RusPioner #13

№1(13)

февраль–март 2010

orlova

А мне в Куршевеле понравилось! А душа пела!

А. Колесников

Клятва главного редактора.

стр. 4

Первая четверть Прогул уроков. Дурдом несходящего солнца. Андрей Васильев про своего «ГАРиКа».

стр. 10

Урок уроков. По факту боли. Иван Охлобыстин про нетленное.

стр. 12

Сбор металлолома. Острый Крым. Екатерина Истомина о крепленом. Урок философии. Выносимая тяжесть бытия. Виктор Вексельберг о фамильных ценностях.

стр. 16

Урок информатики. ИнтеРФнет. Фриц Морген про кириллицу в сети.

стр. 20

Фотодело. Пикториально. Ольга Свиблова о негативах и отпечатках.

Вторая четверть Пионер-герой. Сухой запой. Нужна ли русским развесная водка. Урок пения. Бутэhик пионер. Все о роке по-якутски.

Третья четверть Диктант. Отдушина. В тему номера.

стр. 14

стр. 22

стр. 26

стр. 34

стр. 42

Урок поэзии. Поэт Орлуша про русскую душу.

стр. 44

Дневник наблюдений. Сидения. Стояния. Движения. На съезде душеведов. Урок труда. Вечная, продажная. Как отремонтировать душу. Урок рисования. Высокая материя. Комикс.

стр. 63

стр. 56

стр. 50

7 Сочинение. На дне. Рассказ Дмитрия Глуховского. Фотоувеличитель. Pro рекорды.

стр. 70

стр. 77

Четвертая четверть

стр. 98 Урок географии. День хубилгана. Протоколы тибетских мертвецов. стр. 102 Урок мужества. Ковер-версия. В бой идут одни старики.

Группа продленного дня

стр. 116 Знаменосец. Секс гуманизму не товарищ. Михаил Прохоров про любовь. стр. 128 Староста. Мои 10 лет. Аркадий Дворкович подводит итоги.

Правофланговая. Сяо Линь и Лао Дзю.

стр. 122 Пионервожатая. 41-й этаж. Анна Николаева о высоком. стр. 128 Ксения Собчак про душу Михаила Прохорова.

Пионервожатый. Полет в нитуда.

стр. 130 Буфетчица. Стейк-хаос. Маргарита Симоньян про мясо. стр. 134 Горнист. Брагаделы. Марк Гарбер о счастье в шалаше. стр. 136 Физрук. Зверские старты. Геннадий Швец про спортивное душегубство. стр. 138 Внеклассное чтение. Тина Канделаки. Розовые точки. стр. 140 Табель. Отдел писем. стр. 154 Урок правды шеф-редактора. Подведение итогов. стр. 159

русский пионер №13. февраль–март 2010

Алексей Боков про иронию судьбы (Мск — NY).

Всегда готов

первая четверть 9

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

инга аксенова

Прогул уроков. Дурдом несходящего солнца. Андрей Васильев про своего «ГАРиКа». Урок уроков. По факту боли. Иван Охлобыстин про нетленное. Сбор металлолома. Острый Крым. Екатерина Истомина о крепленом. Урок философии. Выносимая тяжесть бытия. Виктор Вексельберг о фамильных ценностях. Урок информатики. ИнтеРФнет. Фриц Морген про кириллицу в сети. Фотодело. Пикториально. Ольга Свиблова о негативах и отпечатках.

наталья львова

Шеф-редактор ИД «Коммерсантъ» Андрей Васильев в этом номере выступает как один из создателей агитбригады «ГАРиК» (родилась перед 50-летним юбилеем Гарика Сукачева и прекратила свое существование сразу после). Этим и интересен.

текст: андрей васильев n n n n Стихи. Исполняются на мотив «А за окошком месяц май». Влихоймоментсвоеплечо Ты друзьяааам падставляааал. Признайсягариксукачев: Ты берешь черный нал. Маразм, конечно. Но и повод маразматический: Гарику Сукачеву исполнился полтинник. И он к этому событию, во-первых, завязал, во-вторых, приурочил закрытую премьеру (открытая будет в марте) своего третьего по счету фильма «Дом солнца» про свою якобы хипповую юность. Поэтому колонка будет доброй. Хотя насчет хипповой юности у меня есть подозрения. Думаю, гариковскую компанию с центровым пиплом 70-х связывало в основном то, что они из своего Тушина нет-нет да наезжали на Стрит (ул. Горького) отмудохать волосатых. У нас на Квадрате (скверик за лошадью

Ю. Долгорукого) эти творческие встречи анонсировались так: «Кипа´ем! Урла на Пушке из метро вывалила». Что, может, и пошло фильму на пользу. Вроде как акт раскаяния. Он же добрый, Горыныч. И — опять же цитирую взрослых центровых — «сентиментальный, как вся урла». Под таким девизом и прошло чествование. Естественно, в ностальгическом к/т «Пионер». Естественно, при полном наборе героев рок-н-ролла, приковылявших из домов престарелых. То есть все свои: моя мама Светлана Викторовна, 1930 г.р., и то Гарика лет двенадцать знает. Ну и повесточка дня соответствующая: лекция о международном положении (докладчик И. Охлобыстин), х/ф из жизни трудных подростков, концерт художественной самодеятельности, конкурс молодежных ВИА, работает буфет. Несмотря на последний

пункт программы, никто толком не нажрался — возраст. Даже преподобный И. Охлобыстин. Его лекция, кстати, прошла «в формате». Забрался на непонятно где найденную дремучую трибуну и нагнал пурги. Запомнился лишь рефрен: «Таких только в Тушино делают. На ливерной колбасе выращивают». Это касалось и Обамы, и Медведева, и Чавеса, и Горыныча — в общем, всего международного положения. Поэтому давайте уж о фильме. Но чуть позже. Я же не случайно начал с поэзии. Это был отрывок из программы нашей агитбригады «ГАРиК». Расшифровывается как Государственный Академический Рок и Кантри. Состав звездный: руководитель Михаил Ефремов, директор одноименного музея Никита Владимирович Высоцкий (вокал), звезда фильма «12» Леха Горбунов (гитара, вокал), киноколумнист

«РП» Андрей Васильев (речитатив, перкуссии), звезда трех поколений молодежи Дмитрий Харатьян (гитара, вокал). Ну и Миша Горевой на бэк-вокале. Про него надо, конечно, отдельно рассказать. К делу не относится, но поучительно. Миша снялся в позапрошлом Джеймсе Бонде, играл обязательного для этого сериала подонка из экзотических для Британии нацменьшинств. Мише выпало играть русского подонка. Сыграл. Поднял денег. Привез две не новые, но приличные тачки. Думал жену обрадовать. А жена к его приезду как раз ушла на фиг к Орлуше. Но это еще полбеды. Беда пришла вместе с небольшим московским ураганом, повалившим во дворе у Горевого всего одно дерево. Аккурат на его две машины. Там, главное, много машин стояло — в том числе и женина. Я же говорю: Горевой.

рисунок: александр ширнин Тем не менее, — а это уже непосредственно относится к делу — рокеры не умирают. Они выступают в агитбригаде «ГАРиК». Я вот сочинил к дате нежную песню Окуджавы. Тушино плачет — Гарик улетел./ Все охуевают, а Гарик поет./ Оленька (это жена. — А.В.) плачет — Гарик развязал./Все ему наливают, а Гарик поет./В «Маяке» плачут — Гарик завязал./Все там выпивают, а Гарик поет./Плачет «Бригада» — мало пожила./А Гарик не плачет, а он… Тут зал, конечно, замирает: неужели споют «голубой». Но Ефремов, выдержав звенящую паузу, укоризненно кричит: — Горевой! И Горевой как бы вздрагивает: — А чё? А он режиссер. И тут, под одобрительный гул рокветеранов, мы врубаем: Эй, режиссер, заморачивай бошки!/Зритель не фраер, ему все равно./Если ему Сукачев свет

в окошке,/То можно впарить любое… А припев вообще пошел на ура: Каннская лестница. Ты-ды-ды-ды (две гитары и перкуссии. — А.В.) Не продерись. Ты-ды-ды-ды (две гитары и перкуссии, причем одна уже сломана) Хрен кто поместится. Только держись. Заморачивай бошки! Я же говорю — маразм. А что делать: именинник заказал художественную самодеятельность — кто еще ему ее сбацает? Причем сидели, сочиняли как подорванные, потом репетировали, потом еще в зале прогон… Перед женами как неудобно было! А в зале — ничего, даже Макаревич ржал. Это только у Горыныча так все душевно получается, с его урловой непосредственностью. В самом деле, таких только в Ту-

шино делают, на ливерной колбасе. Неслучайно мы в речевке (у нас и речевки были, а как же!) на него реально наехали: Игорь Иваныч Сукачев, (Высоцкий) Ответь нам на один вопрос. (Колумнист «РП») Но откровенно, старичок. (Ефремов) Тебе действительно полтос? (Все вместе) А потом Гарик взял микрофон, извинился, что хоть и не собирался ничего говорить, но все-таки толкнет речугу: — Пацаны. Тут чужих-то нет. Но даже те, с которыми мы по пять лет не видимся… Пацаны. Если бы не вы, не каждый из вас, я бы никогда не был тем, кто я есть. Ну а потом начались ВИА. Лица стерты, краски тусклы. Тут тебе и Макар, и Маргулис, и Мазай, и Галанин, и Чайфы… Ничего, нормально: чужих-то действительно не было. И уже моя мама, 1930 г.р., орет: «Бабушкудаваааай!» А какая тут бабушка, если Гарик довольный ходит по фойе и про петь-плясать давно забыл.

— Гарик, — подошел я к юбиляру, — ты чё, офигел? Хоть одну песню спой, перед людьми же неудобно.

— Ой, ебть! — встрепенулся ветеран. — А какую спеть? Ну грянул, конечно: «Я люблю тебя Мааасква. Я твой пьяаааный ребеооонок. Я тобою рожден. Я с тобою помру». Но это все после фильма было. После антракта с буфетом. А прямо перед антрактом из зала вылетел мой друг, из бывших, но до сих пор волосатый. Он не плакал почти, но я впервые за пять лет пожалел, что он завязал. У него сын семнадцатилетний недавно по таким же примерно хипповым заморочкам с шестого этажа улетел.

— Чувак, — говорю, — тебе все равно надо было посмотреть. Правда же?

— Правда, чувак. Так что про «Дом солнца» я рассказывать не буду. В марте посмотрите. Кто хиппует, как говорится, тот поймет. Хотя центровые так не говорили. Скорее тушинские. n n n n

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

11

итар-тасс

Конечно, номер «РП», ориентированный на душу, не мог выйти без колонки Ивана Охлобыстина хотя бы потому, что в прошлом номере ему пришлось пойти нам навстречу и высказаться на тему секса (за ту колонку Иван, кстати, был признан лучшим колумнистом «РП» прошлого года). Теперь пришел наш черед текст: иван охлобыстин пойти навстречу Ивану и предложить ему более благоприятную тему. n n n n Проблема русского уложимся, если с выплатами не нечем воодушевляться. Такая мыслителя в непомерной широте воззрений. Вот взять немца: сообразил, запротоколировал, внедрил в металлургию. У фран­ цузов тоже порядок: озарило, к половому сношению наскоро привязал — и в издательство. Китайцы совсем не парятся — между идеей и воплощением вре­ менная доля с тремя нулями за точкой слева. А русский человек, как известно, надышаться может только ветром, оттого его бытие абстрактно и нерентабельно. Нет видимого воплощения мысли, а то, что есть, лучше чужим людям не показывать. Более или менее военные справляются. Но ими азарт движет — долетит, не долетит, бахнет, не бахнет. Поэто­ му тема — русская душа — более чем органична для ее окончатель­ ного определения на страницах респектабельного издания. Мелочи, милостивые государи, к черту Канта, по любэ в формат

задержат. В крайнем случае, тупо Баркова процитируем. Беспро­ игрышный вариант — и в бровь, и в глаз, и еще куда влезет. Или частушку про тещу. Дурацкое дело нехитрое. Но я, как существо с младенче­ ства логосом ангажированное, не решусь на упрощения. Скажу что знаю. Душа — это то, что форму духу предает, «аз есмь» в «с этого момента все, что вы скажете, может быть использовано в суде» превращает. Посему душу разумно на примерах демонстрировать. Вот напри­ мер: у чау-чау души нет, но она есть у корейцев. Или: у газа души нет, а у сотрудников «Газпрома» полно душ, и у них всех мечты сбываются, чего нельзя сказать об остальных россиянах. Хотя глупо предпо­ лагать что остальные россияне бездушны, просто им особо

вот непростая ситуация с душой. Она есть у меня — это факт, по­ тому что болит. За детей болит, за пусто проведенное время побаливает, за глупости, ранее сотворенные, покалывает. За то, что я всегда был плохим сыном для своей матери, за то, что разочаровал свою любимую и не стал нормальным священником, за то, что вместо увесистых романов, после прочтения которых хотелось бы звезд­ ным небом любоваться, «шью гладью» сложносовокупленные юморески для нескольких сотен уставших от себя столичных маргиналов. Наверное, есть и помимо боли еще много доказательств наличия у меня девятиграмовой энергетической субстанции, но это несуществен­ но. Существенна надежда, что, может, и не растворит рано или поздно бездонная мгла вашего покорного слугу без остатка

13

и я все-таки узнаю истинное назначение Стоунхеджа и о чем был второй том «Мертвых душ». Спорно, конечно, но почему нет? Да и сквозь гиперпостранство в составе космического экспедиционного корпуса рвануть я не прочь, и за плечом Гейзенберга постою с удовольствием, пока он для Нильса Бора чай заваривает и попутно основы квантовой физики в уме закладывает. Много для чего душа пригодиться может. В теории ее даже продать можно, хотя боюсь, что, как в ломбарде, заплатят только за лом. Вложить можно: в науку, в искусство, в квартиру. В квартиру — лучше. Потому что у вложившегося в квартиру может быть искусство и наука, а у вложившегося в искусство и науку вовсе необязательно должна быть квартира. Личный опыт. Недавно дочке на голову мой чугунный приз за лучший сценарий свалился, когда она

в очереди в туалет стояла. Чудом жива осталась, в туалет перехотела, другую очередь, на кухне, заняла. И слава Богу, что обошлось! Иначе бы я реализовалтаки план «От всей души» для сотрудников жилищного отдела столичного муниципалитета. Перестрелял бы сколько успел. Без всякой подростковой американщины. Без приема «прозака». Ни с кандачка, а с душой подготовившись. И в анусы жертв натыкал бы старые календари за «год семьи» и «год ребенка». Сюрпрайз, как говорится, от всех многодетных отцов и жертв ипотечных живодерок. Опять же, еще один повод душу почувствовать. По-нашему, по-русски, по факту боли. Хотя вру. Раз уж раньше не перестрелял, сейчас поздно начинать. Да и не логично. Как в тучи картечью лупить, один хрен солнце не выйдет. Микроклимат. Прав Лужков: Москва —

мегаполис, бедным здесь делать нечего. Придется и дальше веселить деепричастными оборотами снулых наследников золота партии». Символизировать и олицетворять за деньги придется, задумчиво хмуриться и сочувственно цокать языком, выслушивая у аналоя гундеж зараженного гонореей в Таиланде тринадцатилетней проституткой госчиновника, вместо того чтобы смазать ему от души кастетом в бубен. Нет, мы пойдем другим путем. Одобренным сверху, по вертикали. Сходить в солярий, стать фиолетовым, как распаренный детородный орган, завести элитных глистов и похудеть в две трети, наладить периодику посещения «Сохо», полюбить удобные платиновые визитницы, посеять сомнения в своей ориентации и придать лицу полагающееся целлулоидное выражение. И никаких походов с друзьями

без «черного центуриона» на последний сеанс в «Мегу», ни глотка пива в «Трех пятачках» на Коптевском рынке, ни одного продукта, купленного вне «Азбуки вкуса», и, разумеется, никаких вонючих байкеров, только шумные уокеры с расплющенными от перегрузок лицами, преодолевающие Кутузовский за десять секунд, туда и обратно, потому что за МКАД подходящей дороги нет. И еще пяток несложных условий, гарантирующих в будущем моим детям индивидуальные спальные места. Главное, с тоски не удавиться. Душа. Душа! У Джона Миллигана, судя по заключениям судмед­ экспертов, их было двадцать четыре, за что его и оправдали. Тоже выход. Возьму три. Чтобы одна за весь мир молитвенно предстояла, другая семью кормила, а третья следила, чтобы первые две друг друга в клочья не порвали. n n n n

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

рисунок: анна всесвятская

текст: екатерина истомина

orlova

Не совсем традиционный сбор металлолома получился у обозревателя ИД «Ъ» Екатерины Истоминой: металла немного, зато полным-полно лордов, герцогов, мушекетров, насквозь пропитанных легендарным портвейном розовым «Алушта» по 18 гривен. Поэтому читается взахлеб. n n n Когда на яхте президента

Украины Леонида Даниловича Кучмы, пришвартованной к ресторану «Татьянин мыс», раздавался свисток, боцман Тарас Петрович падал на набережную Назукина. Тарас Петрович имел право упасть: он ведь с опасностью поворачивал за угол бывшего особняка Мерецкой в стиле «неогрек», ныне городской библиотеки. Боцман отдавал библиотеке прощальные швартовы и падал ровно на углу. Синхронно падению Тараса Петровича две шлюхи, свесив ноги с построенной англичанами набережной в Балаклавскую бухту, пили крымское шампанское из горла. Я же иду мимо картины и жалею, что нет Феллини, который смог бы запечатлеть этих таврических цесарок разврата и покоя. Я направляюсь с пакетом из постоялого двора «Даккар» в магазин. У меня разговор с Зиной: «За восемнадцать! Зина! Как,

опять не завезли?!» Тот, кто не знает Крым до окраин желудка, и не представляет, что за послание божье человеку — розовый портвейн «Алушта» за восемнадцать гривен. За ним нужно идти с утра. «Алушты» больше не будет. Есть «Мадера» за двадцать пять. Плесните, Зина, немного колдовства в хрустальный мрак бокала. А вы, читатель, воспитанный на коллекционных дрожжах Реймса и Лиссабона, не судите. Вы не знаете моей Балаклавы, единственной живой и настоящей античности Крыма, который летом я сжимаю и разжимаю в руке, как резиновый тренажер эспандер. Об античности Балаклавы писали Гомер и Куприн. Русский писатель, создавший здесь «Поединок», однажды так набрался аттики, что направил телеграмму Николаю II: «Балаклава отделяется от империи! И объявляет себя свободным греческим городом!» Усталый

император телеграммы не прочитал, но прочитал ее Столыпин. Премьер-министр ответил: «Когда пьешь, закусывай». Пляж в Балаклаве, что за серым Домом быта, представляет собой бетонный настил. На бетоне сидели двое молодых англичан Джон и Кэтрин. Ничего удивительного в том, что они были там. Англичане — самая путешествующая нация в мире. Если вы встретите во льдах Патагонии, в районе ревущих сороковых, рыжих бездельников, готовящихся к аперитивам, будьте уверены: они англичане. Джон развернул передо мной карту Крыма с пометками: «Мы ищем места битв Крымской войны. Нам нужны деревни Оборонное, Резервное, Гончарное, Тыловое». Мы договорились завтра ехать на моем Subaru Forester, который я обычно беру в прокате в Симфи. Вечером я показала англичанам Балакла-

ву. Их привлек музей подводных лодок и яхта. «Говорят, что это яхта президента Украины Леонида Даниловича Кучмы. Он и сам скоро приедет сюда». Англичане кротко поинтересовались, а хороший ли президент господин Кучма? Какие вопросы, господа. Он взял Париж! Он основал Лицей! А хороший ли спортсмен господин Кучма? О, конечно. Я как-то встретила его в Карловых Варах. Президент Украины торжественно, словно раскрашенный театральный мавр, ступал по минеральной Колоннаде в красном костюме из советской болоньи с фарфоровой кружкой в вытянутой руке. Потом задумчиво положил кружку в карман. Итак, время назад! Черно-белый февраль 1945-го. Ялтинская конференция. Делегации Великобритании выделен для постоя Воронцовский дворец в Алупке. Трудные переговоры между

рисунок: анна каулина союзниками идут в Ливадийском дворце. В бывшей столовой Николая II делится послевоенный мир. Уинстон Черчилль направляет Сталину просьбу посетить Балаклаву. У премьер-министра под Балаклавой погиб его дед, герцог Мальборо, попавший под ядро в ходе неудачной операции, известной в военной истории как «Атака легкой кавалерии». Сталин разрешил. Утром мы оседлали моего полноприводного россинанта и выехали на шоссе, соединяющее Севастополь с Алуштой и далее с Судаком и Феодосией. Мой Крым уже давно есть Франция времен д'Артаньяна. Вот засели в кукурузе два гвардейца президента Ющенко. На татарском базаре строят козни полтора мушкетера Анны Австрийской (партия Юлии Тимошенко). Герцог Бэкингем, подстрекаемый щелкоперами Москвы и Гаваны, это наш «Газпром». На место кар-

динала Ришелье всегда открыты некие вакансии. Джон был вооружен компасом и биноклем. По его приказу мы остановились в километре от Балаклавы. Джон скомандовал свернуть на гравийную дорогу, ведущую в угодья винодельческой фирмы «Золотая балка» (главный конкурент моей «Массандры»). Мы проехали еще метров пятьсот. По расчетам Джона, именно здесь, в центре зеленого виноградного поля близ села Оборонное, ушел на ратный подвиг славный редут британского лорда Кардигана. «Пли!» — закричал Джон и упал губами на горячую землю. Через пять минут он делал замеры в середине виноградника. «А здесь!.. Здесь стоял отряд лорда Реглана! Ему отстрелили руку! И он умер от холеры…» — задыхался Джон от жары. Побегав по совхозным полям, он вернулся к моей машине: «Сейчас же едем на британское военное кладбище!» Я тут было заикнулась, что британское военное кладбище в 1982 году местные простодушно снесли под садовые участки и развели на бледных костях островитян небольшие милые дачи… Но Джон не желал и слушать.

Мы должны были поклониться могиле герцога Мальборо и другим самым значительным надгробиям. А потом, по мнению пытливого Джона, должны ехать в Тыловое и Резервное. Приехали в Гончарное. Джон сообщил, что именно по селу Гончарному в великой февральской печали 1945-го вышагивал Черчилль, окруженный неразговорчивыми советскими полковниками. И погребальный ветер с далекого соленого Джанкоя все хлестал им в лицо. Но никакого военного кладбища мы не нашли. Там были только прекрасные садовые участки. Расчеты Джона показали, что самые значительные могилы располагались на центральной улице Гончарного. «Правь, Британия, морями!» — приготовился закричать Джон. Но тут из-за забора поднялась, словно дуло советского танка, голова. Голова с прищуром посмотрела на Subaru Forester и на двух иностранцев. «Севастополь — колыбель православия!» — возвестила голова. Англичане с восторгом уставились на туземца. «НАТО не пройдет! Нет украинскому фундаментализму! И мы не отдадим на поругание волынцам и бандеровцам прах адмиралов

Нахимова, Корнилова, Истомина, матроса Кошкина и Даши Севастопольской!» — хрипела голова за забором. Я оглянулась на англичан. Джон и Кэтрин стояли в зеленых мундирах времен Крымской кампании. На их головах были знаменитые шапки с прорезями для глаз. Черные шлемы «Балаклава». Ныне известные как «маски-шоу». «Эй ты! А ну руки вверх! Лицом к машине! Поворачивайся. Быстро!» — скомандовал мне Джон. Раздался страшный взрыв. В дверь номера в «Даккаре» постучали. Сколько же я сплю? Это был английский сон: войны, кардиганы, регланы, Черчилль с могилами. Во всем этом англицизме виноват сэр Ричард Бренсон со своим севшим аккумулятором (я навестила легендарного британского миллиардера в его лондонском особняке ровно за месяц до каникул в Балаклаве). Сэр Бренсон в Лондоне, а мне надо срочно идти в магазин. У меня же разговор с Зиной! «За восемнадцать, Зина!» — «И не будет до конца сезона». Зина, что ты за человек? Ты ком в горле. Ты рыбья кость, Зина. Ты берег турецкий. И мне очень длинно показалось, что я могу смотреть за горизонт. n n n n

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

15

n n n Предложение

«Русского пионера» написать авторскую колонку о душе меня удивило: вооружившись душой, можно о чем угодно написать. Редакция убеждала меня, что это и хорошо: поводов для лирических отступлений будет больше. Но задачи отступать у меня не было, как, впрочем, и наоборот. Тогда напишите, как спасти душу, знаете ведь наверняка, настаивали по ту сторону издания. Как спасти, не знаю, а вот как не потерять, догадываюсь. На том и договорились. Когда живешь стабильной повседневностью, все выглядит гладко. Но приходит кризис, и как на негативе проявляются недостатки, пороки, трещины. Я не сторонник восторженных заявлений о том, что кризис несет оздоровление и очищение. Посмотрите на современный финансовый кризис. Это не только проблема бизнеса.

Этот кризис очевидно отражает дефекты отношений разного характера (партнерские, дружеские, личные) и корректирует привычные рамки. Для одних скорректированные кризисом нормы означают моральную катастрофу, для других это лишь новое правило игры, которое нужно принять к сведению. Я тоже в кризисные времена задаю себе вопросы. Вот ты шел вперед и уперся. Действовать, как раньше, не можешь. Что делать? Остановиться? Пойти на компромисс? А не будет ли это означать, что ты проиграл? Отступился от своих принципов? Получается, что кризис это хорошее время потерять душу, какое уж тут оздоровление. Но в подобных ситуациях я всегда вспоминаю слова своего педагога. На последней лекции в институте он дал нам совет, который я повто-

из личного архива

В своей колонке один из столповых предпринимателей России Виктор Вексельберг проведет читателя сквозь шпицрутены семидесятых — насильственные пострижения, фамильные несоответствия, угнетение на картошке — возможно, именно затем, чтобы дать читателю шанс возвратиться к себе, а может быть, и отправиться дальше.

текст: виктор вексельберг

ряю своим детям: если ваши представления не совпадают с действительностью, то меняйте представления. Важно поставить перед собой цель, идти к этой цели, но не менее важно найти в себе силы переосмыслить цель, если того требуют неопровержимо изменившиеся обстоятельства. В таких рассуждениях всегда наталкиваешься на один вопрос. А где та грань, за которой приятие обстоятельств превращается в предательство себя, своих ценностей? У меня нет ответа на этот вопрос. Просто потому, что каждый сам определяет для себя эту грань. Мир постоянно меняется и порой не оставляет нам шансов следовать принципам прошлого и сохранять при этом адекватность сознания. Еще вчера стрелялись за карточный долг, сегодня долги — норма всеобщей действительности.

Почувствовать грань сложно, но всегда следует помнить: еще чуть-чуть — и ты уже переступил черту. Думаю, каждый из нас начинает формировать и чувствовать свою систему ценностей тогда, когда его действия и поступки имеют прямое влияние на окружающих, а мнение окружающих начинает формировать наши собственные представления о действительности. Это только художники говорят, что их не интересует мнение других, но в этом есть доля лукавства. Всех нас интересует мнение окружающих, не считая Маугли, конечно. Кроме того, нашу систему ценностей определяет и генная основа. Я бы даже сказал, что она доминирует. Я вырос в советской системе, где каждый проходил систему отбора и на каждом уровне достижений принимал на себя

17

новый багаж обязательств. Эту систему я испытал на себе довольно рано. Тогда я понял, что ответственность это еще и проблема морального выбора, тест на ту самую грань, которая имеет отношение к душе и всему тому, что остается за ее пределами. Я был секретарем комсомольской организации школы, когда разгорелся скандал с участием горкома партии. Ребята в нашей школе, включая меня, ходили с длинными волосами. Директор категорически требовал, чтобы мы подстриглись. Мы отказались. Меня предупредили, что разговор будет серьезный. Так и произошло: огромная аудитория, красная дорожка (но не та, что сейчас, другая), серьезные лица из горкома и я в центре группки обвиняемых. Мы выстояли, точнее, отстояли право на волосы. Подстриглись, конечно, но чуть-чуть.

В институте получилось серьезнее. Я отвечал за идеологическую работу в комсомольской организации факультета, когда наши студенты устроили бунт на картошке. Кормили там отвратительно, и не стоило никакого труда рассмотреть в блюде из мяса неудобоваримые включения. Это было время диссидентов, эмиграции, а значит, хорошего идеологического фона, чтобы устроить забастовку, пусть даже и на картошке. Протест длился несколько дней, а когда ребята вернулись в институт, то выяснилось, что приказом ректора отчислены одиннадцать человек. Приказ не обсуждался, поэтому нам стоило невероятных усилий вернуть нескольких человек. Но я поступить по-другому не мог, а времена, на счастье, иногда меняются. Потерять душу, совесть, принципы легко в непредсказуемых

обстоятельствах. Живешь себе по совести, а потом происходит нечто невообразимое, и ты, оглушенный внезапной реальностью, теряешь почву под ногами. Не зря говорят, что нет ничего страшнее неизвестности. Поэтому готовьтесь к неизвестности заранее, какой бы она потом ни оказалась. Я столкнулся с такой неизвестностью в школе на выпускном вечере. Вручение медали в нашем городе обставлялось широко: центральная площадь, директор на трибуне, вокруг собравшиеся друзья и родственники в праздничной одежде и с цветами. Вечный отличник, я готовился получать свою золотую медаль, может быть, единственную в нашей третьей школе. Объявили медалистов первой школы, потом второй, потом четвертой... Никогда не забуду вопросы друзей: «А ты-то где?», и потом слова директо-

ра: «Извини, я сделал все, что мог». В тот вечер я первый раз напился. Я тогда не понимал, что люди с такой фамилией, как у меня, должны с детства готовиться к тому, что они будут на особом счету. Хотя мой отец еврей, в нашей семье всегда преобладали русские традиции (мама украинка). Мы никогда не говорили на идише, в синагогу я попал впервые, когда мне было двадцать пять лет. Но незнание, как известно, не освобождает от последствий. Этот сюжет повторился в институте. Мне дали красный диплом, я был первым в списке на распределение, имел право выбирать любое место работы. Но представитель Министерства оборонной промышленности не оставила мне ни одного шанса: какое бы место я ни выбрал, она тут же сообщала, что все вакансии уже заняты. Работать в самом безнадежном месте,

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

рисунки: варвара полякова

куда никто не решался подать документы, я отказался, хоть режьте меня, и покинул институт с открытым дипломом. Описанные мною сюжеты отнюдь не эксклюзивны. Такие истории в советские годы происходили сплошь и рядом с тысячами обычных людей. Для кого-то они вылились в невыносимую тяжесть бытия, кто-то смог извлечь уроки и пойти дальше. Лично во мне эти истории сформировали готовность к разным ситуациям. Чтобы ни происходило потом в бизнесе, в личной жизни, я был уверен, что психологическая устойчивость, подаренная советским прошлым, меня не подведет. И тем не менее мне не нравится фраза: «Все, что нас не убивает, делает нас сильнее». Я не уверен, что человеку, особенно ребенку, нужны тяжелые жизненные испытания, ведь боль от пережитого и увечья —

совершенно разные вещи. Стремясь сберечь, сохранить свою душу, мы часто ищем внешние источники для восстановления сил и порой находим их в религии. Как и большинство людей, я верю в высшую силу, ценю и чувствую справедливость универсальных религиозных постулатов. При этом меня сложно назвать верующим человеком в традиционном смысле этого слова, просто потому, что я не следую общепринятым ритуалам в рамках отдельного религиозного направления, хотя с искренним уважением отношусь к чувствам и образу жизни верующих людей. Так сложилось, в том числе в силу внешних обстоятельств, что моя собственная структура ценностей и жизненных правил сформировалась на основе христианства и иудаизма. Я рос в семье, объединяющей разные национальности, на стыке

двух культур, и это во многом определило мою систему ценностей. Нельзя не отдать должное и советской системе, в которой выросли многие из нас, те, кто был по разнарядке сверху дистанцирован от религиозных основ. В этой ситуации мы были вынуждены сами отстраивать себя. И до сих пор я следую своим правилам, трансформация которых будет означать потерю моего собственного «я». По своей природе я диалектик и исхожу из того, что любая мысль, облаченная в слово, это ложь. Я искренне верю в то, что абсолютно откровенный диалог возможен лишь с самим собой. Только внутри себя ты можешь попросить прощения и почувствовать освобождение. Самому себе и соврать гораздо сложнее, чем чужому человеку. И только себе можно ответить на вопрос о своей душе. Так же как и потерять душу можем только мы сами. n n n

n n n n О чем думает молодой предприниматель в самом начале своего делового пути? Как показывает опыт, увы, он думает о разных мало относящихся к бизнесу вещах. Предприниматель думает, как назвать свою фирму. Как будет выглядеть ее логотип. Как должно писаться название фирмы английскими буквами. Какого цвета будут визитки и что именно будет указано на фирменных бланках... Все эти вопросы кажутся удивительно важными. В самом деле: вот выберем некрасивый номер телефона, потом менять. А вдруг часть клиентов при смене номера отвалится? Убытки. С таким же трепетом начинающий предприниматель подходит обычно и к выбору адреса для своего сайта. Ведь сайт — это не просто витрина фирмы. Это еще и адрес электронной почты на визитках. Одно дело, если потенциальный клиент видит на

визитке garin@mail.ru. Совсем другое дело, если там стоит гордое garin@hiperboloid.ru. Особенно круто если фирма называется не «Рога и Копыта Плюс», а ООО «Гиперболоид». И если название взято не с потолка, а точно по роду деятельности: торгует фирма гиперболоидами и называется «Гиперболоид». Все один к одному. На мой взгляд, однако, красивое имя — дело десятое. Вот, например, Арнольд Шварценеггер. Говорили ему в начале карьеры: «Смени фамилию, твою австрийскую невозможно запомнить. Возьми, например, псевдоним Стронг, Арнольд Стронг». Шварценеггер парировал: «Сложно запомнить — сложно забыть». И, как видите, оказалсятаки прав. Ладно. Вернемся к нашему предпринимателю и его сайту. Хоть адрес сайта у него и совпадает с названием фирмы, да только

александр саватюгин

На тему внедрения в интернете кириллической зоны «.рф» немало копий сломано, а теперь Фриц Морген с беспощадностью практикующего пользователя разъяснит читателю, почему он пока повременит с регистрацией своего сайта в этой зоне. При всем пиетете к Кириллу и Мефодию.

