«Новая газета» №35 (пятница) от 03.04.2020

понедельник

среда

пятница

№ 35 (3045) 03.04.2020 г.

ДНИ ЗАЩИТНИКОВ ОТЕЧЕСТВА

imgpng.ru

Мы должны спасти врачей — тех, кто каждый день спасает нас

«НОВАЯ» — В ПОДДЕРЖКУ ВРАЧЕЙ страницы 6—11, 14—15

2

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

темы недели

В ВОЕНКОМАТ В России начался призыв в армию. Никто не знает, как это делать в условиях эпидемии Президент России подписал указ о весеннем призыве на срочную службу в обычные сроки — с 1 апреля по 15 июля, при этом министр обороны распорядился не отправлять новобранцев в войска раньше 20 мая, а в некоторых регионах военкоматы сообщили, что принимать граждан по повесткам не будут либо до 6-го, либо до 13 апреля. Как будет организован весенний призыв во время эпидемии COVID-19? Получится ли укомплектовать Российскую армию необходимым количеством солдат-срочников и насколько это безопасно?

РИА Новости

И

ВРАЧИ, А НЕ СИЛОВИКИ Президент и общество редко так совпадают в этических и политических оценках бращение президента к народу получилось кратким и содержало только одну фактологическую новость — нерабочая неделя обернулась нерабочим месяцем. Россиянам придется сидеть дома весь апрель. При этом политической нагрузки в этой короткой речи было больше, чем в предыдущем обращении, подробном, наполненном конкретными, в первую очередь экономическими вопросами. Во-первых, Путин вообще не упомянул силовиков в роли спасителей Отечества. Ни армия, ни ФСБ, ни МВД, ни МЧС не названы как основные институты противостояния эпидемии. Хотя известно, с какой настойчивостью силовое лобби пыталось использовать чрезвычайную без кавычек ситуацию для того, чтобы взять страну под сплошной оперативный контроль. Во-вторых, настоящими героями названы врачи и волонтеры. Это тот редкий случай, когда позиции нашей редакции и главы государства совпадают полностью. И не только в формате констатации, но и как требование обеспечить врачей и волонтеров, принимающих первый удар, всем необходимым для защиты от вируса. В-третьих, Путин фактически признал, что в кризисной ситуации боль-

О

нформация о том, что мероприятия по комплектованию Российской армии в этом году могут перенести, появилась в начале весны. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков допускал возможность отмены призыва из-за распространения в стране коронавируса, но говорил, что в Кремле предварительно посоветуются с Минобороны. Однако уже 20 марта министр Сергей Шойгу заявил, что даты будут обычными, добавив, что среди отечественных военнослужащих случаев заражения инфекцией зафиксировано не было, а всех новобранцев будут проверять на новый вирус. Координатор правозащитной инициативы «Гражданин и армия» Сергей Кривенко напоминает, что сроки призыва определены Федеральным законом «О воинской обязанности и военной службе». «Это означает, что вне указанных в законе временных промежутков проведение призыва невозможно. А вот в этих рамках что делать и в какой момент, решает военное ведомство, так же как и распределяет плановое задание по регионам: с одного — столько-то, с другого — другое количество призывников», — объясняет Кривенко.

Вслед за «Красной звездой»

шой стране централизованная диктатура скорее вредит, чем помогает справиться с вызовом. И перезапустил российский федерализм. Главы регионов должны действовать по обстоятельствам, исходя из уровня угрозы и собственных возможностей. Особую политическую поддержку получил, не будучи названным напрямую, мэр Москвы Сергей Собянин, которого политики, ориентированные на силовиков, и прикрученные к ним медиа всю неделю чуть ли не прямо обвиняли в захвате избыточных полномочий и антиконституционном перевороте в отдельно взятом городе. Нет, сказал Путин, Москва приняла на себя основной удар и наиболее жесткие ограничения оправданны. Есть надежда, что нерабочий месяц поможет остановить развитие эпидемии. Но очевидно, что он нанесет жесточайший удар по экономике и по доходам граждан. Президент пообещал, что их поддержат, но в этот раз без конкретики. И это третья категория людей, принимающих на себя основной удар общей беды. О них, как и о врачах и волонтерах, мы будем рассказывать вам в первую очередь. «Новая газета»

31 марта в газете «Красная звезда» вышло интервью начальника ГОМУ Генштаба ВС генерал-полковника Евгения Бурдинского, в подводке к которому было указано, что министр обороны Сергей Шойгу распорядился не отправлять новобранцев в войска ранее 20 мая из-за пандемии коронавируса. «Внесены коррективы в сроки начала работы призывных комиссий и даты отправок новобранцев в войска в связи с пандемией коронавируса», — отметило издание. При этом отдельно такой документ не публиковался ни на сайте «Красной звезды», ни где бы то ни было еще. Председатель специализированной коллегии адвокатов «Призывник» Аркадий Чаплыгин объясняет, что много нормативных актов в структуре Минобороны распространяется путем направления шифрограмм и телефонограмм. «Министр или кто-то из чиновников ведомства звонит в штаб округа, наговаривает текст, после чего конспект рассылается по военным комиссариатам, военным частям и так далее. Текст содержит в себе некоторую норму — например, не осуществлять отправку в войска ранее 20 мая. Это регламентируется устными распоряжениями — ситуация достаточно типовая. Остается только надеяться, что если министр дал такую телефонограмму, то так оно и будет, но никто не гарантирует, что завтра министр не передумает и не даст совершенно другую телефонограмму», — отмечает Чаплыгин.

Сам Евгений Бурдинский пояснил в интервью «Красной звезде», что графики работы призывных комиссий составлены с учетом разграничений по датам явки призывников, и довольно подробно рассказал о мерах предосторожности в связи с пандемией, но не назвал конкретные даты призывных мероприятий. «Организовано раздельное посещение военных комиссариатов с использованием запасных выходов. Имеющие право на освобождение или отсрочку будут приниматься отдельно от тех, кто готовится пополнить армейский строй», — сказал Бурдинский. Он отметил, что регламент работы изменили, чтобы граждане не приходили одновременно в военные комиссариаты. На призывные и сборные пункты призывников будут перевозить на автотранспорте, прошедшем специальную дезинфекционную обработку (обработку будут проходить и все помещения, отмечал он). Также уже определены учреждения здравоохранения, куда будут направлять людей с признаками коронавируса, и организации Роспотребнадзора, где будут проводить тестирование. О полной приостановке работы комиссий и военкоматов непосредственно с гражданами на какой-либо срок в интервью Бурдинского речи не идет. Однако, по данным «Новой газеты», московские военкоматы находятся на карантине до 6 апреля, это подтвердили редакции в Кунцевском военном комиссариате. В Минобороны «Новой газете» сообщили, что военкоматы «работают штатно и будут принимать граждан с 6–7 апреля». В Ярославле весенний призыв был приостановлен до 14 апреля. Военный комиссариат Астраханской области выпустил постановление о том, что все призывные мероприятия они начнут не раньше 13 апреля.

Призыв начат, но не идет В Петербурге весенний призыв в армию был также приостановлен. Изначально об этом на брифинге в Смольном заявил военный комиссар Сергей Качковский. «На сегодняшний день до 6 апреля никакие призывники не вызываются на призывные комиссии. Сотрудники работают с документами. Вызов будет проводиться после улучшения эпидемиологической ситуации в городе», — заявил он. По данным военных, в рамках весеннего призыва в Петербурге должны были отправить в армию около трех тысяч человек. Однако уже 1 апреля стало известно, что и в Москве, и в Санкт-Петербурге пускать призывников в военкоматы начнут с 13–14 апреля. Как объясняет адвокат Аркадий Чаплыгин, до 30 марта военные комиссариаты Петербурга уверенно положительно отвечали на вопрос о том, будут ли они

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

РИА Новости

ЧЕРЕЗ ЧЕРНЫЙ ХОД

работать с 1 апреля и будет ли проводиться призыв. 30 марта сотрудники вышли на работу, и через недолгое время после начала работы военного комиссариата поступила команда от военного комиссариата Санкт-Петербурга ее прекратить. «Я позвонил в военный комиссариат Санкт-Петербурга, они сослались на телефонограмму штаба Западного военного округа, согласно которой до 13 апреля включительно приостанавливаются какиелибо мероприятия, связанные с призывом, и военные комиссариаты не будут вести прием граждан. Соответственно, военные комиссариаты не работали полдня 30 марта, не работали 31 марта и 1 апреля», — рассказывает Чаплыгин. Однако 31 марта поступила информация от замначальника штаба Западного военного округа (ЗВО) по организационномобилизационной работе Юрия Брезгина о том, что, несмотря на ранее сделанные заявления, военные комиссариаты в Петербурге приступают к плановому приему граждан, и никакого приостановления мероприятий, связанных с призывом в Санкт-Петербурге, быть не может. В военном комиссариате Петербурга до сих пор опровергают его слова, говорит Чаплыгин, поэтому сложилась такая двусмысленная ситуация, когда, с одной стороны, штаб настаивает на приостановлении мероприятий, связанных с призывом, и тот же самый штаб настаивает на том, чтобы приостановление не производилось. «Военный комиссариат СанктПетербурга пока достаточно достойно себя ведет и не пускает призывников в военкоматы. Что будет дальше — совершенно непонятно», — говорит Чаплыгин. Он поясняет, что медицинское освидетельствование не может проходить так, чтобы призывники не скапливались массово в одном помещении. Так, например, каждый военный комиссариат в Петербурге обслуживает несколько призывных комиссий. «Допустим, крошечный военный комиссариат Невского района, обслуживающий 6 или 7 призывных комиссий, что из себя представляет? Это старое здание с узкими коридорами. Во время призыва люди

стоят в этих коридорах, плотно соприкасаясь друг с другом, кабинеты крошечные. Работать так, чтобы люди находились там как минимум на расстоянии одного метра, просто невозможно. Поэтому, безусловно, военкоматы будут рассадником коронавируса», — резюмирует адвокат.

Мероприятия на пике эпидемии В связи со сложившейся ситуацией 1 апреля российские правозащитники попросили перенести начало весеннего призыва в армию для предотвращения распространения нового коронавируса. Как говорится в их обращении на сайте «Мемориала», правозащитники просят российские власти «проявить гражданскую ответственность, не перечеркивать все те действия, которые направлены на организацию карантина населения, и отложить начало призывной кампании до окончания карантинных мероприятий». Как поясняет Сергей Кривенко, сами призывные мероприятия для каждого молодого человека длятся примерно месяц: это целая процедура, начиная от вручения повестки, посещения военкомата для медицинской комиссии, куда тоже надо несколько раз прийти, потом — посещение призывной комиссии, затем — контрольный вызов, в конце — отправление на сборный пункт. «То, что министр решил, что отправка в войска начнется не раньше 20 мая, значит, что сами мероприятия призывные должны начаться около середины апреля, когда ребят начнут вызывать в военкоматы. Эксперты говорят, что пик заболеваемости коронавирусом в России придется на конец апреля. Это первая наша озабоченность. Как будут проводиться мероприятия и как будут проводиться вызовы в условиях объявленного карантина, самоизоляции и запрещения покидать место жительства? Причем по закону повестки должны выдаваться непосредственно в руки, а это значит, что сотрудники военкоматов должны ходить по домам.

Минобороны на фоне этого нас утешает и говорит о том, что оно предпримет все меры для непопадания вируса в войска. Это разумные меры, и можно, наверное, надеяться, что так и будет. Но проблема заключается еще и в том, кто обезопасит общество. Ведь если 135 тысяч человек должны быть за время весеннего призыва призваны в войска, это значит, что около миллиона будут вызваны в военкоматы», — говорит он. Например, в Москве за один призыв призывается 3–4 тысячи человек, а проходят через военкоматы 30–40 тысяч граждан, поясняет Кривенко. «И тут нам говорят, что для новобранцев в армии будет двухнедельный карантин. Это очень хорошо, а будет ли двухнедельный карантин просто для тех, кто пришел в военкомат, но направлен в войска не был? Они могут заразиться и принести это домой. Поэтому мы предлагаем начать призывные мероприятия с середины мая: может уже и эпидемия пойти на спад, и за два месяца вполне реально призвать необходимое количество, пропускная способность военкоматов исторически говорит о том, что это возможно», — резюмирует правозащитник. Как рассказал «Новой газете» военнослужащий-срочник из воинской части в Калужской области, его дембель назначен на 6 июля. В части карантин, увольнения в город запрещены, как и встречи на КПП. «Но дембель не перенесут, — уверен он, — а про призыв ничего не говорят, по нашей части на призывные отправляются только под конец апреля».

Повестки на 6 апреля В переносе каких-либо мероприятий в армии сомневаются и сами призывники. Так, 22-летний молодой человек из Санкт-Петербурга говорит, что уже пару лет пытается подтвердить заболевания в военкомате (стоит на учете как астматик и имеет подтвержденную гипертонию). «Моя повестка на медицинское освидетельствование на 6 апреля, мне не звонили, не отменяли,

3

хотя я в состоянии, близком к панике, из-за этого, — говорит он. — Уже давно на выходе из военкомата случаются панические атаки. Там мне говорили, что у меня нет заболеваний и я все выдумал. Летом подал апелляцию за день до отправки на службу. Вместе с парнем, у которого подтвердили порок сердца».

2 апреля призывник позвонил в военкомат сам, где ему сообщили, что как раз 6-го числа начинают работать, поэтому у него не меняется ничего. «Это значит, что всех с предыдущих дней перевели на 6-е, поэтому будет раза в два больше людей», — предполагает он. За свой призыв опасается и 23-летний москвич. «Заканчиваю магистратуру, и после должны забирать. 6 апреля у меня медкомиссия, должен буду показать справки, у меня сирингомиелия, надеюсь, что не возьмут, но кто их знает, особенно с нашим военкоматом», — говорит он. По его словам, явиться в военкомат 6 апреля теоретически нужно обязательно, но на фоне вируса никто не говорит, надо приходить или не надо, а на звонки в военкомате не отвечают.

24-летний молодой человек из Тарусы (город в Калужской области) никакой информации от военкомата, включая повестки, не получал. «У самого никакого желания туда отправляться за информацией нет, тем более что сейчас с учетом мер, направленных на ограничение передвижений, это не особо-то и верный вариант взаимодействия. Вызывал небольшое смущение факт, что призыв будет проходить «как обычно», да и как-то не внушают никакого доверия те переносы, которые есть на данный момент», — говорит он. Он отмечает, что во время призыва в мелких городах не собирается очень много людей: «Хотя опять же даже там человек 10–15 в коридорах находится, что уже не гарант безопасности сейчас». Кроме того, он опасается, что найдутся те, кто будет искать способ заразиться, если не будет дальнейших переносов или отмен призыва, «в итоге просто станут ходячими бомбами замедленного действия с поражением в 135 тысяч человек — медицинского состава комиссий, работников военкоматов». На вопрос о том, чем действительно опасна нынешняя ситуация для призывников, Аркадий Чаплыгин отвечает, что злоупотребления не заставят себя ждать. «Приходит некий призывник в военный комиссариат, видит надпись на дверях «Приема нет», дверь закрыта или его просто не пускают на освидетельствование, повестку никто не отмечает, потому что некому, призывник уходит домой, проходит несколько месяцев, и ему вменяют неявку по повестке, а это уголовно наказуемо. Мы, конечно, запросили копию телефонограммы штаба округа, для того чтобы обезопасить наших призывников, и подали заявление в военный комиссариат Санкт-Петербурга с просьбой разъяснить, действительно ли до 13 апреля призыв граждан не ведется, но они обязаны ответить в течение месяца», — говорит Чаплыгин. По его мнению, благоприятный для призывников сценарий — если карантин будет продлен, прием в лучшем случае будет вестись в мае, в штатном порядке люди будут призываться на военную службу, несогласные с решением будут обращаться в вышестоящую призывную комиссию или в суд. «То есть будет происходить то же самое, что происходит каждый призыв, только со сдвигом на месяц. Тем более что весенний призыв самый длинный из двух — три с половиной месяца по сравнению с тремя месяцами осеннего призыва. Так что этот сдвиг на один месяц не собьет планы военного ведомства по призыву, и он все равно будет выполнен», — уверен адвокат.

Александра ДЖОРДЖЕВИЧ, «Новая»

4

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

бешеные деньги

Юлия ЛАТЫНИНА обозреватель «Новой»

«

Reuters

К

итай, вышедший из эпидемии коронавируса, как раз сейчас перезапускает свою экономику, и дешевая нефть для него суперважна. Для всех остальных решение это обернулось катастрофой. Нефть рухнула, рубль — тоже. Российский URALS торгуется с дисконтом к BRENT по 4–5 долларов за баррель (в лучшие времена дисконт составлял 2 доллара). Даже с таким дисконтом продать его нельзя: саудиты агрессивно выдавливают Россию с европейских рынков, предлагая свою нефть по бросовой цене. В игру вступила Нигерия, нефть которой в весенне-летний период даже лучше саудовской. Хранилища забиты под завязку: в США Mercuria Energy приплачивает тем, кто вывезет у нее нефть. Саудиты, объединившись с эмиратами, ищут, по слухам, дубайские счета друзей Путина и сливают информацию США. Кремль обрывает телефон Белого дома, пытаясь улестить Трампа повлиять на саудовского принца, но принц закусил удила и не согласен не то что на личные встречи, а даже на «встречи экспертов». Хранить нефть негде: в России — вообще негде, потому что в России, в отличие от Запада, система огромных нефтехранилищ просто не развита. На Западе — потому что нефтехранилища забиты под завязку, фрахт танкеров (которые используют как хранилища) взлетел в разы, и если раньше фрахт в высокой цене нефти занимал гроши, то теперь, когда нефть рухнула, а фрахт вырос, это серьезная статья расходов. России — хреново, саудитам — плохо, да и американцам не здорово: настолько, что Трамп, первоначально отнесшийся к падению цен с энтузиазмом (для автомобилистов — прекрасно!), в конце концов напрягся и принялся звонить Мухаммеду бен Салману в пять утра по Вашингтону. Есть только одна страна, которая является абсолютным нетто-выгодоприобретателем от поразительного решения Игоря Сечина, — это Китай. Как раз когда цены убились, Европа рухнула, Китай закупил рекордные 1,5 млн тонн российской нефти по бросовым ценам. Китаю как раз сейчас это и нужно. Он объявил об окончании эпидемии коронавируса, запускает свою промышленность снова, дешевая нефть ему очень кстати, он набивает хранилища впрок и, по оценкам Wood Mackenzie, поместит в них в этом году 1,15 млрд баррелей, которых хватит на 83 дня, против 900 млн баррелей в прошлом году и 200 млн баррелей в 2014-м. Решение Сечина уронило нефть ровно тогда, когда Китаю очень надо оправиться от эпидемии, и обеспечило китайской экономике хороший здоровый рост за счет 140 млн россиян, чьи кошельки похудели в долларах на четверть. Китайская помощь вообще будет нужна закредитованной «Роснефти». Впрочем, нельзя сказать, что катастрофа так уж повредила и самой «Роснефти». Ровно наоборот — она послужила дополнительным поводом

Танкер с нефтью в китайском порту

СЕЧИН И КИТАЙ для того, чтобы не только избавиться от неудачных вложений, но и получить взамен ценные активы (которые, кстати, можно предложить Китаю). Я имею в виду, разумеется, фантастическую сделку с Венесуэлой. «Роснефть» вложила в Венесуэлу, по оценкам Reuters, 9 млрд долл. О том, что случилось с этими деньгами еще к 2015 году, повествует расследование Reuters, основанное на внутренних мемо самой «Роснефти». Российские деньги уходили как в песок, нефти добывалось куда меньше, чем предполагалось, венесуэльские партнеры не могли найти для добычи даже самого простого бурильного оборудования, но зато просаживали миллионы долларов якобы на «социальные проекты» в месте, где жили несколько сотен человек. С 2015 года, напомним, дела стали не лучше, а президент Мадуро, вместо того чтобы платить нефтяным инженерам зарплату, ввел на месторождения армию, после чего нефтедобыча рухнула снова, потому что венесуэльские солдаты, как ни странно, не являются инженерами. Любая частная компания, вложив в такое 9 млрд долл., попала бы в затруднительное положение, но не «Роснефть». На прошлой неделе она просто передала свои венесуэльские активы российскому государству под предлогом защиты

РОССИИ — ХРЕНОВО, САУДИТАМ — ПЛОХО, ДА И АМЕРИКАНЦАМ НЕ ЗДОРОВО

от американских санкций: ведь Мадуро после того, как с торговлей нефтью не сложилось, перешел на кокаин, и в связи с этим сейчас очень интересует американское правосудие. Но нет, акции были не просто списаны. Взамен «Роснефть» получила от государства на одну из своих дочек 9,6% акций «Роснефти». Сам факт этой сделки, конечно, поражает воображение. Обычно, когда люди вывозят мусор, они платят за эту процедуру, а не получают, наоборот, деньги от мусорщика. Это как если бы вы вычерпали из своего септика 20 бочек говна и свалили его на участок начальника, а утром начальник пришел бы к вам и заплатил бы за эту нежданную радость. Но еще поразительней тот факт, что в результате этой сделки государство утратило контрольный пакет «Роснефти», и «Роснефть» теперь имеет полную возможность эти акции продать каким-нибудь непрозрачным покупателям: так же, как до этого 19,5% акций «Роснефти» было продано Glencore и катарскому государственному инвестиционному фонду. Напомню, что сейчас — благодаря все тому же решению Сечина — этот пакет «Роснефти» (9,6%) рухнул в цене до 306 млрд руб. (по состоянию на 27 марта). Самое время срочно продать его в хорошие руки со словами «а то у нас нет денег». Можно предположить, что как раз переход пакета из рук государства и был главной целью всей этой сделки, а возможность по ходу списать венесэльские активы — это так, дополнительный бонус. Венесуэла — не единственная сделка такого рода у «Роснефти». Еще 3–4 млрд

Одна страна неизмеримо выгадала от решения главы «Роснефти» Игоря Сечина выйти из переговоров с ОПЕК долл. «Роснефть» засадила в Иракский Курдистан, благо Мустафа Барзани, основатель клана Барзани, правящего Иракским Курдистаном, 12 лет провел в сталинском СССР и щеголял в 1947-м на снимках в военной форме Красной армии. Как недавно выяснил Bloomberg, за эту сделку «Роснефть» отстегнула какому-то неизвестному физическому лицу 250 млн долл. платы за консультационные услуги. Итак, подводя итоги. Решение выйти из переговоров с ОПЕК обрушило нефть и рубль как раз тогда, когда в мире и России случился полный коронавирусец; оно лишило россиян четверти зарплат в долларах, а Кремль лишило привычного источника денег для помощи населению ровно тогда, когда эта помощь срочно понадобилась. Никакого триумфа над американцами и саудитами не получилось. Напротив, Кремль ищет помощи у Трампа, причем Мадуро уже сдан ему с потрохами, а саудиты по-прежнему от переговоров отказываются. Единственный бенефициар — Китай. Ну, да еще сама «Роснефть», которая в эту тяжелую минуту не просто сбросила балласт, но и получила в обмен на этот балласт независимость от государства. В принципе, замечательная бизнес-модель: чем сложнее положение госкомпании, тем, оказывается, проще вывести эту компанию из-под контроля государства. И как называются люди, которые это делают? Правильно, государственниками и патриотами. Согласитесь — нельзя же их назвать бизнесменами.

