36
№2’2016
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ, МИРЯНЕ И СТАРООБРЯДЧЕСТВО: взгляд на чай и кофе Иван Соколов, кандидат исторических наук
Чай не был исконным русским напитком. Более того, он пришёл с Востока, откуда на Россию накатывались орды кочевников. Уже лишь два этих фактора долгое время вызывали настороженное отношение Русской Православной Церкви (РПЦ) к данному продукту. КОНКУРЕНТЫ ЧАЯ. КВАС
ПОСТЫ
Когда чай пришёл в Россию, ему пришлось конкурировать с традиционными русскими напитками. Если оставить за скобками полноценные алкогольные напитки, то основными конкурентами чая выступали взвары/взварцы (современные тизаны), квасы и сбитень. Указание на квас во множественном значении не случайно, ибо даже в середине 19 века многие россияне на протяжении своей жизни сталкивались с сотнями их видов. В некоторых богатых домах, ещё до отмены крепостного права, перед обедом гостям предлагалось до 10 (а были случаи, когда и более десятка) разных квасов за раз. Все они имели разные вкусы, готовились на разных травах, ягодах, фруктах. Вишнёвые, малиновые, брусничные и рябиновые квасы были далеко не самыми экзотическими версиями известного напитка.
Быстрому распространению чая в среде священнослужителей и близких к церкви мирян способствовало отношение к чаю, как к «постному» продукту. Уже в конце 18 века чай начинают воспринимать как продукт, который можно употреблять в пост. Да и видно было по чаю, что это продукт из листьев, растительная пища. С кофе всё было намного сложнее — выглядел он подозрительно: чёрный и не из листьев. Вероятно сказывалась и высокая цена данного продукта. Потому кофе в посты пили далеко не все. На «чистый понедельник» (церковный праздник, первый день Великого поста) чай оставался в рационе. В воспоминаниях о первой половине 19 века встречаются такие бытовые зарисовки: «В «чистый понедельник» «на льду», как в просторечии назывался этот грибной базар, можно было встретить опохмелившихся мастеровых: в этот день они не работали и тоже шатались по базару, пробовали грибы и мёд, выковыривая его из бочонков пальцами, но ничего не покупали, потому что деньги все были прожиты на масленице, и только какой-нибудь мастеровой, у которого сохранился кое-какой остаток, покупал большую баранку, надевал её на плечи и гулял с нею по базару, а потом шел в трактир и пил с этой баранкой чай. Чай в то время подавали с постным сахаром, с мёдом или кувшинным изюмом и даже, по желанию, с миндальным молоком».
«ВЗВАРЦЫ», «ВЗВАРЫ», «МОНАСТЫРСКИЙ ЧАЙ» Отвары высушенных ягод, трав и растений были достаточно распространены среди русского духовенства и, в частности, монахов. Сырьё заготавливалось по территориальному принципу – из местного сырья, которое отличалось от региона к региону 1.
ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА
ЧАЙ ПОД ВОДОЧКУ И ПИВКО Во второй половине 18 века отдельные священнослужители, даже в сельской местности русской провинции, потребляли чай, однако это потребление не было регулярным и, как правило, проходило в гостях у провинциальных дворян. На факты нерегулярного потребления чая сельскими священниками указывает ряд источников. Можно вспомнить, например, дневник священника Матусевича, где одна из дневниковых записей указывает на чаепитие с последующем переходом на более крепкие напитки: «Пошёл к Николаю Андреевичу [один из провинциальных помещиков местного прихода. — И.С.] в горницу и с приходу чашку чая выпил, а потом рюмку водки и посидя [так в тексте. – И.С.] кушать стали; с начала стола по колпаку водки и по окончании стола изволил приказать пива в бутылках подать, и я выпил 2 стакана больших …». Надо заметить, что поочерёдное потребление чередованием ряда напитков было на рубеже 18 – начала 19 веков достаточно частым явлением: чай чередовали с кофе, водку с пивом, чай с водкой, водку и мёд, даже вино и квас. В 18 веке чай продолжал оставаться элитарным и крайне малораспространённым товаром для небольшого числа избранных. В 19 веке чай становится значительно более доступным, для ряда социальных слоёв и, в частности, — священнослужителей.
