тема номера:
ХОЧУ и буду!
1 апреля 2009
Знакомая до боли картина: малыш на стульчике! На нем или на ней праздничное платье, а вокруг сидят взрослые и внимательно (или, делая вид, что внимательно) слушают старательно выученный стишок. Малыш, картавя или искажая слова, бодро оттарабанивает, гости аплодируют, счастливая мама снимает его со стула, и все возвращаются на свои места: взрослые к столу, дети – к игрушкам. Первое время стишок, рассказанный со стула, взрослых умиляет, а ребенку доставляет удовольствие. Но немного позже это начинает вызывать несколько другие реакции. Например, бабушке хочется развлечь своих товарок, и она отрывает малыша от игры. Ребенок пытается быстренько «отработать» номер, чтобы вернуться к игре, но бабушке важно продемонстрировать свою власть, поэтому она требовательно настаивает на том, чтобы все было как положено, заставляя малыша опять и опять повторять заученные слова и жесты. Или родители, зная, в каком стихотворении ребенок наиболее смешно коверкает слова, просят выступить перед гостями именно с этим номером, чтобы потом вместе со всеми повеселиться, не замечая недоуменного выражения его лица в тот момент, когда малыш понимает, что смеются-то над ним!
ж – бывает! Через несколько лет после окончания университета мне довелось работать в редакции газеты, руководство которой решило снять рекламный телевизионный ролик. Нас, всех членов редакции, собрали в одной комнате, и когда туда завезли телекамеру, с нами произошло то, что вы видели в фильме «Матрица». Помните, когда у героя «зарос» рот? С нами случилось приблизительно тоже: выдавить из себя хотя бы слово просто невозможно! Конечно, журналистка пыталась спасти ситуацию само-говорением, но ведь нужно хоть пару слов получить от интервьюированных граждан!
На первом курсе университета я пошла в театральный кружок. Режиссер держал меня на запасных ролях у запасных ролей, т.е. шанса выйти на сцену у меня не было никакого. Все, что я поняла за полгода таких занятий – это то, что таланта у меня нет и не будет. Что
Так началась моя любительская телевизионная карьера. Когда на Интере у меня был блок «Советы психолога» в утреннем эфире, некоторые зрители просыпались только ради него, а потом ложились спать обратно. Однажды ко мне подошел профессиональный телеведущий: - Скажи, что ты делаешь для того, чтобы быть такой популярной? - Так я же об этом рассказываю в своих программах, - ответила я. - Нет, - возразил он, - рассказываешь ты ерунду, а вот лучше скажи, как ты это делаешь, чтобы тебя так смотрели?
А школа, в которой выступление перед классом чаще всего предназначено именно для того, чтобы вас оценить, показать в худшем свете или выявить ваши недостатки… Как получается, что человек, рожденный свободным, вдруг превращается в заложника своих же страхов, комплексов и ограничений? Куда девается непосредственность, живость и эмоциональность? Откуда берутся скованность и избегание?
стояла из 2-3 репортажей о какихнибудь магазинах или салонах, между которыми вставлялись мои кусочки с советами. Автор программы говорила так: «Три магазина подряд зритель не съест, а три магазина с Людмилой Богуш между ними зритель съест легко!»
Выручила нас моя склонность «играть в Александра Матросова», т.е. бросаться на амбразуру ради спасения других. Надо было спасать ситуацию, и я начала говорить. Интервью отснято, руководство довольно, съемочная группа уехала счастливой… и вернулась через неделю с предложением. Они предложили мне участвовать в регулярной телепрограмме с авторским блоком психологических советов. Программа была построена весьма любопытно: она со-
Телевидение научило меня многому. Например, говорить чисто и правильно. На Интере была должность литературного редактора, который приходил на запись и следил за качеством речи, жестами и мимикой ведущего. И если он замечал какой-то ляпсус – тут же останавливал запись, и все приходилось начинать сначала. А это весьма сложно, потому что работа телеведущего совсем не самая полезная в мире: достаточно представить, что происходит с вашими глазами в тот момент, когда на них в упор светят софиты! Поэтому я очень быстро научилась контролировать свою речь для того, чтобы делать запись с первого дубля. А жесты? Вы даже не представляете себе, как трудно мне было удержаться в кадре, не выпадая из фокуса камеры, потому что если рука «вываливалась из кадра» - все начиналось сначала. Или уложиться во время: я могла приготовить текст на 5 минут, а ко мне подходил режиссер с просьбой укоротить его до трех или, наоборот, вытянуть из двухминутной подводки целых четыре минуты, потому что «слетела реклама».
www.informanager.com.ua