достаточно игроков, чтобы играть по этой схеме. Мы в Голландии очень любим играть по схеме 4–3–3, считаем ее самой современной и удобной. И самой простой с точки зрения доминирования на поле. И ее легко объяснить игрокам! Юрий Гусаков: В Австрии был очень тяжелый график, усложненный плановыми пробежками по горам. Все были на пределе своих возможностей. В головах некоторых маститых игроков даже зрела мысль оставить футбольную карьеру. Даже на предсезонках мы таких нагрузок не получали. Кор Пот: Я докладывал Дику обо всем: обо всех игроках – я же все записывал. И не только о футбольных качествах, но и о характере, менталитете, обо всем. Я давал, конечно же, советы Дику, не скажу, какие, но давал. Дик это все анализировал и принимал решения. Николай Воробьев: Раньше, когда игроки шли на тренировку, они знали, что будет, в какой последовательности. Здесь все было в новинку. Поменялись упражнения, естественно, это вызывало положительные эмоции. Это всегда нравится игрокам.

Юрий Гусаков: Боялись ли Кора? Некорректный вопрос с точки зрения спортивной этики. У любых спортсменов, и тем более футболистов всегда присутствует уважение к тренеру. Тренер – это главное, и это знает любой профессионал. Корнелиус был очень строг в Австрии, и все работали на совесть. Могу сказать как администратор: сразу изменилась дисциплина. Вся команда всегда вместе – это основной принцип. Мы вместе идем на обед, на завтрак, на ужин. Все должны быть одинаково одеты. Иногда даже возникала путаница в том, как одеваться на тренировку, и только за три часа мы выясняли, кто и в чем должен выходить. В том, что касается формы, команда и административный состав подчинены одним и тем же правилам дресс-кода. В команде иногда шутили насчет возможности носить нижнее белье «неуставного цвета». Опоздания – исключались. Думаю, что в данном нашем случае действует проверенное правило: победы начинаются с мелочей. При Петржеле обстановка была несколько более демократичной.

Глава 5 Приезд Адвокаата «Зенит» – «Динамо» 7 июля 2006 года 28-й тур чемпионата России Санкт-Петербург Стадион им. Кирова 0:0 Весь июнь прошел в ожиданиях Дика Адвокаата. Футболисты звонили знакомым, которые работали под его руководством, болельщики штудировали статистику и наливались скепсисом, журналисты предвидели тяжелые деньки. По городу тогда активно ходил анекдот о том, как во время чемпионата Европы 2004 года Дик, тогда руководивший сборной Голландии, каждое утро начинал с чтения газет и интернет-сайтов. И заносил авторов в черный и белый список. С журналистами, попавшими в черный список, Адвокаат больше никогда не разговаривал. Сборная Южной Кореи под руководством Дика закончила свое выступление на чемпионате мира в Германии еще на групповом этапе, ближе к концу июня. После этого Адвокаат отправился в Корею уладить все формальные вопросы; оттуда он должен был прилететь в Петербург. Тем временем «Зенит» тренировался на базе в Удельном парке и провел один матч в Кубке России (команда с Потом слетала в Читу, где не без нервотрепки выиграла со счетом 2:1). Во время перерыва на мундиаль руководство клуба решило за свой счет поменять газон на стадионе «Петровский», и это вылилось в целую эпопею. Дело в том, что за предыдущие 10 лет своего существования газон ни разу не ремонтировался. Сезон в 2006 году начался рано, еще в феврале, трава не успела прижиться, и в середине марта футболисты бегали по бетонному полю с редкими зелеными кустиками. На таких газонах обычно проводятся матчи заводского чемпионата. Но никак уж не матчи премьер-лиги, не говоря о Кубке УЕФА. Тут необходимо маленькое пояснение: стадион «Петровский» не принадлежит футбольному клубу, а является городской собственностью. Его директор подчиняется Комитету по управлению государственным имуществом, и «Зенит» лишь арендует стадион на дни, когда проходят футбольные матчи. Как водится, на стадионе считали, что они делают все возможное, чтобы газон был в порядке; в «Зените» же думали, что на стадионе работают бездельники. В итоге клуб решил менять газон своими силами. Вызвали голландских специалистов, которые работали с «ПСВ Эйндховен» и мадридским «Реалом», заказали траву, демонтировали старый газон. Причем, когда сняли верхний слой травы, выяснилось, что само наличие травы – уже сенсация: она росла на смеси глины,

стекла и строительного мусора. Дренаж отсутствовал вовсе: за эти десять лет трубы сгнили и просто лежали под травой. Ближе к концу строительных работ выяснилось, что трава задерживается и к назначенному сроку газон постелить не успеют. К слову, трава тогда застряла на белорусской границе, и только благодаря героическим, без преувеличения, действиям Максима Митрофанова (в тот момент его должность называлась что-то вроде директор по корпоративному развитию, общим вопросам и т. д.), трава в итоге приехала в Петербург. Ясно было, что ситуация критическая: первый матч после перерыва – 7 июля с «Динамо». С «Динамо» изначально «Зенит» должен был встречаться в 28-м туре, но календарь чемпионата России, как, впрочем, и многое другое в нашей стране, был сделан столь специфично, что на 15 ноября пришелся и матч сборной России с Македонией. В итоге, поскольку Россия участия в чемпионате мира не принимала, было решено провести 28-й тур в июле. А тут у нас ремонт в разгаре. До определенного момента еще теплилась надежда, что, может быть, строители переплюнут Стаханова, но ближе к концу июня стало ясно, что советский герой может спать спокойно – подвиг его никто не затмит. Одно время рассматривался вариант обмена с «Динамо» матчами: сыграть в июле в Москве, а осенью уже в Петербурге, но москвичи не спешили идти навстречу. И тогда у руководства «Зенита» родился блестящий план – устроить прощальную гастроль на стадионе имени Кирова. Сталинский красавец находился тогда в стадии неспешной подготовки к сносу, но один матч на нем провести было можно. Сперва страшно оживились болельщики. И пусть уж аутентичный сектор 33, на котором началось ленинградское фанатское движение и о котором поется в болельщицком гимне, был закрыт, все равно – это была уникальная возможность поболеть за новый «Зенит» в прежних условиях. Даже несмотря на то, что с нескольких секторов уже сняли сиденья, вместимость стадиона превышала 40 тысяч. Было решено сделать цену на билеты символической: они стоили, если мне память не изменяет, 50 рублей. Мы боялись, что и по такой цене билеты не разойдутся, поэтому часть билетов уехала в детские дома, военные училища и т. д. Каково же было наше удивление, когда в день матча на стадионе был гипераншлаг, а билеты уходили по 10–20 номиналов. Шеф-редактор газеты «Наш „Зенит“» Алексей Антипов рассказывал мне, как перед матчем он увидел пожилую женщину, которая стояла за решеткой и с грустью смотрела на стадион. Оказалось, она проектировала его в 30-е годы и зашла попрощаться. Конечно же, на матч конструктора стадиона провели.

2 июля стало известно: на следующий день прилетает Дик Адвокаат. Надо готовить пресс-конференцию. Начался ажиотаж. Съемочные группы из Южной Кореи, журналисты из Голландии, все федеральные каналы прислали своих корреспондентов. Камерный отель «Кемпински», где остановился Дик и где было решено провести мероприятие, подозреваю, никогда не видел такого нашествия. Вот цитаты из той пресс-конференции: Сергей Фурсенко, президент ФК «Зенит»: Дамы и господа, я рад представить вам нового главного тренера футбольного клуба «Зенит» Дика Адвокаата. Впрочем, я думаю, что в особом представлении он не нуждается. Это известный в мировом футболе специалист, один из самых сильных тренеров Европы. Это тренер-чемпион, выигрывавший первенства Голландии и Шотландии. Этот тренер дольше других голландских специалистов возглавлял сборную Голландии: во главе с ним сборная этой страны провела 55 матчей. Нам удалось заключить с ним контракт. Так что, добро пожаловать, мистер Адвокаат, в футбольный клуб «Зенит». «Зенит» – чемпион! Дик Адвокаат, главный тренер ФК «Зенит»: Cначала я хотел бы поблагодарить нашего президента за теплые слова в мой адрес. Я считаю большой честью для себя работать в этом клубе. Время летит очень быстро: еще в прошлую среду я был тренером сборной Кореи, но попрощался со своими подопечными и прибыл сейчас в новую команду, чтобы начать работать здесь.

Я считаю серьезным для себя вызовом работу в «Зените». Еще два месяца назад президент клуба в разговоре со мной рассказал о тех задачах, что стоят перед «Зенитом». Я буду счастлив, если помогу клубу решить эти высокие задачи и стану частью его истории. И хотя я знаю, что большинство команд, представляющих российский футбол в Европе, – из Москвы, мы должны сделать все для того, чтобы это делала команда из Петербурга. Мы должны сделать все, чтобы она стала чемпионом. У меня была возможность посмотреть игры «Зенита» в записи. По ним я составил впечатление о «Зените» как об очень сильной команде. Мне понравилось, как действовала команда в прошлом и в этом году – она показываладобротную и «серьезную» игру и не случайно вошла ввосьмерку лучших в розыгрыше Кубка УЕФА. Тем не менее нам предстоит усилить ее. Уже завтра я начинаю работу с командой, а в четверг нам предстоит игра противмосковского «Динамо». Надеюсь, что мы добьемся в ней победы и что будем продолжать победное шествие и далее. Я много беседовал с президентом клуба, мы обсуждали возможности игры «Зенита» в этом году. И мы будем стремиться к победе в каждом матче. Мы понимаем, что осуществить это будет трудно, но наши цели именно таковы, и уже с завтрашнего дня начнем очень серьезно работать.

Уже через четыре дня состоялся первый матч «Зенита» под руководством Дика Адвокаата. Впрочем, за этот небольшой срок Дик успел распрощаться с Олегом Власовым: тот начал переговоры с раменским «Сатурном», и как-то, в конце тренировки, его подозвал Дик и спросил, правда ли, что он хочет уйти. Власов ответил, что да. Дик, не раздумывая, махнул ему рукой – иди. Праздник прощания со стадионом Кирова удался на славу. Количество символических смыслов того матча практически безгранично, самый очевидный лежал на поверхности: вот старая история «Зенита», она заканчивается; вот новая история «Зенита», она только начинается. Концерт, автограф-сессия чемпионов СССР 1984 года в составе «Зенита», торжественный парад ветеранов команды, и главное – ощущение большой игры на заполненном 40-тысячнике. Тогда я понял, что стадион «Петровский», при всей к нему симпатии, все-таки слишком маленький. Перед матчем слово взяла губернатор города. Какой-то доброхот в Смольном написал Валентине Ивановнеречь на 7 минут, вместо отведенных в сценарии 50секунд. Естественно, Матвиенко не могла прерваться посредине. Все это время команды стояли в тоннеле стадиона, у выхода из раздевалок, в ожидании – когда же губернатор закончит. Уникальный случай: начало матча было отложено на 6 минут. Последние 5 минут речи проходили под оглушительный свист трибун: все уже хотели смотреть футбол. Игра получилась равной: и «Динамо», и «Зенит» на тот момент, казалось, были одинаково беспомощны в атаке. Обслуживал тот матч Владимир Петтай, которому еще предстояло сказать свое веское слово в том сезоне. Итоговые 0:0 выглядели справедливым результатом, но салют мы заказывали для совсем другого счета. По дороге на послематчевую пресс-конференцию я договорился с Диком об интервью для клубной газеты. Я приехал, как мы и договаривались, в понедельник, на базу в Удельном парке. И застал Дика в откровенно плохом настроении: прибывшим с ним корейским легионерам, Ли Хо и Ким Донг-жину, не выдали машину в клубе, и корейский агент звонил Дику с просьбой уладить этот вопрос. Дик был просто разъярен. Все, кто находился рядом, предпочли найти себе дело в другой части базы: приход нового главного тренера в команде – это всегда такой период, когда работы лишаются за считанные минуты, и все старые недруги с удовольствием ждут подходящей возможности занять твое место. Мне же нужно было именно что поговорить с Диком. В общем, следующие 10 минут мы решали вопрос с машиной: звонили в клуб, и я послушно переводил все выкрики взбешенного голландца. А потом Адвокаат продемонстрировал мне, что такое настоящий профессионализм. Потому что, когда машина за корейскими футболистами выехала, Дик моментально сбавил обороты и умиротворенно начал рассказывать про свое футбольное детство, блаженно улыбаясь, вспоминал сезон 1968

года в Америке и признавался в любви к музыке «Bee Gees» и «The Mamas & The Papas». Уже через четыре дня я смог наблюдать Адвокаата в гневе еще раз. «Зенит» отправился в Москву на матч с одноименным клубом, и представители клуба прислали автобус за командой в другой аэропорт. Мы приехали во Внуково, автобус нас ждал в Шереметьево. А вы помните, что это был период, когда карьеру можно было сделать за один день, впрочем, так же, как и оказаться на бирже труда. И не важно, кто был виноват на самом деле (виноват в итоге оказался администратор москвичей). Начальник команды судорожно носился по Внуково, уговаривая сразу десяток таксистов, искал такси, куда бы влезли габаритные массажные столы, и одновременно сообщал работникам московского клуба по телефону все, что он про них думает. После этого инцидента Адвокаат принял революционное решение: заказывать на выезде транспорт самостоятельно (обычно автобусы предоставляет принимающая сторона). Другое решение, как я понимаю, созрело еще по пути. Мы летели чартерным рейсом – с приходом «Газпрома» «Зенит» всегда летал чартерами, а не регулярными самолетами. Что по меркам отечественной премьер-лиги было уже показателем класса. Однако летели мы на Ту-134, напоминающем скорее музейный экспонат. Перед взлетом Дик долго ходил по взлетной полосе, скептически хмурил брови, подозрительно разглядывая самолет, а потом спросил у меня: «Федор, а когда этот самолет построили?» Я ляпнул что-то оптимистическое, Адвокаат, разумеется, не поверил. После посадки же Кор, с землистым лицом, клял все на свете: «Я похудел за время полета на десять килограммов – у меня не работал кондиционер!» С того момента «Зенит» летал только «боингами», в крайнем случае – Ту-154. Вечером того же дня Кор подошел к нам в лобби «Мариотта», угостил всех кофе и всячески пытался разрядить атмосферу, уговаривая не обращать внимания на вспышки Дика: да, он такой человек. Занятно, что это был второй приезд Адвокаата в Москву (впервые он приезжал туда осенью 2001 года на матч Лиги чемпионов против «Динамо» в качестве главного тренера «Глазго Рейнджерс»), и в тот приезд автобус в аэропорт тоже не приехал. Я тогда еще подумал: «Отличное у Дика начало получается. Сперва десять минут лишних в тоннеле стояли, ждали, пока губернатор приветствие по бумажке дочитает, потом автобус в другой аэропорт прислали. Прекрасная футбольная страна». Спустя два года и три кубка вынужден констатировать, что Дик сумел изменить тут очень и очень многое. Теперь автобусы всегда приезжают в нужное место. Что автобусы – абсолютно все происходит так, как планируется. Первые три матча Адвокаата закончились с одинаково скучным счетом: 0:0. С «Динамо» это был скорее заслуженный результат: в той игре «Зенит» выглядел откровенно сырым. Ничья с ЦСКА была, несомненно, удачей: армейцам в том сезоне мы только проигрывали. Нулевая ничья с «Москвой» расценивалась, скорее, как досадное недоразумение: мы доминировали весь матч, и лишь изощренные действия Робертаса Пошкуса на острие нашего нападения сводили все атакующие «Зенит» действия на нет. Плюс судейство в том матче было за гранью добра и зла. После встречи, насмотревшись на очередной бенефис Игоря Егорова, Кор, с красным от ярости лицом, чуть ли не кричал мне: «The referee was totally corrupted!» 1 Надо сказать, что в том сезоне Дику и Кору еще предстояло столкнуться со многими проблемами, и действия Егорова – это еще цветочки. Когда в Томске команда Петракова сравняла счет после того, как мячик откровенно покинул поле, Дик подбежал к судье и изобразил характерный жест: потер пальцами в воздухе. Кто-то мог себе такое представить, пока Адвокаат не приехал в Россию? О матче с ЦСКА мы поговорим подробнее в следующей главе, но это тоже хороший пример. Безусловно, российская премьер-лига благодаря влиянию Адвокаата и Фурсенко стала намного чище: действительно, последние годы чемпионат России стали судить куда лучше, и скандалов уровня 2005 или того же 2006 года не было давно. Тьфу-тьфу-тьфу.

1 «Судья был куплен!» (англ.)

Свою первую победу при Адвокаате «Зенит» одержал лишь 23 июля: 2:1 в гостевом матче с «Торпедо». Впереди еще было порядочно ничьих, и с «Динамо» в Москве, и с «Томью», и с «Сатурном», но уже ближе к сентябрю у «Зенита» появилась игра. Нет, не так: проблески игры. Проблески, которые позволяли с оптимизмом относиться к приближающейся финишной прямой чемпионата. Владислав Радимов: Потом приехал Дик, он меня помнил, на первой же тренировке поговорили. Дик даже вспомнил, что на ту встречу опоздал. Представляете, какая память. Я не помню этого. Но у него такое пристальное внимание к пунктуальности, что он помнит всех: и Рональдо, и какого-то Радимова. Знали о Дике все давно. Другое дело, что нельзя было об этом говорить. Мне, кажется, еще Сарсания сказал: я встречался с Адвокаатом – а мы же давно знакомы, года с 94-го, – он передавал тебе привет. В общем, по этим словам все стало ясно. Мы с Адвокаатом к тому моменту были знакомы больше 10 лет. Кажется, в 1995 году мы впервые встретились. Он руководил «ПСВ Эйндховен» и хотел, чтоб я перешел к нему в команду, я тогда за ЦСКА играл. Он специально приехал в Москву на какую-то игру, и мы встречались в отеле на Тверской или в ресторане. Были Костя Сарсания, Дик, еще кто-то, переводчик. Еще там был спортивный директор, кажется, «ПСВ», Франк Арнесен. Приехали, поужинали, поговорили. Но в итоге они не сошлись по деньгам с ЦСКА. По той встрече было сложно получить какое-то впечатление о человеке, и плохое, и хорошее: много людей за столом, разговор через переводчика. Владимир Боровичка: Мы с Диком и Кором разговариваем на немецком языке. Мне приятно, что они действительно хотят знать, как я вижу команду соперника, они хотят знать мое мнение. Возьмут ли они что-то или нет – это уже другое дело. Но мне, например, приятно, что я могу высказываться на любую тему: нет такого, что я молча привожу свои записи, отдаю и уезжаю. Нет. Они хотят знать все. Дик просматривал очень много игр и в принципе он достаточно быстро начал ориентироваться во всех командах. Но мне кажется, что он был удивлен тем, каким образом тут проходят игры: Дик голландец, он привык к открытому футболу. Он не привык к тому, что у нас, когда команда забивает, все игроки становятся сзади и обороняются. Ему было сложно привыкнуть к такому менталитету игроков, потому что сперва команда не развивалась. Все было очень сложно. Дик думал, как я в год приезда в Россию: он думал, что российским игрокам хочется тренироваться. Но на самом деле это не совсем так. И точно не было так раньше. И все зависело от того, насколько планомерно работал тренерский штаб. У нас с Петржелой тоже так было. Просто в один момент закончилось. И Власта играл в этом огромную роль: когда главный тренер отсутствует на поле – это как если бы шеф отсутствовал в лавке. Но я не хочу к этому возвращаться. Александр Горшков: Первое ощущение от Адвокаата? Я повторюсь: он сразу постарался показать себя таким очень жестким тренером. Думаю, чтобы в первую очередь навести порядок, поставить себя в коллективе. С другой стороны, на футбольном поле сразу, с первого же дня, он доказал, что живет футболом, кипит энергией. На первой же тренировке он постоянно кричал, заводился, двигался, все время подгонял игроков. Наши двухсторонние игры на маленьком поле все время превращались в тесные бои, и он этому способствовал своей энергией – как будто сам играл на поле. Для него многое, конечно, казалось сначала непонятным. Я помню, его раздражало, что игроки поначалу не особо эмоционально реагировали. Был случай: он дал задание в начале тренировки, все тихо его выполняют, в принципе, в России всегда так было принято. А Дик хотел, чтобы игроки разговаривали между собой, просили мяч, выполняли все с желанием. И он этого требовал, требовал, требовал. И в итоге своим опытом смог это все привнести, теперь в «Зените» тренировки

проходят совсем иначе. Николай Воробьев: Официально никто не говорил о Дике. Но на 99,99 % все было ясно. Я приехал с утра на тренировку. Тренеры обычно приезжают раньше всех – если игроки приезжают за полчаса, то мы чаще всего за час. Игроков тогда не было. Адвокаат уже находился на базе к тому моменту, Кор позвал меня, мы прошли в кабинет к Адвокаату, познакомились и начали работать вместе. Нужно понимать, что на Дика в первое время обрушился огромный поток информации, все новое. Поэтому он постоянно был в слегка напряженном состоянии: и менталитет новый, и команда новая, все новое. Видно было, какая нагрузка у него. Давление со всех сторон, во всем надо разобраться, а времени нет: человек он самолюбивый как тренер, он хочет только выигрывать, а пришлось разбираться с командой, каждая минута была на счету. Михаил Гришин: Адвокаат – человек с мировым именем, чего тут говорить. Поэтому было волнительно – как это будет, чтоб просто взял – и приехал. Я его видел только по телевизору и в газетах про него читал. Мы все тогда шутили: «Говорят, он по утрам ест маленьких детей». Мол, сейчас придет Маленький Генерал, всех построит, всех в наручники, если что – плетью. Юрий Гусаков: Когда приехал Дик, все были готовы к тому, что это тренер с именем, поэтому дистанция, основанная на его внутреннем авторитете, возникла сразу. При этом Дик – очень контактный человек. Благодаря этим двум качествам, ему было достаточно одного взгляда на игрока, чтобы тот понял, что именно от него требуется. Боялись ли Дика, когда он пришел в команду? Если использовать аналогию «бояться – уважать», то его «боятся» и сейчас. Павел Погребняк, нападающий ФК «Зенит»: Да все ребята были напуганы. Сначала Кор Пот в «Зенит» прибыл. В команде шептались: когда же Адвокаат приедет? Что от него ждать? На первых тренировках гробовая тишина стояла. Я тоже, глядя на Адвокаата, думал: суровый такой, настоящий генерал… А сегодня все иначе. И поржать можно вволю, и пошутить над самим Диком. Он нормально воспринимает. Недавно на установке говорит: «Премиальные за игру такие-то». Аршавин смеется: «Тебе-то что? Все равно зарплату в банке получаешь…» Дик Адвокаат: Когда я приехал и первый раз увидел «Зенит», я подумал: «О мой бог». Это были группировки, члены которых мало общались между собой, и к тому же – огромное влияние Аршавина и Кержакова. Соответственно, русская группировка под предводительством Аршавина и Кержакова, другие группировки и третьи группировки. Некоторые игроки думали, что они лучше других, а самое важное в футболе, это чтобы футболисты понимали, что они нужны друг другу. Что без команды ты ничего не добьешься. Что вы все – команда. И что без команды твои индивидуальные таланты – ничто. Только так, а не наоборот. Александр Горшков: Со временем оказалось, что в обычной жизни Дик совершенно нормальный человек. Нельзя сказать, что он какой-то диктатор. Да, что касается работы, то он требует. А что касается жизни, он веселый человек, который шутит, общается с ребятами. Практически не напрягает игроков, не лезет в их образ жизни. Он требует только на футбольном поле: ему важно, как ты тренируешься, как ты играешь в матчах. Все остальное – это личная жизнь каждого игрока. Он даже советов не дает. Такое впечатление сейчас у нас, что можно хорошо играть в футбол и жить практически обычной жизнью. То есть за пределами поля мы

себя чувствуем, как говорится, свободными людьми. Естественно, каждый знает меру этой свободы, но каждый понимает, как себя нужно вести и как себя нужно готовить. Потому что если ты потом не покажешь себя в играх, то ты просто перестанешь попадать в состав. Это такой европейский подход к профессионализму. Дик Адвокаат: Началось все с двух встреч: в аэропорту «Скипхол» и в амстердамском отеле, где я встречался с мистером Фурсенко и Константином Сарсанией. Сначала мы беседовали по телефону, потом встретились лично. Я сразу сказал: «Прежде чем я приму решение, я хочу знать, куда я еду». И я приехал сюда, в Петербург. Здесь было темно. Шел дождь. Временами – снег. Было очень холодно. Я ездил по городу, полностью замаскированный, никто не мог меня узнать. И, в общем-то, я склонялся к тому, чтобы ответить «нет». Это было в апреле 2006 года. Затем в определенный момент Фурсенко и Константин убедили меня, мол, потенциал команды и прочее. Но, должен отметить, передо мной стояли очень непростые задачи, непосредственно с того момента, как я приехал в Петербург. Аргументы Константин и Фурсенко использовали такие: «Вы профессионал, вы нам нужны, вы можете это сделать». Звучит слишком эмоционально? Ну так я достаточно эмоциональный человек. К тому же мне предложили вполне приличную зарплату. Это тоже важно, буду честен в этом отношении. Кор Пот: Когда в Петербург наконец приехал Дик, мы очень много времени провели в разговорах. Обо всем. Об игроках, о дисциплине, о системе игры, об организации: дело же не только в футболистах, но и в том, как организована жизнь команды. Перелеты, гостиницы, автобусы – все это очень важно. «Зениту», конечно, нужно было много чего изменить, чтоб претендовать на звание топ-клуба. Мы и до сих пор не топ-клуб, не стану отрицать. Иногда мне даже кажется, что мы какой-то любительский клуб. Однако многое изменилось, конечно. Самолеты, гостиницы и т. д., и т. п. Дик мне тогда сказал: мы будем летать только «боингами», иначе я летать не буду. И смог убедить Фурсенко. Каждую неделю мы боролись с компанией-перевозчиком. Дважды мы приезжали в Москву, и нас не встречал автобус, или опаздывал. В какой-то момент Дик сказал, что мы сами будем заказывать себе автобус, а не ждать автобуса принимающей стороны. В этом смысле у нас сейчас неплохая организация. Дик Адвокаат: Когда я приехал в «Зенит», тут много что было на нисходящей. Спортивные результаты, команда: в заявке было очень много футболистов, которые не соответствовали требованиям топ-клуба. И задачи стояли непростые: сперва разобраться с игроками, чьи футбольные качества не отвечали требованиям, затем – пригласить игроков другого уровня. К тому же внутри команды были очень непростые отношения: команда состояла из группировок, члены которых практически не говорили между собой на тренировках. А в футболе так не бывает. Я тогда подумал: не знаю, что здесь происходит, но это неправильно. В футболе необходимо получать удовольствие от происходящего, смеяться, бороться, много шутить. А тут царила атмосфера как на похоронах, честно. Я однажды даже ушел с тренировки, сказал игрокам: «Делайте, что хотите. Мне здесь не нравится. Я футбольный тренер, работать на похоронах я не нанимался». Что касается дисциплины, то для меня, вообще-то, это нормально, носить одинаковые носки. Буду честен: сейчас дисциплина в команде просто отличная. И в автобусе, и на собраниях, я даже не выписываю больше штрафов игрокам. Футболисты знают, что они должны делать. В 2006 году не могу сказать, что дисциплина была отвратительная, просто я был вынужден все время говорить игрокам, что им нужно делать. Я приехал вовремя – вы тоже должны приехать вовремя. И с каждым днем становилось все лучше и лучше. Мне было сложно поверить в то, что в конце работы предыдущего тренера игрокам было позволено практически все. Так я слышал. И когда я пришел в «Зенит», конечно же, мои манеры обращения с людьми качественно отличались от

