Журнал «Обстановка» 2012 [1] by Puiman Siarhei

2012: 11 1

АРХИТЕКТУРА / ТЕХНОЛОГИИ / ДИЗАЙН / ИНТЕРЬЕР

№ 1 НОЯБРЬ 2012

Мы сделали это. Запустили еще один проект. На сей раз – это журнал, который вы держите в руках. Странно, но это первый профессиональный журнал в стране, посвященный архитектуре, интерьерам и дизайну. Мы начали с чистого листа. Мы знаем, как выглядит настоящая архитектура. Как звучит подлинный дизайн. Как развивается современный интерьер. В мире множество прекрасных примеров, и мы решили собрать их вместе. Мы хотим поделиться с вами тем, что нашли и открыли для себя. Что гармония – в простоте и чистоте линий. Что красота не терпит ничего лишнего. Что музыка звучит лишь там, где нет ни одного случайного предмета, ни одной сомнительной линии, ни одной незавершенной мысли. Дом – это место, где нам хорошо. Он должен быть современным, удобным и, конечно, красивым. Он должен греть душу, как любимое дело, хорошая книга, старый коньяк. Правильный интерьер, как хорошее вино – чем старше, тем лучше. Он не должен терять в цене лишь потому, что “вышел из моды”. Он должен быть “сшит” по вашей мерке и “сидеть” идеально. Для этого нужно найти мастера, способного сделать это для вас. Мы знаем таких людей и уже не один год с интересом и радостью наблюдаем за тем, что они делают. Их работы сделаны на высочайшем профессиональном уровне – и это повод для нашей общей гордости. Именно они задают высокую планку стиля, качества, мастерства. Они создают не только архитектуру и дизайн. Они создают стиль жизни. Мы предлагаем вам возможность прочувствовать ту энергетику и любовь, которую каждый из них вкладывает в свои работы. Еще мы хотим вместе учиться – видеть, чувствовать, создавать красоту. Быть художниками – каждый в своем деле. Наша цель – быть лучшими и вдохновлять! Мы сделали первый шаг. И готовы сделать следующий.

Ваши Андрей Тумас и Надежда Лобанова

СОДЕРЖАНИЕ 4

Колонка редактора

Редакция Колонка редактора Руководитель проекта Андрей Тумас

ИНТЕРВЬЮ

Архитектура, дизайн, интерьер глазами ведущих мастеров белорусского интерьерного дизайна

АНОНСИНТЕРВЬЮ

Главный редактор Архитектура, дизайн, интерьер глаЛобанова зами ведущих мастеровНадежда белорусского интерьерного дизайна

Технический директор Сергей Пуйман

АРХИТЕКТУРА

16 22 28 34 40

Archipelago House Kew House 3 Ipes House Browne Street House Кафе Tablehat

14 20 26 32 38

ИНТЕРЬЕР

Решено – пурпурный!!!

Ф. Мулладжанов. Идея. Форма. Стиль

Оружейная палата

Д. Жуков. Вот это стул. На нем… сидят?!! Д. Жуков. “Постулат” и проблемы дизайна М. Миних. Знакомьтесь – стул

Умный дом

Дизайн и верстка Browne Street House

Кафе Tablehat

Выставки

Петр Анансон Адрес редакции: Ул. Скрыганова 6, 2408 Тел.: +375 29 680 56 71 E-mail: info@obstanovka.by

Решено – пурпурный!!!

Журнал зарегистрирован в Министерстве информации РБ Свидетельство о регистрации №1573 от 4.10.2012 г.

Ф. Мулладжанов. Идея. Форма. Стиль

Подписано в печать 5.11.2012 г. Формат бумаги 720х520 Офсетная печать Отпечатано в типографии ЧУП “Джи энд Ди” Оружейная палата ЛП №02330/0150065 от 5.06.2008 г. Заказ №1327 Тираж 2000 экз.

ПРЕДМЕТ

60 62 64

Д. Жуков. Вот это стул. На нем… сидят?!!

Перепечатка текстов и фотографий,

Д. Жуков. “лат” и проблемы дизайнаматериалов цитирование журнала “Обстановка”

М. Миних. Знакомьтесь только–сстул разрешения редакции Редакция не несет ответственности

ТЕХНОЛОГИИ

международного отдела

Лена Никифорова Ipes House

ПРОЕКТ

ПРЕДМЕТ

62 64 66

Координатор Kew House

ТЕОРИЯ

ПРОЕКТ

Илья Бакин Archipelago House

ИНТЕРЬЕР

ТЕОРИЯ

АРХИТЕКТУРА Коммерческий директор

за содержание рекламных ТЕХНОЛОГИИ материалов

Умный дом

АНОНС

Конкурсы дизайнеров

Галерея мебели DOMUS, Минск, ул. Богдановича, 108, тел. 375 44 753 77 67, 375 17 292 56 43

АРХИТЕКТУРА, ДИЗАЙН, ИНТЕРЬЕР

ГЛАЗАМИ ВЕДУЩИХ МАСТЕРОВ БЕЛОРУССКОГО ИНТЕРЬЕРНОГО ДИЗАЙНА

На вопросы журнала “Обстановка” ответили Лев Агибалов, Наталья Гаро, Олег Капустин, Виктор Кобызев, Александр Кратович, Анна и Стас Макеевы, Елена Матросова, Любовь и Александр Перельманы, Дмитрий Сидельников, Людмила Татаринова, Александр Трусов, Андрей Тумас, Людмила Худякова. Что для вас архитектура и интерьер? Людмила Татаринова: Интерьер – квинтэссенция культурологического посыла, включая эмоции, чувственность, интеллект. Это дерзость ума, идущая от развития, от знания материала. Если по костюму о человеке можно сказать многое, то по интерьеру – слишком многое. При этом интерьер, как и хороший костюм, необязателен. Человек не обязан одеваться модно, но это так притягательно… Александр Трусов: В принципе, в жизни – это необязательные атрибуты. Без них можно обходиться. Что касается меня, я благодарен тем немногим любителям материальной эстетики, которым я могу пригодиться. Анна и Стас Макеевы: Смысл жизни Андрей Тумас: Хорошо продуманный интерьер – это не только возможность жить красиво и комфортно, но еще и способ получить дополнительную жизненную энергию. Это проверено. Дмитрий Сидельников: Интерьер – это отражение мировоззрения того, кто в нем обитает. Остальное зависит от таланта дизайнера или архитектора. Елена Матросова: Воплощение в образах и материале мысли, желаний, стремлений человека, народа, цивилизации. Лев Агибалов: Это то, чему я обучаюсь всю жизнь. Это то, что заставляет невольно удивляться, приходить в восторг или чуть-чуть завидовать. Виктор Кобызев: Aрхитектура и интерьер для меня, прежде всего, это моя профессия, это дело, которое я люблю и которым я занимаюсь уже много лет и, наверное, в этой области я кое-что уже знаю и понимаю. Для меня это два неразделимых понятия, это наиболее полная возможность реализации своих представлений о том, каким должен быть тот или иной арх-объект.

Дизайн – это… Александр Кратович: На мой взгляд, это компенсатор между идеалом и достижениями, который создает островок комфорта в бесконечно меняющемся мире. В этом он схож с религией и отчасти ее заменяет.

Александр Трусов: Это иначе осмысленный взгляд на материальной ощущение жизни. Но можно пользоваться и традиционным. Любовь и Александр Перельманы: Для нас интерьерный дизайн в самом широком смысле – это создание пространственной и предметной среды обитания человека. Как говаривали древние, архитектура – это не стены, это то, что между стен. В то время как дизайн – ближе к ремеслу, т. к. непосредственно связан из “чего” и “как”. С другой стороны, понимание дизайна как внешнего оформления предметной среды также неверно. Дизайн как деятельность и как результат включает в себя всю совокупность требований к предмету: стиль, функция, форма, цвет, эргономика… Елена Матросова: … состояние жизни, образ мышления. Лев Агибалов: Вряд ли мне удастся сформулировать дефиницию, однако дизайн есть и лезет во все щели нашей жизни. Культур, где предметы дизайна – экзотика, все меньше и меньше, а интерьеров, где предметы традиционных культур – арт-объекты, всё больше. Кто кого дополняет, куда всё это эволюционирует? Виктор Кобызев: Это искусство найти в обыденном неожиданно прекрасное.

Какова роль дизайна в современном мире? Александр Кратович: О степени влияния дизайна в современном мире свидетельствует тот факт, что даже физики с коллайдера сочиняют бесконечные модели вселенной, что, по сути дела, является дизайном. Александр Трусов: В принципе – никакая. Планетой правят любовь и деньги. (Финансы, политика, военщина, голод, экология, космос). Мы же имеем отношение только к материальной культуре общества, а точнее, к тем 10% населения, которые видят в ней средство самовыражения. Елена Матросова: Как и во все времена... Что первично – яйцо или курица? Главное – роль дизайна постоянна. То, что было, есть и будет в жизни человека мыслящего, творящего, созданного по образу и подобию... Лев Агибалов: Трудно сказать. Для кого-то дизайнер выполняет референтную функцию, помогая ориентироваться и приспосабливаться в социуме, для кого-то дизайн безразличен. В мире есть группы людей, для которых предметы индустриального производства – экзотика. И ничего, живут. Вряд ли дизайнеру как специалисту принадлежит передовое место в развитии общества – это затратная деятельность, слишком много ресурсов на смене форм. Эта гонка уже очевидна. Может быть, именно поэтому в интерьере появилось обилие “простого” антиквариата, а производители мебели на потоке делают её “старой”? Виктор Кобызев: Субъективно – роль огромна. Хотя по большому счету можно жить и в шалаше…

Какие направления в современном дизайне вы считаете определяющими? Людмила Татаринова: Мы живем в интереснейшее время постмодернизма. Можно все! Только подумай – как обосновать. Великим стилям истории можно кланяться – но через раз. Александр Кратович: Сегодня дизайн энергично отходит от принципов, сложившихся в эпоху формирования самого понятия “дизайн”. Сегодня состояние дизайна ближе всего связано с понятием “арта” (т.е. искусства). На смену рациональности и удобству приходят метафорические образы, позаимствованные в актуальном искусстве. Александр Трусов: Экологичность, естественность, логичность, минималистичность. Анна и Стас Макеевы: Современные тенденции опираются, прежде всего, на новые технологии. Хороший дизайн должен органично сливаться с природными формами. Андрей Тумас: Стиль сегодня диктует эргономика, технологии, условия современной жизни, доведенные до совершенства творческим человеком. А когда уже все придумано, остается только компоновать и компилировать, внося индивидуальность, подстроенную под привычки и увлечения клиента. Соответственно, дань моде, какой-либо стилистике отходит на второй план. Главное – каприз, хочу вот так! Дмитрий Сидельников: В XXI веке пора использовать наработки века минувшего лишь в качестве основы для дальнейших устремлений. Человечество не стоит на месте – рождается новая музыка, новый язык, должна появиться и новая архитектура. Неплохо было бы, если бы вместе с рок-музыкой в прошлое отошли газосиликатный кирпич и шифер. Проектировщики учатся использовать энергию солнца, ветра, воды – убежден, что будущее за этим. Елена Матросова: Те, вектор внимания в которых направлен вперед в будущее. Можно сказать, синтетические, то есть объединяющие искусство и науку. Лев Агибалов: Я думаю, если говорить об архитектуре, о дизайне интерьера, основным направлением, направлением, где формируется некое “новое видение”, сегодня является стилистика постмодерна. Закончилась эпатажная, направленная на разрушение привычных стереотипов часть развития, и появляются очень интересные уравновешенные проекты. Виктор Кобызев: Модные тенденции в дизайне должны быть всегда. Всегда будут и “сезонные направления и течения”. Однако, наверное, останутся постоянными “золотые сечения” искусства, пропорции и красота композиции.