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

красная кнопка

Александр ПАНОВ соб. корр. «Новой» Вашингтон

ОТКРЫТИЕ АМЕРИКИ

Т

елефонный разговор Трампа и Путина (по инициативе американской стороны) породил у производителей американского сланца надежды на то, что при посредничестве США Россия и Саудовская Аравия договорятся о стабилизации мировых цен на нефть. А российский грузовой самолет Ан-124 «Руслан» с медицинскими повязками и прочим оборудованием для дезинфекции, приземлившийся в среду в нью-йоркском аэропорту имени Джона Ф. Кеннеди, лишил дара речи как пентагоновских «ястребов», так и вашингтонских «кремленологов». Они предупреждают президента: Владимир Путин сделал очередной эффектный пропагандистский ход, отправив Америке помощь. Главные темы телефонной беседы двух президентов Трамп (что необычно) анонсировал заранее: сотрудничество в борьбе с коронавирусом, мировые цены на нефть, санкции и Венесуэла. Владимир Путин предложил Америке гуманитарную помощь, Трамп ее принял. В первый раз два президента говорили на фоне пандемии, унесшей более 47 тысяч жизней во всем мире (данные на 1 апреля).

Россия направила в США гуманитарную помощь, а президенты двух стран поговорили о нефти

45-му президенту США снова пришлось объясняться с журналистами: «Ладить с Россией — это хорошо. Я говорил это постоянно во время (предвыборной) кампании, а затем эти паршивые политики завели одно и то же: Россия, Россия, Россия. Честно говоря, у США проблем с другими странами больше, чем с Россией. Они хотели бы торговать с нашей страной. Но вы знаете, это было очень затруднено бессмысленной чушью, которая оказалась полным обманом». Под чушью, обманом и «охотой на ведьм» Трамп подразумевает расследование спецпрокурора Мюллера о «сговоре его предвыборной команды с Москвой, повлиявшей на исход выборов». Следствие решило: сговора не было, но вмешательство было. Между тем для здешних СМИ и для критиков Трампа гуманитарная помощь из России стала по меньшей мере неожиданностью. «Вашингтон пост» пишет: «Мысль о том, что Россия, находящаяся под режимом санкций США за вмешательство в президентские выборы 2016 года и аннексию Крыма в 2014-м, направила медицинскую помощь в гигантском военном самолете самой могущественной стране на земле, кажется удивительной». Аналитик вашингтонского Фонда Карнеги Эндрю Вайс написал в твиттере: «Это — безумие», назвав акцию кремлевской пропагандистской уловкой. «Это — подарок для Кремля, а не от него» — так оценивает ситуацию бывший командующий армии США в Европе Бен Ходжес. «Пропагандистский ход Путина, — заявил британский эксперт Эндрю Фоксалл, — имеет цель продемонстрировать, что в условиях глобального кризиса действия автократических режимов могут быть эффективнее, чем у государств, гордящихся своей демократией». А массам россиян, полагают эксперты, послан такой сигнал: у американцев еще хуже, мы им помогаем, а не они нам. «Бойтесь злых самаритян», — пишет издание the Foreign Policy, отмечая, что

EPA

Бойтесь «злых самаритян»

«

«БОЙТЕСЬ ЗЛЫХ САМАРИТЯН», — ПИШУТ АМЕРИКАНСКИЕ СМИ. АНАЛИТИКИ СЧИТАЮТ, ЧТО КРЕМЛЬ ХОЧЕТ СНЯТЬ САНКЦИИ, ВОЕННЫЕ — ЧТО СОБИРАТЬ РАЗВЕДДАННЫЕ

гуманитарная помощь от КНР и РФ может иметь «совсем не альтруистические мотивы». Американские СМИ отмечают, что российские власти отправляют сотни коробок с масками в то время, как их не хватает в собственной стране. При этом ранее Москва отправила 15 самолетов с медицинским оборудованием, военными вирусологами и эпидемиологами в Италию. Там были грузовики с надписью «Из России с любовью», а российское ТВ много раз показало некоего итальянца, сворачивающего флаг Евросоюза и разворачивающего российский стяг. Однако американские СМИ напоминают, что 80% российских поставок в Италию были бесполезны или малопригодны. «Другими словами, доставка была скорее предлогом», — сказал чиновник итальянского правительства ведущей газете La Stampa. По его словам, российская поставка содержала, например, оборудование для бактериологической дезинфекции и полевую лабораторию для химико-биологической стерилизации, а не вентиляторы и средства индивидуальной защиты, столь необходимые итальянцам. Газета отметила, что медицинские эксперты были направлены российским Министерством обороны,

а не Министерством здравоохранения. Присутствие российских военных в стране НАТО, особенно вблизи авиабазы США, вызывает опасения, что русские будут использовать свое пребывание для сбора разведданных, отмечает the Foreign Policy. Аналитики предполагают, что Кремль рассчитывает повлиять на снятие американских (а в случае Италии — европейских) санкций. Помимо санкций, связанных с выборами в США и Крымом, санкции в энергетике лично затрагивают ближний круг президента Путина: венесуэльская нефть, газопровод «Северный поток — 2», препятствия иностранным инвестициям в арктические нефтегазовые проекты и российский сланцевый сектор.

Сенаторы рады Джон Хувен и Кевин Крэмер, сенаторы-республиканцы из штата Северная Дакота, где массово производят сланцевую нефть, назвали разговор Трампа с Путиным обнадеживающим. Нефтяная ценовая война между Россией и Саудовской Аравией ударила в первую очередь по их избирателям. Законодатели, ругавшие Трампа за

5

пассивность, теперь рады, что президент обещал вмешаться и что-то сделать с ценой на нефть, которая, по его образному выражению, сегодня кое-где «стала дешевле воды». Цена на нефть в 20 долларов за баррель парализует бизнес сланцевых компаний. Самый важный итог беседы двух президентов — стороны «договорились о важности стабильности на мировых энергетических рынках», заявил официальный представитель Белого дома Джадд Дир. Позже Трамп сказал журналистам, что он разговаривал по телефону не только с Путиным, но и с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом бен Салманом. «Мы все соберемся вместе и посмотрим, что можем сделать, потому что вы теряете (из-за низких цен) индустрию, тысячи и тысячи рабочих мест», — сказал Трамп. Он добавил, что «две страны уже обсуждают это». Между тем Саудовская Аравия угрожает в мае увеличить свой экспорт еще на 600 000 баррелей в сутки. Обозреватель Bloomberg Джулиан Ли отмечает, что с массовым падением спроса на нефть в результате пандемии вируса COVID-19 нельзя справиться с помощью санкций и корректировки рынка. Аналитики Goldman Sachs считают, что спрос на нефть со стороны авиакомпаний, на чью долю приходится около 16 миллионов баррелей суточного мирового потребления, может никогда не вернуться на прежний уровень. По оценкам Goldman Sachs, мировой спрос на нефть на этой неделе снижается на 26 млн баррелей в день, или на 25%. Это больше, чем совокупное потребление США, Канады, Мексики, Центральной Америки и всего Карибского бассейна. Как пишет Bloomberg, замминистра энергетики РФ Павел Сорокин заявил на прошлой неделе, что Россия ожидала, что цены на нефть упадут до 30 долларов за баррель в результате провала сделки с ОПЕК+. Бюджет России становится дефицитным, когда цены падают ниже 40 долларов за баррель нефти марки Urals (такая же цена является критической для американских производителей нефти из сланца). Иными словами, после выхода России из ОПЕК+ все пошло не так, как ожидалось. Поэтому и звонок Трампа Путину пришелся «очень кстати». По словам Андрея Кортунова, директора Российского совета по международным делам, которого цитируют американские СМИ, «Кремль рассматривает сам призыв как своего рода дипломатическую победу, попытка Трампа обратиться за помощью к России в прекращении нефтяного кризиса может позволить Путину занять более сильную позицию, даже если понадобится пойти на некоторые уступки». Между тем скептики считают, что при наличии длинного списка взаимных претензий и отсутствии доверия политических элит двух стран расчет на прорыв в двусторонних отношениях сейчас кажется фантастикой — гораздо большей, чем прилет в Нью-Йорк «Руслана» с грузом гуманитарной помощи трамповской Америке от путинской России.

Когда верстался номер Госдеп США выступил с уточнением: медицинское оборудование, доставленное накануне из России, было «приобретено» Соединенными Штатами и передано Федеральному агентству по чрезвычайным ситуациям, сообщила официальный представитель Госдепартамента Морган Ортэгус. Уточнение важное, хотя несколько запоздалое, учитывая волну критики, которую получил Белый дом от прессы и экспертов по России в связи с «подарком», который они назвали «пропагандистской акцией Кремля».

6

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

главная тема/спасти врачей

«

EPA

В

о всем мире за три месяца эпидемии коронавирус унес жизни больше 40 тысяч человек (0,0005% населения Земли). Италия пострадала от коронавируса больше всех других стран мира. По состоянию на 1 апреля в Италии более 105 тысяч заболевших, 16 тысяч выздоровевших и 12 428 погибших. Главным эпицентром инфекции стала Ломбардия, именно здесь на всех пациентов не хватало аппаратов искусственной вентиляции легких (ИВЛ), и врачам приходилось выбирать, кого лечить, а кого — нет. С чем связана итальянская катастрофа? Началось все с того, что в конце января в Милан в погоне за посленовогодними скидками приехало большое количество китайцев, произошло массовое инфицирование большого количества людей. Особенностью коронавирусной инфекции служит то, что люди заразны еще до возникновения симптомов заболевания, поэтому тактика изоляции заболевших недостаточно эффективна. При этом жесткие меры изоляции не вводились достаточно долго. Федеральные власти банально прозевали начало эпидемии. Общество изначально отнеслось к инфекции довольно легкомысленно. Люди не спешили самоизолироваться, ограничивать контакты и постоянно мыть руки (как это делают, например, японцы, где темпы распространения эпидемии необычно низкие). В Италии после отмены занятий в университетах и школах какое-то время продолжали работать бары и клубы, которые молодежь радостно продолжала посещать. Миланцы продолжали обниматься и целоваться, пока в дело буквально не вмешалась полиция! Итальянцы не пошли по сценарию Южной Кореи и не стали выявлять все цепочки инфицированных. Заболевшие пациенты часто направлялись в стационары, то есть система сортировки пациентов (кому самоизолироваться на дому с легкой формой, а кому — ехать в больницу) работала недостаточно хорошо. Большое число людей заболело одновременно, и больницы быстро начали переполняться пациентами. Вслед за ними заболели медики, они составляют чуть менее 10% всех заболевших. Это связано с тем, что вирулентность (способность инфицировать) коронавируса высока, и простых мер предосторожности недостаточно. Требуется использовать одноразовые костюмы, очень часто менять маски с высоким уровнем защиты и тому подобное. Италия — страна с очень высокой средней продолжительностью жизни (83 года), а пожилые люди имеют кардинально более высокий риск смерти от коронавирусной инфекции. Более 90% умерших — люди старше 70 лет. Важно понимать, что в Италии очень трепетное отношение к пожилым людям. В России даже в очень хороших клиниках я не раз и не два наблюдал, как заведующий отделением реанимации выговаривает молодому доктору после ночной смены: «Ну что ты творишь? Отпусти уже дедушку! Он же сам тебя умоляет». Конечно, в России есть много самоотверженных реаниматологов, которые будут делать все возможное для спасения самых «бесперспективных» пациентов. Но в Италии такие ситуации в принципе невозможно представить. Стариков начали спасать. И система здравоохранения «легла».

ЦЕЛОВАЛИСЬ, ПОКА НЕ ВМЕШАЛАСЬ ПОЛИЦИЯ Причины итальянской катастрофы. И почему в Москве такой сценарий маловероятен Здесь важно понимать, что это две разные ситуации: когда больных очень много, медики работают на износ, но мощности реанимации кое-как хватает для обеспечения пациентов ИВЛ. И совершенно другая ситуация — когда аппараты ИВЛ закончились. Здесь перестают работать годами отлаженные процессы, доктора отчаиваются, не понимая, кого спасать, растет число врачебных ошибок. Количество смертей, нарастающее как снежный ком, включает и пациентов с прогрессирующими хроническими заболеваниями. И уже трудно разобрать, кто умер непосредственно от коронавирусной пневмонии, а кто от сердечной недостаточности или тромбоза, в которые коронавирус внес не такой уж большой вклад. Дальше возникают уже трудности лечения пациентов с острыми состояниями — например с аппендицитом. Давайте скажем честно: порой мы слышим разговоры молодых людей о том, что чем меньше стариков — тем меньше нагрузка на пенсионные фонды. Но произносящие человеконенавистнические речи люди должны понимать, что, если система здравоохранения «захлебнется», они и их дети окажутся в ситуации, когда быстрое и качественное лечение будет невозможно.

НАША СИСТЕМА ЗДРАВООХРАНЕНИЯ, СКОРЕЕ ВСЕГО, НЕ ЗАХЛЕБНЕТСЯ НА ПИКЕ ЭПИДЕМИИ, КОТОРЫЙ ОЖИДАЕТСЯ ЧЕРЕЗ ДВЕ-ЧЕТЫРЕ НЕДЕЛИ

Хорошие новости заключаются в том, что чем быстрее развивается эпидемия, тем она скорее проходит, так как быстрее образуется иммунная прослойка. По всей видимости, пик эпидемии в Италии вотвот будет пройден, система здравоохранения войдет в более стабильный режим работы, и количество новых смертей резко сократится. Почему итальянский сценарий маловероятен в Москве? Тому есть три основные причины. Во-первых, в городе достаточно быстро объявили «мягкий карантин», эта мера оказывается очень эффективной, она позволяет снизить пик эпидемии до такого уровня, чтобы аппаратов ИВЛ хватало на всех заболевших. Во-вторых, Москва лучше Италии обеспечена аппаратами ИВЛ, их около шести тысяч штук. Более сложных устройств, аппаратов для экстракорпоральной оксигенации крови, которые помогают в самых тяжелых случаях, в Москве также больше, чем во многих европейских столицах. Это значит, что система здравоохранения, скорее всего, не захлебнется на пике эпидемии, который ожидается через две-четыре недели. Наконец, у нас не так много очень пожилых пациентов с букетом заболеваний, которые держатся благодаря идеально подобранной терапии. Представьте два магазина посуды. В одном обычные чашки, глина, немного фарфора. В другом множество предметов из утонченного хрусталя. После небольшого землетрясения (вирус тяжелее гриппа, но не такой уж страшный) во втором магазине разобьется намного больше посуды. Образно выражаясь, популяция Италии включала огромное количество

таких хрупких «хрустальных ваз». У нас таких пациентов намного меньше, это деятели культуры, ученые и врачи, которые получают такое же качественное лечение, как в Италии. Именно они сейчас в группе максимального риска, и их нужно защищать в первую очередь. Есть версия, что россиян может дополнительно защищать от инфекции прививка БЦЖ, но эта информация пока что не подтверждена в качественных исследованиях. Даже если такая защита и есть, то она незначительна, надеяться на нее нельзя. Карантин (самоизоляцию) всем нужно соблюдать в режиме, установленном властями региона. На сегодняшний день ключевые риски для системы здравоохранения включают недостаток средств защиты медицинского персонала и малое число кадров, обученных лечению пациентов с тяжелой инфекцией. Появляются сообщения о том, что в ряде регионов существует серьезный недостаток респираторов, одноразовых халатов и других средств защиты. Нужно закупить их в самом срочном порядке. Нужно не допустить инфицирования врачей и, что очень важно, оградить их от давления правоохранительных органов. Врачи и медицинские сестры должны заниматься лечением пациентов, а не заполнением бесполезной макулатуры, которая нужна только для защиты от людей в погонах, а не от вируса.

Дежурный врач Ярослав АШИХМИН — специально для «Новой»

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

7

О

тяжелейших условиях работы в разгар пандемии рассказал сотрудник городской клинической больницы № 15 им. О.М. Филатова. Его историю на условиях анонимности опубликовал профсоюз «Альянс врачей». «Больница еще ремонтируется, шлюзы не готовы, пациентов уже везут пачками, костюмы кончаются, они будут использоваться повторно, — говорилось в письме. — Оставшиеся сотрудники совсем не горят желанием работать в таких нечеловеческих условиях дикого некомплекта. Да еще их заставляют носить памперсы, купленные за свой счет, чтобы меньше отлучаться с рабочего места. Вишенкой на торте было заявление администрации о том, чтобы мы пересмотрели наш рацион и питьевой режим, чтобы меньше хотелось в туалет». О вынужденной работе медиков в памперсах «Новой» рассказал еще один собеседник, не связанный с «Альянсом врачей»1. В московских поликлиниках средств индивидуальной защиты более-менее хватает, говорят врачи и эксперты. «Каждый раз выдают одноразовую маску, одноразовый халат, шапочку, перчатки. Если человек заявил, что у него был контакт с людьми, приехавшими из неблагополучных по коронавирусу стран, или он сам приехал из такой страны менее 14 дней назад, то выдают респиратор, и также все одноразовое. Затем это утилизируется по всем правилам», — отметил в разговоре с «Новой» врач-ординатор Павел Галеев. По словам медика, в его поликлинике КДЦ № 4 «есть все без дефицита». Чего нельзя сказать о регионах.

1

Некоторые собеседники «Новой» просили не указывать их имя и место работы из-за возможного давления со стороны руководства.

Михаил ТЕРЕЩЕНКО / ТАСС

31

марта российские телеканалы сообщили, что у Дениса Проценко, главного врача инфекционной больницы в Коммунарке, куда попадает большинство больных с подозрением на COVID-19, выявили коронавирус. Состояние врача оценивается как удовлетворительное, он изолировался в своем кабинете. На прошлой неделе с Проценко встречался президент России Владимир Путин. Глава государства общался с ним без маски. Впрочем, в Кремле заявили, что глава государства регулярно тестируется на коронавирус и «все нормально». Пример Проценко показал, что заразиться инфекцией можно, даже соблюдая все меры защиты и предосторожности. Но многим медикам, в особенности в регионах, они недоступны: сейчас у них нет или не хватает даже самых обыкновенных масок. Хирургическая пижама, защитный костюм, резиновая обувь, бахилы, шапочка, очки, респиратор и три пары перчаток — в такое «обмундирование» должен быть одет врач инфекционной больницы, где лежат пациенты с подозрением на коронавирус. Во время работы с больными медикам нельзя ничего снимать — а значит, пить, есть и ходить в туалет в течение нескольких часов.

— «Сдохни или умри» — именно так можно описать наши смены сейчас, — написала в своем инстаграме Валентина Смирнова, медсестра одного из московских стационаров. — Больных так много, что мы не можем покинуть отделение. Вчера нам еще повезло, и я вышла в два часа дня на полчаса. Я хотя бы поела, попила, и была возможность сходить в туалет. А потом 17 часов у меня этой возможности не было! Не потому, что нельзя, не потому, что для нас нет средств защиты (у нас запланированы максимум два выхода и смена экипировки на сутки), а потому, что ты просто не можешь! Не можешь бросить пачками поступающих пациентов, не можешь бросить тяжелых пациентов, которым срочно нужен кислород или капельница.

«ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО ЕСТЬ, — МАСКА» Медики из разных регионов России жалуются на отсутствие средств защиты от коронавируса В 115 км от столицы в одной из поликлиник подмосковного города Каширы из средств индивидуальной защиты — обыкновенные маски (вместо шапочек, противочумных халатов и респираторов, согласно приказу Минздрава России).

— Респираторов нет, халатов защитных нет, ходим в своих. Ничего нет. Единственное, что есть, — это маска, — рассказывает врач-терапевт, пожелавший остаться анонимным. — Чтобы каждые два часа менять, конечно, масок не хватает. У меня сейчас в запасе лежат 3–4 штуки. Сегодня две маски поменяла.

— Руководство поликлиники планирует закупить больше масок и другие средства защиты?

—Нам привычнее самим купить. (Смеется.) Мы рассчитываем только на себя. Раньше у нас лекарства-то не

«

«СДОХНИ ИЛИ УМРИ» — ИМЕННО ТАК МОЖНО ОПИСАТЬ НАШИ СМЕНЫ СЕЙЧАС, — НАПИСАЛА МЕДСЕСТРА ОДНОГО ИЗ СТАЦИОНАРОВ

всегда бывали. Сами их покупали, чтобы бабушки не тратили деньги. Какой-то период не было физраствора, тоже сами покупали. Когда ты работаешь 40 лет, на прием приходят люди, которые тебе уже почти как родственники. Язык не поворачивается им сказать: идите и купите. Стыдно было.

Медсестры из кинешемской ЦРБ (Ивановская область) несколько дней назад записали видео (есть в распоряжении «Новой»), на котором они показали, сколько средств защиты им выделила администрация после того, как к ним поступил пациент с подозрением на коронавирус. А именно: три респиратора (в отделении реанимации работают пять человек), одни очки, вместо специальных костюмов — одноразовые халаты. Самого пациента положили в отдельную палату, завесив дверной проем полупрозрачной пленкой.

П

осле того как видео разошлось по соцсетям, двух медсестер и санитарку, которая распространила ролик, вызвали к начальству. «Нам сказали, что на нас якобы завели уголовное дело. Верить ли этому? Пока ко мне никто не приходил, никто не вызывал, — поделилась с «Новой» одна из участниц видео, медсестра Валентина. — Знаю, что после этого старшая сестра подала заявку на то, чтобы больнице предоставили специальные костюмы. Пока не знаю, в каком количестве. Мы переживаем и за себя, и за окружающих — за всех». С давлением и угрозами за рассказ о нехватке средств защиты столкнулась Татьяна Ревва, врач-реаниматолог из ЦРБ Калача-на-Дону (Волгоградская область). Девушка публично пожаловалась на отсутствие средств защиты и нехватку масок и рассказала о том, что медики вынуждены самостоятельно их шить из марли. По словам врача, вместо кожного антисептика в больнице был разведенный в несколько раз спирт. «Если вдруг на самом деле будет вспышка и появятся такие больные, а вдруг и тяжелые пациенты, то здесь начнется естественный отбор, потому что у нас 2,5 аппарата ИВЛ: у одного сломан компрессор, два заняты больными», — утверждала Ревва. Главный врач больницы Олег Кумейко назвал это видео фейковой новостью, а слова девушки — абсолютно не соответствующими реальной действительности. Как сообщал «Альянс врачей», Кумейко написал заявление в полицию, обвинив Ревва во лжи. По словам главы облздрава Анатолия Себелева, после жалобы

Татьяны в больницу направили ревизионную комиссию, которая выявила, что средствами защиты «заставлено полкомнаты». О нехватке костюмов и масок публично говорят медики и в других регионах: Ярославской, Омской, Свердловской областях, Краснодарском крае и Петербурге, что позволяет сделать вывод: проблема повсеместная, и ее необходимо решать в срочном порядке. Так, правительство Красноярского края экстренно закупило у Китая 300 защитных костюмов и 50 тысяч одноразовых масок.