текст: фриц морген все равно Гарина напрягает каждый раз объяснять, что пишется адрес не просто «гиперболоид.ру», а hiperboloid.ru, первая буква «ха» как русская «эн», вторая буква — «и» с точкой. Нет, не игрек, «и» с точкой». Да, предпоследняя тоже «и». Поэтому теоретически и должны радоваться сейчас бизнесмены, глядя на введение в строй домена «.рф». Так как там будет достаточно сказать «гиперболоид.рф», чтобы слушатель безошибочно это слово записал. Вы, наверное, уже в курсе деталей. Стоить сайт в кириллической зоне «.рф» будет примерно 600 рублей в год. Регистрация пока доступна только по предъявлению зарегистрированного торгового знака, чтобы какиенибудь негодяи не могли втихую зарегистрировать «газпром.ру». Потом зарегистрировать сайт можно будет кому угодно, но за очень большие деньги. А через

21

полгода все ограничения на регистрацию будут сняты. Так вот. Лично я, наверное, пока с регистрацией своей фирмы на русском подожду. Почему? Потому что банально не вижу необходимости заморачиваться. Русское имя, английское имя — в большинстве случаев и мне, и моим клиентам без разницы. Продиктовать название сайта по буквам — дело одной минуты. Если же собеседник стоит на расстоянии вытянутой руки, проще даже не диктовать, а записать. Ну а вероятность того, что кому-нибудь захочется найти нашу фирму, введя ее название в адресную строку браузера, — около нуля. В конце концов, имеют же многие фирмы названия на латинице? И ничего страшного в этом нет, контрагенты относятся спокойно и с пониманием. Это пятнадцать лет назад люди чита-

ли слово Brother как «Вротхер», а Canon как «Сапоп». Сейчас уж в чем-чем, а в латинских буквах обитатели офисов разбираются. Впрочем, наверное, примерно в таком ключе рассуждали русские «пользователи» во время создания Кириллом и Мефодием русского алфавита. Дескать, зачем нам свой алфавит, нам и на латинском неплохо пишется. Кстати, как полагаете, если бы интернет был придуман в СССР, как выглядели бы доменные имена? «Кремль.прав». «КГБ.прав». «ЦККПСС.комм». Интернетмагазин «Березка.торг». Я уверен, после введения кириллических имен начнутся вялые разговоры про тихое возрождение железного занавеса под видом «железного файерволла». Дескать, сейчас, когда содержимое наших интернетов начало все чаще и чаще протискивать-

ся в реальную жизнь, власти могут окуклить сеть до размеров доменной зоны «.рф», а доступ ко всем остальным сайтам ограничить. Заодно и слово «зона» станет говорящим. Лично мне, впрочем, такой вариант развития событий кажется, мягко говоря, надуманным. Огораживать железным занавесом доменные зоны бессмысленно сугубо по техническим причинам. Зато более чем вероятным я полагаю массовое нашествие в зону «.рф» разного рода гнусных типов. Например, можно будет прятать на сайтах со сложночитаемыми для английского глаза кириллическими названиями всякие нехорошие вещи. Можно будет регистрировать домен на какую-нибудь русскую фамилию, а потом рассылать всем обладателям этой фамилии спам с предложением купить домен. Да и много чего еще ин-

тересного, уверен, мошенники изобретут. Огорчает же меня в национальных доменах одно. Если немецкие умляуты и датские перечеркнутые кружочки я еще как-нибудь на клавиатуре наберу, то вот с арабской вязью и азиатскими иероглифами могут возникнуть проблемы. n n nnnnnn

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

рисунки: маша сумнина

n n n Неинтересных

фотографий не существует. Я в этом абсолютно уверена. Каждая фотография несет на себе отпечаток времени. Сейчас она может казаться каким-то случайным или проходным снимком, но подождите лет двадцать-тридцать. За это время может измениться все — прежде всего сама жизнь, наше к ней отношение, и обязательно изменится наше отношение к этому снимку, который станет документом эпохи. Двенадцать лет назад, когда начинался Московский Дом фотографии, я встретила замечательного коллекционера Михаила Голосовского, благодаря которому в стране сохранился пикториализм. Это интереснейшее течение в мировой фотографии возникло еще в XIX веке. Пикториалисты стремились придать фотографии сходство с живописным произведением, делая прежде всего акцент на

специфической технике печати. Сложным обработкам может подвергаться как негатив, так и отпечаток, превращаясь в неповторимое, уникальное произведение. В России пикториализм начинается чуть позже, чем в Европе, уже в XX веке. Зато наши фотографы Александр Гринберг, Юрий Еремин, Николай Андреев и другие становятся золотыми и серебряными медалистами на всех международных пикториальных выставках и салонах. С приходом модернизма в начале двадцатых годов пикториализм в Европе постепенно сходит на нет. Но у нас, несмотря на бурю и натиск модернизма, который благодаря Родченко и его энергичным последователям зародился именно в России, пикториализм продолжает жить и активно распространяться — кстати, сильно повлияв на появление японского пикториализма, перекочевав

через фотографические салоны в Америку и Японию. Многие десятилетия пикториальная фотография из России во всем мире была изгоем. А мы в 1996 году в рамках первой фотобиеннале показали пикториалистов из коллекции Голосовского в Третьяковской галерее. Мало кто нас услышал и понял. В последние годы пикториальная фотография триумфально возвращается в лучшие мировые музеи. Все-таки почему именно в России пикториализм выстоял и пророс поколением современных пикториальных фотографов, а их в Москве, Санкт-Петербурге и многих городах России много до сих пор? Это направление в фотографии у нового поколения незаслуженно считается чем-то вроде антиквариата. Мы подготовили большой проект и выпустили книгу под названием «Тихое сопротивление». Мне понадоби-

из коллекции мдф

Эта колонка директора Московского Дома фотографии Ольги Свибловой не только проинформирует читателя, почему русские (советские) фотографы-пикториалисты так долго держались за жизнь, но и неопровержимо разъяснит, почему нам (причем не только фотографам) так надо держаться за пикториалистов.

текст: ольга свиблова лось десять лет, чтобы найти это название. Меня дико интриговало, почему везде, кроме России, пикториализм умер, а у нас выжил. Его и травили, и гнобили, но фотографы все равно за него держались. И непонятно почему. Не только съемка сложная, но и сам процесс печати. Все русские пикториалисты в совершенстве владели техникой. Знаменитый русский фотограф Александр Гринберг во время Первой мировой войны попал в немецкий плен и провел там четыре года. Ему очень повезло — он оказался во вполне комфортных условиях. За это время он перевел огромное количество книг о пикториализме, которые потом привез в Россию. Этот неоценимый опыт помог и ему, и его ученикам достичь небывалых технических успехов. Я никак не могла понять, почему пикториализм оказался у нас таким живучим, и вдруг меня

23

в какой-то момент осенило, что пикториализм — это такой изящный способ ухода от действительности. Вот пришли большевики, перевернули в стране все с ног на голову, а пикториализм — это ведь течение академическое, и представители этого направления совершенно естественно начинают сопротивляться. С одной стороны модернизму — этой молодой наглой банде во главе с Родченко, а с другой стороны — самой жизни, которая их укладу никак не соответствовала. Не надо забывать, что они были представителями старшего поколения и им было гораздо сложнее перестроиться. Поэтому, когда уже сформулировали постулаты соцреализма для всех видов искусства, русские пикториалисты оказались за бортом. Они, конечно, тоже пытались как-то подстроиться, у нас есть очень смешные переходные этапы. Например,

обнаженные женщины жнут снопы в поле. Попытка соединения академической обнаженной натуры с крепкими женскими трудящимися массами — это что-то невероятное. Или еще один пример: Андреев снимает памятник Ленину, но почему-то в темноте, в таких сумерках глубоких. Вроде и Ленина снял, вроде и памятник конструктивистский, а все равно выглядит, как тень отца Гамлета, новая форма не идет. Модернисты быстрее на рельсы соцреализма перестраиваются и находят формы, которые потом войдут и в живописную эстетику. Но начало тридцатых — это сплошные метания. У Макса Пенсона есть замечательная фотография, которую я обожаю и считаю, что это просто икона зарождения соцреализма в муках. Пенсон — блистательный фотограф, один из лучших, и у него есть и пикториальные съемки, и модернистские, и спорт всякий, не хуже Родченко. И вот выходит постулат соцреализма. А он хорошо помнит, что за свою «Узбекскую мадонну» (узбечка кормит обнаженной грудью ребенка) получил золотую медаль на Всемирной выставке

34-го года. И тут пришло время соцреализм рождать. И Пенсон, человек с классическим художественным образованием, собирает удивительную композицию. Он использует скульптуру Ленина и Сталина, которые, кстати, сделаны по знаменитой фотографии отретушированной, где Ленин и Сталин сидят на одной лавочке. Потом эти скульптуры тотально покрыли нашу родину. И вот Пенсон берет одну из этих скульптурных композиций, стоящих к тому же под сенью цветущих вишен, и сажает под ней с десяток узбекских мадонн по кругу, которые сидят и честно кормят своих младенцев. Это совершенно ужасная и беспомощная постановка и по свету, и по композиции, и совершенно невозможно себе представить, что ее делает мастер высочайшего класса. У автора просто голова разъезжается — как соединить то, что уже знаешь, с тем, что нужно. Тут вместо «Пьеты» Микеланджело — Ленин и Сталин на лавочке, сакура появляется как обязательный атрибут. Опять же новое поколение вскармливают. Но не все пикториалисты пытались перестроиться, Пенсон скорее исключение.

Впоследствии пикториалистов травили еще больше, чем модернистов, их работы называли «тургеневщиной», и многие действительно пострадали: были отправлены в тюрьмы, потеряли право на жизнь в столице. Но они упорно снимали если архитектуру, то старую, а не то, что построил Мельников, руины в Крыму или на Кавказе, и создавалось впечатление, что это вообще Италия, а не светлое коммунистическое будущее. Фотограф Еремин, например, был полностью италоориентирован, хотя никогда не был в Италии. Пикториалистов не интересовали социальные изменения в обществе, их интересовала природа, живописные развалины, обнаженное женское тело. Александра Гринберга в 1935 году даже осудили на пять лет по обвинению в порнографии. Но, несмотря на все эти ужасы, пикториализм в России выжил. У нас даже существует плеяда замечательных последователей этого направления — Георгий Колосов, Людмила Зинченко. В Питере это направление поддержали неоакадемисты. Вот вам и «тихое» сопротив­ ление. n n n n

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

рисунок: варвара полякова

вторая четверть 25

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

инга аксенова

Пионер-герой. Сухой запой. Нужна ли русским развесная водка. Урок пения. Бутэhик пионер. Все о роке по-якутски.

текст: александр рохлин фото: александр саватюгин

Узнав, что доцент с простой фамилией Москалев осуществил многовековую мечту русского человека — изобрел сухую вод­ ку, редакция «РП» скоростным поездом командировала коррес­ пондента Александра Рохлина на родину выдающегося изо­ бретателя в город Санкт-Петербург с целью выяснить рецепт и привезти образцы. Кто-то скажет, что снегопад, засыпавший Санкт-Петербург перед Новым годом не имеет никакого отношения к истории, приключившейся с жителем этого города Евгением Владимировичем Москалевым. Однако, как это часто случается, связь между ними очевидна. А вся история приобретает глубокий и, на мой взгляд, печальный философский смысл. Говорили, что такого снегопада не случалось в городе на Неве уже сто тридцать лет. И не верилось. Просто за последние тридцать лет мы отвыкли от сугробов на тротуарах. А Евгений Владимирович Москалев, доцент-химик и кандидат технических наук, придумал новую… водку. Не рецепт и не способ изготовления, а новую форму, способную изменить и суть. Он изобрел сухую водку. Порошкообразную. Патент № 3211953. Кого из россиян не взволнует подобное сообщение? Даже самый законченный трезвенник, и тот задумается. А почему? Алкоголь страшная, но живая и трепетная тема нашей жизни. Водка для нас больше чем напиток. Разговоры о ней всегда но-

сят религиозный оттенок. Водка уверенно возглавляет список национальных символов. Ей присвоен статус легенды. Она во многом определяет наше отношение к мирозданию и, еще чаще, способ его осмысления. И тут на тебе: из квинтэссенции души — свободно сыпучий порошок. Как относиться к этому, думал я, направляясь с Московского вокзала вглубь заснеженного Петербурга, и не знал, что ответить. А доцент оказался человеком пожилым, невысоким, но в свои шестьдесят два сохранившим подвижность и преподавательскую привычку превращать беседу в научно-популярную лекцию. По пути меня ненавязчиво знакомили с достопримечательностями Загородного проспекта и тактично жаловались на безнадежное будущее отечественной науки. Мы двигались неспешно, гуськом, по протоптанным тропинкам. Сугробы лежали на тротуарах девственно чистые и белые. Переходя дороги на светофорах, питерцы высоко поднимали ноги, словно цапли увязая в снежном месиве. Машины стояли на обочинах, как стога

...Мы двигались неспешно, гуськом, по протоптанным тропинкам. Сугробы лежали на тротуарах девственно чистые и белые...

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

27

варвара аляй-акатьева

Машины стояли на обочинах, как стога сена, застигнутые зимой врасплох. Все это сообщало городу какую-то дореволюционную красоту сена, застигнутые зимой врасплох. Все это сообщало городу какую-то дореволюционную красоту. Не хватало только дворников в белых фартуках с бляхами и городового на перекрестке. Зато мы великолепно вписывались в картину — профессор химии и студент мирно беседуют о науке по пути в лабораторию. Еще весной Евгений Владимирович Москалев преподавал в Санкт-Петербургском технологическом университете, в том самом, где Дмитрий Иванович Менделеев написал свою знаменитую работу о соотношении воды и спирта. То есть о водке. Так мы прошли по Звенигородской улице, пересекли улицу Марата и, двигаясь к Лиговскому проспекту, вышли к зданию с огромными окнами и парадной — чтобы увидеть ее всю, мне пришлось задрать голову к небу. К моему удивлению, здание не являлось кузницей химических открытий, а служило типографией имени Ивана Федорова. Впрочем, и типографии, кажется, уже не было. Под сводами корпусов ютились сотни торговых и обслуживающих конторок и офисов. Но они не могли напол-

нить жизнью здание. Мерзость запустения чувствовались на этажах и лестничных маршах. Все это, конечно, снижало градус моего научно-познавательного настроя. Как-то не вязалось открытие подобного масштаба с тем местом, где мы находились. Евгений Владимирович открыл неприметную железную дверь и пригласил меня в лабораторию. И тут я окончательно пал духом. На столах лежали ярко-синие пластмассовые щиты, а на щитах, аккуратными рядками, белоснежные кремовые розочки.

— Что это? — дрогнувшим голосом поинтересовался я.

— В наше время только в пищевой промышленности и удается прокормиться, — невозмутимо отвечал химик Москалев. — Приходится разрабатывать новые рецепты розочек из растительных сливок. Подбираем так, чтобы они были устойчивы во времени и сохраняли внешний вид в нетронутом виде не менее трех суток при комнатной температуре. «Как же после розочек о водке говорить?» — подумал я с тоской. Евгений Владимирович усадил меня

за стол, разложил с десяток пакетиков и склянок с разноцветными порошками и сказал: — Все началось в тот день, когда ко мне обратились ветеринары и попросили придумать новый способ ввода лекарств больным животным. «Час от часу не легче», — подумал я.

— Как вы догадываетесь, — продолжал Москалев, — собаки водку не пьют. Спирт имеет отталкивающий запах, сомнительный вкус и к тому же раздражает слизистую оболочку. Как же заставить животное принять спиртосодержащее лекарство? Технология микрокапсулирования! Для получения микрокапсул размером с мелкую соль в расплавленный воск при перемешивании добавляют любой спиртосодержащий продукт. От коньяка до пива, между прочим. Затем этот расплав распыляют на специальной установке в полиэтиленовый рукав, капли воска в полете застывают, удерживая внутри себя капли жидкости. Порошок легко насыпается в собачью или кошачью еду. А если добавить в рецепт немного мела, то можно и в питье. И доцент Москалев победно посмотрел

на меня. А ведь когда-то этот человек разрабатывал термореактивный пленочный клей для работы в криогенных условиях открытого космоса. И герметики для устранения течей на атомных подводных лодках.

— По этой технологии я могу закатать в порошок совершенно любое лекарство. Теперь не надо отсчитывать капли кoрвалола, горький антибиотик становится сладким, если к нему в капсуле добавить сахар. Да что лекарства? Мед в порошке значительно легче распределять в тортах — на радость кондитерам. Представьте себе морские мидии в виде биодобавок, соевый соус в порошке, красители зубной пасты с полирующим эффектом. Я закапсулировал уже более трехсот продуктов! Масло, жидкость, пасту, любые смеси с твердыми компонентами… Я стараюсь не быть безучастным к открытию уважаемого химика. Но не получается. Смущают дурацкие розочки из непортящихся сливок на столах. Национальный символ меркнет, низведенный до уровня пищевой добавки. А тысячелетняя мечта человечества о…

— Но вы, кажется, меня не слышите. О водке думаете? — восклицает профессор.

— Но… не только… — лепечу я, задетый за живое. И здесь Евгений Владимирович произносит жестокую фразу.

— Поймите, порошкообразная водка всего лишь частный случай. Это рекламный ход для продвижения технологии микрокапсулирования, если хотите… Я не хочу!

— Но и Менделеев не открывал водки! — настаивает доцент. — Растворенный в воде C2H5OH прекрасно существовал до него с известными стандартами и пропорциями. Рассказываю байку. К Дмитрию Ивановичу обратился один из торговцев с просьбой проверить, чист ли на руку один из его служащих. Купец заметил, что при производстве — смешивании спирта и воды — изчезала часть продукта. Менделеев проверил опыт в лабораторных условиях. Сто грамм спирта смешал со ста граммами воды — получилось не двести, а сто девяносто граммов жидкости. Более того, колба с жидкостью нагрелась. Купече-

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

29

ский приказчик не был вором. А открытие ученого состояло в обнаружении физической, а не химической реакции при смешивании спирта и воды. Молекулы воды притягивали молекулы спирта. Они почти слипались друг с другом, отчего и общий объем жидкости уменьшался. При этом выделялась энергия в виде тепла. Менделеев определил, что при сорокапроцентном содержании спирта в воде наблюдается максимальное уменьшение объема жидкости… Вот и все! А дальнейшая история с Менделеевым и стандартом русской горькой — чистый рекламный ход того самого купца. Он просто использовал громкое имя ученого.

— Дайте мне немедленно ее попробовать! — потребовал я.

— Вы имеете в виду водку? — уточнил ученый. — В смысле… насыпать? Земля уходила из под ног. Я не злоупотребляю алкоголем. Но чту традиции. Водка не просто символ. В известном смысле она часть народной души. Москалев достал пакетик с порошком характерного белого цвета.

— Может быть, в рюмку? — спросил он

Рецепт приготовления сухой водки «Москалевка Питерская. Особая» в домашних условиях Взять стеариновую свечку. Разогреть в кастрюльке до 60–70 градусов. Влить спирт, перемешать до прозрачной консистенции. Растянуть на столе полиэтиленовую пленку. Разлить или разбрызгать тонким слоем стеариново-спиртовой раствор. Дать застыть. Свернуть и положить в морозилку. Застывший продукт раздробить до порошка пестиком в ступке. Добавить любой ароматизатор — лимон, апельсин, гвоздику и сахарную пуд­ру. Рассыпать по рюмкам. Употребить…

— Нет, в жменьку, — сказал я и подставил ладонь. Что еще, кроме зимы и водки, с той же очевидностью определяет характер моего отечества? Разве история наша не растворена в алкоголе? Не смешана со снегом, не настоена на пшенице, не испытана холодом, не отравлена спиртом, не побеждает врагов морозом? И тут вдруг все это рушится, легенды превращаются в рекламные ходы, а символы в иллюзии. Порошок источал еле слышный слабый запах спиртного. Как же гадостен он был на вкус! Это не было водкой. Это было чистым обманом. С тем же успехом можно было зажевать стеариновую свечку.

— Чтобы распробовать, надо съесть грамм триста, — добавил безжалостный доцент. — А если таблетками брать, то штук тридцать. Для мало-мальского эффекта.

— И у этого тоже есть какая-то формула?

— Нет. Мы имеем дело не с органической химией а сложной смесью пищевых продуктов, — ответил кандидат технических наук.

31

столице куда глаза глядят. Конечно, порошковую, стеариновую горькую легче перевозить, хранить и даже использовать. Но в такой водке нет главного — обещания праздника. Вот картина: вы приходите домой с улицы, где валит снег и к сумеркам холодает до минус двадцати. А дома тепло, дети ссорятся в дальних комнатах, жена втолковывает по телефону подружке, как носить послеродовое утягивающее белье. И во всем доме нестерпимо пахнет борщом. Вы нарезаете черный хлеб толстыми ломтями, а сало длинными брусочками. Открываете тещины помидорчики с потрескавшейся от сока кожицей. Режете дольками сладкий мячковский лук. Достаете из морозилки пузатый шкалик, купленный по случаю, за 50 рэ в одном из райцентров Архангельской области, граненую рюмочку на тонкой ножке. Наливаете водку. Благодарите бога за то, что у вас все это есть. И в этот момент кто-то звонит в дверь. Вы идете открывать, а на пороге стоит гость. И даже незваному вы говорите от полноты сердца: — Заходи, друг. Будем обедать. Выпьем под горячее?

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

Изобретение не принесло успеха своему творцу. В институте Москалева обвинили в пропаганде алкоголя в тот момент, как вся стране во главе с президентом борется с пьянством. С ним не продлили контракт, и с осени он больше не преподавал в Техноложке. Более того, я звонил в институт и разговаривал с проректором по учебной работе. Он вообще отказался признавать существование такого ученого, как доцент Москалев. Но и микрокапсулирование как метод не продвинулось дальше изготовления образцов. Пробиться в фармацевтику кандидату технических наук не дают чиновничьи барьеры. Корвалолом в порошке пока пользуется только сам автор. Остается кулинария. Отсюда и розочки из малайзийских растительных сливок. Которые никогда не портятся, а высыхая, превращаются в безе. И вот я покидаю лабораторию, а Евгений Владимирович остается, чтобы подвергнуть сливки обработке ультразвуком. Таким образом он пытается сохранить их белизну и привлекательность хотя бы еще на несколько часов… «Все это очень, очень печально», — думал я, идя по заснеженной Северной

варвара аляй-акатьева

Изобретение не принесло успеха своему творцу. В институте Москалева обвинили в пропаганде алкоголя

1

текст: дмитрий филимонов фото: иван далбарай

В стремлении поведать читателям о судьбах якутского рока, корреспондент «РП» Дмитрий Филимонов отправляется на берега Лены в поселок Хатассы, где изучает язык местных жителей и выясняет, что Якутия — родина тяжелого рока, просто об этом никто, кроме якутов, не знает, что рок-музыкантов на душу населения здесь больше, чем в Питере и Свердловске вместе взятых, а жить и творить в нелегких условиях Крайнего Севера им помогает сюр. Когда первый замерзший ворон свалился с дерева, Игорь Капитонов закончил строить свой дом. Три месяца строил. За это время ни разу не взял гитару. Ни концертов, ни репетиций. Потому что лето в этих краях — три месяца, а потом сразу, безо всякой осени, наступает зима, и птица, не построившая гнезда, на лету замерзает и падает — лос!2 И оконное стекло трескает от мороза — лыс!3 И бетон навек остывает в бетономешалке, и железные гвозди прилипают к ладоням так, что отдирать приходится с кожей. Короче, если не успел построить дом до морозов — ты попал. Дыр!4 Вы хоть понимаете, каково это построить дом за три месяца? Залить фундамент, выложить стены, поставить стро-

пила, покрыть крышу, оштукатурить, застеклить, покрасить. И не спать, не спать, не спать. Но если у тебя есть сюр5, ты выдержишь. У Игоря Капитонова есть сюр, и он построил свое гнездо. На краю поселка Хатассы. На берегу Улахан өрүс 6. У самой уу7. И пусть в его доме нет электричества, газа, водопровода, канализации, зато есть очаг, жена и его оЂоуруу8. Ему что дом построить, что рок-группу сколотить. И вот наконец он берет гитару. Свою соло-гитару производства ГДР. Посмотрите на его руки: под ногтями бетон, пальцы опухшие, кожа в трещинах. Это руки музыканта? Обнял гитару, прильнул к ней, тронул струны. Лас!9 Музы-

1 Бутэһик пионер (якут.) — последний пионер.

2 Л ос (якут.) — образное слово, обозначающее громкий стук твердого предмета.

3 Л ыс (якут.) — образное слово, обозначающее легкий треск лопнувшего стекла.

4 Д ыр (якут.) — образное слово, обозначающее нервную дрожь.

5 Сүр [сюр] (якут.) — жизненная сила.

6 Улахан өрүс (якут.) — Большая река (Лена).

7 Уу (якут.) — вода.

8 ОЂо-уруу (якут.) — потомство.

9 Л ас (якут.) — образное слово, обозначающее громкое щелканье, треск.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

35

кант Капитонов морщится, крутит ручки настройки, бьет кулаком по хрипучей колонке: лис-лис-лис!10 Рок-группа «103» репетирует в сельском клубе. «103» — это номер автобусного маршрута. Единственное, что связывает поселок Хатассы с внешним миром. Еще недавно поутру битком набитые автобусы отправлялись в Якутск. Люди ехали на работу. Потом в городе стало меньше работы, и в автобусах стало просторнее. Теперь они ходят полупустые. Игорь Капитонов — инженер алмаасчыт11, ездил на работу в Якутский университет. Ударник Женя Мегежекский — юрист, ездил

ОЂо сылдьан мин өйдүүбүн, Пионербын хаамар күнүн: Муус устар 22 күнэ — Долгуйан сүрэЂим тэбэрэ… на работу в адвокатскую контору. Толя Соловьев — экономист, ездил на работу в ЖЭК. Вокалист Илья Винокуров — менеджер по продажам стройматериалов, во всяком случае, так он рассказывал в интервью местной прессе. Ну не может же вокалист знаменитой рок-группы работать на рынке грузчиком. Его фанаты не должны этого знать. Короче, каждое утро он ездил на строительный рынок. Теперь никто никуда не ездит. В университете сократили штат, адвокатская контора разорилась, ЖЭК реорганизовали, хозяин ларька на строительном рынке бежал, не расплатившись с «менеджерами». Итак, рок-группа «103»: четверо безработных атас12. Никто никуда не спешит — пой, играй! Учугей!13 Илья прижимает к зубам хомус, трогает стальной язычок, инструмент тихонько тренькает, потом звук становит-

ся ритмичнее, тверже, объемней, это уже странный, страшный, шаманский звук кең келей14. Его подхватывает басгитара, ударник, Илья отбрасывает хомус, тот летит в зрительный зал (за два года Илья в экстазе сломал два хомуса), он сует микрофон себе в рот, он поет, он хрипит, он стонет: ОЂо сылдьан мин өйдүүбүн, Пионербын хаамар күнүн: Муус устар 22 күнэ — Долгуйан сүрэЂим тэбэрэ… Это рык голодной росомахи в тайге, это свист ветра в тундре. Эта песня про него, про Илью Винокурова. Это ему повязали красный галстук, это он целый месяц был пионером. А потом эпоха сломалось. И галстук пришлось снять. Бутэhик пионер, последний пионер. Улахан портретым иннигэр, Онно эhээ Ленин турар. Хамтайан көрөн тураммын, ХамнаЂар тылы этэрбин… В один прекрасный кун15, когда на рынке был сандень, Илья слонялся по поселку Хатассы. Проходя мимо клуба, услышал грохот. Точнее, музыку. Пошел на звук. Не сказать, чтоб он тяжелый рок любил, ему другая музыка нравилась — любовь-морковь, и чтоб под гитару. Но в поселке Хатассы особого выбора нет. Или рок, или ничего. Пацаны, что на сцене играли, спрашивают: петь умеешь? А стихи писать? Умею, ответил Илья. Приходи через неделю, сказали ему. И он пришел через неделю и написал эту песню. Про себя. ОскуолаЂа тиийэн баран, Пионердар бары мустан, «Чиэппэр эрэ» диэбитти, Улахан портретым иннигэр. И с этой песней пришла слава. Их позвали на концерт. В город. На главную площадь Якутска. «Как вас объявить?» — спрашивает ведущая. А у них тогда другое название было, Demand16.

10 Лис (якут.) — образное слово, обозначающее глухой удар увесистого тела.

11 Алмаасчыт (якут.) — алмазник.

12 Атас (якут.) — приятель.

13 Учугей (якут.) — хорошо.

14 Кеңкелей (якут.) — гортанно-легочный звук, образуется в результате подъема мягкого нёба, напряжения стенок гортани, глотки и остановки дыхания.

15 Кун (якут.) — день.

16 Demand (англ.) — требование.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

37

Как их только не называли: и «Диаманд», и «Демон», потому что за кулисами, в грохоте колонок попробуй расслышь иностранное слово. Чтобы и на этот раз не обозвали, Игорь Капитонов свистнул в ухо ведущей: «Сююс юс!»17 Самаай ыркаЂа тахсан, ЛааЂырга зорница оонньоон, Күлэн–үөрэн, сүүрэн–көтөн. Таhатайтан симэ ылан… Вы, конечно же, хотите узнать, про что эта песня. Перевод нужен. Потерпите.

Самаай ыркаЂа тахсан, ЛааЂырга зорница оонньоон, Күлэн–үөрэн, сүүрэн–көтөн. Таhатайтан симэ ылан…

С этой песней они стали ездить по улусам — от Нюрки18 до Мирного. Министерство молодежи посылало нести прогрессивную музыку в массы. Ну, они и несли. Приезжают в Жиганск, а там школьный конкурс бардовской песни: ла-ла-ла, алые паруса. Учителя менуэты танцуют. А вы кто? Почему барабаны? А мы рокеры. А ну, рокеры, дайте жару! И они давали… Иногда на 17 Сүүс үс [сюс юс] (якут.) — сто три.

18 Нюрка (жарг.) — г. Нерюнгри.

19 Модун (якут.) — могучий.

концерты собиралось все имевшееся в наличии население отдаленного поселка — старики и старухи, которые затыкали уши и просили выключить «эту стиральную машинку». А однажды, когда на главной площади Якутска давали концерт, посвященный дню республики, группе «103» запретили петь главную свою песню. Ол онтон дылы куруутун, Хас сарсыарда аайы туран, Yөрэнэ барыам иннинэ, Баанар этим мин, хаалтыhы…

Илья воет волком, рычит медведем, по лицу его течет пот. Их называют «якутский «Рамштайн». Они победили во всех якутских хит-парадах и конкурсах. «Мы играем этнический металл, — говорит Игорь Капитонов. — Это не рок, это еще тяжелее, это модун19 рок». КырдьаЂас дьонн’о көмөЂө: Маhы кыстаан, Хаары курдьэн, БаЂар «Артекка» барыам диэн, Кыhаллар ахай этим мин. Вы все еще желаете знать, о чем поется в этой песне? Вы сами этого хотели: «Помню в детстве торжественный день 22 апреля. Сердце от волнения билось, мы

стояли перед портретом Ленина и клятву давали, обещали помогать старикам, быть вежливыми. И нам повязали на шеи красные галстуки. Припев: последний пионер!». Еще надо переводить? Пожалуйста: «С того дня я каждое утро повязывал себе галстук на шею. Мы собирались в отряды, отдавали салют, ходили весной на маевки, играли в «Зарницу», бегали, смеялись, помогали старикам убирать снег, кололи дрова, старались заработать на путевку в «Артек». Вот, собственно, про что песнь. А за что запрещали-то? За модун.

соль и перец. Строганину полагается макать в эту смесь. Ахыах!20 Михаил Ершов — улахан киhи21. Замдиректора республиканского центра национальных видов спорта. Фестивали организовывает. И не только спортивные. В Америку ездил. Подал заявку на грант. В ЮНЕСКО. На проведение фестиваля «Эллэйада». У якутов прородитель был по имени Эллэй. Он приплыл на плоту по Большой реке. Причалил где-то у поселка Хатассы. Хотя жители других прибрежных поселков думают иначе.

«Главное не что петь, а как», — говорит солист Илья Винокуров, строгая мороженую рыбину. Перерыв на обед. Солист Винокуров готовит строганину из чира. Сам он рыбу не переносит, в детстве, говорит, переел. Он из Верхнеколымска, а там что поймаешь, то и съешь. Гостинец от завклуба — тазик мороженой жеребятины. Михаил Ершов, продюсер группы «103», перемешивает в миске крупную

Женился на местной девушке, научил якутов делать кумыс и главное — придумал праздник изобилия, ысыах, или праздник окропления кумысом. В этот день все якуты поют, пляшут, хороводы водят. Эллэй — первый якутский шоумен. Михаил Ершов — второй. Ершов пересчитал все рок-группы Якутии. Одиннадцать городских, четыре пригородных и шесть деревенских.

20 Ахыах (якут.) — поедим-ка.

21 Улахан киhи (якут.) — большой человек.

22 Уран (якут.) — тонкий, искусный.

23 К ыраман (якут.) — шаманское проклятие, пожелание злой судьбы.

24 К иhи тыла — ох (якут.) — человеческое слово — стрела.

25 Чалбон (якут.) — яркая звезда.

