Гусиное перо
8/2014
Первый литературный Интернет-журнал в Осетии
Художник: Алла Тедеева
Что ты делаешь, когда тебе скучно
Прости
Слепой художник Рафинад
Рассказы
Исповедь
Я хочу
Лайла Абу Хассан Инга Дзиоева Мария Тебиева Влада Мамедова
Игорь Локтев
Содержание
Жизненное по литературному от Алана Хадаева
Старая рана Вера
Главное - душу спасти
Чего ты боишься? Бесценна я
Я должна быть поэтом
Я старая кошка
Ты счастлива?
Взгляд
Книги и кино
От детей
Наталья Алексеева Мария Клещенко Элла Бибилова Дзерасса Магкаева Юрий Качмазов
Инна Макиева
Мамочка, давай забудем обо всем
Мария Тебиева
Рассказы
Прости
«Иногда судьба ждет от нас просто слов: прости меня» Вчера у меня начались весенние каникулы ,и я с радостью на первом же автобусе уехал к дедушке. У нас очень хорошие отношения в отличие от отца я понимаю моего дедулю и верю в то, что он прав. Два года назад умерла его жена, моя бабушка, вот он и решил уехать подальше от города. Теперь его жизнь протекает в селении Фиагдон, среди лесов , природы и ветров. Там он нашел то, что и я приезжая, покой, умиротворение и возможность обдумать то, что невозможно понять в многолюдном городе, где все отвлекает от главного, и заставляет нас думать и говорить о том, что не имеет особого смысла. Сев на заднее кресло возле окна, я взял свой телефон и подключил наушники, именно в такой длинный путь включить музыку и погрузиться в свои мысли самое то. Да все таки красивые места нас окружают, горы самых разнообразных видов на фоне ярко – голубых небес с воздушными облаками, погружающими нас в мир собственных фантазий. Я вышел, боже, какой же здесь воздух, он бьет в лицо и будто бы уносит тебя в страну, где есть только одно – свобода. Здесь прохладно, но мне не холодно, накинув свой рюкзак на плечо, я пошел к самому краю деревни, туда, где стоял маленький домик дедушки Сармата. Потихоньку вслушиваясь в мелодию песни, доносящуюся из наушников, я смотрел на этот мир глазами первооткрывателя. Ну вот, я дошел, постучав в ветхую дверь деда, я прокричал -Дада Сармат, аз арбацыдтан. ( Дедушка Сармат, я приехал) -Сослан ды да? (Сослан это ты?) Выкрикивая это он выбежал и увидев меня обнял. -Ма хъабул, куыд арбахадца да?(Как ты добрался дитя мое?) -Дзабах дада.(Хорошо дедушка.) Я еще долго рассказывал ему о том, как дела у нас в городе, об отце и маме, он слушал меня не перебивая, лишь изредка задавал вопросы. В его глазах я всегда вижу нежность и понимание, он самый лучший друг в мире. Вместе мы приготовили уху из свежей рыбы и с удовольствием поужинали. -Деда ты завтра куда собираешься? -В лес Сосик. -Ладно, тогда ляжем пораньше. -Зачем ма хъабул, я уйду очень рано, лучше тебе остаться здесь и подождать меня. -Но… Он оборвал меня, не дав мне договорить, взяв за руку. -Послушай внук, я хочу тебе кое-что отдать. Он привстал, и подошел к сундуку стоящему около его кровати. Приоткрыл, и достал сверток из старой потрепанной ткани, но нес он его как самую дорогую вещ в мире. -Что это дед.
Вместо ответа он начал его разворачивать, и я узнал кинжал. Он был в чехле из кожи и по рельефным орнаментам рукояти, было видно, что он старинный. -Это то, что я хочу отдать тебе, он передавался из поколения в поколение к самым достойным мужчинам семьи, и я искренне верю в то, что ты достоин. -Но, почему бы тебе не отдать его моему отцу. -Да, он мой сын, но я для него худший человек на свете и на то есть причина. - Какая, скажи мне уже, что вы все скрывайте? -Скоро ты обязательно узнаешь, Сослан, и возможно никогда не простишь. В итоге не дав никаких объяснений, он просто пошел спать. С утра он и вправду ушел очень рано, и будить меня не стал. Весь день меня не покидало ощущение того, что отец и дед скрывают что-то важное, но при этом вместо того чтобы поговорить на чистоту шарахаются друг от друга. Так продолжаться не может они не чужие люди, они семья. Я услышал шум на улице, дедушка пришел. В руках у него было несколько корзинок с белыми грибами и ягодами. Улыбаясь и шутя, мы приготовили ароматное жаркое с грибами, ничего не сравнится с картошкой на свежем воздухе и в хорошей компании. Но избежать разговора нам не удастся. -Послушай дед, скажи вчера, ты говорил о причине, по которой мой отец ненавидит тебя, может, откроешь мне ее? -Всему свое время. -Я знаю это, но так же мне известно то, что ты уже не мальчик и времени у нас мало и если ты не помиришься со своим сыном, то будешь жалеть об этом. -Ты прав внучек, но… -Никаких «но» дедушка Сармат, обратно в город мы поедем вместе. Я хотел облагоразумить их, но никто из них не знал, что мне известно коечто и оно гложет меня. Папа изменяет маме, я узнал об этом, одной злополучной ночью, когда изменил свои планы, и решил поехать домой, вместо того, чтобы в испорченную дождем погоду добираться до дачи друга. Мне было известно, что мама поехала с подругами в Ессентуки на пять дней и в доме по идее должен быть только отец, но он часто не приходит из-за работы. И так я вошел, не подозревая ни о чем, свет везде был выключен, мне очень захотелось холодного апельсинового сока, и я сразу пошел к холодильнику, тут меня привлекли звуки и голос отца. -Ты куда Нина? -Я телефон в гостиной забыла, Алан. Что происходит, какая Нина в десять часов ночи. Тут я услышал шаги и успел спрятаться за стеной разделяющей гостиную и кухню. Спустилась женщина лет двадцати трех и взяла телефон, лежащий на столе, она была одета в красный шелковый пеньюар и халат. От изучения, судя по всему Нины, меня отвлек папа. -Ты где дорогая, давай, побыстрей. Боже мой, он привел свою любовницу в наш дом, мне стало очень больно и сейчас мне хотелось только одного, убить человека, которого я называл отцом. Стиснув руки в кулаки, я пытался успокоиться и ждал когда же эта девушка уйдет. В итоге Алан сам спустился за ней и понес в спальню на руках. Взяв ключи от
машины и деньги, я выбежал на улицу, но после я не смог сдвинуться с места, я не любитель поплакать, но тогда мои слезы стекали вместе с каплями дождя с моего лица. И в тот момент я понял, мой мир разрушился. Я молчал и ничего не говорил ту, ночь мне пришлось провести в отеле, но я не смог уснуть в моей голове сотни, раз прокручивалась увиденная сцена. С отцом я с тех пор не разговаривал, а маму старался избегать, я не знаю, что делать и мне очень хотелось бы открыться кому-то и попросить совета, этим человеком для меня был деда. Но у него на сердце лежит такой камень, который все глубже и глубже погружает его жизнь на темное дно. Не хотелось бы признавать, да от того, что закроешь глаза, истина не исчезнет, дед Сармат стареет, и здоровье его часто делает не приятные сюрпризы, ему отмерено не много и я не хотел бы, чтобы он ушел, не поговорив с самым дорогим человеком для него, с сыном. Как бы он ни упирался, я все равно заставлю его поехать со мной. -Нет, Сосик, я не поеду, если бы ты только знал, как я виноват. -Да, дед ты поедешь, вы не дети, а взрослые мужчины, и проблему нужно обсуждать лицом к лицу, а не бежать от нее. Я все же заставил его поехать. Всю дорогу мы ехали молча, он даже не смотрел на меня, но я был уверен в том, что все кончится хорошо, ох, как же я ошибался. Взяв такси, мы приехали домой, отец оказался дома, его машина стояла во дворе, надеюсь на этот раз он один, без Ниночки. Я подошел к двери и открыл ее, после оглянулся на Сармата, а он с задумчивым выражением лица смотрит на дверь, которую я только, что открыл. -Ты прав внук, сделав это, я могу уйти в мир иной без сожалений. -Куда это ты собрался деда, не спеши. Я улыбнулся, но мы оба понимали, что это результат моих волнений. Я завел деда и знал, что папа в своем кабинете, мы не стали терять времени на снятие одежды, а прямиком направились на второй этаж. На секунду остановились у массивной двери из дуба, на котором были в ручную вырезаны древние орнаменты. Взяв всю волю в кулак, я отворил ее, но дедушка повременил с этим. На меня Алан сначала не обратил никакого внимания. -Отец нам нужно поговорить. Он повернулся ко мне на своем кожаном кресле с переносным домашним телефоном в руках. -Ты слышишь меня. Но на мои слова он отреагировал жестом руки говорящим, выйди мне сейчас не до тебя. -Да, да нам нужны инвесторы, мы готовы сотрудничать. Ну, все он сам напросился. Стремительными шагами я подошел к нему и вырвал из рук телефон нажав красную кнопочку «разъединить». Папа посмотрел на меня разъярёнными глазами и начал кричать. -Что тебе нужно, да как ты посмел. -Ему нужно то,- сказал дедушка входя в кабинет, - чтобы мы решили наши вопросы. -Почему ты здесь, сколько раз я тебе говорил, ты никто, я тебя ненавижу. Мне было обидно за дедушку, но мне нельзя вмешиваться иначе, они ничего не решат.
