Чагодощенская земля by БУК и ДПО ВО "Областной научно-методический центр культуры и повышения квалификации"

Чагодощенская земля: культура, история, люди Материалы краеведческой конференции (п.Чагода, 9-10 января 2004 г.)

Областной научно-методический центр культуры и повышения квалификации

Чагодощенская земля: культура, история, люди Материалы краеведческой конференции (п.Чагода, 9-10 января 2004 г.)

Вологда 2004

Чагодощенская земля: культура, история, люди: Материалы краеведческой конференции, п.Чагода, 9–10 января 2004 г. – г. Вологда: Областной научно-методический центр культуры и повышения квалификации, 2004.-128 с. На обложке: В.Подгорный. Церковь Святой Троицы в с. Покровское. к.м., 2002.

А.Н.Башенькин, М.Г. Васенина г.Вологда

Городище у д. Бабушкино

дним из интереснейших археологических памятников Вологодской области является городище у д. Бабушкино Чагодощенского района. Оно находится в 1 км к северо-востоку от д. Бабушкино на берегу заторфованного в настоящее время озера, из которого вытекает Шум-река, приток р. Кобожи (рис.1). Городище располагается на естественном холме размером 65 х 45 м, высотой 4-8 м, диаметр верхней площадки 30 х 20 м. Холм порос многолетними соснами. Местные жители и по сей день называют этот холм «городком». Впервые «городок» высотой 3 сажени, правильной круглой формы, диаметром 10 саженей, около которого находили металлические украшения, упоминается в своде И.К. Романцева, изданном в Новгороде в 1911 г.1 Составитель свода полевых исследований не проводил, а использовал данные, полученные Новгородским статистическим комитетом в 1910 г. методом опросных листов. Территория современного Чагодощенского района в начале XX в. входила в состав Устюженского уезда Новгородской губернии. Сведения в статистический комитет давали местные должностные лица, учителя, священники. Во время Великой Отечественной войны и позднее часть холма была разрушена карьером, песок и гравий отсюда вывозились на строительство дорог. В 1989 г. городище было обследовано Северорусской археологической экспедицией (САЭ) под руководством А.Н. Башенькина. Заложен разведочный шурф, который дал материалы раннего железного века I тыс. до н.э. - начала I тыс. н.э. Тогда же было установлено, что в слое хорошо сохраняется кость. Это едва ли не единственное поселение этого времени в Вологодской области с такой хорошей сохранностью кости. В 1996 г. САЭ были начаты его раскопки, которые продолжаются по настоящее время.2 За 4 полевых сезона (1996,1997, 2000, 2003 гг.) шестью взаимопримыкающими раскопами площадью 432 кв.м исследована верхняя площадка городища (за исключением юго-западной части). Траншеей 16 х 2 м прорезан западный склон городища. Основной комплекс городища относится к эпохе раннего железного века, однако здесь были обнаружены и остатки стоянки каменного века. По технике изготовления орудий из кремня, в частности, наконечника 3

стрелы на пластине (рис.2), отсутствию неолитической керамики, стоянка отнесена к эпохе мезолита, т.е. к VIII-VII тыс. до н.э. Топография стоянки - расположение на высоком холме ледникового происхождения, на берегу ныне высохшего озера - указывает на то, что это одна из древнейших стоянок края, оставленная первыми охотниками и рыболовами, осваивавшими освободившуюся от ледникового покрова территорию. В дальнейшем место стоянки было оставлено. Возможно, это было вызвано изменением климата и понижением уровня водоемов. Вновь вершина холма заселяется только в VIII–VII вв. до н.э. финно-угорским населением. Мощность культурного слоя от 0,2 м в центре площадки до 1,4 м на краю. Основу его составляет темносерая супесь, в которой сохраняется кость, рог, береста. В достаточно хорошем состоянии находится обуглившееся дерево - по нему прослеживается техника обработки. Как показали раскопки, края площадки были подсыпаны для ее расширения и, видимо, выравнивания. По краю площадки прослежен ряд столбовых ям и остатки горизонтально лежащих обугленных бревен - следы деревянных укреплений. Траншеей у подножия холма выявлен ров шириной 2,2 м (рис.3), глубиной 1,2 м, за ним - скопление валунов в 3 яруса. Возможно, эти камни служили дополнительным укреплением стен городища. Жилища располагались по краю площадки, оставляя свободной ее центральную часть. Основную категорию находок составляет керамика - лепная сетчатая и гладкостенная, присутствует небольшой процент штрихованной. Типы керамики характерны для дьяковской археологической культуры. Часть сосудов украшена гребенчатым, ямчатым, розеточным, двудольным, защипным орнаментами (рис. 4, 5). Следует отметить, что в разных раскопах соотношение сетчатой и гладкостенной керамики существенно различается - в раскопах I и II гладкостенная составляет 60%, сетчатая 40%, а в раскопе VI преобладает сетчатая (почти 90%). Несомненно, жители поселения «варили» железо сыродутным способом и изготавливали из него орудия. Об этом свидетельствуют наличие в культурном слое городища больших ям-очагов производственного назначения, железных шлаков, а также находка крицы. На городище найдено 10 ножей с горбатой спинкой и один с серповидной спинкой, характерных для второй пол. I тыс. до н.э. - первой пол. I тыс. н.э. (рис.6). Один из ножей с горбатой спинкой полностью сохранил рукоятку, вырезанную из рога (рис.7). Другая рукоятка такого же типа имеет уникальную гравировку (рис.8). К раннему железному веку относится 10 железных наконечников стрел разных типов (рис.9), 4

вток копья, а также более 20 костяных наконечников стрел (рис.10), свидетельствующих о значительной роли охоты в хозяйстве. А.А. Шабунов, кандидат биологических наук, доцент кафедры зоологии и экологии ВГПУ, определил кости животных, на которых охотились обитатели городища: лось, северный олень, бобр, медведь, куница, лисица, заяц, птицы. Найдена серия охотничьих манков из полых костей птиц (рис.11;1-3). О занятиях рыболовством свидетельствуют кости и чешуя рыб, а также большой рыболовный крючок. Жители городища разводили и домашних животных - определены кости крупного и мелкого рогатого скота, лошади, свиньи. По существу, эти находки впервые доказали существование скотоводства в регионе в I тыс. до н.э. В раскопе IV (1997 г.) в жилище был найден железный серп - древнейший и пока единственный на территории Вологодской области серп раннего железного века (рис.12). Он, а также найденные здесь небольшие камни-терочники, служившие для растирания зерна, свидетельствуют о наличии земледелия. В раскопе VI (2003 г.) были исследованы остатки производственного комплекса по обработке металлов. Среди находок - большой тигель с прикипевшими к днищу капельками бронзы. Ранее на городище была найдена глиняная льячка для разливки расплавленного цветного металла (рис.14;5). Эти находки указывают на изготовление обитателями городища украшений из цветных металлов. Бронзовые изделия немногочисленны (рис.15). Среди находок булавка (заколка), бляшка, две треугольные подвески с петлей и зернью по углам, серьга в виде колечка. Вероятно, сказывалось то, что мастера работали на привозном сырье. Стеклянных бус на городище пока не найдено. Этот факт косвенно указывает на его раннюю дату. Бусы, украшенные орнаментом, изготавливались из кости. Из кости и рога выполнены привески-амулеты, пряжки и обоймы для ремней, игольники, кочедыки для вязания сетей, лощила, проколки и т.д. (рис.11,13). Интересны орнаментированные лопаточки (рис.13;3,8), которые имеют аналогии в ананьинской культуре VIII-VI вв. до н.э. в Волго-Камье.3 Такие костяные предметы предположительно могли использоваться для разглаживания швов меховых и кожаных изделий. На городище найдено несколько костяных накладок для рукоятей ножей, имеющих отверстия для крепления с помощью штифтов (рис.11;6-7). Этот тип костяных разрезных рукояток - один из ранних в дьяковской культуре. Они имеются только на Старшем Каширском городище, которое является одним из древнейших в этой культуре, и в скифских древностях.4 Среди находок большое количество загото5

вок предметов из кости и рога, а также фрагментов сломанных или пришедших в негодность изделий. Особую категорию находок составляют шлифовальные камни и оселки (рис. 12;2-3). Их найдено более 20, они использовались при обработке кости и рога, для заточки железных ножей, шильев, игл. В раскопе VI (2003 г.) в культурном слое городища на глубине 0,30,4 м найден фрагмент затылочной кости взрослого человека (определение канд. биол. наук, доцента кафедры анатомии ВГПУ Л.С. Воропановой). Фрагмент имеет подквадратную форму и следы заглаженности на поверхности. Вероятно, он играл роль амулета. Амулеты из костей человека, в частности, частей черепа, известны у разных народов, но в Вологодской области встречены впервые. Возможно, эта традиция связана с проникновением на лесной север по долинам рек степного кочевого населения, о чем уже приходилось писать авторам.5 Из глиняных предметов интересны так называемые грузики дьякова типа (рис.14;1-4). Грузики - глиняные предметы со сквозным каналом – напоминают по форме катушку и имеют насечки в ее широкой части. Свое название получили по месту первой находки у с. Дьяково на Москве-реке. Из различных предположений о назначении этих предметов (грузы для нитей ткацкого станка, пряслица, пуговицы, культовые предметы) наиболее предпочтительной кажется точка зрения, что эти катушки использовались в качестве светильников. Катушка служила для продергивания фитилька, опущенного в плошку с маслом или жиром. Уникальным объектом для изучения духовной культуры жителей городища явилось культовое сооружение, обнаруженное на городище. Оно представляло собой сруб в форме буквы «П», размером 1,3 х 1,3 м, ориентированный по сторонам света (рис. 16). С южной стороны стена отсутствовала. Сруб был поставлен в яму глубиной 0,8 м, размерами 1,8 х 1,35 м. По краю ямы в ряд было положено 6 камней. Сруб имел высоту не менее 3 венцов, а сверху он был перекрыт бревнами, лежащими по линии север-юг. Внутри сооружения находился череп лося с рогами. Рядом найдены фрагменты лепной гладкостенной и сетчатой керамики, кости животных, костяная накладка на рукоять ножа, шило. Несомненно, что это святилище жителей поселения, для которых охота являлась основой хозяйства. Лось представлял главный объект добычи и играл важную роль в мифологических представлениях финно-угров. Возникнув в VIII-VII вв. до н.э., городище в первые века н. э. было оставлено населением. Причина запустения городища пока не ясна. В течение дальнейших столетий постройки и укрепления разрушились, 6

ров заплыл. Однако, по-видимому, сохранялись какие-то легенды и предания об этом укрепленном центре, т.к. до XX в. дожило название холма «Городок», хотя в последующем никаких поселений на этом холме не было. В IX-X вв. н.э. здесь появляется новое население - словене ильменские. Об этом свидетельствуют расположенные в 300 м от городища, в поле, 5 типичных новгородских сопок6. Диаметр насыпей 14-20 м, высота 2-4 м, насыпи состоят из суглинка. Одна сопка была разрушена в 1970-х гг. при строительстве шоссе. Вторая насыпь высотой 3 м, диаметром 14 м, раскопана в 1978 г. археологом Н.В. Тухтиной. В основании сопки обнаружено кострище, погребений не найдено. Славяне поселились не на вершине холма, а у его подножия. Это селище в настоящее время сильно разрушено многолетней распашкой. На пашне найдена лепная и круговая древнерусская керамика, обломок серпа, ключ, фрагменты других предметов. На вершине холма, где когда-то было городище, славяне устроили языческое святилище. Традиция устраивать святилища на высоких холмах была широко распространена в славянском мире. В раскопе II (1996 г.) практически в центре площадки в кв.М,Н-5 исследована яма диаметром около 1м, стенки и дно которой были выложены булыжником. В заполнении ямы найдены кости рыб и животных, а в верхней части лежал на боку целый лепной горшочек с темной землей (рис.17). Рядом исследованы еще 2 каменные оградки с ямами. Ямы имеют явно не хозяйственное, а культовое назначение. Вблизи ям с оградками, частично их перекрывая, в раскопе V (2000 г.) расчищено скопление камней на площади примерно 5 х 4 м, ориентированное по сторонам света. В северной части, на склоне, камни залегали на подсыпке. Автором раскопок было высказано предположение, что это остатки фундамента деревянного культового сооружения. На границе кв. О-4,О-5 под фундаментом, в яме диаметром 0,5 м и глубиной 0,25м, в вертикальном положении находился камень фаллической формы (рис.18). Камень плоский, толщина его от 1,5 до 3 см, размеры 18,5 х 16 см, имеет следы искусственной подработки. Верхняя часть отделяется выступающим ободком и образует «шапку». Вероятно, это каменный идол. В некоторых выемках прослеживаются антропоморфные черты - глаза, рот, усы. Близкие по форме, с «шапкой», каменные идолы найдены и в других частях славянского мира. Таким образом, на холме у д. Бабушкино на месте заброшенного городища раннего железного века с его сакральным сооружением с че7

репом лося, в IX-X вв. еще раз было устроено языческое капище. Оно было разрушено при распространении здесь христианства. Каменный идол был сброшен и закопан в яму («замурован») под фундамент христианской церкви. На верхней площадке найдены фрагменты лепной славянской керамики с волнистым орнаментом и более поздней круговой, однако остатков жилищ и бытовых вещей не обнаружено. Из средневековых вещей найдены только бронебойный наконечник стрелы и нож (рис.19). Учитывая, что фундамент постройки разрушил и перекрыл языческий комплекс, можно предполагать, что «разрушители» старого и «строители» нового культа могли быть одними и теми же лицами, или, во всяком случае, временной промежуток между разрушением и возведением был небольшим. Произошло это, вероятнее всего, в XI в. Учитывая, что в более позднее время здесь находилась часовня во имя Архангела Михаила, можно предполагать, что таковым было и первоначальное храмоименование. Языческие погребения по обряду кремации в сопках прекращаются, погребения по христианскому обряду начинают совершаться в другом месте, примерно в 300 м от городища. Возможно, не случайными являются и названия ближайших к «городку» деревень – Бабушкино (ударение на втором слоге), Русино и несколько далее – Тризна, но это тема отдельного историколингвистического исследования. Дальнейшие раскопки комплекса археологических памятников у д. Бабушкино, включая сопки, дадут не менее интересные материалы. Примечания Романцев И. О курганах, городищах и жальниках Новгородской губернии. Новгород, 1911. С. 124. 2 Башенькин А.Н. Финно-угры и славяне на Кобоже и Чагодоще //Чагода. Историко-краеведческий альманах. Вологда, 1999. С. 19-39;Башенькин А.Н. Археологические памятники Чагодощенского района. Каталог// там же, с.4086; Васенина М.Г. Железный век// Тайны земли Вологодской. Вологда, 2004. С. 51-53. 3 Археология Костромского края. Кострома, 1997. С.105. Рис. 20;30. 4 Смирнов К.А. Дьяковская культура.// Дьяковская культура. М, 1974. С.38-39. 5 Башенькин А.Н. Культурно-исторические процессы в МологоШекснинском междуречье в конце I тыс. до н.э. - I тыс. н.э. //Проблемы истории Северо-Запада Руси. Славяно-русские древности. Вып.3. СПб., 1995. С.12-14. 6 Башенькин А.Н. Археологические памятники Чагодощенского района. Каталог. // Чагода. Историко-краеведческий альманах. Вологда, 1999. С.67. 1

Рис. 1. Бабушкино, городище. План.

Рис. 2. Кремневые изделия эпохи мезолита 1 – фр. наконечника стрелы, 2 – пластина ножевидная, 3 – скобель 9

Рис. 3. Бабушкино, план раскопов. 10

Рис. 4. Сетчатая керамика

Рис. 5. Реконструкция сетчатого сосуда 11

Рис. 6. Ножи. 1–4 – ножи с горбатой спинкой, 5 – серповидный нож.

Рис. 7. Нож с горбатой спинкой и костяной рукояткой. 12

Рис. 8. Костяная рукоять ножа.

Рис. 9. Железные наконечники стрел.

Рис. 10. Костяные наконечники стрел. 13

Рис. 11. Предметы из кости. 1–3 – манки, 4 – изделия, 5 – кочедык, 6–7 – накладка для рукоятей, 8–9 – привески-амулеты.

Рис. 12. Изделия из железа и камня. 1 – серп, 2,3 – точильные бруски. 14

Рис. 13. Предметы из кости. 1,4 – изделия (пряжки?), 2 – буса, 3,8 – лопаточки, 5 – обойма ремня, 6,7 – фрагменты рукоятей, 9 – игольник.

Рис. 14. Глиняные предмены. 1–4 – грузики дьякова типа, 5 – льячка.

Рис. 15. Изделия из бронзы. 1 – булавка, 2,3 – привески, 4 – серьга, 5 – бляшка 16

Рис. 16. Культовая постройка. План.

Рис. 17. Лепной сосуд. 17

Рис. 18. Идол. Фото.

Рис. 19. Средневековые находки. 18

А.Н. Башенькин, М.Г. Васенина г.Вологда

Усть-Бельский археологическиЙ комплекс на р. Кобоже

20 лет исследований

ервые археологические памятники в устье р. Белой были открыты Северорусской археологической экспедицией под руководством А.Н. Башенькина в 1985 г. В течение 10 полевых сезонов (1985-89, 1997, 2000-2002 гг.) на комплексе вскрыто около 5000 кв. м площади. Здесь исследованы стоянки эпохи мезолита, неолита, энеолита, бронзы, поселения и могильники раннего железного века и средневековья до XIII в. включительно - всего более 20. В настоящее время это наиболее исследованный комплекс археологических памятников в Вологодской области.1 Столь пристальное внимание к Усть-Белой объясняется существованием здесь памятников от эпохи заселения этой территории человеком до средневековья, их достаточно хорошей сохранностью, наличием уникальных для Севера России объектов - «домика мертвых», курганов и грунтовых погребений раннего железного века, наиболее ранних сопковидных насыпей. Эта уникальная в археологическом отношении территория находится на крайнем юго-западе Вологодской области, на границе с Новгородской областью, при впадении р. Белой в р. Кобожу, в 6,5 км от д. Мишино Чагодощенского района (рис. 1). В Х-XV вв. эта территория входила в состав Новгородской земли. Оба коренных берега Белой и правый берег Кобожи покрыты сосновыми борами, внизу - пойменные луга, старицы Кобожи. Рыба, птица и зверь и сейчас определяют хозяйственное значение этого микрорегиона. После ухода населения с Усть-Белой в XIII в. здесь уже не возникало постоянных поселений. Основными объектами раскопок являлись поселения и погребальные памятники раннего железного века и средневековья, но при вскрытии значительных площадей исследованы и стоянки более раннего времени. Протяженность комплекса вдоль правого берега р. Кобожи и Белой 550 м, еще одна курганная группа из 10 насыпей и поселение находятся с другой стороны р. Белой. 19

К эпохе мезолита относятся две стоянки Усть-Белая VII и УстьБелая V, расстояние между которыми 200 м (рис.1, 2). Особенностью топографии стоянки Усть-Белая VII является расположение не на краю уступа боровой террасы, характерное для стоянок бассейна Мологи, а в 60-80 м от него на вытянутой гряде выстой около 1м. Схожую топографию имеет наиболее ранняя стоянка в бассейне средней Мологи Марьино IV. Инвентарь стоянки Усть-Белая VII близок инвентарю стоянки Крутой Берег, расположенной в 1,5 км ниже по р. Кобоже и полностью раскопанной Н.В. Косоруковой.2 Стоянку Крутой Берег исследовательница относит к VII тысячелетию до н.э. Остатки второй стоянки обнаружены под сопковидной насьпью № 8 и под слоем средневекового поселения Усть-Белая V. Инвентарь представлен изделиями из кремня: ножевидные пластины, среди них со скошенным краем, скребки на пластинах, обломки орудий и наконечников, сланцевая подвеска с просверленным отверстием. К эпохе неолита относится стоянка Усть-Белая VI с ямочногребенчатой керамикой, расположенная на краю уступа боровой террасы Кобожи. Высота ее над водой 5м, размеры 50 х 30 м. Инвентарь составляют два сланцевых топора, двусторонне обработанные наконечники стрел, скребки, керамика. В насыпях №№ 7,8 и заполнении их рвов найдены фрагменты пористой керамики эпохи энеолита, близкой волосовской; однако чистых комплексов этого времени в раскопах не выявлено. Эпоха бронзы представлена несколькими разнокультурными комплексами. На Усть-Белой в 2002 г.в раскопе ХIХ найден обломок сверленого топора (рис. 30:5). Это первая находка фатъяновского боевого топора на обширной территории между Шексной и Вепсовской возвышенностью. В северной части комплекса при исследовании грунтового могильника раннего железного века (раскопы I,VII,VIII) найдены фрагменты пористой восточноприбалтийской сетчатой керамики. Кремневый инвентарь в этой части разновременен. В раскопе II обнаружены фрагменты ямочнозубчатой ранней сетчатой керамики. Материалы датируются I пол. II тыс. до н.э.3 Время второй половины II тыс. до н.э. - первой половины I тыс. до н.э. представлено поселением с сетчатой керамикой и небольшим количеством кремневых изделий в раскопах X, XV, XIX (рис. 3), в основаниях и насыпях №№ 2-4, 7, 8. Орнамент на керамике гребенчатый, тычковый, веревочный, двудольный штамп и др. Южнее сопковидной насыпи № 8 сетчатой керамики нет. 20

Культурный слой поселения Усть-Белая II раннего железного века (середина I тыс. до н.э.) исследован в раскопах X, XV, XIX. Сетчатая керамика составляет более 90 %. Помимо керамики, найдены 5 глиняных грузиков (рис. 4). Однако грузики представлены не дьяковскими типами, известными в Волго-Окском междуречье, как следовало бы ожидать, а милоградскими, характерными для Поднепровья. Обломки еще двух грузиков, оказавшихся в насыпях сопок №№ 2 и 8, также принадлежат милоградским типам.4 В насыпи сопки № 8 найдены два обломка бронзовых литых браслетов с рубчиками так называемого «латенского» типа, которые датируются V-III вв. до н.э. и известны в Поднепровье и на Верхней Оке (рис. 24: 3,7).5 Браслеты с Усть-Белой являются самыми северными находками этого типа в Восточной Европе. В насыпь сопки они попали случайно из культурного слоя поселения или, скорее, могильника с трупосожжениями, т.к. концы браслетов оплавлены. К сожалению, сохранившихся погребений этого времени обнаружить не удалось, вероятнее всего, они были разрушены при сооружении сопки №8. Наиболее ранние погребения, относящиеся к концу I тыс. до н.э., обнаружены в погребальном сооружении - «домике мертвых» - исследованном в раскопе III (рис. 5). Он был поставлен на краю боровой террасы Кобожи на естественной возвышенности высотой около 1 м. Склоны ее были слегка подрезаны, сооружение окружено небольшим рвом, за которым разводился огонь. Постройка имела срубную конструкцию размером 6,5 х 5,4 м, внутрь помещались сожженные кости человека и животных, погребальный инвентарь. Часть погребений первоначально помещалась в глиняные урны и, по-видимому, в туески или другие органические емкости. Подавляющую часть керамики - более 90 % в сооружении составляет сетчатая. По радиоуглеродным датам (2270+110, 2300+-210, 1920+-40 лет назад (ГИH-6623, ГИН-7025, ЛЕ-4557)) и многочисленному инвентарю погребения датируются в пределах II в. до н.э. - I в. н.э. Сооружение оставлено, несомненно, финно-угорским населением. Об этом свидетельствуют сетчатая керамика, ажурные бляхи, зооморфные украшения (подвески-птички, медведи) (рис. 6-10) . Совершенно неожиданными явились находки предметов вооружения степных типов: двух наверший рукояток мечей (волютообразное и кольцевидное), фрагментов лезвия кинжала или меча. Найдены стеклянные бусы, в том числе золоченые. Далее по гряде, в глубине бора, в 60-80 м от Кобожи, в раскопе XIV (2001 г.) исследованы грунтовые погребения могильника Усть-Белая I. Часть погребений располагалась в больших материковых ямах (диа21

