Koreana Autumn 2016 (Russian) by The Korea Foundation

ОСЕНЬ 2016

КОРЕЙСКАЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО Главная тема номера

ДМЗ: зЕМля за кОлючЕй прОвОлОкОй

summer 2016

al feature

Islands of summer 2016 vol. 30 no. 2

ISSN 1738-8252

ТОМ 12, № 3

Sinan’s Natural Riches and Beauty: A Legacy for the Future; Intrigue of the ‘Black Mountain’; Salt Fields Preserve the Time-honored Values of Island Culture

vol. 30 no. 2

ISSN 1016-0744

земля за колючей проволокой Korean ulture & rts

ДМЗ:

ОБРАЗЫ КОРЕИ

“Тынсан”:горы и fashion look Ким Хваён литературный критик, член Национальной академии искусств

а Корейском полуострове горы занимают 70% территории. На оставшихся 30% люди построили дома, разбили сады и устроили поля. В XVIII веке мыслитель Пак Чивон с горечью заметил, что на этой земле, где много гор, “редки равнины, простирающиеся на 100 ли, и поселения на 1000 дворов”. Но в наши дни иностранцы, приезжающие в Сеул, мегаполис, где проживает более десяти миллионов человек, наверняка, говорят: “Куда ни ступи, везде одни небоскрёбы”. Чтобы много людей могло жить вместе на небольшом участке земли, нельзя расти вширь, остаётся лишь устремиться вверх. Но наблюдательный человек, несомненно заметит, что за небоскрёбами, словно ширмой окружая город, выстроились горы. Причём не только в Сеуле: по соседству с корейцами высится 4400 вершин. Поэтому, говоря о хобби и досуге корейцев, нельзя не упомянуть “тынсан”, т.е. горный туризм. Поскольку горы окружают корейцев со всех сторон, они в них ходят. Четверо из пяти взрослых корейцев старше 18 лет бывают в горах более одного раза в год. Результаты опросов могут несколько различаться, но в целом ежемесячно “тынсаном” в стране занимается 15 миллионов человек, а за год в горы поднимается суммарно 460 миллионов. Этот феномен в наши дни неожиданно повлиял на индустрию моды. Всего лишь 20-30 лет назад одежда для “тынсана” была крайне малой частью экипировки для походов в горы. Поначалу такую одежду продавали наряду с другими принадлежностями в скромных магазинчиках у входов на горные маршруты. Но теперь, даже не поднимаясь в гору, а просто прогуливаясь по улице перед домом или по берегу реки, вы можете легко встретить людей, одетых в функциональную одежду для “тынсана”, как будто они собрались покорять Эверест. За последние годы одежда для “тынсана” эволюционировала в плане качества материалов, дизайна и цветовой гаммы до такой степени, что может пригодиться везде и для всего: в повседневной жизни, для работы, во время занятий спортом на свежем воздухе, для проведения досуга. В Корее рынок одежды для активного отдыха вне дома за последние несколько лет резко вырос, его объём превысил 7 триллионов вон. И когда корейские горы окрашиваются в цвета осени, на туристических тропах, создавая красочное дополнение к природному пейзажу, разворачивается грандиозное фэшн-шоу одежды для активного отдыха на свежем воздухе.

Издатель Директор редакции Главный редактор Редколлегия

Письмо главного редактора

ДМЗ в эпоху кибервойн От земли за ограждением из колючей проволоки веет жутковатым покоем. Для солдат на сторожевых вышках и на аванпостах, в большинстве своём простых мальчишек, это тихое, но напряжённое противостояние — не более чем повседневная реальность. Они в полной мере осознают, что здесь в любой момент может произойти, пусть и не сражение, но стычка с противником, пришедшим из-за границы. Выбор ДМЗ — узкой полосы земли, разделяющей, словно межа, Корейский полуостров на Юг и Север, — в качестве главной темы может вызвать удивление. Однако сейчас, когда мы готовим к выпуску нынешний номер «Кореаны», мир и безопасность на Корейском полуострове действительно висят на волоске, а напряжение достигло своего апогея. При воспоминании о том, что война, которую 65 лет назад вели с применением танков и гаубиц, унесла жизни миллионов человек, среди которых были и гражданские лица, приходишь к мысли, что разногласия по поводу размещения сверхсовременных видов вооружений, таких как противоракетные комплексы THAAD или баллистические ракеты для подводных лодок, могут иметь далеко идущие последствия. Эта «демилитаризованная» буферная зона на самом деле почти никогда не была верна своей изначальной цели, определённой Соглашением о перемирии в Корейской войне. Даже не говоря о постоянно растущем беспокойстве по поводу новейшего оружия массового уничтожения, все знают, что ДМЗ — это самая вооружённая приграничная зона на всём земном шаре. Но в эпоху кибервойн географическое расстояние, определяемое буферной зоной, давно утратило своё значение. В тематических статьях настоящего номера «Кореаны» ДМЗ Кореи, эта заброшенная земля за колючей проволокой, рассматривается с исторической и гуманистической точек зрения. Мы предприняли попытку осветить прошлое и настоящее этой «необитаемой зоны», куда строго воспрещён доступ человеку, а также, воспользовавшись случаем, заглянуть в повседневную жизнь тех, кто живёт вблизи ДМЗ. Мы надеемся, что после прочтения этих статей вы зададитесь вопросом, зачем и ради кого Корейский полуостров остаётся разделённым, и найдёте время поразмышлять над ним. Главный редактор Ким Хёнтхэк

Литературный редактор Креативный директор Редакторы Арт директор Дизайнеры

Макет и дизайн

И Сихён Юн Кымчжин Ким Хёнтхэк Бэ Бёнгу Чой Ёнгин Чальз ра Шуре Хан Кёнгу Ким Хваён Ким Ённа Ко Мисок Сонг Хечжин Сонг Ёнгман Вернер Сассе Дин Зиро-Аоки Ким Сам Лим Сонгын, Но Юнёнг Пак Синхве И Ёнбок Ким Чжихён, Ким Намхён Ёп Ланкён Kim’s Communication Associates 44 Yanghwa-ro 7-gil, Mapo-gu Seoul 04035, Korea www.gegd.co.kr Tel: 82-2-335-4741 Fax: 82-2-335-4743

Переводчики и редакторы Ярослава Пакулова Татьяна Акимова Алексей Дрёмов Ким Минсу Цена одного экземпляра в Корее — 6000 вон, в других регионах мира — US$9. Стоимость годовой подписки на журнал указана на странице 84 настоящего журнала. О подписке и по другим вопросам Вы можете обращаться: The Korea Foundation West Tower 19F Mirae Asset CENTER1 Bldg. 26 Euljiro 5-gil, Jung-gu, Seoul 04539, Korea Отпечатан: ОСЕНЬ 2016 г. Samsung Moonwha Printing Co. 10 Achasan-ro 11-gil, Seongdong-gu, Seoul 04796, Korea Tel: 82-2-468-0361/5

корейскaя культура и искусство ОСЕНЬ 2016

Журнал издается ежеквартально Корейским Фондом международных обменов 2558 Nambusunhwan-ro, Seocho-gu Seoul 06750, Korea http://www.koreana.or.kr

«ДМЗ2009 — жёлтая река» Ким Херён. 2009 г. Холст, масло. 150 см x 200 см.

© Корейский фонд международных обменов 2016 Авторские права охраняются. Воспроизведение всего журнала целиком или любой его части запрещается без разрешения Корейского фонда международных обменов. Мнения авторов статей могут не совпадать с официальной позицией редакции «Кореана» или Корейского фонда международных обменов. Издание ежеквартального журнала «Кореана» зарегистрировано Министерством культуры, спорта и туризма Республики Корея. [Свидетельство о регистрации: Бa-1033 от 08 августа 1987.] Журнал выходит также на английском, арапском, китайском, французском, немецком, индонезийском, японском и испанском языках.

ИНТЕРВью

Комиксист Ким Ботхон: новый кумир обычных людей Пак Сокхван

АРТ-РЕВю

И Чжунсоп: «Искусство — это хроники победы силы правды над бурей»

Чон Чжэсук

ИсТОРИИ РАЗДЕЛёННОй сТРАНы

Исследователи готовят «чудо на реке Тэдон-ган» Ким Хаксун

В ДОРОГу

«Продолжайте писать стихи — до самого дня объединения»

Квак Чэгу поэт

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА

КОРЕЯ В ЗЕРКАЛЕ МОЕй ДушИ

ДМЗ: земля за колючей проволокой

ИТАК, Я ВЫШЛА ЗАМУЖ ЗА КОРЕЙЦА

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 1

Лилия Ким

ДМЗ: земля, где зреет мечта об объединении Хам Гванбок

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 2

И Чханги

Возрождение маленьких книжных магазинов

«Смогу ли я доказать, что я — тот самый парень?»

Кан Синчжэ

Метаморфозы риса

Пэк Чханхва

ПуТЕшЕсТВИЕ В КОРЕйсКую ЛИТЕРАТуРу

Быть матерью выпускницы

ИЗ чЕГО сОсТОИТ КОРЕйсКАЯ ЕДА

ОБРАЗ ЖИЗНИ

39 ОБычНый ДЕНь

Покой, обретаемый на лесных тропах ДМЗ

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 3

Чхве Чжебон

Гостиница «Плаза» Ким Миволь

Ким Чжинён

Экосистема ДМЗ: покой под покровом тайны Со Чжэчхоль

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 4

Кёдон-до: остров напротив Северной Кореи

И Чханги

ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 5

«Real DMZ»: взгляд на ДМЗ сквозь призму искусства Ко Мисок

ДМЗ: земля за колючей проволокой ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 1

Рассвет над рекой Имчжин-ган. Провинция Кёнги-до. Военный патруль на центрально-западном участке линии фронта.

4 KoReANA ОсЕНь 2016

ДМЗ: земля, где зреет мечта об объединении ДМЗ — это буферная зона шириной около 4 км и длиной 238 км, которая тянется вдоль военной демаркационной линии, разделяющей Корейский полуостров на Юг и Север. В противоположность своему названию, ДМЗ, будучи наследием холодной войны, является самой вооружённой приграничной зоной на планете. Это парадоксальное пространство, остающееся даже сейчас, спустя более 60 лет после окончания войны, символом разделения и противостояния, призвано стать инкубатором идей, которые приблизят объединение. Хам Гванбок директор Институт исследований ДМЗ Кореи, писатель-репортёр ДМЗ Ан Хонбом , Ли Санёп фотографы

ЧАНДО

КОСОН КЫМГАН

СЕВЕРНАЯ ОГРАНИчИТЕЛьНАЯ ЛИНИЯ

2 км

КОСОН ПЁНГАН

4 км ДМЗ

ВОЕННАЯ ДЕМАРКАцИОННАЯ ЛИНИЯ

КИМХВА

2 км ЮжНАЯ ОГРАНИчИТЕЛьНАЯ ЛИНИЯ

ЧОРВОН

ЛИНИЯ ГРАжДАНСКОГО КОНТРОЛЯ

ЧОРВОН ЧАНПХУН

ЯНДЖУ

ХВАЧХОН

ИНДЖЕ

ЁНЧХОН ПАНМУН ПЭЧХОН

Северная Корея

ПХОЧХОН

ПХАНМУНДЖОМ КЭПХУН

ЁНАН

КАПХЁН ПХАДЖУ

ЯНЧЖУ

ЧХУНЧХОН 38-ая параллель

Южная Корея КЁДОН

КАНХВА КИМПХО

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 5

июля 1953 года в 10:12 утра в Пханмунчжоме генерал-лейтенант армии США Уильям Гаррисон со стороны сил ООН и северокорейский генерал Нам Иль подписали соглашение о перемирии. После этого, не сказав ни единого слова и даже не пожав друг другу руки, они покинули помещение через разные двери. В тот исторический день на свет появилась ДМЗ — будто незаконнорождённый ребёнок, плод ненависти и недоверия.

Место, где нет ни мира, ни войны Той ДМЗ в этом году исполнилось 63 года. По человеческим меркам это глубокая старость, когда осталось жить меньше лет, чем уже прожито. Видимо поэтому теперь многие относятся к ДМЗ с большей терпимостью. Возможно, в их воображении ДМЗ предстаёт в виде идиллического места, где животные резвятся на лоне природы и куда долгое время не ступала нога человека. Людям хочется верить, что если такая трагедия, как разделение страны на Юг и Север и принесла хоть что-нибудь хорошее, то это — появление в ДМЗ уголка первозданной природы. Но ДМЗ — это отнюдь не немощный старец и не экологическая жемчужина. Неухоженные поля выжжены пожарами; зелёные горы рассечены ограждениями из колючей проволоки; ходы сообщения и бетонные ступени, избороздившие склоны, стремятся к гребню гор; тут же проложены узкие и крутые военные дороги; кукурузные поля, которые возделывают северокорейские военные; прильнувшие вплотную к границе северокорейские бункеры и доты, амбразуры которых смотрят на юг, а за ними с передовой наблюдают южнокорейские солдаты… Наверное, нельзя сказать, что здесь идёт война, но если вы правильно понимаете, что такое ДМЗ, вы знаете, что здесь нет и мира.

6 KoReANA ОсЕНь 2016

что такое ДМЗ? Соглашение о перемирии устанавливает ДМЗ в качестве зоны, которая, отступив на 2 км к югу и северу от военной демаркационной линии, простирается от устья реки Имчжин-ган на западном побережье, где стоит знак №0001, до деревни Мёнхо-ри на восточном побережье со знаком №1292. Она, словно это ремень, перетягивает Корейский полуостров. Говоря о разделении Корейского полуострова, часто употребляют выражение «вдоль ограждения из колючей проволоки длиной 155 миль по линии перемирия». Но насколько оно точно? Один учёный-географ измерил расстояние вдоль южной ограничительной линии от устья реки Имчжин-ган до деревни Чхогу на восточном побережье. Оно составило 148 миль, или 238 км. Строго говоря, и линия перемирия — это просто военная демаркационная линия, в реальности никак не различимая и существующая только на картах. Сквозь огромные окна смотровых площадок, установленных с южной стороны ДМЗ вдоль ограждения из колючей проволоки, туристы видят спокойную и мирную землю, поэтому по возвращении говорят о ней как о месте, где всё замерло. Но на самом деле даже сейчас ДМЗ по-прежнему остаётся местом хитроумных военных манёвров. К примеру, каждый год с середины февраля 1 На сторожевом посту у пепо май военные с обеих сторон выжигаредовой на центрально-зают кустарники и деревья, ухудшающие падном участке фронта. 2 Утренняя перекличка в видимость в зоне обстрела. Выходит, что подразделении, несущем древняя тактика нападения при помощи службу у передовой на ценогня в ДМЗ по-прежнему актуальна. трально-западном участке фронта. Соглашение о перемирии, соглас-

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 7

но которому Южная и Северная Корея должны были придерживаться соответственно южной и северной ограничительных линий, проведённых в двух километрах к югу и северу от военной демаркационной линии, уже давно не выполняется: каждая из сторон старалась «оттяпать» себе земли, понемногу перемещая ограждение вглубь на чужую территорию. На смену войне пожаров, мин и тоннелей пришла «война звуковая» — с трансляцией пропагандистских передач из громкоговорителей. Правда, в последнее время она прекратилась. Заслуживает внимания и то, что в реальности на прилегающих к ДМЗ территориях живёт больше людей, чем говорят данные статистики: расквартированные там войска — это всегда «скрытое население». Так, по данным на 2015 год, в уезде Хвачхон-гун провинции Канвон-до, расположенном рядом с ДМЗ, проживает более 27.000 человек, но с учётом «скрытого населения» их может быть гораздо больше.

тревогу, указывая, что площадь лесонасаждений в ДМЗ составляет менее половины от среднего показателя по РК и что необходимо срочно восстанавливать разрушенную экосистему. Животных, обитающих в истощённом лесу, днём преследует рёв громкоговорителей, этих средств психологической войны, а ночью пугает свет прожекторов, шарящих по ограждению из колючей проволоки. Некоторые из них гибнут, наступая на мины. Однако репортажи из ДМЗ неизменно представляют это место как рай для дикой фауны. Весело резвятся водные олени, амурские горалы высокомерно глядят куда-то вдаль с вершины скалы, семейство кабанов бродит вокруг казармы… Но в природе не бывает так, чтобы животные сами лезли под объективы фотокамер: на бездушной земле, с которой исчез большой лес, тайные места их обитания оказались выставленными на всеобщее обозрение.

Правда об экологической ситуации в ДМЗ

Пять ликов ДМЗ

Если коротко, то природа ДМЗ вовсе не «природна». Местные леса стали бесплодными из-за пожаров, подвергаются вырубке и загрязнению из-за деятельности постоянных жителей. Учёные уже давно бьют

ДМЗ обычно воспринимается как некая «земля мира и жизни» или символ трагедии разделения, но теперь настало время отбросить эти стереотипы и серьёзно взглянуть на ситуацию.

8 KoReANA ОсЕНь 2016

В ОжИДАНИИ ДНЯ, КОГДА К ГОРАМ КЫМГАН-САН СНОВА ПОМчАТСЯ ПОЕЗДА

2 1 Передовая на западном участке фронта. Прямо напротив сторожевого поста южнокорейских пограничников, хотя на фотографии этого не видно, на очень небольшом расстоянии находится северокорейский пост. 2 Супруги Ким Ёнбом и Ким Сунхи, уроженцы деревни, расположенной в Зоне гражданского контроля в уезде Чхорвон-гун, в 1980-х гг. открыли «Место отдыха у линии фронта». В ожидании объединения они теперь ежедневно встречают гостей, которые, пройдя через контрольно-пропускной пункт, приезжают к ним поесть «мэун-тхана». 3 Надпись на железнодорожном мосту Чонён, построенном в Чхорвоне в 1926 г., гласит: «Обрыв рельсов! До гор Кымган-сан 90 км».

Поле одуванчиков в уездном центре Кимхва-ып уезда Чхорвон-гун провинции Канвон-до — самая северная территория Республики Корея. Здесь всегда неспокойно — чёрные горы Северной Кореи не отрываясь взирают на поле. Через него проходит ДМЗ и ржавый железнодорожный мост. После открытия в 1926 году по нему ходили поезда от станции Чхорвон до Нэгымгана, но после разделения движение по этому пути к горам Кымган-сан прекратилось. На мосту надпись: «Обрыв рельсов! До гор Кымган-сан 90 км». Как выражение грусти от невозможности продолжить путь. В начале 1970-х годов г-н Ким Ёнбом, тогда ещё холостой крестьянин из деревни в Зоне гражданского контроля, делая предложение односельчанке Ким Сунхи, сказал: «Не хочешь ли прожить свою жизнь вместе со мной в живописном домике на том поле одуванчиков?» Это была строчка из популярной в те годы песни «Вместе с тобой». На берегу реки Хантхан-ган пышным цветом цвели азалии, и девушка кивнула в ответ. По прошествии 10 счастливых лет, за которые супруги успели родить сначала сына, а потом и дочь, г-н Ким отправился бить челом в управление уезда и к местным военным и наконец сумел выполнить своё обещание: выстроил живописный домик на поле одуванчиков. И в надежде, что когда-нибудь разорванные пути будут восстановлены и битком набитые поезда начнут возить туристов, повесил на него вывеску с надписью: «Место отдыха у линии фронта». Туристы, едущие в горы Кымган-сан, вряд ли появятся здесь в обозримом будущем, но слух, что жена г-на Кима варит вкуснейший острый суп из амурского сома, по «сарафанному радио» разнёсся за пределами Линии гражданского контроля. Люди узнали и их нехитрую лав-стори, и теперь это место стало «скрытой достопримечательностью» Зоны гражданского контроля.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 9

Сквозь огромные окна смотровых площадок, установленных на южной стороне ДМЗ вдоль ограждения из колючей проволоки, туристы видят спокойную и мирную землю, поэтому по возвращении говорят о ней как о месте, где всё замерло. Но на самом деле даже сейчас ДМЗ остаётся зоной хитроумных военных манёвров.

