Н. Н. Репнякова, У. Н. Решетнева ОБРАЗ ДРАКОНА В КИТАЙСКИХ СКАЗКАХ И ПОСЛОВИЦАХ Употребление имени и свойств того или иного вида животного в устном народном творчестве определенным образом отражает особенности национального восприятия действительности. В традиционной культуре образы животных служат одним из средств выражения представлений этноса о мире, являясь его культурным кодом. Помимо реально существующих представителей фауны, в китайском фольклоре активно представлены мифологические существа. Иногда это обычные животные с какими-то фантастическими чертами: белый тигр (Байху) или персонажи, внешний облик которых мало похож на современных животных: дракон (лун), единорог (цилинь). И те, и другие, а порой и реальные звери и птицы в китайской культуре имели «сакральное значение»1. Наблюдения за природными образами легли в основу фольклорных текстов. Безусловно, многие животные наделяются чертами, характерными для определенной культуры, но порой скрытыми за контекстом. Наибольшую трудность для понимания представляют образы мифологических существ. Их внешний облик, характер и поведение остаются для непосвященных читателей и слушателей вне культурного контекста. Придуманные народом фантастические существа наделяются качествами, которые нельзя подметить в ходе наблюдения за их жизнью. В настоящей статье рассматривается доминирующий образ китайских сказок и пословиц – дракон (лун), «признанный царь китайского бестиария»2. Исследователи считают, что он возглавляет «семейство» дракономорфных созданий, многие из которых имеют собственное терминологическое название, свойства, функции и внешние приметы. Так, в китайских сказках различаются зооморфный и антропоморфный драконы по цвету. Лун-ван (Царь драконов) – белобородый старец: «Посреди зала старец сидит, усы и борода белые»3.
1 Терентьев-Катанский А. П. Иллюстрации к китайскому бестиарию. Мифологические животные древнего Китая. СПб., 2004. С. 18. 2 Малявин В. В. Китайская цивилизация. М., 2000. С. 339. 3 Сказка про хитрого У-гэна и верного Ши-е // Китайские народные сказки. М., 1972. С. 72. (Далее: КНС).
369
Дракон-зверь – часто черного цвета, к тому же ему сопутствуют различные явления природы: «Только ураган пролетел, с северо-востока черные тучи налетели, черный дракон из них на землю упал. Хвостом махнул. Загремел гром, засверкала молния»1. «Повелитель драконов пошел еще на одну уловку: вдруг поднялся бешеный вихрь, загрохотал гром, содрогнулись небо и земля»2. Корни образа дракона уходят в глубокую древность. В надписях на гадательных костях эпохи Инь (с XIV в. до н. э.) присутствуют иероглифы лун, представляющие собой «пиктограмму, изображающую животное с длинным телом и головой, увенчанной рогами»3. Одно из ранних книжных упоминаний о драконе относится к «Книге перемен» («И цзин»), датируемой примерно VIII– VII вв. до н. э.: «Нырнувший дракон»4, «Появившийся дракон находится на поле»5, «Летящий дракон находится в небе»6. Считается, что дракон был тотемным животным народностей, населявший в древности ойкумену китайцев. Следы тотемизма существуют до сих пор, так как «в настоящее время обычай делать татуировку в виде дракона, связанный с тотемическими представлениями, сохранился на территории Китая у юговосточных племен Юэ»7. Столь длительная история употребления образа дракона в китайской культуре не решает проблемы его прототипа. Научная полемика ведется в разных направлениях. Дракон считается либо собирательным образом тотемных животных, либо образом, восходящим к реально существовавшему ящеру (рептилии)8. Анализ художественных изображений дракона в разных трактовках позволяет выделить в нем в одних случаях змеиные черты, в других – черты хищного зверя с оскаленной пастью, когтями, шипами, крыльями, чешуей. Хотя допускаются вариации образа, все же наблюдается некая «каноничность» его изображений: «С головой верблюда, оленьими рогами, глазами зайца, коровьими (бычьими) ушами, змеиной шеей, животом морского чудовища (шэнь), телом, покрытым рыбьей (карпа) чешуей, и тигриными лапами, заканчивающимися когтями ястреба»9. Облик сказочного дракона, на наш взгляд, больше совпадает с каноническим изображением дракона, которое является общепринятым и используется в различных областях изобразительного и декоративно-прикладного искусства: чешуйчатое существо со змееподобным телом, четырьмя лапами с когтями и головой с усами и рогами1. Особенностью этих изображений является передача
