ПЛЁС: ПРОШЛОЕ, РЕАЛЬНОСТЬ,БУДУЩЕЕ… by Филиал РГГУ в г. Иваново

Федеральное агентство по образованию ГОУ ВПО «Ивановский государственный химико-технологический университет» Творческое объединение «Шереметев-Центр» Филиал ГОУ ВПО «Российский государственный гуманитарный университет» в г. Иваново

ПЛЁС: ПРОШЛОЕ, РЕАЛЬНОСТЬ, БУДУЩЕЕ… Сборник статей и тезисов докладов областной научно-практической конференции

5 декабря 2009 г.

Иваново 2010

УДК 908(470,315)(066) ББК 28.89 П 38 Плёс: прошлое, реальность, будущее…: сб. ст. и тез. докл. обл. науч.-практ. конф., Иваново, 5 декабря 2009 г. / отв. ред. Е.Н. Бобров. – Иваново: Филиал РГГУ в г. Иваново, 2010. – 148 с. Сборник включает материалы Ивановской областной научной конференции, посвящённой 600–летию г. Плёса, которая прошла 5 декабря 2009 г. в Ивановском государственном химико-технологическом университете при поддержке Филиала РГГУ в г. Иваново. В публикациях рассматриваются вопросы истории, культуры и природной среды города Плёса. Издание предназначено для преподавателей высших и средних учебных заведений, студентов, школьников и всех, кто интересуется региональной тематикой.

Ответственный редактор художественный руководитель Творческого объединения «Шереметев-Центр» ИГХТУ, профессор Е.Н. Бобров Научный редактор кандидат исторических наук, заместитель председателя Ивановского областного краеведческого общества А.М. Семененко

За содержание материалов ответственность несут авторы

ISBN 978-5-904846-01-5

ПРЕДИСЛОВИЕ «НЕСВОЕВРЕМЕННЫЙ РАЗГОВОР» Последние восемнадцать лет ежегодно в ноябре или декабре творческое объединение «Шереметев-Центр» проводит традиционные «Шереметевские ассамблеи». В течение трех-пяти дней проходят выставки, концерты и завершается все чтениями или конференцией. По итогам выпускаются сборники статей участников. Темы разговоров, обычно, выбираются исторические, философские, культурологические, краеведческие и всегда актуальные. То есть, «Шереметевские чтения» - это разговор со смыслом. Так и в этот раз, собравшихся 5 декабря 2009 года профессоров и доцентов ивановских ВУЗов, докторов и кандидатов наук, историков, социологов, музеологов, краеведов, архитекторов, включая и студентов, объединила любовь к родной ивановской земле, неравнодушное отношение к ней, стремление познать что-то новое, поделиться своими изысканиями и мыслями. Объектом внимания участников научной конференции, где прозвучало 12 докладов, стал всеми любимый древний город Плёс, чье официальное 600-летие отмечается в этом году. Поводом для разговора о Плёсе стало не только его историческое прошлое, но в большей степени настоящее и будущее заповедного уголка России. В последнее время внимание к этому тихому городку заметно возросло. Здесь активно работают государственные и частные инвестиции, развивается реклама Плёса, как туристического центра Ивановской области. Усиленное внимание властей и капитала даёт свои результаты. Изменения очевидны и что называется налицо. Но всегда ли они позитивны и всё ли делается с учётом особенностей города – музея, где сохранение природных, исторических, архитектурных ценностей должно быть обязательным критерием и условием для любых новаторских решений, любых инвесторов и новых хозяев. Об этом и многом другом размышляли участники чтений и круглого стола, опиравшиеся на свой научный и жизненный опыт, документальные исследования, очевидные факты 3

современной действительности. Всем присутствующим, а это более 40 человек, Плёс близок по-своему. Кто-то посвятил ему не один десяток лет, вкладывая свои знания и душу в становление музеязаповедника, кто-то посвятил жизнь сохранению его памятников архитектуры, кто-то много лет воспевал его, изучал исторические архивные документы, а кто-то делает первые шаги в постижении этого маленького чуда божественного творения. Поэтому и разговор получился увлечённым, в целом позитивным и откровенным, как это всегда бывает на «Шереметевских чтениях», где есть место любому мнению и взгляду. Интересной выглядит ситуация с датировкой основания Плёса. Разные авторитетные, в том числе архивные, источники сообщают нам в одном случае о 1409, а в другом о 1410 годах основания крепости. Этот факт, отмеченный в докладах, заслуживает, как минимум, внимания историков и тщательного изучения и проработки в дальнейшем (см.: приложение 1 и 2). Это, безусловно, не ставит под сомнение даты проведения юбилейных торжеств, намеченных на лето 2010 года. Более 15 лет Плёсский государственный музей-заповедник и творческое объединение «Шереметев-Центр» связывала тесная дружба на основе идеи созидательного альтруизма. Мы вместе начинали проводить фестивали духовной музыки «Золотой Плёс», организовывали выставки молодых художников – теперь известных мастеров, проводили научные конференции по изучению Плёса, наш хор постоянно давал концерты в музее пейзажа. И тем более выглядит странным письмо за подписью нынешнего директора музея-заповедника Чаяновой А.В. в ответ на наше приглашение принять участие в чтениях, где она называет наши чтения – несвоевременными. Послание сие настолько неожиданно нелепое, что я не буду его комментировать… (см.: приложение 3). Ещё раз хочу искренне поблагодарить всех, кто принял участие в «Шереметевских чтениях», посвященных 600-летию Плёса. Убежден, что тема эта будет ещё не раз звучать и обсуждаться, а сам город необходимо, как развивать, так и охранять. 4

P.S. «Шереметевские чтения» с темой Плёса, как показывает жизнь, более чем своевременные. Примеров непродуманных решений и откровенного головотяпства в культурном пространстве области мы видим, к сожалению, немало. Чего стоит история со строительством некой крепости в Лухе. Уничтожен уникальный парк, спилены все 200-летние липы и лиственницы. На «лысой горе» сложили десять бревен, и теперь это обезображенное место выглядит, как живой укор всем, кто не смог спасти памятник истории и природы. Идеологов этого безумства данный проект больше не интересует и никто не ответит за преступные действия. Чтоб не происходили подобные «свершения», в том числе и в Плёсе, нужны такие предметные и профессиональные разговоры, как «Шереметевские чтения». Е.Н. Бобров

А.М. Семененко ОБЩИЙ ВЗГЛЯД НА ИСТОРИЮ ПЛЁСА Несомненно, что город Плёс – как раз тот населённый пункт нашей области, имеющий одну из самых завораживающих историй. По истории Плёса накоплена достаточно обширная и насыщенная историография1. Сформировалось, на наш взгляд, целое направление в ивановском краеведении, которое можно назвать как «плёсоведение». И тем не менее остаётся много вопросов, которые по-прежнему не нашли своего оптимального решения, а потому находятся в центре внимания исследователей. Первое что бросается в глаза – это статусное, т.е. административное, изменение Плёса в историческом пространстве – с начала крепость, затем это центр стана, т.е. Плёсской округи (кроме того, в течение XVII и некоторого времени в XVIII веке – это центр Плёсской десятины -достаточно обширного церковного округа). В этот период Плёс считается по тогдашней терминологии пригородом Костромы, но уже в 1778 году он становится уездным центром. Правда, уже 20 лет спустя Плёсский уезд был расформирован. Интересно, что историк А.Ю. Кабанов нашёл упоминание о Плесском уезде и XVIXVII вв. Как видим, не всё нам тут ясно. В дальнейшем Плёс превращается в заштатный городишко, в котором главным занятием была торговля. А Плёс последних десятилетий XIX-начала XX веков – это ещё и популярное дачное место. Это произошло, в том числе, и с лёгкой руки художника И.И. Левитана. В советское время статус города не поменялся (ныне – он входит в состав Приволжского района). А профиль остался неизменным – милое, провинциальное, почти Богом забытое, местечко, удобное для отдыха и для съёмок художественных фильмов. В настоящее время мы наблюдаем, как многое меняется как в облике, так и в содержании этого старинного русского городка. И что будет на выходе от этих изменений, пожалуй, ни у кого ответа нет – ни у областного руководства, ни у местной власти, ни у бизнес © Семененко А.М., 2010

структур. Каждое из этих состояний Плёса, особенно плёсское средневековье представляется нам недостаточно изученным. Второй вопрос, на который исследователи Плёса не дают однозначного ответа – это легенда о Чувиле, докопаться до коего пытался в 1895-1896 гг. писатель и археолог Ф.Д. Нефёдов2. Но кроме Чувиля имеется ещё и упоминание крепости Плесо в Новгородской летописи под 1141 годом. И в связи с этим мы выходим на следующую очень важную проблему - какой год считать датой основания Плёса (кстати, имеются документы, где название населённого пункта звучит как «Плёсс»). Уже ясно, что крепость, построенная по велению Великого князя Московского Василия Дмитриевича, была второй по счёту. Но вот, когда это было – в 1409 году или годом позже (а, может, и годом раньше) сказать уже точно нельзя. В краеведении утвердилось мнение о 1410 годе. Но вот внимательное изучение этого вопроса Л.П. Смирновым заставляет задуматься: так ли это3. Удивительно, но почему-то удовлетворительного ответа от специалистов по истории Плёса в изученной нами литературе не найдено. Возможно, как предположено некоторыми знатоками, ответ следует искать в Никоновской летописи. История Плёса притягательна, т.к. она тесно связана с историей страны. И хотя на разных этапах эта связь не всегда хорошо выявляется, но сомнений в том, что она присутствует, нет. И здесь в очередной раз приходится констатировать о том, сколько тайн хранит средневековое прошлое Плёса. Например, даже обращение к таким очевидным сюжетам нашей истории, как Смутное время в плёсском крае, пребывание в Плёсе второго народного ополчения князя Дмитрия Пожарского и Козьмы Минина, мы представляем только в самом общем виде. Только сейчас отдельные исследователи начинают его воссоздавать, обращаясь к документам, а не к источникам второго порядка или к мифологии. Кроме этого, история Плёса – непочатый край для работы археологам, филологам, культурологам и представителям других наук. История Плёса, если внимательно присмотреться, слабо вписывается в каноническую историю Ивановской области. Он как бы сам 7

по себе. Может отсюда корни той неповторимости и обаяния его существования. Вроде о Плёсе написано много, но вот история быта и повседневности только-только начинает разрабатываться. На повестке дня история архитектуры, торговли и купечества, промышленности Плёса. Тем, вообще-то, масса – Плёс театральный, Плёс кинематографический, Плёс дачный и так до бесконечности, знатоки плёсского прошлого и настоящего могут продолжить список тем. Таким образом, абсолютно не претендуя на всеохватность, можно отметить, что концептуально история Плёса пока не только не написана, но и не выстроена. По ряду позиций она требует уточнения и серьёзного исследования. И хотя вклад таких исследователей истории Плёса, как П.Н. Травкин, В.Ю. Халтурин, А.Б. Дьяков, Л.А. Шлычков, Л.П. Смирнов, Е.Н. Закаменная и многих других, в его изучения, заслуживает всяческого уважения, но, думается, необходим концептуальный и фактологический прорыв, иначе мы обречены на топтание. Это, кстати, касается и всего ивановского краеведения. 1. См., например: Моисеев П.И. Город Плёс. Иваново, 1963; Проблемы изучения Плёса: Тезисы докладов областной научно-практической конференции. Плёс, 1987; Проблемы изучения и заповедования Плёса: Тезисы докладов областной научно-практической конференции. Плёс, 1988; Свод памятников архитектуры и монументального искусства России. Ивановская область. Часть 3. М., 2000. С. 33-50; Ивановская область. Административно-территориальное деление по состоянию на 1 января 2001 года / Сост. В.А. Ельфин. Иваново, 2001. С. 94-97; Зырянова С. «Быть по сему!» Первый генеральный план Плёса // Наша Родина – ИвановоВознесенск. 2006. № 6. С. 18-20; Закаменная Е.Н. Плёс. XX век. События и люди. Иваново, 2007; Закаменная Е. Тихая обитель. Соборная гора в Плёсе // Наша Родина – ИвановоВознесенск. 2997. № 3. С. 13-15; Плёс в фотографиях конца XIX-начала XX века / Автор текста Г.В. Панченко. Плёс, 2009 и др. 2. Нефёдов Ф.Д. Раскопки курганов Костромской губернии, проведённые в 1895-1896 гг. (Материалы по археологии восточных губерний). М., 1899. Т. 3. 3. Смирнов Л.П. К вопросу об уточнении некоторых датировок событий времени основания Плёса // Проблемы изучения и заповедования Плёса: Тезисы докладов областной научной конференции. Плёс, 1988. С. 14-16.

П.Н. Травкин 1410 ГОД: ЯРКАЯ СТРАНИЦА МНОГОВЕКОВОЙ ИСТОРИИ ПЛЁСА 2010 год в Ивановской области знаменуется значимой исторической датой: шестисотлетним юбилеем города Плёса. В ходе подготовки торжеств часто используется формулировка: «600-летие основания города Плёса», что, вполне естественно, удручает краеведов, исследователей и настоящих знатоков истории региона. Более того: в Ивановской области проживает не одна сотня участников былых археологических исследований Плёса, которые хорошо потрудились, своими руками извлекая из небытия богатое и яркое археологическое наследие города Юрия Долгорукого, Всеволода Большое Гнездо, Александра Невского то есть Плёса домонгольского. После его открытия в 1985 году Плеская археологическая экспедиция с 1986 по 2005 проводила здесь регулярные раскопки. Мало-мальски любознательный житель Ивановской области, патриот своего края, результатов этих трудов не может не заметить1. Мало того, в течение 20-летнего периода работ Плёсской археологической экспедиции объектом исследований стал и так называемый «Град Чувиль», центр местного волжско-финского населения, и такого рода параллельные раскопки двух центров оказались весьма полезными в контексте исследования проблемы зарождения городской культуры региона. На полностью исследованной раскопками за девять лет территории Алабужского городища были обнаружены и древнейшие избы, яркие архитектурные особенности которых перекочевали затем в Плёс вместе с алабужцами, и следы работ финских ювелиров, которые в XII в. переселились на плёсский посад2. Необходимо вспомнить, что в допетровской России под городом понимались любые укреплённые поселения, даже небольших размеров крепостицы. А таковые начали строиться в нашем крае ещё как минимум с середины I тыс. до н.э., в эпоху раннего железа. Их воз© Травкин П.Н., 2010

никновение связано с коренным протофинским населением региона, с проблемой раздела территорий (угодий для выпаса скота) и охраны стада как главного богатства общины. Крепость строилась соборно, населением нескольких деревень для их общей защиты в случае военных конфликтов с соседями. Так и «град Чувиль», построенный, ориентировочно, в IV веке до н.э., стал опорным пунктом для отдельного отрезка Волги, занятого небольшим союзом родов древних рыболовов, охотников скотоводов и хлеборобов. В случае опасности жители открытых поселений спасали себя и своё имущество за стенами крепости, где всё было приготовлено для их приёма, для жизни в осаде и ответных военных действий. Надо ли говорить, что в мирное время крепость не могла пустовать. Кто-то должен был содержать её в постоянной боевой готовности, следить за запасами, за прочностью стен и т.п.. История городской культуры начинается с выделения группы людей, одного рода, который поселялся в крепости. Они становились горожанами, собственно говоря, по месту жительства и по роду занятий. Крепость становилась управленческим центром, как и положено городу. Род становился правящим. Жизнь в крепости требовала и особых военных профессиональных навыков. Следы нападений на Алабужскую крепость мы находили в раскопе. А для решения общеплеменных проблем в крепости существовал «дом собраний», прообраз будущего храма или клуба. Раскопки показали, что Алабуга активно торговала, и кто как не вооруженные профессионалы, могли сопровождать общеплеменные торговые караваны или становиться собственно купцами-оптовиками. Благодаря торговле местные жители стали возделывать особые сорта зерновых (например, идеально подходившую для региона пшеницу-двузернянку, или полбу, выращивали на протяжении 25 столетий, вплоть до начала XX в.). 25 веков на привозном цветном металле развивается плёсское ювелирное искусство. Ярчайшей иллюстрацией мастерства городских ювелиров середины I тыс. н.э. стал самый крупный из известных в Центральной России алабужский клад ювелирных изде10

лий – 400 предметов от одного женского костюма. В кладе можно увидеть и скань, и зернь, что в учебниках истории преподносится как достижения культуры Киевской Руси3. Финские городские мастера, меря и мурома, в нашем регионе добывали и прекрасно, также лучше славян, обрабатывали железо, применяли трёхслойную пакетную сварку. Мерянскую городскую традицию продолжили жители нового города, Плёса, - те же финны, как показали раскопки, переселившиеся в Плёс, отчасти из Алабужского городка. Традиция просматривается с самого начала, с постройки крепости. Устройство стандартное: отрог коренного берега, мыс, отгороженный с напольной части валом и рвом. Вход в крепость через захаб, дальше через сухой ров. Для нападавшего это «коридор смерти», причём во всех случаях, будь то Плёсское, Клочковское, Хотимльское городище в Ивановской области или, скажем, Изборское в Псковской области, нападавший шёл к крепости правым боком, незащищенным, поскольку щит держал в левой руке. Жилые крепостные стены в Плёсе, прослеженные в ходе раскопок, тоже, образно говоря, не изобретение Юрия Долгорукого. Задолго до этого похожие существовали на Алабуге. Плёсские дома с входом-тамбуром местные финны строили по местной традиции. Мерянская же погребальная традиция прослежена на плёсском городском кладбище XII-XIII вв. Последнее сохранилось в черте города, причём раскопки свидетельствуют, что консервативное местное население далеко не всё приняло новомодный курганный обряд погребения; докурганные незакопанные домовины сохранили затем старообрядцы. Разумеется, Плёс как новый центр, учреждённый старому, оплоту местной родовой верхушки, должен был быть более удобным и привлекательным для жизни новосёлов. Алабужский городок устарел, подобно тому, как Плёс Юрия Долгорукого не вписался бы в современные критерии города. По сравнению с Алабугой Плёс получил возможность обзавестись более удобным для жизни и очень обширным посадом. Так что выходцы из Чувиля, ювелиры, заняли в нем как минимум две отдельные улицы. В основе их объединений были род11

ственные связи, подобно тому, как родственниками были члены объединения плёсских гончаров. Ювелиры продолжили и ещё одну традицию. Будучи носителями секретов самого сложного городского ремесла, изготовителями, например, священных атрибутов ритуальных костюмов, они выполняли роль городских священников-волхвов. В самом же центре домонгольского Плёса (впрочем, как и в Ярославле), в крепости, находилось общегородское святилище любимого бога Велеса. И так же Богородицкий храм находился на посадской части, за крепостным валом. В крепости, жили дружинники, бывший правящий род, бояре. Они, судя по материалам раскопок в Плёсе и по исследованиям Б.А. Рыбакова, долгое время были главными держателями древних порядков, в том числе и многобожия4. Трудно назвать ярким этапом в жизни города ордынское нашествие февраля 1238 года. Это чёрное событие нашло отражение и в летописях, и в археологических напластованиях Плёса. После разорения около полутора-двух десятков лет крепость не восстанавливалась и использовалась под кладбище. А святилище Велеса прекратило своё существование (ордынцы, напомню, помогали Александру Невскому насаждать христианство). Так и не восстановился в прежних территориальных рамках городской посад. Между тем раскопки показали, что бурная городская жизнь в городе замерла не надолго. В середине XIII века здесь вновь возникла крепость. В раскопе удалось проследить остатки фортификационных сооружений. А в самой крепости, между прочим, велись ювелирные работы, а значит, возобновился регулярный подвоз цветных металлов. И в целом торговые связи с Востоком, например, заметно расширились. Не случайно в XIV в. новгородцы знали Плёс в числе самых значимых русских городов (см. знаменитый «Список градов русских»). Таким образом, к 1410 году Плёс подошёл в качестве полноценного города с уже многовековой городской культурной традицией. И вот дальше любой наблюдательный историк отметит, что с начала XV века Плёс начал подозрительно часто фигурировать в русских ле12

тописях. Любознательный историк соединит данное обстоятельство с тем, что к тому времени московские князья приложили немало усилий для выхода к Волге. И вот они заполучили очень удобный отрезок главной водной артерии Руси, да ещё и в очень удобном месте: на давнем кратчайшем пути от Москвы до великой реки. Более 20 лет тому назад ивановские краеведы В.Ю. Халтурин и А.Б. Дьяков отметили и соединили в логическое целое ещё ряд фактов: - то, что Волга в районе Плёса течёт узкой горловиной; - то, что в горловине имеются остатки неких каменных гряд, через которые (вплоть до подъёма воды с постройкой Горьковского водохранилища) можно было провести суда только с помощью плёсских лоцманов; - то, что с 1410 года московские князья назначали сюда наместников сами, минуя Кострому, и из числа незнатных верных себе людей; - что с начала XV века Плёс стал центром обширной церковной десятины, и после строительства плёсской крепости прекратились волжские походы новгородских ушкуйников - а также иные сведения, позволившие В.Ю. Халтурину на первой плёсской научно-практической конференции в 1987 году выступить с блестящей концепцией о создании московскими князьями в Плёсе в 1410 году мощного таможенно-оборонительного рубежа, который позволил не только успешно бороться с врагами Московской Руси, но и стал инструментом воссоединения русских земель под началом великих московских князей. Иными словами, провинциальный городок помог Москве, ни много, ни мало, стать российской столицей5. Естественно, концепция требовала развития, проверки, что и побудило нас приобщаться к этому процессу в четверть века посвятить изучению средневековой истории Плёса и плёсских земель. Так, проведённый к 1992 году анализ документов XV-XVI вв. по региону позволил очертить границы средневековой Плёсской волости. Волость оказалась невелика и никак не смогла бы «прокормить» мощную плёсскую цитадель. К тому же главными волостелями были представители могущественного клана Сабуровых. На них московская ве13

ликокняжеская власть опиралась – но, как показали документы, к руководству крепостью не допускала. Следовательно, крепость содержалась напрямую из Москвы. В ходе археологических раскопок довелось, образно говоря, эту поддержку руками потрогать. Имеется в виду «плёсский клад» - кошелёк со значительной суммой денег на содержание гарнизона, что был найден в раскопе в подвале сгоревшего дома плёсского воеводы Ромодановского (сер. 50-х годов XVI в.). В связи со сказанным уместно также вспомнить и Плёс как центр обширной церковной десятины. Так вот, вплоть до потери им своего стратегического значения, здесь не было митрополичьих дворов, в отличие от близлежащей Нерехты и Великой Соли. Всё подчинялось московскому князю и его планам установить на Волге свой военно-таможенный контроль. Два десятилетия археологических исследований убедили в том, что плёсская крепость для Руси XV в. оказалась явлением действительно неординарным. Прежде всего, по своим тактико-техническим данным. Раскопками удалось выявить остатки мощных крепостных сооружений, сделанных по последнему слову техники того времени, уже с учётом только ещё входившей в военный обиход артиллерии. Стены были многослойными, каменно-бревенчатыми, для артиллерии того времени непробиваемыми. Достаточно сказать, что такого рода конструкция после Плёса появляется только спустя почти полвека в крепости Кобыла в районе Пскова. А для великого князя Василия Дмитриевича это была крупнейшая военная стройка. Площадь былой плёсской крепости расширили в 10 раз. Почти километровый пояс многослойных стен, составленных из связанных между собою срубов, представлял собой большую казарму для размещения целого полка. В самой крепости также располагались дома для ратников. А одну из крепостных башен, площадью 81 кв. м., теперь можно представить по частичной реконструкции, выполненной в Плёсе на месте её расположения. Над волжской гладью возвышалась белая крепость: брёвна были покрыты, во избежание пожара, слоем извести. В XV в. Плёс уже не имел такого обширного торгово14

ремесленного посада, как в XII-м. Город был более компактным, что соответствовало военной специализации московского форпоста. Археологические исследования внесли также вклад в представление о том, что Сторожево и Порошино были составной частью общего комплекса, своего рода контрольными пунктами над каменной грядой – таможенными воротами пропускной системы. Раскопки весьма красноречиво свидетельствовали о тесных связях Плёса с Москвой. Служилые люди привозили с собой в составе личного имущества продукцию столичных мастеров и импорт. Знатные персоны, например, в Плёсе и Москве пользовались за трапезой в XV в. одинаковыми немецкими столовыми ножами. Носили одежду с одинаковыми пуговицами, одинаковые амулеты (складни), дети играли в те же игрушки. Восточная парадная посуда и ткани, монеты московские, суздальско-нижегородские, псковские, ордынские, печати, импортные атрибуты воинского снаряжения… Всё это, и многое другое, характеризует культурный и экономический подъём, истинный расцвет Плёса в XV-XVI вв. Своего рода апофеозом звучания Плёса на исторической арене стало его участие в покорении Казанского ханства, когда город стал местом сбора полка левой руки армии Ивана Грозного в походе 1552 года. В дальнейшем, с объединением Руси, Плёс потерял своё военностратегическое значение. Нужды в крепости не было – и крепости не стало. Она не была сожжена польскими интервентами в период Смуты, как принято считать. Археологические свидетельства указывают, что крепость к тому времени «померла своей смертью», попросту сгнила и больше не восстанавливалась. Так что известный победный рапорт воеводы Федора Плещеева гетману Сопеге содержит, мягко говоря, неточность о том, что Плёс был «взят» (подразумевается: штурмом). Последующее XVII столетие для Плёса не стало временем упадка: горожане нашли своё место в развивающейся экономике России. Город по-прежнему оставался местом сбора «козаков» (то есть вольных людей) для колонизационных экспедиций в Приуралье, на Урал и «за камень». Анализ Сборника исторических песен Кирши Данило15

ва указывает, что переселенцами, сохранившими эпос, были выходцы именно из Плёса и ближайшего Поволжья. Но главное, чем должен быть отмечен для истории Ивановской области Плёс, вместе с Кинешмой и Юрьевцем, так это то, что данные города (а не Шуя и Иваново) стали колыбелью сложения «текстильного центра страны». Здесь ещё в XVII в. появились центры организации массового производства тканей на продажу, и вся окрестная территория постепенно стала большой «рассеянной мануфактурой». Ткани, судя по письменным свидетельствам, отправлялись далеко на запад и на восток6. В последние несколько десятилетий Плёс находится в парадоксальной ситуации. Один из самых маленьких городов России, но при этом носитель многовековой городской культурной традиции, он вошёл в состав Приволжского района Ивановской области. Центр района – в недавнем прошлом село, во многом потерявшее, в связи с фабричным строительством, сельскую культуру. При этом новоявленный районный центр Приволжск городской культуры ещё не «наработал», городом, по сути дела, не стал, что в полной мере ощущается, например, в слабом уровне руководства местной территорией (по мнению жителей и по недавнему признанию областной власти). К большому сожалению, ситуация негативно сказывается и на современном состоянии Плёса. Во избежание потери заповедной плёсской культуры, городу требуется иной административный статус. 1. Травкин П.Н. Особенности формирования верхневолжской городской провинциальной культуры (по материалам раннесредневекового города Плеса) // Труды YI Международного конгресса славянской археологии. М., 1997. Т. 2: Славянский средневековый город; Травкин П.Н., Коровина В.В. Итоги археологического обследования территории Плесского музеязаповедника // Вопросы изучения Плеса: Тезисы докладов областной научно-практической конференции. Плес, 1987. 2. Последние археологические исследования уже позволяют рассмотреть истоки и шуйской городской культуры (см. раскопки Клочковского комплекса в Шуйском районе). Картина в целом по региону была бы более ясной в случае формирования областной программы изучения истоков и особенностей региональной культуры. 3. Травкин П.Н. Плёсское ювелирное искусство: 25 веков истории. Иваново, 2009. 4. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1988; Травкин П.Н. Язычество древнерусской провинции. Иваново, 2008. 5. Халтурин В.Ю. Плеская таможенно-оборонительная система // Вопросы изучения Плеса: Тезисы докладов областной научно-практической конференции. Плес, 1987. 6. Историко-географический атлас Ивановской области. Иваново, 2007. С.40.

А.Ю. Кабанов

ГОРОД ПЛЁС И ЕГО ОКРЕСТНОСТИ В XV-XVII ВВ. Плёс, или как его называли в средневековье Плесо - один из древнейших городов на территории современной Ивановской области. Как известно, первое летописное упоминание о нем относится к 1410 году1. Однако, исходя из результатов многолетних археологических исследований, проводимых П.Н. Травкиным, становится ясно, что история Плеса гораздо древнее. С этим отчасти согласен такой авторитетный специалист, как доктор исторических наук Владимир Андреевич Кучкин, который считал возможным возникновение города в 60-е годы XIV века на территории присоединенного к Московскому княжеству Костромского удела.2 А летописное упоминание 1410 года о том, что московский великий князь Василий Дмитриевич «повелел рубить град Плесо», В.А. Кучкин связывает, прежде всего, со строительством городовых укреплений. Интересной, с точки зрения краеведения, представляется версия В.А. Кучкина о причинах закладки крепости. Плёс. По его мнению, она должна была играть роль форпоста на границе с Нижегородским княжеством, которое располагало к тому времени на границе сильной крепостью Юрьевец Повольский.3 Однако, вскоре городу Плёсу пришлось отражать опасность другого рода. В январе 1429 года Плёс вместе с Костромой, Галичем и Лухом был взят и опустошен казанскими татарами.4 А за несколько лет до этого, в 1420 году город был опустошен свирепствовавшей в Северо-Восточной Руси эпидемией морового поветрия.5 В 90- годы XV века великим князем Иваном III город Плёс пожалован «в кормление» Александру Васильевичу Карамышеву.6 В начале XVI века Плёс вместе с Нерехтой, Иледамом, Галичем, Унжей и Чухломой составляет укрепленный пояс вокруг Костромы и относится к Костромскому уезду. Согласно, завещанию Ивана III Плёс вместе с другими костромскими землями переходят к его старшему сыну Василию III.7 © Кабанов А.Ю., 2010

С этого времени на протяжении XVI века Плёс играет значительную роль в качестве опорного и сборного пункта и базы снабжения для войск Русского государства в борьбе с казанскими татарами и прочими волжскими народностями. В XVI веке воевод назначали либо в важнейшие города, либо в случае чрезвычайных обстоятельств. В Плёс воеводы назначались неоднократно. Еще в 1458 году в осаде от казанских татар в Плёсе сидел князь Семен Васильевич Несвижский.8 16 октября 1508 года в связи с обострением московскоказанских отношений «на Плесо послал князь великий князя Михаила Ивановича Булгакова».9 Ему в помощь были даны князья Юрий Пронский, Андрей Меньшой Гундоров, Иван Осиповский и «с Ярославля…Григорей Стерляг». Именно Плёс был выбран местом формирования полка правой руки государева войска, который и предстояло возглавить князю М. Булгакову. В 1531 году воеводами «на Плесе» стояли князья Андрей Иванович Холмский, Андрей Дмитриевич Друцкой, Василий Ложка Семенов сын Карпов и князь Никита Федорович Палецкий. В 1543 году в Плёсе воеводами были Иван Васильевич Жулебин и князь Юрий Иванович Деев. В следующем году их сменили костромской наместник князь Иван Васильевич Глинский и князь Андрей Дмитриевич Друцкой. В сентябре 1544 года для подготовки к несостоявшемуся походу на Казань в Плёс были присланы воеводы князья Петр Иванович Телятевский-Микулинский и Данила Марамук Васильевич Нисвицкий.10 Осенью 1574 года при подготовке похода на восставших казанских татар Плёс был сборным пунктом полка левой руки под командованием князей Андрея Петровича Хованского и Федора Ивановича Хворостинина.11 Иногда Плёсом управляли даже наместники. в 1529-1530 г.г. наместником Плёса был князь Василий Григорьевич КвашнинФомин.12 В 1540 году наместником и воеводой был князь Иван Андреевич Булгаков, а вторым воеводой Василий Семенович Карпов.13 В том же году воеводами Плёса побывали князь Иван Андреевич Про18

зоровский и Иван Семенович Бутурлин, а затем в феврале 1541 года для прикрытия от возможного набега казанских татар в Плёсе с войсками были оставлены воеводы князья Федор Иванович Шуйский, Александр Борисович Горбатый, Иван Андреевич Прозоровский и Данило Марамук Васильевич Несвицкий.14 Во время войны Московского государства с казанскими татарами в 30-40 г.г. в окрестностях Плёса происходили кровопролитные сражения. В 1539 году основные события разворачивались под Муромом. Но войско мурзы Чуры Нарыкова опустошило окрестности Галича и двинулось на Кострому. Однако, направленные туда военные отряды вступили в бой с татарами «у Пятницы Святой на Плесе». В битве погибло четверо русских «больших» воевод, много детей боярских, тем не менее, русские войска смогли обратить казанцев в бегство и освободить захваченных ими пленных галичан.15 В следующем году восьмитысячное войско Чары Нарыкова вновь совершило набег на костромские места. Решающий бой подошедшего войска князей А.И. Холмского и А. Б. Горбатого с татарами произошел на Солдоге. После ожесточенной схватки татарские отряды были вынуждены отступить. Погибло много русских воинов, в том числе двое русских воевод.16 К сожалению, нам мало известны имена павших в этих двух битвах, кроме того, имеются разночтения. Н.М. Карамзин, опираясь на данные Синодальной Летописи, называет воеводами, павшими под Плёсом, князей Федора Курбского, Бориса Сисеева, Андрея Тулупова и Никиту Засекина.17 Однако, в древнем патриаршем Синодике имеется запись, свидетельствующая о том, что князья Борис Петрович Сисеев и Никита Иванович Засекин были убиты казанскими татарами на Солдоге.18 Наконец, видный специалист в области средневековой русской истории В.А. Волков называет русскими воеводами, павшими на Солдоге князя Б. Сисеева и Василия Кожина – Замыцкого.19 Кроме того, известно имя одного сына боярского погибшего от рук казанских татар «у Пятницы на Солдоге». Им был Борис Алалыкин, чей род еще многие годы будет связан с нашим краем, в том числе, и окрестностями Плёса.20 19

