Мифология : Хаос и Олимпиада

МИФОЛОГЕМА

Хаос и

Олимпиада

К

Текст: Артем Прокудин

ак известно, древние греки очень любили организованный, красиво структурированный мир, каковой собственно и назывался греческим словом Космос, и очень недолюбливали мутно-невнятные проявления реальности. Олимпийские боги вели свою постоянную божественную войну против всевозможных порождений хаоса, атонические чудовища тут же отправлялись в тартар, невзирая на количество голов, лап, хвостов и прочую льющую через край витальную мощь. При словах «Хаос атакует!» весь Олимп моментально приходил в возбужденное состояние. Боги во главе с Зевсом потрясали оружием, доспехи сияли, Афина Паллада стремительно перемещалась в пространстве, змеи на ее эгиде вставали дыбом и шипели, лук Аполлона зве-

42

DJ MAG

МИФОЛОГЕМА

нел, и никто во всем мире не сомневался в готовности олимпийцев развязать очередную гигантомахию и выйти из не победителями. У Хаоса практически не было шанса, при попытке поднять голову Пифон тут же получал несколько солнечных стрел Аполлона, на чем и заканчивал свою деятельность. При подобных макрокосмических раскладах на земле вообще и в Элладе в частности царили порядок и гармония. Герои подражали своим небесным родителям и с удовольствием вступали в схватки с локальными проявлениями хаоса, мешающими добрым людям наслаждаться прекрасным средиземноморским климатом. Тесей пробирался в центр лабиринта и убивал там пожиравшего юношей и девушек Минотавра. Персей отрубал голову ужасающей Горгоне и с ее помощью обращал в камень уже совсем что-то невнятное и чудовищное по имени Кето, вылезшее из моря и намеревавшееся сожрать прекрасную Андромеду. Но больше всех, конечно, на этом поприще отличился Геракл, величайший герой античности, который собственно и основал Олимпийские игры.

После своего знаменитого выбора между добродетелью и пороком в пользу первой, Геракл неутомимо боролся с затронутыми энтропией элементами окружающей его реальности. Тут и ядовитейшая лернейская гидра, и чистка авгиевых конюшен, победа над текучим и постоянно изменяющимся Ахилоем, истребление огромного количества странной полупотусторонней живности, не дававшей проходу местным жителям, укрощение трехголового пса Кербера, вторжение в Аид и освобождение из него нескольких важных персонажей. Художники также придерживались этой концепции, просто кусок глины был неинтересен, а полученная из него эстетически выдержанная ваза была красива и ценна. При помощи резца скульптор внимательно изучал кусок мрамора с целью обнаружения прита-

DJ MAG

43

МИФОЛОГЕМА

ившейся в нем Афродиты, поэт доводил форму и внутреннюю структуру своего произведения до совершенства, форум плакал и аплодировал стоя. Современные тенденции выдать глину или необработанный кусок мрамора за произведение искусства древним грекам не были близки. На предложение купить и поставить у себя дома рядом со статуей Афины что-нибудь типа «части белого мрамора и железный прут» житель Афин ответил бы четко и ясно: «У нас дураков нет!». Не прошло и каких-то трех тысяч лет как взаимоотношения хаоса и порядка в мире претерпели кардинальные изменения. Боги умерли, тот режим структурирования реальности, который они поддерживали, исчез. И если большую часть двадцатого века еще присутствовала как некий жесткий интеллектуальный протез поддержания иллюзии осмысленности бытия госпожа Идеология, то после исторического краха фашизма и коммунизма и окончательной мутации капитализма в либерализм, создание четкого и непротиворечивого образа мира без специальной подготовки стало невозможным. Торжествующий ныне либерализм настолько аморфен, что сам по себе ускользает от определения и тем более не способен задать какие-то глобальные ориентиры. Возможности ответа о добре и зле в этой модели сводятся к констатации того, что в данный момент времени телефон от фирмы Apple лучше телефона от фирмы LG, людей убивать, в общем-то, плохо, а большое количество френдов в фейсбуке гораздо лучше, чем небольшое количество френдов в фейсбуке. С денежными знаками та же история, больше лучше, чем меньше. На этом все. Дальше этого максимума ориентации продвинуться не получается. Мир окончательно входит в режим сумерек, в область, где контуры окружающего ландшафта перестают быть четко различимы. Отдельный предмет еще более менее как-то виден, но глобально оглядеться не получается, уже не говоря о возможности загара и купаниях, которые легко осуществимы днем. В таких непростых условиях героическое на-

