DESTINATIONS №3 / Едем в Альпы! Лето 2011 by Konstantin Bannikov

№3/2011

2011

www.travel-journal.ru

DEST NATIONS www.i-nations.net

№3 / 2011

paths of destiny...

К.Л. Банников

Едем в Альпы! Лето 2011 Москва ARC & BMG, 2011

Партнеры проекта

www.enit.it visittrentino.it

Cодержание 4. историческая Антропология туризма Хронос. Топос. Демос 22. Курорты и регионы 23. Шамони Как возник туризм 26. Профессия горных гидов 32. Ч то делал Ленин в Шамони 42. И стория европейской архитектуры в отдельно взятых Альпах 54. А льпийские художники 62. А льпы Второй мировой. Почему Гитлер не донес свастику до вершины Монблана?

72. Треккинг вокруг Монблана

126. Что говорил Ганнибал?

76. Все звери Альп

131. Альпийский Рим

208. Венеция. По ту сторону памяти 194. Travel тренды

80. Как пройти к Белому Озеру?

134. Ски-альпинизм

86. Ultra Trail du Mont-Blanc

140. Гастрономические этюды Валле д’Аоста

195. Экология гостиничного бизнеса

146. Прогулки и маршруты

198. Путешествующие игрушки

154. Tрансконтинентальная тропа паломников

200. Философия автотуризма

92. Мерибель 96. Путь к сердцу трех долин 100. Место для жизни 105. Культурное наследие долины 106. Все виды движений для всех видов жизни 110. Высоко горное Spa 114. События этого лета 120. Аоста

DESTINATIONS / ISSN: 2079-9764 Выпуск 3. К.Л. Банников «Едем в Альпы! Лето 2011» ISBN: 978-5-9902277-5-0

160. На велосипеде через Сен-Бернард

215. Снаряжение 216. Ботинки

176. Экскурсии особого назначения Большой Адронный Коллайдер и женевская ривьера 192. Приют Биз 202. Трентино Лето – это кемпинг

217. Куртки 218. Термобелье 219. Рюкзаки 221. Спальники и коврики 223. Примусы

Хронос и демос

ВРЕМЕНА, РАССТОЯНИЯ, ЛЮДИ

Антропология туризма От автора

Человек создает свое пространство, и пространство формирует человека. В этом смысле туризм являет собой совершенную технологию «расширения» человеческой природы.

Антропология туризма

Между тем термин «туризм», за которым стоит современное понимание феномена, ввел Стендаль, опубликовав в 1838 году книгу «Воспоминания одного туриста» («Memories d'un touriste»), полагая, что французское слово «вояжер» не годится для адекватного описания нового явления. Как это часто бывает, явление регистрируют художники, а ученые берутся за него уже много лет спустя. Несмотря на наличие сходства в образе действия – физическое перемещение человека в географическом пространстве, – смешивать понятия «туризм», «путешествие», «миграция», разумеется, не стоит. Разумеется, ни палеомиграции, ни великие переселения народов, ни крестовые походы, ни торговые экспедиции, ни дипломатические миссии, ни путешествия эпохи великих географических открытий к понятию «туризм» отношения не имеют.

До начала 1960-х годов антропологи не обращали внимания на туризм, очевидно, считая его чем-то не слишком серьезным, самоочевидным и не стоящим внимания со стороны науки. Однако обратить внимание пришлось, когда стало очевидно другое: современный туризм – это мощнейшая в истории человечества добровольная нелинейная миграция через государственные и естественно-географические границы, не связанная ни с переселением народов, ни с войной, насилием, нуждой, влияющая на мировую экономику, политику, технологии и культуру.

В научных работах вырабатывается ряд определений туризма с целью выявить признаки явления и выделить его феномен из числа прочих видов пространственных перемещений. И оказалось, что понятия «путешествие» и «туризм» легче всего развести друг с другом по критерию «работа/отдых». Путешествие, даже приятное, – это всегда работа по познанию культурного и/или географического пространства, туризм, даже активный, – это всегда отдых в контексте пространства. Поэтому, как правило, путешествие в чистом виде редкость, как правило, оно совмещено с некоей целью. Стоит обратить внимание на еще одно разграничение дефиниций в зависимости от видов туризма: это туризм активный и туризм пассивный. И тот и другой могут быть как системно организованными, так и спонтанными, «дикими». Примеры: 1a) активный «дикий» туризм – это традиционные самостоятельные походы без

Антропология туризма

сервиса, инфраструктуры, связи, страховок и т. п.; 1b) активный «системный» туризм – это турклубы, альплагеря, специализированные курорты и т. п.; 2a) пассивный «дикий» туризм – это вылазки «дикарей» на Черное море и т. п. – людей, которые не включены в советскую систему распределения благ; 2b) пассивный «системный» туризм – это путевки через профсоюзы и т. п. систему. Переходные варианты дают примеры, средние между 1a и 1b, – это, допустим, пользование инфраструктурой альпийского лагеря или специализированного курорта (Шамони, cм. с. 23–91), но хождение по горам без гида на свой страх и риск; 2a и 2b – так называемая «курсовка», альтернатива «путевке» в советское время, она предполагала получение лечения в санатории при проживании в частном секторе. Что здесь может быть специфически примечательного с точки зрения антропологии? 1. Активный туризм всегда стремится к максимальному разнообразию форм и видов этой самой активности в единице пространства, тогда как пассивный тяготеет к однообразию в наивысшей форме пассивности по единой для всех приморских локусов формуле «пляж + шезлонг + all inclusive». 2. Активный туризм в разнообразии своих форм и вариантов – это разнообразие форм и вариантов расширения естественных адаптивных функций человеческих организмов посредством всякого рода приспособлений: летательных аппаратов (параплан), горных лыж и велосипедов, аквалангов, каяков и т. п. Все приспособления демонстрируют расширение адаптивных функций технологической культуры до предельных, крайних измерений среды – покорения Эвереста, рекорды в прыжках на лыжах и пр. Все это – стремление установить предельно возможную степень расширения человеческого организма, что есть цель культуры. Пассивный туризм

в этом смысле ориентируется на предельные степени гедонизма и отключает все функции сопротивления человеческого организма вплоть до прямохождения, заменяя скелет шезлонгом. И то и другое есть формулы отдыха – отдых-действие и отдых-релаксация. Очевидно, что для того, чтобы выделенные компоненты замкнулись в пазл международного туризма, необходима мотивация, причем не на уровне индивида, потому что отдельный индивид не формирует рынок, и даже не на уровне национальной идеи, потому что для международного туризма необходимо существование как минимум двух народов, – идея массового международного туризма сверхнациональна. Это идея, существующая в формате ойкуменальной ментальности, и более того – именно возможность и потребность путешествий в масштабах ойкумены ее в конечном счете и формируют. Люди путешествовали всегда и везде, гонимые той или иной необходимостью, используя физические перемещения в пространстве как средство достижения тех или иных целей, лежащих в материальных или духовных областях человеческой природы. И только в тот исторический период что-то такое произошло с общественным сознанием европейцев, что само путешествие из средства стало целью, а все то, что было целью путешествий, стало поводом отправиться в дорогу и потратить специально накопленные для этого деньги, гораздо большие, чем те, за которые можно было бы приобрести тот же товар и ту же услугу в своей родной и освоенной среде. Таким образом, как это можно заметить, туризм как феномен рождается в результате инверсии целей и средств в отношении человека, его среды обитания и внешнего мира. Особый путь. Туризм по-русски Путешествующие люди XVIII–XIX веков сформировали интеллектуальное сообщество; их перемещения по Европе были средством, целью – беседы друг с другом.

Антропология туризма

Российские мыслители и путешественники, вовлеченные в этот процесс, участвовали и в процессе формирования единого европейского культурно-интеллектуального мейнстрима. Яркий представитель своего времени Карамзин совершает интеллектуальное турне по Старому Свету и общается с Кантом, Робеспьером, Эртером, Лапласом, Бартолеми. Информационные процессы XVIII–XIX веков, непосредственно связанные в пространственной мобильностью, которые меняют психологию и отношения людей, напоминают те социльнопсихологические изменения, которые наступают под воздействием современных информационных технологий. И если экипажи путешественников XVIII–XIX веков, оснащенные специальными пистолетами для отстрела разбойников, выполняли ту же самую информационнотехнологическую задачу кросскультурных интеллектуальных коммуникаций, которую в наши дни выполняют средства глобальной телекоммуникации, то методы правительств самоизолирующихся от этого европейского мейнстрима стран – физическое закрытие границ, запрет иностранной одежды, цензура печати и т. п. – совершенно аналогичны попыткам правительств тех же стран в наши дни цензурировать Интернет, и прежде всего потому, что физическое закрытие границ имело целью пресечь не перемещение тел, но распространение идей. Проблема туризма в России как в стране с давними традициями режимного контроля свободы индивида – это не просто проблема отношения человека и географического пространства, но личности и ее цивилизационной сущности – грекоримской, иудеохристианской цивилизации, принадлежность к которой и изоляцию от которой поэты Серебряного века, оставшиеся в Советской России, облекли в формулу «тоски по мировой культуре». Изоляционизм России советского периода в плане ограничений на свободное перемещение ее граждан по миру имел прецеденты и при режимах отдельных русских

монархов. Это не значит, что монархия в целом способствовала изоляционизму. Одни цари страну принудительно закрывали, другие ее еще более принудительно открывали. Проблема в том, что контакты России и европейских стран находились под личным контролем монархов. Первым из царей поощрять отношения с Западом стал Борис Годунов. Он послал учиться группу молодых людей, из которых никто не вернулся, и судьба их неизвестна. С XVII века сообщение России с Европой становится регулярным, с середины XIX века оно стало обычным делом, но – и в этом специфическое отличие России от прочих стран – выездной туризм и деловые отношения с Европой страны в целом были подчинены фактору самодержавия, т. е. зависели от воли монарха. При Павле I и Николае I Россия была самоизолировавшейся страной. Павел резко пресек связи с заграницей – ограничение на ношение французской одежды, цензура на иностранные книги, путешествия запрещены, и даже лошади стали невыездными; и если купцы таки выезжают на Лейпцигскую ярмарку, то на границе обязаны оставить лошадей Российской империи на родине и пересесть на немецких лошадей. Идиотский указ, тем не менее вполне показательный. При Александре I заграничные путешествия стали вновь довольно легки, хотя уже и с ограничениями, но Николай I после восстания декабристов «окно в Европу» захлопнул наглухо. И, как написал один из его министров, «непонятно, за какую вину 60 миллионов населения тогдашней России наказаны домашним арестом». Эта изоляция обошлась России дорого – технической отсталостью на фоне резко развивающейся Европы, что проявило себя в Севастопольском поражении и вынудило Александра II вновь границы открыть, и они так и продолжали быть открытыми до 1920-х годов. В этот период мы наблюдаем активный туристический обмен между Россией и Европой – освоение русскими и Лазурного Берега, и альпийских гор. Можно назвать

Антропология туризма

с десяток российских знаменитостей – от Левитана до Ленина (Ленин в Альпах, cм. с. 32–40), – поднимавшихся в Альпы в конце XIX – начале XX века, но также есть свидетельства того, что восхождение на Монблан было распространенным и доступным для российского среднего класса XIX–XX веков. Так, в дневнике горного гида Амбруаза Дюкро сделал запись на русском языке некто Гавронский, обычный человек, иных следов в истории не оставивший (cм. с. 29). Это всего лишь штрих из области спортивного туризма. А про туризм культурный, связанный и с дягилевскими «Русскими неделями», и с ролью России в культуре модерна, и с ее инженерными достижениями, можно даже и не упоминать. Те культурные потоки, которые в конечном итоге дали мощный импульс культурной жизни России 1910–1920-х годов, прервались с началом Первой мировой войны, в 1920-м. Нетрудно проследить, что ограничение свободы перемещений граждан в пространстве в Российской империи Павла и Николая имело целью цензурирование информационных потоков и ограничение кросскультурных связей. Царские правительства, напуганные французской революцией, движением декабристов и т. п., боялись социально-политических изменений именно как следствия свободного информационного обмена. И наоборот, открытие страны было вынужденной реакцией власти на объективные макроисторические процессы, на резкую информационно-технологическую отсталость России, наступающую вследствие предыдущего периода цензур и информационного вакуума. И, оглядываясь назад, можно констатировать тот факт, что Серебряный век, равно как и золотой век культуры в России, – явления, следующие из интенсификации культурного обмена России с Европой как своей цивилизационной средой. С другой стороны, царский режим своими репрессивными инструмента-

ми – цензурой, каторгой, ссылкой – создал условия для формирования практики и традиции социального эскапизма, обозначив личности как минимум два направления для ее выхода из социума: 1) в область криминальной субкультуры и уголовной романтики, представляющейся пространством «настоящей» правды, альтернативной формальному, а значит, «ложному» праву, и 2) в область дикой природы, которая век спустя окажется востребованной советскими шестидесятниками в качестве направления внутренней эмиграции. Да, традиции советского «дикого» туризма имеют социальный смысл внутренней эмиграции и могут быть интерпретированы в качестве некоей экзистенциальной практики самореализации свободы личности в режимном государстве. Но уходят они в середину XIX века. Речь о движении «столбизм» – спонтанно возникшей под Красноярском субкультуре любительского лазания по Красноярским столбам, особенность которого – полное игнорирования любой страховки. Красноярский столбизм. Хроники русского экстрима Первое упоминание о Красноярских столбах сделал в 1823 году рудознатец Прохор Селезнев: «Зело превелики и пречудесно сотверены те скалы. А находятся они в отдаленной тайге верст за пятнадцать, а может, и за двадцать. Токмо попасть туда трудно, конный не проедет, а пеший не всякий пройдет. Да и зверья дикого немало. Разное рассказывают о них. Пожалуй, правду говорят, что даже в других странах не увидишь такое. И залести на те скалы никто не может, и какие они – неизвестно...» В 1843 году геолог Гофман публикует их геологическое описание. С 1851-го начинаются спонтанные восхождения, в которых участвуют в основном местная интеллигенция, ссыльные вольнодумцы, духовенство (воспитатели приюта – Капин с воспитанниками, учителя школ и семи-

Антропология туризма

нарий – Златковский, духовенство – епископ Никодим, декабристы – Давыдов). С 1884 года начинается культ чистого столбизма, который на практике олицетворял собой идеи Просвещения – «человек от природы свободен», – переосмысленные в Сибири как «человека природа освобождает». Свободное лазание без страховки возведено в культ и риск этой «русской рулетки» – непременный атрибут движения к свободе по-русски, которое реальные жертвы среди столбистов никак не останавливают. (Первая жертва – 10.08.1897 года, Второй столб, гимназистка Мария Сарачева.) Но «свободолазание» уже имеет значение символического выражение свободы вообще и политической свободы в частности. В 1897 году на камне у основания Первого столба было выведено красной краской: «Социализм», а через год кто-то добавил: «Осуществится». На южной стороне столба Дед было написано: «Пролетарии», а на столбе Дикарька – «Губернатор – мошенник». В 1899 году учителем Денисюком, студентом Беловым и политиком Островским была сделана надпись «Свобода», которая постоянно подновляется до сих пор. В этом же году Столбы посетили жандармы. Начинается противостояние столбистов и властей. Первые аресты 1901 года – в избушке, построенной столбистами, арестованы художники-столбисты Д. Каратанов, А. Шестаков, А. Козлов и препровождены в городскую тюрьму. Газета «Искра», № 22 от 01.06.1902 года, писала о Столбах как о «месте сбора революционно настроенных рабочих Красноярска». 28 июня праздновали десятилетие избушки. Обеспокоенные скоплением народа, к Столбам прибыли жандармы. В 1903-м Василий Анучин пишет о Столбах повесть «По горам и лесам», в том же году Шамони посещает Владимир Ленин, вдохновленный монографией ректора Университета Шамбери Жюля Пайо

«Воспитательные Альпы», где мыслители встречаются и дискутируют. 1906-й – Столбы посетили участники съезда Сибирского Союза РСДРП, тогда же жандармы сожгли столбовскую избушку, а казаки разогнали собравшихся. 1938-й – репрессирован красноярский столбист и известный альпинист Абалаков в компании с другими альпинистами. Столбизм и в наши остается массовым явлением. Лазать без страховки по Красноярским столбам до сих пор считается единственно правильным, и хотя уже, к счастью, стали доступны скальные туфли и магнезия, люди там разбиваются, что считается как печальным, так и неизбежным, и на поминках по очередной жертве столбизма товарищи поднимают тост за Столбы. Это и есть экстрим по-русски, когда спортивное увлечение становится экзистенциальной практикой балансирования на грани жизни и смерти, в которой страховка попросту неуместна. Социальноисторический контекст столбизма самоочевиден: не в обществе, но только здесь, в тайге, на скалах, вдали от партии, правительства, начальства, бюрократии, русский человек может почувствовать себя свободным, предоставленным самому себе, использовать право распоряжаться собственной жизнью, доверяя ее не диктатору, а просто удаче. Поэтому и надпись «Свобода» на Красноярских столбах до сих пор регулярно обновляется и не теряет своего культового и символического значения. Такова краткая предыстория русского экстрима, который в советское время, с одной стороны, поощряла и пыталась приручить власть, с другой – в котором продолжали искать отдушину все те, кто с властью испытывал «эстетические разногласия». Вольтерианские идеи об освобождении человека природой получили в советском союзе 1960–70-х неожиданную канализацию направления внутренней эмиграции с сопутствующей ей музыкально-поэтической субкультурой в качестве КСП, которые часто именовали не иначе, как КТП – клубы туристической песни.

Антропология туризма

Советский туризм В рамках Советского Союза альтернативный официальной культуре тренд романтического восприятия пространства воспроизвелся как в Европе XVIII века – живому слову тесно в светских салонах, ему необходим живой ландшафт. Поэтому, по выражению из книги Петра Вайля и Александра Гениса, «вся страна враз куда-то поехала». Ответ на это «куда-то» дает бард Кукин – «За туманом». Формула социального эскапизма, в общем-то. Руководство Советского Союза всячески поощряло спортивно-ландшафтный туризм и пыталось ввести это движение в идеологическое русло. Это получалось. Визбор издавал журнал «Кругозор», в котором под одной обложкой были статьи о путешествиях и гибкая пластинка с песнями о них же. Конфликт власти с бардовским движением пришелся на год «пражской весны» и ознаменовался знаменитым разгоном Новосибирского слета КСП с участием Александра Галича. Этот эпизод послужил переходу бардов на полулегальное самодеятельное существование и повысил значение внутреннего «дикого» туризма в качестве направления внутренней эмиграции. С этого периода наметился раскол в образах ценностей как путешествующих внутри страны, так и выезжающих за ее пределы, и раскол этот прошел по традиционной для российского менталитета трещине между официальным миром государства и неформальным миром «простого народа». Напомним, что официальное туристическое пространство в Советском Союзе распределялось властью, как и прочие ресурсы, по принципу лояльности режиму. Лояльный режиму человек мог получить почти бесплатную путевку в санаторий, а при особой близости местным представителям власти – даже на Черное море.

Внутренний туризм Внесистемный. Неформальный бродяга, прибившийся с геологической партии или сам себе клеящий катамаран из резины, которую он «достал» (украл) на заводе, где он «числится» (не работает, но получает «получку»), чтоб отчалить «за туманом». Системный. Официальный турист, лояльный системе и пользующийся доверием и благами системы, путешествующий по комсомольской или профсоюзной путевке и осматривающий номенклатурные достопримечательности, относящиеся к a) революционным событиям; b) местам «боевой славы» Второй мировой войны; c) трудовым достижениям (индустриальные объекты). Внешний туризм Внесистемный. Внесистемного выездного туризма в СССР не существовало. Внесистемным образом либо выехать можно было в один конец и навсегда, либо это были группы профессионалов типа моряков, дипломатов, военных иностранного контингента, гражданских специалистов, строящих объекты в социалистических и им сочувствующих развивающихся странах и т. п. Системный. Все внешние связи граждан СССР и внешнего мира находились под строгим контролем государства и спецслужб. Сосуществование внутреннего и загранпаспорта сохраняется и по сей день, только тогда загранпаспорт можно было получить лишь на время поездки и сдать немедленно по возвращении. Хранить его дома было запрещено. Все туристические группы помимо официальных руководителей (обязательно членов КПСС «со стажем») сопровождали внештатные агенты КГБ, завербованные среди обычного гражданского населения. По возвращению они писали отчеты о том, кто и как себя вел во время поездки, не позорил ли своим поведением моральный облик строителя коммунизма.

Антропология туризма

«Облико морале» советского туриста, ставшее предметом фольклора, представляло собой действительную проблему, заключавшуюся в психической способности человека из страны тотального дефицита воспринять образы изобилия обществ потребления и не сойти при этом с ума. Советская система устанавливала многоуровневый контроль не только лояльности каждого претендующего на выезд за рубеж, но и его психологической и идеологической резистентности. Степень контроля зависела от страны. В советской «космографии» все страны мира были выстроены «по спектру» от «полюса добра» (пространства Варшавского договора с эпицентром – Москвой) до «полюса зла» (НАТО во главе с США). Этот спектр был поделен на три группы: 1) соцлагерь; 2) каплагерь; 3) страны неприсоединения. Все граждане СССР делились на выездных и невыездных. Выезжать за рубеж было престижно. Приоритеты престижа распределялись ровно противоположно означенному спектру стран: престижнее всего было путешествовать в направлении к «полюсу зла», и туда – в Америку или Японию – могли путешествовать исключительно представители советской номенклатуры. Про страны «полюса добра» советские туристы презрительно твердили поговорку: «Курица не птица, Болгария не заграница». Или Монголия. Впрочем, вакансия «не заграницы» была открыта для любой страны соцлагеря. Была в Советском Союзе и своя «заграница» – Прибалтика. История показала, что репутацией «внутренней заграницы» страны Балтии пользовались совершенно заслуженно. Притяжение внешнего мира для граждан режимного государства создавало в их сознании ток высокого психологического напряжения, и ментальное здоровье сохранили те слои населения, для которых это было совершенно неактуально. Изоляция страны привела в конечном счете к физическому голоду; километры

пустых прилавков советских продуктовых магазинов – символ эпохи. Но еще большим был голод по мировой культуре. Стоимость венгерских джинсов на всесоюзно известной новосибирской барахолке достигала 250 советских рублей (одна месячная зарплата военного в звании капитана или две зарплаты инженера). Цена настоящих американских джинсов достигала 450 рублей (месячное жалование полковника). В 1970-х годах в эквиваленте по черному курсу доллара (расстрельная статья УК) это 100 долларов, по официальному – 600. Характерно, что такой же порядок цен был и на виниловые музыкальные пластинки. Человек, способный отдать месячный бюджет семьи за джинсы или за диск, приобретал нечто большее, чем просто одежду или 60 минут музыки, – он приобретал символ своей сопричастности мировой культуре, от которой его отделяет «железный занавес». остсоветский туризм П и кризис идентичности Перед советскими туристами проблемы репрезентации не стояло. Культурный шок от встречи с Западом и страх перед собственными спецслужбами были, как правило, таковы, что никто не заботился о том, как он выглядит. Как должно выглядеть – и об этом заботилось государство, проводя для каждой группы выезжающих туристов многочасовые инструктажи и тем самым снимая ответственность с личности туриста за саморепрезентацию. С идентичностью тоже особых проблем не возникало. Кто мы? Мы советский народ! А если что не так – ну, «зато мы делаем ракеты» и первыми улетели в космос. История непосредственных контактов советских людей с «заграницей» полна анекдотических эпизодов, когда советские туристы, эти маленькие люди большой страны, при возникновении противоречий своего поведения с законами тех стран, куда они приехали, всерьез угрожали представителям местных властей всем ядерным потенциалом Советского Союза.

Антропология туризма

Но когда «железного занавеса» не стало и стало можно, приехав куда угодно, быть предоставленным самому себе, то в инокультурной среде возникла проблема идентичности постсоветского туриста, в области которого «ядерный щит» оказался «фиговым листком». Так в поисках новой идентичности обозначились три кантианских вопроса – «кто я?», «каково мое место в мире?» и «на что в связи с этим могу надеяться?». На нервной почве в ситуации культурного шока у первых постсоветских туристов в массе своей случился кризис этнической идентичности, спровоцированный ситуаций кросскультурного вызова. Ты сталкиваешься с некой системой чужих культурных кодов и должен продемонстрировать свои культурные коды. И выясняешь, что продемонстрировать тебе нечего, а в качестве русских народных песен ты можешь припомнить разве что два куплета «Подмосковных вечеров», казачью песню авторства Александра Розенбаума и бесконечно количество блатного фольклора. И это ситуация вполне показательная – именно блатной фольклор, именуемый в России русским шансоном, оказывается в XX веке русской национальной песней, что неудивительно для России с ее «особенным путем» развития. Характерно, что бардовскую песню также именуют шансоном, но она представляет собой искусство не народных классов, но их «прослойки» – интеллигенции. Блатной фольклор и бардовскую традицию часто смешивают, приписывают бардам тюремное прошлое: в народе считалось, что Высоцкий за чтото сидел, Городницкому на Колыме показывали его собственную могилу (автора якобы расстреляли за песню), а Розенбаум сам постоянно подчеркивал свою связь с уголовной воровской субкультурой. Соответственно, в наши дни радио «Шансон», держа в своем репертуаре исключительно блатной фольклор, периодически транслирует и бардов. Слияние бардовской песни с блатной произошло на фоне кризиса этнической идентичности, а также на осно-

вании внесистемности и неформальности обоих жанров: в общественном сознании считается, что слово истины в России может звучать только в лагерях или в лесах у туристических костров и уж не в коем случае не с официальной большой эстрады. Большинство авторов и исполнителей этих песен никогда сами в тюрьме не сидели, самые популярные из них написали профессиональные композиторы (так, «Владимирский централ» написал Михаил Круг), большинство слушателей также не имеют личного тюремного опыта, но секрет всероссийской популярности того же «Владимирского централа» заключается в том, что население России воспринимает ее в качестве песни про себя, как это заметил великолепный Артемий Троицкий, музыкальный критик, преследуемый в 2011 году «политической попсой» по причине эстетических разногласий с режимом (см. подробнее его интервью журналу «Огонек», № 22 (5180), 6 июня 2011 года. С. 44). Кризис этнической идентичности обостряет проблему саморепрезентации личности в кросскультурных ситуациях. Саморепрезентация в ситуации дефицита конструктивных культурных кодов актуализирует деструктивные коды, а именно асистемное поведение. Поэтому русские туристы в качестве маркера своей этнической идентичности в ситуации кросскультурной некомпетенции прибегают к асистемным действиям самопрезентации: демонстрируя свою «русскость», начинают пить стаканами водку («русские много пьют»); бить стаканы («на счастье» – русский обычай); вести себя развязно (широкая душа предполагает широкую амплитуду жестикуляции и экспрессию речи) и т. д. Примеров такого поведения можно привести десятки – среди них и танцы на столах и вприсядку, и попытки исполнения «Подмосковных вечеров», и демонстративносостязательное потребление алкоголя, и т. д., и т. п. В системе кодов этнической репрезентации сформировался и своего

Антропология туризма

рода «кодекс чести» – это когда «широта русской души» обязывает давать нереальные чаевые и запрещает перепроверять ресторанные счета. В числе кодов репрезентациипотребления оказывается вся классическая для советской этнографии этнографическая триада: пища – жилище – одежда. Все должно быть самое дорогое и напоказ, даже если ты сам не слишком богат («один раз живем»). В ситуации гиперкомпенсации этнических кодов на зарубежных курортах формируется национальный костюм русского туриста – это, разумеется, не допетровский кафтан. В начале 1990-х русский национальный костюм – это «Прада», «Гуччи», «Версаче», «Зилли». «Русский народный» горнолыжный костюм – это что-то типа «Богнера» с меховой оторочкой. По этим одеяниям происходит национальное и социальное распознавание, особенно на уровнях национальных элит, стало быть, мировые бренды вполне выполняют запрос на неонациональный костюм. Знаменитый олиграхический Куршевель, ставший именем нарицательным, реализовал в гротескных формах, вплоть до комического бойкота, который этому курорту объявила Рублевка после известного скандала c олигархом Прохоровым, все комплексы «новой элиты». Занимательно то, что такое аморфное образование, как Рублевка (совокупность элитных поселков вдоль одноименного шоссе), оказалось способно к национальной консолидации (по крайней мере в области СМИ). Но еще более занимательно то, что «рублевская элита» по отношению к Куршевелю повела себя точно так же, как российская власть ведет себя по отношению к мировому сообществу в целом, демонстрируя способность к социальной мобилизации под воздействием комплексов неполноценности. Впрочем, комплексы неполноценности в той или иной форме прослеживались в 1990-х у туристов на любом курорте. Зачастую ближе к концу пребывания в Европе начинает нарастать недовольство и раз-

дражение всем вокруг. Вдруг мерой всей вещей в Альпах становится тот или иной родной российский курорт, к которому конкретный турист испытывает нежные чувства, и все вокруг начинает сравниваться, например, с Чегетом. Показательно, что тот же самый контингент горнолыжников, побывавших в Альпах, приезжает на Чегет в образе «иностранца» и начинает всем вокруг рассказывать, как оно там «у нас в Альпах», чем вызывает заслуженное раздражение у пока еще не выезжавших за пределы области, но уже того желающих окружающих. Русский турист, оказавшись в Европе, ведет себя так, словно бессознательно ждет нового «железного занавеса» и стремится за один тур объять необъятное. Приезжая на неделю на горнолыжный курорт, он норовит посетить и Венецию, и Милан, и Париж. И это также есть способ утоления «тоски по мировой культуре», снятие синдрома культурной изоляции. Русский турист не просто куда-то едет – он празднует встречу с открытым миром и выглядит нарядным и торжественным уже в аэропорте. Женщины вылетают на шпильках. Вылет празднуется с размахом – банкет начинается уже в дьюти-фри и не прекращается до прибытия в отель. Атмосфера праздника достигает кульминации к моменту набора самолетом высоты. К середине 1990-х в устойчивых горнолыжных компаниях складываются специфические ритуалы, выраженные в алкогольном сопровождении каждого цикла взлета самолета тостами: «На ход колеса», «На взмах крыла», «За мир без шасси» и т. п. В чартерных горнолыжных рейсах царит особая атмосфера субкультурной тусовки близких друзей. В момент приземления самолета за рубежом все аплодируют. На обратном пути в самолетах пили меньше, уже без ритуальных прибауток и с менее торжественным настроением. Праздник встречи с открытым миром кончился, завтра на работу. При приземлении

Антропология туризма

самолетов на внутренних российских рейсах никто не аплодирует. С момента открытия страны прошло двадцать лет, и за этот период комплексы, сформировавшиеся в условиях советской изоляции страны от мира, заметно рассосались. В России сформировался путешествующий класс. Для высокоресурсных групп, для молодежи становится все более естественным свободный, независимый и нестандартный туризм, обеспеченный возможностями телекоммуникаций, и мы видим, как Россия меняется, все более включаясь в мейнстрим, и мы уже все менее нуждаемся в экзотических формах репрезентации. На многих курортах меняется стереотипное восприятие русских. Мы уже везде желанные гости, нас перестали опасаться из-за того, что мы меньше других улыбаемся. В Шамони владельцы отелей и апартаментов рассказывают, как, по их мнению, русские за последние десять лет изменились – «стали меньше пить», «перестали привозить с собой огромное количество водки», «почти перестали скандалить изза пустяков», «совсем не шумят», «многие стали хорошо говорить по-французски», «оказывается, русские – веселые люди», «перестали носить меховые шапки». В числе отличительных и не меняющихся особенностей отмечают склонность собираться большими компаниями в номерах и апартаментах и тратить слишком много денег. Интересно и такое наблюдение местных, которые помнят еще советских альпинистов, приезжавших в Шамони, и активно помогали постсоветским альпинистам. Так вот, они не устают подчеркивать то, что этот сорт туристов – это «нормальные люди», «настоящие альпинисты», «всегда такими же и были». Видимо, в этих репликах не просто уважение аборигенов самого авторитетного альпинистского гнезда по отношению к себе подобным, но и то обстоятельство, что альпинисты, скалолазы, сплавщики и прочие «дикие» туристы не

имели проблем с кризисом национальной идентичности в постсоветский период, как многие советские люди, – экстремальная субкультура им отчасти заменила национальность. Хотя, конечно, старые советские альпинисты любят порой побрюзжать, обвиняя западную школу альпинизма в «бездушном» профессионализме, в отличие от «одухотворенной» советской школы «с песнями у костра до утра». Но вот что интересно – где и у каких костров звучат нынче песни Галича, Высоцкого, Кукина? В постсоветской России произошла перезагрузка тех явлений, которые в советский период имели мобилизующее значение для национальной культуры. Бардовская традиция, способствуя самосохранению нации у лесных костров, утратила свою актуальность фактора ментальной резистентности по отношению к официальной идеологии. В постсоветской России эти песни перестали быть молитвой и превратились в шоу. Вокруг движения сложилась своя малоприятная номенклатура по образу и подобию советской, которая охраняет подступы к сценам, начиная с Грушинского фестиваля, который в этом смысле выродился в нечто противоположное своему духу. Но социокультурный потенциал бардовской песни никуда не исчез. Он реализовался в органичной творчеству среде – в открытом мире. Русские физики CERN, строящие адронный коллайдер (см. c. 170–179), живущие в Женеве и ностальгирующие по России, устраивают КСП под Монбланом и приглашают туда тех, кого они слушали в своих студенческих общагах, – от пожилого Юлия Кима до молодого Тимура Шаова. Собираются русские бардовские слеты в Израиле, в Америке, в Германии. Словом, «люди идут по свету, людям немного надо». Так из средства самосохранения личности в условиях внутренней эмиграции советского периода авторская песня превратилась в канал обратной связи с родной культурой человека вопреки расстояниям и обстоятельствам, отсылающим душу против течения «утечки мозгов».

Выбирая угол зрения

РЕГИОНЫ, КУРОРТЫ, СОБЫТИЯ

www.chamonix-montblanc.ru

Chamonix

КАК ПРИЕХАТЬ В ШАМОНИ? Со стороны Франции через Саланш, Альбервилль, Межев. Со стороны Швейцарии через Женеву, Лозанну, Мартини. Со стороны Италии через Милан, Турин, Аосту. САМОЛЕТ Регулярные рейсы прибывают в следующие международные аэропорты, время трансфера зависит от погоды и состояния дорог.

Женева www.gva.ch Тел.: +41227177111 (трансфер 1 час 15 минут) Лион www.lyon.aeroport.fr Тел.: +33826800826 (трансфер 2 часа) Милан www.sea-aeroportimilano.it Тел.: +39274852200 (трансфер 3 часа) Турин www.aeroportoditorino.it (трансфер 2 часа)

Шамбери www.chambery-aeroport.com Тел.: +33479544954 (трансфер 2 часа) Гренобль www.grenoble.aeroport.fr Тел.: +33476654848 (трансфер 3 часа) Справочная служба о состоянии дорог Тел.: +33450530551

Шамони

ПОЕЗД Вокзал Шамони www.voyages-sncf.com Тел.: +33891676800 Линия Saint Gervais – Le Fayet – Valorcine Поезд TGV из Парижа прибывает в Le Fayet по субботам и воскресеньям. Время в пути – 5 часов. АВТОБУС Chamonix Bus www.chamonix-bus.com тел.: +33450530555

Chamonix Transfer Service www.chamonix-transfer.com тел.: +33607678885 Mountain Drop Offs www.mountaindropoffs.com тел.: +33450471773 SAT-Bus www.sat-montblanc.com тел.: +33450530115 ТАКСИ Стоянка такси на вокзале Тел.: +33450531394

Aeroport Chamonix Taxi www.chamonix-taxi.com Тел.: +33611272321 Трансферы вертолетом Chamonix Mont Blanc Helicoptere www.chamonix-helico.fr тел.: +33450541382 Канатная компания шамони compagniedumontblanc.com

Шамони

Кто бы ни составлял список десятка самых значительных, интересных и романтичных мест на Земле – флегматик или сангвиник, меланхолик или холерик, – в него обязательно попадет Шамони, знаменитая долина, воспетая поэтами, словно овеянная всеми ветрами. Это место, где любое время года и любое состояние погоды открывается путешественнику как явление эстетическое. Исторически так сложилось, что вот уже третий век альпинисты и художники считают Шамони – город, долину и горы над ней – средой своего обитания, если не сказать паломничества, и природа, словно благодаря, платит им неувядающей свежестью. Прославленный горнолыжный курорт в летний сезон еще более популярен. Неземные снежные пейзажи, достойные служить иллюстрациями к зимним сказкам, с наступлением лета становятся такими многоцветными и насыщенными, что выглядят прообразом Эдема. Что неизменно круглый год, так это люди. Публика, приезжающая в Шамони, особенная. С блеском в глазах, словно взгляд зажигает сам воздух горного братства гидов, райдеров, альпинистов. Да, воздух Шамони насыщен, словно озоном, флюидами былых эпох еще не покоренных гор, еще не пройденных ледников, еще не открытых перевалов; эпох, когда мир жил не новостями политики и гламура, но предчувствиями великих открытий. И хотя все уголки планеты давным-давно освоены, все ее вершины пройдены, эти потрясающие ощущения чего-то нового и грандиозного, самой жизни как гейзера эмоций ждут в Шамони любого, кто ценит мир в себе. И себя в своем мире... Впрочем, иные сюда и не забредают.

Как однажды сказал альпинист и художник Энди Паркин, тут скалы, на которых отрабатывают технику скалолазания, отполированы пальцами целых поколений альпинистов. Шамони – это же поистине планетарное братство людей, близких по духу и образу жизни... Наверное, все восходители в мире оставили на местных скалах свои отпечатки пальцев.

Как возник туризм

и при чем здесь Шамони Туризм – это явление европейской культуры, связанное с радикальными переменами в картине мира, с «тектоническим сдвигом» в пространственном восприятии, последовавшими за эпохой Возрождения.

Шамони

Легко себе представить примерный портрет путешественника в Средние века, но невозможно представить себе «массового туриста» Средневековья, выделяющего из своего бюджета средства и пересекающего континент для того, чтобы искупаться в море или посмотреть на архитектуру другой деревни. У него в деревне тоже архитектура… Архитектура пространства – это всегда архитектура мысли. Открытие мира для личности XVIII века происходит на фоне исторических потрясений. Французская революция, Наполеоновские войны... Влияние мыслителей, гуманистов, Вольтера, Руссо, Дидро… Поиск «нового человека» в рефлексиях европейских интеллектуалов. Все это создает новое поколение и в Европе, и в России – поколение не сословий, но национальных культур. Так в атмосфере культурного обмена рождается «путешествующий класс». Средневековье не сразу покинуло европейские умы, и новым факторам пространства – факторам культурного расширения географии – пришлось преодолевать инерцию мифологического мышления на протяжении четырехсот лет. Так, Конрад Гесснер совершил восхождение на гору Пилатус в XVI веке с целью выяснить, действительно ли на ней живет люцернский дракон, а окончательный доклад на эту тему сделал Генри Готч в 1878 году, доложив Британскому альпийскому клубу, что «давно не поступало достоверных сведений о присутствии в Альпах кобольдов и бесов, так же как давно никто не встречал там драконов, что дает основания полагать, что и драконы из этих мест куда-то пересе-

лились». И если Конрад был первым, кто сделал робкое предположение, что горные вершины могут считаться не ужасными, а красивыми, то трудами британских романтиков – поэтов и художников – к началу XIX века эстетическое преклонение перед Альпами стало общим местом, правилом хорошего тона, модой и вызвало настоящее паломничество, из которого и выросло то, ради чего впоследствии возникла туристическая инфраструктура. Туризм начинается тогда, когда перемещение в пространстве превращается из средства в цель. За этими изменениями очевидно следующее: для того чтобы потребность «увидеть мир» привела в движение тела, а затем финансы, европейской культуре потребовались новые космологические основы. Их и создавали первые путешественники, которые поехали по миру вслед за собственными мыслями о нем. Именно концепция человека и мира, сознания, возникшая в эпоху Возрождения, привела человека ищущего к Монблану. Так стремление европейской мысли к духовным вершинам нашло свое метафорическое расширение непосредственно на ландшафте и в географии. Именно Альпы как пространство-метафора стали непосредственным воплощением принципа «достижения вершин». Альпийский туризм возник на восходящих траекториях духовных исканий английских романтиков, французских просветителей, итальянских миссионеров, русских авантюристов, и это ощущение путешествия как праздника духа характеризует культурные тренды туризма не в меньшей степени, чем серви-

Chamonix

Английский художник Джон Роберт Козенс прошел этой дорогой в 1776 году.

