Содержание
Борис Екимов За теплым хлебом �������������������������������������������������� 11 Борис Ширяев Неугасимая лампада ��������������������������������������������� 42 Изабелла Гриневская Звезда ������������������������������������������������������������������������ 55 Григорий Ге На Севере ���������������������������������������������������������������� 56 Лета Югай Гадания ��������������������������������������������������������������������� 71 В. Чаушанский Ночь под Новый год � ��������������������������������������������� 73 Иеромонах Роман (Матюшин) «Наконец-то и снег заскрипел...» ������������������� 101 Антон Чехов Сон ��������������������������������������������������������������������������� 102 5
Николай Реморов У яслей Христовых � ��������������������������������������������� 111 Николай Лесков Жемчужное ожерелье ���������������������������������������� 112 Александр Куприн Миллионер ������������������������������������������������������������ 140 Михаил Кузмин Волхвы �������������������������������������������������������������������� 155 Николай Вагнер Телепень ���������������������������������������������������������������� 157 Константин Липскеров Волхвы �������������������������������������������������������������������� 179 Антон Чехов Шампанское ���������������������������������������������������������� 180 Ирина Перунова «В худую варежку зимы...» � ������������������������������� 182 Евгений Чириков Зимний сон � ����������������������������������������������������������� 183
6
Надя Делаланд «Вестибулярный снег осваивает круг...» � ������ 192 Константин Вагинов «Палец мой сияет звездой Вифлеема...» ������ 194 Лазарь Кармен Под Рождество � ����������������������������������������������������� 195 Саша Черный Сочельник в Пскове � ������������������������������������������� 217 Антон Чехов Либерал ������������������������������������������������������������������ 222 Антон Чехов Новогодние великомученики � �������������������������� 230 Ольга Шульчева-Джарман Родословие по Матфею �������������������������������������� 235 Максим Яковлев Калямка ������������������������������������������������������������������ 236 Алексей Апухтин 24 декабря �������������������������������������������������������������� 243
7
Николай Лесков Пустоплясы ����������������������������������������������������������� 244 Борис Пастернак Рождественская звезда � �������������������������������������� 263 Александр Шантаев В праздник ������������������������������������������������������������� 268 Афанасий Фет «Ночь тиха. По тверди зыбкой...» � ������������������ 280 Анатоль Франс Новогодний подарок мадемуазель де Дусин Перевод с французского Е.А. Корнеевой ������������������������������� 281
Александр Блок «Три светлых царя из восточной страны...» � ���� 290 Олеся Николаева Рождество � �������������������������������������������������������������� 291 Николай Лесков Под Рождество обидели ������������������������������������� 293 Ольга Шульчева-Джарман Над книгой пророка Аввакума ������������������������� 314
8
Максим Яковлев Дар случайный... �������������������������������������������������� 315 Ольга Шульчева-Джарман Иосиф Обручник ������������������������������������������������� 327 Тимур Кибиров «Впервые ребёночек титьку сосал...» ������������ 328 Алексей Будищев Капканщики ���������������������������������������������������������� 332 Александр Куприн Начальница тяги �������������������������������������������������� 343 Владислав Ходасевич «Мечта моя! Из Вифлеемской дали...» � ��������� 353 В. Дмитриев Маскарад � ��������������������������������������������������������������� 354 Борис Пастернак «Снег идет, снег идет...» ����������������������������������� 370 Джордж Макдональд Портвейн в бурю Перевод с английского С.Лихачевой ������������������������������������ 372
9
Георгий Иванов «Наконец‑то повеяла мне золотая свобода...» � ��� 397 Николай Агафонов Соборный чтец ����������������������������������������������������� 398 Михаил Кукин «Шли день и ночь, не ставили шатры...» ������ 405 М. Ераков Угрюмый уголок ��������������������������������������������������� 407 Дмитрий Шноль «Весть принес весенний ветер...» � ������������������ 422 Константин Гадаев Бегство в Египет �������������������������������������������������� 424 Василий Коровин Свет во тьме ���������������������������������������������������������� 425 Надя Делаланд «Воды крещенской иглы, синева...» ��������������� 438 Василий Никифоров‑Волгин Заутреня святителей под Новый год �������������� 439
Борис Екимов (род. 1938)
