Легендарные имена. Король Витовт by nikprint

Н.В. Пономаренко ЛЕГЕНДАРНЫЕ

ИМЕНА

Король

Витовт

УДК 94 (474.5) "1350/1430" ББК 63.3 (4 ЛИТ) П 56

П 56

Пономаренко Н.В. Король Витовт. — Николаев: Издательство Ирины Гудым, 2010. — 40 с.: илл.

Витовт — один из немногих литовских князей, оставивший о себе такую память, что и спустя шесть веков мы возвращаемся к нему вновь и вновь. Для современных литовцев Витовт — национальный герой и символ независимости, для нас — основатель поселения Витольд-Гаммани, которое несколько веков спустя сыграло важную роль в строительстве Николаева.

УДК 94 (474.5) "1350/1430" ББК 63.3 (4 ЛИТ)

итовт — один из немногих литовских князей, оставивший о себе такую память, что и спустя шесть веков мы возвращаемся к нему вновь и вновь. Мало найдется среди его предков и современников людей, равных ему по глубине мышления, по размаху деятельности, решительности и целеустремленности. Можно сказать, что у него были непомерные амбиции, но у кого из сильных мира сего их нет? Он мстил двоюродному брату Ягайлу за смерть отца, но подчинялся ему как королю польскому и литовскому. Витовт всю жизнь мечтал о собственной короне, но умер, так и не дождавшись ее, на руках того же Ягайла. Он наводил порядок в своей стране, расширял и укреплял ее границы, заключал союзы и предавал союзников. Побеждал в битвах и был сам побежден. Для современных литовцев Витовт — национальный герой и символ независимости, для нас — основатель поселения Витольд-Гаммани, которое несколько веков спустя сыграло важную роль в строительстве Николаева. Много ли мы знаем о нем? Попробуем разобраться, откуда появилась Литва, с кем дружили и воевали ее правители и что представлял собой великий князь литовский Витаутас, известный нам как Витовт — некоронованный король литовских земель. 3

Библейские корни, римские предки и литовская родня о преданию, Литва пошла от Иафета, сына Ноевого. Звались литовцы первоначально гоморами, или кимерами, цымерами и непидами, а окончательно свое название Литва получила много веков спустя от имени римского князя Палемона, волею судеб осевшего на реке Неман. Считается, что от Палемона и пошли литовские князья. Было это уже в христианские времена. Об этом говорит известный литовский летописец и путешественник Михалон Литвин: «...пришли в эти края наши предки, воины и граждане римские, посланные некогда в колонии (in colonias), чтобы отогнать прочь от своих границ скифские народы (gentes scythicas). Или, в соответствии с более правильной точкой зрения, они были занесены бурями Океана при Г. Юлие Цезаре. Пройдя оттуда дальше, они покорили соседний народ — ятвягов (jaczvingos), потом роксоланов (roxolanos), или рутенов (ruthenos), над которыми тогда, как и над москвитянами (moscis), господствовали заволжские татары; и во главе каждой рутенской крепости стояли так называемые баскаки (basskaki). Они были изгнаны оттуда родителями нашими, италами (italis), которые после стали называться литалами (litali), потом — литвинами (litvani)». Историческая же наука говорит, что впервые название «Литва» (Lituae) упоминается в Кведлибургских летописях в 1009 году в связи с убийством на ее территории монаха Брунона. Вероятно, в то время уже существовало и Литовское государство, объединившее племена аукшайтов и жемайтов. Самым ранним из известных правителей Литвы считается король Нетимирас, крещенный в христианской вере. 4

Если же говорить о Витаутасе (дальше — Витовт), необходимо вспомнить некоторых из его ближайших предков, в частности, деда — великого князя литовского Гедиминаса, у которого было пятеро сыновей. М. Грушевский называет кроме Альгирдаса (Ольгерда) и Кейстута ещё и Наримунта, Корията и Любарта. Получить в наследство Великое княжество Литовское мог только один, остальные должны были довольствоваться удельными княжествами. Разместить всех на сравнительно небольшой территории Литвы оказалось невозможным, поэтому Гедиминас постоянно вел территориальные войны со своими соседями, завоёвывая таким образом жизненное пространство для своих сыновей. В те далёкие времена война была естественным состоянием всего Литовского государства. Перед смертью Гедиминасу все же удалось наделить каждого из сыновей отдельным княжеством, а трон великого князя литовского достался самому младшему — Ю. Лощиц называет его Евнутием, или Иваном. Иеромонах Феодосий Софоновоч также относит Евнутия к сыновьям Гедиминаса. Однако ни Ольгерд, ни Кейстут, ни другие братья не признали предсмертную волю Гедиминас отца законом и, объединившись, изгнали меньшего брата из Вильно (Вильнюса), после чего поделили литовские земли по-братски: Ольгерду достались восточные земли, Кейстуту — западные. Так и жили они, помогая друг другу в войнах с соседями, горой стоя брат за брата. Оба были великими князьями литовскими, но поскольку Ольгерд был старшим братом, то и наследника на велико5

Ольгерд

Печать Ольгерда

княжеский трон мог назначать только он. Однако это было нелёгким делом даже для Ольгерда. Суть в том, что у него было восемнадцать сыновей: шестеро — от брака с тверской княжной Ульянией, и двенадцать — от второго. Кроме того, был еще и Кейстут со своими сыновьями. Было над чем поломать голову. Мало того, что такую ораву надо было кормить, так еще каждый из сыновей требовал себе удельное княжество, а одного из них нужно было оставить после себя великим князем литовским. Ольгерд назначил наследником своего любимца Ягайла. Отдавал ли он себе отчет в том, какая вражда начнется между родными и двоюродными братьями после его кончины, или решил, что на все воля Господня, сказать сейчас трудно. Но как бы там ни было, Ягайло принял бразды правления в условиях прямого противодействия со стороны семнадцати родных братьев, шести двоюродных, да еще и родного дяди Кейстута, который, разобидевшись не на шутку, подрядил воевать против Ягайла и своего сына Витовта.