Во-первых, ДМЗ — это живой музей войны. Корейская война, начавшаяся в июне 1950 года, на самом деле была войной всего мирового сообщества: прямо или косвенно в ней участвовало более 60 стран, при этом более 10 из них принадлежали к коммунистическому лагерю. История человечества не знает других примеров, когда в одном месте одновременно воевали друг с другом столь много наций и государств. ДМЗ — это свидетельство противостояния Востока и Запада, документальный репортаж о холодной войне. Во-вторых, ДМЗ — это сокровищница антропологии и истории Кореи. В 1978 году Грег Боуэн, солдат из американского контингента в Корее, на берегу реки Хантхан-ган в уезде Ёнчхон-гун провинции Кёнги-до обнаружил каменный топор ашёльского типа. Это доказывает, что 300 тысяч лет назад на территории ДМЗ обитали древние люди. Реликвии древних войн, в частности многочисленные крепости на берегах рек Хантхан-ган и Имчжин-ган, свидетельствуют о том, что 2000 лет назад здесь соперничали друг с другом Когурё, Пэкче и Силла. Государство Тхэбон, основанное в 901 году, в период Трёх поздних государств, зародилось в Чхорвоне, который находится в самом сердце нынешней ДМЗ. В 918 году на этом месте было основано государство Корё, а в столице Корё Кэсоне в 1392 году — Чосон. На земле ДМЗ родилось три королевских династии Кореи. В-третьих, ДМЗ — это сокровищница культурного наследия первой половины XX века. В старом Чхорвоне, ныне лежащем в руинах, в 40-х годах XX века жило 37 тысяч человек. Уездный центр Чхорвон-ып, пример планового строительства периода японской аннексии, во время Корейской войны был разрушен в результате бомбардировок. Но на месте старого центра, пусть и пострадавшие от бомб, по-прежнему стоят здания администрации уезда, полицейского участка, начальной школы, инспекции по качеству сельхозпродукции, ледохранилища, финансового кооператива, железнодорожной станции и штаба Трудовой партии — как застывшее доказательство существования города, которого уже нет. В Чхорвоне, который после Освобождения в 1945 году и вплоть до соглашения о перемирии относился к Северной Корее, в узком месте на перекате реки Хантхан-ган рядом стоят мост Сыниль-гё, спроектированный в КНДР в 1948 году, и мост Хантхан-тэгё, построенный Южной Кореей в 1996 году. В-четвёртых, ДМЗ — это плавильный котёл. Сразу после установления перемирия в Зоне гражданского контроля за пределами ДМЗ было более сотни пустующих деревень. В результате политики переселения в 1983 году, когда Зона гражданского контроля была максимально широкой, в 81 деревне проживало всего 8.799 семей в количестве 10 KoReANA ОсЕНь 2016

39.725 человек (впоследствии из-за передвижения Линии гражданского контроля на север многие деревни оказались за пределами зоны). Местные жители создали свою особую культуру: к пёстрой мешанине культур, привезённых людьми с различными диалектами, менталитетом, обычаями, семейными историями и жизненными путями, добавилась культура военных, в результате чего сформировалась уникальная культура «третьей зоны». И, наконец, ДМЗ — это место, где сохранилась экосистема эпохи холодной войны. Из-за сурового вмешательства холодной войны последовательная смена биогеоценозов, вероятно, не могла проходить здесь как по учебнику. Но воронки от бомб, заполнившись водой, стали прудами, а заброшенные человеком поля заболотились. Эти болота с их растениями стали местом обитания водяных оленей, а насекомые и черви привлекли птиц и зверей. Деревья на полях, которые военные с обеих сторон всё это время уничтожали огнём, похоже, перестали отращивать боковые ветви вблизи земли. Судя по всему, они научились расти только вверх — чтобы огонь проходил между тонкими длинными стволами, лишь слегка касаясь нижней части кроны. Поэтому после пожаров, с наступлением весны поля вновь зеленеют. Ведь в огне погибли только молодые ветки-одногодки, а это лишь «расходный материал». Но на этих полях недостаточно корма для крупных животных, таких как кабаны. Дикие звери иногда становятся жертвами мин или растяжек, а некоторые с трудом выживают, становясь своего рода «питомцами» военных. В глубоких лощинах горного хребта Хяннобон (Хянробон) в самый разгар зимы, когда часты снегопады, бывает, что военные подкармливают овощами из своего пайка амурских горалов. Ещё один уникальный природный феномен ДМЗ состоит в том, что здесь до поры до времени «спят» разные вирусы и болезнетворные организмы. В ДМЗ по-прежнему фиксируются случаи заболевания геморрагической лихорадкой с почечным синдромом, которой во время Корейской войны заразились более 3.000 солдат сил ООН, свирепствует бешенство и малярия. Все пять ликов ДМЗ — это историко-культурное наследие, аналогов которому нет в мире. Это бесценный конВ Зоне совместной безопастент, который оставил корейцам XX век — ности в Пханмунчжоме солдакак будто пытаясь компенсировать будуты Юга и Севера стоят друг щее тем, кто пережил болезненную эпоху напротив друга, разделённые военной демаркационной разделения. Теперь мы должны испольлинией. На заднем плане — зовать этот контент как инкубатор идей, северокорейский павильон способных приблизить объединение. Пханмунгак.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 11

ДМЗ: земля за колючей проволокой ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 2

ПОКОй, ОБРЕТАЕМЫй НА ЛЕСНЫХ ТРОПАХ ДМЗ Способность изобрести мир — откуда она берётся? Я думал об этом всё время, пока бродил по местам, где более 60 лет назад шла война, а теперь пролегли лесные тропы. И чханги поэт, литературный критик Ан Хонбом, Хан Дэин фотографы

12 KoReANA ОсЕНь 2016

Со смотровой площадки Ыльчжи открывается вид на Пуншевую Чашу, место ожесточённых боев во время Корейской войны. В ясный день отсюда можно увидеть пики гор Кымган-сан на Севере.

мае 1986 года на Международной научной конференции по внедрению концепции ненасилия в образование было принято «Заявление о насилии», или «Севильская декларация». Состоящая из пяти ключевых положений, призванная опровергнуть утверждение о биологической предрасположенности человека к организованному насилию, эта декларация заканчивается следующими словами: «Как “войны начинаются в умах людей”, так и мир начинается в наших умах. Тот вид, который изобрёл войну, способен изобрести и мир. Ответственность лежит на каждом из нас». Может ли быть так, что ДМЗ — это вполне жизнеспособное изобретение человеческого разума для перехода от войны к миру? Те, кто сейчас припомнил несколько случаев, когда создание ДМЗ было относительно успешным, вероятно, закивали с понимающей улыбкой. Но для подтверждения своего тезиса мне, наверное, стоит развить свою мысль.

ДМЗ и «поле-межа» В древнем Китае во времена династии Шан (1600—1046 гг. до н.э.) между уделами Юй и Жуй не прекращались споры по поводу приграничных земель. И вот однажды их правители решили отправиться к главе удела Чжоу, чтобы он разобрался, кто прав, а кто виноват. Но стоило двум правителям въехать в этот удел, как они тут же осознали свою неправоту и даже не повидавшись с главой удела отправились восвояси. Дело в том, что в уделе Чжоу они увидели, как крестьяне, чтобы разграничить два поля, делали межу в виде небольшой насыпи и совместно владели ею. Очевидно, что эта история была включена в «Исторические записки» Сыма Цяня для того, чтобы воспеть мудрость главы удела Чжоу, впоследствии ставшего Вэнь-ваном, предком дома Чжоу, но она любопытна и тем, что в ней можно подсмотреть зачатки обычаев и смекалки земледельцев древней Азии. КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 13

Речь идёт о таких понятиях как «канчжон» (間田), т.е. «поле-межа», или «ханчжон» (閑田), т.е. «отдыхающее поле». В «Большом комментарии к «Книге преданий» («Шан шу дачжуань») говорится, что для решения приграничных конфликтов спорную землю определяли как «поле-межу», а в «Саду речений» («Шо юань») Лю Сяна «отдыхающее поле» описывается как «буферная земля, не принадлежащая ни одной из двух стран». В «Книге ритуалов» («Ли цзи») используют также термин «незанятое поле», подразумевая, что такая земля не принадлежит никому, подобно луне или деревьям. Теперь мы видим, что между ДМЗ и «полем-межой» существует чёткая разница: если ДМЗ рождается за столом переговоров в процессе рассмотрения человеческой жизни на самом простом, самом функциональном и наиболее ориентированном на интересы сторон уровне, то «поле-межа» есть результат сплава на уровне «химии» уступчивости, сдержанности и терпимости в отношении противника на основе реалистических интересов сторон. И всё же ДМЗ представляется вполне успешным изобретением. Создание ДМЗ доказало свою эффективность, пусть и временную, в плане прекращения военных действий в различных горячих точках, а также способствовало проведению научных исследований и освоению отдалённых территорий, таких как Антарктида. Однако в случае, когда более двух сторон, опираясь на военную мощь, эскалируют конфликт под предлогом защиты своих ценностей и интересов, эффект от ДМЗ кажется крайне ограниченным. К примеру, ДМЗ на Корейском полуострове, в противоположность своей первоначальной цели, превратилась в тяжело вооружённую зону, где сосредоточено около 1,5 млн. военных и различные вооружения. Здесь, на обширном участке земли, на протяжении более 60 лет продолжается конфронтация, в любой момент грозящая перерасти в кровопролитие. Если вы верите, что большие международные организации, правительственный «мозговой центр» или некий великий политический лидер может принести мир на Корейский полуостров, то можете дальше не читать. Потому что я собираюсь говорить об очень простых вещах. Подобных простоте, когда люди обрубают торчащие ветки, чтобы расчистить проход, или расширяют тропинку к школе, или, принеся из леса, высаживают на своём дворе незнакомые цветы. Да, они отличаются тем, что живут в Зоне гражданского контроля в непосредственной близости от ДМЗ, но как и все остальные корейцы терпят тяготы и идут на уступки ради лучшей жизни. И я вижу в них способ-

14 KoReANA ОсЕНь 2016

ность изобрести мир. Нет сомнений, что и «поля-межи» тоже в своё время появились как результат такого отношения к жизни.

На пеших тропах в Пуншевой чаше Котловина Хэан, она же Пуншевая Чаша, расположенная в Янгу провинции Канвон-до, — это место самых ожесточённых боёв, неизменно упоминаемое в разговорах о Корейской войне. Если бы врагу удалось занять Хэан, то под угрозой оказался бы Чхунчхон, а заняв его, противник смог бы угрожать Сеулу, поэтому этот стратегически важный пункт нужно было отстоять любой ценой. Только в уезде Янгу-гун произошло 9 больших сражений, 4 из которых развернулись в Пуншевой Чаше. Именно в этой котловине произошла битва на горе Тосоль-сан, за которую корейские морпехи стали называться «непобедимыми», а также сражение за пик Качхиль-бон — высоту, которая за 40 дней шесть раз переходила из рук в руки. Название Пуншевая Чаша закрепилось за котловиной Хэан, после того как один иностранный военный корреспондент написал, что эта впадина, окружённая горами высотой более 1000 м, напоминает чашу для пунша. Оно пришлось по душе корейцам и прижилось. В котловине Хэан, образовавшейся в результате ветровой эрозии скал, до войны находилась всего одна деревушка. В это разрушенное войной поселение, оказавшееся в 1956 году в Зоне гражданского контроля, правительством были массово переселены гражданские лица, в результате чего образовалась волость, где сейчас проживает более 1700 человек. В период, когда доход на душу населения составлял всего 100 долларов, переселенцы, рискуя жизнью, возделывали усеянные минами склоны, забираясь на высоту до 600 м над уровнем моря (самое низкое место здесь находится на высоте 400 м над уровнем моря). Когда 15 лет назад по инициативе Лесной службы склоны горы Вау-сан перепахали, чтобы посадить леса, только стреляных гильз собрали два мешка — достаточно, чтобы представить, что за события здесь происходили. Даже сейчас участки земли, не возделанные жителями, — это либо минные поля, либо закрытые зоны под контролем военных. В этом году тоже произошло два инцидента с минами, оба в районе деревни Хёлли (Хён-ри), вблизи инфильтрационного тоннеля №4. Осенью 2011 года в этом самом северном поселении страны появился маршрут Пуншевой Чаши ДМЗ. Поскольку он проходит по Зоне гражданского контроля, при прокладке пешеходных троп главной задачей стало разминирование — только в этом случае военные выдавали разрешения на проход. Так же, в целях безопасности, всех посетителей 1 Г-жа Ким Ынсук (крайняя сопровождает гид. Г-жа Ким Ынсук (56 справа), гид на маршруте лет) уже 5 лет трудится в этом качестве, Пуншевой Чаши, расскапри этом в её обязанности входит также зывает экскурсантам об особенностях местной топоуход за тропами и изучение экологии. графии. Г-жа Ким считает свою работу одним из 2 Она всегда подчёркивает, немногих преимуществ статуса местной что «маршрут Пуншевой Чаши ДМЗ — это особая жительницы. Занимаясь вместе с мужем лесная тропа, идя по земледелием, они вырастили двоих которой, погружаешься в детей, но со временем труд в поле стал размышления о войне и непосильным, а цены на сельхозпродукмире и о тайнах природы». цию продолжали падать. Работа гидом подвернулась как раз в тот момент, когда г-жа Ким задумалась о смене рода деятельности. Для неё пеший маршрут совпадает с

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 15

той дорогой, которой она ходила с матерью собирать горные травы и кору липы, чтобы пережить голодное время до первого урожая ячменя. Тогда она и подумать не могла, что ей пригодятся узнанные от матери названия деревьев и растений. Конечно, многие из тех растений, вроде лейбниции бестычинковой, исчезли, но зато появилось много новых экзотических видов. Маршрут Пуншевой Чаши ДМЗ — это пешеходная тропа длиной 73 км, которая делится на четыре участка: тропа Леса Мира, тропа Поля Ою, тропа Поля Мандэ и тропа Холма Монмет. Хотя тропа Холма Монмет, ведущая к горному хребту Пэкту-тэган, тоже очень живописна, г-жа Ким особенно привязана к тропе Поля Ою: в отличие от склонов горы Тэу-сан и пика Качхиль-бон, где много мин и крутых участков, здесь тропа идёт практически по равнине, перемежаясь дорогами из жёлтого лёсса, лощинами и водоёмами, поэтому её отличает красочное разнообразие. Но самое главное — это то, что именно здесь она жила с начальной школы и «готовила рис, сидя рядом с котлом на верхней части печки». У входа на тропу Поля Ою находятся могилы её родителей. Отец г-жи Ким, хотя и был крестьянином, выходя «в свет» непременно облачался в «турумаги» и шляпу «кат». Она до сих пор испытывает чувство вины, вспоминая, как, стыдясь любящего выпить отца, отворачивалась, встретив его пьяным на улице. Случается, что, даже сопровождая на маршруте туристов, г-жа Ким вдруг неожиданно оказывается под впечатлением, будто это она с матерью идёт собирать дикие травы. Особенно когда смотрит на белые облака на голубом небе, которое проглядывает между кронами

деревьев. Как-то, ведя по лесным тропам старых ветеранов морской пехоты, участников боёв в котловине Хэан, она прочла в их глазах те же чувства. Возможно, им тоже привиделись молодые солдатики — как они сидят у лесной тропы, сморённые сном, обняв свои винтовки и свернувшись калачиком, словно дети.

На равнине чхорвон Для перелётных птиц, обитающих в Сибири и на северо-востоке Китая, Корейский полуостров — идеальное место зимовки. Однако стремительная урбанизация и осушение земель заставили птиц сменить маршрут. Но одно убежище всё же осталось, и это равнина Чхорвон. Передовые стаи гусей и журавлей появляются здесь ещё до полного окончания сбора урожая, а уже в октябре за ними подтягивается столько «товарищей», что они закрывают собой всё небо над равниной. К ним присоединяются «поздние гости» — кряквы и чирки-клоктуны, и миллионы перелётных птиц создают величественное зрелище. Птицы выбирают равнину в качестве первого привала, поскольку здесь, на участке застывшей вулканической лавы, созданном вулканом Ори-сан, течёт речка с температурой воды 15 градусов. Эта речка и плодородная земля сделали равнину Чхорвон главной житницей провинции Канвон-до. Несмотря на то что эта равнина находится в Зоне гражданского контроля, людей влечёт сюда нетронутая природа. Так и птицы прилетают в Чхорвон в поисках осыпавшихся зёрен на полях, с которых убран урожай, травы, разных насекомых и рыбы подо льдом. Однако и эта равнина во время Корейской войны стала одним из

Как-то, ведя по лесным тропам старых ветеранов морской пехоты, участников боёв в котловине Хэан, она прочла в их глазах те же чувства. Возможно, им тоже привиделись молодые солдатики — как они сидят у лесной тропы, сморённые сном, обняв свои винтовки и свернувшись калачиком, словно дети.

1 Тоннель №4, обнаруженный в 26 км к северу от Янгу в 1990 г., — одна из достопримечательностей Пуншевой Чаши. В ДМЗ было обнаружено всего 4 тоннеля, прорытых северянами для «инфильтрации» на Юг. 2 Станция Вольччонни, расположенная в Зоне гражданского контроля в уезде Чхорвон-гун, была открыта в 1914 г. на линии Кёнвон-сон, по которой поезда ходили из Сеула в Вонсан. На плакате надпись: «Поезд хочет отправиться в путь!». Сразу после Корейской войны здесь был выставлен остов разбомблённого пассажирского поезда. 3 Со сторожевого поста в Зоне гражданского контроля открывается вид на равнину Чхорвон во всём её осеннем великолепии. За ней видны поля и горы Северной Кореи.

16 KoReANA ОсЕНь 2016

важнейших театров военный действий. Участок, прозванный «Железным треугольником», образованный Чхорвоном и уездами Пхёнган-гун и Кимхва-гун, был важным стратегическим пунктом для взятия под контроль центрального участка фронта. Вплоть до начала переговоров о перемирии здесь шли тяжёлые бои с применением артиллерии между войсками ООН и китайскими добровольцами. В ходе этих боёв погибли и были ранены десятки тысяч солдат. В декабре 1992 года постовой на участке ДМЗ в Чхорвоне заметил журавля, который долгое время неподвижно стоял на заснеженном поле. Спустя неделю, не сходя с места, обессилевшая птица упала. Подбежавший к ней солдат увидел рядом другого, мёртвого, журавля. Это был самец, который, судя по его виду, погиб уже довольно давно. Добросердечный солдат принялся выхаживать истощённую журавлиху. И история о скорбящей по супругу птице вскоре распространилась по деревне. «Вдову», которая благодаря усердному уходу восстановилась всего за месяц, деревенские жители выпустили на волю на берегу одного северного озера, окружённого берёзами. На ногу птице надели кольцо — чтобы узнать её, когда она вернётся. Спустя какое-то время местный рис «одэ», производимый в Зоне гражданского контроля, обрёл популярность благодаря имиджу плодородной земли и первозданной, нетронутой природы. И хотя никто не видел снова ту журавлиху, чхорвонцы считают, что так птица отплатила им за заботу, и в память о ней ежегодно подкармливают перелётных птиц. Кое-где вблизи Линии гражданского контроля, в частности на полу-

острове Чандан, на берегах реки Имчжин-ган и на водоёме Тхогё, зимуют чрезвычайно редкие чёрные грифы. Эти огромные птицы стали здесь появляться лет 20-30 назад, причём в состоянии крайнего истощения. Местные жители начали их подкармливать, и с тех пор грифы стали всё чаще прилетать сюда на зимовку. Их число меняется, но в среднем в окрестностях Линии гражданского контроля ежегодно зимует около 2000 грифов. Эти «санитары леса» не оставляют и следа даже от трупов животных, выбрасываемых местными животноводами, являя таким образом ещё одну модель сосуществования человека и природы. В 1979 году в рамках Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП) было предложено создавать международные парки экологии и мира, и с тех пор различные международные организации, а также корейское правительство и СМИ провели разнообразные исследования и инспекции с целью реализации этой идеи. На основании результатов этой работы Юг и Север неоднократно договаривались о мирном использовании ДМЗ, однако договорённости так и остались на бумаге. Потому что залогом их выполнения является достижение мира на Корейском полуострове. Поэт Хам Минбок в своём стихотворении с удивительным названием «На всех границах цветут цветы» предупреждает: «Однажды, когда слёзы, высохнув, / Не смогут встать между лунным светом и тенью, / Завянет цветочное ограждение, / И рухнут все границы между мной и миром».

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 17

ДМЗ: земля за колючей проволокой ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 3

Со смотровой площадки Тхэпхун можно одним взглядом окинуть реку Имчжин-ган, которая, изгибаясь, течёт с Севера на Юг через ДМЗ.

18 KoReANA ОсЕНь 2016

ЭКОСИСТЕМА ДМЗ: ПОКОй ПОД ПОКРОВОМ ТАйНЫ

Со чжэчхоль эксперт Green Korea United Ан Хонбом, Ким чхоль фотографы

ДМЗ — одна из ключевых экологических осей Корейского полуострова. Хотя военная деятельность продолжает наносить ущерб здешней экологии, на протяжении более 60 лет ДМЗ не знала активного вмешательства цивилизации, поэтому в западной её части сформировались заболоченности, а в восточной — леса умеренного пояса. КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 19

оступ в ДМЗ разрешён крайне малому числу пограничников с обеих сторон. И только горстке гражданских довелось посетить ДМЗ после перемирия. В начале 2000-х годов в атмосфере сотрудничества и примирения Юг и Север обсуждали вопросы воссоединения шоссейных дорог и железнодорожных путей, в частности линии Кёный-сон, идущей из Сеула в Синыйчжу, и линии Тонхэ-сон, проложенной вдоль восточного побережья. Как раз тогда мне удалось трижды побывать на этой запретной земле в составе совместной гражданской правительственной группы, проводившей экологическое обследование местности, пусть и довольно ограниченного её участка, на предмет оценки влияния на неё возможных проектов. В 2006 году мне довелось снова поучаствовать в обследовании окружающей среды и лесов ДМЗ, проводимом Лесной службой Кореи на средства Министерства обороны. Тогда, двигаясь вдоль ограждения, мы обследовали участок от устья реки Имчжин-ган в Пхачжу, т.е. западного края фронта, до Косона в Канвон-до, т.е. восточного края фронта. Каждое утро мы пересекали Линию гражданского контроля и, пройдя в ДМЗ с южной стороны военной демаркационной линии, преодолевали отмеренное на сутки работы расстояние. Во время этой тяжёлой работы, растянувшейся на два месяца, мы открыли для себя целую мозаику экосистем лесов умеренного пояса. В этой сокровищнице экологического разнообразия таилось всё — от мелких прудов до лесов коренного насаждения.

Заболоченности на западе

1 В верхнем течении реки Пукхан-ган обитает Siniperca scherzeri — представитель семейства лучепёрых рыб из отряда окунеобразных. Данный вид объявлен природным памятником. 2 Вдоль ограждения передвигается семейство водяных оленей, обитающих в ДМЗ у центрального участка фронта.

В западной части ДМЗ наиболее сильное впечатление производят заболоченности. Здесь русла всех рек превратились в водно-болотные угодья, пережив процесс естественной смены сообществ, а между разнообразными водными объектами, такими как большие и малые реки, пруды, речки, протекающие по дну ущелий и т.д., повсюду виднеются земляные «валики» бывших межей заливных полей. Обширный центрально-западный участок ДМЗ до войны был аграрным районом. Однако со временем давно заброшенные заливные поля, пройдя процесс естественной смены сообществ, превратились в рай биологического разнообразия заболоченностей, где обитают птицы, рыбы, земноводные, пресмыкающиеся и насекомые. Двигаясь вдоль ограждения, мы не переставали изумляться разнообразию пейзажей, создаваемых водно-болотными угодьями, которые сформировались там, где прервалась традиция земледелия. Зимой сюда слетаются перелётные птицы, в том числе уссурийские и даурские журавли. Из видов, занесённых в Международную Красную книгу, здесь обитает водяной олень. По сравнению с другими представителями своего семейства эти олени выглядят более мелкими и хрупкими. Глядя, как они неспешно бродят в спокойных местах у рек или рядом с заболоченностями, можно подумать, что это кроткое животное, однако по мощности прыжка они не уступают хищникам семейства кошачьих. Текущие в ущельях ДМЗ реки и ручьи, большая часть которых берёт начало на севере и течёт на восток, сохранили прозрачность и первозданный вид рек эпохи до модернизации и индустриализации. Благодаря полному запрету на освоение и рыболовство в них водятся различные пресноводные рыбы. Их так много, что про местные реки можно сказать, что они «наполовину заполнены водой, а наполовину рыбой». Находящиеся на грани исчезновения выдры здесь распространены повсеместно — реки в изобилии снабжают их кормом.