сы. Генри Вордсворт, Александр Козенс, лорд Байрон, Перси Биши Шелли, Джон Рескин посетили Шамони, их впечатления, реализованные в их искусстве, буквально преобразовали образ Альп, превратив их в общественном сознании из «логова дьявола» в «обитель господа». Метаморфозы сознания «креативного класса» как Европы, так и России конца XVIII – начала XIX века вполне отражают судьбы отдельных личностей, представляющих культурные пространства своих стран. Граф Строганов вместе со своим крепостным Воронихиным участвует в разрушении Бастилии, а затем строит Казанский собор, реплику ватиканского Сан-Петро. Стендаль посещает горящую Москву в компании Наполеона и Италию в компании Байрона. Карамзин путешествует по Европе, встречаясь с Роммом, Робеспьером, Кантом, Эртером, Лапласом, Бартолеми. Все это пока еще не туризм, это пока еще романтические миссии отдельных личностей, открывших физическое пространство и перемещения в нем как практику оду-

хотворения географии. Вскоре она станет модой, породит новое явление и потребует новых терминов и понятий. Реагируя на этот запрос, Стендаль введет в оборот новое слово – «турист», полагая, что французское «вояжер» слишком общее и не отражает сути явления. В те же века в живописи возникает и совершенствуется новая техника изображения пространства – техника линейной и воздушной перспективы, в которой пространство мира оказывается метафорой человеческой судьбы. Пальцы художников – это «сенсоры» эпохи. Их кисти улавливают вибрации космоса и переносят их на холст, придавая плоскости холста глубину точно так же, как унылой плоскости быта придают объем бытийные смыслы. Писатели, поэты, художники, философы отправляются в Альпы и, с одной стороны, участвуют в десакрализации ландшафта, свидетельством которой, по их убеждениям, была сама возможность пройти человеку по тем местам, которые еще вчера в его представлениях были населены

Шамони

Место, где примерно стоял его мольберт 235 лет спустя. Снега меньше, асфальта больше.

демонами и драконами, с другой стороны, сами вновь создают его романтический ореол. Вокруг романтического образа пространства непознанного сформировалась интеллектуальная мода, которая подвигла высокоресурсные сословия Старого Света открывать для себя Альпы. Россия не осталась в стороне от этого процесса, и первые русские путешественники отправляются в Шамони подниматься на Монблан, среди них академик И. Гамель, неудача которого при восхождении обернулась катастрофой и гибелью гидов, что побудило короля Сардинского королевства, в чей состав входила Савойя, издать законы, регулирующие деятельность горных гидов, которыми они руководствуются по сей день. С конца XVIII до начала XX столетия длится время активного туристического обмена между Россией и Европой, в процессе которого русские люди всех сословий осваивают не только Париж и Лазурный берег, но и Альпы. Полтора столетия активных контактов России и Европы дважды прерывались «железными занавесами» – во времена Павла I

и Николая I, и, бросая взгляд в прошлое, нетрудно заметить, что и Золотой, и Серебряный века в культуре России наступали немедленно вслед за периодами ее открытости для мира в XVIII и в конце XIX – начале XX века. Факторы культуры – это всегда факторы пространства. Итак, к возникновению массового туризма привели космологические изменения в европейском менталитете, открывшие в мире и в живописи третье измерение. Точно так же и в то же время в обществе в среде «путешествующего класса» возникает потребность в новых метафорических практиках, необходимых для выражения экспансии, преодоления, самореализации, успеха личности нового типа. Такой метафорической практикой, мешающей спорт с метафизикой, становится техника физического достижения вершин. И латинский девиз «Excelsior!», «Все выше!», оказывается принципом прямого действия, ради которого долина Шамони первой распахнула навстречу миру объятия своих вершин.

А гиды кто?

Профессия, изменившая мир История долины Шамони – это история ее развития от средневековой горной деревни до современного центра мирового туризма,

Шамони

О том, как горный туризм изменил все сферы жизни жителей долины, их картину мира и вместе с тем сам мир, я поговорил с Дени Дюкро – потомственным гидом, представителем одной из древнейших в окрестностях Монблана фамилий. – Говоря об истории ваших гор, какие наиболее важные этапы или события вы бы акцентировали? Эпоху неолита можно опустить : ) – Первые изменения здесь начались с того, что сюда приехали люди как бы из другого мира, заставившие местных жителей взглянуть на себя и свои горы другими глазами. С этими связаны основные вехи дальнейшего развития Шамони: открытие долины иностранцами в XVIII веке, учреждение премии де Соссюром за первое восхождение на Монблан, вызвавшее общественный интерес, само восхождение на Монблан Паккарда и Бальма. – Романтический XVIII век сформировал романтическое восприятие гор. А какие восприятия принес в Шамони век XIX-й? – ХIX век в Шамони принес первые большие деньги и связанные с деньгами большие проблемы, которые предстояло решать. Именно в связи с необходимостью их решения возникают новые институты, службы, профессии, законы – как реакция на новые вызовы, соблазны, искушения и риски, которые пришли в Шамони вместе с деньгами из внешнего мира. Главным событием XIX века явилось создание в 1821 году службы и, следовательно, профессии горных гидов в результате трагической гибели проводников русского академика И. Гамеля, настоявшего на штурме Дени Дюкро – гид из старейшего рода Шамони, режиссер и оператор, автор многих фильмов о горах – рассказывает историю старейшей компании горных гидов.

Chamonix

Монблана в не подходящих для этого погодных условиях. Гамель выжил, гиды погибли. Это происшествие послужило поводом для королевского указа о создании службы горных гидов и регулирующих их деятельность законов, согласно которым решение о восхождении принимает не клиент на том основании, что, дескать, он платит, а гид. Другим важным пунктом этих законов было создание страхового фонда для поддержки семей погибших или потерявших трудоспособность гидов, который формировался из отчислений с их гонораров. Это были важные законы, но они не решали проблемы социального и имущественного расслоения всей коммуны, которое создавали вдруг хлынувшие извне деньги. Об этом позаботились уже сами местные, постановив, что в одной семье только один человек может быть гидом. Второй важный закон, принятый на местном уровне, – так называемый Тур де Ролл, предписывающий строгую очередность в сопровождении клиентов. Так туристические деньги распределялись более равномерно

и справедливо. Вот так, на основе принятых социально-административных мер, и сформировалась Компания гидов Шамони; 1823 год – год ее официального создания. – И все же эти законы не смогли сдержать трансформацию традиционного общества? – Да. Другая волна проблем связана с экспансией гостиничного бизнеса в области компетенции горных гидов,

Шамони

начиная прямо со строительства первого отеля. Отельеры начали связывать отдельных гидов и клиентов напрямую, минуя Компанию гидов, разумеется, за комиссию. Дело в том, что начало конца монополии местных жителей на свои горы положило учреждение Французской Республики, провозгласившее равенство всех граждан и прекращение всех локальных монополий и сословных привилегий. И если традиционно сообщество гидов решало, кому из их сыновей быть гидом, а кому не быть, то во второй половине XIX века из-за противостояния Компании гидов и владельцев отелей возникла группа гидов, не состоявших в Компании, но имевших устойчивые отношения с клиентами. У отдельных гидов появились очень богатые личные спонсоры из английских лордов, которые считали престижным иметь в Шамони личного гида и которым не было дела до очередности. Из-за этого в 1892 году Компания гидов чуть было не распалась, но они все же нашли выход, внеся поправки в Тур де Ролл, которые учитывали личные привязанности постоянных клиентов, равно как и репутацию конкретных гидов, среди которых, понятное дело, встречались разные люди – например, альпийский клуб мог рекомендовать дамам тех ги-

дов, которые отличались особой вежливостью и обходительностью, и не рекомендовать тех, кто не был галантен. – Реструктуризация Компании помогла сохранить гидам Шамони их кастовую изоляцию? – В целом да, до конца Второй мировой войны гиды по-прежнему решали, кого они принимают, а кого нет. Основные кандидатуры – сыновья наиболее авторитетных гидов, которые сопровождали отцов в горы в качестве носильщиков и набирались опыта. Но когда в середине XX века возникла ENSA, Национальная школа лыж и альпинизма, вместе с ней появилась система национальной сертификации, а затем, в 1960-х, и система международной сертификации, кастовая монополия гидов Шамони закончилась. В долине стали возникать конкурирующие компании, начали приезжать вообще посторонние гиды-«гастролеры»… – В приюте «Альберт Премьер» работает гид из Непала. Не гидом, правда, работает, на кухне помогает, когда в Непале не сезон. А когда сезон, так он в Гималаях – разносчик традиций альпийской школы Шамони... – Вот это хороший пример послед-

В дневнике Амбруаза Дюкро, деда Дени, альпинисты многих стран оставили заметки о своих восхождениях с ним. Есть запись и на русском языке. Некто Гавронский оставил свои комментарии о восхождении на Монблан зимой 1907 года.

Chamonix

ствий открытия Шамони для мира. Проводники и альпинисты из разных стран, самых разных уголков света несут в свои горы наш исторический опыт, который им, надеюсь, помогает избежать повторения наших же ошибок. Местные проводники Боливии, Перу, Непала становятся все более техничными, все более организованными. Множество гидов в Андах и Гималаях уже могут жить, зарабатывая исключительно нашей профессией, что при трансформации традиционных обществ, глобализации локальных экономик со всеми вытекающими для бедного населения последствиями является серьезным экономическим ресурсом самосохранения их культур… – …да и культурного разнообразия мира в целом.

Даже несложные прогулки по ледникам Белой Долины рекомендуется совершать в сопровождении местных гидов, знающих трещины.

Шамони

n'for Летом 2011 года в России произойдет наконец событие, которого очень долго ждали все, кто по своей профессии и/или по образу жизни связан с горами: в Безенги откроется первая школа горных гидов, и у российских альпинистов, спасателей, проводников появится реальный шанс со временем получить наконец официально признаваемый во всем мире сертификат, который, помимо всего прочего, снимет еще одно препятствие на пути к легальному трудоустройству за рубежом. Как вы понимаете, нелегальное трудоустройство формальных препятствий не имеет и в сертификации не нуждается. Школа в Безенги открывается во многом благодаря усилиям Аньес Дюкро, которая на протяжении вот уже двух десятков лет выполняет миссию культурного моста между Россией и Францией, не только соединяющего современную РФ и современную ФР, но тянущегося через весь двадцатый век. Ведь если бы не известные события, следствием коих стали семьдесят лет изоляции нашей страны от мэйнстрима мировой культуры, то и анонсированное событие случилось бы гораздо раньше. История профессиональных горных туристических и альпинистских сервисов в России была короткой, но интенсивной. Важно заметить, что она таки была – и была связана с деятельностью Российского горного общества. Было в царской России и такое. Вот что пишет о нем «Энциклопедия туриста» «В 1900 году в Санкт-Петербурге было создано Русское горное общество (РГО), которое занималось вопросами организации горного туризма. Подбирало проводников, разрабатывало маршруты, совершенствовало технику безопасности, ведало строительством приютов и хижин. Общество построило первый в стране горный приют «Ермоловская хижина» (на высо-

те 3480 м), названный в честь почетного члена общества министра А. С. Ермолова, откуда уже в течение первого года совершили восхождение на Казбек около тридцати туристов. Учредителями общества выступили видные ученые того времени – Д. Н. Анучин, В. И. Вернадский, И. В. Мушкетов, П. П. Семенов-ТяньШанский. В работе общества участвовали писатель В. А. Гиляровский, географ Ю. М. Шокальский. РГО имело отделения в Пятигорске, Владикавказе, Сочи, Верном (ныне Алматы), которые занимались также краеведческой и экскурсионной работой. Членом Владикавказского отделения РГО был С. М. Киров, совершивший в 1910 году восхождение на Казбек. К 1910 году общество насчитывало всего 132 члена, преимущественно из слоев интеллигенции. В период с 1901 по 1916 годы издается «Ежегодник РГО». В 1928 году РГО впервые в стране ввело практику обеспечения самодеятельных туристов льготными железнодорожными билетами (с 50%й скидкой). В 1929 году РГО поглощается «Обществом пролетарского туризма и экскурсий». «Энциклопедия туриста», гл. ред. – Тамм Е. И. М.: БРЭ, 1993.

Chamonix

Что делал Ленин в Шамони? Все это написал Жан Фабр, сын Мишеля Фабра, мужа дочери Жюля Пайо, ректора университета Шамбери, принимавшего у себя в гостях Владимира Ульянова (Ленина). Шамони, 1903 год.

Шамони

1903-й. В тот год совсем не было весны. В конце мая, как говорилось в письме моего брата Мишеля, в Ля Жу все еще шел снег. В Шамбери я страдал от того, что из запотевших окон ректората нельзя было увидеть вершину Гранье. Постоянные ливни усиливали мое желание покинуть древнюю столицу Савойи. Я торопился снова вернуться в Шамони. Не знаю почему, но я предпочитаю переживать холод и дождливую погоду в долине Монблана. Там ближе к шести вечера, когда свирепствует гроза, я открываю сборник стихов Шарля Пегю и устраиваюсь около камина. Я наслаждаюсь громом и молниями, разбиваюшими вершину Пень. Град обрушивается с новой силой на деревянную крышу в Девуассу. Меня охватывает чувство полного комфорта, и лишь мысль о Клементин, моей нежной второй половине, прерывает мое спокойствие. Нужно признать, что с годами количество ее нервных клеток уменьшается прямо пропорционально приросту клеток всего остального организма. В Савойе, когда учителя еще не закрывают двери школ в конце учебного года, я всегда очень занят. Вечерами мне не удается писать, а иногда некогда даже открыть книгу. Я с трудом засыпаю, так как Клементин напевает красивую мелодию, не позволяя мне погрузиться в сон. Я хотел как можно быстрее убежать от Фонтана слонов и замка, в котором многие из королей савойских династий, все эти Амадеи и Феликсы номер I, II, III, IV и т. д., умирали от туберкулеза. 25 июня, в час, когда петухи приветствуют первые лучики солнца, мы заСпециально для беседы с философом Жюлем Пайо в июле 1903 года в Шамони приехал Владимир Ульянов. Возможно, в те же самые дни здесь отдыхали сестры Марина и Анастасия Цветаевы.

Chamonix

пихнули наши чемоданы в дилижанс, уже готовые отправиться к леднику. Я бы, конечно, предпочел машину с мотором, одну из «Дион Бутон», например, но секретарь ректората мне посоветовал остановить свой выбор на хороших лошадях. Путешествие на автомобиле могло быть воспринято как эдакий каприз богача, что не соответствовало бы моей репутации высокого чиновника, близкого к народу, и не лучшим бы образом отразилось бы на моем служебном положении. Шесть часов спустя мы поменяли упряжку в Саланше. Я помню подъем Пелисье под проливным дождем. Сорвавшийся камень чуть не сломал ногу Кокетт, главной лошади в упряжке. С приходом ночи, когда над Пти Дрю забрезжил рассвет, мой брат Мишель в сопровождение Турнье, хромого слесаря, вооруженного зонтиком, приехал, чтобы забрать нас с почтовой станции. В шале Лире суп с кусочками сала томился на медленном огне на пихтовых углях. Как же было прекрасно снова ощутить запах летнего леса и прохладный воздух с Боссона, полистать мои старые философские книги и сунуть ноги в замшевые домашние туфли, это драгоценное имущество Венана Пайо, моего высокочтимого дяди! На следующий день я начал свое восхождение на Бюэ. Конечная точка Эгюй Руж – для меня это мой ежегодный тест и мой эликсир молодости. Так что, продолжая ходить в свои постоянные походы при каждом возвращении в Шамони, я дистанцируюсь от смерти, этой, как мы говорим, Grande Faucheuse, Большой Косы, угрюмый силуэт которой иногда является мне на пастбищах Блэтьер Дессу. Что же касается Монблана, Клементин мне всегда запрещала и думать о том, чтобы подняться туда еще раз, и я всегда об этом сильно сожалел. Наконец, чтобы быть честным с самим

собой, я признал, что никакая слава и никакая выгода, следующая обычно за риском в горах как награда, меня никогда не привлекали, хотя мне и удалось в дни моей беспечной молодости достигнуть вершины Монблана, этого альпийского гиганта. Впрочем, я могу упрекать Клементин в чем угодно, но нельзя винить ее в моей несостоявшейся карьере альпиниста. Теперь я просто предпочитаю гулять по тропинкам. Склоны с пасущимися коровами – эта картина мне вполне подходит. Они благоприятны для созерцания и медитации. Ну а скалолазы-альпинисты – это зачастую авантюристы, маргиналы и даже грубияны, коим был, между прочим, Жак Бальма. Красоты гор их не интересуют. Их беспокоит только их собственная персона, их драгоценное эго. И все же у меня есть основания гордиться собой: мне потребовалось меньше четырех часов, чтобы преодолеть пространство травянистых склонов от хижины Берара до вершины Бюэ. Я не встретил ни души, только на спуске – пожилую пару англичан. Кроме философов, специалистов, мечтателей, таких как я, или бесчисленных подчиненных королевы Виктории, «немного взволнованных» на большой высоте, это царство бездушных скал особо никому не интересно. Итак, я вернулся в Шамони к пяти часам вечера – в новое жилище моего брата Мишеля. Я почувствовал облегчение, что обрел крышу над головой, так как темно-серые облака уже нависли над Эгюй Руж. И к тому же, когда я возвращаюсь после долгих прогулок, Клементин уже знает, что мне нужно. Она приносит таз с подсоленной водой, и я погружаю в него свои усталые ноги. Приятный ритуал вызывает во мне чтото сродни рефлексу Павлова: в этот момент я всегда читаю стихи Вергилия – «Fracti bello, fatisque repulse, ductores danaum, tot jam labentibus annis…».

Шамони

Но в начале лета 1903-го, несмотря на предчувствие блаженства, что-то заставляло меня читать Жозе Мария де Эредиа: «Прощались с Палосом бойцы и капитаны, сон героический и грубый их ласкал». Клементин крошила лук в дальней части кухни с матушкой Бошатэ и попутно поражала нас богатством своего литературного багажа, восклицая зычным голосом: «И вот он снова начинает нам надоедать своим Шарлем Пеги!» Да, все это навсегда запечатлено в моей памяти, так как тот вечер и ночь, сменившая его, стали самыми удивительными из тех, что я когда-либо переживал в своей жизни. Во входную дверь три раза громко постучали, и это вывело меня из сонного состояния, в которое я уже почти погрузился. Мой брат Мишель спросил меня, не назначал ли я встречу с неким поТак выглядел дом, купленный ректором Пайо благодаря Владимиру Ленину. В наши дни пейзаж изменился лишь тем, что вокруг этого дома выросли ели.

клонником, который хотел поговорить с автором «Воспитывающих Альп» (Des Alpes Educatrices). Я ответил, что никого не жду, но все же попросил проверить личность нашего вечернего посетителя (так как с голыми ногами не мог сам спуститься, чтобы открыть дверь). Снизу до меня донеслись низкие голоса с необычным, даже странным акцентом, а после Мишель снова поднялся ко мне. – Жюль, – обратился он ко мне, и в его голосе слышались любопытство и словно бы предчувствие чего-то, – это русские, живущие в Женеве. Они показались мне по меньшей мере странными – они прочли твои книги. Говорят, что ценят твою философию, твой нерелигиозный и волюнтаристский подход к морали и обучению. Они извиняются, что не предупредили тебя заранее, но просят найти время и принять их. Я все еще сомневался. Россия со всеми ее царями, Борисом Годуновым, Александром, который убивал подданных одного за другим… нет, это не для меня.

Chamonix

Безусловно, я ценю Толстого с его романтичной Анной Карениной, конечно же, меня восхищает талант Достоевского (я считаю, «Преступление и наказание» – самый сильный роман, который был когда-либо написан), однако, вынужден признаться, «мертвые души», толпа нищих мужиков раздирают мне сердце. Уставший после восхождения на Буэ, я хотел пораньше лечь спать. Но отказать во встрече этим иностранцам, которые проехали столько километров, чтобы пообщаться с ректором Пайо, было бы неправильно. Я спросил Мишеля, назвали ли они свои фамилии. – Только невысокий бородач, который бегло объяснялся на французском

и которого, кажется, все слушаются. Его зовут Владимир Ильич Ульянов. – Ульянов, Ульянов, – повторил я имя, которое мне ни о чем не говорило. – Ну хорошо, пусть поднимаются. Телосложение мужчины, который первым вошел в комнату, по сравнению с двумя другими, великанами, показалось мне более примечательным. Его узенькие плечики, ранняя лысина, рост, не доходящий и до 165 см, козлиная бородка – все это говорило о нем как о хилом человеке без какой-либо силы. Это впечатление исчезло, как только огонь от потрескивающих березовых веток в камине осветил измученное лицо русского. Вдруг я почувствовал на себе невыносимо тяжелый взгляд, взгляд существа, пришедшего из другого мира. Кем же был этот человек? Почему он не побоялся ночи, дороги и бури? Зачем ему понадобился ректор, состоящий в радикальной партии, учитель начальной школы? Ульянов не стал медлить. Он перевел взгляд на горящие угли, показав тем самым, что огонь причиняет ему страдания. А затем, поначалу прохладным тоном, который, меняяясь по ходу речи, к ее концу постепенно превратился в восторженный, он в деталях объяснил причину столь позднего визита. Он назвался Владимиром Ильичом Ульяновым, но рассказал, что недавно выбрал псевдоним Ленин – из-за долгого пребывания в Сибири на реке Лене. Раньше все русские революционеры меняли свои фамилии, так как социалистические идеалы должны были порождать новое поколение людей. Например, нельзя было говорить «Бронштейн», говорили «Троцкий». Почему Ленина сослали за Урал? Так решил Николай II. Владимир устроил заговор против царя, чтобы отомстить за своего брата Александра. Жизнь этого бедного мальчика закончи-

Шамони

лась в 20 лет – он был казнен через повешение в петербургской тюрьме. Ленин, сильно страдавший в ссылке и ныне свободный от наказания, остался персоной нон грата в своей стране. Он воспользовался временным изгнанием в Европу, чтобы вернуться к своим революционным трудам. В Англии он начал распространять журнал «Искра». Из-за столкновений с Троцким и своей неспособности овладеть языком Шекспира

она говорила мне о революции. Задыхаясь, она уговаривала меня не сдаваться. «Ты единственный, – говорила она под высокими деревьями, – с твоим рационализмом, твоей силой убеждения, твоим талантом организатора, кто может довести нас до великой битвы, единственный, кто сможет дать нам надежду на светлое будущее». Я вежливо перебил Ульянова: – Мсье, ваша биография меня глубоко трогает, но я до сих пор не уяснил причину вашего визита. Чего вы хотите от меня? Моя атеистическая философия, знаете ли, не содержит ничего пагубного. Я ненавижу насилие и не думаю, что нужно его использовать, чтобы исправить несправедливость этого мира. Замечание не вызвало ни малейшего удивления у моего собеседника. Однако чуть заметная улыбка, появившись в первый раз, добавила немного приветливости его строгому облику.

он переехал в Женеву. Амбициозный Троцкий, дескать, стремился подорвать власть Ленина. Он сравнивал Владимира с Робеспьером: та же прямолинейность, тот же отказ от плотских наслаждений, та же безапеляционная требовательность по отношению к себе и к другим. – Я был поражен… Гонимый теоретик, обычно крепкий, по приезду в Швейцарию я две недели был прикован к постели в гостиничном номере, до тех пор пока моя жена Надежда Крупская – я женился на ней в старой русской церкви по православному обряду, и сложно, поверьте мне, избавиться от затхлого запаха христианской веры, будучи сыном буржуа, – так вот, пока моя жена Надежда Крупская не вернула меня к жизни. Во время долгой прогулки в горы на массив Салев

– Мсье ректор, – проговорил он, – вы видите меня здесь, напротив вас, в этом дорогом шале, по трем причинам. Во-первых – и эту причину вы, без сомнения, проигнорируете, – мой отец занимал должность инспектора академии, как и вы. Я замечаю между вами поразительное физическое и душевное сходство. Во-вторых, вы всегда превозносили достоинства восхождений в горы. Я вас поздравляю, так как эта терапия меня вылечила: благодаря ей я снова смог убедить себя в законности нашего восстания и неизбежности наступления революции. И наконец, в-третьих, ваши речи, воспевающие силу воли, пленяют коммунистов, таких как мы. Следующая ваша теория, в которой человек без помощи Бога вершит свою судьбу, побеждая низменные инстинкты, лень и особенно сладострастие, – эта теория, хотя вы так не думаете, носит революционный характер. В действительности вы, мсье Пайо,

Chamonix

не интеллектуальный центрист, высокий чиновник – радикал, коим вы хотели бы быть; подобно мсье Журдену, хорошо известному в Москве человеку, вы, сами того не понимая, являетесь носителем идей, которые могут подорвать основы системы капитализма.

полагал, что только индустриализированные страны, такие как Германия, представляют реальную основу для политического успеха движения рабочих. Такой страной Россия, земля крестьян, не являлась – заводы там можно было сосчитать по пальцам.

Я даже слова не мог произнести в ответ на эту тираду. Какая такая речь, опасная для устоявшегося порядка? Мог ли он это увидеть в моих трудах «Воспитание воли» или «Воспитывающие Альпы»? В конце концов, он был волен интерпретировать мой труд по-своему. Упоминание о сходстве между мной и его отцом раздражало, так как у меня была только лысина и, конечно, никаких мыслей, которые могли бы напомнить ему его родителя.

Я указал Ульянову на это противоречие. Ответ был резким:

Несмотря на разногласия, наш разговор продолжался далеко за полночь. Два великана-сопровождающих не открыли и рта. Говорил только Ульянов. Мы также затронули и другие темы, такие как падение Римской империи, ситуация на Балканах и дело Дрейфуса. В процессе беседы мое мнение об этом русском кардинально изменилось. Я имел дело не с тщедушным авантюристом, а с настоящим ученым. Он знал всего Энгельса и Прудона, а также Сократа, маркиза де Сада и даже Тейяра де Шардена, чья первая работа, «Космическая жизнь», всколыхнула круг писателей-метафизиков. Он интересовался железной дорогой, авиацией, психоанализом и ботаникой. Эти энциклопедические знания дополнялись потрясающей логикой рассуждений, которая меня восхищала. И наконец, эта непоколебимая вера в свою революционную судьбу… Но я пришел к следующему заключению: у этой беспощадной полемики был один недостаток. Почему эти рабы, называвшие себя универсалистами и убежденные в том, что восстание пролетариата постепенно уничтожит буржуазные порядки во всем мире, в первую очередь решили свергнуть царя? Сам Карл Маркс

– Мсье ректор, вы блестящий ученый, но отрезаны от мира бедных. Так же как Карл Маркс, который провел свою жизнь в написании различных научных сочинений, но никогда не испытывал на практике то, что описывал в теории. Мы в первую очередь рабочие, мы уже предпринимали много попыток бороться с государством силой, и это было неудачно, я согласен, но мы вынесли из этого урок. За границей я прилагаю все усилия, чтобы зафиксировать этот опыт в «учебнике» под названием «Что делать?». Ваше мнение о русской нации неверно. Оно совершенно ошибочно. Вы начитались Толстого. Все не так, как раньше: с одной стороны князь Андрей, с другой – русской мужик. Благодаря рудникам, угольным и соляным шахтам, металлургической и текстильной индустрии мы, осмелюсь так выразиться, извлечем пользу из бедственного положения нашего пролетариата. В отличие от англичан, французов или немцев русские в своем большинстве умирают от голода. Это наш шанс. Вспомните 1789 год. Это не «Общественное соглашение», не «Философские письма», не «Дополнение к походу Бугенвиля», которое спровоцировало взятие Бастилии, а отсутствие хлеба в булочных. И к тому же мы не собираемся совершать ошибку и поднимать вооруженное восстание против Зимнего дворца. Исключено, что мы позволим нашим рабочим и крестьянам убивать людей, как лжереволюционеры, возле памятника Пушкину. Нужно будет действовать тайком. Мы используем пропаганду, чтобы вернуться к нашему

Шамони

незавершенному делу (это уже случай с «Искрой»), мы практикуем «засылку», продвигая симпатизирующих нам социалистов на главные посты царской администрации. Армия будет ослаблена. Вы можете мне верить, дорогой ректор: диктатура Николая II консервативна, непопулярна и коррумпирована до основания, очень скоро она рухнет, как созревший плод, без малейшего пролития крови! За страстной речью последовало выразительное молчание. Определенно, этот невысокий бородач, не обладая располагающей внешностью, бил решительно и в самую точку. Ошеломленный вихрем его аргументов, я решил сдаться: – На этом и остановимся, мсье Ульянов! Ваша речь меня обезоружила. Теперь я знаю, что царю и его другу Распутину пора подумать о том, чтобы купить себе место на кладбище где-нибудь на Сахалине. Произнеся эту черную шутку, я было приготовился сопроводить своих гостей к выходу, но сперва решил задать еще один вопрос, изрядно занимающий мой ум. – Мсье, – сказал я, – это правда, мои нерелигиозные убеждения немного приближены к левым, но, как и у всех уважающих себя французских буржуа, у меня есть ряд дел и обязанностей. Кроме того, я унаследовал от своего дяди Венана займ по облигациям из России. Это хорошо работающие облигации, что говорит о том, что Николай II уважает свои обязательства. Он платит все до последней копейки. Но после жестокого урока политического реализма, о котором вы столько тут говорили, не согласится ли он дать приказ продать их, когда красные будут заседать в Зимнем дворце? Дорогой мсье Ленин, согласятся ли они вернуть долг французским капиталистам, продолжат ли они соблюдать наши интересы? Что вы мне посоветуете?

Огонек ненависти зажегся в глазах моего собеседника, будто сам дьявол задал ему этот вопрос: – Продавайте, мсье спекулянт, избавьтесь как можно скорее от этих позорных долговых обязательств. Мы сожжем книгу государственных долгов. Это были его последние слова, затем он попрощался и исчез в бледном тумане рассвета, сопровождаемый своими телохранителями. С тех пор я больше никогда не видел Ульянова, но, конечно же, много о нем слышал. XXX На следующий день после этой удивительной беседы я поднялся по гранитным ступенькам к банку Пайо и вошел в кабинет своего старшего брата. Владелец и генеральный директор этого уважаемого учреждения любил пошутить: – Жюль, сегодня твое лицо выглядит измученным, это ненормально для философа! У меня не было настроения шутить: – Поль, забудь о философии и делай свою работу банкира, ты создан именно для нее! И ты мне найдешь как можно быстрее покупателя на русский займ, который мне завещал дядя Венан. Я хочу все продать, все, ты меня слышишь? – Жюль, я, конечно, не столь образован, как ты, но у меня достаточно здравого смысла, чтобы отдавать себе отчет в том, что сегодня ты ведешь себя как сумасшедший! Русские кредиты остаются лучшими инвестициями в биржи в Париже и наиболее выгодными среди прочих! Итак, я подожду, пока пройдет этот приступ безумия, ты придешь ко мне завтра, и мы спокойно об этом поговорим!

Chamonix

– Поль, – ответил я холодно, – если ты сейчас же не дашь разрешение на продажу, я переведу все, что у меня есть, в швейцарский банк! Несколько месяцев спустя я купил землю на выезде из Шамони и построил домик в месте под названием Лез Планс. Ну вот, вы все знаете. Я, ректор Пайо, автор книги «Мораль в школе», благодаря нескромности выдающегося русского коммуниста совершил первое и, без сомнения, самое невероятное преступное использование секретной информации в истории. Эпилог Парадоксально все это… Я, который так нежно любил долину Монблана, покоюсь на кладбище Aix-en-Provence. Я бы предпочел вернуться в свою родную деревню, быть похороненным рядом со своим братом Мишелем. Но мои потомки решили иначе. Возможно, мой сын, если бы он не покинул нас таким молодым, перевез бы мои останки в Шамони. Остальные были в душе провансальцами и не понимали важности моих ожиданий, оказавшихся, увы, тщетными. Да, это правда, отсюда у меня прекрасный вид на гору СанктВиктуар, великолепно нарисованные художником Полем Сезанном, но она меня не интересует – я никогда на нее не поднимался. Однако через два года после похорон моя посмертная участь улучшилась. Ко мне на моем кладбище присоединился другой ректор, Мишель Фабр. И мне нравится его компания. Мы хорошо проводим время. Кроме того, Мишель Фабр, который был женат на Жаклин, одной из моих дочерей, напоминает мне меня: он поднимался на вершину Монблана и сто раз забирался на Бюэ, а по утрам, бреясь, читал наизусть стихи Пегю. Он знал и греческий, и латинский. Он был специалистом по конституционному праву и благодаря своим сочине-

ниям о народной демократии стал знаменитым в Китае и в России. В 1953 году в Пекине ему жал руку сам Мао Цзедун, а в 1960-х Брежнев с Косыгиным пригласили его в Москву. Под занавес его пребывания в СССР, как это было принято, он был приглашен на прощальный ужин в французском посольстве, где собрались очень важные персоны в знак солидарности двух наций. Неизвестно, какая муха укусила нашего представителя Франции… После нескольких рюмок водки его превосходительство посол Французской Республики предложил всем гостям по очереди, как бы в качестве тоста, рассказать какую-нибудь историю из жизни. Когда очередь дошла до Мишеля Фабра, он, почесав в затылке, начал свой рассказ так: «Благодаря Ленину я стал капиталистом…» И пересказал мою историю о встрече с Ульяновым в 1903-м и о продаже русского займа, за которой последовало строительство фамильной резиденции в Лез Планс. Посол испепелял его взглядом, но не мог найти способ заставить замолчать. «Этот глупец спровоцирует дипломатический конфликт», – незаметно для всех сказал он своему первому советнику. Однако присутствующие за столом советские люди даже не шелохнулись. Напротив, казалось, они с большим вниманием прислушивались к рассказу. На следующее утро Мишель Фабр едва не упал с кровати, когда зазвонил телефон. Руководство гостиницы предупредило, что правительственная машина ждет его во дворе. Он ничего не понял, но поспешил застегнуть воротник рубашки. Все произошло очень быстро. Его силой втолкнули на заднее сиденье автомобиля. Красная площадь. Телевизионные камеры уже стоят перед гробом Ленина. Молодая женщина, говорящая по-французски, просит рассказать историю Ульянова и ректора Пайо в прямом эфире для всех советских телезрителей.

Шамони

«И эпоху спустя...» Фамилия Пайо и сегодня присутствует в Шамони не только в виде названия улицы Ректора Пайо. Здесь живут и здравствуют прямые потомки носителей этой славной фамилии. Внука Поля Пайо, того самого брата-банкира, который отговаривал брата-философа от продажи русских акций, Анри Пайо, можно застать рано утром наводящим порядок возле дверей своих магазинов. Зимой он сам ломом колет лед у витрин Refuges Payot – мишленовских продуктовых бутиков, ставших в понимании туристов одной из визитных карточек Шамони. Этот человек с мозолистыми ладонями – из тех, кто много работает и мало разговаривает. Но мне однажды повезло выслушать за чашечкой кофе потрясающий рассказ о его предках, уе-

хавших из Российской империи. О том, как его прапрадед, правдоискатель из еврейского местечка, в поисках правды добился встречи аж с Александром II. О том, как бежали от нацистов его мать и тетя, и о том, как его бабушка велела им не брать в дорогу чемоданы, чтоб вещи не выдали в них беженцев. О том, как они нашли здесь, среди горцев, приют, и о том, как французская женщина спасала его мать и, слава богу, осталась жива, как не повезло другой женщине, которую немецкий офицер расстрелял вместе с детьми «за пособничество евреям» всего за неделю до конца войны здесь, в Шамони. Это был рассказ, весь, как и XX век, полный боли, горечи, надежды и вместе с тем полный торжества жизни, какое дает человеку память.

Chamonix

отражения стен История архитектуры в Шамони

Шамони

эпох нашли свои отражения в окнах домов Шамони. В романе Роже Фризон-Роша, который в русской редакции называется «В снегах Монблана», а во французской – «Большой разлом», одной из метафор большого культурного и сословного разлома главных героев – парижской аристократки Брижит и местного гида, горца Зиана, – разлома, преодолеваемого любовью, – выступает и разница восприятий домов старого и нового типа – трехсотлетнего крестьянского дома-фермы, который мужчина ради своей женщины променял на современную, комфортную, но чужую для себя виллу современного типа. Потом Брижит меняет ее обратно, вернувшись в старый дом Зиана после его гибели. В фокусе романа – идентичность людей, символом которой являются их дом и земля. Так было, так будет, так должно быть. Древних домов типа того, который описан в романе Фризон-Роша, в своем изначальном, совсем не измененном с эпохи Средневековья виде в Шамони сохранилось совсем немного, буквально несколько штук приютились под склоном, по которому каждый час карабкается к леднику паровозик Монтанвер. В кругу новомодных красивых шале и роскошных вилл эти многовековые дома выглядят так же Архитектура без людей – это бессмысленное нагромождение камней, бревен, стекол, шифера и рубероида. Чтобы узнать историю архитектуры, следует понимать, во-первых, как люди жили, во-вторых, что они о жизни своей думали. Соответственно, идеи и эпохи отпечатывают в архитектурных формах свои черты не хуже, чем трилобиты в окаменелостях. Внимательный путешественник, гуляя по городам, различает на фасадах домов черты истории. Кристина Буамон Лассер – дипломированный гид-переводчик, экскурсовод и профессиональный историк – рассказывает нам о том, какие эпохи идей и идеи

Chamonix

В архитектуре современного здания мэрии читаются итальянские мотивы.

невзрачно, как растрескавшиеся портреты стариков на фоне юных фотомоделей с глянцевых обложек. Но от этих домов, как и от старых портретов, исходит такое же ощущение мощи, каким древний кряжистый дуб перекрывает герань в горшке. Эти дома – корни древнего Шамони. Понимание этого приходит к людям только сегодня, после двух веков экспериментов и архитектурных импровизаций, собравших здесь все мыслимые «розочки» с архитектурного «торта» Европы. Да, во всем Старом Свете нет такого архитектурного стиля, который не был бы представлен в Шамони. Готика, барокко, классицизм, ампир, модерн, ар-деко, ар-нуво, регионализм, пострегионализм, конструктивизм, постконструктивизм, модернизм, постмодернизм, чертзнаетчто, постчертзнаетчто… Здесь есть все. Плюс есть то, чего нет нигде, – древние, исконные дома, созданные самой историей тысячелетней адаптации горцев к суровой своей среде обитания, и уникальный шедевр архитектуры вне стиля, экспрессии стен которого

позавидовал бы Гауди, – дом, созданный более скульптором, чем архитектором, который получился таким, будто автору удалось в ожидании снежных лавин воплотить в камне трепет бабочки, наделенной на один день разумом… В формате золотого века Золотой век в истории архитектуры Шамони приходится на период со второй половины XIX века до 1914 года. В это время город интенсивно строится, и это не типовая плановая застройка, а воспроизводство всех стилей европейской архитектуры в одной долине, словно в архитектурном «заповеднике». Самые классные образцы высокой – в прямом и переносном смысле – архитектуры вы застанете в том виде, в котором их задумали зодчие. За исключением деталей. Для начала замедлим шаг, а затем и вовсе остановимся, чтобы оглядеться, на центральной площади, треть которой

Шамони

является широким мостом через Арв, соединяющим оба берега реки прямо перед казино. Не обязательно играть в рулетку, чтобы оценить архитектуру здания. Она для этих мест необычна, но в Шамони не бросается в глаза. Что-то роднит его с половиной центральных зданий, включая здание мэрии, и странным образом навевает мысли об Италии. То, что сегодня стало казино, сто пятьдесят лет тому назад было гостиницей «Рояль». В те времена Савойя входила в состав Сардинского королевства, отсюда и эти жалюзи на окнах, и общий средиземноморский флер элитной, как мы сейчас говорим, недвижимости. Казино было построено в 1848 году, здание мэрии – в 1858-м. Тогда это была гостиница «Империал», переименованная после в «Отель де Соссюр». Их архитектурноконцептуальная законченность позволяет ввести их в учебники архитектуры в качестве исключительных представителей уникального направления «неоклассицизм Сарда Шамониар». Когда Савойя вошла в состав Франции, в Шамони приехал ее император Наполеон III – знакомиться с вновь обретенными землями и их населением. Здесь он пообщался с местными жителями и совершил путешествие к леднику Мер ди Глас. Остановился он тогда в отеле «Рояль». В те времена еще не было современных ограничений качества строительства, и всякий собственник мог строить на своей земле что хотел. Хочешь ампир? Берешь и строишь ампир. Классицизм? Даешь классицизм! Вторая половина XIX века – это время «повторения пройденного материала», словно история переосмысливается заново. По всей Европе вновь возникают шедевры готики, барокко, классицизма – с приставкой «нео-». Возникает даже такой оксюмоТри отеля дворцовой архитектуры были построены в Шамони накануне Персой мировой войны. Только один из них по-прежнему остался отелем. Нынче в нем знаменитый Сlub Med.

