Воспоминания Виктора Марковича
Ч.1.О родителях и родственниках Содержание: 1. Предисловие. 2. 1908- 20 г. 3. 1920-1941 г. 4. 1941- 1945 г. 4.1 Боевой путь папиной воинской части. 4.2. О Волховском фронте. 4.3.О фанатизме немцев. 4.4. Об освобождении Польши и концентрационных лагерей. 4.5. О встрече союзных войск на Эльбе. 4.6. О Победе и ее цене. 4.7. Мама с детьми в эвакуации. 5. 1945- 1980 г. 5.1. О печатании центральных газет в областной типографии. 5.2 *От Абрама Львовича*. 5.3. О *мировом влиянии коммунистической идеологии* и моих родственниках со стороны папы.
1. Предисловие. Цель этих заметок донести до внуков, мои воспоминания о дедушке, бабушке, моей сестре, брате и других родственниках . Ведь человек жив, покуда о нем помнят. Очень благодарен Александру Тростянецкому, собравшему в один диск запись выступления деда о войне перед его классом, фотографии и дневники (Приложение 1). Ни в коем случае не ставил своей целью соблюсти историческую достоверность событий, используя ресурсы Интернета и др. В основном, воспоминания свои и родственников, фото из семейного архива, материалы из сайта Мин.обороны РФ Начал записывать 14.03.20. 2.1908- 1920 г.
Мой папа, Маркович Абрам Львович, родился в 19 сентября 1908 г., а умер 7 сентября 1980 г. Годы жизни мамы Маркович (Гольдштейн) Эля Моисевна – 13.09.1911- 12.11.1977. Папа с мамой, как и все их поколение, прожили тяжелую, но яркую, трудовую и военную жизнь с радостями и лишениями.
Папа родился, когда семья жила в местечке Радвиличкис в Литве недалеко от г. Шауляй. Мой дед Лев перевозил спиленный лес. На эти доходы жила их большая семья. Папа говорил, что в свое время было 10 детей. Те о которых я знаю: - Яков и Самуил уехали в США до 1918 г. - Николай, Циля, Гита, Абрам, Исаак - переехали с семьей во время 1-ой мировой войны в Алчевск на Украине. Туда же переехала семья мамы из Брест- Литовска, тогда Польша. О деде Моисее знаю только, что он имел небольшую железоделательную мастерскую и изобрел машину для изготовления конвертов. В Литве жили очень бедно. Папа донашивал юбки и платья более старшей сестры Гиты. Как и всем детям, очень хотелось
сладостей, а в доме их не было. Зато рядом жила зажиточная семья, девочкам которой уже надоели куклы. Они каждое утро уговаривали Гиту и Абрама продать младшего братика Исаака за сладости. Исаак был красивый спокойный мальчонка, похожий на херувимчика. Играть с ним соседским девочкам было одно удовольствие. Да и Гите с Абрамом было в радость на целый день освободиться от опеки над младшим братиком и, в добавок, получить за это конфеты. И, не смотря на вечерний нагоняй от родителей за возвращение без братика, утром повторялось все сначала. 3.1920-1941 г. Семьи папы и мамы, как и тысячи других еврейских семей во время 1-ой Мировой войны, в 1914-15 г. выселили из прифронтовой полосы Российской империи. Осели они в г. Алчевск, на восточной Украине в Донбассе. По дороге два брата папы уехали в США, а в 1920г. к ним уехала сестра Гита. В 1918 г. в Алчевск пришли немцы. Благодаря очень похожему на немецкий языку евреев (идиш считается диалектом немецкого), они дружественно относились к евреям, оказывали медицинскую помощь, давали продукты. Поэтому, когда началась Великая Отечественная война (ВОВ) с немецкими фашистами, многие евреи оказались жертвами этих представлений о немцах. Они не стали эвакуироваться, а фашистов встречали с цветами. Почти никто из них не дожил до освобождения Украины. Папа окончил начальную еврейскую школу (хедер). В еврейской общине это образование было бесплатным и обязательным. Оттуда он вынес знание иврита, свободное чтение на идиш. Ну и, конечно, знание Торы, Талмуда, еврейских традиций. Но, коммунистическая партия, членом которой он был, отвергала национальные устремления народов. Молодежь воспитывали в духе т.н. интернационализма. Видимо поэтому, папа не очень настаивал, чтобы я учил идиш, но и никогда не отказывался помочь в этом. Так что в безуспешности этих попыток виноват только я. Спасибо ему, что хотя бы под видом народных сказок, пересказал мне что-то из Талмуда. Вообще, знания
папы, большей частью за счет самообразования, были гораздо энциклопедичней знаний нашего поколения. Он мог интересно и доступно рассказать о великих научных открытиях, о музыке, литературе и живописи. В одной истории папины знания помогли спасти жизнь невиновного человека, да и с него самого сняли подозрения. Это было во времена позднего сталинизма. У папы была ответственная должность (может уже главного инженера) в областной типографии. А непосредственно за выпуск газеты отвечал другой работник. Печатать газету без фото Сталина было недопустимо. Оригинала не нашлось и выпускающий, недолго думая, поставил в номер портрет вождя, переснятый из центральной газеты. Наутро, когда часть тиража была уже в киосках, кто-то рассмотрел на лбу у Сталина свастику. Поднялся страшный скандал. Тираж изъяли, руководство арестовали. Перепечатали газету без этого фото. НКВД (потом стало КГБ) уже почти выбило признание у художника- цинкографа, якобы, нарисовавшего свастику. И тут папе пришла в голову спасительная мысль. Что виной всему не чей-то злой умысел, а сложное и трудно предсказуемое даже в современной полиграфии оптическое явление под названием муары. Попросту, при перепечатке портрета одно сетчатое изображение плохо наложилось на другое и на *светлом челе* обожаемого вождя появились какие-то разводы. При бдительном и целенаправленном рассмотрении они были приняты за свастику. Хорошо, что в *органах* нашлись компетентные люди, внявшие доводам папы. В другой типографии работники, допустившие в словах * бригада им. Сталина* перенос бри- на одной строчке, а остальное на следующей, так легко не отделались. В типографию папу взяли еще подростком, по рекомендации старшего брата Николая, тоже полиграфиста. Он там освоил все специальности, от резчика бумаги, до наборщика. Эта работа была самой квалифицированной в типографии. Ведь надо было набирать тексты из свинцовых букв, и, подумать только, в зеркальном изображении. Меня папа всю жизнь поражал этой своей