метр и глубина более 1м), сожженных костей в них мало, вещи единичны. Основное количество костей залегало под дерном слоем толщиной 0,08-0,18 м на площади 6,0 х 3,2 м. Погребальный инвентарь представлен железными наконечником копья, двушипными наконечниками стрел, фрагментами ножей, поясной гарнитурой, бронзовыми украшениями, сетчатой и гладкостенной керамикой (рис. 11-14) . Слой с костями и вещами был перекрыт стерильным слоем красно-бурого песка толщиной 0,1-0,18 м, насыщенного охрой. Часть предметов найдена вне слоя с костями и может рассматриваться как жертвенные комплексы. По керамике и инвентарю эта часть грунтового могильника датируется в пределах I - IV вв. н.э. и оставлена финно-угорским населением. Раскопом II на гряде, расположенной в 30 м южнее гряды с «домиком мертвых», исследовано 13 грунтовых погребений по обряду трупосожжения. Захоронения - в небольших ямках, инвентарь составляют бронзовые булавки со спиральным навершием, бронзовые пряжки с насечками, ножи с горбатой спинкой и закругленным обушком, железная привеска к поясу.6 Эти погребения датируются первыми веками н.э. и совершались после прекращения функционирования «домика мертвых». Обряд существенно отличается: нет сетчатой керамики, зооморфных украшений, бронзовых подвесок. Раскопами I,IV,VII,VIII,IX вскрыто около 40 погребений по обряду трупосожжения (в грунтовых ямках и поверхностных). Инвентарь составляют железные двушипные наконечники стрел, ножи с горбатой спинкой, бронзовые конические подвески, пряжки с насечками, круглые ажурные бляхи, застежка-сюльгама. По инвентарю погребения датируются I - IV вв. н.э. (рис. 15-16) Южнее грунтового могильника располагалась курганная группа из 6 насыпей, вытянутых цепочкой вдоль берега старицы Кобожи. Еще одна находилась в отдалении в сосновом бору. Все насыпи вскрыты полностью, восстановлена относительная планиграфия. Курган № 4, высотой около 1м, диаметром 16 м, являлся наиболее ранним. В нем обнаружены 7 погребений по обряду трупосожжения с многочисленным инвентарем: железный кельт, двушипные наконечники стрел, шилья, нож, пряжки, бляхи-пронизи с зернью и витьем, конические и колокольчатые подвески, бронзовые и стеклянные бусы. Особо отметим подвеску-лунницу с эмалью. По подвеске с эмалью и другим вещам курган датируется III-IV вв. н.э. Следующим был сооружен курган № 3 высотой около 1м, диаметром 10 м. В нем обнаружены 7 погребений по обряду трупосожжения на стороне. В погребениях найдены железный 22

кельт с бронзовыми обкладками, двушипные стрелы, круглые пластинчатые бляхи-застежки волго-окских типов, бляшки-скорлупки, красные пастовые и стеклянные позолоченные бусы (рис. 17-18). Курган № 3 был сооружен в IV в. н.э. Насыпь № 2 высотой 4,2 м и диаметром 32 м имела сложное строение и была возведена не менее чем в 3 этапа. Инвентарь погребений по обряду трупосожжения составляли железные ножи с прямой спинкой, двушипные стрелы, копье, футляр для трута, бронзовые бляшкипронизки, в том числе антропоморфная, конические беспетельчатые подвески, обломки браслета. Серия радиоуглеродных дат для разных этапов сооружения насыпи: 1580+-100, 1565+-100, 1520+-60, 1540+-40 лет назад (ЛЕ-3449, ЛЕ-3453, ЛЕ-3450, ЛЕ-3452) хорошо согласуется с археологической датировкой - IV - I пол. V вв. н.э. и показывает, что большого временного разрыва между этапами не было. Таким образом, начало сооружения высоких насыпей на севере Восточной Европы относится ко времени не позднее рубежа IV-V в. н.э. Подавляющая часть погребального инвентаря относится к позднедьяковским типам. Затем за пределами внешнего рва сопки № 2 был сооружен курган № 1. Погребения по обряду трупосожжения сопровождались железным ножом с прямой спинкой, пряжкой, фрагментом бронзовой бантовидной бляшки (рис. 19). Керамика - гладкостенная с защипами по срезу венчика, имеющая аналогии в Верхнем Поднепровье и на Верхней Оке (рис. 20) . Курган был возведен на рубеже IV-V вв. н.э. Два грунтовых погребения по обряду трупосожжения, в лепных сосудах, обнаружены рядом с курганами №№ 3 и 4 (рис. 21-22). Одно погребение содержало бронзовое колечко. По керамике погребение датируется II четвертью I тысяч. н.э. Появление этого обряда - помещение остатков трупосожжений в глиняные урны и дальнейшее захоронение в грунтовых ямках - видимо, свидетельствует о продвижении сюда с юга, из бассейна Днепра, нового населения. Еще две насыпи были возведены южнее, на некотором отдалении от насыпей №№ 1-4. Курган № 7 имел диаметр 7 м, высоту 0,5 м и был сильно разрушен. В нем найдено погребение по обряду трупосожжения и отдельные фрагменты костей от разрушенного захоронения по обряду трупоположения. Насыпь № 8 высотой 5 м, диаметром 26 м, была сооружена в 3 этапа. Высота первоначальной насыпи небольшая - 1,4 м, но диаметр погребальной площадки, окруженной ровиком, - 22 м - свидетельствовал о том, что создатели ее в дальнейшем планировали возвести высокое 23

погребальное сооружение. В геометрическом центре основания находился так называемыми «жертвенник», сохранившийся в виде кучи камней. Рядом находилась большая столбовая яма, вероятно, здесь фиксировалась вертикальная ось сооружения. Сожженные кости, среди которых определены кости коня, вместе с вещами (браслет, перстни, двусоставные удила) (рис. 23) были помещены в грунтовую ямку в прямоугольной оградке из камней 1,6 х 1,4 м. Рядом находился очаг из двух ярусов жердей, по нему получена дата 1380+-40 лет назад (ЛЕ-4556). В обряде (каменные конструкции, очаг, погребение коня) фиксируются неславянские (балтские ?) элементы. На 2-м этапе насыпь была доведена до высоты 2,7 м и в нее произведены погребения по обряду сожжения. Инвентарь - бляшка-обоймица, спиральки, бронзовая пряжка с вогнутыми сторонами, ножи с прямой спинкой - свидетельствуют о принадлежности погребенных к культуре длинных курганов и датируются VIII в. н.э.(рис. 24-26). На 3-м этапе была сделана досыпка до пятиметровой высоты. К моменту раскопок вершина насыпи была сильно разрушена, но 5 погребений по обряду трупосожжения сохранились нетронутыми. Вещи из этих погребений - железные ножи (выполненные в технологии трехслойного пакета), пряжки, футляр для фитиля, стеклянные бусы - составляют типичный инвентарь культуры сопок и датируются II пол.VIII - IХ в. н.э. (рис. 27) В ХII-ХIII вв. в вершину сопки были совершены 15 впускных безинвентарных погребений по обряду трупоположения. Сопка № 8 была насыпана на культурном слое поселения УстьБелая V. Он был исследован на площади более 1000 кв. м. Найдены грубая лепная неорнаментированная керамика, ножи с прямой спинкой, пластинчатое кресало, наконечник стрелы, пряжка, биконическое пряслице, льячка, обломки тиглей (рис. 28-29) . Учитывая, что слой перекрыт насыпью сопки, поселение может быть датировано V-VI вв. К этому комплексу может относиться тесло-мотыжка, найденное в раскопе XIX (рис. 30: 6). Это поселение продолжается далее вверх по берегам Кобожи и Белой. Размеры его 440 х 40-70 м. На прилегающем к сопке участке в раскопах VI, XII, XVI обнаружены материалы VII - X вв. Среди находок боевой топор, ножи с прямой спинкой, ножи с двумя уступами, шило, фитильная трубка, бронзовая трапециевидная привеска, стеклянные бусы, в т.ч. молочно-белые с волнистым печеночнокрасным орнаментом, фрагменты тиглей и льячек (рис. 31-33). Южная, наиболее поздняя, часть поселения, исследована раскопом XVII и датируется IX-XII вв. Здесь, наряду с лепной, обнаружено несколько 24

фрагментов круговой керамики. Среди находок втульчатая двушипная стрела, нож, фрагмент литого бронзового браслета, футляр для фитиля, оселок, желтая ребристая буса (рис. 34). Этому поселению соответствуют грунтовые погребения по обряду трупосожжения, исследованные в раскопах V и XIII и погребения по обряду трупоположения в кургане № 10. В этом кургане обнаружено женское захоронение с северной ориентировкой и разрушенное детское; инвентарь составляют височные кольца, бусы, браслет, нож, три лепных горшка (рис. 35). Погребения датируются II пол. XI в. На другом берегу р. Белой в курганной группе Усть-Белая IV из 10 насыпей раскопано 6. Насыпи принадлежат культуре длинных курганов. Высота их 0,5-1,4 м, диаметр 6-15 м. Раскопанные курганы содержали погребения по обряду трупосожжения на стороне, остатки их были помещены в материковые ямки, на основания курганов, в насьши. Одно погребение находилось в перевернутой урне. В погребениях найдены: «В»-образная рифленая пряжка, оселок, стеклянные бусы, бронзовые спиральки, фрагмент браслета (рис. 36). По углю из двух курганов получены даты 1460+-30 и 1450+-60 лет назад (ЛЕ-4562 и ЛЕ3549). Курганы датируются V-VI вв. н.э. и связаны с летописными кривичами - славянским или балто-славянским населением.7 Таким образом, на материалах Усть-Белой прослеживается развитие и смена культур на протяжении более 8000 лет. Отчетливо фиксируются культурные импульсы, идущие как с юго-востока, со стороны Волги, так и с юго-запада, со стороны Подвинья и Поднепровья. Полученные для раннего железного века и эпохи средневековья материалы позволяют внести существенные коррективы в представления об историко-культурных процессах, происходивших в регионе. Наличие в погребениях уже в конце I тыс. до н.э. мечей степных типов, поясной гарнитуры, стеклянных бус из античных центров свидетельствует о более высоком уровне социально-экономического развития финноугорского населения, чем представлялось ранее. Находки браслетов латенских типов, милоградских грузиков, значительной серии бронзовых булавок со спиральным навершием, вещей с эмалью указывают на недооценку связей лесного Севера с Поднепровьем;, существовавших в железном веке. Постзарубинецкий импульс достиг и этого региона. Есть основания предполагать появление здесь нового (балтского? славяно-балтского?) населения в IV-V вв. н.э., еще до времени формирования культуры длинных курганов. Насыпь №2, датирующаяся рубежом IV–V вв.н.э., является на сегодня наиболее ранней из раскопанных 25

на Севере-Западе сопковидных насыпей. Вместе с насыпью №8 она отчетливо фиксирует этапы сложения культуры сопок. Население культуры длинных курганов появляется здесь не позднее V в. н.э. На основе этих групп населения к VIII - IX вв. складывается единая культура, перерастающая в древнерусскую. Следует отметить значительную серию бус ладожских типов, ножей, выполненных в технологии трехслойного пакета, которые свидетельствуют о связях с Ладогой. При распространении здесь христианства сопка №2 прокапывается с вершины до основания, на дно ямы кладется великолепный крест-энколпион, освящая таким образом «поганое « языческое место. В соседнюю сопку №8 производятся погребения по христианскому обряду. В XIII в. население уходит с Усть-Белой. До XX в. Усть-бельский комплекс простоял практически в непотревоженном виде, являя собой редкое исключение. Примечания Башенькин А.Н. Культурно-исторические процессы в Молого-Шекснинском междуречье в конце I тыс. до н.э. - I тыс. н.э. //Проблемы истории Северо-Запада Руси. Славяно-русские древности. Вып.3. СПб., 1995. С.3-29; Башенькин А.Н. Финно-угры и славяне на Кобоже и Чагодоще //Чагода. Историко-краеведческий альманах. Вологда, 1999. С. 19-39; Башенькин А.Н. Археологические памятники Чагодощенского района. Каталог. // там же, с.40–86. 2 Косорукова Н.В. Стоянки эпохи мезолита в Чагодощенском районе// Чагода. историко-краеведческий альманах. Вологда, 1999. С. 7-18. 3 Воронин К.В. К вопросу о происхождении и развитии культуры с сетчатой керамикой бронзового века/ЛГАС. Вып.3. Тверь, 1999. С. 308-323. 4 Археологiя Беларусi. Жалезны век i ранняе сярэднявечча. Том 2. Мiнск, 1999. С.47-99, мал. 23. 5 Третьяков П.Н., Шмидт Е.Л. Древние городища Смоленщины. М.-Л., 1963. С. 47; Нефедова Е.С. К вопросу о браслетах «латенского стиля»//Проблемы хронологии латена и римского времени. СПб., 1992. С.21-34. 6 Башенькин А.Н., Васенина М.Г. Усть-Бельский археологический комплекс на р. Кобоже. Итоги исследований 1985-2002 г.//Археология: история и перспективы. Первая межрегиональная конференция. Ярославль, 2003. С. 11-21. 7 Башенькин А.Н. Культурно-исторические процессы в МологоШекснинском междуречье в конце I тыс. до н.э. - I тыс. н.э. //Проблемы истории Северо-Запада Руси. Славяно-русские древности. Вып.3. СПб., 1995. С.3-29. 1

1. Усть-Белая. План. 27

2. Усть-Белая VII. Раскоп XIV. Кремневый инвентарьстоянки эпохи мезолита. 28

3. Усть-Белая II. Раскоп X. Сетчатый горшок.

4. Усть-Белая II. Находки с поселения конца II тыс. до н.э. – начала I н.э. 1, 4 – оселки, сланец 2,3 – грузики, глина 5 – наконечник стрелы, кремень. 29

5. Усть-Белая I. Раскоп III. План «домика мертвых».

6. Раскоп III. Изделий из бронзы из «домика мертвых». 31

7. Раскоп III. Изделия из железа и бронзы из «домика мертвых». 1,18 – бронза, 2 – кость, 16 – железо+кость, остальное – бронза. 32

8. Раскоп III. «Домик мертвых». Ножи и навершия рукоятей из железа. 33

9. Раскоп III. «Домик мертвых». Железные наконечники стрел. 34

10. Раскоп III. «Домик мертвых». Железные изделия. 1–7,9,10 –фрагменты пряжек, 8 – привеска, 11 – топор-кельт. 35

11. Усть-Белая I. Раскоп XIV. Инвентарь погребений. 1–27 – бронза, остальное – железо. 36

12. Усть-Белая I. Раскоп XIV. Инвентарь погребений. 11–16 – бронза, остальное – железо.

13. Усть-Белая I. Раскоп XIV. Инвентарь погребений. 1–19 – бронза. 37

14. Усть-Белая I. Раскоп XIV. Инвентарь погребений. 11 – 16 – бронза, остальное – железо.

14. Усть-Белая I. Раскопы VII, IX. Инвентарь погребений. 11–14 – бронза, 15 – камень, 17 – кость, 16,18 – железо. 38

15. Усть-Белая I. Раскопы IV. Инвентарь погребений. 3–6,8,9,10–12 – бронза, 13 – стекло, остальное – железо.

17. Усть-Белая I. Курган 3. Инвентарь погребения 1. 1,2,9,22,24 – железо, 14–15,17–20,23 –бусы золотостеклянные, остальное – бронза. 40

18. Усть-Белая I. Курган 3. Инвентарь погребения 1. Бронзовые бляхи.

19. Усть-Белая I. Курган 1. Находки из погребений. 1–4 –бронза, 5–9 – железо. 41

20. Усть-Белая I. Курган 1. Лепной сосуд.

21. Усть-Белая II. Раскоп XV. Погребение. Лепной сосуд. 42

22. Усть-Белая I. Курган 3. Лепной сосуд из погребения во рве кургана.

23. Усть-Белая I. Насыпь №8. Инвентарь погребения 27 в каменной оградке. 43

24. Усть-Белая I. Насыпь №8. Находки из насыпи. 1–4,7,8,10,11 – бронза, 5–6 – стекло, 16–18 – глина, остальное – железо. 44

25. Усть-Белая I. Насыпь №8. Находки из насыпи. 1 – бронза, 2–7 – стекло, 8–10 глина, остальное – железо. 45

26. Усть-Белая I. Насыпь №8. Инвентарь погребений верхнего яруса насыпи. 1–3 – погребение 23; 4,5 – погребение 17; 6 – погребение 19; 3,5 – бронза; остальное – железо.

27. Усть-Белая I. Насыпь №8. Инвентарь погребений верхнего яруса насыпи. 1–4 погребение 1; 5 – погребение 2; 6 погребение 20; 7–13 – погребение 22; 2,4,9,10 – стекло; 8,12 – бронза; остальное – железо. 47

28. Усть-Белая I. Насыпь №8. Находки из культурного слоя поселения вокруг и под насыпью. 7 – глина, 8 – камень, остальное – железо. 48

29. Усть-Белая I. Насыпь №8. Находки из культурного слоя поселения вокруг и под насыпью. 2 –бронза, 7–9 – глина, 10–11 – камень, остальное – железо. 49

30. Усть-Белая V. Раскоп XIX. Находки с поселения. 2 – кремнь, 7 – глина, 5 – сланец, остальное – железо.

31. Усть-Белая V. Находки с поселения (1–13) и кургана 7 (14). 2,13 – стекло, 3,11 – бронза, 4,7,8 – глина, остальное – железо. 50

32. Усть-Белая V. Раскоп VI. Железный боевой топор.

33. Усть-Белая V. Раскоп XVI. Находки с поселения. 1 – стекло, 2 – сердолик, 4,5 – бронза, 7 – камень, остальное – железо. 51

34. Усть-Белая V. Раскоп XVII. Находки с поселения. 1 – глина, 3 – стекло, 4 –бронза, 5,7 –камень, остальное –железо.

35. Усть-Белая I. Насыпь № 10. Инвентарь погребений. 1,1–13 – стекло, 2,3 –бронза, 4 – железо.

36. Усть-Белая IV. Инвентарь погребений. 1–3 – курган 6; 4 – курган 8.

А. А.Ситникова п. Чагода

Святые места земли Чагодощенской

легенды о Троице-Синозерской пустыни

Чагодощенском районе Вологодской области есть немало почитаемых мест, сохранившихся в памяти наших предков как святые. Особо почитаемым святым местом Чагодощенской земли на протяжении четырех столетий является Троице-Синозерская пустынь, основанная преподобным Евфросином Синозерским. Из жития святого известно, что первые паломники появились в Старой Пустыньке, месте первоначального поселения Ефросина, около 1595 г. Многие из них, посетивших его уединенную келью, не только нуждались в духовных советах старца, но и стремились к монашеской жизни. В 1600 г. на восточном берегу Синичьего озера Евфросин основывает монастырь - Троице-Синозерскую пустынь. Однако дальнейшему обустройству обители воспрепятствовали события, связанные с польско-литовской интервенцией. Ефросин предвидел приход польских захватчиков и предупредил жителей об опасности. 2 апреля 1612 года Евфросин собрал монашескую братию, мирян, бывших в обители и сказал: «Братие моя и чада возлюбленная о Христе. Аще хто хочет избыти напрасныя смерти, то изидите из обители Пречистыя Богородицы и спасетеся от великия беды: тако бо изволеся праведному суду Божию, вскоре бо приидут злые супостаты до сего святого места».1 Преподобный Евфросин и его ученик Иона вышли навстречу врагу и встали у креста, сооруженном при основании обители. Поляки разгромили монастырь и, не найдя там никаких сокровищ, убили Евфросина и Иону. Несмотря на разгром монастыря и мученическую кончину его основателя обитель не оказалась заброшенной. Вскоре монастырь возродился. К мощам святого Евфросина начинается активное паломничество, сопровождавшееся чередой исцелений и чудес. Предметом особого почитания верующих являлись также его схима и вериги. Паломники приходили в Пустынь потрудиться, исполнить данный Богу обет, обрести духовную поддержку. Евфросин был причислен к лику святых преподобных Новгородских. В XVII веке были составлены житие святого, два тропаря, кондак. После упразднения монастыря 55

на его месте образовался приход, состоявший из одной деревни. Интересен тот факт, что в начале XX в. в деревне Пустошь, насчитывавшей около 100 дворов, практически все жители были грамотными. На протяжении четырех столетий память о святом мученике никогда не ослабевала: она то переводила его в местночтимые святые, как это было в конце XVIII - начале XIX столетия, то переживала бурный подъем почитания, когда в 1912 году на 300-летие мученической кончины святого собралось 35 тысяч паломников. Известен список чудес, совершенных по молитвам к преподобному Евфросину Синозерскому, опубликованный в Новгородских епархиальных ведомостях в феврале 1901 года. В списке значатся 27 чудес, совершенных в период с 1791 по 1862 годы, в том числе исцеление от психических заболеваний, лихорадки, паралича, болезни ног, чудеса прозрения, воскрешения, избавления от смертельной опасности, вразумления через поклонения мощам, по молитвенным обращениям к святому, через явления преподобного страждующим во сне. Былички, записанные у местных жителей, рассказы очевидцев убеждают в том, что чудеса исцеления по молитвам к преподобному происходят и в наши дни. Среди них излечение от ножных, глазных заболеваний, психических расстройств. Нина Васильевна Лебедева, 1938 г.р., уроженка деревни Пустынь, вспоминает рассказ своей бабушки о том, как та, будучи ребенком, была свидетельницей излечения женщины, одержимой бесами. Женщину, кричавшую «мужицким» голосом насильно подвели к мощам и заставили приложиться к ним. После этого одержимая успокоилась и выглядела совершенно здоровой. И сегодня народная память хранит предания о Старой Пустыньке, месте первоначального поселения Евфросина, об обретения им дара прозорливости, о месте подвига святого - Святой Троице-Благовещенской Синозерской обители. Старая Пустынька, откуда когда-то начал свой духовный подвиг преподобный Евфросин, находится на расстоянии трех километров от деревни Пустынь. Еще недавно здесь шумел сосновый бор, но из-за браконьерской вырубки место частично оголилось. Благодаря усилиям детско-юношеского краеведческого отряда «Ловитва» было выяснено расположение землянки Евфросина. Когда-то это место было отмечено часовней. В 1930-е гг. часовенка была разобрана, сруб использован под баню.2 Осенью 2001 г. часовня была восстановлена. Удалось установить месторасположение колодца и «вещей лужи», по преданию выкопанных Евфросином. «Вещая лужа», служившая Евфросину купальней, 56

у которой согласно легенде преподобный обрел дар прозорливости, находится в 300 метрах к западу от часовни, по левую сторону от старой Синозерской дороги. Участниками отряда «Ловитва» были начаты работы по расчистке этого небольшого ныне заросшего водоема. Интересная версия появления «Вещей лужи» содержится в рассказе информанта Ольги Григорьевны Моисеенко, уроженки южного Приладожья, родины Евфросина. Впервые увидев этот водоем в 2002 году, она воскликнула: «Да это же ламбушка!». В Карелии ламбами называют маленькие озера. Возможно, что Евфросин выкопал его, тоскуя по своей родине. И действительно, пейзаж старой Пустыньки напоминает те живописные места, где вырос Евфросин. Еще одной святыней, особо почитаемой паломниками, являются так называемые «коленочки Евфросина». По преданию, святой мученик молился здесь, стоя на коленях и преклонив голову к земле. С тех пор это место никогда не зарастает травой. И действительно, среди высокой зеленой травы и ныне можно заметить три небольших углубления. Верующие говорят о том, что если преклонить колени так, как это делал когда-то Евфросин, то непременно ощутишь тепло, исходящее от земли и испытаешь чувство спокойствия и умиротворения. Благодаря рассказам старожилов была реконструирована бытовавшая когда-то традиция совершения крестного хода к памятным местам, связанных с именем Евфросина. Ежегодно в Строй Пустыни, в день Рождества Иоанна Крестителя, 7 июля, у часовни, ранее стоящей на месте первоначального поселения Евфросина, служилась панихида по убиенным за веру, царя и Отечество, далее крестным ходом верующие шли к колодцу, где проходил водосвятный молебен. Колодец, выкопанный самим Евфросином, почитается и сегодня, вода в нем считается святой за ее целительные свойства. Паломники берут воду из колодца с собой. В народе бытует обычай выкупа воды. Перед тем как набрать воду в колодец бросают мелкие монеты со словами: «Вот тебе, водичка-матушка, деньги, а мне, рабе Божьей (называется имя), доброго здоровья»3. В этом мы видим проявление момента синкретизма - проникновения в каноническое православие древних дохристианских обрядовых форм почитания воды. Об архаичности этого обычая свидетельствует тот факт, что при чистке колодца были обнаружены монеты разного времени - с XVII в. по 1999 г. После водосвятного молебна верующие следовали к часовне, когда-то стоящей у «Вещей лужи». В нее окунали нательные крестики, затем купались, сначала мужчины, а затем - женщины. Также известно, что последний пустынский священник Евгений Скородумов умер в 1941 г. 57