рон, как «неоархаизм» – «полуразрушенные» постройки, специально созданные в качестве «древних романтических руин» для украшения пейзажа окаменелыми останками вечности. Стены Старого Света решили обернуться, чтобы отразить прошлое, прежде чем шагнуть в неизвестность будущего – в парадоксальный, абсурдный, сюрреалистичный, ужасный и все-таки прекрасный XX век. XX век явился в Шамони прямо из Парижа. Так сказать, с триумфом. Среди экспонатов той самой знаменитой Всемирной выставки 1900 года помимо Эйфелевой башни и Красноярского моста было много чего интересного. Например, чудесный швейцарский павильон, который был воспроизведен здесь, в горах, и ему весьма повезло; счастливая судьба для витражей – отражать такой пейзаж. Изначально на этом месте была маленькая невзрачная гостиница, которую ее владельцы превратили в кафе «Ля Терас», в эдакое чудо. Никогда до тех пор горцы не видывали таких огромных окон. Кафе получилась, что называется, на углу, но это не угол улиц, а перекресток главных векторных линий долины – течения Арва, над которым зависла, как в невесомости, терраса

Chamonix

Павильон кафе «Терраса» – яркий представитель стиля «ар нуво» в Шамони. Таких огромных окон в горах в начале XX века еще не видали.

«Ля Терас», и вида на Монблан, который здесь, как ни крути головой, притягивает взгляды, словно магнит – железные опилки. Так павильон кафе идеально вписался в оба ландшафта – городской и природный. Получился шедевр архитектуры ар-нуво – стиля не тверди стен и не геометрии углов, но игры воздуха со светом. Следом за ар-нуво в Шамони пришел стиль ар-деко с его чистыми линиями. Характерная черта ар-деко – безупречные линии стен, воздушность в плоскостях фасадов, лаконичный и в то же время изысканный декор балконов, окон, дверных проемов. Самый известный памятник этого направления – здание банка Пайо, тут же, в центре, на площади, почти напротив мэрии, построенное в 1928 году. Эпоха модерна оставила свой след в виде домов работы архитекторов Бувье и Шевалье, импровизировавших на тему «модернизации» шале. Шамони строили архитекторы как знаменитые, так и неизвестные, а то и вовсе анонимные, чьи имена потерялись в череде смен владельцев и неразобранных бумагах архивов.

Начало XX века – это время и «большого дворцового стиля», в прямом смысле, не в переносном. Благо спрос на большие отели еще более вырос после того, как в долине Шамони в 1901 году была проложена первая железная дорога. Накануне Первой мировой войны здесь возникли три настоящих дворца, построенные для искушенных в роскоши клиентов, которые желали в горах видеть то, к чему привыкли в Париже, Версале, Ницце. Свой статус люкс-отеля до наших дней сохранил лишь самый первый из этих паласов – отель «Савой», открытый в 1904 году и расширенный в 1909-м. Сейчас в нем квартирует Club Med. Второй дворец, названный «Шамони Палас», был построен в 1910 году, нынче в нем располагается Альпийский музей. Третий отель-дворец сегодня – комплекс резиденций «Мажестик». Начало строительства пришлось на 1913 год, канун Первой мировой войны, поэтому проект, который еще пять лет тому назад окупился бы мгновенно, оказался на грани банкротства. Двести пятьдесят рабочих строили его на кредиты швейцарских банков. Из-за войны курс франка воюющей Фран-

ции к франку нейтральной Швейцарии упал катастрофически. Также предельно сократился поток туристов, и владельцы «Мажестика» оказались в наисложнейшей ситуации, из которой пытались выпутаться последующие полвека, и в итоге в 1960-х годах «Мажестик» был распродан по частям на частные апартаменты, владельцы которых перестроили их на свой вкус и цвет, а общие подъезды и коридоры покрыли актуальными для шестидесятых ДСП-панелями и пенопластом. С счастью, мэрия выкупила первый этаж с конгрессхоллами, благодаря чему мы можем увидеть, что это было за чудо, которому так не повезло. Впрочем, возвращение дворца в горы выглядит символичным. Ирония истории в том, что идея, равно как и само слово «палас», спустилась с мир именно с горы, символизирующей высокий статус аристократии. Французский «палас», как и русские «палаты», происходит от итальянского понятия «палаццо», которое в свою очередь происходит от древнеримского Палатина – более древнего, чем Капитолий, холма-дворца, заповедника местной знати. И вот по возвращению «паласов» в горы в XX веке дворцы вытряхнули из себя аристократию как «пыль времен» и прикрылись прогрессивным пластиком. Время вилл Исход европейской аристократии из больших отелей начался и закончился не вдруг. Это был процесс переосмысления ценностей позиционирования себя и своего сословия в курортном пространстве и за счет него. Тенденции демократизации во всей Европе привели перезагрузку и в головах аристократов. Аристократизм как тренд начал дрейф от демонстрации к состоянию. Вдруг оказалось, что демонстрировать роскошь в повседневной жизни – моветон и что жить в общежитии, даже если оно похоже на дворец, не комильфо. Поэтому параллельно со строительством гранд-отелей всевозможные гранды, лорды, сеньоры и другие джентльмены

принялись тут строить виллы, в стенах которых они могли бы собирать круг общения по собственным интересам. В отличие от шале с их эстетикой горных хижин виллы, оборудованные теми же системами жизнеобеспечения и комфорта и с теми же проблемами отопления помещений в холодное время года, воспроизводили эстетику иного порядка. Это были мини-дворцы с большой территорией, окруженные садами, идеально вписанные в ландшафт. Популярен был британсконормандский стиль, при создании экстерьеров которого часто использовался природный, едва обработанный гранит. Это знак причастности к миру гор. Период вилл приходится на 1908– 1925 годы. Всего возведено пятнадцать – двадцать вилл, каждая – со своими парками и отдельными домами для персонала на некотором удалении. Вилла требует пространства. Его до поры до времени хватало. Притом хватало настолько, что в начале XX века каждый мог построить дом вблизи от центра, следуя законам ландшафтного дизайна. Если пройти метров триста от главной церкви в сторону Бревана, слева за жи-

вой изгородью можно увидеть красивую виллу с каменной аркой в стиле шамонийского неорегионализма. Это дом, который в 1905 году построила семья Ренар. Большой по современным меркам сад тогда, сто лет назад, был огромным, простиравшимся не на один гектар. Сегодня виллой

Chamonix

владеют прямые потомки той семьи – все сохранили, за исключением большого земельного участка. Да и его они бы, наверное, сохранили, если бы не казус. Дело в том, что через их земельный надел проходила древняя дорога – времен выяснения отношений Юлия Цезаря и кельтских племен. В мэрии обсуждался проект проложить новую дорогу прямо по старой. И вот к Ренарам приходит тогдашний мэр и предлагает в связи с будущим строительством продать землю, чтобы другие люди могли покупать себе участки и селиться вдоль дороги. Ренары послушались и землю продали. А проект сменился вместе с мэром. Новая дорога была проложена в обход города, а вокруг их виллы со временем вырос роскошный квартал разнообразных изящных домов. И это был конец прекрасной эпохи накануне середины XX века. Наступало время разбрасывать камни. Конструирование конструктивизма Последовавшее за этим время камни собирать было вторым Ренессансом Шамони, когда город стал тем, чем является сейчас, приобрел свой современный облик и окончательно утвердился в статусе мировой столицы альпинизма и горнолыжного спорта. Цена вопроса – возникновение в центре нескольких железобетонных многоэтажных зданий, из которых далеко не все, замечу кстати, выглядят поуродски, а некоторые из них, например гостиница «Альпина», – хороший пример того, насколько конструктивным может быть конструктивизм. То были тридцать славных лет, не просто спасших послевоенные депрессивные регионы Франции, но превративших их в локомотивы национальной культуры и экономики, благодаря тому что в период с 1950 по 1980 год горный и лыжный туризм вышли на массовый уровень, обеспечив жителей горных районов работой и предотвратив маргинализацию горных провинций.

Основа массового туризма – демократичные цены, установить которые оказалось возможным благодаря качественно иной инфраструктуре, уплотняющей пространство койко-местами, а время – «человеконочевками». Пространство и время второй половины XX века по сравнению с первой половиной стремительно «сжималось». Если раньше среднестатистический турист мог себе позволить приехать в Шамони на 3–4 месяца и снять целую виллу, то вояжер эпохи массового туризма время меряет неделями, а то и уик-эндами. Для большей пропускной способности возникают большие отели, но уже не с дворцовыми интерьерами, а с комнатами-ячейками, на современный взгляд, уродливые, хотя что-то от эстетики техногена, интегрированного в горный пейзаж, в них, несомненно, было. Если сравнить отель «Ричмонд» 1914 года выпуска с его железобетонным соседом, то очевидно, что эта постконструктивистская эстетика – это эстетика техногенных катастроф. Однако новые технологии принесли новую эстетику, а достижения науки и техники – новую этику. Это период вызвал «головокружение от успехов» индустрии и привел к временному умопомешательству. Вошли в моду пластиковая мебель вместо деревянной и нейлоновые рубашки вместо хлопковых. А владельцы апартаментов, на которые был распродан великолепный «Мажестик», не хотели больше видеть роскошную дворцовую лепнину на потолках и закрыли ее новомодными подвесными потолками из пенопласта. Так, на их взгляд, они расставались с буржуазным прошлым и приближали будущее всеобщего процветания. К счастью, период массового умопомрачения длился не долго. Апофеоз эстетики техногена украшает самую большую площадь, где по выходным бывают ярмарки. Гигантские железобетонные купола и торчащие из них массивные здания-«свечки» с окнамибойницами – так автор проекта архитек-

тор Тайбер с одобрения мэра Мориса Эрцога «живописал» тему кристаллов. Сегодня все это выглядит странно, но этот стиль – часть своей эпохи и имеет полное право на существование. Хотя то, что построил здесь Тайбер, было в некотором смысле первым блином комом, за которым последовали более удачные сооружения, но уже в других городах. Просто Шамони и здесь оказался первым. 1970-е годы оставили по всей Франции подобные индустриальные «мегалиты» в рамках национального проекта по повсеместному созданию гигантских дворцов культуры и спорта. Возвращение к традиционной эстетике горных хижин и экологической этике сельского быта произошло довольно быстро, и этот виток был подготовлен также благодаря высоким технологиям и новым уровням сервиса. В 1960-х годах фирма «Сангобар» разработала рецепт нового суперстекла, которое позволило существенно расширить окна и привело к изменению фасадов – теперь шале могло иметь большие витражи, и уже в наши дни современные вакуумные стеклопакеты довели эту идею до абсолюта, окончательно отменив стены и впустив природный ландшафт в интерьеры жилищ. Только

к этому моменту из-за огромного спроса на землю в Шамони принцип ландшафтного дизайна стал большой редкостью. Огромные цены на землю привели к уплотнению городской застройки, особенно в центре, а правильно ориентированные стеклянные фасады сделали главной деталью интерьера каждого дома сам Монблан. И все-таки шале… Стоит заметить, что и сами шале, эти визитные карточки Альп, не являются «традиционным и древним» видом альпийского жилища, но сами собой выражают идею модернизации старинных традиций, превращая этику традиционного жизнеобеспечения в эстетику. И более того, шале стали символом гармонии диалектического единства двух принципов исторического развития – традиции и инновации, завоевав всемирную популярность и приблизив человека к его идеалу – жить на лоне природы и на фоне пейзажа, не жертвуя при этом благами цивилизации. А возникли шале следующим образом. В конце XIX века, в ходе которого в Альпах исчезали одни государства и возникали другие, в качестве одной из гуманитарных проблем Швейцарии выступал дефицит этнокультурной идентичности швейцарцев.

Chamonix

Возникла потребность в новых символах ее репрезентации. И вот в качестве одного из них на Всемирной выставке в Париже в 1900 году, той самой, на которой Эйфелевой башне и Красноярскому мосту через Енисей (тому, что отметился на современной десятирублевке) присудили золотые медали, Швейцария представила дом нового типа и образа жизни под странным названием «шале». Этот дом напоминал деревянные дома на пастбищах, но отличался от альпийских фермерских домов тем, что в нем не было хозяйственных построек и загонов для скота, зато все было приспособлено для жизни людей вне работы. Откуда авторы экспозиции взяли слово «шале», точно не известно. Возможно, его этимология восходит к общему индоевропейскому корню chal, означающему «укрытие», «покров», «склон», образовавшему в разных языках слова близких значений – от персидского «шаль» (покрывало) до лигурийского «чал» (убежище, жилье). Так или иначе, но идея шале берет начало именно на той самой выставке начала XX века, после которой некто Гюлье Ле Дюк построил в Шамони первое шале – идеальное, с каменным первым и бревенчатым вторым этажом. С его легкой руки слово «шале» начали применять ко всем подряд домам. А то первое шале до наших дней не сохранилось, поскольку в 1970-х годах его из-за ветхости снесли. У шале кроме двух родин, Парижа и Шамони, есть еще одна – Межев. Именно здесь шале окончательно стали тем, чем являются по сей день. В 1930-х годах Анри-Жак Лемем, архитектор из Межева, который был знаком с Ле Дюком, построил первые шале специально для лыжников. Это были идеальные дома в романтическом альпийском стиле, очень удобные, с паровым отоплением, туалетами, ванными комнатами, предназначенные исключительно для отдыха. Традиционные же дома, напротив, были ориентированы исключительно на сельскохозяйственное предприятие и как бы подчиняли человека, его быт постоян-

ному труду, борьбе за выживание в суровых горных условиях; под одной крышей располагались и комнаты для людей, и стойла для животных, от тепла которых люди согревались в холодное время года, огонь в очаге разводился только на время готовки, туалет на улице, никакой ванной... Распространению новой моды на новые стандарты жизни способствовало и то обстоятельство, что традиционные дома часто страдали от пожаров, и когда их хозяева выстраивали себе жилища заново, то уже строили их заведомо более комфортабельными и безопасными, заимствуя у городской культуры базовые элементы жизнеобеспечения – водопровод, канализацию, паровое отопление. Так, постепенно, переезд все большего количества городских людей на постоянное или длительное проживание в горные селения, распространение ими нового этикета, правил и практик аристократии и буржуазной культуры привели не только к превращению альпийских деревень в города-заповедники, в которых общение с дикой природой сочеталось с ночлегами во дворцах. Ведь эти дворцы перенимают у народной традиции какие-то декоративные элементы. Всякий культурный обмен принципиально асимметричен – подсистемы городского жизнеобеспечения, например санузел, привносятся в крестьянский быт как предметы роскоши, а традиционные средства природно-климатической адаптации из средств жизненной необходимости превращаются в знаки высокого стиля и принадлежности к элитарной культуре, некоторой исключительности даже среди элиты. Так, в дворцовой архитектуре прижилась отделка грубым природным гранитом углов и проемов, а в фасадах вилл появились арки, знакомые по средневековым сыроварням. Камни, снег и теория хаоса Если пройти древней римской дорогой, мы подойдем к самому, пожалуй, необычному дому в Верхней Савойе. Дом, словно корабль, имеет нос и корму. Это

Шамони

Вилла «Баттерфляй». Создана, чтобы устоять в лавинах.

не прихоть художника, но дань естественной адаптивной функции жилища, которое надлежало приспособить к условиям, прежде не совместимым не то что с проживанием, но даже с выживанием как таковым. Эта вилла построена в створе схода лавин с грандиозного кулуара горы Бреван. Сегодня Бреван – имя среди горнолыжников нарицательное. Зона катания и одноименный подъемник в шаговой доступности из любой точки города обслуживаются противолавинными службами, которые гарантируют, что никогда больше не повторится такая лавина, какую помнят старики; сойдя с Бревана, она тогда упала в Арв… Просто надо здесь побывать, чтобы оценить масштабы явления. Тогда никто не пострадал, так как местные знали все лавиноопасные места и никогда не строили там домов. Лавина может быть катастрофой. Но с еше более катастрофической скоростью, чем та, с которой летят по склону камни, в начале XX века в Шамони дорожала земля. Вот и решил один человек, имевший в Лионе свой антикварный бизнес, скупить всю землю в створе лавины с Бревана и на окраине своих земельных владений построить дом. Чтобы будущие лавины

этот дом не снесли, он придал его фасаду форму корабля… Что есть фасад, если так разобраться? Фасад – это главная сторона сооружения, которой оно обращено к наиболее важной для него, сооружения, реальности. Если сооружение обращено к реальности социально-гламурной, то и функция фасада – отражать гламурные запросы социума. Если архитектура того же Гауди вся устремлена в метафизику, то у нее, как ее ни поверни, везде фасад. Особенно сильно Антонио заботила отделка шпилей соборов, ведь это первые элементы архитектуры, которые рассматривают ангелы. Бабочка в Шамони изучает теорию хаоса, и в Техасе замирают торнадо... Вилла «Баттерфляй» обращена не к ангелам, а к лавинам, стало быть, ее архитектура обращена к законам природы. То есть если расплывающиеся формы архитектуры того же Гауди – следствие метафизического давления космоса на материю, то вилле «Баттерфляй» космос в виде лавин грозит физически и требует от местного архитектора адекватного обвода стен. Эстетический результат одинаков. Архитектура Шамони экспериментально доказывает – эстетика есть общий знаменатель физики и метафизики.

НЕДВИЖИМОСТЬ В ШАМОНИ Аренда вилл, шале, апартаментов

Chamonix

ХУДОЖНИКИ ЗЕМЛИ И НЕБА Ловец Икара

Состояние вдохновения художника, поэта, композитора обычно обозначают словосочетанием «духовный подъем».

Шамони

отличается от прочих художников и альпинистов тем, что является одновременно и художником, и альпинистом. И, поднимаясь в горы, тащит с собой помимо примуса, палатки, веревок, ледоруба еще и мольберт, холст, кисти и краски. Более тяжелый рюкзак – это налог художнику на независимость души от гравитации. А что же здесь, на земле? – Вот, ремонтирую свой сарай. Тут у меня, как ты видишь, мастерская, а вообще весь первый этаж этого здания уже мой. Хочу устроить в нем что-то типа галереи. Большие выставки бывают? Где-нибудь в столицах? – Бывают и в столицах. Две выставки ожидаются, одна в Париже, другая в Лондоне. Когда именно, пока точно не знаю. На моем сайте (www.andyparkin.com) будет объявлено. Много выставок – это тоже плохо. Вся эта суета… Я для себя давно решил, что вот зарабатываю я немного денег, ровно столько, чтобы прожить, – этого мне и достаточно. Я думаю, это вообще большая ошибка современного человека – подчинять жизнь зарабатыванию денег. Деньги – это важно. Но ведь и образ «Икар… Он один из моих любимых образов, – пояснил Энди. – Материал? Все, что нужно для искусства, я могу найти на помойке».

Восхождение в горы у любого человека, пусть и не художника вовсе, вызывает состояние души, которое иногда называют возвышенным. То есть само по себе душевное состояние – это всегда состояние стремящегося в небо воздушного шара, отличающееся от состояния тела, наделенного массой, всегдашней жертвы земного тяготения. Лучший способ избежать приземленной юдоли – разбудить в себе если не альпиниста, то немножко художника. Энди Паркин, английский художник, нашедший в Шамони приют для тела и обитель духа,

Chamonix

Это панно лучше смотреть в оригинале, на выставке. Автор писал его с натуры в Гималаях, расположив мольберт на льду замерзшего озера.

жизни важен не меньше. Это же дороже всяких денег – сохранить классный, свободный образ жизни. Как же я тебя понимаю… – Да. Множество моих знакомых – люди обеспеченные, среди них есть даже очень богатые. Но все они всегда оченьочень заняты. Когда вся жизнь уходит на бизнес, не хватает времени, чтобы жить. Поэтому они очень часто мне говорят: «Энди, мы тебе завидуем…» А зачем завидовать? Надо просто жить. Паркин – фамилия, кажется, древняя в Соединенном Королевстве… Как ты оказался здесь, в Савойе? – Ходить в горы и лазить по скалам я начал еще подростком. Так что оказаться в Шамони было вполне естественно. Такое уж здесь место… Словно сходятся линии судеб. А какая линия жизни у клаймбера? Excelsior! «Все выше» то есть... – Тут скалы, на которых отрабатывают технику скалолазания, отполированы пальцами целых поколений альпинистов. Шамони – это же поистине планетарное братство людей, близких по духу и образу

жизни, чье жизненное кредо – этот самый девиз, Exсelsior! Наверное, все восходители в мире оставили на местных скалах свои отпечатки пальцев. Они сюда добираются сюда автостопом, живут бесплатно в палатках, бесплатно тренируются. Зачем много денег? Понятно, что такую жизнь себе не сможет позволить тот, у кого отпуск раз в году. Но если ты не тратишь слишком много времени на зарабатывание слишком больших денег, то ты это время не тратишь. Оно все остается тебе. А время в наши дни – это то, что дорого стоит. Если вы можете себе позволить себе путешествовать три-четыре месяца в году, то вы можете себе позволить многое. Вот так я и приехал сюда впервые в возрасте восемнадцати лет. И, судя по выражению взгляда, до сих пор в этом возрасте и пребываешь… Ты пишешь свои картины прямо в горах? Почему бы не воспользоваться фотокамерой? Дескать, снял все быстро и пошел писать картину в более комфортных условиях… – Да, фотокамера – это удобно. Но все дело в нюансах. Ощущениях. Полутонах. Восхождение – это же всегда самореализация. Особенно если ты что-то рисуешь. Ху-

Шамони

дожник – он же не просто фиксирует черты объектов, он пишет собственные чувства, переживания. Если ты пишешь высоту и холод, ты должен чувствовать холод и переживать высоту. Конечно, возиться с полотнами, особенно с такими большими, как эта трехметровая панорама, находясь на высоте пять тысяч метров, физически нелегко. Садится солнце, и температура сразу минус двадцать. Замерзают краски, и следует подумать, как их согревать. На этом полотне – Тибет. Изображенная на нем скальная стена – восьмитысячник. Я писал эту картину, расположившись на горном массиве напротив. Поставил мольберт на льду небольшого замерзшего озера – единственное было ровное место на той горе. Я чувствовал это пространство, этот космический объем, я не знал, хорошо у меня получится написать или плохо, но точно знал, что если ничего не чувствовать, то ничего и не получится. Ну а скульптура? Ты употребил выражение «энвиронментальная скульптура» (от английского environmental – «относящийся к окружающей среде»)… – Это значит, что материалом для трехмерных художественных композиций может быть всякий мусор. В Альпах с мусором строго… – А ты знаешь, сколько мусора в Гималаях?

Догадываюсь, хватит на целый энвиронментальный город… Что это за проволочки у тебя тут? – Это Икар. Этот образ не дает мне покоя. Вознесение, потеря адекватности, падение… В целом похоже на индейскую «ловушку сновидений»… – Ты знаешь, Икар мог упасть, но он не мог разбиться. Что-то его должно было удержать… Именно то, что его едва не погубило. Паутина его иллюзий? – Можно ли точнее сказать, что такое культура? То, что лишает адекватности, порой – разума, являясь притом его причиной, и не дает погибнуть? Что более человеческое, чем эта способность творить иллюзии? Как сказал Макс Вебер, человек – это животное, висящее в паутине символов, сотканной им самим.... – Поэтому Икар не умер.

Chamonix

Ролан Креттон. Между светом и камнем В возрасте шестнадцати лет весь мир выглядит как новый и человеку открываются новые смыслы старых вещей. Даже если это такая привычная вещь, как камень, а ты сам – горец, человек, видевший камни в самых разных их состояниях – от головокружительного полета булыжников камнепада до монументального покоя надгробий. Когда тебе шестнадцать, вся жизнь впереди и сам ты живой настолько, что под твоим взглядом оживает даже камень. Ролана Креттона, будущего скульптора и создателя каменных композиций, камни увлекли, едва ему исполнилось шестнадцать. Тогда он просто посмотрел на них каким-то новым взглядом и открыл, что это красиво. Тогда же он отправился работать на канатную дорогу Гран-Монте, потому что надо было где-то работать. А все свое свободное

время он посвящал кристаллам. Первые кристаллы ему показал отец. Они обнаружили их на месте возведения самой последней опоры для канатной дороги верхней очереди Гран-Монте. Так в Шамони появился еще один охотник за кристаллами. Он видел в них совершенство. В самом деле, где же еще искать совершенство, как не в гармонии парадоксальных сущностей, формулу которой раскрывает кристалл – камень, разбавленный светом? Очарованный кристаллами, он долго не прикасался к камням и работал только с деревом. Первую попытку создания каменной скульптуры он предпринял в 2006 году. Правильные формы в природе встречаются либо на микроуровне – уровне кристаллических решеток, атомарных структур и т. п., либо на макроуровне – уровне планетарных орбит. А все, что посередине, обычно выглядит как некий хаос, который могут упорядочить только время и резец… Не кажется ли

Шамони

тебе, что все, что ты делаешь с камнями, напоминает сделанное с кристаллами природой? – Это не я делаю скульптуру. Это все от камня… Это камень диктует мне конечную форму скульптуры. У Ролана стиль ваяния – это на самом деле стиль композиции. Отношение к камню привело его к созданию композиций преимущественно из цельных камней, среди которых он ищет причудливые формы. У всех древних народов был культ камней. Архетип такой как бы… Ты-то сам чего думаешь? Камни – живые? – Да. Но их жизнь становится очевидной именно в скульптуре. Думаю, что это и есть задача скульптора – оживить камень, высвободить скрытую в нем жизненную силу. Тебе кристаллы что-то дали в понимании образов, которые ты создаешь?

Chamonix

– Абсолютно никакой связи между камнем для моих скульптур и кристаллами нет. Ведь я никогда не использовал и не буду использовать кристаллы в своих скульптурах. Почему? – Не знаю. Это совершенная форма. Здесь нечего добавить или убавить. А камень? Имеет ли он границы? Камень ограничивает тебя в твоем искусстве? – Конечно. Когда я впервые в 2006 году попытался что-то сделать из камня, я решил, что это вообще невозможно. Первая граница между мной и материалом оказалась непроницаемой. Но постепенно я научился ее преодолевать, расширяя область своего присутствия в камне. Сначала камни позволяли выкладывать лишь абстрактные фигуры, а со временем приоткрыли свои лица, и у меня стали получаться маски. Какова для тебя идеальная цель? Повторить то, что создала природа, или создать то, что природа еще не создавала? – Для меня – второе.

Принцип работы с камнем Микеланджело – это, как известно, «отсечь лишнее». А твой принцип? – Микеланджело работал с мраморными глыбами, а до этого трудился на мраморных каменоломнях. А я работаю с природными камнями, данными мне в тех формах, которые создала природа, поэтому считаю, что у природного камня нет ничего лишнего, чтобы отсечь. Поэтому я не высекаю образы из камня, но собираю камни в образ. Просто, когда я ищу камень, этот виртуальный образ уже присутствует в моей голове, и я хочу найти камни определенных форм. То есть каждый камень может быть и краеугольным, и замыкающим? Замыкающий камень человеческой жизни – могильный. Ты себе какой надгробный камень хотел бы? Сам бы его нашел бы или доверил потомкам? – Я вообще не хотел бы ничего – ни надгробия, ни гроба. Когда настанет мой черед, я хотел бы сразу раствориться в природе, в стихиях. Пускай меня предадут не земле, а огню и пустят по ветру над теми горами, из которых я вышел, там, где мы с моим отцом гуляли, охотились и смотрели на камни.

Шамони

Геннадий Пылаев. кисть альпийского стиля В отеле «Арв» до 5 августа 2011 года будет проходить выставка акварелей российского художника Геннадия Пылаева. Вот что сказал о его искусстве французский художник Александр Гальперин: «Эта экспозиция являет собой уникальность, данную в многогранности, постоянство, переданное движением. Снова и снова нас восхищает мастерство художника, обращающегося за искренностью и силой для своих картин к великим первоисточникам живописных традиций, к русской художественной школе. Романтизмом Альп пропитаны его работы, и в этом проникновении духа гор и есть для него абсолютная правдивость. Легкость, невесомость его акварелей и рисунков опирается на целый пласт мировой художественной культуры и высочайший профессионализм, который остается невидимым для зрителя, точнее, ненавязчивым. Уверенность кисти никогда не переходит границы скромности. В своих новых работах Геннадий Пылаев отдает дань уважения таким художникам, как Максимилиан

Волошин, Фердинанд Ходлер, Эжен Виолле-ле-Дюк, Габриэль Лоппе… Композиции Геннадия живописны без фальши. Они значимы для зрителя: «Смотрите, вбирайте в себя самую суть, красоту, всегда такую настоящую». Суть – это горный массив великого Монблана, изображенный с неожиданной точки зрения, словно вознесенный на бумаге с помощью воды и ярких красок. Художник на своем языке беседует с бесконечностью неба; художник, влюбленный в красоту французского пейзажа, приглашает нас просто побыть в этом месте немного, пожить в долине Шамони, которую он так любит и о которой так мечтает в далекой Москве».

Chamonix

ЛЮДИ И ГОРЫ Остановивший свастику

– Я никому не рассказывал эту историю... Даже детям. – Почему? – Наша война – это наша война… У нас это как и у вас…

Шамони

зывают! Они предпочитают о своей войне молчать. Люсьена уговорил пообщаться его друг, художник Александр Гальперин, сам не очень охотно соглашавшийся поначалу на интервью в прошлом выпуске (См. DESTINATIONS, № 02.2010–11 // Едем в Альпы! C. 49–52), которого в свою очередь уговорила пообщаться Аньес Дюкро (См. DESTINATIONS № 01.2010 // Едем в Альпы! C. 78–80) . Да, это горцы. Их приходится уговаривать, потому что, как сказал Александр, «люди в Шамони вообще разговорчивы как рыбы». И вот мы собрались все вчетвером за простым, покрытым клеенкой столом в маленьком доме маленького старика Люсьена, выстоявшего большую войну здесь, в этих больших горах. Cемья его отца из Тонон – тогда небольшого городка на берегу Женевского озера. В старые времена жизнь в тех краях была счастливой, веселой, полной и трудов, и праздников, в один из которых рыбаки совершали заплыв через Женевское озеро, очевидно, в знак солидарности со своими рыбами. Уже тогда Люсьена влекли горы, что естественно, ведь они отражаются в его озере, и рыбаки, переплывающие вплавь Леман, словно плывут по снежным вершинам. Люсьен Тивьерж не считает себя героем. Он был простым альпийским партизаном во время Второй мировой.

«У нас» – это у фронтовиков Франции. «У вас» – это у фронтовиков России. Настоящие фронтовики похожи. Своим взглядом. Он у них какой-то особенный – спокойный, глубокий, удивительно ясный, даже если им сейчас, как Люсьену Тивьержу, за девяносто лет. Это люди, максимально реализовавшие свою жизнь. Потому и взгляд у них такой. Они смотрят на мир так, словно любуются тем, что спасли. Они похожи и своей немногословностью, что досадно. Им много о чем есть рассказать, но как мало они об этом расска-

Chamonix

Это как сон, и сном была та Европа, которой уже больше не будет. Накануне войны его родители нашли работу в одном из альпийских замков, и когда в долину пришли фашисты, горы выглядели естественным и надежным убежищем. – До начала Второй мировой войны я служил во французской армии. После капитуляции Франции перед немцами правительство армию распустило, а немцы начали привлекать французов для работ и службы на фронтах. А поскольку родился я в 1920 году, то попал под фашистский призыв. Поэтому с самого начала немецкой оккупации Франции убежал из дома, чтобы спрятаться где-нибудь в горах. – Вы слышали по радио это историческое обращение де Голля к французам с призывом к Сопротивлению? – Да, конечно! Нас всех тогда этот призыв очень воодушевил. Каждый из нас, поначалу поодиночке скрывавшихся кто где, чувствовал, что он не одинок, что Франция может и должна бороться. Уже и друзья ушли в подполье в Шамони. Мы устанавливали связь друг с другом, но следовало опасаться стукачей, которые могли донести на нас немцам. Для встреч у нас был заброшенный дом в горах над Сервозом, из тех, которые летом пастухи используют для альпажа. Там мы были в относительной безопасности. Кстати, этот дом назывался символично для укрытия Сопротивления – Шале де Фер, «железное шале». У бойцов из «железного шале» поначалу даже оружия не было. Воевали кто чем. Те, у кого были старые охотничьи ружья, могли подстрелить фашиста и забрать его автомат, но это случаи единичные. Основная поставка оружия была от англичан или американцев – его сбрасывали на парашютах. Впрочем, от союзников с неба не только «гуманитарная помощь» сыпалась. Однажды английский самолет, вероятно, залетевший со стороны Италии

и заблудившийся в горах, увидел их отряд где-то в районе плато Асси и сбросил на него бомбы. Люсьена ранило, но не могло быть даже и речи о том, чтобы обратиться куда-то в больницу – кругом были фашисты. Вылечился сам. Первое время в обязанности Люсьена входило договариваться о продовольствии с местными жителями. Со временем он стал участвовать и в боевых операциях, последнюю из них следовало бы отметить не только в этой книжке, но и в анналах Второй мировой. Незадолго до того как в ноябре 1944 года французские войска под командованием генерала Жака Филиппа Леклерка освободили Страсбург, Гитлер решил провести операцию по водружению на вершине Монблана фашистской свастики, аналогично той, какую спецназ «Эдельвейс» осуществил в 1942 году на Эльбрусе. Судя по тому, что более важных дел у фюрера гибнущего рейха в тот момент не нашлось, этой акции он придавал важное символическое, если не мистическое значение. Для осуществления миссии он пригласил Андерля Хекмайера, выдающегося альпиниста, который был членом германо-австрийской команды, впервые прошедшей Северную стену Эйгера. Гитлер его уважал и пару раз удостоил аудиенции. После начала войны с Советским Союзом Хекмайер был снят с восточного фронта и переведен в лагерь подготовки горного спецназа в Баварских Альпах. Впоследствии он всячески открещивался от связи с нацистами. В партии действительно вроде бы не состоял, но от предложения доставить свастику на Монблан не отказался. Впрочем, попробовал бы он отказаться… Об этом факте, кстати говоря, «Википедия» скромно умалчивает. Ну да Бог судит не по «Википедии»… Возможно, не знали об этой странице его биографии и влиятельные люди Шамони, решившие вместе с бывшим мэром десять лет тому назад отметить достижения выдающегося германского альпиниста присвоением ему звания почетного граж-

Шамони

Chamonix

Всего два года назад девяностолетний Люсьен Тивьерж был награжден орденом Почетного Легиона. Этот тот самый, редкий в наше время, случай, когда не орден красит человека, а человек – орден.

данина своего города. А вот Люсьен всю свою долгую жизнь помнил, как Хекмайер приставил к его голове дуло автомата… Впрочем, обо всем по порядку. Итак, в октябре 1944 года партизанам долины Шамони становится известно, что немцы готовят особенную экспедицию с восхождением на Монблан, чтобы водрузить там свастику. Взойти на Монблан они планировали с итальянской стороны через Эгюй Гриз, и перед Люсьеном и его товарищами стояла задача укрепиться в горном приюте, чтобы дать немцам бой. И вот командир отдал Люсьену приказ – подняться в Белую Долину через перевал Миди, пройти ее и спуститься на территорию Италии, занять приют «Турино» и встретить поднимающихся со своей свастикой нацистов. Люсьен, никогда до тех пор не бывавший на Мер ди Глас, добрался до означенного приюта. Там он присоединился к другим бойцам. Начинался ураган… – Нас было семеро – французов и итальянцев, которые собрались в «Турино».

Погода сделалась настолько ужасной… Ветер… Выпал целый метр снега. Немцы и австрийцы вышли из Курмайора в ливень, дошли до снега и встали, как нам показалось, лагерем. Мы были уверены, что в такую погоду они до нас просто не дойдут. Но они дошли. Хекмайер шел первый, оторвавшись от основной группы. Он первый и ворвался в приют, уложив автоматной очередью нескольких наших товарищей. Завязался бой. Мы сражались и даже успели застрелить их лейтенанта, но, застигнутые врасплох, проиграли. Наш итальянский товарищ синьор Маджиоре погиб как истинный герой. При нем были бумаги с именами всех партизан Валле д’Аосты, с координатами явок… Чтобы они не достались врагу, он бросился в пропасть. Его примеру последовал и Франсуа Кокоз, отец Поля Кокоза, который сейчас работает в магазине «Интерспорт», что на центральной улице. Я тоже имел все шансы погибнуть в тот день. Хекмайер уже приставил свой автомат к моей голове и что-то кричал, указывая на пулевые отверстия в своей каске. Видимо, хотел сказать, что сейчас в моей голове сейчас будут такие же. И они, несомненно, появились бы, если бы не Куаглия – тот самый,

Шамони

что уложил их командира. Он заговорил с Хекмайером по-немецки. Его целью было отвлечь того от порыва размозжить мне голову, и это ему блестяще удалось. Он сказал Хекмайеру, что убить он меня всегда успеет, что бой они выиграли и что вряд ли разумно немецким альпинистам тащить на себе труп своего лейтенанта, когда это могут сделать пленные французы. Перспектива тащить на себе чей бы то ни было труп Хекмайеру не улыбалась, и он оставил мне жизнь. Оставшиеся без командира немцы прекратили восхождение и повернули обратно. Мы спускались через гребень в Курмайор, один впереди, другой сзади, на веревках мы несли убитого лейтенанта. Хекмайер побежал в Курмайор бегом, чтобы сообщить о случившимся. Так все мы – немецкие солдаты и оставшиеся в живых наши бойцы – спустились в Пре-Сан-Дидье, где располагалась ставка вермахта. Там нас сразу же поставили к стенке. В смысле да, расстреливать. Этот ужас – ужас ожидания собственного расстрела – остался со мной на всю жизнь. Мы стояли в одном нижнем белье возле стены церкви и ждали, когда солдатам дадут команду нас расстрелять. Солдаты тоже ждали. Их автоматы лежали между ними и нами на земле, а офицеры никак не могли договориться. Если бы это было бы СС или гестапо, они бы нашу участь вряд ли стали обсуждать. Но это были обычные, в общем-то, солдаты и офицеры, видимо, неплохие люди. Они, рассудив в конце концов, что казни не их дело, велели нам одеться и отправили в сборный пункт для военнопленных. Так я во второй раз за тот день родился на свет. Потом из Валле д'Аосты нас перевезли в другой лагерь, под Турин. Там каждый день вешали пленных солдат. Но военной формы на мне не было. Я был одет в свитер. Меня допросили и решили, что я обычный бандит и потому должен уступить очередь на повешение кадровым военным. Кормили там всех очень мало – выдавали в день половину от стандартной концлагерной

пайки. Дескать, зачем кормить тех, кого будут вешать… – Как же весь этот кошмар закончился? – Война закончилась. Италию освободили американские солдаты, а их генерал пришел лично освобождать военнопленных нашего лагеря. Мы все были истощены, и первым делом я оказался в госпитале Красного Креста. Когда поправился, вернулся в Шамони, к жене и сыну, которых благополучно спрятал в одной маленькой деревушке нашей долины. Работал один год в «План де Легюй», первом приюте от Эгюй дю Миди. Потом – в приюте «Пьер Аберар» в долине Валлорсин два года. Затем этот приют снесла лавина. Пригнали мулов, все перестроили и продолжили там работать. Тридцать три года работал. Что еще? Строил канатные дороги. Простым рабочим на Гран Монте. Носил камни, месил цемент… Все на спине, конечно, техника еще была не та, что сейчас. Еще спасателем работал. – А если бы не война? – А если бы не война, стал бы гидом… Всегда мечтал им быть. Зато два моих сына ими стали. Пережил ту войну и Хекмайер. Десять лет назад его пригласили в Шамони и присвоили ему звание почетного гражданина. Разумеется, не как гиду Гитлера, а как знаменитости в мире альпинизма. Люсьена на это торжественное мероприятие почему-то не пригласили. Его вообще никогда и никуда не приглашали, никакими медалями, почетными грамотами, ветеранскими регалиями не отмечали. И гражданин он тут никакой не почетный. Просто местный житель. Лишь пару лет тому назад, накануне девяностолетия Люсьена, новый мэр Эрик Фурнье (интервью с ним читайте в предыдущем номере DESTINATIONS, № 02.2010–11. С. 60–65») представил его к правительственной награде – oрдену Почетного Легиона, Legion d'Honneur (Лежон Дюнэр), учрежденному Наполеоном Бонапартом.