Во время похода на Казань в 1550 году в Плёсе был оставлен наместник – князь Андрей Васильевич Нагаев Ромодановский.21 В черновом завещании царя Ивана Грозного, составленного еще при жизни несчастного наследника престола царевича Ивана, предполагалось выделить большой удел царевичу Федору Иоанновичу. Вместе с Ярославлем, Суздалем, Шуей, Костромой в него предполагалось включить и «город Плесо с волостями и с путями и со всеми пошлинами».22 Плёс (Плесо), наряду с Юрьевцем (Юрьевеч) вошел в древнейший, восходящий к XV веку и не помещенный в летописях «Список русских городов». Там он располагался в разделе «Залесские города», ставшие затем ядром Замосковья.23 В XVI веке Плёс уже был центром одноименного стана Костромского уезда. Плёсский стан был весьма значительным по своим размерам, очевидно, поэтому в целом ряде документов XVI века он фигурирует, как уезд.24 По всей видимости, уездами какое-то время назывались административные единицы бывшего Костромского княжества, аналогичные волостям и станам других уездов. В своем капитальном труде по исторической географии Замосковья академик Ю.В. Готье ошибочно полагал, что Плёсский стан находился лишь на правом берегу реки Волга.25 Например, в 70-е годы XVI века к Плёсскому стану относились левобережное село Прискоково с деревнями на реке Стежере, существующее и поныне в Костромской области. В те времена оно принадлежало будущему царю Борису Федоровичу Годунову и его дяде Дмитрию Ивановичу Годунову.26 Крупнейшими землевладельцами в окрестностях г. Плеса в XV-XVI веках были представители старого боярского рода Сабуровых, а именно Пешковы Сабуровы. Они владели селами Яковлевским (современный г. Приволжск), Колышенским и целым рядом деревень, починков и пустошей. Первый дошедший до нас документ о землевладении Пешковых Сабуровых относится к последней четверти XV века и представляет собой деловую, полюбовную, раздельную запись братьев Константина, Дмитрия, Федора и Данилы Семеновичей Сабуровых о разделе костромской вотчины их умершего отца.27 В то время село 20

Яковлевское досталось Даниле, но затем, по-видимому, из-за его бездетности перешло его брату Дмитрию Семеновичу Пешкову Сабурову. После его смерти в 1523 году вотчина была разделена между сыновьями последнего Семеном и Никифором. причем Семену досталось село Яковлевское с окрестностями, а Никифору село Новинское с деревнями и вотчины за Волгой напротив г. Плёса.28 В 1559-1560 г.г. Семен Дмитриевич Пешков Сабуров завещал село Яковлевское с деревнями Васкин Враг, Вавулино, Раково, Дурляево, Ратаево, Подвальное, Одеришино, Поляна, Фомицыно, Исаково, Березники, починок Шабановской Костромскому Ипатьевскому монастырю, в котором находилась родовая усыпальница Сабуровых. А сельцо Еропкино с деревнями Харитонцово, Есупово, Горка, Парушево, Студнево, Мошнино, Ковалево, Глазково, Выносное, Бабинцево, Лунево, Насакино, Якушкино, Саврасово, Мохнево, Комлево, Бутаково он завещал своему племяннику Григорию Ивановичу Нагому. Выкупленную вотчину своего брата Никифора с.Новинское он передавал его вдове Марье.29 Как следует из документов, деревней Дудкино издревле владели Павловы. В 1562-1563 г.г. Мартьемьян - Истома Михайлович Павлов передал Ипатьевскому монастырю принадлежащую ему треть деревни Дудкино на помин души своих родителей, братьев и дядьев. А в 1564-1565 г.г. его двоюродные братья Евдоким - Казарин Иванович и Яким Дмитриевич Павловы передали монастырю оставшиеся две трети деревни.30 Деревнями Розвалиха и Богомолово в середине XVI века владел Юрий Карпов, после смерти которого его поместье было в «порезжих землях». Деревни запустели, пашни поросли лесами. Около 1580 года эти пустоши были переданы в поместье Михаилу Шарапову сыну Голоперову, Ураку Григорьевичу Караваеву, Ратману второму сыну Шувалову и Ивану Жедовскому.31 Михаил Голоперов владел этим поместьем вплоть до Смуты и погиб в 1609 году, сражаясь на стороне восставших против поляков и тушинцев, костромичей. Грамотой царя Василия Шуйского поместье было передано его вдове и детям.32 Иногда плесские помещики теряли свои владения вследствие 21

невозможности платить подати. Так, в 1558 году по Указной грамоте царя Ивана Грозного в Плесо Ивану Михайловичу Строеву и целовальникам было описано в казну поместье Ивана Кезомина, состоявшее из пустошей Бобловой и Захаркиной в «Плёсской осаде».33 Значительными землевладельцами Плёсского стана были монастыри. К 1452 году относится жалованная тарханная грамота великого князя Василия Васильевича Николо-Шартомскому монастырю, дающая последнему право на строительство и владение домом внутри крепости Плёса, а так же владение данной Тимофеем Константиновым деревни Ярцево.34 В 1463 году великий князь Иван Васильевич тарханной грамотой подтвердил Николо-Шартомскому монастырю права владения на данные Федором Васильевичем, Григорием Ярлыковым, Никитой Семеновым, Иваном Васильевичем Махуковым и казначеем Яковом деревни и пустоши в Дору, в Плёском уезде.35 В начале XVI в. сельцом Киеопинским и Потоплевскими деревнями владел Московский Чудов монастырь. Об этом становится известно благодаря документам о разделе спорных земель между Чудовым монастырем и государевыми черными Зубцовскими деревнями.36 До конца XVI века принадлежало Ипатьевскому монастырю и село Яковлевское.37 Затем оно перешло в вотчину крупному деятелю эпохи Смуты, боярину и воеводе Ф.И. Шереметеву.38 Кроме того, в середине XVI в. двором в г. Плёсе владел Троице-Сергиев монастырь.39 В XVI-XVII в. в Плёсе находилась государева таможня, в которой служили специальные таможенные целовальники.40 К сожалению, период Смутного времени начала XVII века в истории Плёса прослеживается фрагментарно. Мы можем предположить, что в начале 1609 года город Плёс был своеобразным форпостом для отложившейся от власти тушинцев Костромы. 20 февраля 1609 года суздальский тушинский воевода Ф.К. Плещеев послал к Плёсу казачий отряд Мартина Собельского и пана Чижевского из полка Лисовского. Эти силы захватили город и разбили повстанцев, после чего вернулись « в старые таборы в село Иваново, в Кохму».41 Затем вплоть до 1612 года о Плёсе нет каких-либо заслуживающих внимание сведений. 22

Весной 1612 года через Плёс прошло на Кострому и Ярославль Второе ополчение под командованием Кузьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского. Как известно тут ополчение сделало остановку, прежде всего для выяснения обстановки в Костроме и переговоров с костромичами по поводу их присоединения к движению.42 После Смуты военно-политическое значение Плёса резко пошло на убыль. Да и сам посад после тушинского разорения начинает быстро хиреть. В писцовых материалах он начинает описываться вместе с Костромой. В документах фигурирует как пригород Костромы, хотя в Росписи государства Московского городами, составленной во второй половине XVII века записан как самостоятельный город «Плесо на Волге реке».43 В городе была кое - какая торговля, существовали еженедельные торги, дважды в год собирались ярмарки.44 К 1625 году Плёс входил в состав патриаршей области, то есть патриарху в городе и его окрестностях подчинялось не только все черное и белое духовенство, причт и монастырские слуги, но все монастырские и вотчинные крестьяне, богадельни, странно-приемные дома. Патриарху предоставлялось право ведать и судить своих подчиненных не только по духовным, но и по гражданским, уголовным делам.45 Патриаршая область делилась на десятины – центром одной из которой был Плёс. Плёсская десятина находилась и на правой нагорной и на луговой стороне Волги и была одной из крупнейших в Патриаршей области. В ее составе было 143 церкви (для сравнения в Кинешемской – 17, Юрьевецкой – 48, Луховской – 29, Нижегородской – 149, Москве – 194 церкви). Сам Плёс был крупным религиозным центром. При небольшом населении в 1628 году в нем было четыре храма.46 К 1658 году число церквей в десятине еще несколько увеличилось и составило 176 церквей с 15 приделами, в то время как в костромской десятине было лишь 90 церквей.47 Кроме того, при городе Плёсе состояла мужская Преображенская пустынь, имевшая два храма с двумя престолами.48 Как правильно заметил А.В. Дьяков, лицо Плёса того времени определялось его положением, как таможенного пункта. По данным Дьякова в начале XVIII века из 57 посадских дворов Плёса 10 при23

надлежало таможенной администрации.49 Во второй половине XVII века от военной мощи Плёса не осталось и следа. В октябре 1670 года плёсский голова таможенный и кружечного двора Иван Парфеньев и ларечный целовальник Богдан Семенов сообщали царю Алексею Михайловичу о полной беззащитности города перед лицом нападения шайки разбойников. В их челобитной содержится рассказ о ночном нападении на город шайки атамана Антипки Рудака, имевшем место 14 октября 1670 года. Разбойники захватили 100 рублей таможенных денег, а на купеческом дворе разрубили 85 ведерную бочку вина. Ударив в набат, голова и целовальники организовали сопротивление силами посадских людей и рыбных ловцов. В завязавшейся схватке погиб целовальник Прохор Федоров и воровской атаман Антипка. Разбойники ретировались на лодках по Волге, при этом, обещая вернуться вновь. Голова Парфеньев и целовальник Б. Семенов просят у царя защиты, справедливо считая, что еще одного такого боя им не выдержать.50 Новый импульс развитию Плёса на короткое время был дан уже во второй половине XVIII века. В 1778 году в составе Костромской губернии был образован Плёсский уезд и утвержден городской герб Плёса. Однако уже через 20 лет уезд был ликвидирован и Плес стал заштатным городом Нерехотского уезда. Тем не менее, его жителям удалось найти свою нишу, создать уникальный имидж своего города, который в настоящее время превратился не только в историко-культурный центр, но и всероссийски известное место туризма и отдыха. 1. Полное собрание русских летописей. М.-Л., 1949. Т.25. С. 240. 2. Кучкин В.А. Города Северо-Восточной Руси в XIII-XV веках // История СССР. 1990. .№ 6. С. 78. 3. Там же. 4. Полное собрание русских летописей. Спб., 1910. Т. 23. С. 146. 5. Соловьев С.М. Сочинения. Кн. II. Т. 6. С. 532. 6. Акты социально-экономической истории северо-восточной Руси. М., 1964. Т. 3. С. 267. 7. Собрание государственных грамот и договоров. Спб., 1819. Ч.1. № 144. 8. Борисов В.А. Собрание трудов. Иваново, 2004. Т. 2. С. 290. 9. Разрядная книга. 1475-1598. М., 1966. С. 37. 10. Там же. С. 93, 104, 107. 11. Там же. С. 252. 12. Зимин А.А. Список наместников русского государства первой половины XVI в. // Археографический ежегодник за 1960 год. М., 1961. С. 37.

13. Милюков П.Н. Древние разрядные книги // Чтения общества истории и древностей российских. Б.м., 1902. Кн. 1. С. 111. 14. Там же. С. 112. 15. Карамзин Н.М. Примечание 97 к тому VIII, главе II // Карамзин Н.М. История Государства Российского. Кн. 2. М., 1989. С. 18. 16. Волков В.А. Войны и войска Московского государства. М., 2004. С. 102. 17. Карамзин Н.М. Указ. соч. 18. Древняя российская вивилиофика. Мышкин, 1901. Т. 5. Ч. 9. С. 35. 19. Волков В.А. Указ. соч. С. 102. 20. Акты служилых землевладельцев. М., 1997. Т. 1. С. 10-11. 21. Милюков П.Н. Древние разрядные книги. С. 141. 22. Дополнения к Актам историческим, собранным и изданным Археографической комиссией. М., 1846. Т. 1. С. 382. 23. Тихомиров М.Н. «Список русских городов» // Исторические записки. М., 1952. Т. 40. С. 225. 24. Русский дипломатарий. М., 2001. Вып.7. С. 68, 86-87, 97. 25. Готье Ю.В. Замосковный край в XVII в. М., 1937. С. 386. 26. Русский дипломатарий. Вып.7. С. 97. 27. Черепнин Л.В. Русские феодальные архивы. М., 1951. С. 74; Опубликовано: Мейчик Д.М. Грамоты XIV-XV веков Московского Архива Министерства Юстиции. М., 1883. С. 117-119. 28. Русский дипломатарий. Вып. 7. С. 53. 29. Там же. С. 63-64. 30. Там же. С. 80-81,86-87. 31. Акты служилых землевладельцев. М., 1998. Т. 2. С. 108. 32. Там же. С. 108-109. 33. Археографический ежегодник за 1960 г. М., 1961. С. 152. 34. Акты социально-экономической истории… Т. 3. С. 133. 35. Там же. С. 134-135. 36. Там же. С. 65-66, 68-69. 37. Русский дипломатарий. Вып. 7. С. 154. 38. Рождественский С.В. Роспись земельных владений Московского боярства 1647-1648 г.г. М., 1913. С. 3. 39. Смирнов П.П. Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII в. М-Л., 1947. Т. 1. С. 29. 40. Шумаков С.А. Обзор грамот коллегии экономики. Вып. IV // Чтения в обществе истории и древностей российских. 1917. Кн. 2. С. 162,583. 41. Сборник князя Хилкова. Спб., 1879. С. 49. 42. Новый Летописец // Хроники смутного времени. М., 1998. С. 367. 43. Археографический ежегодник за 1972 г. М., 1974. С. 307. 44. Волков М.Я. Центры ярмарочной торговли в Европейской России в первой четверти XVIII в. // Проблемы социально-экономической истории феодальной России. М., 1984. С. 165; Нерсесова Э.А. Экономическое состояние Костромской провинции // Исторические записки. М., 1952. С. 172. Т.40. 45. Покровский И.М. Русские епархии в XV-XIX в.в., их открытие, состав и пределы. Казань, 1897. Т. 1. С. 173. 46. Там же. С. 174-175. 47. Там же. С. 235. 48. Там же. Приложения. С. VIII. 49. Дьяков А.В. Планировка дорегулярного Плеса // Проблемы изучения и заповедования Плеса: Тезисы докладов областной научно-практической конференции. Плес, 1998. С. 89. 50. Челобитная таможенного головы г. Плеса и др. о разбойном нападении // Борисов В.А. Собрание трудов. Т. 2. С. 403.

А.Б. Дьяков, В.Ю. Халтурин ЛЕГЕНДА И РЕАЛЬНОСТЬ (ГРАД КИТЕЖ: ПОПЫТКА ИСТОРИЧЕСКОЙ РЕКОНСТРУКЦИИ) С XIX века не ослабевает интерес к легендарному граду Китежу и озеру Светлояр. Таинственное озеро «чудес» в своих творениях воплощали В.Г. Короленко и Н.А. Римский-Корсаков, А.М. Васнецов и Н.К. Рерих, М.В. Нестеров и К.А. Коровин и многие другие. Легенда о граде Китеже – одно из интересных явлений русской культуры. Впервые «таинственный град» упоминается в «Повести о сокровенном граде Китеже» (1715 г.). В.Л. Комарович, автор книги «Китежская легенда (Опыт изучения местных легенд)», 1936 г. исследовал письменный текст легенды. Отдел науки «Литературной газеты» в 1968-69 г.г. организовал экспедиции для исследования легенды и исторических предпосылок её возникновения. Выводы экспедиций. 1. Китежская легенда возникла очевидно в XVII веке, т.к. русское поселение вокруг Светлояра нельзя датировать ранее XVI в. 2. Символический плод традиционной русской культуры старообрядчества, впитавший в себя более ранние предания об иноземных нашествиях, легенды о затонувших городах, остатки древнего культа. 3. Материалом для создания книги послужила легенда о Китеже. 4. Конкретные исторические обстоятельства её возникновения именно на Светлояре можно окончательно выяснить лишь путём комплексных изысканий на более широкой территории. Рассмотрим новые направления поиска реалий этой легенды. Напомним, что Малым Китежем неоднократно называли в преданиях Городец, который носил еще название «Радилов» (радение = старание, подвиг), основанный в XII веке на правом берегу как русский форпост на землях мерян. Об этом напоминает древний вал, опоясав© Дьяков А.Б., Халтурин В.Ю., 2010

ший центральную часть города (крепость разрушена в 1408 году). Форпост (передовая позиция) – не это ли разгадка этимологии слова «Китеж». Тем более, что эта форма укрепилась после знаменитой оперы Римского-Корсакова и древней признана быть не может. Народ (по Комаровичу) произносил это слово «Китеж» (ударение на последнюю гласную), Кидиш, Китеш, Кидаш, Кичиш (Чиженец). Некоторые исследователи считают эти слова не русского происхождения. Но – откроем словарь Даля: КИЧИЖНИК – прозвище молотящих кичигой. КИЧИГА - молотило, палица и шутливое ГАРНИЗОННЫЙ ВОИН. Еще Комарович писал, что «за легендарным теперь названием МАЛЫЙ КИТЕЖ нельзя отрицать в прошлом топонимическое значение». Учитывая особую военную функцию Городца в истории XII-XV веков, вполне реально, что крепость могла получить прозвище в просторечии - КИЧИЖ. т.е. город с большим числом гарнизонных солдат или кичиг. Это обстоятельство позволяет по-новому посмотреть на роль, которую сыграла известная необычность озера Светлояр и его окружающего ландшафта, на возникновение и распространение Китежской легенды. Озеро возникло на плоской большой равнине. Но если северный и северо-западный берега низкие, то южные склоны необычно для этих мест высокие и крутые. Восточный берег тоже богат по пластике и очень напоминает руинированный ландшафт. Здесь находятся три холма, типа курганов в которые по легенде скрылись от врагов три церкви Большого Китежа. Как и насколько место воздействует на сознание наблюдателя? Отражает ли ландшафт озера «присутствие в прошлом» человека? Отмечена ли его территория спецификой стиля жизни его «бывших обитателей»? Признаками градостроительной формы является осмысленность – ясность, с которой узнаётся поселение. Узнаваемость места можно анализировать, используя тесты на узнаваемость. 27

Своеобразный тест на узнаваемость был сделан группой фольклористов, записавших 350 различных свидетельств в районе озера Светлояр. Основу, «ядро» этих рассказов составляло представление о невидимом граде, находившемся на дне озера и под окрестными холмами. Смысл легенды и показатель её «живучести», как отметили исследователи, состоит в том, что город мыслится как существующий. Устные рассказы и свидетельства носят характер «исторической справки». В сознании рассказчиков свидетельства подкрепляют скорее идею исторической достопримечательности места, что ставит их в один ряд с историческими преданиями. Пейзаж озера – разнообразный. Всё воспринимается не само по себе, а в отношении к окружению, к связанному с ним цепочками событий, к памяти о прошлом опыте. Место озера Светлояр – грандиозный системный «объект», где время остановилось (город разрушен и акту разрушения придан характер торжественного ритуала). Образ хорошо читаем, т.е. достаточно ясен. Ландшафт здесь выступает как своеобразный код, которым фиксируется «образ времени», времени расцвета и гибели Малого Китежа – крепости Городец. Как известно осмысленность можно существенным образом повысить за счёт повышения способности людей воспринимать и постигать окружение. Почему множество людей, посетивших Светлояр, не могут увидеть «Китеж» и следы их равнодушия мы тоже можем увидеть на берегах озера? Желания немного могут сказать о результате, если у людей не было опыта переживания реального соответствия месту. Знакомство с очеловеченным ландшафтом русских крепостей XII-XV веков, анализ прототипа – мощное средство постижения сложности происходящего на берегах Светлояра. Характер соответствия зависит от типа деятельности и типа культуры. Закроем ли мы тему Китежа выводом, что Светлояр – создание природы? Это - чудо созданное самой природой, своеобразный ро28

мантический стереотип реальных русских крепостей XII-XV веков. Есть ли в Китежской легенде что-то реальное, можно ли доказать правдоподобность слов легенды? Постараемся найти эти реалии. Но прежде, необходимо вспомнить, о чём говорилось выше, - необходимо расширение географии поиска. Ведь аналогичные легенды об исчезнувших городах, монастырях, церквях приурочивают ко многим озёрам Поволжья, и в частности Ивановской области. Газетные заметки «Уникальные озёра», «Обвал в деревне Глубоково» и другие рассказывают о легендах и реалиях карстовых озёр Шуйского, Савинского, Южского районов. Комарович В.Л. обращал внимание на Китежские мотивы в легендах о городах Кинешме и Юрьевце. Перспективным направлением может стать исследование города Плёс – как возможной реалии «Китежской легенды». В пользу данного предположения свидетельствуют следующие факты. 1. Город Плёс был основан великим московским князем Василием Дмитриевичем в 1410 году и на протяжении XV века выполняла две важнейшие функции. Во-первых, она являлась мощным инструментом централизаторской политики московских князей в борьбе за ликвидацию самостоятельности приволжских княжеств. Во-вторых – это был один из важнейших форпостов русского (Московского) проникновения в богатые земли Заволжья. 2. Исследования, проведённые на базе Плёсского музеязаповедника, показали, что крепость представляла собой сложную таможенно-оборонительную систему. Одним из главных элементов системы была подводная каменная гряда (крепость), которая позволяла Москве эффективно контролировать Волжский путь как в военном, так и в торговом отношении. (Напомним, что легенда говорит, что Большой Китеж был сооружён из камня). 3. Крепость Плёс, как показали исследования, имела первоначально чисто военное назначение и располагала крупным военным 29

гарнизоном, состоявшем из гарнизонных солдат-кичижников, а в просторечии – кичиг. (Ранее мы высказывали предположение, что само название Китеж, могли использоваться в просторечии для обозначения городов-крепостей). Отметим, что Плёс был местом дислокации войск во время подготовки военных походов великих московских князей. 4. Китежский летописец указывает, что после сооружения Большого Китежа великий князь Георгий Всеволодович «повеле перемерить поприши» между двумя городами-крепостями. Поприщ оказалось ровно сто (поприще - около 690 саженей) или 147 км. Это гораздо меньше, чем расстояние от Городца до Светлояра, но точно соответствует пути по Волге от Городца до Плёса. 5. Большой интерес, в рамках данного исследования, представляет анализ названия церквей и икон, упомянутых в легенде, и, прежде всего, времени строительства, чётко зафиксированного китежским летописцем. «Начаша же град той каменный строить в лето 6673 1 мая в день памяти святого пророка Иеримея. И строится град три лета и построен 30 сентября 6676 года на память священомученника Георгия». Следовательно, град строился 41 месяц или 1249 дней. Интересно, что на 1250 день, т.е. на 1 октября по церковному календарю приходится праздник Покрова Божьей Матери (что, несомненно, корреспондируется с судьбой города укрывшегося от глаз врагов). Учитывая то, что «Тогда, - как писал В.О. Ключевский - мыслили не идеями, а образами, символами, обрядами, легендами, т.е. идеи развивались не в логические сочетания, а в символические действия или предполагаемые факты…» закладка и окончание града не случайны, символичны, важны керженскому летописцу. Не будем анализировать упомянутых в легенде святых, важных в русском месяцеслове и широко отмечавшихся в русском строительном календаре. Укажем лишь, что закладка на Руси города всегда была приурочена к важнейшим православным праздникам (например, Петербург был основан 16 мая 1703 года на Троицу). А таким важнейшим праздником в нашем случае, «который попадает на 1 мая», может быть только Вознесение, что также корреспондируется с темой исчезающего града. Опираясь на даты церковных 30

праздников, связанные с пасхальным кругом, можно установить, что Вознесение Христово крайне редко попадает на 1 мая (когда Пасха отмечается 23 марта). За весь период русской истории до 1713 года это происходило только восемь раз. В 1231, 1315, 1326, 1410, 1421, 1505, 1516 и 1600 годы. Соответственно, день окончания строительства Большого Китежа (30 сентября) выпадает за тот же период на субботу шесть раз. В 1234, 1318, 1329,1413, 1424 и 1508 года. В 1519 и 1603 годы 30 сентября – пятница (Пасха – 24.04). Не вдаваясь в подробный анализ, можно сделать вывод, что одной из дат закладки Большого Китежа был 1410 год, год основания Плёса. 6. Легенды о градостроительной деятельности Георгия Всеволодовича не ограничивается Китежской легендой. В конце XIX века были записаны предания, где строительство крепости Юрьевец, связано с именем князя Георгия (Юрия) Всеволодовича и отнесено к 1225 году. Обратим внимание, что Пасха в 1225 г. попала на 30 марта, а празднование Вход Господень в Иерусалим – на 23 марта (В 1410 на 23 марта попала Пасха). Известно, что Входоиерусалимская церковь в Юрьевце только с XVII века стала собором, что указывает на связь легендарного 1225 года закладки города, с Китежской легендой, с реальным временем закладки крепости Плёс в 1410 году. 7. Важным дополнением к пункту № 6 являются следующие факты. 23 мая 1661 года (в празднование Вознесения Христова), по указу царя Алексея Михайловича начали строить в Юрьевце «каменный город» - крепость на южной окраине города. Главные ворота в крепость назывались Вознесенские. Но эта огромная по площади (29 га) крепость в форме огромного квадрата (Нижегородский кремль - 27,5 га) осталась недостроенной. Возведённые со стороны Волги каменные башни и стены производили на современников грандиозное впечатление, но они ветшали и разбирались на хозяйственные нужды. В 1823 году были проданы с торгов последние каменные башни. Хотя крепости давно нет (кроме остатков земляных валов) в памяти жителей современного Юрьевца за этой местностью сохранилось название «Белый город». В XVII веке Юрьевецкий уезд был очень велик и в его состав входил и Городец 31

называемый в Китежской легенде «Малый Китеж». Подводя итог, следует отметить, что данное исследование не претендует на «истину в последней инстанции», это - попытка открыть новые горизонты в изучении Китежской и Плёсской проблемы. Попытка привлечь к этим темам новых исследователей, так как история Родины – это всегда интересно. 1. Град Китеж / Сост. В.Н. Морохин. Горький, 1985. 2. Дьяков А.Б., Халтурин В.Ю. К вопросу о некоторых исторических реалиях Китежской легенды // Истоки Российской культуры: Материалы Российской Межвузовской научной конференции (г. Ставрополь, 29 ноября 1996 г.). Ставрополь: СтГУ, 1997. Т. 2. С. 31-33. 3. Дьяков А.Б., Халтурин В.Ю. Плёс как материал к изучению Китежской легенды // Ученые записки ИГАСА. Иваново, 1997. Вып. 5. С. 122-126. 4. «Иваново-Вознесенская губерния». Иваново-Вознесенск, 1924. Т. 1. С. 215.

В.А. Смирнов ПЛЁС В ВЕРХНЕВОЛЖСКОЙ БЫЛИННОЙ ТРАДИЦИИ В русской академической науке со времен В.Ф. Миллера, А.В. Маркова принято считать основным очагом распространения былинной традиции Русский Север, а основными путями её распространения – новгородскую колонизацию1. Единичные записи былин, сделанные в Среднем и Нижнем Поволжье, на Дону, Тереке, в Сибири и на Урале, Нижней Индигирке, казалось бы, подтверждают эту стройную концепцию. В наши дни её активно поддерживают такие авторитетные учёные, как Б.А. Рыбаков, С.Н. Азбелев, С.И. Дмитриева2. Перу последней принадлежит монография «Географическое распространение русских былин», где на основе картографирования она показала, что в районах русского Севера, «Исландии русского эпоса», былинных сюжетов, непосредственно связанных с РостовоСуздальской (московской) колонизацией, попросту нет. Как известно, освоение Севера новгородцами началось уже в XI – XII вв., а интенсивное переселение из Ростово-Суздальской и Московской Руси – в XIV – XV вв. К этому времени, как считает С.И. Дмитриева, былин © Смирнов В.А., 2010

здесь уже не было. Однако, как это часто бывает в науке, любая категоричность (кстати, всегда оправданная для увлечённого своей идеей учёного) чревата «неожиданностями». Появляются новые факты, изменяются концепции. Наверное, без этого и не может быть развития науки. Так, в середине семидесятых годов прошлого века нижегородской исследовательнице К.Е. Кореповой удалось записать в Семёновском и Лукояновском районах Нижегородской области пять былинных сюжетов, причём пропетых, или, как говорят сами исполнители, исполненных «на голосу»3. Сразу же должен уточнить: мне приходилось участвовать в экспедициях Московского университета на Севере примерно в те же годы, но на Средней Мезени, Усть-Вашке (Лешуковский район Архангельской области) песенных распевов мы уже не застали. Да и каждый профессиональный фольклорист прекрасно знает, что в «живом» бытовании былин сейчас, конечно же, не встретишь. В лучшем случае это прозаические пересказы. В 1977 г. нам посчастливилось записать такой прозаический пересказ былины «Добрыня и Алёша» в с. Жарки Юрьевецкого района Ивановской области. Каким же образом былинная традиция, не связанная с «новгородской колонизацией», оказалась столь живучей в нижегородских землях и на территории Ивановского края? Обращение к архивам помогло частично ответить на этот вопрос. Оказалось, что былины записывались грамотными крестьянами уже в … XVIII веке4. Так в Юрьевецком краеведческом музее хранилась рукопись писаря Махловской волости, в которой наряду с росписью приданого, копией письма матери матроса из Крондштата были записи былин «Илья Муромец и Соловей-разбойник», «Илья Муромец и Калин-царь». В 1855 году в селе Нижний Ландех от слепого нищего Антона Сорокина записал пять былинных сюжетов известный писатель П.И. Мельников-Печерский5. В начале нашего века наряду с историческими песнями, духовными стихами, «окликальными» песнями («вьюнцами») записал былину «Илья Муромец на Соколе-корабле» 33

известный костромской собиратель В.А. Андронников. Всё это говорит о том, что былинная традиция в этом регионе Верхнего Поволжья была очень распространена, но, в отличие от Русского севера, он не привлекал внимания исследователей. Пожалуй, единственное исследование пути движения былинного сюжета «Суровец Суздалец» из «нижегородских земель на Урал» было предпринято В.Л. Комаровичем6. Мы можем проследить это движение и по классическому сборнику «Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым», уникальному не только в отечественной, но и мировой культуре. Сборник этот, разумеется, известен любому образованному филологу, но, посмотрев соответствующую справочную литературу, комментарии, он обнаружит, что в отечественной науке его связывают в основном с … уральской эпической традицией, а никак не с верхневолжской. В чём же дело, почему классический сборник, памятник мировой культуры, оказался в нашей науке недостаточно изученным и прокомментированным? Хочу сразу оговориться: разумеется, я не претендую на окончательное решение «загадок» Сборника Кирши Данилова. Его изучением, анализом занимались очень серьёзные исследователи (М.К. Азадовский, Б.Н. Путилов, А.А. Горелов), однако их внимание не привлекли почему-то именно волжские реалии, они посчитали их «случайными», так довлела мысль о его уральском происхождении, что и вопрос о них не вставал. А между тем, если задуматься о том, как былинные сюжеты попали на Урал, то оказывается несостоятельной и «новгородская» теория происхождения русских былин.7 В своё время, определяя методологические предпосылки дальнейшего изучения русского эпоса, академик Ю.М. Соколов писал: «В связи с краеведческим движением неминуемо должна наступить эпоха конкретизации исторических разысканий в отношении всех видов фольклора». К большому сожалению, это предвидение, по независящим от фольклористов причинам, не сбылось: краеведческое движение в начале тридцатых годов, по существу, было разгромлено, а исследование русского эпоса пошло по весьма непродуктивному пути 34

изучения индивидуальных особенностей исполнения, что привело, в конечном счёте, к утрате чётких теоретических ориентиров, выработанных русской академической наукой в конце XIX – начале XX века. Сегодня уже ясно, что в эпосе хранится родовая память, она в корне отличается от индивидуальной, так как в сжатом, концентрированном виде хранит данные об исторической жизни Древней и Новой Руси на протяжении тысячелетия. В дискуссии 1961 – 1963 гг. о судьбах русского эпоса академик Б.А. Рыбаков выдвинул очень четкое положение о самих принципах отражения истории в отечественном эпосе: «Слишком много деталей и географических примет совпадает в былине с летописью, и сравнение с ней ведется не ради каких-то мелочных сопоставлений». В последние же годы о возникновении былинной традиции задолго до летописной в зоне контактов славянских и иранских племен (скифов, сарматов) пишут А.Н. Трубачев, Д.М. Балашов, В.В. Кожинов. При этом следует помнить, что летописи редактировались по указаниям великих князей, государей московских, неоднократно «исправлялись» им в угоду дьяками, и о «беспристрастии» летописцев говорить не приходится. В Сборнике Кирши Данилова мы сразу же встречаемся с сюжетами уникальными, совершенно неизвестными по другим сборникам былин. С детских лет мы привыкли к тому, что Садко – новгородский гусляр, а вот в этом памятнике он, оказывается, «волжский сур», то есть волжский разбойник. После своих удалых походов по Волге он прощается с ней, а она наказывает передать поклон Ильмень-озеру, своему старшему брату. Как же так, почему вдруг новгородский гусляр «превращается» в волжского удальца, да и откуда следует, что Ильмень-озеро старший брат Волги. Судя по всему, в этом сюжете сохранилась память об ушкуйниках, разбойниках XIV – начала XV вв., против которых московские власти неоднократно выдвигали полки к Новгороду Великому. Водил их и победитель Мамая Дмитрий Донской, но новгородские бояре откупались, а сами походы по Волге продолжались, 35

