IMBALANCE magazine выпуск 2 | лето 2014 - "Люди"

вы пуск 2 | лето 201 4

IMBALANCE issue 2

IMBALANCE выпуск 2 | лето 2014

ЛЮДИ

Редактор: Александра Солдатова Перевод на английский: Ольга Бубич Перевод на беларуский: Андрей Горват Поддержка сайта: Максим Досько Информационная поддержка: Znyata.com

Обложка: Юлия Назарова Интервью: Яна Романова "Портрет с портретом, или снимок длиной в жизнь": Вадим Качан "Не быть фотографом": Александр Веледимович "Persons without people": Татьяна Лисовская "Письмо из тихого города": Катя Смурага

4 16 24 30 40 Максим Сарычев 58 "Троллейбусное депо": Александр Саенко 76 "Селфи" лыжника, или о саморепрезентации в фотографии": Ольга Бубич 84

ЯНА РОМАНОВА www. janaromanova. com

-Яна, тема выпуска нашего журнала «Люди», можно ли снять не про людей? Мне кажется, нельзя снять не про людей. Куда ни плюнь, везде люди. Даже ты с камерой, снимающий «про природу», все равно снимаешь про себя.

- Про что ты снимаешь? Недавно я поняла, что какие бы идеи и концепции ни строила, все равно сначала я начинаю снимать, потому что эмоционально на что-то реагирую. Всегда есть какой-то неразрешимый вопрос. И, наверное, все мои неразрешимые вопросы связаны с тем, почему люди объединяются в группы, откуда у них берутся идеалы, как они себя определяют, как они друг за другом следуют, как работает эффект толпы или «а что скажет княгиня Марья Алексевна?». Это, с одной стороны, какие-то очень простые вещи, но с другой - наверное, самая основа существования общества. Похоже, у меня с детства какие-то комплексы вот не берут тебя с собой в песочницу играть, а потом у тебя на всю жизнь вопросы к этим людям.

- Когда документальный проект становится арт проектом? Для себя я не вижу разницы между документальной и арт фотографией. Я думаю, это вообще одно поле. У меня все делится на другие категории. На те

проекты, в которых люди пытаются информировать других людей о чем-то, и, в которых люди пытаются обозначить какую-то проблематику, найти точку сопротивления, поставить кокой-то вопрос таким образом, чтобы он что-то вскрывал, открывал для зрителя, чтобы это было не просто так. То есть можно сказать, что в моей голове все разделяется на монолог и диалог, информирование и попытку

делать искусство.

- А оба ли поля одинаково важны? Может быть, для меня информирование менее важно, но тоже интересно. Мне как-то всегда говорили, что красивые репортажные фотографии у меня не получаются, и я уже давно поверила. Я не чувствую момента, когда нужно нажимать на кнопку, если речь идет о

каких-то новостных поводах, мне все время как-то интереснее какие-нибудь ботинки или то, что вон тот человек в правом ряду сидел за соседним столиком в кафе сегодня утром. Есть фотографы, в которых именно это ощущение правильности геометрической, композиционной, эмоциональной, оно есть. Это скорее внутреннее чутье, такая интуиция, которой, на мой взгляд, нельзя

научиться. Но это нормально, если у тебя нет чутья к репортажу в духе Брессона, то обязательно есть к чемуто еще, это вопрос широты взглядов на то, что «надо» в фотографии и на то, что ты лично любишь и понимаешь, а не то, что «принято» или как делают «крутые парни». На мой-то вкус, нет никакого «надо», есть только эмоции и идеи, и то как форма с ними работает.

- Зачем заниматься искусством? Мне кажется, что не надо им заниматься.

- Почему тогда ты занимаешься? Я не уверена, что я занимаюсь искусством, у меня просто есть определенные вопросы в голове, и есть определенные проблемы, которые мне интересны и, я не знаю никаких других способов о них говорить. Все другие способы мне не доступны. Журналист из меня не получился. Я плохо пишу тексты. Например, каждый раз, когда я пытаюсь писать о чем-то более сложном, чем «мои фотографии опубликовал такой-то журнал» в социальных сетях, меня в большинстве случае вообще не понимают или читают что-то совсем другое. То есть я не могу выразить свои мысли таким образом, чтобы меня поняли, хотя бы в отдаленно близком смысле к тому, что я имею в виду. А когда я делаю фотографии, я стараюсь все делать максимально просто.

