Защита персональных данных

Информационный бюллетень — защита данных Сентябрь 2014 г. Настоящий Информационный бюллетень не налагает никаких обязательств на Суд и не является исчерпывающим

Защита персональных данных Общие принципы Простое хранение сведений о частной жизни человека равносильно нарушению по смыслу Статьи 8 (право на уважение частной жизни) Европейской конвенции по правам человека. «Хранение органом государственной власти сведений о частной жизни человека равносильно нарушению по смыслу Статьи 8. Последующие использование хранимой информации не имеет отношения к данному выводу» (см. Leander v. Sweden, 26.03.1987; Kopp v. Switzerland, 25.03.1998; Amann v. Switzerland, 16.02.2000).

Amann v. Switzerland: в деле рассматривался факт телефонного звонка заявителю из бывшего посольства СССР — для заказа депилятора, который он рекламировал — который был перехвачен прокуратурой, запросившей досье на заявителя у службы разведки. Нарушения Статьи 8 ввиду того, что имел место факт записи телефонного звонка, а также того, что создание и хранение досье не были «предусмотрены законом», так как швейцарское законодательство нечетко описывает широту дискреционных полномочий государственных органов. Суд также учитывает специфические обстоятельства получения и хранения сведений, характер сведений и то, как они использовались. См. напр., Peck v. the United Kingdom, 28.01.2003 г.: нарушение Статьи 8 ввиду раскрытия средствам массовой информации записи с камеры видеонаблюдения, установленной на улице муниципальным советом, на которой изображен заявитель, перерезающий себе запястья. Борьба с терроризмом «В настоящее время демократическим обществам угрожают сложные формы шпионажа и терроризма, в результате чего для эффективного реагирования на такие угрозы Государство должно быть в состоянии предпринимать меры негласного наблюдения за лицами, ведущими подрывную деятельность на территории, находящейся в его юрисдикции». Klass and Others v. Germany, 06.09.1978, § 42. Тем не менее, Суд, зная об присущей мерам негласного наблюдения опасности, способной «подорвать и даже уничтожить демократию под предлогом ее защиты, подтверждает, что Договаривающиеся Стороны не могут во имя борьбы против шпионажа и терроризма предпринимать любые действия, которые они считают подходящими». Klass and Others v. Germany, 06.09.1978, § 49. В данном случае Суд не нашел нарушений Статьи 8: Суд счел, что закон, оспариваемый заявителями (о наложении ограничений на тайну почтовотелеграфной корреспонденции и телекоммуникаций), необходим в демократическом обществе в интересах государственной безопасности и предотвращения беспорядков или преступлений (Статья 8, § 2).

Информационный бюллетень — защита данныхСовременные научные методы «Защита по Статье 8 Конвенции будет неприемлемо ослаблена в случае разрешения использования современных научных методов в системе криминальной юстиции любой ценой, без тщательного соблюдения баланса между потенциальными преимуществами повсеместного использования подобных методов и интересами неприкосновенности частной жизни, имеющими большую важность». (S. and Marper v. the United Kingdom, 04.12.2008 (Grand Chamber), § 112).

Задержанные лица Суд неоднократно выносил постановления о препятствиях корреспонденции задержанных лиц. 

В ряде дел против Польши (например, Pisk-Piskowski v. Poland, Matwiejczuk v. Poland, Przyjemski v. Poland) Суд постановлял, что пока национальные органы власти продолжают ставить штамп ocenzurowano («дозволено цензурой») на письмах задержанных лиц, у Суда не будет другого выбора как предполагать, что данные письма вскрывались и их содержимое было прочитано в нарушение Статьи 8. В постановлении Biśta v. Poland (12.01.2010 г.) Суд установил, с учетом соответствующих изменений в национальной практике, наличие в Польше эффективного средства правовой защиты для заключенных, жалующихся на цензуру переписки с Судом (см. последующее решение относительно приемлемости Mocny v. Poland, 30.11.2010 г.).



