Журнал "Шестое чувство" №5. 2010 by АНО Переправа

ОТ РЕДАКТОРА Дорогие читатели! Современная жизнь в русском обществе капитала отличается крайней нестабильностью, системными кризисами и прочими неприятными моментами. Рядовой человек ощущает в сердце своём великую тревогу за будущее. Где искать выход? Недавно слышал от одной женщины, что какие$то батюшки под Воронежем призывают прихожан копить деньги. Мол, цены скоро подскочат, и всем нам понадобится много денег. Но, знаете ли, как$то наивно всё это звучит и явно не по нашему адресу. А вот другой житейский путь: в конце восьмидесятых, когда я только$только перешёл из мира в Церковь, в нашем приходе люди причта сушили на противнях сухари – готовились к голоду и тревожным переменам. Действительно, вскоре началась сокрушительная перестройка. И хотя до сухарей в Москве дело не дошло, в обществе происходила форменная гражданская война. Но сухарями и солью сегодня уже не спасешься. Если чего заварится, так сразу же к запасливым мудрецам валом навалят неуправляемые толпы и всё замают, это яснее ясного. Сейчас мы то и дело слышим о 2012 годе. То ли это конец света, то ли ещё что$то, неизвестно. Но не наше это дело – устанавливать даты. И всё же, глядя на закончившееся лето 2010$го, ясно видишь отпечатавшиеся в нём библейские знамения – всепожирающую саранчу на юге России, невиданные жару и засуху, испепелившие всё и вся, кольцо пожаров, гарь от торфяников, периодически покрывавшую Москву дымом точь$в$точь как Грозный в период чеченских войн. Между тем теле$ и радиолюди поставленными голосами, под музыку, похожую на «Танец с саблями», садистически всё продолжают и продолжают нагнетать военно$криминальную напряжённость. А потом с ещё дымящегося и стреляющего всеми видами оружия экрана слетается в истерзанное пространство народной души идеологическая саранча: стеклянноглазые хохмачи$смехачи, беспробудные пошляки, бесстыжие сводни, дёрганые психопаты, гнусные развратники и неистовые извращенцы. Что$то уже есть в этом явно разгульно$бесовское, не правда ли? Ржачка и зачистки, крушение самолетов и вертящиеся пропеллером юные зады на сцене, взрывы бомб и дерущиеся, сквернословящие в судах озлобленные истцы и ответчики – всё смешалось в заваливающемся доме Облонских. Какой шабаш в головах, какое духовное блуждание, какое нравственное падение!.. Русский человек сидит, скорчившись, на голой, растрескавшейся от зноя земле – в рванье, как привокзальный бомж, весь пропитой и избитый, почти без сознания, и тяжело ворочает головой. А вокруг него носятся вертлявые тени, они подбрасывают ему шприцы, загоняют, изловчась, дурь в вены, то и дело подкатывают вплотную к его лицу истошно вопящий телевизор, беспрепятственно шарят пятерней по карманам, резво бегают, оставляя раздвоенные следы, с набитыми мешками по его раскрытому всем ветрам дому, устанавливают, склабясь в сторону хозяина, во дворе растяжки, прописываются гуртом в его комнатах, тащат, сопя, его дочерей за угол на панель… Горе, горе русскому человеку!.. Как сориентироваться в такой ситуации, когда повсюду ложь и обман, лукавые недоговорённости и цинизм, гламурный позитив и обвальная деградация?! О, как был прав режиссёр Станислав Говорухин, сказавший как$то: «Не видеть этого может либо дурак, либо подлец». Он имел в виду что$то своё, а вот мы всё про нашу общественную, в том числе и экономическую жизнь толкуем. Нынешний номер журнала содержит в себе новое экономическое приложение. В нём вы найдёте ответы на многие злободневные вопросы. Не пропустите и остальные материалы. С уважением, главный редактор протоиерей Михаил ХОДАНОВ

«О милосердном самарянине. Свой Высоцкий». К 30$летию со дня ухода поэта. Воспоминания современника. С. 26

Фото Д. Чижкова

Духовно-светское культурно-просветительское издание

СОДЕРЖАНИЕ 1. От редактора

Основан в январе 2007 года Выходит один раз в два месяца Наблюдательный совет – председатель совета директоров группы компаний «Сатори» А.В. Гусаров, президент корпорации «Эконика» А.А. Илиопуло, президент ОТП Банка А.А. Коровин, руководитель инвестиционной группы М.М. Хури

Учредитель журнала Александр Нотин Главный редактор протоиерей Михаил Ходанов Заместитель главного редактора Арсений Замостьянов Литературный редактор Василий Ирзабеков Дизайн и вёрстка Алексей Молодцов Корректура Юлия Познахирко Редакционный совет: А. И. Нотин (председатель) – президент АНО «Переправа», кандидат исторических наук; К.М. Долгов – доктор философских наук, профессор, главный научный сотрудник Института философии РАН, заведующий кафедрой философии, политологии и культуры Дипломатической академии МИД РФ, заслуженный деятель науки РФ; А. А. Замостьянов – кандидат филологических наук, редактор журнала «Народное образование», литератор; А. И. Зотов – Чрезвычайный и Полномочный Посол РФ; В.Ю. Катасонов – профессор, д.э.н., заведующий кафедрой международных валютно$кредитных отношений МГИМО (У) МИД России; В. А. Мальцев – ректор Волго$Вятской академии государственной службы при Президенте РФ; В.П. Пестерев – писатель, публицист; игумен Пётр (Пиголь) – духовник Высоко$Петровского монастыря, главный редактор церковно$исторического альманаха «К Свету»; В. Г. Распутин – писатель; Л.П. Решетников – директор федерального государственного научного бюджетного учреждения «Российский институт стратегических исследований»; М. А. Ходанов – протоиерей, член Союза писателей России, А. И. Яцков – Санкт$Петербург Адрес редакции: М., ул. Твардовского, 14, корп. 1 E$mail: info@pereprava.org Формат 60х88 1/8, объем 9,0 п. л. Отпечатано в ИП «Пушкарёв» 127550, г. Москва, ул. Прянишникова, д.8А. Журнал «Шестое чувство» зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия 19 января 2007 года. ПИ № ФС77– 26929 При перепечатке материалов ссылка на журнал «Шестое чувство» обязательна. Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Редакция не несёт ответственности за представленную рекламу. Журнал издаётся на благотворительной и безгонорарной основе. Взгляды, изложенные в некоторых публикациях, могут не совпадать с точкой зрения редакции журнала.

На злобу дня 4. Прот. Михаил Ходанов. «Всем – моё почтение! Переправа 8. И.В. Сталин: тиран или бич Божий? Беседа редакции журнала с грузинским актёром Давидом Гиоргобиани 12. А. Нотин. Экскурсия в мегаполис (продолжение) Индекс благородства 20. А. Замостьянов. Богомолец Екатерининского века 26. И. Острецов. Слава с Павелецкой набережной Экология души 36. Н. Редозубова. О милосердном самарянине. Свой Высоцкий. 40. В. Курбатов. Как наше слово отзовётся... В присутствии Другого 43. С. Филатов. Ивану Литвинову 44. В. Ирзабеков. История одного соблазна. Жарко, аж жуть!... 48. А. Осипов. «Я искренне всегда стремился к Богу» Литературная страница 60. М.Лаврентьев. О Вечном жиде и стихотворении «Агасфер» 64. В. Корнилов. Берег детства. Обращение к душе В журнале «Шестое чувство» с января 2007 года и вплоть до последнего месяца своей жизни работал замеча тельный общественный деятель России, живая совесть народа, писатель, реставратор, искусствовед, публицист Савва Васильевич Ямщиков

«…Движение «Переправа», ставящее целью постепенное подведение социально активных, но ещё не верующих наших соотечественников к порогу духовного выбора и веры, является востребованным и актуальным… Желаю движению добиться успеха в воспитании у своих будущих слушателей осознанного и ответственного отношения к миру духовному. Надеюсь, что журнал «Шестое чувство» как орган «Переправы» станет связующим звеном между православной традицией России и деятельностью «Переправы», гарантом её теоретической основательности и богоугодной направленности». Патриарх Московский и всея Руси АЛЕКСИЙ II 2007 год

Журнал «Шестое чувство» рекомендован к распространению в приходах Русской православной церкви отделом религиозного образования и катехизации Московского патриархата

На злобу дня

«ВСЕМ – МОЁ ПОЧТЕНИЕ!»

сть интересная точка зрения: как у нас, падших, наказывают грешника судом на земле, таким же образом всё будет ре$ шаться и на небе. То есть в данном случае мы видим перенос человеческих законов общежи$ тия в райские кущи. Раздвинув небеса, люди уверенно распространяют на них свои изло$ манные грехопадением принципы, в которых с ветхозаветных времён преобладают жесто$ кость, мщение, «око за око» и «зуб за зуб». Понятно, что верующие хотят справедливо$ сти и понимают её часто вполне по$земному. Но отчего тогда в Послании святого апостола Пав$ ла к римлянам мы находим удивительные стро$ ки, обращённые к уверовавшим язычникам по поводу иудеев: «В отношении к благовестию, они (иудеи. – Авт.) враги ради вас; а в отноше$ нии к избранию, возлюбленные Божии ради от$ цев. Ибо дары и призвание Божие непреложны. Как и вы некогда были непослушны Богу, а ныне помилованы, по непослушанию их. Так и они те$ перь непослушны для помилования вас, чтобы и сами они были помилованы. Ибо всех заклю$

чил Бог в непослушание, чтобы всех помило$ вать. О бездна богатства и премудрости и веде$ ния Божия! Как непостижимы судьбы Его и не$ исследимы пути Его! Ибо кто познал ум Госпо$ день? Или кто был советником Ему? Или кто дал Ему наперёд, чтобы Он должен был воздать? Ибо всё из Него, Им и к Нему» (Рим., 11:28–36). Далее я выскажу исключительно своё субъек$ тивное мнение и прошу за него снисхождения: настоящее богословие познаётся только постом и молитвой, а не хитроумными словесными рас$ суждениями. Но за неимением святости люди любят рассуждать. Вот и я иду туда же, вслед за ними и думаю: если буквально толковать эти строки, то картина преступления и наказания у человека и у Бога вряд ли будет адекватной. По$ мню, в своё время, ещё до воцерковления, я сильно преткнулся на этом месте Священного Писания. Не понимал я его и более того – соблаз$ нялся. Но потом всё$таки вразумился и покаялся: великий грех хоть на йоту сомневаться в Божест$ венном Откровении. Тем не менее сказанное апостолом – и это нужно признать – не умещает$ ся в обыденном сознании, которое требует, что$ бы зло было наказано. А ведь из Священного Пи$ сания мы знаем, что без воли Божией и волос с головы человека не упадёт. Значит, и никакое убийство без Его ведения не совершится. Пара$ доксальное утверждение? Конечно. Но тогда вы спросите – а как же быть с убийцами и их личной ответственностью за пролитую кровь невинных? А вот, наверное, как: Господь, видя, что убий$ ца неотступен от своего замысла и упорно наме$ рен совершить всё до конца, попускает ему сде$ лать это – но только в определённый Им самим день и час, при сложившемся к этому моменту уникальном стечении обстоятельств. И акт убий$ ства тогда будет работать на оправдание жертвы, если это взрослый человек; а если убитый – ре$ бёнок, то на его прославление как невинного свя$ того мученика (ради вразумления и покаянного изменения оставшихся на земле ожесточивших$ ся взрослых). Значит, Господь и злое в состоянии обратить во благо. А как именно – мы не знаем. И вряд ли здесь, на земле, поймём. Тут, на мой грешный взгляд, сокрыта какая$то удивительная тайна божественного домостроительства. Во$ прос заключается только в одном – то ли она, эта тайна, касается всех нас, то ли всё$таки замыка$ ется исключительно на тех, к кому были непо$ средственно обращены слова апостола.

На злобу дня Зело сложный вопрос. Но знаю только одно: если мы растащим Евангелие по национальным квартирам – и тем более в таких важных и судьбоносных открове$ ниях, – то неминуемо лишим его универсально$ го характера и окончательно зациклимся на факторе крови. Стоп! А как же истина о том, что во Христе нет уже «ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободно$ го…» (Кол., 3:11)? Что все мы – Христовы бра$ тья и сестры? Что призваны любить друг друга, а не превозноситься? Что каждому из нас над$ лежит облечься, как избранным Божиим, «в ми$ лосердие, благость, смиренномудрие, кро$ тость, долготерпение» (Кол., 3:12)? То есть не превращаться, говоря фигурально, ни в тех, кто плывёт на белом катере по Беломорканалу, щу$ рясь на ласковое солнышко, ни в бесправных зэков, которые рыли этот канал и были наскоро закопаны там же, под катером. Или же все эти вопросы – полная ерунда, сотрясение воздуха, а на деле есть и тайные эзотерические знания, и «тройные смыслы» в евангельских текстах (как утверждают оккуль$ тисты), и извечная несправедливость, и ГУЛАГ в райских кущах, и ярмо с гремушками, и непо$ бедимое зло в мире, и жезл из железа в руках некоего народа$властелина, которым он будет жестоко пасти мычащие племена мира?!.. Гос$ поди, не введи во искушение!.. Я знаю: есть люди, которые думают именно так. В их сердцах нет ни любви, ни чувства чело$ веческого братства. Они ждут своего часа, де$ лают деньги, обожествляют свой клан (эконо$ мический, политический, идеологический) и образ своих тёмных мыслей, замышляют кра$ молу, интригуют и подкупают. Эти люди бредят войнами, жаждут крови и в этом видят смысл своей жизни. Они желают абсолютной власти, не ограниченной никакой моралью. Но в свете того же Евангелия и здесь ведь сокрыта какая$ то великая тайна, из$за которой Господь долго$ терпит весь этот человеческий разбой и не$ справедливость. Может, кто$то изначально за$ ключён Им в неповиновение и попустительно творит зло? И – является «врагом ради нас»? Но почему тогда убийцы Царства Божиего не наследуют? В Апокалипсисе чётко сказано, что в Небесный Иерусалим не попадут «псы и чаро$ деи, и любодеи и убийцы, и идолослужители и всякий любящий и делающий неправду» (Откр., 22:15). Однако если убийцы убивают нас ради нас, то в чём же тогда наше недовольство и где вина убийц? Благодаря полученным от них смертельным ранам мы обретём путёвку в рай, а они, глядя на наше спасение, тоже, в свою очередь, преобразятся – покаются (видимо, та$ кие жестокие у них сердца, что ничем, кроме пролитой человеческой крови, смягчить и вра$

зумить их невозможно) и пополнят ряды благо$ словенного остатка... Хотя о каком остатке речь, если написано, что спасутся все?.. И всё$таки надо читать Священное Писание в его целостности, а не цитировать урывками. Да и вообще, хватит словопрений!.. С точки зрения Божественной истины верующему нужно поча$ ще благоговейно и смиренно молчать, ибо есть вещи сверхвысокие и совершенно закрытые для не просвещённого Святым Духом человека (а кто может дерзнуть сказать о себе, что он про$ свещён?). И никакое образование тут не помо$ жет. Свет на их содержание проливает только ве$ ликая любовь Божия, которая, как дождь и солн$ це, щедро изливается и на праведных, и на грешных. Нам же при этом нужно помнить лишь одно: мы все достойны смерти, ибо беспрестан$ но грешим, рождая в себе тление. И если Всеми$ лостивый Бог, по словам апостола Павла, может помиловать всех нас, трижды не имеющих права жить (а каждый настоящий христианин знает, что для него это именно так и есть – ибо со времени грехопадения всё человечество не перестаёт ос$ корблять Бога – и большинство христиан по сво$ им грехам здесь, увы, никакое не исключение), то почему же мы, по закону приговорённые к ад$ скому огню, но по любви и милосердию помило$ ванные, должны желать смерти всем остальным грешникам?!.. На всё воля Божия. Откуда мы знаем, что именно в небесных верхах страшнее – драка или изнасилование? Тайная мастурбация или грех «голубизны»? Пьяный междусобойчик со словесным непо$ требством ночью во дворе дома или ограбле$ ние банкира? Ведь во всех случаях мы одинако$ во нарушаем святые запреты Божии. А степень тяжести – понятие несколько ка$ зуистическое и абстрактное. Великое – в ма$ лом. За грехом Онана следуют извращения. За извращениями – насилие и убийство. Одно тя$ нет за собой другое. Всё дело только во време$ ни. Есть грех как семя и есть – как плод. И пер$ вый неминуемо станет вторым, по всем зако$ нам человеческого жанра. Не буду продолжать. Нам, христианам, нужно смириться с мыслью, что наше блаженство во Христе Иисусе, по всей видимости, осуществит$ ся в этом мире в основном через страдание. Че$ рез личное самопожертвование. У каждого, в подражание Христу, своя Голгофа и обязатель$ но, непременно мучительный финал. Причём не$ важно, какую именно форму он примет – пред$ смертных пыток или же прижизненного терпе$ ния скорбей. А к другим, пока ещё не христиа$ нам, начало будущего спасения ввиду их попу$ щенной особой жестокости может прийти, стало быть, впоследствии как$нибудь по$другому, в том числе и через пролитую ими кровь правед$ ников. Но почему? А видимо, только после того,

На злобу дня

как кровь несчастных жертв дойдёт до их окаме$ нелой груди, в душе у них зародится наконец со$ крушение сердечное, и они запоздало – ибо луч$ ше поздно, чем никогда, – покаются, как Савл на пути в Дамаск, и исповедуют Христа Богом, по$ скольку «нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спас$ тись» (Деян., 4:12). И тогда осуществится их дол$ гожданное возвращение к Всевышнему, кото$ рый хочет и может всех простить и всех оживить – и искренне покаявшегося убийцу (вспомним участь разбойника на кресте одесную Распятого Господа), и убиенного святого. Но не наше дело салонно рассуждать о та$ инственной воле Божией. Исходя из нашей голгофской жертвеннос$ ти, – если мы её только на деле осуществим – мы верим, что изменимся в лучшую сторону и ста$ нем способными к восприятию Бога и ощутим его благоволение к нам, христианам! И кого нам после этого бояться?! Таков Его замысел о нас. Он сам благословляет своих последователей ид$ ти при необходимости именно на мучения и смерть! Вспомните Святое Евангелие от Иоанна: «Если Меня гнали, будут гнать и вас…» (Ин., 15:20). И он, этот наш удел, не жесток, нет, но очистителен и прекрасен! Кому$то ведь надо до$ бровольно страдать! И пусть это будем мы, Бога ради, ведь все мы – грешники! А наши братья, ко$ торых убивали на арене Колизея, да будут нам

вечным примером для подражания в смелости и бесстрашии! Они, бессмертные и блаженные, молятся за нас и укрепляют наши сердца! Они свидетельствуют нам с небес, что во Христе нет обмана и двуличия. Что Он прост, единосущен Богу Отцу и исполнен преизбыточествующей любви. Что Его Евангелие предназначено отнюдь не для узкого круга лиц, а для всех людей земли – в том числе и для последнего бомжа, проснувше$ гося на рассвете в клоаке городской свалки. Но нет ли в подобных установках сознатель$ ного влечения христианской души к смерти, ко$ торая осуществится руками насильников и грешников? Нет ли здесь некоего воспевания насилия и суицида? Ведь если совсем не сопро$ тивляться злу, то всех христиан однажды просто перережут как овец – и дело с концом. А как же иначе?! Подставим одну щёку, потом вторую, по$ том откроем для удара ножа своё сердце – а на$ ши недруги вместо раскаяния будут этому толь$ ко радоваться и хладнокровно нас уничтожать!.. Сложная ситуация. Но на индивидуальном уровне – один на один, когда ситуация касается только лично нас, – она всё же должна преиму$ щественно решаться через разные степени са$ мопожертвования ради зарождения самой воз$ можности спасительного покаяния в сердце противника. И пусть при этом мы пострадаем, испытаем физическую и душевную боль, пусть (как страшно говорить$то!) даже насильственно (о Господи!) и умрём – нас впереди ожидает на$ дежда прощения от Бога и жизнь вечная, о кото$ рой мы здесь, на земле, только мечтали! Она станет явью. И мы спасёмся, и благодаря ис$ кренней любви, с которой в свой предсмертный час отнеслись к ненавидящим нас, узрим нако$ нец благоволение в очах Божиих. И Он простит нам все прегрешения наши, потому что Он мно$ гомилостив и любвеобилен. А мы – мы будем молить Его простить и врагов наших. Тех самых, на руках которых ещё не остыла наша кровь. Ибо они, по сути, не ведают своими огрубевшими сердцами, что творят. Так что смысл жизни не в самоцели продолжения наших земных дней, а в постоянном приближении к Богу – даже если оно, это приближение, происходит и ценой на$ шей жизни. Вот так. Но ещё раз повторяю: это касается только тех случаев, когда в ситуации не задействован никто третий. Когда мы можем принимать ответственность только за себя. Ска$ жете – абстрактно? Больше ничего не могу доба$ вить. Зело непростые все эти вопросы. А вот что касается войн, захвата территорий и коллективного насилия, то тут из$за общечелове$ ческого несовершенства вступает в силу другая заповедь, дарованная нам Господом: «Нет боль$ ше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин., 15:13). Эта заповедь уже не предполагает, что мы должны по$толстовски по$ дойти к врагам и подставить им свою грудь со

На злобу дня словами: «Убейте нас, а женщин, стариков и де$ тей не трогайте!» В ответ враг, скорее всего, убь$ ёт и нас, и всех наших ближних. Или возьмёт их в плен со всеми вытекающими последствиями. Лично мне в такой ситуации, конечно, не под силу бросить оружие и тем самым лишить жену, родителей и сына всякой защиты! Не могу я здесь подставить привычно и щёку, чтобы «пре$ дотвратить» тем самым их массовое убийство и изнасилование. Не та ситуация. А может, всё$ таки нужно и в этих условиях остаться пацифи$ стом и воткнуть винтовку в землю? Ни в коем случае. Ибо Господь о защите «друзей своих» сказал вполне определённо. И вместе с тем Он же на Голгофе добровольно предал Себя в руки распинателям, хотя и знал, что Его последова$ телей тоже будут повсеместно убивать… И Он исторически далеко не всегда избавлял христи$ ан от мученической смерти, когда та подступа$ ла к ним вплотную, но наоборот – всячески ук$ реплял их и сообщал им мужество, дабы благо$ вестие о Христе распространялось всё шире и шире, покоряя Богу окамененные сердца языч$ ников и оживотворяя их жертвенной кровью ис$ поведников Иисуса из Назарета… А может, многое зависит от обстоятельств? Или же всё дело – в мере добровольных жертв, по достижении которых общество перерождает$ ся к лучшему?.. Да и в конце концов жизнь$то на$ ша – вечная! Убили за правое дело здесь – а мы оживём там, наверху! Не так ли? Поэтому оборонительная война и защита ближних – не грех. Православные солдаты в отличие от аг$ рессора шли не убивать, а защищать. Да, они вынуждены были стрелять по противнику, но де$ лали это ради женщин и детей – тех беззащит$ ных, кто остался за их спиной и кто неминуемо бы погиб, окажись оборонявшие их солдаты аб$ страктными пацифистами. И в результате умно$ жилось бы зло. Однако наши православные вои$ ны всё равно несли наказание за вынужденное пролитие крови в виде церковной епитимьи. Ибо они тоже нарушали универсальную заповедь «не убий». Но тяжесть вины у агрессора, преступни$ ка и воина$освободителя совершенно различна. И всё$таки, поелику возможно, надо учиться совершенной любви ко всем врагам своим. И по$ мнить, что жизнь на земле сама по себе не имеет особой цены. Всё в этом мире должно делаться только Бога ради. И тогда по вере нашей воздаст$ ся нам! Даже малая вера горы передвигает. И де$ лает жестокие сердца мягкими как воск. И пре$ кращает насилие и войны. Это – святая правда. Были бы только желание и целеустремлённость. А Бог всегда придёт на помощь и даст силы. Таким образом, подлинное спасение много$ национального человечества в Боге, предвозве$ щённое апостолом Павлом, может произойти только на основе взаимной человеческой люб$ ви, всеобщего искреннего, глубинного покаяния

и прощения врагов своих. Это закваска гряду$ щей славы Божией. Ибо сыны Адамовы, достиг$ шие такого состояния или, скажем точнее, при$ знавшие его необходимость для своего спасе$ ния, неминуемо придут ко Господу Иисусу Хрис$ ту как единственному Источнику, дарующему силу на этот великий подвиг и освящающему его благословением любви свыше. Вот тогда и увидим небеса обетованные – и взойдём на них, как на лестницу Иакова. И всё тайное станет яв$ ным, и туманное соберётся в фокус – и увидим то, о чём говорил всё тот же апостол Павел: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что пригото$ вил Бог любящим Его» (1 Кор., 2:9). А что именно – узнаем в своё время. Непре$ менно. Но не стоит излишне любопытствовать. Всё равно это будет гаданием сквозь мутное зеркало. А вот перейдём черту смерти – и тогда сразу всё прояснится, да так, как мы сейчас не только представить, но даже и помыслить себе не можем!.. Нужно уметь ждать – вот и всё. И творить до$ бро Христа ради. И никого не осуждать. И как говорил преподобный Амвросий Оптинский: – Как жить? Не тужить! Никого не обижать, никому не досаждать и всем – моё почтение! Протоиерей МИХАИЛ ХОДАНОВ

Переправа

И.В. СТАЛИН: ТИРАН ИЛИ БИЧ БОЖИЙ? Беседа с грузинским актёром Давидом Гиоргобиани

Сегодня у нас речь вновь пойдёт о феноH мене Сталина. Это, если хотите, наша набоH левшая тема. Мы (учредитель журнала Александр Нотин и моё недостоинство) встретились с известным грузинским актёH ром Давидом Гиоргобиани, который недавH но сыграл роль Сталина в сорокасерийном фильме «Сталин. Live». Мы знаем этого замечательного самоH бытного актёра по многим работам, в том числе и по главной роли в знаменитом фильме Тенгиза Абуладзе «Покаяние». Там Давид создал прекрасный образ художника Сандро Баратели, представителя веруюH щей грузинской интеллигенции, постраH давшей от культа личности. Фильм яркий и

запоминающийся, хотя для тех времён и был отчасти заказным. Но смотрелся он наH селением России с болью, и мы переживаH ли судьбу репрессированной семьи Сандро, как свою собственную. Главный отH рицательный персонаж «Покаяния» полуH Берия, полуHСталин. По сценарию его труп выкапывают из могилы и бросают со скалы в пропасть. Мысль такова – великий негоH дяй недостоин человеческого погребения. Однако в фильме «Сталин. Live» речь идёт уже непосредственно о Вожде нароH дов. Причём Давид Гиоргобиани на этот раз стремился отобразить в Сталине его позиH тивные духовные начала. Тема реабилитации Сталина уже давно присутствует в российской публицистике. Главный редактор газеты «Завтра» АлекH сандр Проханов открыто считает Сталина христом, который вывел советское общестH во на мировые рубежи и сделал страну сверхдержавой. Ну а жертвы… жертвы… Лес рубят – щепки летят. Есть и другие точки зрения, суть которых, впрочем, также сводится к признанию сталинского гения и великих заслуг вождя в деле государственH ного строительства. Прежде чем перейти к беседе с уважаеH мым Давидом, хотелось бы для большей полноты картины совершить небольшой эксH курс в историю, чтобы обозначить, на наш взгляд, основные болевые точки сталинизма. Главное начало в жизни любого человека и общества – религия, отношение к Богу. Отсюда и начнём. * * * Сокровенный идеологический смысл Ок$ тябрьской революции, в которой молодой Ста$ лин принял активное участие, и «диктатуры пролетариата» состоял в уничтожении христи$ анства и установлении богоборческого строя. Ненависть к религии (конкретно к правосла$ вию) была органически присуща большевизму. А то, что оному криминальному строю не уда$ лось ликвидировать до конца веру Христову, от$ нюдь не свидетельство гуманизма большевист$ ско$советской власти довоенного образца, а просто её кишка, образно выражаясь, была

Переправа тонка. Есть такое явление в мире фауны: боро$ ва иногда распирает так, что он и шевельнуться не может. Причина одна: он пожелал сожрать больше, чем смог вместить. Аналогия явная. Да и человеку против Бога всё равно слабо, не так ли? Даже с товарищем Маузером, Климом Во$ рошиловым и наркомом Ежовым. Вражда большевистско$сталинского руко$ водства к христианству была одинаковой и в 20$е, и в 30$е годы. Но особенно последова$ тельно она проявила себя в предвоенный пери$ од. В процессе так называемого раскулачива$ ния было уничтожено крестьянство – оплот рус$ ского православия. Церковь лишилась подав$ ляющего большинства своей паствы, а страна – верующего христианина, солдата, пахаря, кор$ мильца и отца семейства (самые крепкие и многодетные семьи были тогда именно у веру$ ющих крестьян). К концу 30$х гг. православное духовенство было также в значительной степени ликвидиро$ вано. На свободе оставалось лишь четыре (!) епископа, и во всём необозримом пространст$ ве СССР (одна четвёртая часть земной суши) действовало немногим более тысячи храмов и церквушек (до присоединения западных облас$ тей Украины, Белоруссии и Прибалтики в 1939–1940 гг.). В России не осталось ни одного монастыря. Почти вся иерархия и подавляющее большинство священства находились в лагерях и мученически заканчивали там свою жизнь . За колючей проволокой сидели даже обновленцы, которых в своё время советская власть исполь$ зовала как пятую колонну для развала Церкви. Игумен Дамаскин (Орловский), церковный исследователь положения Русской православ$ ной церкви в СССР, пишет: «Представители тог$ дашней власти с помощью преследований и со$ здания искусственных расколов старались сдвинуть Церковь с канонического, апостоль$ ского основания, мечтали о церковной револю$ ции и реформации, подобно той, что была в За$ падной Европе, результатом которой явилось бы уничтожение Церкви. Уничтожением Право$ славия в России подрубались национальные ду$ ховные корни, когда человек оказывался не свя$ занным с общенародным прошлым, нравствен$ но расслаблен, а на месте уничтожаемого Пра$ вославия образовывалась демоническая без$ дна, откуда клубами зловещего дыма поднима$ лись облаки одуряющего невежества...»(1). Не без расчёта, если рассуждать прагмати$ чески, было и разрешение в 1943 г., в тяжёлые дни войны, восстановить патриаршество и вер$ нуть из заключения часть епископата и священ$ ства. Здесь налицо не столько потепление к Церкви, сколько, вероятнее всего, политичес$ кие реалии, когда для борьбы с врагом все средства были уже хороши, и даже презирае$ мые длинногривые попы вкупе с пропащими

штрафбатами. Но в любом случае И.В. Сталина подтолкнуло к этому шагу ещё и то, что окку$ панты на занятых советских территориях в ряде случаев не препятствовали открытию осквер$ нённых большевиками храмов и разрешали ме$ стному населению в них молиться (всего за го$ ды войны при немцах было открыто около 10 000 церквей (!) – то есть по количеству на 9000 больше, чем их было на всей неоккупиро$ ванной части СССР! Это действительно серьёз$ ный момент. Простые верующие люди реагиро$ вали на широкое возобновление церковной службы с великой радостью, понимая всё это как свидетельство скорого падения богоборче$ ского и изначально ненавистного для них ига большевизма, этого вавилонского плена ХХ столетия, в котором оказалась и которым была обескровлена вся христианская Россия. А по$ том, полагали верующие, милосердный Бог и остальное всё устроит, и немцы уберутся вос$ вояси. Кстати, в ряде случаев люди не дожида$ лись разрешения от фашистов и организовыва$ ли приходы сами. Разумеется, оккупационные власти открывали храмы из сугубо пропаган$ дистских соображений, чтобы перетянуть «вто$ росортное» население противника на свою сто$ рону. Везде – свои интересы и подоплёка. Но факт есть факт. Поэтому восстановление пат$ риаршества было внушительным противовесом всей агитрелигиозной кампании рейха в СССР. За годы войны так и не прекратились аресты духовенства. Только в 1943 г. были арестованы 1000 священнослужителей, из которых 500 – расстреляны. Особо важно здесь отметить то, что храмы на территории России, свободной от врага, сталинское руководство открывать пона$ чалу упорно не желало, ограничившись издани$ ем рекламной книги$альбома о «прекрасном» положении верующих в СССР и представитель$ ской деятельностью за рубежом. И лишь с 1944 года ввиду того, что количество храмов, откры$ тых немцами, продолжало увеличиваться, власть в РСФСР начала медленно возвращать церкви верующим. А что происходит по окончании войны? Ви$ дя, что и солдаты, и даже командный состав Во$ оружённых сил СССР стали безбоязненно и с большой охотой (война обострила религиоз$ ные чувства!) посещать церковные службы на освобождённых территориях, власть принима$ ет негласное решение «для служебного пользо$ вания»: вновь превратить все ранее открытые оккупационными властями храмы в «объекты хозназначения», то есть в складские помеще$ ния, в овощехранилища и в загоны для скота. В 1948 г. в соответствии с директивой МГБ и Прокуратуры СССР за № 66/241сс от 26.10.48 г. все священнослужители, у которых кончился срок заключения, подлежали повторному арес$ ту и пожизненной ссылке.