Леса на востоке

20 KoReANA ОсЕНь 2016

Восточный край линии фронта зарос густыми лесами. Здесь глубокие ущелья и крутые горы, вследствие чего нет угрозы быстрого или обширного распространения лесных пожаров. Поэтому для животных это стабильная зона обитания. Солдаты, патрулирующие ограждения, нередко натыкаются здесь на амурских горалов и кабарог, хотя оба вида находятся на грани вымирания. Начи-

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 21

Двигаясь вдоль ограждения, мы не переставали изумляться разнообразию пейзажей, создаваемых водно-болотными угодьями, которые сформировались там, где прервалась традиция земледелия. Зимой сюда слетаются разные перелётные птицы, в том числе уссурийские и даурские журавли. ная с 1970-х годов, кабарга встречалась на Корейском полуострове только в ДМЗ, однако в 2014 году были подтверждены случаи её появления и в других регионах. Сейчас кабарга как вид, находящийся под угрозой исчезновения, занесена в Красный Список Международного союза охраны природы. Здесь также обитает много других млекопитающих, таких как выдра, харза, водный олень, белка-летяга, амурский лесной кот, уссурийский белогрудый медведь. Удивительно, но животные ДМЗ не боятся человека. Говорят, что причина этого — поверье, бытующее среди местных военных: убийство дикого животного приносит беду.

22 KoReANA ОсЕНь 2016

1 Для перелётных птиц, слетающихся на равнину Чхорвон после сбора урожая в поисках опавшего зерна, не существует границ. 2 Она и раньше защищала чью-то хрупкую жизнь. (Цветок на фото — эритрониум, или кандык японский; эндемик; очень редкий вид.)

В естественных лесах ДМЗ, где с востока на запад простираются величественные горные кряжи, во множестве произрастают такие деревья, как дуб монгольский, дуб изменчивый, берёза даурская, вишня Саржента, клён мелколистный, калопанакс семилопастный, орех маньчжурский, клён приречный, клён ложнозибольдов и др. Здесь также растёт более 30 видов эндемичных растений, в частности лилия поникающая и симфиандра азиатская. Природа и экосистема ДМЗ вызывает большой интерес. Но пока обследовано только 10% всей площади ДМЗ, да и это случилось много лет назад. Кроме того, многие участки ДМЗ недоступны из-за многочисленных мин. Я с нетерпением жду того дня, когда будет заложен фундамент для мира между Севером и Югом: это позволит провести полномасштабное обследование всей ДМЗ и снять покров тайны с этой запретной земли.

2 1

ЭКОСИСТЕМА ДМЗ Согласно данным Института лесоводства Лесной службы Кореи, экосистема лесов ДМЗ и прилегающих к ней территорий подразделяется на 4 зоны: западная прибрежная, центрально-западная континентальная, центрально-восточная горная и восточная прибрежная. ■ Западная прибрежная зона — это участок обширных заболоченностей со слабоминерализованной водой, в том числе устья рек Хан-ган и Имчжин-ган, где пресная вода смешивается с морской. Здесь встречаются холмы высотой до 100 метров, а плодородная равнина используется для земледелия. Это место обитания различных птиц, находящихся на грани исчезновения — даурских журавлей, малой колпицы, сухоноса. ■ Центрально-западная континентальная зона включает уезд Ёнчхон-гун и равнину Чхорвон, расположенные на участке вулканического происхождения у бассейна реки Хантхан-ган. Здесь протекают реки Имчжин-ган и Хантхан-ган, а на их берегах зимуют уссурийские и даурские журавли, внесённые в Международную Красную книгу. ■ Центрально-восточная горная зона, лежащая в бассейне реки Пукхан-ган между горными хребтами Пэкту-тэган и Ханбук-чонмэк, окружена густыми лесами и горами высотой более тысячи метров. Здесь обитают амурский горал и кабарга, объявленные природными памятниками Кореи. ■ И, наконец, восточная прибрежная зона. Она находится к востоку от хребта Пэкту-тэган. Участок между пиком Хяннобон (Хянробон) и горой Конбон-сан объявлен природным заповедником.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 23

ДМЗ: земля за колючей проволокой ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 4

24 KoReANA ОсЕНь 2016

КёДОН-ДО: ОСТРОВ НАПРОТИВ СЕВЕРНОй КОРЕИ На острове Кёдон-до, лежащем за Линией гражданского контроля, нет ни военной демаркационной линии, ни ДМЗ — их заменяет море. В 2014 году, несмотря на споры о безопасности, открылось движение по мосту, связавшему Кёдон-до с островом Канхва-до, так что теперь до него можно добраться не только по морю. И чханги поэт, литературный критик Ан Хонбом, Ким Ёнчхоль фотографы

ечение, бегущее от места слияния рек Хан-ган и Имчжин-ган между островами Канхва-до и Кёдон-до к Жёлтому морю, корейцы называют рекой Чо-ган, а в Соглашении о перемирии оно определяется как «нейтральные воды устья реки Хан-ган». В отличие от ДМЗ эти воды разрешено использовать всем гражданским судам РК и КНДР, однако правительства обеих стран по соображениям безопасности ограничивают здесь рыболовный промысел. 2/3 береговой линии острова Кёдон-до, простирающейся на целых 37,5 км, обнесены ограждением из колючей проволоки. В 1992 году по этим водам разрешили проход баржам, перевозящим материалы для строительства скоростной автомагистрали Чаю-ро (Дорога Свободы), соединившей мост Хэнчжу-тэгё со смотровой площадкой Объединения в Имчжингаке. Этот беспрецедентный шаг на время стал главной темой новостных выпусков. Так люди открыли для себя море за Кёдон-до. Но для островитян это море, обжигаемое красным солнцем, терзаемое свирепыми ветрами и покрытое густыми туманами, есть постоянное напоминание обо всех событиях и переменах, принесённых войной и разделением.

В ясный день с вершины горы Хвагэ-сан можно одним взглядом окинуть равнину Ёнбэк на северокорейской земле. Коренные островитяне, которых осталось лишь несколько человек, говорят, что до разделения они на пароме переправлялись в Ёнбэк на рынок пятого дня.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 25

Море отца Родившись в Инчхоне, я не только провёл там всё детство и школьные годы, но и после свадьбы мы с женой некоторое время жили с родителями в этом портовом городе неподалёку от Кёдон-до. Но с некоторых пор мне стало непросто сразу ответить на вопрос, откуда я родом. Мой отец родом из деревни Сонья-ри волости Хонам-мён уезда Ёнбэк-кун провинции Хванхэ-до. В Инчхоне он осел после того, как бежал туда во время Корейской войны. С какого времени я стал ощущать себя беженцем — не знаю. Вероятно, это ощущение вызрело во мне само собой — когда во время праздников у нас дома собирались родственники, лепили здоровенные, как у себя на родине, «сонпхён» и пельмени (двух таких пельменей было достаточно, чтобы заполнить суповую миску) и рассказывали истории о родном крае, а я их слушал. Как-то, непонятно из каких побуждений, мы с отцом, склонившись друг к другу головами, даже нарисовали карту его родной деревни, где я ни разу не был. Мой отец, которому сейчас уже за 90 и которому трудно самому ходить, и его старший брат, умерший 10 лет назад, раньше, чтобы справиться с тоской по дому, любили в погожий день взобраться на холм на северной стороне Кёдон-до и безучастно смотреть на сосны, растущие на горе позади их родной волости Хонам-мён, расположенной всего в 2-3 км от острова. В такие дни отец возвращался в сильном подпитии и рано ложился спать. До Освобождения остров был важным портом захода: здесь курси26 KoReANA ОсЕНь 2016

ровали четыре регулярных пассажирских судна, а на побережье было более 10 гаваней и переправ. Когда я представляю себе снующие большие и малые суда и создаваемый ими гул жизни, на душе отчего-то становится спокойно и тепло. Во время отлива вода уходила настолько далеко, что можно было пешком дойти до Ёнбэка на «материке». Пойти пешком в уездный центр, пошататься там на рынке, а потом, пропустив время отлива, вернуться домой спустя два дня, после того как спадёт вода, — вряд ли найдётся житель острова, с которым такое не случалось хотя бы однажды. В годы, когда из-за засухи страдало сельское хозяйство, островитяне возили продавать на рынок в уездный центр хурму, которой славился Кёдон-до, а молодёжь, бывало, вообще покидала острова, отправляясь в Ёнбэк в поисках работы. А уж если девице с острова удавалось выйти за холостяка из уездного центра, то считалось, что ей крупно повезло. Естественно, что островной образ жизни похож на то, как живут в материковой провинции Хванхэ-до. И говорят здесь на том же диалекте. Так что при звуках местной речи беженцам, должно быть, вспоминаются лица родственников, которых они давно не видели. «Тток» и пельмени здесь лепят здоровенными, а комнаты в домах делают просторными — всё, как принято в северных регионах. Ансамбли деревенской музыки, которые на Праздник урожая и Первого полнолуния ходят по домам, играют быстрые и энергичные мелодии, не похожие на южные. Здесь делают кимчхи из порезанной репы и с удовольствием едят кориандр, и это тоже северная традиция.

Дружелюбное море После установления в 1955 году Линии ограничения рыболовства на Кёдон-до рыболовный промысел ведётся только на участке от порта Намсанпхо на южной стороне острова до деревни Чханху-ри острова Канхва-до и острова Сонмо-до (Сокмо-до). Так наряду с прекрасным видом, который создавали рыболовные суда на фоне горизонта, исчезли кабаки и развлекательные заведения в портах Чуксанпхо и Пинчжанпхо, где открывались «рынки на волнах». Сейчас рыболовный участок настолько узок, что, выйдя из Намсанпхо, вы можете проплыть его на лодке из конца в конец за 5-10 минут. Количество сетей также ограничено: по две на судно. Примерно 10 хозяйств жили здесь за счёт этого клочка моря, а сейчас рыболовную традицию с трудом продолжают всего пять рыбаков — служа утешением для тех, кто помнит «вкус тогдашней рыбы». Иногда в прошлом, накануне Лунного нового года или Праздника урожая, военачальники окрестных частей разрешали рыбакам под охраной военных ловить чёрную кефаль и моллюсков за пределами Линии гражданского контроля. Но и это теперь предание старины. Улов у берегов острова в первой половине этого года был такой же неважный, как обычно. Г-н Чха Гвансик (67 лет), уроженец Ёнбэка провинции Хванхэ-до, во время Корейской войны прибыл на остров на спине матери. Он тогда и подумать не мог, что будет всю жизнь заниматься ловлей рыбы. В этом году его улов креветок, как обычно, уйдёт постоянным покупателям, которые приготовят из них «сэу-чот». Г-н Хён Саннок (Санрок; 63 года), глава рыболовецкой деревни, лично занимается добычей даров моря, которые продаёт или использует в своём ресторане. Он родился здесь на следующий год после перемирия в

семье беженцев и уже более 40 лет живёт в Намсанпхо, занимаясь рыболовством. По счастью, за исключением пары эпизодов, когда в нейтральные воды заплывали северокорейцы, за 60 с лишним лет в море у Кёдондо не было ни одного военного конфликта. Проникаешься уважением, когда смотришь на жизнь понемногу стареющих вместе с морем островитян, авантюрную и в то же время кроткую, прагматичную и — расслабленную.

Старожилы острова Г-н Хан Гичхуль (67 лет) происходит из семьи, которая поколениями жила на Кёдон-до. Он не скрывает того, что является фермером-бизнесменом, добившимся успеха своими собственными силами и имеющим в собственности около 40 га сельхозземель. Можно подумать, мол, с чего бы островитянину гордиться землёй, но на Кёдон-то сельское хозяйство взяло верх над другой экономической деятельностью. И действительно — будучи формально островом, Кёдон-до не может полноценно функционировать в этом качестве, ибо большая часть моря недоступна из-за запрета на рыбную ловлю. Возделывание земли облегчилось, а производительность стала расти после того, как в 1970х годах здесь построили большое водохранилище и реорганизовали пахотные угодья. Также сыграло большую роль то, что после возведения дамбы многие литорали превратились в поля. Г-н Хан был одним из тех, кто посвятил свою молодость привнесению подобных революционных изменений в местное сельское хозяйство. Будучи уважаемым лидером местного сообщества, г-н Хан занимает различные посты, но более всего дорожит местом председате-

1 Рынок Тэрён, основанный беженцами из Ёнбэка. С обликом рынка, где время как будто остановилось сразу после Корейской войны, сочетаются настенные росписи, пробуждающие ностальгию. После открытия в июле 2014 г. движения по мосту Кёдон-тэгё рынок стал местной достопримечательностью, привлекающей туристов из многих районов страны. 2 Г-н Чи Гвансик, в прошлом житель Ёнбэка, выбрал профессию цирюльника и, купив в 1970-х гг. местную цирюльню, до сих пор держит её. Даже если к вечеру клиентов уже нет, принцип «работать до захода солнца» никогда не нарушается. 3 В физкультурном празднике, приуроченном ко «Дню народа волости Кёдон-мён», приняли участие более 2700 островитян.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 27

ля Совета по историко-культурному развитию Кёдон-до. Уже долгое время практически вся работа по популяризации и сохранению истории и культуры острова проходит через его руки. Вскоре от имени совета начнут издавать газету «Кёдон-чжи». Взяться за эту работу г-на Хана заставило осознание того, что развитие нанесёт ущерб природе, похоронит историю и разрушит культуру острова. Г-н Хан говорит об истории и культуре Кёдон-до сдержанно, не впадая в эмоции, и сыплет датами, будто учитель истории. Его аргументы состоят в следующем: во-первых, Кёдон-до всегда был отчуждён экономически и культурно; во-вторых, несмотря на это, остров обладает историей и культурой, которой можно гордиться, и, в-третьих, долг местных жителей состоит в том, чтобы сохранять и продолжать эту историю и культуру. — Кёдон-до раньше называли «горлом» двух столиц — Кэсона династии Корё и Ханяна династии Чосон. Слишком высокие волны не позволяли судам приставать к острову Канхва-до. Поэтому все морские грузы, включая рис и другие зерновые для столицы, проходили проверку на Кёдон-до. Иностранные посланники тоже обязательно должны были проехать через остров, чтобы попасть в Кэсон или Ханян. Также, находясь в устье рек Хан-ган и йесон-ган, остров был настолько важен с военной точки зрения, что здесь расположилось командование флота провинции Кёнги-до и командование флота трёх южных провинций, чтобы руководить обороной столицы с моря. Правда, сейчас Кёдон-до административно относится к острову Канхва-до. Однако любовь г-на Хана к острову далека от слепой одержимости. Когда местные власти выступили с предложением построить здесь промышленный парк для обменов между Югом и Севером, г-н Хан заявил, что «для подлинных обменов нужна не особая экономическая зона, ориентированная на получение прибыли, а проект, в рамках которого жители Юга и Севера могли бы на основе общности истории и культуры углублять взаимопонимание». И в качестве альтернативы предложил «превратить Кёдон-до с таким же, как на Севере, климатом и почвой, в базу для аграрных обменов с КНДР, чтобы спасти культуру и особенности острова, а также помочь местным жителям сохранить свой образ жизни».

Рынок Тэрён и партизанский отряд Рынок Тэрён появился, когда во время Корейской войны на остров стали прибывать беженцы с Севера, решившие, что бежать морем будет быстрее и безопаснее. Начиная с декабря 1950 года, когда вой-

1 Деревня Ымнэ-ри (Ыпнэ-ри), где сохранились руины крепости Кёдон-ып, возведённой в эпоху Чосон для отражения вторжений японцев, была центром острова, но после Корейской войны из-за работ по осушению земель утратила свой статус. 2 Для жителей Кёдон-до, лишённых моря, сельское хозяйство стало важным видом жизнедеятельности.

чтобы справиться с тоской по дому, в погожий день отец любил взобраться на холм на северной стороне Кёдон-до и безучастно смотреть на сосны, растущие на горе позади его родной волости Хонам-мён, расположенной всего в 2-3 км от острова. В такие дни отец возвращался в сильном подпитии и рано ложился спать. 28 KoReANA ОсЕНь 2016

ска ООН отступали под напором вступивших в войну китайских добровольцев, десятки тысяч беженцев сели на лодки и направились через Кёдон-до и Канхва-до в Инчхон и в провинцию Чхунчхон-до, при этом много молодёжи из Ёнбэка осело на острове — в надежде вернуться после войны в родные места и чтобы услышать весточку от оставшихся на Севере родных и, возможно, помочь им бежать. Чтобы выжить, они открывали вдоль дороги лавки, в которых торговали тканями, «комусинами» и одеждой, а также кабаки и забегаловки, где подавали суп с рисом или «нэнмён». Со временем эти заведения образовали нынешний рынок. Семья г-на Чи Гвансика (75 лет) тоже в своё время перебралась сюда вслед за отцом, первым осевшем на Кёдон-до. Г-н Чи, тогда двадцати с небольшим лет, выбрал популярную в то время профессию цирюльника и открыл цирюльню, работающую до сих пор. Люди прибывали, рынок расширялся, вскоре здесь появилась школа, полицейский участок и управление волости, и в итоге рынок Тэрён стал центром острова. Однако у земли и зданий были разные владельцы, поэтому из-за конфликта интересов рынок так никогда и не попал под редевелопмент, время здесь словно остановилось. Облик рынка, как будто прямиком из 1960-х годов, и его имидж места, где собрались люди, лишившиеся родины, привлекает сюда корейцев из других регионов. В «Газете уезда Ёнбэк-кун», издаваемой Советом бывших жителей уезда, в 1986 году были опубликованы данные о том, что молодые люди и студенты, а также отставшие от частей солдаты и бывшие поли-

цейские уезда создали «Отряд Тигра», который, войдя в состав войск ООН, вёл партизанскую борьбу на Кёдон-до. За 2 с половиной года до перемирия они уничтожили 2.746 врагов и спасли более 80.000 гражданских. В память о партизанах на острове установили стелу. Однако о том, что они также уничтожали коллаборационистов и семьи тех, кто бежал на Север, предпочли умолчать. Как и везде в Корее, здесь есть раны, нанесённые войной. И они, хоть и медленно, но рубцуются. Туристы из Китая, который некогда был враждебной страной, — теперь самые частые гости в Кореи. В атмосфере новых веяний, победив свой страх, люди начинают свидетельствовать о тёмном прошлом, когда они сражались с врагом под знаменем антикоммунизма. Комитетом ради истины и примирения, просуществовавшем с 2005 по 2010 год, в 2009 году было установлено, что партизанами, действовавшими на острове в составе сил ООН, были истреблены 183 гражданских, поскольку те состояли в родстве с подозреваемыми в коллаборационизме. Преданная забвению, эта история эпохи холодной войны теперь протягивает нам руку примирения. В этом году в 41-й раз отметили День народа волости Кёдон-мён, учреждённый в 1975 году ради сплочения островитян. Также с размахом провели физкультурный праздник. Не бывает войн, в которых побеждают мирные жители. И это ещё одна причина, по которой корейцы, надеющиеся на то, что когда-нибудь будет построен мост между Кёдон-до и северным Ёнбэком, должны обратить свои мысли к этому острову.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 29

ДМЗ: земля за колючей проволокой ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА 5

«Real DMZ»:

ВЗГЛЯД НА ДМЗ СКВОЗь ПРИЗМу ИСКуССТВА В рамках проекта «Real DMZ» его участники посредством современного искусства интерпретируют и документируют многослойное значение ДМЗ и прилежащих к ней районов. Для первой выставки в 2012 году активно использовалась часть инфраструктуры туристического Маршрута Безопасности в чхорвоне (провинция Канвон-до), после чего работа продолжилась в виде параллельного проведения экспериментальных выставок и научных форумов. Ко Мисок обозреватель газеты «Тона ильбо»

30 KoReANA ОсЕНь 2016

МЗ — это противоречивое пространство. Разделённые буферной зоной, Юг и Север продолжают противостояние, наставив друг на друга винтовки. Вследствие отсутствия доступа людей в ДМЗ, она превратилась в экологическую сокровищницу, где сохраняются редкие виды флоры и фауны, но она по-прежнему остаётся самой взрывоопасной приграничной зоной в мире. Однако в южнокорейских деревнях, разместившись на самом севере страны — в Зоне гражданского контроля, живут, занимаясь земледелием, самые обычные люди. Проект «Real DMZ», выйдя за рамки военно-политического подтекста ДМЗ, смещает центр тяжести в сторону исследования противоречивой сущности этой территории. Г-жа Ким Сончжон, куратор «SAMUSO: Space for Contemporary Art», которая задумала и воплотила в жизнь проект «Real DMZ», так объясняет свой замысел: «В 1953 году на переговорах о перемирии по одну сторону стола сидели США и ООН, а по другую — КНДР

и Китай, но нас туда не позвали. И вот, оглядываясь на прошлое, когда Республике Корея не удалось сыграть ведущую роль, мы захотели заново интерпретировать значение ДМЗ, на этот раз — с позиций ведущей стороны».

К новому осмыслению разделения Вопрос (Ко Мисок): Почему ДМЗ? Как возникла идея использовать место конфликта для арт-проекта? Ответ (Ким Сончжон): В 2008 году я организовала выставку японского художника Тацуо Миядзима на тему границы. В рамках той выставки была проведена фотосъёмка людей с написанными на их телах цифрами 3 и 8, символизирующими 38-ю параллель, разделяющую Корейский полуостров на Север

Своей видео-работой «Крик победы» (2015 г.) шведский художник Магнус Бэртосс показал, сколь по-разному изображают противостояние в военных музеях двух стран.