Воспрепятствование переписке Например: Golder v. the United Kingdom, 21.02.1975 г. Нарушение Статьи 8: Суд не мог определить, как для предотвращения беспорядков могло требоваться прекращение переписки с адвокатом заявителя, намеревавшегося отвести от себя обвинение.



Перехват корреспонденции Например: Silver and Others v. the United Kingdom, 25.03.1983 г. Нарушение Статьи 8 относительно писем, перехваченных из-за содержащихся в них оскорблений, и отсутствие нарушения Статьи 8 относительно писем, содержащих явные угрозы.



Ограничение переписки с Судом Например: Campbell v. the United Kingdom, 25.03.1992 г.: нарушение Статьи 8 ввиду раскрытия переписки заявителя со своим солиситором и Комиссией.

Cotlet v. Romania, 03.06.2003 г.: воспрепятствование переписке с Судом: нарушения Статьи 8 ввиду задержек в отправке писем от заявителя, вскрытия корреспонденции и отказа администрации места заключения предоставить заявителю материалы, необходимые ему для переписки с Судом.

Wisse v. France, 20.12.2005 г.: в деле рассматривалась система прослушивания переговоров заявителей и их родственников в комнатах для свиданий с заключенными в исправительных учреждениях в гг. Плоамёр и Ренн. Нарушение Статьи 8: в части записи переговоров в комнатах для свиданий с заключенными французское законодательство не указывало достаточно ясно права государственных властей на вмешательство в частную жизнь заключенных, а также объем и образ использования усмотрения в данной области.

2

Информационный бюллетень — Защита информации

Перехват переговоров Прослушивание телефонов Полицией Malone v. the United Kingdom, 02.08.1984 г.: нарушение Статьи 8, так как прослушивание телефонных переговоров заявителя — в рамках рассмотрения его дела о приобретении и сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем — и «учет» его звонков (регистрация номеров, набранных на соответствующем телефоне) не были предусмотрены законом. По той же причине Суд установил факт нарушения Статьи 8 в деле Khan v. the United Kingdom, 12.05.2000 г. (наблюдение за заявителем при помощи прослушивающего устройства в рамках уголовного преследования за правонарушения, связанные с незаконным оборотом наркотических средств).

A. v. France (заявление № 14838/89), 23.11.1993 г.: запись частным лицом (при поддержке старшего инспектора полиции в ходе предварительного следствия) телефонного разговора с заявителем, который, по утверждению данного частного лица, нанял его для совершения убийства. Нарушение Статьи 8, поскольку данная запись не проводилась в соответствии с юридической процедурой и не была санкционирована следственным судьей.

P.G. and J.H. v. the United Kingdom (no. 44787/98), 25.09.2001 г.: в деле рассматривалась запись голосов заявителей в полицейском участке после их ареста по подозрению в подготовке к совершению ограбления. Нарушение Статьи 8: на момент происшествия данных событий не существовало нормативно-правовой системы, регулировавшей использование полицией скрытых прослушивающих устройств на подведомственной территории.

Van Vondel v. the Netherlands, 25.10.2007 г.: заявитель был сотрудником полиции и работал в уголовном розыске. Его телефонные разговоры с одним из осведомителей записывались с помощью устройств, предоставленных Управлением внутренних расследований государственной полиции, в связи с парламентским запросом о методах уголовного расследования в Нидерландах, вызванным появившимися нареканиями к работе межрегиональной следственной группы «Северная Голландия-Утрехт». Нарушение Статьи 8: заявителю не была обеспечена минимальная защита, положенная в демократическом обществе по принципам верховенства права (Суд не принял довод о том, что государственными властями была оказана техническая поддержка, на которую не распространяются правила предоставления гарантий от актов произвола). Спецслужбами Association “21 December 1989” and Others v. Romania, 24.05.2011 г.: в данном деле за председателем ассоциации по защите интересов участников и пострадавших в событиях 1989 г. (разгон антиправительственных демонстраций в Румынии) спецслужбами было установлено наблюдение. Нарушение Статьи 8: из-за отсутствия в национальном законодательстве достаточных гарантий сведения о заявителе, собранные в 1990 г. службами разведки, все еще хранились ими 16 лет спустя, в 2006 г. К тому же, из-за отсутствия гарантий в соответствующем национальном законодательстве была высока вероятность прослушивания телефонных разговоров заявителя.

