Красавино. Страницы истории

Редактор: Т.В.Куркина

Красавино. Страницы истории сборник статей и документов

Издательские решения По лицензии Ridero 2016

УДК 82-3 ББК 84-4 Р33

Р33

Редактор: Т.В.Куркина Красавино. Страницы истории : сборник статей и документов / Редактор: Т.В.Куркина. — [б. м.] : Издательские решения, 2016. — 136 с. — ISBN 978-5-4474-7777-6 Сборник, посвященный 165-летию со дня основания льнокомбината, знакомит читателя с уникальными архивными документами по истории льнопрядильно-ткацкой фабрики, материалами об ее основателе — П. К. Люрсе. В воспоминаниях Н. Э. Линдес-Пилацкой — петербургский период жизни семьи Грибановых. Редактор: Т. Куркина Дом культуры и спорта г. Красавино

УДК 82-3 ББК 84-4 18+ В соответствии с ФЗ от 29.12.2010 №436-ФЗ

ISBN 978-5-4474-7777-6

© Редактор: Т.В.Куркина, 2016 © Дария Куркина, дизайн обложки, 2016

Предисловие Тот уголок земли, где ты увидел мир, где сделал первый шаг, всегда должен быть для тебя самым лучшим на свете! Э. Межелайтис В 2014 году Просветительским Центром Дома Культуры и Спорта г. Красавино была начата работа в муниципальном казенном архивном учреждении «Великоустюгский центральный архив» по сбору архивных материалов, с целью расширения источниковедческой базы и изучения истории Красавинской фабрики и города. Вашему вниманию представлена хроника деятельности Архангельского купца 1-й гильдии Петра Карловича Люрса как основателя фабрики и его вклад в развитие города и уезда, публикация 30 архивных документов, включающих в себя Указы Его Императорского Высочества по делу П. К. Люрса, описи движимого и недвижимого имущества купцов Грибановых, Указ Николая Павловича, Самодержца Всероссийского, о получении гильдейского свидетельства И.Я Грибанова, письма управляющих Красавинской фабрики с отчетами о торговле, журнал описи недвижимого имения, находящегося в с. Красавино Нестеферовской волости, рапорт Устюгского уездного исправника Вологодскому губернатору о путешествии по Северу Великих князей Алексея Александровича и Владимира Александровича Романовых, дело о торжественной встрече их Высочеств в Красавино и посещение ими фабрики Грибанова, постановления Вологодского губернатора по делу о военнопленных австрийской

3

и германской армий, прибывших на Красавинскую льнопрядильно-ткацкую фабрику, сведения о Грибановском Александровском приюте, находящемся в Великом Устюге, ведомости о землях и прочем недвижимом имуществе в Устюгском уезде и т. д. Последовательное изучение данных документов в комплексе с другими источниками дополнит и уточнит уже известные сведения по данной теме новыми фактами. Выражаем искреннюю благодарность Розе Михайловне Бурчиной за финансовую поддержку в выпуске издания, а также сотрудникам МКАУ "Великоустюгский центральный архив" за оказанную помощь в поиске необходимой информации. В увлекательных воспоминаниях Нины Эдмундовны Линдес — Пилацкой (1895 — 1988) дается подробное описание истории рода дес Фонтейнес, а также дома на Английской набережной, д. 66, где жила семья Грибановых, его интерьеров и богатого убранства комнат, наследства и любимой племянницы Бибочки. Нина Эдмундовна приходилась родственницей Анне Абрамовне дес Фонтейнес, жене Владимира Ильича Грибанова. Ее отец, Эдмунд Константинович Пилацкий, был управляющим фабрикой в 1893 году. Нина была ребенком, когда ее привезли в Красавино в «очаровательный помещичий домик со старинной обстановкой из красного дерева и прудом, вокруг которого были посажены кедры». В данной рукописи описана целая эпоха — эпоха роскоши и трагизма того времени.