способностью писать и читать тексты в зеркальном изображении, не пользуясь зеркалом. Когда я подрос, папа уже работал главным инженером областной типографии в г. Сталино, ныне Донецк. Он часто брал меня на работу, где, я как хвостик, бегал за ним по все этапам самого сложного типографского дела- печатания газеты. С тех пор запах типографской краски, свежих газет, для меня самый приятный. Это запах детства, папы и особой важности дела, которым он занимался. Чтобы получить высшее образование, папа окончил рабочий факультет (рабфак). За два года он по вечерам и ночам прошел весь курс средней школы и поступил в Харьковский полиграфический институт. Учиться было тяжело. Все- таки рабфак, далеко, не средняя школа. Да и материально было не просто. Папа к тому времени уже женился на маме. В 1930 г. Родилась Анечка (ее только так называли в семье за улыбчивость и легкий характер). Они с мамой оставались в Алчевске на попечении семьи, а папа крутился в Харькове, как мог. В 1961 г. папа с мамой привезли меня в Харьков, лечиться от заикания у знаменитого доктора Казимира Дубровского. По городу ездили в трамваях, в которых стоя почти не за что было держаться. Папа рассказал, что раньше с потолка в них свисали на добротных кожаных ремнях ручки тоже из кожи. Так студенты, еще в его времена, варили из них супы. Чем засаленней была ручка, тем суп вкусней. То, что это была горькая правда тех голодных времен, а не папины байки, я понял гораздо позднее. Мама до замужества работала санитаркой в госпитале. Схватывала все на лету и очень скоро стала выполнять обязанности медсестры. Поступлению в мединститут помешало только рождение Анечки. А потом уже было не до учебы. Папа после института получил инженерную должность в областной типографии г. Сталино. Мама работала там же
корректором. Жизнь стала налаживаться. В 1938 г. родился мой брат Лев. За несколько лет до войны папу призвали на длительную воинскую подготовку. В результате он стал офицером- кавалеристом. Гарнизон, где шла подготовка, находился в г. Житомире. Чуть западнее проходила тогдашняя граница с Польшей. Служба была трудной. Командирам пришлось здорово потрудится, чтобы папе, чисто городскому человеку, привить навыки обращения с лошадью и бойца- кавалериста. А бесконечные провокации на границе, к пресечению которых привлекали и курсантов, дали еще и боевой опыт. Папа не раз вспоминал, как ему это помогло на фронте. Он уже был переводчиком в разведке дивизии. Нужно было привезти в штаб ящик секретных документов. Папа взял бричку с добродушной лошадкой, которую не раз потчевал сахарком. На обратном пути рядом с бричкой разорвался шальной снаряд. Взрывной волной папу слегка контузило и выбросило из брички, а лошадь испугалась и *понесла*. Когда папа пришел в себя, ни лошади, ни брички не обнаружил. Кое-как он добрался до штаба, готовясь понести самое суровое наказание. А перед штабом безмятежно щипала травку та самая лошадка. Ящик с документами тоже нашелся в целости и сохранности. Вот что значит доброе отношение к лошади, не говоря уже о людях. 4. 1941- 1945 г. 4.1. Боевой путь папиной воинской части В 1941 г. 22 июня началась Великая Отечественная война (ВОВ). Так называли ее в Советском Союзе. А для всего мира под названием 2-ая Мировая война, она началась 2-мя годами раньше. Папу призвали в армию и отправили в Свердловск (ныне Екатеринбург) руководить производством в типографии. Но он не стал отсиживаться в тылу, а попросился на фронт. Я представляю, почему папа дал по морде парторгу типографии за расхожую после войны *шутку* о том, что *евреи воевали в Ташкенте*. К счастью, не все партийные боссы были
такие скоты, как этот, и папу не исключили из Коммунистической партии. Как выяснилось, уже моему сыну Андрею 1981 г. рождения, не понятно, чем было чревато тогда исключение из единственной в стране партии. А более молодым поколениям, тем паче. Но эту обширную тему отложим на потом. Как я уже написал, собственно воспоминания папы о войне записал, замечательно оформил и сохранил мой племянник, Александр Тростянецкий. Огромная благодарность ему за это. Могу добавить только то, что мне запомнилось из рассказов папы и информацию из сайта Министерства обороны Российской федерации.
4.2.О Волховском фронте. Задание папы, как офицера разведки, было в кратчайшие сроки вывести на боевые позиции все части дивизии. Это было весной 1942 г. Равнинные болота представляли собой месиво из воды и льда. С немецких господствующих позиций обстреливался каждый кустик. Выводить войска приходилось ночью, практически, на верную смерть. Вдобавок, сухой паек быстро кончался. Солдаты уже забыли, когда ели горячую пищу. Никакую полевую кухню нельзя было заставить ехать на передовую под постоянными обстрелами. Ели мороженую клюкву, бруснику, которую можно было достать, если не пристрелят. Эти позиции предательски бросил генерал Власов, оставив вверенные ему войска на произвол судьбы. У немцев он стал *героем*, борцом со сталинизмом. Но предатели ни в какой армии уважением не пользовались. И как бы потом ни оправдывали деятельность русской освободительной армии (РОА) под командованием Власова, в глазах народа он и его армия остались предателями. Хотя, например, чехи в большей степени благодарны власовцам (не ему самому) за освобождение Праги и спасение Пражского Восстания. Именно власовцы разгромили вооруженных до зубов и не собиравшихся капитулировать, как остальные части, немцев. А уже потом, через несколько дней, в практически освобожденную Прагу, вошли войска маршала Конева. Папина подготовка, умение ориентироваться на карте и на местности спасла жизнь тысячам людей и ему самому. За это папа получил самую дорогую для него награду- медаль * За боевые заслуги* Песня *Эта рота* на стихи Юрия Михайлика возможно тоже о Волховском фронте. Мы пели ее в студенческие времена.
4.3.О фанатизме немцев. Папу, как офицера, знавшего немецкий, назначили на должность переводчика и поручили делать первичный опрос пленных. Надо было добиваться от них информации о номере части и ее расположении. Потом их отправляли или сразу в лагерь, либо для дальнейшего получения информации. Это было в 1944- 45 г. Ход войны переменился и любому здравомыслящему человеку было ясно, что Германия будет разбита. Но немцы продолжали ожесточенно сопротивляться. Причем не эсэсовцы (убежденные наци), а обычные солдаты, рабочие и крестьяне по происхождению. Попав в плен, они как заведенные кричали: *Гитлер капут*. Папа спокойно вытаскивал из кармана гимнастерки пленного (возле сердца) фотографию Гитлера и подносил к огню коптилки (самодельный светильник из снарядной гильзы). Это могло продолжаться не больше секунды. Все, как один немцы, с остекленевшими глазами вырывали у него фото, прижимали к груди и причитали: *О маин фюрер, маин готт!*. Мало того, почти у каждого из них был документ на право владения участком чернозема на Украине или в России, подписанный Гитлером. Можно только поражаться способностям Геббельса (министра пропаганды) до такой степени за 10 лет одурманившего свой, вполне разумный народ. Куда там Владимиру Соловьеву, *королю*нынешних российских головомутов. Командование высоко оценило подвиг папы, наградив орденами * Красной Звезды* и *Отечественной войны*.