Старожилы помнят, как в годы Великой Отечественной войны устраивались крестные ходы в Старую Пустыньку. Приходская Синозерская церковь к тому времени была уже закрыта, но, несмотря на это, верующие продолжали украдкой служить в полуразрушенном здании молебен, а традиция ежегодного крестного хода в Старую Пустынь не прекращалась вплоть до 1960-х гг.4 В округе бытовало мнение, что хотя бы один член семьи должен обязательно совершить ежегодно пешее паломничество в ТроицеСинозерскую Пустынь. Наиболее посещаема Пустынь была в дни Великого поста. Сюда приходили паломники из сопредельных районов, даже издалека, например, из г.Тихвина.5 Местные жители посещали Пустынь многократно, по церковным праздникам и по обету.6 В деревнях округи существовала устойчивая паломническая традиция, свидетельствовавшая об особом, бережном почитании святых мест, как местных, так и общеправославных. Так, в деревне Лешутина Гора считали, что верующий хотя бы раз в жизни должен сходить на Соловки, ежегодно – в Пустынь, праздникам и обетам – на святой колодец в деревню Команево. По словам Зинаиды Павловны Удальцовой, уроженки деревни Лешутина Гора, 1949 г.р., ее бабушка дала обет не выходить замуж, пока не сходит на Соловецкие острова. Вспоминают, что для совершения паломничества на Соловки в деревне раз в два-три года выбирался проводник, «человек знающий и умелый». Специально по этому поводу шились сапоги для всех паломников. Бытуют в этих краях и легенды о событиях, относящихся ко времени польско-литовского нашествия. Согласно одной из них в озере Синичьем были утоплены богатства Евфросиновой обители, а также колокола с колокольни, в том числе колокол, подаренный царем Алексеем Михайловичем.7 По преданию, преподобный Евфросин предвидел разграбление обители и приказал монахам и местным жителям схоронить все сокровища, а затем укрыться в лесу.8 Озеро Конево, расположенное неподалеку от деревни Пустынь, по мнению жителей, называется так потому, что в нем тонула польско-литовская конница. Легенда повествует о том, как после ухода поляков кто-то из местных бегал по дерене и кричал: «Марьи да Дарьи, идите домой! Были паны да повыпали!».9 Так в народном сознании отразились исторические реалии. Когда-то храмовый комплекс Пустыни считался одним из лучших образцов деревянного зодчества XVII в. В настоящее время архитектурный ансамбль обители полностью разрушен. Лишь память старожилов хранит месторасположение храмов, да стоит заброшенным старое 58

кладбище, бывшее в ограде обители, где покоятся 40 схимников. 14 августа 1995 года на месте обители был установлен памятный поклонный крест, у которого ныне ежегодно служится молебен. Историко-этнографические исследования, проведенные сотрудниками Чагодощенского краеведческого музея и участниками детскоюношеского клуба «Юный историк» дали немало сведений о святых местах Чагодощенской земли. В Чагодощенском районе существует немало почитаемых святых мест, а народная память до сих пор хранит предания, с ними связанные. Примечания 1 Отдел письменных источников Череповецкого музейного объединения. Ф.8. Оп.3. Д.23. Л.2. 2 Чагодощенский краеведческий музей. НВ-2351. Полевой дневник. 2001 г. № 7. С.3. 3 ЧКМ. НВ-2350. Полевой дневник. 1995г. № 4. С.2. 4 ЧКМ. НВ-2351. Полевой дневник. 2001 г. № 7. С.6. 5 ЧКМ. НВ-2352. Полевой дневник. 2003 г. № 2. С.2. 6 Там же. С.4. 7 ЧКМ. НВ-2349. Полевой дневник. 2003 г. № 1. С.3-4. 8 Там же. С.3. 9 Там же. С.2.

М.Ю. Хрусталев г.Череповец

Паломническая традиция в Новгородской губернии

на рубеже XIX-XX вв.

аломничество как проявление религиозности является характерной чертой русской православной культуры. Верующие преодолевали значительные расстояния, чтобы помолиться у чтимой чудотворной иконы, мощей святых, в особо благодатном храме, обители, известной особенно духовными людьми. Эта паломническая традиция обусловлена мировоззренческим содержанием православной веры. К паломничеству подвигали самые разнообразные причины: болезнь, упование на то, что особо почитаемый святой 59

поможет – через свои мощи или же прославленный чудотворениями образ снискать благодать и духовное прозрение. Паломничество могло осуществляться и по принесенному человеком обету, в благодарность за помощь по молитвам к святому в трудные минуты жизни. Побывав на святом месте, паломники приносили с собой зримые свидетельства прошедшего паломничества - крестики и образки, освященные на мощах святого или у чудотворной иконы, святую воду из колодца, ископанным преподобным, песочек от гроба святого (если мощи находились под спудом), масло из лампады от чтимой иконы и другие святыни. Паломническая традиция охватывала хождения к вселенским святыням, святыням общероссийским и местным, замыкавшимся в пределах одной епархии. Новгородская епархия, бывшая одним из древних очагов православия в России, имела свои, присущие только ей направления хождения на богомолье. Местные новгородские святыни пользовались гораздо большей популярностью паломников, так как до них можно было добраться сравнительно легко и с наименьшими затратами. Паломничество же к общеправославным и вселенским святыням требовало серьезной подготовки и влекло за собой продолжительное отсутствие из семьи и сельской общины. Дальнее паломничество, как правило, проводилось в складчину и осуществлялось независимой от житейских обстоятельств категорией населения – вдовствующими, бобылями, старыми девами, зачастую ведшими достаточно аскетический образ жизни. Паломническая практика в Новгородской епархии на рубеже XIX-XX веков включала в себя богомолье по обещанию, для покаяния, исцеления от болезни по молитве к чудотворной иконе или святому, для принесения обета трезвости. Духовно-образовательные и просветительские задачи выполняли поездки учащихся светских и религиозных школ к православным святыням. На рубеже XIX-XX веков хождение на богомолье, охватившее почти все сословия и категории населения, приобретает массовый характер. Богомолье традиционно носило коллективный характер, но по обещанию к местным святыням ходили обычно по одиночке. Уход на богомолье являлся одной из повсеместно распространенных причин для отлучек крестьян из сельской общины. Нередко одно паломничество включало посещение нескольких традиционно чтимых святынь в разных местах. Так, жители села Белое Лозичской волости Боровичского уезда Новгородской губернии ходили за 125 верст в Успенский Большой монастырь к явленной чудотворной Тихвинской иконе Богоматери 60

и во Введенский женский монастырь в Тихвине, где находилась могила царицы Дарьи, бывшей игуменией монастыря в XVI веке, чтимой местно служением панихид. По пути паломники заходили в ТроицеРеконскую пустынь для поклонения мощам преподобного Амфилохия Реконского. На обратном пути богомольцы традиционно посещали Николо-Беседный монастырь, Дымскую пустынь, мощи преподобного Антония Дымского и камень на Дымском озере - место молитвенных подвигов преподобного Антония. Маршрут паломничества очерчивает иерархию чтимых православных святынь. Общероссийская православная святыня - чудотворная Тихвинская икона Богоматери привлекала к себе наибольшее количество богомольцев из Новгородской губернии. Сакральное пространство Тихвинского монастыря было окружено православными святынями второго плана. Другой паломнический маршрут из села Белое пролегал на Валдай, на Святое озеро, в Иверский монастырь. Объектом поклонения здесь являлась чудотворная Иверская икона Богоматери. Паломничество к нему обычно соединялось с посещением Короцкого женского монастыря и села Короцко, где на могилах родителей святителя Тихона Задонского, в часовне, служилась панихида. В Короцком монастыре паломники прикладывались к частице мощей святого. Паломники из села Белое посещали и самую ближайшую свою святыню - Свято-Духов монастырь в г. Боровичи, известный хранящейся там частицей мощей праведного Иакова Боровичского. В конце XIX века появляются новые паломнические направления. Так, в Череповецком уезде Новгородской губернии такими притягательными местами становятся Иоанно-Предтеченский Леушинский женский монастырь и Свято-Троицкая Филиппо-Ирапская пустынь. Леушинская икона Богоматери «Азъ есмь с вами и никто же на вы», написанная по видению игумении Таисии в похвалу Богородице, благословленная святым праведным Иоанном Кронштадтским и названная им «Спасительницею России», привлекала к себе множество богомольцев не только из Новгородской губернии, но и соседних Ярославской и Тверской губерний и даже Санкт-Петербурга. Филиппо-Ирапская пустынь пользовалась популярностью у паломников в равной степени с Леушинской обителью. Предметом поклонения в ней были мощи преподобного Филиппа, явленная Казанская икона Богоматери. В эти две обители череповецкие богомольцы ходили ежегодно: в Леушинский монастырь на Великом посту, а в Филиппо-Ирапскую пустынь на день памяти преподобного. Особое почитание у череповецких богомольцев вызывали такие святыни, как мощи преподобных Зосимы и Савватия Соловец61

ких, преподобного Сильвестра Обнорского. Каждый год, по обету, весной, масса богомольцев уходила в Соловецкий монастырь потрудиться и помолиться у его святынь.2 Из Белозерского уезда Новгородской губернии жители села Георгиевское Вадбальской волости в паломничество отправлялись, по преимуществу, к мощам преподобных Кирилла Новоезерского и Кирилла Белозерского. Посещение Кирилло-Новоезерского монастыря, находившегося в 40 верстах от села, обычно приурачивалось ко дню памяти святого, когда раку с мощами крестным ходом обносили вокруг монастыря. Ходили туда также и по обету в дни Великого поста, заказать молебен. И хотя число братии этой островной обители на рубеже XIX-XX веков было небольшим, а сама она числилась третьеклассной, в народе сохранялось и поддерживалось отношение к монастырю, как к особо почитаемому и благодатному месту. В Кирилло-Белозерский, Соловецкий, Тихвинский монастыри и к чудотворной Леушинской иконе Богоматери население Георгиевско-Вадбальской волости ходило исключительно по обету, в летнее время, пешком, за исключением морской части пути на Соловки.3 В Устюженском уезде паломничества совершались в течение года в Николо-Моденский монастырь, к явленной чудотворной иконе Святителя Николая. В Устюжну паломники приходили поклониться местночтимой иконе Одигитрии, а также поучаствовать в крестном ходе с ней вокруг города 10 (23 по новому стилю) февраля, в день избавления Устюжны от поляков в «смутное время».4 Хождение на богомолье к святыням считалось в народной среде делом богоугодным и многотрудным. Последнее было связано также с тем, что богомолец должен был проделать весь путь пешком. Это правило в основном относилось к посещению святынь близких и местных. В дальние паломничества могли позволить себе отправиться люди более зажиточные. Ходили на богомолье обычно по обету или просить у Бога благополучного исхода важных дел, замаливать грехи. Молодежь ходила к святыням перед женитьбой, замужеством или перед призывом на военную службу. Ситуация, подвигавшая на совершение паломничества, могла быть различной - болезнь, семейные неурядицы, пожар, нанесший урон хозяйству. В среде паломников были представлены различные социальные и половозрастные группы. Однако в количественном отношении преобладали все же женщины, дети принимали участие в ближних паломничествах.5 Многовозрастным составом, например, отличались богомольцы, прибывшие в Устюженский уезд в начале июля 62

1912 года на празднование 300-летия со времени мученической кончины преподобного Евфросина Синозерского. При этом цели паломничества были самыми разнообразными - отстоять молебен у раки с мощами преподобного, потрудиться в Синозерской пустыни во исполнение обета, получить исцеление, испросить помощи угодника в своих делах. Традиционно совершался крестный ход в Старую пустыньку, в место первоначального поселения Евфросина, где перед древним деревянным крестом служилась панихида по убиенным насельникам Синозерской пустыни и по всем православным христианам, отдавшим свою жизнь за Веру, Царя и Отечество в «смутное время». В Старую пустынь паломники ходили в дни Великого поста, добираясь туда пешком даже из Тихвинского и Боровичского уездов. А население Устюженского уезда почитало обязательным для себя сходить на богомолье в Синозерскую пустынь несколько раз в год. Каждый посетивший Синозерскую пустынь стремился совершить омовение в славившейся своими целительными свойствами «Вещей луже», набрать воды из святого колодца, по преданию выкопанного самим преподобным Евфросином, взять землю от мощей святого. Особым почитанием пользовались схима преподобного и его полупудовые вериги, которые богомольцы непременно возлагали на себя, надеясь получить исцеление душевное и телесное. Всего в 1912 году в Синозерской пустыни на торжествах по случаю 300-летия мученической кончины преподобного Евфросина Синозерского побывало 35 тысяч паломников, что может быть сравнимо только с Саровскими торжествами, связанными с канонизацией преподобного Серафима, в которых приняло участие 335 тысяч богомольцев.6 В России начала XX века таких грандиозных событий, связанных с паломнической практикой, по нашему наблюдению, больше нигде не было. Становятся распространенными паломничества к святыням соседних приходов, целенаправленные хождения участников приходских обществ трезвости к местным святыням, совершавшиеся в духе христианского братства и единодушия. В качестве объекта паломничества выбирались близлежащие монастыри и храмы. Так, в 1912 году новгородские трезвенники ходили в Спасо-Преображенский Старорусский монастырь, где после совершения молебна перед Старорусской иконой Богоматери архимандритом Амвросием было произнесено слово о гибельности пьянства и спасительности трезвости. Совершались аналогичные хождения к святыням Косинского женского монастыря. Паломники Новгородского Иоанно-Предтеченского общества трезвости в количестве 150 человек по обету ходили в упраздненную Робей63

скую пустынь в приход Слутской церкви, где служился молебен у раки с мощами преподобного Ксенофонта Робейского. По пути был отслужен молебен у раки с мощами Варлаама Хутынского в Преображенском Хутынском монастыре.7 Общество трезвенников из села Замостье Новгородского уезда ежегодно организовывало крестные ходы в Макарьевскую пустынь и приходскую церковь села Пельгора. Пельгорские прихожане в свою очередь совершали местное паломничество в Замостьевский приход в день местного храмового праздника. Насыщенным было паломничество трезвенников из села Тигино в село Чужгу Кирилловского уезда Новгородской губернии. Праздник святой великомученицы Параскевы в селе Чужга ознаменовывался широким торжеством. Накануне праздника члены тигинского общества юных трезвенников во главе с настоятелем священником Удаловым крестным ходом с иконой Параскевы Пятницы шли в Чужгу. На всем пути следования юных паломников торжественно встречали местные жители. К крестному ходу присоединялись верующие и из других деревень. Среди участников крестного хода немало было паломников из сопредельных волостей Вологодской губернии. После прохождения ближайшей к Чужге деревни начиналось служение бдения великомученику Георгию, покровителю общества трезвости. За 4 версты до храма тигинский крестный ход встречался с чуженгским, и у часовни благочинным священником А. Щербаковым служился молебен Параскеве Пятнице и Георгию Победоносцу. Служение в храме сопровождалось произнесением слова о порицании пьянства среди крестьян. При возвращении с богомолья тигинских паломников встречал крестный ход из числа жителей Тигино во главе с местным настоятелем. Служился молебен Святителю Николаю о благополучном прибытии. В память посещения тигинскими паломниками Чуженгского храма местное общество трезвости раздало паломникам книжки назидательного содержания. 8 В июне ежегодно совершалось паломничество новгородского братства трезвости в Тихвинский Успенский монастырь к Тихвинской иконе Божьей Матери. Численность паломников достигала 300 человек. Перед началом путешествия произносилось слово о благой цели путешествия и наставление о достойном поведении. Паломникам рассказывались обстоятельства явления Тихвинской иконы, и напоминалось о необходимости борьбы с внутренними врагами спасения - миром, плотью, дьяволом. Духовенство призывало богомольцев высоко держать знамя трезвости, собирать под него все больше людей, готовых вести трезвую и разумную жизнь. Главным моментом проповеди был призыв очищать 64

Русь «от пьянственного загноения». Паломниками также посещались Николо-Беседный и Антониево-Дымский монастыри, где ими совершалось таинство покаяния.9 В начале XX века большое распространение получают паломнические экскурсии учащихся светских и духовных учебных заведений. Большей частью они совершались для ознакомления с историческим прошлым прославленных обителей и святынь, для получения духовного назидания и поучения. Паломничества также осуществлялись с целью приобщения детей к паломнической традиции. В 1914 году по Новгородскому уезду было совершено 6 паломничеств детей. Так, учащиеся Аркажской школы посетили Софийский собор для поклонения угодникам Новгородским. Ученики Юрьевской школы побывали в Новгородском кремле и Софийском соборе и приняли участие в крестном ходе с обнесением мощей святителя Никиты Новгородского вокруг собора. Члены школьных обществ трезвости Замостьевской и Костуйской школ, в количестве 65 человек, осуществили совместный выход в Макарьевскую пустынь. Учащиеся Кунинской школы на третьей неделе Великого поста ходили говеть в Савво-Вишерский монастырь, Высоцкой школы - в Званский женский монастырь, а дети Орельской посетили Ионо-Отенский монастырь на празднование Вознесенья Господня. Учащиеся Окуловской и Торбинской школ Крестецкого уезда ходили на богомолье в Иверский Валдайский монастырь и Короцкий женский монастырь для поклонения местным святыням. Попутно они ознакомились с колокололитейными заводами братьев Усачевых в Валдае. Традиционным было посещение Оксочского храма на праздник в честь Кирилла и Мефодия учащимися местной школы. В Боровичском уезде ученики Передской школы ходили на богомолье в Свято-Духов Боровичский монастырь и в село Верховское. Дети Николо-Волоцкой школы того же уезда первыми посетили вновь устроенный монастырь в местности «Забудущие родители», где во время служения панихиды поминались все, оставшиеся без погребения или же забытые православные. Воспитанники Старорусского духовного училища регулярно совершали паломничества в Иверский и Короцкий монастыри. По пути ими исполнялись песнопения из всенощного бдения, дети знакомились с историей обителей, читали житие праведного Иакова Боровичского, которое им поясняли священники, отстаивали царский молебен. На память каждому юному богомольцу дарились книги с житием Тихона Задонского и историческим описанием Иверского монастыря.10 65

В целом, паломничество являло собой положительный религиозный опыт русского народа. Вместе с тем бытовавшая паломническая практика не оставалась без внимания со стороны епархиальных властей. Так, миссионеры Новгородской епархии считали, что народное паломничество к местным святыням должно было быть поставлено на столь же высокий уровень, как и паломничество к вселенским святыням. Предполагали наладить его лучшую и более целесообразную организацию, с возможно большей пользой для спасения души, «ради чего верующие и маловерующие предпринимают сей святой подвиг». Как правило, народное паломничество по-прежнему оставалось частной инициативой. Группы паломников зачастую оставались лишенными пастырского окормления, в них отсутствовали священники. Епархиальные власти фиксировали, что «если же священники и отправляются на богомолье, то делают это святое дело совершенно обособленно от народа, исключительно ... для себя и нисколько не интересуясь условиями народного паломничества и не заботясь о нем». Следствием такого положения дел становилось то, что паломник, с высокой религиозной целью покинувший дом, семью, общину формально выполнял свой долг и в долгом путешествии проводил время достаточно праздно. Критики состояния народного православия с грустью констатировали тот факт, что путь народного паломника к святым местам в религиозноназидательном отношении «мало что давал уму и сердцу». Православными миссионерами предлагались меры по решению данной проблемы. Приходские священники обязывались осуществлять попечение о паломниках своего прихода. Каждый паломник мог отправиться на богомолье только с благословления своего приходского священника. Последний должен был дать наставления, как спасительнее совершить паломничество, какие обители следует посетить, каким святыням по пути зайти поклониться, на какие церковные достопримечательности обратить внимание и чего следует остерегаться - мирских соблазнов, сектантства и т.п. Признавалось необходимым предварять посещение святынь паломниками ознакомительным рассказом священника о них. По возвращении с богомолья прихожане-паломники должны были дать устный отчет приходскому священнику обо всем виденном и слышанном во время путешествия и у святых мест. Разработанные меры были направлены на обогащение содержательной стороны паломничества, на осуществление руководства стихийной паломнической практикой со стороны приходского духовенства. 11 Намерения о приведении паломнической практики в соответствие с церковными требованиями, 66

регулярно высказываемые на страницах Новгородских епархиальных ведомостей, на деле оставались не более чем благими пожеланиями. Осуществить эти мероприятия на уровне приходов оказалось делом не только сложным, но и практически невозможным. Сельский прихожанин следовал сложившейся привычной традиции и всякого рода новации не находили у него понимания. В целом традиция народного хождения на богомолье в Новгородской губернии продолжала оставаться в достаточной степени устойчивой и консервативной. Примечания Громыко М.М., Буганов А.В. О воззрении русского народа. М., 2000. С. 143-145. 2 Там же. С. 144. 3 Российский этнографический музей. Ф. 7. Оп. 1. Д. 699. Л. 24-25. 4 Сказание о нашествии поляков на Устюжну Железопольскую. Публ. Ю.С.Васильева, С.А.Тихомирова // Устюжна. Ист.-краев.альманах. Вып. 2. Вологда, 1993. С. 182-193; Новгородские епархиальные ведомости (далее - НЕВ). 1899. № 14-15; Хрусталев М.Ю. Николо-Моденский монастырь: страницы истории // Устюжна. Краев. альманах. Вып. 3. Вологда, 1995. С. 166-198. 5 Громыко М.М., Буганов А.В. Указ. соч. С. 152-155. 6 Абакшин В. Из истории почитания преподобного Евфросина Синозерского и паломничества в Синозерскую пустынь // Известия Вологодского общества изучения Северного края. Вып. XII. Вологда, 2002. С. 62-65. 7 Новгородские епархиальные ведомости. 1912. № 25. С. 901-902; № 31. С. 1088-1090. 8 НЕВ. 1914. № 26-27. С. 879-881. 9 Там же. С. 876-879. 10 Там же. С. 319-323. 11 НЕВ. 1898. № 11. С. 693-697. 1

Е.А.Воротынцева г.Устюжна

Материалы по истории Чагодощенского края

архивный фонд Устюженского краеведческого музея

ерритория современного Чагодощенского района в течение длительного периода входила в состав Устюженского уезда. В архивном фонде Устюженского музея хранятся документы по истории чагодощенских земель - бывших Белокрестской, ЧеренскоЖерновской, Мегринской, Соминской и Кирво-Климовской волостей. Архивный фонд Устюженского краеведческого музея начал формироваться в 1925 году, через четыре года после открытия самого музея. В настоящий период музейный архив состоит из 11 фондов. Материалы по истории Чагодощенского края имеются в фондах №№ 1, 2, 4, 5, 10. Фонд № 1 (фонд истории края досоветского периода) содержит документы по истории Устюжны и ее земель с древнейших времен (в виде документальных материалов археологических раскопок) до 1917 года. Фонд состоит из двух описей: № 1 - «Документы личного происхождения» и № 2 - «Дела общего характера» В описи документов личного происхождения имеются личные дела чагодощенских землевладельцев Николая Федоровича Страхова1 и Поликарпа Ивановича Пузино2, а также личное дело известного белокрестского священника и краеведа Григория Дмитриевича Яковцевского. 3 Н.Ф. Страхов - владелец имения «Новинка» Черенско-Жерновской волости, участник войны 1812 г., был награжден орденами Св. Владимира степени с бантом, Св. Анны 3 и 4 степеней, серебряной медалью на голубой ленте в память войны 1912 г.4 Личное дело Н.Ф.Страхова содержит ряд любопытных документов, которые имеют отношение не только к биографии помещика, но и к истории его владений в Чагодощенском крае. Так, «Список о селе Черенском» 1794 г. представляет собой список дворовых людей и крестьян с.Черенское, принадлежащих Страховым. Ведомость о ненаселенных землях (пустошах) во владениях Страховых за 1847 г. была составлена для определения доходности земли, связанной с налогообложением. В деле также хранятся документы о наследовании имущества, формулярный список о службе майора 68

