v4 by yandex5441

Иллюстрации к статье «Война за независимость Индонезии»

Территория Республики Индонезия (обозначена красным цветом) после Ренвилльских соглашений

Нидерландская Ост-Индия в сравнении с Европой

Бойцы ПЕТА с флагом (современная реконструкция)

Голландский пропагандистский плакат, отражающий взгляд голландцев на индонезийскую республику

СОД ЕР Ж А Н И Е А. Кириндас

Бесконечная история ...........................................................2 №6 • (6) • 2017 Журнал зарегистрирован в Федеральной службе по надзору за соблюдением законо дательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство о регистр ации средства массовой информации ПИ № ФС 7766411 от 14 июля 2016 г.

Научнопопулярное издание Подписной индекс по каталогу агент ства «Роспечать» — 80781 Учредитель: Н.А. Аничкин Издатель: ИП Чаплыгин А.В. Главный редактор: А.В. Чаплыгин Отвественный секретарь: Н.А. Аничкин Редакционный совет:

С. Бирюк

Очерк истории 56-й Московской стрелковой дивизии ...........................................................10 Ю. Пахмурин

«Имперский танк» наличия империи не требует. Сложная судьба L-120 .................................24 А. Кириндас

Для мира и войны ..............................................................28 А. Исаев

Фундамент будущего успеха. Борьба за плацдармы в районе Клетской и Серафимовича, июль–сентябрь 1942 г. .................32 А. Заблотский, Р. Ларинцев

С.В. Патянин

Опасный противник. Осадная артиллерия Вермахта под Ленинградом в 1941 г. ................................................38

Ю.В. Пахмурин

В. Трещев

С.Н. Бирюк А.В. Исаев

Подготовка оригиналмакета: ИП Чаплыгин А.В. Тел. 8 (920) 264-14-55 Подписано к печати 17.07.2017 г. Отпечатано с диапозитивов заказчика в типографии «Союзпечать», г. Москва, ул. Верейская, д. 29 Возрастная категория 12+ Все права защищены. Перепечатка и копирование электронными средствами в любом виде, полностью или частями, допускается только после письмен ного разрешения ИП Чаплыгин А. В.

В Москве

Война за независимость Индонезии ...........................44 Е. Белаш

Первая мировая: тактика пулеметов ........................54 В. Пенской

Военные расходы Московского государства ..........58 А. Глухов

Самоходная артиллерийская установка СУ-12 .................................62

Где приобрести журнал «Военная кампания»

• Книжный клуб в спорткомплексе «Олимпийский», 2-й этаж, место 274 (метро «Проспект Мира»). Время работы клуба 9.00 — 15.00 (кроме понедельника и вторника). • Магазин «Техника молодежи» / Торговый дом «Новый Колизей» в спорткомплексе «Олимпийский», подъезд 7, 3-й этаж (метро «Проспект Мира»)

В Санкт-Петербурге

• Книжная ярмарка в ДК им. Крупской — пр-т Обуховской обороны, д. 105, Синий зал (КП-3), место 7, Долинин Андрей Витальевич (тел. 8-911-225-28-47). Время работы ярмарки: пятница, суббота и воскресенье, 10.00 — 17.00.

На Украине

• г. Киев, книжный рынок «Петровка», ряд 43, место 9–10. Перчак Валерий. Тел. +38-095-828-07-27, +38-050-1089-006 • г. Киев, книжный рынок «Петровка», ряд К, место 1. Тел. +38-095-308-47-86

Бесконечная история Александр Кириндас Числом поболее, ценою подешевле В 1920-е гг. основным типом колесного трактора в нашей стране была копия американского трактора «Фордзон» («Fordson») постройки Путиловского (Кировского) завода. Данный трактор, «Фордзон-Путиловец» (ФП), не в полной мере отвечал требованиям народного хозяйства и военного ведомства. От американского прототипа он унаследовал малую общую прочность, что при массовом выпуске окупалось дешевизной, которую не удалось обеспечить отечественной промышленности при существующих методах организации производства. Как и большинство изделий отечественной оборонки, ФП не вызывал существенных нареканий по качеству изготовления, но выходил слишком дорогим. При грамотной эксплуатации некоторые тракторы ФП служили около 20 лет и списывались уже во второй половине 1940-х гг. В 1925 г. по предложению Ф. Э. Дзержинского был поднят вопрос о строительстве специализированного тракторного завода в Сталинграде. Официальное постановление Главметалла о постройке в Сталинграде завода производительностью 10 тыс. тракторов в год вышло 11 ноября 1925 г. В конце 1927 г. по итогам Всесоюзных конкурсных испытаний тракторов ВКИТ (подробнее см. «Коминтерн» на службе у бога войны») в качестве основного объекта производства был утвержден СТЗ-1, являвшийся условно метризованной копией американского трактора «Интернационал» («International»). К лету 1930 г. Сталинградский тракторный завод (СТЗ) начал работу, и 17 июня в 15.00 с конвейера

сошел первый отечественный «Интернационал». Впоследствии к выпуску трактора присоединился тракторный завод в Харькове, а трактор стали именовать СХТЗ-15/30. Производство СХТЗ-15/30 продолжалось до 1937 г., когда его заменили более совершенной конструкцией. В послевоенный период в порядке конверсии оборонные предприятия московского региона на непродолжительный период возобновили производство трактора под маркой ВАРЗ. Для середины 20-х гг. ХХ века тракторы компании «Интернешнл» были одними из лучших по комплексу эксплуатационных характеристик из числа колесных буксирующих тракторов. Фирма выпускала тракторы 10/20, 15/30 и 22/36, которые наряду с отечественной копией, безусловно, отвечали требованиям народного хозяйства. На базе СХТЗ-15/30 были созданы различные машины двойного назначения, в частности самоходный бур и фрезерный канавокопатель конструкции инженера Смолина. Из-за тихоходности и маломощности трактор не в полной мере отвечал требованиям военного ведомства. Тем не менее, отечественный «Интернационал» использовался военными до 1950-х гг. К 15 марта 1938 г. у военных имелось 4550 тракторов и 619 колесных тягачей СХТЗ-15/30. Трактор являлся самым массовым в армии. Для сравнения, кроме него, у военных имелись трактора следующих типов: «Сталинец» С-60 — 4419, «Сталинец» С-65 — 1933, «Коминтерн» — 799, «Коммунар» — 1823, «Комсомолец» — 703,

Строительство СТЗ. Из средств механизации — единственный мотовоз

Военная кампания №6’2017

БЕСКОНЕЧНАЯ ИСТОРИЯ

Трактор ФП с грейдером Онежского завода

Германские трофеи первых дней войны - тракторы СХТЗ-15/30 постройки ХТЗ

Военная кампания №6’2017

Александр КИРИНДАС

Наличие тракторов и тягачей СХТЗ-15/30 в армии на 15 марта 1938 г. Эксплуатант

трактора СХТЗ-15/30

Тягачи СХТЗ-15/30

Московский военный округ

440

Ленинградский военный округ

312

Белорусский военный округ

476

Киевский военный округ

463

107

Харьковский военный округ

184

Северо-Кавказский военный округ

636

Закавказский военный округ

Средне-Азиатский военный округ

Сибирский военный округ

Приволжский военный округ

106

Уральский военный округ

Забайкальский военный округ

382

ОКДВА

898

Северный военный комиссариат

Краснознаменный Балтийский флот

Черноморский флот

Тихоокеанский флот

130

Амурская флотилия

Мурманский порт

Склад №37

Спецоборудование

СТЗ-3 — 50, «Пионер» — 49, ФП — 822, прочих типов гусеничных — 58 и колесных — 141 шт. Несмотря на определенные недостатки, освоение производства колесных тракторов позволило насытить в количественном отношении народное хозяйство и военное ведомство техникой. Что, в свою очередь, дало возможность освоить культуру производства и эксплуатации, подготовив кадры и реализовав организационные мероприятия. СХТЗ-15/30 был не только одним из наиболее распространенных у военных в 1930-е гг, но и стал на два десятка лет самым массовым в народном хозяйстве. К 1 января 1941 г. там имелось 552,4 тыс. шт. тракторов всех типов, из них 344,6 тыс. шт. СХТЗ-15/30. К 22 мая 1942 г. за счет мобилизации и потерь первых дней войны общее число тракторов сократилось до 362,8 тыс. шт., из числа которых СХТЗ-15/30 насчитывалось 235,8 тыс. шт. Но самым главным достижением при организации выпуска СХТЗ-15/30 стало освоение массового производства конвейерным методом, что открывало возможности изготовления больших объемов продукции при прогрессивном снижении стоимости.

Военная кампания №6’2017

Если завтра война Ввод в годы первой пятилетки в строй новых и коренная реконструкция старых предприятий давали возможность использования их производственных мощностей для выпуска оборонной продукции по мобилизации в случае войны. В свою очередь, программы мобилизации и конверсии промышленности требовали комплексного учета требований военного ведомства и объективных возможностей народного хозяйства. Первый комплексный мобилизационный план «А» действовал с 1 октября 1927 г. по 1 октября 1928 г. Этот план не в полной мере учитывал возможности гражданской промышленности и предполагал мобразвертывание в течение 3–12 месяцев. На основании опыта разработки плана «А» и с учетом возможностей мирной промышленности, вводились новые планы. План «С» действовал с 1 октября 1928 г. в течение года. До 1 сентября 1930 г. был введен план «С-30». В течение 1931 г. действовал план «С-30 уточненный». С весны 1932 г. предполагалось введение плана «МВ-10». В 1933 г. был введен план «М-3». Позднее утверждались и другие планы. Разрабатываемые мобпланы, в свою очередь, имели варианты в зависимости от характера особого периода.

БЕСКОНЕЧНАЯ ИСТОРИЯ

Краткие сведения о некоторых мобилизационных планах производства на Сталинградском тракторном заводе Номенклатура Тракторы колесные Тракторы гусеничные сельскохозяйственные Тракторы гусеничные болотные Тракторы дизельные сельскохозяйственные Тракторы транспортные Бомбозаправщики Шасси СТЗ-6 Шасси СТЗ-5 Моторы для комбайнов Моторы прочие В т.ч. дизельмоторы Запчасти колесных тракторов Запчасти гусеничных тракторов Радиаторы колесных тракторов ХТЗ Радиаторы гусеничных тракторов ХТЗ Т-26 линейные Т-26 с рацией Т-26 химические Т-26 саперные Самоходные установки АТ-1 Самоходные установки СУ-1 Запчасти Т-26, батальонные комплекты Запчасти Т-26, базисные комплекты Запчасти Т-26, ремонтные комплекты Запчасти Т-26, агрегаты

Единицы измерения

Мобплан М-3

Мирный план 1937 г

Мирный план 1938 г

Мобплан 1938 г

шт.

5500

шт.

9300

27 000

шт.

600

шт.

100

шт. шт. шт. шт. шт. шт. шт. тыс. руб.

4775 130 12 225 1000 7900 30 100

3000 2000 500 3000

тыс. руб.

14 000

шт.

22 000

21 000

шт.

17 000

35 000

шт. шт. шт. шт. шт. шт.

4663 1837 -

15 -

6000 3000 500 500 400 400

1740

комплекты

6500

248

комплекты

160

комплекты

3150

28 000

Оси боевые 19-К Траки с пальцами для гусеничных систем Б-4 и Бр-2

шт.

3600

100 Отдельное задание по мирному плану 50

шт.

Поковки мотора М-85

шт.

тыс. руб. шт шт комплекты

тонн

5600

1877

тонн тонн тонн тыс. руб.

485 -

537 2516 25,4 240,0

Поковки мотора М-11

Запчасти СТЗ-6 Траки Т-37 Траки Т-38 Траки Т-26 Углеродистое литье для Т-37 и Т-38 Углеродистое литье для Т-26 Ковкий чугун для Т-26 Алюминиевое литье Пальцы, шайбы для Т-26

комплекты

Отдельное задание по мирному плану 80,7 200 000 300 000 9000

По отдельному мобплану

Военная кампания №6’2017

Александр КИРИНДАС

С пуском в строй тракторных заводов, они закономерно стали рассматриваться как мобилизационная база для выпуска оборонной продукции. Вместе с тем, для поточного производства характерна малая номенклатура изделий, изготовляемых непрерывным методом. Перепрофилирование производства для освоения нового изделия, да и просто для его модернизации, сопряжено со значительными затратами времени и ресурсов. Впрочем, реальный объем проблем не был очевиден для отечественных специалистов. В нашей стране впервые в мировой практике не только создавалась база для массового производства танков конвейерным методом, но и осуществлялась подготовка к переходу от мобилизации к конверсии производства, т.е., также впервые в мировой практике, выполнялась «ассимиляция» военного и мирного производств. Нигде в мировой практике не имелось сколько-нибудь приемлемого опыта для заимствования, поэтому при реализации данной программы были допущены многочисленные ошибки, несмотря на которые, а точнее — благодаря которым, удалось получить бесценный опыт и создать передовую отрасль, сохраняющую с 1940-х гг. по наши дни лидирующие позиции в мире. [1]

В годы первой пятилетки вопросами подготовки мобилизации народного хозяйства и организации танковой отрасли занималось несколько комиссий. В частности, на основе комплексного анализа технологических процессов, комиссия Смилги [2] подготовила рекомендации по организации выпуска танков тракторными заводами. Были исчислены условные, очень неточные, коэффициенты соответствия при изготовлении танков и тракторов или их отдельных узлов. Параллельно комиссии Смилги действовали комиссии Политбюро по вопросам танкостроения и УММ РККА. По линии военного ведомства от 12 января 1931 г приказом начальника Управления механизации и моторизации РККА №1/01 «для выяснения вопросов с точки зрения промышленно-производственного освоения легкого танка на Сталинградском тракторном заводе» была утверждена комиссия. В состав комиссии вошли начальник 2-го управления УММ Бокис, председатель научно-технического комитета УММ Лебедев, от Всесоюзного автотракторного объединения — Данилов [3] и от ГООПО — Сиркен, а также представитель СТЗ. Комиссия должна была приступить к работе 13 января и до 20 января установить тип тан-

Трактор «Карден-Ллойд»

Военная кампания №6’2017

БЕСКОНЕЧНАЯ ИСТОРИЯ

ка для производства в особый период, выбрав между Т-19 и Т-26. После специальных совещаний в ВСНХ 7 февраля, протокольным решением комиссии Политбюро под председательством Иеронима Уборевича, который с июня 1930 г. одновременно занимал посты заместителя Наркома по военным и морским делам СССР и заместителя Председателя РВС СССР, 8 февраля 1931 г. СТЗ для выпуска во время войны был установлен танк Т-26. 17 февраля 1931 г. Всесоюзное автотракторное объединение (ВАТО) получило от мобилизационно-планового отдела ВСНХ письмом №883/сс задание для СТЗ, предполагавшее выпуск в первый год войны 12 000 танков Т-26 с комплектами запчастей, эквивалентными 6000 танков, и созданию к 1 апреля 1932 г. базы по фасонному стальному литью мощностью 55 000 тонн из расчета выпуска для малых танков 12 000 т, для средних танков 2000 т и для танкеток 4000 т специального литья. Для обеспечения потребности военных в танках мирного времени и подготовки кадров танкостроителей на СТЗ следовало организовать опытный цех с пропускной способностью 100 танков в год при односменной работе. Одновременно требовалось подготовить план «ассимиляции» мирного и военного производств на случай мобилизации в военное время. Проектирование «процесса ассимиляции» на заводе оборонного и народнохозяйственных производств было возложено 21 февраля 1931 г. на СТЗ предписанием ВАТО. Для этого на СТЗ не позднее 25 февраля следовало организовать работу бюро, руководителем которого еще 1 февраля 1931 г. был назначен инженер Седов. В состав бюро СТЗ и ВАТО должны были выделить специалистов. Еще до организации бюро на СТЗ, 25 января 1931 г., В. В. Данилов в своем особом мнении по результатам работы комиссии отмечал: «О рабочих чертежах считаю предложение создать к 15 февраля 1931 при СТЗ конструкторское бюро достаточное по мощности дл разработки к сроку май месяц рабочих чертежей мало осуществимым и представляющим большие трудности. Помимо этого работники в этом случае будут с разных мест не сработавшиеся, что так же потребует некоторого организационного периода». На практике ни заводоуправление, ни сектор кадров ВАТО не выделили для оборонного заводского КБ ни одного квалифицированного специалиста, и состав бюро формировался Седовым на месте из молодых инженеров, направляемых ВАТО в отдел кадров завода. В результате такого комплектования специального проектного бюро, названного Техническим бюро, оно имело в своем составе к 1 марта 5 сотрудников, к 1 мая — 18, а к 1 августа — 23. Все работники бюро были только что окончившими ВУЗы молодыми инженерами без опыта работы. Еще одной проблемой было обеспечение специального режима проведения работ по оборонной тематике. Ни вновь прибывшие, ни привлеченные с основного производства, сотрудники не могли приступить к работе без утверждения секретных допусков. Органы государственной безопасности не успевали в необходимые сроки провести необходимые мероприятия, поэтому оформление секретных допусков работников заняло длительное вре-

мя, и только в начале декабря бюро начало функционировать. Помимо этого, снабжение строительства завода протекало крайне неудовлетворительно, поставка ни одного наименования сырья и материалов не осуществлялась своевременно и в полном объеме. Также завод испытывал хронический дефицит средств механизации строительства. Тем не менее, к 20 апреля 1932 г. завод вышел на проектную мощность выпуска продукции — 144 трактора СТЗ-1 в сутки. И если об объемах выпуска гражданской продукции можно было узнать из открытых источников, то сведения о мобилизационных возможностях завода оглашению не подлежали. Вместе с тем, танков Т-26 требовалось все больше — их должно было получать не только Управление механизации и моторизации РККА, но также военные химики и инженеры, поскольку на основе Т-26 создавались химические танки ХТ-26, специальные инженерные машины, тягачи и транспортеры. Росло число заявок, менялся и мобилизационный план. При личном докладе замнаркома тяжелой промышленности Павлуновскому об итогах организации спецпроизводства, директор завода Пудалов получил новое, утвержденное решением ВАТО 23 апреля 1932 г., задание на годовой выпуск в военное время 12 тыс. танков Т-26, запасных частей эквивалентно 3000 машин, 8200 ходовых частей для танков ТМ, 12 000 тонн стального литья для танкеток Т-27 и запасных частей для Т-27 эквивалентно 15 000 машин. Изменение задания потребовало перепроектирования фасонно- и сталелитейного цехов и пересчета технологического процесса по ассимиляции основных цехов завода и нового оборудования для них. В дальнейшем специальным правительственным постановлением от 25 мая 1932 г. на завод была возложена задача подготовить к 1 января 1933 г. новые мощности, которые при использовании основных цехов завода должны были превращать СТЗ в базу танкостроения, и с этого времени программа выпуска гражданской продукции формировалась с учетом мобилизационного задания предприятия. Утвержденная этим решением программа увеличила объем специального строительства и потребовала полной реконструкции завода, т.к. сохранение производства колесных тракторов было невозможно по причине несоответствия технологии его изготовления с военной продукцией. В качестве образца новой народно-хозяйственной продукции был принят английский трактор «Карден-Ллойд» («Carden-Lloyd»). Этот трактор (по современной терминологии — артиллерийский тягач) успешно прошел военные испытания. Однако при подготовке его к серийному производству был допущен ряд организационных ошибок. Перспективным двигателем стал рассматриваться дизельный, а не керосиновый или бензиновый, в этой связи конструкция трактора была пересмотрена. Вместо копирования иностранного образца завод приступил к разработке аналога, названного «Комсомолец», с оригинальным дизельным мотором. Установка нового, к тому же недоведенного, двигателя потребовала дополнительного изменения трансмиссии, габаритов, технологических процессов при производстве, что не просто затруднило внедрение его в производство, но и сделало невозможным саму разработку трактора. Опытные образцы «Комсомольца» строились «с белков» и по указаниям, после чего непрерывно переделывались, поскольку несовершенная конструкция требовала постоянных

Военная кампания №6’2017

Александр КИРИНДАС

Краткие сведения о некоторых мобилизационных планах производства на Харьковском тракторном заводе Единицы измерения

Мобплан М-3

Мирный план 1937

Мирный план 1938

Мобплан 1938

Тракторы колесные

шт.

18 400

5500

8100

Тягачи колесные

шт.

1000

Тракторы гусеничные сельскохозяйственные

шт.

Тракторы транспортные

шт.

15 000

30 000

Шасси гусеничные транспортного трактора

шт.

Транспортеры линейные

шт.

2000

Транспортеры с рацией

шт.

3000

Бомбозаправщики

шт.

475

Моторы для комбайнов

шт.

4000

Моторы прочие

шт.

6000

2000

В т. ч. дизельмоторы

шт.

500

Запчасти тракторные

тыс. руб.

31800

17000

Номенклатура

Запчасти к транспортерам, батальонные комплекты

комплекты

1500

Запчасти к транспортерам, базисные комплекты

комплекты

150

Изготовление деталей БТ-7 и сборка коробки скоростей

комплекты

2100

2520

Бортовые фрикционы БТ

комплекты

2100

2520

Гитары БТ

комплекты

2100

2500

Гусеницы БТ в сборе

комплекты

4300

5000

Балансиры БТ

комплекты

4000

Рулевые управления БТ

комплекты

2100

5000

Роликоподшипники

комплекты

5000

Отдельные несобираемые детали 26-73 наименований

комплекты

По отдельному мобплану

Детали мотора М-5 («Либерти») 74-102 наименования

комплекты

По отдельному мобплану

Поковки мотора М-85 53-64 наименования

комплекты

По отдельному мобплану 1938 г вместо СТЗ

доработок. Хотя английский трактор испытали на заводе еще в октябре 1932 г., ни в 1933, ни в 1934 гг., прототип трактора для серийного выпуска так и не был отработан, а техническая документация на него не утверждена. 29 мая 1934 г. Руководитель Госплана и член Политбюро В. В. Куйбышев доложил Сталину о том, что СТЗ не выполнил постановления правительства о создании базы танкостроения. 11 августа 1934 г. должно было состояться заседание специальной комиссии под руко-

Военная кампания №6’2017

водством В. В. Куйбышева по вопросу о подготовке СТЗ к производству танка Т-26, но слушания были отложены «впредь до окончательного разрешения вопроса о производстве нового типа трактора и тягача на СТЗ». К этому времени стало ясно, что «Комсомолец» не имеет перспектив. Первоначально предприятием-дублером СТЗ рассматривался строящийся тракторный завод в Харькове. Однако в связи с утверждением на Харьковском паровозном заво-

БЕСКОНЕЧНАЯ ИСТОРИЯ

де к производству танка БТ, 3 сентября 1933 г. было принято секретное решение о создании на ХТЗ базы для выпуска в случае войны комплектующих для него. Из-за постоянного пересмотра мобилизационных планов, непредоставления в установленные сроки утвержденных образцов гражданской продукции, несвоевременного укомплектования кадрами Технического бюро, отсутствия опыта организации массового производства танков, постоянных изменений проектной документации и смет для капитального строительства, а также большого числа иных объективных и субъективных факторов, к заданной Правительством дате мобилизационная база создана не была. Испытания трактора «Карден-Ллойд» на танковом полигоне в подмосковной В 1935 г. завод мог выполнить тольКубинке ко один из мобилизационных планов — «М-3» по выпуску 6500 танков. Одновременно с этим отмечалось преступное перерасходование средств. Размер капиталовложений на 1932 г. до проработки технического проекта расширения завода был установлен в 14 млн. руб. со сроком окончания работ в январе 1933 г., однако фактически за это время окончательная генеральная смета составила 137 млн. руб. Иными словами, только за один год норма первоначальных расходов была превышена почти в десять раз. Сметы новых проектов реконструкции были утверждены Наркомтяжпромом 15 декабря 1935 и 25 марта 1936 г. К началу 1937 г. все еще не были построены испытательно-сдаточный цех, склад для погрузки, не были закончены литейный цех №2, цех МСЦ №1, инструментально- и ремонтно-механиТанковый мостоукладчик СТ-26 ческий цех, железнодорожное, транспортное, складское хозяйство. Необходимые производственные мощности для реализации мобилизационного задания в 12 000 танков были созданы на СТЗ только к маю 1937 г., когда 15 числа с конвейера сошел новый гусеничный трактор разработанный в Научном автотракторном институте (НАТИ) совместно с коллективом СТЗ… 1. Подробнее см. Кириндас А.М. Опыт, сын ошибок трудных (Краткий исторический очерк: Тракторостроение как производственная база танковой отрасли). Материалы Всероссийской научно-практической конференции Танкпром-3. 2. Смилга, Ивар Тенисович. Политический, государственный и партийный деятель, экономист. 3. Подробнее о биографии В. В. Данилова см. Кириндас А. М. «Судьба Конструктора», Биржа плюс Авто №47/01 декабря 1999 г.

Транспортеры (линейные и с рацией) должны были строиться на ХТЗ по мобплану 1938 г.

Военная кампания №6’2017

Очерк истории 56-й Московской стрелковой дивизии Сергей Бирюк Под Нарвой, Ямбургом, Кронштадтом У стен Варшавы дрались мы Не раз c винтовкой крепко сжатой За власть Советов в бой мы шли За власть Советов в бой мы шли. (Из боевого марша 168-го стрелкового полка, составленного в 1923 г.) (3, л. 36об.) Формирование дивизии. Боевой путь в 1919 – 1922 гг. 56-я стрелковая дивизия сформирована приказом Реввоенсовета 7-й Армии от 24.11.1919 на Петроградском фронте из 6-й Орловской бригады, 54-й и 18-й стрелковых дивизий, 1-го Шенкурского партизанского отряда и запасного полка Петроградского военного округа. Состав: 166-я стрелковая бригада — 496-й, 497-й и 498-й стрелковые полки; 167-я стрелковая бригада — 499-й, 500-й и 501-й стрелковые полки1; 168-я стрелковая бригада — 502-й, 503-й и 504-й стрелковые полки. 1-й и 2-й легкие артиллерийские дивизионы, 3-й гаубичный дивизион, рота связи, саперная рота, кавалерийский полк. Впоследствии сформирован еще один легкий артиллерийский дивизион и батальон связи. (1, л. 1) Первым противником дивизии стали войска Юденича, в ходе боев в ноябре 1919 г. дивизией был освобожден г. Ямбург. Затем дивизия участвовала в cоветско-польской войне. В мае 1920 г. в боях у г. Лепель с польской Познанской дивизией она прорвала проволочные заграждения под ураганным огнем. Захватила Большой Бор и местечко Пышно. Трофеи: 3 орудия, 15 000 патронов, 600 винтовок, 7 станковых пулеметов. (1, л. 7) В июне дивизия форсировала реку Березина. 19 июля кавалерийский полк фланговым ударом опрокинул Познанскую дивизию, захвачено 950 пленных, 5 пулеметов. Деморализованные остатки сил противника бежали. 56-я стрелковая дивизия, наведя мосты через Неман, захватила Новогрудок. В ночь на 26 июля 56-я дивизия ворвалась в Волковыск, захвачено 70 пленных и 12 пулеметов. Ожесточенные бои 1

По ликвидации старой армии передовая часть командного и солдатского личного состава гвардейских полков (Московского) составила из себя пограничные дистанции, приняв охрану границы с Финляндией. 18.8.1919 сформирован 2-й пограничный полк, переименованный 18.10 в 470-й пограничный, а 01.12 — в 8-й стрелковый. 24.7.1920 полк отличился при Волковыске, и стал 503-м стрелковым полком 56-й стрелковой дивизии, в апреле 1921 г. переименован в 497-й стрелковый полк. 1 июля 1922 г. из 497-го и 498-го полков сформировали 167-й стрелковый полк. (2, лл. 1-1об.)

Военная кампания №6’2017

продолжались. 29 июля у местечка Зельва были прорваны укрепленные позиции поляков. 19 августа, продолжая преследование противника через населенные пункты Мальки, Брок-Вышков, дивизия форсировала р. Нарев и вышла к воротам Новогеоргиевской крепости в 20 верстах от Варшавы. (1, л. 8) 24 августа после ожесточенных боев изнуренная в боях и малочисленная 56-я стрелковая дивизия отошла к Гродно. В дивизии имелись большие потери, бригады насчитывали до 70 человек. Бойцы были босые, оборванные, боеприпасов не хватало. Но дивизия в течение нескольких недель сдерживала поляков у Гродно. 20 сентября ее сменила 5-я стрелковая дивизия. (1, л. 9) В октябре дивизия попала в окружение. Полки с криком «Да здравствует Красная Армия» пошли в атаку, кольцо было прорвано. Но поляки, ожидая подкреплений, засели в домах местечка Житомля. Бойцы, забрасывая поляков гранатами и работая штыками, захватили 2 пушки Гочкиса, 20 станковых пулеметов, мотоцикл, 500 пленных. Отличился кавалерийский полк под командованием Кусикова. После ночлега в районе города Щучин части 56-й стрелковой дивизии достигли деревни Корчма, где поляки попытались отрезать свободный путь на г. Лида. 167-я стрелковая бригада ночью под командованием комбрига Смирнова искусным маневром в течение двухчасовой рукопашной схватки полностью уничтожила польский Виленский полк. Было захвачено 6 орудий, 37 пулеметов, 400 пленных. Противник бежал, г. Лида был занят. После заключения мира дивизия была переведена в Новгородскую и Псковскую губернии. (1, л. 10) За успешные и героические действия постановлением РВСР по согласованию с ЦК РКП(б) 20.10.1920г. дивизии было присвоено название «Московская», а на следующий день исполком Московского совета принял над ней шефство. В 1921 году части дивизии выполняли следующие задачи. 166-я стрелковая бригада охраняла границу с Эстонией от Ямбурга до Невеля; 167-я стрелковая бригада охраняла склады в Бологом и Торопце; 168-я стрелковая бригада ликвидировала дезертирство и бандитизм в Старорусском, Демьяновском, Торопецком, Холмском и Новоржевском уездах.