26 Онойон турар оңоруугуттан ордуоң кэриэтэ, ох сааттан ордуоң (якут.) — от стрелы увернешься, от судьбы не уйдешь.

27 К рылья вырастут, рога отвалятся (нууча) — кынат үүннэр, муос хоңин.

На полмиллиона якутов — двадцать одна команда. Высокий процент на душу населения. А чем еще заниматься якуту долгими зимними вечерами? Когда на дворе минус сорок пять и нос не высунуть. Только песни сочинять. И дрова в печь подбрасывать, чтобы дети не перемерзли. Вот так за день тонну дров перетаскаешь, и песни рождаются тяжелые, роковые. Ершов знает, что говорит. У него своя рок-группа была, «Уран»22. Распалась. Солист умер. А почему? Неправильные слова пел — кыраман23. Да еще под аккомпанемент бубна. Ершов говорил ему: не делай этого, и людям навредишь, и самому аукнется. Киhи тыла — ох!24 Вот и в группе «Чалбон»25, это якутский «Пинк Флойд», два музыканта один за другом умерли. Все по той же причине. Со словами игрались. Онойон турар оңоруугуттан ордуоң кэриэтэ, ох сааттан ордуоң 26.А сколько рокеров в дальних улусах мрет! Вроде бы от водки, от наркотиков, но Михаил Ершов точно знает — от плохого слова. Потому что забыли заветы предков. Нельзя бросаться грязью — на том свете придется вытирать. Нельзя лизать сковородку, после смерти прилипнет к языку. Нельзя топтать угли, собственную душу растопчешь. Нельзя говорить кыраман — на себя же беду накличешь. А у группы «103» слова хорошие. Может, и не цепляют, зато вреда от них нет. «103» другим берет — звуком. А это в музыке главное. Правда, настоящего звука они не слышали, такого, чтоб тело насквозь пробивал. Такого звука в Якутии нет. У них в сельском клубе — один киловатт. Концерт на городской площади — десять. Свой фестиваль Михаил Ершов хотел забацать на сорок киловатт, а вышло только на двадцать. Вот Ершов и мечтает вывезти «103» в Москву или в Питер, чтобы парней звуком пробить. Для рока киловатты важны, говорит продюсер Ершов, и еще сюр. А слова приложатся. Крылья вырастут, рога отвалятся27. Первый и единственный альбом группы «103» слушайте на сайте www.ruspioner.ru

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

39

понедельник

УРОК ИНФОРМАТИКИ

fritz morgen: «В интернете можно смело засчитывать каждый месяц за три года,

как военным во время боевых действий. Уж очень быстро все меняется. В самом деле: подавляющее большинство современной техники и программ не доживет до 2020 года».

УРОК БУДУЩЕГО

дмитрий песков: «Исчезнут учителя, исчезнут тетради и учебники, и уж совершенно точно не будет ЕГ. Вся школа будущего – это преобразованная компьютерная игра, где границы между виртуальностью и реальностью не существует». вторник

УРОК ФИЗКУЛЬТУРЫ

magister of jogging: «Русские ужасно неповоротливы. Не только в своем business. Они не бегают ни утром, ни вечером — вот где для меня всегда таилась загадка русской души! Я искал разгадку у Достоевского, но Достоевский мне не помог» среда

УРОК РИСОВАНИЯ

наталья малькова: «Самые большие дивиденды АЕС+Ф получили от детей.

Они собирали для массовых перформансов детей-моделей на улицах Нью-Йорка, у мечетей Каира и в дворцовых залах Питера. Дети, искушающие обывателей, давно стали нашим артистическим ноу-хау». четверг

УРОК ПСИХОЛОГИИ

александр лиор: «Часто мы делаем что-то только потому, что другие так делают. В то же время не предполагаем, что другие так делают с оглядкой на нас. Заподозрив в себе такое соглашательство, просто сделайте наоборот. Для профилактики». пятница

УРОК КИНО

екатерина костикова: «Женщины! Если ваш друг вяло реагирует на кру-

жевные чулки и стрип-дэнс, который вы устроили в спальне, не спешите паниковать. Не факт, что он полюбил другую. Вспомните финальную сцену фильма. Загляните в календарь. Возможно, все не так страшно?»

Русский Пионер с тобой

TM

третья четверть 41 Диктант. Отдушина. В тему номера. Урок поэзии. Поэт Орлуша про русскую душу. Дневник наблюдений. Сидения. Стояния. Движения. На съезде душеведов. Урок труда. Вечная, продажная. Как отремонтировать душу. Урок рисования. Высокая материя. Комикс. Сочинение. На дне. Рассказ Дмитрия Глуховского. Фотоувеличитель. Pro рекорды.

тема номера

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

инга аксенова

душа

текст: игорь мартынов «Cнег идет» — уж сколько зим мы не могли

В интродукции к главной теме номера — душе, которая, впрочем, возникла с первых страниц журнала, Игорь Мартынов внесет, насколько это возможно, ясность, почему тема могла возникнуть только в зимнем номере «РП». А потом растолкует, какие такие особенности «Русского пионера» позволяют его авторам рассуждать на эту тему и квалифицированно, и бесстрашно.

себе позволить эту фразу, но в 20/10 повалило, занесло, стирая грани, отменяя рейсы. Или это реакция сверху на угрозу отважного мэра — отменить снегопад с помощью спецавиации… Самолеты просто не пустили в небо! Снег идет — мы давно нуждались в его портняжной хватке, чтобы заштопать наглядность, чтоб кое-как задрапировать зияющий ландшафт. Теперь, когда пейзажи подобрели, когда белымбело и шито-крыто — можно снова подумать о вечном, смиренно двигаясь на пешеходных скоростях — негры на плантациях зимы с хлопком на спинах. Снег — как наглядная форма души, плащаница с едва уловимыми контурами — та же расплывчатость, неочевидность, поэтический флер. Физик Поль Дирак сформулировал: «Наука говорит понятно о неизвестных вещах, поэзия же все делает наоборот!» Душа — это заумь, ее выход — когда аргументы исчерпаны, схемы бессильны, формул нет. В заснеженные дни всем новостям предпочитается какой-нибудь Гомер с его чудесной аномалией: бывает, на кратком прогоне одного гекзаметра убьют трех-четырех героев, а бывает, одинокое копье летит себе через целую песнь и не падает, и нету дел важнее, чем следить за траекторией, отключившись от биржи, от Форекса: 1 из песни Леонида Федорова

«Диамед, мощно сотрясши, послал длиннотенную пику. И улучил, без ошибки уметил в главу Приамида, В верх коневласого шлема; но медь отскочила от меди: К белому телу коснуться шелом возбранил дыроокий, Крепкий, тройной, на защиту герою дарованный Фебом… Наш «Пионер» и раньше избегал конкретики, опираясь на смутность догадок, на поэтическую вольность. Конечно, рано или поздно должны мы были взяться за самую неуловимую тему — за душу. Тем более — под прикрытием таких снегов. Душа возникает в этом номере то там, то сям, спонтанно и немотивированно — но это и есть ее специфика. Мы шли к теме долго, заслужили, выстрадали: наши лучшие авторы никогда не страдали четкой дикцией, не всегда были разборчивы — случайные связи… туманная речь… шугались, нарываясь на здравый смысл… Иные тексты совсем ни к селу ни к городу, полная бестолочь — но так и было задумано! Дать народам, читателям волю, чтоб сами добрали, дотянули, где чего не хватает, достроили. Ведь подчас с пустого междометия, с одной метафоры — так зажируешь, разживешься, что никакой аналитический доклад не нужен! Просто повторяешь бессмысленную фразу — «хух или не хух, хух ли — не хух

43

ли»1 — и теплеет внутренне и оживает то, чему другого пока имени не подобрали. Конечно, проще без души, и все уже готово к ее отсутствию. Мир ходит сплошь и рядом по исправленным маршрутам, от от — и до, как ткацкий шпиндель или кулачковый вал, все расписано на сто ходов вперед, здесь будет город-сад, а здесь засада… Откуда-то со стороны варягов рекомендуется выражаться точно, с питерской выправкой. Словарь определился, устаканился — лавина слов сошла… Проходные дворы, темные лестницы и запасные выходы вотвот упразднят — чтобы не шастали с тарарайками наперевес! Не надо песен — все споет центральный репродуктор! Опрятно, четко, в светлом пиджаке. Про войну, про мир, в положенных пропорциях, согласно разнарядке.

Как прекрасен этот мир, посмотри: с проштемпелеванными соснами… где дятлы на микропроцессорах, мобильно управляемые мураши и безлимитные кукушки, по выгоднейшему тарифу «Куку Forever» — хоть ухо зажимай, чтобы не стать бессмертным… И с небес Его Всевидящее Око наводит беспощадный зум: уж не отвертишься, не увернешься… Грядет победный урожай алмазов, нефти, лапши «Доширак»… В каждом барреле солнце! Нас всех посчитали, то есть оцифровали. Прощай, кустарная аналоговая эра! Жизнь встала на поток, не требует усилий, в финале издавая экологически безвредный пук. Все антиподы отменяются, качелям хватит одной стороны — чтоб не мутить вестибуляр. Земля припала на единый полюс, он тебе и юг, и север, и Титикака, и Поопо.

И от этой тотальной оцифровки, от мертвящей предсказуемости — кто же спасет, кто избавит? Не тот, кто против, такого проще легкого прибрать к ногтю. Но, может, тот, кто шепелявит, да так что слов не разберешь, чего сказать хотел, приходится на всякий случай напрягаться, вслушиваться — хуже всего, по мере вслушивания вдруг образы какие-то мерещатся, бурлит фантазия и дым коромыслом. «Я иду дышу, я иду дышу, я иду ды… постепенно начинают образовываться ходы…»2. Какие ходы, куда? А ну как нарвется клювом на очерченный рубеж, как Буратино на очаг — а там картонка, и ищи-свищи! И в брешь хлынет, рванет душа. И весь Ordnung3 насмарку! Всякое бывает. Бывает даже, что зимою снег идет.

2 из стихотворения Дмитрия Озерского 3 порядок, нем.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

юрий бродский

А ну как нарвется клювом на очерченный рубеж, как Буратино на очаг — а там картонка, и ищи-свищи! И в брешь хлынет, рванет душа

текст: орлуша рисунки: варвара аляй-акатьева

Было бы цинично и неубедительно, если бы в этом номере, посвященном душе, вдруг не прорвалась бы на страницы поэтическая строка. Тем более если бы эта прорвавМеня зовут поэт Орлуша, шаяся строка принадлежала кому-то И если спросите меня, другому, а не поэту Орлуше. Поэт ОрСкажу, что говорить про Душу луша — про русскую душу. Могут ли В России — чистая херня. быть другие варианты? Читаем, учим Давно и очевидно ясно: стих, потрясший первые куршевельс­ Меня родившая страна кие «Пионерские чтения» (см. стр. 154) Живет душевно и прекрасно, Привыкши к запаху говна.

Прошу простить великодушно За это резкое туше, Но я же — тоже русскодушный, Я о своей пишу душе! Системой противовоздушной Себя от страхов оградив, Страна, к себе неравнодушна, Живет, себя за все простив. Пока по морде нас не жахнет И не придет лишений час, «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет!» — Звучит молитвою для нас. В какой бы атмосфере душной Ни обретался мой народ, Он верит, верит, простодушный, Что каждый, кто не он, — урод.

45 Он знает, что французы — скучны, Что немец — подлый душегуб, Что все татары — двоедушны, Еврей вообще ему не люб. Народ, в себя воцерковленный, Извека верит от души, Что он один — одушевленный, А все другие — просто вши. Живя при этом жизнью гадкой, И старики, и малыши Считают для других загадкой Прекрасный мир своей души. «Души прекрасные порывы!» — Когда-то завещал поэт. С тех пор и душим терпеливо Все, что несет душевный свет. Поэта, кстати, звали Пушкин, Он за границей не бывал, Он пил из кружки со старушкой И милость к падшим призывал.

У Лукоморья есть избушка… И пусть мы все разорены, «Подушка», «душка», «раскладушка» С «душою» — однокоренны. Купаясь с проституткой в душе, Тот мальчик, что хотел в Тамбов, Не помнит, что в России «души» — Названьем было для рабов. Удушен податью подушной, Прекраснодушный мой народ Готов иудушкам тщедушным Глядеть в брезгливо сжатый рот. Он в гэпэушной душегубке Душою отлетал в астрал И пел, умильно скорчив губки: «Люблю Владимирский централ». Пусть где-то страны есть иные, Народы с ценностью иной,

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

А после лирикой воздушной, Надушен кельнскою водой, Склонял к постели добродушно Девиц — от юной до седой.

Мы здесь — душевно все больные. Я — про народ душевный мой. Мы территорией большою Горды — от Тулы до Курил — Как будто чуйской анашою Нас враг для смеха накурил. Да, мы едим порою суши, Но любим черную икру, Прошу, не лезьте русским в душу С похмелья или поутру. Стоит с соленьями кадушка… Есть водка, пиво, беляши, Садись ко мне поближе, душка, И выпьем за помин души, Которая, когда мы пьяны, В нас очень весело живет, Подобно русскому баяну: То развернется, то поет. Да так, что дорого послушать. Да так, что, сука, до утра — Про «Вышла на берег Катюша» И про «В России вечера»… Про птаха в зарослях душистых, Про на поляну самолет, Потом еще про три танкиста Душещипательно поет. А если что кому противно, У нас пощады не проси! Душа — есть орган коллективный, По крайней мере, на Руси. Она — и орган размноженья, И орган страсти роковой, И орган братского общенья, И орган жизни бытовой. Сейчас закончу стих умело: Всяк чужеземец, запиши, Что русский может быть без тела, Но жить не может без души! С дерьмом за душу можем скушать, Нам пофиг бентли и порши. Мы из любого выбьем душу За оскорбление души!

(Отчет о проделанной работе) текст: игорь мартынов фото: вита буйвид

Едва последователи магического учения Гурджиева во Франции объявили, что только русская душа способна спасти мир — тут же к ним был заслан спецкор «РП» Игорь Мартынов, чтобы оказаться единственным репортером на Европейском съезде гурджиевской Работы и выяснить, кто такие современные гурджиевцы, над чем они работают и как правильно раскрыть душу. Нет, не был прям и чист мой путь к очагу тайных знаний, да и мог ли миновать я хоть какие-то, пусть и в рамках Шенгена, но коварства, топи, подставы — когда сам создатель «Четвертого Пути» (на съезд имени которого я прибыл) обширно бродил по глухоманям и тибетам, не раз был ранен, потерян, почти что съеден курдскими овчарками, да много еще каких мираклей претерпел, пока напал на след истины. Георгий Гурджиев — имя, памятное со времен студенческого самиздата, духовно обогатившее трение тел на коктебельских топчанах, под пограничным лучом и с крымским хересом — о предОшо наш, до-Кастанеда! — снова зовет в путь, но на новом витке! Чуть только очутившись на платформе для электричек из аэропорта де Голля в Париж, закономерно уловил я в репродукторе, что по причине «социальных движений» (витиеватый галлицизм шаблонной забастовки) на неопределенное

время, а может, веки вечные, откладываются поезда — ясное дело, все такси были словлены на дальних подступах к аэропорту; двигаться в город пришлось огородами, сильно перекладным метро, в итоге хитрых пересадок вынесшем на станцию Nation еще одну жертву «социальных движений». Притом я оказался единственным европеоидом — слабые стороны белого выяснились уже через полчаса стояния на перроне, поскольку больше никого, кроме меня, так не тронул ударный труд то ли тоголезцев, то ли мальгашей, которые все это время ухитрялись на своих тамтамах и стиральных досках ни на йоту не сдвинуться с той одной и той же ритмической фразы, которую активировали, может, неделю назад, а может, еще при Помпиду… То, ради чего при Гурджиеве надо было тащиться за тридевять земель, само нагрянуло — и ладно, если бы без стука. Носители магических культур сидят на корточках за каждым поворотом!

...То, ради чего при Гурджиеве надо было тащиться за тридевять земель, само нагрянуло...

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

51

Сердце забилось от эффекта присутствия. Так вот она, знаменитая гурджиевская Работа! Вот оно, наглядно, все, что доселе я знал лишь понаслышке только одно место, где Душа людей готова, и это — Россия!» В итоге — неизбежное принуждение к миру: «Россия и ее народ должны быть восприняты другими народами как великий народ, с их благородством и величием. Тогда человечество будет способно принять от великой Русской Души импульс!» Ради того, чтобы послушать такие речи — как можно не рвануть даже на самую окраину Парижа, где так нерасторжимо сольются и тема номера «РП» — душа, и наивысшая ее стадия — русская, какая же еще! Уже я чувствовал симптомы вознесения, манию величия, взлет — тут и поезд пришел, и в утрамбованном его чреве на смену тамтамам возник человеческий голос, чтобы своими словами пересказать классическую формулировку: «Месье, же не манж па сис жур!» Итак, уроженец волшебной страны Ливии, блаженно живший там под чутким крылом Полковника, волей

фатума брошен в Европу, но до сих не имеет возможности испытать на себе, что же это такое — пресловутая французская кухня, фуа-гра, го-гу, — и обречен питаться перчеными мергезами, банальными бананами, он мог бы это есть и в Ливии, стоило ли ради такого меню в Париж влачиться! Где справедливость, кто вернет доверие к Евросоюзу? Я-то сразу понял, кто. И действительно, без всякого интереса растолкав прочих, крепко загорелых попутчиков, ливиец двинулся решительно ко мне… Но не тут-то было! Уже настроившийся на спасение человечества в целом, волен ли я был опускаться до частностей, размениваться по мелочам? Разве не

александра ксенофонтова

В общем, у меня было время потыкать стилусом в смартфон и сполна упиться мыслями французского гурджиевца Селима Айсселя — про миссию русской души. «Территория России расположена между двумя крайностями: Азией и американизированной Европой, духовностью и материализмом, — говорит Айссель. — Великая Русская Душа — единственная Душа, которая достаточно самобытна для того, чтобы воспринять оба импульса, духовный и материальный, она может примирить и соединить их». Дальше — больше: «Для Азии — это невозможно, для Америки — это невозможно. Для Европы — это невозможно. Сейчас существует

стало бы это изменой делу мира всего совокупного? Не ослабел бы разве мой импульс — которого только и ждут континенты? Так, из идейности не поступившись ни единым евро, сильно припоздав, все же выбрался на улицу сержанта Бобийо навстречу съезду. …«Кузя, свои!» — впуская в дом, хозяйка съезда уняла шумную болонку, и я ринулся в зал, попутно уронив гардину, прикрывшую проем. Выпутавшись, обнаружил сидящих вкруг на полу, на пуфиках людей — трое из примерно тридцати возвышались над остальными в креслах. Съезд был в разгаре! Вот мужчина извлек из коробки бумажку, развернул, зачитал пофранцузски: «Кто задаст вопрос? И кто на него ответит?» Вопрос перевели на русский и английский. В зале воцарилась тишина, делегаты что-то напряженно обдумывали. Только болонка Кузя, выбежав в центр

круга, пытался разрядить обстановку, пообщаться, но на скулеж его никто не реагировал.

— Я отвечу на вопрос! — внезапно сказала какая-то женщина. Наступила тишина иного, более глубокого уровня. Кузя метнулся за пробегавшей кошкой.

— Но кто задаст вопрос? — как будто спохватившись, спросил мужчина. После пятиминутной паузы женщина сказала: — Я отвечу на вопрос. Значит, я его и задам. Делегаты одобрительно переглянулись. Очевидно, здесь и сейчас происходило что-то важное, может быть, судьбоносное.

— Итак, я задаю вопрос… — с какимто даже вызовом сказала женщина. Напряжение съезда, похоже, достигло апогея. Сердце забилось от эффекта присутствия. Так вот она, знаменитая гурджиевская Работа! Вот оно, наглядно, все, что доселе я знал лишь понаслышке: «разделение внимания», «самовспоминание», «трансцендентное озарение», оппозиция «личности» и «сущности», да мало ли что еще!

— …И я отвечаю на вопрос! — торжественно завершила свое выступление женщина. Участники пришли в движение… встали… разбрелись… Кто-то взял барабаны, бубны, и хозяйка съезда, постепенно раскручиваясь, пустилась в суфийский танец… Со стороны кухни призывно пахнуло… Я внедрился в коллектив: здесь были голландцы, французы, бельгийцы, немцы и, безусловно, русские. Все они представляли разные группы гурджиевской школы, которая после смерти Учителя в 1949 году распалась на течения. Даже и в Москве есть всякие — скажем, одно из них, американского разлива, весьма процветающее, требует от учеников за вступление в группу частично поступаться собственностью, духовность требует жертв. Знание — сила, тем более — тайное.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

53

— В чем состоит миссия русской души? — пользуясь антрактом, я обратился к близстоящему голландцу.

— Толстой, Гагарин, Достоевский молодцы! — хлопнул меня голландец по плечу и понизил голос: — Вам нужна помощь?

— Кому?

— Вашему журналу. Я могу отстроить бизнес на основе нумерологии.

— У него финансовые проблемы, — пояснил мне один из русских делегатов. — В Европе в связи с кризисом экономят на нумерологии. Узнав, что наш бизнес отстроил «тот самый Prokhorov», голландец тут же утратил к разговору интерес.

Пушкинской площади еще был пост в стеклянной будке. Постовой наотрез отказывался от интервью, требовал официальных запросов, цитировал запрещающие инструкции, и тогда я попросил: — Могли бы вы высказать свое личное мнение о Пушкине, не для печати? Постовой тревожно осмотрелся по немногочисленным сторонам света, как будто готовясь выдать государственную тайну, и, наклонившись мне к самому уху, шепнул: — Пушкин — великий русский поэт. …Между тем типичный русский напиток уже оказывал типичное дей-

ствования положен графин С2H5OH — против генетики не попрешь! На высокой волне, излучая устойчивый импульс, я ушел в ночь на бездуховное, но зубоскальское телешоу «Не спалось» к приятелю Дидье: когда-то он был большим поклонником России в лице донской казачки Лоры, катал ее в Монако на F1, подсылал лилипутов с фиалками, предлагал ключи от семейного шале (впрочем, аварийного)… Но Лора предпочла Италию с Марчелло… А Дидье, отбросив грезы и иллюзии, сделал карьеру телепродюсера и с тех пор никогда не приезжал в Россию: «Знаешь, что меня там поражало? Русские женщины каждый день одеваются

ствие на русское крыло стола: оттуда доносился женский смех, там назревали песни, хохмы, тогда как голландцы и немцы пребывали в неизменной трезвости, вроде бы и они пили залпом, но что они пили! Я присмотрелся: пользуясь внешним сходством жидкостей, украдкой в рюмки разливают минералку! И как с таким подходом разобраться в русской душе? Как воспринять ее целебный импульс?

— Пить водку — это большая ответственность, это тяжелая, но почетная работа! — с укором и назиданием прозвучали слова почетного гостя. Ведь по учению Гурджиева человек приходит в мир без души, чтоб постепенно, с помощью сознательных усилий и упорной работы, развить в себе тонкую субстанцию. Тут уж каждый народ выбирает свою методику, как «вспомнить себя», как оказаться «здесь и теперь» — кто-то медитирует, впадает в аскезу, а кому-то для самосовершен-

и красятся как на свадьбу. Это вводит в заблуждение: кажется, сердца у них столь же прекрасны и возвышенны». И Дидье, смачно затянувшись электросигаретой, расхохотался чему-то своему, прошлому.

— Но есть же очарованные Россией! — я процитировал Селима Айсселя, про миссию русской души.

— Еще бы! Гуру недавно набирал группу русских учеников. Была бы группа из Бразилии — мы узнали бы про миссию бразильской души, вместо водки священной ценностью бы стал футбол.

— Ты подрезаешь крылья моему народу! Let my people f ly!

— Надо когда-то спускаться на землю.

— Икары призваны летать, а не приземляться. Не надо спрашивать, куда летел Гагарин! Главное — летел.

— Не пропустите момент, когда кончится топливо.

— Друзья, пожалуйте к столу! — радушно пригласила хозяйка. Соленая капуста, вареная картошка, маринованные огурчики, чеснок не оставляли ни малейших сомнений в ориентации стола (хотя сам Гурджиев, как известно, предпочитал арманьяк). Когда водка была разверстана, почетный гость съезда из России произнес вступительное слово: — Водка — типично русский алкогольный напиток. Водка лучше всего соответствует русской натуре. Водка пьется залпом. Выпив типичный русский напиток залпом, я вспомнил свою первую встречу со стихийным гурджиевцем. На заре перестройки, когда распадающаяся страна справляла очередной юбилей А.С. Пушкина, газетой мне было поручено собрать на улице мнение граждан о поэте. В числе прочих полагалось опросить милиционера — я выбрал ближайшего к Пушкину, тогда на

александра ксенофонтова

— Икары призваны летать, а не приземляться. Не надо спрашивать, куда летел Гагарин! Главное — летел.

— Не пропустите момент, когда кончится топливо

…Однако завзятый русофил Айссель на съезд не прибыл — да и не звали его, — и поутру делегаты продолжили Работу без национальных перекосов. Сидения на полу планово сменялись стояниями, движениями — не зря сам Гурджиев называл себя «учителем танцев»; чтобы освоить эти танцы, пригодится опыт «Макарены» и «маленьких утят»: «Повторяйте вслед за мной все фигуры до одной, все фигуры до одной: кря-кря кря-кря!» Участники выстраиваются в несколько шеренг и вместе повторяют движения за ведущим. Причем пока задействованы только ноги, можно еще кое-как попадать в такт, но вот с включением рук, каждая из которых ведет особую линию, у нетренированного наступает двигательный коллапс, тут-то осознаешь свое ничтожество пред грандиозностью гурджиевского замысла: синхронизировать в человеке все уровни — тело, душу, мысль. Скоро я сдался и сошел с дистанции — все ж таки водочный метод совершенствования куда приемлемей! И даже сидячее самоуглубление в кругу себе подобных! Об этом, о таком мы говорили с бельгийцем Андре — он как раз собрался в Москву, проводить групповые занятия — тема русской души ему сейчас близка: — Раньше у любого русского человека независимо от положения — крестьянин, рабочий, интеллигент — был какой-то скрытый огонек… внутренняя свечка… Но теперь… или слишком жгли, с двух концов, или случайно задули? Теперь я в русских этого не вижу. Нужны настойчивые практики и разработки, чтобы реанимировать. В этом мире у каждой нации прописаны обязанности… Может быть, Россия — очаг внутреннего света, без которого ее смысл теряется и обречена она сойти на нет. Русским бы не мир спасать, а собственные души. Расслабляться поздно: былые заслуги, Толстой и Достоевский, не засчитывается…

И лишь болонка Кузя, другой сторонний наблюдатель съезда, провожая меня, к ответственности не призвал. …Так, разуверенный, развенчанный, нимало не синхронизированный, возвращался я со съезда… Где первоначальная окрыленность? Где симптомы величия первого дня? Плюс ко всему в Латинском квартале, пробираясь в отель, угодил в самую гущу «социальных движений». Студенты, взявшись за руки, скандируя то ли pro, то ли contra, уперлись в похожую на дачные парники конструкцию — укрывшаяся прозрачными щитами полиция не пускала студентов в Сорбонну, а молодежьто, похоже, тянулась к знаниям. Одна из особо порывистых демонстранток, вспорхнув на крышу автобуса и, сея агитационные листовки, бросала в сторону правопорядка группу слов, из которых «саркозята» было самое невинное. Я заметил, как к автобусу кинулись особо рослые блюстители… Пора! Пробил мой час! Здесь и теперь! Да сколько можно экономить импульс? Раз уж не вышло на всемирном уровне — не сменить ли масштаб миссии? Подскочил к автобусу с другого борта, окликнул революционерку — как в песенке Генсбура; «Sautemoi au cou!»1, подставил плечи — она прыгнула с крыши, оседлала мне шею и, облезши наземь, растворилась в толпе, бросив: «Merci, copain!»2 — о, возможна ли лучшая награда от реальности? Я же на всякий случай укрылся в ближайшей продуктовой лавке.

— Хорошая работа! — сказал хозяин лавки, наблюдавший эпизод в окно. И покрутил изрядные, точь-в-точь как у Учителя, усы. Я окинул алкогольный репертуар — чем залечить стресс?

— Арманьяк, — без сомнения сказал хозяин, протягивая чекушку.

— Они-то думали, что всё — оттанцевалась! — улыбнулся он.

— Ан нет, еще попляшет! — сказал я, делая полный глоток. Хорошая работа, да…

1 «Прыгай мне на шею» — с фр.

2 «Спасибо, приятель» — с фр.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

55

...Ты можешь быть кем угодно: босяком, уродом, скрягой, бандитом — не важно. Если женщине очевидны твои душевные проявления, ты всегда в фаворе...

57

текст: николай фохт рисунки: сандра федорина

Хочется именно конкретики. Это плохо, это мешает, но уж как есть. Хочется определиться с размерами Вселенной — или понять, что такое бесконечность. Отмазки ученых про черные дыры и энергетический беспредел душа не принимает. Не верится. Ну как так, улица Винокурова заканчивается ведь, утыкается в Севастопольский проспект. Самая длинная станция метро «Арбатская» — то же самое. Предельна. И Тора, и Библия, включая апокрифы, конечны. Чем Вселенная лучше Библии? Или время. Что с прошлым — оно материально, оно есть где-то в заархивированном виде или исчезло безвозвратно? Можно туда вернуться, о чем давно мечтается? А будущее — туда тоже очень хочется? Вечные эти вопросы требуют ответа. Вот и душа. Вечная, она же бессмертная. Что значит бессмертная — это значит бесконечная, как Вселенная? Круг и замыкается. А еще, если уж честно, в жажде конкретики и разоблачений есть сильный гендерный мотив. Кто больше всех говорит о душе и предоставляет различные бонусы (вполне конкретные и осязаемые) за ее избыток и щедрость? Да, речь о женщинах и девушках. Для них душевность — золотой эквивалент много чего. Они готовы простить тоже много чего — лишь была бы душевность. Я имею в виду — в мужчине, например.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

В исследовании даже такой эфемерной субстанции, как душа, «РП» не позволит себе голословности – поэтому в присутствии читателей Николай Фохт не только попытается совершить, но и совершит немыслимые операции с душой, включая куплюпродажу, ремонт, регенерацию и еще что-то такое, чему и имени-то нет.

Ты можешь быть кем угодно: босяком, уродом, скрягой, бандитом — не важно. Если женщине очевидны твои душевные проявления, ты всегда в фаворе. Любое творчество женщина трактует именно с точки зрения душевной широты. И любит именно эту часть, душевную. Хорошо, а если ты не бандит? Если ты скромен, сдержан, образован — и все разговоры о душе вызывают справедливый гностический протест? Если тебе не нравится, как поет душой, а не голосом Андреа Бочелли; если песня «Владимирский централ» не оставляет в душе следа; если стихи Андрея Дементьева не кажутся проникновенными, а кажутся ужасными и бессмысленными — вот если ты такой урод, а женской любви хочется? Выход есть, непростой, трудоемкий, но есть. Надо просто выяснить: а есть ли душа? Ну, кроме дамских разговоров и поэтических преувеличений. Не на словах, на деле — есть ли? Что с ней можно и нужно делать в этом циничном и бездушном мире? Для этого придется отследить реальные операции с продуктом «душа». Что и было проделано. Ради справедливости и с целью еще один раз познать мир. Для людей, короче.

Римские легионеры поспорили из-за наложницы. И так поспорили, что один, тот, что постарше, зарезал мечом другого, молодого, причем жестоко, цинично Вкратце о продаже Первое, что приходит в голову — продать душу. В смысле, можно ли ее продать, кто ее купит, сколько это стоит. Если душу можно продать и выручить деньги, значит, она есть и она не такая уж неприкосновенная инстанция. На первый взгляд все казалось просто. Чтобы продать душу, в некоторых случаях достаточно интернета. В этом пространстве париться с продажей души не надо. Настораживает, что за сделку придется заплатить самому. Легкий способ — долларов 50–60. Переводишь деньги — платежка Сбербанка, вебмани, Яндекс-деньги — и получаешь ритуал: инструкции, исполнив которые, считай, что продал. Оговорено, разумеется, что никаких гарантий: сами, мол, почувствуете, что все получилось. Как? Сами почувствуете. А если не почувствуете, то значит, сатана отверг вашу душу. На одном из сайтов есть и совсем простой, легче легкого способ. Он стоит порядка двухсот долларов. Засылаешь деньги, тебе приходит фотография человека, посредника между сатаной и людьми. Достаточно долго посмотреть на эту фотку — и готово дело. Продал. Дальше, наслаждаешься плодами. А есть сайт, который называется

«Бухгалтерия сатаны». Тут все серьезнее. То есть ты не платишь сначала, платишь потом. Когда все исполнится. Но! Тут надо заполнить контракт, подписать его («не кровью», шутят владельцы бухгалтерии), послать скан паспорта, подтверждающий не только личность, но и личную подпись. Номер мобильного, само собой, — как в автосервисе. Дальше опять капризный сатана либо принимает, либо не принимает душу (кстати, за души после тридцати шести лет двойной тариф — староваты). Приходит SMS с подтверждением, что сделка свершилась. И только потом, когда ты все получишь, должен выплатить 4% от стоимости материальных благ (машина, наследство, недвижимость). На нематериальные — здоровье, возвращение, разумеется, любимого, долгую жизнь — тарифы фиксированы. В среднем, 300–400 долларов за одну опцию. Намечаются, кстати, сезонные скидки — название акции звучит духоподъемно: «Весна твоей мечты»! Или вот Латвия, точнее Рига. Фирма «Контора», которая наделала много шума. Тут, конечно, все изящнее. Душу ты не продаешь, а закладываешь. Настоящий договор, ставка 1% в день, сумма ссуды от 50 до 1000 долларов. Деньги дают под честное слово, но приписочка, что если финансы не будут возвращены, то бессмертная душа переходит в собственность «Конторы». Паспорта не надо.