Псковского кирасирского полка майора Николая Федоровича Страхова за 1821 год, билет лейтенанта флота Федора Страхова на владение винокуренным заводом в имении за 1812 год, деловая и личная переписка помещика Н.Ф. Страхова за 1833-1859 гг. Большой интерес представляют документы, связанные с бунтом крестьян в имении Страховых в 1848 году. В этот период Страхов приобрел две устюженские деревни - Ярцево и Денисово, но когда приехал вступать во владение новым поместьем, то крестьяне единодушно отказались выполнять его распоряжения. В поддержку «мятежников» выступили крестьяне из деревни Избищи, которые составили об этом особый приговор. Помещика обвиняли в жестоком обращении с крестьянами. Страхов, в свою очередь, послал жалобу уездному предводителю дворянства. Следствие по делу шло в течение пяти лет. В результате усадьба была поручена «строжайшему» надзору уездного предводителя дворянства, а позднее на имение наложили опеку. Поликарп Иванович Пузино - помещик, владелец усадьбы «Дуброво» Соминской волости, известен как участник походов в Пруссию в 1809 и 1812-1813 гг. В 1825-1926 гг. он был уездным предводителем дворянства в Устюжне, в 1842-1846 гг. - судебным заседателем и членом комитета общественного призрения, председателем Новгородской палаты гражданского суда. Его сын Поликарп Поликарпович - капитанлейтенант, коллежский советник, в 1865-1874 гг. был председателем уездной земской управы, вел активную общественную деятельность. В деле Пузино находятся фотокопии документов государственного архива Новгородской области, которые представляют собой переписку канцелярии Новгородского уездного предводителя дворянства с Поликарпом Ивановичем Пузино за 1847 год по поводу участия последнего в деятельности холерного комитета в Устюжне. Григорий Дмитриевич Яковцевский - выпускник Новгородской духовной семинарии, протоирей, настоятель храма в с. Белые Кресты. Яковцевский активно занимался краеведческой и духовно-просветительской деятельностью, связанной, прежде всего, с восстановлением традиции почитания святого Евфросина Синозерского. В деле хранятся воспоминания родственников Яковцевского, старожилов Устюжны о Григории Дмитриевиче, статьяи протоирея, опубликованные в «Новгородских епархиальных ведомостях», групповая фотография семьи Яковцевских начала XX века. Опись № 2 этого же фонда включает в себя комплекс материалов, связанных с археологическим изучением края. Например, списки па69

мятников и паспорта на памятники археологии Чагодощенского района, составленные в 1949 году (3 ед.хр.) директором Устюженского краеведческого музея Б.М.Яковцевским. 4 Сведения по истории чагодощенской земли второй половины XIX – начала XX вв. содержатся в «Материалах устюженского земства». Архив земства поступил в музейные фонды в конце 1920-х - начале 1930-х годов и представляет собой достаточно полный комплекс земских документов. Журналы заседаний земских собраний, отчёты, сметы и переписка управы, доклады по различным вопросам деятельности земства являются богатым материалом для изучения состояния экономики, здравоохранения, народного образования и культуры края за период с 1865 по 1918 гг.5 Фонд № 2 (фонд истории края советского и постсоветского периода) состоит из двух описей: № 1 - «Документы личного происхождения» и № 2 «Дела общего характера». В документах личного происхождения хранится личное дело Виктора Петровича Ястребова.6 Комсомолец 1920-х годов, участник организации колхозов, участник Великой Отечественной войны, краевед Ястребов занимался, кроме прочего, изучением истории стекольного производства Чагодощенского края. В музейном архиве хранится его рукопись «Сказ про печника», написанная в 1968 году и посвященная Д.А.Сазонову, именем которого назван поселок Сазоново (26 машинописных листов). В этом же деле находится рукопись В.П.Ястребова «Чагодоща» (428 машинописных листов, 1958-1961 гг.) В своих воспоминаниях Виктор Петрович рассказывает о работе на Покровском стеклозаводе, в Чагодощенском райкоме партии в 1924-1929 гг. В рукописи приводятся не только факты из личной биографии, но описываются некоторые события социально-экономической жизни края. В опись № 2 хранятся дела, связанные с историей стекольных заводов Чагодощенского края (2 ед. хранения).7 Это воспоминания старожилов о работе стеклозаводов в Чагоде и Сазонове, записанные в 1948 году, исторические справки, список работников Чагодощенского стеклозавода, награжденных орденами и медалями, составленный в 1966 году, почетные грамоты работников Сазоновского и Чагодощенского стеклозаводов, относящие к 1960-х годам, статистические данные по выпуску продукции, а также два номера газеты «Стекловар Чагоды» за 1964, 1965 гг. В описи имеются подлинные фотографии 1924–1925 гг. – общий вид стекольного завода в п.Сазоново, здания школы и детского сада при стеклозаводе, внешний и внутренний вид 70

предприятия, групповые фото рабочих и служащих, а также фотографии сазоновских стекольщиков 1950-х-1960-х гг. - ударников коммунистического труда, награжденных орденами и медалями. Фонд № 4 (так называемый церковный) включает в себя документы устюженского духовного правления и насчитывает 787 ед. хранения. В фонде сосредоточены материалы об истории храмов, монастырей и пустыней Устюженского уезда, о святых устюженской земли, священнослужителях различных церквей. Кроме того, здесь хранятся документы по церковной статистике - о количестве церковных земельных владений, причта, о церковно-приходских школах, устюжанах-семинаристах и др. В этот же фонд входят клировые ведомости и описи храмов, приходные и расходные книги церквей и самого правления, схемы храмовых зданий и фотоматериалы, переписка духовного правления и его хозяйственные документы, записи брачных обысков и материалы о родившихся и умерших жителях Устюженского уезда. В целом фонд охватывает документы с 1685 по 1925 гг. В фонде представлены материалы по истории Синозерской пустыни и о святом Евфросине Синозерском (3 ед.хранения).8 В этот круг документов входят подлинные фотографии храмов Синозерской пустыни 1912-1914 гг., фотоматериалы Синозерских торжеств 1912 года, связанных с восстановлением почитания святого Евфросина Синозерского и строительством в пустыни нового храма. Кроме того, в деле хранятся Устав братства во имя святого преподобномученика Евфросина в погосте Синозерской пустыни 1914 и 1915 гг., текст службы святому Евфросину XX в., список с жития преподобного старца XIX века, а также дела устюженского духовного правления за 1845-1862 гг., имеющие отношение к истории Синозерской пустыни. В частности, дело 1950 года «Об определении к Синозерской церкви заштатного священника с. Лукинское Иоанна Николаева для исправления треб», дело 1955 года «О дозволении священнослужителям Синозерской пустыни устроить в церкви новый иконостас», дело 1865 года «Об освящении в Синозерской пустыни престола во имя Иоанна Богослова» и другие. В фонде № 4 хранятся материалы по истории сельских храмов Кирво-Климовской (села Кирва9, Климовщина10, Деревково11, Богослово12), Мегринской (села Перетерье13, Горка14, Денисово15), Белокрестской (села Белые Кресты16, Избоищи17, Смердомля18, Борки19, Вешара20, Онисимово21), Соминской (село Сомино22) и Черенско-Жерновской (села Черенское23, Жерновки24) волостей (всего 16 ед. хранения). Все вышеуказанные документы относятся ко второй половине XIX - началу 71

XX вв. Так, в деле Никольской церкви с. Климовщина находятся материалы устюженского духовного правления за 1850-1869 гг. – «Дело о дозволении благочинному священнику Пономареву освятить в церкви села Климовщины храм во имя Тихвинской Божией Матери» за 1851 год, «О награждении церковного старосты Климовского погоста похвальным листом» за 1853-1854 гг. и другие. В деле храма с. Перетерье Мегринской волости среди прочего хранятся протокол церковной общины по текущим вопросам деятельности от 3 ноября 1919 года и копия устава общества верующих, организованного при Христорождественской Перетерской церкви в 1920 году. В этом же фонде находится дело с брачными документами, оформленными священнослужителями Покровской церкви с.Белые Кресты. Это свидетельства, выданные «вольноотпущенной генеральши Саблуковой крестьянской дочери Степаниде Евсеевой» от 17 октября 1848 года, крестьянину с. Белые кресты Порфирию Юматову от 11 мая 1883 года. Подобное свидетельство удостоверяло факт того, что лицо, изъявившее желание вступить в брак, было у исповеди и святого причастия, что являлось обязательным условием при венчании.25 Ценные сведения - даты основания храмов, названия приделов, сведения о причте и прочем содержатся в клировых ведомостях церквей Устюженского уезда за 184226 и 186227гг. (2 ед. хранения). Фонд № 5 (генерального и специального межевания). В фонде сосредоточены документы XVIII- XIX вв. В основном, это планы земельных владений Устюженского уезда различных категорий населения – крестьян, мещан, купцов, дворян, духовенства, поземельные книги со списками землевладельцев и данными о владениях, документы о продаже и покупке земельных участков. Вышеуказанные материалы систематизированы по волостям, населенным пунктам и владельцам. В фонде имеются соответствующие документы по всем волостям, входящим в настоящее время в состав Чагодощенского района. Здесь сосредоточены материалы о владениях казны, Синозерской дачи устюженского лесничества, выписки из крепостных и актовых книг о продаже и покупке участков, геодезические описания земель, сведения о земельных владениях Огаревых, Малечкиных, Мезенцовых, Страховых, Ушаковых, Колюбакиных и других землевладельцев Чагодощенского края. (всего 50 ед. хранения).28 Кроме вышеуказанных материалов архивный фонд Устюженского музея располагает коллекцией местных периодических изданий (Фонд 72

№ 10). В него, в частности, входят отдельные номера газет «Новгородский Север» за 1915 год, «Новгородские ведомости» за 1917 год, «Коммунист» (орган Череповецкого губисполкома, губернского и уездного комитетов РКП(б)) за 1919-1923 гг., «Известия Устюженского Совета крестьянских, рабочих и красноармейских депутатов» за 1918-1919 гг., «Устюжанин» (орган Устюженского уисполкома и уездного комитета РКП(б)) за 1919-1923 гг., газета «Знамя юности» (ежемесячный орган Устюженского уездного комитета РКСМ) за 1920-1921 гг.29, а также подшивки устюженской районной газеты «Вперед» с 1930 года. Эти издания, освещающие события первых лет установления Советской власти в Чагодощенском крае, представляют безусловный интерес для исследователей новейшей истории. В 1962 году Устюженский и Чагодощенский районы были объединены в одно территориально-производственное колхозно-совхозное управление. Поэтому многие публикации районной устюженской газеты «Вперед» посвящены экономической жизни Чагодощенского края, в т.ч. деятельности стекольных заводов. Например, статья А.Сергеева «Сердце не уходит в отставку» о ветеране чагодощенского стеклозавода В.И.Волкове («Вперед» от 24 мая 1962 г), публикации А.Иванова «На Смердомльском стекольном» («Вперед» от 5 июля 1962 г.), «Чагодощенский стеклозавод. Люди. События. Факты» («Вперед» от 4 октября 1962 г.) и др. Примечания Устюженский краеведческий музей (УКМ). Ф.1. Оп.1. К.3. Д. 31. 2 УКМ. Ф.1. Оп.1. К.16. Д. 32. 3 УКМ. Ф.1. Оп.1. К.16. Д. 36. 4 УКМ. Ф.1. Оп.2. К.17. Д. 1 (1, 5, 13). 5 Там же. 6 УКМ. Ф.2. Оп.1. К.137. Д.374. 7 УКМ. Ф. 2. Оп. 2. К. 187. Д.64 (1,2). 8 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 39. Д.20 (1-3). 9 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 41. Д. 30. 10 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 41. Д. 31. 11 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 41. Д. 32. 12 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 41. Д. 33. 13 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 41. Д. 34, 35. 14 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 41. Д. 36. 15 Там же. 16 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 42. Д. 43. 17 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 42. Д. 44. 18 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 42. Д. 45. 19 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 42. Д. 46. 1

Там же. Там же. 22 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 42. Д. 47 (1,2). 23 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 42. Д. 48, 49. 24 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 43. Д. 50. 25 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 72. Д. 106 (49). 26 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 49. Д. 85 (1). 27 УКМ. Ф. 4. Оп.1. К. 49. Д. 85 (2). 28 УКМ. Ф. 5. Оп.1. К. 27. Д. 49 (1-6); Там же. К.28. Д.49 (7-11), Д.50 (1-10), Д.51 (1-2); Там же, К.29. Д.53 (1-7); Там же, К.34.Д.59 (1-10). 29 УКМ. Ф. 10. Оп.1. Д. 2, 6, 7, 8, 9, 10. 20 21

Т.М. Кригер Чагодощенский район

К вопросу об исследовании истории рода Страховых

записки краеведа*

астоящая работа является продолжением статьи Н.А. Бритвиной «Подполковник и кавалер Н.Ф.Страхов», опубликованной в альманахе «Недаром помнит вся Россия...», посвященном 160-летию В.В.Верещагина и 190-летию Бородинского сражения. Собранный архивный материал позволяет проследить историю фамилии Страховых, жизненный путь ее отдельных представителей, воссоздать мир провинциальной дворянской усадьбы на территории Устюженского края. Архивные изыскания позволили установить несколько имен представителей рода Страховых, а именно: 1. Третьяк Федоров, сын Страхов, по сведениям от 1572 г. награжденный поместьем в 70 четвертей (100 га - прим. авт.). 2. Втор Страхов в 1581 году состоял при дворе Ивана IV. О нем известно, что «... послан был на встречу присланному от Римского папы Григория XIII послу Антонио Пассевино и сидел с ним у Государя за обедом». 3. Калипа Страхов с 1627 года состоял в Верхотурье на воеводстве. Известно, что через Верхотурье проходила дорога в Сибирь, там располагалась таможня и ссыльная тюрьма для государственных преступников. 74

4. Федор Никитин сын Страхов «служил по Новгороду и за примерную службу» в 1671 году награжден денежной премией. 5. Борис Страхов с 1643 г. служил царю Алексею Михайловичу, участник двух войн с Польшей, награжден поместьями в Бежецкой пятине Новгородского уезда - деревней Черенск с лесом, полями и пустошами. 6. Федот Борисов, сын Страхов, за безупречную многолетнюю собственную и отцовскую службу был награжден Петром I уменьшением налогообложения с поместий в 5 раз. Указом от 21 января 1707 года поместья были переданы в собственность Страховым. 14 марта 1722 года Федот Страхов присутствовал на дворянском смотре в Сенате и Герольдмейстерской конторе, где он представил трех сыновей и был «отставлен от службы девяноста осьми лет» с отметкой «стар и дряхл». О детях Федора Страхова имеются следующие сведения: Иван Страхов - прапорщик Нижегородского драгунского полка, Таврило Страхов - чиновник камер-коллегии, Варфоломей Страхов - прапорщик Троицкого драгунского полка. 7. Игнатий, сын Ивана Страхова, морской офицер, капитан 2-го ранга, был дедом Н.Ф. Страхова, героя Бородинской битвы. Об отце Н.Ф.Страхова, Федоре Игнатьевиче, сведений пока не обнаружено. Таким образом, установлена генеалогия устюженской ветви рода Страховых начиная со второй трети XVII в. до последней трети XIX в. Эти двести лет вместили в себя жизни семи поколений: от Бориса Страхова, служилого дворянина времен царя Алексея Михайловича, до Константина Николаевича Страхова, устюженского потомственного дворянина, умершего в 1875 г. Со Страховыми - Третьяком, Втором, Калипой и Ерофеем, сыном Петровым, чья надгробная плита находится в родовой усыпальнице Страховых на кладбище села Покровское - эта ветвь находится в несомненном родстве, степень которого пока не установлена. Факт родства подтверждает тот факт, что при занесении фамилии Страховых в VI часть Дворянской родословной книги и присвоении фамильного герба, была дана ссылка на службу вышеперечисленных дворян, как подтверждение заслуг и древности рода. Недаром на гербе рода Страховых изображены две подковы - геральдический символ ратной службы дворян в кавалерии. Наличие подков в гербе дворянской фамилии также свидетельствует о татарском, а точнее о «золотоордынском» происхождении». Косвенным подтверждением этого служит негеральдическая фигурка голубя, повернутая влево, как символ обращения в христианскую веру. Вероятно, Страховы произошли от крещенных 75

татарских князей, которые, начиная с последней четверти ХIV в. переходили на службу к русским князьям. Как правило, они служили в коннице, и их потомки являлись одним из источников формирования слоя служилого дворянства в XV в. Достойно служили Страховы Отечеству и Государю и на гражданской службе. Так, сын Варфоломея Страхова Иван в начале XIX века служил в коллегии иностранных дел в чине действительного статского советника. Но и выйдя в отставку, будучи провинциальными помещиками, Страховы оставались людьми деятельными. Усадьба устюженских помещиков Страховых, село Залужье, находилась на Тихвинском тракте в 60 верстах от уездного города Устюжны. Ныне это д. Залужье Покровской сельской администрации Чагодощенского района. Усадьба, предназначавшаяся для длительного проживания, располагалась в живописном месте, на возвышении. С усадьбой соседствовали деревни Фишово, Старое Село, Зубово, Яхново, Остров, Окулово, Мешурово. Владельцем усадьбы был Николай Федорович Страхов, позднее его сын Константин. Впоследствии хозяйкой усадьбы стала Екатерина Константиновна, в замужестве Осипова. Парковый ансамбль Залужского имения отличался продуманностью и организованностью. Основу композиции пейзажной его части составлял природный ландшафт с холмистым рельефом. С запада вдоль тракта тянулась к дому дубовая аллея, по другую его сторону - стройный ряд елей. К дому вела дорожка, обрамленная липами. Дом, деревянный, одноэтажный, был весьма скромным по архитектуре, но достаточно просторным. Вход в дом был оформлен портиком. Дом утопал в плодовом саду. Позади дома располагался пруд. От дома к пруду вела мощеная дорожка, огибавшая пруд по периметру. По берегам пруда были расставлены скамейки и выстроены беседки. С севера над прудом возвышалась морена, поросшая высоким сосняком и вереском. Здесь в изобилии росла земляника. С вершины насыпи в пруд стекал родник. Южная оконечность морены была срезана вертикально, в образовавшейся стене был вырыт грот, вход в который преграждал водопад, создаваемый родниковой водой, которая дальше несколькими каскадами сбегала в пруд. Детям дозволялось купаться в пруду, но полоскать белье и пускать птицу не разрешалось. Композиция паркового ансамбля формировалась под явным влиянием романтизма и сентиментализма. Парк воссоздавал образ мифической Аркадии, место идеальной, беззаботной, счастливой жизни, идиллическое настроение близости к природе. На территории усадьбы располагалось 6 жилых построек, в том числе для прислуги. 76

В отдалении от барского жилья находилось 12 хозяйственных строений: конюшни, скотные дворы, амбары для хранения зерна, гумна, риги для просушки льна. Из этих построек сохранилось лишь здание каретника. Его мощный фундамент, изготовленный из больших камней, не деформировался до сих пор. В основания углов помещены валуны прямоугольной формы, придававшие устойчивость конструкции. Из сельскохозяйственного инвентаря в барском хозяйстве использовались плуги и веялки - сортировки. На полях применялся четырехпольный севооборот с посевом клевера, что свидетельствовало об использовании передовых агрономических технологий того времени. На реке Кобоже была поставлена мельница «о двух поставах и толчея при ней». Использование двух жерновов увеличивало ее мощность. Толчея, небольшая мельница, вероятно, использовалась для получения льняного и конопляного масла. По берегу реки Кобожи простирались лесные угодья Страховым. Недалеко от мельницы располагался лесопильный завод. Это место до сих пор называется «страховским». Основным занятием крестьян, принадлежавших Страхову, было земледелие. В 1854 г. помещик Николай Федорович Страхов владел 348 крестьянскими душами. Земельные наделы были распределены между крестьянами чересполосно, т.е. крестьянский надел составляли в равной степени плодородные участки и менее плодородные, располагавшиеся в низинах, где в дождливое лето урожай вымокал. Покосы сдавались крестьянам оброчно «заливные исполу, суходольные - из трети». «Исполу» означало, что половину сена нужно было отдать собственнику земли, помещику Страхову, державшему большие стада скота. На заливных, пойменных лугах произрастало густое, сочное разнотравье. Сено с таких лугов особенно ценилось. «У коровы молоко на языке» говаривали в старину. Суходолы ценились меньше, урожай трав на них был скуднее, отсюда норма оброка за их использование, предназначенная владельцу угодий - треть заготовленного крестьянином сена. Показательно письмо, датированное 1838 годом, адресованное Николаю Федоровичу Страхову, в котором его брат Петр Федорович просит совета в делах, относящихся к ведению помещичьего хозяйства. «Милостивый Государь Братец Николай Федорович. Очень я вам благодарен за участие, которое вы берете за мои выгоды, я и спешу написать вам свои мысли. Ежели Василий Михайлов после выкупа из рекрутов принужден платить оброк, тогда, конечно, выгодно его удержать, но я думаю, что он, раз выкупившись, не обязан ничего своему барину. А второе, ежели ему теперь отдать дочь Ивана Иванова и после, 77

когда очередь его идти в солдаты, братья откажутся его выкупить, тогда я потерял мужика и женщину. Я вам написал все, чтобы вы были так добры установить это дело таким образом, чтобы после не раскаиваться. Еще вопрос. Теперь моя очередь давать рекрута из этих 5 братьев или нет? Ежели нет, и девка отдана, тогда через два года Бог знает, что будет. Написав вам все мои сомнения, я совсем положусь на вас, потому что вы не захотели бы советовать, чего сделать не можно. С истинным почтением ваш покорный слуга...». Судя по письму, Николай Федорович, будучи на тот момент уездным предводителем устюженского дворянства, был человеком, достаточно осведомленным в законах. Причиной же нежелания Петра Федоровича Страхова отдавать женатого крепостного крестьянина в рекруты являлось то, что согласно законам того времени жена солдата выходила из крепостной зависимости, что, естественно, было не выгодно помещику. Рекрутчина была одинаково нежелательна и для крестьянских семей и для помещика. Для осмысления взаимоотношений помещика и его крестьян очень важен и интересен еще один документ - жалобы Н. Ф. Страхова уездному предводителю дворянства и в дворянскую опеку о неповиновении крестьян. 28 июля 1948 г. Н. Ф. Страхов приобрел на публичных торгах в Московском опекунском совете имение - деревни Ярцево и Денисово. 6 августа он предъявил квитанцию о покупке имения Устюженской дворянской опеке, которая должна была дать распоряжение о передачи Страхову прав владения. В то же время крестьяне купленных деревень собирают деньги и отправляют двух делегатов в Москву «для отыскания права свободы». Вот что по этому поводу пишет историк П.А.Колесников в монографии «Устюжна»: «... когда Страхов приехал вступать во владение новым поместьем, крестьяне единодушно отказались выполнять его распоряжения. Десять лет продолжались волнения. В поддержку «мятежников» выступили крестьяне из деревни Избоищи, которые составили об этом особый приговор. Страхов послал донесения уездному предводителю дворянства и в дворянскую опеку о неповиновении крестьян». В своем прошении от 9 сентября, адресованном уездному предводителю устюженского дворянства Н.Ф.Страхов высказывал обеспокоенность подобным состоянием дел: «...уверен, что это ни к чему не приведет, как к одному истощению в достоянии, и я должен буду принять их истощенными». Однако жалобы помещика оставались без внимания. Страхов долго не мог вступить во владение купленным имением. 78

П.А. Колесников характеризует села в округе как промысловые. Трудоспособное мужское население уходило на заработки. В большинстве своем крестьяне были заняты на работах по обслуживанию Тихвинского канала в качестве гребцов, бурлаков, грузчиков, плогонов. В 1840-х гг. от 7 до 10 тысяч рабочих Тихвинской водной системы были выходцами из Устюженского района. Отходничество и являлось в определенной степени причиной вольных крестьянских умонастроений. Из жалобы Страхова узнаем, что крестьяне деревни Избищи помогали крепостным крестьянам Страхова «по связи родства и хлебосольства», а сами крепостные проявляли нерадивость. В октябре Страхов через исправника пытался выяснить причины недовольства им со стороны крестьян деревни Избищи. Исправник опросил несколько человек и зафиксировал их ответы в «подписках», заверенных местным приходским священником: «Самостоятельные крестьяне единогласно отозвались, что от <Страхова> их семейства притеснений никаких не имеют, <об> обидах <им> делаемых не слыхали...». Между тем возник конфликт между помещиком Страховым и крестьянином Ефимом Елисеевым, сельским церковным сборщиком. Вот как описывает это П.А. Колесников. Страхов «пытался сослать в Сибирь главного зачинщика, избищанина Елисеева, «как вредного человека в имении, угрожавшего опасностью жизни помещика». Елисеев укрывается в доме местного священника Александра Иваницкого, сочувствовавшего мятежникам. Эти волнения привлекают внимание уездной администрации, о них дошли вести в Новгород и в Москву. Шли годы, но крестьяне так и не признавали своего нового владельца, который вынужден был заявить о передаче купленных деревень своему сыну Константину». Эти сведения нуждаются в уточнении. Страхов неоднократно обращался в уездную администрацию и к губернскому предводителю дворян. Ефим Елисеев был не жителем деревни Избищи, а крепостным Страхова, которого тот «за ... грубость, неповиновение и самовольные отлучки в деревню Избищи ...., как вредного человека в имении и угрожавшего опасностью ... жизни <помещика>» и решил удалить. Священник Александр Иваницкий, укрывший Елисеева, не выдал мятежника сельскому старосте, сказав, что отправил его к государю в Санкт-Петербург. Страхов писал просьбы и жалобы, где ссылался на соответствующие статьи законов, прибегал к опросам крестьян, всячески пытался затушить конфликт, характеризуя себя в многочисленных ходатайствах 79