Мир окончательно входит в режим сумерек, в область,

где контуры окружающего ландшафта перестают быть четко различимы. чало, как ни странно, чувствует себя великолепно. Современные герои в силу своего небесного героического происхождения отлично знают, что бессмертные боги не могут умереть, а, следовательно, никаких сумерек нет, и солнце, как всегда, в зените. Карлос Шакал, Че Гевара и Ахиллес все также энергично перемещаются по миру, не упуская возможности вступить в схватку с порождениями хаоса и восстановить олимпийские ценности. Лимонов в тайге закупает оружие, немецкий гангста-рэпер Xatar грабит инкассато44

DJ MAG

ров на два миллиона евро (отличная идея предварительно снять клип с этим ограблением), все это традиционно смешивается с вином и женщинами. В силу своей естественной связи с богами (в традиционном мире героем считался человек, среди предков которого были боги, в оптимальном случае – божественный отец) современные герои отлично ориентированы, четко знают, где земля, а где небо, и используют для обоснования своей деятельности весь спектр идеологий: от анархии до радикально ислама, от ультра левого марксизма до фашистского либерализма в стиле Айн Рэнд. Также обстоят дела и с оружием, АКМ и стратокастер одинаково в ходу. Конечно, тут не все так просто, и есть свои тонкости, нужно отличать олимпийское героическое начало от титанического, с которым олимпийцы периодически устраивали титаномахию не на жизнь, а на смерть. Но чтобы не погружаться в метафизические дебри подытожим (тем более что часть титанов в таких заварушках присоединялась к олимпийцам) – с этими ребятами у хаоса, так же как и раньше, практически нет шансов. Гораздо сложнее в современности обстоит дело с арт-деятельностью. Опираться при творении на какую-либо общую для всех концепцию так, как это было раньше, невозможно, по причине полного отсутствия оной. Остается или полностью отдаться хаосу, или быстренько изобрести собственный, структурирующий хаос, локальный подход. В первом случае мы получаем обилие крашеного пенопласта, флуоресцентную пластмассу, интенсивно (или не очень) разбросанную по холсту краску, различные пятна, груды всевозможных материалов причудливо инсталлированных в другие материалы или лежащих отдельно, безумные видеонарезки, спроецированные на изогнутые и не очень поверхности, снующие туда, сюда зеленые лучи лазера, можем получить гору земли с воткнутой в нее табличкой «гора земли», были и такие прецеденты. Хаос здесь побеждает полностью, несчастному богатому обывателю абсолютно негде почерпнуть точную информацию о том, что лучше прикупить в продвинутую гостиную: «куски белого мрамора и железный прут» или «железные прутья и белый кусок мрамора» – зачастую покупается и то, и другое. Во втором случае, в случае изобретения локального, структурирующего хаос, подхода, мы можем получить четыре одинаковых аккуратных консервные банки или такое же количество Мэрилин Монро, черный квадрат или три красных прямоугольника, тоже очень аккуратных, или, например, хорошо подобранную акулу в изысканной позе застывшую в формальдегиде. В общем, тот же хаос, вид сбоку. Можно, конечно, ловко комбинировать оба подхода, получать хаос вид сзади или может быть даже 3D хаос. Несложно догадаться, что существует и третий подход, связанный с попыткой восстановления общей концепции. Что мы получаем в таком случае? Вначале мы щедро получаем весь

МИФОЛОГЕМА

актуальный набор более или менее хитро устроенных постмодернистских текстов типа «Маятника Фуко» Умберто Эко, «Льда» В. Сорокина, «Мифогенной любви каст» Павла Пеперштейна, «Generation II» Пелевина и иже с ними. Вроде бы, такого типа арт активно работает с традиционным мифологическим контекстом: тут у нас и боги, и божественные сюжеты, и герои, и потусторонние существа, и тайное знание, хранимое в эзотерических орденах. Все на месте. Вроде бы, при чтении «Empire V» или «Священной книги оборотня», затерявшийся в хаотическом тумане и интересующийся проблемами ориентации современник Пелевина должен воскликнуть: «Ага! Теперь кое-что вижу!». Ан нет, эффект обратен, туман сгущается, одежда намокает. При ближайшем рассмотрении обнаруживается, что мы имеем дело все с тем же вариантом номер два – ловкое изобретение локального структурирующего хаос-подхода. Наполним-ка консервные банки и красные прямоугольники контентом из мифологии, эзотерики и японских сказок, а метод работы оставим прежним. В итоге получаем хаос почище крашеного пенопласта. Можно констатировать, что при помощи чисто интеллектуальных методов данная третьеподходная концепция не реализуется. Что остается? Ну, например, простой и незатейливый «For the Love of God» того же Херста. Александр Македонский с удовольствием бы прикупил данную вещицу, даже по нынешней сумасшедшей цене. Окруженный завораживающе холодным алмазным сиянием платиновый череп вселяет парадоксальный оптимизм. Виктор Цой в черной майке, с принтом арта этого самого дорогого из ныне живущих художников, хорошо смотрелся бы на стадионе. «Красное солнце сгорает дотла», – поет Цой. «День догорает с ним», – подпевает стадион. Это интересно. Можем наткнуться