того, к чему привыкли игроки. Михаил Гришин: К приезду Дика мы все немного были подготовлены Кором. Видно же, как человек общается, на бытовом уровне и на профессиональном. И видно, что ничего страшного в этом нет: не надо ходить строевым шагом, козырять, отдавать честь и докладывать «попробуй-ошибись-в-одном-слове». Нет, это все бред. Нужно просто выполнять свои обязанности, выполнять хорошо, четко, и тогда, грубо говоря, никто не станет докапываться. У всех случаются ошибки. Тебе могут на них указать, но никто тебе не будет рассказывать, что ты не так лечишь и ставишь не те диагнозы. Пришел Дик – ничего не изменилось. Да, появилась личность. Ну, неделя ушла на то, чтобы привыкнуть к мысли: оказывается, это правда – приезжаешь на базу, а Адвокаат здесь. Настоящий Адвокаат. А в остальном каких-то особых изменений не вспомню. Александр Горшков: Большая заслуга Дика состоит в том, что он своим авторитетом может решать такие вопросы. Это немаленькие вопросы. Это кажется только, что это мелочи. Но он смог убедить руководство, и хорошо, что у нас руководство имеет возможности это все оплачивать, чтобы команда летала хорошими самолетами. По-моему, он предпочитает «боинги» не старше двух лет. Чтобы мы жили в лучших условиях, в лучших отелях, тренировались на лучших полях. Помню историю: при Власте мы приехали на сбор в Испанию, жили в отеле, где было не очень хорошего качества поле. А Петржела увидел, где тренируется ЦСКА – на очень хороших полях, и задавался вопросом: а почему мы там не тренируемся. С Диком мы приехали в этот же комплекс и тренировались на этих хороших полях. Дик смог убедить клуб, чтобы никто больше не тренировался на этих полях, кроме нас. Были затрачены большие средства, но в итоге поле было только наше: мы работали там два раза в день, а больше туда никого не пускали. В конце концов, все эти на первый взгляд мелочи: самолеты, условия проживания, поля, автобус – мы стали сами заказывать, – все это дает возможность в лучшей форме подходить к играм. Своим самолетом прилетели комфортно, пересели в автобус свой, приехали в хорошую гостиницу. Меньше игроки устали, психологически состояние лучше. И это в том числе привело к золотым медалям, на самом деле. Дик Адвокаат: Конечно, когда я работал со сборной Кореи на чемпионате мира в Германии, в первую очередь я думал о сборной Кореи. Но каждый день я созванивался с Кором, мы обсуждали, что происходит с командой, как идет тренировочный процесс, как игроки реагируют – все это очень важно. Просто когда я чем-то начинаю заниматься, то погружаюсь в это целиком и полностью. Я знал Кора еще по работе в Федерации футбола Голландии. Потому что, когда я возглавлял национальную команду Голландии, он был скаутом сборной, просматривал другие команды. А как игрока я знал его лет 25. Он всегда был лояльным, всегда любил работать. И мне был нужен кто-то, кто свободен. Кор был свободен, он хотел этим заниматься, плюс он мог приехать за три недели до меня – я был занят со сборной Кореи в Германии – и мог начать тренировочный процесс. Поэтому я пригласил его. Николай Воробьев: Мы и раньше собирались в день игры на базе, особенно когда накапливалась усталость от гостиниц. Я б вернулся к тому, что футболисты ждали чего-то нового. Они поэтому и надеялись так на западного тренера, потому что хотели увидеть что-то другое. Петржела – да, он внес много нового. Но это был средний уровень между совдепом и хорошим западным футболом. Власта не работал на Западе, не играл там, нюансов не знал. У Адвокаата – большой опыт работы с клубами из разных стран, причем с клубами, которые всегда были наверху, – и «ПСВ», и «Рейнджерс». Естественно, иногда он шел методом проб и ошибок,

поэтому он знал, что нужно делать в той или иной ситуации. И в «Зените» он тоже искал лучшее, чтоб команда развивалась. Юрий Гусаков: Жить в гостинице мы стали потому, что, по мнению Дика, на базе нет условий, которые позволяют игрокам находиться в нужной форме перед матчем. В решении бытовых вопросов он взял максимально высокую планку. Конечно, футболисты привыкли к устоявшейся обстановке на базе, но, как показала практика, жить в гостинице гораздо удобнее. Перед матчем нужен полноценный отдых и сон, а ведь практически у всех – семьи, есть маленькие дети. Шум, гам. Александр Горшков: Проживание в гостинице было для нас неожиданностью. Команда привыкла жить на нашей базе, всю жизнь «Зенит» здесь готовился к домашним матчам. Тут и поля, и жилой корпус, кухня, где нам готовят. А тут – едем готовиться в гостиницу. Для нас, местных игроков, это было в какой-то степени странно. На базе все так по-домашнему, можно выйти пообщаться, в теннис поиграть настольный или бильярд в своем кругу. А переезд в гостиницу – как будто в гостях, такое впечатление, как будто играем на выезде. Но это ощущение за несколько матчей прошло. Потом привыкли. Юрий Гусаков: История с самолетом понятна. Дик привык летать в совсем других условиях, с другими удобствами. И после перелета на Ту он попросил руководство, по возможности, предоставить команде другие самолеты. На что получил положительный ответ. Владислав Радимов: Нас, помню, перед игрой вызвал Адвокаат с Аршавой и спросил: за день до матча будем заезжать на сборы или непосредственно в день матча? Для нас это было откровением, мы сказали: конечно, за день до матча. Как-то непривычно было, не решились. Сам матч: помню, что голевых моментов там практически не было. Трибуны находятся черт знает где. Я второй раз играл на этом стадионе, первый раз – когда дебютировал за сборную на Играх доброй воли. Для болельщиков это был праздник, конечно, 33 сектор легендарный, а сам матч ничем не запомнился. Там тоннели, кстати, нереально длинные, к полю идти. И мы в этом тоннеле стояли в ожидании, когда нас наконец позовут. И уже судьи говорили: «Ну, мы будем играть сегодня или что?» Футболисты «Динамо» тоже стояли недовольные. И еще запомнилось, как мы выезжали со стадиона: зенитовский автобус, динамовский автобус, и в какой-то момент пробка просто встала, прямо напротив ресторана «Русская рыбалка». И мы все вышли прогуляться, кто сок пил, кто чаек. И так автобус и стоял, минут 20–30 мы сидели. Кор Пот: Да, это была странная задержка. Я прекрасно помню ту игру, отличный стадион, аншлаг, невероятное зрелище, и мы тогда первый раз были представлены Валентине Матвиенко. Дик Адвокаат: Мне, кстати, очень нравится ваш губернатор, госпожа Матвиенко. Она всегда на стадионе. А вы представляете, насколько у нее загруженное расписание. Она любит футбол, ей нравится быть с командой. Например, после матча с «Баварией», 4:0, она была в раздевалке. И не только тогда. Михаил Гришин: Дику в том тоннеле стало дурно, буквально. Он, наверное, подумал: неужели так будет перед каждой игрой? Он все тогда кричал на начальника команды: сделайте что-нибудь!

Скажите им! Юрий Гусаков: Да, я хорошо помню, как все тогда нервничали. Матч задержался. К слову сказать, Дика отличает полное отсутствие паники. Даже если половина команды травмирована, он никогда не покажет, что есть проблемы. И эта его уверенность передалась команде. Так случилось, что сразу после «стояния на стадионе Кирова» мы поехали в Москву. Администратор ФК «Москва», занимавшийся организацией трансфера, отправил автобус в другой аэропорт. После этого случая Дик принял решение, что мы не должны зависеть от кого-либо и поэтому будем самостоятельно решать вопросы своей транспортировки. По регламенту автобусы предоставляет принимающая сторона, но та ситуация, случайная или намеренная, показала, что мелочи важны. Владислав Радимов: Мы тогда прекрасно понимали, как действовать в обороне. У наших ворот возникал минимум моментов. А когда отбирали мяч – все, полное отсутствие мысли. Скорей бы мяч потерять и опять начать его отбирать, вспоминать, чему тебя учили. Мы пытались обсуждать это между собой, мы прекрасно понимали, что надо что-то менять. Михаил Гришин: Возможно, изменения методики тренировок – а они стали в чем-то другими; может быть – новые люди в составе, этот сбор в Австрии. Ноль в обороне говорит о том, что играть стали дисциплинированнее, а вот ноль впереди – о том, что не хватало какой-то свежести, искры, все было как-то натужно. Николай Воробьев: Я б сказал не о бардаке во время матча на Кирова, я б сказал о несоответствии нашей инфраструктуры, нашей футбольной организации, отношения к футболу – тому, к чему привык Дик. Но он человек опытный, он понимал, что приехал в новую страну, ему нужно адаптироваться. Это нормальное явление. Он же работал и в разных клубах, и в Корее. Его задача заключалась в максимально быстрой адаптации и максимально быстром изменении ситуации вокруг команды. Владислав Радимов: Обсуждали ли мы командой происходящие перемены? Да нет. Мы вообще собирались в ресторане командой, еще когда Власта начал давать эти интервью, но практически эти интервью и не обсуждали. Так, какими-то фразами перебрасывались, говорили, что да – Петржела закончился. Повод, кстати, обычно был формальный – дни рождения, праздники. Первая победа при Дике – это «Торпедо», 2:1. Япомню, начало было очень хорошее, мы забили два мяча. Победа была нужна как воздух, кровь из носу, тем более дома. Мы понимали, что пора выигрывать: в турнирной таблице ближе был конец, чем начало. Мы забили два мяча, все получалось, и в атаке, что удивительно, Керж не забил пенальти, и тут какой-то смешной пенальти в наши ворота: 2:1. И опять всех как затрясло! И вместо того, чтобы опять атаковать и разгромить эту команду, мы еле-еле вытянули эту победу и заработали 3 очка. Николай Воробьев: Какая-то закрепощенность существовала. Пришел новый тренер – сразу с составом вопросы. В обычной жизни все футболисты знают свое место, а тут – ничего не ясно. Чувствовалась какая-то скованность. И в тренировках тоже. С одной стороны, игроки хотели показать себя с лучшей стороны, с другой – боялись не понравиться. Цена ошибки была слишком велика. Изменились тренировки – это тоже влияло. По тактике требования тоже

стали другими. В то же время в футболе необходимо везение. В тех матчах моменты были. Забили бы – раскрепостились. Отсутствие результата, конечно, давило. Уверенность приходит с очками и победами. Выиграли бы игру с «Динамо» – все могло пойти иначе. Владислав Радимов: Потом была «Томь», где нам Пого забил на 93-й минуте, отобрал 2 очка. Я тогда получил травму, смог сыграть только первый тайм, сидел на скамейке, переживал. И на 93-й минуте этот смешной гол! Дик очень переживал, выскочил на поле, стал с судьей ругаться и т. д. Максимов тогда вышел на замену, молодой, неопытный парень, не разобрался в эпизоде. Там, конечно, судья должен был свистеть, что мяч ушел на угловой, и в 99 % случаев судья бы и свистнул. Но наше российское судейство это отдельная тема. Мне вообще казалось в определенные моменты, что Дика просто не предупредили, что тут у нас такое возможно. Дик Адвокаат: В самом начале моей работы в России с судьями творилось что-то невообразимое, не только в игре с ФК «Москва». А этот судья, который обслуживал матч в Томске? Он отказался подавать мне руку. Иванов его фамилия, да? Валентин. Хороший арбитр, в прошлом – хороший арбитр. Я тогда сказалему кое-что, и с тех пор он не подает мне руки. Для меня, конечно, это был своеобразный шок. Япривык всегда думать хорошо о людях. К счастью, судейство стало меняться в лучшую сторону в последнее время. Я все еще уверен, что в России много потенциально хороших судей. Ключевое слово – потенциально. Александр Горшков: Ну конечно, менялась же схема игры. И функции игроков на поле, и требования, да и сами игроки менялись. Хотели поскорее понять, что делать, пытались выполнять на поле. Но не всегда получалось. Хотя даже по тому, что не пропускали в эти первые матчи, уже было видно, что организация игры улучшается, для начала – в обороне, и просто оставалось наладить взаимодействие, и дело пойдет. И к концу сезона команда явно покатилась. Дик Адвокаат: Да, я прекрасно помню эти три ничьи, 0:0. Потому что я начал с организации игры. А организация игры всегда начинается с работы в обороне. Сперва оборона, и только потом – атака. К тому же мне, как тренеру, только начавшему работать, был крайне необходим результат. А команда была, как я уже говорил, слишком далека от рабочего состояния. Много индивидуалистов, много игроков, которые думали, что они звезды, а на самом деле никакими звездами не были. Я просто понимал, что эта команда больна. Больна в смысле взаимодействия, взаимоотношений, дружбы. Группы вместо команды. Это было очень сложное время, очень сложное. Юрий Гусаков: Первые матчи складывались не очень удачно. Например, матч на стадионе им. Кирова, когда мы сыграли вничью 0:0 при большом территориальном преимуществе, владели мячом, но при этом не создали голевых моментов. Все тогда ругали «Зенит» за отсутствие качества игры. Мне кажется, дело в том, что на эти матчи большой отпечаток наложила адаптация игроков и административного состава к тренеру и наоборот. Разные тренерские тактики и подходы всегда вначале дезориентируют игроков, которые осваивают новую технику игры, это уже потом команда начинает работать как часы. При Петржеле были разборы игры, просмотры соперника. Голландская школа футбола базируется на иных ключевых принципах. Адвокаат сам смотрит матч, сам делает выводы из игры и на основе проведенного анализа уже говорит конкретному игроку, что делать в той или иной ситуации. А непривычное для нас поначалу отсутствие общих собраний является особенностью проверенной и зарекомендовавшей себя голландской школы, в которой, конечно, не нужно

ничего менять. Дик Адвокаат: «Динамо» тогда играло с четырьмя португальскими игроками в составе, и это были очень неплохие футболисты. Так что в каком-то смысле я был доволен результатом. Когда приходит новый тренер, с новыми идеями, с новыми представлениями о профессионализме, с новыми мыслями о том, как должна играть команда, – создание команды всегда занимает время. Так что, считаю, мы справились достаточно быстро – всего за полгода. К тому же многие игроки просто не соответствовали моим представлениям о футболе. Я даже не могу понять, зачем их покупали. Ну, то есть знаю, но не скажу. Кор Пот: Почему мы мало забивали в первых матчах? Одно из объяснений: нападающие были недостаточнохороши. Пошкус? О, Пошкус! Еще Кержаков. Но он в мыслях был уже в другой стране. На тренировках он ничего не делал, ленился постоянно, а когда нужно было лететь куда-то далеко, в четверг он травмировался, потому что не хотел лететь. С этим ничего нельзя было поделать. Дик Адвокаат: К тому же Кержаков хотел уехать. И, в общем-то, мы старались ему помочь, потому что я знаю: если кто-то хочет уехать, то удержать его практически невозможно. В конце концов, все закончилось хорошо и для него, и для клуба: потому что мне больше нравятся командные игроки, даже несмотря на то, что Кержаков – чрезвычайно талантливый нападающий. Но к тому моменту он был уже слишком «за пределами» команды. Он, конечно, никогда не отказывался, например, лететь во Владивосток. Но всегда случалось что-то: болезнь, травма или что-то еще. Но он не отказывался: потому что если бы отказался, то облегчил бы мне жизнь. И мне он до сих пор нравится как человек, у него свежее лицо, он прекрасно выглядит, сильный, но, повторюсь, он был слишком зациклен на себе. Что, кстати, тоже стало проблемой, потому что в любом случае у Кержакова хватало авторитета. К тому же, как мне казалось, отношения между ним и Аршавиным были тоже далеко не идеальные. Юрий Гусаков: По-настоящему свою игру «Зенит» нашел в августе. Когда требования тренера получили окончательный уверенный отклик у игроков. Адвокаат сплотил команду единой идеей о том, что перед «Зенитом» стоят только самые высокие и победные цели, а руководство подчеркивало ценность Дика как тренера-победителя. Кор Пот: В тот момент команда, наконец, приблизилась к игровому балансу. И у игроков появилось чувство, что они могут достичь большего, чем они добивались до тех пор. Уверенность в своих силах. И с каждым забитым мячом этой уверенности становилось все больше и больше. И, возможно, в тот момент футболисты стали лучше понимать ту систему, по которой мы пытались играть. Идентичная ситуация произошла в августе 2007 года, в матчах с «Динамо».

Глава 6 Горькая осень ЦСКА – «Зенит» 5 ноября 2006 года 26-й тур чемпионата России Москва. Стадион «Лужники»

1:0 Финишная прямая у «Зенита» выдалась исключительно напряженной: осенью проходных матчей не бывает. Дело в том, что даже средние команды могут заработать себе на очень неплохой отпуск. В России, как, впрочем, и в других футбольных державах, весьма распространена практика стимулирования команды третьей стороной. Играет, к примеру, в предпоследнем туре «Зенит» с «Шинником», который к тому моменту уже гарантировал себе понижение в классе и место в первом дивизионе, и вдруг, ни с того ни с сего, футболисты ярославского клуба начинают стелиться в подкатах, бежать изо всех сил, в общем – играть на пределе. Чаще всего эта неожиданная прыть объясняется обещанием конкурента «Зенита» по турнирной таблице выплатить дополнительные премиальные. Та осень не стала исключением. К середине сентября «Зенит» набрал очень приличный ход. Футболисты явно стали понимать, чего от них хочет Дик Адвокаат; закончилась акклиматизация новичков команды: не стоит забывать, что за полгода работы Дика в Петербурге состав изменился чуть ли не на половину. Еще в мае команду покинули четыре футболиста, три из которых регулярно появлялись в основе, летом из команды уехал Ярослав Несвадба, практически не играли Александр Спивак, Александр Кержаков, Хен Ен Мин. При этом в летнее трансферное окно пришло пять новичков: из сборной Южной Кореи Адвокаат привел с собой молодых Ли Хо и Ким Донг-жина, соотечественник Дика Фернандо Риксен перешел из «Глазго Рейнджерс», в свой родной клуб вернулся любимец болельщиков Александр Панов; в качестве главной звезды подавалсялучший нападающий чемпионата Турции, игрок скромного «Трабзонспора» Фатих Текке. Всем им, несомненно, требовалось время не только для того, чтобы понять, куда их просят бежать на тренировке, но и для того, чтобы попросту акклиматизироваться в новом для себя городе. Еще стоит сказать пару слов про первую трансферную кампанию Адвокаата: полагаю, он даже и не подозревал, насколько сложно окажется уговорить сильного игрока перейти в российский чемпионат. Переговоры, насколько я знаю, велись с нападающим сборной Хорватии Иваном Класничем из немецкого «Вердера» и полузащитником сборной Бразилии и мюнхенской «Баварии» Зе Роберто. У обоих в Россию наотрез, просто категорически отказались переезжать жены. Я думаю, что этот первый неудачный опыт помог Дику сделать правильные выводы о месте России в футбольном мире и о стратегии клубной трансферной деятельности: последующие два года работы в «Зените» оказались фантастически успешными с точки зрения селекции. Об этом чуть позже. В этой осенней гонке у «Зенита» было одно преимущество, но, увы, скорее досадное: петербургский клуб, в отличие от своих конкурентов по турнирной таблице, не принимал участия в еврокубках. Впрочем, подозреваю, что болельщики, привыкшие за два года к осенним радостям Кубка УЕФА, с удовольствием бы от этого преимущества отказались. Чтобы подсластить пилюлю отсутствия международных матчей, Дик и руководство клуба договорились на 23 августа о товарищеском матче с предыдущей командой Адвокаата – с «Глазго Рейнджерс». Для шотландцев это был подготовительный матч к сезону, «Зенит» же находился в разгаре чемпионата, и это превосходство в форме, конечно же, сказалось по ходу встречи: петербургская команда была на порядок быстрее, поэтому уже на 20-й минуте Ли Хо, после навеса Ширла, неотразимо пробил головой точно в угол ворот «Джерс». Матч закончился 4:1, и в какой-то момент мы даже почувствовали неловкость: договорились, приехали – и тут такой счет, совсем уж несоответствующий статусу товарищеского матча. Во втором тайме случился занятный эпизод: на поле у шотландцев вышел молодой талант Крис Бурк, левый полузащитник. Против него на фланге играл Риксен, в прошлом – капитан «Глазго» и кумир болельщиков, не раз поднимавший над головой разнообразные кубки в составе шотландцев. Бурк один раз обыграл Фернандо, тот, как мне рассказывали, подошел к нему и тихонько сказал: «Слушай, не надо из меня дурака делать». Бурк обыграл Риксена еще раз, издевательски прокинув мяч мимо зенитовца. На третий раз – а прошло четыре минуты – Риксен подкатился под Бурка так, что тому долго оказывали медицинскую помощь

за пределами поля, и в итоге он так и не смог продолжить игру. С этого момента каждое прикосновение Риксена к мячу сопровождалось оглушительным свистом 30 тысяч шотландских болельщиков. Тогда я понял, что в «Зенит» перешел игрок, который определенно не умеет проигрывать. Позволю себе небольшое отступление. Лишний раз я в этом убедился месяц спустя: мы летели из Владивостока, где «Зенит» обыграл «Луч». Это, к слову, было первое поражение «Луча» на своем поле за два года. И на обратном пути – а лететь порядочно, часов десять, – Риксен убеждал меня: «Ты чего, конечно, мы чемпионы! Сейчас мы обыгрываем „Спартак“, затем ЦСКА, и все – we are top of the league!2» На этих словах Риксен привычным движением вскидывал над головой воображаемый кубок, и, глядя в его пронзительно синие глаза, сложно было усомниться в этих словах. «Спартаку» «Зенит» проиграл. Проиграл, пропустив уже в самом конце добавленного времени, и от того разочарование было еще более горьким. К моменту той игры со «Спартаком» – 22-му туру – петербургский клуб под руководством Адвокаата выдал феноменальную серию: 13 матчей без поражений. На фоне той низшей точки разложения, которой достиг «Зенит» весной, это достижение выглядело совсем впечатляюще. Со «Спартаком» мы играли совершенно на равных, и если бы не досадное недоразумение в самом начале матча, увезли бы из Москвы заслуженное очко. На 7-й минуте в борьбе за верховой мяч Мартин Шкртэл, действуя исключительно из лучших побуждений, головой угодил в лицо Ким Донг-жину. Уже сразу после удара, от которого «Лужники» присели, стало ясно, что кореец продолжить игру не сможет, и на замену вышел Радек Ширл, тогда еще не имевший постоянного места в основном составе. Именно из-под Ширла на второй компенсированной минуте хитро пробил Владимир Быстров. Впрочем, это поражение еще не лишало «Зенит» шансов даже на самые высокие места. В следующем туре с унизительным счетом был разгромлен московский «Локомотив». Незадолго до того москвичи вылетели из Кубка УЕФА, проиграв наполовину любительской команде из Бельгии. Так, один из футболистов «Зульта-Варегема» по своей основной профессии был почтальоном, другой – пекарем и т. д. В то же время тренер «Локомотива» Славолюб Муслин был отправлен в отставку, на смену ему пришел ветеран отечественного тренерского цеха Олег Долматов. Я прекрасно помню, как после третьего мяча в ворота «Локо» (матч закончился со счетом 4:1) зенитовские болельщики скандировали «Вас имели почтальоны» и «Ваш Долматов алкоголик». «Зениту» в том сезоне неприлично часто не везло. Возможно, проклятие Петржелы довлело над командой, возможно – игроки еще не до конца поверили в свои силы. Но слишком часто удача предпочитала выступать на стороне соперников петербургского клуба. Матч со «Спартаком» – Быстров забивает лишь на 92-й минуте. После уверенной победы над «Локомотивом» – какое-то необъяснимое поражение от «Рубина»: казалось, что вот только команда нашла свою игру, как вдруг – всех будто разбил паралич, детские ошибки и в итоге заслуженные 0:3 в Казани. Матч с ФК «Москва» дома: «Зенит» открывает счет, уверенно контролирует ход матча, может забить, и забить не раз. В итоге на 94-й (!) минуте полузащитник противников Петр Быстров фантастическим ударом со штрафного, метров с тридцати, пробил точно в дальнюю «девятку» – 1:1. В результате этих неудач все было поставлено на кон в игре с ЦСКА. Этот матч надолго запомнился любителям российского футбола от пролива Лаперуза до Куршской косы. Плохое имеет тенденцию забываться быстро, однако прошло уже два года, а я до сих пор ощущаю ту брезгливость, с которой выходил со стадиона в Петровском парке. «Зенит» тогда откровенно засудили. В лучших традициях смутных 90-х. Эдакий ретроматч. После той игры Владимира Петтая на год отстранили от матчей премьер-лиги. И было за что: уже на 9-й минуте Андрей Аршавин забил чистый гол, который был отменен из-за мифического положения «вне игры». В первом же тайме Вагнер Лав ударил в лицо Риксена. Петтай 2 Мы на вершине лиги! (англ.)

предпочел в этот момент отвернуться и красную не показал. На 57-й минуте Петтай придумал штрафной у ворот «Зенита», после навеса в районе 11-метровой отметки свалился как подкошенный все тот же Лав – Петтай назначает пенальти. На 60-й минуте еще один чистый мяч Аршавина был отменен по полюбившейся Петтаю причине – мифическое положение «вне игры». За весь матч Петтай показал 12 желтых карточек, из них 7 – футболистам «Зенита». Я смотрел матч в одном из центральных секторов, и после финального свистка ко мне подошел один из московских болельщиков и с безумными от радости глазами прокричал мне в лицо: «Теперь вы понимаете, что такое выигрывать на классе?!» Команда была в шоке. Для иностранных футболистов это был шок культурный. Подозреваю, что те же Ли Хо или Донг-жин даже представить себе не могли, что возможно такое. Когда мы летели обратно, я разговорился с Хагеном, на котором не было лица. Эрик тогда сказал мне: «Так не бывает. Ваш чемпионат коррумпированнее итальянского». По сути, сезон был закончен: «Зенит» мог рассчитывать на медали только в том случае, если бы ЦСКА, «Спартак» или «Локомотив» оступились в последних трех турах. Этого не произошло, и в 2006 году «Зенит» стал лишь четвертым. С другой стороны, тот же результат можно расценивать как удачный: еще в мае «Зенит» был девятым, так что прогресс за год получился неплохим. Тем не менее, ожидания, конечно, были другие. Естественно, болельщики с приходом «Газпрома» и Адвокаата рассчитывали только на самые высокие места. Задача на 2007 год могла быть только одна: золото. Я же главный успех сезона видел в том, что у «Зенита» кардинально изменилась карма. Всю дорогу нам куда чаще не везло, чем везло. Вообще болеть за «Зенит» на протяжении многих лет было скорее мучением: в истории петербургского клуба бывали целые десятилетия без громких побед. Нечто похожее описал в своей книжке «Футбольная лихорадка» английский писатель Ник Хорнби, всю жизнь отчаянно болевший за лондонский «Арсенал», главный неудачник 80-х в Британии. Главное, что, на мой вкус, сумел изменить за неполный год Дик, – это удача. Из команды, которой категорически не фартило, «Зенит» превратился в команду, которой в нужный момент улыбается удача. Тогда, в 2006-м, это было только начало. Так, в заснеженном ноябре мы играли против «Шинника» на выезде. Ярославцы, уже стоявшие к тому моменту обеими ногами в первом дивизионе, упирались изо всех сил. Счет был открыт лишь на 68-й минуте: Шкртэл после углового головой переправил мяч в ворота. Но на 90-й минуте после штрафного Будиша сумел счет сравнять. Казалось, это конец: сыграть вничью с совсем уж безнадежным аутсайдером было равноценно поражению. И на 93-й минуте, когда «Зенит» уже сбился на судорожный навал, после навеса Риксена румынский защитник ярославского клуба Андре Иордаке ударом через себя забивает гол в собственные ворота. Мне рассказывали, что в тот момент Дик вскочил от радости, бормоча себе под нос: «Lucky fuckers!»3 Эта удача, которую, несомненно, приманил Дик, очень пригодилась «Зениту» в 2007 году. Дик Адвокаат: Постепенно, очень медленно, шаг за шагом, мы смогли изменить настроение и организацию процесса; это был результат кропотливой ежедневной работы. Мы смогли подняться на 4-е место – и это был хороший итог, с учетом того, что пришли новые игроки. Отношения между тренером и футболистами всегда складываются непросто. Владимир Боровичка: В 2006 году по-прежнему было много проблем: еще не все игроки могли или хотели понять то, чего хочет Дик. Дик Адвокаат: С «Локомотивом» в том году была великая игра, иначе и не скажешь. 4:1, у нас все 3 «Везучие засранцы!» (англ.)