Некоторые посредники Связаться с посредниками оказалось делом сложным. Вот, например, Виктор Мирошниченко, руководитель «Конторы», пропал. Латвийская «Вести сегодня», которая впервые написала про «Контору», сообщила, что офис съехал, Мирошниченко на звонки не отвечает — а его разыскивают. С одной стороны люди, которые заложили душу и мечтают ее выкупить, с другой — те, которые не успели заложить, а теперь кусают локти. Один из посредников, сетевой брокер Satanasss, решился поговорить по электронной почте. Выяснилось, что он из Мурманска. Почти обиделся, когда я назвал его деятельность бизнесом. Вот отрывочек нашего затяжного, прямо скажу, диалога. Надо ли говорить, что в орфографию и пунктуацию никто не посмел вмешаться.

— Вы сами продали душу? Если нет, почему?

— В нашем мире есть не только души данные от бога, но и души, которые являются по своей природе Демонические. Людей с такими душами, называют бесноватыми, за их выражение лица (это невозможно описать, достаточно просто повстречать такого человека). Можно сказать, что моя душа создана именно по темным правилам Сатаной, от чего, как бы я не старался, я не могу ее продать.

— Можете рассказать историю человека, который, продав душу, достигал, чего хотел?

— Вопрос продажи души был, есть, и будет интимным, разглашение достижений, так же, как и неудач запрещено.

— Чего чаще всего хотят люди, когда решаются продать душу?

— Все зависит от человека. Если человек влез в долги с ипотеками и кредитами, можно уже предположить, что он будет хотеть.

— Это опасно — продать душу?

— Насколько опасно водить автомобиль? Аналогично тут, если выполняешь предписания, данные в ритуале, то ты останешься в целости и сохранности.

— Вам угрожали когда-нибудь за то, чем вы занимаетесь?

— Разумеется, практический каждый месяц на меня выходят православные, исламисты и другие религиозные люди (чаще всего молодые). Разумеется с ними я очень редко веду беседу, но если начну говорить, меня уже никто не остановит. Чаще всего мне пишут фразы — «Прочитайте в такой-то главе библии». На этом, пожалуй, всё. Знаете, меня поражает, как люди не имея собственной точки зрения, ссылаются на библию, ведь по сути, библия, была и остается единственной книгой, которую официально не проверяли на факты. Ведь есть же различные свитки древности, которые заключают в себя события тех времен, просто это все умалчивается. Одни только апокрифы чего стоят. Например, в одном апокрифе иисус спустился в ад (после распятия) и там каким-то образом там обнаружились Адам, Ева, святые (могу ошибаться в именах) как такое может быть — мне не понятно. Однако, расследуя этот вопрос более глубже, я вышел на труды уважаемого Пятибрата, который подтвердил мое шаткое мнение о Аде, как неком сборище информации, энергии, а не горящей сковородке, которую навязывают нам по СМИ и на улице. Все изучив, взвесив, можно прейти к выводу, что святые были в аду не потому, что грешили, а совершенно по другим причинам. В какой-то момент анонимный Сатанассс пропал и перестал отвечать. Прочие посредники не откликнулись вовсе. Честно скажу, я не стал ставить эксперимент, не стал платить за продажу. Как-то это все слишком по-нашему: получается, взятка за возможность выйти на рынок. Не думаю, что дьявол настолько коррумпирован, думаю, он за свободный рынок, за совсем свободный. Я пошел другим путем. Позитивным. Пощупать душу я решил обратным ходом. Более взвешенным, рачительным, экономным. Я решил ее не продавать, я решил ее вернуть, а если получится, то и нарастить. Особенно мне понравилось, что ни с мурманским сатаной, ни с каким-нибудь Пятибратом дела иметь не надо. Все тихо, культурно, по-московски.

Как два пальца Какое же это счастье! Константин Довлатов согласился мне помочь. Конечно, как всякий приличный человек, он предложил не встречаться, а пообщаться по скайпу — целые дорогие программы восстановления души и решения житейских проблем существуют. Но я не унимался, я бежал любой дистанционно-

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

59

сти — обжегся, можно сказать. Я не хотел втемную — только глаза в глаза, с открытым забралом. Константин поинтересовался, а что случилось? Я открылся: ищу доказательства души, хочу испытать на себе. Что, спросил Константин? Душу. Вы на своей странице в интернете пишете: возвращение души и ремонт жизни. Я бы взял возвращение только. Какова цена? 1500 рублей, написал Константин. И приписал — в час. Сколько же часов? Да одного за глаза хватит. Я немного расстроился. Что это за час такой? Что же это за душа такая, которую за час можно вернуть? Маловато как-то. С Константином мы повстречались в зале федерации йоги, на Бауманской. В коридоре на скамеечках сидели босые женщины и женщины не босые, но в бахилах. Они, женщины, были прекрасны; так прекрасны, так покойны и радостны бывают лишь беременные женщины. Выяснилось, что наполовину в чем-то я был прав: часть действительно ждала детей — из зала высыпали ребятишки и ринулись к небосым женщинам в бахилах. Детская группа закончила, уступив место взрослым женщинам. И одному юноше. И потом еще одному мужчине. В этот момент появился Константин. Без тени таинственности и конспирологии он сказал: — Нам надо отсюда куда-нибудь уйти. Мы вышли под снегопад.

— Куда?

— Чем хорош метод — можно где угодно. Вон в кафе можно, если на машине — можно в машине. И по скайпу можно. Я не хотел в машине, мне захотелось в кафе. Еще точнее, мне захотелось кофе.

— Кофе нельзя. А чай можно, — Константин нашел компромисс. По дороге я узнал прелести метода ГП-4. Выяснилось в частности, что расшифровывается это просто: глубокий ПЭАТ четвертого уровня. А ПЭАТ — это всего-навсего первичной энергии активация и трансценденция. Такая милая инверсия произошла, видимо, от Живорода Славинского, сербского гуру целого направления. Он в 1999 году создал ПЭАТ. Из того, что складно рассказывал Константин, получалось, что ПЭАТ смахивает на психоанализ, приправленный эзотерическими практиками. Ну с меня какой спрос — я в этих вопросах нулевой. Но все равно отступать некуда, кофейня уже совсем рядом, и я спросил: а в чем отличие? Надо отдать должное Константину Довлатову, он не послал меня в ж… с моими вопросами и интерпретациями, а терпеливо, доходчиво объяснил: — Живород, он все прошел: и психоаналитиком работал, и йогой занимался, и другими практиками. Сорок лет он пробовал, анализировал, сопоставлял. И в результате — ПЭАТ. Короче говоря, на что в других практиках и системах уходят годы, система Славинского позволяет сделать за один двухчасовой сеанс. Это самое главное.

Ну, предположим. Мы пришли, сели в довольно людном зале. Заказали чай. Мне показалось, надо поговорить о предстоящем.

— Душу нельзя потерять полностью. Можно оставить гденибудь часть души. Вот возвращением части души из определенного момента мы и займемся.

— Потерять нельзя — а продать?

— Вряд ли, но я бы все равно не пытался это сделать.

— А вот на сайте сказано, что для возвращения может применяться гипноз. Гипноз будет?

— Думаю, не потребуется. Гипноз обычно присутствует в технологии Мементо — а это касается прошлых жизней.

— Переселение душ? Это та же тема?

— Все связано. ПЭАТ хорош тем, что направлен исключительно на решение проблемы. Ничего лишнего, никакой мишуры. Причем техника заставляет вас решить эту проблему самому — тренер только говорит, что делать, направляет. Вот был такой случай. Мементо. Картинка: римские легионеры,

— Душу нельзя потерять полностью. Можно оставить гденибудь часть души. Вот возвращением части души из определенного момента мы и займемся старший, опытный и совсем молодой поспорили из-за наложницы, пленницы. И так поспорили, что один, тот, что постарше, зарезал мечом другого, молодого, причем жестоко, цинично. А проблема была у одного мужчины с молодой женой. Как только он выяснил причину их постоянных ссор, все разрешилось. Они развелись. Тихо, спокойно, без ссор. Просто, проблема снялась. Я позволил себе уточнить.

— Легионеры — это муж с женой в прошлой жизни?

— Да.

— А проблема — наложница? И значит, они столкнулись опять в этой жизни, а у жены, получается, осталась обида за наложницу. И на то, что муж ее убил мечом. То есть не надо им было жениться, что ли?

— Ну этого я не знаю. Но проблема решилась. Как сказать, подумалось. Но вслух я, разумеется, спросил: — А что со мной?

— На мертвого ты не похож. В основном мертвые обращаются.

— Фигурально выражаясь?

— Конечно. Неживые. Нет в них жизни. Поэтому и требуется вернуть душу.

— Да я так, влегкую. Ведь никто не запрещает искать кусочки души? Вот мне кусочек бы.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

61

Мы стали искать проблему. Многое я перепробовал — Константин отвергал: не то, не то. Наконец докопались действительно до серьезных вещей. Я вспомнил, что недавно вышел после долгого перерыва играть в футбол — и почувствовал себя не в своей тарелке. Ну, как будто никогда не умел в футбол. А ведь были времена, что приглашали в команду 4-й автобазы, и играл я на том самом стадионе, на Войковском, где и теперь, но с успехом. Константин остановил — вот оно! То самое.

— Какие ощущения? Эмоционально. Эмоционально, если честно, я чувствовал себя на площадке паршиво. Мы стали искать причину проблемы, как и положено — в детстве. Я пытался переключить Константина на то, что действительно волновало меня. Был однажды в моей жизни случай: девушка пригласила в гости, в город Волжский. И так она это умело сделала, как никто после нее: а что, приедешь, поживешь у меня. Знаешь, в Волжском пиво свежее, раки к пиву, рыбка (это же молодость, это же совдепия — пиво сакрально, раки недостижимы). И я так хотел к ней поехать, так у меня

Я понял, что душа — это расходный материал. Она на то и дана, чтобы оставлять ее в ключевые моменты судьбы, тратить. Душа — как матрица цифрового фотоаппарата. Она стирается, истончается, засвечивается эротически переплелись пиво, Волжский, сама девушка, что настоящим ударом стала ее телеграмма с текстом: «Приезжать не надо. Потом объясню». Я трактую до сих пор, что именно с того момента плохо стал играть в футбол. Но Константин рвался вглубь. И мы нашли. В детстве меня отчислили из баскетбольной спортшколы за маленький рост. Мы с Константином решили, что вот она, точка. Мне уже не терпелось.

— Закрой глаза. Представь тот момент, когда тебе объявили об отчислении. Я без труда представил: тренер Равиль Соломонович после тренировки собрал нас в центре площадки и сообщил. Я чуть не расплакался тогда. Да и сейчас…

— Теперь приставь два пальца левой руки к переносице у левого глаза. Какие эмоции? Ну какие эмоции, жаль мне того мальчика.

— Убери пальцы, закрой глаза, представь картинку здесь и сейчас…

— В кафе, что ли?

— В кафе. Приставь два пальца правой руки к переносице, что чувствуешь?

Ну что я чувствую? Вот две девушки справа, одна в очках, другую не успел разглядеть…

— Какие эмоции?

— За того мальчика, который в баскетбольном зале остался, тревожно.

— Нет, все неправильно. Эмоции по поводу картинки здесь и сейчас?

— Здесь и сейчас все нормально, спокойно.

— Физические ощущения?

— Ну… тепло. В общем, возвращение души свелось к смене правого глаза с двумя пальцами у переносицы на левый и докладу о своих ощущениях. Украдкой сами собой в мозг просочились воспоминания о девушке из Волжского. Я будто окунулся в то море спортивного лагеря под Пицундой, куда поехал вместо сказочного пивного рая, в ту недолгую грусть. Я подробно вспомнил, как из этой грусти довольно скоро вылупилась другая радость, другая девушка обещала новые чудеса, против которых как устоять. Константин возвращал в реальность.

— И что теперь видишь?

— Я ничего не вижу.

— А здесь и сейчас?

— Здесь и сейчас тоже ничего.

— Так же, как в баскетбольном зале ничего или как-то подругому ничего?

— Так же, как в баскетбольном зале.

— Все, открывай глаза. Поздравляю.

— Что, вернул?

— Да. Если честно, это путешествие в прошлое, хоть и обошлось без римских легионеров, вымотало меня. Константин объяснил, как я понял, что мы выровняли энергетический баланс, убрали эмоциональную травму… Нет, он, кажется, сказал — не убрали, а срастили перелом. Ну хорошо, срастили так срастили. Когда мы уже взаимно и перекрестно расплатились — друг с другом, с кафе, Константин предупредил: теперь могут происходить разные чудеса. Чудес не последовало. Я ждал несколько дней — нет как нет. И хорошо. Не поверите, я доволен. Я понял, что душа — это расходный материал. Она на то и дана, чтобы оставлять ее в ключевые моменты судьбы, тратить. Душа — как матрица цифрового фотоаппарата. Она стирается, истончается, засвечивается, однажды сходит на нет. Починить нельзя, заменить — нет на складе, дефицит. Продавать смысла нет — без души не получится насладиться вырученными от продажи благами. Технически невозможно. Что же делать? Да вот именно это — маяться. Томиться. Сомневаться, страдать и отрываться. Тратиться на жизнь, не жалеть расходников. Это в том случае, если душа существует. Если ее нет, если все это выдумки барышень — тем более.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

63

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

65

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

67

71

Специально для «Русского пионера» Известный московский писатель Дмитрий Глуховский продолжает творить сочинения специально для «РП». На этот раз художественному осмыслению подверглась главная тема номера — душа

— Там осадок какой-то, — прищурился Сергей Ильич.

— А что вы хотите? — продавщица скрестила руки. — Самую дешевую берете.

— Реально, Ильич, — примирительно пискнул Славик из второго подъезда. — Ты этикетку читай. «Народная»! По названию уже все ясно…

— Хочу знать, чем поят народ, — Сергей Ильич свирепо втянул сопли и харкнул себе под ноги. — Требую правды.

— Можете не брать, — обиженно сказала продавщица. — Очень надо. Жрите денатурат и ностальгируйте.

— Ильич, да с донышка можно и не допивать… — облизнулся Славик из второго.

— Это принципиальный вопрос, — возразил Сергей Ильич, подтягивая синие синтетические штаны, спадающие с поджарых ягодиц. — Держат нас здесь за быдло или нет.

— Ой, да нужны вы… — начала продавщица, но потом махнула рукой. — Это добавка. Березовый витамин. Взболтайте и глотайте. Не нокаут, конечно, но по очкам победу Сергею Ильичу можно было засчитать. Славик кинул на товарища взгляд, полный мольбы: похмелиться надо было срочно. Тот, сам уже на пределе, сухо кивнул продавщице, давая понять, что ее объяснения приняты и найдены удовлетворительными.

— Сто рублей, — манерно сказала она.

— Дайте две, — решительно и хрипло произнес Сергей Ильич. Через мгновенье бутылки задорными бубенцами уже позвякивали в черном полиэтиленовом пакете. Славик просто вслушивался в их медовый перезвон, потел и сглатывал, а Ильич все не мог успокоиться.

— А я, может, не хочу, чтобы она нас алкашами какиминибудь считала, — бухтел он, торопливо хромая к подъезду белой пятиэтажки. — Ну берем мы самую дешевую, и что? Можно теперь нам паленую пихать? Я специально вторую бутылку сразу взял — пусть не думает, что мы в средствах ограничены.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

рассказ дмитрия глуховского рисунки: николай пророков

— Гордый ты, Ильич, — кивнул ему Славик, разлепляя запекшиеся губы. — И дальновидный. Пойдем, может, сосисок молочных купим?

— Ну их, — отмахнулся Сергей Ильич. — Отвлекать будут. Расположившись с удобством на подоконнике в лестничном пролете между вторым и третьим этажами, они развернули газету с кроссвордом и выставили на эту импровизированную скатерть обе бутылки. Натюрморт вышел совсем сиротливый, и Славик, теряющий уже сознание, не выдержал.

— Что же мы, Ильич, как эти-то? — выдохнул он. — Как не люди? Давай я в ларек хоть за «Педигрипалом» сбегаю.

— Только бери в печеньках, — сдался Сергей Ильич. — Консервы дорогие. Славик покатился вниз по лестнице, а Сергей Ильич взял бутылку и поднес ее к глазам, пуская внутрь сосуда лезущие сквозь заплеванное оконное стекло красные солнечные лучи. Встряхнул и зачарованно, как ребенок, играющий с прозрачным шаром, в котором заключена крошечная избушка и настоящий снежный буран, принялся наблюдать за вихрем из еле заметных хлопьев, закружившихся в магическом водочном кристалле.

— Что же это там за дрянь-то на дне? — спросил он незримую продавщицу. nnn

— А вы знаете, из-за чего распался Советский Союз? — каждое слово черного человека падало тяжело, будто капля расплавленного свинца, и жгло Президента. В огромном помпезном кабинете повисла нехорошая, душная тишина. Номенклатурная зеленая лампа нервно моргнула. Президент поерзал в кресле и забарабанил пальцами по столу, думая, как ему поступить дальше. Слухи в Кремле распространяются быстро…

— В силу ряда объективных внешне- и внутриполитических факторов, ну и по причине тяжелейшей ситуации в экономике страны… — наконец отозвался он.

— Вы вмешались в работу тончайших механизмов, устройства которых даже не попытались постичь, — произнес черный человек. — Механизмов, существование которых вы даже не желаете признавать, потому что называете себя прагматиком и реалистом.

— Послушайте, — Президент украдкой проверил, дотянется ли он в случае чего до тревожной кнопки. — Как вы без записи-то ко мне попали?

— То, что вы сделали, страшнее попытки расшифровать геном человека, — продолжал черный человек. — Власть дается Богом. И мистическая субстанция власти была вручена земным царям сотни поколений назад. Человеческие души не поддаются машинной инженерии, на каком бы уровне она ни осуществлялась.

— Я и не спорю о природе власти… — Президент встре-

Президент поерзал в кресле и забарабанил пальцами по столу, думая, как ему поступить дальше. Слухи в Кремле распространяются быстро… третом Национального лидера, тился взгл ядом с тканым пор — Но… вис ящим на стене нап рот ив. ически х и экономически х фак лит о по али мин упо — Вы , что чает озна Это — век. чело ый тора х, — покачал головой черн пляют и удерж ива ют стра ну, вы не понимаете, как ие узы скре ете, что обеспечивает верность которой вы пра вите. Не понима ваших под данных. зидент.

— ФСБ, — уверенно сказал Пре черный человек. — Но вы знал при отя нех е, — — И это тож о власти небесной.

— . Я же снова говорите о власти земной ент. — Я вообще не зид Пре л хну — Ска жу чест но, — вздо . я там еще встреча с Оба мой понима ю… Вы извините, у мен будем? Давайте, может, закругля ться Господень, — молвил чер — Вы вмешались в промысел механи ческ им в духовное. Вы ный человек. — Вы вторглись и сомнительного эксперимен пок уси лись на самое святое рад та над под данными. вскочил из-за стола. — Да — Боже мой! — Президент о чем речь? но над вин улся на него, Черный человек стремит ель к рь стало видно, как он стар и ка вый дя из тени, и только тепе ая анн ров аски зам ная дверка, стра нен. Заметна стала и крохот ых панелей с золотой резьенн наст х вны рати деко из у под одн я в темный лаз, из которого бой по беленому дубу, вед уща и появи лся человек. расп рям илс я, обл ича юще Дли нны й узловаты й палец ука зывая на Президента. каркнул черный человек.

— Что вы добавляете в водку ? — nnn

гея Ильича и Славика вниС расс теленной газеты на Сер ый вительс тва, окружившие нов мательно глядели члены пра ться ива орач пов ый собн спо , шар конверсионный возд ушный в ра зные стороны. тави л на газету пластико— Вот они, — Сергей Ильич пос ели. Довели стра ну! — вид их не вый стаканчик. — Глаза б мои ла». ипа игр «Пед ю он насыпал себе в пригоршн не навсегда, что ява хал что о, был тно оня — Как буд то неп ет, — под дакихн и ст мет ы возь кризис будет, что ветер однажд нул Сла вик. о? — горько сказал Сергей — Как вот им вери ть пос ле этог рав лят ься, я сторожем устроИльич. — Только все начало вып илс я на стройку… чирикн ул Сла вик.

— И где этот их стабфон д? —

73

Стаканчик опустился на новое место, припечатав все правительство вместе с воздушным шаром и обнажив фотоснимок белозубого американского президента.

— И как он тебе? — спросил Славик у Сергея Ильича, ткнув пальцем в Обаму.

— Еще чего не хватало, — поежился тот.

— А я бы проголосовал, — неожиданно заявил Славик.

— А ты лучше у нас пойди проголосуй, — завелся Сергей Ильич. — У нас-то что ты на выборы не ходил?

— А потому что! — объяснил Славик. — Что я тут решу? А там вон они — захотели себе негра, проголосовали — и негр! Вот это демократия!

— Ну и езжай к ним тогда! — сжал кулаки Сергей Ильич.

— А мне на Родине хорошо! — не сдавался Славик. — Я тут жить хочу! Но мне понять надо — почему у них, чтобы негра поставить, надо просто проголосовать, а у нас, кроме революции, никак не получится?

— Такая уж судьба у нашей страны, — сморкнулся Сергей Ильич.

— И они дождутся еще революции! — раззадорился Славик. — Потому что невозможно…

— Разлей давай, и продолжим, — перебил его Сергей Ильич. — Только со дна осадок этот не поднимай, ну его… Чокнулись. Выпили.

— О чем говорили-то таком интересном? — заморгал Сергей Ильич.

— Не помню, — дернул плечами Славик. Они приумолкли, глядя, как во дворе, засев на ржавых качелях у песочницы, бритоголовые в трениках сосут пиво.

— Что с молодежью-то делается, — сплюнул на пол Сергей Ильич. — В наше время за такое бы… Как теперь во двор выходить?

— Я пионером был, — на всякий случай сказал Славик.

— Вот! Пионеры все по лагерям, комсомольцы — на картошку, на улице никого — ходи себе в любое время, — замечтался Сергей Ильич. — Порядок был. А сейчас?

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

— Химзавод закрыли, на тракторном всех в отпуск бессрочный… А они все про подъем в экономике…

— Ильич, может, разольешь уже? — занервничал Славик. — Что-то прелюдия затягивается…

— Да, Слав, прости, накипело просто. Увидел — и понесло! — Сергей Ильич, зажмурившись от напряжения, открутил пробку и наполнил пластиковые стаканчики.

— Ну, вздрогнули! — беззвучно чокнувшись, Славик опрокинул сто грамм и потянулся за пахучим печеньем. — Так о чем мы там? — крякнув, потер руки он.

— Не помню, — блаженно улыбнулся Сергей Ильич, начиная оттаивать.

— И я не помню, — сказал Славик.

— При Сталине вообще хорошо было, — поддакнул Славик.

— Все разрушили, — тоскливо потряс головой Сергей Ильич.

— Все разворовали, — сказали они хором.

— Себе-то они дач на Рублевке построили, — завистливо протянул Славик. — А народу что?

— Ничего-ничего… — зловеще пробормотал Сергей Ильич. — Наш народ он такой. Он молчит-молчит, терпиттерпит… А потом как поднимется…

— Слышь, Ильич? Налей, а? А то в горле прямо пересохло, — попросил Славик. Сергей Ильич крякнул и отвинтил пробку. Живая вода с журчанием потекла в пластиковые стаканы.

— Ну, будем! — поднял свой Сергей Ильич. — О чем мы говорили-то тут?

— Фиг знает, — с аппетитным хрустом уминая «Педигрипал», выпучил глаза Славик. — Не помню что-то.

— И я не помню, — вытер губы рукавом фланелевой рубашки Сергей Ильич. — Ну и шут с ним!

— Потеплело как-то, да? — Славик облокотился, приоткрыл окно. — Может, сразу еще по одной, а? Чего откладывать?

— Вот и они так же со стабфондом, — беззлобно улыбаясь, отозвался Сергей Ильич. — А может, и правильно оно? — он поровну разлил водку, оставив ее на дне бутылки только на два пальца — чтобы подозрительный осадок не попал в стакан. — Живем-то только раз!

— За победу нашего оружия! — вытянулся во фрунт Славик.

— За Родину! — браво притопнул Сергей Ильич. Помолчали опять. Потом Славик, нерешительно глядя на собеседника, промолвил: — Слышь, Ильич… А вдруг по телику правду говорят? Вдруг жизнь действительно налаживается? Потому что субъективно, — он икнул, — мне стало лучше. Я вот почему-то верю, что все будет хорошо. Может, правду говорят, что дно пройдено? Взор Сергея Ильича, утративший уже прежнюю цепкость, зигзагом скользнул по газетным статьям и уткнулся в опустевшие бутылки, в каждой из которых еще прилично оставалось на донышке.

— Дно еще не пройдено, Славик, — авторитетно заявил Сергей Ильич. — Но все в наших силах.

— Там же это… — Славик с шумом втянул воздух, обшаривая свой оскудевший словарный запас. — Осадок.

— Сейчас, — Сергей Ильич вздернул перед собой бутыль, всматриваясь в расползающиеся от него, как вши, мелкие буковки на обороте этикетки. — С добавлением микроэлементов… Это микроэлементы, Славик. Березовые. Давай мы их сейчас взболтаем, чтобы лучше усваивались…

— Это не я! — побледнел Президент. — Честное слово, не я! Я, конечно, считаю, что нашу страну нужно модернизировать, что мы отстаем… Но чтобы так… о нах мурилс я Сла вик. — — Слу шай, Ильич, — тревожн руг это яйца глист? Или как иеОни, по-моем у, шевеля тся. А вд нибудь нанороботы? Сла в, — отечески посовето — Телевизор меньше смотри, ни дке за сто рублей не выж ивет вал ему Сергей Ильич. — В во е! уще буд наше светлое один орга низм. Все, дава й. За лй, — тот шмыгнул носом и за дава е — уще буд за Ну, — пом осушил стакан. гея Ильича разгладились — Хорошо пош ла, — на лбу Сер е-то что делать будем? пос ледние морщины. — А да льш nnn

зидент. — Чес тное слово, не — Это не я! — побледнел Пре ну нуж но модернизи ростра у я! Я, конечно, счи таю, что наш догонят ь… Но чтобы так… вать, что мы отстаем, что нам неверяще черный чело — Кто, если не вы? — усмехн улся е? тако вас век. — Кто мог бы сокрыть от он! — нашелся Президент.

— Это… Это все Чубакка! Это продол жат ь этот разго— Я… Вы… Я не виж у смысла чест во на кра ю пропаОте д. — вор, — человек сделал шаг наза бра жаемых персонавоо всем во сти, а вы продол жаете винить а! сове тской пол ити ки. Чубакк жей, в луч ших тра диц иях Почему не Карлсон? просто мы так его зовем — Он не воображаемый… Это нт час я наберу ему! — Президе в тусовке… Он реальный! Сей еразм го йно ыча необ у у телефон потянулся к белому гербовом ра. е от дверки, из которой Черный человек заст ыл в шаг нда шом черт иков на мра морной вышел. Президент, рис уя кара убке. поверх нос ти стола, приник к тр . Да, пря мо с Анатол ием ано ГосН — Сое дин ите с ты Мне тут доложи ли… Да как Глебови чем. Алло, Чубакка? лько Ско ?.. али назв Как !.. просил сме л?.. Лож ь, я никогда тебя не ет в конта кт?! Как долго действу стои т?! Сколько уже всту пили ! сам ал дум при ерю, что ты это программа?.. Я никогда не пов не ты ы чтоб лю, пош й я за тобо Немедленно в Кремль! Нет, три т… Конечно, заговор!.. нг-с уни с Да мль Кре тал епу пер т, — настави тельно шепнул огае пом а — Тут всегда дыб если на кол посади ть, тоже дает ему черный человек. — Или неп лох ие результаты. бросил трубку и, опустошен— Ваша правда, — Президент ь ьный заговор. Воспользовавшис ный, упа л в кресло. — Либерал На ! ства сред ные твен дарс госу слу жебным положением, на ед е уставился в пространство пер самое святое… — он неви дящ

собой, и губы его продолжали беззвучно шевелиться.

— Как он это объясняет? — спросил черный человек.

— Говорит, в корпорации были разработаны нанороботы, которые, проникая внутрь тела, путешествуют вместе с кровью, пока не достигают головного мозга. Встраиваются в его клетки. И там, выполняя программу, активируют зоны, отвечающие за рациональное мышление.

— Боже великий… — испуганно прохрипел черный человек.

— Он же западник, Чубакка… Решил, что мы никогда не сможем их нагнать, если не совершим эволюционный скачок.

— Но в водку… Это же святотатство!

— Именно в водку… — обессиленно кивнул Президент. — Потому что водка — эссенция из чувств…

— Экстракт веры! — завершил за него черный человек.

— Он говорит, что хотел покончить с рабом внутри каждого из нас…

— Но породил армию монстров! Киборгов, в которых не будет главного из человеческих качеств русского человека!

— Глупец… — Президент спрятал лицо в руках.

— Предатель! — поправил его черный человек. — Тот, кто посмел вмешаться в музыку сфер, тот, кто вторгся в тонкий эфир, кто испохабил технологиями таинство властвования избранных над умами паствы — предатель.

— Но я ведь тоже хотел модернизировать Россию… Сделать ее современным государством...

— Чушь! — черный человек распрямился, оперся на посох, и его хищное лицо в траншеях морщин вдруг показалось Президенту удивительно знакомым. — Россия — особая страна со своей неповторимой судьбой! — грозно громыхал его голос под сводами кабинета. — Она никогда не подчинялась законам холодного разума, она росла и развивалась вопреки всем рациональным объяснениям! Ни мне, ни вам, ни Чубакке не постичь той мистики, тех сил, которые удерживают ее от падения, которые защищают Россию и которые ведут нашу страну вслепую по ее священному пути! Россию не понять умом…

— В Россию можно только верить, — перекрестился Президент.

— Что будет теперь? — черный человек подошел к окну, взглянул вниз — на внутренний кремлевский дворик, на облепивших Царь-Колокол школьников. — Что ждет их всех? nnn

Сергей Ильич вдруг принялся яростно скрести голову, чуть не в кровь раздирая кожу. Славик, сначала наблюдавший за ним с пьяным удивлением, через минуту тоже зачесался.

— Изнутри зудит… — с ужасом сказал он.

— Слав… Славик… — Сергей Ильич задыхался, зрачки его, широкие как пистолетное дуло, слепо тыкались вокруг. — Что происходит?

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

75

— Мы… Превращаемся… В кого-то… Другого… Чужого…

— Слава… — Сергей Ильич упал на колени, схватился за крашеный чугун батареи. — Это что же…

— Может, милицию… Пусть пристрелят… — с синих губ Славика капнула кровь. Покатилась по лестнице и разбилась бутылка с дьявольской жидкостью.

— Отравители… — слабо прошептал Сергей Ильич. И мир померк для них.

Президент подошел к окну, распахнул его, махнул приподнявшемуся беспокойно снайперу на Спасской башне — пока отбой, мол

nnn

— Нанороботами заражена вся водка «Народная» — самая дешевая, сторублевая, — сказал Президент. — И еще несколько брендов. Всего продано тридцать миллионов бутылок… Еще столько же лежит в магазинах. И десятки заводов по всей стране продолжают разливать ее прямо сейчас! Черный человек молча покачал головой, уперся лбом в оконное стекло.

— Это конец, — произнес он.

— Нет… Еще не поздно все изменить! — заспешил Президент. — Я объявлю борьбу с пьянством… Открою нацпроект «Трезвость»… Может быть, введу госмонополию на водку, чтобы контролировать качество. А может, ввести сухой закон? И под этим прикрытием… Черный человек печально улыбнулся.

— Вы знаете, из-за чего распался Советский Союз? — спросил он.

— Нет, — честно ответил Президент.

— СССР сгубило всенародное похмелье, — горько молвил черный человек. — Предупреждал я Андропова, что русский человек без водки звереет… Ощущает без нее со всею остротой экзистенциальную пустоту… Пробуждается от векового волшебного сна в своей однушке с драными обоями и продавленным диваном… И что ему делать?.. А тут в одночасье проснулась вся страна… Президент, бледный и решительный, как Лермонтов на дуэли, пошатнулся, но выстоял.

— Мы выдержим, — произнес он. — Завтра по телевизору я объявлю о начале всероссийской антиалкогольной кампании. И пусть нам придется заплатить страшную цену, пусть я лишусь своего места и даже головы… Но через поколение, когда несчастные, пораженные нанороботами, вымрут, русский человек вновь станет самим собой. И Россия вернется на свой исконный, ей одной начертанный путь. Я верю в это. Верю!

— От себя предложил бы не ждать, пока они вымрут самостоятельно… — неразборчиво добавил черный человек. Но Президент, к счастью, не расслышал его.

— Что же делать с Чубаккой? — спросил он сам себя.

— Тут в подвале есть дыба, — ненавязчиво сказал черный человек, направляясь к потайной дверке. — Но, думаю, вы постепенно и сами разберетесь. Мне пора. Спасибо за внимание.

— Постойте! — воскликнул Президент. — Как вас по

имени-отчес тву… плечо сказал черный чело — Ива н Васи льевич, — через век.

— в горле у Президента — Это совсем как… Совсем как… еще раз. — Но как?! пересох ло, и он перекрести лся душ у, еще когда курс был — В свое врем я удачно продал век. — Мог у, кстати, чело ый черн хороший, — оск лаби лся познакомить на буд ущее… Президент. — Но вы так — Нет, спасибо, — открести лся ык… И яз современно расс уждаете… чами черный человек.