ОЧЕРК ИСТОРИИ 56-Й МОСКОВСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ

Кавалерийский полк дивизии был переброшен в Тамбов, где участвовал в ликвидации выступлений Антонова. 17 марта 167-я стрелковая бригада участвовала в подав лении Кронштадтского мятежа. В 5:00 бригада, двигаясь по льду Финского залива, попала под пулеметный огонь. 499-й полк дрогнул, но под руководством Фабрициуса порядок был восстановлен, и полк ворвался в Кронштадт. (1, л. 11) В ноябре 1921 г. учебно-кадровая бригада и дивизионная школа с батарей были направлены в Петрозаводск. Пройдя 1000 км, части 56-й дивизии окружили и ликвидировали банды белофиннов. В апреле 1922 г. учебно-кадровый полк направили в Бухару. В боях под кишлаком Гыдждуван, у городов Кермен и Хотырчи стрелки показали отличную боевую работу и вернулись с орденами Бухарской республики. В июне 1922 г. бригады переформировали в полки, полки в батальоны. «Московские» названия стали носить и полки дивизии: 166-й — Краснопресненский, 167-й — Замоскворецкий, 168-й — Рогожско-Симоновский. Только в 1923 г. 56-я Московская стрелковая дивизия приступила к учебе в условиях мирного времени. Обучение проходило в Красном Селе, были проведены маневры с форсированием Невы в районе Колпино-Ижора. (1, л. 11) Дивизия становится территориальной В 1923 году в СССР началась военная реформа. Важнейшим ее мероприятием был переход к смешанной системе комплектования. Это было вызвано необходимостью обес печить возможность военной подготовки всего призывного населения страны и иметь соответствующее количество соединений. По мнению М. В. Фрунзе: «Наличие территориально-милиционных формирований позволяет нам увеличить количество пропускаемого через ряды нашей армии контингента… эта система допускает несение военной службы без длительного отрыва от хозяйства. Другого выхода при данных условиях и численности наших мирных кадров у нас нет и быть не может». (19, с. 220-221) 8 августа ЦИК и СНК СССР издали декрет «Об организации территориальных частей и проведении военной подготовки трудящихся». Данным декретом устанавливался порядок организации территориальных частей и прохождения службы в них. Территориальные части состояли из кад рового состава, проходившего службу как в постоянной армии. Переменный состав пополнялся военнообязанными, начиная со следующего за призывным возрастом года. Подлежащие зачислению в него проходили трехмесячную вневойсковую подготовку. Срок состояния в переменном составе — четыре года. Во время нахождения в части переменный состав подчинялся всем военным законам наравне с проходящими службу в постоянной армии. При увольнении в запас граждане, прошедшие службу в переменном составе, поступают на общий учет военнообязанных и при мобилизации поступают на укомплектование частей Красной Армии. (16, с. 34-36) В 1925 г. положения вышеупомянутого декрета нашли отражение в «Законе об обязательной военной службе». Военная служба осуществлялась в трех основных формах: действительная служба в кадровых частях РККА сроком от 2-х до 4-х лет (в зависимости от вида и рода войск) и состояние в долгосрочном отпуске от 1-го до 3-х лет;

действительная служба в переменном составе территориальных войск в течение 5-ти лет путем ежегодных учебных сборов на общий срок 8–12 месяцев и пребывание в отпуске между сборами, остальное время — трудовая деятельность по месту жительства; служба вневойсковым порядком (обучение военному делу по месту жительства при отсутствии территориальных формирований методом сборов общим сроком 6 месяцев в течение 6 лет). Летом 1923 г. 56-я стрелковая дивизия переходит на территориальную систему и укомплектовывается приписным составом из Островского и Псковского уездов2. (1, л. 2) По количеству кадрово-переменного состава территориальные дивизии подразделялись на: первоочередные — 2400 человек кадрового и 10 681 человек переменного состава; второочередные при первоочередной дивизии — 622 человек кадрового, 11 734 человек переменного состава; ячейки территориальных дивизий — 190 человек постоянного состава. (7,с. 98-99) 56-я стрелковая дивизия была первоочередной территориальной дивизией, при ней имелся кадр для развертывания при мобилизации 43-й стрелковой дивизии. Боевая подготовка разделялась на два периода: зимний и летний. В зимний период в районе комплектования создавались учебные пункты, начальниками которых были командиры батальонов. Периодически командный состав выезжал в районы для проведения краткосрочных сборов приписного состава. В летний период с мая по август в частях дивизии проводился трехмесячный сбор новобранцев, где проводилась учеба по программе территориальных частей. В начале августа проходил общий сбор дивизии, затем проводились осенние маневры. По оценке инспекторов из штаба Ленинградского военного округа, в деле боевой подготовки дивизия имела хорошие результаты. Более подробно расписание этих мероприятий можно рассмотреть на примере 167-го стрелкового полка. 03–05.12.24 г. полк проводит общий поверочный сбор. 20.12.1924 – 10.05.1925 г., полк проводит допризывную подготовку в районе своего комплектования. 01.06.1925 – 01.08.1925 г. полк проводит сбор новобранцев 1902 г. р. в районе своего комплектования. 21.08 – 21.09.1925 г. полк проводит повторный сбор новобранцев переменного состава. 23.09 – 15.10.1925 г. проводит общий сбор красноармейцев переменного состава. 07.08.1925 г. был подписан приказ о подготовке к 21-дневным сборам терармейцев 1899 – 1900 гг. рождения, проживающих в пределах Псковского уезда. Проживающие в Пскове и Псковской волости должны были явиться 24.09.1925 г. в помещение бывших Омских казарм, остальные — 23 сентября на сборные пункты, размещавшиеся преимущественно на ж/д станциях (Подсевы, Карамышево, Новоселье, Красные Пруды), а также в дер. Ветошка. Предписание гласило: «Перед отправкой вымыться в бане, 2  5 января 1923 г. 167-й стрелковый полк прибыл в Псков, где разместился в Омских казармах. С 15 апреля 1924 г. полк — территориальный (район укомплектования – Псковский и Островский уезды Псковской губернии). С 13 мая 1925 г. 3-й батальон постоянно дислоцировался в Острове. (2, л. 2)

Военная кампания №6’2017

Сергей БИРЮК

коротко подстричься и захватить с собой: служебную книжку терармейца, проездное свидетельство, продукты на два дня, две смены белья, постельник, две подушечные наволочки, простыню, одеяло, кружку, ложку и два мешка для хранения собственных вещей». (18, с. 137) Сборы осложнялись отсутствием стрельбищ. Так, в 166-м Краснопресненском полку в Опочке, которому в октябре 1925 г. необходимо было приступить к ружейным и пулеметным стрельбам, в противном случае сбор был бы сорван. Но стрельбища — не то что специально оборудованного, а вообще никакого — вблизи Опочки не было. Опочецкое уездное земельное управление выполнило работы по оборудованию стрельбища по собственной инициативе. 12.02.1926 вопрос об отводе земли под лагерь и артполигон рассмотрело секретное заседание Порховского уисполкома, принявшее решение закрепить для этого участок в районе Крючкино-Стуголь, где соорудить учебное поле и стрельбище. Так же этим же решением военным передавалось и имение Вячек. (18, с. 137) Директивой РВС ЛенВО от 24.10.1925 расположенным на территории Псковской губернии 56-й и 43-й дивизиям надлежало в период с 1.12.1925 по 1.04.1926 обучить в две очереди 11,5 тыс. допризывников 1904 г. р. и в одну

очередь — 8 тыс. допризывников 1905 г.р., а также ранее не обученных новобранцев 1902 – 1903 гг. рождения. Для этого в срок до 25.11.1925 предстояло закончить оборудование и ремонт учебных пунктов, провести медицинское освидетельствование призывников. В соответствии с этим штаб 56-й дивизии предложил следующий порядок проведения военного обучения: в декабре 1925 – марте 1926 гг. — обучение допризывной подготовке граждан 1905 – 1906 гг. рождения по всем уездам губернии (27 тыс.), в апреле-июне 1926 г. — трехмесячное обучение новобранцев 1903 г.р., в сентябре — месячные сборы по Псковскому, Порховскому и Островскому уездам (12 тыс.). (18, с. 138) В начале 1926 г. 56-я дивизия провела учебные сборы новобранцев 1903 г.р. Из подлежавших явке 4018 человек прибыли в срок 3790 (94,3%), не явились 228 чел. (5,7%) — главным образом по уважительным причинам (хозяйственные дела, болезнь, нахождение в отхожих промыслах и т. п.). 96,3% новобранцев — крестьяне, 96% — беспартийные, грамотных — всего 3,5%. «Общее развитие новобранцев довольно низкое, — отмечалось в отчете — даже об основных вопросах текущих событий в большинстве представление самое смутное, 52% совершенно не читали газет». (18, с. 138)

Митинг-парад по случаю награждения 56-й стрелковой дивизии революционным знаменем, 1929 г.

Военная кампания №6’2017

ОЧЕРК ИСТОРИИ 56-Й МОСКОВСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ

В августе 1926 г. кадровый состав 56-й дивизии насчитывал 2410 чел., из которых: 326 — командного состава, 91 — политического, 1916 — красноармейцы. По социальному составу в дивизии преобладали крестьяне (80%), 413 были членам ВКП(б), 583 — комсомольцами. (18, с. 140) 16–29 сентября 1926 г. дивизия провела на территории Островского и Новоржевского уездов большие маневры, в которых участвовало несколько тысяч красноармейцев и терармейцев. В том же году дивизия провела призыв терармейцев 1904 г. р. Из тех, кто должен был явиться (21 504 чел.), 95% прибыли своевременно, 346 — с опозданием, не явились по различным причинам 734 чел. (3,4%). Допризывная подготовка проводилась в четырех уездах — Псковском, Порховском, Островском и Опочецком — на 25 допризывных пунктах. 166-й полк проводил обучение на шести пунктах, 167-й — на пяти, 168-й — также на пяти, артиллерийский полк — на шести, саперная рота, рота связи и кав эскадрон — на одном каждый. В 1926 – 1927 гг. допризывной подготовке подлежали в четыре очереди 11 553 человека 1905 – 1906 гг. рождения. Осенью 1926 г. 91 человек окончил при 167 сп полковую школу. (18, с. 141) С 1927 г. проводился один сбор продолжительностью три месяца с 15 мая по 15 августа. (2, л. 7об.) В 1927 г. был проведен территориальный сбор всей дивизии в Стругах Красных с последующим выходом на большие тактические учения в район поселка Дивенский. В 1928 г. дивизия построила лагерь в Черехе (пригород Пскова), в следующие годы на нем проходят сборы тысячи военнослужащих. (1, л. 16) В ознаменование 10-летия РККА и за боевые отличия и подвиги на различных фронтах Гражданской войны по представлению Реввоенсовета ВЦИК СССР дивизию в 1929 г. наградили почетным революционным знаменем, и она стала «56-й Московской стрелковой дивизией». (1, л. 28) Военнослужащие дивизии активно помогали народному хозяйству. В 1929–30 гг. посылались десятки агитаторов и организаторов колхозного строительства в районы расквартирования частей дивизии: Псковский, Островской, Опочецкий, Порховский. В них была проделана большая агитационная работа и организованы колхозы. Кроме того, принималось участие в организации крестьянских колхозов, особенно в пограничных районах. Сотни красноармейцев, демобилизованных в долгосрочный отпуск, были завербованы в крестьянские колхозы. С колхозами была установлена тесная связь и шефство. (1, л. 26) Оказывалась помощь в полевых работах колхозам и промышленным предприятиям Пскова. Так, над льночесальной фабрикой шефствовал артполк, который принимал участие в ее строительстве в 1933 г. Проводилась работа по реализации госзайма не только с личным составом 56-й стрелковой дивизии, но и среди местного населения. В 1934 г. была получена грамота за большевистскую организацию и боевые темпы реализации займа 2-й пятилетки. (1, л. 27) Хотя в целом по качеству боевой подготовки территориальные части уступали кадровым частям, но, как свидетельствовали итоги ежегодных инспекторских смотров, войсковых учений и маневров, боеспособность этих частей по тому времени могла все же считаться вполне удовлетворительной.

Артиллерист 56-й стрелковой дивизии

Переход на кадровую систему. В 1930-х гг. в связи с возрастанием угрозы войны, массовым оснащением новым, более сложным оружием и военной техникой, освоение которых требовало непрерывной длительной службы личного состава непосредственно в частях, территориально-милиционная система перестала отвечать задачам обороны страны. Вооруженные силы начали переводится на кадровую систему. 56-я дивизия начала переводится с территориальной на кадровую систему с 1932 г. 1 января 1932 г. 167й стрелковый полк был переформирован по штату №4/113 и переведен на кадровый состав. В Остров перевели 2-й батальон, артиллерийский дивизион и противотанковую батарею, 3-й батальон передислоцировали в Псков. Остальные два полка остались на территориальной организации. (2, л. 2 об) Интересны социально-демографические сведения о призыве граждан в 1932 г. На пополнение 167-го стрелкового полка прибыло 602 чел. По социальному положению они распределялись следующим образом: 211 рабочий, 191 колхозник, 122 крестьянина-единоличника, 78 служащих. По национальности: 473 русских, 88 чувашей, остальные других национальностей. Отмечу, что жителей Псковской области

Военная кампания №6’2017

Сергей БИРЮК

было всего 5. По образованию: 598 грамотных, 4 неграмотных. Членами ВКП(б) были 29 призывников. (4, л. 28) С переводом на кадровый состав 167-й стрелковый полк проводил боевую подготовку в летнем лагере (обычно в Шабаново) с 4 мая по 24 августа. В августе 1932 г. в полку провели инспекторский смотр по стрельбе из всех видов оружия. Получена оценка «хорошо». (2, л. 8) 13 мая 1933 г. провели оценку мобилизационной работы в 56-й стрелковой дивизии. Отчет о ней был составлен в глумливых тонах: «Оказалось, что командир 167-го полка товарищ Пожелло и начштаба товарищ Красильников забыли о том, что на полк возложено развертывание вой скового сдаточного пункта, и лишь после того как в этом их убедили инспектирующие, начштаба отыскал в своих записях данные об этом. Укомплектованию лошадьми не уделяется внимания. Личный состав приему конского состава не тренируется, бумажные расчеты не подвергаются практической проверке». (4, л. 15) В сентябре 1934 г. был проведен инспекторский смотр боевой и политической подготовки 56-й стрелковой дивизии. Представители Штаба РККА дали положительную оценку. (4, л. 16) В 1935 году части дивизии подверглись целому ряду проверок. Была проведена проверка боевой подготовки

дивизии. Проверяющие отметили, что к занятиям 166-й и 168-й стрелковые полки приступили с 6.6.1935 г., 167-й кадровый — с 25.5.1935 г. Проверкой было установлено: «занятия в учебных подразделениях и с новобранцами проходят регулярно, занятия приписным составом часто срываются, так как приписной состав отвлекается работой по оборонному строительству». С 19 по 23 июня части проводили боевую подготовку ночью. Было отмечено: «Тактические занятия даже в учебном батальоне проводятся неудовлетворительно. Занятия в пулеметной роте проводились в виде словесности с повторением обязанностей бойца в обороне. Занятие проводил командир взвода товарищ Васильев, который сам путался и давал неверные сведения курсантам». (4, л. 24) Много упущений было и в других разделах боевой подготовки. Немного лучше, но все же неудовлетворительно проводились занятия во 2-й стрелковой роте. Прорабатывались действия дозора в головной походной заставе. Из роты только одно отделение действовало активно, остальные — пассивно. План занятий был плохо продуман. Дозор сразу натолкнулся на заставу и завязал бой. Фактически, получилась атака огневой точки противника. Переползать и стремительно атаковать личный состав не обучен.

Артиллеристы возле 76-мм зенитной пушки на конной тяге, 1930-е гг.

Военная кампания №6’2017

ОЧЕРК ИСТОРИИ 56-Й МОСКОВСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ

Огневая подготовка 1-й и 3-й пулеметных рот. Обучая ночной стрельбе, не обучили скрытности своих действий. Занимаясь строевой подготовкой с материальной частью на повозках, не имели ни патронных коробок, ни принадлежностей, ни запасных частей. Поэтому вопросы укладки и готовности в каждый момент боя не прорабатываются, отчего всякий смысл этого вида боевой подготовки утрачивается. Снайперская команда не умеет применяться к местности, отползает назад, повернувшись задом к противнику. В строевой подготовке (167-й стрелковый полк) излишне много внимания уделяется внешней парадности. Темп шагов (50–60 в минуту) — неуставной, требуется руководствоваться нашими уставами и довести шаг до темпа 135 шагов в минуту. (4, л. 24об.) Была оценена и физическая подготовка. Проверяющие отметили: «Физзарядка ежедневно 30 мин — 15 мин. вольные движения, 15 мин. подготовка к ходьбе. Занятия о физической подготовке с кадровым и переменным составом проводятся ежедневно по часу (снарядовая гимнастика) С переменным составом упражнения на «удовлетворительно», с кадровым на «хорошо». Занятия ведет младший начальствующий состав, средний состав на занятиях не присутствует, когда появляется, остается наблюдателем. Занятия в полках по штыковому бою, военно-прикладной гимнастике и плаванию не проводятся, что является упущением.) Это можно объяснить тем, что чучел и палок для штыкового боя было недостаточно, водные и гребные станции не открыты». (4, лл. 24об.-25) Общий итог проверки боевой подготовки: «Дивизия развернула регулярную учебу в сроки и в соответствии с нашими указаниями. Регулярность занятий приписного состава (2-я очередь) срывается из-за частых отрывов на работы по оборонному строительству. Самым слабым местом боевой подготовки всех частей 56-й стрелковой дивизии является тактическая подготовка. В худшую сторону по организации боевой подготовки и по качеству проводимых занятий выделяется 167-й стрелковый полк». (4, л. 25об.) В августе провели проверку артиллерийского и стрелкового вооружения. Проверка стрелкового вооружения 167-го полка показала: из 498 осмотренных винтовок исправны все, из ручных пулеметов ДП исправны 19 из 24, из станковых пулеметов Максим — 29 из 32. В целом техническое состояние оценено как хорошее. Хуже оказалось дело с артиллерией полка. Четыре из шести 76,2-мм пушек требовали ремонта, все передки были неисправны, как и треть передних ходов зарядных ящиков обр. 1900 г. (4, лл. 19-20) С 12 по 16.11.1935 г. была проведена очередная проверка, установившая: «План занятий с младшим начальствующим составом хоть имеется, но регулярные занятия ведутся только в 166-м стрелковом полку. Курсанты и красноармейцы второго года службы перегружены караульной службой. Занятия с пополнением ведутся нерегулярно, так как оно было занято на хозяйственных работах. Внутренний порядок и чистота во всех частях, за исключением 3-го батальона 167-го полка, удовлетворительна. Многие из лиц начсостава и сверхсрочнослужащие ходят в рваных нечищеных сапогах и шинелях особенно 166-й стрелковый полк. Состояние обоза, зимние лыжные,

санные установки требуют ремонта, но к нему не приступлено». (4, л. 16) В приказе от 16.11.1935 г. 167-й и 168-й стрелковые полки отмечались командованием как части, «где мобилизационной работе уделялось должное внимание, где командование и мобилизационные работники проявляли инициативу и настойчивость, добросовестное отношение к своим обязанностям, мобилизационная готовность была обес печена своевременно и полно». (4, л. 23) Зимой была проведена проверка обозно-вещевого довольствия в 56-й стрелковой дивизии. Установлено, что наряду с большой работой, проделанной в частях, имеются крупные недочеты: учет в частях 56-й стрелковой дивизии, кроме 56-го артиллерийского полка, не налажен, особенно в 167-м стрелковом полку; обоз текущего довольствия в 166-м, 167-м и 168-м стрелковых полках не отремонтирован; в батальоне связи обоз скверный, видимо никогда не ремонтировался. Хотя в 1935 г. выделялись на лошадь 69 руб., а в 1936 г. — 118 руб.; имущество в 166-м стрелковом полку хранится скученно, текущее довольствие и склады не оборудованы; обоз в 167-м полку от грязи не очищен, санитарные повозки без каркасов, обоз требует покраски; имущество территориального запаса 167-го и 168-го стрелковых полков не отремонтировано; в 167-м стрелковом полку имущество используется не по назначению: шинельное сукно марки «И» выдано сверх плана, обмотки расходуются на занавески, одеяла — на сцену, в 166-м полку отсутствуют постельные принадлежности; использование имущества неудовлетворительно; в тюфячные наволочки вложены доски, чем порваны тюфяки; в карманах шинелей красноармейцев крошки, табак и т. д. Командующий Ленинградского военного округа Б. М. Шапошников приказал все недостатки устранить к 25 марта 1936 г. (4, л. 13) 15 мая 1936 г. в лагере Шабаново вновь началась боевая подготовка. С июля по сентябрь был проведен сбор среднего командного состава запаса и рядового приписного состава. В сентябре дивизия участвовала в окружных маневрах Ленинградского военного округа. Проведенная в октябре инспекторская проверка показала, что ряд недочетов удалось устранить. Дивизия получила оценку «посредственно». (2, л. 9). Итоги проверок в октябре 1937 и августе 1939 гг. — «посредственно». (1, л. 17) Происходило совершенствование организационно-штатной структуры. К 1938 г. все части дивизии стали кадровыми. В апреле 1932 г. в г. Псков был сформирован батальон связи. В ноябре 1934 г. сформировали отдельный разведывательный батальон 56-й стрелковой дивизии в составе кавалерийского эскадрона, танковой роты и артиллерийской батареи. 24 апреля 1936 г. саперная рота была развернута в батальон. 13.04.1936 из кадра противотанкового взвода 56-го артиллерийского полка сформировали противотанковый дивизион. (1, л. 3) В апреле 1938 г. был сформирован из кадра артиллерийских полков 25-й кавалерийской и 56-й стрелковой дивизий 247-й гаубичный полк: 1-й дивизион 122-мм гаубиц на конной, 2-й дивизион — на механизированной тяге.

Военная кампания №6’2017

Сергей БИРЮК

В мае 1938 г. 166-й стрелковый полк вывели из состава 56-й стрелковой дивизии, прибывший на замену полк через год направили в 75-ю стрелковую дивизию. В конце апреля 1939 г. прибыл 184-й стрелковый полк из Харьковского военного округа (командир — полковник Гогоберидзе). В сентябре 1939 г. 167-й стрелковый полк стал 37-м, 168-й — 213-м. (1, л.4) Зимняя война. 17 сентября 1939 г. была начата мобилизация. Приписной состав поднимался в Порховском, Славкомском, Палкинском, Псковском, Середкинском и других близких к Пскову районах. 22 сентября 1939 г. 56-я стрелковая дивизия развертывается по мобилизационному плану от 7 сентября3. Вскоре дивизия была сосредоточена на эстонской границе у с. Филатова Гора. После заключения договора с Эстонией, 56-я дивизия переходит на латвийскую границу. Затем (после заключения договора с Латвией) ее перебросили в Петрозаводск, где она вошла в состав 8-й армии. (1, л. 12) По словам командира 37-го стрелкового полка Васильева: «в районе Пскова формировался 37-й стрелковый полк и дорожно-эксплуатационный полк. При объявлении мобилизации в первую очередь потребовалось сформировать 37-й стрелковый полк, поэтому в этот полк военкомат послал людей, которые находились поближе к Пскову, а эти люди как раз были из дорожно-эксплуатационного полка, в результате стрелковый полк получил специалистов-дорожников, а стрелки-пулеметчики в полк не попали, так как они жили дальше от Пскова, их направили в дорожно-эксплуатационный полк. Поэтому в комплектовании личного состава полков произошла путаница». Васильев проявил инициативу и заменил 500 железнодорожников на стрелков-пулеметчиков. (10) Были проблемы и с материальным снабжением. В 56-й стрелковой дивизии до 70% красноармейцев и младших командиров пошли в бой в совершенно негодной обуви, что привело к массовым обморожениям. После каждого боя количество обмороженных превышало в 2–3 раза количество раненых и убитых. (9, с.541-542) 30 ноября 1939 года 8-я армия перешла в наступление, она должна была разгромить финские части в Северном Приладожье и продвигаться по берегу Ладоги на запад и северо-запад. Затем армия должна была обойти Ладожское озеро и поддержать действия 7-й армии, выходя в тыл финским войскам, обороняющим Карельский перешеек. 56-я стрелковая дивизия комбрига Евстигнеева наступала в направлении Суоярви-Лоймола-Суйстамо-Рускеала вдоль шоссейной и железной дорог. На 30 ноября 1939 го3

Состав дивизии: 37-й, 184-й, 213-й стрелковые полки, 113-й артиллерийский полк, 247-й гаубичный артиллерийский полк, 59-й противотанковый дивизион, 79-й отдельный саперный батальон, 22-й отдельный батальон связи, 107-й медико-санитарный батальон, 50-й автотранспортный батальон, 410-й танковый батальон, 38-й отдельный разведывательный батальон, 73-я полевая автомобильная хлебопекарня, 92-й дивизионный госпиталь, 64-й дивизионный ветеринарный лазарет, 69-е авиационное звено, 211-я полевая автомастерская ремонта обуви, 9-я дивизионная артиллерийская мастерская, 117-й взвод НКВД, управление дивизии, 76-я ремонтно-восстановительная рота, штабная батарея начальника артиллерии дивизии, 53-я зенитно-пулеметная рота, 84-я дегазационная рота.

