The Sanahunt Times #3

М А Р Т

-

А П Р Е Л Ь

2 0 1 1

Г А З Е Т А

S A N A H U N T

L U X U R Y

C O N C E P T

S T O R E

S A N A H U N T . C O M

МЕНЯЕМ BA L M A I N Н А M U G L E R , К У Р Ш Е В Е Л Ь Н А М А Й А М И , С И Н Т Е Т И К У Н А О Р ГА Н И К У Пла т ь е , A l e x a n d e r Wa n g ; к о л ь цо , б р а с л е т, R e p o s s i b y A l e x a n d e r Wa n g . Ф о то : Ф и л и п п В л а с о в

ВОСТОК – ЗАПАД

В ПРОШЛОМ ГОДУ ОБОЗРЕВАТЕЛЬ МОДЫ «НЬЮЙОРК ТАЙМС» КЭТИ ХОРИН ВЫБРАЛА ПРАБАЛА ГУРУНГА, АЛЕКСАНДРА ВАНГА ВМЕСТЕ С ДЖОЗЕФОМ АЛЬТУЦАРРОЙ В КАЧЕСТВЕ ТЕХ, КОМУ СУЖДЕНО ОПРЕДЕЛИТЬ БУДУЩЕЕ МОДЫ. С НЕЙ, ПОХОЖЕ, ГОТОВА СОГЛАСИТЬСЯ ИЗВЕСТНАЯ МОДНИЦА МИШЕЛЬ ОБАМА, КОТОРАЯ НЕРЕДКО ПОЯВЛЯЕТСЯ ПЕРЕД ПРЕССОЙ В НАРЯДАХ PRABAL GURUNG. СРЕДИ ЛЮБИМЦЕВ ПЕРВОЙ ЛЕДИ ТАКЖЕ ДЖЕЙСОН ВУ, АВТОР ЕЕ ЗНАМЕНИТОГО ИНАУГУРАЦИОННОГО ПЛАТЬЯ. «АЗИАТЫ ЗАВОЕВЫВАЮТ ЗАПАДНУЮ МОДУ», — В ОДИН ГОЛОС УТВЕРЖДАЮТ КЛЮЧЕВЫЕ ЗАПАДНЫЕ ИЗДАНИЯ ПОД НАТИСКОМ СТАТИСТИКИ, ПРОВОЗГЛАШАЯ НАСТУПЛЕНИЕ НЕОБРАТИМЫХ ИЗМЕНЕНИЙ НА МОДНОМ РЫНКЕ. >> 3

ФИЛОСОФИЯ СВОБОДЫ

Фото: T hier r y C ho m el

О КС А Н А МОРОЗ-ХАНТ

«ЯЗЫК ДРИСА ВАН НОТЕНА — ЭТО СДЕРЖАННАЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ПОЭТИКА», — К ТАКОМУ ВЫВОДУ ПРИХОДИТ БОЛЬШИНСТВО МОДНЫХ РЕДАКТОРОВ, ИЗ СЕЗОНА В СЕЗОН НАБЛЮДАЯ ЗА РАБОТОЙ НЕУТОМИМОГО БЕЛЬГИЙЦА. БЛАГОДАРЯ СИЛЬНОМУ ХАРАКТЕРУ, НЕВЕРОЯТНОМУ ЛИЧНОМУ ОБАЯНИЮ И УПОРНОМУ ТРУДУ ВАН НОТЕН СТАЛ, ПОЖАЛУЙ, САМЫМ УСПЕШНЫМ УЧАСТНИКОМ АНТВЕРПЕНСКОЙ ШЕСТЕРКИ, ПРОСЛАВИВШЕЙ БЕЛЬГИЙСКИЙ ДИЗАЙН И ОТКРЫВШЕЙ ДОРОГУ МНОГИМ МОЛОДЫМ ДИЗАЙНЕРАМ.

ПРЕЗИДЕНТ SANAHUNT GROUP Весна всегда знаменует начало чего-то нового, и неважно, являются ли эти перемены ожидаемыми или абсолютно непредсказуемыми. Красной нитью третьего номера The SANAHUNT Times стало очевидное смещение акцентов, происходящее сегодня. Всеобщая увлеченность Востоком, который продолжает открывать нам, европеоидам, новые горизонты, причем зачастую на нашей же территории, — один из таких примеров. По-прежнему оставаясь сырьевым и индустриальным центром современной цивилизации, Восток становится центром интеллектуальным и эстетическим, порождая неожиданные результаты на границе культур. Не только азиатские дизайнеры, но и художники перекочевывают сегодня поближе к золотому миллиарду, будь то Нью-Йорк или Майами-Бич. Начало эпохи господства стилистов в модных домах — еще один важный поворот нового сезона. Уже свершившееся преображение бренда Mugler, ответственность за которое взял на себя Николя Формикетти, и, возможно, грядущие метаморфозы Balmain, оставшегося без своего дизайнера, способны не только повлиять на наш стиль, но и пошатнуть, казалось бы, нерушимые стереотипы модной индустрии. Нельзя обойти вниманием и органическую «сознательность», которая все больше помогает нам не только определить свойства хлеба насущного, но и выбрать косметические продукты, ткани и, наконец, художественные объекты. К нынешней весне SANAHUNT начал готовиться еще полгода назад — таковы законы современной моды. И сегодня мы встречаем ее вместе с вами во всеоружии.

26 марта с 11:00 до 20:00 всемирно известная обувная марка Tod’s посвятит клиентов SANAHUNT в тонкости кропотливого и трудоемкого процесса создания обуви. Специально приглашенный мастер на протяжении всего дня будет демонстрировать, как именно создается качественная итальянская обувь.

Tod’s по праву может считаться трендсеттером в области классического дизайна. Согласно философии Tod’s, «жить хорошо — это и есть искусство», — идея, которая является девизом итальянского мастерства во всех его проявлениях. На создание одной пары обуви Tod’s уходит около 30 дней — за это время несколько мастеров принимают работу друг у друга, распределяя ответственность за определенный этап работы. Результатом является проверенное годами качество и совершенство фирменного стиля компании.

THE SANAHUNT TIMES ГА З Е ТА М А ГА З И Н А С А Н А Х А Н Т С В И Д Е Т Е Л Ь С Т В О О Р Е Г И С Т РА Ц И И : 17005-5775P ОТ 17.09.2010 АДРЕС РЕДАКЦИИ: УЛ . Г Р У Ш Е В С К О Г О , 8 / 1 6 К И Е В 0 1 0 0 1 , У К РА И Н А ТЕЛ.: +38 044 278 7501 E M A I L : PA P E R @ S A N A H U N T. C O M . U A

2

Представитель известной портняжной династии, господин Дрис ван Нотен сумел сберечь столь редкостный для современности образ мастерацеховика, со всей серьезностью отдающегося своему ремеслу. Несмотря на то что Dries Van Noten — довольно большая и сложно устроенная международная компания, дизайнер контролирует и направляет буквально все процессы, в ней происходящие, начиная от создания эскизов и заканчивая стратегиями паблисити. Его судьба, по сути, была предрешена: иезуитская школа, в которую отдали его родители, способствовала формированию морально устойчивой личности, воспитав в нем лучшие деловые качества, сориентировав на практичное отношение к жизни. В юношестве вместе с отцом, успешным торговцем мужским и женским платьем, Дрис регулярно отправлялся в Париж, Милан и Дюссельдорф и изнутри изучал коммерческую подоплеку модной среды, готовясь унаследовать дело отца. Но уже к восемнадцати годам ван Нотен почувствовал вкус к творчеству, записавшись на курс дизайна одежды в Королевскую академию Антверпена.

Cоздавать хорошо продаваемую одежду он начал еще в студенческие годы, а в 28 лет основал эпонимический бренд, сразу же попавший в Barneys New York, Pauw и Whistles. В 1991 году состоялся первый парижский показ мужской коллекции Dries Van Noten, который имел ошеломляющий успех, а два года спустя была запущена его женская линия. Открыв собственный бутик в Антверпене, ван Нотен вскоре облюбовал шестиэтажный универмаг Het Modepaleis, некогда принадлежавший конкурентам его семьи, и сделал его своим флагманским магазином. Однако облику марки прекрасно отвечает и ее скромное «международное представительство» в самом сердце парижского Марэ, где уже почти двадцать лет располагаются его пресс-офис и шоу-рум. Сегодня бутики ван Нотена кроме Антверпена и Парижа открыты в Сингапуре, Катаре, Дубае, Гонконге и Токио, а марка представлена в более чем 400 мультибрендах по всему миру.

SANAHUNT: Существует ли такая вещь, как философия стиля? Если да, то каковы еe правила с точки зрения Dries van Noten? Дрис ван Нотен: Если бы философия стиля существовала, она была бы слишком индивидуалистической. Она была бы не регламентом, а, скорее, свободой и творчеством, которые основывались бы на личном вкусе. Одежда должна отображать индивидуальность человека, так чтобы ему не приходилось чувствовать себя не в своей тарелке. Неброско и элегантно, но в то же время уникально — вот что красиво. Я стараюсь предложить множество вариантов внешнего вида человека, но без нажима, без указки. Надеюсь, что люди находят что-то личное в одежде Dries van Noten, — может, даже еще не открытое, но интуитивно близкое им.

S: Какие имена из мира моды были важны для Вас в начале карьеры? Сохранили ли они свою значимость до сих пор? ДвН: Когда я обустраивал собственное дело, меня впечатляли многие дизайнеры 70–80-х: японцы Йоджи Ямамото и Реи Кавакубо, французы ЖанПоль Готье, Клод Монтана и другие. Также очень важны для меня были дома Christian Dior, Yves Saint Laurent и Chanel. И я не думаю, что в моей карьере наступит время, когда эти имена потеряют свое значение.

S: Насколько важна свобода для творческого человека? Что это — универсальное право или же привилегия художника? ДвН: Это зависит от обстоятельств — культурных, политических, экономических и творческих, с которыми сталкиваются люди. Я полагаю, что каждый должен быть свободен, каждый волен избирать свой собственный путь к свободе и чувствовать себя при этом как можно более свободно.

S: Может ли мода быть политической? Должна ли она поднимать социальные вопросы? ДвН: Здесь мы должны различать способ самовыражения с помощью одежды и моду как таковую, понимаемую как тенденцию или же дух времени. Лично я избегал создавать коллекции, отсылающие к политическим событиям, но не отрицаю, что происходящее вокруг может реально влиять на стиль и моду. Некоторые дизайнеры вдохновлялись конкретными социальными движениями разных исторических периодов, и это очень хорошо срабатывало. В моем же случае коллекции основываются на множестве разных вдохновений — чтении, музыке, визуальном искусстве, то есть на чем-то куда менее спорном.

S: Что такое роскошь в понимании Дриса ван Нотена? ДвН: Это более ощущение, эмоциональный эффект, нежели какой-либо конкретный предмет или, скажем, брендированный товар. Для меня, несомненно, это те редкие минуты домашнего уюта, которого так часто не хватает современному человеку.

S: Каким Вы видите будущее моды? Что ожидает couture в эпоху массового производства и высоких технологий? ДвН: Выражение творческой натуры, как самого дизайнера, так и потребителя модной одежды, будет оставаться актуальным. Так было всегда. Сохранит ли couture, каким мы его знаем, такую же важную роль, еще предстоит выяснить, но потребность в аутентичности и почти интимном характере одежды ручной работы будет сохраняться и даже возрастать. Я в этом уверен, поскольку подтверждением тому служит моя ежедневная работа. Нам лишь следует продолжать делать то, что мы делаем на надлежащем уровне, в то же время не забывая про бурное развитие способов коммуникации и технологий, которое, как кажется, движется сегодня по экспоненте.

S: Что для Вас означает «новое»? ДвН: Новое — это нечто, что мы хотели бы считать вечным.