пока в 1410 г. Москве не удалось найти особое решение. В этом году сын Дмитрия Донского Василий I «повелел рубить град Плесо». Казалось бы, зачем такая крепость нужна за 450 верст от Москвы. От кого она обороняла? Привычное объяснение «от татар» не срабатывает: казанские татары могли ее спокойно обойти стороной. Но вот что характерно: после 1410 г. всякое упоминание в летописях об ушкуйниках исчезает. И «виноват» в этом был, несомненно Плёс, точнее плёсская «каменная гряда», т.е. каменный лабиринт, образовавшийся после ледника. Пройти его без знания лоции было невозможно. Очевидно, что ушкуйники в этом самом месте тащили свои суда «волоком», а вот сооружение крепости возле «гряды», «тайного оружия» Москвы, лишало их этой возможности, и не случайно в былинном зачине «Суровец Суздалец» мы встречаем такие строки: Глубоки омуты Днепровские, Чуден крест Леванидовский, Долги плеса Чевылецкие, Высоки горы Сорочинские, Темны леса Брынские, Черны грязи Смоленские… / КД, «Высота ли, высота поднебесная» / Известный лингвист А.П. Евгеньева, один из комментаторов Сборника, предложила следующий вариант прочтения: Чевылецкий Плес8. В таком случае мы получаем точную паспортизацию, речь идет о Чувиле, подводной каменной гряде, остроумно названном так, потому что это метафора «игры в воробушка», издавна распространенной на Руси. Становится ясно, почему «волжскому суру» Садко советуют передать поклон Ильмень-озеру и «поводиться с людьми таможенными». Память об ушкуйниках, предшественниках волжской вольницы, объединила события двух столетий XV – XVII вв. Она донесла благодаря Сборнику Кирши Данилова былинную традицию, главными героями которой были нижегородско-суздальские князья «братья Борисовичи». 36

В Сборнике Кирши Данилова, конечно же, не случайно упоминаются в скоморошьих песнях монастырь Боголюбов («Из монастыря Боголюбова старец Игренище»), а в духовных стихах – СпасЕвфимьевский монастырь («Сорок калик со каликою»), эти конкретные реалии помогают увидеть особенности нижегородскосуздальской песенной и эпической традиций и в то же время увидеть пути ее проникновения в Сибирь и на Урал. Уходя «за Камень», носители этой традиции стремились на новых местах сохранить память о прародине, донести до потомков важнейшие события, связанные с глубокой древностью. Вероятнее всего это были скоморохи, вынужденные уходить на окраинные земли после знаменитых указов Алексея Михайловича («Тишайшего») 1648 г. Не случайно в свое письме к известному историку Сибири Г.Ф. Миллеру Прокофий Акинфиевич Демидов, первый владелец рукописи, именно на его заводах она была найдена, говорит «об умных дураках»: «которые прошедшую историю поют на голосу». Такое оксюморонное сочетание «умные дураки» прямо говорит о скоморохах, носителях неофициального мировоззрения, благодаря которым мы и имеем предельно точное знание о былинной традиции на ВладимироСуздальских землях, можем скорректировать наши представления о движении из Киевской Руси через Смоленские и Торонецкие земли к Верховьям Волги, а затем и в самое Поволжье. Так в двух исторических песнях «Щелкан Дудентьевич» и «Кострюк Мастрюк» упоминаются два верхневолжских города: Плес и Юрьевец Повольский (Поволжский). Обратимся к тексту: Шурьев царь дарил, Азвяк Таврульевич Городами стольными: Василья на Плесу, Гордея к Вологде, Ахрамея к Костроме /КД, С. 24 / 37

Комментаторы Сборника отмечают, что в сюжете этой старейшей исторической песни отразилось тверское восстание против татарских баскаков в 1327 г. В восстании приняли участие все жители Твери, и она была сожжена в отместку войсками московского князя Ивана Калиты и приданными к ним татарскими туменами. Историки лишь в последние годы всерьез стали писать о том, что по своему экономическому, политическому значению Тверь в конце XIII – начале XIV века была куда могущественнее нежели Москва. Соперничество с ней представителей «московского дома» вело к предательству, преступлениям, и Иван Калита в данном случае воспользовался ситуацией, чтобы уничтожить грозных соперников. Несмотря на то, что Тверь была уничтожена, большинство из ее жителей выведено в татарский и московский полон, в песне (казалось бы, вопреки историческим фактам), говорится о том, что «ни на ком не сыскалося», то есть никто не пострадал. В этом, несомненно, проявились какие-то особые представления о фактах, их преображение в духе народных представлений о справдливости. Как отмечают исследователи, в самом имени Азвяк Таврульевич «объединились» имя золотоордынского хана Узбека, правившего с 1313 по 1342 год, и шурина хана Батыя Хостоврула, погибшего под Владимиром в 1237 г. в поединке с рязанским «резвецом» Евпатием Коловратом. (Такие анахронизмы, исторические «смещения» и «совмещения» в эпических произведениях достаточно хорошо известны в науке). Восстание против бесчинств наместника хана Узбека Щелкана (в русских летописях Чол-хана), по версии Кирши Данилова, возглавили «удалые братья Борисовичи», народные заступники, и уже в предвоенный период известный историк и литературовед Я.С. Лурье высказал предположение о том, что это были «тверской тысяцкий с братом»9. Однако сама система доказательств зиждется на довольно шатких основаниях. Дело в том, что звали тверского тысяцкого Михаилом Федоровичем Шетневым, правда, по имени родоначальника – Бориса Федоровича Полового, семью Шетневых чаще называли Бо38

рисовыми. В этой связи и возникает закономерный вопрос: а как попал в эту «современную» историческим событиям песню Плёс, основанный в 1410 году великим князем Василием Дмитриевичем, сыном Дмитрия Донского?! Ведь разница между этими событиями (тверским восстанием и основанием Плёса) почти сто лет! Комментаторы видят в этом «случайность». Так, Б.Н. Путилов пишет в примечаниях: «Перечень городов носит случайный характер, за исключением Костромы, которая в первой половине XIV века неоднократно была местом посещения татарских послов»10. Ну, что ж, может быть, это действительно случайное совпадение: «дарил…Василия на Плесу, Гордея к Вологде, Ахрамея к Костроме». Захотелось неведомым нам скоморохам побалагурить, поиграть созвучиями, вот и возникла прибаутка, стоит ли на такой «пустяк» внимание обращать. Не будем спешить, как известно, случайность это скрытая закономерность, и лишь анализ всего Сборника помогает эту закономерность выявить. В другой исторической песне «Кострюк Мастрюк» (вар. «Кострюк Темрюкович») соперником царского шурина, черкасского князя Темрюковича (то есть выходца из города Темрюка) тоже являются «удалые братья Борисовичи». И что особенно интересно: ищут их «среди Юрьевца Повольского и слободы Александровы» (С. 29). Откуда же такое знание волжской топонимики в уральском Сборнике? «Братья Борисовичи» – это нижегородско-суздальские князья, боровшиеся в начале XV века с деспотизмом великих московских князей. А в удел их, как отмечал в свое время В.Л. Комарович, входили города «Городец, Юрьевец Повольский и земли по Суре»11. В 1392 г. эти владения (отчина и дедина) благодаря предательству нижегородских бояр были насильственно отняты у их отца, нижегородско-суздальского князя Бориса Константиновича, сам князь с женою, детьми оказался в заключении, и только чудом его старшим сыновьям Ивану и Даниилу удалось бежать12. В течение многих лет они вели напряженную борьбу за свою «дедину и отчину», и не случайно в своих письмах к Ивану Грозному 39

Андрей Курбский писал об одном из братьев, Иване Борисовиче Тугом Луке (видимо, не просто так было дано красноречивое прозвище!) «славном богатыре в землях Русских»: «Аще бы о нем по ряду воспомянути, была бы целая повесть рыцарства его»13. (В официальных же источниках, скажем, Никоновской, Троицкой летописях они изображались как «изменники государеву делу»). В 1408 г. в сражении при Лыскове (под Нижним Новгородом) они наголову разбили московские войска под предводительством брата великого князя, Петра Дмитриевича, а в 1409 г. сжигают Владимир, причем татарские войска тайно привел из-за «Суры поганой» (она тогда входила в мордовские владения и была пограничной между Русью и Ордой) боярин Семен Карамышев (в трилогии о Ермаке в Сборнике он «превратился в…персидского посла). Итак, «славный богатырь в землях русских». Что же мы знаем об «удалых братьях Борисовичах»?! Да практически ничего (в фильме А. Тарковского братьев почему-то играет один актер, причем совершенно непонятно, чего ради они привели татар под Владимир. Характерно, что от консультаций ведущих специалистов-древников Д.С. Лихачева, А.А. Зимина А. Тарковский решительно отказался. Вот и гадай, а кто это такие? Только в экспозиции Суздальского музея-заповедника есть небольшая экспозиция, посвященная старшему из братьев, Ивану). Почему же несмотря на беды, причиняемые Руси княжескими усобицами, приходом татарских войск, пожарами сел и городов (Владимир после пожара 1409 г. окончательно потерял былое величие), «удалых братьев Борисовичей» воспевал народ, они стали героями былины «Суровец Суздалец», старших исторических песен?! Потомки младшего брата Александра Невского, Андрея Суздальского (Городецкого), они, несомненно, имели право на «великое княжение». В мнении народном они стали невинногонимыми, униженными и оскорбленными, а таков уж наш менталитет, мы скорее сочувствуем потерявшему, обездоленному, нежели «гордовыйному». Кроме того, на стороне братьев (по-болгарски их можно было бы назвать 40

«ускоками», то есть пограничниками, боровшимися с турками), было старинное некодифицированное право, право «венчания с землей»14. Все потомки Рюриковичей присягали на верность «земле» клялись ей служить верой и правдой. При измене же «земле» они безусловно осуждались, как это было, скажем с киевским князем Игорем, которого, привязав к двум березам, разорвали древляне. Позднее эту присягу земле заменило венчание на царство в Успенским соборе во Владимире, а затем – в Москве. Традиция эта идет от Андрея Боголюбского, но и сам он погиб как насильник и деспот, три дня, как сообщают летописи, его тело лежало поверх земли и похоронили его только после того, как принесли из Владимира икону Владимирской Божией Матери, то есть она «простила» князю его грехи. По этому «народному праву» всякий деспотизм безусловно осуждался, борьба с ним считалась справедливой. «Удальство» же (по определению Д.С. Лихачева, «у-даль» это стремление к покорению безграничных просторов, смелость), считалось выражением доблести, отваги, отсюда и народные симпатии к «удалым братьям Борисовичам». Они не просто «кочуют» из одной исторической песни в другую, а участвуют в событиях протяженностью в сто пятьдесят лет (начало XV – середина XVI в.), и играют в них основную роль. Кроме того, эта «удаль» корреспондирует с походами Ермака в Сибирь, открытиями русскими землепроходцами Мангазеи, Колымы, Амурской и Даурской стороны. Так, в исторических песнях о Ермаке (трилогию тщательно проанализировал А.А. Горелов) упоминаются «люди таможенные». Упоминаются они и в былине «Садко», о которой говорилось выше. Такая «избыточность», вероятно, имеет свое логическое объяснение. Таможня была в Плёсе, здесь должны были предъявлять товары и платить протаможенное в казну государеву. И только в общем контексте Сборника все становится понятным. В исторических песнях об Ермаке, казалось бы, совсем не к месту упоминается о таможне: «И в той же драке убили самого посла персидского Семена Карамышева (вспомним думного боярина «братьев Борисовичей»). Втапо41

ры казаки все животы посла персидского взяли себе, платье цветное клали в гору Змеевую. Пошли они, казаки, по протоке по Ахтубе, вверх по матушке Волге-реке. А и будут у царства Астраханского, называется тут Ермак со дружиною купцами заморскими, а явили в таможню товары разные, и с тех товаров платили пошлину в казну государеву». Если учесть, что великими московскими князьями на протяжении столетия Кострома и ее пригороды рассматривались как вотчинное владение, а у Плёса тот же герб, что и у Костромы: в нижнем поле обозначена как раз каменная гряда, да и то остается только поражаться устойчивости народной памяти, ее цепкости15. Важнейшие события, связанные с «собиранием земли», историей земель Нижегородско-Суздальского княжества, Верхнего Поволжья передаются удивительно точно, минуя «редакторские» правки летописей. Сама история предстает в несколько неожиданном свете, без официальных искажений и лакировки. Носителями этой памяти, скорее всего, были участники грозных событий начала XV века, создатели эпических циклов о «славных рыцарях земли русской», хранители устных рассказов о чудесах русской земли. А вот как их потомки оказались на Урале, в Сибири – это еще одна научная загадка. «Ниточка» все же есть. В начале 90-ых годов XIX века историку Сибири А.А. Дмитриеву удалось найти летописный памятник XVII в. «Сказание Сибирской земли» (Бузуновский летописец). Оно было опубликовано в сборнике «Летописи Сибирские», и современный читатель может познакомиться с ним в любой областной научной библиотеке. А говорится в «Сказании…» следующее, оказывается, что дед Ермака «Афанасий Григорьев сын Оленин» был посадским человеком … города Суздаля. Он промышлял торговлей и разбоем и вынужден был переселиться по неведомым нам обстоятельствам в … Юрьевец Повольский16. Там и родился будущий покоритель Сибири. Вероятнее всего от потомков сподвижников Ермака и записывались предания и легенды, былины, зафиксированные в Сборнике Кирши Данилова. С уверенно42

стью можно сказать одно, уходя за Камень, в Сибирь, носители поволжской эпической традиции стремились сохранить и передать потомкам память о важнейших событиях, связанных с их прародиной. И эти предания, исторические песни, былины сохранились благодаря «умным дуракам», скоморохам, у которых не было пиетета перед властьпредержащими и была совсем другая память, нежели в официальных источниках. Она и дорога нам, ежели мы не хотим быть Иванами, не помнящими родства. И не случайно создатель знаменитой книги «Земной круг» С.Н. Марков, чье столетие мы недавно отмечали, писал в своих стихах, посвященных русским землепроходцам, потомкам Ермака, их продолжателям: Могилы неизвестные сочти! И не ответят горные отроги, Где на широкой суздальской кости Построены камчатские остроги. Хвала вам, покорители мечты, Творцы отваги и суровой сказки. В честь вас скрипят могучие кресты На берегах оскаленных Аляски. 1. Миллер В.Ф. Очерки русской народной словесности. М., 1910. Т. 2. С. 362-365; Его же. Экскурсы в область русского народного эпоса. М., 1892. С. 26-27. 2. Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. М., 1963. С. 81–83; Азбелев С.Н. Историзм былин и специфика фольклора. Л., 1982; Дмитриева С.И. Географическое распространение русских былин. М., 1974. 3. Корепова К.Е. Новые записи былин в Горьковской области // Фольклор народов РСФСР. Уфа, 1981. Вып. V. С. 29-35. 4. Былины в записях и пересказах XVII – XVIII вв. М.-Л., 1960. С. 252–253. 5. Марков А.В. Мельников-Печерский как собиратель былин // Этнографическое обозрение. 1908. № 4. С. 135. 6. Комарович В.Л. Китежская легенда // Труды Отдела Древнерусской литературы. Л., 1936. С. 98-101. 7. Астахова А.М. Былины: итоги и проблемы изучения. М.-Л., 1966. С. 170-178; Беляев В.М. Сборник Кирши Данилова: Опыт реставрации песен. М., 1969. 8. Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым / Подготовили А.П. Евгеньева и Б.Н. Путилов. Изд. 2-е М., 1977. С. 456. Здесь и далее цитирую по этому изданию, указывая в скобках соответствующую страницу. 9. Лурье Я.С. Роль Твери в создании Русского национального государства // Ученые записки ЛГУ. № 36. Серия исторических наук. Вып. 3. Л., 1939. С. 106-107. 10. Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. Изд. 2-е. С. 439. 11. Комарович В.Л. Указ. соч. С. 42-43.

12. Зимин А.А. Витязь на распутье: Феодальная война в России XV века. М., 1991. С. 102-107. 13. Сочинения князя Курбского, изданные Археографической комиссией // Русская историческая библиотека. СПб., 1914. Т. I. С. 281-282. 14. Комарович В.Л. Культ рода иземли в княжеской среде XI–XIII вв. // Труды отдела древнерусской литературы. Т. XVI. М.- Л., 1960. С. 212-217. 15. Плес и его округа всегда находились под юрисдикцией великого князя московского. До нас дошли духовные грамоты великих князей, где особо оговаривается значение города Плеса. (Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XVII вв. М.-Л., 1950. С. 356). Приведу лишь одну из летописных записей, свидетелствующих о важном стратегическом значении Плеса: «В лето 7048 (1540 г.) пришли Тотарове Казанскыя и Муромы и Костромы, и учинися бои пониже Костромы у Пятницы святы на Плеси. И попущением божием грех ради наших убили туто четырех воеводы больших великого князя…» (ПСРЛ. М.-Л., 1959. Т. 26. С. 324) 16. Летописи Сибирские. М., 1991. С. 209.

М.Ю. Покровская К ВОПРОСУ О ПРОБЛЕМАХ ИЗУЧЕНИЯ ФОРМИРОВАНИЯ АРХИТЕКТУРНО-ЛАНДШАТНОГО КОМПЛЕКСА Г.ПЛЁС И ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ Вопросами изучения функционирования туристической программы «Золотое кольцо России» кафедра архитектуры «ИГАСУ» занимается уже много лет. Данная тема изучается кафедрой в рамках научно- исследовательского направления «Историко-ландшафтные комплексы Ивановской области». В настоящее время в области активизировалась работа по реализации программы «Золотое кольцо России». Выдвигается идея создания кластера «Золотое кольцо» куда должны войти Ярославская, Костромская, Ивановская, Владимирская и Московская область. Одна из попыток придать больше динамики процессу развития туризма и отдыха, подкрепить экономику области, за счет туристической составляющей, это создание в Ивановской области особой экономической туристическо-рекреационной зоны «Плёс». Для существования кластера необходимо определение межрегионального туристического маршрута. В основе маршрутов доложены лежать сформированные трассы, а также притрассовые объекты. © Покровская М.Ю., 2010

Основу должна составлять продуманная архитектурнопланировочная идея, с учетом историко-архитектурных, природноландшафтных и рекреационных аспектов. Необходимо не только выявить, а мы знаем не мало уникальных архитектурно-исторических и ландшафтных объектов: курганы, городища и селища, усадьбы, крепости, в том числе Плёсская таможенно-оборонительная система, но и вовлечь их в структуру кластера «Золотое кольцо». Дороги и еще раз дороги, именно они составляют тот каркас, на основе которого формируется сценарий туристического маршрута. Они как нить ожерелья, на которой нанизаны уникальные памятники архитектуры и ландшафта. В студенческих научных работах кафедрой ставятся задачи изучения и структурирования тех исторических фактов, которые помогают обозначить точки притяжения к объектам на туристических маршрутах, выявить их границы и территории. В рамках дипломного проектирования в 2006г. была выполнена работа, в которой предложена концепция развития Плёс-Кинешемской туристической зоны. Разработан проект дипломанткой М.А. Филиной под руководством А.Б.Дьякова и М.Ю. Покровской. На III Ивановском инновационном салоне «Инновация 2006» состоявшегося 6-7 декабря 2006г. представленная работа получила серебряную медаль. Особенностью архитектурного проекта, является то, что он представляет собой изобразительный ряд предложений по формированию концепции. Наглядно изображены карты и схемы. Обозначены населенные пункты являвшиеся: волостными центрами (Золотилово, Дюпиха, Воздвиженье, Георгиевское, Есиплево), почтовые станции ХУШ-Х1Х вв. Показана древняя и современная система дорог проектируемой территории. При наглядном восприятии всей структуры расположения памятников архитектуры, памятников археологии и памятников природы, их взаимного расположения выстраивается более полная картина восприятия, что помогает принять правильные решения. В работе предложено объединение в единую туристическую зону территории вдоль 45

р. Волга между городами Кинешма и Плес, а также включения левобережных территорий, которые издревле входили в Плёскую таможеннооборонительную систему. Границы определены с учетом древних почтовых трактов проходивших по этой территории. Включая территории правого и левого берегов р. Волги. Большинство населенных пунктов входящих в состав проектируемой территории богаты экспозиционными материалами. В объекты туристических маршрутов включены не только памятники архитектуры и истории, но и уникальные антропогенные ландшафты, которые активно использовались художниками в 20 веке как творческая среда для создания художественных произведений. В работу полностью включены предложения института «Спецпроектреставрация» выполнившего в 1991 году проект схемы развития Плёсского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника1, а также территория государственного мемориального и природного музея-заповедника А.Н.Островского «Щелыково». В 2007 г. разработан еще один дипломный проект в рамках исследования Плёсо-Кинешемской туристической зоны. Студенты Сапожников С.В. и Исправникова Е. под руководством Сапожникова В.А. сформулировали предложения по оптимизации генерального плана г. Плёс. Понятно, что в дипломной работе не решены все вопросы, но главное дано видение решения задачи архитектурноградостроительного освоения городской среды. Именно решение комплекса задач по перспективному развитию города помогает целостно увидеть всю композицию города. В работе представлены развертки, видовые точки, панорама города с р. Волга. Выполненные в реальных параметрах изображения помогают полнее понять и ощутить всю уникальность структуры провинциального городка Плёс. Хотя мы знаем, что генеральный план г. Плёса разработан Ленгипрогор (автор Мирзоев) и утвержден, проблемы комплексного освоения всей территории включая и левый берег р. Волга в нем не рассматривался, генеральный план решен в жестких границах городской черты. Предполагаю, что создание кластера все же поможет решать вопросы 46

целостного подхода по включению их в общий межрегиональный туристический маршрут. Работая совместно со всеми областями, в данном случае Костромской областью, без местнических препонов и волокит, поможет общими совместными усилиями, решить задачу раскрытия богатого потенциала данных территорий для регионального и международного туризма. __________________________ 1. Свод памятников архитектуры и монументального искусства России. Ивановская область. М.: Наука, 2000. Ч. 3, С. 49-50

А.Б. Дьяков ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ ФОРМИРОВАНИЯ ПРОСТРАНСТВЕНОЙ КОМПОЗИЦИИ ПЛЁСА В XV – НАЧАЛЕ XIX ВВ. Кто, попадая в Плёс, вглядывается, наблюдает удивительные восходы и закаты, замечает бесконечное множество свето- и цветопластических композиций ландшафта (пейзажа), изучает старые фотографии города, неожиданно ловит себя на мысли – почему? Почему город построен для художников («природная студия»), а не для удобств его жителей? Противоположный берег всегда освещён солнцем, как и на его фоне постройки Плёса (имеют форму, а не силуэт), это - находка для пейзажиста. Такое бывает у города смотрящего на север, что важно для художника, но крайне неудобно для жителей, ещё и в рельефе горного типа. Ещё раз отметим, Плёс ориентирован на север. Его историческая подольная часть занимает узкую полосу земли, зажатую рекой и горами с большим числом родников, ручейков. Ситуацию усугубляет заболоченность местности, плохие условия для с/х деятельности. Чтобы освоить территорию, нужна была дорогостоящая инженерная подготовка территории. © Дьяков А.Б., 2010

Что заставило великого московского князя Василия принять решение «рубить» здесь город (первый город Москвы на Волге)? Основной причиной возникновения Плёса послужило его чрезвычайно выгодное географическое и геополитическое положение1. Как известно средняя полоса Европейской части России включает главные водораздельные линии Русской равнины поделившей реки Балтийского, Чёрного, Северного и Каспийского морей. В связи со смещением мировых центров торговли на север большое значение приобрёл Волжский торговый путь, ставший в ХУ веке основным. Водораздельные линии издревле имели множество волоков, по которым можно было проникнуть на Волгу из Заволочья и Балтийского бассейна. Именно через них во второй половине Х1У века хлынули отряды, вооружённые Новгородом. (Уже в 1360 году съезд русских князей совместно с представителями Орды в Костроме обсуждали проблему безопасности Волжского торгового пути). В это время большую роль стал играть важный природный рубеж – водораздельная возвышенность, мощной полосой идущая на северо-восток от Смоленско-Московской возвышенности до Уральского хребта. Он отрезал не только северо-восточную и западную часть Руси, но также и территорию всей Верхней Волги, где размещались Тверское, Ярославское и другие княжества с развитой речной сетью. Там, где Волга пересекает Плёс-Галическую гряду, река суживается, крутые берега стесняют глубокую и узкую долину, образуя так называемые Плёсские Ворота. Эта зона характеризуется горного типа местностью, с множеством ручьёв, оврагов и плоским плато. Глубинную часть плато занимает множество заболоченных земель. Дремучие леса в древности подступали к самой воде Важными стратегическими соображениями был продиктован выбор места строительства крепости в сложном для освоения ландшафте. Это – возможность скрытого размещения крупных военных сил, наличие трёх естественных пристаней и полная защищённость самой природой с напольной стороны и Волги. Полное отсутствие пашни, дорог, сильно пересечённый горного типа рельеф, сплошные 48

«заповедные леса», весь берег очень вязок от струй ключей выходящих из гор. Сознательное сохранение непроходимых мест, всё это образовало то, что называли в ХУ веке «твёрдости самородные». Город был основан в 1410 году на правом берегу, в середине прямого 20-и километрового участка р. Волги (плёса)2, при впадении речки Шохонки, образовавшей обширный овраг. Точкой возникновения города явилась мысовая часть (точнее её северная точка) нынешней горы Свободы, отсюда идут основные дозорные связи: вверх до с. Сунгурова (8 км.), вниз по реке до деревни Сторожево (5 км.). Напротив этих населённых пунктов располагались крупнейшие по сложности перекаты: Сунгуровский и перекаты Винная и Косая гряды. Важно отметить, что последний перекат - уникален для Верхней Волги, это каменный порог и расположен на прямом русле3. Мысовая часть коренного берега (Гора Свободы) была преобразована в кремль (площадь 4 га). Площадку окружали крутые склоны долины речки Шохонки и Глинного оврага, ров с валом отсекал крепость от плато. Крепость была деревянная рубленная тарасами, её склоны были подрезаны до максимального уклона, который позволял грунт (40 град.) Склоны оврагов остались нетронутыми. К крепости подходила дорога из Москвы разветвляясь на две улицы. Одна из них сворачивала к мосту, перекинутому через ров в кремль и далее единственной улицей через крепость, до спуска к торговой площади (к пристани). Другая прямо вела к спуску к реке и торгу, минуя крепость. Спуск шёл через прорезку в рельефе (Проездной переулок) и далее, через ущельевидный Глинный овраг вдоль подошвы крепости. Кремль полностью контролировал единственный проход с напольной стороны в посад, со всех сторон защищённый самой природой: это и иссечённые оврагами высокие берега, «опасные перекаты» на Волге, многочисленные болота. Эти укрепления могли дополнять завалы на берегах Волги, в лесах засеки, сохранился «двадцативёрстный бор», издавна называемый» «Пустоплёсье» или «Чёртова городина» Два известных геодезических плана выполненные до перепла49

нировки города в конце ХУШ века дают представление о древней дорегулярной планировке Плёса. Она состояла из крепости, торга, посада, и 3-х слобод: Заречной (Рыбной), Троицкой (Горной) и Серковой. Ядром посада служил торг в широком устье Глинного оврага, где сходились сквозная дорога через крепость и более короткий путь с московской дороги под западным склоном Соборной горы. Здесь был перевоз через Волгу, соединявший Плёс и Серкову слободу, откуда начиналась дорога в Кострому (Сунгурово) и Сторожево. Торговая площадь делила посад на две половины: более раннюю нижнюю (по течению Волги) и верхнюю, заселявшуюся позднее. Документы сер. ХУ – ХУШ вв. показывают, в Плёсе суда проходили таможенный досмотр, собиралась пошлина за перевоз и ярмарочную торговлю. Жители посада были заняты, видимо только этим делом, на это показывает отсутствие роста посада (в 1670 г. –55 дворов, а в 1716 г.. –57 дворов), где каждый 4 дом принадлежал таможеннику. До сер. ХУШ века на торговой площади у пристани размещалась Государева таможня, кружечный двор, соляные склады и т.д. По чертежу видно, что все здания на площади не повторяют бровку берега, а ориентированы строго по сторонам света, также стоят и постройки крепости. Две деревянные церкви, поставленные на второй береговой террасе по линии водораздела Воскресенского холма (с 1817 года здесь каменный храм), формировали композицию площади и пристани. От торга берегом к долине Шохонки шла дорога ко второй пристани города при Рыбной слободе. Далее дорога шла к глубокой прорезке в рельефе, где был спланирован 150 метровый въезд (Вичужский проезд) в нагорную часть по направлению в Порошино. Технически сложные, с большим объёмом земляных работ, древние дороги были сооружены вместе с кремлём. На это указывают направления осей Вичужского проезда сначала на дозорную башню крепости, потом на Успенский собор. Сооружённый в сложном для освоения человеком ландшафте, кремль с посадом и дороги, связавшие две древние пристани с нагорной частью, образовали стабильный каркас, ставший условием пре50

емственности при формировании плана и застройки города. Большие по объёму работы, связанные с инженерной подготовкой территории в Плёсе (включая Серковую слободу)4, Порошине, Сторожеве и Сунгурово, композиционная их связь с оборонительными и культовыми сооружениями говорят о древности каркаса, одновременности его создании с привлечением сил военных в начале ХУ века. Следов укреплений ранее ХУ века на территории Плёса не обнаружено5. Исключение составляет обнаруженная у Ворониного переката (в 10 км. ниже Плёса) укреплённое поселение конца бронзового - начала раннего железного века ( нач. 1-го тыс. до н. э.). Освоение посадом, узкой полосы берега между Волгой и горами шло по древней традиции: главная дорога Нижняя (ныне Советская) отличается прямизной, следуя береговой линии реки, а разместившаяся на второй береговой террасе улица Верхняя (Горького) живописно следует характеру рельефа. Последняя активно использовалась во время половодий, при подтоплении Нижней улицы и устья Шохонки. К концу ХУШ века территория посада растянулась от Шохонки до нынешней улицы Островского, где по бровке оврага появился третий съезд, к речным пристаням. Здесь за оврагом размещался Преображенский монастырь, заложенный одновременно с основанием города. Планировочная структура посада близка к регулярной и практически сохранилась до наших дней. Другое образование в подольной части Плёса – Заречье, упоминается в документах ХУП века, как государева Рыбная слобода. Её планировка, сформировавшаяся по дороге в Порошино (Лух) – несомненно, древняя. Улицы, живописно следуя элементам рельефа Петропавловской горы, на гребне которого стоял деревянный храм (упомянут в 1571 году), сходились к месту, где ныне расположен музей И.Левитана. Здесь в устье Шохонки находилась большая естественная песчано-каменистая гряда. Образованная выносом речки, она служила второй пристанью города. Планировочная структура слободы сохранилась полностью. Регулированию в начале Х1Х века подверглась лишь, улица Варварин51

ская (Урицкого), спрямлённая параллельно Нижней (Луначарского) улице. На месте двух деревянных приходских храмов, разместившихся на второй приречной террасе и водоразделе Петропавловской горы, встал в 1821 году каменный храм с высокой колокольней. Наиболее значительная трансформация древней планировки коснулась Троицкой (Горной) слободы. Исторической осью её была дорога из Москвы в Плёс через единственный въезд в город – Проездной переулок. В 1776 году Плёс, став уездным городом Костромской губернии получил план регулярного переустройства города. Он зафиксировал новое направление главной сухопутной трассы. Основное преимущество нового пути состояло в том, что засыпкой части рва удалось с подольной части организовать более пологий подъём. Это было связано с изменением социально-экономической роли Плёса, ставшего одним из главных речных портов (ворот) быстро развивающегося ШуйскоИвановского промышленного района. Другим достоинством планировки стала удобная связь с административным центром города, разместившегося по новому проекту на территории бывшего кремля. Единственной точкой исторической основы в новой планировочной системе Троицкой слободы стали две деревянные приходские церкви, заложенные ХУ веке. Имея композиционные связи с крепостью и Успенским собором и с подольной частью, они очутились и на оси новой магистрали (ныне ул. Корнилова). Новая дорога и её композиционный узел – каменные храмы Троицкий (1808) и Введенский (1828) были реализованы в первую очередь. Только площадь перед храмами оказалась в два раза меньше проектной. Следы Московской дороги дорегулярного Плёса были стёрты в 70-х годах ХХ века при строительстве школы, кроме её фрагмента – прорезки в рельефе (Проездной переулок). Генеральный план 1781 года, учитывая крепкий костяк дорегулярной планировки, обусловленный сложным рельефом в подольной части, выправляет красные линии застройки и фигуры кварталов, застраивает пустые места и учитывает возникшие ранее проезды. Разросшийся к тому времени торговый центр получает проект торговых рядов с линиями 52

застройки подчинёнными общим красным линиям центра. Эта планировка, хорошо сохранившая уникальные черты объёмно- пространственной композиции русского города начала ХУ века (эпохи Андрея Рублёва) дошла до нашего времени. ________________________ 1. Халтурин В.Ю. Плёсская таможенно-оборонительная система // Проблемы изучения Плёса: Тезисы докладов конференции. Плёс, 1987. С. 22-25. 2. Плёс – прямое русло реки меж двух изгибов (Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1956. Т. 3. С. 124). В нашем случае город Плёс основан на прямом отрезке Волги между двух изгибов от Сунгуровского переката до Вороньего переката. Имеет место необоснованное искажение русла Волги в различных краеведческих публикациях (Худяков Н.Б. Историко-географический атлас Ивановской области. Иваново, 2007. С. 39), где изгибы русла Волги указаны в районе Плёса и каменного порога Винной и Косой гряд. 3. Коломейцев В.Т. Гидротехническме сооружения древнего Плёса // Проблемы изучения Плёса: Тезисы докладов конференции. Плёс, 1987. С. 28-30; Моисеев И.В. К вопросу о дорогах древнего Плёса // Там же. С. 31-32; Шилик К.К. К вопросу о плёсской таможеннооборонительной системе // Проблемы изучения и заповедования Плёса: Тезисы докладов конференции. Плёс, 1988. С. 17-19; Дьяков А.Б. Планировка дорегулярного Плёса // Там же. С. 8991. По воспоминаниям старожилов, на пороге Винная и Косая грядах при ледоходах иногда случались кратковременные ледяные заторы, приводившие к подтоплению домов в Плёсе. 4. Серковая слобода оказалась вне поля зрения не только исследователей Плёса, но и авторов генерального плана. Никем не регулируемая застройка левого берега древнего Плёса, грозит возможной утратой важных страниц русской истории и потерей качеств заповедного ландшафта Плёса. 5. Ошибочная информация, что «Возникновение крепости Плёс относится ко 2-й середине ХП века» и др. было опубликовано в монографии: Свод памятников архитектуры России. Ивановская область. М., 2000. Ч. 3. С. 33. Этот материал не только исказил картину формирования планировки Плёса, но и неверно влияет на вопросы музифекации и реконструкции города, распространяет неточные знания (в краеведческой литературе). Научный паспорт описание города Плёса для монографии был выполнен мной (А.Д.) в 1985 году, а появление искажённого материала в монографии – ошибка редактора. Археологические разведочные раскопки на мысу горы Свободы производились только в 1988-90 гг. (раскопано около 200 кв. м.). Они показали, что строители крепости ХУ века разрушили часть древнего кладбища, обнаружено 16 детских погребений отнесённых к ХП веку. Следов более древних укреплений не обнаружено.