Военная кампания №6’2017

да 56-я дивизия насчитывала 15 876 человек личного состава, 138 орудий своей и приданной артиллерии, около 100 танков. В танковом батальоне дивизии (410-й танковый батальон) насчитывалось 22 танка Т-37 и 14 Т-26. Дивизии был также придан 112-й отдельный танковый батальон, который насчитывал 54 Т- 26. (12, с. 137) Финские силы на данном направлении состояли из 34-го пехотного полка под командованием Тейттинена. Полк в составе 12й пехотной дивизии входил в состав 4-го армейского корпуса. (17, с. 331) Начало войны вызвало воодушевление личного состава, за 30 ноября подано 254 заявления о вступлении в партию. Писали: «иду в бой, хочу быть коммунистом». Всего за время советско-финской войны подано 1259 заявлений о вступ лении в партию, принято 897; в комсомол — 523. (1, л. 20) Захватив Суоярви, 56-я дивизия продолжила наступление на запад вдоль шоссейной и железной дорог СуоярвиЛоймола-Вяртсиля-Йоенсуу. В первом эшелоне были 213-й и 184-й стрелковые полки, 37-й полк вел наступление во втором эшелоне 56-й дивизии и боролся с отходящими мелкими группами противника. (2, л. 5) 3 декабря 34-й пехотный полк получил приказ занять позиции на западном берегу реки Колласйоки и укрепить их. Финские позиции имели ширину около трех километ ров, на их флангах была тайга. Позиции были укреплены ДЗОТами, прикрытыми минами и проволочными заграждениями. Фронт у Колласйоки держали второй и третий батальоны 34-го пехотного полка при поддержке первого дивизиона 12-го артиллерийского полка и бронепоезда №1. В резерве стояли остальные части 12-й дивизии, готовые выдвинуться на угрожаемый участок фронта. 7 декабря 56-я стрелковая дивизия пошла в наступ ление на финские позиции у шоссе и железной дороги. В первом эшелоне дивизии двигался 37-й стрелковый полк, усиленный танковой ротой 204-го танкового батальона и саперной ротой 79-го отдельного саперного батальона. 213-й стрелковый полк с танковой ротой 111-го отдельного танкового батальона и саперной ротой 245-го отдельного саперного батальона выдвигался во втором эшелоне. Стрелков поддерживали огнем один гаубичный и два пушечных дивизиона. (12, с. 140) Лобовые атаки 37-го стрелкового полка были успешно отражены финнами. Действия танков дивизии также были неудачны — наступающие по дороге колонной танки становились легкой добычей финских противотанковых и полевых орудий. Серьезной помехой стали мины противника. Так, в боях 7–9 декабря в результате отсутствия саперной разведки на путях движения дивизии потеряли 13 боевых машин. (13, с. 154) 37-й стрелковый полк трое суток не выходил из боя, он был измотан, и его боеспособность упала — 9 декабря два батальона полка отошли после финской контратаки. 10 декабря 37-й полк был сменен 213-м полком, лобовые атаки продолжились. Все они были отбиты. (12, с. 140) 9 декабря один батальон 184-го стрелкового полка попал в окружение. На помощь пришли танкисты 111-го отдельного танкового батальона. Командир танкового взвода лейтенант Чернов умело организовал взаимодействие с пехотой и артиллерией. Танки, атакуя двумя эшелонами, прорвали окружение и без потерь вывели батальон, прикрыв отход стрелков и занятие ими нового рубежа. (15, с. 108)

ОЧЕРК ИСТОРИИ 56-Й МОСКОВСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ

Финские позиции у реки Коллаа, 17 декабря 1939 г. Фото из коллекции sa-kuva.fi

Командование 56-й стрелковой дивизии решило начать обход финских позиций. 184-й полк получил приказ выслать в глубокий обход с левого фланга свой второй батальон с целью выхода в финский тыл в районе станции Лоймола в 10 километрах от линии фронта. С 12 по 17 декабря 1939 года было предприняты ряд попыток обхода финских позиций южнее и севернее шоссе силами до двух батальонов. Финны ожидали подобных действий советских частей и высылали в тайгу сторожевое охранение. Им удалось вовремя заметить обход с флангов и ликвидировать опасность. (12, с. 140) Так, 13 декабря 2-й батальон 37-го стрелкового полка попытался обойти позиции финнов с севера. Эти действия не увенчалась успехом: атакующие подразделения были встречены огнем снайперов и автоматчиков. Советские стрелки считали, что их обстреливают засевшие на деревьях снайперы. 14 декабря батальон вернулся на исходные позиции, потеряв около 60 человек убитыми и ранеными. Упорные бои продолжались 13–16 декабря — 37-й и 213-й стрелковые полки безуспешно атаковали позиции противника в районе озер Мантсиярви и Колласъярви, а 184-й полк продолжал медленное, по нескольку сот мет ров в день, продвижение к Лоймола. (6, с. 100) Одновременно финны сами проводили активные действия. 14 декабря 6-я рота 34-го пехотного полка лейтенанта Юутилайнена провела поиск на восточном берегу реки Колласйоки. 37-й стрелковый полк отошел, оставив без прикрытия полковую и противотанковую артиллерию. Командир полка Васильев приказал танковому взводу 111-го батальона выручить артиллеристов. Командир взвода лейтенант Подлуцкий, не уяснив задачи и не разведав местность, без взаимодействия с пехотой ринулся в бой. Выручив артиллеристов, танкисты попали в противотанковый ров и были рас-

стреляны противотанковой артиллерией. (15, с. 108) Финны, отошедшие после боя на западный берег Колласйоки, увезли с собой 2 орудия, оставив догорать 5 советских танков. (13, с. 154) Финское командование начало наращивать у реки Колласйоки свои силы: в полном составе прибыл 35-й пехотный полк, батальон 36-го пехотного полка, 3-й дивизион 12-го артполка, самокатная рота 12-го легкого отряда. (12, с. 140) 17 декабря финны перешли к более активным действиям, два батальона 37-го и 213-го стрелковых полков оказались в окружении, но им удалось вырваться из него уже вечером. К 19 декабря 37-й стрелковый полк отошел на 8–10 км и занял рубеж обороны в 2 км западнее Няятяоя, оседлав железную и шоссейную дороги, вскоре это же пришлось сделать и другим частям, за исключением третьего батальона 184-го стрелкового полка, продолжавшего удерживать свои позиции в районе Лоймола. Части 56-й стрелковой дивизии перешли к обороне. (6, с. 101) Финны решили начать контрнаступление с целью окружения основных сил. Мешок должен был замкнуться в районе станции Няятяоя, в 5 км в советском тылу. 20 декабря финны нанесли одновременные удары в районе Няятяоя с юга и севера силами двух батальонов и начали фронтальное наступление на реке Колласйоки, но оно было отбито. Повтор операции 21 декабря также никаких результатов не дал. В результате финнам пришлось также перейти к обороне на реке Колласйоки, расширив фронт на север до северной оконечности озера Колласъярви. (12, с. 140-141) Финские диверсанты на лыжах нарушали коммуникации дивизии, для поддержания и восстановления которых требовалось тратить немалые силы. 22–23 декабря противнику даже удалось полностью прервать подвоз боеприпасов и продовольствия 184-му и 213-му полкам,

Военная кампания №6’2017

Сергей БИРЮК

Подбитые танки у реки Коллаа, 17 декабря 1939 г. Фото из коллекции sa-kuva.fi

однако огневая мощь советской артиллерии дала о себе знать, и на следующий день финны вынуждены были возвратиться. 24 декабря финны смогли отрезать от главных сил дивизии угрожавший Лоймоле батальон 184-го стрелкового полка. Однако уничтожить его финны не сумели, и на следующий день он прорвался из вражеского кольца. (6, с. 101) Перейдя к обороне, финское командование перебросило часть сил на другие участки фронта. У Тейттинена осталось 4 батальона пехоты, 2 дивизиона артиллерии и бронепоезд. 24 и 25 декабря части 56-й дивизии вновь атаковали финские позиции и вновь безуспешно. (12, с. 141) Командование 56-й стрелковой дивизии отмечало: «Были, особенно в первый период войны случаи членовредительства, самовольного ухода с поля боя, трусость и паникерство с чем велась борьба. Отдача по суд военных трибуналов, как изменников Родины, не выполняющих присягу. После приговоров проводилась работа с целью профилактического предупреждения». (1, л. 21) За декабрь 56-я стрелковая дивизия потеряла 2822 человека, в т. ч. 678 убитыми, 2086 ранеными, 58 пропали без вести. Понеся столь значительные потери, командование 56-й дивизии более тщательно организовало разведку для отыскания флангов и стыков, определило передний край противника, выясняло силы противника. В период затишья на фронте проводилась боевая подготовка, войска овладевали лыжами, получали бронещитки, новое оружие, отрабатывались действия взвода-роты в лесисто-озерной местности. Поступило пополнение, значительное количество красноармейцев было с Алтая и Сибири. (1, л. 13) Был сформирован лыжный батальон в составе трех рот. На его формирование передали личный состав из всех частей 56-й стрелковой дивизии, командиром стал капитан Матвеев. (1, л.5) 21 января 1940 года вместе с другими частями 8-й армии снова начала наступление и 56-я стрелковая дивизия. Задачей частного наступления было улучшение своих позиций, отвлечение противника от окруженных советских частей и, по возможности, их деблокада. В первый день подразделения 213-гo стрелкового полка смогли продвинуться вперед лишь на 300–500 м, причем первый батальон вышел на восточный берег оз. Колласъ-

Военная кампания №6’2017

Финские позиции 10 марта 1940 г. Фото из коллекции sa-kuva.fi

ярви. 184-й стрелковый полк продвинулся на несколько сот метров дальше своего соседа. 22 января первый батальон 213-го полка занял северо-западный берег озера Петялампи, после чего связь с ним была потеряна. 23 января та же история повторилась с третьим батальоном. 24 января 3-й батальон 184-го стрелкового полка решительной штыковой атакой овладел рощей, где уничтожил гарнизоны четырех финских дзотов, прикрывавших отход оборонявшихся подразделений. Только 25 января выяснилось, что 1 и 3-й батальоны 213-го стрелкового полка обороняются в роще на берегу Петялампи, отражая попытки противника рассечь их позиции. Атаки 184-го полка в этот день успеха не имели. Командование дивизии сформировало отряд в составе роты 37-го стрелкового полка и лыжного батальона. Вечером 25 января отряд скрылся в лесу и больше не появлялся. Группы 38-го разведывательного батальона искали отряд, связь с которым прервалась еще 27 января, но лишь 2 февраля были найдены подразделения лыжного батальона, которые, в отличие от роты 37-го полка, сумели выйти из окружения. 28–29 января части дивизии отошли почти в исходное положение. Отступление прикрывали разведывательный батальон и два батальона 213-го стрелкового полка. (6, с. 131-132) С первой половины февраля началась подготовка к новой операции по прорыву к Лоймоле. Начало операции намечалось на 20 февраля, но вследствие задержки подвоза боеприпасов и сосредоточения войск начало операции перенесено на 2 марта. Направление главного удара вновь было избрано вдоль шоссе и железной дороги, так как техника не могла действовать вне дорог. На километр фронта главного удара было сосредоточено и действовало 4 стрелковых батальона, 123 орудия калибра дивизионной и корпусной артиллерии и выше и 70 орудий полковой артиллерии. Таким образом, на каждый километр фронта главного удара приходилось 193 орудия. Советское командование сосредоточило в общей сложности 6 дивизий. (10) Оппонентом советских войск оставалась 12-я пехотная дивизия, 64-й и 69-й пехотные полки, ряд отдельных пехотных батальонов. 56-й стрелковой дивизии противостоял 69-й пехотный полк, усиленный 1-й и 3-й батареями 12го артиллерийского полка.

ОЧЕРК ИСТОРИИ 56-Й МОСКОВСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ

Командиры и бойцы 56-й стрелковой дивизии с М. И. Калининым в Кремле

2 марта, после двухчасовой артиллерийской подготовки, 56-я стрелковая дивизия вновь перешла в наступление в направлении Лоймолы. Встретив упорное сопротивление оборонявшихся, дивизия продвинулась вперед к вечеру 4 марта всего на 700–900 м. На следующий день командование приказало прекратить безуспешные атаки. Перед фронтом 37-го стрелкового полка было оз. Колласъярви, слева проходило шоссе, а левее шоссейной дороги — высота «Черная», видимость с которой составляла около 4 км. Противник прекрасно видел расположение советских частей, в т. ч. и артиллерийские позиции. Еще выше «Черной» была высота «Длинная», На самой высоте укрепленных огневых точек не было, были деревоземляные блиндажи, выдерживавшие попадания 152-мм снарядов. 37-й стрелковый полк перешел в наступление через оз. Колласъярви. Неся большие потери, полку удалось прорвать проволочные заграждения. Попытка продвинуться дальше была успешно отражена финнами. (2, л. 5об.) 7 марта началось новое наступление на Лоймолу, но действия частей 56-й стрелковой дивизии вновь носили характер прогрызания обороны противника, а не ее решительного прорыва. 10 марта 56-я стрелковая дивизия с частями усиления вновь получила задачу овладеть высотами «Черная» и «Дальняя». Командиры и политруки личным примером увлекали бойцов в атаку под шквальным огнем. Несколько раз высота «Черная» переходила из рук в руки. К 16-00 10 марта 37-й полк захватил высоту и укрепился на ней. (2, л. 6) Было захвачено 350 блиндажей, 2 из них — бронированные, 50 — каменные. Трофеями дивизии стали: 6 орудий, 700 винтовок, 9 пулеметов, 25 автоматов, склады. Уничтожено 50 пулеметов, 10 противотанковых орудий,

6 легких батарей, 1500 финских трупов осталось на поле боя4. (1, л. 14) В итоге к исходу 11 марта полки приблизились к ст. Лоймола еще на полтора километра и находились в 7–8 км от нее. (6, с. 269-270) Финны сумели сдержать фронтальное наступление и продержались до конца войны, хотя фланги финской обороны уже начали рушиться. По мнению командира 1-го стрелкового корпуса медленный темп наступления был связан с тем, что: «Запас прибывал почти совершенно не обученным, в особенности в отношении владения гранатами, и минометным вооружением. Объясняется это тем, что запас не обучался по этим разделам. В связи с этим в боях выявлялось, что пехота не применяла своего вооружения или применяла очень мало. В боях под Лоймолой весь расход гранат равнялся 0,5 боекомплекта, винтовочных патронов — 0,35 боекомплекта, в то время как расходы артиллерийских снарядов доходили до 7 боевых комплектов». (10) В ночь на 12 марта 56-я дивизия была выведена в резерв 8-й армии и сменена 87-й стрелковой дивизией. (1, л. 14) 15 марта лыжный батальон был расформирован, личный состав направили в 37-й стрелковый полк. 410-й танковый батальон передали в состав Ленинградского фронта, 56-я стрелковая дивизия перешла на штаты мирного времени. (1, л. 6) 17 марта дивизия из Петрозаводска возвратилась в Псков. За доблесть и мужество 37-й и 184-й стрелковые полки были награждены орденами Красного Знамени (2, л. 12), 4

К этим цифрам надо относиться с известной долей осторож ности, т. к. 4-й армейский корпус за весь период боевых действий потерял убитыми и пропавшими без вести 4297 человек. (17, с. 360)

Военная кампания №6’2017

Сергей БИРЮК

Красноармейцы 1-го взвода учебной роты 56-й стрелковой дивизии

десятки бойцов и командиров удостоены правительственных наград. По 37-му стрелковому полку есть следующие данные: посмертно присвоено звание Героя Советского Союза командиру батальона Парфенову Виктору Петровичу и красноармейцу Иванову Василию Ивановичу; командир полка Васильев Николай Васильевич и красноармеец Картин Степан Григорьевич награждены орденом Ленина; 22 человека — орденами Красного Знамени, 24 — Красной Звезды, 31 — медалями «За отвагу», 20 — «За боевые заслуги». (2, лл. 13-19) 27–28 апреля в Пскове состоялась 28-я дивизионная партийная конференция. Он подвела итоги участия дивизии в войне: слабую подготовку действий мелких подразделений; слабую работу и неподготовленность разведки; слабое руководство младшими командирами своих подразделений; наличие элементов недисциплинированности во время боя. Кроме того, с прибытием с фронта среди приписного состава появились демобилизационные настроения и участились самовольные отлучки и пьянки. (1, л. 22) Во 2 квартале было 270 случаев самовольных отлучек и пьянства, в 3 квартале после указа Президиума Верхов-

Военная кампания №6’2017

ного Совета СССР «Об уголовной ответственности за самовольные отлучки и дезертирство» — 90. (1, л. 23) Исправлять недостатки в боевой подготовке и подтягивать дисциплину пришлось уже на новом месте дислокации. Жаркий июнь 1941 года. В июне 1940 г. 56-я Московская дивизия навсегда покинула Псков. 17 июня она перешла эстонскую границу. 13 июля дивизия перебрасывается на новое место дислокации — города Лида, Ивье, Щучин. (1, л. 15) Бытовые условия в новом месте дислокации были плохими. Согласно докладной записке секретарю ЦК КП(б) Белоруссии тов. Пономаренко: «Красноармейцы дивизии на 60% не обеспечены ложками, мало кружек, поэтому чай пьют из мисок. В 1-ом и 2-ом батальонах 37 стрелкового полка из одного котелка кушают 4 человека. Во 2-ом батальоне 213 полка нет 600 ложек. Во время приёма пищи люди стоят в очереди за ложками и мисками. 184 полк размещается в Лиде, командиры этого полка не обеспечены квартирами. В городе расположено много войск, поэтому нет свободного жилья. Командиры выражают недовольство плохими бытовыми условиями». (5) Личный состав, занятый обустройством на новом месте, курс боевой подготовки практически не проходил. Не уди-

ОЧЕРК ИСТОРИИ 56-Й МОСКОВСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ

вительно, что в октябре 1940 г. боевая подготовка дивизии получила оценку «посредственно». (1, л.18) Зимние квартиры частей 56-й стрелковой дивизии были расположены на большом расстоянии друг от друга: в военном городке Фолюш на окраине Гродно, в самом Гродно, в Новом Дворе, Гоже, Грандичах, Свят-Вельках. К началу войны ее подразделения оказались разбросанными по фронту протяженностью более 50 км, связь между ними и штабом осуществлялась по гражданским воздушным линиям, которые вскоре были выведены из строя, полностью блокировав любые попытки управлять действиями войск. (8, с. 191) Против 56-й стрелковой дивизии и частей 68-го укреп района, оборонявшихся в первом эшелоне, наступали три дивизии 8-го армейского корпуса немцев. Гитлеровцы разрушили наши заграждения на участке Сопоцкин – Августов и прорвали оборону Красной Армии. Колонны войск противника хлынули по шоссе на Гродно. В 3–5 км от границы располагались батальоны стрелковых частей, которые и вступили в бой с врагом. Обороняясь на фронте 50 км, дивизия была разрезана на части, бои сразу приняли очаговый характер. Подразделения и части дивизии вынуждены были вести бой обособленно, без связи друг с другом, без единого управления своими штабами. (11, с. 205) В отчете штаба 8-го корпуса, написанном по итогам боев, говорилось: «Настильный огонь корпусной артиллерии произвел успешную побудку в гродненских казармах». Мощный артиллерийский кулак вообще был важным преимуществом 8-го ак: ему были приданы 14 дивизионов тяжелой и сверхтяжелой артиллерии, а также полк реактивных минометов. В их число входили: дивизион 150-мм пушек, четыре дивизиона 210-мм гаубиц, дивизион 240-мм и два дивизиона 305-мм орудий. 8-й и соседний 20-й корпуса были единственными соединениями на Восточном фронте на 22 июня 1941 г., располагавшими 305-мм артиллерией. В то время как дальнобойные орудия «устраивали побудку» в гродненских казармах, 240-мм и 305-мм снаряды обрушились на приграничные укрепления. (14, с. 108-109) 184-й стрелковый полк, оборонявшийся севернее м. Козе на направлении главного удара гитлеровцев, был моментально смят противником. Главный рубеж обороны Гродненского УРа проходил по южному берегу Августовского канала, полоса предполья — по северному. Там силами пехотинцев и саперов 56-й дивизии были установлены проволочные заграждения, вырыт противотанковый ров, оборудованы деревоземляные огневые точки. Предполье обороняли 2-й батальон 213-го стрелкового полка и, как выяснилось уже в ходе боев, 1-й батальон 184-го Краснознаменного стрелкового полка. 213-й полк был поднят по тревоге в 3:35, за четверть часа до начала артподготовки немецких войск. 1-й и 3-й батальоны заняли полевые укрепления и недостроенные доты, 2-й батальон капитана Д. Н. Шилова — позиции в предполье. Вместе с пехотой оборону заняли военные строители и саперы, среди которых был 1-й батальон 23-го инженерного полка капитана К. Л. Спиричева. Первый удар приняли на себя батальоны, находившиеся на северном берегу канала. До полка из состава 161-й дивизии 8-го армейского корпуса вермахта атаковало позицию батальона 213-го стрелкового полка. Атака была отражена с большими потерями. (8, с. 193) Командир 28-й пехотной дивизии 8-го корпуса в донесении о боях в районе Сопоцкина писал: «На участке укреплений

от Сопоцкино и севернее… речь идет, прежде всего, о противнике, который твердо решил держаться любой ценой и выполнил это. Наступление по действующим в настоящее время основным принципам не давало здесь успеха… Только с помощью мощных подрывных средств можно было уничтожить один ДОТ за другим… Для захвата многочисленных сооружений средств дивизии было недостаточно». Советская тактика обороны в отчете описывалась следующим образом: «Гарнизоны при атаке укрывались в нижних этажах. Там их невозможно было захватить… Как только штурмовые группы откатывались, противник снова оживал и занимал амбразуры, насколько они были еще невредимы». Сопротивление отдельных ДОТов здесь продолжалось несколько дней, когда линия фронта далеко откатилась от границы. (14, с. 109) У деревни Красное (Красне) весь день 22 июня насмерть стоял 2-й батальон 37-го стрелкового полка. На рассвете Красное и палаточный лагерь подразделений полка подверглись артиллерийскому обстрелу. Лагерь и деревня вспыхнули, связь была утеряна. Немцы, перейдя в наступ ление, разгромили основные силы 37-го стрелкового полка. Командир полка подполковник И.Н. Татаринов числится пропавшим без вести, хотя его видели несколько раз после описанных выше событий. Однако командир 2-го батальона капитан Зайцев не растерялся и проявил инициативу. На возвышенностях в этой заболоченной местности стояли недостроенные доты 68-го укрепрайона; их заняли пулеметная рота и отошедшие на участок обороны батальона пограничники. Немцы атаковали позицию УРа значительными силами пехоты при поддержке бронетехники. (8, с. 191-192) Упорные бои вели подразделения дивизии и в районе Голынка, Домброва. Стойко оборонялся у д. Головенчицы батальон капитана Шилова, который удерживал свой рубеж до последнего воина. Севернее Сопоцкина отважно сражался первый батальон 23-го инженерного полка под командованием капитана Спиричева. (11, с. 206) В журнале боевых действий 256-й пехотной дивизии отмечалось упорное сопротивление 56-й дивизии: «В полосе 476-го пп, который наступает справа от 481-го пп через Красне и Липск, также дела сначала идут хорошо, однако в районе Красне полк оказывается втянут в серьезные бои за ДОТы, а в районе Липска сталкивается с мощным сопротивлением врага» (14, с. 110) 247-й гаубичный артиллерийский полк 56-й дивизии располагался в семи километрах от границы. Личный состав полка подняли разрывы снарядов и бомб. После небольшого замешательства полк занял огневые позиции и открыл огонь по наступающим гитлеровцам. И сразу появились вражеские бомбардировщики, которые обрушили на позиции полка сотни бомб... К 5 часам от полка (40 гаубиц) остались считанные орудия. Вечером его остатки начали отход к Неману. Из 1240 человек до Гродно дошли 78 бойцов с несколькими орудиями. В ночь на 23 июня остатки полка двинулись в направлении Лиды, на марше полк неоднократно подвергался бомбежке, в результате личный состав лишился последних орудий. (11, с. 206) 113-й артиллерийский полк при первом артобстреле потерял значительное количество коней дивизиона, находившегося у канала (полк был полностью на конной тяге), уцелевшие кони разбежались, на их отлов пришлось потратить значительное время. Выполнив эту задачу, артиллеристы

Военная кампания №6’2017

Сергей БИРЮК

Командир 56-й стрелковой дивизии С.П. Сахнов (послевоенное фото)

выдвинулись к границе, и открыли беглый огонь по пехоте и бронетехнике противника. Немцы вели по артиллеристам ответный артиллерийский огонь, сопровождавшийся ударами бомбардировщиков. По воспоминаниям Героя Советского Союза А.М. Коваля «К обеду после неоднократных атак в расчете осталось только 2 человека — я и наводчик. Мы навели орудие и прямой наводкой стали расстреливать танки. Несколько танков были подбиты, остальные спрятались в укрытие. Противник не мог не заметить наше орудие и открыл по нему огонь. Орудие было разбито, а я ранен осколком снаряда». К 18 часам в 113-м полку осталось 76-мм пушка и 122-мм гаубица. (8, с. 194) 38-й разведывательный батальон 56-й стрелковой дивизии (10 бронеавтомобилей, танк-амфибия, две 76-мм пушки) находился в полевом лагере на границе. Услышав артиллерийскую канонаду, командир поднял батальон по тревоге. Из-за отсутствия связи никаких команд из дивизии не поступало. Около 12 часов личный состав из речи В.М. Молотова по радио узнал о начале войны. Через нес колько часов батальон вступил в бой, но сдержать натиск противника не смог и начал отход на восток. К утру 25 июня остатки батальона переправились через Неман и двинулись лесами к Минску. Удар трех дивизий немцев, поддержанных многочисленной тяжелой артиллерией, московцы отразить не смогли. В первый день войны 56-я стрелковая дивизия понесла огромные потери в личном составе и технике, разбиты артиллерийский и гаубичные полки, сгорело 12 связных самолетов. Оставшись без артиллерии, остатки дивизии начали отход к реке Комра. (11, с. 207) 23 июня в батальонном узле 68-го укрепленного района у Сопоцкина продолжали оказывать сопротивление изолированные часть советских войск. 213-й стрелковый полк, остатки других частей 56-й дивизии, подразделения 9-го артпульбатальона и отдельные доты 68-го УРа, ведя огонь, создавали сложности полноценной работе армейского тыла вермахта. Батальон 184-го Краснознаменного стрелкового полка, не смогший найти свой полк, присоединился к 213-му полку. Для борьбы с упорно оборонявшимися стрелками немцы использовали бронетехнику. В этот день был убит заместитель командира 213-го полка майор Н.П. Третьяков. Согласно воспоминаниям капитана П.В. Жила, 213-й полк, опираясь на еще действующие ДОТы, прочно удерживал свой рубеж напротив моста через канал у д. Соничи. Расстреляв боекомплект, гарнизоны подрывали оборонительные сооружения и присоединялись к пехоте. (8, с. 305) На следующие сутки внезапным ударом прорвался ранним утром к Неману в районе деревни Гожа 213-й полк 56-й стрелковой дивизии с остатками ряда других подразделений. Уцелевшие, но оставшиеся без горючего и снарядов, бронемашины 38-го разведбата накануне были закопаны в землю. Противника в ходе краткой яростной схватки отогнали от понтонного моста, который был захвачен в исправном состоянии. (8, с. 344)

Военная кампания №6’2017

На берегу Немана командир дивизии С.П. Сахнов собирал свои части: «В районе Мостов мне стало известно, что в районе м. Щучин находятся тыловые части 56-й дивизии». Тыловые части были найдены, и в ночь с 25 на 26 июня переведены в район Лиды, где также нашлось несколько машин дивизионного 50-го автомобильного батальона. В г. Щучин, где находились зимние квартиры 37-го полка, к 25 июня собралось около пятидесяти отошедших с границы бойцов во главе с командиром пульроты лейтенантом Васильевым. Сформировав небольшой обоз, усадили на повозки жен и детей комсостава полка, прихватили 4 станковых пулемета и один 82-миллиметровый миномет, бойцы отправились к г. Лида, где, по их информации, находился штаб дивизии (8, с. 393) Двигавшиеся под командой С.П. Сахнова по дороге Лида –Желудок – Мосты, тыловые части в районе Желудка встретили командира 184-го Краснознаменного стрелкового полка подполковника П. М. Чугунова с остатками его полка (около 700 человек при двух 45-мм орудиях). Подполковник доложил комдиву, что полк четыре дня вел бои с немцами, потеряв в этих боях две трети состава. Соединившиеся части остановились на привал в районе Желудка и утром 27 июня снова двинулись в направлении Мосты – Лунно. Остатки 37-го стрелкового полка под командованием лейтенанта Васильева разминулись с ними и вышли к Лиде. (8, с. 413) По воспоминаниям генерала Сахнова дальнейшие события развивались так: «…утром 27 июня я двинулся в направлении Мосты-Лунно. Подходя к м. Рожанка, встретились с вражескими войсками. Завязался бой, в котором вражеские части были разбиты. Мы захватили два малокалиберных орудия, несколько пулеметов и винтовок и 8 пленных, в том числе одного офицера. При допросе пленные отказались давать показания. Они были расстреляны, а полк продолжил движение по вышеуказанному маршруту. На всем пути полк неоднократно подвергался обстрелу с воздуха». Не дойдя до Мостов примерно 4–5 км, 184-й полк снова натолкнулся на немецкие части. В этом бою, продолжавшемся с 15 до 22 часов 27 июня, советские подразделения прорвали оборону противника, пробились к Неману и по захваченному мосту ушли на южный берег. В ходе этого боя командир дивизии вместе с 50 военнослужащими был отрезан от полка. Генерал решил пробиваться в направлении деревни Орля, но она оказалась уже занята немцами. После этого группа Сахнова распалась на группки в 3–5 человек, которые самостоятельно начали продвижение на восток. Согласно воспоминаниями В.А. Короткевича, бой, который вели за овладение мостом остатки 184-го Краснознаменного полка, был крайне ожесточенным, и в нем погибло большинство бойцов и командиров. Командир 184-го полка подполковник Чугунов был тяжело ранен и вскоре умер на руках своего заместителя батальонного комиссара Т.Т. Ильюхина. К 22 часам 27 июня наступило затишье. Батальонный комиссар Ильюхин отдал последний приказ по 184-му Краснознаменному: оставшимся в живых уходить на восток группами. Большую группу он повел сам. В донесении командующего 9-й армией вермахта об этих событиях было записано так: «28 пд должна удерживать плацдарм у Лунны. У Мостов идут тяжелые бои. Автодорожный мост у Мостов вновь захвачен противником». (8, с. 436)

ОЧЕРК ИСТОРИИ 56-Й МОСКОВСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ

Судьба 213-го стрелкового полка, согласно воспоминаниям музыканта полка С.С. Ракитянского, складывалась следующим образом. После переправы через Неман у деревни Гожа они пошли на восток. Шли лесами вдоль дороги. Была разгромлена колонна немецкого батальона связи. Среди трофеев был и сейф с кассой (140 тысяч рейхсмарок) и документами. Пока возились с сейфом и думали, что делать с деньгами, на них наскочила немецкая разведка, завязалась перестрелка. В ходе 15-минутной перестрелки и последовавшего артиллерийского обстрела были понесены потери, но полку удалось оторваться о противника. Шли по лесам и болотам, таща на себе технику и вооружение; в полку было около 150 раненых. Тем временем Лида уже была захвачена немцами. Командир полка Яковлев, замполит Черных и начштаба капитан Царенок собрали начсостав и рассказали о положении дел, было решено выходить поротно, а не целым полком. Впоследствии выяснилось, что штаб полка около Лиды был окружен и уничтожен. Замполит батальонный комиссар Черных застрелился, майор Яковлев был пленен. Знамя полка было закопано в землю и не найдено по сей день. Спастись удалось немногим, среди уцелевших был Панченков, группа которого отходила отдельно от командования. По рассказу Т.А. Воронина бой завязался внезапно на окраине Лиды. Полк был обнаружен немецкими мотоцик листами, стрелки 184-го полка блокировали большинство из них, но одному экипажу все же удалось проскочить в Лиду. Части гарнизона Лиды был подняты по тревоге и подо шли на помощь мотоциклистам. Бойцы 213-го отразили ряд атак. Вечером к месту боя по железной дороге было переброшено еще одно подкрепление. Полк отразил атаки и свежих сил, но у красноармейцев иссякли боеприпасы. Ракитянский вспоминал, что командир полка Яковлев приказал уничтожить тяжелое вооружение и технику и пробиваться дальше отдельными группами. За ночь штаб 213-го полка с охраной успели пройти еще километров 10 за Лиду. Утром 4 июля немцы окружили их в районе Липнишки. Оставшиеся без боеприпасов бойцы не могли оказать сопротивление и были пленены. Часть военнослужащих покончила жизнь самоубийством. Так 4 июля в районе Лиды после более чем 100-километрового отступления по вражеским тылам был по частям окружен и прекратил существование 213-й стрелковый полк 56-й дивизии. Пленные были направлены в печально знаменитый огромный лагерь в Сувалках, где под открытым небом умирали в нечеловеческих страданиях десятки тысяч советских солдат и офицеров. Спустя неделю в Сувалки пригнали еще одну колонну пленных, среди них был и командир 213-го полка Т. Я. Яковлев. О его дальнейшей судьбе информации нет. (8, с. 490) Эпилог 6 сентября 1941 года в полосе обороны 133-й стрелковой дивизии 22-й армии Западного фронта в районе города Андреаполя вышла небольшая группа бойцов 56-й дивизии во главе с командиром. Сахнов, будучи в тылу немцев, закопал все свои документы, в том числе и партбилет. 16 сентября 1941 года Сахнова исключили из партии, согласно Устава ВКП(б). На фронт он не вернулся, до конца войны командуя частями в тылу.

