Благодаря мастерству двух других нобелевских лауреатов 2019 года, Мишеля Майора и Дидье Кело, к настоящему времени открыто несколько сотен каменистых планет земного типа. И это означает, что непреодолимых пределов перед человеком не стоит. В 1976 году в журнале «Вопросы философии» членкорреспондент АН СССР И.С. Шкловский опубликовал важную статью по этой теме — «О возможной уникальности разумной жизни во Вселенной». В ней он предложил всего один путь развития технической цивилизации — неограниченная космическая экспансия. Вот обоснование этого тезиса: «Уже сейчас ясно, что количественный экспоненциальный рост производительных сил в перспективе ближайшего столетия может сделать нашу планету непригодной для жизни (перегрев поверхности Земли, разрушение озоносферы, сверхперенаселение, катастрофическое загрязнение воздуха и воды и прочее). По этой причине отдельные авторы на Западе все чаще высказываются за необходимость остановки роста производительных сил и их дальнейшего строгого регулирования (концепция «равновесного состояния» цивилизации). Однако можно ли себе представить чисто качественное развитие какой-либо цивилизации (в частности, земной) без количественного роста, то есть без непрерывной экспансии? Думается, что нет. Как можно, например, такой цивилизации запретить освоение космического
пространства и использование его практически неограниченных материальных и энергетических ресурсов? Как можно запретить постепенный вынос в космическое пространство технологии, вредно действующей на окружающую среду и даже разрушающую ее? Закономерно начатый на определенном этапе развития цивилизации логически неизбежный процесс освоения Космоса должен стать неодолимым, подобно освоению новых земель и Мирового океана в эпоху великих географических открытий». Оптимизма в деле неограниченной экспансии Шкловскому придавал установленный факт отсутствия следов развитых цивилизаций в сфере радиуса не менее 300 парсек от Солнечной системы, то есть содержащей миллионы звезд: в этом случае экспансия человечества очень долго не встретит сопротивления других разумных рас и даже при их наличии вполне может считаться неограниченной. С обнаружением многочисленных каменистых, то есть потенциально пригодных для нашей жизни планет у других звезд идея космической экспансии человечества обретает под собой почву. Ну а удастся ли на этой почве возвести стройное здание, которое послужит убежищем для человечества, зависит от таланта физиков и инженеров; именно они способны открыть неведомые ныне способы преодоления пространства-времени и воплотить их в грандиозные машины будущего.
Модели Вселенной Кандидат физикоматематических наук С.М. Комаров Реликтовые фотоны, соотношение содержания водорода и гелия, следы первичных флуктуаций плотности — вот те ископаемые свидетельства, по которым астрофизикам удается реконструировать картину древней Вселенной. Модель горячего Большого взрыва хоть и кажется всем хорошо знакомой и в чем-то очевидной, сложилась совсем недавно, в середине 60-х годов XX века. А ранее господствовали совсем другие представления, с которыми пришлось расстаться под влиянием все новых и новых экспериментальных данных. Вот как об этом рассказано в книге «В поисках Большого взрыва» («Finding the Big bang»), которую подготовили Джеймс Пиблс, Лиман Пейдж-младший из Принстонского университета и Брюс Партридж из Хаверфордского колледжа в 2009 году («Cambridge University Press», New York). В самом начале XX века основой космологии стало уравнение Общей теории относительности Альберта Эйнштейна, которое связало ускорение расширения Вселенной с ее массой. Эдвин Хаббл еще не открыл расширения Вселенной, поэтому у Эйнштейна были все основания считать Вселенную стационарной. Однако из уравнения следовало, что так не бывает: под действием гравитации Вселенная должна была схлопнуться.
8
Чтобы этого не допустить, в 1917 году в уравнение был добавлен лямбда-член, космологическая постоянная, обладающая свойством антигравитации, то есть препятствующая сжатию Вселенной. Физического смысла эта постоянная тогда не имела, была добавлена только из соображений гармонии, да и потом Эйнштейн счел, что она не нужна. Но в конце ХХ века оказалось, что она очень нужна теории, имеет физический смысл темной энергии и даже принесла Но-
белевскую премию исследователям, которые обнаружили эту полезность лямбда-члена. Подкоп под стационарность Вселенной пошел сразу. В 1922 году А.А. Фридман, занимаясь метеорологией в Главной физической обсерватории в Петрограде, обнаружил, что независимо от влияния лямбда-члена Вселенная может и сжиматься, и расширяться. Эйнштейна эта идея возмутила, но вскоре он вынужден был