Е.Н. Закаменная СУДЬБА ПРИСУТСТВЕННЫХ МЕСТ В ПЛЁСЕ В Ивановском областном архиве хранятся интереснейшие документы конца XYIII века, журналы плёсского городового магистрата. Первый плёсский городничий премьер-майор Иван Иванович Кле© Закаменная Е.Н., 2010

ментьев оставил по себе добрую память тем, что сделал подробное описание городу Плёсу по состоянию на 1787 год. Он же подробнейшим образом описал и два единственных в то время каменных здания, здания присутственных мест, построенных за казённый счёт в связи с образованием уезда. Уезд был образован в 1779 году. Первый городничий прибыл в город 1 марта 1779 года. Составленное им описание относится к концу 1786 года, когда было закончено строительство и осуществлялась передача зданий отдельным учреждениям. Встретилось же это описание в тот момент, когда по Указу Павла I подлежали «уничтожению уездные города Плёс, Лух , Буй и Кадуй», т. е. в 1796 году, в документах о ликвидации магистрата и передаче имущества. Новый городничий Титов, которому тоже пришло время сдавать дела, воспользовался прежним описанием, только поставил свою подпись, но члены магистрата решили внести уточнения и добавили перечень разрушений, появившихся к этому времени. Это документы 1018 фонда, оп. 1, д.151. Итак, что же следует из этих документов. Первое здание было построено в 1784 году и предназначалось «для городнического присутствия и уездного казначейства». Здесь же должны были жить городничий с семьёй и уездный казначей. Второй корпус выстроен годом позже, в 1785 году. Здесь должен был размещаться магистрат, уездный суд, нижний земский или словесный суд, и часть здания отводилась дворянскому собранию, но так и не была им использована. Это были весьма внушительных размеров строения, вытянутые в линию и обращённые фасадом к Успенскому собору, до того единственному каменному зданию в городе. Для постройки их был завезён кирпич, известь и бутовый камень, «дикий камень», в таком количестве, что после 1797 года долго искали покупателей на излишки, к этому времени основательно испорченные. В описании здания названы трёхэтажными. Первый подвальный этаж со сводами и низкими окнами именуется погребными покоями и предназначается в первом здании для хозяйственных нужд, с одной 54

стороны городничему, с другой стороны уездному казначею. Во втором здании в «погребных покоях» должны были храниться архивы. И как пишет городничий, « все выше писанные кладовые покои со сводами, и полы в них выкладены кирпичом на ребро». И стены, и своды в подвалах были оштукатурены. Тщательно описана каждая дверь и каждое окно во всех кладовых. Слева располагались четыре кладовые для городничего, справа столько же для уездного казначея. В первых двух кладовых по одному окну, в третьей и четвёртой по два, в каждом окне железная решётка, «и окончины со стёклами растворчатые», на современном языке двустворчатые застекленные рамы. В каждую кладовую ведут двери. Только в первую кладовую «двери створчатые на петлях и крюках железных». Остальные «одинакие» (одностворчатые), но все плотницкой работы «под струг», все на железных петлях и с висячими железными замками. Описание создаёт ощущение прочности, добротности. Второй этаж первого здания должны были заселить городничий и уездный казначей с семьями. Каждый мог заходить в свои «покои» с отдельного крыльца, один справа, другой слева. Крыльца однотипные и описываются так. Снаружи из кирпича выложен пристенник и оштукатурен, лестница на крыльцо с деревянными ступенями «плотницкой работы под струг», с крыльца двустворчатые двери ведут в сени. Двери оснащены железными петлями и крюками, засовами и скобами, с висячими замками. В сенях два окна, как пишет городничий, «с окончинами растворчатыми столярной работы на немецких коленчатых петлях». Здесь же в сенях под лестницей, ведущей в верхний, третий этаж, устроен небольшой чулан плотницкой работы с дверью «для нужных мест». Из сеней одностворчатая дверь ведёт в «первый прихожий покой» с одним окном, из прихожей двустворчатая дверь ведёт в зал. Эта дверь уже более богатая, филёнчатая из трёх филёнок, столярной работы с задвижками слесарной работы с медными ручками и замком. В этом зале три окна. В зале имеется изразцовая печь, к сожалению, не сказано, цветные или белые использованы изразцы. У печи 55

вверху и внизу железные дверцы кузнечной работы и чугунные вьюшки. Третья комната – это буфет при зале, в который ведёт такая же двустворчатая дверь. Четвёртая комната перед спальней в два окна. Очевидно, дверь в эту комнату идёт из зала. В комнате такая же изразцовая печь. Из «предспальни» двустворчатая дверь в спальню. В спальне изразцовая лежанка. Шестая комната названа девичьей, в неё ведёт такая же двустворчатая дверь, имеется одно окно. В этой комнате имеется камин, как пишет городничий «штукатурной работы с выведенной трубой». Затем пишет, что «из оного камину в сени дверь одинакая плотничной работы под струг на крюках и петлях железных с двумя скобами». Это уже сени при заднем крыльце, на которое, как и в первом случае, ведут двустворчатые двери. Из этих же задних сеней одностворчатая дверь снова уже не столярной, а плотницкой работы «под струг», открывается в «детский покой». Это комната с одним окном и аналогично описанной изразцовой печью. Из детской через одностворчатую дверь имеется выход в людскую. В людской одно окно, но тоже «с окончиной растворчатой», с изразцовой печью, но уже «на русский манер с заслонкой и затворкой сверху железными, со вьюшкой и крышкой чугунными». Третий этаж предназначался для «присутствия городничего», говоря современным языком, для его рабочего кабинета, приёмной и канцелярии. В третий этаж можно попасть по лестнице из нижних личных сеней городничего. В третьем этаже большие сени с тремя окнами и лестницей, ведущей на чердак, «под кровлю», лестница «плотницкой работы под струг». Для «присутствия» предназначены 4 комнаты. В первую с четырьмя окнами ведёт одностворчатая дверь из сеней. Из первой комнаты во вторую, из второй в третью, из четвёртой в первую устроены двустворчатые двери. В первой и второй комнатах по 4 окна, в третьей три, в четвёртой два. Во всех комнатах изразцовые печи, аналогичные выше описанным. 56

Точно также, но в зеркальном отражении выглядит правая часть здания, предназначенная для уездного казначейства и для жительства уездному казначею. Все филёнчатые двери имеют по три филёнки, окна тоже трёхчастные, в каждом окне по шесть стёкол «русских белых». Полы во всех комнатах второго и третьего этажа выполнены из тёсу, «подборные на шипах», как пишет городничий, и прибиты гвоздями. На окна положены «доски столярные», то есть подоконники. На полах вдоль стен прибиты «плинтусы столярные», потолки с карнизами и стены оштукатурены и побелены известью. Плинтусы, двери и «окончины», оконные рамы, выкрашены белилами на масле. От печей со второго и третьего этажа над кровлей выведены печные кирпичные трубы, все оштукатурены и побелены. У зданий деревянная кровля, «крытая по стропилам в два ряда тёсом и против швов снизу подложена дрань». По нижнему ряду сделано углубление: «нижний ряд у тёсу продорожен», то есть, выдолблены дорожки для стока воды. Каждая тесина прибита восьмью железными гвоздями к стропилам. Стропила укреплены железом. В кровле сделано 6 слуховых окон, «с окончинами, со ставнями, которые навешены на железные петли». Бока той кровли обшиты досками. Под кровлей на железных крюках подвешены деревянные желоба, внутри которых высмолено. Кровля и желоба выкрашены «краскою черлядью», то есть красно-коричневой. От желобов по углам устроены сточные трубы из белого железа. Вокруг кровли сделаны деревянные парапеты и «выкрашены приличными красками». Из такого определения понять, каков был их цвет, невозможно. Здание снаружи и изнутри оштукатурено и побелено. С момента постройки и до 1796 года первое здание использовалось частично, только для «присутствия городнического правления» и для уездного казначейства. Жилые же помещения не использовались. Уездный казначей Алексей Семёнович Шишкин имел свой дом на Соборной горе, как следует из описания города за 1787 год. Прибывший в марте 1779 года первый городничий премьер-майор Иван 57

Иванович Клементьев поселился в городском доме для постоев, да так и не переехал в приготовленные для его семейства апартаменты. Новый городничий в 1793г. занял тот же городской дом, очевидно, это было привычнее и удобнее, нежели поселиться в здании присутственных мест. Тем не менее, магистрат докладывает губернскому правлению, что в июле 1790 года каменный дом для городничего и уездного казначея окончательно отстроен со всеми положенными службами: «каждому особо погреб, конюшня, сарай и баня». Подвальное помещение, «кладовые покои» в 90-е годы XYIII столетия стали использоваться как склады для казённого вина, а с 1799 года для той же цели были заняты и кладовые второго здания, где поначалу хранились только архивы магистрата, казначейства, уездного суда, нижнего земского суда и прочие. Второе здание, построенное и принятое в эксплуатацию годом позже, было занято четырьмя ведомствами. В левой половине расположился нижний земский суд, над ним уездный суд. В правой - второй этаж занимал магистрат, а третий был отведён дворянской опеке, но последнее помещение так и не было занято. В декабре 1797 года генерал-губернатор Островский предупреждает, что «казённые корпуса будут обращены в казармы» и предлагает их «нынешним же месяцем непременно очистить». Уездное казначейство, уездный суд переместились в Нерехту, городническое правление было ликвидировано. Магистрат и словесный суд остались, для себя магистрату было предложено выстроить другой дом «своим кочтом», значит, на средства городского общества, а до того времени помещение нанять. Было нанято помещение у мещанки Анны Борзовой. Через некоторое время генерал-губернатор Островский лично прибыл в Плёс, и магистрат вернулся в здание присутственных мест. Упразднённый было, город Плёс снова стал городом, правда, заштатным. Других канцелярий с ликвидацией Плёсского уезда в Плёсе не осталось, и здания большей частью, по выражению второго городничего коллежского асессора Титова, «пребывали в пусте». Яс58

но, что такое положение не способствовало их сохранности. И уже в 1797 году городничий объявил магистрату, что «те комнаты в коих стёклы разбиты, с начала построения до сих пор занимаемы никем не были, а также в окошках ставней не находилось, то те стёклы перебились от случавшихся сильных бурь и ветров». Такое наивное оправдание предлагает городничий, именно ему полагалось вести надзор за пустующими помещениями. Еще в худшем положении оказались подвалы, занятые под хранение казённого вина. Откупщик по винной торговле некий поручик Кисловский вёл дела в Плёсе через своих поверенных. Сам жил в Москве, а поверенные не особенно заботились о предоставленных им помещениях. Поэтому уже в 1796 году городничий Титов делает записи о разрушениях. В 1803 году магистрат засвидетельствовал и вовсе печальную картину состояния подвалов: «Под первым корпусом одинаких дверей совсем нет, у трёх петель и замков нет, а одне доски. Во всех окошках оконниц нет, а токмо решётки, замков у всех дверей нет. Во второй половине под казначейством у одной двери нет закладки, у другой петель, в окошках окончин, у дверей у каждой замков совсем нет. Второго корпуса в первой половине под нижним земским судом у створной двери засова железного нет, из числа 4 дверей одной совсем нет, а у другой петель нет, во всех окошках окончин, а у дверей замков совсем нет. Во второй половине под магистратом в трёх окошках окончин нет, а у дверей у всех замков». Как следует из журналов магистрата за 1807 год (л. 89), в губернии объявляются торги для желающих приобрести эти здания: «Приказ из губернского правления от 23 марта об учинении публик о вызове желающих к покупке в здешнем городе казённых двух каменных корпусов. Учинить торги 6, 17 и 30 мая сего 1807 года». Однако, до 1811 года, что пока удалось проследить, желающих на покупку не нашлось. В течение этого времени меняются откупщики, в Плёс доставляется казённое вино в больших количествах. Члены магистрата по нескольку раз в год приглашают откупщиков передать подвалы от 59

одних к другим, рапортуют о непорядке в Костромскую казённую палату, но безуспешно. Неудивительно, что при таком отношении одно здание уже к 1813 году представляло собой развалины, о чём и записал балетмейстер Глушковский в своих воспоминаниях. Другое здание, претерпев различные переустройства, дожило до наших дней. После упразднения магистрата в 1854 году, здесь располагалась городская управа, и часть здания была занята городским училищем для мальчиков. С 1918 по 1989 год здание занимал Плёсский сельскохозяйственный техникум, затем оно поступило в оперативное управление Плёсского музея-заповедника, и в данный момент ждёт реставрации.

М.П. Шилов, Ю.М. Шилов ПЛЁС: ТЕРНИСТЫЙ ПУТЬ К ЭКОПОЛИСУ Под экополисом понимают такую среду обитания человека и других живых существ, в которой духовный потенциал человеческого сообщества раскрывается с наибольшей полнотой1. В экополисе создается здоровая и красивая среда, обеспечиваются благоприятные условия для проживания человека, для полного раскрытия его физических и духовных сил, а также этических, эстетических, социальных, философских и культурных устремлений. В экополисе создаются стимулы для возрождения и поддержания в жителях дружбы, любви, понимания, солидарности, общительности, соборности2, для формирования экочеловека, а также для обитания многих видов растений и животных, для коэволюции их в контакте с человеком3. В настоящее время во всем мире идет активное движение к экологизации городов, в котором участвуют тысячи урбопоселений4. Не являются исключением и многие города России. И в городах нашей области можно обнаружить любопытные в этом плане находки. Достаточно назвать © Шилов М.П., Шилов Ю.М., 2010

международную программу «Земля в цвету», в которой ежегодно успешно принимают участие практически все города и райцентры Ивановской области. Можно утверждать, что движение к экополису, имеющее очень древние корни и сложную философию, стало знаковым в наше время. Оно имеет и экономическую подоплеку, так как экологичный красивый город непременно приобретает высокий имидж и туристский статус. Рассмотрим проблемы движения к экополису в нашем регионе на примере г. Плёса. Плёс – один из самых малых по площади (300 га) городов России. По численности населения – 2,6 тыс. человек, он на 1086 месте среди 1096 городов РФ. Город в основном одноэтажный, с частной застройкой жилья и пусть часто с крохотными, но все же усадьбами, на которых можно вырастить зелень, немного овощей, цветы, на больших по площади участках и картофель. Все это является выигрышным условием для формирования на базе Плёса экополиса, отработки различных теоретических проблем и решения практических задач в области создании оптимальных условий для проживания населения в гармонии с окружающей средой. В городе нет промышленных объектов, большинство сооружений одно-двухэтажные, вполне соразмерные человеку. Все это благотворно воздействует на физическое и душевное состояние горожан и гостей Плёса. Несмотря на малую площадь, город отличается разнообразием форм рельефа, геоморфологии, почвенно-грунтовых и гидрологических условий, типов ландшафтов, растительного и животного мира. Пересеченный рельеф отличается перепадом высот до 60 м. Для строителей создается много сложностей, архитекторам это обеспечивает богатство подходов к выбору различных планировочных решений. Создание экополиса позволит не только усилить оседлость местной творческой молодежи, но и станет привлекательном моментом для концентрации в Плёсе творческих людей из других регионов страны и из-за рубежа. Примеры этому уже имеются – переселился из Франции в Плёс граф А.Б. Фитце-Ланской, живет здесь и русско-французская семья Елены и Андрэ Маньенан. Движение к экополису и совершенному городу со61

провождается преодолением различных, порою весьма сложных проблем и необходимостью решать следующие основные задачи: • экозащита населения от негативного воздействия техносферы на здоровье горожан: ликвидация свалок, защита окружающей среды, в частности, почв от диоксинового и иного загрязнения (в Плёсе нет промышленности, но проблем с загрязнением из-за печного отопления и отсутствия канализации предостаточно); • сохранение и восстановление биосферных процессов в нарушенных городских ландшафтах, в частности, восстановление чистоты источников поверхностных вод, нарушенного почвенно-растительного покрова, сбалансированное развитие природных и урбанизированных экосистем. Значительная часть природных территориальных комплексов, находящихся в естественном или слабо нарушенном состоянии, еще не застроенных, должна войти в состав экологического каркаса, в состав особо охраняемых природных территорий (уникальные ландшафты Плёса как хранители ценнейшего генофонда нуждаются в особо строгом сбережении в естественном состоянии); • экологизация всех сфер городской жизни; его хозяйства, экономики; реутилизация всех отходов; целенаправленное проведение эффективной экологической политики; последовательное формирование образовательной экологической и эстетической среды; формирование современного стиля экологического мышления; • развитие усадебного экологичного строительства, озеленение и благоустройство усадеб; предоставление каждому человеку удобной, приятной, здоровой, спокойной, стабильной, жизни, широких возможностей и широкого выбора услуг, создания благоприятных условий для развития его духовных и физических сил, для постоянного общения и удовлетворения иных потребностей5; производство экологически чистой сельскохозяйственной и иной продукции. Через Плёс ежегодно проходит большой поток туристов – 115 человек в расчете на одного горожанина. Это гораздо больше соответствующих показателей во Владимире, Суздале и Великом Новго62

роде. Но, однако, социальные проблемы не решены. Эта козырная карта Плёса до сих пор в должной мере не разыграна. Этот поток туристов – мощный потенциальный стимул для развития малого домашнего бизнеса, для обустройства усадеб-музеев. Первые подобные усадьбы в Плёсе уже появились, усадьбы, оформленные в стиле мини-ботсада или насыщенного разнообразными видами растений обширного рокария. Важно начало. Поиски и находки нового, различных вариантов могут быть бесконечными. В ландшафтном дизайне известны сотни приемов и тысячи вариантов и все они будут любопытны для туристов. Все музеи Плёса и сам город можно осмотреть за 4–5 часов. У туристов, даже приехавших в Плёс на один день, остается масса свободного времени. Поэтому музеефикация усадеб для экскурсионных целей идет в унисон с идеями экополиса и развития туризма. И в этом плане Плёс более перспективный город, чем иной другой в Ивановской области, да и в РФ. К тому же природа Плёса к этому как бы предрасположена: довольно богатые почвы, благоприятный для растений микроклимат, разнообразный мезорельеф, обилие на мелководьях и по берегам Волги валунов, богатая дикорастущая флора. Были бы руки, минимум знаний и неординарное мышление. При известной в Плёсе безработице это и один из перспективных путей решения данной проблемы. Ландшафтный дизайн – это лишь один из путей к экополису. Не менее привлекательным для Плёса является создание частных гостевых домов. В Приволжском районе они уже появились (в с. Поверстное). Плёс и ближайшие к нему селения в этом плане более перспективен, чем районная глубинка. Открытый в Плёсе гостевой дом русско-французской семьей Елены и Андрэ Маньенан уже получил международную популярность. И надо полагать, это тоже только начало. Быт вызывает устойчивый жгучий интерес у туристов, особенно у иностранных. Именно эта сторона Плёса особенно перспективна для «раскрутки» и привлечения туристов в город и удержания их в нем. К тому же – это один из эффективных путей развития народной дипломатии, международного обмена культурными ценностями, в том числе 63

бытового уровня. Для Плёса, претендующего на роль русского Давоса на Волге, этот штрих является одной из козырных карт. Крайне выигрышным для Плёса являются частные музеи, в чем уже преуспел П.Н. Травкин. Если вложить определенные средства в создание гостевых домов, частных музеев, усадеб (музеев быта) на конкурсной основе – этот станет мощным импульсом для развития массового энтузиазма («голь на выдумку хитра»). Именно на массовом энтузиазме горожан в г. Мышкине за короткое время было создано 17 музеев и за счет туризма город решил многие свои проблемы, а горожане получили сотни престижных мест работы. Это же решит проблему массового туризма, что уже с состоявшимся VIP-туризмом даст мощный синергетический эффект для Плёса в решении самых различных проблем: социально-экономических, экологических, образовательных и т.д. Во всем этом деле уже заложены краеугольные камни. Плесянам есть, у кого учиться и на кого равняться – на П.Н.Травкина, на чету Марины и Дмитрия Голубевых, на семью Елены и Андрэ Маньенан. Будущее Плёса – это создание умного города, города интеллектуального бизнеса на основе использования основного ресурса – мощного туристского потока и человеческого фактора. Если предприимчивые «капиталистые» крестьяне, порою малограмотные, но сплоченные между собою старой верой, успешно создали уникальный ивановский Манчестер, то будущее Плёса реально могут сотворить предприимчивые интеллектуалы высшей пробы, ячейки чего в Плёсе уже есть. Главное для местной власти и правительства – во время поддержать это движение, этот благотворный родник, который в интересах Плёса и области должен вылиться в мощный поток. Он и будет важнейшим компонентом формирования ивановской Ривьеры, о чем мечтает уникальный инвестор Плёса А.В. Шевцов. Именно это направление должно стать стратегическим, «плёсской национальной идеей». Уточним с несколько иной позиции нашу мысль. Вспомним не менее поразительный, чем русский Манчестер, село-академию Палех. В несравненно более сложных, драматических 64

и идеологических условиях 1920-х гг. проблему Палеха решили оставшиеся после революции без дела и без хлеба уникальные иконописцы, которые чтобы выжить, по началу, чем только не занимались – пасли коз и даже плели лапти. Но, объединившись в артель и начав изготавливать шкатулки, они, по сути, создали новое, ныне всемирно известное село. В свое время их мощно поддержал М. Горький и талантливо воспел Е. Вихрев. Здесь важно подчеркнуть – художники создали самодостаточное село и обеспечили преемственность, они не уезжают из Палеха. 800 высоко квалифицированных художников на 8 тысяч человек! Обеспечивают работой и себя, и односельчан. Так решились сложнейшие проблемы Палеха. Так они должны решаться и в Плёсе, но в иных, прямо скажем, в более благоприятных во всех отношениях современных условиях. Будущее Плёса – это интеллект, помноженный на инициативу, профессиональную корпоративность и предпринимательскую этику. Если в XIX–XX вв. славу ивановской земле создали Иваново, а затем Палех, в XXI в. настал черед для Плёса. Реализует ли он свой шанс, покажет время. Помимо перечисленных возможностей и перспектив у Плёса есть и свои специфические и к тому же весьма сложные экологические проблемы. Город выстроен в геополитических целях как военная крепость таможенно-оборонительной системы Московской Руси6 в мало благоприятных для проживания человека условиях – на склоне северной экспозиции коренного берега Волги. По мнению архитектора А.Б. Дьякова (высказанное в устной беседе), такой парадоксальный по планировочному решению город – единственный в России. Впрочем, не больше «повезло» и некоторым другим городам, выстроенным также в военных и геополитических целях. Например, СанктПетербург был построен («назло надменному соседу»), на болоте, к тому же на территории, периодически заливаемой Невой, в неблагоприятных для человека климатических условиях. И до сих пор изначальных экологических проблем питерцам хватает сполна. Природу перехитрить сложно, а местами и просто невозможно. Жители приречной части Плёса постоянно страдают от дефици65

та инсоляции. «Куда редко заглядывает луч солнца, туда часто заглядывает врач» – эта народная мудрость для Плёса более чем актуальной была и остается. К тому же ситуация существенно усугубилась после создания в 1957 г. Горьковского водохранилища – повысился уровень грунтовых вод. В итоге – опасные переувлажнения грунтов, сырость на первых этажах и, особенно в подвалах, преждевременное гниение древесины, коррозия металла, разрушение кирпича стали повседневной заботой и болью горожан. Возникла необходимость в специальных дренажных системах. Этот негативный эффект от водохранилища усилился самодеятельными посадками деревьев, которые проводились плесянами в самых лучших побуждениях в 1950-х гг. на открытых прежде склонах коренного берега Волги. Их безлесное состояние в XIX – в первой половине XX вв. можно увидеть на старых открытках7. Зелёные насаждения в Плёсе ныне занимают около 60% городской территории. В любом другом городе этому можно было бы только радоваться и гордиться (зеленью экологию не испортишь), но только не в Плёсе и тем более не в долинной, прибрежной, склоновой его части. Под воздействием Горьковского водохранилища и зеленого древесного покрова участились туманы, повысилась абсолютная и относительная влажность воздуха, что для условий прохладного климата для здоровья человека совсем не подарок. Напомним, – жители этой части Плёса не дополучают самых важных, самых целебных утренних малиновых солнечных лучей. Поэтому и неудивительна, хотя и крайне странная, на первый взгляд, очень высокая смертность населения в этой «жемчужине Волги». В 2003 г. смертность в Плёсе превышала рождаемость в 11,2 раза, в 2007 г. – в 6,2 раза. Во всех остальных городах Ивановской области смертность высокая, но в 1,5–3 раза ниже, чем в Плёсе. В 2007 г. смертность превышала рождаемость в Пучеже в 4,6, Комсомольске в 2,9, Наволоках в 2,4, в Юрьевце в 2,3, в Вичуге и Юже в 2,2 и Гавриловом Посаде в 2,1 раза8. За последние 37 лет (с 1970 по 2008 г.) численность населения Плёса сократилось на 44,7% (с 4,7 до 2,5 тыс. че66

ловек). Не случайно Плёс относят к умирающим городам. Заметное сокращение смертности в последние годы происходит вследствие того, что значительная часть людей пожилого возраста, как наиболее ранимая в условиях кризиса уже вымерла. Таким образом, в самом малом городе Ивановской области самая высокая смертность. Какими иными аргументами можно объяснить высокую смертность в Плёсе? По среднемесячной зарплате (за 2003 – 2007 гг. она повысилась в 3 раза с 2517 руб. до 7775 руб.) Плёс уступает лишь 5 городам области, в которых зарплата в 2007 г. составляла: в Кохме – 7876 руб., в Приволжске – 8022, Иванове – 9756, Гавриловом Посаде – 10623, Комсомольске – 11092 руб.9. Впрочем, превышению в разы смертности над рождаемостью способствует старение населения – молодежь в поисках престижной работы уезжает из Плёса, пожилые в поисках покоя приезжают в этот санаторно-курортный, «милый сердцу» городок. Как увязать идеи экополиса с особым подходом к озеленению в г. Плёсе? Ответ дан жителями Заречной слободы. На своих усадьбах они не выращивают высокорослых деревьев, ограничиваясь низкорослыми яблонями, сливами, вишнями и ягодными кустарниками. Таким образом, и в этих очень сложных экологических условиях человек нашел вполне приемлемое решение. Леса в долине Волги были вырублены еще в XV в. при строительстве крепости Плёса. В военнофортификационных целях для защиты от врага нужны были открытые склоны. Селившиеся в слободах мастеровые нуждались в огородах и также вырубали деревья. Так, и в военных, и в сугубо житейских целях природа адаптировалась к потребностям человека. Впрочем, леса в таежной зоне при строительстве селений и городов всюду непременно вырубались даже в плакорных, равнинных условиях и не только из-за потребностей в древесине, в пашне, сенокосах и выгонах, но и в сугубо санитарно-гигиенических целях. Северяне особенно нуждаются в тепле и солнце, как южане – в тенистой прохладе. Эта потребность в тепле, солнце и сухости – для плесян, для их здоровья жизненно необходима, как чистый воздух и тишина для жителей мегаполисов. Таким образом, новая экологическая ситуация – новые пробле67

мы. Но Плёсу необычайно повезло. Пришли частные инвесторы (А.В. Шевцов и др.) скупили несколько частных домов по Набережной (по очень выгодной для их обладателей цене), и отстроили элитный дачный отель «Соборная слобода». Город стал краше, а жители ветхих хибар и аварийных домишек переселились на экологически благоприятную нагорную территорию. Придет ли такая благодать и для многих других обитателей тенистых склонов, покажет время. Со всеми этими превратностями экологии, имеющими непосредственное отношение к состоянию здравоохранения, горожане должны быть всесторонне ознакомлены. Необходимо широкое приобщение горожан к решению (обсуждению, выработке предложений, рекомендаций и их реализации) градостроительных, архитектурных, социальных, экономических, экологических, дизайнерских и других городских проблем. Важно, чтобы каждый горожанин в меру своих сил и возможностей обустраивал, улучшал, украшал среду своего обитания, но не в ущерб общей урбосреде и тогда город станет удобным и прекрасным. Как показывает многовековой опыт, такое поведение граждан возможно лишь в своем доме, на своей усадьбе. Совсем не случайно, одним из критериев экополиса является преобладание в поселении частного жилья. Именно поэтому приобщение большинства граждан к активному решению разнообразных городских проблем является самой сложной из задач, которую предстоит реализовать в будущем. В целях широкого приобщения населения к решению городских проблем следует организовать выпуск серии брошюр и книг, посвященных Плёсу, под общей шапкой «Твой Плёс» (за счет выделения спонсорских средств на помещение в этих брошюрах рекламы предпринимателей): «Плёс: XXI век»; «Концепция развития Плёса в XXI веке»; «Программа «Город»; «Памятники природы Плёса»; «Экология Плёса и здоровье горожан»; «Экологические тропы Плёса»; «Учебная экологическая среда Плёса»; «Учебная эстетическая среда Плёса»; «Флора Плёса» (уже готовится к публикации); «Фауна Плёса» и др. Идею развития Плёса по пути к экополису активно поддержал 68

фонд В.И.Вернадского, в частности, академик А.Г.Назаров. Есть реальная возможность развития Плёса как экспериментальной площадки для решения одной из самых актуальных проблем современности – активного локального строительства ноосферы. Плёс можно и нужно ввести в область высокой науки, инновационных технологий и перспективной практики и тем самым сделать его еще более престижным, популярным и аттрактивным. Это автоматически вызовет повышение стоимости земель для различных застроек (она и в настоящее время уже высокая), что будет способствовать наполнению местного городского бюджета. Довольно много людей, готовых ответить на вызов рубежа тысячелетий новым образом жизни. Их объединяет стремление строить экопоселения и экогорода, жить в гармонии с природой и другими людьми. Экопоселения создают возможность практического созидания нового общества в местном масштабе и становятся базовыми очагами новой экоразумной цивилизации. Новые формы жизни – оптимальные для жизни экодома, компактные экопоселения, основанные на принципах гармоничного сообщества людей, живущих в экологически безопасной природной среде и восстанавливающие экологический баланс территории. Экопоселения расширяют пространство самореализации личности, обеспечивают информационную открытость, использование современных высоких технологий, низовую демократию и самоуправление, общественную активность, уважение прав меньшинства, расширение автономии возможностей самообеспечения. Элементарными ячейками экополиса являются экодома. Концепция экодома, разработанная Ю.Н. Лапиным, представляется вполне реальной10. Экодом в структуре экополиса – не очередная фантазия, а конкретный механизм решения острых социальных, экономических, нравственных и экологических проблем, эффективная воспитательная среда для нового поколения. Уже сегодня в РФ, а также и в нашей Ивановской области возникают общественные организации энтузиастов, готовые строить экодома и экопоселения. Действуют и реальные общины, формирующие вокруг себя экологичный 69

мир. Они нуждаются в поддержке, а их опыт в тиражировании. Чрезвычайно важно, чтобы в этом деле был лидер, о чем постоянно пишет академик Б.В. Болотов, и за что в свое время он был репрессирован. Необходимо создать уникальный показательный объект, в качестве которого и должен выступить Плёс. Международным социально-экологическим союзом разработана программа «Экопоселения XXI века», ориентированная на перевод индивидуального домостроения на массовое строительство экологичного жилья11. При этом планируется многократное снижение потребления энергии, широкое применение современных экобиотехнологий для переработки и утилизации бытовых отходов, повышения биологической активности почв на приусадебных участках. Эффективный экологический дом требует во много раз меньшей инженерной инфраструктуры, обслуживающих муниципальных служб и их промышленного сопровождения. Малоэтажное экожилье в состоянии радикально улучшить городскую среду, но принципы застройки микрорайонов должны будут претерпеть изменения. Экополис – малоэтажный город, занимающий, однако не больше территории, чем существующие многоэтажные города. Хотя плотность населения в жилых районах несколько снизится (в городах найдут применение двух- и четырехквартирные экодома), но за счет увеличения площадей жилых районов общая плотность населения останется примерно на том же уровне. Увеличение площадей жилых районов произойдет за счет сокращения территорий, занятых под сооружениями инженерной инфраструктуры, части промышленности, складских территорий и т.п. Застройка микрорайонов экодомами значительно увеличит площадь открытой почвы, что положительно скажется на гидрологическом и климатическом режиме местности, позволит увеличить количество зеленых насаждений. Экозастройка, будучи малоэтажной, сохранит гармонию природных ландшафтов, не нарушая визуальных пропорций. А для Плёса – это и спасительное солнечное освещение. Качество среды обитания в городских районах, застроенных экодомами, будет соответствовать дачному. Преобразятся и сельские поселения, 70