4

Хроника рода Люрс Не каждый знает о том, как развивался наш Северный край и каким способом попали к нам заграничные люди, между тем этот вопрос имеет колоссальное значение не только в истории Северного края, но и нашего Красавино… Все началось с английского капитана Ричарда Ченслера, случайно открывшего в 1553 году морской путь в Московию. На пустынные берега Белого моря устремились торговые люди из разных стран — отсюда с милостивого разрешения Ивана Грозного началось практическое освоение Западом огромной страны. В XVI веке торговля велась не только с Англией, но и с Голландией, Данией, Германией и другими странами. Из благословенных западных земель ехали на Русский Север предприниматели и ремесленники, служители церкви и кораблестроители, моряки и воины, лекари и оружейники, фортификаторы и инженеры. Особенно после опубликования в 1702 году в Германии манифеста Петра I, приглашавшего их в Россию. Петровские реформы распахнули страну для европейцев, сделали желанными гостями и соратниками, и Россия стала для них второй родиной, где к ним пришла слава, почет и уважение. Жизнь на Севере малопривлекательна, и селились здесь предприимчивые, сильные люди, которые строили верфи и корабли по образцу гамбургских и голландских, прядильные и канатные предприятия, возводили кузницы и мельницы, налаживали «поварни для топления сала морского зверя и кожаного сушения», на собственные деньги открывали школы и гимназии, вели торг в компаниях со своими соплеменниками. «Немецкие архангелиты» внесли огромный вклад в развитие Северного края.

5

Из Голландии они привезли даже молочный скот, которому привольно жилось на сочных пойменных лугах Северной Двины — нашей «Двинушки», как они ее ласково называли. Корабли «архангелитов» везли лес во все европейские страны, а на обратном пути — нужные России товары, вплоть до сахарного тростника из Египта. По рекам их суда связывали Архангельск с югом, а щедрые пожертвования «архангелитов» шли на благоустройство и украшение города. Постепенно в Архангельске сложилась многочисленная и разноликая диаспора людей, объединенных языком, традициями и принадлежностью к евангелическо-лютеранской церкви. Из простых торговцев они становились лесопромышленниками, превращались в удачливых коммерсантов и первых людей города, фамилии которых были на слуху не только у жителей губернии, но и у всей России. Север из глухой окраины государства стал одним из самых оживляемых его областей. К 1916 году в Архангельске было 6 иностранных консульств: Великобритании, Франции, Норвегии, Дании, Нидерландов, Бельгии. (На фото: «Немецкая Слобода» в Архангельске).

6

Англия к этому времени уже имела значительную потребность во льне для выработки из него полотен и канатов. Неудивительно, что наш льняной рынок обратил на себя внимание англичан, которые в 1558 г. строят в Архангельске канатную фабрику, первую текстильную фабрику в России. С этого времени лен, являясь не только предметом внутреннего потребления, но и предметом вывоза за границу, занимает прочное положение в земледельческом хозяйстве Севера. Вологодский, Сухонский, Лальский районы находились от Красавинской фабрики на расстоянии от 40 до 100 км и давали лучшее по качеству льноволокно. Во многих районах уезда, несмотря на значительное истощение лесных массивов, лен разводился на так называемых «новинах»1. Крестьяне, вырубая лес, жгут его, и получившийся пепел служит ему удобрением. Таким образом, крестьяне расположенных районов вблизи Красавино, начиная с 1558 г., занимались льноводством. Самые древние поселения, а точнее, стоянки в бассейнах рек близ Великого Устюга, относятся к палеолиту. Вблизи деревни Есиплево были обнаружены стоянки времен неолита (4 тыс. лет до н. э.). Пройдет несколько веков, прежде чем на этих землях поселятся финно-угорские племена. На их языке река Малая Северная Двина называлась «Виньо» (Vinjo), что означало спокойная, величественная река. Название реки «Виньо» на русском языке не звучит, поэтому славяне стали называть реку Двиньё, а впоследствии — Двина. Так что, Красавино — это красивое место на спокойной, величественной реке! Среди местного населения бытует легенда о том, что Петр I имел отношение к названию местечка Красавино. Пил здесь, якобы, царь знатное вино — «красивое», похвалил за то местных жителей. Так и пошло — «Красавино».