За теплым хлебом В пять утра зазвенел будильник, но загодя, прежде его петушиного гласа, встала бабка. Она уж из печи выгребла и затопила ее, когда затрещал будильник и поднялся со своей кровати дед Архип. — Ну, как там, не потеплело? — спросил он. — Не чутко, — со вздохом ответила бабка. Дед Архип валенки надел, стеганку и вышел из дома. В первую минуту, с избяного тепла, ему показалось, что на улице теплее вчерашнего. Еще стояла глухая ночь. Чернели по белому снегу базы да сараи. Студеное небо светило просяным звездным инеем, а посреди одинокая Жарничка горела льдистым огнем. Архип пошел на улицу. Перед самыми воротами дорожка была переметена рыхлым снегом. Значит, не во сне, а наяву гудел ночью ветер. И теперь дорогу на станцию тоже перемело, и утреннего автобуса не будет. Зябко поеживаясь, Архип заспешил домой. А в доме печь уже гудела ровным огнем. 11
— Дюже тепло? — с усмешкой спросила бабка. — Телешом можно? — Да потеплее... — неуверенно ответил Архип. — Не бреши... — мягко укорила жена. — Вон на окошке вторые шибки позамерзали, а у тебя все теплеет, под носом. Уж не ездил бы, переждал погоду. Да и праздник завтра. Добрые люди в праздник по домам сидят, не шалаются. — А тама будут нас ждать? — указуя коротким толстым перстом в потолок, спросил Архип. — Пока мы отпразднуем? Да пока потеплеет? Тама тогда народу налетит... Туча черная... Тришкина свадьба... Бабка в ответ лишь вздохнула. — Вот так-то... — закончил Архип. — Надо сбираться, ехать. На автобус я уж не рискую. Вчера не было, а ныне и подавно. Уж развиднеется, тогда тронусь. Пойду дозоревывать. И Архип снова забрался в постель. Он уже вроде не спал, просто подремывал, временами проваливаясь в зыбкое забытье. И тут же возвращаясь в явь. «А может, и пойдет автобус, — думалось ему. — А я разлеживаюсь. Сейчас уже, гляди, на центральную пошел. Крутанется — и назад. Добрые люди уедут. А может, и не пойдет. Вчера и в тот день не ходил, а нынче и вовсе мело...» 12
Хутор, где жили дед Архип с бабкой, лежал в тридцати километрах от райцентра. По летнему да сухому времени были те километры недалекими, тем более что дважды в день, утром и вечером, пробегал через хутор маленький шустрый автобус. После легкого дождя автобус ходил лишь по грейдеру, боясь увязнуть в хуторских колдобинах. Но то еще была не беда: до грейдера и пешком можно добраться, четыре версты всего. А вот непогода напрочь обрезала крылья. Осенняя ли, весенняя долгая грязь, зимние глубокие снега становили автобусы на прикол. И тут уж выбирайся, как говорится, своим средствием. А лучше всего — сиди и не рыпайся. Деду Архипу сидеть было никак нельзя: топка поджимала. В прошлом году он угля не достал и нынче дожигал остатнее. И совсем было приготовился на дровах зиму бедовать, когда узнал о постановлении. Сначала в конторе услыхал, а потом газеткой раздобылся. В газете все было написано так, как и добрые люди говорили, льгота выходила бывшим фронтовикам, облегчение в жизни. И в конце напрямик было написано: «проявлять постоянное внимание». Эти слова дед Архип теперь уже наизусть помнил. Почитал старик газетку, с бабкой и другими людьми посоветовался и решил: надо в район ехать и топки себе добиваться, пока закон 13
вышел. Был он хитрым политиком и решил не откладывать, а, как сказано там, прямо с нового года идти, не тянуть. Первые дни января Архип годил, давая людям отпраздновать да после праздника похмелиться. А потом завернул мороз с ветром, дороги в низинах перемело, и вот уже третий день не было автобуса. Два раза ходил Архип на грейдер, но попусту. Ждать было больше нельзя. И сегодня накрепко решил Архип домой с грейдера не ворочаться. Хоть на чем, да уехать. Дело было нешуточное: без угля зимовать тяжко. Потому и не стал Архип рисковать в потемках, к утреннему автобусу спешить. Автобус — дело ненадежное. А с центральной усадьбы машины не раньше десяти пойдут. К тому времени можно и закоченеть. Время подошло к семи. По радио из области начали последние известия передавать. Архип уши навострил, голос у приемника поубавил, чтобы бабка не слыхала. «По северу области до тридцати...» — наконец обрадовала дикторша. «И-и, глупая, — попенял ей дед Архип. — Заталдычила одно...» — Чего там бубнишь? — спросила бабка. — Сколько объявили? — Чего сколько? — притворился непонимающим дед Архип. 14
— Не придуряйся... Про погоду чего сказали? — А-а, слухать их... — пренебрежительно ответил дед Архип. — Они здеся были, на хуторе? Видели они нашу погоду? Сидят черт-те где, в тепле поустроились — и брешут. — Померзнешь на сухарь, — вздохнула бабка. А деду Архипу вдруг иное пришло на ум: вспомнил он про котец. Вспомнил и начал собираться. — Лежу, как сом на икре... И ты мне не подскажешь. Котец-то непроверенный. Так бы и умелся. А с нашими ребятами... Такие провалы, враз обчичекают. «Котцами» называли ловушки для рыбы, что ладились в низах, на речке. Во льду их рубили. У деда Архипа котец был большой. Для рыбы и людей привлекательный. Архип быстро оделся, легкую пешню взял, мешок да черпало и подался к речке. Дорожка от базов, по меже, к саду и речке была протоптана в глубоком снегу канавой. Но теперь, поутру, после ночного ветра, замело ее наискось, а то и напрочь легким снегом. До солнца было далеко, лишь смуглился восток. Но уже развиднялось. Мерклые звезды еще светили, и ясно глядела луна. Деревья садов 15