с усами и рогами1. Особенностью этих изображений является передача динамики извивов тела драконов, обыгрываемая и в сказках: «Ветки на макушке кривые, изогнутые, не то ветки, не то драконы2». Примечательно, что в таком дереве живет дух. Особо изогнутые ветки, видимо, играют роль характерного знака. В китайских пословицах и поговорках внешний облик животных описывается лишь в той мере, в какой это нужно для дидактических целей. Например, чтобы подчеркнуть опасность, используются образы тигра и Водяного дракона (Цзяолуна), который имел «змеевидную внешность и тело, покрытое чешуей»3: «Из тигриной пасти вырвать хрящик, со спины Цзяолуна сорвать чешую 老虎口里夺脆骨，蛟龙背上揭生鳞»4. Указаний на размеры образа дракона в народных изречениях нет, наоборот, подчеркивается, как трудно его нарисовать: ведь его никто не видел. Поэтому, изображая дракона, каждый проявляет свою фантазию: «Одной лопатой не выкопать колодец, одной чертой не нарисовать дракона 一锹挖不成井， 一笔画不成龙»5. В сказках и пословицах дракон большей частью связан с водной стихией: «А теперь расскажем о драконе, который жил в пучине»6. «…Однако каждый раз, когда бы ни пришел к водоему, если не сталкивался с драконом, пришедшим купаться, то встречался с тигром, пьющим воду (перевод наш. – Н. Р., У. Р.)»7. У китайцев было особое отношение к воде, чему есть объективные причины: обилие водных ресурсов, традиционное внимание к регулированию движения воды. В натурфилософии стихия воды входит в число пяти участвующих в мировом цикле стихий: дерево, земля, вода, огонь, металл. «Получающаяся от вращения элементов-стихий пентаспираль служит мировоззренческой моделью отображения спонтанного рождения вещей (растений), сельскохозяйственного возделывания злаков и технического творчества предметов»8. В «народной религии» почитание различных потоков и водоемов – один из древнейших культов, из него и рождается, как считает Г. А. Ткаченко, такой однозначно ассоциируемый с китайской культурой аллегорический образ, как дракон9. Из примеров следует, что этот фантастический персонаж связан с морем, озером, омутом, ведает дожем и управляет водой: «Дракон не покидает море,
Лис-оборотень // КНС. М., 1972. С. 216. Как повелитель драконов был повержен двумя стрелами // Сказки народов Востока. М., 1967. С. 23. (Далее: СНВ). 3 Рифтин Б. Л. Лун // МНМ. Т. II. С. 77. 4 Щуцкий Ю. К. Классическая китайская «Книга перемен». Ростов н/Д., 1998. С. 208. 5 Там же. С. 208. 6 Там же. С. 208. 7 Мартыненко Н. П. «Вэньцзы» и истоки китайской культуры // Вопросы философии (2004). № 9. С. 108. 8 Кравцова М. Е. Ук. соч. С. 384. 9 Там же. С. 389.
1 См.: Сычев Л. П., Сычев В. Л. Китайский костюм. Символика. История. Трактовка в литературе и искусстве. М., 1975. С. 26–27. 2 Золотая птичка и дух дерева // КНС. М., 1972. С. 175. 3 Там же. С. 384. 4 Чжунго суюй яньюй ку. (Сборник китайских народных изречений, пословиц и поговорок). Чжэнчжоу, 2001. С. 611 (Здесь и далее перевод текстов с китайского языка на русский язык выполнен нами. – Н. Р., У. Р.). 5 Там же. С. 1391. 6 О том, как по животным счет годам вести стали // Сказки Китая. М., 1993. С. 23. (Далее: СК). 7 Лун ху доу (Схватка дракона с тигром) // Чжунго дуну гуши (Китайские сказки о животных). Пекин, 1995. С. 77 (Далее: КСЖ). 8 Лукьянов А. Е. Истоки дао. Древнекитайский миф. М., 1992. С. 34. 9 Ткаченко Т. А. Вода // Ткаченко Г. А. Культура Китая: Словарь-справочник. М., 1999. С. 33–34.