получалось. Кор Пот: ФК «Москва» в том матче, увы, заслужил ничью. Во втором тайме они выглядели очень прилично, в отличие от «Зенита», игравшего дома. Да и гол получился отменный. Повезло, конечно, но попал он прямо в девятку. Николай Воробьев: Это несчастный случай. Я уверен, что выиграй мы тогда у «Москвы» – когда Быстров нам забил с 35метров на 93-й минуте, – все было бы хорошо. Это был сильный психологический удар. Ну и надо прямо сказать – не было в команде психологического равновесия. И такие матчи, как с «Москвой», с ЦСКА, выбивали команду, если не всех игроков, то некоторых точно. Классная, сильная команда даже если расстраивается, то она держит себя в руках. Тогда такого еще не было. Юрий Гусаков: Сложно сказать, происходили ли между игроками обсуждения удавшихся и неудачных моментов. Когда команда выигрывает, как правило, она заслуживает и высоких эмоциональных оценок, особенно тренер. Когда проигрывает, все с тем же жаром ищут субъективные причины и объяснения поражению. Мне кажется, что в 2006 году «Зенит» не был так силен, как в 2007-м. «Локомотив», «Нальчик» – это были лишь проблески той игры, которую Адвокаат хотел видеть в «Зените». Осенний отрезок чемпионата получился неоднозначным, во-первых, потому, что мы много упустили весной, отрыв был велик, и не хватало уверенности, что мы сможем занять высокие призовые места, хотя боролись за медали; а во-вторых, думаю, не хватило исполнителей. В 2007 году команда значительно усилила и пополнила состав. Александр Горшков: Это футбол, что тут скажешь. Не все так гладко бывает. Вроде бы мы стали показывать неплохую игру, а потом случился непонятный матч в Казани с «Рубином». Может, просто не судьба нам была в тот год сразу добиться всего. Мы тогда проиграли 3:0. Вообще непонятно, что тогда случилось. Мы играли хорошо, а тут – пропустили три мяча. В итоге стали четвертыми, хотя на тот момент это тоже был неплохой результат. Переходный период, пришел новый тренер и за короткий период поднял команду с 6-го места на 4-е. И, главное, игра вселяла оптимизм. Владислав Радимов: Мы понимали, что тренер с именем, и что-то новое он нам дает. Но приспособиться к этому было по ходу сезона сложно. Первые игры, как вы помните, мы провели вничью. Мы сначала разобрались, что от нас требуют в обороне, но мы не понимали, как действовать в атаке. Принимая мяч, мы не знали, что с ним делать дальше. Постепенно все это наладилось. С 7-го места мы поднялись на 4-е. Потом приехало несколько новых футболистов, которым тяжело давались переход и акклиматизация. Вспомните тех же корейцев, Текке, который то играл, то не играл. В каких-то матчах не хватало стабильности. Какие-то мы на ура проводили, та же встреча с «Локомотивом». А потом проигрыш «Рубину» 3:0. Михаил Гришин: Да, мы проводили хорошие матчи, но с таким турнирным положением говорить о медалях было сложно. Все понимали, что нужно этот сезон доиграть, остаться в составе, Дик же будет приглашать новых людей – значит, нужно биться за место в основе, это, думаю, помогало найти силы играть лучше, чем можешь. Тот весенний спад, конечно, было очень сложно наверстать в течение года.

Владислав Радимов: Все стали понимать, что дисциплина наладилась. Это со временем принесло плоды и в игре: времена, когда все с шашками наголо носятся по полю, прошли. Потом мы стали жить в гостинице, а не на базе. Уровень комфорта существенно вырос. Потому что в моем номере на базе, например, нет туалета. Команда, конечно, была довольна. Мы стали летать хорошими самолетами, администраторы стали иначе относиться к форме. Дик Адвокаат: Перед игрой с ЦСКА мы отставали очков на пять, но мы были на ходу и могли приблизиться вплотную. Встреча с ЦСКА тоже была матчем, мягко скажем, неидеальным с судейской точки зрения. По футбольным меркам мы были сильнее, мы забили один гол, второй гол. Без причины их отменили. Эта игра нас остановила – но не футбол в исполнении ЦСКА. Арбитр тогда отработал ужасно, но я должен быть осторожен, подбирая слова. Я тогда сказал своим футболистам: «Мы играли хорошо, но судья был заинтересован в конкретном результате». Весь мир это видел, я знаю, что не лгу. Но, конечно, это был шок. Я вот еще что хочу сказать: из шести матчей с московскими командами на пяти играх был один и тот же судья. Из шести матчей мы проиграли пять. С одним и тем же судьей. Мне это как-то странно. Я не говорю, что именно из-за судьи. Просто есть же другие судьи, почему на эти матчи назначают одного и того же арбитра? Владислав Радимов: Матч с ЦСКА я пропускал из-за карточек, так же, как и ты, смотрел по телевизору. А сам матч – обычный беспредел, как у нас водится в чемпионате России. Причем даже, думаю, не со стороны Петтая, а со стороны боковых арбитров. Вагнера должны были удалить сразу за удар Риксена. А зафиксировать такое положение вне игры, как было в первом тайме у Аршавина, – это не просто непрофессионализм, а абсолютная предвзятость. Исполнение заказа? Это можно утверждать, только если поймаешь за руку. Но так ошибаться профессиональный судья не имеет права. Там даже обычному болельщику все было ясно: когда идет такая передача – если посмотреть этот момент, видно, что Аршавин метра на два от защитника. За этот матч премиальные были выплачены как за победу: мы куда-то летели на следующую игру, меня подозвал Адвокаат как еще действующего капитана и попросил передать ребятам, что все получат за этот матч как за победу, это совместноерешение с президентом. Так все и получили. Поскольку я не играл вообще, то я сам ничего не получил. Кор Пот: Да, сезон 2006 года мы закончили на 4-м месте. Но мы вообще-то начинали с 10-й строчки в турнирной таблице. И с каждой игрой мы поднимались все выше и выше, наконец, отставание от ЦСКА сократилось до трех очков. А потом случился матч с ЦСКА в Москве.

100 % – там были замешаны деньги в той игре. Мы сделали все, что от нас зависело в той встрече, мы объективно были лучшей стороной: мы забили прекрасные два гола, я отлично помню, что в конце матча был чистый пенальти в ворота московского клуба за игру рукой. Победа! Равное количество очков с ЦСКА и борьба за чемпионство. Именно этот матч был исключительно важен! Но победу тогда присудили другой команде. Михаил Гришин: После матча была какая-то обида – ну не хотят наши небожители давать «Зениту» даже дышать! И кому-то очень обидно, что приходят крупные спонсоры, что приносят большие вливания в команду. Всегда в такой момент есть мысли, что кому-то мы слишком мешаем, что кто-то не хочет видеть «Зенит» сильным. Я такой же жесткости могу припомнить матч в Находке, когда «Зениту», чтобы остаться в высшей лиге, нужно было выиграть. Во Владивостоке или в Воронеже. Мы приехали, команда играла не фонтан, конечно, но как-то

играла. Вели 2:1 за 10 минут до конца, и по характеру судейства Мельников все понял. И говорит: судья нам не даст выиграть. «Зенит» обкладывают штрафными, штук десять, наверное, поставили, и нам забивают два гола. А это Находка. Никаких чартеров нет. Добирались, как получится. Футболисты пытались драться с арбитром. Сейчас тот арбитр ездит инспектором по матчам премьер-лиги, к слову. Кор Пот: Ну, в тот сезон мы много всего повидали. Например, матч с ЦСКА, когда мы проиграли 1:0. После того матча вся Россия говорила о судейском произволе. Говорят, даже Путин звонил в РФС, не знаю, правда ли это. Петтая же потом еще на год отстранили? Невероятный матч, конечно. Мне было очень сложно понять, что в России не все решается на футбольномполе. Вспомните ситуацию, когда я показал грубый жест Газзаеву, а потом неожиданно узнал, что я оштрафован на 100 тысяч рублей и отстранен на два матча. Мне никто даже ни слова не сказал об этом! Мне даже красной карточки не показали! Просто кто-то увидел на трибуне мой жест и решил меня наказать. Александр Горшков: Матч с ЦСКА – это судейский беспредел, о котором тогда много говорили. И вне игры незаслуженные, и Вагнера не удалили за удар по лицу Риксена, и пенальти этот. То есть мы, конечно, со всяким сталкивались в своей карьере, но там уж совсем в наглую было сработано. Ясно, что ЦСКА в России доминировал в те годы во всем: и ресурс у них был не только футбольный. Конечно, они и на поле были хороши, но помимо этого у ЦСКА имелись и другие возможности. Осадок после того матча был очень-очень неприятный. Не могу даже объяснить. На душе было, как будто обгадили, наплевали на глазах у всей страны и к тому же в прямом эфире. Вся страна смотрит, и такое происходит – нет слов. Конечно, в моей карьере были разные моменты, связанные с судейством, и чем раньше, тем больше. При Петржеле тоже: команда играла, и в конце сезона чего-то не хватало. Но помимо того, что чего-то не хватало – физики, например, – но в каких-то случаях против нас очень грамотно соперники действовали. Помню матч в Ярославле, переломный: осенью, оставалось несколько матчей, мы вплотную приблизились к ЦСКА. А там явно судьи отработали, 2:1: Кержакова валят руками в штрафной, пенальти нет. Зато в наши ворота пенальти поставил. Николай Воробьев: Конечно, ряд моментов, специфических для нашего российского футбола, подействовал. Судейские вопросы очень чувствовались. Вместе с Кором Дик говорил: «С таким судейством футболу тяжело развиваться». Матч с ЦСКА осенью – из той же песни. Тяжело выходить на игру, когда есть подозрение, что все может изменить один человек. Скажу так – удар был сильный и в какой-то степени даже по репутации Адвокаата. Потому что игроки думали, что с сильным западным тренером такое невозможно. А тут – опять решают другие люди. Как ты игру ни меняй, как тренировочный процесс ни выстраивай, все равно могут вмешаться другие силы – и опять все насмарку. Ситуация психологически была очень тяжелая. Владислав Радимов: Тяжело ли переживает команда такие матчи? Ты знаешь, «Зенит» на протяжении всего этого времени настолько привык к такому судейству, россияне особо не удивлялись. А иностранцам – да, было в диковинку. Вспомни матч в Ярославле, когда «Зенит» боролся за золото. Чистый пенальти на Кержакове, судья ничего не дал, а в наши ворота поставил очень сомнительный пенальти. Так что те, кто играет в «Зените» давно, ко всему привыкли. Кор Пот: Все были шокированы. И Дик, и я в том числе. Это было просто невероятно. Плюс,

насколько я слышал, была договоренность между Фурсенко и Гинером – не давить на судей. Фурсенко свое слово сдержал. Гинер, очевидно, нет. Мы такого никогда в жизни не видели, честно сказать. Дик Адвокаат: Моим самым большим помощником был Фурсенко. Это человек, который был мне нужен и который помогал мне в том, что я хочу сделать, помогал в достижении того результата, который есть у «Зенита» в настоящий момент. Началось все с базы. Мне предложили ночевать на базе. В Англии есть такая программа: «Жилье во времена Второй мировой войны». Так вот наша база выглядела совсем как это жилье, причем жилье для заключенных. Я тогда сказал: «Ятут не останусь. Если „Газпром“ так серьезен, как об этом говорит, то он должен что-то с этим сделать. Я готов провести тут одну ночь, но ни минутой больше». Я поговорил с Фурсенко, и мы решили, что я переезжаю в отель. Потому что я делаю то, что привык делать. Если вы хотите быть топ-командой, то вы должны не только топ-платить, но и предоставлять топ-удобства. На базе было достаточно провести одну ночь, чтобы затосковать по дому. Что касается переезда команды с базы в гостиницы за ночь до игры, то все просто: мне надо, чтоб команда была вместе. На базе они все сидят по номерам. Я до сих пор уверен, что наша база недостаточно хороша. Игрокам нужна большая раздевалка, где есть место всем футболистам, где футболисты собираются вместе, шутят, веселятся, смеются, плачут, смотрят друг на друга. Сейчас же все раздеваются кто где может. Это ужасно. Я их всех вместе вижу только на поле. Тот самолет, которым мы первый раз летели в Москву, он был таким грязным. Я пошел в туалет – такого грязного туалета я давно не видел. Я тогда сказал: «Или вы выполняете все те обещания, которые давали в начале нашего сотрудничества, – например, хорошие самолеты, или я отправляюсь домой». А я такой человек – я уехал бы домой. И я знаю, чтó игрокам нужно: хорошие гостиницы, хорошие самолеты, хорошие мячи, хорошие удобства. Миллер всегда мне говорил: «Игроки не могут жаловаться, например, на плохие номера в отелях». Мы стали ночевать в хороших гостиницах, как все топ-клубы. Потому что есть простое правило: если вы хотите быть топ-клубом, действуйте как топ-клуб. Действуйте. «Зенит» все еще лишь на пути к титулу топ-клуба. Еще предстоит сделать очень и очень многое. Заниматься инфраструктурой. Правильные люди на правильных местах. Все еще много и много работы.

Глава 7 Золотое межсезонье «Зенит» – «Шахтер» 24 января 2007 года Товарищеский матч Марбелья, Испания Стадион MPFS «Марпофут» 2:2 Сезон-2006 закончился большой пресс-конференцией, посвященной итогам года. 28 ноября в «Кемпински» собрались президент клуба Сергей Фурсенко, спортивный директор Константин Сарсания и главный тренер «Зенита» Дик Адвокаат. Пресс-конференция получилась боевая. Надо сказать, что в первый свой год Дик держался от прессы максимально удаленно, интервью практически не давал, ограничивая свое общение со СМИ открытыми тренировками. Сергей Александрович тоже журналистов вниманием не баловал. Поэтому на подобных пресс-конференциях задавались неудобные вопросы, которые копились в течение всего сезона. Вот несколько выдержек: Борис Ходоровский:Вопрос к Сергею Александровичу. Вы известны в

Петербурге не только как президент футбольного клуба, которого незаслуженно освистывают на каждом матче, и руководитель крупного предприятия, но и как меценат частного вуза. Тем не менее ваши воспитанники не имеют привилегий при зачислении на работу в «Лентрансгаз» или в ФК «Зенит». Почему же воспитанники частной школы, которую курирует один из работников клуба, пользуются такими привилегиями? Причем рабочие места для них порой создаются искусственно, а школа «Академика» не завоевывает больших призов на крупных соревнованиях… Дик Адвокаат: Можно я скажу что-то по этому вопросу? Борис Ходоровский: Простите, вопрос задан президенту футбольного клуба. Дик Адвокаат: Вы боитесь моего ответа? Снова напишете то, что вы хотите, а не что вам ответили! Сергей Фурсенко: На ваш вопрос я могу ответить следующим образом. Мы не предоставляем никаких привилегий никаким конкретным футболистам. Решение принимается коллегиально, в обсуждении кандидатуры того или иного футболиста принимают участие 8–10 человек. Помимо селекционного отдела – старший тренер, его ассистент и еще несколько человек. Почти весь тренерский состав, как главной команды, так и дубля, отсматривает конкретных игроков. После совещания принимается некое решение, которое дополнительно обсуждается на экспертном совете при Совете директоров ФК «Зенит». Все подобные вопросы абсолютно надуманны. Константин Сарсания: Борис, большое спасибо за ваши статьи, они задают очень хороший жизненный тонус. Иногда читаешь и не понимаешь, как же можно до такого додуматься? Что касается того, что школа «Академика» никогда не выигрывала никаких призов, то всего из двух выпусков (1984 и 1987 г. р.) 21 футболист уже дебютировал в командах премьер-лиги или зарубежных чемпионатов. Среди них Павленко, Будянский из «Ювентуса», Зитулаев из «Дженоа», Данишевский, Колесников из «Торпедо»… Долго можно перечислять. Поэтому не нужно говорить, что только в «Зените» играют футболисты «Академики».

К слову, свистели в том году на стадионе порядочно. Естественно, в конфликте Петржела–руководство клуба симпатии большей части болельщиков были на стороне тренера, который принес им серебро чемпионата России. К тому же Власта действовал политически искушенно, в частности, организовал встречу с лидерами главных болельщицких объединений, на которой рассказал, как ему мешает новое руководство клуба вести «Зенит» к светлому будущему. По этой причине всякое объявление фамилии президента на стадионе сопровождалось свистом. В мае, сразу же после увольнения Петржелы, свист был оглушительным, в июле – в период ничьих – просто свист, но было ясно, что основная масса болельщиков настроена скептически. Вот еще один более чем показательный вопрос с уже упомянутой пресс-конференции: Иван Жидков: В новом «Зените» существует формулировка объяснений, почему команда в предыдущие два года (в 2004-м и в 2005-м) не завоевала медалей. Это объясняется ошибками, которые совершили руководство и главный тренер. Какие ошибки допустили в этом году вы, если «Зенит» вновь остался без медалей? Сергей Фурсенко:Мне не очень нравится тон, заданный на этой пресс-конференции. Мы, по-моему, никому не дали повода для такого тона. Мы пытаемся делать очень много для той команды, которую возглавляем и которая любима болельщиками Санкт-Петербурга. Тем не менее ошибки бывают у всех. Разные тренеры по-разному пытаются решать те задачи, которые ставит перед командой руководство. Петржела отработал достаточное количество времени в команде. Результаты за время его пребывания, к сожалению, снижались. Поэтому новым собственником было принято решение. А как вы помните, в декабре прошлого года владельцем клуба стал «Газпром» – амбициозная компания, ставящая перед командой самые высокие задачи.

С нашей точки зрения, выполнить подобную задачу – выйти на передовые позиции в европейском футболе – по плечу такому известному специалисту, как Дик Адвокаат. Поэтому он был приглашен. Мы сегодня проводим заключительную пресс-конференцию по результатам чемпионата; за полсезона Дик смог продемонстрировать достаточный прогресс. Наша компания удовлетворена тем результатом, которого «Зенит» достиг за эти полгода. Дик Адвокаат (журналисту): Я слышал, что вы переводчик предыдущего главного тренера. Вы должны понимать, что при прежнем тренере в сезоне 2006 года мы сыграли девять игр и потерпели три поражения. После этого было еще двадцать три игры и еще три поражения. Таким образом, видна разница между предыдущим главным тренером и мной.

«Зенит» вышел из отпуска 11 января 2007 года. Началось медицинское обследование, сразу за которым команда отправлялась в Испанию на недельный сбор. Уже на 20 января был запланирован товарищеский матч с «Шальке-04», после которого «Зенит» возвращался в Испанию. Подготовка к сезону-2007 завершалась недельным сбором в Голландии.

12 января состоялось представление двух новичков «Зенита», Павла Погребняка из «Томи» и Алехандро Домингеса из «Рубина». Это историческая дата: именно в этот день Дик Адвокаат впервые озвучил цель на предстоящий сезон. Отвечая на вопрос о том, не станет ли такое количество лидеров в команде психологической проблемой, Дик сказал: «Приобретение столь ярких футболистов – это большой плюс для „Зенита“. В этом сезоне перед нами стоит только одна задача – стать чемпионами. И уверен, что каждый футболист „Зенита“ должен выкладываться на все сто для достижения этой цели».

6 марта, уже перед самым началом сезона, в команду пришли еще два футболиста: Константин Зырянов из «Торпедо» и Анатолий Тимощук из «Шахтера». Если от Зырянова, перешедшего из вылетевшего в первый дивизион «Торпедо» за символическую сумму, мало кто ожидал той феерической игры, которая позволила ему к тридцати годам неожиданно стать основным игроком сборной России, выиграть Кубок УЕФА, бронзовые медали чемпионата Европы и Суперкубок, то бедному Тимощуку пришлось первые полгода в России жить с грузом ответственности из-за своей рекордной трансферной стоимости. За переход украинского полузащитника «Зенит» заплатил донецкому клубу запредельную по тем временам сумму в 20 миллионов долларов. При этом по ходу сезона Адвокаат не раз говорил о том, что 15 миллионов евро – это обычная цена для игрока такого уровня. Впрочем, дальнейшая игра Анатолия за «Зенит» утерла нос всем скептикам. И неслучайно я выделил товарищеский матч с «Шахтером» как главный в этот период: в нем, согласно апокрифу, всем стало ясно, что Анатолий – именно тот футболист, что нужен «Зениту». За два сезона Тимощук стал не только одним из самых популярных среди болельщиков игроков, но и своеобразным символом нового «Зенита». Профессионализм Анатолия во всем – от тренировок до общения с болельщиками, его отношение к труду на поле, его капитанство – все это позволило «Зениту» в том году перейти на новый уровень, помогло в борьбе за чемпионство. Показательно, что даже те, кто весной 2007 года вовсю критиковали этот переход и сумму, заплаченную за Тимощука (тогда Фурсенко за эти 20 миллионов не лягнул только ленивый; вовсю писали о народных деньгах, потраченных на иностранца, приводили пример Роналдо, перешедшего в «Милан» за 9 миллионов), спустя определенное время признали свою неправоту. Тот же Леонид Федун, президент «Спартака», в 2008 году сказал в интервью: «Ябыл не прав по поводу Тимощука».

20 января «Зенит» уступил «Шальке-04» со счетом 2:1в товарищеском матче, посвященном новому спонсору немецкой команды – «Газпрому». Единственный мяч за «Зенит» с передачи Алехандро Домингеса забил Павел Погребняк. Увы, но в той же атаке аргентинский новичок «Зенита» получил травму бедра, и первоначальный план подготовки к сезону во многом пришлось пересматривать. Как отмечают участники тех событий, эта травма существенно повлияла на то, как «Зенит» начал чемпионат.

30 января, вернувшись на сборы в Испанию, «Зенит» встречался с «Малагой». Легкая

победа 3:1 – все-таки команды очень уж различались по классу – была омрачена неприятным инцидентом. В конце матча Мартин Шкртэл ошибся в собственной штрафной, и эта ошибка чуть не обернулась голом; Владислав Радимов, на правах капитана и морального авторитета, «напихал» Мартину, рекомендуя ему внимательней относиться к игре, но Фернандо Риксен неожиданно вступился за словацкого защитника. В итоге все закончилось дракой, футболисты получили свои заслуженные красные карточки. Адвокаат лишил Радимова капитанской повязки, и аббревиатура ВНК – «Влад – наш капитан», так звали болельщики Радимова на протяжении трех лет – канула в Лету. Лишь заступничество команды за попавших в опалу футболистов спасло тех от выставления на трансфер. В общем, в сезон, ставший в итоге «золотым», «Зенит» входил, раздираемый серьезными внутренними противоречиями. Дик Адвокаат: Да, Тимощук играл за «Шахтер» в товарищеском матче против «Зенита», я хорошо помню ту игру. 2:2. И Тимощук забил гол. Но я прекрасно знал его и до того. В моем представлении для «Зенита» он ключевой игрок. И не только потому, что он капитан. Он важен во всем. Для него тренировка – тоже игра. Он этим заражает всех остальных футболистов. И таким образом существенно облегчает работу тренера. Плюс он говорит на английском и на русском. Плюс игроки признали его как лидера. Это было наше главное преимущество в том сложном сезоне. Как только я отдал ему ключевую роль на поле, вывел Влада из состава – при всем моем к нему уважении; Влад также великий футболист, но он другой, – все стало улучшаться и улучшаться. Кор Пот: Мы же играли против «Шахтера» на испанском сборе той зимой. Да и вообще мы в курсе были, что это за футболист. На мой взгляд – я так Дику и сказал – это был идеальный игрок для нашей команды. Он мог внести баланс в «Зенит». И это оказалось правдой. Он проделал огромную работу, это чрезвычайно важный игрок. Анатолий Тимощук, полузащитник ФК «Зенит»: Мой переход начался с Кубка Первого канала. «Шахтер» участвовал в этом Кубке. У меня был контакт с одним из агентов. Я встретил его впервые, и возникла такая тема. Он спросил моего мнения по поводу перехода в «Зенит», я сказал: «Почему нет? Если между клубами будет достигнута какая-то договоренность, я без проблем могу перейти в питерскую команду». И вот так получилось, что начались переговоры, которые, казалось, приведут в тупик, и ничего не получится, если учесть позицию «Шахтера». Но «Зенит» все-таки был настойчив до последнего. Да, Ахметов не хотел меня отпускать. Фурсенко не раз приезжал, как я понял уже впоследствии, уже после тех разговоров. Они встречались три или четыре раза именно по поводу моего перехода в Питер. Юрий Гусаков: Тимощук и Зырянов пришли перед самым закрытием трансферного окна. Кажется, на первом сборе, когда мы играли с «Шахтером», Тимощук забил в наши ворота сумасшедший гол. До этого о нем не было разговоров. Но, увидев его в деле, Дик сказал: «Мне нужен этот игрок! Если это возможно – решите». Насколько я знаю, «Шахтер» тогда не планировал расставаться с Тимощуком, но уже следующий сезон показал, насколько оправдались затраты на его приобретение. Он органично вписался в команду. Что сказать? Лидер в команде и лидер в жизни. Радимов в свое время тоже прекрасно справлялся с обязанностями капитана команды, настолько, что никто не мог представить его без капитанской повязки. История появления в коллективе у каждого своя. Но в каждом пришедшем игроке всегда был виден потенциал.

Анатолий Тимощук: Я приехал, попросил клуб организовать мне поездку по городу, хотя было холодно. Пока команда была на сборах, я здесь пробыл два дня, посмотрел город, потому что до этого ни разу не бывал в Петербурге. Остался доволен тем, что увидел, и, зная амбиции клуба, все-таки принял предложение без всяких колебаний. Много, конечно, думал, много было разных размышлений, потому что я десять лет отдал «Шахтеру». Все равно такое решение было для меня тяжелым. В чем-то сказалась именно футбольная составляющая этого перехода. Очень приятно, когда уже поработал с иностранными тренерами, именно с ними и продолжать работу, потому что они оставляют совсем другое впечатление. Это с одной стороны. С другой стороны, мне важны были амбиции клуба. Яслышал от руководства, что будет делаться все возможное, будут ставиться перед командой максимальные задачи, и будет улучшаться вся инфраструктура, чтобы команда прогрессировала не только во внутреннем чемпионате, но и на европейском уровне. Дика я не боялся, я никого никогда не боюсь, потому что я максималист по жизни: я стараюсь качественно выполнять свою работу и на футбольном поле, и вне его пределов. Так что у меня никаких опасений, никакого страха вообще не было. Владислав Радимов: Во-первых, все новички, пришедшие зимой в «Зенит», оказались по жизни очень хорошими людьми. У меня с Тимохой и Пашей, наверное, лучшие отношения в команде. С тем же Домингесом я постоянно живу в номере. А уж о Косте и говорить не надо. Проблем никаких не возникло: сложностей с адаптацией в коллективе не было. А уж что они футболисты хорошие – они доказывали в тех командах, где играли до «Зенита». Неслучайно они были приглашены к нам. Сложно ли им было влиться в игровую модель «Зенита»? Ну вот Костя Зырянов. Долго играл в «Торпедо», команде, которая постоянно борется за выживание, при пустых трибунах. А тут переход в «Зенит», переполненный стадион, борьба за самые высокие места – это непросто. Ну и новый тренер. Это всегда сложно для любого футболиста. Анатолий Тимощук: Не могу вспомнить, какое было первое впечатление от Дика, – потому что у нас большого общения не было. Как всегда, представили нового игрока на тренировке, потренировался без проблем. Потом были определенные сложности – я не успел пройти медконтроль, поэтому в первом матче не участвовал, однако во втором уже играл. Тренер оставил впечатление человека справедливого и дисциплинированного. Это, я считаю, в футболе одни из самых важных качеств. И, конечно, любой тренер должен жаждать результата и уметь достигать своих целей. Николай Воробьев: У меня такое впечатление сложилось, что Адвокаату нужно было что-то новое искать. С такой системой подготовки, когда «Зенит» готовится 2,5 месяца, он еще не сталкивался. Поэтому процесс он растягивал. Много было упражнений на функциональную подготовку, на выносливость, как раз то, чего игроки не любят. Бег без мяча – это в любой команде не любят. Я не согласен с теми, кто критически отзывался о старте сезона-2007. Уже зимой, на сборах, «Зенит» показывал достаточно добротный футбол. Мы играли с хорошими командами, обыгрывали и «Шахтер», и Киев. Другое дело, что все равно искали место для игроков. Все новички – игроки высокого уровня, надо их обязательно использовать. И Дик искал систему, которая позволила бы игрокам максимально раскрываться. В первую очередь, мы пробовали построить систему 4–4–2. Достаточно долго Адвокаат пытался наиграть Домингеса под нападающими, в качестве верхушки ромба. Ни стабильности системы, ни стабильности состава, конечно, пока не было. Но даже в этих условиях команда, будучи хорошо подготовленной физически, показывала неплохой футбол.