и Юг. Их фотографировали на фоне приграничных объектов, таких как Имчжингак в Пхачжу и смотровая площадка Тхэпхун в Ёнчхоне. Исследуя в ходе подготовки выставки социальные аспекты, касающиеся границы, я вдруг испытала угрызения совести, осознав, что, будучи кореянкой, я, тем не менее, никогда особенно не интересовалась ДМЗ и почти ничего о ней не знала. После этого я разработала 10-летний проект «Real DMZ» с целью собрать документы и произведения искусства, касающиеся ДМЗ. С самого начала я предполагала участие не только корейских, но и иностранных художников, а также параллельное проведение исследований. Сейчас спектр изучаемых вопросов расширяется и включает в себя такие более общие темы, как граница в виде военной демаркационной линии, социально-политическая ситуация, порождённая разделением, проблемы окружающей среды и др. Параллельно в сеульском центре «АРТ СОНЧЖЭ» проходят перформансы, диалоги с

©SAMUSO

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 31

художниками, воркшопы и другие мероприятия, связанные с выставкой в ДМЗ. Главной сценой проекта стал уезд Чхорвон-гун провинции Канвон-до. В 1945 году, сразу после Освобождения и «появления 38-й параллели», Чхорвон оказался в зоне влияния СССР. Тогда были построены некоторые «прокоммунистические» сооружения, в частности здание отделения Трудовой партии, но после окончания Корейской войны уезд отошёл к Южной Корее. Будучи разделённым границей, уезд Чхорвон-гун существует как в РК, так и в КНДР. Во время Корейской войны Чхорвон был важным стратегическим пунктом для контроля центрального участка фронта и остался в истории как место ожесточённых боев под названием «Железный треугольник». Располагаясь в центре Корейского полуострова, уезд как важный транспортный узел одно время процветал, но после войны лежал в руинах.

Общение с местными жителями Вопрос: Что изменилось за прошедшие годы? Ответ: В первый год выставка в основном проходила в приграничных зонах с ограниченным доступом, в частности на участке туристического Маршрута Безопасности

©SAMUSO

уезда Чхорвон-гун и внутри инфильтрационного тоннеля, и была краткосрочной. Также, в отличие от выставок уже готовых работ, наш проект в основном знакомит публику с новыми произведениями. А чтобы их создать, художникам необходимо время для понимания ДМЗ. Поэтому возникало ощущение тщетности усилий: открываешь выставку, в которую было вложено столько времени и сил, чтобы чуть ли не сразу её закрыть. Так что теперь мы ежегодно корректируем формат выставки, чтобы вместо зоны с ограниченным доступом она проходила в местах, открытых для всех. Поскольку проект осуществляется при поддержке местного бюджета, нам казалось неправильным исключать из него местных жителей, и в 2015 году мы перенесли выставку в уездный центр Тонсон-ып, куда часто приезжают жители окрестных деревень и отпущенные в увольнение военнослужащие. Вопрос: Кажется, вы намерены проникнуть не только в суть границы как таковой, но и в повседневность местного населения приграничной зоны? Ответ: Мы считаем важным, что это — проект общественного искусства, и проходит он в общественных местах. То, что мы не ограничились одноразовой акцией, а ежегодно пытаемся наладить тесное общение с местными жителями, также проистекает из

этих соображений. Для выставки «Real DMZ2015: время Тонсона» мы активно использовали рынок, собор, автовокзал и заброшенную инфраструктуру уездного центра Тонсон-ып. Перемещение из Зоны гражданского контроля с ограниченным доступом в место компактного расположения коммерческих и культурных объектов позволило нам расширить непосредственное общение с местными жителями. Вопрос: Программа резидентуры в деревне в пределах Зоны гражданского контроля — это тоже шаг в данном направлении? Ответ: В 2014 году мы обновили пустующий дом в деревне Янчжи-ри административного центра Тонсон-ып уезда Чхорвон-гун и запустили программу резидентуры, в рамках которой корейские и зарубежные художники и исследователи могут заниматься своей деятельностью в непосредственной близости от ДМЗ. Участниками программы уже стало около 10 человек. В этой деревне, созданной в 1970-х годах с пропагандистскими целями, сейчас 75 дворов, где проживает более 130 человек. Поначалу отношения между художниками и местными жителями были непростыми, но сейчас они настолько подружились, что старожилы помогают гостям заниматься земледелием. Один художник из Аргентины, который любит приглашать соседей на свои

1 Куратор Ким Сончжон (на фото справа) беседует с участниками проекта «Real DMZ» на том месте, где в период японской аннексии стояло ледохранилище, от которого после Корейской войны остались лишь одни руины. 2 Виолончелистка И Оккён в здании заброшенной рисорушки деревни Янчжири в Зоне гражданского контроля в Чхорвоне исполняет импровизированный звуковой перформанс «Расколотое небо» (2014 г.). 3 В своей видео-работе «Холм Мороженого» (2014— 2015 гг.) Арнаут Мик изобразил границу и конфликт между Югом и Севером. Он также показал, как напряжённость разрушает атмосферу весёлого пикника молодых людей на фоне пика Сапсыльбон, соседствующего в Чхорвоне с ДМЗ.

«у меня сложилось впечатление, что если на Юге в качестве военно-туристического объекта осваивают ДМЗ, то на Севере всю страну превратили в тематический военный парк», — говорит участник проекта Инго Нирман. 32 KoReANA ОсЕНь 2016

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 33

вечеринки с барбекю, теперь снимает местных жителей в своём видео-проекте.

или психологическое разделение, разделение территории или народа — тема границы по-прежнему актуальна. Достаточно посмотреть на острые конфликты по поводу беженцев в наши дни, когда эпоха холодной войны уже позади. Вопрос: Есть ли разница в трактовке ДМЗ иностранными художниками и их корейскими коллегами? Ответ: Корейские художники, бывшие в детстве и юности объектом антикоммунистической пропаганды, стараются взглянуть на привычную ситуацию по-новому. А их иностранные коллеги интерпретируют ДМЗ каждый по-своему, рассматривая её в гораздо более широком контексте. Участники проекта, разделяя в целом интерес к границам между странами, нациями и идеологиями, пытались соединить ДМЗ с тем, что их лично интересует. Кроме того, художников увлёк поиск уникальных корейских особенностей, к

Взгляд изнутри и взгляд извне: разница восприятия Вопрос: Похоже, вы серьёзно озабочены тем, чтобы найти в особой ситуации Кореи не только уникальные местные особенности, но и универсальные черты. Ответ: Проблема границы, которая, как ДМЗ, есть результат сложного переплетения последствий войны и международной политической обстановки, затрагивает жителей всего мира. Во Вьетнаме до объединения в 1975 году ДМЗ делила страну на север и юг по 17-й параллели. Германию после Второй мировой войны разделила на западную и восточную часть Берлинская стена. Буферные зоны между Сирией и Израилем, между Ираком и Кувейтом были созданы согласно резолюциям Совбеза ООН. Будь то реальное

34 KoReANA ОсЕНь 2016

©SAMUSO

В своей фотоинсталляции «Чтобы выжить vs. Если пришли» (2012 г.) Но Сунтхэк развесил фотографии в том самом месте, где они были сделаны. На фото — знак «Фотографировать запрещено!», снятый на крыше смотровой площадки Мира в Чхорвоне, откуда можно увидеть северокорейское плоскогорье Пхёнган. Автор так объясняет свою идею: «В Южной Корее военная демаркационная линия стала достопримечательностью, куда приезжают как корейцы, так и иностранцы. Что обязан делать человек, которому довелось посетить такое необычное место? Смотреть и снимать!»

примеру, армейской культуры. Изучение проблемы только изнутри не позволяет увидеть её целиком. Поэтому, чтобы объёмно увидеть ДМЗ, пребывающую между «холодной войной» и «горячим миром», требуется взгляд извне или с международной перспективы.

что запомнилось Вопрос: Расскажите, пожалуйста, о наиболее запомнившихся работах иностранных художников. Ответ: Видео-работа «Холм Мороженого» (Icecream Hill) нидерландского художника Арнаута Мика создавалась в течение года по заказу проекта. Её название — это метафора гор, которые под жестоким обстрелом становятся подобными таящему на солнце мороженому. Работа показывает, что эти прекрасные холмы хранят в себе тяжёлое историческое прошлое. Шведский художник Магнус Бэртосс

(Magnus Bärtås) вызвал разговоры своей работой «Крик победы», для которой он заснял Военный мемориал в Сеуле и Музей победы в Отечественной освободительной войне в Пхеньяне. Художник показал, сколь по-разному изображают противостояние в военных музеях двух стран. Если в северокорейском музее на фоне настенной росписи, над которой работало 40 художников, выставлены реальные танки и джипы, то в сеульском музее о войне рассказывают диорамы, напоминающие спецэффектами компьютерные игры. Художник подчёркивает контраст, демонстрируя интерьеры двух музеев на двух соседних экранах. Немецкий художник Инго Ниерманн (Ingo Niermann) по впечатлениям от посещения Севера и Юга написал 11 сценариев объединения Кореи в книге «Solution 264-274: Drill Nation». В рамках проекта 2014 года он устроил перформанс в виде чтения вслух пер-

вой главы этой книги, изданной в 2015 году. Запомнилось, как в одном из интервью он сказал: «У меня сложилось впечатление, что если на Юге в качестве военно-туристического объекта осваивают ДМЗ, то на Севере всю страну превратили в тематический военный парк». Вопрос: Что вызвало интерес у иностранных художников во время знакомства с ДМЗ, которую они до этого видели только в новостях? Ответ: Все реагировали по-разному. Некоторых увлекла природа ДМЗ как ценной экосистемы, а некоторые художники предложили своё видение отдалённого будущего, например, в таких работах, как «Дом, где вместе живут жители Юга и Севера», «Работа, созданная из деталей, совместно собранных жителями Юга и Севера». Вопрос: Расскажите, пожалуйста, и о работах корейских участников.

Ответ: Работы корейских художников заставляют задуматься над прошлым и настоящим и их проявлениями в приграничной зоне, над сосуществованием напряжения и повседневности. Им Минук представил в форме архива данные о 300 наших соотечественниках, которые, согласно некоторым источникам, по окончании войны были казнены на месте нынешнего управления, ответственного за водоснабжение Чхорвона. Ку Чжонъа представила на площади Мира инсталляцию из базальта, который символизирует Чхорвон, стоящий на застывшей лаве. Фотокорреспондент Но Сунтхэк выставил фотоработы, в которых проявляется точка зрения журналиста. Такова, например, фотография, на которой мы видим снятых со спины туристов, спускающихся в инфильтрационный тоннель. Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Хотелось бы, чтобы ещё больше людей нашло время приехать в ДМЗ с целью самим увидеть и почувствовать атмосферу этого места, а также задуматься над тем, как и почему в рамках нашего проекта мы стараемся рассмотреть региональную проблему с международной точки зрения.

Г-же Ким Сончжон удалось создать канал для коллаборации визуального искусства, архитектуры, музыки, гуманитарных и социальных наук. В этом году вместо очередной выставки она начала работать над проектом «Павильон», который со следующего года может стать постоянной экспозицией. В этом шаге просматривается решимость куратора перевести проект «Real DMZ», изначально рассчитанный на 10 лет, в гораздо более долгосрочный формат. Проект «Real DMZ» ориентирован на создание платформы исследований, помогающих пониманию современной истории Кореи и причин разделения некогда единой страны, а также проведения экспериментального арт-фестиваля в месте, ставшем памятником холодной войны. Его конечной целью является глубокое прочтение ДМЗ, которое сможет дать ключ к мирному сосуществованию путём соединения взгляда из Кореи с точками зрения с глобальной перспективы. Если эта цель будет достигнута, возможно, появится повод задуматься над природой не только материальной границы в виде ДМЗ, но и невидимых глазу, но существующих внутри нас психологических границ.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 35

ИНТЕРВьЮ

КОМИКСИСТ КИМ БОТХОН: НОВЫй КуМИР ОБЫчНЫХ ЛЮДЕй Ким Ботхон проснулся звездой после выхода его дебютного комикса «Аманчжа» с лаконичными рисунками в пастельных тонах. Главный герой комикса, страдающий от рака в конечной стадии, напоследок бросает миру: «живи ослепительно!» И, похоже, именно в этих словах заключено послание, которое Ким Ботхон стремится передать своими комиксами. 36 KoReANA ОсЕНь 2016

Пак Сокхван критик комиксов, профессор Корейского университета медиаискусств Бэ Бёнгу фотограф

есуществующее слово «аманчжа» породила на свет реплика одной телегероини о том, что у неё рак. Кто-то из зрителей, услышав вместо «амхванчжа» (т.е. онкобольной) загадочное «аманчжа», задал вопрос на зрительском форуме, породив массу разговоров и рассмешив многих людей. Но некоторым — реальным онкобольным и их семьям — было не до смеха. Среди них был и Ким Ботхон. В мире комиксов он ещё новичок: его первый комикс был опубликован в Интернете в 2013 году, за три месяца до 34-го дня рождения автора. Главный герой «Аманчжа», молодой человек двадцати с небольшим лет, узнаёт, что болен раком в конечной стадии, и начинает борьбу с болезнью. Эта история о больном, ожидающем смерть, несмотря на мрачность сюжета, привлекла многих читателей живостью лаконичных линий и пастельными тонами. В 2014 году Ким получил за этот комикс награду «Комикс дня», потом «Аманчжа» опубликовали в Японии и США, и начинающий комиксист в одночасье стал знаменитостью. Следующую работу, комикс об армии «DP-собачий день», начали печатать частями в одной из газет в 2014 году. В новом комиксе, выведя главным героем военного, выслеживающего дезертиров (отсюда название комикса: deserter pursuit, DP), автор вскрыл проблему нарушения прав человека в армии. Никто не надеялся, что комикс, обращающийся к неудобным социальным проблемам, ждёт популярность. Но, опубликованный в 2015 году на сайте вебтунов Lezhin Comics, «DP» как будто разбудил корейское общество, ранее равнодушное к этой проблеме. Пока «DP» продолжал выходить, на этом же вебсайте Ким запустил новый проект — интерактивный комикс «Консультирую по проблемам на свой вкус» (내 멋대로 고민 상담). Зрители задавали художнику вопросы в «Твиттере», а он отвечал им в комиксе. Так Ким Ботхон на время перестал рассказывать свои истории и начал слушать истории других.

Из служащего — в комиксисты Большую часть своей жизни Ким был далёк от комиксов. Юность прошла за учёбой, а потом он, выполняя желание отца, стал служащим. Наш герой встретил тридцатилетие в качестве сотрудника корпорации, но не считал этот результат упорного труда предметом особой гордости. Деловой костюм стал душить, а успехи в работе не компенсировали стресса от общения с начальством. Примерно тогда его отцу поставили диагноз «рак желудка». — Отец очень ценил образование. Он активно поддерживал меня в учёбе и хотел, чтобы я устроился на работу в хорошее место. Я ещё в средней школе знал, что у меня есть талант к рисованию, и очень любил комиксы, но не мог даже подумать о том, чтобы выбрать эту профессию. Даже в последние дни жизни отца, когда тот мог умереть в любой момент, Киму приходилось как ни в чём не бывало участвовать в корпоративах и стараться не выпадать из атмосферы общего веселья в караоке-барах. Ему была противна и эта ситуация, и он сам, играющий по правилам из чувства долга. Однако Ким не мог сказать умирающему отцу, что не хочет идти на работу. Но как только отец покинул этот мир, наш герой тот час же ушёл со службы и начал искать новое дело. — По правде говоря, я начал жалеть о том, что сделал, в тот самый момент, когда подал заявление об уходе. Сначала мне казалось, что я ни за что не смогу остаться на прежнем месте, но потом, когда я и вправду ушёл, я задумался над тем, на что я буду жить, и меня охватила такая паника, что я не мог даже дышать. Я наводил справки в разных местах, дома даже говорил, что собираюсь поступить в юридический вуз. И даже когда мне повезло и я начал рисовать комиксы, я думал только о том, как заработаю комиксами денег на оплату учёбы на юриста. Как-то, размышляя насчёт работы, Ким Ботхон начал рисовать в оказавшемся под рукой блокноте и так увлёкся, что следующие несколько месяцев только и делал, что рисовал. Примерно тогда же он завёл аккаунт в «Твиттере» и встретил людей, совершенно непохожих на его прошлое окружение. Один композитор пообещал положить хороший текст на музыку, и Ким начал писать тексты песен, а рисуя портреты фолловеров, свёл знакомство с известным комиксистом. Автор известного комикса «Шило» (송곳) Чхве Гюсок в «Твиттере» посоветовал нашему герою попробовать рисовать комиксы. И тогда, представляя, будто пишет письмо покойному отцу, Ким начал рисовать комикс — просто чтобы можно было смотреть на смартфоне. Но успех истории, рассказанной от лица больного раком юноши, превзошёл все ожидания. Как часто бывает — когда закрывается одна дверь, то открывается другая — наш герой в одночасье стал восходящей звездой комиксов. Но, по словам самого же Ким Ботхона, он по-прежнему ощущает себя маргиналом.

Всегда быть в маске Комиксист Ким Ботхон позирует у себя в мастерской в маске собачки, персонажа одного из своих комиксов.

Ким Ботхон — это псевдоним. К своей фамилии наш герой в качестве имени взял корейское слово со значением «обычный, заурядный». По его словам, он сделал это, чтобы после ухода с работы разделить свою жизнь на «до» и «после». Лицо сменить нельзя, но можно надеть маску, что и делает Ким Ботхон, когда ему КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 37

нужно выступить на публике. Ещё одна причина такого шага — прикрепившийся к нему имидж человека, бросившего работу «в погоне за мечтой», и спровоцированное им иррациональное чувство вины перед бывшими коллегами, которые, наверняка, по-прежнему «тянут лямку» в офисе. — В прошлом году меня пригласили в Blue Room компании Twitter Korea. Нужно было, сидя в студии, общаться с пользователями «Твиттера» при помощи видео- и текстового чата в режиме реального времени, и сначала я отказался. Поскольку испугался, что люди, знавшие меня раньше, будут судить меня по прежним меркам, а ещё потому, что решил, что такое общение помешает вос2 приятию моих комиксов. И тогда организаторы сделали для меня маску собачки — персонажа моего комикса. С тех пор, когда мне нужно давать интервью, я надеваю эту маску. Но вот в Японии меня никто не знает, поэтому там я обхожусь без неё. Однако Ким вовсе не похож на эксцентричного комиксиста, выбравшего жизнь в изоляции. В манере общения этого аккуратно подстриженного, подтянутого молодого человека чувствуется уважение к собеседнику, вероятно, выработанное за время работы в компании, и ещё — удивительная скромность. — Пока людей, не знающих мои комиксы, всё ещё больше, чем тех, кто с ними знаком. Поэтому я сам довольно много рекламирую свои комиксы. Много общаюсь в соцсетях. Ещё много занимаюсь спортом. Слежу за своим питанием. Чтобы делать длинный комикс, важно также психологическое состояние, поэтому я стараюсь пореже встречаться с людьми.

В поисках надежды в стиле Ким Ботхона

38 KoReANA ОсЕНь 2016

В прошлом году комикс «Аманчжа» стал доступен онлайн на японском языке, и теперь Ким Ботхон более узнаваемая фигура в Японии, нежели в Корее. На волне популярности комикс выпустили в Японии в печатном виде, а Японский культурный фонд и администрация префектуры Окаяма пригласили его автора в программу резидентуры для художников. Теперь Ким Ботхон будет придумывать новые комиксы, курсируя между Кореей и Японией. Английское издание «Аманчжа» также доступно онлайн в США, и говорят, что люди, занимающиеся лечением онкобольных, обращаются к нему как к справочному материалу. — Когда мои комиксы начали публиковать в Японии, я подписался японским словом со значением «обычный, заурядный» и скрыл свою национальность. Это привело к спорам в комментариях. К моему удивлению, некоторые читатели углядели, что в сцене, где главный герой сообщает семье, что у него рак, на столе стоит суп «ччигэ», и на основании этого стали утверждать, что автор — кореец. В Японии тоже высока смертность от рака, поэтому мой комикс вызвал отклик у многих людей. Комикс «DP» тоже собираются опубликовать в Японии, но поскольку это история о корейской армии, я не знаю, как его там примут. В Корее любой здоровый молодой мужчина должен провести в армии некоторое время в период с 20 до 30 лет, когда он пребывает в самой прекрасной поре, но в то же время в самом сильном замешательстве. Ким служил в военной полиции в соста-

«В комиксе “Аманчжа” я попытался рассказать печальную историю так, чтобы она принесла хоть какое-нибудь утешение, но в “DP” было невозможно изобразить проблемы армейской жизни так, чтобы они помогли смириться с реальностью».

ве арестной команды, ловившей дезертиров, не вернувшихся из увольнений. Так что в отличие от первого комикса эта история основана на его личном опыте. — Я хотел сделать историю не столько о поимке дезертиров, сколько о людях, у которых нет другого выхода, кроме как сбежать. Мне хотелось рассказать о нарушении прав человека в армии. Поэтому в «DP» есть моменты, которые могут напрячь или расстроить читателей. В комиксе «Аманчжа» я попытался рассказать печальную историю так, чтобы она хоть как-нибудь принесла утешение, но в комиксе «DP» было невозможно изобразить проблемы армейской жизни так, чтобы они помогли смириться с реальностью. Люди часто думают, что, мол, это же армия, так что ничего не поделаешь, но как раз такое молчаливое одобрение зачастую толкает на побег. Ким говорит о правах человека в армии не только в своих комиксах, но и во время публичной деятельности, в частности на лекциях. На критику о том, что он только выдвигает проблему, не предлагая решения, наш герой отвечает: «Я делаю то, что могу, и если все остальные сделают то, что в силах каждого, разве ситуация не станет понемногу меняться?» — Следующий комикс я хотел бы сделать о школе. Сейчас много случаев самоубийств среди школьников. Поэтому я хочу рассказать о неких монстрах, растущих в школе. Такими монстрами могут быть школьники или учителя, родители или даже сама среда. В «Аманчжа» автор то и дело уводит главного героя, страдающего от химиотерапии и разрастания опухоли, в другой мир, называемый «Лес». Там юноша, не знающий ни кто он, ни почему он оказался здесь, становится очевидцем запустения леса. История блуждает между исполненной боли борьбы с раком и приключениями главного героя в попытке спасти лес. И в этом медленно гибнущем лесу юноша, забыв о своей болезни, сражается за его спасение. Сцены в лесу, оживляющие печальную больничную драму, есть образец фэнтези в стиле Ким Ботхона и элемент, повышающий ценность «Аманчжа». Какого же героя создаст автор, чтобы дать отпор монстрам, растущим в школе? Будем с нетерпением ждать его следующий комикс.