4.4. Об освобождении Польши и концентрационных лагерей. Бои на территории Польши были тяжелые и кровопролитные. Поляки как братьев встречали советских воинов-освободителей. Тем более, что бок о бок с Красной Армией воевало Войско Польское, объединенное с Армией Людовой. Папа пересказывал разговоры, которые он вел с простыми поляками о будущей жизни: Папа:- Герман вшистко ниц не буде. - Добже, добже пан офицер. -Все буде тики польским. Добже пан. -Всем вернут землю. -Дуже добре пан офицер. -А потом будут колхозы. -….Цо пан мовиц? Надо отдать должное польским руководителям, они так и не выполнили указания Москвы о создании колхозов. Это разрушило бы все устои польского общества. Родовой участок земли, даже зачастую заброшенный, один из важнейших из них. Папа рассказывал об освобождении концентрационных лагерей. Это были наглядные свидетельства зверств фашистов, которые те не успели уничтожить. Как правило немецкая охрана сбегала, заслышав артиллерийскую канонаду. Узники, живые скелеты, кто с радостью, кто насторожено встречали советские войска. Геббельсовская пропаганда успела замутить всем мозги (и заключенным и свободным) о приходе коммунистических дьяволов с рогами. Хорошо, что папа объяснял, и на идише, и на немецком евреям и другим заключенным со всей Европы, зачем пришла Красная армия. А лучшими аргументами были полевая кухня и помощь советских врачей.
И еще, мое мнение по поводу одной из публикаций на тему *Освободители или оккупанты* Мой папа, видевший искрению радость поляков, встречавших Советскую Армию ответил бы на этот вопрос однозначно. Другое дело, что советская власть издавна славилась умением перес..рать народные чаяния, обращая их в свои сиюминутные интересы. В музее Советской Армии во Львове висела совершенно правдивая картина о радостной встрече Красной Армии жителями Западной Украины в 1939 г. О том, что это было именно так, свидетельствовали очевидцы, с которыми я еще успел поговорить. *Алеши*, установленные по всей Европе, все- таки народная память и благодарность. И не нужно, уродуя их, сводить счеты с нагадившим по всему миру режимом. https://kontinentusa.com/chto-russkomu-jukov-to-chehu-konev/ 4.5.О встрече союзных войск на Эльбе В конце апреля 1945 г. папина часть стремительно приближалась к Берлину. И вдруг приказ, в кратчайший срок обойти его с севера и занять позиции западнее Берлина. Тогда, не то, что лейтенанту, командиру дивизии не давали разъяснений, почему и зачем. Это потом, чуть ли не в каждых мемуарах, можно было узнать, что их автор знал планы Ставки лучше, чем она сама. Зацепившись за броню танка, папа с однополчанами по 70 км в день двигались на установленные приказом позиции. Это была немыслимая скорость передвижения крупных соединений войск по густонаселенной местности по тем временам. Старались двигаться по шоссе без пересечений, знаменитым, построенным Гитлером, автобанам. Они предназначались и для танков. Только ему и приснится не могло, что для русских. Папа рассказывал, что на определенной скорости автомобиль на этих дорогах мог отрываться от земли, настолько ровны и гладки они были. Немцы яростно сопротивлялись. Особенно досаждали фаустпатронщики. Как правило, это были пацаны 13-15 лет
(гитлерюгенд). Накаченные пропагандой, они фанатично кидались на наши танки, грузовики и сжигали их ракетами до тла. Но, как ни обидно было за погибших товарищей, приказ был- в бои не ввязываться, а двигаться только вперед. Потом папа узнал, чем был вызван такой приказ. Нужно было предотвратить соединение немецких частей с союзниками. Были серьезные опасения сепаратных переговоров и совместного выступления союзников с немцами против Красной армии. За участие в этих боевых операциях папу наградили *Орденом Красной Звезды*
Как бы там ни было, этого не произошло. Историческая встреча Красной армии и американцев на Эльбе была теплой и радостной. Правда не обошлось без инцидентов. Красная армия вышла на позиции ночью. Действуя по уставу, артиллеристы направили орудия в сторону вероятного
противника, т.е. американцев. Утром разразился скандал, пришлось развернуть орудия. Состоялся обильный обед. Особенно американцев поразил свежевыпеченный хлеб. Они балдели только от его запаха и говорили, что поняли секрет русской армии. Солдат, идущий в бой с краюхой такого хлеба, просто обязан победить. У самих американцев были только галеты за голенищем ботинка. Папа попробовал, для интереса, и чуть не сломал зубы. А у наших, в каждой части, к тому времени, был передвижной хлебозавод. А вот мяса не было. Если бы не американская тушенка, вообще забыли ли бы как оно выглядит. В- первые за войну наелись мяса, когда вступили в Германию. У немецких бюргеров чердаки ломились от копченостей. После обеда американцы по- своему, шокирующему русских обычаю, задрали ноги на стол. И пошли разговоры. Папа английского не знал, но тут услышал знакомый с детства язык. Это два канадца говорили по- украински. Они очень обрадовались возможности поговорить на родном языке с советским офицером. А украинский папа знал блестяще, и разговорный, и литературный. Причем, искренне любил поэзию Т. Шевченко, чему поражается Андрюша. Я в школе, как- то не обращал внимания на некоторые *особенности* его творчества. А Андрюшу замучили любопытные взгляды одноклассников, когда учительница выразительно читала произведения, где *жид* был в каждой строчке с самыми нелестными эпитетами. Папа, почему-то, не придавал этому значения. В 1973 г. я работал в ОРГХИМе(пусконаладке). Был в командировке в г. Черкассы. Папа с Сашей приехали ко мне и мы осуществили папину давнюю мечту, побывать на могиле поэта в г. Канев Черкасской обл. Эта могила расположена на крутом берегу Днепра, как он написал в стихотворении *Заповит*. Сохранилась книжечка с этим стихотворением на нескольких языках. Папа очень дорожил этой книжицей и считал ее полиграфическим шедевром.
Съездили еще в один городок Черкасской обл. – Умань. Тогда никто не знал о его важной ценности для хасидов. Мы посмотрели прекрасный *Софиевский* парк.