1 << Церемонию American fashion awards называют «модным «Оскаром». Этой наградой, учрежденной Советом дизайнеров моды Америки (CDFA), ежегодно отмечают трех самых талантливых молодых представителей модной индустрии, что гарантирует им всеобщую любовь и коммерческий успех. В последний раз этот приз получили Ричард Ча (за мужскую одежду), Джейсон Ву (за женскую) и Александр Ванг (аксессуары). Даже если раньше вы никогда о них слышали и не видели продуктов их творчества (хотя вряд ли, если вы хоть немного интересуетесь модой), историческое значение этого события очевидно — достаточно взглянуть на имена победителей. Действительно, все трое — выходцы из Азии: Ричард Ча — сын корейских эмигрантов, обосновавшихся в Нью-Йорке, Джейсон Ву в возрасте девяти лет прибыл с родителями в Канаду из Тайваня, Александр Ванг родился в Калифорнии в семье, эмигрировавшей из Китая. В тот же вечер совет также наградил именными стипендиями трех студентовдизайнеров с азиатскими корнями. Конечно, такая демографическая картина не случайна. Эти награды лишь окончательно подтвердили значимость явления, в последнее время все более настойчиво дававшего о себе знать. В 1980-е годы апроприированная европейскими и американскими дизайнерами модная сцена уже претерпевала подобное вторжение. «Великолепная тройка» — Йоджи Ямамото, Реи Кавакубо и Иссе Мияке, вооруженные своей дистанцированной позицией и, соответственно, «свежим взглядом», — ворвалась в сознание западных модников, чтобы совершить эстетический переворот. Эта цель была стремительно и успешно достигнута. Завороженные «инаковостью» и радикальностью, критики тут же нарекли их авангардистами, а творчество удостоили почетного звания «антимода». Деконструкция, революция, интеллектуализм — вот термины, которыми знатоки пытались определить специфику их подхода, неизменно сопровождая восторженные отзывы спекуляциями на тему загадочного «восточного видения». Однако со вторым «азиатским пришествием» дело обстоит абсолютно иначе. На сей раз «переворот», так взволновавший модную общественность Запада, можно определить, скорее, как социальный, нежели эстетический. Экзотическая внешность — вот, пожалуй, самая выразительная отличительная черта, объединяющая современных молодых дизайнеров азиатского происхождения. Во всем остальном все они, в большинстве своем рожденные уже в США, в семьях эмигрантов, не имеют ни друг с другом, ни с какой-либо восточной экзотикой практически ничего общего. Ни оглушительная популярность Филлипа Лима среди урбанизированных космополитичных модниц, ни культовый статус Александра Ванга в среде избалованной молодежи нью-йоркского даунтауна, ни пристрастие первой леди к Джейсону Ву не поддается объяснению с помощью такого фактора, как азиатское своеобразие. Воспитанное на американской культуре, получившее образование в американских университетах, это поколение взбиралось на вершину моды теми же тропами, что и их «местные» коллеги, — изнутри, а не извне. Им не нужно было ничего «брать штурмом», как упомянутым предшественникам, завоевывать, поражая культурным отличием. Напротив, успех каждого из них — закономерный результат возможностей, предоставленных западной модной индустрией. Создавая свои коллекции, все они тщательно сохраняют дистанцию к своей этнической идентичности и считают себя американскими дизайнерами. И в этом, похоже, их самый большой козырь. Труженическая этика и упорное стремление к успеху — вот ставшие легендарными качества представителей азиатского сообщества на Западе. Предыдущее поколение азиатских американцев уже продемонстрировало свои серьезные намерения достичь вожделенной американской мечты, избрав самый короткий и эффективный путь и добившись поразительных результатов на поприще бизнеса, юриспруденции и точных наук. Современные завоеватели модного Олимпа, как правило, выходцы из таких успешных семей. Обеспеченные материальной поддержкой со стороны родителей, они смогли позволить себе освоение более рискованных карьерных направлений и проявляют на этой новой для них ниве не меньшее рвение. «Думаю, я преуспел потому, что у меня очень азиатское отношение к работе, — сказал Джейсон Ву, — мой отец работал каждый день. Мы очень ответственные и трудолюбивые — это наша национальная черта». Джоан Арбакл, декан школы искусства и дизайна в Fashion Institute of Technology, утверждает, что, несмотря на свою нелюбовь к обобщениям, она все же вынуждена признать такие преимущества азиатских студентов, как невероятная старательность и перфекционизм. «К тому же, —

01 02

03

04

05

06

07

08

0 1 . A l t u z a r r a , в е с н а - л е то 2 0 1 1 0 2 . A l e x a n d e r Wa n g , в е с н а - л е то 2 0 1 1

отмечает она, — большинство из них имеют серьезные познания в области математики и инженерии, что для дизайнера является огромным преимуществом. Эти студенты рассматривают дизайн как решение проблемы, и они никогда не сдадутся, пока не найдут действительно самое лучшее решение». Именно такой подход — стремление и, главное, способность всегда находить лучшее решение — обеспечивает стабильную популярность таким дизайнерам, как Александр Ванг, Филлип Лим, Джейсон Ву или Прабал Гурунг. Развитие западной моды всегда было движимо индивидуалистическим желанием отличаться. Поэтому преимущество традиционно было на стороне тех, кто предлагал самые насыщенные, сильные и выразительные образы. Но соответствие целостному образу, нередко навязываемому слишком модным нарядом, требует, как известно, немалых усилий и личностных инвестиций. А это является преимуществом весьма ограниченного круга избранных потребителей. Сегодня количество тех, кто жаждет красиво одеваться и может себе это позволить, возрастает с каждым годом. Но у современных модников, как правило, слишком много забот помимо поддержания безукоризненного имиджа. Образ жизни большинства из них диктует потребность в одежде комфортной и универсальной, не насыщенной излишними смыслами, к которой не нужно приспосабливаться. Глобализированный рынок, в свою очередь, также требует продукта, подходящего для максимального количества самых разных покупателей. «Движимая социальными и экономическими трендами, мода все более стремится к удовлетворению глобального запроса на роскошь, нежели к созданию ярких, завершенных образов», — утверждают специалисты. Представители последней «азиатской волны», похоже, соответствуют этому запросу как нельзя лучше. Ведь стратегия универсализма, исповедуемая современным модным рынком, является также и наиболее выгодной с точки зрения успешной интеграции в чужеродное общество. Метод молодых дизайнеров состоит в том, чтобы завоевывать расположение, достигая совершенства в работе с максимально общими категориями, — формой и цветом. Более того, для достижения этой цели у них есть существенные преимущества. Джейсон Ву, Прабал Гурунг, Филлип Лим, Ричард Ча — все они известны своей виртуозностью в обращении с цитатами из истории стиля. Их способы применения уже знакомого материала всегда поражают изобретательностью и современностью трактовок. Их секрет, видимо, в том, что они цитируют без ностальгии. Ведь несмотря на то, что все они с детства погружены в западную культуру, их восприятие окружающей среды не опосредовано, тем не менее, памятью поколений. И это обеспечивает им невероятную творческую свободу. Обращаясь к наследию моды, они способны увидеть перед собой не напоминания о «великом утраченном прошлом», а огромный архив разнообразных форм и идей, которые можно модифицировать и комбинировать, материал для постановки новых сложных задач. Яркий тому пример — последняя коллекция Филлипа Лима. Прибегая к традиционному мужскому крою, он раскладывает его на составляющие и, воплощая их в самых женственных фактурах, соединяет в конструкции, подчас граничащие с абстракцией, но всегда очень точные, выверенные и удивительно элегантные. Мастерством такого рода манипуляций с заданными элементами славится также юный гений Александр Ванг. Без малейшей претензии на какую-либо радикальную деконструкцию, всегда оставаясь в рамках комфорта и привлекательности, он тем не менее обращается с любым материалом с такой беззастенчивой смелостью, что результат всегда превосходит любые ожидания. Подобные эксперименты обычно заканчиваются невероятным рыночным спросом, что вполне закономерно: ведь их цель — это всегда поиск очередной идеальной формулы. Размышляя на тему успеха современных дизайнеров азиатского происхождения, Филлип Лим как-то заметил, что одной из главных его причин является то, что «азиатская культура очень эстетически ориентированна». Возможно, именно это эстетическое чутье, рафинированное художественное мышление, развитое с детства (ведь в большинстве азиатских семей занятие изобразительным искусством является обязательным для детей), как раз и стоит за пресловутым формальным совершенством, всегда отмечаемым критиками в коллекциях «азиатских захватчиков». Возможно, именно совершенство формы, а не выразительность смысла, продуманность конструкции, а не завершенность образа, пленительная игра оттенков и линий, а не культурных ассоциаций и являются тем, в чем больше всего нуждается современный обитатель мира, перенасыщенного различиями.

03. Александр Ванг 0 4 . 3 . 1 P h i l l i p L i m , в е с н а - л е то 2 0 1 1

ВОСТОК

05. Филлип Лим 0 6 . P r a b a l G u r u n g , в е с н а - л е то 2 0 1 1 0 7 . J a s o n Wu , в е с н а - л е то 2 0 1 1

ЗАПАД

08. Джейсон Ву

3

Коллективный разум дает интервью студии художника-концептуалиста Джозефа Кошута, цитируя в разговоре Мишеля Фуко. А практически с начала существования марки с ней сотрудничает фотограф и художница по имени Марина Фауст. В довершение этого захватывающего портрета надо сказать, что сегодня их наряды приобретают не только инсайдеры индустрии моды, не только инопланетный Том Йорк и даже не только Леди Гага. Maison Martin Margiela с удовольствием носят приверженки и более популярного имиджа, такие как Сара Джессика Паркер, Рианна или Дженнифер Энистон. Мартин Маржела — один из тех дизайнеров, для которых создание одежды является прикладной философией. Конец 80-х, знаменовавший начало карьеры, был для Маржела связан не с диско и неоновыми легинсами, а с идеями постмодернизма. Первоочередной задачей для него было осмысление моды, анализ ее составляющих — от цитирования до создания самостоятельных сложных моделей. Однажды Maison купил платья 50-х с узкими, предполагающими корсет, талиями, а затем распорол и расширил их, чтобы эти платья соответствовали времени и их вновь можно было носить: дизайнер презентовал их надетыми поверх джинсов. В другом случае Марина Фауст фотографировала зимнее шерстяное пальто, сшитое Маржела, и из снимка был сделан принт в натуральную величину на легком пальто из летней ткани. Из множества таких экспериментов формировался уникальный стиль Маржела — лаконичный, андрогинный, с любовью к асимметрии и сложным деталям кроя. Он родился в 1959 году в Лимбурге, окончил Королевскую академию искусств в Антверпене (1979), несколько лет был дизайнером фриланс. Прежде чем основать в 1988 году собственную марку, на протяжении четырех лет работал ассистентом ЖанПоля Готье. Многие причисляют его к Антверпенской Шестерке — группе дизайнеров, благодаря которым бельгийский авангард стал влиятельным явлением мировой моды. Но когда Шестерка развернула свою деятельность, Маржела уже успел перебраться в Париж, и был связан с коллегами по цеху и университету лишь косвенно.

Maison Martin Margiela возник совместными усилиями дизайнера и Дженни Майренс, владелицы

NO LOGO БЕЛЫЕ СТЕНЫ СТУДИИ, БЕЛЫЕ БИРКИ НА ОДЕЖДЕ, БУТИКИ ВДАЛИ ОТ КВАРТАЛОВ МОДНОГО ШОПИНГА, ПРОДАВЦЫ В БЕЛЫХ ХАЛАТАХ. ОСНОВАТЕЛЬ МАРКИ СКРЫВАЕТСЯ, А С ОБЩЕСТВЕННОСТЬЮ ОБЩАЕТСЯ ПО ФАКСУ. НЕДАВНО И ВОВСЕ ВЫЯСНИЛОСЬ, ЧТО ОН УЖЕ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ КАК ОТОШЕЛ ОТ ДЕЛ, А ДОМ С РЕЗИДЕНЦИЕЙ В ПАРИЖЕ ПРОДОЛЖАЕТ ИСПРАВНО ФУНКЦИОНИРОВАТЬ БЕЗ КРЕАТИВНОГО ДИРЕКТОРА С ПОМОЩЬЮ КОЛЛЕКТИВНОГО РАЗУМА В КОЛИЧЕСТВЕ СЕМИДЕСЯТИ С ХВОСТИКОМ ЧЕЛОВЕК. ЧЕМ ЕЩЕ ПРОВЕРИТЬ НА ПРОЧНОСТЬ ЦЕНИТЕЛЕЙ МОДЫ?

бутика в Брюсселе, которая восхищалась молодым талантом. Первая коллекция для весны-лета 1989 просто снесла голову всем модникам. Представленные в Париже кожаные фартуки мясников выполняли роль вечерних платьев, а тюлевое платье для балов было расчленено на фантастические жакеты. В этом было столько остроумия и свежести, что в том же 1989 году Мартин Маржела стал первым лауреатом новой премии ANDAM, основанной при поддержке Министерства культуры Франции (позднее эту премию получали Victor & Rolf и Джереми Скотт). Впоследствии Маржела по-прежнему держался особняком в мире моды — и оставался его тайным властелином. Модели Maison Martin Margiela зачастую опережают свое время и предопределяют тенденции на несколько лет вперед. Именно этот Дом возвратил широкие плечи. Все поначалу ухмылялись — но только до тех пор, пока их не приняли вполне серьезно многие дизайнеры в своих последних коллекциях. Марк Джейкобс признался, что всегда находился под огромным влиянием Maison Martin Margiela и Comme des Garçons. В ответ на это заявление он получил цветы от Рэи Кавакубо и загадочное молчание от Маржела — точнее, от Maison. Исчезновение автора Маржела осмыслил и внедрил в практику, пожалуй, лучше из всех постмодернистов. Но Дом продолжает работать. Для весны-лета 2011 представлена коллекция, основанная на идее мужского гардероба на женском теле. Рубашки и жакеты Maison превратили в платья со знаковым хитрым кроем, сочетающим аскетизм и эротичность. Макси-юбки на талии обладают визуальными свойствами широких мужских брюк — и выполнено это с величайшим шиком. В нынешнем сезоне заметно снижен интерес к белому, черному и nude как к основным цветам: в коллекции представлено много серого, голубого и темно-синего. И, конечно, это был бы вовсе не Maison Martin Margiela, если бы в нарядах не было ничего ультраэкстравагантного: вечерние платья, превращенные в плоские поверхности, или «пифагоровы штаны» с зафиксированным поясом, благодаря чему тело модели выглядит словно помещенным в коробку, тому доказательство. Таким образом Maison Martin Margiela объявляет войну 3D.