-Сынок я знаю это, и ты имеешь полное право ненавидеть меня, но я хочу сказать лишь одно, прости меня. -Простить, простить тебя, знаешь, ты совсем не изменился, все такая же сволочь. Никогда тебя не прощу. -Я люблю тебя Алан. -Да, конечно, ты и мать мою любил, но, что с ней стало, она умерла из-за тебя. Бабушка, причем здесь она. Я уже рассказывал о том, что она умерла два года назад, но это случилась в психиатрической клинике. -Но причем тут дедушка? Случайно я все же вмешался. -Причем, тут твой драгоценный дедуля, - усмехнулся он как безумный, - а при том, дорогой сын, что это он убил ее. Он прошел за стол и начал свой рассказ. -Сослан, я очень любил свою маму и боготворил ее. В один прекрасный день она пришла ко мне в комнату и с улыбкой сказала мне о том, что у меня скоро будет сестренка, она была на тринадцатой неделе беременности, моему счастью не было придела. И вот на выходных мы решили съездить в Грозный на несколько дней, отец отказался, сославшись на работу. Мы уже выехали из города, но маме стало плохо, и она попросила вернуться домой, шел дождь и мы, мокрые замершие ворвались в наш домик, сняв с себя обувь и плащи, взявшись за руки, мы пошли в спальню. Мама зашла первая и остановилась, я врезался в нее, а потом кое-как пролез в комнату, мне открылось, то, что я не могу забыть, даже спустя столько лет, ты на кровати в обнимку с другой женщиной. Тогда она была на восьмом месяце, живот был довольно большой, она гладила его тогда, я помню и плакала, слезы ее текли, а руки не останавливались, а ты в это время Сармат, просто замер вместе со своей любовницей, и смотрел на то, как ее трясёт. Она упала и распласталась вздрагивая. Я кричал твоему деду –« Надень свои штаны и заводи машину», он так и сделал. Я же склонился над своей матерью и взял ее на руки, я почувствовал, что – то влажное, а потом понял это ее кровь. Так быстро как мог я положил ее в машину, и мы поехали в больницу, не обращая внимания на светофоры. В больнице сказали, что они смогли спасти только мать. Знаешь Сослан,так как я плакал тогда, я еще никогда не плакал, я жил своей сестренкой, пусть я ее не видел, но уже очень сильно любил, мне было очень больно, но больнее было маме. Через две недели ее выписали, и мы вернулись домой, она ни с кем не разговаривала, как только я не пытался ее развеселить или разозлить, она не реагировала, уже тогда я знал, что она живой труп, без чувств, без эмоций. Но однажды, пошел дождь, впервые после того злополучного дня, у меня были выпускные экзамены и я прозанимался весь день, но часов в девять ночи, я вышел попить воды, осушив стакан я подошел к столу, где лежала грязная чашка, рядом с ней валялись снимки УЗИ, откуда они здесь, я заглянул в стакан, и принюхался, оттуда пахло водкой, а на его дне блестело обручальное кольцо. Мое сердце охватило беспокойство, и я стал бегать по всему дому с криками «Мама, мама, где ты», в итоге я зашел в ванную комнату, там было темно и спокойно, только звуки каких-то капель падающих на кафель привлекло мое внимание, я оцепенел, нет этого не может быть, моя рука сама потянулась к переключателю,
лампочка зажглась, а моему взору представилась картина, множества алых капель достигающих пола. Это была кровь моей матери, она порезала себе вены, попытка суицида. Тогда я успел, спасти ее, но тем самым вынес ей другой приговор. Если раньше она была, «живым мертвецом», то после того случая она стала как будто одержимой. Ярость, гнев, жадность, все в ней вышло за пределы берегов уравновешенности , она сошла сума. Отец, же, быстро нашел решение этой проблеме, ты просто запихнул ее в психушку, браво ничего не скажешь. -Алан у меня не было выбора. -Не было выбора, кроме того как, отвезти ее в место, где последние двадцать лет ее жизни, над ней издевались, изнуряли ее препаратами и отняли все чувства которые у нее были. Да, ты мастер на оправдания, но они ничего не вернут и ничего не исправят, я ненавижу тебя, уйди и никогда не появляйся в моем доме. На старых морщинистых щеках появились слезы и я начал жалеть о том, что уговорил его приехать сюда. Да согласен, с моим отцом случилось ужасное, а мой дед и вправду плохо поступил, но он все-таки, любит своего Алана и раскаивается, в том, что поступил так с женой, но ведь он даже не предполагал к чему это может привести. Дедушка вышел из кабинета и спустился вниз, я побежал за ним и нагнал его у выхода из дома. -Прости меня. -Сослан, это ты прости меня и спасибо. -За что? -Я долгое время хотел покончить с этим и рад тому, что мне удалось, береги себя и свою семью. Сказав это, он повернулся и пошел к воротам. -Ты куда, постой я тебя довезу. -Нет, дорогой, ты должен вернуться в дом, а мне нужно побыть одному со своими мыслями. Я люблю тебя внучек, всегда помни об этом. -Я тоже люблю тебя, дедушка. Он ушел, ни разу не обернувшись, а я поднялся снова на второй этаж, но в этот раз я хотел пойти в свою комнату. В коридоре меня задержал мой отец. -Теперь ты понимаешь, почему я его ненавижу. Произнес он хладнокровно. -Да, он причинил много боли и тебе и твоей матери, но нужно постараться простить. -Простить, хватит, во всем, что случилось виноват он, и больше всего на свете я хочу его смерти. -Ну, если подумать он виноват в том, что изменил твоей матери, и из этого следует, что каждый мужчина, изменивший своей женщине заслуживает смерти. Он побледнел, руки стали нервно шарить по карманам, он был загнан в тупик, но не хотел признаваться в этом. -Да, заслуживает. Теперь меня все взбесило, как он может осуждать других за то, что сам совершал. Когда я заговорил то постарался, придать голосу язвительности, чтобы ему было побольнее. -Правда, тогда почему же ты до сих пор, ходишь по этой земле.