-Зачем ты преподаешь? Мне очень сильно не хватает образования, я вообще фанат образования и самообразования, я постоянно занимаюсь тем, что я чтонибудь изучаю и что-нибудь учу, я это делаю самостоятельно, потому, что свое высшее образование я пропустила мимо ушей и мимо головы. Во время учебы в университете я занималась абсолютно другими вещами. Рано или поздно, если ты собираешься делать что-нибудь серьезное, ты сталкиваешься с тем, что не хватает структурированности мышления, не

хватает многих знаний. Мне кажется, это сродни работе писателя. У меня есть несколько знакомых писателей, и если у них появляется какая-то идея, они начинают изучать тему, о которой они собираются писать, эпоху, пространство, общественные веяния, иногда новые науки. У меня в голое происходят очень похожие вещи, я понимаю в какой-то момент, что мне что-то очень интересно. Вот сейчас мне очень интересно изучать криминалистику и, я слушаю курс лекций по криминалистике. Это здорово и, это меня очень сильно вдохновляет. Но мне для того чтобы что-то понять, надо это пересказать. Когда я что-то читаю или смотрю, какой-то момент может сработать как такой триггер, странная и нелогичная ассоциация. Внезапно что-то одно соединяется с чем-то другим и, мне обязательно нужно это кому-то рассказать. Вообще, мне по жизни очень сильно не хватает Ватсона. В каком-то смысле, я использую студентов как Ватсона, я им постоянно рассказываю почти все, что мне приходит в голову по поводу всего. И на них это тоже срабатывает как триггер, который запускает мыслительные процессы и они тоже что-то придумывают. Я пытаюсь создавать такую обстановку, где все могут предлагать все, что угодно и часто у нас рождаются очень интересные идеи как делать тот или иной проект. Кроме этого, я сама для себя пытаюсь разложить по полочкам какие-то явления в современном искусстве или в современной литературе, которые мне кажутся интересными. Когда я преподаю, готовлю какие-то

лекции для своих студентов, которые обычно объединены одной мыслью, я стараюсь эту мысль каким-то образом транслировать через разные примеры, художников которые мне нравятся, или не нравятся, наоборот. Смотрю, как студентам эта мысль, интересна она им или нет, и какие они из нее могут сделать выводы. Это постоянный диалог. Мне очень повезло, у меня все студенты безумно умные.

- Зачем безумно умные люди идут учиться? По моим наблюдениям, идя учиться фотографии, люди сегодня идут не «учиться» а услышать только две вещи: либо «то, что ты делаешь очень круто» или «то, что ты делаешь, может быть круто, если ты еще сделаешь вот это и вот это». Но это проходит. Мы все в итоге оказываемся вместе, потому что нам важно иметь среду, в которой возникают хорошие идеи, в которой тебя слушают, ты слушаешь, у тебя есть ощущение сопричастности и того, что кто-то тебя поддерживает. А уже в процессе этого ты узнаешь новое от того преподавателя, работа которого и образ мысли тебе близки. У всех есть желание как-то реализоваться, что-то делать и нравится другим людям, и это нормальное желание, но «нравиться людям» не должно быть движущей силой. Может быть, в этом случае вообще не фотографией надо заниматься, и уж точно не искусством. Для того, чтобы нравиться людям, сегодня достаточно делать просто очень красивые фотографии закатов, мопсов, еды и женщин. И для этого вообще не нужно быть ни фотографом, ни художником, достаточно просто

любить еду, мопсов и женщин. Нужно быть честным с собой, в первую очередь. А потом с тем человеком, к которому ты пришел учиться.

- У тебя есть самый любимый твой проект Нет.