ВОЛЬНЫЙ СТРЕЛОК

Роберт Геллер принадлежит к числу тех дизайнеров, которые рассматривают свою деятельность в первую очередь как создание определенного образа с собственной историей. Благодаря такому подходу работа кутюрье становится сродни работе кинематографиста. При этом Геллер — один из немногих, кому удается уделять должное внимание каждой вещи. Многие любят легкую маскарадность и дендистскую иронию его коллекций — столь свежую и актуальную в ситуации, когда ода трендам нередко оттесняет на второй план редкий талант наряжаться. В то же время многие критикуют Геллера за гендерную неопределенность и театральность его одежды. Впрочем, подобные претензии обречены, начиная с того, что андрогинные провокации являются чуть ли не самой актуальной позой в моде, и заканчивая тем, что Геллер очень четко описывает характер, для которого создает вещи. По его словам, это мужчина одновременно брутальный и утонченный, тот, кто «может влезть в драку, но при этом любит посещать музеи». Потому не стоит путать феминность с исторической «подкованностью» персонажа Геллера, который умеет примерить на себя и fin de siècle, и середину XX века. В конце концов иконой стиля для дизайнера является не кто иной, как мачо Жан-Поль Бельмондо. Мир моды для Роберта Геллера — среда обитания. Он родился в семье фэшн-фотографа и с двенадцати лет не сомневался в том, что это и будет его идеальной профессией. После окончания школы в начале 90-х Геллер покинул родной Гамбург, чтобы работать ассистентом фотографа в Париже и Штутгарте. Затем отправился учиться в Штаты и уже на первом курсе в Rhode Island School of Design осознал, что рисование скетчей больше соответствует его призванию, чем фотокамера. Оканчивая университет, Роберт Геллер занялся поиском подходящего места для приобретения соответствующего опыта и практических навыков. Пройдя собеседование у Донны Каран, он все же дождался звонка от ассистента Марка Джейкобса и получил желанную возможность быть интерном у дизайнера. Выбор оказался судьбоносным: именно у Джейкобса Геллер встретил среди коллег свою будущую жену Ану Беатриц 4

Лерарио. Вместе с коллегой Александром Плоховым он работал над нашумевшей маркой Cloak. Их плодотворное сотрудничество продолжалось до 2004 года, а в 2006-м Геллер нашел финансовую поддержку и запустил бренд под собственным именем. С момента своего создания марка Robert Geller отличается сильной практической и концептуальной основой. Все вещи изготавливаются в Японии по высочайшим производственным стандартам. Сам Геллер — большой любитель этой страны, которая, по его мнению, напоминает своей скрупулезностью Германию. Кроме того, у дизайнера сразу выкристаллизовался ярко индивидуальный, а потому легко узнаваемый почерк. Его первые коллекции обращались к 50-м, и уже в них были заметны привлекательное пижонство и легкая провокация, столь типичные для Роберта Геллера впоследствии. Он любит шейные аксессуары и шляпы, уверенный и необычный крой. Замысел Геллера заключается в том, чтобы освободить мужскую моду из плена скучного casual. Опираясь на классические элементы, он создает новый образ, который при всей своей сложности и продуманности остается вполне соотносимым с

городскими улицами. Идеи Геллера уже успели оценить по достоинству: в 2009 году он стал лучшим американским дизайнером мужской одежды по версии журнала GQ, а вскоре был номинирован Американским Советом дизайнеров моды (CFDA) на звание дизайнера года. После пары сезонов темных и несколько декадентских образов, вдохновленных последним десятилетием XIX века, Роберт Геллер представил довольно неожиданную коллекцию весна-лето 2011. В некотором смысле повинуясь тенденции, он взял за основу для своих нарядов мотивы конца 60-х — начала 70-х. От остальных дизайнеров, которых тоже привлек этот период, Геллера отличает привязка к студенческим протестам и бунтарскому духу, присущему культуре того времени. В коллекции много хаки, бордового и черного. Вновь обыграны любимые Геллером широкие шорты из мягких тканей и кожи. А если речь идет о свободе, то это подразумевает и лихой деним с широкими кардиганами на футболку, и свободное право революционера снабдить свой наряд шейным платком.

ЯРМАРКА

© The New Yor k T imes 2011

КОГДА ПОСЛЕДНЯЯ КАРТИНА ИВА КЛЯЙНА БЫЛА УПАКОВАНА ДЛЯ ДОСТАВКИ ПОКУПАТЕЛЮ, ПОСЛЕДНИЙ CESSNA CITATION ULTRA ПОДНЯЛСЯ В ВОЗДУХ, БОКАЛЫ С ПРОЩАЛЬНОГО УЖИНА В W HOTEL УБРАНЫ И ПОСЛЕДНИЙ ИЗ СОРОКА ШЕСТИ ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК, ПОСЕТИВШИХ ЯРМАРКУ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА, ПРОХОДЯЩУЮ НА ПРОСЛАВЛЕННОЙ ПЕСЧАНОЙ КОСЕ МАЙАМИ, ПОКИНУЛ ЕЕ ПРЕДЕЛЫ, ОДИН ВОПРОС ВСЕ ЖЕ ОСТАЛСЯ. Что же такое эта Art Basel Miami Beach? Просто выставка-продажа — одна из целого ряда выставок-продаж произведений современного искусства? Или это, как и многое другое в Майами, всего лишь еще одна возможность для раздутого кросс-платформенного маркетинга? А может, это просто один из предрождественских приемов для миллиардеров со всего мира? Если, как заметила Сильвия Вентурини Фенди, дизайнер Fendi, коллекционирование произведений современного искусства — это «новый шопинг», то можно утверждать, что арт-ярмарки вроде Art Basel Miami Beach в некотором смысле являются новыми торговыми центрами. Так же как и в торговых центрах, тут есть бутики и большие площади, отданные крупным арендаторам, и даже фуд-корт, где можно раздобыть шампанского. Есть здесь и аура роскоши, и то головокружительное волнение, ощущаемое, когда толпы людей бродят в поисках удачной покупки. «Ярмарки искусства, выросшие как грибы после дождя на протяжении последнего десятилетия, — это явление, которому сложно противиться, — сказала госпожа Фенди, ежегодно спонсирующая Design Miami — ярмарку прикладного искусства, дополняющую Art Basel Miami Beach. — Ведь каждый хочет успевать за временем, иметь «правильную» коллекцию и следить за тенденциями». Коллекционировать «модное» определенно в фаворе среди посетителей этого события. «Я говорю всем моим клиентам: посмотрите на Базелица еще раз!» — призналась за ужином в Soho Beach House, организованном редактором журнала W magazine Стефано Тончи, известная артконсультант Ким Эванс. Она имела в виду немецкого неоэкспрессиониста, работы которого снова бьют ценовые рекорды после былого успеха конца 80-х. Его абстрактное полотно, выставленное на стенде дилера Майкла Вернера по стартовой цене в семьсот пятьдесят тысяч долларов, ушло за неразглашаемую, намного более высокую сумму. В течение почти десяти лет после дебюта ярмарки в Майами — этой локальной версии легендарной выставки произведений современного искусства, проводимой с 1970 года в Базеле, — можно наблюдать безудержный рост когда-то довольно скромного бизнеса, в котором тридцать лет тому назад доминировала небольшая группка коллекционеров и дилеров, которые вели себя так, будто это был их частный клуб. «Все знали друг друга, — вспоминала известный дилер Анжела Вестуотер, ссылаясь на далекие 70-е, когда она работала в галерее Джона Вебера в легендарном SoHo gallery building на Западном Бродвее. — Арт-сцена была не только меньше, но и

более сплоченной. Там умещались художники, танцоры, скульпторы. Она не была «модной» в сегодняшнем понимании этого слова». Теперь, в соответствии с измененными правилами игры, Sperone Westwater gallery, которая принадлежит госпоже Вестуотер, занимает на Бауэри восьмиэтажное здание, спроектированное Норманом Фостером. Ее конкуренты — уже не избранные члены нью-йоркской тусовки, а целый список дилеров, галерей и арт-консьержей, работающих на международной арене. В этом году арендуют стенды на Basel Miami Beach двести шестьдесят дилеров, что почти на сорок процентов больше, чем в год проведения первой ярмарки. Наиболее известный среди них, несомненно, Ларри Гагосян, прозванный супердилером за мультимиллионные ставки и глобальные амбиции. Но не все чемоданы с евро, фунтами и юанями, которые привозят покупатели в Майами-Бич, предназначаются господину Гагосяну. Более того, круг потребителей искусства больше не ограничивается доморощенными миллиардерами, такими как инвестор хедж-фондов Стивен А. Коэн, чей бюджет на приобретение произведений искусства подчас сопоставим с ВВП некоторых стран. «Новые богатые» из таких стран, как Индия, Россия, Китай и Бразилия, оказались настолько увлечены этим хобби, которое долгое время оставалось прерогативой американских бизнесменов, что их имена нередко появляются в журналах, посвященных арт-бизнесу, не говоря уже о светской хронике. «В прошлом богатые люди никогда не говорили о том, что они покупают, — отметил Эби Розен, крупный бизнесмен, занимающийся недвижимостью, во время обеда, который он и его жена давали в ресторане Solea в отеле W. — Теперь все совсем по-другому». Богатым людям нравится Art Basel Miami Beach прежде всего потому, что именно здесь они могут свободно общаться с друзьями, чей годовой бюджет, выделяемый для покупок произведений искусства, составляет десятки, если не сотни миллионов долларов, как у Коэна, который как-то раз заплатил сто тридцать семь с половиной миллионов долларов только за одну работу Виллема де Кунинга «Женщина III». Старосветский обычай, когда сделки совершались в кулуарах галерей частным образом, кажется, давно ушел в прошлое. Господин Розен полагает, что на таких ярмарках, как Art Basel Miami Beach, «встречаются» три наиболее важные сферы культуры — мода, недвижимость и искусство, что обеспечивает людям, подобным Розену, повод для регулярных встреч. «Это дает им возможность быть в тренде», — заявил

директор Gagosian Gallery Сэм Орловски на ужине, который организовали для своих друзей в ресторане Mr. Chow Ларри Гагосян, Венди Мердок, жена медиа-магната Руперта Мердока, и Даша Жукова. «Только небольшой процент людей на ярмарке «делает кассу», — поделилась своими наблюдениями критик и куратор Луиза Нери на вечеринке, устроенной Надей Сваровски на крыше Soho House Beach. — Наверное, девяносто девять процентов посетителей вообще ничего не покупают». «Арт-рынок — сам по себе превосходное искусство», — писал Энди Уорхол. Впрочем, если говорить об Уорхоле, работы которого никогда не достигали теперешнего ценового уровня при его жизни, не мог и предположить, каким хорошим бизнесом окажется этот «бизнес искусства». «Искусство имеет огромный инвестиционный потенциал, — уверен Розен. — Все другие предметы роскоши обесцениваются, и лишь произведения искусства постоянно растут в цене». «Куда еще вкладывать деньги, если вы все еще платежеспособны и все еще продолжаете покупать?» — спрашивает Бет Рудин Двуди, коллекционер, меценат и постоянная посетительница ярмарки. Да, некоторые продолжают собирать произведения искусства, не афишируя свое хобби. Но феномен коллекционирования как вида общественной деятельности для состоятельных людей несет в себе большее, нежели только удовольствие владеть произведениями искусства и созерцать их. «Это как если бы вы были членом религиозной общины и приходили бы на служение, — говорит госпожа Двуди. — Это мигрирующее братство, которое встречается на Art Basel Miami Beach и других ярмарках искусства и биеннале. Вас встречают здесь как своего, одного из немногих участников ультрасовременного движения». В день открытия ярмарки Бекка Кейсон Трэш — светская тусовщица из Техаса и коллекционер произведений современного искусства, которая до брака с наследником газового бизнеса была журналистом роскошного бутика Tootsies, — бегала от стенда к стенду, отслеживая свежие течения в искусстве, а также своих знакомых, как например Марию Асунсьон Арамбурусабалу Гарзу, одну из самых богатых женщин Мексики, которая подыскивала работы для своего нового многоэтажного пентхауса в Майами-Бич. «Это как частный клуб, — утверждает Бека Трэш.