7

Основание самого Красавино можно отнести не ранее чем к 1825 г., так как в 1825 г. деревня Красавино была Булдаковским владением. Михаил Матвеевич Булдаков — устюгский купец, директор правления Российскоамериканской компании, член-корреспондент Императорской академии наук, внесший огромный вклад в развитие и процветание Великого Устюга. После смерти Михаила Матвеевича земли Булдаковых в Приводинской, Вотложемской и Шемогодской волостях Великоустюгского уезда, а также Красавинское имение и особняк на Набережной в Великом Устюге купил в 1837 году никольский купец первой гильдии Илья Яковлевич Грибанов. Грибановы — известная в торговом мире купеческая фамилия. Основатель купеческой династии — Яков Федорович Грибанов был выходцем из государственных крестьян Никольского уезда деревни Крыловской Яхреньгской волости (ныне Подосиновский район Кировской области). По документам Никольской городской ратуши с 1802 по 1824 год Яков Грибанов являлся купцом второй гильдии, а затем по июнь 1831 года и до кончины своей был купцом первой гильдии. Его сын, Илья Яковлевич Грибанов (1800 — 1860), и внук, Владимир Ильич Грибанов (1822 — 1891), продолжали его торговые дела. Главными объектами торговли являлись рожь, пшеница, овес, ржаная мука, лен, льняное семя, пакля2, кудель3, говяжье сало. В 40-х годах XIX в. сбыт сырья за границу стал затруднительным, потому что в это время появились новые поставщики дешевого товара (сырья) — колониальные страны, и прибыль стала в значительной степени уменьшаться, поэтому купцам Грибановым надо было изыскивать другие пути. Первый путь — это ускорить товарооборот с тем, чтобы оборот капитала был не один раз в год, а два и три раза, а для этого надо было ускорить переброски товаров 8

с одной стороны, а с другой перенести центр торговли из отдаленного замерзающего порта в какой-либо другой пункт. Второй путь — это приступить здесь, на месте к переработке сельскохозяйственного сырья в фабрикаты и полуфабрикаты и уже готовые товары выбрасывать на рынок — этот путь был свободнее, т.к. свободной рабочей силы было изобилие. По второму пути пошел один из компаньонов фирмы «Якова Грибанова Сыновья» Архангельский 1-й гильдии купец Петр Карлович Люрс. Люрсы — архангельский купеческий род, известный с XVIII в., выходцы из г. Дипгольца (Ганновер, Германия). Родоначальник рода — Карл Иоганн (Карл Иванович) Люрс (Luhrs) — архангельский купец 3-й гильдии, портного ремесла мастер. Приехал в Архангельск в 1794 году. В 1799 году Карл Иоганн Люрс записался в архангельское купечество, вел торг готовым платьем. От брака с Марией Иоганновной Нейтит из Бремена имел четверо детей: Ивана, Петра, Анну и Вильгельмину. Петр Карлович Люрс родился 6 октября 1806 года в Архангельске. Получил образование в Архангельском евангелическом училище в Немецкой слободе. В 1825 году он был приказчиком у купца Амбургера. Выезжал по торговым делам в уездные города Архангельской губернии, в т.ч. в Пинегу. В начале 1826 года находился «без должностей», но с конца февраля служил у купцов Ивана Гернета и Михаила Кинше. К моменту принятия российского подданства 26 октября 1832 года Петр Карлович был женат на дочери купца Андрея Августовича Пеца — Каролине. Вместе с женой Петр Карлович записался «из иностранцев» во 2-ю гильдию архангельского купечества в начале августа 1832 года с капиталом 20 000 рублей. Торговал различными товарами 9