— Телик смотрю, — пожал пле — робко поинтересовался — И вы тут… всегда были? Президент. стра ну без присмотра. Вот — Ну да. Не мог оста вит ь свою м люд ям. помогаю иногда советом хороши гие совсем… Россия дру гая! дру — Но как… Ведь времена улся, хрустн ул узловатыИва н Васи льевич криво усмехн в ок но. ми пальца ми, глян ул еще раз измени лось-то? — подмиг — Да, по большому счет у, что не измени лось! нул он Президент у. — Ничего шаг нул к стол у за сигарета ми , миг на лся Тот отверну ла дверка. Стреми тельно огля и услышал тут же, как хлопну му йно никого. Бросился к пота нулся — в кабинете не было езидент не нашел даже лиши Пр но, лед бесс ход у, но тот исчез декоративны х панеля х. него шва на плотно пригнанных ества, может, мерещи тся… ноч — Чертовщина… От оди икн ул, но даже эхо не под дер Как Карлсон Малыш у, — он хих жало его. ахн ул его, мах нул приПрезидент подоше л к окн у, расп йперу на Спасской башне — поднявшем уся беспокойно сна полной грудью сырой московпока отбой, мол, — и вдох нул есной площади до его слу ха дол ский возд ух. Со стороны Кра . , не примерещи лось тел чей-то истошный воп ль. Нет оворил Президент. выг о глух … — — Начинается nnn

хнул шта ны, недоуменно Сергей Ильич разогнулся, отря нлом стены, заблеванные бето огля дел кра шенные бурым мас ник, окон под ми рка оку и вым ные ступени, утыканный веко а ми двор, синюшного хлюпик уны лый, заки данный буты лка о был рого кото це в ли мпийки, в грязном пид жаке поверх оли сь кри чать от ужаса. тело захо у И ем ее… ешн незд неч то на вкус слова, тихо-ти хо буя про — , — Слышь, Сла вик это мы здесь делаем-то? сказал Сергей Ильич. — А что

getty images/fotobank

77

Pro рекорды

дмитрий азаров/«ъ»

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

дмитрий азаров/«ъ»

79

дмитрий азаров/«ъ»

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

риа новости

81

дмитрий азаров/«ъ»

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

getty images/fotobank

83

getty images/fotobank

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

дмитрий азаров/«ъ»

85

getty images/fotobank

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

getty images/fotobank

87

getty images/fotobank

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

getty images/fotobank

89

дмитрий азаров/«ъ»

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

getty images/fotobank

91

дмитрий азаров/«ъ»

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

getty images/fotobank

93

риа новости

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

getty images/fotobank

95

дмитрий азаров/«ъ»

четвертая четверть 97

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

инга аксенова

Урок мужества. Ковер-версия. В бой идут одни старики. Урок географии. День хубилгана. Протоколы тибетских мертвецов.

Читатели, последовательно посещающие уроки мужества Николая Фохта, обращают внимания, что уроки с каждым разом становятся беспощаднее и свирепее — в первую очередь по отношению к учителю. На этот раз Николай решил окончательно перейти черту здравомыслия. Кровопролитие неизбежно. текст: николай фохт рисунки: анна всесвятская Хватит тут учить — пора и поучиться самому. Большое впечатление произвел героический демарш Вячеслава Фетисова: в пятьдесят один выйти на лед в регулярном первенстве пусть и КХЛ — это очень сильно. Я считаю, что даже надеть в раздевалке форму перед игрой — уже поступок. А выйти на лед, отыграть десяток смен… Это, конечно, извращение — смотреть за игрой совершенно чужих команд (хорошо еще, что не «Спартак», и хорошо, что «Зенит» в хоккей не играет), но тут не утерпел, проследил от начала до финального свистка. Прям пот прошиб, когда он выехал на первую смену, прям страшно стало. Ведь если что, это же травма. Вон Берлускони, тоже в возрасте мужчина, получил почти хоккейную травму и чуть от стресса умом не двинулся. Ну и, конечно, если честно,

вся эта история с Фетисовым — чистая материализация личного ночного кошмара. Одним снится, что они голые расхаживают по улицам, другим, что они в баре караоке не могут прочитать суфлер любимой песенки — у меня другое. Мне снится, что я в своем возрасте после двадцатилетнего перерыва (тут я Фетисова уже перегнал, он всего-то одиннадцать лет как завязал) выползаю на ковер. Мне предстоит пять минут самбистской схватки — жуть. При этом я понимаю, что вообще не тренировался, не готовился никак. Первая мысль, разумеется: я умру? Точнее, на какой минуте я умру. На второй или на четвертой? На четвертой вернее, но еще страшнее, что умереть могу и не своей смертью. А что если бросок? Как я приземлюсь? На какое место? А если на то, что в Белграде на турнире по дзюдо

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

илья коробков/фотосоюз

...Будем готовить тебя к первенству ветеранов. Вый­дешь в 86 кг — там хорошая компания, возрастная: младше пятидесяти и нет никого...

валерий стигнев/фотосоюз

тимофей изотов

99

андрей михайлов/фотосоюз

им. загадочного югославского японца Нагаоки? Тогда я сам пытался сделать бросок с захватом руки под плечо и воткнулся в татами башкой. В результате я привез из своей первой поездки за границу набор стаканов чешского почему-то стекла и пластинку с записью Луи Армстронга, которую и в Москве можно было купить. В свободной продаже. Наверное, сотрясение мозга было. Но не важно. Если бы это произошло во сне, я бы уже ни пластинки, ни чешских стаканов не отхватил бы. Подсознание щадило меня во время этих снов: каким-то образом я оказывался уже в душе, мылся с чувством выполненного долга. Мышцы приятно болели, кости были целы. Смутно вспоминал, как выстоял против румяного детины лет на двадцать пять меня моложе. Да, Фетисов на льду — это реализация кошмара. Это приказ: вставай и иди! И я, зомбированный бывшим министром спорта, встал и, соответственно, пошел. Я решил вернуться в большой спорт. Начал с отчаянного поединка в Call of duty — 4. Проверить тактическое мышление, понять, остался ли вообще порох

Теперь я счастлив. Я тренируюсь два раза в неделю. Я выбил уже четыре пальца на обеих руках. У меня возобновился миозит справа в пороховницах. И попрощаться со своей виртуальной отчаянностью и привыкнуть к мысли, что биться теперь придется в реальности. Но все мы люди взрослые — я понимал, что с наскока такие вещи не делаются, поэтому решил взять несколько консультаций. …«Бумер» Гарика подкатил к шашлычной у метро «Теплый стан» уверенно, по-хозяйски. Собственно, Гарик, мой спарринг-партнер по самбистской юности, и был хозяином этой шашлычной. Судьба его, чего скрывать, сложилась удачно. Во-первых, он отслужил в армии, где все два года боролся за свою военную часть на соревнованиях самого разного уровня. Именно армия сделала из него спортсмена — в спортшколе он вообще ни разу в призах не был, все время получал от тренера взбучки то за курение, то за девочек, то за то, что проспал выход на ковер. Он такой был, Гарик, увлекаю-

щийся. После армии, конечно, в институт физкультуры, потом комсомольская должность, потом взлет — водочный бизнес. А теперь тихие будни уверенного в себе мужчины средних лет. И к тому же до меня докатились слухи, что он до сих пор выходит на ковер — потренироваться. Гарик сразу подтвердил мои лучшие подозрения — накатил двести пятьдесят коньяка перед шашлыком. Еще пятьсот он освоил во время трапезы. И как огурец!

— Сразу видно, спортом занимаешься!

— Колян, да ты чего. Каким спортом? Я коньяком тренируюсь, это да. А со спортивным залом покончил лет десять назад — здоровье не то. Слухи про свои тренировки распускаю ради имиджа. Я же с такими волками работаю. Чуть дашь слабину, порвут.

— Ну а мне-то как быть? — я даже расстроился. Хотел получить, во-первых, одобрение, а во-вторых — качественные инструкции по выходу на важный рубеж своей жизни.

— Колян, а оно тебе точно надо?

— А что такое? — я насторожился.

— Помнишь Демида, из 10-го «В»? В 74 кг боролся. Не важно. Короче, он отсидел, вышел. Решил завязать, даже компьютерный бизнес открыл. Ну как компьютерный — он на перегонах отцеплял вагоны с товаром, прицеплял их к своим локомотивам (у него еще небольшой железнодорожный бизнес был) и направлял в Брянск. А там все схвачено, в Брянске. Там Валерка, Вафля, ну он на два года младше нас. Тоже не помнишь? Ну как же, он все никак вырасти не мог, боролся в 47 кг три года подряд…

— Карлик?

— Какой карлик. Он сейчас такой боров, разожрался там в Брянске.

— А как он в Брянске оказался?

— Женился удачно, — Гарик добродушно рассмеялся. — Поднялся, короче, Демид круто. Уже и в Думе стал появляться, баллотировался в своем родном Верхушкине на мэра…

— А как он в Верхушкине-то оказался?

— Да какая разница. Короче, решил, вон как ты, спортом заняться. Теннисом. И вообрази! (Гарик именно так и сказал: «Вообрази!» — я чуть со стула не упал и вообразил, конечно, сразу.) Однажды на корте он сталкивается с вертухаем, который его пас в колонии под Ковровом. Тот теперь шишка в УБОПе. Ну, они партиечку сгоняли, вертухай его пробил после игры, все его компьютерные художества и всплыли. Теперь парится, по иронии судьбы, под Брянском. Бизнесом теперь Вафля заправляет.

— Игорь, а зачем ты мне это рассказал?

— Спорт вреден. Конечно, разговор с Гариком немного охладил мой пыл. В словах моего однокашника много было правильного. Однако отступать было некуда. Я уже ведь принял решение — врать самому себе еще хуже, чем играть в теннис со своим бывшим надзирателем. Потом я рассказал о своих планах Ксении. Это вышло совершенно случайно — утром она заметила, что я немного похудел со времени нашей прошлой встречи. В благодарность за ее наблюдательность я поделился планами возвращения в свой небольшой спорт. Как Фетисов. Оказывается, она

Повторим урок

1. Если снятся кошмары про то, как вы опять играете в футбол за юношескую команду или что вам пришлось выйти на ринг, надо обязательно пить успокоительный чай на ночь.

2. Надо прислушиваться к друзьям детства — они, как ни странно, плохого не посоветуют.

3. Если ничего не помогло, начать с кроссов по пять километров — это восстановит дыхание и поможет сбросить лишний вес.

4. Осторожно в раздевалке после занятий: переодеваться, сидя на скамейке, вообще не форсировать события.

тоже смотрела Фетисова — мне это прибавило несколько очков. Хотя у меня их и до Фетисова было полно. Значит, Ксению тоже обманывать нельзя. Как там у Фетисова: мужик сказал — мужик сделал. Или это у Шойгу? Или у Нургалиева? У них, в общем, у хоккеистов, короче говоря. Я собрался и позвонил своему первому тренеру Владимиру Семеновичу. Вкратце объяснил задачу, а втайне надеялся, что Владимир-то Семенович сумеет меня отговорить. Но тренер повел себя как настоящий первый тренер, жестко. «Будем готовить тебя к первенству ветеранов. Вый­ дешь в 86 кг — там хорошая компания, возрастная: младше пятидесяти и нет никого. Шансы высокие. Какой сейчас вес?» Я приехал на Бауманскую, зашел в раздевалку. Трясущимися руками надел на себя самбистскую курточку, завязал шнурки на борцовках, поправил наколенник. Владимир Семенович смерил меня снисходительным взглядом и сказал свое вечное «вперед!». Теперь я счастлив. Я тренируюсь два раза в неделю. Я выбил уже четыре пальца на обеих руках. У меня возобновился миозит справа. Тренер запрещает мне есть хлеб и пить кофе. Вообще запрещает пить. Я уже спаррингую не с девушкой своего веса, а с девятнадцатилетним мальчиком — пока на 15 килограммов легче. Но Владимир Семенович обещал на будущей неделе дать мне в партнеры бойца моего веса. Ну, или почти моего. С Ксенией мы расстались — о чем мне говорить со студенткой пятого курса истфака, которой не нравятся кровоподтеки на моих плечах? С Гариком тоже больше не встречаемся — он, когда узнал, что я вышел-таки на ковер, произнес сакраментальное «ничему вас дураков жизнь не учит» и объявил, что уходит в запой. Соревнования по ветеранам через полтора месяца. До этого Владимир Семенович хочет бросить меня в самое пекло — на открытый ковер по 2-му юношескому разряду. До 95 кг. Я приглядываюсь к Брянску, пытаюсь вызвонить Гарика, чтобы взять у него координаты Вафли. Мне страшно, потому что все это происходит наяву.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

101

103

Выдающийся путешественник, автор «Русского пионера» Андрей Штефан отправляется со своими соратниками в Гималаи, чтобы отпраздновать день рожденья в компании мертвецов-хубилганов. По дороге путешественники преодолевают горные перевалы, каменные пустыни, блуждают в конопляном лесу, отчего день рожденья превращается в незабываемую феерию.

Я бродил по узким улицам Мэйн Базара1 в сопровождении подростка, который называл себя Ганеша 2. И действительно он чем-то напоминал слона. У него были большие уши, похожие на листья квашеной капусты, и сизый нос. Мой проводник прокладывал мне путь, услужливо расталкивая священных коров, задумчиво жевавших целлофановые пакеты подле смердящих помоек, которые тут на каждом шагу. Влажный раскаленный воздух обнимал город липкими щупальцами. В этой общественной бане парились тысячи людей, коров, ослов и плешивых собак. У моего проводника на носу висела мутная капля. Мы битый час бродили в поисках шалмана, где остановились мои друзья. Ганеша то и дело трубно, подобно слону, выкрикивал имена моих друзей, непривычные для слуха индуса. Я доверил ему это дело, ибо сам был пьян и не имел желания надрывать глотку. Свистнув Ганешу, я отправил его за очередной порцией «Олд Монка»3, а сам продолжил движение по лабиринту узких улочек. Я был совершенно спокоен, ибо потеряться в Дели, который мно1 Мэйн Базар (Main Bazaar) — самая оживленная часть Дели, сосредоточие отелей и рынков 2 Ганеша — один из наиболее известных и почитаемых индуистских богов, изоб­ражается с головой слона 3 «Олд Монк» — легендарный индийский ром

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

текст и фото: андрей штефан

го лет служил мне шлюзовой камерой для путешествия в сказку полуострова Индостан, было совершенно антикармично. Я замешкался, пытаясь отобрать у пегого ишака мой пакет с нехитрым скарбом, но ишак крепко вцепился в него зубами. Я стукнул его по носу, выругался по-русски, и будто от магического слова рядом со мной распахнулась дверь и на улицу шагнули Прохор, Лаврентий и прекрасная Шошана. Я бросился обнимать друзей. Тут и Ганеша подоспел с бутылками индийского пойла. Рядом в заброшенном парке нас ожидал старенький колониальный автобус. Нам предстояло долгое путешествие. Самой высокогорной дорогой мира, минуя резиденцию Далай-ламы в Дхарамсале, через конопляное царство Манали — в нетронутый китайскими хунвейбинами Ладак. Мы опоздали на полчаса. На месте шофера сидели пятеро индусов и все вместе держались за руль. Пьяный в стельку немецкий турист совал обезьяне обгрызенную

шоколадку, а его не более трезвый товарищ корчился в конвульсиях фотографа, ползая с камерой по земле. Стая обезьян на дереве с интересом наблюдала происходящее. Еще спустя полчаса явился водитель и, растолкав помощников, водрузил свое могучее тело на место за рулем. Автобус отрыгнул черный выхлоп, и пассажиры стали занимать места. Ганеша, размазывая по щекам слезы, обнимал нас по очереди.

4 Каракорум — горный хребет на границе Кашмира и Китая

Мы покинули раскаленную землю столицы и двинулись к прохладным отрогам Каракорума4. Черный полог ночи рухнул, укутав своим колючим покрывалом пассажиров автобуса. Я провалился в омут пограничного состояния между сном и явью. Вдруг наша колымага резко свернула на обочину и встала. Мы с Шошей ударились лбами, отчего расхохотались и, переступая через баулы и спящих в проходах аборигенов, выбрались на воздух.

У нашего транспорта прохудился бензобак, топливо тоненькой струйкой сочилось на дорогу. Немецкий турист собрался закурить, он чиркал спичкой пытаясь поджечь сигарету. Мы отобрали у него спички, а тем временем водитель, замазав брешь в бензобаке глиной, включил зажигание. Каким-то чудом мы добрались до Дхарамсалы. Бешеная жара уступила место приятной прохладе. На ограде, опоясывающей резиденцию Далай-ламы, спаривались две обезьяны. Оставив

щелкавших фотоаппаратами немцев, наша компания двинулась искать транспорт до Манали. Пробуксовывая на крутых склонах, маленький автобус увозил нас все выше в горы. За окнами плыли могучие ели, монахи в желтых одеждах спешили на утреннюю молитву. Внизу остались фиолетовые квадраты полей и похожие на перевернутые баркасы красные крыши буддийских храмов. Огромные горные псы рыча преследовали автобус, передовая нас по эстафете от одной деревни к другой. Конечным пунктом нашего путешествия был город Лех. Мы хотели проникнуть ночью в тамошний необитаемый королевский дворец. А также отпраздновать наш общий день рождения, пригласив на торжество бессмертных хубилганов5. Выбрав живописное жилище, с крыши которого открывался умопомрачительный вид на вершины гор, плавающих в супе густого тумана, мы кинули рюкзаки и скатились к оранжевым скалам горной реки. Протиснувшись сквозь толпу одетых в рубище пилигримов, мы перешли реку и оказались на противоположном берегу. Нас заинтересовала стена бамбука, карабкающаяся салатовыми волнами к вершине соседней горы. При ближайшем рассмотрении это оказался вовсе не бамбук. Мы стояли на опушке огромного конопляного леса. Мощные стволы конопли уносили свои налитые маслом шишки на огромную высоту. Шошана сплела себе конопляный венок. Прохор вырезал курительную трубку из полого ствола. Лаврентий расковырял нору в корнях и извлек оттуда странный предмет, напоминающий череп кошки. Ночью, следуя движению теплых масс воздуха, мы вышли к храму Хаумбы. Нам было жутко в чертогах инкарнации богини Кали, сестры ужасного демона Хадимб. Вокруг ни души. Могучие деревья деодорам протыкали своими телами быстро бегущие над головой фиолетовые тучи. В складках коры ворочались черными маслинами огромные жужелицы. Нам преградил дорогу треснувший пополам жернов. Это был жертвенный камень, его окружали измазанные засохшей кровью столбы, увенчанные черепами животных, в черные глазницы которых были вставлены оплывшие свечи. С небес струился голубой свет. Мы притихли, боясь разбудить спящее неизвестное. Утром мы погрузили свои пожитки в видавший виды джип и покинули это зачарованное место. Сосновые леса и радостные лужайки, гордые олени и порхающие бабочки, полуголые дети, шлепающие по теплым лужам, конопляные изгороди, разноцветные бумажные змеи в небесах вскоре закончились. Пейзаж вокруг стал серым и однообразным, погода испортилась — пошел колючий снег. Надсадно рыча, наш джип покорил первый перевал, и мы очутились в странном месте, которое называлось Мархи. На дороге, словно упавшие на спину жуки, валялись кверху колесами две фуры. Валялись давно — они были плотно испещре5 Хубилган — авторитетный лидер тибетского буддизма, постоянно перерождающийся с целью продолжить свою духовную работу

ны символами всех мировых религий. Крест с полумесяцем, звезда Давида, загадочные мантры, языческие знаки. Внизу в долине опять светило солнце, на зеленых лугах паслись стада, на берегу горной речки веселые старушки стирали белье. Мы, разогнавшись с горки, вклинились в военный эскорт. В центре, посреди скрежета цвета хаки, ехал голубой «Кадиллак» с открытым верхом. В нем сидел очень важный господин — в золотых позументах, белых перчатках, с усиками а-ля Болливуд. Явно генерал. Некоторое время, пытаясь обогнать колонну, мы ехали рядом с ним. Наша очаровательная Шошана сверлила взглядом генерала, и он краснел словно помидор. Затем, улучив момент, наш водитель дал газу, Шошана помахала генералу пальчиками, и тот покраснел еще более. Картинки уносились прочь, оставляя легкий след в нашей памяти. Мосты, неловко переброшенные через бездну угрюмых ущелий, пулеметчики в коконах из набитых песком мешков, стада кротких дзо6. Ночь застала нас на высоте четырех тысяч метров. Навалилась горная болезнь. Даже чудный «Олд Монк» отказывался лезть в горло. Я брел по пояс в траве, потом сполз по холму на спине и застыл без движения. На грудь давил молот бездны. Звезды отклеивались от черного свода и сыпались вниз, разбиваясь о горизонт. Всю ночь я сражался с духом высокогорья, почти не сомкнув глаз, но с рассветом очнулся победителем. Теперь мы двигались к самой высокой точке нашего маршрута — перевалу Тагланг Ла. 5328 метров над уровнем моря. Пейзаж стал абсолютно марсианским. Красная земля была уделана кратерами, в некоторых местах стенки цирков рухнули, обнажив лазурное нутро. Мы долго ехали вдоль плоской стены провала, ведущего в бездну, откуда доносился шум воды; из щелей вулканической породы лезла давленка алого глинозема. Казалось, великан вскрыл гранитную кожу горного массива и выдавил наружу томатное нутро. Вдоль нашего пути выстроились циклопические природные скульптуры — каменные грибы, вигвамы, арки, колонны и колодцы. Некоторое время, бешено жестикулируя, нас преследовали басмачи на низеньких седеньких лошадках. Однако шофер наш их будто не замечал. Горные мосты густо охраняли военные, фотографировать их категорически запрещалось, и, по словам водителя, вместо фотографии можно запросто получить пулю. В самом мрачном ущелье нам повстречался целый полк чертей. Рабочие из Судана, черные дети пустыни, замотанные тряпками по самую маковку, строят дорогу в Гималаях на высоте 4500 метров. После долгого утомительного спуска на горизонте замаячила долина великого Инда. Природа постепенно оживала. Появились кусты и низенькие деревья, дорогу перебежал заяц, над головой кружили хищные птица. Минуя величественные монастыри и живописные руины, мы поняли, что находимся в таинственной стране Ладак.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

107

Город Лех задвинут рекой в просторную котловину, окруженную горами. Над острыми крышами, на которых поселились золотые драконы, господствует гора Тсему. На склоне корнями в горную породу врос древний замок королей. Когда-то помимо королевской семьи здесь жили придворные, солдаты, судьи, чиновники, тюремщики, мастеровые. Город в городе. Дворец так хитро располо-

жен на верхней полке города, что в какой точке ни окажись — увидишь его. Туда мы и решили наведаться ночью. Мы постепенно осваиваемся на новом месте. Прохор бродит по кругу, вращая огромный молельный барабан. Красная дорожная пыль въелась в его одежду, поэтому кажется, что он облачился в монашескую тогу. Лаврентий обнаружил в лавке скульптуру дельфина на колесах. Предмет отделан бирюзой и весьма отдалено напоминает морское животное.

Скорее змею, на которую наступил слон. Шошана мило воркует с бритыми наголо детишками. Очарованные беседой детишки приволакивают за уши мохнатого осла и усаживают Шошану верхом, точно белоликую богиню Сарасвати7. Богиня Шошана радостно смеется, и нам остается догонять ее бегом. Когда стемнело, мы лежали на циновке в кабаке, оглохшие от воплей европейских туристов. Мы

старались не заснуть, чтобы осуществить наш тайный план. Забраться во дворец не составило труда. При свете луны мы проникли внутрь через отверстие древней уборной. Лаврентий застрял в дырке, однако совместными усилиями мы втащили его в замок. Говорят, лет десять назад в закрытый город пробрался английский турист. Он заблудился в лабиринте и по сей день в дальних пределах слышатся его стоны. Легко можно поверить в это. Минуя множество однообразных, нечем не примечательных помещений, попадаем в огромный зал, очертания которого тонут во мраке. Летучие мыши, потревоженные нашим вторжением, шуршат вокруг. Они похожи на лохмотья сгоревшей в костре бумаги, поднятые вверх порывом ветра. Мы в нижней части дворца, когда-то здесь ржали кони в конюшнях, трубили слоны в стойлах, в висячих садах гуляли павлины и бесновались наряженные шутами макаки.

8 Ракшас — в индуистской мифологии злые демоны, поедающие плоть

Над нами еще девять этажей. В верхней части замка жил сам король с многочисленной семьей и наложницами. Старые половицы скрипят, наполняя пустое пространство могильным стоном. Кровь стынет в жилах. Я жмусь к Прохору, ко мне льнет Шошана. Лаврентий куда-то сгинул. Подталкивая друг друга, мы движемся вперед в полной темноте. Я решился оторваться от

моих товарищей и ползу наощупь в лабиринте комнат. Я уяснил одну вещь: в замке на самом деле нет этажей. Одна комната приподнята над другой, скажем, на метр. А следующая ниже на два. Хаос. Широкое пространство, до стен которого невозможно дотянуться руками, постепенно сужается и заканчивается узкой бойницей. Пытаюсь просунуть в проем голову и заглянуть в пропасть, над которой висит стена замка, но в щель пролезает только кулак. Я дважды провалился в подпол, сел на мы-

шиный помет, вконец изодрал одежду и решил, что пора выбираться на волю. Не тут-то было. Любой выбранный мною путь заканчивался глухой стеной. Когда паника овладела мною и я открыл рот, чтобы заорать, кто-то схватил меня под руку. Это был Лаврентий. По лестнице без ступенек он вывел меня наверх, на крышу дворца. Здесь было холодно, выл ветер, из-под ног разбегались серые тени, небосвод пугал мириадами звезд. На обломках статуи, лишенной головы,

прижавшись друг к другу, сидели испуганные Прохор и Шоша. Они сказали, что к ним приходил Ракшас8 и страшно ругался. Нам захотелось срочно эвакуироваться из замка. Словно горох из духовой трубки, мы сыпались из отверстия древнего клозета на землю. А приземлившись, упокоились бутылкой «Олд Монка» — одной на всех. На следующий день мы решили, что пришло время выполнить последнюю и главную часть нашей программы — отметить наш общий день рождения. Мы придумали этот обряд и приехали в город Лех, чтобы исполнить его. А вот и подходящее место — Шей, руины летней дачи королевской семьи. За величественными развалинами начинается огромное кладбище, состоящее из сотен гомп, в каждой из которых спит святой хубилган. Объясняю непосвященным: обычно просветленных граждан, хубилганов, поборовших череду перерождений, замуровывают в специальные часовни — гомпы. В итоге возникли целые города мертвых, состоящие из улиц с

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

111

домами-часовнями, маленькими и большими, в соответствии со статусом перерожденцев. За развалинами летней резиденции короля как раз и начинался город хубилганов. На окраине священного города мы и расположились, используя как стол брошенную канистру. Шоша жарила на листе железа крупные тибетские пельмени, Прохор резал колба-

су, приготовленную из мяса дзо. Лаврентий сидел на большом валуне, ожидая приглашения. На меня возложили самую трудную миссию — пригласить к нашему нехитрому застолью хубилганов. С этой целью я углубился в пески мертвого города. Я блуждал среди безмолвных строений, некоторые из них были размером с трехэтажный дом. Кое-где земля треснула, из вскрытого разлома торчали отполированные ветром и солнцем кости.

Я увидел, что Прохор машет тлеющей головешкой, что означало — пора к столу. И тут из проема в земле вылез старик. Лицо его было бледным, движения неспешны. Я пошел к костру, и он следовал за мною. Старик вытащил из своей котомки всевозможные вещицы и раздал нам. Шошана получила накидку с изображением тигра, сотканную из тибетских тряпочек. Прохор — кружку из человеческого черепа. Мне же была подарена чудесная люлька, сделанная из берцовой кости.

Тихо собирались вокруг костра хубилганы. Мы бросили в огонь корни можжевельника и кусочки ароматных палочек, чтобы наши гости могли насладиться дымом курений. Конечно, хотелось похлопать их по плечам и спросить: ну, как там, на просторах тысяч миров? Однако похлопать не удалось. Их невесомые тела в свете огня струились словно желе, меняя очертания и искрясь нежным флуоресцентным светом. Наши удивительные гости молчали. А потом стало ясно — слов не надо. Мы знали: наш импровизированный банкет ненадолго отвлек святых гуру от неведомых смертным дел. И они этому рады. Костер догорел, стало холодно. Мы проснулись, встали с камней, отряхнули одежды и побрели в город. Я хлопал себя по карманам, тщетно пытаясь найти подаренную люльку. Прохор напрасно искал кружку. Шошана плыла по каменистой дороге, укутавшись в накидку с изображением тигра. Полоска заката алела на горизонте. И было хорошо.

Всегда готов

группа продленного дня 115

русский пионер №13. февраль–март 2010

инга аксенова

Староста. Мои 10 лет. Аркадий Дворкович подводит итоги. Знаменосец. Секс гуманизму не товарищ. Михаил Прохоров про любовь. Правофланговая. Сяо Линь и Лао Дзю. Ксения Собчак про душу Михаила Прохорова. Пионервожатая. 41-й этаж. Анна Николаева о высоком. Пионервожатый. Полет в нитуда. Алексей Боков про иронию судьбы (Мск – NY). Буфетчица. Стейк-хаос. Маргарита Симоньян про мясо. Горнист. Брагаделы. Марк Гарбер о счастье в шалаше. Физрук. Зверские старты. Геннадий Швец про спортивное душегубство. Внеклассное чтение. Тина Канделаки. Розовые точки. Табель. Отдел писем. Урок правды шеф-редактора. Подведение итогов.

группа продленного дня

продленного дня группа

Мои 10 лет Рэй Брэдбери писал в «Вине из одуванчиков»: «Надо частицу всего, что он узнал, частицу этого особенного дня — дня сбора одуванчиков, — тоже закупорить и сохранить; а потом настанет такой зимний январский день, когда валит густой снег, и солнца уже давным-давно никто не видел, и, может быть, это чудо позабылось, и хорошо бы его снова вспомнить, — вот тогда он его откупорит! Ведь это лето непременно будет летом нежданных чудес…» Но в декабре 1999-го думалось совсем не о чудесах. Заканчивались девяностые, дарившие и уносившие свои большие и маленькие надежды. Еще отзывалось эхо жутких терактов в Москве, и страшно было засыпать по ночам. Вовсю обсуждалась мнимая «проблема-2000», на которой уже успели заработать миллионы ловкие проходимцы. Совсем свежа была горечь от лужниковского молчания, означавшего, что очередной футбольной праздник вновь пройдет без нас. Оценить, что принесет окончание премьерской чехарды, что потеряет Россия с уходом из Кремля первого президента и что ожидает ее впереди — могли лишь единицы. Появилось чувство вины за последствия только что утихомирившегося кризиса, который

из личного архива

Помощник президента России Аркадий Дворкович в своей колонке подводит итоги своего личного десятилетия, по-домашнему делясь с читателями «РП» подробностями, о которых его домашние, возможно, до сих пор ничего не подозревали. В этих подробностях — его чувство вины за кризис, обещания Михаила Касьянова и личное «счастье с драгоценным именем Зумруд».

староста аркадий дворкович

я встретил между кабинетами Минфина и Центрального банка. Премудрости высшей математики, которой нас десять лет назад учили в школе, заменила наивная уверенность в способности придумать нужную формулу именно тогда, когда это понадобится. А в кризис нужны были не формулы, а эффективные рецепты. Те, которые сейчас кажутся очевидными. Но не тогда. Время было другое, и я был другим. Не было рядом любимой жены и сыновей, благодаря которым не просто знаешь, что будущее — случится, но уже видишь это будущее. Живы были отец и дед. Моложе была мама,

а по вечерам на коленках нежился любимый кот. И до смысла жизни было рукой подать — доехать до друзей на другой конец Москвы и забыть о часах. А о том, что будет составлять смысл моей жизни сейчас, я даже и не догадывался. И уж точно я не думал в ту новогоднюю ночь, что все так круто изменится уже в следующие двенадцать месяцев. Работа в блестящей команде профессионалов Германа Грефа — предложение, от которого нельзя отказаться. Переход на госслужбу, которой я посвятил все последние годы: после того, как мне поверили на слово и согласились

ввести плоский подоходный налог, шансов увильнуть от нее уже не оставалось. Это было время надежд. Казалось, что еще чуть-чуть — и стена непонимания, страха и нежелания менять теплое болото на бодрящую горную речку будет окончательно разрушена. К сожалению, в полной мере убедить коллег в том, что бумажные теории и реальный мир очень далеки друг друга, мне удалось лишь тогда. Стало очевидно, что развить этот локальный успех будет непросто. Между тем удостоверение советника сменилось красной корочкой заместителя министра. Это могло случиться и на полгода раньше, но тогдашний премьер Михаил Касьянов небезосновательно рассудил, что молод еще сей птенец и рано ему быть в столь высокой должности. Но обещал, что через полгода доверит мне этот пост. По прошествии шести месяцев задумался уже я и неделю мучил своими сомнениями министра, близких и друзей. Это был последний шанс уйти от ответственности, но очень не хотелось бросать товарищей и начатое дело. Последующие политические неурядицы и разочарования сопровождались постепенным угасанием рабочего энтузиазма. В то время как нашим, почти

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

анна всесвятская

группа продленного дня группа продленного дня 117

группа продленного дня

к которому многие объяснимо пытаются добавить букву «И». Мы познакомились в кабинете Германа Грефа, тогда министра. Спасибо ему за этот — бесценный и неповторимый — подарок. Среди невероятно счастливых лиц на нашей свадьбе помню лицо деда. Он прожил почти девяносто четыре года. Очень хочется такой же жизни для

анна всесвятская

пророческим, лозунгом стало «удвоение ВВП», парламент, напротив, потерял половину — почти половину партий. Демократы не прошли. После этого на выборах в Думу я уже не голосовал. Но осталось желание и ощущение возможности сделать что-то хорошее для людей. Реализовать их выпало уже в Кремле, сначала — в команде Игоря Шувалова (как же легко с ним работалось!), потом — в должности помощника президента. Посчастливилось переехать в брежневский кабинет. Те же стены, оставшаяся с тех времен мебель — эту ауру я чувствую каждый день. Неужели именно тут воспитывался бродивший по Европе призрак коммунизма? Единственная мысль — не подвести и не обмануть президента и всех тех, кто еще верит... Жизнь покажет, удалось ли сделать что-то хорошее. Как когда-то удалось проклинаемым многими Борису Ельцину и Егору Гайдару. Только подойдя к пределу личной ответственности, за которым не на кого переложить решение, понимаешь, какая невероятно сложная задача им выпала — сделать то, на что никто больше не решился в нашей огромной стране. Поддерживало все эти годы ощущение, что пусть постепенно, но мы движемся в правильном направлении. Иначе на госслужбе я бы уже не работал. И это часть того — совсем другого, чем раньше, — смысла, который внесли в мою жизнь последние десять лет. Часть, но не целое. В 2001 году рядом со мной появилась женщина, которую я люблю. Это лучшее из того, что у меня было, и лучшее из того, что будет. Это мое счастье с драгоценным именем Зумруд,

продленного дня группа

с этими образами: два гения за шахматным столиком и два горящих здания. А в следующем году родился Пашка. Другого имени мы не придумали и только ждали его появления на свет, чтобы убедиться: да, действительно — Павел Аркадьевич. На спинке кровати было, правда, написано, Павел Рустамов, и фамилию

Это лучшее из того, что у меня было, и лучшее из того, что будет. Это мое счастье с драгоценным именем Зумруд

всех близких. Чтобы каждый из них увидел свадьбу внуков, а еще лучше — правнуков. Вот только очень горько, что именно в этот год Зума потеряла отца. А ближе к концу свадебного путешествия случилось 9/11. А ведь каких-то шесть лет назад — там, в одной из башен, на предпоследнем этаже, сражались за мировую шахматную Гарри Каспаров и нынешний чемпион мира Виши Ананд. Для меня это место в центре Нью-Йорка навсегда связано

Зумы он носил еще долгие два месяца, пока наконец ни оказался дома. В середине десятилетия очень быстро и рано угас и ушел от нас папа, оставив меня старшим мужчиной в семье. До сих пор не уверен, что я хорошо с этой ролью справляюсь. Владимиром Дворковичем в этом мире теперь зовут нашего второго сына — папа еще успел узнать о его рождении. Труднее всего, наверное, стало жене: три мужчины в семье — не подарок.