образованные экодомами, с той лишь разницей, что ограничения на площадь земельных участков в них будут значительно слабее. Особенности планировочных и технических решений определяются возможностью сельскохозяйственной или иной производственной деятельности. На уровне городского района должна быть организована система рециклирования, включающая сбор разделенных бытовых отходов, необходимые складские помещения, перерабатывающие мощности, транспортные предприятия. Эта система придет на смену нынешней системе мусороудаления и захоронения. В экологичном городском районе, так же как и в городе в целом, меньше площади будет занято промышленной, коммунальной, складской зонами за счет уменьшения и сокращения, ставших ненужными производств и изменения характера производства на оставшихся предприятиях12. Итак, экогород по качеству окружающей среды приближается к дачному, отличается более рациональной и экологичной структурой коммунального хозяйства и промышленности, большей долей жилых районов в общей площади города, большей безопасностью и устойчивостью по отношению к катаклизмам как естественного, так и искусственного происхождения. Плёс, как перспективная модель экополиса весьма привлекателен и не только благодаря своим малым размерам и разнообразием физико-географических условий. Здесь накоплен местный уникальный опыт, заложены прочные традиции рационального градостроительства. Поэтому проектирование и строительство экополиса пойдет не вопреки, а, напротив, в соответствии с интересами горожан, при их поддержке и активном участии. Д.С. Лихачев, знаток и ценитель древнерусской культуры, отметил своеобразие Плёса: «Можно было бы долго рассказывать о том, как продуманно с художественной точки зрения строились древнерусские города…, как строились монастыри или небольшие городки типа Плёса на Волге!...Нынешние градостроители, прежде чем заниматься составлением генеральных планов развития исторических городов, обязаны прожить в этих городах достаточно долго, изучить их историю, их эстетическую сторону. В 71

исторических городах должны быть созданы художественные советы из художников, педагогов, музейных работников, местной общественности. Задача этих советов – изучать художественные особенности своих городов, выпускать труды, публиковать статьи в местной прессе. Пусть эти работы будут казаться в какой-то своей части субъективными: уверен, что ошибок и расхождений в оценке красоты своих городов будет меньше, чем у составителей «генеральных планов». Задача таких художественных советов состоит не столько в сохранении отдельных зданий, сколько в сохранении облика городов»13. Исторический облик Плёса органично вписался в экологическое пространство ландшафта. В перспективе при сохранении сложившихся традиций, безусловно, будут найдены интересные архитектурнопланировочные решения, визуальные акценты, соответствующие зеленой идеологии экополиса. Экогорода должны располагаться в экологически чистой местности, вне факторов вредного воздействия на здоровье человека выбросов промышленных предприятий или ТЭЦ, ветроэлектростанций, создающих мощную вибрацию. Экополисы должны быть удалены от линий электропередач, телебашен и телевышек (создаваемые ими электромагнитные поля также отрицательно сказываются на здоровье человека), от крупных автомагистралей с интенсивным автомобильным движением и от автовокзалов, железных дорог и железнодорожных станций, от аэродромов, авиалиний (постоянный шум самолетов является сильным раздражающим фактором). Вместе с тем, экополисы должны быть связаны с крупными городскими районами современной сетью дорог, чтобы обеспечить необходимые коммуникации. Почти всем этим критериям Плёс вполне соответствует, за исключением одного фактора: город находится в зоне мощного воздействия Костромской ГРЭС. Масштабы негативного воздействия ГРЭС еще не изучены в деталях, но они значимы и вклад ее в повышенной заболеваемости плесян, безусловно, присутствует. Помимо выгодного географического положения, Плёс имеет другие особенности, значимые для проектирования экополиса: есте72

ственная расчлененность города долиной р. Шохонки и оврагами, которые могут быть преобразованы в парковые зоны и зеленые коридоры. С запада и востока, частично с юга расположены естественные, пока слабо нарушенные леса. Но, пожалуй, самый выигрышный аргумент в пользу формирования экополиса заключается в том, что Плёс полностью входит в состав музея-заповедника со многими ограничениями хозяйственной и иной деятельности. В соответствие с этим статусом площадь музея-заповедника составляет 78 га, заповедная территория- 256 га (это практически вся территория города), зона охраняемого ландшафта – 20 тыс. га (это все окружение города). В составе музея-заповедника расположено более 300 ценных объектов истории, культуры, археологии и природы. К тому же в Плёсе и в его ближайших окрестностях обитает 78 видов растений и животных, включенных в «Красную книгу Ивановской области». Все это диктует необходимость создания единого эффективного экологического охраняемого пространства, организация эко- и биомониторинга, культивирования соответствующего экологичного поведения людей на этой заповедной территории. Другого более удобного города для формирования экополиса в Ивановской области нет (да и в других регионах РФ сыскать будет трудно). Значительное насыщение города рекреационными и туристскими учреждениями; экономический кризис 1990-х гг. активизировал тягу значительной части горожан к агрикультурной деятельности в городе и его окрестностях. Как региональный центр туризма город в последние годы достойно благоустраивается с учетом современных достижений в области экологии и ландшафтного дизайна: проведено благоустройство набережной, ведется газификация города, укрепление и ремонт откосов берега Волги, реставрация памятников истории и культуры, ремонт дренажных и канализационных систем, строительство и реконструкция дорог, ремонт заборов, обустройство пешеходных маршрутов и пляжей, реконструкция берегов в устье р. Шохонки, благоустраивается Соборная гора, осуществлен перевод котельных на природный газ. 73

Преобразования Плёса в экополис предполагает реализацию трех этапов: • организационный – внедрение в общественное сознание понятия «экодом», широкая пропаганда экологичного домостроения, разработка программных документов и проектов, плана действий для местной администрации; переориентация индивидуальных застройщиков на строительство экодомов, формирование групп специалистов по реализации различных направлений программы по проектированию и строительству экодомов, реконструкции и совершенствованию уже существующего жилья; • технологический – разработка различных вариантов проектно-конструкторской документации экодомов и экопоселений; подготовка энергоэффективной реконструкции существующих домов; создание технологической базы строительства энергоэффективных, экологичных малоэтажных жилых экодомов и рекомендаций по использованию имеющейся базы; организация строительства инженерного оборудования и комплектующих элементов для экодомов из местных строительных материалов; • строительный – запуск саморазвивающегося процесса строительства экодомов, в том числе из местных стройматериалов. Новым перспективным стройматериалом третьего тысячелетия являются блоки «Геокар». Эти торфодревесные блоки по прочности и деформационным показателям применимы при строительстве 10-ти этажных зданий. Долговечность их такая же, как у каменных, бетонных и панельных конструкций. Туберкулезные микобактерии и другие патогенные организмы при контакте с ними гибнут в течение суток. Эти блоки снижают радиационный фон в помещениях до 5 раз. Материал не гниет и не портится грызунами, имеет высокие теплоизоляционные, энергосберегающие свойства и обеспечивает комфортность проживания. Эти торфодревесные блоки «Геокар» особенно привлекательны для нашей области, так как для их производства есть необходимое сырье и неисчерпаемый рынок сбыта. Наладив производство таких строительных блоков (в Ивановской области это можно осво74

ить на базе Мугреевского торфопредприятия) и освоив изготовление усадебных особняков в заводских условиях, область сможет весьма выгодно продавать свои земли под родовые поместья и усадьбы, а также под рекреационные зоны. Надежный рынок сбыта – столичный регион с огромными финансовыми ресурсами находится рядом. Крайне запущенное коммунально-бытовое хозяйство в условиях острого дефицита средств возможно в определенной степени реанимировать на основе новых принципов его ведения, содержания и развития – на принципах формирования экополисов, экосити. В России к настоящему времени уже разработаны концепции экодомов и экопоселений. Разработаны минитехнологии производства экологичных стройматериалов, найдены технические решения по инженерному оборудованию и конструкции экодомов. Уже проведены успешные испытания действующих макетов оборудования в различных климатических (в том числе и суровых северных, сибирских) условиях. Наконец, разработан и одобрен Главэкспертизой при Госстрое РФ проект экодома, разработана программа энергоэффективного индивидуального домостроения на уровне местных администраций; тематика экологичного домостроения включена в программы обучения нескольких учебных строительных заведений, начата подготовка специалистов широко профиля по специальности «Мастер по строительству и эксплуатации малоэтажных экологически чистых зданий и сооружений». Опубликована серия книг для застройщиков, которые хотят построить себе теплый экономичный экодом, дающий семье комфортные условия проживания, здоровый климат в доме, летний отдых и труд на приусадебном участке: «Экожилье - ключ к будущему», «Будем строить экодом», «Будем строить экопоселок», «Строим экодом», «Инженерное оборудование экодома», «Сад и огород экодома», «Экономика экопоселка» и многие другие. Реальность данного предложения заключается в том, что в настоящее время строительство индивидуального жилья – интенсивно развивающийся сектор экономики. По объемам оно превосходит ввод в эксплуатацию жилья государством. Развитие программы преобразования Плёса в 75

экополис ориентировано на инвестиции из средств частных застройщиков. Средняя стоимость строительства экодома на рубеже XXI в. оценивалась в $20 000 – 50 000, что гораздо меньше затрат на строительство современных коттеджей. В решении жилищной проблемы курс на индивидуальное строительство в настоящее время считается основным: «Каждый человек должен иметь свой дом и в том виде, в каком ему необходимо для организации своей жизни, своего труда и отдыха. В России есть все условия по наличию территории, стройматериалов и других материальных ресурсов для того, чтобы наши граждане жили не хуже, а лучше, чем в других развитых странах. Для обеспечения этого необходимо, чтобы общество повернулось лицом к человеку и человек со всеми своими проблемами, включая будущее его детей, стал главным устремлением общества»14. Для обеспечения программы индивидуального строительства со стороны общества должна оказываться помощь путем выделения долгосрочного кредита и выделения стройматериалов. Для реализации идей развития Плёса по пути к экополису и блокирования негативных тенденций предлагается осуществить следующие мероприятия: • разработка, рассмотрение и принятие концепции и программы развития Плёса как эко (ноо-) полиса, экологическая корректура генплана Плёса, разработка и принятие областного закона о Плёсе; разработка «Концепции развития г. Плёса в XXI веке», а на ее – основе комплексной программы развития «Город», и утверждение этих документов городским законодательным собранием; скоординированное развитие Плёса по этим программам с одним или несколькими западными городами-аналогами, городами-побратимами при безусловном сохранении самобытности, специфичности и миниатюрности Плёса; • разработка прорывной концепции архитектурноландшафтной организации территории Плёса: разработка техникоэкономического и экологического обоснования концепции (ТЭО), разработка эскизного проекта и генплана в целях создания благоприятных условий для горожан, повышения устойчивости урбо- и агро76

экосистем, создания необходимых условий для сохранения естественной флоры и фауны на урбанизированных территориях. К разработке этих документов и проектов можно приобщить научнопреподавательский состав и наиболее талантливую студенческую молодежь ивановских вузов (ИГАСА, ИГТА, ИвГУ, ШГПУ), которые ряд работ могут выполнить по гораздо меньшим расценкам, чем существующие проектно-строительные институты и фирмы. Это весьма логично и потому, что многие вопросы придется решать принципиально новым путем, к чему проектно-строительные институты и фирмы еще не готовы; • ежегодное проведение конкурсов под выделение участков земли в городе и в пригородной местности под элитное строительство коттеджей и особняков. Конкурсы должны проводиться на выгодных условиях для Плёса, на условиях обязательного благоустройства прилегающей территории, подъездных путей и создания новых инженерных сетей. Это позволит создать фешенебельные особняки и микрорайоны по индивидуальным проектам за счет частных инвестиций. Плёс, расположенный в системе «Золотого кольца» России, на ее «главной улице» – на берегу великой русской реки Волги, является одним из самых привлекательных мест для строительства элитных коттеджей в Центральной России. Этот выигрышный козырь необходимо использовать в полной мере в интересах города, музея-заповедника, в интересах настоящего и будущего поколения жителей Плёса; • периодическое проведение различных других престижных конкурсов и смотров по благоустройству Плёса: на лучшее обустройство усадьбы, фасада, на лучшее озеленение палисадника, двора, улицы, балкона и т.д.; • периодическое проведение конференций по проблемам Плёса. В 1980–1990-х гг. их уже было проведено 7 с публикацией сообщений и докладов. В них принимали участие ученые из самых различных городов: Москвы, Санкт-Петербурга, Одессы, Йошкар-Олы, Иванова. Благодаря приобщению внимания научных сил к Плёсу уже ныне он считается одним из самых изученных малых городов Рос77

сии15. Целесообразно возобновить краеведческие конференции по изучению проблем Плёса. Перспективно также проведение семинаров, учебных тренингов и школ по проблемам создания ноополисов и ноопоселений (с использованием Плёса как модели); • развитие сотрудничества с другими городами-побратимами, в т.ч. зарубежными; • интенсификации работы общественной рабочей группы по Плёсу; при должной постановке ее работы она могла бы играть очень важную роль активного приобщения общественности к решению плёсских проблем; • создание общегородского компьютерного информационного банка идей по динамичному развитию Плёса; • открытие Плёсского клуба (у Плёса много доброжелателей и всех их надо объединить идеей – сделать город ноополисом); • создание Плёсского фонда, в т.ч. за счет аукциона продаж жилья и мест под него, чтобы появилась средства поощрять наиболее перспективные идеи, предложения, концепции, проекты, инициативы по развитию Плёса. Если все в деталях продумать, умело спланировать, выигрышно (на комплексной основе) организовать, то уже к середине – концу XXI в. Плёс постепенно перейдет в состояние экополиса, динамичного устойчивого развития, благоденствия и процветания горожан. Будет выстроен экономически и энергетически эффективный, малозатратный город, экологически и социально совершенный. Экологически чистые покрытия мостовых и тротуаров, ливневая канализация, зеленые ковры газонов сделают город самым ухоженным в России. Атмосфера и почвы станут чистыми, малые водоемы, водотоки и многочисленные родники на берегах Волги обустроенными и экологически безопасными, пригодными для употребления воды в свежем виде. Территории вокруг учреждений и жилья превратятся в зеленые оазисы и цветники. В городских пейзажах будут доминировать зелень, фешенебельные особняки, красивые и довольные люди. 78

Свое 600-летие Плёс встречает на подъеме. Обогащенный славной историей он должен вписать не менее блестящие страницы в свое будущее. Для этого есть все необходимое, и, прежде всего мощный интеллектуальный потенциал. Есть благоприятная экологическая среда. 1. Гутнов А.Э., Глазычев В.А. Мир архитектуры. М., 1990. 2. Тетиор А.Н.Концепция экосити и экологической красоты города // Экополис. 2000: Экология и устойчивое развитие города: Материалы III Междунар. конф. М.: МГУ, 2000. С. 30-33. 3. Реймерс Н.Ф. Природопользование. М., 1990. 4. Шилов М.П., Шилов Ю.М. Город Плёс как перспективная модель нооэкосистемы // Учение В.И. Вернадского о переходе биосферы в ноосферу и реалии третьего тысячелетия»: Материалы межгосудар. науч.-практ. конф. М., 2003. С. 375–378. 5. Реймерс Н.Ф. Указ. соч. 6. Халтурин В.Ю. Плёская таможенно-оборонительная система // Вопросы изучения Плёса: Тезисы докладов областной научно-практической конференции. Плёс, 1987. С. 22–25. 7. Панченко Г.В. Плёс в фотографиях конца XIX – начала XX вв. Плёс, 2009. 8. Города Ивановской области: Стат. сб. Иваново, 2008. 9. Там же. 10. Лапин Ю.Н. Экожилье – ключ к будущему. М., 1998. 11. Программа СоЭС «Экопоселения XXI в.» // Программы, кампании, проекты. М., 2000. 12. Лапин Ю.Н. Указ. соч. 13. Лихачев Д.С. Заметки и наблюдения. Л., 1989. С. 441. 14. Новая парадигма развития России. М., 2000. С. 133. 15. Шилов М.П. Плёс и краеведение // Плёсский сборник. Плёс, 1993. Вып. 1. С. 12-16.

С.Н. Тяпков «НЕЦЕЛЕСООБРАЗНЫЙ» ГОРОД? (ИЛИ, КАКОЙ ПЛЁС МЫ ХОТИМ СОХРАНИТЬ?) Помню, еще в студенческие годы меня развеселило вычитанное в учебнике определение перил: «Приспособление, делающее проблематичным падение с лестницы и проникновение за огражденную территорию». Развеселила именно проблематичность, возникающая при соприкосновении с перилами. Однако, когда один просвещенный филолог, вспомнив Достоевского, назвал недавно огражденную жердями-перилами Соборную гору в г. Плёсе «настоящий Скотопригоньевск», проблематичность возникшей ассоциации меня ничуть не повеселила. Не было сил даже © Тяпков С.Н., 2010

на горький сарказм. Да, ограждают выгоны жердями, но ведь падение с крутого косогора действительно стало более проблематичным. Забота, значит. Ну, затеяли в излюбленном месте «эстетического поклонения» очередной долгострой из синюшно-гнилостных бревен, то ли бездумно убив еще одно место тихого паломничества, то ли надумав продавать по-Остап-Бендеровски билеты на «ремонт» очередного «провала» («на созерцание заката»). Но ведь тоже с явной заботой о благе и развитии Плёса, проявив усердие, соответственное разуму. Своевременно появились и ссылки на фотографии рубежа 19-20 веков с изображением перил, похожих на нынешние. Казалось бы, что ещё надо – ликуй и радуйся, благословенный Плёс. Но, увы, именно так, порой «по-скотопригоньевски» курьёзно, и прорезаются многие проблемы сегодняшнего Плёса, которые не только не находят достойного решения, а всё более осложняются и запутываются. Кто, скажите, решил, что сохранять и музеефицировать Плёс следует в хронологическом срезе вековой давности, а не как уникальную крепость 15-16 или город 17-18 веков? Кто позволяет продажу в частные руки живых памятников культуры и на каких условиях? Кто перегораживает высокими заборами привычные стёжкидорожки так, что от Плёса к заповедной кедровой роще по берегу Волги не пройти ни простому туристу, ни высокоученому ботанику, который не возьмет в толк, почему разбазариваются редкие экологические земли с уникальными в нашем регионе видами флоры и фауны, занесёнными в Красную книгу? И всё это – грубейшие нарушения Закона, а не вымирающая ныне интеллигентская рефлексия на «уклонения» от нравственных норм. Есть и масса просто непродуманных планов и решений «по Плёсу». В этом контексте стоит вспомнить и рассмешивший плёсских коз проект создания поля для гольфа – в чавкающем суглинке, где от 80

лунки к лунке надо либо ходить в болотных сапогах и под зонтиком, либо ездить в тулупе на снегоходе. Сюда же, очевидно, следует отнести и замышляемый ныне уже не комичный, а скорее мелодраматический план возведения раскидистого (на 1,0 га) художественного музея частных коллекций. Музея, который, надо думать, по 5 раз на дню будут совокупно посещать и все 2,5 тысячи жителей Плёса, и силой «принуждаемые к живописи» проезжие экскурсанты – одухотворяйся, страна! Кормись щедротами нашей демьяновой ухи из местного леща имени Исаака Левитана! Но даже и при этой турнагрузке предполагаемый моно-музей обречён на уже привычное для Плёса ветхо-настальгическое умирание, если его не будут сопровождать, как говорят в народе, «актуализированные диверсифицированные аттрактивные опции инфраструктурно-креативного порядка, нацеленные не только на коммодитивное, но и на эколого-устойчивое и духовно-эстетическое сохранение и развитие Плёса». Ох, не поворачивается язык, скрипит перо, западает клавиатура, порождающие неуклюжую иронию, когда надобно по-толстовски возопить: «Не могу молчать!». Господа! А следует ли всем вам молчать, когда «жемчужина Волги», «Мекка художников» (перечень великолепных определений нашего Золотого Плёса нескончаем) может совсем скоро превратиться из уникального заповедного в банальное доходное место, предназначенное (с сомнительной, правда, перспективной) только, только и только для «скирдования бабок» – неважно даже в какой бюджет: областной, городской, семейный? «А что нам делать с розовой зарёй под голубеющими небесами? Что делать нам с бессмертными стихами?... Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать…». Куда деваться прохожим и проезжим, не утратившим того самого «шестого чувства»? Не дают ответа… И только «цифирьки» кровавые в глазах. Так неужели бегающие в ненасыщаемых глазах «цифирьки» заслонят светоносный левитановский взгляд, и экономически «нецелесообразное» (есть и такое мнение) чудо русского духа превратят в за81

урядную «зону» отдыха (с вышками по периметру) для скучающих толстосумов? Прислушайтесь, как забавно звучат словосочетания: «русская Ривьера», «русский Давос», «русский Куршевель» – почти как «русское виски», «русский доллар», «русский рахат-лукум», «русская пальмовая роща» (куда бегают за подберёзовиками крепконогие барышни-крестьянки из местного гольф-клуба). А ведь уже неотменяемо въелся в уши «Плёсский яхт-клуб», навсегда вытеснив домотканые «лодочные станции». И впрямь, как-то «не по-куршевельски» звучало провинциально-жеманное: «С лодки скользнуло весло./Ласково млеет прохлада…» Куда гламурнее так: «Плюхнулся с яхты бойфренд,/Клюшкой для гольфа побитый…». «Что сделали из берега морского гуляющие модники и франты», - сокрушался некогда А.Блок. Внуки этих фланеров не пощадят и набережную Плёса. Так что же, оставить всё, как есть? Ничего не меняя в угрюмой (особенно зимой) жизни русского захолустья? Вовсе нет! В действительности вопрос не стоит так: «или» «или», он так или иначе поворачивается (правда, с большим трудом) в плоскость согласия: «и» - «и». Модернизация Плёса, глубокая и всесторонняя, разумеется, необходима. Но именно глубокая и всесторонняя, не сводимая к разовым обрывочным акциям, вроде установки изгороди и лежачих полицейских, или эпохального строительства городского туалета. Вспоминается, кстати, апокриф о некоем гражданине Козлове, которого восхитила вежливость «нового русского», прокричавшего ему из своего «лексуса»: «Для вас, козлов, столько козьих троп понаоставляли, а вы всё под колёса на набережной лезете!». «Вот ведь, подумал Козлов, - такой весь «крутой», а ко мне на Вы обращается и даже фамилию мою запомнил». Здесь же и одна из пародий на Горького к месту упомянута быть может. «В тени городского общественного писсуара лежали мы втроём: я, Мальва и Челкаш <…> Мальва была прекрасна. Сквозь дыры 82

старых лохмотьев белела её ослепительная шкура. Правда, отсутствие носа красноречиво намекало на её прежние маленькие заблуждения, а густой рыбий запах, исходивший от её одежды на тридцать пять сажен в окружности, не оставлял сомнений в её ремесле: она занималась потрошением рыбы <…>« и т.д. Не исключено, что подкрепленный архивными фотографиями призыв: «огламурим Плёс Серебряным веком» может и такими картинками обернуться. Между тем, с середины 80-х годов прошлого века и ученые, и общественность предлагают реальный, гуманитарно-направленный, экономически целесообразный (создаётся более 100 новых рабочих мест), экологически и эстетически выверенный путь действительной модернизации заповедного города, сохраняющий его уникальность. Путь этот – создание Национального парка, который, не отменяя ни музея-заповедника, ни других, в том числе проектируемых, музеев, ни торговой и рекреационных инфраструктур, ни даже шашлычных и яхт-клуба, по принципу «не вместо, а вместе» откроет Плёсу перспективы цивилизованного урбанистического развития при непременном сохранении его ландшафтной и экологической уникальности. В том-то и дело, что всё хорошее, возникшее в Плёсе в недавнее время (а это немало), не должно стать дежурной отговоркой («отмазкой» на нынешней фене) при обсуждении и решении растущих, как снежный ком, проблем города. Наших, получается, общероссийских, а далеко не местных проблем. Достойных, возможно, и отдельного вопроса на очередной «прямой линии с Путиным», и входа на сайт Главного Блогера Страны. И – главное! – вдумчивого, всестороннего и квалифицированного обсуждения не только в узком кругу девиационно заинтересованных бизнесменов и чиновников, но и в широком собрании специалистов: краеведов, историков, музееведов, художников, организаторов туризма, культурологов, музыковедов, филологов, архитекторов, клириков, градоустроителей, бизнесменов и чиновников, конечно, тоже и особенно экологов во всех их разновидностях: ботаников, зоологов, почвоведов, гидрологов, биологов – всех, кто помо83

жет спасти и сохранить уникальность Плёса, думая о его развитии. Кто-то скажет, что одномоментное привлечение такого круга заинтересованных людей практически невозможно (хотя почему бы не помечтать в юбилейном году о Съезде друзей Плёса?), а для текущих консультаций существует Совет по развитию г. Плёса, возглавляемый Губернатором Ивановской области, которому, как известно, Плёс небезразличен, и именно лично М.А.Мень сделал очень многое для того, чтобы город не застыл в своей гибельной «заштатности», а, напротив, обрёл надежду на устойчивое развитие. Но что-то пока не складывается. Судя по нынешнему положению дел и обнародованным планам, означенному Совету нужна безотлагательная поддержка гражданского общества. Кризис ли в том виноват, алчность ли ухватистого бизнеса или робость и неповоротливость городских властей, но ситуация становится всё более тревожной, решения принимаются всё менее квалифицированные (см. выше). И всё это требует самых решительных и безотлагательных мер уже не столько по развитию, сколько по спасению от подобного развития уникального места России, столетиями некичливо сопрягавшего природную красоту с величием души и природного же эстетического чувства не только самих плесян, но и многих тысяч соотечественников, навсегда заворожённых тихим Плёсом – обителью могучего векового покоя русского духа, таящего свою животворную неувядаемость и чистую красоту. Именно своеобычность Плёса, а не его коммерческая «целесообразность» нуждается и в сохранении, и в развитии – двух главных параметрах всякой естественной, а также благоразумной эволюции. Создание Плёсского национального парка в этой ситуации было бы, очевидно, неплохим решением. Таковые Национальные парки успешно развиваются не только по всему миру, но и у наших ближайших соседей, ярославцев и владимирцев. Все 13 критериев, необходимых для обретения статуса Национального парка, наличествуют (пока!), о чем не раз заявляли ивановские ученые. Может, следует всё-таки более внимательно прислушаться к ним, поискать действи84

тельно оптимальное решение, обсудить, если не создание Национального парка, то какой-то иной, но специальный статус этого животворящего места. Другого Плёса у нас нет! Именно поэтому, думается, созрела другая насущная необходимость – создание параллельного существующему Совету по развитию г. Плёса ещё одного квалифицированного общественного учреждения, которое заинтересованно и не впопыхах будет обдумывать и обсуждать, что, как, зачем и когда следует делать с Плёсом, в Плёсе и вокруг него. Так как «домен» с обозначением «Совет» уже занят, то можно назвать это учреждение Общественный комитет сохранения и развития г.Плёса или как-то иначе – суть не в названии. Важно только, чтобы те самые, упомянутые выше ботаники-историки, которые уже давно (нота бене!) пришли к интересным общезначимым выводам, собрав и осмыслив огромный материал о Плёсе, готовый трансформироваться в отдельный том давно чаемой теми же учёными «Энциклопедии Ивановского края», чтобы они обрели свой постоянный научный форум и могли поделиться выработанными там практическими рекомендациями и с «губернаторским» советом, и с широкой общественностью. Никого и ничего не ущемляющая (если иметь в виду рациональнопозитивные аспекты развития) работа нового Комитета даст нам хотя бы небольшую надежду на доброе будущее и Плёса, и, возможно, иных заповедных мест (если экстраполировать эту модель сотрудничества) нашего родного края, не всегда внятного чужому «давосскокуршевельскому» подходу к негромким, неброским таинствам местного духовного бытия, далеко не во всём совпадающего с огламуренной сытостью «наворишей», недавних деревенских мальчиков, толькотолько с риском для жизни ухвативших свой первый миллион. Увы, это пока они строят свои «пугачевские избы» (см. «Капитанскую дочку») непременно в прославленных местах, куда и тянут за собой бензиновую вонь и полное «присутствие отсутствия» как эстетического вкуса, так и сакрального уважения (просто по невежеству) к «намоленным» уголкам закатываемой в асфальт заповедной Руси. 85

Работать с подобными нерадивыми «хозяевами жизни» всем нам придётся ох, как долго – пока они не дорастут до сносного духовнонравственного и интеллектуального уровней. И потому упаси нас Господь от оголтелой конфронтации и с наличествующим Советом, и с администрацией Плёса, и с другими «временно заблуждающимися соотечественниками». Мы нацелены на конструктивную совместную работу. Получится сотрудничество – прекрасно. Нет – будем работать отдельно, надеясь на лучшие времена. Комитет не должен замыкаться только в диссидентско-свидетельской оппозиции. Он обязан продолжить прежнюю активную работу неравнодушных людей по всем азимутам и параметрам, способствующим и сохранению, и развитию заповедной плёсской жизни. Не вместо, повторим, а вместе – вот, собственно, рабочая декларация создаваемого Комитета, который готов взять на себя часть работы нынешних властных структур и общественных образований, по каким-то причинам не справляющихся с возложенными на них или взятыми ими обязанностями. Войти в Комитет вместе с группой инициаторов могут, как мы полагаем, многие наши земляки – и не только жители Плёса. Важно только, чтобы у этих людей была плодоносная позиция и желание потрудиться на общее благо. Плёс к своему 600-летию вполне заслужил право на нашу общую заботу!

М.П. Шилов, А.М. Тихомиров, Е.А. Борисова ОБОСНОВАНИЕ ПЛЁССКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ПАРКА Ивановская область одна из немногих субъектов РФ, которая не имеет ни заповедников, ни национальных парков (НП). Например, соседняя Ярославская область имеет НП «Плещеево озеро» и 5 музеев-заповедников. Без организации НП, ключевой туристской органи© Шилов М.П., Тихомиров А.М., Борисова Е.А., 2010

зации во всем мире, сложно развивать индустрию туризма. Усилия по развитию туризма в Ивановской области предпринимаются немалые, но до сих пор доля туристских услуг в общей структуре услуг, предоставляемых населению региона, составляет менее 1%. Чтобы изменить ситуацию адекватно прилагаемым усилиям, необходим принципиальный прорыв в структурной организации туризма. Область остро нуждается в создании НП, в частности Плёсского, о необходимости и возможности организации которого уже писалось неоднократно1. Среди важнейших проблем современности главной после предотвращения угрозы ядерной войны называют экологическую. Для поддержания здоровья человеку нужна чистая окружающая среда. Полноценный отдых, эффективное восстановление физических и нравственных сил человека наиболее быстро достигаются в естественной природной обстановке. Именно поэтому 80% горожан стремятся отдохнуть на природе. Для сохранения наиболее ценных выдающихся по красоте природных ландшафтов, имеющих общенациональное и международное значение, для удовлетворения потребностей человека в общении с природой служат национальные парки (НП). Без создания Плёсского НП, кроме того, есть реальная угроза утратить важнейшую ценность этого малого города и его окрестностей – богатейший по биоразнообразию уголок Ивановской области. При высокой концентрации туристов и буме строительства различных туристских баз и точек отдыха идет агрессивное бесконтрольное наступление на природу Плёса, ведется хаотичная застройка его окрестностей. Прибрежная полоса Волги, вопреки существующим положениям, перекрыта заборами и стала недоступной для туристов, для проведения организованных и самодеятельных туристских экскурсий и походов. Например, некогда популярнейший маршрут от Плёса до Кедровой рощи ныне перекрыт заборами нескольких частных и ведомственных учреждений отдыха. В последние годы получили распространение факты необоснованной приватизации экологически ценных земель в ближайших окрестностях г. Плёса с обитающими на них краснокнижными видами растений и животных. Это тем 87

более досадно, так как «Красная книга Ивановской области. Ч. 2. Животные», «Красная книга Ивановской области. Ч. 1. Грибы и растения», положения о которых утверждены губернатором области и имеют силу закона. В соответствии с положениями о Красных книгах, все места обитания краснокнижных видов являются строго охраняемыми, их нарушение карается законом, вплоть до лишения свободы на 3 года. Однако контроль над сохранением краснокнижных видов растений и животных в Ивановской области, как показывают приведенные выше факты, либо отсутствует, либо совершенно не достаточен. На территории города ежегодно пускаются стихийные палы (сжигается сухая трава по волжским склонам), усиливается эрозия склонов. С большой скоростью распространяется опасный экзот, борщевик Сосновского, местами создавший плотные популяции. Дальнейшее увеличение числа туристов и бесконтрольной застройки территории Плёса угрожает уничтожением старинного облика города, живописного ландшафта и уникального биоразнообразия. В Плёсе и его окрестностях контроль над сохранением природного и культурного наследия в основном осуществляет музей-заповедник, созданный в 1980 г. постановлением Совета Министров РСФСР. Однако он не в состоянии эффективно контролировать достаточно обширную территорию (площадь только зоны охраняемого ландшафта достигает 20 тыс. га). И причин тут несколько. Во-первых, у музеязаповедника иные первоочередные задачи: научно-исследовательская работа, музейное дело, просветительство, экскурсии, а также научное изучение культурного и природного наследия. Со всеми этими задачами немногочисленный штат музея-заповедника вполне справляется. Во-вторых, охрана природного и культурного наследия практически не обеспечена и средствами, и штатами. Для этой цели нужны егери, вооруженная охрана и определенные достаточно большие права. Всего этого у музея-заповедника, в отличие от НП нет. Вот и остается богатейшая природа Плёса, да и его культурное наследие без должной охраны. И это в условиях ажиотажного спроса на его ландшафты, земли, воды. Контролировать активные, нередко агрессивные действия разно88

го рода лиц и по положению, и по «кошельку», а также различные, достаточно властные структуры скромной группе низкооплачиваемых научных сотрудников совершенно не под силу. Это очевидно любому более или менее осведомленному с проблемами Плёса. Многие авторитетные ученые неоднократно выступали в защиту природы Плёса и его окрестностей. Так, академик Д.С. Лихачев писал: «Мы должны брать под охрану не только памятники истории и культуры, но и памятники природы — шедевры, созданные ее «кистью и резцом», ее великолепные пейзажи. Они тоже должны быть зарегистрированы, взяты на учет, и первый среди них — Плёс. Там работал Левитан, там он открыл русскую природу. Кто-то подсчитал, что треть пейзажей Левитана — плёсские. Плёс беречь надо как национальное достояние. Хотя Волга очень испорчена, это место пока счастливо уцелело. Но и над ним нависла угроза»2. К проблеме сохранения природного наследия Плёса и его окрестностей Д.С. Лихачев возвращался неоднократно. Он писал: «Надо брать под охрану не только архитектурные памятники, но и целые пейзажи, так, как это делается, например, в Шотландии, где сохраняется весь «вид» до горизонта. Выдающиеся пейзажи должны быть учтены и сохраняемы, как памятники культуры (человеческой и природной). Одной из первых должна быть взята на учет вся зона города Плёс на Волге. Центром пейзажной зоны следовало бы в таком случае избрать либо дом, в котором жил И.Левитан, либо березовую рощу на горе»3. Фактически именно эти настойчивые попытки авторитетнейшего ученого ХХ в. сохранить природу Плёса и легли в основу идеи создания здесь НП. В соответствии с ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» НП «являются природоохранными, эколого-просветительскими и научно – исследовательскими учреждениями, территории (акватории) которых включают в себя природные комплексы и объекты, имеющие особую экологическую, историческую и эстетическую ценность, и предназначены для использования в природоохранных, просветительских, научных и культурных целях и для регулируемого туризма». В ФЗ отмечается, что «здания, сооружения, историко89

