6
новая газета
европа
интервью
№ 1, 06 мая 2022 г.
Ирина ТУМАКОВА специально для «Новой газеты. Европа»
Пункт назначения — Гаага Международный адвокат Сергей ГОЛУБОК — о том, кого и когда ждет расплата за военные преступления в Украине
16
марта Международный суд ООН потребовал от России остановить боевые действия на территории Украины. Официальные лица Украины и международные организации параллельно собирают свидетельства о военных преступлениях для Международного уголовного суда. Ирина Тумакова поговорила со специалистом по международному праву Сергеем Голубком о том, кто и когда ответит за убийства мирных жителей Украины.
Фото: соцсети
«
— Украина обратилась в Международный суд ООН в Гааге по поводу российской агрессии. Одновременно началось разбирательство в Международном уголовном суде, расположенном тоже в Гааге. Почему один, по сути, кейс разбирается в двух судах? — Обращение Украины было связано не с самой агрессией России, а с тем, что Россия на уровне главы государства предъявляла Украине обвинение в совершении геноцида. Эти обвинения стали обоснованием
Нельзя совершить ни военное преступление, ни преступление против человечности по неосторожности, здесь должен быть умысел.
российской агрессии. И Украина говорит: а где же доказательства геноцида? Какой геноцид? Это межгосударственный спор, вопросы об ответственности государств рассматриваются в Международном суде ООН. А в Международном уголовном суде (МУС) речь идет об индивидуальной ответственности конкретных физических лиц — людей, которых можно, в отличие от государств, в тюрьму посадить. Для того, чтобы одно государство могло обратиться в Международный суд ООН, требуется согласие государства-ответчика на рассмотрение дела в этом суде. Такое согласие может быть выражено в форме участия, например, — в международном договоре. И существует Конвенция о предупреждении преступлений геноцида, заключенная в 1948 году. В ней участвует весь мир, в том числе Россия и Украина. Как видите, актуальности она не утратила, к сожалению. Поэтому с вопросами о геноциде Украина и обратилась в суд. Если обвинения в геноциде безосновательны, то, соответственно, безосновательно и применение вооруженных сил. И Украина попросила о применении обеспечительных мер в виде запрета России осуществлять военные действия. — Что делать, если Россия на это решение поплевывает? — В истории бывали случаи, когда этот суд выносил решение об обеспечительных мерах, а на него поплевывали. В 1992 году, например, когда государство, участвовавшее в споре с Боснией и Герцеговиной, еще называлось Югославией — Сербия плюс Черногория, он вынес такое решение. А в 1995 году, когда война в Боснии и Герцеговине закончилась, международное сообщество создало Трибунал по бывшей Югославии, и известные вам Ратко Младич, Радован Караджич и другие спустя некоторое время тоже оказались обвиняемыми, процессы над ними недавно закончились, и я был там, смотрел, как вел себя на скамье подсудимых Младич. А Слободан Милошевич умер, будучи обвиняемым и находясь под стражей в Гааге. Но в 1992 году, когда война только-толь-
ко начиналась, Международный суд выносил решение об обеспечительных мерах. На него тоже не обратили внимания, однако смотрите, как все обернулось. Правда, потребовалось для этого почти три десятилетия. — Второе разбирательство идет в Международном уголовном суде. — Но туда обратилась не Украина. Прокурор Международного уголовного суда начал расследование «преступлений, совершенных и совершаемых в Украине, по обращению 40 государств — участников Римского статута (международный договор об учреждении МУС, заключен в Риме в 1998 году. — И. Т.). Они требуют расследовать преступления, совершенные в Украине с 2014 года и входящие в компетенцию суда. — Если провести аналогию с уголовным процессом внутри России, то это как дело, возбужденное не в отношении конкретных лиц, а по факту преступления? Ведь нет еще конкретных обвиняемых в военных преступлениях? — Я уже называл три категории: военные преступления, преступления против человечности и геноцид. Это разные составы, внутри них есть свои десятки разных составов, многое зависит от контекста. Скажем, преступления против человечности отличаются от просто массовых убийств контекстом: он предполагает широкомасштабную и систематическую атаку против гражданского населения. В том, что произошло в Буче и других городах Украины, прослеживается пока именно такой контекст. Это достаточно специфический вопрос, он требует изучения большого массива доказательств, касающихся не только объективной стороны состава преступления, но и субъективной — отношения потенциального обвиняемого к содеянному. Попросту говоря, нельзя совершить ни военное преступление, ни преступление против человечности по неосторожности, здесь должен быть умысел. Геноцид вообще требует специального умысла: направленного на уничтожение религиозной, этнической, на-