Переправа Показательно, что после войны всё остав$ шееся на свободе духовенство было обложено десятикратным налогом (за коммунальные ус$ луги батюшки по сравнению с другими жильца$ ми Страны Советов вынуждены были платить в десять раз больше; то же касалось и прихо$ дов). Это была политика экономического уду$ шения Церкви. В 1949 г. по сводному отчёту ГУЛАГа в совет$ ских лагерях каторжного режима сидели 3523 священнослужителя. К слову сказать, те свя$ щенники, которые не подписали известную Дек$ ларацию митрополита Сергия, из лагерей вооб$ ще не выпускались. Оставшиеся в живых непод$ писанты вышли на свободу только после 1953 г. Вот такими данными мы на сегодняшний день официально располагаем. * * * И всё же в отношении И.В. Сталина с сугубо духовной точки зрения я как священнослужи$ тель должен сказать следующее: если бы на его месте были зловещие Ленин или Троцкий$ Бронштейн, то России уже давно бы не было. В этом смысле И.В. Сталин как великий дикта$ тор$государственник был, конечно же, несрав$ нимо лучше Ленина и Троцкого с их кровавой христофагской и антирусской камарильей. Здесь есть определённая тайна личности Ста$ лина, связанная, прежде всего, с остаточным влиянием на него христианства. Ведь молодой Иосиф в общей сложности проучился в духов$ ных школах около восьми лет, и то Божие доб$ ро, которое он впитал в себя на семинарской скамье, не могло пройти для него совершенно бесследно – более того, оно, быть может, поло$ жительно повлияло на него незадолго до смер$ ти. Недаром же Сталина так ненавидят все ны$ нешние либералы, а серийного убийцу Лейбу Троцкого трепетно, с некрофильским раздува$ нием хряща ноздрей любят, хоть ты тресни!.. Удивительнейший парадокс. Почему? Не за уничтожение же православного крестьянства на дух не выносят Сталина наши нейлоноволи$ цые росдемократы!.. А за что же? Да, похоже, за то, что сталинские репрессии 30$х годов основательно коснулись старой большевист$ ской гвардии, сплошь состоявшей из духовных двойников Троцкого. А также за «дело врачей». И за тот же тост о русском (сиречь православ$ ном) недобитом и вопреки всем ожиданиям по$ бедившем в войне великом народе. Говоря начистоту, я не верю в целый ряд об$ винений, выдвигаемых сегодня против Сталина разными нечистоплотными политиками и наск$ возь лживыми ангажированными квази$истори$ ками. Но есть факт – геноцид христианского на$ селения России, в рамках которого произошло и упомянутое выше уничтожение крестьянства. Вот что главное. Как он совершался – помимо

воли и ведения главы государства? Сомнитель$ но. Врагами$русофагами, против которых Ста$ лин ничего не мог поделать? Возможно, но всё$ таки лишь отчасти. Почему? Да потому, что вся эта бойня так или иначе была директивным об$ разом, пусть и в самых общих чертах, санкцио$ нирована сверху. Может, он этого не хотел? Не знаем. Но ясно одно – если бы он не дал согла$ сие на уничтожение крестьян, его бы физически тотчас бы убрали. Что ж, тогда он согласился из страха? Не ведаем. Знаем только, что Сталин изначально не был марионеткой, тряпичной кук$ лой на ломкой леске, податливой восковой фи$ гуркой на калёной игле ненавистников России... Исторические факты свидетельствуют о том, что в его руках была сосредоточена необъятная власть (об этом писал ещё Первый Партиец в своём тревожном письме к съезду). Он был ли$ дером исключительно волевым и жёстким. Именно по этой причине Сталин, с нравственной точки зрения, в существенной мере несёт ответ$ ственность за те злодеяния (в отношении «ще$ пок» из простого народа), которые были совер$ шены подвластными ему карательными органа$ ми в период его правления – с 1924 по 1953 гг. Можно, конечно, ограничиться суждениями небезызвестного писателя Климова из его скандальной книги «Протоколы советских муд$ рецов», где он говорит о том, что сталинские репрессии по$санитарски очистили общество исключительно от политических упырей, вам$ пиров, вурдалаков, перевёртышей, а также от сонма извращенцев и носителей вырожденческого гомосекса. Но, знаете, как$то не хочется расписываться под этим хлёстким вердиктом. Г$н Климов вообще зациклен на те$ ме выродков и дегенератов, куда он, кажется, записал всё человечество, кроме Христа, Пуш$ кина и некоторых генералов КГБ. Да, большин$ ство людей России и вправду приняло новую власть, соблазнилось посулами, захотело справедливо «экспроприировать экспроприа$ торов», отреклось от веры и от царя, став безбожниками и богоборцами. Да, всё это так. И попущение Божие, несомненно, тут имело место. За то, что так или иначе спасовали перед сатанистами. Но всё равно людей жалко. По$ христиански. А взять детей «врагов народа»! Им$то, невинным, как тяжко было… * * * Однако настало, наконец, время беседы с дорогим нашим гостем – Давидом ГиоргоH биани. Позволим себе сказать заранее, что он излагает те дела и события в жизни СтаH лина, которые легли на чашу весов его добH рых дел. Давид прав: человека нельзя очерH нять до бесконечности, ибо тогда с какогоH то момента в позиции осуждающих начинаH ют верховодить предвзятость и ложь.

Переправа Александр Нотин (далее Н.). Добрый день, дорогой Давид, располагайтесь, будьте как дома. Протоиерей Михаил Ходанов (далее Х.). Мир вам, рад снова вас видеть! Мы познакоми$ лись с вами на одном православном культур$ ном мероприятии ещё лет десять назад, и вы произвели тогда на всех нас глубокое впечатле$ ние. Я бы сказал о вас кратко так: вы стараетесь жить по совести. В вашем сердце преобладает миролюбие, вы очень похожи на вашего героя Сандро из «Покаяния». И вот вдруг вы сыграли Сталина. А ведь вы – человек верующий, поря$ дочный и честный. Значит, что$то расположило вас к нему? Расскажите нам, как всё это полу$ чилось и что именно побудило вас подойти к образу Сталина с духовной стороны. Давид Гиоргобиани (далее Г.). Здравст$ вуйте, взаимно рад нашей встрече. И сразу от$ вечаю вам по существу: одно дело – как учили о Сталине нас, и другое – как он на деле вёл свою линию. Не забывайте о его страшном ок$ ружении. Круг был такой, что совершенно не на кого было положиться. Как царь когда$то жало$ вался, что ни на кого нельзя опереться, так жа$ ловался и Сталин. И иногда действовал так, что нам сегодня всё это кажется непонятным. Что$ бы сохранить хоть что$то, спасти от погибели целую страну, ты в данном случае действуешь как разведчик. Н. Стоит вопрос о миссии Сталина. Куда он стремился, к чему была направлена его душа? Чего он хотел? Нелинейная была ситуация. На$ верняка что$то делалось им с какими$то мысля$ ми. С какими$то неизвестными нам планами… Наверное, мы воспринимаем какие$то вещи всё ещё внешне и не видим всей глубины происхо$ дившего. А сегодняшний век ещё и густо замазы$ вает нашу недавнюю историю чёрной краской. И мы уже почти практически ничего не видим. Хоте$ лось бы услышать от вас историю 1942 года с письмом, которое написал сирийский епископ. Г. Это самое главное. Потому что когда на$ чалась война, Александрийский Патриарх Алек$ сандр III благословил читать сугубую молитву за Россию. Этот текст есть, даже выпущена хоро$ шая книга по этой теме. Там написано, что если Россия погибнет, если потерпит поражение в этой войне, то тогда всему миру придёт скорый конец. Больше всех принял к сердцу это благо$ словение митрополит этой церкви Илия Карам. Я был недавно на том месте, где он подвизался, это такая красота! Он церковь воздвиг около моря, в ущелье, где три дня ничего не ел и не пил, а только молился Господу Богу и Божией Матери. Он спрашивал, какое положение на фронтах. И явилась ему Матерь Божия и сказа$ ла, что он должен передать Её слова русскому правительству и Церкви в письменном виде, а потом, когда закончится война, поехать в Со$

Д. Гиоргобиани в роли И.В. Сталина

ветский Союз и лично оповестить обо всём этом. Матерь Божия задолго до окончания вой$ ны увидела победу! Но для её осуществления надо открыть Духовную академию, пустить свя$ щенников в воинские части, чтобы они служили молебны, кропили воинов святой водой, и с Ка$ занской иконой Божией Матери облететь горо$ да… Сталин, как только узнал об этом, принял$ ся за дело. Он же не зря учился в семинарии, и, когда современное ему общество не могло от$ ветить на вопросы из Евангелия даже на тройку, вера эта всегда оставалась у него в глубине сердца. Есть воспоминания о том, что в Кремле он часто заходил один в Успенский собор и нахо$ дился там один, никого больше к себе не допу$ скал. Спрашивается, что делал Иосиф Висса$ рионович в Успенском соборе, где столько свя$ тынь, один? Молился, не иначе. Да, он был бич Божий для России. После убийства царя, его супруги и детей, после страшного Ленина Гос$ подь поставил над государством Российским именно Сталина. И он всех ненавистников Рос$ сии убрал и постепенно начал строить государ$ ство, которое и по сей день не могут разрушить до конца. Вся мировая система борется против России, которая ждёт возобновления своей го$ сударственности в духе и силе. И царя тоже ждёт. Зная, что, по некоторым предсказаниям, после покаяния русского народа Россией будет править три с половиной года православный царь. Но всё это очень глубокие вещи, и судить

Переправа о них надо тонко… А не то чтобы взять сейчас – и перечеркнуть всё и вся, что было до нас. В тот день, когда я был на месте молитвы епископа Илии Карама, вдруг вспомнил, что это 9 Мая, то есть День Победы. Представляе$ те, какое совпадение, что я оказался тогда именно там, откуда принёс весть от Божией Матери Илия Карам! Я там много чего снимал. И был, между прочим, там, где Савлу, гонителю христиан, будущему святому апостолу Павлу, явился Господь. Х. Вы делали фильм «Сталин. Live» как ре$ жиссёр или же только снимались в нём? Г. Я снимался в главной роли. Патриарх и епископ Спиридон передали мне много ценных материалов. Х. Материалы, видимо, были из архивов? Г. Конечно. Мы решили сделать фильм не$ трафаретно, то есть показать человека со свои$ ми драмами в жизни… Х. С вашей точки зрения, почему Сталина так яро ненавидят либералы? Г. Начнём с семьи. Они, либералы, и своих детей$то не могут воспитать – им нельзя даже ребёнка за проступки наказывать, а у Сталина было ярко выраженное патриархальное начало. И он стремился не допустить, чтобы в огромном государстве, начиная с периода Ленина, когда убили царя, продолжались беспредельные убийства и разврат. Он постарался взять обще$ ственные процессы в железные руки. Но не всё оказалось в его силах. Не было вокруг него лю$ дей, которые исполняли бы его волю честно и порядочно, тем более что о Боге он тогда ниче$ го не мог говорить открыто. Он вынужден был постепенно, шаг за шагом выводить страну из погибели к победе. Какой либерализм можно было тогда допустить?! А теперь они ненавидят его ещё и потому, что у них – совсем другие ориентиры в жизни. Допустим, Сталин запре$ щал аборты. А демократы и либералы сейчас заявляют: ура, можно убивать! Х. А ещё за тост о победе великого русско$ го народа… Г. Помимо того, что он считал русский народ великим, он ещё говорил в своём завещании, что преклоняется перед гением русских царей. Такое никогда в жизни не смог бы сказать чело$ век, если бы он был тираном. Х. Он был убеждённым марксистом? Г. Нет, ни в коем случае. Он даже сказал од$ нажды, что никогда не был революционером. Х. Но ему приписывают стремление осуще$ ствить перманентную мировую революцию. И он будто бы утверждал, что Советский Союз не победил в войне с Гитлером потому, когда война кончилась, мир так и не был завоёван коммунистами. Г. Он был мудрый политик, который говорил одно, чтобы добиться цели, а делал иное. И

сейчас, если ты будешь говорить заранее, что хочешь сделать, то эти планы будут рушиться. Х. Время сталинизма прошлось по всем. Есть люди совершенно простые, но тоже ре$ прессированные. И тут – удивительная точка соприкосновения. Когда наши ненавистники$ либералы (они же глобалисты$интернациона$ листы, последователи и преемники первых большевиков) имеют такую же точку зрения, как и рядовой православный человек. Именно в от$ ношении деяний Сталина. И здесь нужно осно$ вательно разобраться. Потому что – вы ведь упомянули бич Божий – общество, которое уби$ ло руками негодяев своего царя, к сожалению, не стало сопротивляться безбожию и приняло эту иллюзию земного рая, новой собственнос$ ти. Поэтому эти репрессии – бич Божий. Чтобы люди вернулись к покаянию перед Богом. Пола$ гаю, что и война – тоже бич Божий. Потому что она столкнула два бесчеловечных режима: бо$ гоборческий советский и арийско$расистско$ германский. К тридцатым годам Сталин полу$ чил реальную власть. И он уничтожил оппози$ цию в лице Троцкого и прочих, тех, кто действи$ тельно ненавидел Россию и стремился её унич$ тожить. Это – его большая заслуга. А что касается бесчеловечного режима, то ведь он сделан не столько им, сколько его предшественниками. Иосиф Сталин в идейно$ духовном смысле был человеком другого за$ меса. В общей сложности около восьми лет он учился в духовных заведениях: сначала в цер$ ковно$приходской школе, а потом в семинарии. За этот срок православное сознание внедряет$ ся очень сильно. Даже если ты в конце концов уходишь, чтобы брать кассу для нужд партии. Это духовное начало потом рано или поздно проявится. Особенно к концу жизни. Сей во$ прос – непростой, и мы действительно многого не знаем. Человек, стоящий во главе огромного государства, несёт тяжкую ответственность за всё, что происходит. Но, к сожалению, зачастую он не в состоянии управлять всеми процесса$ ми. Вот, к примеру, страстотерпца Николая Вто$ рого до сих пор яростно обвиняют в том, что при нём были публичные дома. Но это был ко$ нец империи, когда к власти приходили олигар$ хи и те же интернационалисты, а вместо Христа торжествовал дух мамоны, нигилизма и разру$ шения, и лично ему, царю, в силу предательст$ ва его ближайшего окружения уже невозможно было со всем этим бороться. Г. Помните видение одного старца? Как идёт Христос, и перед Ним падает на колени святитель Николай и просит не оставить Рос$ сию. Но Христос проходит, ничего не говоря и не оборачиваясь. А потом молвит слово Бого$ родица, и Господь говорит Ей, что ради Тебя, Мать Моя, Я не оставлю Россию, но накажу. Гос$ подь кого любит, того и наказывает, об этом го$

Переправа ворит и Священное Писание. А потому кто мог это наказание остановить, Сталин, что ли?! По$ кажите нам хоть одну войну, которую бы эти ли$ бералы выиграли! Может, во Вьетнаме?!.. А сколько людей после Великой Отечественной войны уверовали в Бога! А то, что появились Патриарх, академия, семинария! А потом Хру$ щёв осудил культ личности Сталина, а сам за$ крыл даже Киево$Печерскую лавру, то есть ко$ лыбель России. Господь говорит, что по плодам их узнают их. Так вот именно Хрущёв, а не Ста$ лин начал бороться против Церкви! Х. А у нас теперь Хрущёв ассоциируется только с «оттепелью», дал, мол, свободы… Г. Поэтому надо одуматься тем, кто так пря$ молинейно заявляет об абсолютно негативной роли Сталина. Х. А почему ваш фильм только ночью показывают? Г. Наверное, потому, чтобы не все могли его видеть… Я читал, что когда при Сталине на де$ каду культуры в Москву приехали два ансамбля из Грузии, то Сталин взял и спросил Кавсадзе: а где твои великие певцы, которых мы всегда слу$ шали? А их посадили, Иосиф Виссарионович, говорит. Тогда он Берию вызвал и спросил: Лаврентий, они тоже меня хотели взорвать? И он их сразу отпустил… Обыкновенных певцов Берия посадил непонятно за что… Что говорить, если Грузинской церкви авто$ кефалию в ХХ веке тоже дал Сталин?! Это ли не заслуга? Антихрист разве мог такое сделать? Или когда митрополиты были у него на приёме, и он сам умолял их: чем я могу вам помочь? Они – от страха ли или чего$то ещё – не ответи$ ли. Тогда он второй, третий, четвёртый раз спрашивает. И потом сам понял, в чём именно им надо помочь. А взять ту интеллигенцию, ко$ торая сидела… Может, она перед Господом за$ служила это… Против православия ведь шли, печатали, говорили. Хулили царя, забыли обет, верность царю. Всё позабыли, в том числе и За$ кон Божий. Всё это было для них как химера, как сказки. Тогда осталась только оболочка ин$ теллигента – с мозгами, но без души и сердца. Кому нужны твои стихи, если ты не принимаешь Евангелие? Ведь это письмо Господа каждому из нас – и либералу, и интеллигенту. А они жили в Доме Пресвятой Богородицы, на Святой Руси, и смогли сотворить такое! После страшного убийства такой прекрасной царской семьи пусть сейчас каждый либерал подумает. У них ведь ни у кого нет такой семьи, как у царя Нико$ лая – ни по численности, ни по духовности и красоте... И не будет. Где справедливость?! Х. Как у многих молодых людей после выхо$ да из семинарии, у Сталина были наверняка искушения? Я имею в виду революционную ак$ тивность, увлечение идеями материализма. Ведь именно семинаристы в ряде случаев сто$

яли у истоков революции. Так их учили закону Божиему. Г. Я не знаю подробности, чем они там за$ нимались. Но знаю одно: если Господь судил так, что он должен стать во главе Советского Союза, притом грузин, это было бы невозмож$ но, если бы он был ординарным человеком. Это был исключительно необыкновенный чело$ век. Талантом, умением вести разговор с людьми. И – силой. Но самое главное для меня то, что когда ему передали слова митрополита Карама, он их исполнил. Он покаялся! Он успел это сделать. Х. Ваша точка зрения имеет смысл. Г. Конечно. Х. Я родился в 1958 году, но не видел уже ничего из последствий войны. Как это было возможно без колоссального руководства? Лю$ ди после войны пришли уже другие, прозрев$ шие, сильные, не рабы, они вкусили свободу, ощутили человеческое достоинство, религиоз$ ную принадлежность, причастность к Богу. И после войны не было уже такого беспрецедент$ ного преследования верующих. Оно возобно$ вилось только при Никите Хрущёве. Г. Да, это так. Ну а теперь, если можно, немного о другом. Я уже очень долгое время снимаю только для себя, потому что современ$ ные люди, увы, ничем не интересуются. Но я всё равно снимаю, потому что знаю – на$ станет день, и всё это им понадобится. Два го$ да назад у меня умерла жена, русская. Осталась в России жизнь грузина. И Господь меня пока отсюда не выпускает. Надеюсь, что русские друзья помогут мне, чтобы я смог уси$ ленно работать и снимать фильмы. Чтобы доне$ сти до людей красоту православия в России, Грузии, Швейцарии, во всех странах. В Швей$ царии я нашёл такие святыни! В доме у одного человека хранится столько святых мощей, столько нет, наверное, ни в одной церкви мира. Я сказал ему, что, видимо, Господь готовит тебя к тому, чтобы ты стал когда$нибудь епископом. Иосиф Муньес останавливался у него в одной из комнат со своей Монреальской иконой Бо$ жией Матери. Х. Замечательный подвижник веры!.. Г. Поистине святой человек. Поэтому везде у Господа есть свои люди. Надо, чтобы мы соби$ рались и помогали друг другу, чтобы не стоять на одном месте. Н. Такие люди – живые островки на безбреж$ ном болоте, которое представляет собой совре$ менное общество. Это хорошо, что мы встрети$ лись, потому как у нас будут и медийные проек$ ты. Надо показывать исторические фигуры – то$ го же апостола Андрея Первозванного, – чтобы не распалась связь времён. Нужны новые филь$ мы и о Сталине. Ибо если Сталин – только тиран и убийца, то у России не будет истории.

Переправа

ЭКСКУРСИЯ В МЕГАПОЛИС Читайте продолжение увлекательного и познавательного литературного цикла «Экскурсия в мегаполис» писателя и общественного деятеля Александра Нотина. Автор излагает свою версию и духовное осмысление эпохальных событий, которые, по его мнению, должны произойти в России и во всём мире через двадцать лет. Начало цикла – в номерах 2, 3, 4, 5, 6 за 2008 год в №1 за 2009Hй и в 1Hм номере за 2010 год … Идёт десятый год смуты в России. На пепелище отжившей цивилизации появляH ются «островки спасения» – православные укрепрайоны, население которых потом и кровью начинает отстраивать новую РосH сию. Размеренное течение жизни небольH шого села Казачий Дюк, расположенного в «медвежьем углу» одного из таких укреH прайонов – ПсковскоHВеликолукского, наH рушается появлением группы вооруженных людей. Её цель – заброшенный секретный полигон в окрестностях села. Установить место базирования группы и организовать наблюдение за ней берутся юные «витязи» из местного православного отряда. Его командир Егор Чеботарёв неожиданно попадает в плен... Побег Егора Егор очнулся и сразу понял: он в плену. Ле$ жит на земляном полу в каком$то деревянном сарайчике, руки и ноги туго связаны. Сквозь щели между досками пробивается тусклый свет – значит, ещё не ночь. Сколько он лежит тут без сознания – час, два, пять? Превозмогая боль и головокруже$ ние, юноша постарался восстановить в памяти события последних часов. Всё шло гладко, как обычно. Он скрытно обошёл четыре секретных дозора «витязей», расположенных вокруг лаге$ ря наёмников, выслушал краткие донесения до$ зорных и передал им присланные из деревни воду и еду. Отозвал доблестных братьев Ершо$ вых, заменив их Колькой Рябовым и Сергеем Шмелёвым по кличке Шерлок Холмс – тем па$ реньком, которого Николай Николаевич Зотов просил подключить к расследованию кражи в мастерских (прощаясь, Серёга успел довери$

тельно сообщить, что «дознание идёт по плану, и уже есть кое$какие соображения»). Что было потом? Потом знакомой тропой он вышел на опушку леса, где в кустах бузины, уви$ тые диким плющом и лесной малиной с незапа$ мятных времён ржавели три нефтяные цистер$ ны. Времени было – он ещё успел поглядеть на часы – что$то около пяти пополудни. Подходя к цистернам, не заметил ровным счетом ничего подозрительного – ни тени, ни шороха… ниче$ гошеньки! Последнее, что врезалось в па$ мять, – резкий толчок в бок, глухой удар, и… кромешная тьма. «Это ж надо оказаться таким олухом, – с го$ речью подумал Егор. – А еще «витязем» назвал$ ся, другими взялся командовать! Влип на ров$ ном месте, как кур в ощип!.. Ладно, что есть – то есть. Соберись лучше с мыслями, после драки кулаками не машут. Давай по порядку. Первое – молитва. «Отче наш, Иже еси на небесех…». Есть! Второе – верёвки на ногах и руках. Тре$ тье – осмотреться» Избавиться от пут оказалось не так уж слож$ но. Хотя руки были связаны за спиной, он без

Переправа особого труда, как учили инструкторы на заня$ тиях по спецподготовке, подтянул ноги к подбо$ родку и рывком продернул их сквозь кольцо рук. Есть! Нашёл торчащий из стены острый гвоздь, и с его помощью растянул тугие узлы бельевой верёвки. Тем же способом освободил ноги. Первая часть задачи выполнена! Сквозь щель в стене осторожно посмотрел наружу. Взору его предстал лагерь наёмников, только теперь он наблюдал его не в бинокль, а изнутри. Вокруг освещённой бликами вечер$ него солнца лесной полянки уступом располо$ жились пять брезентовых палаток армейского образца. Одна, ближняя к Егору, размером больше остальных – по$видимому, штабная. В центре поляны – тлеющий костёр с кучей хвороста. У костра сидят двое – один спиной, другой вполоборота к Егору: первый – в бре$ зентовом плаще с опущенным капюшоном, из$ за которого выглядывает мощный затылок с ко$ роткой стрижкой, слегка прихваченной седи$ ной; второй – в черном ватнике и лыжной вяза$ ной шапочке, невысокий, худощавый, с блед$ ным, невыразительным, анемичным лицом. Разговаривают тихо, но и то немногое, что до$ стигло ушей Егора, заставило его целиком об$ ратиться в слух. – Слышь, Философ, что$то Грома с ребята$ ми давно нет. – Тебе$то что за забота, Шило? Твое дело за костром смотреть да пацана в дровнике сте$ речь. – Произнеся эти слова, человек в брезен$ товом плаще обернулся, и Егор разглядел его лицо – загорелое, скуластое, с аккуратно под$ стриженной окладистой бородкой и широко расставленными серыми глазами. Эти глаза, казалось, глядели прямо на Егора, и он даже вздрогнул и невольно отпрянул от щели в стене – так напугал его этот немигающий, жё$ сткий взгляд. – А чего его стеречь$то, полудохлого? Не ско$ ро ещё очухается. Главное, чтобы дома его не хватились. Когда Рыжий его в лесу прикладом огрел, я поначалу решил: всё, кранты пареньку... А он, даром что деревенский, живучим оказался! Да и какая теперь разница? Гром вернётся, до$ просит со всей строгостью, а там всё одно – в расход. Не с собой же его назад тащить? Задавшись этим риторическим вопросом, худощавый по кличке Шило смачно сплюнул, зевнул, с хрустом потянулся, лёг на землю и за$ тянул ворчливую тираду про постылую жизнь в лесу, строгие порядки, заведённые Громом, су$ хой закон на спиртное и баб, чайника$профес$ сора, пропадающего день и ночь под землёй, неисправную рацию, наряды вне очереди, опо$ стылевшие консервы, зануду Андерсена, помы$ кающего ими всеми, как рабами, и прочая и прочая. Юноша едва дышал. Столько драгоцен$ ной информации! Он даже начал шёпотом по$

вторять некоторые факты из монолога Шила, закрепляя в памяти не только упоминаемые им имена и клички, но и самые, казалось бы, незна$ чительные детали, касающиеся быта наёмни$ ков: всё могло в дальнейшем пригодиться, всё могло пролить свет на их пребывание в лесу. – Закрой пасть, Шило, ишь, развякался, сяв$ ка! – Бородач тревожно оглянулся по сторонам и подбросил хворосту в костер. – Терпеть не могу

вас, блатных: то набычитесь, как звери – слова от вас не дождёшься, а то трещите, как бабы. Те$ бя что, не предупредили держать рот на замке? И у деревьев могут быть уши. Вот покончим с делами, вернёмся в отряд – будут тебе и бабы, и бабки, и кофе, и водка, хоть залейся. А не затк$ нешься, гляди, укоротит Гром язык твой беско$ стный. Иди вон лучше проверь, как там паренёк себя чувствует. Да пошевеливайся – дважды по$ вторять не стану! Явно напуганный перспективой объяснений с Громом по поводу «языка без костей», Шило нехотя поднялся с земли и вразвалку направил$ ся в сторону Егора. Времени было в обрез. Кое$как обмотав ве$ ревками руки и ноги, Егор улегся на пол сарай$ чика, стараясь точно воспроизвести позу, в ко$ торой очнулся. За дверью послышались шаги. Щелкнул на$ весной замок, скрипнула щеколда, и прямо пе$ ред носом Егора остановились пыльные кирзо$ вые сапоги Шила. Сапоги постояли, потопта$ лись на месте, затем один из них лениво пнул юношу в плечо. Егор благоразумно стерпел – не

Переправа

пикнул и не шелохнулся. В сарае стало темно, и уловку с путами бандит, похоже, не разглядел. Увидел только то, что захотел увидеть. Пленник на месте, без сознания – чего ещё? Минута – другая, и сапоги, развернувшись, пропали из поля зрения Егора. Дверь снова скрипнула, а вот замок…. Щелчка запираемого замка на этот раз почему$то не последовало. Судя по всему, бандиту было лень возиться с тяжелым амбар$ ным засовом, и он решил просто подпереть

– А ну$ка, брэк, вояки, все по углам! – как вы$ стрел, прозвучал резкий голос из темноты, и на поляну выступил Гром собственной персоной в сопровождении трех до зубов вооруженных на$ ёмников. (Егор узнал его по характерной причё$ ске ежиком и будто высеченному из камня ква$ дратному лицу «идеального солдата» из амери$ канского боевика). – Что за шум, а драки нет? Докладывай, Пе$ трович. Только кратко.

дверь снаружи. А почему нет? Пленник$то и так никуда не денется! – Ну что там? – громко спросил бородач.– Не боись, Философ, на месте он, твой сопляк. Лежит, где уложили, отдыхает и не шевелится. – Ладно. «Багаж» собрал, как тебе Гром велел? – Это ты о контейнерах, что ли? Ну, собрал, дальше что? Слушай, дядя, а что там – в этих «банках»? Чего вы все так трясетесь над ними? Часом, не золотишко ли – уж больно тяжелы! На этот раз бородатый разозлился по$на$ стоящему. Он встал во весь рост и угрожающе двинулся на чересчур любопытного уголовника. Как ни странно, тот – при всей невыгодной для себя разнице в росте и весовой категории – ни$ чуть не испугался, а лишь по$волчьи ощерился, вжал шею в плечи и, слегка сгорбившись, боч$ ком двинулся навстречу противнику. В руке его, успел заметить Егор, блеснуло лезвие невесть откуда взявшегося ножа….