как радетельного барина: «..все мои крестьяне (находящиеся в других имениях - прим. авт.) до 400 душ находятся в спокойном состоянии и кротком повиновении», «.. около 30 лет владеющий крестьянами и не имеющий жалоб». Крестьяне были недовольны тем, что их новый владелец принуждал их вернуться с оброка и осесть на земле, отказаться от более вольной жизни отходников и заработков от отходничества. Можно предположить, что священник Иваницкий, покрывающий мятежников, также был обеспокоен вероятным уменьшением денежных доходов церкви. Если крестьяне будут работать на барщине, наличных денег у них бы значительно поубавилось. Судебная волокита по рассмотрению дела Страхова приняла затяжной характер. Так, в 1851 году для рассмотрения данного дела была учреждена комиссия, в состав которой вошли чиновник министерства внутренних дел, действительный статский советник Александр Дмитриевич Игнатьев, от министерства юстиции действительный статский советник Строев, от корпуса жандармов полковник Станкевич и «от духовной стороны» архимандрит Игнатий. В 1862 году по особым указом от 28 февраля 1861 года документы по делу помещика Страхова были направлены на рассмотрение в Сенат. 20 ноября 1862 года все документы по делу Страхова были переданы «по миновании надобности» из канцелярии в архив. Преклонные годы, подорванное здоровье стали причиной передачи Н.Ф.Страховым имения детям - сыну Константину и дочерям, о чем он и сообщил в письменном виде через зятя, полковника Николая Васильевича Коковцева губернскому предводителю новгородского дворянства князю Александру Илларионовичу Васильчикову. 8 сентября 1861 года отставной подполковник Н. Ф. Страхов, проживавший в то время в Санкт-Петербурге, и отставной коллежский регистратор Петр Федорович Страхов заключили договор, по которому Константину Страхову переходило по доверенности село Залужье с деревнями Боровичского уезда, деревня Овсяниково со всеми усадебными принадлежностями, землями, двумя лесопильными заводами, двумя маслобойнями и бумажной фабрикой, бездействующей на тот момент. Константину вменялось в обязанность выплачивать содержание отцу из доходов имений 200 рублей серебром в месяц, что составляло 2400 рублей в год, а дяде - 300 рублей серебром в год. Были оговорены и иные условия: если «...Петр Страхов будет иметь постоянное проживание в сельцо Залужье, то я, Константин Страхов, обязуюсь доставлять от себя содержание как ему, так и находящемуся при нем в услужении человеку и фураж его лошади», а также «..содержание отцу моему 80

в течение временного приезда его в означенную усадьбу Залужье равно прислугу при нем находящуюся и фураж на 5 лошадей». Условия договора учитывали и принятый 19 февраля того же года закон об отмене крепостного права: «...если последует выкуп крестьянами земель и прекратятся между ними все обязательные отношения к помещику, то означенная в сем условии плата денег должна измениться». Константин Николаевич Страхов скоропостижно скончался в возрасте 52 лет 14 июня 1875 г. в деревне Максимовке. Тело К.Н.Страхова согласно разрешению императора Александра I было похоронено в селе Залужье Устюженского уезда на родовом кладбище. Со смертью Константина угасла фамилия Страховых в Устюженском уезде. Потомки этого рода по женской линии носили фамилии: Осиповых, ОношкевичЯцина, Андреевских. Так, последними владельцами усадьбы в Залужье были Осиповы. Известно, что стараниями Екатерины Константиновны Осиповой была построена больница для крестьян. А отчет земской управы Устюженского уезда за 1910 г. отмечал благотворительную деятельность генерал-лейтенанта Н.В.Осипова, в т.ч. как попечителя Покровской-Черенской земской школы. О личной жизни Николая Федоровича Страхова известно немного. Женился он после 1821 года, т.е. после выхода в отставку. Его жена Екатерина Максимовна, урожденная Шварц, дочь генерала из Тверской губернии, умерла во время родов в возрасте 33 лет, оставив четверых детей - Константина 11 лет, Аделаиду 8 лет, Елизавету 3 лет и новорожденную Клавдию. Атмосферу тепла, взаимной заботы и любви в семье воссоздает письмо Аделаиды к отцу: «Милый и любезный Папенька. Вот уже три месяца, как я лишена удовольствия видеться с Вами и при всем том я должна усердно молиться Богу о сохранении Вашего здоровья за все то нежное попечение, которое Вы обо мне имели. Я стараюсь учиться рисовать, и когда выучусь, то нарисую Вам какую-нибудь картинку. Уверена, что это утешит Вас. Поздравляю Лизу с драгоценным днем ангела, как бы мне хотелось быть вместе с Вами, но лишена этого удовольствия. Я думаю, в этот день она не вспомнит обо мне, потому что займется своими куклами и будет в большом удовольствии, забудет меня. Но я каждую минуту о Вас вспоминаю. Я получила голубую и пунцовую ленточки. Прощайте, душечка Папенька. Мысленно целую Ваши ручки, а также тетеньки и дяденьки, Костю и остаюсь покорная дочь А. Страхова». Аделаиде было 18 лет, когда она по окончании Патриотического института в Петербурге вышла замуж за Николая Васильевича Коков81

цова, который был старше ее на 12 лет. Этой дворянской семье принадлежала усадьба в Горно-Покровском. Усадьба Коковцевых в Горно-Покровском располагалась на высоком берегу реки Кобожи. Ныне это деревня Горны Боровичского района Новгородской области. До сих пор сохранилась аллея, известная как «барынькина», когда-то ведшая от барского дома к церкви. Мир дворянской усадьбы представлен в мемуарах Владимира Николаевича Коковцева, сына Аделаиды Николаевны, урожденной Страховой, внука Николая Федоровича Страхова. История их написания связана с эмигрантской жизнью В.Н.Коковцева: «На собрании бывших лицеистов в Париже в годовщину основания Лицея 1 ноября 1934 года был поднят вопрос о желательности собрать воспоминания всех, кто хотел бы припомнить свои лицейские годы и оставить свои наброски для той поры, когда кто-нибудь вздумает когда-либо привести их в порядок и воспользоваться для включения их в историю Императорского Государственного Лицея...». Воспоминания В.Н. Коковцева являются ценным источником для изучения быта провинциального дворянства. Приведем небольшой отрывок, посвященный усадьбе Коковцевых. « Наша Горна отстояла от линии Николаевской железной дороги на 148 верстах, из которых 76 <ехать> по почтовому перегону, а 72 - по проселочным дорогам такого качества, что многим это просто недоступно понять теперь. От ближайших городов < Боровичи и Устюжна - прим. авт.> ....мы были в 95 и 110 верстах.... Почта ходила два раза в неделю. Соседей кругом почти никого не было, если не считать мелкопоместных или обширного круга семьи со стороны матери, отдаленного от нас сотнями верст в <Тверской> губернии, сношения с которыми имели скорее характер сложных экспедиций для представления молодого поколения старшему. Такие экспедиции требовали 4 -5 дней пути, ... с остановками на ночлеги и дневки у попутных родственников и знакомых, и не более 2 -3 недель для отлучки... Имение дедушки Н. Ф. Страхова было всего в 35 верстах от Горн», это расстояние считалось близким. По пути в Залужье Коковцевы останавливались в имении генерал-адъютанта, князя Масальского, селе Избоищи (ныне д.Избоищи, Избоищской сельской администрации Чагодощенского района - прим.авт.). Князь Масальский был другом дедушки В. Н. Коковцева по отцовской линии - Владимира Максимовича Шварца. Коковцев так вспоминает свое детство в отчем имении: «Поля убраны, и осенний посев уже сделан. Молотить еще рано. День стал короток, 82

и начались сплошные дожди. Дороги испортились, и даже в саду стало трудно проходить по размокшим дорожкам. В окна вставлены зимние рамы, и скоро начнут топить. Нам, детям, все это было не важно, у нас есть куда сбегать, даже вопреки начальственным окрикам, есть и кого и что навестить, лишь бы не очень промочить обувь и загрязнить пол при входе с черного крыльца, так как с белого возвращаться после слякоти не полагается». Дети умели себя занять, но одновременно чувствовали ответственность за свои поступки. С ранних лет их приучали к порядку, воспитывали уважение к труду, даже к труду прислуги, бережливость. Отец приучал детей к хозяйственным делам. Владимир Коковцев к 8-9 годам «отлично знал ... все сельскохозяйственное устройство». Коковцев писал: «.. Когда отец брал меня с собою на дальние покосы, или на поездки его по хуторам - это было таким событием, что я подолгу, как говорили сестры, «трещал», рассказывая то, что они и без меня хорошо знали». Глазами ребенка представлена на страницах воспоминаний хозяйственная жизнь усадьбы: « Наступила самая интересная пора - весна. Тронулся лед, а за ним пошли вниз по реке Кобоже гонки заготовленного леса, сплавляемого вниз на Мологу и далее на Волгу. Вода начала спадать, и следом за гонками стал прибывать сверху реки лес в виде отдельных бревен, заготовленный для нашего лесопильного завода. Его нужно было остановить перед самою плотиною, перекинутою через реку особою преградою, что делалось простым сооружением, то есть связанными в длину бревнами, которые прикреплялись к обоим берегам реки и удерживали, таким образом, опущенные в воду бревна. Течение воды под бревнами было совершенно свободно, а сами бревна занимали все пространство реки от лесопильного завода и почти до конца нашего сада, откуда и мы выходили прямо в стоявшую поодаль на самой дороге церковь». Любое событие, будь то постройка приходского храма или нового завода, приобретало особую значимость для округи, нарушая привычный, размеренный ход повседневных буден. «Конец 1862 и начало 1863 года были отмечены в жизни в Горнах двумя событиями, оставившими в моих детских воспоминаниях особенный след. Окончилась постройка прекрасного пятиглавого каменного храма, рядом с нашей маленькой деревянной церковью. Затем оканчивался постройкой и новый винокуренный завод, представлявший целое событие в нашей округе, не знавшем на далекое расстояние от Горн вплоть до обоих уездных городов - Боровичей и Устюжны, то есть в радиусе в 100 верст - никакого винокурения. Освящение храма 83

произошло, как было предположено, но без приезда архиерея, зато при огромном скоплении духовенства из всех приходов в окружности на 20 и даже 30 верст от Горн и таком количестве крестьян, что не только храм, кладбище его окружавшее, и все пространство кругом церкви до нового винокуренного завода по всей дороге до нашего дома было запружено народом». Событие, связанное с освящением храма, совпавшее с днём празднования особенно почитаемой иконы Тихвинской Божьей Матери, 26-го июня, было ожидаемым, светлым праздником для всей округи. К тому же «..следуя давнему...обычаю, во всяком случае со времен нашего деда Василия Григорьевича, а вероятно и гораздо ранее, в этот день было приготовлено угощение для народа, как это делалось раньше и сохранилось вплоть до 1917 года.., как и угощение в день Покрова Пресвятой Богородицы, в честь которой и Горны назывались « Горна Покровское»». Приходской храм строился, в основном, на средства Коковцевых. «Расписывал его Алексей Михайлович..., проживающий рядом с погостом « Левочи» в 10-ти верстах от Горн, в собственном доме, против нашей второй мельницы на реке Кобоже, и <он> часто приезжал советоваться с отцом», «..когда все разные работы <по постройке храма> были окончены, к позолоте самого иконостаса было приступлено на месте, и эта работа поручена пользовавшемуся известностью в крае резчику Трощеву». Праздники справлялись с соседями по имению. Яркие впечатления остались от празднования Рождества в 1862 году: «... по окончании танцев и снятии масок обнаружилось, что эти лихие плясуны были младший из наших двоюродных братьев, отставной полковник Бондровский по прозвищу «Папаша» и его ближайший друг и сосед по имению Иван Александрович Ушаков». Даже социально-политические и экономические реформы мало что меняли в патриархальном укладе дворянской усадьбы. Автор вспоминает о событиях, связанных с освобождением крестьян от крепостной зависимости: «Отец объявляет о Манифесте Государя. Все желают остаться, кроме кучера Порфирия и повара Герасима. Порфирий ушел к Стромиловым, но скоро вернулся и жил <в усадьбе> много лет до самой смерти. Вернулся и Герасим». Будучи людьми религиозными, родители воспитывали религиозное чувство и в детях. С детства Владимир «знал наизусть массу рассказов и стихов, не говоря о молитвах, которые знал хорошо, благодаря регулярным службам всенощной в доме и обедне в...старинной деревянной церкви». Вера в бога была глубокой и искренней. Один из эпизодов детских воспоминаний автора связан с болезнью маленького Володи 84

и чудесным исцелением по молитве к Тихвинской Божьей Матери: «Няня попросила мать помолиться перед образом Тихвинской божьей матери, особенно чтимой в наших местах. Когда они кончили молиться, няня обратилась к нашей матери с просьбой дать обет свести меня в Тихвин к иконе Божьей Матери, если Бог пошлет мне исцеление и взять ее с собой... После окончания неведомой болезни и такого удивительного, поистине чудесного моего выздоровления, во всю мою долгую жизнь я отличался очень хорошим здоровьем». Обучению детей уделялось гораздо меньше внимания, что, вероятно, было связано с постоянными отлучками отца: « ..не легко давалась трудовая жизнь тем, кто сел на землю в нашем севере и взял в свои руки сложное дело по управлению большим имением и земельным имуществом с двумя заводами, винокуренным и лесопильным, и с хорошо налаженною лесною операцией», хозяйственными заботами матери: «.. около нея и под ея попечением и надзором было одновременно 7 человек в возрасте от 11 лет и до одного года». В.Коковцев описывает отроческие годы: «В ту пору моего детства я должен отметить два разные по своим условиям периода: до наступления моего семилетнего возраста в 1860 году, когда два старшие брата уехали в Петербург и поступили в ту же вторую гимназию, и после этого момента мои три года, с 1860 до 1863 гг., когда и меня вместе с моими старшими сестрами Александрою и Екатериною увезли также в Петербург. Наши родители остались в имении с двумя младшими сестрами и только что родившимся в апреле 1863 г. моим младшим братом Федором. Осталась там, в сущности, одна мать, так как отец проводил, как и раньше, много времени в разъездах. До 1860 года я могу сказать, что меня не учили ни чему. Сам учился около моих старших сестер, и обе они иногда показывали то, что они делали сами. По их указаниям я, прежде всего, научился печатным буквам и, следовательно, чтению печатного шрифта. Никаких детских книг и букварей у нас не было, и я не знаю, были ли они вообще и в других более или менее зажиточных семьях, живших по деревням. Учебником была газета «Северная пчела», приходившая к нам два раза в неделю с почтовой станции на Тихвинско-Устюженском тракте в селении Избоищи, принадлежавшим князю Масальскому, отстоявшей в 17 верстах от Горн. За почтой ездил каждый раз, отвозя и нашу корреспонденцию, верховой мальчик. Научившись, как мне говорили сестры, чтению по печатному, я одолел, хотя и менее быстро, письменный шрифт, потому что списывал с тетрадей самодельного типа, сшитых домашним способом, из простой бумаги, выдаваемых для детских занятий с большой осмотрительностью, пото85

му что приобретение ее требовало поездки в ближайшие города Устюжну и Боровичи, отстоявшие от Горн в 95 и 110 верстах». Организация домашнего воспитания и обучения была весьма затруднительна для провинциального дворянства: «Приискание гувернеров, гувернанток и учительниц было делом величайших трудностей. Все желания и стремления не шли далее приглашения учительниц и наставниц из окончивших курс в столичных институтах Петербурга и Москвы и преимущественно из Николаевского Сиротского института. Этот институт был, так сказать, привилегированным рассадником учебного персонала, по крайней мере, во всей нашей округе.... осенью, зимой - тоска, уныние... гувернантки и другие пришлые страдают и стремятся удрать...». Французским языком занималась с сестрами мать, прекрасно им владевшая еще с институтской поры. В 1860 году Владимир Коковцев поступил в гимназию в СанкПетербурге. Жил он на Сенной площади в четырехэтажном доме графа Стенбок-Фермора. Письма матери о жизни в деревне, о младших сестрах, ее приезд в Петербург в конце 1862 года были огромной радостью для мальчика. Осень 1861 года была омрачена болезнью деда: «.. .наша мать получила сведения о тяжкой болезни отца - Николая Федоровича Страхова, приключившуюся с ним в Петербурге.» Аделаида Николаевна уехала ухаживать за отцом. Как известно, 12 января 1862 года Н.Ф.Страхов скончался, похоронен на Покровском кладбище в родовой усыпальнице. Через год семью постигло большое горе - скоропостижно скончалась мать в возрасте 37 лет, оставив восемь детей. В дальнейшем Владимир Коковцов учился в Императорском Александровском лицее, окончив его с большой золотой медалью, в Императорском Петербургском университете. Вершиной служебной карьеры В.Н.Коковцова является назначение его министром финансов и, в дальнейшем, после убийства П.А.Столыпина, председателем Совета министров. Император Николай II так оценил деятельность Коковцова: «...Будучи поставлены во главе министерского управления, Вы сумели внести в важное дело руководительства занятием Совета министров Вашу обширную государственную опытность и благоразумную осторожность...Я, в изъявлении моей благодарности за Вашу проникнутую всегдашним усердием, полезную России и мне деятельность, жалую Вам Графское Российской Империи достоинство». В ноябре 1918 года в 65-летнем возрасте В.Н.Коковцов эмигрировал из России. Умер и похоронен в Париже на кладбище Сент-Женевьев-де86

Буа. Его потомки - правнуки Жерар и Патрик, носящие фамилию де Флиге, проживают во Франции. В 2003 году Жерар де Флиге побывал в Горнах и Покровском, на родине предков. Другие потомки Аделаиды Николаевны носят фамилию Андреевских. Один из них Анатолий Георгиевич Андреевский является основателем Международного фонда потомков русского дворянства имени В.Н.Коковцова в С.-Петербурге. * При написании данного очерка были использованы материалы Российского государственного исторического архива (Ф. 1343. Оп.29/1619, ч.III Д. 7175), Государственного архива Новгородской области (Ф.138. Оп.1. Д.2095; Ф.141. Оп.1. Д.5), Государственного архива Вологодской области (Ф.914. Оп.1. Д.56; Ф.959. Оп.1. Д.73; Ф.1171. Оп.1. Д.5), архивного фонда Устюженского краеведческого музея, рукопись «Воспоминаний детства и лицейской поры графа В.Н.Коковцева» в переводе А.Г.Андреевского из фондов Вологодской областной универсальной научной библиотеки им. И.В. Бабушкина; лит.:Арсеньев Ю.В. Геральдика. М.,2001; Колесников П.А. Устюжна. Архангельск, 1979.

В.С. Абраменков Чагодощенский район

Чагодощенцы - участники русско-японской войны

из семейного архива

а русско-японскую войну был призван мой дед Илья Иванович Абраменков и брат моей бабушки Иван Никитич Жарков. По рассказам моей бабушки Натальи Никитичны, дед вернулся с этой войны раненый в плечо, также было задето легкое. Мой будущий отец, Семен Ильич Жарков, родился уже после демобилизации деда. Когда ему исполнилось 2 года, дед умер от ран и болезней в возрасте 38 лет. Дед рассказывал бабушке, что новобранцев везли до места назначения около месяца. Кормили солдат плохо, давали горсточку муки, из которой на саперной лопатке пекли лепешки. Брат бабушки, Иван Никитич Жарков, погиб. Дед, Илья Иванович Абраменков, привез медаль, на которой написано «Да вознесет вас господь в свое время», которая храниться как семейная реликвия. 87

М.Соколов г.Вологда

Покровский стекольный завод первые шаги социалистического предприятия

ачиная с со второй половины XIX в. стекольная промышленность составляет основу экономики Чагодощенского края. Старейший из действующих стеклозаводов – Покровский стекольный завод – основан в 1860-е годы. В настоящей статье представлены страницы истории завода в период становления советской власти. Октябрь 1917 г... Через 2-3 дня после того, как свершилась революция, телеграф принес эту весть рабочим Покровского завода. «У проходной завода рабочие собрались на митинг. Многие пришли с флагами. Пришел и поп с крестом, отслужил молебен и удалился восвояси. Выступали рабочие, делегаты. Потом ходили с флагами на Смердомский завод»1. Увлеченные революционной идеей о том, что теперь они - хозяева производства, рабочие приняли решение «выбросить вон хозяйчиков и приказчиков»2 и управлять предприятием по своему усмотрению. Первое время за предприятии не было никакого руководства, рабочие сами ходили на смены и выполняли свою работу. Затем было создано коллегиальное управление3. Но большевистская идея рабочего контроля себя не оправдала. Промышленность страны была ввергнута в хаос и анархию. Советское правительство приняло решение организовать общехозяйственный центральный государственный орган, ВСНХ, которому передавались функции управления национализированными предприятиями. К 1919 г. Покровский стекольный завод был признан Райстеклом совершенно разрушенным, неспособным производить продукцию. Предприятие было отнесено к третьей группе промышленных объектов, т.е. подлежало закрытию с передачей оборудования заводам первой, жизнеспособной, группы4. Тем не менее Губсовнархоз берет предприятие под свою опеку и принимает решение произвести на заводе ремонт. В 1919 г. были построены электростанция мощностью 13 квт для освещения завода и поселка, лесопилка.5 Это было большим событием для того времени. С апреля 1920 г. завод возобновляет производство оконного стекла, причем с выработкой, превышающей норму почти на 50%. При норме производства 105 листов размером 16 на 16 вершков на одного рабочего 88

в день, на Покровском стекольном заводе производительность труда составляла 150 листов (1,5 пуда) на одного рабочего в день 6. На тот период на производстве было задействовано свыше 200 человек. Основным источником формирования рабочего кадрового состава было сельское население. Многие крестьяне из-за нехватки хлеба работали на производстве временно, а безземельные и безлошадные крестьяне оформлялись на постоянную работу7. Ожидание лучших перемен, осознание себя пролетариатом, передовым классом, вкупе с крестьянской психологией, подвигали рабочих на самоотверженный труд. Так, на общем собрании рабочих 8 июня 1920 г., единогласно было принято решение работать на выкатке дров в течение времени, полагающегося на отпуск8. Рабочими было также принято решение об отчислении среднедневного заработка в помощь борцам революции9. Заводчане активно включаются в новую жизнь, события происходящие в стране, захватывают их. В 1917 году на заводе создаётся партийная ячейка. Её организатор – Алексей Гончаров, бывший матрос, участник Цусимского сражения, бывший петроградский рабочий, знакомый с партийной работой. Позднее, в 1924 году А.Гончаров станет первым красным директором. По его инициативе из числа рабочих стеклозавода создается военно-революционный отряд, часть членов которого отправляется на фронт. Остальные задействованы в мероприятиях по борьбе со спекуляцией и контрреволюционерами, охране завода, изъятии хлеба у зажиточных крестьян10. На счету отряда - расстрел пяти белогвардейцев в селе Белые Кресты зимой 1918-19 гг., обвиненных в попытке пробраться на территорию волости с целью взорвать Покровский и Смердомский стекольные заводы11. 1923 г. ....Производство в основном налажено. Подтверждение тому служит статья в губернской газете: «Стоит лишь заглянуть на любую фабрику, завод, - всюду идёт кропотливая повседневная работа. Мне пришлось побывать на Покровском стеклянном заводе им. Сазонова и убедиться в этом. Не доехали мы 5 верст, как увидели трубу с черным дымом, значит, завод работает. Красивое место. Кругом лес. Всюду чувствуется присутствие завода. Сроднились с ним мужики Белокрестсткой волости, только и разговоров как о заводских заработках. Вдали виднеется несколько построек, а несколько левее - и здания самого завода. Там вот заводоуправление строит новую школу, материал уже готов. Наша школа - старушка, не дает покровцам развернуться как следует, вот почему нужное здание. К тому же развертывается школа фабзавуча, ей нужен большой простор и раздолье. А вот и постройки. 89