4.6.О Победе и ее цене. О приближении Победы папа очень трогательно написал в своем дневнике весной 1945 г.(См. видео). Вести дневники было запрещено, чтобы не разгласить ненароком военные тайны. Наказание- вплоть до расстрела. Но тогда, в конце войны, этого уже никто не боялся. Для папы и всех фронтовиков день Победы - самый большой праздник. И, что бы там ни говорили авторы новомодных нынче теорий о двух одинаково злобных агрессорах- Гитлере и Сталине, демократические страны в лице США, Великобритании, предпочли иметь в союзниках СССР, а не фашистскую Германию. В ответ автору публикуемых ниже стихов хочу сказать: *Мы победили в той войне !*. Прежде всего победили они, наши отцы, деды и прадеды. В той жесточайшей войне, защитили свою Родину и весь мир от фашизма. Честь и слава погибшим героям. Но не меньшая слава героям, оставшимся в живых. В чем- то это подарок судьбы, а больше, инстинкт самосохранения и здравый смысл. Папа, например, не был в числе тех, кто от страха напивался перед атакой. И дед Миша тоже. Хотя боялись не меньше. Они подарили миру миллионы новых жизней. Я родился в 1948 г. Моя жена Людмила- в 1949 г. У ее отца, Кабанова Михаила Ильича, ветерана ВОВ и войны с японцами в 1945 г. и матери Анны Васильевны, после войны родились Раиса и Людмила. У нас дети- Катя и Андрей. А у Катюши – Настя, Маша и Анечка. У Андрея и Виты тоже будут дети. Это все заслуга наших родителей. Поэтому противоречивые чувства вызывает стихотворение Ю. Нестеренко *ВОВ*. Вроде все правда, но не та эта правда. Ни дети, ни тем более внуки (Юрий 1972 г. рожд.), не вправе судить их, сохранивших свои жизни, а значит и жизни своих потомков. И не за себя они боялись перед этими упырями, а за своих детей. http://www.julinudelmann.com/BRPortal/br/P102.jsp?arc=593332
Юрий Нестеренко ВОВ Так вот она, ваша победа! /А. Галич/ И было так: четыре года В грязи, в крови, в огне пальбы Рабы сражались за свободу, Не зная, что они - рабы. А, впрочем, - зная. Вой снарядов И взрывы бомб не так страшны, Как меткий взгляд заградотрядов, В тебя упертый со спины. И было ведомо солдатам, Из дома вырванным войной, Что города берутся - к датам. А потому - любой ценой. Не пасовал пред вражьим станом, Но опускал покорно взор Пред особистом-капитаном Отважный боевой майор. И генералам, осужденным В конце тридцатых без вины, А после вдруг освобожденным Хозяином для нужд войны, Не знать, конечно, было б странно, Имея даже штат и штаб, Что раб, по прихоти тирана Возвышенный - всё тот же раб. Так значит, ведали. И все же, Себя и прочих не щадя, Сражались, лезли вон из кожи, Спасая задницу вождя. Снося бездарность поражений, Где миллионы гибли зря, А вышедшим из окружений Светил расстрел иль лагеря, Безропотно терпя такое, Чего б терпеть не стали псы, Чтоб вождь рябой с сухой рукою Лукаво щерился в усы. Зачем, зачем, чего же ради Чтоб говорить бояться вслух? Чтоб в полумертвом Ленинграде От ожиренья Жданов пух?
Чтоб в нищих селах, всё отдавших, Впрягались женщины в ярмо? Что детям без вести пропавших Носить предателей клеймо? Ах, если б это было просто В той бойне выбрать верный флаг! Но нет, идеи Холокоста Ничуть не лучше, чем ГУЛАГ. У тех - все то же было рабство, А не пропагандистский рай. Свобода, равенство и братство... Свободный труд. Arbeit macht frei. И неизменны возраженья, Что, дескать, основная часть Из воевавших шла в сраженья Не за советскую-де власть, Мол, защищали не колхозы И кровопийцу-подлеца, А дом, семью и три березы, Посаженных рукой отца... Но отчего же половодьем Вослед победе в той войне Война со сталинским отродьем Не прокатилась по стране? Садили в небеса патроны, Бурлил ликующий поток, Но вскоре - новые вагоны Везли их дальше на восток. И те, кого вела отвага, Кто встал стеною у Москвы, За проволоками ГУЛАГа Поднять не смели головы. Победа... Сделал дело - в стойло! Свобода... Северная даль. Сорокаградусное пойло, Из меди крашеной медаль. Когда б и впрямь они парадом Освободителей прошли, То в грязь со свастиками рядом И звезды б красные легли. Пусть обуха не сломишь плетью, Однако армия - не плеть! Тому назад уж полстолетья Режим кровавый мог истлеть. И все ж пришёл конец запретам, Но, те же лозунги крича, Плетется дряхлый раб с портретом Того же горца-усача.
Он страшно недоволен строем, Трехцветным флагом и гербом... Раб тоже может быть героем, Но все ж останется рабом. И что ж мы празднуем в угоду Им всем девятого числа? Тот выиграл, кто обрел свободу. Ну что же, Дойчланд - обрела. А нас свобода только дразнит, А мы - столетьями в плену... На нашей улице - не праздник. Мы проиграли ту войну. 9 мая 2002
4.7. Мама с детьми в эвакуации. В 1941 г. маму с детьми, Анечкой и Львом, отправили в эвакуацию г. Чирчик под Ташкентом. Узбекские семьи очень тепло принимали эвакуированных. Делились и кровом, и едой, хотя у самих было по 10 детей. Я ездил в командировки в Узбекистан, в Алмалык, Чирчик, Ташкент. А в 1976 г. с однолетней Катюшкой полгода были в командировке в г.Навои. Уже в Израиле много обсуждали тамошнюю жизнь с моим покойным другом Гришей, который приехал из Узбекистана. Простые люди и сейчас живут в такой же нищете, как и при маме. А с природными богатствами этой страны, могли бы жить не хуже, чем в Эмиратах. Мама работала на сушке фруктов и овощей. Нужно было их мокрыми и холодными ворошить и отбирать гнилье. Потом у нее до конца жизни крутило суставы рук при плохой погоде. Получали папин аттестат (право на дополнительные продукты жене фронтовика). Дети не голодали. Но 3-х летнего Леву запросто *развели* соседские мальчишки. Уговорили закопать куриную косточку и хорошо поливать ее. Вырастет мол целая курочка. Так ему, как всем детям, хотелось что-нибудь вкусненькое. 5. 1945- 1980 г. К концу 1945 г. вся семья собралась в г. Сталино (ныне Донецк). Папе предлагали еще послужить в Германии. Положение советского офицера и высокая зарплата были во многом
привлекательнее жизни на разоренной Родине. Но папа предпочел демобилизоваться. Когда я спрашивал его об этом, он замыкался и говорил, что в Германию никогда больше не поедет. Папа, видимо, чувствовал, что не смотря на жестокое поражение, немцы никогда не расстанутся с нацистской идеологией. Это подтверждается и нынешними аналитиками Его позиция во многом повлияла и на наш выбор, особенно Людин. Когда на Украине стало все рушиться и нужно было куда-то уезжать, Люда однозначно сказала, что ни в какую Германию мы не поедем. Ей хватило, как за несколько лет до этого, в Риге, нам в спину кричали: *Юда, Юда*. Папа вернулся в областную типографию. Где и мама немножко поработала, до моего рождения в 1948 г. В честь победы меня назвали Виктор. Папа говорил, что в этом году был двойной праздник, еще и отмена карточек (это документ на право покупки продуктов). Без карточек в обычных магазинах ничего нельзя было купить, только нелегально, на *черном* рынке. А буханка хлеба там стоила, как золотое кольцо. В книге Вайнеров *Эра милосердия* и фильме по ней * Место встречи изменить нельзя* с Высоцким это ярко показано. 5.1.О печатании центральных газет в областной типографии г. Сталино. Сейчас, одним кликом можно получить доступ к самой актуальной информации со всего мира. Трудно объяснить современной, тем более израильской, молодежи, почему, так важно было организовать печатание центральных газет в Сталино. А в начале 50-х годов было всего два источника повседневной информации: радио и газеты. Общесоюзные (центральные) газеты печатали в Москве, а потом развозили по всему Союзу. Конечно, провинция получала их на 2-3 дня позже. Еще во время войны, в Свердловской областной типографии, папа участвовал в более прогрессивном процессе- печатание газеты