Войны и мир ля Витовта это был тяжелый период в жизни. Он был ещё наивен и доверчив, верил в честность и порядочность, к тому же был очень дружен с Ягайлом. Оба были из тех детей, которые выросли в седле и с детства готовились стать воинами. Так, в 1368 году Витовт в возрасте восемнадцати лет принимал участие в походе Ольгерда и Кейстута на Москву, а в 1372 году литовское войско под предводительством Кейстута, Витовта, Андрея Полоцкого и некоторых других князей разрушило Переяславль и Кашин и взяло откуп с этих городов. В разжигании вражды между Ягайлом и его родственниками свою роль сыграл тевтонский орден. Рыцари надеялись, посеяв раздор, поймать в мутной воде свою рыбку в виде влияния на литовские земли с перспективой из захвата. В 1380 году послы ордена прибыли в Вильно и стали подстрекать Ягайла против Кейстута. В то время у Ягайла гостил

Кейстут

Печать Кейстута 7

Витовт, но переговоры велись в такой тайне, что Витовт совершенно ни о чем не догадывался. Вскоре, однако, кое-какие слухи дошли и до него, но он не захотел верить в измену своего друга и брата и с упрямством защищал его. Однако через некоторое время и для него стала очевидной подготовка Ягайла к войне с Кейстутом. Витовт известил отца о готовящейся измене, и Кейстут, не мешкая, собрал войско, изгнал Ягайла из столицы и посадил там Витовта как великого князя. Ягайло с рыцарями осадили Вильно, и Витовту вместе с матерью Барутой пришлось бежать в Гродно. Тевтонцы тут же предложили ему свою помощь и прибыли для переговоров. Какое-то время все шло хорошо, рыцари уже грузили продовольствие, собираясь домой, но здесь переговоры пошли не так, как хотелось бы. То ли тевтонцы запросили слишком высокую цену за свои услуги, то ли Кейстут пожадничал, но закончилось все для тевтонцев плачевно. Кейстут перестал давать им хлеб, а Витовт уничтожил все припасы, заготовленные рыцарями для обратной дороги. В итоге тевтонцы едва добрались до своих земель. Странно, но после этого случая рыцари не переста-

Ягайло 8

Печать Ягайла

ли доверять Кейстуту с Витовтом и никогда не отказывали в помощи. Ягайло никогда не был ни доверчивым, ни простодушным, интриги и предательство были его главными аргументами в спорах. Он убедил Витовта в том, что хочет помириться с дядей, и попросил уговорить Кейстута прибыть к нему в лагерь для переговоров. Горячая вера в брата и в его искренние намерения помогла Витовту найти нужные слова для убеждения отца. Они поехали в стан Ягайла, не ведая об устроенной для них западне. В лагере Ягайло сообщил, что договариваться в поле как-то не очень удобно, лучше поехать в Вильно и там решить все проблемы. В Вильно разговор получился еще короче — Кейстута заковали в оковы и отправили в Кревский замок. Витовт тяжело пережил участь отца. Высказав Ягайлу свои упрёки, он тяжело заболел. Ягайло решил, что лучшие условия для лечения Витовта есть только в том же Кревском замке, и отправил больного туда. Кейстута к тому времени уже не было в живых. После четырех дней пыток его удавили в подвале Кревского замка золотым шнурком из его же собственной одежды. Вместе с ним погиб и слуга из русских — Грицко Омулич, пытавшийся защитить своего хозяина. Двое измученных пытками людей не смогли оказать сопротивления здоровым коморникам Ягайла. Лицемерие Ягайла дошло до того, что он объявил о смерти Кейстута как о самоубийстве и с почестями похоронил его в Вильно по языческому обряду, т. е. сжег на костре. Витовт предчувствовал, какое лечение ему прописано, но сделать сам ничего не мог. К тому же до него дошел слух, что его мать, Баруту, враги утопили. Подобная участь ожидала и Витовта, но спасение пришло неожиданно и вовремя. Смоленская княжна Анна, вторая жена Витовта, выпросила себе право посещать мужа в замке вместе с двумя служанками. 9

Во время одного из посещений она переодела Витовта в одежду одной из них, а ее саму уложила в постель Витовта. Во мраке подземелья стража не разглядела подмены, тем более, что Витовт был невысок ростом и лицом походил на женщину. За стеной замка князя ждал человек с лошадьми. Витовт сначала отправился в Мазовию, к мужу своей сестры, а затем перебрался в Мариенбург — столицу Пруссии и преданного им уже однажды тевтонского ордена, где и нашел себе пристанище. Рыцари, хоть и помнили об измене Витовта, тем не менее приняли его с радостью. У ордена были напряженные отношения с Ягайлом, и появление такого союзника немцев только радовало. Рыцари выдвинули Ягайлу требование вернуть Витовту его вотчину, т. е. Троки. Но и Витовту родные земли доставались не за просто так. Зная непостоянство князя, орден потребовал для себя гарантий в виде принятия Витовтом католической веры и признания своей вотчины ленным владением ордена. Не подумав, Витовт согласился, о чем потом пожалел. Начавшаяся война принесла первый успех — рыцари освободили Троки и сожгли Вильно. Ягайло, увидев, какая сила стоит за Витовтом, тайно послал к нему гонца для переговоров. Суть послания Ягайла сводилась к следующему: «Брат, брось ты этих немцев и давай помиримся, мы же все-таки с тобой родня. Хочешь свои земли — бери их и пользуйся ими как считаешь нужным, я не против. А от немцев добра не жди, обманут при первом удобном случае». Витовт, не долго думая, помахал ордену ручкой и был таков. Земли свои он получил и настолько проникся доверием к Ягайлу, что стал искренне помогать ему не только воевать с тевтонами, но и добиваться польской короны.

Дела королевские римерно за год до этого, в 1382 году, Ягайло собрался было жениться на дочери Дмитрия Донского, великого князя Московского, о чем и договор был составлен: «Докончание о женитьбе великого князя Ягайла Ольгердовича, жениться ему у великого князя Дмитрия Ивановича на дочери, а великому князю Дмитрию Ивановичу дочь свою за него дати, а ему, великому князю Ягайлу, быти в их воле и креститься в православную веру и крестьянство (крещение. — Н. П.) свое объявити во все люди». Кто знает, какими путями пошла бы история, свершись этот брак, но все получилось совсем иначе. Умирает польский король Людовик I Венгерский, не оставив после себя наследника мужского пола. Впрочем, в Польше не было традиции Дмитрий Донской на памятнике передавать трон по наследству, «1000-летие России» в Великом Новгороде все зависело от воли дворян, захотят они видеть наследника новым королем — будет он королем, не захотят — пригласят со стороны, как это часто бывало. Дочь Людовика, Ядвига, была помолвлена и даже, говорят, жила в гражданском браке с неким бедным австрийским

принцем, но шляхта посчитала, что принц не украсит престол, и обратила свои взоры на Литву. Бедному принцу было объяснено, как проехать в Австрию, а Ягайло стал основным претендентом на польский державный трон и супружеское ложе Ядвиги, которой было на то время всего тринадцать лет. Польская корона перевесила литовскую, и в феврале 1386 года Ягайло отправился в Краков, тогдашнюю столицу Польши. 15 февраля того же года он принял католическую веру и имя Владислав. Вместе с ним крестились в католическую веру и некоторые из его родственников, по некоторым данным, среди них был и Витовт. Так или иначе, но Ягайло стал королем, а Витовт продолжал оставаться удельным князем, что, конечно же, никак его не устраивало. Но это был уже не доверчивый, наивный и романтичный Витовт, но прошедший жестокую школу жизни, уверенный в себе политик и воин. Теперь он сдержан, рассудителен и спокоен. То, чего не удалось получить от Ягайла добром, можно получить силой, угрозой или шантажом. В отношениях Витовта и Ягайла наступает длительный период кратковременных военных конфликтов, в промежутках между которыми братья самоотверженно помогали друг другу. В 1387 году, повоевав с поляками, Витовт отправился под их знаменами на другую войну. Королева Ядвига пожелала лично возглавить поход на Галицкую Русь, чтобы изгнать оттуда венгерские гарнизоны, и пригласила принять в нем участие Витовта с его войском, на что тот любезно согласился. Поход оказался малозначительным и славы никому из его участников не принес, так как венгры серьёзного сопротивления не оказали и сдали города один за другим.

