Норман Фостер - Покоритель высот

архитектура

норман фоСтер

покоРитеЛь вЫСот т е кс т:

Алексей Графф

НормаН фоСтер — урБаНизироВаННый эСтет до мозга коСтей. оН оБожает мегаполиСы, иСпытыВая В городСкой Среде НеоБЪяСНимый прилиВ ВдоХНоВеНия. В СВоиХ проектаХ оН иСпользует открытые проСтраНСтВеННые коНСтрукции, Большие плоСкоСти из Стекла и металла, мНогофуНкциоНальНоСть СВоБодНыХ проСтраНСтВ и изыСкаННую деталироВку

58

ноябрь 2011

стера, где он родился и провел юность, физический труд ценился куда выше интеллектуального: «Здесь было принято работать руками. Если ты хотел учиться — ты был не таким, как все. У вы‑ ходцев из района, где я рос, было столько же шансов попасть в университет, сколько стать папой римским». Самому себе Норман запомнился как ребенок немного замкнутый, обидчивый и нередко подвергающийся нападкам со стороны сверстников. С детства он увлекался техникой — паровозами и самолетами (любовь к летательным аппаратам уже в зрелом возрасте станет его главным хобби). За отличную успеваемость родители подарили ему книгу об известном архитекторе и ландшафтном дизайнере Фредерике Гибберде. Благодаря этой книге юноша получил возможность ознакомить‑ ся с творениями ведущих градостроителей того времени — Фрэнка Ллойда Райта и Ле Корбюзье. Как следствие, мальчи‑ шеская заинтересованность архитектурой сначала переросла в увлеченность, а позже стала, без преувеличения, делом всей его жизни. По окончании школы Норман на некоторое время устроился клерком в Манчестерское городское казначейство. И хоть рабо‑ та там была монотонной, однако запомнилась она ему надолго, в первую очередь благодаря самому зданию муниципалитета, построенному в стиле викторианской псевдоготики. Позже Фостер был призван в армию и служил радистом в Королевских ВВС, не оставляя при этом мысли связать свою судьбу с архи‑ тектурой. Реализовывать свои творческие амбиции он начал

практически сразу после армии. Самым ярким послеармейским периодом стало обучение на платном отделении Школы архи‑ тектуры и городского планирования Манчестерского универ‑ ситета. На первых порах, чтобы оплатить учебу, Фостеру дове‑ лось подрабатывать продавцом мороженого и даже вышибалой в ночном клубе. Однако благодаря незаурядным способностям, проявленным в учебе, и многочисленным призам за свои рабо‑ ты Фостер получил стипендию, которая дала ему возможность путешествовать и практиковаться за рубежом. После оконча‑ ния университета выпала возможность продолжить обучение на архитектурном факультете Йельского университета, где он получил степень магистра, а также познакомился со своим будущим партнером Ричардом Роджерсом. Практически с этого момента Норман Фостер стал активно закладывать камни в ос‑ нование собственного проектного бизнеса, которому суждено было стать настоящей архитектурной империей.

Заглядывая в будущее

Одной из главных удач Фостера было знакомство и сотрудни‑ чество со строительным инженером, философом-футуристом и просто чудаковатым американским ученым Ричардом Бак‑ минстером Фуллером. В то время большинство архитектурных находок Фуллера подвергались сильной критике, а сам изобре‑ татель, посвятивший свою жизнь изучению шансов человече‑ ства на долгосрочное и успешное выживание на планете Земля, считался безнадежным утопистом. Хотя на самом деле фулле‑

Архитектура — это слияние конструктивного и духовного. Если пространства, которые мы создаем, не трогают душу и сердце, то они обращаются лишь к одной функциональной части. Высокотехнологичные здания могут быть созданы с той же нежной любовью, как и те, что сделаны из кирпича и древесины. Норман Фостер Центр музыкального образования The Sage Gateshead

Мост Тысячелетия ноябрь 2011

59

Архитектура

«Создание, завоевание, поиск красоты — вот что составляет смысл моей работы»

Купол Рейхстага изнутри

ровские идеи были провидческими: он верил, что человеческие сообщества вскоре будут полагаться в основном на возобновля‑ емые источники энергии, такие как электричество из солнечно‑ го света и энергии ветра. Кроме того, он лелеял надежду на на‑ ступление эры «всеуспешного образования и обеспеченности человечества». Норман Фостер, вопреки бытующим нравам, узрел в экологических идеях своего безумного учителя един‑ ственно возможный путь становления современных городских джунглей. В конце 1960‑х Фостер совместно со своей супругой Венди основал фирму Foster Associates. Внимая советам Фуллера, начинающий архитектор начал при проектировании уделять внимание сохранению окружающей среды. Для создания по‑ крытий Фостер использовал сетчатые оболочки — системы металлических стержней, перекрещивающихся в двух направ‑ лениях и образующих мембрану, при помощи которой можно создавать криволинейные поверхности и перекрывать пролеты шириной более 30‑40 метров с минимальными затратами мате‑ риалов. И хотя сетчатые оболочки впервые были запатентованы русским инженером Владимиром Шуховым, активно исполь‑ зовать их в своем творчестве Фостер начал именно с подачи Фуллера. Как учитель и ученик, а позже как равноправные парт­ неры, архитекторы работали вместе вплоть до смерти Фуллера в 1983 году.