Особенно — если они увлечены спортом больше, чем домашними заботами. В 2002 году я поехал в Японию на пока последний для нас чемпионат мира по футболу. Закончился он известно чем — поражением от хозяев, но до сих пор помню, как сидел в чопорной (black-tie) императорской ложе, которую показывали все телекамеры, в фирменной футболке российской сборной, а моим соседом слева был футбольный кумир детства — Мишель Платини. Ни его комментарии, ни оставшийся мне на память автограф не скрасили тогда горечи провала. Спорт долгое время оставался поводом для разочарований. Но с тех пор и там, где так долго не было никаких достижений, случились успехи: Володя Крамник завоевал мировую шахматную корону, наши футболисты в Лужниках обыграли англичан и стали третьими в Европе, а хоккеисты дважды перебороли канадцев в финалах мировых первенств. А значит — все лучшее еще впереди. Сегодня у меня еще нет воспоминаний о том, что будет дальше. О том, как в школу пойдет младший сын. О том, как на Олимпиаде в Сочи мы выиграем в керлинг. О том, как нам удастся победить на чемпионате мира по футболу — в Москве или любой другой точке мира. Главное, чтобы в финале нам не попалась Словения. О том, как в Россию будут ехать люди не только для того, чтобы посмотреть на созданное нашими предками наследие, но и чтобы жить в этой стране. Обо всем том, о чем в конце декабря, перед наступлением Нового года, мечтает каждый из нас. «Ведь это лето непременно будет летом нежданных чудес…»

группа продленного дня

продленного дня группа

Секс гуманизму не товарищ

Секс был всегда. Если бы его не было, то это мы бы никогда сами не придумали — его просто нечем заменить. Волнует лишь один вопрос: почему сексом ради удовольствия занимаются только люди и дельфины? Но ответа мы не найдем, зачем лишать человечество права на исключительность, а человека — самого острого противоречия, гораздо более острого, чем описанный Довлатовым конфликт двух поэтов, Бродского и Евтушенко. Довлатов, обращаясь к Бродскому: «Вы тут болеете, а зря. Евтушенко выступил против колхозов». Бродский чуть слышно ответил: «Если он против, я — за». Умственная сублимация современного человека — найти всему логическое объяснение — с сексом не работает. Секс не поддается логике, как бы его в нее ни загоняли. Но мы все равно пытаемся это сделать и с каждым новым поколением наступаем на те же грабли, неважно — сапогами ли Святой инквизиции, кроссовками ли сексуальной революции или компьютером виртуальной действительности.

из личного архива

На прошлых «Пионерских чтениях» глава группы «ОНЭКСИМ» Михаил Прохоров выступил устно со своими рассуждениями на тему номера про секс. Потребовалось два месяца, чтобы автор принял нелегкое решение оформить рассказ в виде колонки. Не каждый бы на его месте решился на это, потому что колонка отличается особой искренностью. Но он сделал это. И именно поэтому на месте Михаила Прохорова может оказаться только Михаил Прохоров, а не кто-нибудь из тех, кто тоже очень хочет.

знаменосец михаил прохоров

Секс занимает нас с самого детства, но я, например, в силу почтенного возраста уже ничего не помню, кроме смутных сомнений о постоянном вранье взрослых. Когда мы становимся старше, единство и борьба противоположностей сжирают нас не снаружи, а изнутри, душа безуспешно бьется о плоть (чаще о крайнюю), а секс в философско-широком смысле слова, то есть все то, что мы пытаемся в него впихнуть (деньги, власть, брак, измены, с оргазмом и без, прилично и неприлично, молоденькие и все остальные), почти всегда проигрывает конкретному действию или, если

хотите, акту. И чем выше интеллект, тем поражение чувствуешь острее. Что же делать?! Да проще простого! Приобрести все комплексы и проверить на себе, чтобы жизнь не прошла даром и чтобы человечеству было легче. И всем и все потом честно расскажу. Пишу и чувствую, как моралисты всех мастей уже готовы наброситься и упрекнуть во всех смертных грехах, а я им навстречу: мужчина — это жертва сексуального харассмента, и что же делать, когда тебя постоянно атакуют и в любые отмазки с намеком на другую ориентацию уже никто не верит? Морали-

сты здесь не помогут. Бежишь десятку и говоришь сам себе: «Не жалуйся, гордо держи голову жертвы женского произвола, пусть лучше меня, чем когонибудь другого!» Но творческие и высокодуховные так просто не сдаются! А как же автобусы, полные моделей? «Как смеешь ты оставлять без внимания нас, красивых, умных и содержательных?» За таких нужно бороться и долго, внимательно ухаживать, то есть быть настоящим мужчиной! Сто раз права стенающая Кассандра наших дней Ксения Собчак — санитар леса мужских комплексов и наш всероссийский носитель новых стандартов нравственности: это ужасный комплекс. Согласен, стыдно, очень стыдно, признаю свою вину! И от этого признания теплеет внутри и молодые девушки нравятся все больше. Хотя, конечно, в последнее время «Единая Россия» со всей своей мощью нанесла сокрушительный удар движению Гумбертов Гумбертов, приняв закон, строго запрещающий простирать границы нашего познания в сторону ниже восемнадцати

группа продленного дня

группа продленного дня

думаю, все, конец! Больше ни одна приличная девушка ухаживать не будет… Оказалось, все ровно наоборот! Помните, как наши сердобольные советские женщины эпохи перестройки, буквально сраженные появлением гласности в интиме и стол-

«Хватит толкать нас к сексу за деньги!» Секс за деньги был один раз, был молод, горяч, любопытен. Представительница древнейшей профессии была великолепна и читала Ницше в подлиннике. Дала совет, как быть успешным в жизни: «Спин-

кнувшись впервые в жизни с любовью нетрадиционной ориентации, немедленно ее оправдывали: «Он просто несчастный! Не встретил еще на пути настоящую девушку!» Конечно, совсем по другому поводу, но та же фраза преследует меня уже лет двадцать пять: «Найди настоящую девушку!» Нашел. Дружим. Плотно. Общаемся. Не тяну. «Еще найди!» Нашел — опять не тяну. У меня либо работа, либо умная, серьезная девушка. Увы, бисексуала из меня не вышло: выбрал работу, серьезная девушка ждет до пенсии.

ку держи прямо и не суетись!» Не суетиться научился, над спиной все еще упорно работаю. Может, и овладею профессией, время еще есть. Кстати, я недавно подумал, какое количество времени мы теряем, ища друг друга! Мы просим друзей, знакомых, девушек, которые нам не нравятся, и тех, которые нам отказали, и вообще всех подряд: познакомь с кем-нибудь! Все мы стараемся как можно больше помочь друг другу в вопросе секса, тем больше, чем меньше умеем решать этот вопрос для себя. Хотя есть и вполне здоровые исключения — на

orlova

лет, что, несомненно, правильно, ибо законопослушание всегда должно беспощадно бить сомнительный фрейдовский интерес и порочные художественные стереотипы. «А как же святое таинство брака?» — не унимаются моралисты. Было дело, и не раз: предлагали решительные девушки сами. Причины активности они объясняли разными факторами (по мере убывания этой активности в связи с моим старением) — нерешительный, робкий, ленивый, испорченный, безнадежный. Но посыл всегда был один: «Неужели ты не хочешь иметь что-нибудь свое, родное?» Тут я все понял: в браке секса нет! Свое родное берегут, а не трахают! «Ты совсем с ума сошел! А любовь! Как же любовь! Какой секс без любви?!» Здесь сказать нечего — чего не было, того не было. И «нельзя же заниматься любовью на одной животной химии!» Конечно, нельзя! И я так думал лет в двадцать. Но когда прет одна чистая химия без любви, приходится с глубоким стыдом и страхом все-таки заниматься, и стыд переходит в привычку, прямо как у хорошо воспитанной девушки, с удивлением и удовольствием впервые поменявшей миссионерскую позу. «Молчи, несчастный!» Все, молчу, не хочу плодить себе конкурентов, на своем опыте почувствовал, как известность не только не убивает секс, а значительно его ускоряет и предоставляет приличный дисконт, что немаловажно в кризис и для меня. Съездил тут я как-то во Францию и вернулся известным персонажем с сомнительной репутацией. Ну,

собственном примере пассивного участника норильского сводничества. В Норильске есть профилакторий, призванный восстанавливать силы сотрудников комбината непосредственно в отрыве от семейных ценностей и обязанностей. Я как-то приехал туда на инспекцию в рамках объезда социальных объектов компании «Норильский никель», и надо сказать, меня там ждали. Долгие годы профилакторий возглавляла очень веселая и крутая женщина двойного бальзаковского возраста с неуемной таймырской энергией. Как оказалось, я попал на очень жесткие смотрины, по сравнению с которыми эпизоды из фильма «Москва слезам не верит» просто отдыхают. Я использовал весь свой арсенал деликатного и интеллигентного соскока (все-таки генеральный директор!) и сам предложил найти ей жениха, на что получил простой и гениальный ответ: «Мой жених уже умер!» Надеюсь, что моя жена еще нет. Ну, напоследок про сексуальный гуманизм, то есть про гуманизм в сексе. Как объяснили нам классики, секс не может быть с человеческим лицом. (Помните Льва Толстого: «Не то…») Возражу — искать лучше надо, и тогда первый блин (и все последующие) не будут комом. Итак, гуманизм в сексе заключается в наслаждении самим сексом, без всяких этих глупостей и рассуждений о том, что это за секс. Занимайтесь, если еще можете, если не можете — передавайте здоровый опыт. Михаил Прохоров, в прошлом, до эпохи Куршевеля, сексуальный маньяк, ныне стареющий Дон Кихот с комплексами увядающего секс-символа

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

121

группа продленного дня

продленного дня группа

Сяо Линь и Лао Дзю Душа Михаила Прохорова пришла в этот мир 58-й раз. В 57-й жизни это была хорошая, добротная душа китайского скрипача Лао Дзю, который жил праведно, небесного закона не нарушал, но был человеком крайне сластолюбивым и все двадцать три года супружеской жизни с Сяо Линь изменял ей со всем музыкальным и околомузыкальным миром Китая и Зап. Европы. Очень мучился, чувствовал себя подлецом, снова изменял и снова мучился. За это душу сослали в Россию, которая, безусловно, является сомнительным местом для проживания, и в основном здесь обитали души людей с серьезными, практически фатальными для кармы прегрешениями. «Почему, почему хотя бы не в Камбоджe?» — после объявления приговора обиженно успел подумать перерождающийся в Прохорова Лао Дзю. Зато, кроме географической точки пребывания, все остальное было для души устроено вполне комфортно. Душе было неожиданно просторно в большом и широком теле Михаила — правда, вначале совсем маленьком. Места было много. Лао было даже страшно смотреть вниз с высоты более чем двух метров

из личного архива

Читатель, обративший внимание на то, что колонка телеведущей Ксении Собчак идет сразу после колонки Михаила Прохорова, не ошибся: именно так мы это и придумали. Два эти текста внутренне связаны во что-то одно, единое, как и две одинокие души, которые рвутся наружу из обоих текстов.

правофланговая ксения собчак

над землей. Жизнь шла своим чередом, рос и крепчал Михаил, росла и душа. Небо всегда посылает нам именно те испытания, к которым мы менее всего готовы. Вот и душа, до этого живущая в тиши консерватории и в заботах о чистоте звука и переживаниях от соприкосновения с творчеством Баха и Моцарта, начала новую и трудную жизнь очередного преодоления себя. Душу мучили спортом. Спорт был утром, спорт был днем, спорт был иногда вечером. Душа бултыхалась внутри, пытаясь отбалансироваться и зацентроваться, держась за

левое легкое во время бокса, она сжималась в комочек где-то у желудка во время ужасной тряски изнуряющих многочасовых кардиотренировок, и она совсем не любила тягать вместе с Михаилом железо. Зато после спорта Михаил добрел, его большое красивое тело наполнялось новой силой, которую он и нес на работу. Работать Михаил любил еще больше, чем заниматься спортом. Он умел чувствовать людей, был блестящим переговорщиком, умел найти общий язык с кем угодно и действительно понимал в том, чем занимался. Душа в какой-то период

жизни очень томилась долгими и тягостными поездками в Норильск, жутким холодом, вечно закрытым по погодным условиям аэропортом и новогодними концертами группы «Иванушки Интернешнл», которая теперь навечно будет у нее ассоциироваться с Норильском. Отдых тоже был понятием для души неоднозначным. Потому что для Михаила отдых это опять же был спорт. Просто в отличие от Москвы это всегда был спорт страшный, или необычный, или стремительный. Так, Михаил обычно таскал летом душу на Ибицу кататься на серфе до полного изнеможения, а потом еще сидел с душой в каких-то помещениях с душераздирающей (в прямом смысле этого слова) музыкой, а все люди странно и бессмысленно дрыгались до самого утра. Потом душу отправляли во Францию, на Кап Дай, в отель «Иден Рок», где опять гремела музыка, лилось шампанское, а серфинг заменялся бесконечными джетски и маленьким пригостиничным тренажерным залом. Зимой душе тоже не давали покоя — она, бедная, сжималась от ужаса, когда ее скатывали с безумных трасс в туго застегнутом, сшитом на заказ непродуваемом костюме.

группа продленного дня

группа продленного дня 123

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

маша сумнина

Михаил добрел, его большое красивое тело наполнялось новой силой, которую он и нес на работу

группа продленного дня

Душа искренне раскаивалась за все свои 57 непутевых жизней, когда видела, проносясь по лобби «Библоса», чтобы поменять забитые снегом крепления, тихие влюбленные парочки, которые вставали не торопясь, долго завтракали и выходили ближе к обеду немного прокатиться, чтобы просто насладиться горным воздухом и компанией друг друга. Нашей душе был уготован совсем другой, мучительный путь. Где бы ни находился Михаил, какой бы скайто-мото-серф он не осваивал, везде его сопровождала безмолвная кучка высоких, красивых, помытых женщин. Они всегда были очень молоды, неразговорчивы, от их волос приятно пахло шампунем «Пантин Прови», а ногти на руках и ногах были тщательно избавлены от следов кутикул. Этих женщин всегда было много, и душа так до конца и не могла понять их тайного предназначения. По воскресеньям они оккупировали тихой стайкой уголок на веранде, по пятницам ходили в трусах по подиуму какого-то странного загородного зала под возгласы худого белозубого человека по фамилии Верник. Душа в основном в это время наблюдала за тем, как Михаил расставляет на досочке какието черные прямоугольнички с белыми дырочками и страшно радуется, когда они совпадают. Когда белые точки совпадали плохо, Михаил начинал хмуриться и поглядывать в сторону сверкающих трусов. Как поняла со временем душа, эти вкусно пахнущие дешевыми отдушками женщины были чем-то ценным и явно незаконным в мире Михаила. Один раз

в Куршевеле за женщинами приехала полиция, и их всех веселой гурьбой, с курточками на меху и лыжами со стразами, куда-то увезли. Увезли и Михаила с душой. Михаил грустил два дня в Лионе под арестом, а душа тихо радовалась, так как ее никто не скатывал с утра пораньше с горки и никто не заставлял перетаптываться с ноги на ногу в жутком месте под названием «Пещера». Но потом все уладилось, и душу опять стали катать и тренировать. К сожалению, женщины не иссякали, и сколько их ни арестовывай, они как грибы после дождя опять появлялись за столами в дискотеках и на подиумах. Иногда из них выбиралась какая-то, и с ней происходили акты быстрого, а иногда и долгого, но всегда бессмысленно-холодного совокупления. Это было совсем не похоже на то, что было когда-то давно в жизнях этой души, и поэтому не приносило никакой радости и всегда оставляло чувство, схожее с тем, когда следящая за своей фигурой женщина съедает очень аппетитный с виду, но совершенно невкусный и даже приторный кусочек торта. Поистине пустые калории. Но были и свои, пусть небольшие, радости в этой полной спорта, бизнеса и нескончаемого потока женских тел жизни. Душа жила в теле победителя — это было невероятное удовольствие, особенно учитывая, что эти победы были абсолютно рукотворными. Правильно проданные акции, удачно расторгнутые сделки — все это наполняло душу радостью бытия. И конечно, общение с единственной, которая не была похожа на

продленного дня группа

этих бессмысленных женщин, постоянно воссоздающих своим существованием фильм «Молчание ягнят». Как же душа любила эти долгие, такие искренние разговоры с сестрой. Ирина была не спортсменкой и даже не бизнесменшей, как можно было бы предположить. Ирина была одним из лучших в этой северной стране литературных критиков. И она очень сильно отличалась от всех зубастых, ушастых и длинноволосо-мытых людей, которые окружали Михаила. Она была живая. И ее душа была чистой и переливалась как радуга самыми разными цветами жизни. Иногда душа даже думала, что возможность общения с ней была еще одним изощренным наказанием, чтобы, возвращаясь к жизни бокса и трусов, горше чувствовать свою долю. А жизнь все текла и текла, как священная китайская река Сяйнчи. И постоянный повтор одних и тех же действий, мест и людей как будто убыстрял и так короткую земную жизнь. Душа отстраненно следила за попытками Михаила вывести концепцию, как-то оправдать, а главное, объяснить самому себе, почему он живет именно так, бесконечно бегая по кругу одних и тех же впечатлений, которые уже давно не приносили никакого удовлетворения. Михаил был человеком умным, поэтому он объяснил, раздал интервью и даже научился получать удовольствие от отстаивания своей такой эпатирующей концепции трех главных жизненных удовольствий — бизнеса, спорта и еды. Но где-то там, глубоко внутри, на 8-м уровне 5-го порога бессознательного, 57-я частичка

души, которая была когда-то Лао Дзю, знала, что эта 58-я жизнь была дана для того, чтобы научиться ценить любовь к женщине, чтобы, будучи наказанным ее отсутствием, осознать, насколько бессмысленно и пусто все без этого самого удивительного земного чувства. Без счастливого утра, в котором вы просыпаетесь обнявшись, без невыразимого одиночества в отсутствие родного человека, в радостной наполненности, когда вы вместе, в сексе — который не в движениях, а в голове, в молчании единства, в потребности жертвовать всем и в желании жить ради этих жертв. И где-то здесь, в этом глубоком колодце бессознательного, Лао по-настоящему испытал боль и раскаяние за все свои измены и бессмысленные встречи и почувствовал поистине адские муки всеразъедающей тоски, оттого что не отдал всего себя своей настоящей, единственной Сяо Линь. А душа Сяо Линь тем временем переродилась вновь, чтобы в новой жизни преодолеть себя в своей робости и безволии. Чтобы преодолеть уныние и усмирить гордыню. Сяо Линь в своей 36-й жизни, в 20-м веке, родилась в северном болотистом городе с большими дворцами и густыми туманами, чтобы пройти длинный путь потерь, скандалов, славы и интриг. Ей предстояло стать известной телеведущей, потерять близких, научиться стоять за себя и не бояться чужого мнения, но главное, ей предстояло, преодолев робость и стеснение, самой научиться бороться за свое счастье и любовь.

Превосходя и опережая Ocean Sky предоставляет безупречный сервис высочайшего уровня, будь то чартерный рейс на борту самолета нашего собственного флота или другой частный перелет - Вы всегда окружены утонченным интерьером и высоким уровнем обслуживания. Мы поможем Вам с выбором, приобретением и дальнейшим использованием самолета. Наша задача сделать так, чтобы время работало на Вас. Свяжитесь с нами, и мы отправим Вам информационную брошюру о нашей компании: +7 (495) 287 30 55 www.oceansky.com

BROKERAGE

CHARTER

MANAGEMENT, SALES & ACQUISITIONS

MAINTENANCE & AIRCRAFT INTERIORS

FIXED BASE OPERATOR

группа продленного дня

продленного дня группа

41-й этаж Я не умею задаваться целью и уж тем более следовать уверенной поступью к ее достижению. Я предпочитаю ждать, мне так спокойнее. Любовь мне тоже гораздо приятнее ждать, чем искать. Это вовсе не значит, что я не улыбаюсь мужчинам на улице и не выдумываю забавные истории, чтобы рассмешить славного попутчика в самолете, просто я, в отличие от моей подруги Мики, например, никогда не иду первая, не прокладываю путь и избегаю любой возможности инициировать решение. Вероятно, поэтому порой я выгляжу как первая жертва маньяка в голливудском триллере, которая висит на волоске судьбы до первого динамичного кадра. От идеи найти хорошего парня я давно отказалось. Найдется. Поздним вечером, завернувшись в мурлыкающее одеяло, я рассматриваю в сотый раз «Завтрак у Тиффани» и, уверившись в своей фатальной правоте, подтверждаю аксиому о том, что любовь нагрянет, непременно негаданно… и произойдет это уже совсем скоро. Мика, догадывавшаяся, что моя частная жизнь не так убедительна, как я пытаюсь ее представить, настойчиво пыталась выводить меня в свет. Я с неуловимостью летучей мыши избегала света под предлогами

эрика беккер

В своей чистосердечной колонке наша пионервожатая признается в том, что она не из тех, кто намечает цель, а потом ее добивается. Конечно, с такими кроткими свойствами характера Анна Николаева могла стать пионервожатой только в «РП». Но, дочитав колонку до финала, вы, безусловно, осознаете, почему мы гордимся такой пионервожатой. И другой не представляем.

пионервожатая анна николаева

еженедельных простуд и, если требовалось, неминуемых осложнений. Но Мика не напрасно была подкована психологической литературой и выманила мышь на довольно простенький сыр. «У моей мамы день рождения, и ты непременно должна быть!»

— сообщила Мика электронной почтой, снабдив приказ точной инструкцией и схемой проезда. Ресторан, в котором предполагалось праздновать день рождения Микиной мамы, показался мне непозволительно дорогим для состояния Микиных финансовых дел, но я не удивилась. То есть я удивилась, но чуть позже, когда обнаружилось, что

на дне рождения Микиной мамы самой мамы нет, да это и не мамин день рождения вовсе, а посиделки одного Микиного друга. На мой вопросительный укор Мика ответила обидой: «А какая разница, чей день рождения — мамин или не мамин? Я тебе жизнь устраиваю, а ты еще топорщишься». Мика фыркнула и отправилась целоваться с гостями. Гостей было много. Я не очень понимала, по какому признаку производился отбор. День рождения отмечал футболист, с которым, по Микиному признанию, у нее состоялся не единожды

воспламенявшийся, но теперь уже безвовзвратно угасший роман. Среди друзей футболиста по непонятным мне причинам оказались три юриста, один старший научный сотрудник, два предпринимателя средней руки и очень много красивых девушек. Говорили о вечном: о деньгах. Поскольку у меня денег не было, я мучительно изобретала повод отправиться домой, пока к вечерившимся не присоединился Он. Он был ведущим телевизионных политических ток-шоу. Молодой, но уставший, с пылающими от несправедливости социального устройства глазами, спокойный и совсем не уверенный в завтрашнем дне этой, как он выражался, страны. Он понравился мне своей стереотипностью, то есть Он был таким, каким и должен быть идеальный мужчина для каждой девушки этой страны. Мика порхнула рядом, шепнув мне на ухо и указывая младшей ресницей на Него: «Ну что, оно?» «Да, похоже…» — призналась я. Укусив меня за ухо, Мика расхохоталась и отправилась сканировать вновь прибывших. Он был вежлив, молчалив и в меру скучающ. Объяснив мне истинный смысл кубинской революции, Он предложил спешно покинуть «зону пошлого веселья» и по-человечески поговорить у него дома.

группа продленного дня

группа продленного дня

129 затиший в индонезийском стиле. Этот дизайнерский салат не укладывался в моей голове, хотя должен был. Телеведущий налил мне вина и неожиданно спросил: «Ну как?» Я смутным чувством поняла, что он имеет в виду свою квартиру. От этого

Телеведущий жил в рассвиставшейся до неба высотке, которую во всех информационных потоках подавали как самое-самое здание в Европе. Этим фактом телеведущий, похоже, гордился даже больше, чем сама высотка и ее устроители, но чувство гордости свое тщательно скрывал и лишь разочек прокололся: «Чтото есть такое в том, чтобы жить на сорок первом этаже, да?» «Что-то есть», — эхом ответила я и немножко расстроилась. В просторной квартире телеведущего раскинулся многообещающий фьюжн: от недорисованного Энди Уорхола и постеров с девушками Эдварда Хоппера до барочных арок и спальных

вопроса его левая бровь взметнулась вверх, взгляд автоматным дулом остановился на моей переносице, и я поняла, что вот сейчас настал момент истины для меня: или минута славы, или форт Боярд. Молниеносно пустив взгляд по всей полноте пространства, я спешно выцепила из дизайнерской пиццы диванную подушку, принтованную смелостями Климта, и ответила, указав на создание: «Она прекрасна».

— Да уж… Покойница купила, — потемнев бровью, ответил Он и опустил взгляд.

— Покойница?

— Да, моя бывшая жена…

— Простите…

— Все в порядке, — он нервно дернул плечом и предложил перебраться на кухню. Там хороводило царствие Villeroy&Boch.

— Красивые бокалы, — я наивно решила еще раз попытать счастья.

чила. Что ж мне в живых ее держать? Молчание болталась в воздухе несколько минут. Подойдя к окну, я, уже уверенная в своем решении, сказала: «А я бы никогда не смогла жить на 41 этаже». «Почему это?» — воз-

«А я бы никогда не смогла жить на 41-м этаже». «Почему это?» — возмущенно удивился телеведущий. «Тошнит» — Покойница купила. Она и люстру сюда подбирала. Она вообще многое в этой квартире сделала, а пожить здесь не успела.

— От чего она умерла, — сжавшись всем сердцем и готовая к дружескому объятью, спросила я.

— А кто сказал, что она умерла? Она не умерла, — спохватился он.

— А-а-а... а почему покойница?

— Да потому, что ушла она от меня и замуж уж выско-

мущенно удивился телеведущий. «Тошнит», — ответила я и, схватив куртку, пулей вылетела наружу. По дороге домой я получила SMS от Мики. «Ну как? Ты уже числишься в официальных подружках телеведущего?» — елейно интересовалась Мика. «Я уже числюсь в рядах живых трупов», — ответила я и отправилась смотреть Бивиса и Батхеда. Этого требовало текущее настроение. Какая там душа.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

наталья вороницына

Мне не показалось это предложение странным, хотя с учетом того, что мы были знакомы лишь сорок минут, оно именно таким и было, но я, послав Мике воздушный поцелуй, уехала тратить судьбу с хорошо знакомым мне образом известного телеведущего.

группа продленного дня

продленного дня группа

Полет в нитуда Года три назад, когда мой интерес к «Одноклассникам» пересилил ненависть, с которой я выкорчевывал этот инструмент зависания всех моих сотрудников (включая моих тетушек из бухгалтерии, которые точно уж не юзеры онлайн-пространства), я и не думал, что зайду туда сам. Тогда и началась эта история... В преддверии 31 декабря я нашел потерянные души — старых друзей, которых не встречал лет пятнадцать. Одна из них — моя нью-йоркская подруга, которая непременно хотела меня увидеть. Утром 1 января я, по счастливой случайности, действительно летел в Нью-Йорк, но пролетом на остров Сан Мартан! Между рейсами одна ночь. Но отказать прекрасной Жаннете было невозможно, и мы, все еще родственные души, договорились о встрече. Сколько бывал в NY, никогда не был на Брайтон Бич! И тут все разом: и шок от бывших соотечественников, собранных в одном месте, и головогудение после новогодней ночи в Мск. Бурно праздновали встречу с Жаннетой в русском караоке — пели дуэтом, будто и не расставались на пятнадцать лет. Потом такси, аэропорт…

наталья львова

Прочтение этой колонки развеет уныние, если у кого-то таковое еще осталось: да, дело «Иронии судьбы» живет и побеждает, и хотя древний маршрут Москва — Ленинград сменился на Мск. — NY, но в итоге он все равно приведет не туда. Зато танцы неизбежны — пусть теперь это будет сальса.

пионервожатый алексей боков

Я уже на стойке регистрации на рейсы American Airlines. Как многие знают, международные авиакомпании не делят регистрацию по рейсам. Сквозь дымку слышу: «На Сан пам-пам…». Кивнул головой, получил посадочный талон, сел в салон и погрузился в объятия Морфея. Проснувшись часов эдак через пять, я увидел возле себя прекрасную даму — белокурую, румяную, говорящую на английском. Она поинтересовалась, что же я собираюсь делать в ПуэртоРико?

— Как в Пуэрто-Рико? Я же лечу на Сан-Мартан!

— Вы можете лететь куда угодно, но самолет летит на Сан-Хуан. Все это напоминало «Иронию судьбы, или С легким паром», и я нажал на кнопку вызова стюардессы. «Вот билет, красным по белому написано: «Нью-Йорк–Сан-Мартан», — заявил я ангелоподобному созданию в униформе. И она, увы, подтвердила, что действительно, этот рейс в Сан-Хуан и ей совершенно непонятно, как я попал на борт. Что ж, пути господни неисповедимы, подумал я, и с этой мыслью я летел в столицу Пуэрто-Рико.

Моя соседка была впечатлена этой историей, мы быстро нашли общий язык. И вы не поверите, мы оказались поистине родственными душами и ярыми поклонниками латиноамериканских танцев. «Я подарю тебе эту ночь в Сан-Хуане!» — предложение Миранды прозвучало как начало сказки. Что это была за ночь! Мы танцевали сальсу и маренго, плескались в океане и говорили, говорили... А на Сан-Мартан меня доставил не ковер-самолет, а служебный борт Миранды, которая летела на один из Виргинских островов. За сутки случились две истории, которые заставляют думать о душе. С Жаннетой мы встретились и чувствовали себя так, будто и не расставались. Связь родственных душ и через пятнадцать лет не теряет силы. Но такой же крепкой может быть связь и со случайной попутчицей, которая может стать родственной душой всего за сутки. Как Миранда, которая отложила бизнес-перелет, бросила все дела, чтобы танцевать со мной ночь напролет. Что такое душа? В какой-то момент я понял, что ответ на этот вопрос очень интересует многих людей, окружающих

группа продленного дня

группа продленного дня

«Душа — это орган между грудей, напоминающий о себе болью в особых обстоятельствах» меня. Как человек, шагающий в ногу со временем и пропагандирующий инновационные технологии общения, первое, что я сделал — бросил клич в Twitter. Твиттеряне — народ активно мыслящий и социально ответственный, не особо философствуя, предложил мне массу вариантов.

Gibinska: «Душа — это орган между грудей, напоминающий о себе болью в особых обстоятельствах».

Korobkov: «Душа — это как бы совокупность моего сознания, опыта и мыслей».

Krizis_Zhanra: «Душа — это как детская комната. Иногда она кристально чистая и наполнена любовью. А иногда в ней грязно, как будто в нее насрали». Nusgul: «Душа — это отличие живого мозга

от мертвого». Strnastiya: «А может быть, душа — это частичка бога, которая возвращается к нему». Twist: «Для меня душа — это разные вещи, названные одним словом». Со всеми соглашусь, но…. Я не знаю что такое душа, но, точно, очень ее чувствую!