Заклятые друзья тевтоны том же, 1387-м, году снова пересеклись дороги Москвы и Литвы. В Луцке Витовт встретился с бежавшим из татарского плена сыном Дмитрия Донского Василием. Молодой князь настолько приглянулся Витовту, что он тут же решил выдать за него свою дочь Софию. Витовт надеялся этим союзом изменить своё неопределённое положение удельного князя, но Ягайло и его родной брат Скиригайло разгадали намерение Витовта и стали относиться к нему жестче. Ему запрещено было общаться как с Москвой, так и с Пруссией; шпионы доносили братьям о каждом его шаге. Витовту пришлось дать унизительную клятву верности королю и т. д. Создавшееся положение было настолько невыносимым, что в 1390 году Витовт вынужден был бежать в Пруссию, к своим заклятым друзьям — тевтонским рыцарям и в очередной раз просить у них помощи. Он ее получил. Сближение с Москвой добавило Витовту веса в глазах ордена, и война с Ягайлом оказалась неотвратимой. В 1390 году объединенное рыцарсколитовско-русское войско выступило против Ягайла. Странная война носила вялотекущий характер, ни одна из сторон не хотела предпринимать решительных мер, ограничиваясь короткими стычками да неудачными осадами городов. Конец этой непонятной войне положила… любовь. В замке Ритерсвердера проживал некий молодой епископ, доводившийся Витовту дальним родственником. Эпископ влюбился в сестру Витовта и, несмотря на свой сан, женился на ней. Молодожены стали уговаривать Витовта разорвать все отношения с орденом и вернуться на родину. Витовт и сам подумывал об этом, тяготясь опекой рыцарей, но тевтонцы хорошо изучили характер князя и поэтому оставили заложниками в разных местах его родственников. Несмотря на это, Ви13

товт все же ушел от рыцарей, приняв очередное предложение Ягайла о примирении. К началу 1392 года почти все заложники, в том числе и жена Витовта, были отпущены на свободу. У рыцарей остались только князь Конрад и двое малолетних сыновей Витовта. Рыцари были возмущены бегством Витовта, и участь оставшихся заложников была предрешена: князь Конрад и некоторые бояре были арестованы и закованы в оковы, а малолетние сыновья Витовта отравлены… 4 августа 1392 года Ягайло с Ядвигой — с одной стороны и Витовт — с другой подписали договор, вошедший в историю под названием Островского. Витовт признавался самодержцем Великого княжества Литовского и получал титул великого князя взамен на военную помощь польскому королю, когда в ней возникнет необходимость. (По другим источникам, титул великого князя литовского предоставлен ему не был, а Витовт самовольно приРыцарь тевтонского ордена своил его себе в 1395 году.) Получив долгожданную власть в свои руки, Витовт пошел походом на Киев, чтобы сместить правящего там брата Ягайла князя Владимира Ольгердовича и посадить на Киевский престол своего ставленника… Скиригайла Ольгердовича. Летопись рассказывает так: «Весной князь великий Витовт пошел и взял землю Подольскую, а князь Владимир Ольгердович, бывший тогда в Киеве, не захотел покориться и челом ударить великому князю Витовту. Той же весной князь великий Витовт пошел и взял город Житомир и Вручий (Овруч), и приехал к нему князь Владимир. Тем же летом под осень Витовт вывел его из Киева и дал ему Копыл, а в Киеве посадил князя Скиригайла, сам Витовт пошел на подольскую землю… Князь же 14

Великое княжество Литовское 15

Скиригайло, Божьей милостью, великого князя Витовта повелением, взял Черкассы и Звенигород и возвратился в Киев». Как бы там ни было, но отношения Литвы с Польшей и тевтонским орденом перешли в более спокойное русло. Рыцари в очередной раз примирились с Витовтом; Витовт получил во владения западно-русские земли, а после смерти Скиригайла полностью прибрал к своим рукам Киевское княжество, а затем и Смоленское. Могущество его росло, но росли и аппетиты. В 1395 году, как отмечает В. Антонович, «теперь Витовт был одним из могущественнейших правителей Европы. Но этим Витовт не удовлетворился; мало было ему и сей славы и сего широкого приобретения земель». Его взоры теперь были обращены на восток и юг. Витовт сумел сплотить вокруг себя не только оппозиционных литовских, но и русско-украинских феодалов (в те времена еще не существовало такого понятия — Украина и украинцы, поэтому украинцами будем считать тех, кто проживал в границах современной Украины). Они предпочли Польше Литву по той простой причине, что литовцы, в отличие от поляков, признавали их равными себе. «Из самих трактатов, привилегий и пактов, что объединяют русский народ с Литвой и Польшей, видно, что он объединялся и договаривался как вольный и свободный, но никак не завоеванный…» (Г. Конисский). Уже к концу XIV века, как отмечал В. Ключевский, Литва по составу населения и по складу жизни представляла из себя больше русские, чем литовские княжества. Кроме того, русским импонировала внешняя политика Витовта, который, продолжая дело Ольгерда, расширял свои владения на восток и на юг, чтобы «собрать русские земли», а также подчинить себе разрозненные остатки Золотой Орды. Витовт умело использовал разногласия между татарскими ханами, подкупом и лестью сумел многих из них привлечь на свою сторону.

Крым 1397–1398 годах Витовт совершил большой поход на Крым. Он прошел полуостров до Кафы (Феодосия), разрушил по пути все татарские поселения, после чего убрался восвояси, поставив ханом своего ставленника Тохтамыша. В свое время Тохтамыш, спасаясь от Тамерлана, нашел приют у Витовта и ждал своего часа прислужиться спасителю. Витовт позаботился не только о Тохтамыше, но и о будущих правителях Крыма. Так, Хажи Девлет-Гирей, первый крымский хан династии Чингизидов-Гиреев, — провел юные годы при дворе Витовта, который и помог ему затем утвердиться на ханском престоле. Зачем Витовту понадобился Крым? По трем причинам. Во-первых, «собрать русские земли»; во-вторых, подчинить себе крымских татар; в-третьих, и это главное, Литовскому княжеству нужен был свободный выход к Черному морю для торговли с Византией. Укрепляя границы, Витовт построил каменную крепость на Днепре — город Cвятого Иоанна, крепость на Днестре Каравул и Дашев на месте современного Очакова. Город Хаджибей, находившийся в то время на месте будущей Одессы, должен был стать главным черноморЛитовский воин XII в. ским портом Великого княжества Литовского. Но с Византией что-то не сложилось, и главным итогом крымского похода было освобождение от татар всей Правобережной Украины. 17