ЧАЙ У СВЯЩЕННИКОВ НА ДАЛЬНИХ РУБЕЖАХ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В исторических источниках зафиксировано большое количество указаний на потребление чая священнослужителями уже в начале 19 века. Но подавляющая их часть относится к Европейской России. Ограничивается ли потребление только регионом до уральских гор? Ответ простой — нет. И тому есть свидетельства. Любопытен один документ — Предписание Главного правления Российско-американской компании (РАК) иерею А.П. Соколову о назначении его в колонии РАК, предстоящей деятельности и материальном обеспечении. Датирован документ 7 октября 1815 года. Согласно этому документу Российско-американская компания обязалась предоставлять иерею и его семье, которые отправлялись в Русскую Америку, по 10 фунтов чая ежегодно. На дальних рубежах родины без привычного чая уже не те условия…
1 О русских взварцах и тизанах в «К&Ч» уже была отдельная большая статья: №4 2014, «Не чаем единым...Несколько слов о напитках дочайной эпохи», стр. 28-32.
КОФЕ И ЧАЙ В РОССИИ
37
Ижакевич И.И. Праздник на Смоленском кладбище. Рисунок.
ЧАЙ И КОФЕ ВНУТРИ ЦЕРКОВНОГО СОСЛОВИЯ В воспоминаниях одного из священников рассказывается о его обучении в 1825 году и указывается на посещение им одного из своих учителей, у которого в доме был самовар, из него наставник и ученик пили чай. При анализе относящихся к 1820-м годам воспоминаний семинаристов мы видим потребление самими семинаристами кваса, а священниками – чая и кофе. Обращает на себя внимание то, что чай и кофе потреблялись уже и «чёрным», и «белым» духовенством, а также преподавателями церковных курсов. Любопытен в воспоминаниях священника именно тот факт, что кофе потребляет один из высших монашеских чинов (представитель именно «чёрного» духовенства), традиционно более консервативного в сравнении с «белым». Прослеживается чёткая иерархия потребления: от сбитня и кваса на низовом уровне бедными семинаристами, до чая на среднем уровне и кофе на уровне глав приходов и архимандритов. Складывавшаяся система потребления напитков на разных уровнях церковной иерархии не была жёсткой, но структурирование напитков исходя из социальных статусов, определённо, имело место. Приглашение в среде обеспеченных священников «приходите пить кофе» или «приходите пить чай» — было вполне обыденным для ряда богатых приходов уже в 1820-е годы. Если на такие встречи приглашались любимые семинаристы, они также, на общих основаниях, пили кофе. Важной причиной низкого потребления кофе в среде семинаристов и священников была его относительная дороговизна. В то же время, при наличии родственников кофе потреблялся без каких либо нравственных ограничений отдельными священниками начиная с конца 18 века. В частности, будущий архимандрит Фотий «был сын причётника, бедный сирота. Учась в Александро-Невской семинарии, он всякий праздник ходил к своей тётке; она угощала его чаем, кофеем, давала ему долю или конец пирога, пять или десять копеек на сбитень; вообще принимала его, как мать родная».
ЧАЙ У РУССКОГО МИТРОПОЛИТА Пили чай в начале 19 века и русские митрополиты. В «Записках квакера о пребывании в России», принадлежащих перу Стефана Греллэ-де-Мобилье (Etienne de Grelle de Mobillier), содержится фрагмент о встрече с неким Митрополитом Михаилом. В описании Стефана Греллэ-де-Мобилье указано на совместное чаепитие, предложенное русским иерархом: «Не раз мы хотели удалиться, но митрополит [Михаил. – И.С.] удерживал нас; он приказал подать чай <…>». В 1860-е годы чай и самовар становятся уже вполне обыденными в среде священников.
КАК ПРАВИЛЬНО СГОТОВИТЬ ЧАЙ В САМОВАРЕ Один из собирателей русского фольклора середины 19 века записал следующую побасенку (относящуюся, вероятно, к началу
Муратов А. Отдых валаамских иноков на сенокосе. Рисунок.