30 марта «Альянс врачей» объявил о сборе денег в рамках всероссийской медицинской акции, чтобы обеспечить медиков средствами индивидуальной защиты. «Чего многие не понимают, так это того, как опасен зараженный врач. Одна из причин катастрофы, происходящей в Италии, — в том, что там на раннем этапе коронавирусом заболело много врачей, и они заразили своих пациентов», — говорила в ролике лидер профсоюза Анастасия Васильева. На следующий день ее вызвали в Следственный комитет на допрос по факту распространения в интернете «заведомо ложной информации о распространении инфекции». О чем конкретно шла речь, на момент публикации известно не было. Васильева связала действия властей с попыткой помешать работе профсоюза.

— Огромное количество медицинских работников сократили. Были закрыты инфекционные больницы. Сейчас мы все это расхлебываем, а нам говорят, что мы врем, — добавила Васильева в разговоре с «Новой». — Люди уже начали погибать. Чиновники, которые врут, обманывают сами себя. Они же сами попадут в эти больницы, где не хватает средств защиты, если начнут болеть. Сами же попадут к этим медикам, которые ходят в памперсах. Коммунарка не резиновая. Неужели это непонятно?

Елизавета КИРПАНОВА, «Новая»

P.S. Миздрав РФ в течение долгого времени так и не дал ответ на редакционный запрос о мерах по защите врачей.

8

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

З

а сутки в России прибавилось 500 заболевших COVID. C такими же темпами в США эпидемия развивалась две с половиной недели назад: 12 марта там было 1,7 тысячи подтвержденных случаев заражения, 13 марта — 2,2 тысячи. На том этапе американская медицина уже осознавала масштаб проблемы и принимала меры. Спустя две с половиной недели число заболевших в США стремительно приближается к двумстам тысячам человек. Тем временем в Петербурге, где пять крупных больниц были перепрофилированы для приема инфекционных больных и тут же забиты под завязку пациентами с простудой в легкой форме, 1 апреля появилась информация, что три обычных стационара, куда больных с вирусом вроде бы не доставляли, пришлось закрыть: там, по данным «Новой», заболели короновирусной пневмонией пациенты в общих палатах. Ровно два месяца назад российские власти объявили об отмене Инвестиционного форума в Сочи и Петербургского экономического форума из-за эпидемии коронавируса. Это значит, что тогда уже понимали, что и нам заразы не избежать. Видимо, как-то к ней начали готовиться?

«ГОТОВНОСТЬ К ЭПИДЕМИИ — ЭТО ПРЕЖДЕ ВСЕГО ЗАЩИТА ВРАЧЕЙ» В «зоне поражения» в первую очередь — сотрудники скорой помощи и приемных отделений

Защитить — Готовность к эпидемии — это в первую очередь защита врачей, — говорит член координационного совета Ассоциации клиник Санкт-Петербурга, главврач частной скорой помощи Лев Авербах. — Конечно, медиков можно заставить помогать больным в любых условиях. Но когда врачи заболеют, помогать станет просто некому. Средства защиты врачей должны быть обеспечены в неограниченном количестве, безотказно, с возможностью безопасной утилизации. Этим надо было заняться, когда только стало известно о вирусе. Теперь врачи просто не защищены. Защитные костюмы в некоторых больницах есть, но такие, в которых работать врачу тяжело. Должны быть в неограниченном количестве для всех медиков специальные комбинезоны из водоотталкивающей ткани, очки, респиратор хорошего класса, перчатки, которые закрывают рукава, и бахилы. Соцсети заполнены видеороликами и рассказами врачей о том, до какой степени они не защищены от инфекции. Максимум, что они могут получить, это обычная одноразовая маска.

— Обычная одноразовая маска врача ни от чего не защищает, — подтверждает уже много раз сказанное инфекционистами Лев Авербах. — Она только поможет врачу, если он сам болен, не заразить пациента. От заражения предохраняют респираторы с определенной степенью защиты, маркировка FFP2 и FFP3. Официальных данных о том, как медики оснащены средствами индивидуальной защиты (СИЗ), в открытом доступе нет. В Петербурге такая информация аккумулируется на сайте Медицинского информационно-аналитического центра. Но доступ к ней есть только у зарегистрированных специалистов. Как будто пациентам и незачем знать, насколько защищены медики. В Петербурге уже есть заболевшие COVID в обычных стационарах, не перепрофилированных под инфекционные. О такой ситуации в больнице № 20 сообщает сайт doctorpiter.ru. В двух переоборудованных больницах, Введенской и Святого Георгия, вирус нашли у больных в обычных палатах, все время до получения результатов тестов эти люди контактировали с медперсоналом. Врачи скорой помощи первыми рискуют подхватить вирус: они едут к пациенту, о котором ничего не знают.

— Нам выдали стандартные одноразовые маски в достаточном количестве, — говорит Александр, врач скорой помощи. — Они не стопроцентно эффективны, но кое от чего защищают. Респираторов

нет. Одноразовые перчатки и раньше были, потому что фельдшеры все манипуляции проводят в них. Из старых запасов есть дезинфицирующие жидкости, но они заканчиваются. Их заказали, но когда получим — неизвестно. Есть проблема с халатами. Когда бригады выезжают по вызовам к пациентам с симптомами ОРВИ, мы берем одноразовые халаты и шапочки из так называемых акушерских наборов. Полной защиты они тоже не дают. Вторые в очереди на заражение — сотрудники приемного покоя любой больницы. Тут, по наблюдениям Александра, дела обстоят скверно. Из защитных средств — только маски, но сами врачи находят способ избежать заражения.

— Во многих приемных покоях есть боксы, это еще с советских времен было обязательным условием при строительстве больницы, — объясняет Александр. — До эпидемии ими практически не пользовались, но сейчас больницы стараются всех пациентов у нас принимать через боксы. Мы привозим больного, с улицы открывается дверь в изолированный бокс, с другой стороны заходят врачи. Еще одна проблема касается медиков, которые до недавнего времени имели льготы на проезд в общественном транспорте. С началом всеобщей самоизоляции город

«

у его коллег совсем недавно. Комитет по здравоохранению Петербурга 22 марта разослал всем главврачам сообщение: на днях прибывает борт с одноразовыми масками, полмиллиона штук. Там будут несертифицированные трехслойные по 35 рублей 7 копеек и сертифицированные четырехслойные по 27 рублей 94 копейки за штуку. Цены, добавляет комитет, согласованы с Минпромторгом. Главврачи должны были ответить, готовы ли они покупать такой продукт по таким ценам. И 29 марта, по информации «Новой», эти маски были распределены по клиникам. На сайте Минпромторга есть информация о закупке крупных партий защитных масок «в рамках реализации Национального плана по предупреждению завоза и распространения новой коронавирусной инфекции». В рамках этого самого плана маски «при содействии ВКС России» летят из Китая. Оттуда, где до сих пор остаются больше 80 тысяч больных COVID. Кроме того, на сайте ведомства четко сказано, что маски без сертификатов куплены не для медучреждений. Их предполагали направлять «волонтерским движениям, которые занимаются доставкой продуктов нашим пожилым гражданам, в ряд федеральных органов (в том числе в ФТС, МВД России)».

ВРАЧИ СКОРОЙ ПОМОЩИ ПЕРВЫМИ РИСКУЮТ ПОДХВАТИТЬ ВИРУС: ОНИ ЕДУТ К ПАЦИЕНТУ, О КОТОРОМ НИЧЕГО НЕ ЗНАЮТ

льготы отменил. Теперь медикам надо добираться на работу за деньги. Комитет по здравоохранению собрал у главврачей заявки на бесплатные проездные, а потом сообщил, что город может обеспечить ими не больше 500 человек. В одном только НИИ Скорой помощи в проездных нуждается больше народу.

Китайские маски для китайского вируса Стандартные одноразовые маски, о которых говорит врач скорой, появились

В Минпромторге «Новой» объяснили ценообразование: закупочная цена при поставках масок из Китая «на текущий момент будет составлять порядка 35 рублей с учетом НДС». На сайте госзакупок можно найти данные о расценках, по которым медучреждения приобретали тот же продукт совсем недавно. В декабре 2019 года Городской онкологический диспансер покупал одноразовые маски из нетканого материала по 1 рублю 63 копейки, маски трехслойные на завязках — по 3 рубля 25 копеек, маски «анатомические с эффектом антизапотевания очков» и с фиксаторами — по

13 рублей 75 копеек и респираторы «в форме утиного клюва с клапаном» по 22 рубля 65 копеек. В ответ за запрос «Новой» Минпромторг сообщил, что в России «медицинские одноразовые маски производят около 20 предприятий, всего в сутки в среднем производится 1,6 млн масок» из марли и «различных материалов». К середине апреля производство обещают нарастить до двух миллионов штук в сутки. Кроме того, действительно «заключен контракт по закупке и доставке из Китайской Народной Республики трехслойных медицинских масок, первая партия уже разошлась по «заинтересованным организациям». На этом фоне утром 1 апреля стало известно, что Россия отправила самолет с гуманитарной помощью, в частности — с пресловутыми масками, в Соединенные Штаты Америки.

Научить, оснастить Задачей номер два при подготовке к эпидемии, продолжает Лев Авербах, должно было стать обучение медиков.

— Когда дело дойдет до серьезной эпидемии, врачи поделятся на тех, кто умеет «крутить ручку» аппарата ИВЛ, и на всех остальных, — говорит доктор. — Из врачей, практикующих сегодня в Петербурге, 90 процентов работать с ИВЛ не умеют. Если врач не умеет использовать аппарат, кто будет отвечать за его действия? Петербургский комитет по здравоохранению 24 марта сообщил «Новой», что в общей сложности в городе есть 1898 аппаратов ИВЛ.

— Это число включает все аппараты — старые, сломанные, не работающие, — объясняет Лев Авербах. — А из тех, что работают, большая часть занята: к ним подключены пациенты. Именно поэтому главврачей призвали не принимать новых больных на плановые операции. Теперь постепенно аппараты освободятся. Освободиться-то они могут. Но больных с возможным COVID госпитализируют в 5 больниц, а не во все те, где есть 1898 аппаратов. Демонтировать технику и тащить в Боткинскую или Филатовскую — невозможно. Сколько в городе мобильных аппаратов — неизвестно. Как будет организована логистика, как обеспечат искусственной вентиляцией легких всех, кому она понадобится в пик эпидемии, неясно. И уж точно невозможно освободить все больницы в городе от обычных

9

Валерий ШАРИФУЛИН / ТАСС

РИА Новости

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

пациентов, чтобы заполнять инфицированными. Как в одной реанимации Мариинской, например, больницы, где в палате стоит больше 10 кроватей, изолировать «коронавирусных» от остальных, непостижимо. В пресс-службе Комитета по здравоохранению нам сообщили, что ответы на эти вопросы, безусловно, уже имеются, но их «будут готовить» и дадут «в установленный законом срок». Для СМИ это неделя. В Италии с 24 марта по 1 апреля количество заболевших выросло на 42 тысячи человек. У нас пока не те темпы, но вирус явно «ответит» раньше чиновников. У России, повторим, была фора в дветри недели по сравнению с Европой и США. Коронавирус к нам опаздывал. За эти две-три недели можно было насмотреться, что происходит в пострадавших странах. И уж точно не ждать, что Россия останется «тихой гаванью».

Разместить С тремя перечисленными проблемами связана четвертая: в пик эпидемии может не хватить не только техники, но и элементарно коек в пяти перепрофилированных больницах.

— Нельзя аппарат ИВЛ поставить в коридоре, — замечает Лев Авербах. — Он требует бесперебойной подачи электричества, кислорода, постоянного обслуживания и так далее. Плюс нужен квалифицированный персонал. По информации «Новой», первым решением горздрава в Петербурге было — выделить в обычных больницах по десяткудругому коек под внебольничные пневмонии (случаи, когда высок риск выявления нового коронавируса). Выбрали три стационара-тысячника — Александровскую больницу, Елизаветинскую и № 26, в каждой — по 30 коек. Итого девяносто на весь город. Но тут обнаружилось, что планировка этих больниц не позволяет надежно изолировать инфекционные боксы даже для такого количества больных. При этом все три считаются больницами скорой помощи, на них приходится больше половины всех экстренных госпитализаций в 5-миллионном городе. Создание там инфекционных палат во время эпидемии — безумие. От идеи отказались. Вторым шагом Комитета по здравоохранению стали «карантинные» госпитализации всех подряд. Вместо того чтобы людей с легкими симптомами или просто «контактных» изолировать в пансионате (как это стали делать теперь), их везли в две

инфекционные больницы — Боткинскую и Филатовскую (детскую) и размещали по одному в двухместных боксах. Очень скоро оба стационара оказались забиты под завязку, там не осталось места для «тяжелых» больных с COVID, если такие начнут появляться. Тогда город выделил под возможные инфекции еще две больницы, Святого Георгия и Введенскую. И за два дня их забили людьми с нетяжелыми пневмониями и ОРВИ. В Комитете по здравоохранению «Новой» объясняли, что оба стационара заполнены. Пришлось добавить горбольницу № 2 и часть госпиталя для ветеранов войн. Туда повезли пациентов с пневмониями любой природы. Таким образом, в 5-миллионном Петербурге создалась ситуация, когда больных со всеми остальными инфекциями — любыми — госпитализировать просто некуда. А в среду, 1 апреля, появилась информация о том, что еще в двух петербургских больницах, Александровской и Покровской, прежде на вирус не ориентированных, COVID диагностирован у пациентов, которые контактировали с медиками, с соседями по палатам, а перед этим еще долго сидели в приемных покоях. Это может означать, что больницы фактически превратились в рассадники вируса. В Комитете по здравоохранению не захотели подтвердить то, что касается коронавируса, а лишь лаконично ответили, что «больницы закрыты для приема пациентов». В США разворачивают мобильные госпитали. В России, считает Лев Авербах, тоже давно пора начинать.

— Военные умеют это делать за считаные часы. Но сейчас нужны такие палатки не для раненых, а для инфекционных больных. Для этого палаточные городки делятся на специальные части, разрабатывается логистика — как пациенты поступают, где находятся «тяжелые», где — средние, где выписываются, откуда подается кислород, откуда — электричество, где отдыхают врачи, где утилизируются отходы. Это целый городок. Но и такие городки на 500 мест недели за две можно было развернуть где-нибудь в промзонах, обеспечить туда подъезды и подвод электричества, полевые кухни, что угодно. Эти две недели у нас были. Было даже два месяца. Сколько теперь осталось — неизвестно.

Ирина ТУМАКОВА, спец. корр. «Новой», Санкт-Петербург

«НЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНО ДЛЯ СМИ» В Мурманской области правительство засекретило количество имеющихся средств защиты для медиков. За работу в зоне риска врачи не получают ни копейки

Д

оплаты медикам, работающим с коронавирусными пациентами, в регионе обещают ввести в будущем. Пока нет не только доплат, но и четкого представления, сколько денег бюджет готов на них выделить. Предложения местного минздрава впервые прозвучали только во вторник на вечернем заседании правительства области. Согласно идее ведомства, повышающие коэффициенты к окладу будут применяться в зависимости от звена, в котором служит медик (скорая, поликлиника или стационар) и квалификации работника: врачам, медсестрам и санитаркам в каждом звене доплаты рассчитывать будут по-разному. Конкретно цифры такие: в скорой и первичном звене врачам предлагается умножить оклады на 90%, среднему медперсоналу на 40, младшему — на 20%. В стационарах оклады докторам предлагают удвоить, среднему персоналу доплатить 50%, санитаркам — 30%. Важное уточнение: коэффициенты не затронут месячное жалованье врача, их должны использовать применительно к фактически отработанным с коронавирусными пациентами часам. При этом уточняющий вопрос губернатора Чибиса о конкретных суммах, которые требуются на эти выплаты, остался без ответа: оказалось, никаких расчетов в Минфин медицинское ведомство не представило. И немудрено: финансист из системы здравоохранения, общавшийся с «Новой» на условиях анонимности, утверждает, что расчет этот произвести крайне затруднительно, потому что невозможно понять, сколько конкретно получит каждый сотрудник, которого направляют в зону риска. Главная причина неразберихи — почасовое начисление стимулирующих. А сколько часов отработает тот или иной специалист в особых условиях, предсказать невозможно. Участвовавший в заседании глава Печенгского района Александр Морозов поднял еще одну проблему: рисковать врачи, сестры и санитарки будут в равной степени, так почему не дать им одинаковое поощрение, скажем, на время эпидемии увеличить зарплату вдвое? Итоговые суммы все равно будут отличаться в разы. «У нас врач получает 100 тысяч, а санитарка — 20, дайте обоим стопроцентное повышение, разница сохранится», — привел конкретный пример Морозов.

Еще один вопрос: когда хоть какие-то деньги за риск медики начнут получать? Чиновникам поручено подать расчеты в понедельник. Их еще предстоит согласовать, утвердить и соотнести с возможностями бюджета. Тема оснащенности медучреждений и доступности средств защиты для медиков вызывает еще больше сомнений. Глава минздрава Панычев на том же заседании торопливо проговорил нечто о достаточности средств защиты и непрерывной работе с Минпромторгом. При этом конкретные цифры, которыми Панычев иллюстрировал свои слова коллегам, от журналистов остались скрыты. А многочисленные запросы СМИ, адресованные областному министерству информполитики, которое фактически выполняет функции пресс-службы, остались без ответа. Сотрудник пресс-службы сообщил, что данная информация не предназначена для СМИ. Молчание было ответом и на запрос «Новой» о точном количестве противочумных костюмов, респираторов и масок на складах минздрава, а также о том, сколько одноразовых масок получает в смену врач. Итак, точное число масок, респираторов, защитных костюмов, которым располагает медицина области, от нас (и от вас) скрыли. Поэтому остается доверять имеющимся в нашем распоряжении скриншотам переписки медиков, согласно которым на забор анализов домой к самоизолированным туристам, вернувшимся из-за границы, сестра приходит в одной лишь медицинской маске. И о том, что скорая работает без особых средств защиты — в обычном режиме. Последние данные о числе аппаратов ИВЛ в семисоттысячной области датируются 17 марта, тогда их было 226. Известно, что крупные налогоплательщики помогают в развертывании дополнительных инфекционных коек в муниципалитетах, но точные цифры опять же не афишируются. Точно известно только одно: 10 кислородных концентраторов и 2 тысячи масок в Апатитско-Кировскую больницу (сейчас эти города — очаг коронавируса в регионе) купила не область, а телеведущий Андрей Малахов, уроженец этих мест. Татьяна БРИЦКАЯ, соб. корр. «Новой», Мурманск

10

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

главная тема/спасти врачей

Татьяна Юрасова, журналист из подмосковных Мытищ, в последние годы опубликовала в «Новой газете» серию ярких расследований о фальсификации на выборах: по законам нашей страны их фигуранты должны были оказаться за решеткой, но отделались увольнениями и переводом на новые места работы. В «мирное время» между выборами Юрасова — руководитель сайта медицинской журналистики «Здравком». Когда Подмосковье вместе со столицей начало закрываться на полноценный карантин, Юрасова вместо избирательных участков отправилась на станцию скорой помощи и в местную больницу, чтобы своими глазами убедиться в том, что там происходит, и послушать, о чем говорят врачи.

— К

уда будут госпитализировать заболевших? — переспросил знакомый врач, когда я озадачила его самым горячим вопросом из мытищинского «Яндекс.Района»: повезут ли в Коммунарку, или в Мытищинскую горбольницу. К тому времени в Мытищах официально подтвердили один случай коронавируса, и люди волновались. — Вы лучше спросите, на чем их будут возить и какими силами — нет ни машин, ни персонала! По словам Сергея Тарасова (имя изменено), проработавшего в различных медучреждениях Мытищ более 30 лет, на линию ежедневно выходят не более 13–15 скорых. За исключением одной педиатрической, все бригады общего профиля. Специализированные бригады, например реанимационные, упразднили за ненадобностью. По установленным Минздравом РФ нормативам на каждые 10 тысяч населения полагается одна общепрофильная бригада скорой помощи, на 100 тысяч — одна специализированная. Это значит, что в городском округе Мытищи, где только официально зарегистрировано около 250 тысяч жителей, на линии должны работать не менее 25 общепрофильных бригад и, по крайней мере, две специализированные. В городских пабликах регулярно жаловались на задержку скорых, но было неясно, правило это или исключение. От основной части города Леонидовку — район, где находится Мытищинская подстанция скорой помощи, отделяет узкая эстакада Олимпийского проспекта с вечной пробкой. По сути, это делает невыполнимым требование доезда до пациента в течение 20 минут с момента вызова, как предписывает приказ Минздрава РФ № 388н от 2013 года. Не вина скорой, что строительство дорожных сетей в округе сильно отстает от темпов многоквартирной застройки, увеличивающей население и его личный автопарк. Тем не менее я решаю проверить информацию доктора Тарасова и понять, насколько здравоохранение Мытищ готово к распространению коронавируса. У меня получилось — помог бывший сотрудник скорой помощи Константин Семенов (имя изменено). В тот день в Мытищах и окрестностях оказывали помощь всего 10 бригад. Только у одной из них была специальная экипировка для работы с инфицированными COVID-19.

Медики без масок Во двор станции мытищинской скорой помощи на улице Коминтерна въезжает обычная машина с красным крестом, рядом с водителем сидит нечто в белом комбинезоне. У водителя рядом маски нет.

— Эта машина только по инфекциям ездит. Видите, специальный костюм, — сообщил сотрудник станции. — Они не так часто выезжают, как остальные, — успокоил он. В течение часа приезжают еще несколько скорых — никакой спецзащиты, все

сотрудники в обычной форменной одежде синего цвета. Они заходят в здание станции и минут через 15 опять уезжают на вызов. Время от времени сотрудники скорой выходят покурить на крыльцо с дальнего торца здания.

— Один сумасшедший звонит постоянно, мол, у всех нас здесь коронавирус. Мы ему говорим: «Вызывайте врача на дом!» А он: «Вы что, с ума сошли? Мы умираем!»

— А у меня уже к 12 дня от вопросов о коронавирусе бровь начинает дергаться! Медики ругают «экспертов», которые выступают в ТВ-шоу, запугивая людей. «Блин, коронавирус это не что-то новое, что открыли только сейчас. Новый штамм? Да они постоянно мутируют! Если всем жителям Москвы сделать тест, то у каждого второго обнаружат коронавирус!» — убежденно говорит Юлия (имя изменено). Люди так боятся коронавируса, что звонят в скорую по любому поводу: температура 37 — они вызывают, подтверждает заведующая Мытищинской подстанции скорой помощи Инна Верхолат. По ее словам, сейчас в сутки поступает на 100 вызовов больше обычного. «Если в субботу (28 марта) было 217 вызовов, то в воскресенье уже 344 — столько вызовов не бывало даже на Новый год», — говорит она. Иногда граждан вводит в заблуждение и информация, распространяемая органами здравоохранения. Кто-то из фельдшеров рассказывает, как женщина, у родственника которой подтвердили коронавирус, вызвала скорую и ждала несколько часов, когда к ней приедут и возьмут мазки. Рассказ вызывает у медиков взрыв хохота.

— Но ведь женщина поступила по инструкции, — недоумеваю я. Как и другим жителям Подмосковья, мне приходит рассылка областного минздрава с рекомендациями в связи с эпидемией. В одной из них рекомендовался именно такой алгоритм действий в случае общения с инфицированным человеком. Самоизолироваться, позвонить по телефону горячей линии и вызвать врача на дом. «Медицинский работник возьмет анализы для проведения лабораторных исследований», — утверждалось в рассылке.