*Правды*с матриц. Пожалуй, лучше, чем специализированное издание- об этом не скажешь. Газетное производство, комплекс полиграфических процессов, масштабы и характер которых определяются тиражом, объёмом и периодичностью выпускаемой газеты. Особенностями Г. п., в отличие от других специализированных полиграфических производств, являются оперативное взаимодействие работников редакции и типографии на основе строго установленного почасового графика, использование высокопроизводительного оборудования для выполнения в кратчайшие сроки процессов набора, изготовления клише, матрицирования, отливки стереотипов, печатания и экспедирования тиража газеты. стереотипы — печатные формы для печатания газеты на ротационных машинах. Основное оборудование наборных цехов — полуавтоматические строкоотливные наборные машины — линотипы. Клише иллюстраций изготовляются способом травления фотоизображения на цинке. Тройные типографские сплавы (свинец — олово — сурьма), обладающие необходимыми литейными свойствами Для обеспечения своевременной доставки центральных газет читателям всех районов страны организована система децентрализации печатания газет. Около 70% тиража центральных газет печатается в 40 городах страны с матриц, доставляемых самолётами. Однако даже современные скоростные самолёты не могут обеспечить достаточно быструю доставку матриц в отдалённые районы страны. Поэтому всё большее развитие получает передача газетных полос в отдалённые города страны с помощью фототелеграфа по каналам связи. В СССР действуют (1971) 12 пунктов приёма газетных полос по фототелеграфу..
Папа начинал печатание с матриц газет *Правда*, потом и *Известия* в г. Сталино. Огромных трудов стоило организовать столь технически сложное и по нынешним временам производство. Но на папу взвалили и чисто организационные проблемы. Например, если самолет не мог приземлиться, картонный контейнер с картонной матрицей сбрасывали на землю. Папа должен был организовывать срочные поиски, привлекая военных, чтобы не допустить повреждения матрицы от воды, коровы и прочих непредсказуемых причин. За то как он горд был, когда его детище- газета *Известия* доходила до подписчиков в Донецке зачастую раньше, чем в Москве. Но, к сожалению, как это бывает у каждого хорошего начинания, наступает фаза награждения непричастных и наказания невиновных. Однажды папа попал во вторые. За
несвоевременный выпуск газеты *Правда*(совершенно не по его вине), папу уволили. Хорошо, что из партии не исключили. Для него это было бы катастрофой. Хотя какаято высоко поставленная красная морда на эту тему ногами топала. Как и на меня в свое время (хоть и не члена этой партии), когда я отложил на два часа *досрочный, под руководством партии*пуск турбины, стоимостью 3 миллиона долларов из- за неполадок в автоматике. 5.2.*От Абрама Львовича* Папа тяжело переживал перевод на должность директора маленькой типографии Совнархоза. Она располагалась в подвалах старого здания Института металлов на пр. Б. Хмельницкого. Однако не бывает худа без добра. Папа стал больше уделять внимания семье. Мы с ним объездили все интересные места вокруг Донецка. Потом появился коллективный участок, позднее названный народом *дача*, *фазенда*. А на производстве папа, с его энергией и знаниями, быстро превратил захудалую типографийку в одно из самых передовых предприятий города. Типография, теперь уже Министерства угольной промышленности Украины, стала производить в тех же подвалах в 5 раз больше продукции. Папу ставили в пример и ругали за *переманивание кадров*. На самом деле простые люди его очень уважали за участие в их делах и умение помочь в самых сложных вопросах: жилье, медицине, работе. Очень скоро он превратил ее в лучшее предприятие в Донецке по дизайну и качеству, диссертаций, рефератов, *адресов* (так назывались папочки из дорогого материала с печатным поздравительным текстом юбиляру внутри) и другой сложной и уникальной полиграфической продукции. Благодаря художественному вкусу и профессионализму папы и его коллег, он не знал отбоя от Заказчиков- крупных начальников, профессоров в т.ч. светил медицины, директоров театров, филармоний.
При Горбачевской перестройке папа стал бы миллионером. Но до нее было еще лет 20. Мы жили скромно. Я учился в школе, потом в институте. Мама часто болела. К сожалению, папины связи здесь не помогали. Мама так и умерла от рака легких в 1977 г. В тоже время, благодаря папе, наша семья и я с друзьями побывали на всех театральных и концертных премьерах. Тогдашний директор Донецкой филармонии с характерной фамилией- Скрипка, папин друг, организовывал концерты не только звезд советской эстрады и классики. Частыми гостями были также звезды польской, югославской и болгарской эстрады. К сожалению, папа ходил с нами далеко не на все концерты. Толи изза недостатка времени, то ли из-за предпочтения классике. Но стоило на входе сказать волшебные слова: * Я от Абрама Львовича*, и все двери мигом открывались. Спасибо папе, что привил нам детям любовь к музыке, изобразительному искусству. Хотя ни ему, ни нам Б-г таких талантов не дал. В 1967 г. объявили о фестивале Донецких рок групп, который должен был состоятся в самом большом зале города- наклонном зале ДПИ. Но, видимо, испугавшись небывалого ажиотажа молодежи, мероприятие перенесли на неопределенный срок. Потом, без особой рекламы, публика узнала, что концерт будет в Донецком драматическом театре. Сыграло роль, что в одной из групп выступал сын первого секретаря горкома КПСС Боря Дегтярев. Добродушный парень, музыкант – так себе. Но его заслуги в деле развития *Донецкого рока* несомненны. Кстати, в Донецке, не смотря на провинциальность, были музыканты, которые прославились потом на весь Союз. При таких обстоятельствах, купить билеты было практически невозможно. И я еле уговорил папу провести туда меня и моего школьного друга Алика Козмая по контромаркам, которые еще нужно было раздобыть у администратора. Папа надел свой парадный костюм с орденами и мы, немного раньше назначенного времени, были у входа в театр. Но оказалось, что подогретая публика пришла туда еще раньше. Вынесенные ей дубовые, 3-х метровой высоты двери уже валялись в стороне. Вход охраняла милиция с дубинками. Но папа бесстрашно прорвал толпу