и кудлатые старые вербы лежали в сизоватом дымчатом инее. Словно дышали дерева, и тут же морозом схватывалось их теплое дыхание. Архип спустился к речке, подошел к своему котцу, размахнувшему камышовые «крылья» к самым берегам. Валенком осторожно он сдвинул снег с крышки котца. Но можно было не опасаться, за ночь на добрых три пальца льду намерзло. И сразу Архип увидел: есть рыба. Темное что-то ворохнулось подо льдом, большое. Архип быстро обдолбил котец, черпалом отбросил лед. И крупная, чуть не в размах величиной щука заплескалась в темной воде. Черпак был мелковат и щуку не брал. Но старик изловчился и выбросил рыбину на снег, с ра достью почуяв тяжесть ее. Щука дважды плеснулась, сгибаясь в колесо, и замерла черным поленом. Старик выцедил еще двух красноперок да окунька, подчистил котец, сложил добычу в мешок и заспешил домой, бабку обрадовать ухой и жаревом к празднику. А в доме уже кипели щи, мяса кусок бабка обжарила с картошкой, налила самогонки. — Ну и как? Може, обдумался? — спросила она у вошедшего старика. — Обдумаешься... — передразнил ее Архип. — Гляди, какого тебе анчихриста припер. Давай чашку. 16
Щука скользнула из мешка в подставленный таз, колом легла поперек, выставив большое, белое, пятнистое брюхо. — Ху-у... — брезгливо сморщилась бабка. — Чистая гадюка. В сенцы ее, нехай замерзнет, а то биться начнет. Архип наскоро умылся, сел к столу. Бабка принесла с печи в полотенце завернутый горячий хлеб. Привозили хлеб на хутор редко, особенно в непогоду, но люди приспособились. Черствую буханку заворачивали в полотенце, в широкую кастрюлю воды наливали, ставили миску, а в нее хлеб. Вода в кастрюле кипела, под крышкой хлеб отпаривался, мягчел. Выпив стаканчик самогонки, Архип принялся щи хлебать. Жена сидела рядом, вздыхала. — Ныне-то уж не вернешься... — сказала она. — Дал бы Бог добраться. А на ночь-то глядя... Уж завтра. — У Василия ночуешь? — А где же... — Сон мне нынче привиделся, а к чему — не приложу, — задумчиво сказала жена. — Маму видела. Мама хлебы печет. Вынимает, хороший такой хлеб, чую, сладкий, и так мне хлебушка хочется. А она не дает. Я прям слезьми кричу: мамушка, родная, ну дай хоть кусочичек, хоть 17
чудок. А она не дает. А мне так хочется... Такой у него дух, прям донельзя сладимый. Почему не дала? — спросила бабка. — Либо чем обидела ее, не так помянула? Прям в голову не возьму. — Солонечиху поспрошай, — усмехнулся Архип, — она разложит. — Придется, — всерьез ответила жена. — Ты дюжей ешь. Щи и мясо. Я тебе и самогонки для этого дела влила. Дюжей наедайся, а то померзнешь. — Не замерзну, — успокоил ее Архип. — Как пододенусь, нехай тогда... Оделся он, как всегда, по-зимнему, по-стариковски: теплое белье, телогрейку и ватные брюки, валенки, овчинные рукавицы. Но теперь, в дорогу, он надел поверх всего зеленый плащ-болонью. Его когда-то сын за ненадобностью бросил. Но старикам плащ пришелся по нраву и впору. Он был легок и плотен, ветра не пропускал. — Ну, с Богом, — сказал Архип. — Ты тама не задерживайся, — ответила бабка. — Праздник находит, а я — одна. И сон видишь какой нехороший видала. Родная мамушка хлебца не дала. А уж так хотелось... Из своего двора вышел Архип ровно в девять часов, как и располагал. В эту же пору на центральной в гараж шофера приходят. Пока 18
они машины разогреют да соберутся, туда да сюда, пока тронутся, Архип к грейдеру подгребется. Вот и получится впору. Уже белый день стоял. Красное с мороза солнце только что поднялось. Багровые дымы редким лесом вздымались над хутором; легко, словно тоже с морозцу, розовело небо, и вся глубоким снегом полоненная окрестность, и даже сороки, молчаливыми стаями сидевшие на деревьях, даже сороки отдавали розовым. Особо не надеясь, а просто на всякий случай завернул Архип на колхозный двор. Ехали две машины на станцию, за комбикормом, но с шоферами грузчики сидели. Больше ничего не предвиделось. А дорога от хутора к грейдеру лежала прямая, торная, снегом ничуть не занесенная. Одет был Архип тепло, легкой была амуниция, тела не вязала, и потому шагалось хорошо. Морозу он особого не чуял, но в лицо дышала стылым холодом белая степь. И время от времени Архип рукавичкою тер нос и щеки, чтобы не познобить их. Звучно скрипел снег под валенками, текли мимо высоченные снежные валы, сдвинутые с дороги бульдозером, молчаливая индевелая лесополоса тянулась. А вдалеке маячил Петипский курган, возле которого грейдер проходил. 19