культурные и другие объекты недвижимости закрепляются за национальными парками на правах оперативного управления». НП создаются для выполнения следующих задач: сохранение (и восстановление нарушенных) природных комплексов, уникальных и эталонных природных участков, а также историко-культурных объектов; экологическое просвещение населения; создание условий для регулируемого туризма и отдыха; разработка и внедрение научных методов охраны природы и экологического просвещения; осуществление экомониторинга. Первоначальный опыт в их решении в Плёсе уже накоплен учреждениями отдыха и туризма, а также музеем-заповедником, однако реализуются эти задачи далеко не в полной мере. Это и понятно, так как ни перед одним из них в полном объеме эти задачи и не стоят. Территория Плёса и его окрестностей вполне соответствуют большинству критериев, которые учитываются при организации НП и, прежде всего трем международным. 1. Наличие выдающихся по красоте ландшафтов. Плёс отличают высокие эстетические достоинства местности, пейзажное разнообразие, расчлененность рельефа, гармоничное сочетание естественных ландшафтов (лесных, луговых, болотных и водных) с культурными. Не случайно Плёс называют «русским самоцветом», изумрудом Севера, золотым Плёсом, городом улыбкой, жемчужиной Волги, северной сказкой, русской Швейцарией. Особенности освещения пейзажей склонов коренного и южного берегов Волги северной и южной экспозиции, знаменитые закаты и восходы солнца над великой русской рекой, все это делают Плёс со времен Левитана притягательным для художников местом для пленэра. По живописности Плёс и его окрестности отвечают самым взыскательным требованиям. Живописные плёсские ландшафты вдохновляют и возвышают, пробуждают лучшие человеческие чувства, приобщают к высшему и вечному, облагораживают, делают людей добрее и милосерднее. Живописен Плёс и со стороны Волги: очаровывают приволжские горы, поросшие лесом, силуэты плесских храмов, и набережная с белоснежными купеческими особняками. Красота Плёса обладает особой при90

тягательной силой. Плёс посещали многие выдающиеся деятели культуры и искусства: И.И.Левитан, В.В. Верещагин, И.Е. Репин, Ф.А. Васильев, Ф.И. Шаляпин и др. 2. Наличие хотя бы одной экосистемы в естественном состоянии. На территории, планируемой под НП, имеется крупный лесной массив в бассейне р. Сунжи, в местечке Алабуга, который может быть использован в качестве заповедного ядра, абсолютного резервата. Сохранившиеся по правому берегу Волги леса с дубом черешчатым (Quercus robur), ясенем высоким (Fraxinus excelsior), липой сердцелистной (Tilia cordata), кленом остролистным (Acer platanoides) и богатым флористическим составом травяно-кустарничкового покрова являются наиболее крупными лесными массивами в долине этой реки в пределах Ивановской области. Хорошо сохранились леса и в водоохранной зоне Волги, а именно они составят основу будущего НП. Благодаря тому, что Плёс – это типичный малый курортный городок Средней России с населением всего 2,6 тыс. человек, обслуживающим в основном дома и базы отдыха, местные учреждения быта, образования и здравоохранения, природа его окрестностей пока находится в удовлетворительном естественном состоянии. 3. Высокая степень общественной поддержки и согласие местного населения с идеей создания НП. Идея создания НП очень популярна среди местного населения, которое еще в 1988 г. активно высказалось в пользу ее реализации на специально проведенном городском митинге. Для территории будущего Плёсского НП характерны и другие достоинства. 4. Высокий уровень биологического разнообразия, наличие уникальных объектов растительного и животного мира. Плёс и его окрестности – один из богатейших уголков по числу видов растений и животных не только в Ивановской области и в Верхневолжском регионе, но и Средней России4. Здесь на сравнительно небольшой территории произрастает более 800 видов сосудистых растений, среди которых 32 включены в «Красную книгу Ивановской области». Только в 91

окрестностях Плёса найдены крупные заросли таких видов Красной книги Ивановской области как лунника оживающего(Lunaria rediviva), двулепестника парижского (Circaea lutetiana, вблизи Плёса численность заметно сокращается), хохлатки промежуточной (Corydalis intermedia), воробейника лекарственного (Litospermum officinale), также лесовки лесной, или овсяницы высочайшей (Drymochloa sylvatica), пупочника ползучего (Omphaloides scorpioides). Только из окрестностей Плёса известны редкие реликтовые папоротники – диплазий сибирский (Diplazium sibiricum), голокучник Роберта (Gymnodenia robertianum), гроздовник многораздельный (Botrichium multifidum). В лесах близ г. Плёса встречаются многие редкие виды, например, подлесник европейский (Sanicula europaea), некоторые злаки: коротконожка лесная (Brachypodiuni sylvaticum), манник дубравный (Glyceria nemoralis), кострец Бенекена (Bromopsis benekenii), осока лесная (Carex sylvatica). На склонах Волги сохранились популяции синеголовника плосколистного (Eryngium planum, встречается очень редко), посконника конопляного (Eupatorium carnnabinum), горечавки крестовидной (Gentiana cruciata, встречается очень редко), лука огородного (Allium oleraceum), дудника болотного (Angelica palustris), бутеня душистого (Chaerophyllum aromaticum), резухи повислой (Arabis pendula), некоторых видов семейства Орхидные, например, гнездовки настоящей (Neottia nidusavis). В болотах отмечены многие виды редких осок: осоки прямоколосой (Carex atherodes), осоки вздутоносной (C. rhynchophysa), осоки сближенной (C. appropinquata), пушицы широколистной (Eriophorum latifolium), пушицы стройной (Eriophorum gracile), пузырчатки малой (Utricularia minor) и пузырчатки средней (U. intermedia), редких орхидных – дремлика болотного (Epipactis palustris) и бровника одноклубневого (Herminium monorchis). В окрестностях Плёса встречены 21 вид насекомых, включенных в «Красную книгу Ивановской области. Среди них 8 редких видов шмелей, в том числе Шмель изменчивый (Bombus proteus), включенный в Красную книгу РФ, виды таежного происхождения – шмели Шренка (Bombus schrencki), Зихеля (B. sicheli), прибайкальский (B. 92

subbaicalensis). К лесостепной группе шмелей относятся Bombus confusus. Более широкое распространение имеют шмели моховой (B. muscorum), пятноспинный (B. maculidorsis) и солнечный (B. solstitialis). Экологически они приурочены к лесам и открытым луговым пространствам. Здесь найдено 8 редких видов дневных чешуекрылых, среди них Мнемозина или черный аполлон (Parnassius mnemosyne), включенный в Красную книгу РФ, виды лесостепного происхождения: голубянка карликовая (Cupido minimus), голубянка небесно-голубая (Glaucopsyche alexis), толстоголовка алтейная (Carcharodus flocciferus). C заболоченными территориями связаны разнокрылка Морфей (Heteropterus morpheus), шашечница Авриния (Euphydryas aurinia). В зарослях вяза по берегу Волги нередко встречается хвостатка белая (Strymon w-album). Широко распространенным редким видом является Махаон (Papilio machaon). Из ночных чешуекрылых в окрестностях Плеса встречаются Малый ночной павлиний глаз (Saturnia pavonia), Бражник Прозерпина (Proserpinus proserpina), Медведица госпожа (Callimorpha dominula) и Голубая орденская лента (Catocala fraxini). Только в окрестностях Плёса обнаружена самая крупная в области жужелица черная (Carabus coriaceus). Из позвоночных включенных в Красную книгу Ивановской области в окрестностях Плёса отмечено 25 видов - круглоротые: европейская ручьевая минога (Lampetra planeri); костные рыбы: стерлядь (Acipenser ruthenus), обыкновенный подкаменщик (Cottus gobio; КК РФ - вид занесен в Красную книгу Российской Федерации), земноводные: гребенчатый тритон (Triturus cristatus); птицы: лебедькликун (Cygnus cygnus; пролетный), лебедь-шипун (Cygnus olor; пролетный), скопа (Pandion haliaetus; КК РФ), полевой лунь (Cyrcus cyaneus), обыкновенная пустельга (Falco tinnunculus), малый зуек (Charadrius dubius), кулик-сорока (Haematopus ostralegus; КК РФ), большой кроншнеп (Numenius arquata; КК РФ), черная крачка (Chlidonias niger), клинтух (Columbia oenas), мохноногий сыч (Aegolius fumereus), воробьиный сыч (Claucidium passerinum), длиннохвостая неясыть (Strix uralensis), зеленый дятел (Picus viridis), средний дятел 93

(Dendrocopos medius; КК РФ), луговой конек (Anthus pratensis), славка-завирушка (Sylvia curruca), деряба (Turdus viscivorus), белая лазоревка (Parus cyanus; КК РФ), дубонос (Coccothraustes coccothraustes), млекопитающие: орешниковая соня (Muscacardinus avellanarius). Не умаляя значимости других компонентов природного и культурного наследия, отметим, что среди всех городов РФ Плёс уникален лишь по одному признаку – по обитанию на его территории и в ближайших окрестностях более 78 краснокнижных видов флоры и фауны. Сохранение биоразнообразия на рекреационных территориях проблема сложная. Как показывает опыт, на рекреационных территориях истребляется все яркое (красивоцветущие растения из-за сбора их в букеты), ценное, редкое и уникальное, так как все это привлекает пристальное внимание туристов. В Плёсе устраиваются экскурсии с туристами для знакомства и фотографирования на фоне северных орхидей. Этим, при отсутствии действенной охраны биоразнообразия, оно подвергается реальной угрозе исчезновения. Сохранить это биоразнообразие реально лишь под опекой Плёсского НП. 5. Значительное ландшафтное разнообразие, наличие сильно расчлененного рельефа в долине р. Волги, ее коренного берега. Здесь в окрестностях Плёса встречаются естественные многоярусные, разнопородные леса и антропогенные их дериваты на разных стадиях сукцессий и демутаций, открытые травяные и полуоткрытые пространства, пойменные, террасовые, склоновые и плакорные урочища, местности с разными типами почвенно-грунтовых и гидрологических условий, обширные овражно-балочные системы, глубокие в разной степени разработанности долины малых рек (притоков Волги), разнообразные агроэкосистемы (сады, поля, огороды, сенокосы, пастбища, живописные сельские поселения), а также различные урбоэкосистемы. Ценность природных объектов и ландшафтов Плеса отмечали многие известные ученые: академик К.К. Марков, доктора наук С.Л. Бреслав, В.П. Гричук, А.И. Москвитин, Г.В. Обидиентова, Н.М. Окулова, Б.Б. Родоман и др. 6. Наличие реальной угрозы для целостности особо значи94

мых природных комплексов и объектов. Около 60 видов растений и не меньшее число видов животных здесь находится под определенной угрозой исчезновения, если не принять действенных мер по их сохранению. Под угрозой многие редкие экосистемы, урочища и местности, памятники природы, археологии, истории, архитектуры. Среди них есть объекты федеральной значимости. В настоящее время, в условиях отсутствия действенного контроля происходит активный самозахват и стихийная застройка побережья Волги, что сопровождается существенным нарушением целостности ландшафтов, уничтожением местообитаний раритетов флоры и фауны. Все это определяет необходимость установления соответствующих ограничений и режимов природопользования. Пока не поздно, необходимо полностью запретить осушение болот, вырубку лесов, распашку лугов, проезд и проход вне плановых дорог и троп, сбор растений в букеты. Необходим юридически обоснованный и экономически поддержанный запрет на «дикий» туризм: разбивку бивуаков, разложение костров вне отведенных мест и т.д. На территории Плёса и в его ближайших окрестностях для сохранения крайне интересной природы, флоры, необходимо проложить систему учебно-экологических троп, которые бы регулировали потоки туристов, а в необходимых случаях и отвлекали их от наиболее ценных и ранимых флористических уголков. С целью сохранения аутентичности флоры при проведении озеленения населенных пунктов должно быть полностью исключено использование экзотических, всех несвойственных местной природе видов. Плес должен сохранить свою самобытность, свое историческое лицо, запечатленное на знаменитых полотнах И.И.Левитана. 7. Наличие у части территории статуса охраны. Значительная часть территории будущего НП имеет статус музея-заповедника со многими ограничениями хозяйственной и иной деятельности. В соответствие с этим статусом площадь музея-заповедника составляет 78 га, заповедная территория- 256 га, зона охраняемого ландшафта – 20 тыс. га. В Плёсе и его окрестностях решением Ивановского облисполкома № 164 от 22.02.1965 г., а также постановлением главы администрации 95

Приволжского района № 29 от 17.02. 1992 г., решением малого Совета Ивановского областного Совета народных депутатов № 147 от 14.07.1993 г., решением малого Совета народных депутатов Приволжского района № 15 от 11. 03.1993 г. признаны памятниками природы следующие объекты: геологические (опорный геологический разрез микулинского горизонта), орографические (горы Соборная и Левитана), гидрологические (Верхний пруд), ботанические (рощи кедровая, березовая, дубовая, вязовая, дендропарк); ландшафтные (болота Павловское, Лапино, Курнаки, Оберцово, Заднее, Озерок; долина реки Шохонки); памятники садово-паркового искусства (усадьбы «Миловка», Ногино), рекреационные (территории и окрестности противотуберкулезного санатория «Плёс», домов отдыха «Плёс», «Порошино»). Кроме того, на территории музея-заповедника взяты под особую опеку зоны охраняемого ландшафта в ближайших окрестностях Плёса. Наконец все земли вдоль Волги шириной в 1 км относятся к категории обремененных (водоохранных, защитных, нерестовых и т.д.) земель. В связи с водозабором питьевой воды для Иванова из Волги, строго охраняются земли вдоль водоканала Волга-Уводь. В 1995 г. по Указу Президента РФ Плёс получил статус объекта федерального значения. 8. Репрезентативность экосистем. Предлагаемые под особую охрану экосистемы на территории будущего национального парка весьма типичны для Верхневолжского региона и Центральной России, для подзоны смешанных лесов. Помимо распространенных разных коренных типов ельников и сосняков, здесь сохранились участки широколиственных лесов из ясеня высокого, клена платановидного, вяза гладкого с редкими видами растений в составе травянокустарничкового яруса. 9. Комфортность природно-климатических условий, отсутствие серьезных факторов, лимитирующих рекреационную деятельность. Плёс и его окрестности – прекрасное популярное место для летнего околоводного отдыха на берегу Горьковского водохранилища (для купания, загорания, водных прогулок на различных видах маломерных судов и т.д.). Плёс удобен также для различных сезон96

ных видов отдыха, пешего и лыжного туризма; туристского ориентирования. На отводимой под НП территории отсутствуют участки с неблагоприятной медико-санитарной обстановкой, с очагами природно-очаговых инфекций. 10. Высокая рекреационная пригодность местности для различных видов отдыха и туризма. Разнообразие плёсских ландшафтов и пейзажей, великолепная плёсская природа, тишина, зелень, богатейшая история, наличие многочисленных достопримечательностей, памятников природы, археологии, архитектуры, истории, раскрученный образ Плёса как уникального городка на Волге – все это является мощным аттрактивным местом для туристов. 11. Рекреационное и просветительское значение. Постановлением Совета Министров РСФСР от 1.07.1971 г. Плёс признан городом-курортом республиканского значения. Плёс ежегодно посещают около 300-500 тысяч туристов. В Плёсе созданы единственные в России музей И.И. Левитана и музей пейзажа. Работники Плёсского музея-заповедника проводят большую просветительскую и научноисследовательскую работу. В Плёсе проходят учебную полевую практику студенты многих вузов: ИвГУ, ШГПУ, ИГТА. В Плёсе уже более 25 лет практикуются выездные учебные занятия со школьниками по краеведению, истории, географии, биологии, экологии, литературе. Особенно большую и успешную работу в этом плане ведет талантливый исследователь, известный археолог П.Н. Травкин. На материалах своих археологических раскопок он создал в Плёсе частный музей «Русская изба», который пользуется успехом среди туристов. В Плёсе организуются школы юных художников, проводятся туристические слеты, различные фестивали (фестиваль «Зеркало», «Льняная палитра» и другие). 12. Совместимость режима НП с существующей хозяйственной деятельностью и сложившейся системой природопользования. Основные угодья, отводимые под планируемый парк – водоохранные леса, расположенные в долине р. Волги и ее притоков (Шохонки и Сунжи). Они и ныне находятся под особым режимом охраны. 97

Волга и прибрежная ее полоса используются под рекреацию. Местные народные промыслы специализируются на обслуживании туристов и различного рода рекреантов. Таким образом, создание НП не окажет негативного влияния на хозяйственную и иную деятельность региона, но явится мощным стимулом развития туризма, рекреации и обслуживающих отраслей. 13. Транспортная доступность территории. Территория проектируемого Плёсского НП расположена на пересечении трех туристских трасс всероссийской значимости,– «Золотого кольца» и «Золотого венца» России, а также Волги («главной улицы России»). Она легко доступна благодаря хорошо развитой транспортной сети (туристские суда по Волге, прямое автобусное сообщение: Плёс – Москва, Плёс – Иваново, Плёс – Кострома). Территория будущего НП имеет густую сеть дорог и пешеходных туристских троп: по берегу Волги, по плакорной части параллельно берегу Горьковского водохранилища. В 1980 г. постановлением Совета Министров РСФСР Плёс был объявлен историко-архитектурным и художественным музеемзаповедником. В 1987 г. институтом «Ивановогражданпроект» был разработан проект зон охраны памятников истории и культуры в составе генплана и ПДП г. Плёса. В 1991 г. институтом «Спецпроектреставрация» разработан проект схемы развития Плёсского музеязаповедника. В нем содержатся комплексная программа поддержания и использования историко-культурного и природно-экологического потенциала города и его окрестностей. Определены границы: западная от Кедровой рощи, восточная до устья р. Сунжи, северная – до среднего течения р. Колдомы, южная – от канала Волга-Уводь. В состав этой территории включены такие ключевые объекты как: д. Сторожево, Серковская слобода, урочище Алабуга с мерянским городищем, древние «колдомские села» (Новлянское, Георгиевское, Спиридонов), Спасское, местечко Порошино, Борщевка, Стрелка, усадебные комплексы в Миловке и в Ногино5. В 2005-2006 гг. областным правительством предпринималась попытка создать на базе Плёса особую туристско-рекреационную зону федерального значения. Был 98

подготовлен большой массив различных документов. За почти 30 лет работы музеем заповедником, а также краеведами, биологами, географами, архитекторами и другими специалистами области собран обширный фактический материал. Всех собранных материалов и сведений вполне достаточно для разработки проекта Плёсского НП. В состав Плёсского НП парка должны войти зоны охраняемого ландшафта Плёсского музея-заповедника – 20 тыс. га, все леса Плёсского, частично Каменского и Есиплевского лесничеств, а также прилегающие к лесам с.х. земли. Общая площадь парка составит около 25 тыс. га. Музей-заповедник, сохраняя все свои основные функции, будет контролировать культурное (историко-архитектурное и художественное) наследие, НП – природное наследие и развивать на основе его использования экологический туризм. Успешный механизм взаимодействия на единой территории музея-заповедника и национального парка накоплен в г. Елабуге. Предлагаемый к организации Плёсский НП будет достаточно компактный по своей территории. При обсуждении предложений по организации Плёсского НП оппонентами это рассматривалось в качестве самого слабого звена. Однако за рубежом создано множество НП, имеющих значительно меньшую площадь, но, тем не менее, очень активно функционирующих и приносящих большой доход в казну. К таким НП можно отнести знаменитый НП Найроби (Кения), имеющий площадь 11721 га. Созданы и совсем малые по площади НП, например, Плат (США) – 369 га, Фернтри—Галли (Австралия) – 372 га, Лаврентийские острова (Канада) – 414 га, Убажара (Бразилия) – 563 га, Сунион (Греция) – 545 га, Джебель-Гурайя (Алжир) – 530 га и многие другие. Многое еще можно возродить, восстановить и спасти, если удастся создать Плёсский НП. Это откроет огромные возможности для развития Плёса. Значительно улучшится экономика края за счет средств от массового туризма. При хорошей организации туризм является одним из самых доходных видов природопользования. Создание Плёсского НП поможет решить также ряд проблем, связанных с пребыванием отдыхающих на природе. Прежде всего, должно быть 99

проведено функциональное зонирование, учитывающее не только интересы охраны природы, но и развитие познавательных потребностей посетителей парка. Создание НП обеспечит Плёсу более 100 новых рабочих мест, принесет новые доходы в городскую казну и для каждого плесянина также. Создание Плёсского НП поднимет престиж и привлекательность не только Плёса, но и Ивановской области в целом. С созданием Плёсского НП в Ивановской области сформируется крупный коллектив профессиональных экологов, что явится необходимым условием для проведения различных исследований в области экологического ландшафтоведения, рекреации и туризма. 1. Чижова В.П., Шилов М.П. О проекте Плесского национального парка… // Охрана гено- и ценофонда травяных биогеоценозов. Свердловск, 1988. С. 120-121; Шилов М., Чижова В. Беречь как национальное достояние // Охота и охотничье хозяйство. 1990. № 10. С. 4-6; Шилов М.П. Быть ли Плесскому национальному парку // Проблемы изучения Плеса: Материалы третьей научно-практической конференции. Плес, 1990. С. 7-9. 2. Известия. 1986. 23 августа. С. 3 3. Лихачев, Д.С. Заметки и наблюдения. Л., 1989. С. 404. 4. Живая природа Плесского заповедника: Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1996. 5. Шилов М., Чижова В. Указ. соч.

Ю.А. Федосеева ПЛЁС В ТВОРЧЕСТВЕ Н.П.СМИРНОВА И Д.Н.СЕМЁНОВСКОГО Удивительный город с многовековой историей, Плёс занимает особое место в произведениях писателей и художников. Неразрывно связаны с Плёсом жизнь и творчество Н.П.Смирнова. Родившись в Плёсе, Смирнов с ранних лет осознавал родные места как источник и колыбель своего творчества: «…Волга и охота стали «колыбелью» моей великой любви к видимому миру, а потом – и основным материалом моих писаний…»1. Н.П.Смирнов более известен как писатель-прозаик, автор очерков об охоте, повести «Золотой Плёс», однако весьма значительное © Федосеева Ю.А., 2010

100

место в его художественном универсуме занимает поэзия. Стихи Смирнов начал писать очень рано, и уже в первых произведениях возникает образ Плёса: Весь город в мягкой позолоте, А над рекой призывный звон. Здесь по холмам незримо бродит Последний осени поклон (1916). Все лучшие стихи Смирнов посвятил Плёсу – прекрасной малой родине, где он родился, вырос и всю жизнь любил этот город нежной сыновней любовью. Куда бы его судьба ни заносила, - он мысленно всегда обращался к Плёсу и находил в этом успокоение2. «Никакие прелести юга и Зарубежья его не интересовали и не трогали. Все рассказы о разных странах он воспринимал совершенно спокойно, но когда кто-либо из близких или знакомых заводил разговор о Плёсе, это всегда вызывало у него оживлённый интерес, и он просил подробно, в деталях рассказать о родном городе» (из воспоминаний дочери писателя М.Н.Смирновой). Стихи Н.П.Смирнова исполнены любви к родному городу, который даже в самое трудное время, в дни жизненных испытаний наполнен умиротворяющей тишиной и покоем: Старый парк, церковные ворота, Тихий и заброшенный собор. А внизу, в чеканной позолоте Волжский вечереющий простор. . . . . . . Тишина забытого собора, Свист стрижей в лазурной вышине. Чайки среди волжского простора Облачной подобны белизне. Плёс, 1960 год. На протяжении долгих лет скитаний и мытарств образ родной стороны всегда незримо присутствовал в памяти, в сердце поэта. В 1934 году из Кемчуга Алтайского края, где Смирнов находился в 101

ссылке, он пишет брату Леониду стихотворение «Молодость», в котором возникает образ Плёса: Весна. Журавлиные крики. Даль – и тепла и свежа. Лазурью пасхальных каникул До боли дышит душа. На Волге последние льдины И розовый пароход. Густой, золотой и старинный Звон, не смолкая, плывет. Лишь под родной «сиреневою сенью» возможно возвращение утраченной гармонии с миром, в Плёсе жизнь вновь наполняется смыслом: Волга, горы, парк, успокоенье… Тонкая сиреневая мгла. Под родной сиреневою сенью Жизнь опять как в юности, светла. Близкий образ волжского городка возникает и в лирике близкого друга Н.П.Смирнова, ивановского поэта Д.Н.Семёновского (Их знакомство началось с совместного сотрудничества в газете «Рабочий край» уже в 1919 году, а в 1934 году Н.П.Смирнов стал своеобразным посредником: он заказал Д.Н.Семёновскому перевод «Слова о полку Игореве»). С Волгой у Дмитрия Николаевича связаны самые счастливые мгновения его жизни. В.Г.Семёновская в письмах П.А.Журову 1960-х годов, написанных уже после ухода поэта из жизни, вспоминает май 1929 года, когда Семёновские снимали дачу в Плёсе. «Лето в тот год, - вспоминала жена поэта, - было очень хорошее. <…>Волгой не могли налюбоваться. Она в то лето пленила на всю жизнь» [Будни, январь 1994 г. № 6-7]. Л.Н.Таганов в книге «Ивановский миф» и литература» пишет, что «то лето осталось в поэзии Семёновского в прекрасном стихотворении Плёс, написанном в 1932 году. Поэт обращается здесь к одному из самых счастливых мгновений жизни. Обращается в предчувствии новых суровых испытаний (через год – тюрьма)3. Далёкий, спокойный свет 102

Плёса, льющийся из прошлого, помогает нести тяжесть прожитых лет: За синей поволокой, Среди густых берёз, В дали, дали далёкой Белеет тихий Плёс. Мы были там счастливы, По лестницам крутым Взбирались на обрывы, Глядели в сизый дым. . . . . . Нарядным пароходом То лето отошло. На плечи год за годом Ложится тяжело. И – в синей поволоке, В зелёной мгле берёз – Нам светит издалёка Спокойный, белый Плёс4. Л.Н. Таганов отмечает, что «часто такого рода стихи даже доброжелательно настроенные критики зачисляют по части мастерски выполненного лирического пейзажа<…>На самом деле лучшее в лирике Семёновского советского периода соотносится с памятью о той тайной Руси, которая грезилась ему в молодости, чье преображение он пытался явить в первые годы революции и чей образ снова стал глубоко потаённым в новые жестокие времена…»5. По-видимому, образ тайной, всею душою чаемой России прошлого имплицитно присутствовал и в лирике Д.Н.Семёновского, и в произведениях Н.П.Смирнова. Плёс для обоих поэтов был своеобразным Китеж-градом, «уходящей» Русью, городом, который являлся для них и реальностью, и мечтой, давал им силы и вдохновение. Итогом длительных творческих исканий Н.П.Смирнова явилась повесть «Золотой Плёс». Страницы «Золотого Плёса» погружают чи103

тателя в круг самых значительных событий в личной и творческой судьбе Левитана. Время дружбы-любви художника с неординарной женщиной С.П.Кувшинниковой характеризуется необычным душевным и творческим подъемом. В Плёсе развивается замысел лучших полотен Левитана6. О.Н.Михайлов пишет: «Именно то, чем всю жизнь пленялся сам автор, стремясь воплотить увиденное в слове, Левитан переносил на холст, воспевая среднерусскую природу»7. В повествование незаметно и очень уместно вплетаются глубоко личные воспоминания самого автора о Плёсе, а также воспоминания родных Николая Смирнова, запомнивших приезд Левитана в их край»8. И всё же содержание повести «Золотой Плёс» невозможно ограничить лишь мастерскими пейзажными зарисовками автора и творческим переосмыслением времени пребывания Левитана и его спутницы в Плёсе. Особого внимания, на наш взгляд, заслуживает тот факт, что повесть «Золотой Плёс» была известна представителям русского зарубежья и воспринималась ими со значительным интересом. Русской эмиграции имя Н.П.Смирнова было хорошо известно по многочисленным публикациям в парижской газете «Русские новости». Он начал сотрудничать с этой газетой в 1958 году <…>Литературную и театральную Москву он знал досконально и щедро делился с читателями русского Парижа. Он активно переписывался с бунинским окружением, В.Н.Муромцева-Бунина считала его своим человеком, хотя они никогда и не виделись9. В «Русских новостях» за 15 лет сотрудничества им было опубликовано множество статей о творчестве Бунина, Пришвина, Пастернака, Есенина, режиссерских постановках Таирова, изумительной актрисе Камерного театра Алисе Коонен. Он не только постоянный автор газеты, но и полномочный представитель русской культуры, «писатель из Москвы», его слово в те годы было очень значимо и весомо. Впервые повесть «Золотой Плёс» была напечатана в 11-13 номерах «Охотничьих просторов», затем в парижской газете «Русские новости». Представителями русской эмиграции «Золотой Плёс» был воспринят положительно и получил множество восторженных откли104

ков. Вера Николаевна Муромцева-Бунина после прочтения повести «Золотой Плёс» писала 8 марта 1959 года Смирнову из Парижа: «Ваше описание Плёса меня восхитило, и я очень жалею, что я там не бывала. Я только побывала в нём, читая Вашу вещь. Всё вижу: и природу, и людей». В.Могилевский 10 ноября 1969 года писал Н.П.Смирнову: «Золотой Плёс» это лучшее, что я читал из ваших произведений»10. Л.А. Шлычков, рассматривая связь, установленную Н.П.Смирновым между Плёсом и Парижем, писал: «…имя Плёса было известно в эмигрантских кругах Парижа 1960-х – начала 70-х годов, вошло в культурный обиход этой среды, в нём угадывались черты «той» знакомой России, сохранившейся в недрах России советской и в какой-то степени примиряющей с ней»11. Литераторы-эмигранты увидели в повести «Золотой Плёс» образ России прошлого, покинутой ими, но по-прежнему любимой. Образ Плёса, столь значимый для Н.П.Смирнова и Д.Н.Семёновского, понятен и близок русским эмигрантам, поскольку он воплощает возможность возвращения к культурным истокам, обретения утраченной гармонии с миром и самими собой. Очевидная духовная близость Н.П.Смирнова и представителей русского зарубежья делает возможным и необходимым сопоставительное изучение их духовнохудожественных исканий. Как виделась Россия прошлого и настоящего писателям-эмигрантам, какие пути обретения утраченной родины представлялись им, в каких узловых моментах происходило пересечение творческих поисков советского писателя и художников русского зарубежья, какова роль творчества Н.П.Смирнова в возрождении исчезающего образа прежней России – на все эти вопросы еще предстоит ответить. 1. Смирнов Н.П. Автобиография // Певец Золотого Плеса. Николай Павлович Смирнов. 1898-1978: Сборник научных статей, материалов и публикаций. Иваново, 1998. С. 153. 2. Наддачина А., Румянцева А. Поэтизация Плёса в лирике Н.П.Смирнова // Писатель Н.П. Смирнов: время и место: Материалы международной научно-практической конференции III Смирновские чтения (г. Плес, 13-14 марта 2008 г.). Плёс, 2008. С. 101. 3. Таганов Л.Н. «Ивановский миф» и литература. Иваново, 2006. С. 182. 4. Семёновский Д.Н. Избранные произведения. М., 1976. С. 104. 5. Таганов Л.Н. Указ. соч. С. 182.

105

6. Шлычкова Е.Л. Писатель Н.П. Смирнов и его проза (Проблемы. Жанры. Стиль): Автореф. дис. … канд. филол. наук. Иваново, 2000. С. 12. 7. Михайлов О.Н. Песнь о родной природе // Певец Золотого Плёса. Николай Павлович Смирнов. 1898-1978: Сборник научных статей, материалов и публикаций. Иваново, 1998. С. 34. 8. Там же. С. 35. 9. Смирнов В.А. Хранитель древности // Краеведческие записки. Иваново, 1998. Вып. 3. С. 181. 10. Там же. С. 180. 11. Шлычков Л.А. Плёс-Париж // Певец Золотого Плеса. Николай Павлович Смирнов. 1898-1978: Сборник научных статей, материалов и публикаций. Иваново, 1998. С. 63.