— Ну да, а мы ее обломали, — смеется фельдшер.

— Вы мазки не берете? — доходит до меня. Все смеются, но в их смехе мне слышится отчаяние. На самом деле скорая помощь не берет никакие мазки, так как для этого у нее нет оснащения: ни специальных палочек, ни реактивов, ни «эппендорфов» — пробирок

«

ВРАЧАМ ГОВОРЯТ:

«ШЕЙТЕ из специального пластика с защелкивающейся крышкой для защиты образцов от загрязнения. Впрочем, многих обычных медикаментов тоже нет. По словам Инны Верхолат, у каждой бригады имеются костюмы эпидзащиты «Садолит»: шапочка, очки, маска, халат, фартук. Но лично я не видела, а медики о них не упоминали. Один из них сказал, что одноразовые защитные комбинезоны, респираторы, маски, очки выдали только «инфекционной» бригаде. Как я потом выясню, это обычная общепрофильная бригада, работающая по вызовам тех, кто приехал из-за границы, контактировал с заболевшими коронавирусом, летел определенным рейсом, — на сайте областного минздрава регулярно обновляют список бортов, где выявлены заболевшие. Из Рима, Вероны, Гренобля, Цюриха, Неаполя, Милана, Питера, Мюнхена — около 80 рейсов начиная с 20 февраля. На вызовы обычных пациентов «инфекционная» не ездит, только к контингенту с неблагоприятным эпиданамнезом. Задача бригады — забрать такого больного и отвезти в стационар.

— Куда отвозите? — задаю волнующий местную общественность вопрос.

— К нам, в «инфекцию», в бокс. Еще третий терапевтический корпус под

ОДИН СУМАСШЕДШИЙ ЗВОНИТ ПОСТОЯННО, МОЛ, У ВСЕХ НАС ЗДЕСЬ КОРОНАВИРУС. МЫ ЕМУ ГОВОРИМ: «ВЫЗЫВАЙТЕ ВРАЧА НА ДОМ!» А ОН: «ВЫ ЧТО, С УМА СОШЛИ? МЫ УМИРАЕМ!»

коронавирус отдали. «К нам» — это в Мытищинскую городскую клиническую больницу (МГКБ).

Люди без машин Покурив, медики уходят. Я иду за угол и сразу натыкаюсь на битую машину «Службы спасения 112» с раскуроченной глазницей на месте правой фары. За ней на приколе стоит еще одна, и еще, и еще. Всего 10–11 автомобилей в разной степени сохранности. Все они числятся на балансе мытищинской станции, но ремонтировать их вряд ли будут — нет денег. Служба скорой помощи работает в системе ОМС: бригада выполняет комплекс положенных манипуляций, и страховая компания оплачивает работу по прейскуранту. Коммерческие услуги скорая не оказывает, а значит, не зарабатывает — поэтому денег на обслуживание и ремонт своего автопарка у нее нет. Поэтому запчасти снимают с других машин. На первом этаже станции на стене висит огромная карта Мытищ — полоса городских кварталов, зажатых между ярославским направлением железной дороги и Осташковским шоссе. Однако Мытищинская подстанция скорой обслуживает не только город, но и населенные пункты в сельской местности вплоть до Дмитровского шоссе. Две машины вдоль Дмитровки, еще 10 машин скорой, как мне сказали, в тот день ездили на вызовы непосредственно по городу и окрестностям. Итого — 12 бригад.

— На округ надо не меньше 25 скорых, а у нас в два раза меньше, хотя числится 21 машина. По словам сотрудника, задержки давно стали самым обычным делом. Конкретно в тот момент уже более четырех часов «висели» 27 вызовов, то

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

МАСКИ САМИ!» есть 27 человек — с острой болью в животе или инфарктом — ждали приезда скорой. Накануне таких вызовов было 40, то есть примерно каждый пятый вызов осуществлялся с задержкой в несколько часов.

— Среднее время ожидания скорой — это три часа, на самом деле часто бывает шесть-восемь часов, — поделился он наблюдением.

— Шесть-восемь часов, — подтвердили еще два человека. Мытищинская реальность оказалась страшно далека от прекрасных нормативов в 20 минут, указанных на сайте Московской областной станции скорой медицинской помощи.

— Вон, видите, машины стоят? — сотрудник станции обращает мое внимание на две машины в углу двора. — На них некому ездить — врачей нет! В результате «оптимизации» здравоохранения зарплата врачей в мытищинской скорой упала на 20–25%, люди стали уходить на работу в Москву, где платили в полтора-два раза больше. Теперь на скорой работают в основном фельдшерские бригады. «Врачей катастрофически не хватает. Укомплектованность врачами, включая совместителей, — 50%, не более; фельдшерские ставки закрыты на 80%», — подтверждает Инна Верхолат. По ее словам, такая ситуация характерна для всего Подмосковья. В разделе вакансий на сайте областной скорой врачи и фельдшеры требуются во все муниципалитеты.

Больница без эпидрежима — Почему вы все жалуетесь, но открыто высказаться боитесь? — не выдерживаю я, когда очередной врач, на этот раз МГКБ,

«

НИЧЕГО НЕТ: ПЕРЧАТОК НЕ ХВАТАЕТ, ШАПОЧЕК НЕ ХВАТАЕТ, МАСКИ НЕ ДАЮТ, — ОТВЕЧАЕТ ВРАЧ. У НЕГО ХОРОШЕЕ, ДОБРОЕ ЛИЦО

соглашается говорить только на условиях анонимности. В общей сложности я общалась с десятью сотрудниками местных медучреждений, и почти все они просили не называть своего имени.

— Потому что критика начальства фактически означает запрет на профессию, — отвечает доктор Дмитрий Назаров (имя изменено). По его словам, недавно за критическое выступление в интернете уволили одного врача скорой. «Классный реаниматолог, молодой и очень перспективный, но его просто загнобили», — говорит Назаров. Он ведет меня по территории больницы, которая по-прежнему остается единственным стационаром в системе минздрава, оказывающим специализированную медпомощь: «Вот инфекционное отделение для взрослых — здесь есть боксы, а вот третий терапевтический корпус — его отдали под коронавирус». Обычное больничное здание в три этажа, второй этаж, где раньше находилась офтальмология, зарезервировали под инфицированных COVID-19.

— Сколько там аппаратов искусственной вентиляции легких (ИВЛ)?

— Аппараты ИВЛ не здесь (через несколько дней их доставят в импровизированное инфекционное отделение. — Т. Ю.). Их закупали для нужд реанима-

ции. Поэтому они находятся в приемном покое хирургического отделения и в реанимации. Заходим в отделение реанимации. Слева в глубине видна палата: на койках без движения лежат обнаженные люди — это общий зал, один из двух существующих. Расстояние между койками менее двух метров: палата рассчитана на 11 человек, а лежат 14 пациентов. Нет ни боксов, ни ширм, изолирующих одну койку от другой. Справа по коридору комната врачей. В ней спиной к нам, низко склонившись за столом, сидит человек в белом халате и что-то пишет.

— Ну как, готовы к коронавирусу? — говорит вместо приветствия Назаров.

— О чем ты говоришь? Ничего нет: перчаток не хватает, шапочек не хватает, маски не дают, — отвечает врач. У него хорошее, доброе лицо. Двое из его пациентов лежат с пневмонией и подтвержденным COVID-19. «А ведь мы их поднимаем, переворачиваем», — вздыхает он. В комнату заглядывает медсестра, на ней тоже нет маски. Бросается в глаза, что между палатой и коридором отсутствует шлюз — стерильная зона для надевания спецодежды. В отделении реанимации такая же нехватка медперсонала, как и в скорой.

Фото автора

Как оптимизированное здравоохранение Подмосковья встречает эпидемию

11

В тот день 28 тяжелобольными пациентами занимались пять человек: два врача и три медсестры. Если отделение было бы укомплектовано полностью, в смене должно бы быть 14 медсестер и семеро врачей: по нормативам одна сестра на двух, а врач — на четверых больных. О нехватке кадров в Мытищинской больнице я была наслышана. С приходом в октябре прошлого года нового главврача Андрея Третьякова сотрудники вдруг начали дружно писать заявления об увольнении. По словам одного источника, больницу покинули 135 человек — врачи, средний медсостав, санитарки, экономисты, бухгалтеры. Не менее 120 сотрудников, подтвердил доктор Тарасов. Сам он тоже уволился из МГКБ. «Главврач создал просто невыносимые условия работы», — объяснил он причину. Почему новый руководитель до сих пор не проверил, обеспечены ли его сотрудники масками и другими средствами защиты, — непонятно. Почему в условиях пандемии не проконтролировал создание в отделениях с инфекционными больными шлюза — тоже нет ответа. Вопрос санэпидрежима в больнице не дает мне покоя, и я снова спрашиваю про маски: как без них работать с инфицированными больными?

— Нам говорят: «Сами шейте». Мы бы даже сшили, а стирать-то их где? Ведь их нужно постоянно менять, — разводит руками врач. За несколько дней до этого мытищинские СМИ и паблики обошли фотографии врачей МГКБ, участвовавших во флешмобе #StayHome со слоганом «Я работаю ради тебя, останься дома ради меня». Все они были в масках — видимо, это был неприкосновенный запас для пиар-акций.

— Сколько в больнице всего аппаратов ИВЛ? — еще раз интересуюсь я у Назарова.

— Сколько в хирургии — не знаю. В реанимации десять, из них семь в рабочем состоянии. Если проблемы с дыханием возникнут хотя бы у 20 пациентов, то что нам делать? Выбирать, кому жить? — мрачно говорит он. Тем же вечером звоню еще одному сотруднику больницы узнать о количестве аппаратов ИВЛ. Он не знает, сколько аппаратов находится в рабочем состоянии, по документам же может числиться любое количество.

— Поймите, аппараты ИВЛ — это только часть проблемы, — восклицает он. — У нас не закупают в нужном количестве препараты противовирусной терапии, у нас нет аппаратов ЭКМО (экстакорпоральная мембранная оксигенация — система искусственного кровообращения для пациентов с вирусной пневмонией. — Т. Ю.), у нас нет гемодиализа — то, что делают больным с коронавирусом в Москве и Коммунарке. Однако самое главное, по его мнению, — отсутствие койко-мест и врачей-реаниматологов, которые в основном и работают с аппаратами ИВЛ. Он почти повторил вопрос своего коллеги Тарасова: «Где они возьмут столько реаниматологов, если пойдет поток?» На сайте МГКБ в разделе вакансий врачи-реаниматологи пока не значатся. В течение последних лет власти города и области замалчивали проблемы в здравоохранении, которые после оптимизации нарастали, как снежный ком. Подобно экспресс-тесту, эпидемия коронавируса в несколько дней обнажила неподготовленность нашей медицины к испытаниям.

— Может, этот коронавирус что-то изменит? Если люди поумирают, они там поймут, что так нельзя, — сказал мне фельдшер скорой помощи.

Татьяна ЮРАСОВА — специально для «Новой»

12

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

персона

Писательская известность Дмитрия Глуховского, когда он стал выступать и как публицист, конвертировалась в общественную. В острых ситуациях, которые провоцирует власть, к нему обращаются, чтобы услышать четко аргументированную точку зрения. Особенно она интересна теперь, когда будущее туманно, а реальность пугающе непредсказуема.

— Вам не страшно, что содержание вашего аудиосериала «Пост», где страшный вирус наступает на Москву, на наших глазах проникает в жизнь?

— Вирус, который надвигается на Москву у меня в «Посте», не биологический — это безумие, которым люди заражают друг друга через слова, через кажущуюся бессвязной речь: впадают в бешенство и передают это бешенство дальше. Это ненависть, которой так легко заразить другого — особенно когда напуган и ты сам, и другие, особенно в условиях рушащегося мира, который казался тебе совершенно незыблемым.

— Готов ли киносценарий по этому аудиосериалу, издается ли книга, просто обреченная сейчас стать бестселлером?

— «Пост» выйдет и в виде обычной книги, а что касается экранизации — работа началась, пишется сценарий, но прогнозировать ничего нельзя. У меня был другой проект, сериал «Топи» по моему сценарию — и в начале марта режиссер Владимир Мирзоев приступил уже было к съемкам, но из-за коронавирусной пандемии все остановилось. Эта история ждала возможности быть воплощенной чуть ли не десять лет — все это время сценарий лежал в ящике стола — и вот теперь, когда уже казалось, что ее час пробил, случились обстоятельства непреодолимой силы. Не только у меня такое, разумеется, — все отечественное кинопроизводство парализовано, да и в целом в мире ситуация плачевная и непрогнозируемая.

— Литературе снова удалось предсказать катастрофическое развитие событий или, наоборот, — рост числа романов о катастрофах отражает тревожное состояние в мире?

— Литература всегда занималась рефлексией, осмыслением прошлого и настоящего, предвосхищением будущего; из всех видов искусства она самая малобюджетная — для того, чтобы очертить тот или иной сценарий развития событий, те или иные контуры общества, политического строя, расцвета или упадка цивилизации, для того, чтобы отправить нас в сколь угодно отдаленное прошлое или будущее, необходимы только два ресурса: сила воображения и время — писателя и читателя. Поэтому, думаю, тем или иным автором описаны и предсказаны любые футурологические сценарии — и особенно сценарии краха человечества. Люди любят Апокалипсис, тут уж ничего не поделаешь. Апокалипсис очаровывает. Особенно в тучные годы к нему растет интерес — а после мировых войн, наоборот, футурология становится жизнеутверждающей, утешительной. То, что в наши последние годы, годы беспрецедентно долгого мирового роста, который в России оседал в

«

виде затхлой стабильности, множились апокалиптические ожидания, — это нормально. Россия и вообще-то живет одними только потрясениями, в десятилетки между ними пытаясь отойти от контузии и перегруппироваться. Наше ожидание конца света — не мнительность, а историческая память и горький опыт. Апокалипсис — часть нашего жизненного цикла, притом не такого уж и долгого.

теориями заговора, выискать у него каких-то бенефициаров мне кажутся проявлением паранойи или игрой в нее от скуки. Тот невероятный бардак, разброд и шатания, в котором пребывает даже самая цивилизованная и технически оснащенная часть человечества, говорит прежде всего об отсутствии какого-либо плана. Мировая экономика пикирует в клубах черного дыма, лидеры ведущих держав краснеют, заикаются и меняют показания каждый день — а то еще и сами болеют; нет, это не спланированная акция. Да, есть стороны, которые пытаются воспользоваться ситуацией — как мародеры пользуются войной. Но положение может стать неуправляемым, и какие политические и экономические силы в нем усилятся, угадать нельзя.

— Могут ли какие-нибудь международные организации всерьез повлиять на нынешнее положение дел?

Дмитрий ГЛУХОВСКИЙ:

«ЛЮДИ ЛЮБЯТ АПОКАЛИПСИС, ТУТ УЖ НИЧЕГО НЕ ПОДЕЛАЕШЬ» Автор антиутопий «Метро» и «Пост» — о том, что впервые за долгое время по-настоящему волнует всех — Оставляя в стороне теорию заговора, можно ли предположить, что институт вирусологии в Ухане и эпидемия могут быть связаны?

— У них происходили раньше утечки, судя по тому, что я читал. И при всей кажущейся эффективности, с которой эпидемия была подавлена в Китае, распространение нежелательной информации китайцы подавляют еще эффективнее. Вспышка нового коронавируса в Китае сначала игнорировалась, потом отрицалась и была признана только тогда, когда стала общемировой проблемой, — то есть китайские власти вели себя ровно по чернобыльскому сценарию. Но любые попытки объяснить нынешний кризис

НАШЕ ОЖИДАНИЕ КОНЦА СВЕТА — НЕ МНИТЕЛЬНОСТЬ, А ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ И ГОРЬКИЙ ОПЫТ. АПОКАЛИПСИС — ЧАСТЬ НАШЕГО ЖИЗНЕННОГО ЦИКЛА, ПРИТОМ НЕ ТАКОГО УЖ И ДОЛГОГО

— Мы видим, что координацией и информированием мирового сообщества во всем, что касается борьбы с вирусом, занимается Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) — ну или пытается заниматься; даже если она не слишком действенна, к ее словам прислушиваются, ее пресс-релизы читают и цитируют. Но первой реакцией государств стало отрицание опасности, второй — огораживание: национальные границы, которые десятилетиями казались вылинявшими пунктирными линиями на карте мира, вдруг вернулись — почти в одночасье. А дальше совсем из небытия стали восставать границы между провинциями и городами. От чумы все запираются, стены вырастают там, где когда-то — пусть и сотни лет назад — остановились линии фронта. У нас мигом закрылась Чечня и закуклился Татарстан, в Италии Север отделяется от Юга, в Испании еще четче обозначились границы между автономиями.

— Не обострит ли это и так тяжелые межнациональные отношения?

— Мы не можем видеть вирусные частицы, но мы видим людей, которые вирусом заражены и которые распространяют его дальше. Мы стигматизируем людей, начинаем приписывать им злонамеренность, в нас моменталь-

но воскресает страх перед чужаками. Словно вирус — это некая одержимость, которой подвержены в первую очередь те, кто на нас не похож. Тут не только соображения санитарии и эпидемиология, тут еще страх и недоверие, тут суеверия; сначала хотелось отгородиться от китайцев, потом от итальянцев, потом — от всего внешнего, от всего наднационального — в том числе и имперского, — а там уж и еще дальше, вплоть до своего двора и квартиры.

— То есть вирус — это и выявление наших слабостей?

— Вирус трансграничен, неизбирателен. У него нет предпочтений и эмоций, по сути, это математический алгоритм, бездушный механизм, эмоции которому приписываем мы сами. Есть вводные данные, переменные — среднее число заражаемых каждым носителем, процент осложнений, процент смертей в случае, если необходимая медицинская помощь не может быть оказана человеку с тяжелыми осложнениями. Все. А дальше — разные люди, разные государства, разная степень сознательности и фатализма, разная степень религиозности и санитарной грамотности, доверия государству, порядок в стране… Нас всех тестируют этим

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

EPA

ны каждый день делать выбор между молодыми и старыми?

— В режимах чрезвычайной ситуации начинают действовать совсем иные нормы, и врачебная этика готовит докторов к этому тяжелому выбору: спасать нужно того, кого можно спасти. Думаю, врачи довольно скоро не то что привыкают к этому — но перестают эмоционально реагировать на каждый случай, кроме, может, тех, которые лично в них что-то всколыхивают. Перегорают. Потому что у человеческого сердца объем ограничен, в него нельзя влить сколько угодно боли, в него нельзя влить боль за всех, за неограниченное число чужих, незнакомых — оно переполняется и перестает чувствовать. И медицинские чиновники тут, как генералы — солдатам, дают врачам служебные инструкции, по которым надо действовать: кого спасать и как. Инструкции как приказы: снимают ответственность с исполнителя, позволяют ему спать спокойно. Это я так себе это представляю, а ведь на передовой — они, а я сижу в тихом тылу домашней самоизоляции. Спросите у них.

алгоритмом — выявляя наши слабости. Число больных и число погибших зависят не от вируса уже, а от общества, от отношений между людьми, от того, во что они верят, от государства. Чума не приходит одна. Страх, недоверие, озлобленность возрождают суеверия и мракобесие. Но это первая, животная, эмоциональная реакция. За ней должно последовать осмысление и понимание того, что именно в связи с трансграничной природой вируса, в связи с тем, что он неизбирателен, борьба с ним должна стать делом общечеловеческим. Современный мир невозможен в условиях замкнутых границ. Мы или откатимся в двадцатый век, или объединим усилия — в том числе ради победы над вирусом в беднейших странах, откуда он в противном случае всегда будет возвращаться к нам, — и тогда двинемся в будущее.

— Как отразится пандемия на рейтинге нашего президента? У Бориса Джонсона он вырос, несмотря на неправильную стратегию в начале эпидемии. Острые ситуации возрождают надежды на власть?

— Пока Путин своими действиями вызывает раздражение. Человек, который собрался править нами вечно, реагирует на тяжелейший кризис, который коснется буквально каждого в нашей стране, с запозданием и нежеланием; там, где другие лидеры обещают народу поддержку, наш пользуется этим как предлогом, чтобы сделать ярмо потяжелей, увеличив налоги; и чтобы протестировать технологии слежки. Накопленные на черный день средства в резервных фондах (а это, между прочим, народные деньги) Путин воспринимает как свою личную копилку и разбивать ее не собирается. В то время как Трамп тратит триллионы на поддержку граждан и бизнеса, у нас начинают охоту на только-только поверивших в будущее банковских вкладчиков. Для лечения от чумы нам пропишут плетки; спасибо, что не свинец. Что касается Бориса Джонсона — в тяжелое время людям свойственно сплачиваться вокруг вождя, вокруг знамени — это пещерное, это естественное. Но вождь должен вести, вождь должен бороться, брать на себя ответственность. Жертвовать собой ради

людей, а не людьми ради себя. Пока что максимальная степень проявленного героизма — выход в скафандре в больницу. Держим руку на пульсе.

— Вирус — точка невозврата к прежней жизни?

— Конечно же нет. Даже мировые войны не были точками невозврата, и чума, опустошавшая Европу не раз и не два в Средние века, не меняла человеческой природы — но давала толчок к развитию медицины и гигиены. Человечество развивается благодаря кризисам, и нынешний, на самом деле, далеко не так страшен. Экономический ландшафт может несколько измениться, но кипучая и деятельная человеческая природа останется неизменной — и за-

«

— Взаимопомощь — условие существования человечества, но на практике мы далеко отошли от этого. Вернет ли нас общая беда к этому понятию?

— «Мы» — это россияне, москвичи? В Соединенных Штатах очень сильна низовая самоорганизация, люди состоят во множестве союзов, благотворительных обществ; государство там очень мало занималось социальной политикой, даже обязательного медицинского страхования до Обамы не было, и люди привыкли заботиться о себе сами. Но это американский индивидуализм, независимость — и отсутствие государства в жизни общества привело к тому, что именно в Штатах коронавирус распространяется сегодня с самой большой скоростью, и именно Штатам из всех стран «золотого миллиарда» придется заплатить, кажется, самую страшную цену — даже оптимистические прогнозы говорят о том, что число жертв пандемии там может превысить двести тысяч человек. В Китае в городах, пораженных вирусом, была введена военная дисциплина, государство полностью взяло на себя регламентирование человеческих контактов, и вспышку удалось подавить — хотя некоторые подсчеты

ВИРУС В РАЗНЫХ СТРАНАХ И ОБЩЕСТВАХ ВЫЯВЛЯЕТ РАЗНОЕ, КАК ЛАКМУСОВАЯ БУМАЖКА. У НАС СВОЙ ДИАГНОЗ — СОЦИАЛЬНО БЕЗОТВЕТСТВЕННЫЙ АВТОРИТАРИЗМ. НА ЗАПУЩЕННОЙ СТАДИИ

полнит собой все вновь образовавшиеся ниши. Меня волнует только то, что, репетируя Апокалипсис, в России заодно репетируют и цифровую диктатуру. Эти выходы в свет и походы до нужника по QR-коду, эти телефонные приложения социального мониторинга от мэрии, которые разве что анально тебя не досматривают, эта интеграция камер наблюдения с машинным обучением и с обучением у старших китайских товарищей… Опять же: вирус в разных странах и обществах выявляет разное, как лакмусовая бумажка. У нас свой диагноз — социально безответственный авторитаризм. На запущенной стадии.