— Мы все собираем произведения искусства, все любим путешествовать. И мы любим бывать здесь вместе. Я вижу своих друзей и как бы говорю им: «В то же время, на том же месте».

5

Ральф Руччи — один из наиболее консервативных дизайнеров современности. Он ностальгирует по временам высоких стандартов модной индустрии, когда Седьмая Авеню была обителью наивысших талантов от моды. При этом Руччи признается, что страдает из-за отсутствия внимания со стороны модных журналов, — и сам провоцирует своим высокомерием их равнодушие. Это один из тех, кто бросает вызов культу молодости в пользу создания по-настоящему эксклюзивной одежды для взрослых женщин, знающих себе цену и толк в качественной жизни. Однако вряд ли Ральф решил дискриминировать свою клиентуру по возрастному признаку, ведь налет снобизма и подход к созданию нарядов служат искушением для абсолютно всех приверженок изощренной роскоши и возвышенных идеалов вкуса. Одним словом, марка Chado Ralph Rucci — чуть ли не последний оплот high-brow в мире, который давно уже не чужд даже уличной моде. В наименовании бренда дизайнер использовал название японской чайной церемонии, указывая на то, что процесс создания его одежды такой же выверенный и утонченный. Этим произведениям искусства доверяют и фэшн-директора универмага Neiman Marcus, и медиа-магнат Марта Стюарт, и элегантная бабушка панка Патти Смит. Прежде чем заняться дизайном, Ральф Руччи изучал литературу и философию. Мода стала внезапным открытием и абсолютно осознанным выбором. Толчком покинуть родную Филадельфию и неоконченный университет Темпл стали увиденные фотографии Дэвида Бэйли с моделями в одежде Balenciaga. Руччи захватила идея создания красоты в одной из наиболее практичных и утонченных ее модификаций — работе с образом женщины. В 70-х он перебрался в НьюЙорк и стал изучать дизайн. Ему удалось устроиться на работу к Хэлстону, изобретателю знаменитой шляпки для Жаклин Кеннеди, покорив его на собеседовании своими познаниями в области современного искусства. Гуманитарное образование, а также талант скульптора и декоратора стали сердцевиной дизайнерской деятельности Ральфа Руччи. Его вдохновляет творчество Фрэнсиса Бэкона (вероятно, способность художника работать с составляющими материала), символизм абстракций Сая Твомбли и японской графики, скульптуры Луиз Невелсон и минималистические конструкции Рональда Блэйдена. Рафинированный дизайн Руччи — это «искусство невесомости»: именно так называется книга о нем, вышедшая под руководством куратора музея при Нью-Йоркском институте технологии моды. Таким эпитетом может быть награждена и живопись мастера. С 2005 года Ральф Руччи удостоился нескольких сольных выставок. Один из последних проектов, осуществленный совместно с Хирото Ракушо, представлял собой лаконичные акриловые росчерки на листах, изготовленных японцем вручную. Свободный от каких-либо клише привкус Востока — лейтмотив всей творческой деятельности Руччи, и Chado является ее квинтэссенцией.

Chado Ralph Rucci, авторская линия prêt-àporter, существует с 1994 года. В июле 2002 года Ральф Руччи представил коллекцию haute couture и стал за более чем полстолетия первым американцем, приглашенным Chambre Syndicale de la Haute Couture в Париж презентовать свою работу. Впрочем, с курортной коллекцией 2009 года он возвратился в Нью-Йорк. Одежду Chado Ralph Rucci можно узнать по сложному утонченному крою. Часто благодаря этому создаются замысловатые линии и скульптурные формы, абстрактные элементы декора, которые дизайнер то помещает на спинке, то украшает ими подол. Каждый раз они помещают в центр внимания фактор, о котором многие создатели одежды склонны забывать: женское тело. Иногда крой моделирует образ, позволяя переместить акцент на материалы — еще одну отличительную черту бренда. Ральф Руччи использует шелка, атласный сатин, хлопок пике, текстурный шифон, крокодилову кожу и конский волос, выполняющий роль каркаса для мягких объемных деталей. Коллекция весна-лето — именно та, официальный показ которой был отменен в пользу отдельных презентаций в шоу-румах, — вновь имеет целью продемонстрировать шедевры класса люкс, а не идти на поводу у тенденций. По словам Ральфа Руччи, центральными составляющими его месседжа являются техника и референции к искусству. Как обычно, он выстраивает образы на основе черного, белого и оттенков бежевого. Кроме того, присутствует несколько цельных ярких нарядов красного, желтого, кораллового и оливкового цветов. Весеннюю коллекцию отличает округленность линий (например покатые плечи), а также внимание к таким деталям, как пуговицы, окаймление, трехмерные орнаменты. Среди нарядов можно встретить и сложные конструкции, и выдержанный шик черного шелкового платья в пол. И каждый раз Ральф Руччи остается преданным своей программе: не просто делать роскошную одежду, но вкладывать в сочинение коллекции максимум оригинальности, мастерства и при любых условиях — чистосердечного труда.

ИСКУССТВО

Ральф Руччи

6

А Н ГЛ И Й С К И Й П А Ц И Е Н Т БРИТАНСКАЯ ЗЕМЛЯ СЛАВИТСЯ ГЕНИАЛЬНЫМИ ЭКСЦЕНТРИКАМИ, ОСОБЕННО ИМИ БОГАТА МОДНАЯ ИНДУСТРИЯ. ДЖАЙЛЗ ДИКОН ПРИНАДЛЕЖИТ К ПОКОЛЕНИЮ, КОТОРОЕ ОКАЗАЛО НЕВЕРОЯТНО СИЛЬНОЕ ВЛИЯНИЕ НА СОВРЕМЕННУЮ МОДУ: ОДНОВРЕМЕННО С НИМ СЕНТ МАРТИНС ОКАНЧИВАЛИ АЛЕКСАНДР МАККУИН, ХУССЕЙН ЧАЛАЯН, СТЕЛЛА МАККАРТНИ И ЛУЭЛЛА БАРТЛИ. Дикон создает веселые и утонченные наряды, зачастую обращаясь к ироничным преувеличениям и черному юмору. В одном из интервью дизайнер рассказывал, что предпочитает, когда клиентки вольно трактуют его одежду, создавая собственный характерный образ. Несомненно, интересно наблюдать, как это делают знаменитые приверженки Giles — Скарлетт Йоханссон, Гвен Стефани, Дрю Берримор, Агнесс Дийн или принцесса Беатрис. Отличительная черта эклектичных шуток Джайлза Дикона — их безупречный шик, ведь марка Giles создана в период, когда дизайнер уже приобрел богатейший опыт сотрудничества со знаменитыми домами моды и прошел серьезный путь формирования авторского почерка. Историю своего художественного становления сам Дикон зачастую начинает с трехлетнего возраста. Его детство проходило в Лейк-Дистрикт, и вплоть до подростковых лет он бесконечно рисовал: сначала под впечатлением окружающих ландшафтов, а затем вкладывая все больше фантазии в прирожденную тягу к художественному самовыражению. Увлечение послужило поводом отправиться в Харроугейт изучать прикладное искусство. Там будущего дизайнера безудержно увлекла мода, и следующим пунктом назначения стал Лондон. Окончив Сент Мартинс в 1992 году, Джайлз Дикон вместе с кол-

О Софи Теалле модный мир заговорил понастоящему совсем недавно. В ноябре 2009 года она получила награду Совета дизайнеров моды Америки (CFDA) и Vogue Fashion Fund. Перед этим Мишель Обама облачилась в платье из осенней коллекции Теалле, собираясь на церемонию открытия в Капитолии бюста Соуджорнер Трус, легендарной аболиционистки и защитницы прав женщин. У себя в твиттере дизайнер написала, что ей самой ситуация казалась сюрреалистичной. Нужно понимать, что выбор первой леди Штатов был неслучайным и вполне соответствовал «оказии»: Софи Теалле уже была известна своими призывами работать с моделями различного этнического происхождения и участием в дискуссиях на эту тему. В то же время изначальные цели ее кастингов были исключительно просты: красота и соответствие задуманному образу. Но какими бы ни были официальное признание и социально-политические подоплеки марки Sophie Théallet, бесспорными остаются ее выразительность и оригинальность, как, впрочем, и талант, прочность опыта и глубина образного мышления дизайнера. Софи Теалле выросла в небольшом городке, расположенном в горах на юго-западе Франции. С малых лет она рисовала различные наряды, и довольно скоро распространенное детское хобби превратилось в дело всей жизни. Будучи подростком, Софи посетила Лондон, который в то время цвел панком во всех его ипостасях, в том числе модной. Персона и творчество Вивьен Вествуд послужили наибольшим вдохновением для юной хулиганистой француженки, увлекавшейся созданием одежды. Теалле утверждает, что со времен пленения Лондоном музыка и мода сплелись для нее в единое целое. К слову, она по сей день продолжает развивать аллюзии между звуком и образом: Софи Теалле регулярно сотрудничает с музыкантомэкспериментатором Анри Скарз Старком, кото-

легой запустил марку Doran Deacon. Но четкого плана деятельности в то время у него не было, и он принял единственно мудрое решение: продолжать совершенствовать опыт и навыки. Около двух лет работал в Париже у знаменитого мастера эпатажа Жана-Шарля Кастельбажака. Затем, вернувшись в Лондон, познакомился с владельцем марки Bottega Veneta и впоследствии возглавил ее дизайнерскую команду. Это сотрудничество было для него интересным в первую очередь потому, что итальянский бренд, громко звучавший в 80-х, застрял в своем скучном постоянстве и требовал инъекции свежих идей. Коллекция, которую Дикон создал в 2000 году, по-настоящему прославила Bottega Veneta. Вскоре Том Форд пригласил дизайнера в Gucci, но серьезно поработать не получилось: Дикон надолго попал в больницу. Вынужденная бездеятельность послужила хорошей почвой для подведения итогов и составления планов на будущее. В 2003 году Дикон основал Giles, и в феврале 2004 года представил первую коллекцию. Марка произвела настоящий фурор. Дикон сразу же был официально титулован как лучший новый дизайнер на British Fashion Awards, а последующие награды трудно даже перечислить. Его одежда, сочетающая в себе высший класс, поп и вызов, не может оставить публику равнодушной.

С МИРУ ПО НИТКЕ рый тщательно продумывает специальный саундтрек для каждого показа. Окончив школу, Теалле отправилась изучать дизайнерское мастерство в известной Studio Bercot в Париже. После этого осуществила свою заветную мечту: стала работать у Жан-Поля Готье. Кроме того, она сразу же очутилась в сердце клубной жизни Парижа конца 80-х. По словам Софи Теалле, именно Готье научил ее работать с цветом и рассказывать историю с помощью коллекции одежды, полагаясь в этом на собственную интуицию. Определив и сформировав свою идею дизайнерской деятельности, по окончании периода путешествий Теалле отправилась в Нью-Йорк, чтобы совершенствовать навыки и мастерство в процессе работы с Аззедином Алайя. В течение десяти лет, до 1999 года, она была первой помощницей дизайнера. Работала с аксессуарами, трикотажем, участвовала в создании основных коллекций. Кроме того, ей выпала возможность познакомиться с ведущими моделями, — в частности, она прониклась симпатией к Веронике Уэбб, которая теперь является преданной поклонницей одежды Теалле. Если говорить о клиентуре, то за эти годы Софи приобрела опыт профессиональной работы с самыми именитыми покупательницами. Одним словом, годы сотрудничества с Алайя стали решающими в становлении Теалле как зрелого дизайнера. Она научилась многому, о чем новички модной индустрии не могут даже мечтать, и как-то назвала работу с Аззедином Алайя чем-то вроде «принятия религиозных обетов». Прежде чем запустить марку Sophie Théallet в

Giles — крепкий и вкусный коктейль: излюбленный пэк-мэн, скелеты, кроссовки, блеск, цвет, шик и трудоемкие детали декора, требующие недель работы многих мастеров. Дикон относится к своей деятельности кропотливо и серьезно, а когда речь заходит об авторе коллекций, он говорит «мы», имея в виду всех, кто работает в его студии. Марка Giles отрабатывает свои фирменные силуэты, среди которых наиболее заметны узкие вызывающие платья, свободные туникообразные наряды и лихие вариации на тему вечернего наряда в пол. Коллекция весна-лето 2011 получила чуть ли не самое огромное количество восторженных отзывов за все время существования Giles. Вдохновляясь клубным Лондоном 90-х, Джайлз Дикон представил множество неоновых красок, смешные принты и орнаменты (не обошлось без пэкмэнов). В коллекции много горошка, а также розового цвета, как милого девичьего, так и неонового дискотечного. Здесь можно, конечно, найти вещи без остроумного привлекательного подвоха, но платье lady-like с пышной юбкой методично украшено принтом в золотые пластыри. Мы ведь помним, что среди гуру, перед которыми преклоняется Джайлз Дикон, значится не только Коко Шанель, но и ее извечная конкурентка, сюрреалистка Эльза Скъяпарелли.