- Все любимые? Все нелюбимые. Мне кажется, что это очень порочная практика, быть довольным тем, что ты делаешь. Я никогда не довольна тем, что я делаю. Как только тебе кажется, что то, что ты сделал, это круто, это значит, что ты, скорее всего, сделал это плохо. Потому что лишен всякой возможности посмотреть на это отстраненно.

- Ты фотограф или художник? Если разбираться в определениях, я художник, потому что, я все-таки использую фотографию для того, чтобы транслировать мысли и идеи, фотография не моя самоцель, но фотография - это единственное, что мне по-настоящему интересно, то, что я просто люблю. Мне нравится думать, что я фотограф именно потому, что каждый сделанный кадр для меня - о любви к фотографии.

Азбука общих слов

Вадим Качан www. vadimkachan. by

Портрет с портретом, или снимок длиной в жизнь В 2003-2004 годах я начал снимать серию "Портрет с портретом". Каждый герой снимка держал в руках свой любимый (иногда он был и единственным) портрет, сделанный раньше, как правило, безымянным "бытовым" фотографом - в детские, юношеские или зрелые годы. Меня интересовало тогда не только чисто визуальное сравнение - как время, прожитые годы изменили лица. Интересовало и то, что окружает героев снимков, место, где они живут (снимал я в квартирах), а также их реакция на происходящее. Все вместе создало историю. И прежде всего историю их жизни. А все вместе - и историю страны. Через десять лет, в 2013 году, решил вернуться к этой серии и снял тех же людей, только вместе со снимками, которые я делал тогда, десять лет назад. Кто-то уже ушел из жизни. Получился снимок длиной в жизнь. Минск, 2014 год.

АЛЕКСАНДР ВЕЛЕДИМОВИЧ http://cargocollective. com/veledzimovich

Не быть фотографом. Когда-то я хотел быть фотографом. Сейчас - не хочу. Фотография, как всякое искусство, стремится подменить собой жизнь. Реальность превращается в изображение, память в пленку, а люди в квадратные фотокарточки. Я превращаюсь в свою вчерашнюю копию. Жизнь стала проектом для публичной демонстрации в социальной сети или, в лучшем случае, в галерее "совриска". Можно просто жить. Правда, нужно сделать выбор между "жить" и "создавать". Для этого надо стать Буддой, как любит говорить Егор. Фотография, медитация и профессия папы Иисуса - идеально подходят для такой трансформации. Пока это не случилось, и "создавать" очень хочется - лучше не быть фотографом и делать фотографии. Вот он парадокс, так любимый бодхисатвами, или пограничное состояние. Жизнь сама решает, когда познакомить с новыми людьми, а мне остается только нажать на кнопку. Сложнее всего не придавать значение процессу и не создать "лишнее". Нетерпеливость и желание творчества порождают "копию" - ремесленную фотографию. Мои самые честные портреты сделаны на "границе".

Граница проходит между людьми. В этом пространстве у жизни есть шанс не стать "искусством", а люди перестают играть роли. Я перестаю быть фотографом, а человек перед фотокамерой не знает, кто он. На пленке появляется портрет Незнакомца. Потому я мечтаю о смирении, самоотречении и, что бы мои фотографии было не стыдно смотреть под "Ramada Inn" от Нила Янга. На этом пути хорошая фотография всего лишь результат, подтверждающий, что фотограф был искренен во всем: от книги, которую он вчера прочитал, до цвета ботинок и модели камеры. Честный портрет индикатор целостной и правильной жизни. Только нельзя забывать, что жизнь у каждого своя, и следование чужим правилам - бессмысленно. Дайдо Морияма говорил, что фотография связана с поиском существующих изображений. В портрете так не получается. Ты одновременно с поиском создаешь, то, что ищешь. Потому, хороший портрет появляется неожиданно. Это всегда неуверенный эксперимент, в котором правила появляются на матовом стекле и тут же исчезают. Портрет - искренне созданная неизвестность.