В следующем, 1399-м, году Витовт, вдохновленный достигнутыми результатами, намерился освободить от татар и Левобережную Украину. Для этой цели он организовал новый, еще более грандиозный, поход. Под свои знамена он призвал всех литовских князей, пригласил (в который раз!) тевтонских рыцарей из Пруссии, поляков из Подолья и своего ставленника хана Тохтамыша. Через месяц после выхода из Киева объединенное войско встретилось с Ордой возле Ворсклы. Хан Темир-Кутлук (или Кутлуй) попытался провести переговоры, но Витовт передал хану через послов свой знаменитый отказ от переговоров, вошедший во многие учебники по истории: «Бог покорил мне все земли, покорит и тебя. Будь мне сыном, а я тебе буду отцом, плати мне дань ежегодно. Если не хочешь покориться добровольно, то знай, что будешь моим рабом, а всю твою орду я уничтожу мечом». После трехдневных раздумий хитроумный татарский полководец Эдыгей встретился с Витовтом над рекой и передал не менее знаменитый ответ: «Если Темир-Кутлук соглашается быть тебе сыном, я его понимаю, потому что он моложе тебя; я же старше тебя, и поэтому ты должен быть моим сыном; вот ты и плати мне дань, и вели чеканить на литовских деньгах мою печать». Взбешенный таким ответом, Витовт приказал своему войску готовиться к битве. Войска сошлись 14 августа 1399 года. Витовт разделил свое войско на две части: Тохтамыша и слабые полки оставил охранять обоз, а сам с хорошо вооруженными отрядами напал на татар. Все шло хорошо для литовцев, пока Эдыгей хитростью не выманил Витовта подальше от обоза, Татарин на коне 18

куда сразу же двинулись основные силы Темир-Кутлука. Охрана обоза дрогнула и побежала; лишившись поддержки с тыла, побежали и ударные части. Лев Гумилев говорит об этом так: «Затем бежал пан Щурковский, громче всех требовавший татарской крови. Витовта вывел в глухой лес казак Мамай, один из потомков знаменитого темника. В лесу они блуждали три дня, пока Витовт не обещал своему проводнику княжеский титул и урочище Глину. Тот немедленно нашел дорогу… и ему должны быть за это благодарны его потомки. В том числе Иван IV Грозный». Считается, что от Мамая пошел род князей Глинских, а, как известно, княгиня Елена Глинская была матерью Ивана Грозного. Войско Витовта было разбито. Это было унизительное поражение: погибли 74 литовских князя и несколько тысяч воинов. Орды Темир-Кутлука преследовали остатки объединенного войска до Подолья и Волыни, но и татарам победа стоила так же дорого, как и Витовту поражение, они так и не смогли оправиться от понесенных ими чувствительных потерь. Итог сражения — боевая ничья в пользу Витовта: в 1400 году татары отказались от всех прав на Левобережную Украину. После этого в Северном Причерноморье на полвека установился мир. Главной ошибкой Витовта с тактической точки зрения было применение артиллерии, которая оказалась неэффективной против мобильной татарской конницы. К тому же Витовт недооценил татар, посчитав, что если их главные отборные войска во главе с самим Тимуром участвовали в индийском походе, то хан Темир-Кутлук не может представлять угрозы для уверенного в себе литовского воинства. Оказалось, что смог, да еще как…

Заботы великокняжеские не меньшим рвением Витовт наводил порядок и среди своих подданных. Он предпринял ряд радикальных мер, призванных укрепить Литовское княжество, которые, мягко говоря, не находили отклика у удельных феодалов. «Великий князь Витовт, опасаясь ослабления государственной монолитности, упразднил власть некоторых наиболее влиятельных удельных князей и заменил их своими наместниками, а позднее воеводами. Таким образом было упразднено княжество Смоленское в 1395 году, а вслед за ним и княжество Подольское. Полоцкое княжество обращено сперва в наместничество, а в 1500 г. переименовано в воеводство» (Афанасий Мартос). Беспокойство Витовта вызывало превышение местнических интересов некоторых князей над интересами княжества. Как уже отмечалось, к концу XIV века Литва была больше русским государством, чем литовским. В моде было все русское, начиная от древнерусского языка, на котором литовцы общались между собой, и заканчивая русскими женами. Вспомним жену Ольгерда, тверскую княжну Ульянию, или жену Витовта, смоленскую княжну Анну. Детям давали русские имена — пятерых из двенадцати сыновей Ольгерда звали: Андрей, Дмитрий, Константин, Владимир и Федор; дочь Витовта носила распространенное на Руси имя София и т. д. Сам Витовт в крещении был наречен Александром. Он в совершенстве знал русский, немецкий и литовский языки и общался на каждом из них по мере необходимости. Но литовские князья настолько русифицировались, что, по-существу, стали игнорировать интересы Великого княжества Литовского, а некоторые подумывали и об отделении от него. Кроме того, князья откровенно стали посматривать 20

в сторону Польши, полагая, что под ее протекторатом им будет вольготнее. Некоторые из них открыто отказывались признавать Витовта своим правителем. Чтобы не допустить этого, Витовт постоянно переводил князей из одних владений в другие. Многим это не нравилось, некоторые пытались протестовать и даже бунтовать, но, разбитые войском Витовта, вынуждены были покориться или стать изгоями. Так, со своих земель были изгнаны родные братья Ягайла князья Владимир, Дмитрий, Корибут, князья Федор Кориятович, Василий Константинович и другие. Свои отношения с князьями Витовт строил на основе договоров, в которых оговаривалось, в частности, что князь и все его родственники обязаны быть у него (Витовта) в послушании, а кто из них поступит на службу к другому князю, тот лишается своей вотчины. Вот фрагмент договора с Витовтом великого князя Тверского Бориса Александровича от 1427 года в изложении В. Ключевского: «...все князья тверские, дяди, братья, племянники великого князя обязаны быть у него в послушании; он волен кого жаловать, кого казнить; кто из них вступит на службу к другому князю, лишается своей вотчины». Налицо попытка Витовта установить абсолютную централизованную власть в своем княжестве. Рыцарь тевтонского ордена Конрад Кибург говорит о Витовте как о деятельном и умном государе. За короткое время он успел навести везде порядок и прекратить свары и усобицы, к тому же приумножить княжескую казну. Витовт сам ездит по окраинам, сам хозяйничает в княжеских добрах, наведывается в княжества, ему подвластные, и благодаря этому прирастает прибылью. Еще одна сфера деятельности Витовта — это реформа церкви, а точнее, создание церкви автокефальной и независимой от Московского патриархата. Основным аргументом великого князя в пользу создания поместной церкви было то, что московские митрополиты в Киев и Литву приезжают редко, церквей не строят, но, 21