Командир 213-го стрелкового полка Т.Я. Яковлев

Судьба знамени дивизии на этот момент не была известна, посчитав, что оно попало в руки немцев, 19 сентяб ря 1941 г. 56-ю Московскую стрелковую дивизию расформировали. Позднее выяснилось, что знамя было вынесено капитаном В.В. Куликовым и старшим лейтенантом Ф.М. Максимовым Оно при помощи местных жителей было закопано в землю. В 1943 г. знамя передали партизанам. В июле 1943 г. с партизанского аэродрома в Бегомле Почетное революционное красное знамя дивизии было переправлено в Москву и в апреле 1946 г. поступило в фонды Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны в г. Минске. Там оно хранится и сейчас. Номер 56 был передан новой дивизии. Автор благодарит за помощь и предоставленные материалы Андрея Жукова, Игоря Карпова, Романа Проскурина. Источники и литература. РГВА.Ф.34912.Оп.1.д.31 РГВА.Ф.34912.Оп.1.д.124 РГВА.Ф.34912.Оп.1.д.863 РГВА.Ф.34912.Оп.1.д.864 ГАБО. Ф.7580. Оп. 1. д.245, лл. 12-14. Цитируется по интернет-сайту «213 стрелковый полк 56 Московской стрелковой дивизии». Аптекарь П. Советско-финские войны. - М.: Эксмо, Яуза, 2004. – 384 с. Берхин И.Б. Военная реформа в СССР (1924-1925). – М. 1958. – 460 с. Егоров Д.Н. Июнь 1941. Разгром Западного фронта. Эксмо, 2008 г. – 800 с. Зимняя война. Исследования, документы, комментарии. — М.: «АКАДЕМКНИГА», 2009. И.В. Сталин и финская кампания (Стенограмма совещания при ЦК ВКП(б) / РАН, Ин-т всеобщей истории; Отв. ред.: Е. Н. Кульков, О. А. Ржешевский. — М.: Наука, 1998. Иринархов Р.С. Западный Особый… - Мн.: Харвест, 2002. – 704 с. Иринчеев Б. Оболганная победа Сталина. Штурм Линии Маннергейма. – М. : Яуза: Эксмо, 2010.- 480 с. Иринчеев Б. Танки в Зимней войне. – М.: Тактикал Пресс, 2013. – 248 с. Исаев А.В. Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг. М.: Яуза, Эксмо, 2010. – 480 с. Коломиец М.В. Танки в Финской войне 1939–1940 гг. – М.: Стратегия КМ: Эксмо, 2013. – 144 с. Реформа в Красной Армии. Документы и материалы. 1923-1928 гг.: В 2 кн. Кн. 1. – М.; СПб.: Летний сад, 2006. – 720 с. Советско-финляндская война 1939-1940. В двух томах / Составители Павел Петров, Виктор Степаков. — Том 1. — СПб.: Полигон, 2003. — 544 с. — (Великие противостояния). Филимонов А.В. 56-я Московская. Псков №29. 2008 г. Фрунзе М.В. Избранные произведения. — М. 1984.

Военная кампания №6’2017

«Имперский танк» наличия империи не требует. Сложная судьба L-120 Юрий Пахмурин

о времени начала Второй мировой войны практически все европейские страны имели танковые войска, оснащенные сотнями, или уж, как минимум, десятками танков и бронеавтомобилей. Но не такова была Норвегия. На 9 апреля 1940 года, когда началась операция «Везерюбунг», более чем 50-тысячная норвежская армия имела бронесилы в составе одного (!) легкого танка и двух импровизированных бронеавтомобилей. Если БА представляли из себя самые обыкновенные «бронегрузовики», то история единственного норвежского танка была более интересна. История танка «Ландсверк» («Landsverk») L-120 началась в 1936 году, когда шведские военные решили заменить устаревшие легкие танки Strv m/21-29 (модернизированная модель LKII, разработанная в Германии еще в 1918 году). В октябре 1936 года фирма «Ландсверк» («AB Landsverk») из Ландскруны (Landskrona) получила заказа на производство одного танка и одного шасси без башни (и частично из неброневой стали) для проведения испытаний. В апреле следующего года была заказана вторая башня, но заказ так и не был выполнен. Первоначально поставка обеих машин планировалась на февраль 1937 года, но фирма не выдержала график (видимо из-за того, что силы были отвлечены на производство L-60). Только в мае 1937 года было передано на испытание шасси без башни, танк последовал за ним в конце июля. Но к тому времени испытания уже практически закончились. В ходе них L-120 показал себя неплохо. Так, максимальная скорость составила 50 км/ч, при движении задним ходом — 6 км/ч. Несмотря сравнительно узкие гусеницы, давление на грунт не превышало 0,35 кг/кв.см, что обеспечило танку неплохую проходимость. По основным ТТХ танк L-120 выглядел «крепким середнячком» и был вполне пригоден для ведения ближней разведки. Но «поезд уже ушел» — в июне 1937 года вступили в завершающую фазу переговоры о закупке в Чехословакии

Испытания шасси L-120 в Швеции

Военная кампания №6’2017

Закупленный в Чехословакии танк AH-IV-Sv

Норвежский «Ландсверк» по пути на очередные учения

«ИМПЕРСКИЙ ТАНК» НАЛИЧИЯ ИМПЕРИИ НЕ ТРЕБУЕТ

Самоходная установка Pvlvv fm/42

партии легких танков AH-IV. В ноябре было заключено соглашение о поставке 46 танков AH-IV-Sv по 42 240 шведских крон за штуку (для справки: L-120 должен был стоить 30 000 крон с возможным увеличением до 50 000 в случае изменения состава вооружения). В результате переговоров «Ландсверка» с военными в августе приняли следующее решение: танк армия оставляет себе, а шасси компания выкупает обратно. Купленный военными танк долгое время использовали для различных испытаний,

Одно из «селфи» на фоне трофейного танка

а в 1939 году его переделали в противотанковую самоходную установку с 37-мм пушкой. Испытания машина прошла, но на вооружение принята не была. Вторую попытку создать ПТ-САУ на базе L-120 предприняли в 1942 году, когда была построена самоходка Pvlvv fm/42, вооруженная 20-мм пушкой. Но и она не попала в производство. Так закончилась «шведская» жизнь L-120. Конструктивно L-120 представлял собой развитие идей, воплощенных в «революционный» L-60

Танк L-100

Военная кампания №6’2017

Юрий ПАХМУРИН

Зимние учения 1939 года

Полковник Фонер

несколькими годами ранее. Он имел ходовую часть с четырьмя сдвоенными опорными катками и двумя поддерживающими роликами на борт. Ведущие колеса располагалось спереди, направляющие — сзади. Подвеска опорных катков — торсионная. Гусеница мелкозвенчатая со стальными одногребневыми траками шириной 220 мм. Ширина колеи составляла 1500 мм. Корпус имел характерную (и весьма удачную) форму, напоминавшую L-60. Компоновка танка — типичная для немецкой школы танкостроения, с размещением двигателя в корме машины, а трансмиссии в передней ее части. Ведущая звездочка размещалась впереди, направляющее колесо — сзади. В передней части танка размещалось место механика-водителя (его рубка со смотровыми щелями и люком была смещено влево), органы управления и трансмиссия с механической коробкой передач (четыре передачи вперед, одна — заднего хода). На крыше корпуса устанавливалась одноместная башня конической формы с 20-мм пушкой (на опытном образце устанавливался пулемет). В ней находилось место командира танка, совмещавшего также обязанности заряжающего и наводчи-

Военная кампания №6’2017

ка. Кроме телескопического прицела он мог вести наблюдение через смотровые щели по бортам башни. В кормовой части танка продольно устанавливался шведский 6-цилиндровый двигатель жидкостного охлаждения «Вольво» («Volvo») DC, который развивал мощность 85 л. с. при 2800 оборотах в минуту (использовался двигатель и КПП от грузовика «Вольво» LV93). Емкость топливного бака — 120 литров. Рассматривалась также возможность установки большей по размерам башни с 20мм или 37-мм пушкой и пулеметом, а также замена двигателя на 110-сильный «Скания-Вабис» («Scania-Vabis») или даже 130-сильный «Майбах» («Maybach»). После отказа шведской армии от закупки танка L-120 компания «Ландсверк» попыталась заинтересовать им представителей других стран. Польская делегация осмотрела танк, осталась довольна, но от закупки отказалась. Затем танк (а точнее, шасси, так как вторую башню так и не изготовили) предложили норвежцам (видимо, как последний шанс). После переговоров норвежцы согласились купить шасси L-120 за 20 000 норвежских крон, намереваясь таким образом «построить первый норвежский танк». В конце 1937 года «безбашенный» L-120 прибыл в Норвегию. Для него изготовили цилиндрическую башню с установкой для 7,92-мм пулемета «Кольт» М/29 с водяным охлаждением, одновременно заменили рычаги управления на рулевое колесо. «Построенный» таким способом танк был впервые продемонстрирован в 1938 году. Он был причислен к 1-му драгунскому полку в Гардермуне (Gardermoen). Формально L-120 предназначался для поддержки кавалерии, но фактически использовать его как полноценную боевую единицу было практически невозможно. К тому же, двигатель оказался

Предположительно, чертеж одного из вариантов танка L-120

«ИМПЕРСКИЙ ТАНК» НАЛИЧИЯ ИМПЕРИИ НЕ ТРЕБУЕТ

Тактико-технические характеристики танка L-120 Вес, т Длина, м Ширина, м Высота, м Мощность двигателя, л.с. Скорость, км/час Бронирование, мм: башня корпус Вооружение

L-120 4,5 4,05 1,75 1,65 85 50

«Rikstanken» 4,2 4,05 1,75 1,65 85 30

8-15 6-15 1 — 20-мм пушка (на испытаниях 1 — 8-мм пулемет)

6 6-15

крайне капризен, и, в результате, максимальная скорость «норвежского» L-120 не превышала 30 км/ч. Из происшествий можно отметить случай, когда на одном из учений танк, не вписавшись в поворот лесной дороги, врезался в дерево. Танку это стоило недельного ремонта, дерево, по слухам, выжило. Тем не менее, многочисленные демонстрации и серия испытаний сделали танку хорошую рекламу в Норвегии. Он получил несколько различных громких имен: «Конгстанкен» («Kongstanken», королевский танк), «Норгестанкен» («Norgestanken», норвежский танк) и «Рикстанкен» («Rikstanken», имперский танк). Впрочем, отношение норвежского командования к бронетехнике вообще и танкам в частности было скорее отрицательным. Гусеничная техника была дорогим удовольствием, и на протяжении всего предвоенного периода армейское руководство старалось обойтись без неё. Кроме того, норвежские военные не могли не понимать, один легкий танк — это «погрешность округления», и его наличие и/или отсутствие по сути не влияет на боеспособность норвежской армии. Собственно говоря, именно об этом сказал в своем выступлении в военной академии в Осло генеральный инспектор кавалерии полковник Фонер (Christopher Fougner), заявив, что одного танка недостаточно даже для отработки задач противотанковой борьбы, и, если ничего не менять, то «первый танк, который увидят норвежские солдаты, будет вражеским». Когда 9 апреля 1940 года германские войска вторглись в Норвегию, «Рикстанкен» (неизвестно, был ли он на ходу), вместе с обоими БА, находился в гараже при казармах 2-го драгунского полка в Гардермуне. В 3:00 полк покинул расположение, выдвигаясь для борьбы с немецким десантом. А вот танк, как, впрочем, и бронеавтомобили, решили про-

Трофейный PB22, используемый Вермахтом

1 — 7,92-мм пулемет

сто оставить на месте. Там вся норвежская бронетехника и досталась противнику. И, если БА немцы хотя бы использовали для транспортировки войск, то единственный норвежский танк германские войска использовали только для «селфи» на его фоне. А приблизительно в начале 1942 года его просто сдали в металлолом. Вот так бесславно закончилась жизнь «Имперского танка». Редакционный совет выражает глубокую благодарность Виктору Глущенко (г. Курск) за ценные замечания, сделанные в ходе подготовки статьи.

На этой фотографии изображена ВСЯ колесная бронетехника норвежской армии 30-х годов XX века. Слева направо: Panserbli 23 (PB23) — построен на базе полуторатонного двухосного (4 х 2) грузовика «Шевроле». Вооружение: одна 57-мм пушка «Гочкис» (снята примерно в 1937 году), один станковый 7,92-мм пулемет «Кольт» М/24, два 7,92-мм ручных пулемета, две винтовки «Краг». Panserbli 22 (PB22) — построен на базе 2,5-тонного трехосного (6 х 4) грузовика «Шевроле». Вооружение: одна 37-мм пушка, один станковый 7,92-мм пулемет «Кольт» М/24, два 7,92-мм ручных пулемета, две винтовки «Краг». Panserbli 21 (PB21) — построен на базе полуторатонного двухосного (4 х 2) грузовика «Моррис». Вооружение: один станковый 7,92-мм пулемет «Кольт» М/24, три винтовки «Краг». Из-за аварии двигателя и нецелесообразности его замены в 1939 году списан. Все БА первоначально несли обычные гражданские номерные знаки, затем (приблизительно в середине 1939 года) их заменили на армейские. PB22 и PB23 имели трехцветный камуфляж, номер машины наносился желтым цветом на боковых дверях, позднее по бокам моторного отсека, там изображалась эмблема норвежской армии (красный щит с желтым львом) и писалось полное наименование части.

Военная кампания №6’2017

Для мира и войны Александр Кириндас

овершенствование средств химического нападения в 1920-е гг. потребовало принятия адекватных мер по защите тыловых объектов, находящихся на значительном удалении от государственных границ или вероятной линии фронта. В зоне действия вражеской авиации, способной доставить химические бомбы, могли оказаться как учреждения народного хозяйства, так и оборонные предприятия. В случае применения оружия массового поражения (химического) тыловым объектам, а самое главное — населению, мог быть нанесен неприемлемый урон. С принятием в ноябре 1925 г. постановлений СНК СССР о мерах по противовоздушной обороне при новом строительстве в 500-километровой приграничной полосе, учреждением в августе 1926 г. службы военно-химической обороны путей сообщения, а также расширением в мае 1927 г.

зоны применения мероприятий воздушно-химической обороны на всю территорию СССР, все еще не была решена проблема комплексной организации защитных мероприятий. Задачами противохимической и противовоздушной обороны занимались различные ведомства. Состояние промышленности не позволяло обеспечить защитные мероприятия техникой и оборудованием на должном качественном уровне. Для оперативного руководства мероприятиями ПВО в составе Штаба РККА в апреле 1930 г. было создано VI управление. Однако и деятельность этого управления затруднялась недостаточно четким разграничением функций между управлениями Штаба РККА и отсутствием установленных положений о мерах ПВО. Тем не менее, одни из первых практических шагов в вопросе обеспечения противохими-

Дегазационно-душевая установка

Военная кампания №6’2017

ДЛЯ МИРА И ВОЙНЫ

Некоторые машины, состоявшие на вооружении подразделений радиационной, химической и биологической защиты частей ГО по штатам, предполагавшимся к реализации в 1977 г. Принадлежность

Наименование

Количество

Рота разведки

Бронированная химическая разведывательная машина БРДМ-2РХ

Рота противорадиационной и противохимической разведки

Бронированная химическая разведывательная машина БРДМ-2РХ

Взвод радиационной и химической разведки

Бронированная химическая разведывательная машина БРДМ-2РХ

Взвод разведки

Химическая разведывательная машина ГАЗ-69РХ

Рота специальной обработки

Тепловая машина для специальной обработки военной техники ТМС-65

Рота специальной обработки

Автомобильная разливочная станция АРС-12У или АРС-14

Рота специальной обработки

Дезинфекционно-душевая установка ДДА-66 или ДДА-53

Рота обеззараживания местности и сооружений

Автомобильная разливочная станция АРС-12У или АРС-14

Рота противорадиационной и противохимической защиты

Автомобильная разливочная станция АРС-12У или АРС-14

Рота противорадиационной и противохимической защиты

Дезинфекционно-душевая установка ДДА-66 или ДДА-53

Взвод противорадиационной и противохимической защиты

Автомобильная разливочная станция АРС-12У или АРС-14

Взвод противорадиационной и противохимической защиты

Дезинфекционно-душевая установка ДДА-66 или ДДА-53

Радиометрическая и химическая лаборатория и мастерская

Автомобильная радиометрическая и химическая лаборатория АЛ-4

Радиометрическая и химическая лаборатория и мастерская

Подвижная ремонтная химическая мастерская ПРХМ-1М

ческой обороны техническими средствами сделало именно VI управление. В августе 1930 г. начальник V сектора VI управления Штаба РККА Малинин письмом №5/916669 просил заведующего московским коммунальным хозяйством «срочно сообщить где и на каких условиях можно приобрести две машины поливки улиц: одну с конной тягой (бочка), вторую — с автотягой, необходимых для использования по линии обороны». Начальник 1-го отдела Мособлкомунхоза Крюков ответил, что одну бочку для поливки улиц с конной тягой можно приобрести в тресте Москомтранс МОКХ, «что же касается вопроса приобретения авто-машины, то с таковым следует обратиться во всесоюзное транспортное объединение». Получив необходимые разъяснения, Малинин поручил ВОХИМУ разработать разбрызгиватель с конной тягой для поливания улиц и «цистерну для этой же цели с автотягой», чтобы подвергнуть их всестороннему испытанию на химическом полигоне с целью выяснения возможности использования для целей дегазации в условиях тыла. В конце августа VI управление отправило запрос коммунальщикам на закупку снегоочистителя на конной тяге

и снеготаялки. Снегоочистителя у коммунальщиков не оказалось, а снеготаялку мог предоставить трест коммунальной очистки Москвы. 27 августа начальник VI управления Блажевич поручил ВОХИМУ приобрести снеготаялку и проверить возможность использования ее как прибора для дегазации снега. Узнав об интересе военных к вопросу испытания коммунальной техники, руководитель Облдортранса направил в VI управление фотоснимки и инструкцию по эксплуатации приобретенного в Америке у фирмы «Сибрук Инжиниринг Корпорэйшн» («Seabrook Engineering Corporation») укладчика дорожных покрытий «Грико» («Greco»). Машина заинтересовала VI Управление, и 2 сентября 1930 г. на Можайском шоссе были проведены испытания по дегазации нагревательной машиной «Грико» асфальтового покрытия дороги, зараженной ипритом. Облдортранс внедрял новую для нашей страны технологию укладки асфальта: «Старая булыжная мостовая очищается от сора и грязи, покрывается связующим слоем битума и сверху асфалтовым бетоном. За это время булыжный слой прогревается до примерно 250 град.

Военная кампания №6’2017

Александр КИРИНДАС

Машины коммунального хозяйства, предполагаемые к использованию в особый период для дезактивации, дегазации и дезинфекции в рамках рекомендаций, предложенных в 1977 г. Тип

Назначение

Изготовитель

Машина уборочная универсальная на тракторной базе КО-705

Круглогодичное обеззараживание территории без дополнительного оборудования

Турбовский завод коммунального машиностроения, Арзамасский завод коммунального машиностроения

Подметально-уборочная машина с гидроприводом рабочих органов КО-304

Для дезактивации и интенсификации процессов дегазации территорий, имеющих усовершенствованные покрытия

Киевский завод «Дормаш»

Ассенизационные машины

Для транспортировки воды, дегазирующих и дезинфицирующих растворов

Арзамасский завод коммунального машиностроения

Снегоочистители ДЭ-210 и Д-447М

Для очистки территории от зараженного снега

Северодвинский завод дорожных машин

Снегопогрузчики

Для погрузки зараженного снега

Свердловский завод коммунального машиностроения

Автоопрыскиватели ОГ-53

Для дегазации техники и сооружений

Арзамасский завод коммунального машиностроения

Тепловая мащина для специальной обработки техники ТМС-65

Военная кампания №6’2017

ДЛЯ МИРА И ВОЙНЫ

Авторазливочная станция АРС-12У

Максимальная температура до 400 град. Машина в длину и ширину имеет примерно величину большого грузового автомобиля». Опыт был проведен вечером, и движение было закрыто лишь с одной, подветренной, стороны шоссе. Дорожные работы не производились, т. к. на участке был объявлен выходной день. На испытаниях, помимо военных, присутствовали представитель Облдортранса и моторист машины «Грико». Для опыта были использованы железные формы пло щадью 0,7 кв. м, заполненные асфальтом и зараженные ипритом. По итогам биоконтроля на кроликах выяснилось, что полноты дегазации машина не обеспечивает. При контакте с дегазированным асфальтом два кролика пали «независимо от опыта». Несмотря на то, что результаты не устроили военных, опыты было решено продолжить. В дальнейшем ведомствами-преемниками VI управления Штаба РККА испытывались едва ли не все образцы народнохозяйственной коммунальной и строительной техники на предмет возможного использования в особый период. Вторым направлением решения задач химической обороны было использование специальных военных машин для дегазации, дезинфекции и дезактивации. Так, в 1936 г. промышленности заказали 100 машин БХМ-1, все они предназначались только для целей ПВО.

Для комплексной реализации мероприятий по противовоздушной и химической обороне в общегосударственном масштабе в 1932 г. была организована служба местной противовоздушной обороны — МПВО. В 1960-е гг. на смену МПВО пришла служба гражданской обороны. А в наши дни вопросами защиты населения от оружия массового поражения, природных и техногенных катастроф ведает МЧС1. Организационно-штатная структура служб МПВО, ГО и МЧС за все время их существования постоянно претерпевала изменения, поэтому рассмотрим лишь некоторые частные аспекты технического оснащения ГО в конце 1970-х гг. В особый период к концу 1970-х гг. наряду с имевшими штатную технику частями ГО, предполагалось использование коммунальной, строительной и дорожной техники. Помимо автодегазаторов хлорной известью (пескохлоридоразбрасывателей) и поливомоечных машин, были подготовлены рекомендации к использованию подавляющего большинства коммунальной техники. Разумеется, с учетом неизбежных потерь, в случае применения оружия массового поражения, все рекомендации могли носить лишь общий характер. Успех применения технических средств напрямую зависел от решительных и грамотных действий инициативных людей, способных быстро принимать решение в нестандартных ситуациях. 1

Подробное описание истории службы ГО, преемников и предшественников, выходит за рамки статьи.

Военная кампания №6’2017

Фундамент будущего успеха Борьба за плацдармы в районе Клетской и Серафимовича, июль-сентябрь 1942 г. Алексей Исаев

дной из предпосылок успеха операции «Уран», контрнаступления Красной армии под Сталинградом, стало наличие в распоряжении советских войск плацдармов на Дону в районе Клетской и Серафимовича. Причем плацдармы имели достаточную глубину для исключения обстрела переправ артиллерией противника, а также для размещения достаточного количества войск. В начале боев в большой излучине Дона Серафимович находился на периферии сражения. Войска бывшего ЮгоЗападного фронта отошли на Дон и за Дон в июле 1942 г. в весьма плачевном состоянии. Основной силой для обороны и контрударов стали выдвинутые из глубины резервы, хотя их объединял штаб 21-й армии из старого состава ЮгоЗападного фронта. С самого начала советское командование стремилось использовать район Серафимовича для контрударов во фланг группировке противника, нацеленной на Сталинград. Ввиду назначения В.Н. Гордова командующим фронтом, 21-ю армию возглавляет Алексей Ильич Данилов — бывший прапорщик царской армии, выпускник Алексеевского военного училища. Он имел неплохой послужной список, в 1931 г. закончил Военную академию им. М.В. Фрунзе, участвовал в советско-финской войне, ранее возглавлял штаб 21-й армии. Первым эпизодом в борьбе за Серафимович стала схватка советских резервов с итальянцами. Прибывшая в 21-ю армию по железной дороге 63-я сд насчитывала 5369 человек, но всего 1751 винтовку и 7 станковых пулеметов (соединение получило пополнение, которое не было вооружено и обмундировано, но числилось на довольствии). Низкая укомплектованность заставила действовать небольшими отрядами. Так, 30 июля 226-й полк 63-й сд атаковал противника силами танкового десанта в количестве 120 человек на двух ротах танков 652-го отб. Отряд пересек Дон и вступил в бой юго-западнее Серафимовича. В условиях рыхлого фронта танковые десанты, возможно, имели бы какие-то шансы на успех. Но 29 июля 1942 г. на фронт под Серафимовичем после 400-километрового марша вышла итальянская дивизия «Челере»1. Развернулось короткое, но напряженное встречное сражение. Первой жертвой советских танков стал дивизион итальянского артполка, не успевший даже развернуться. Борьба 1  Строго говоря, часто используемое в отечественной литературе «Челере» — это неточное наименование. «Челере» — это «быстрая». Соединение официально именовалось 3-я быстрая дивизия «Принчипе Амедео Дука д’Аоста». По состоянию на март 1942 г. она состояла из двух полков по три батальона берсальеров (мотострелков), полк моторизованной артиллерии. Правильнее называть ее 3-я мд (ит.). — Прим. авт.

Военная кампания №6’2017

Пехота итальянского экспедиционного корпуса проходит через Сталино (ныне Донецк)

с танками традиционно была «ахиллесовой пятой» армий союзников Германии, но Италия здесь составляла некоторое исключение. Во-первых, у них уже были немецкие 75-мм противотанковые пушки Pak97/38, а во-вторых, как промышленно развитая страна, Италия располагала собственной достаточно дееспособной артиллерией. Наиболее опасным противником для «тридцатьчетверок» оказались орудия модели 75/32 (75-мм пушки с длиной ствола 32 калибра), использовавшие бронебойные снаряды. Они уверенно поражали Т-34. Также у итальянцев были трофейные советские 76,2-мм пушки со штатными бронебойными снарядами. Легкие Т-60 поражались в том числе осколочнофугасными снарядами.

ФУНДАМЕНТ БУДУЩЕГО УСПЕХА

Потери 63-й сд в боях с 30 июля по 5 августа составили 517 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. По воспоминаниям командующего итальянским экспедиционным корпусом в России (К.С.И.Р.2) генерала Джованни Мессе, потери «Челере» составили 1000 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. По советским данным, на вечер 6 августа в 652-м отб осталось в строю только 4 Т-34 и 2 Т-60. В безвозвратных потерях числились 11 Т-34 и 17 Т-60. Совместно с итальянцами действовал также полк немецкой 305-й пд, усиленный штурмовыми орудиями, но от Т-34 итальянцы отбивались практически без его участия. Достижением немцев в тех боях стало выбивание из Серафимовича остатков советской 304-й сд, час ти которой отошли за Дон. На какое-то время на фронте под Серафимовичем наступило относительное затишье. Потрепанная дивизия «Челере» 14 августа была снята с фронта и выведена в резерв. Получение и ввод в строй пополнения, а также прибытие свежего соединения, позволили Красной Армии нанести ответный удар по занявшему позиции на Дону итальянскому корпусу. К 10 августа 304-я сд достигла численности в 5876 человек, вооруженных 2292 винтовками, 33 станковыми, 32 ручными пулеметами и 217 ППШ/ППД. Это было, конечно, не пределом мечтаний. Вновь прибывшая свежая «дальневосточная» 96-я сд выглядела куда лучше. Она насчитывала 11 689 человек, 8190 винтовок, 87 станковых, 195 ручных пулеметов и 391 ППШ/ППД. К новому наступлению под Серафимовичем также привлекалась 2

Corpo di Spedizione Italiane in Russia (C.S.I.R).

