подчеркивает позитивную роль обустроенной бытовой повседневно сти для человеческой личности как потенциальной собеседницы Бопц христианство отрицает роль земного ради душевной жизни, чет ко при этом разграничивая земное-небесное в противоположность иудейскому разделению: сакральное-профанное и чистое-не чистое. Состояние чистоты (без акцентуации на трихотомическом делении человеческой природы) соединяет в себе векторы этических и эс тетических усилий (императивов). Чистым необходимо быть для того, чтобы не осквернить ни Бога, ни ближнего. Именно в этом смысле можно трактовать заповедь («Возлюби ближнего своего как самого себя»). Требование прежде всего ритуальной чистоты —это п есть тотальное состояние святости всего еврейского сообщества. Христианская многоступенчатая иерархия святости подразумевает разные степени состояния святости, разную степень приближенно сти к Богу. Христианство заявляет об антропологической универсальности человечества. Иудаизм использует иной ход: он объединяет людей но этическому принципу —следованию моральным императивам. И лишь на современном этапе экуменистическое движение от крывает истину, что Бог содержится в каждом из людей, т. е. в каждой душе, или не содержится, если у человека нет идеи верхов ного существа.
С. В. Филонов
«ВСТРЕЧА» В КОНТЕКСТЕ КУЛЬТУРНОГО ПРОСТРАНСТВА ДАОССКОГО ТЕКСТА: РАЗМЫШЛЕНИЯ О МЕТОДОЛОГИИ ИЗУЧЕНИЯ ШАНЦИНСКОГО ДАОСИЗМА Одной из первых форм организованной даосской религии счи тается движение Небесных наставников ( Тяпьши ), формирование которого связано с деятельностью Чжан Лина (Чжан Дао-лина), его сына Чжан Хэна и внука Чжан Лу. Однако все, что связано с историей Небесных наставников до V в., окутано полулегендарной традицией настолько плотно, что сложно определить, где же в ней иымысел, а где правда. 105
С другой стороны, появление организованного даосского дец ния может быть датировано и 364 г., ибо с этого времени начине история шанцинского даосизма —первой даосской школы, onij шейся на книжное собрание, существование которого не вызь| сомнений. Школа Шанцин появляется на юге Китая как локад религиозная традиция. Однако уж е к середине шестого века \ цинское учение выходит далеко за границы своего первоначалу распространения и в эпоху Тан (618 907) становится наиболее ятельной школой организованного даосизма. Название этого, жения связано с представлениями о строении мира. Одна из щ ных сфер называлась Шанцин, т. е. Высшая чистота. На ней ли бессмертные высшего разряда —так называемые Соверше^ (чснсэнь-эюэиъ). На этих же небесах хранились и потаенные к которые излагали тайные методы обретения бессмертия. По ватели учения Шанцин стали поклоняться этим Совершенн глубоко чтить передаваемые ими тексты. Согласно «Чжэнь гао» [СТ 1016]1, первые шанцинские co^j ния вышли из-под кисти медиума Ян Си (330 —?), которого протяжении ряда лет в ходе ночных видений посещали CoBepij ные, передававшие ему свои наставления. К ак считают совр^ ный специалисты, видения Ян Си были вызваны приемом ггц| циногенных средств. Ян Си передавал сделанные записи св|| покровителю —придворному чиновнику Сюй Ми (303- 373?), а ! же его младшему сыну Сюй Хуэю (341-370?). Сюй Ми и Сюй J переписывали тексты и распространяли их среди ближайших | комых. С V в. за этим собранием закрепляется наименование «Ш ан цзин» («Книги-основы Высшей чистоты», или «Канон Высшей стоты»). Принято считать, что шанцинский канон первонача^ включал 31 цзюань различных текстов. Однако, как думается, блему состава и объема шанцинского книжного собрания и сеп нельзя считать решенной, точно так же, как и проблему ранне| тории шанцинского даосизма. Это связано с тем, что сохранив; ся источники по-разному оценивают состав и историю шанцин<5 книжного собрания. Решение данной проблемы кроется, как представляется, в ц нении методологии изучения шанцинского даосизма. Важне| 1 Здесь и далее аббревиатура СТ указывает номер текста из «Дао щ по индексу Шиппера (Скиппера): Schipper К. Concordance du Tao-tsang. j PEFEO. Vol. 102. 1975.