На вид опрятно и чисто; проведено электричество. Здесь живет часть рабочих и служащих. Но завод дальше, здесь же телеграфное отделение, касса социального страхования, аптека, удовлетворяющие нужды рабочих. Подходим к заводским зданиям. Кооператив работает лишь вновь. Нашелся такой коммерсант, который пролез в правление, захватил несколько ящиков стекла, уехал и с тех пор ни слуху, ни духу. Теперь члены правления не такие. Я сравнил деятельность волостных кооперативов и спросил: - Пудов на пятьдесят в месяц оборачивается? - Что вы, что вы - обиженно мне ответили - тысяч тридцать – пятьдесят в месяц... Думаем больше будет. А вот и библиотека, тут же и школа. Шум и крик детишек подтверждает это. Идет урок гимнастики. Учитель - комсомолец. А вот и завод. Старое здание. При входе внимание приковывают две огромные печи с виднеющимися котлами жидкости. Это и есть расплавленное стекло. Вокруг - рабочие и работницы. Последние группой стоят в стороне. У этих печей и производятся основные работы. Здесь выдувают стеклянные формы, в виде бутылки, впоследствии превращающейся в оконное стекло. Из небольшого комка выливается форма. Вот стоит халявщик, как-то непонятно для незнающих размахивает он своей каской. Форма растет и превращается в бутыль, которую работницы уносят в длинную печь, расположившуюся как барыня в другом конце завода. Всюду стекло крупное и мелкое, что песок. Им устлан весь пол. Рабочие ходят в деревянных колодках. Беда, если хоть одна капля упадет на ногу. Удивляюсь быстроте, точности и аккуратности в работе. Здесь режут стекло, уже имеющее форму цилиндра, а не бутыли. Надрезают и опять в эту же барыню-печь. А вот и последние мытарства стекла. Звук «е-е». Это рабочий с трубкой во рту весь взмокший от жары стоит у горнила печи и приспособленной лопаткой расправляет лист стекла. Расправил, и лист идет дальше, а как только рабочий протянет свое «е», подается, точно на вагонетке какой, новое в виде цилиндра стекло, которое нужно так же расправить. Рядом упаковочная. Здесь принимают готовые листы стекла, упаковывают их и складывают в другое помещение, откуда стекло и отправляется в промышленные центры Республики. Производительность завода дошла до довоенной нормы. Страдает качество, но меры уже принимаются и, при энергии, этот недостаток исправим. ...И культурное и экономическое влияние на окружающую местность большое. Деревня орабочивается. Рабочий класс в мирное вре90

мя делает свое дело. Восстанавливая хозяйство, промышленность, он учится и своим примером заражает других»12. На становление рабочего класса большое влияние оказывала деятельность партийных и комсомольских активов. Губернская газета «Коммунист» в 1923 г. отмечала Покровскую волостную комсомольскую ячейку как одну из лучших в уезде. Заводские рабкоры освещали работу партийной и комсомольской ячеек завода. Все новые веяния того времени подхватывались заводчанами: они брали шефство над деревнями13, проводили партийно-просветительскую работу, ставили спектакли, выпускали устную газету «Юный халявщик», организовывали женские клубы. Газета «Коммунист» писала: «Выбранные общим собранием работницы делегатки работают во всех организациях. Наравне с мужчинами они входят в завком, в правление рабочего кооператива, в правление клуба, в комиссию по охране труда, в школы фабзавуча и пр. Делегатки, близко знающие быт работниц, защищают их интересы. В школе и общежитии заметно наблюдение за чистотой помещений и общим направлением (обучения и воспитания) детей»14. «Прием учащихся фабзавуча в школу проходил при участии делегатки-женщины. Работницы завода, желая изжить неравенство в условиях труда рабочих и работниц и понимая задачу школ фабзавуча, сознательно готовят своих детей к специальной работе и самостоятельному труду. В школу принято 13 мальчиков и 12 девочек»15. Выдвинутый партией почти военный лозунг ликвидации неграмотности часто повторялся в заголовках и статьях заводских рабочих корреспондентов. Задача заключалась не столько в том, чтобы научить людей читать и писать, сколько в том, чтобы через процесс просвещения воздействовать на умонастроение масс. Эта политика успешно и с энтузиазмом осуществлялась на заводе. В апреле 1923 года организована школа фабзавуча. Рабкор сообщал: «Сначала это было для окружающих так мало понятно, но вскоре же рабочие и родители учащихся поняли значение школы фабрично-заводского ученичества. Теперь в школе 15 подростков, но к 1 августа будет 25. Обстановка школ убогая – нет учебных пособий, нет помещения для занятий, но зато есть живые силы, которые при поддержке Губпрофсовета, Губотдела, Губкомола и Правстекла способны сделать школу кузницей, которая будет выковывать квалифицированных рабочих, в которых так нуждается завод и республика»16. «Среди рабочих заметен сдвиг в сторону интереса к происходящему. Рабочие начинают понимать свои задачи», - писала газета «Коммунист» 91

в 1923 г.17 Ярким примером тому служит судьба рабочего-каменщика Дениса Сазонова. В 1922 году, получив смертельные ожоги при очередном экстренном ремонте газогенераторов стекловаренной печи, он погиб. По просьбе рабочих, имя его было присвоено заводу и поселку. Это явление переименования завода и поселка в честь простого рабочего подчеркивало возросшее значение пролетариата в жизни общества и вполне соответствовало советской идеологии: новая социальная элита - рабочий класс. Интересным свидетельством формирования нового сознания в переходный период стал факт, зафиксированный в губернской газете. Заводчане еще не отвернулись от церкви, традиционно они продолжали отмечать православные праздники, крестить детей, отпевать покойных по православному обряду. Но антирелигиозная пропаганда уже набирало ход. Рабкоровская заметка под красноречивым названием «Показная добродетель» с открытой иронией по отношению к служителям церкви рассказывала о событиях, происходящих на соседнем предприятии: «Скоропалительно скончавшийся слесарь Смердомльского стекольного завода Федор Павлов оставил жену и пятерых малолетних детей. На помощь им откликнулись все. Правстекло будет выдавать до 1 января бесплатно паек, а завком, правление клуба и ячейка РКП (б) в пользу семьи умершего выдали около 600 рублей вырученных от постановки спектакля. Причт Смердомльской церкви тоже не захотел отстать от них. Когда жена Павлова заявила желание похоронить своего мужа с «попом и выносом», то поп Ставровский и дьяк Фадеев решили это сделать бесплатно. Но когда узнали, что жене Павлова будут помогать, поп спросил и за похороны плату. Клуб завода уплатил и этим «добродетелям» сто рублей»18. Новые идеологические стереотипы ещё не закрепились в сознании рабочего. Мировоззрение, в котором переплетались и традиции и новые веяния, было достаточно противоречиво. Несмотря на партийно-идеологическую работу, проводимую среди рабочего класса, на заводе имели место забастовки. Губернская пресса так освещала эти события: «Во второй половине сентября союзом химиков и стекольно-спичечным трестом перезаключался коллективный договор. Учитывая средства предприятий, трест на предложенных союзом условиях, заключить договор не согласился. Дело для окончательного решения было передано в третейский суд. На суде присутствовали представители и от рабочих стекольных заводов. Ставка для первого разряда установлена в 5 товарных рублей и 40% добавки за сдельную ра92

боту. Таким образом, заработная плата в сравнении с предшествующим договором значительно повысилась (для квалифицированных рабочих на сдельные работы на 55%). Казалось бы, рабочим не за чем было выражать недовольство и создавать конфликт. На самом деле далеко не так. Некоторые из рабочих повели агитацию за неприятие такого договора. На общем собрании главари высказались и голосовали за непринятие договора, большинство же рабочих от голосования воздержались. Но все-таки, договор рабочие принять не хотели. Началась итальянская забастовка. На Смердомском заводе за два дня заявили к расчету более ста человек. Пленум ГСПС и бюро Губкома обратилось к рабочим продолжить работу, но рабочие ответили отказом. Для улаживания конфликта на заводы выехала специальная комиссия. В первый же день стачки комиссия уволила 23 рабочих главных зачинщиков срыва работ. Распустили завкомы. На смердомльцев это подействовало благотворно, и они постановили приступить к работе. Покровцы же продолжали не работать. Стачка на Покровском стеклозаводе продолжалась 2 1/2 дня. Но после того как главари, попавшие под рубрику увольнения, подали заявление в комиссию с просьбой оставить их на работе и обещали немедленно загладить свою вину, покровцы приступили к работе. На проведенных затем общих собраниях, где обсуждались вопросы о профдисциплине, о коллективном договоре и конфликте, рабочие не дали и намека на то, что заработная плата мала. Некоторые даже пытались отыскать корень зла, причину возникновения конфликта. Комиссия уволила двух главарей-зачинщиков Кулакова И. и Сафонова Михаила. По адресу уволенного Кулакова рабочие заявили: «Был гнойник – срезали, больше не заболит». Союз химиков принял виновными в создании конфликта 34 человека и постановил: 4-х исключить из членов Союза без права поступления, 5 исключить на 6 месяцев, 11 на 3 месяца, а 14 объявить строгий выговор. После конфликта производительность рабочих увеличилась на 30%. Бой вырабатываемых изделий сократился на половину»19. События первых лет Советской власти достаточно много изменили в образе жизни и сознании рабочих. Одним из особенностей формирующегося мировоззрения рабочего было осознание себя авангардом, движущей силой нового общества. Осознание этого статуса заводчанами было достаточно действенно. Надежда на лучшее будущее и ощущение собственного вклада в победу нового строя мотивировали труд рабочего. 93

Примечания Е.Гончарова. Флаги у проходной.// Искра, 1968, №31 А.Гончаров. Это было 40 лет тому назад. //Вперед к коммунизму, 1957г., №104 3 Там же 4 Работа стеклянных заводов//Коммунист, 1920 г., № 157. С.2. 5 А. Гончаров. Автобиография. Рукопись. 6 Работа стеклянных заводов//Коммунист, 1920 г., № 157. С.2. 7 Н.П.Селяненкова, Это было 49 лет назад // Искра, 1966г., № 31 8 Работа стеклянных заводов//Коммунист, № 157, С.2. 9 Помощь борцам революции //Коммунист, 1923 г., № 140. С.5. 10 Отряд Сазоновцев. (Из воспоминаний старых рабочих завода им. Сазонова)// Большевик, 1937 г. 11 Там же. 12 На Покровском стекольном заводе//Коммунист, 1923 г., № 127. С.5. 13 Приняли шефство//Коммунист, 1923 г., № 140. С.5. 14 Работницы добились равенства. //Коммунист, 1923 г., №211. С.3. 15 На Покровском стекольном заводе. Дети работниц не будут неграмотными //Коммунист, 1923 г., № 211. С.3. 16 На Покровском стекольном заводе //Коммунист, 1923 г., № 139. С.5. 17 Там же. 18 Показная добродетель //Коммунист, 1923 г., № 176. С.4. 19 Паршивая овца все стадо портит. Худая трава из поля вон// Коммунист, 1923 г., № 238. С.3. 1 2

М. Долганова п.Чагода

Смердомский стекольный завод

страницы истории

агодощенская земля давно считается стекольным краем. Здесь работают три крупных стекольных завода. Их расположение не случайно: выгодное географическое положение, наличие месторождений кварца, известняка и мела, богатство лесных ресурсов. Одним из заводов, играющих немаловажную роль в экономике района, по праву, является Смердомский стекольный завод. Его история насчитывает уже более сотни лет. Бытует легенда, повествующая об истории основания Смердомского стекольного завода. Весной 1896 г. по Тихвинской водной системе 94

шли груженные товарами баржи из Санкт-Петербурга в низовье Мологи. На одной из барж встретились два предпринимателя – русский Поликарп Зыков и немец Альфред Рутенберг. Когда баржи подошли к высокому крутому берегу реки Чагоды, к месту впадения в нее реки Смердомки, купцы распорядились сделать остановку, чтобы осмотреть местность. Местно показалось достаточно удобным для строительства промышленного предприятия. Так, согласно легенде, родился замысел постройки стекольного завода. Точных данных о начале строительства Смердомского стекольного завода нет. Однако документы донесли до нас имена П.Зыкова и А.Рутенберга, как основателей завода. В Петербурге ими было создано Левенговское акционерное общество по строительству стекольных заводов. Весной 1897 г. на место строительства прибыли рабочие из близлежащих деревень. Поначалу предприятие называлось «Новый завод». Был вырыт котлован под ванную печь и дымовую трубу. Построен первый шатер завода площадью 62 на 24,5 м и 7 м высотой. Он был деревянным и закрывал ванную печь на 18 горшков. На баржах подвозили кирпич и другие строительные материалы. Прибыли немецкие инженеры и рабочие из города Ямбурга. Потомки этих мастеров-стеклодувов и по сей день трудятся на заводе - Фишер, Шульц, Гундлах, Аутверт и другие. Известняк и песок для производства привозили из местных карьеров, в т.ч. их карьера у деревни Турандино. Строительство завода вызвало отток рабочей силы с соседних предприятий, расположенных в близлежащих деревнях - с бумажной фабрики купца И.К.Стопкина (д.Падун), стекольного завода А.И.Позен (д.Анисимово), Бекуненского стекольного завода. В 1914 г. дворянин Александр Николаевич Позен был вынужден закрыть производство, не выдержав конкуренции с «Новым заводом». Первоначально «Новый завод» специализировался на выработке чистого, тарного и листового стекла, раскатываемого вручную из больших бутылей - «халяв». Позднее стали выпускать шестиведерные бутыли, пробирки, воронки, посуду для медицины. Продукцию водным путем отправляли в Петербург. В начале XX века завод переживал кризис. Дорогостоящее сырье, гужом завозимое по рекам на лодках, достаточно прмитивное оборудование не делало продукцию рентабельной. Небольшой завод не был конкурентноспособным в этих условиях. Кроме того, тяжелый физический труд, продолжительный 12-часовой день, отсутствие элементарных социальных условий, например, надлежащей медицинской помощи, вызывали недовольство рабочих. Все это 95

привело к остановке производства. Рабочие разъехались по домам из-за нищеты и непомерного труда. Около года завод не функционировал.1 С 1907 г.по октябрь 1910 г. владельцем завода был офицер запаса Ланко, немец по происхождению. Дальнейшие владельцев завода не известны. В 1918 г. завод был передан в ведение районного отделения стекла и фарфора, затем - Череповецкого промторга.2 В 1922 г. производство было временно приостановлено. Рабочие были привлечены к работам по заготовке материалов и топлива. Одновременно был начат ремонт завода. В этом же году был пущен в эксплуатацию локомобиль для вырабоки электроэнергии, сооружена генераторная стекловаренная печь, появилось новое оборудование - станки 24-х видов, динамо-машина. Обновился и ассортимент выпускаемых изделий. Было начато производство лампового и фонарного стекла, аптекарской посуды, различных бутылей. Объем и номенклатура выпускаемой продукции регулировались с учетом потребительского спроса. Так, был сокращен выпуск аптекарской посуды ввиду ее значительного перепроизводства, и, напротив, был учтен увеличившийся спрос на оконное и бутылочное стекло. Продукция реализовывалась главным образом в Петрограде, Вологде, Архангельске. На череповецкий рынок попадало весьма небольшое ее количество. Численность рабочих на Смердомском стекольном заводе в 1921 г. составляла 526 человек, к 1924 г. она выросла до 771 человека. В 1924– 1925 гг. на производстве было занято 1053 человека. 3 В конце июня 1929 г. трестом был принят пятилетний план, который не исключал вероятности закрытия завода к 1931 г. Однако, направляя соответствующие документы в дирекцию завода, председатель правления треста Ардов сделал на них пометку: «Если завод в ближайшее время сможет стать рентабельным, .. он сможет рассчитывать на свое дальнейшее существование». Рабочими было принято решение - вывести завод из убыточного состояния, снизить себестоимость продукции, повысить производительность труда. В результате, процент брака и боя снизился в 3 квартале 1929 г. с 13,7% до 8,1%. Заметно упал процент прогулов - с 4,94% до 0,75%. Себестоимость одной тонны в 3 квартале 1929 г. по сравнению с 1927-1928 гг. понизилась на 1,34%. Завод до 19 августа 1929 г. работал в три смены на двух ванных печах. Затем одна из печей была поставлена на ремонт, а рабочие, ее обслуживающие, отпущены в отпуск. Оставшаяся печь была задействована под выпуск аптекарской посуды в четырехсменном режиме. К концу четвертого квартала 1929 г. коллективу завода удалось добить96

ся бездефицитности производства. В 1937 г. была создана химическая лаборатория. В 1939 г. завод был передан в ведение Главного управления стекольной промышленности. В период Великой Отечественной войны производство было приостановлено. С 24 июля 1946 г. работы по восстановлению завода возглавил Д.П.Тугов. К тому времени на заводе не было ни одной машины. Стояла труднейшая задача - восстановить производство, наладить выпуск продукции. В 1946 г. были сооружены две регенераторные стекловаренные печи, приобретены полуавтоматы Шиллера. Уже в 1948 г. план по выпуску готовой продукции был выполнен на 78,6%.4 К 1950 г. было налажено производство лампового, бутылочного, аптекарского стекла, стеклянных изделий для промышленных нужд. Общая численность рабочих к тому времени составляла 235 человек. Таким образом, производство было восстановлено за сравнительно небольшой срок с 1946 по 1948 гг. Значительная заслуга в этом принадлежит ее директору Д.П.Тугову, человеку энергичному, целеустремленному и волевому. В 1953 г. на руководящем посту его сменил В.В.Строганов. В 1950-х гг. завод был подчинен Вологодскому областному отделу местной промышленности. С начала 1950-х гг. завод был оснащен новой техникой локомобилями СГ-125, дробилками, создана механическая мастерская. С конца 1950-х гг. предприятие передано в ведение управления легкой промышленности Вологодского совнархоза. С начала 1961 г. была начата реконструкция завода. Были построены шлакоблочный корпус машинно-ванного цеха, ванная печь варочной площадью 19 кв.м., смонтированы электротельфер для загрузки шихты, два вентилятора У-8 47, приобретено дополнительное оборудование (девять полуавтоматов ВВ-2 с филерным питанием ФМГ, две отжигательные печи ЛНМ (1000 на18)). В качество топлива использовались дрова и торф. Снабжение торфом стало возможным благодаря строительству в 1960-м году узкоколейки от торфопредприятия «Забулинский мох». Для доставки сырья была проложена узкоколейка от завода до реки Ратцы, поближе к железнодорожной станции Огарево. Первоначально даже предполагалось строительство широкой железнодорожной ветки. Однако необходимость в этом отпала в связи со строительством автодороги ВологдаНовая Ладога, а также переводом предприятия на потребление жидкого топлива. В 1963 г. Смердомский стеклозавод был подчинен управлению стройматериалов и фарфоровой промышленности Ленинградской об97

ласти. С сентября 1963 по март 1964 г. предприятие входило в состав Чагодощенского стеклокомбината в качестве цеха стеклофлаконов. В марте 1966 г. завод обрел хозяйственную самостоятельность и вошел промышленное объединение «Росстеклотара» Министерства строительных материалов РСФСР. В конце 1960-х гг. были пущены в эксплуатацию новый корпус составного цеха, механизированный участок по промывке стеклобоя, другие объекты. С полной нагрузкой работали четыре компрессора, шесть вентиляторов высокого давления. В 1968 г. была дополнительно установлена малая ванная печь с площадью варочной части 9 кв.м. Примечательно, что на ней какое-то время пытались наладить выпуск трубочек для электронной промышленности. Однако попытки оказались безуспешными в виду частых сбоев в подаче электроэнергии. Проблема энергетического обеспечения была решена в 1972 г. в связи с переводом завода на централизованное электроснабжение от системы «Ярэнерго» по электролинии Чагода - Смердомский. Завод освоил производство коврово-мозаичной плитки для облицовки зданий. И сейчас эту продукцию Смердомского стекольного завода можно увидеть на фасадах некоторых вологодских домов.5 Несмотря на рентабельность производства выпуск облицовочной плитки в 1972 г. был прекращен в силу чрезвычайной вредности производства для экологии. Новая веха в истории Смердомского стекольного завода начинается со строительства нового машинно-ванного цеха в 1972 г. Реконструкция предприятия велась без остановки производства. Что было делом весьма рискованным. Над головами рабочих браковочного и упаковочного цехов велась стройка. Ненадежной защитой служили дощатые потолки. Тем не менее, удалось не допустить ни одного несчастного случая. В 1974 г. был возведен корпус механического цеха. Годовой план по реализации готовой продукции был выполнен на 11,9%. В период 1970 по 1975 гг. было внедрено 51 рационализаторское предложение, которые дали экономический эффект в 34,3 тысячи рублей. Намного повысилось качество выпускаемой продукции. По сравнению с 1970 г. в 1975 г. производительность труда увеличилась на 79,2%, объем производства на 75,5%, прибыль возросла в 4 раза. Многие передовики производства, победители социалистического соревнования были награждены правительственными орденами и медалями. К этому времени удалось значительно улучшить социальные условия. Было введено в эксплуатацию более 600 кв. метров жилой площади. В поселке был проведен водопровод, газопровод, построены новые здания для магазина, бани. 98

1984 год ознаменовал начало нового этапа в реконструкции завода. В машинно-ванном цехе печи прямого нагрева заменены на печь регенеративного нагрева, возведена заводская труба высотой 47 метров, установлены три новых стекольных автомата ВВ-7 производительностью 40 капель в минуту. Заводской коллектив в это время возглавлял В.И.Максимов.6 В августе 1987 г. директором Смердомского стекольного завода становится В.Ф. Варзин, выпускник Белгородского технологического института по специальности «Технология стекла». В конце 1980-х гг. в разгар противоалкогольной компании резко упал спрос на винную бутылку, ассортимент бутылочного стекла ограничивался емкостями под розлив растительного масла объемом 0,5 литра. В начале 1990-х гг. завод находился в экономически тяжелом положении. По словам его директора В.Ф. Варзина, во время первого этапа перестройки у завода начались «хождения по мукам»: «Наступил экономический упадок, старые связи рухнула, а новых не появилось». В это время руководство предприятия пыталось выработать гибкую политику, чтобы обеспечить жизнеспособность завода. В 1995 г. в отрасли возникла ситуация перепроизводства бутылки, к тому же имевшей весьма низкое качество. Отечественная бутылка уступала импортной по качеству стекла и дизайну. Последняя поступала к тому же по весьма доступной для отечественного потребителя цене. Импорт бутылки намного превышал спрос на собственную продукцию. В 1996 г. на складе Смердомского стекольного завода скопились запасы бутылки в 11 миллионов штук при ежемесячном производстве в 4 миллионов штук. Следствием дефолта 1998 г. стало подорожание импортной продукции и повышение спроса на отечественный товар. Производство качественной пивной и винной бутылки способствовало укреплению позиций завода на отечественном рынке стеклотары. В настоящий момент Смердомский стекольный завод выпускает зеленую винную бутылку, бутылку под шампанские и игристые вина, эксклюзивную пивную бутылку. Завод играет значительную роль в экономической жизни Чагодощенского района. В настоящее время Смердомский стекольный завод входит в тройке лидеров предприятий стекольной промышленности России по производству бутылки под шампанские вина. Руководство предприятия не стоит в стороне и от социальной жизни поселка и района. Завод реализует такие общественно значимые проекты, как участие в восстановлении дома престарелых в поселке Смердомский, попечение храма Николая Угодника в поселке Левоча Новгородской области и другие. 99

Примечания: Абраменков В.С.У истоков пути// Искра, 1997, 29 июля. С.2. Там же. С.3. 3 Коммунист, 1929, № 197, 30 августа. С.3. 4 Питерцева Е.И. Стекольный край// Чагода. Историко-краеведческий альманах. Вологда, 1999. С.191. 5 Там же. С.192. 6 Абраменков В.С. В лесах устья Смердомки// Искра, 1996, 11 апреля. С.1. 1 2