Юрий Гусаков: В той ситуации не было ничего сверхъестественного. У нас прошли два сбора в Испании. Гостиница, в которой мы остановились, нам очень понравилась. По плану мы должны были переехать в другую, с более комфортными условиями в персональном плане, то есть чтобы у каждого был отдельный номер, но решили ничего не менять и остаться. Вполне естественно, что не все способны долго делить одно пространство на двоих. Кто-то хочет побыть один, кто-то планирует спать, а кто-то смотреть телевизор. Такие ситуации случаются во всех клубах. Адвокаат сказал тогда: «Не обращайте внимания. Таких случаев миллион, когда футболисты конфликтуют на тренировке или сборах». Это не обязательная, но вероятная часть подготовки к сезону. Такое случается. Владислав Радимов: Изначально никаких проблем с Риксеном не было. Первая стычка произошла еще летом 2006-го, потом у нас были нормальные отношения. А в тот раз на поле нас обоих замкнуло. Я сделал замечание Шкртэлу, Фернандо начал что-то кричать по-английски, я не понял, ответил ему по-русски. И пошло-поехало. Тон был просто повышенный. Причем счет оставался 3:1 в нашу пользу, и случилось это все за три минуты до конца матча. Вполне возможно, что сказалась именно что психологическая усталость: мы на этих сборах почти месяц просидели, восемнадцать дней, кажется, первый сбор, потом перерыв на три дня и еще двенадцать дней. Тогда как раз шли последние дни второго сбора. С Риксеном и до того у нас были нормальные отношения, и уже вечером того дня мы нормально общались. Николай Воробьев: Там драки как таковой не было. Это всё здесь уже раздули. Был толчок, отмашка и все. Ситуация была простая. Ошибся Шкртэл, Влад стал высказывать претензии. То, что он все время делал до этого на правах капитана и одного из самых опытных футболистов. Сделал замечание, в резкой форме – это нормально, в игре эмоции всегда присутствуют. А Риксен просто вступился за товарища. Тоже проявил хорошие качества, кстати. А подоплека простая: у нас заканчивался трехнедельный сбор, эти были последние дни. Психологи, врачи, все исследования говорят о том, что сборы могут длиться максимум двенадцать дней. Дальше уже начинается психологическая усталость, появляются конфликтные ситуации. Это нормально абсолютно. Я вот рассказывал, что у нас в 1984 году была дружная команда. Но когда мы уезжали на сборы – а они всегда длились по три недели, – последняя неделя всегда была конфликтная. Конфликтов возникало много. Кто-то кого-то зацепил, подтолкнул, и пока не успеют растащить – могут и попихаться. На отношения в коллективе это никак не влияло. И это же не просто двадцать мужчин три недели в закрытом пространстве; это же все еще на фоне нагрузок, через не могу, распорядок один и тот же: лег, встал, поел, побегал и т. д. Юрий Гусаков: Адвокаат сказал, что эти два человека капитанами никогда не будут, а он свое слово держит всегда. Решили сделать капитаном достойного – лидера команды, Андрея Аршавина. Через какое-то время его кандидатура была снята. Эрик Хаген тоже был лидером, всегда жесткий во всем, что касается футбола, и самолюбивый. Адвокаат предлагал ему капитанскую повязку, но Эрик не знал русского и, насколько я понимаю, сам подошел к тренеру и отказался, мотивировав это тем, что капитаном должен быть русскоговорящий игрок. Дик Адвокаат: Моя главная цель зимой 2006–2007 заключалась в том, чтобы привести в «Зенит» игроков, которые усилили бы состав. Это то, что мы пытались сделать. В итоге состоялся ряд

трансферов, пришли футболисты, тот же Домингес. И вот что еще важно: мы изначально хотели играть 4–4–2, «даймонд». И Домингесу доставалась – по нашим планам, опять же – сверхважная роль: вершина ромба, разыгрывающий под нападающими. Отдельно отмечу, что начали мы подготовку к сезону 2007 года в ситуации, когда некоторые игроки, едва выйдя из отпуска, категорически не хотели ничем заниматься. А в довершение всего, после шести дней тренировок в первой же игре против «Шальке-04» Домингес получил серьезную травму. Он улетел в Аргентину, вернулся, мы попробовали его опять на роли «под нападающими». Но в тот момент я не знал, что он никогда не сможет играть на этой позиции, играть так, как это нужно мне. По тем матчам с участием Домингеса, которые я видел до того, я полагал, что он может играть на вершине ромба. Но, как оказалось, он совсем не умеет обороняться. Если ты играешь под нападающими, ты должен играть и тогда, когда у тебя нет мяча. Домингес этого не делал. Еще один важный момент. Мы в самом конце трансферной компании купили Тимощука. Он, конечно же, должен был играть в центре поля, выполняя скорее оборонительные действия. И тут встала проблема: как сочетать на поле Влада и Тимощука. Вместе они выглядели не вполне успешно. В итоге мы пришли к двум очевидным возможностям: или Влад, или Тимощук; или 4–3–3, или 4–4–2. И в итоге лишь к концу июля стала налаживаться игра. Плюс поля стали получше, плюс Зырянов стал играть все солиднее и солиднее от матча к матчу. И вся команда стала играть достойно. И не забывайте: в команде футболисты должны соглашаться со своими ролями. Если команда не выигрывает, не идет на первом месте, в команде немедленно начинаются разброд и шатание, игроки шушукаются, обсуждают друг друга – так происходит во всем футбольном мире, это не российская специфика. Но как только команда начинает побеждать, возглавляет таблицу – бац, и все хорошо. Все довольны, управлять командой становится все легче, легче и легче. Но все эти мучения 2007 года упирались в решение вопроса: могут участники команды играть или нет? Могут ли они находиться на поле одновременно, или это пойдет во вред команде?

Глава 8 Невразумительная весна «Зенит» – «Спартак» 31 марта 2007 года 3-й тур чемпионата России Санкт-Петербург Стадион «Петровский» 1:3 «Зенит» стартовал в сезоне 2007 года просто безобразно – полагаю, это самый мягкий эпитет из всех возможных. Невразумительность игры во многом была связана с поиском Адвокаатом оптимальной для «Зенита» тактической схемы. Первоначальные планы на использование 4–4–2 из-за травмы Домингеса были обречены на провал: в этой схеме, по замыслу Дика, аргентинец играл ключевую роль. Отмечу, что и летом, когда Алехандро вернулся в строй, попытка играть 4–4–2 забрала попусту много сил и энергии у тренерского штаба, но подробнее об этом в следующих главах. Сезон начинался для «Зенита» с трех подряд матчей с «Сатурном»: жребий свел петербургский клуб с раменчанами в Кубке России, плюс в первом туре «Зенит» принимал «Сатурн» на «Петровском». Сейчас, с высоты пьедестала, кольцевой характер композиции того сезона – три матча с «Сатурном» в начале и один, «золотой», в самом конце – выглядит осмысленным, но тогда, ранней весной, главным ощущением была неизбывная скука: «Сатурн», на мой вкус, одна из самых тоскливых команд премьер-лиги (не нужная болельщикам, из года в год замахивающаяся на многое и занимающая в конце года свое законное место в подвале турнирной таблицы). Три матча подряд с такой командой –

откровенный перебор. Если в Кубке России по сумме двух матчей мы «Сатурн» прошли, то в чемпионате обыграть «инопланетян» – так называют команду из Подмосковья болельщики – «Зенит» так и не сумел. Матч открытия чемпионата, матч, которого так долго ждали в Петербурге – и, конечно же, градус этих ожиданий подогревался январскими тезисами о непременных золотых медалях, – этот матч закончился вничью, 1:1, причем нам пришлось отыгрываться, и если бы не кудрявая голова Текке (92-я минута встречи!), то дебют вышел бы совсем трагическим. Победа над «Ростовом» – главным претендентом на вылет из премьер-лиги еще до начала чемпионата – вряд ли могла внести покой в мятущиеся души петербургских болельщиков. Матча со «Спартаком» лично я ждал с серьезными внутренними опасениями. Реализовываться эти опасения начали уже на третьей минуте: Мартин Шкртэл не сумел накрыть Егора Титова на подступах к штрафной. Спартаковский ветеран, заметив, что Вячеслав Малафеев чуть вышел из ворот, не раздумывая, черпачком отправил мяч под перекладину метров с тридцати – 0:1. Еще не все на трибунах расселись по местам, а кошмарный сон петербургского любителя футбола – домашний проигрыш «красно-белым» – стал превращаться в явь. До перерыва «Зенит» пропустил еще дважды, и 3:0 к перерыву были явным свидетельством того, что команда находится если не в летаргическом сне, то в состоянии, весьма с ним схожем. Гол престижа, забитый на 85-й минуте воспитанником московского клуба, Павлом Погребняком, вряд ли мог подсластить пилюлю: радовал, конечно, прогресс по сравнению с 2006 годом (тогда, напомню, матч закончился 1:4), но не настолько, чтоб считать начало сезона успешным. Через пару дней после поражения грянула бомба: выяснилось, что в ночь перед матчем три футболиста – Андрей Аршавин, Александр Анюков и Игорь Денисов – то ли поздно вернулись в свои номера (команда с 2006 года накануне игры заселялась в «Кемпински»), то ли вообще не ночевали, то ли водили девушек к себе в номер, то ли пили беспробудно до самого утра. В общем, никто толком ничего не знал – и доподлинно не знает до сих пор, – но камеры внутреннего слежения что-то зафиксировали. Адвокаат, строгий на расправу, упек всех троих тренироваться с дублем и лишил Аршавина капитанской повязки. Надо сказать, что после этой новости город категорически сошел с ума: Аршавин в тот момент уже считался практически полубогом, и любые карательные меры по отношению к нему казались предвестниками скорого апокалипсиса. Конца света не случилось: к матчу с «Амкаром» ссылка в дубль закончилась, все три футболиста вышли в «основе» в Перми, но капитанская повязка второй раз в том году, после выборов в команде, перешла к Эрику Хагену, норвежскому защитнику «Зенита». Однако Эрик через пару недель взял самоотвод, и Дик Адвокаат, которому, как я понимаю, тоже порядком поднадоела эта катавасия, вручил повязку Анатолию Тимощуку. Который, к радости болельщиков, остается капитаном и по сей день. Сразу после ничьей с «Амкаром» «Зенит» выдал неплохую серию из трех побед кряду: «Динамо», «Луч-Энергия», «Томь». Тем не менее качество футбола, которое петербургский клуб демонстрировал в этих матчах, не совсем соответствовало тем амбициозным заявлениям, что звучали в январе. Признаюсь честно: во время матча с «Лучом» во Владивостоке (игра начиналась по нашему времени в полдень) во втором тайме я, увы, заснул. Происходящее на поле откровенно навевало сладкую дремоту. Казалось, что Адвокаат несколько погорячился с декларацией о чемпионских намерениях. Дик Адвокаат: В самом начале 2007-го я понял, что у нас есть все, чтобы стать чемпионами. При этом стартовали неважно, в первую очередь – из-за травм. Мы купили Домингеса, у меня был Текке. А изначально у меня имелся определенный план на игру, который предполагал использование Домингеса и Текке вместе. Они оба были травмированы. Тем более к тому моменту я еще не знал, что не смогу использовать Домингеса под двумя нападающими,

потому что в оборонительном плане он недостаточно силен. Но для того, чтобы понять, годится или нет определенный футболист на определенную позицию, нужно время. Я стал менять схему игры, выводить некоторых игроков из стартового состава. Более того, какое-то время я пытался использовать одновременно и Домингеса, и Радимова. Только потом я понял, что они не могут находиться на поле вместе. Одному нужно уйти. Яперешел на схему 4–3–3 и сразу понял, что на поле не могут одновременно выходить и Тимощук, и Радимов и что опорника будет играть Тимощук, а не Влад. Также я отмел схему с Радимовым-опорником и Тимощуком – правым центральным полузащитником. Или Влад, или Тимощук. Я тогда качественно пересмотрел стартовый состав, кто-то оказался на скамейке. Но команда стала играть лучше, появился результат. А если ты выигрываешь, то проблем с теми футболистами, которые не играют, становится существенно меньше. И это все упрощало. Хорошие результаты, красивый атакующий футбол и чемпионство на выходе. Юрий Гусаков: Пришли четыре новых игрока. Это почти 40 % команды, и, конечно, требовалось время, чтобы выстроить их слаженное взаимодействие. К примеру, Домингес и Аршавин – в чем-то одноплановые футболисты, поэтому при всем желании найти каждому место на поле не всегда удавалось. Игроки стали раскрываться только к середине чемпионата. Кор Пот: Сезон 2007 года «Зенит» начал неважно. Думаю, это связано с системой игры. Мы планировали играть с Домингесом в качестве атакующего полузащитника. И, конечно же, мы не планировали играть товарищеский матч с «Шальке» после пяти дней сборов. Команда была просто не готова физически. А Домингес не самый сильный в физическом плане футболист, на 20-й минуте он получил травму – и мы не видели его на протяжении нескольких месяцев. К тому же выяснилось, что Алехандро в целом не может играть в такой системе на этой позиции. Но пока все выяснилось, прошло много времени: мы все пытались, пытались, пытались. Однако, несмотря на плохую игру – и с нашей точки зрения, и с точки зрения болельщиков, – мы были вверху турнирной таблицы, все время в тройке. Николай Воробьев: На мой взгляд, негатив начался не на сборах, когда Радимов с Риксеном подрались, а когда мы приехали со сборов в марте в Питер готовиться. То, что у нас в городе творилось с полями, – это просто невозможно! Болото, месиво, лужи, холод, снег. На хорошем поле это все компенсируется, конечно. Мы пытались играть в комбинационный футбол, пасом, технично, за счет ума. Но на этих полях тренировочный процесс практически полностью встал. Только функциональную подготовку поддерживали, а игровую, тактическую – нет. Еще один фактор: игроки ждали перемен, а вернулись в ту же грязь. Было хорошее поле на базе, но в 2006 году его перестелили, испортили. И мы на базе вообще ничего не могли делать. Я часто слышал, как игроки выходили на тренировку без удовольствия. Это не футбол. Ни техники, ни ума, просто бегать в грязи и пинать мяч. И так изо дня в день с таким настроением – лучше вообще не выходить. Футбола там не было. Ну и невезение, конечно: пенальти нам поставили в игре с «Сатурном», или как в матче со «Спартаком» – начало игры, Титов с 30 метров сумасшедший гол забил под перекладину. Он таких больше не забьет никогда. Все это в куче привело к тому, что была такая напряженная ситуация. Владимир Боровичка: Мне кажется, что первые полгода и начало сезона 2007 года получились очень и очень тяжелые. Николай Воробьев: Весной не хватало эмоций, не хватало уверенности в себе. Опять же, я сравниваю эти

игры с тренировочным процессом. Команда не может играть сама по себе, команда должна готовиться к играм. А если нет возможности нормально тренироваться – это всегда будет сказываться на официальных матчах. Тем более, для того, чтобы «Зенит» играл хорошо, нужны хорошие поля. На плохих полях невозможно играть в комбинационный футбол. Мы смотрим западный футбол и говорим: «Ах, как хорошо там играют!» Так вы посмотрите, какие там поля! Константин Сарсания, советник президента ФК «Зенит»: Нравился ли мне тот футбол, который демонстрировал «Зенит»? Это тяжелый вопрос. Повторюсь, по качеству игры команда не всегда выдавала феерические матчи. Я думаю, что матчи, которые понравились болельщикам по зрелищности, можно пересчитать по пальцам одной руки, к сожалению. Согласен. Причин очень много. И травмы ведущих игроков, и Аршавин тяжело входил в форму, выбыли Домингес и Текке. Но даже при такой игре важно уметь брать очки. Вот это команде удалось. И удалось потому, что у нас есть сильный тренер и сильные игроки. Да, мы не всегда показывали сильную игру, но то, что мы набрали к лету больше всех очков, – это о чем-то говорит. Дик Адвокаат: Так вы заснули во время матча с «Лучом»? Я вот что хочу сказать: выездной «Луч» и выездная «Томь» – это были ключевые игры, решающие. Потому что, если бы мы их проиграли – а это игры из разряда тех, что можно проиграть; «Спартак» там проиграл, ЦСКА там тоже проиграл, – мы бы не взяли столько очков. В итоге мы набрали шесть очков. Скучный футбол? Ну да, не спорю, но будем считать, что это такая манера выигрывать матчи. Нет, конечно, мне нравится зрелищный футбол, когда моя команда атакует все 90 минут. Но если это невозможно – необходимо играть иначе. Тут ничего не попишешь. Владислав Радимов: Ну что сказать про матч со «Спартаком». Я даже не знаю. Шло время перемен, новички еще только вливались в команду. В той игре я сам вышел только во втором тайме. И сложно было ребятам сразу понять, чего требует от них Адвокаат. Такие казусы неизбежны. Ну а для Питера не обыграть «Спартак» – это понятно, чтó значит. Поэтому тот матч так запомнился. Дик Адвокаат: «Спартак» тогда был сильнее. Других объяснений у меня нет. В любом случае это все еще был период становления команды, период адаптации вновь пришедших игроков. Это всегда занимает много времени, но, повторюсь, я считаю, что мы прошли этот путь достаточно быстро. У нас все еще были проблемы с составом. Этого нельзя недооценивать. И отношения с игроками. Я не всегда приятный человек, особенно в начале работы. Я прямо говорю, что надо делать, потому что я знаю, что должны делать игроки. Потом футболисты начнут тебе верить, но сперва приходится быть не всегда милым. Анатолий Тимощук: Матч со «Спартаком»? Пропустили очень быстро мяч из-за своей ошибки. Думаю, это был один из ключевых моментов, потому что тогда команда наша находилась, можно сказать, на пути становления из-за приезда новых игроков. Тем более погодные условия тогда были не очень благоприятные. «Спартак» нас переиграл и по счету, и по игре. В Кубке игра потом продемонстрировала, что все-таки мы перестроились и показали совсем другой футбол, более агрессивный, – может быть, не такой содержательный, как хотелось бы видеть, но все-таки присутствовала агрессия, присутствовала скорость. Я думаю, видно было, что команда начинает восстанавливать свои кондиции и показывать тот футбол, которого ждут.

Дик Адвокаат: Мы играли со «Спартаком» в самом начале чемпионата, еще не раскочегарились. И помните, мы же говорили о схеме игры? Еще было далеко от того, как это выглядело в нашем воображении. Та схема просто не работала: когда на поле присутствовали Влад и Тимощук, когда под нападающими играл Домингес – «Зенита» не было. И лишь после выездной игры в августе против «Динамо» я решил: мы играем 4–3–3. И места в составе Владу не нашлось. И с победы 9:3 все началось. С того момента все стало двигаться в правильном направлении. Михаил Гришин: Мне сложно объяснить: просто иногда я вижу, что команду не узнать. Мы можем на следующий день сыграть с тем же противником, и это будет совсем другой матч. Такая же ситуация была с «Рубином» в Казани в 2006 году. Или с «Суперфундом» в свое время. Я всем говорю: это не «Зенит» играл, какая-то команда, которую просто одели в футболки «Зенита», но не «Зенит», что вы меня обманываете! Ну никого из одиннадцати футболистов не узнать: не могут они столько ошибаться, не могут из десяти выходов один на один не реализовать ни одного! То же самое было и со «Спартаком». Звезды так сложились. Или повышенная ответственность в этой игре могла стать тормозом. Мне не объяснить. Подготовка была обычная. Выглядели все нормально. Не было так, чтобы эту игру пропускали сразу несколько ведущих футболистов. Нет. Но команда – другая. Дик Адвокаат: Ну да, бывают такие ситуации у тренера, когда нужно показать своей команде, кто ты. Ты должен претворять в жизнь свои решения. Я отправил Аршавина, Анюкова, Денисова в дубль. Никто не знает, что там произошло на самом деле, и, кстати, хорошо, что никто не знает. Несомненно, это помогло команде. Потому что команда поняла: кем бы ты ни был – а за три месяца до того Аршавин стал лучшим игроком года, – я всегда буду действовать так, как я решил. Невзирая на заслуги. Это мои решения. Так же я поступил в ситуации с Риксеном и Радимовым, когда после драки на футбольном поле я велел им уходить из «Зенита». Было здорово, когда после этого моего решения ко мне пришла команда и попросила их не выгонять, футболисты пытались меня убедить, что Радимов и Риксен нужны им. Ну, если команда считает, что определенные игроки нужны ей, – о’кей, пусть будет так. Но это уже ваша ответственность. Такие истории делают команду в итоге только крепче. С Текке была другая ситуация. Надо тщательнее подобрать слова, но мне кажется, Фатиху казалось, что все против него. Да, он отказался выходить на замену в Льеже на 89-й минуте. Я сказал ему: ты можешь уходить. И опять его спасла команда. Я дал право команде решать: оставить или нет. Такие ситуации, когда команда осознает свои возможности и ответственность, повторюсь, делают ее только сильнее. Анатолий Тимощук: Да, к сожалению, футбол по весне был ужасающий. Но, к счастью, на тот момент мы брали очки. Сейчас, если провести какие-то параллели, ситуация другая. Но очков намного меньше, чем в прошлом году. Во-первых, сейчас график. Тогда не было такого взаимопонимания и не было в душе и в голове каждого игрока такой цели – стать чемпионами и достичь высот на еврокубковой арене. Тем более мы тогда еще не знали, будем мы принимать участие в еврокубках или нет. Михаил Гришин: Да, выковыривали очочки, но были матчи, когда команда выходила с поля под свист болельщиков: все ругают Адвокаата, шум, брань. Наверное, нащупывали свою игру, игровые связи. Мне сложно судить: я же не специалист. Да – я давно в футболе, но советов тренеру давать не готов. Переживала ли команда? Ну представьте: в семье что-то не ладится, идут

разбирательства, ссоры из-за ерунды, накручивания; в семье все в порядке – сложности остаются не замеченными. В команде – как в семье. Ведь иногда проще поддержать, чем искать крайнего. Потом, конечно, поперло. Все хотели играть, отношения стали попроще. Анатолий Тимощук: Если вспоминать историю с капитанством, то мы знаем – а возвращаться к этому нет смысла, – из-за чего все произошло, как это было, кого и за что повязки лишали. Тот же Эрик, по-моему, поговорил с тренером, сказал, что нет взаимопонимания между игроками и ему тяжело общаться с ними на разных языках. После чего меня тренер вызвал, у нас состоялся разговор. Я не один год был капитаном в «Шахтере», для меня это не новая роль; Адвокаат принял такое решение, что я буду капитаном. Это вынесли на общекомандное собрание, мы собрались все вместе, и прозвучало: так и так, тренер высказал свое мнение. Игроки поддержали, и после этого меня назначили капитаном. Что было самым сложным с тем капитанством? Не знаю. Все говорили о том, что тяжело принимать команду, когда много разных слухов, разных разговоров вокруг – именно негативных. Мол, или футбол не тот, или не так играют, или не тех купили, или еще что-то. Но в футболе так всегда происходит, без этого нельзя, а лично для меня ничего особо сложного не было в том, чтобы новые обязанности на себя возложить. Я занимался в принципе тем же самым, чем и в Донецке: старался выкладываться полностью на тренировках и игре, решать какие-то в то же время бытовые вопросы, которые существовали в команде. Любое обращение футболиста, те же вопросы премиальных, те же вопросы по билетам, выезды, организация самолета, который полетел на Кубок УЕФА. Это все идет через меня, я стараюсь решать эти проблемы: встречаюсь либо с президентом, либо с генеральным директором клуба. Стараемся обсуждать все вопросы, чтобы не было барьера в общении между командой и руководством. Александр Горшков: Команде, чтоб созреть, нужно время. Это банальные слова, но это так. Чтобы команда все-таки поняла идеи тренера: чего он хочет. И в то же время, чтобы механизм притерся. Чтобы все думали одинаково, исполняли одинаково – тогда удача и появится. Одна победа может прибавить уверенности, все перевернется, и команда заиграет. Этого у нас долго не было, прямо скажем. Вроде бы хорошие игроки, вроде бы нам все рассказывали, что нужно делать. Была новая схема, по которой мы никак не могли привыкнуть играть. Дик пытался играть в четыре защитника, два опорника, один игрок под нападающими и три нападающих. Но все время чего-то не хватало. Была задача: защитники должны перекрывать нападающих, постоянно смещаться, в общем, целый ряд действий, которые необходимо понимать синхронно и выполнять синхронно. Если кто-то один выпадает, то все трещит по швам. Так и происходило часто. Порой мы как роботы пытались это все выполнить, но не получили удовольствия от игры, не понимали, что делаем на поле. Да, удовольствия не было никакого, после матча, на следующий день приходили на тренировку и между собой говорили: «Во что мы играем?! Непонятно». Вроде бы очки берем, но игра – это просто катастрофа. Как мы очки берем с такой игрой? Все это понимали, и все этим были недовольны.

Глава 9 Летние мучения «Зенит» – «Амкар» 28 июля 2007 года 18-й тур чемпионата России Санкт-Петербург Стадион «Петровский» 0:0

Летом мучения «Зенита» продолжились. Со стороны казалось, что команда категорически не понимает, чего от нее хочет тренерский штаб. Успешные матчи, вроде волевой победы над «Рубином» 2:1, чередовались с откровенно тоскливыми, вроде поражения от ЦСКА 0:2 или очередного разгрома в матче со «Спартаком» – 1:3. «Зенит» брал так называемые «свои» очки в матчах с соперником классом пониже, однако стабильно проигрывал в матчах с прямыми конкурентами за место на пьедестале. Парадокс: «Зенит» стал чемпионом в сезоне, когда из четырех матчей с итоговыми серебряными и бронзовыми призерами, «Спартаком» и ЦСКА, проиграл три. Болельщики свистели уже не только при объявлении фамилии президента клуба – после некоторых матчей свистом провожали всю команду во главе с Диком Адвокаатом. Это тоже заслуживающий внимания феномен: я как-то обсуждал эту тему с Диком, и он признался, что ни в одной команде, с которой он работал, он не сталкивался с такой синусоидой зрительских симпатий. Дик рассказывал, что ни в Глазго, ни в Эйндховене болельщики никогда не доходили до выказывания своего недовольства свистом тренеру; да, в неудачные дни могли освистать футболистов, но никогда – тренера. Когда однажды осенью 2007года, уже после чемпионства, но еще до завершения сезона, Адвокаат приехал в эфир Радио «Зенит», ему пришло несметное количество СМС-сообщений с просьбами и мольбами, преисполненными нечеловеческой любви: «Мы тебя любим!», «Останься!», «Спасибо за все, подписывай новый контракт!». На прощанье я зачитал их Дику, и тот с ироничной усмешкой ответил: «Федор, эти сообщения пишут те же люди, которые свистели мне полгода назад». Вспоминая тот период, я с интересом перечитал блоги бывшего и нынешнего капитанов «Зенита» Владислава Радимова и Анатолия Тимощука. Блоги эти до сих пор лежат на сайте Sports.ru, вот некоторые выдержки из них: Анатолий Тимощук. Sports.ru «Зенит»–«Локомотив». 11 июня 2007 года. 1:1 На этот матч выходил с двояким чувством: во-первых, ощущал ответственность – мы могли единолично возглавить турнирную таблицу, так как знали результаты других матчей. А во-вторых, очень хотелось взять три очка в матче с командой из топ-пятерки. Играли со «Спартаком» – проиграли, с ЦСКА – проиграли. Хотелось наконец выиграть. Радует, что во втором тайме команда заметно прибавила. Значит, есть какое-то стремление, есть физическая форма, которая позволяет двигаться на протяжении 90 минут. Конечно, не очень приятно, что пришлось отыгрываться – уже 11-й раз в сезоне. Зато когда играем на ноль, то побеждаем. И залог этой победы, прежде всего, организованная оборона. Этого нужно требовать от всех футболистов.