Итальянская 75-мм пушка 75/32, наиболее грозный противник советских Т-34 из числа артсистем итальянского производства

соседняя 63-я армия В.И. Кузнецова. Из ее состава к операции привлекались 197-я сд (усиленная полком 203-й сд) и 14-я гв. сд. Последняя наносила главный удар. На 20 августа 14-я гв. сд насчитывала 13 029 человек личного состава, 107 станковых и 219 ручных пулеметов, 1223 ППД/ППШ. Наступление началось в 3.00 ночи 20 августа с форсирования Дона. Удар смежных флангов 21-й и 63-й армий пришелся в стык между немецким 17-м ак 6-й армии

Военная кампания №6’2017

Алексей ИСАЕВ

Итальянские противотанкисты на марше на Восточном фронте. На буксире автомашины — 47-мм противотанковая пушка. Такие орудия были слабы против Т-34, но подходили для борьбы с легкими советскими танками

Итальянская 75-мм пушка 75/27 ведет огонь. Такие орудия стали первой жертвой атаки Т-34 под Серафимовичем

Военная кампания №6’2017

ФУНДАМЕНТ БУДУЩЕГО УСПЕХА

Кавалерия полка «Савой» на марше. Характерной чертой кавалеристов полка был черный крест на касках

и итальянским 35-м корпусом. Хотелось бы сразу предостеречь от оценки итальянских частей как малобоеспособной толпы, готовой бежать при первых звуках боя. Оказавшаяся на пути частей 63-й армии дивизия «Сфорцеска» изначально находилась в невыгодном положении. Соединение было двухполкового состава, располагая лишь шестью батальонами пехоты и достаточно слабой артиллерией. Общая численность соединения на 1 июля 1942 г. составляла 12 521 человек. В ЖБД 14-й гв. сд противник оценивался достаточно серь езно, указывалось, что дивизия продвигалась в первый день наступления «преодолевая упорное сопротивление». В полосе наступления 197-й сд на какое-то время итальянцам удалось сдержать советские атаки упорной обороной ключевой высоты 190,1, господствовавшей над районом форсирования. Распад обороны шести батальонов «Сфорцески» под ударами восемнадцати хорошо укомплектованных батальонов двух стрелковых дивизий произошел далеко не сразу. Для контратак генерал Мессе использовал «чернорубашечников» — милиционные формирования фашистской партии Италии. Несмотря на идеологическую накачку, они не являлись серьезной военной силой и несли большие потери. Контратаки быстро обескровили итальянцев, сопротивление начало слабеть. Если 21 августа 14-я гв. сд отчиталась о 70 пленных, то 22 августа уже о 226 пленных, при собственных потерях за 22 августа — 10 человек убитыми и 35 ранеными. С прибытием резервов («Челере», батальон из дивизии «Пасубио», хорватский легион, 179-го немецкий пехотный полк) генерал Мессе решился на контрудар. Надо сказать, что момент для нанесения контрудара был выбран итальянцами достаточно удачно. Утром 23 августа дивизионная артиллерия и артиллерия усиления наступавших советских дивизий еще оставалась на правом берегу Дона. Контрудар заставил 197-ю сд перейти к обороне, а относительно 14-я гв. сд командующий 63-й армии В.И. Кузнецов докладывал в штаб фронта: «Вчера части Грязнова [командира 14-й гв. сд — А.И.] в замешательстве оставили занимаемый рубеж. Выбыло из строя ряд командиров частей и батальонов — только поздно вечером положение

Генерал Мессе инспектирует войска К.С.И.Р. 1942 г.

было восстановлено». Причем положение удалось восстановить артогнем, а не контратакой. Если спешно подготовленное и, по сути своей, являвшееся импровизацией наступление 63-й армии началось с опрокидывания «Сфорцески», то наступление 21-й армии поначалу успеха не имело, встреченное плотным огнем немецкой пехоты. Продвижение правофланговой 304-й сд 21-й армии последовало лишь вслед за отходом итальянцев. В итоге 812-й полк 304-й сд был контратакован в конном строю кавалерийским полком «Савойя» рано утром 24 августа 1942 г. у хутора Избушенский. Атака оказалась неожиданно результативной. В оперсводке 304-й сд признавалось: «1 и 2/812 сп, потеряв почти весь свой личный состав в бою с кавалерией, уничтожили до 500 итальянцев». Потери 304-й сд с 20 августа по 1 сентября по ЖБД 21 армии составили 94 человека убитыми, 351 раненым и 603 пропавшими без вести. Приходится признать, что у Избушенского 304-я сд потеряла, по крайней мере, несколько десятков человек убитыми и не менее 300 пленными. Итальянцы признают потерю 40 человек убитыми и 79 ранеными. Контрудары лишь на время задержали советское наступ ление и обескровили итальянцев. Мессе 25 августа дал приказ на отход, без согласования с немцами. Это вызвало скандал между союзниками, с созданием «группы Блюментрита» в составе 17-го ак и отказом Г. Блюментриту подчиняться со стороны итальянцев как младшему по званию. Тем не менее, немцы были вынуждены реагировать и закрывать образовавшийся 20-км разрыв между 17-м корпусом и итальянцами. Для этого им пришлось оставить район Серафимовича. Город, за который почти месяц шли упорные бои, наконец-то был освобожден. Также приказом Гитлера в 17-й ак отправляется 22-я тд, единственный подвижный резерв армии Паулюса. Парадокс ситуации заключался в том, что, во-первых, реального отхода итальянцев по приказу Мессе не было, а вовторых, командование советской 63-й армии уже вечером 25 августа принимает решение приостановить наступление и закрепиться на захваченных рубежах. 26–27 августа это решение было подтверждено развитием событий, когда продвинувшаяся вперед двумя полками 203-я сд под влиянием контрудара «Челере» отошла с большими потерями

Военная кампания №6’2017

Алексей ИСАЕВ

Советские саперы строят мост через Дон

(что привело к смене командира соединения), а 5-я гв. кд была сбита контрударом немцев с господствующей высоты 220,0. Одновременно оказались спутаны планы немцев по восстановлению положения контрударами. Энергичный командарм А.И. Данилов решил «гальванизировать» наступление 21-й армии вводом в бой снятой с соседнего участка 124-й сд. Удар с форсированием Дона у Затонского стал для немцев неприятной неожиданностью и заставил использовать резервы совсем не для «сшивания» стыка с итальянцами. Так 29 августа 79-я пд за день потеряла 120 человек, 22-я тд лишилась 2 танков 38(t). Вместе с тем, нельзя не признать, что успех с образованием плацдарма у Серафимовича обошелся довольно дорого. Ударная группировка 63-й армии (197-я и 203-я сд, 14-я гв. сд, 3-й гв. кк) с 20 августа по 1 сентября 1942 г. потеряла 1913 человек убитыми, 1504 пропавшими без вести, 40 пленными и 6179 ранеными, а всего по всем причинам — 10 124 человека. Наибольшие потери понесла 203-я сд. По ЖБД армии соединение потеряло 4095 человек. Однако при передаче командования указывались потери в 4493 человека, в том числе 698 убитых и 1410(!) пропавших без вести. Потери ударной группировки 21-й армии (304-я, 124-я и 96-я сд) с 20 августа по 1 сентября 1942 г. оказались существенно меньше соседа: 500 человек убитыми, 670 пропавшими без вести и 1683 ранеными, а всего с учетом всех причин 2984 человека.

Военная кампания №6’2017

1 сентября состоялся совместный контрудар немцев и итальянцев, причем Мессе задействовал альпийских стрелков и подразделение танков L6/40. Успеха контрудар не имел и лишь слегка поколебал оборону плацдарма. Относительно судьбы танков L6/40 в ЖБД 14-й гв. сд есть запись, свидетельствующая об отрыве их от пехоты: «лишь танкам пр-ка удалось прорваться в направлении свх. ферма №4, где были встречены огнем нашей противотанковой обороны и разбиты». В своих мемуарах Мессе обрушивается с критикой на «нетоварищеское» поведение немцев, но с точки зрения советских документов вклинение альпийских стрелков было устранено уже в первый день боев, сбитый же немцами с позиций полк 14-й гв. сд вернуть утраченное контратакой не смог. Однако развития контрудар в любом случае не получил. Достаточно неприятный выпад состоялся лишь 6 сентяб ря, когда 304-я сд была застигнута контратакой двумя группами танков 22-й тд немцев в момент собственного наступ ления. На 4 сентября 22-я тд насчитывала 22 Pz.38(t), 1 Pz.III, 1 Pz.IV kz и 3 Pz.IV lg. Атака наступающей советской пехоты танками на открытой местности имела весьма тяжелые последствия. 809-й полк за 6 сентября потерял 64 человека убитыми, 14 ранеными и 255(!) пропавшими без вести, 807-й полк — 143 человека убитыми, 49 ранеными и 68 пропавшими без вести. Пожалуй, это была последняя результативная атака танков чехословацкого производства Pz.38(t) на советско-германском фронте.

ФУНДАМЕНТ БУДУЩЕГО УСПЕХА

Чувствительные ответные выпады противника, однако, не заставили А.И. Данилова отказаться от продолжения борьбы за плацдармы. Командарм решает сменить направление удара. 304-я сд перебрасывается на левый фланг 21-й армии и вновь переходит через Дон, на этот раз в районе Клетской. Причем хотелось бы подчеркнуть, что наступательные планы были инициативой А.И. Данилова, а не «спускались» ему сверху. В 5.00 утра 16 сентября началось наступление 21-й армии в промежутке между Клетской и Распопинской. Противником советских войск здесь были подразделения немецкой 113-й пд, которые частично сменялись румынской 13-й пд. Расчет на внезапную атаку растянутых по фронту позиций оправдался. Согласно записи в ЖБД 809-го сп, уже в 8.00 противник, занимавший окопы и ДЗОТы в 800 метрах от Дона, «бежал, бросив оружие». Атакованной 113-й пд удалось удержать ключевые высоты на подступах к Дону, но вскоре 79-я и 113-я пд сменяются румынами (79-я пд вскоре будет участвовать в штурме заводских районов Сталинграда). Тем временем советское наступление возобновляется. Сменив 304-ю сд, 63-я сд перешла в наступление вечером 22 сентября, сбила румын с позиций и практически сразу достигла ключевой высоты 163,3. При этом 63-я сд к 20 сентября была примерно таким же «инвалидом», как и 304-я сд, располагая 2914 винтовками на 6583 человека личного состава. Приданный дивизии 647-й отб тоже не был пределом мечтаний: на 18 сентября он насчитывал 6 Т-34 и 11 Т-60. По данным, приведенным в приложениях к ЖБД 6-й немецкой армии за 22–23 сентября, 13-я пд румын потеряла 50 человек убитыми, 281 ранеными, 84 пропавшими без вести, 6-я пд — 50 убитыми, 152 ранеными, 15 пропавшими без вести. Соответственно, 63-я сд потеряла 61 человека убитыми и 251 ранеными. Попытки румын контратаковать успеха не имели. В распоряжении советского командования появляется еще один плацдарм, на этот раз у Клетской.

Танки 38(t) 22-й тд перед отправкой на Восточный фронт

Подводя итоги борьбы за плацдармы у Серафимовича и Клетской, необходимо сказать следующее. Результатом наступлений 63-й и 21-й армий стало образование перспективного плацдарма, достаточно глубокого для сосредоточения на нем крупных масс войск, включая механизированные соединения. Одновременно борьба за Серафимович весьма показательна в плане оценки качеств итальянской армии. Итальянцы оказали сопротивление, вполне пропорциональное задействованным силам и оказались способны на результативный контрудар. На все это уже не были способны румыны, занявшие позиции под Клетской и Серафимовичем вместо немцев и итальянцев.

Гвардеец-бронебойщик П. Макаренко у подбитого итальянского танка L6/40

Военная кампания №6’2017

Опасный противник Осадная артиллерия Вермахта под Ленинградом в 1941 г. Александр Заблотский, Роман Ларинцев

стория противоборства советской и германской артиллерии при обороне города-героя Ленинграда всегда привлекала и до сих пор привлекает внимание отечественных историков. В последние десятилетия написаны несколько работ, посвященных различным аспектам данной темы. Тем не менее, остался ряд не до конца исследованных вопросов. В нашей статье мы попробуем отследить процесс формирования и боевой деятельности группировки артиллерии 18-й немецкой армии, непосредственно нацеленной на разрушение военных, промышленных и культурных объектов Ленинграда. Но сначала несколько слов об организации артиллерии Вермахта, поскольку она отличалась от советской. Организация артиллерии, непосредственно осаждавшей Ленинград, выглядела следующим образом. 303-е армейское артиллерийское командование, непосредственно подчинявшееся штабу 18-й полевой армии, осуществляло руководство на оперативном уровне. Его состав не был постоянным, а менялся в зависимости от обстановки на фронте. Неизменным, практически на всем протяжении Ленинградской эпопеи, было подчинение 303-му командованию так называемой группы «schwerste Flachfeuer». В данном случае дословный перевод с немецкого — «группа тяжелого настильного огня» — только запутает суть дела, поэтому мы назовем это формирование более привычно — «группой осадной артиллерии». В эту группу входили дальнобойные орудия калибром свыше 150 мм. Еще одним мощным средством в арсенале 303-го арткомандования был 679-й дивизион железнодорожной артиллерии. Надо сказать, что в отличие от отечественной практики, немецкие артиллерийские формирования не отличались стабильностью организационно-штатной структуры, и это надо учитывать, рассматривая тот или иной период. Более или менее постоянный состав имела именно упомянутая выше группа осадной артиллерии, что было, вероятно, связано с особенностью входящих в нее артиллерийских систем. Следующим уровнем организации были корпусные артиллерийские командования. Они, как правило, придавались армейским корпусам, но в ряде случаев были и в прямом подчинении 303-го арткомандования. Еще на уровень ниже — штабы артиллерийских полков РГК. При этом они не являлись аналогами наших полковых формирований. Это были эдакие «генералы без армии» — такие же органы управления, как и артиллерийские командования, не имевшие штатно подчиненных им частей. Следующей ступенью организационной иерархии были дивизионы и батареи. Вот они-то и являлись более-ме-

Военная кампания №6’2017

Артиллеристы 84-го артполка готовят к выстрелу 240-мм пушку М16 во время обстрела Ленинграда, 1941 г.

Таким виделся Ленинград через оптику немецких артиллеристов. Город снят из района Красного Села. На фотоснимке отмечены характерные ориентиры, такие как купол Исаакиевского собора и шпиль Петропавловского собора

нее постоянными формированиями. Следует учитывать, что наличие, например, под Ленинградом двух дивизионов 84-го артиллерийского полка вовсе не означает, что штаб полка и третий дивизион будут находиться тоже где-то поблизости. В Вермахте как-то не особо переживали, если один дивизион воюет на Севере, а другой в Крыму.

ОПАСНЫЙ ПРОТИВНИК. ОСАДНАЯ АРТИЛЛЕРИЯ ВЕРМАХТА ПОД ЛЕНИНГРАДОМ В 1941 Г.

Ствольная повозка 240-мм пушки М16

240-мм пушка К3, такие орудия состояли на вооружении 84-го артиллерийского полка

Необычной для отечественной практики была у немцев схема организации частей и в артиллерии береговой обороны. Принципиально она делилась на две составляющие: береговые батареи РГК сухопутных войск и батареи военно-морских сил. Береговая артиллерия РГК была вооружена относительно мобильными орудиями, поэтому, по мере обострения обстановки на фронтах, использовалась как обычная артиллерия для качественного усиления сухопутных войск, иногда в районах, откуда до берега моря было весьма далеко. Кроме того, батареи РГК могли быть подчинены как сухопутному командованию, так и Кригсмарине. Именно так обстояло дело осенью 1941 года под Ленинградом. Как уже было отмечено, под Ленинградом действовала и собственно береговая артиллерия ВМС. Но в 1941 году моряки успели развернуть только две батареи, стационарную «Кенигсберг» (два 105-мм орудия) и железнодорожную «Блюхер» (три 152-мм орудия). Историю создания группировки немецкой осадной артиллерии под Ленинградом следует начать с 31 августа 1941 года, когда было принято решение о создании двух нештатных формирований. Первое, «группа тяжелого навесного огня», — должна была состоять из штаба артиллерийского полка и трех тяжелых дивизионов. Второе — «группа тяжелого настильного огня», соответственно из штаба артполка и четырех тяжелых дивизионов. Обе группы должно было возглавить 135-е артиллерийское командование. Задача — борьба с советскими береговыми укреплениями на южном берегу Финского залива. Судьба у этих формирований была различной. «Группа настильного огня» (именно её мы договорились называть

240-мм пушка М16

«группой осадной артиллерии») стала впоследствии главным средством разрушения Ленинграда. А «группа навесного огня» быстро исчезла со страниц документов, едва начав формироваться. В ходе боев за город немцам потребовалось нейтрализовать огонь корабельной артиллерии КБФ. При этом командование 18-й армии считало, что только 240-мм пушки способны бороться с линейными кораблями «Марат» и «Октябрьская Революция». Когда возникло опасение, что вместо них армии придадут 150-мм системы, командующий армией генерал-полковник Кюхлер обратился по этому поводу непосредственно к командующему группы армий «Север» генерал-фельдмаршалу фон Леебу. Первоначально задача разрушения военно-промышленных объектов в Ленинграде перед осадной артиллерией не ставилась. Это было связано с тем, что, надеясь на скорое падение города, немцы не хотели уничтожать свои же потенциальные трофеи. Так, командование Кригсмарине просило армию не вести артиллерийского огня по судостроительным верфям. Кроме того, была и еще одна причина. Дело в том, что боеприпасы для мощных артсистем имелись в достаточно ограниченном количестве. Так, на 1 сентября для 240-мм пушек К3 имелась всего тысяча выстрелов. Для чешских пушек того же калибра тоже тысяча, но часть из них была не укомплектована головными взрывателями.

Военная кампания №6’2017

Александр ЗАБЛОТСКИЙ, Роман ЛАРИНЦЕВ

240-мм пушка К3 на огневой позиции

Интереснее всего обстояло дело с боезапасом для 210мм пушек К39. Выстрелы к ним в количестве 120 штук были отправлены из Группы армий «Центр» по железной дороге и… пропали! При этом командиры артиллерийских частей предупреждались, что снабжение чешских орудий и систем К39 будет производиться из текущего производства, но боеприпасы к ним попадут на фронт не ранее 1 января 1942 года. Про выстрелы к К3 было сказано как-то уклончиво: «снабжение ограничено». На сентябрь 1941 года к этой системе разрешалось израсходовать 400 выстрелов.1 Также были трудности с обеспечением боеприпасами 150-мм пушек К39 и новых 170-мм пушек на мортирном лафете. 16 сентября были готовы к стрельбе первые две 240-мм пушки второго дивизиона 84-го артиллерийского полка. В этот же день 135-е арткомандование было передано в непосредственное подчинение 18-й армии. В его состав вошли: штаб 802-го артполка особого назначения, 625-й и 680-й дивизионы 150-мм пушек, 768-й дивизион (210-мм пушки), первый и второй дивизионы 84-го артпол-

ка, оснащенные, соответственно, 240-мм пушками чешского и немецкого производства.2 Дивизионы 84-го полка приступили к выполнению поставленных задач достаточно быстро, а вот 768-й дивизион был готов к открытию огня только 1 октября, когда прибыли в достаточном количестве боеприпасы.3 Эти части стали ядром «группы тяжелого настильного огня». Пушечные 150-мм дивизионы, напротив, быстро вышли из подчинения 135-го командования и были переданы в корпуса. С 10 октября руководство осадной артиллерией приняло на себя 303-е армейское артиллерийское командование. К началу октября противнику удалось создать на побережье Невской губы довольно мощную группировку береговой артиллерии РГК. Руководство этой группировкой первоначально было передано Кригсмарине — так называемому «командованию «Д». Впрочем, с прибытием на театр 303-го арткомандования, береговые батареи РГК вернулись «в свою семью». На вооружении береговых батарей состоя2

Национальный архив США NARA Т-312, roll 803, frame 8458727

Военная кампания №6’2017

Национальный архив США NARA Т-312, roll 784, frame 8436186  Национальный архив США NARA Т-312, roll 784, frame 8435997

ОПАСНЫЙ ПРОТИВНИК. ОСАДНАЯ АРТИЛЛЕРИЯ ВЕРМАХТА ПОД ЛЕНИНГРАДОМ В 1941 Г.

210-мм пушка К39

ли довольно мощные и дальнобойные орудия калибром 105 и 150 мм. Несколько позже к ним добавилась и 170-мм батарея. Первоначально заявленная цель создания группы осадной артиллерии — борьба со стационарными батареями и боевыми кораблями недолго была единственной. Почти сразу же дальнобойные орудия стали использоваться для подавления особо активных советских батарей (отнюдь не стационарных). Причем не только 150-мм, но и 240-мм пушки. Правда, в первое время, «большие пушки» не обстреливали военно-промышленные объекты в самом Ленинграде. Но, во-первых, город активно подвергался огневым налетам корпусной артиллерии, благо в составе соединений были орудия калибром до 150 мм. Так, 4 октября артиллерия 50-го армейского корпуса силами недавно переданного в его состав 680-го дивизиона обстреливала Кировский завод (три орудия К18 выпустили 30 снарядов) и химическое предприятие (два орудия К39 израсходовали 102 снаряда). В это же время береговые батареи вели беспокоящий огонь по Канонерскому заводу (три 155-мм орудия 508-й батареи РГК выпустили 80 снарядов). Кировский завод был расположен настолько близко к линии фронта, что его могли обстреливать даже 210мм мортиры и 150-мм полевые гаубицы.4 А, во-вторых, ситуация быстро изменилась и «группа настильного огня» приступила к планомерному разрушению города. Уже все в тот же день, 4 октября, пушки К3 1-го дивизиона 84-го артполка вели обстрел сталелитейного завода имени Молотова.5 Такое изменение задач стало не в последнюю очередь следствием изменения обстановки вокруг города. В условиях относительной стабилизации фронта корабли и форты Кронштадта уже не наносили существенных потерь зарывшимся в землю немецким войскам. Вот случайно выбранный день 29 декабря 1941 года и набор целей, обстрелянных в этот день орудиями осадной артиллерии: штаб Ленинградского военного округа, казармы, фабрика электронагревательных приборов, телефонная станция и какое-то здание «Министерства воздушных 4 5

Национальный архив США NARA Т-312, roll 803, frame 8458746  Ibid., frame 8458752

сообщений».6 Всего за период с 15 октября по 18 декабря 1941 года немецкая крупнокалиберная артиллерия выпустила по Ленинграду 6822 снаряда.7 Надо сказать, что советская сторона практически сразу начала вести контрбатарейную борьбу с немецкой группой осадной артиллерии. 21 сентября генерал Радтке, командир 135-го арткомандования докладывал командующему армией Кюхлеру, что одно орудие было быстро приведено к молчанию ответным огнем.8 Наносили потери и мешали ведению огня налеты советской авиации. Уже 4 октября вышли из строя два орудия второго дивизиона 84-го артполка. Причиной стали повреждения стволов, правда, не указано, вследствие чего эти повреждения возникли.9 Периодически становились жертвами советских истребителей аэростаты наблюдения. Создание немцами под Ленинградом группировки железнодорожной артиллерии связано с появившимися у немецкого командования сомнениями в способности имеющихся артиллерийских систем вести борьбу с линейными кораблями Балтийского флота. Вот как оценивали деятельность советских артиллеристов немецкие военачальники 22 сентября: «Армии требуется мощная артиллерия для подавления укреплений неприятеля и авиация для борьбы с кораблями, с которыми артиллерия справиться не может. Потери от огня тяжелой артиллерии противника составляют в день 40–50 человек на дивизию (58-я, 1-я, 291-я, 254-я и 93-я дивизии). Это соответствует боевой численности роты. За 10–14 дней мы теряем целый полк. И это без учета потерь в бою».10 Ситуация принципиально не изменилась и в дальнейшем. 2 октября 1-я и 58-я пехотные дивизии снова жаловались на высокие потери от огня «Октябрьской Революции» и фортов Кронштадта. 5 октября начальник штаба 38-го армейского корпуса опять жалуется на огонь «Октябрины» и просит выделить пикирующие бомбардировщики для ее нейтрализации, поскольку 240-мм снаряды в большинстве случаев не могут пробить броню линкора.11 6

Национальный архив США NARA Т-312, roll 799, frame 8455345  Национальный архив США NARA Т-312, roll 803, frame 8458922 8  Национальный архив США NARA Т-312, roll 782, frame 8432598 9  Национальный архив США NARA Т-312, roll 784, frame 8435857 10  Национальный архив США NARA Т-312, roll 782, frame 8432626 11  Национальный архив США NARA Т-312, roll 782, frame 8432858 7

Военная кампания №6’2017

Александр ЗАБЛОТСКИЙ, Роман ЛАРИНЦЕВ

520-мм железнодорожный транспортер с «Корольгаубицей» 52 cm H(E)-871(f), который входил в состав 686-й батареи. Ленинградская область, зима 1941 г.

Трофейными французскими 155-мм орудиями были оснащены береговые артиллерийские дивизионы РГК

520-мм «Король-гаубица» 52 cm H(E)-871(f) (Трофейная французская «Шнейдер-Крезо» М1916)

Надо признать, что, если осадная артиллерия и не смогла потопить ни одного крупного корабля, за исключением недостроенного «Петропавловска» (бывшего немецкого «Лютцова»), то это не повод говорить о ее неэффективности. Во-первых, потому, что кроме линкоров остальные советские корабли брони не имели или имели ее весьма незначительной толщины (у легких крейсеров 60–70 мм главного броневого пояса). Поэтому любое попадание крупнокалиберного снаряда могло стать для них роковым. Во-вторых, даже на линейном корабле есть множество незащищенных постов, в частности зенитной артиллерии на верхней палубе и надстройках. Для находящегося в них личного соста-

Военная кампания №6’2017

ва и оборудования опасны даже осколки. Поэтому близкие падения снарядов заставляли корабли менять место своей стоянки. 8 октября Кюхлер в разговоре с фон Леебом сообщает, что артиллерия калибром до 240 мм не способна эффективно вести обстрел Кронштадта. На что фельдмаршал сообщает о скором прибытии 520-мм французского орудия. Процитируем ответ Кюхлера: «Скорейшее прибытие данного орудия весьма желательно. Это позволит нам наконец-то сильнее воздействовать по морским целям и Кронштадту».12 Учитывая дальнейшее развитие событий, либо командующий 18-й армии не был осведомлен о характеристиках орудия, либо просто подыграл начальству. 31 октября в Красногвардейск прибыли один 520-мм и два 280-мм железнодорожных транспортера, которые входили, соответственно, в 686-ю и 695-ю батареи. Сразу вступить в бой они не могли, так как нужно было не только оборудовать им огневые позиции. Следовало ещё спрямить участки железной дороги, по которой курсировали транспортеры. 9 ноября начальник штаба 18-й армии заслушал доклад командира 303-го арткомандования генерала Радтке о пробной стрельбе 520-мм гаубицы. «Король-гаубица»13 производила один выстрел в 15 минут. При разрыве снаряда образовывалась воронка глубиной шесть и диаметром 12 метров. Зона сплошного осколочного поражения составляла сто метров, а отдельные осколки сохраняли убойную силу на дистанции в километр. Для орудия имелось сто снарядов, а еще 200 оставалось на складах в Рейхе. А вот дальше информация была уже менее радужной. Из-за большого рассеивания при стрельбе цель должна была иметь большую протяженность. На прямой вопрос начальника штаба армии о применении гаубицы для борьбы с укреплениями Кронштадта, Радтке ответил, что целью может быть только один из южных фортов, который немцы назвали «форт №4».14 Для подготовки штатной огневой позиции требовалось еще две недели. Участники совещания сошлись на том, что 520-мм орудие будет использовано против рубежей сухопутной обороны Ленин12

Национальный архив США NARA Т-312, roll 782, frame 8432939  Назвать это орудие «Царь-пушкой» мы посчитали непатриотичным 14  Национальный архив США NARA Т-312, roll 782, frame 8433403 13

ОПАСНЫЙ ПРОТИВНИК. ОСАДНАЯ АРТИЛЛЕРИЯ ВЕРМАХТА ПОД ЛЕНИНГРАДОМ В 1941 Г.

Заряжание 520-мм «Король-гаубицы» 52 cm H(E)-871(f). Ленинградская область, зима 1941 г.