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

getty images/fotobank

131

группа продленного дня

продленного дня группа

Стейк-хаос Раз уж мы о душе, то я о мясе. Мясо — душа еды. Все остальное: овощи-крупы, соль-перец, чай-кофе, рыба-зелень — это все украшения к мясу. Хохряшки, как говорит моя мама. Кстати, о маме — с мамой мне сказочно повезло. Эта такая мама, которая никогда никого ничему не учит и никого не осуждает. Где вы видели таких мам? Когда в детстве мне написали в дневнике: «Безобразничала в краеведческом музее», мама меня не осудила. Когда в отрочестве мы с подружкой наглотались зеленого геля для укладки волос, потому что все хотели попробовать, она не осудила тоже. И даже когда в юности я ушла от красивого и богатого к не пойми кому, а потом и от этого не пойми кого тоже ушла, мама сказала: — Главное, чтоб не болела. Она не осуждает меня за миллион разных таких вещей, про которые свет моей жизни, огонь моих чресел говорит ей: — Мамо! Вы ее мало били! И только одно не может простить мне моя необыкновенная мама. Она не может простить мне то, как я жарю мясо. Мясо причиняет моей маме боль, сравнимую с болью мамы Обамы, когда в его книжке она прочитала, что он в юности употреблял кокаин. Всем хорош сынок, но куда

orlova

В номере, посвященном душе, кто-то должен был, хотя бы ради гармонии и равновесия, помянуть добрым словом что-нибудь из области хлеба насущного. Главный редактор телеканала Russia Today Маргарита Симоньян в своей кулинарной колонке не стала осторжничать, а с жаром взялась за мясо. Сырое, аргентинское.

буфетчица маргарита симоньян

ж мои глаза глядели! — подумала, наверное, мама Обамы. Вот и моя так же думает: дочка — звезда полей, краса черкасских дочерей, тьфу-тьфутьфу, чтоб соседи не сглазили — ну почему, почему же она позорит семью своим мясом! На самом деле мясо я жарю так, как его жарят все нормальные люди во всем мире, кроме нашей таинственной постсоветской Родины: я жарю его с кровью. При виде моих безупречных стейков — нежных, как ереванские форели, сочных, как бакинские помидоры (оцените политкорректность!), запечатанных

хрупкой корочкой с коричневым соком под ней, мама в ужасе закрывает лицо руками так, как будто это не мы сейчас всем столом будем поедать эти стейки, а стейки сами набросятся и нас сожрут.

— Где тебя научили ставить на стол сырое мясо? Разве я для этого тебя растила? В каком лесу тебя воспитывали? — причитает мама. Вот именно, мама. В лесу. Ты просто забыла. А я напомню, в каком лесу меня научили жарить мясо. Когда мне было пятнадцать лет, я сдуру уехала жить в Америку. Наивный американский империализм

потратил кучу денег на то, чтобы отобрать по всему СНГ подающих надежды подростков и внедрить их в американское общество. Империалисты думали, что в Америке подростки заразятся демократией и американскими ценностями, вернутся домой и начнут заражать окружающих. Какие недальновидные люди! Все, чем я заразилась, это некоторым скепсисом по поводу демократии и устойчивой неприязнью к американским ценностям. В Америке я жила в приемной семье в безлюдной асфальтированной деревушке посреди нетронутого дивного леса. Лес наш не знал не то что охотников, но даже и грибников. Когда я однажды пошла погулять и за час набрала в том лесу корзину бесподобных лисичек, опят и вешенок, мой приемный папаша испуганно отпрянул, ткнул пальцем в корзину и спросил: — Господи, что это? Деликатная мама пихнула папашу в бочину и сказала: — Тише, Энди, ты разве не слышал по телевизору — у них в России голод! Бедняжка привыкла питаться подножным кормом!

— Детка, не надо это есть! — сказали они мне. — Мы прямо сейчас поедем в «Макдоналдс» и накормим тебя настоящей едой! — хором объявили они

группа продленного дня 133

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

При виде моих безупречных стейков — нежных, как ереванские форели, сочных, как бакинские помидоры, мама в ужасе закрывает лицо руками

getty images/fotobank

группа продленного дня

группа продленного дня

и ритуально зарыли грибы в огороде как символ моей предыдущей безрадостной нищей жизни. В общем, жила я в лесу, как та мертвая царевна и семь богатырей, а точнее, как та Белоснежка и семь гномов — если уж до конца изменять Пушкину. Утром к нашему крыльцу на полном серьезе приходили живые олени, чтобы поесть специальной травы из супермаркета, которую мама укладывала у крыльца, днем к нашим окнам подлетали колибри, чтобы попить специального сиропа из того же супермаркета, ночью из леса вываливался медведь, чтоб раздолбать пробирочки с сиропом, а вечерами к задней двери подъезжал расписной полупьяный байкер, чтобы трахнуть мою приемную сестру. Вся остальная семья отправлялась на ужин в «Макдоналдс». Эта семья — ранее мне не знакомые дядя и тетя — просили меня называть их мамой и папой. Когда тетя мама шла на работу, дядя папа рассказывал мне про древние традиции своей могучей страны: — Ты вот приходишь из школы и закрываешь дверь в свою спальню, — говорил он. — А у нас так не принято. Детям нечего скрывать от родителей.

— А вдруг я там переодеваюсь? — удивлялась я.

— А вдруг ты там травку куришь? — резонно отвечал он и добавлял: — Еще у нас принято целовать папу в губы утром и вечером. Об этих традициях дядя папа просил не рассказывать тете маме. Ее прадед, мол, был индейцем, поэтому она ненастоящая американка и в традициях ни фига не разбирается. Однажды индейская тетя

мама — в миру вполне себе англосаксонского вида мадам, работавшая сиделкой у пожилых односельчан — сказала мне: — Сегодня ты пойдешь со мной. У меня есть одна подопечная, ей сто два года. Она никогда не видела живых русских и не верит, что они существуют. Пришли. В углу в инвалидном кресле сидит бабуля, укрытая какими-то то ли шторами, то ли скатертями — даже не божий одуванчик, а натуральный божий сморчок, покрытый морщинами, пылью и паутиной, как антикварная мебель. У одной стены — огромный сервант, у другой — огромный орган.

— Слушай! — говорит тетя мама. — У тебя в анкете было написано, что ты на фортепьяно училась. А ну забацай чтонибудь!

— Так это ж орган, а не фортепьяно!

— Орган-шморган, ничего не знаю, давай забацай, — примерно так говорит мама, если точно переводить с английского. Ну я села. Играю единственную пьесу, которую помню наизусть — Бах, «Маленькая фантазия». Музыкальная школа отравила мне детство, и я нарочно все забыла, как только ее бросила. Раз сыграла. Бабка дребезжит: «Дивно, продолжай, продолжай!» Два сыграла, она опять дребезжит — еще, мол, играй. Играю. Уже по клавишам не попадаю, нога затекла. А она продолжает дребезжать. Уже и тетя мама ушла на кухню, а я все играю. После пятого раза я перестала играть. И бабка затихла. А потом вдруг как гаркнет: — Дивно, дивно, продолжай, продолжай! Я говорю: — Я ж не играю ничего.

продленного дня группа

А она говорит: — Божественно! Я говорю: — Миссис, я же не трогаю клавиши! А она говорит: — Да, вот это место самое душещипательное! Тут заходит тетя мама и говорит: — Ты с кем тут разговариваешь?

— С бабкой твоей! — говорю .

— Так она ж глухая! — смеется мамаша. — Вообще ничего не слышит! Тем временем бабка подкатила себя к серванту, вынула из него бутылку, поставила ее на столик и продребезжала: — Сегодня день рожденья моего Ричи. Ну, думаю, сейчас будем выпивать. А бабка сидит и умильно смотрит на бутылку, и в глазах у нее слезы. Бутылка в ответ смотрит на бабку и тоже, кажется, сейчас заплачет. Потом бабка берет бутылку на руки и начинает ее поглаживать. И приговаривает: — Я так скучаю по тебе, Ричи. Ты был отличным мужем, хоть и оказался в конце гомосексуалистом. Приласкав бутылку, бабка всхлипнула, подняла затянутые паутиной очи, протянула мне эту бутылку и говорит: — Познакомься, это мой Ричи! Я его кремировала, и он теперь навсегда со мной. Весь целиком в этой бутылке. Надо ли говорить, что американцы меня настораживали. А я настораживала их. Живую русскую в первый раз в жизни видела не только та бабка, царство ей небесное, но и вообще все население моей деревушки. Меня так и называли — «наша русская». Правда, недолго — потому что вскоре ко мне прикрепилось совсем другое, малоприятное про-

звище. Как нетрудно заметить, я люблю поговорить о хорошей еде, и в Америке я тоже много о ней говорила — интересно же поговорить с людьми о том, чего они никогда в жизни не видели. И как-то я рассказала им про свою любимую еду — про селедочные молоки. Понятное дело, меня спросили, что это вообще такое. Понятное дело, я объяснила. И с тех пор никто уже не называл меня «нашей русской». Меня стали называть «девочка, которая ест рыбью сперму». С едой в этом нетронутом чудном лесу были проблемы. По выходным тетя мама варила в пустом кипятке мороженую морковь из пакетов, и это имело наглость называться гарниром к той сушеной соломе, которая, в свою очередь, имела наглость называться печеной индейкой. По большим праздником тетя мама доставала из гигантской морозилки все, что в ней было: какие-то ребра, бифштексы, куриные котлеты, ветчину, фарши, креветки, недоеденную колбасу — сваливала в одну кастрюлю, заливала томатным соком из банок, кипятила и подавала на стол с макаронами. Что мы ели в будни, я даже не буду описывать. Светлый луч озарил эту кухню лишь однажды, когда тетя мама сварила индюшачьи печенку и сердце, оставшиеся от соломенной тушки. Я достала эту печенку и съела ее, посолив, поперчив и побрызгав искусственным маслом, которым они там, как дезодорантом, брызгают свою несъедобную кукурузу. И не успела я ее доесть, как услышала мамин вопль: — Энди! Немедленно звони девять один один, она съела внутренности, которые я сварила для собаки!

группа продленного дня

группа продленного дня

135 можно с ними строить общую противоракетную оборону? На кухне нашего трехэтажного дома, выходящего всеми окнами в лес, я пыталась готовить сама, но мои живописные блюда с густым ароматом южной России и северного Кавказа вызывали у приемной семьи смесь брезгливости с состраданием. Помню, сделала я салат из их пластмассовых помидоров и огурцов и меленько накрошила туда петрушки. Сестра, брошенная байкером, достала листик петрушки из салата, оглядела его и заявила, что сама не ест древесину и другим не советует.

— Бегом все в «Макдоналдс»! —

не связываться, даже если они армяне. Иногда в воскресенье дядя папа покупал все в том же супермаркете изумительно красные говяжьи стейки. Вечером он вытаскивал на веранду, где стояла грильница, большие лимонные свечи в керамических банках, стелил белую скатерть в подсолнухах, включал погромче бейсбольный матч и торжественно выносил огромное блюдо с греховным, манящим сырым аргентинским мясом. Что он делал с этим мясом! Да практически ничего он с ним не делал. Он обжаривал его две минуты с одной и две минуты

обескровленные испустившие дух подошвы, которые женщины моей страны, родившиеся до Карибского кризиса, называют жареным мясом. Способов насладиться папашиным американским грехом — миллион. Можно жарить с беконом, а можно с шалфеем, можно с зирой, а можно тупо с тимьяном, можно, как дураки, мариновать в ворчестерском соусе или — мамочка, для тебя специально — посыпать в конце адыгейской солью. Я лично предпочитаю базовый рецепт. Купите говяжью вырезку, нарежьте ее поперек на ломти сантиметра по три толщиной. Над каж-

скомандовала суеверная тетя мама, перекрестившись. Салат отдали оленям. В общем, женщины этого американского дома были все кулинарно фригидны, как и большинство женщин этой американской страны. Но вот мужчина этого дома! Мой приемный папаша на кухне творил чудеса. Точнее, одно чудо. За него я простила ему открытую дверь в мою спальню, дальше которой, он, слава богу, все-таки не пошел. Думаю, остановил его железобетонный инстинкт человека, родившегося до Карибского кризиса: такие люди с детства знают, что с русскими лучше

с другой стороны и тут же хлопал нам на тарелки. Мамочка дорогая, одну вещь тебе скажу, только ты не обижайся! Именно так, как мой американский папаша — и только так! — нужно жарить говядину. Мясо у папаши получалось воздушным, пахучим, живым, тяжелым от сладкого сока — таким совершенным, что еще чутьчуть, и я продала бы Родину. Но все-таки не продала. Вернулась обратно в проклятые девяностые, закончила-таки среднюю школу, потом решила делать карьеру и где-то на середине пути обнаружила, что ровно такое же мясо можно готовить и у нас, и вовсе не обязательно жевать

дым покрутите с обеих сторон мельницу «четыре перца», ну или, в конце концов, просто поперчите чем-нибудь. Посолите, раскалите сковородку с оливковым маслом — и шмяк на нее эти ломти. А дальше — как завещал дядя папа — две минуты с одной стороны, две минуты с другой. Шлепаете на тарелки — и enjoy! Как говорится, прости меня, мама, дуру грешную. И не надо мне в сотый раз рассказывать, что от сырого мяса умер Савелий Крамаров. Не хочешь — не ешь, я же не заставляю. И спасибо тебе за то, что во всем, кроме мяса, наши с тобой представления о правильном и неправильном — абсолютно идентичны.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

О варварстве повелителей мира, отказавшихся от сердечек на шампурах, даже писали в бразильских газетах. Вы никогда не читали в американских кулинарных книгах рецепты про то, как надо готовить омаров? Почитайте. Это не рецепт, это некролог! Несравненную печень омара, стоящую в шкале земных наслаждений выше первого поцелуя, мальдивских пляжей и поэзии Серебряного века вместе взятых, эту печень, ради которой омары и родятся вообще на свет, американские кулинары даже не рекомендуют, а просто требуют вынуть и выкинуть! О чем можно говорить с этими людьми? Как

getty images/fotobank

ирина попова/фотосоюз

Есть внутренности в США — это вызов свободе, пощечина демократии и плевок в права человека. Люди, едящие внутренности, дурно воспитаны, лишены религиозного страха и не патриоты. Возможно, они даже скрытые террористы. Знаменитая на весь мир сеть бразильских чураскерий только в одном городе планеты была вынуждена исключить из меню свои прославленные куриные сердечки, жаренные на шампурах, те самые сердечки, ради которых весь мир и ходит в эти чураскерии. Конечно, этим городом был Вашингтон. Персонал чураскерии плакал и посыпал голову пеплом из грильницы.

группа продленного дня

продленного дня группа

Брагаделы Мой допионерский опыт пития был невелик и сводился к рюмке коньяка, выпитой в возрасте пяти лет на дне рождения моей тети в веселой компании ее одноклассников. Мы жили в Москве в огромной коммуналке — бывшем офицерском общежитии. И поскольку комната, в которой шло веселье, по совместительству была моим местом обитания, я принимал живейшее участие в веселье. На предложение выпить рюмку коньяка откликнулся с охотой. Надо сказать, что плохо мне не было. Наоборот, я быстро стал душой компании и исполнял на бис шлягер «Когда фонарики качаются ночные». В ранние школьные годы с алкоголем я не пересекался — ну может, пару раз пригубил сухое вино. Пиво мне категорически не понравилось, и смысл его употребления дошел до меня много позже, но не до конца. Но вот пионерлагерь стал настоящей школой жизни. С первого класса я ездил в пионерский лагерь под городом Дубной. Принадлежал он секретному НИИ (где работал папа), которое, как и все подобные заведения, поэтично называлось «почтовый ящик». Думаю, из-за режимного

наталья львова

Совладелец фирмы Fleming Family and Partners Марк Гарбер известен своей известностью в кругах людей, которые умеют наслаждаться умением рассказать хорошую историю так, как может сделать только Марк Гарбер. А теперь Марк Гарбер будет известен еще и своим дебютом в качестве колумниста «РП» в рубрике «Горнист».

горнист марк гарбер

контроля за путевками ездили туда одни и те же дети сотрудников, и к годам тринадцати образовалась устойчивая компания хулиганствующих пионеров. Ночные рассказы изобиловали страстями, сексуальными небылицами и настоящим вербальным алкоголизмом. Каждый норовил рассказать о выпитых со старшими товарищами бутылках водки, портвейна и в редких случаях коньяка, поскольку познания черпались, как правило, не дома, а во дворе. В процессе этих душевных излияний родилась святая мысль — а не выпить ли. Но

поскольку ни денег, ни опыта добывания вина не было, решено было сделать его самим. О производстве вина мы имели отдаленное представление, сводившееся в основном к отрывочным впечатлениям о производстве наливок бабушками. Мне пришла в голову мысль подойти к процессу масштабно. Поскольку смена только началась, у многих были еще с собой бутылки со сладкой газировкой «Буратино», «Дюшес» и тому подобным. Был организован мобильный пункт обмена пустых бутылок, наполненных разными ягодами (благо вокруг было море

черники, голубики и даже клюквы). Малыши с удовольствием меняли этот неликвид на конфеты, которые мы еще не успели съесть. Для брожения был нужен сахар. Похищение мешка с сахаром было разработано с ювелирной точностью. На хоздворе с пищевым складом, как правило, никого не было, но он был закрыт на большой амбарный замок. Во время дежурства по кухне склад открывали и под присмотром кого-то из поваров оттуда извлекали нужные продукты. Дабы отвлечь повариху, открывшую замок, на противоположном конце двора как бы случайно перевернули тачку с консервами. И пока она выясняла, в чем дело, мешок с сахаром был похищен из недр склада. Мешок был не очень большой, холщовый, но очень тяжелый. Бежать с ним мы могли только в состоянии ужаса от собственной смелости и страха за возможное возмездие. Для производства вина метров в трехстах от лагеря мы соорудили шалаш, где весьма изощренно сделали лунки под бутылки. Технология производства нашего сусла была незамысловата: ягоды разминались с водой и сахаром и оставлялись бродить в ша-

группа продленного дня

группа продленного дня

лаше в бутылках, заткнутых бумажными пробками. Через пару дней это пойло начинало бродить, вкус имело ужасный, но какой-то алкоголь там все же образовывался. Думаю, крепость нашего напитка была не сильно выше той же газировки. Но осознание запретности и уговаривание друг друга имело огромную суггестивную силу, приводившую участников к состоянию средней тяжести опьянения. Скоро наш шалаш стал после отбоя настоящим пионерским притоном — мы курили скрученные листья, пили вино и в меру пионерских представ-

На предложение выпить рюмку коньяка откликнулся с охотой. Надо сказать, что плохо мне не было лений о дозволенности приставали к девочкам, с удовольствием разделявшим наше гуляние под трехаккордовое гитарное бренчание и пение. В какой-то момент были даже попытки коррупции неустойчивого вожатского элемента типа музрука или худрука, который активно влился в ряды пьющих пионеров.

Но все хорошее кончается. Наши ночные бдения были пресечены облавой, организованной руководством лагеря. Кто-то сильно хвалился нашей неуставной жизнью... Заговорщиков подвергли допросам, выясняли, кто зачинщики. Пытки выдержали не все пионеры. И виновным признали меня. Не то чтобы я все приду-

мал и сделал, но всем хотелось так думать. В итоге я был объявлен козлом отпущения. На линейке перед всем лагерем меня клеймили позором, но в глазах стоящих напротив я читал неподдельную зависть. Слухи о наших возлияниях и не только были куда круче, чем реальные события, и я, несмотря на подступавшие к глазам слезы, даже чувствовал гордость. Из пионерлагеря меня выгнали. Папе написали грозное письмо, обещали сообщить в школу. Но как-то обошлось... С тех пор алкоголь употребляю, но не произвожу.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

александр гринберг/фотосоюз

137

группа продленного дня

продленного дня группа

Зверские старты Величайший футболист и очень человечный человек Лев Яшин, давая мне давно-давно интервью, так отозвался о молодом перспективном вратаре: «Пусть сначала бросит стихи писать, а потом уже мечтает о сборной». Это не было признанием Яшина в нелюбви к поэзии в целом, он лишь предостерегал своего малоопытного коллегу от поэтического творчества, считая, что оно излишне размягчает вратарскую натуру. А еще вспоминаю, как на сборах один тренер запрещал спортсменам по вечерам петь бардовские песни под гитару: «Никакой лирики перед сном! Спать нужно ложиться с бойцовским мнением!» Большой спорт — это не институт благородных девиц, а напротив — скорее некий иностранный легион, в котором излишние сантименты могут привести воина-наемника к поражению и от противника, и от своих. Нужно быть грубее, жестче, бездушнее, это суровая необходимость, так оно устроено в спортивной жизни, а уже после завершения карьеры спортсмен может проникаться братскими чувствами к бывшим своим соперникам, которым раньше перегрызал глотку. Припоминая многочисленных чемпионов, с которыми я дружил

евгений сорокин

Да, только бессменный физрук «РП» Геннадий Швец может и должен начать колонку с припоминания своего разговора с Львом Яшиным – потому что пресс-секретарь Олимпийского комитета РФ Геннадий Швец непостижимым образом совместил в себе свойства спорт­ смена и репортера. Кто лучше, чем он, знает, что главное в победе: порыв души или сила мускулов?

физрук геннадий швец

или соприкасался по работе, могу обобщить: в расцвете сил и на пике формы подавляющее большинство из них были круты, холодны. Во-первых, эти люди отчасти потому и побеждали, что изначально были бесстрастными бойцами, а во-вторых, спорт делал их такими еще в большей степени. Недавно по просьбе одного большого, но уважаемого чиновника я пытался устроить его маленькую внучку на художественную гимнастику, грех было не посодействовать: девчушка замечательная — подвижная, гибкая, красивая (как и все внучки). Я был уверен, что

в художественно-гимнастической школе за нее схватятся, а моя совесть будет чиста перед всеми. Но нам (девочке) деликатно отказали, тренер сказала: «Девочка заплакала. Это самый верный тест: мы таких не берем». Я пытался дискутировать: но плакала же на пьедестале, на весь мир, одна наша фигуристка. Оказалось, что на пьедестале можно плакать на весь мир, потому что это слезы радости, а слез испуга не должно быть. В спорте даже маленьким девочкам нельзя плакать, а если плакать, то от радости. Но в спорте иногда плачут и взрослые дяди, и не только

от радости. Когда-то, работая футбольным обозревателем «Комсомольской правды», я периодически ходил за заседания КДК — контрольнодисциплинарной комиссии Федерации футбола СССР. Там строгие ветераны разбирали неспортивные поведение игроков: грубость, мат на поле, спущенные гетры (один мэтр нашей спортивной журналистики раз в сезоне обязательно бичевал спущенные гетры). Провинившийся футболист становился с опущенной головой перед лицом уважаемого президиума и вскоре начинал плакать. Меня это даже умиляло, я и сам готов был пустить слезу солидарности. Но как-то постепенно прояснилось, что плакали футболисты не от раскаяния, а от чувства несправедливости, от злости и злобы. Каждый (за редчайшими исключениями) был уверен: судья свистнул и показал красную карточку неправильно, соперник сам ударил себя левой ногой по правой! А повиниться и покаяться — не дождетесь, это признак хлипкости. Тренеры и опытные спортивные руководители не очень любят, когда на важные соревнования приезжают болеть за спортсменов жены, мамы, пуще того — бабушки, привозят любимые пирожки с капустой. Есть нужно

группа продленного дня

группа продленного дня

выпасть из второй сигнальной системы и рычать, хотя бы про себя. Это в самом деле помогает, проверено. Тот самый тренер, который заставлял учеников спать с бойцовским мнением, был для многих загадкой: образование — физкультурный техникум, сидел на трибуне, под

А есть фаза, которая даже еще лучше, чем зверь. Это машина. Так и говорят — «машина» — про какого-нибудь мощного атлета, который действует четко по расписанию, механически кладет всех подряд на лопатки, не щадя ни слабого, ни больного. И причем понятие «машина»

варвара аляй-акатьева

с бойцовским мнением! Перед решающим стартом ни в коем случае нельзя жалеть спортсмена, проявлять телячьи нежности. Во времена советского спорта футболистов и хоккеистов команд мастеров перед каждой игрой забирали из семей и увозили на двое суток на базу, это называлось «на карантин». Объяснялось это вроде бы тем, что спортсмен может растратить энергию в процессе интимной близости с женой (вариант — не с женой), но связанные с этим процессом нагрузки — сущий пустяк для профессионального атлета. Но до истины тут недалеко: женская ласка обнаружит в мужском существе душу, а это для него вредно. Был известный случай в истории советского футбола: на каком-то чемпионате, мира или Европы, футболистам пообещали, что если выйдут в четвертьфинал, то им привезут жен. Вышли в четвертьфинал, приехали жены, четвертьфиналом дело и закончилось. Вообще в спорте желательно быть зверем. Не в смысле кровожадности, безжалостности, рычания. Впрочем, рычать иногда нужно в буквальном смысле. Есть такой метод обучения, он называется невербальный, бессловесный. Суть в том, что требуется вообразить себя, например, животным из породы кошачьих — тигром, гепардом, это нужно для того, чтобы перехватить у тигра его схему бега, легкость и стремительность шага, а вместе с тем, возможно, еще что-то. Ведь животные редко ошибаются в движениях, у них — идеальная техника во всех им доступных упражнениях (дайте кошке в лапы фиберглассовый шест, она будет прыгать, как Исинбаева). Чтобы научиться этому, следует забыть слова,

Так и говорят — «машина» — про какого-нибудь мощного атлета, который действует четко по расписанию, механически кладет всех подряд на лопатки, не щадя ни слабого, ни больного скамейкой бутылка портвейна, в речи постоянно проскальзывал редуцированный мат, а между тем регулярно растил чемпионов. И вечно он обращался за примерами к животному миру: ты беги как носорог — башку вперед, и сбивай всех рогом на пути! И понимали его ребята, любили. Правда, он еще и на гармошке играл, то есть у него самого душа где-то в глубине несомненно была. Но считается, что у зверей все-таки можно обнаружить подобие души, хотя и не у всех.

в данном случае подразумевает не столько даже лошадиные силы, сколько неодушевленность: «а вместо сердца — пламенный мотор». Спорт у нас в стране в чем-то существенно изменился за последние лет пятнадцать. Самое, пожалуй, неожиданное: спортсмены перестали нарушать режим, почти не пьют, но не скажешь, что избавление от этого недостатка оказало облагораживающее воздействие на спортивную братию. Раньше алкоголь был отду-

шиной, объединял, создавал атмосферу, просвечивал людей, был романтикой, много провоцировал неадекватных душевных позывов, драматических коллизий, часть спортивного народу спилась. Но и рубились по-настоящему, плечом к плечу, ради флага и прочих иллюзорных ценностей. Ныне в нашем спорте профессионального ранга все выглядит пристойно, все целеустремленны и дисциплинированны, инстинкт самосохранения включается постоянно в те моменты, когда его нужно забыть, когда нужен нерассуждающий самопожертвенный порыв, душой исполненный полет. Появилась неубитая мотивация — большие деньги, она диктует: выкладываться необходимо, но одновременно нужно и беречь себя, рисковать умеренно. Но не все потеряно, прослеживаются обнадеживающие ростки. Перед решающим матчем со Словенией несколько наших футболистов до полуночи сидели в баре, что-то пили, курили. Не думаю, что они так уж много пили и так уж много курили, они профессионалы и знают норму, да и здоровье у них у всех лошадиное. Но иногда важнее расслабиться вечером, чем на трезвую голову мучиться полночи предстартовой лихорадкой. А бывали случаи, когда люди накануне важных матчей серьезно напивались, а на другой день творили чудеса на поле (это не универсальная рекомендация). Телевидение накинулось на футболистов: надо же спустить пар, обвинить когото за все, происходящее вокруг. Жаль, что проиграли, чуть-чуть не хватило — дуновения ветра, который бы изменил один только раз траекторию мяча, летящего в наши ворота.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

139

141

текст: тина канделаки рисунки: варвара аляй-акатьева

Если вы когда-нибудь попадете к гадалке, не спрашивайте, сколько вы будете жить, потому что тело и душа начнут спорить и никто от этого спора не выиграет.

Глава 1. Бугай Бугай всегда смеялся над пристрастием своей жены к спиритическим сеансам. Ну с какого перепугу Александр Сергеевич Пушкин должен знать о том, что с вами произойдет, лучше вас самого? Откуда он должен знать, заметут ли вас менты, у кого самый чистый кокнар в городе и кинет ли вас барыга по кличке Молекула в час очередной ломки? Под хорошей травой его всегда вставляло подслушивать из соседней комнаты, как жена жаловалась Пушкину на соседей, спрашивала, покупать ли ей очередное ворованное кольцо по дешевке и наконец, понизив голос, пыталась узнать, изменяет ей Бугай или нет. Если бы она могла поговорить с ним по душам, то наверняка бы без Пушкина получила ответы на волнующие ее женскую суть вопросы. Но Пушкину она, увы, доверяла больше, чем своему мужу. И слава богу, потому что спиритическая связь жены с Пушкиным сильно разгружала их и так непростые супружеские отношения. Старшие всегда говорили, что блатным иметь жен ни к чему. И, как оказалось

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

Телеведущая Тина Канделаки незаметно для себя, а главное, для редакции, в рекордные сроки прошла в «РП» путь от колумниста с 5000 знаков в колонке до автора, оперирующего 22 тысячами знаков на вневременную тему. Напечатать это теперь можно только в рубрике «Внеклассное чтение», предназначенной у нас для литературы — а где же еще?

со временем, были абсолютно правы. Когда они поженились с Нино, ему было всего семнадцать, а ей едва исполнилось шестнадцать. По классическому тбилисскому сценарию он ее встретил после школы, предложил подвезти домой, а потом увез к бабушке в деревню на три дня. Так они поженились. Девка три дня дома не ночевала. Кому она теперь будет нужна, даже со справкой от гинеколога Мжаванадзе? Знаем мы эти справки. За сто долларов девушек зашивает, а за пятьдесят справки выдает. Короче, никто и не спорил. Отдали девку молча. Первый месяц Бугай даже траву не успевал курить. После всем известной в городе проститутки Нино у него была вторая, и он ее любил. То есть, что и как, он уже знал, но в качестве поцелуев уверен не был. Нино была еще менее уверенной в чем-либо, поэтому секс был отличный. Потом, когда родители стали почаще уезжать на дачу и им все-таки удалось посмотреть «Последнее танго в Париже» от начала и до конца, а потом еще «Фрэнки и Джонни» и «Голубую лагуну» в придачу, он вдруг понял, что заниматься любовью гораздо более интересно, чем ездить обкуренным с парнями по городу, пусть и в новой модели «Жигулей». Но каждая идиллия должна рано или поздно закончиться. Их идиллия закончилась ранним утром. Пронзительный свист со двора явно означал что-то серьезное.

— Мы в Абхазию, ты с нами? Положительный ответ на этот вопрос круто изменил тогда судьбы многих мальчиков. Ответив «да», они перестали быть дворовыми мальчишками и стали бравыми мхедрионовцами. Настоящие рыцари без ограничений. Скажи тогда кто Бугаю, что он уже никогда не будет засыпать так сладко, зарывшись в Нинкины волосы и обхватив ее ногами и руками, как лемур ветку, он бы ни за что не поверил. Он думал, что Абхазия ненадолго, а оказалось — навсегда. В Абхазии он быстро понял, что трезвым он это пережить не сможет. Вместо Нинкиных волос он зарывался в разные дурманы, благо их было много. Курить значило тосковать, поэтому проще было уколоться и хотя бы на какое-то время договориться со своей душой не кричать так громко и не лезть изо всех щелей. Там он впервые понял, что, когда кого-то убиваешь, твоя душа начинает болеть. Это не сразу становится понятно. Вначале тебе это кажется. Ночью закрываешь глаза, и откуда-то из глубины начинает потягивать так противно. Как будто кто-то тебя на крючок как рыбу поймал и тянет. Потом это становится все очевиднее, и в какой-то момент леска натягивается настолько, что уже хочется убить самого себя, чтобы все это поскорее закончилось. Если ты вовремя откроешь для себя кокнар, то у тебя появляется шанс как-то еще пожить. Или дожить. Кому как больше нравится. Он сказал себе в Абхазии, что останется жить обязательно хотя бы для того, чтобы еще раз зарыться в Нинкины волосы и, засунув душу поглубже, на какой-то миг почувствовать себя таким же легким, как в детстве. А в детстве Бугаю всегда везло чуть больше остальных. Свое первое дело он придумал и сделал в пятнадцать, взяв с собой семнадцатилетних парней в исполнители. Его кумир Джаба Йоселиани так когда-то сорвал куш в ГУМе. Он поменял там ночью кассовые аппараты, которые весь день работали до тех пор, пока он на глазах у всей охраны не поменял их на старые, аккуратно прихватив с собой всю дневную выручку. Именно эту операцию провернул Бугай в Тбилиси в универмаге на улице Руставели, повторив подвиг своего кумира. Самого известного вора в законе и само-

143 го неизвестного художника в мире. Правда, деньги отдали ворам, оставив себе на мороженое и колу, потому что иначе бы погорели. Но зато завоевали уважение и получили постоянную кредитную линию. Если бы не поступление в театральный институт, то блатная карьера развивалась бы гораздо быстрее. Но лекции были интересными, поэтому отнимали какое то время. Появление Нино тоже времени не добавило. Но во дворе уважали и советовались, а для семнадцатилетнего парня это уже немало. Он мог бы стать артистом, может, даже профессором, как Джаба, или, сделав какое-нибудь серьезное дело, уехал бы жить с Нинкой в Германию, но случилась Абхазия. Столкнувшись с чужой смертью, он вернулся с покалеченной раз и навсегда собственной жизнью. Душа томилась в нем, как нога в обуви на два размера меньше. Пиджак, джинсы и вечные «Рейбаны» днем и ночью красноречиво говорили о том, что у него есть оружие и он умеет им пользоваться. Надо было контролировать город. Решать вопросы. Выстраивать серьезную боеспособную армию. А так как профессиональных военных вокруг не было, надо было объяснять дворовым новобранцам, как стрелять, курировать их первые дни в Абхазии и следить, чтобы они не умерли от первого укола и не наложили в штаны от вида первого убитого. Прилипшее с детства прозвище Бугай означало уже не опережение сверстников в росте, а влияние у себя в районе, начинавшее плавно распространяться на город. Вначале, возвращаясь из Абхазии, он стремился домой. В первый же приезд стало понятно, что он не прежний, а к его новому образу готовы не все. Нинка вообще испугалась, увидев проколы на руках, и долго плакала, закрывшись в ванной. Он пытался ее успокоить, но вдруг обнаружил, что тело ему не подчиняется. Объяснить отсутствие полноценной эрекции в двадцать лет даже себе сложно.