3

Информационный бюллетень — Защита информации Суд в своем постановлении отметил, что впервые румынское законодательство в сфере мер негласного наблюдения в вопросах государственной безопасности было изучено им в постановлении Большой Палаты по делу Rotaru v. Romania (04.05.2000). Тогда он пришел к выводу о том, что румынская система сбора и архивирования информации не содержала мер, необходимых для защиты частной жизни граждан. Комитет Министров Совета Европы издал Предварительную резолюцию, содержавшую призыв к оперативному и полному устранению данных недочетов, однако несмотря на эту меру, а также некоторых других, постановление Суда все еще не было исполнено на момент вынесения постановления по делу Association “21 December 1989” and Others. Помимо этого, как было отмечено Судом в деле Dumitru Popescu c. Roumanie (n° 2) (постановление от 26.04.2007 г.), несмотря на поправки в Уголовнопроцессуальный кодекс, принятые в 2003 и 2006 гг., согласно процедуре, разрешенной законом № 51/1991, который не был отменен, по всей видимости, все еще разрешалось назначать проведение мер наблюдения при наличии предположительной угрозы государственной безопасности. Дело о вынесении уголовного приговора за публикацию сведений о неправомерных процедурах прослушивания телефонных переговоров: Bucur and Toma v. Romania 10 января 2013 г.

Первый заявитель, сотрудник румынской разведки, был осужден за разглашение информации, имевшей гриф «совершенно секретно». На пресс-конференции он также показал аудиокассеты, содержавшие записи телефонных переговоров нескольких журналистов и политиков, а также инкриминирующие сведения, выписанные им из журнала переговоров. Суд счел, что имело место нарушение статьи 10 (свобода выражения мнения) Конвенции в отношении первого заявителя. В частности, он отметил, что прослушивание телефонных переговоров было особенно важным в обществе, привыкшем за годы коммунистического режима к повсеместной слежке спецслужб. Помимо этого, данная информация имела непосредственную важность для гражданского общества, так как прослушиваться мог любой телефонный номер. К тому же, информация, раскрытая заявителем, касалась злоупотреблений высокопоставленных чиновников и затрагивала демократические устои Государства. Она имела отношение к вопросам, имевшим большую важность для политической дискуссии в демократическом обществе, в которой общественное мнение имело законный интерес. Судебными органами Kruslin v. France, 24.04.1990 г.: прослушивание телефонных переговоров, санкционированное следственным судьей по делу об убийстве. Нарушение Статьи 8, так как в французском законодательстве не было достаточно четких указаний относительно объема и способа применения усмотрения государственных органов в данной области. См. также Wisse v. France, 20.12.2005 (цит. выше), Halford v. the United Kingdom, 25.06.1997 (цит. ниже) и Klass and Others v. Germany, 06.09.1978 (цит. выше).