«собирая церковные прибыли, выносили эти деньги, позабирали и повыносили церковное имущество и святыни; страсти Христовы, скипетр и сандалии Богородицы, святые образа, кованые золотом, и другие драгоценные вещи, всю церковную красу Киевской метрополии, которые собрали древние князья, не говоря о золоте, серебре и уборах церковных — кто может посчитать, сколько они повыносили?» (Полонская-Василенко, Н. История Украины). Витовта поддержало православное духовенство, и вот 15 ноября 1415 года, не дождавшись от Московского митрополита разрешения на создание поместной церкви, в Новгородке был собран собор епископов, священников и бояр. Собор избрал митрополитом болгарина Григория Цамблака и издал по поводу этого события специальную грамоту, в которой объяснил причины и мотивы такого демарша. Литовско-русское княжество обрело собственного митрополита. Витовт был доволен, а Московский митрополит Фотий поссорился из-за этого с Витовтом и проклял Григория Цамблака. Это не помешало Цамблаку в 1418 году достойно представить свою митрополию в Констанце, где слушалось дело Яна Гуса. Там Цамблак произнес перед Папой речь, в которой призвал к объединению Восточной и Западной церквей на Вселенском соборе. Независимая церковь просуществовала всего пять лет, после чего имя митрополита Григория Цамблака перестало упоминаться. То ли он умер в Киеве, то ли закончил дни свои монахом в Нямецком монастыре — достоверно неизвестно, но известно, что после 1420 года Витовт примирился с Фотием и снова признал его единственным законным митрополитом.

Последние годы жизни ем временем Ягайло, он же польский король Владислав II, и не думал отказываться от украинских и литовских земель. Осознавая могущество Витовта, Ягайло не решился воевать с ним, но нашел способ ослабить Литовское государство изнутри. Он пообещал, а на Городецком сейме 1413 года издал привилей, даровавший литовско-украинским боярамкатоликам такие же права, какие имелись у польской шляхты, и разрешавший литовской знати перенимать фамильные гербы польских шляхетских родов. И без того напряженная обстановка внутри государства, деление на католиков и православных, возникшее после Кревской унии 1385 года, усугублялось общественными и политическими привилегиями католиков. Но Витовт контролировал ситуацию, не давая ей перерасти в критическую, до самой своей смерти в 1430 году. Витовт прожил восемьдесят лет. В шестьдесят он участвовал в «битве народов» под Грюнвальдом в 1410 году, в которой польские и союзные им войска разгромили тевтонских рыцарей, отомстив им тем самым за кровь своих малолетних сыновей. Всю свою жизнь он стремился ни от кого не зависеть; для достижения своих целей он вступал в союз с врагами и предавал их при первой возможности; сам не один раз был предан, но упрямо и целенаправленно шел к заветной цели — абсолютной власти в своем государстве. Утверждают, что император Священной Римской империи неоднократно благословлял Витовта на создание королевства и предлагал ему королевскую корону, но Витовт все время отказывался. Может быть, не захотел довольствоваться престолом одной только Литвы, хоть и могучей и обширной? Какие земли хотел он еще взять под свое крыло, чтобы почувствовать себя королем? Перед самой смертью Витовт согласился 23

принять корону, но поговаривают, что поляки перехватили императорское посольство, и Витовт умер на руках у Ягайла от такого известия. Сам Ягайло, пребывавший уже в преклонных летах, был не против того, чтобы Витовт был королем, но магнаты польские воспротивились этому. По другой версии, именно для Ягайла было невыгодным появление у своих границ объединенного русско-литовского королевства. По легенде, корону Витовта остановили на территории Польши, и Ягайло лично разрубил её мечом. Такого удара уже немолодой Витовт не вынес и умер в 1430 году. Не так давно Литва начала чеканить монеты разного достоинства, на аверсе которых — герб: скачущий влево рыцарь на коне с мечом и щитом. Так художник изобразил Витовта. Почему Витовт скачет влево, понятно — Литва стремилась и стремится быть с Европой. Примечательно другое — название этого изображения: Витаутас Дидисис (Vitautas Didysis), что значит: «король Витаутас». Не признанного при жизни Витовта все же признали королем после его смерти… В пору правления Витовта столицей Литовского княжества был город Траки — современный Тракай. Траки были основа-

Тракайский замок. Ок. 1877 г. 24

ны дедом Витовта Гедиминасом и достались ему по наследству от отца, Кейстута, как родовой замок. Здесь останавливались иноземные послы, здесь же в украшенном витражами зале островного замка проходили их приемы и балы. Стены замка были украшены фресками и картинами из жизни князя. Здесь придворные играли в шахматы и развлекались на пирах. Здесь, в замке, Витовт должен был короноваться как король Литвы. Посол тевтонского ордена Конрад Кибург отмечает, что Витовту не нравились традиционные княжеские развлечения — банкеты и охота; ест и пьет он мало, обходится с людьми сдержанно, мало смеется, всякую хорошую или плохую весть принимает спокойно; люди в любое время могут обращаться к нему. Великая княгиня Анна имеет на Витовта большое влияние и почти не расстается с ним. Князь был полным и на вид особым здоровьем не отличался; вид имел не молодецкий, а во взгляде было что-то очень привлекательное: это было, наверное, наследство родной матери (Баруты). Витовт обладал железным характером и умел добиваться своего. Простые люди его боялись и ненавидели. В. Ключев-

Тракайский замок. Современный вид 25

ский приводит характерный пример отношения к Витовту. Одна инокиня, придя в себя после тяжелой болезни, рассказала, кого она видела в раю, а кого — в аду. А видела она в аду литовского князя Витовта в образе большого человека, которому страшный черный мурин (бес) клал в рот клещами раскаленные червонцы, приговаривая: «Наедайся же, окаянный!». Это видение было ей в 1427 году, за три года до смерти князя. Витовт был женат трижды. Первая жена, Мария, дочь князя Андрея Михайловича Лукомского, умерла в 1382 году. Второй женой Витовта была дочь смоленского князя Святослава Ивановича Анна (1363–1418). С ней он прожил больше всего лет и нажил троих детей. Однако после кончины Анны в 1418 году Витовт недолго горевал и женился на сорокатрехлетней Ульяне, дочери князя Ивана Ольгимунтовича Гольшанского. Она пережила Витовта на восемнадцать лет и умерла в 1448 году. Несмотря на такое количество браков, прямых наследников Витовт после себя не оставил. Как говорилось выше, двое его малолетних сыновей были отравлены рыцарями тевтонского ордена, дочь Софья вышла замуж за сына Дмитрия Донского, великого Московского князя Василия I и навсегда уехала в Москву. Там ей пришлось пережить немало драматических моментов, в том числе и набеги собственного отца на Москву. После смерти мужа до совершеннолетия сына Василия II Софья управляла княжеством, усмиряла удельных князей, в 1451 году руководила обороной Москвы от татар. После смерти Витовта в 1430 году в Литовском княжестве начались усобицы, усилился раскол между православными и католиками, что, в свою очередь, привело к ослаблению Великого княжества Литовского и усилению польского влияния на украинских землях.