— Война закончится, поедем в деревню, я отдохну, и у нас будет все как преНинка поцеловала его колючую щеку и повернулась к нему спиной. Волосы были те же, но пахли уже по-другому. Она смирилась с новым Бугаем, а он смирился с тем, что потерял любимый запах беззаботности навсегда. Поэтому, когда в их доме появился Жаник, он не придал этому значения. Все грузинские женщины грешат с картами, кофе и духами. Не все, правда, находят для этой цели гадалок-пидарасов, но Нинка всегда была особенной. Познакомилась она с Жаником на колхозном рынке. Он завладел ее вниманием, сказав про молочно-белого поросенка, которого она собиралась купить, что он умер не своей смертью и не той, какой бы следовало поросенку на базаре, а оттого что соседи его просто отравили. В подтверждение этих слов у поросенка отвалился хвост, и началась другая история.

Глава 2. Жаник Русский пионер 2 Когда Жаник родился, сразу стало понятно, что красивый ребенок из него не получится. Когда он подрос, стало ясно, что надежда на ум умерла, не родившись. Когда ему исполнилось десять, выяснилось, что он прожорлив и неопрятен. Поэтому, когда в семнадцать он превратился в грузную женоподобную матрону, никто не удивился. Его жизнь вообще мало кого интересовала. Собственные родители не заметили, как его в пятом классе изнасиловал сосед-десятиклассник. Как он после этого стал надолго жертвой в руках не по годам повзрослевших и озверевших мальчиков. Как он мучился от своей жизни и от того, что его жизнь мешает другим.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

жде.

Когда в девятнадцать лет его наконец-то убило током, все восприняли это как должное. Хотя на всякий случай положили тело в сырую землю, надеясь, что покойник не оживет. Когда удар произошел, Жаник превратился в маленькую розовую точку. Сбросив груз своего бессмысленного тела, он полетел на свет, присоединившись к миллионам таких же розовых точек. Точки летели, соединяясь в непрерывный поток, и звенели весенним ручейком.

— Жа-а-ник, — раздавалось отовсюду, — мы тебя л-ю-ю-ю-би-и-м! Душе стало спокойно и легко, но тело не хотело сдаваться. Самая большая розовая точка подлетела к Жанику, вначале присоединилась к нему, а потом полностью поглотила. Было тепло, потом все вокруг потемнело, стало холодно и сыро. Жаник открыл глаза и понял, что он лежит, завернутый в целлофан, в сырой земле.

— Ми-и-и-швелет! (Помогите!) Первое, что он сказал выкапывающему его соседу, что машину у него украдут завтра. Сосед на всякий случай дал ему хорошую затрещину в честь возвращения на этот свет и для полного воссоединения с окружающим миром. Затрещина не помогла. Жаник продолжал предсказывать, причем только плохое. Его били, потом били сильнее, потом перестали бить и стали прислушиваться. Правда, и он научился уму-разуму и стал фильтровать связь с потусторонним миром. Розовые точки никуда не делись. Они имели конкретные имена, некоторые из которых ему были известны из детства. Пушкин Александр Сергеевич. Самая активная неугомонная розовая точка, которая знала все и про всех. Она сидела в голове и безостановочно трещала. Потом уже придумал аттракционы с кофе, картами и духами. На самом деле они, конечно, не были ему нужны, потому что он закрывал глаза, соединялся с Пушкиным и узнавал все. Постепенно он набрал клиентуру, у которой исправно кормился день ото дня. Пушкин работал на самых лучших тбилисцев и их нужды. Иногда приходилось помогать вшивым наркоманам, но это так, в виде субботника. От себя он им всегда добавлял: — Умрешь скоро, не своей смертью, больно. Пара-тройка наркоманов так даже вылечилась от страха. Пушкин в награду пообещал им сменить карму.

Глава 3 Нинка стала постоянной клиенткой Жаника очень быстро. Только ему она могла рассказать всю правду, которую до конца боялась рассказать даже самой себе. Выросшая в семье папы грузина и мамы русской, она на многие вещи привыкла смотреть совсем по-другому. Мама тайком от грузинских родственников учила ее не зависеть от мнения соседей, всегда иметь собственные деньги и не выскакивать замуж за первого попавшегося грузина. Нинка все запоминала, но соседским девочкам завидовала. Мало того что она была полукровка, так еще и училась в русской школе. По сравнению с грузинской там приходилось впахивать в два раза больше. Зато наличие детей военных давало возможность пользоваться всеми благами цивилизации, в том числе и видаком, гораздо раньше, чем это смогли сделать грузинские подружки. И самое главное, она первой со двора в пятнадцть лет сьездила в Москву. Когда она вернулась, глянцевые тетрадки, ластики и ранец из «Военторга» резко подняли ее акции во дворе. Теперь завидовали ей. Правда, иногда ей становилось страшно оттого, что победа была незаслуженной и боженька может ее покарать, рассказав соседям о том, что помимо прогулок и покупок в

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

145

Как же это было упоительно осознавать, что можно целоваться и не выходить замуж! Стоять с мальчиками в подьезде и не бояться соседей. Приводить кавалера домой и пить с ним чай. И все это делать дома, например с Гочей Дарсадзе, которого она тайно любила с третьего класса

Москве она в последний день дала себя поцеловать соседскому хулигану по кличке Ушан в губы. Когда они только познакомились, она зачем-то назвала еще и фамилию вдобавок к имени, хотя он ее не просил. Ей почему-то показалось, что фамилия Мосиашвили сразу придаст ей солидности и призовет его к порядку. Он попросил ее повторить фамилию и навсегда прозвал ее Моськой. Нинка гостила у московской бабушки впервые, но зато все лето. Бабушка, впервые получившая внучку в трехмесячное пользование, разрешала ей все. Мороженое, кино, поздние посиделки во дворе и даже гигиеническую помаду в явно не гигиенических целях. Быстро привыкнув к столичным достопримечательностям, она никак не могла привыкнуть к столичным отношениям. В ее родном Тбилиси девчонки держались от мальчишек на расстоянии, а здесь все тусили вместе, причем явно на равных. Более того, у девчонок были поделены все мальчишки и на чужое никто не зарился. Когда она выяснила, что они целуются в подьездах, она даже заказала срочный разговор с Тбилиси и сообщила об этом открытии своей ближайшей подруге. Та в ответ зевнула и сказала, что если в Тбилиси узнают, что Нинка подглядывает в Москве за целующимися, то ее репутация во дворе будет безотвратно потеряна. Нинка заставила ее поклясться мамой, что никто про подглядывание не узнает, пообещав взамен подробности и жвачку из Москвы. Как же это было упоительно осознавать, что можно целоваться и не выходить замуж! Стоять с мальчиками в подьезде и не бояться соседей. Приводить кавалера домой и пить с ним чай. И все это делать дома, например с Гочей Дарсадзе, которого она тайно любила с третьего класса. Когда она прощалась с новыми московскими друзьями, Ушан вызвался проводить ее до квартиры. Они оба понимали, что она уезжает на целый год и проститься надо бы по-человечески. Все-таки все хулиганы в детстве на самом деле ужасно сентиментальны.

— Ты это, индекс записала, — спросил Ушан в промежутке между первым и вторым этажом.

— Записала, — ответила она со второго.

— Писать будешь? — спросил он, переходя с третьего на четвертый.

— Буду, — сказала она, проходя четвертый.

— Не ленись давай, — сказал он на пятом. С пятого идти уже было некуда. Там жила бабушка и была стена у двери, которой отчаянно пользовалась ее мама и которой однажды воспользовалась Моська.

— Ты, это, не бойся, — сказал Ушаш и прижался сухими от волнения губами к Нинкиным губам. Кончик его языка осторожно раздвинул ее губы, пощекотал десны и быстро вернулся к своему хозяину.

— В общем, пиши, — сказал Ушан и разрешил ей повернуться спиной, чтобы позвонить в дверь. Запах Нинкиных наэлектризованных волос ударил ему в нос, он резко в них уткнулся и пробормотал: — Пиши чаще. Она ему не написала, побоявшись, что на почте могут вскрыть письмо, а потом прийти к ней домой, а еще хуже в школу. Да и вообще, кому нужны эти московские парни с ветром в голове и массой других девчонок, готовых к подьездным приключениям. Нинка много думала об этом, распостраняя вокруг себя смутное неосознанное томление, действующее на рано созревших кавказских мальчиков как хорошая трава в жаркий день. Когда Бугай ее впервые увидел, она стояла у киоска и покупала фотографию Джорджа Майкла. Он дождался, пока она заплатила, и проводил ее до дома. Этого было достаточно. Узнать вакийскому парню у сабурталинских, чья девочка, не составляло труда. Семья хорошая, мама педагог по труду в школе, папа в охране Шеварднадзе. Полукровка, правда, и в русской школе учится, зато ноги не волосатые и длинные. Ноги Бугая, конечно, радовали, но густые длиные волосы каштанового цвета, спускавшиеся по плечам и доходящие до лопаток, волновали его гораздо больше. Так он ходил за ней всю весну, пока не наступило лето. Узнав от пацанов, что она в прошлом году была в Москве, Бугай сразу принял стратегическое решение. Москва ни к чему. Запудрят девке мозги. А ей еще на кухне стоять и детей рожать. Когда Нинка в тапочках вышла за мороженым во двор, она не думала, что это будет самое незабываемое мороженое в ее жизни. Пока она протягивала деньги мороженщику, влетевшая во двор «девятка» сьела ее прямо с протянутой рукой, в тапочках на босу ногу. Очнулась она на выезде из Тбилиси. Мальчишки в машине радостно попивали вино, поздравляя ее с тем, что она выходит замуж. Почему ни один гаишник по дороге не захотел ее поздравить лично, она так и не узнала. Старшие дали влюбленному Бугаю зеленый свет, хотя женитьбу по-прежнему не одобряли. Три дня с малознакомыми пьяными юношами в деревне — малоприятное удовольствие для кого-либо. Если это, конечно, не ваша свадьба и вы в ней уверены. Когда приехала мама Бугая, Нинка впервые поела, так как поняла, что все это всерьез и по-настоящему. Хотя все в жизни относительно. Мама, бабушка и Ушан в эту историю уже не вписывались, зато стен в их с Бугаем комнате было четыре и прислоняться можно было к каждой поочередно. Бугай очень старался первое время полюбиться Нинке по-настоящему. Как она ему, когда он нарезал маршруты дом-школа, школа-дом. Для этого он делал массу того, что парням и старшим знать не следовало. Он так искусно научился целовать Нинкины пальчики на ногах, что как только его язык прикасался к коже, Нинка начинала превращаться в маленькую розовую точку, которой она окончатнльно становилась во время оргазма. Ей было настолько хорошо, что иногда хотелось умереть, чтобы навсегда остаться розовой точкой. Может, так было бы и лучше. Но случилась Абхазия, маленькая черная точка на карте мира, отнявшая у Нинки мужа. Навсегда.

русский пионер №1(13). февраль–март 2010

149

— Сударь, ваши комментарии по поводу малознакомых вам людей мне надоели. Кто дал вам право так бесцеремонно вмешиваться в судьбы людей и в мою собственную жизнь? Пушкин на этот раз был гораздо менее красноречив.

— Стреляться немедля, — резанул поэт, и вот уже пуля зависла у виска Жаника

Жаник говорил, что война закончится, они поедут в деревню и Бугай станет прежним. Ни хрена. Лучше спроси у Пушкина, покупать шубу из Прибалтики или все-таки кольцо, пусть и ворованное.

Глава 4 Пушкин снился Жанику всю ночь. Они отчаянно спорили, ругались, и дошло до того, что Жаник не выдержал и отвесил поэту смачную пощечину. Во сне ведь авторитетов нет, хотя там тоже есть своя субординация. Ну где это видано, чтобы грузинский евнух отвешивал пощечины великому русскому поэту. Жаник почувствовал недоброе, но во сне не принято извиняться, и он решил идти до конца .

— Сударь, ваши комментарии по поводу малознакомых вам людей мне надоели. Кто дал вам право так бесцеремонно вмешиваться в судьбы людей и в мою собственную жизнь? Пушкин на этот раз был гораздо менее красноречив.

— Стреляться немедля, — резанул поэт, и вот уже пуля зависла у виска Жаника, как он проснулся весь в холодном поту. Стреляться с Александром Сергеевичем во сне уже никуда не шло. Выпив стакан воды, Жаник подумал, что поэт никогда прежде так не нервничал и эта дуэль явно была не только его, Жаниковой, дуэлью. Может, это предупреждение? Если ему, то о чем? Сегодня у него по списку были великая грузинская актриса, два армянских цеховика и Нинка. Первые клиенты были малоинтересны, потому что скрытничали, врали и все время устраивали Жанику, а вместе с ним и Александру Сергеевичу испытания. Нинка была гораздо ближе, потому что тоже остро нуждалась в любви, а довольствовалась кольцами и всякой другой дрянью. К полудню он уже обжигался горячим кофе у нее на кухне. Кофе выпили просто так, в дополнение к сигаретам, а узнать будущее решили по тарелке. Правда, день не самое подходящее время для спиритического сеанса, но, с другой стороны, шторами завесил окна, закрыл двери, настроился на Пушкина и лезь в будущее сколько тебе угодно. Нинку Жаник не обманывал, передавал ей в точности все предостережения поэта. Поэт, видимо, тоже Нинку любил. Никогда при ней не матерился и не хамил.

Нинку сегодня волновала обычная белиберда, после которой, оторвав пальчик от тарелки, она спросила у Жаника, а можно ли спросить у Пушкина, как там, где он находится. Если это рай, то почему ему там неймется, если это ад, то кто ему дает так свободно разгуливать в Жаниковой голове, когда ему вздумается. Жаник задумался. По какому-то внутреннему кодексу у них была негласная договоренность в божьи дела не лезть. Когда люди спрашивали об этом без предупреждения, Жаник грубо отвечал им, что когда придет время, то они и без него об этом узнают. Пушкин с ним соглашался. Нинка об этом знала. Они подолгу говорили о настоящих ощущениях Жаника, его страхах и постоянных внутренних разговорах с потусторонним миром, где многим было так же одиноко и холодно, как и им с Нинкой на земле. Только они могли выпить горячий кофе и пожаловаться друг другу на жизнь, а там эта радость напрочь отсутствовала.

— Ты же знаешь, что это плохо. Зачем просишь?

— Хочу знать, где душе лучше, здесь или там.

— Зачем спешить, всему свое время, узнаем еще, — сказал Жаник, но Пушкин уже принял вызов. Тарелка впервые в жизни крутанулась и отчетливо написала: «Больно».

— Может у него щека болит, — сказал Жаник, помятуя их ночную дуэль.

— Душе — добавил Пушкин, отметая эту версию. После чего он полноценно заговорил с Жаником.

— Те розовые точки, которые ты видел, конечно, души. Ты не смотри на то, что они розовые точки, это они с виду странные, а так нормальные души. Как я. Все помнят, все знают. И даже лишнее порой, как я. Так вот, вначале мы все ищем своих. Долго ищем. Там представляешь, сколько их, пока до своих доберешься, на земле уже века прошли. Как своих находишь, свободным становишься, вас перестаешь слышать. Я вот еще своих не нашел, поэтому скучно вот с такими, как ты, свое время трачу. Один быть не могу, душа болит. У вас тоже болеть будет. У каждого по-своему. Правда, Александр Сергеевич не сказал самое главное. То, что произойдет через три дня и три года.

Глава 5 Через три дня Бугаю должно было исполниться двдцать пять. Его уже ждал чистейший кокнар в городе и спокойный вечер в кругу единомышленников. Утром он вяло переругнулся с Нинкой, спустился во двор, сел в белую «Ниву», повернул ключ зажигания и превратился в розовую точку. Правда, не сразу, а предварительно сгорев дотла. Через несколько дней он приснился Нинке и, проведя в последний раз рукой по ее каштановым волосам, уже не имея никакой возможности и времени в них зарыться, клятвенно пообещал оберегать ее всю жизнь. Для этого он сделал ей прощальный подарок, наградив даром видеть плохих и хороших людей. Стоило только сконцентрироваться Нинке на человеке, как она сразу видела его насквозь. И, конечно, она сконцентрировалась на Жанике. Жаник был единственным из двдцати четырех пассажиров автобуса, который погиб во время неудачного столкновения автобуса с маршруткой. Автобус занесло на повороте, а Жаник в этот момент находился в проеме. Он шел предупредить водителя о приближающейся опасности, поэтому при столкновении не смог удержаться и вылетел в боковое стекло, мгновенно превратившись в розовую точку и даже не успев попрощаться с Пушкиным. Через три года Нинка уехала в Москву и вышла замуж за Ушана. У нее родился мальчик, которого она зовет Бугаем. Он очень нравится розовым точкам, которые ему постоянно приходят во сне. Потому что никто не уходит в никуда. Все рядом. Просто надо научиться видеть, и тогда никому не будет больно.

После шестых «Пионерских чтений» в Москве «Русский пионер» долетел до Куршевеля, где в православное Рождество состоялись очередные, седьмые по счету, выездные «Пионерские чтения», слух о которых мгновенно долетел до Родины, о чем свидетельствуют многочисленные и многообещающие отклики интернет-сообщества. рисунок: анна всесвятская фото: maurice roman

Советский гуманоид: Все-таки журнал «Русский пионер» гениальное издание. Это стало абсолютно понятно после очередных чтений. Только представьте, насколько это мощный PR-инструмент для позиционирования отдельных персон. Напишет человек колонку, и сразу видно — голова. И уважать хочется. Ведь не только в своем деле разбирается, но и на отвлеченные темы говорит оригинально, красиво и толково. Взять хотя бы господина Прохорова, который неожиданно посетил нынешнюю встречу. И зачитал свои мысли о сексе с листка (кстати, писал от руки — уж не один ли он такой остался?). Остроумно, иронично и весело. Хотя публика реагировала согласно формуле: любое слово* $9,5 млрд. Эффект взрывной.

Ungern: Скандально известный лицедей, являющийся одновременно клириком Московской Патриархии, Иоанн Охлобыстин признан лучшим автором колонки журнала «Русский пионер» в 2009 году за… эссе про собствен-

ный визит в секс-шоп. Охлобыст ин, ставший победителем по итогам голосования читателей журнала, на церемонии награжд ения в одном из книжных магазинов Москвы получил от редакции издания новый BMW с тюнингом, об этом вопиющем факте сообщает ИА «Интерфакс-Религия» . Церковь — есть Тело Христово, оплот Истины…

155

емию ему несильно удивился. Пр Olegsolovjev: Я как бы кий журейс евр ой» ласти «блатн дал «прикрученный» к в нал «Русский пионер». на из «Русая колонка Охлобысти Sakuryan: Очень смешн о, что ее шн сме е Ещ су. сек енного ского пионера», посвящ кс-Религия». перепечатал «Интерфа пионер» тье в журнале «Русский 495424: В известной ста с — изи «Кр ин резонно заметил: премьер-министр В. Пут ь рит ово пог бы амое время, что это хороший повод и с Ско . ий» рош «хо бы что сказать о кадрах». Повод нельзя » ом вод ще называть кризис «по рее даже плохой. И вооб что то », вод зис всего лишь «по как-то странно. Если кри ? ой «разговора о кадрах» чин при ть же должно ста

Татьяна Юмашева — что стало для меня абсолютным откровением — невероятно милая, стеснительная женщина с тихим голосом. Ну, и как обычно, полный фурор Орлуши. Новые стихи о «русской душе» прекрасны. Все страшно хохотали, до слез. «Русский пионер» — покупать!

art-arhitektor: Приятно видеть сытые, довольные, холеные морды.)

Pokrovka: Гарбер да..... смешной nikна», ну, тью про этого «суперме nadezda: Дочитала ста ил наколиш и ост ю девственн хорошо, что он 36-летню . о, изврат нец :)))) Но он, конечн уршевеле. онерских чтениях» в К Belonika: Была на «Пи Читали — . сно ере инт и очень Было многолюдно, уютно диалог. й сны кра пре тно Абсолю Ксюша и Колесников. ятный еро нев ой-то совершенно Ксюха еще читала как ий. Она нск еви пел тно рова. Абсолю рассказ о душе Прохо адуюсь. ать, очень. Горжусь и р стала очень хорошо пис

freakodel: Орлов пупсик! А Наташа Дормидошина — прекрасна и не меняется с годами. ninele-ray: У вас там очень весело;) P.S. И что же Ксении душа Прохорова так покоя не дает;))) mojahead: Так вот почему отменили «Кубок миллионеров»! Из-за «Пионерских чтений» при свете... блеска бриллиантов! Будь!

русский пионер №13. февраль–март 2010

Действия же вения», на чьи-либо «благосло Охлобыстина, невзирая поого отступничества и полн являют собой образец ного сий ста апо ми современного рабощения себя порока т! вае угаем не бы общества. Но Бог пор

t_yumasheva: У меня есть старый друг, журналист газеты «Коммерсант» Андрей Колесников. Не так давно он начал свой собственный проект, создал журнал «Русский пионер» и стал там главным редактором. Поскольку Андрей человек талантливый, журнал получился интересным и быстро стал популярным у тех, кто интересуется качественной журналистикой. У Андрея есть хорошее качество. Если он вцепится в кого-то — тому не отвертеться. При этом вцепляется он по-доброму, по-человечески, нежно и ласково, но все равно отказать в его просьбе невозможно. Так вот, Андрей попросил меня написать в его новый журнал колонку. Я сразу твердо сказала — нет. Потому что знала: если напишу Андрею, меня немедленно замучают остальные близкие мне друзья-товарищи-журналисты, попросят дать интервью или что-нибудь для них написать… Но Андрей ласково продолжал настаивать, при каждой встрече он мне напоминал об этом. И даже однажды, когда вместе с женой Аленой и своими детьми был у нас дома на дне рождения моей дочери Маши, сам придумал тему колонки: я должна рассказать читателям «Русского пионера», как так получилось, что Маша с детства одинаково хорошо говорит на трех языках — русском, английском и французском. Через полгода я все-таки сломалась. И Андрей опубликовал мой короткий рассказ на эту тему в своем журнале. А для меня эта история закончилась совсем плачевно. Мой муж сказал: любимая, ты же знаешь, я морально помогаю журналу «Медведь», а ты пишешь для журнала «Русский пионер». Это нехорошо. Теперь ты должна что-то сделать и для журнала «Медведь». И он уговорил меня дать интервью. Я согласилась. Тираж у журнала совсем небольшой, поэтому, думала я, интервью мало кто прочитает и большого беспокойства это интервью мне не создаст. Но я упустила как-то, что сегодня существует интернет. А у «Медведя» есть свой сайт. Выдержки из интервью перепечатали в ЖЖ. Их стали комментировать. В том числе странно и несправедливо. Я решила каким-то

комментаторам ответить. А чтобы им ответить, пришлось завести свою страницу в «Живом журнале». А дальше все происходило на ваших глазах. Так благодаря Андрею Колесникову я оказалась здесь. И ве к этого я ему не забуду. А вчера он позвал меня на свои Рождественские «Пионерские чтения». Это когда авторы вслух читают то, что они в «Русском пионере» написали . Я прочитала вслух свою историю про Машу. Если у ва с есть желание, прочитайте ее и вы.

solodovnikov-p: А журнал «Пионер» — это не тот, ради которого «Аврору» превратили в ре сторан для ВИП? a-nikonov: Тот. Но ничего плохого нет ни в ресторанах, ни в ВИПах, ни даже в «Авроре». Равно как и любых их сочетаниях.

Dglu: Куршевельские чтения. Не дума л, что со мной это когда-нибудь произойдет, но в новогодние праздники у меня случился wonder trip в Ку ршевель. Принимал участие в «Пионерских чтениях», которые устраивает главный редактор журнала «Русский пионер» время от времени. Я в «Русский пионер» пишу с самого начала и ни одного номера еще не пропустил. И, коне чно, устоять перед соблазном почитать в бастионе того , что называется «тусовка», не смог.

Superina: Я так устаю читать целы й день, что к вечеру возникает естественное желание , чтобы кто-то почитал мне вслух. Иногда мне читает муж . А иногда я хожу на «Пионерские чтения».

здесь читают «русский пионер»

ПОДПИСКА НА ЖУРНАЛ Подписка через редакцию: ■ по телефону: (495) 981 3939 ■ по e-mail: podpiska@ruspioner.ru ■ 6 номеров 1122,00 руб.

■ 3 номера 660,00 руб. *Цена указана с учетом курьерской доставки по Москве и Санкт-Петербургу и доставки почтовых отправлений 1-го класса в регионах РФ *Цена действительна только по России С 01.10.2009 г. *Журнал выходит из печати 1 раз в два месяца.

2010 год: февраль-март № 1 (13); апрельмай №2 (14); июнь-июль №3 (15); августсентябрь №4 (16); октябрь-ноябрь №5 (17); декабрь №6 (18) Любые вопросы по оформлению подписки вы можете задать по адресу podpiska@ruspioner.ru или телефону +7 495 981 39 39 Дополнительную информацию о возможностях, которые дает подписка, вы найдете на нашем сайте: www.ruspioner.ru

Подписка через подписные агентства:

■ Москва: ООО «Интер-Почта-2003» Тел.: (495) 500 0060 Факс: +7(495) 580 9580 E-mail: interpochta@interpochta.ru www.interpochta.ru

■ Санкт-Петербург: ООО СЗА «Прессинформ» Тел. (812) 335 9751; 335 2305 Факс: (812) 337 1627 E-mail: press@crp.spb.ru www.pinform.spb.ru

■ Агентство «Урал-Пресс»: Абакан, Астрахань, Архангельск, Белгород, Благовещенск, Братск, Брянск, Великий Новгород, Владивосток, Воронеж, Екатеринбург, Иваново, Ижевск, Иркутск, Калуга, Кемерово, Комсомольск-на-Амуре, Краснодар, Красноярск, Курган, Липецк, Мурманск, Нижний Новгород, Нижний Тагил, Новороссийск, Новокузнецк, Новосибирск, Омск, Орел, Пермь, Петрозаводск, Петропавловск-Камчатский, Пятигорск, Ростов-на-Дону, Рязань, Смоленск, Сургут, Сыктывкар, Ставрополь, Таганрог, Тверь, Томск, Тюмень, Улан-Удэ, Хабаровск, ХантыМансийск, Челябинск, Чита, Ярославль. Тел. центрального офиса (Екатеринбург) +7 (343) 26 26 543 www.ural-press.ru

ЖУРНАЛ МОЖНО КУПИТЬ Москва ■ Магазины прессы «Хорошие новости»: а/п Внуково, Домодедово, Шереметьево ■ Магазины прессы HDS СНГ в крупных торговых центрах и а/порту Шереметьево ■ Сеть мини-маркетов на АЗС ВР ■ Гастрономические бутики «Глобус Гурмэ»

■ Торговые центры «Калинка Стокманн» ТД ГУМ, «Твой дом», «Три кита», «Наш дом» ■ Супермаркеты «Седьмой континент» «Азбука вкуса», «Алые паруса», «Бахетле», «МЕТРО», «Прованс», «Олив’е», «Фея», «Борисовский» ■ Магазины и киоски прессы «Метропресс», ИП Горобец в метро и около метро ■ Киоски «МН-Пресс» ■ Галерея «ФотоЛофт» (территория ВК «Винзавод») ■ В редакции: м. «Курская», Нижний Сусальный пер., д. 5, стр. 19, офис Медиа-Группы «Живи»

Санкт-Петербург ■ Магазины прессы «Хорошие новости»: а/п Пулково ■ Магазины прессы «Первая полоса» ■ Магазины прессы «Нева-пресс» ■ Магазины прессы HDS СНГ в крупных торговых центрах ■ Супермаркеты «ОКЕЙ», «Лента», «Лэнд», «Ренлунд», «Супер-Бабилон», «Призма», «Глобус Гурмэ»

Краснодар ■ Супермаркеты «Табрис»

Москва ■ Swissotel Красные холмы, Космодамианская наб., д. 52/6 ■ VIP-залы а/п Шереметьево

Рестораны: ■ Beef bar Moscow, Москва, Пречистенская наб., д.13, стр.1 ■ Kalina bar, Новинский б-р, д. 8, здание Lotte Plaza, 21 эт.

■ Zолотой, Кутузовский пр-т, д. 5/3 ■ Nabi, М.Афанасьевский пер., д. 4 ■ L’Altro Bosco Caffe, Петровка, д. 10, Петровский Пассаж, вход с ул. Неглинка ■ Bosco Bar, Красная площадь, д. 3 ■ Bosco Cafe, Красная площадь, д. 3 ■ Павильон, Б.Патриарший пер., д. 7 ■ Bistrot, Б.Саввинский пер., д. 12, стр. 2 ■ Чайка, Садовая-Спасская ул., д. 12/23 ■ Osteria Montiroli, Б.Никитская ул., д. 60, стр. 2

Рестораны

«Дома Андрея Делоса»: ■ Турандот, Тверской б-р, д. 26/5 ■ Бочка, ул. 1905 года, д. 2 ■ Шинок, ул. 1905 года, д. 2

С ЖУРНАЛОМ МОЖНО ОЗНАКОМИТЬСЯ Отделения «А-Клуб» Альфабанка: Москва, СанктПетербург, Екатеринбург, Самара, Новосибирск

■ Манон, ул. 1905 года, д. 2 ■ Каста Дива, Тверской б-р, д. 26 ■ Кондитерская ПушкинЪ, Тверской б-р, д. 26, стр. 5

С душой покончено, номер закрыт. Отныне в трусах «Вашингтона» и «Челси», во всех трафальгарских битвах, при Ватерлоо и при Явине со «Звездой смертью», при Фермопилах и в Куддалоре — встанем на сторону победителей, в мильонный раз порубим с варварами Рим и потопим врага при Лепанто! От нас отпрянет в ужасе антанта и шурави сбегут в свои вояси... Нас будут любить первостатейные — ведь только победителей любят сразу, без вопросов! И записные с овальными лицами, хоть смуглянки-молдаванки, а хоть и бестии с рыжинкой... И никаких сухостоев: весь мир к услугам и более чем! «We are the champions!» — да, да, we! Это беспроигрышная система! Все, что нужно — сплюнуть жмых наследственных изъянов… покончить с лузерством, с полетами во сне и наяву, с мечтательностью а-ля рюс. И убедительно, с опорой на цевье, вернуться в мир, играя сильными долями. Вколоть финальную прививку от гриппа и безвольности, сделать ставку на лидерство, перекодировать генетику... отжав зажимы с комплексами. Кефир, клистир, гантели — вот три кита, вот выбор фаворитов! Долой сомнения! Думать не надо — плакать нельзя! Спросит ли кривошипно-шатунный механизм, куда он следует? Возможен ли приступ меланхолии у коленвала? Давайте сдвинем калебасы за наш сверхчеловеческий тотем, хилые больше не в чести, не в жиле! Проигрывающие сброшены за борт! Уставших на свалку, в расход! Далее только герои — солнцеподобные, золотые, зе бест. На первый-первый рассчитайся! Шагом марш! За самым первым, с проблесковым маячком.

И. Мартынов

русский пионер №13. февраль–март 2010

соколаев/фотосоюз

159

Выходит с февраля 2008 года Издатель: Медиа-Группа «Живи!» Главный редактор Андрей Колесников Помощник главного редактора Олег Осипов Шеф-редактор Игорь Мартынов Ответственный секретарь Дмитрий Филимонов Специальный корреспондент Николай Фохт Арт-директор Павел Павлик Фотодиректор Вита Буйвид Дизайнер Варвара Аляй-Акатьева Цветоделение Снежанна Сухоцкая Препресс Андрей Коробко Верстка Александр Карманов Корректор Нина Саввина Менеджер по печати Людмила Андреева Генеральный директор Михаил Яструбицкий Директор по работе с VIP-клиентами, главный редактор сайта ruspioner.ru Анна Николаева Директор по маркетингу Анастасия Прохорова Директор по рекламе Наталья Кильдишева Офис-менеджер Ольга Дерунова Адрес редакции: Москва, Нижний Сусальный пер., д. 5, стр. 19 Телефон: (495) 504 1717 Электронный адрес: russpioner@gmail.com Сайт: www.ruspioner.ru Обложка: Сергей Шнуров, Всё в одной корзине, 2010г. Авторы номера: Андрей Васильев, Виктор Вексельберг, Марк Гарбер, Дмитрий Глуховский, Аркадий Дворкович, Екатерина Истомина, Тина Канделаки, Андрей Колесников, Игорь Мартынов, Фриц Морген, Анна Николаева, Орлуша, Иван Охлобыстин, Михаил Прохоров, Александр Рохлин, Ольга Свиблова, Маргарита Симоньян, Ксения Собчак, Дмитрий Филимонов, Николай Фохт, Геннадий Швец, Андрей Штефан Фотографы: Maurice Roman, Orlova, Дмитрий Азаров, Эрика Беккер, Юрий Бродский, Вита Буйвид, Наталья Вороницына, Иван Далбарай, Александра Ксенофонтова, Наталья Львова, Александр Саватюгин, Андрей Штефан Художники: Инга Аксенова, Варвара Аляй-Акатьева, Анна Всесвятская, Маша Заборовская, Анна Каулина, Варвара Полякова, Николай Пророков, Маша Сумнина, Сандра Федорина, Александр Ширнин Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного неследия. Свидетельство о регистрации СМИ ПИ № ФС 77-33483 от 16 октября 2008 года. Запрещается полное или частичное воспроизведение текстов, фотографий и рисунков без письменного разрешения редакции. За соответствие рекламных материалов требованиям законодательства о рекламе несет ответственность рекламодатель. Отпечатано в типографии ЗAO «Алмаз-Пресс» Тираж 30 000 экз.