Несмотря на общую невразумительность игры, временами «Зенит» выдавал матчи, как в старые добрые времена, просто на загляденье дорогим болельщикам, свистевшим Дику и вспоминавшим теплым словом «Зенит» Петржелы. Матч «Зенит»–«Спартак» (Нальчик) определенно из их числа: «Зенит» контролировал ход игры, но при счете 2:1 пропустил второй гол – на 81-й минуте Пилипчук филигранно обвел «стенку» ударом со штрафного. Концовка встречи удалась на славу. Владислав Радимов. Sports.ru «Зенит»–«Спартак» (Нальчик). 24 июня 2007 года. 4:3 До матча я не понимал, за счет чего Нальчик набрал столько очков – двенадцать, кажется. Посмотрите на их состав: Валя Филатов, Самсонов, Роденков. Грубо говоря, люди, которые во многих клубах выступали бы за дублирующий состав, не в обиду этим футболистам будет сказано. Тем не менее чувствовалось – команда хорошо организована, каждый знает свой маневр, перекрывают все зоны. Во всем видна рука Красножана. Потому что и в прошлом году это была очень

крепкая дружина. Правда, классных футболистов им все равно не хватает. Весь день смотрели в гостинице телевизор, следили за матчами соперников. Хотел после обеда поспать – начал играть «Локомотив». Думал, сейчас засну, – «Томь» забила. Конечно, за «Томь» болели. Паша Погребняк тоже смотрел – мы с ним в соседних номерах жили, эсэмэсками перебрасывались. Потом начали «Крылья» с ЦСКА. Когда забил Муджири, Тимоха прислал эсэмэс: «ЦСКА проигрывает». В общем, думаю, вся команда следила. На стадионе, пока сидели в раздевалке, приятель прислал сообщение: «„Амкар“ сравнял на 90-й минуте». В общем, сам бог велел нам выиграть, тем более в таком матче. В первом тайме на стадионе начали скандировать «Радимов, Радимов». Кажется, начали в 17 секторе, прямо за скамейкой. Конечно, улыбнуло немножко. Потом подхватили другие сектора, и мне даже не по себе немного стало. Чуть слезы не навернулись. Приятно, что помнят. Значит, не зря здесь играл. Неожиданно к тому же. Думаю, скандировали потому, что болельщики любят своих питерских футболистов. Не уверен, что Дик услышал это скандирование, мой выход на замену никак с этим не связан. Он такой тренер, который не пойдет на поводу ни у кого. Но еще раз повторюсь: было очень приятно. Спасибо. В ситуации со вторым голом в наши ворота, мне кажется, ошибся Мартин. Мы подавали угловой, последовала контратака, Мартин успел вернуться, все сделал правильно. Но в таких ситуациях – думаю, ему просто не хватает опыта – не надо человека толкать. Ничего бы он там не сделал. В итоге – опасный штрафной. Здорово исполнил Пилипчук, ничего не скажешь. Хотя мне кажется, что в таких ситуациях «стенка» должна прыгать. Поле сухое – мяч низом под «стенкой» не пустить, как на мокрой траве. Но Слава просит, чтобы команда не прыгала. Ему, видимо, так проще ловить мяч. Может, рикошета боится. В общем, я обернулся – а мяч уже в сетке. Смотрю на табло, вижу – остается 10 минут. Думаю: если мы с Нальчиком потеряем очки, это уже совсем ни в какие ворота не лезет. Надо забивать. Сначала был момент у Домингеса, когда он вышел один на один. А потом пошла атака флангом, а Шава – мы всегда так на тренировках делаем, да и сколько уже вместе играем – никогда не будет стрелять низом. Попытается обыграть игрока и навесить на дальнюю штангу. Погребняк с защитником не достали, а мне уже было сложнее не попасть, чем попасть. Хоть я мяч и пробегал, все равно – оставалось только подставить ногу. Подумал: три очка. Впрочем, как оказалось, рано подумал. Анюк, кстати, когда пришел в раздевалку, сказал: «Ты знаешь, победный мяч забил я» (при счете 3:2 Анюков забил четвертый гол, однако уже в самом конце матча, на 93-й минуте, Узденов установил итоговый счет. – Ф.П.). После своего гола сорвал майку и тут же вспомнил, чем это чревато, поспешил надеть обратно. Но Баскаков уже увидел, показал желтую карточку.

Несмотря на всю эту нервозность и отсутствие стабильности, первый круг «Зенит» закончил, возглавляя турнирную таблицу. В сложном матче – из-за удаления Ивицы Крижанаца мы доигрывали в меньшинстве – петербургский клуб обыграл ФК «Москва» со счетом 2:1. После игры выяснилось, что один из футболистов москвичей не был еще внесен в заявку на чемпионат, и «Москве» присудили техническое поражение: 3:0. В этот же день, 1 июля, Адвокаат пошел на беспрецедентный шаг: дал команде недельный отпуск в перерыве между первым и вторым кругом чемпионата России. Это была, конечно, сенсация: практически все команды премьер-лиги уехали на полноценные сборы с контрольными матчами. Вот как описывает тот отпуск Владислав Радимов в своем блоге: Владислав Радимов, Sports.ru После матча с ФК «Москва» я остался в столице, занимался делами. Вернувшись в Питер, уехали с семьей на день на дачу. Вывезли туда тещу и ребенка. А потом я начал в Удельной самостоятельно бегать потихонечку. Потом, когда все здесь собрались, начинать было гораздо легче. Уже давно знаю по себе, что, если неделю пропустишь, тяжело втягиваться. Такого позволить себе не могу,

поэтому приходится бегать. В принципе, это несложно. Не надо вставать как сейчас – в 8.30 или в 9.00, чтобы приехать на тренировку. Можно выспаться и приехать на базу уже к двум. Так гораздо комфортнее. «Зенит» – единственный клуб премьер-лиги, который отдыхал так долго. Думаю, это хорошо. Судя по первым тренировкам, никто форму не растерял. Многие, кстати, как и я, бегали самостоятельно: профессионалы – я не беру в расчет молодежь – знают свой организм, знают, как готовиться к матчам. Конечно, такой большой перерыв был не у всех команд. Мне в понедельник позвонил знакомый, скажем так, из мира футбола, спросил, как дела. Я ему отвечаю: да вот, пытаюсь вернуться из отпуска, еду на базу на первую тренировку. Он: «Как на первую?! Мы уже с четвертого числа тренируемся вовсю». А я ему: «Вы посмотрите в турнирную таблицу, на каком вы месте, а на каком мы». Так что пускай тренируются те, кто играть не умеет.

Я не случайно в качестве ключевого матча для того периода выбрал встречу с «Амкаром». Унылая ничья 0:0, оглушительный свист, провожающий команду при выходе с поля, – казалось, что все это снится, и больше всего хотелось услышать звон будильника. Я смотрел этот матч со своим старым приятелем. Мы прилежно силились разглядеть хоть одно осмысленное действие в исполнении футболистов «Зенита» и определить жанр того, что происходит на поле. В конце второго тайма случился эпизод, который заставил уже отчаявшийся стадион нервно расхохотаться: Радек Ширл выходил с левого фланга один на один с вратарем «Амкара», но тут его догнал Игорь Денисов, выполнявший забегание, и поставленным регбийным приемом сбил чеха с ног. Стадион ахнул, а приятель мой процедил сквозь зубы: «Я, наконец, понял: это цирк!» Анатолий Тимощук, Sports.ru No satisfaction. Многие после матча именно с такими словами возвращались домой. Что ж, каждый видит ситуацию на поле по-своему, а значит, имеет право высказать свое мнение. День матча начинался как обычно: с утра проснулся, позавтракал и поехал на игру. В машине договорился, где встретимся с комментатором. Дело в том, что я не планировал комментировать, но за день до игры ко мне обратился руководитель клубной пресс-службы с предложением комментировать матч на Пятом канале. Почему бы и нет. Во время репортажа, несмотря на то, что на поле играют мои партнеры по команде, старался максимально объективно комментировать, одинаково оценивать действия игроков двух команд: промахнулся Погребняк из хорошего положения – непорядок: «Паша, даже на тренировках из такого положения надо забивать». Конечно, весь матч присутствовали и переживание, и «боление», от них никуда не деться не только мне, но и любому профессиональному комментатору, но самое важное в этой профессии – правильно воспринимать происходящее на поле и давать профессиональную оценку действиям футболистов. Проблем со стороны видно достаточно, они касаются многих компонентов игры. В этой череде самое важное – разглядеть их корень, первопричину, над которой следует работать. Наша команда мощно начала матч, первые 15–20 минут мы диктовали свою игру, но в конце первого тайма «Амкар» перехватил инициативу и начал создавать острые моменты у наших ворот. В целом игра показалась нервной и носила невыразительный характер, может, на это повлияло раннее начало – 14.00; может, какие-то другие факторы. Нам надо играть более уверенно, искать нестандартные ходы и решения, чтобы побеждать команды, которые строят свою игру от обороны: за счет дисциплины и хорошей организации. Во втором тайме игра проходила на встречных курсах, были взаимные моменты для гола. После окончания матча я еще долго не покидал стадион, подождал, когда начнется трансляция пресс-конференции, послушал, что про игру думают тренеры. После любого поединка стараюсь его проанализировать, все мысли – только про матч. Вопрос «что делать?» витает в воздухе над Питером. Я знаю только один способ вернуть игру и результаты – тренировки. Через

упорный труд можно достичь всего, какая бы цель перед тобой ни стояла. И даже если кто-то считает, что для этого необходимо остаться после занятий или в выходной день, значит, надо дорабатывать. Чемпионат еще не окончен. Владислав Радимов, Sports.ru Было ясно, что матч с «Амкаром» будет непростой. И даже хуже, чем непростой. С «Амкаром» у всех проблемы. И в первую очередь потому, что команда очень хорошо организована в обороне. Они мало забивают, но так же мало пропускают. Матчи против пермяков часто получаются совсем незрелищными. Мы вышли играть 4–4–2, тоже не особенно рискуя. Отсюда, думаю, и минимум моментов. «Амкар» лишь при стандартах ходил вперед, в контратаки максимум 3–4 человека убегали. Мы легко с этим справлялись. В общем, предсказуемая скука. Прекрасно понимаю свист на трибунах. Комментировать особо нечего – все видно, все на ладони. Самый интересный момент матча – когда Денисов сбил Ширла. Конечно, они не со зла, а только от желания – очень хотелось в конце забить. Не то чтобы мы не старались, нет. Мы, конечно же, хотели победить. Но было такое ощущение, что нас вирус какой-то поразил, передался от одного игрока к другому. Мы не могли не то что пять пасов подряд сделать, но и мяч на пять метров своему отдать. Просто ужас. И сами не понимали, в чем дело. Я бы еще хотел отдать должное 13–14 секторам. Несмотря на свист остальных, они поддерживали команду до конца. Вот что такое настоящие болельщики. Я никому не льщу; кто был на стадионе, видел: свистели все, кроме 13–14 секторов. Это как поется в песне: «В непогоду и зной, мы душою и сердцем с тобой». Мы играли безобразно, это понятно. Но считаю, что нужно поблагодарить людей, которые поддерживали нас до последней секунды. И все футболисты были обязаны подойти к виражу за воротами и поблагодарить болельщиков за поддержку. Я, правда, не видел, кто подошел. Выдержать такую тягомотину и подбадривать нас все 90 минут – дорогого стоит. Меня тут недавно спросили, заслуживает ли «Зенит» чемпионства. Я думаю, в первую очередь чемпионства заслуживает этот вираж за воротами, 13–14 сектора. А те, кто насвистелся вдоволь, тоже остались довольны. Выплеснули негатив, который копился всю неделю. Понимаю прекрасно их ощущения.

После матча с «Амкаром» у меня появилось подозрение, что помимо очевидных игровых сложностей есть и проблемы психологического свойства: по городу ползли слухи об отсутствии прежнего интереса Адвокаата к тренировкам и работе с командой, тогда же впервые заговорили о его контракте со сборной Австралии. В пользу этой теории говорил и неожиданный отпуск. Надо сказать, что Дика всегда отличала какая-то запредельная настроенность в работе, даже во время ежедневных тренировок. Я помню, что в июле 2006 года, когда Адвокаат только приехал в Петербург, на одной из открытых тренировок я познакомился с голландским журналистом, заставшим Дика еще футболистом. Тот рассказывал, что эта неугомонность, бьющая через край энергия были свойственны Адвокаату-игроку, и они же стали главными характеристиками Адвокаата-тренера. Так вот в июне-июле, по рассказам очевидцев, пыл голландского тренера несколько поугас. Уже через неделю, 4 августа, «Зениту» предстояла встреча с московским «Динамо». Один из самых депрессивных стадионов в моем личном рейтинге, «Динамо» в Петровском парке, встретил «Зенит» унылым, под стать настроению, дождем. Имперский шик – изрядно, впрочем, поистрепавшийся; зашкаливающее количество сотрудников милиции – и в оцеплении, и среди болельщиков на трибунах; полное отсутствие уверенности в положительном результате. Моими соседями оказались двое капитанов милиции, которые с энтузиазмом откровенно 40-градусного происхождения принялись убеждать меня в том, что славное «Динамо», конечно же, сильнее всех. Оба были болельщики со стажем, причем один из них, усатый Николай, пришел на стадион первый раз: все предыдущие 30лет боления матчи любимой команды совпадали с рабочим временем. Новичкам везет: в тот день

«Динамо» явно было настойчивее. На 28-й минуте Денис Колодин ударом со штрафного метров с двадцати прошил «стенку» насквозь. В самом конце первого тайма тот же Колодин сыграл рукой в собственной штрафной – Тимощук с пенальти пробил беспощадно. Через четыре минуты после перерыва Текке забил один из самых красивых, на мой вкус, мячей головой: после навеса Зырянова на 11-метровую отметку Фатих, высоко выпрыгнув, тонко подрезал мяч затылком в дальний угол – 2:1! На 53-й минуте Зырянов мог поставить точку в том матче: Аршавин одной передачей разрезал оборону «Динамо» и вывел Константина один на один. От волнения ли, от усталости – 18-й номер «Зенита» не смог пробить молодого вратаря москвичей Шунина. А уже в следующей атаке минуту спустя мяч попал в руку Ломбертса, и Колодин оформил дубль. Еще по мячу забили Данни с Пименовым. Мои соседи по сектору снизошли до того, что стали меня утешать, у меня же от отчаяния не было сил даже курить. Через четыре дня нам предстоял еще один матч с «Динамо» – «Зенит» встречался с московским клубом в 1/8 Кубка России. Владимир Боровичка: Просто в какой-то момент Дик понял, что «Зенит» сможет играть так, как он хочет. Вначале работу «Зенита» много критиковали, однако, когда наладилась игра, именно в тот момент команда сама поняла, что у нее получается. Это не произошло в одну секунду. Да этого и не может быть. Я смотрел, как команда тренируется, как проходят двухсторонние игры, и постепенно, шаг за шагом все стало налаживаться. Александр Горшков: Неплохая игра в первом круге была, пожалуй, с «Москвой». А все остальное время нам, конечно, во многом сопутствовала удача. Мы и мячи забивали, не показывая игру; или сыграем неудачно, а на следующий день наши конкуренты тоже играют неудачно. В том сезоне, кстати, лидеры часто теряли очки. И в итоге мы первый круг закончили все равно хорошо. Анатолий Тимощук: Да, нам свистели на «Петровском» в июле. Такие моменты тоже есть в футболе. Ну да, тяжело. Но в футболе главное, чтобы каждый игрок был удовлетворен своей работой. Он должен себе задать вопрос: все ли он сделал для достижения результата? Если игрок получает на это положительный ответ, несмотря ни на что, – значит, все-таки он может быть собой доволен. Если нет – значит, все-таки где-то не доработал, где-то не доиграл какой-то момент. Конечно, болельщики могут свистеть. Это их реакция на то, что им не нравится, – это видно. Думаю, что реакция многих футболистов была такой же, им не нравился тот футбол, который они показывали. Это в начале чемпионата многие сознавали. Но даже если не все у нас получается, мы не опустили руки, не остановились. Все-таки переломили себя, стремились к тому, чтобы изменить стиль игры. Поэтому и пропал свист, и отношение поменялось. Юрий Гусаков: Да нет, летом 2007 года не было никакого кризиса. Очки набирались, проводилось намного больше хороших матчей. В любой команде бывают спады. А если говорить о динамике в целом, то определенно «Зенит» стал играть по-другому. Константин Сарсания: Нам всем вместе – и Дику, и мне, и Сергею Александровичу – удалось создать нормальную атмосферу. Просто Дик такой человек, который, прежде всего, требует, чтобы игрок работал так, как тренер этого хочет. Все остальное – потом. Летом ребята поверили, что они могут выигрывать, что они объединены одной целью, тогда и нормализовался климат в команде.

Михаил Гришин: Я не могу сказать, что Дик в какой-то момент дистанцировался. Он постоянно приходил, интересовался, у кого какие проблемы. После ужина тренеры – пока команда на карантине – уходили обсуждать свои тактические схемы на игру. Если это и было видно со стороны, с трибуны, то внутри команды это было незаметно. Дик Адвокаат: Да, именно в этот момент я принял решение перейти на работу с национальной командой Австралии. Я люблю работать, но я так же люблю получать удовольствие от работы. Не только ежедневная рутина, при всем моем уважении к «Зениту» образца июня 2007 года. И в начале июля – ты можешь спросить Кора, мы обсуждали это с ним после игры 8х8 на тренировке – я сказал сам себе: это невероятно; кажется, они поняли, что делать, поняли, чего я хочу от них. Честно! И команда стала играть лучше, и лучше, и лучше. Тут уже начались всякие мысли на тему: я уйду, а кто-то придет и заберет то, что мы искали так долго. Этот поиск – это же была настоящая борьба, ведь не так просто дойти до того уровня, на котором мы находимся сейчас. Борьба, движение, никто не должен стоять на месте, постоянные передачи, удары по воротам – вот игра «Зенита». Это была постоянная работа, мы повторяли это изо дня в день. И вот прошло полгода, я уезжаю, и другой человек приходит на мое место и присваивает это. Тут я себе сказал: «Не-е-ет». Но все еще думал, что уйду в конце года. В сентябре-октябре – я это точно знаю – Фурсенко встречался с другими тренерами. Возможно, он испугался тех денег, которые они запросили. Яже в тот момент окончательно для себя решил, что уйду. У меня не было никаких сомнений. Команда же играла – вы сами это видели – все лучше и лучше, мы были все ближе и ближе к чемпионству. И в какой-то момент, думаю, Миллер сказал Фурсенко: сделайте так, чтобы Адвокаат остался. И мне предложили новый контракт. В общем, деньги и команда, в которую я начал верить. И игроки – возможно, они тоже начали верить в меня. Просто у нас было столько проблем в тот период – травмы и т. д. и т. п. Кор Пот: Да, я знаю, что Дик собрался в Австралию. Ситуация была непростая. Мы не получали никакого удовольствия от того, что происходило на тренировках и в матчах. Футбольного удовольствия, я имею в виду. Опять же эта история, когда Дик был вынужден отправить из команды трех игроков. Конечно, мы отдавали себе отчет, что это чрезвычайно непопулярное решение, и ряд футболистов был нами недоволен. Но мы не боялись этого: если тебе надо это сделать, сделай, а не занимайся рефлексией. Потому что в аналогичной ситуации любой футболист поступил бы точно так же. Игроки непростые люди, большую часть времени они думают только о себе. Особенно, когда с ними мягко обращаются. Наши же интересы – успехи команды. И я думаю, что это было правильное решение – такое же, как в свое время отчислить из команды ряд игроков, ужесточить дисциплину, поменять схему игры. Вы знаете результат: четыре кубка за два года. Невероятно. Я до сих пор думаю, что это чудо. Выиграть все эти призы таким небольшим коллективом – настоящее чудо. Владислав Радимов: Адвокаат не удалялся от команды, он ходил на тренировки. Но в тот момент начались разговоры об Австралии: Дик сам понимал, что у него ничего не получается. И вдруг неожиданно команда заиграла. Но до того все было как в тумане. Анатолий Тимощук: Да вся эта шумиха по поводу контракта Дика с Австралией в команде не чувствовалась вообще. То, что он собирается подписать контракт, – какие-то слухи ходили, но вообще никто не обращал на это внимания. Лично мне было все равно. Я считаю, если человек так

решил и он к этому стремится, не надо никаких препятствий ставить перед ним. Тренировочный процесс был нормальный. Иногда он даже кричал на футболистов, но по делу – когда кто-то что-то не дорабатывал. Так что, я думаю, особо ничего не менялось. Николай Воробьев: Тут можно говорить не конкретно о тренере Дике Адвокаате, но о любом тренере. В такой ситуации, естественно, хорошего настроения не будет ни у кого. Проделывается определенная работа, которая должна принести результат. Но она его не приносит. И не всегда по объективным причинам. Я как раз связываю то, что летом пошла игра, с тем, что у нас появилась возможность тренироваться нормально. Нам же постелили хорошее поле из Голландии, мы потренировались во время перерыва на «Смене». Был хороший тренировочный процесс, когда игроки все время были с мячом, они знали, что и когда они могут сделать, приходила уверенность во всех действиях. И постепенно эта уверенность, умение играть, взаимопонимание, взаимосвязи – все это стало переноситься на поле. Владислав Радимов: Для того, чтобы команда заиграла, нужно время. Тому же Адвокаату нужно было разобраться: кто нужен, кто не нужен. В итоге он разобрался, и все сложилось так, как надо. Команда, конечно, переживала, что далеко не все складывается удачно, но при этом мы выиграли первый круг. И самое сложное было вот еще что: все говорили – «Зенит» команда миллионеров. «Амкар» сыграл с нами вничью, 1:1, и кто-то из игроков «Амкара» после матча сказал: «И с этими миллионерами, оказывается, можно играть». Это, конечно, давило. Тимощука, опять же, травили: тебя за такие деньги купили, зачем ты сюда приехал, ты ни черта не играешь, не забиваешь. Было сложно. Мы понимали, что помимо зарабатывания очков надо еще показывать яркую игру. Были хорошие матчи: обыграли то же «Динамо», 3:0. А все говорили: ну и что, вас «Динамо» простило в начале. Даже после завершения первого круга все равно остались сомнения. Анатолий Тимощук: Причина, думаю, была простая: много новых игроков. Тот же Домингес, Погребняк, я. Некоторые еще не набрали своих лучших кондиций, и поэтому получалась такая странная игра, не красочная, скажем так. Действовали больше индивидуально, а не командно. А такой футбол не всегда приносит удовлетворение в плане игры. Лебедь, рак и щука, каждый тянет в свою сторону, – так в этих матчах и получалось. Владислав Радимов: Матч с «Амкаром» – высшая точка нахождения «Зенитом» самого себя. Дик Адвокаат: С «Амкаром»? Ничья? Да, мы много говорили с Кором в то время о «Зените». Это была очень непростая команда. Все время приходилось заставлять ее поверить в себя. При том, что было далеко не очевидно, – поверить, чего мы в итоге сможем достичь. Я очень непростой человек, игрокам далеко не всегда со мной легко: я бываю чересчур прямолинеен, я не думаю дважды, не бывает так, чтобы я подумал о чем-то предварительно, – решил и сделал. Это был очень непростой период, признаться. Тимощук и Зырянов только начинали сыгрываться. В стартовый состав вошел Погребняк – Текке был травмирован. Но я вдруг увидел, что команда стала расти. Анатолий Тимощук: Матч с «Амкаром» я пропускал из-за карточек. Яне могу сказать, что эта встреча стала какой-то высшей точкой нашего падения, «Амкар» всегда так играет. Вот матч, который был в чемпионате 2008 года, был очень ярким и очень красочным: действительно команда на

протяжении 90 минут демонстрировала тотальный прессинг и очень быстрый футбол. А в тот раз «Амкар» почти целиком весь матч стоял в обороне. Чем радует чемпионат России, так это тем, что каждая команда играет по-своему и не подстраивается под соперника. А в той игре – 2007 года – они больше старались сломить соперника, нежели показать свою игру. Поэтому игра вышла такая неудачная. Не то что грустная, а почти провальная, без особых моментов возле чужих ворот. Александр Горшков: Удручающие игры тогда бывали порой. Совсем не радующие, скажем так. А потом венцом всего стал матч в Москве с «Динамо». Нам тогда казалось, что он может быть переломным. Нам нужно было победить, и тогда «Зенит» вышел бы на лидирующие позиции. Эту игру мы проиграли 4:2, причем отдали концовку вчистую. Был такой момент: все плохо. Игры нет, казалось, что и тренер даже сам уже не знает, что с нами делать в такой ситуации. Кор Пот: Ключевой точкой стал, конечно, матч с «Динамо» в Москве: мы вели к перерыву 2:1. Сразу же в начале второго тайма должны были забивать третий – Зырянов вышел один на один. Затем «Динамо» забило второй мяч, и в итоге мы проиграли 4:2. Юрий Гусаков: Маловероятно, что весь сезон можно отыграть на одном уровне. Я не могу назвать причины, по которой мы тогда проиграли «Динамо». Может быть, сказалось переутомление. Можно уверенно искать причины, если «выпадает» один игрок. Но если «выпадает» вся команда – а тогда случилось именно так, – по-моему, следует признать, что мы проиграли по делу, винить кого-то нельзя. Михаил Гришин: Я не думаю, что этот отпуск как-то негативно сказался. Может, это был такой ход Дика: дать друг от друга отдохнуть. Функционально в этом не было смысла: не в обиду нашему чемпионату, это все-таки не чемпионат Англии или Испании, где надо год бегать по 90 минут как заведенный. У нас можно использовать игровую аритмию, выезжать на общей функциональной готовности команды и выигрывать. Мне кажется, это тогда был психологический фактор. Не думаю, что мы в какой-то момент преобразились как команда: что-то такое сделал Дик на тренировке, и мы сразу выиграли с сумасшедшим счетом. Не было такого. Просто, наверное, та игра дала какой-то импульс. Мы же функционально не стали лучше? Мы как бегали, так и бегали. Ни у кого ноги во втором тайме не сводило, никто не приходил после матча в раздевалку и не валился без сил: игроки обсуждали игровые моменты, житейские, отходили от игры, давали эмоциям улечься. Футболисты выглядели нормальными людьми, а не замученными на стройке строителями: не было такого, чтоб «отдав все силы игре, не дойти до душа». Имелся функциональный запас. Так что дело, полагаю, было в психологии. Именно это не давало сыграть чуть-чуть быстрее, чуть-чуть острее. И в итоге вся команда просто стала играть точнее после этого матча. Можно списать наши поражения на этот отпуск. С одной стороны. А с другой – может, не было бы такого отпуска – не начал бы «Зенит» так играть в конце сезона. Как сейчас это объяснить? Только с точки зрения итогового результата.

Глава 10 Точка взлета «Зенит» – «Динамо» 8 августа 2007 года

1/8 Кубка России Санкт-Петербург Стадион «Петровский» 9:3 Далеко не все матчи золотого сезона я запомнил от стартового до финального свистков, но матч с «Динамо» на Кубок помню чуть ли не поминутно. Помню, как с друзьями заходил на сектор, помню отличную августовскую погоду, помню прекрасную легкость в голове: в предыдущем матче с тем же клубом «Зенит» достиг определенной точки падения. Лично я после поражения в Петровском парке для себя решил: начиная с этого матча попробую просто наслаждаться футболом. Авось получится. Ведь видно же, что «Зенит» не безнадежен, что определенные задатки игры есть, и рано или поздно команду прорвет. На стадионе в тот день не было аншлага. Я искренне сочувствую всем тем, кто 8 августа предпочел «Зениту» какие-то другие дела. Потому что в тот день – прорвало.