Витовтова баня ыне традиционно считается, что поселение, известное как Витольд-Гаммани (Витовтова баня) возникло в конце ХIV в. как таможня для торговли с татарами и что основал ее и назвал своим именем сам Витовт. Вроде бы был здесь целебный источник, в котором можно купаться, поэтому и Витовтова баня. А. Г. Сацкий вообще считает, что топоним «Витовка» произошел от имени польского графа Иосифа де Витте — бывшего Каменец-Подольского губернатора, перешедшего на русскую службу при Г. И. Потемкине. В таком случае возникают обоснованные сомнения и относительно времени ее возникновения в конце XIV века. Действительно, ни в одном документе того времени нет упоминания о Витовке. Можно было бы даже утверждать, что Витовка возникла сразу же после заключения Кучук-Кайнаджирского мирного договора, и основали ее 37 семей, вывезенных из Польши капитаном Филиппом Демским. Можно было бы, если бы не некоторые обстоятельства, вызывающие закономерные вопросы. Совершенно очевидно, что название Витовки связано с Витовтом. Г. Н. Ге в «Историческом очерке столетнего существования Николаева при устье Ингула (1790–1890 гг.)» пишет: «...село Витольд-ГаммаИван Осипович де Витт ни, прозванное нашими сейчас же Витовкою…», т. е. в 1774 году, (Яков Иосифович де Витте) 27

после присоединения к России. Витольд — один из вариантов имени Витаутас наряду с Витовтом. Зачем же понадобилось Витовту давать новому поселению на территории Великого княжества Литовского тюркское название, тем более, что государственным языком Литовского княжества был древнерусский? Это тем более странно, если вспомнить, что Северное Причерноморье отошло к Турции лишь в ХV веке. Называл ли он его вообще своим именем? Что это за баня, что ее стоило бы вносить в название населенного пункта? В связи с этим появились несколько версий происхождения названия Витольд-Гаммани. Версия первая. Относится более ко времени возникновения поселения. Достоверно известно, что Витовт в конце ХIV века в Северном Причерноморье основал всего три города-крепости: Каравул, Дашев (Черный город) и город Святого Ивана. О Витовке не упоминается ни в одном историческом документе того времени. Следовательно, либо само село Витовка появилось гораздо позже конца XIV века, либо его название. Так когда же и под каким названием появилось поселение, названное впоследствии Витольд-Гаммани? В 1398–99 годах, до этой даты или после? Последний вопрос непраздный. В детские годы мне часто доводилось слышать легенду, будто бы село на берегу Бугского лимана подарила своему сыну Витовту его мать, великая литовская княгиня Барута. Есть ли основания верить этой легенде? Посмотрим на факты. В 1369 году великий князь литовский Ольгерд пошел большим походом в степи между Бугом и Днепром. В битве под Синей Водой (река Синюха, левый приток Южного Буга) Ольгерд разбил трех темников Золотой Орды — Хачбея, Кутлуба и Дмитрия. Об этом повествуют Никольская и Рогожская летописи. Разбив князей, Ольгерд двинулся дальше, в глубь ордынских территорий в направлении устья Днепра и Буга. Уже говорилось выше, 28

что во все военные походы Ольгерд ходил вместе с Кейстутом, отцом Витовта. Они были очень дружны между собой и один без другого — никуда. Правобережная Украина стала литовской, хотя войны с ордынцами продолжались. Вполне возможно, что некое поселение, находившееся на берегу Бугского лимана, могло перейти в собственность Кейстута, а от него достаться в подарок Витовту, которому в то время было тринадцать лет. Возможно, тогда оно и стало называться Витовтово село. Откуда оно взялось в 1369 году? Могло остаться как поселение вокруг монастыря, дважды сожженного — в 1232 и 1236 годах, скорее всего, половцами. Монастырь разрушили, но поселение осталось безымянным, пока его не подарили Витовту. Был здесь и родник, на месте которого Потемкин в свое время построил фонтан. Не об этом ли роднике говорил Боплан: «Выше Семенварука по Бугу находится Винараднакрица (орфография Боплана, более известное название — Виноградная Круча) — родник на крутом возвышении. Прекрасное сие место весьма удобно для селения: лес находится под рукою, и можно было бы выстроить мельницы». Если принять эту версию, то поселение возникло гораздо раньше, чем мы думали до сих пор, по крайней мере, века на полтора-два. Версия вторая. Документально подтверждаются следующие события. Летом 1398 года Витовт со своим войском вошел в междуречье Днепра и Бога (Буга) и на правом берегу Днепра распорядился построить каменную крепость. Строительство ее было начато летом того же года, когда христиане почитают память Иоанна Крестителя, поэтому и названа была городом Святого Иоанна. Некоторые исследователи указывают на то, что город Святого Иоанна находился на черноморском (!) побережье устья Днепра. Мог ли город Святого Иоанна превратиться в Витольд-Гаммани и при каких условиях? Во‑первых, картография как наука напрочь 29

отсутствовала в Литовском государстве, расстояния определялись днями пути, а направления — по солнцу и звездам. Во‑вторых, многие исторические события записывались летописцами десятилетия спустя, успевая обрасти легендами и домыслами, и это стали понимать уже в XVIII веке. В 1734 году в Российской Академии решили обратиться к Сенату за разрешением издать русские летописи без всяких изменений, Сенат признал себя в этом вопросе некомпетентным и обратился Святейшему Синоду. Столпы православной церкви заявили, что «это только нанесет ущерб казенному капиталу, так как летописи полны лжи, и кто прочитает первый том, не купит уже второго». Но в любом случае выбор места для строительства крепости над Бугским лиманом был неслучайным и обоснованным. Через эти места проходил Королевский шлях, главный караванный путь, соединяющий Подолье и Киев с Крымом. Он тянулся вдоль Южного Буга, и здесь находилась одна из многих переправ через реку: «На Песчаном Броде глубина Буга не более 5 футов, ширина незначительна, так что самая тяжелая артиллерия может там легко переезжать вброд. Ниже сего места Буг везде судоходен, а выше находятся многие броды» (Г. Боплан). Крепость строилась как таможня для торговли с татарами, слово «таможня» — татарского происхождения и образовано от слова «тамга». Тамгой называли сбор за право торговли, а также металлическую пломбу на товаре, оплаченном пошлиной, или печать. Тамга имеет общий корень со словом «таньга», что значит «деньги», сохранившимся до наших дней в названии национальных валют некоторых стран. В XVI веке литовцы ушли с юга Украины. В ослабленные окраины некогда могучего Великого княжества ринулись татары, а позднее — турки. И топоним «город Святого Иоанна» превратился в более понятный и приемлемый для татар (для торговли с которыми город, собственно говоря, и стро30