– Да ерунда, Гром, повздорили мы тут ма$ ленько с Шилом. По житейским, так сказать, вопросам. «Странно, – подумалось Егору, – с какой бы стати Философу, ещё секунду назад готовому, кажется, убить Шила, теперь замалчивать ис$ тинную причину их ссоры? Не иначе, как и сам он боится попасть под горячую руку Грома, ес$ ли тот прознает о болтовне Шила. Получается, вся соль в этих самых контейнерах. Хорошо бы разведать, что в них!» Но сначала надо было как$то выбраться из сарая. С Громом шутки плохи, да и сомнений относительно своей дальнейшей судьбы после откровений Шила у Егора не осталось. Стараясь действовать бесшумно, он про$ полз к выходу из сарая и толкнул грубо сколо$ ченную дверь. Закрыта. Осмотрелся. Одна из нижних досок двери показалась ему гнилой, и он, снизу подцепив ее пальцами, что было сил, потянул на себя. Раздался громкий хруст, доска

Переправа поддалась и неожиданно переломилась на$ двое. В двери образовалась продолговатая ды$ ра. Егор замер от ужаса. Бросившись к своему наблюдательному пункту, он прильнул к стене: на полянке, слава Богу, никого не было. Ни од$ ного человека. Все разбрелись кто куда, и толь$ ко из штабной палатки доносились невнятные звуки, похожие то ли на разговор нескольких людей, то ли на сеанс радиосвязи. «Господи, Иисусе Христе, спаси и помилуй мя!». Егор вернулся назад, и обломком доски сквозь образовавшийся просвет попытался столкнуть тяжёлую суковатую ветку, которой Шило снаружи придавил входную дверь. Раз, другой… не выходит! Доска всё время соскаль$ зывала – не хватало длины рук. Егор стиснул зу$ бы, сколько мог вытянул руку и не глядя толкнул. Ветка соскочила с двери, путь был свободен… Что дальше? Снова, как и два дня назад на карьере, он стоял перед нелегким выбором. Бежать, бежать, куда глаза глядят! – призывал напуганный до смерти разум. Любой другой на его месте именно так бы и поступил. Что он может – один против десятка вооруженных головорезов? Но он же «витязь», разведчик, воин! Оплош$ ности и ошибки – с кем их не бывает? Его зада$ ча – максимально изучить обстановку, запом$ нить в лицо всех бандитов, включая и загадоч$ ных «профессора» с «Андерсеном». А главное, по возможности отыскать место хранения пре$ словутых контейнеров с неизвестным, но таким ценным для пришельцев содержимым (ясно, что именно за ними они сюда и явились!). Толь$ ко после этого он сможет, не краснея, смотреть в лицо своим товарищам… Семь вздохов и семь выдохов. Решение принято. По$пластунски выскользнув из своего укрытия, Егор нырнул в густой подлесок. Короткими охотничьими перебежками, на нос$ ках, чтобы ветки не хрустели, чутко прислуши$ ваясь, он первым делом направился к штабной палатке. «Хорошо, что у них нет собак!» – думал он на ходу. Стало совсем темно – это играло ему на руку. В палатке горел свет, отражаясь расплывчатым пятном на брезентовом пологе. Беседовали трое. Грома он узнал сразу по рез$ кому и грубому голосу. Голоса двух других его собеседников Егор раньше никогда не слышал…. На исходном рубеже В то врем, как Егор выполнял свою боевую задачу в лагере наёмников, в двух километрах к югу от полигона, на опушке берёзовой рощи близилась к завершению подготовительная фа$ за операции «Захват». Склонившись над картой района, Антон давал последние указания ко$ мандирам спецназа Армии обороны и добро$ вольцев из Казачьего Дюка.

– Начало операции в семь утра. Внешнее кольцо окружения обеспечивают добровольцы. Особое внимание следует уделить возможным путям отхода противника – дорогам и лесным тропам. Уходить они могут группами или по$ одиночке. Вот здесь, здесь и здесь, – Антон ка$ рандашом показал отмеченные крестиком мес$ та на карте, – находятся стационарные воору$ женные посты, каждый в составе двух$трёх че$ ловек с автоматическим оружием и собаками.

К ним добавим не менее двадцати мобильных групп, их цель – свободное патрулирование и прочёсывание местности; лучше всего, чтобы люди в этих группах походили на беженцев или местных крестьян. Задача: всех чужих без раз$ бора задерживать и препровождать в Казачий Дюк до выяснения обстоятельств. Всё ясно – Документы проверять на месте? – уточнил Мальцев. (По случаю «войсковой операции» бравый старшина нарядился в новенькую, с иголочки военную форму и разместил на груди весь свой «боевой иконостас» – ордена и ор$ денские планки) – Не просто проверять, но – с извинениями, конечно, – временно изымать. Дальше, как я уже сказал, переправлять задержанных в сель$ ский штаб Армии обороны. Повторяю для всех ещё раз: с сегодняшнего дня и вплоть до снятия «карантина» из района полигона без нашего ве$ дома не должна выскользнуть ни одна живая душа. Ни одна! Прозеваем хотя бы одного нуж$

Переправа

ного нам человека – сорвем всю операцию! Внешнее кольцо окружения, в этом смысле имеет исключительное значение. Бандитов на полигоне не так уж много – по нашим сведени$ ям, десять$двенадцать человек. Постараемся накрыть всех сразу, одним махом. Но, как гово$ рится, и на старуху бывает проруха. От проко$ лов в нашей работе никто, к сожалению, не за$ страхован. Вот эти$то возможные проколы и надо залатать с помощью внешнего кольца. Теперь к группе захвата…. Коля, – Антон по$ вернулся к сухощавому загорелому офицеру с капитанскими знаками отличия, сидевшему тут же, за общим столом, – задача перед твоими орлами стоит такая: к шести сорока скрытно выйти на исходный рубеж, без звука снять охра$ ну, и с ходу атаковать лагерь. Осложняющих момента два. Во$первых, мы должны действовать предельно аккуратно.

вслепую. Вооружение, система охраны… ут$ ренний туман опять же. Знаю, всё знаю, Петрович, а что прикажешь делать? Насчет информации – тут я с тобой со$ гласен, но не вполне. Знаем мы, в общем$то, не так уж и мало. «Витязи» изрядно потрудились – план лагеря на столе перед вами, почти все бандиты сфотографированы. Согласно данным внешнего наблюдения, среди наших «подшеф$ ных» профессиональных военных – от силы шесть$семь человек. Для твоих ребят это се$ мечки – руками задавят. Остальные – уголовни$ ки и гражданские. Тут всё решит фактор вне$ запности. Ну и, разумеется, надо постараться максимально тихо убрать посты внешней охра$ ны. Мы с Крисом и связистами остаемся здесь… (Антон увидел недоуменный и протес$ тующий взгляд американца, но только досад$ ливо отмахнулся). Повторяю, штабная группа

Среди наших «подопечных» есть несколько гражданских лиц, представляющих, так ска$ зать, повышенный интерес для Центра – их над$ лежит взять живьём. Любой ценой, но живьём. Во$вторых, твои бойцы должны учитывать – на полигоне хранится «товар», из$за которого, собственно говоря, завертелся весь сыр$бор. «Товар» может выглядеть по$разному, но скорее всего, это несколько ёмкостей, небольших ци$ линдров, канистр или что$то вроде этого. Очень тяжелых. Обращаться с ними надлежит нежней$ шим образом – как с любимой девушкой. Боже упаси помять или нарушить их герметичность! Внутри – самая что ни на есть ядовитая зараз – А что там? – оживился Устиныч. – Прости, но сказать пока не могу. Военная тайна. Придёт время – узнаете. – Информации о противнике маловато, Ан$ тон Ильич, – посетовал Коля, он же командир взвода спецназа Армии обороны Макеев Нико$ лай Петрович, – работать придётся, считай,

координирует ход операции отсюда. Толчею в лесу создавать ни к чему (это опять Крису). Руководители отрядов внешнего оцепления обо всех заслуживающих внимания фактах по рации докладывают Устинычу, командир штур$ мовой группы держит связь непосредственно со мной. «Вертушка» в резерве: от неё в лесу всё равно толку мало. Вопросы... – Антон Ильич, – вмешался в разговор ра$ дист – простите, что прерываю, но только что по$ лучена радиограмма: в Казачий Дюк с задания не вернулся один из командиров «витязей» Егор Че$ ботарёв. Дозорные в лесу сообщили, что очеред$ ной обход постов Егор провел вовремя и в обыч$ ном режиме. Тем не менее парень в селе до сих пор не объявился, и о нём ничего не известно уже более трёх часов. Не исключено, что он захвачен в плен и удерживается в лагере бандитов. – Вот вам, господа, и третий осложняющий момент. Егор – это тот самый паренек, что пер$ вым обнаружил наемников на полигоне. Я его

Переправа ещё тогда приметил. Толковый. Вот ведь неза$ дача! Крис, пляши! Ты все$таки отправляешься в лес с передовой группой. Позаботься о пар$ не – лишь бы он был ещё жив. Фотографию по$ лучишь у Устиныча. Эх, мне бы с вами махнуть, да вот только рука проклятая – никак заживать не хочет! Всё! Баста! Если других вопросов нет, за работу… В сопровождении повеселевшего Криса и вечно задумчивого Макеева Антон вышел из штабной палатки. Вечерело. Солнце не спеша заходило за кромку голубого леса, в распадках и овражках начал собираться августовский ту$ ман. Лес затихал, готовясь ко сну. Ночная све$ жесть насыщалась пряными запахами опавшей листвы, грибов, ягод и чего$то еще неопреде$ лимого, что всегда по осени рождает непереда$ ваемое очарование русского леса. Прошлись по палаточному городку. Вот бой$ цы Макеева готовят к бою оружие. Из медпункта доносится звон склянок и шум передвигаемых ящиков с оборудованием для мобильной опера$ ционной. От полевой кухни во все стороны раз$ носятся дразнящие ароматы ужина – гречневой каши с тушёнкой. Вертолётчики, как обычно, колдуют над своей «техникой». В походном хра$ ме – палатке с переносным алтарем – отец До$ сифей исповедует молодых солдат. Дивизионный священник, конечно, уже в курсе предстоящей операции. Он и готовится к ней соответствующим образом – читает моле$ бен о даровании победы над врагом. Служба накануне боя – особая, ни с какой другой не сравнимая. Кто из нас не страдал от неспособ$ ности молиться, не испытывал сухости и охлаж$ дения, проистекающих, как правило, от рассея$ ния мыслей и слабости веры? Известная устой$ чивость, повторяемость бытия внушает нам ложную уверенность в будущем. И мы начинаем то моделировать страхи, бездумно возлагая на себя бремена грядущих бедствий, то самона$ деянно планировать завтрашний день, месяц, год, забывая о том простом и каждому разум$ ному человеку известном факте, что на самом деле никто не знает, что произойдёт хотя бы че$ рез секунду. Реальная угроза жизни, как губкой, стирает суетные мысли и развеивает ментальные иллю$ зии. В непосредственной близости от черты, разделяющей жизнь и смерть, человек неволь$ но сосредотачивается и как бы отцентровывает$ ся: все мысли, чувства и воля его сходятся в од$ ну точку истины, в одну реальность, не покидаю$ щую его никогда и ни при каких обстоятельст$ вах, – в душу. Душа же человеческая по природе христианка. В решающие мгновенья жизни да$ же самое упрямое неверие в бытие Божие рас$ сыпается в прах. И тогда под бомбами, на дне окопа, глядя смерти в лицо, солдат вдруг от все$ го сердца восклицает: «Господи, спаси меня!».

Совместная молитва перед боем не гаран$ тировала и не могла гарантировать выживание. Пути Господни неисповедимы, и в конечном счете, важно не то, когда Всевышний Судия благоволит призвать ту или иную душу, а то, ка$ кой она, данная душа, предстанет Ему в этот «внезапный» для каждого смертного момент. Покаянием и молитвой верующий воин гото$ вится не к смерти, а к жизни, ибо всецело упо$ вает на обещание Спасителя: Я даю им жизнь вечную, не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей» (Ин. 10:28). В то же время общая молитва в православ$ ном воинстве это не только церковный ритуал. Ветераны Армии обороны отлично знали (и учили молодых), что молитвенное правило, как ничто иное, наполняет тело силой (Дух под$ крепляет нас в немощах наших (Рим, 8, 26), очищает сердце от страха и сомнений, изматы$ вающих душу бойца и нередко предопределя$ ющих его поражение еще до начала самого боя, сообщает ему неизъяснимое «знание пу$ ти» – мгновенных действий и решений, наилуч$ шим образом защищающих его в схватке с врагом. Бесстрашие православных воинов ни$ когда не имело ничего общего ни с самурай$ ским презрением к смерти – следствием еже$ дневных психопатических самовнушений, ни с наркотическим безрассудством варягов, ни со слепым упованием на райские кущи у мусуль$ манских фанатиков. Это бесстрашие для веру$ ющих во Христа имело и всегда будет иметь своим основанием неусыпную заботу о чистоте души и упование на человеколюбие и милосер$ дие Спасителя, пришедшего в мир не правед$ ных, но грешных ради. Антон шёл по городку и думал… Нет, не о за$ втрашнем бое! О странных поворотах своей судьбы, ведомой Промыслом, который во благо перевернул, перелопатил, переиначил всю его жизнь и, наконец, закинул его сюда, в эти окра$ инные и безлюдные места, чтобы в очередной раз испытать его свободу и его веру в Бога и людей. Как ни странно, от этих мыслей на душе стало покойно и радостно. Наверное, от ощу$ щения нужности и полезности своего бытия не себе одному, а множеству близких и далеких, знакомых и незнакомых, молодых и старых лю$ дей. Как здорово всё$таки, что он угоден Госпо$ ду, что Тот, кто есть «всё во всём» не допустил его вполне заслуженной погибели в сточной ка$ наве своих же грехов и заблуждений, а поднял, призвал и поставил на путь служения! – Let's have a pray, boss ,– потянул его за ру$ кав Крис, напоминая о молебне. День завер$ шался. Впереди – вечерняя служба, ужин и ко$ роткий сон перед схваткой. Что день грядущий им готовит?... Продолжение следует

Индекс благородства

БОГОМОЛЕЦ ЕКАТЕРИНИНСКОГО ВЕКА К портрету Суворова

елигиозность Суворова – особая и очень важная глава в его биографии. Не обра$ щаясь к духовной жизни полководца, нам никогда не понять этого человека. В стихотворении о «безумном осьмнадца$ том столетии» Радищев восклицал: «Там много$ тысячелетны растаяли льды заблужденья», на$ мекая на закат ортодоксальной религиозности перед лицом технического прогресса. Неконъ$ юнктурный сын своего века, Суворов никогда бы не согласился с идеей Радищева. Главной музыкой XVIII в. стали маршевые ар$ мейские трубы и мерный стук петровского то$ пора. В Россию хлынула идеология европей$ ского просвещения; работали в наших палести$ нах и оригинальные мыслители$прогрессисты, символизировавшие новое время. Но было бы упрощением считать этот век летаргическим сном православия. Во$первых, комфортного исторического контекста у православия, пожа$ луй, не было никогда. Во$вторых, иные публи$ цисты совершенно напрасно игнорируют пра$ вославную сущность русского просвещённого абсолютизма XVIII в. Да, была создана немыс$ лимая для Московии XVII в. светская культура, но выводить её из одних иноземных влияний нельзя. Великий Пётр, учившийся у Европы, сам стал и учителем Европы, оставаясь само$ бытной личностью. Политическая независи$ мость страны и её централизация усилились.

Преемственность с древнерусской право$ славной литературой и с русским фольклором была для М.В. Ломоносова, В.Н. Татищева, Д.И. Фонвизина, Г.Р. Державина не менее важным фактором, чем ориентация на Запад. Да и идея сильного государства, объединяющего земли и народы, была выношена нашей культурой со времён Киевской Руси и несторовой летописи. И духовный подвиг митрополита Филофея (Ле$ щинского) в истории укрепления Российской империи не менее важен и органичен, чем Пол$ тавская виктория или образование первых ака$ демий и университетов. А духовная поэзия (от$ нюдь не еретическая!) для В.К. Тредиаковского, М.В. Ломоносова и Г.Р. Державина была едва ли не вершиной творчества. Начало Саровской обители – это тоже история русского XVIII в. Впрочем, как и арест первоначальника Иоанна по ложному доносу некогда смещённого отцом Иоанном казначея Иосии весной 1734 г… В пус$ тыни был учинён обыск, и, когда солдаты обна$ ружили запрещённое сочинение Маркела Ро$ дышевского «Возражения на объявление о мо$ нашестве» (критика духовного регламента пет$ ровского времени), дело приняло политичес$ кий оборот. По приказу Тайной канцелярии в обители были произведены аресты «государст$ венных изменников». Несправедливые аресты священников во времена бироновщины стали столь частым явлением, что историки обосно$ ванно называют это явление «террором». Вели$ кий подвиг и безжалостная клевета во все вре$ мена соседствуют – по$своему это испытание прошёл и Суворов. Эпоху осмыслил Е. Поселянин: «Время и жизнь – мудрый, осторожный врач историчес$ ких заблуждений и ошибок – исправили всё, что непрочного, скороспелого было в реформах XVIII века». Действительно, времена гонений на опальных архиереев, годы доносов и ссылок сменились эпохой «тишины и спокойствия» ми$ трополита Платона (Лёвшина). Митрополит Московский и Калужский Платон был личнос$ тью замечательной. В истории Церкви, в годы раздоров всегда являются примирители, чьё высокое предназначение в искусстве успокое$ ния, умеренного и уместного компромисса. Пылкие сердца чаще замечают других героев – самоотверженных борцов, максималистов. Но неслучайно русские летописцы с древнейших

Индекс благородства лет так ценили примирителей – таких, каким был митрополит Платон… После раскола, по$ сле натиска материалистов, после усиления го$ сударственного абсолютизма Церковь нужда$ лась именно в таком первоиерархе. В дни рус$ ско$турецких войн, после суворовских побед, митрополит Платон совершал благодарствен$ ные молебствия в Успенском соборе, а Суворов получил благословение митрополита перед Итальянским походом 1799 г… Слава – великое испытание для христиани$ на; поэт и политик Державин, много думавший о Суворове, осознавал всё лукавство человече$ ского отношения к славе. Испытание славой и испытание властью неминуемо проходит и ве$ ликий полководец. Суворовская тема и тема сохранения нравственной непорочности в ус$ ловиях испытания медными трубами перепле$ тались в творчестве Державина уже в 1794 г. Суворов для Державина был не только побе$ дителем в сражениях. Не менее важна победа над собой, над собственными грехами, по Дер$ жавину, славнейшая из суворовских побед. В цветниках народной памяти Суворов ос$ тался героем, олицетворяющим не только сме$ лость и полководческий дар, но и высокий та$ лант смирения. Суворов$богомолец вошёл в фольклор так же уверенно, как Суворов$солдат. Михаил Иванович Пыляев – замечательный со$ биратель городских легенд, в своих сочинениях заставляющий нас почувствовать, между про$ чим, и самый мёд обывательских представле$ ний о замечательных людях, в книге «Старая Москва. Рассказы из былой жизни первопрес$ тольной столицы» уделил внимание и Алексан$ дру Васильевичу Суворову. М. И. Пыляев рас$ сказывал: «Румянцев любил часто беседовать о своём друге Суворове, который всегда являлся к нему в полном мундире и забывал при нём шутки свои. Суворов, по преданию, тоже избе$ гал тех торжеств, которые были предложены победителям в Москве. Он также скромно про$ живал тогда близ церкви Вознесения, на пра$ вой руке, второй или третий дом, если идти от Кремля. Незадолго до 1812 г. дом Суворова был куплен каким$то медиком и позднее, после по$ жара, принадлежал купцу Вейеру. Вся родня князя Италийского похоронена при церкви Феодора Студийского. Эта церковь в нескольких шагах от суворовского родового до$ ма, она была прежде монастырём, устроенным в память Смоленской Богоматери. В этой церкви гениальный полководец приучал себя читать Апостола и при всяком выезде из Москвы никог$ да не оставлял своих родителей без особых по$ миновений. Он тут, и в церкви Вознесения, слу$ живал то молебны, то панихиды. Московские старожилы, жившие в пятидесятых годах, ещё помнили, как Александр Васильевич сам, сделав три земные поклона перед каждою местною ико$

ною, ставил свечку, как он служивал молебны, стоя на коленях, и как он благоговейно подходил под благословение священника». Этот отрывок – по замыслу Пыляева, самый исчерпывающий рассказ о москвиче Александ$ ре Суворове. Таким остался Суворов в москов$ ском краеведении, таким же запомнили его и обитатели других мест, где Суворову приходи$ лось проживать. И в России, и в Чехии, и в Авст$ рии, и в Италии есть храмы, о которых благого$ вейно говорят: «Здесь молился Суворов». С Су$ воровым$богомольцем связано немало «мест$ ных» преданий Ундола и Кончанского, Астраха$ ни и Кобрина. Везде Суворов оставлял память о себе как о богомольце, постнике, щедром в по$ жертвованиях прихожанине. И это при том, что в своей светской жизни Суворов имел заслу$ женную репутацию скуповатого человека, впрочем, эта черта объяснялась не столько унаследованной от отца страстью к накопи$ тельству (был грех), сколько аскетизмом, при$ вычкой и любовью к суровой походной жизни. В то же время Суворов помогал поэту Кострову, анонимно жертвовал крупные суммы денег на богоугодные заведения и, по свидетельству Фукса, ежегодно «от неизвестного» присылал в Санкт$Петербургскую тюрьму по десять тысяч рублей на искупление содержащихся за долги. И в России, и в заграничных походах Суворов был щедр на милостыню, однако, по легенде, здоровому нищему предпочитал подарить то$ пор: «Руби дрова, не умрёшь с голоду». На церковных службах Суворов непременно появлялся вместе со своим штабом: полково$ дец приобщал к церковной жизни равнодуш$ ных, видя в этом свой долг. При встрече с ду$ ховным лицом прежде всего принимал от него благословение. Уверенный в помощи Божией, Суворов не знал страха; шёл на смерть, но не допускал и игроцкого риска. Бретёрство было не по душе Суворову, он не любил показной храбрости. Что же касается эксцентрических чудачеств Суворова, здесь, кроме прочего, прослеживается и духовная связь с культурой русского юродства. Жизнь Суворова связана с северными гу$ берниями империи, с тем суровым краем, где когда$то зародилась русская государствен$ ность. Суздальский пехотный полк, с которым Суворов в 1760$е гг. съел пуд соли и узнал почём фунт лиха, дислоцировался в Новой Ла$ доге. Вместе с офицерами и солдатами Суво$ ров лично построил деревянную церковь во имя святых апостолов Петра и Павла. По многочис$ ленным свидетельствам ладожцев, Суворов са$ молично, прилежно и мастеровито вырезал де$ ревянный крест для храма. Выступив с полком из Новой Ладоги, Суворов не забыл написать протоиерею Антонию: «В оставшейся в Ладоге полку Суздальского полковой церкви Петра и

Индекс благородства Павла, прошу Вашего благословения, доколе полк назад не возвратится в Ладогу, чтобы про$ изводима была ежедневная служба, за что полк Вашему благословению или кто ту службу от$ правлять будет от усердия посылает в год по двадцати Рублев, которые изволите получать от оставшегося в Ладоге при двуротной команде, члена квартирмейстера Ефимова или кто тут будет при команде членом. Вашего благосло$ вения покорный слуга Александр Суворов». В Новой Ладоге Суворов помогал местному Ни$ коло$Медведскому монастырю, устраивал судьбы военных инвалидов… Деревянная Пет$ ропавловская церковь, которую все называли суворовской, в XIX в. обветшала. Её разобрали, а затем возобновили, перестроив в камне. Каменный храм был освящён в честь святого великомученика Георгия. Ныне Георгиевская «суворовская» церковь стоит в руинах, и план реставрации, составленный архитектором М. Колядой, не реализуется… Знатокам Суворова всегда было ясно, что суворовский феномен не объяснить одним лишь языком рационализма, материализма. Это понимали и в годы, когда атеистическая пропаганда была всевластна (в особенности – в детской литературе). Тем не менее детский писатель Сергей Петрович Алексеев написал книгу «Рассказы о Суворове и русских солда$ тах», которая не раз переиздавалась и стала, без преувеличений, излюбленным чтением со$ ветских мальчишек. Очень тонко писатель вво$ дит в суворовский контекст тему чуда. Разуме$ ется, он избегает церковной лексики – кроме легендарного суворовского «помилуй Бог» и аналогичных солдатских восклицаний. Но по$ двиги, которые Алексеев описывает, суть по$ двиги веры. В череде суворовских анекдотов, записан$ ных Фуксом – подчас записанных недобросове$ стно, «с тенденцией», – есть один, в подлинно$ сти которого нам не хотелось бы сомневаться. Это суворовское самоопределение, определе$ ние нравственной позиции полководца. Мы уже привели полный текст этого монолога, теперь повторим его заключительную фразу: «Если бы я был Цезарь, то старался бы иметь всю благо$ родную гордость души его, но всегда чуждался бы его пороков». Последняя оговорка очень важна для Суворова, важна для понимания сути нашего национального героя. Суворову было мало таланта без совести, доблести без пра$ ведности. Широко распространённая (и не только в последнее время) теория, провозгла$ шающая мораль гениев выше общечеловечес$ кой морали и дающая гению право на безнрав$ ственность, входит в противоречие с понятия$ ми Суворова. Скажу больше: эта идея (с её лю$ бимым тезисом – «Недостаток эгоизма – недо$ статок дарования») никогда не была и не будет

сердечно принята нашим обществом, общест$ вом, взыскующим иных гениев… Отвлечёмся (как ни отвлекайся, от Суворова не уйдёшь). Вот Пушкин описывает, как в пугачёвщину Дер$ жавин из одного пиитического любопытства приказал повесить людей. Ясно, что Пушкин здесь разочарован Державиным и передаёт своё разочарование нам, читателям. Пушкину такое пиитическое любопытство претит, оно не оправдано талантом. И сейчас не так важно, что – слава Богу – нынче доказана несправед$ ливость этого слуха о Державине. Важно, какие критерии поставил талантливому человеку Пушкин, написавший, между прочим, и «Моцар$ та и Сальери», гениальную драму о зависти и человеческом таланте. В «Моцарте…» Пушкин выставляет целый ряд проблем аморальности гениев: Микеланджело, Бомарше. Вывод – не$ совместимость гения и злодейства. И Суворов, старый генералиссимус, в по$ следние месяцы жизни составляющий Канон Господу, ставит сражение зла и добра куда вы$ ше всех своих побед, выше всех своих бесчис$ ленных сражений. И всё потому же пушкинские работы В. Непомнящего так тронули нас, давно ждущих внятного разговора о нравственном на$ чале в литературе, в истории наших гениев. Шла молва, что в Семилетнюю войну Суво$ ров приютил потерявшегося в военной нераз$ берихе ребёнка. Мы любим Суворова именно таким – русский подполковник заботился о мальчике в продолжение всей кампании, а зи$ мой отписал его матери: «Любимейшая ма$ менька, ваш маленький сынок у меня в безопас$ ности. Если вы захотите оставить его у меня, то он ни в чём не будет иметь недостатка. Я буду заботиться об нём, и он будет как мой собст$ венный сын. Если же вы захотите взять его об$ ратно, то можете получить его здесь или напи$ сать ко мне, куда его выслать. Я совершенно не виноват, что лихие казаки взяли его с собою». Маменька, конечно, затребовала сына домой. В 1784 г. Суворов пишет Потёмкину из Ундо$ ла: «Служу я, Милостивый Государь! больше 40 лет и почти 60$летний, одно моё желание, чтоб кончить Высочайшую Службу с оружием в руках. Долговременное моё бытие в нижних чи$ нах приобрело мне грубость в поступках при чи$ стейшем сердце и удалило от познания свет$ ских наружностей; препроводя мою жизнь в по$ ле, поздно мне к ним привыкать. Наука просветила меня в добродетели; я лгу как Эпаминонд, бегаю как Цесарь, постоянен как Тюренн и праводушен как Аристид. Не разу$ мея изгибов лести и ласкательств к моим свер$ стникам, часто неугоден. Не изменил я моего слова ни одному из неприятелей, был щастлив потому, что повелевал щастьем». Аллегории Суворова свидетельствуют о серьёзных размы$ шлениях о собственном нраве, о работе над со$

Индекс благородства бой. Отметим, что выражение «лгать, как Эпа$ минонд» иронично: этот фиванский герой, как и Суворов, славился прямодушием. Ещё один образец суворовского отношения к нравственному облику полководца – знамени$ тое наставление Карачаю, письмо крестнику Александру, сыну Андрея Карачая – австрийско$ го военачальника, венгра, любимца Суворова. Письмо было написано по$французски, привожу русский перевод: «Любезный мой кре$ стник Александр! Как военный человек вникай прилежно в сочинения Вобана, Кугорна, Кюра$ са, Гюбнера. Будь знающ несколько в богосло$ вии, физике и нравственной философии. Читай прилежно Евгения, Тюренна, записки Цезаря, Фридриха, первые тома истории Роллена и «Мечтания» Графа Сакса. Языки полезны для словесности. Учись понемногу танцам, верхо$ вой езде и фехтованию. Достоинства военные суть: отвага для сол$ дата, храбрость для офицера, мужество для ге$ нерала, но оные должны быть руководимы по$ рядком и дисциплиной, управляемы неусыпно$ стью и прозорливостью. Будь чистосердечен с друзьями, умерен в своих нуждах и бескорыстен в поведении. Являй искреннюю ревность к службе своему Го$ сударю, люби истинную славу, отличай любоче$ стие от надменности и гордости, приучайся сызмальства прощать погрешности других и никогда не прощай их самому себе. Обучай тщательно своих подчинённых и во всём подавай им пример. Упражняй непрестан$ но глаз свой – только так станешь великим пол$ ководцем. Умей пользоваться положением ме$ ста. Будь терпелив в трудах военных, не унывай от неудач. Умей предупреждать случайные об$ стоятельства быстротой. Различай предметы истинные, сомнительные и ложные. Остерегай$ ся безвременной запальчивости. Храни в памя$ ти имена великих мужей и подражай им с благо$ разумием в своих военных действиях. Непри$ ятеля не презирай, каков бы он ни был. Старай$ ся знать его оружие и способ, как оным дейст$ вует и сражается; знай, в чём он силён и в чём слаб. Приучай себя к деятельности неутоми$ мой, повелевай счастьем: один миг иногда до$ ставляет победу. Счастье покоряй себе быстро$ тою Цезаря, коий и среди бела дня умел своих неприятелей уловлять и окружать и нападал на них когда и где хотел. Не упускай пресекать не$ приятелям жизненные припасы, а своему вой$ ску учись всегда доставлять пропитания вдо$ воль. Да возвысит тебя Господь до геройских подвигов знаменитого Карачая!». Это по$суво$ ровски ёмкое руководство – как стать полко$ водцем, воинским начальником, лидером. Сам Суворов никогда не изменял этим прин$ ципам; смешав тактические законы с законами нравственности, он получил собственный ко$