1 В дебютном комиксе «Аманчжа», в котором Ким Ботхон через посредство лаконичных рисунков и реплик, без лишних эмоций рассказал о жизни молодого человека, борющегося со смертельным недугом. Сцены в лесу оживляют печальную больничную драму. 2 Комикс «DP», полностью основанный на личном опыте автора, после публикации по частям в газете и онлайн был выпущен из печати в 4-х книгах. 3 Ким Ботхон, работающий с двумя помощниками в маленькой мастерской в Ильсане, теперь подумывает, не стоит ли ему обзавестись графическим планшетом для дома, чтобы можно было «поработать после работы».

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 39

АРТ-РЕВЮ

И Чжунсоп:

«Искусство — это хронИкИ победы сИлы правды над бурей» 40 KoReANA ОсЕНь 2016

©National Museum of Modern and Contemporary Art

«Семья, отправляющаяся в путь». 1954 г. Бумага, масло. 29,5 см ´ 64,5 см. На рассвете, когда ещё не взошло солнце, семья отправляется в путь. В этой работе художник выразил свою надежду на воссоединение с семьёй.

И чжунсоп — самый известный и самый любимый народом корейский художник XX века. Резкий подъём интереса к художнику в 1970-х годах, заставивший говорить о «буме И чжунсопа», привёл к тому, что его работы оказались рассеяны по частным коллекциям, затруднив доступ к ним широкой публики и не позволяя исследователям полноценно изучать его творчество. чтобы заполнить эту лакуну, в текущем году Национальный музей современного искусства, отмечая столетие со дня рождения мастера и 60-летие его кончины, организовал первую масштабную выставку-ретроспективу «И чжунсоп: столетие легенды». чон чжэсук обозреватель и старший корреспондент отдела культуры газеты «Чунан ильбо» КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 41

ирокая публика полюбила И Чжунсопа, как кинозвезду или героя романа. Его короткая жизнь, в которой были все элементы драмы — талант, трагическая любовь, скитания, смерть в расцвете лет, уже давно стала легендой. До самой смерти, которую родившийся в 1916 году художник встретил в одиночестве в возрасте 40 лет, он вёл бедную, но временами весьма яркую жизнь и по праву стал звездой современного корейского искусства. Историк искусства Чхве Ёль, написавший в 2014 году книгу «Критическая биография И Чжунсопа: в поисках истины о художнике, ставшем мифом», так объясняет, почему И Чжунсоп стал народным любимцем: «Людям, израненным Корейской войной, была нужна чистая душа, чтобы пережить послевоенную разруху, и наиболее отвечающей этому критерию фигурой был И Чжунсоп. Возродившийся к жизни как гений взрывного таланта с чистой душой И Чжунсоп стал символом чистоты».

Хроники скитающегося духа И Чжунсоп родился в уезде Пхёнвон-гун 42 KoReANA ОсЕНь 2016

провинции Южная Пхёнан. Скитаясь по миру, он успел пожить более чем в 10 городах, включая Пхеньян, Токио, Согвипхо на острове Чечжу-до, Пусан, Тхонён, Сеул. Его работы проникнуты тоской и страстным желанием любви, а то, что с ними соседствует чувство опустошённости и простодушие, наверное, связано с тем, что это хроники скитающегося духа. Будучи художником, И Чжунсоп постоянно общался с литераторами и тяготы жизни скитальца сублимировал в поэтический дух искусства, вынесенный из этих встреч. Мастер часто говорил: «Искусство — это хроники победы силы правды над бурей». Нынешняя выставка-ретроспектива, которая проходит с 3 июня по 3 октября в филиале Национального музея современного искусства Кореи во дворце Токсу-гун, собрав в своих залах более 200 произведений и около 100 единиц материалов, одолженных более чем из 60 коллекций, в том числе из Нью-йоркского музея современного искусства, представляет полный отчёт о творчестве мастера. В обширной экспозиции — больше 60 классических работ в жанре масля-

ной живописи, в том числе «Вол» и «Семья, отправляющаяся в путь», а также работы на фольге из-под сигарет, рисунки, открытки с рисунками, письма с рисунками, личные вещи и др. Открытки и письма с рисунками, порождённые долгой разлукой с семьёй из-за бедности и войны, рассказывают печальную историю семьи художника, а в более широком смысле — историю разделения корейской нации. Большинство этих работ было создано за пять лет на протяжении 1950-х годов. Тем удивительнее мощь творческого огня, который художник сумел зажечь в себе посреди разрухи и страданий сразу после войны. Даже в последний год своей жизни, борясь с анорексией, душевным расстройством и гепатитом, И Чжунсоп не опускал кисть. Даже в мгновения, когда смерть уже стояла перед его глазами, он укреплял свою волю, думая только о воссоединении с любимой женой и двумя сыновьями, которых был вынужден из-за бедности отправить в Японию. Отрывок из письма жене, датируемый 1954 годом, позволяет заглянуть в душу художника.

©National Museum of Modern and Contemporary Art

«Художник, не способный отдать всё ради того, чтобы стать единым целым со своей драгоценной и любимой женой, никогда не сможет создать ничего стоящего. Некоторые работают в одиночку, но Агори (прозвище И Чжунсопа, означающее «г-н И с длинным подбородком») не из таких. Я смотрю на себя с правильной точки зрения. Искусство — это бесконечное выражение любви. Ведь только когда душа полна истинной любви она может достигнуть состояния чистоты и невинности… Прошу, сохраняй твёрдую веру в великого художника И Чжунсопа, который творит только с Тобой в сердце, будь всегда здорова и, живя в Токио, никогда не унывай и сохраняй максимум самоуважения и несгибаемую волю». И Чжунсоп называл себя «честным художником». Верность себе проявляется в образах детей, часто фигурирующих в работах мастера. Проецируя себя в детские образы, И Чжунсоп, возможно, искал забвения от трудной и жалкой повседневности. На облик мальчика, летящего по небу, как будто в погоне за далёкой мечтой, наслаивается простодушное лицо художника.

Работы на фольге из-под сигарет Говоря о творчестве И Чжунсопа, в первую очередь упоминают его работы на фольге. Художник с удовольствием курил, но важнее, чем сигареты, для него была фольга из сигаретных пачек. Не имея денег на покупку материалов, мастер использовал эту фольгу вместо бумаги. Работы на фольге, созданные в основном в Пусане, куда художник бежал от войны, настолько оригинальны и беспрецедентны в истории мирового искусства, что можно говорить о создании И Чжунсопом нового жанра. Мастер процарапывал рисунок на металлизированном верхнем слое, после чего раскрашивал и затем смывал краски, в результате чего проявлялся рисунок. Благодаря глубине процарапанных линий на двумерной фольге возникали провалы и выпуклости, свет и тени, а серебряный блеск делал работы ещё привлекательнее. Известно, что художник создал более 300 таких работ. Как правило, всю поверхность фольги размером 9 см на 15 см полностью покрывал рисунок, в котором И Чжунсопу при помощи буквально нескольких линий удавалось схватить суть объекта, словно проявляя его скелет. В его работах на фольге много резвящихся голышом ребятишек.

2 1 «Петушиный бой». 1955 г. Бумага, масло. 28,5 см ´ 40,5 см. Разделив полотно по диагонали, художник изобразил двух сражающихся петухов. Выполнив контуры тремя основными цветами, И Чжунсоп нанёс сверху тёмно-серую краску, после чего, не дав ей высохнуть, завершил работу, проведя по линиям, как скребком, широкой стамеской. 2 И Чжунсоп на коллективной выставке в Тхонёне. 1954 г. 3 «Два ребёнка». 1950-е гг. Фольга, граттаж. 8,5 см ´ 15,5 см. В работах на фольге И Чжунсоп использовал новый оригинальный приём, напоминающий инкрустацию перламутром корёского селадона и выкладывание узоров серебряной нитью на металлических изделиях.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 43

1 «Рыбы и три играющих ребёнка». 1950-е годы. Бумага, масло. 27 см ´ 36,4 см. 2 «Вол». 1953—1954 гг. Бумага, масло. 32,3 см ´ 49,5 см. Эта работа считается наиболее экспрессивной из всех созданных И Чжунсопом изображений волов.

©National Museum of Modern and Contemporary Art

В его работах на фольге много резвящихся голышом ребятишек. Грубая простота и в то же время глубина линий, которыми выполнены детские фигуры, даёт понять, сколь отчаянно художник тосковал по семье. Хотя сам мастер утверждал, что эти рисунки — просто эскизы для будущей настенной росписи.

Грубая простота и в то же время глубина линий, которыми выполнены детские фигуры, даёт понять, сколь отчаянно художник тосковал по семье. Хотя сам мастер утверждал, что эти рисунки — просто эскизы для будущей настенной росписи. И организаторы нынешней выставки осуществили его замысел: рисунки на фольге сфотографировали в очень высоком разрешении и проецировали с увеличением на стены зала №2, где они были выставлены.

Бесконечные эксперименты Любовь художника к жене и двум сыновьям — ключевая тема, пронизывающая всё творчество И Чжунсопа и одновременно причина того, что его работы вызывают отклик и одобрение у самой широкой публики обоих полов и всех возрастов. Художник познакомился со своей будущей женой Масако Ямамото, когда они оба изучали искусство в Университете Бунка Гакуэн в Токио. Он послал ей более 90 открыток с любовными посланиями 44 KoReANA ОсЕНь 2016

и в итоге завоевал сердце девушки. Рисунки, которыми художник полностью заполнял одну из сторон открытки, выполнены в сюрреалистической манере, часто с фантазийным сюжетом; таковы, например, «В мифе» или «Мужчина и женщина». Эти рисунки, несмотря на скромный, всего с ладонь, размер, излучают огромную энергию и так же, как и работы на фольге, составляют самостоятельный жанр. В 1952 году, во время Корейской войны, отправив семью в Японию, И Чжунсоп жил один, переезжая с места на место, но никогда не забывал писать письма. Художник написал около 70 писем объёмом 150 страниц, в которых исполненный любви текст неизменно сопровождался рисунками. Рисунки в письмах — это не только важный материал для исследования отношений между жизнью И Чжунсопа и его творчеством: они сами по себе являются самостоятельными произведениями искусства, в которых размашистый почерк сочетается с импровизациями худож-

ника. Щемит сердце, когда читаешь следующие строки: «Я буду старательно работать, скоро сделаю выставку, продам картины и привезу много денег и подарков, так что ты просто жди и не болей». Кажется, для И Чжунсопа не имело значения, на чём работать. Погружённый в творческий процесс, он охотно экспериментировал с материалами. Согласно исследованию, закончившемуся в апреле этого года, художник оставил более 540 работ, из них более 140 картин в жанре масляной живописи и боле 160 цветных рисунков. Волы в работах И Чжунсопа — это выражение альтер эго художника и одновременно — квинтэссенция его творчества. Художник предпочитал белых волов, вероятно, символически выражая в них образы одетых в белое корейцев, а также терпение и выносливость. На его полотнах истощённые волы с торчащими рёбрами решительно маршируют вперёд, тяжело ступая по земле. Сила кисти, когда художнику буквально несколькими маз-

ками удаётся выразить мощный облик вола, выдаёт интенсивность эмоций автора. Его холсты, как и шедевры каллиграфии, пронизывают потоки энергии. На картине «Вол» 1953—1954 гг., наиболее характерном для И Чжунсопа изображении вола среди пяти аналогичных, представленных на данной выставке, художник на красном фоне изобразил крупным планом голову огромного ревущего жёлто-коричневого вола. Зрителей бросает в дрожь от реалистично переданных больших глаз, распахнутой в рёве пасти и складок на глубоко запавших щеках. Историк искусства Чхве Ёль предлагает следующую трактовку значения этого образа: «Пурист И Чжунсоп, которого в счастливые молодые годы увлекали фантомы и мистика, пережив войну, стал смотреть на мир другими глазами, вобрав в себя дух эпохи. В реальности того времени именно гуманизм, противостоящий массовым убийствам, безнравственности и бедности, был главной чело-

веческой ценностью. И Чжунсоп открыл для себя эту ценность в мире и семье; как следствие, его серия «Волы» 1950-х годов была порождением того времени и отражением истории нации и личной истории автора».

Незаконченная легенда И Чжунсоп умер в одиночестве 6 сентября 1956 года в больнице Красного Креста столичного округа Содэмун-гу, куда был ранее госпитализирован. Его тело, отнесённое к категории невостребованных, только спустя четыре дня забрал друг, пришедший навестить мастера. По контрасту с одиноким трагическим концом жизни И Чжунсопа его посмертные выставки всегда имели большой резонанс и привлекали много публики. Специальная выставка к 30-й годовщине смерти художника, открывшаяся в Арт-галерее «Хо-Ам» в июне 1986 года, из-за наплыва публики была продлена и привлекла 100 тысяч посетителей. Примерно столько же зрителей собрала и специальная выставка,

прошедшая в Галерее «Хёндэ» в январе 1999 года. Поэт Ку Сан (1919—2004), который, будучи другом художника, всегда находился рядом с ним, написал об И Чжунсопе следующие строки: «Я не знаю другого художника, в котором бы, как в И Чжунсопе, наблюдалась такая цельность человека и его творчества, его искусства и истины. Он не только одаривал своей добротой и сочувствием всех, кого знал, но и расточал эту светлую, но в то же время глубокую любовь зверям и птицам, рыбам и даже деревьям и траве, изображая живыми мощными мазками, как они все живут, общаясь друг с другом». И эти слова служат достаточным объяснением того, почему и сейчас мы продолжаем изучать творчество художника и пытаемся оценить подлинный масштаб его личности и таланта.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 45

ИСТОРИИ РАЗДЕЛЁННОй СТРАНЫ

ИССЛЕДОВАТЕЛИ ГОТОВЯТ «чуДО НА РЕКЕ ТЭДОН-ГАН» Люди, готовящие подарок покинутым родным краям, — научные сотрудники Института развития Северной Кореи — считают свою исследовательскую работу «репетицией объединения». Сбор и анализ данных об экономической ситуации в микрорегионах Севера и есть практический план достижения этой цели.

Ким Хаксун журналист, приглашённый профессор отделения средств массовой информации Университета Корё Бэ Бёнгу фотограф

«И

сследование развития Северной Кореи — лучший подарок покинутым родным краям. Институт развития Северной Кореи». Табличка с этим текстом — первое, что видишь, приходя в их офис, расположенный на самом верху четырёхэтажного Токсон-билдинга на улице Чхонму-ро (Сеул, округ Чун-гу). В кабинете директора института Ким Бёнука первым делом видишь фотографию горы Пэкту-сан. Рядом висит распечатка из Google карты Мусан-гуна — шахтёрского поселения, расположенного на границе с Китаем в провинции Северная Хамгён (Хамгён-пукто), по-над рекой Туман-ган. Это тот самый Мусан, откуда родом Чон Сынчхоль, прототип главного героя фильма «Мусанский дневник», рассказывающего о радостях и печалях беженца с Севера.

Супруги-учёные, изучающие Север Институт развития Северной Кореи (ИРСК) — научно-исследовательская организация, учреждённая с целью помочь развитию малых и средних городов Северной Кореи и объединившая усилия бежавших с Севера интеллектуалов. Институт был создан под руководством Ким Бёнука, первым из беженцев-северян получившего учёную степень кандидата наук в Южной Корее. В декабре 2014 года ИРСК был официально зарегистрирован при Министерстве планирования и финансов. Для организации северокорейских беженцев это уникальный статус: остальные зарегистрированы при Министерстве объединения. Возможно, это может показаться естественным для научно-исследовательского центра, но, тем не менее, Институт также лидирует среди них по среднему уровню образования своих сотрудников. В конце 2012 года в «Ханавоне», государственном центре содействия интеграции северокорейских беженцев в южнокорейское общество, собрались 10 северян-интеллектуалов. Их объединяла одна идея: исследовать стратегию развития Северной Кореи и помочь превратить родные края в столь же комфортное для жизни место, как и Юг, вернувшись домой после объединения. Следующим шагом стало появление в следующем году научного общества магистров и кандидатов наук, бежавших с Севера. Их мечта основательно продумана. Южнокорейское экономическое чудо, «чудо на реке Хан-ган» помогал свершить Институт развития Кореи (ИРК), а сотворением «чуда на реке Тэдон-ган» должен заняться Институт развития Северной Кореи. Приглашённый на должность директора кандидат наук Ким Бёнук назвал новую организацию по модели ИРК именно с этой надеждой. «Не будет преувеличением сказать, что до сих пор беженцы с Севера выступали лишь как источник сведений или инструмент изучения их родины, однако впредь должны появиться исследования, проводимые северокорейцами с опорой на собственные силы», — говорит он. У института, очевидно, весьма смелые планы: «У нас есть самая точная информация о Севере; мы, объединив интеллектуальные усилия, превратим ИРСК в ведущий в своей области исследовательский центр».

В Институте по совместительству работает и жена Ким Бёнука, кандидат наук Ким Ёнхи. Параллельно она возглавляет команду исследований северокорейской экономики в отделе проектов объединения Корейского промышленного банка. Они с мужем и двумя маленькими дочерьми бежали из Северной Кореи через реку Тэдонган в августе 2002 года. Решиться помогло скептическое отношение к жёстко кастовому северокорейскому обществу, где невозможно построить успешную карьеру, не будучи партийным чиновником. Ким Бёнук, будучи выпускником Пхеньянского университета машиностроения, принадлежал к северокорейской элите, но из-за неблагонадёжного происхождения и наличия родственников в Китае его выслали из Пхеньяна в начале 1990-х годов. Учёному пришлось немало скитаться: он работал то в Нампхо (провинция Южная Пхёнан), то в Чхончжине (провинция Северная Хамгён). «Я решился бежать, думая о своей карьере во вторую очередь — больше всего я беспокоился о жизни своих детей», — объясняет Ким Бёнук. После побега и обустройства на Юге супруги вместе занялись учёбой и сначала окончили магистратуру по северокорейским исследованиям в Университете Кённам, а затем получили и кандидатские степени на кафедре изучения Севера в Университете Тонгук. Таким образом, они стали первой среди северокорейских беженцев семейной парой, получившей кандидатские степени за изучение покинутой родины.

Проект «185» Среди двадцати сотрудников ИРСК (5 кандидатов наук, 12 аспирантов и 3 магистранта) большинство женщины — 13 человек. Им преимущественно от 40 до 50 лет, и почти все ещё где-нибудь работают: кто-то — заместитель директора в школе «альтернативного образования», кто-то преподаёт вне штата, кто-то работает в компании. По выходным они собираются для оценки результатов исследовательской работы и обмена мнениями. Сферы их специализации весьма разнообразны — экономика, военное дело, педагогика, социология, политология, искусствоведение и т.д. Штатных сотрудников, включая директора Ким Бёнука, всего трое; примечательно, что пост директора по международному сотрудничеству занимает японец. Ключевой для института проект посвящён 185 «микрорегионам» Севера. Под «микрорегионом» здесь понимается единица, соответствующая округу большого города или уезду провинции. Первых в Северной Корее — 38, вторых — 147. Таким образом, в Пхеньяне есть 22 «микрорегиона», в Синыйчжу — 5, в промышленной зоне Кэсон — 3, в Северной Хамгён — 19, в Южной Хамгён — 22, в Северной Пхёнан — 23, в Южной Пхёнан — 12, в Канвон-до — 16, в Северной Хванхэ — 15, в Южной Хванхэ — 19, в Чаган-до — 15, в Янган-до — 11. ИРСК планирует в течение этого года сформировать 12 групп исследования регионального развития, каждая из которых возьмётся за изучение этих «микрорегионов» в составе соответствующих городов или провинций. «Для объединения жизненно важно сократить разрыв между регионами Севера и Юга. Поставив себе такую цель, мы думаем собирать базовые географические данные, необходимые для планирования развития малых и средних городов Северной Кореи. Задача номер один для нас — выполнение проекта “185”, который направлен на накопление пространственно-географической информации обо всех малых и средних городах, входящих в 185 “микрорегионов”. Это предоставит важные базовые материалы для формироКлючевая задача Института развития Северной вания стратегии развития Северной Кореи на момент Кореи — проект «185». объединения. Скажем, Южная Корея превратила уезд Посредством этого Чонсон-гун из угледобывающего района в туристичепроекта, направленного на накопление пространский; таким же образом можно было бы развивать райоственно-географической ны заброшенных угольных шахт на Севере», — поясняет информации обо всех директор Ким Бёнук, говоря, что сбор первичных матерималых и средних городах, алов о соответствующих микрорегиональных единицах входящих в 185 «микрорегионов», создаётся — необходимая задача. Ведь исследования регионов возинформационная база можны только при наличии материалов об их прошлом, для будущего развития настоящем и будущем. Северной Кореи. КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 47

1 Вывеска Института развития Северной Кореи. 2 Сотрудники института завершают совместным пением собрание, посвящённое выполнению исследования «Рыночная экономика в Северной Корее: текущее состояние и перспективы», заказанное в этом году президентским Комитетом подготовки к объединению. Крайний слева на фото — приглашённый на должность директора кандидат наук Ким Бёнук.

«Для работников нашего Института изучение родного края — тема, выбранная не из простого исследовательского любопытства. Это знак, показывающий жизнь на Юге во всей её полноте, и это то, что мы можем сделать для угнетаемых из-за нас соотечественников за демаркационной линией». Ким Бёнук надеется, что эти слова помогут сделать поставленную сотрудниками ИРСК перед собой цель широко известной.