60

ноябрь 2011

Сити-холл, резиденция Администрации Большого Лондона

Прозрачность мысли

Одним из первых по значимости проектов Фостера была построенная в 1975 году штаб-квартира британской стра‑ ховой компании Willis Faber & Dumas. Стены этого здания были выполнены из черного стекла, а крыша покрыта зеленой лужайкой. Внутренняя планировка, эскалаторы вокруг атриу‑ ма, сад на крыше и бассейн для сотрудников, который выполнял функцию теплоотвода, демонстрировали постоянное внимание к энергетическим аспектам и социальной составляющей архи‑ тектуры. Уже тогда почерк Фостера был узнаваем: он отдавал предпочтение легким сборным конструкциям и интерьерам, которые легко адаптируются практически к любым формам. Авторитет компании Фостера, переименованной в 1990 году в Foster + Partners, постоянно рос, что позволило предлагать клиен‑ там все более сложные и неординарные проекты офисных, промыш‑ ленных, жилых, культурных и инфраструктурных объектов. В ряду наиболее смелых решений — первый небоскреб вне территории Северной Америки, главный офис Шанхайского банка в Гонконге. Здесь Фостером была разработана новая особенность возведения небоскребов без центральной оси, с использованием только на‑ ружного скелета. Такая структура давала возможность создавать еще более высокие башни, чем прежде. Здание, проект которого был заказан в период политической нестабильности, сегодня стало символом Гонконга как крупного мирового финансового центра.

Фото: Rex Features/ FOTObank

Дворец мира и согласия в Астане

Старт третьего тысячелетия вдохновил архитектора на новые открытия. Он спроектировал символические здания в разных точках мира, делая акценты на каждую отдельную культуру, но при этом используя в качестве основы собственный стиль. Любимое словцо в архитектурном словаре Нормана Фосте‑ ра — sustainability. Оно обозначает устойчивость и незави‑ симость одновременно. Архитектура, по его мнению, должна черпать силы в себе самой, в солнце, ветре, дожде и окружаю‑ щей ее действительности. В полной мере эти воззрения вопло‑ тились в 40‑этажной башне Мэри-Экс, расположенной в фи‑ нансовом центре Лондона и устремленной в высоту на 180 м. За необычную форму она прозвана в народе «корнишон» или просто «огурец». Одна из самых оригинальных современ‑ ных построек в мире возводилась для штаб-квартиры швейцар‑

«Полет открывает вам перспективу, взгляд на природу, город. И, помня о том, что вы увидели сверху, вы начинаете больше ценить и чувствовать природу, мыслить универсальными категориями»

ской страховой фирмы Swiss Reinsurance Company и известна также как башня Swiss Re. Башня построена с учетом законов аэродинамики. Конструкция в форме огурца устойчива к воз‑ действию ветра и, следовательно, снижает нагрузку на стены и освобождает большие пространства внутри здания. В основу проекта легли столь лелеемые Фостером идеи экологичности и рациональности как при строительстве, так и при эксплуата‑ ции здания.

Полеты наяву

Торгово-развлекательный центр «Хан-Шатыр» в Астане

В числе знаковых работ Фостера — реконструкция Рейхстага в Берлине. Зодчий постарался восстановить все пласты истории и даже сохранил надписи на стенах, оставленные советскими солдатами. Реконструкция оставила многие фрагменты старого Рейхстага (например, были восстановлены внутренние дворы). В других частях строения было предложено создать совре‑ менный прозрачный интерьер, повышающий освещенность внутренних пространств. Кроме того, в здании была применена радикально новая энергоэффективная система. Для производ‑ ства электроэнергии здесь используется растительное масло вторичного употребления. Горячая вода хранится в подвалах и может подаваться в помещения по мере необходимости. Таким образом, здание находится на самообеспечении кругло­ годично. Главной же достопримечательностью и, по сути, огромным аттракционом стал купол Рейхстага, внутри которо‑ го проходит широкая лестница с перилами. Винтовые пандусы ведут к смотровой платформе, с которой открывается панорама столицы Германии. Сотни зеркал улавливают дневной свет и на‑ правляют его в зал заседаний парламента, который расположен внизу, под стеклянными перегородками. А люди, находящиеся под куполом, могут наблюдать заседание конгресса, что само по себе является метафорой прозрачности современной гер‑ манской политики.

Говоря о своих принципах работы, Фостер часто обращается к принципам холизма, и это сразу расставляет все по своим местам. Холический значит «цельный», «целостный». Здание как единый организм — мир как единый организм. Исходя из подобной теории, все проекты Нормана Фостера — будь то стадион Уэмбли или центральный вокзал в Дрездене, малайзийский жилой комплекс «Тройка» в Куала-Лумпуре или казахский развлекательный центр «Хан Шатыр» в Астане, вантовый виадук Мийо во Франции или пешеходный мост Ты‑ сячелетия в Лондоне, аэропорты в Гонконге и Пекине или же город будущего Масдар-Сити в Абу-Даби — являют собой части единого целого. Ведь с точки зрения холизма отдельные предметы и явления имеют смысл только как часть общности, своего рода микрокосм в макрокосме. Вероятнее всего, столь глобальный подход стал возможен благодаря еще одной страсти Фостера — авиации: «Полет открывает вам перспективу, взгляд на природу, город. И, помня о том, что вы увидели сверху, вы начинаете больше ценить и чувствовать природу, мыслить универсальными категория‑ ми». Каждый раз неугомонный зодчий берет новые высоты не только метафорически (в плане характеристики его архи‑ тектуры), но и буквально. В свои 76 лет Норман Фостер никак не может отказаться от полетов на планерах, вертолетах и даже реактивных истребителях, на которых он, несмотря на воз‑ раст, способен выписывать фигуры высшего пилотажа. На этой взаимосвязи — романтичного хобби и не менее романтичного призвания — и зиждется многоуровневая философия великого градостроителя. ноябрь 2011

61