-Что? О чем ты говоришь сын? -О, я говорю о твоих изменах, прямо здесь в нашем доме. Он покраснел, его дыхание стало учащённое, а я продолжил -Да об изменах, с твоей милой Ниночкой. Он не мог сказать мне ничего в ответ. -Так что прежде чем желать смерти, своему отцу Сармату, подумай, ведь тогда ты должен и сам умереть, тогда и я должен желать этого больше всего на свете. Сказав это я взял ключи от машины и кошелёк, заводя машину я не знал куда поеду, я просто ехал с распахнутыми окнами, на большой скорости, и думал о том, что не ненавижу своего отца, для меня он теперь просто ничтожество, которое достойно только жалости. 2 недели спустя –Похороны. Дедушка умер, еще несколько минут назад его тело бездыханное и ледяное засыпали землей. Я плачу, да плачу и мне совсем не стыдно, я любил этого человека, и буду любить всегда. Врачи сказали, что он умер во сне совсем не чувствуя боли. Я всегда буду помнить тебя деда. Знайте, история моего отца и дедушки меня натолкнула на то, что в тот же вечер я все рассказал матери. Она плакала долго, но вскоре успокоилась и сказала, что теперь у нее нет мужа, возможно, кто-то осудит меня, но я не жалею ни о чем. Моей маме тридцать восемь и она еще может найти человека, который будет ее любить больше всего на свете. Вот по тропе в кладбище ко мне пробирается усталыми шагами отец, вид у него потерянный, но я не знаю, сожалеет он о том последнем разговоре с умершим или нет. -Сослан, сынок, прости меня. -Вспоминаю, как ты ответил на эти же слова своему умершему отцу. Я мог бы ответить так же, но не буду, ты и так наказан. Несмотря ни на что я хочу, чтобы ты был счастлив, но и я сам тоже хочу улыбаться вместе с мамой. -Что ты хочешь сказать? -Уходи из нашего дома, мы богаты, купи себе другой, и живи с той женщиной, которую любишь, оставь нам магазины, а сам бери рестораны, мы сможем прожить в достатке, и ты будешь завидным женихом, мама найдет новую любовь и заведет новую семью, так же как и ты. Я тебя очень прошу, сегодня же собери свои вещи и уходи. Он сделал то, о чем я его просил, в этот же вечер он уехал. Через месяц мама встретила Максима. Этот мужчина вернул ей вкус жизни. Они были одного возраста, и им было интересно друг с другом. Мама научилась вести дела бизнеса, а Максим был владельцем нескольких нотариальных контор Через полгода они поженились, на свадьбу мы пригласили папу и его новую невесту Анжелу, надо будет спросить, куда делась Ниночка. Подумал я тогда,счастливо улыбаясь. На этом сюрпризы не закончились, примерно через три недели мама огорошила меня и своего нового мужа новостью. -Знаете, что я только, что узнала. -Что?- спросили мы созвучно, как хор. -Я беременна.
-Ну, как все прошло. -Успешно, и мать и ребенок в порядке. Максимка с облегчением выдохнул. -А кто родился? -Мальчик. На следующий день нас впустили к ней, конечно же, пришлось немножко денег дать, но нам просто очень хотелось ее увидеть. Мы зашли, а у нее на руках, маленький комочек. -Как ты дорогая? Спросил ее муж, подбегая. -Все хорошо милый. Сослан, подойди-ка посмотри. Я увидел его, он был не очень симпатичный, но он сформируется примерно через несколько месяцев, и говорят чем не красивее в детстве, тем прекраснее после. Он был все же очень милым, нежным и беззащитным . -Как назовем его, жена. -Не знаю, а ты как думаешь сынок? -Мам, может быть, назовём его Сармат. -В честь дедушки? -Да. -Тебе нравится Максим. -Нравится, так и назовем. Дедушка, надеюсь ты сейчас мне улыбаешься. Лайла Абу Хассан
Слепой Художник
Слепые. Они как вылетевшие из стаи птицы. Они вышли из потока развивающегося общества. Общество прогрессирует, движется вперёд, а для слепых мир, словно замер. Всё дошло до определённой точки и застыло. Замерло в тот момент, когда глаза перестали чувствовать, воспринимать мир... Они не видят большие изменения в городах, в которых живут люди, не знают день или ночь на дворе. Но ведь память никто не в силах отнять у них. Слепые. Они как люди повредившие память. Помнят всё, до определённого момента, а потом темнота. Лишь одно различие. После потери памяти, человек заново строит её, запечатлевая новые и новые события, а слепой попадает в темноту навсегда. Зато у них обостряются другие органы чувств. Они так же радуются, только уже не лицам и красоте природы, а звукам, ароматам и ощущениям. И напрасно люди считают их беспомощными. В одном из обычных городков жила Анна М. Ничем особенным эта сорокалетняя женщина не отличалась, не считая того, что была слепа. С самого детства она жила в своем любимом городке и никогда не покидала его. Здесь она училась, работала, вышла замуж. Ей было около тридцати, когда умерли её родители. От горя она плакала не останавливаясь. Слезы постепенно лишали её зрения, и вскоре она совсем ослепла. Жить в темноте, в остановившемся мире её заставляла лишь мысль о любимых сыне и муже. Они никогда не бросали её, всегда были рядом. Так она жила. С большими усилиям ей, преуспевающей энергичной женщине, пришлось смириться с тем, что она слепа. В детстве у Анны М. был талант к рисованию. Она рисовала все, что нравилось ей, все, что как-то вызывало в ней эмоции. Посвятить жизнь этому делу не входило в её планы, и талант заснул в ней, не дождавшись своего звёздного часа. По крайней мере, так думала она. В памяти кружились картины детских лет. Утопая в своих мыслях, она могла хоть на секунду снова увидеть солнце, синеву неба, зелень травы. Её губы расплывались в блаженной улыбке, а из глаз катились капельки мимолетного счастья. Она с детства была упорна, любила внимание. Былой характер вдруг напомнил о себе. Она решила доказать, в первую очередь самой себе, что может вернуться в мир, в развитие, стоит только потрудиться. В её голову ворвалась безумная мысль. Она попросила сына купить ей мольберт и краски. Он не стал надоедать с расспросами, ведь всегда верил и доверял матери. Всё что нужно было ей для работы - это знать порядок цветов, любимый сын разложил краски и оставил её наедине. И тут произошло то, во что никто никогда не поверит. А стоило бы. Она начала творить. Талант. Он не погас, а просто дремал в ожидании. Карандаш легко скользил по бумаге, а вслед за ним скользил палец, нащупывавший линии. Перед её глазами стоял мысленный образ, и она переносила его из памяти на бумагу. Осязание подсказывало ей, куда повернуть карандаш. Контуры были готовы. Краски легко ложились на бумагу, придавая картине объём и
красочность. Никто бы не поверил, что она слепа, увидев её в эти самые минуты. А она творила. Её картина - это было доказательство, преодоление себя самой. Люди шли к ней домой, и любовались, любовались тем, чего быть не могло. Она стала рисовать картину за картиной. Рисовала моменты из жизни; все что заставляло её чувствовать. Картины раскупались нарасхват. Люди заговорили о ней. Окружили долгожданным вниманием. Она чувствовала себя героем. Таковой она и была... Шло время. Люди перестали считать слепых беспомощными. Они вознесли их снова на должный уровень. Вернули в поток жизни. И это благодаря слепой художнице, которая доказала всем, что может.. Она умерла в 77 лет. Её сын организовал художественную школу в её честь, и маленькие дети с восхищением слушали её историю, любовь и уважение рождались в их сердцах, и они все стали такими же упорными и сильными. Как она..