Drakšas v. Lithuania, 31.07.2012 г.: в данном деле рассматривался вопрос прослушивания телефона литовского политика (одного из основателей Либеральнодемократической партии, возглавлявшейся бывшим президентом Роландасом Паксасом), санкционированного органами власти. Он жаловался на то, что записи переговоров попали в прессу и транслировались на государственном телевидении во время рассмотрения дела об импичменте президента Паксаса в Конституционном Суде. Нарушение Статьи 8 ввиду утечки переговоров заявителя 16 марта 2003 г.; Отсутствие нарушений Статьи 8 в части прослушивания и записи переговоров заявителя и их публикации во время рассмотрения дела об импичменте президента Паксаса в Конституционном Суде; Нарушение Статьи 13 (право на эффективное средство правовой защиты) ввиду отсутствия судебного надзора над наблюдением за заявителем после 17 сентября 4

Информационный бюллетень — Защита информации 2003 г.; Отсутствие нарушений Статьи 13 ввиду неуведомления заявителя о первоначальном решении начать прослушивание его телефонных переговоров и отказа предоставить ему сведения, собранные о нем во время оперативно-розыскных мероприятий. Что касается публикации переговоров заявителя от 16 марта 2003 г. — Управление государственной безопасности перехватило телефонный разговор заявителя с Юрием Борисовым, основным спонсором предвыборной кампании Роландаса Паксаса, занимавшего на тот момент пост президента — Суд счел, что хотя у общественности и было право на получение информации о государственных служащих, Управление государственной безопасности должно было сохранить содержание разговора в тайне. Тем не менее, разглашение содержания разговоров заявителя (с партнерами по бизнесу и президентом Паксасом) в ходе рассмотрения дела в Конституционном Суде не нарушало закон и являлось частью судебного процесса.

Система прослушивания мобильных телефонов Заявление, ожидающее рассмотрения в Большой Палате Zakharov v. Russie (no. 47143/06) Заявление передано Правительству России 19 октября 2009 г. — уступка юрисдикции в пользу Большой Палаты в марте 2014 г. В данном деле, в частности, рассматривался вопрос совместимости Статьи 8 (право на уважение частной жизни и корреспонденции) Конвенции с положениями российского законодательства, регулирующего тайное прослушивание переговоров по мобильному телефону.

11 марта 2014 г. Палата, в которую поступило дело, произвело уступку юрисдикции в пользу Большой Палаты. Суд проведет слушание Большой Палаты по делу 24 сентября 2014 г. в 21:15.

Системы передачи сообщений Taylor-Sabori v. the United Kingdom, 22.10.2002 г.: использование полицией сообщений, отправленных на пейджер: перехват сообщений, отправленных заявителю — которому были выдвинуты обвинения в участии в тайном сговоре по сбыту медицинского препарата, подлежащего предметно-количественному учету — с помощью «клона» его пейджера. Нарушение Статьи 8: не существовало нормативноправовой системы, регулировавшей перехват сообщений на пейджер, отправленных через частную систему телекоммуникаций. Информацию об электронной почте см. в деле Copland v. the United Kingdom (цит. ниже).

Негласное наблюдение Shimovolos v.

Russia, 21.06.2011 г. касалось регистрации активистаправозащитника в базе данных, в которой собирались сведения, полученные в ходе негласных оперативно-розыскных мероприятий, а также информация о его передвижении и аресте. Нарушение Статьи 5, § 1, и нарушение Статьи 8: создание базы данных, в которую было занесено имя заявителя, регулировалось ведомственным приказом, который никогда не был издан и не являлся общественно доступным. Таким образом, общественность не могла знать причины занесения лиц в настоящую базу данных, тип регистрируемой информации, метод хранения, а также личности лиц, имевших право использовать ее и осуществлявших над ней контроль. См. также Association “21 December 1989” and Others v. Romania, 24.05.2011

5

Информационный бюллетень — Защита информации Заявление, ожидающие рассмотрения Big Brother Watch and Others v. the United Kingdom (no. 58170/13) Доведено до сведения Правительства Соединенного Королевства 9 января 2014 г.