Какие мировые тенденции в области дизайна интерьера придут в Беларусь в ближайшее время? Людмила Татаринова: Из тенденций отмечу стремление к большей демократичности. Элегантность – через аскетичность, изобилие подчеркивается меньшим количеством деталей. И, конечно, экологичность – в материалах, технологиях, сознании, если хотите. Александр Кратович: Мировые тенденции приходят в Беларусь достаточно быстро. И их носителями являются мебель, светильники и отделочные материалы, которые появляются в наших салонах. С этим фактом невозможно не считаться. Какие тенденции ждут нас впереди, никто не может сказать, хотя об этом мечтает каждый маркетолог индустрии дизайна. Александр Трусов: а) Новая жизнь старым материалам (экология) б) Ровно столько, сколько необходимо (экономия) в) Можно все, лишь бы смешивал художник (стилистика) г) Если без “этого” можно обойтись – то следовало бы (экономия) Анна и Стас Макеевы: No comment Любовь и Александр Перельманы: В Беларуси интерьерный дизайн – вещь очень контекстная. Дизайн как результат – вещь достаточно бескомпромиссная. В наших условиях (в силу ментальности и ограниченных возможностей любого характера) – сплошной компромисс. В этом серьезный конфликт. Сегодняшняя модная тема Fusion может у нас прижиться, позволяя некие вольности в трактовке стиля. Порой приходится защищать заказчика от него самого. Пока удается. Елена Матросова: Конечно, эко-направления, в которых реализуется глобальное, уже необратимое стремление беречь окружающую, питающую, формирующую нас среду – природу, культуру, чистоту отношений. Лев Агибалов: Не знаю!!! И никто не скажет!!! Виктор Кобызев: Границ сейчас нет. И те тенденции, которые появляются в мире дизайна, так или иначе уже витают и на наших огородах.

У каждого художника свой почерк, у писателя – свой стиль. В чем ваша профессиональная особенность? Александр Кратович: Я никогда не задумываюсь о проявлении своей особенности. Я хочу делать свои решения предельно объективными с точки зрения тенденций времени, но “особенность” все равно пробивает. И никуда от этого не денешься, но хотелось бы. Александр Трусов: “Эстетический перебор”. Люблю экспериментировать, не люблю “списывать”. Пока в поиске. Любовь и Александр Перельманы: Мы очень глубоко копаем… Это, наверное, следствие хорошего образования и проектной школы Белгоспроекта 80-х. Плюс опыт. В нашем деле без него никак. Результат может быть только у того, кто идет к цели, не забывая о трудностях процесса, где нет мелочей (но много грабель). Елена Матросова: Отзывчивость. Лев Агибалов: Выработка почерка, стиля как некая задача не стоит сама по себе. Она вторична. Обычно она сопутствует тому новому, что удаётся сформулировать в творчестве, в расширении границ эстетики, в новой трактовке формы, в стилистике. Мне представляется, что этот процесс, как серия попыток “творчества” длится всю мою жизнь, возникая как чувство преодоления неудовольствия от каких-либо нюансов формы, стиля, колористики, экспрессии и пр. и пр.

Андрей Тумас: Мое кредо – вечный поиск. Каждое решение должно быть прыжком в неизвестность. Основной принцип работы – единство целого. Все дело в масштабе и пропорции. Ни сантиметром больше, ни сантиметром меньше – вот оттого я остаюсь художником. Наталья Гаро: Накопленный багаж знаний, полученный в результате различных воздействий на творческую личность, к коим, я думаю, можно причислить дизайнера интерьеров, формирует его почерк. Но в то же время этот почерк подвергается коррекции в зависимости от предпочтений заказчика, нормативной базы, рынка материалов, мебели и других составляющих интерьера.

Как не повториться и в то же время быть узнаваемым? Александр Кратович: Заказчик выбирает мой стиль, обращаясь ко мне. Это условие узнаваемости. А залог неповторимости – внимательное следование пожеланиям заказчика. Александр Трусов: Повториться в дизайне в принципе невозможно! В каждой новой работе – другое время, другая жена у заказчика, другой курс валют, другой дом или квартира, изменились взгляды в обществе. И главное – мы уже другие! Анна и Стас Макеевы: Идти вперёд, а заказчиков вести за собой. Любовь и Александр Перельманы: Интересная мысль: когда копируешь себя – это авторский стиль, а когда других – это плагиат (шутка). В изобразительном искусстве копирование неизбежно, а архитектура и дизайн – это искусство компиляций. Это и собственный опыт, наработки, решение на практике массы вопросов увязки, сочетаний, соответствий и пр. Елена Матросова: Честно делать то, что хочешь, любишь, думаешь. Тогда все сказанное, написанное, нарисованное, вылепленное, сотворенное – только твое. Лев Агибалов: Не повториться – чертовски сложная задача, если работать в одном стилевом направлении. И не менее сложная – быть узнаваемым, если работать в разных стилевых направлениях. И думаю, здесь всё зависит от меры одарённости, от таланта. Виктор Кобызев: Наверное, здесь рецептов нет. Нужно оставаться самим собой. Довериться своему чутью.

Что является определяющим для вас, когда вы беретесь за проектирование конкретного заказа? Александр Трусов: Заказчик, предмет труда (дом, квартира, участок) и я сам на сегодня! Любовь и Александр Перельманы: Вот тут совсем трудно… Совокупность качеств и представлений – наших о клиенте и заказчика о нас. Наверное, это как желание дружить, когда многое, даже если не совпадает, но понятно и приемлемо. Тогда все получается. Результат – лучшие наши клиенты сейчас наши друзья или приятели. Елена Матросова: Общение, расширение собственных горизонтов – интересов, возможностей, информации – с таким же эффектом для заказчика. Лев Агибалов: Когда начинаются переговоры по новой работе, точнее – уже на первых встречах, до утверждения всех формальных вопросов – мне крайне важно найти точные образные и стилевые решения будущего проекта. Они помогают вести переговоры, помогают принять пожелания заказчика, помогают, если нужно, заказчика переубедить. И, в этой связи, очень важно всю последующую работу проводить, оставаясь в рамках выбранного образа. Именно образный строй проекта позволяет точно отбирать детали, элементы, колористику и так далее. Виктор Кобызев: Конкретные задачи и конкретный бюджет.

ИНТЕРВЬЮ

№ 1 ноябрь 2012

Каким вы видите идеального заказчика? Александр Кратович: Это заказчик, который достаточно “помыкался” – десять раз переплатил, двадцать раз переделал, долго искал своего дизайнера, нашел его и готов слушать, верить и делать! Александр Трусов: Не существует идеальных заказчиков. Они ведь люди. Большинство профессионального времени тратится на психологию. Мне очень нравятся люди, которые на многочисленные вопросы дизайнеров отвечают: “А кто у нас дизайнер?” и не лезут в процесс. Закономерность проста “Выбрал и доверился – слушайся!” Анна и Стас Макеевы: Заказчик, который сознательно пришёл к своему дизайнеру, незакомплексованный и готовый широко взглянуть на жизнь. Елена Матросова: Это интересный человек, обязательно с какой-то особенностью, увлечением, рефлексирующий, живой. Лев Агибалов: Партнёрствующим, желательно в рамках паритетных отношений – очень продуктивная совместная деятельность. Виктор Кобызев: Идеального заказчика, посмею утверждать, не существует, как впрочем, и идеального архитектора-дизайнера. “У кожнага ёсць свая ржаўка”, – по таким поводам вспоминала народную мудрость моя мама… Олег Капустин: Это самый простой и замечательный вопрос из предложенных! Вот здесь есть о чем поговорить! И, что немаловажно, в данной ситуации объектом пристального анализа становится не дизайнер, к которому обычно направлено все внимание каждого участника процесса перевоплощения материи в красоту. Сразу определим, о ком идет речь? С точки зрения грамматики русского языка, феминистских настроений и гендерных взаимоотношений очевидно, что речь идет о мужчине. Итак, идеал мужской – мощный торс, подкачанные бицепсы и икроножные мускулы, мышцы живота с отчетливо читаемыми кубиками пресса, шея, похожая на усеченную пирамиду. Если схематично, то торс идеального заказчика похож на табличку на двери в мужской туалет. Равнобедренный треугольник, перевёрнутый на одну из вершин, с кружочком сверху, обозначающим голову. И вот именно таким вижу его я, идеальным! Данный образ совершенства сформулирован человечеством в нелегкой многовековой борьбе за выживание. В борьбе с природой, в борьбе с самим собой, в борьбе против себя самого. Так кто же возьмет на себя смелость искать какие-либо другие черты в этой концентрации абсолютно всех качеств идеального? Нет, не я! А где его взять – этот идеал? Не знаю. Какая-то сплошная утопия для девочек…

Идеальный дом – это... Александр Кратович: Понятие идеального дома очень растяжимо. Для Диогена идеальный дом – бочка, а для Людовика XIV – Версаль. Александр Трусов: Его нет! Это утопия! Такой проект был бы сильно растиражирован. Увы, каждый создает “под себя”. Любовь и Александр Перельманы: Мы уверены, что идеальный дом – это взаимодействие тонких величин (всех со всеми). А именно – стиля, соответствующих стилю технологий и материалов, экологии, уровня взаимодействия с клиентом, его личных качеств (интеллект, образование, образ жизни), бюджета и финансирования. Плюс горизонт желания (кураж). Елена Матросова: …созданный своими руками или мыслями.

Лев Агибалов: Это дом, в котором хорошо жить. Он обычно разный для разных людей, но он всегда доставляет удовольствие от жизни. Виктор Кобызев: Это совокупность удачно решенных задач, а таких задач в современном доме сейчас, поверьте, очень много, начиная от высокого искусства и заканчивая последней “утилитарщиной”. Андрей Тумас: В доме можно существовать и можно жить. Если в доме все запутано и неудобно – он бесполезен. Душа отдыхает, когда все вокруг лаконично и гармонично. Дом – это место, где нужно восстанавливать свою энергию. Вещи, разбросанные вокруг, не имеют энергетики – только собранные в единое целое, они начинают ее отдавать.