106
Щпегорией, анализ которой может вывести на новый уровень по нимания истории этого движения, является, по мнению автора этих П|) ж, понятие «встреча». «Чжэнь гао» [СТ 1016] излагает историю появления шанцинСКих текстов как историю встреч медиума Ян Си с небожителями. ■Ihn Хун-цзин рассказывает об этих встречах, соединяя описание Мнг'Iических событий с рациональным истолкованием их результа там.
По «Внутреннем жизнеописании Совершенного Пурпурного ян» (• I!;iIл ян чжэнь-жэнь нэй чжуань») [СТ 303), еще одном ценном Маточнике по истории шанципских текстов, события описаны уже |И духе, близком к рациональной традиции —как история встреч Г ip; ишика Чжоу И-шаня с отшельниками и земными сянями-бесгмсртными в «славных горах». Другой интереснейший источник по истории шанцинского даоMi имя, сохранившийся в энциклопедии (лэй ш у ) «Рукоять смысла джнского учнения» («Дао цзяо и шу») [СТ 1129, цз. 2), истолкоIиммает эти встречи в полном соответствии с правилами вторичной ' религиозной мифологии. Работа же «Предисловие к комментированному перечню книгоснов прямой передачи с небес Шанцин» («Шанцин юань тун цзин му чжу сюй») [СТ 1032, цз. 4], созданная не намного раньше «Ч жг)Ш > гао», но отличающаяся от последней как раз тем, что не испы тала сильнейшего влияния авторитета Тао Хун-цзина, дает описа ние истории шанцинских текстов в традициях «повествований об удивительном», наделяя и реальных, и вымышленных героев атри бутами персонажей исторических произведений —точными датами, указаниями на географические названия, вплетал невероятные со бытия в сеть реальных коллизий истории Китая эпохи Хань, Цзинь И последующих смутных веков «распада великих сил Поднебесной». Казалось бы —перед нами четыре разных истории. Но всех их роднит концепция «встречи» —встречи жителей земного мира с Гм'ссмертными. Д ля Тао Хун-цзина каж дая из этих встреч —ми стический транс, погружение в себя, забвенье, но порождающее не тбытье, а новую реальность, в которой избранный общается с Соисршенными, получает от них наставления, указания, книги. Есть в тгой реальности и нечто такое, что хочется назвать очень земным, и что так хорошо знакомо любому читателю китайской классиче ской литературы. Во время этих встреч и небожители, и простые смертные являют собой образцы изысканности и утонченности, об 107
разованности и эстетизма —они декламируют, поют, играют на | зыкальных инструментах, пьют вино, дарят друг другу стихи, являя при этом чувства симпатии, восторга, смущения или робося Как оценивают эту «встречу» специалисты? Вслед за Тао цзином —как особый медиумический транс, порождающий фе| мен контакта с небесными утонченными сущностями. Верноj это? Несомненно, верно. Но верно и то, что это —религиовед) с кое объяснение. Однако давайте задумаемся —только ли рел^ озный опыт воплощен в текстах шанцинского даосизма? Осмели^ предположить, что нет. Специалисты давно заметили, что истой шанцинского учения —это история его книг. Следовательно, не | дет большой натяжкой предположить, что шанцинское движешь каком-то отношении является явлением и литературным (с неко| рыми оговорками относительно конкретно-исторического пошц ния термина «литература»). Учитывая это, следует признать, только религиоведческое объяснение, при всех его плюсах, вряд^' может дать исчерпывающее объяснение истории шанцинских кх| Вспомним историю литературы. Вся она, по большому счс| есть история встреч —встреч автора с читателем, со своими njjj шественниками или героями произведений, современными авт^ или созданными в отдаленные времени, встреч вымышленны^ реальных, встреч несостоявшихся или свершившихся лишь на чике кисти. Вот, например, хрестоматийный пример такой ветре* Я помню чудное мгновенье: Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты...
-
•
В этих строках великий поэт запечатлел встречу с очаровать ной племянницей П. А. Осиповой —и ту недавнюю, летом 1825 | Тригорском, и ту первую, состоявшуюся за шесть лет до этого в 1 тербурге. И упоминание «гения чистой красоты» вряд ли вызоц у кого-либо ассоциации с небожителями, если только не призщ за таковыми милых и нежных вдохновителей творческого наит| А вот еще одна встреча, может быть, не столь очевидная Henq шенному читателю, но легко узнаваемая любителями словеснос? Служенье муз не терпит суеты; Прекрасное долж но быть величаво: Но юность нам советует лукаво, И шумные нас радуют мечты. ..