в товариществе «Дес Фонтейнес и Люрс», а в 1836 году переписался из 2-й гильдии в 1-ю и продолжил с ним совместную деятельность. В 1840 по 1848 гг. купец торговал в фирме «Грибанов, Фонтейнес и Люрс», торговый оборот которой составлял до 1 млн. рублей, а в 1848 году прекратил свою деятельность в этом товариществе в связи с устройством льнопрядильно-полотняной фабрики в центре льняных заготовок около Великого Устюга. Строительство фабрики началось в местечке Красавино в 27 верстах от Устюга по почтовому тракту к Сольвычегодску. Весьма вероятно, что это место Люрсу порекомендовал его компаньон по Архангельску Илья Грибанов, хозяин здешних мест. В первой половине XIX века единственным предприятием в России, которое использовало машины для механического прядения льна, была казенная «императорская» Александровская мануфактура в Петербурге. На ней строились и первые в России прядильные машины, а также берды4, карды5, различные чесальные щетки и другое оборудование для текстильных заведений. Однако Александровская мануфактура была прежде всего хлопчатобумажным предприятием. Льняную пряжу изготовляли на нем низких номеров, грубую, не пригодную для тонких полотен. Из нее ткали паруса для военного и торгового флотов. Однако за 20 лет до этого времени Вязниковский купец Ефим Елизаров первый выступил смелым и не очень удачным новатором в деле насаждения механического льнопрядения. В 1831 году он добился разрешения ввоза из Англии льнопрядильной машины и построил прядильную фабрику в самом глухом углу Гороховецкого уезда Владимирской губернии. Судьба этого предприятия довольно печальная. Машины были неудачны, пряжа была не качественная. Скоро машины пришли в негодность и были выброшены в сарай. Един10

ственным утешением предприимчивого мануфактуриста мог служить полученный им Государственный Герб. Люрс же строил свое заведение для выработки тонкого и длинного полотна, используя местный вилегодский лен. Опыт льнопрядения на Александровской мануфактуре ему не подходил. Не годился опыт и других мануфактур и фабрик, вырабатывавших льняное полотно, так как на них и прядение, и ткачество было ручным. Выбрав место для своего заведения, Люрс в 1842 году арендует у Никольского 1-й гильдии купца Ильи Яковлевича Грибанова участок для строительства фабричных корпусов, складов и нескольких жилых домов и все свои наличные средства направил на строительство и оборудование предприятия. (На фото: вид на фабрику со стороны Нижнего пруда). По приглашению Люрса в 1842 году в Красавино приезжает крестьянин Никольского уезда Иван Петрович Лопатин для устройства кирпичного завода. Мастеров 11

для выработки кирпича пригласили из Вятской губернии. В 1845 году приступили к устройству плотины для запруды речки, к постройке зданий «прядильной, ткацкой и отбельной фабрик», деревянного двухэтажного здания для конторы и квартиры управляющего и каменного двухэтажного здания для иностранных мастеров. Здание фабрики построили каменное, крытое железом и с прилегающими к нему флигелями. Поскольку Англия была тогда ведущей страной в области текстильной промышленности и текстильного машиностроения, Люрс обратился к английскому опыту и к английским заводам. Запрет на вывоз льнопрядильных машин из Англии к этому времени был уже отменен. Транспортировка же машин из Англии морским путем до Архангельска и затем по Северной Двине до Красавина была самой удобной и дешевой. В отношении размещения машин и фабричного производства завод делился на четыре отделения. В первом из них находилась двигательная сила завода — водяное наливное колесо, имеющее в диаметре 22 фута и 10 фут ширины и заключающее в себе до 35 лошадиных сил. Колесо это, а также сухие и проводные колеса и веретена получены от «Виллиам Ферберн с сыновьями» из Манчестера. Во 2-м отделении помещалась прядильня. В ней 2 станка для чесания льна «Томас Марзден» из Сальфорда, станок для резки льна, 8 станков для приготовления льна и такое же количество их с 1520 веретенами для прядения, со всеми принадлежностями, которые выписаны из г. Лидса6 от «Петра Ферберн и К», и наконец, паровой котел для снабжения прядильных станков парами, полученный от «Виллиама Ферберн с сыновьями» из Манчестера. В ткацком, составляющем 3-е отделение, находилось 20 ткацких станков со всеми принадлежащими к ним машинами: для навивания пряжи на станки, крахмаления 12