на эстетский театральный «Догвиль» Ларса Фон Триера. Вроде бы, максимально интеллектуальный высушенный постмодерн, мастерски подвешенный Триером в аскетичных театральных декорациях, кино явно не для всех, но, при определенном стечении обстоятельств, разворачивающейся в наполненную жизнью и смыслом сказку с мощнейшим экзистенциальным эффектом. Показателен последний каннский скандал с Фон Триером. Если бы подобные высказывания исходили, например, от Вуди Алена, все бы охотно посмеялись. Но Фон Триера объявляют персоной нон грата и высылают на родину. Почему собственно так резко? Потому что были все предпосылки, в общественном менталитете за Триером уже прочно и как-то само собой закрепился бренд фашиста. Причем произошло это как раз после «Догвиля». Тут есть один очень интересный момент, если ты снимаешь «Рассекая волны» или «Танцующую в темноте» (или «Сталкера», например), то ты – гениальный режиссер. Месседж этих действительно гениальных картин объемен, многопланов и в этом смысле близок к жизни, которая тоже на редкость объемна и многопланова. Нельзя точно сказать, о чем фильм «Рассекая волны», фильм обо всем, про Жизнь. Не таков не менее гениальный «Догвиль». Месседж автора в этом очень плавном и неспешном фильме под конец концептируется настолько сильно, что выжигает дотла собсDJ MAG

45

МИФОЛОГЕМА

твенное место действия – бедное, затерянное в горах поселение. Основное послание фильма народу можно передать буквально в одном предложении, даже в одной фразе, при этом оно отнюдь не теряет своей глубины. Такая четкость высказывания явно претит современному менталитету и на бессознательном уровне ассоциируется с чем-то страшным, может быть, тоталитарно навязывающим некие константы бытия. А что в современном коллективном европейском подсознательном самое страшное? Какая мегадрама была самой последней, самой тотальной, самой кровавой и поставила мир на грань? Такие стрессы даром не проходят. Поэтому в наших текущих исторических реалиях загадочное существо, осуществляющее неумолимый фейсконтроль на границе между хаосом невнятности и сияющими олимпийскими чертогами, как-то само собой облачается именно в черную форму CC с черепами и прочей атрибутикой, помахивает перчатками из человеческой кожи и очень пугает. Если современный художник достигает определенной степени четкости в своем арт-высказывании, то обвинения в фашизме – не за горами. Например, недавняя история с рекламой олимпийской деревни «Сочи 2014» от арт-группы Doping-pong. Реклама красива и, с олимпийской точки зрения, безупречна. Четкие воздушные линии организовывают наполненное эфиром пространство, обилие солнца и белого света, в голубом небе парят птицы Зевса, на переднем плане, естественно, люди, они явно вне победы и поражения. Их легкая андрогинная отстраненность, конечно, вызвала бы определенное удивление у древнего грека, но таковы наши сегодняшние реалии, тут не только древний грек удивится. Понятно, что такая ясность подхода не могла не насторожить. Газета Guardian обвиняет художников в использовании нацисткой эстетики: спортсмены слишком голубоглазы и светловолосы, орлы слишком орлы и парят чересчур высоко. Если отвечать на такие претензии формально, то достаточно посмотреть советские спортивные довоенные плакаты, что-

... четкость высказывания явно претит современному менталитету и на бессознательном

уровне ассоциируется с чем-то страшным ...

бы обнаружить там точно такую же эстетику. А если по существу, The Guardian права, данный стиль тоталитарен, он слишком четко работает с образами мечты. «Будущая Олимпиада именно такова!» – утверждают художники арт-группы Doping-pong. «Такая четкая определенность нас пугает, – отвечает современное сознание в лице Guardian, –добавьте, пожалуйста, хотя бы немного неопределенности и хаоса». На данный момент хаос, конечно, побеждает, но Олимпиада продолжается.

46

DJ MAG