— Как жить врачам и медсестрам, воспитанным в европейской гуманистической концепции, равной ценности каждой жизни, которые вынужде-

говорят о том, что реальное число жертв коронавируса в Китае может быть выше официальных данных в десять раз. Кроме того, в государстве со свободной прессой сам факт вспышки нового вируса невозможно было бы игнорировать и утаивать в течение месяца с лишним.

— Полагаете, что у нас строгие меры вызваны не только заботой о людях?

— В России ситуация своя: наше государство видит во всех попытках низовой самоорганизации угрозу себе. Спецслужбы пристально следят за любыми ростками гражданского общества и вытаптывают их при малейших подозрениях в наличии политических амбиций. Государство желает, как в Китае, управлять всеми контактами между людьми, контролировать их (и приложения «социального мониторин-

13

га» им в помощь), но при этом не желает брать на себя ответственность за людей. Социальные расходы постоянно урезаются: пенсионный возраст повышен, число поликлиник, больниц, врачебных ставок снижается. Подъем благотворительности, который Россия увидела в последние годы, — на самом деле просто ответ на то, что государство отказывается от своих обязательств. Как будто бы у нас все еще патерналистское государство, но теперь это не Родина-мать, которая заботится о своих сыновьях — кормит и лечит их, а вечно отсутствующий отец, который возникает в жизни детей, только когда ему что-нибудь от них нужно и у которого всегда наготове ремень.

— Но что делать, если граждане высыпают на шашлыки, рискуя чужими жизнями?

— Карантинные меры, которые вводятся (или симулируются) у нас, — это реанимация советских мобилизационного и репрессивного аппаратов. Но очень во многом нынешний режим только имитирует старый, прикрывает крашеным фасадом структурную труху. Каркас, на котором он держится, — допустим, железный: спецслужбы. Но бюрократический бетон отсырел, крошится. А это бетон, он весит столько, сколько весит, — и может этого своего веса не выдержать. Вот так: народу не верят, сами сколько продержатся, непонятно. Из-под кремлевского ковра уже слышна разноголосица, и чей бульдожий трупик будет выброшен наружу, предсказать невозможно. В этой ситуации нам придется полагаться на взаимопомощь. Потому что — надо это признать — мы им не очень-то интересны. Может быть, они там даже и потирали руки, радуясь такому счастливому разрешению многолетней канители с пенсионной реформой.

— Могут ли всерьез измениться наши представления об устройстве общества, доверии, человеческом взаимодействии?

— Я не думаю, что сама по себе нынешняя пандемия приведет немедленно к каким-то глубинным общественным изменениям: как только она схлынет, люди захотят как можно скорей вернуться в свою нормальность, потому что нынешняя ситуация все равно расценивается как ненормальная, какие бы приятные стороны мы ни пытались в ней искать — и даже находить. Ни разу прежде более половины населения земного шара не сидело у себя дома взаперти одновременно, ни разу ощущение непредсказуемости развивающегося кризиса (даже если его масштабы и сильно переоцениваются) не было таким всеобщим и таким всепоглощающим. Все ждут — и мечтают о том, чтобы все это кончилось, никто не готов жить в условиях чрезвычайного положения всегда.

— Все кинутся в прошлую жизнь, по которой уже скучают, несмотря на прежнее недовольство ею?

— Человечество не вернется в прошлое. Из нынешнего кризиса — именно кризиса, а не катастрофы — будут извлечены важные уроки на случай будущих, возможно, гораздо более опасных эпидемий. Пандемия позволит собрать огромное количество материала для анализа, извлечь жизненно важные уроки на будущее, построить и проверить множество социальных, экономических и политических моделей. В конечном итоге она пойдет нам на пользу — жаль, что, как и все важные уроки, этот человечеству тоже придется оплатить жизнями, десятками и сотнями тысяч жизней. Когда страх отступит, солидарность возобладает. За экономическим спадом неизбежно придет эпоха роста. Мы болеем, но мы обязательно поправимся.

Ольга ТИМОФЕЕВА, «Новая»

14

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

главная тема/спасти врачей

Минздрав Красноярского края

В

Красноярске заразилась коронавирусом медсестра больницы скорой медпомощи. Именно 85 сотрудников БСМП, круглосуточно находящихся в ней и изолированных от внешнего мира, работают с коронавирусными больными, другие учреждения пока готовятся (с 16 марта, когда губернатор подписал о том указ). Персонал БСМП, по сообщениям ее руководства и минздрава, обеспечен всем необходимым. Горожане начали было массово заказывать для врачей, оторванных от дома, пиццу, присылать банки с солеными огурцами, но представители БСМП поблагодарили и напомнили, что продукты питания в карантинную зону передавать запрещено. Взяли кофемашину, купленную городом вскладчину. 1 апреля БСМП окончательно закрыла прием в стационар больных другими недугами, не коронавирусом. Накануне минздрав сообщил, что сотрудникам БСМП отец Николай ШиКэ-Мин передал благословение митрополита Красноярского и Ачинского: «… врачи взяли на себя послушание, требующее исполнения всех санитарно-гигиенических норм и требований, чтобы на совесть победить ту угрозу, что сейчас вызывает беспокойство у всего человечества. Ни на кого сегодня не направлен столь пристальный взор, как на подвиг врачей». Огурцы, пицца, благословение — это все прекрасно, но что со средствами защиты для персонала БСМП, самих машин скорой помощи, вообще всех медиков? В поликлиниках, когда уже принимались различные ограничительные меры, и в регистратурах, и гардеробщицы, и сами врачи через одного — без масок. Медики на скорой — в масках и защитных костюмах, но запасы и того, и другого невелики. У врачей — прямые запреты на контакты с прессой и публичные выступления без согласования с пресс-службой (читай руководством) учреждения, а у главврачей — без согласования с минздравом. Так — не в связи с эпидемией, так уже давно. И эпидемия способна только усугубить, но не обнулить прежние проблемы, в том числе безгласности регионов России. О реальном положении дел в «субъектах Федерации», в городах и поселках люди, за них отвечающие (губернаторы, мэры и т.д.), правды не говорят, поскольку в правде будет велика политическая составляющая. Это не страх, это другое, технологичное: у депутатов — партийная дисциплина, у глав администраций — вертикаль. И так на всех этажах и пролетах социальной иерархии. Предлагать врачам воспользоваться пока неотмененной статьей федзакона («О СМИ») об анонимности не повернется язык — это кажется неуважением к ним. Официально же — все под контролем и все в норме или близко к тому. Отчитываясь 26 марта перед депутатами, губернатор Усс рассказал, что в крае 706 аппаратов ИВЛ. В 2,5 раза больше, чем в целом в Италии (а жителей в крае 2,9 млн против 60 млн итальянцев). Так поневоле получилось, исторически, из-за обилия легочных больных. Ремарка к речи губернатора: в Красноярске — многолетняя экологическая катастрофа, и с хроническим загрязнением воздуха здесь связано до 112 преждевременных смертей в год на 100 тыс. человек, то есть для 1,1 млн горожан — это 1232 смерти в год. От коронавируса пока — ни одной. Но вернемся к Уссу: готово 585 реанимационных коек и 3000 мест для размещения инфицированных. Врачам, задействованным в лечении зараженных коронавирусом (на 1 апреля их 20, в том числе двое детей, ожидают рефератного подтверждения диагноза еще 7, под наблюдением на дому — 11 196), поднимут зарплату на 30–50 тыс. рублей, в зависимости от категории.

ОГУРЦЫ, ПИЦЦА, БЛАГОСЛОВЕНИЕ В Красноярске не хватает медицинского расходного материала. «Расходниками» называют себя люди Еще ремарка. Егор Корчагин, главврач краевой клинической больницы, прекратившей плановую госпитализацию с 30 марта (берут только тяжелых) и выделившей 72 койки с аппаратами ИВЛ, сказал, что работникам, уходящим на изоляцию как минимум в месяц, будут доплачивать по 70 тыс. Отдельные недостатки губернатор Усс все же назвал: «У нас есть сложности. Они связаны с недостатком элементарных гигиенических средств, салфеток, масок, респираторов, костюмов. Эти проблемы есть везде, во всей стране и мире. Такого количества производств просто не существует. И в условиях спроса на них возник

«

экстренная помощь — ответный шаг: ранее Красноярск передавал провинции Хэйлунцзян (Харбин — ее столица) 50 тыс. масок. В красноярских аптеках маски пропали еще зимой. 11 марта краевое УФАС возбудило дело против четырех крупных поставщиков медицинских масок — по их сговору торговая наценка достигала 600%. Сейчас в витринах и у касс аптек объявления аршинным капсом: «Масок нет». 11 красноярских предприятий шьют маски сами — 62 тыс. в сутки, планируется увеличить выпуск еще на 10 тысяч. На пошив масок перенастроили предприятие «КрасТЭМ» Всероссийского обще-

ПЕРЕБОЛЕЕТ ДВЕ ТРЕТИ НАСЕЛЕНИЯ ЗЕМЛИ И ДВЕ ТРЕТИ СОТРУДНИКОВ КРАЕВОЙ БОЛЬНИЦЫ

серьезный дефицит. Мы отправили все заявки в федеральный центр». Минпромторг России определил квоту для Красноярского края в 1,178 млн защитных масок (еще раз: население края — почти 3 млн). 30 марта краевая администрация сообщила, что партия в 30 тыс. масок поступила из Федерации. Все они распределены в полиции, Росгвардии, а также среди работников МФЦ, обсерваторов и социальных центров. Следующую партию обещают уже на текущей неделе, тогда маски достанутся и медучреждениям. Китай помогает Красноярску щедрее Федерации: по просьбе краевого правительства из Харбина через КПП Хэйхэ в Красноярск ушло 50 тысяч масок и 300 защитных костюмов. Эта

ства слепых. Краевые власти также дали поручение организовать на имеющихся производственных мощностях выпуск дезинфицирующих и антисептических растворов. Еще 23 марта открытое письмо от водителей скорой (красноярская подстанция № 1, ул. Республики, 17) обнародовал депутат ЗакСа Александр Глисков. «Водители не входят в штат скорой помощи, мы отдельная организация КГБУ «СанАвтоТранс». Обращаемся, потому что нашему начальству по большому счету на нас плевать. На всех водителей не хватает спецодежды, отвечают «нет в наличии, когда будет, неизвестно». В связи с коронавирусом медикам выдают нормальные средства защиты, костюмы,

респираторы, маски на глаза, бахилы, шапки. У водителей же тонкий полуоткрытый костюм и обычная медицинская маска, нас считают за расходный материал, на подстанции у нас нет даже антисептика». 28 марта Глисков сообщил: «После огласки вопрос решился. Водителям стали выдавать защитные комплекты: комбинезоны, перчатки, шапки, а также респираторы и очки».

1 апреля директор того самого КГБУ «СанАвтоТранс» Евгений Петроченко подтвердил ТВК госпитализацию в БСМП одного из водителей скорой с подозрением на коронавирус и добавил: «Рассказывать о ситуации с масками нет смысла. Об этом знают все, включая краевой минздрав. Мы изготавливаем маски сами и обеспечиваем ими сотрудников. Все водители обеспечены средствами индивидуальной защиты». Позже Петроченко сказал, что водителя не госпитализировали, и сейчас он находится на двухнедельном домашнем карантине: «21 марта он доставлял пациентку с подозрением на COVID-19, а 31 марта у водителя взяли мазок. Диагноз ждет подтверждения, 4 апреля будут результаты». Сами врачи к средствам (и смыслам) защиты от коронавируса относятся трезво. «Эпидемия мимо нас не пройдет. Это стало понятно по истории распространения во всем мире, — заявил Корчагин. — К нам эпидемия придет чуть позже. Самое удручающее, что переболеют как минимум две трети всего населения, в том числе и две трети населения Красноярского края, и, скорее всего, этой инфекцией переболеет две трети сотрудников краевой клинической больницы, поскольку до сих пор нет надежных методов лечения и профилактики».

Алексей ТАРАСОВ, «Новая», Красноярск

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

15

«МНЕ МАМА СКАЗАЛА: В БОЛЬНИЦЕ СЕЙЧАС ЖЕСТЬ» На призыв московского врача записаться в волонтеры откликнулось шесть тысяч человек

А

лександра Евгеньевича наш звонок застал в больничном коридоре. Судя по колебаниям звука и по тому, что в разговор периодически вклинивались голоса извне, он находился в неустанном движении, коротко кому-то отвечая на ходу и рассказывая нам, как в больнице № 52 несколько дней назад появились волонтеры. Александр Ванюков: «Мы прошли по всем палатам, выяснили, что не хватает реаниматологов, медсестер, тогда я кинул клич в Facebook. И как будто бомба взорвалась — откликнулось более шести тысяч человек». Чтобы наладить процесс, организовали колл-центр, он работает удаленно и принимает звонки от всех готовых помочь. Добровольцы заполняют online специальную форму, указывая свои данные и фронт работ, к которому готовы. Затем их разбивают на категории. А.В.: «Студенты мединститутов, ординаторы, средний медперсонал, те, кто работал в свое время в медицине, — они очень ценны. Еще и потому, что обычных, неподготовленных людей какие-то вещи в самой больнице могут просто испугать. У всех привлеченных волонтеров мы берем анализ на корь — одну из самых коварных инфекций. Измеряем температуру в постоянном режиме и в обязательном порядке выдаем одноразовые защитные костюмы. Все эти люди прекрасно отдают себе отчет в том, куда идут. Но мы отказываем тем, кто старше 65 лет и у кого дома есть родственники такого возраста. В основном у нас молодые люди, большинство почему-то женщины от 25 до 40 лет. Сейчас с волонтерами работают три человека: я формулирую задачи от больницы и перевожу с больничного на человеческий. Юлия Борисова (сотрудница благотворительного фонда при ГКБ № 52. — О. П.) созванивается с людьми и распределяет задачи. Развод волонте-

Добровольцы

Фото автора

Дозвониться до Александра ВАНЮКОВА, заведующего отделением рентгенхирургии московской городской клинической больницы № 52, удалось с первого раза. Похоже, он сам поставил себя в условия, когда не ответить нельзя. Ведь именно на его номер звонят волонтеры, организованные Ванюковым несколько дней назад. В докоронавирусное время отделение, которое возглавляет доктор, проводило порядка 3,5 тысячи малоинвазивных операций в год. Сейчас оно перепрофилировано под инфекционное. А ГКБ № 52 является одним из стационаров «первой линии» в борьбе с COVID-19.

ров — это добровольная работа с утра до ночи. Еще один человек уже на месте раздает задания по запросам». Юлия Борисова имеет опыт организации подобных мероприятий. Для доктора Ванюкова это дебют. Судя по голосу и манере говорить, неразрешимых проблем для него нет, энтузиазма — с избытком, тяга к четкой организации — очевидна. Потребности день ото дня в медучреждении разные, по мере их поступления Александр Евгеньевич и формулирует задачи — в режиме реального времени. А. В.: «Сами сотрудники больницы не привыкли давать задания. Спрашиваешь, что нужно сделать, отвечают: да вроде ничего. Волонтеры замещают врачей на тех участках, где не нужны специальные знания. Непосредственно с инфицированными стараемся их не сталкивать. Работа самая разная и не только внутри медучреждения: доставить лекарство, получить и отвезти рецепт — клич бросаем оперативно. Сегодня, к примеру, в больнице одномоментно находится семь волонтеров, всего же в базе 270 человек. Это те, кому можно позвонить в любое время, они готовы откликнуться мгновенно. Естественно, мы еще на старте согласовали все с руководством больницы и получили карт-бланш. Благодаря этому теперь не дергаем руководство по пустякам». Юлия Борисова, координатор волонтеров Фонда 52: «Все волонтеры подписывают договор с фондом и обязательство о неразглашении персональных данных пациентов. С кем-то поговорил, встретил знакомого — информация не должна выходить за стены больницы. Относительно возможных рисков никаких бумаг не предусмотрено — это личная зона ответственности каждого. Мы ведь работаем с теми, кому уже исполнилось 18 лет. Да, собственно, наши волонтеры в

инфекционные корпуса и не ходят. Они больше на хозяйственной деятельности, например, получают и разносят посылки от родственников пациентов, потому что все посещения сейчас закрыты. Недавно требовались парни для физической работы (погрузка-разгрузка). Откликнулись сразу. Людей мы привлекаем только на тот фронт работ, который они готовы выполнять. И могу сказать по опыту: все наши просьбы закрываются молниеносно. Максим — волонтер в группе Ванюкова. На днях молодому человеку исполнится 19. Москвич. По роду занятий уже несколько дней вынужденно безработный в ожидании весеннего призыва. Армия — его добровольное и осознанное решение. В волонтеры попал не самым распространенным способом — Мне мама сказала, что в 52-й больнице сейчас жесть, хорошо, если бы ты помог. И дала номер. Мама — врач, она просто сама работала раньше в этой больнице и через знакомых узнала, что там сейчас очень тяжело.

— Не опасалась мама направлять тебя туда?

— Не, она не отправляла, просто предложила такой вариант, если я сам захочу этим заниматься. А я как раз уволился с работы, все же сейчас закрываются. Смысл мне работать в продажах, когда продаж нет? Ну я, в принципе, и подумал: а чего, дома валяться, что ли?

— То есть мама уверена, что на твоем новом участке работы все меры предосторожности соблюдены?

— Конечно, иначе бы она не предложила.

— Как вас готовят к выходу?

— Ну, во-первых, вся комната огорожена пленкой — там мы переодеваемся. Потом нам дают биозащиту — это респиратор, костюм с капюшо-

ном, перчатки резиновые и очки. На ноги дают обувь специальную — вроде резиновых сапог.

— Сама работа что из себя представляет?

— Ты не приходишь каждый день. Тебе звонят и говорят: есть такое-то задание, хочешь выполнить — приезжай. В первый день я разносил больным обеды. Что давали? Суп, второе, компот. Суп тогда был наподобие горохового. Второе — макароны и котлета. На вид более-менее. А вчера я ездил за масками на склад. У нас есть главный, который распределяет задания, — нормальный такой мужичок, руководитель. Работают в основном ребята моего возраста, студенты. Но я немногих видел, со мной переодевались только четыре человека. В такой обстановке меня лично не очень тянет на общение. Ну и в защите особо не поговоришь.

— Что про пациентов скажешь?

— Две девочки мне запомнились лет 12–15, лежали отдельно. Они не больные, просто переносчики. Я видел, что между собой они общаются, но как-то неудобно к разговорам прислушиваться. Настроение какое?.. Тяжело сказать. По лицам — вроде нормальное, а так… Кому нравится в больнице лежать?! Не знаю, оставляют ли им телефоны, лично я не видел. В холле есть телевизор. Я ходил по палатам, где по шесть человек. Это обычная городская больница, обычные палаты, я в таких же лежал. И конечно, все не так, как показывают по телевидению, — ужасные российские больницы, где рушатся стены и сыпется потолок. Здесь ничего подобного нет.

— А чувство самосохранения не дает о себе знать?

— Да не знаю, как-то не боюсь я коронавируса, нет у меня страха или паники.

Ольга ПУТИЛОВА — специально для «Новой»

16

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

смотрите, кто ушел

Максим ГРИГОРЬЕВ / ТАСС

После повторного увольнения команды детского трансплантолога Михаила Каабака под угрозой оказались жизни маленьких пациентов

«НАС НИГДЕ НЕ БЕРУТ, ПОТОМУ ЧТО МЫ МАЛОВЕСНЫЕ» 31 марта детский врач-трансплантолог Михаил Каабак сообщил об увольнении его команды из Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей (НЦЗД). Врачи получили соответствующее уведомление в связи с перепрофилированием отделения под инфекционный блок для детей с коронавирусом. В приказе руководства центра не говорилось, куда должны перевести подопечных Каабака. Пациентское сообщество связало действия администрации с осенним скандалом. Тогда команду трансплантологов уволили из-за протоколов лечения, не одобренных Минздравом, но потом восстановили под давлением общественности.

Что случилось осенью? Родители маленьких пациентов называют Михаила Каабака уникальным доктором. Он один из немногих трансплантологов в России, который берется за пересадку почек малышам весом до 10 кг. Для лечения таких пациентов доктор применяет новейшую индукционную схему иммуносупрессии (подавление врожденной способности организма отражать болезни и инфекции. — Е. К.), а для профилактики отторжения трансплантата — препарат «Алемтузумаб». Лекарство разрешено в России офлейбл, то есть по показаниям, не упомянутым в инструкции по применению. Используемые Каабаком протоколы лечения были признаны международным сообществом трансплантологов одними из лучших. Однако российский Минздрав эту схему официально не утверждает, но и не отвергает. Несколько лет назад использование «Алемтузумаба» послужило основанием для возбуждения против Каабака уголовного дела о халатности (ч. 2 ст. 293 УК). Главный трансплантолог Минздрава Сергей Готье тогда утверждал, что препарат не включен в международные клинические рекомендации и не проходил в России испытаний на людях. Каабак его слова опровергал, ссылаясь на экспертизу. Дело против врача до сих пор не закрыто. За несколько месяцев до этого методика Каабака стала поводом для его увольнения из НЦЗД, где он и его коллега Надежда Бабенко тогда работали на четверть ставки. В прошлом году трансплантологи договорились с Центром о расширении программы по пересадке почек детям с четырех до

40 операций в год и согласились перейти в клинику на полный рабочий день. Но когда Каабак и Бабенко принесли в центр трудовые книжки для оформления документов, им сообщили об увольнении. Пациентское сообщество встретило эту новость с ужасом — кроме команды Каабака, никто из медиков делать пересадки маловесным детям сейчас не решается. Родители запустили петицию на Change. org, которая набрала больше 550 тысяч подписей. В ноябре Каабака и Бабенко восстановили. Но скандал на этом не закончился.

Что происходит сейчас?

31 марта Михаил Каабак сообщил «Новой газете», что руководство НЦЗД в одностороннем порядке расторгло договор с его коллегой Ариной Трофимовой, специалистом по диализу. Несколько месяцев назад ее взяли в центр на испытательный срок. В конце прошлой недели Трофимовой объявили, что она его не прошла, поскольку не выполнила рекомендации заведующей. Доктора отмечают, что сама заведующая диализ детям не делала. По словам родителей пациентов, Трофимовой «удалось стабилизировать многих детей». Врач также неоднократно и открыто обращала внимание руководства НЦЗД на нарушения в диализном зале, в том числе на просроченные диализаторы (высокотехнологичные фильтры, которые отделяют очищаемую кровь от очищающего раствора. — Е. К.). Видеоподтверждения есть в распоряжении редакции. Вчера вечером об увольнении сообщили Надежде Бабенко. Формальная причина — нарушение трудовой дисциплины.