ТАТЬЯНА ЛИСОВСКАЯ www. tanya. by

Persons without people Тем, кого встречала. Какая радость знать про вас секрет. И помнить ваше чудо. Все изменилось уж сто раз. А память хрупкая и эта правда только для меня. Со временем разрушится материя и вера в то, что это есть реальность. Осталась тень и эти лица.

КАТЯ СМУРАГА Письмо из тихого города Здравствуй, мой дорогой незнакомый друг! Если позволишь, я расскажу тебе историю последних лет. Для этого мне придется начать с самого начала, потому что быть честным с собой сложно. Я родилась в маленьком советском городе, с широкими проспектами, зелеными аллеями и вечной стройкой. Мы жили на окраине города в новом высоком доме, с шумным двором, где все знали друг друга. Моя подруга всегда с гордостью говорила мне, что родители нашли ее в клубнике (а не в капусте как всех остальных детей). А я не знала, откуда появилась я, мои родители очень много работали. С детства этот «секрет» побудил меня выдумывать разные истории о своем происхождении и не только. Первые приключения начались в лесу и овраге возле дома, где я одна или с подругами оказывалась в волшебной стране, и мир бесконечно расширялся, пока мама с балкона не звала есть суп. С тех пор прошло много лет, мой спальный район стал называться «перспективным», но, конечно, в целом, он почти не изменился, только обветшал, стал тихим. И я больше никого не знаю там.

Повзрослев, я попыталась переехать в другой город, большой и каменный, и, как мне казалось, действительно «перспективный». Однако мой маленький провинциальный город навсегда остался внутри. Однажды я словила себя на мысли, что последние несколько лет я никак не могу повзрослеть и начать «жить реальной жизнью». Я смотрела на мир вокруг и не знала, как дальше. Было тяжело признаться себе, что я больше не могу жить в новом городе, к которому так и не приросла. Я вернулась в мой «скучный», провинциальный город. Заново открывая его для себя, я обнаружила, что ему уже более тысячи лет, но это практически невозможно заметить, атрибутировать. Он постоянно разрушается и перестраивается. Я стала тосковать по прошлому этого города, которого никогда не могла видеть собственными глазами, у меня был только его призрачный образ. Окружающая реальность отталкивала меня, кусалась, лишь вдохновляя на побег к воображаемому. И мне казалось, что все, кого я встречала в родном городе, находятся в состоянии внутренней иммиграции. Как ты думаешь, это плохо? Я не знаю.

Признаться, я боюсь будущего, которое, наверняка, будет более конкретное, рациональное и синтетическое. Но я решила делать то, что мне по силам и оставить все попытки «быть взрослой». Я хочу, чтобы в будущем было больше поэзии, меньше психоанализа, больше наивности и невинности. Ведь жизнь больше всех наших представлений о жизни, правда? Милый друг, пусть жизнь продолжается, даже если детство никак не проходит. Я надеюсь, вглядевшись в глаза моих друзей, ты почувствуешь что-то родственное. Пусть фотографии продолжат эту историю лучше, чем смогла бы я с помощью слов. Обнимаю, Катя С. из Витебска.

10 февраля 2014 г.

МАКСИМ САРЫЧЕВ http://sarychev. org/

***

Каждый день я разговариваю с людьми, которых, чаще всего, никогда не встречал лично. Это программисты и менеджеры, которые находятся в разных точках планеты. Так получается, что этих почти незнакомых людей я вижу чаще своих родных. Снимки сделаны веб-камерами во время рабочих конференций, с помощью приложений Skype и Google Hangout. Веб-камера расширяет границы приватности телефонных разговоров. Наши мимика, эмоции и личное пространство становятся видны собеседникам.

АЛЕКСАНДР САЕНКО http://asayenko. com/

Троллейбусное депо Это люди, простые и одновременно такие необыкновенные, словно сошедшие с живописных полотен. И все же, это фотографии, фотографии того города, который никто не видит, не чувствует, даже не задумывается о его существовании. Троллейбусное депо. Это загадочное и романтическое место - темное, с невероятными оттенками желтого, зеленого, синего. Люди, появляются близко, практически перед камерой, глядя в глаза. Они, при всей своей реальности, оставляют ощущение сказочности, словно сказочные тролли, прячущиеся в темном стволе дерева, куда едва-едва проникает солнечный свет.