Инга Дзиоева
Что ты делаешь, когда тебе скучно?
-Кать, а что ты делаешь, когда тебе грустно? – спросила Мила у девочки, которая ранее каталась на качелях. Услышав этот вопрос, Катя остановилась, слезла с качелей и внимательно посмотрела на задумчивую Милу. -Ну,… я закрываю глаза и вспоминаю все хорошее…- ответила Катя, все так же смотря на девочку. -А как у тебя, получается, думать о хорошем, когда тебе грустно?- Мила подняла свой взгляд выше, прямо Кате в глаза. - А ты думала, что такое грусть?- спросила Катя. Увидав отрицательный кивок, она продолжила: - Грусть это эмоция человека, когда все оттенки жизни кажутся серыми…. но, знаешь, Мил, грусть всегда можно побороть!- вдумываясь в каждое слово, ответила Катя. - Но тогда как же у тебя получается думать о хорошем, когда жизнь кажется серой?- переспросила Мила - А что у тебя в жизни не было хороших моментов? – Катя посмотрела в глаза Милы пронзительным взглядом - Одно объятие дорогого человека может отогнать грусть. Конечно, в жизни каждого человека много грусти, но она рано или поздно уходит. Вмятины в сердце остаются, ведь оно такое хрупкое…. Грусть прогоняет радость! - закончила Катя с огоньками в глазах. Мила некоторое время стояла и смотрела в глаза Кате, а потом, будто под гипнозом, отрешенно пробормотала: - Кать, я, пожалуй, домой побегу… -Странная ты какая- то сегодня - в недоумении сказала Катя вслед убегающей девочке. *** 12 лет спустя***
Милослава стала известным психологом, а Катя журналистом. Две подруги продолжали все так же общаться. Через год, после «выхода в свет» двух девушек, в газетах были написана фраза подруг, о которой, позже, говорил весь мир. -На самом же деле, жизнь не тусклая, это мы вечно ее усложняем своими пробле мами.
Рафинад
Лена, как обычно, шла на работу, когда увидела у подъезда карету скорой помощи. Девушка быстро поднялась на третий этаж. Сомнений не было, скорая приезжала к ее пациентке. Лена вошла в большую гостиную, где она лежала. Врачи убедили девушку, что самое страшное уже позади и что женщине необходимы тишина и покой. Она проводила врачей и вернулась в комнату. Помимо самой больной, в помещении была пожилая, но достаточно активная женщина – Элеонора Шараповна, но чаще, хозяйка квартиры называла ее Нора. - Вы опять? – с негодованием говорила Лена. - Ах, Леночка! Проживи с мое и я посмотрю на тебя. Помоги мне встать. Да, спасибо. Пойдем пить чай. Нора, - она обратилась к женщине, стоявшей у окна, Будь добра, приготовь нам чаю. Лена, достань из буфета мой сундук. Девушка достала его. Это была большая шкатулка в деревянном обличии со старинным медным замком. Дерево уже давно потемнело и кое-где потрескалось. Она поставила его на стол, накрытый кружевной скатертью. Клавдия Адольфовна открыла его миниатюрным ключом и достала старые письма и уже пожелтевшие фотографии, одна – разорванная наполовину. Она жила в старой сталинке в центре города. Комнаты ее были убраны в лучших традициях середины XX века. Помещение, где сейчас находилась сама хозяйка и Лена была достаточно большим и просторным: у стены стоял большой диван, укрытый бархатным покрывалом, напротив – стеллаж с книгами, большой буфет с посудой и множеством глухих отделений с архаическими ручками. Рядом, стоял телевизор, на котором лежала сделанная тонкой аккуратной вязью салфетка, небольшой прямоугольный столик, на котором стоял бронзовый патефон,тумбочка с пластинками и уже известный круглый столик. Клавдия Адольфовна была немного грустна и задумчива и смотрела в большое французское окно с легким бежевым тюлем и благородного бордового цвета бархатные гардины с ламбрекеном. На золотом подносе Элеонора принесла фарфоровый чайный сервиз, заварной чайничек, блюдце с рафинадом, вазочку печенья и плитку молочного шоколада. - Я пока пойду к себе, уберу кое-что. – сказала Элеонора Шараповна и покинула квартиру. Клавдия Адольфовна кивнула, потом оглядело все, что есть на подносе, подошла к буфету и достала оттуда бутылку дорогого коньяка. - Вы опять? – начала Лена, - Только скорая уехала, вам нельзя! - Да что понимают эти врачи? Наливай чай скорее, пока не пришла эта старая КГБэшница. – Лена наполнила обе чашки. Клавдия Адольфовна накапала несколько капель на три кусочка рафинада и кинула в чай. – Ничего они не понимают… - старчески повторила женщина, - У меня только две слабости, красивые мужчины и шоколад, впрочем, и от одного и от другого у меня бывает изжога… А когда я могла провести три спектакля подряд и ничего! Я чувствовала себя идеально. Моя молодость… тогда у меня было все: слава, признание, цветы, что там… даже мужчины. А сейчас? Коробка конфет от союза литераторов. – Она достала золотой портсигар и извлекла одну длинную сигарету. Попытки Лены отобрать
ее были тщетны. Не смотря на зрелый возраст женщины, все движения Клавдии Адольфовны были невероятно грациозны. – Оставь, - отмахнулась она, - Раз в сорок лет можно. Единственное, что омрачило мои прелестные годы, так это война. Она забрала мою единственную любовь. Сорок четвертый год… похоронка, - она направляла свою речь куда-то между Леной и большим окном. Сигаретный дым она выпускала из своего уже ссохшегося под натиском морщин губ. - Тогда он прислал мне письмо с просьбой увидеться, но я была слишком занята работой. Мы с военным театром были на гастролях, так, для поддержания духа солдат. Я знала, он ждал меня после спектакля, но и тогда я не нашла для него времени. Я могла… но не сделала. Потом я получила это злосчастное письмо. – она сделала еще одну затяжку, сбросила пепел и выпустила тонкую струю бархатного дыма. – Его убили под Сталинградом… Но, все началось там же где и закончилось. После этих новостей я стала еще глубже погружаться в свои роли, так я могла хоть както утопить свою боль. Со временем, проживая жизни героинь, я потеряла свою собственную. Я, как вы там говорите, молодежь, перезагрузила свою жизнь. Все началось сначала: спектакли, сцена, овации, признание, роскошь. Но все это уже после войны, когда я вернулась в родной театр Мейерхольда. Я пробовала себя в жанре монолога. Зачем кривить душой, но все же скажу, я была красива, у меня было много поклонников и как следствие дорогие и интересные подарки, но все не то. У меня не было главного – любви. Она погибла тогда в сорок четвертом. – она немного помолчала. Долила себе чая и бросила пару кусочков рафинада в чашку. – У меня только две слабости, шоколад и драгоценности. – женщина проговорила эту фразу, противореча сама себе. – Думаешь, свихнулась старая актриса? Нет, нисколько. Видела бы ты меня тогда! О, какие это были времена! Галантные мужчины, невероятно вкусный шоколад, коньяк лился рекой, но никогда мы им не упивались, как вы сейчас. В то время было принято протягивать дамам руки при выходе из транспорта, не говоря уже о том, что