первой половины 19 века): «Пошёл поп к вечерне, а работнице велел самовар поставить. Работница была деревенская, сроду самовар не ставила. Поп и учит её, как его поставить. Работница сделала всё так, как поп научил. Самовар закипел. Как вскипел, работница сняла крышку, понюхала, — «тьфу, пропасть, — говорит, — одной водой пахнет! Дай-ка для скусу [вкусу. – И.С.] хоть крупиц [крупы. – И.С.] брошу, да телятинки положу туда кусочек!» — так и сделала. Приходит поп от вечерни, наливает чайник, — «что за чудо, говорит, — похлёбкой пахнет! – Фетинья, с чего это?» — Да я, батюшка, — говорит, — как самовар-то уварился, крупец с телятинкой и положила туда для скусу. — «Ах ты, деревенщина, — говорит поп, — и на это-то у тебя разуму не хватило, что вместо чаю нельзя похлёбку делать, — куда ж ты после того годишься?».
КРЕСТЬЯНСКИЙ ЧАЙ Ещё одна побасенка также рассказывает о чаепитии священника и крестьянина: «Был мужик богатый, а чаю сроду не пивал. Вот и вздумал он о празднике попа чайком угостить. Купил в городе целый фунт чаю, голову сахару, привёз домой. Накануне праздника велел снохе вскипятить котёл кипятку. Сноха вскипятила. Мужик вбухал туда весь этот чай с сахаром сразу. Сноха попробовала, — невкусно ей показалось. — «Не положить ли, — говорит, — батюшка, туда ещё сальца с баранинкой для скусу?» — «Клади, — говорит мужик, — добром дела не изгадишь!» – Сноха положила, — так и сварила чай. — На утро приходит поп, — мужик и говорит: «а я тебя, батюшка, чайком хочу угостить!» — «Угости!» – говорит поп. — Мужик велел подать чашки деревянные с ложками, налил их взресь из котла и потчует. Поп попробовал. — «Тфу, — говорит, — дёготь какой-то!» — Попробовали причётчики и те то же говорят. Так чаю этого никто и не пил, а мужик только потратил даром деньги на него».
ТРАВА ИЗ ХАНСКИХ ЗЕМЕЛЬ Любопытные данные об отказе от потребления чая приводятся нижегородским краеведом Д.Н. Смирновым, который в советское время выпустил книгу, посвящённую купечеству родного города. Как отмечает автор, в начале 19 века нижегородское мещанство принципиально отказывалось от потребления чая и кофе, так как родиной чая была «Ханская земля» — Китай. Вполне вероятно, что неприятие чая объясняется здесь «родовой памятью» народа о монгольском иге, которое длилось более 200 лет, — этот мотив здесь явно прослеживается.
«ШИПЯЩАЯ И ДЫМЯЩАЯ ЗМЕЯ» Даже в конце 19 и начале 20 века распространение чая наталкивалось на сопротивление консервативно настроенных граждан и, особенно, старообрядцев. На одном из старообрядческих Соборов в 1909 году была дана официальная позиция старообрядческой общины: на вопрос «погрешимо ли пить чай?» был дан чёткий ответ – «чаепитие есть грех сластолюбия».
38
№2’2016
«Черти, пьющие чай». Редчайший, вероятно – старообрядческий, медный перстень XVIII – начала XIX вв. Предмет из частной коллекции.
Репродукция картины Перова «Чаепитие в Мытищах близ Москвы» на дореволюционной почтовой открытке. Частная коллекция.
При этом, за умеренное потребление чая решением Собора 1909 года было решено не отлучать от церкви. Слишком значительная часть старообрядческой общины иногда позволяла себе выпить чаю. Обращает на себя внимание то, что этот же старообрядческий Собор относил табакокурение и употребление водки к смертным грехам, а потребление чая воспринималось подавляющим большинством присутствовавших на Соборе лидеров старообрядчества лишь как грешной поступок, требующий покаяния. По свидетельству очевидца событий, один из старообрядческих старцев из поморов, правда, резко высказывался против чая и называл самовар «шипящей и дымящей змеёй».