И.Н. Кодина ОСОБЕННОСТИ ОРГАНИЗАЦИИ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ НАСЕЛЕНЯ Г.ПЛЁСА (ПО ДАННЫМ СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ ОПРОСОВ 2005 И 2009 ГГ.) Плёс относится к особому типу поселений – малому городу и представляет собой особую форму организации территориального и социокультурного пространства человека. Малым городам присущи следующие социокультурные особенности: 1) устойчивые сельские черты (например, значительна роль в жизни плесян дачных и приусадебных участков, отсутствие городских автобусных маршрутов, малоэтажная застройка города и др.); 2) доминирование одного – двух градообразующих факторов, а не их комбинаций (чаще - это наличие какого-либо промышленного предприятия, завода, фабрики); 3) особая организация городского пространства (зонирование пространства в г. Плёсе на «верх» и «низ», пространственная сегрегация города и др.); 4) более тесная, чем в крупном городе, связь между местными городскими сообществами; 5) более существенная роль традиций и культурного наследия; 6) наличие специальных функций города (например, г. Плёс обладает ярко выраженной природной доминантой, которая определяют всю жизнедеятельность города). © Кодина И.Н., 2010

106

Кроме того, важнейшей особенностью городов такого типа является то, что негативные социальные процессы имеют более пагубные последствия, чем в других типах населенных пунктов; в то же время позитивные процессы способствуют более широкому резонансу среди населения. Анализ данных статистики по г. Плёсу (см.: Табл. 1) показывает, что город характеризуется: снижением численности населения, трудной демографической ситуацией (число умерших превышает число родившихся в 7 раз), активными межрегиональными (прежде всего, рабочими и образовательными) миграциями, гендерной и возрастной диспропорциям населения, низкими показателями занятости. Все это сказывается на качестве человеческого потенциала города, а также на организации сфер жизнедеятельности населения. Таблица 1 Динамика некоторых статистических показателей по г. Плёсу в период с 2005 по 2007 гг. Показатели: 1. Численность населения, чел. 2. Число родившихся , чел. 3. Число умерших, чел. 4. Ср. з/п работников 5. Признано безработными 6. Площадь жилых помещений, в ср. на 1 жителя 7. Численность мед. персонала 8. Число больничных коек 9. Число лиц, занятых спортом 10. Число дошкольных, общеобразовательных и средне - специальных учреждений 11. Число читателей в библиотеках 12. Число учреждений культурно-досугового типа 13. Число кинотеатров

2005 г. 2700 24 123 4128 62 26.9 7 40 793 3

2006 г. 2647 21 117 6761 50 27.4 22 20 800 3

2007 г. 2606 16 109 7775 41 27.8 18 15 900 3

2000 -

1300 1

Каковы главные особенности жизнедеятельности населения г. Плёса? При анализе данных социологического исследования (февраль 2009 г., n=200) было рассмотрено четыре основных сферы жизнедеятельности. 1) В семейно-бытовой сфере выявлены следующие особенности: наблюдается положительная динамика в брачно-семейных отношени107

ях (снижается численность разводов, возрастает количество зарегистрированных браков); отмечается высокая ценность семьи в структуре жизненных ориентаций и ценностей респондентов. Ее важность отмечают 56% опрошенных; распространен расширенный состав семьи (так, совместно с родителями проживает каждый четвертый респондент, с детьми и внуками – каждый третий), как следствие развитой является практика взаимопомощи и социального обмена между поколениями родственников; отмечается роль материального фактора в жизнедеятельности семьи как сверхдоминантной переменной; распространение патерналистских настроений (более половины горожан (63,5%) отмечают, что без материальной поддержки родственников и государства выжить сложно). 2) В культурно - досуговой сфере: развивается система активного досуга: растет количество спортивных учреждений (в Плёсе их 5), увеличивается численность лиц, их посещающих (от 700 в 2005г. до 900 в 2008 г.); отмечается низкая удовлетворенность организацией досуга для жителей (только 1,6% опрошенных жителей отметили «многообразие мест проведения досуга» как одно из преимуществ города, 70% жителей отмечают, что их возможности проведения досуга неудовлетворительные, 11% опрошенных респондентов высказалась о средних возможностях организации досуга в городе и только 18%отметили высокий уровень его организации); полученные данные свидетельствуют о достаточно закрытом, узкоориентированном способе проведения свободного времени (жители предпочитают простые и традиционные (около 85%), не требующими особых затрат (как финансовых, так и психологических) способы проведения досуга (просмотр телевизора, чтение, хозяйственные заботы или просто расслабление и сон, прослушивание музыки, просмотр видео, занятия компьютером), которые не предполагают общения и осуществляются в основном рамках домохозяйства. 3) В профессионально – трудовой сфере: показатели уровня жизни и занятости населения остаются достаточно низкими, что позволяет говорить об устойчивой численности населения, живущей за чертой 108

прожиточного минимума (треть всех жителей Плёса). Эти тенденции отражаются на низком уровне экономической активности жителей, сформированной практике личных подсобных хозяйств и их значительной роли в доходах населения; трудовая и профессиональная деятельность плесян не в полной мере обеспечивает уровень реализации их потребностей; более узкий рынок труда не отличается спросом на высококвалифицированную рабочую силу, поэтому в них формируются полярные по уровню жизни группы: например, квалифицированные работники и управленцы (представлены, в основном, приезжими жителями) и низкоквалифицированные работники (коренное население). Данное обстоятельство определяет формы занятости в городе, содержательную∗, а не базовую∗∗ удовлетворенность трудом и отношение к высшему образованию как к лифту социальной мобильности и повышения социального статуса. Также увеличивается разрыв между уровнем образования и содержанием трудовой деятельности. Учащиеся жители Плёса – достаточно малочисленная категория, поскольку учреждения высшего образования в городе не представлены. Поэтому студенчество выступает каналом мобильности, в результате чего молодые люди не возвращаются в город. Ведущая роль образования в социальных позициях жителей иллюстрируется также ответами респондентов о собственных жизненных планах. Так, только у 10% опрошенных в жизненные планы не входило получение высшего образования. Не смогли реализовать эту цель 34,9% жителей города. 4. В общественно-политической сфере: отмечается высокий процент населения (до 60%), регулярно участвующего в выборах, что традиционно отмечается и показателями явки избирателей (выборы в малом городе – одно из массовых событий, которому придается не только политическое, но и социально - общественное значение); зависимость степени включенности в общественно-политическую сферу ∗

Важность и содержательность работы, престижность работы как фактор повышения личностного статуса, отношения в коллективе как возможность удовлетворения социальных потребностей, возможность творческого подхода, перспективы карьерного роста. ∗∗ Уровень заработной платы, санитарно-гигиенические условия труда, уровень трудовой нагрузки, график работы, социальные гарантии.

109

жизнедеятельности от сроков проживания в малом городе (чем меньше срок проживания – тем выше включенность). Другие индикаторы включенности населения в общественнополитическую сферу жизни города представлены в таблице 2. Таблица 2 Индикаторы общественно-политической вовлеченности населения г. Плёса, в % (n=200)

Степень готовности участвовать в акциях протеста

Степень интереса к политическим событиям

Участие в политических выборах

Готов Скорее готов

10,8 18,0

Скорее не готов

Не готов

17,1

Затрудняюсь ответить

39,1

Внимательно слежу за полит. событиями

20,2

Слежу за полит. событиями время от времени

23,9

Полит. события меня не интересуют

55,9

Да, регулярно

59,0

Да, время от времени

Нет, не участвую

Итак, рассмотренные сферы жизнедеятельности позволяют говорить о распространении среди населения Плёса традиционного образа жизни. Это - доминирование устойчивых жизненных практик населения, в основе которого лежат постоянно воспроизводимые в поколениях социокультурные ценности, нормы, привычки, модели поведения и формы социализации. Иллюстрируют распространение такого образа жизни также социальные настроения и жизненные стратегии населения. Социальное настроение выступает индикатором определения уровня благополучия, социальной устроенности или неустроенности всех сфер жизнедеятельности горожан. Как показывал опрос в 2005 г. большинству плесян в повседневной жизни были свойственны пессимистические настроения: раздражение, страх и неуверенность. На преобладание таких настроений указали 41,5% и 23,3% соответственно. Надежда на лучшее доминировала лишь у 21% горожан. В 2009 г. ситуация изменилась: около 42% испытывают надежду на изменение 110

дел к лучшему, однако возрастает кол-во горожан, испытывающих нейтральное состояние (с 4% до 20%). Похожие тенденции мы наблюдали и в жизненных стратегиях населения. Жизненная стратегия выбирается в соответствии с ценностными ориентациями личности и, с одной стороны, определяет удовлетворенность индивида различными сторонами жизни, а с другой – представляет собой проект действий индивида в будущем. Патерналистская стратегия предполагает надежду на государство в деле материального обеспечения семьи. Лица, разделяющие данную стратегию, стремятся получить льготы, социальные пособия от государства. Отличительными особенностями стратегии выживания является ориентация на собственные силы, но при этом используются такие способы обеспечения себя и своей семьи, как работа на приусадебном участке, сокращение расходов на литературу, отдых, приобретение одежды. Под стратегией развития понимается такой тип поведения и конструирования жизнедеятельности, которому соответствует осознанный отказ от иждивенческих настроений, опора на собственные силы при достижении целей, ориентация на профессиональный успех, самореализацию и саморазвитие. Эмпирическое исследование показало, что порядка 77% жителей малых городов придерживаются патерналистской стратегии и стратегии выживания. В то время как к последователям стратегии развития можно отнести 23% опрошенных горожан. Этот вывод подтверждается также данными об ориентациях населения на будущее: 28,5% опрощенных затруднились охарактеризовать свою жизни через 5 лет, 48,5% оценили ее положительно, 11,5% отметили стагнацию жизненной ситуации, 11,5 – высказали негативные ее оценки. Итак, социологическое исследование показало, что человеческий потенциал города, как самый основной из потенциалов, реализуется не в полной мере. Количественные показатели человеческого потенциала за последнее время улучшаются, однако качественные 111

характеристики населения остаются не вполне удовлетворительными. Сохранение и развитие потенциала населения возможно при оптимизации и внутренних (жизненные стратегии и социальные настроения личности) и внешних (социально-экономическая ситуация) условий его функционирования.

Т.А. Волкова, М.В. Теплянский ЖИЗНЬ В Г. ПЛЁСЕ В ЭПОХУ НАНОТЕХНОЛОГИЙ: ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ В современных условиях руководство Российской Федерации особое внимание уделяет развитию высоких информационных технологий, нанотехнологий, при этом немаловажной задачей по-прежнему остается решение проблем по обеспечению достойного качества жизни населения регионов. Значительная роль в обеспечении решения последней из вышеозначенных задач отводится органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления. Так в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 28.06.2007 № 825 «Об оценке эффективности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации» среди критериев оценки приоритетными являются качество жизни и социальная сфера. Оценкой эффективности работы органов власти занимаются различные государственные и негосударственные структуры. К их числу некоммерческое партнерство «Центр социальноотносится экономической политики» (ЦСКП) – негосударственная и непартийная организация тесно связанная в своей деятельности с партией «Единая Россия» и ее фракцией в Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации. ЦСКП имеет ряд региональных отделений, в т.ч. в Центральном федеральном округе – ЦСКП в ЦФО «Центр». «Центр» ставит перед собой цель сформировать подходы и © Волкова Т.А., Теплянский М.В., 2010

112

принципы для разработки стратегии устойчивого динамичного развития регионов ЦФО как с точки зрения развития территории, так и с точки зрения расширения человеческого потенциала. «Центр» ставит перед собой ряд задач, среди которых: − мониторинг социально-экономического состояния общества, качества жизни граждан и эффективности управления по данному критерию, сбор и обработка информации по проблемам регионов; − проведение аналитических исследований и выработка рекомендаций по вопросам социальной и экономической политики в регионах и в ЦФО; − внедрение в широкие слои населения основных принципов социально-консервативной политики, как политики последовательного повышения благосостояния общества при сохранении и развитии традиционных ценностей. Пропаганда соответствующего образа жизни. Для достижения поставленных цели и задач, ЦСКП регулярно проводит экспертные опросы по оценке качества жизни населения. Эксперты ЦСКП понимают под качеством жизни человека результат целенаправленной деятельности органов государственного и муниципального управления, коммерческих организаций, институтов гражданского общества и самого человека по созданию оптимальных условий для удовлетворения базовых потребностей человека и поддержания его родовидового существования. Качество жизни населения определяется специалистами ЦСКП по 18 критериям: «комфортность жизни», «здравоохранение», «образование», «торговое обслуживание», «социальное обслуживание», «занятость и материальное благополучие», «жилищно-коммунальное и бытовое обслуживание», «качество жилья», «охрана правопорядка и безопасность личности», «среда обитания и экология», «культура и досуг», «духовное развитие», «оценка качества управления», «степень социальной активности», «наличие и качество жилья», «уровень материального благосостояния (доходов на члена семьи)», «наличие и престижность работы (социальный и профессиональный статус)», «качество жизни населения в целом». Каждый критерий оценивается в бал113

лах от 1 до 5. Оценки: 5 – высокая оценка; 4 – хорошо, скорее высокая; 3,5 – выше среднего; 3 – удовлетворительно, средняя; 2 – ниже среднего, скорее низкая; 1- очень низкая. Кроме того, в анкету входят вопросы на выявление региональных лидеров, оценку их деятельности, а также оценку деятельности региональных органов власти. Одним из экспертов ЦСКП в Ивановской области является Волкова Татьяна Алексеевна. В этом году было решено подкрепить экспертные оценки мнением населения путем проведения социологического опроса. Жителям Плеса предложили оценить качество жизни в своем городе по тем критериям, какие используют специалисты ЦСКП. Опрос носил характер полевого разведывательного исследования - т.е. не ставилась задача опровергнуть или доказать ранее выдвинутую гипотезу, был лишь проведен сбор и начальная математическая обработка полученной первичной информации. По форме проведения опрос представлял собой стандартизированное интервью (анкетирование с присутствием интервьюера), что связано с низкой социальной активностью населения и необходимостью разъяснить отдельные критерии оценки. Так, например, под «оценкой качества управления» понималось - насколько власти проявляют интерес к потребностям населения города и что предпринимается со стороны властей для решения этих проблем. Время опроса - период конца ноября - показателен тем, что в данное время город покидают дачники и остаётся местное население в «чистом виде». В холодное время года в Плёсе проживает около 1500 человек, в то время как перепись населения в 2006 году даёт цифру 2700 жителей. То есть значительную часть населения представляет категория дачников, кроме того молодое работоспособное население уезжает из Плёса на учёбу или на работу в другие города. В результате были опрошены 50 человек, но только 28 из них согласились заполнить анкету. Опрашивались по одному совершеннолетнему представителю от семьи. В основном это были жители набережной города, где зачастую в двухэтажных домах (на 8 квартир) жилыми остаются 2-3 квартиры. В связи с тем, что часть анкеты, содер114

жащая сведения по оценке и определению лидеров региона и работы местных органов самоуправления, вызвала затруднения у основной массы опрошенных, она не заполнялась. Таким образом, жители смогли оценить только показатели оценки качества жизни и прокомментировать их положительными и негативными показателями. Отказ от опроса обусловлен сомнениями граждан в его целесообразности и результативности. Представители и сотрудники малого бизнеса, привыкшие рассчитывать только на собственные силы и не надеющиеся на защиту государства, предпочитают решать свои проблемы самостоятельно и не привлекать к себе дополнительное внимание местной администрации во избежание давления с её стороны. Такую мотивацию отказов подтверждают данные ответивших на опрос местных жителей об игнорировании властями города обращений граждан и давлении на представителей местного малого бизнеса. Заполнили опросные листы 28 человек: 20 женщин и 8 мужчин, в том числе с высшим образованием – 10 человек, со средним специальным – 12, средним – 2, неполным средним – 3, не указал – 1. Средний возраст опрошенных – 52 года, что является отчасти свидетельством оттока из города молодого трудоспособного населения. Результаты опроса были подведены методом подсчёта среднеарифметического значения в целом и в отдельных, выделившихся при опросе подгруппах – «неработающие пенсионеры» и «лица с высшим образованием», – и сведены в общую таблицу. Позитивные и негативные комментарии приведены в соответствующих графах таблицы подробным перечислением. При подведении итогов, оценочная категория «высокая» (5) оказалась невостребованной. Самый высокий бал набрала категория «духовное развитие» - 3,8 балла в общей оценке, а также 4,2 балла – у лиц с в/о и 3,9 балла - у неработающих пенсионеров. Комментируя данную оценку, жители Плёса поясняли её возобновившимися службами в храмах, реставрационными работами культовых построек и прилегающей к ним территории. Высокую оценку получила и сфера образования. При этом жи115

тели пенсионного возраста оценили данную категорию в 3,9 балла (при этом следует учитывать, что основная часть опрошенных этой категории не имеют в/о). Группа лиц с в/о более критически отнеслась к оценке данной категории – сфера образования получила только 3,4 балла. Это связано с пониманием представителями данной категории ограниченных возможностей получения полноценного образования среднего уровня в Плёсе и трудностями, которые возникают у плёсской молодёжи при дальнейшем обучении в ВУЗах. Общая оценка сферы образования – 3,7 балла. Приближена к оценочной категории «хорошо» и оценка среды обитания и экологии – общая оценка 3,7 балла. Это не вызывает сомнений, поскольку в городе нет ни одного промышленного предприятия, город является тупиковой точкой трассы и автомобильный поток в Плёсе нельзя назвать сильным, город окружён лесами. Высокую оценку данная категория не получила по причине стока канализационных вод в домах на набережной прямо в Волгу, низкого качества воды в системах водоснабжения, неблагоустроенных дорог или вовсе их отсутствия в отдельных частях города, грязной воды в Волге. Оценки, близкие к удовлетворительным, получили категории «социальное обслуживание», «охрана правопорядка и безопасность личности», «торговое обслуживание». Однако, при удовлетворительной оценке социального обслуживания категорией пенсионеров, которую комментировали как своевременное получение и достаточный размер пенсионного обеспечения, нужно отметить более критичное отношение к оценке данной категории лицами с в/о и лицами, не вошедшими в выделенные группы опроса. Низкие оценки заслужили у плёсского населения «занятость и материальное благополучие», которое более критически оценивают лица с в/о, так как имеют возможность сравнивать уровень жизни в своём городе с другими регионами, «здравоохранение», что подтверждается единогласными комментариями о негативных сторонах данного вопроса в Плёсе, «качество и наличие жилья в городе», «уровень благосостояния и доходов на члена семьи», «наличие и престижность работы». 116

Критически низкий уровень отмечен у таких категорий как «оценка качества управления», ярким комментарием которой могут служить высказывание одной жительницы «нет власти в городе» и неоднократные обращения жителей с жалобами в администрацию Президента РФ, а также «жилищно-коммунальное и бытовое обслуживание» и «культура и досуг». Данные оценки подтверждаются фактами закрытия учреждений досуга и культуры, таких как «Станция юных туристов» и «Городской дом культуры». Последний существует лишь формально, поскольку здание отдано в аренду ивановским предпринимателям. Работа кружков там прекращена, кинозал не работает, в холодное время года (с осени 2008 по апрель 2009) здание было закрыто и такая же картина наблюдается в текущем году. В городе нет дискотеки для молодёжи, спортивного комплекса или базы для активного досуга. Мероприятия, проводимые предпринимателями, не доступны для местного населения, так как проходят в закрытом режиме по пригласительным билетам. Итак, по данным опроса, можно сделать вывод о существующей проблеме низкой оценки качества жизни жителями города Плёса, согласившимися пройти анкетирование, что подтверждает общая итоговая оценка качества жизни – 2,3 балла. Данное исследование, несомненно, содержит целый ряд погрешностей, что связано в первую очередь с отказом значительного числа опрошенных принять участие в анкетировании и малым количеством опрошенных. Но незначительные расхождения в оценке происходящего, людьми разного возраста и социального статуса, показывают, что в обеспечении достойного качества жизни в г. Плесе есть серьёзные упущения, муниципальные власти не отстаивают интересы населения и часто просто игнорируют жалобы, а региональная администрация не в состоянии реально оценить уровень проблем населения, так как местные власти молчат о существующих недоработках. Таким образом, данным выступлением мы стремимся обозначить выявленные проблемы населения города Плёса и привлечь к их объективному рассмотрению и решению специалистов региональной 117

администрации и заинтересованных специалистов ЦФО. Это обусловлено необходимостью охраны культурного наследия малого провинциального города, строящего свою экономику на туристическом бизнесе. Ведь, с одной стороны, колорит местного населения является изюминкой, неотъемлемой частью Плёса как туристического объекта. С другой, - небольшое и постоянно сокращающееся число работоспособного населения города скоро не сможет удовлетворять потребности расширяющегося рынка туристического сервиса. Анкета участника опроса по определению качества жизни в муниципальном образовании, городское поселение «Плёс» Как Вы оцениваете качество жизни населения в Вашем регионе сегодня по приведенным ниже показателям? (Оцените по каждому ниже приведенному показателю в баллах от 1 до 5 и дайте свои комментарии. Оценки: 5 – высокая, 4 – хорошо, скорее высокая, 3,5 – выше среднего, 3 – удовлетворительно, средняя, 2 – ниже среднего, скорее низкая, 1 - очень низкая). Ваша оценка (от 1 до 5) № Показатели (критерии) оценки общая п/п пенсионеры в/о качества жизни населения региона оценка 1. Духовное развитие 3,9 4,2 3,8 Оценка условий, созданных для удовлетворения потребностей чело3,9 3,4 3,7 2. века (семьи) в основных сферах жизнедеятельности: • образование 3. • среда обитания и экология 3,5 3,8 3,7 4. • социальное обслуживание 3 2,7 2,5 5. • охрана правопорядка и безопас2,8 3,6 3,0 ность личности 6. • торговое обслуживание 2,8 2,8 2,8 7. • занятость и материальное благо2,6 2,2 2,5 получие 8. • степень социальной активности 2,6 2,2 2,3 9. • здравоохранение 2,6 1,9 2,1 10. • комфортность жизни в муници2,3 2,9 2,6 пальном образовании 118

11. • оценка качества управления 1,9 1,8 1,7 12. • культура и досуг 1,8 1,8 1,6 13. • жилищно-коммунальное и быто1,7 1,9 1,7 вое обслуживание 14. Качество жилья 2 2,1 2 15. Уровень социального благополучия: 1,9 1,8 1,8 • наличие и качество жилья 16. • уровень материального благосос2,7 2,2 2,3 тояния, доходов на члена семьи 17. • наличие и престижность работы (социальный и профессиональный 1,3 2,4 2,1 статус) 18. Другие критерии Вашей оценки 1 (укажите): спорт 19. Качество жизни населения в вашем 2,1 2,3 2,3 региона в целом (общая оценка) → Обоснуйте свою оценку, укажите (дайте развернутые комментарии) по каким конкретным признакам Вы так оцениваете качество жизни населения в регионе: 1.1. Позитивные показатели, достижения (укажите, что конкретно): Практически все опрошенные отметили благоустройство исторической части города и центральных дорог, многие отмечали реставрационные работы в храмах, возобновление их работы, два человека отметили появление новых культурных мероприятий, на набережной стало чище за счёт появления урн и работы службы благоустройства. Отмечают чистоту воздуха, близость лесной зоны, появление красивых частных новостроек. Жители города отмечают хорошую работу служителей церкви, внимательность и простоту в общении с прихожанами. 1.2. Проблемы, узкие места (укажите, какие конкретно): Однако почти все вышеперечисленные позитивные достижения отмечены с частицей «НО». Так при упоминании о благоустройстве города жители отмечают, что работы проводятся с ущемлением их интересов и только в той части города, которая видна приезжающим с проверкой областным властям, кроме того всё это делается в интересах туристов, а районы города, не посещаемые туристами находятся в плохом состоянии: грязные, с плохим покрытием или без него, улицы практически не освещаются. Наиболее остро обстоит дело с вопросом медобслуживания: нет возможности даже сдать анализы, для этого 119

приходится ехать в районный центр, проезд в который не все могут перенести по состоянию здоровья и необходимости дополнительных расходов. Специалисты-медики принимают только в районном центре, больница находится там же, однако не всегда там можно получить квалифицированную помощь. К таким врачам, как кардиологи, стоматологи приходится ездить в областной центр. На проблемы с медобслуживанием часто жалуются люди среднего возраста (30-50 лет),а это основное работающее население города. Молодёжь уезжает из города, так как нет возможности получить качественное образование или найти работу. Ставшее в последнее время стабильным сокращение педагогического персонала школы и техникума, отсутствие квалифицированных предметников, ежегодное предупреждение родителей учащихся о возможном закрытии учебных заведений и перевода учащихся в районные учреждения образования. Спасает ситуацию добросовестное отношение к своим обязанностям работающих сотрудников школы и техникума, желание помочь своим горожанам получить максимально качественное в этих условиях образование. Все опрошенные указали на отсутствие организации досуга, в особенности детского. Закрыта Станция юных туристов. Нет дискотеки для молодёжи, нет доступного общепита (кафе), куда могли бы сходить родители с детьми. Из торговых товаров в городе можно приобрести только самое необходимое. Сфера ЖКХ вызывает самые многочисленные нарекания. В исторической части города в домах нет водоснабжения, воду приносят с уличной колонки, нет газа, канализационный сток осуществляется в Волгу, бытовые проблемы жители вынуждены решать самостоятельно, власти на неоднократные жалобы жителей (вплоть до обращения в приёмную президента) не реагируют, ограничиваясь обещаниями и ссылкой на отсутствие средств. Оплата коммунальных услуг за пользование уличной колонкой регулярно взимается, при этом жители вторых этажей платят дороже, чем жители первых, несмотря на то, что они поднимают воду в ведрах на второй этаж. В связи с переоформлением предприятий системы ЖКХ, неизвестна судьба миллионов рублей, выделенных на газификацию города. Центральное отопление работает плохо, при этом наблюдается и нестабильная работа электросети, замена аварийных опорных столбов электропередач осуществляется после многочисленных жалоб вплоть до обращения граждан в суд. Не благоустроены дворы в исторической части города и в основном в верхней части. Ремонт, проводимый службой ЖКХ, некачественный. Следует также отметить продажу памятников истории и ар120

хитектуры частным приезжим предпринимателям и последующее простаивание этих зданий, а также сдачу зданий и земельных участков в долгосрочную аренду приезжим предпринимателям в ущерб интересам местных жителей и Государственного музея-заповедника. Выкупленные иногородними частниками дома и здания простаивают, а священнику местной Троицкой церкви не выделяют жилья, он вынужден приезжать из Фурманова (40 км от Плёса). Город теряет свою индивидуальность, решения по развитию города принимаются только на высоком уровне и часто идут вразрез с концепцией создания здесь Государственного историко-архитектурного музея-заповедника, с теми целями, ради которых он создавался, и на которые государство много лет выделяло большие деньги. Другие негативные факторы: даже для туристов не стабильно работает общественный туалет, нет доступного общепита, в магазинах цены на продукты выше или соответствуют московским, при небольшом выборе и низком качестве (несвежие продукты), дороги хорошие только в отсутствие снежного покрова, зимой дороги регулярно не чистятся и не посыпаются, что часто бывает причиной ДТП на основном спуске к торговой площади; в ряде квартир на набережной не разрешают приватизацию; администрация препятствует работе местного частного бизнеса многочисленными проверками и допускает на рынок иногородних предпринимателей, нет городского пляжа, несколько лет назад в частные руки отдана лодочная станция, были подняты расценки, в результате владельцы лодок перегнали свои судна в другие города или продали, после этого станция была закрыта и в настоящее время не работает, не строят жильё, на окраинах нет дорог для подъезда машин экстренных служб, снизили льготы ветеранам труда, оформление льгот – очень тяжёлая процедура, требующая поездки в районный центр и выстаивания больших очередей, сбора множества справок, земельный налог в этом году у владельцев частных домов в исторической части города был поднят в десятки раз (например, с 800 рублей до 10 000 рублей) и только после жалобы пересчитан и снижен (в конкретном случае с 10 000 до 2000 рублей). 1. Об оценке эффективности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации: Указ Президента РФ от 28.06.2007 № 825 (с изм. от 28.04.2008) // СЗ РФ. 2007. № 27. Ст. 3256; 2008. № 18. Ст. 2002. 2. http://www.cskp.ru/ 3. http://www.cskp-cfo.ru/main_b.html

121

В.М. Борзов (руководитель А.Б. Дьяков) НЕИЗВЕСТНАЯ ПОСТРОЙКА А.И. МЕЛЬНИКОВА В ПЛЁСЕ Авраам Иванович Мельников родился 30 июля (10 августа) 1784, Ораниенбаум, ныне Ломоносов, умер 1 (13) января 1854, СанктПетербурге. С 1795-1806 гг. обучался в Академии художеств, одним из его учителей был А. Д, Захаров. Окончив её курс с большой золотой медалью, был отправлен за границу (1808-11), в качестве пенсионера (стипендиата) академии. В Риме за проект «Публичных увеселительных мест» избран в члены академии св. Луки, В 1811 году в Санкт-Петербург стал преподавать архитектуру в академии художеств и через несколько лет, поступил также на службу в комитет строительных и гидравлических работ. Приняв участие в объявленном вскоре по окончании Отечественной войны конкурсе по составлению проекта храма Христа Спасителя в Москве, он удостоился 1-й премии. Но императору Александру I более понравился мистический проект живописца Витберга, которому и была поручена постройка, окончившаяся, как известно, очень плачевно. Не посчастливилось Мельникову и на конкурсе по перестройке Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге, хотя и тут его проект был признан за наилучший: государь утвердил проект О. Монферрана. Важнейшие сооружения Мельникова – единоверческая церковь св. Николая на Николаевской улице в Санкт-Петербурге (1820-1827). 1833-1835 годы: руководил перестройкой храма Спаса на Сенной, здание училища правоведения в Санкт-Петербурге (1835-1838), здание ярмарки в Ростове-на-Дону, семинарию в Минске, соборы в Пскове и Нижнем Новгороде, колоссальную колокольню в Ярославле, церковь на старообрядческом Войковом кладбище и многие дома в СанктПетербурге. Мельников много работал в Новороссии по заказу тогдашнего генерал-губернатора края М.С. Воронцова. Здесь он спроектировал соборы в Белграде и Кишиневе, а также ансамбль Полукруглой площади в Одессе, сам памятник Дюку де Ришелье (скульптор И.П. © Борзов В.М., 2010

122

Мартос). По его рисункам воздвигнут памятник Державину в Казани. Своим усердием в преподавательской деятельности Мельников значительно поднял и подвинул вперед архитектурное дело в России. В 1812 г. удостоен звания академика, в 1818 г. – профессора 2-й степени, в 1831 г, – профессора 1-й степени: в том же году ему поручена должность ректора, в которой он был утвержден в 1843 г. В 1851г. возведён в звание заслуженного ректора. По своему направлению он принадлежит к последним представителям классического стиля1. В творчестве Мельникова присутствовала тема, связанная с народными героями Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского, лидерами ополчения 1612 года. Он был автором архитектурного решения Памятника-обелиска (барельефы, представляющие собой портреты К. Минина и Д. Пожарского с гениями, венчающими их головы венками славы, сделал И. Мартос), который находится в кремле Нижнего Новгорода, неподалёку от Михайло-Архангельского собора, а так же памятника (скульптор И. Мартос) установленного на Красной площади в Москве. Тема народного единства и память героев тех событий были близки Мельникову, ведь становление и сохранение страны это не только история, но и предмет восхищения. Обращаясь к тем событиям надо отметить, что путь ополчения проходил через Плёс. Тот факт, что город был первой крепостью Москвы на Волге, говорит о значимости его роли в тех событиях. Исследование источников позволили выяснить, что Авраам Иванович Мельников запроектировал для города Плёса храм2, в присущем автору классическом стиле и обладающий подчеркнуто монументальным обликом. Это – каменная церковь во имя Преображения Господня, построенная в 1840-49 годах (на месте сгоревшей в 1839 году деревянной). Храм располагается на западной окраине города (за Пахомовским оврагом), на небольшой возвышенной площадке, на склоне холма над Волгой. Возведён он на месте древнего СпасоПреображенского мужского монастыря, возникшего одновременно с городом Плёсом. Известно, что в конце XVII в. монастырь имел две 123

деревянные церкви Преображения Господня (холодная, выстроена в 1667 году) и Сретения Пресвятой Богородицы. Последняя была воздвигнута по храмоданной грамоте патриарха Иоакима 1678 г. и освещена в 1682 году. Патриарх Иоаким – девятый патриарх Московский (26.07.1674 - 17.03.1690). Выдающийся общественный и церковный деятель. Явил себя самым глубоким политиком XVII века3. В 1734 году монастырь горел, а с 1764 года был упразднён. Документы указывают на существование здесь деревянной соборной церкви Преображения, а также настоятельской и двух братских келий. Территория монастыря размером 28х55 м была обнесена оградой4. Хочется отметить совпадение исторических событий связанных с походом ополчения и «постройкой» архитектора А.И. Мельникова, который не раз проявлял себя в данной теме. Безусловно, говорить о том, что церковь была воздвигнута как памятник в честь тех событий, не представляется возможным, но идея мемориализации, связывающей автора постройки и событий 1612 года является актуальной. Данное строение является не только памятником архитектуры, но и творением одного из выдающихся архитекторов того времени, который жил ради искусства. В связи с этим возникает предложение мемориализировать Преображенскую церковь с памятным 1612 годом, ополчением (в которое влились и плесяне), которое под предводительством Минина и Пожарского освободило Москву, пресекло смуту. История г. Плёса неразрывно связана с этими важными для России событиями и лицами. Эта важная страница истории Плёса должна быть запечатлена в соответствующей символической форме. 1. Комаров И.И. Краткий библиографический словарь. М., 2000; Тубли М.П. Авраам Мельников. Л.: Стройиздат, 1980; Максимов П.Н. Всеобщая история архитектуры. М., 1986. 2. Историческая выставка архитектуры: Каталог. СПб., 1911. С. 320, 321. 3. Толстой М.В. История русской церкви. Валаам: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1991. С. 626. 4. Свод памятников архитектуры России: Ивановская область. Ч. 3. М.: Наука, 2000. С. 99.