необходимо уступать им место! – он повысила голос на этой фразе. – Мы тоже были весельчаками, балагурами, но никогда не было хамства и вульгарщины! У меня только две слабости: шоколад и дорогие сигары и они рискуют свести меня в могилу, но я сильнее их. Я сильнее всего смерти и даже изжоги. Со всем этим научились бороться. – женщина потушила сигарету, выпустила последний потом едкого дыма, - Леночка, запомни, старость – это не порог! Будь то тебе двадцать лет и восемьдесят, запомни! Делай все что хочешь, ибо потом не жалеть, что могла но не сделала. Эх, я устала, постели мне и, будь добра, приберись тут немного, я пока отдохну. Клавдия Адольфовна села у бронзового патефона теребя в руках обрывок старой фотографии и кусок сахара. Она поставила пятую симфонию Фредерика Шопена. По ее уже морщинистой щеке покатилась мерцающая слеза и попала на рафинад. Последнее, что она сказала, было «У меня только две слабости: …». Первую, вы уже наверняка знаете, а вот какая вторая, остается только догадываться. Влада Мамедова
Исповедь
Я хочу, чтобы радуга взрывалась болью. Хочу, чтобы солнце стекало по моей стене вниз и собиралось в лужи. Я хочу убить человека словом. Хочу, чтобы нож разломился прорастающим из него цветком. Я хочу, чтобы боль была осязаема, хочу приручить её. Чтобы слёзы не текли из глаз, а текла кровь, чёрная, так болеет правдиво. Я хочу, чтобы роза распустилась грустью и старостью, хочу, чтобы деревья кричали. Я мечтаю, чтобы небо было в клетку, а пижама в полоску. Я хочу увидеть пропасть и взойти над ней. Я хочу упасть, вознестись, вновь почувствовать падение, и, не приходя в себя, умереть. Я хочу чувствовать, хочу страдать, хочу любить, хочу разгонять облачные замки и воздушные крепости, хочу ломать руками каменные сердца. Я хочу вновь стать живым. Игорь Локтев
Стара рана
Жизненное по литературному от Алана Хадаева
Ольга вышла из супермаркета с тяжелой сумкой, набитой продуктами. Еле передвигая ноги и согнувшись едва ли не пополам, она добежала до припаркованной машины и положила все в багажник. Иван смотрел на это с переднего сиденья. Когда Ольга села на водительское место и засунула ключ в зажигание, он проговорил: - Прости, что не могу помочь, сестренка. Она взглянула на него, слабо улыбнулась и сказала: - Ничего, не страшно. Я и сама могу справиться. Горечь, сквозившая в ее голосе, была почти осязаема. Должно быть, она сама это поняла, потому что сказала уже более веселым и жизнерадостным голосом: -Ну, как настроение перед поездкой? Иван неопределенно пожал плечами. - Может, лучше отменим? – спросил он. - Ты серьезно? – удивилась Ольга. – В кои-то веки решили выбраться загород, отдохнуть, подышать свежим воздухом, а ты говоришь: «Может, лучше отменим»? - Ладно, ладно, - поспешно сказал Иван. – Просто у меня нет настроения отдыхать. Я целыми днями только этим и занимаюсь. Хотелось бы заняться делом, приносить пользу. - Слушай, все уже решено. Давай не будем об этом? Нельзя оглядываться в прошлое, нужно жить настоящим, понял? Иван не ответил. Они выехали со стоянки и направились по шоссе к выезду из города. Мимо них со свистом проносились машины, где-то в полях работали фермеры. Иван посмотрел вперед и увидел на обочине дороги парня с девушкой, которые, взявшись за руки, медленно ехали на велосипедах. Ольга тоже их заметила и сразу бросила взгляд на брата. Тот втянул в себя воздух и долго не выпускал. Наконец, пара осталась позади, а впереди никого не было, кроме пустой дороги и растущих по краям деревьев. Тут Ольга вжала педаль газа и машина, заурчав, набрала приличную скорость. - Оль, лучше сбавь. Не переношу быстрой езды. Оля хмыкнула, но скорость послушно сбавила. Так они ехали довольно долго. Пейзаж за открытыми окнами машины менялся стремительно. Только что ехали между деревьев, теперь вокруг одно поле, в следующую минуту они едут по мосту. - Приехали... – весело объявила Ольга, останавливаясь перед шлагбаумом. – Прошу на выход. Она достала из багажника инвалидную коляску, раскрыла ее и пригнала к переднему сиденью. Не без труда, Иван пересел в нее и, переведя дух, осмотрелся. Здесь было много народу, большинство из которых купались в речке. Сбоку находились мраморные столы и длинные стулья, вдалеке виднелась пивная палатка и магазин продуктов.
- Ничего особенного! – недовольно буркнул Иван. Ольга улыбнулась. - А, по-моему, тут просто замечательно! Не возражаешь, если я пойду искупаюсь! - Нет, конечно. Иди. Я пока посижу тут, подышу свежим воздухом! – ехидно добавил он. Ольга вновь улыбнулась и умчалась. Иван откинул со лба челку и принялся вытаскивать из сумки продукты, по пути съедая едва ли не половину. Все, что осталось, он аккуратно положил на один из столов и, ощущая усталость в руках, откинулся назад. - Мама, папа, смотрите, как я умею! – воскликнул малыш лет четырех, забегая в воду и окунаясь с головой. Иван улыбнулся и решил посмотреть на его родителей. Он повернулся и увидел молодого парня с черными волосами, который положил свою руку на плечо молодой девушки. Что-то больно кольнуло Ивана, и он разинул рот от удивления. Девушка была ему хорошо знакома. Высокая, с длинными золотистыми волосами, с красивой белоснежной улыбкой, с проступившими ямочками на щеках от смеха, она хохотала, обняв парня за талию и положив свою голову ему на плечо. В этот момент вернулась Ольга. Кончики волос у нее намокли, и с них на землю капала вода. Она вытирала тело полотенцем. - Ну, как успехи? Иван промолчал. Он ее даже не услышал. - Эй, ты чего? Оглох?! Куда ты смотришь? – Она проследила за его взглядом, увидела молодых людей, и застонала. – Так я и знала. Давай, собирайся, мы поедем в другое место. Тут как раз недалеко есть хороший... - Нет, мы не уезжаем. Я хочу остаться. - Чтобы смотреть на нее? Нет уж, у тебя было время. Собирайся! Парень с девушкой стояли не очень далеко, поэтому крик Ольги услышали. Они повернулись посмотреть, кто кричит, но в этот момент Иван отвернулся, не желая встречаться с ними взглядами. Когда же он повернулся обратно, ожидая, что они уже отвернулись, то чуть не упал с инвалидного кресла. Девушка стояла рядом и, молча, без всякого выражения на лице, смотрела на него. - Привет, - неуверенно протянул Иван. Она промолчала. - Как поживаешь? - Как ты себя чувствуешь? – спросила девушка. Парень ушел к своему сыну, и теперь они оба со смехом купались в речке. Иван неопределенно пожал плечами. На этот вопрос у него не было ответа, а показывать, как ему плохо, было не в его привычках. - Привет, Катя, - стараясь придать голосу жизнерадостный оттенок, спросила Ольга у девушки. – Я думаю, это твои мальчики? – она махнула в сторону парня и его сына. Катя прищурилась. Она посмотрела в небо, шумно сглотнула, как бы случайно вытерла глаза полотенцем и только после этого посмотрела на Ивана.