и очищения. Челноки особого устройства получены от Марка Смита из Хейвуда. В 4-м отделении помещалась аппретурная, в которой котел, валы для прессования, колотушка, машина с паровыми цилиндрами для сушения полотна, аппретурная машина и прочие принадлежности для беления выписаны от Ричарда Инса из Барнсдея. Стоимость всех этих машин составила 60 000 рублей серебром. В 1850 году Петр Карлович Люрс покупает имение в деревне Максимцево — Савино Великоустюгского уезда Нестеферовской волости у Титулярного Советника Николая Алексеевича Воскресенского за одну тысячу семьсот пятнадцать рублей серебром. Управляющим фабрикой был приглашен Карл Андреевич Пец (1827—1893), шурин Петра Карловича Люрса. Его помошником был Иван Лопатин, бухгалтером — Вильгельм Яковлевич Менк. Менки — архангельский купеческий род, выходцы из г. Лудвелуста (Мекленбург, Германия). Прядильным мастером был англичанин Бентлей, белильным мастером — Карл Карлович Вельсман. Появление фабрики в пределах Красавино местным населением было встречено с недоверием. Стук на фабрике наводил испуг на людей и первое время никто из жителей окружающих деревень не соглашался работать на фабрике. Поэтому первым встать за станки пришлось женам и дочерям приезжих иностранных мастеров. В архивном фонде Вологодского губернского правления в деле по 6-му столу 2-го отделения правления на 1851 г. имеется следующая запись: дело по открытию фабрики началось от 19 апреля 1851 года за №222 по настольному реестру «Фабрика льнопрядильная, о испрашивании дозволения на открытие таковой в Устюжском уезде Архангельским купцом Люрсом». Фабрика, первая в России по выпуску тонкого полотна, была официально зарегистрирована 6 июня 1851 года.

13

Еще до официального открытия фабрика в 1848 году выработала 12 ящиков полотна. А зимою 1849 — 1850 гг. Иван Петрович Лопатин с этим полотном был командирован на Ирбитскую ярмарку, что проводилась один раз в год в городе Ирбите на Урале (ныне Свердловская область), более чем за тысячу верст от Красавино. Однако покупатели отнеслись к полотну недоверчиво и в силу необходимости полотно пришлось отдать местным купцам в кредит с уплатою денег на следующей ярмарке. В следующем году было изготовлено уже 26 ящиков полотна, которое на той же Ирбитской ярмарке было охотно раскуплено, а все бывшие должники исправно рассчитались за отпущенное ранее полотно в кредит. Подтверждением растущей известности фабрики служит статья Н. Дубравина в «Вологодских губернских ведомостях» от 20 октября 1851 года: «Мы имели приятный случай дважды посетить завод господина Люрса и следовательно дважды любоваться прекрасным его устройством и дивиться чудной гармонии установки и действия машин, в каждом незначительном колесе которых так и выказывается могучая сила изобретательного ума человеческого, которая железом могла заменить и еще с большим для дела успехом руки человеческие. Каждый шаг на таком заводе дает новую пищу посещаемому наблюдателю. Лежащий у первой машины исчесаный лен, пущенный в дело, в железных руках третьей машины, а уже тем более четвертой, нельзя узнать, он как бы какою-то волшебною непонятною силою превращается в белые, широкие, атласные и нескончаемые ленты, которые на следующей машине делаются уже, потом обращаются в толстые нити, наконец, в тонкие, а там готово и полотно, ровное, тонкое и гладкое. Одним словом обворожительно! В сопутствии приветливого словоохотливого хозяина завода проведешь на заводе несколько сряду часов и не увидишь как про14