декс поведения. Заметим, что нравственная чистоплотность прочитывается во всех пара$ графах поучения Карачаю. И, скажем, за слова$ ми «являй искреннюю ревность к службе свое$ му Государю» стоит суворовское умение сми$ риться, проявленное в отказе от мятежных идей настроенных против Павла офицеров. Это са$ мое искреннее, самое полное поучение Суво$ рова. В поучении солдатам Суворов старался опроститься, адаптировать свои принципы для простонародья, которое полководец всегда уважал, отличая любочестие от надменности… Но и в поучении солдатам нравственный во$ прос присутствует непременно! В «Разговоре с солдатами их языком» Суворов пишет: «Обыва$ теля не обижай, он нас поит и кормит; солдат не разбойник». В «Трёх воинских искусствах» вы$ водит обобщение: «Солдату надлежит быть здорову, храбру, твёрду, решиму, правдиву, благочестиву. Молись Богу! от Него победа. Чу$ до богатыри! Бог нас водит, Он нам генерал». Нравственный аспект был важнейшим звеном воспитательной системы Суворова. Причину побед Суворов видел в моральном превосход$ стве над «безбожными, ветреными, сумасброд$ ными французишками» (определение из «Раз$ говора с солдатами…»). Суворов видел кровь, изведывал коварство врагов и мнимых друзей, но, как ребёнок, он до конца своих дней сторонился людской жесто$ кости. Узнав, что один из его крепостных после смерти собственной малолетней дочери ска$ зал: «Вот и хорошо, что Бог её прибрал, она мне руки связывала», Суворов отдаёт приказ: «Кре$ стьянина, при собрании мира, отправить к свя$ щеннику и оставить на три дня в церкви, чтобы священник наложил на него епитимию. Стар$ шину за несмотрение поставить в церкви на сутки, чтобы он молился на коленях и впредь крепко смотрел за нерадивыми о детях отца$ ми». Строго? А как быть с современными роди$ телями, которые выбрасывают грудных детей в мусоропровод? А миллионы беспризорных де$ тей в мирное время? Кто спросил с их неради$ вых отцов и матерей? Может быть, следует бо$ роться с этой социальной напастью суворов$ скими методами?.. Любопытные свидетельства о религиознос$ ти Суворова сохранились в передававшихся из уст в уста рассказах о полководце – анекдотах и притчах. Во многих сюжетах подчёркивается нравственная чистота Суворова – чего стоит один его комментарий к соответствующим крымским маневрам Шагин$Гирея: «Я, кроме брачного, ничего не разумею». Недруги Суво$ рова распространяли и следующий оскорби$ тельный слух: будто наш постник, как евнух, по$ сылал Потёмкину крымских девушек и мальчи$ ков для сомнительных развлечений. Этот слух не без удовольствия публикует Казимир Вали$

Индекс благородства шевский, с польской придирчивостью относив$ шийся к гробовщику варшавской государствен$ ности А.В. Суворову. Валишевский пишет, что Суворов был усердным «… подчинённым, ста$ равшимся сохранить благосклонность фавори$ та разными услугами, доходившими до того, что он послал ему, по его просьбе, трёх крым$ ских девушек и одного мальчика!..». Заметим, что по переписке и воспоминаниям современ$ ников мы знаем Суворова как человека, нетер$ пимого и к куда более невинным плотским ша$ лостям. Трудно представить себе Суворова со$ участником разврата. Того же Потёмкина Суво$ ров резко осуждал в письмах за элементарный успех у дам, что же до наложниц, то, по суво$ ровским канонам, это бесстыдство недостойно чести воина. В начале ХХ века в публицистике прояви$ лась фиктивная тема – «Суворов$масон». Ста$ рую песню с готовностью подхватили совре$ менные журналисты. Во все времена масонам, разумеется, выгодно приписывать к своим ря$ дам великих людей России: трудно и вообра$ зить лучшую пропаганду масонства. Нужно сказать, что в XVIII веке и в начале века XIX ма$ сонские ложи и впрямь объединяли целое со$ звездие выдающихся русских политических деятелей, военных, писателей, учёных. Дело в том, что русское масонство в те времена не считалось ко многому обязывающей организа$ цией. Масонство было в моде, являясь своеоб$ разным клубом молодых, прогрессивно наст$ роенных дворян. Одних привлекала экзотичес$ кая атмосфера собраний, дух братской друж$ бы, сопровождаемой весёлыми и вдохновен$ ными пирушками. Другие видели в тайном об$ ществе возможности для пропаганды рациона$ листического взгляда на мироздание и разви$ тия просвещения, науки. Третьи принимали мистику масонства, алхимию тайного знания, возвышающего над людьми группу посвящён$ ных. Н.И. Новиков, А.Н. Радищев, М.М. Херас$ ков, Д.С. Бортнянский, В.И. Баженов, М.И. Го$ ленищев$Кутузов, М.М. Сперанский были в той или иной степени связаны с масонством. В то же время прекрасная песня Д.С. Борт$ нянского на стихи М.М. Хераскова «Коль славен наш Господь в Сионе» давным$давно стала на$ циональным духовным гимном России. Когда по просьбе Екатерины Великой, которая с некото$ рых пор не жаловала масонов, митрополит Пла$ тон дал свою оценку книгам, изданным в типо$ графии Новикова, вредными были признаны лишь шесть книг европейских энциклопедистов. А самого масона Новикова митрополит признал человеком благочестивым. Приверженцы кон$ спирологических теорий и митрополита Плато$ на записали в «покровители масонов»… А может быть, просто в XVIII в. масонство ещё не раскры$ ло своего антицерковного и антигосударствен$

ного потенциала? Можно вспомнить и о многих благотворительных проектах, за которые Рос$ сия благодарна масонам$филантропам. В годы Русско$турецких и Наполеоновских войн масо$ нам, несмотря на титул «граждан мира», не был чужд патриотизм. И видные масоны Иван Ко$ ванько, Василий Попугаев, М.И. Голенищев$Ку$ тузов посвящали Суворову хвалебные стихи… И вряд ли кто рискнёт назвать Д.С. Бортнянско$ го или В.И. Баженова не православными людь$ ми. Но с Суворовым ситуация сложнее. Алек$ сандр Васильевич органически не переносил даже вершков масонской экзотики. Он не отно$ сился к тем городским аристократическим кру$ гам, которые были питательной средой масон$ ства, не любил элитарного фрондёрства. Сол$ датский генерал, воспитанный в традициях кре$ стьянского православия и верный им до послед$ него вздоха, над масонами Суворов только на$ смехался. Откуда же пошла легенда о Суворо$ ве$масоне? В 1935 г. в Париже вышла книга Т.А. Бакуниной «Знаменитые русские масоны». Нужно сказать, что значительная часть русской эмиграции имела к масонству прямое отноше$ ние, и писательница Бакунина стремилась со$ здать привлекательный образ ордена свобод$ ных каменщиков: «Народный герой, человек не$ превзойдённой славы, генералиссимус Алек$ сандр Васильевич Суворов – вот кто должен от$ крыть собой ряд знаменитых русских деятелей$ масонов». Декларация убедительная, с фактами же дело у Бакуниной обстояло куда сложнее. Один$единственный замшелый слух о посеще$ нии кёнигсбергской ложи «К трём коронам» (Zu den Drei Kronen) неким «обер$лейтенантом Александром фон Суворовым», который пред$ ставился мастером петербургской ложи «Три звезды». Дело было 27 января 1761 г. – эта дата указана в архивах ложи. К сожалению, версия, запущенная Бакуниной, была несколько раз по$ вторена в современной российской печати, падкой на сенсации… Историк В.С. Лопатин в нескольких публика$ циях убедительно доказал несостоятельность бакунинского измышления. Да, Суворов в годы Семилетней войны бывал в Кёнигсберге, где навещал отца, назначенного генерал$губерна$ тором занятой русскими войсками Восточной Пруссии. Но был тогда Суворов вовсе не обер$ лейтенантом (в Русской армии этому прусско$ му чину соответствовал чин поручика), а под$ полковником! Очевидно, что речь здесь идёт о другом Суворове, а слух о посвящении сына ге$ нерал$губернатора был выгоден кёнигсберг$ ским масонам уже в 1761 г.! Что уж говорить о временах, когда Суворов сделался всенарод$ ным героем России и мировой знаменитостью! Так и живёт лживая легенда о масонстве Суво$ рова. Именно лживая – потому что бывают ле$ генды, в которых вымысел не противоречит ре$

Индекс благородства альному образу героя. Любопытно, что никаких иных сведений о петербургской ложе «Три звезды» у историков масонства нет: только реплика «обер$лейтенанта фон Суворова»… Нередко вымысел помогает раскрыть истинный характер личности – таких примеров немало в «суворовском» фольклоре. Но масонов Суво$ ров не жаловал, они его попросту раздражали снобизмом и кощунственным вольнодумством. Суворов не был противником прогресса, он ин$ тересовался наукой, ратовал за просвещение, но становился твёрдым охранителем, если чув$ ствовал угрозу Церкви и трону. Суворов был че$ ловеком прямодушным. Он любил аллегории, но никогда не отстаивал публично идей, с кото$ рыми был не согласен. Обратимся к воспоминаниям современни$ ков полководца, относящимся к 1799 г.: «Потом он начал говорить с князем Броглием об его брате, спрашивал о его летах, о доходах, им по$ лучаемых. Начал рассуждать об возрастах че$ ловека, разделять их на опасные и безопасные, когда они становятся почтенными, и очень ис$ кусно причислил его к сим последним. Далее рассказывал о том, как один из его адъютантов, который тут же находился, упал в пропасть и нимало не ушибся. «Знаете, – сказал он мне, – кто его вытащил оттуда? Чёрт, потому что он франкмасон!». Обед кончился. Суворов ел и пил более всякого из нас; он разговаривал ещё, но коротко и отрывисто. Напоследок мы встали из$за стола; он обратился к образу святого Ми$ хаила, который был в углу его комнаты, помо$ лился и, благословя нас, пошёл спать». Выра$ зительная картина! Мемуарист противопостав$ ляет сюжет о масоне и тихой суворовской мо$ литве. Колоритные воспоминания оставил и А.А. Столыпин, служивший при Суворове: «Од$ нажды у фельдмаршала за столом гостей было много. Подле меня сидел полковник П.А. Бор$ щев, который в продолжение обеда со мной разговаривал. Перед самым окончанием обеда фельдмаршал сказал мне: «Мальчишка! Бере$ гись: П.А. франкмасон, он всё знает, что дела$ ется. П.А.! Что теперь делает Китайский импе$ ратор?» Борщев отвечал: «Он уже отобедал, встал из$за стола и пошёл почивать». Граф, встав из$за стола, сказал: «И нам пора спать!» – и ушёл...» . В письмах Хвостову, в аллегорической мане$ ре, Суворов не скупился на резкие оценки воль$ ных каменщиков. Постараемся расшифровать одну из суворовских аллегорий: «Новиков цель$ но естли у Соловков. Калкуну Шувалову быть у скворцов, a opaтору Репнину у сов» (из письма Хвостову от 1 июня 1792 г.). Суворов масоном не был, другое дело – князь Н.В. Репнин, вечный соперник и недруг Суворова. В «Русском архи$ ве» ещё в 1878 г. была опубликована его клятва, данная при вступлении в орден розенкрейце$

ров: «Я, Николай Репнин, клянусь Всевышним Существом, что никогда не назову имени Орде$ на, которое мне будет сказано почтеннейшим братом Шредером, и никому не выдам, что он принял от меня прошение к предстоятелям сего Ордена о вступлении моём в оный, прежде чем я вступлю и получу особое позволение открыть$ ся братьям Ордена. Князь Николай Репнин. Ге$ нерал$аншеф Российской службы». Так что же имел в виду Суворов в птичьей загадке про сов, скворцов и калкунов? Фраза эта была откликом на процесс над масонами, на арест Новикова. Калкуном – индейским петухом – Суворов драз$ нил масона графа А.П. Шувалова, который к то$ му времени уже умер и, верно, слушал скворцов на том свете. Новикову Суворов сулил заключе$ ние на Соловках, а могущественному Репнину – ссылку куда$нибудь в далёкое имение, в лесные края, к совам. Для Репнина Суворов не жалел метких словечек: за гнусавый голос прозвал его «гугнивым Фаготом», а за подлое интриганство – асмодеем и мартинистом. Суворов сетовал, что с Репниным трудно бороться. За него – ма$ сонские связи: «гугнивого Фагота тяжело осте$ речься по мартинитству». Так бранился Суво$ ров. Так не бранятся члены тайного общества… В.С. Лопатин в 2003 г. высказал предположение, что Суворов мог и впрямь посетить кёнигсберг$ скую ложу, назвавшись представителем несу$ ществующей петербургской ложи, но – как раз$ ведчик, по заданию отца. Василий Иванович Су$ воров, губернаторствовавший тогда в Кёниг$ сберге, не без основания считал масонов свои$ ми противниками. Стоит вспомнить, что после смерти императрицы Елизаветы с усилением масонской партии в Петербурге В.И. Суворову пришлось расстаться с постом генерал$губер$ натора, а Россия ничего не приобрела после по$ бедной Семилетней войны. Многим памятно, как ахнул тогда великий Ломоносов: Слыхал ли кто из в свет рождённых, Чтоб торжествующий народ Предался в руки побеждённых? О стыд, о странной оборот! Что ж, если ставкой были интересы России, завоевания славной кампании, можно допус$ тить, что Суворов согласился бы с ролью раз$ ведчика, но никогда не стал бы истинным масо$ ном. Суворов с иронией относился к новомод$ ной философии, хотя и с любопытством листал, например, сочинения Эммануила Сведенборга. Стать апологетом какого$либо новомодного мистического учения православный богомолец Александр Суворов не мог. Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ Окончание следует

Индекс благородства

СЛАВА С ПАВЕЛЕЦКОЙ НАБЕРЕЖНОЙ

ы с Саввой Ямщиковым были близкими друзьями в начале нашей жизни, в шко$ ле, и через много– много лет, когда он стал известным всей стране искусствоведом$ реставратором и общественным деятелем. Всю жизнь я его знал как Славу. Когда во время нашей первой встречи в 2006 г. после долгой разлуки я спросил, как же мне теперь его звать, он ответил: «Для тебя я всю жизнь был Славой, пусть таковым и останусь». Поэтому в моих вос$ поминаниях пусть он будет не Саввой, не Вяче$ славом, а именно Славой, поскольку он вполне оправдал трудами своими это своё детское и юношеское имя, завоевав всероссийскую из$ вестность, уважение и СЛАВУ. В предисловии к моей книге «Введение в философию ненасильственного развития» он так описывает историю нашей дружбы: «Его звонок застал меня в дороге между Псковом и Михайловским. Пятьдесят лет меня никто не называл Славой. Это при поступлении в школу вместо означенного в метрике имени Савелий поспешили перекрестить меня в Вячеслава, ссылаясь на заскорузлую патриархальность ба$ бушки Екатерины Ивановны, так не по$советски обозвавшей меня при крещении. Знали бы ре$

тивые учителя, что и в ЗАГСе первоначальную волю бабушки, окрестившей меня Саввой в честь новгородского подвижника преподобно$ го Саввы Вишерского, проигнорировали, ду$ мая, что Савелий – это полное имя от Славы. Для Игоря Острецова – моего одноклассника и соседа по баракам Павелецкой набережной – я все эти долгие годы оставался Славой. Не скрою, что тот звонок несказанно обра$ довал меня и заставил на время забыть обо всех делах. Мы не виделись с Игорем с тех пор, как я поступил на искусствоведческое отделе$ ние истфака МГУ, а он – в легендарный физико$ технический институт в г. Долгопрудном. В де$ вятом классе целый год ходили мы вместе на лекции по математике и физике в университет$ ские аудитории на Моховой, которые читали блестящие учёные. Игорь очень удивился, ког$ да я сообщил ему о своём желании посвятить себя наукам гуманитарным, зная о моих спо$ собностях в точных науках. Но против судьбы не пойдёшь, ибо воля Бога всесильна и, как гово$ рится, обжалованию не подлежит. С головой окунувшись в университетскую жизнь, познакомившись с новыми друзьями, не сразу вспомнил я о павелецком своём «дружба$ не». А когда однажды спросил свою старшую коллегу Люду Улазову, подсказавшую мне до$ рогу в историки искусства, давно ли видела она нашего соседа Игорька Острецова, узнал о его засекреченности, связанной со стратегической важностью ядерной отрасли, в которой одно$ классник занял с юных лет одну из ответствен$ нейших ниш, принимая участие в разработке суперсовременных технологий. Встреча наша в Москве началась с того, что мы обнаружили полное сходство взглядов на современную действительность. Игорь, как и я, понимает чудовищную разрушающую роль ли$ берастов$демократов, опустивших Россию до самых низших точек её пассионарного состав$ ляющего. Именно таких, как он, созидателей, бескорыстных творцов, влюблённых в свою профессию, чубайсовско$гайдаровская свора постаралась как можно быстрее уничтожить. Если в моей рабочей сфере властвовали мел$ кие диверсантишки, руководимые швыдкими и церетелями, то в архиважных институтах и на$ учных центрах, возглавляемых Игорем и его коллегами, хозяйничали геростраты и жулики

Индекс благородства образца клебановых, кириенок и прочей про$ американской административной нечисти. Я узнал, что мой друг принимал самое ак$ тивное участие в ликвидации последствий чер$ нобыльской трагедии, получил сильную дозу облучения, приведшую к тяжёлому заболева$ нию. В то время как я с Божией помощью пре$ одолевал свой недуг, приковавший меня к по$ стели, врачи родной мне Сеченовской меди$

ны фундаментальные основы этой философии на нашей родной Павелецкой набережной, где мы научились любить Отечество и служить ему верой и правдой». До школы я не знал Славу, хотя мы жили до$ статочно близко друг от друга. Наша улица, 3$й Павелецкий проезд, уходила перпендикулярно от Павелецкой набережной к железнодо$рож$ ной станции «Москва$Товарная» Павелецкой

цинской академии боролись за жизнь Игоря. С их помощью и по воле Творца тяжелейшая бо$ лезнь отступила. Мой друг за последние годы сделал так много для решения острейшей про$ блемы человечества – обеспечения необходи$ мой энергией всех жителей планеты, а не толь$ ко кучки хозяев денежного мешка, что застави$ ло восхититься результатами его деятельности самых закоренелых наших «друзей» на Западе и вызвало мощнейшее сопротивление со сто$ роны доморощенных руководителей атомной отрасли, делающих всё, чтобы не дать осуще$ ствиться и начать действовать уникальным на$ работкам Игоря Острецова и его коллег. Но у талантливого учёного есть немало друзей, по$ нимающих всю значимость его открытий. Главный же помощник в многотрудном и значимом деле Игоря Острецова – Бог, в кото$ рого он бесконечно верит. Книга его «Введение в философию ненасильственного развития» не$ даром получила поддержку и письменное одоб$ рение Святейшего Патриарха Алексия II. Откро$ вения учёного заслуживают самого присталь$ ного внимания и изучения, ибо подсказывают людям самую короткую дорогу к совершенству и познанию Божественных заповедей. Заложе$

железной дороги и затем почти под девяносто градусов поворачивала в направлении Дани$ ловского монастыря, располагавшегося на другой стороне железной дороги. В начале 3$го Павелецкого проезда, буквально в сотне мет$ ров от Москвы$реки, находилась наша школа, а напротив неё пивная, хлебозавод и картонаж$ ная фабрика. Дом Славы, небольшое деревян$ ное одноэтажное строение, был рядом с желез$ нодорожной станцией, а наш, двухэтажный де$ ревянный барак, подальше, на другой стороне улицы, прямо за картонажной фабрикой. Оба наши дома были построены во время войны по чрезвычайно простым технологиям. Две стенки чёрных, грязных досок, пространство между ко$ торыми для сохранения тепла засыпалось шла$ ком, валявшимся везде вокруг, поскольку един$ ственной тягловой силой на железной дороге тогда были паровозы. Дом Ямщиковых был сов$ сем маленький. Жили они там, насколько я по$ мню, одни и поэтому теплом обеспечивали се$ бя сами всё тем же углём, которого тоже было сколько угодно. В нашем доме была коридор$ ная система и что$то около сорока комнат и, со$ ответственно, семей на двух этажах. Рядом с бараком была котельная. Удобства и у нас и у

Индекс благородства

Ямщиковых – во дворе. Очень неудобно, осо$ бенно зимой. Даже мы, дети, не знавшие в то время других условий жизни, ощущали это в полной мере. Зимы тогда были гораздо холод$ нее, чем сейчас. В общем, по современным по$ нятиям, жили мы в трущобах. Матери работали по 12 часов в день. Отцы на фронте. Мы в дет$ ских садах. Я, например, в 44–46$м гг. после возвращения из эвакуации, когда мне было 5–6 лет, как более старший водил трёхлетнего со$ седа в детский сад по полотну железной дороги к Павелецкому вокзалу. Поэтому взрослели мы и начинали отвечать за себя рано. Уже в первых классах школы мы зачастую проявляли, что на$ зывается, сообразительность для обеспечения собственного выживания. Рядом с моим домом находилась площадка, на которую свозили тро$ фейное оборудование с немецких заводов. Оно, естественно, нигде не использовалось и просто гнило под открытым небом. А недалеко от дома Ямщиковых была палатка по приёму цветных металлов. В школе нас было три близ$ ких приятеля. Были дружны, естественно, со всеми, но втроём были всегда. Мы со Славой и Юра Баринов, поступивший на год позже меня в физтех. Его, к сожалению, нет уже давно. Он умер ещё в начале 80$х. Он, как и я, окончил физтех по специальности «экспериментальная ядерная физика», но работал в Курчатовском институте по исследованию свойств различных

материалов в мощных нейтронных потоках. Целыми сутками сидел на реакторе. В резуль$ тате сильнейшая опухоль головного мозга. И вот мы трое лазили по трофейной свалке и добывали цветмет. В основном медь, латунь и свинец. Попадалась там и ртуть. И мы, сообра$ зительные, натирали ртутью двухкопеечные медные монеты и старались всучить их вместо никелированных десяточек. Часто проходило. Но иногда получали по шее. Свалка охранялась солдатами. Однажды мы сидели на каком$то станке и что$то отворачивали. И вдруг видим – прямо к нам идёт солдат. Его решительность и злой вид не оставляли сомнений в том, что он хочет с нами сделать. В то время к родителям отводить было не принято. Их просто невоз$ можно было застать дома. Расправа проводи$ лась на месте. Мы буквально застыли. Деваться некуда. Он идёт и смотрит прямо на нас свире$ пыми глазами. Нас спасло то, что из железяки торчал какой$то стержень и солдат прямо лбом врезался в него и закружился на месте. В сле$ дующую секунду нас уже там не было. Самым успешным мероприятием из этой серии была находка в какой$то машине здоро$ вой чушки свинца, килограмм на сорок. Про$ изошло это где$то в первых классах. Это была большая удача. За неё мы получили более пяти$ десяти рублей, которые мы называли «малень$ кий Ленин» в отличие от большого, который пе$ чатался на сторублёвке. Для нас это были очень большие деньги. Ну и, естественно, гульнули. Гулять мы ходили пешком в Парк культуры и от$ дыха им. Горького. Это было довольно далеко. Но бесплатного проезда тогда не было. Надо было перейти через железную дорогу мимо Да$ нилова монастыря, в котором тогда распола$ гался какой$то склад, далее мимо Даниловско$ го рынка на Шаболовку и потом к парку. Там мы попили газировки, поели мороженого и перед возвращением решили искупаться в фонтане «Девушка с веслом», который располагался прямо рядом с главным входом в парк. После войны это было обычное дело, и никто этому не препятствовал. Стояла жара, и мы были в одних трусах. Юрка был врождённый интеллигент по духу, несмотря на то, что его отец, дядя Вася, глушил серьёзно, я – «стеснючий», а Славка ре$ шил, чтобы не мочить трусы, купаться голым. Он уже тогда на общественное мнение внима$ ния обращал мало. Трусы он положил на ограж$ дение фонтана. Когда мы вылезли из воды, тру$ сов на месте не оказалось. И Славе замаячила перспектива идти через всю Москву совершен$ но голым. Но дело было не только в этом. В то время потерять фрагмент одежды было очень накладно, и он мог получить от матери по пол$ ной программе. Мы, естественно, предприняли грандиозные усилия по поиску трусов, пока нам не подсказали, что какие$то пацаны взяли их

Индекс благородства для того, чтобы надувать их и плавать. Они за$ жимали их на воде со стороны отверстий, обра$ зовывалось некое подобие пузыря, и ребята, подложив его под подбородок, бултыхали нога$ ми. Отдавать трусы они не хотели. Завязалась потасовка, но нам помогли сторонние ребята. Чувство справедливости тогда было развито. Да и Славка был здоровяк. Славка очень грус$ тил по поводу того, что купался голый, а шёл домой всё равно в мокрых трусах. Подшучивать друг над другом у нас не было принято. Поэто$ му мы с Юркой ему сочувствовали. Послевоенные годы были голодными. Есть хотелось и в детском саду, и в школе. С точки зрения самообеспечения была у нас одна заме$ чательная операция, которая надолго обеспе$ чила нас дополнительной едой. Тогда нам было лет по двенадцать$тринадцать. Юркина хибара примыкала к забору хлебозавода. С хлебозаво$ да потаскивали продукты через дыру рядом с участком, где стоял Юркин дом. Однажды ночью мы устроили засаду рядом с дырой, и, как толь$ ко оттуда появился мешок, мы в него вцепились и подняли страшный шум. Злоумышленники бросили всё и умчались обратно на территорию хлебозавода. В мешке оказались мука и шматок масла. Дядя Вася был хозяйственный мужик. Возле его дома был сарай. Там мы спрятали до$ бычу и, когда никого не было, жарили себе ле$ пёшки на какой$то старой электроплитке. Развлечений у нас было предостаточно. На свалке было много бочек с карбидом. Мы при$ думали забаву. Брали закрытую с одной сторо$ ны трубу, прожигали сваркой в котельной дырку в цилиндрической части около закрытого кон$ ца, и получалась натуральная пушка. Внутрь трубы клали карбид, наливали воды, начинал выделяться ацетилен. Открытую часть трубы забивали деревянной пробкой и затем поджи$ гали спичку около маленького отверстия. Стре$ ляло не очень далеко, но шумно. В другом вари$ анте кусок карбида клали в лужу, накрывали его консервной банкой с несколькими отверстиями в дне и на длинной палке подносили огонь. Бан$ ка долетала до второго этажа. Но однажды кто$ то из старших ребят учинил злую шутку. У нас во дворе был туповатый парень. Звали его Швей$ кой. Ребята, поднося огонь к банке, держали его всё время немного в стороне. Поэтому бан$ ка не взлетала. И кто$то сказал Швейке, чтобы он пошёл и посмотрел, в чём там дело. Как только он склонился над банкой, огонь поднес$ ли к ней, и она взлетела вверх, ударив Швейку по лицу. Хохота, рёва и кровищи было много. Но такое случалось редко. В драках было железное правило: «до первой кровянки и лежачего не бить». Злобы не было. Никакой музыки у нас, естественно, не было. Поэтому популярен был стихотворный жанр. Ху$ лиганские стихи типа: «Рано утром встали зве$

ри, потянулись, поп…ели и, решив, что хватит спать, все отправились гулять». И т.д. и т.п. Или: «На Арбате в детском саде раздаются голоса, такой$то, такой$то, отдай игрушку, а то выколю глаза». Всё это считалось нормальным детса$ довским воспитанием. Ямщиков часто, но непо$ нятно откуда, притаскивал такие штучки. Воз$ можно, иногда творил и сам. Но тогда этим хва$ статься было не принято. Моя сестрица Ирина часто пикировалась с ним и считала его весё$ лым трепачом. «У тебя, Славка, не поймёшь, когда ты врёшь, а когда говоришь правду», – ча$ сто повторяла она. Он вообще был остр на язык. Помнится, на какую$то шутку в свой адрес он выдал: «Что ты ржёшь, мой Буцефал, что ты свой роняешь кал?». Он придумывал очень хорошие прозвища нашим одноклассникам. Например, у нас в классе был Генка Краюшкин, большой лю$ битель поковыряться в различных механизмах. С подачи Славы его прозвали Шпендер$часовых дел мастер. Отец другого мальчишки был как$то связан с Монголией. Поэтому у него иногда по$ являлись шмотки. Слава приклеил ему прозви$ ще Алала – монгольский пижон. В соседних классах учились два парня с кавказской внеш$ ностью. Он их звал Гоги Мония и Дёма Гогия. Во$ обще гуманитарный склад ума у него проявился очень рано. Но в наше время и в нашей среде в моде были точные науки. Было начало 50$х гг. Время стремительного развития страны. И Сла$ ва в соответствии с модой вплоть до самого окончания школы тоже декларировал свою при$ верженность к точным наукам. Он умел блеснуть и произвести впечатле$ ние. Однажды мы попали на футбол между на$ шей и английской сборными на «Динамо». По$ сле матча английские футболисты вышли пого$ ворить с русскими болельщиками. Слава язы$ ка, конечно, не знал. Какой язык в то время? Но он сразу подошёл к английской звезде, защит$ нику Билу Райту. Положил ему руку на плечо и произнёс: «Bill Right is a good player!» – и сразу стал центром всеобщего внимания. Нашлись те, кто мог как$то говорить по$английски, но Ямщиков уже руководил процессом общения и был в центре событий. Читали много. Школьная программа была довольно большая и разнообразная. К совет$ ской литературе относились серьёзно. Совет$ ская героика действительно вызывала восхи$ щение. С другой стороны, мы были хорошо зна$ комы и с литературой, которая в то время офи$ циально не очень рекомендовалась. Был у нас в классе очаровательный мальчик, маленький, стройный как статуэтка, ни одного грубого сло$ ва. Моя мама, которая обожала поэзию Сереб$ ряного века, называла его: «Мой нежный принц с Антильских островов, мой маленький китай$ ский колокольчик, изящный, как духи, как пе$ сенка без слов». Звали его Колюня Мецель$

Индекс благородства

ский. Его родители, также как и мои, были из семей, про которые в то время говорили – «из бывших». Семья Колюни не эвакуировалась из Москвы во время войны и поэтому сумела со$ хранить очень приличную библиотеку с дорево$ люционными изданиями. Вот туда мы по навод$ ке моей мамы и ныряли. Знали и про «фиолето$ вые руки на эмалевой стене» и что «я – адски пленительный сноб, в накидке и в галстуке красном», и с Блоком были знакомы не только по «Скифам» и «Двенадцати», но и стихотворению «Девушка пела в церковном хо$ ре о всех усталых в чужом краю…». Мы действи$ тельно жили во время, ко$гда отголоски доре$ волюционного ещё явственно звучали. Моя ма$ ма рассказывала нам, что, когда её семья уез$ жала из Уфы вместе с отступающими войсками Колчака, во дворе своего дома они зарыли сто$ ловое серебро. И мы втроём вполне серьёзно в последних классах обсуждали идею поехать в Уфу и вырыть клад, тем более что подруга мамы Лида Малецкая, дочь царского генерала, про$ живавшая в Казани, написала ей, что съездила в Уфу с сыном и выкопала банку с золотом и ор$ денами отца. Но мама резко протестовала про$ тив нашей затеи. Идея, к сожалению, отпала са$ ма собой, когда подруги мамы из Уфы прислали