- Да, - прозвучал ее ответ. Иван старательно отводил взгляд. Катя села возле него на корточки, и, нежно взяв его за голову, повернула ее к себе таким образом, что не посмотреть на нее было бы верхом трусости. Впрочем, Иван трусом никогда не был. - Прости меня, - едва слышно проговорила Катя. – Я знаю, что не должна была, знаю, что прошло всего три года и я виновата перед тобой... - В чем? – невесело спросил Иван. – В чем ты виновата? Катя промолчала. Иван догадывался, что говорить ей мешает комок в горле. Говоря по правде, он сам ощущал его у себя. Этим двоим не о чем было уже говорить. В свое время они уже многое сказали друг другу. Впрочем, читатель ещё не знает эту несчастную историю. Пользуясь небольшой заминкой в их разговоре, я расскажу вам их прошлое. Иван Ветронов родился в Украине, в Харькове. Когда ему было два года, его семья переехала в Россию. Здесь они переезжали из одного города в другой, пока, наконец, не решили остаться в Москве. Его родители, коренные жители Украины, были людьми благородными, веселыми и жизнерадостными. Отец, высокий и немного худой для своих 40 лет, всегда был рад посмеяться над хорошей шуткой, умел себя прилично вести, отлично разбирался в людях, вызывая в них теплые чувства к себе, мог притянуть собеседника хорошей историей, сыпал анекдотами, как военный, и всегда учил своего сына служить только своему сердцу. Мать, тоже высокая, немного полноватая, с круглым лицом, была женщиной добродушной, всегда славилась умением приободрить ближнего, подарить ему надежду, вселить в душу радость. Екатерина Улыбчиковас рождения жила в Москве. Она потеряла родителей, когда ей было 15, поэтому жила с бабушкой, отличавшейся особенной злобностью. Понимая, что на пенсию бабули (которую та хранила в какой-то книге) долго не прожить, Катя рано стала работать. Она устроилась в фирму продавщицей и зарабатывала достаточно денег на продовольствие и другие нужды. Ивана и Катю свел вместе случай. Как-то раз они попали на вечеринку общего друга, где и познакомились. Не сказать, что это была любовь с первого взгляда, но по ходу общения они стали интересны друг другу. Возникла симпатия, лишь несколько позже перешедшая во что-то большее. Они уже назначили день свадьбы – через 2 месяца, но тут судьба преподнесла им неожиданный удар. Был вечер. Они возвращались с прогулки, переходили дорогу. Так получилось, что Иван оказался на другой стороне обочины раньше Кати шагов на пять. Тут на дорогу, набрав бешенную скорость, вылетела иномарка. Водитель даже не пытался затормозить, он был пьян и уснул за рулем. Иван повернулся назад и за доли секунды принял единственное решение. Не буду судить, было они верным или нет, это решать вам, но этот парень кинулся обратно и успел оттолкнуть застывшую в ужасе Катю. К сожалению, отпрыгнуть он не успел. Удар был слышен всем. Звон бьющегося стекла, свист шин, крик девушки, глухой удар о столб. Врачи боролись за жизнь Ивана несколько часов. Во втором часу ночи к безутешной Кате вышел один из хирургов. Лицо его не выражало ничего хорошего. - Простите, вы кто пострадавшему? Едва шевеля губами, Катя вымолвила, что является девушкой Ивана. И,
почти плача, повисла на хирурге. - Скажите, он будет жить? - Я не могу ответить на этот вопрос. Мы сделали все возможное, теперь все зависит только от его силы духа. И ещё одно, - сказал он, не глядя на Катю, - у него сильно поврежден позвоночник. Он больше никогда не сможет ходить... И, повернувшись спиной к рыдающей Кате, он вошел обратно. Прошло несколько месяцев. Свадьбу, понятное дело, отложили. Иван пришел в себя, выжил. Он очень огорчился, узнав, что потерял возможность ходить, но на людях старался держать себя в руках. С Катей он тоже не был откровенен: он говорил ей, что чувствует себя превосходно, что эта утрата ничего для него не значит. Но порой в ее голосе слышалась глубокая грусть, а взгляд неподвижно останавливался на помертвевших ногах Ивана. Как же больно ему было в эти минуты! Ивана выписали. Он вернулся домой, старался продолжить нормальную жизнь, но уже не мог. Но больше всего ему не хватало прежней Кати, веселой, позитивной, ласковой. Нынешняя стала заботливой, стала говорить с ним, как с маленьким ребенком. Иван понимал причины и понимал, что продолжать такую жизнь не может. В один день, при очередной их встрече, он намеренно искал повода для конфликта. И повод быстро нашелся: Катя рассказывала, что у них в магазине новый набор продавцов, а среди них есть хороший парень, очень добрый и весьма недурен собой. И хотя она говорила это просто так, ни на что не намекая, да и ничего не чувствуя, Иван сделал вид, что разозлился. - Я тебе не нужен. Ты заботишься лишь о себе. Хочется встречаться с нормальными парнями, у которых две ноги целы, да?! Ну, так вот, иди к нему и чтобы я тебя больше не видел! Мы расстаемся. Ты не нужна мне больше! Несмотря на отрицания Кати, на появившиеся у нее на глазах слезы, он был безутешен. Он выгнал ее, а сразу после ее ухода горько заплакал. Слезы катились по его щекам в бесчисленном количестве, плечи судорожно вздрагивали, ему не хватало дыхания. Теперь прошло уже несколько лет. Они больше никогда не виделись. И вот сегодня им представился шанс вновь посмотреть друг на друга, насладиться забытыми лицами. Но вернемся к героям этого рассказа, застывшим в молчании, которое ни один из них не старался прерывать. Наконец, когда молчать дальше было уже некрасиво, Ольга развела руками и сказала: - Ну что ж... Приятно было повидаться, но нам пора. - Постой, Оль. Оставь нас одних на несколько минут? – попросила Катя, умоляюще глядя на бывшую подругу. Оля не успела ответить. - Не нужно. Поехали, Оля, нам действительно пора уезжать. Катя сжала губы и ничего не ответила. Иван повернул инвалидное кресло и, быстро работая руками, поехал к машине. Оля осталась возле Кати и собралась уйти, но тут Улыбчикова схватила ее за руку и, притянув к себе, быстро прошептала на ухо: - Он ещё не простил меня?
Оля вырвала руку и смерила Катю презрительным взглядом: - А как тебя можно простить? После твоей измены?! - Какой измены? – недоуменно спросила Катя. “Хорошо играет свою роль. Посмотришь, так вроде и не скажешь, что она изменила Ивану, как тот мне рассказал”, - подумала Оля. - Я ему не изменяла, - сказала Катя и, вероятно обидевшись, повернулась и убежала к мужу и сыну. - Скатертью дорожка! – негодующе выкрикнула ей вслед Оля. Она вернулась в машину. Когда она садилась за руль, то краем глаза успела заметить, как Иван выбирает лицо, конкретно – глаза. - Ты до сих пор не можешь простить? – спросила Оля у брата. - Никогда! Однако выражение его лица очень быстро смягчилось. “Очень хорошо, что ты теперь счастлива, моя радость”, - подумал он. Машина тронулась и медленно поехала обратно в город.