Приложение* ДИРЕКТОРА ЗАВОДА Лавров А.А 1940-1944 Нечаев Н.Ф. 1945-1946 Тутов Д.П. 1946-1950 Михайлов А.А. 1951-1952 Строганов В.В. 1953-1966 Воронков Ю. А. 1967-1969 ПаршиковН.В. 1970-1978 Зотов К.А. 1979-1981 Максимов В.И. 1982-1985 ПаршиковН.В. 1986-1987 Варзин В.Ф. 1987- по настоящее время ГЛАВНЫЕ ИНЖЕНЕРЫ Звезда С.Г. 1940-1942 Жуков И.Г. 1943-1945 Иванов А.И. 1945-1950 ТутовД.П. 1951-1953 Жуков И.Г. 1954-1964 Юренева Н.И. 1965 Яковлева В.М. 1966-1969 Капустин АЛ. 1970-1973 Иванов А.М. 1974-1986 Петрова Т.В. 1987-1993 НАГРАДЫ ПЕРЕДОВИКОВ ПРОИЗВОДСТВА В 1970-е г. Орден «Знак Почета»: Паршиков Н.В. (директор стеклозавода) Кривоборский А.Я. (механик МВЦ) Жарков М.И. (фидерщик) Колисниченко Ф.Ф. (фидерщик) Жуков А.К. (начальник смены) Михеева В.И. (оператор) 100

Орден «Трудового Красного Знамени»: Коблленкова П.Д. (оператор) Осеева В.И. (оператор) Гундлах Л.А. (оператор) Медаль «За трудовую доблесть»: Купчинникова Л.А. (оператор) Медаль «За доблестный труд» и орден «Трудовой славы» II степени Глебова В.В. (начальник смены) *Искра, 1997, 14 августа. С.3

Л. Ефимова п.Чагода

Почетный гражданин Чагоды – ДЯТКО ВАЦЛАВ ИГНАТЬЕВИЧ*

ацлав Игнатьевич Дятко родился 1 января 1918 г. в деревне Болочанка Пуховичского района Минской области в крестьянской семье, где воспитывалось семеро детей. После окончания школы в 1936 г. В.И. Дятко поступил в Минский политехнический институт. Окончание учебы совпало с началом Великой Отечественной войны. 23 июня 1941 г., сразу же после защиты диплома по специальности химик-технолог силикатной промышленности, Вацлав Иванович был призван на службу в армию и назначен начальником поста в 5-й полк службы внешнего наблюдения обнаружения самолетов. В первые дни войны полк был направлен под Москву для обороны города, а позднее переведен на Северный Кавказ для защиты горной заставы. Там В.И.Дятко и встретил День Победы. 25 сентября 1945 года В.И. Дятко был демобилизован в связи с быстро развившейся язвой желудка. После почти годичного отпуска по болезни 19 июня 1946 г. приказом министерства промышленности Белоруссии Вацлав Игнатьевич был направлен на Гомельский стекольный завод. Перед Дятко была поставлена задача - обеспечить восстановление и запуск основной печи. Сложности послевоенного периода состояли и в том, что многие специалисты за годы войны утратили свои профессиональные знания, не смогли адаптироваться к новым условиям, работать по специальности. Вацлаву Игнатьевичу удалось преодолеть эти трудности, восполнить 101

профессиональные знания и успехом применять их на производстве, о чем свидетельствует, в частности, его быстрое продвижение по служебной лестнице. После запуска печи Дятко был назначен начальником смены машино-ванного цеха, а затем и начальником этого же цеха. Во время работы на Гомельском стекольном заводе, помимо основной работы, Вацлав Игнатьевич активно занимался общественной деятельностью. Тогда же он написал стихи, посвященные стеклоделам, которые, спустя много лет, положил на музыку композитор М.Салтыков. «Вальс стеклоделов» стал своего рода гимном работников стекольной промышленности. 11 октября 1952 г. приказом Министерства промышленности и строительных материалов СССР В.И.Дятко переведен на Чагодощенский стекольный завод на должность главного инженера. Уже через четыре дня после подписания приказа Вацлав Игнатьевич находился в Чагоде. Одной из задач, стоящих перед главным инженером завода Дятко, был поиск квалифицированных специалистов. В.И.Дятко смог найти профессионалов, которые впоследствии сыграли немаловажную роль в развитии завода. И здесь Вацлав Игнатьевич активно участвует в общественной жизни завода, занимается пропагандой научно-технических знаний в качестве лектора общества «Знание», в 1959 г. становится членом научнотехнического общества легкой промышленности. 11 октября 1959 года В.И.Дятко назначен директором Чагодощенского стекольного завода. На этой должности он проработал 20 лет. За время его руководства на заводе был проведен ряд реконструкций основного и вспомогательного цехов, в том числе, реконструкции стекловаренных печей и машинных каналов с увеличением их мощностей. Одним из нововведений было закрытие газогенераторной станции, вырабатывающей газ для отопления стекловаренных печей и топок сушильного барабана и создание мазутного хозяйства. Это потребовало больших усилий, но в результате, с 1966 г. завод был переведен на отопление мазутом, что было для того времени технологически весьма прогрессивным явлением. Кроме того, благодаря этому мероприятию удалось решить намечавшуюся серьезную экологическую проблему, т.к. в результате работы газогенераторной станции смола разливалась не только по территории завода, но и по берегам реки Чагодощи. При Вацлаве Игнатьевиче было начато строительство нового составного цеха, поскольку старый уже обеспечивал шихтой реконструированные стекловаренные печи. На новый составной цех возлагались 102

большие надежды. Предполагалось наладить производство листового стекла. Для разработки этого проекта Вацлав Игнатьевич побывал в 1973 году в Англии с целью знакомства с современными технологиями. К сожалению, проект оказался не реализованным, но и сейчас сконструированный Дятко составной цех является технологическим плацдармом для развития стеклотарного производства, на которое перепрофилирован Чагодощенский стеклозавод. Цех был пущен эксплуатацию только 17 сентября 1987 года. И сегодня он способен давать более 1000 тон шихты в сутки. Благодаря усилиям директора завода В.И.Дятко была решена проблема дефицита электроэнергии. В конце 1970-х гг. Чагодощенский стеклозавод был подключен к государственной энергосистеме. В 1974 году Чагодощенский стеклозавод достиг наибольшего объёма производства, который превысил проектную мощность завода более чем в 5 раз и составил 18184, 4 тыс. кв. метров стекла. Продукция поставлялась в Вологду, Мурманск, Архангельск, Ленинград, Смоленск, Калининград, Псков, Новгород, Сыктывкар, Киров, Москву, Свердловск, Тюмень, Магадан, Иваново, Пермь, города союзных и автономных республик СССР, а также в ФРГ, Канаду, Нигерию, Алжир, Марокко, Тунис, Сьерра-Леоне, Кипр, Польшу, ГДР, Венгрию, Чехословакию, Финляндию и Англию. В 1974 году в Чагоде были проведены два крупных совещания – совещание стекловаров Российской Федерации и Всесоюзное совещание машинистов по вытягиванию стекла. Такой чести Чагода была удостоена за то, что один из стекловаров завода, Степан Алексеевич Романчук, был признан лучшим стекловаром Российской Федерации, а на заводе был зафиксирован самый низкий в СССР расход топлива на тонну готовой продукции. Машинисты завода достигли самых высоких скоростей при вытягивании тонкого стекла. Большой вклад В.И.Дятко внес в социальное развитие завода и поселка. Был открыт заводской профилакторий, в котором ежемесячно без отрыва от производства поправляли свое здоровье по 75 человек. Чагодощенский стеклозавод содержал пионерский лагерь, в котором каждое лето отдыхали более 200 детей стеклоделов. Во всех цехах завода были построены бытовые помещения. Большую помощь завод оказывал крестьянским хозяйствам. Подшефными завода были колхозы «Дружба», «Правда», совхоз «Сазоновский». Завод обеспечивал механизацию тяжелых сельскохозяйственных работ, помогал в посадке и уборке урожая. В 1960-70-е гг. преображается социальный облик поселка. В 1959 году завершилось строительство больничного городка, в 1963 г. 103

открыта средняя школа на 920 мест. С ноября 1965 г. поселок Чагода становится районным центром. В 1968 г. построено здание Дома Советов, появился первый пятиэтажный дом, в 1976 г. были возведены здания поселкового совета и ДОСААФ. В эти же годы в эксплуатацию были пущены узел связи, дом быта, столовая, детские сады, гостиница, здание военкомата, застраивается ул. Советская, проводится асфальтирование и озеленение поселка - посажены парк, аллеи по улицам Советская, Кооперативная, Революции, Кирова и др. В 1970 году в Чагоде открывается современно оснащенный Дворец спорта, в котором организуются секции по многим видам спорта, открыта спортивно-прокатная база, установлены хоккейный корт, лыжная трасса, футбольное поле, построен бассейн. Безусловно, в реализации многих этих социальных проектов принимал непосредственное участие директор Чагодощенского стекольного завода В.И.Дятко. Большое внимание дирекция завода уделяла подрастающему поколению, будущей рабочей смене. В чагодощенской средней школе проходили факультативные занятия, на которых учащиеся получали начальные знания о технологии стекольной промышленности, знакомились с производством, на котором трудились их родители. В 1961 г. В.И.Дятко был делегатом XXII съезда КПСС от Вологодской области. Его труд отмечен рядом правительственных наград. Выйдя на пенсию, Дятко еще семь лет проработал на производстве в должности экономиста, занимался активной общественной работой в составе совета ветеранов предприятия. Вацлав Игнатьевич Дятко является одной из наиболее талантливых, ярких и авторитетных личностей, внесших значительный вклад в развитие поселка и района, за что одним из первых он был удостоен звания «Почетный гражданин Чагоды», а также звания «Человек столетия» в области промышленности. * В основу статьи положены воспоминания о В.И.Дятко жителей посёлка Чагоды, материалы личного архива Р.Я. Дятко.

104

Вальс стеклоделов

В.И. Дятко

Тянется лента стекольная, Мечутся газа огни... Родина наша привольная Дар стекловаров прими Пусть с тебя градом пот катится Нам не страшна ведь жара Лента зато не горбатится И не гуляют борта. Мерной и важной походкою Шествует наш бортовой. Взгляд его зорок над лодкою, Враг его - камень и бой. С песнею звонкою спорится Девушек труд у машин. Лента так ровно отломится, Стёклышко только «динь-динь». Любим завод бесконечно мы. В нём наше счастье, наш труд. Ленты идут безупречные, Ровно машины идут. Тянется лента стекольная Мастер, на скорость нажми! Родина наша привольная Дар стеклоделов прими!

105

Л.Ефимова п.Чагода

Из ИСТОРИИ ТорфопредприятиЯ «Дедово поле»*

1920-е гг., годы первых пятилеток, в Чагодощенском районе началось строительство новых промышленных объектов. Одним из вновь создаваемых предприятий стал Чагодощенский государственный механизированный стекольный завод «Белый бычок». Развитие стекольной промышленности в районе вызвал бурный рост лесозаготовительной и торфодобывающей отраслей. На то время годовая потребность в топливе имеющихся в районе трех стеклозаводов составляла полмиллиона кубометров дров, за что стекольные заводы получили в народе меткое прозвище «короеды». Наряду с древесиной в качестве топлива стал использоваться и торф. В 1923 г. была начата разработка торфяного массива месторождения Дедово Поле на территории Колобовского сельского совета. Одновременно с проектными и изыскательными мероприятиями велась разрубка трасс для рытья будущих магистральных каналов, необходимых для сброса вод с торфяного массива. Последующие два года осуществлялись работы по рытью основных магистральных каналов, строительство которых закончилось к 1930 г. Рабочие бригады формировались из числа жителей близлежащих деревень. Все земляные работы осуществлялись вручную. Основными рабочими инструментами были деревянная лопата с железным наконечником, лом, кирка, топор, ручная пила. Недалеко от месторождения было развернуто строительство поселка, первыми постройками которого стали чурочный барак для рабочих и временная механическая мастерская. В 1928 г. по решению выездной комиссии Госленторфа месторождение Дедово Поле становится основным топливным ресурсом Чагодощенского стекольного завода. Вывозка торфа с месторождения началась в 1931 г. Первая партия торфа была добыта в карьере близ деревни Алексеевское. Рабочие вручную кидали торфяную массу из карьера лопатами в элеваторную машину. Масса перемешивалась в специальном пресс-барабане, из которого по тросовой системе транспортировалась вдоль карты для настила и сушки. Высохшую торфяную массу при помощи ножа-секача разру106

бали на куски, снимали с тросов и раскладывали рядками - «змейками» на поверхность карты для дальнейшей сушки. Из кусков практически высохшего торфа формировали клетки высотой до метра, которые, в свою очередь, укладывали в двухметровые штабеля. Всего на карте помещалось 6-7 штабелей. Затем с использованием конной тяги торф вывозился на стеклозавод. С 1938 г. со строительством узкоколейки БорисовоЧагода торф стали транспортировать мотовозами и паровозами. В работах по заготовке торфа преобладал тяжелый ручной труд. Требовалось большое количество рабочей силы. Между тем большинство трудоспособного населения было занято в стекольной отрасли района. Проблема дефицита кадров была решена за счет вербовки сезонных рабочих из Мордовии, Чувашии, Татарии, Украины и Белоруссии. На сезон, с апреля по октябрь, вербовали до 1500-2000 человек, большинством из которых были женщины. Рабочий день составлял 1617 часов в сутки. После завершения сезона рабочим предоставлялся межсезонный отпуск. Приезжих наемных рабочих селили в двухэтажные бараки в комнаты по 12-14 человек. Им выдавали рабочую экипировку – шахтерки (калоши), брезентовые бахилы и рукавицы. В годы Великой Отечественной войны торфопредприятие не действовало, большинство рабочих ушло на фронт. Добыча торфа возобновилась только в 1945 г. Дальнейшее развитие производства шло по пути повышения уровня механизации труда, а соответственно увеличения мощности предприятия и улучшения условий труда. Так, машина ТЭМП подавала торфяную массу в бункер стилочной машины, а та, в свою очередь, транспортировала торф и укладывала его для сушки на карту. Однако добыча кускового торфа продолжала оставаться весьма трудоемким процессом. Для выполнения плана приходилось держать большой штат, привлекать значительное количество сезонных рабочих, в то время как производительность труда была сравнительно низкой. Производство не было рентабельным. В начале 1960-х гг. торфопредприятие «Дедово поле» несло значительные убытки и практически находилось на грани разорения. Решение этой проблемы стало возможным, благодаря постепенному переходу на добычу фрезерного (мелкого) торфа. Его добыча, осуществлявшаяся с помощью механизмов, была менее затратным процессом. В послевоенный период видоизменяется и облик поселка торфодобытчиков Борисово. На месте бараков были возведены восьмии двенадцатиквартирные дома, построены клуб, школа, больница. 107

В 1966 г. стекловаренную печь Чагодощенского стекольного завода переводят на жидкое топливо, потребность в кусковом торфе полностью отпадает. Основным видом продукции дедовопольского торфопредприятия становится фрезерный торф. Его поставляют на Череповецкую ГРЭС, в пос. Кадуй, г.Кировск Ленинградской области. Кусковой торф, добыча которого весьма незначительна, поставляется лишь на Чагодощенскую электростанцию. Во второй половине 1980-х - начале 1990-х гг. советская промышленность находилась в состоянии кризиса. Торфопредприятие «Дедово поле» терпит убытки. Экономическая ситуация такова, что предприятие вынуждено влезть в долги, заработная плата не выплачивается, резко сокращается штат сотрудников. Экономические реформы 1990-х гг. становятся непростым испытанием для торфопредприятия. Изношенная техника, нехватка средств на ее ремонт и замену, на горюче-смазочные материалы не позволяли выполнить плановое задание по заготовке торфа. Хронические невыплаты заработной платы создавали напряженную атмосферу в рабочем коллективе. В 1996 г. прекращается поставка торфа всем потребителям, за исключением местной котельной, единственной в районе использующей в работе фрезерный торф. Однако удалось наладить некоторые новые технологические процессы, запустить торфообрикетный завод. В 1999 г. в поселке Борисово построен торфобрикетный завод для изготовления торфобрикета из фрезерного торфа, предназначающийся для котельных. В 1990-е гг. предприятием налаживается производство микропарников из торфяной смеси в полиэтиленовой упаковке. Торф реализуется колхозам и местному населению как удобрение для песчаных почв. Следствием сложной экономической ситуации последних лет явился факт банкротства федерального государственного унитарного торфопредприятия «Дедово поле», признанный решением арбитражного суда Вологодской области от 19 июня 2003 г. Новым собственником предприятия становится московская фирма «Руссфинком». 2003 год можно считать годом второго рождения торфопредприятия. ЗАО «Дедово поле» укомплектовывается новой техникой для добычи торфа, перевозки грузов. В настоящий момент начата реконструкция производства. Планируется возобновить выпуск микропарников как для промышленного овощеводства, так и для приусадебного хозяйства. В 2003 г. добыто 5,5 тонн торфа. Планируемое освоение европейской торфодобывающей технологии позволит увеличить объем добычи до 150 тонн в год. Сейчас на предприятии за сутки выпускается 20 тысяч тонн тор108

фобрикета, что немало важно для развития жилищно-коммунального хозяйства района. 8 сентября 2003 г. состоялось торжественное празднование 80-й годовщины образования предприятия «Дедово поле». * При написании статьи использованы воспоминания ветеранов труда и работников торфопредприятия «Дедово поле», материалы районной газеты «Искра», Чагодощенского районного архива (фонд 112).

Г. А. Маркова п.Чагода

Из опыта работы учреждений культуры Чагодощенского района по формированию благоприятной социокультурной среды как основы развития территории

еть учреждений культуры Чагодощенского района представлена культурно-досуговыми учреждениями – районным домом культуры и сельскими клубами, централизованной библиотечной сетью, детскими школами искусств в п. Чагода и Сазоново, социокультурным центром в п.Сазоново. Важнейшим звеном в этой сети, осуществляющим научно-методическую, научно-исследовательскую работу является центр истории и культуры, возглавляемый Юрием Константиновичем Митрошкиным. В структуру центра входят также Дом ремесел и краеведческий музей. С созданием Дома ремесел появилась возможность развития целенаправленной деятельности по возрождению народных промыслов и ремесел, приобщению молодежи к народным трудовым традициям, обучению традиционным ремеслам, когдато бытовавшим на территории края. Проведена работа по организации учебно-производственных мастерских - приобретены гончарный круг, ткацкие станки, швейные машины. Первым учителем и наставником ткацкого ремесла стала Екатерина Модестовна Бойцова. В настоящем в центре работают также студии плетения из бересты, лозоплетения, кружевоплетения, лоскута. Впервые в 1994 г. в рамках празднования районного праздника стеклоделов была проведена Аллея мастеров. Этот локальный опыт стал 109

основанием для организации более масштабных культурных акций. База данных центра истории и культуры содержит имена более 100 мастеров, принимающих участие в районных выставках изделий народных промыслов. В выставочном зале Дома ремесел устраиваются выставки изделий народных промыслов и ремесел, в том числе «Лоскутная мозаика», «Вышитая картина», «Чагодощенский сувенир», «Керамика» и другие. На ярмарках народных промыслов и ремесел изделия чагодощенских умельцев с успехом соперничают с изделиями именитых мастеров области. Это кружевные изделия Надежды Ивановны Проничевой, расписная деревянная посуда Татьяны Анатольевны Румянцевой, резные изделия Геннадия Меркова, корзины из лучинки Сергея Панченко из п.Сазоново, мягкая игрушка Галины Ивановны Демидовой, керамика Галины Александровны Федорак из Борисова, чучела птиц Вячеслава Ерохина из Мегрина и др. Центр истории и культуры как методическое звено в сети районных учреждений культуры активизирует творческую деятельность домов культуры, клубов, библиотек по сохранению и возрождению народной культуры. Особенно плодотворно в этом направлении работает Покровский культурно-досуговый центр, в студиях и кружках которого занимаются до 80% учащихся местной школы. Традиционная районная ярмарка, проводимая в рамках районного праздника стеклоделов, выросла из инициативы небольшой группы энтузиастов. Секция садоводов и огородников при центре истории и культуры с 1995 года ежегодно выставляла на обозрение свои сельскохозяйственные достижения. С того времени сельскохозяйственный блок является непременной составляющей районных ярмарок. Успешное проведение районных ярмарок становится возможным, в том числе, благодаря помощи глав сельских администраций, которые сумели организовать участие в них жителей своих территории. Подобные ярмарки демонстрируют не только степень развития подсобного хозяйства на селе, но и культурный облик территории, формы и характер взаимодействия местного уровня власти и общественности в развитии деятельности по самоорганизации населения. И в этом видится их социальная значимость. Партнером центра истории и культуры по осуществлению информационной и культурно-просветительской деятельности являются библиотеки, которые также включают традиционную народную культуру в тематику своей работы. В связи с этим следует особо отметить деятельность детских библиотеких п.Чагода и п. Сазоново, районной 110

библиотеки и других. Просветительские и культурно-досуговые мероприятия - устойчивые и сложившиеся формы работы с населением – обогащаются новым материалом, наиболее актуальным в современной культурной ситуации. В условиях, когда нарушена естественная культурная преемственность, обусловленная уходом старшего поколения, знатоков народных традиций, возрастает значение информационнокоммуникативной функции учреждений культуры. В рамках реализации областной целевой программы «Сохранение и восстановление традиционной народной культуры как основы развития культуры села (20012005 гг.)» в районе проводятся фольклорные праздники «Играй, гармонь!», фестивали хоров, ансамблей и отдельных исполнителей «Песня не прощается с тобой», фестивали творчества инвалидов «Я - автор» и «Я радость нахожу в друзьях». Фольклорный ансамбль «Лада» Первомайского дома культуры неоднократно принимал участие в областном фольклорном празднике «Хохловские игрища». Традиционными для села являются праздники «Прощай, масленица», «Рождественские гуляния», Праздники деревни и многие другие. Центр истории и культура аккумулирует творческие силы района. Результатом информационно-издательской деятельности центра явился сборник стихов В.П.Хазова «Серебряный конь», в презентации которого принимал участие поэт Виктор Коротаев. Литературная жизнь края достаточно ярка. Чагодощенцам хорошо известны имена З.В.Матвеевой, А.Оленичева, С.Богданова, Л.Н.Федотовой, А.А.Постникова, А.Е.Ларина, И.И. Зародова. При центре истории и культуры работает литературный клуб «Встреча» под руководством С.В.Дурягиной. Лучшие произведения чагодощенских литераторов представлены в литературно-поэтических сборниках «Нить времени» и «Полевые цветы». При центре истории и культуры созданы детский фольклорный коллектив «Росинка» (худ.рук. З.А.Ларионова), хор ветеранов (худ.рук. Л.Н.Митрошкина), возобновлена работа народной академической капеллы, предприняты попытки по созданию народной филармонии. Незабываемые впечатления на чагодошенских зрителей производят вечера русского романса в исполнении Лилии Хвилько, Юрия Митрошкина, Николая Богатырева, Наталии Ситниковой. Важнейшим структурным подразделением центра истории и культуры является районный краеведческий музей, образованный в 1994 г., и руководимый ныне Натальей Ситниковой. Становление музея связано с именами Е.И.Питерцевой, В.Г.Рогушкова, А.Н.Казначеева, А.И.Кошелева, Р.Я.Дятко. Коллекцию музея составляют 1417 единиц 111