2006 году, ее создательница несколько лет занималась фрилансом и одновременно разрабатывала линию одежды Motu Tane для визажиста Франсуа Нарса. Имя Теалле уже было известно в кругу профессионалов моды, поэтому неудивительно, что на ее показах в первых рядах сразу же стали появляться, к примеру, Сьюзи Менкез, Анна Винтур и Карин Ройтфельд. Коллекции были оценены по достоинству, ведь бунтарка по духу Софи Теалле представила безукоризненные по крою и элегантности наряды, которые в то же время ни в коем случае нельзя назвать банальными. Их отличала тонкая оригинальность — именно за нее Теалле моментально признали носительницей «настоящего французского шика». Действительно, каждая ее коллекция при всем разнообразии самостоятельных составляющих — цельный рассказ на определенную тему. Для весенней коллекции 2011 года Софи Теалле избрала Мексику. Избежав напыщенности и слишком ожидаемого колорита, она сумела поместить в изысканные наряды узнаваемый дух Фриды Кало и латиноамериканского магического реализма. Благодаря чему этого удалось достичь? Кожаные пояса поверх легких белых платьев, традиционное кружево с трогательными птицами, красный с черным и, главное, — замечательные принты глубоких ярких расцветок. В коллекции много шелка, который заставляет играть подчеркнуто маскулинные модели брючных костюмов и шортов, а платья делает еще более скульптурными и сексуальными. Мексика у Теалле — это еще и многочисленные оборки, кружевные рюши, силуэт-трапеция или, напротив, стянутые ремнями талии. В коллекции много асимметрии, экспрессивного декора, драмы, которые усмиряет и приводит в состояние гармонии тонкий талант дизайнера. За несколько лет существования своей марки Софи Теалле утвердилась как настоящий творец красоты, и ее мексиканская весна — очередное тому доказательство.

7

HAUS OF

Николя Форми к е т т и

МОДА ВСЕГДА ДАРИЛА ВДОХНОВЕНИЕ ПОП-СЦЕНЕ, ОБЕСПЕЧИВАЯ ПРИСТАЛЬНОЕ ВНИМАНИЕ К ЕЕ НЕБОЖИТЕЛЯМ, НО ТАКОГО РАЗМАХА, КАК В СЛУЧАЕ С ЛЕДИ ГАГОЙ, НЕ ОЖИДАЛ НИКТО. ОБРАЗ ГАГИ НАВЯЗЧИВО СТОИТ ПЕРЕД ГЛАЗАМИ ПОЛОВИНЫ НАСЕЛЕНИЯ ПЛАНЕТЫ, А КОЛИЧЕСТВО ПРОСМОТРОВ ЕЕ ВИДЕО НА YOUTUBE ПРЕВЫСИЛО ВСЕ РАЗУМНЫЕ ПРЕДЕЛЫ И ДАВНО ПЕРЕВАЛИЛО ЗА МИЛЛИАРД. ЕЕ СУМАСШЕДШИЕ НАРЯДЫ ЗАСТАВЛЯЮТ КРЕСТИТЬСЯ ДАЖЕ НЕ СЛИШКОМ СУЕВЕРНЫХ СТАРУШЕК И СТОЯТЬ НА КОЛЕНЯХ ТОЛПЫ FASHIONISTAS, СОРЕВНУЯСЬ ПО ПОПУЛЯРНОСТИ С КОСМИЧЕСКИМ ОБМУНДИРОВАНИЕМ НИЛА АРМСТРОНГА.

8

Фредди Меркьюри, Дэвид Боуи, Грейс Джонс, Принс и даже Мадонна в попытках возвести свое королевство не заходили так далеко, в особенности если учесть воистину сталинские темпы его построения, когда пяти-, если не десятилетки преодолеваются за три года. Как нельзя более удачно провернув операцию по захвату телефона, телеграфа и кончиков пальцев пользователей мировой Сети, Стефани Джоан Анджелина Германотта сегодня утвердила свое влияние от West Coast до берегов Чукотского моря. Но как хрупкой девочке из Нью-Йоркского ИстСайда в одиночку удалось реализовать невероятно эффектное слияние моды и поп-музыки, расширив привычные рамки понятия «шоу-бизнес», возвратив ему насыщенность и фееричность действа, объединив сцену и подиум? Но нет, она была не одна — было их как минимум двое. «Я люблю его, моего гениального друга, моего единомышленника даже больше, чем любое свое платье или туфли. Только, пожалуйста, не говорите ему, а то он умрет, ведь все это выбирал он сам!», — сознается богиня. Еще совсем недавно мало кто кроме «фэшнинсайдеров» слышал имя Николя Формикетти, теперь же респектабельный T Magazine именует его не иначе как Mr. Gaga. Полгода назад новость о том, что «стилист Леди Гага» стал креативным директором Thierry Mugler, всколыхнула модную общественность — возможно, именно тогда Николя и начал становиться публичной персоной. Тридцатитрехлетний итальянец, родившийся в Японии, успел побывать фэшн-редактором V Magazine, Dazed and Confused и Another, причем работая одновременно и над текстами, и над образами для журналов, которые во многом формируют стиль поколения. В настоящее время он все еще является фэшн-директором Vogue Homme Japan — издания, которое боготворят эстеты и бунтари. «Вместо крови в жилах Николя текут духи и никотин, — говорит Гага о своем (более не) секретном друге. — Его мозг пульсирует декаденствующим аристократизмом, гламуром с привкусом панка, его цель — освобождение, его стиль — революция». Формикетти работал над стилем Хлоэ Севиньи и Ринко Кикучи, Гаэля Гарсиа Берналя и Джейка Гилленхаля, а также многих других знаменитых персонажей. В его портфолио — работа консультантом для Alexander McQueen, Prada, D&G, Missoni, Adidas, Nike, Levis, H&M, к тому же он до сих пор является фэшн-директором Uniqlo. А в прошлом году он наряду с Ником Найтом и Рэнкином был номинирован на награду от British Fashion Awards в

категории «Деятель моды, чье творчество было основным вдохновением и влиянием года». Знакомство Стефани и Николя было подобно столкновению двух элементарных частиц, сгенерировавшему огромное количество энергии. «Она наполняет моду смыслом, она обожает моду, она живет модой! — говорит о своей подопечной ее теперешний фэшн-директор. — «Что прекрасно в Гаге — это то, что она способна оживлять самые невероятные образы, которые вы когда либо видели в модных журналах». Как можно было заметить, в последнее время ключевыми составляющими почерка Формикетти являются андрогинность, маски, сюрреалистичная чрезмерность и острое чувство современности, основанное на отличном владении материалом. Формикетти одевал Гагу не только в McQueen или японцев, предназначенных для узкого круга ценителей. На ней можно было заметить и костюмы Armani, и модели из старых коллекций Thierry Mugler. Некоторые из нарядов певицы во многом цитируют изобретения Мюглера — к примеру, ее платье-оригами, представляющее собой минималистичную черную основу с обильным золотым или прозрачным декором, напоминающим сложенные из бумаги фигурки. Во многом благодаря Формикетти Леди Гага сегодня похлеще Энди Уорхолла представляет симбиоз дизайна, искусства, поп-культуры и коммерции. Упоминание Уорхолла не случайно: Германотте, по ее собственным словам, очень близка идея «Фабрики», которая нашла свое воплощение под громким именем Haus of Gaga. Сегодня над образом Леди Гага и всевозможными его художественными ответвлениями и репрезентациями работают такие светила фотографии, как Дэвид Лашапелль, Эди Слиман, Ник Найт, Терри Ричардсон. В грандиозном деле принимают участие также визажист Билли Брэсфилд, мастер 3D-эффектов Кев Стеннинг и «сумасшедший шляпник» Насир Мажар, создавший знаменитые модели для клипов Poker Face и Alejandro. Кроме того, Мажар является автором конструкции «Орбита», появлявшейся на различных живых выступлениях Леди Гага то в виде головного убора, то в виде громадной шарообразной оболочки. «Гага становится для нас своего рода платформой, ходячим холстом для новых идей. Она — это 3D-журнал, рекламный макет, голограмма», — говорит Формикетти. После того как Николя занял столь ответственную должность в Mugler, причем работая и над мужской, и над женской коллекциями, многие подумали, что Гаге, возможно, придется подыскивать нового «стилиста». Однако их отношения лишь перешли на

MUGLER, осень-зима

качественно новый уровень. Германотта, словно отдавая должок, не щадя времени и сил взялась помогать в развитии давно любимого имени. Первый показ мужской коллекции МюглераФормикетти, состоявшийся в январе в Париже, озвучил специально записанный сингл Леди Гага, посвященный Mugler. Формикетти представил агрессивные футуристические образы, в которых классические жакеты или широкие брюки сочетались с прозрачными накидками или длинными глянцевыми плащами, обтягивающей черной кожей, затейливыми головными уборами и жемчугами. В ход также пошли металл и полиэтилен, а также запчасти от потерпевшего крушение межгалактического крейсера. Секретным оружием Николя стали Себастьян Пейн, который провел 10 лет в Balenciaga, и Ромен Кремер, зарекомендовавший себя сотрудничеством с Mykita. К тому же, как сознался Формикетти, «она (Германотта) в значительной мере вовлечена в то, чем мы тут занимаемся». После показа некоторые поспешили обвинить Николя в доминировании стилиста над дизайнером, но, пользуясь его же языком, можно сказать, что показ и был живой модой — не набором вещей для гардероба, а модой per se. «Николя в полной мере разделяет легендарный стиль Thierry Mugler: Красота или Смерть, эпическое сумасбродство, слово на букву «б» в поэтической строке, улица в высокой моде», — заявила в ответ критике принцесса Гага. Кампания по возрождению Mugler проходит под флагом «Анатомии перемен», и это не просто игра слов. Избалованному токийской тусовкой авангардисту оказалось мало тряпичных перевоплощений. Новое открытие Николя — панк по кличке Зомби-бой Рик Дженест, ставший лицом мужской линии Mugler. Еще недавно его татуированным лицом и торсом пугали детей, а теперь на свидание к нему можно попасть лишь по записи. Кожаные штаны Mugler «на болтах» как нельзя лучше сочетаются с его синеватой кожей, залитой литрами туши. Но мало того — анатомию изменила и сама Леди G, заявив, что «так и было». Ее новый инопланетный образ ассимилировал наросты на лбу и плечах, заставляющие спорить аудиторию, а не имплантаты ли это? Не говоря уже о многочисленных шрамах, покрывших белую кожу Германотты. В таком виде она появилась на обложке диска «Born this way», снятой Ником Найтом, а также на 53-й церемонии «Грэмми», на которую она прибыла в созданной Хусейном Чалаяном фантастической капсуле. И, конечно же, для выхода за наградой у нее мог быть только Mugler — костюм галактической bad girl, разработанный Формикетти, первый луч света, пролитый на женскую коллекцию.

Рик Дженест

2011-2012

Л е д и Га га н а в р у ч е н и и п р е м и и Гр э м м и

9

РУЧНОЙ ХИЩНИК За аббревиатурой VBH скрывается имя бывшего президента Valentino Вернон Брюс Хёксема, а также стильные высококлассные сумки, которые часто можно увидеть в руках Мишель Обамы или на плече Сары Джессики Паркер. Особенностью марки является ее изначальная цель: предложить совершенно новые опции в мире it-bags, объединяющем несколько крупных брендов с многолетним опытом, и если не перещеголять их, то представить нечто не менее качественное, элитное и заслуживающее внимания. Это удается с лихвой: Хёксема создает как элегантные сумки для шикарных светских львиц, так и яркие клатчи для королев вечеринок. Штаб-квартира VBH находится в Риме, а производство — во Флоренции. Естественно, такие вещи создают умудренные опытом итальян-

ские мастера, которым тонкости кожевенного искусства передавались как минимум от дедушек. Сумки VBH любовно изготавливаются вручную из редких экзотических материалов, причем питон или страус будут среди них, наверное, самыми простыми. Главный вдохновитель создания этих сказочных творений — иначе такие аксессуары не назовешь — проработал в модной индустрии более двадцати пяти лет. Детство и юность Хёксема провел между США и Европой, затем обосновался в Италии. Сначала работал моделью, а с 1984 года стал сотрудником Дома Valentino, где уверенно продвигался по карьерной лестнице вплоть до своего ухода в 2000-м. Через год Хёксема, применив свой колоссальный опыт, запустил собственную марку. В данный момент он является также креативным

ТОЧКА ОПОРЫ

10

директором Asprey International Limited. Коллекция, которую мастера VBH создали для весны текущего года, состоит из нескольких «повзрослевших» вещей вроде утонченных сумочек из серо-бежевого питона или деликатной наппы. Но Хёксема по-прежнему молод душой и не прочь похулиганить — чего только стоит золотистая сумка-мешок, декорированная стразами!