ился) Витольд-Гаммани, точно так, как Ачи-Кале стал для нас Очаковом, португальский Лишбоа — Лиссабоном и т. д. Следовательно, о банях и говорить не приходится. Были бы здесь горячие источники, было бы еще понятно, но таковых в нашей местности не обнаружено. Бани же в общепринятом понимании и в те времена были не в диковинку, они были известны еще скифам. Да и какой она должна была быть, чтобы ее увековечить в названии города, да еще и на тюркском языке? Версия третья. Еще один немаловажный момент. А. Г. Сацкий указывает, что слово «гаммани», кроме значения «баня», имеет и более широкое трактование — «купание». Город Святого Иоанна получил свое название в честь Иоанна Крестителя, крестившего Иисуса Христа в водах Иордана, а славянский праздник Купала, на который припадает день Иоанна Крестителя, вообще предполагает совместное массовое купание мужчин и женщин. Исходя из этого, топоним «ВитольдГаммани» можно трактовать не просто как «Витовтова баня», а как «город Витовта, в котором купаются». Вот такую метаморфозу, на мой взгляд, претерпел топоним «город Святого Иоанна» не в дословном, а в смысловом переводе с татарского языка. Что касается собственно топонима «Витовка», то он, как русский вариант Витольд-Гаммани мог существовать параллельно с ним. Славянское население не покидало Витовку ни тогда, когда сюда пришли татары, ни тогда, когда появились их хозяева — турки. Как бы тяжело ни было, сколько бы невольников ни угоняли в рабство татары, но люди отсюда не уходили, и даже православная церковь существовала, что подтверждает метрическая книга 1773 года. В то же время, по версии Г. Н. Ге, в «Историческом очерке столетнего существования Николаева при устье Ингула (1790–1890 гг.)»: «...село Витольд-Гаммани, прозванное нашими сейчас же Витовкою…», т. е. в 1774 году, после присоединения к России земель в Северном Причерноморье. 31

Версия четвертая. Говоря о чем-то, мы часто забываем о многозначности слов. В данном случае слово «баня», кроме значения «помещение, в котором моются с помощью пара», имеет еще и значение «купол», в частности купол церкви. Как правитель Витовт укреплял границы государства, а как христианин — границы веры. Поэтому на месте разрушенного когда-то монастыря он и возвел церковь, купол которой — баня — был виден издалека. В татарском языке, видимо, слово «баня» имело только одно значение, поэтому они и перевели название Витовтова баня на свой язык дословно — ВитольдГаммани. Ни одна из версий документального подтверждения не получила, поэтому пришлось продолжить поиск правильного решения этой исторической задачи. Так появилась версия пятая. Собственно говоря, это и не версия, а свидетельства людей, живших в те времена. Те, кто интересуется историей нашего края, привыкли к утверждению, будто Витовтова баня — название оригинальное и единственное в своем роде. Увы, это не так. Литовский вельможа Михалон Литвин в своей книге «Мемуары, относящиеся к истории Южной Руси» писал, что «там и ныне (середина ХVI века. — Н. П.) существует сводчатое помещение из цельного камня, которое и нами, и жителями Таврики (Tavricani), и греками называется Витординской баней (balneum Vitordinum). И говорят, что здесь останавливался сборщик налогов (publicanus) великого князя Литвы, собиравший пошлину. Так что если кто-нибудь не уплатил пошлину или был уличен в беспошлинном провозе товаров, на того налагался штраф, а все его добро изымалось для Киева. Этот закон, называемый осменничество (Ossmicztwo), поставленный с целью обуздать сарацинскую (Saracenicae) алчность и служивший много веков, не так давно начал выходить из употребления». Речь идет о Таване — левом притоке Днепра. Другой мемуарист, Мартын Броневский, посетивший Крым в 1578 и 1579 гг., сообщает, что при Витовте была построе32

на «баня» — таможня — и каменный мост на Буге. Паломник Зосима в своих записках указывал, что еще в начале ХV века Буг неподалеку Брацлава пересекал великий купеческий путь из Киева в Белгород (на Днестре). Здесь была еще одна Витовтова баня. Ф. Брун утверждал, что эта переправа через Буг позже стала известна как Витовтов брод. Как видно, указано несколько мест расположения Витовтовой бани. Следовательно, Витовтова баня — это само здание таможни, в котором таможенник жил и собирал пошлину с купцов. Позднее название учреждения распространилось на название поселения. Витовтовых бань было несколько. Таможни ставились на большом купеческом пути при пересечении им рек: на реке Тавань, две — на Буге и одна — Витольд-Гаммани — на берегу Бугского лимана. Таможни — нововведение Витовта, поэтому их и назвали его именем. Как бы там ни было, но за три с половиной века своего существования, до прихода русских, поселение пережило немало сложных и драматических моментов: уход литовцев и появление татар, недолгое присутствие поляков и вторжение турок, казачью вольницу, приход русских войск и многое другое. В 1475 году хан Менгли-Гирей I принял протекторат Турции, и с этого времени крымские татары почувствовали себя хозяевами на наших землях. Они безнаказанно грабили города и уводили с собой невольников. Дикое Поле татары проходили своими проторенными дорогами, обходя реки. Одна из таких дорог — Черный шлях — проходила между Днепром и Бугом, Кучманский — между Бугом и Днестром. Кроме того, они имели множество ответвлений и отворотов в различных направлениях. Были и другие татарские дороги, более удаленные от нас. Таким образом, ни одно поселение не оставалось вне контроля Орды. Любопытно посмотреть на татар в походе. Они шли широким фронтом, по 100 всадников в ряду. Каждый вел еще по два коня. В глубину такой строй достигал от 800 до 100 рядов и растягивался на 10-15 километров. 33

«Это потрясение для того, кто видит это впервые, ибо 80 тысяч всадников имеют более 200 тысяч коней, которые покрывают степь гуще, чем деревья в лесу… Издали кажется, что это на горизонте словно туча собирается и наводит страх и на самых отважных», — так рассказывает об этом Боплан. Углубившись на 30-40 километров в глубь чужой территории, Орда останавливается, фланги ее расходятся вправо и влево. Отряд в 10 тысяч человек делится на меньшие, в 500-600 всадников, они разбегаются в разные стороны и грабят все, что встречается на пути. По их возвращении в дело вступают следующие два отряда по 10 тысяч, так что на грабеж выходят всегда свежие силы. Так же действуют и совсем маленькие отряды численностью не более 400 всадников. Они разбегаются в разные стороны, дробясь на совсем маленькие группы, до десяти человек каждая. Через определенное время они встречались в условленном месте и возвращались с награбленным добром домой. Возникновение казачества положило начало многолетней борьбе украинцев за свою независимость. Но это все еще впереди, а пока Витовтова баня живет своей беспокойной жизнью. В это время ей пришлось ненадолго сменить название. Французский инженер Гийом Левасер де Боплан, находившийся на службе польского короля Сигизмунда III, в 1630–1648 годах руководил строительством крепостей на юге Украины. Он составил подробную карту украинских земель, на которую нанес и Витольд-Гаммани под названием Виноградная Круча. Боплан склонен был давать населенным пунктам свои названия, игнорируя уже существующие. Возможно, на него произвели впечатление виноградники, которые возделывали местные жители, или продукт брожения виноградного сока. Во второй половине XVII века начинается постепенная экспансия России в Украину и Крым. Завоевание южных земель началось в 1709 году с уничтожения Запорожской Сечи за сообщничество казаков с Мазепой. Известно, что после пораже34