«Я действительно однажды передала свой ключ из НЦЗД супругу, который вместе с Михаилом Михайловичем пришел в кабинет, чтобы взять мои личные вещи. В этот момент я плохо себя чувствовала. Я понимаю, что это страшнейшее нарушение трудового законодательства, и готова за него ответить», — объяснила Бабенко в разговоре с «Новой». Сам Михаил Каабак пока на рабочем месте. «Я просил директора уволить и меня, но он сказал, что этого сделать нельзя. Видимо, потому, что у меня статус «священной коровы» после осенних событий», — отметил трансплантолог. Пациентское сообщество также связывает увольнение врачей с прошлогодним скандалом. «Сотрудники центра нас ненавидят и постоянно травят. Мы уже не выдерживаем, — рассказала «Новой» Марина Десятская, чей сын является подопечным Каабака. — Стоит нам сказать фамилию врача, как они сразу закатывают глаза. Нас стали подлавливать в коридорах, говорят: «У вас плохой врач. Он занимается преступными вещами». Но когда их просишь показать заключение, в котором написано, что Каабак делает что-то плохое и мы должны пойти в другой центр, никто ничего не дает». Еще одной причиной для недовольства со стороны руководства центра, как говорят родители, могла стать попытка Каабака добиться изменений в системе распределения трупных органов. «Каабак является руководителем большой детской программы трансплантации органов. И он как никто другой понимает, что

«

КРОМЕ КОМАНДЫ КААБАКА, НИКТО ИЗ МЕДИКОВ ДЕЛАТЬ ПЕРЕСАДКИ МАЛЫШАМ СЕЙЧАС НЕ РЕШАЕТСЯ

успех трансплантологии — в прозрачности результатов и распределения органов. Именно это позволит нам развиваться», — подтвердила Бабенко. В самом Центре информацию об увольнении врачей назвали не соответствующей действительности. Алексей Кузнецов, помощник министра здравоохранения Михаила Мурашко, заявил, что «трансплантологи работают в соответствии с трудовыми договорами». При этом пациентское сообщество опубликовало уведомление Трофимовой о расторжении трудового договора со 2 апреля. Михаил Каабак в разговоре с «Новой» добавил, что никакого документального опровержения он не получал, а руководство НЦЗД с ним по этому вопросу не связывалось. «Новая» направила в пресс-службу Центра официальный запрос с просьбой разъяснить ситуацию. Ответа пока нет.

Что станет с пациентами?

30 марта директор НЦЗД Андрей Фисенко распорядился прекратить плановую госпитализацию пациентов во всех отделениях в связи с пандемией коронавируса COVID-19 (соответствующий документ имеется в редакции «Новой»). Он также поручил в течение следующих двух суток выписать больных, не требующих наблюдения и лечения в условиях стационара, и направить их по месту жительства. Остальных пациентов было решено перевести в подразделения главного корпуса, а в освободившемся — открыть инфекционный блок, куда будут принимать детей с коронавирусом. В приказе не говорилось, куда должны быть переведены подопечные из отдела заместительной почечной недостаточности доктора Каабака. «Отделения нигде нет в списках. Наших детей сейчас просто выгоняют на улицу. Кого-то раскидывают по больницам. Всех отправляют в свободное плавание без команды врачей», — сказала Марина Десятская. По словам Каабака, семерых детей докторам пришлось выписать до завершения их реабилитационной программы в полном объеме. Четверо пациентов, скорее всего, также отправятся домой. А еще четверо нуждаются в стационарном лечении на протяжении нескольких недель. «Среди этих детей — один из выживших сахалинских близнецов. Рома погиб в декабре, а Виталик жив, ему сделали пересадку почки две недели назад. Он тоже один из тех, кто из-за этих тревожных обстоятельств не сможет завершить свою реабилитационную программу в полном объеме, — рассказал Каабак. — Мы не можем найти для детей койки в других клиниках, потому что это не просто кровать, это еще и команда врачей, которая должна их сопровождать». С нового года трансплантологи сделали пересадки почек девяти детям. В сложной операции нуждаются еще 55 человек. Всего под наблюдением Каабака находится около 300 пациентов. Как сейчас будут проходить их консультации и будущие трансплантации — неясно. Жительница Сочи Виктория Панкевич рассказала, что операция ее сыну Ване должна состояться через полтора месяца, но сейчас она оказалась под вопросом: — Моему сыну 1 год и 4 месяца. Он очень маленький и весит 7 кг. Доктор Каабак дал нам рекомендации, сейчас мы доделываем прививки и в принципе готовы ехать на пересадку. Но ситуация осложнилась из-за увольнений. Ни Центр имени Шумакова, ни РДКБ нас не берут, потому что мы маловесные. Как бы мы ни старались, набрать килограммы не получается. Поэтому у нас нет выбора — есть только Михаил Михайлович и его команда. Надежда только на них.

Елизавета КИРПАНОВА, «Новая»

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

человечный фактор

17

ТЫ МОЖЕШЬ ПРОЛИСТАТЬ ИСТОРИЮ УМИРАЮЩЕГО МАЛЬЧИКА. А МОЖЕШЬ — СПАСТИ ЕМУ ЖИЗНЬ

П

редставить только, что твой ребенок умирает, потому что у тебя нет денег. Что врачи говорят: «Нужно срочно колоть лекарство, через шесть дней будет поздно». А тебе не на что это лекарство купить. И даже если продать квартиру, машину, бабушкины броши; если продать все, что у тебя есть, и взять самый кабальный в мире кредит — денег не хватит. А твой ребенок — вот он, катает игрушечную машинку: «Бзз-ззз-зз». Твой ребенок — жив. Он даже не подозревает, какой страх навис над ним. И у него есть шанс, но… у тебя нет денег. Илье Рожковскому нужно 152 миллиона рублей. Да-да, 152 миллиона. Невероятная сумма, но вероятно ли, что его родители — мама, бухгалтер, и папа, инспектор природнадзора, живущие в небольшом городе Светлоград на Ставрополье, собрали 23 миллиона рублей? Невероятно, но они собрали. У Ильи СМА 1-го типа. Это такое редкое генетическое заболевание, при котором у человека постепенно атрофируются мышцы: сначала слабеют и перестают двигаться ноги, затем — руки. Месяц от месяца слабеет все тело, и вот ты уже просто лежишь, и тебе уже трудно глотать. Дышать тоже скоро станет трудно. А самое поганое, что ты все осознаешь. Потому что эта болезнь не касается интеллекта. До двух лет СМА можно остановить одним уколом. Он называется Zolgensma. И он — самый дорогой в мире: 175 млн рублей по нынешнему курсу ЦБ (2,1 млн долларов). И у Илюши осталось шесть дней, чтобы его получить. Илья родился абсолютно здоровым ребенком. В четыре месяца начал ползать. В полгода ему сделали прививку от полиомиелита, и в тот же день мальчика парализовало. Как выяснилось позже, так проявилась СМА. Родителям, которые начали искать помощи у государства, в региональном минздраве заявили, что на лечение вашего ребенка денег нет. Местные врачи рекомендовали купить маленький гробик и родить «нормального» ребенка. Юлия и Евгений Рожковские не опустили рук. Начали сбор средств на лекарство. Параллельно — выиграли конкурс

Фото из личного архива

ШЕСТЬ ДНЕЙ ДЛЯ ИЛЬИ

на раннее обеспечение поддерживающей терапией (препарат Spinraza) от производителя, американской компании Biogen. Теперь американцы до июня будут обеспечивать терапией нашего российского мальчика. Параллельно родители подали в суд на минздрав Ставрополья, требуя обеспечить их сына Spinraza за счет государства. И выиграли (!) процесс: с ноября терапию для мальчика должен оплачивать бюджет края. И главное — родители почти полностью смогли восстановить сына после паралича: сегодня Илья может двигать ручками и ножками, может сидеть. Играет любимым мишкой. Все это благодаря беспрерывным занятиям. Но беспрерывные занятия не отменяют болезни. И ножки у Ильи все равно слабеют.

— Он понимает, что не может ходить, и бьет себя по ногам, — говорит мама мальчика. — Он бьет, а я ему говорю: «Зачем же ты ножки обижаешь? Их, наоборот, пожалеть надо». И он начинает их гладить и приговаривает: «Не плачьте, ножки, не плачьте». Он хорошо говорит. Уколы от СМА делают только в Соединенных Штатах. Из-за пандемии коронавируса закрылось авиасообщение между странами. Но мама и здесь сделала невозможное: добилась от производителя Zolgensma, компании Novartis, согласия прислать препарат в Россию — в клинику Алмазова в Санкт-Петербурге. Там согласились поставить Илюше спасительный укол. Но без денег этого не произойдет. Оплатить лечение Илюше нужно до 8 апреля. Врачи утверждают, что лекарство нужно ввести до двух лет. А Илье два года исполнится уже 22 апреля. Зазор в 14 дней — на пересылку препарата. Шесть дней — достаточно много, чтобы принять решение и перевести деньги Илье. Или поделиться информацией о нем. Просто — не пролистать его историю. Спасти его — это лучшее, что мы можем сделать в период, когда весь мир, как и мальчик, столкнулся с болезнью…

Иван ЖИЛИН, соб. корр. «Новой», Екатеринбург

КАК ПОМОЧЬ Карты Сбербанка (Желательно делать перевод через «Сбербанк-Онлайн): 4276 6000 5189 0289 и 2202 2004 0000 4394 Перевод по номеру телефона: 8 (918) 774-00-13 PayPal: korinenko.zam@mail.ru Qiwi-кошелек и «Яндекс. Деньги»: +7 (918) 774-00-13 Международный перевод: р/с 42307810960200242146 к/с 30101810907020000615 БИК: 040702615 Отделение Сбербанка: 5230

18

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

настоящее/прошлое

Эпидемии убили в Гражданскую войну 1918–1922 годов больше людей, чем боевые действия: исторический обзор

КОРОНА РОССИЙСКОЙ ИНФЕКЦИИ Пандемию коронавируса, охватившую планету, порой сравнивают с «испанкой» — пандемией гриппа 1918– 1920-х годов. Возникнув на самом финише Первой мировой войны, эта пандемия тоже охватила весь мир — тремя последовательными волнами. По сей день точно не установлено место появления болезни, походившей на легочную чуму: «испанкой» ее прозвали лишь потому, что первые известия об этой болезни, поразившей армии воюющих стран, появились в газетах нейтральной Испании. «Механизмы» того вируса не разгаданы даже и спустя 100 лет. Как пишет известный военный микробиолог Михаил Супотницкий, «у вируса, убившего 22 млн человек (по другим оценкам — до 50 млн человек. — В. В.), не оказалось структур, которые бы позволили военным ученым понять механизм этой катастрофы».

«Испанская» увертюра Собственно, в России первая волна этого гриппа поначалу осталась даже незамеченной. Но затем пришла вторая… Первые сведения об «испанке» датируются августом 1918 года, а география ее распространения показывает, что по городам и весям бывшей Российской империи грипп распространялся с юга или юго-запада: первоначально эпидемия разразилась на территории Украины. Только в Киеве было порядка 700 тысяч заболеваний — это при том, что, по переписи 1917 года, в городе насчитали официально зарегистрированных лишь чуть более 467 тысяч жителей. Правда, в августе 1918 года к ним добавились десятки тысяч беженцев, а также дислоцированные в Киеве части германских оккупационных войск и армии гетмана Скоропадского… Получается, переболели поголовно все! Смертность составила 1,5%. Но это лишь те, кого «посчитали», множество больных и умерших вообще ни в какую статистику не попали. Да и кто их мог считать, если по всей Украине уже полыхало восстание против гетманской власти? С большой долей уверенности можно полагать, что в украинские пределы «испанку» первоначально привезли именно немецкие солдаты. Больше просто и некому: еще в июне 1918 года эпидемия стремительно охватила Германию. Всего в 1918 году в Германии зарегистрировано свыше 10 миллионов заболевших гриппом. В середине сентября 1918 года грипп второй волны появился в австро-венгерской части — в Кракове, в октябре — в оккупированной немцами Варшаве, а затем охватил всю Польшу, двинувшись дальше на восток. Впрочем, там уже были свои очаги заражения. 13 августа 1918 года «испанка» зафиксирована в Могилевской губернии (тоже тогда оккупированной немецкими войсками). И понеслось: с августа 1918 года грипп расползался по всей Воронежской губернии, тогда же

первые больные появились в Рязанской, Смоленской, Петроградской и Орловской губерниях, в совершенно удаленных, казалось бы, Пермской и Вятской губерниях. Сентябрь 1918 года: полыхнули губернии Витебская, Могилевская, Новгородская, Псковская, Олонецкая, Калужская, Тамбовская, Владимирская, Тверская, Череповецкая, Пензенская. Октябрь 1918 года: эпидемия охватывает Ивановскую, Нижегородскую, Московскую, Орловскую, Саратовскую, Северо-Двинскую, Ярославскую губернии. А вот в Крым эпидемия «испанского гриппа» пришла с некоторым запозданием — лишь в середине октября. Как пишет Супотницкий, «отчетливо прослеживался «ход» эпидемии с юго-запада на северовосток, в «обход» Москвы». Не миновал грипп, разумеется, и Первопрестольную, где катастрофическому росту заболевших способствовала «топливная катастрофа». Как записал 4 ноября 1918 года в своем дневнике москвич Н.П. Окунев, «в последние дни в Москве катастрофа с топливом: квартиры, несмотря на начавшиеся, к счастью еще очень маленькие, морозы (не более 2 градусов), — не топят. Зябнем, простужаемся…» Но если в Украину «испанка» пришла с германской армией, то в собственно российские пределы ее доставили, похоже, другие: основную массу тех, кто перемещался тогда в Советскую Россию через линию германо-советского разграничения, составили «мешочники», которые везли в голодную Совдепию муку, сахар, сало и другие продукты. Они же привезли и «испанку», жертв которой, собственно, в России так никто и не сосчитал. Да и до подсчетов ли было на огромной территории, охваченной Гражданской войной? И уж кому было вести их там, где всласть гуляли атаманы, батьки, вольные комбриги и прочие полевые командиры любых расцветок. Кроме того, медики — которые сами умирали тоже массово — толком еще не разобрались, что это такое и как с этим бороться: «Специфического лечения «испанки» не существовало», — сухо констатирует Супотницкий.

Надежды на существовавшие препараты не оправдались (а в России их и вовсе не было!), разве лишь наркотические препараты — дионин (этилморфин), героин и кодеин — применялись против кашля, облегчая работу сердца. В Красной армии, равно как и в белых формированиях, заболевших «испанкой» вообще не выделяли как особых, отдельных больных: заболевшим с симптомами гриппа обычно ставили диагноз «тиф». Ссылаясь на годовой отчет Наркомздрава РСФСР, исследователи Елена Лотова и Хася Идельчик сообщали: в самый пик эпидемии, с августа 1918 года по весну 1919-го, в Советской России «испанкой» переболело 1,09 млн человек. Скорее всего, эта цифра просто была высосана чиновниками Наркомздрава из пальца. Если уж в Германии — с ее полноценной системой здравоохранения (а также учета и контроля) — только в 1918 году было свыше 10 миллионов переболевших «испанкой», то в России всяко должно было быть много больше.

Профессиональная болезнь солдата Началось же все с Первой мировой войны: основным «поставщиком» инфекционных эпидемий стала армия. Генерал-майор медицинской службы Исаак Рогозин, один из виднейших советских военных инфекционистов, в своем труде «Развитие военной эпидемиологии за 50 лет Советской власти», привел такие данные по количеству больных в русской армии (без Кавказского фронта, сведениями по которому ученый, видимо, не располагал) с августа 1914 года по сентябрь 1917-го: дизентерией заболело 64 264 человека, холерой — 30 810, брюшным тифом — 97 522, сыпным тифом — 21 093, возвратным тифом — 75 429 человек. Помимо своих же солдат, активными распространителями заразы стали еще и военнопленные: в русский плен попало от 2,2 до 2,9 млн австро-венгерских,

немецких и турецких солдат. Большую часть их отправили в восточные губернии европейской части России, за Урал и в Сибирь. Чуть ли не 375 тысяч пленных солдат австро-венгерской армии погибли от тифа и оспы в лагерях за Уралом. Волну тифозной инфекции принесли в тыловые губернии и беженцы фронтовой и прифронтовой зоны: уже в 1915 году их было 3–4 миллиона человек, а в 1917 году — и вовсе 10–15 миллионов. Но это были еще цветочки, ягодки пошли зимой 1917–1918 года, когда миллионы солдат развалившейся русской армии ринулись с фронта по домам, эшелонами разнося заразу по всей стране. Именно теплушки и вагоны поездов были основными очагами массового заражения: два-три дня в теплушке — гарантированный сыпной тиф. Впрочем, достаточно было и одного укуса тифозной вши. Железные дороги превратились в главного распространителя тифа, а вокзалы и железнодорожные узлы — в самых массовых поставщиков тифозных больных. Все это — на фоне наступившего при большевиках краха системы здравоохранения, и без того хилой и достаточно условной. Переносчиками тифа стали платяные вши — поначалу их называли «блондинками». Затем переименовали в честь советского наркома здравоохранения Николая Семашко, запомнившегося изнуренным голодом и холодом современникам лишь безудержной болтовней-агитацией — призывами соблюдать гигиену. Да только и мыла не было, и бани без топлива мертвы, и проводить дезинфекцию нечем — химическая промышленность встала. Вот советские обыватели, раздраженные пустой болтовней наркома, и прозвали платяных вшей «семашками», а выражение «словить ядовитую семашку» означало быть покусанным тифозными вшами. Уже в январе 1918 года эпидемия тифа охватила Дон, Украину, Северный Кавказ. Но пока это была «профессиональная болезнь» военных. Согласно данным генерал-полковника Григория

Так выглядит эпидемия «испанки»

Кривошеева («Россия и СССР в войнах ХХ века»), в 1918 году в Красной армии было якобы лишь 5940 инфекционных больных, из которых умерли 756 человек. Подавляющая часть — 5543 человека — это больные тифом: сыпным, возвратным и брюшным. Данные, явно заниженные! Так, в докладе «Год Гражданской войны на Северном Кавказе», представленном Совнаркому 10 июля 1919 года, Григорий Орджоникидзе сообщал, что уже к концу января 1919 года только в частях Красной армии в одном лишь Владикавказе «мы имели уже 50 тысяч тифозных. Все вокзалы, все дома были переполнены тифозными». Общая численность красных войск в районе Владикавказа не превышала тогда 90 тысяч человек, и свыше половины ее тогда валялось в тифозном бреду. Ростовский историк Ольга Морозова приводит такую красноречивую оценку ситуации красным командованием: «Красная армия на Кавказе отходила не столько под натиском контрреволюции, сколько от тифозной вши. Армия откатывалась, заполняя города и села тысячами тифозных красноармейцев». В первую очередь именно из-за тифа численность красных войск на Северном Кавказе и сократилась со 150 тысяч человек до 90 тысяч бойцов!

«Белая армия, черный барон…» Генерал Петр Врангель, чьи части тогда как раз и разгромили ту группировку красных войск на Северном Кавказе, описал, как его войска продвигались по территории, буквально усыпанной телами умерших от тифа: «С наступлением зимы в рядах Красной Армии стал свирепствовать сыпной тиф. При отсутствии порядка и правильно организованной медицинской помощи эпидемия приняла неслыханные размеры. За переполнением больниц тифозные заполняли дома, вокзалы, стоявшие на запасных путях вагоны. Умершие в течение нескольких дней оставались среди больных. Лишенные ухода,

предоставленные самим себе, больные в поисках за пропитанием бродили до последней возможности по улицам города, многие, потеряв сознание, падали тут же на тротуары». Распространению эпидемии, как уточняла Морозова, способствовала погодная аномалия: в декабре 1918 года по всему Северному Кавказу установилась необычайно теплая погода, это и «способствовало тому, что заболевшие тифом дольше находились среди здоровых, заражая их». А потом, как вспоминали выжившие участники перехода через ногайские и калмыцкие степи, начался кошмар: ударили сильнейшие морозы, у красных войск кончился фураж для лошадей и продукты для людей, тут тиф и взял свое в полной мере. Люди тщетно «пытались согреться под еще теплыми брюхами павших лошадей», все подводы были заняты тифозными больными, затем стали бросать и подводы с тифозными, мобилизованные врачи и фельдшеры дезертировали… «Весь путь отступления красных, — писал Врангель, — был усеян <…> трупами убитых и умерших от болезней. <…> Огромные толпы пленных тянулись на запад по обочинам дорог». В плен попало свыше 31 тысячи красноармейцев — практически все уже больные тифом. На станциях и разъездах стояли брошенные эшелоны, где «лежали забившиеся в вагоны больные вперемешку с трупами». «В одном из вагонов, — это тоже Врангель, — я видел умирающего, под головой которого подушку заменял труп его товарища. На одном из разъездов нам показали поезд мертвецов. Длинный ряд вагонов санитарного поезда был сплошь наполнен умершими. Во всем поезде не оказалось ни одного живого человека. В одном из вагонов лежали несколько мертвых врачей и сестер. <…> От станицы Каргалинской до Кизляра на протяжении 25 верст железнодорожный путь был забит сплошной лентой брошенных составов». Тоже с мертвецами. Именно тиф стал одним из решающих факторов поражения Красной армии на Северном Кавказе зимой 1918– 1919 годов. Вот только победа досталась

Фото из архива

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

белым в комплекте с тифом, который стал собирать смертоносную жатву и с них. Сам Врангель в январе 1919 года свалился в тифозном бреду: «Поднялась температура, сильная головная боль не оставляла меня целые дни. Несколько дней я перемогал себя, оставался на ногах и продолжал заниматься делами. Однако вскоре должен был слечь. <…> я стал временами терять сознание. Жар поднимался, меня душили страшные кошмары. Ко всему этому прибавились повторившиеся сердечные спазмы, бесконечно мучительные. <…> Положение мое все ухудшалось. На пятнадцатый день болезни оно стало почти безнадежным. <…> Я беспрерывно бредил, вдруг начинал командовать, отдавать боевые распоряжения. Иногда бред становился совершенно бессвязным, и я бесконечно повторял одно какое-нибудь слово. <…> Неожиданно к вечеру шестнадцатого дня болезни температура стала падать, на семнадцатый день наступил кризис, и я был спасен. <…> Выздоровление было длительно и мучительно. Я был страшно слаб, сильно болели ноги. Лишь в середине марта смог я перейти из постели в кресло». Примерно так описывали свою болезнь и те, кому посчастливилось выжить. Согласно статистике Кривошеева, в 1919 году в Красной армии было уже больше 587 тысяч инфекционных больных: 319 тысяч красноармейцев заболели сыпным тифом, больше 182 тысяч — возвратным, еще почти 26 тысяч — брюшным (у остальных — холера, дизентерия, малярия, оспа, цинга). Почти 74 тысячи человек из этих заболевших умерли. Но самым страшным оказался для Красной армии 1920 год: инфекции подкосили тогда 1 миллион 660 тысяч красноармейцев, из них умерло больше 208 тысяч. Большая часть заболела тифом: сыпным — 834,5 тысячи бойцов, возвратным — почти миллион, брюшным — 46,5 тысячи, а еще почти 93 тысячи — тифом, тип которого определить не удалось. Остальные — холера, дизентерия, малярия, цинга, оспа… Если верить той статистике, с 1918 по 1920 год в РККА было 2 миллиона 253 тысячи 405 инфекционных больных, из которых умерло 283 079 человек. Согласно же другим данным, от инфекционных заболеваний (прежде всего от тифа) в госпиталях РККА умерло не менее

«

ВСЕГО ЖЕ В 1918–1920 ГОДЫ ЗАБОЛЕЛО ТИФОМ СВЫШЕ ТРЕХ МИЛЛИОНОВ КРАСНОАРМЕЙЦЕВ.