Успех архитектурного и дизайнерского проекта зависит от… Александр Трусов: Успех любого проекта зависит только от заказчика! От его образования, от его “грудной жабы”, от его жажды жизни, от его пиетета к архитектору, от его воспитания, от его любви к самому себе. Александр Кратович: Если заказчику нравятся мои работы, если он обращается ко мне и верит в меня, то успех проекта зависит от бюджета. Людмила Худякова: Без сомнения, успех проекта напрямую зависит от взаимопонимания дизайнера и заказчика, от степени доверия заказчика профессионализму дизайнера, от того, состоялся ли диалог, слышат ли обе стороны друг друга. Успешный проект – это дом для жизни. Он удобен и красив. Это цель. Для того, чтобы начать движение к этой цели, нужно сделать ее максимально ясной, понятной и конкретной. Т.е. определить курс “корабля” в начале плавания по бурному морю строительных работ. Но курс этот должен проложить капитан, а не судовладелец, капитан, уже не раз бороздивший моря и океаны со своей проверенной командой, знающий подводные рифы и теплые течения. Главный вопрос, с которым сталкивается любой желающий сделать ремонт в своей квартире, – вопрос выбора этого капитана – дизайнера. Можно попробовать себя в этом качестве, но начинать в этом деле всегда непросто. Отсутствие опыта, навыков, знаний, не говоря о способностях, влекут за собой большие риски, в том числе и финансовые. Придется многое переделывать из-за неверно принятых решений или смириться с ошибками. Такой результат успешным не назовешь. Поэтому разумно в таком сложном, многогранном деле положиться на специалиста, но положиться на него с полным доверием, не сомневаясь в его решениях. А для этого нужно найти своего дизайнера, который вас понимает, которому вы не побоитесь доверить ваш любимый и дорогой сердцу дом, для которого он станет любимым и дорогим его сердцу проектом. Нужно помнить, что у дизайнера и хозяина будущего дома общая цель – получить красивый и уютный дом. И в достижении этой цели мы сотрудники, соработники, а не конкуренты. Никогда не получится успешного интерьера, если дизайнера лишают его капитанской функции. Итак, успешный проект – это взаимное доверие. А чтобы оно состоялось, нужно не ошибиться с выбором капитана. Анна и Стас Макеевы: От расположения объекта, от таланта архитектора и от готовности заказчика идти на нестандартные решения. Елена Матросова: … взаимопонимания всех участников процесса, как в киноиндустрии, и настойчивости автора, конечно!!! Виктор Кобызев: Зависит, прежде всего, от профессионализма автора и степени подготовленности заказчика. Лев Агибалов: От расположения звёзд, от удачи, от везенья и, совсем незначительно – от личности архитектора или дизайнера.

АРХИТЕКТУРА

№ 1 ноябрь 2012

ARCHIPELAGO

HOUSE 14

Проект – дом на Стокгольмском архипелаге, Швеция Архитекторы – Tham & Videgård Arkitekter Руководители проекта – Болле Там и Мартин Видегорд Инженерная компания, инженер-строитель – Konkret Rådgivande Ingenjörer, Olle Norrman Подрядчики – NTK Bygg, Jörgen Johannesson, Åkersberga Elektriska, Rinaldo Eriksson VVS Реализация – июнь 2006 г. Площадь участка – 3 250 м2 Общая площадь – 130 м2 + лодочный дом 20 м2 Фото – Åke E: son Lindman

АРХИТЕКТУРА

№ 1 октябрь 2012

Отправной точкой при разработке данного проекта явилось стремление обеспечить прямую связь с эффектным ландшафтом архипелага, а также создать простую форму, которая бы предполагала различные варианты восприятия взаимодействия пространства помещения и окружающей природы. Archipelago House был задуман как легковесная конструкция из дерева и стекла. Расположенный во внешнем архипелаге Стокгольма, этот летний дом был возведен в весьма специфических условиях, свойственных острову: поскольку здесь нет дорожной инфраструктуры, все материалы пришлось доставлять с “большой земли” на судне. Таким образом, дерево было избрано основным материалом постройки не только изза того, что оно значительно облегчает строительный процесс, но и для оптимизации транспортировки, которая бы осложнилась в случае применения более увесистых материалов. Горизонтальный характер экстерьерных решений гармонично сочетается с вертикальными линиями высоких стройных сосен острова, а гладкие поверхности отражают прекрасные виды Балтийского моря. Ге-

АРХИТЕКТУРА

ометрия плана обусловлена особенностями участка: дом стоит на плоской поверхности между двумя выступами открытой горной породы и ориентирован одновременно к солнцу на юге и к морским пейзажам на западе. Меньшие комнаты расположены позади трех просторных гостевых зон дома, которые выходят на террасу. Такое планировочное решение обеспечивает впечатление целостной открытой площадки, пересеченной раздвижными стеклянными панелями. Зигзагообразная планировка создает серию наружных пространств, одновременно укрывая их от сильных ветров, свойственных острову. В результате благодаря использованию огромных стеклянных панелей и правильному освещению возникает зеркальный эффект, что, в свою очередь, дает ощущение полного

№ 1 ноябрь 2012

взаимодействия архитектуры и природы, пространства, горизонта. Горизонтальный экран рассеивает солнечный свет, создавая увлекательную игру теней, рождая впечатление непрерывного пространства, размывая границу между внутренними помещениями и улицей. Основание летнего дома удерживается серией свай, поэтому участок не тронут серьезными земляными работами и сохраняет свою природную девственность. Фасад из крупных деревянных панелей – это каркас, составленный из разновеликих прямоугольников продольного распила сосны и элементов из фанеры, – покрыт защитной черной глазурью. Стены и потолки внутренних помещений отделаны доской, окрашенной белой краской. На полу – покрытие из дуба, обработанное белой тонировкой и маслом. Все гардеробные, двухъярусные кровати, стеллажи и полки изготовлены вручную, прямо на стройплощадке из массива дерева и также покрашены белой краской.

АРХИТЕКТУРА

№ 1 ноябрь 2012

KEW

HOUSE 3 Проект – частный дом в Мельбурне, Австралия Дизайн – Vibe Design Group Площадь участка – 694 м2 Общая площадь – 321 м2 Фото Robert Hamer

Клиенты обратились в архитектурное бюро Vibe Design Group с намерением усовершенствовать дизайн имеющегося жилья. Они быстро нашли общий язык с архитекторами, поскольку их представления об облике будущего дома совпали. Решения, которые нравились обеим сторонам, обладали высоким качеством дизайна и необычным визуальным подходом. Для реализации такого подхода на раннем этапе проектирования авторы проекта стремились к созданию интерактивного взаимодействия внутреннего и внешнего пространства. Этот дом открытый и укромный одновременно.

Фасад был навеян внешним обликом стереосистем 60-х – начала 70-х годов, в которых сквозь решетчатые деревянные панели просвечивают перфорированные элементы динамиков. В данном случае подобные панели маскируют окна входной группы и приватной зоны ванной комнаты. Дом выглядит невесомым благодаря легким угловым опорам из стали, которые напоминают ножки стереосистемы. Создается впечатление, что дом парит над землей.

Проект хорошо смотрится среди большого количества зелени. Деревянные панели Silvertop Ash были выбраны в качестве облицовочного материала из-за их неоднотонного сероватого окраса, благодаря которому дом превращается в неотъемлемую часть окружающего пейзажа. С северной стороны этот материал использован только на третьем этаже, и такое расположение делает верхний уровень похожим на домик на дереве. В качестве второго основного материала для фасада были выбраны стали системы фасадных панелей Exotec, поскольку они создают освежающий контраст с деревянными панелями Silvertop Ash.

АРХИТЕКТУРА

№ 1 ноябрь 2012

АРХИТЕКТУРА

№ 1 ноябрь 2012

Нижний этаж

Средний этаж

Верхний этаж

Окно жилой зоны – вырез сложной формы в фасаде – направляет линию обзора вниз к бассейну, зоне барбекю и уединенному заднему дворику. Интерьер начинается с плоской шпонированной стены при входе. Ее задача – создавать ощущение, что вы находитесь у подножия огромного дерева. Кроме того, она скрывает гардеробную и туалетную комнаты, подвал и встроенную кухню. Все эти помещения скрыты за потайными дверями, так что дом полон неожиданных сюрпризов. В доме есть кухонный лифт, который перемещается от гаража в буфетную, расположенную за одной из четырех встроенных дверей в кухонной зоне. В ванной использован классический калькуттский мрамор, а на кухне – каменные плиты Caesar. Из него изготовлены все столешницы и отделка зоны приготовления пищи, расположенной в конце основного кухонного острова. Текст и фото предоставлены Vibe Design Group, www.vibedesign.com.au

АРХИТЕКТУРА

IPES

HOUSE

№ 1 ноябрь 2012

Проект – дом в Сан-Пауло, Бразилия Архитекторы – Марсио Коган, Лэйр Рэйс, Хенрик Бустаманте, Рикардо Азира (архитектурная студия MK27) Дизайн интерьера – Диана Радомайслер Дизайн мебели – Каролина Кастровьехо, Лэйр Рэйс Ландшафтный дизайнер – Изабель Дюпра Реализация – июнь 2011 г. Площадь участка – 1 041 м2 Общая площадь – 1 343 м2 Фото – Рейнальдо Козер

Десять лет назад, когда студия MK27 пыталась воплотить проект с использованием необработанного бетона, многие строители были настроены негативно, называя это невозможным. И это в Бразилии, где имеются развитые традиции использования этого материала! Правда, в 90-х годах прошлого века в стране резко сократилось применение бетона, вплоть до того, что его задействовали лишь редкие архитекторы. Однако в течение последнего десятилетия в сфере строительства и дизайна вновь повернулись лицом к этому неординарному материалу. Его вновь стали широко использовать, уделяя внимание особенностям дизайна и техническим условиям применения. Современные бруталисты возвели необработанный бетон в абсолют формальной истины. В действительности для усиления бетонной конструкции необходимо создание сложных комплексных опалубок, как правило, из высококачественной древесины, что в итоге делает бетон достаточно дорогостоящим материалом. Для создания “рваной” текстуры дерево, из которого будет изготовлена опалубка, должно быть обработано вручную. Вдобавок важно четкое соблюдение структуры бетонной массы, для того чтобы с ним можно было адекватно работать до его полного затвердевания. Работа с бетоном – рискованный процесс, который не оставляет права на ошибку. С другой стороны, бетон – это своего рода рентген сооружения – на нем остается отпечаток прошедшего времени. На поверхности неизбежно проявляются мелкие ссадины и деревянные узелки. Бе-

АРХИТЕКТУРА тон – это жидкий камень. Опыт строительства зданий из необработанного бетона показал архитекторам студии MK27 непрактичность стремления создать абсолютно идеальный материал. В результате наработки в дизайне и строительстве сооружений с использованием бетона воплотились в проекте Ipes House. Архитекторы выполнили из бетона верхний объем конструкции. Огромная бетонная форма “плывет” по основанию из стекла – полностью прозрачному и оттого невесомому. В гостиной, которая плавно переходит в веранду и далее в сад, стеклянные перегородки и двери не разъединяют, а, напротив, стирают границу между интерьером и наружным ландшафтом. Главный вход также выполнен из поворотных стеклянных панелей, которые открывают прекрасный вид на палисадник. В гостиной длинная софа неправильной формы извивается по комнате, обыгрывая пространство и при этом не создавая иерархии различных зон.

№ 1 ноябрь 2012

АРХИТЕКТУРА

№ 1 ноябрь 2012

На верхнем этаже из домашнего кинотеатра можно попасть в спальни. Дневной свет мягко проникает сквозь ставни из часто расположенных деревянных планок. Будучи закрытыми, они образуют визуально целостный композиционный блок, контрастирующий с бетонной стеной фасада. Такое решение обеспечивает максимальный температурный комфорт внутри помещений, а также позволяет полностью контролировать освещение. Ipes House с его огромными свободными пространствами, воздушными и легкими, и грубым “брутальным” материалом, дышит спокойствием и устойчивостью. Кажется, что над ним не властно время, но с другой стороны, этот дом – словно человек, который сполна проживает свою жизнь и не скрывает от окружающих ее отметины.