Chamonix

Сегодня его раздают направо и налево, но в случае Люсьена избитая до обретения противоположного смысла фраза «Награда нашла героя» употребима в прямом значении. Я попросил Люсьена показать ее, и он, не без смущения, кстати, принес эту маленькую медаль с порвавшейся ленточкой, сцепленной проволочкой. – Вот. – Это надо носить здесь! – воскликнула Аньес, знавшая Люсьена со своего раннего детства, ходившая с ним за грибами, но так же, как и я, впервые услышавшая его историю. Она прицепила медаль к его древнему растянутому свитеру и расцеловала как родного. – Но это странно, Люсьен, что про тебя вспомнили только сейчас… Ведь и Морис Эрцог был мэром, он же мировая знаменитость, герой войны, влиятельный политик, мог бы что-то полезное сделать для своих ветеранов… – Да я и сам тому удивляюсь. В годы войны Эрцог был моим непосредственным командиром. А после войны ни разу меня никуда не пригласил, как будто меня и нет. Может, просто за делами забыл. Или, может быть, думал, что я недостаточно хорошо воевал… Да я не в обиде. Чего уж… Задумался на минуту, устремив кудато взгляд, каким всматриваются в прошлое прожившие долгую жизнь люди. Руки этого маленького старика, натруженные почти за век, своими венами и морщинами напоминали горные отроги и так же излучали спокойствие и мощь. Солнечный свет, отраженный от всех пиков и ледников Шамони, проникал в полутемную комнату сквозь полуприкрытые ставни и резко высвечивал лицо и ладони, скрадывая детали одежды и интерьера. В той игре светотени Люсьен, погрузившийся в воспоминания, своими взглядом и руками напоминал старцев Рембрандта, всматривающихся куда-то по ту сторону холста… – Хорошая у меня получилась жизнь.

Даже пожалеть особенно не о чем, – сказал Люсьен. – Конечно, хорошая, – подключился к разговору художник Гальперин. – Наш герой был героем многих фронтов. Должен заметить, что Люсьен был главным донжуаном нашей долины. Помню, зайдем мы с ним в бар, все девчонки стонут: «Ах, мсье Люсьее-ен…», а на меня никто не смотрит. :) – Да уж, кто не был молодым… Должен, впрочем, заметить, что самой любимой моей женщиной была жена. Она была моей главной и единственной драгоценностью. – «Не везет мне в смерти, повезет в любви» – тот самый случай… Старики развеселились, Люсьен, хитро улыбнувшись, исчез и через секунду возник снова – с четырехлитровой бутылью мутноватой жидкости, вызывая своим романтическим образом детские воспоминания о советском триллере «Самогонщики». – Вот тут у меня есть кое-что. – Наливай! – велел Гальперин. – За победу! – поддержал я в духе преемственности поколений, а про себя подумал, когда эту пятидесятиградусную субстанцию выпил, что хотел бы я в девяносто один год, ни о чем в своей жизни не жалея, вот так выпивать со старым другом и спокойно рассуждать о жизни, о смерти, о том, как надо любить женщин и прощать неприятелей... Все-таки да, мир – это гармония, просто умноженная на асимметрию. Пример Люсьена – это пример того, что Бог всем дает поровну, только разного. Кто пережил собственный расстрел и виселицу, тому жить сто лет. Кто не был обласкан начальством, тот знал толк в более изящных ласках… Бог, впрочем, лишь в справедливости логичен. А в милосердии – абсурден. Сказал же Тертуллиан на заре христианства: «Верую потому, что абсурдно»… Может быть, и пример Хекмайера о том же. Не донес свастику до вершины Монблана, не убил остановившего тебя – ну будь тогда почетным гражданином Шамони, хрен с тобой.

Шамони

История по кругу ада Летом из Шамони легко проехать в Швейцарию на машине. Другое дело зимой, когда перевалы могут быть покрыты льдом и снегом. Но то, что создает препятствия зимой, летом превращается в приятное приключение, такая красота открывается со всех, предстоящих на пути, перевалов. И как-то не верится, что когда-то, не очень давно, дороги и тропы в этих пограничных краях служили не пейзажем для любования, но фоном для большой драмы человечества, сценой, на которой демоны мировой истории разыграли свой кошмарный спектакль.

О событиях времен Второй мировой войны здесь, в горах, вспоминают неохотно. Герои молчат из скромности, подонки – из стыда или из страха. Вообще тема Второй мировой для Франции – тема довольно болезненная. Что ни говори, но факты поддержки населением нацистов и массовых гонений евреев остаются такими же фактами, как и героизм участников Сопротивления, равно как и суды Линча в результате победы Сопротивления, когда в период с 1944-го по 1946-й десятки тысяч невинных людей по всей Франции были казнены без суда и следствия, по подо-

Chamonix

зрению в связях с фашистами, за чем часто крылись личная неприязнь или бытовые конфликты. Французские историки очень не любят рассуждать на эту тему, и если экскурсовод вам где-нибудь скажет, что в 1945 году «эту деревню сожгли фашисты», не спешите ему верить и не торопитесь перебивать. Были во Французских Альпах населенные этническими итальянцами деревни, которые сожгли «герои Сопротивления» – только потому, что Италия была союзницей Германии. Отсюда и специфический стиль в интерпретации темы борьбы Франции во Второй мировой в кинематографе – почему-то у них она чаще всего обыгрывается в жанре пародии, кинокомедии… Очень весело? Или национально-исторические комплексы? Кинематограф временами работает как целлулоидная мембрана между исторической памятью и коллективным бессознательным.

В этом смысле юмор как психотерапия исторической памяти имеет национальность. Например, самые остроумные анекдоты про евреев придумывают сами евреи. Как правило, эти анекдоты сочиняются по следам совсем не веселых событий. Такие как, например, этот. Приходит крещеный еврей к католическому священнику исповедаться. «Святой отец! Я грешен! Когда полвека назад была война, я в подвале своего дома укрыл иудея». – «Сын мой! Это не грех! Это подвиг!» – «Да, но я укрыл его за плату в сто шекелей в день». – «Это, конечно, нехорошо, но Бог тебя простит, ведь ты спас человеку жизнь». – «То есть я уже могу ему сказать, что война закончилась?..» Вот такой смех сквозь слезы.

Неприметный дом в разгар войны принес спасение двум человеческим жизням.

Шамони

В сложных сплетениях личных судеб и национально-исторических катастроф остаются незаметными простые люди, которые, несмотря ни на что – ни на сиюминутную конъюнктуру истории, как бы оправдывающую маленького человека перед лицом больших обстоятельств, ни на прямые угрозы для жизни, – поступали так, как велела им их совесть. Их никто не считает героями, они никогда не дают интервью, но вследствие того, что они поступали так, как велел им внутренний голос, многие и многие люди избежали смерти. В маленькой деревушке Валорсин на одном из домов висит скромная табличка формата A4. Незамысловатая надпись сообщает о том, в этом доме с ноября 1943 по март 1944 года у Пьера и Марии Девиллаж жили Миндла-Лия и Давид Кипнисы, евреи, которых искали нацисты, и приглашает помянуть хозяев добрым словом. На самом деле не так уж много лет прошло с тех пор, еще живы свидетели тех событий, но уже трудно восстановить детали. Одни вспоминают, что Пьер и Мария так качественно прятали Давида и Миндлу-Лию, что даже ближайшие соседи об этом не догадывались. Другие утверждают, что все вокруг знали об этом, но никто не выдал. Впрочем, важно не это, а то, что люди были спасены. Во время нацистской оккупации долины дороги и особенно вокзалы были перекрыты фашистскими кордонами, поэтому беженцам предоставлялось два пути – уходить по горным тропам в Швейцарию либо искать прибежища среди простых людей на оккупированных территориях. И местные крестьяне, укрывавшие беженцев, рисковали жизнью. Официально нейтральная Швейцария отказывалась принимать еврейских беженцев и разворачивала их от своих пограничных постов обратно, под дула немецких автоматов. Поэтому единственным способом перебраться

туда во время войны было пройти горами, в обход кордонов и с той и с другой стороны. Людям равнин в этом деле могли помочь только местные гиды. Они и помогали. Многие гиды сопровождали евреев, бегущих от Освенцима и Треблинки, потаенными горными тропами в Швейцарию, где приют им давали уже не власти, а простые люди. Иногда такое милосердие стоило жизни. И это тоже история Шамони. Вместо эпилога Август 2010 года. Офис по туризму трудился в штатном режиме, когда раздался звонок из жандармерии. Просят подойти русскоговорящего сотрудника в полицейский участок, там какие-то беженцы из России. Молодая семья чеченцев, с двумя детьми, приехали нелегалами, просят политического убежища. Жуткие вещи рассказывают. Родственника в Чечне убили и отрезали голову. Жену беременную избили, ребенка потеряла… Единственный выход – бежать. Опять исход стал выходом… Сначала они приехали в Польшу, там попытались сдаться властям, но у них забрали паспорта и велели направляться в лагерь. Паспорта сдали, но кто-то им сказал, что из этого лагеря Польша всех, как правило, выдает России обратно. Поэтому они решили бежать дальше. Посоветовали им добраться до Франции, дескать, Франция не выдает. Где эта Франция? Каким транспортом до нее добираться без документов? Оказалось, сервис переправки беженцев вполне налажен. Нашелся водитель с машиной, довез за семьсот евро через Словакию, Австрию, Италию до тоннеля под Монбланом, через который они уже ехали автостопом. Их здесь выслушали, приняли, поселили в апартаменты, принадлежащие местной церкви. Завтра они отбудут в лагерь для беженцев под Анси. История продолжается и, увы, повторяется.

«Умный гору обойдет» Трекинг вокруг Монблана

Мечты существуют для того, чтобы сбываться. Пройти вокруг Монблана – это то, о чем можно только мечтать, и то, что легко воплотить.

Шамони

Всякий знает, что великий Монблан – не самая высокая в мире гора, но он по-прежнему остается алтарем мирового альпинизма, на который всякий в состоянии забраться, были бы здоровье и деньги, чтобы нанять гида. Но если покорение «алтарей» не входит в ваши амбиции, вы можете просто прогуляться вокруг Монблана, встав на тропу истинного трекинга. Поход – это, конечно, не восхождение. Но все же в горах на гидах не экономят. Есть прямая закономерность – чем больше люди знают горы, тем больше они склонны пользоваться услугами гидов, и наоборот. Поэтому среди европейцев и в первую очередь жителей альпийских регионов практика нанимать гида при восхождении или трекинге давно стала частью местной культуры и психологии. Без сопровождения в горы лезут, как правило, «чайники», которые в первую очередь попадают в дурацкие, а порой и трагические ситуации. Поэтому начинать недельный трекинг следует с офиса трекинг-информации, расположенного на верхнем этаже бюро гидов. Здесь вы можете одним взглядом окинуть весь массив Монблана, выполненный в совершенно точном трехмерном макете, на котором вы сумеете рассмотреть весь свой Трекинг вокруг Монблана – бестселлер мировой туриндустрии, занятие на самом деле весьма романтичное, приносящее массу сиюминутных радостей и друзей на всю жизнь.

Chamonix

маршрут в деталях и зарегистрировать свой поход. Если что, вас будут искать. Вообще Монблан – это не только доминирующая вершина. Это целый массив, многоликий как в географическом, так и в культурном плане. В отличие от диких гор здесь сложилась трекинговая инфраструктура, позволяющая, с одной стороны, наслаждаться природой в ее естественном великолепии, с другой – не обременять себя необходимыми средствами походного жизнеобеспечения. Из дополнительных возможностей на случай внезапного ухудшения погоды – работающие круглый год канатные дороги, позволяющие спуститься к подножию в экстренном порядке. Бешеной популярностью пользуются недельные походы вокруг Монблана протяженностью более 160 киломе-

тров. Тропы маршрутов проходят по высоте от 1600 до 2700 метров, поражают контрастом пейзажей от вечных снегов ее северной части до причудливых каменных нагромождений южной. Массив Монблана – место, где не только пересекаются земной и небесные миры, но и сходятся государственные границы: эти склоны делят между собой Франция, Италия и Швейцария. Поэтому маршрут монбланской «кругосветки» позволяет посетить три страны. Наложим политическую карту на физическую и увидим, что Франция в «примонбланье» простирается от перевала Де Бальм до перевала Де ля Сэнь. С итальянской стороны долины Валь Вени и Валь Ферре открывают обратную сторону Монблана и Гранд Жорас. Обязательно стоит прока-

титься по подвесной канатной дороге Хэлбрунер, проходящей над знаменитой Белой долиной и ледником Мер ди Глас. Страна Швейцария подбирается к Монблану высокогорным пастбищем Бовин и перевалом Арпет, выходящим на льды Триента. Швейцарская граница проходит по перевалу Де Бальм. Маршруты для трекинга одной лишь «монбланской кругосветкой» не исчерпываются. Стоит отойти из отеля в любом направлении и чуть углубиться в лес вверх, пройдя сотню метров вверх по склону, как вы обнаружите множество деревянных указателей, позволяющих вам не заблудиться в этих «развязках» горных троп и лесных тропинок. Прелесть альпийского горного туризма состоит в сервисе, позволяющем странствовать налегке. Нет, если желаете ходить со столитровым рюкзаком, ночевать в палатке и готовить обеды на примусе – пожалуйста! Но эдак вы можете путешествовать где угодно – в горах Сибири, Камчатки, на Кавказе. В Альпах же можно позволить себе роскошь узнать, что такое недельный трекинг налегке, с ночлегом в уютных горных отелях, по традиции именуемых сиротским словом «приют», – так и это вам пожалуйста. Вместо спальника – кровать, вместо консервов – ресторанный ужин, вместо влажных салфеток – горячий душ. Из поклажи лишь солнцезащитные очки и аналогичного назначения крем да свитер (на высоте вечерами обычно прохладно). Как говорят на Востоке, лишняя вещь – лишняя забота. А потому, что вечером не надо будет тратить время на мытье посуды и чистку котелков, а утренние часы – на сбор палатки, ваши закаты и восходы останутся не фоном хотя и приятных, но все же бытовых забот, а самоценным эстетическим и даже, более того, космическим событием. Только в горах провожающему закаты или встречающему восходы человеку доступно одним взглядом охватить и себя, и свою тень, и свою Землю в контексте Вселенной. По крайней мере в круге света лучшей из ее звезд.

МИР ВАМ, ЖИВОТНЫЕ! Гуляя летом по альпийским тропинкам, следует быть готовым к встрече с обитателями местных гор и лесов, чтобы не испугаться, а проявить к ним вежливость.

Шамони

По склонам с равной легкостью вверх и вниз снуют стаи серн. Вершины скальных кряжей стерегут архары, подпирающие небо мощными рогами. В небе парят орлы и не догадываются, что их небо ктото там подпирает. На земле скачут зайцы и распевают свои песни сурки. Суркам вообще лишь бы песни петь. Сегодня природа Альп чрезвычайно богата всякой живностью. Но осознание того, что природу надо бы поберечь, пришло к европейцам не сразу. Известны и факты чудовищных «царских охот» с убийствами сотен и тысяч животных ради забавы, и полностью истребленные виды животных, такие как дикий бык – тур, обитавший в средних широтах Евразии. Кстати, тура пытались спасти еще польские монархи, издав, кажется, в 1400 году соответствующие законы… Но с первой половины XX века в Альпах начинается движение за сохранение природы. Что примечательно, его первыми инициаторами и даже создателями первых национальных парков стали те же самые персоны типа последних королей Италии, которые совсем недавно украшали свои замки рогами убитых на охоте серн и диких козлов. То есть сознание европейцев изменилось, и в результате мы сегодня встречаем на своей тропе всякого рода животных и вежливо уступаем друг другу дорогу без опаски быть съеденным в обход всяких лицензий и конвенций ООН.

Chamonix

Вольно гуляющие животные вольны гулять сами по себе. Что значит – они совершенно не обязаны выходить к вам и давать себя погладить. Поэтому то, встретите ли вы кого-нибудь на своей утренней пробежке или нет, зависит от случая. Но если вы желаете гарантированно увидеть самых настоящих диких тварей в условиях самого настоящего дикого леса, а некоторых их них даже погладить, вам следует отправиться в Шамони, чтобы посетить местный парк Parc de Merlet (www. parcdemerlet.com), расположенный на горе между Шамони и Лез Уш. Туда можно заехать на автомобиле, но если кто-то желает совместить приятное с полезным, сиречь удовольствие от познания окружающей среды с пользой от глубокого проникновения в нее посредством жесткого трекинга, то для истинных героев от центра Шамони на гору, туда, где парк, ведет специальная тропа. Полтора часа, и вы на месте, сдаете кассиру на входе сумму порядка семи евро с человека и проникаете в мир животных. Там, кстати, есть все человеческие условия – конференц-зал и ресторан. – Вы только не пугайтесь, – говорит девушка, продавшая входные билеты. – У нас звери уж очень самостоятельные. Вчера маленький козлик зашел в ресторан,

ходил по залу и хватал клиентов зубами за полы рубашек, поиграть приглашал. – Это как-то даже очень трогательно… – Да уж, животные наши к посетителям со всей душой, а некоторые… не то что бы боятся, просто не привыкли, оттого и реагируют не вполне адекватно. Вот сейчас вы пойдете по дорожке, и к вам наверняка пристанут ламы. Они у нас тут самые общительные. Не прогоняйте их, а то они обидятся. Они любят, когда их гладят.

Шамони

Надо ли говорить о том, что самыми благодарными посетителями этого мира животных являются самые маленькие гости парка? Объекты обожания пищат от удовольствия под руками субъектов, и доподлинно не ясно, кто из них пищит громче. По плотности населения животных душ на квадратные шесть соток парк можно сравнить с зоопарком. Но никаких клеток, вольеров, загородок. Это как заповедник, только маленький. Животные делят друг с другом территорию естественным, как в природе, образом и не конкурируют за право влияния. В самом деле, какая может быть конкуренция у антилопы и сурка? Вот, кстати, и сурок – понарыл себе подземных дворцов и вышел на поверхность посмотреть, что творится вокруг. Вокруг ничего особенного не творилось, если не считать событием мелкий дождик, что уже накрапывал. Чтобы прогулка по заповеднику не превратилась в хаотичное перемещение в попытках догнать и сфотографировать того или иного зверя, рекомендуется следовать проложенным маршрутам – один «легкий», другой, условно говоря, «труд-

ный». Трудность заключается в том, что предстоит отрезок пути подниматься по естественному горному рельефу, что в отсутствие асфальта как бы требует ботинок с выраженным протектором. На входе можно взять схему, на которой обозначены звери, встреча с которыми наиболее вероятна на конкретных участках маршрута. На верхней террасе парка даже есть несколько скамеек, так что если у вас припасен термос с горячим чаем, хорошо расположиться на одной из них, пить чай и смотреть, как чуть ниже, в распадках, резвятся горные козы и маленькие олени. Капли весеннего дождика шелестят по вашему капюшону. Сливаться с природой так сливаться.

ВСПЛЕСКИ ЗЕРКАЛА

Как пройти к Белому Озеру? Часа два понадобится на то, чтобы, не слишком торопясь, дойти от верхней станции подъемника «Флежер» до Белого озера.

Шамони

Для фотографа оно примечательно тем, что его зеркало идеально отражает все пики хребта Монблана, окаймляющего долину с юга, а стало быть, позволяет понаделать открыток типа тех, которые продаются в Шамони на каждом углу. Впрочем, в этих местах каждый, кто вооружен любой «мыльницей» или хотя бы современным телефоном с камерой, сам себе фотограф-открыточник. Пересекая склоны, те самые, где зимой катался сотню раз, не перестаешь удивляться тому, как время года видоизменяет привычное пространство. Гигантские скальные цирки – словно театральные сцены, а белый снежный занавес, укрывавший их еще несколько недель назад, как бы взметнулся вверх, к самым пикам, где и остался, закрепленный в ледниковых островках. На сцену выходят главные местные артисты природы – сурки, усаживаются возле своих норок и начинают петь свои песни. В ясный день тропа этого популярного направления выдерживает нагрузку в сотни туристических ботинок. Технически совсем не сложная, доступная для прохождения и ребенку – троечнику по физкультуре, и старичку, расслабленному долгой офисной жизнью, она позволяет первому пересмотреть свои взгляды на спорт, а второму – почувствовать себя первым. Буквально через

километр энергичного шага по этой тропе возникает ощущение полета, чему в полной мере способствует панорама долины с втекающими в нее ледниками. Пространство объемно настолько, что не исчерпывается объемом легких, им невозможно надышаться. Это один из тех маршрутов, для которых не обязательно нанимать гида. Но уже очень хочется экскурсовода. И пить. Попить можно в озере. Выпить – в баре над ним, устроенном в домике типа приюта. Его просторная терраса со столиками – место встреч народов мира. В ясный день здесь всегда оживленно, и полиглот может поупражняться в знании редких языков, звучащих среди франко-итало-английско-японской полифонии. Слышу русскую речь и пристаю к соотечественникам с приветствиями. – И тебе привет… – Приятно, знаете ли, в летних Альпах услышать русскую речь. Обычно ле-

том она озвучивает пляжи Турции… – Мы там бывали, когда дети были помладше. А теперь они подросли и хотят приключений, а мы – новых впечатлений. Поэтому решили это лето провести нестандартно, так сказать, в альпийском стиле. Две многодетные семьи из Екатеринбурга приехали на личном микроавтобусе на месяц и расположились где-то в частных апартаментах. Ай молодцы! – Летом в Альпах в первый раз? – Летом – да. А зимой мы уже пять лет приезжаем в Шамони, вот и решили наконец посмотреть, как здесь летом. – И как? – У нас нет слов… Когда кончаются слова, следует помолчать и послушать, как журчит вода, «наставница красноречья». Из Белого озера вытекает ручей, очень шумный

Шамони

Chamonix

и веселый. Само озеро очень важное. Оно не болтает – оно выглядит. У озера, знаете ли, миссия – небо на земле отражать. Вот и тянутся люди сюда, словно паломники, – приложиться к источнику. Солнце начинает клониться к закату. Большинство туристов уходят, спеша поспеть к последнему спуску гондолы с Флежера, а какая-то группа особо романтически настроенных путешественников начинает разбивать на берегу палатки с целью увидеть отражение в озере причудливых вершин, выглядящих на закате словно окаменевшее пламя. Их с любопытством разглядывают горные антилопы шамуа. Они никого не боятся и подходят к объектам своего интереса совсем близко. Кого им бояться у себя дома? И в самом деле, интересно же, что это за люди, которые предпочитают ночевать здесь, под небом, среди камней, а не на четырехзвездочных перинах какого-нибудь «Моргана» или «Лез Эглона»? – Привет вам! Не побеспокою? Вы, что ли, жить тут собрались?

Шамони

– Привет и тебе! Да, поживем до утра, встретим рассвет и пойдем на маршрут. – А почему бы не встретить рассвет в отеле? – Из отеля не так хорошо видно, как над Монбланом восходит солнце. – Уже от одних этих слов хочется петь гимн восходящему солнцу! А вы откуда? – Из Норвегии. – Ага! Из страны незаходящего солнца, стало быть… Закат в горах – это всегда событие. Тени стали удлиняться. Заметно похолодало, и ледники подернулись легким пурпуром, наливающимся с каждой минутой. На последний спуск гондолы было уже не успеть, поэтому следовало спешить, чтобы не спускаться совсем уж по темноте. Позавидовав в глубине души норвежским туристам, которым никуда не надо торопиться, я почти побежал по тропе. С уходом основной массы туристов живность повсюду активизировалась, чуть выше антилоп вышагивали, качая свои-

ми величественными рогами, архары, кругом скакали шамуа и, встретив человека на тропе, не очень-то спешили уступать дорогу. И последние сурки, обитатели норок на солнечной стороне, также не торопились отойти ко сну, а пели свой гимн заходящему солнцу. Тирольцам их песни напоминают йодли, шотландцам – волынки хайленда, русским вспоминается художественный свист солистов анонимного краснознаменного ансамбля и еще примета, что денег не будет. У сурков денег нет, это точно. У русских в Шамони они тоже заканчиваются обычно быстрее, чем у тирольцев и шотландцев. Когда деньги заканчиваются у всех, начинается межсезонье. Туристы спускаются с гор в свои силиконовые долины, чтобы успеть заработать на следующий горнолыжный сезон. А сурки раскланиваются и уходят в свои норки, чтобы спать до весны, закутавшись в уютные клетчатые одеяльца. С первыми их сновидениями придет снег и укроет все вокруг. На мир, похожий на театр, с вершин опустится занавес.

Шамони

ultra-trail,

или Экстремальная «монбланская кругосветка» Ultra-Trail du Mont-Blanc® при поддержке знаменитой компании The North Face® – уникальное спортивное событие мирового уровня для легкоатлетов, бегающих в естественных природных условиях по радикально пересеченной местности. Это необычное приключение, в котором меожет участвовать любой желающий, состоит из четырех видов гонки. 1. UTMB (Ultra-Trail du Mont-Blanc). Протяженность – около 166 километров и суммарный перепад высот – 9400 метров, которые атлеты пробегают не более чем за 46 часов. Старт в пятницу, 28 августа, в 18:30 из центра Шамони. 2. CCC (Courmayeur Champex Chamonix). Протяженность – около 98 км и суммарный перепад высот – 5600 метров. Максимальное время – 26 часов. Старт в пятницу, 28 августа, в 10:00 из центра Курмайора (Италия). • TDS (Sur les Traces des Ducs de Savoie). Протяженность – около 105 км и суммарный перепад высот – 6700 метров. Старт в субботу, 29 августа, в 5:00 из центра Шамони. • PTL (La Petite Trotte Lion). Протяженность – около 250 километров и суммарный перепад высот – 18 000 метров. Старт ночью с 25 на 26 августа из центра Шамони Монблан. Информация на сайте: www.ultratrailmb.com Связь с оргкомитетом почтой: info@ultratrailmb.com

Прошлый год уже за три дня до старта «Ультра Трейл дю Монблан» в окрестностях Шамони яблоку было негде упасть, не то что припарковаться. Это неудивительно, ведь на эту гонку съезжаются спортсмены со всего мира, а вместе с атлетами и их болельщики, просто сочувствующие и те, чьи организмы заряжаются жизненной силой от самой атмосферы спортивного праздника. Все отели и резиденции, апартаменты и шале были заполнены гостями, организаторами и участниками гонки. Даже в кемпингах не было места поставить маленькую палатку одинокому байкеру, но эта категория туристов, пользуясь своей самодостаточностью, отправлялась жить на неогороженный ландшафт, размещая палатки на ближайших лесных полянах. В долине Шамони закон такого не запрещает, живи где угодно. Другое дело, что не хочется где угодно, хочется в гуще событий. В эти дни центр Шамони круглые сутки напоминает карнавал в муравейнике – музыканты, мимы, жонглеры, переполненные до утренней зари бары. А народ все прибывает и прибывает, гудит на всех языках мира, словно бы он, то есть мир, точнее его самая спортивная часть, решил здесь сконцентрироваться в некий суперконцентрат сверхчеловеческих возмож-

Chamonix

ностей. По мере приближения времени старта напряжение нарастает, праздничное ожидание приближается к разрядке и кульминации. Старт назначен на полночь, но народ еще засветло занимает места вдоль ограждений, чтобы все как следует рассмотреть. Понаехавшие фотографы разных агентств свисают с деревьев и завидуют местным фотографам, вольготно расположившимся на балконах мэрии, под которыми пройдут первые метры гонки. Музыканты какого-то клоунского ансамбля сходят с ума от собственного драйва и уже с обеда пританцовывают. От окончательного улета крыши их удерживает только свисток дирижера, который пританцовывает вместе с командой на своих ходулях. Первыми на старт выходят мэтры. Конферансье репетирует с толпой приветственные вопли. Клоуны уходят, включается героическая музыка, побуждающая к действию. Японский спортсмен молится на своей синтоистский манер и хлопает в ладоши, разгоняя злых духов. Злые духи падают в об-

Шамони

морок. Три… Два... Один… Старт! Мэтры легкой атлетики в стартовом рывке исчезают, как стая стрижей, из виду, а все остальные десятки тысяч любителей активного досуга еще час покидают зону старта, в которую превратился весь город. Сегодня болельщикам спать лучше не ложиться, лучше пойти поддержать спортсменов дружескими возлияниями до самого утра, ведь наиболее «крутые перцы» королевы спорта, легкой атлетики то бишь, финишировать станут совсем скоро. Вот результаты первой тройки супергероев: 1. Bragg Jez ............................... 10:30:37 (Великобритания) 2. Wolf Mike (США)................... 10:37:38 3. Iturrieta Ruiz Zigor............... 10:49:18 (Испания) Последним из нескольких десятков официально добежавших до финиша стал Garreau Jean Louis (Франция), показавший время 27:44:41. Остальные либо сошли с дистанции, либо продол-

жали финишировать на протяжении последующих суток, радуясь не-победено-участию в празднике слияния своей энергии с энергией Монблана.

Отель Les Aiglons Resort & Spa Пять минут неторопливой прогулки

комната — все это создает восхити-

от центра Шамони к подножию горы

тельную атмосферу релаксации, а

Эгюй-дю-Миди, и вы — желанный

мягкое освещение и потрясающая

гость отеля Les Aiglons Resort&Spa.

музыка возводят терапию в разряд

Всем своим состоянием «Лез Эглон»

искусства.

отвечает на вопрос о том, как выгля-

Открытый бассейн в собствен-

дит традиционный горный туризм.

ном саду и домики саун на его «бе-

Его атмосферу описывают такие по-

регах» — это также «ноу-хау». При

нятия, как современность, аутентич-

налаживании парных саун админи-

ность, естественность, передающая

страторы учли традиционные при-

саму

философию

страстия русских туристов, о ко-

ста-

торых известно, что они обычно

ринного, традици-

мерзнут в европейских банях. Так

онного, но в то же

вот, в саунах СПА-центра «Лез Эгло-

время современно-

на» вы не замерзнете! А вместо про-

го, высокотехноло-

руби вот вам бассейн. Вернетесь из

гичного

Шамони с иммунитетом на три жиз-

Шамони

—

курорта. от-

ни вперед. Другими замечательны-

личный ресторан...

ми сюрпризами вас порадуют зона

Естественно, стильный уютный бар.

фитнеса и Центр красоты и здоровья

Естественно, комфортные, по по-

«Лез Эглон», полностью обновлен-

следнему слову гостиничной техни-

ный после основательной рекон-

ки и моды номера и конференц-залы.

струкции. И вот что еще немаловаж-

Но есть в «Лез Эглоне» и собственная

но: СПА-центр открыт не только для

«фишка» — собственный, особенный

постояльцев «Лез Эглон», но абсо-

СПА-центр «Deep Nature Spa», что

лютно для всех желающих.

Естественно,

родное СПА», а СПА, как известно, — аббревиатура, означающая на латыни «здоровье через воду». И здесь это именно так и никак иначе. Команда из

квалифицированных

специалистов,

бьюти-

индивидуальный

подбор процедур, открытый теплый бассейн с видом на Монблан, сауна и хаммам, сад, фитнес-зал, чайная

можно перевести как «глубокопри-

www.meribel.net

Meribel

Mерибель

КАК ПРИЕХАТЬ В МЕРИБЕЛЬ? Мерибель расположен в зоне удобного трансфера от нескольких международных аэропортов: Шамбери – 100 км. Тел.: +33479544954 www.chambery-airport.com Анси – 140 км. Тел.: +33450322322 www.annecy.aeroport.fr Женева – 175 км. Тел.: +41227177111 www.gva.ch Гренобль – 125 км. Тел.: +33476654848 www.grenoble-airport.com Лион – 200 км. Тел.: +33426007007 www.lyonaeroports.com Железнодорожный вокзал Мутье – 18 км. Возможен эксклюзивный вертолетный сервис JET SYSTEMS HELICOPTERE SERVICE Тел.: +33664689854; www.jshs.fr Вертолетные трансферы между аэропортами и курортами Франции и Италии SAF Helicopteres +330479080091 www.saf-helico.com СОСТОЯНИЕ ДОРОГ Тел.: +33892687888 www.bison-fute.gouv.fr www.savoieroute.com ПРОГНОЗ ПОГОДЫ Тел.: +33892680273 www.meteofrance.fr

путь к сердцу Трех Долин

В ключевую фразу хита советской лирики, постулирующего как закон, что, дескать, «у природы нет плохой погоды», следует внести фундаментальную – как в американскую конституцию – поправку: «А это смотря где».

Mерибель

Если в таких мало совместимых с органическими формами жизни мегаполисах, как, допустим, Москва, то все с точностью до наоборот: там кажется, что хорошей погоды нет вообще – зиму пережили, лета ждем с тревогой. Здесь дождь приносит грязь, жара – дым. Вот именно, что плохой погоды нет только у природы. Но сегодня для слияния с природой современным туристам не обязательно отказываться от цивилизации. Природа и цивилизация могут сосуществовать. И более того: и то и другое может выжить и преодолеть техногенные проблемы только в гармонии и сосуществовании. Пример такой гармонии вы найдете в Мерибеле, в одном из самых хайтечных и самых экологических курортов в мире. Машина гудит мотором и выписывает виражи по вьющемуся и уводящему в горы серпантину. Путь в Мерибель несложен, асфальт идеален, но дорога от городка Мутье требует средоточия водителя – горы есть горы. И вот уже золотые, подсвеченные вечерним солнцем облака клубятся над долиной на уровне вашего колеса, но нам еще выше. Во-о-он туда!.. В Мерибель, в это сердце знаменитых Трех Долин, мы въезжаем, проделав долгий путь, под торжественный аккомпанемент дождя, искрящегося в преломлении света фар, фонарей, факелов и разгорающегося заката. Дождь струится по стеклянной крыше нашего «Пежо», и мы проплываем, словно в батискафе, таращась на этот волшебный мир, в котором дождь – источник радости. Люди сидят в уличных кафе, слушают музыкантов и любуются дождем. А музыканты дождю играют джаз. И дождь танцует. Захотелось выскочить из машины и побежать прямо под этими кристальными струями по мокрой траве и цветам, как когда-то в детстве... Странно, но эти почти забытые ощущения с каждым днем, проведенным в Мерибеле, все нарастали, словно пролитый на голову

Meribel

Приятно побродить в сердце Трех Долин в одиночестве. Еще приятнее – в большой компании себе подобных. Так заводится новая дружба. Иногда любовь. Иногда на всю жизнь.

в момент прибытия дождь благодатно оросил засушенный московской жарой мозг, и тот вдруг стал оживать и проецировать в сознании прообразы уже прожитого счастья. И не в том смысле, что счастье уже прожито и его больше не будет, но в том, что счастье никуда не делось – вот же оно, вокруг, звенит цикадами, жужжит жуком, журчит ручьем, шелестит травой... В общем, счастье – это когда ты летом сбежал из офиса. Побегать по мокрой траве, впрочем, не удалось. Дождь кончился так же внезапно, как и начался, на озером Туеда повисла яркая, такая яркая, какой она бывает лишь на детских рисунках, радуга. И солнце до самого заката плескало ее в своих лучах... Кажется, пока солнце играло с радугой, кофе остыл абсолютно во всех чашках тех клиентов кафе, кто его успел заказать, – все, получив с неба радугу, просто забыли на время о том, что у них есть кофе...

Mерибель

место для жизни Выбор отеля, как и выбор дома, зависит от темперамента человека.

Mерибель

Например, есть «совы» и «жаворонки», есть те, кто любит допоздна засидеться в баре или до утра утанцовываться на дискотеке, а есть любители пробежать кросс на рассвете. Скажите, кто вы, и здесь вам подберут именно ваше жилище. Живущие ночной жизнью обычно предпочитают селиться в центре, в шаговой доступности от ночных заведений, клубов и дискотек, например, в такой гостинице, как Chalet Chaudanne. Путешественник, приехавший сюда для того, чтобы, напротив, оторваться от города и наслаждаться пейзажем, медитировать за завтраком на залитой солнцем террасе, выберет гостиницу повыше на горе, типа ChaletHotel Maria-Blanche, чтобы из окна его номера открывался вид на всю долину. Где бы вы здесь ни поселились, станете жалеть лишь об одном – о том, что не можете поселиться здесь навечно. Впрочем, как знать... Торговцы выгодной недвижимостью не дремлют. Бронирование проживания: www.meribel.net

101

Back to nature Природа – это ты!

Подчинив распорядок жизни роботам, человек забывает, что он – часть живой природы. Почувствуй же себя на природе и впусти природу в себя!

Mерибель

Во время таких путешествий совершенно не хочется слишком долго спать. Организм высыпается за пять часов, и ранним утром, когда солнце еще только собирается взойти над миром, но альпийские вершины уже сияют неземным, что характерно, светом, вы сползаете с постели, распахиваете окно на лучшую из Трех Долин и замираете от первого глотка этого воздуха. «Для этого стоило родиться», – думаете вы и тут же рождаетесь заново. Еще вчера вы задыхались в вашем офисе, у вас болела голова, кололо в боку, и не воздух, а сама жизнь казалась навсегда отравленной смогом. А сегодня вы бежите на утреннюю пробежку, гоняете на велосипеде, наверное, впервые после третьего курса, ловите рыбу, берете уроки рокклаймбинга и думаете о том, что ваша старая BMW еще побегает, а вот первый параплан себе уже пора бы и купить. Но не все сразу! В первый день в Мерибеле достаточно просто прогуляться вокруг озера, во второй – записаться на несложный трекинг, а если с вами дети, то им повезло больше, чем вам, потому что их ждет горный поход на настоящих мулах! Такая идея не может не возникнуть, когда вы повстречаете этих маленьких коммандос, возвращающихся из похода с таким важным видом, словно они ездили на своих мулах сражаться с драконами и беседовать с великанами.

103

культурное наследие Мерибель – курорт молодой, а долина Лез Аллю хранит культурно-историческое наследие и делится им с каждым, кто готов его воспринимать.

Mерибель

Можно устроить себе такую прогулку – с гидом или без, – которая займет всего дватри часа, но долго потом вам будет сниться. Выходите из Мерибеля в направлении Мутье, загляните на Муссийонскую пекарню, от нее следуйте к деревне Раффор, там познакомьтесь с часовней Сен-Жак, заверните в Шандон с его старинными амбарными рядами, улочками, переулками и в завершение прогулки – Лез Аллю с ее церковью Святого Мартина, местного хранителя стиля барокко, и небольшим, но любопытным музеем. В нем четыре зала с экспозициями, рассказывающими об истории и традициях коренных обитателей долины Лез Аллю. Выставки Одной из традиций Мерибеля является устроение всевозможных художественных выставок и вернисажей. С 9 по 30 июля офис по туризму приглашает посетить выставки работ Дени Пупа и акварелей Жинуа Жени. Художники говорят, что эмоции на лицах есть сублимация тишины. Но зрительские комментарии приветствуются.