VBH лелеет настроения своих клиенток, представляя и смелые «хищные» окрасы, и лазурь, и глубокий лиловый в «бабушкиной» сумке из крокодильей кожи. В коллекции много золотых акцентов и лаконичного, но хитроумного декора. Каждая вещь марки — самостоятельная сложная история, читать и разгадывать которую наверняка интересно каждой настоящей ценительнице высокой моды.

ВЫБОР SANAHUNT

C H A R L O T T E O LY M P I A

P I E R R E H A R DY

TA B I T H A S I M M O N S

Элегантная тусовщица Шарлотт Деллал сохраняет свой личный стиль во всем, что окружает основанный в 2006 году бренд Charlotte Olympia. Выпускницу Cordwainers вдохновляет гламур 40–50-х годов — некоторые из своих моделей она даже назвала именами героинь фильмов этого периода. Логотипом бренда служит золотистая паутинка на подошве, а в бутике, который открылся в Лондоне летом 2010 года и где царит стиль арт-деко, леопард держит в зубах туфлю с массивным золотым каблуком. Обувь Charlotte Olympia уже обрела фанаток в лице Кейт Мосс, Даши Жуковой, Джорджии Джаггер, Киры Найтли и своей сестрички Элис Деллал. Иконой стиля для дизайнера является тезка Шарлотта Рэмплинг. Смелые и грациозные творения Деллал с обилием насыщенных цветов, золота и нестандартных материалов привлекают ведущие модные марки. В ее весенней коллекции — яркие цвета и леопардовые принты, которые создают впечатление возвращения в период 70-х. Использование деревянной платформы, столь любимой Деллал, усиливает это впечатление. Диско, пляж и романтические приключения — вот что на уме у Charlotte Olympia в этом сезоне.

Параллели между архитектурой и созданием обуви проводятся довольно часто, но Пьер Арди возвел это родство в степень и сделал его основой своего дизайнерского почерка, среди поклонниц которого — Николь Кидман и Шэрон Стоун. Прежде чем заняться дизайном, он преподавал сценическое искусство и работал иллюстратором в Vogue и Vanity Fair. В 1988 году он создал первую коллекцию обуви для Dior, немного позже началось продолжитетельное сотрудничество с Hermés. Собственную марку Pierre Hardy дизайнер запустил в 1999 году, через пару лет открылся ее парижский бутик. Вскоре Николя Гескье пригласил его к работе над обувью для коллекций Balenciaga — эта коллаборация породила столь запомнившиеся всем туфли для инопланетянок, по виду напоминающие конструктор из цветных блоков. Буквально недавно был открыт и нью-йоркский бутик Pierre Hardy — именно Нью-Йорк определил, по словам Арди, настроение его весенне-летней коллекции. Заглавная модель — фантастические туфли, декорированные «коллажем» в виде не то кристаллов, не то небоскребов. Сама коллекция — это ода городу и геометрии, начиная с выверенных линий и заканчивая практичностью. В ней есть и высококонцептуальные конструкции, и деликатные женственные модели, и дендистские ботинки, и даже сникеры.

Табита Симмонс — невероятно интересный персонаж мира моды. Она родилась в 1971 году в Британии, там же получила кинематографическое образование. В настоящее время живет в Нью-Йорке, является редактором раздела моды V magazine, а также постоянным автором в Dazed and Confused и Another Magazine. Кроме того, она работает стилистом на показах Calvin Klein, Alexander McQueen и Zac Posen, а также на фотосессиях Глена Лачфорда, Стивена Кляйна и своего супруга Крейга МакДина. Обувь Табита Симмонс начала выпускать в 2009 году. На презентации своей линии новоиспеченная дизайнер утверждала, что все еще испытывает дрожь, когда видит собственное имя внутри туфли. Такой вдохновенный подход к делу не может не обеспечить успех. Одна из самых преданных поклонниц марки Карен Элсон изъявила желание скупить всю обувь Симмонс. Модели Табиты Симмонс так же разнообразны, как и ее деятельность, но при этом сохраняют целостный стиль и характер. Весенняя коллекция Tabitha Simmons ориентирована как на рабочую, так и на праздничную обстановку, варьируя высоту каблука и его форму. Используя крашеную парусину и комбинируя различные виды кож, Симмонс получает интересные и изысканные образцы обуви ручной работы.

Э у з е б и о П и с то л е з и ( с л е в а ) , Р о к к о П и с то л е з и ( с п р а в а )

И ЕГО Б РА Т Ь Я

Если бы итальянские неореалисты снимали фильм о дизайнере обуви, то местного прототипа ярче Рокко Пистолези им было бы не сыскать. Шестидесятые. Мальчик околачивается в небольшой обувной мастерской своих родителей, изучает иностранные языки и увлекается искусством — ярчайший образ всесторонне одаренного ренессансного персонажа. Далее — обучение в Миланском институте дизайна и создание в 1983 году первой коллекции обуви совместными усилиями с братом Эузебио. Характеризуя свою марку Rocco P., основанную в 1991-м, дизайнер сказал, что «всегда стремился делать все то, что ожидается от обуви с надписью Made in Italy». Обувь Rocco P. знают многие, хотя у лейбла нет рекламы и не предусмотрен какой-либо специальный промоушн. Это принципиальная позиция Пистолези: во-первых, марка не предназначена

для широкой публики; во-вторых, она привлекает внимание безупречным качеством и высококлассным дизайном моделей, а не вычурным, зачастую далеким от истины, рекламным слоганом; в-третьих, он занимается высоким искусством — какая может быть реклама в принципе? Концепция производства Rocco P. точна и строго выверена. Ежедневно изготавливается в среднем 90–100 пар обуви, количество ни в коем случае не должно превышать двух сотен. Все этапы выполняются только вручную, из материалов, полностью подготовленных на фабрике. Некоторые процессы предусматривают более сорока последовательных шагов, необходимых для создания определенной пары ботинок. Мастерский дизайн делает обувь одновременно лаконичной, добротной и исключительно стильной. При этом Пистолези признается, что терпеть не может слов «fashion» и

«trend»: для него важно желание творить и внимание к вещи, а не попытки соотнести результаты своего творчества с огромным количеством преходящих тенденций. Модели Пистолези воплощают традиционные формы, в большинстве своем воспринятые сквозь призму инноваций. Такую обувь — смелую и элегантную, из нарочито грубоватых кож — наверняка носили настоящие итальянские мачо, покорители сердец, авантюристы, чувствующие страсть к жизни. Несмотря на то что модели Rocco P. представлены во многих странах мира, ограниченный выпуск превращает поклонников марки в закрытый клуб. В одном из интервью Рокко Пистолези заметил, что его отношения с клиентами приближаются к семейным: они устраивают совместные вечеринки, обеды и другие развлечения. И это также очень характерно для Made in Italy.

З А КО Н О П О С Л У Ш Н Ы Й Г РА Ж Д А Н И Н ПОРОЙ НЕОБЫЧАЙНО СЛОЖНОЙ ЗАДАЧЕЙ ОКАЗЫВАЕТСЯ ВСТРЕТИТЬ СВОЮ ИДЕАЛЬНУЮ ПАРУ — ПАРУ ДЖИНСОВ. Видимо, бренд Citizens of Humanity был так назван не только в честь граждан мира, выбирающих многофункциональный деним, но наверняка еще и с тонким намеком на бесспорную гуманность производителей, которые решили облегчить выбор той самой идеальной пары. Поле деятельности марки — джинсы премиумкласса с аккомпанементом в виде рубашек, джемперов и курток. Вещи Citizens of Humanity славятся идеальной посадкой, разнообразием вариантов кроя, цвета, потертости, а также вышитой на задних карманах извивающейся «h», которая за семь с лишним лет успела стать легендарной. Каждый сезон на кармане появляется также уникальное изображение. В свое время там успели побывать знак мира, череп, зайчик, орел и другие персонажи. Марку основал в 2003 году Джером Дахан, которого впору назвать джинсовым маэстро: в индустрии денима он активно работает с начала 1980х. Дахан родился в Париже и провел детство во французских сиротских приютах, несмотря на то что его родители были живы. Позже он перебрался в Монреаль, а в возрасте двадцати лет присоединился к отцу, который занимался производством блуз в Калифорнии. По словам Дахана,

к Лос- Анжелесу он привыкал не менее десяти лет. Впрочем, адаптация к новой среде происходила активно. Джером получил разрешение отца создать собственную коллекцию, и она оказалась достаточно успешной. Еще в середине 1970-х в Канаде он попробовал себя в дизайне. На задних карманах первых созданных им джинсов красовалась вышивка — своего рода знаковое изобретение для того времени. О Дахане быстро прослышали в профессиональных кругах — настолько качественным и новаторским оказался первый опыт молодого дизайнера. Вскоре он начал работать для мужской линии Guess, а через некоторое время стал креативным директором марки. Позже Дахан создавал модели для Lucky Jeans — по его признанию, этот опыт заставил его по-настоящему оценить преимущества американских способов ведения бизнеса. Годы труда в джинсовом бизнесе увенчались запуском в 2000 году Seven For All Mankind. Бренд, созданный совместными усилиями Дахана, Майкла Глэссера и Питера Корала, развивал в Штатах идею денима класса люкс. После того как между партнерами возникли разногласия, Джером Дахан сделал еще один уверенный и эффективный

шаг: основал Citizens of Humanity. О невероятном успехе марки красноречиво свидетельствует хотя бы тот факт, что очень скоро имя дизайнера уже значилось в списке самых богатых французов. Дахан говорит, что ключ к успеху Citizens of Humanity — это новаторский подход к крою и обработке текстиля, а также концепция сохранения бренда «чистым и классическим». Деним производится в Италии, а пошив осуществляется в США. Отточенный стиль и высочайшее качество создали новый джинсовый культ: появились даже сборники рекомендаций, как правильно выбрать «свои» Citizens of Humanity. Эту марку носят и звезды, и все те, кто предпочитает совершенство стиля, жаждет комфорта, красоты и безукоризненной посадки. Жером Дахан предлагает разнообразные не слишком широкие прямые модели, располагающиеся на бедрах именно там, где и положено быть идеальным джинсам с точки зрения эстетической математики. Дизайнер утверждает, что деним — сфера особо утонченного творчества, требующая высокого качественного уровня. И модели Citizens of Humanity служат отличным доказательством того, что Дахан хранит верность своим принципам работы.