АРХИТЕКТУРА

BROWNE

STREET HOUSE 32

№ 1 ноябрь 2012

Проект – дом в Нью-Фарм, Брисбен, Австралия Архитектурное бюро – Shaun Lockyer Architects Руководитель проекта – Шоун Локьер Архитектор – Люси Хиндман Дизайнер – Коринн Болтон Строительная компания – Westera Partners Генеральный подрядчик – Focus Build Реализация – 2011 г. Общая площадь – 330 м2 Фото – Скотт Бэрроуз (Aperture Photography)

АРХИТЕКТУРА Browne Street House является своеобразной интерпретацией традиционного Queenslander cottage (стилистики, характерной для большинства частных коттеджей штата Квинсленд в Австралии). Проект ставит перед собой задачу раскрыть новые альтернативы использования пространства. Современность и прошлое здесь тесно переплелись благодаря экспрессии формы и материалов конструкции. При этом “консольное” решение основной формы коттеджа намеренно опровергает традиционные образцы коттеджей в стилистике Квинсленда. Оно стремится заставить иначе взглянуть на дом, переосмыслить его восприятие. Кухня – узловой пункт дома, вокруг которого организованы остальные зоны. Такое решение обеспечивает гармоничное объединение и равновесие между внутренним и наружным пространствами. С северной стороны солнцу и свету обеспечен отличный доступ, и это еще больше раскрывает пространство дома.

№ 1 ноябрь 2012

Основным отделочным материалом для дома стало дерево. Каждая деталь оформления тщательно продумана как с эстетической, так и с прикладной стороны. Первостепенная роль отводится и решению створок оконных проемов. Выборочное применение рассеивающих жалюзи обеспечивает контроль над обзором, а также комфортное освещение. Архитекторы бюро “Shaun Lockyer Architects” рассказывают о работе над проектом Browne Street House: “Каждый выдающийся проект предполагает наличие выдающегося заказчика, который с пониманием и участием относится к процессу создания и воплощения проекта, а также строителя, который в состоянии охватить масштаб проекта, уловить суть задуманного и воплотить это в жизнь. Работа над данным проектом принесла нам массу удовольствия. Клиенты с уважением отнеслись к нашему тру-

АРХИТЕКТУРА

№ 1 ноябрь 2012

ду, прониклись нашими идеями и не были сторонними наблюдателями. Они принимали значительное участие в нашей работе, можно сказать, стали нашими коллегами по проекту. С такой же любовью и заботой, которую проявила к проекту наша команда, подошли к исполнению проекта и строители, что в итоге удачно отразилось на результате. У нас получилось вписать чуждый здешним понятиям дом в местность, с которой он просто сроднился. Воплощение этой смелой задумки принесло нам огромную радость. Дизайн дома выглядит слегка провокационным. Убрать из-под коттеджа традиционные колонныподпорки – значило послать вызов законам местного домостроения. И все же это решение нашло своих приверженцев. Нам не удалось сделать дверь в фасаде – зато мы сделали дверь из фасада. Нам не удалось устроить навес над этой “фасадной дверью” – и мы устроили навес из всего коттеджа. Стремление к свету и свободе обзора привело к созданию серии свободных пространств, пронзивших дом. А разнообразные створки и экраны связали эти пространства воедино. Этот маленький дом наполнен огромным смыслом – ни больше, ни меньше. Для его обитателей – Пола и Кэт – он является прямым отражением их личностей (а никак не наших). Собственно, так и должно быть…”

АРХИТЕКТУРА

КАФЕ

TABLEHAT

№ 1 ноябрь 2012

Проект – кафе в Канагава, Япония Инженер-строитель – Tatsumi Terado Structural Studio Создатель проекта – Uemura Design Studio Дизайн освещения – Izumi Okayasu Lighting Design Подрядчик – Sensyu, Ltd Площадь участка – 341 м2 Общая площадь – 49 м2 Реализация – сентябрь 2011 г. Фото – Kai Nakamura

Постройка, возведенная по данному проекту – это продолжение двухэтажного деревянного дома, расположенного в жилом квартале в японском городе Одавара. Часть ее было задумано отвести под кафе, а другую часть использовать для проживания. Основная конструкция состоит из десяти крупноразмерных деревянных плит, соединенных друг с другом. Они словно дрейфуют, покоясь на белых опорных платформах из армированного бетона толщиной 250 мм. Опоры возвышаются над уровнем общего фундамента постройки на 1,8 м. Потолочные перекрытия состоят из панелей двух типов – стеклянных толщиной 42 мм, дающих верхний свет, и фанерных толщиной 9 мм. Эти элементы различны по размеру и расположены на разной высоте, за счет чего создается разнообразие пространств под ними. Каждое пространство оборудовано подходящей мебелью, освещением и зелеными растениями. Все выглядит очень просто: столы, стулья, потолок над ними… Это место превращается в кафе, лишь когда появляется чашечка свежезаваренного кофе. Такой незамысловатый, даже примитивный, облик кафе, тем не менее, является главной архитектурной идеей проекта. Каждое обособленное пространство приглашает вас уютно расположиться для чтения или беседы, дает вам возможность созерцать деревья и цветы снаружи. Одной из ключевых West Elevation S=1/100

АРХИТЕКТУРА

№ 1 ноябрь 2012

Cafe 1

Cafe 1 Garden

Cafe 2

Cafe 3

Garden

Cafe 5

Cafe 4

Garden

Kitchen

Section scale=1:100

идей проекта было использование мебели небольшого размера и в небольшом количестве. Это создает дополнительное ощущение пространства, а стеклянные перегородки условно разделяют его на некие зоны и одновременно объединяют их. Это кафе – словно парк на умиротворенной жилой улочке, где люди выбирают свое любимое местечко, берут чашечку кофе и релаксируют.

ИНТЕРЬЕР

№ 1 ноябрь 2012

РЕШЕНО 

ПУРПУРНЫЙ!!!

Этот дом под Минском декорирован сочно, смело, оптимистично. Главный цвет парадных помещений – пурпурный. Автор проекта архитектор Александр Кратович ответил на вопросы журнала “Обстановка”.

Как Вас нашел заказчик? Хорошо, когда заказчик приходит к архитектору не по чужой рекомендации, не понаслышке, а по полюбившемуся ему объекту архитектора. И такой объект у заказчика был – это ресторан в исторической части Минска, построенный по моему проекту.

Какие пожелания были у Вашего заказчика? Мои заказчики – а это супружеская пара – много путешествуют, объехали весь мир, но особенно любят Европу с ее старинными замками, монастырями, дворцовыми комплексами. Они хотели классический интерьер. Но класси-

ка бывает разной. Какой стиль выбрать? На этот вопрос быстро нашелся ответ. Побывав в их прежней квартире, я увидел респектабельный интерьер в классическом стиле (в беложелтой гамме с позолотой и темным деревом). Первая мысль была предложить заказчику сделать их новый дом в похожем стиле, но они хотели совершенно другое – яркий, красочный, современный, даже в чем-то театральный интерьер. Это пожелание усложнило мою задачу, но я нашел выход. На память пришли работы французского декоратора Жака Гарсиа, ко-

ИНТЕРЬЕР

№ 1 октябрь 2012

ИНТЕРЬЕР торые отличаются современным прочтением классики. Тем более что незадолго до встречи с моими новыми заказчиками я побывал во Франции, в Бордо, где интереснейший новый отель оформлен по проекту этого выдающегося дизайнера.

Т.е. Вы решили создать интерьер дома на стыке классики и современности? Я стал искать свои приемы осовременивания классики. Всю декоративность я отдал плоскостям – обоям, коврам, а также мелким деталям. Крупные элементы сделал, наоборот, лаконичными по форме и цвету. То есть использовал композиционный прием современного дизайна. В итоге светильники в виде монохромных шатров-абажуров и мебель черного цвета строго и четко (а потому особенно эффектно) выглядят на фоне пестрых обоев и ковров. Такой прием позволил избежать перегруженности деталями, чем иногда страдают класси-

№ 1 октябрь 2012

ческие интерьеры. В отделке стен холла, гостиной и кухни применены нарочито однотипные обои, отличающиеся только цветом: доминирует пурпурный, дополняет его антрацитовый и черный. Эта группа помещений по стилистике тяготеет к французскому ампиру, но при этом выглядит современно.

Здесь есть еще какие-то европейские ассоциации? Да, конечно. Кабинет с бильярдом в центре, кожаными диванами и креслами, библиотекой, большими часами на стене, деревянным потолком и стенами, декоративными коричневыми – твидового рисунка – обоями тяготеет к образу английского клуба. А помещения бассейна, с голубой лазурью воды и стенами, облицованными светлым камнем, создает образ Средиземноморья. Фриз при входе в бассейн и фронтон над бас-

ИНТЕРЬЕР

№ 1 ноябрь 2012

сейном оформлены графикой в технике “гризайль” по мотивам помпейских фресок.

Насколько комфортно жить в столь ярком интерьере? Знаете ли – это ведь вкусовые вещи. Моим заказчикам здесь очень комфортно. В процессе работы и у заказчика и у меня были определенные опасения относительно примененных материалов, отличающихся насыщенным цветом и активным декором. Но в результате интерьер получился, по словам заказчика, просто “лучезарным” и результат превзошел их ожидания!

Фото Зинура Разутдинова

ТЕОРИЯ Фархад Мулладжанов

ИДЕЯ, ФОРМА, СТИЛЬ “Лучше уж вовсе отказаться от поисков истины, чем делать это без всякого метода”

Предложенная читателю тема достаточно сложна и экстенсивна, чтобы её можно было изложить в рамках одной журнальной статьи ограниченного объема. Поэтому её можно скорее считать приглашением к размышлению, чем исчерпывающим аналитическим материалом. Надеюсь, что разговор об идеях, влияющих на процесс зарождения стиля и присущей ему уникальной формы, будет интересен читателю, и мы продолжим начатую тему в последующих публикациях. Стиль – это, пожалуй, самое очевидное, когда ты имеешь дело с артефактами, его представляющими, и самое трудноуловимое, когда находишься в процессе его создания. Каков процесс создания или формирования стиля? Вопрос этот волнует многих, кто отважился пуститься в путь, выходящий за рамки простого ремесленничества. Проследить генезис и морфологию стиля – занятие сколь полезное, столь и увлекательное, особенно если результат, полученный в ходе исследования, может лечь в основу создания собственного стиля, даже

№ 1 ноябрь 2012

если он находится в рамках более масштабных и уже сложившихся стилей стилевой эпохи. Сама по себе постановка вопроса еще не гарантирует творческого успеха. Тем не менее, она может дать направление для более плодотворных поисков. Стиль – не нечто само собой разумеющееся, за пределы чего и выйти невозможно, раз это определитель эпохи. При всех своих неразрывных связях стилевая эпоха и стиль – не одно и то же. Разобраться во всем этом многообразии, внутренних противоречиях, тенденциях и артефактах – задача нелегкая, но захватывающая. Смена стилевых эпох никогда не происходит сама по себе – это, как правило, результат влияния крупных драматических событий, катаклизмов, которые в корне меняют цивилизационную парадигму. Вкратце напомню культурно-исторический контекст, в котором формировались известные исторические стили. Переход от Готики к Возрождению произошел во многом из-за эпидемии чумы, которая выкосила половину Европы. После того, как эпидемия чумы пошла на спад, мировоззрение готического человека коренным образом изменилось, он получил шанс на выживание, и в этих условиях зародился Ренессанс. Зарождение Барокко в недрах Ренессанса произошло в результате не менее бурных событий. Многолетние войны и борьба за сферы влияния Италии, Германии, Австрии, Испании, бурное развитие капитализма, научные открытия, развитие техники, Реформация, изменившая религиозно-политические взгляды европейского континента, обеспечили рождение нового миропонимания и, как следствие, появление барочного человека. Барокко сменилось Классицизмом под влиянием идей Просвещения, результатом которого явилась Великая французская революция, в свою очередь, давшая пищу росткам Романтизма. Смена парадигмы Классицизма и Романтизма XIX века к парадигме Модернизма ХХ века также произошла не без влияния крупнейшего исторического события – Первой мировой войны. В странах, которые волей судьбы были вынуждены принимать участие в этой войне, произошло полное изменение взглядов на устройство цивилизации. Как можно заключить из этой коротенькой исторической выжимки, идеи и события, дающие пищу искусству, часто оказываются совсем не близкими самой сути искусства. И, тем не менее, они оказывают на него существенное влияние, особенно в своей неразрывной и уникальной совокупности. Эта уникальная совокупность как раз и есть та сфера исследования, которая интересует нас с точки зрения становления стиля и присущей ему характерной формы.