Вера
- Дорогие друзья, сегодня замечательный день! Благодаря проделанной работе, очень хорошо проделанной работе, мы имеем возможность справедливо заметить, что первый год нашего бизнеса выдался чрезвычайно удачным! Я хочу отметить, что вы все – большие молодцы, профессионалы своего дела, и вы все заслужили этот отдых на только что купленной фирмой вилле. С этими словами обратился уже немолодой человек к группе людей, держа в одной руке коктейль с трубочкой, а другой энергично размахивая из стороны в сторону. Он не замечал, что эти движения напоминали стороннему наблюдателю взмахи крыльев, потому что был переполнен эмоциями. Его золотистые глаза были широко распахнуты, на губах играла улыбка. Все его существо пребывало в возбужденном состоянии от избытка чувств. Они находились на вилле со своим кусочком пляжа. Уже наступила ночь, на небе шаловливо сверкали звезды, море было немного взволновано – легкие волны издавали монотонный гул. На песке внутри круга камней потрескивали паленья, хрустя и ломаясь от жара огня. Собравшиеся – а было их 6 человек - лежали на песке, внимательно слушая оратора и неспешно попивая свои напитки. - Весь этот год мы работали, не покладая рук. Да, многие из нас сомневались порой, что все получится. Впадали в уныние, депрессию, не хотели ничего делать. И тогда остальные были вправе задуматься: а стоит ли оно того? Да, не стану скрывать, я сам поначалу не верил, что идея сможет окупиться. Всякий раз, когда мы натыкались на препятствие, у меня опускались руки.... - Но я лично никаких сомнений в тебе не заметил, Эрик! – перебил его один из лежавших на песке людей. Это был мужчина лет 30 с длинными волосами, карими глазами и утонченной линией губ. – Ты всегда казался мне таким...таким... не знаю. Ты горел своей мечтой! Во взгляде всегда читалось нетерпение, ты всегда хотел работать! Раздался одобрительный гул. Остальные отдыхающие единогласно решили, что эти слова были справедливы. - Вы не верите, что я хотел оставить свою затею? Что в какой-то момент я даже готов был все бросить и поискать работу газонокосильщика или таксиста? – Эрик зашелся веселым смехом, будто мысль, что по нему не было видно обуревающих его сомнений, была ему чрезвычайно приятна и приводила в восторг. - Нет. Ты всегда хотел работать за свою мечту. - Эх, я просто хотел вас всех поздравить и поблагодарить за проделанную работу, а теперь мы уходим в сторону...не совсем веселую, хотя теперь уже совсем не грустную. Тогда я действительно думал, что моя идея – это бред, что если бы все было просто, бизнесом бы занимался любой желающий и любой заработал бы миллионы за первый же год работы. - Как наша фирма, - тихо вставил кто-то из отдыхающих, но Эрик этого не услышал. Он все больше входил в азарт от собственных воспоминаний и рассказа истории зарождения своего бизнеса: - Мне многие говорили, что это невозможно, что для этого потребуется слишком много денег, что идея не окупит себя и даже глупо такому уже
постаревшему человеку заниматься осуществлением бредовых идей, заранее обреченных на неудачу. И знаете, что самое противное? Я им верил. Я верил, что моя идея не стоит и гроша, что она заранее проигрышная, и пытаться воплотить ее в жизнь так же глупо, как выходить в открытый космос без скафандра. Но потом я начинал задумываться: а так ли это бестолково, как об этом говорят другие? Неужели у меня ничего не получится, если я буду прикладывать усилия? И я понимал, что слушать кого-то было неразумно. Кто эти люди, которые вселяли в мою душу сомнения? Они паразиты, люди с гнилой душой! Ленивые, самовлюбленные эгоисты, которые – как нетрудно догадаться – пекутся только о своем благополучии. Да и о нем не особо заботятся, ибо лень разрушает их самих изнутри. Они все считают заранее неоправданным. Пустой тратой времени, говоря проще. И когда я понял, что слушать таких критиков себе дороже, я решил, что в любом случае должен воплотить свою мечту в реальность. Чего бы это мне ни стоило, сколько бы сил ни отняло. Я загорался своей безумной мечтой, и этого пламени мне хватало на много дней. Все это время я безостановочно работал, придумывал пути решения определенных затруднений, набирал группу специалистов, которые давали мне дельные советы. Спасибо этой группе профессионалов, если бы не они, я бы пропал. Эрик слегка поклонился отдыхающим, едва не разлив остаток коктейля на песок. Он перестал размахивать руками, с лица уже давно исчезла улыбка. Казалось невероятным, что этот грустный мужчина, задумчиво уставившийся на шаловливые волны, всего несколько минут назад источал радость и светился от переполнявшего его счастья. - Но, даже не слушая гнилых критиков, порой в моей душе прорастали сомнения. И, сталкиваясь с какой-то очередной проблемой, я начинал думать, что план и правда проигрышный, что правы были эти критики, а я только трачу свое время, здоровье и финансы, которых, к слову сказать, в то время было очень и очень немного. Однако когда проблема решалась, я снова начинал верить в возможность воплощения плана в жизнь. Это была черно-белая полоса в моей мотивации. То я хотел все бросить и заняться чем-нибудь другим через какое-то время морального восстановления, то самонадеянно считал, что могу свернуть целые горы! И какие это были счастливые минуты, когда, запершись у себя в кабинете, я открывал окно, смотрел в небо и мечтал, что у меня все непременно получится, что скоро я буду независим в финансовом плане, что черная полоса в моей жизни когда-то обязательно уйдет, а дальше пойдет только белая. Я улыбался своим мыслям, и словно сам отрывался от земли. Летал среди облаков, кружась в стае птиц, набирал высоту, летел к солнцу. Это были непередаваемые чувства и эмоции. А потом я возвращался в рабочее кресло, обозревал кучу бумаг и, замерев на секунду, начинал решать насущные проблемы. И я решал их! Ведь мне нужна была только мотивация. С ней нет неразрешимых задач. Только благодаря мотивации я и был способен двигаться дальше и не наложить на себя руки. Только мотивация и вера в мечту... Эрик допил свой коктейль, положил бокал на песок и медленно пошел к морю. По пути он раскинул руки в стороны, как бы стараясь объять весь мир и, закрыв глаза, медленно вошел в море. Вода была ему уже по колено, когда он, не открывая глаз, нырнул и долго не появлялся на поверхности, но затем вдруг
вынырнул, перевернулся на спину, и, совершенно не шевеля конечностями, отдался волнам, качающим его тело из стороны в сторону. - Он умер? – спросила девушка на пляже у своих товарищей. - Нет, - с улыбкой ответил мужчина с длинными волосами, - он просто наслаждается свободой... Он заслужил это, переборол сомнения и нерешительность. Он доказал всем, что можно всего добиться, нужно только в это верить.