«СЕЛФИ» ЛЫЖНИКА, или О САМОРЕПРЕЗЕНТАЦИИ в ФОТОГРАФИИ Ольга Бубич

Если вас раздражают люди, которые все время фотографируют себя, дальше не читайте. Они победили. (Геннадий Заволокин, «Слово года: «селфи») [5]

Известный эпизод участия в групповом селфи Папы Франциска, укрепивший, по мнению СМИ, его статус самого смелого и демократичного лидера католической церкви за последние годы

На просторах Европы и прилежащих к ней стран сложно найти человека, который никогда не слышал слово «селфи» и хотя бы раз не чувствовал в пальцах зуд от желания щелкнуть себя

мыльницей, зеркалкой или телефоном. Браузер Yahoo предрекает рост числа фотографий с хештегом selfie только в одном Instagram до отметки в миллиард [1]. А журнал Time в декабре 2012

помещает модный термин, обозначающий разновидность быстрого автопортрета, в список самых популярных слов нашего времени. Изучая библиотеки мировой паутины понимаешь, что сегодня жанр автопортрета действительно достиг пика популярности: моментальными «селфи на телефон» не гнушаются ни президенты, ни религиозные лидеры, ни космонавты. Причина? Не только формальная легкость и доступность медиа-ресурсов и фототехники с терпимым качеством изображения, но и, прежде всего, определенные изменения в ценностной сфере

современного человека. Катарсис индивидуализма, нашедший выражение в обострении функции репрезентации, захватил и постсоветские страны: желание документировать собственное существование, плодя цифровые следы в дебрях социальных сетей самого разного порядка, стало, практически, ведущей потребностью каждого жителя земли в возрастной группе «10+». В течение 20 века индивидуализм, по мнению авторов книги «Поколение Me/We», бодро захватил массовый рынок. Экономическое развитие, урбанизация и индустриализация только удобряли почву для роста

Групповое селфи из френд-ленты автора в одной из социальных сетей

массовой индивидуализации, предполагающей сдвиг от удовлетворения базовых потребностей к потребностям комфортного самоощущения. Теперь важно стало не просто что-то съесть (одеть, посетить…), но и съесть что-то красивое. Одних праздничных фотографий счастливого семейства на журнальном столике в гостиной стало недостаточно для подтверждения того, что у тебя в жизни все в порядке. Теперь человек смело берет на себя роль личного новостного повода, гармонично вписываясь в ленту пары сотни виртуальных друзей наравне с новостями о политической нестабильности, ценах на топливо или распродажами в магазине напротив. Так, исследователь Николас Карр в труде под названием «The Shallows: What the Internet Is Doing to Our Brains» утверждает, что именно интернет и мобильные телефоны изменили самоощущение и мышление «человека фотографирующего». Если раньше основным мотивом для него была фиксация и сохранение явления, то сейчас на первый план выходит именно производство новостей о себе. «Каждый желающий получил свой рупор (LiveJournal, Facebook) и теоретическую возможность не только высказываться, но и быть услышанным», - отмечает лектор и блоггер «T&P» Михаил Кареев. [2] По мере того, как заголовки мирового масштаба теряют свою эксклюзивность и личную значимость, в топах новостей могут оказаться фотографии вашего побрившегося налысо московского друга. Карр называет это явление «функциональным нарциссизмом», который необходим среднестатистическому пользователю,

чтобы о нем услышали и узнали. «Селфи - лишь самая удобная форма для этого, позволяющая быстро встроить себя в мировой поток данных,» - утверждает исследователь. Дело в том, что изображения воспринимаются человеком с гораздо более высокой скоростью и меньшими затратами на удерживание концентрации, наш мозг считывает картинки и небольшие по объему тексты (мемы, статусы и т.д.), постепенно привыкая к хаотическому образу мышления. А пятиминутная вечерняя вылазка «просто проверить почту» при таком раскладе вполне может обернуться первыми лучами рассвета на вашей сонной физиономии. «Раньше я, как аквалангист, погружался в глубины океана слов. Теперь же я скольжу по поверхности, как водный лыжник», — признается Карр в описании своих интернетпривычек, резюмируя о том, что сегодня Google делает нас глупее, а социальные сети воспитывают поколения поверхностных нарциссов.