ей статейку из «Вечерней Уфы» о том, что во дворе их дома во время каких$то ремонтных ра$ бот был обнаружен клад серебряной посуды. В конце 50$х годов появилось огромное ко$ личество трофейных фильмов. Среди них очень интересные, такие как «Тарзан», «Королевские пираты», «Зорро», «Сети шпионажа», и др. Не$ далеко от нас, на Кожевнической улице, нахо$ дился очень хороший Дом культуры химзавода им. Сталина. Он и сейчас стоит там. Его обычно именовали просто Циндель по имени дорево$ люционного хозяина завода. Там и демонстри$ ровались все эти фильмы. Денег на кино у нас, естественно, не было. Но в Цинделе была мас$ са самых различных кружков для детей. Мы все туда немедленно записались. Я немного музи$ цировал на фортепьяно и занимался в студии рисования, говорили, что хорошо получалось, а Славка с моей сестрицей отправились в студию драматического искусства. Руководил этой сту$ дией В.И. Щеглов, артист драматического теат$ ра. Позже у него была эпизодическая роль в фильме «Двенадцать мгновений весны» и ещё в каких$то фильмах. Сестрица со Славой блиста$ ли на сцене Цинделя. Мы все ходили смотреть их спектакли. Слава прекрасно читал «Тёрки$ на». Поэтому многие на улице оборачивались и говорили: «Смотрите, вон идёт Тёркин». Но ис$ тинная причина нашего увлечения различными видами искусства была совсем в другом. Заня$ тия в кружках кончались поздно. Вечерние се$ ансы уже начинались. Поэтому нам не надо бы$ ло проходить в здание Дома культуры и предъ$ являть билеты. Администрация придумала, как нас отсечь от просмотрового зала. Билеты на$ чали проверять вторично при входе в зал. И нам надо было любой ценой преодолеть этот барь$ ер. Это были либо пути через сцену, либо на$ пролом через двери зала. Толпа валила и дави$ ла очень сильно, и котролёрам было очень трудно сдержать наш энтузиазм. Но, если ты зазевался, они просто хватали шапку с головы и выбрасывали её обратно в фойе над напирав$ шей толпой, и ты вынужден был ломиться назад сквозь толпу, чтобы вернуть шапку. Зал был всегда битком, и надо было где$нибудь спря$ таться, пока не погасят свет. Потом сиди хоть на полу. Во время сеанса, когда на экране возни$ кала какая$нибудь напряжённая пауза, какой$ нибудь «оригинал» частенько для разрядки ат$ мосферы громко выкрикивал какую$нибудь непотребную реплику. Она с тупым упорством повторялась довольно часто. Играли в футбол, как правило, тряпочным мячиком. Около нашего дома была здоровая, глубокая и очень грязная лужа в брошенном котловане, наверное, примерно то, что город$ ничий называл «озером». Однажды зимой я провалился под лёд. Холод был градусов трид$ цать. Слава с Юрой зацепили меня каким$то

Индекс благородства крюком и вытащили. Моя шуба немедленно превратилась в панцирь. Я практически не мог двигаться. Они доволокли меня до дому, где мама натёрла меня водкой. Летом катались по «озеру» на неком подо$ бии плота, а зимой на коньках. Тогда в основ$ ном были «снегурки», «гаги» и очень редко «норвежки» или в модном произношении – «но$ жи». Это был высший шик. Всё прикручивалось к валенкам верёвками. Любимым развлечени$ ем было зацепиться за борт грузовика желез$ ным крюком и ехать за ним по улице на конь$ ках. Правда, часто это кончалось разбитыми носами. В хоккей играли клюшками, сделанны$ ми из железной проволоки, и шайбой – из кус$ ка доски. С горок катались на досках или на ку$ сках льда. Хороший лёд можно было добыть на Москве$реке. Она тогда замерзала по$настоя$ щему, и ледоход начинался где$то в конце ап$ реля – начале мая, как правило, в это время на$ ступала жара, и мы все бегали на реку смот$ реть ледо$ход. На другом берегу Москвы$реки было нефтехранилище – примерно пять$шесть здоро$венных цистерн. Однажды там случился грандиозный пожар. Горело так, что съехалось пол$Москвы. Мы простояли там всю ночь, на$ блюдая это зрелище. Когда же мы подросли, интересы наши из$ менились. Больше стали заниматься спортом. У нас в школе был замечательный учитель физ$ культуры – любимец всей женской половины школы. На фото он рядом с Ямщиковым. В шко$ ле он вёл несколько спортивных секций. В част$ ности, баскетбольную. Слава был баскетболь$ ной звездой. Потом мы занялись парашютным спортом и стрельбой. До прыжков с парашютом дело не дошло, но квалификации снайперов мы получили. Стреляли на полигоне на Ярослав$ ском шоссе. С телевидением познакомились, как только начались первые опытные передачи с Шухов$ ского центра. Мой отец после возвращения с фронта работал в ЦНИИ лубяных волокон, кото$ рый располагался на одной территории с Шу$ ховским центром. Он доставал нам билеты в просмотровый зал, и мы имели счастье наблю$ дать, как во время передачи выворачивались лица известных актёров из$за неустойчивости первых трансляций. Например, помню, в одном из напряжённых мест «Платона Кречета» в зале раздался хохот, поскольку во время монолога его лицо было искажено так, что от смеха дей$ ствительно удержаться было трудно. В театры ходили довольно часто, поскольку моя дальняя родственница, заслуженная артистка РСФСР Людмила Чернышова, снималась в кино и игра$ ла в Детском театре. Тогда этот театр разме$ щался на Театральной площади напротив Ма$ лого. Тётя Люда давала нам билеты. Театры по$ сле войны не ломились от зрителей. Поэтому я

пересмотрел весь репертуар Большого, при$ чём часто из третьего ряда партера. Уланову видел много раз. И очаровательную прелесть «Вальса цветов» из «Щелкунчика» мы познали в лучшем исполнении в лучшем зале страны. Так что диапазон развлечений был очень широк. Часто на Первое мая и Седьмое ноября хо$ дили на демонстрацию на Красную пло$щадь обычно с коллективом завода, на котором ра$ ботала моя мама. Мероприятия действительно были очень весёлые и радостные. Однажды да$ же, году в пятидесятом, видели Сталина. Мне вспоминается случай, когда нам, группе паца$ нов, доверили тащить телегу с какими$то транспарантами. Она была здоровая и тяжёлая, но имела управление колёсами. Через площадь мы её протащили, а когда миновали храм и по$ дошли к Васильевскому спуску, Слава предло$ жил: «Хватит её переть. Давай теперь на ней прокатимся». Мы радостно подхватили эту идею, взгромоздились на телегу и помчались вниз к мосту с дикими воплями и красными флагами над головой, выруливая мимо групп шарахавшихся от нас демонстрантов. Но мили$ ции там уже не было. Она дежурила только на площади. Поэтому мы доехали по инерции поч$ ти до середины моста.

Индекс благородства На похороны Сталина мы со Славой не пош$ ли. В школе была линейка, и мы как лучшие уче$ ники стояли в почётном карауле. Другие ребята ходили и потом рассказывали, что там была просто жуткая толчея. Еле вернулись живыми. В школе мы с девочками не знались, хотя на нас поглядывали. Например, моя воздыхатель$ ница, Ирочка Елисеева из младшего класса, разместилась у меня в ногах на фотографии. Были и другие. О них я вспоминаю с теплотой и нежностью, но в школе мы были суровы по этой части. Слава в нашей школе в каких$либо сим$ патиях замечен не был. На стороне мы были проще. На юга в школьные годы мы не ездили. Отдыхали в пионерских лагерях под Москвой. Пионерский лагерь от маминого завода выез$ жал в деревню Чирково Михневского района. Там у меня образовались хорошие знакомые, и мы со Славой в последних классах туда наведы$ вались развлечься. В нескольких километрах от Чирково, в селе Семёновское, находился дом отдыха КГБ. Там был хороший клуб. Мы туда и ходили через лес напрямик. Довольно далеко. Возвращались за полночь, и темень была жут$ кая. Фонариков, естественно, не было. Поэтому мы взбадривали себя весёлыми частушками, которые орали всю дорогу. Частушки были очень бодрыми и жизнерадостными, но перчё$ ными. С нами ходили и девчонки. Они только хи$ хикали. В Семёновском иногда на почве разно$ гласий по поводу девиц с местными происходи$ ли баталии, как называл их Слава, «первые бои самцов». В Чирково были и грибы, и ягоды, и ры$ балка. Рыбу мы ловили либо корзиной под коря$ гами, либо бреднем. Удочками не пользовались. В деревне была разрушенная, по$видимому, во время войны, церковь, иконостас которой был совершенно цел. Летом 2009 года я заскочил в Чирково. Церкви уже нет. Речка, приток Лопас$ ни, почти пересохла. Кругом коттеджное строи$ тельство. Я рассказал об этом Славе, и он, вспомнив наши чирковские похождения, взгру$ стнул: «А всё$таки хорошо мы развлекались в Чирково, даже последующие юга меркнут». В школе мы не курили никогда. Сначала не было денег, а потом осознали, что это глупость. С алкоголем познакомились поздно, только в девятом классе. Был у нас в классе Витька Зи$ мин. Он пригласил нас на день рождения, а его мать набуровила браги. Очень тяжёлый, слад$ коватый напиток с массой сивушных масел. Ну, мы окосели и отравились совсем. К вечеру всем было очень плохо. Затем пробовали ещё пару раз у Юры. Энтузиазма по поводу алкого$ ля у нас никогда не было. Дядя Вася гнал само$ гон. Жутко противный. Как$то мы были у Юры дома, и дядя Вася предложил нам выпить. Сла$ ва говорит: «Да не можем мы, вонючий, выво$ ротит немедленно». А дядя Вася в ответ: «Ну что же ты хочешь. Иногда приходится по пять раз

Индекс благородства загонять туда$обратно». Вот так мы и росли. В школу мы пришли в 46$м. В четырёхэтаж$ ном здании располагалось две школы. В двух верхних этажах – № 649, для девочек, а два ни$ жних занимала школа № 579, для мальчиков. У нас обучение было раздельным до восьмого класса. По$моему, это было хорошо. У нас не возникло никаких комплексов по поводу дево$ чек в связи с их более ранним созреванием. Когда нас объединили в восьмом классе, мно$ гие «мужики» уже были настоящими лидерами. Я помню несколько очень ярких пацанов из на$ шего класса. Девчонки же все были тихие, роб$ кие и не смели что$либо вякать в нашем присут$ ствии. Возможно, поэтому в нашем классе не было впоследствии брачных пар. Вообще при$ ход девочек в восьмом классе не только не по$ давил нас, но, наоборот, дал резкий стимул на$ шей активности. Это проявилось по многим на$ правлениям. В тематических наклонностях, в спорте, в жизненной энергии. Слава проявился очень ярко и попёр, что называется, ду$ром. Последний десятый класс он учился не в нашей, а в другой школе, расположенной недалеко от Новоспасского моста в конце Кожевнической улицы. Это было связано с тем, что он был в очень плохих отношениях с директором нашей школы. Я не помню его полного имени, но все мы звали его просто Максим. Он был большой любитель выпить и часто забегал в пивную на$ против школы. Все, естественно, это видели, но молчали. А Ямщикову нужно было больше всех, и он часто по этому поводу высказывался. Вот Максим и убрал его за «хулиганство». По$ сле окончания школы Слава явился на наш вы$ пускной вечер с двумя девицами в белых плать$ ях и розами в зубах. Они все вместе подошли к захмелевшему Максиму и говорили с ним как старые, чрезвычайно приятные друг другу дру$ зья. По$видимому, Максим действительно был доволен тем, что никогда больше не будет иметь дело с Ямщиковым. Нашей первой учительницей и классным ру$ ководителем была Нина Николаевна Синицы$на. Очень добрый и мягкий человек. Она преподава$ ла нам русский и литературу, по$моему, до седь$ мого класса. Года на три$четыре раньше нас в нашей школе до седьмого класса учился и Юрий Михайлович Лужков. Затем он перешёл в другую школу где$то в районе Мытных улиц. Я как$то услышал его воспоминания о школьных годах, в которых он также вспомнил свою первую учительницу русского языка и литературы. Это была тоже Нина Николаевна Синицына. Слава мне рассказывал, что во времена, когда на его реставрационную мастерскую, отличный ста$ ринный дом в прекрасном районе на улице Бур$ денко, были серьёзные наезды, он прорвался к Лужкову, и тот его спросил: «А мы с тобой в дет$ стве не играли в футбол?». Слава подтвердил,

что в детстве они были соседями. После этого территориальные претензии к помещению рес$ таврационной мастерской прекратились. Учились мы все трое очень хорошо. Были лучшими учениками. Четвёрки были только по русскому языку. Делали ошибки. Я, например, вплоть до десятого класса писал «будующий». Учительница в последних классах, раздавая со$ чинения, говорила: «У Острецова его стандарт$ ная ошибка – будующий». Увлекались содержа$ нием и не всегда отслеживали форму. Это было характерно для всех нас. В первую очередь ис$ кали смысл. Очень редко мы получали пятёрки по сочинениям из$за ошибок. Я, например, по$ лучил пять за сочинение на вступительных экза$ менах в физтех только потому, что решил для надёжности, грубо говоря, использовать только слова из трёх букв, а фразы – из трёх слов, т. е. слова и фразы, в написании которых у меня не было сомнения. На экзаменах в физтех требо$ вания к сочинениям были чисто формальными, не было бы ошибок. В точных науках были луч$ шими. В восьмом классе к нам пришёл новый преподаватель математики. Мы его звали Ми$ рон. Он держался очень важно и делал всё мед$ ленно, демонстрируя свою значимость. А мы к этому времени уже занимались в математичес$ ких кружках при МГУ, и поэтому школьные заня$ тия для нас были просто игрой. И вот однажды мы со Славкой договорились устроить демон$ страцию. Была контрольная по математике. Мирон очень медленно писал на доске задания. Мы же в диком темпе их записывали и, пока он писал следующее, решение предыдущего ус$ певали изложить в тетради. И вот как только Мирон завершил свою работу и медленно и очень важно подошёл к столу и сел, мы со Сла$ вой поднялись и направились к нему с готовы$ ми контрольными. Он недоумённо уставился на нас и спросил, чего это мы поднялись. А мы ему отвечаем, что всё готово, мы всё уже решили. Он совершенно оторопел. Но поставил нам всё$таки только по четвёрке, сославшись на не$ брежное оформление работы. Чем$чем, а этим мы грешили действительно часто. Я, откровенно говоря, был уверен, что и по$ сле школы мы будем учиться вместе. Но жизнь распорядилась по$другому. В нашем доме в комнате напротив нашей жила Люда Кузнецова, в замужестве Улазова. Она была старше нас на несколько лет, и, когда мы учились в последних классах, Людмила уже была студенткой МГУ на отделении искусство$ ведения. Она, видимо, почувствовала внутрен$ ние устремления Славы и часто с ним беседо$ вала. А когда Слава перешёл в другую школу и наше с Юрой влияние на него уменьшилось, то победили влияние Людмилы и его истинные природные склонности. Он, насколько я помню, сначала сдавал экзамены в МГИМО. Там экза$

Индекс благородства мены проходили в июле, т. е. раньше, чем в дру$ гих институтах. Но это был блатной институт (наверное, так же, как и сейчас), и Славе, чтобы завалить его за «незнатное» происхождение, после нескольких пятёрок влепили трояк по географии. После этого он пошёл в МГУ. Хоро$ шего дипломата, между прочим, потеряла наша страна из$за блатного идиотизма и элитарнос$ ти. Все дипломаты, а тем более современные наверняка ему бы и в подмётки не годились. Когда он объявил мне, что дальше мы будем учиться раздельно, я действительно взгруст$ нул. Но и здесь он очень сильно повлиял на мою и Юры Баринова дальнейшую жизнь. Мы соби$ рались поступать либо в МИФИ, либо в МГУ на физфак. Кончились выпускные экзамены и ве$ чера. Впереди был месяц до августа. Я соби$ рался несколько дней отдохнуть, а затем начать готовиться к августовским экзаменам. Но тут приходит ко мне Слава и говорит, что есть в городе Долгопрудном под Москвой институт, почти закрытый, никаких объявлений о нём нет, но это то, что надо. Физтех тогда действитель$ но был практически закрытым институтом, и о нём широкой публике известно было крайне мало. Это было 28 июня. 29$го я схватил все до$ кументы и помчался в Долгопрудный. Успел их сдать в последний, третий поток. Это был по$ следний день приёма документов. Юра разду$ мывал и не поехал. Поэтому он поступил только на следующий год. Экзамены, так же как и в МГИМО, начались 1 июля. Конкурс был человек десять на место. Экзаменов было семь в отли$ чие от других вузов, и сдавали мы их через день. Я не успел толком осознать произошед$ шего, как к середине июля стал студентом луч$ шего технического вуза страны, да, пожалуй, и мира. За это я всю жизнь крайне благодарен Славе. Правда, по школе пошли слухи, что Ост$ рецов не смог поступить в институт в Москве, а только где$то за городом. Но я был счастлив. В год поступления в физтех (56$й) сломали наш барак, и все жители барака пересели$лись в Коптево. Получилось забавно. 1 сентября я уехал в Долгопрудный с Павелецкой набереж$ ной, а вернулся в Коптево. Славин дом стоял ещё долго. Поскольку переселили нас опять в одну комнату, и в связи с тем, что занятия в физтехе были крайне напряжёнными, я практи$ чески постоянно жил в общежитии в Долго$ прудном. Общежитие давали всем без каких$ либо проблем. Более того, проживание в обща$ ге приветствовалось, поскольку занятия прохо$ дили вплоть до семи$восьми вечера. Телефо$ нов не было. Со Славой общаться стало невоз$ можно. Это продолжалось шесть лет (в физтехе учились шесть, а не пять лет, как в остальных ву$ зах). Затем я сразу поступил в аспирантуру физтеха и защитил кандидатскую диссертацию по физико$математическим наукам. Ещё три

года. Потом приступил к подготовке доктор$ ской диссертации в области космоса. После за$ щиты докторской жизнь пошла совсем сумас$ шедшая. Я практически не вылезал с полигонов от Плесецка (под Архангельском) до Байкону$ ра, Приозёрска (Балхаш), Семипалатинска и Куры (на Камчатке). Об успехах Славы я, конеч$ но, слышал. Смотрел «Рублёва», слышал об от$ крытии картин на Севере и радовался за него. В 80$м у меня произошёл крутой поворот в жиз$ ни, и я перешёл на работу в атомную промыш$ ленность. Вскоре попал в Чернобыль руководи$ телем работ министерства. Потом началась пе$ рестройка, и я плотно задумался о жизни. По$ том надолго загремел в больницу и продумал там все основные мысли книги, из которой сле$ довало, что перестройка пошла не по тому пути. В 2002 г. первый раз издал её. Параллельно за$ нимался новыми схемами ядерной энергетики. Откровенно говоря, я думал, что Слава, скорее всего, поддержал «демократические преобра$ зования» в стране, поскольку так поступало большинство моих знакомых из гуманитарной сферы. С ними я жутко ругался по этому поводу. Не хотелось того же и со Славой. Но однажды мне попался номер газеты «Завтра» с его стать$ ёй, и я вдруг увидел, что мы с ним по социаль$ ным вопросам мыслим совершенно одинаково. Наше павелецкое детство не прошло даром. Я позвонил в редакцию. Там после консультации со Славой дали мне номер его телефона, и я ему позвонил. Дальнейшее описано им в пре$ дисловии к моей книге. Последнее, четвёртое издание книги, вышло с его помощью и благо$ словением. Во время первой встречи через пятьдесят лет я увидел только катастрофичес$ кие физические изменения в нём. Как лич$ ность он абсолютно не изменился. Та же твёр$ дая уверенность в своих убеждениях, беском$ промиссность, прямота и склонность к лидер$ ству. Всё, что было в детстве и юношестве. Так что настоящие люди не меняются никогда. Ме$ няются хамелеоны и приспособленцы. Им надо подстраиваться под среду обитания. Человек в отличие от скота меняет среду под себя. Таким и был Слава. Однажды при подготовке Славиной встречи с президентом Д.А. Медведевым я рекомендо$ вал ему рассказать президенту такую шутку. Вопрос: «Построит ли Кириенко АЭС в Иране к 2010 г.?». Ответ: «Конечно, построит, ведь там идёт только 1734 г.». Слава плотно вошёл в про$ блематику современной энергетики, от кото$ рой зависит выживание человечества в XXI ве$ ке, и очень мне помогал. В подвале дома на ул. Бурденко часто собиралось, как он говорил, па$ раллельное правительство. Там было много ин$ тересных и значимых в нашем обществе людей. К нему тянулись многие. Количество его кон$ тактов и работоспособность были просто пора$

Индекс благородства зительны. Правительство под его руководством действительно могло бы сделать для нашей Ро$ дины очень много. Он познакомил меня с массой интересных и полезных для моего дела людей и принял са$ мое живое участие в борьбе, которую я вёл с прохвостами в моей профессии. Помогал чем мог. Мы написали с ним несколько острых сов$ местных статей. Среди них: «Коэффициент Ку$ Ку» о внедряемом либералами индексе интел$ лекта IQ, статьи о кризисе и «Является ли фило$ софия наукой?» по поводу статьи Ф. Гиренка в газете «Завтра». Я ввёл его в свой круг общения. Например, познакомил его с академиком Д.С. Львовым, с которым подружился после того, как он познакомился с моей книгой и позвонил мне. Мы несколько раз встречались втроём и обсуж$ дали наиболее сложные вопросы современнос$ ти, в частности, вопросы религии. Дмитрий Се$ мёнович был глубоко религиозным человеком. Во время учёбы в школе мы, естественно, вопросы религии не обсуждали никогда, хотя наши со Славой матери были религиозны. Но, когда мы встретились в 2006 г., неожиданно вы$ яснилось, что мы, и он и я, пришли к Богу. Он – в результате кропотливого изучения искусства и религии, а я – от анализа устройства нашего мира и поиска целей его развития. В процессе размышлений при написании моей книги мне удалось доказать теорему весьма общего свой$ ства о том, что наше мироздание не могло быть создано без вмешательства Высшего Разума, или, что то же, Бога$Творца. Поэтому у разум$ ного человека нет альтернативы, кроме веры в Господа Нашего. Отец Наш и Творец Всего смо$ трит на нас, оценивает и помогает истинно ве$ рующим в Него. Последний раз мы виделись со Славой на$ кануне его поездки в Псков на Бурденко. Он только что прошёл курс реабилитации в Сече$ новке и уезжал на всё лето. Чувствовал себя хо$ рошо. Договорились созваниваться в случае необходимости. Незадолго до его смерти я открыл поиско$ вую систему «Яндекс» и вдруг увидел там фот$ ку – иссохший стебель в лучах заходящего солнца. Эта картина неожиданно вызвала в мо$ их мыслях эпитафию: Иссякло тело, вознеслась душа, Соединившись с Высшей Сутью мира, А свет любви, блаженства и добра – Последний вздох ушедшего Кумира. Вскоре я понял, с чем это было связано. Савву призвал Господь. Академик Игорь ОСТРЕЦОВ

Экология души

О МИЛОСЕРДНОМ

САМАРЯНИНЕ К 30$летию со дня кончины поэта

СВОЙ ВЫСОЦКИЙ достно, так удивлённо, так ликующе, пере$ глядываясь, мгновенно уловив в песнях энергию, юмор, каламбур, игру, заговор$ щичество, праздник; как$то сами собой гаснут эрзацы насаждаемой поп$культуры. Наше «племя младое» осталось без дет$ ских песен, но столько детской, теперь уже классики, было создано, что можно на этом крепком фундаменте успеть вырасти без потерь. Убеждалась не раз. Ещё десяток лет назад ставила в школь$ ном театре «Алису в Стране чудес» с пес$ нями Высоцкого из одноимённого аудиос$ пектакля. На худсовете в ТЮЗе, где мы по$ казывали спектакль в рамках конкурса, ме$ ня упрекали в отсутствии режиссёрских решений, открытий (авангард тогда был обязательным атрибутом), а я не могла от$ казать детям в главном открытии общече$ ловеческого и несиюминутного: Приподнимем занавес за краешек – Такая старая, тяжёлая кулиса: Вот какое время было раньше, Такое ровное – взгляни, Алиса…

оворить о Высоцком трудно: «оце$ нить» гения в дневниковых заметках невозможно. Особенно если его творчество – немалая часть твоей жизни, и не только. Остаётся записать лишь фраг$ менты «пересечения судеб», первыми от$ крывшиеся в памяти, – вне хронологии, без дат. * * * Общеизвестно то, что Высоцкий смог стать своим для самых разных категорий людей и что он у каждого – свой. В конце учебного года, занимаясь выпу$ скным праздником для учащихся началь$ ной школы, чествуя физкультурников, я ис$ пользовала пару куплетов «Утренней гим$ настики» и увидела в глазах детей столько восторга… Они воспринимают его так ра$

* * * Вспоминаю своё отрочество, санато$ рий в Калуге, куда меня, «домашнюю» де$ вочку, на 4 месяца впервые отправили. В качестве утешения родители пообещали приезжать часто$часто и дали с собой пер$ вую пластинку Высоцкого. «В который раз лечу Москва – Одесса», – дружески поведал мне голос, приглашая в свою компанию, став магнитом, зарядкой, опорой, собеседником в «чужой, незнако$ мой ночи», шутом и принцем Гамлетом, на$ чалом всех моих дневников и записей. Тому первому санаторскому дневнику суждено было попасть в руки воспитателей, и я про$ слыла в тех местах «неблагонадёжной». Долгое время, пытаясь найти хоть что$ то о Высоцком, я вынуждена была доволь$ ствоваться самиздатом; меня, наивную, удивляло такое непризнание. Зато каким открытием и вдохновением стала первая

Экология души

публикация в «Юности» о нём – «Мой Гам$ лет» А. Демидовой! Моя юношеская поэма была посвящена Гамлету. * * * А подростком быть действительно не$ легко: столько незнакомых и пугающих чувств, обострённое ощущение одиноче$ ства, желание стать «белым лебедем» и горькое осознание, что ты даже не «гадкий утёнок», а «белая ворона». Более поэтиче$ ский образ тех лет для меня: Русалочка Ан$ дерсена, которая получила возможность ступать по земле, но только без голоса и по ножам. Последнее было буквально, по$ скольку моя «диплегия нижних конечнос$ тей» входила в стойкий конфликт с моей «бродячей» сущностью и изматывала. Помню одно утро: разбудили, потащили к телевизору. Документальный фильм об альпинистах, за кадром – Высоцкий: Ну вот, исчезла дрожь в руках, Теперь – наверх! Ну вот, сорвался в пропасть страх – Навек, навек. Для остановки нет причин – Иду, скользя, И в мире нет таких вершин, Что взять нельзя.

Экология души Физически почувствовала, как что$то, какая$то естественная для меня сцеплен$ ность разомкнулась, как будто я стояла на этой вершине. Через несколько лет по сча$ стливой случайности попала в Приэльбру$ сье; вместе со всеми, прежде чем инструк$ тор смог опомниться, запрыгнула на ка$ натку, поболтала ногами над пропастью. * * * Дом$музей В.С. Высоцкого, выставка на ВДНХ. Я – уже студентка педагогическо$ го, юная «филологиня» с туманным буду$ щим и научным подходом. Каждый день на лекциях – биографии великих: детство – молодые годы – влияния – зрелость – при$ знание. Ловлю себя на полном равнодушии к экспонатам выставки: фотографии, черно$ вики, личные вещи. Но что$то «цепляет» и не отпускает. Глаза экскурсовода – Людми$ лы Абрамовой: «Ты, Моцарт, бог…». Подпи$ сывает нам книгу крупно, размашисто: «Добра!» – так же как он. И чудаки – ещё такие есть – Вдыхают полной грудью эту смесь. И ни наград не ждут, ни наказанья, И, думая, что дышат просто так, Они внезапно попадают в такт Такого же неровного дыханья... * * * Жизнь всегда «как она есть». С радос$ тью и болью, с неизбежностью разочаро$ вания, с возможностью переосмысления. С необходимостью мужества. В зависимо$ сти от количества света в моём окне мне становились своими очень разные строки: «Я позабыл охотничий азарт, возненавидел и борзых, и гончих...» «И они мне, смеясь, рассказали, как он рад был, что я заменён». «Интеллекты разные у нас, повышай своё образованье…» «Мне быть бы радым, но, присев у пня, я выл белугой и судьбину клял…» «Чему нас учит, так сказать, семья и школа?» «Мне хочется верить, что грубая наша работа вам дарит возможность беспошлинно видеть восход…» Очень непросто остановиться с цитатами… Сейчас думаю, а кто для меня Высоц$ кий? Недавно прочитала такое мнение о его творчестве: «Да, в его песнях много

Экология души

жизненной правды. Да, он прекрасно отра$ зил одичание людей ХХ века. Но в них мало света. Да, есть талантливый юмор, есть блестящее владение словом, порой вирту$ озная поэтическая игра. Но разве это спа$ сительно?» Внутренне не согласилась. В одной из притч Спасителя говорится о милосердном самарянине – человеке, у которого, по словам архимандрита Иоанна Крестьянкина, «закон любви был написан в сердце, для которого ближним оказался не ближний по духу, не ближний по крови, но тот, кто случайно встретился на его жиз$ ненном пути, кто именно в ту минуту нуж$ дался в его помощи и любви»: Если где то в чужой, незнакомой ночи Ты споткнулся и ходишь по краю, Не таись, не молчи, до меня докричи – Я твой голос услышу, узнаю. Может, с пулей в груди ты лежишь в спелой ржи? Потерпи – я спешу, и усталости ноги не чуют. Мы вернёмся туда, где и воздух и травы врачуют,

Только ты не умри, только кровь удержи. Если ж конь под тобой, ты домчи, доскачи – Конь дорогу отыщет буланый В те края, где всегда бьют живые ключи, И они исцелят твои раны. Где ты, друг, – взаперти или в долгом пути, На развилках каких, перепутиях и перекрёстках?! Может быть, ты устал, приуныл, заблудился в трёх соснах И не можешь обратно дорогу найти?.. Здесь такой чистоты из под снега ручьи, Не найдёшь, не придумаешь краше. Здесь цветы, и кусты, и деревья – ничьи, Стоит нам захотеть – будут наши. Если трудно идёшь, по колено в грязи Да по острым камням, босиком по воде по студёной, Пропылённый, обветренный, дымный, огнём опалённый, Хоть какой доберись, добреди, доползи. Наталья РЕДОЗУБОВА

Экология души

КАК НАШЕ СЛОВО

ОТЗОВЁТСЯ…

от когда начинаешь чувствовать настоя$ щую усталость – когда вдруг видишь, что ты повторяешь однажды и уже давно ска$ занное, как новость. Наткнёшься нечаянно на старую свою статью и покраснеешь: э$э, да ты, брат, буксуешь. Оглянешься, как заплутавший в лесу, и видишь, что ты это место уже проходил, а значит, и не идёшь, а топчешься, хотя внешне будто шёл всё вперёд и не остановился ни разу. Так я смутился, увидев в журнале «Москва» свою двадцатилетнюю возрастом заметку «От слова до Слова», где пытался кого$то убедить (кого мы убеждаем, кроме себя?), что мир мо$ жет поправиться, если просто вспомнит насто$ ящее значение каждого слова и как впервые скажет: «Любовь, надежда, добро, Родина».