11

ДЛИННЫЙ УИКЕНД 01. Духи, дорожный флакон, KILIAN 02. Маска для сна, LANVIN 03. Скраб для рук, DEBORAH LIPPMANN 04. Cумка из крокодиловой кожи, RALPH LAUREN 05. Солнцезащитные очки, CÉLINE 06. Восстанавливающий лифтинг-гель для лица, SODASHI 07. Тапочки, LANVIN 08. Ароматическая свеча Art Plastic, THE HYPE NOSES 09. Косметичка, DIOR 10. Чехол для сигар, BERLUTI 11. Солнцезащитные очки, PRISM 12. Плавки, DOLCE & GABBANA 13. Кроссовки, BRIONI 14. Чехол для iPad, DOLCE & GABBANA 15. Мокасины, RAPARO 16. Дорожная сумка из крокодиловой кожи, ZILLI

03

01 02

05

06 04

09

08 10

07

11

13

12 14

15

16

13

Многие современные исследователи социальных процессов, экологи, интеллектуалы отмечают, что на смену индустриальной цивилизации постепенно приходит постиндустриальная эра, которую также характеризуют как экологическую. Трудно не согласиться, что тема защиты окружающей среды и своего здоровья становится определяющим фактором для все большего количества людей, а связанное с этим увлечение органикой стремительно превращается в философию современного образа жизни. К тому же маркетинговые исследования показывают, что покупатели активно интересуются экологическими инициативами брендов и стремятся их поддерживать. Не так давно, еще в начале 2000-х, таких социально ответственных граждан можно было назвать, по меткому высказыванию французского писателя Мартена Пажа, «святыми эпохи общества потребления» или «покупателями-гуманистами», которые зачастую не относились к финансово успешным представителям общества и не являлись трендсеттерами. Сегодня участников сформировавшейся группы, получившей название LOHAS (Lifestyles of Health and Sustainability), характеризуют как стильных, современных, trendy, успешных людей, увлеченных здоровым образом жизни и ориентированных на будущее. Среди прочих лестных эпитетов — «зеленые гурманы» или «скаппи» (яппи, озабоченный проблемами экологии и этического потребления). И это не зря, ведь подобный образ жизни подразумевает определенный стиль мышления, уровень образованности и экологической сознательности, которые побуждают использовать органическую продукцию и экономно расходовать природные ресурсы без ограничений в комфорте. Примером нового «органического» образа жизни может служить принц Чарльз, чьи экологические идеи, долго считавшиеся чудачеством, находят все больше поддержки и понимания. Он не только увлекся выращиванием органических продуктов, но и проводит в своем собственном саду в лондонской резиденции Clarence House экологический фестиваль с целью популяризации здорового образа жизни. Движущей силой трансформации сознания, которая проявляется во всех аспектах повседневной жизни (архитектуре, дизайне, моде, кулинарных предпочтениях), стали жители мегаполисов, наиболее пострадавшие от побочных эффектов сверхпотребления. Городам понадобилась инъекция свежести и естественности — настолько близко они оказались к синтетическому миру будущего, заполненному чужеродными для человеческого организма веществами. Этим во многом обусловлены появление и успех органических продуктов питания, косметики, предметов быта. В Европе и США можно найти органические аналоги практически любой продукции, от зелени и крекеров до косметики, салфеток и одежды. Очередную волну популярности переживает «органическая» архитектура, возникшая в начале XX века в рамках модерна в противовес урбанизму и конструктивизму, где геометрические формы служили символами прогресса. Толчком к ее развитию послужили опыты с природными формами

Антонио Гауди. В 20–50-х годах прошлого столетия благодаря деятельности таких мастеров архитектуры, как Рудольф Штайнер, Фрэнк Ллойд Райт, Алвар Аалто, органика стала полноправной частью архитектуры, приобретая со временем четкие черты и концепцию, согласно которой сооружения рассматриваются как эволюционные формы ландшафта, естественное продолжение природной среды, живые организмы, сформированные в соответствии с их функциями и контекстом. Основополагающий принцип органической архитектуры — одинаково уважительное отношение как к человеку, так и к природе, а главная задача — создание среды обитания человека, максимально комфортной как с конструктивной, так и с психологической точки зрения. Модная индустрия также не остается в стороне, адекватно воспринимая возрастающие требования к качеству и «генетическому составу» изготавливаемой одежды. С 1970-х годов, когда недорогие синтетические ткани из продуктов нефтепереработки стимулировали текстильную промышленность, у нас было достаточно времени, чтобы сполна насладиться количеством предлагаемой одежды. Кроме того, долгое время мы опрометчиво выбирали между синтетическими и натуральными тканями, не задумываясь, что процесс производства последних (химическое расщепление волокон, отбеливание) зачастую сводит к нулю их позитивные свойства. Поэтому все чаще дизайнеры обращаются к органическим материалам, среди которых наиболее популярны органические хлопок, лен, бамбук, соя, конопля, шерсть, изготовленные по соответствующим технологиям. Кроме заново открытых растительных материалов в ход идет такое экзотическое сырье, как водоросли и крабовые панцири. Практически всем органическим материалам приписывают антибактериальные, гипоаллергенные, тонизирующие и даже anti-age свойства; они являются естественной защитой от ультрафиолетового и электромагнитного излучений, тонизируют организм. Некоторое время органический текстиль применялся исключительно так называемыми экобрендами, для которых дизайн оставался на втором плане, в силу чего в сознании многих потребителей сформировался барьер между экологичным и модным. В последние годы, когда социальная ответственность стала приметой времени и, соответственно, выросла в цене, марки класса люкс обратились к новому сырью, понимая, что это инвестиция не только в создание позитивного имиджа, но и в будущее, как бы пафосно это ни звучало. Главным сподвижником экологических идей в мире высокой моды является Стелла Маккартни, которая не только не использует в своих коллекциях натуральные меха и кожу, но и популяризирует экологически чистые производство и продукцию. Достойны удивления и работы Dries Van Noten: «твидовые» пальто, выполненные из ткани, сотканной из смеси хлопка и волокон нейлона, и «мохеровые» свитера, являющиеся на самом деле льняными. Рынок органических продуктов питания стремительно развивается, о чем свидетельствует тот

ЖИЗНЬ КАК

к н и ж н а я п о л к а Vo ro n o i , M a rc N e w s o n

14

факт, что во многих странах вопрос органики рассматривается на государственном уровне. Согласно международным стандартам, органическая продукция, будь то продукты питания, косметика или материалы для текстильной промышленности, на 95 % должна состоять из сырья, выращенного вдали от промышленных центров и произведенного без использования химически синтезированных веществ (удобрений, консервантов, красителей, ароматизаторов, стабилизаторов и загустителей), генетически модифицированных организмов и потенциально вредных технологий. Если говорить об органической косметике, то основными ее ингредиентами являются растительные экстракты, вытяжки из семян и фруктов, эфирные масла, получаемые методом прессования или отжима, которые хорошо усваиваются и глубоко проникают в эпидермис, эффективно работая на клеточном уровне. При производстве органической косметики вместо химических используются натуральные консерванты (соль, эфирные масла), а также аскорбиновая, бензойная, салициловая кислоты в минимальных концентрациях, что делает ее абсолютно нетоксичной. Например, Philip B — основатель одноименной марки класса люкс по уходу за волосами — в качестве ингредиентов для своих чудодейственных формул использует чистые масла, извлеченные из орехов и цветов, объединяя их с аминокислотами и белками растений. Главная задача beauty-продуктов — мобилизовать внутренние силы организма для самостоятельного преодоления той или иной проблемы и при этом не противоречить естественным клеточным процессам. На молекулярном уровне они почти идентичны составляющим нашей кожи, поэтому хорошо воспринимаются и обладают длительным эффектом. Примером может служить косметика австралийской марки Sodashi, которая производится на основе термальной воды с использованием растительных и минеральных компонентов, а также водорослей — спирулины и фукуса. Взаимодействуя, активные вещества, подобранные индивидуально в зависимости от потребностей клиента, усиливают эффект. Салоны красоты каждый год удивляют нас новыми органическими процедурами, как правило, позаимствованными в восточной медицине. Это настоящие ритуалы красоты, нацеленные на то, чтобы достичь гармонии человека и природы. Среди них как ставшие уже привычными массаж камнями, арома- и талассотерапия, так и входящий в моду педикюр с использованием рыб гарра руфа. Сегодня органика становится фундаментальной составляющей искусства жить. Это роскошь нового типа, маркирующая статус самосознания и самооценки индивида, требующего уважения к своим предпочтениям. Мы можем наблюдать, как во время кризиса философии общества потребления становится все более актуальной идея производства, не наносящего вреда окружающей среде. Складывается впечатление, что человечеству понадобился виток прогресса, который угрожал существованию всего живого, дабы понять, что все можно получить менее губительным способом, используя новейшие технологии в правильных целях.

ROLLING SCOTT Л’РЕН СКОТТ — ПТИЦА ВЫСОКОГО ПОЛЕТА. БЫВШАЯ МОДЕЛЬ, ЗНАМЕНИТАЯ СВОИМ РОСТОМ МЕТР ДЕВЯНОСТО ТРИ (С ЭТОГО НАЧИНАЮТСЯ ВСЕ ЗАМЕТКИ О НЕЙ), ПРОСЛАВИЛАСЬ ТАКЖЕ В РОЛИ ПОДРУЖКИ МИКА ДЖАГГЕРА, СТИЛИСТА И ДИЗАЙНЕРА. Ее обожают Николь Кидман и Сара Джессика Паркер. Она росла в маленьком городке в штате Юта, познавая моду через эксперименты с одеждой из местных секонд-хендов и наблюдая, как мама сочетала туфли с сумочками и брошками. Как-то раз Л’Рен (тогда еще с настоящим именем Луанн Бамбру) заметил фотограф Брюс Вебер — в семнадцать она начала работать моделью в Париже, участвуя в съемках легендарного Ги Бурдена для французского Vogue и показах Thierry Mugler, а затем перебралась в Лос-Анджелес. Там Скотт открыла в себе талант стилиста и часто сотрудничала с фотографом Хербом Ритцом, прочувствовав атмосферу Голливуда. В дальнейшем Л’Рен выступала в роли модного консультанта таких фильмов, как «Дьяволицы» с Шерон Стоун и Изабель Аджани, «Тринадцать друзей Оушена» и, конечно же, биографической картины Скорсезе «The Rolling Stones — да будет свет». Марка L’Wren Scott основана в 2005 году. Сама Скотт утверждает, что решила создавать собственную одежду из-за фрустрации по поводу отсутствия подходящего черного платья. Будучи стилистом, ей уже приходилось шить то тут, то там отдельные вещи. Но создание коллекции оказалось очень интимным делом, и Л’Рен не пожелала демонстрировать кому-либо свои творения, пока все не было окончательно готово. Результатом стал проект «Маленькое черное платье», в целом не без намека на викторианскую готику: брюки из парчи, узенькие платья и пальто. Свои дизайнерские цели Скотт описала тогда как создание нарядов для настоящей женщины, «а не двенадцатилетних девчонок». «Маленькое черное платье» имело коммерческий успех и получило позитивный резонанс. Л’Рен же с тех пор решила каждой своей коллекции присваивать отдельное концептуальное название и выстраивать ее вокруг одной ключевой вещи либо образа. Так появились, к примеру, «Слишком много крови», «Зефир» или «Булонский лес». В основе образа Л’Рен Скотт — эксперименты с классикой и путешествия во времени. Иногда ее

вдохновляет XIX век, иногда — эпоха Людовика XV. А иконами стиля для нее являются кинодивы первой половины прошлого столетия: Рита Хейворт, Марлен Дитрих, Бэтт Дэйвис и Грета Гарбо, особенно ее персонаж в «Королеве Кристине». Скотт обожает винтажные украшения и создает собственные. Особенно прославилось ее зеленое колье с бриллиантами, в котором Николь Кидман блистала на церемонии вручения «Оскара» в 2004 году. Своим ключевым цветом дизайнер считает насыщенный бордо — такими должны быть ногти и губы уверенной в себе женщины. Недавно она сотрудничала с Lancome, воплотив свои идеалы в ограниченной серии косметики. При этом Л’Рен покупает себе кеды Converse онлайн и смело заявляет об этом в интервью о тонкостях своего видения моды. Скотт резонирует идеальным стилем и знает толк не только в дамском имидже. Мика Джаггера она приучила к костюмам авторства Эди Слимана, известного, в частности, как бывшего дизайнера Dior Homme. Неудивительно, что от новой коллекции Л’Рен Скотт привычно ожидали чудес, но вряд ли кто-то смог бы предсказать истоки вдохновения дизайнера. А оказалось, что в прошлом октябре Скотт побывала в Африке на сафари — так на подиуме появился «Восход солнца в Серенгети». Но сафари осталось в прошлогодней осени, а для весны-лета 2011 были выбраны всего только нежные впечатления и несколько шляп. Скотт обратилась к струящимся материалам пастельных оттенков, продолжив «бельевой» тренд. Его она удачно разбавила аллюзиями на этнические орнаменты и даже намеками на звериный окрас, исполненными в красном, черно-белом, бирюзовом, а также солнечных оттенках охры. И, конечно же, Л’Рен Скотт не была бы собой, если бы на показе не появились ее знаковые бархатные жакеты, один из которых с искусными флоральными вышивками, и черные брюки — узкие укороченные или летящие. Новая весна настоящей женщины — это история о свободе, шике и красочных настроениях.