[2] Более того, селфи напрямую связано с коммуникацией. Психолог Памела Рутледж, например, вообще дает его определение как «сообщения, привлечения к диалогу, к одобрению или обсуждению своих действий». [1] Игнорирование подобных сообщений расценивается инициатором полилога как беспричинное молчание в ответе на вопрос «как дела?». Будучи помещенным в ленту Instagram или социальную сеть, автопортрет обязательно должен вызвать виртуальную обратную связь, быть замеченным, отмеченным, прокомментированным. Может

показаться смешным, но один мой тридцатилетний знакомый на прошлой неделе серьезно высказывался о резко охладевшей дружбе с известной белорусской журналисткой «из-за того, что она недостаточно часто «лайкала» его посты и фотографии на

интроспекции (художники, фотографы и т.д.) все дальше уходят от идеи смешения рынка и саморепрезентации, подвергая образ своего физического «я» все большим экспериментам на прочность. Здесь, портрет постепенно становится инструментом приватного

Автопортрет Валерии Пищук

фэйсбуке»… . Тем не менее, весьма интересной представляется совершенно противоположная тенденция, которую можно проследить в жанре автопортрета в современной фотографии. В то время как обыватель продолжает бурные игры с красочной упаковкой и преподнесением себя в роли «социального товара» [1], люди более чувствительные к глубине

экзистенциального поиска, где личность фотографа или того, кто попадает в объектив, лишь разжигает в фантазии зрителя искру додумывания истории со множеством неизвестных.

[3] Критик Шарлотта Коттон считает, что одним из изобразительных приемов, которыми пользуются современные фотографы с целью передать ощущение тревоги и неуверенности

Автопортрет Ли Фриландера, Хиллкрест, Нью Йорк, 1970

относительно смыслов изображения, является представление фигур людей, чьи лица каким-либо образом скрыты или повернуты в сторону от зрителя. Кроме самого ракурса, на фотографии могут присутствовать предметы, не позволяющие должным образом рассмотреть лицо портретируемого, намекая на невозможность его/ее узнавания. Классический пример автопортрета, выполненного в таком стиле, - работы американского фотографа Ли Фридландера, подмечающего собственные отражения и тени в автомобильных зеркалах дальнего вида, витринах магазинов и даже на спинах случайных прохожих. Сложно представить нечто более «анти-нарциссическое»: на снимке с горящей лампочкой, заслоняющей большую часть лица фотографа, сама суть автопортрета откровенно

постулируется как эгоцентрическая чушь. Так, характер портретируемого остается нераскрытым, фотограф не дает нам достаточное количество информации для составления представления о визуальном центре снимка – лице человека. В поисках визуальных ключей зрителю остается задействовать для интерпретации снимка весь арсенал эмпатии и наблюдательности, рассматривая, например, присутствующие в кадре предметов (хаос городских окраин, объекты в комнате, одежду, мебель), на что … скорее всего, у зрителя просто не будет времени. Скользим дальше.

Автопортреты: Татьяны Лисовской (слева), Анастасии Шилиной (справа)

Информация по гиперссылкам:

- http://m.total.kz/hitech/internet/polzovateli_stanovyatsya_idiotami_ili_glavnye - http://theoryandpractice.ru/posts/1913-budushchee-mediapotrebleniya-komunuzhen-mozg-kogda-est-google 3 - http://www.znyata.com/o-foto/narrativ-photography-2.html 4 - http://www.americansuburbx.com/series-2/l/lee-friedlander-self-portrait 5 - http://siliconrus.com/2013/11/slovo-goda-selfi/ 1 2

www.imbalancemagazine.com