Именно увидит существо слова, его сердце и почувствует грозную подлинность стоящего за ним значения. И вот, готовясь к очередному заседанию Об$ щественной палаты по охране памятников, опять застал себя на той же мысли – что первее всех нуждается в сохранении слово. Если с ар$ хеологической бережностью отряхнуть с него пыль веков и человеческих заблуждений, наро$ читых спекуляций и прямых попыток уничтоже$ ния, поднять его к свету, то легко будет увидеть, что мы давно не дети своей памяти, своей веры и своей Родины. Ненавидимая Константином Леонтьевым «пошлость прогресса» незаметно подмяла даже и тех, кто чувствовал опасность этой пошлости лучше других и сопротивлялся дольше. Приехал в палату$то поговорить об этом, глянул в приготовленные к обсуждению бумаги и зашатался: «Девелоперы должны от$ давать преференции инвестициям в кластеры». Вот! А ты, дурак, со словом своим! Бумаги$то не враг готовил, а тонкие специа$ листы и защитники. Значит, они, бедные, уже стесняются перед другими специалистами че$ ловеческого языка и затягивают сами себя в дурную воронку заёмной терминологии, кото$ рая делает мир на одно лицо. Немудрено, что после этого нежнейшие, почти лепные, молит$ вой и любовью ставленые псковские храмы ре$ ставрируются с механической расторопностью и заселяются фанерными, а то и вовсе пласти$ ковыми софринскими иконостасами, так что это уж не молитва, а «духовная инвестиция», и не Творцу, а «девелоперу». Слово безнаказанно предаваемо не бывает. Мы и посреди храма и Родины можем остаться без веры и дома, стыдясь своего «бедного» слова перед щегольской чужеязычной уравни$ тельностью. Ведь словарь$то – тот же самый инструмент и материал, и с чужим словом сами собой являются вместо родного дерева, камня и духа пластик, химия и инструкция по приме$ нению. Конечно, ничуть не лучше и наше выветрив$ шееся патриотическое риторство, когда все слова вроде и верны и стары, да уж давно ли$ шены живой боли и держатся как ходовая валю$

Экология души та в соперничестве «Единой России» со «Спра$ ведливой Россией» и Союза писателей России с Союзом российских писателей. Как когда$то покаянно писал тот же Леонтьев о своей юнос$ ти: «Надо было мыслить, а я только думал…» Вот и мы – «думаем». А мыслить$то вот$вот уж и разучимся. А между тем медленно, но необра$ тимо теряем русское своё лицо. А с ним живое, цветущее сложностью и разнообразием право$ славие, которое, коли почитать, слава Богу, до$ статочные теперь труды русских религиозных просветителей и миссионеров, было куда как отлично живым дыханием в Сибири и на Урале, в Пскове и Иркутске, что и теперь ещё видно по старым иконам, уберёгшимся по музеям и ста$ рым крепким домам. А нынче мы по всей Рос$ сии пишем иконы чаще с одних и тех же образ$ цов, так что храмы перестают быть наособицу, а с ними усредняется и молитва, которая очень зависит от образа, от его света и духа. Тут в мо$ литве умозрение прихожанина сталкивается с умозрением иконописца, и они или углубляют друг друга, или молча противоречат. Вот и слово, загнанное нами до механично$ сти, попавшее в колею, всё чаще крутится на месте и никуда не ведёт. И крутится вроде так, что только пыль летит да спицы мелькают, да крутится$то в воздухе, не касаясь дороги. Про$ стите, что я всё с Леонтьевым, но он, мне ка$ жется, сказал главное, что и тогда не очень ус$ лышали, а теперь уж и вовсе позабыли, – что слово не безлично, что оно всегда лицо, кото$ рое его говорит, что оно всегда или исповедь, или проповедь, а не информация. Кто это и ког$ да сказал, что мы подменили мудрость знани$ ем, чтобы со временем и знание унизить ролью простой информации. А у информации в отли$ чие от мудрости и знания как раз лица$то и нет. И мы вон информацией$то забили газеты и журналы, каналы радио и телевидения до кры$ ши, а себя$то как раз и потеряли, и мир$то наш во внешности тоньше, да душа «толще». Чем долее живёшь, тем больше узнаёшь правду оптинского старца Амвросия, что «где просто, там ангелов со сто». В этой «простоте» и сложнейшие вопросы государственности и человеческого устройства решаются сами со$ бой», потому что они решаются словом, кото$ рое помнит, что оно было у Бога и было Бог. Вот Бог в слове дело$то и управляет, как это ни по$ кажется простодушно нынешним девелоперам. Уж и не знаешь, как докричаться до высоких кабинетов, а они при демократии всё выше от земли – задерёшь голову, шапка падает, а им тебя внизу и не видно. Они тебя давно замени$ ли диаграммами и социологическими опроса$ ми, удобным числительным. А Россия тем все$ гда и отличалась от других народов и других культур, что она страна «личная». Эка, скажут, куда завернул! У нас личность$то никогда ни во

что не ставилась! Да только отдельная$то лич$ ность и лицо народа при близости слов – вещи разные. И даже, странно сказать, как будто об$ ратно пропорциональные. И как через меру о «личности» и «правах человека» начинаешь пе$ щись, то, глядишь, скоро станешь «населени$ ем», а народ, который больше на обязанности держится, и пойдёт сходить на нет. Почему я и твержу про Слово, про различе$ ние оттенков, в которых и дышит настоящая полнота смыслов. Мы уж и Год русского языка

назначали, а слушать лучше не стали и крепче не сделались, потому что ему года$то мало, ему вся жизнь нужна. И усталость$то усталостью, а взялся жить – живи и слова не оставляй. Ведь и молимся мы каждый день одними словами, а они не оскудевают силой. Значит, и тут перед Словом надо встать, как перед Образом. И оно отзовётся. В ПРИСУТСТВИИ ДРУГОГО «…Мир – это текст, и он говорит с нами сми$ ренно и радостно об отсутствии себя самого и в то же время о вечном присутствии кого$то дру$ гого, а именно своего Создателя». Это сказал Поль Клодель, и мне легко убе$ диться в его правоте сегодня в пушкинском Ми$

Экология души хайловском в цветении июля, когда луга ждут покоса, когда нетерпеливые травы, кажется, сами клонятся навстречу, напоминая, что они призваны не к тщетному цветению, а к челове$ ческому служению. И как этот «текст» прекра$ сен: ситцевые колокольчики, лохматые малино$ вые клевера, смиренная душица, молочно пе$ рекипающий морковник, летучие цветы бабо$ чек, нежные мятлики и военные лисохвосты. Подлинно «текст», в котором каждый цветок – слово, живущее полно и радостно только в «предложении» мира. Вот уж воистину образец счастливого смирения перед Создателем. И без всякой метафоричности в этот час легко догадываешься, что и всё$то человечест$ во на земле – такой же луг, где всякий человек и народ только слово в «предложении». И только в «предложении» и имеющее смысл и только в нём и являющееся речью. Кажется, я думаю о слове все последние го$ ды, и уже Бог знает, сколько бумаги исписал, а взглянешь с утра на сияние мира, и опять всё впервые. Так один из моих старых товарищей писал полевые цветы, не срывая их, и все они у него были чудесно хороши. Но, уходя, он обо$ рачивался и видел, что цветок улыбается ему вслед и всё в нём другое, словно добрый ху$ дожник только что не писал его – хоть снова са$ дись, что он не раз и делал, пытаясь узнать эту тайну. А она, как я теперь следом за Клоделем понимаю, была только в том, что цветок был по$ лон и «открыт» только в «речи» всего луга и, что$ бы его «портрет» был верен, надо было напи$ сать всё поле. Вот и человек полон только со всеми и во всех, в глазах, как в зеркалах, где каждое отра$ жение – он, и в каждом отражении – другой. И каждый человек каждую минуту – часть «пред$ ложения», часть переменчивого под порывами исторического ветра, постоянно меняющегося «текста». И в последнее время (особенно имен$ но в последнее) я замечаю, что, чем мы более эгоистичны, чем каждое «слово» спесивее и са$ моувереннее, чем дальше мы друг от друга и чем разобщённее (а уж дальше, чем мы все се$ годня друг от друга, кажется, мы не были никог$ да), тем Создатель настойчивее и непреложнее подталкивает нас к мысли о единстве. Словно Он для того и попустил миру (а более всего нам, грешным) попасть во все ловушки самолюбия, ожесточения, национализма и демократичес$ кой неопрятности, злой радуги «цветных рево$ люций» и межэтнических «разборок», чтобы мы скорее осознали, что каждый стежок в мировой ткани держится только всею тканью, и каждый необходим на своём месте и в соседстве с дру$ гим, а не сам по себе. Вот и слово, как будто тоже научившееся та$ кой суверенности, что на него заводят карточку и составляют словари, где ищут ему единствен$

ного обозначения, легко вырывается из опре$ деляющих границ, будь ты хоть Владимир Ива$ нович Даль, и торопится в контекст, где только и может быть самим собой. В Иркутске автор за$ мечательного «Словаря говоров русских старо$ жилов Байкальской Сибири» Г.В. Афанасьева$ Медведева подарила мне этот, может быть, по$ следний из нынешних изданий великий словарь (мы теряем говоры со стремительностью вет$ ра), и я увидел там эту закономерность с удиви$ тельной ясностью. Галина Витальевна в этой необъятной (в «Словаре» двадцать томов) ра$ боте догадалась о главном – что слово само по себе не живёт. И потому, едва успев назвать каждое из них, тотчас записывает рассказ, в ко$ тором оно прозвучало. Именно рассказ, «текст», где слову хорошо и где оно живёт все$ ми связями, – и слово общее, как авандель (Евангелие) и аверьяновы (валерьяновы) капли, и слово самое «дикорастущее» и, может, быть, только в одной деревне и в одних устах и живу$ щее: «Абой, девчонки! Не могу видеть, сердце изболело, Господи. Все поля запустели. Абой! Греховали$то как. На иконах койки делали. Это правда было. Оне больши были, иконы$то». При чтении этого испуганного непонятного «абой» я с улыбкой вспомнил Хорхе Луиса Бор$ хеса, однажды сказавшего, что любое сочета$ ние букв на каком$то языке мира есть имя Бога. Может показаться, что он иронизировал (в том числе могло показаться и ему самому), но в су$ ществе он ведь говорил не о наборе букв, а о контексте, о «речи». А тут многое определяет не согласие букв, а живость интонации и свет слы$ шания «текста» мира. Услышав этот «текст», легко понять и многое в русской литературе. Когда отец Василий Зеньковский дивится, как мог Тургенев, заявляя себя безбожником, так точно написать христианство Лизы Калитиной или Лукерьи из «Живых мощей», и относит это умение к неосознанной религиозности Ивана Сергеевича, то я думаю, что это не совсем так. Православная душа героинь написана верно, потому что слово помнит себя лучше, чем про$ износящий его художник. И если Иван Сергее$ вич верно слышит речь милых его сердцу геро$ инь, то он слышит и их душу. Слово само ищет «текста» и подсказывает себя хорошему писа$ телю, а порой и выпрямляет его сердце. А уж если душа разладится, то тут уж даже и у Алек$ сандра Сергеича Пушкина «ко звуку звук ней$ дёт», потому что повреждено внутреннее «предложение». И опять кажется, что сегодня слово впервые «ощупывает» себя, чтобы быть готовым вспом$ нить свою настоящую глубину. И человечество тоже впервые за историю не в философах и мыслителях, не в своих святых и подвижниках, не в гениях прозрения и мастерах слова, а в каждой живой душе готовится сказать Создате$

Экология души лю: «Вот я, Господи!», как говорило на заре ми$ ра, когда ещё только пробуждалось из первона$ чальной глины и оглядывало дарованный ему мир в потрясённом удивлении, чтобы впервые понять страшную высоту и ответственность этого «я». Да даже и просто узнать наконец, что же говорит человек, говоря это любимое, при$ вычное, так легко излетающее из нас место$ имение, и с благодарностью и ужасом увидеть, что оно есть образ и подобие Божие, и что сам человек – только малое зеркало (или только ос$ колок) Создателя мира. Или как опасно, но с верным внутренним чутьём писал тот же Бор$ хес: «... не таятся ли черты распятого в каждом зеркале; быть может, лик стёрся и угас лишь для того, чтобы все стали Богом?» Я тут, впрочем, как и часто уже в последних статьях, ловлю себя на слове «впервые». Может быть, это обычное заблуждение долго живуще$ го человека, что именно на его глазах происхо$ дит качественное преображение мира. И то по$ ка он не раскрывает последних номеров газеты «Комсомольская правда» или «Жизнь», не слу$ шает радио и не смотрит сериала «Школа». А откроет и посмотрит – и все обольщения побоку. Но тоже ведь давно умом знаешь, что есть малое время (газет, «Школы», досады дня) и есть большое, где ты слышишь в себе день ис$ тории и тектонические слои времени и нет$нет чувствуешь холодок даже такого непостижимо$ го слова, как «вечность». Вот это$то большое время, в котором и последний безбожник од$ нажды вдруг смущённо смолкает на полуслове и, теряя нить разговора, неожиданно машет ру$ кой и отводит глаза, и есть главное человечес$ кое время. Там и вырывается у Мандельштама: «Господи, сказал я по ошибке, сам того не ду$ мая сказать». И Сталин вместо «товарищи» го$ ворит 3 июля 1941 года «братья и сестры», из чего Гитлер, если бы в этот час был в том же большом времени, понял бы, что уже проиграл войну. Кажется, и сама история живёт по очере$ ди в том и другом времени – малом времени безумий и революций, ересей и перестроек и в большом времени молчания и задержанного дыхания, когда рождаются философы, уходят в пустыню старцы и ученики записывают за Отца$ ми Церкви спасительные слова: «Держи ум свой во аде и не отчаивайся» или «Бог любит не всех одинаково, а каждого больше». И в этом большом времени внезапно прозревший Поль Клодель (место его духовного преображения, настигшей его Господней молнии света отмече$ но в соборе Парижской Богоматери специаль$ ной табличкой в полу) и увидел, что «мир – это текст», а слово – только «неусмирённый отре$ зок, ведущий к смыслу». Увидел, чтобы увидели и мы и стали наконец тем, к чему призваны, – образом и подобием Божиим и росли навстре$

чу этому знанию, тянулись вверх, как благодар$ ные михайловские травы, без страха ожидая Господней жатвы для своего теперь уже навсег$ да осмысленного зрячего стояния на своём ме$ сте в великом небесном «предложении», в ос$ лепительном «тексте» мира. Валентин КУРБАТОВ, Псков * * * Ивану Литвинову Знаешь, слова – это только слова. Лучше молчание… Лучше по краю – Где проявляется степень родства И сопричастности почвам и травам. Где эта дивная воля дана, Краешком неба порезавшись словно, Знать, «Отче Наш…» – есмь сама тишина, Точно тобою искомое Слово… Сергей ФИЛАТОВ г. Бийск

Экология души

ИСТОРИЯ

ОДНОГО СОБЛАЗНА

ет$нет да и вспомню, как много времени и сил душевных потратил я в этой жизни, сокрушаясь по поводу того, что не тогда, не в своё время уродился на свет Божий. Хотя, если быть строгим, я тогда и не считал его Божи$ им. Просто свет. Просто мир. Моя страна и моя жизнь, которая всё не задаётся именно по той очевидной причине, что произошеё некий до$ садный сбой в небесной механике, в результате чего автор этих строк родился на сто, а то и на двести лет позже предназначенного ему срока. А случись (ну в мыслях$то собственных ведь можно об этом помечтать) ему родиться двумя, тремя столетиями раньше – ну что для вечнос$ ти какие$то триста лет?! – как многое в судьбе его могло бы повернуться иначе. Не было бы всей этой опостылевшей скуки и вранья, когда думают одно, говорят второе, а делают третье. Или вообще ничего не делают, плюют на всё с высоченной башни, но живут тем не менее при$ певаючи, в веселье и достатке. Но главное – вранья. Любого на выбор: га$ зетно$журнального, школьно$бытового, комсо$ мольско$партийного, литературно$художест$ венного… всего и не перечесть. Какая разница, когда всё погано. А в ту эпоху, в которой мне надлежало родиться, да не случилось, – там$то

ведь иное дело. Какое благородство в мужчи$ нах, едва задета честь – и пожалуйте к барьеру. А сейчас – стыдоба, да и только. Разве ж это мужчины: чуть что не так, они бегом в милицию, а оттуда в народные суды и строчат, строчат на$ перегонки заявления. Ещё бы: кто раньше – тот истец, иначе ответчик. Фу! Правда, если быть честным до конца, то по$ корный ваш слуга… радовался ведь, чего греха таить, когда лишняя денежка перепадала. Неваж$ но, что их было немного и случалось таковое не$ часто. Хотелось$то чаще! Когда вот так же приви$ рал помаленьку, говорил нужные слова, улыбал$ ся нужным людям. Да и что, мнилось тогда, рас$ сыплюсь я, что ли, от одного$двух разов? Вроде все так живут… Справедливости ради нельзя умолчать и о том, что надолго меня, как правило, не хватало. И всякий раз всё заканчивалось при$ скорбно похоже: срывался и называл (а чаще об$ зывал) всё и вся своими именами. Эдакий госпо$ дин Чацкий наших дней… А в результате и эти воздвигаемые такими усилиями шаткие соору$ жения летели вслед за предыдущими в тартара$ ры. Причём, что характерно, всякий раз на самом пороге такого вожделенного, такого долгождан$ ного благополучия, когда можно было бы в конце$ то концов и наплевать на «несвоевременное» своё рождение. И стать таким, как многие. Благо$ получие только и могло бы утешить горделивую натуру, стать неким бонусом, как принято выра$ жаться ныне, за многолетние душевные терза$ ния. Оно и понятно, если уж быть как все, если уж жертвовать своей драгоценной неповторимос$ тью – так уж в придачу с достатком. А уж художе$ ственного вкуса, чтобы обставить наконец$то бу$ дущую просторную квартиру или будущую же да$ чу на берегу тёплого моря, сыщется у меня на$ верняка поболее, чем у этих недалёких, часто не$ интересных в элементарном общении людей, мстительно думалось тогда. Мог ведь поиметь всё то, чем с такой завидной лёгкостью владели они, не прилагая при этом, как мне виделось тог$ да, особенного для этого старания. Все эти люди в отличие от меня, похоже, были очень довольны местом и временем своего рождения, а потому так заботливо обихаживали пространство вокруг себя, обстоятельно готовясь к продолжительной (а может, вечной?) комфортной жизни. И, повто$ ряю, стоило мне несколько раз попытаться выст$ роить свою судьбу подобным образом, а такие

Экология души возможности были предоставлены мне несколько раз, и очень серьёзно, как в самый ответственный момент случалось непредвиденное, именно когда всё, считай, за углом… Уже потом, много лет спустя, осознал – и то не сразу, а через многие скорби, – что это Гос$ подь хранил меня, тогда ещё очень слабого, от многих соблазнов этого мира. Именно хранил, для чего$то важного для меня самого сохранял, сберегал от всей той жизни, в бесконечных удо$ вольствиях которой я наверняка бы захлебнулся, и несчастная моя душа погибла. Чуть не по рукам шлёпал, как это часто делаем мы с нашими лю$ бимыми чадами; я же не понимал этого, а всё роптал, роптал. И продолжал горевать по поводу того, что «не тогда» родился. Как и не ведал в ту пору о той великой и страшной подати, о той не$ имоверной цене, которую платили эти «счаст$ ливчики», в числе которых я так жаждал порой оказаться, измучившись безденежьем и тоской. Слава Богу (да$да, именно Ему слава!), что все$ рьёз этим я так и не заболел. И именно по этой причине много лет спустя не мнится мне в этом никакой личной заслуги, куда там! А всё того же Врача, что так и не позволил мне стать чахлым хроником. Температурил, конечно, случалось, а то как же?! Зато вот хожу, дышу… ну, было$было такое, спотыкался, и не раз, падал больно, да, слава Богу, хожу сам, без палочки, хоть и прихра$ мываю слегка, если, конечно, приглядеться. Так и проплакал бы, наверное, свой чёрствый век, если б не мысль, встреченная как$то у Свя$ тых Отцов. Оказывается, каждый из нас рожда$ ется на свет Божий именно в то время, которое более всего подходит для его личного спасения. Отчётливо помню, как она поразила меня. Стало понятно многое непонятное доселе, как и фра$ за, сказанная жене незадолго до собственного моего крещения, случившегося аж в сорок два года, что если не покрещусь наконец, то умру. А ведь и вправду помер бы. Незаметно для мно$ гих и, возможно, самого себя. Привычно выме$ ривал бы улицы Москвы или иных городов, сея вокруг тоску и злобу, похоть и смрад. Только не подумайте, я и сейчас, увы, совсем нехорош. А и всё ж не таков, как прежде. Ну раз$ ве сравнить мои сегодняшние мысли, тревоги, мечты, сами слова мои с теми, прежними. Всё, как мне кажется, иное. Конечно, всякое бывает. Случается, что и унываю, не без этого. Много, ой как досадно много живёт во мне из того прошло$ го. Но если б вы только знали, какие иной раз у меня случаются радости! Раньше я о них и не по$ дозревал. Спросите, какие именно? Боюсь, не объяснить этого словами. И знаете почему? Пусть их ещё очень мало, и пусть они нечасты, за$ то все они – какие ни есть, вся моя заветная гор$ стка – сплошь небесного свойства. А вы попро$ буйте дотянуться до неба, дотроньтесь хотя б один$единственный разок. То$то же!

Жарко, аж жуть!.. (предапокалипсические этюды о погоде) «Просите, и дано будет вам» Евангелие от Матфея гл. 7, ст. 7

Если известная фраза гласит о том, что разговоры о погоде возникают, когда просто уже не о чем говорить, то нынешним летом это – главная тема всех наших разговоров. Не ис$ ключение и мы с женой, зашедшие душным ав$ густовским вечером на соседний участок к хо$ зяевам нашей съёмной дачи, чтобы поделить$ ся нерадостными мыслями о непрекращаю$ щейся жаре. Сам хозяин прожил на белом све$ те ни много ни мало, а три четверти века, в са$ мом начале нынешнего лета отметил юбилей, и у меня на родине давно уже почитался бы как аксакал, что в буквальном переводе – седобо$ родый. И неважно, кем ты был в течение своей жизни – пастухом или академиком. Ты уже сни$ скал уважение в обществе в силу почтенного возраста, а потому к тебе можно приходить и просить совета в сложных жизненных ситуаци$ ях. Оно и понятно: жизнь прожить – не поле пе$ рейти. Совет аксакала – что может быть цен$ нее?! Правда, сосед наш всё же странный и, как мне кажется, не совсем обычный старик. Нет, не потому что у него и в помине нет усов и бороды, столь приличествующих мужской по$ ловине народонаселения земли. А потому как некрёщен. Русский – и некрещёный, вот это да… Вдобавок ещё окончил в своё время зна$ менитый физико$математический вуз, чем и усугубил свой унаследованный от родителей даже и не атеизм, а, увы, так часто встречаю$ щееся скорбное бесчувствие к вопросам души и веры. Его и стариком$то назвать язык не по$ ворачивается, потому как бодр и сноровист, целый день снуёт по двору, что$то пилит, стро$ гает и стучит, стучит неугомонным молотком. Правда, не читает. Никогда и ничего. Даже га$ зет и детективов. Похоже, нет такой привыч$ ки… И всё же долгие годы жизни в России, ми$ лостью Божией, так и не истребили в авторе этих строк, давно разменявшем пятый деся$ ток, почтение к любому человеку старше себя, а тем паче – в столь преклонных годах. А пото$ му и слова, и рассуждения мои в тот вечер об$ ращены были прежде к нему. Удивительно, размышляю вслух, но многие люди, похоже, так и не желают осознать серьёзность нынеш$ ней ситуации и свою роль в ней. Гибнет уро$ жай, а значит, не будет кормов, стадо пустят под нож. И вообще, что прикажете делать, ес$ ли дождя не будет ещё два месяца? Куда, во$ прошаю, к Кому обращаться? Последняя моя фраза, произнесённая, не скрою, с неким вну$ тренним вызовом, была направлена напрямую

Экология души именно к хозяину дачи, к тому, в ком – в силу собственной природной наивности – всё ещё чаю разглядеть хоть какие$то, пусть еле замет$ ные, росточки упования на Господа. Пусть и по причине всенародного бедствия. К Кому взы$ вать, повторяю я свой абсолютно риторичес$ кий для многих его ровесников вопрос. Но – только не для нашего героя. Ответ его, прозву$ чавший с небольшой заминкой, поверг нас в шок, потому как был серьёзен и без тени какой$ либо иронии: «К мосводоканалу!»… Немного придя в себя, я попытался всё$таки сконцентрировать внимание образованного «технаря» на хлебе насущном – в буквальном

смысле этого слова. Где, вопрошаю, возьмём столько зерна? Вон ещё саранча, ну прямо$таки библейская напасть… На сей раз ответ прозву$ чал немедленно – видно было по всему, что этот вопрос уже продуман им основательно: «В Аргентине!» …Уже поздно вечером, вернувшись к себе и грустно разглядывая мглистое смоговое без$ звёздное небо над головой, всё ещё пребывая в невесёлых раздумьях по поводу этого самого «мосводоканала», услышал вдруг голос жены, зовущей меня поторопиться в беседку, где те$ левизор подводил безрадостные итоги ещё од$ ного напоённого зноем дня. А торопиться стои$ ло, потому как именно в этот момент на экране светились кадры сюжета из той самой… Арген$ тины, на которую так уповал наш непробивае$ мый сосед. Далёкая латиноамериканская стра$ на, словно не ведая о надеждах, которые возла$ гает на неё русский аксакал, лежала, засыпан$ ная обильным снегом, и только дрогла от мину$ совой – аж в 14 градусов – температуры. Ещё подумалось о том, что если б мы сами увидели подобную ситуацию в кино, то наверняка, снис$ ходительно улыбнувшись, списали бы её на фантазию сценариста. А вот надо же…

Уже наутро, по дороге в магазин, я не пре$ минул заглянуть к соседу и, шутя, попросил его вычеркнуть страну серебра из заветного списка наших будущих кормильцев, чем, кажется, всё же слегка его обидел. * * * Разве может не порадовать приезд в Свято$ Троицкую Сергиеву лавру?! Неужели отыщется человек, чьё сердце не сожмётся сладостно, не забьётся в тревожном волнении, ещё издали, с пригорка, когда завидит он сверкающие кресты на лазоревых звёздных куполах. А немного по$ годя, неспешно, прислушиваясь к каждому соб$ ственному шагу, нужно будет пройти сквозь знаменитую арку, богато изукрашенную ста$ ринными фресками со сценами из жития наше$ го великого святого. И благоговейно замереть в ожидании трепетного прикосновения к святым мощам Преподобного, нетленно почивающим в таинственном полумраке древнего Свято$Тро$ ицкого собора с мерцающими огоньками тёп$ лых лампад под неусыпаемый акафист… С некоторых пор, милостью Божией, посе$ щение всероссийской святыни для автора этих строк связано ещё и с духовными беседами о русском языке на высших богословских курсах и в просветительском центре, созданном стара$ ниями иноков обители. А потому к всегдашней радости нет$нет да и примешивается ещё и не$ шуточная тревога. Ибо, по слову поэта, «нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся…», да ещё со смиренным дерзновением произне$ сённое в святых стенах о такой святыне… В нынешний же приезд наша с супругой ра$ дость то и дело омрачалась от лицезрения толп откровенно полураздетых (или чуть одетых) природных русских людей всех возрастов, бро$ дящих по территории монастыря, развязно бе$ седующих друг с другом, то и дело публично сливающихся в горячих киношных поцелуях и шумно упивающихся холодным квасом местно$ го производства. Не смущаясь, да что там сму$ щение – вовсе не желая замечать при этом ни чёрных подрясников, ни монашеских мантий и высоких клобуков, ни крестов наперсных. Но ведь это ещё и мужской монастырь! Жара что ли так скорбно повлияла на столь катастрофи$ ческое понижение уровня стыдливости или же… Впрочем, тут же рядом организованными группами перемещались иностранные гости, сейчас это были итальянцы и японцы, не позво$ ляя себе расслабиться, никак не выказывая своим внешним видом пренебрежения к высо$ кому духовному статусу древнего монастыря. И строгие брючки на большинстве этих женщин (между прочим, католичек и язычниц, коим так любит пенять при каждом удобном случае наша православная братия) уже не оскорбляли при$ вычно взгляд, потому как всё на свете, как изве$

Экология души стно, познаётся в сравнении. А сравнивать$то было с чем! Как только мы вошли под своды Свято$Троиц$ кого храма, внимание наше было привлечено громким диалогом, который происходил между монахом, несущим послушание за свечным ящи$ ком, и девицей, стройное тело которой было вы$ зывающе облечено в лёгкую полупрозрачную ма$ ечку с глубоким декольте и оголённой до пояса спиной и очень короткие (простите великодуш$ но!)… трусики, больше похожие на стринги. Нет, она не зарделась, не потупила взгляд, услышав замечание оторопевшего от такого бесстыдства инока о том, что «сестра, в храм в трусах нельзя!» Ей явно пришлись не по душе слова инока, вот и силилась она что$то ему активно возражать. Мол, в самом деле, каждый Божий день по телику ка$ жут то Германию, то Голландию – а это, между прочим, Европа! – где толпы молодых (и не очень) людей ходят таким же образом в музеи, и никто им там не делает никаких занудных замечаний. А это чё, не музей?! А чё?... Мои собственные по$ пытки как$то попытаться призвать к порядку «се$ стру» сопровождавший меня знакомый монах мягко пресёк. Чуть позже он пояснил мне, что с некоторых пор сам старается не делать подоб$ ных замечаний по той очевидной причине, что целью такового действия должно стать раская$ ние того, к кому оно направлено. А раскаяния$то и нет! В ответ, как правило, злость и агрессия. Я, рассказывает монах, как$то раз несу послушание на том же месте, а тут входят супруги, взрослые люди. Так на отце семейства из одежды – пове$ рите? – одни только «семейные» трусы. Ну, я так спокойно говорю его жене, мол, вы бы, матушка, рубашку мужу купили. А она в ответ – да есть у не$ го рубашки! Вот так. А ведь отечественная история свидетельст$ вует о том, что ещё несколько веков назад на Руси, и даже в петровские уже времена, если случалось семье потерять кормильца, оставив$ шего после себя долги, то вдове, как правило, предлагался выбор для списания долгов мужа: или сесть в долговую яму или же прилюдно снять с себя головной убор, попросту, опросто$ волоситься. Так вот – не сохранилось воспоми$ нания о том, чтобы русская женщина предпочла для себя второй вариант. Какой же поразитель$ ный уровень благочестия, а значит, благой, свя$ той чести, царил ещё недавно в государстве Российском! Вот и не знаешь – радоваться ли тому, что эти мужчины с обнажёнными пивными живота$ ми и не обременённые одеждой женщины в субботний день избрали местом досуга не пик$ ничок в лесу, а посещение (язык не поворачива$ ется назвать это паломничеством) Лавры. Не знаю. Не хочется никого осуждать, потому как сам сижу в грехах по самые чёрные брови. И всё же, всё же…