Заявители, три НГО и один ученый, работающие в различных странах мира в области изучения вопросов частной жизни и свободы выражения мнения, заявляют, что они с большой долей вероятности подвергались наблюдению со стороны разведывательных служб Соединенного Королевства. Их озабоченность была вызвана сообщениями в прессе о разоблачениях, сделанных Эдвардом Сноуденом, ранее работавшим системным администратором в Управлении национальной безопасности США (УНБ). Суд сообщил заявление Правительству Соединенного Королевства и задал сторонам вопросы согласно Статье 8 (право на уважение частной жизни) Конвенции.

Установка прослушивающих устройств в квартире Vetter v. France, 31.05.2005 г.: после обнаружения тела с огнестрельными ранениями, полиция, подозревая заявителя в убийстве, установила прослушивающие устройства в квартире, где он часто бывал. Нарушение Статьи 8: французское законодательство недостаточно четко определило сферу и порядок применения прослушивающих устройств должностными лицами. В деле P.G. and J.H. v. the United Kingdom (25.09.2001 г.) (цит. выше) Суд также усмотрел нарушение Статьи 8 в действиях полиции, установившей потайное прослушивающее устройство в квартире, где проживал один из заявителей, что было сделано в нарушение закона.

Личные дела и доступ к данным «Общедоступная информация может касаться частной жизни, если она систематически собирается и хранится в личных делах в официальных учреждениях. Это тем более справедливо в отношении информации о далеком прошлом того или иного лица».

(Rotaru v. Romania, 04.05.2000 г. (Большая Палата), § 43).

Доступ к данным (социальные службы, органы безопасности) Gaskin v. the United Kingdom, 07.07.1989 г.: достигнув совершеннолетия заявитель, которого в детстве усыновили, пожелал узнать о своем прошлом, чтобы справиться с личными трудностями. Ему было отказано в доступе к своему делу под предлогом того, что оно содержит конфиденциальную информацию. Нарушение Статьи 8, не из-за наличия системы конфиденциальной информации как таковой, а из-за того, что окончательное решение после отказа в доступе к делу не было принято независимым органом.

Segerstedt-Wiberg and Others v. Sweden, 06.06.2006 г.: заявители пожаловались на то, что шведская служба безопасности хранит определенную информацию о них и отказывается сообщить, какую именно. Нарушение Статьи 8 ввиду хранения данных, за исключением первого заявителя, так как хранение информации об угрозах взрыва в ее адрес в 1990 г. было обоснованно; Отсутствие нарушения Статьи 8: интересы национальной безопасности и борьба с терроризмом перевешивают интересы заявителей в доступе к информации о них, хранящейся в архивах шведской службы безопасности; Нарушение Статьи 13 (право на эффективное средство правовой защиты): отсутствие средств правовой защиты, гарантирующих уничтожение личных дел или удаление или исправление хранящейся в них информации. Заявление, ожидающее рассмотрения Tretter and Others v. Austria (no. 3599/10)

6

Информационный бюллетень — Защита информации Жалоба доведена до сведения Правительства Австрии 6 мая 2013 г. Дело касалось поправок к Закону о полномочиях полиции, вступивших в силу в январе 2008 г. и расширивших полномочия полиции по сбору и обработке личных данных. Суд довел жалобу до сведения Правительства Австрии и задал сторонам вопросы согласно Статьям 34 (право на индивидуальную жалобу), 8 (право на уважение частной и семейной жизни и корреспонденции) и 10 (право на свободу выражения мнения) Конвенции.

Доступ к данным, хранящимся у спецслужб Rotaru v. Romania, 04.05.2000 г. (Большая палата): заявитель пожаловался на невозможность опровержения ложной (по его утверждению) информации, содержащейся его личном деле в Службе разведки Румынии (RIS). В 1948 г. он был приговорен к году лишения свободы за критику в адрес коммунистического режима. Нарушение Статьи 8: хранение и использование информации о частной жизни заявителя спецслужбами не «предусмотрено законом»; Нарушение Статьи 13 ввиду отсутствия у заявителя возможности опротестовать хранение данных или опровергнуть данную информацию.