8 августа 2007 года уже стал днем, с которого, согласно новейшему апокрифу, «Зенит» начал свой поход за золотом. Своеобразная точка бифуркации пройдена, стартовал период стабильного развития. Согласно тому же апокрифу, именно после этого матча Дик поверил в команду, отбросил все свои австралийские планы и решил сосредоточиться на работе с «Зенитом». Так это или нет – доподлинно неизвестно, на то и апокриф. Но считается, что в матче с «Динамо» Адвокаат окончательно определился со схемой игры и со стартовым составом; что футболисты, после года мучений, поняли, чего от них требует главный тренер; что болельщики, наконец, стали получать удовольствие от игры команды. И еще какое – все-таки забили девять мячей. Уходя со стадиона в тот день, я жалел только об одном: что не забили десятый. Мне было чрезвычайно любопытно, сможет ли показать табло стадиона «Петровский» двузначное число. Уже на 7-й минуте Аршавин заработал пенальти, который уверенно реализовал Тимощук. Следующего гола пришлось ждать до 42-й минуты. «Динамо» – несмотря на то, что Андрей Кобелев оставил в запасе лидеров команды Дмитрия Хохлова и Игоря Семшова, – играло прилично, пытаясь найти свой шанс у ворот Вячеслава Малафеева. Однако на 41-й минуте Курочкин сбил в штрафной Ширла, и Тимощук оформил дубль с пенальти. В самом конце первого тайма случилась потасовка между Фернандесом и Денисовым: аргентинец жестко подкатился под полузащитника «Зенита», слово за слово, в итоге – красная карточка динамовцу и вторая желтая зенитовцу. Это удаление, на самом деле, сыграло чрезвычайную роль в матче: освободилось пространство, что было на руку куда более скоростному «Зениту». На 51-й минуте арбитр матча не постеснялся назначить третий пенальти: Колодин сыграл рукой. Тимощук благородно уступил право пробить одиннадцатиметровый Домингесу, жертвуя своим хет-триком. Домингес был точен. На 60-й минуте Текке сменил Зырянов, который оформил самый быстрый хет-трик в истории российского футбола. Костя заколотил три мяча за 19 минут. Свой первый мяч он забил уже через 30 секунд после выхода на поле. Владислав Радимов. Sports.ru «Зенит»–«Динамо», 9:3 Я с уважением отношусь к Андрею Кобелеву. Но после матча и я, и другие футболисты «Зенита» были недовольны тем составом, который выставил Кобелев. Хотя будь у них Хохлов, Семшов и иже с ними – победа все равно осталась бы за нами. Чувствовался настрой: Домингес в подкатах стелился – когда такое было? Аршавин на 90-й минуте выцарапывал мяч. Я думаю, что это проблески настоящей игры «Зенита». И Домингес набирает форму, и Аршавин должен к осени подойти на пике. Единственное, что огорчило, – три пропущенных мяча. И те моменты, которые могли закончиться взятием ворот, но не закончились. Это надо искоренять. И действовать более внимательно при стандартных положениях. На

трибунах был праздник. Думаю, те, кто пришел, не пожалели. Я сам сидел в комментаторской кабине, слышно было не очень, и весь стадион не видно. Но чувствовалась настоящая истерика. Такой матч был очень нужен «Зениту». Так было в 2004 году, когда «Амкар» приехал на «Петровский», и мы его разгромили 5:1. Газеты писали: «„Амкар“ вылетел как пробка из бутылки». Мы в том матче выпустили весь пар. И вот что еще порадовало: месть за 7:1. Жалко только, что разница не достигла семи мячей. С другой стороны, девять забитых – тоже неплохо. Прочитал тут интервью Вовки Быстрова – даже он помнит, что был такой матч, и очень доволен, что возмездие все-таки случилось. Анатолий Тимощук, Sports.ru «Зенит»–«Динамо», 9:3 Кубковая игра в среду была уникальной. Результат, конечно, стоит особняком, но сейчас не о нем. Перед этим матчем у нас не было традиционного предматчевого сбора. Мы заехали в отель в день игры, после чего сразу отправились на стадион. За свою карьеру доводилось заезжать за 2–3 суток, но чтобы сразу на игру – впервые. Кубковый матч можно назвать историческим по нескольким причинам. Для меня это был первый хет-трик в карьере, для «Зенита» – реванш за поражение 1:7 в 2003 году. Недавно прочитал, что обе команды установили рекорд результативности. А я впервые в карьере забил три гола, если не считать детские турниры. Мог в этом матче получиться и покер, но я уступил право пробить пенальти Алехандро Домингесу. Ему этот гол был нужен, чтобы обрести уверенность в своих силах. На табло стадиона место для фамилий игроков, забивших голы, было практически исчерпано. Но там не был указан номер одного игрока, благодаря которому было забито большинство мячей в игре. Его номер – 12, а имя – Болельщик. Может ли он забить гол? Да, даже не выходя на поле. «Еще гол, еще гол!» – практически весь матч скандировали трибуны. Фанаты до последней секунды матча были уверены в том, что их команда продолжит забивать. Именно так и получился девятый гол на последней минуте матча. После игры поехал с супругой и друзьями из Донецка в ресторан, где нам принесли специальное блюдо – подарок от шеф-повара. На большой тарелке были высыпаны красным перцем две цифры – 9:3.

Это слова, которые за минувший год уже слегка утратили свою актуальность, максимально точно описывают тот матч: 8 августа «Зенит» поверил в себя. Поверил главный тренер, поверили игроки, поверили болельщики. И те задачи, о которых мало кто вспоминал после тоскливой весны и удручающего лета, слова об обязательном чемпионстве, – после этого матча они вновь обрели актуальность. Любители статистики вспомнят, что это был рекорд для «Зенита» в официальных матчах (до того мы обыгрывали «Торпедо» из Кутаиси в Кубке СССР в 1981 году 8:1), что матч с «Динамо» стал самым результативным с участием «Зенита» (в 1992 году мы проиграли «Асмаралу» 3:8), что «Зенит» впервые в своей истории забил семь голов в одном тайме – на мой вкус, это не важно. Важно то, что 8 августа мы все увидели команду. Команду, которая может выигрывать. Михаил Гришин: Помните наш серебряный сезон? Мы тогда сгорели 1:7 «Динамо». И казалось – как вообще эта команда может что-то выиграть? Залетает с центра поля, вратарь выбрасывает мячик нападающему противника, ну ужас кромешный. Даже потуг что-то противопоставить «Динамо» не было! Так что, наверное, дело в психологии. Или в случае. Вот подхватили кураж – и понеслись. Забьем, сколько мы хотим. Естественно, команда этого хотела. Было и желание, было и уязвленное самолюбие. Если и случались какие-то конфликты в «Зените», то они не делали погоды. Да, в любой команде всегда есть недовольные; когда игра не получается – всегда есть обиженные! Но в том «Зените» не существовало разлада. Уровень притязаний в той команде был очень высок. Всем хотелось доказать, что мы не из тех, кто

безвольно проигрывает 2:4. Мы другие. Ну и не стоит забывать наших болельщиков. На «Петровском» нельзя играть без, так скажем, эмоций и желания выиграть. Разорвут и освищут. Впрочем, индифферентных футболистов-то в «Зените» и нет. Владимир Боровичка: Там нам очень помогло «Динамо», помогло тем, что выставило неосновной состав. Просто в футболе бывают моменты, которые могут вынести на самый верх или опустить в самый низ. Это все может решиться за одну игру. Так и вышло: мы должны быть благодарны «Динамо» за то, что они нам помогли. Яэтот матч видел. Мне кажется, что игроки сами изо всех сил старались добиться того, что требовал от них главный тренер, просто у них не получалось. А тут появилась блестящая возможность. И команда поверила в себя. Александр Горшков: Потом был кубковый матч, когда «Динамо» решило играть вторым составом. И в этом матче, мне кажется, случился очень важный перелом: команда почувствовала ту игру, которой от нее ждал тренерский штаб. Что-то футболисты смогли переступить, и стала получаться та игра, которая раньше была свойственна «Зениту»: размашистая, задорная, все играют, все бегут, действуют в темпе. Этот матч стал зацепкой и каким-то даже светлым лучом в темном царстве. В футбольном смысле, я имею в виду. Опять же много мячей забили, выплеснули все, и в каждом последующем матче хотелось это сохранить и приумножить. Так и вышло. «Зенит» зацепился за эту игру, и с каждым матчем мы стали лучше играть, совсем другая атмосфера царила в команде. И удовольствие стали получать игроки, все ожило. А к осени выглядели по-настоящему сильным коллективом: если раньше без игры брали очки, то теперь с хорошей игрой выглядели реально на голову сильнее всех. Пришла уверенность, футболисты окончательно друг к другу притерлись, и состав определился. Если в первом круге тренер все время что-то менял, искал, то в этот момент все, наконец, срослось. Да и схема игры стала другой: в зависимости от соперника мы могли играть в три полузащитника, но функции их менялись. Или два глубже, один ближе к линии атаки; или один глубже, а два – больше атакующие. Казалось бы – небольшие изменения, но игроки попали на свои позиции, игра пошла. Юрий Гусаков: Матч на «Петровском» с «Динамо» – уже совершенно другая история. «Динамо» очень хотело выступить удачно в чемпионате России. Они тогда являлись лидерами, если я правильно помню, и решили пожертвовать Кубком, выставив на матч не самый основной состав. Три-четыре футболиста пропускали игру с «Зенитом». Конечно, это была большая ошибка. Нельзя так относиться к Кубку. После матчаанглийская пресса писала с изумлением: что же собой должен представлять уровень Кубка России, если команды расходятся с хоккейными счетами. При этом «Динамо» играло с желанием, однако «Зенит» показал тогда истинный класс игры: и комбинации, и сумасшедшие голы. Это было очень приятно. И любой игрок скажет, что тогда был переломный момент в чемпионате, когда каждый играет на своей позиции и всем все блестяще удается. Николай Воробьев: Конечно, эта игра с «Динамо» психологически окрылила ребят. Стали появляться классные комбинации, быстрые, в касание – все то, что мы делали на тренировках и что невозможно сделать на плохом поле. Есть такое понятие – состояние тренированности. И по состоянию тренированности – не по функциональной подготовке – в августе команда вышла на другой уровень. И в технико-тактическом плане тоже. Ну и девять мячей забить на таком уровне – это большое событие в жизни любой команды. Начался эмоциональный подъем. И пришла уверенность: да, мы все правильно делаем и находимся на правильном пути. Также появилась определенность с составом: у нас играют Аршавин, Домингес, Погребняк или

Текке наконечника. В средней линии: устойчиво Тимощук, Ширл, Зырянов. Это тоже многое дает: футболисты понимают, что их не дергают, растет взаимопонимание, начинается интересная игра. Владислав Радимов: Я думаю, что переломный момент наступил не только за счет матча с «Динамо». Да, «Динамо» приехало вторым составом, удаление обоюдное Денисова и динамовского защитника дало пространство «Зениту», который растерзал их оборону. Другое дело, что дальше пошел такой календарь, что «Зенит» стал выигрывать матчи. Я уж не помню, какие там игры, несколько побед подряд. И именно сплошные победы предали команде уверенности. Плюс команда стала физически более сильная. Помнишь, Дик дал паузу больше недели летом? После этой паузы все пришли практически мертвые. Поэтому, если ты видел, в матче с «Амкаром» Денисов бил Ширла по ногам, команда ползала, короче. Не бежал никто, физическое состояние никакое, у всех ноги были ватные. Может, Дик так и рассчитывал, что команда к осени прибавит. Но за счет игр, за счет такого календаря – когда подряд шли матчи с более или менее легкими соперниками – «Зенит» стал набирать. Пришла уверенность, пришло понимание игры, и состав определился. Кор Пот: Буквально через несколько дней мы опять играли с «Динамо» – уже в Кубке России. В этом матче мы полностью поменяли схему: перешли на 4–3–3. С этого момента игра пошла. Мы забили тогда прекрасные мячи, на замену вышел Зырянов, который забил три мяча за 17 минут. Это была большая перемена. И с того момента мы знали, как должна играть команда. Могу путать, но мне кажется, что после этих 9:3 мы проиграли только один матч – «Локомотиву» в Москве. Анатолий Тимощук: Начало чемпионской игры – появление общей цели, рост взаимопонимания в том числе, – многие связывают с этим матчем, когда мы обыграли «Динамо» 9:3. Но я думаю, что маленький переломный момент был еще перед этим, когда мы уступили на выезде «Динамо» 4:2. Даже если мы по игре уступали сопернику, в счете мы вели 2:1, и были хорошие моменты, чтобы забить третий мяч. Но мы этого не сделали, и получилось, что команда нас потом добила и переиграла полностью. Но все-таки это был надлом, надлом в лучшую сторону. Когда надо было на Кубок принимать «Динамо», каждый понимал: пришла пора – с должной энергией, с должной самоотдачей – брать определенный реванш за то поражение в чемпионате. Нам это удалось, и удалось очень красочно, очень ярко. Совсем другой футбол начала показывать команда. Я в том матче первый хет-трик в своей карьере сделал: два гола с пенальти забил, один с подключения, длинная такая атака получилась, размашистая. Я практически со своей половины поля набрал ход, получил передачу от Андрея, игрок «Динамо» Точилин сделал рикошет, я выскочил на хорошую позицию ударную, увидел, что вратарь сокращает угол, и просто ударил ему под опорную ногу в незакрытый угол. Тот матч оставил яркое впечатление – все-таки первый хет-трик, несмотря на то, что это был Кубок страны. Костя Зырянов тоже вышел на замену, сделал хет-трик. Думаю, многие тогда ощутили заряд уверенности.

Глава 11 Девять финалов «Зенит» – ФК «Москва» 3 ноября 2007 года 29-й тур чемпионата России Санкт-Петербург

Стадион «Петровский» 1:0 После победы над «Динамо» в Кубке России у «Зенита» оставалось десять матчей в чемпионате. Девять из них «Зенит» выиграл, один – московскому «Локомотиву» – проиграл. Этот фантастический спурт, преисполненный нечеловеческого напряжения в каждой встрече, как десять сталинских ударов в 1944 году, позволили приехать в Раменское в качестве хозяев своего счастья: в последнем туре все зависело только от петербургского клуба. Впрочем, об этом поединке – в следующей главе. Осень 2007 года стала чрезвычайно важным периодом в новейшей истории «Зенита». Именно в те дни появилась команда, которая впоследствии не только выиграла чемпионат, но также завоевала еще три кубка за год: Суперкубок России, Кубок УЕФА и Суперкубок УЕФА. Игровые связи, тактическое совершенство, взаимодействие на поле, доведенное до чеканного автоматизма, и главное – характер. Характер, который позволил команде не дрогнуть в Раменском, не опустить руки после поражения от «Марселя» на выезде, выстоять в Монако. Все эти успехи – результат того осеннего превращения, когда команда, которую откровенно лихорадило весь сезон, вдруг преобразилась и стала штамповать одну победу за другой. Понятно, что это превращение не произошло по мановению адвокаатовской палочки, что это был результат кропотливой, ежедневной работы на протяжении полутора лет. Но внезапность этой метаморфозы действительно впечатляла. В 20-м туре «Зенит» с ленцой разобрался с «Лучом» на своем поле – 3:1. А уже перед следующим матчем, выездными «Крыльями», на открытой тренировке Дик Адвокаат подобрал очень верные слова, которые, на мой взгляд, лучше всего описывают эндшпиль того чемпионата: «Как я сказал игрокам, у нас осталось девять игр. И нужно относиться к каждой игре как к финалу. И игра с „Крыльями Советов“ – первый финал, который повлияет на наши шансы на чемпионство». С каждым матчем количество финалов уменьшалось, а количество побед у «Зенита» росло – «Крылья», «Кубань», «Рубин», ЦСКА. На последней встрече я хотел бы остановиться подробнее. Еще в январе стало известно, что матч 25-готура с армейцами 29 сентября будет посвящен 100-летию встреч между Москвой и Петербургом. Как известно, в футбол в России начали играть в Петербурге, и первые годы именно петербургские команды задавали тон в российском футболе. Так сложилось в последние годы, что осенние матчи с ЦСКА сталиво многом определяющими в борьбе за итоговоерасположение на ступенях пьедестала. Так было в 2004 году, история повторилась в 2006-м, и в сентябре 2007-го встреча с московским клубом была одной из ключевых в эндшпиле чемпионата. По качеству футбола это был один из лучших матчей «Зенита» в том сезоне. Я давно не видел такой собранной, сконцентрированной на каждом моменте команды. На 33-й минуте после углового удара у ворот Игоря Акинфеева в штрафной армейцев началась нервная сутолока, и Павел Погребняк добил мяч в ворота. На 88-й минуте Игорь Денисов, выйдя один на один, мощно пробил под перекладину. Гол престижа, забитый Вагнером Лавом на 91-й минуте, никак не повлиял на настроение «Петровского». Поражение от «Зенита» окончательно лишило армейцев шансов на 1–2 места, и на послематчевой пресс-конференции Валерий Газзаев, тренер, мягко скажем, лишенный самоирониии такта, так охарактеризовал ход матча журналистам: «Я думаю, что мы на протяжении всей игры имели преимущество. Но это была чемпионская игра „Зенита“, и мы ничего не могли поделать, даже когда выходили один на один – не забивали. Спасибо. Гуляйте…» Поражение от «Локомотива» слегка остудило пыл «Зенита»: мы пропустили с бесспорного пенальти, еще один пенальти уже на исходе второго тайма Чонтофальски отразил, но, как вспоминает сам Адвокаат, это был один из лучших матчей той осени. «Зенит» играл так вдохновенно, так здорово, что если бы медали вручали за качество футбола, то «Зенит» бы их гарантировал себе намного раньше последнего тура. 4:1 с «Химками» в следующем туре, 3:0 в Нальчике – с неимоверной красоты голом Домингеса,

забитым через себя. Именно за три тура до конца изменился расклад сил в чемпионате: лидировавший дотого в турнирной таблице московский «Спартак» оступился в Раменском. Победа в Нальчике выводила «Зенит» на чистое первое место и в то же время лишала права на ошибку. Именно поэтому матч с «Москвой» стал той осенью ключевым. Любопытная деталь: туров за пять до конца чемпионата я встречался с Адвокаатом на базе – брал интервью для журнала «ProСпорт». И уже в самом конце беседы, когда все вопросы были заданы и все ответы были получены, я спросил о том, что беспокоило меня в тот момент больше всего: верит ли сам Дик в то, что чемпионство еще возможно, – все-таки отыграть отставание в два очка у команды, которая терять очки не собирается вовсе, очень и очень непросто. Меня шокировало то спокойствие, с которым Адвокаат ответил мне: «Да. „Спартак“ точно будет терять очки. Нам нужно просто воспользоваться их ошибкой». Я не раз спрашивал об этом эпизоде Дика после, уже когда «Зенит» стал чемпионом: откуда он знал? Адвокаат так и не ответил мне ничего вразумительного. Он просто знал это. Накануне матча с «Москвой» в прессе развернулась нешуточная кампания. Генеральный директор москвичей Юрий Белоус неосторожно высказался в интервью: мол, нам самим нужна победа кровь из носу («Москва» тогда была как никогда близка к первым в своей непродолжительной истории медалям), так что «мы костьми ляжем» на «Петровском». Гостеприимные болельщики «Зенита» ответили на эти высказывания баннером с грудой черепов и подписью: «Хотите лечь костьми? Ляжете». Команду гостей фанаты встречали на «Петровском» скандированием «Мы вас повесим и закопаем». А вот как предматчевые расклады описывал в своем блоге Владислав Радимов, в заметке с говорящим названием «Долговые обязательства». Владислав Радимов, Sports.ru Может показаться, что в «Москве» делают ставку на атлетизм: Бракамонте, Адамов, Лопес. Хотя они купили еще и Моралеса, который метр шестьдесят. Наверное, чтобы средний рост в команде был поменьше. Кстати, несмотря на габариты своих нападающих, «Москва» играет по-разному. Не всегда это ограничивается шальными передачами в штрафную. Они пытаются комбинировать внизу: вспомните последний матч с «Амкаром», когда голы забивал Лопес. «Горожане» могут забивать и с флангового прострела, и низом, и верхом. Матч первого круга получился боевым. Первый тайм мы провели очень здорово, выиграли 2:0. А на второй вышли несколько расслабленными, с какой-то излишней самоуверенностью. Пропустили мяч, последовало глупое удаление Крижанаца, но мы смогли довести дело до победного конца. Тем не менее все равно все закончилось разгромом – 3:0. Техническим, правда. В любом случае, новый матч – это всегда новая история. И было бы кощунственно, если «Москва» опять лишила бы нас каких-то медалей. Как она это делала два года подряд. Хотелось бы вернуть «Москве» должок и без медалей оставить на этот раз их. Собственноручно.

Так оно и вышло. «Зенит» уверенно выиграл у «Москвы», подписав увольнительную главному тренеру «горожан» и лишив соперника медалей: Леонида Слуцкого после матча отправили в отставку, а «Москва» в итоге стала только четвертой. Меня тогда поразила удивительная легкость, с которой мы добились победы. Несмотря на разницу в один мяч, на стадионе не чувствовалось никакой нервозности. Единственный гол в матче был забит на 20-й минуте: Фатих Текке сыграл в штрафной сверхизящно, обыграл нескольких защитников и выкатил, как на блюдечке, мяч Аршавину под удар. И хотя до конца встречи оставалось 70 минут, было ясно: «Зенит» победу не отдаст. Впереди оставался последний, самый сложный финал: матч 30-го тура в Раменском против «Сатурна». Анатолий Тимощук: Да, ротация была очень большая, игроки играли на разных позициях. Однако все-таки нашли сочетание, нашли расстановку, определились со схемой, и с составом тренер нашел какие-то ответы для себя. Не знаю, с чем связывать, но я же говорю, что многие

переосмыслили то, что было, переварили у себя в голове. И футбол другой совсем показали, и результат не заставил себя ждать. Александр Горшков: Матч с «Локомотивом» был во многом определяющий. Я помню, что мы в конце могли выиграть, были моменты, Шкртэл из убойного положения бил головой. По игре мы не уступали, но пенальти решил исход встречи. И удаление у нас было. Нам в тот момент казалось, что это переломный матч, и мы, конечно, очень расстроились, что проиграли. «Спартак» отпустили, бороться за чемпионство будет сложно. Но при этом мы, футболисты, нацеливали себя только на борьбу до самого конца. Руки никто не опускал. Мы хотели просто выигрывать в каждом матче, а уж потом, после 30-го тура, посмотрим. Хотя, прямо скажем, надежды было мало: оставалось несколько туров до конца, а «Спартак» мы отпустили прилично. Николай Воробьев: Оступились мы осенью один раз: в матче с «Локомотивом», приехали после Кубка УЕФА, вышли в группу, это был хороший эмоциональный заряд. Играли хорошо, но опять же – несчастный случай, глупейший пенальти. Нам таких пенальти не ставили. Тогда вообще везло: странных пенальти не давали, шальные мячи, как у Быстрова или Титова, не залетали. При той игре мы могли и забить, и выиграть, но не забили. Хотя все равно чувствовалась усталость команды. Анатолий Тимощук: Да, «Локомотиву» по игре мы не уступали, было много хороших моментов, хороших возможностей, чтобы повести в счете. И мало того, даже после счета 1:0, когда мы пропустили с пенальти, имели еще возможность выиграть. Просто не реализовали ее и где-то допустили ошибки. Но играли хорошо. Юрий Гусаков: Говорят, какой фундамент на предыгровых сборах перед сезоном положишь, так и доведешь до конца сезон. «Зенит» сохранил силы, в отличие, скажем, от того же «Спартака». Аршавин рассказывал потом, что в период, когда у нас был отпуск 10 дней, а «Спартак» и «Локо» поехали на сборы, футболисты этих клубов возмущались, дескать: «Как же так? Мы тренируемся, а вы баклуши бьете». И Аршавин отвечал тогда, что именно это позволит нам сохранить силы. Ну что сказать? Это опыт Адвокаата. Он знал, как оптимально спланировать подготовку. Дик Адвокаат: Игра с «Локомотивом», которую мы проиграли 1:0, была одной из лучших с точки зрения футбола. Можешь спросить игроков – в тот момент мы отставали на пять очков от «Спартака», – я сказал им тогда: если мы выиграем оставшиеся четыре игры, две дома и две на выезде – а это были непростые игры, – мы станем чемпионами, поверьте мне. И «Спартак» потерял очки. Я знал, что это произойдет в Раменском, потому что для москвичей «Сатурн» очень непростая команда. Так же, впрочем, как и для нас. Почему я был в этом так уверен? Потому что я каждый день проводил с командой. Я знал, чем она живет, что она чувствует, о чем говорят футболисты. И они работали все лучше. Это было видно даже по тому, как они играли один в один. Это была настоящая команда. Плюс мы неплохо выступали в Кубке УЕФА на тот момент. Я всегда говорю команде: вы можете обыграть их. Даже после «Марселя» в этом году, перед домашним матчем, я сказал футболистам: вы выиграете. И мы сыграли одну из лучших игр в истории «Зенита». Важно заставить игроков поверить в себя. Мне это удалось. Юрий Гусаков:

Осенью мы играли очень хорошо, надеясь, что «Спартак» где-нибудь «оступится». И наш календарь в чем-то был попроще. Да, мы встречались с «Москвой» и ЦСКА. Но мы играли дома, а «Спартак» последние матчи провел на выезде. Конечно, окончательно мы поверили, что можем выиграть золото, лишь в предпоследнем туре, когда «Спартак» потерял очки в Раменском, и у нас появились шансы, реализовать которые стало нашей главной задачей. Дик Адвокаат: Прямо скажем, первый тайм с ЦСКА дома, на «Петровском», был ужасен. Они могли забить, причем не раз. Пока я не поменял схему, по которой играл «Зенит». Очень сложно играть 4–3–3 против 3–5–2. Мне пришлось подстроить нашу тактику под ЦСКА, мы перешли на 4–4–2, и с того момента игра пошла. Мы выиграли этот матч, да, но за счет тяжелой работы. Ну и не стоит забывать, что в «Зените» есть яркие индивидуальности, которые всегда могут забить. Денисов тогда забил исключительный гол. У нас была настоящая страсть, настоящее желание выиграть. Николай Воробьев: В матчах с ЦСКА и «Москвой» в игре «Зенита» появилась целостность. Целостность во всем. В балансе между обороной и атакой, в балансе между черновой работой и атакующими, красивыми действиями, баланс между физическим состоянием и психологическим, когда появилась уверенность у футболистов. Все составляющие игры были на очень хорошем уровне. Уже шла борьба за самые высокие места, и надо признать, что большинство игроков впервые столкнулись с таким прессингом, мало кто выигрывал чемпионат, только Тимощук да Риксен. Поэтому было тяжело. Но как раз в этих матчах надо отдать должное футболистам – они все полностью справились. И они не просто бились, они не просто играли дисциплинированно, не просто выполняли то, что были обязаны делать, они еще и успевали творить на поле. Они творили и играли в умный, интеллектуальный футбол. Анатолий Тимощук: У меня было впечатление, что чемпионская гонка, к которой мы стремились целый год, столько потратили на нее сил и много в чем себя перебороли, на любом из матчей может закончиться, по большому счету. Если сыграть с кем-то вничью, не выиграть поединок с определенным соперником, можно уже забыть о чемпионской гонке. И в этом плане самым тяжелым был матч с «Москвой». Практически всю игру команда соперника оборонялась, не создавала моментов возле наших ворот, и нам приходилось тяжело, потому что бóльшими силами противник был в обороне. Все-таки один мяч мы смогли забить и организованно доиграть до конца. Владислав Радимов: То, что медали возможны, – стало понятно задолго до финиша. И речь шла уже не о бронзе или серебре, а только о золоте. Шла борьба со «Спартаком» за первое место. И когда они потеряли очки – вот тогда все и поверили. Мы играли где-то вечером, кажется, в Нальчике, а «Спартак» – днем, с «Сатурном». Все после обеда остались смотреть, вышли из ресторана, в холле был телевизор. Вся команда собралась у телевизора, минут 30 было до конца. И разошлись все только после финального свистка с пониманием: если обыграем «Нальчик», то все будет в наших руках. Анатолий Тимощук: Самой сложной, думаю, была концовка чемпионата. Это матчи ЦСКА, «Москва», «Нальчик» выездной и, конечно, «Сатурн». По накалу и ответственности эти матчи зашкаливали, и поэтому они получились по счету не очень фееричными. Зато по игре они были очень организованными, и очень правильно команда играла в этих матчах – на

результат. Николай Воробьев: С одной стороны, уверенность команды в себе осенью уже точно была. И все футболисты знали, что свои очки «Зенит» возьмет. Тут вопрос стоял так: повезет или нет. С другой стороны, все видели, что у «Спартака» проблемы с игрой, очки они брали со скрипом. Поэтому надежда на то, что «Спартак» потеряет очки, была очень сильной. Кор Пот: Когда я понял, что золотые медали – реальность? С финальным свистком судьи в Раменском. Невероятное ощущение, доложу я вам. Конечно, это был колоссальный стресс – вся эта финишная прямая. Да, я тоже ждал, что «Спартак» потеряет очки в матче с «Сатурном». Они же три года подряд были вторыми, да? Я не путаю? В общем, ничего удивительного. Давление также распространялось и на них, огромное давление! Они тогда сыграли в Раменском 2:2 или 1:1 – уже не помню. И тут мы поняли – это наш шанс. Анатолий Тимощук: Эти очки, которые нужно наверстывать, не давили. Потому что, когда отстаешь, они не давят. Давят на того, кто идет впереди. Если ты находишься впереди, тебе нельзя оступиться. Если ты находишься сзади, оступился – уже сам понимаешь, что вариантов нет. Думаю, все-таки «Спартаку» в этом плане было потяжелее, потому что они знали, что есть преследователь, даже если такой отрыв пятиочковый, все равно они осознавали и чувствовали, что сзади есть команда, которая может догнать. Но в принципе как у нас, так и у них не было права на ошибку. Они допустили эту ошибку, мы воспользовались, вот и все. Александр Горшков: Да, мы смотрели этот матч «Сатурна» со «Спартаком», очень рассчитывали, что москвичи потеряют очки. В итоге – ничья, и до последних минут мы стояли перед телевизором, переживали и очень радовались в конце. На самом деле мы несколько таких матчей смотрели: так же мы смотрели выездной матч «Спартака» против Нальчика. Тогда Калиниченко вывел москвичей вперед. Осталось сильное разочарование: счастье было так возможно. В общем, болели, как могли. А ничья в Раменском, наверное, была для «Спартака» тогда роковой. Стало ясно, что все в руках «Зенита». Анатолий Тимощук: Дик созвал нас за пять туров до конца чемпионата на собрание. Покрутили ли мы пальцем у виска, когда услышали про медали? Каждый, думаю, по-разному отреагировал, переварил это в себе, подумал. Психологический момент тоже очень важен. Главное, чтобы каждый из игроков проникся мыслью, что мы можем действительно этого достичь. А если ты в это не веришь, никогда не достигнешь. Так что, думаю, еще до того, как команда начала показывать результат, показывать игру, каждый уже начал верить и подсознательно задумываться, что эти пять очков все-таки можно отыграть. Хотя, зная «Спартак», зная его игру, было тяжело поверить в то, что пять очков практически в концовке чемпионата можно отыграть. Но все равно поставили все на кон и добились результата.