Генезис и морфологии стиля Стили по своему генезису и морфологии неоднородны, но общие закономерности в их формировании все же прослеживаются. В принципе все стили можно разделить на транснациональные, трансдисциплинарные, локальные, этнические и индивидуальные. Деление это в определенной степени условно, но оно достаточно верно отражает реальную картину. Вкратце поясню, что я имею в виду под этими терминами. Транснациональные и трансдисциплинарные стили – это наиболее обширные стили, одновременно проявившие себя в различных областях искусства в разных странах. По существу, это стилевые эпохи. Разница между ними заключается лишь в том, что в одних случаях акцент пришелся на географию, а в других – на виды искусства. Локальные же виды, наоборот, могут выразиться лишь в узком конкретном секторе искусств в отдельных странах и при этом никак не отразиться в артефактах, относящихся к другим видам творческой деятельности. Например, Романтизм с точки зрения формы обширно и цельно представлен в литературе, живописи и музыке Западной Европы, при этом

почти никак не проявив себя в архитектуре с точки зрения собственной уникальной формы. В истории архитектуры Романтизм известен как Эклектизм, в котором он обращался к заимствованиям и компиляциям других стилей (в основном Мистики, Готики и Экзотики). Или, к примеру, стиль Бидермейер, который достаточно полно и внятно проявил себя в мебели и интерьере, но при этом не оставил никаких следов в других областях творческой деятельности. Почти то же самое можно сказать о стиле Рококо – сателлите позднего Барокко, наиболее ярко проявившемся в интерьерах, живописи и музыке, очень незначительно – в архитектуре и практически неизвестном как самостоятельный стиль в литературе. Очевидно, что стиль не случается сразу и одномоментно. Любому стилю присущи три фазы: зарождение, расцвет и угасание (или, если хотите, вырождение). В целом этот процесс можно представить как процесс накопления идей, влияющих на перелом во взглядах и призывающих творцов к поискам новых путей, выраженных в форме. Смысл – первое, что заставляет творца отправляться на поиски новой формы, и первое, что умирает после того, как форма найдена. Такова суть зарождения, вызревания, расцвета и увядания стиля. В данном контексте смысл – и есть та совокупность идей, которая рождает стиль. Природа Искусства, как известно, миметична, следовательно, оно, Искусство, не может не подражать актуальным идеям своего времени, пытаться выразить их наиболее ярко и убедительно, будь то живопись, музыка, кинематограф или архитектура. Но процесс становления стиля как наилучшего выразителя идеи в форме не может происходить без создания артефактов. С этой точки зрения мы можем говорить о становлении стиля как о процессе накопления формальных признаков, отвечающих на запрос времени. И это можно охарактеризовать как первую фазу становления стиля. Это время, когда процесс поиска ответов на поставленные вопросы происходит болезненно, часто хаотично и интуитивно. Затем наступает вторая фаза стиля – его зрелость. По мере накопления наиболее удачных образцов, методом проб и ошибок, влияния наиболее выдающихся представителей различных областей искусства накапливаются артефакты наиболее удачные и наиболее актуальные, составляющие суть стиля и стилевой эпохи. Это время, когда основные ключевые идеи, влияющие на формообразование, наиболее четко и полно отображаются во всех областях искусства. И, наконец, процесс угасания стиля, его вырождения происходит, когда с течением времени идеи, которые составляли животрепещущий нерв времени и наиболее полно выражались в форме, постепенно начинают ослабевать, заменяться другими, более актуальными идеями. Идеи эти уже не являются определителями сформировавшегося стиля и требуют поисков новых форм, однако еще не замечены теми, кто способен к созданию нового стиля, а тем более армиями эпигонов, слепо копирующих уже сложившиеся формы зрелого стиля и вносящих в него свои идеи, усиливая те или иные формальные приемы и доводя их по своей прихоти до абсурда. Так обстояло дело с Маньеризмом, сменившим Ренессанс, но еще не уловившим зарождения Барокко.

Идея и форма Идеи, формирующие стиль, можно разделить по своему уровню на темообразующие, сферообразующие и формообразующие. Темообразующие и сферообразующие идеи – идеи верхнего уровня, вытекающие из идей, меняющих парадигму эпохи. Формобразующие идеи – это идеи нижнего уровня, непосредственно вли-

ТЕОРИЯ яющие на создание артефактов. Или, если хотите, участвующие в их создании. Т.к. четкой детерминированности во влиянии идей нет, то тут играет роль исторический и личностный контекст. Кроме того, формообразующие идеи оказывают взаимное влияние в процессе рождения стиля. Предложу начать исследование с очень отдаленной от нашей профессии области – литературы. Идеи в литературе описательны, они носят характер фабулы романа и определенным образом срастаются с самой тканью романа или описания, если это архаические тексты, еще не ставшие по форме романом. К примеру, писатель захотел написать о внутреннем и социальном конфликте героя и общества или создать роман с приключениями некоего человека в некоем месте и в итоге привести своего героя к победе над какими-то ситуациями или врагами. Такова в общих чертах суть литературной идеи. Кинематографическая и театральная идеи очень близки литературной, однако не все литературное можно передать в кинематографе и, тем более, в театральной постановке. Есть вещи, которые остаются за скобками. Если режиссер-постановщик попытается передать все литературное скрупулезно, то неизбежно попадет в ситуацию авторского текста, который должен идти позади изобразительного ряда. Это не всегда дает положительный результат, потому что предопределяет форму изобразительного ряда. Т.е. режиссер неизбежно оказывается во власти стиля или, как принято говорить, жанра. Так получается, что вопрос стиля очень сильно связан с идеей. Тут у нас есть очень важный момент с точки зрения формы и стиля, а именно – качество идеи. Какими свойствами должна обладать идея, чтобы быть успешно трансформированной в форму артефакта в том или ином виде искусства? Ведь то, что возможно в литературе, в определенном смысле уже невозможно в кинематографе. А то, что возможно в кинематографе, уже не полностью осуществимо в театральной постановке. Тут мы имеем дело с определенным редуцированием. То, что возможно в театре и кинематографе, уже невозможно в живописи. Например, живописи, если она не пользуется достаточной мерой условности, не подвластна передача идеи эволюции во времени. В скульптуре же невозможно то, что возможно в живописи, поскольку в скульптуре нет возможности создания иллюзорного пространства. Скульптура редуцирована по отношению к живописи. Описанная ситуация редуцирования неизбежно загоняет автора в определенные рамки, т.е. неизбежно возвращает к проблеме формальной выразительности, а следовательно – стиля. Если же перейти непосредственно к интересующей нас области – архитектуре и дизайну, то выясняется еще большая ограниченность. Когда мы начинаем рассматривать ситуацию с точки зрения идеи и формы, то выясняется, что архитектура и дизайн в определенной степени редуцированы по отношению к возможностям живописи и даже скульптуры. К слову, какие могут быть идеи в архитектуре? Архитектурные идеи, очевидно, могут быть двух типов. Первый тип – это идеи функционального характера. Другой вид идей в архитектуре – это идеи формы. И тут архитектура смыкается со скульптурой. Однако при внимательном рассмотрении выясняется, что это тоже является вопросом стиля. Получается, что идея неизменно возвращает нас к проблеме формального выражения самой себя, т.е. проблеме стиля. С архитектурой в данном случае оказывается все более ли менее ясно, поскольку архитектура, прежде всего, представляет собой цельный объем. Но что происходит в области интерьер-

№ 1 ноябрь 2012

ного дизайна? Интерьеры на самом деле оказываются более обширной субстанцией. Интерьеры, скорее, ближе к живописи, театральной постановке или даже к кинематографу. Нужно сказать, что в интерьере также царят два типа идей: гуманитарного характера и пластического характера. Под гуманитарными идеями я подразумеваю идеи функционально-эргономические, они нас к стилю не адресуют или адресуют лишь частично на уровне характерных приемов организации пространства, в то время как пластические идеи неизбежно возвращают нас к стилю, как выразителю идей в форме. А теперь давайте вернемся к рассмотрению одного из сложившихся исторических стилей – Барокко. Узнать артефакты этого стиля способен практически каждый, найти же причины, по которым ножки стула или элементы фасада имеют именно эту затейливую форму – задача не из легких. И все же…. Приведенные в эпиграфе слова принадлежат выдающемуся французскому математику и мыслителю, создателю аналитической геометрии Рене Декарту, сыгравшему не последнюю роль в формировании стиля своего времени. Идеи, принципы и заключения, изложенные им в книге “Рассуждения о методе”, стали настоящим переворотом в умах современников относительно окружающего мира, науки и религии. Именно в это время Бог в сознании барочного человека представляется не как Спаситель, но как Великий Геометр, который создал мир подобно тому, как часовщик создаёт механизм. Закон сохранения энергии, абсолютность пространства и времени гарантированы словом Бога. Однако, сотворив мир, Бог почил от своих трудов и никак не вмешивается в дела Вселенной. Такому Богу бесполезно молиться – у него можно только учиться. И не просто учиться, а учиться с энтузиазмом. Достаточно напомнить о барочных архитектурно-парковых ансамблях, в своей геометрической выверенности соперничающих с часовыми механизмами. Другой, не менее значительной фигурой для эпохи Барокко был Иоганн Кеплер, современник Галилея и Коперника, создатель современной астрономии и сторонник учения о гелиоцентрической системе планет. Заслуга его перед эпохой Барокко как художественным стилем заключается в открытии траектории движения планет вокруг солнца – не по кругу, как считали его предшественники и выдающиеся современники, а по эллипсу. Причем орбиты движения планет, как оказалось, еще и вписаны в правильные многогранники. Именно эллипс в это время захватывает умы многих архитекторов и становится едва ли не ключевым формообразующим элементом в барочных архитектурных композициях. А фронтоны фасадов содержат не только характерные линии эллипса, но еще и завершаются волютами, очень сильно напоминающими пружину часового механизма. Что касается характерных изломов карнизов на фасадах зданий и ножках стульев барочной мебели, то можно предположить, что идеи, повлиявшие на столь характерную форму, во многом обязаны открытиям и находкам в других областях творчества: в драматургии и в музыке. Достаточно вспомнить такие имена, как Бах, Вивальди, Шекспир и Кальдерон, чтобы понять великую формообразующую силу музыкального контрапункта или драматического конфликта в театральных пьесах того времени, трактовавших весь мир как театральную сцену со своими драмами и сюжетами и разворачивающих космогонию мира в его непрерывном движении и противоборстве. (Продолжение следует)

ПРОЕКТ

№ 1 ноябрь 2012

ОРУЖЕЙНАЯ

ПАЛАТА

Проект художника Андрея Петкевича

Вся история человечества связана с использованием оружия для уничтожения и подчинения себе подобных. Оружие является особым предметом материального мира, резко выделяющимся из остальных достижений мировой культуры.