Haralambie v. Romania, 27.10.2009 г.: нарушение Статьи 8 ввиду препятствования ознакомления заявителя со своим личным делом, созданным на него спецслужбами при коммунистическом режиме. Суд счел, что ни количество переданных документов, ни недостатки архивной системы не могут служить оправданием задержки удовлетворения запроса в шесть лет. См. также Ioan Jarnea v. Romania, 19.07.2011 г.; Antoneta Tudor v. Romania, 24.09.2013 г.

Turek v. Slovakia 14.02.2006 г.: в личном деле, заведенном спецслужбами бывшей Чехословакии при коммунистическом режиме, заявитель числился одним из ее агентов. Он не прошел необходимую проверку безопасности для работы на государственной службе. Нарушение Статьи 8 ввиду отсутствия процедуры, по которой заявитель мог бы обратиться за защитой своего права на уважение частной жизни. Суд счел, что бремя доказывания, возложенное на заявителя, в то время как применимые правила были засекречены, явилось для него непосильной и неоправданно тяжелой задачей.

Личные дела, хранящиеся в судах B.B. v. France, Gardel v. France and M.B. v. France, 17.12.2009 г.: вновь подтвердив крайнюю важность защиты личных данных, подвергающихся автоматической обработке, особенно при использовании этих данных полицией, Суд постановил, что в настоящем деле внесение заявителя в национальную базу данных сексуальных преступников не является нарушением Статьи 8.

Dimitrov-Kazakov v. Bulgaria, 10.02.2011 г.: заявитель был внесен в полицейские реестры в качестве «насильника» после того, как его допросили об изнасиловании, хотя ему никогда не предъявили обвинений за это преступление. Позднее его неоднократно проверяла полиция в связи с заявлениями об изнасиловании или пропажей девушек и по причине отсутствия средства обжалования, позволившего бы рассмотреть ту жалобу. Нарушение Статьи 8 (включение имени заявителя в полицейский реестр противоречило закону) и Статьи 13 (право на эффективное средство правовой защиты) в совокупности со Статьей 8.

Khelili v. Switzerland, 18.10.2011 г.: в течение пяти лет в базе данных полиции Женевы гражданка Франции значилась как «проститутка». Нарушение статьи 8.

M.M. v. the United Kingdom (no. 24029/07), 13.11.2012 г.: после семейной ссоры заявитель получила предупреждение за похищение ребенка. Она пожаловалась на бессрочное хранение и раскрытие этого предупреждения и на то, как это сказалось на ее перспективах трудоустройства. Нарушение статьи 8.

7

Добавлено примечание ([AS1]): Police Powers Act

Информационный бюллетень — Защита информации Brunet v. France 18 сентября 2014 г.1

Заявитель пожаловался, в частности, на вмешательство в его частную жизнь, так как он был добавлен в полицейскую базу данных STIC (систему обработки зарегистрированных правонарушений) — содержавшую информацию из протоколов следственного действия, личности лиц, причастных к правонарушению, и пострадавших — после прекращения уголовного преследования в отношении него. Суд счел, что имело место нарушение Статьи 8 (право на уважение частной жизни) Конвенции, заключив, что Франция нарушила свободу действий («широту дискреционных полномочий»), дозволенную в таких случаях: сохранение информации могло быть сочтено неоправданным нарушением права заявителя на уважение частной жизни, которое не было необходимым в демократическом обществе. Суд, в частности, принял к сведению, что у заявителя не было реальной возможности добиться удаления информации о нем из базы данных, и что продолжительность хранения этих сведений (20 лет) хотя и нельзя назвать неограниченно долгой, по меньшей мере сравнима с нормой, нежели с максимальным сроком. По поводу биологических данных см. S. and Marper v. the United Kingdom, 04.12.2008 г. (Большая Палата); M.K. v. France (no. 19522/09), 18.04.2013 г.; и Peruzzo and Martens v. Germany, 04.06.2013 г. (решение относительно приемлемости).