ния в Полтавской битве 1709 года шведский король Карл XII с Мазепой во время бегства в Турцию переправлялись через Южный Буг в районе Витольд-Гаммани. К этому времени реки юга Украины были поделены между казацкими куренями. На Южном Буге стояли предположительно три казацких куреня: Прогнойский, Виноградовский и Кисляковский. В некоторых краеведческих работах речь идет только о первых двух, хотя справедливости ради нужно сказать, что количество куреней в казачьем войске в разные годы было разным. После разрушения Сечи казаки стали под покровительство крымского хана и расположились в урочище Алешки в устье Днепра, однако в 1734 году казачьи атаманы присягнули на верность императрице Анне Иоановне. Сечь перешла под русское подданство, все земли запорожцев перешли во владение России, за исключением небольших владений на берегу Буга (в том числе туркам осталась и Витовтова баня). Но запорожцы умудрялись не только воевать с турками, но в то же время арендовать у них земли и водные пространства для разведения скота, рыбной ловли, добычи соли и т. д. В 1753 году началось строительство форта Святой Елизаветы (ныне г. Кировоград). Но, как отмечает К. Валишевский, «запорожцы смотрели подозрительно на эту постройку. Порта (Турция) тоже обеспокоилась ею, и работы пришлось остановить. Но дело было лишь отложено. Уже раскинуты были сети, которые вместе с Запорожьем должны были постепенно захватить и Крым». Будь императрица Елизавета Петровна порешительнее, возможно, история нашего края была бы иной. Но История — дама капризная и всегда движется неизведанными путями.

Литовский Витаутас — русский Витовт итовские князья всегда были больше русскими, чем литовцами, и на этот факт ученые давно уже обратили внимание. Хлебниковская летопись XVI века считала литовские племена славянскими. В битве на реке Стреве в 1348 году войско Великого княжества Литовского потерпело поражение от 40-тысячной армии крестоносцев. Некий Герман из Вартберга рассказывает, что в этой битве «пало более 10000 литовцев и русских, призванных на помощь из различных мест, как-то: Лантмара (Владимира), Брейзике (Бреста), Витебска, Смоленска и Полоцка. Нармант, король русский, брат Алгерда и Кейнстута, литовских королей, был также убит в этом сражении». Великое княжество Литовское кроме не очень обширных канонических литовских земель владело землями Черной и Белой Руси, частью земель нынешних России и Украины. Со своими соседями Литва поддерживала самые тесные отношения, в первую очередь — торговые и многие другие. Литовские князья первыми приходили на помощь русским в их борьбе против общих врагов. И всегда были надежными союзниками! Литовцы не только защищали русские земли от Черного моря до Балтийского, но и приумножали их. Вспомним Альгирдаса (Ольгерда) и Витовта. Именно Витовт продолжил дело Ольгерда и очистил от захватчиков территорию современной Украины. Здесь он построил крепости для обороны границ и таможни для торговых людей, что, несомненно, способствовало укреплению литовско-русского государства. А о том, что государство было именно литовско-русским, говорит еще и тот факт, что печати Витовта и его зятя московского князя Василия I были очень похожими. 36

К слову сказать, великий князь Альгирдас был по своей сути русофилом. Он был православным, первая и вторая его жены были русскими княжнами, его дети носили русские имена. Он позаимствовал у Руси государственное устройство и установил его в своем княжестве, приумножал свои земли за счет русских князей и жестоко преследовал подданных за проявления национализма. Через много лет после смерти Альгирдаса неоднократно упоминавшийся нами Михалон Литвин констатировал, что «москвитяне (Moscovitae) хвалятся тем, что от нас переняли законы Витовта (leges Vitowdinas), которыми мы уже пренебрегаем, а от татар — оружие, одежду и способ ведения войны без обозов, [без] редкостных яств и напитков». Но и это еще не все. Архиепископ Афанасий Мартос утверждает, что «монарший титул Гедымина (деда Витовта. — Н. П.) был: «Великий князь литовский и русский» — «Rexn Litvinorum ruthenorumque». Его преемники величались: «Великий князь Литвы и Руси», или «Великий князь Литвы, Руси, Самогитии и Киева». Александр титуловался: «Божией милостью великий князь Литовский, Русский, Жомойтьский и иных». Александр — напомню — это христианское имя Витовта, данное ему при крещении. К слову, литовское имя Витаутас стало Витовтом в русском языке, Вітаўтом — в белорусском и Витольдом — в польском. Многие грамоты великих литовских князей написаны 37

на древнерусском языке и легко читаются без перевода. Некоторые из грамот и государственных актов написаны на латыни или по-польски. Первое издание «Статута Великого княжества Литовского» 1529 года также было написано на древнерусском языке. Деяния Витовта были оценены русскими царями. Мы уже говорили о том, что один из предков Ивана Грозного по материнской линии — Мамай — спас Витовта от гибели или позорного плена после проигранной литовским войском битвы на Ворскле. Татарин получил за это земельный надел и всяческие привилегии, а Русь — первого императора. Эти и многие другие дела Витовта не забылись, и когда в 1862 году готовились отмечать тысячелетие Руси, отлили колокол со 128 фигурами исторических личностей, имевших заслуги перед Россией. Среди этих личностей было всего восемь нерусских, и пятеро из них — литовские князья! Это убийца Миндаугаса Даумантас, Гедиминас, Альгирдас, Кястутис и Витаутас. Россия помнила помощь Литвы в борьбе с татарами, а также ее участие в победоносной Грюнвальдской битве. В Каунасе стоит памятник Витовту. На нем Великий Князь опирается на спины согбенных татарина, русского, немца и поляка. Таким своеобразным способом скульптор показал, кто помогал Витовту быть на вершине власти, кто приходил ему на помощь в трудную минуту. И кого он мог предать без колебаний и угрызений совести. Но к чему осуждать или одобрять то, что сделано? Это — история, и ее надо принимать такой, какая она есть, а не такой, какую мы хотим видеть. Единственное, о чем можно сожалеть, это о том, что уроки истории нас совершенно ничему не учат.

Памятник Витаутасу в Каунасе 39

Науково-популярне видання

Пономаренко Микола Васильович Л егендарні імена

Король Вітовт (російською мовою)

* Коректор Наталя Кочеткова Комп’ютерна верстка Максим Романченко

Підп. до друку 14.05.2010 р. Формат 60×841/16. Папір офсет. Гарн. Octava. Друк офсет. Ум. друк. арк. 2,5. Наклад 400 прим. Зам. № 43.

Видавець і виготовлювач Гудим І. О. 54030, м. Миколаїв, вул. Адміральська, 20 Тел.: (0512) 37-37-18 (0512) 37-27-00 irina.gudym@gmail.com gydim.nikportal.net Свідоцтво суб’єкта видавничої справи МК № 3 від 14.05.02