С 30 июля по 14 августа 2011 года будет необычная выставка Сандрин Орси и Терри Джей. Лак, металл, папоротник, абстракционизм и сельское хозяйство. Это не спутать ни с чем. Неделя культурного наследия 1–7 августа. В первую неделю августа в Мерибеле будет проходить неделя савойской истории и культуры, которую организуют FACIM FOUNDATION и MERIBEL TOURISM, для того чтобы открыть публике богатство и разнообразие культурного наследия этого региона. В программе этой культурноисторической недели – экскурсии в компании профессиональных историков, лекции и фильмы. Приведем некоторые пункты программы. 4 и 8 августа. Тематические прогулки с гидом на тему Meribel’s Adventure. 1 августа. Лекция и слайд-шоу «Савойя после 1860 года». 3 августа. Лекция и слайд-шоу «Искусство эпохи барокко в Савойе». 5 августа. Лекция и фильм о национальном парке Терантез. Discovering the Taraintese mountain pastures. Такие экскурсии широко открывают глаза на то, мимо чего мы обычно проносимся мимо на своих лыжах и велосипедах, не замечая в обычном ритме жизни. Мы все так торопимся куда-то в будущее, что нам не хватает времени оглянуться, и даже в Три долины приезжаем всего лишь на неделю. Но стоит взглянуть на окрестности любимых курортов с нестандартного, не зашоренного турбизнесом ракурса, как шаг за шагом нам открываются черты истории, созданной руками предков. Храмы и храмики, ветряные и водяные мельницы, необычно сложенные печи, старинные мастерские, конюшни – все это оживает, словно речь историка-экскурсовода не озвучивает, но согревает предметы «старины глубокой», и они оживают и разговаривают с нами. +33479003038 www.guides-meribel.com

105

Mерибель

Жизнь есть движение! Все виды движений для всех видов жизни Segaway С этим подарком не то космических технологий, не то самих пришельцев нам, простым обитателям Земли, вы наверняка уже знакомы. И наверняка лишь визуально. Большинство из нас видели, как кто-то катится, стоя на этой странной штуковине, по улице. В Мерибеле у нас есть шанс самим попробовать прокатиться на этом транспорте будущего, работающем на основе принципа гироскопа. И не просто попробовать, сделав пару кругов по двору, а устроить настоящее турне по долине! Цены такие: вводный инструктаж (10 минут) – 5 евро; часовая прогулка – 25 евро, двухчасовой круиз – 45 евро. + 33 660132308

Мотоаттракционы Можно арендовать мотоциклы и мини-мотобайки для детей 6–12 лет и устроить гонки на машинках арапахо по специальным трассам с перепадом высот 400, 600 и 1000 метров. Ну какие «американские горки» сравнятся с подобными аттракционами? +33660132308

Mountain-biking Мерибель имеет уникальную сертифицированную трассу маунтинбайкинга

с тремя клининг-пунктами (в Лез Аллю, в Мерибеле и в Мерибеле-Моттаре), позволяющими проводить соревнования мирового уровня. Специальный патруль объезжает все трассы и сооружения байкпарков, поддерживая их в надлежащем состоянии. Летом на своем маунтинбайке вы можете объехать все Три долины так же, как зимой на лыжах. Сеть горновелосипедных дорог простирается от Мерибеля ко всем курортам – Ла Танье, Куршавелю, Менуиру и Валь-Торансу. Маунтинбайк триал гайд можно получить в офисе по туризму. Прокат горных велосипедов и «водительские курсы» – по телефону +33660132308. Crazy Golfing В Мерибеле-Моттаре поле крейзигольфа гостеприимно распахивает все свои 12 лунок для ваших мячиков с 10:00 до 19:00. Здесь же можно покатать своих детей (если им от трех до семи лет) на электромобильчиках (15 минут – 6 евро). +33479005110

Петанк Поучиться играть в петанк, или во «французские городки», – значит почувствовать себя немножко французом. Это весьма медитативное занятие, судя по тому, что медитируют даже наблюда-

107

108

Meribel

тели. В Мерибеле Ассоциация петанка долины Лез Аллю проводит чемпионаты и приглашает всех желающих. Мсье, бонжур! Ваш шар! Начинать погружение в магический мир петанка можно уже сейчас по телефону и Интернету. +33479003860 http://petanqueallues.canalblog.com Скейт-парк Пирамида, фан-бокс, трик-бокс, рейдслайд, стоунледж, трамплининг... Эти скейтеры изобрели свой собственный язык явно для того, чтобы все остальные ломали голову, размышляя о природе их скейтерских удовольствий. А в скейт-парке Мерибеля у них гнездо. Приезжайте и разоблачите! +33479086001

Бадминтон и мини-теннис Вообще-то бадминтон – это не игра, а глубоко сакральное, если не сказать ритуальное, действо, практиковавшееся в древней Восточной Азии как обряд изгнания комара. А поскольку комары в Альпах на известных высотах на вес золота, постольку приходится играть в простой, десакрализованный бадминтон и его «тяжелую артиллерию» в виде тенниса. В Мерибеле есть даже такой парадокс, как большой теннис для маленьких. Ищите все это в Club-house du Bois d’Arbin. +33479003860 ericloliee@orange.fr Верховая езда Что бы там ни говорили о верховой езде друзья степей калмыки, а такого удовольствия от катания верхом на коне, как в горах, на плоских поверхностях не получить. Судите сами: к росту коня прибавляется высота над уровнем моря, так что круче конных сафари могут быть разве что скачки на шее у жирафов... Все есть в Мерибеле, а жирафов нет. Приходиться довольствоваться

конями. Почем там у них кони, спросите? Отвечаем. Один час лошадиной силы стоит 22 евро, два часа – 40 евро, десятичасовая программа – 195 евро и двадцатидвухчасовая – 385 евро. В столь длительную аренду лошади входит дальний конный поход, ночлег в приюте, корм для всех. Возможны индивидуальные уроки верховой езды по 65 евро в час и пятидневный курс за 182 евро (по полчаса в день). Малышам полагается пони со скидкой на минимализм: полчаса пони стоит 12 евро, час – 19 евро, четырехчасовой «крестовый поход хоббитов» – 68 евро. Излишества включены. +33479003322

Скалолазание Прежде чем выходить на дикие скалы, следует размяться на скалодромах. Такой в районе Шаданн для опытных пользователей открыт бесплатно с 9:00 до 18:00. Курс обучения для начинающих варьируется в широком диапазоне возможностей – от 6 евро за первое восхождение в связке с гидом до 150 евро за «пакет услуг»: полдня на искусственном скалодроме и полтора – на настоящих скалах с прохождением категорийных маршрутов. Оборудование, страховка и т. п. включены в стоимость. +33479003038

Пейнтбол Устроить всем офисом корпоратив с пейнтболом – это способ отомстить начальнику за все-все-все. С другой стороны, если бы сенат в Древнем Риме практиковал пейнтбол в качестве сублимации агрессии, Юлий Цезарь отделался бы радужной оболочкой на своем бюсте. С третьей стороны, иной художник-неудачник страшнее любого диктатора. Так что пейнтбол остается самым безобидным способом разбрызгивания красной жидкости.

Mерибель

Цена пейнт-сета с зарядом в 100 выстрелов – 20 евро. Перезарядка еще на сотню – пять евро. +33603713685

Бассейн В Parc Olympique вода встречается во всех агрегатных состояниях. Одни сюда приходят с коньками, другие – с купальниками, поплавать в бассейне. Отличная идея – купить за 25 евро Park Pass на четыре дня, покрывающий

все услуги комплекса – и бассейн, и каток, и фитнес, и велнес. +33 47900582

Каток Летом в Мерибеле не просто можно покататься на коньках, но и поиграть в хоккей или заняться фигурным катанием. Там для этого есть такой, можно сказать, дворец спорта Parc Olympique. +33 479005821

109

SPAсибо Мерибелю! Водные процедуры над уровнем моря

Mерибель

Целебную силу воды открыли еще в Древнем Риме. Именно римлянам принадлежит это изречение, аббревиатура SPA, – senus per aqua, здоровье через воду. В горах водные процедуры приумножают свой эффект, как приобретает силу падающий с высоты поток и, крутя турбины электростанций, заряжает нам батарейки. Вот такой заряженной батарейкой почувствует себя каждый, кто не откажет себе в удовольствии потратить немного денег на свое собственное «здоровье через воду», или, проще говоря, SPAсение. SPA-центров в Мерибеле изрядное количество, отсюда и высочайшее качество каждого из них – еще бы, при такой-то конкуренции! Некоторые из них знамениты тем, что предлагают авторские методики лечения, такие как SPA CINQ MONDES, которому его основатель Жан Луи Поер посвятил десяток лет своей жизни, собирая по отдаленным уголкам мира самобытные целительские рецепты и практики. Об этом центре мы подробно писали в прошлом выпуске DESTINATIONS. № 1, 2010 / «Едем в Альпы! с. 134–135, поэтому здесь просто перечислим все SPA-центры Мерибеля, которые, конечно, лучше сравнивать не на словах, а на теле, ибо ваше тело всех их вполне заслуживает. Итак, Espace Detente Велнес- и релаксационный центр от CINQ

111

112

Meribel

120 евро. И целая симфония массажей со всего мира ценой от 20 евро. +33479004230

Espace Forme SPA от Algotherme в четырехзвездочной резиденции Les Fermes de Meribel. Утверждают, что действуют во имя гармонии тела и сознания, и сознательно практикуют морские процедуры в горах для полного улета от фэн-шуй. Специализируются на омолаживающих процедурах для лица: кислородных масках, подтяжках и т. п. Для тела предлагают боди-скрабы, массажи с использованием горячих камней и методов рефлексотерапии. Имеются чайный бар и бьюти-шоп от «Алготерма». +33479013200

MONDES, располагающийся в Olympic Center. Открыт с 14:30 до 20:00 и до 21:00 по средам. Последний вход для клиентов возможен за час до закрытия. Имеет mixed spa, сауну, хаммам, зону отдыха и бар с травяными чаями. Один вход – 15 евро. Абонементы: на пять посещений – 60 евро, на все лето –

Espace Form du Parc Olympique Располагается в фитнес-зоне Олимпийского центра и исповедует принцип «здоровье через тренировки», согласно которому предлагает бег под наблюдением профессиональных тренеров, фитнес с кардиостимуляцией, зал свободных весов, пилатес и многое другое.

113

SPA de L’Hotel le Yeti Зона релаксации, турецкая сауна, разнообразные душевые кабины, массажи лица, ног и прочих частей тела, экзотические массажи – аюрведический, сиамский, тайский, шиацу, дзенский. (Что такое дзенский массаж, наша редакция вообразить не в состоянии, но догадывается, что это, безусловно, что-то очень хорошее, как и все, что есть в Мерибеле.) Стоимость массажей – от 40 до 90 евро. +33479005115

SPA des Neiges – Clarins Находится в четырехзвездочном отеле Allodis. Кажется, эти смогли объяснить нам, какое отношение имеет дзен-буддизм к массажу, – все дело в дзенской горней атмосфере, которая создается профессионалами «Кларин

тритментс». Вон оно что! Стало быть, нам туда! Тем более что бассейн и все виды саун там тоже имеются. На всякий случай про горний дзен уточните по телефону. +33479005600

Barak Colette Велнес-процедуры. Ревитализация, расслабляющий массаж, рефлексотерапия, аюрведа. +33479553210

British Chartered Physiotherapy Clinic Физиотерапия и лечебный массаж в клинике или по вызову. +33668570098

Mерибель

В Мерибель по делу срочно!

События будущего лета 3 Vallees Tout Terrain 2–3 июля 3 Vallees Tout Terrain – это большие соревнования по горному велосипеду, организуемые курортами Трех Долин – Мерибелем, Куршевелем, Ла Таньей, Лез Менуиресом, Валь-Торансом, Бридс Лез Байнсом. Событие начинается с фри-байка – двадцатикилометрового спуска на время с перепадом высоты 2000 метров, за которым следует рандо-тур – восьмидесятикилометровая трофи-гонка по всем курортам Трех Долин. Открытый для всех желающих, это скорее даже праздник спорта, солнца, байка, полный драйва и фана, чем чисто спортивное состязание.

Meribel Mountain Bike Week 11–17 июля Мало того что Мерибель можно назвать альпийской столицей горного велосипеда, так здесь еще и целая неделя будет специально посвящена маунтинбайку! Да еще какая неделя! Кульминация лета в Мерибеле приходится на апогей всей горно-велосипедной жизни. Именно здесь состоится чемпионат Франции по маунтинбайку с 15 по 17 июля. Любой райдер, который в состоянии держаться в седле, может попробовать пройти трассу чемпионскую трассу, потусоваться с чемпионами. А если вам уже больше пятнадцати лет, вы можете пройти специальный курс даунхилла, восполь-

115

116

Meribel

зовавшись моментом: стоимость курса во время байкерской недели будет составлять 160 евро против 480 в обычное время. А 1500 участников чемпионата и несметное множество их болельщиков ждут следующие спортивные дисциплины: триал, 4Х, кросс-кантри и даунхилл. Среди заявленных участников звезды мирового класса, такие как Жюльен Абсалон, двукратный олимпийский чемпион. Можете подойти к нему во время байкерс пати и поговорить о том, что, дескать, Kona катит, а Merida не катит. XIX турнир Drive des Gourmets Competition 11–13 июля Drive des Gourmets – цвет мирового гольфа, собирающийся девятнадцатым по счету летом в Мерибеле, чтобы пронзить тугими клюшками струящийся эфир. Философия гольфа – это философия концентрации на всех гранях жизни, и гольфсменами становятся люди, умеющие сосредоточиться и на преодолении невзгод, и на потреблении радостей бытия, сохраняя при этом самым парадоксальным образом созерцательную отрешенность от тех и других. Если бы Будда мог ударить палкой по камню, он изобрел бы гольф. А так изобретение гольфа оспаривают Шотландия, Гол-

ландия, Англия, Франция, Бельгия, Древний Рим и Древний Китай. Впрочем, не так важно, откуда впервые взмыл в стратосферу тугой маленький мячик, важно, что он так удачно приземлился в Мерибеле. +33479005267 info@golf-meribel.com www.golf-meribel.com

Mерибель

Air and Wind Week 18–24 июля Неделя воздуха и ветра – это праздник воздушной стихии. Десятки воздушных шаров и дирижаблей слетаются в Мерибель, чтобы устроить торжество аэронавтики над всемирным тяготением. Для детей проводит мастер-класс по производству воздушных змеев сам чемпион мира по кайтфлаингу Омар Нассер родом из Афганистана, страны, в которой запуск воздушных змеев является национальным видом спорта. Шоу, которое разразится в небе над Мерибелем, нельзя пропустить! 18 июля в 22:00 начнутся ночные полеты змеев в огнях иллюминации. 22 июля небо принадлежит воздушным змеям днем. В рамках Недели всем оказавшимся в Мерибеле открываются исключительные возможности полетать на средствах легкой авиации. Цены в эти дни снижены в два раза, например, 20 минут полета над Тремя долинами на моторном планере или параплане могут стоить 45 евро вместо обычных 90. Но цены – вещь такая, что требует уточнения. Поэтому звоните, интересуйтесь и отрывайтесь! +33479086725

Music’ Air Week 25–31 июля Как следует из названия, эта неделя отдана музыке. Разнообразные программы музыкальных сейшенов произведут вибрации в Трех Долинах и заставят над ними звучать музыку сфер. Гармония музыки – вот первопричина гармонии Космоса! Септаккорд – вот бозон Хиггса. Для детей каждый день будет работать школа мастеров музыкальных инструментов, и для всех каждый уголок долины Лез Аллю будет звучать на свой лад и свой жанр – классика, рок, фолк, джаз, и все вместе это так адекватно духу и настроению летнего Мерибеля! Выбрав именно это время и место, вы проведете эти дни погруженным в гармонию музыки и природы, настраивающей сознание человека на открытие гармонии смыслов. Смыслов собственной жизни.

117

n'for

Для желающих слетать из Мерибеля на Лазурный Берег, а то и куда подальше, уже завлекательно вращают винтами вертолеты Аэроклуба Мерибеля. Там же можно заказать воздушные экскурсии или даже пройти курсы пилотов, получить соответствующий сертификат и улететь куда глаза глядят. Meribel Tourist Office: Тел.: +33479086001 www.meribel.net Центр Бронирования: Тел.: + 33479005000 www.meribel.net

Гольф 18-луночное поле для гольфа окружена сосновым лесом в Altiport. Тел.: +33479003885 e-mail: golf.meribel@wanadoo.fr Организованные курсы с 18 июня по 8 сентября e-mail: didier.audin@wanadoo.fr Тел.: +33139692292; +33479085233 Верховая езда Тел.: +33479641350; +33609463416

Рыбалка – не забудьте купить лицензию в туристическое бюро или на берегу озера Tueda.

Музей в Ле Allues Тел.: +33479005908 e-mail: terredesallues@wanadoo.fr

Рафтинг и каньонинг Тел.: +33479097279

Библиотека: открыта по понедельникам и пятницам с 15:00 до 19:30.

Mерибель

Aeroclub/Altiport Meribel. Flying school Тел.: +33479086133 www.ac-meribel.com Самолеты – полеты над долиной Тел.: +33479011022 e-mail: amiard@noos.fr Полеты на воздушных шарах Тел.: +33479084172; +3368397532 Концерты классической музыки – церковь Святого Мартина в Les Allues. Ледовый каток работает ежедневно с 16:30 до 19:30, по вторникам и четвергам до 21:30. Тел.: +33479005821 Парк приключений Тел.: +33680719768 e-mail: parcaventure@wanadoo.fr Спорт для детей – Ален Фалькоз Тел.: +33479006769; +33660383739 Пейнтбол на оборудованной площади в Ла Chaudanne. Тел.: +33680172550 Боулинг Le Canadien Тел.: +33479003644

119

www.valle-aosta.ru

122

Valle d'Aosta

2856

КАК ПРИЕХАТЬ В АОСТУ? На самолете Аэропорты: Милан 168 км. Турин 121 км. Женева 151 км. Бергамо 227 км. На поезде Железнодорожное сообщение с Турином и Миланом (через Кивассо)

Валле д'Аоста

На автомобиле Направление – Италия Автострада А5 Турин-Аоста-Курмайор Милан, 186 км. Турин, 114 км.

Направление – Франция Туннель под Монбланом в Шамони, 57 км. Перевал Малый Сен-Бернар

На автобусе Сообщение с Миланом, Турином, Шамони, Мартини

Направление – Швейцария Туннель под перевалом Большой Сен-Бернар

123

Валле д'Аоста

ИСКУССТВО ВРЕМЕНИ Аосту называют Альпийским Римом совершенно не напрасно. Этот город и одноименная долина – явление уникальное даже для Италии, где культуры и эпохи больше напоминают не слои археологической стратиграфии, но слои пирога – в том смысле, что они здесь повсюду «теплые» и «вкусные». Область феноменальна даже не столько количеством исторических памятником, сколько их качеством, их присутствием в повседневной жизни горожан и их гостей. На развалинах древнеримского театра, великолепно сохранившегося, на протяжении всего лета ставятся спектакли, проводятся концерты, шоу. И совершенно не важно, что именно происходит на сцене, ведь в Аосте театр начинается не с вешалки, он начинается с римских развалин, которые не декорации этого великого спектакля под названием «греко-римская цивилизация», но ребра ее. Стоит заметить, что быть зрителем античного театра – это потрясающее чувство. Ты не просто ощущаешь свою жизнь частью истории цивилизаций, ты историю цивилизаций превращаешь в часть собственной жизни. В римском театре все словно по Станиславскому, завещавшему ценить искусство в себе, а не себя в искусстве. В самом деле, что есть История, как не искусство Времени? Даром, что ли, Клио – муза, сестра Мельпомены с Терпсихорой?! Стало быть, время жизни надо проводить красиво.

Эпоха сменяет эпоху, но во все века путешественники, посланники, паломники, монахи, купцы, воины – все здесь находили ночлег, корм своим коням, ремонт сбруи и колес и, разумеется, чашку поленты и кружку вина... Эти горные тропы помнят Ганнибала, Юлия Цезаря, Карла Великого, Наполеона Бонапарта... Но эпоха сменяет эпоху, и скалы словно шепчут вслед очередному прохожему: «Пройдет и этот».

125

ОТКРЫТИЕ ДОЛИНЫ

Так говорил Ганнибал

Валле д'Аоста

прилетели! А их предки – разве они родились в Италии? Нет, они пришли туда, пришли из-за этих самых Альп и не один раз преспокойно через них переваливали громадными толпами, с женами и детьми, наподобие обыкновенных переселенцев. Что может быть неприступным, неодолимым для солдата, у которого нет с собою ничего, кроме оружия?» Так говорил Ганнибал, пытаясь ободрить свое войско, которое приходило в отчаяние от одного слова «Альпы», и войско, привыкшее доверять полководцу, приободрилось, ведь полководец на самом деле был прав, эти места были с древности хожены и обжиты. Ему предстоит встретиться с разными племенами горцев, а на самом перевале есть Кромлех, «Священный Камень» на языке древнего кельтского племени салассов – ритуальный комплекс эпохи мегалитов типа английского Стоунхеджа. Это эллипс диаметром семьдесят два метра, выложенный из сорока шести камней, расположенных на определенном расстоянии друг от друга. Датируется, возможно, бронзовым веком. Там до сих пор празднуют летнее солнцестояние те, кто считает себя потомками древних кельтов. Как выясняется, таковых в мире много, и двадцать первого июня на Малом Сен-Бернаре разыгрывается всемирный кельтский «Да и что такое эти Альпы? Высокие горы, и ничего больше! Вы боитесь, что они выше Пиренеев? Пусть так, но нет на всей земле вершины, которая касалась бы неба и была неприступна для человека! Альпы! Да на них и люди живут, и хлеб растет, и стада пасутся! Кто станет утверждать, что их перевалы наглухо закрыты для войска? Каким же тогда образом попали сюда эти послы, которых вы видите перед собою? Не на крыльях же Бюст Ганнибала, найденный в Капуе, скорее всего создавался мастером при жизни полководца и, вполне возможно, ваялся с натуры

127

128

Valle d'Aosta

шабаш. В предпоследнее воскресенье августа здесь проводится праздник Fеte des Bergers: напоминание о прошлом, когда савойские и вальдостанские пастухи встречались для обмена и продажи скота. Эта деловая встреча впоследствии трансформировалась в большой праздник, в котором принимают участие как местные жители, так и туристы с обеих сторон от перевала. В этот день устраивается ярмарка типичных вальдостанских и савойских продуктов, мастер-классы традиционных ремесел, выступления фольклорных коллективов, а также и один из отборочных туров коровьих боев Bataille de reines. Географическую вершину перевала вечает La Colonna di Giove, колонна высотой 4,5 метра, на которой стоит статуя Святого Бернара вместо статуи Юпитера, разрушенной, согласно легенде, святым Бернаром, низвергателем языческих идолов… А тогда до ее воздвижения оставалось двести лет, и еще тысяча – до перемены статуй… «Перейдя Друенцию, Ганнибал легко достиг подножия Альп, – сообщает Тит Ливий. – Но молва всегда и все преувеличивает, и воины, казалось, были готовы ко всему. Но тут, увидев вышину гор, снега, теряющиеся в облаках, убогие хижины, прилепившиеся к скалам, тощий, высушенный стужею скот, грязных людей, обросших волосами и бородой, – увидев это собственными глазами, они ужаснулись». Но если бы Ганнибал не смог в очередной раз убедить своих воинов пойти на штурм этих хребтов, если бы не отбивал горцев, навязывающих бой, и если бы верил их старейшинам, предлагающим мир, то это был бы не Ганнибал. Пятнадцать дней ему потребовалось для того, чтобы перевести через Альпы пятьдесят тысяч солдат и всадников и тридцать семь слонов, проложив руками своих солдат дорогу на спуске всего за четыре дня. Больше времени у него на это не было – такому количеству больших животных

в высокогорье нечего есть... Впрочем, слово Титу Ливию. «Любая тропа была крутой, узкой и скользкой. Кто хоть на миг терял равновесие, уже не в силах был удержаться на ногах; люди и животные валились друг на друга, сшибая передних. И все же карфагеняне подвигались вперед, пока не дошли до очень узкой и почти отвесной расселины. Даже совсем налегке воины едва едва могли сползти вниз, цепляясь за кусты и корни, пробивающиеся между камнями. Глубиною расселина была метров триста. Конница остановилась: для нее путь был закрыт наглухо. Ганнибал сам осмотрел все вокруг и убедился, что не остается ничего иного, кроме как вести войско в обход по местам, где раньше не ступала человеческая нога. И снова неудача: поверх старого, смерзшегося снега лежал новый, мягкий и неглубокий, и сперва шагать по нему было легко и удобно, но под солдатскими башмаками и лошадиными копытами он начал таять и быстро обратился в жидкую кашу, размазанную на гладком льду. Жалостным и мучительным было это зрелище – борьба людей со скользким покатым склоном. Срываясь, солдаты пытались вскарабкаться обратно на четвереньках, но ладони и колени держали так же плохо, как подошвы, и они срывались снова. И нигде ни травинки, ни корешка, чтобы ухватиться или поставить ногу, – только лед да талый снег пополам с водой. Что же до животных, они иной раз проламывали и нижний слой снега и тогда словно бы попадали в капкан. Стараясь вырваться, они отчаянно бились и в конце концов, раскрошив ледяную корку, завязали окончательно. Изнурив без толку и людей, и животных, Ганнибал отдал наконец приказ остановиться лагерем тут же, на хребте. Чтобы расчистить место для лагеря, пришлось срыть и раскидать целую гору снега. Когда воины немного передохнули, их повели прокладывать дорогу – снова к той рассе-

Валле д'Аоста

лине, которую прежде Ганнибал нашел непроходимой. Солдаты валят высокие и толстые деревья, очищают их от ветвей и громоздят стволы один на другой, а как только поднимается ветер, чтобы раздуть пламя пожарче, зажигают этот исполинский костер; когда же костер гаснет, льют на раскаленные камни уксус, разрыхляя скалу. Железными кирками они вырубают затем дорогу, смягчая и скрадывая крутизну многочисленными поворотами, – дорогу, годную не только для мулов и коней, но и для слонов. Работы заняли четыре дня, и скот падал от голода, потому что на вершинах не растет почти ничего, а если что и растет, то все равно спрятано под снегом. Зато пониже карфагенян ждали теплые, солнечные долины, ручьи, леса, луга. Здесь откормились животные и набрались сил люди. После отдыха они за три дневных перехода миновали предгорья и вышли на равнину. Весь переход из Испании в Италию продолжался пять месяцев, переход черев Альпы – пятнадцать дней. Сколько войска привел в Италию Ганнибал, в точности никому не известно, а при-

близительно – восемьдесят тысяч пехоты и десять тысяч конницы». Состоялся этот переход с территории современной Франции в Валле д’Аосте через перевал Малый Сен-Бернар. Значит, дорога, по которой мы сегодня переезжаем из Бург-Сан-Мориса в Ля Туиль, проторена самим Ганнибалом, и первыми по ней прошли боевые слоны. Под перевалом Городок Ля Туиль возник на месте древнего поселения и процветал во все времена благодаря своему месторасположению у подножья такого важного перевала. Путешественники, посланники, паломники, монахи, купцы, воины – все здесь находили ночлег, корм своим коням, ремонт сбруи и колес и, разумеется, чашку поленты и кружку вина, а наутро – расчищенную от снега дорогу. Сегодня зимой этот путь Ганнибала представляет собой горнолыжную трассу № 7, по которой можно спуститься не обремененным слонами, поднявшись на гребень, от французского курорта Ля Розьер. Летом это отличного качества шоссе, где участок, по которому полководец шел полмесяца,

129

130

Valle d'Aosta

на машине, на велосипеде проезжаешь за пять часов. На верху перевала можно не особо задерживаться, разве что для того, чтобы выпустить на волю свой фотоаппарат – поснимать хоспис и статую святого Бернара, аналогичную то, что стоит на Большом Сен-Бернаре. Сделать остановку на несколько часов, а еще лучше – на день-другой лучше в Ля Туиле. Низачем,

просто так. Впрочем, байкерам особенно интересными здесь покажутся маршруты в зоне Лез Уш, куда можно добраться с помощью подъемника, Монте-Бельведере. Рыбаков порадует озеро Вернеи, известный туристический рыболовецкий заповедник, а еще три прекрасных водопада на потоках, стекающих с ледника Рутор. Счастье трекера – маршрут Alta Via № 2, который спускается от приюта Деффеи и, пересекая перевал Шаванн, ведет к приюту Элизабет, в Курмайор.

Всем остальным тут просто хорошо само по себе. Жарким летним днем излучает прохладу река, над которой славно обедать, расположившись на террасе одного из кафе. Для ужина можно выбрать традиционный ресторан где-нибудь в лесу на горе, с которой открывался бы вид на долину, а на вертеле очага жарился бы для вас поросенок. И вы бы чувствовали себя героем сказок Шарля Перро, которыми зачитывались в детстве.

Альпийский Рим

Антично жить не запретишь Кроме Ганнибала эти горные тропы помнят Юлия Цезаря, Карла Великого, Наполеона Бонапарта... И скалы словно шепчут вслед очередному прохожему: «Пройдет и этот». Чем особенно приятны горы, так это тем, что даже самому большому начальнику они показывают его натуральную величину, и побродить среди хребтов

и отрогов – лучшее средство от лишних амбиций, самомнения, маний, стрессов и фобий. Камень – друг всего рода человеческого, или, антично выражаясь, аmicus humani generis. Прошла и античность. Эпохи проходят, как и люди, оставляя собранные или разбросанные камни. В городе Аосте

132

Valle d'Aosta

от Древнего Рима сохранилось немало. Например, большой театр, от которого, впрочем, осталась лишь сцена, а зрительские ярусы исчезли. Они были разобраны в последующие века – потомки тех зрителей растащили амфитеатр себе на дома, на храмы и на здания Конвента. Церковь Святого Лоренцо – один из первых христианских памятников, относится к последним дням Римской империи, 450–470-м годам, и олицетворяет собой непрерывность времен. Здесь похоронены три первых епископа Аосты: Гратус, умерший в 470 году, за шесть лет до падения Рима и ставший святым покровителем Аосты, Аньелиус, год смерти 528-й, и Галлус, доживший до 546 года. Этот подземный храм планировки латинского креста и усыпальницу нашли сравнительно недавно, всего сорок лет назад, рядом с более поздней, известной и популярной в народе церковью Святого Орсо, построенной в 1133 году. Это очень интересный памятник не только архитектуры, но и культуры в целом. Построенная в готическом ансамбле,

церковь была расписана фресками в древнеримском художественном стиле, которые были в основном утрачены с перестройкой храма, затеянной графом Де Шалланом, считавшим такую живопись слишком грубой и примитивной и не соответствующей духу его «продвинутого» XV века. К счастью, Де Шаллан не стал трогать то, что оказалось на чердаке после того, как готической крыше он «подарил» потолок. Если забраться туда, куда пятьсот лет не проникал свет, то можно увидеть, как хорошо сохранились с XI века эти фрески, которые современные ученые, в отличие от графа Де Шаллана, считают истинным и уникальным

Валле д'Аоста

шедевром христианского искусства. Их персонажи и сюжеты узнаваемы и колоритны. Вот святой Павел, сцена казни, вот Иоанн Креститель, вот шторм на озере и сцена с рыбаками, кульминационная часть которой в XV столетии ушла под кирпичную кладку. Пространство вокруг алтарной части оформлено в том же время, резные деревянные сидения делались в 1494–1504 годах, в их декоре читается влияние Франции. А мозаика на полу сохранена изначальная. Орел, лев, дракон, сирена символизируют гар-

монию стихий неба, земли, огня, воды и отсылают нас в то время, когда всех этих животных можно было встретить стерегущими альпийские вершины, а лавины и камнепады считались проделками кобольдов и бесов. В двадцать пятом году до нашей эры легион Терренция Варрона пришел сюда и встал лагерем. Разбил шатры согласно крестообразной планировке, насыпал по периметру оборонительные валы. Спустя некоторое время план лагеря стал планом города, а валы – крепостными стенами с башнями. Стена и по сей день цела, хотя из двадцати башен осталось семь, форум скрыл культурный слой, а на остатках храма Юпитера вырос кафедрал Санта-Мария Ассунта. Перед алтарем – мозаики XI–XII веков, изображающие реки Тигр и Евфрат, вытекающие из Эдема, и всякие волшебные животные. Рядом оригинальное распятие из арки Августа 1439 года, из-за ветхости перенесли сюда, а в арку установили копию. Тут же саркофаг Томаса II, короля Савойского. Как известно, столицей Савойи был город Шамбери, и все короли похоронены там, кроме Томаса, который в 1259 году возвращался из Палестины, которую посещал с крестовым походом. На обратном пути он заболел и скончался в Аосте, где и похоронен.

133

134

Valle d'Aosta

СКИ-альпинизм Гонка железных людей

Старт! И колыхающееся живое озеро тел пришло в движение и стало рекой. Этот поток не вращает турбины, но излучает мощь. Река людей…

Валле д'Аоста

Несмотря на то что уже целых четыре часа как май месяц, первого мая в пятом часу утра на высоте Червинии прохладно. Если еще в Вальтурнаше даже ночью ощущается дыхание весны, то здесь, на двух тысячах метров над уровнем моря, в это время суток более ощутимо дышат ледники плато Роза. В эти минуты меньше всего хочется выползать из нагретого спальника и еще дальше – из уютно припаркованного на ночлег автомобиля на эту ледяную стоянку, под эти мерцающие зеленоватым светом предрассветные звезды, чтобы присоединиться к таким же сумасшедшим. Безумная тысяча людей съехалась сюда в этой утро со всего мира на утреннюю «пробежку» в 45 километров, чтобы пересечь траверсом несколько четырехтысячников массива Монте-Роза, этого альпийского Тибета, и столь необычным образом прогуляться из Червинии в Грессоней. Если быть более точным, то на старт XVIII горнолыжно-альпинистской гонки «Меццалама» на рассвете первого мая 2011 года вышло 1200 участников. Спортсмены заночевали в Червинии, кто в отелях, а кто прямо здесь же, в машинах на парковке, в непосредственной близости от стартовой зоны, в которой они все собрались за полчаса. В свете фонарей и отблесках факелов дыхание тысячи двухсот атлетов сливалось в единое облако. Легкий ветерок, потянувшийся из ущелья как его виртуальное продолжение, отнес его в сторону. Зазвучала героическая музыка. Обратный отсчет… Старт! И колыхающееся живое озеро тел пришло в движение и стало рекой. Этот поток не вращает турбины, но излучает мощь. Река людей… Cегодня она потекла вверх. Вся сущность человека – от прямохождения до помыслов – вопреки всемирному тяготению.

Совершенно случайно камера выхватила из 1200 человек и запечатлела в момент старта две тройки лидеров – на переднем плане слева те, кто через 4,5 часа придут первыми, справа – вторыми

135

Валле д'Аоста

Только с неба и ни с какого другого ракурса было видно, как сотни людей бежали, скользили вниз и карабкались вверх по снежным склонам и скалам, связанные по трое в альпинистские связки, поддерживая и страхуя друг друга.

137

138

Valle d'Aosta

Небо стало заметно светлее. Пока зрителей увозили к небу гондолы двух очередей подъемников, параллельным курсом шли спортсмены, напоминающие с высоты рой насекомых. Подняться с высоты 2050 метров над уровнем моря на высоту 3500 метро – на это им отводится максимум два часа. Кто задержится, тот дальше не пойдет. Лидеры прошли за час и ушли. Не уложившиеся в контрольные два сходили с дистанции и, стуча от холода зубами о кружки с горячим чаем, собирались в баре. Остальные ушли вверх. Правила отбора жесткие, но естественные, как у Дарвина. Совсем обидно было одной из лидирующих троек – на высоте пот с них смыл защитный крем и замерз коркой льда. И не заметили, как обморозились. Снимали вертолетом. Вертолеты кружились над МонтеРозой, как большие разноцветные шмели, и опыляли всех присутствующих

снежной, с позволения сказать, пыльцой. Несмотря на май месяц, она была по-зимнему жесткая и, если стоять под винтами, колола лицо своими ледяными «мегапикселями». Но стоило, стоило дождаться своего вертолета, потому как если бы не полет над всей протяженностью трассы, от одного вида на которую перехватывало дыхание, то было бы невозможно представить масштаб и всю грандиозность происходящего. Только с неба и ни

Валле д'Аоста

с какого другого ракурса было видно, как сотни людей бежали, скользили вниз и карабкались вверх по снежным склонам и скалам, связанные по трое в альпинистские связки, поддерживая и страхуя друг друга. Выпавший накануне снег создал немало трудностей на маршруте – присыпал трещины, скрыв их от взгляда. Но все же по снегу бежать лучше, чем по болоту. Вдоль всей протяженности трассы дежурили спасатели, опасные участки были заблаговременно маркированы, в общем, на плато Роза в этом году обошлось без жертв. Значит, гонка стопроцентно удалась. Ведь скиальпинизм – это не просто когда люди, здоровые как кентавры, бегают по горам и ржут от счастья. Ски-альпинизм – это когда сильные умеют поддержать слабого, того, кто идти уже не может или по крайней мере думает, что не может. Скиальпинизм – это когда думаешь, что не можешь, а на самом деле – можешь.

139

Валле д'Аоста

«приезжай, попьем вина, закусим хлебом...» мастер сомелье рассказывает и наливает Что значит где? Валле д’Аоста славится своими виноградниками, которые дают миру вина, ценимые самыми искушенными ценителями вакхических ценностей, родимые лучшей на Земле лозой, не знающей ни болезней, ни химических препаратов. Стоит ли удивляться тому, что здесь родятся и лучшие сомелье, такие как, допустим, Роберто Жакмо? Вот к нему и заглянем в погребок. Чем отличаются питейные заведения Аосты, так это своим гуманизмом – платишь за бокал вина и получаешь к нему накрытую закусками барную стойку, одним видом способную украсить голландские гастрономические натюрморты. Премия «Голозарио» (Golosario) присуждается лучшим энотекам страны.

Ее лауреатом в прошлом году была энотека, принадлежащая синьору Жакмо, одному из 13 сомелье на всю Италию, обладателю официального титула «Мастер сомелье». Он большой патриот вин своей долины, но, как истинный мастер, отличается глобализмом взглядов на выпивку и перебирает винодельческие регионы мира, словно дегустирует сами названия. – Если это Новая Зеландия, то пить там надлежит белый совиньон из района Мальборо. Если вы в Австралии, тогда шираз из Баросса. В Южной Африке лучше предпочесть каберне-совиньон из Стелленбоша, а также мерло. В Чили из Атакамы можно пить все, что там родит лоза. В Аргентине лучшие вина из региона Сальта, с высоты 2700 метров над уровнем моря.

141

142

Valle d'Aosta

Лучший шираз в мире проистекает с юга долины Роны, с холма Эрмитаж... – Ну а теперь давай вернемся в долины Аосты... – У нас в каждом погребе шедевр. Я бы обратил внимание в первую очередь на вино торетте. Об этом вине впервые упоминается в 1658 году. Был такой врач Гатта из Турина, который написал книгу о разных винах Аосты, чтобы систематизировать вина. Торетте там уже упоминается. Это вино пять лет выдерживают в бочках, только потом разливают. – Сколько оно стоит? – Тридцать евро бутылка. Ограниченный тираж, максимум 2500 бутылок и не каждый год. Если лето дождливое и виноград вышел так себе, тогда они делают из всего урожая либо граппу, либо вино попроще – типа пише. – Какие сыр или мясо лучше употреблять с этим вином? – Это вино лучше пить с компании с хорошей книгой или под аккомпанемент хорошей музыки. Ароматное

мясо и крепкий сыр его, конечно, не испортят. – С какой музыкой у тебя ассоциируется это вино? – Хороший вопрос. С джазом… Да, с джазом.

Роберто Жакмо – один из тринадцати сомелье Италии, удостоенных знака наивысшей квалификации

Валле д'Аоста

Наша прелес-с-сть... Россия доверяет Аосте самое дорогое Ганнибал в Валле д’Аосте неделю откармливал своих слонов, коней, полевых командиров и солдат. Вот и нам отсюда некуда спешить. Спустившись в ПреСан-Дидье, есть смысл посвятить полдня ее термальным источникам, известным с тех самых древних времен. Но времена меняются, нравы остаются. И в наши дни долина Аоста и ее окрестности служат местом отдыха всей Италии и ее продвинутых гостей. Вот и популярный блогер Медведев, временно работающий президентом Российской Федерации, прознал про Аосту и посетил ее с экскурсиями, оставив о себе приятные воспоминания как о человеке, пьющем дорогие вина и платящем по счетам. Теперь Франческо, владелец ресторана Le Bistrot de L’Abbe в Червинии, где Дмитрий Анатольевич отобедал 24.07.2010, – большой патриот России. Растянул над входом узкую и длинную полоску ткани в виде триколора с двуглавыми орлами, формой напоминающую шарфик футбольного фаната, а содержанием – штандарт президента РФ, украсил интерьеры аксессуарами «Единой России», а в центре водрузил фотографии себя с Д. А. Медведевым анфас,

парный портрет, себя (в профиль), протягивающего Медведеву (анфас) бутылку шампанского. В той же рамке – вырезка из итальянской газеты со статьей под заголовком, на итальянском же языке гласящим: «Medvedev e lo champagne da 1000 euro». К сожалению, незнание итальянского языка не позволяет нам перевести этот заголовок для русскоязычных читателей, поэтому остается загадкой, что там оно «elo» и при чем здесь штука евро. Зато, судя по автографу, который Дмитрий оставил Франческо на их совместном изображении: «Франческо – удачи! Д. М. (неразборчиво) 24.07.2010. Mille grazie! Спасибо», гостям все очень понравилось. Впрочем, что в Валле д’Аосте может не понравиться?

143

144

Valle d'Aosta

Колбасный цех Бертолен приглашает туристов-гурманов пуститься в особо тяжкий разколбас Фабрика «Бертолен» в поселке Арна, известная производством масла из грецких орехов Dinus Donavit осваивает новый вид деятельности в сфере организации курсов, собраний, небольших конференций, тематических вечеров, профессиональных дегустаций, и главным образом дегустаций устраиваемых по предварительному заказу для групп посетителей. В частности, на предприятии в нижней части долины Аосты ежедневно с 10:30 до 17:30 проходят дегустации по четырем разным программам (стоимость посещения – от 5,50 евро): «Доска Мезон» для групп от 25 человек, приглашает за бокалам вальдостанского вина познакомиться с ассортиментом продуктов Бертолен. «Доска с дополнением», аналогична предыдущей и дополнена сыром фонтина (или десертом); «Кулинария Мезон», которая кроме колбас и мясной нарезки включает горячее блюдо, приготовленное из лучших продуктов предприятия по традиционным вальдостанским рецептам, сыры и бокал вина, и наконец, «Полноценная дегустация», в которую входят традиционный десерт и дижестив.

Торговый дом «Бертолен» в поселке Арна занимается производством мясных изделий более пятидесяти лет. Кроме знаменитого сала, отмеченного знаком «Наименование защищенного происхождения» (D.O.P.), здесь выпускают множество других местных видов колбас и мясных изделий. C 25 по 28 августа в Арна состоится очередной ежегодный Праздник сала.

Валле д'Аоста

конуса и с четкой проворностью автомата наносит на тортики фирменные надписи. – Почему ты не используешь кондитерский шприц? – А зачем? Мыть его потом, чтобы не засох… А бумагу взял и выбросил.