Глава 12 Золотые слезы «Сатурн» – «Зенит» 11 ноября 2007 года 30-й тур чемпионата России Раменское. Стадион «Сатурн» 0:1

Всю неделю между матчем с «Москвой» и выездом в Раменское город жил только одной мыслью: неужели? 23 года, прошедшие с первого и последнего на тот момент в истории «Зенита» золота, вместили в себя много всего. Тут и болезненное разложение конца 80-х; и отчаянная бездна первого дивизиона с тринадцатью болельщиками на стадионе; и героический анабасис «Зенита» Павла Федоровича Садырина по возвращении в элиту; и Кубок России 1999 года с безумством на Дворцовой площади; и бронзовые медали Юрия Андреевича Морозова, «отца всех наших побед», как прозвали его болельщики; и 12-е место в 2002-м; и размашистые «серебряные» атаки «Зенита» времен Властимила Петржелы. Вряд ли я покривлю душой, если скажу, что все это время болельщики лелеяли надежду на возвращение чемпионского титула. Признаться, 23 года тешить себя формулировкой «великий город с областной судьбой» можно, но тяжело. Хотелось настоящей, большой победы. В четверг, за три дня до матча в Раменском, «Зенит» отправился в греческий Волос, где в матче группового этапа Кубка УЕФА одержал волевую победу над «Ларисой». Часть болельщиков тогда задержали в греческом аэропорту из-за глупого инцидента на борту самолета, и многие преданные фанаты оказались под угрозой непопадания на матч года. Если бы не вмешательство администрации клуба, то цвет болельщицкого движения так и остался бы на военной базе НАТО в Волосе, откуда должен был улетать самолет. Вообще попасть на матч с «Сатурном» оказалось чуть ли не сложнее, чем выиграть его: администрация подмосковного клуба устроила какую-то клоунаду с распространением билетов – выделила количество, ограниченное формальной квотой. Звучали намерения пускать в Раменское только по подмосковной прописке и проверять паспорта перед входом на стадион; город, как во времена войны Алой и Белой Розы, переходил на осадное положение, а всем нарушителям порядка угрожали перспективой провести ночь в Выхинском РУВД. Тем не менее практически все, кто хотел оказаться на трибунах и покричать «Вперед, за Питер!», туда попали и накричались всласть. А многие верные болельщики «Сатурна» предпочли посмотреть матч по телевизору, продав свои билеты возле стадиона по спекулятивной цене. Мне посчастливилось слетать вместе с командой в Грецию, и я не могу вспомнить какого бы то ни было волнения ни у футболистов, ни у членов тренерского штаба по пути назад. Кто-то спал, кто-то смотрел фильмы в ноутбуке, кто-то резался в карты в проходе у туалета; Дик, довольный победой над греками, был весел и много шутил. Может быть, сосредоточены все были чуть больше обычного, но это не очень бросалось в глаза. К моему огорчению, я не мог поехать в Раменское: мне выпала участь вести шоу до и после матча на канале СТО вместе с Кириллом Набутовым, а также концерт на стадионе «Петровский» вечером. Концерт и праздник были запланированы изначально, как и возложение цветов на площади Победы, и даже отрицательный результат встречи, о котором в те дни боялись и думать – не то что говорить вслух, – не мог повлиять на намерения клуба. Думаю, это было правильное решение: изначально мероприятие подавалось как предоставленная болельщикам возможность поблагодарить команду за блестящий во всех отношениях сезон. Золото ли, серебро – в любом случае все прекрасно понимали, что «Зенит» за эти 1,5 года работы Дика Адвокаата в Петербурге сделал колоссальный шаг вперед. Я не знаю, какими словами описать этот матч. Из того дня помню лишь разрозненные куски, которые спустя два года сливаются в какой-то загадочный калейдоскоп. Обсуждение сценария с Набутовым. Общение с мамой Андрея Аршавина перед матчем. Сам матч с его, будем честными, не самым зрелищным футболом, рикошетом Радека Ширла, пушечным выстрелом Каряки и неимоверным прыжком Домингеса. Финальный свисток Баскакова. И полное отсутствие слов: «А что теперь говорить-то? Все». Слезы в машине по дороге на «Петровский». Совершенно сумасшедший стадион и бесконечная радость, радость, радость. Это был великий день и великая победа. У меня до сих пор – прошло два года – нет слов.

Пусть лучше расскажут те, кто принимал в этом непосредственное участие. Николай Воробьев: В Раменское мы ехали как на последний бой. Но я вам честно скажу: у меня была внутренняя уверенность, что у нас все получится. Может, интуиция, основанная на знании, в каком состоянии находится команда. Было видно, что команда в хорошей форме и психологически, и физически. Мог вмешаться только форс-мажор. В любом другом случае – мы выиграем. Владислав Радимов: Перед матчем в Раменском, конечно, было сильное напряжение. Знаешь, почему? Потому что шли постоянные разговоры о том, что «Сатурн» нам отдаст игру, им ничего не надо и т. д. Что значит, отдаст? «Зенит» никогда не играл в такие игры на моей памяти. Но я точно знал, что «Сатурн» никогда не отдаст игру, их и «спартачи» заинтересуют, стимулируют. И я знаю футболистов, которые играли тогда в Раменском, они никогда бы не пошли на такое. Другое дело, что была уверенность какая-то, что мы их обыграем. Сами. Александр Горшков: Честно скажу: в последнее время в «Зените» все изменилось. Нет такого напряга по поводу предстоящих матчей: даже если соперник серьезный, матч важный, в этом отношении ничего не меняется. Ребята все так же шутят, никто не обращает внимания на статус матча. И это помогает не перегружаться, помогает настроиться, не перегореть. Все воспринимается совершенно спокойно, и в этом есть плюсы. Мы приехали в Раменское, все так же шутили. Кто-то взял с собой камеру, снимал во время полета, в гостинице. Но при этом у каждого внутри действительно была какая-то тревога в душе. И каждый понимал, что это матч – очень важный. Последний. Накануне каждый, должно быть, многое вспомнил: как он начинал, как играл, потому что понимал, что такой шанс бывает, может статься, и раз в жизни. Чемпион на тот момент в «Зените» был только один: Анатолий Тимощук. И чемпион не России, а Украины. Это редкий шанс, оставался один шаг. Конечно, была тревога, и потом эта тревога переросла в такой настрой сумасшедший. В том матче чувствовалось напряжение от первой до последней минуты, прямо над полем что-то витало. Со скамейки это смотрелось еще в десять раз тяжелее, чем с поля, потряхивало что надо. Просто колотило. Когда выходишь на игру, когда коснулся мяча, то все волнение, вся тревога отбрасываются – как только мяча коснешься. А когда смотришь это все – такой нервяк! Когда Домингес воспарил, мне показалось, что все: сейчас остановится сердце. В этот момент я понял, что я так никогда ни в одном матче не переживал. Затаил дыхание и смотрел, как в замедленной съемке. Юрий Гусаков: Напряжение в Раменском было колоссальное. Это чувствовалось даже в игре. Не до дрожи в коленях, конечно, но концентрация была запредельная. Все очень боялись сделать ошибку, все сосредоточились на игре. И мы не могли проиграть. Это была не спокойная уверенность в своих силах, а высокая вера в победу. «Спартак» был уверен, что мы, как и они, потеряем в Раменском очки, а финал получился интересным. Дик Адвокаат: Игры с «Сатурном» всегда были непростые. 1:1, 1:0, 2:1 – очень показательные счета. Всегда было сложно. Плюс, я знал, что в случае выигрыша они получат 2 миллиона долларов на команду. Но я сказал футболистам: не важно, сколько они получат; если вы будете лучше, мы выиграем. И первый тайм стал нашим, у «Зенита» в те 45 минут вообще не было проблем. Все сложности начались в последние 10 минут, когда «Сатурну» уже нечего было терять. У «Сатурна» в концовке оказалось шесть нападающих на поле! Но нам повезло, Домингес умеет, когда надо, играть головой. Мы заслужили ту победу.

Юрий Гусаков: После финального свистка в глазах стояли слезы. Матч с «Рейнджерс» в сравнение не идет. В Манчестере мы были в какой-то степени уверены, что сильнее. А здесь в одном матче решается судьба всего чемпионата, очень долгого, потребовавшего стольких сил и эмоций. И по эмоциональной силе как раз это золото было намного ярче, чем Кубок УЕФА. Николай Воробьев: Напряжение чувствовалось, конечно, огромное. Цена игры сковывала. Нельзя сказать, что футболисты в плане комбинационности были полностью расслаблены. Свой лучший футбол мы там не показали. Но присутствовали большая дисциплина, большая ответственность, хорошая борьба – это было видно и это вселяло уверенность. Многие забывают, что, поставь Баскаков 100-процентный пенальти на Погребняке, который был во втором тайме, пошла бы совсем другая игра. Было бы все ясно. Там случился непростой момент, не думаю, что существовала какая-то предвзятость: Игонин, кажется, катился, чуть-чуть не успел, а Баскаков не ухватил момент. Баскаков потом сказал, что момента не видел. Анатолий Тимощук: Когда Каряка бил – там особый все-таки момент был, я больше почувствовал, когда Домингес выбил с линии ворот. Промелькнуло на секунду: неужели мы можем лишиться победы в этом матче, чемпионского титула, за какие-то 4–5 минут до конца поединка? Все-таки Домингес нашел в себе силы. Очень тяжелая ситуация, никто не мог разобраться, как он там вообще оказался. Потому что момент углового закончился, уже все игроки должны были покинуть, в принципе, те позиции, на которых они играли. И Домингес остался, и все-таки вынес этот мяч в таком невероятном прыжке, и спас команду от неминуемого гола. Тот момент, что случился с Карякой, он тоже был, можно сказать, для команды соперника голевым, но все-таки не очень хорошо получился удар. Если бы он был более направлен в угол, думаю, Слава ничем не смог бы помочь команде. Но били опасно, Слава все-таки смог среагировать и перевести мяч. Владислав Радимов: Матч с «Сатурном» на самом деле получился некрасивый. Поле к тому моменту было ужасное, мяч дробил очень сильно. И слава богу, Ширл нанес этот удар и мяч залетел в ворота. Чем ближе к концу, тем сильнее мне казалось, что шансов у «Сатурна» отыграться нет. А тут эти моменты, которые они создали! Сперва удар Каряки, который Слава отбил, а потом удар под перекладину, который Чори, выпрыгнув, отразил. Матч и по содержанию, и по всему остальному не тянул на чемпионский, с другой стороны, решающие матчи и не бывают никогда сильно красивыми. Когда Чори мяч выносил, мы все стояли уже, ждали финального свистка. Никто и не понял, что произошло, не успели просто испугаться. Кор Пот: Когда мы приехали в Раменское, мы были очень спокойны. Очень спокойны. Заселились в гостиницу, провели собрание команды. Спокойствие и вера в себя. Дик произнес тогда отличную речь, вложил столько веры в собственные силы в головы футболистов. Он говорил простые вещи: мы сильнее, мы хорошая команда, это момент, когда творится история. Играйте в вашу игру, не волнуйтесь, если мы будем играть в свой футбол, мы обязательно выиграем. Мы же сильнее «Сатурна». И это правда. И хотя поле было опять – да, опять, потому что в России это гигантская проблема: стадионы и поля, просто невероятно плохие поля, – такое ощущение, что не для профессионального футбола. Нам повезло – Ширл забил гол. Затем повезло еще раз, когда Домингес отменно сыграл головой в наших воротах. Когда прозвучал финальный свисток, я был просто счастлив. Я

был счастлив за Дика, потому что он заслужил это золото, он очень много работал, вместе со мной, конечно, но главный тренер-то он. Дик такой эмоциональный, такой работящий, он должен был выиграть золотые медали. Я не плакал тогда, Дик плакал. Анатолий Тимощук: Настроение в Раменском было хорошее. Я не могу сказать, что тряслись коленки, но все-таки напряжение в воздухе – оно чувствовалось. Игроки в команде были довольно опытными, прошли не один матч такого накала, но все-таки напряжение чувствовалось. И напряжение колоссальное, ведь эти 90 минут могут тебя поднять на пьедестал. На пьедестал, к которому ты шел год, или к которому шел двадцать лет, или на котором не стоял ни разу за историю – кто-то из игроков вообще не был чемпионом. Так что это все чувствовалось, обстановка накалялась вплоть до старта матча. Игра вышла, согласен, не самая зрелищная. Так обычно и бывает. Не бывает фееричных финалов. Ну то есть они бывают, но один раз в шесть лет – фееричные финалы Лиги чемпионов или чемпионата мира. Думаю, и «Сатурн» осознавал важность игры, хотя над командой на тот момент ничего не довлело, они в принципе были пятыми. Они вышли, как на последний бой. Даже видя этих игроков, которые играют против тебя, общаясь с ними, мы чувствовали – они были другими. Общаешься с человеком, он зло на тебя реагирует, каждый момент хочет доказать это, показать. Потому что в преддверии нашего поединка они сыграли вничью со «Спартаком», и много ходило разных слухов. «Сатурн» это, «Сатурн» то, «Спартак», «Зенит». Понятно, это в прессе всегда так, околофутбольные темы обсуждаются. Но все-таки мы вышли и упорно, в тяжелейшей борьбе добились результата. Хоть гол и с рикошета забит, но это гол, и гол чемпионский. Я думаю, что в том сезоне мы по праву завоевали столь почетный трофей. За то, что мы все-таки преодолели те проблемы и те барьеры, которые стояли перед нами. Все это мы смогли переступить, и пойти дальше. Александр Горшков: Честно говоря, я предполагал, что так нас будут встречать. Потому что у меня есть опыт 1999 года, когда мы выиграли Кубок России. Нам тогда сказали, что встречаемся у Московского вокзала, встретимся с болельщиками, проедем на автобусе. Понятно, что у «Зенита» болельщиков много, придет пара тысяч. И когда мы все это увидели, для меня это было настоящим шоком. Там оказалось столько людей, Невский был весь синего цвета, люди бежали за машинами, чтоб руками до нас дотронуться. Поэтому в этот раз я предполагал, что нас ждет. И ребятам говорил: «Готовьтесь». Действительно, уже в аэропорту нас встречала толпа, люди стояли вдоль всего нашего пути. На площади Победы что творилось – это ужас! Никакой охраны там не было, полная площадь людей, сделали живой коридор. Все хлопали, ничего не видно, темно. Держась друг за друга – чтоб не оторваться и не потеряться, – спустились вниз, возложили цветы, поднялись по лестнице, пришли обратно, и оказалось, что автобуса нет. А вся толпа же пошла за нами. И все бегом, кто как мог, рванули на другую сторону площади за автобусом. Нам говорили, что нас ждут на «Петровском», но когда мы приехали, все равно ахнули: полный стадион народу, все нас ждали несколько часов. Юрий Гусаков: Того, что творилось на «Петровском», никто не ожидал. Мы прилетели уставшие, на празднование не оставалось сил. А тут такой фурор. Столько счастливых болельщиков приехали в аэропорт, столько людей ликовало на улицах. Весь город взорвался сине-голубыми флагами. Владислав Радимов: На площади Победы мы возлагали цветы, но мне показалось, что идея была не совсем правильная, потому что там столько оказалось народу, что не пробиться. Все пошли вниз, кубок понесли, кругом живая очередь. Мне в тот момент было больше всего жаль охрану:

они реально не понимали, кого охранять. Мы когда с Чори попали в толпу, Чори сказал: бежим отсюда, нас сейчас здесь убьют. Ему было не понять, что все счастливы. Потом пришлось бегом к автобусу, чтоб не растоптали. Николай Воробьев: Того, что творилось в Питере, честно скажу – не ждал. Полный аэропорт людей и машин. Самое страшное – то, что произошло на площади Победы. Организовано все было так себе, конечно. Народу много. Нам сказали взять кубок и идти к памятнику. Мы вышли из автобуса, и тут со всех сторон побежала толпа. Я был в группе Тимощука, Джина и еще нескольких футболистов. И нас как понесло наверх! Толя с Джином забрались на памятник, меня куда-то выдавили, зажали, мне никуда не деться. Я понимаю, что автобус уходит, пришлось расталкивать людей, пробиваться к автобусу. А он как раз начинает трогаться с места. Что делать?! Хорошо, он остановился, подхватил. Я уж думал – все, мне отсюда не выбраться. Всех собрали и поехали на «Петровский». Зрелище, конечно, фантастическое. Хотя более привычное – все-таки стадион, родное место. Ну и после того, что мы увидели, что творилось в городе, – мы знали, чего ждать. Владислав Радимов: После матча все побегали по полю, пофотографировались, порадовались, да и уехали. Федя Луннов нашел где-то две бутылки шампанского, все выпили по 50 граммов. То, что происходило в Питере, – это, конечно, нечто. Я, честно говоря, такого не ожидал. Как мы ехали от аэропорта до стадиона! Вдоль дороги стояли люди стеной, мне запомнилось одно семейство: муж с женой, двое детей, в беретиках. Мужик с пионерским горном, только вместо флага с Лениным был зенитовский флаг. И они стояли с такими вот глазами, смотрели и хлопали. Причем было холодно. Конечно, сумасшествие. На «Петровском», мне кажется, был супераншлаг, никогда он столько народа не вмещал. Люди сидели на лестницах. Мне звонили многие друзья, рассказывали, что нас в прямом эфире показывают по Пятому каналу, многие москвичи звонили, говорили, что они завидуют. Было очень приятно и трогательно. Другое дело, что потом это все затянулось, пришлось ехать к Геннадию Сергеевичу в студию, хотелось поскорее освободиться и разъехаться. В итоге потом все собрались в ресторане еще. Анатолий Тимощук: Ждал ли я такого приема в Петербурге после матча? Ждал, ждал. Конечно, не могу сказать, что ждал на 100 % такого зрелища, но я все-таки знал и еще раз почувствовал, как город любит свою команду, на протяжении тех матчей, которые мы играли, удачных, неудачных, все равно. Приходили люди на стадион, болельщики, от чистого сердца и с большим пониманием футбола поддерживали команду. И то, что было здесь, когда мы выиграли, это действительно такие минуты жизни футбольной – именно когда ты выигрываешь и чувствуешь поддержку болельщиков, как здесь, так и в Донецке, – это не забывается никогда. Потому что ты вместе со всеми идешь к этому результату. И поэтому радость, я думаю, поделена на всех. И все получают от нее большое удовольствие. Просто это все происходило после матча, и еще после матча опустошенность чувствовалась психологическая именно от того, что ты достиг. Но радость была огромная, даже тяжело передать. Конечно же, радовался, как маленький ребенок. На стадионе, после матча. Думаю, что словами это не расскажешь. Каждый, кто в этом всем принимал участие, кто болел, он этот момент почувствовал в себе, в середине, насколько это важно было для команды в целом. Дик Адвокаат: Да, я выигрывал чемпионаты Голландии с «ПСВ» и Шотландии с «Глазго Рейнджерс». А еще я был чемпионом с командой первого дивизиона в Голландии. Так что это мое

чемпионство с четвертой командой, шестое в целом, и это если не считать кубки. Ну еще суперкубки, в России и в Голландии, Кубок УЕФА. Но эти российские золотые медали – они самые сложные. Почему? Потому что было необходимо вывести команду на абсолютно новый уровень. В «Зените», особенно поначалу, чувствовалось слишком много «эго», игроков с «Я», которые играли в свою собственную игру, думали, что они лучше команды. И как только эти футболисты стали думать не о себе, а о команде – в этот момент ситуация начала меняться. В марте-апреле 2007 года я подумывал: был ли я прав, когда принимал предложение «Зенита». Потом я был уверен, что я доработаю до конца контракта и уеду в Австралию. В июле же начались перемены. Команда поверила в себя. Когда мы выигрывали золотые медали, мы так же проехались по городу, на большом автобусе, приехали на площадь, где присутствовало около 300 тысяч болельщиков. Но 11 ноября были совершенно другие ощущения: все-таки я выиграл золотые медали в совсем другой стране.

Заключение Галерея 2007 года Двенадцать глав позади, но осталось ощущение, что еще не все сказано о том, как возрождался «Зенит». В заключении я решил разместить дорогие моему болельщицкому сердцу фрагменты интервью, посвященных выигрышу Кубка УЕФА: большую часть этих бесед я провел сразу после манчестерского финала, и тогда эти «финальные» эмоции были сильны, как никогда. Мне кажется, это настроение сохранилось и в текстах. В этом же заключении я хотел бы подвести патетические итоги двух чрезвычайно сложных сезонов, которые завершились, как поет группа «Бивни», «золотыми слезами». На мой субъективный вкус у этого возрождения есть четыре творца, вклад которых достоин отдельного упоминания: Дик Адвокаат, Сергей Фурсенко, Андрей Аршавин и Анатолий Тимощук. Полагаю, если бы кто-то из этих героев отсутствовал или относился к выполнению своих обязанностей с чуть меньшим рвением – вряд ли бы чемпионский кубок переехал на год в Санкт-Петербург. Это не значит, что я склонен преуменьшать достижения других тренеров или других футболистов, но не будь этой четверки, все завоеванные кубки пополнили бы клубный музей не так быстро. Это же чрезвычайно сложная химия: сделать так, чтобы тренер жил одними ценностями с командой; чтобы команда верила в тренера и уважала его; чтобы президент не был для команды инородным телом; чтобы яркие футболисты руководствовались в своих действиях общими интересами, а не индивидуальными. Уже больше двух лет я раз в неделю имею возможность достаточно близко наблюдать жизнь команды: я хожу на открытые тренировки, иногда летаю с «Зенитом» на выездные матчи; был период, когда я бывал на базе каждый день. И за эти почти три года я видел «Зенит» в разном состоянии: настороженность начала 2006 года, связанная с приходом нового хозяина и нового президента; невроз времен газетных интервенций Властимила Петржелы; боязнь нового тренерского штаба; недопонимание первых совместных месяцев работы; наконец, бесконечное удовольствие от футбола, которое пришло – если верить апокрифу – после матча с «Динамо» и которое не покидает «Зенит» по сей день. Дни, когда игроки «Зенита» выходили на тренировку с постными минами, – в прошлом. Сегодня – и это величайшее болельщицкое счастье – у нас великая команда, команда, которая сама получает удовольствие от игры и дарит это удовольствие всем причастным. «Зенит» за эти два года проделал колоссальный шаг в своем развитии. От клуба, в пресс-службе которого не было принтера, клуба, офис которого располагался в помещении телефонного узла Некрасовского района, «Зенит» дорос до уровня группового этапа Лиги чемпионов. От наших болельщиков не протолкнуться в Монако на матче за Суперкубок УЕФА, нашим болельщикам не хватает билетов на выездные матчи в Европе. За два года

Дик Адвокаат завоевал с «Зенитом» четыре трофея – за предыдущие восемьдесят один год петербургский клуб выиграл семь: это, несомненно, рекордная динамика. Впрочем, это вовсе не означает, что «Зенит» достиг вершин своего развития и может спокойно почивать на лаврах. Да, многое сделано и многое выиграно, но многое – и это не раз подчеркивал в своих интервью Дик Адвокаат – еще только предстоит сделать, чтобы соответствовать гордому званию «топ-клуб»: новая тренировочная база, новый современный стадион, своя детско-юношеская футбольная школа и еще целый список. Теперь – что касается упомянутых четырех героев. Гений ли Андрей Аршавин – с такой формулировкой вопроса мне приходилось сталкиваться достаточно часто. Несомненно, Аршавин один из самых умных – по-футбольному умных – и талантливых игроков, которые появлялись в России в последнее десятилетие. Сейчас, полагаю, в своем амплуа Аршавин входит в топ-5 в Европе. Ошибкой – с точки зрения роста футболиста – было не продать его летом 2008 года после чемпионата Европы. Но из общего числа игроков я выделил Аршавина по той причине, что, как мне кажется, именно Андрею – с его, скажем так, строптивым характером – было тяжелее всего переломить свой индивидуализм ради командных целей. Мне не хотелось бы думать, что я ошибаюсь и истолковал его поступки неверно. Анатолий Тимощук перешел в «Зенит» из команды, где, по сути, он был первым парнем на деревне. В петербургском же клубе он оказался равным среди равных, к тому же не стоит забывать о том нечеловеческом давлении, которое оказывалось на Анатолия поначалу: эти пресловутые 20 миллионов припоминали ему на каждом углу и тыкали в глаза этой суммой при всяком удобном случае. Тимощук не поплыл, и за два года, во-первых, стал для «Зенита» системообразующим игроком, а во-вторых, помог пересмотреть многим футболистам и болельщикам само понятие профессионального отношения к труду. Да, грешен, даже мне такой подход казался временами скучным, но, право слово, в сложном деле установления качественно новых стандартов именно такая – ежедневная, кропотливая, местами неблагодарная – работа была единственно возможной. Сергей Александрович Фурсенко стал всего лишь третьим по счету президентом «Зенита», но именно на его президентский срок пришлась бóльшая часть изменений, которые, на мой взгляд, заслуживают эпитета институциональных. В «Зените» так повелось: болельщики недолюбливают президента действующего и боготворят президента предыдущего. Виталию Мутко в «Зените» многое ставилось на вид: характер, безосновательная амбициозность, отсутствие больших успехов. Пришел Давид Трактовенко, обвинявшийся в излишней мягкости, неумении управлять клубом, неспособности реализовать потенциал команды, – Мутко же приобрел статус чуть ли не святого. Ушел Трактовенко, пришел Фурсенко – оценки кардинально изменились. Трактовенко стал мудрым, толерантным руководителем, Фурсенко получил рекомендацию газового дилетанта, выгнавшего великого Петржелу и, несомненно, заслуживающего свиста на «Петровском». Я видел, как два эти года Фурсенко каждый день работал с командой: и когда его освистывали болельщики, и когда команда оступалась в шаге от достижения результата, и когда многие предпочитали попросту махнуть рукой. Это были сложные два с лишним года. Я считаю крупным везением, что в столь юном возрасте мне посчастливилось посмотреть вблизи, как много значит вера в итоговую победу, как важна самоирония и что такое терпение в ежедневном режиме. Я считаю, что все четыре трофея – хотя к моменту выигрыша последних двух Фурсенко уже не был президентом – его заслуга. Слова о трех Кубках УЕФА весной 2006 года воспринимались как этюд из «Смехопанорамы», а спустя два года из трех обещанных осталось выиграть один. Я прекрасно помню, с каким трепетом ехал на первое интервью к Дику Адвокаату, каким грозным и суровым казался он мне летом 2006 года. За это время я видел Дика и в гневе, и в радости; помню, как он смущался, поздравляя «Петровский» 11 ноября с золотыми медалями, и знаю, каким тонким чувством юмора он обладает. «Зениту» очень повезло с главным тренером, так я считаю: именно Адвокаат смог поставить петербургскому клубу