* * * В Ильин день в церкви, что неподалёку от на$ шей дачи, батюшка, обратившись к прихожанам после службы, призвал их остаться на молебен, дабы, помолившись соборно, испросить пред$ стательства святого пророка. На днях здесь уже выгорело три дома, а потому в посёлке была объявлена чрезвычайная ситуация. Спустя пол$ часа горстка людей, всё же внявших слову пас$ тыря, по$детски радовалась брызгам святой во$ ды, коей их щедро по$русски кропил молодой и красивый, очень серьёзный священник. А наутро прошёл дождь. Ну, не дождь, а так, дождик. Но он всё же был – словно ниспосланный в утешение, что услышана та горстка. И притом в количестве, отчего$то напоминающем число молившихся на$ кануне о нём в новом деревенском храме. И да$ же омочил не успевшие остыть бетонные дорож$ ки садового участка, и они ещё пару часов, до самого завтрака, радовали глаз потемневшей влажной поверхностью, да ещё радостно кивали умытыми листиками мята и лебяжья шейка. Вспоминается, как во все века, в дни тяжких испытаний Господу молилась вся нация и не была неуслышанной ни разу. И даже покорив$ ший чуть не полмира свирепый Тамерлан когда$ то отступил поспешно от стен московского Кремля, так и не занеся на него свой меч. «Не то что нынешнее племя…» В последние дни в православной среде всё чаще возникают разговоры о том, что аномалия, царящая последние два месяца над нашей тер$ риторией, – явление из разряда апокалипсичес$ ких. Наверняка они небеспочвенны, потому как не пускают вожделенный циклон с его прохла$ дой и живительными осадками в наши широты с такой настойчивостью впервые за тысячелетие (!) И так пугающе жалки потуги учёных мужей, уже не умеющих ничего ни объяснить, ни прогно$ зировать, ни утешить обещаниями. Пожалуй, впервые на моей памяти. Одно знаю точно – по$ топа уже не будет. Потому как это обещал Сам Господь, подписавшийся под этим обетованием радостью$радугой. И который в отличие от нас с вами слово Своё держит крепко. …А над благословенным Посадом преподоб$ ного Сергия сияет голубое промытое небо, и не$ большой освежающий дождик, а то и проливной, с громом и молниями, здесь обычное дело. Или, как выразились бы на своём правильном языке военные, штатная ситуация. Так наверняка и должно быть там, где соборная, смиренная и го$ рячая молитва ко Господу с древней мольбою «даждь!», упование на Него, а не на «водока$ нал», – привычное делание. Бог им в помощь! Фазиль ДавудHоглы ИРЗАБЕКОВ, в Святом крещении Василий

Экология души

«Я ИСКРЕННЕ ВСЕГДА СТРЕМИЛСЯ К БОГУ» И

гумен Никон (в миру Николай Николае$ вич Воробьёв) родился в 1894 году в се$ ле Микшино Бежецкого уезда Тверской губернии в крестьянской семье. Он был вто$ рым ребёнком. Всего в семье было шестеро детей, все – мальчики. В детстве Коля, кажет$ ся, ничем не отличался от своих братьев, разве только особой честностью, послушанием стар$ шим и удивительной сердечностью, жалостью ко всем. Эти черты он сохранил на всю жизнь. Интересно отметить один эпизод из его детской жизни. В их селе часто появлялся и по$ долгу жил юродивый по прозвищу Ванька$ма$ лый, которого охотно привечали родители Ко$ ли. И вот однажды, когда дети играли дома, юродивый вдруг подошёл к Коле и, указывая на него, несколько раз повторил: «Это – монах, монах». Эти слова ничего, кроме смеха, ни у кого не вызвали. Лишь впоследствии, когда из всех братьев только Коля стал монахом, вспомнили это удивительное предсказание. Этот юродивый был действительно прозор$ ливым человеком. За несколько десятков лет он также предсказал матери Коли смерть в Та$ ганроге. Подойдя как$то к ней и сложив руки трубочкой, стал наигрывать: «Дуру$дара, дуру$ дара, в Таганроге жизнь скончала». В семье тогда никто даже не слышал о существовании этого города. В 30$х годах она действительно переехала в Таганрог к сыну Василию и там скончалась. После начальной школы отец сумел устро$ ить Колю в реальное училище в Вышнем Во$ лочке. Учился он блестяще. Обнаружил с пер$ вых же лет замечательные и разносторонние способности. Имел прекрасные математичес$ кие дарования, был великолепным стилистом. Он сам не раз говорил, что ему всегда легко было писать. Это видно и по его письмам, кото$ рые он писал сразу, без каких$либо чернови$ ков. При переходе из класса в класс он неиз$ менно получал награду первой степени (по$ хвальный лист и книгу). Пел в хоре, играл на альте, выступал на школьных мероприятиях, прекрасно чертил и рисовал. Младшие братья рассказывали, что его рисунки ещё при них ви$ сели в классах в качестве образцовых. В каких условиях жил и занимался Коля в реальном училище? Из дома ему помогали лишь в начальных классах. Когда же он решил учиться дальше,

помощи ему ждать было неоткуда: родители жили совсем небогато, да кроме него было ещё четыре сына, также нуждавшихся в обра$ зовании. Однако Коля учение не бросил, но продолжать ему пришлось в условиях, которые для современного человека покажутся неверо$ ятными. Сразу же после обязательных уроков он, ещё мальчуган, чтобы заработать на хлеб, вынужден был идти и помогать отстающим обеспеченным товарищам. За это ему немного платили. Проведя там несколько часов, он при$ бегал на квартиру (за которую нужно было пла$ тить) и брался за подготовку своих уроков. Трудности увеличились, когда в то же реальное училище поступил его брат Миша (1899–1982), помочь которому мог только он один. Нужда, голод и холод были постоянными его спутниками во всё время обучения. Зимой он ходил в лёгком бессменном пальто и в «штиб$ летах» без стелек. * * * Семья, из которой вышел батюшка, была православной. Но вера эта, как и у большинст$ ва простых людей, была внешней, традицион$ ной, не имела под собой ни знания христиан$ ской веры, ни твёрдой духовной основы. Подобная вера в лучшем случае воспитывала честных людей, но, полученная на бытовом уровне, по традиции, была непрочной и легко утрачивалась. Это и случилось с Николаем. Поступив в ре$ альное училище, он с жаждой ринулся в изуче$ ние наук, наивно веря, что там скрывается ис$ тина. Эта слепая вера в науку легко вытеснила у него столь же слепую в то время веру в Бога. Однако в старших классах он понял, что эмпи$ рические науки вообще проблемами познания истины, вечности, бытия Бога не занимаются; вопрос о смысле жизни человека в них не толь$ ко не ставится, но и не вытекает из природы самих этих наук. Увидев это, он со всем пылом своей натуры занялся изучением истории фи$ лософии, в которой достиг столь больших по$ знаний, что к нему за справкой иногда обраща$ лись его же преподаватели. Жажда знания была столь велика, что Нико$ лай часто, оставаясь в прямом смысле слова без куска хлеба, покупал на последние деньги книгу. Читать он мог только ночью. Ночами изу$ чал он историю философии, читал классичес$

Экология души

Экология души кую литературу – и всё с одной целью, с одной мыслью: найти истину, найти смысл жизни. Но чем больше он приобретал знаний и ста$ новился взрослее, тем обострённее чувство$ вал бессмысленность этой жизни, заключён$ ной между рождением и неминуемой смертью. Смерть – удел всех без исключения. А если так, то каков же смысл жизни, которая может обо$ рваться в любой момент? Для себя жить нет смысла, а для других? Другие – такие же смертные, смысла жизни которых, следова$ тельно, также нет. И зачем в таком случае жи$ вёт человек, если ничто не спасает ни его, ни кого$либо от смерти? Ни наука, ни философия на этот вопрос не дали ему удовлетворитель$ ного ответа. * * * В 1914 году, двадцати лет, Николай блестя$ ще оканчивает реальное училище, но выходит из него без радости. «Изучение философии, – говорил он в конце жизни, – показало, что каж$ дый философ считал, что он нашёл истину. Но сколько их, философов, было? А истина одна. И душа стремилась к другому. Философия – это суррогат; всё равно что вместо хлеба да$ вать жевать резину. Питайся этой резиной, но сыт будешь ли? Понял я, что как наука не даёт ничего о Боге, о будущей жизни, так не даст ни$ чего и философия». Разуверившись и в науке, и в философии, он предпринимает ещё одну попытку найти на$ учный ответ на главный вопрос жизни: зачем я живу? Он поступает в Психоневрологический институт в Петрограде. Однако здесь его по$ стигло разочарование ещё большее, нежели в реальном училище. «Я увидел: психология изучает вовсе не человека, а «кожу», – ско$ рость процессов, апперцепции, память... Та$ кая чепуха, что это тоже оттолкнуло меня. И совершенно ясен стал вывод, что надо обра$ титься к религии». Окончив первый курс, он вышел из институ$ та. Наступил окончательный духовный кризис. Борьба была столь тяжёлой, что начала прихо$ дить мысль о самоубийстве. И вот однажды летом 1915 года в Вышнем Волочке, когда Николай вдруг ощутил состояние полной безысходности, у него, как молния, про$ мелькнула мысль о детских годах веры: а что, ес$ ли действительно Бог существует? Должен же Он открыться? И вот юноша, неверующий, от всей глубины своего существа, почти в отчаянии, воскликнул: «Господи, если Ты есть, то откройся мне! Я ищу Тебя не для каких$нибудь земных, ко$ рыстных целей. Мне одно только надо: есть Ты или нет Тебя?» И… Господь открылся. «Невозможно передать, – говорил батюш$ ка,– то действие благодати, которое убеждает в существовании Бога с силой и очевидностью,

не оставляющей ни малейшего сомнения у че$ ловека. Господь открывается так, как, скажем, после мрачной тучи вдруг просияет солнышко: ты уже не сомневаешься, солнце это или фо$ нарь кто$нибудь зажёг. Так Господь открылся мне, что я припал к земле со словами: «Госпо$ ди, слава Тебе, благодарю Тебя! Даруй мне всю жизнь служить Тебе! Пусть все скорби, все страдания, какие есть на земле, сойдут на ме$ ня, – даруй мне всё пережить, только не от$ пасть от Тебя, не лишиться Тебя». Долго ли продолжалось это состояние: час, два, он точно не помнил. Но когда поднялся с колен, то услышал мощные, размеренные, ухо$ дящие в бесконечность удары церковного ко$ локола. В первый момент он не придал этому значения, полагая, что звонят в монастыре, ко$ торый был неподалёку. Но звон не прекращал$ ся, да и время оказалось слишком поздним для благовеста – за полночь. Николай долго недоумевал относительно этого звона, опасаясь, не галлюцинация ли это? Объяснение пришло позже, когда он на$ шёл подобное же в автобиографических за$ метках у С.Н. Булгакова в «Свете Невечернем», а также вспомнил рассказ Тургенева «Живые мощи» в «Записках охотника», где Лукерья то$ же говорила, что слышит звон «сверху», не смея сказать «с неба». Он понял, что Господь иногда наряду с внутренним откровением яв$ ляет человеку и особые внешние знаки для его большего удостоверения. Так совершился полный переворот в миро$ воззрении. Бог явил Себя тому, кто искал Его всеми силами своей души. Господь ответил на эти искания и дал ему вкусить и увидеть, что Он есть и что Он благ. * * * Но юноша совершенно не знал, что теперь делать и каков должен быть путь его новой жизни, чтобы не утратить найденной истины. Батюшка рассказывал, как в школе учил их свя$ щенник Закону Божьему: заставлял зубрить тексты, не вникая в их смысл, пересказывать Священное Писание и заучивать одним голым рассудком догматы, заповеди, факты истории Церкви без какого$либо приложения к своей душе. Преподавание велось настолько мёртво, схоластично, что сами уроки Закона Божьего, вспоминал он, превращались во «время острот и кощунств». Христианство изучали как один из прочих, то есть светских предметов, а не как путь ко Христу, и этим совершенно убивали дух в учащихся. Во всём преподавании не чувство$ валось жизни. Неслучайно преподобный Вар$ сонофий Оптинский говорил: «Революция вы$ шла из семинарии». Батюшка в связи с этим часто говорил, что именно по причине такого «духовного» образо$

Экология души вания самые злые безбожники выходили из стен духовных школ, а наш народ так плохо знал православие. Вот что говорил отец Никон о своих даль$ нейших шагах жизни после обращения: «А в дальнейшем уже Господь ведёт челове$ ка сложным путём, очень сложным путём. Я был поражён, когда после такого откровения Божия вошёл в церковь. И раньше ведь прихо$ дилось: и дома заставляли ходить, и в средней школе нас водили в церковь. Но что там? Стоял как столб, не интересовался, занимался свои$ ми мыслями – и всё. Но когда после обращения сердце немного открылось, то в храме я первым делом вспом$ нил предание о послах князя Владимира, кото$ рые, когда вошли в греческую церковь, уже не знали, где находятся: на небе или на земле. И вот первое ощущение в церкви после пережи$ того состояния, что человек – не на земле. Церковь – не земля, это кусочек неба. Какая радость была слышать: «Господи, помилуй!». Это просто неимоверно действовало на серд$ це: всё богослужение, постоянное воспомина$ ние имени Божия в разных формах, песнопени$ ях, чтениях. Это вызывало какое$то восхище$ ние, радость, насыщало... В наше время очень трудно. Нет руководи$ телей, нет книг, нет условий жизненных. И на этом пути – обращаю ваше внимание, подчёр$ киваю – на этом сложном пути, как это видно у всех Святых Отцов, самое важное, самое труд$ ное – привести человека к смирению, ибо гор$ дость привела и денницу, и Адама к падению. И вот – это путь Господень для человека, который всей душой решился жить ради Господа, чтобы спастись. А без смирения человек не спасает$ ся. Хотя мы и не достигаем настоящего смире$ ния, но, так сказать, начального уровня можем достигнуть. И когда человек вот так придёт, припадёт ко Господу: «Господи, сам я ничего не знаю (на са$ мом деле что мы знаем?), делай со мной, что хочешь, только спаси», – тогда Господь начина$ ет вести человека Сам». Действительно, ничего ещё не знал в то время юноша о духовном пути, а спросить бы$ ло, увы, говорил он, не у кого. Оставалось лишь одно – припасть со слезами к Богу. И Господь повёл его. «Повёл так, что я после этого года два в Волочке жил, занимался с книгами, мо$ лился дома». Это был период «горения» серд$ ца. Он не видел и не слышал того, что делалось вокруг него. В это время он снимал одну поло$ вину частного дома в Сосновицах. Ему было всего 21$22 года. За тонкой перегородкой – пляски, пение, смех, игры молодёжи: там весе$ лились. Приглашали и его. Но потерял он вкус к миру, к его наивным, близоруким, сиюминут$ ным радостям. «Ешь, пей, веселись» – этот де$

виз не устраивал ни его сознание, ни тем более его сердце. Эти два последующих года его жизни были временем непрерывного подвига, настоящего аскетизма. Впервые здесь познакомился он с творениями Святых Отцов, впервые, по суще$ ству, с Евангелием. Вот что рассказывал ба$ тюшка об этом периоде: «И только у Святых Отцов и в Евангелии я нашёл действительно ценное. Когда человек начнёт бороться с собой, будет стремиться ид$ ти путём евангельским, то ему Святые Отцы сделаются необходимыми и своими родными.

Святой Отец – уже родной учитель, который го$ ворит душе твоей, и она воспринимает это с радостью, утешается. Как тоску, уныние, рвоту вызывали эти философии и всякие сектант$ ские гадости, так, наоборот, как к родной мате$ ри, приходил к Отцам. Они меня утешали, вра$ зумляли, питали. Потом Господь дал мысль поступить в Мос$ ковскую духовную академию (в 1917 году). Это много для меня значило». По его словам, бла$ годаря лекциям отца Павла Флоренского он получил здесь теоретическое обоснование бы$ тия Бога, духовного мира, христианское пони$ мание смысла жизни. Но через год академия была закрыта. «Затем Господь устроил так, что я ещё не$ сколько лет мог пробыть в Сосновицах один, в уединении». Здесь в средней школе он препо$ давал математику, имея небольшое количест$ во часов. Однако его уволили за то, что он отка$ зался заниматься на Пасху. Он переезжает в Москву и устраивается псаломщиком в Бори$ соглебском храме. За десять дней до своей смерти на празд$ ник Успения Божией Матери батюшка из по$

Экология души следних сил рассказал кое$что собравшимся у его постели близким об этом отрезке своего пути в качестве «психологической иллюстра$ ции духовной жизни из уст уже умирающего че$ ловека – может быть, послужит для пользы»: «И там [в Сосновицах] жил по$подвижниче$ ски: ел кусок хлеба, тарелку пустых щей. Кар$ тошки тогда не было почти. И при этой, так ска$ зать, настоящей подвижнической жизни (те$ перь можно всё сказать) я весь день находился в молитве – в молитве находился и в посте. И вот тут$то я понял духовную жизнь, внутрен$ нее состояние: Господь открыл действие в сердце молитвы. Я думал, что Господь и далее устроит меня куда$нибудь в деревню, в какой$ нибудь домишко$развалюшку, где я мог бы продолжать такую же жизнь. Хлеба мне было вот, с пол$ладони, достаточно, пять картофе$ лин (я уже привык) – и всё. Господь не устроил этого. Кажется, почему бы? А для меня понятно. Потому что в самой глубине души вырастало мнение о себе: вот как я подвижнически живу, я уже понимаю сер$ дечную молитву. А какое это понятие? Это од$ на миллиардная доля того, что переживали Святые Отцы. Я говорю вам, чтобы вы немнож$ ко поняли. И вместо такого уединения Господь устроил так, что я в самую грязь ввалился, в суету самую, чтобы я вывалялся в ней, понял, что я сам ничто, и припал бы к Господу, и ска$ зал: «Господи, Господи, что я? Только Ты наш Спаситель». Я познал, что Господь так устраивает пото$ му, что нужно человеку смириться. Кажется, ясно? Но вот совсем$то для человека и нeясно это оказывается. После этого принял монаше$ ство, был в лагере, вернулся и всё равно при$ вёз высокое мнение». * * * 23 марта (5 апреля по новому стилю) 1930 года в Вербное воскресение состоялся мона$ шеский постриг Николая Николаевича. Он по$ лучил имя в честь игумена Радонежского Нико$ на, ученика преподобного Сергия. Постриг со$ вершил епископ Минский Феофан (Семеняко), бывший настоятель Борисоглебского храма, с которым они вместе переехали из Москвы в Минск. В день Благовещения Пресвятой Бого$ родицы, 25 марта того же года, отец Никон был рукоположен во иеродиакона, а 26 декабря 1932 года (на второй день Рождества Христо$ ва) – во иеромонаха тем же епископом. Приходится поражаться той силе веры и ревности по Христу, которые подвигнули его в это лютое время гонений на Церковь на такой шаг. Очень редкие решались на подобный по$ двиг. Это было действительное отречение от мира и прямой путь на Голгофу! И она не за$ медлила прийти. 23 марта 1933 года, в самый

день пострига, отец Никон был арестован и со$ слан в сибирские лагеря на пять лет строить будущий Комсомольск$на$Амуре. О том, что там перенесли заключённые, невозможно без содрогания слушать, читать, вспоминать. Те$ перь лишь стали открываться ужасы тех лет. Батюшка почти ничего не рассказывал – за ним была непрерывная слежка. Но в одном из пи$ сем он чуть$чуть поделился воспоминанием об этом периоде своей жизни: «Сегодня, 5/IV – 30 года, было Вербное вос$ кресенье. Я получил новое имя. А через три го$ да, тоже 5/IV – 33 года, я был verhaften [аресто$ ван]. Это было действительно отречение от всего. Наше поколение (их уже мало в живых) буквально было навозом для будущих родов. Потомки наши не смогут никогда понять, что пережито было нами. Достойное по делам на$ шим восприняли. Что$то вы воспримете? А ед$ ва ли вы лучше нас. Да избавит вас Господь от нашей участи!». В лагере незадолго до своего освобожде$ ния он вдруг на короткое время встретился с епископом Феодосием, который дал ему (на всякий случай) следующий документ: «19/1$1937 г. г. Комсомольск$на$Амуре Удостоверение Предъявитель сего иеромонах Никон, в ми$ ре Николай Николаевич Воробьёв ... в вере верности заветам Святой Православной Церк$ ви твёрд, в слове Божием и святоотеческой ли$ тературе весьма начитан, жизни и образа мыс$ лей строго православно$христианского. Крест уз лагерных нёс терпеливо, без уныния и скор$ би, подавая своею жизнию добрый пример всем его окружающим. С пользою для Право$ славной Церкви может быть использован как приходский пастырь и даже как ближайший верный сотрудник епархиального святителя, что удостоверяю. Феодосий (Зацинский), епископ Кубанский и Краснодарский, б. Могилёвский». * * * Вследствие зачёта рабочих дней батюшка был досрочно освобождён в 1937 году. Чудом возвратившись из лагеря, он устроился в Вышнем Волочке в качестве универсальной прислуги у очень авторитетного в городе вра$ ча$хирурга, заступничество которого потом не раз спасало о. Никона от нового ареста. Но здесь ему пришлось пройти ещё один суровый курс науки подвига и терпения. Жена врача Александра Ефимовна и её сестра, также врач, Елена Ефимовна были убеждёнными атеистка$ ми и в открытой, часто саркастической форме выражали своё отношение и к христианству, и к своему монаху$служке. О том, как он реагиро$

Экология души вал на это, лучше всего говорят последующие факты из жизни этой семьи. Обе сестры в ко$ нечном счёте оставили веру в атеизм и стали настоящими христианками. Привели их к Хрис$ ту не только его ответы и рассуждения, но в ещё большей степени его жизнь и поведение. История обращения первой из сестёр очень интересна и необычна. Её описала в своём дневнике Елена Ефимовна. «30 мая 1940 года. Ещё после смерти сест$ ры, Александры Ефимовны, явилось у меня же$ лание описать её болезнь и смерть, и то, что она частично открывала нам о себе. Пусть то, что я расскажу, послужит во славу Божию. Сестра моя была неверующая всю свою жизнь. Идеи сестры насчёт веры, Бога и рели$ гии были типичны для интеллигента её време$ ни. Она относилась нетерпимо ко всему, что ка$ салось религии, и возражения её часто носили циничный характер. В эти годы в нашем доме жил Николай Николаевич (отец Никон). Я всегда страдала от её тона и не любила, когда Николай Николаевич затрагивал эти вопросы. Любимым возражением сестры на все доводы Николая Николаевича были слова: «Написать$то всё можно, все книги о духовном содержат одно враньё, которое только бумага терпит». Она безнадёжно заболела (рак желудка) и не переставала глумиться над верой, стала очень раздражительной, потеряла сон, аппе$ тит и слегла в постель. Сперва за больной уха$ живал её муж, но от бессонных ночей он стал валиться с ног. Днём у него было много работы в больнице. Тогда мы ввели ночные дежурства с Николаем Николаевичем. У неё был период сильной раздражительности, требовательнос$ ти, она каждую минуту требовала что$нибудь. Когда ей стало трудно напрягать голос, Николай Николаевич провёл электрозвонок к её изголовью. Он сидел по ночам в комнате больной. Приехала из Ленинграда жена старшего сы$ на больной – Е.В., но она недолго погостила. Ей больная рассказывала о своём видении. Видела она, как в комнату вошли семь старцев, одетые в схиму. Они окружили её с любовью и доброжелательством и сказали: «Пусть она его молитвами увидит свет!» Николай Николаевич запретил говорить «его молитвами», а Е.В. ут$ верждала, что больная говорила именно так. Это явление повторилось несколько раз. Тогда больная сестра обратилась к Н.Н. с просьбой об исповеди и Причастии. Она не говела сорок лет. Просьбу больной Н.Н. выполнил сам, и видения прекратились. В душе больной совершился перелом: она ста$ ла добра и кротка со всеми. Стала ласкова. [Эта перемена чрезвычайно поразила домаш$ них и всех знавших её.] Н.Н. рассказывал, что после Причастия она рассуждала с ним о том,

что если бы это галлюцинации были, то почему же они сразу прекратились после Причастия Святых Тайн и повторялись несколько раз до него? Ум её работал до последнего вздоха. Она сказала, что если бы выздоровела, то пер$ вая её дорога была бы в церковь, в которой она не была сорок лет. Сознание у неё было ясное, и она много думала и говорила: «Каждый чело$ век должен умереть в вере отцов!» Эту историю рассказывал и сам батюшка, но передавал только следующие слова стар$ цев: «У вас в доме есть священник, обратись к нему». О второй сестре, Елене Ефимовне, батюш$ ка говорил, что, уверовав, она так каялась, как ещё никто в его священнической практике. Это было стенание из глубины души. Она вско$ ре приняла монашеский постриг с именем Се$ рафимы. Когда в 1951 году она скончалась, и её, врача, как было принято в те времена, хоро$ нили от больницы торжественно, с музыкой, никто не знал, что под подушкой в гробу лежа$ ли мантия, параман, чётки. В своих письмах ба$

Экология души тюшка очень просил всех знавших её поми$ нать, ибо она много сделала добра и ему, и другим. * * * С открытием церквей батюшка приступил к священнослужению. В 1944 году епископом Калужским Василием он был назначен настоя$ телем Благовещенской церкви города Козель$ ска, где и служил до 1948 года. Здесь он жил на квартире у монахинь и вёл в полном смысле слова подвижнический об$ раз жизни. По воспоминаниям общавшихся с ним в то время, он был невероятно истощён$ ным. В маленькой (4–5 кв. м.), отгороженной невысокой тесовой перегородкой комнатушке он всё своё свободное время проводил в мо$ литве (так говорили монахини, которые поти$ хоньку подглядывали и часто видели его стоя$ щим на коленях), чтении Священного Писания, Святых Отцов. Литургию совершал помимо воскресных и праздничных дней каждые сре$ ду, пятницу, субботу и даже в небольшие пра$ здники. Как правило, проповедовал за каждой литургией, часто и в будни, хотя бы народу бы$ ло и немного, редко за вечерним богослуже$ нием. Его проповеди производили сильное впечатление на верующих, и не столько даже даром слова, которым он, бесспорно, обладал, сколько глубиной понимания духов$ ной жизни, познаниями аскетических творе$ ний Святых Отцов, своей искренностью. Но они часто вызывали и нездоровые чувства у сослуживцев. * * * В Козельске отец Никон имел духовное об$ щение с последним постриженником препо$ добного Амвросия Оптинского иеросхимона$ хом Мелетием (Барминым; †12 ноября 1959). Отец Мелетий был и последним духовником женской Шамординой обители (недалеко от Козельска), не избежал лагеря. Отличался осо$ бой кротостью, был очень немногословным. Спросят его: «Батюшка, как жить?» А он отвеча$ ет: «Всегда молитесь», – и всё. Вокруг него всегда были мир и покой. У него после закрытия монастыря продол$ жали духовно окормляться шамординские сёс$ тры, которых было немало в Козельске; приез$ жали к нему люди и из других мест. Отец Меле$ тий скончался в глубокой старости, 96 лет, и был похоронен в Козельске. Теперь его прах перенесён в Оптину пустынь. В 1948 году отца Никона начали гонять по приходам: сначала перевели в г. Белев, затем в г. Ефремов, далее – в г. Смоленск. Его пропове$ ди нигде не давали покоя уполномоченным по делам Церкви, да и собратьям нередко тоже. Из Смоленска епископом Сергием в том же 1948 году он был направлен в город Гжатск, по

словам батюшки – в ссылку. Очень не понрави$ лось ему здесь. Неприветливо и встретили его. * * * В материальном отношении он был просто нищим. Денег не имел, поскольку и получать фактически было нечего, и то, что получал, раздавал и рассылал остро нуждающимся. Имущества у него вообще никакого не было. В Гжатск приехал, имея старую зимнюю рясу одного оптинского иеромонаха, столь же ста$ рый тёплый подрясник, который он через неко$ торое время сжёг ввиду полной его ветхости, летнюю рясу с двумя$тремя лёгкими подрясни$ ками. Вот всё его имущество, если не считать ещё нескольких алюминиевых ложек и вилок. Он органически не мог переносить чего$либо не необходимого, называя всё это хламом, ко$ торый обременяет душу. Многая имения, по$ вторял он, умножает печаль (т. е. заботы). Был решительным противником всякой красивос$ ти, мягкости, элементов какой$либо роскоши, говоря, что всё это развивает в человеке тще$ славие, праздность и глупое, пустое самомне$ ние. Его одежда всегда была сшита из дешёво$ го материала самой обычной портнихой и вы$ глядела иногда довольно неуклюже, подчас да$ же несколько комично. Но это вполне соответ$ ствовало его духу, его убеждению. Батюшка любил рассказывать следующий эпизод из жизни преподобного Пахомия Вели$ кого. Когда в одном из монастырей, над кото$ рыми преподобный начальствовал, братия по$ ставила красивые ворота и с восторгом стала показывать их преподобному, тот приказал привязать к верху ворот верёвки и тянуть до тех пор, пока ворота не перекосились. Братия огорчилась, но преподобный ответил, что стыдно монаху привязываться к вещам. Батюшка всегда и во всём строго придержи$ вался этого правила. Много различных неприятностей, угроз и нападений пережил батюшка в Гжатске, много было приходской суеты. «Но эта суета, – гово$ рил он перед смертью, – дала мне возмож$ ность увидеть: ничего не можем мы сами сде$ лать доброго». * * * В духовном отношении, по словам батюш$ ки, гжатский период жизни многое дал ему в познании себя. А главное, говорил он, ему при$ открылось некоторое понимание того, что есть начальное смирение. «Вот Игнатий Брянчани$ нов, да вознаградит его Господь, всё время го$ ворит об этом. Его вы теперь не понимаете. Всё у него внутри звучит мысль о смирении. Что же такое смирение? У меня к пониманию смирения был такой переход. Однажды мне пришла мысль, совершенно отчётливая и яс$

Экология души ная: а что такое все наши дела, все наши мо$ литвы, наше всё?! Надо лишь взывать, как мы$ тарь: «Боже, милостив буди мне, грешнику!» Сердце вот тут$то у меня и поняло, поняло, что самое существенное – это милость Божия. Это было понятно не умом, а сердцем. И вот с этих пор я стал обращать в себе эту мысль, жить этой мыслью, молиться этой мыслью, чтобы Господь не отнял, а развил её. Это есть начальное смирение – начальное, подчёркиваю,– [сознавать] что мы сами – ни$ что, а творение Божие, мы – создание Божие только. Поэтому чем нам гордиться, что нам противопоставлять Богу? Хотя Господь почтил нас величайшим достоинством – быть сынами Божиими, но это – дар Божий. Потом, призы$ вая, искупил нас для того, чтобы восстановить, усыновить Себе, но и это опять дар Божий. Гре$ шим, грешим – Господь прощает, это – дар Бо$ жий. А у нас что? У нас своего – ничего. Вот это должно войти в сердце человеческое. Не умом нужно понять, а сердцем. Человек должен в каждой молитве, как бы он ни вдохновился, какое бы восхищение в мо$ литве Господь ни дал человеку, он должен мо$ литься в основе, как мытарь: «Боже, будь мило$ стив мне, грешному». Всё, и даже вот это вдох$ новение, – всё это есть дар Божий. Нет в нас ничего доброго, всё – от Господа. Словом, как говорил Давид, я – блоха во Израиле, я – червь, а не человек. Что, думаете, для красоты, что ли, эти слова он говорил? Нет. Они исходили из этого состояния, о котором я говорю. К этому искренно надо прийти и из этого состояния должна исходить всякая наша молитва. Это и есть начальное смирение, именно начальное. Отсюда исходит ещё другое, о чём я должен сказать как о самом важном. Человеку необхо$ димо почувствовать не умом, и не только серд$ цем, а всем своим существом, с головы до пят, непостижимую ни для человеков, ни для Анге$ лов любовь Божию. Он должен благодарить Бога, славословить Его, преклоняться пред Ним, пред Господом, за Его великую милость и любовь. Он должен бы желать не только быть распятым рядом с Ним и перенести всё, но быть растерзанным на куски, и не только рас$ терзанным, а терзаемым всю жизнь. Вот как он должен себя чувствовать. А мы, окаянные, не можем и малейшей скорби терпеть, даже са$ мой малейшей. Поэтому первыми словами молитвы и по$ ставлены Церковью слова: «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе», то есть: «Слава, благодаре$ ние Тебе, Господи, за Твою милость, за Твою любовь, за снисхождение, за то, что Ты, Гос$ подь, Творец вселенной, пред Которым трепе$ щут все Ангелы, снизошёл до того, что позво$ ляешь нам называть Тебя своим Господом и об$ ращаться к Тебе, молиться Тебе».