все в шоколаде Если с вами дети или вы сам, как ребенок, любите объесться шоколадом, то вам непременно нужно в Ля Туиль. Здесь к вашим услугам целая шоколадная студия или, точнее сказать, лаборатория под незамысловатой вывеской Chocolat. Сын и отец Коломбы колдуют над шоколадными субстанциями эффективнее алхимиков – у них «философский камень» в каждом торте. Давайте к ним заглянем. Вот они как раз тут оба, все погружены в свой шоколад по уши. Однако же гостям рады, отвлекаются от работы, рассказывают, что да как у них тут в кондитерской мастерской. – Это наш фирменные тортики! Сами придумали! Коломб-младший показывает похожие формой и названием на маленькие головки сыра торты, построенные в шеренгу, как солдаты, готовые маршировать на прилавок. И чтобы времени зря не терять, сооружает из бумаги кулек, типа как для семечек, наполняет его белым шоколадом, отрезает ножницами угол получившегося

Хозяйство у них с отцом небольшое, но в смысле своей организации, качества и эстетики это кристалл. – Это же у вас единственная кондитерская? Почему не хотите создать сеть? – Потому что не хотим иметь головную боль. И потом, сеть сложно контролировать, чтобы поддерживать то качество, к какому мы привыкли. Но главная причина в том, что мы с отцом не столько кондитеры, сколько художники, и наша кондитерская – это скорее арт-студия шоколада, создавать который нам доставляет действительно творческое удовольствие. Впрочем, гостей лучше кормить шоколадом, чем рассказами о нем. Пройдем к столу! Что будешь пить? – То, что лучше всего пьется с шоколадом, – ответил я, имея в виду кофе. Но маэстро, как и любой алхимик, имел альтернативный взгляд на сочетание первоэлементов и, понимающе кивнув, обратился к своей хозяйке, возившейся у витрины: – Стакан рома нашему гостю! Нет, однозначно, в Ля Туиле следует задержаться на денек-другой. Кстати, и Ганнибал был того же мнения.

145

146

Valle d'Aosta

Прогулки по долине Не зря любое колесо напоминает циферблат. Скрип повозки сменило урчание моторов, а расстояния, как и прежде, измеряются временем жизни. Via est vita. И нечего к тому добавить.

Валле д'Аоста

Для того чтобы красиво провести здесь если не время жизни, то время отпуска, в Валле д’Аосте есть много чего. Путешественники, прибывающие со стороны Паданской равнины, встречаются с долиной Аосты в Понт-Сан-Мартен, где два низких отрога горного хребта обозначают вход в долину, оставляя пространство руслу реки Дора Балтеа и въездным дорогам. В городке есть потрясающий мост древнеримской эпохи, I век до н. э., являющийся на сегодняшний день его самым знаменитым монументом: речь идет о внушительных размеров конструкции, напоминающей о древней дороге в Галлию, которая проходила именно здесь и которая до 1831 года являлась единственной для путешественников, направлявшихся в долину. Фольклор присваивает строительство моста самому дьяволу, которого «развел» святой Мартин, подсунув ему в уплату собаку вместо человека. И в наши дни здесь раз в году проводится исторический карнавал с костюмами и персонажами древнеримской эпохи, гонками на колесницах, дьявольским костром. Направляясь по региональной дороге в направлении Аосты, мы встретим на пути городок Доннас, расположившийся вдоль древней галльской дороги, от которой в своем первозданном виде дошел до

147

148

Valle d'Aosta

нас мощенный валунами двухсотметровый участок, проходящий под вырубленной в скале римской аркой. Колеса телег, карет, колесниц, проезжавших здесь веками, оставили в камнях глубокие колеи. Кроме дороги и арки в этом городке сохранились многочисленные исторические памятники более поздних эпох. Средневековье оставило различные дома с двустворчатыми арочными окнами, древние ворота, которые и сегодня являются входными в исторический центр города, переход к Возрождению отмечен цельнокаменными крестообразными оконными переплетами. Барокко присутствует в церкви Святого Петра в Винколи, богато украшенной фресками, с большим мраморным алтарем и колокольней в виде квадратной

башни XIII века. И сам город словно сошел с картины художника, окружен каштановыми рощами и великолепными виноградниками на террасах склонов, родящих знаменитое красное вино Donnas марки DOC, гарантирующей его аутентичность. Продегустировать его можно на месте производства – на кооперативной винодельне Caves Cooperatives de Donnas, известной тем, что производит вино Donnas Napoleon, названное в честь Наполеона Бонапарта после того, как тот пил его здесь во время своего похода 1800 года, и сообщил миру, что оно ему понравилось. Еще три километра вверх по долине, и мы оказываемся в сени грандиозного древнего замка и крепости Бард, в котором откроем для себя альпийский музей, пожалуй, лучший во всех Аль-

Валле д'Аоста

пах. На этом стратегически важном участке военные укрепления строились всегда, начиная с докельтских времен. С 1034 года это уже полноценный замок синьоров Барда, могущественных феодалов Дома Савойи, удерживавших его вплоть до 1242 года, когда он перешел под непосредственную власть герцога Савойского. В 1800 году во время прохода Наполеона в Италию древний замок оказал сопротивление великому корсиканцу и задержал его поход на Маренго. И только после того, как Бонапарт поимел всю Италию, замок капитулировал ввиду бессмысленности дальнейшего сопротивления. Генерал отмстил камням и приказал стереть его с лица земли. После тщательной и относительно недавней реставрации форт вновь восстал из руин и превратился в центр культурной миссии, столь же мощной, как и некогда – военной. Пятнадцатого августа здесь проводятся праздник покровителя и напоминающий об истории Marche au Fort, базар традиционных региональных продуктов. Следующим местом остановки пусть будет городок Веррес, увенчанный внушительным замком второй половины XIV века. Граф Иблето Шаллан построил его в виде огромного каменного куба 30х30 м, который архитектору удалось облагородить бифорами, арочными дверями, монументальной лестницей и огромными каминами. Во время карнавала замок вновь переживает исторические события семьи Шаллан с ее графами и графинями, гвардией и полководцами. Четыре дня напролет устраиваются танцевальные вечера, исторические реконструкции и театрализованные представления. Все лето, с мая по сентябрь, каждое первое воскресенье месяца здесь проводится Верреский базар обмена и дешевых товаров – колоритное действо, которое также стоит по возможности посетить. Из Веррес по региональной дороге № 26 следуем до Сен-Вэнсан, от-

туда через перевал Col Tzekore в Шаллан Сен-Ансельм. Для любителей народных промыслов в первое воскресенье августа проводится Travail di veilla, ярмаркавыставка типично вальдостанских ремесел. Любители древностей смогут заняться медитацией в римских руинах. Люди богомольные и эстеты архитектуры получат свою дозу просветления в церкви Святого Винченцо романской архитектуры, построенной в XI веке монахамибенедиктинцами, а люди азартные обменяют свой адреналин на фишки в местном казино. Кстати сказать, и у казино здесь есть культурная миссия. Игорное заведение является спонсором фестивалей «Премия Сен-Венсана за Fiction» и «Премия «Женщина года». Когда в Сен-Винсент приходит карнавал, то – точно по Бахтину – общество приходит в состояние социальной инверсии, в котором все меняются ролями и город переходит под управление детей. В кресло мэра забирается малыш, который набирает таких же, как он, в горсовет, и они рулят миром. Жаль, что здесь нет своей армии, а то пошли бы походом на Рим задать «волчатникам» дрозда. Граничащий с Сен-Венсаном Шатильон находится почти в самом центре долины Аоста и располагается по обоим берегам рек Дора Балтеа Марморе. В городке сохранилась группа домов XVI и XVII веков, а в окрестных деревнях Коноз, Неран, Ля Тур и других – средневековые башни. От древнеримской эпохи остался впечатляющий монументальный мост с единым 15-метровым арочным пролетом над горным потоком Марморе. Три замка характеризуют пейзаж Шатильона: замок Пассерэн д’Энтрев, Барон Гамба и Уссель на противоположном берегу Доры, созданный Эбалом Шаллант в 1350 году. Кстати заметить, что до 1995 года хозяином замка Уссель был граф Бик, тот самый, который производит авторучки, бритвы и прочую продукцию под брен-

149

150

Valle d'Aosta

дом BIC. Пример военной феодальной вальдостанской архитектуры, он подвергся тщательной реставрации и на сегодняшний день является известным выставочным центром. Если вы нонконформист или любитель оксюморонов и, соответственно, катаетесь на лыжах летом, то отсюда вам удобнее всего будет отправиться в Червинию, где на леднике плато Роза в июле самый разгар катания. Проехать туда можно по долине Вальтурнаш, поднимающейся до самой границы со Швейцарией, увенчанной горой Моттерхорн, она же Червино, названная Байроном, лордом поэзии, самой изящной в мире горой. Путь, пролегающий к ней, сам по себе прекрасен. Первый поселок, встречающийся при подъеме к Червинии, – это Антей-СенАндре, расположенный в солнечном месте и защищенный от ветров. Здесь процветают трекинг и байкинг. Прекрасные маршруты ведут в Торньон, Шамуа и Мадлен через древние живописные деревушки и милые глазу и сердцу церквушки. Из местных праздников популярностью пользуются ярмарка мастеров в августе и праздник яблок в октябре. Если вы решили остановиться в городе Аосте, а не в одной из ответвленных долин, то можете организовать себе прогулки в Вальпеллине и в долину Гран

Сан-Бернардо, поднимающуюся на высоту 2473 метра до одноименного знаменитого перевала. На машине до него можно добраться с июня по середину октября. Валпеллине – спокойное место, любимое теми, кто предпочитает отдыхать на средних высотах. В последнее воскресенье июля проводится праздник местного супа Seuppa a la Vapelenentse, который из себя представляет «супстанцию» на основе черствого хлеба, бульона и сыра фонтина. Для более близкого знакомства с этим сыром (DOP-маркировки, конечно же) необходимо посетить «гостевой центр» и погреба, обустроенные в древних медных шахтах, в которых он «дозревает». Эта познавательная, очень интересная экскурсия расскажет об истории сыроварения вообще и традиционных способах производства местных сыров в частности. Из деревни можно добраться до местечка Олломон – зеленой, живописной, солнечной, с альпийскими лугами, озерными зеркалами и сияющими ледниками. Долина Олломон была транзитным местом уже в эпоху кельтов-салассов, общавшихся с населением швейцарского кантона Валле через перевал Fenеtre Durand. Говорят, что именно через него прошел и Кальвин, когда искал убежище в Швейцарии, после того как вальдо-

Валле д'Аоста

станцы в 1536 году отказали ему в принятии протестантизм и решили остаться верными католицизму. Четыре века спустя через тот же перевал была осуществлена и тайная экспатриация Луиджи Эйнауди, будущего президента Итальянской Республики, преследуемого фашистами. Олломон является основным пунктом отправления альпинистских восхождений на Гран Комбэн или на Монт Велан или же просто местом приятных прогулок в долине Би, где ежегодно в последнее воскресенье

августа проводится Bataille de reines – отборочный тур боев коров за титул коровьей королевы. А в июле здесь царят ослы, судя по названию праздника Fеta a l’Ano, «праздник осла», с дегустациями многочисленных блюд на основе ослятины и традиционными ослиными бегами для тех, кто остается на дистанции. Альтернативным маршрутом до долины Гран Сен Бернар может быть панорамная дорога, которая из Вальпеллине поднимается в сторону Дуэ и Аллен, а затем приводит в Этрубль. Дуэ представляет собой маленький поселок, расположенный на просторной горной террасе с видом на Вальпеллине, откуда можно попасть в район долины Би в ее верхней части и долины Олломон. В Аллене будет интересно посетить музей карнавала «Кумба Фрейд», оборудованный в Maison Ayez, доме-монументе XV века с уникальными каменными окнами. Этот карнавал – один из самых красочных за счет своих характерных костюмов и головных уборов le landzette – ярких, декорированных вышивкой

151

152

Valle d'Aosta

и маленькими зеркальцами, сделанных по образцу военной формы солдат Наполеона, прошедших в мае 1800 года через перевал Большой Сен-Бернард. Долина Аоста в своей северо-западной оконечности упирается в Монблан, или, как говорят по его эту сторону, в МонтеБьянко. Уже заметно разреженный воздух, уже ощутимо дыхание ледников, уже завораживает взгляд ни с чем не сравнимый пейзаж. Левый орографический склон долины, обращенный на север, покрыт хвойными лесами, на фоне которых выделяется поток Лентен со своим красивым водопадом, правый склон, очень солнечный, приютил самые высокогорные виноградники Европы, из винограда которых производится знаменитое белое вино Blanc de Morgex et de La Salle, DOC. Поселок Ла Салль – это ворота в долину Монте-Бьянко. Он был полностью реконструирован с соблюдением принципов оригинальной архитектуры предшествующих столетий. В приходской церкви Сан-Кассьяно с красивой романской колокольней нынче располагается музей религиозного искусства. Представляет интерес также и древний

дом Maison Gerbollier – сегодня он чтото вроде местного дома культуры, место проведения концертов и праздников. Сразу за Ла Салль на возвышенности находится цилиндрическая башня замка Шателлард Chatelard, XIII век. Неподалеку, в местечке Шеверель, стоит посетить местный этнографический музей. На территории рядом с маленькой плотиной находится заповедная зона Marais – пристанище перелетных птиц, рыжей и серой цапель. Трекингинфраструктура открывает великолепные возможности экологических прогулок и экскурсий на фоне перехватывающих

153

дыхание панорам массива Монблан. Этот уголок Валле д’Аосты вообще любят спортсмены за разнообразные возможности активного отдыха, среди которых и верховая езда, и теннис, и байкинг, и альпинизм, и рафтинг в потоках, берущих свой разбег с ледников Монблана и не меньше. В соседнем поселке Морже глаз историка порадуют развалины замка графа Савоиского с квадратной башней Torre dell’Archet X–XI веков, в котором тысячу лет тому назад он устраивал свои выездные генеральные заседания. Крайний населенный пункт у подножия массива Монблана – это Курмайор, самая старая альпийская станция долины Аосты, родина многих всемирно известных гидов. Реликвии из их экспедиций хранятся в Альпийском музее герцога Абруцци. Возникший вокруг древней церкви Святых Панталеоне и Валентина Курмайор вплоть до 1800-х годов считался центром активного горного досуга, несмотря на то что этому месту широкую известность принес термальный курорт Пре-Сен-Дидье. В Шамони круглый год можно добраться через туннель под Монбланом, но летом можно позволить себе большую роскошь – прогулку с Пунта Хельброннер (Punta Helbronner) по канатной дороге в телекабинах, проплывающих над огромными ледниками великой Белой долины.

Дорога франков На протяжении поздней Античности и всего Средневековья Дорога франков, Via Francigena, была наиболее важным путем, соединяющим Северную Европу и Средиземноморье, Рим и Кентерберийское аббатство, путем, проходящим по пространствам современных Англии, Франции, Швейцарии и Италии, словно время, насквозь.

Валле д'Аоста

Построенная римлянами как часть транспортной инфраструктуры Империи с целью контроля северных территории, она уводит в Трансальпийскую Галлию и далее – в Великобританию. Понятие «францизжина» впервые упоминается в VIII веке нашей эры, во времена империи франков, и означает оно тех людей, которые умеют переходить через Альпы и равно хорошо ориентируются по обе стороны водораздела. А понятие «Виа Францизжина» со временем приобрело значение пути, ведущего из Франции на юг Италии и являвшегося скорее сетью дорог, нежели одной-единственной тропой, которую использовали на протяжении всего Средневековья для проезда людей и транспортировки товаров. Наиболее подробные сведения об этом пути оставили самые важные путешественники – короли, императоры, римские папы, епископы, которые, путешествуя, вели дневники, в которых описывали свои путешествия. Первым путешественником, составившим описание Виа Францизжина на всем ее протяжении до Рима от Британских островов, был некто Сиджерик, который приехал из Англии в Рим в 990 году по приглашению папы пройти инвеституру в сан архиепископа Кентерберийского. Два века спустя, в 1151–1154 годы, некто Никулас Мункатверский, аббат Тингорского монастыря, совершал паломничество из своей Исландии в Святую землю и оставил записи о своем переходе через Большой Сен-Бернар и тех местах, где он находил ночлег, – Сен-Реми, Этробль, Аоста и Понт-Сан-Мартен. Одни паломники из Аосты следовали в Рим, другие – в Иерусалим, третьи через Малый Сен-Бернар шли в Сантьяго де Компо-

Вия Францизжина имеет на всем своем протяжении сеть отелей со своей оригинальной системой сертификации, отмеченной особым знаком (слева)

155

156

Valle d'Aosta

стела. Таким образом, Виа Францизжина Валле д'Аосты всегда оставалась перекрестком паломнических путей и в начале второго тысячелетия играла важную роль в распространении и консолидации христианства на всем пространстве континента. Развитию паломнической, а значит, и дорожной инфраструктуры способствовали такие мероприятия Священного престола, как индульгенции пилигримам, посещающим основные католические храмы. Вдоль всего паломнического пути, как правило на расстоянии дневного перехода, строятся приюты, хосписы, постоялые дворы, часовни для молитв. За удачу в дороге было принято особенно усердно молиться святому Христофору, покровителю путешественников. А навигационной системой для путников, застигнутых непогодой, служил звон колоколов подорожных храмов и часовен, которые всегда строились в местах ночлега и на перевалах. Пожалуй, самый знаменитый из приютов, хоспис на перевале Большой Сен-Бернар, построенный в X веке, пользовался такой по-

пулярностью, что был отмечен в путеводителе 1139 года «Паломнический гид в Сантьяго де Компостела» не иначе как «один из трех столпов Господа, воздвигнутых на земле в помощь страждущим» наряду с хосписом в Иерусалиме и знаменитым приютом «Санта-Кристина» в Пиренеях. Во всех хосписах странник мог рассчитывать на бесплатный ночлег и чашку горячей похлебки. Больные получали помощь, умирающие – последние причастие, умершие – достойное погребение, а беременные женщины – помощь при родах, коли таковая требовалась.

Валле д'Аоста

Римляне называли Сен-Бернар Summus Poennius – в честь бога кельтов, племя которых изначально населяло горы и долины Аосты. В начале Средневековья перевал чаще именовали Mons Jovis. Он начал зваться Сен-Бернаром только с XI века, после того как архидиакон Бернар из Аосты при помощи местных феодалов очистил область от наводнявших ее разбойников и построил в 1050 году первый хоспис неподалеку от древнеримского храма Юпитера. С тех пор обосновавшаяся там монашеская община конгрегации ордена Святого Августина пользуется всеобщим уважением.

Князья, папы, купцы, императоры – все считают делом чести оказать поддержку хоспису и храму. Ситуация изменилась в 1438 году с переходом Сен-Бернара под власть герцога Савойского, который лишил братство Августина их земель в Савойе, а вместе с тем и права выбирать свих собственных руководителей и оказывать гостеприимство путешествующим бесплатно. Савойское государство поставило под контроль все перевалы и ввело фиксированные пошлины и сборы за пользование их инфраструктурой. В этот период возводятся новые здания, перестраивается старое здание хосписа, пострадавшее от пожара 1555 года, и от него через дорогу возникает новый отель «Сен-Луи», построенный в 1786 году на пожертвование Людовика XVI, последнего короля Франции. А первый ее император Наполеон Бонапарт вскоре заполонит эту гостиницу до отказа, равно как и все вокруг, пройдя здесь с сорокотысячной армией. Так много франков за один проход Виа Францизжина не знала ни до, не после. Cам Наполеон Бонапарт на перевале Сен-Бернар запечатлен кистью Да-

157

158

Valle d'Aosta

вида в одном из его портретов, ставшем настолько удачным и знаменитым, что помимо трех авторских «переизданий» ему довелось послужить источником вдохновения для некоего православного иконописца, использовавшего императора в качестве модели для иконы святого Георгия Победоносца, которую корреспондент газеты «Известия» приобрел в 2011 году в лавке при Николиной церкви города Барнаула («Известия», номер от 17 мая 2011 года). Не только полководец, но и рядовые наполеоновские солдаты послужили конструктивным принципам религиозного синкретизма. Жители окрестных деревень оказались настолько воодушевлены шествием людей в лямках, аксельбантах, треуголках, эполетах, что стали воспроизводить наполеоновские образы для костюмов для своих карнавалов, в процессе которых, как это известно, силы тепла и света накануне новой весны одерживают победу над силами холода и тьмы уходящей зимы. На протяжении девяти столетий каждое утро один из монахов в сопровождении собаки отправлялся вниз, по направлению бивуака «Хоспиталет», что на полпути к поселку Бург-Сан-Пьер. Они несли с собой еду навстречу поднимающимся на перевал путникам. Если они никого не встречали, то оставляли продукты в специальном месте, в котором каждый мог их найти. Появление телефонной связи в 1900 году сильно облегчило монахам жизнь; стало возможным выходить не наугад, а специально навстречу путешественникам, позвонившим перед восхождением из крайнего итальянского или швейцарского городка. И тем не менее зимой многие не замечали промаркированный маршрут и шли, торя себе дорогу в глубоком снегу, рискуя сбиться с пути и замерзнуть, выбившись из сил. Им на помощь выходили монахи со своими собаками, подбирали, согревали, помогали не попасть

в лавины. Тысячелетний опыт горных гидов-спасателей в сочетании с умением организовать работу приюта по сей день вызывает восхищение и уважение со стороны всех проходящих этот перевал. В 1925 году, когда была проложена дорога для автомобилей, работы монахам даже прибавилось, и были построены два домика в качестве дополнительных баз спасателей, а также два отеля, работающих в летний сезон. А после того, как в 1964 году под перевалом открылся туннель, количество посетителей перевала сократилось, зато выросло их качество – для основной массы путешественников в наши дни перевал Святого Бернара является не столько средством паломничества, сколько целью его.

Валле д'Аоста

159

160

Valle d'Aosta

слава Юпитеру! Большой Сен-Бернар – только для автомобилистов перевал несложный. И для всяких там мотоциклистов. Для велосипедистов перепад высоты в две тысячи метров при протяженности в тридцать километров представляет весьма специфическое удовольствие, если ехать вверх. И ни с чем не сравнимое – если вниз.

Валле д'Аоста

Перевал Большой Сен-Бернар с ландшафтно-географической точки зрения не самый высокий, сложный и прекрасный в мире перевал. Есть в мире перевалы и повеличественнее на вид, чем это круто уходящее в небо шоссе, доступное покорению любой малолитражкой. Но так уж получилось, что с самого начала Большой Сен-Бернар из географического явления прекратился в культурное, историческое, политическое, этнографическое, религиозное, став таким образом водоразделом пространств «по ту» и «по эту» сторону Альп, которым римляне дадут названия соответственно Трансальпийской и Цизальпийской. Впрочем, и до римлян здесь, до того как Юлий Цезарь благодаря походу Ганнибала обратил внимание на

стратегическую целесообразность в освоении перевалов, то, что станет Большим Сен-Бернаром, контролировали кельты, построившие на нем храм богу Поэнну, и всякий прохожий и проезжий должен был этому самому богу принести что-либо в подарок. Особенно уважал бог Поэнн медные, серебряные, бронзовые пластины, из которых хоть клинок ковать, хоть монету чеканить. Даритель же выступал в роли не спонсора, а просителя и писал на пластине некие обращения, адресованные Поэнну, как правило, с просьбой разрешить ему сходить через перевал туда, куда гонит его блажь или нужда, и благополучно вернуться. Судя по второй части просьбы, эта вещь была билетом в оба конца.

161

162

Valle d'Aosta

После падения столицы кельтского племени салассов города Корделлы (по имени Юлиуса Корделиуса, легендарного вождя) и возведения хорошо укрепленной Августы Претории, ставшей современной Аостой, что произошло в 25 году до н. э. усилиями легионов Терренция Варрона, под римский контроль перешел и перекресток перевалов Большой и Малый СенБернар. Судя по тому, что римский храм, возведенный на Большом Сен-Бернаре, был назван храмом Юпитера Поэнна, в духе религиозного синкретизма, объединившего персоны римского и кельтского бога, римляне общались с варварами силой не только оружия, но и дипломатии. В искусстве дипломатии самое главное – вовремя разобраться с богами. А знаменитый морг, куда сносили замерзшие трупы путников, которым не повезло, замурован с 1950-х годов вместе с двумя сотнями естественным образом мумифицировавшихся трупов. Оно, наверное, и правильно. Сегодня Сен-Бернар – обитель не смерти, но жизни. Толпы туристов, активная торговля сувенирами и бутербродами, гостиница, несколько ресторанов... Нынче тратить деньги выгоднее на итальянской стороне в связи с паде-

нием евро и по отношению к швейцарскому франку. За оградой из железных прутьев – вольеры с собаками, перед которыми на помосте валяется еле живой от жары, одноименный перевалу собачий персонаж. На самом деле данный сенбернар тут не просто так валяется, а работает сенбернаром. Все остальные, которые в вольерах, – они просто так себе сенбернары, а этот, что называется, при исполнении. Туристы его любят, гладят и тискают, а терпеть излияния любви в оптовых объемах – это, сами понимаете, тяжелая работа. Поэтому постовой собачьей любви – величина переменная, в том смысле, что сенбернары сменяют друг друга на этом посту их обожания.

Валле д'Аоста

Аттракцион осязания собаки – не бесплатный. Собаку можно погладить и вообще войти на территорию вольеров, заплатив восемь евро за вход в музей, в который мы попадаем непосредственно из вольера. Экспозиции аскетичны, но красноречивы и достаточны для того, чтобы составить представление об эпохах, проносившихся над перевалом как снежные штормы. Каменный век. Бронзовый век. Эпоха кельтов. Эпоха римлян. Христианство… Последнее здесь надолго. Этому перевалу было суждено сыграть в истории становления данной религии заметную роль – как символическую, так и геополитическую. Римское присутствие здесь составляет культурный слой, пересыпанный монетами с профилями всех императоров, по размеру и качеству которых можно судить о том, насколько успешно думала та или иная отчеканенная голова о делах своей империи.

В начале упадка Рима здесь случилось знаменательное событие, превратившее торгово-военную тропу в путь паломников. Римляне казнили своего солдата, некоего Маврикия, участника некоей карательной экспедиции, отказавшегося от практики силового воздействия на варваров на том основании, что и они – христиане. Могила мученика Маврикия стала полюсом притяжения формирующегося христианского мира, в котором он пользуется огромным уважением, таким, что в его честь названы два государства – Маврикий и Мавритания, а в те времена пассионарная активность на тропе Рим – Британские острова сформировала некий «шов», сшивающий очень разнообразные в культурном, этническом, языковом плане племена в то, что спустя две тысячи лет сложится в «пазл» единой Европы. Судя по номерам машин и мотоциклов, проезжающих или паркующихся, в качестве культурного слоя новейшего времени оседает пыль, принесенная их колесами со всех уголков Старого Света. Автомобильная дорога проходит вдоль протоптанной паломниками древней Виа Францизжина, но совпадает с ней лишь частично. По ней все больше ходят трекеры и пролетают маунтин-байкеры, хотя нормальные паломники тоже встречаются. По всему протяжению Дороги франков располагаются особым образом сертифицированные отели для паломников, рестораны, принимающие какие-то «паломнические карты», в общем, паломническая инфраструктура до сих пор существует и функционирует. Большой Сен-Бернар – только для автомобилистов перевал несложный. И для всяких там мотоциклистов. Для велосипедистов перепад высоты в две тысячи метров при протяженности в тридцать километров представляет весьма специфическое удовольствие, если ехать вверх. И ни с чем не сравнимое – если вниз. У долины Аоста с велосипедом особенные отношения. Некто Морис-Франсуа Гарин, местный житель, навсегда вписал

163

164

Valle d'Aosta

свою родину в анналы мирового велосипедизма, выиграв самый первый «Тур де Франс» в 1903 году. Вообще Валле д’Аоста для всех, кто дружит с горным велосипедом, – это один большой райский сад, точнее, райский маунтинбайк-парк. Долину и окружающие ее горы и ущелья опутывают сотни километров подготовленных велосипедных дорожек, в паутине которых очень удобно ориентироваться, если взять в офисе по туризму специально разработанную байкерскую карту. Для велосипедистов на маршрутах открыта специальная сеть байкерских отелей, где не только «всадников» накормят, напоят, в бане помоют и спать уложат, но еще и их «железным коням» если не корма зададут, то почистят, смажут, подкачают, подтянут спицы или посодействуют ремонту в случае необходимости. Поэтому местные дороги полны велосипедистов всех мастей – кросскантрийных, вдольшоссейных, триальных, даунхилльных. В самой Аосте к услугам двухколесных форм и образов жизни вот уже на протяжении пятидесяти лет существует один из лучших в Европе веломагазин Lucchini, который намного дешевле аналогичного во французском Бург-Сан-Морисе по ту сторону Малого Сен-Бернара. Если ваш велосипед, с которым вы собрались прилететь в Италию, чтобы почувствовать ее максимально чувственным образом, нуждается в тюнинге – от шин до GPS-навигации, не торопитесь тратить время и деньги на поиски необходимых ингредиентов на родине. В Аосте вы купите все, чего не смогли найти в «Канте», «Веломире», не говоря уже о «Декатлонах» и «Спортмастерах» или (страшно представить!) ажно самом Сокольничем рынке. При этом стоить все это будет само по себе дешевле раза в два, еще и tax-free получите. Итак, понимая, что его ждет впереди, автор сих строк первым делом заехал в веломагазин, где поменял свою «злую резину» на идеальные слики большого, как у горного велосипеда, диаметра, выдерживающие давление в семь атмосфер, с от-

рицательным протектором водотоков, как у мотоцикла, купил насос миниатюрных пропорций и высокого давления, несколько запасных камер, багажные сумки германской компании Vaude, цепляющиеся к багажнику и снимающиеся с него одним щелчком, новый велокомпьютер взамен старого, что-то еще по мелочи и приготовился заплатить за все это великолепие примерно 230 евро, но вовремя озвучил свои планы и показал старый спидометр, переживший три велосипеда, на счетчике которого застыла цифра общего пробега – 59 000 километров. Продавец в знак респекта дал скидку 30%, стало быть, полтора экватора было пройдено не напрасно, и с чувством глубокого удовлетворения я отправился на перевал. Каким бы ты крутым байкером ни был и сколько бы экваторов на спицы не намотал, дорога на Большой Сен-Бернар – лучшее средство от излишнего самомнения. Тридцать километров в длину, умноженные на два километра в высоту, – это пять часов непрерывного вращения педалей в пятнадцатипроцентный в среднем подъем. Шесть часов – это если ни разу не отдыхать. Обычно так поступают тренирующиеся здесь для какого-нибудь «Тур де Франс» спортсмены-шоссейники, обгоняющие на своих сверхлегких карбоновых гоночных байках груженых, плетущихся в гору туристов, которые должны периодически останавливаться, чтобы отдохнуть, попить воды, позагорать, а то и пообедать (это кто совсем не торопится). Туристы отправляются на Сен-Бернар двумя возможными путями: первый вариант – это сама древняя Виа Францизжина, представляющая собой то мощеную дорогу, каковой она сохранилась в своей верхней части, то каменистую тропу, по которой сподручнее горным козлам скакать, а не байкерам, то сливающуюся в широкую асфальтовую «реку» современную магистраль. Второй вариант – это двигаться, не покидая асфальта. Следует хорошенько взвесить свои возможности, чтобы сделать правильный выбор и, сделав его, правильно «обуть»

Валле д'Аоста

свой велик. Ведь пускаться на вездеходной «злой резине» по дороге, асфальтированной не в России, – значит превратить транспорт в тренажер, тогда как голый слик и даже полуслик на каменистом грунте Виа Францизжина, особенно в дождь, превращают колеса в салазки. Радуясь той легкости, с которой велик на предельно накачанных гладких шинах катил меня вверх по асфальту, я крутил педали в темпе, позволяющем не сразу сдохнуть, и любовался пейзажами. Пейзажи любования заслуживали. После первого, довольно крутого подъема примерно на двести метров выше уровня долины с расплывающимся в летнем мареве, оставшемся внизу и позади, городом дорога пошла вверх более полого. Это позволило увеличить скорость. Часа через три мышцы ног начали заметно гореть. Пора отдыхать,

пить воду и совершать восстанавливающие силы телодвижения. Одиночное путешествие не означает одиночества. Дорога полна проносящихся навстречу мотоциклистов, приветствующих тебя жестами рук – кто оттопыривает большой палец, дескать, ты крут, чувак, кто показывает двумя пальцами V, мол, держись, наш двухколесный брат, ты это сможешь. Ты никогда не встретишь больше всех этих людей, с кем визуальный контакт длился не больше двух секунд, и все же чувствуешь, что вы все – одной крови. Через шесть часов интенсивного педалирования пейзаж стал совсем восхитительным, но любоваться им уже не очень хотелось. Значит, настало время обеда, и более продолжительного, чем ежечасные пятиминутные перерывы. Впереди показался автомобильный тоннель. Кто путешествует на автомобиле и кому не надо на СенБернар, тот может здесь изрядно срезать путь, проехать под горами и проскочить прямиком до северного берега Женевского озера. Для остальных – поворот направо, от которого уже начинаются серпантинные участки. Здесь стоит хорошенько отдохнуть и пообедать. Следующий раз, когда это можно и нужно сделать, – остановиться на час, выпить кувшин вина, съесть кусок сыра с медом (утомленным байкерам в разреженной атмосфере высокогорья в голову часто приходят мысли о странных гастрономических

165

166

Valle d'Aosta

композициях), – это перед самым решающим штурмом вершины. Когда серпантин начинает напоминать ступени для циклопов, с левой стороны дороги покажутся некие строения и столики перед ними. Это фермерский ресторанчик плюс магазинчик с разливным вином, изобильным ассортиментом сыров и медов. Источники изобилия приветливо мычат и жужжат вокруг, озвучивая милую сердцу и глазу альпийскую пастораль. Еще громче ее озвучивает застольный хор подвыпивших старичков, празднующих здесь что-то на пять голосов. Хотелось к ним присоединиться, однако впереди – главный бросок, и расслабляться не стоило. До сего момента было солнечно. Я крутил педали, одетый в одни велосипедные шорты, и загорел так, как только можно загореть летом на солнечной стороне Итальянских Альп. Но, остыв за графином охлажденного белого вина, заметил, что стало как-то прохладно, задрал голову и посмотрел наверх. Над перевалом клубились не пойми откуда взявшиеся тучи. Резко стемнело. Пейзаж из лирического превратился в демонический. Утепляться, однако, не стал, полагая, что даже под холодным дождем мне будет жарко. Мед быстро всосался в организм, и жжение в мышцах прекратилось. Итак, последний рывок! Excelsior! Excelsior – это латинский девиз «Все выше». В 1993 году мы с другом на неделю зависли в одном горном поселке в ожидании вертолета, который бы забросил нас «все выше» – к вершинам другой горной системы, наполненной все той же энергетикой, что и все горы мира, как впоследствии в ходе сравнения было установлено. Со всех вершин до неба в равной мере близко. Тогда из развлечений у нас были гитара да томик стихов Генри Лонгфелло, среди которых было стихотворение Excelsior, к которому мы написали музыку – получилась песенка, несмотря на печальный конец, жизнеутверждающая. В те времена поездка в Альпы нам казалась такой же нереальной, как и полет на Марс, и мы

распевали под гитару у костра: «На Сенбернарский перевал он в час заутрени попал, / И хор монахов смолк на миг, когда в их гимн ворвался крик: / «Excelsior», – понимая под Сен-Бернаром нечто вроде метафоры. А нынче вот показалось, что мы, люди, сами по себе метафоры потока истории, сливающегося из наших дорог и судеб. И вот теперь, танцуя на педалях, я раскачиваю велик по только что влившейся в асфальтовое шоссе мощеной Виа Францизжина, камни которой словно хранят отпечатки всех сандалий, подков, посохов и байкерских протекторов. Хоспис с храмом и гостиницей оказался точно таким, каким я его представлял по старым картинам и гравюрам. Словно сошедшие с картинок, по склонам прогуливались собаки с бочонками на ошейниках. Был даже хор монахов; молодая пара, поднявшаяся, судя по номерам затянутого в ленты БМВ, из Швейцарии, венчалась и гуляла свадьбу. Платье невесты выглядело идентично снегу, не тающему на склонах северной экспозиции. У невест много общего со снегом. А глубоко беременные невесты вообще напоминают снежных баб... К чему такие дурацкие мысли? А, стало холодно, и свежезагорелая спина покрылась пупырышками. Порыв ледяного ветра едва не превратил меня в статую, но я таки успел одеться. Впереди всего метров четыреста незначительного подъема, за которым, ровно под аркой, перекинутой от хосписа к отелю, начинается спуск в Швейцарию. Следовало спешить. Если пойдет снег, то здесь можно остаться надолго. Если бы температура была бы на пару градусов пониже, так оно и было бы... И вот она, высшая точка Большого СенБернара, словно кульминация в пьесе, где ты только что сыграл роль героя-байкера. А вот, кстати, и аплодисменты. Люди, стоящие на крыльце, искренне рады тому, что еще одному придурку не сидится дома. Разумеется, я не отказал себе в удовольствии вскинуть руку в знак ответного приветствия и крикнуть им: «Excelsior!» И в ту же секунду сверкнула молния, а в следую-

Валле д'Аоста

щую жахнул такой силы гром, словно сам Юпитер с Поэнном приветствовали нас из своего храма. Началась чудовищной мощи гроза. Можно было бы ее переждать, оставшись в гостинице, но меня охватил некий демонический восторг, смешанный с ужасом. Я летел на велосипеде вниз по дороге, превратившейся в реку, почти в самой грозовой туче, клубившейся следом, и при каждом ударе молнии орал: «Слава Юпитеру!», полагая, что прохожу инициацию в сфере греко-римской религии. Юпитер, он же Зевс-громовержец, молний не жалел. Они сверкали сверху, снизу, справа, слева, а я едва касался тормозов на виражах, несся вниз на огромной скорости, пытаясь считать секунды между вспышкой молнии и ударом грома, вспоминая из школьного курса физики, сколько метров проходит звук за секунду... Интервалы становились все короче. Молнии меня догоняли... Ой блят-т-ть!.. То есть слава Юпитеру... Секунда... Полсекунды... Почти синхронно... Если бы на туче появились черты лица бога с молнией в кулаке, я бы удивился меньше, чем тому, что он до сих пор не появился и не вставил мне свою огненную палку в колеса... Ну конечно, вряд ли Юпитер покинул Сен-Бернар из-за замены его храма на христианский. Слава Юп-п-питт-т-теру!.. Черт, интересно, покрывает ли моя страховка удары молний?.. Юп-п-питт-твоюмать!!! Чудовищная дуга, словно огненный змей, ударила обоими концами в обе стены ущелья ровно над моей головой, и я увидел на мокром асфальте собственную тень. Оглушенный громом, я остановился, слез с велосипеда и сел на обочине. Это надо было осмыслить. Руки тряслись, но внутри у меня как-то сразу стало светло и спокойно, будто с отделившейся тенью из тела и души вышел сгусток чего-то темного. Гроза продолжалась, но дальше ехать было не страшно и даже весело. На протяжении пятидесяти километров для самого Мартини не нужно было крутить педали и следить за дыханием. Я летел вниз, мокрый до нитки, и во всю глотку орал наши с Лонгфелло старые песни.