и протащил нас через бывшие двери. Его знакомые- директор, администратор театра, где-то попрятались. Но все обошлось и без них. Алик был на седьмом небе от счастья, что попал на этот концерт и рассказывал потом одноклассникам легенды о моем папе. А папа на мои вопросы, как он это смог, только отшучивался: *Выводить дивизию на Волховский фронт и переправляться через Вислу под огнем пострашнее было*. В другом случае папин авторитет попросту спас жизнь нашей Катюше. Она родилась в октябре 1975 г. в г. Каунасе. Жили мы в Ионаве в т.н. *малосемейке*. Все в миниатюре, но зато отдельно. Каждый вечер купали Катюшку в маленькой кухоньке. А в комнатке на это время открывали форточку. Людина сестра Рая, пришла в ужас от наших экспериментов. А Катьке хоть бы хны. Потом, черт нас дернул, воспользовавшись неожиданно свалившимся отпуском, отправиться в марте месяце показывать нашего первенца родителям. Кончилось тем, что Катюшка заболела еще у Людиных родителей на Кубани. А когда привезли в Донецк, таяла просто на глазах. Папа связался с зав. кафедрой педиатрии Донецкого мед. института профессором Витебским. И хотя папа давно уже не работал в типографии и ничем ему не мог быть полезен, он немедленно дал необходимые распоряжения лечащему врачу. Кате ввели двойную дозу ципорина, дефицитнейшего тогда лекарства. Врач Майя тоже уделяла много внимания Катюше и она начала очень медленно поправляться. Люда ходила, как с креста снятая. А другие мамаши прекрасно проводили время в косметических заботах и пересудах. К сожалению, мой отпуск закончился. А начальство не хотело и слышать о его продлении. Пришлось ехать на пуск в Березники, где, якобы, без меня никак не могли справиться. Папа, трепетно относившийся к выполнению служебного долга, настоял чтобы я ехал. Он действительно по нескольку раз в день возил Люде свежайшие продукты в инфекционную больницу на краю Донецка. А я мог поддержать ее только телеграммами и письмами. Даже, когда потребовалось Катюше переливание крови дефицитной 1-ой группы, папа ничего не сообщил мне. Кровь дал мой двоюродный брат- Лев Полонский. Мы ему очень благодарны за это. К счастью, все закончилось хорошо.
5.3.О *мировом влиянии коммунистической идеологии* и моих родственниках со стороны папы. Огромное впечатление на меня произвела встреча в 1967 г. с тетей Гитой и ее мужем Абрамом. Как я писал, тетя Гита жила в США. Папа об этом почти ничего не говорил. Однажды, мне было тогда лет 10, я вытащил из почтового ящика красивый конверт с еще более красивой маркой. Тогда все пацаны собирали марки, срывая их с полученных писем. Покупать новые марки *для коллекции* денег не было. Ничтоже сумняшеся, я и эту марку оторвал, а письмо отдал маме. Вечером пришел с работы папа. Он стал расспрашивать, была ли марка. Сказал, что была и я уже успел выгодно обменять ее на две. Папа тоже собирал марки, и я ожидал похвалы. Но он только грустно покачал головой. Гораздо позже я узнал, что это было письмо от тети Гиты с оплаченным этой маркой ответом. Она очень хотела общаться со своими родственниками, но все братья были коммунистами и боялись последствий. Только рано овдовевшая тетя Циля стала отвечать, и Гитины посылки очень помогли ей поставить детей на ноги. Новость о том, что Гита с мужем приедут в Донецк, папа воспринял с радостью, но с еще большей тревогой. Первым делом он сообщил об этом в горком партии. Конечно, они и так обо всем знали. Ведь все контакты с иностранцами происходили с ведома и под контролем КГБ. Но папу успокоили. Сказали, что линия партии теперь на сближение с нашими иностранными друзьями и родственниками. Где-то в апреле-мае 1967 г. тетя Гита и дядя Абрам приехали в Донецк. Остановились они в тогдашнем *Интуристе* на ул. Университетской. Так получилось, что наш дом был буквально рядом с гостиницей. Они провели в Донецке недели две. Я не *отлипал* от дяди. Естественно, потом на долгое время стал кумиром наших товарищеских посиделок, как обладатель информации из *первых рук* о жизни в Америке. *Озабоченность* советского человека проблемами США ( как и сейчас, проблемами Украины) умело подогревалась хорошо
оплачиваемыми профессиональными пропагандистами. Один Валентин Зорин, корреспондент *Правды* и *Известий* чего стоит. Он 30 лет просидел в США в сытости и благополучии. А теперь рассказывает, как он дурачил людей. И на этом тоже зарабатывает. Начитавшись *Пионерской правды*, я со своим другом Володей Марченко всерьез думали, как помочь 5-ти миллионам американских безработных. Решили, что нужно привезти их в СССР. Ведь у нас работа есть для всех, а тунеядцев судят. Дядя Абрам весело посмеялся над нашими планами. Да, на самом деле, в начале 60-х в восточных штатах США было много безработных. Но: - во- первых, они безбедно жили на пособие по безработице, -во- вторых, могли за счет государства переквалифицироваться и получить работу по востребованной специальности, - в- третьих, по гос.программе уехать в Калифорнию, где тогда активно развивалась промышленность. Дядя с тетей жили в НьюИорке и воспользовались именно этой возможностью, уехав в Лос Анжелес . Дядя Абрам был очень интересным человеком. Он успел закончить гимназию в Кишиневе до отъезда семьи в Америку. И в старости еще что-то помнил из латыни, древнегреческого. Не говоря уже о том, что сохранил прекрасный, литературный русский, идиш. Мог объясниться на французском и немецком. А вот с английским вышел конфуз. Моя сестра Аня была отличной учительницей английского. Когда она своим красивым ярким ртом говорила по- английски, отчетливо произнося каждую буковку, мы не сомневались, что это и есть настоящий английский. Также она попробовала поговорить с нашими родственниками. Через 5-ть минут они взмолились. Попросили говорить на каком угодно языке, только не на этом, ужасном для них, английском. Оказалось, что они никогда не учили этот язык в школе. Не имели понятия о
грамматике. Но тем не менее, прекрасно общались с такими же как они иммигрантами со всего мира. Это был один из многочисленных сюрпризов для нас, советских людей за * железным занавесом*. Сам этот термин уже мало понятен нашим детям, не говоря уже о внуках. Во время войны миллионы людей из СССР увидели совсем другую, цивилизованную жизнь. А потом границы наглухо закрыли от *вражеского* влияния. По сути, и тетя, сама доброта, и дядя попадали под определение врагов. Хотя они совсем не были похожи на пресловутого * дядю Сэма*. Карикатурами о его злобных происках пестрили тогда центральные газеты. Врагами становились и советские люди, верой и правдой служившие этой власти, и вдруг захотевшие выехать за границу на ПМЖ (постоянное место жительства). Позднее, в 1974 г. в г. Черкассы мы с Людой пошли на лекцию о международном положении. Тогда это был один из немногих каналов получения реальной информации. Популярна была шутка о двух общесоюзных газетах с миллионными тиражами: *В “Известиях” нет правды, а в “Правде” нет известий*. Лекторы, как правило, были высокообразованные, эрудированные, сами не раз бывавшие за границей, ученые и журналисты, готовые к *провокационным* вопросам из зала. Но мы попали на полного дурака и сволочь. Меня поразила озвученное им число в 300000 *предателей еврейской национальности*, выехавших к тому времени в Израиль. Я попытался усомниться в *предательстве* такого огромного количества людей. Может им не очень уютно в стране, где в каждом троллейбусе можно услышать *жид*и *как мы им дали этим жидам*?- задал я вопрос, предусмотрительно, запиской. За такие вопросы могли и в каталажку упечь. Я хорошо помнил анекдот тех времен о популярных Рабиновиче и Абрамовиче. После лекции о том, как хорошо мы будем жить при коммунизме, Рабинович спросил: * А почему нет мяса?*. После следующей лекции подымается Абрамович: *Я уже не спрашиваю, почему нет мяса, почему нет Рабиновича?*.