Это тоже встреча, встреча-диалог великого поэта с другом 108
,
мирным Кюхельбекером. И если пространство четырех строк и не пмсщает имя собеседника, это совсем не значит, что его нет в этом пространстве. Творческое воображение легко преодолевает время и расстоя ние, и тогда встреча будет уже иной, несостоявшейся для обыден ного рассудка, но от этого не менее реальной, поскольку реален ее результат —строки поэта или слова литератора. Делая столь пространное отступление, мы лишь хотим подчерк нуть, что творческое, или активное воображение отнюдь не всегда рождает религиозный опыт, оно лежит и в основе художественного мировоззрения, порождая тот феномен, который мы условно назыилсм «встречей». Соответственно, мы предлагаем взглянуть на шанцинский дао сизм с литературоведческой точки зрения. Череду же встреч, в ходе которых, как гласит традиция, на земле появились тексты шанцинского откровения, мы предлагаем оценивать как маркеры литера турных связей. Важно иметь в виду, что они могут указывать не только на реальные, но и на непройденные пути, которые, тем не менее, в своей совокупности как раз и создают пространство жизни конкретного текста. Условно назовем эту методологию «филолого-текстологическая герменевтика». Она предполагает, что изучаемый текст являет ся литературным явлением, отражающим не только индивидуаль ность автора, но и широкий спектр литературных, социальных и идейных связей, поддающихся анализу и верификации при помо щи текстологического, лингвистического и историко-филологиче ского инструментария. Первичной процедурой при данном подходе должен быть, как нам представляется, анализ тезауруса контекста «мстречи», под которым мы подразумеваем набор терминов, отра жающих имена действующих лиц, их титулы, географические на звания и другую специфическую терминологию. Затем требуется соотнести данный тезаурус с терминологическим словником, харак терным для даосских текстов дотанского и раннетанского времени, что позволит определить частотность и характер данных выраже ний, их лингвистическое значение и экстралингвистический кон текст. В даосском источнике, созданном не позднее конца IV в., есть примечательный фрагмент, связанный с поисками книг, которые предпринял внук ханьского министра Бо Ци-ши Чжоу И-шань. Странствуя по горам, он как-то раз встретил удивительного че109
ловека, который поведал ему следующее: «Я получил важнейш^ из тайного от Цзюань-цзы, стал умелым в Д ао-П ути «пестованй Трех Единственных» (шоу сань гд), духи гуй и шэнь стали служ и !' у меня на посылках < . . . > Однако то, что я постиг - это м ала толика, а потому стал я лишь земным сянем-бессмертным. Тв<! ж е имя уж е вписано в золотую книгу во дворце (бессмертных н острове) Ф анчжу с . .. > И ты, конечно же, можешь летать на 01 лаках, седлать драконов, создавать в выси пурпурно-алые (небес! Великой чистоты, носить при себе нефритовый луч золотых Сове тленных, платье дракона и пояс тигра, и я склоняюсь пред тобс как пред Совершенным. Мое искусство Д ао может научить толы таких (малых мира сою), как земные сяни, (овладевшие лишь мсзт^ дом) освобождения от трупа. Это совсем не то, чему стоит учить< тебе — Совершенному. Я всего лишь бессмертный среднего разряд! и только. И не достоин считаться твоим учителем. Но при этом в} что еще скаж у. Хотя (мой метод) взращ ивания духа, (н азы ваем ы ш оу и , и не относится к Дао-П ути высших Совершенных, но он1 тоже хорошее дело дл я средних Совершенных и земных сяней» [й 303, с.5Ь~6а]. 1 Возможно, предлагаемая методология и не сам ая лучш ая, и к нечно же, не сам ая новая. Но, как дум ается, она —тож е хорош дело, особенно д л я тех, кто пока не стремится к глобальным об^ щениям, а стоит на пути изучения конкретных этапов истории да сизма и конкретных даосских текстов. Мы уверены, что ф и л о л о ! текстологический анализ и истолкование феномена «встр еч а» пС волит с иного р акур са взглян уть на шанцинское книжное собран! уточнить и конкретизировать некоторые спорные и малоизученн] вопросы его истории и, быть может, изменит некоторые устояв!!! еся стереотипы в отношении шанцинской книжной коллекции. I k
110