града, а по Кронштадту будет вести огонь 280-мм «Короткий Бруно». Впрочем, 280-мм транспортеры уже 5 ноября обстреливали промышленные объекты в Ленинграде, произведя 41 выстрел.15 И в дальнейшем эти артиллерийские системы активно использовалась для разрушения удаленных от передовой объектов. 28 декабря одно орудие 695-й батареи выпустило 50 снарядов по линкору «Марат». А вот «Король-гаубица» использовалась для решения задач тактического плана. Так, 25 ноября она обстреляла восемью снарядами церковь в Колпино, 9 декабря 11 снарядами Невский «пятачок», 24-го 13 снарядами скопление пехоты и танков.16 А 27 декабря 520-мм орудие вообще использовалось для отражения атаки советских войск в полосе 50-го армейского корпуса.17 Последней железнодорожной батареей, появившейся под Ленинградом в 1941 году, стала морская батарея «Блюхер» (три 152-мм трофейные орудия), прибывшая 27 декабря. По ее поводу штабы Кригсмарине и 18-й полевой армии в очередной раз поспорили. Моряки настаивали на использовании батареи исключительно в своих интересах, армейцы планировали включить ее в состав группировки 303-го артиллерийского командования. На данном этапе победа осталась за представителями Вермахта и батарея «Блюхер» вошла в группировку осадной артиллерии.18 В последней декаде декабря 1941 года ситуация на восточном участке фронта, занимаемого 18-й полевой армией, 15

Национальный архив США NARA Т-312, roll 803, frame 8458755 16  Национальный архив США NARA Т-312, roll 803, frame 8458884, 8458887, 8458943 17  Национальный архив США NARA Т-312, roll 803, frame 8458942 18  Национальный архив США NARA Т-312, roll 783, frame 8434183

настолько осложнилась, что даже рассматривался вопрос о переброске туда 303-го арткомандования. Впрочем, необходимость руководства осадной артиллерией под Ленинградом вынудила оставить все по-старому. Подведем итоги первого полугодия войны. К 30 декаб ря группировка немецкой осадной артиллерии, сосредоточенная вокруг города, выглядела следующим образом. В подчинении 303-го армейского артиллерийского командования были 135-е корпусное командование и два штаба артполков: 610-й и 802-й. Ему также подчинялись 768-й артиллерийский дивизион, первый и второй дивизионы 84-го артполка, береговые батареи РГК, вооруженные 170-мм (одна батарея), 150-мм (две батареи) и 105-мм (одна батарея) пушками чешского производства. Еще два береговых артиллерийских дивизиона были оснащены 155-мм и 105-мм французскими орудиями. В 679-й дивизион железнодорожной артиллерии входили 686-я, 695-я батареи РГК и 530-я батарея Кригсмарине («Блюхер»). Мощная артиллерия была и у осаждавшего Ленинград с юга 50-го армейского корпуса: семь тяжелых дивизионов и три отдельные батареи. В их числе имелся 680-й артиллерийский дивизион, на вооружении которого были 150-мм пушки.19 Но пока группировка осадной артиллерии еще формировалась, а ее окончательное оформление произошло уже в следующем году. Авторы выражают благодарность Александру Александровичу Полищуку (г. Мегион, ХМАО-Югра) за помощь в подготовке данной статьи. 19

Национальный архив США NARA Т-312, roll 799, frame 8455372

Военная кампания №6’2017

Война за независимость Индонезии Вадим Трещев От Голландской Ост-Индии к Республике Индонезия Раскинувшаяся на сотнях островов Голландская Ост-Индия была крупнейшей и важнейшей частью колониальной империи Нидерландов. Каучук, сахар, кофе, олово, а с 30-х годов ХХ века и нефть приносили большой доход голландской казне. Более того, сам факт обладания обширными колониальными владениями, в 56 раз превосходящими территорию метрополии, был традиционным источником национальной гордости жителей Нидерландов. Подобно Британской Индии, Голландская Ост-Индия состояла из территорий, находившихся под прямым управлением голландского генерал-губернатора и нескольких десятков вассальных княжеств. За три века колониального управления в стране фактически сложилась жёсткая кастовая система, на вершине которой стояли 280 тысяч голландских колонистов и метисов-индоевропейцев, занимающих ведущие позиции в управлении и экономике колонии. На ступеньку ниже — богатые китайские торговцы-хуацяо, контролировавшие торговлю, и «чёрные голландцы» — христианские уроженцы Молуккских островов, которыми традиционно комплектовался административный аппарат и Королевская Нидерландская Индийская армия (КНИА). И в самом низу данной пирамиды — десятки миллионов всех прочие индонезийцев. Как и в других колониях европейских держав, после Первой мировой войны в Индонезии набирает силу движение за независимость. В 20-е годы активно действуют исламисты, а коммунисты пытаются организовывать восстание. В 30-е годы на первый план выдвигаются более умеренные светские националисты во главе с великолепным оратором Сукарно и жёстким администратором Мухаммедом Хаттой. К концу 30-х голландцам удалось подавить движение за независимость, генерал-губернатор Бонифаций де Йонге даже заявил, что в ближайшие три века голландскому гос подству, существовавшему под девизом «Руст эн Орде» (Спокойствие и Порядок), ничего не угрожает. Надежды на сохранение прежнего порядка были похоронены Второй мировой. Всего за несколько недель в феврале-марте 1942 года японцы захватили Голландскую Ост-Индию, попутно разрушив и расистский миф о превосходстве белых. Япония крушила власть европейских колонизаторов в Азии под лозунгами освобождения «азиатских братьев» и построения «Великой восточноазиатской сферы сопроцветания». Конечно, на практике это выливалось в жесточайшую экономическую эксплуатацию колониальных стран с принудительным трудом, голодом, десятками тысяч смертей. Но, чтобы управлять громадными территориями эксколоний, обеспечивать лояльность населения японцам приходилось волей-неволей опираться на представителей национально-освободительных движений. Те же, в свою очередь, активно старались использовать представившиеся

Военная кампания №6’2017

Солдаты КНИА в 1927 году

возможности для того, чтобы заложить фундамент будущих независимых государств. Так было и в Индонезии, где были созданы мощная политическая организация во главе с Сукарно и Хаттой, сеть местных органов власти и добровольческое ополчение «защитников Родины» ПЕТА, состоявшее из 81 территориального батальона общей численностью 37 тысяч бойцов. 17 августа 1945 года, с согласия главнокомандующего японскими войсками в Юго-Восточной Азии маршала Тераути, Сукарно провозгласил независимость Республики Индонезия в форме унитарной президентской республики. Сукарно стал её президентом, Хатта — вице-президентом. Организации националистов захватывают власть на местах, на основе территориальных батальонов ПЕТА создаётся национальная армия Индонезии. 29-летний бывший школьный учитель Судирман, командир блитарского баталь она ПЕТА, на встрече командиров 12 ноября 1945 года был избран первым главнокомандующим индонезийской армии. Со временем всё большую роль в руководстве индонезийской армии стали играть бывшие офицеры колониальной

Сукарно провозглашает независимость

ВОЙНА ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ ИНДОНЕЗИИ

армии, успевшие окончить военное училище КНИА накануне японского вторжения — Алекс Кавиларанг, Абдул Харис Насутион, Мухаммед Сухарто и другие. Японские военные, в большинстве своём, не препятствовали захвату индонезийцами оружия с японских армейских складов, более 2 тысяч японских солдат и офицеров присоединились к индонезийской армии, чтобы продолжить сражаться против европейских колонизаторов. Полсотни японских «зеро» и «хаябус» составили ВВС Индонезии. Британцы прибывают… Задача принять капитуляцию японцев в Голландской ОстИндии была возложена на союзническое командование в Юго-Восточной Азии, возглавляемое адмиралом Льюисом Маунтбеттеном. Британские и австралийские войска должны были прибыть на данную территорию, разоружить и отправить на родину японцев, освободить и отправить домой военнопленных союзников и интернированных гражданских, после чего передать управление вернувшимся колониальным властям. Голландские колониальные чиновники в изгнании заверяли британцев, что исстрадавшиеся под японским игом «индонезийцы с нетерпением ждут возвращения голландцев». Когда в середине сентября 1945 года первые британские подразделения десантировались на Яве, они обнаружили, что Республика Индонезия существует, в городах и сёлах действует гражданская администрация, созданы министерства и ведомства, поезда ходят по расписанию, у Республики есть армия и полиция. Уже в конце сентября 1945 года адмиралу Маунтбеттену пришлось разъяснять своим командирам, отправлявшимся на Яву и Суматру, что было бы «серьёзной ошибкой» создать впечатление у индонезийских националистов, что «они [британские войска] собираются участвовать в подавлении местных движений за независимость». По прибытии в Джакарту командующий оккупационными силами генерал-лейтенант Филипп Кристисон заявил, что «англичане не намерены вмешиваться во внутренние дела Индонезии». И выразил готовность сотрудничать с «лидерами всех партий», призвав индонезийцев относится к его войскам «как к гостям». Британцы фактически признавали индонезийские власти, вели с ними переговоры по «взаимно интересующим вопросам». 10 октября Маунтбеттену пришлось увеличить силы, выделенные для оккупации, с одной до трёх дивизий, при этом ограничил зону их действий ключевыми портовыми городами — Батавией (Джакартой), Семарангом и Сурабаей на Яве, Меданом, Падангом и Палембангом на Суматре. Тем не менее, регулярно происходили столкновения британцев с различными слабо подчинявшимися руководству индонезийскими вооружёнными формированиями. В ряде мест, как в Семаранге и Бандунге, британцам даже пришлось заново вооружить сдавшихся японцев, чтобы хоть как-то контролировать территорию. Битва за Сурабаю Наиболее крупные столкновения произошли в Сурабае — главном городе на востоке Явы, втором по величине порту Юго-Восточной Азии после Сингапура и крупнейшем промышленном центре всей Голландской Ост-Индии.

Судирман, первый главком индонезийской армии, 1946 г.

После провозглашения независимости власть в городе захватили радикальные националисты, возглавляемые 25-летним журналистом Сутомо, произносившем зажигательные речи по местному радио: «Мы лучше утопим Индонезию в море крови, чем позволим восстановить колониальный режим». Командир местного японского гарнизона, вице-адмирал Сибата Яичиро симпатизировал националистам, в результате большая часть оружия с японских складов — вплоть до танков и зенитной артиллерии — перешла в руки индонезийских отрядов, насчитывавших более 20 тысяч человек. Для операции в Сурабае из состава 23-й индийской дивизии была выделена 49-я пехотная бригада под командованием бригадира Обертина Мэллаби — три пехотных батальона (4-й и 6-й Маратхского полка и 5-й Раджпутанских стрелков) с частями поддержки — всего около четырех тысяч пехотинцев без тяжёлого оружия. Для 42-летнего родившегося и выросшего в Индии Мэллаби это была первая боевая операция — всю войну он прослужил на различных должностях в штабе Индийской армии в Дели. На рассвете 25 октября 1945 года эсминец «Вэвени» со штабом бригады прибыл в Сурабаю. На берег был отправлен начальник разведки бригады капитан Дуглас Макдональд. Индонезийцы встретили британских гос тей с недоверием, Макдональду всё-таки удалось достичь

Лорд Маунтбеттен обходит строй догрского полка перед отправкой в Индонезию

Военная кампания №6’2017

Вадим ТРЕЩЕВ

Британцы в Джакарте

с ними соглашения, заверив, что британцы прибыли в Сурабаю только для эвакуации интернированных гражданских лиц и не намерены восстанавливать в городе власть колонизаторов. Порт Сурабаи, куда прибыли британцы, находился в северной части города, лагерь Губенг, откуда предстояло вывозить интернированных лиц, — в пригороде Дамо на самом юге. 26 октября индийские части были размещены небольшими группами в ключевых зданиях вдоль главной дороги, ведущей через весь город. Операция по эвакуации интернированных началась спокойно, но мирную атмосферу нарушили действия командира 23-й индийской дивизии генерал-лейтенанта Дугласа Хоуторна, по приказу которого (без согласования с бригадиром Мэллаби) утром 27 октября над Сурабаей с прилетевшей из Джакарты «дакоты» были разбросаны листовки, предписывавшие индонезийцам сдать оружие в течение 48 часов под угрозой расстрела на месте. Решив, что британцы их подло обманули, индонезийцы около 4-х часов дня 28 октября 1945 года внезапно атаковали британские посты по всему городу, ими также были разгромлены две колонны с интернированными, сотни гражданских лиц убиты самым варварским способом (как вспоминал один очевидец, «на улицах лежали тысячи обезглавленных, выпотрошенных трупов»). Бои продолжались всю ночь, часть постов в итоге пала, когда у оборонявшихся индийских солдат кончались боеприпасы. 29 октября, после напряжённых переговоров с участием прибывших из Джакарты Сукарно и Хатты, было достигнуто соглашение о перемирии, стороны договорились о продолжении эвакуации интернированных совместными силами. Однако напряжённость в городе сохранялась, то и дело вспыхивали перестрелки. Во второй половине дня 30 октяб ря командир бригады Мэллаби отправился в поездку по городу с группой умеренных индонезийских деятелей. Около 5-ти часов вечера они добрались до Банковской площади, где в здании Международного банка держала оборону рота «А» 6-го батальона Маратхского полка. Мэллаби убедил собравшихся индонезийцев разойтись, но когда хотел ехать дальше, его машину окружила толпа вооружённых и агрессивно настроенных местных.

Военная кампания №6’2017

Британские солдаты в Сурабае

Командовавший маратхами майор Венугопал приказал открыть огонь из пулемётов поверх голов, чтобы разогнать толпу. В результате вспыхнула перестрелка, в которой индийские солдаты применили миномёты. Бригадир Мэллаби погиб по так до конца и не выясненной причине — то ли был застрелен индонезийцами, то ли пал жертвой «дружественного огня». Гибель командира бригады стала шоком для британцев. Уже 31 октября главнокомандующий Кристисон заявил, что «намерен использовать всю мощь имеющихся в моём распоряжении средств современной войны, чтобы сокрушить виновных». Президент Сукарно извинился за гибель британского командира и обещал британцам помощь в поиске и наказании виновных, индонезийцы прекратили антибританскую пропаганду на радио и всячески сотрудничали с британцами в деле эвакуации интернированных граждан. Было выдано тело бригадира Мэллаби и освобождены 87 пленных индийских солдат. К 6 ноября эвакуация интернированных гражданских из Сурабаи завершилась, после чего все британские части отступили в район порта. Одновременно в порт прибывали британские подкрепления из Сингапура — две бригады

Сгоревшая машина Мэллаби в Сурабае

ВОЙНА ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ ИНДОНЕЗИИ

Бомбардировка Сурабаи

5-й индийской пехотной дивизии под командованием генерал-майора Роберта Мэнзерга, опытного ветерана Бирманской кампании — всего три индийских (1-й Догрского полка, 2-й и 3-й Пенджабского полка) и по одному британскому (2-й Вест-Йоркширского полка), гуркхскому (3-й 9-го полка) и бирманскому пехотному батальонам. Им были приданы три полка артиллерии, а также Следопытская кавалерия — индийский танковый полк, укомплектованный «шерманами» и «стюартами». На рейде Сурабаи бросили якорь корабли 5-й крейсерской эскадры под командованием контр-адмирала Уилфреда Паттерсона, державшего флаг на тяжёлом крейсере «Кэмберленд». Утром 9 ноября 1945 года генерал Мэнзерг вызвал к себе индонезийских лидеров и дал им 24 часа на то, чтобы индонезийские части либо сдали оружие, либо покинули город. Листовки соответствующего содержания были разбросаны с самолётов. Так как ответа получено не было, утром 10 ноября 1945 года британская армия начала операцию по «восстановлению порядка» в Сурабае. Ни для кого не было секретом, что в действительности британцы намеревались преподать наглядный урок индонезийским националистам. Майор Хенсток, командовавший ротой 5-го батальона Раджпутанских стрелков, вспоминал, что его «индийские солдаты не сомневались, что их цель — отомстить за убитых индонезийцами боевых товарищей». Два британских крейсера и три эсминца начали обстрел Сурабаи с моря, 24 самолета «Тандерболт» и «Москито» бомбили город, только за первые три дня сбросив более 500 бомб. 13 тысяч солдат при поддержке танков и полевой артиллерии продвигались из района порта вглубь города, методично штурмуя улицу за улицей, дом за домом. Индонезийцы сражались храбро и фанатично, бросались под «шерманы» со связками гранат. Им даже удалось подбить два британских самолёта, при этом был смертельно ранен командир артиллерии 5-й дивизии бригадир Роберт Лодер-Симондс, заслуженный ветеран Бирманского фронта. Но обороняющимся не хватало координации и подготовки — британские офицеры вспоминали, что порой индонезийцы бросали в них гранаты, не выдернув чеку. За первые три дня организованное сопротивление в Сурабае было сломлено, руководство обороной бежало из города. Зачистка продолжалась почти до конца меся-

Бои на улицах Сурабаи

ца — последние очаги сопротивления в превращённом в руины городе были подавлены 29 ноября 1945 года. В битве за Сурабаю погибло более 600 британцев (преимущественно индийских солдат и младших офицеров) и 9–10 тысяч индонезийцев. Она стала первым сражением Войны за независимость Индонезии. Голландцы возвращаются 1 октября 1945 года в Джакарту вернулась голландская колониальная администрация во главе с генерал-губернатором Губертом ван Мооком. Фраза, сказанная более чем за 100 лет до этого о Бурбонах «ничего не забыли и ничему не научились» лучше всего описывает поведение вернувшихся колонизаторов. Британские журналисты, работавшие в Индонезии, с возмущением писали о «местечковом голландском колониализме». На словах голландцы соглашались предоставить Индонезии независимость после переходного периода. Вот только они не намеревались вести об этом переговоры с «коллаборационистами, экстремистами и военными преступниками» во главе с президентом Сукарно и вице-президентом Хаттой. Был выдвинут проект создания Соединённых Штатов Индонезии (СШИ) — федеративного государства с широкими правами регионов. С 1946 года на отдельных территориях голландцы начали энергично создавать эти самые «штаты» во главе со своими марионетками. Из-за развязанного голландцами и их приспешниками террора в Джакарте, в конце 1945 года руководство Республики было вынуждено перебраться в духовную столицу Явы, Джокьякарту, под защиту султана Хаменгкубувоно IX, одного из немногих индонезийских феодальных правителей, поддержавших движение за независимость. Сукарно назначил премьер-министром Султана Шарира, передав тому часть своих полномочий. Хорошо известный

Военная кампания №6’2017

Вадим ТРЕЩЕВ

Голландские призывники отправляются в Индонезию. Роттердам, 1947 год

в европейских социалистических кругах и не запятнанный сотрудничеством с японцами, Шарир активно пропагандировал Республику за границей, обеспечив ей немалую поддержку левых в Европе и США. В марте 1946 года в Индонезию начали прибывать голландские части из Европы. По мере их прибытия британцы выводили свои войска, передавая контроль над городами голландцам. Одновременно колонизаторы воссоздавали формируемую из местного населения колониальную армию КНИА. Британские войска окончательно покинули Индонезию к концу ноября 1946 года, потеряв за год 1022 военнослужащих погибшими и пропавшими без вести. Символично, что последней британской частью, покинувшей Джакарту, стал 1-й батальон полка Сифордских горцев — именно этот полк участвовал в захвате Явы сэром Раффлзом в далёком 1811 году. Перед самым уходом, после нескольких раундов трудных переговоров, британцам удалось добиться заключения 15 ноября 1946 года в горном местечке Лингаджати под Джакартой соглашения между Индонезией и Голландией. Голландцы признавали власть Республики на контролируемых ею территориях Явы, Мадуры и Суматры. До 1 января 1949 года должны были быть созданы СШИ, в которых Республика станет одним из штатов. Хотя стороны и ратифицировали соглашение, переговоры о его практической реализации проходили с громадным трудом и фактически были прерваны в марте 1947 года. В Голландии консерваторы возмущались уступками «японским квислингам Сукарно и Хатте», с их подачи в 1946 году была изменена конституция страны, чтобы дать возможность отправлять служить в колонии простых призывников. Всё новые голландские части прибывали в Индонезию. Уже после заключения Лингаджатского соглашения голландцы взяли под свой контроль основные города на Суматре — Медан, Паданг и Палембанг. На Сулавеси и Бали они вели операции против местных партизан. В ходе кампаний

Военная кампания №6’2017

«умиротворения» практиковались массовые аресты и заключение в лагеря всех, заподозренных в симпатиях к Рес публике. С декабря 1946 по февраль 1947 года коммандос КНИА — несколько сот «красных беретов» под командованием капитана Раймунда Вестерлинга, ветерана 10-го межсоюзнического коммандо, успешно «умиротворили» Южное Сулавеси радикальными методами. Перед рассветом коммандос окружали деревню, проводили повальные обыски, всякого, у кого обнаруживали оружие, боеприпасы или пропагандистские материалы Респуб лики, расстреливали на месте, его хижину сжигали. Затем выгоняли всех жителей в поле, расстреливали ещё несколько десятков «подозрительных», а оставшихся в живых заставляли поклясться на Коране «не поддерживать террористов», предупреждая, что в противном случае деревня будет уничтожена. Сам Вестерлинг, прозванный газетами «целебесским мясником», утверждал, что на Сулавеси было расстреляно не более 600 человек, индонезийцы говорили о десятках тысяч, современные исследователи пишут о трех-четырех тысячах. Первая «полицейская операция» К середине 1947 года колонизаторы сконцентрировали в Индонезии 120 тысяч солдат под командованием одного из лучших офицеров, 45-летнего генерал-майора Симона Споора — 70 тысяч голландской армии, 45 тысяч КНИА и 5 тысяч морских пехотинцев, подготовленных американцами для войны на Тихом океане. ВВС КНИА насчитывали около 150 машин различных типов (Р-51, В-25, «Спитфайр», Р-40 и др.). В водах Индонезии находились и основные силы голландского флота во главе с авианосцем «Карл Доорман». Содержание таких больших сил ложилось тяжким бременем на казну опустошённых Второй мировой войной Нидерландов. В связи с этим голландское руководство всё больше склонялась к мысли пустить армию в ход и, если и не сокрушить Республику, то хотя бы поставить под свой контроль наиболее экономически важные районы. Колониальные власти считали, что достаточно пяти-шести месяцев, чтобы покончить с индонезийскими националистами.

Подписание Лингаджатского соглашения

ВОЙНА ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ ИНДОНЕЗИИ

Капитан Вестерлинг выступает перед подчинёнными

27 мая 1947 года голландцы предъявили ультиматум — в месячный срок создать единую временную администрацию во главе с генерал-губернатором ван Мооком, передать вопросы обороны, внешней политики и торговли Нидерландам и сформировать совместную голландско-индонезийскую жандармерию вместо индонезийской армии. Власти Индонезии согласились на все требования, кроме создания совместной жандармерии. 20 июля 1947 года премьер-министр Нидерландов Луис Бейл объявил о расторжении Лингаджатских соглашений по причине недоговороспособности Республики и начале «полицейской операции, призванной покончить с экстремизмом, анархией и бандитизмом». К «полицейской операции» (прозрачно названной операция «Продукт») на Яве было привлечено около 70 тысяч военнослужащих — 1-я и 2-я пехотные дивизии голландской армии, пять бригад КНИА и бригада морской пехоты. На Суматре в операции участвовали три бригады КНИА общей численностью в 18 тысяч. Армия Республики насчитывала 10 территориальных дивизий (7 на Яве и 3 на Суматре) общей численностью 190 тысяч человек. Имелось также около 470 тысяч лашкаров — народного ополчения различных политических партий и региональных лидеров. Республике катастрофически не хватало современных вооружений, большинство её солдат не имели огнестрельного оружия, остро не доставало боеприпасов.

Генерал-губернатор ван Моок (справа) с голландскими офицерами

Голландская военная колонна во время первой полицейской операции

В полночь 21 июля 1947 года голландские войска начали наступление на Яве и Суматре. Механизированные голландские части продвигались из Джакарты, Бандунга, Семаранга и Сурабаи на Яве, из Медана, Палембанга и Паданга на Суматре вглубь страны, легко взламывая при поддержке ВВС и флота индонезийскую оборону. В тылу ее высаживались морские десанты, а 4 августа был выброшен и парашютный десант западнее города Демак в центре Явы. Благодаря внезапности и стремительности голландского наступления, серьёзного сопротивления индонезийцам организовать не удалось. 5 августа, выполнив поставленные задачи, голландцы согласились на прекращение огня, которого требовало международное сообщество. Были захвачены основные рисовые житницы на Яве и Мадуре, половина сахарных плантаций Явы, крупнейшие каучуковые и кофейные плантации вокруг Медана, нефтепромыслы компаний «Стандарт Ойл» и «Шелл» на юге Суматры, оловянные шахты Бангки. Провозгласив предел продвижения голландских войск границей Республики в виде «линии ван Моока», на захваченных территориях голландцы организовывали новые штаты своей СШИ. Индонезийские националисты сохранили контроль над третью Явы со всего двумя крупными городами (Джокь якарта и Суракарта (Соло) и тремя четвертями Суматры, лишившись важнейших продовольственных и горнодобывающих районов, крупнейших морские портов. Продолжалась партизанская борьба на Яве и Суматре, взрывы и засады на дорогах на западе Явы заставили голландцев называть их «дорогами смерти», в городах устраивались акты саботажа и забастовки. Ответные акции против партизан, как «резня в Равагеде», когда 9 декабря 1947 г. подразделение КНИА под командованием майора Фонса Вийнена вырезало всё мужское население (431 человек) деревни в 100 километрах восточнее Джакарты, вызывали массу возмущения во всём мире. В декабре 1947 года на борту американского военного транспорта «Ренвилл» в порту Джакарты начались переговоры при посредничестве «комиссии добрых услуг ООН», состоявшей из американского, бельгийского и австралийского дипломатов. 17 января 1948 года было достигнуто мирное

Военная кампания №6’2017

Вадим ТРЕЩЕВ

Голландские пехотинцы маршируют по доргам Явы, 1948 год

Голландская колонна на Яве, 1948 год

соглашение, ставшее известным как Ренвилльское. Индонезия согласилась признать «линию ван Моока» и вывести все вооружённые подразделения на территорию Республики. В остальном новый договор повторял тезисы Лингаджатского соглашения, предусматривавшего создание независимых Соединённых Штатов Индонезии к 1 января 1950 года. Дарул-Ислам и Мадиун Потеря основных продовольственных районов, наплыв беженцев (население Джокьякарты увеличилось с 300 тысяч до 900 тысяч) резко ухудшили социально-экономическое положение Индонезии, из-за фактической голландской блокады возникли трудности с поставками продовольствия и медикаментов, цены на товары первой необходимости удвоились. Была прервана почтовая и телеграфная связь с окружающим миром. Уступки, сделанные колонизаторам индонезийским руководством, вызвали разочарование широких масс сторонников независимости. Целый ряд как левых, так и правых организаций призывали к разрыву Ренвилльских соглашений и возобновлении войны с колонизаторами. Весной 1948 года на западе Явы отряды исламистской милиции начали собственную войну против голландцев и индонезийских «коллаборационистов», провозгласив Дарул-Ислам (Исламское государство). Эта война продлится полтора десятилетия. Коммунисты отказались войти в новый президентский кабинет во главе с Хаттой и яростно критиковали власти. Прежде всего, начатую кабинетом Хатты по инициативе полковника Насутиона (командира наиболее боеспособной части республиканской армии — дивизии «Силиванги») «рационализацию армии» — сокращение регулярных воинских частей, создание полноценной командной структуры и роспуск многочисленных толком никому не подчинявшихся милиционных формирований. Вместо аморфной 500-тысячной толпы кое-как вооружённых людей Республика пыталась создать 160-тысячную хорошо вооружённую и оснащённую армию.