игру, именно Дик выработал у «Зенита» характер – тот характер, который позволил команде отыграть существенную очковую разницу у «Спартака» осенью 2007-го, помог выиграть у «Олимпика» на «Петровском» и пройти в ¼ финала Кубка УЕФА. Именно поэтому я с таким страхом ждал возможного ухода Адвокаата в конце 2008 года, и теперь, когда, скорее всего, контракт с главным тренером будет продлен на год, я точно знаю – в следующем сезоне «Зенит» гарантированно будет бороться за еще одно золото. Дик Адвокаат: Про «Петровский» достаточно сказать, что он лучший в России. Не сравнивая с Европой и не называя его футбольным. Потому что футбольный стадион в России один – это «Локомотив» в Москве. И еще есть в Раменском неплохой футбольный стадион. В других же городах – ничего! И если это не менять – ничего не изменится. Хиддинк говорит, что это слабый чемпионат. Это не так. Чемпионат России по футболу – это сложный турнир. Поверьте мне, я знаю, о чем говорю. И привезти сюда новых игроков – сложно именно потому, что надо менять условия труда. Новые стадионы, новые тренировочные базы, новые футбольные школы. Это начало начал. В футбольном отношении для меня в России самым сложным был язык. И еще: когда я общался с русскими игроками и не всегда был с ними мил, им это не нравилось. Потому что они думали, что могут справиться без меня. И при всем уважении к предыдущему тренеру, он дал футболистам столько свободы, что они не знали, что с ней делать. И когда пришел я, мне пришлось этот избыток свободы свести к минимуму. Кор Пот: Плохие поля – это, конечно, дело Федерации. Хочешь играть в премьер-лиге – сделай хорошее поле. Это же очень просто. До начала сезона куча времени – можно постелить поле, поставить над газоном специальные лампы, трава прорастет, и не надо жаловаться на погоду. У «Аякса» газон меняли раньше пять раз в год, и это нормально. Теперь у них другое освещение, и трава растет нормально, но раньше – да, пять раз в год. Ну и конечно – стадионы. Они катастрофически старые. Стадионы «Рубина», «Динамо», «Шинника» – это же каменный век. Хорошие стадионы у «Локомотива» и у «Сатурна». В «Лужниках» – поле синтетическое, хотя сам стадион неплохой. У вас готовы платить деньги за футболистов, но почему-то не хотят платить за инфраструктуру. Поймите, хорошие игроки никогда не поедут в Россию, пока тут не приведут в порядок стадионы и поля. Все же должно основываться на профессионализме. Владислав Радимов: Толя пережил все это давление спокойно. Хотя было видно, что ему тяжело. Я даже слышал, как люди говорили: лучше бы построили поля для детей, чем тратить на Тимощука 20 миллионов. Я точно такую же фразу слышал в свой адрес в 2003 году. Получается, что ли, стандартная фраза для Питера? В 2003 году я был самой дорогой покупкой для того «Зенита», несопоставимые деньги, конечно, с 20 миллионами, но все равно. И когда меня купили в 2003-м, болельщики твердили: лучше б построили детям поля, чем Радимова покупать. Тогда все закончилось вторым местом. Сейчас – первым. Хотя ты знаешь, это очень тяжело, когда вот так травят. Думаю, Толе было вдвойне тяжелей. Тем более, что это была вообще самая дорогая покупка в России. В общем, Тимоха адекватно к этому отнесся, пережил, хотя порой было видно, что это и ему надоело. Абсолютно верно говорят: таких опорников, как Тимоха, и в Европе не очень много. В топ-10 он гарантированно входит. С другой стороны, не забывай, что многое зависит от партнеров. Когда он играл в «Шахтере» – вряд ли можно было говорить о каких-то рейтингах. А если есть такие товарищи по команде, которые могут атаковать – «Зенит» же большую часть игры атакует: Аршавин, Погребняк, Домингес, Файзулин, Зырянов, – задачи Тимощука упрощаются. Он знает, что если передать мяч в линию атаки, то мяч сразу не потеряют. В отличие от того «Шахтера», где играли

бразильцы, которые легко могли отклониться от установки, потерять тот же мяч – а ты опять отбирай. Анатолий Тимощук: Нет, лично для меня это не было серьезным прессингом. Я понимал, что такой процесс неизбежен, я просто к этому был готов. Существовала договоренность между клубами, сделка проходила официально, налоги были уплачены. А лично для меня – это прежде всего договоренность между клубами. На чем они договорились – это уже их вопрос. Моя задача как игрока – просто выполнять ту работу, для которой меня брали в этот клуб. И я старался качественно ее выполнять. Владислав Радимов: Ты знаешь, когда я еще только пришел в команду, в 2003 году, на одной из первых тренировок Петржела – я слышал – подошел к Аршавину и сказал: ты будешь лучшим футболистом страны. Аршава так усмехнулся, он свой первый год провел ни шатко ни валко, но если судить по тому потенциалу, который у Шавы существовал, – было ясно, что Петржела прав. Аршавин выглядел в каких-то моментах просто фантастически. Ему б тогда добавить серьезного отношения к делу. Впрочем, к тренировкам Аршава всегда серьезно относился. И в итоге это все вылилось в то, что он действительно вырос до очень высокого уровня. Многие могут говорить, что он гений, многие могут его ненавидеть, но Шава уже восемь лет в команде. Он выиграл с «Зенитом» бронзовые медали, серебряные, золотые, Кубок российской премьер-лиги, Суперкубок, Кубок УЕФА. Это дорогого стоит. Яне скажу, что у нас дружба с Шавой, у нас нормальные товарищеские отношения. Мы можем поговорить на разные темы. Можем в отпуске случайно пересечься в одном отеле, спокойно общаться, но это не значит, что мы дружим. Шаву надо воспринимать таким, какой он есть. Мне еще кажется, что во многом благодаря Аршавину «Газпром» стал теснее работать с «Зенитом». Потому что его фраза «нам не хватает нормальных футболистов», думаю, была услышана. Яне мог такого говорить, Тимоха сейчас не может такого сказать, а Аршавин может. Не думаю, что все, что он сказал, следовало говорить, но какие-то его фразы сыграли свою роль, и «Газпром» все-таки пришел в «Зенит», прекрасно понимая, чего не хватает команде, чтобы сделать рывок и достичь чего-то. Юрий Гусаков: Аршавин? Очень сильный футболист. Он прошел хорошую футбольную школу, плюс к тому у него прекрасные природные данные, талант обращаться с мячом. И еще одна отличительная черта – готовность всегда прийти на помощь в трудную минуту. Владислав Радимов: Фурсенко, когда пришел в «Зенит», мне кажется, не совсем понимал, что футбол существенно отличается от газовой промышленности. Тут все-таки люди, а не трубы. И эти его заявления о трех кубках оттуда же. Кстати, слова-то в итоге оказались пророческими, сейчас люди еще могут начать жаловаться, что он только про три сказал: Кубок УЕФА есть, сейчас вот Суперкубок – это же тоже Кубок УЕФА, остается только один кубок за восемь лет выиграть. Многим может показаться мало. Но весной 2006-го эти слова воспринимались как бред сумасшедшего, и даже футболисты шутили между собой: какой Кубок УЕФА, о чем вы! Думаю, когда Фурсенко ставил такие задачи, не совсем он понимал, что к чему в этом виде спорта. Но именно его стремления, желание достигнуть цели, привезти сюда хороших футболистов, добиться чего-то – все это сыграло немаловажную роль. Мне кажется, Фурсенко удалось убедить руководителей «Газпрома» потратить деньги на «Зенит», и в итоге все только выиграли от этого. Конечно, он изменился за эти два года. Мы с ним встречались, даже в тяжелый период встречались. Фурсенко, Тимощук и я, обедали втроем в ресторане на Фонтанке. И разговаривали о том, что надо всем вместе работать, что паники

городить не надо, до добра это не доведет. Он рассказывал, как тяжело Адвокаату, что тот заперся у себя в номере, смотрит с утра до вечера DVD с футболом. Фурсенко высказывал свое мнение, мы с Тимощуком свое. Но уже то, что он нашел контакт, – это очень важно. Я знаю, что он встречался с Адвокаатом, что он встречался с ребятами – ну и со мной тоже. Он не принимал решения, исходя только из своего мнения, – напротив, стремился поговорить со всеми. Это свидетельствует о том, что Фурсенко многое понял, многому научился: «Зенит» – это не «Газпром» и не «Лентрансгаз», где надо в жесткой манере всеми руководить. Тут надо мягче, считаться с мнениями других людей, в том числе и футболистов. Ну и в футболе Фурсенко стал разбираться куда лучше. Я его с первого дня, как он пришел, просил заходить в раздевалку перед матчем, чтобы ребята его чувствовали. И после – чтобы поблагодарить. Когда только тренер говорит – это одно, а когда приходит президент – это уже другое. Юрий Гусаков: С Диком легко и приятно работать, потому что он достаточно предсказуемый человек. То есть он выстроил четкую и ясную систему требований: и футболисты, и персонал знают, что именно они должны делать и как. Это то, что называется «идет как по нотам». Дик – это человек, для которого нет мелочей, он контролирует все процессы, от незначительных до важных. Он – настоящий фанат своего дела. Например, в ходе тренировки личным примером может показать, как именно надо бежать и как забивать мяч в ворота. Владислав Радимов: Дик, думаю, никак не изменился. Абсолютно никак. Он и сейчас может на тренировке рвать и метать. Мне вообще кажется, что у него настроение зависит от того, с какой ноги он встанет. Обычно – нормально, шутит, а тут – пара неточных передач натренировке, и начинается: крик, шум, туда-сюда, и все всё понимают, ребята уже привыкли, никто особо внимания не обращает. Даже в шутку говорят между собой: да ладно, хорош уже. Стал более открыт для журналистов? Думаю, это веяние времени, это не зависит от успехов. Он и так был нормальным тренером еще до «Зенита», и это, конечно же, не головокружение от успехов. Он стал лучше понимать, что происходит вокруг, узнал лучше игроков в команде, оценил журналистов, знает, чего от кого ждать. Тяжелые истории были не только у меня с Риксеном, были стычки у других ребят. Но сейчас этого практически не происходит. Была же история с Текке, когда он на выездном матче со «Стандардом» отказался выходить на замену, поругался с Адвокаатом. Тогда команда вступилась за Текке, сказала Адвокаату, что Фатих нам нужен, мы с Аршавиным подходили. И я видел, как Адвокаат сказал Текке: «Мне не нужно твоего извинения, проси прощения у ребят». Фатих перед нами извинился, и я увидел реально слезы у него на глазах. И в итоге Текке, когда Паша Погребняк не мог играть, подстраховал команду в решающих матчах. А срывы могут быть у любого, это все понимают. Вот из таких мелочей, мне кажется, и складывается футбол. Я же тоже мог поднять в свое время бучу, когда меня не ставили в начале года. У меня и плюс/минус был чуть ли не лучший в команде: когда я выходил, команда, проигрывая, забивала. Но я же не стал этого делать, хотя, уверен, многие бы поступили именно так. Поэтому я считаю себя причастным к успехам «Зенита». Кор Пот: Мне все здесь нравится. Город, люди – у меня много друзей здесь, мне нравится жить в Петербурге. Особенно, когда погода солнечная. Гулять по городу, когда никто не беспокоит, заниматься любимым делом – тем более, когда у нас такие результаты за два года. Я чувствую себя как дома. Когда я три недели провожу в Голландии, а потом приезжаю в Петербург – я счастлив. Это стало очень важной частью моей жизни. Я сумел решить свои проблемы с бывшей женой, она тут приезжала на некоторое время, мы стали друзьями. Мне чрезвычайно комфортно тут. Что мне не нравится – так это мой русский, но это моя вина. Я начинал несколько раз, но это невозможно трудный язык. И нужно столько времени на это: за один урок в неделю не справиться, нужно урока три, и еще самому заниматься. Но это

нереально: то тренировки, то мы в отъезде, и обычный режим обучения невозможен. Может, я недостаточно умный для этого? Михаил Гришин: Недавно случай был: Дик подходит, показывает на человека и спрашивает – а это кто? Я говорю – как кто? Он же у нас год уже работает в команде. Ну вот простая такая организация у него: не нужно ему это помнить, он и не помнит. У Дика есть своя жизнь, он и живет ею: ему интересен футбол. Мне чем он симпатичен – у него не бывает таких «климактерических» перепадов. Он всегда одинаковый, одного уровня общения, ты знаешь, чего ждать, и ты знаешь, что можно не бояться высказывать свое мнение, если оно на чем-то основано. Например, Дик приносит программу на завтра и говорит: «Док, посмотри». Не «программа вот такая», а «посмотри», чувствуете разницу? Хотя программа при этом всегда примерно одинаковая. И я могу посоветовать ему попозже сделать подъем, если у нас игра в десять вечера. Или он может сказать: нет, у них будет возможность поспать днем. При этом в каких-то вопросах Дик может быть принципиален, но я в эти вопросы и не лезу. Хотя был случай: играли с «Баварией», здесь, Дик приказал Ионову разминаться. Тот размялся, должен выходить, а тут мы забиваем 4-й гол. Дик приобнимает Ионова – а тот уже разделся, в шортах, и говорит: «Леша, не сегодня, в следующий раз». А я услышал и говорю: «Дик, ну выпусти ты парня, это же полуфинал Кубка УЕФА!» – «Ну ладно, иди». Или другой случай: у меня в ложе Б сидит приятель, он как-то спросил – а чего это на тебя Дик наорал на скамейке?! А было так: мы выигрывали, у кого уж – не помню, сбивают Витю, тот сразу вскакивает и разыгрывает мяч. Дик подбегает ко мне и кричит: «Что они делают, что они делают?! Зачем они так быстро вскакивают! Скажи им, чтобы подольше лежали на поле!» Смысл такой: когда я в следующий раз выйду на поле оказывать кому-то помощь, я должен передать, что не надо быстро вставать и разыгрывать мяч. Дик садится, я ему говорю: «Дик, расслабься, слишком много адреналина». Он эмоциональный человек, очень эмоциональный. Но я не припомню, чтобы он орал, топал ногами или кого-то унижал. Эта эмоциональность и на тренировках проявляется, может, это уже и привычка: он не может сказать просто – «Да-а-а, это был хороший удар». Он обязательно будет кричать: «О-о-о-о, вот то, что я хочу видеть!» И первый месяц, как он приехал, ему было непросто, конечно. Был случай: он пытается всех завести на тренировке, а команда – мертвая, тренируется, как будто выполняет очень и очень тяжелую работу. Дик стоял-стоял, смотрел-смотрел, свистнул и сказал: «Если вы не хотите тренироваться – идите домой. Я на это смотреть не желаю». Развернулся и ушел. Игроки немножко призадумались. Владислав Радимов: Иностранный тренер – это все-таки иностранный тренер. Совсем другой взгляд на вещи. Дисциплина в этом «Зените» стала совсем другой, нежели при Петржеле, нельзя никуда опаздывать. Это, мне кажется, усиливает в первую очередь контроль над собой именно в играх, когда футболист работает над концентрацией. А в жизни как была свобода, так и осталась. Отбой в отеле в полночь. А испанский футбол, к примеру, заканчивается в 00.15. И если мы придем с Толей Тимощуком в 00.20 в номер – нам никто слова не скажет. Но если мы опоздаем хоть наминуту на установку – это будет совсем другое. Ядумаю, что, когда Адвокаат сюда ехал, он совершенно не ожидал, что у него получится сделать из «Зенита» одну из лучших команд в своей карьере. Я считаю – да, «Зенит» сейчас здорово смотрится. Тем более, что мне, со стороны, это еще лучше видно. Целостная игра команды. Это очень важно.

Манчестерское послесловие Когда эта книга задумывалась, «Зениту» еще только предстояло ехать в Марсель на первый матч 1/8 финала Кубка УЕФА. Весь ужас той встречи еще был впереди. Как я уже

писал, бóльшую часть интервью я брал после майского безумия, когда зенитовский гимн («Кубок УЕФА наш „Зенит“ возьмет и победную песню споет») к всеобщему удивлению и к всеобщей же радости стал явью. Мне кажется, было бы по меньшей мере преступно выбрасывать эти рассказы в мусорную корзину – столько в них было незамутненной радости и гордости за свежую еще в памяти победу. В конце концов, этот кубок тоже входит в жизнерадостную концепцию возрождения «Зенита». Александр Горшков: На самом деле, когда мы только начинали играть в этом розыгрыше Кубка УЕФА, задачи выиграть кубок, уверенности в победе и близко не было. Конечно, хотели как можно лучше выступить. В группе показывали футбол очень хороший, всех соперников, мне кажется, мы переиграли. Но так случилось, что ничьи были, и в результате мы оказались в какой-то степени заложниками ситуации. Вышли из группы волей случая, благодаря «Эвертону». Вышли из группы и стали готовиться к очередному матчу. Особо вперед не заглядывая. Тренировались, сыграли, прошли соперника – следующий матч. И даже тогда мы не думали про выигрыш в Кубке УЕФА. И только позже, пройдя «Марсель», появились мысли: мы же действительно сильная команда, мы обыграли сильных соперников, все возможно. Но уверенности все еще не было: впереди были матчи с серьезными командами, немецкий «Байер» нам казался очень грозным; плюс мы уже знали, что попадаем на «Баварию». Шутили, что можем в Мюнхен поехать, на «Альянс-Арене» сыграем. Это все нам казалось уже скорее из области фантастики. А вот когда сыграли с немцами на выезде 1:1, вот тогда стало ясно, что нам все по силам. Мы поняли, что достойны, и тогда появились мысли о выигрыше кубка. И Дик тогда сказал, что если мы дошли до полуфинала, то глупо не думать о выигрыше Кубка УЕФА. Юрий Гусаков: После победы на «Петровском» над испанцами, наши шансы на проход в 1/8 стали очевидными. Это подтверждал и Адвокаат. А вот матч с «Марселем» оказался сложным, проигрыш со счетом 3:0 при полном преимуществе французов, и лишь один забитый мяч, который, однако, позволил «Зениту» рассчитывать на удачный исход в ответном матче. Дик тогда сказал: «Мы ничуть не хуже, поверьте мне, я видел все, мы можем пройти дальше». И сама игра вышла блестящей, я думаю, что это один из лучших матчей «Зенита». Дик Адвокаат: К несчастью, в групповом этапе мы не играли в последнем туре, нам пришлось сидеть и просто ждать, как сыграют остальные команды. А намного проще играть в последний день, когда ты знаешь, чего надо добиться. Я считаю, что мы дома играли с «АЗ» очень хорошо. Мы переиграли «Нюрнберг» полностью, и 2:2 на табло – это результат двух персональных ошибок. Они забили два мяча, но в футбол в тот вечер играл «Зенит». «Ларису» мы переиграли половиной состава, некоторым футболистам я дал отдохнуть. И даже «Эвертону» мы проиграли вдесятером. Так что я был вполне доволен тем, как мы сыграли на групповом этапе. На пресс-конференции после того матча в Марселе я сказал: мы сыграли так отвратительно, так плохо тактически, что в этом матче есть только один положительный момент – Андрей забил гол. И это полностью меняет положение вещей. Так что поживем – увидим. А перед игрой в Петербурге я сказал команде: мы их обыграем. Если мы сыграем так, как надо. И этот матч был поворотной точкой для Денисова. Он сыграл восхитительно. Впрочем, то же можно сказать и про всю команду. Мы не позволили им играть вообще. Так же, как и «Баварии». Я сидел в ложе и смотрел, как изумительно играет моя команда. Блокировка ключевых игроков, постоянный прессинг – вот что было нужно. Судье в Вильярреале я сказал: «Вы очень „домашний“ арбитр. И я могу это понять». Моя ошибка заключалась в том, что я схватил его за шиворот. Он не хотел меня слушать – он

умный человек, он отвернулся. Но это увидел четвертый арбитр, он и настоял на моем удалении. «Вильярреал» большая команда. На тот момент «Зенит» был никем, маленькой командой из далекой России. Так что в таких матчах арбитр всегда помогает «большому» клубу. А в «Эвертоне» это была первая игра такого уровня для того исландца. Как они могли назначить его на ключевую игру? Кор Пот: Было ли мне сложно заменить Дика на посту главного тренера? Вовсе нет. Я же был в свое время главным тренером, это абсолютно нормально для меня. Мне скорее было сложно привыкнуть к тому, что я второй тренер – летом 2006 года. О’кей, я изменился, чтобы помочь Дику изо всех сил. И побыть главным тренером для Дика три матча – мне было несложно. Николай Воробьев: Да, мы говорим спасибо «Эвертону», но все забывают, с каким игровым преимуществом протекали наши игры с «АЗ» и «Нюрнбергом». Результат был необъективен, обе игры мы должны были выигрывать, у немцев – так вообще с крупным счетом. Вопросов бы никаких не было. С «Марселем» ситуация была сложная. Но команда проявила свои лучшие качества. Огромное напряжение и уверенность в себе. Погребняк забил на 75-й минуте, но «Зенит» продолжил играть в свою игру. Дисциплина, самоотдача, не было ни провалов, ни нервотрепки, ни отхода от плана на игру. Конечно же, существовал большой соблазн пойти на штурм, организовать навал, но такого не произошло: все продолжали четко выполнять свои задачи на встречу. Как хорошая немецкая машина – бесперебойно, каждый на своем месте. И, в конечном счете, это привело к результату. Уверенность в том, что мы можем пополнить клубный музей, пришла после домашней игры с «Баварией». Я видел к тому моменту игры «Рейнджерс», видел, в каком состоянии тогда находился «Зенит». «Зенит» был сильнее. Да, футбол часто алогичен, все бывает, но если по справедливости, то я был уверен в наших силах. Опять же – пришел опыт к игрокам. Все уже стали чемпионами, проходили сложных соперников. Тот же «Вильярреал» – сложный соперник, но мы же его прошли. Сложнейшая ситуация с французами, но ведь справились. И игроки понимают, за счет чего приходит результат. Как преодолевать внешние факторы: давление трибун, общественного мнения, ответственности за результат. И как по накату пошли: «Байер» прошли, «Баварию», появились уверенность и четкое понимание, что нужно делать. Я не думаю, что во время игры это имеет решающее значение. Даже уверен, что не имеет. Главное – как команда готова к игре. Если все хорошо, то сидит тренер на скамейке или нет – не так уж и важно. Сложнее, когда что-то не получается. Нужны и замены, и что-то придумать тактически по ходу игры, если мы проигрываем на каком-то участке. Мне так показалось, что в ноябре было радости больше. Потому что первая большая победа, и к тому же – не было уверенности в себе. Мы никогда не выигрывали, и не было уверенности, что получится. Та победа досталась в серьезной борьбе. И до игры не было чувства превосходства. А перед финалом все понимали, что мы сильнее и все в наших руках. Кор Пот: В группе мы показали отличный футбол, но набрали всего пять очков. Не забывайте – для нас это был самый конец сезона. Нам приходилось постоянно думать о двух вещах: чемпионате и Кубке УЕФА. И конечно, чемпионат был намного важнее. Мы играли в фантастический футбол в матче с «АЗ» – первый тайм так вообще вышел на загляденье: мы забили один мяч, потом у них удалили игрока, и в итоге «АЗ» заперся в своей штрафной. «Ларисе» мы неожиданно чуть не уступили: проигрывали 2:1, но на замену вышли Радимов и Текке, в итоге победа – 3:2. Потом – матч в Раменском и золотые медали. Затем – еще два

матча в Кубке УЕФА. С «Нюрнбергом» мы сыграли вничью из-за двух ошибок Чонтофальски, а Погребняк тогда не забил уйму мячей. Невероятная какая-то игра тогда получилась: мы должны были выиграть 7:0, сыграли 2:2. В Ливерпуле удалили Ломбертса, пенальти – не забили, и лишь за десять минут до конца «Эвертон» смог забить. Александр Горшков: От матча с «Марселем» у меня, конечно, остался тяжелый осадок. И оставался он достаточно долгое время. Потому что тогда были проблемы с составом, не было защитников, я был вынужден сыграть не на своей позиции. Я никогда не играл центрального защитника, но я, разумеется, хотел сделать все, что от меня зависело, максимально помочь своей команде. Даже на непривычном для себя месте. Не все удалось, прямо скажем. Сиссе сдержать не удалось. Он был в порядке, хотя Дик нам тогда сказал, что вся команда играла плохо, и мы допустили те ошибки, из-за которых нам забили гол. Это не вина конкретных футболистов. «Зенит» тогда не показал своей игры, не выполнил установку на матч. Я тогда после «Вильярреала» понимал, что мы можем обыграть «Марсель», и после матча, в раздевалке, разговаривали о том, что «Марсель» сильнее «Вильярреала», очень сильная команда, но мы можем их обыграть. Причем с нужным нам счетом: 2:0. Защитники вернутся нормальные, как говорится, в строй. И потом то же самое сказал Дик и таким образом вселил в нас уверенность. И на «Петровском» была потрясающая игра. Кор Пот: Игра в Марселе была попросту ужасна. В первую очередь потому, что футболисты не выполнили установку тренерского штаба. Все играли в свой футбол: в обороне, в полузащите, везде! «Олимпик» нас мог уничтожить. Нам крупно повезло, что итоговый счет был 3:1. Это была ошибка Геретса: при счете 3:0 он убрал одного нападающего и выпустил защитника. Если бы он не сделал этого, «Олимпик» легко бы нам забил еще мячей пять. И после того, как Аршавин забил, Геретс выпустил еще одного защитника – потому что испугался нас. Дик тогда сказал: на самом деле они не так сильны, как кажутся. Ответный матч на «Петровском» стал, наверное, лучшим матчем «Зенита». 2:0. Мы играли фантастически. Александр Горшков: Как мы вышли в финал? Так сложилось. Думаю, «Бавария» так и не смогла до конца всерьез нас воспринять. Мол, мы «Бавария», а тут «Зенит» какой-то. Да, сыграли 1:1, но настроиться на «Зенит», как на «Манчестер», например, они явно не смогли. А «Зенит» смог: это наша заслуга, настрой был зашкаливающий. Мы в тот момент понимали, что мы реально можем выйти в финал и взять Кубок УЕФА. Игра команды в тот момент была более чем качественная. Начали отлично: сразу забили гол, немцам шансов почти не дали. Да, был момент, когда Широков вынес мяч с ленточки, но это просто легкая неорганизованность в начале матча. Против меня в том матче играл Швайнштайгер, Клозе подключался периодически. Люди «из телевизора», сборная Германии. На мне опять же лежала ответственность: не подвести команду, не ударить в грязь лицом перед болельщиками. Все-таки много лет играешь, зарабатываешь себе имя, и потом не хочется оправдываться. Юрий Гусаков: После финала в Манчестере все руководство ОАО «Газпром» с Миллером во главе пришли в раздевалку для того, чтобы поздравить нас с победой. Пришла Валентина Матвиенко. За те полтора часа, пока мы ждали Тимощука, сдающего пробы на допинг, у нас был прекрасный шанс отдохнуть от игры, насладиться стадионом и обсудить, как именно мы шли к этому. Я вспоминаю, как мы заново переживали весь матч. Приятное ощущение. Мы все были одной командой.

Дик Адвокаат: В выигрыш Кубка УЕФА я поверил, когда узнал, что в финале нам играть против «Глазго». Матч с «Фиорентиной» получился бы куда более непростым. Против шотландцев был и напряженный календарь местного чемпионата, в этом отношении нам повезло. Ну и вообще мы были лучшей командой. В перерыве я сказал своим футболистам: у вас точно будет шанс. Они наверняка ошибутся. Это стоит невероятной энергии – сохранять такую концентрацию на протяжении всей игры. И пока мы будем контролировать мяч, катать его – они устанут. Они устанут – откроется пространство. Откроется пространство – у нас будет шанс. Так что я сказал: не нагнетайте давление, просто играйте так же и дальше. Момент придет. И он пришел.