ник попивающий чай на фоне природы, – достаточно популярная тема в литературе и живописи. Ну как тут не вспомнить картину Перова «Чаепитие в Мытищах близ Москвы»? Да и когда нужно было помянуть родственников, собирались семьями к отеческим могилам с самоваром и гоняли чай среди могил, как и в дохристианские времена на тризнах. Всмотритесь в рисунок Ижакевича – две семьи со своими самоварами среди кладбищенских крестов, а между ними – безутешная вдова, и взлетает кадило над свежей могилой.
ПО ЗАВЕТУ ОТЦОВ: СТАРООБРЯДЦЫ И ЧАЙ Очень немногочисленная часть российских старообрядцев и в начале 21 века продолжает отказываться от потребления чая. В то же время, значительная часть скорректировала свои представления о ряде запретов и, в том числе, запрете на чай. Единой негативной позиции по отношению к чаю не было в старообрядческих общинах даже в 19 веке. Люди, знакомые с Китаем не понаслышке, всегда спокойно относились к чаю. «Чай есть питие доброе…» — говорил Н.Г. Спафарий, русский посол 17 века в Китае. В то же время люди ограниченные, недалёкие, наиболее консервативные и наиболее религиозные вплоть до конца XIX в. выступали против чая. Парфений, автор книги «Сказание о странствии и путешествии по России, Молдавии, Турции и Святой земле», излагает нравоучение отца Серафима Саровского: «…винное питие и табак употреблять отнюдь никому не позволяй; даже, сколько возможно, удерживай и от чаю».
ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА
БОРЬБА С ЧАЕМ — ДЕЛО БЕСПЕРСПЕКТИВНОЕ Справедливости ради, заметим, что официальная церковь (РПЦ) скоро поняла бесперспективность борьбы с таким «злом», как чай, и достаточно быстро адаптировалась к изменившимся условиям. Тем более что после купцов именно священники стали большими поклонниками этого напитка. В пользу чая сыграло то, что он стал восприниматься как постный продукт. П.И. Богатырёв вспоминал, что в чистый понедельник, после обычной для его семьи поездки на рынок, чай был непременным явлением: «По приезде домой начиналось чаепитие со всеми привезенными сластями. За чаепитием хозяйки, озабоченные распределением привезенных покупок, усиленно хлопотали, что и куда девать, и ежеминутно вскакивали из-за стола, чтобы отдать приказание и самой присмотреть».
КАК ПОМЯНУТЬ БЕЗ САМОВАРА?.. Со второй половины – конца 19 века со стороны официальной церкви борьбы с чаем уже не наблюдается. Более того, священ-
КОФЕ И ЧАЙ В РОССИИ
ХОРОШИЙ БИЗНЕС НА ЧАЕ Многие церковные лавки второй половины 19 века вели бойкую торговлю чаем и сахаром. На церковных площадях за арендную плату размещались магазины и склады чаеторговцев. В Москве 19 века не менее двух известных монастырей сдавали под хранение чая значительную часть своих площадей. В ряде случаев священнослужители использовали церковные лавки и продававшийся в них чай для легализации «неформальных платежей», различных пожертвований и иных экономических схем. В качестве типичного примера выстраивания схем различных «приносов» и «подарков» здесь можно привести деятельность Георгия Ящуржинского – архиепископа Тобольского и Сибирского. Один из авторитетных авторов писал о деятельности Ящуржинского: ««Приносы» производились в очень оригинальной форме. При монастыре, где жил преосвященный [Георгий Ящуржинский. – И.С.], находилась кафедральная лавка, достаточно снабженная разной бакалеей. Желающий сделать «принос» приобретал что-нибудь непременно в этой лавке, например фунт чаю, сахар, вино и т. п. и отправлялся в «приемную». Поступивший сюда «принос» возвращался обратно в лавку, опять продавался и снова возвращался». В итоге, за новаторство на ниве коррупции, Георгия Ящуржинского, решением обер-прокурора Святейшего Синода князя П.С. Мещерского, даже переводили в Архангельскую епархию для исправления. В то же время, несмотря на то, что многие приходы (как прямо, так и косвенно) извлекали существенные доходы от чайной торговли, вплоть до самого конца 19 века некоторые религиозно и консервативно настроенные авторы выпускали книги с названиями вроде: «Чай и вред его для телесного здоровья, умственный, нравственный и экономический»….
ЛИЧНЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ НА ПОТРЕБЛЕНИЕ ЧАЯ И КОФЕ Многие люди воздерживались от употребления чая исходя из своих консервативных и ортодоксально-религиозных убеждений. А.М. Бакунин, консервативный отец известного революционера, в одной своей поэме, относящейся к началу XIX в., противопоставлял чуждый для Руси чай своим алкогольным напиткам:
39
Но мы, как верные сыны Отечества, воды не пьём, а квас И полугарное вино, И очень делаем умно – Оно здоровее для нас. А тёплую водицу чай Назло нам выдумал Китай, И доведёт нас до беды. Уж пьяный трезвому не пара, И лавки нет без самовара, И начал умничать народ….».
БОРЬБА С ЧАЕМ И КОФЕ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ РУССКОГО ФОЛЬКЛОРА Твёрдую античайную линию соблюдали долго лишь сторонники старообрядчества, да и то не все. Научно обосновать этот тезис помогает внимательное изучение сборника пословиц русского народа, составленного В.И. Далем. Наибольшее количество пословиц и поговорок относится к разделу «изуверство – раскол». Приведём наиболее интересные раскольничьи пословицы: «Чай проклят на трёх соборах, а кофе на семи»; «Чай, кофе, картофель, табак прокляты на семи вселенских соборах»; «Пагуба душевная и телесная: чай, кофе, табак»; «Картошка проклята', чай двою'проклят, табак да кофе трою'»; «Кто кофе пьёт, того бог (или: гром) убьёт»; «Кто пьёт чай, тот спасения не чай»; «Кто пьёт чай, отчаявается [так в тексте. – И.С.] от бога; кто пьёт кофе – налагает ков на Христа»; «Китайская стрела [чай. – И.С.] в Россию вошла, в христианские сердца – сгубила всех до конца» и др. В 19 веке многие раскольники, не принимавшие деятельность РПЦ, вполне хорошо относились к чаю. П.И. Богатырёв, вспоминал, например, о чае в трактире Егорова: «Достопримечательность Охотного ряда – это трактир Егорова, существующий более ста лет. Егоров, как говорили, принадлежал к беспоповской секте и не позволял курить у себя в трактире. Для курящих была отведена навер-
ху довольно низенькая и тесная комнатка, всегда переполненная и публикой, и дымом. По всему трактиру виднелись большие иконы старого письма, с постоянно теплящимися лампадами. Здесь подавался великолепный чай, начиная от хорошего черного и кончая высшего сорта лянсином. Кормили здесь великолепно, но особенно славился этот трактир «воронинскими» блинами».
ПЕРВЫЙ ЧАЙНЫЙ СВЯТОЙ РОССИИ До недавнего времени единственным широко известным в России «чайным святым» был китайский Лу Юй, автор «Чайного Канона». 3 февраля 2016 года решением Архиерейского Собра РПЦ был канонизирован Евгений Сергеевич Боткин – лейб-медик царской семьи, расстрелянный вместе с ними. Ещё в 1981 году он был канонизирован решением Русской Православной Церковью Заграницей. Евгений Сергеевич был отпрыском чаеторговой семьи Боткиных (торговля китайским чаем – семейный бизнес), внуком известного чаеторговца. Более того, он был сыном другого знаменитого русского врача – Сергея Петровича Боткина, в честь которого названа Боткинская больница в Москве.
ПОДВОДЯ ИТОГИ Чай первоначально встречал настороженное, а порой и враждебное отношение со стороны консервативной части общества. Однако в начале 19 века многие люди (и священнослужители русской церкви в том числе) становились сторонниками чая. В конце XIX в., помимо религиозных аргументов, в работах таких авторов часто упоминается об экономическом вреде чая. Чай, якобы, наносил серьёзный урон русской экономике из-за оттока серебра. Считалось, что чай можно заменить в рационе человека на какой-либо иной напиток на основе растительного сырья из русских растений.