370
371
1 2
тигр не покидает горы 龙不离海，虎不离山»1. «В высоких горах прячутся тигр и леопард, в глубоких озерах укрывается Цзяолун 高山藏虎豹， 深泽掩蛟龙2». В древности китайцы почитали дракона как божество воды и дождя; отголоски этого верования фиксируются и в народных изречениях: «Дракон может управлять водой, человек может управлять огнем 龙能治水，人能治火»3. Одним из наиболее значимых локусов дракона является море: «Дракон возвращается в широкое синее море, тигр уходит в глухие горы 龙归沧海，虎入深山4». Сочетание образа этого мифологического существа с водной стихией не случайно, так как дракон считается «хранителем водоемов и скрытых в них сокровищ, [прежде всего], жемчуга»5. Связь с сокровищами характерна для разных представителей «семейства драконов». И Царь драконов, и драконы в сказке обладают несметными богатствами: «Прослышал хозяин, что в пещере зеленого дракона есть жемчужина, светящаяся в ночи6 (перевод наш. – Н. Р., У. Р.)». «Издавна известно: что желтое у царя драконов – золото, что белое – то серебро; что круглое – то жемчуг, что блестящее – то драгоценные каменья; а кораллы и агаты хоть ведрами черпай»7. «Это золото с горы злого дракона, она вся золотая, эта гора, стережет гору злой дракон»8. «Дракон стережет чудодейственный женьшень»9. В пословицах жемчуг локализуется на голове Зеленого дракона (Цинлуна). Попытаться его взять – значит совершать опасное, безрассудное мероприятие: «Из пасти тигра выдергивать зуб, с головы Цинлуна – Зеленого дракона забирать жемчужину 老虎嘴里拔脱牙，青龙头下拣明珠10». В китайских народных сказках дракон охраняет вход в иной мир, а также, как и в пословицах, связан с воздушной стихией. Волшебный предмет – гаоляновый стебелек, открывающий горные каменные ворота в страну благоденствия, оказался драконом: «…выбросил гаоляновый стебель зеленый. Загремело, загрохотало вокруг. Обернулся стебелек зеленым драконом, на небо улетел»11. «[Если] это дракон, то взлетит на небо, [если] это змея, то упадет на землю 是龙就上天，是蛇就落地12». В китайских сказках образ дракона часто используется в названиях местности – «Бухта Старого дракона13»; «Долина Семи драконов14».
1
Чжунго суюй яньюй ку. С. 665. Там же. С. 326. 3 Там же. С. 663. 4 Там же. С. 664. 5 Ткаченко Г. А. Дракон // Культура Китая. С. 67. 6 Сказка про собаку и кошку // КСЖ. С. 67. 7 Сказка про хитрого У-гэна и верного Ши-е // СК. С. 76. 8 Лис-оборотень // КНС. С. 210. 9 Как повелитель драконов был повержен двумя стрелами // СНВ. С. 21. 10 Чжунго суюй яньюй ку. С. 611. 11 Отворитесь, ворота каменные // КНС. С. 191. 12 Чжунго суюй яньюй ку. С. 1082. 13 Портрет красавицы из дворца // КНС. С. 142. 14 Девушка из дворца // СНК. С. 42. 2
372
Конкретное указание на место, где развиваются события – одна из этнографических особенностей ханьской народной сказки. Эта черта проявляется и в сказках других народностей, населяющих Китай. Из указанных выше примеров следует, что в китайских фольклорных текстах связаны друг с другом образы дракона и тигра. Значимость этих образов для китайской традиционной культуры очень велика. В китайском искусстве существует двучленная композиция «дракон и тигр», которая несет в себе «идею противоборства противоположных стихий или сущностей»1. В китайской кулинарии готовят оригинальное блюдо «Борьба тигра с драконом», ингредиентами которого являются мясо кошки и змеи – еще одно подтверждение значимости образов дракона и тигра в китайской культуре. В сказках дракон, наряду с тигром, является благодарным животным, которое в награду за спасение жизни помогает герою сделать карьеру при императорском дворе. Но, в отличие от тигра, который приносит невесту и спасает страну от врагов, дракон помогает герою иначе: снабжает героя лекарствами, женьшенем и даже отдает ему часть своего тела – глаз, так как считается, что больные глаза императора или императрицы вылечатся, если прикоснуться к ним глазом дракона2. Этот мотив лечения глаз посредством контакта глаз человека и тотемного животного основан на вере в гомеопатическую магию (термин Дж. Фрэзера). Лечение происходило