шло время. Недавние посетители завода флигель-адъютант граф Гейден и управляющий здешнею Палатою государственных имуществ Б. И. Нагель, осмотрев местность завода, самый завод, машины и познакомившись с производством заводским, как лично слышали мы от них, вынесли с собою подобное нашему впечатление и весьма лестно отзываются о всем, что видели, а особенно хвалят тонкость, ровность и гладкость полотна еще в суровом виде. От души желаем предприимчивому г. Люрсу полного успеха в его образцовом деле. Впрочем в успехе нельзя сомневаться: завод устроен на торговом пути, в стране, обильной прекрасным в собственном устройстве своем, на которое основатель завода не щадит ни издержек, ни личных трудов и попечений, заключает все условия выгодного существования». Для организации производства Люрс пригласил пять английских мастеров, рабочих набрали до 100 человек. Первые годы фабрика перерабатывала до 3 000 пудов (около 50 т) льна и производила до 150 000 аршин (до 107 тыс. м) тонкого льняного полотна. В 1852 году работало уже 9 ватеров7. Красавинское полотно стало приобретать известность на рынке и в 1853 году Люрс получил заказы от казны на фламское полотно для нужд армии. Производство стало развиваться, фабрика расширялась, покупалось новое оборудование. Впервые в России была установлена жаккардовая машина, которая позволяла выпускать красивые многоузорчатые рисунки. На все это и на закупку сырья затрачивались большие средства. Но и доходы фабрика приносила немалые. Так, в 1855 году было продано товара на сумму 40 600 руб. По оборотному капиталу предприятие сразу вышло на четвертое место среди заводов и фабрик Вологодской губернии. Впереди шли виноку15

ренные заводы в Кадниковском, Тотемском и Яренском уездах. Согласно статистическим данным за 1857 год фабрика выпустила тонкого гладкого полотна 125 000 аршин ткани на сумму 37 000 рублей, коломенки и полотенец — 40 000 аршин ткани на сумму 13 000 руб. Счет станкам был следующий: — машинных: для резки льна — 1 очистки — 2 приготовление льна к прядению — 8 прядильных машин — 8 мотовила — 1 сновальных — 5 ткацких — 20 для свивания пряжи — 2 станков для беления полотна — 7 токарных — 3 — ручных: ткацких — 69. Всего на фабрике в 1857 году работало 204 человека, из них — 1 иностранный рабочий. Все вольнонаемные. Не смотря на доходы от продажи полотна, наличные капиталы Люрса были полностью израсходованы. Он остался без свободных оборотных средств, а их все больше и больше требовало новое предприятие. Пришлось прибегать к займам. А тут на фабрику нежданно-негаданно обрушилась стихия: размыло плотину. Быстро закрыть промоину не удалось. После спада воды дорогое заграничное колесо остановилось, а с ним остановились станки и другие машины. Попытки восстановить плотину малыми средствами терпели неудачу. Надо было произвести капитальный ремонт, требовавший больших наличных средств. В дополнение к стихийному бедствию неожиданно 16

для фабриканта возникли трудности с заготовкой льна. Приказчики, разосланные по ближайшим уездам, возвращались с пустыми руками. Причиной этому было уже не стихийное бедствие, а заранее задуманный план друзей-конкурентов: они скупили у крестьян весь лен и придерживали его на своих складах. Все это, вместе взятое, создало непреодолимые для Петра Карловича трудности. Не складывались дела и с заграничной торговлей. В Великоустюгский городовой Магистрат поступило заявление купца Люрса от 21 декабря 1859 года: «Мои усилия для взыскания денежных средствъ, потребных для моих фабричных оборотовъ нанесли мне в нынешние два года столь значительные убытки по моей заграничной торговле, что я нахожусь въ печальной необходимости остановить свои платежи. Объявляя о семъ оному Магистрату и прилагая при семъ приблизительный баланс из моих торговыхъ книг, я покорнейше прошу сделать распоряжение для сохранения интереса всехъ моих кредиторов». Главные убытки по торговле Петра Карловича Люрса в Лондон и Амстердам в 1858 — 1859 гг. составили 46 000 рублей. В 1859 году в «Вологодских Губернских Ведомостях» появляется публикация следующего содержания: «По определению Великоустюгского городского магистрата Архангельский 1-й гильдии купец Петр Карлович Люрс объявлен, по его собственному признанию, несостоятельным должником. Вследствии сего присутственные места и начальства благоволят: 1. Наложить запрещение на имение недвижимое и арест на движимое, будет таковое в их ведомстве находится.