ПРОЕКТ Время появления оружия на Земле связано со временем появления на ней Человека. Страх человека перед оружием – очень древнее чувство. Однако агрессивность не является свойством самого предмета. “Каждая вещь имеет свои свойства… Вещи становятся тем, что они есть, когда люди дают им имена”. Свойства каждой вещи дают ей возможность выступать во многих ролях, но лишь люди, не скованные множеством стереотипов, видят это достаточно ясно. Любая вещь в руках разумного человека может раскрывать свои особенности и свойства, подходящие ему в этот момент. Он работает – и вещь ста-

№ 1 ноябрь 2012

новится инструментом, он сражается – и вещь превращается в оружие, он отдыхает – вещь становится предметом обстановки. На самом деле оружия не существует. Понятие “оружие” это всего лишь ярлык, который мы навешиваем на предмет, когда хотим использовать его для боя, это проекция наших собственных агрессивных намерений на предмет. Данный проект демонстрирует как любование эстетикой предметов оружия, произведений искусства талантливых мастеров и ювелиров, так и ироничное отношение к оружию – предметам, которые порождают в людях страх и трепет. Желание избавиться от стереотипов и увидеть в вещах с именем “оружие” положительные свойства, наделить предметы иным смыслом, дать другое прочтение, зачастую наполненное сарказмом и чёрным юмором. Вовлечь зрителя в игру, открыть новый мир воображения.

ПРЕДМЕТ

№ 1 ноябрь 2012

Дмитрий Жуков

ВОТ ЭТО СТУЛ.

НА НЕМ… СИДЯТ?!! С 19 октября по 3 ноября в минской галерее “Университет культуры” прошла выставка “Постулат-2012”. В четырех экспозиционных залах можно было ознакомиться “с авторским видением стула в качестве утилитарного предмета, артобъекта и художественного образа в изобразительном искусстве”. При этом “Постулат” позиционировался как масштабный выставочный проект в области дизайна и визуальных искусств. Слово “дизайн” подкупило меня, и я отправился в “Университет культуры”… Но именно торжества дизайна я здесь и не обнаружил. Кое-какие намеки на него, конечно, присутствовали, но не они, как говорится, делали погоду на выставке. Главным на ней был стул или то, что на него похоже, в виде произведения того или иного визуального искусства. Характерно, что практически все конкурсанты постарались “разобраться” со стулом в художественно-образном и просто прикольном отношении как можно лучше. И многие из них достигли в своих работах уровня подлинного искусства. Однако искусства монофункционального, а не бифункционального, коим всетаки является дизайн. Какой дизайн я имею в виду? Тот, который в 1969 году был назван конгрессом ICSID (Международный совет организаций промышленного дизайна) творческой деятельностью по определению формы и смысла предметов, производимых промышленностью. Важно, что относится это как к внешнему виду, так и к функциональным качествам таких предметов.

Если бы среди главных заводил “Постулата” не было Белорусского союза дизайнеров, то фактически получившаяся артнаправленность выставки не вызывала бы особых сомнений. Ибо чего только не понимают под термином “дизайн” разные люди и специалисты! Даже дизайнеры мебели и дизайнеры интерьеров, которым мебельная тематика близка с точки зрения формирования гармоничной предметно-пространственной среды, порой считают себя лишь художниками, удел которых – более или

менее красиво рисовать предметы мебели либо интерьеры, включающие в себя мебель. Стало быть, дизайнерскому союзу следует постоянно помнить о своей важной миссии – блюсти чистоту профессии дизайнера. А истинный, в моем понимании, дизайнер – это художник и проектировщик одновременно. Именно человек данной профессии призван лучше других добиваться в дизайн-продукте триединства – единства функции, образа и формы. Выходит, дизайнеру мебели суждено в “муках творчества” создавать, в частности, проекты тех же стульев, имеющих, по крайней мере, хорошие перспективы для массового изготовления. Очевидно, современный промышленный дизайн, являющийся частью “большого дизайна”, нацелен в первую очередь на многократное, экономически выгодное тиражирование всевозможных изделий, в том числе стульев, табуреток, кресел и т.п. Но такого рода дизайн очень сложен. Гораздо сложнее, думаю, создания иных арт-объектов. Кто-то из посетителей сказал: “Сделал стул, на котором опасно и неудобно сидеть, – прикрепи к нему, предположим, коровий хвост и неси на выставку в качестве артобъекта”. Так вот, упомянутый два предложения назад дизайн требует от дизайнера достаточно глубокого знания немалого количества самых разных дисциплин, в том числе инженерного плана. Возьмем, к примеру, конструирование, материаловедение и технологии. В соответствующих знаниях и умениях необходимо постоянно совершенствоваться. Причем на это нужно много времени. А участники выставки “Постулат-2012” (здесь я имею в виду тех, кто изготовил соразмерные человеку стулья и подобные им изделия) настолько, в большинстве своем, сосредоточились

на художественно-образной стороне дела, что изготовить индустриальными методами и комфортно применять их изделия как предметы мебели практически невозможно. Вот такой едва ли не анти-дизайн получился: времени на него потрачено много, а результат, если оценивать его в смысле единства функции, образа и формы, до обидного низкий. При всем при том существует спрос на красивые, безопасные, надежные, удобные, технологичные, экологически безупречные, недорогие стулья и кресла для студенческих аудиторий, школьных классов, офисов и других мест. То есть на те мебельные изделия, которые и представляют собой по большому счету подлинные дизайн-продукты. Много раз я наблюдал падения со сломавшихся стульев студентов, преподавателей, участников научных конференций, сам бывал в подобной ситуации. А сколько травм нанесли людям по-дизайнерски плохие стулья, даже не разваливаясь под ними! Словом, и столь прозаический, на первый взгляд, предмет мебели, как стул, это уйма нерешенных дизайнерских задач. Решать их, кстати, можно и в рамках выставки “Постулат”, если, конечно, ее будущие версии будут ближе к триединому дизайну. Нынешний, первый по счету, “Постулат” оказался по отношению к дизайну по ICSID, как мне представляется, чем-то вроде тренировочного этапа. В его ходе решались в основном художественнообразные задачи, авторы экспонатов выставки шутили, пугали, радовали, иронизировали и иным образом воздействовали на чувства зрителей. Очередь за реализацией единства функции, образа и формы. Фото предоставлены Белорусским союзом дизайнеров

ПРЕДМЕТ

№ 1 ноябрь 2012

Дмитрий Жуков

“ПОСТУЛАТ”

И ПРОБЛЕМЫ ДИЗАЙНА 12 октября на территории минской выставки “Мебель-2013” прошла представительная встреча под экстравагантным названием “Круглый стул. Приглашение к диалогу”. Ее главным инициатором выступил Белорусский союз дизайнеров. Это было нечто вроде круглого стола, но стола, разумеется, не в буквальном, мебельном, смысле. Мне доверили быть модератором данного действа. Рискну предать гласности суждения о проблемах, которые, как мне представляется, высветил “Круглый стул”. А вот слово “стул”, кстати, здесь стоит понимать буквально. Ведь все разговоры на “круглостульной” встрече крутились вокруг эскизных проектов стульев, представленных на конкурсе “Постулат-2012”. В целом проект “Постулат” вместе с большой выставкой в галерее “Университет культуры”, – детище Белорусского союза дизайнеров, Белорусского государственного университета культуры и искусств и Белорусской государственной академии искусств. По мнению организаторов, “Постулат” – выставка авторского видения стула в качестве утилитарного предмета, арт-объекта и художественного образа в изобразительном искусстве”. Ими же отмечено, что “стул наиболее ярко иллюстрирует один из главных поСТУЛатов дизайна как единства функции, образа и формы”. А теперь черед объявленного выше разговора о проблемах. Разговора, который уместно вести, не называя имен собственных. С тем чтобы проблемы общего характера не утонули в деталях, для когото и обидных. Вспомним слова придуманного писателем Андреем Некрасовым капитана Врунгеля: “… назовите свое судно “Корыто” – оно и плавать будет, как корыто, и непременно перевернется где-нибудь

при самой тихой погоде”. Название проекта – “Постулат”. С философской точки зрения постулат (от лат. postulatum – требование) – это такое предположение, которое хотя и не нуждается в строгом доказательстве, но должно быть сделано веско и обоснованно. Слово же “стул” считается древнерусским заимствованием из германских языков и означает мебельное изделие. Значит, постулат и стул, строго говоря, “вещи несовместные”. Каким точно образом это обстоятельство повлияло на уровень конкурсных предложений, бог весть. Однако то, что он не слишком высок, едва ли реально оспаривать “веско и обоснованно”. На “Круглом стуле” подчеркнули: выставка “Мебель-2013” не удивила, ничего действительно интересного, для показа чего в принципе и предназначены подобные смотры, на ней не было. О том же толковали и те профессионально подкованные люди, которые не почтили своим вниманием “круглостульную” встречу. Мне выставка тоже не приглянулась, поскольку сильно смахивала на большой мебельный магазин. Что касается эскизных проектов конкурса “Постулат”, то после их рассмотрения я впал в состояние дежавю. О чем не преминул сообщить участникам “Круглого стула”. Меня поправили: все развивается по спирали,

вот и конкурсные эскизы – это, возможно, в какой-то мере и то, что уже было, но на новом ее, спирали, витке. С этим утверждением не один я согласился лишь отчасти. И вот почему. Одним из вопросов “Круглого стула” был следующий – “Заимствованные разработки или собственные: что выгодно производить?”. Только ради одного того, чтобы услышать на него ответ из уст уважаемых белорусских изготовителей мебели, и стоило выкроить время на посещение “круглостульной” встречи. Ответ был громким и незатейливым: выгодно производить исключительно заимствованные разработки! (?!). Не испорченная окончательно подобными понятиями публика из истинно дизайнерской и вузовской среды сильно опечалилась. Нервно прозвучало: “Получается, что дизайнеры нам вообще не нужны?”. И всем стало смешно… А кое-кто понял: столь наивное отношение к авторскому праву отнюдь не способствует появлению у нас как дизайнеров (в целом), так и конкурсных работ (в частности) мирового уровня. Не способствует этому и “ветхозаветное” отношение к дизайнерской профессии со стороны тех же производственников. О чем также поспорили на “Круглом стуле”. Логика условных среднестатистических промышленников (в утрированном, но правдоподобном пред-