Исследования и планы В прошлом году ИРСК заложил основу для работы над текущими проблемами, проведя четыре семинара совместно с Центром исследований проблем Дальнего Востока Университета Кённам и Институтом исследований государственной территории. Были выбраны следующие темы: «Подходы к сбору базовых данных, необходимых для планирования развития средних и малых городов Северной Кореи», «Подходы к созданию базы данных, необходимых для планирования развития средних и малых городов Северной Кореи», «Подходы к развитию средних и малых городов Северной Кореи» и «Вопрос о пути развития социальной инфраструктуры на покинутой родине». Результаты исследований также публикуются в серии «Институт исследований будущего моей родины». Уже вышло семь её выпусков: «Второй Пхеньян, город химической промышленности: об инвестициях в Хамхын» (автор — Ви Ёнгым, научный сотрудник, аспирант политической аспирантуры Университета Кёнги); «Средоточие товаропотоков Корейского полуострова: об инвестициях в Сунчхон (Южная Пхёнан)» (автор — Хон Сонвон, научный сотрудник, аспирант Университета северокорейских исследований); «Стальной город Северо-Восточной Азии: об инвестициях в Чхончжин» (автор — Ким Хёк, научный сотрудник, аспирант Центрального исследовательского института корееведения); «Край чёрных драгоценностей: об инвестициях в Ындок-кун» (автор — И Херан, научный сотрудник, аспирантка Университета Сонгюнгван); «Стимулирование туризма в горах Кымгансан и развитие города Хесан» (автор — Ом Хёнсук, научный сотрудник, выпускница аспирантуры Университета северокорейских иссле48 KoReANA ОсЕНь 2016

дований); «Развитие уезда Кёнсон-гун, центра притяжения для желающих посетить горячие источники» (автор — Юн Сынби, научный сотрудник, аспирант Университета Кёнхи); «Город Хэчжу с точки зрения потенциала для развития» (автор — Квак Мёниль, научный сотрудник, выпускник аспирантуры Университета северокорейских исследований). В прошлом году ИРСК по заказу правительственных ведомств и общественных организаций выполнил, в частности, следующие исследовательские проекты: «Изучение и анализ северокорейских строительных технологий», «Стратегия развития социальной инфраструктуры в Мусанском регионе на основе пространственных данных», «Анализ северокорейских трендов», «Создание базы миссионерской работы в Вонсане на основе пространственных данных». Уже определены темы и на этот год. Это, во-первых, заказанное президентским комитетом подготовки к объединению исследование «Рыночная экономика в Северной Корее: текущее состояние и перспективы», а также проекты «Изменение границ католических приходов после освобождения Кореи» и «Изучение баз миссионерской работы в северокорейском регионе». Кроме того, Институт самостоятельно выбрал тему «Сбор базовых материалов о городе Хесан на основе пространственных данных». На конец 2015 года кандидатов наук среди выходцев с Севера было 19 человек, а магистров — 60. Ким Бёнук планирует сделать исследования создания инфраструктуры в Северной Корее более подробными, активно привлекая этих специалистов к работе. Если ситуация улучшится, он хочет принять деятельное участие в разработке детальной программы развития Севера.

Преодолеть предрассудки В этом году ИРСК столкнулся с рядом трудностей. Первая из них — очередное северокорейское ядерное испытание и запуск ракеты большой дальности, а также последовавшие южнокорейские санкции в отношении Севера. Разрыв межкорейских отношений (в частности, закрытие Кэсонского промышленного комплекса, отложенное подключение к проекту Хасан-Рачжин) повлёк за собой существенные последствия. Северокорейские власти также объявили недействительными все межкорейские договорённости об экономическом сотрудничестве и обменах, в результате чего связи Севера и Юга были заморожены. Хотя на данном этапе такое охлаждение, наверное, может дать негативный эффект, учёные отнюдь не падают духом. Напротив, они считают, что сложившаяся ситуация позволяет собрать силы. Они намереваются продолжать накапливать опыт, заглядывая далеко в будущее, «поскольку по мере свёртывания межкорейских связей институт становится более ценным». Так, институт в марте провёл первый в этом году ежеквартальный семинар в формате международной конференции на тему «Северная Корея после введения санкций ООН». Отдельную сложность представляют взгляды южнокорейских политиков и влиятельных экспертов: устоявшееся мнение, что после объединения необходимо пере-

«Для работников нашего института изучение родного края — тема, выбранная не из простого исследовательского любопытства. Это знак, показывающий жизнь на Юге во всей её полноте, и это то, что мы можем сделать для угнетаемых из-за нас соотечественников за демаркационной линией».

делать в Северной Корее всё, начиная с городской инфраструктуры, сомнения в полезности исследований, проводимых по памяти людьми, бежавшими с Севера десять лет назад, или уверенность, что все собираемые Институтом материалы и так уже есть в распоряжении Национального агентства разведки. Хотя ИРСК и Институт исследований государственной территории, занимающийся макрополитикой, изучают различные аспекты, есть мнение, что их исследования дублируют друг друга. Директор Ким Бёнук полагает, что данная неоднозначность и стала причиной, по которой Корейский исследовательский фонд не может решиться на выделение Институту гранта на 200 миллионов вон. Учёный надеется, что в средне- и долгосрочной перспективе проект «185» будет поддерживаться на государственном уровне. И на четырнадцатом году пребывания на Юге ему трудно привыкнуть

к пустым обещаниям южан. Исследователю по-прежнему трудно понять, стоит ли за вежливыми фразами в духе «мы обязательно подумаем, какую поддержку можем оказать», «когда-нибудь встретимся и обсудим» или «когда-нибудь побеседуем за обедом» искреннее желание помочь — северяне, в отличие от южан, прямолинейны. Сотрудники Института не падают духом, хотя находятся в сложном финансовом положении. Им помогают самые разные люди. Ян Бончжин, бывший директор компании «Хёндэ энерджи энд рисорсес», бесплатно предоставляет институту поме2 щение. Управа столичного округа Чун-гу берёт на себя оплату коммунальных услуг, что тоже немало. Ким Тхэсик, директор фирмы «Си-эс-ай-эн тек», выделяет на исследования сотни миллионов вон. Директор Ким Бёнук приободряет сотрудников: «Несмотря на то что у нас почти ничего нет, не будем терять веру и продолжим двигаться к подъёму Родины». Выходя из института после интервью с директором, вспоминаю библейские строки: «И если вначале у тебя было мало, то впоследствии будет весьма много».

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 49

В ДОРОГу

В Пхачжу, на берегу реки Имчжин-ган, в Экомузее ДМЗ, как на выставочном стенде, расположена инсталляция «Летящие комусины мира». В каждой резиновой туфле — солнечный цветок флип-флап. Как символы душ людей, которые хотели бы ступить на северокорейскую землю. Это совместный проект Сон Ёнгви и Ян Сихуна, победивший на конкурсе студенческих работ в 2010 г.

50 KoReANA ОсЕНь 2016

«проДолжайте пИсать стИхИ — До саМого Дня объеДИненИя»

Квак чэгу поэт Бэ Бёнгу фотограф

Река Имчжин-ган берёт начало в горах в центрально-восточной части Корейского полуострова и несёт свои воды на протяжении 244 км, деля полуостров на юг и север, а в конце пути, встретившись с рекой Хан-ган, впадает в Западное море. Переправа Имчжин в Пхачжу провинции Кёнги-до до разделения была важным пунктом на внутренних водных путях, но после Корейской войны превратилась в тоскливое место, где вдоль ограждения из колючей проволоки ходят патрули, а в акватории появляются только редкие рыболовецкие суда, получившие специальное разрешение. КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 51

иду вдоль реки. Ветер пропитан густыми ароматами цветущих трав. Я иду по берегу реки с двумя товарищами. В первой половине 1970-х годов мы вместе учились в старших классах. И все трое разделяли один и тот же взгляд на жизнь — взгляд людей, пишущих стихи. Как в возрасте 17-18 лет мы решили, что будем зарабатывать на жизнь поэзий, — до сих пор остаётся для меня загадкой.

«Да это же не поэзия!» Во время учёбы в старших классах мы встречались два раза в неделю, чтобы обсуждать поэзию. Сначала мы читали последние стихи маститых поэтов, а потом свои собственные, после чего переходили к обсуждению. Тогда нам довелось пережить странное состояние: мы вдруг почувствовали, что наши стихи намного красивее, чем те, что публикуют именитые поэты в литературных журналах. Во время обсуждения наших собственных стихов страсти всегда накалялись до предела. А излюбленным выражением, неизменно звучавшим, словно рефрен, в ходе разбора стихов, было «Да это же не поэзия!». И не важно,

52 KoReANA ОсЕНь 2016

сколь прекрасными или глубокими были стихи, из уст товарищей снова и снова звучала эта фраза. Однажды один из товарищей прочёл нам свои новые стихи. Стихи, в которые он вложил души больше, чем когда бы то ни было. А я сказал ему: «Да это же не поэзия! Это ужасно. От них несёт избитыми клише. Расскажи мне, почему, по-твоему, это поэзия». Тут он начал рыться в своей лежащей рядом сумке. И неожиданно извлёк из её недр огромный армейский нож. Значит, наш товарищ, вложив всю душу в новые стихи, накануне вечером отправился на традиционный рынок Кванчжу и купил там этот нож. Видимо, на его взгляд, так он идеально подготовился к обсуждению. Мол, кто скажет, что это не поэзия, тот мне больше не товарищ. Мы выбежали из класса, а он с ножом в руках погнался за нами. Увидев эту картину, люди сообщили в полицию, и вскоре нас арестовали прибывшие на место полицейские. — Почему вы с ножом преследовали своих товарищей? — спросил полицейский. — Они сказали, что мои стихи — это не поэзия.

Ответ нашего товарища привёл полицейского в недоумение, поэтому он повторил вопрос: — Зачем вы гнались с ножом за ребятами? — Они сказали, что мои стихи — это не поэзия, а мусор. Не поверив своим ушам, полицейский помотал головой, и в этот момент пришёл наш учитель. Полицейский показал ему только что составленный протокол. — Говорит, мол, они сказали, что его стихи — это не поэзия, вот он и погнался за ними с ножом. Ну не бред ли? Учитель вдумчиво прочёл записи полицейского и коротко ответил: — Не бред. Нас отпустили под поручительство учителя, и мы продолжили писать стихи вплоть до выпуска из школы.

Терзающий душу путь вдоль реки 2

1 Маршрут военного патрулирования, закрытый для гражданских лиц с 1971 г., по прошествии 45 лет стал маршрутом изучения экосистемы берега реки Имчжин-ган. Теперь любой желающий, заранее подав заявку, может в сопровождении гида пройти по этому маршруту и полюбоваться великолепными видами, спрятанными за ограждением. 2 В наши дни переправа Имчжин, некогда важный пункт на пути из Ханяна в Ыйчжу, — это печальное место, которое навещают лишь редкие рыболовецкие судёнышки постоянных жителей Зоны гражданского контроля. 3 Со смотровой площадки павильона Имчжингак, возведённого примерно в 7 км к югу от линии перемирия, можно одним взглядом окинуть реку Имчжин-ган, а также увидеть связывающий Юг с Севером мост Свободы, поля и горы на северной стороне. От Имчжингака до Сеула 53 км, а до Кэсона — 22 км.

Мы идём вдоль реки с моими старыми школьными товарищами. С той поры минуло больше 40 лет. Один из нас стал врачом, а другой товарищ и я — преподавателями поэзии в вузе. Но что касается поэзии, лучшим из нас, наверное, является нынешний врач. Два года назад у берегов Кореи случилась трагедия. Затонул паром «Севоль», унеся с собой жизни 304 человек. 250 из них были отправившимися на экскурсию учениками старших классов из одной школы. Наш друг, ставший врачом, каждую ночь писал по стихотворению — каждой из душ людей, погибших на пароме, всего 304 стихотворения. Эти стихи, которые он после долгого дня в больнице писал по ночам, сражаясь с глубокой печалью, осенью выходят в свет в виде сборника. Мой второй товарищ в 1986 году опубликовал поэму «Имчжин-ган». В ней рассказывается история молодого человека по имени Ким Накчун, который, в возрасте двадцати с небольшим лет, в июне 1955 года проник в КНДР, переплыв реку Имчжин-ган, а спустя год вернулся в Южную Корею. В 1954 году вскоре после окончания Корейской войны этот молодой человек разработал «План создания независимой молодёжной коммуны ради объединения». План призывал молодых людей обеих стран создать коммуну, в которой они не имели бы гражданства ни одной из сторон и самостоятельно управляли бы своей жизнедеятельностью при совместной поддержке правительств Юга и Севера. На Юге режим И Сынмана заклеймил автора этого утопического и романтичного плана как душевнобольного. Тогда, рискуя жизнью, в дождь

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 53

юноша переплыл Имчжин-ган и предложил этот же план северной стороне. Реакция Севера была не лучше: сначала молодого человека объявили шпионом, а потом отправили на Юг, где он 5 раз был приговорён к смертной казни и провёл 18 лет в тюрьме. Ставшая невольным соучастником трагедии река спокойно несёт свои воды. Дорога, по которой мы идём, была открыта для гражданских лиц в марте этого года как Экологический маршрут реки Имчжин-ган. Отрезок пути длиной 9,1 км тянется от Имчжингака до водно-болотных угодий Юльгок. Вдоль дороги цветут цветы, которых я раньше никогда не видел. Мой товарищ — тот, что написал «Имчжин-ган», — знает названий растений больше всех моих знакомых. Так что он идеальный спутник для прогулки по этому маршруту. Мы идём вдоль южной стороны ограждения из колючей проволоки. Мягко дует ветер, а вода в реке синеет всеми оттенками неба. Примерно через 2 км пути мы заметили на ограждении несколько художественных инсталляций. Одна из них привлекла наше внимание. В решётке ограждения — белые «комусины». Сколько там сотен пар — не сосчитать. В каждой резиновой туфле — солнечный цветок флип-флап. Как символы страдающих душ людей, которые мечтают ступить на недостижимую северокорейскую землю. Люди идут вдоль реки Имчжин-ган, и их сердца — один сплошной сгусток боли. 30 июня 1983 года национальная телерадиокомпания KBS начала кампанию, чтобы помочь корейцам найти своих кровных родственников, с которыми их разлучила Корейская война. В ходе телемарафона, который продолжался 453 часов 45 минут и транслировался в прямом эфире на протяжении 138 дней, до 14 ноября того же года, 10.189 корейцев воссоединились с потерянными родными. В 2015 году архивные записи этой передачи были включены в реестр «Память мира» ЮНЕСКО. Теперь они сохранятся на века как яркие документальные свидетельства трагедии, ставшей результатом человеческих действий, и боли неугасающей любви, с которыми не сравнится никакой литературный вымысел.

«Вот и дожил до этого дня» В апреле 1999 года нам троим довелось ступить на северокорейскую землю — ранее, в ноябре 1998 года, горы Кымган-сан открыли для туристов. Когда на рассвете наше судно достигло порта Чанчжон и бросило якорь, я потерял дар речи. Лежащая перед нами северокорейская земля вся была одного цвета. И горы, и суда, и здания — всё было коричневое или коричневых оттенков. Когда мы вошли в здание таможни для прохождения паспортного контроля, мы страшно волновались, не зная, какими словами приветствовать северокорейских собратьев. Перебрав в голове несколько приветствий, я так и не смог найти подходящих слов. И когда пограничник взял мои документы, я сказал ему: «Вот и дожил до этого дня». Он угрюмо кивнул. Во время подъёма на пик Кучжон-бон нас сопровождала девушка-гид с прелестными щёчками, словно тронутыми румянами персикового оттенка. Мне хотелось с ней заговорить, но я помнил, что это запрещено. Тогда я, за спиной девушки, пробормотал себе под нос: «Цветки азалии такие красивые, будто нарумянены». И она отреагировала: «Правда ведь красивые?» Так завязался наш разговор. «А чем вы занимаетесь, товарищ?»

ДМЗ

70 км

у. Ёнчхон Cеул

у. Ёнчхон

река Имчжин-ган Обсербатория Тэпхун Парк водно-болотных угодий Пхёнхва гора Гунджа Паромный терминал Имчжин

Мост Cвободы, Парк павильона Имчжингак г. Пхачжу

54 KoReANA ОсЕНь 2016

Главные достопримечательности Пхачжу и Ёнчхон

В работе Хан Сонпхиля «Faction», вывешенной в Экомузее ДМЗ в Пхачжу, изображена воображаемая сцена — к повернувшемуся спиной северокорейскому офицеру протягивает руку южнокорейский солдат, вывеску «Павильон Пханмун» заменяют вывеской «Павильон Объединения».

В решётке ограждения — белые «комусины». Сколько там сотен пар — не сосчитать. В каждой резиновой туфле — солнечный цветок флип-флап. Как символы страдающих душ людей, которые мечтают ступить на недостижимую северокорейскую землю. Люди идут вдоль реки Имчжин-ган, и их сердца — один сплошной сгусток боли.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 55

— «Стихи пишу». Никогда в жизни я так не волновался, сообщая о своём занятии. «Пишите много хороших стихов!», — сказала она, и это были лучшие слова на прощание, которые я слышал в своей жизни. Пройдя примерно 7 км по маршруту, мы добираемся до переправы Имчжин. В эпоху Чосон эта переправа была важным пунктом на пути из Ханяна в Ыйчжу. А в период Трёх государств здесь проходила граница между Когурё, Пэкче и Силла и, как следствие, велись все крупные сражения. В ходе Корейской войны, будучи стратегически важным пунктом, переправа неоднократно переходила из рук в руки, оказываясь под контролем то Севера, то Юга. У переправы лежит около десятка связанных между собой деревянных лодок. Это судёнышки местных рыболовов. На переправе, огороженной колючей проволокой, есть сторожевой пост, а доступ на неё разрешён только местным жителям. Поскольку это был важный узел старой национальной трассы №1, идущей в Ыйчжу, я представлял себя что-то грандиозное, но передо мной был лишь клочок песчаного берега размером с волейбольную площадку. Переправа, не связанная с другим берегом, перестала быть таковой. Когда мы добираемся до водно-болотных угодий Юльгок, наш маршрут подходит к концу.

Смотровая площадка на передовой и Парк Мира На второй день мы отправились на смотровую площадку Тхэпхун в уезде Ёнчхон-гун. Площадка стоит на высоте 264 м на берегу реки Имчжин-ган, в 65 км от Сеула и в 140 км от Пхеньяна. Пройти на территорию комплекса можно только после проверки документов. Здесь есть протестантская церковь, католический собор и буддийская молельня. Мы сразу видим памятную стелу, посвящённую юношам-танкистам, участвовавшим в Корейской войне. В том же возрасте, когда мы пылко обсуждали поэзию, эти ребята вели танки на позиции противника. «Мы, юные танкисты в составе 57 роты, идём вперёд, сплочённые, как сталь». Эти строчки, выгравированные на стеле, взяты из боевой песни юношеской танковой бригады. Безмолвно стоя у стелы, мы отдаём дань памяти героически погибшим ребятам, не оставившим ни имён, ни личных номеров.

56 KoReANA ОсЕНь 2016

1 На заболоченных территориях Парка Мира в уезде Ёнчхон-гун (провинция Кёнги-до) пышно цветут полевые цветы. Галерея Ёнган, виднеющаяся за парком, открылась в мае этого года в перестроенном властями уезда Выставочном павильоне Безопасности. Это первое пространство искусства в Зоне гражданского контроля. Снаружи на здании вывешена совместная инсталляция Хан Сонпхиля и Чо Санги «Ворота мира». 2 В атмосфере примирения между Югом и Севером в 1998 г. открылся путь по морю к горам Кымган-сан, а в 2003 г. и путь по суше, поэтому южные корейцы одно время могли позволить себе путешествие к знаменитым горам Кымгансан на туристическом автобусе, следующем вдоль побережья Восточного моря. Этот проект сотрудничества между двумя странами был приостановлен в июле 2008 г. и до сих пор не возобновлён.

Вскоре мы снова замираем, на этот раз у стелы памяти 36.940 американских солдат, погибших в Корейской войне в составе сил ООН. 36.940 солдат, мечтавших создать лучший мир и прожить в нём прекрасную, яркую жизнь, похоронены на склонах гор Корейского полуострова. Те, кто остался, наверное, должны «жить за двоих» — чтобы исполнить мечты и тех, кто не вернулся. Мы заходим внутрь здания и поднимаемся на смотровую площадку. Отсюда можно невооружённым глазом увидеть северокорейские сторожевые посты. Поскольку площадка расположена всего в 800 м от военной демаркационной линии и в 1600 м от ближайшего северокорейского сторожевого поста, даже по меркам ДМЗ — это передний край. Два берега реки Имчжин-ган, разделяющей Север и Юг, настолько разные, что их не спутать. Горы и поля на северной стороне красновато-коричневые. Не видно ни лесов, ни деревьев. То, что лежащий перед нами обширный участок голой земли, — это северокорейские кукурузные поля, мы понимаем только после объяснения часового. Щемит сердце. Каково на душе у людей, сажающих кукурузу у самой передовой? Говорят, что в ясный день работающих на земле северокорейцев можно увидеть невооружённым глазом. Но в день нашего визита их не было видно. А в стационарный бинокль лишь неясно была видна северокорейская деревня Очжандон. Прямо перед нами была высота Нори-кочжи. Говорят, что во время войны на каждый квадратный метр этой возвышенности пришлось 4500 пуль, поэтому она стала ниже примерно на 5 метров. Спустившись со смотровой площадки Тхэпхун, мы направляемся в Парк Мира — комплекс водно-болотных угодий, расположенный совсем рядом, на берегу Имчжин-гана. В этом заболоченном месте, созданном человеком, зимуют сотни уссурийских журавлей. Эти белые птицы с тёмно-красной макушкой, которых по-корейски называют «хак», имеют рост 140 см, размах крыльев 240 см и вес около 10 кг. В Корее журавли считаются хорошим предзнаменованием: прилетел журавль, значит, жди чего-нибудь хорошего. А что для корейца может быть лучше, чем объединение? Создание на берегу реки Имчжин-ган, где раны войны особенно глубоки, места для обитания журавлей, чтобы те прилетали сюда каждый год, корейцам кажется своего рода тотемизмом. В управе уезда Ёнчхон-гун установили «Почтовый ящик медленной журавлиной почты». Говорят, что если бросить в него письмо, то его отправят только через год — в знак солидарности с теми, кто целый год терпеливо ждёт возвращения журавлей. А может быть, это выражение чаяний корейцев, которые живут с надеждой на то, что в следующем году неожиданно наступит мир. Я тоже решил написать открытку, чтобы опустить в тот ящик. А когда задумался над тем, что бы написать, в памяти всплыли слова, сказанные на прощание девушкой-гидом в горах Кымган-сан: «Продолжайте писать стихи — до самого дня объединения!»