посредством переноса болезни с больного органа человека на здоровый орган животного, или в результате приобретения больным органом положительных свойств и качеств здорового. На удивительные качества дракона указывает и словарь: «лун чи» («зуб дракона») – лекарственное вещество из толченых окаменелых костей ископаемых животных3. В китайской афористике наибольшее количество изречений также связано с образами дракона и тигра: «[Когда] дракон и тигр дерутся, один непременно будет ранен 龙虎相斗，必有一伤4». В пословицах и поговорках чудодейственные способности рыб объясняются родственными отношениями с Лун-ваном – Царем драконов: «Рыба – детеныш Лун-вана, ведает о ветре, ведает о дожде, [но] не ведает о смерти 鱼是龙王子，知风知雨不知死»5. В традиционной китайской культуре дракон почитался как символ верховной власти (так, дракон изображался на императорском флаге желтого цвета). Считалось, что от связи дракона и женщины рождались герои и государи. «Встреча женщины с драконом, один только взгляд на него или просто видение дракона во сне, а также появление дракона в небе над домом» могло привести к рождению
1
Кравцова М. Е. Ук. соч. С. 394. Всадник на зеленом коне. Китайские сказки, легенды и басни / Пер. с кит. С. Е. Кожевникова, Р. И. Линецкой. Новосибирск, 1957. С. 32. 3 БКРС. Т. IV. С. 366. 4 Чжунго суюй яньюй ку. С. 664. 5 Чжунго яньюй цзинцуй (Избранные китайские пословицы и поговорки) / Бянь (Сост.) Жун Тин. Урумчи, 2001. С. 141. 2
373
героя1. Император только за собой оставлял право носить одежды с драконовым узором (лун пао)»2. То, что дракон символизирует императора, подтверждает лексика: «лун и» («драконья одежда») – одежда императора; «лун вэй» («драконье сиденье») – императорский трон; «лун чжун» («драконий род») – царский род, принцы крови и т. д.3 Фиксация этого факта происходит и в фольклорном материале: «[Даже если] актер наденет драконовый халат, императором не станет 戏子穿上龙袍，成不了皇帝»4. Сочетание «лун пао» (букв. «драконовый халат») имеет значение «парадное платье императора»5, поэтому тому, кто посягнет даже только на драконовый халат, грозит смерть: «Порвал драконовый халат – смерть, убил наследника престола – тоже смерть 撕了龙袍也是死，打死太子也是死6». В бытовой сказке крестьянин выдает обычную рубашку за рубашку Огненного дракона, которая «чем сильнее холод, тем теплее»7. Возникновение этого художественного образа стало возможным, на наш взгляд, благодаря наличию огненной семантики у дракона в культурном контексте. Одной из отличительных черт образа дракона в пословицах и поговорках является наличие детенышей. Как и в других сферах культуры, в паремиях также подчеркивается, что «глава драконьего семейства имеет девять (число “высшего ян”) отпрысков»8. Как утверждает афористика, «у дракона рождаются драконы, а у тигра – тигры 龙生龙子，虎生虎儿 9». В этом изречении подчеркивается, каковы предшествующие поколения, таковы и потомки, но с другой стороны, «У дракона родились девять сыновей, отличаются друг от друга 龙生九种，种种各别10». Смысл этой и следующей сентенций состоит в том, что не всегда дети следуют заветам отцов и не все из них смогут добиться высот: «[Не все] девять рожденных драконом сыновей станут драконами 龙生九子不成龙»11. Данные примеры указывают на «зеркальный» характер их значений. Это явление характерно для паремий многих народов, тем самым китайские пословицы и поговорки проявляют интернациональные свойства. Таким образом, дракон в китайских сказках и пословицах предстает как фантастическое существо, различающееся по цвету, внешнему облику и выполняемым функциям. Используя образ дракона и связанные с ним аллегории, народная мудрость диктует жизненные постулаты китайского общества. 1
Рифтин Б. Л. Лун. С. 78. Ткаченко Г. А. Дракон // Культура Китая. С. 68. БКРС. Т. IV. С. 364. 4 Чжунго суюй яньюй ку. С. 1273. 5 БКРС. Т. IV. С. 366. 6 Чжунго суюй яньюй ку. С. 1134. 7 Золотой жеребец и рубашка Огненного дракона // СНК. С. 34. 8 Малявин В. В. Китайская цивилизация. С. 340. 9 Чжунго суюй яньюй ку. С. 663. 10 Там же. С. 663. 11 Там же. С. 663. 2 3
374