Медицинские данные Yvonne Chave v. France, 09.07.1991 г.: личное дело, содержащее информацию о принудительном помещении заявителя в психиатрическую больницу, которое было признано незаконным. Отказ в рассмотрении жалобы (как явно необоснованной): личные дела, призванные охранять здоровье и права и свободы других граждан, были защищены должными мерами конфиденциальности и правилами доступа и были доступны лишь ограниченному списку категорий лиц за пределами психиатрической больницы.

Z. v. Finland (no. 22009/93), 25.02.1997 г.: разглашение медицинской информации о заявителе, ВИЧ-положительном лице, в ходе разбирательства по делу об изнасиловании. Нарушение Статьи 8 ввиду разглашения личности и заболевания заявителя в постановлении Апелляционного суда Хельсинки.

M.S. v. Sweden (no. 20837/92), 27.08.1997 г.: передача организации социальной защиты медицинской карты, содержащей информацию об аборте, сделанном заявителем. Отсутствие нарушения Статьи 8: у женской клиники были веские причины передать медицинскую карту заявителя, так как упомянутая организация должна была рассмотреть ее требование о компенсации за травму спины.

S. and Marper v. the United Kingdom, 04.12.2008 г. (Большая Палата): нарушение Статьи 8 ввиду неограниченно долгого хранения в базе данных отпечатков пальцев заявителя, образцов клеток и профилей ДНК после прекращения проводившегося в его отношении уголовного производства в результате вынесения оправдательного приговора по одному делу и закрытия второго.

M.K. v. France (no. 19522/09), 18.04.2013 г.: гражданин Франции, фигурировавший в двух расследованиях о краже книг, после вынесения оправдательного приговора по одному делу и закрытия второго пожаловался на то, что его отпечатки пальцев остались в базе данных французских властей. Нарушение статьи 8: принимая во внимание обстоятельства дела, Суд счел, что хранение этих данных было равносильно неоправданному вмешательству в осуществление неприкосновенности

1

Данное постановление является окончательным согласно п. 2 статьи 44 Европейской Конвенции по правам человека.

8

Информационный бюллетень — Защита информации права заявителя на уважение его частной жизни.

Avilkina and Others v. Russia, 06.06.2013 г.: разглашение медицинских данных свидетелей Иеговы после их отказа от переливания крови. Нарушение Статьи 8 (в отношении двух заявителей): в связи с расследованием законности деятельности организации, к которой принадлежал заявитель, прокуратура поручила всем больницам Санкт-Петербурга докладывать об отказе свидетелей Иеговы от переливания крови. Суд счел, что острой социальной потребности в разглашении конфиденциальной медицинской информации не было. Кроме того, методы прокурорской проверки, включая разглашение конфиденциальной информации без предварительного предупреждения или предоставления возможности опротестования, были необоснованно суровыми по отношению к заявителям.

Peruzzo and Martens v. Germany, 04.06.2013 г. (решение относительно приемлемости): заявители, осужденные за тяжкие уголовные преступления, в соответствии со Статьей 8 пожаловались на постановления национальных судов о взятии у них клеточного материала и его хранении в виде профилей ДНК в целях способствования расследованию будущих возможных преступлений. Настоящие постановления были вынесены в соответствии с положениями Уголовнопроцессуального кодекса, разрешающего данные меры в отношении лиц, осужденных за уголовные преступления «достаточной степени тяжести». Отказано в рассмотрении: меры, на которые жаловались заявители, представляли собой пропорциональное вмешательство в осуществление права заявителей на уважение их частной жизни и были необходимы в демократическом обществе.