В ответ на мой вопрос лектор, при полном одобрении зала, аж захлебнулся от крика: *Да как он смеет сомневаться в предательстве этих… (чуть было не сказав жидов), ответивших черной неблагодарностью на заботу советской власти. А что обзывают, так меня хоть горшком назови, лишь бы в печь не сажали*. Надо понимать, евреи должны быть благодарны, что погромов пока нет. Кстати, за одну из *забот*, бесплатное высшее образование, мои родственники и друзья, выезжавшие в 1990-91 г. заплатили государству по полной программе. В США дядя Абрам много лет проработал на стройке. Потом открыл магазинчик строительных инструментов. Перед поездкой к нам, он продал этот магазинчик и вышел на пенсию, как еще раньше тетя Гита. Эта поездка была частью их большого турне в Англию, Ленинград, Москву, Канаду. Это был обыденный образ жизни американских пенсионеров. Они всю жизнь тяжело работали и годам к 70-ти могли позволить себе такой отдых. Дядя показал фотографии их группы, с которой они должны были потом объединиться. Жизнерадостные старички, все, как на подбор, с широкими улыбками и белыми зубами. Лицо Америки. Дядя и тетя рассказали, что они никогда не забывали свою Родину. Помогали, чем могли, особенно во время войны. Тетя с гордостью говорила, что она шила обмундирование для Красной армии на фабрике. Дядя сказал, что выписывает *Правду* и *Крокодил*(сатирический журнал). Его любимыми книгами были *12 стульев* и *Золотой теленок* Ильфа и Петрова. Для него коммунистическая идеология была привлекательной. При условии, чтобы ее неумелые воплотители подвергались безжалостной критике. А за примерами этой *неумелости* далеко и ходить не надо было. Как раз в это время, во дворе нашего дома и на виду у всего *Интуриста* выкопали огромную яму в поисках прохудившейся трубы.
Дядя посчитал нужным принять участие в этом, почти безнадежном, процессе. И главное, он быстро завоевал авторитет у работяг. У меня стоит перед глазами картина, как он, невысокого роста в непременных американских подтяжках на небольшом животике, стоит над этой ямой. Дядя Абрам то заглядывал в нее, казалось, доставая своим длинным еврейским носом до самых ее глубин. То тыкал пальцем в чертеж. Как он мне потом рассказал, строители отклонились *всего лишь* на пару метров от проекта, прокладывая эту злополучную трубу. Из-за этого ее поиски заняли так много времени. В Америке фирма, допустившая отклонение хоть на сантиметр, давно бы разорилась. А о приборах, обнаруживающих точное место течи, тогда в СССР и слыхом не слыхивали. Немного раньше, во времена хрущевской *оттепели*, мы детиинтеллигенции, до хрипоты спорили о будущем нашей страны. Саша Меляховецкий, самый начитанный из нас и, вдобавок, просвещенный *вражескими голосами*(Би-Би-Си, Голос Америки), утверждал, что де нужна гласность, свобода критики, как на Западе. А остальное придет само собой. Как же мы были наивны. Готовых рецептов нет и быть не может. То, что прекрасно работает в одной стране, искажается до полного уродства в другой. И если уж продолжать аналогии с медициной, желание быть здоровым должно исходить прежде всего от больного. И если он сам не хочет этого добиваться, никто ему не поможет. Непосредственно нашей семьей мы общались почти ежедневно, а по выходным мама или Аня устраивали обильные обеды. Тут следует уточнить, кто входил в нашу семью. Стараниями Ани она запечатлена на прилагаемой фотографии примерно тех времен.
Слева направо внизу: мама, Саша Тростянецкий, папа, моя сестра- Аня Тростянецкая. Вверху: Миша Тростянецкий, я, мой брат Лев, его жена Света, муж Ани- Григорий. Характерная деталь-мама, папа и Аня держат в руках журналы и книги. Не важно, что о фотографировании, ни с какого боку к ним не относящемся. Главное солидно выглядит. Фотограф, персонаж одного из рассказов известного писателя и публициста Ильи Зверева, для той же солидности передовикам производства- мужчинам надевал галстук, а женщинам -косынку. Илья вырос в Донецке. Немного поработал в местных изданиях. Его талант быстро заметили и забрали в Москву. Папа знал его с пионерского возраста. Прототипом фотографа был Азриэль. Илья прекрасно писал. Его рассказы, как правило, лаконичны, юмористичны, с четко выраженной моралью. Чего стоит *Суффикс еньк*, как некоторые, соблюдая свои интересы, слывут *добренькими*в отличии от, действительно, добрых. Жаль, что он рано умер от болезни. Лев и Света- геологи, сейчас пенсионеры. Живут в Красноярске. Их дочь, Елена с семьей, тоже живет в Красноярске. Сын- Женя работает менеджером по продажам в солидных компаниях. Сейчас
живет в Москве, сын Кирилл там же. Его жена Алена работает и живет в Красноярске. Гриша в то время работал начальником крупного участка на строительстве тепловых электростанций. Аня учительница английского. Сейчас Саша и Миша живут в Петербурге. Миша – хороший организатор, руководил разными фирмами. Сейчас пенсионер. Саша много лет работает главным инженером службы эксплуатации жилья Петербургского филиала крупного европейского фонда. Идея этого фонда- обеспечить счастливое детство сиротам не в детском доме, а в полноценной семье. Пусть даже искусственно созданной, с родителями на зарплате. Нас очень удивило, что американцам традиция семейных обедов, когда с трудом встаешь из-за стола, не понравилась. А у нас в голове не укладывалось, как можно кормить гостей микроскопическими бутербродиками на зубочистках, как у них. Предмет нашей гордости, с обязательной папиной надписью, * СУ (собственный урожай)*- банки с солениями, вареньями, компотами, тоже особого впечатления не произвели. У них, оказывается, это можно купить в любом супере. Конечно, повосторгались, для приличия, домашним вкусом *СУ*. Поездка в Алчевск (тогда Коммунарск)- город детства, из-за каких-то формальностей не состоялась. Родственники оттуда и из Луганска приехали в Донецк. Это были: Дядя Коля и его жена Роза. Дядя Коля работал директором небольшой типографии в Луганске. Сара, их дочь, была врачом эндокринологом. Ее муж, Илья был начальником огромного цеха (около 2000 чел.) на Луганском тепловозостроительном заводе. Их дети, Володя и Маша. Сейчас Маша с семьей живут в Реховоте. Маша тоже врач- эндокринолог. Володя- инженер- конструктор оборудования. Живет в Славянске, на Украине.