167

168

Valle d'Aosta

n'for ОФИСЫ ПО ТУРИЗМУ Валле д’Аоста AOSTA P.zza Porta Praetoria, 3 – 11100 AOSTA Tel.: +39 0165-236627 Fax: +39 0165-34657 aosta@turismo.vda.it ANTEY-SAINT-ANDRÉ P.zza A. Rolando – 11020 ANTEY-SAINT-ANDRÉ Tel.: +39 0166-548266 Fax: +39 0166-548388 antey@turismo.vda.it AYAS – CHAMPOLUC Via Varasc, 16 Fr. Champoluc – 11020 AYAS Tel.: +39 0125-307113 Fax: +39 0125-307785 champoluc@turismo.vda.it BREUIL-CERVINIA Via Guido Rey, 17 Loc. Breuil Cervinia – 11021 VALTOURNENCHE Tel.: +39 0166-949136 Fax: +39 0166-949731 cervinia@turismo.vda.it BRUSSON P.zza Municipio, 2 – 11022 BRUSSON Tel.: +39 0125-300240 Fax: +39 0125-300691 brusson@turismo.vda.it

Валле д'Аоста COGNE Via Bourgeois, 34 – 11012 COGNE Tel.: +39 0165-74056 016574040 Fax: +39 0165-749125 cogne@turismo.vda.it COURMAYEUR Piazzale Monte Bianco, 13 – 11013 COURMAYEUR Tel.: +39 0165-842060 Fax: +39 0165-842072 courmayeur@turismo.vda.it ETROUBLES Strada Nazionale G:S:Bernardo, 13 – 11014 ETROUBLES Tel.: +39 0165-78559 Fax: +39 0165-78568 etroubles@turismo.vda.it GRESSONEY-LA-TRINITÉ Loc. Edelboden Superiore 11020 GRESSONEYLA-TRINITÉ Tel.: +39 0125-366143 Fax: +39 0125-366323 gressoneylatrinite@ turismo.vda.it GRESSONEY-SAINT-JEAN Villa Deslex Lyskamm Waeg, 8 – 11025 GRESSONEY-SAINT-JEAN Tel.: +39 0125-355185 Fax: +39 0125-355895 gressoneysaintjean@ turismo.vda.it LA THUILE Via Marcello Collomb, 36 – 11016 LA THUILE Tel.: +39 0165-884179 Fax: +39 0165-885196 lathuile@turismo.vda.it

PILA (apertura stagionale) 11020 GRESSAN Tel.: +39 0165-521008 Fax: +39 0165-521008 PONT-SAINT-MARTIN Via Circonvallazione, 30 – 11026 PONT-SAINTMARTIN Tel.: +39 0125-804843 Fax: +39 0125-801469 pontsaintmartin@ turismo.vda.it SAINT-VINCENT Via Roma, 62 – 11027 SAINT-VINCENT Tel.: +39 0166-512239 Fax: +39 0166-511335 saintvincent@ turismo.vda.it VALPELLINE (apertura stagionale) Loc. Capoluogo, 1 – 11010 VALPELLINE Tel.: +39 0165-713502 Fax: +39 0165-713600 VALTOURNENCHE Via Roma, 80 – 11028 VALTOURNENCHE Tel.: +39 0166-92029 Fax: +39 0166-92430 valtournenche@ turismo.vda.it

Валле д’Аоста на любой манер

Велосипеде, треккинг, рафтинг www.loveda.it Путешествие на воздушном шаре www.mongolfiere.it Полеты на вертолетах www.airvallee.com

169

Экскурсии особого назначения Увидеть космос сквозь коллайдер

Женева

До посещения Большого адронного коллайдера у меня не было вопросов к мирозданию. Сейчас есть один, но я не могу его сформулировать. Не потому, что он не из приличных, а потому, что он пока представлен в бессознательном. Там же, кстати, куда провалился и школьный курс элементарной физики сразу же после выпускного экзамена, который я сдел на пятерку, пользуясь совершенной для середины 1980-х системой шпаргалок.

– Ну вы хоть что-нибудь помните со школы? – в глазах Марины (симпатичной российской сотрудницы, десять лет работающей в CERN и занимающейся в том числе организацией визитов разнообразных делегаций из России (и стран СНГ – от учителей школ до академиков), легкая растерянность. Ей поручено сопровождать журналистов, но такого неграмотного, как я, она встречает впервые. Впрочем, моя тотальная некомпетентность в ядерной физике вызывает у нее не раздражение, но стремление подобрать образы, метафоры и жесты, которые мне объяснили бы, чем тут весь этот CERN занимается со всеми его аспирантами, докторами и нобелевскими лауреатами. – Так. Вы слышали, что есть такие молекулы?

171

172

Geneve

«Командный пункт» одного из многочисленных экспериментов. Десятки мониторов на миллионы событий. Коллайдер в разрезе. Чтобы было понятно.

– Ага! – обрадовался я, услышав знакомое слово. – Прекрасно! Молекулы состоят из атомов. – Точно! – Атом состоит из ядра с протонами, вокруг которого вращаются электроны. Если представить, что ядро атома размером с яблоко, то электроны вращались бы от него на расстоянии десяти километров... Марина на секунду задумалсь, посмотрела куда-то сквозь меня взглядом, каким обычно смотрят, когда видят то, что не видно другим, и сказала: – Меня это расстояние от ядра до электрона завораживает... Получается, что все состоит... из пустоты. Мне подумалось, что если представить атом размером со звезду типа нашего Солнца, то его электроны вращались бы вокруг него по орбитам планет... Микромир и макромир устроены, что ли, по одному принципу? И микроскоп, равно как телескоп, позволяет визуально увидеть то, что, даже увидев, невозможно осмыслить –

бесконечность, причем в обе стороны – микро и макро. У нас сегодня большая программа – на целый день. Мне предстоит узнать, как работает CERN, который создан для того, чтобы узнать, как работает Вселенная. «Макрокосм – микрокосму!» – вот что следовало бы написать на дверях его

Женева

ресепшен к оптимизму всякой сюда входящей мыслящей твари, вселяя уверенность в том, что Вселенная в принципе проницаема для Разума, коль скоро разум в ней каким-то образом возник. Что с порога поражает нас, «всяких сюда входящих», так это предельная открытость и демократичность данного заведения. Серьезные ученые, физики, размышляющие о проблемах мироздания, отрываются от своих дел, чтобы в сотый раз рассказывать что-то очередному визитеру, выбирающему, куда ему отправиться в очередной уик-энд – в CERN или в луна-парк... В таком отношении чувствуется уважение к людям как к виду. ЧИСТИЛИЩЕ ЧАСТИЦ Территории CERN огромны и разбросаны по окраине Женевы и прилегающему к ней уголку Франции. Мы переходим улицу с проложенной по ней позавчера трамвайной веткой и оказываемся на территории эксперимента ATLAS. На входе нас встречает один из его многочисленных создателей Николай Зимин. Марина представляет меня ему с жалобными интонациями в голосе: «Он ничего не знает... Но мы уже вспомнили, что есть такие атомы...» Зимин приветливо улыбается. Он видит в журналисте не тупое животное, но совокупность более-менее организованных атомов и приветствует ее. Потому что верит – не материя первична, а гармония.

Николай Зимин и его живописный ATLAS.

Здание эксперимента ATLAS напоминает собой живописно разрисованный ангар размером с пятиэтажку в своей наземной части, а в подземной – уходящий шахтой до коллайдера, где и происходит самое интересное. Там находится детектор. Эта впечатляющая штука представляет собой такой цилиндр в длину 45 метров, диаметром 25 метров, весом 8 тысяч тонн. Он любезно распахивает все свои 90 миллионов начальных каналов регистрации навстречу летящим частицам, и частицы попадают в объятия сверхпроводников и магнитов, которые их «строят» и заставляют «маршировать»: положительные частицы отклоняются, например, направо, отрицательные частицы идут налево, нейтральные частицы летят прямо. Измеряем кривизну – получаем импульс. Заряд, импульс, энергия, масса – вот мы идентифицировали частицу. Отпускают ли они на волю идентифицированные частицы или хранят в чистилище частиц – об этом не сообщалось. Смысл и назначение детектора – фиксировать все, что происходит в результате столкновения разнонаправленных, несущихся в вакууме по параллельным трубам пучков элементарных частиц, которые сталкиваются в четырех детекторах, одним из которых и является ATLAS. В вестибюле возится толпа школьников, а за стеклянной стеной сидят человек двадцать пять исследователей и таращатся в мониторы. Мониторят!.. Это и есть «алтарь» всего эксперимента, командный пункт управления полетом частиц. На сегодняшний день Большой адронный коллайдер работает на половине своей проектной мощности, но и этого уже оказалось достаточно для того, чтобы получить энергии частиц, которые еще на Земле не достигались. Пока длится как бы подготовительный этап перед имитацией Большого Взрыва – тренируются магниты (а магниты

173

174

Geneve

тренируются как спортсмены), переоткрываются уже сделанные ранее феномены и законы – это переоткрытие открытого ранее на других установках в США, в Японии, в российской Дубне важно, так как говорит, во-первых, об объективности открытого, во-вторых, о том, что и здесь все работает как надо. Уже переоткрыли топ-кварки, Zи W-бозоны. А недавно в CERN, правда, не на коллайдере, а на замедлителе частиц, получили то, чего еще не получал никто – какой-то антиводород, аж целых 38 атомов... В голове возник еще один вопрос, ответ на который улучшил бы мир, но я постеснялся его задать: может ли антиводород послужить противоядием от водородной бомбы?.. – Луи Деброль, один из основателей CERN, произнес однажды фразу, перевернувшую все представления физиков о природе вещей. Он сказал: «Частица и волна – это одно и то же...» – То есть получается, что наука, проникнув в элементарнейшие основания элементарных частиц, увидела и измеряла имматериальную сущность материи? Что ли, так? – Не совсем. Молекула – из атомов, атомы – из электронов, их ядра – из протонов и нейтронов, протон – из кварков. На данный момент это все. Но сами кварки никто не видел и линейкой их

не измерял. При этом считается, что 6 кварков плюс 6 лептонов равно 12 кирпичиков материи. Но есть проблема – существуют частицы, обладающие разной массой, и частицы, массы не имеющие. Посмотри вокруг, видишь? – Траву вижу. Деревья. Вот этот гигантский глобус... Гигантский глобус, как оказалось, – это музей происхождения Вселенной. – А почему ты это видишь? – Потому что днем светло, вот и вижу. – Правильно. Мы можем что-либо видеть исключительно благодаря фотонам, частицам – переносчикам света. Фотоны – это частицы, не имеющие массы. Проблема заключается в том, что одни частицы имеют массу, а другие не имеют. И вообще, никто не знает, откуда берется масса. Высказана гипотеза, что частица обретает массу, взаимодействуя с так называемым бозоном Хиггса – неким полем, преобразующим одно качество материи в другое. – Откуда Хиггсу его бозон явился? Тоже приснился? – Там кроме Хиггса несколько человек независимо друг от друга написали примерно об одном и том же, и если мы тут подтвердим их гипотезы, то не только Хиггсу надо Нобелевскую премию давать, но тем, кто опубликовал идею первыми, или, еще лучше, всем, кто над На этом компьютере Тим Бернерс-Ли изобрел здесь, в CERN, интернет и приклеил на него эту записку: «Эта машина является сервером: НЕ ВЫКЛЮЧАТЬ!». Первый на свете веб-адрес выглядел так: http://info.cern.ch

Женева

этим работал. Вообще вся экспериментальная наука – это множество разнообразных способов подтвердить то, что однажды кому-то пришло в голову... – О! Это по Платону – есть область свободных от тела идей, из которой чистый, разумеется, лишенный массы эйдос сталкивается с «бозоном разума» и материализуется... в виде Нобелевских премий. – Можно сказать, все знания – плод воображения, подкрепленный некими данными, которые отчасти чему-то соответствуют. Чем больше узнает наука, тем меньше она знает. – А это уже по Сократу... – Гораздо хуже. Видимая энергия в космосе – это всего лишь 5%. Остальное – темная материя и темная энергия. Что это за вещь, никто не знает. С другой стороны, существует понятие суперсимметрии – придания свойств одного явления другим. После Большого Взрыва возникли частица и античастица, они разлетелись в разные стороны и создали мир и антимир. Но при этом куда-то делись 95% всей энергии. – У бюджета Российской Федерации те же проблемы... В софинансировании CERN участвуют где-то двадцать стран. Основные деньги – Германия, Англия, Франция, Италия. Вон, только один ATLAS обошелся в 550 миллионов евро! Цена яхты, которую Роман Абрамович якобы подарил Владимиру Путину, если верить инсинуациям «Новой газеты» (www. novayagazeta.ru/data/2005/38/00.html), и та в десять раз меньше... Дорого ли обходится поиск «частицы бога», например, британскому налогоплательщику? Не поленились налогоплательщики и подсчитали. Сумма оказалась не смертельной. Всего пара чашек кофе в год. Для российского налогоплательщика это вообще ничего не стоит. Россия – страна, в которой деньги обладают еще большей текучестью, чем

мозги, потому мы предпочитаем вносить свой вклад не деньгами, а мозгами. Поэтому здесь трудится множество русских физиков, живущих постоянно или приезжающих в командировки для выполнения конкретных задач. ВСЕ ПУЧКОМ! Распрощавшись с Зиминым, мы отправились на встречу с Александром Ерохиным из новосибирского Академгородка. Его ИЯФ, Институт ядерной физики, – давний партнер CERN, которому поставил оборудования на 130 миллионов швейцарских франков. Александр здесь трудился несколько лет, пока шли работы по монтажу оборудования и пока длились запуск и испытания коллайдера. Теперь приехал снова для того, чтобы участвовать в большой профилактике коллайдера во время его плановой остановки и перед запуском на всю катушку. Когда коллайдер остановят, он спустится в тоннель и четыре дня будет проверять свое оборудование. Сегодня он нам расскажет, как устроена вся эта труба, по которой в тоннеле летают и разгоняются пучки протонов. Можно ничего не соображать в технике вообще, но нельзя не поразиться той невероятной точности расчетов, на основе которой создана эта мегаустановка, на работу которой влияет все – естественные вибрации земной коры, которые чувствуют разве что пресмыкающиеся, Луна, вызывающая приливы и отливы не только на море, но и на суше; от Луны амплитуда колебаний земной коры достигает двадцати сантиметров. Очень влияют на эксперимент и техногенные «шумы». – Долго не могли понять, почему у нас пучок отклоняется каждый день ровно в одно и тоже время, потом выяснили – это с Женевского вокзала поезд TGV на Париж отходит. И вокзал-то не ровно над нами, а в десяти километрах как минимум, а пучок на стометровой глубине это чувствует.

175

176

Geneve

– Вообще двадцатисемикилометровое кольцо допускает какие-то девиации? Ну не знаю там, в идеальной горизонтали? В стыковке сочленений? Буры как выехали навстречу друг другу, так и встретились миллиметр в миллиметр? – Пара миллиметров отклонений для инженерных сооружений – это, естественно, не страшно, тем более что вакуумная камера (труба) выставлена с точностью до долей миллиметра, а траектория пучка в вакуумной камере корректируется магнитами с точностью до микрон. Очень сложная работа – расчет сжатия-расширения вакуумной камеры при охлаждении и нагревании магнитов. Вакуумная камера одного магнита сжимается при охлаждении и расширяется при нагревании вплоть до 10 сантиметров. Охлаждать магниты нужно, чтобы обмотки магнитов находились в сверхпроводящем состоянии. Для этого они заключены в криостат, в котором при помощи жидкого гелия поддерживается температура, близкая к абсолютному нулю. Минус 271 градус. В космосе и то теплее. – Абсолютный ноль – минус 273, – напомнила Марина. – Должна заметить, что российские школьники, которые сюда приезжают на экскурсии, знают температуру абсолютного нуля. А школьники из прочих стран, как правило, не знают. То есть физика в России на школьном уровне преподается хорошо. Естественный вопрос – а почему кольцо коллайдера решили проложить под землей, да так глубоко, буря скальные породы на протяжении 27 километров? Оказалось, что так оно проще и дешевле, чем если бы его положили на землю. Вопервых, технология отработанная – это технология метрополитена, во-вторых, подземное решение проблемы снимает массу головных болей и избавляет от колоссальных затрат – не нужно заморачиваться защитой, здесь сама толща скальной породы служит лучшим есте-

ственным изолятором, а еще не нужно заниматься выводом дорогой швейцарскофранцузской земли из обращения. Так что альпийские коровки могут продолжать мирно щипать себе траву, пока под землей проводится эксперимент на тему столкновения галактик. – Знаете, сколько энергии заключено в одном пучке? Чтобы ее представить наглядно, можно взять полный состав поезда TGV, который разгоняется до 150 км/ч, и на полной скорости влепить его в такой же состав. Только при этом пучок с такой энергией настолько тонкий, что пролетит сквозь игольное ушко! – Саша, а если ваш Большой адронный коллайдер постигнет большая адронная, прости за выражение, дисфункция? Куда полетят коровки, которые сейчас пасутся на поверхности? К альфа-кентаврам? Или вообще никуда не полетят, а мирно испарятся? – Ну нет же, конечно. Все человеческие страхи понятны, но они беспочвенны. Коллайдер – это не бомба, не АЭС и даже не склад боеприпасов. Предположим, что-то случилось с отклоняющими пучок магнитами, пучок полетел по прямой и вырвался из кольца... Он просто прожжет дыру в оборудовании, уйдет в землю и угаснет в скальной породе. Эт-т-то оч-ч-чень, знаете ли, интересно... А не может ли пучок протонов прожечь дыру не в оборудовании, а в стене хранилища одного из швейцарских банков? Даром, что ли, его под Женевой построили?.. ОТ ФИЗИКИ К МЕТАФИЗИКЕ Наступило время обеда, мы отправились в столовку. Учреждения общепита научных центров разных стран мира могут отличаться друг от друга по таким параметрам, как ассортимент, цены, степень свежести ингредиентов и количество мух, пикирующих на котлеты, но все их роднит приятная атмосфера гармонии

Женева

плотского с духовным, поскольку за обедом разговоры об устройстве мироздания не прекращаются. – У нас здесь люди очень увлеченные, – комментирует Марина, – они не могут даже на время прекратить рассуждать о физике... Вот этот высокий мужчина в черном пиджаке с подносом, который в очереди перед вами, кстати заметить, нобелевский лауреат.... – Конечно, только в своем кругу их никто не достает дурацкими вопросами о том, чем они тут все занимаются и на фига все это нужно. – Когда Майкла Фарадея, того самого, который открыл электричество, спросили, дескать, зачем он всем этим занимается, он не нашел что ответить и сказал, что он не знает, зачем все это электричество, но уверен, что когда-нибудь правительство сможет получать с этого открытия налоги...

– Может быть, лет через двести нефть и газ будут таким же энергетическим анахронизмом, как сегодня кизяк и парус, и двигатели автомобилей будущего станут приводить в движение какиенибудь бозоны... Если, конечно, история не повернется так, что актуальными источниками энергии будущего снова станут кизяк и парус... – Так или иначе, но развитие знания самоценно. – Если не сказать – неизбежно. – Не говоря о том, что в процессе фундаментальных исследований в качестве побочных эффектов изобретаются такие вещи, как Интернет. Ты знаешь, что Интернет был изобретен здесь? – Я слышал, что где-то в Пентагоне... – Там был изобретен принцип компьютерной сети, а протокол www. был изобретен именно в CERN... Ой, мне надо почту проверить. Встретимся здесь через полчаса. Марина убежала в свой офис, а я отправился засвидетельствовать свое почтение богу атомных энергетиков, королю танцоров, вездесущему воплощению всего сущего, статуя которого подарена CERN департаментом атомной энергетики правительства Индии. Подпись на табличке гласит: «O Omnipresent, the embodiment of all virtues, the creator of cosmic universe, the king of dancers, who dances the Ananda Tandava in the twilight, I salute thee». (Verse №. 56, Sivanandalabari by Sri Adi Sankara.) Cовершенно понятно: это кольцо, в котором танцует божество, поддерживая танцем гармонию всего сущего, и есть кольцо Большого адронного коллайдера, изображенное в индуистской традиции, а четыре руки Вездесущему для того, чтобы он управлял одновременно всеми его детекторами, поддерживая системный порядок мироздания на уровне его первоэлементов.

Статуя бога-креатора, подарок атомных энергетиков Индии своим партнерам по вечному поиску истины.

Послеобеденная программа состояла в посещении новых объектов – музея

177

178

Geneve

Вселенной, в котором мультимедийные системы уносят «крышу» посетителя к тайнам космоса. Музей располагается в уникальном сооружении – решетчатом деревянном глобусе, который в сумерках светится подобно другой планете, случайно приземлившейся на Землю, компьютерного центра, представляющего собой город из гудящих, как взлетающий «Боинг», серверов, в которых хранится и рассылается по миру вся получаемая CERN информация, и еще один детектор, для проезда к которому следовало пересечь государственную границу и въехать на территорию Франции. – Да что тут у нас может быть интересного... Мы же не какой-ниудь ATLAS, у нас тут труба пониже и дым пожиже... – шутит Юрий Гус, еще один русский физик, руководящий очередным экспериментом. А потом очень просто и доступно объясняет, что его детектор LHCb предназначен для высокоточных измерений частиц с меньшими массами, которые другие детекторы не могут анализировать. – Представь, что миллион событий в секунду рассылается по двадцати тысячам компьютеров, которые «жуют» их по алгоритмам: «наше – не наше». А мы интересуемся как раз такими явлениями, которые как бы вне алгоритмов. В них, на мой взгляд, происходит много чего интересного, и не факт, что Хиггса откроют в виде чего-то такого явно выраженного, а вот как-то косвенно, в редком процессе – вполне вероятно. Пойдем еще сюда, чего-то покажу… И мы выходим на площадку, от которой вниз ведет наружная пожарная лестница. – Вот это – аэродром Женевского аэропорта. Все, кто сюда прилетает, первое, что видят, – это наше круглое окно. Действительно, гигантское круглое окно выходит прямо на аэродром, встречает и провожает самолеты, напоминающие гигантские летающие части-

цы. Слева от территории LHCb прямо возле забора аэродрома расположился цыганский табор. Не всех цыган изгнал из Франции гонитель джипси Саркози... Все-таки человек, наверное, самая загадочная частица, способная к осмыслению Вселенной и не способная к пониманию себя. Смотришь на ученых и поражаешься тому, какое человечество умное. Смотришь на политиков и не перестаешь удивляться человеческой глупости… Диалектика-с! – Ну хорошо, допустим, вы открыли «частицу бога». А как быть с самим богом? Что есть, собственно, бог, как не великий дух системообразования, как сказали бы индейцы… – Это глубоко драматический вопрос. Среди ученых многие верят в божественное происхождение Вселенной, хотя и не все в этом готовы даже себе признаться. Некоторые считают, что физика едва ли не экспериментально доказывает божественное происхождение жизни. Не так давно тут подсчитали вероятность возникновения во вселенной жизни и пришли в выводу, что эта вероятность на основе уже открытых физических законов была равна нулю. – Но жизнь, как мы имеем основания догадываться, каким-то образом возникла... – Именно. Но как возникла и откуда? Одна моя знакомая, физик-теоретик, сказала, что Вселенная расширяется с такой скоростью, что любой сигнал, посланный за ее пределы, никогда не выйдет за ее границы. То есть мы никогда не узнаем, как она устроена на самом деле и что там за ее пределами. Многих вообще это понимание принципиальной ограниченности возможностей науки просто удручает. Но вот что интересно: разумная жизнь, вопреки ее знаниям о своем происхождении и обстоятельствам развития Вселенной, исключающей жизнь даже на уровне теории вероятности, таки возникает. Может

179

ланируя путешествие в Альпы, П записаться на экскурсию в CERN можно на сайте www.cern.ch. И желательно заранее.

ли исключительность этого феномена косвенно свидетельствовать о том, что возникновение жизни во Вселенной является целью и апофеозом космогонии? Если такое допущение возможно, то можно ли предположить далее, что законы и принципы космогенеза тождественны законам и принципам культурогенеза? А именно принципам осуществления, развития и трансляции информации как таковой? Уж коль скоро в космосе зародилась информационная молекула ДНК, которая развилась в интеллект, пытающийся осмыслить космос, то может ли сам факт таких попыток служить приглашением к поиску законов развития Вселенной в законах социогенеза сознания? И принципы системообразования, лежащие в основе и поэзии, и теоремы, и физики, и религии, по сути своей едины. И расширение вселенной после Большого Взрыва может быть аналогично расширению сознания – не только и не столько в плане физического увеличения объема головного мозга, сколько в плане его способности к полисемиотическим прогрессиям, в которой смысловые поля бесконечно порождают сущности и категории, умножающие, усложняющие и обогащающие друг друга?.. Стало быть, если принципы полисемиотики информационных систем имеют отношение к законам космогонии, то и в этом нет ничего нового, поскольку давным-давно, задолго до Энгельса и Маркса, со времен Кецалькоатля и Вицлипуцли, Тангароа и Гитчи Маниту, Урана и Хроноса, Идзанаги и Осириса, известно – гармония первична. То есть в начале было Слово. И Словом была Система.

Женевская Ривьера. Покуда Леман плещет небо... Каждый народ упакован в «фольгу» этнических стереотипов. Какими же вам представляются типичные швейцарцы?

Женева

Важные, основательные, сдержанные люди, все в банках, брегетах, торжественно шуршащие обертками от швейцарского шоколада. Поэтому, если вы не желаете крушения привычных стереотипов, мы настоятельно советуем вам не посещать знаменитый цюрихский стрип-парад, на фоне которого померкнет и бразильский карнавал, и берлинский парад любви. Также и бои коров, накалом страстей заставляющие даже заезжих испанских тореадоров бледнеть и пить нитроглицерин. И вообще, Швейцария – это не «плавильный котел», а этнический «коктейль», в котором все его ингредиенты восходят к германцам, галлам, римлянам. Германоязычные швейцарцы нравом похожи на немцев: пунктуальны, флегматичны, непоколебимы в договоренностях. Франкоговорящие швейцарцы отличаются аззартным характером и считают лучшей формой досуга казино. Швейцарские итальянцы – эпикурейцы и разгильдяи. В их кантонах не работает четвертая часть трудоспособного населения. Живут, в общем, и не напрягаются. И при том, что не напрягаются, расслабиться они совсем не дураки. Если в германских кантонах жизнь после 23 часов замирает и переходит в область сновидений, то в иных барах и клубах италоязычных районов народ зажигает до утра. Это и неудивительно, ведь даже Жан Кальвин не смог вытравить из швейцарцев любовь к развлечениями. Когда в XVI столетии он установил жесткий теократический режим, проповедующий крайние формы аскезы и запрещающий все виды досуга, кроме труда и молитвы, женевцы, которые как бы смирились с новым порядком, время от времени тайно перебирались через реку Арв в город Каруж, к савоярам, где, что называется, отрывались. Веселиться под страхом смертной казни – это так по-швейцарски...

181

182

Geneve

КРАТКИЙ КУРС ИСТОРИИ ШВЕЙЦАРИИ В принципе о единой государственности Швейцарии историк может рассуждать начиная примерно с XVI века, но мифолог и этнолог, астролог и уфолог легко отыщут ее истоки в начале всех эпох, проследив связь любого из современных кантонов с загадочной древней страной Гельвецией. Во времена Юлия Цезаря территория нынешней Швейцарии была населена гельветами – одним из кельтских племен. К первому веку до нашей эры гельветы устали противостоять римлянам на этом стратегически важном участке и сдали позиции. Так в альпийских долинах и на перевалах появились первые римские поселения, соединенные между собой развитой по тем временам сетью дорог. По этим дорогам римляне покидали Гельвецию пять столетий спустя под натиском варваров. Вследствие Великого переселения народов на западе современной Швейцарии обосновались бургунды, перенявшие романский язык; южные территории попали под влияние королевства Лангобардов – самых свирепых и «отмороженных» из варваров. Так уже тогда зародилась традиция разделения страны на четыре языковые групп: бургунды распространили в Западной Швейцарии сформировавшийся

позже французский язык, лангобарды юга страны – итальянский, подступающие с востока германские племена потеснили романо-язычные племена, сохранившие в труднодоступных ущельях и себя, и свои ретороманские наречия. Равные возможности в плане военных технологий в условиях горной местности привели к тому, что военное противостояние варварских племен сменилось фазой эпохи баланса сил и паритета в ресурсах влияния – состояния, в котором современная Швейцария просуществовала всю свою историю, которая, надо признать, и в этих благословенных краях была бурной, порою трагичной. В эпоху раннего Средневековья поселившиеся в Гельвеции племена входили в состав немецко-франкской империи (позже Бургундии), а с 1033 года они вошли в состав Священной Римской империи во главе с Карлом Великим. В результате соперничества с новым политическим противником – папой римским – здесь стали появляться новые епископские и княжеские владения, а также многочисленные города, каждый из которых представлял укрепленных и обороноспособный полюс силы. А что такое баланс полюсов силы, особенно в Средние века? Правильно. Междоусобная война. А что такое междоусобица, как не естественный отбор

Женева

183

184

Geneve

«политического животного»? Так политическая элита на последующие века сложилась из уцелевших, следовательно, наиболее эффективных династий – Габсбургов (в немецкоговорящей части страны) и Савойских (на франкоговорящем западе). Ну а основой для строительства современной Швейцарии стал документ под названием «Вечный союз», скрепивший договор населения регионов Ури и Швиц близ стратегически важного перевала Готтард и соседнего Унтервальдена противостоять экспансии Габсбургов. Так возникло Швейцарское присяжное товарищество, крестьянская армия которого в 1315 году нанесла Габсбургам сокрушительное поражение. С этого момента не было в Старом Свете более эффективных воинов, чем воюющие альпийские горцы. Швейцарских гвардейцев на службу нанимал Наполеон. Они охраняют Ватикан. И до сих пор каждый швейцарец имеет дома сейф с карабином, регулярно проходит военную переподготовку, что позволяет Швейцарии в кратчайшие сроки выставить самую мощную в Европе армию, поскольку нет мощнее армии, чем воюющий народ. Особенно воюющий профессионально. Видимо, именно это обстоятельство и является гарантией еще одной, истинно швейцарской сущности – политики нейтралитета, которую страна ведет начиная с того момента, как в 1516 году, заключив мирный договор с Францией, Швейцария объявила о своем завершении политики войны. Итак, заслужить право нейтралитета может лишь воинственный народ, способный отстоять свои представления о том, как ему надо жить. А все потому, что принцип «хочешь мира – готовься к войне» никто не отменял. Так что если вдруг «мировое закулисье» вдруг сойдет с ума и пойдет войной на Швейцарию грабить банки с собственными деньгами, то их ждет та же участь, что всех предыдущих завоевателей, – быть изгнанными из края вольнолюбивых

горцев. Впрочем, Швейцарии, чтобы победить в любой войне «мировое закулисье», и пальцем шевелить не нужно. Достаточно объявить во всех банках «санитарный день» длиною в год.

SWISS ТАТЬ ВСЕХ НАВЕРХ Лайнер SWISS разворачивается над Леманом и заходит на посадку. Полчаса на формальности, и бесплатная электричка (тем не менее не забудьте взять на нее билет из автомата в аэропорту непосредственно перед выходом в зону прилета) вас подвозит к самому центру Женевы. Город парков, просторных, как леса, и улочек узких, cловно каньоны, ведущие в глубины средневековья. Город бутиков и банков, пафосных ресторанов и стильных таверен, уникальных

коллекций музеев и сам по себе музей под открытым небом, он живет своей отлаженной, как часовой механизм, жизнью и не тяготится своим статусом и положением мировой деловой столицы. Бывают города, которым блеск к лицу. И все же самая главная драгоценность страны драгоценностей – это золотая нитка Женевской Ривьеры с нанизанными бусами старинных деревень и городков. Она протянулась на семьдесят два километра по берегу Лемана от Женевы до Монтре. Здесь искали и, что характерно, находили свой приют все, кто знал толк в гармонии и красоте. На Ривьере оставили свои следы Толстой, Тургенев, Чайковский, Стравинский. Байрон написал поэму про

Женева

Шильонский замок и нацарапал на стене своей темницы «Здесь был Байрон». Набоков, едва заработав нормальные деньги на своей «Лолите», покинул Америку и на двадцать лет поселился здесь же, в Монтре, где счастливо прожил и умер в роскошнейшей гостинице Mountreux Palace с видом на озеро и Монблан, пламенеющий в лучах восхода и заката. Стало быть, возьмем билет на поезд и отправимся вдоль берега Женевского озера в сторону Монтре... И сойдем на первой же остановке. Это городок Ньон, основанный Юлием Цезарем, от укреплений которого сохранились только руины. В качестве исторических приложений к ним – средневековый замок, готические храмы, старейший в Европе фарфоровый завод и музей при нем, современный Дворец фестивалей, где проходят важнейшие культурные события, и штаб-квартира УЕФА. Следующий пункт – городок Мож. Если кто испытывает трепет от эстетики милитаризма – ему сюда, посетить Военный музей с его стотысячной коллекцией оловянных солдатиков, самой большой в Европе, изображающей все великие битвы – от Фермопил до Аустерлица.

Из Можа совсем недалеко до Лозанны с ее грандиозным, самым большим в Швейцарии готическим собором и множеством восхитительных уютных кафе. В одном из них стоит задержаться до полуночи, чтобы услышать вопль следующего содержания: «Граждане Лозанны! Пробило десять часов!», «Граждане Лозанны! Пробило одиннадцать часов!», «Граждане Лозанны...» – и так каждую ночь, каждый час с 22:00 до 02:00 некий лозаннский «муэдзин» сообщает жителям города, который час. В Швейцарии, стране часовщиков, преступно не испытывать сакрального трепета перед временем. А что есть время плюс люди? Ее величество Традиция! Человек-кукушка – полное ее воплощение. Особенно если учесть, с какого века таким образом объявляется время с этой башни. Начиная с XV века, когда в Швейцарии еще и часов не умели делать толком, завелся в Лозанне этот полезный для граждан обычай. С тех же пор эта почетная обязанность закреплена за одной и той же семьей и передается по наследству от отца к сыну. Ну мог ли какой-то другой народ создать лучшие в мире часы?

185

Приют Биз. Cовершенно живой уголок

Между Монбланом и Женевским озером, в массиве Шабле, известном своими курортами региона Ворота Солнца, среди долин, ущелий, деревушек затерялся горный приют Биз. Это одно из тех уголков Европы, который, несмотря на свое местоположение вблизи от центров цивилизации, сохранил первозданную дикость природы и ландшафта. Здесь нет ни канатных дорог, ни даже шоссейных. От берега Лемана к приюту ведет единственная грунтовка, и, поднимаясь сюда, на высоту 1502 метра над уровнем моря, забываешь, что есть на земле эти душные, раскаленные летним зноем города. Вы можете приехать сюда хотя

Женева

бы на день, и это будет особенный день в вашей жизни, день, проведенный в разнотравье альпийских лугов, с потрясающими взгляд, но проникающими глубоко в душу видами Лемана и Монблана. Такие уж пейзажи открываются с любого из перевалов массива Шабле, которые словно созданы для медитаций путешественников. Ну а если вы располагаете временем, то добро пожаловать в девятидневный поход через горы, к подножью Монблана, от Биз в Шамони. Звоните хозяевам приюта Елене и Жюлю Дюкроз и задавайте любые вопросы +33450731173

187

188

Trends

Философия Трентино. лето – это кемпинг!!!

Кемпинг – это больше, чем просто поляна для недорогого ночлега. Кемпинг – прежде всего образ и стиль жизни.

Тренды

visittrentino.it

На майке Андреа, хозяина кемпинга, надпись «босс». Хотя правильнее бы написать «кинг». Или даже «кемп-кинг», чтоб не возникало вопросов.

Страшно подумать, в каком облаке техногенных шумов проходится существовать городскому человеку, какое количество асфальта, бетона, стекла и железа изолирует нас от чистых энергий природы и какое количество всяческих волн, излучений и тому подобных флюидов помимо смога наполняет наши городские «саркофаги». Поэтому стоит хотя бы время от времени просто пожить на чистом природном ландшафте, чтобы подключиться к источнику жизненных сил – Земле и всем ее стихиям, несущим человеку,

его организму, психике, личности подлинное обновление. Для этого, кстати, вовсе не обязательно отказывать себе в опциях элементарного комфорта, таких, как горячих душ, цивилизованный санузел, плита или стиральная машина. Для того, чтобы сливаться с природой, не обрывая при этом «пуповину» цивилизации, человечество изобрело кемпинги. Если отель, каким бы экологическим он ни был – это все-таки искусствен-

189

190

Trends

ная среда обитания, изолированная от естественной и самодостаточная, то кемпинг сам по себе, в отрыве от окружающего ландшафта, – это всего лишь платная автопарковка для кемперов. Такие тоже встречаются на дорогах и не представляют никакого интереса. Другое дело кемпинги, органически вписанные в тот или иной ландшафт – морской, горный, лесной, озерный. Впрочем, бывают и такие места на Земле, чьи пейзажи объединяют все лучшее, что несут вышеназванные ландшафты. Одно из таких мест – итальянская провинция Трентино с озером Гарда, просторным как море, с вершинами Доломитов, лижущих небо языками окаменелого пламени, с густыми лесами, похожими на тайгу, по которым бегают никем не пуганные звери. До озера Левико от столицы провинции города Тренто на местном поезде ехать с полчаса. На его берегах располо-

жился кемпинг, в подобном которому бывать еще не доводилось. Во-первых, он удивляет своим пространством, во-вторых, организацией, в третьих, возможностями для жизни. Стоянка, вмещающая пятьдесят кемперов, оборудована в 140 метрах от берега озера и реки Брента. Цены стоянки

Тренды

191

192

Trends

кемпера в ночь – от 12 евро в низкий сезон до 30 евро в высокий в зависимости от сезона. В стоимость входят проживание до пяти человек и подключение кемпера к воде и электричеству. Если у вас нет машины-кемпера, выбор места жительства существенно расширяется: вы можете остановиться в хайтечных модулях или деревянных шале на берегу озера, в любом зеленом и спокойном уголке кемпинга или же в оживленной зоне возле бассейна. Интересный вариант, представляющий собой компромисс между жизнью в палатке и в гостиничном номере, – это Lodge Tend Levico, такой тканевый домик с ванной, душем, кухней, холодильником, спутниковым телевизором и деревянной мебелью. Эдакая «пятизвездочная палатка», идеальная в летнюю жару. И конечно, современные возможности обеспечить суперкомфортные условия проживания на природе ни в коей мере не отменяют и даже не заменяют классики жанра – простой палатки с ковриком и спальником… Однажды на рассвете я проснулся в своей палатке от того, что кто-то топал по ней и шуршал, как будто прокатывался по тенту. Это была птичка трясогузка, которая так сама с собой играла – захо-

дила «пешком», топая лапками, вверх по тенту, разворачивалась, усаживалась на свой длинный хвост и скатывалась вниз. Забыть такое невозможно. Днем прибрежная территория превращается в изумительный пляж с инфраструктурой водных развлечений, а ночью – в клуб. Вечеринки в тропическом стиле в баре, оформленном на манер хижины Робинзона Крузо, авторские программы крутых диджеев – все это Camping Lago di Levico & Jolly. Жизнь в кемпинге располагает ко всякого рода активности. Лучшего транспорта, чем маунтинбайк, человечество уже не изобретет, поэтому нечего ждать – в дорогу! Горы в районе Левико славятся множеством тропинок, идеально подходящих для катания на горном велосипеде. На нем можно, к примеру, уехать к замку Пержине или прокатиться по долине Мокен, она же Берзентолль, которую издревле населяет народ мокены, они же берзентоллеры – германоязычное племя, обитающее здесь со Средних веков и до сих пор сохраняющее свои язык, обычаи, хозяйство. Это будет великолепная экскурсия – посетить их старинные деревни с самобытными

Тренды

храмами, необычными для этих мест домами-фермами, заглянуть на водяную мельницу, работающую исправно, так что если у вас в рюкзаке случайно завалялся мешок зерна, можете тут же его и помолоть. Кемпинг на Левико хорош своим местом расположения. До центра городка Левико-Терме около километра, прямо напротив кемпинга супермаркет, что полезно. Полчаса пешком до вокзала – и вам открываются все направ-

ления – Вальсугано, Тренто, Больцано, Артеселла, Верона, Венеция.

Координаты: Via Pleina, 5 38056 Levico Terme Tn GPS 46°00’28.57n 11°17’04.77e  + 39 461 706491 www.levicovillage.gardalake.com www.youtube.com/gardatube

P. S. Редко кто из туристов, приезжая в Трентино, отказывает себе в удовольствии посетить Венецию, до которой отсюда можно добраться за час-полтора. Кстати, там, на Лидо, тоже кемпинг имеется, что означает как минимум возможность выбора: либо жить в палатке за 20 евро на косе с ракушечным чистейшим пляжем Адриатического моря под соснами и по утрам, искупавшись, минут пятнадцать плыть до Сан-Марко на вапоретто, либо жить в отеле на СанМарко за пятьсот евро в сутки и по утрам минут пятнадцать плыть на вапоретто до косы с ракушечным чистейшим пляжем… Венеция – среда метаморфоз. Просто переверни страницу.

193

Венеция. По ту сторону памяти Человеку, выросшему в городе у моря, свойственно отрицание как форма движения. По крайней мере, жизнь в таких городах располагает сказать всему мироустройству нет, как это заметил Бродский в эссе о Санкт-Петербурге, после того как его навсегда покинул. Исход. Чем не выход?

Венеция

Все состояния моря. Людей. Иногда и тех городов, где стопа следа не оставляет, как челн на глади водной. Любое пространство сзади, взятое в числах, сведя к нулю, не оставляет следов глубоких на площадях, как «прощай» широких, в улицах узких, как звук «люблю»…

«Лучший выход – всегда насквозь», – одно из его любимых изречений. «Насквозь» – это «сменить империю» и найти себе новую «провинцию у моря». «Насквозь» – это в конечном итоге всегда посмертно. «Насквозь» – это память. Потому что Letum non omnia finit… Смерть – не конец всего. Посмертной провинцией у моря Иосифа Бродского стала Венеция. Странная среда обитания, где все вопреки всему. Для нее органичны и состояния, которые всегда «вопреки».