Л’ Р е н С к о т т

Г РА Ж Д А Н И Н К Е Й Н Когда ищут виновников «неонового» тренда 2007 года или причину возвращения на подиумы и улицы образов 90-х, то, как правило, вместо того чтобы описывать общекультурные тенденции и ритмы моды, называют одно имя: Кристофер Кейн. Конечно, как и о вопросе курицы и яйца, вряд ли стоит спорить, оказался ли молодой дизайнер в нужном месте в нужное время, либо это место и время стали таковыми благодаря его усилиям. Для него выбор цвета и настроения был вполне естественным: флуоресцентные наряды объяснялись желанием сделать первую коллекцию собственной марки «очень яркой», а особенности образов — его взрослением в период 90-х. Тем не менее имя Кейна, едва успевшего на тот момент окончить Saint Martin’s, прогремело со страшной силой. А почва для этого была уже подготовлена успешной работой дизайнера и удобрена чистосердечным восторгом элиты модной индустрии. Надо полагать, что создатели женской одежды воссоздают также определенный характер: за каждым нарядом, предлагаемым дизайнером, угадывается героиня, которой присущ этот характер. И именно ее образ манит клиенток, ведь, как говорил Андре Бретон, персонаж — это искушение. Героиней патриота Кристофера Кейна является, по его же словам, шотландская женщина — зрелая, сильная, уверенная и независимая. Сам дизайнер родился в 1982 году в маленьком городке Северного Ланкастера и рос в окружении именно таких дам — своей мамы, сестер и тетушек. Когда его отец установил спутниковую антенну, Кристофер увлекся Fashion TV. Видимо, телевидение не всегда во вред детям, потому что далее последовал вполне решительный и перспективный шаг: в семнадцать лет Кейн переехал в Лондон и поступил в прославленный колледж дизайна и искусств Saint Martin’s. Вместе с ним перебралась в столицу его сестра Тэмми, выпускница Шотландского колледжа текстильного дизайна. Сегодня именно она занимается финансовыми делами марки Christopher Kane, прикладывая руку к созданию материалов для коллекций. Путь к основанию собственного бренда был стремительным. В 2005 году, еще будучи студентом, Кристофер Кейн получил награду Lancôme Colour и был удостоен чести сидеть в первом ряду на показе Versace рядом с редактором американского Vogue Анной Винтур, которая и представила его Донателле Версаче. Вскоре после этого последовала еще одна серьезная награда:

Harrods Design Award за выпускную квалификационную коллекцию Кейна. Ее показ Анна Винтур посетила лично, а Донателла Версаче вскоре предложила дизайнеру поработать над возрождением Versus. 2006 год торжественно окончился публикацией в британском Vogue, причем молодого дизайнера фотографировал сам Дэвид Бейли. Окончательно утвердив свою виртуозность и пережив скандальную историю с кражей коллекции незадолго до показа, в 2007 году на British Fashion Awards Кристофер Кейн был объявлен Новым дизайнером года (ранее он был удостоен этого звания в шотландской версии наград). В одежде Christopher Kane всегда присутствует доля юмора. Но в этом юморе столько изысканности, секса и мастерства, что воспринимаются наряды вполне серьезно. Кейн любит ошеломляюще узкий крой, обильный и необычный декор, смелые комбинации материалов и, конечно же, яркие краски. Это тот случай, когда дизайнер способен совместить прозрачное с блестящим, плотный трикотаж — с кружевными рюшами, лакированную кожу — с платьями «вырви глаз», представить совершенно сумасбродные принты — и оставить впечатление шика высшего класса. В коллекции весна-лето 2011 года Кристофер Кейн остался верен своим творческим принципам. Тэмми Кейн так охарактеризовала образ их с братом сезонного детища: «принцесса Маргарита под кислотой». Это включает платья, юбки до колена, топы и жакеты неоновых расцветок из перфорированной кожи, покрытой винилом. Иногда их дополняют кардиганы и жилеты с орнаментами аргайл. Кроме того, Кейн представил не менее яркие платья из тончайшего кружева сложного деликатного кроя с мастерскими тонкими складками. Однотонные наряды разбавлены платьями в принты, отсылающие к павлиньим хвостам и, по словам дизайнера, к татуировкам якудзы. Кристофер Кейн по-прежнему призывает отдаваться во власть буйной эклектики — при условии, что вы владеете королевским вкусом. Есть много примеров, когда «взрослая» мода представляет веселые и легкомысленные наряды. Кейн же отличается тем, что заставляет смелую «юную» одежду быть по-взрослому совершенной. Неудивительно, что среди его клиенток — такие львицы стиля, как Карин Ройтфельд, Хлоэ Севиньи, Кейт Мосс, Бэт Дитто и Кайли Миноуг. Кристофер Кейн остается непредсказуемым — ожидать можно только следующей порции удивления и восторга.

К р и с то ф е р К е й н

15

НОВИНКИ КНИЖНОГО КОРНЕРА L i f escapes К р эйг МакДин S t eidldangin Обычно Крэйг МакДин фотографирует поп-идолов, находящихся в хорошей физической форме, — например, игривую Мадонну для обложки Vanity Fair в рамках рекламной кампании Yves Saint Laurent. Но Lifescapes — это доказательство того, что он может бросить вызов и нашему восприятию крупных форм. МакДин назвал коллекцию Lifescapes (буквально — «жизненный пейзаж»), а не landscapes (англ. пейзаж, вид), потому как рассказ ведется от первого лица — это фрагменты путешествий, воспоминаний, путевых заметок фотографа.

Lifescapes — это искусные коллажи из мотоциклов, небоскребов и кадиллаков. Для каждого образа он выбрал пять или шесть разных снимков, из которых смонтировал один, при этом ограничивая себя во времени, чтобы достичь ощущения спонтанности. И хотя для того, чтобы завершить комбинирование, МакДин использовал современное цифровое оборудование, он скрупулезно повторял процесс, происходящий в фотолаборатории.

The Complete Untitled Film Stills Синди Шерман T h e M u s e u m o f M o d e r n A r t , N e w Yo r k The Complete Untitled Film Stills — полное собрание знаменитой серии фотографий Синди Шерман, которую она начала в 1977 году. Первые шесть фото были экспериментом. Играя роли разных женщин, Шерман фотографировала саму себя то наводящей порядок на кухне, то лежащей на кровати в спальне. Позже она изменила персонажей: шикарная восходящая звезда на морском берегу, соблазнительная библиотекарша, холодная интеллектуалка… Хотя все персонажи были вымышленными, у зрителей возникало ощущение, что фотографии — это кадры из кинофильмов и они их где-то видели. Такой эффект возникал благодаря тому, что Шерман использовала стереотипы массовой культуры. Серия была завершена в 1980 году. Шерман остановилась, как она сама объяснила, когда исчерпала клише. В декабре 1995 года Музей современного искусства в НьюЙорке приобрел все шестьдесят девять чернобелых фотографий из серии Untitled Film Stills.

G ro s e Ko m p l i k a t i o n / G r a n d e C o m p l i c a t i o n Ко т о Б о л о ф о Steidl & Partners Часовой механизм — сложнейшая конструкция, состоящая из сотен идеально совмещенных деталей. Некоторые комплексные механизмы признаются экспертами сверхсложными. Процесс, требующийся для переплета книги, может быть настолько же сложным, причем даже не в масштабах наручных часов, а, скорее, футбольного поля. Бумага — весьма деликатный материал, и нежный отпечатанный лист еще многое должен претерпеть, прежде чем попасть в руки к переплетчику, пройти через уйму машин, где его будут резать, фальцевать, прошивать, клеить, подгонять по форме, собирать и упаковывать. Процесс переплетного ремесла можно проследить на примере трех фабрик комплекса Offizin Andersen Nexö в Лейпциге. Каждый переплетчик имеет свою специализацию, и вместе они создают уникальные условия производства книг. Фотографии Кото Болофо повествуют о том, как бумага превращается в книгу, и помогают понять, как работает каждая отрасль компании в Лейпциге, Цвенкау и Тунисе.

B l u men Ко ллье Шорр S t eidlMACK Последние тринадцать лет Коллье Шорр работала в Южной Германии, создавая портрет небольшого городка, населенного духами истории. Для Шорр немецкие ландшафты — это также отображение личной истории, как воображаемой, так и унаследованной. Будучи одновременно военным фотографом и путешествующим портретистом, антропологом и историком, в своей серии Blumen (Цветы) она внезапно уходит от изображения человека. Если люди и появляются в Blumen, то в основном в качестве реквизита для фотографа, в центре внимания которого — диалог вещей и природы. Вырванные с корнем цветы на фоне пейзажных видов — вот основные действующие лица серии. Дорожные знаки, сливы, стулья и гипсовые олени — предметы комбинируются и перемещаются, чтобы запечатлеть повседневную жизнь в Швабиш-Гмунде.

Blumen продолжает серию работ художницы, в которых для визуализации различных точек зрения используются традиционные приемы и категориальный аппарат фотографии.

Jpegs То м а с Р у ф ф A p e r t u re F o u n d a t i o n Томаса Руффа, наиболее загадочного и плодовитого из студентов Бернда и Хиллы Бэчер (среди которых стоит упомянуть также Андреаса Гурски, Томаса Струта, Кандиду Хёфер и Акселя Хютте), по праву можно считать одним из ключевых фотографов мира последних пятнадцати лет. В 2007 году Руфф завершил монументальную серию Jpegs, посвященную исследованию распространения и восприятия образов в цифровую эпоху. Используя изображения, отобранные главным образом во Всемирной Сети, он увеличил их до гигантских размеров, превратив пиксели во впечатляющее геометрическое выражение цвета. В большинстве работ этой серии Руфф фокусируется на идиллических, кажущихся нетронутыми, пейзажах или же, напротив, на сценах войны и трансформированной человеком природе. Собранные вместе, эти работы составляют энциклопедию современной визуальной культуры, активно вовлекая историю пейзажной живописи. Издание Jpegs — первая попытка публикации этой выдающейся серии Руффа, осуществленная Aperture Foundation.

Bachelor Style С а л л и Гр и ф ф и т с Thomas Dunne Books Жилище холостяка в целом отображает исключительно мужские нужды и желания: никаких неряшливых ручонок, которым нужно противостоять, вынужденных компромиссов в меблировке или цвете стен, женских безделушек на полках, никаких сражений по поводу немытой посуды или телефонных разговоров. Автор книги анализирует весь спектр мужского образа жизни, используя три типажа, которые столетиями находят отображение в литературе и кино: очаровательный плейбой с жильем, декорированным для соблазнения; джентльмен, окруженный символами рода и атрибутами, свидетельствующими о безупречном вкусе, и эстет, в организации пространства которого находят применение его артистические наклонности. Стиль холостяка возвеличивает не отягощенную узами брака жизнь мужчины XXI столетия. Все известные иконы стиля были бы здесь как дома: Хамфри Богарт, Оскар Уайльд или агент 007 — каждый из них наверняка нашел бы для себя подходящую обитель на страницах этой увлекательной книги.

ЭЛ Е М Е Н ТА Р Н Ы Е Ч АС Т И Ц Ы Из своих многочисленных путешествий по всему миру британка Кэрол Джой помимо впечатлений привозила традиционные рецепты красоты разных стран и культур. Сейчас марка Carol Joy London — один из известнейших spa-брендов, салоны которого открыты в Лондоне, Монте-Карло и Швейцарии. Столь аристократичная география неслучайна: косметические средства и процедуры класса люкс от Кэрол Джой пришлись по душе тем, кто привык требовать самое лучшее, в том числе Шэрон Стоун и Джессике Бил. Особую популярность завоевал революционный метод OxyJet, включающий уникальную чистку и подтяжку, в процессе которой верхний слой эпидермиса насыщается активным кислородом, благодаря чему считается одним из самых эффективных способов нехирургического омоложения. Косметика Carol Joy — пример инновационного сочетания ценных органических компонентов и новейших технологий, призванных охранять кожу от любых проявлений усталости и старения. По словам Кэрол Джой, она мечтала о создании уникальных и вневременных средств, объединяю-

щих качество, традиционные рецепты и современные разработки. Об этом красноречиво говорят компоненты, используемые при их изготовлении: патентованный Collagen booster, натуральные растительные экстракты малины, хвоща полевого (являющегося органическим источником кремния и ценных минералов), гиалуроновая кислота, специальная активная и чрезвычайно устойчивая форма витамина С, которые вместе препятствуют потере эластичности и упругости кожи, стимулируют выработку коллагена, выравнивают пигментацию. Подлинными украшениями косметической линии являются едва ли не самые ценные косметические компоненты индустрии красоты — алмазная пыль и масло золотого проса. Алмазная пыль представляет собой микронизированную форму драгоценного символа Британии, которая в составе сывороток и лосьонов повышает микроциркуляцию и отражает естественный свет, придавая коже неповторимое здоровое сияние. Масло золотого проса, извлеченное нехимическим методом, существенно улучшает состояние кожи, волос и ногтей.

LUXURY CONCEPT STORE УЛ . Г Р У Ш Е В С К О Г О 8 / 1 6 , К И Е В ТЕЛ.: +38 044 270 7127

Гармоничным дополнением к роскошным текстурам, позволяющим достичь впечатляющих результатов, являются элегантные и функциональные флаконы, выполненные в черно-белой гамме. Кроме того, все средства линии Carol Joy IV Ever Complex упакованы в кофры, внешне имитирующие книги. Ничего удивительного: по неписаным английским правилам стиль является не роскошью, а необходимостью.

A R T D I R E C T I O N & D E S I G N : N O N - F O R M AT N O N - F O R M AT. C O M