75% ВСЕХ ПОТЕРЬ РККА — ЗАБОЛЕВШИЕ!

407 тысяч красноармейцев. Всего же в 1918–1920 годы в действующей армии заболело тифом и прочей заразой свыше трех миллионов красноармейцев, да еще свыше 700 тысяч заболело в военных округах. Почти 75% всех потерь РККА — заболевшие! Но если в Красной армии больных хотя бы удалось подсчитать, то сколько больных тифом было в армиях белых, в отрядах самостийных командиров и, главное, среди мирного населения, можно лишь гадать. По утверждению наркома Семашко, в 1920 году основным источником эпидемий оказались сдавшиеся крас-

19

ным 60 тысяч солдат армии Колчака: 80% из них были больны тифом. По официальной версии, тиф шел якобы с востока на запад. Но это откровенная ложь, пандемия продвигалась как раз на восток — с бойцами Красной армии. Правда, пленными: именно сдавшиеся в плен красноармейцы — их были тысячи и тысячи — и стали источником распространения тифа в Сибири. Историк Василий Познанский утверждал, что когда осенью 1919 года Колчак отступал под ударами 5-й армии Тухачевского, то он «был увлечен маниакальной идеей вывезти все и вся. Транссибирская магистраль была забита составами с вагонами, груженными войсками, оборудованием, сырьем, беженцами, и вскоре встала. К идее «ничего не оставлять красным» относится и попытка Колчака вывезти заключенных, больных и здоровых, которых сначала гнали этапом вдоль железной дороги. Ослабевших конвой пристреливал, а оставшихся в живых вскоре посадили в вагоны и повезли вплоть до Забайкалья, отчего была заражена вся Сибирь. Транссиб превратился в русло сыпнотифозного потока». «Целые вагоны вымирают от тифа. Врача ни одного. Медикаментов никаких. Целые семьи — в бреду. У станций — целые штабеля трупов», — писал современник. Потому, как водится, и здесь победитель получил все — с тифом в придачу. Петропавловск: из 43 тысяч жителей 17 тысяч больны тифом. Омск: в руки красных войск попали 15 тысяч больных тифом солдат армии Колчака. «На новосибирской станции Кривощеково стояли три штабеля по 500 трупов каждый, — пишет Познанский. — Еще 20 вагонов с умершими находились поблизости. Аналогичное положение сложилось повсеместно. «Наследство» досталось жуткое». Как вспоминал Тухачевский, вся дорога от Омска до Красноярска представляла собой сплошное царство сыпного тифа. А смертность от него превысила 30%! Отвалялся в тифозном бреду и сам Тухачевский, и сменивший его Генрих Эйхе, эпидемия охватила всю 5-ю армию красных, унеся больше жизней, чем собственно боевые действия. Для ликвидации эпидемии пришлось даже создавать специальный орган — Чекатиф (Чрезвычайную комиссию по борьбе с тифом). В армии Деникина пик потерь от эпидемии тифа пришелся на ту же зиму 1919–1920 года, и картина на Юге России была столь же ужасающа, как и вдоль Транссиба. Тиф косил одну армию — побеждала другая, но затем, взяв пленных и заняв территорию противника, тоже получала «в подарок» эпидемию, и тиф косил теперь победоносную армию. И так — до бесконечности. В конечном счете победу одерживал вовсе не тот, у кого лучше была система санитарно-медицинского обеспечения (она была предельно отвратна у всех), но тот, кто имел возможность выставить новые и новые человеческие ресурсы, в буквальном смысле завалив противника телами, даже и тифозными. У красных таких ресурсов оказалось больше. Официальная советская статистика утверждала, что в 1918–1923 годах зарегистрировано свыше 7,5 миллиона заболеваний сыпным тифом, и от него умерло более 700 тысяч человек. Но эта статистика явно лукавая: еще в 1922 году российский эпидемиолог Лев Тарасевич (главный военно-полевой санитарный инспектор армии во время Первой мировой войны) оценил количество больных только сыпным тифом и лишь за 1918–1920 годы в 25 миллионов человек. В целом же заболевших тифом было никак не менее 30 миллионов человек. Значит, жертвами его стало никак не меньше 3 миллионов человек, а то и в 1,5–2 раза больше.

Владимир ВОРОНОВ — специально для «Новой»

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

прощание

Д

вадцать лет назад прочел его «Авансцену» и понял, что непременно должен пожать руку автору — такая живая, близкая, глубокая интонация. Мне казалось, что, читая эту книгу, я говорю с отцом. Будто в доме, где прожил юность, рядом с моим горело ночами еще одно окно. В его доме отступала суета, и просто звучало настоящее и главное — в тишине, убаюканной непрерывным и мерным ходом авторучки по листу.

— Зачем идти на улицу — там сплошь неприятности. Меня удивляло, как спокойно он живет себе на своей планете — не достанете. У него — свое время, своя эпоха и своя история, подчиненная внутренним задачам, призванию и работе. Живет в настоящем, подлинном, не сиюминутном. Потому преходящее несущественно, и в этом залог его долгожительства. Его четырежды сбивало на перекрестках, достанет блокнот, карандаш и… Фантастическая работоспособность. Каждое утро контрастный душ — и за стол.

— Как на службу, и воспитать в себе отвращение к белому листу! Это Бунин говорил Катаеву, Катаев — Зорину. Мне, стало быть, тоже перепало.

— И никаких разговоров о вдохновении, забудьте, — ломовая поденщина. Вдохновение и талант придумали критики и доброжелательные читатели. Мы не знаем этих слов. Как говорил о сыне, Андрее: — Я лишь отец великого филолога, как жду встреч с ним — что дороже интеллектуальной дружбы! Однажды я рассказал ему о своей встрече с Вадимом Козиным в Магадане: — Напишите сценарий, ведь вы же ленинградец и Козин тоже. Два времени — и два края земли. Магадан, где снег выкристаллизовывается из воздуха, даже летом, «И в дальний путь, на долгие года!» идут зарешеченные вагоны на север и северо-восток.

— А как писать сценарий?

— Как коротковолновый и длинноволновый приемник. Нужно ловить все волны: и короткие, и длинные — все. А для этого не давать гаснуть без фиксации сполохам спонтанных мыслей: чуть мысль — на маленький листочек и в папку. Папки начнут пухнуть, тяжелеть, и в результате… Но должна вырабатываться привычка

ОДИНОЧКА Ушел Леонид ЗОРИН, ЗОРИН, автор «Покровских ворот» и «Варшавской мелодии»

Артем ГЕОДАКЯН / ТАСС

20

мгновенной фиксации импульсов, вытаскивания их из общего потока… Как-то в тесную для меня минуту: — А вы, Алешенька, другой, поэтому легко не будет никогда. Что это значит? Это значит — он сам другой. Одиночка, скромный одиночка против всех систем. Об одном прославленном авторе: — К сожалению, в России чаще встретишь талантливого человека, нежели умного. И, сравнивая двух режиссеров: — У одного масштаб личности был крупнее таланта, у другого — наоборот. Какая внятность, ясность мысли. Все видели «Покровские ворота», почти все — «Варшавскую мелодию», многие читали его мастерскую прозу. Но почти никто не видел спектакля Георгия Товстоногова «Римская комедия» в Ленинградском БДТ в 1965 году. Гениальная пьеса, которая обнажает залгавшуюся реальность, — история обожествления царствующего ничтожества, катастрофа ввергнутой в войну страны, понимание, что мы сами слепили этого Голема. Спектакль был снят с репертуара после сдачи худсовету, а фактически — властям города. Снят самим Товстоноговым, ибо напрямую закрыть постановку не могли — в Москве пьеса уже шла. Между тогдашним секретарем обкома и режиссером шел тайный разговор с обещанием всех благ театру, если спектакль не пойдет; а если пойдет — сами понимаете... Микрофон не был отключен, и шла трансляция. В БДТ, помимо сотрудников и актеров, оставались еще и зрители, счастливчики, только что потрясенные великим спектаклем. Все они слышали этот тайный диалог, этот торг между чиновником и творцом — какая ирония! Позавчера собирал по дневникам выписки о нем. А вчера с Ирой шутили: вот сейчас, когда вся Москва по домам, — Леонид Генрихович возьмет и пойдет на прогулку. Пошел.

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

«Нам кажется, меняется история, а это попросту меняемся мы» После премьеры «Римской комедии» спустя полвека в Театре им. Моссовета по заданию одного журнала я взял интервью у автора. Журнал интересовало, как меняется человек на стыке эпох. Интервью не пошло, Зорин говорил о другом — на мой взгляд, о гораздо более важном.

— Алеша, только, пожалуйста, не спрашивайте меня о детстве, о том, как меня Бабель к Горькому привез, невозможно уже про это рассказывать…

— Леонид Генрихович, беседуем безответственно. Ваши пьесы идут по сей день, но вы тем не менее считаете, что полноценно обрели себя только в прозе. Это так?

— Да, безусловно.

— А почему, например, «Варшавская мелодия» до сих пор жива, востребована?

— Ну, видите ли, скажем, «Римская комедия» старше «Варшавской мелодии». А в некоторых театрах идут и «Покровские ворота». Так, по убывающей шкале возраста. Эти пьесы живут уже больше полувека. Мне как автору

— За вашу жизнь — было иначе? Было ли ощущение стабильности, надежности?

— Никогда. Для людей мыслящих, чувствующих нервно и остро, такого времени не наступает. Какой-нибудь убежденный обыватель, может быть, и забьется в угол и так проживет жизнь. Возможно — такое бывает. Худо ли бедно ли, но как-то население живет же, переходит изо дня в день. Но у настоящих поэтов, как мы знаем, судьба всегда была напряженной — они чувствовали острей, они мыслили более нестандартно, редко их взгляды совпадали с мнением большинства, не совпадали они с желаниями диктатора… но еще хуже — они могли противоречить мнению всего общества. А быть одиноким в толпе страшнее, чем быть одиноким в пустыне. И такое с писателем происходит достаточно часто.

— В вашей жизни так было?

— Ну каждый серьезный литератор, каждый — я подчеркиваю это, — кто серьезно относится к тому, что он пишет, не может обойтись без личного душевного опыта. Иначе не бывает. Он всегда вкладывает себя, наделяет своих героев своими чувствами, мыслями — это совершенно естественно. Если у него нет этих чувств, этих соображений, более или менее занимательных, то ему не о чем писать. Тогда он строчит поделки без претензий и как-то добывает себе корм насущный… да, находит свое стойло, и в нем пребывает более или менее благополучно. Но если взять литератора серьезного, он черпает из своего естества, из души, из своей жизни и страстей. Если вы будете просто проповедовать, это оставит аудиторию равнодушной, но если ваша проповедь будет прошита вашей исповедью, у нее есть некоторые шансы найти тропинку к душам аудитории.

ресованный зал? Ничего страшнее этого быть не может. Но когда наступает та звенящая тишина, о которой вы говорили, когда аудитория чувствует, что то, что ей внушают, согрето личным опытом автора, что она сталкивается с живым человеческим переживанием, — вот для этого он, бедный литератор, и трудится.

— Интересно, а что происходит с залом за, скажем условно, ХХ век? Что потерял и что приобрел человек, когда рухнул один строй, начался другой.

— Всегда главное, что происходит с человеком, — это то, что он созревает, растет, стареет, что-то утрачивает, разочаровывается, что он идет от начала, полного надежд, к концу, когда надежды умирают. И это при всех режимах, при всех бурях и при всей тишине. Нам кажется, что меняется история, а это попросту меняемся мы. И при застойных явлениях, и при катаклизмах и катастрофах — всегда; если вы занимаетесь человеком, а не событием только, если вы занимаетесь характерами, движением характеров, изменением характеров, тогда все повторяется: повторяются страсти, повторяется боль. Главное — вы должны эту боль почувствовать. И поделиться собственной болью. А нет собственной боли — произведение мертво. Поэтому быть литератором — вещь очень затратная, вы каждый раз должны из себя извлекать, исторгать свое заветное. Тем, чем вы не поделитесь с близким человеком — с отцом, с матерью, с собственной подушкой, — вы должны поделиться с равнодушным, незнакомым, пришедшим по билетам залом или взявшим книгу читателем, медленно перелистывающим страницу за страницей. А книг написано много. Когда входишь в библиотеку и видишь эти огромные полки, забитые книгами, у каждого возникает чувство: «Господи! Зачем мне писать, когда написана такая

ПРОТИВ СИСТЕМ трудно сказать, с чего это они обнаружили такую живучесть.

— Как, по-вашему, актуальность «Римской комедии» тогда и сейчас — та же? Что это — все на круги своя?

— Не хочу выглядеть самонадеянным, но надеюсь, мои пьесы все-таки не слишком привязаны к определенному временному периоду. Если бы они были целиком только пьесами своего времени, они вряд ли бы выжили. Тема художника и власти: конфликт этот жив и, по-моему, навечно. И тема обреченности любви — в «Варшавской мелодии» — будет сопровождать род людской всегда: любовь обречена, и это сопутствует ей на протяжении тысячелетий, при любых режимах, катастрофах, катаклизмах. А проблема художника и власти — была больной проблемой и в Древних Афинах, и в Риме, Древнем и нынешнем, и по сей день так.

— У меня было ощущение серьезного испуга в зале, актуальность пьесы пугает.

— Ну, видите ли, человечество всегда ждет больших перемен, в этом его надежда, в этом его драма. Если бы мечты сбывались, жизнь на планете была бы совершенно иной. Более благополучной, но, может быть, и более пресной, кто его знает. Но благополучней жизнь не становится. И сейчас, скажем, во всех углах мира, я думаю, человек не спокоен, и он вряд ли уверен, что завтра будет таким же. Кто его знает, что оно несет, оно всегда загадочно, всегда таинственно.

Проповедь, в которой нет исповеднического начала — мертва.

— Тынянов начинает «Смерть ВазирМухтара» словами: «На очень холодной площади в декабре месяце тысяча восемьсот двадцать пятого года перестали существовать люди двадцатых годов с их прыгающей походкой. Время вдруг переломилось…» В вашем ощущении — какие менялись эпохи? Происходили ли радикальные перемены?

— Конечно, были времена насыщенные очень драматичными и страстными событиями: тревогами, катастрофами… они вам известны прекрасно… были времена и большего покоя. Но художник — я вообще не очень люблю слово «художник», в нем есть какая-то скрытая претензия, но, скажем так, более-менее серьезный литератор, — он тратит себя, понимаете? Запасы своей души, а в его душе всегда происходит нечто. Поэтому он не зависит от событий, которые происходят даже в мире. То есть он зависит от них, как и все мы, но все равно, если это не согрето личным отношением, личным опытом, личной страстью, произведение не оживает, — вы будете только излагать свои тезисы. Вы можете быть, скажем, сильным философом, большим мыслителем, написать философский трактат — не будем говорить о бездарностях, будем говорить о значительных людях, — но это будет лишь предмет для чтения, для обсуждения, для размышления, но не для сопереживания. А главная задача художественного произведения, чтобы на него был душевный отклик. Знаете, что такое пустой равнодушный зал, кашляющий зал, незаинте-

гигантская сокровищница букв!» Стоят эти книги, и каждая ждет, молит, кричит: «Возьми меня! Прочти меня, узнай, что во мне есть — во мне есть своя душа, свои мысли!» А читатель скользит по ним взглядом и не знает, на какой остановиться. Их слишком много. Но когда пишешь не для того, чтобы получить признание, а чтобы освободить себя от бремени, избавить себя от того, что мучает, выплеснуть, что скопилось, что тревожит… словом, когда пишешь потому, что не писать не можешь, тогда что-то удается, что-то происходит. Да, никто не ждет, никто не обязывает, никто меня не просит, может быть, никто и не прочтет, не посмотрит, но что из того — я должен освободиться. Это бремя — ты должен родить.

— Что это за свобода тогда? Я написал, освободился, а потом приходит следующая тема.

— Не сразу! Не сразу. Когда вы написали, должен пройти долгий период, чтобы колодец накопил воды. Сейчас колодец пуст, и покуда в нем не скопится достаточно влаги, не надо приступать. Надо ждать, чтобы колодец наполнился. Это очень важно. Если вы пишете, отложив одно, и мгновенно начинаете другое, вот тогда и начинается графоманство в чистом виде. Вообще, к слову «графоман» я отношусь с большим уважением. Каждый настоящий писатель — графоман. Кого ни возьмите: Бальзак был графоман из графоманов, Лев Николаевич был графоман — 90 томов, иначе вы их не напишете, если нет этой потребности. Так что дело не в графоманстве. Те, кто пишет, чтобы просто заполнять листы

21

бумаги и что у них там внутри, их не колышет: что-то услышали, да, ах вот, надо откликнуться, утром, как говорится в газете, вечером в куплете — это все чепуха. Прежде чем колодец не наполнится, не начинайте работу — она обречена.

— Освободиться от бремени, чтобы ждать, пока колодец наполнится, — сизифов труд получается!

— Конечно, сизифов труд, потому что человечество, как вы знаете, не то чтобы как-то кардинально улучшилось и изменилось. Вы пишете, взываете к нему, а в итоге — ничего, все повторяется… и тогда у Пушкина вырывается горестный вздох: «К чему стадам дары свободы? Их должно резать или стричь». Ну и что из того? Он это понимает, и тем не менее снова садится за стол и снова пишет. Такова его потребность.

— Пока колодец наполняется, вы чувствуете себя свободным?

— Нет, свободным я себя никогда не чувствую. Я всегда чувствую себя обремененным (смеется). Человек, и это абсолютно ясно, не благополучное существо. Может, и есть счастливчики, но счастливых литераторов я не знаю. У литератора может быть счастливая судьба, да — в сталинскую эпоху литератор считал себя счастливым, если он умирал в своей постели, скажем. Но это не значит, что на душе его были мир, тишина, покой и благополучие. Если благополучие, так он уже не литератор, ему не о чем писать. Спокойный и счастливый литератор для меня проблематичен — это порода обреченная.

— А о чем бы Достоевский или, скажем, Пушкин спросили бы нас сегодняшних?

— Ну мне трудно такого человека, как Достоевский, представить спрашивающим. Достоевский — человек-реакция, человек отвечающий. Он всегда переполнен и спешит высказать. И работал очень быстро, как вы знаете, в отличие от того же Тургенева. И не редактировал, он был пулемет! Но он все же был гений, ему это было можно. Потому что высоко и страстно, и мощно, и грандиозно по охвату — его распирало! Такой уж был опыт у этого человека, огромный душевный опыт. Это, конечно, не жизнь Ивана Сергеевича, такая медленная, покойная, размеренная, с ложем, которое он называл «самосон» — ложился, и сон немедленно приходил. Каждый внес свою лепту в улей русской литературы, но по-разному — это были совершенно разные жизни. Писатель — существо очень одинокое. И хочет быть одиноким, кстати. Ему трудно иначе. Главной заботой Льва Николаевича и Федора Михайловича было не познакомиться, они боялись, не хотели знакомства. Прилагали все усилия к невстрече. Это были… сложные люди. Такие болезненные в какой-то мере миры. Про Достоевского так и говорили «больной талант». Но все-все — немножко больные таланты. За эту боль мы их и читаем.

— А кто для вас самый родной?

— Я вас не удивлю — Антон Палыч. И другой, он ближе к нам по времени, — Зощенко. Я их читаю и чувствую — родное. Не родственное — родное.

— А не бывает страшно — вдруг колодец не наполнится?

— Наполнится, не сомневайтесь.

P.S. Снился Леонид Генрихович. Прогу ливаюсь еще жаркой Москвой, и вдруг звонок: «Алешенька, дорогой, взгляните наверх!» Поднимаю голову: по каменному маршу спускается: «Здравствуйте!» Улыбаюсь во сне: как же он похож на самого себя. И вдруг Зорин говорит: «Алеша, а давайте встречать осень». Алексей ЗЛОБИН — специально для «Новой»

22

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

Александр ГЕНИС обозреватель «Новой»

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

М

ногие говорят, что карантин послан, чтобы вернуть нас к книгам и позволить наконец понять, зачем нужны закоренелые профессионалы чтения — филологи. Мой отец, например, не переставал удивляться тому, что я выбрал филфак. Он был уверен, что все нормальные люди учатся в политехе на инженеров и читают книги для своего удовольствия, а не по долгу филологической службы, в которую отец, впрочем, и не верил. Полвека спустя выяснилось, что мы оба правы. Филолог — не профессия, но я не жалею, что ее выбрал. Несмотря на то что в пользе гуманитариев сомневаются по обе стороны океана.

— Обреченные на безделье обладатели гуманитарных дипломов, — объявили по российскому ТВ, — опасны для государства, бесполезны для общества и рвутся на баррикады.

— Заниматься гуманитарными дисциплинами, — волнуется о своем прагматичная американская статистика, — не имеет смысла, так как изучавшие их выпускники зарабатывают в два раза меньше тех, кто закончил курс по точным наукам. Сам я еще на первом курсе с ужасом спрашивал себя: кому нужны 50 филологов?

— Никому, — вывел я намного позже, — филологи годятся только на то, чтобы плодить себе подобных, и тогда филологи называются профессорами, которых мало надо. Хуже, что я разочаровался в гуманитарных науках, когда перестал верить в то, что они и в самом деле имеют отношение к наукам. Работая с неповторяющимися явлениями, филология не способна вывести универсальные законы, которые служат нам, как таблица умножения. Дар Лотмана не перешел к тем, кто им пользуется. Так я стал филологом-расстригой, что не мешает мне любить и ценить гуманитарное образование. Сегодня выясняется, что я не один такой. Я никоим образом не хочу провоцировать новое сражение физиков с лириками. Напротив, опыт советской жизни убеждал в том, что первые были куда лучше вторых. Технари, привыкшие к доказуемым истинам, отличались здоровым вкусом, оппозиционными взглядами и составляли партию читателей, глухо сопротивлявшуюся попыткам власти назначить Егора Исаева первым поэтом эпохи. Именно те, кого Солженицын брезгливо окрестил «образованщиной», составляли думающую общественную прослойку, заметно менее гуманитариев уязвленную конформизмом. Попросту говоря, в среднем НИИ работало больше порядочных людей, чем в средней редакции. В защиту гуманитариев я хочу лишь робко напомнить, что с самого начала высшее образование так называлось и таким было потому, что предлагало не профессию, а путь к просвещению. Оно обещало сделать нас лучше и выше — поднять над собой, чтобы увеличить поле обзора и углубиться в увиденное. Это как раз то, чему учат — должны учить — гуманитариев. Их объект — мудрость человечества, уложенная в канон.

— Словесность, — говорит знаменитый американский шекспировед Гринблат, — наиболее совершенный способ сохранения и передачи самого ценного в истории: нашего опыта. Человек в его полноценной, а не усеченной масскультом версии должен знать и понимать, как жили другие. И вместе

ФИЛОЛОГРАССТРИГА Кому нужны гуманитарии с аттестатом или дипломом каждый должен получать джентльменский набор литературных познаний, позволяющих хотя бы отличать скороспелый боевик от вечных шедевров. Вот для этого и необходим канон словесности. Отменить его не смогли ни теории постмодернизма, ни шантаж мультикультурализма. При этом состав канона может быть разным, но обращение с ним в принципе одинаково: будь то Ветхий Завет для евреев, Новый для христиан, Конфуций для китайцев, классика для русских или Конституция для американцев.