2. Сообщить в Великоустюгский Магистрат о своих требованиях на несостоятельного должника или о суммах, следующих от сих мест и начальства.

17

Частные же лица имеют объявить Городскому магистрату: 1. О долговых требованиях своих на несостоятельного и о суммах ему должных.

2. Об имении несостоятельного, находящемся у них в сохранении или в закладе и обратно об имуществе, отданном несостоятельному на сохранение или под залог. Объявление сие должно быть учинено, считая от дня напечатания сей публикации в настоящих ведомостях в третий раз, в нижеследующие сроки: — жительствующим в том же городе в течение двух недель; — жительствующим в других местах империи в продолжении четырех месяцев; — заграничным не позже одного года». В 1860 году наличные кредиторы, а именно Никольский первой гильдии купец Илья Яковлевич Грибанов, купец Аленев, купец Колотов, торгующие крестьяне Пирогов и Гусев, признав Люрса «невинно потерпевшим убытки от производства торговых дел», составили с должником мировую сделку «без открытия конкурса по делам его». Опись имущества была остановлена, все конторские книги, его письма, счета и личные суммы денег, находящиеся под арестом, возвращены. Главным кредитором оказался Илья Грибанов и в связи со сложившимися обстоятельствами фабрика Люрса досталась именно ему. Сейчас можно только гадать, почему Илья Грибанов сам не стал строить фабрику, имея капиталы, землю в собственности, сложившиеся условия с рабочей силой и сырьем, которое шло через него на экспорт. Вероятно, главной причиной было то, что станки и механизмы, мастера и специалисты нужны были заграничные. Осторожный и расчетливый Грибанов не рисковал и с самого начала мог предполагать, чем закончится новое для Люрса дело. Грибановы были 18

хорошими помещиками, но не фабрикантами. А потому приходится сожалеть, что фабрика от Люрса перешла к Грибанову. Можно безошибочно предположить, что развитие фабрики в руках Люрса шло бы успешнее. После всех этих событий Петр Карлович Люрс покидает Великий Устюг, уезжая в свой родной Архангельск. В конце декабря 1866 года он обратился в Архангельскую городскую думу с прошением о регистрации образованного им торгового дома «Петр Люрс с сыновьями», сделав своих старших сыновей Карла и Германа равноправными партнерами. Всего детей у семьи Люрс было шестеро: две дочери и четверо сыновей. Старшая дочь Эрнестина Мария Петровна Люрс родилась в Великом Устюге в 1838 году. В 1862 году вышла замуж за Эдуарда Маркуса. Сын, Карл Самюель Петрович Люрс, архангельский купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин, родился в Великом Устюге в 1840 году и в дальнейшем был партнером отца в торговом доме «Петр Люрс с сыновьями». Обучался в Евангелическом училище. В 1873 году в возрасте 33 лет записался во 2-ю гильдию. В 1875 году был доверенным лицом Николая и Митрофана Беляевых, владельцев лесопильного завода в д. Сорока (ныне г. Беломорск). В июле 1881 года Карл Петрович учредил торговый дом «Люрс и К». Второй сын Петра Карловича Люрса, Герман, родился в Великом Устюге 15 мая 1841 года. Купец 1-й гильдии. В 1860 году уехал в Лондон. В 1907 году находился в г. Данди (Шотландия). Умер в 1910 году. Юлия Каролина Петровна Люрс родилась 27 февраля 1844 года. В 1866 году была выдана замуж за Вильгельма Христиана Мейера. Третий сын Петра Карловича, Александр Вильгельм, родился 2 ноября 1846 года в Архангельске. Купец 2-й гильдии, потомственный почетный гражданин. Обучался в Архангельском евангелическом училище. Первый дирижер оркестра «Общества любителей музыки». Был женат на дочери архангельского 19