©Nam Dong-hwan

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 57

ОБЫчНЫй ДЕНь

БЫТЬ МАТЕРЬю ВЫПУСКНИЦЫ Кореянки, дети которых учатся в выпускном классе, не могут сказать своему ребёнку, мол, это твоя жизнь. Они вынуждены, набрав в грудь побольше воздуха, на год с головой погрузиться в жизнь своих отпрысков, дабы стать с ним единым целом, словно на соревнованиях по бегу парами. Но редко кто из них способен выдержать эту эстафету без потерь. Кан Синчжэ писатель-фрилансер Бэ Бёнгу фотограф

приближением 7 утра на душе у г-жи Сон Эран становится всё неспокойнее: ей кажется, что ещё немного — и её дочь-выпускница опоздает на школьный автобус. Уже прямо перед тем как теряющая терпение г-жа Сон вручает мужу ключи от машины, дочь молнией вылетает за дверь. — Опаздывать-то нельзя: это же останется записанным в личном деле учащегося. Говорят, что три опоздания за год — это не страшно, но ведь как родитель ты хочешь, чтобы личное дело ребёнка было чистым. Вот и стараешься, чтобы оно было безупречным.

Вместе пережить выпускной класс Отправив дочку в школу, супруги Сон едут на работу, по пути сверяя расписание частных занятий. Они договариваются, что г-жа Сон отвезёт дочку в «хагвон» к 8 часам вечера, а муж в 10 заберёт её. Обычно в будни всё именно так и бывает. — В субботу уроки начинаются в 10. Я отвожу дочь на машине и два часа жду её. Потом кормлю обедом, и она идёт на уроки, начинающиеся в час дня. Спустя три часа привожу домой, а уже к 7 часам отвожу в «хагвон» в районе Каннам (это в часе езды). А в 10 вечера снова забираю. Папы иногда помогают, но, как правило, почти весь день водителями работают мамы. Воскресенье проходит примерно так же. Парад машин на улице «хагвонов» объясняется просто: мамы, с радостью ставшие «ногами» детей, повсюду ездят вместе с ними. Если учиться — это задача ребёнка, то переезды между «хагвонами», как и выбор подходящего частного заведения на основе информации, добытой на родительских собраниях, — это обязанность матерей. Бывает, что они допоздна засиживаются со своим чадом за домашними заданиями, добровольно разделяя его тяжкую долю. Жизни мамы и ребёнка всё теснее связываются в одну, а в год, когда чадо переходит в выпускной класс, это слияние достигает своей высшей точки. 58 KoReANA ОсЕНь 2016

Как удастся пережить этот год г-же Сон? Какой путь должна пройти мать, добровольно ставшая частью жизни 19-летнего выпускника? Г-жа Сон, вступившая на путь, который ежегодно проходят 6 миллионов матерей школьников выпускных классов, похоже, следует им с завидным самообладанием. Однако можно предположить, что она переживает «аномальный отрезок» жизни, ведь ради будущего дочери ей иногда приходится идти на сделки со своей совестью. Я расспрашиваю г-жу Сон, мать выпускницы и учительницу школы 3-й ступени, об этом сложном времени. И в ответах этой женщины, знающей реальность образования изнутри, сквозит ощущение измотанности, характерное для нашей эпохи.

Г-жа Сон Эран вместе с дочерью-выпускницей внимательно изучает описание нового курса лекций в одном из «хагвонов».

Найти свой путь через бурю — Дети в нашем районе считают посещение «хагвона» само собой разумеющимся. Даже первоклашки занимаются в «хагвонах» до 10 вечера; они трут сонные глазки, но при этом не протестуют — почти все дети в округе ходят в «хагвоны». Так что ребята знают, что тяжело не только им. Район Мок-тон, где живёт г-жа Сон, расположен на северо-западе Сеула. Этот спальный район среднего класса, наряду с районом Тэчхи-дон в округе Каннам, считается «Меккой хагвонов». После занятий в школе ребята стекаются в здешние «хагвоны», которым доверяют не только обучение детей: «хагвонам» доверяют их время. Дети покорно следуют расписанию «хагвона», организующего их жизнь, и даже не пытаются стать хозяевами своего времени. При этом, несмотря на испытываемый скепсис, за исключением мамаш, обладающих солидным стержнем, большинство никогда не набирается смелости, чтобы сделать другой выбор: они верят, что если ребёнку удастся пережить этот период пассивной учёбы, он гарантированно достигнет требуемого уровня успеваемости. Говоря о «хагвонах», г-жа Сон сравнивает Мок-тон с Инчхоном, где она работает в школе. ИнчКОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 59

хон — один из регионов, плетущихся в хвосте рейтинга средних оценок на пробном вступительном экзамене в вуз. — Дети переживают такой сложный период, как пубертат. Психологически они находятся в процессе метаний и склонны к вспышкам гнева. Мамы Мок-тона в таких случаях берут это на заметку и ищут решение проблемы. Но на самом деле «хагвоны» просто не оставляют времени для подобных блужданий. Можно сказать, что частное образование, отвечая за учёбу, в то же время отнимает у детей время на поиски самих себя. Однако в Инчхоне, особенно рядом с моей школой, где вокруг много заводов, ситуация иная. У тех ребят, которые после школы не ходят в «хагвон», остаётся много свободного времени. Но мало кто из них приучен учиться самостоятельно, а у родителей почти нет времени, чтобы заниматься детьми. Поэтому то время, когда дети мечутся в поиске своего «я», они проводят с друзьями, при этом ребят, способных положительно повлиять друг на друга, не так много, и это тоже проблема. Власть «хагвонов» абсолютна: помимо учёбы они управляют также чувствами и поведением пубертатных подростков. Знающие о ней матери дрожат от страха перед частным образованием: «Мамам ведь свойственно постоянно беспокоиться, что ребёнок не будет успевать или отстанет от других, если будет учиться в одиночку. А “хагвоны” прекрасно об этом знают и только подстёгивают это чувство». Поэтому корейские мамы всё время «рыщут» — в поисках лучшего «хагвона», лучшего репетитора. Чтобы получить доступ к информации о «хагвонах», циркулирующей только в малочисленной привилегированной группе, они налаживают связи, а некоторые даже серьёзно задумываются о специальных частных курсах, где стоимость одного урока превышает несколько миллионов вон. В этой атмосфере одержимости рождается массово практикуемое опережающее образование. К примеру, в районах, где «перегрев» в области частного образования особенного велик, ученики начальных классов в «хагвонах» проходят математику за старшие классы. В эпоху, когда ненормальность стала нормой, меньшинство, обитающее за пределами этой нормы, переживает процесс тотального отчуждения. Г-жа Сон рассказывает о своих попытках пробиться через эту бурю: — Самое главное — это не дать унести себя потокам информации, подгоняющей частное образование. Ведь стоит дать волю амбициям, и этому не будет конца. Но в итоге и моему ребёнку тоже не удалось избежать образования, опережающего нормальную программу примерно на год.

Заботиться о самоуважении ребёнка Нет ли способов искусно смягчить бум частного образования? — Моя дочь выбрала для специализации естественные науки. В таких классах собираются ученики с высокой успеваемостью, поэтому детям приходится отчаянно конкурировать друг с другом. Ведь стоит сделать лишь одну ошибку в тесте по математике, и с первого уровня ты моментально скатываешься на третий. Учёба здесь напоминает ходьбу по тонкому льду. Попытки вузов изменить ситуацию, в частности путём изменения расчёта проходного бала в сторону большего учёта оценок школьного аттестата и повышения значимости внешкольной активности, не имели особого эффекта: родители, абитуриенты и частные учебные заведения по-прежнему заняты «накоплением спецификаций», но теперь — для того чтобы покорить новую систему поступления в вузы. Поэтому корейские дети никогда не испытывают радости от учёбы: у них для этого просто не остаётся душевных сил. Школьники, обитающие на противоположном полюсе, тоже мучаются. — В последнее время многие отказываются от математики, — говорит г-жа Сон. — Как правило, это те, кто не успевает за программой, поскольку у них нет базы, закладываемой в начальной

Если учиться — это задача ребёнка, то переезды между «хагвонами», как и выбор подходящего частного заведения на основе информации, добытой на родительских собраниях, — это обязанность матерей. Бывает, что они допоздна засиживаются со своим чадом за домашними заданиями, добровольно разделяя его тяжкую долю. 60 KoReANA ОсЕНь 2016

и средней школе. Для них уроки математики — это трата времени. Но при этом есть то, что им действительно интересно и в чём они даже могут набирать высокие баллы. Это — онлайн-игры. И, конечно, их это увлекает. Я часто вижу ребят, которые идут в школу заспанными, поскольку всю ночь просидели за компьютером. У детей, которым не удастся достичь первенства в учёбе, тоже есть амбиции и самоуважение, которое им хочется сохранить. Но наше общество недостаточно великодушно, чтобы понять и принять эти одинокие души. Поэтому в итоге всё возвращается к матерям. — Больше всего я забочусь о самоуважении моей дочери. Мы с нею много говорим о том, что важно быть скромным, но при этом уметь гордиться собой. Я думаю, что самоуважение позволяет тебе всегда высоко держать голову. Потому что ты веришь в себя. Возможно, благодаря таким беседам дочь г-жи Сон говорит, что проходит через трудное испытание выпускным классом без особых потерь. — Моя дочь предпочитает не рассказывать о своих проблемах, поэтому я стараюсь сама первой понять, что у неё на душе, и первой прийти на помощь, — делится с нами г-жа Сон, и в её глазах в этот момент читается глубокое понимание. Наверное, можно сказать, что излучаемое моей собеседницей спокойствие и тепло есть то, во что благодаря материнской любви она превратила тяжёлое и несправедливое бремя, возложенное на неё современной эпохой.

Г-жа Сон Эран пристально следит за тем, чтобы даже в процессе подготовки к вступительным экзаменам, дочь не теряла самоуважения, и вместе с нею проходит через тяжёлое испытание выпускным классом.

ИЗ чЕГО СОСТОИТ КОРЕйСКАЯ ЕДА

МЕТАМОРфОЗЫ

риСа Сентябрь — месяц риса нового урожая, когда на столах начинает появляться с а м ы й в к ус н ы й р и с в год у. М и с к а только что сваренного риса — главное действующее лицо корейской кухни. 62 KoReANA ОсЕНь 2016

Ким чжинён директор «Ёхэнчжа-ый сиктхак» («Стол путешественника») Сим Бёну фотограф

о время долгого путешествия по заграницам любой начинает скучать по привычной домашней еде. В такие моменты у меня в голове возникают образы самых нехитрых блюд корейской кухни: хорошо вызревшая «пэчху-кимчхи», суп из соевой пасты «твенчжан-кук» и миска хорошо сваренного риса. Конечно, во время поездок время от времени мне случается есть блюда из риса. Но это всегда не более чем встреча с рисом в его новом, не знакомом мне виде.

Японика и индика Существует всего два основных сорта риса: японика и индика. В Корее, Японии и части Китая употребляют в пищу японику, в остальных регионах — в основном индику. Разница между двумя сортами кроется в количестве крахмала, в котором содержатся амилоза и амилопектин, и чем выше содержание амилопектина, тем более клейкий рис. У риса сорта индика с высоким содержанием амилозы длинные стебли и длинные зёрна, которые легко крошатся. Такой рис в силу малой клейкости после варки получается рассыпчатым. Тогда как у японики с высоким содержанием амилопектина стебли короткие, а твёрдые круглые зёрна после приготовления на пару держатся вместе благодаря высокой клейкости. Самое популярное в мире блюдо из риса — это, наверное, итальянское ризотто. Для него, а также для ближневосточного пилава и обжаренного риса родом из Юго-Восточной Азии используют индику, а для корейского «пибим-папа» и японских суси — японику. С какого времени рис стал основным продуктом питания корейцев — точно неизвестно. Однако, судя по зёрнам дикого риса, обнаруженным кое-где при раскопках, предполагается, что ещё 15 тысяч лет назад, в эпоху палеолита, корейцы собирали и употребляли рис в пищу.

Рис как главный герой корейского стола Не будет преувеличением сказать, что на столе корейца главный герой — это рис, а роли второго плана отведены закускам «панчхан». Возникает даже мысль, что различные продукты брожения, такие как соевый соус, перечная паста «кочхучжан» и соевая паста «твенчжан», а также кимчхи и засоленные овощи «чаначчи», были изобретены исключительно для того, чтобы стать вкусной приправой к рису. Из гармонии между главным и второстепенным рождается самый лучший стол. Если к только что сваренному рису добавить рыбное или мясное блюдо, прозрачный суп «кук» или густой суп «ччигэ» да к ним достать их холодильника кимчхи и «чоткаль», плюс поставить несколько базовых «панчханов» и стопку пластинок жареного «кима» — то получится полноценный обильный обед или ужин. Слово «пэкпан», которое часто можно увидеть в меню ресторанов корейской кухни, как раз и означает стол с подобным набором блюд. Пользуясь случаем, хотел бы порекомендовать «пэкпан» иностранцам, которые мучаются, не зная, что выбрать в корейском ресторане. Конечно, если вы уже определились с выбором блюда, будь то «пульгоги» или «кимчхи-ччигэ», то можно заказать и его. В этом случае вам всё равно бесплатно подадут большинство «панчханов», входящих в состав «пэкпана». На улице или в магазинах шаговой доступности тоже можно отведать корейского

Главная пища корейцев — приготовленный на пару рис сорта японика.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 63

риса. Речь идёт о готовом рисе в вакуумной упаковке. Купив такой рис в магазине, вы можете тут же разогреть его в микроволновке и всего через три минуты насладиться ароматным рисом, словно только что из рисоварки. Последнее время его продают с разными соусами, поэтому такой рис может стать лёгкой и недорогой заменой полноценному приёму пищи. В гест-хаусах, оборудованных кухней, готовый рис стал незаменимой вещью для путешественников; им также не пренебрегают и семейные люди, когда хотят сэкономить время на приготовлении еды. Примечательно, что постоянно растёт и объём экспорта готового риса.

Деликатесы и снеки из риса В прошлом, когда кто-нибудь из членов нашей семьи простужался, мама тут же заливала водой пару чашек риса, чтобы сварить жидкую кашу «чук» для больного, которому трудно переваривать обычный рис с «панчханами». Измельчив морепродукты или мясо и овощи, мама клала их в кастрюлю вместе с разбухшим рисом, обжаривала на кунжутном масле, а потом долго стояла перед плитой, следя за огнём, понемногу добавляя воду и медленно помешивая варево, пока рисинки не разбухали, смешиваясь с другими ингредиентами. Такая каша «чук» — это образец «медленной еды». Больного с затруднённым пищеварением иногда кормили кашей лишь из разбухшего риса, которую называли «хин-чук», т.е. «белая каша». Эта каша, которую обычно едят только во время болезни, в наши дни оказалась в центре внимания современных корейцев как простая в приготовлении здоровая пища и как деликатес. Дело в том, что эта сытная, но при этом низкокалорийная каша позволяет организму равномерно получить все необходимые питательные вещества из разных ингредиентов. Простой рис превращается в питательное блюдо и одновременно в деликатес в зависимости от добавляемых ингредиентов — кедровых орешков, морских ушек, кимчхи, ююбы, тунца и пр. Рестораны, специализирующие на каше «чук», а также производители готовой каши и сегодня продолжают придумывать новые виды рисовой каши. Традиционные рисовые сладости «хангва» раньше подавали на праздничный стол и во время обрядов «чеса», а в наши дни они обретают новую

64 KoReANA ОсЕНь 2016

1 Последнее время излюбленным блюдом у сторонников здорового питания стал рис с добавлением красной фасоли или нешлифованного бурого риса. 2 Традиционные рисовые сладости, в частности «канчжон» из ферментированного риса, раньше готовили к праздникам и для обрядов «чеса», а теперь их подают как finger food к кофе или чаю. 3 И в наши дни, отмечая сто дней со дня рождения ребёнка, корейцы по старинной традиции готовят из белого риса «пэксольги» и угощают им соседей.

Существует всего два основных сорта риса: японика и индика. Для итальянского ризотто, ближневосточного пилава и обжаренного риса родом из Юго-Восточной Азии используют индику, а для корейского «пибим-папа» и японских суси — японику.

жизнь в качестве так называемой finger food («еда, которую едят руками»), подаваемой к кофе или чаю. Типичный вид «хангва» — это «канчжон». Этот хрустящий снек есть результат довольно сложного процесса. Ферментированный клейкий рис перемалывают в муку, заливают водой, лепят из полученной массы палочки толщиной со средний палец, после чего высушивают. Полуготовые изделия обжаривают в масле, в процессе чего они разбухают. Потом их обмакивают в искусственный мёд из забродившего риса «чочхон» и обваливают в воздушных зёрнах. Так получается красивый на вид и замечательный на вкус «канчжон». Это превращение занимает минимум две недели. Последнее время изобретают также необычные снеки в стили фьюжн: в результате соединения технологии брожения с рецептурой западной выпечки рождаются сладкие снеки — мягкие снаружи и хрустящие внутри. Многоликий «тток» — это ещё один образец важной традиционной еды из риса. Будучи особой ритуальной едой, «тток» неизменно присутствует как на праздниках, таких как день рождения или свадьба, так и на похоронах и поминках «чеса». И в наши дни, отмечая сто дней со дня рождения ребёнка, по-прежнему, с пожеланием здоровья и долгих лет жизни малышу, готовят «пэксольги» и угощают им соседей, а во время открытия фирмы или магазина раздают окружающим слоёный «сиру-тток» с красной фасолевой крошкой, чтобы обеспечить процветание предприятию. Каждый год на Праздник урожая из риса нового урожая готовят «сонпхён», который выставляют на поминальный стол во время проведения на могилах предков обряда «чхаре» (разновидность «чеса»; проводится по большим праздникам). И это тоже старинный обычай корейцев, для которых рис издревле был главным про3 дуктом питания.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 65

КОРЕЯ В ЗЕРКАЛЕ МОЕй ДушИ

Итак, Я выШла ЗаМуЖ За корейЦа Лилия Ким актриса театра и кино

о этого события все мои знания о Кореи сводилось к трём общеизвестным фактам: это небольшая по территории, но густо заселённая страна, входящая в тройку крупнейших производителей электронной и бытовой техники Samsung и автомобилей Hyundai и КIA. Почти в каждой российской семье продукция фирмы Samsung помогает людям жить и общаться. И корейские машины пользуются спросом и хорошей репутацией у профессионалов и автолюбителей. А если посмотреть на карту мира, то возникает вопрос — как такое небольшое по размеру государство смогло добиться таких громадных достижений и завоевать большую долю рынка сбыта во многих странах мира и доверие потребителей? Ответы на все эти вопросы отпадали сами собой по мере моего погружения в мир корейского человека, его внутреннее духовное пространство, характер, знакомство с многовековыми традициями и семейными устоями. По воле судеб моим супругом стал Анатолий Ким — русский писатель и кореец до последней капли крови. Наше супружество позволило мне не только созерцать, но и сполна погружаться в мир и традиции любимого мною человека. Рождённый в маленьком селе на просторах Казахстана в семье потомков переселенцев в Россию во времена оккупации Кореи японцами, мой супруг стал не просто русским писателем, а писателем с мировым именем. По моему глубокому убеждению, именно корейские корни позволили Анатолию Киму подняться на такой уровень творчества в инородной среде. Возникновение и формирование корейской нации глубоко уходит в многовековую мировую историю человечества. И этот факт с достоинством носит в себе каждый кореец, независимо от того где он живёт: в Корее, России, Америке или на Гавайях. Об этом мне говорил сам Анатолий Ким, мой супруг. Несколько лет назад мы ездили в Сеул, где Президент Республики Корея Пак Кынхе вручила моему супру-

66 KoReANA ОсЕНь 2016

гу Большой орден «Мугунхва». После этого знакового события мы совершили поездку по стране. По приглашению родственников посетили провинцию Каннын, откуда берёт начало род Кимов, оказавшийся древнейшим родом. Нас привели к мавзолею пращура каннынских Кимов, чья могила датирована 780 годом н.э. — короля в эпоху Силла. Отдавая полагающиеся почести, мы совершили традиционные ритуальные поклоны ему и его супруге. Современный успех Кореи несомненно связан с духовными ценностями, корнями уходящими вглубь веков, и накопленными и бережно сохраняемыми народом на протяжении многих и многих поколений. Подтверждение тому — феномен успеха Республики Корея, не обладающей богатыми природными ресурсами, но ставший в один ряд с ведущими индустриальными странами на мировом рынке. Накопленное духовное богатство, культурные ценности и бережно сохранённая мудрость — всё это перешло в созидательную силу, благодаря которой Корея добивается успеха в современном мире. Для меня было интересно узнать о том, что в жизни каждого корейца отмечаются 4 главных торжества: 1-я годовщина жизни, свадьба, 60-летие, и уход в иной мир — тризна. Два первых торжества, устраивают родители детям, два последующих — дети родителям. Большим уважением к корейцам я прониклась, наблюдая, как относятся друг к другу люди, как происходит их общение в бытовой жизни, на праздниках, на различных мероприятиях и встречах. Мне довелось принять участие в празднике по случаю годичного юбилея младенца Марка, сына первого шахматного гроссмейстера-корейца в мире — Алексея Кима. За главным столом, в традиционных корейских костюмах, на коленях у счастливых родителей, сидел маленький и самый важный человек, к которому было приковано всё

внимание зала. Многочисленные родственники из всех концов страны и даже из-за границы, поочерёдно выходили в центр зала и обращали свои речи малышу, который, возможно, и не понимал, чего желали ему эти улыбающиеся дяденьки и тётеньки, но, несомненно, чувствовал торжественность момента и какую-то, ещё не до конца осознаваемую, значимость себя. На праздник 60-летия нашего друга — Эдуарда Николаевича Кима — дедушки малыша Марка, мой супруг был приглашён как самый близкий друг, и сидел рядом с юбиляром за главным столом. Я сидела рядом с супругом. Здесь для меня тоже было много открытий. Виновник торжества и его супруга были в роскошных традиционных корейских нарядах, специально сшитых для этого события. Стол находился на возвышении, а перед ним, на полу, был разостлан ковёр. Значение этого ковра мне открылось позже, когда гости, по степени родства, семьями подходили к нашему столу и совершали троекратные земные поклоны. Корейские праздники покорили меня своей доброжелательной, душевной, трогательной атмосферой и искренностью. Это чувствовалось во всём: от индивидуальных, неформальных, адресованных именно этому человеку пожеланий и тостов, до отношения друг к другу и к многочисленной детворе, чьё присутствие считается обязательным, даже если ребёнку всего годик — он уже приглашённый гость. Все веселятся, общаются, вкушают многочисленные традиционные корейские яства, танцуют, разделяя радостное событие жизни именинника. И ни разу нигде я не видела пьяным кого-либо из гостей. В числе предков супруга был и великий поэт Кореи Ким Сисып, чья книга, в переводе на русский язык, бережно хранится в нашей семейной библиотеке. И уже зная об отношении корейцев к своим древним родовым корням — смело могу предполагать, что великий Ким