Всё Господь делает для человека, для его радости, для его спасения, даже для его удо$ вольствия. Всё делает Господь, лишь бы это было в пользу, а не во вред человеку. Поэтому нечего бояться, нечего страшиться скорбей. Всё Господь сделает, может избавить от всего. Для нашей пользы только не всё делается. Поэтому нам надо преклоняться пред Госпо$ дом (вот и нужны для этого свои отдельные комнаты), благодарить, славословить, молить$ ся Ему от всей души... Понятно? Умом понятно, а сердцем ещё да$ леко вам понять. А чтобы понять сердцем, во$ первых, обязательно надо молиться уединён$ ной молитвой. Обязательно! А потом жить по$ евангельски, каяться в грехах. Ибо человек должен не только понять, но почувствовать, что мы мытари, что должно обращаться к Богу, как мытарь. Не просто к этому придёшь. А прихо$ дит человек многократным падением, наруше$ нием заповедей Божиих. Раз пал, встал, пока$ ялся. Опять пал. Опять встал. И в конце концов поймёт, что погибает без Господа. К Сисою Великому пришёл один брат и го$ ворит: «Отче, я пал». – «Встань». – «Встал, опять пал». – «Ещё встань».– «До каких же пор?» – «До смерти». Когда человек поймёт, глубоко, сердцем, это своё падение, поймёт, что сам человек ничто, весь в падении, начнёт взывать к Господу: «Боже, милостив будь мне, грешному, видишь, в каком я состоянии», – тог$ да он может прийти в состояние начального смирения и спастись. Вот почему при искании Бога не нужно отчаиваться...». В связи с вопросом о духовной жизни ба$ тюшка довольно часто в своих беседах подчёр$ кивал, что духовность заключается не в духов$ ных одеяниях и не в словах о духовности, кото$ рыми любят иные щеголять, как модной одеж$ дой. И многие книги, предупреждал он, напи$ санные о духовности, многие рассказы о чуде$ сах, исцелениях, прозорливости пронизаны совершенно антихристианским духом. Ибо ду$ ховная жизнь – это процесс исцеления от стра$ стей, который начинается с решимости жить по заповедям Евангелия. Во$первых, это откры$ вает человеку его грехи, до того практически им не видимые, во$вторых, показывает ему его бессилие искоренить их. Это порождает ис$ креннюю покаянную молитву, приводит чело$ века к смирению, которое только позволяет Богу войти в душу и очистить её от всякого гре$ ха. Батюшка приводил при этом замечатель$ ные слова святого Исаака Сирина: «Воздаяние бывает не добродетели и не труду ради неё, но рождающемуся от них смирению. Если же оно оскудевает, то первые будут напрасны». Единственные писания Духа Святого, гово$ рил он, это творения Святых Отцов и подвиж$ ников Церкви, например, Отцов Добротолю$

Экология души бия, епископа Игнатия Брянчанинова. В них со$ держится подлинная духовность, и ими только можно и должно руководствоваться. В связи с этим он резко отзывался о западной религиоз$ ной литературе, говоря, что в ней очень часто «сама дьявольщина». «Хорошо, что у нас граница закрыта. Это великая милость Божия к нашему народу. Нас бы завалили (особенно Америка) дьявольской, сатанинской и сектантской литературой, а русские люди очень падки на всё заграничное и окончательно погибли бы. Возьмите Бердяе$ ва. Какие кощунственные выражения допуска$ ет он о Святых Отцах! Он их, значит, никогда не читал или читал одним кусочком мозга, без сердца, без души. Он совершенно не понима$ ет христианства и потому писал ложь о Святых Отцах. И очень многие, особенно в эмиграции, писали о духовных вопросах совершенно не$ правильные, лживые вещи. Говорит о Боге, а сам – дьявол. Такие дивные книги у Святых Отцов, и разве можно вместо них читать всякую макулатуру под видом духовной литературы? Например, книга так называемого архимандрита Спири$ дона о молитве – это сплошной обман, в луч$ шем случае – самообман, это полное искаже$ ние христианства, ложь о духовности, о молит$ ве. Такие книги способны только погубить че$ ловека, ввести его в явную прелесть» (не по$ мню, что за книга. В ней, в частности, описыва$ лось, как этот архимандрит перелетал по воз$ духу. – А.О.). * * * Батюшка любил служить и относился к со$ вершению богослужения, и прежде всего к ли$ тургии, с особым чувством ревностного благо$ говения, что ощущалось всеми: и сослужите$ лями в алтаре, и на клиросе, и молящимся. Со$ вершал богослужение просто, сдержанно, со$ средоточенно. Ни малейшей искусственности не было в его служении. Он не переносил ника$ кой вычурности в чтении, пении на клиросе. «Артистам» делал строгие замечания, что, ес$ тественно, вызывало гнев любителей церков$ ных «пиес», солистов и чтецов, жаждущих пока$ зать себя. Однажды такому «мастеру», начав$ шему читать шестопсалмие, не разрешил про$ должать. Он запрещал петь некоторые песно$ пения, говоря, что это беснование перед Бо$ гом, а не молитва. Самые больные места в хра$ ме, говорил он, это клирос и церковная лавка. Батюшка часто повторял: церковное пение – то, которое помогает молиться или, по меньшей мере, не мешает молитве. Если же песнопение не создаёт подобного настроения в душе, то хотя бы и принадлежало самым про$ славленным композиторам, оно есть лишь иг$ ра «ветхих» чувств, плоти и крови.

Он запрещал кому$либо входить в алтарь, тем более стоять в нём и разговаривать без не$ обходимости. * * * Чрезвычайно внимательно относился отец Никон к исповеди, особенно к приходившим редко, тем более – впервые. Он сетовал, что многие из духовенства на исповеди главным образом спрашивают: все ли правила вычитал, как часто ходил в храм, сколько говел перед Причастием, не съел ли молочка в пост и т. п., то есть обращают основ$ ное внимание не на нарушение заповедей Евангелия, а на внешнюю сторону церковных предписаний, на исполнение церковной дис$ циплины. Эта сторона, конечно, тоже необхо$ дима, но она менее значима в духовной жизни. Он говорил: «Комара отцеживают, а верблюда поглощают». Нужно, чтобы человек прежде всего покаялся в тяжёлых грехах, особенно в тех, которые совершены против других людей: убийство (в том числе аборты), блуд (и делом, и словом, и мыслью), воровство, клевета, не$ нависть и др. Ибо главное состоит в заповедях Евангелия, без исполнения которых и покаяния в их нарушениях человек не может получить спасения. Более того, следование лишь внеш$ ним церковным предписаниям без борьбы со страстями способно превратить человека в тщеславного, гордого фарисея, наполненного всякой нечистотой. Об этом говорит евангель$ ская притча: «Когда нечистый дух выйдет из че$ ловека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И пришед находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идёт и берёт с собою семь других духов, злей$ ших себя, и вошедши живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так бу$ дет и с этим злым родом» (Мф., 12:43–45). Особенно его расстраивало, когда слышал, как некоторые священники на исповеди чисто механически «разрешают» верующего от гре$ хов, оставляя совесть пришедшего неочищен$ ной. В результате люди начинают смотреть на исповедь и прочие таинства как на шаманство. Никогда отец Никон не исповедовал во вре$ мя литургии: исповедь проводил или до неё, или, когда исповедующихся предполагалось большое число (например в Великий пост), накануне вечером. Он говорил: «Человек дол$ жен молиться во время литургии, а не стоять в очереди». Батюшка не всегда сразу допускал к прича$ щению. Если у человека на совести было что$то тяжёлое или он не причащался много лет, то благословлял такому сначала походить в тече$ ние какого$то времени на богослужения, а ино$ гда откладывал его причащение до очередного поста. При этом давал человеку делать дома

Экология души определённое количество (небольшое) земных (больным – поясных) поклонов и молитв Иису$ совых или мытаря. Отец Никон говорил, что народ в основной своей массе потому легко оставил веру после революции, что пастыри более пасли самих се$ бя, чем паству, и вместо духовного её назида$ ния истинам веры и жизни очень часто превра$ щались в механических требоисправителей. Всё их научение состояло в призыве к исполне$ нию того, что «положено»: крестить, венчать, отпевать, ходить по праздникам в храм, соблю$ дать посты, причащаться раз в год. Народ поч$ ти ничего не знал о духовной жизни, о борьбе со страстями, его редко кто учил этому. Поэто$ му как только ему сказали, что Церковь – это обман попов, очень многие перестали верить и в Бога. Ибо если Церковь – обман, то и Сам Бог – выдумка. Батюшка часто повторял, что самые страш$ ные враги священства – это, с одной стороны, человекоугодие, стремление понравиться на$ роду, с другой – властолюбие, желание иметь духовных чад (послушных рабов) и командо$ вать хотя бы тремя старухами. Это стремление превращает священника в достойного сожале$ ния начальничка и фарисея, отвергнутого Бо$ гом и вызывающего осуждение и насмешки у людей. С горечью говорил он и о так называе$ мых требах, когда священнодействия и даже таинства совершаются спешно, неразборчиво, как$нибудь. Он советовал, что лучше уж мень$ ше прочитать, но отчётливо, понятно, с благо$ говением, нежели кощунствовать над словами молитв и словом Божиим. Об этом он говорил всегда с особой горячностью. * * * Батюшка был очень строгим по отношению к себе (но не к другим). Вставал всегда не поз$ же шести часов, ложился около двенадцати. В неслужебные дни до самого завтрака, кото$ рый бывал не ранее десяти$одиннадцати ча$ сов, молился. Молился и днём, делая пятисот$ ницу (триста молитв Иисусовых, сто – Божией Матери и по пятьдесят всем святым и ангелу– хранителю), приглашая иногда к этому и до$ машних. Ел мало. Вино пил очень редко, не$ много, по каким$либо случаям и только сухое. У него был дар непрестанной молитвы, ко$ торый обнаружился случайно. Однажды он так угорел в бане, что потерял сознание. И когда его несли, то с удивлением услышали, как он, не приходя в себя, произносил не переставая молитву Иисусову. Особенно поражены были прибывшие медработники «скорой помощи». Он не позволял сделать для себя какую$ли$ бо услугу, принести что$либо, убрать и т. д. Считал, что без крайней нужды пользоваться трудом другого человека грешно. Он вменил

себе в обязанность некоторые домашние и хо$ зяйственные дела, например, в холодное вре$ мя года загружал и вычищал котёл, который то$ пился углём и был очень неудобным для поль$ зования, делал парники, высаживал в них огур$ цы, помидоры, копал огород, обрабатывал плодовые деревья и кустарники, пилил и колол дрова и т.д. С трудом, поскольку был очень больным, кряхтя, но всё делал сам. Четыре го$ да, проведённые в лагере, чрезвычайно подо$ рвали его здоровье. Более всего он страдал от болезни сердца, суставов рук, ног, поясницы. Пока были силы, много трудился физически. Трудился до полного изнеможения, до пота, часто меняя белье. Он не выносил праздности и всегда чем$ни$ будь занимался. Насадил огромный сад в Вы$ шнем Волочке, два сада в Козельске. В Гжатске не только насадил большой сад, но и снабдил из своего питомника всех желающих в городе яблонями, вишнями, грушами, смородиной. А желающих было много, тем более что батюш$ ка всё давал даром. Много проводил строи$ тельных и ремонтных работ по храмам. * * * Вёл себя батюшка чрезвычайно просто. С ним легко было разговаривать, независимо от разницы в возрасте между ним и собеседни$ ком. Был рад, когда задавали вопросы по су$ ществу, особенно о духовной жизни. Не против был иногда побогословствовать и пофилософ$ ствовать. Но терпеть не мог пустых разгово$ ров, воспоминаний, пересудов. Часто, когда его младшие братья, племян$ ники и друзья (лет на 30–40 моложе его) игра$ ли в городки, батюшка подходил к ним и очень быстро спасал отстающую команду. Никто из молодёжи не мог состязаться с ним в меткости бросания палок. В несколько ударов он выру$ чал отстающих. Приходилось удивляться, как в его больных руках сохранилась такая точность. Был случай, когда в течение летних месяцев он чуть ли не ежедневно садился за доску и играл в шахматы с одним юношей. А затем вдруг не только перестал, но и назвал это бесовской иг$ рой, отнимающей у человека драгоценное вре$ мя. Потом мальчишка понял, как батюшка спас его в этот период от улицы. Батюшка очень любил лес, который был в пяти минутах ходьбы от дома. Ходил в любое время года. Летом за грибами с ним обычно собиралась целая команда. На привале начи$ нались полезные разговоры. Постоянным его чтением были святоотече$ ские творения, жития святых, проповеди, тол$ кования, редко – учёно$богословские и фило$ софские сочинения. Особенно тщательно и постоянно он перечитывал, изучал творения святителя Игнатия (Брянчанинова), которого в

Экология души качестве истинного духовного отца настоя$ тельно завещал всем своим духовно близким. Сочинения епископа Игнатия (тогда ещё не прославленного в лике святых) батюшка считал лучшим руководством в духовной жизни для нашего времени, более даже необ$ ходимым, чем древние Святые Отцы. Ибо Отцы, говорил он, часто обращали своё слово к подвижникам, находящимся на высокой ступени духовного развития, и мы, не пони$ мая этого, можем пойти совсем не туда. Епископ же Игнатий фактически переложил древних Отцов применительно к нашему скудному духом времени, нашей омирщенной психологии. Вообще он много читал. Если ему в руки попадала интересная книга, то он не расста$ вался с ней целый день, мог не спать и ночь, пока не прочитывал её. Зная французский и немецкий языки, он иногда читал и иностран$ ную литературу. Он никогда не оставлял на будущее разре$ шение вопроса, возникшего при чтении Свя$ щенного Писания. Сразу же брал имеющиеся у него толкования: святителя Иоанна Златоус$ та, блаженного Феофилакта, святителя Фео$ фана (Говорова), архиепископа Никифора (Феотоки), архимандрита (потом епископа) Михаила, прот. Василия Гречулевича, Алек$ сандра Иванова. Толкование отдельных мест он находил в творениях Святых Отцов, пре$ имущественно аскетических, которых посто$ янно и тщательно изучал. Батюшка хорошо был знаком с классичес$ кой литературой и философией древнегречес$ кой, европейской, русской XVIII – начала XX ве$ ков. Особенно ценил сочинения Ф.М. Достоев$ ского, восхищаясь глубиной его анализа чело$ веческой души. Говорил о В.С Соловьёве, о С. Булгакове, о П. Флоренском. Возмущался Н. Бердяевым. Хвалил А.С. Хомякова, И. Кире$ евского, вообще первых славянофилов.

Место упокоения игумена Никона (Воробьёва)

* * * По отношению к людям батюшка был раз$ личен. С некоторыми разговаривал спокойно, других утешал, а иных и обличал. Это видно и по его письмам. Вообще он был человеком, который не знал, что такое человекоугодие, и очень не любил людей льстивых и лукавых. Последним от него обычно доставалось. Он говорил, что льстит тот, кто сам жаждет полу$ чить похвалу, и самый отвратительный чело$ век – лукавый. Очень боялся дешёвой народ$ ной молвы, которая всегда ищет лишь целите$ лей, чудотворцев, прозорливцев. Он говорил, что ничего не стоит стать «святым»: достаточ$ но начать толковать Апокалипсис, говорить о трёх шестёрках и антихристе, проползти на четвереньках вокруг храма. Особенно быстро

Экология души уловляется народ, когда священник или выда$ ющий себя за святого начинает раздавать про$ сфоры, соборное масло, святую воду и другие святыни с «рецептом» их применения при раз$ личных болезнях и житейских скорбях. «Народ в своём подавляющем большинст$ ве, – скорбел батюшка, – совершенно не знает христианства и ищет не пути спасения, не веч$ ной жизни, а тех, кто бы помог ему что$то «сде$ лать», чтобы сразу избавиться от той или иной скорби». Приходящим к нему с подобным наст$ роением людям он говорил: «Не хочешь скор$ бей – не греши, раскайся искренне в своих грехах и неправдах, не делай зла ближним ни делом, ни словом, ни даже мыслью, почаще храм посещай, молись, относись с милосерди$ ем к своим близким, соседям, тогда Господь и тебя помилует, и, если полезно, то и от скорби освободит». Некоторые, естественно, уходили от батюшки недовольными, т. к. он, вместо то$ го чтобы сказать, какую молитву читать, или перед какой иконой молебен с акафистом за$ казать, или что «сделать», чтобы коровка молочко давала и муж не пил, говорил о необ$ ходимости примириться со всеми, перестать воровать, лгать, завидовать. * * * Батюшка начал чувствовать особое недо$ могание зимой 1962$1963 годов. Постепенно он всё больше слабел, скорее стал уставать, меньше есть. Перед кончиной он более двух месяцев не принимал никакой пищи и до этого около месяца ел только раз в день немного мо$ лока и ягод. Но никто не замечал в нём уныния или скорби. Он был спокоен, сосредоточен и большей частью даже с лёгкой улыбкой на ли$ це. Почти до самой кончины был на ногах. Окончательно слёг лишь за десять дней до смерти. Врача вызывать не разрешил. Под Успение Божией Матери последний раз исповедовал своих близких. Сам, когда уже не мог дойти до храма, причащался дома. До дня смерти был в полном и ясном сознании и из по$ следних сил наставлял окружающих. Завещал хранить веру всемерным исполнением запове$ дей и покаянием, всячески держаться святите$ ля Игнатия (Брянчанинова), особенно избегать суеты, совершенно опустошающей душу и уво$ дящей от Бога. Скорбящим у его постели он говорил: «Меня нечего жалеть. Надо благодарить Бога, что я уже окончил земной путь. Никогда мне не хотелось жить, не видел я ничего интересного в этой жизни и всегда удивлялся, как это дру$ гие находят что$то в ней и цепляются за неё из последних сил. Хотя я ничего не сделал за свою жизнь доброго, но искренне всегда стре$ мился к Богу. Поэтому надеюсь всей душой на милость Божию. Не может Господь отринуть

человека, который всегда всеми силами стре$ мился к Нему. Мне вас жалко. Что$то вас ещё ожидает? Живые будут завидовать мёртвым». Замечательны были те спокойствие и муже$ ство, с которыми батюшка шёл к своему смерт$ ному часу. У окружающих это часто вызывало едва сдерживаемые слёзы. Все видели, что он умирает, но никто не хотел в это верить. Никаких жалоб от него не слышали. «Батюшка, больно?» – «Нет. Так просто, ощуще$ ния неприятные кое$когда». Купили на смерть тапочки. С весёлой улыбкой примерил: «Вот хороши». Сделали покрывало на гроб. Он посмотрел и нашёл ошибку в надписании. Увидел, как понесли гроб для него, и был дово$ лен, что всё готово. Когда спросили батюшку, как и где хоро$ нить, он ответил: «Бесполезно говорить, потому что этого никогда не исполняют». Но когда домашние, уже определив (тайно от него) место для погребения, пришли к его постели, он сразу же спросил их: «Ну как, на$ шли мне место?» Вообще в период последней болезни батюшка особенно удивлял своей прозорливостью. За несколько дней до своей кончины он неожиданно попросил найти и вслух зачитать то место в жизнеописании старца Амвросия Оптинского, где говорится о запахе тления, появившемся по смерти, от его тела. Смысл этой странной просьбы открылся вскоре. Последнее время мы беспокоились, как бы батюшка не умер в наше отсутствие. Но он твёрдо заверил нас: «Не беспокойтесь, не умру без вас. Когда надо, всех позову». И действи$ тельно, когда 7 сентября в полдень он тихо кон$ чался, все собрались около него в эти минуты и со свечами в руках совершили отходные мо$ литвы. Верно, всех он позвал. А накануне по$ гребения, в ночь на 9 сентября, все, поочерёд$ но читавшие Евангелие, вдруг ощутили от гро$ ба сильный запах тления. Огорчение трудно передать – что же будет за литургией, на отпе$ вании? Тут вспомнили и поняли просьбу ба$ тюшки зачитать указанное место из жития Ам$ вросия Оптинского. Однако утром ни во время литургии, ни при погребении уже не было ни малейшего запаха! Храм в этот день был переполнен, как на Пасху. Особенно хочется отметить атмосферу особой непонятной радости, которая царила у его родных, близких, молящихся во время ли$ тургии и отпевания батюшки. Полное впечатле$ ние необычного торжества, праздника. Об этом ощущении говорили очень многие. Упокой, Господи, раба Твоего священно$ игумена Никона во Царствии Твоем! Алексей ОСИПОВ Печатается с разрешения автора

Литературная страница

О ВЕЧНОМ ЖИДЕ И СТИХОТВОРЕНИИ «АГАСФЕР»

ервые упоминания об Агасфере, или, как его чаще принято называть, Вечном жи$ де, впервые появляются на закате Сред$ невековья в Европе, в анонимной книге «Крат$ кое описание и рассказ о некоем еврее по име$ ни Агасфер» (1602). Согласно легенде, кожевен$ ник (или сапожник) Агасфер (в других вариантах Эспера$Диос, Бутадеус, Картафил), чей дом стоял на пути Христа к Голгофе, отказал Спаси$

телю в кратком отдыхе, грубо прогнал Его прочь, за что и был осуждён Им на вечное скитание. С момента своего возникновения и до сего$ дняшнего времени эта апокрифическая легенда пережила различные этапы увлечения ею. Так, на протяжении всего XVII века по всей Западной и Южной Европе объявлялись свидетели встреч с Вечным жидом – высоким оборванным стар$ цем с длинными волосами. Его видят в Любеке, Лейпциге, Шампани и многих других местах. В следующем столетии легенда уходит в народ$ ный фольклор, чтобы оттуда настойчиво будора$ жить воображение художников, писателей, дея$ телей искусства вообще. К наиболее заметным произведениям на этот сюжет принадлежат нео$ конченная поэма И.В. Гёте «Вечный жид» (1774) и одноимённый роман Э. Сю (1844–1845). Кроме того, образ Агасфера разрабатывали Ламартин, П.Б. Шелли, И.К. Цедлиц, Г.Х. Андерсен, Р. Га$ мерлинг и многие другие. В России В.А. Жуков$ ский пишет незадолго до смерти поэму «Ага$ сфер, Странствующий жид»), которую, к сожале$ нию, не успевает закончить. В XX столетии образ Агасфера развили, среди прочих, Р. Киплинг в новелле «Вечный Жид», Х.Л. Борхес в новелле «Бессмертный», П. Лагерквист в романе «Смерть Агасфера», Г.Г. Маркес в романе «Сто лет одиночества», С. Гейм в романе «Агасфер», Жан д'Ормессон в книге «История Вечного жида». В России того же времени следует в этой связи особенно от$ метить повесть Всеволода Иванова (1895–1963) «Агасфер» (1950$е гг.; опубл. по$ смертно), где автор, в частности, рассуждает: «Вдумавшись, я вижу эту тему довольно$таки слабой. Недаром большие и малые поэты Европы, обрабатывавшие этот сюжет, потерпе$ ли неудачу. Андерсен, Шлегель, Жуковский, Ге$ те, Эжен Сю, Эдгар Кине, Кармен Сильва, Франц Горн, Ленау... Какая смена лиц и как она похожа на ту смену ряда исторических картин, лишённых всякой реальной связи, что пыта$ лись объединить именем Агасфера! И может быть, лучше всех объяснил это явление М. Горький несколькими строками в своей велико$ лепной статье «Легенда об Агасфере»: «Эта легенда искусно соединяет в себе и заветную мечту человека о бессмертии, и страх бес$ смертия, вызываемый тяжкими мучениями

Литературная страница жизни, в то же время она в образе одного героя как бы подчёркивает бессмертие всего изра$ ильского народа, рассеянного по всей земле, повсюду заметного своей жизнеспособнос$ тью». Именно «подчёркивание бессмертия из$ раильского народа» (что, между прочим, при$ сутствует далеко не во всех вариантах сказа$ ния) и привлекло к сообщениям об Агасфере

Теперь несколько слов необходимо сказать об обстоятельствах создания мною стихотворе$ ния «Агасфер». В один из июльских вечеров 2005 года я стал набрасывать первые строчки какого$то нового стихотворения. В такие моменты я всегда про$ сто поддаюсь идущему через меня творческо$ му импульсу, никогда не обдумываю сюжет за$

внимание германских фашистов. Историчес$ кий факт: в конце 1930$х годов немцы упорно разыскивали в еврейских гетто, а затем унич$ тожали любого, кто подходил под описание Вечного жида. Были убиты сотни ни в чём не повинных людей, однако Агасфера, насколько известно, нацистским палачам обнаружить так и не удалось. В советской литературе более известен еще и другой случай использования интересующего нас образа. В романе И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой телёнок» (1931) Остап Бендер излага$ ет остроумную легенду$повесть о Вечном жиде, пожелавшем увидеть просторы Днепра, но пой$ манном и убитом петлюровцами. На рубеже тысячелетий цели и задачи искус$ ства изменяются, из его арсенала постепенно исчезают многие давно разрабатываемые сю$ жеты, темы, образы. Остаётся упомянуть поэму покойного Юрия Кузнецова «Путь Христа» (2000), где также присутствует эпизод леген$ дарной встречи.

ранее. Приблизительно на шестой строке мне вдруг стало ясно, что я пишу стихотворение об Агасфере. Что мне было известно о нём на тот момент? Повесть Вс. Иванова я читал в детст$ ве, в одном из томов «Библиотеки фантастики». Роман Эжена Сю стоял у меня дома на полке, но я никогда не открывал его. Итак, мне предстоя$ ло дать некоторое описание, уже известное в литературе, основываясь только на смутных воспоминаниях о прочитанном много лет на$ зад. Однако в те два часа, когда создавался текст, я не имел возможности об этом заду$ маться: передо мной было только яркое виде$ ние древней иерусалимской улицы и событий, возможно, происходивших на ней около двух тысячелетий назад. Необходимо было поста$ раться более правдиво, не добавляя ничего лишнего из собственных фантазий, передать увиденное. Когда это удалось и я, придя в себя, поставил точку, возник вопрос о соответствии описанного в стихах тому, что уже содержалось в легенде о Вечном жиде. Не утомляя читателя

Литературная страница рассказом о своих поисках, коротко скажу: всё совпало, вплоть до слов, адресованных в сказа$ нии Христом Агасферу (в окончательном вари$ анте стихотворения эти слова отсутствуют). Особенно поразил меня неизвестный мне прежде факт: согласно легенде, Агасферу в мо$ мент встречи с Христом было ровно тридцать лет, как и мне в 2005 году. В этот возраст он воз$ вращается каждый раз после смерти, осуждён$ ный на бесцельное блуждание по кругу, на веч$ ное существование. Вместе с тем, на мой взгляд, таким тягостным образом осуществля$ ется искупление вины Агасфером (неслучайно в некоторых вариантах сказания Вечный жид в финале становится монахом). Ещё через пять лет я вернулся к стихотворе$ нию, расширил и частично переписал его. Так, были удалены слова Христа, и вот по какой при$ чине. Я размышлял об аналогии с картиной М. Нестерова «Видение отроку Варфоломею» (1889$1890). На первоначальных вариантах Свя$ той Дух изображён художником «лицом» к зри$ телю. Получается, мы видим то же, что и буду$ щий преподобный Сергий Радонежский, чьё ду$ ховное существо преобразилось именно благо$ даря открывшемуся ему (и только ему!) чудес$ ному знанию. При этом великое таинство как бы разоблачается перед теми, кто его недостоин, и полотно тем самым грубо обезбоживается. По$ этому художник постепенно разворачивает ком$ позицию таким образом, что мы наконец видим только лицо мальчика, а Святой Лик совершен$ но скрывается за остроконечным монашеским куколем. Также и слова, сказанные по легенде Христом Агасферу, должны, на мой взгляд, ос$ таться известными лишь ему одному. В таком – окончательном – виде стихотворе$ ние «Агасфер» я и представляю с необходимы$ ми пояснениями вниманию читателя. АГАСФЕР Столько лет я бредил наяву, Воскресал и умирал так часто, Что не помню, для чего живу, И на жизнь взираю безучастно. Годы – точно палая листва. Сколько их? Я не веду им счёта. Каждый раз на новые места Гонит в путь неведомое что$то. Города сменяют города. Я иду, не вглядываясь в лица, Но одно запомнил навсегда, И оно мне лунной ночью снится… Южный город. Буйствует толпа. Этот человек остановился – Изнемог под тяжестью столпа И к моей хибаре прислонился. Был похож на нищего слепца, Но бичом исхлёстанный жестоко.

Литературная страница

Кровь из$под тернового венца Попадала в желоб водостока. Кто такой и что на нём за грех? Хитрый вор или разбойник дерзкий? Мне в ответ кругом раздался смех: «Это царь наш, царь наш иудейский!» Тут и я стал гнать его, кляня. Он взглянул сквозь тяжкое страданье. Обмер я: смотрело на меня С высоты – живое мирозданье. И открылось мне: людская плоть Много мягче палестинской глины, Чтоб скорей, трудясь, её Господь Превращал в скудельные кувшины. И ко мне склонился Божий Лик, В небесах пылающий над нами, И, огнём охвачен, я постиг

То, чего не выразишь словами… Заревел в арбу впряжённый вол, Будто грешник, изгнанный из рая. От меня Мессия отошёл, Прочь пошёл по улице, хромая. Добровольно нёс Он жребий свой, Пил страданье из безмерной чаши, И не в силах совладать с собой, Я за Ним последовал тотчас же. Видел всё – распятье, смерть Христа. Вечером в конце Страстной недели Возвращаться в город я не стал, Попривык бродяжничать без цели. Вечный жид – прозвал меня народ. Умирая, воскресаю снова, И порою глиняный мой рот Обжигает огненное слово.

Литературная страница

БЕРЕГ ДЕТСТВА Где бы ни мотали нас года, От судьбы нам никуда не деться. Только будут в памяти всегда Отчий край да островок из детства… Там Емеля каждый год на май Говорящих щук ловил нам в речке… Там однажды на волшебной печке Мы катались (так я звал трамвай). …Детство, детство – голубой мираж! До тебя никак не дотянуться. Нет минутки даже оглянуться – Всё бегом: то дача, то гараж… Но однажды, память вороша, Вдруг потянет к отчему порогу. …Может, хватит мыкаться, ей$богу? Вся и так уж в ссадинах душа.

ОБРАЩЕНИЕ К ДУШЕ Не бывает в жизни худшего, Чем разбитые мечты. Оглянись, душа заблудшая! Отряхнись от суеты! Коли суть твоя утеряна, – Лишь Творец её спасёт: Вдосталь каждому отмеряно От Его святых щедрот. …Но, пройдя сквозь мрак и тернии, Обретём мы вновь с тобой Благодать в часы вечерние И согласье меж собой. …Свой восторг отдам я зелени, Светлым солнечным лесам. …А тебе стремиться велено К чистым горним небесам. Владимир КОРНИЛОВ