Любовь. Прощание. Прощение. Поэт из нитей строчек, ритмов речи сам ткет орнамент собственной жизни, подчиняясь не богам, не тиранам, но законам гармонии речи и гармонии смыслов. Потому как поэт, объясняя себе хитросплетения своего частного существования, склонен выводить их из фундаментальных законов мироздания. Из их не понимания, конечно, но предчувствия. В каждом стихотворении – крупицы космологии. Как и в судьбе поэта – сполохи космогонии. Говорят, Мандельштам писал стихи на ходу, впадая в транс от ритма шага, соподчиняя ему ритм речи. В эти моменты лик его был каким-то… просветленным. Однажды какой-то мальчик, с детской непосредственностью уловивший это просветление, спросил Осипа: «Дяденька, вы кто? Генерал?» Ответом было: «Нет. Я поэт». Почти что рифма. Поэт – это всегда отрицание. Мария, мать сына Иосифа, дала их ребенку отчество не отца, а… другого поэта. Судьба художника – налог на свободу духа и полигон экспериментальной метафизики. Вопрос о личности экспериментатора избыточен. Имея языческую склонность отмечать переход времен переходом расстояний, накануне Рождества я взял проездной билет по всей Европе на автобусы компании Euroline и в день зимнего солнцестояния отправился со спальником, примусом и палаткой бродить по Европе без особенных целей и лишних средств. Целью было просто бродить. Средством – жизнь на ландшафте. Как человек в достаточной

195

196

Венеция

степени невежественный мало что смыслящий в мировой культуре я, выросший на ее задворках, испытываю болезненное влечение к ее центрам… «От окраины к центру...» Так я впервые оказался в Венеции, о которой тогда, как, впрочем, и сейчас, знаю не больше, чем показано в кино про Джеймса Бонда. Хотя и этого попсового восприятия, возможно, и достаточно простому смертному в перспективе ее принципиальной непостижимости. Венеция… Среда любви. И смерти. И прощания. И возвращения. Оттого ли, подчинив курсив своих следов ритму речи тех, кто что-либо создал или разрушил, воспел или проклял, на подсознательном уровне чувствуешь это… возвращение. В том числе и в причащении заурядного интеллекта, изуродованного школьной программой XX века, к истоку собственной заблудившейся культуры. Причащение… не плотью, разумеется, и не кровью, но голосом и чернилами его, Последнего Поэта, эллина и иудея в одном лице. Hear the voice of the bard... Голос певца звучит негромко, но не беззвучно. Что шелест губ сухих. Тихотворение его немое… Стояла зима. Туман с моря взошел по каналам, как всегда, стремительно и безмолвно, заполнил пространство, остановил время и разогнал туристов с улиц по барам. Из альтернативных туману более сущностей, чем существ, лишь парочка влюбленных на набережной у Сан-Марко вглядывается в пустоту с отрешенностью неисцелимых. Колокол с неизбежностью метронома отсчитывает некий самодостаточный ритм. Выяснив, каким образом мне на утро добираться до Сен-Микеле, я выпил вина и уснул в своей палатке в парке у Кастеллоди-Ломбардия. Впрочем, «уснул» – это громко сказано про сон под ритм колокола, в облаке проникающего всюду, в том числе и в спальный мешок, зимнего тумана. Тем проще было быть в полшестого на причале соответствующего вапоретто. На рассвете Сен-Микеле похож на при-

зрак. На что еще может быть похож теряющий в тумане свои очертания венецианский остров-кладбище? Найти могилу Бродского оказалось проще, чем я ожидал. Чтобы из окошка будки смотрителя получить схему кладбища с отмеченными на нем могилами русских, достаточно сказать слово «русские». Справа по соседству – развалившееся надгробие старой могилы какого-то чемпиона и чьегото младенца. Замешенное на сырости время не оставило на камне имен не оставивших после себя иной письменности. Надгробие Бродского отличается скромностью и лаконизмом. На небольшой белой мраморной стеле – только имя поэта и заверение, что со смертью не все кончается. Letum non omnia finit. У ее основания – ворох авторучек, карандашей, фломастеров. Всякий, кто имеет привычку носить при себе письменную принадлежность, может ее здесь и оставить. Рядом лежит пластиковый альбом для фотографий 10х15, в ячейках которого вместо фотографий – записки со стихами. Стихия чувств. Выражается стихийно. Так не обремененные письменностью и доктринами древние кочевники Евразии насыпали над могилами курганы. Камень за камнем. С первобытным чувством сакрального. Сколь бы ни был открыт миру человек, значительный прижизненный круг его общения всегда ограничен. На то и круг. И лишь в посмертном безвременье пространство личности приобретает абсолютное расширение… ну, хотя бы в географии приходящих на могилу и приносящих к ней подошвами своих башмаков, туфель, кроссовок молекулы пыли с обоих берегов Атлантики. Часа два, наверное, я сидел на земле и почти что медитировал, бормоча строчки его, свои, чужие, все подряд, без разбора, какие всплывали в памяти, пока зубы не застучали от холода. Коньяка не было, только вчерашнее вино температуры окружающей среды, стремящейся к нулю. Еще был портативный походный примус

Венеция

на спиртовой горелке. Я ее зажег и почти вскипятил вино. Сырой кладбищенский холод покинул организм вслед за поднимающимся туманом. Варить глинтвейн на могиле поэта, гения, нобелевского лауреата и т. п.? И хотя на мраморе, слегка запотевшем от пара моего примуса, не было высечено слов типа «нобелевский лауреат» и прочих неактуальных на том свете титулов, осознание, возможно, некоторой пошлости, бестактности этой затеи пришло чуть позже. А тогда, на кладбище, я просто замерз. Просто холодно было очень.

Ковыряя собственное сознание тупым скальпелем совести, можно доковыряться и до бессознательного, в коем обнаруживается помимо прочего ритуальноархетипический смысл распития на могилах спиртных напитков. Как бы поминки. Как бы от слова «помнить». Оно же «помнИть». ПомнИть – это побыть чуточку тем, кого ты помнишь. Отсюда и причащение как со-причастие. Посредством символов, конечно. Алкоголем, табаком, галлюциногеном, наркотиком, крепким кофе – любым расширяющим или изменяющим состояние сознания

Что есть мера пошлости и критерий бестактности? С точки зрения рыбы строить города на воде – бестактно, а плавать на лодках – пошло. Но рыбы нас извиняют. Их среда обитания отменяет пафос и предлагает взглянуть на все наши социальные состояния с подходящего расстояния. На острове-кладбище неважно, кто ты – поэт или атлет, нобелевский лауреат или заурядный странник. Значение имеют разве что имя и один вопрос – ты здесь коротаешь время или вечность?

средством. Ритмом бубна. Ритмом шага. Ритмом слова. Поэт что шаман – жрец времен и расстояний, соединяет миры, сплетая из слов орнамент строф. Поэтому поэт – всегда медиум, связывающий хаос звуков и космос смыслов. Хтонос и Хронос. В космологии Бродского, как и в любом космогоническом мифе, Время есть развернутая производная Абсолюта. И Клио – никто без Урании. Так Бродский читает море:

197

198

Венеция

«Я всегда придерживался той идеи, что Бог или, по крайней мере, Его дух есть время. <…> раз Дух Божий носился над водою, вода должна была его отражать. <…> Я просто считаю, что вода есть образ времени, и под всякий Новый год, в несколько языческом духе, стараюсь оказаться у воды, предпочтительно у моря или океана, чтобы застать всплытия новой порции, новой пригоршни времени. Я не жду голой девы верхом на раковине, я жду облака или гребня волны, бьющей в берег в полночь. Для меня это и есть время, выходящее из воды, и я гляжу на кружевной рисунок, оставленный на берегу, не с цыганской проницательностью, а с нежностью и благодарностью». Поэт у моря не теряет время. Он его наблюдает. И сам отражается. Мировой океан – это мировая река, опоясывающая Землю. Лета, которая, должно быть, в течении своем, как и венецианский Гран-Канал, похожа на меандр – орнаментально воплощенный код вечности… На то она и Лета. Letum non omnia finit. Есть куда кануть.

Город, сутью которого стали не стены, а их отражения, в своей истории оказывается средой поэтического, нет, метафизического расширения. Град отраженный. В него нельзя войти дважды. Стало быть, войдя однажды, уже не выйти. Нет выхода из Зазеркалья. Поскольку история не эпос, но рондо. Разве что речи поэтов при жизни если не рвут этот круг, то хотя бы расширяют его смысловые орбиты. Так плоский блин истории «этой коросты суши» по мере озвучивания атмосферы превращается в сферу. У каждого она своя. Русская Венеция для венецианца – не Санкт-Петербург, но могилы русских, избравших тонущий город своим последним приютом. Город-на-воде. Воплощенный архетип града Китежа. Особенно актуальный в предчувствиях Инобытия. Двигаясь от Сан-Марко на вокзал через Риальто, переходя один из каналов по одному из мостов, я увидел на стене одного из домов странное граффити. Приглядевшись, вздрогнул. Граффити перестало быть странным…

199 Это было даже не вполне граффити. Это были портреты… моряков нашего погибшего «Курска». Не всему экипажу удалось вырваться сюда, в среду посмертного расширения смысла жизни, но лишь 9-му отсеку, преодолевшему поминальными усилиями очередного русского венецианца расстояние от Северодвинска до Адриатики. …тонущий город, где твердый разум внезапно становится мокрым глазом, где сфинксов северных южный брат, знающий грамоте лев крылатый книгу захлопнув, не крикнет «Ратуй!» в плеске зеркал захлебнуться рад… Иван Карамазов Достоевского, Игорь и Вера Стравинские, Дягилев, Бродский, мечтавший в детстве о морском училище… Теперь в лагуне мировой культуры нашлось место и погибшим подводникам. В море нет разницы между моряком и поэтом. Как и между спасателем и Спасителем. И в формулах спасения, и в формах бедствия. В спасении от удушья – переборками ли субмарины, границами ли империй. В траектории исхода, единой и в агонии, и в изгнании. В тождестве отражения и отрицания, пронзительно понятном не в зеркалах, но в странах и городах, где все вопреки всему… В конце концов и про Венецию когда-нибудь ктонибудь скажет: «Она утонула». …гондолу бьет о гнилые сваи. Звук отрицает себя, слова, и слух, а также державу ту, где руки тянутся хвойным лесом перед мелким, но хищным бесом. И слюну леденит во рту.

200

Trends

Тренды

Travel-тренды Экология сознания в гостиничном бизнесе

Директор сети отелей TEMMOS HOTELS GROUP Ромен ТРОЛЛЕ доказывает на практике – будущее гостиничного бизнеса за экологией.

Когда мы говорим о тренде экологии в туризме, то на ум сразу приходит ассоциация с жизнью в палатке у костра. При этом у тех, кто таким образом путешествовал по России, не остается иллюзий о степени экологичности данного вида туризма. Далеко не все «дикие» туристы являются туристами культурными, и порой, выбирая место для стоянки вдоль Чуйского тракта или на берегу притока Амура, сталкиваешься с проблемой, напоминающую проблему парковки где-нибудь в центре Парижа в разгар рабочего дня, – широка тайга, а встать лагерем негде: с одной стороны,

не хочется разводить костер на девственно чистой поляне, но там, где кто-то до тебя костер уже разводил, оставлен такой срач, что приходится потратить не один час, чтобы убрать за такими, прости господи, туристами. Российские леса, особенно прилегающие к городам и являющиеся, как пишут в пошлых буклетах, «излюбленным местом отдыха горожан», традиционно загажены так, что не только палатку – ногу поставить невозможно. На этом фоне брюзжание русского «турья» на европейские порядки, согласно которым что в лес принес, то оттуда и унес, и никаких тебе костров в не оборудованных для гриля местах, выглядит моментом убожества. Ситуация стала меняться лишь в самые последние годы – с выделением из массы любителей выпить на природе экологически ответственного «путешествующего класса» людей, которые не только сами на ландшафте следов не оставляют, но еще и за предшественниками уберут. Поэтому стоит подчеркнуть еще раз – экология природы начинается с экологии сознания. Ну а как быть с экологией комфортабельного туризма, предполагающего проживание в гостиницах? Ведь на фоне того, сколько энергии потребляет любой отель и сколько отходов он производит, все эти призывы спасти природу посредством воздержания от лишней стирки полотенца выглядят смешными. Ну хорошо, а почему именно полотенца, а не простыни, допустим? Простыни, во-первых, уж точно не обязательно менять каждый день, вовторых, они требуют большего количества

201

202

Trends

общем виде есть эстетика, и на отношении к среде, что есть, в сущности, этика. Идеально вписалась в этот экологический тренд этико-эстетическая концепция новой сети отелей TEMMOS HOTEL GROUP, возникшая в Шамони и спустя несколько лет проникшая в горнолыжные мега ареалы 3 Vallee, Paradiski, Espace du Killy. Экология в понимании директора этой сети Ромена Тролле – это и философия, и ответственность бизнеса, и основа его рентабельности. – Речь идет не просто об экологии, не просто об отельном бизнесе, не просто

порошка и энергии за счет в десятки раз большей площади, но никакого движения за воздержание от смены простыней подобно тому, какое развернулось вокруг полотенец, не наблюдается. Как главный принцип отельного бизнеса – принцип гедонизма – вообще может сочетаться с принципом экологизма? Ситуация в этой сфере также начала меняться в самое последнее время, и это также связано с изменениями в ментальности. В Европе при общем стремлении к комфорту разумные самоограничения в нем вдруг стали правилом хорошего тона. Как объяснила однажды хозяйка знаменитого отеля «Альберт Премьер» в Шамони, который мог бы претендовать и на пять звезд, и на двадцать пять, но остается при своих четырех, они пять звезд не хотят, потому что для большинства их клиентов избыточная роскошь – моветон. Стало быть, структура экологического тренда основана на восприятии окружающей среды, что в самом

о клиентах и их потребностях, нет, речь идет о том, что в современном мире ничто не может успешно существовать – ни индивид, ни природа, ни технология, – если оно существует вне единого комплекса. Мы хотели бы, чтобы вы, приехав в Шамони однажды, периодически возвращались. Но разве вы сюда вернетесь, если растает Мер ди Глас, а с ним и остальные ледники исчезнут? Если долину заполнит автомобильная пробка? Если зимой перестанет выпадать снег, а летом не прекратится дождь? Если вымрут дикие звери, которые сегодня так радуют вас, выскакивая из-под ног во время ваших утренних пробежек? Разве тогда вы сюда вернетесь? Эти мысли не дают нам покоя. Гостиница «Лез Эглонс» уже частично питается электроенергией, получаемой от солнечных батарей, ее внешний бассейн согревается за счет тепла, выделяемого... кучей опилок вперемешку с чем-то органическим вроде торфа. На территориях

Тренды

летом разбиты грядки с овощами для гостиничного ресторана, и весь дизайн холлов и номеров выполнен в мягких, приглушенных, нейтральных тонах. Огромный витраж вовлекает сам Монблан и ледник Ле Боссон участвовать в интерьерах, декорированных березками, размывая границу интерьеров и экстерьеров. Лез Эглонс – как бы трехзвездочник, но ему и пять звезд вполне бы подошли. Номер класса Junior Suite в этом отеле стоит недешево, но, попадая в их пространство, понимаешь, что платишь за философию жизни. Если не за недельный сеанс психотерапии посред-

ством погружения в пространственно выраженную гармонию. – Ну а как же бизнес-план? – Мы все ввязались в глобальный бизнес, и это бизнес, основанный на силах добра, а не зла. Наш бизнес зависит от того, насколько чиста природа вокруг, насколько сохраняется биологическое и культурное разнообразие той среды обитания, в которой и за счет которой мы делаем бизнес. Мы прекрасно понимаем, что если среда вокруг нас лишится экологической гармонии и, следовательно, эстетики, то у нас не будет и клиентов. В итоге не будет и бизнеса. Следовательно, наши мысли о будущем совпадают с идеалами всего человечества – жить на чистом, незамутненном ландшафте и при этом иметь все блага цивилизации, в первую очередь, разумеется, информационные. – То есть наш идеал – Wi-Fi в палатке, поставленной на Мер ди Глас? – Палатка – не наш идеал, поскольку мы отель. Но у нас, как видишь, уютно, как в спальном мешке.

203

Странствующие симулякры Помните садового гнома из фильма «Амели», отправившегося путешествовать по миру и славшего из разных мест открыточки? Так вот, этот гном не одинок в своем увлечении географией. Каждый день по миру перемещаются всеми доступными способами тысячи странствующих симулякров – гномов, зайцев, лис, мышей, крокодилов, чебурашек – и сонмы странных животных, не поддающихся идентификации. Для розыска одних только забытых в гостиничных номерах мишек Тедди

и возвращения их безутешным владельцам создана специальная международная служба. В интернете существует ряд сообществ путешествующих игрушек типа http://travelling-toys.livejournal.com, для которых даже уже возникли реальные турфирмы, которые за двести евро отвезут вашего плюшевого медвежонка в путешествие по дальним странам и привезут вам его тревел-портфолио. Так что я совершенно не удивился, когда мне пришлось подвезти на багажнике

Тренды

своего велосипеда пингвина. Как выяснилось в последствии, этот пингвин ведет активную общественную жизнь, путешествует по миру с миссиями, является мальтийским рыцарем, известным блогером (http://pingkong. livejournal.com) и, по слухам, возглавляет мировое правительство. Разумеется, это он отредактировал «Ригведу», записал со слов Гомера «Илиаду» и выдвинул Обаму на нобелевку. Доступен к общению на «Фейсбуке» (ping kong), где полемизирует о том, как обустроить мироздание. Скажете, абсурд какой-то? Конечно! Еще какой! В абсурде вообще есть нечто глубоко человеческое. Cказал же один тип, правда по другому поводу: «верю потому, что абсурдно». В общем, право на абсурд – исключительная прерогатива «хомо сапиенс сапиенсиса», человека разумного, и, как говорится, мыслящего. Только, в отличие от симулякров-людей, скрывающихся за никнеймами и юзерпиками и поливающих друг друга на своих форумах виртуальными помоями, путешествующие игрушки – настоящие. И добрые.

205

Эволюция колеса Нет, все-таки непонятно, как там за океном ацтеки, инки, и прочие индейцы жили, не зная колеса. Вот потому и не смогли сказать испанцам: «катитесь вы...» А мы вот знаем толк в колесах и говорим в разгаре лета: «Катитесь все!» Что бы кто бы там чего ни говорил, но любая миссия нуждается в транспорте. Трансмиссия! Вот что приводит пейзажи в движение! Но в пейзаже главное – подход к нему. То есть подъезд. Так что от ландшафта, помноженного на миссию, будет зависеть то, какую нам вы-

брать трансмиссию. Отправляясь пересечь Тибет, Гоби, Сахару, следует остановить своей выбор на трансмиссии, проверенной временем. Верблюд! Ничто не плюет так смачно в пустоту пустыни, как этот созданный самой природой внедорожник! Ну а если вам бархан не покорять, в солончаке не буксовать и «следующая станция – Франция», то оставьте кэмелам их трофи да пожалуйте под солнечный стеклянный купол одного из новеньких «Пежо». Настройте кресло под настрое-

Тренды

ние. Кабриолет? Откиньте крышу! Мотор, свет, саундтрек... И-и-и... «Hit the road, Jack!!!» Иной движок на низких оборотах напоминает нам о Рэе Чарльзе. Турбина нагнетает джаз, а навигатор, прокладывая маршрут, вдруг начинает сочинять стишки в духе трубадуров. Париж, Реймс, Дижон, Лион, Анси, Межев, Мерибель. Шамони, Шамбери, Гренобль, Авиньон, Амбуаз, Перпеньян, Марсель. Сет, Оранж, Каркасон, Биарриц, Закат на дюне Пила... Во Франции поэтом станет даже робот. Роботы-трубадуры – это тренд современного машиностроения, уже совсем зависимого от дизайна. Успех экономики определяет эстетика! Впереди – нирвана. Врубай пятую... И вот уже в автомобилях, как и в людях, главное – гармония. Для того чтобы не чувствовать себя инородным телом на фоне лавандовых полей Прованса, РонаАльпийских хрустальных вершин и океанского прибоя Биаррица, ваше транспортное средство не только должно заводиться с первой попытки – и не кривым стартером желательно. Ваша машина должна быть Машиной Стиля. Ведь настоящее путешествие – это не физическое преодоление пространства, но метафизическое слияние с гармонией мира.

В такой дороге все чаще хочется останавливаться на обочинах и использовать руль в качестве подставки для блокнота или ноутбука. Не по назначению, но по предназначению, ведь цель путешествия – всегда рассказ, заметка, зарисовка. Чтоб путь остался в памяти, и не только компьютерной. Все вокруг только и твердят о том, как автомобиль якобы сокращает продолжительность человеческой жизни: пробки, стрессы, гиподинамия, экология и т. п. Но мало кто скажет о том, что машина продлевает человеку жизнь. Ведь смотря чем ее измерять. Так ли правильно мерять продолжительность человеческой жизни в оторванных листках календарей? Такой календарь скорее для овощей, хроники которых он публикует. Что касается человека, то куда справедливей мерять его жизнь в прожитых событиях, эмоциях, ощущениях, чувствах. В количестве увиденного и пережитого. В километрах и милях, помноженных на новые знания и открытия. В этом смысле автомобиль как средство увеличить плотность впечатлений на единицу времени является главной трансмиссией жизни человека со-временного, точнее, опережающего время, еще точнее, расширяющего физические пределы собственной жизни до ее метафизической бесконечности.

207

ОЧКИ, ЧТОБЫ ВИДЕТЬ И ВЫГЛЯДЕТЬ! Все бренды мира под одной крышей

Экипировка для эпикурейцев!

snell sports рекомендует

210

www.cham3s.com

БОТИНКИ

Похоже, что итальянская компания La Sportiva, ранее известная своими исключительно профессиональными линейками обуви и предпочитавшая оставаться в нише снаряжения для высотных восхождений, решила потеснить конкурентов в более массовом сегменте обуви для трекинга, выпустив на рынок очень легкие, прочные и водонепроницаемые ботинки, облегающие ногу как скальные туфли, но сохраняющие ее фирменную вибрам-подошву, упруго-эластичную в поперечном сгибании, но жестко-устойчивую к торсионным деформациям. Верхняя часть модель выполнена из кожи с вставками из кевлара, отличительной особенностью является отсутствие металла для шнуровки на стопе –

шнурки продеваются сквозь кожаные петли, предусмотренные выкройкой. Чтобы синтетический шнурок не разрезал кожу, внутренняя часть петель армирована кевларом. В итоге ботинок получился технологически совершенным и универсальным, так как отсутствие металлических элементов делает его комфортным для скалолазания. Одно замечание – людям со слишком широкой стопой эта модель вряд ли подойдет, им SNELL SPORT предлагает обратить внимание на модели Mendel или Salomon. Кроме того, эти ботинки нельзя будет купить по Интернету, так как их нужно мерить тщательнее, чем другие модели: то, что у Mendel является 44-м размером, у La Sportive будет 45-м.

www.cham3s.com

КУРТКИ В сфере производства мембранных курток в этом сезоне случился небольшой прорыв: производители двух лидирующих и конкурирующих за лидерство компаний – шведской Haglofs и канадской Arc'terix – наконец придумали, как совместить качества, считавшихся до сих пор несовместимыми, – деформацию стретча, водонепроницаемость клеенки, дышащие свойства сетки и прочность брезента. Если второе и третье свойства успешно сочетались в давно известном Gore-Tex'е, а добавление к ним четвертого свойства недавно дало миру Gore-Tex Pro Shell, в котором ради прочности пришлось пожертвовать «дыханием», то долгое время не удавалось совместить растяжимость

стретча с дышащей водонепроницаемостью мембраны. Теперь такая проблема решена в моделях этого сезона, в связи с чем модели, уже ушедшие в историю, продаются с существенной скидкой.

211

212

www.cham3s.com

ТЕРОМБЕЛЬЕ

По-прежнему лидер продаж – тонкорунный новозеландский меринос. На лето из него следует купить новое супертонкое термобелье, в котором можно бегать и прыгать в рюкзаке и без, оставаясь совершенно сухим. Говорят, что шерсть мериносов лидер рынка, компания ICEBREAKER, обрабатывает серебром, ионы которого оказывают бактерицидное действие, и этот результат особенно ощущается после недели интенсивной носки. Он ощущается в том, что… ничего не ощущается. По крайней мере органами обоняния.

www.cham3s.com

РЮКЗАКИ Рюкзачные тренды текущего года представлены двумя типами рюкзаков: первый – специально разработанный для всех горных восхождений, второй – разработанный для скитура. Его особенно любят те, кто ходят на лыжах из Шамони в Церматт. Рюкзаки для лета, конечно же, отличаются от зимних рюкзаков. Прежде всего, летний рюкзак должен иметь систему охлаждения спины. Разными производителями эта задача решается по-разному. некоторые делают натяжную сетку, обеспечивающую вентиляцию максимальной площади, но имеющую такие слабые места, как точки крепления подвески. Кроме того, его невозможно туго набить вещами, не выгнув ему при этом спину в противоположном направ-

213

214

www.cham3s.com

стве в таких параметрах, как цена и вес, качество ткани в сочетании с системой Variflex – это безусловное достижение, которое на несколько лет вперед определило стандарты рюкзачной инженерии в целом.

лении. Поэтому оптимальная конструкция – та, которая состоит из продольного воздушного канала вдоль всего позвоночника, проходящего между двух особо усиленных амортизирующих элементов, повторяющих продольные мышцы спины. Кроме того, рюкзак для летних походов, как правило, имеет большое количество карманов, несколько отсеков и входов, по которым можно распределить вещи для дождя и жаркой погоды. Вода с мокрых от дождя вещей в нижних отсеках должна стекать так, чтобы не намочить все остальные, которые при любом ливне останутся сухими. Хит этого сезона представлен рюкзаками, в конструкции которых кроме входа через верхний и нижний клапаны предусмотрен вход по центру, благодаря чему можно уже не решать дилемму между распределением вещей по удобству их извлечения и распределением по центрам тяжести. Из дебютантов моделей, реализовавших такой принцип, наши эксперты, поколебавшись, отдали предпочтение рюкзакам Dotter, решив, что при равен-

Также сохраняется тренд гендерного детерминизма, выраженный в разнице между женскими рюкзаками и мужскими. Их различия – также дань не маркетингу, но анатомии. Женские рюкзаки короче мужских, их лямки уже в плечах, подвеска разработана с учетом разницы в распределении центров тяжести в женском организме, благодаря чему девушка в таком рюкзаке будет одинаково грациозно балансировать как в кошках, так и на шпильках. И разумеется, все женские рюкзаки очень красивые. И к ним, что совсем трогательно, прилагается цветок с резинкой для волос. Умеют же маркетологи выдавить слезу из потребителя.

www.cham3s.com

СПАЛЬНИКИ & КОВРИКИ

В этом году их выбор впечатляет в плане количества и качества моделей. Расширяется и диапазон значений температурной зоны комфорта. Что значит – в таком спальнике будет не жарко при плюс десяти и не холодно при минус десяти. Для летних путешествий хороши спальные мешки со всеми современными синтетическими наполнителями, за исключением, пожалуй, одного Thinsulate, слишком жаркого и гигроскопичного. А всякого рода холлофилы, холлофайберы и пертексы хороши в первую очередь тем, что в них можно жить и не париться – в прямом смысле слова. Если же они намокнут, то и в мокром виде греть не перестанут и прочих свойств своих не потеряют. В отличие от пухового спальника синтетический не требует ухода, и стирать его – одно удовольствие.

215

216

www.cham3s.com

Другое дело зима. Зимой в горах промокнуть можно только в том случае, если на себе тащишь что-то слишком тяжелое. Поэтому, облегчая вес, выбираем пуховый спальник, который если и не теплее наиболее продвинутых синтетических, то все-таки полегче. В любом случае спальник подбирается под конкретные условия экспедиции. Если, допустим, мы идем в Непал, зная, что будем ночевать на высоте шесть тысяч метров, то и для лета выберем пуховый спальный мешок с предельной температурой комфорта минус 18 градусов. Развивается тренд разнообразия типов конструкций, что закономерно: ведь мадам с восьмым номером бюста при проникновении в спальник, пошитый для девушек с первым номером, должна испытывать некую клаустрофобию. Стало быть, женские спальники должны охватывать весь диапазон геометрически реализованных гармоний – от 90–60–90 до 190–160–190. Кроме естественных анатомических пропорций производители уже учитывают в своих моделях потребность некоторых людей

засыпать с посторонними предметами – плюшевым мишкой, Библией, камерой «Бетакам». Для этого в конструкции предусматриваются дополнительные объемы и отсеки. Мировые бренды в условиях жесткой конкуренции поставляют на рынок очень достойные вещи. Однако эксперты SNELL SPORT склонны пальму первенства отдать спальникам бренда Marmott.

КОВРИКИ Космические технологии добрались и до ковриков, на которых спят в спальниках. Эволюционируют самонадувающиеся коврики, в семействе которых появились коврики с гусиным пухом в наполнителе, особенно облегченные вариации, как полноразмерные, так и сокращенные по длине – чтобы защищали только спину. Активно развивается семейство толстых и комфортных надувных ковриков, по объему в надутом состоянии достигающих габаритов пляжных надувных матрасов, но невесомых и незаметных в свернутом состоянии за счет ультрапрочных и легких полимеров, из которых их производят. Большинство из них имеют под вентилем встроенную микро-помпу, так что их можно накачать легкими нажатиями ладони. Каким бы прочным ни был полимер, такой коврик лопнет, если ходить по нему в кошках. Если нет никакой возможности не ходить в кошках по постели, тогда следует предпочесть старый добрый пенополиуретан, единственным минусом которого являются объемные габариты, а плюсом – неубиваемость.

www.cham3s.com

ПРИМУСЫ

Походная кухня – это важно. Приятно понимать, что есть на свете горы, где можно купить все виды примусов и топлива к ним в любых расфасовках. Например, литровый газовый баллон за семь евро. Поллитровый – за пять. Совсем крохотный и невесомый, на одно восхождение, – за три. Есть примусы, работающие на газе, есть те, что на спирту, а есть такие, которые работают на всем, включая бензин. Цены на простые газовые горелки – от десяти до двадцати евро, с пьезокристаллическим возжигателем – около тридцати. Универсальная система, работающая абсолютно на всем, в Шамони стоила до скидки примерно сто пятьдесят евро, а после – сорок восемь. К тому же бутылка для жидкого топлива – в подарок. Набор алюминиевой посуды на две персоны – это еще семнадцать евро.

217

DESTINATIONS №3 / 2011 «Едем в Альпы! Лето 2011» Культурно-просветительское издание DESTINATIONS зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций РФ. Свидетельство о регистрации: ПИ № ФС77-36828 от 14.07.2009г. Авторский проект. Учредитель и издатель, автор концепции, текстов и фотографий К.Л. Банников. bannikoff@gmail.com Тел.: +7-903-7178158 Представитель и организатор проекта в ЕС: Anthropological Research Center ARC Oy, Hitsaajankatu 24, c/o Prokasta Oy, FIN-00810, Helsinki, Suomi-Finland Фотографии также предоставили: www.klimov-design.ru/фотобанк shutterstock; Офисы по туризму: Шамони, Трентино, Мерибель. CERN Частные коллекции: Общество друзей Шамони / Amis du Vieux Chamonix, P.Labarbe, Аньес Дюкро, Жан Фабр. Фотографы: Dan Ferrer, JM Gouedard, Pascal Lebeau, Lamborot, Didier Putod.

Веб-ресурсы: www.visitalps.ru www.wikipedia.org www.travel-journal.ru www.cern.ch Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, СПб., 1890–1907 г. Энциклопедия «Народы и Религии мира». М.: «БРЭ», 1998 г. Энциклопедия туриста. М.: «БРЭ», 1993 г. Оригинал-макет подготовлен творческой группой К.Л. Банникова – BMG (Bannikoff Media Group) Главный редактор: Константин Банников, д.и.н. Редакционный совет: Научные консультанты Сергей Дмитрюк, к.фил.н.; Паоло Чианкони, д.а.-п.н. Координаторы по связам с курортами и регионами: Аньес Дюкро, Анна Содэн, Жак Давида, Фабио Джерола. Корректор: Екатерина Комарова Арт-директор: Ирина Енина Цветокоррекция: Наталья Выставкина, Андрей Ермаков Верстка: Ирина Семина

Фото на обложке Константин Банников При создании текстов и иллюстраций были использованы материалы из коллекций: Альпийский музей (г. Бард, Валле д'Аоста, Италия); Музей и сокровищница хосписа Св. Бернарда (перевал Большой Сен-Бернард, Швейцария).

Подписано в печать 31.05.2011 г., форм. 165x240, усл.печ.л. 14, тираж 10 000. Отпечатано в соответствии с оригинал-макетом в типографии ООО «Немецкая фабрика печати», ул. Добролюбова 2, стр. 1, Москва, 127254

www.bestmontblanc.com

ОТЕЛЬ «АЛЬПИНА» / ALPINA Tel : +33(0)450534777. Fax : +33(0)450559899. alpina@chamonixhotels.com

ОТЕЛЬ «ПРИОРЕ» / LE PRIEURE

ОТЕЛЬ «КРУА БЛАНШ» / CROIX BLANCHE

Tel: +33(0)450532072. Fax: +33(0)450558741. prieure@chamonixhotels.com

Tel: +33(0)450530011. Fax: +33(0)450534883. croix-blanche@chamonixhotels.com

Его архитектура, выполненная в стиле большого савойского шале, гармонична любому социальному статусу или психологическому состоянию. Кем бы вы ни были бродячим художником, спортсменом-энтузиастом, степенным главой семейства или бизнесменом, приехавшим сюда обсудить дела в компании партнеров, – на все случаи жизни есть любимый отель с подходящей инфраструктурой. Здание фасадом расположено на юг, поэтому номера его просторные, светлые, теплые. Отделанные фактурным деревом и драпировками, они исполнены в традиционном для шале интерьере, в который ненавязчиво вписались плазменные панели телевизоров и другие элементы хай-тека.

Мимо отеля «Круа Бланш» вы уж точно никак не пройдете. Его опознаете по факелам, всегда горящим вечерами в самом центре, на перекрестке двух главных пешеходных улиц. Вечерами здесь, на веранде ресторана L'M, всегда звучит живая музыка и воздух наполняют ароматы глинтвейна и еще чего-то непередаваемого. Если вы ценитель шамонийской аутентичности, вам следует поселиться именно в одном из номеров этого камерного «Круа Бланш» – органичной части городской и альпийской архитектуры. Это genuis loci всех альпийских отелей. Достаточно сказать, что он основан в 1793 году.

«Альпина» – отель совершенно гармоничный: он не камерный, то есть даже довольно большой, но и не пафосный, а спортивный, притом совсем не аскетичный. А вот что действительно демократично в этом отеле, так это цены. Вероятно, по мысли своего архитектора, отель «Альпина» огранкой фасада должен напоминать кристалл. Во всяком случае, в этом образе он представляется своим гостям. Красивый, стройный, лаконичный, светящийся, словно кусок горного хрусталя, на солнце днем и сам являющийся источником света ночью. Какие виды из любого окна! Какая панорама на город и горы открывается из ресторана под крышей!

L'M или Le Vista? Берите оба!

www.bestmontblanc.com

Великая французская гастрономическая культура замечательна тем, что превращает еду в искусство. А здесь, в сени Монблана, это искусство жизни достигает вершин. В Шамони более сотни ресторанов, и сориентироваться бывает трудно уже потому, что выбирать приходится достойнейший из достойнейших. Понятно, что в таком месте и при такой конкуренции плохих ресторанов просто не бывает. Но даже здесь можно найти нечто особенное. Впрочем, на поиски слишком много времени не уйдет, так как мимо двух замечательных оригинальных ресторанов L’M и Le Vista пройти будет невозможно: первый здесь – самый центральный, расположенный возле отеля Croix Blanche, на главной улице под знаменитыми факелами, своеобразной визитной карточкой города, а второй – самый высокий, под крышей гостиницы Alpina, откуда открывается дивный вид на горы и город. Оба отеля и ресторана управляются компанией Best Mont Blanc, и этот «бест» оправдывает свое имя. Ресторан L'M – место поистине культовое. На его террасе оживленно круглый год, зимой и летом. В теплую погоду дуэт гитаристов в отблесках живого огня исполняет свои очень живые песни и напоминанием о романтических эпохах трубадуров гипнотизирует всех присутствующих. А ведь у каждого здесь в тарелке своя гастрономическая симфония! Этот ресторан известен своей характерной особенностью – миксом традиционной савойской кухни с гастрономически-

ми эксклюзивами шеф-повара. Секрет мастерства – никакой не секрет. Все дело в кропотливом отборе лучших ингредиентов из лучших продуктов, поставляемых на рынки лучшими в мире фермерами, живущими здесь же, в Верхней Савойе и в итальянской Аосте. И чтобы вы ни заказали – традиционное копченое мясо, паштет из улиток с альпийскими травами или свинину, жаренную с грушей в меду диких пчел, – все это будет просто. Просто потрясающе!

Морепродукты 1. Гигантские креветки 2. Гребешки 3. Морской окунь 4. Красный снаппер 5. Махи-махи 6. Ваху 7. Сибас 8. Морской лещ 9. Кальмар

драх древнейшей истории альпийского жизнеобеспечения, когда люди освоили огонь и научились жарить дичь на гладких базальтовых плитах. И еще один важный момент – стоимость ужина из ВСЕХ шведских столов и в НЕОГРАНИЧЕННОМ количестве составляет всего 24,5 евро. При неограниченном подходе к делу главное что? Главное – не забыть про дижестив.

L'm

81 rue Joseph Vallot en plein centre ville, Chamonix Mont Blanc +33 (0) 450 53 58 30

Le Vista

Hotel Alpina 79 avenue du Mont Blanc, Chamonix Mont Blanc +33 (0) 450 55 35 51

Панорамный ресторан Le Vista в этом сезоне удивил гостей своего отеля «Альпина» и всего Шамони своим гастрономическим аттракционом под названием SURF AND TURF, предлагая своим гостям стать самим себе шеф-поварами, творцами своего гастрономического счастья. Официант вам приносит два предмета: нагретую базальтовую плиту и горшок с кипящим бульоном. Под обоими приборами горят спиртовые горелки. На этом миссия официанта заканчивается, ибо вы остаетесь со шведским столом, точнее… с четырьмя шведскими столами – пролог из салатов, эпилог из десертов и два основных акта – девять наименований рыбы и прочих представителей моря и десять сортов мяса, представляющих горы. Ваш стол здесь – это место, где море встречается с горами. Пожалуй, стоит огласить весь список. Все это очень свежее, и вам предстоит самим все это великолепие жарить или варить. А потом потреблять под аккомпанемент двух десятков соусов к мясу и рыбе. Надо ли говорить, что такой ужин превращается в увлекательнейшее занятие, особенно если заказать достаточное количество доброго вина? Принцип этой кухни также коренится в не-

Мясо 1. Оленина 2. Говядина 3. М иньон из свинины 4. Куриное филе 5. Седло зубра 6. Филе страуса 7. Говяжьи тефтели 8. Утиные грудки 9. Филе телятины 10. Филе кенгуру

ГОРЫ – ЭТО КРУТО!

www.cham3s.com

SNELL SPORTS CHAMONIX MONT-BLANC

Deux magasins a Chamonix: - 104 rue Paccard - OTAVALO:163 rue Vallot 74400 Chamonix Mont-Blanc Tel: 00 33 (4) 50 53 02 17 fax: 00 33 (4) 50 53 42 40 e-mail: snell@cham3s.com

Один из лучших магазинов Шамони приглашает вас приобрести профессиональное горнолыжное, альпинистское, туристическое и прочее снаряжение не выходя из дома. Оформите заказ на сайте или напишите нам е-мейл, и покупки пришлем вам почтой. Система TAX FREE работает.

TEMMOS HOTELS GROUP www.temmos.com

Валь д’Изер / Val d'Isere www.hotelaigledesneiges.com E-mail: reservation@hotelaigledesneiges.com

Шамони – Монблан / Chamonix Mont-Blanc

Лез Арк 1800 / Les Arcs 1800

www.morgane-hotel-chamonix.com E-mail: reservation@ hotelmorganechamonix.com

www.golf-hotel-lesarcs.com E-mail: reservation@hotelgolflesarcs.com

Шамони – Монблан / Chamonix Mont-Blanc

Лез Менуир / Les Menuires

www.aiglons.com E-mail: reservation@ hotelaiglonschamonix.com

www.bruyeres-hotel-menuires.com E-mail: reservation@hotelmenuires.com

TEMMOS – это обратное написание французского слова SOMMET, то же самое, что «саммит», и в то же время символизирующее горы. TEMMOS – это совсем новая группа горных отелей, состоящая из пяти обновленных, прекрасным образом расположенных в самых чудесных уголках Французских Альп. Каждый отель неповторим в своей архитектурной индивидуальности. На сколько бы вы ни остановились в любом из них – на день, уик-энд, неделю, – частичка вашей души поселится здесь навечно. Итак, выбирайте! Подробности – на сайтах.