124

Е.Д. Кукиева (руководитель А.Я. Корнилов) ВОСКРЕСЕНСКАЯ ЦЕРКОВЬ В Г. ПЛЁСЕ Воскресенская церковь с пределом Рождества Христова расположена в начале улицы Ленина (бывшая Верхняя) на возвышении. Замыкает западную сторону старой торговой площади и является доминантой ее застройки. Церковь Воскресения Христова была в Плёсе уже 550 лет назад. Об этом позволяет судить духовная грамота служилого человека Плёсской крепости Осипа Дмитриевича Окинфова, написанная 5 марта 1459 года. Игумен Воскресенской церкви Михаил был духовным отцом, написавшего завещание Окинфова. На дорегулярных планах г. Плёса конца XVIII века видно, что на торговой площади были две деревянные церкви Рождества Христова и Воскресения Христова с кладбищем. В 1817 году деревянные церкви заменил каменный храм Воскресения Христова с двумя престолами и колокольней, престол Рождества Христова разместился в тёплой трапезной новой Воскресенской церкви. Замена двух деревянных храмов в конце XVIII - начала XIX вв. была распространено повсеместно. Те же функциональные требования, которые вызывали строительство тёплого храма при холодном, теперь диктовали объединение тёплого и холодного помещения в одном здании из экономических соображений. В градостроительном отношении подобный храм был значительно активнее, чем пара небольших деревянных построек, поэтому силуэт торговой площади не только не потерпел ущерба, но и значительно обогатился за счёт высокого каменного здания и колокольни; центр прибрежной части города получил сильный архитектурный акцент. В середине века была построена каменная ограда с воротами, ограничивающая земельный участок с южной и западной стороны. Во второй половине XIX веке к юго-западной части земельного участка пристроили каменную сторожку. По данным 1868 года в церкви было 563 прихожан, при храме © Кукиева Е.Д., 2010

125

существовало, открытое причтом, духовное училище, которое находилось в доме священника и дьякона. При церкви действовало Воскресенское общество трезвости, председателем правления которого стал священник Воскресенской церкви Иван Троцкий, переведённый в 1910 году в Соборный храм города Макарьева. Целью общества, согласно параграфу №2 Устава, являлось противодействие распространения пьянства в народе путём открытия чайных, столовых, бесплатных читален и библиотек, изучения и распространения книг, брошюр праведно-религиозного содержания, устройства бесед, чтения, спектаклей, концентров. В советское время церковь была закрыта. В 1960 году здесь была открыта картинная галерея. Позднее здание использовалось Плёсским музеем-заповедником, в нем размещалась экспозиция отдела народного декоративно-прикладного искусства. В сторожке находились кабинеты сотрудников музея-заповедника. В 1991 году церковь была возвращена верующим. В 1962 г. для приспособления церкви под картинную галерею в холодном храме возвели межэтажное перекрытие с лестницей, перегородку, отделившую алтарь, 2-й и 3-й ярусы колокольни покрыли кровельным железом, заложили кирпичом арочные проёмы 2-го яруса. В 1972 и 1981годах ИвСНРПМ проводила реставрационные работы на храме. Церковь Воскресения хороший образец местного культового зодчества; по формам близка к Никольской церкви в Приволжске и Троицкой – в Плёсе. Сохраняет традиционное объёмнопространственное построение в духе XVII века, но декорирована уже в стиле раннего классицизма. 1. Чаянова А.В. Духовное влияние Преподобного Сергия на плёсские земли // Проблемы изучения и возрождения русской провинциальной культуры: Плёсский сборник: Материалы IV Плёсской научно-практической конференции. Плёс, 1993. С. 74-76. 2. Беляев И. Статистическое описание соборов и церквей Костромской епархии. СПб., 1863. С. 147. 3. Свод памятников архитектуры России: Ивановская область. Ч. 3. М.: Наука, 2000. С. 97-98. 4. Материалы Ивановской специальной научно-реставрационной мастерской.

126

А.С. Зимин (руководитель С.Н. Волков) ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЕ ЗАСТРОЙКИ ТРОИЦКОЙ СЛОБОДЫ Троицкой (Горной) слобода возникла, когда в 1410 году часть коренного берега (Гора Свободы) была отсечена рвом с валом и преобразована в кремль. Сюда к крепости подходила дорога из Москвы, разделяясь на два направления. Одно шло через перекинутый мост, в крепость. Другое направление дороги вело к спуску в сторону переправы и торга, минуя крепость. Геодезические планы конца XVIII века дают представление о древней дорегулярной планировке нагорной Троицкой слободы1. Её застройка концентрировалась в треугольнике, образуемом разветвлением Московской дороги на две улицы. Справа от этого разветвления, стояли две деревянные церкви - Троицкая и Введенская, а так же дворы церковнослужителей. По другую сторону улицы был двор священника Андрея Семёнова - мимо него, пересекая обе улицы, извилистый переулок вел от церквей к первой в Плёсе полотняной фабрике, располагавшейся над западным склоном Глинного оврага (на территории дома отдыха "Плёс") и просуществовавшей до 60-х годов XIX века. В 1776 году Плёс став уездным городом Костромской губернии получил план регулярного переустройства города. Он зафиксировал новое направление главной сухопутной трассы. Основное преимущество нового направления пути состояло в том, что засыпкой части рва крепости удалось с подольной части организовать более пологий подъём. Это было связано с изменением социально-экономической роли Плёса ставшего одним из главных речных портов (ворот) быстро развивающегося Шуйско-Ивановского промышленного района. Другим достоинством планировки стала удобная связь с административным центром города, разместившегося по новому проекту на территории бывшего кремля2. Проект перепланировки предусматривал широкое перспектив© Зимин А.С., 2010

127

ное развитие Троицкой слободы в западном направлении от обеих нагорных церквей. Дорога из Москвы (Шуи) получила торжественный вид, от городской границы она разделялась на три улицы (в виде трилучия). Правая главная улица шла к въезду, в административный центр на Соборную гору через квадратную площадь с двумя храмами. Центральная улица повторяла древнюю трассу дороги (через Проездной переулок), левая шла в створе нынешней ул. Льва Толстого. К западу от этих расходящихся под острым углом улиц регулярная сеть кварталов получала почти строго меридиональную ориентацию. Кварталы разделялись продольными улицами: Троицкой, ориентированной на церкви (пер. Красноармейский), Нагорной (пер. Пушкинский), и Овражной, проложенной над склоном берегового плато (позднее Дворянская, ныне ул. Карла Маркса), - и поперечными: Никольской, проложенной от края Глинного оврага (позднее Овражная, ныне – Льва Толстого), Орловской (Ярославская), Кузнецкой (ныне ул. Свободы) и Напольной (ныне - 1-я Запрудная). Западная граница города определялась глубоко врезавшимся в береговое плато Пахомовским оврагом. Состояние с реализацией генерального плана конца XVIII века в Троицкой слободе на начало XX века можно получить из воспоминаний брата знаменитого писателя плесянина Н.П.Смирнова - Леонида Павловича3. «Дома в Троицкой слободе были почти все деревянные, больше одноэтажные. Наш дом находился на Воскресенской горе, При доме был большой сад, а за ним сразу же начиналось городское поле (Пустырь). На краю поля было так называемое «болото». Оно, как и теперь, использовалось для хозяйственных нужд, ловили в нём и мелкую рыбёшку, купались. Около болота и на поле часто паслось городское стадо. Вблизи дороги стояли четыре кузницы и мельницы». Реализованы проектные предложения были только в исторической части слободы, это в первую очередь новая трасса – ул Середская (Корнилова). Правда диагональное спрямление проездной дороги не удалось осуществить в полной мере: она прошла по краю церковной площади, очертания которой, в свою очередь были скорректированы 128

по существующим границам церковной земли. От дорегулярной планировки сохранился и проездной переулок. В 1898 году у западного окончания Дворянской улицы на выступе берегового плато возведён комплекс городской больницы. Выдвинутый из линии застройки к самому краю склона, этот ансамбль одно- и двухэтажных зданий, обнесённых кирпичной оградой, стал дополнением панорамы Плёса. Важным этапом застройки Троицкой слобода стал декрет Совнаркома РСФСР от 13 мая 1921 года «О домах отдыха», предусматривающий создание широкой сети этих учреждений. Дом отдыха, оздоровительное учреждение с регламентированным режимом отдыха, предназначенное для практически здоровых людей. Первые советские Дома отдыха размещались преимущественно в бывших помещичьих усадьбах, дворцах и загородных домах крупных чиновников и капиталистов. Широкое строительство Домов отдыха развернулось в СССР с конца 1920-х гг. По внешнему виду и внутренней планировке Дома отдыха похожи на санатории, отличаясь от них обычно лишь отсутствием развитой группы помещений лечебно-медицинского назначения. В 1970 в СССР функционировало свыше 1,2 тыс. Домов отдыха более чем на 220 тыс. мест. Санаторно-курортные учреждения в СССР находились во всех регионах — от таёжной зоны до Южного берега Крыма, от субтропиков Абхазии до Дальнего Востока. Активное развитие курортной отрасли обусловило формирование самой широкой в мире сети курортных учреждений: к началу перестройки в СССР было более 14 000 здравниц. В городе Плёсе находиться старейший Дом отдыха, построенный в нашей стране, открытый по решению Иваново-Вознесенского губисполкома и Центрального комитета профсоюза текстильщиков в 1922 г. Корпуса дома отдыха "Плёс", расположились, двигаясь на запад в нагорной части Троицкой Слободы на территории нескольких гектаров. Редкий пример курортной архитектуры первых лет Советской власти, предвосхитивший опыты постмодернистов. Два южных корпуса выходят торцами на красную линию Пушкинского пер., между ними - одноэтажное здание клуба. Остальные постройки – это ещё 129

один корпус, несколько хозяйственно-административных зданий - сосредоточены в северо-западной части. За территорией на мысу над поймой Волги стоят две беседки, составляющие единый комплекс, с другими строениями дома отдыха, которые придают особую живописность ансамблю, откуда открывается великолепная панорама Волги. Все постройки рублены из дерева и обшиты тесом, с кирпичным цоколем. На площадке между ними устроен сквер с дорожками. И вместе - это редкий сохранившийся санаторно-курортный комплекс 1920-х гг., созданный с использованием традиций классицизма и модерна, присущих предреволюционному дачному строительству. Опираясь на исторические сведения, приведенные в статье, территория ДО «Плёс» должна быть, отнесена к зоне регулирования застройки, а не к зоне охраняемого культурного слоя. Граница культурного слоя должна быть перенесена на улицу К. Маркса, захватывая все дома примыкающие к ней. 1. Свод памятников архитектуры и монументального искусства России и монументального искусства России: Ивановская областьЧ. 3. М.: Наука, 2000. С. 38. 2. Дьяков А.Б. Планировка дорегулярного Плёса // Проблемы изучения и заповедования Плёса: Тезисы докладов областной научно-практической конференции. Плёс, 1988. С. 90, 91. 3. Смирнов Л.П. Плёс 1910 года // Вопросы изучения Плёса: Тезисы докладов областной научно-практической конференции. Плёс, 1987. С. 36.

Е.Ю. Борзов, Е.Н. Бобров АНТОЛОГИЯ ФЕСТИВАЛЕЙ ДУХОВНОЙ МУЗЫКИ «ЗОЛОТОЙ ПЛЁС» Древний русский город Плёс, отмечающий в этом году своё 600летие, известен разнообразными культурными событиями. Фестиваль духовной музыки «Золотой Плёс» занимает среди них особое место. Концерты русской православной духовной музыки проходят там уже более 20 лет. Это – значительный срок, для того чтобы оценить пройденный путь и соразмерить его с тем, что, возможно, еще предстоит © Борзов Е.Ю., Бобров Е.Н., 2010

130

пройти новым участникам Фестиваля и его последователям. Плёс был выбран местом проведения Фестиваля не случайно: тихий, поэтичный и очень уютный он внутренне располагал к духовному общению. Казалось, сам Господь создал эту красоту не для праздного веселья, а погружения людей в глубинные пространства души, где много таинств и откровений. Время проведения Фестиваля определили на конец сентября, от Рождества Богородицы до Крестовоздвижения, когда осенние краски делают Плёс поистине золотым. История Фестиваля ведет свой отчет с 1988 года, когда широко отмечалось тысячелетие Крещения Руси. В тот год Камерный хор ИГХТУ под управлением Евгения Боброва, образованный в 1986-м году, успешно провел гастроли в Киеве. После одного из концертов в зале консерватории хору была передана партитура восстановленной Литургии Максима Созонтовича Березовского. Это было настоящее чудо. Спустя 200 лет молодым певцам предстояло вернуть к жизни сочинение выдающегося композитора XVIII века. После увлекательной работы над этой партитурой и появилась идея пригласить в гости своих коллег, студенческие хоры, для совместного исполнения церковных песнопений. Главным условием и целью Фестиваля стало возвращение к жизни преданных забвению духовных сочинений русских авторов и в то же время поиск достойных произведений современных композиторов. К тому моменту у ивановского Камерного хора сложились тесные связи с Плёсским музеем-заповедником, а в Троицкой, Воскресенской и Преображенской церквях, находящихся тогда еще в ведении музея, уже проходили первые летние концерты для многочисленных туристов. Все эти обстоятельства, а главное стремление вернуться к истокам русской национальной музыкальнопевческой культуры, и стали основанием для организации в Плёсе Фестиваля духовной хоровой музыки. На первый сбор приехали коллеги из Москвы — хор МХТУ им. Д.И. Менделеева под управлением В.Строкина, хор Ярославского музыкального училища под управлением А.Безухова и Камерный хор «Валаам» из Петрозаводска под управлением Кира Рожкова. Концерты, прошедшие в Троицкой церк131

ви при свечах, настолько вдохновили исполнителей и многочисленную публику, что не было никакого сомнения: Фестивалю быть и продолжаться как еще одной форме утоления духовной жажды людей, на многие десятилетия оторванных от своих корней. Второй и третий фестивали «Золотой Плёс» прошли уже более масштабно, с участием таких известных коллективов, как Московский ансамбль древнерусской музыки «Сирин» под управлением А.Котова, Ленинградский Камерный хор под управлением Н.Корнева, хор девочек «Соколята» из Рыбинска под управлением С.Шестерикова, Московский мужской хор «Акафист» под управлением А.Малютина, хор Кембриджского университета под управлением Тимати Брауна, Польский хор из Хайновки под управлением Михаила Нигеревича, хор Нижегородской консерватории под управлением Л.Сивухина, женский ансамбль «Конкордия» из Волгограда под управлением М.Рубцова, Рижский митрополичий хор под управлением Иоанна Шенрока.Творческой программой «Лад» Российского телевидения был снят фильм о Фестивале, который получил широкую известность и признание как в нашей стране, так и за рубежом. Несмотря на трудные 90-е годы, Фестиваль удалось сохранить благодаря тем предпринимателям, которые понимали, что не хлебом единым... Государство практически не помогало, но уже и не мешало, что было большим благом. Напомним, что «Золотой Плёс» был первым фестивалем, рожденным в нашем регионе в постсоветское время. До этого мы знали только фестиваль искусств «Красная гвоздика». Очень скоро, в 1991 году, церкви были переданы законным владельцам и фестивали украсились Архиерейской Литургией. В рамках фестивалей организовывались научные конференции по крюковой записи музыки, поиску основных принципов исполнения знаменного распева, который является подлинно русской национальной музыкальной интонацией. Участникам III и IV Фестивалей памятны регентские курсы под руководством протоиерея из Лондона Михаила Фортунатто. В своих выступлениях он напоминал, что: «исполняя церковные песнопения, мы соединяем небо и землю». Со временем стала расширяться география 132

Фестиваля в связи с теплоходными путешествиями по Волге от Углича до Нижнего Новгорода. На «Золотой Плёс» приезжали все новые интересные коллективы от Хабаровска до Минска, а также из Германии, Норвегии, Греции и других стран. После X Фестиваля было ощущение, что свою функцию он уже выполнил. Церковная музыка вошла в свое пространство, к жизни вернулись из забвения достойные авторы и их сочинения, затихли споры о том, где звучать церковной музыке. Но жизнь, так стремительно изменившаяся за эти годы, поставила новые задачи, и главная из них — воспитание молодого поколения в традициях отечественной музыкально-певческой культуры. Поэтому фестивали продолжились, но уже больше в формате молодежных певческих собраний. Так, в рамках «Золотого Плёса» появился праздник студенческих хоров «UNIVERSITAS». Ивановская область традиционно считается студенческой, но в большинстве ВУЗов хоров нет. Одной из целей Фестиваля явилось стремление побудить региональную Высшую школу к активным действиям в вопросах нравственного, духовного и патриотического воспитания молодёжи посредством самого демократичного из искусств - хорового пения. Молодые голоса, объединённые хорами ВУЗов нашей стран свидетельство большого будущего России. Это звучание набирает силу и уже ощутимо слышно во многих регионах. Проведение Фестиваля молодёжных хоров в Иваново-Вознесенской губернии явилось попыткой достойно отозваться на этот зов времени. В приветствии к участникам Фестиваля член-корреспондент РАН, ректор ИГХТУ, профессор О.И. Койфман подчеркивал, что: «своим творчеством молодые исполнители сохраняют лучшие традиции российского студенчества, которое, постигая науки, всегда активно участвовало в общественной жизни и уделяло большое внимание гуманитарной составляющей учебного процесса». Юбилейный XX Фестиваль в официальный Год молодежи собрал молодых певцов из Москвы, Нижнего Новгорода, Рыбинска, Ярославля, Костромы, Суздаля, Иванова. В дальнейшем Фестивалю предстоит оказать всемерную поддержку в создании полноценной 133

церковно-певческой и регентской школы в России. Заинтересованность в этом проявлена со стороны Иваново-Вознесенской и Кинешемской епархии во главе с епископом Иосифом, который уже неоднократно возглавлял крестный певческий ход на Соборную гору в Плёсе и проводил богослужения в Троицкой церкви во время фестивальных праздников. Подтверждением этих намерений служат его слова, обращенные к участникам Фестиваля «Золотой Плес»: «На протяжении 20 лет на берегу великой русской реки Волги, в старинном городе Плёс собираются хоровые коллективы, сохраняющие традиции отечественной церковно-певческой культуры. Святитель Иоанн Златоуст назвал церковное пение «земным отзвуком ангельского пения на небесах». Она возвышает душу всякого человека, вводит его в соприкосновение с удивительной красотой горнего мира. Духовное пение является важным средством воспитания и воспроизведения в подрастающих поколениях нравственных и эстетических ценностей наших предков. Молодёжные хоровые собрания «Золотой Плёс» имеют особое просветительское и воспитательное значение. В связи с этим считаю необходимым особо отметить многолетний подвижнический труд Камерного Хора «Шереметев-Центра» и его художественного руководителя и дирижёра Евгения Николаевича Боброва, стоявшего у истоков возникновения певческого фестиваля в Плёсе. Желаю им помощи Божией в продолжении их ответственной и благородной деятельности». У каждого большого культурного события есть свои символы. У «Золотого Плёса» - выдающийся русский композитор конца XX века Николай Сергеевич Лебедев (1947 - 2000 гг.), написавший множество исключительно точных и тонких духовных сочинений, включая Литургию, Всенощную, Панихиду, концерты. А также ныне здравствующий, Почетный Президент Творческого объединения «Шереметев-Центр» и Фестиваля, ректор консерватории им. С.В.Рахманинова в Париже, Председатель Президиума Международного совета российских соотечественников граф Пётр Петрович Шереметев. Этот человек неутомимой энергии, высокой этики, подвижник и патриот 134

своей исторической Родины, начиная с 1990 года, морально поддерживает наше фестивальное движение и активно участвует в нём. Юбилейный «Золотой Плёс» пришелся на очередной финансовый кризис в стране и мире, но за 20 лет своей истории он доказал, что может проходить «при любой погоде». Ведь его цель остается непреходящей: духовно-нравственное воспитание молодежи на основе русских национальных церковно-певческих хоровых традиций. А маленький Плёс на Волге был и остался для организаторов и участников Фестиваля символом огромной духовной силы всего нашего Отечества.

Е.Н. Бобров ПЛЁС УХОДЯЩИЙ… Сегодня, на традиционных «Шереметевских чтениях», проходящих, как всегда, в декабре мы ведём заинтересованный и волнующий разговор о судьбе древнего Плёса. В жизни многих людей, в том числе собравшихся здесь, в том числе и моей, Плёс имеет значение особое, как место удивительных открытий и откровений. Почти четверть века я пытаюсь познать и понять этот загадочный уголок земли, не только наблюдая со стороны, но и непосредственно участвуя в его жизни. При всём уважении к исследователям прошлого, присутствующим историкам и краеведам, следует признать, что Плёс изучен очень мало. Сто лет тому назад при подготовке к 500-летию города, Архивная комиссия Костромской губернии с трудом набрала материал на скромную брошюру, так, что автор текста, священник Алмазов, рекомендовал для солидности увеличить при печати шрифт. За прошедшие с тех пор 100 лет изменилось немного в этой части. По прежнему отсутствует системное исследование документов по Плёсу, изучение архивных материалов. Возможно их не так уж и много, достоверных документальных данных, но они есть и необходимость профессиональ© Бобров Е.Н., 2010

135

ной работы с ними совершенно очевидна. Особенно это важно сегодня, когда богатые дилетанты, в угоду своим интересам, фальсифицируют любые исторические факты. Отсутствие подлинно научной работы в этой области порождает самые благоприятные условия для мифотворчества, что мы можем наблюдать во множестве. Миф, по-гречески, означает устное предание, не являющееся полным вымыслом, а выражающее некоторую значительную истину. Мифология образным языком показывает, что эволюция человечества заключена в эволюции его сознания. В этом смысле мифы или, выражаясь в просторечии, выдумки о Плёсе порой совсем недалеки от реальности или тех фактов, которые вполне могли иметь место, но не подтверждены некими документальными или просто письменными свидетельствами. И будь ли Плёс градом Китежем или Форпостом Московского княжества, Центром язычества или старообрядчества, крепостью или городищем, доисторическим поселением или советской детской здравницей, так или иначе, все эти темы будут обязательно сопряжены с мифологией. Все мы замечательные фантазёры и самые настоящие сказочники. Но такое образное восприятие, видение и слышание Плёса возможно лишь в условиях сохранения его естественной среды. Той, что дана от Бога, от сотворения и нарушение которой грозит этому пространству гибелью. Нет, конечно, Плёс на карте будет и даже очень заметной точкой, но это будет совсем другой Плёс… Каким же он может стать? Или какой степени мутация может произойти с этим поистине, некогда, тихим «райским уголком». Прежде чем перейти к реалиям Плёса сегодняшнего, уместным будет заглянуть в Плёс 70-х годов прошлого века. Многие из старшего поколения ивановцев могут вспомнить и представить эту картину. Милый, уютный, удивляющий своей красотой и простотой городок с полудеревенским укладом жизни не многочисленных людей, его населяющих, принимает в летнее время тысячи отдыхающих в Доме творчества ВТО, Доме отдыха профсоюзов, детских лагерях, санатории для больных туберкулёзом… Эту компанию дополняют множество дачников, снимающих 136

комнаты у старожилов и ежедневно прибывающих теплоходных туристов. Волга работает на полную мощь, радует отдыхающих и кормит плесян. Энергичные, талантливые жители Плёса во главе с легендарной Аллой Павловной Вавиловой создают, казалось бы, на ровном месте, музей И.И. Левитана, собирая по крохам экспонаты и занимаясь активным мифотворчеством. Ну, казалось бы, что за повод. Ну, останавливался дважды Левитан в Плёсе с барышней отдохнуть, а заодно порисовать. Но и этого оказалось достаточно для наших энтузиастов, чтобы поднять «флаг» до небес и получить хороший, в том числе экономический, результат и успех. Музей быстро получает популярность, его посещают много туристов, а так же высокие столичные гости любят наведываться к Левитану на «чаёк». Вперёд смотрящая, Алла Павловна не упускает шанса использовать потенциал и перспективы Плёса. Так, в начале 90-х Указом правительства РСФСР образован Плёсский государственный историкоархитектурный и художественный музей-заповедник. У древнего города началась новая и многообещающая история с перспективой развития города-музея, где музей-заповедник должен стать главенствующим обстоятельством и хранителем всего, что досталось нам от мудрых предков и, сотворённой Богом, природной красоты. Можно только представить, как не просто было добиться такого решения советского, партийного правительства, но гораздо сложнее оказалось воплотить этот план в жизнь. Как раз тогда, четверть века назад, я впервые оказался в Плёсе и стал свидетелем становления музея-заповедника с первых его шагов. Какое это было трудное и замечательное время для всех, кто был причастен к этому строительству.. Почти с нуля надо было формировать фонды – основу любого музея, а тем более заповедника.. С этой задачей, в результате, успешно справилась В.В. Коровина, приехавшая первой из Иваново на должность главного хранителя. Необходимо было укреплять кадровый состав, создавать материальную базу, и всё это было поручено отставному офицеру Н.В. Синицыну – первому директору музея-заповедника. Конечно, нельзя не вспомнить, что партийные кадровые решения 137

порой отличались большой оригинальностью, но с главной задачей Н.В. Синицын справился. Он создал работоспособный коллектив из тех профессионалов кого смог пригласить, и механизм был запущен в действие, после чего он довольно быстро и вполне достойно ушёл… С тех пор музеем-заповедником руководят исключительно женщины… К сожалению, в конце 80-х годов наступил период серьёзных испытаний и перемен в стране, и развитие структуры музея-заповедника серьёзно осложнилось. Но именно тогда вокруг этого, безусловно, знаменательного события в культурной жизни области стали собираться замечательные люди, сподвижники, преданные своему делу: архитектор А.Б. Дьяков, историк В.Ю. Халтурин, филолог В.А. Смирнов, молодой археолог П.Н. Травкин, краевед Л.Н. Шлычков, биолог М.П. Шилов. Они составили научно-методический совет при музеезаповеднике и стали проводить конференции, исследования, экспедиции. Велась активная работа на одном энтузиазме. Уже тогда заповедные зоны Плёса нуждались в защите от карьероразработок по берегам Волги, нарушающих естественный природный ландшафт, от планов строительств АЭС и других возможных произволов чиновников. Надо отдать должное второму директору музея заповедника Е.Н. Закаменной, которая, на мой взгляд, сумела отстоять и укрепить функции заповедника, как определяющего политику градообразующего начала. Были утверждены территориальные заповедные границы, где без ведома музея не могли происходить любые действия способные нарушить архитектурный, исторический или природный облик Плёса. Бескомпромиссность в отдельных вопросах ей, очевидно, давалась нелегко, но это был верный подход. В дальнейшем эти важнейшие позиции музея-заповедника были постепенно утеряны… Генеральнодиректорский период В.В. Коровиной был отмечен большим событием в становлении музея-заповедника – появлением уникального музея пейзажа, строительство которого велось долгие годы. Это обстоятельство придало заповеднику ещё больше привлекательности, значимости и известности. Определённую лепту в фор138

мировании облика того Плёса, который мы строили совместными усилиями, отдавая этому процессу свои сердца и души, внёс и наш Хор и Творческое объединение «Шереметев-Центр» и, конечно, Фестивали духовной музыки «Золотой Плёс». Я не буду останавливаться подробно на этом факте потому, что, во-первых, для нас и для меня лично это целая жизнь, которая требует отдельного осмысления и возможно подробного анализа. Во-вторых, церковное пространство Плёса, также малоизученное, где проходили все фестивальные события, и настоящее духовно-певческое Возрождение представляется мне основной доминантой Плёса, которая должна определять его подлинное лицо и будущее. Теперь же, после этого экскурса в недалёкое прошлое, можно посмотреть на Плёс сегодняшний с позиций тех заметных изменений, которые произошли за последние годы. Следует сразу отметить, что начало ХХI века обещает Плёсу не просто кардинальный перелом в развитии, а полное исчезновение того, дорогого сердцу многих людей, места со своей особенной и неповторимой аурой, веками сложившийся средой обитания и волшебным миром природы. Интерес к Плёсу со стороны богатых людей обнаружился сразу, как только они появились, лет 15 назад. По началу они вели себя просто, как состоятельные дачники, приехавшие шумно гульнуть на всю набережную, не замечая ничего и никого. Постепенно полукриминальную публику заменили более респектабельные владельцы заводов, газет, пароходов и прильнувшие к ним чиновники. Казалось бы, всё происходит естественным путём, если б не столь откровенные формы мифотворчества. Главный миф, что привнесённый сюда гламур, глянец, «элитарность» и станут лицом исторического города, которое будет соответствовать интересам людей особого клана, сословия, круга. Конечно, можно приватизировать весь город, поставить шлагбаумы и заборы, в конце концов, сделать из него местную «Рублёвку». Но тогда Плёс действительно ждёт судьба града Китежа. Ведь нельзя купить душу этого Богом избранного места, где главное богат139

ство в красоте и гармонии не только внешней, но больше внутренней. Отсюда уйдёт дух предков, веками хранивший эту землю. Плёс может превратиться в холодную декорацию, «мёртвую зону». Конечно, очень печально, что музей-заповедник в последние годы сдал свои позиции хранителя заповедного уголка России, являющегося, на всякий случай, национальным достоянием народа. Уходит Плёс патриархальный, с душевным теплом и светом. Уйдёт Плёс и гламурно-тусовочный. И будет Плёс новый, другой, непохожий. Но какой? Прощай, Плёс уходящий…

140

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ Бобров Евгений Николаевич - художественный руководитель творческого объединения «Шереметев-Центр», почетный профессор Ивановского государственного химико-технологического университета, профессор-консультант Парижской консерватории имени С.В. Рахманинова Борзов Евгений Юрьевич – кандидат филологических наук, профессор кафедры иностранных языков Ивановской государственной текстильной академии Борзов В.М. – студент 6 курса Ивановского государственного архитектурно-строительного университета Борисова Елена Анатольевна – профессор, кафедра ботаники Ивановский государственный университет. Волкова Татьяна Алексеевна – директор «Историко-культурного центра «Традиция» (г. Иваново) Дьяков Анатолий Борисович – доцент кафедры архитектуры Ивановского государственного архитектурно-строительного университета Закаменная Екатерина Николаевна – заведующая отделом прикладного искусства Плесского музея-заповедника Зимин Александр Сергеевич – студент 6 курса Ивановского государственного архитектурно-строительного университета Кабанов Андрей Юрьевич – кандидат исторических наук, член общественной палаты Ивановской области Кодина Инна Николаевна – аспирантка, ведущий инженер кафедры общей социологии и феминологии Ивановского государственного университета Кукиева Екатерина Даниловна – студентка 6 курса Ивановского государственного архитектурно-строительного университета Покровская Марина Юрьевна – доцент кафедры архитектуры Ивановского государственного архитектурно-строительного университета, член Союза архитекторов России Семененко Александр Михайлович – кандидат исторических 141

наук, заместитель председателя Ивановского областного краеведческого общества Смирнов Вадим Андреевич – доктор филологических наук, профессор, Ивановский государственный университет. Теплянский Михаил Викторович – начальник учебнометодического отдела Филиала РГГУ в г. Иваново Тихомиров Александр Михайлович – краевед, лауреат премии «За выдающийся вклад в сохранение историко-культурного наследия России» имени академика Дмитрия Сергеевича Лихачева, доцент, Ивановский государственный университет. Тяпков Сергей Николаевич – доктор филологических наук, профессор, проректор по связям с общественностью Ивановской государственной текстильной академии Травкин Павел Николаевич – кандидат исторических наук, директор Музея древнерусской семьи (г. Плёс) Федосеева Юлия Андреевна – аспирантка кафедры русской словесности и культурологии Ивановского государственного университета Халтурин Виктор Юрьевич – кандидат исторических наук, профессор, проректор Ивановского государственного энергетического университета Шилов Михаил Петрович – кандидат биологических наук, доцент кафедры географии и методики обучения, Шуйский государственный педагогический университет. Шилов Юрий Михайлович – аспирант экономического факультета, Ивановская государственная сельскохозяйственная академия.

142

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

143

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

144

145

ПРИЛОЖЕНИЕ 3

146

СОДЕРЖАНИЕ Предисловие …………………………………………………………………... 3 Семененко А.М. Общий взгляд на историю Плеса …………………………. 6 Травкин П.Н. 1410 год: яркая страница многовековой истории Плеса …… 9 Кабанов А.Ю. Город Плес и его окрестности в XV-XVII вв. ……………… 17 Дьяков А.Б., Халтурин В.Ю. Легенда и реальность (град Китеж: попытка исторической реконструкции) …………………………................... 26 Смирнов В.А. Плес в верхневолжской былинной традиции ……………….. 32 Покровская М.Ю. К вопросу о проблемах изучения формирования архитектурно-ландшафтного комплекса г. Плес и его окрестностей ……… 44 Дьяков А.Б. Основные этапы формирования пространственной композиции Плеса в XV-начале XIX вв. …………………………………………………..… 47 Закаменная Е.Н. Судьба присутственных мест в Плесе …………………… 53 Шилов М.П., Шилов Ю.М. Плес: тернистый путь к экополису …………... 60 Тяпков С.Н. «Нецелесообразный» город? (или, какой Плес мы хотим сохранить?) ………………………………….…

Шилов М.П., Тихомиров А.М., Борисова Е.А. Обоснование плесского национального парка ………………………………………………………….. 86 Федосеева Ю.А. Плес в творчестве Н.П. Смирнова и Д.Н. Семеновского ... 100 Кодина И.Н. Особенности организации жизнедеятельности населения г. Плеса (по данным социологических опросов 2005-2009 гг.) ……………. 106 Волкова Т.А., Теплянский М.В. Жизнь в г. Плесе в эпоху нанотехнологий: взгляд изнутри …………………………………................................................ 112 Борзов В.М. Неизвестная постройка А.И. Мельникова в Плесе ………….... 122 Кукиева Е.Д. Воскресенская церковь в г. Плесе …………………………….. 125 Зимин А.С. История формирования застройки Троицкой слободы ……….. 127 Борзов Е.Ю., Бобров Е.Н. Антология фестивалей духовной музыки «Золотой Плес» ………………………………………………………………… 130 Бобров Е.Н. Плес уходящий… ……………………………………………….. 135 Сведения об авторах …………………………………………………………. 141 Приложение 1 …………………………………………………………………. 143 Приложение 2 ………………………………………………………………… 144 Приложение 3 ………………………………………………………………… 146

147

Научное издание

Компьютерная верстка М.В. Теплянский Художник репродукций Герман Максимов Фотографии В.Ю. Дубровин

Издается в авторской редакции

Подписано в печать 20.02.2010. Формат 60х84 1/16. Бумага писчая. Усл.печ.л. 8,60. Уч.-изд.л. 9,55 Тираж 100 экз. Заказ 1978 Отпечатано на полиграфическом оборудовании кафедры экономики и финансов ГОУ ВПО «ИГХТУ» 153000, г. Иваново, пр. Ф. Энгельса, 7

148