Тетя Циля с детьми, Аней и Львом. Аня полиграфист, линотипистка. Нужно на клавиатуре набирать текст, а потом машина сама отливает строчки из типографского сплава. Сейчас Аня на пенсии. Живет с сыном Борисом, невесткой Ирой и внуком в Хайфе. Лев Полонский – инженер- металлург, прокатчик. Тогда он работал на Коммунарском металлургическом заводе. Потом переехал в Донецк, где когда-то учился в институте. Моя мама помогла ему наладить личную жизнь (как и многим другим родственникам и знакомым), жениться на своей первой любви- Герте. А папа помог найти работу в Донецком институте металлов. Потом у них родился сын Володя. К сожалению, Лев рано умер из-за болезни сердца. В начале 90-тых Володя, а потом Герта, уехали в Израиль. Володя выучился в Хайфском Технионе на программиста, а потом с женой Беллой (тоже программисткой) поехали работать в США. К сожалению, не смог приехать никто из семьи дяди Исаака. Дядя жил в Магнитогорске. Был ведущим инженером- механиком коксохимического завода. Его дочку, Лиду, мою ровесницу, я смутно представлял по детским воспоминаниям. А вот с сыном, Володей Марковичем, довелось встретиться в 1981 г. Я был в командировке в Челябинске. Через адресный стол нашел его адрес и телефон. Дверь открыл Володя. Я его сразу узнал по характерным семейным чертам. Его семья очень тепло приняла меня. У Володи оказалась интересная, хоть роман пиши, судьба. В 5-ти летнем возрасте он пережил ужасы фашисткой оккупации. В начале войны дядю Исаака из Алчевска с эвакуированным заводом направили в Магнитогорск. А Володя с мамой- украинкой отдыхали у бабушки в городке Гайворон Кировоградской обл. (Родина композитора Игоря Крутого). Они не смогли выехать с дядей и остались под оккупацией. Мать очень скоро немцы угнали на работу в Германию. Маленький Володя остался со старенькой бабушкой. Одни соседи быстренько донесли про *жиденка. А другие посчитали своим долгом перепрятывать мальчонку, рискуя жизнью. Но, в конце концов, Володя оказался на улице. Как-то незамеченным сумел добраться до
мельницы и спрятался там на загаженном птицами чердаке. По ночам он спускался и слизывал мучную пыль пополам с песком с жерновов. К счастью, через короткое время пришла Красная армия. А потом вся их семья соединилась в Магнитогорске. Иной раз, глядя на безмятежно играющую, нашу 5-ти летнюю внучку Анютку, думаю, что наше государство никогда не бросит своих граждан, тем более детей, на произвол судьбы. И это не раз доказано историей Израиля. Володя после института работал лет 10 рабочим-вальцовщиком. Надо было управлять прокатным станом и щипцами перетаскивать раскаленные листы. Потом зам.начальника прокатного цеха в г. Ош. А незадолго до моего приезда, счастливым образом, оказался опять в Челябинске. Его пригласили в крупный проектный институт ведущим специалистом Резкая перемена работы негативно сказалась на его здоровье. Он при росте 175 стал весить 120 кг. Появилась одышка, гипертония, болезни сердца. Никакое лечение и курорты не помогали. Тогда Володя сам подобрал себе необходимые физические упражнения и режим питания. Когда я приехал, он уже года два держал себя в форме. Каждое утро, в любую погоду, часовая пробежка, баня, еда без соли, каши и еще много чего. У него появилось масса последователей. Что-то вроде клуба. Собирались раз в неделю, в бане. Однажды Володя взял меня собой. Ехали после работы в переполненном трамвае. Все нервные, озлобленные. Тут еще мужик заперся с огромной кастрюлей. Это накалило обстановку до предела. А Володя громко предложил мужику надеть кастрюлю на голову, чтоб меньше места занимала. Вообще-то смелое, инженерное решение. Но, когда мужик попытался его исполнить, весь трамвай покатился со смеху.
Сохранилась фотография Володи Марковича с женой 1973 г.
Таким мне запомнился мой двоюродный брат. Восстановить контакт с ним пока не удается. К сожалению, не сохранилось фотографий тети Гиты и дяди Абрама. Есть только фото моего двоюродного брата- Мелвина, сына дяди Самуила из США на фоне его магазина 1967 г.
Всем собравшимся родственникам Гита и Абрам подарили подарки и оставили о себе теплые воспоминания. Через время узнали, что они умерли. Детей у них не было. А мои с Андрюшей попытки наладить связь с другими американскими родственниками успехом не увенчались.
В 1979 г. мы провели все лето в командировке в Горловке. Каждые выходные ездили в Донецк. Папа был безмерно рад общению с Катюшкой и она тоже от него не отходила. Однажды он приехал среди недели вечером с 7-ми летним Женькой. Мой брат Лев, геолог, подкидывал его папе на время полевого сезона. Вот фото тех времен- Женя и Катюша. Снимок сделал скорее всего Гриша. На его снимках все выглядели естественно и жизнерадостно. Когда мы жили в Н.Роздоле, Гриша заезжал к нам по дороге из Солотвино во Львов. Вот один из его снимков. Андрюше здесь 2 года, а Катеньке- 6,5.
К нам в Горловку папа привез замечательные груши- *Лесная красавица*, которые выращивал в своем саду. Никаких фруктов, вкуснее их, мы с тех пор не ели. 4-х летняя Катюша взялась лечить Женьку мокрыми бумажками(горчичниками по-игрушечному), а тот терпеливо сносил это *лечение*. А это фото от 14.09.1978
Папа очень хотел, чтобы мы жили вместе в Донецке. Но молодость эгоистична. Меня тогда больше волновали перспективы работы в новой должности -зам. начальника цеха азотной кислоты на Роздольском ПО*Сера* в Львовской области. Теперь я понимаю как одиноко было папе. Но рядом была моя сестра Аня и внуки – Саша и Миша. Да и мы не так уж далеко уезжали. Весной 1980 г. мы получили квартиру и звали папу в гости. Но, к сожалению, этим планам уже не суждено было сбыться. В сентябре папа умер от инфаркта. На похороны и поминки папы собралось множество народу. Папа в жизни сделал много хорошего и остался в доброй памяти людей. Светлая память папе и маме!