основного фонда и 4947 единиц научно-вспомогательного фонда. Фонды музея комплектовались за счет коллекций школьных музеев, комнат боевой славы, музеев предприятий, частных коллекций и архивов общественных организаций. Текущее комплектование происходит за счёт обработки фондов бывшего музея Чагодощенского стеклозавода, работы с дарителями и разовых закупок. Музей проводит большую научно-исследовательскую работу в области краеведения, а также является активным участником в организации и проведении районной детской краеведческой олимпиады «Мир через культуру». Научно-исследовательская и фондовая работа музея охватывает такие направления, как историческое, фольклорноэтнографическое, археологическое, экологическое. Одними из самых значительных событий в культурной жизни района стали презентации Книги Памяти Чагодощенского района «Участники Великой Отечественной войны 1941 - 1945 г.г.», краеведческого альманаха «Чагода». Музей сотрудничает с ведущими специалистами в области исторического краеведения, археологии, музейного дела, такими, как археолог, кандидат исторических наук А.Н.Башенькин, старший научный сотрудник Череповецкого музейного объединения, к.и.н. М.Ю.Хрусталев и другие. Художественновыставочная деятельность центра истории и культуры осуществляется в сотрудничестве с областной картинной галереей, вологодским отделением Союза художников России. В живописных уголках Чагодощенского района состоялись три пленэра профессиональных художников. Учащиеся школ искусств имели возможность пообщаться с художниками В.Корбаковым, В.Сысоевым, Б.Макаровым, А.Комендантовым, Т.Горелышевой, В.Подгорным. Музейные фонды центра истории и культуры пополнились живописными работами из серии «Утраченные храмы Вологодской области» нашего земляка Виктора Подгорного. Богатство природы, образы чагощенцев запечатлены в фотоработах Сергея Донина, Виктора Нагаева. Творческое вдохновение в красотах нашего края черпала художник-керамист Т.А.Чистякова. Более тридцати работ подарил краеведческому музею художник Василий Гаврилович Рогушков, стоящий у истоков создания музея. Выставки его работ, творческие встречи автора с земляками с успехом прошли в п.Чагода, Мегрино, Покровском, Сазонове, Анисимове и Желябове. Чагодощенцев удивил и покорил самобытный талант этого плодовитого автора, запечатлевшего в своих работах исторические достопримечательности края, родную природу. Выставки работ профессиональных и самодеятельных художников, регулярно устраиваемые центром истории и культуры, стали неотъемлемой частью культурной жизни районного центра. 112

Важнейшей проблемой для сферы культуры является подготовка квалифицированных специалистов. Наиболее эффективным способом ее решения является целенаправленная работа по профессиональной ориентации талантливой молодежи. До десяти студентов – выпускников школ района пополняют студенческие ряды учебных заведений области - Череповецкого училища искусств и художественных ремесел, Вологодского музыкального училища, областного училища культуры. Безусловно, не все молодые специалисты возвращаются в район. Но костяк кадров формируется здесь же в районе. Не случайно 50% преподавателей детских школ искусств - выпускники этих учебных заведений. Наиболее актуальными задачами деятельности учреждений культуры на современном этапе являются создание благоприятных условий для формирования культурной среды, повышения профессионального уровня работников культуры, совершенствования форм культурнодосуговой деятельности населения. И можно с уверенности говорить о том, что имеющийся потенциал – кадровый, творческий, организационный – позволяет их успешно реализовывать. Н.М.Ситникова п.Чагода

Просветительская миссия музея: анализ, итоги, перспективы

из опыта работы Чагодощенского краеведческого музея

узей как социокультурный институт занимает важное место в обществе. Социальная значимость музея обусловлена его образовательной и воспитательной функциями. Просветительская миссия музеев получила свое обоснование еще в XIX веке в период возникновения музеев при различных ученых обществах и организациях - статистических комитетах, архивных комиссиях и прочих. Уже тогда былы понята значимость музея для осуществления научно-исследовательской работы, просветительской деятельности, повышения образовательного, эстетического уровня населения. Социальная значимость музея получила философское обоснование в культурологических работах известного русского религиозного фило113

софа Н.Ф. Федорова. Музей, по мнению Н.Ф. Федорова, должен быть обучающим: «просвещая ум, музей воспитывает и чувства». На современном этапе социальная миссия музея трактуется достаточно широко. Музей выполняет образовательную, просветительскую, воспитательную, информационную функции, способствует формированию ценностной ориентации личности и социума. Такое концептуальное понимание социальной роли музея заложено в основу федеральной целевой программы «Культура России» (2001-2005 гг.). Десять лет назад в Чагоде при районном центре истории и культуры был создан краеведческий музей. Чагодощенский краеведческий музей, будучи структурным подразделением центра, решает важнейшую задачу формирования культурной среды, приобщения подрастающего поколения к опыту прошлого. 70-80 % от всех посетителей музея составляют школьники. Через музейный предмет дети могут соприкоснуться с миром наших предков, историческим прошлым края. В первые годы существования музея наиболее востребованными были обзорные экскурсии. В настоящем для посетителей музей предлагает более 30 тематических экскурсий, лекций и иных просветительских мероприятий. Так, для детей младшего и среднего возраста музей разработал цикл занятий «Путешествие в историю», «Знай и люби свой край», «Природа и цивилизация». При музее работает клуб «Юный историк». В июле 1997 года на базе музея была проведена первая летняя смена детского профильного лагеря «Юный историк». В августе 2000 года старшие члены клуба в составе церковно-краеведческого отряда областного краеведческого лагеря «Ловитва», проводимого в рамках областной целевой программы «Одаренные дети», приняли участие в восстановительных работах на территории бывшей Троице-Синозерской пустыни. Музей активно сотрудничает с библиотеками, школами района, районным методическим объединением учителей истории, районным отделом образования. Сотрудники музея принимают участие в проведении методических семинаров, конференций по проблеме перспектив развития детского краеведческого движения. Итогом работы становится активное участие юных исследователей в районных краеведческих конкурсах, областной детской олимпиаде «Мир через культуру», Всероссийской краеведческой олимпиаде.

114

Л.Г.Соснина г. Вологда

Творческие связи Вологодской областной картинной галереи и Центра истории и культуры п.Чагоды

из опыта социокультурного проектирования и межмузейной коммуникации

дним из направлений деятельности Вологодской областной картинной галереи является научно-методическая работа с районными и городскими музеями области. Через Музейный совет области областная картинная галерея участвует в разработке и обсуждении творческих планов музеев, оказывает методическую помощь во всех сферах музейной работы. Сотрудники галереи принимают активное участие в проводимых в Вологде практических семинарах работников районных и городских музеев. Творческие связи ВОКГ с центром истории и культуры поселка Чагода имеют уже многолетнюю историю. Именно с предложения о разработке рекомендаций в развитии художественного раздела Центра истории и культуры началось активное сотрудничество галереи с музеем Чагоды. Историко-краеведческая коллекция музея отражает жизнь Чагоды, поселка возникшего в 30-е годы XX столетия и построенного по проекту архитектора Троцкого. Таких поселков, выстроенных из дерева и сохранивших основные композиционные узлы, в стране насчитываются единицы. Центром архитектурного ансамбля, существующего и по сей день, является здание бывшей школы, которое сегодня занимает районный центр истории и культуры. Таким образом, центру истории и культуры Чагоды было предопределено ведущее место в формировании культурной среды поселка. Этой задаче подчинена вся работа центра в настоящее время. В течение 1990-х годов ВОКГ неоднократно устраивала в Чагоде выставки современных вологодских художников из своего собрания. Жители поселка знакомились с творчеством ведущих и молодых мастеров живописи, отражающим основные направления в развитии вологодского изобразительного искусства. Как правило, все выставки сопровождались методической помощью и рекомендациями по осу115

ществлению экскурсионной работы со зрителем. Интересным проектом было устройство персональной выставки одного из ведущих мастеров современного прикладного искусства Вологды – Т.П. Рыбаковой, работающей в техниках гобелена и росписи по ткани. В 2000 году в Чагоде была организована выставка «Русская живопись из фондов Вологодской картинной галереи». Серьезное отношение к выставочной и просветительной работе, сформировавшееся в чагодощенском центре истории и культуры, были основанием для этого интересного проекта. В экспозицию выставки вошли 20 работ известных русских художников, работавших в середине XIX - начале XX вв. На выставке были представлены портреты, пейзажи, бытовые картины художников, определявших основные направления в русском искусстве того времени: академизм, передвижничество и новые веяния в лице художественного объединения - Союза русских художников. Это такие живописцы как К. Саврасов, М. Прянишников, Ф. Сычков, И. Крамской, К. Трутовский, Н. Дубовской, М. Корин, П. Петровичев. Еще одним серьезным выставочным проектом можно считать демонстрацию произведений заслуженного художника России Д.Т.Тутунджан из коллекции картинной галереи. 26 произведений живописи и графики, представленные на выставке, отразили многогранное творчество одного из любимых и популярных художников области. Не только выставочной работой ограничиваются творческие связи ВОКГ и коллектива центра истории и культуры Чагоды. Чагодощенские музейщики знакомятся с опытом работы вологодских коллег по разработке и реализации научных и выставочных проектов. Это научновыставочный проект «Возрожденные шедевры Русского Севера», 50летний юбилей ВОКГ, XIX региональная художественная выставка «Российский Север» и другие. Уникальным совместным творческим проектом ВОКГ и районных музеев является организация пленэров вологодских художников. В 1990-е годы «пленэрное движение» прошло по многим районам Вологодской области. Группы вологодских художников выезжали на пленэр в тот или иной район области. По окончанию пленэров художники устраивали в районных центрах отчетные выставки и передавали в фонды местных музев часть пленэрных работ. Была организована такая поездка и в Чагоду. Огромную роль в осуществление данного мероприятия сыграли администрация района и центр истории и культуры. Благодаря этому пленэру фонды центра пополнились живописными произведениями ведущих вологодских мастеров – народного художни116

ка России В.Н. Корбакова, талантливых живописцев – В.К. Сысоева, В.Н. Латынцева, Н.П. Сажина и других. Успешная выставочная работа пробудила к активной деятельности и местных художников Чагоды, как любителей, так и профессионалов. Неслучайно, интересно и результативно выступают на выставках городских и областных А. Рогушков и А. Романова. А. Рогушков стал лауреатом областной выставки художников-любителей, его произведения вошли в музейную коллекцию областного научно-методического центра культуры и повышения квалификации. В современных условиях творческое партнерство учреждений культуры, направленное на осуществление совместных проектов, следует рассматривать как важный фактор по формированию единого культурного пространства. С.В. Дурягина п.Чагода

Чагодощенскому литературному объединению – 20 лет

лагодаря большой исследовательской работе литературного краеведа Елизаветы Ивановны Питерцевой, имена чагодощенских литераторов В.П. Хазова, М.И. Петрова, П.С. Павлинова, В.И. Смирнова, А.Н. Соболева, З.Г. Булатовой стали известны широкой публике. Собранные Е.И. Питерцевой материалы положены в основу строительства экспозиции «Чагода литературная» краеведческого музея при центре истории и культуры. Настоящая статья посвящена талантливым чагодощенцам, занимающимся поэтическим творчеством в литературном объединении при центре культуры и истории. Литобъединение было создано 20 лет назад при редакции районной газеты «Искра», руководителем его тогда был А.А.Постников. Авторы, о которых пойдет речь ниже, пишут о сегодняшнем дне, пытаются понять и раскрыть внутренний мир современного человека, выразить свою любовь к малой родине, к Отечеству. Имя Алексея Егоровича Ларина известно каждому жителю п. Чагоды и Сазонова, имеющему отношение к стекольному производству. 117

Родился А.Е. Ларин в 1935 году на Брянщине. После окончания Дядьковского индустриального техникума в 1954 г. на распределении из трёх предложенных ему мест работы - Донецкая область, Узбекистан и Вологодчина - сознательно выбрал Чагоду, определив по карте, что край этот лесной, а лес он любит не меньше стекольного дела. А.Е. Ларин начинал свою карьеру мастером на Чагодощенском стекольном заводе, а после окончания Ленинградского технологического института в 1969 году стал главным инженером завода, с 1995 г. - главным инженером Покровского стекольного завода. Стихи А.Е. Ларина, в основном, посвящены делу своей жизнь. Это стихи счастливого человека, нашедшего своё призвание. Стеклоград Мороз тридцатиградусный скрипит под каблуком, А я шагаю, радостный с работы вечерком. Всё крутится, всё вертится, стекло идёт на склад. Огнями ярко светится родной мой Стеклоград. И трубы в небо синее дымы свои струят, С деревьев искры инея на щеки мне летят. И кажется безжалостной вечерняя заря, Но на душе так радостно: я прожил жизнь не зря! А.Е. Ларин - страстный охотник и рыбак, человек с прекрасным чувством юмора. Эти его качества проявились в стихотворениях сборника «Для привала», вышедшего в 2000 году. * * * Мы с тобой друзья до гроба Ты - собака, я - мужик. На охоту едем оба Через речку напрямик. Тебе зайца гнать не в тягость, Мне - не в тягость бурелом. Нам с тобой такая радость Поутру покинуть дом. Ты сидишь в коляске важно, Я не хуже - за рулём. Под кустом, пускай не в каждом, Зайца мы с тобой найдём. 118

Ты набегаешься вволю, Два ствола не подведут. Дома нас поздравят : «С полем!» И рюмашку поднесут. Людмила Николаевна Федотова родилась в 1937 г. в городе Боровичи Новгородской области. Ей было 8 лет, когда отец её скончался от ран, полученных на финской войне. Матери пришлось одной поднимать троих детей в голодное послевоенное время. В 1954 году Л.Н. Федотова закончила среднюю школу, затем техникум, работала на бумажной фабрике. В 1959 году вышла замуж и приехала в Чагоду. Работала в яслях и заочно училась в Боровичском педучилище. 17 лет Л.Н. Федотова проработала в детском саду №2 п.Чагоды. Случившаяся беда - слепота - не заставила пасть духом, потерять веру в себя. Лидия Николаевна обрела поэтический дар. В её стихах вечная вера в добро, любовь к миру, который, несмотря на окружающий Лидию Николаевну уже более 25 лет мрак, остался для неё столь же многокрасочным. Любовью к людям, ко всему окружающему пронизаны её стихи в сборнике «Я вижу сердцем и душою». Поэзия Л.Н.Федотовой учит нас ценить возможность видеть красоту этого мира. Подснежник Сколько бы ни длилась Матушка - зима, Сколько бы ни злилась, Поняла сама, Время быстротечно, Нужно уступать, Жизнь её не вечна, Хватит лютовать. К солнцу на свиданье Шар земной летит, Крутится, сияя, Всех согреть спешит. Люди, полюбуйтесь, Как земля цветёт. В изумрудном буйстве Радость всем несёт. Первым из-под снега 119

В шубке меховой Сон-трава - подснежник Встанет пред тобой. Робко, нежно смотрит Голубой глазок. Дорогого стоит Видеть хоть разок! Александр Фёдорович Кошелев, уроженец архангельской деревни Авнюга, 1939 года рождения, сын крестьянина, навсегда сохранил в своём сердце любовь к земле, уважение к нелёгкому крестьянскому труду. Пахарь Что задумал - вспахал! Труден ритм у страды. Трактор вздрогнул и встал На конце борозды. И с травинкой в зубах Ты шагаешь тропой. На холме, в тополях Дом отцовский, родной. Над трубою дымок, Твой домашний очаг. - Утомился, сынок? Мать опять спросит так. - Ты - опора в дому, - И надежда села. Хорошо самому Здесь вершит все дела! Если поле зовёт, Если сила в плечах, То и сердце поёт, То и жизнь горяча! А.Ф. Кошелев окончил лесотехнический институт, но большую часть своей трудовой жизни он проработал в газете. Будучи журналистом «Искры», издал сборник «Тележная дорога», в который вошли его лучшие стихи. А.Ф. Кошелев всегда был очень строг к себе, много ра120

ботал над поэтическим словом. Центральная газета «Сельская жизнь», областные и районные газеты много раз печатали его стихотворения, которые радовали любителей поэзии своей образностью, правильной, красивой русской речью, любовью автора к неброской северной природе, интересными размышлениями о сути человеческой жизни. * * * Я давний пешеход и пассажир. Увидеть и понять хочу я много. В какую даль мой новый путь лежит? Куда бегут деревья вдоль дороги? Летят года, как за окном листва, Минувшие торопятся умчаться, Грядущие вступить в свои права, Чтоб в свой черёд в истории остаться... Лишь память возвратит из прошлых лет Мои следы, размытые дождями, На тех тропинках, коих нынче нет, На тех путях с глухими колеями... Следы, следы на скошенных лугах, На волоках и на полях овсяных, На падях, на болотах и в лесах, На земляничных шёлковых полянах... С тех пор немало утекло воды, Как я шагнул с отцовского порога... Земля моя, везде мои следы, Но мне торить, торить ещё дороги! Иван Иванович Зародов, 1943 г.р., уроженец города Луганска Ворошиловградской области, считает себя коренным чагодощенцем, т.к. отец Ивана Ивановича родом из деревни Вялье. И.И. Зародову было полтора года, когда его родители вернулись в Чагодощенский район. В 1968 году И.И. Зародов уезжает из родных мест в г. Тихвин, в 1999 г. возвращается в Чагоду, в настоящем трудится Чагодощенском стекольном заводе. Первая публикация И.И.Зародова, рассказ «Тимкина радость», состоялась в 1966 г. В Тихвине И.И. Зародов был активным участником городского литобъединения, участвовал в областной литературной конференции и совещаниях молодых прозаиков Северо-Запада и Прибалтики. Публиковался в журналах «Тихвинец», «Провинциал», 121

газете «Искра». В прошлом году вышел сборник его рассказов «Память сердца», а сейчас готовится к печати сборник стихов. Возвращение Моя родная сторона, Была трудна к тебе дорога. Одна на век ты мне дана, Моя ты радость и тревога. Я в поле вышел, а вдали Река за дымкой голубою, В весеннем небе -журавли Курлычут мирно надо мною. Чужие, дальние края По сердцу не пришлись, конечно. Любовь к тебе, земля моя, Со мной останется навечно. Ольга Васильевна Васильева родилась в 1949 году в Китае, однако почти всю жизнь прожила на Вологодчине, с 1970г. - в Чагодощенском районе. После окончания Череповецкого пединститута О.В. Васильева работала в Сазоновской и Избоищской школах, с 1977 по 1989 год была журналистом районной газеты «Искры», инструктором в райкоме КПСС, с 1992 по 1996 работала в районной администрации, журналистом областной газеты «Красный Север». Стихи О.В. Васильева печатались с 1977г. в районной и в областных газетах. Основная тема поэзии О.В. Васильевой - любовь. * * * Я сегодня прощаюсь с тобою, Ухожу и сжигаю мосты. Но не думай, что, споря с судьбою, Снова правым окажешься ты. Было время, когда всё прощала, Шла к тебе, утопая в снегу. Мне дорогу любовь освещала, А теперь вот прощать не могу. Уношу пустоту и усталость. Что прошло, не воротишь вновь. Я хочу, чтоб ты понял, что жалость 122

Никогда не заменит любовь. Не заменит, я в этом ручаюсь, Ожиданья, надежды, мечты. Потому-то, с тобою прощаясь, За собою сжигаю мосты. Елена Феофановна Григорьева, 1955 г. р., родилась и выросла в Чагоде. В поэзию влюбилась в школе, поэтому, наверное, и выбрала профессию учителя литературы. На конкурсах чтецов ученица Чагодощенской средней школы № 2 Елега Григорьева проникновенно читала стихи О. Фокиной, Н. Рубцова. А потом появились её собственные поэтические публикации на страницах газеты «Искра». В 2000 г. в Москве вышел сборник стихов Е.Ф. Григорьевой, на первой странице которого стояло: «Средства, вырученные от издания книги, пойдут на строительство храма»... * * * Ефросине Синезерский, Вот и пустыня твоя... Смотрит небо на нас дерзких, Носит нас ещё земля. Чаю голос твой услышать Тихим шелестом травы... Ефросине, так и вышло, Из другой России мы. Сиротливые строптивы, Ни иконы, ни креста. Помолись за нас, стыдливый, Помолись, ради Христа. Разминулись в поднебесье Судьбы наши на века. Духом святым ныне вместе Через эти облака. Через это лепетанье Трав, склонённых до воды, Через это ожиданье Неминуемой беды. Ефросине, Ефросине... Колыбель-то как тиха! 123

Мне, печальнице, отныне Отпущением греха Станет пустыни явленье. Наяву или во сне, Слышу звук твоих молений О загубленной весне, О загубленном рассвете, О России без конца. То коснулся тёплый ветер Побледневшего лица. Алексей Кузнецов родился в 1963 г. По профессии он юрист, по призванию - поэт, бард. Алексей Кузнецов - лауреат областного фестиваля бардовской песни 1986 г. В 1998 г. по областному радио прошла специальная программа, посвященная его творчеству. В 2002 г. вышел сборник стихов А.Кузнецова «Две трети». Любимый жанр А. Кузнецова - баллада, основная проблематика творчества – философское осмысление жизни. Старик и мальчик -Скажи, старик, куда ты держишь путь, На улицу спеша, где ветер свищет, Не пожелав немного отдохнуть, И отказавшись от вина и пищи? -Я жизнь, малыш, оставил за спиной, И скоро смерть мои закроет вежды. Но всё брожу по свету я с надеждой Найти любовь, потерянную мной. -Тебя, старик, не назовёшь глупцом. Зачем тогда прохожих ты пугаешь, Заглядывая каждому в лицо, А, отвернувшись, как дитя, рыдаешь? -Давно, малыш, повсюду и везде: В трактире и в толпе, спешащей мимо, Ищу лицо прекрасное любимой И плачу, не найдя его нигде! -Нагнал, старик, ты на меня тоску... К земле пригнувшись, и глядя под ноги, Бредёшь ты, опираясь на клюку. 124

Ответь, старик, что ищешь на дороге? -Плетусь, малыш, дорогою земной, Согбенный, словно бременем, годами, И там, в пыли дорожной, под ногами, Ищу любовь, растоптанную мной! Сергей Богданов родился в г. Устюжна, 1966 г. , закончил два института – Ярославский медицинский и Московский литературный им. М.Горького. Стихи пишет со школьной скамьи, публиковался в газетах Ярославля, Вологды и Чагоды. В 1998 г. в печати появился его первый сборник «Корни и кроны». Стихи Сергея Богданова лаконичны и ироничны, интересны по содержанию и форме. Парад Победы Тротуар, дождём омытый, А на нём, чеканя шаг, Не на шутку деловиты Два сопливых малыша. В бескозырке и пилотке, Что остались с той войны... Не беда - сползли колготки. Веселее, пацаны! Александр Оленичев родился в 1967 г. в деревне Анисимово Чагодощенского района. После окончания областного училища культуры А. Оленичев уже более 15 лет работает художественным руководителем Первомайского дома культуры. Он выпустил три сборника стихов: «Музыка души» (2001г.), «Времена» (2002 г.) и «Земля родная» (2003г.) Александра Оленичева очень интересует история русского народа, поэтому историческое прошлое нашей родины стало темой его стихов и песен. Русская душа Растревожила песня широкая Душу русскую, да под гармонь. Напевает мужик, важно окая, Вологодскую песню-огонь... А душа наизнанку повёрнута. Полной грудью вдыхаю простор. 125

И с Россией, красавицей скромною, Свой душевный веду разговор. И заплачет душа переливами, И помчится над гладью полей, Над родными речными разливами, Над печалью моих тополей. Когда струны души нежно тронуты, Я весёлый и добрый такой. Сердце надвое будто расколото, На душе и печаль и покой. Запою я мотив под гармонику, И забуду я счёт годам. Мою душу, без края влюблённую, Я России навеки отдам.

СОДЕРЖАНИЕ: А.Н. Башенькин Городище у д.Бабушкино....................................................................3 А.Н. Башенькин, М.Г. Васенина Усть-Бельский археологический комплекс на р. Кобоже. 20 лет исследований..........................................................................19 А. А.Ситникова Святые места земли Чагодощенской. Легенды о Троице-Синозерской пустыни.......................................55 М.Ю. Хрусталев Паломническая традиция в Новгородской губернии на рубеже XIX-XX вв................................................................................................... 59 Е.А.Воротынцева Материалы по истории Чагодощенского края. Архивный фонд Устюженского краеведческого музея..................68 Т.М. Кригер К вопросу об исследовании истории рода Страховых Записки краеведа................................................................................74 В.С. Абраменков Чагодощенцы - участники русско-японской войны. Из семейного архива..........................................................................87 М.Н. Соколов Покровский стекольный завод. Первые шаги социалистического предприятия..............................88 М.А. Долганова Смердомский стекольный завод Страницы истории.............................................................................94

Л.М. Ефимова Почетный гражданин Чагоды – Вацлав Игнатьевич Дятко...............................................................101 Л.М. Ефимова Из истории торфопредприятия «Дедово поле».............................106 Г.А. Маркова Из опыта работы учреждений культуры Чагодощенского района по формированию благоприятной социокультурной среды как основы развития территории........................................................................109 Н.М. Ситникова Просветительская миссия музея: анализ, итоги, перспективы. Из опыта работы Чагодощенского краеведческого музея............ 113 Л.Г. Соснина Творческие связи Вологодской областной картинной галереи и Центра истории и культуры п.Чагоды. Из опыта социокультурного проектирования и межмузейной коммуникации.................................................................................. 115 С.В. Дурягина Чагодощенскому литературному объединению - 20 лет.............. 117