Военная кампания №6’2017

Коммунисты, выдвинув лозунг «массовой революционной народной армии», решительно сопротивлялись данным действиям, в которых обвиняли «тайных голландских агентов». При этом под сокращение в первую очередь попадали те воинские части, в которых наиболее сильным было влияние левых. Регулярными стали междоусобные вооружённые столкновения, похищения и убийства офицеров с обеих сторон. Летом 1948 года, после 13 лет эмиграции в СССР, в Индонезию вернулся исторический лидер индонезийских коммунистов Мановар Муссо. Он подверг критике индонезийскую революцию как «буржуазную» и заявил о необходимости перерастания её в «пролетарскую». На рассвете 18 октября 1948 года части 29-й бригады, контролируемой коммунистами, захватили ключевые объекты в городке Мадиун в 75 километрах восточнее Суракарты. В 10:00 командир бригады подполковник Сумарсоно объявил по радио о создании «национального военного правительства региона Мадиун» и призвал к всеобщему восстанию с целью свержения властей Республики. Прибывшие вскоре в город лидеры коммунистов Муссо и Амир Шарифуддин поддержали восстание, назвав в обращении по радио Сукарно и Хатту «квислингами, продавшими Индонезию американским империалистам». Коммунистические вожди, полагая, что контролируют треть армии, надеялись на всеобщее восстание. Но его не последовало, индонезийцы массово восприняли события в Мадиуне как «удар в спину» Республике. Даже многие левые организации поспешили отмежеваться от авантюры своих лидеров. На массовых митингах в поддержку Республики скандировали: «Коммунисты, убирайтесь в Москву!» Позднее индонезийские власти прямо обвиняли Муссо и Шарифуддина в связях с голландскими спецслужбами. К 30 сентября Мадиун был окружён двумя бригадами дивизии «Силиванги» при поддержке мобильной бригады полиции (Бримоб). Накануне коммунистические части покинули город, уйдя в горы, где намеревались развернуть партизанскую войну. В отсутствие народной поддержки данная затея провалилась. Одного за другим правительственные части уничтожали «предателей, не заслуживающих снисхождения». 31 октября солдатами был убит лидер коммунистов Муссо, 1 декабря последним был захвачен бывший министр

ВОЙНА ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ ИНДОНЕЗИИ

обороны и премьер-министр Индонезии Амир Шарифуддин. В ходе Мадиунских событий погибло от 4 до 8 тысяч человек, сотни коммунистов, среди которых были их будущие лидеры в 1965 году Айдит и Лукман, нашли убежище на контролируемых голландцами территориях. Амир Шарифуддин и 10 других коммунистических лидеров были расстреляны утром 19 декабря, когда правительственные войска покидали Джокьякарту из-за новой голландской операции. Вторая «полицейская операция» Острый внутриполитический кризис в Республике Индонезия голландские колонизаторы использовали для окончательного решения вопроса с «мятежниками». Назначенный верховным представителем голландской короны в Индонезии бывший премьер-министр Луис Бейл поставил перед армией задачу положить конец «республике

Ремонт разрушенной партизанами железной дороги на Суматре

Голландский «Шерман» в кювете

Военная кампания №6’2017

Вадим ТРЕЩЕВ

Церемония передачи контроля над Соло подполковнику Рияди

как таковой в качестве стороны конфликта». После удаления «экстремиста» Сукарно планировалось предоставить независимость Индонезии во главе с умеренными проголландскими политиками. На Яве и Суматре было сосредоточено 145 тысяч солдат — 80 тысяч голландской армии и 65 тысяч КНИА. На рассвете 19 декабря 1948 года они внезапно начали вторую «полицейскую операцию» (операция «Краай»). Главный удар наносился по республиканской столице Джокьякарте. В 6:45 на аэродроме Магуво в 6 километ рах восточнее города был высажен парашютный десант. 900 «зелёных беретов» (парашютистов КНИА) под командованием подполковника Дирка Рейнхардта ван Лангена после короткого боя с несколькими десятками кадетов индонезийских ВВС захватили аэродром. Затем на аэродром самолётами из Джакарты было переброшено две тысячи военнослужащих и большое количество техники. Одновременно голландские «митчеллы» и «спитфайры» бомбили Джокьякарту, была уничтожена радиостанция. Немногочисленные республиканские войска и командование армии покинули столицу без боя. К 3-м часам дня Джокьякарта была занята голландцами. Руководство Республики во главе с Сукарно и Хаттой, отказавшееся отступить вместе с армией, было захвачено колонизаторами и интернировано в Парапате на озере Тоба на Суматре. Потери голландцев при захвате Джокьякарты составили одного человека убитым и трех — ранеными. Механизированные колонны двигались с востока и запада Явы навстречу друг другу, были высажены морские десанты на северном побережье острова. К концу дня 24 декабря все ключевые пункты на Яве были взяты под контроль голландцами, к утру 25 декабря достигнуты цели операции на Суматре. Уже в конце декабря 1948 года командовавший войсками генерал Споор заявил: «Операция близка к окончанию. Немногочисленное оставшееся сопротивление будет подавлено за пару-тройку недель». Голландские власти официально объявили, что больше не признают Республику Индонезия и все заключённые с ней соглашения. Но недели сменялись месяцами, а сопротивление только нарастало. Не собираясь вступать в прямые бои с голландскими войсками, индонезийцы отступили на заранее подготовленные базы в сельской местности и горах, развернув широкомасштабную партизанскую войну. Они взрывали мо-

Военная кампания №6’2017

сты, минировали дороги, устраивали засады на вражеские конвои, перерезали телефонные линии, взрывали железные дороги. Особое значение уделялось нападениям на предприятия и плантации с уничтожением складов шедшей на экспорт продукции. В результате к марту 1949 года наземное сообщение между городами Явы было фактически парализовано, голландцы потеряли до половины бронетехники, многие гарнизоны снабжались только по воздуху. При этом индонезийцы распространили операции за пределы «линии ван Моока» — дивизия «Силиванги» совершила свой «Великий поход» на запад Явы, а индонезийские морские пехотинцы развернули партизанскую войну в джунглях Южного Калимантана. Возобновилась активность республиканских партизан на Бали и Сулавеси. Фактически власть голландцев не распространялась за пределы городов. О степени «контроля» (точнее, его полного отсутствия) колонизаторов над сельской местностью говорит тот факт, что весь период второй «полицейской операции» штаб командовавшего индонезийскими войсками на Яве полковника Насутиона располагался в деревне Керурун у древних руин Прамбанана, всего в 18 километрах от Джокьякарты. Но и в городах колонизаторы не могли чувствовать себя в безопасности — индонезийцы организовали целый ряд ночных и дневных атак на различные города Явы и Суматры. Военное значение их было невелико, но они наделали много шума на международной арене и деморализовали силы неприятеля. Наиболее значимая произошла 1 марта 1949 года, когда около 6-ти утра две тысячи индонезийских бойцов под командованием подполковника Сухарто внезапно захватили ключевые пункты в центре Джокьякарты. Перебросив подкрепления, голландцам после нескольких часов боёв удалось восстановить контроль над городом. В такой ситуации сильно упала мораль голландских солдат, обыденностью стала продажа оружия и боеприпасов индонезийским партизанам — позднее в ходе расследования в голландском парламенте приводились цифры, что весной 1949 года до 40% поступавших в страну военных грузов в итоге оказывалось в руках индонезийских рес публиканцев. «Полицейская операция» вызвала всеобщее осуждение в мире. Совет безопасности ООН принимает в декабре 1948-го и январе 1949 года резолюции с требованием немедленного прекращения огня и возвращения республиканского руководства. Особенно сильное возмущение царило в США — Нидерланды получили по «плану Маршалла» 475 миллионов долларов, при этом истратив на войну в Индонезии 434 миллиона. Фактически, деньгами американских налогоплательщиков оплачивается «неэффективный и пещерный колониализм». В марте 1949 года конгресс США замораживает помощь Голландии по «плану Маршалла», США и Великобритания вводят эмбарго на поставки оружия, Австралия, Новая Зеландия и Индия объявляют полный бойкот голландским товарам. Под влиянием международного осуждения и явной бесперспективности военной кампании, в мае 1949 года правительство Нидерландов соглашается на мирные переговоры при посредничестве ООН.

ВОЙНА ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ ИНДОНЕЗИИ

Протестуя против этого, подал в отставку верховный представитель Бейл. А 25 мая в Джакарте внезапно умер 47-летний главнокомандующий Споор, ходили слухи, что он был отравлен из-за попыток расследования коррупции в рядах армии. Уход двух главных голландских «ястребов» способствовал прогрессу мирных переговоров. В середине июня голландцы покинули Джокьякарту, 6 июля в город вернулось республиканское руководство во главе с Сукарно. Перемирие на Яве вступило в силу 11 августа, на Суматре — 15 августа. Накануне этой даты, 7 августа 5-я бригада индонезийской армии под командованием подполковника Сламета Рияди захватила внезапной атакой Суракарту. Хотя после четырех дней боёв голландским «зелёным беретам» и удалось восстановить контроль над городом, уже на следующий день голландский подполковник ван Оль должен был передать его всё тому же Рияди. Независимость Индонезии Конференция «круглого стола» в Гааге успешно завершилась 31 октября 1949 года. По соглашению до 1 января 1950 года получили независимость Соединённые Штаты Индонезии (СШИ) в составе 16 штатов (Республика Индонезия была одним из них) и 9 особых территорий. Она входила в состав Нидерландско-Индонезийской Унии во главе с королевой Юлианой, в рамках которой стороны должны были согласовывать свои позиции в областях обороны, внешней политики и торговли. Гарантировались все имущественные права голландцев. Наибольшие споры вызвал статус Западной Новой Гвинеи и внешнего долга колонии, но и по этим вопросам был достигнут компромисс. 27 декабря 1949 года состоялась официальная передача власти СШИ, на следующий день президент Сукарно триумфально вернулся в Джакарту. К середине 1950 года голландские армия и флот покинули Индонезию, колониальная армия КНИА была распущена. Война закончилась, она стоила жизни пяти тысячам голландцев и 130–140 тысячам индонезийцев. Унификация Республики Не успели высохнуть чернила под соглашением о независимости, как власти Республики открыто взяли курс на ликвидацию автономии штатов и создание унитарной Республики Индонезия. «Федерализация» для индонезийских патриотов стала синонимом слова «неоколониализм», ширмой попыток бывших колонизаторов удержать под своим контролем Индонезию. Уже через неделю после передачи власти штаты один за другим стали отказываться от своей автономии и входить в состав Республики. 23 января 1950 года, в попытке помешать этому, несколько сот бывших бойцов КНИА под командованием отставного капитана Вестерлинга предприняли попытку государственного переворота. Хотя мятежникам на время удалось захватить Бандунг, в целом поспешный и плохо подготовленный путч закончился провалом. Капитан Вестерлинг бежал в Сингапур, а республиканские власти использовали путч для расправы над своими противниками — сторонниками федеральной Индонезии во главе с султаном Понтиниака Хамидом II. Они были обвинены в попытках в завуалированной форме сохранить голландское колониальное правление.

Конференция круглого стола в Гааге в 1949 году

19 мая 1950 года СШИ были фактически ликвидированы, и в День Независимости 17 августа воссоздана унитарная Республика Индонезия. Весной 1950 года национальная армия взяла под свой контроль Сулавеси и другие острова Восточной Индонезии. В конце апреля 1950 года солдаты-амбонцы из числа ветеранов КНИА подняли восстание на Амбоне, была провозглашена Южно-Молуккская Республика. В сентябре 1950 года на Амбоне высадилось 9 батальонов индонезийской армии под командованием полковника Кавиларанга, при поддержке нескольких корветов и двух бомбардировщиков В-25. В начале ноября Амбон был захвачен федералами после ожесточённых боёв, ещё пару лет мятежники партизанили в джунглях Серама. В боях на Амбоне погиб и 23-летний подполковник Сламет Рияди, один из героев Войны за независимость. Недовольные столь явным нарушением Джакартой всех соглашений, голландцы отказались выполнить свою часть соглашений — передать Западную Новую Гвинею под контроль индонезийских властей. Этот конфликт затянулся до начала 60-х годов. Использованная литература Цыганов В.А. История Индонезии. Ч. 2 – М.: Изд-во Московского ун-та, 1993 Christopher Bayly & Tim Harper. Forgotten Wars: Freedom and Revolution in Southeast Asia – Belknap Press, 2010 Joseph H. Daves. The Indonesian Army from Revolusi to Reformasi: Volume 1 - The Struggle for Independence and the Sukarno Era – CreateSpace Independent Publishing Platform, 2013 David Jordan. “A particularly exacting operation”: British forces and the battle of Surabaya, November 1945 – Small Wars and Insurgencies, 11, 3 (2000), p. 109 Richard McMillan. The British Occupation of Indonesia, 1945– 1946: Britain, the Netherlands and the Indonesian revolution – Routledge, 2005 Nicholas Tarling. Britain, Southeast Asia and the onset of the Cold War, 1945-1950 – Cambridge University Press, 1998 Adrian Vickers. A History of Modern Indonesia. – Cambridge University Press, 2005

Военная кампания №6’2017

Первая мировая: тактика пулеметов Евгений Белаш

улеметы внесли немалую лепту в создание мрачного колоритного облика Первой мировой войны. Пулеметчик, деловито косящий бесконечные ряды пехоты, стал одним из наиболее узнаваемых, можно даже сказать, хрестоматийных образов этого конфликта: «Быстро закручена пробка — и снова пулемет строчит, косит, как траву, немецкие колонны и цепи. Еле успевают подносить патроны: уже четырнадцать лент выпущено, почти все поле рыжеет от ранцев убитых немцев, а противник все лезет и лезет». О некоторых особенностях применения пулеметов разными странами-участниками Первой мировой рассказывается в предлагаемой статье. Прежде всего, пулеметы благодаря своей скорострельности позволяли заменить огромное количество пехотинцев, убрав их из передовых траншей, а, следовательно, и из-под наиболее опасного обстрела неприятеля. Пулемет занимает на фронте меньше места, чем количество пехотинцев, обеспечивающее ту же плотность огня. Поэтому пулемет было куда проще спрятать — а затем открыть огонь внезапно. В начале войны станковые пулеметы находились в боевых порядках пехоты и первых окопах. Лишь позже их чуть отодвинули в тыл, чтобы воспользоваться их дальнобойностью. К середине войны вместо прежних оборонительных линий перешли к площадной обороне. Рассредоточенные по фронту и в глубину, хорошо укрытые пулеметы позволяли держать под обстрелом буквально каждый сантиметр. В американском наставлении 1917 года на основе отчетов из Европы первейшей задачей станковых пулеметов называется создание поясов огня перед оборонительной позицией. Концентрированный огонь пулеметов был наиболее эффективным против узкой, но вытянутой в глубину цели. Поэтому при стрельбе против редких цепей пехоты выгоднее было вести косоприцельный или фланкирующий огонь. Фланкирующий огонь, таким образом, становился основным видом стрельбы. При некоторой удаче огнем с фланга можно было подавить даже артиллерийскую батарею с большого расстояния. А фронтальный огонь следовало применять против пехоты в плотных боевых порядках, дорог, мостов, дефиле, коммуникационных траншей. С другой стороны, вражеские пулеметы (вкупе с колючей проволокой и огнем артиллерии с закрытых позиций) не давали взломать оборону противника. Но все те же пулеметы обеспечивали непосредственную огневую поддержку своим наступающим войскам. Поэтому пулеметы были и злом, и благом — в зависимости от обстоятельств. Но был один нюанс. Пулеметы могли проложить дорогу атаке или отбить ее, но не могли удержать захваченную территорию. Поэтому на поле боя все еще требовалась пехота. При этом пулемет в теории мог достичь всех мест, что и пехотинец. Двигаясь с пехотой, следовало как можно дольше не выделяться на ее фоне. Ставить пулеметы необходимо было с умом, чтобы единственный разрыв шрапнели не мог накрыть два пулемета сразу. Поэтому рекомендовался при-

Военная кампания №6’2017

«На западном фронте без перемен»: классический образ немецкого пулеметчика. http://www.imfdb.org

мерный интервал между пулеметами не менее 20 м. А запасные позиции выбирались в 50 м от основных. Но когда же надо было стрелять? Конечно, наиболее эффективной тактикой было выждать подходящего момента и внезапно открыть огонь в упор. Но во многих случаях приходилось полагаться лишь на вероятность нанесения вреда противнику, не видя его самого. Обстрел мест, где мог находиться враг, если и не причинял ему больших потерь, то хотя бы затруднял передвижения.

Британский «Виккерс»

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ: ТАКТИКА ПУЛЕМЕТОВ

Бронированный грузовик канадских войск. http://www.gwpda.org

Помимо общих правил, в каждой стране были и особенности применения пулеметов в зависимости от имеющегося оружия и тактических наработок. Так, для предвоенной британской армии развитие артиллерии и винтовок выглядело гораздо более предпочтительным, чем закупка и доводка пулеметов. Хотя отдельные офицеры (например, майор МакМагон, инструктор по стрельбе) указывали, что пулемет с расчетом, прошедшим всего две недели обучения, по эффективности стоит сорока винтовок, особого интереса пулеметы не вызывали. Британцы были абсолютно уверены, что их стрелки являются лучшими в мире — и не без оснований. Испытания показывали необходимость множества доработок даже лучших образцов пулеметов. К тому же, на их закупку просто не было денег. Тем не менее, к началу Первой мировой войны британцы имели новый станковый пулемет Виккерса (весом всего 18 кг, плюс тренога в 23 кг и 4 кг воды) в количестве чуть более ста штук. И чуть менее двух тысяч (точнее, 1846) пулеметов Максима. Поэтому приходилось использовать то, что можно было найти прямо сейчас, в т. ч. и пулеметы Кольта. Уже в 1915 году для перевозки пулеметов использовались бронированные грузовики. В каждый грузовик помещались два пулемета Кольта и 10 000 патронов. В 1916 году «Кольты» в канадской армии, входившей в состав войск Британской империи, были постепенно заменены более эффективными «Виккерсами». Однако у пулеметов Кольта было одно существенное преимущество перед большинством станковых пулеметов того же периода (кроме «Гочкиса») — благодаря воздушному охлаждению им не требовалась дефицитная на передовой вода. Тогда как вода в кожухе «Виккерса» (емкостью 4 л) закипала после 600 выстрелов с темпом 200 выстрелов в минуту. И затем пулемет требовал полторы пинты воды (примерно 0,7 л) на каждые 500 выстрелов в среднем темпе. Тренированный расчет мог сменить ствол за пару минут. Современные исследователи полагают наиболее оптимальными очереди по 20 выстрелов, позволяющие стволу достаточно охладиться, а пулеметчику — следить за попаданиями.

Пулеметный расчет на мотоцикле. http://digital.nls.uk

24 августа 1916 года десять «Виккерсов» впервые стреляли навесным огнем с закрытых позиций, ориентируясь по карте. В тот день десять пулеметов за 12 часов расстреляли почти миллион патронов с заменой около сотни стволов и тратой почти полутора тысяч литров воды. Позже эта практика поддержки пехоты пулеметным «огневым валом» стала общепринятой. Герберт Макбрайд, пулеметчик и снайпер, утверждал даже, что благодаря стрельбе при помощи карты, компаса, транспортира и квадранта расчет станкового пулемета за всю войну может не увидеть живого противника, кроме пленных. Временами непрямой пулеметный огонь был настолько плотным, что немцы считали попытку преодолеть зону такого огня, чтобы пройти к передовой, чистым самоубийством. Специальные прицелы позволяли расчетам стрелять, находясь глубоко в траншее и не подставляя себя под ответный огонь. Некоторые канадские пулеметчики использовали самодельный пламегаситель, вырезанный из 75-мм снарядной гильзы, надетый на ствол и прикрытый мокрой мешковиной. В наступлении каждый пулемет получал индивидуальную задачу в рамках общего замысла.

«Льюис» индийских войск на станке для зенитной стрельбы в Месопотамии. 1918 год. http://ww1lit.nsms.ox.ac.uk

Военная кампания №6’2017

Евгений БЕЛАШ

Французские солдаты с пулеметами Шоша http://www.histoire-passy-montblanc.fr

Настоящую революцию в военном деле произвели ручные пулеметы, особенно британский пулемет Льюиса (изобретенный в США). При весе менее 12 кг и воздушном охлаждении ствола он имел магазин в 47 патронов. Иногда его считали «автоматической винтовкой». Первые прототипы «Льюисов» использовались еще летом 1914 года при обороне Намюра в Бельгии. «Льюис» позволял пулеметчику стрелять лежа, а не сидя, как в случае «Виккерса». Таким образом, стрелок был куда менее уязвим для огня противника. Причем, по воспоминаниям ветеранов, они старались не расстреливать даже единственный магазин целиком с одного и того же места, а после нескольких выстрелов смещались на 20–30 метров. В подвижности и заключалось основное преимущество ручных пулеметов. Можно было стрелять и с бедра, в движении, но тяжелый ствол с массивным кожухом было неудобно держать, особенно когда тот раскалялся при стрельбе. Уже после двух отстрелянных магазинов горячий ствол было почти невозможно удержать. Поэтому нередко ствол обматывали мешковиной. Также ствол мог держать второй номер расчета, на плече или подмышкой. В бою «Льюисы» размещались чуть позади или на флангах первой волны атакующих, отстреливая «ожившие» после артподготовки вражеские пулеметы. Благодаря подвижности и компактности они могли выдвигаться на нейтральную полосу даже ночью — для прикрытия патрулей или саперов. На отделение «Льюисов» полагалось чуть более 2000 пат ронов, плюс еще 2250 — в батальоне, и 2000 — на дивизионных складах. «Льюисы» широко использовались на самолетах, в танках, на кораблях и даже в зенитных установках. Однако у этого пулемета были и недостатки — в грязи Западного фронта его нередко заклинивало. Впрочем, таковой была судьба почти любого образца огнестрельного оружия. Если в начале войны типовой британский батальон имел всего два станковых пулемета, то уже в феврале 1915 года их количество удвоилось. Но вскоре станковые пулеметы были выделены в отдельные части бригадного подчинения, поэтому пехотинцам приходилось полагаться на «Льюисы». К концу 1918 года каждый взвод имел два ручных пулемета.

Военная кампания №6’2017

Основными станковыми пулеметами французской армии были «Сен-Этьен» образца 1907 года и «Гочкис» образца 1914 года (модификация образца 1900 года). Первый пулемет оказался чрезмерно сложным для условий траншейной войны и быстро сошел со сцены. Второй (при весе тела пулемета 23,5 кг и станка 24 кг) отличался большей подвижностью, чем «Максим». Если в начале войны французский пехотный полк имел 6 станковых пулеметов, то в 1917 году — 25 станковых и 144 ручных. Основными видами стрельбы из станковых пулеметов для французов были «подметающий» автоматический огонь, ведущийся слева направо, а также огонь средней интенсивности (с темпом около 300 выстрелов в минуту). Большой темп применялся при стрельбе по быстро передвигающимся или компактным целям. А низкий темп использовался для пристрелки или для «нейтрализующего» огня. Также станковый пулемет позволял вести непрямую стрельбу и стрелять по заранее определенным маркерам, например, ночью. Штатным боезапасом пулеметов было 18 ящиков с патронами на ствол, всего 5400 патронов. В пулеметной роте дополнительно хранилось 25 000 патронов, в артиллерийских парках дивизии — еще около 100 000 на пулеметное отделение. Ручной пулемет Шоша, он же «ружье-пулемет» или «автоматическая винтовка», был сравнительно легким (9,5 кг), но имел магазин всего на 20 патронов. С другой стороны, штатным темпом его стрельбы были очереди по шестьвосемь выстрелов, так что магазина вполне хватало на несколько очередей. Также можно было прицельно стрелять короткими очередями по два-три выстрела. А в случае острой необходимости стрелок мог выпустить весь магазин одной очередью. Немаловажным была и простота производства — всего за время войны было выпущено почти 260 000 пулеметов Шоша. Стрельбе из «Шоша» следовало обучать не только штатных пулеметчиков, но и офицеров, унтеров и возможно большее число рядовых. В расчет пулемета входили стрелок и два подносчика патронов. Второй подносчик по необходимости работал и разведчиком, а также набивал пустые магазины. Нормальной позицией для стрельбы из пулемета Шоша была лежачая, тело стрелка — под небольшим углом к оси ствола, с опорой на предплечья, правая рука удерживает пулемет за рукоять. Правое плечо — чуть сзади, левое — впереди. Таким образом, правая щека находится на некотором удалении от затвора, чтобы избежать при стрельбе удара в лицо. Стрельба в движении из «Шоша» могла выполняться всеми способами, от одиночных выстрелов до полностью автоматического огня на весь магазин. При такой стрельбе левый локоть опирался на туловище стрелка. Удержание пулемета могла облегчить специальная «упряжь» от левого плеча к стволу оружия. Стрельба одиночными по наставлениям велась при ритмичном шаге, как только левая нога касается земли. Для автоматического огня больше подходила ходьба на чуть согнутых ногах. Станковый пулемет германской армии MG08 представлял собой вариант легендарного «Максима», на салазочном станке с четырьмя опорами (вместо традиционного колесного станка или треноги). Доработанный надульник усиливал отдачу, передаваемую на ствол, и повышал скорострельность с 350 выстрелов в минуту у ранних версий пулемета Макси-

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ: ТАКТИКА ПУЛЕМЕТОВ

ма до 450 выстрелов у MG08. С тяжелой пулей дальность эффективного огня последнего доходила до 3500 м. Повышению эффективности стрельбы должен был помочь и специальный оптический прицел Zielfernrohr 1912 (он же Zf 12), дающий увеличение в 2,5 раза — для поражения удаленных целей или стрельбы при плохой видимости. К началу войны германская армия располагала от 4422 до 4829 станковых пулеметов, причем одна дивизия имела всего 6 пулеметов вместо положенных по штату 24. В траншеях MG08 часто ставили на простой деревянный станок. Но он ограничивал дальность эффективной стрельбы из пулемета всего 200–300 метрами, хотя зачастую большего и не требовалось. Опытные бойцы легко отличали германский пулемет по более низкому темпу стрельбы. Германский ручной пулемет MG08/15 с водяным охлаждением, представляя собой срочную переделку станкового MG08, отличался от других «ручников» большими габаритами и массой — больше 20 кг без патронов, с учетом залитой воды, а с патронами — почти вдвое тяжелее «Льюиса». Зато благодаря ленточному питанию он мог без перезарядки выпустить до 100 выстрелов. Также в некотором количестве использовались захваченные на русском фронте и перестволенные под немецкий патрон датские «Мадсены». К 1918 году каждая рота германской армии получила по шесть ручных пулеметов. Немцы считали, что ручные пулеметы образуют костяк пехотного наступления, двигаясь в первой волне атакующих. Пулеметы должны были открывать огонь с дистанции менее километра, короткими очередями по 3–8 выстрелов. Желательно, еще не стреляя, продвинуться как можно ближе к противнику, прячась в складках местности — с обязательным учетом фона и освещения. И в процессе боя ручные пулеметы постоянно перемещаются из воронки в воронку, поддерживая атаку. В некоторых случаях можно было стрелять даже на ходу. В обороне ручные пулеметы были обязаны стрелять до последнего патрона, даже если противник уже обходит с фланга и тыла. И стрелять преимущественно во фланг, желательно — перекрестным огнем. Станковые пулеметы, по представлениям немцев, поддерживают пехоту примерно с полутора километров. Они могут стрелять с господствующих высот или вести огонь в промежутки своей пехоты. Также они могли стрелять во фланг с дистанции всего в сотню метров, а то и с 10–15 шагов. На 1915 год лента в 250 патронов расстреливалась за 30–40 секунд. Непрерывный огонь мог концентрироваться в одной точке, двигаться по горизонтали или с изменением вертикального угла наводки. Большим преимуществом станковых пулеметов была возможность стрелять через голову своей пехоты — как и у британцев. Станковые пулеметы передвигаются повзводно, уступами, чтобы иметь возможность отбить фланговую контратаку противника. Боекомплект в условиях траншейной войны составлял 4000 патронов на ствол, для ручных пулеметов — 1200–1500 выстрелов. К концу войны немцы перешли от концентрации станковых пулеметов в «гнездах» к размещению их поодиночке, но с взаимной поддержкой, и добавлением в общую систему огня минометов и гранатометов. Россия после кровавых уроков русско-японской войны стремительно наращивала количество пулеметов — уже к концу 1906 года в армии имелось 118 рот по 8 пулеме-

«Максим» в бою

тов Максима в каждой — против 64 пулеметов перед началом войны и 370 в конце. К 1910 году каждому полку придавалось по два-четыре пулемета. А к началу войны русская армия располагала более чем 4000 (4098, не считая запасных) пулеметов, по 32 на дивизию. Каждый пулемет в бою мог быть приравнен к 50–60 стрелкам. В самые напряженные моменты боя для пулеметов русской армии допускался непрерывный огонь, когда две-четыре ленты выпускались одна за другой. Обычным считался огонь длинными очередями, с темпом 250 выстрелов в минуту. Также пулеметы могли стрелять и очередями по 10 выстрелов. По отдельным целям можно было стрелять одиночными. Как и в других армиях, пулеметы могли стрелять в одну точку или с рассеиванием. В середине войны, по воспоминаниям Свечина, расход на ствол не превышал 1500 патронов за день боя, т. к. «немцы оказывались вовсе не охотниками маршировать под огнем». Первая мировая война закончилась, но многие образцы пулеметов, опробованных в ней, как и тактические приемы, будут использоваться еще не один десяток лет. Литература The Rise, Fall, & Rebirth Of The 'Emma Gees'. http:// regimentalrogue.com/ Стрелковое оружие и пулеметы. http://modernfirearms.net/ Bull Stephen, German Machine Guns of World War I. Osprey Publishing, 2016. Grant Neil. The Lewis Gun. Osprey Publishing, 2014. Kenda Daniel J. Lessons learned from the use of the machine gun during the Russo-Japanese War and the application of those lessons by the protagonists of World War I. Fort Leavenworth, Kansas, 2005. Manual for commanders of infantry platoons. Army war college, Washington, 1917. McBride Herbert W. A Rifleman Went To War. Small Arms Technical Publishing, January, 1935. McBride Herbert W. The Emma Gees. Indianapolis, Bobbs-Merrill Co, 1918. Notes on the use of machine guns in trench warfare and on the training of machine gun units compiled from foreign reports. Army war college, Washington, 1917. Pegler Martin, Dennis Peter. The Vickers-Maxim Machine Gun. Osprey Publishing, 2013. Малиновский Р. Я. Солдаты России. — М.: Воениздат, 1969. Меркац Ф. Германское войсковое руководство по пулеметному делу. — М-Л.: Государственное издательство. Отдел военной литературы, 1927. Свечин А. А. Искусство вождения полка.— М.-Л.: Гиз, 1930. Федосеев С. Пулеметы русской армии в бою. Яуза, Эксмо, 2008.