Radu v. the Republic of Moldova, 15.04.2014 г.: дело касалось жалобы заявителя на то, что государственная больница сообщила ее работодателю медицинскую информацию о ней. Она являлась преподавателем в Полицейской академии, и в августе 2003 г., будучи беременной двойней, была госпитализирована на две недели из-за угрозы выкидыша. Для объяснения своего отсутствия на работе она предоставила больничный лист. Однако Полицейская академия запросила у больницы дополнительную информацию о больничном отпуске заявителя и получила данные о ее беременности, состоянии здоровья и получаемом лечении. Данная информация получила широкое распространение на месте работы заявителя, вскоре после чего у нее случился выкидыш по причине стресса. Она безуспешно пыталась привлечь больницу и Полицейскую академию к суду и получить компенсацию за нарушение ее права на уважение частной жизни. Нарушение Статьи 8: Суд счел, что вмешательство в частную жизнь заявителя не было «предусмотрено законом» согласно Статье 8.

В контексте трудовой занятости Leander v. Sweden, 23.03.1987 г.: использование засекреченного полицейского дела при найме плотника. Он временно замещал другого работника в Музее военноморского флота в Карлскроне, рядом с закрытой военной зоной, и после проведения персональной проверки главнокомандующий ВМФ решил не нанимать его на работу. Ранее заявитель состоял в Коммунистической партии и профсоюзе. Отсутствие нарушения Статьи 8: меры предосторожности шведской системы контроля за персоналом отвечают требованиям Статьи 8. Суд постановил, что в данном деле Правительство Швеции имело право ставить интересы национальной безопасности выше частных интересов заявителя.

Halford v. the United Kingdom, 25.06.1997 г.: заявитель, обладая самым высоким званием среди женщин-полицейских в Великобритании, подала иск о дискриминации после того, как ей в течение семи лет отказывали в повышении до ранга заместителя начальника полиции. Она заявила, что ее телефонные переговоры прослушивались с целью получения информации, которую можно было бы использовать против нее в ходе разбирательства. Нарушение Статьи 8 в отношении прослушивания телефонных переговоров заявителя на рабочем месте; отсутствие нарушения Статьи 8 в отношении 9

Информационный бюллетень — Защита информации переговоров по домашнему телефону, так как Суду не удалось установить, что данные переговоры прослушивались.

Copland v. the United Kingdom, 03.07.2007 г.: заявитель работала в Кармартенширском колледже, уставном органе, управляемом государством. Она стала личным помощником директора колледжа и должна была тесно сотрудничать с вновь назначенным заместителем директора. Она пожаловалась на то, что во время ее работы в Колледже по инициативе заместителя директора за ее телефонными переговорами, электронной почтой и использованием Интернета следили. Нарушение Статьи 8: Суд постановил, что сбор и хранение личной информации, касающейся г-жи Копланд, путем отслеживания ее телефонных переговоров, электронной почты и использования Интернета явилось нарушением ее права на уважение частной жизни и корреспонденции и что данное нарушение не было «предусмотрено законом», так как в то время в национальном праве не было закона, регулирующего прослушивание и слежку. Суд признал, что в некоторых случаях работодатель может иметь законные основания для отслеживания и контроля за телефонными звонками сотрудников и их использованием Интернета, однако в настоящем деле перед Судом не стояло задачи определить, было ли данное вмешательство «необходимым в демократическом обществе».

Gillberg v. Sweden, 03.04.2012 г. (Большая Палата): дело преимущественно касалось осуждения профессора в уголовном порядке за должностное злоупотребление в качестве государственного служащего за отказ выполнить два административных судебных постановления на предоставление двум научным сотрудникам доступа, в четко определенных условиях, к исследованиям Гётеборгского университета о гиперактивности и расстройствах дефицита внимания у детей. Статьи 8 и 10 (свобода выражения мнения) не применимы в настоящем деле: в частности, Суд счел, что профессор не может опираться на Статью 8 для оспаривания своего приговора и на свое «негативное» право на свободу выражения мнения — право не предоставлять информацию — по Статье 10.

Контакты для прессы: Тел.: +33 (0)3 90 21 42 08

10