Главное - душу спасти
Чего ты боишься проиграть или выиграть? Тайны тянут к себе больше, чем счастье? Снова воскреснуть или страшно погибнуть Тебя пугает, что каждое в твоей власти. Тебя сшибает волной, ты идешь на огонь Тебе все все равно, свободный самоубийца Ты ведь знаешь, шансов меньше, чем ноль, Что ж ты выберешь помнить или забыться? Наталья Алексеева
Бесценна я, а вы платите деньги За души ваши и за красоту. На дереве развешенные серьги, Я поднимаю взгляд свой в высоту. Растянут вечер по минутам томным, Улыбки светлые сияли не для нас, И взгляд казался мне каким-то сонным… Прошли минуты, вечер наш угас. Скажи мне сколько заплатить, Чтоб стать мне хоть на капельку счастливей? Чтобы не захотелось уходить? Чтобы не искать себе любимей? Я всё отдам, но что скажи отдать? Бесценна я , а вы платите деньги, Чтобы кого-то снова повидать, А я надену лиственные серьги И убегу туда где можно не страдать… У каждого есть право на счастье. У каждого есть своё право на счастье! Почему же ты веришь другим, а не мне? Ах, если бы знал ты какое ненастье В душе моей, будто бы я на войне. Тебя я ждала и с восходом вставала, К себе не на миг не впускала печаль, Ах, если бы знала, ах, если бы знала, Что ночь роковая поставит печать… Пришла похоронка и сердце застыло И вдруг по щеке покатилась слеза, Как сказочно наше прошлое было, Как счастливы были родные глаза! Покинул ты дом и ушел, не вернувшись, Оставив меня погибать здесь, в тылу… Руки твоей нежно однажды коснувшись С тех пор проживаю в любовном пылу. У каждого своё на счастье есть право!
Тебе я сказала, когда уходил. Шумела отчаянно громко дубрава, Почему же ты верил не мне, а другим? Мария Клещенко
Я должна быть поэтом. Поэтом и только поэтом, Чтобы зимой искать лето В каждой снежинке седой. Чтобы в мире этом В песнях хвалебных воспетом Горем случайно задетым Мне был обещан покой. Чтобы мои потомки Юные,дерзкие волки Вместе собрали осколки И гордились мной. Чтоб на меня походили, Чтобы свободу любили И от других не таили Свой характер взрывной Знайте,я буду поэтом! Мне предначертано это И пусть на всех краях света Слышится яростный вой
Я старая кошка,я дохлая кошка И жить мне осталось совсем уж немножко. Я старая кошка,несчастная кошка Я где-то, когда-то поранила ножку. Пройдя у порожка уютной сторожки Учуяла я очень тёплые крошки И люди,увидев ту старую кошку Пинками её прогоняют с сторожки Я старая кошка,я дохлая кошка Совсем не котёнок,не милая сошка И только мальчика протянет мне крошку, И скажет с улыбкой:»Ты-добрая кошка». Дзерасса Магкаева
Элла Бибилова
Ты счастлива? Судьбы моей частица. С каких краёв письмо твоё пришло? Мила тебе ли райская темница? Или в аду уже, как никогда, светло? Здесь так же всё. Не знают здесь покоя. Тебе пишу о тайном, о своём. Угаснет скоро это пламя зноя. И будем вместе навсегда вдвоём.
Взгляд
Не знать тебе, куда тебя веду я. Твоя душа моей душе душа. Мы это время проживем тоскуя. А дальше время даст нам жизнь спеша. Юрий Качмазов
Книги и кино
Великий Гэтсби. 2013 год
Мастер и Маргарита 2005
Властелин колец 2001
Первый киносеанс состоялся в 1895 году, но и сегодня спустя почти 120 лет такое искусство как кино не перестает собирать полные залы. Все дело в том, что кино за свою более чем вековую историю не потеряло своей загадочности. Кинематограф, как и книги является всепоглощающим искусством, которое не имеет временных и пространственных ограничений. У любой киноленты есть первоисточник, будь то книга или оригинальный сценарий. Любители почитать утверждают, что книга всегда лучше экранизации. Но это не совсем так. Кино-это своего рода тщательно отрепетированный спектакль, снятый на пленку с добавлением неких эффектов. Это аудиовизуальная книга, в которой режиссер решает, как громко должна звучать и какого именно оттенка должны быть глаза главного героя. Хороший кинорежиссер становится соавтором писателя, дополняя и отшлифовывая литературную основу. А удачное соавторство или нет решать нам, зрителям. Роберт Кудзаев: «Кино, в отличии от книги - завершенный зрительный образ. Облик героев, особенности ландшафта и интерьеров - всё зависит от посыла режиссера. В этом одновременно и плюс, и минус фильмов. С одной стороны - возможность узнать сюжет за какой-то час - полтора, с другой - ограничение воображения. Каждый сам выбирает между временем и самым лучшим режиссером, самыми богатыми спец эффектами – воображением» Кинематография несомненно связана с литературой и театром. Сравнивая кино с театром можно привести пример из живописи. Гравюра, в отличии от обычной картины, написанной маслом, имеет множество копий. Но от этого копии, выполненные в такой технике, не перестают быть подлинниками, так и кино. А картина маслом совершенно не терпит «двойников», так же, как и театр, ведь записывая постановку на камеру она теряет самое главное – контакт зрителя с актерами. Наталья Алексеева: «Игра в театре намного сложнее, ты видишь работу артиста здесь и сейчас. Для меня интересно, как зритель идет на компромисс и соглашается что декорации которые он видит - это настоящая обстановка. И в этом немом соглашении идет какое-то взаимодействие актера и зрителя. В кино такого разумеется нет. И талант артиста в том, чтобы заставить человека, который прекрасно понимает, что это только театр, проникнуться сюжетом. Знаете, несмотря ни на что, не думаю, что доконца могу объяснить любовь к театру. Это что-то очень личное. И либо эта любовь есть, либо нет. Внушить ее нельзя». Кино, как и театр дает второе дыхание своей литературной основе. Громкая премьера заставляет киноманов превращаться в книголюбов. Достаточно вспомнить нашумевший фильм База Лурмана «Великий Гэтсби». Продажи книги Фицджеральда возросли в десятки, а то и в сотню раз. Аналогичная ситуация произошла при экранизации «Властелина колец» Толкиена, «Доктора Живаго» Пастернака, «Мастера и Маргариты» Булгакова. Первоисточники ликуют, а у киноманов
появляется новая «пища». Сабина Фадзаева: «Нужно ли читать книги в наше время? Однозначно да! Как в и XIX, в XX и XXI веке это необходимо, потому что книги- самое эффективное и действенное средство для получения знаний. Однако именно в наше время нужно как можно тщательней отнестись в выбору, читаемой книги. Ведь сегодня на полках книжных магазинов много литературного «мусора». Если вы спросите, что почитать или посмотреть тихим уютным вечером, я посоветую «Собор парижской богоматери. Вы окунетесь в неподдельную атмосферу Парижа XV века». Книги и кинематограф всегда будут жить рука об руку. Дополнять и совершенствовать друг друга. А вечный спор «Книга или Кино?» остается, все- таки, делом вкуса. Инна Макиева
От детей
Мамочка, давай забудем обо всем: О горестях, заботах и печали, Давай мы только поболтаем о своемО нашем девичьем, без тоски и слез Друг на друга иногда мы злились Бросали взгляды ярости, обиды и тоски. Сердечки наши быстро-быстро в ритм бились, Мы ощущали чувство пустоты. И мы не понимали, что все ссоры из-за ерунды. Но знаешь, как тебя люблю я?! С работы твоего прихода жду Считаю каждую минуту, И бегу… В твои объятия я.
Главный редактор - Влада Мамедова Корректор - Алан Хадаев Художник - Алла Тедеева
И с сердца мигом сходит вся тоска И душу согревает солнце В твои глаза я медленно смотрю И снова ощущаю свет через свое «оконце» Я так люблю смотреть в твои глаза! Они подобны шоколаду. Готова в них смотреть я вновь и вновь И даже через них я чувствую твою любовь. Мамочка, давай забудем обо всем! О горестях , заботах и печали ! Давай мы только, поболтаем о своем О нашем, девичьем, без тоски, печали… Мария Тебиева