Военная кампания №6’2017

Военные расходы Московского государства Виталий Пенской

конце XV в. Европа неожиданно для себя открыла не только Новый Свет к западу от себя, но и могущественное, преисполненное достоинства и самомнения Русское государство на востоке. И, «конструируя» Россию, создавая для себя ее образ с тем, чтобы разместить его на своей виртуальной ментальной Mappa Mundi, европейские наблюдатели со смесью уважения, страха и восхищения писали о том, что-де Московит легко может призвать под свои знамена сотни тысяч конных и пеших воинов. Но не только «тьмочисленность» московитских ратей поражала их, но еще и то, что все эти «безчисленные, аки прузи» полки обходились московскому государю чуть ли не задаром. Так, имперский посланник Франческо да Колло, побывавший в России в 1518/1519 гг., в своем «Relatione sulla Moscovia» («Доношении о Московии») сообщал читателям, что «сей князь (Василий III — В.П.) может поставить под ружье около 400 тысяч конников, по большей части лучников, а также других — копьеносцев и владеющих саблями, при весьма малых расходах, ибо они воюют не по найму, но из любви, уважения, страха и подчинения (выделено нами — В.П.), и обильное питание является для них единственной наградой…». Впрочем, отмечал да Колло, особо доблестных воинов государь московский жаловал дорогой шубой или богатым кафтаном со своего царского плеча — и на этом, пожалуй, в трактовке венецианца, расходы «сего князя» на войну и заканчивались. Как и откуда появился на свет такой взгляд — догадаться немудрено. Итальянские войны, полыхавшие в Европе с конца XV в., приучили и европейских монархов, и дипломатов, и военных, и интеллектуалов к тому, что, по словам кондотьера Джан-Джакопо Тривульцио, «для войны нужны три вещи — деньги, деньги и еще раз деньги». Впрочем, это и неудивительно, поскольку, согласно популярной в те времена поговорке, «Point d’argent, point de Suisse» («нет денег, нет швейцарцев»). А наемники — швейцарцы, ландскнехты, рейтары и прочие, несть им числа (со времен Средневековья спрос на наемников в Западной Европе был стабильно высок, равно как и предложение), — стоили совсем недешево. Каждый из них в отдельности обходился королевской казне, быть может, и не так уж и дорого — пеший дешевле, конный — чуть дороже. Так, в 1630–1632 гг. шведский король Густав-Адольф платил солдатам своей экспедиционной армии, высадившейся в Северной Германии, по 3 рейхсталера пехотинцу и 5 — рейтару ежемесячно. Но когда рейтар и ландскнехтов нужны было нанимать тысячами и десятками тысяч, и не на день-два или неделюдругую, а на несколько месяцев, а то и лет — тут даже всех богатств «обеих Индий» могло оказаться недостаточно. Печальный случай убедиться в этом имел король Испании Филипп II. Еще бы — к примеру, в 1574 г. доходы испанской короны составили 5 978 535 дукатов (в пересчете на золото — больше 20 тонн, в серебряном эквиваленте — более

Военная кампания №6’2017

200 тонн), тогда как расходы — 10 471 662 дуката (в т. ч. на содержание испанской арии в Нидерландах 3 737 229 дукатов и на войну с турками еще 2 052 634 дуката — в сумме 5 789 863 дуката, почти весь доход казны). Т. о., дефицит бюджета составил 4 493 127 дуката. На фоне всех этих совершенно немыслимых еще столетие-другое назад трат военные расходы московского государя действительно могли показаться европейским наблюдателям совершенно несущественными, мизерными и не заслуживающими внимания. Но так ли это было на самом деле? Попробуем ответить на этот вопрос. Увы, но дать однозначный ответ на него при нынешнем состоянии наших знаний о финансах Русского государства «классической» эпохи (т. е. до смутного времени) невозможно. И связано это даже не столько и не только с тем, что московские архивы XVI в., неважно, царский ли это архив или же приказные, сильно пострадали (достаточно вспомнить пожары 1547 и 1571 гг., сожжение Москвы поляками в 1611 г. и знаменитый пожар 1626 г.). Нет, тут нужно вести речь о том, что Московия XVI в. (впрочем, как и все современные ей государства Европы и Азии) весьма существенно отличались от нынешних государств с их «регулярной» бюрократией, отлаженными административными практиками, «консолидированным» (выражаясь современным бюрократическим «новоязом») государственным бюджетом и прочими подобными вещами, характерными для государств Нового времени. Россия только-только вступила на этот путь, и не стоит ожидать от нее такой же эффективности и «прозрачности», как от государств XIX и тем более ХХ вв. Нет, конечно, сомневаться в том, что где-то в недрах матереющей постепенно московской бюрократии достаточно рано начали вести записи о приходе и расходе средств, не приходится. Точно также нет сомнений и в том, что со времен Ивана Грозного, когда работа административного аппарата подверглась существенной регламентации и упорядочиванию, аналогичной процедуре была подвергнута и сфера государственных приходов-расходов. Однако составлялась ли сводная ведомость, в которой был бы расписан по статьям государственный бюджет — на этот воп рос однозначного ответа нет. Во всяком случае, немецкий авантюрист Г. Штаден писал, что в 60-х – нач. 70-х гг. XVI в. действовала практика, когда «доход страны в деньгах распределялся так, чтобы в каждом приказе были деньги». При необходимости же, «если ни один приказ не давал денег, то каждый имел от другого приказа подписанную память», т. е., в случае необходимости средства могли «переводиться» из одного приказа в другой. Если Штаден ничего не напутал (сложно ожидать, что иноземец, да еще и «подлого» происхождения, был допущен в святая святых всякого государства и хорошо осведомлен в особенностях функционирования московской бюрократии

ВОЕННЫЕ РАСХОДЫ МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА

и административных практик), то выходит, что единый госбюджет в «классическую» эпоху не верстался. Соответственно, и специальной статьи, куда были бы занесены все «ординарные» расходы на ратную силу, не было. И связано это было, очевидно, в первую очередь с особенностями мос ковской приказной системы, когда приказы выступали «универсальной» административной структурой, решавшей все вопросы, связанные с ведением дел в той сфере, за которую они отвечали. Об этом свидетельствует, к примеру, и бег лый московский подьячий Григорий Котошихин. Так, по его словам, всякий денежный сбор с Казани, Астрахани и приписанных к ним Понизовых (т. е. расположенных на Волге) городов, расходуется «на жалованье ратным и служилым людем, и кормовым, и ясачным, и на всякие росходы…». Точно также, продолжал Котошихин, Стрелецкий приказ собирал с тяглецов деньги и провиант и распределял среди подведомственных ему стрельцов полагающееся им государево денежное, кормовое (хлебом и солью) и вещевое (прежде всего сукно на служилое платье) жалование (напомним, что рядовые стрельцы, в отличие от стрелецких же начальных людей, сотников и голов, долгое время не имели поместных дач и иных способов пополнить свой домашний бюджет). Вместе с тем, есть любопытное свидетельство английского дипломата Дж. Флетчера, который приезжал в Москву в 1588 г. (источником сведений для него стали купцы английской Московской компании, прежде всего Дж. Горсей). Согласно ему, у московских «финансистов» была в ходу практика, когда после того, как приказы израсходуют поступившие на их «счета» средства на оплату ординарных расходов, образовавшийся излишек (буде таковой появится) средств передавался в приказ Большого прихода, а оттуда — в приказ Казенного двора (попросту говоря — в царскую казну). И, согласно расчету Флетчера, таких излишков (не считая платежей натурой — тех же мехов, и разного рода конфиската, чрезвычайных платежей и пр.), ежегодно таких поступлений в государеву казну было почти 1,5 млн рублей. Чтобы представить размер этой суммы, можно перевести ее в вес серебра — если копейка-новгородка весила тогда примерно 0,68 г, то в чистом серебре в царских подвалах ежегодно (в «хорошие», «тучные» годы) аккумулировалось около 100 тонн драгоценного металла. Если же перевести эту сумму в хлеб, то по ценам на московском рынке в 1588 г., составлявшим 25 новгородок за четверть ржи, на эти деньги можно было купить 24 млн пудов ржи, чего хватило бы (при «норме» в 24 пуда в год на взрослого мужчину-работника) на прокорм в течение года, почитай, миллиона мужиков. Остается лишь вопрос — насколько точна информация Флетчера и насколько можно ей доверять? Однако нас интересуют, конечно, не столько и не только эти любопытные подробности, сколько собственно военные расходы. Мы не случайно несколько раз, характеризуя траты на ратную силу, упомянули про «ординарные» расходы. И в первом приближении можно предположить, что, говоря об «ординарных» расходах, к ним стоит отнести, в первую очередь, ежегодные (впрочем, если судить по отдельным актовым материалам, то и чаще — раз в полгода как минимум) выплаты государева жалованья ратным людям, закупки провианта и фуража, а также необходимой амуниции и снаряжения. Однако не секрет, что помимо обычных трат, всегда возникают расходы, не вписанные

Золотой наградной «угорский» дукат времен Ивана III

в бюджет изначально. К «экстраординарным» же расходам мы бы отнесли в первую очередь средства, которые выделялись из государевой казны на проведение отдельных кампаний, награды и пожалования отличившимся ратным людям, выплаты посошным людям и пр. подобные вещи. Надо полагать, что эти «экстраординарные» расходы покрывались именно за счет аккумулировавшихся в царской казне излишков. При этом, если, зная примерную численность ратных людей (о чем мы уже писали прежде), представить размер «ординарных» расходов можно (хотя, конечно, очень и очень приблизительно), то с «экстраординарными» это будет сделать сложнее. И связано это, опять же, с особенностями московских административных практик. Необходимое в этом случае пояснение. Русское государство (впрочем, как и все европейские, и не только, государства позднего Средневековья — раннего Нового времени) в силу объективных причин (отсутствие необходимого опыта строительства и поддержания работоспособности соответствующего административного аппарата, в особенности той его части, что отвечала за поддержание порядка — полиции и прочих аналогичных силовых структур; неразвитость инфраструктуры; нехватка не только образованных, но просто грамотных людей; вечный и неизбывный дефицит бюджета, в особенности с началом войны — как образно выразился В.О. Ключевский, «рать вконец заедала казну», и т. д., и т. п.) отнюдь не представляло из себя пресловутого гоббсовского Левиафана. Нет, напротив, Москва, заинтересованная в лояльности своих подданных (а как иначе можно будет их контролировать и добиваться от них исполнения своих обязанностей?), была вынуждена идти на сотрудничество, своего рода партнерство с «землей» и в известном смысле разделение сфер компетенции. Образно говоря, все, что относилось к внешней политике, дипломатии, войне и миру, сношениям с другими государями, верховной юрисдикции и т. п., считалось по традиции «делом государевым» и относилось к компетенции самого государя и его советников в лице Боярской думы и высшей приказной бюрократии, сплоченными рядами окружавшими трон. Местное же самоуправление, «дело земское» (в т. ч. разверстка и взимание налогов, выполнение повинностей, поддержание порядка и наказание правонарушений, не относящихся к особо тяжким) находилось в ведении «земли», точнее, «лутчих» «земских людей», облеченных доверием «земли». Однако в случае войны с иноземным супостатом государь был вправе требовать от «земли»

Военная кампания №6’2017

Виталий ПЕНСКОЙ

Копейка времен Ивана Грозного

соответствующей подмоги деньгами, людьми и всем прочим, что необходимо для ведения боевых действий. И хотя война как продолжение политики другими средствами (а в XVI в., веке экспансии — по меткому замечанию британского историка Р. Маккенни, эта максима К. фон Клаузевица была более чем актуальна), безусловно, относилась к «делу государеву», «земля», демонстрируя свою лояльность (и ожидая взамен ответных шагов со стороны государя), шла навстречу государеву желанию, отдавая на алтарь Отечества все необходимое. Собственно говоря, в этом и заключалась одна из первейших, если не первейшая, ее обязанность, «служба» (или, точнее, «тягло») государю. Отсюда и соответствующая формула московской приказной документации — отправляясь в поход на своих государевых ворогов ради святого дела защиты «православного хрестьянства» и православной веры, великий князь шел на «дело государево и на земское». Но такой расклад неизбежно вел к тому, что военные расходы, в особенности экстраординарные, носили «размытый» характер, особенно если учесть, что немалая их часть носила натуральную форму (когда те же пищальники и иные ратные люди, сбираемые государевыми начальными людьми с «земли», должны были сами снаряжать себя на ратную службу — платье, провиант, фураж, доспех и пр. приобреталось на свои деньги). Более того, центральная власть широко пользовалась возможностью получения поддержки со стороны «земли», перекладывая на нее существенную часть своих расходов по ведению войны. Возьмем, к примеру, жалованные грамоты московских государей, которые они выдавали тем же монастырям, освобождая их от изнурительного «тягла» и «службы». Вот что было записано в жалованной грамоте Ивана IV московскому Чудову монастырю, датированной 1566 г.: «Не надобе моя царева и великого князя дань, ни ямские деньги, ни посошная служба, ни городовое, ни ямчужное дело, ни денег за посошных людеи и за городовое и за емчужное дела не дают, ни камени, ни извести, ни хлеба моего, ни лесу не возят, ни ядер каменных, ни прудов моих не делают, ни города не кроют, ни в селех моих дворов, ни ямов, ни наместничих, ни волостелиных дворов не делают, ни с подводами на ямех не стоят, ни мостов по дорогом не мостят, ни никоторых дел не делают, ни кормов к моему цареву и великого князя объезду, ни наместнича, гни волостелина корму не дают, ни коня моево не кормят, ни сен не косят, ни тукового, ни закосного не дают, ни к соцким, ни к десяцким с тяглыми людми

Военная кампания №6’2017

не тянут ни в какие проторы, ни в розметы, ни иных им никоторые пошлины не надобе…». Для сравнения можно привести цитату (просим прощения у читателей за ее размер, но это место из жалованной грамоты стоит того, чтобы привести его полностью) из более позднего аналогичного акта, который выпросили у только что выбранного царем юного Михаила Федоровича монахи Николо-Угрешского монастыря. «Монастырским людем и крестьяном не надобе моя, — жаловал своих богомольцев государь, — царя и великого князя Михаила Федоровича всея Русии, данная, и ямъская, и полоненичные, и подможные денги, и плавные казаки денег не дают, и за емчюжное, и за городовое дело, и за засечное денег не дают же, ни тамги, ни мыта, ни явки, ни перевозу, ни померу, ни посошных людей ни в которые городы не дают. И в наших селех дворцовых и в подклетных и в конюшенных дворов наших, и конюшен, и притонов стадных, и прудов, и намесничьих и волостелиных, ни ямских, ни охотничьих дворов и на ямех с подводами не стоят, и на ями охотников не выбирают и не дают, и городов не делают, и не кроют, и рву не копают, и острогов и надолоб не ставят, и к ямчюжному делу сору и дров не дают, и ямчюги не варят, и амбаров ямчюжных не делают, и в судовую во всякую поделку не дают. И к пушечному делу на пушечной запас волоков, и колес, и саней, и канатов, и лну, и поскони, и смолы, и холстов, и всяких запасов не дают и не делают, и к зелейному и к пушечному делу уголья и никаких запасов не возят и не дают. И тюрем не ставят, и у тюрем сторожа их не стерегут, и целовалников к тюрмам и к губным делам и к ямчюжному делу, ни к тамге, ни к денежному збору, ни к секам, ни к пороховой казне, ни на кабак, ни в ценовщики, ни з дозорщики, ни в дозор, ни к замолоту, ни к сноповому, ни к пятинному, ни к опалному хлебу, ни х которым делам они не дают». Но это еще не конец. Далее Михаил Федорович своей царской милостью жаловал монахов освобождением от следующих повинностей: «И к моему, цареву и великого князя, объезду по станом моих столовых и боярских запасов и конских кормов не дают, и с подводами не стоят, и по дорогам мостов нигде не мостят, и каменья и извести и лесу не возят, и ядер каменных не делают, и хлеба моего не молотят и не возят, и сен моих не косят и не возят, и закащиком пошлин их не дают, ни нивиц наших, ни взгонов не пашут и семен на нивицы и на взгоны не дают, и в наших опалных селех не стерегут, и коня моего не кормят, ни туковово и ни засечных, ни покопенных денег не дают, и пятенного и подымного не дают, и ягод и рыжиков и цветов не берут. Ни посолских кормов по станом столовых и подвод и подводников не дают, также и татарских кормов столовых и конских, ни подвод, ни проводников, и казачьих кормов, и стрелецкаго хлеба и денег не дают, и в кормленья вотчину их не отдавают. И наши послалники в их монастырскую вотчину ни пошто не въезжают, и крестьян их не наряжают, ни подвод, ни проводников, ни кормов своих и конских не емлют … И наши всякие послалники и кормовщики в их монастыръские вотчины и на дороге и по торгом у их слуг и у крестьян и у всяких монастырских людей подвод и кормов своих и проводников не емлют, и посланникам судов и гребцов не дают. И канатов к московскому живому мосту не делают и не дают, и на лоси, и на медведи,

ВОЕННЫЕ РАСХОДЫ МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА

и на волки, и на лисицы не ездят, и собак моих не кормят, и подвод не дают…». Нетрудно заметить, что и в первом, и во втором (здесь список существенно расширенный) случаях перечень повинностей, имеющих прямое отношение к «делу государеву», которые «земля» обязана была нести, весьма и весьма внушителен. Здесь и снабжение войск провиантом и фуражом, и строительство укреплений («городовое дело»), и дорожные работы, и производство столь важного для изготовления пороха компонента как «ямчуг»-селитра, и даже такая необычная повинность — изготовление каменных ядер для государева наряда по присланным из Москвы меркам-кружалам, и многое другое. Исполнялись они преимущественно «натурой» (хотя в актах встречались упоминания о том, что иногда разрешалось тяглецам заменить «натуру» деньгами), почему их сложно перевести в звонкую монету. При этом вся эта колоссальная и дорогостоящая работа казне не стоила ничего или почти ничего, ибо вся она тяжким грузом ложилась на плечи крестьян и посадских людей. Они расходовали на ее выполнение и свое время, и свои деньги, и свои силы (впрочем, зачастую только деньги — ибо в обычае было не самим идти в посоху, мостить дороги, делать мосты или заниматься городовым делом, а нанимать за деньги, и достаточно серьезные по тем временам, всяких «казаков», «гулящих людей» и всяких «захребетников»). Формально эти траты никак нельзя отнести к военным расходам, а на деле… Понятно, что при таких раскладах структура военных расходов Русского государства при том же Иване Грозном была несколько иной, чем, к примеру, в Испании при Филиппе II. Но значило ли это, что Ивану III, его сыну и внуку война если и не стоила ничего, то, во всяком случае, обходилась дешево? Безусловно, нет. Конечно, точное, до копейки или хотя бы рубля, исчисление, во что обходилась война Русскому государству в «классический» период его истории произвести невозможно. Однако, на наш взгляд, представить относительный порядок цифр расходов «на дело государево и на земское», ординарных и экстраординарных, из государевой казны и казны приказной все же можно. Конечно, эти расчеты будут носить очень приблизительный характер, но все же они позволят составить примерное представление о том, сколько стоила война Ивану Васильевичу. Для начала попробуем прикинуть размер ординарных расходов, понимая под ними в первую очередь денежное жалование служилым людям всяких чинов (хлебное жалование, можно предположить, выплачивалось натурой из царских закромов или, позднее, со времен царя Бориса Годунова, за счет т. н. «десятинной пашни»). И здесь мы снова сталкиваемся с определенными противоречиями и неувязками. Прежде всего, отметим — что бы там ни писали иностранные наблюдатели о том, что-де московские ратные люди, дети боярские в первую очередь, служат своему государю из чести, довольствуясь малым, однако же из документов следует, что определенное жалование от казны им все-таки выплачивалось. Об этом, кстати, писал все тот же имперский дипломат и мемуарист барон С. Герберштейн, оставивший весьма подробные и объемистые записи о своем пребывании в загадочной Московии. Он отмечал, что Василий III детей боярских средней руки и тем более бедных «ежегодно принимает к себе и содержит, назначив им жалованье, но не одинаковое. Те, кому он платит в год по ше-

Наградной золотой времен Ивана Грозного

сти золотых, получают жалованье через два года на третий; те же, кому каждый год дается по двенадцать золотых (что имел в виду Герберштейн, говоря о «золотых» — неясно, можно лишь предположить, что речь шла о рублях, которые тогда на Руси существовали лишь в виде счетной единицы — В.П.), должны быть без всякой задержки готовы к исполнению любой службы на собственный счет и даже с несколькими лошадьми… Размеры этого денежного жалования (ранжированного в соответствии со статусом сына боярского, его «дородством» и личными заслугами) могли достигать весьма существенных сумм. Так, в знаменитой «Боярской книге» 1556 г. (книге раздачи денежного жалования выборным детям боярским, занесенным в список Государева полка), указано, что служивые, в зависимости от статьи (сохранилась та часть книги, в которой были расписаны дачи жалования по 11-й–25-й статьям) получали от 50 рублей до 6, не считая доплат за «передаточных» против Уложения о службе людей. Однако это выборные дети боярские, элита, лучшие из лучших, «кутазники и аргумачники», а провинциальные дети боярские не могли рассчитывать на столь же крупные суммы выплат. По мнению исследовавшего этот вопрос М.Г. Кротова, в XVI – нач. XVII вв. за время своей службы дети боярские, будучи поверстанными на государеву службу, сперва получали небольшой оклад, т. н. «новичные деньги». Затем, по прошествии определенного срока службы после очередного «верстания», они получали новый, повышенный оклад (если заслужили, конечно), «другие деньги» (максимум — 12 рублей). И, наконец, на закате своей карьеры они получал новую прибавку, и эти «свершеные деньги» (не более 14 рублей) получали всю оставшуюся жизнь. Продолжение в следующем номере

Военная кампания №6’2017

Самоходная установка СУ-12 Андрей Глухов

ак как попытки создания самоходно-артиллерийских установок на танковом или тракторном шасси не принесли ожидаемых результатов, то конструкторы обратили свой взор на автомобильные платформы. Благо идея автомобиля, вооруженного артиллерийским орудием, прошла обкатку в реальных боевых действиях Первой мировой войны. Да и в РККА к концу 20-х годов еще «дохаживало» некоторое количество таких раритетов в виде полубронированных автомобилей «Руссо-Балт» тип Т с установленной на платформе 76,2-мм зенитной пушкой Тарновского–Лендера обр. 1913 года. К этому времени указанное орудие уже считалось устаревшим, но оставалось на вооружении. Совсем плохо было с шасси: автомобиль и запчасти к нему не производились с 1917 года. Реализации опробованной схемы препятствовали несколько факторов. В рамках «системы танко-тракторноавтоброневооружения РККА», утвержденной на июльском 1929 года заседании РВС СССР, приоритетным было создание САУ на танковом или тракторном шасси. К тому же, в то время господствовала идея, что такие установки долж-

Су-12 на базе «Морленд» первого выпуска

ны быть в состоянии бороться как с наземными, так и с воздушными целями. Но необходимые для реализации этой идеи артиллерийские системы так и не были воплощены в металле. И, самое главное, отсутствовал важнейший компонент — шасси. Но уже к концу 1932 года взгляды военных претерпели кардинальные изменения. Было решено отказаться от прин-

Су-12 на базе «Морленд»

Военная кампания №6’2017

САМОХОДНАЯ УСТАНОВКА СУ-12

Подготовка к открытию огня

СУ-12 на маневрах

ципа универсальности в пользу создания более специализированных систем. На прошедшем совещании командного состава армии и руководителей соответствующих отраслей промышленности было принято решение о разработке шасси «пригодного для установки артиллерии для нужд пехоты, мотомехвойск и кавалерии». Реализация данного решения была поручена Кировскому заводу в Ленинграде. Требовалось как можно быстрее разработать САУ, чей выпуск можно было освоить в кратчайшие сроки. Выпускавшиеся в то время в СССР грузовики могли быть носителями лишь легкого орудия. Поэтому в качестве шасси было решено использовать тяжелый семитонный трехосный грузовик американской фирмы «Морленд» («Moreland») TX6. Партия таких грузовиков повышенной проходимости была закуплена для РККА в 1931 году. Став носителем артиллерийского орудия, грузовик лишился кузова, вместо которого была смонтирована платформа с орудийной тумбой. На ней устанавливалась качающаяся часть 76,2-мм полковой пушки обр. 1927 года с уменьшенной до 500 (против стандартной 1000) мм длиной отката. Орудие вполне отвечало требованиям к вооружению установки. К тому же, оно было хорошо освоено промышленностью и выпускалось в больших количествах. Выстрелы к орудию помещались в двух ящиках, закрепленных на отражателе, предохранявшем кабину от попадания пороховых газов. Отражатель имел окошко для общения расчета и водителя, закрывавшееся изнутри стальной заслонкой. Впоследствии защиту кабины доработали, закрыв брони-

Учеба расчета

ровкой крышу и заднюю часть. Возимый боекомплект состоял из 36 выстрелов (18 гранат и 18 шрапнелей). Конструкция тумбы позволяла вести круговой огонь, но из-за нежелательности ведения огня поверх кабины (при любых углах возвышения пороховые газы деформировали крышу) сектор горизонтального обстрела специальными упорами был ограничен в 270 градусов. При стрельбе в направлениях, близких к кабине, необходимо было опускать стекла в дверях. Вращение орудия осуществлялось вручную с фиксацией заданного положения специальным тормозом. Огонь мог вестись как с места, так и с ходу; как с закрытой позиции, так и прямой наводкой. Правда, на ходу эффективность огня резко падала. Скорострельность при стрельбе с остановок достигала 10–12 выстрелов в минуту. В походном положении орудие фиксировалось по оси машины тормозным устройством. Первые образцы САУ не имели броневой защиты орудия. В дальнейшем орудие снабдили коробчатым щитом П-образной формы. Он обеспечивал частичную защиту орудия и расчета от пуль и осколков. Установка получила наименование СУ-12. Производство началось в середине 1933 года на заводе «Красный путиловец», и уже осенью того же года опытная батарея в качестве испытаний участвовала в маневрах на Украине. По их результатам было принято решение о включении самоходок в состав мехбригад в качестве средства огневой поддержки.

Военная кампания №6’2017

Андрей ГЛУХОВ

Тактико-технические характеристики САУ СУ-1-12 Габаритные размеры: длина, мм

5610

ширина, мм

1900

высота (по щиту), мм

2325

Масса, кг

3700

Двигатель

ГАЗ-М1, 50 л. с.

Максимальная скорость, км/час

Запас хода, км

СУ-1-12 (на переднем плане) слева и СУ-12 (справа)

370

Бронирование (щит), мм Вооружение

4 76,2-мм пушка обр. 1927 г.

Боезапас Экипаж, чел.

СУ-1-12 позднего выпуска

Решение о серийном производстве было принято, не дожидаясь результатов испытаний. И в 1933 году «Красный путиловец» изготовил 39 машин на базе «Морленда». Но было ясно, что выпуск отечественной самоходки на импортной базе — временное решение. Да и испытания САУ выявили неполное соответствие американской машины предъявляемым требованиям. Например, после переоборудования грузовика в носитель артиллерийского орудия резко снизилась его проходимость. Поэтому, когда на ГАЗе к 1934 году освоили выпуск трехосного отечественного грузовика ГАЗ-ААА, то, естественно, он стал основой для дальнейшего производства СУ-12, выпуск которых продолжился, так как появление гусеничной САУ задерживалось. Машина на шасси ГАЗ-ААА получила наименование СУ-1-12. В 1934 году было выпущено 36 таких САУ, и в 1935 г. — ещё 26. Военная приёмка приняла от изготовителя 99 установок. По ходу производства в конструкцию вносились изменения. Менялась форма орудийного щита — он стал обеспечивать лучшую защиту расчета, вносились изменения в платформу, усиливалась бронезащита кабины. Но эксплуатация машин в войсках выявляет всё больше и больше недостатков. Проходимость колесного шасси оставляет желать лучшего. Вызывает нарекание качество изготовления. За три года почти 40% САУ потребовали среднего и капитального ремонта. Особенно тяжело дело

Военная кампания №6’2017

36 выстрелов 4

обстояло с машинами на базе «Морленда». Отсутствие запчастей привело к тому, что к концу 1938 года практически все САУ на шасси «американцев» были сняты с вооружения. Но оставшимся в строю машинам довелось показать себя в реальных боевых действиях. Впервые они пошли в бой летом 1938 года у озера Хасан. Использовались они довольно активно, в основном для поддержки танков. Каждому танковому батальону придавалась батарея из 4 СУ-1-12. Потерь они не имели, поэтому их действия были признаны успешными. Но вот применение этих САУ в количестве 12 единиц год спустя в составе 11-й танковой бригады в боях на реке Халхин-Гол вызвало нелестные отзывы: «Артиллерийские установки «СУ» себя не оправдали. Они не могут сопровождать танки в атаке — будут немедленно выведены из строя. Их трудно с машиной закопать в землю, в силу чего являются весьма благодарной мишенью для артиллерии и авиации противника». Зимняя война 1939-1940 гг. явилась для СУ-12 последним военным конфликтом. Три САУ этого типа еще числились в декабре 1940 года в Забайкальском особом военном округе, где они и эксплуатировались до списания.

Отработка взаимодействия с танками

Художник Андрей Глухов

Самоходная артиллерийская установка СУ-1-12

Почетное революционное Знамя 56-й Московской стрелковой дивизии (иллюстрация к статье С. Бирюка)

Иллюстрация к статье А. Исаева «Фундамент будущего успеха. Борьба за плацдармы в районе Клетской и Серафимовича, июль–сентябрь 1942 г.» Так, по мнению итальянского художника, выглядело сражение итальянцев с советскими танками. Танки КВ-2 в боях под Серафимовичем не участвовали

Итальянская 47-мм противотанковая пушка в музее Калемегдан в Белграде Фото Алексея Исаева