ставлении) такова: 1) мы как предприниматели нацелены на извлечение прибыли, поэтому штатные дизайнеры нам в убыток; 2) когда какой-нибудь нищий и голодный дизайнер (голодный потому, что голод стимулирует творчество) придет к нам со своим предложением, мы его не прогоним; 3) наши конструкторы и технологи попытаются это предложение адаптировать к нашему конкретному производству; 4) если, в конце концов, предложение нищего и голодного начнет приносить прибыль, мы подумаем, чтобы ему – если он еще жив – какую-то сумму на поддержание штанов выплатили. Впечатление такое, что у производственной сферы есть запрос только лишь на полностью сформировавшихся, обладающих большим опытом практической работы дизайнеров. Но вузы таких специалистов не готовят по определению, такими – не Америку открываю – становятся в процессе дизайн-деятельности, востребованной обществом и промышленностью. Если учесть белорусские особенности дизайна не как примитивно понимаемого украшательства, а как бифункционального искусства, тесно связанного с промышленным производством, то вовсе не удивительно, что очень многие проекты “Постулата” в той или иной мере не отвечают требованиям единства функции, образа и формы. Но данную проблему в подробностях следует обсуждать отдельно. А напоследок следующий вывод – “Постулат”, хоть и не лишен недостатков (вот и в самом названии проекта я усомнился), интересен, полезен и перспективен. Участники же “Круглого стула” уверенно заявили о нужности этого конкурса. Эскизные проекты, представленные на выставке

ПРЕДМЕТ

№ 1 ноябрь 2012

Мария Миних

ЗНАКОМЬТЕСЬ 

СТУЛ

Поговорим о стуле. На первый взгляд, он кажется самым обычным предметом, одним из многих, окружающих нас в повседневной жизни. Но если присмотреться к нему внимательнее, окажется, что он заслуживает большего. Ведь предметы мебели – это не только часть быта, но и произведения искусства, своими эстетическими достоинствами непрерывно воздействующие на душевное состояние человека, обуславливая его настроение и отношение к окружающей его среде. Своеобразным “прародителем” мебели для сидения стал табурет, изобретенный в Древнем Египте. Уже во 2 тыс. до н.э. существовала складная конструкция табурета, сидение которого было сплетено из тростника или полосок кожи и крепилось к скрещенным ножкам. Значительный шаг в развитии мебели сделали древние греки. Во многом это объясняется тем, что в Греции были изобретены рубанок и токарный станок. Используя их, греческие мастера создали стул-клисмос – конструкцию из гнутой древесины с серповидными ножками. Такой стул быстро завоевал популярность в античном мире, а во времена Наполеона пережил второе рождение.

корировали. Именно в это время стали весьма популярны изогнутые ножки стульев в виде разнообразных фантастических животных. С приходом рококо возникли классические мебельные формы, которые не менялись на протяжении долгого времени. И в этой связи стоит упомянуть о стуле, созданном Т. Чиппендейлом – мастеромкраснодеревщиком из Англии. Этот стул был легче своих предшественников, выделялся утонченными волнистыми формами и имел ножки, завершающиеся формой “лапа и шар” с украшенными резьбой местами изгиба. Спинка в виде вазы несколько закруглялась и отличалась резной ажурной планкой. Примечательно, что в США именно на основе конструкции, изобретенной Чиппендейлом, создали стулья так называемого “федеративного стиля”, который можно отнести к эпохе классицизма. Переломным же периодом в истории стула стал XIX век. В это время в связи с приходом индустриализации были совершены первые попытки представить мебель как настоящее произведение искусства. В 1808 г. американец С. Грегг предложил вариант своего стула “Elastic Chair”, представляющего собой конструкцию из цельной гнутой древесины.

После гибели культуры античности мебельное искусство утратило свои позиции. Например, стулья романского стиля являли собой весьма простую конструкцию: деревянный каркас, покрытый краской и иногда обтянутый холстом. Примечательно, что порой стулья и даже столы вообще не имели ножек и изготовлялись из двух опорных досок, объединенных перекладиной, которая была укреплена жестяным листом. Впрочем, именно в период средневековья с развитием ремесел оформились прототипы всех основных видов мебели. Появился так называемый “лютеранский” стул, представлявший собой вращающуюся конструкцию. Был также изобретен шкаф, вместо которого до этого использовались сундуки. В эпоху Ренессанса мебельное искусство набрало обороты, причем мастера при расчете каркасных и декоративных пропорций предметов мебели стали использовать принцип золотого сечения. Произошел и своеобразный возврат к античному прошлому: в домах богатых людей вновь стали использоваться складные курульные кресла, бывшие весьма популярными в Древнем Риме. Появилась мягкая мебель. Известен также “стул Савонаролы”, отличавшийся подчеркнутым аскетизмом. Пришедший на смену ренессансу стиль барокко принес с собой новые тенденции – теперь предметы мебели роскошно де-

Стул Чиппендейла

“Elastic Chair”

Венский стул

Данный подход позже нашел свое отражение в работе венского столяра М. Тонета, создавшего стул, целиком сделанный из гнутого дерева. Отличающийся практичностью и дешевизной, этот простой вариант стал доступен широким массам населения и в короткие сроки завоевал мир, положив начало промышленному дизайну мебели. В конце XIX – начале XX вв. для интерьера была характерна эклектика, что привело к снижению эстетического качества и эмоционального содержания произведений декоративно-прикладного искусства. Была отчасти утрачена связь между формой и декорированием. Однако в это же время возник стиль модерн, не ограниченный строгими рамками в исполнении, для которого была характерна игра линий и орнамента. Можно сказать, что это был первый формальный модернистский стилевой эксперимент, обусловленный новой культурой жилого интерьера. Полной противоположностью образцам стилистики модерн стал стул “Red Blue Chair” Дж. Ритвелда (1918–1923 гг.) – окрашенная конструкция из натурального дерева и фанеры.

Стул Макинтоша

Здесь на первое место вышло стремление к утилитарной форме. Заданный строгим ритмом горизонталей и вертикалей, создающих определенную “пространственность”, этот стул предстал как конструктивистский образец мебели для сидения, где грубоватый конструктивный эффект соседствовал с удобством. Не меньший вклад в развитие мебельной индустрии внес и Ч. Макинтош, чьи работы отличались изысканной стилизацией. Создавая мебель, дизайнер не следовал принципу так называемой “правды материала”, в результате чего природные свойства последнего подчинялись художественной задумке автора и приобретали черты определенной абстрагированности. Одним же из наиболее известных произведений мастера явился деревянный стул с оригинальной высокой спинкой-“лестницей”, созданный в 1903 г. Здесь форма следовала функции, причем данная конструкция выступала одновременно как стул-камердинер, стулширма и стул-скульптура. Собственно, в этом случае можно проследить стремление к максимальному удобству использования мебели для сидения. Данная тенденция нашла свое продолжение в последующих изобретениях дизайнеров. Например, в 1906 г. появилось плетеное кресло из натуральных материалов Р. Римершмида, а в 1922 г. стул Ф.Л. Райта “Peacock chair” – удобная деревянная конструкция с кожаными сидением и спинкой. До этого Райт также создал “Reclining armchair” – кресло со спинкой, расположенной под наклоном, и “Swivel armchair” для Larkin company, представлявшим собой стальную конструкцию на колесиках с сидением из кожи. Итак, освоение новых принципов конструирования и, в этой связи, новых материалов постепенно привели к конструктивизму, где форма изделия происходила из его эстетически осмысленной конструкции. Иными словами, в основе этого направления находилась эстетика целесообразности, ориентированная на рациональность конструкции и возрождение образно-эмоциональной цельности на основе чистых форм. Подобное же стремление к чистой форме нашло свое отражение в стуле М. В. де Роэ, который придерживался принципа “большое-в-малом”. Его стул, представленный в 1926 г., представляет собой конструкцию из металлических трубок со свободно пружинящим сидением. Спустя три года Ван де Роэ создал стул “Барселона”, состоящий из хромированных трубок прямоугольного сечения в сочетании с мягким сидением и спинкой из белой кожи.

“Red Blue Chair”

Продолжение данной тенденции можно отметить и на международной выставке в Париже в 1925 г., где было представлено оборудование для рабочего клуба, предложенное советским дизайнером А. Родченко. Оно состояло из оригинально сконструиро-

ПРЕДМЕТ

№ 1 ноябрь 2012

ванных столов, стульев, стенок-экранов и других предметов. Наиболее интересным среди них был шахматный столик, составлявшим одно целое с двумя сидениями для игроков. Все элементы были лаконичны и эстетически осмысленны, дизайн форм максимально стремился к простоте и стандартизации. В этих и подобных им работах можно отметить влияние Баухауза (1919–1933 гг.), где существовала четкая связь с практикой промышленного производства. Здесь имело место, прежде всего, формирование предметной среды, где вещи разрабатывались в обусловленности с достижениями техники и современного искусства. На этой основе велось создание эстетических и одновременно с этим целесообразных форм, подразумевавших под собой так называемую “новую вещность”. Настоящей визитной карточкой стиля Баухауз стали кресла, стулья и табуреты, созданные М. Брейером из плавно изогнутых стальных трубок. Хорошим примером подобных экспериментов выступает, например, стул “Василий”, созданный в память о Кандинском. Далее можно отметить продолжение конструктивистских экспериментов с формой в сочетании со стремлением к созданию удобства и комфорта. Например, в 1927 г. Ле Корбюзье, считавший дом человека своеобразной машиной для жилья, а мебель – деталями этой машины, создал свой вариант мебели для лежания, где изгиб основной поверхности, натянутой на металлическую раму, был задан параметрами фигуры лежащего или полулежащего человека. А чуть позже, в 1930 г., Ж. Пруве предложил кресло для отдыха, оборудованное специальным механизмом и инновационной структурой приспособлений, обеспечивающих удобство сидящего.

Диван “Marshmallow”

Стул “Василий”

В 1945–1960 гг. начался период формирования современных форм, отмеченных простотой и рациональностью, а также экспериментов на основе новых технических возможностей и интересных дизайнерских решений. Например, известен диван Дж. Нельсона “Marshmallow” (1956 г.), который состоял из нескольких отдельных сидений-подушек разных цветов и предварял собой появление поп-дизайна. Можно отметить также и наличие формализма, сказавшегося в появлении мебели обтекаемых форм. При этом мебель стала выступать как один из компонентов единой предметнопространственной структуры, а предметы для сидения становились все более удобными. К примеру, это заметно в работе О. Борсани Model No D70 (1954 г.), которая представляла собой диван-кровать с регулируемой спинкой, имеющей возможность принимать разные положения в зависимости от желания сидящего. Далее развитие типизации и серийного производства привело к возникновению мебели из унифицированных элементов, которую покупатель мог собрать сам. К примеру, это были легкие, вкладывающиеся друг в друга стулья для общественных мест, часто изготовленные из пластика. Собственно, уже в 60-х гг. итальянский дизайнер В. Маджистретти начал работу по изготовлению полиэстеровых столов и стульев. Наиболее же известным творением дизайнера стал стул Selena – очень устойчивая конструкция. Не менее интересен созданный из одного куска формованного пластика Panton Chair (1967 г.) датского дизайнера В. Пантона, полагавшего, что предметы мебели могут не подчиняться традиционной форме.