Сисып незримо помогает своему потомку на творческом пути. Не могу не сказать и о главном человеке моей жизни — супруге, корейца по национальности. Анатолий Ким — это не только выдающийся писатель, чьи произведения переведены на многие языки и изданы в 30 странах мира. Он глубокий, уникальный Человек. Его жизненный путь — это беспрерывное восхождение по спирали духовности. Тем, кто знает его и как человека, и как писателя, всё это очевидно. Каждое последующее произведение, написанное Анатолием Кимом, отражает все новые познания и открытия, которые, несомненно, даются ему свыше. В новом романе «Радости РАЯ» моему супругу писателю Анатолию Киму, удалось подняться над суетой и раздвинуть границы понимания Жизни и открыть новые горизонты Мироздания! К своему большому сожалению, а может и к радости, моё знакомство с творчеством Анатолия Кима началось только после нашего личного знакомства... Когда мы впервые встретились, я ещё не знала, что этот притягательный, загадочный человек азиатской внешности не только станет моим мужем, но и откроет мне удивительный мир своего высокого Творчества. Читаю его книги, нет — вкушаю, впитываю, наслаждаюсь красотою и гармонией русского слова, глубиной мысли и полётом авторской фантазии. Впечатления от литературы Анатолия Кима сравнимо с эффектом "ядерной реакции", которая происходит в сознании читателя. И всё это написано в лучших традициях мировой классической литературы. Недавно на кинокастинге (я по профессии актриса театра и кино) у меня был такой разговор с коллегой-актрисой: — У вас фамилия Ким. Наверное, у вас муж кореец? — Да. — И какие они мужья? Вы счастливы с ним? — Да, — ответила я. КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 67

ОБРАЗ жИЗНИ

ВОЗРОжДЕНИЕ МАЛЕНьКИХ КНИжНЫХ МАГАЗИНОВ Корея переживает бум небольших книжных магазинов. широкая публика тепло встречает инициативу владельцев таких малобюджетных предприятий — бизнесменов, которые намерены не только продавать книги, но и распространять культуру. В последнее время появились книжные лавки, где можно почитать ночью, угощаясь пивом или коктейлем. Они уже пользуются популярностью у служащих как места, где есть условия для отдыха и для «подзарядки» после трудового дня. Пэк чханхва куратор «МАЛЕНЬКОГО КНИЖНОГО МАГАЗИНА В ЛЕСУ»

68 KoReANA ОсЕНь 2016

тихом саду при книжном магазине вдруг колокольчиком зазвенел детский смех. Посмотрев в распахнутое окно, я увидел девчушку, одетую в розовую балетную пачку и с розовой заколкой в волосах. Она радостно улыбалась. Мать девочки, сидя на деревянной скамейке в тени, мягким голосом читала ребёнку книжку с картинками. Некоторое время спустя девчушка покидает магазин за руку с мамой, зажав под мышкой книжку, на обложке которой изображена танцовщица в точно такой же пачке. Посетители магазина, посвятившие визиту сюда воскресное послеполуденное время, все как один провожают девочку и её мать тёплыми взглядами.

Кризис печатной индустрии и закрытие книжных магазинов Мой книжный магазин полностью соответствует своему названию: это маленький книжный магазин в переделанном доме, посреди леса, в глухой деревушке. Когда я открывал его в сельскохозяйственном уезде Квесан-гун (провинция Северная Чхунчхон), где проживает всего 35 тысяч человек, причём выбрал для этого деревушку с населением менее 100 жителей, все в моём окружении были исполнены скепсиса — с чего вдруг открывать книжный магазин бог знает где, если даже в больших городах районные магазины закрываться из-за недостатка покупателей? Однако сейчас, спустя лишь два года после открытия, в наш книжный в медвежьем углу ежемесячно приезжает более 500 человек из крупных городов со всей страны, а продажи постоянно растут. Так что бизнес, как видите, стал вполне стабильным. Я не перестаю удивляться тому, что даже сейчас, когда уже давно раскручены онлайновые книжные магазины и для большинства нормой стала покупка книг через Интернет, по-прежнему остаётся очень много людей, которые готовы отправиться в богом забытую деревеньку, чтобы доставить себе удовольствие покопаться в предлагаемом книжном ассортименте. Согласно справочнику «Книжные магазины Кореи», выпущенному в 2016 году Федерацией ассоциаций книжных магазинов Кореи, на конец 2015 года в стране было зарегистрировано 1559 «чистых» книжных магазинов, т.е. таких, которые занимаются исключительно книгами. По сравнению с 2005 годом их количество сократилось на 544 единицы. А если сравнить эти данные с данными 1998 года, когда количество книжных достигло пика (в то время их было 5378!), то можно увидеть, что за 20 лет их число сократилось на 70%! В 2000-х годах в связи с резким ростом числа книжных магазинов, работающих онлайн, большие традиционные сетевые магазины вынужденно «ужались», а многие мелкие и средние магазины на

местах вообще закрылись. Более того — в 6 из 226 базовых административных единиц страны не было ни одного книжного магазина, а в 43 — только один, а значит — ни одного в ближайшем будущем. Когда ситуация стала критической, общественность выступила с призывом спасти умирающую печатную отрасль и её дистрибутивную сеть, и тогда правительство стало предпринимать различные меры. Самой значимой из них стала введённая в 2014 году система фиксированных цен на книги. Эта система, ограничивающая скидки на книги до 15%, должна была повысить конкурентоспособность мелких издательств и книжных магазинов на местах и в конечном счёте способствовать выгоде читателя. Сейчас, когда после введения этой системы прошло уже два года, общественное мнение по поводу её полезности разделилось. Однако нет сомнений в том, что хотя бы на жизнь людей, которые, как я, держат мелкие книжные на местах, она влияет только положительно.

Разрушая стереотипы Наверное, не стоит считать это исключительно следствием введения системы фиксированных цен, но с 2013 года тенденция к сокращению числа книжных замедлилась. При этом главной темой разговоров в этой отрасли последние 2-3 года является возрождение мелких районных книжных магазинов, которые были на грани исчезновения. Во главе этого движения стоит «Thanksbooks». Этот книжный магазин, открывшийся 5 лет назад в столичном квартале Хондэ, привнёс в жизнь этой обители развлечений и потребления с её клубами, бутиками, ресторанами и кафе новые веяния — книги и культуру. «Мне хотелось, чтобы здесь был хотя бы один районный книжный, куда бы могли запросто заглянуть служащие после работы», — говорит владелец магазина И Гисоп. И теперь, словно выполняя его пожелание, каждый день после 6 вечера в «Thanksbooks» царит оживление. При магазине есть небольшое кафе и галерея, где проводят выставки работ местных художников, поэтому он уже давно является достопримечательностью этого квартала. Главная особенность магазина — продуманная расстановка книг. Его полки уставлены книгами, отличающимися прекрасным дизайном, и изданиями для искушённого городского жителя, способными привлечь внимание профессиональной молодёжи в возрасте от 20 до 40 лет. Ещё более решительно обошлись со стереотипами в «BOOK BY BOOK», расположенном в столичном районе Санам-дон. Здесь нашли путь к молодым сердцам, предложив новую концепцию — книжного, где можно почитать за кружкой пива. Но главная «фишка» магазина — это различные лекции, встречи с авторами и другие литературные мероприятия. Почти каждый вечер здесь можно попасть на презентаКОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 69

цию книги, на концерт или что-нибудь ещё. «Мне нравится то, что здесь можно почувствовать энергию молодости. Когда выходит новая книга, здесь сразу устраивают встречу с автором, а выступающие в магазине музыканты всегда отличаются оригинальностью и профессионализмом, поэтому их хочется слушать снова и снова. И чтобы такие удобные районные книжные продолжали существовать, я теперь меньше пользуюсь интернет-магазинами, а за новыми книгами обязательно прихожу сюда», — говорит местная жительница, домохозяйка Ким Сухён. Такие места, как «Bookbar» в районе Ёнхи-дон, где можно почитать, попивая коктейль, смешенный лично хозяином, или «B+», где вместе с книгами подают пиво и домашнее вино, становятся популярными местами отдыха среди офисных работников. В то же время «Booktique», позиционирующий себя как «городской схрон для книг и людей», вслед за магазином в районе Нонхён-дон открыл ещё один, в Согё-доне. Оба магазина, работающие по пятницам до 10 вечера, — это свежее предложение для закончивших тяжёлую рабочую неделю служащих в преддверии выходных.

Сообщество с одними интересами В нынешнем возрождении в Корее мелких книжных магазинов можно выделить следующие ключевые тенденции. Прежде всего, растёт число магазинов, функционирующих как комплексные культурные пространства. В прошлом в книжных магази70 KoReANA ОсЕНь 2016

нах тоже проводились встречи с авторами, но, как правило, это был лишь маркетинговый ход издательств для рекламы новых изданий, и в любом случае — одноразовые акции. Однако сейчас районные книжные магазины становятся центрами проведения самых разных культурных мероприятий. К ним относятся концерты независимых исполнителей и мастер-классы по различным ремёслам, которые проводят не известные лекторы, а молодые художники, занимающиеся своим делом из чистой любви к искусству. Помимо этого организуются выставки и лекции по целому спектру искусств, включая каллиграфию, живопись, рисунок, фотографию и т.д. По сути дела, книжные становятся ключевым пространством, позволяющим соприкоснуться с искусством в повседневной жизни. Ещё одна тенденция — подъём тематических магазинов, т.е. таких, в которых предлагаются подборки книг по определённой тематике, например книги о путешествиях, произведения художественной литературы, иллюстрированные издания и т.п. Однако в магазине, посвящённом путешествиям, не ограничиваются собственно продажей книг: там собираются любители турпоходов и даже планируются совместные поездки и путешествия. Разумеется, в таких магазинах, кроме путеводителей, можно найти различные эссе, романы, фотоальбомы и независимые издания, но всё это — только о путешествиях. Также появилось много книжных, специализирующихся на независимых изданиях, которые позиционируются как альтернатива коммерческим изданиям с их массовыми тиражами и массовой дистрибуцией.

Люди, уставшие от унифицированного современного общества с его массовым производством и потреблением, занялись поисками чего-то для себя. Им захотелось чего-то, пусть маленького и неказистого, но исполненного смысла только для них, места, где можно, спрятавшись от шумного мира, принимать и понимать друг друга, общаясь тихими голосами, и друзей, с которыми это можно разделить.

2 ©Thanksbooks

1 На лужайке перед «МАЛЕНЬКИМ КНИЖНЫМ МАГАЗИНОМ В ЛЕСУ», посетители весело проводят время, угощаясь кофе, приготовленным баристой в мобильном кафе. 2 В книжном магазине «Thanksbooks» есть небольшое кафе и галерея, поэтому он давно является модным местом, куда можно заглянуть после работы и с удовольствием провести время.

В наши дни, когда благодаря развитию Интернета и цифровых технологий любой может стать автором, растёт число тех, кто создаёт свои книги, написав текст, самостоятельно отпечатав его и снабдив иллюстрациями. Такие книги, выпускаемые обычно тиражами 100, максимум 500 экземпляров, находят своих читателей в магазинах, работающих с независимыми авторами по всей стране. Мелкие книжные магазины удовлетворяют потребность людей в маленьких сообществах, живущих одними интересами, и одновременно способствуют росту этой потребности. Люди, уставшие от унифицированного современного общества с его массовым производством и потреблением, занялись поисками чего-то для себя. Им захотелось чего-то, пусть маленького и неказистого, но исполненного смысла только для них, места, где можно, спрятавшись от шумного мира, принимать и понимать друг друга, общаясь тихими голосами, и друзей, с которыми это можно разделить. Они создают пространства с книгами на свой вкус и в то же время занимаются поисками таких мест. Самое главное в маленьком книжном магазине — это человек. В обществе с разросшейся до огромных масштабов промышленности, где за товаром не видят людей, книжные магазины стали пространством, в котором на первый план выходит человек и люди общаются друг с другом посредством книг, пространством, «вернувшим душу и общение» современному человеку, уставшему от анонимности онлайн-медиа и страдающему от одиночества. В этом и кроется причина существования и секрет успеха маленьких книжных магазинов. Лаура Миллер в своей работе «Reluctant Capitalists» замечает, что «покупать книги в независимых книжных магазинах — это политический выбор». И она абсолютно права. Когда человек покупает книги не онлайн или в большом сетевом книжном магазине, а в обычном районном, связанном с местным сообществом, он тем самым недвусмысленно даёт понять, что он читающий гражданин, а не просто потребитель. В эпоху, когда приобрести книгу можно не выходя из дома, за пару кликов, да ещё и со скидкой, специально отправиться в местную книжную лавку, потратив на дорогу время, а иной раз и деньги, — это поступок, а не просто акт потребления. Владелец «Thanksbooks» И Гисоп считает нынешнее культурное разнообразие положительным явлением: — Всё это время в нашем обществе — не только в культуре, но и в других сферах — наблюдался перекос в сторону унификации и массовой штамповки. То, что на фоне рецессии возникает культурное разнообразие, — это, по моему мнению, феномен, наблюдаемый не только в книготоргово-издательской сфере, но и во всём обществе в целом. Некоторые из новых книжных магазинов, следуя тернистым путём проб и ошибок, возможно, исчезнут, но другие выживут и — я в это верю — станут новой движущей силой нашего общества. КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 71

ПуТЕшЕСТВИЕ В КОРЕйСКуЮ ЛИТЕРАТуРу

КРИТИКА

«сМогу лИ Я докаЗать, что Я — тот саМый парень?»

«Люблю ходить по улицам Сеула. От чонно до Тондэмуна, от йондынпхо до университета Хоник, от мэрии до Кванхвамуна. Я очень много исходила. «Гостиница “Плаза”» — одна из множества историй, которые родились в моей голове во время этих прогулок» (из авторского предисловия). чхве чжебон корреспондент газеты «Хангёрэ» Ли чжунхо фотограф

72 KoReANA ОсЕНь 2016

ассказ «Гостиница “Плаза”» Ким Миволь впервые был опубликован в тематическом сборнике произведений писателей-женщин «Ночные прогулки по Сеулу» (2011 г.), место действия которых — разные районы столицы. Описанные в рассказе Ким Миволь события происходят в центре города, рядом с гостиницей, расположенной напротив мэрии. Главные герои произведения — супружеская пара в возрасте за тридцать, которая необычно проводит отпуск — не на местном или заморском курорте, а в гостиницах Сеула. Это уже стало своеобразной традицией — несколько лет подряд супруги проводят отпуск именно так. Но выбранная на этот раз гостиница «Плаза» связана с воспоминаниями из прошлого. В рассказе описание настоящего переплетается с описанием истории любви главных героев в студенческие годы. Судя по контексту, действие происходит летом 2009 года. Супруги смотрят из окна гостиницы вниз на ворота Тэхан дворца Токсугун и вспоминают, как несколько месяцев назад там стояла курильница с благовониями, куда люди приходили почтить память бывшего президента Но Мухёна, который через год после завершения президентского срока покончил жизнь самоубийством — в то время прокуратура расследовала дела о причастности его родственников к коррупционным преступлениям. После внезапной кончины бывшего президента его сторонники среди простых граждан самостоятельно организовали поминальное место, куда приходила и жена главного героя рассказа, простоявшая там в очереди пять часов. Затем главный герой выходит на улицу, чтобы купить зажигалку и кофе и встречает на площади перед мэрией буддийское молельное шествие — несколько человек делают

земной поклон через каждые три шага. Среди них родственники пятерых погибших, которые протестовали против сноса своих домов, забравшись на их крыши, и в результате действий полиции сорвались вниз. Процессию застигает сильнейший ливень. «Идеальная температура, идеальная влажность, идеальная чистота, идеальное обслуживание, ощущение, что тебя обхаживают со всех сторон». Комфортные условия, предоставляемые паре, которая за большие деньги снимает номер в гостинице, и шествие родственников погибших под ливнем без зонтов — это противопоставление ёмко и символично показывают реалии современной Кореи, где часто вступают в противоречие капитал и демократия, или, говоря иначе, консерватизм и прогрессизм. Таким образом автор описывает отпуск пары на фоне общественно-политической ситуации 2009 года и трагедии современной истории Кореи — жестокого подавления Восстания в Кванчжу (1980 г.), унёсшего жизни многих людей. Расположение гостиницы недалеко от места, куда главный герой рассказа в студенческие годы приходил митинговать, даёт начало ещё одной сюжетной линии рассказа. Юнсо, однокурсница главного героя и подруга, которая была «одним словом — Белоснежка», слышит от высокомерно наблюдавшего за митингом прохожего: «Что студенты понимают в этой жизни? Всё равно окончат университеты, пойдут работать и всё забудут, так зачем им тогда эти митинги? Только пробки на дорогах, а в жизни всё равно ничего не изменится». И ведь на самом деле мы видим, что главный герой, закончив университет, устроился на работу и, судя по тому, что может позволить себе проводить отпуск в столичной гостинице, стал неплохо зарабатывать. Так что же, он и вправду забыл благород-

ные порывы молодых лет? Автор прямо не отвечает на этот вопрос, а даёт иносказательный ответ. В конце рассказа, в вопросах главного героя самому себе, спрятан неожиданный поворот: «Не знаю, поверила ли бы она, если бы я рассказал ей обо всём этом сейчас, когда с тех пор прошло больше пятнадцати лет. Помнит ли она вообще тот день? Смогу ли я доказать, что я — тот самый парень, и что мы — те самые мы?» Эти вопросы в первую очередь касаются неудавшегося рождественского сюрприза, но они открыты и для более масштабных тем, не ограничивающихся узким контекстом. Если под выражением «те самые мы» понимать не симпатичных друг другу молодых людей, а — дополнительно к этому — студентов, которые смешиваются с толпой митингующих, вырываются из неё, убегают, что есть мочи, ловят на себе циничные усмешки старшего поколения, то становится возможным толкование, что автор подразумевает не только красивые романтические чувства и первые неловкие шаги в отношениях, но и политические настроения молодёжи, боровшейся за демократию. Ким Миволь, которая начала свою писательскую деятельность в 2004 году, как и свои современники, авторы 2000-х годов, в основном писала о трудностях молодого поколения и их борьбе с испытаниями. В первом своём сборнике рассказов «Гид в “Сеульской пещере”» её герои — «хикикомори» (уединённые одиночки), молодые люди, живущие в общежитиях, комнатушках в полуподвале и пристройках. В рассказе «Гостиница “Плаза”», который автор издала, когда была ровесницей своих героев, Ким Миволь оглядывается на молодость из среднего возраста, и одновременно рассматривает своё отражение в зеркале молодости.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 73

Информация о подписке / приобретении журнала «КОРЕАНА»

Стоимость подписки

Чтобы оформить подписку на ежеквартальный журнал «Кореана», заполните специальную форму на сайте журнала (www.koreana.or.kr) в разделе «Подписка» и нажмите «Отправить». Вы получите накладную с информацией об оплате по электронной почте.

Регион доставки

Новые тарифы Годовая подписка (включая стоимость доставки авиапочтой)

Корея

Восточная Азия

Юго-Восточная Азия

Европа и Северная Америка

Африка и Южная Америка

1 год

25,000 вон

2 года

50,000 вон

3 года

75,000 вон

1 год

US$45

2 года

US$81

3 года

US$108

1 год

US$50

2 года

US$90

3 года

US$120

1 год

US$55

2 года

US$99

3 года

US$132

1 год

US$60

2 года

US$108

3 года

US$144

Архивные номера* (за 1 экз.) 6000 вон

US$9

* Цена за архивные номера не включает стоимость почтовой доставки 1 Восточная Азия (Япония, Китай, Гонконг, Макао и Тайвань) 2 Юго-Восточная Азия (Камбоджа, Лаос, Мьянма, Таиланд, Вьетнам, Филиппины, Малайзия, Восточный Тимор, .Бурней и Сингапур) и Монголия 3 Европа (включая Россию и СНГ), Ближний Восток, Северная Америка, Океания и Южная Азия (Афганистан, Бангладеш, Бутан, Индия, Мальдивские острова, Непал, Пакистан и Шри-Ланка) 4 Африка, Центральная и Южная Америка (включая Вест-Индию), острова в южной части Тихого океана

ПОДПИСКА НА РАССЫЛКу

Если Вы хотите получать уведомления о выходе новых номеров веб-журнала, отправьте свой адрес электронной почты и ФИО и по адресу koreana@kf.or.kr. * Помимо веб-журнала Вы можете также читать «КОРЕАНУ» в виде e-book на мобильных устройствах, используя приложения iBooks, Google Books и Amazon.

СВЯЗь С чИТАТЕЛЯМИ

84 KoReANA ОсЕНь 2016

Мы очень ценим мнение наших читателей. Поделитесь с нами Вашими отзывами и пожеланиями, чтобы мы могли сделать наш журнал ещё лучше. Ваши отзывы и пожелания направляйте по адресу koreana@kf.or.kr.

КОРЕЙСКaЯ КУЛЬТУРАkoreana@kf.or.kr И ИСКУССТВО 85

ДМЗ: Korean culture & arts summer 2016

Islands of sInan summer 2016 vol. 30 no. 2

specIal feature

Islands of Sinan

Dialogue with Pristine Nature Sinan’s Natural Riches and Beauty: A Legacy for the Future; Intrigue of the ‘Black Mountain’; Salt Fields Preserve the Time-honored Values of Island Culture

koreana@kf.or.kr vol. 30 no. 2

ISSN 1016-0744

земля за колючей проволокой

ISSN 1738-8252