«

ской тактикой, саперным делом, прыжкам с парашюта и бальными танцами. Университетское образование не давало ремесла, да и не обещало его. Процесс обучения заключался в том, чтобы в каждом суждении находить все больше тонких различий, следить за извилистым путем мысли, вслушиваться в ее эхо, искать истоки, следить за последствиями, нащупывать параллели, попутно убеждаясь в бесконечности этого «сада расходящихся тропок». Тот же Борхес восхищался хитростью иудеев, объявивших свою литературу Священным Писанием. Но дело не в том,

И ПЛЮС, И МИНУС ФИЛОЛОГИИ В ТОМ, ЧТО ОНА НЕ ЗНАЕТ ТОЧНОГО ОТВЕТА. ЕГО ПРОСТО НЕТ, ИБО ВЫВОДЫ НЕДОКАЗУЕМЫ, НЕОБЯЗАТЕЛЬНЫ И НЕОКОНЧАТЕЛЬНЫ

Первые университеты готовили не творцов, а интерпретаторов, иначе говоря — филологов. Учитель передавал ученику умение добывать знания, ими пользоваться, в них сомневаться, их оспаривать и заменять, все это — не отрываясь от источника. Не результат, а процесс превращал жизнь в задачу, углублял реальность и множил ее версии. Такая учеба избегала учебника, требуя от наставника гибкости и личного контакта.

— Мудрость, — говорил Сократ, — переливается, как вино, из одной чаши в другую по шерстяной нитке. Так учил он сам, так до сих пор учат лучших не только в Оксфорде, но и в ВестПойнте, где преподают гуманитарные дисциплины наряду с антитеррористиче-

какой текст выбран сакральным, а в том, чтобы он того стоил, как пьесы Шекспира или стихи Пушкина. И тогда века толкований наращивают комментаторский багаж и демонстрируют неисчерпаемость объекта исследования. И плюс, и минус филологии в том, что она не знает точного ответа. Его просто нет, ибо выводы недоказуемы, необязательны и неокончательны.

— Три талмудиста, — рассказывает притча, — разбирали трудное место в Торе. Двое упрямо настаивали на своем толковании, пока тот, кто остался в одиночестве, не призвал на помощь самого Бога. Но и Он не помог, потому что вместе с Ним мнения разделились поровну. Статистика, которая уговаривает студентов изучать точные науки, сама же себе

противоречит, утверждая, что через 20 лет после окончания университета зарплаты гуманитариев и технарей сравниваются. Оказывается, первые тоже нужны.

— Сегодняшние работодатели, — сказал мне американский профессоргуманитарий, — сами не знают, чего они хотят от своих новых сотрудников. В условиях перманентной технической революции их все равно придется постоянно переучивать. Но раз конкретные навыки стремительно обесцениваются, нужно учить тому, что не стареет. В викторианской Англии спорт считался важнее всех дисциплин, ибо тогдашние педагоги верили, что регби и крикет готовили к жизни лучше алгебры. Возможно, гуманитарное образование сможет играть роль своего рода духовного атлетизма, развивающего особые качества, нужные рынку труда. Какие? Такие: — критическое мышление, которое мы оттачивали, взвешивая мотивы Яго и Макбета; — богатые коммуникативные навыки, которые необходимы, чтобы донести свою мысль и услышать чужую, не боясь, что вторая перечеркнет первую; — искусство тонких суждений, которое необходимо, чтобы разглядеть паутину связей, не обрывая и не огрубляя их; — умение ясно выражаться на письме, без которого нельзя сочинить даже инструкцию к будильнику; — общая интеллигентность, которую создает не широкая, а глубокая начитанность, никогда и ни для кого не проходящая бесследно; — эмпатия, которой мы учимся, защищая от автора отрицательных персонажей вроде Шейлока и Карамазовых; — способность работать в группе, развивающая уважение к коллективному разуму, накопленному традицией; — умение постоянно учиться, потому что в этой сфере ничего окончательного нет. Все это может пригодиться в любой сфере, включая ту, о которой мы и не догадывались. Гуманитарные штудии напоминают мне фильм про мальчика, занявшегося карате. Вместо упражнений сенсей приспособил его к покраске забора и полировке машины. Ученик бунтует: его обучают не карате, а домашним работам. Но тут-то и выясняется, что именно эти надоевшие движения необходимы бойцу, чтобы отражать и наносить удары, побеждая соперника.

Нью-Йорк

«Новая газета» пятница. №35 03. 04. 2020

смех во время чумы О чем пели и шутили на ютубе в первую карантинную неделю — Слепаков, Поперечный, Земфира, Лепс и Марат Омаров

П

осле первого шока ютуб приходит в себя. Большинство эфиров, записанных в начале самоизоляции, были откровенно беспомощными и паническими. Люди понимали, что делать и говорить что-то надо, но явно не понимали что. Прошло всего несколько дней, и картина совсем другая. Уже и поют, и смеются, как будто ситуация почти штатная. Да, теперь мы будем жить так. Но жить, а не трястись от страха и неизвестности. Главный хит недели — «Вирусная» Семена Слепакова. Пять с половиной миллионов просмотров на момент публикации. Цитировать полностью невозможно — мат в каждом куплете, а припев дважды матерный. Но как без мата, когда такие дела творятся. А месседж простой: верните нам коррупцию, сто сроков Путина, продажных гаишников и омоновцев с дубинками, но только уберите коронавирус. По сравнению с ним все, что было, кажется почти раем. Зря мы возмущались и жаловались.

В ЭФИРЕ — ТЕ ЖЕ И ВИРУС РИА Новости

Данила Поперечный

У нас была куча проблем, Мы были все недовольны всем. Мы говорили, что уж лучше, сука, сдохнуть, Чем жить вот так. РИА Новости

Земфира

Пусть будет снова жопа в стране, Хотим мы жить в нашем милом говне. Пусть Конституцию меняют хоть в неделю Пятнадцать раз.

РИА Новости

Тут со Слепаковым можно поспорить (и спорят). Потому что вирус-то пришел, а коррупция и омоновцы никуда не ушли. Новый кошмар не сменил предыдущий, а как бы дополнил и усилил его. На сцене — те же и вирус. Другое дело, действительно ли Слепаков так считает или это ролевая песня, как и большинство его песен. Очередной монолог обывателя, который просит вернуть ему его 2019 год. Но как бы то ни было, он опять попал в нерв. Это то, что волнует сейчас многих, если не всех: жить в ужасной системе или без системы, но в экстремальных условиях? Жить по-человечески или хоть как-то, но жить? Потому что мир, который мы так ругали и которому желали гибели, погибая, может забрать с собой каждого второго из нас. А меня в этом видео поразило совсем другое — титры под клипом: режиссер монтажа, запись/сведение, музыкальный продюсер… Плюс девушки на подпевках (тоже удаленно), которые смачно выпевают в припеве матерные слова. И вообще все в целом звучит очень качественно. Это значит, что и на карантине можно делать качественный продукт по всем правилам шоу-бизнеса. Не на коленке, а как в прежние времена. Все-таки шоу-бизнес — очень живучая штука. И вообще, есть что-то благородное в этом, мужественное, согласитесь: продолжать работать так, будто никакого коронавируса нет. Не снижая стандартов качества. Вернулся в эфир Данила Поперечный со своим подкастом (миллион сто просмотров на момент публикации). Пандемия застала его в туре с новой программой Special for kids, который пришлось прервать и частично перенести. И он вернулся к тому, с чего начинал десять лет назад: сидит перед камерой, шутит. Перед Поперечным та же дилемма, что и перед Слепаковым: что хуже — коронавирус или режим. Поэтому, на полном серьезе призывая всех сидеть дома и соблюдать карантин, он периодически сбивается на тему «в какой стране мы живем»: «Мы единственная страна в мире, которая вместо помощи гражданам и введения карантина вводит новые налоги. Как будто это

Григорий Лепс

Кадр YouTube.com

Пусть срут на наши права, В Китай увозят дрова, Пусть пенсионный возраст делают хоть 72.

23

Семен Слепаков

единственная стратегия, когда не знаешь, что делать: а-а-а, еще денег давай!» Поперечный — жесткий комик американского типа. Он не столько развлекает, сколько троллит и раздражает, совершенно намеренно. Даже его призывы соблюдать режим безопасности способны оскорбить чувства верующих и любые другие чувства: «Ребята, даже Иисус сидел в свое время в изоляции в пещере. И смотрите, чем все кончилось, — ожил!» К зрителю он совершенно безжалостен, самолюбия не щадит: «Купите маски! Хотя бы шарфом закройте лицо. Не из соображений безопасности, а просто — вы себя видели?» Но как ни странно, вся эта жесть не обижает, а бодрит. Вот когда Поперечный будет нас жалеть и сюсюкаться с нами — тогда беда, значит, дело совсем уже плохо. А пока ничего, живем.

«

КОГДА ПОПЕРЕЧНЫЙ БУДЕТ НАС ЖАЛЕТЬ И СЮСЮКАТЬ — ТОГДА БЕДА, ЗНАЧИТ, ДЕЛО СОВСЕМ УЖЕ ПЛОХО. А ПОКА НИЧЕГО, ЖИВЕМ

Первого апреля, в разгар карантина, выходит «Крым», новый трек Земфиры (220 тысяч просмотров на момент публикации), которая уже много лет находится в добровольной самоизоляции: крайне редко выступает, мало с кем общается, практически не дает интервью. А последний альбом датируется 2013 годом. Зная, как долго и тщательно Земфира работает над каждой песней, можно почти со стопроцентной уверенностью предположить, что «Крым» записан не только что. Но эта меланхоличная баллада удивительно резонирует именно с днем сегодняшним: Если ты будешь со мною жить, Я попробую бросить пить, Однозначно брошу курить, Потому что тебя бесит дым, Бесит кашель мой, как у больных, И нам пришлось бы поехать в Крым. Мы все сейчас в такой ситуации. Заперты друг с другом в своих квартирах, раздражены, на каждую мелочь реагируем крайне болезненно, но деваться все равно некуда. И даже в Крым не поедешь, потому что там то же самое. А уж с кашлем курильщика вообще страшно жить. Выйдешь в магазин за хлебом, закашляешься — убьют. И никому не объяснишь, что это не вирус. Поучаствовал в коронавирусной теме и Лепс, исполнив песню «Холера» (34 тысячи просмотров на момент публикации). Про Лепса сказать нечего, ни хорошего, ни плохого, кроме того, что он очень смешно жестикулирует и вообще забавный. А вот песня потрясающая. Высоцкий написал ее летом 1970 года, когда на юге СССР свирепствовала эпидемия холеры: Не покупают никакой еды — Все экономят вынужденно деньги: Холера косит стройные ряды, Но люди вновь смыкаются в шеренги…

…Уверен я: холере скоро тлеть. А ну-ка — залп из тысячи орудий! Вперед!.. Холерой могут заболеть Холерики — несдержанные люди. Все как сегодня, 40 лет спустя: и деньги кончаются, и холерики в группе риска. …Тем временем в Казахстане, где тоже пандемия и карантин, третью неделю люди слушают хит композитора Марата Омарова «Коронавирус» с припевом «Коронавирус, кет, кет, кет!». Песня настолько популярна, что ее исполнили футболисты алматинского «Кайрата» и сборной Казахстана. У видео с авторским исполнением 200 тысяч просмотров на момент публикации, но этим дело не ограничилось: песня стала вирусной, ее поют и записывают в режиме флешмоба. Припев почти дословно совпадает со слепаковским с поправкой на казахский и мат. А текст примерно такой: Тем, кому жутко в этот час, Песенку сочинил для вас. Ну-ка, страх с лица долой, Вот эти строчки пропой: Коронавирус, У-хо-ди, Коронавирус, Про-па-ди. Коронавирус, К нам дорогу забудь. И мелодия зажигательная. Очень прилипчивая. Если спеть всем вместе, может быть, и подействует.

Ян ШЕНКМАН, «Новая»

«НЕ ВАЖНО, ЧТО ТЫ СМОТРИШЬ, ВАЖНО, ЧТО ТЫ ДОМА» Как коронавирус сплотил телеканалы и развернул их лицом к зрителю

К

ТЕЛЕНЕДЕЛЯ С ИРИНОЙ ПЕТРОВСКОЙ

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

ак ни крути, а телевидение — все еще сила. Кто бы что ни говорил. Ну вот смотрите. Когда президент Путин, обратившись к народу, объявил предстоящую неделю выходной и призвал провести ее дома, что сделал народ? Бросился гулять, наслаждаться весной и жарить шашлыки на природе. Ура, каникулы! Не сработал президентский призыв или сработал с точностью до наоборот? И тогда к вразумлению публики подключили телевидение — практически все без исключения каналы и во всех форматах: информационных, общественно-политических, развлекательных. В телесообществе, в мирное время разобщенном междоусобицами, случилось доселе невиданное: ведущие разных каналов и программ (в том числе адресованных молодой аудитории) объединились, чтобы записать совместный агитационный ролик, где каждый под логотипом собственного канала призывает смотреть чужой: «Не важно, что ты смотришь, важно, что ты дома». Теперь этот ролик в качестве социальной рекламы показывают все участники беспрецедентной солидарной акции. На Первом канале организовали свою рекламную акцию «Вместе победим»: самые популярные ведущие убеждают зрителей соблюдать режим самоизоляции. Иным из них временами изменяют вкус и чувство меры. Леонид Якубович, к примеру, вспоминает Великую Отечественную и лозунг той поры: «Все для фронта — все для победы!». Перебор, пожалуй. Но, кто знает, возможно, именно такая риторика и воздействует на людей старшего возраста? Информационный телеканал «Россия 24» первым из федералов перевел большую часть вещания на удаленный режим. Ведущие и корреспонденты канала выходят в эфир с домашних компьютеров из собственных квартир. Технически результат пока так себе: постоянно зависают картинка и звук. Но в чрезвычайных условиях на это мало кто обращает внимание. Зато у зрителей теперь есть возможность помимо новостей увидеть своими глазами интерьеры, которые волей-неволей попадают в камеру в качестве фона. Плашка «Сидим дома», которая постоянно присутствует в кадре большинства каналов, оправдывает технические срывы и призывает зрителей последовать примеру телевизионщиков. Шоу Comedy Club провело очередной выпуск «Карантин Style» с помощью видеосвязи. Иван Ургант 1 апреля также пообщался с бывшими коллегами по «ПрожекторПэрисхилтону» (Сергеем

Светлаковым, Гариком Мартиросяном и Александром Цекало) по видеосвязи. Народные программы «Пусть говорят» и «Прямой эфир» ежедневно проводят перекличку со знаменитостями, которые самоизолировались, чего и всем зрителям желают. Самому Андрею Малахову, оказавшемуся в группе риска после тесного контакта в эфире с заболевшим вскоре Львом Лещенко, лучше других, пожалуй, удается убеждать людей в необходимости соблюдать режим самоизоляции и карантина. Срабатывает многолетняя репутация сердобольного и вызывающего доверие телеведущего, к которому привыкли идти со своими бедами и проблемами простые люди из разных уголков страны. Даже эпатажный ведущий токшоу «Время покажет» Артем Шейнин объявил в понедельник о немыслимой для его формата «жертве»: на период бушующего в стране и мире коронавируса он готов нарушить законы жанра и снизить

www.novayagazeta.ru

Редакторы номера: Н. Прусенкова, В. Ярошевский

Наш адрес в интернете:

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Сергей КОЖЕУРОВ (директор) Редакционная коллегия и руководители направлений: Роман АНИН, Ольга БОБРОВА (зам главного редактора), Александра ДЖОРДЖЕВИЧ (отдел расследований), Руслан ДУБОВ (ответственный секретарь), Андрей ЗАЯКИН (Дата-отдел), Александр ЛЕБЕДЕВ (зам главного редактора), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора), Лариса МАЛЮКОВА(обозреватель), Кирилл МАРТЫНОВ (зам главного редактора), Юлия МИНЕЕВА (редактор службы новостей), Константин ПОЛЕСКОВ (шеф-редактор WEB-редакции), Алексей ПОЛУХИН (зам главного редактора), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора)

Обозреватели и специальные корреспонденты: Илья АЗАР, Юрий БАТУРИН, Борис БРОНШТЕЙН, Дмитрий БЫКОВ, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Александр ГЕНИС, Ирина ГОРДИЕНКО, Павел ГУТИОНТОВ, Елена ДЬЯКОВА, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Павел КАНЫГИН, Денис КОРОТКОВ, Елена КОСТЮЧЕНКО, Алиса КУСТИКОВА, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МИЛАШИНА, Владимир МОЗГОВОЙ, Галина МУРСАЛИЕВА, Ирек МУРТАЗИН, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Вячеслав ПОЛОВИНКО, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Ким СМИРНОВ, Алексей ТАРАСОВ, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Ирина ТУМАКОВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Арнольд ХАЧАТУРОВ, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА, Ян ШЕНКМАН, Роман ШЛЕЙНОВ Отдел мультимедиа «Новая студия»: Анна АРТЕМЬЕВА, Влад ДОКШИН, Виктория ОДИССОНОВА

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель и издатель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

градус обсуждений у себя в студии. Мол, народ и так встревожен. Нечего его попусту будоражить. И оказалось — может, когда захочет, разговаривать по-человечески, а не угрожать оппонентам ведрами с дерьмом или рукоприкладством. Один лишь Соловьев по ночам, словно не заметив радикальной смены информационной и политической повестки, надрывается в студии и, как и в прошлой жизни, наезжает на Украину и украинцев, пророча грядущий апокалипсис и обвиняя Владимира Зеленского во всех мыслимых и немыслимых грехах. И совсем уж дико выглядят на фоне постигшей всех напасти агитационные ролики, призывающие россиян проголосовать за поправки к Конституции. «Властители дум» Владимир Машков, Сергей Безруков, Денис Мацуев, озабоченные сохранением духовных скреп, которые рухнут, если народ не придет на избирательные участки, кажутся свалившимися с Луны. При этом

никому не пришло в голову убрать их из эфира хотя бы на время карантина. «Коронавирус-коронавирус! У нас кроме коронавируса проблем выше крыши. Эту идею раньше всех поняла молодежь. У нас в руках вот эти веселые игрушки. Это инфекции, передаваемые половым путем, — хламидия и трихомонада» — «главный врач страны» Елена Малышева, которая по вечерам в ток-шоу «Док-ток» рассказывает про коронавирус, по утрам «зажигает» в собственной программе «Жить здорово». Ну прямо глоток свежего воздуха. Просто праздник какой-то! Жизнь-то продолжается, и инфекции, передающиеся половым путем, воспринимаются как сущая ерунда. Для затравки разговора Елена Малышева представила своим зрителям песенку из шоу «Comedy Баттл», которая недавно «взорвала» интернет . Скабрезная песенка с припевом «И вот у Лидии хламидии» и вдохновила Малышеву: «Раз хламидии у Лидии так взволновали народонаселение, мы решили им сегодня посвятить программу». Просвещение средствами ТВ — великое дело. Особенно теперь, когда по утрам у телеэкрана собирается не только традиционная пожилая аудитория программы «Жить здорово», но и все прочие возрастные группы, включая детсадовцев и младших школьников, отправленных на каникулы и мающихся дома от безделья. Вот эта-то группа, надо полагать, с особым удовольствием обогатилась новым, хотя и преждевременным знанием. Зато канал «Культура» можно включать без опаски. Тем более что он запустил на этой неделе новый проект для семейного просмотра под названием «Большие — маленьким». В программе, которая выходит по нескольку раз на дню, известные артисты читают детские книжки: Игорь Костолевский — «Мойдодыра» Чуковского, Ильдар Абдразаков — «Джельсомино в стране лжецов» Джанни Родари, Светлана Захарова — «Живую шляпу» Носова, Нонна Гришаева — стихотворение Хармса «Врун». Так или иначе, но тяжелое на подъем телевидение, погрязшее в агрессивной пропаганде, постепенно приспосабливается к изменившимся обстоятельствам и даже придумывает немало полезного. И в том, что зрители в конце концов с пониманием отнеслись к призывам самоизолироваться и соблюдать меры предосторожности, немалая заслуга телеканалов и телеведущих. Тех, кто осознал, что ТВ в условиях общей беды может и должно быть силой, способной объяснять, просвещать, успокаивать и объединять людей.

Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Татьяна БРИЦКАЯ(Мурманск), Мария ЕПИФАНОВА (страны Балтии и Северной Европы), Иван ЖИЛИН (Урал), Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Киев), Александр ПАНОВ (Вашингтон), Нина ПЕТЛЯНОВА(Санкт-Петербург), Юрий САФРОНОВ (Париж), Ирина ХАЛИП (Минск), Группа выпуска: Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильд-редакторы), Диана ГРИГОРЬЕВА, Оксана МИСИРОВА, Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы) WEB-редакция: Екатерина БАТАЛОВА, Антон ВШИВЦЕВ, Мария ЕФИМОВА, Юлия МИНЕЕВА (заместитель шеф-редактора), Роман КОРОЛЕВ, Глеб ЛИМАНСКИЙ, Александра НОВИКОВА, Анастасия ТОРОП

дирекция Алексей ПОЛУХИН (генеральный директор ЗАО «ИД «Новая газета»), Владимир ГРИБКОВ (заместитель генерального директора), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Ирина ДРАНКОВА, Елена СЕДОВА (бухгалтерия), Наталия ЗЫКОВА (персонал), Анжелика ПОЛЯКОВА (реклама), Ярослав КОЖЕУРОВ, Галина КАРАЛАШ, Екатерина СЕДОВА (юридическая служба), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора) Пресс-служба: Надежда ПРУСЕНКОВА

© ЗАО «ИД «Новая газета», АНО «РИД «Новая газета», 2020 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

АДРЕС РЕДАКЦИИ: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000. Пресс-служба: 8 495 926-20-01 Отдел рекламы: 8 495 621-57-76, 8 495 623-17-66, reklama@novayagazeta.ru Отдел распространения: 8 495 648-35-02, 8 495 623-54-75 Факс: 8 495 623-68-88. Электронная почта: 2020@novayagazeta.ru Подписка на электронную версию газеты: rinat.novgaz@gmail.com Подписные индексы: 32120, П1721, 99202 (для физических лиц без льгот) 34329, П1856, 10840 (для физических лиц с льготами) 40923, П1857, 99436 (для предприятий и организаций) Газета печатается вo Владивостоке, Екатеринбурге, Москве, Рязани, Санкт-Петербурге Зарубежные выпуски: Германия, Казахстан

Общий тираж — 107 331 экз.

Novayagazeta.Ru — 35 300 000 просмотров за март. Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы. Срок подписания в печать по графику: 19.30, 02.04.2020 г. Номер подписан: 19.30, 02.04.2020 г. Отпечатано в ЗАО «Прайм Принт Москва». Адрес: 141700, МО, г. Долгопрудный, Лихачевский проезд, д.5В. Заказ №882. Тираж — 12 600 экз. Общий тираж — суммарный тираж московских и региональных выпусков за неделю. Цена свободная.