Panton Chair

Диван-кровать “Model No D70”

Кресло-мешок

Наравне с мебелью из пластика благодаря своему удобству не меньшую популярность завоевала и мягкая бескаркасная мебель. Свою роль сыграло также появление новых материалов и необходимого оборудования. Например, в 80-х гг. стало использоваться так называемое “кресло-мешок” – яркий пример бескаркасной мебели. Свою известность такое кресло получило прежде всего в США и Европе. Оно отличалось комфортабельностью, не сковывало движений и было просторным. Поэтому совсем неудивительно, что этот предмет мебели быстро завоевал расположение потребителя. Примечательно, впрочем, то, что данное кресло было изобретено в 70-х гг. итальянскими дизайнерами, но сразу не было принято широкой публикой, поскольку не вписывалось в интерьер, характерный для тех времен. В наши же дни интерьер настолько разнообразен, что кресло-мешок отлично подходит почти для любого дома. В 1993 г. начала приобретать известность мебель, заполненная воздухом. Именно в это время появился первый высокотехнологичный мягкий материал, который позволял осуществлять изготовление подобных конструкций. Однако первые попытки по их созданию имели место еще в конце XIX в., когда пробовали изготовлять надувные кресла и диваны, а также пытались заполнять паром матрасы спальных вагонов элитных поездов. Впрочем, подобные изделия были недолговечны и быстро сдувались. Необходимые же технологии появились только к концу ХХ в.

Надувной диван

В конце ХХ – начале ХХI вв. в силу того, что человек стал проводить довольно много времени сидя, стали изготовляться эргономичные стулья. Например, известны устойчивые стулья, оборудованные пятью роликами, коленный стул (кстати, изобретенный еще в 1970-е гг. П. Обсвиком), представляющий собой конструкцию с наклоненным на 15° сидением и упором для коленей, или же стул-седло В. Ю. Ялканена (1990 г.). Довольно известны и PantoSeries (1995 г.) В. Пантона – серии школьных стульев, созданных с учетом особенностей телосложения детей. Представление о красоте и удобстве дома может быть весьма разным. Однако каким бы дом ни был, наиболее существенной его составляющей так или иначе остается интерьер. А он не обходится без тех или иных предметов мебели, что еще раз свидетельствует о том, какую важную роль последняя играет в жизни общества уже на протяжений многих и многих веков. Материал предоставлен Белорусским союзом дизайнеров

Эргономичный стул

ТЕХНОЛОГИИ

№ 1 ноябрь 2012

УМНЫЙ ДОМ Что такое Умный Дом? Мы подразумеваем под этим понятием дом, настроенный на пожелания своих хозяев, автоматически выполняющий все рутинные действия и имеющий широкие возможности управления. “Умный Дом” позволяет поднять степень комфорта проживания на качественно иной уровень. Причем одновременно снижается уровень энергопотребления и повышается уровень безопасности. Все эти изменения становятся возможными благодаря комплексной системе автоматизации, которую с учётом индивидуальных требований заказчика разрабатывают специалисты компании GIRA. Пользуясь системой “Умный Дом” можно легко и непринужденно управлять электроосвещением, климатом, шторами, жалюзи и иным электрооборудованием. При этом продуманное, многоуровневое управление – одно из несомненных преимуществ “Умного Дома”. Управление всеми система может производиться с помощью:

– Сценарных выключателей выключатели, управляемые легким прикосновением;

– Сенсорной панели управления экран, на который выводятся интуитивно понятные пиктограммы, при помощи которых мы управляем всеми системами;

– Беспроводного пульта управления это радиопульт, при помощи которого мы управляем “Умным Домом”;

– iPhone, iPad и прочие мобильные системы на экран нашего смартфона выводится меню с пиктограммами, представляющее собой мобильную сенсорную панель управления;

– Датчики и сенсоры система датчиков передает команды на реле, которые в зависимости от получаемых сигналов включают/выключают: свет, тепло и прочие электросистемы;

– Управление по расписанию в систему добавляются программируемые таймеры, которые включают и выключают системы по установленному распорядку. В качестве элемента удаленного управления также можно использовать компьютер с доступом в Интернет. Введя пароль, вы получите полный доступ к управлению домом и ко всем его функциям. Одинаковое пользовательское меню на сенсорной панели, на IPad и на экране компьютера – продуманная особенность системы управления “Умным Домом”.

Устройства, которые мы используем, являются очень гибкими в построении и могут легко работать совместно с другими системами, такими как кондиционирование, вентиляция, аудио-, видеосистема (мультирум), охранная и пожарная сигнализация, а также домофонной системой. Соответственно, в единый комплекс “Умного Дома” интегрируются следующие системы: – освещение; – климат-контроль; – безопасность; – мультирум; – управления приводами и механизмами.

Управление освещением “Умный Дом” это, в первую очередь, “умный” свет. Он загорится, когда вы войдете домой. Даст возможность одним движением устроить романтический полумрак или включить праздничное освещение. Создаст неповторимую атмосферу в вашем доме. Система “умного” света позволяет: – использовать освещение в качестве элемента дизайна. Система делает возможным реализацию любых световых решений. Выделение светом зон, разнообразная подсветка, игра света преобразят ваш интерьер. – экономить электроэнергию. Мы используем только тот режим освещения, который необходим в данный момент, и можем легко переключаться между различными уровнями освещенности.

Управление климатом За “теплую” атмосферу в “умном доме” отвечает система управления климатом или климатконтроль, который регулирует такие параметры, как: – температура и влажность воздуха; – температура полов. В присутствии людей система создает комфортные для жизни климатические условия. А в их отсутствие обеспечивает оптимальные для бережной эксплуатации оборудования, инженерных сетей и экономии ресурсов условия. К тому же, контролировать и управлять всеми системами вы можете через Интернет, находясь от своего дома или квартиры на любом расстоянии. Поэтому пустующий дом будет находиться в экономном режиме, но к вашему приезду станет теплым и уютным.

ТЕХНОЛОГИИ

№ 1 ноябрь 2012

Принцип организации управления климатом достаточно прост: всё пространство квартиры или дома разделяется на условно изолированные друг от друга климатические зоны, например: Гостиная, Спальня, Детская, Зимний сад и другие. В каждой зоне устанавливается свой элемент управления – сценарный выключатель с датчиками. Благодаря такому выключателю мы можем устанавливать любой климатический режим для каждой зоны в отдельности. Как и освещение, мы можем охарактеризовать систему климатконтроля “Умного Дома” всего двумя словами: комфорт и экономия.

Безопасность Заботу о безопасности вашего жилища, будь то дом или квартира, возьмет на себя такая функция “Умного Дома”, как система защиты от аварий. Современные технологии позволяют автоматически контролировать состояние оборудования: систему водоснабжения, газоснабжения, вентиляции, кондиционирования, а также систему отопления. “Умный Дом” способен сам справиться практически с любой аварийной ситуацией. Перекроет воду и газ в случае утечки, проветрит квартиру и уведомит владельца об аварии посредством sms- или голосового сообщения. Таким образом, современные технологии поднимают качество жизни на новый уровень. Это не только максимальное освобождение жителей дома от повседневного общения с различными инженерными системами, но и гарантия защиты от бытовых аварий и, как следствие, спокойствие владельца за сохранность своего имущества.

Мультирум Для создания домашнего центра развлечений, медиасервер подключается к системе мультирум, который обеспечивает зональное распределение аудио- и видеосигналов, а медиасервер выступает в качестве источника этих сигналов. Количество независимых зон определяется заказчиком (обычно одна комната или одно помещение – это одна зона). Охватить системой мультирум можно и ванную комнату, и сауну, и прилегающую к зданию территорию. Таким образом, можно смотреть разные фильмы или слушать различную музыку в нескольких комнатах одновременно, используя в качестве источника музыки и видео только медиасервер. Управлять медиацентром можно с помощью различных средств: универсального пульта, настенной панели или мобильного устройства с выходом в Интернет.

Управление электроприводами Часто бывают ситуации, когда мы хотим управлять не только электроприборами, но и обычными механическими предметами нашего быта. В этом случае, к нам на помощь приходит система электроприводов. Если мы захотим утром принять ванну, сервопривод за 15 минут до нашего подъема пустит горячую воду, а реле замкнет контакт и включит кофеварку. Одновременно с будильником откроются жалюзи и, если еще темно, включится свет. Мы встанем на уже подогретый пол, потянемся, потом пройдем в уже подготовленную ванну, а на кухне нас уже

будет ждать чашечка ароматного кофе. Мы позавтракаем, пройдем в гараж, заведем автомобиль, а ворота гаража сами откроются при звуке заведенного двигателя. Все это можно сделать благодаря электроприводам, с помощью которых можно управлять шторами, гаражными и въездными воротами, а также использовать их для скрытой установки экранов, телевизоров, мебели. Потом мы отправимся по своим делам, а “Умный Дом” в наше отсутствие аккуратно закроет двери, выключит лишний свет, обесточит лишнюю нагрузку, оптимизирует температуру в помещении. И будет терпеливо ждать нашего возвращения.

КОНКУРСЫ ДИЗАЙНЕРОВ 9-ый международный конкурс для студентов-архитекторов и студентов смежных специализаций Ninth International CAA Student Competition Необходимо предоставить индивидуальный либо коллективный проект объектов застройки для пожилых людей. Последний срок подачи проекта: 11.01.2013 г. Приз: до 4 600 фунтов стерлингов Награждение на Международной конференции Объединенной Ассоциации в Дака, Бангладеш в феврале 2013 г. Подробная информация на www.wisecompetition.com

Международный конкурс на лучшую уличную скамейку для нового квартала в Бостоне Street seats design challenge Последний срок подачи проекта: 1.02.2013 г. Участники: любые специалисты из любой страны мира Необходимо предоставить индивидуальный либо коллективный проект скамейки для уличной зоны отдыха в новом квартале в Бостоне. Помимо заботы об удобстве отдыхающих создатель проекта должен обязательно учесть необходимость защиты окружающей среды. Подробная информация на www.designmuseumboston.org/streetseats/

Конкурс Premio Décor Design 2012 Последний срок подачи проекта: февраль 2013 г. Отбор, оценка проектов и награждение: март-апрель 2013 г. Открытый конкурс для архитекторов и дизайнеров, уже работающих или желающих начать работать с материалами Oikos. Необходимо предоставить проект объекта (коммерческие, общественные здания, частные дома и квартиры), реализованный после 01.01.2010 г., в котором использованы материалы Oikos. В конкурсе также могут участвовать проекты, в которых предусмотрено применение материалов Ойкос и которые могут быть реализованы до 2014 г. (такие проекты принимаются в электронном виде с 3D-визуализацией). Участниками конкурса могут быть как юридические, так и физические лица, отдельные дизайнеры и авторские коллективы. Члены жюри, а также члены их семей и аффилированные лица не имеют права участвовать в конкурсе. Призы: авторы трех лучших проектов и победитель конкурса получают четырехдневную поездку в Италию. Подробная информация на http://www.oikos-paint.com/

2012: 11 1

АРХИТЕКТУРА / ТЕХНОЛОГИИ / ДИЗАЙН / ИНТЕРЬЕР

№ 1 НОЯБРЬ 2012