купца Эмме Марие Францевне Шольц. Все его семеро детей эмигрировали за границу. Умер Александр Вильгельм в Архангельске 26 августа 1884 года. Георгий Люрс, последний из детей Петра Карловича, родился в 1854 году в Архангельске. Купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин. Умер в Гонконге 21 декабря 1903 года. Петр Карлович Люрс умер 10 января 1879 года, погребен на лютеранском кладбище Архангельска. Потомки Петра Карловича Люрса проживают в Германии, в г. Бремен, и по сей день. (На фото: захоронение П. К. Люрса на лютеранском кладбище г. Архангельска).

20

«Грибановы в Санкт-Петербурге» (Воспоминания Н. Э. Линдес — Пилацкой) Увлекательные воспоминания нашей мамы не нуждаются в предисловии, она достаточно красочно рассказывает о своей жизни, о родных и знакомых, рассказывает настолько непринужденно, что кажется, она просто свободно болтает с близким ей человеком. Поражаешься ее феноменальной памяти — ведь когда она начала писать воспоминания, ей было уже 74 года! Правда, память о былых временах помогала выжить в чудовищных условиях и ей, и ее младшему сыну, ненаглядному Андрюшеньке, которому она, порой дрожа от холода в сырой землянке, рассказывала о своей жизни. Удивляешься и другому: она уже в 1969 году не боялась все это заносить на бумагу. Как много изменилось в СССР с 1942 года, когда я навсегда покинул эту страну. Я старался сохранить каждое ее слово, каждую запятую, ограничиваясь самой малой редакционной правкой, скажем, кое-где заменял местоимения именем данного человека, добавлял отчество и т. п. Мы с братом позволили себе внести кое-какие добавления, его примечания помечены \**- АЛ\, мои \* — ГЛ\. Хочу еще сказать, что в семье меня называли Альдик: Гаральд — Гаральдик — Альдик. Брата я называл «Ходик», а нашу обожаемую тетю Олю, папину сестру — «тятя». Хочу от всего сердца поблагодарить моего брата за то, что он сохранил и передал мне мамину рукопись. Гаральд Линдес. Кенсингтон, Мэриленд.1998год. ГРИБАНОВЫ Известная в России купеческая семья Грибановых 21

произошла из крестьян Архангельской губернии. Родоначальника их звали Яков Иванович. Он основал в начале 19 века много больших предприятий в Архангельске. Фирма его называлась «Якова Грибанова Сыновей». Какие и сколько у него были сыновей, я не знаю, а вот его внук, Владимир Ильич Грибанов, был женат на тетушке моего отца. В Архангельске у Грибановых был большой купеческий дом, и отец Владимира Ильича был еще серый мужик, но сына своего послал учиться в Англию и тот был по виду gentleman, с бритым лицом, манерами и пр. Была у них льнопрядильная фабрика в Вологодской губернии, в восьми верстах от Великого Устюга, в селе Красавино. КРАСАВИНО. ФАБРИКА ГРИБАНОВА Видимо, земля была куплена у разорившихся помещиков после освобождения крестьян. Кроме фабрики, расположенной в низине, недалеко от реки Сухоны, на горке, с чудесным видом на реку, стоял очаровательный помещичий домик со старинной обстановкой красного дерева и прудом, вокруг которого были посажены кедры. Туда приезжали директора для проверки работы фабрики, но они не так-то проверяли, как там кутили. Я там была с «тятей»8 и подругами Соней и Катей Цейдрер, с которыми, несмотря на войну, мы совершали поездку по Северной Двине на пароходе из Вологды до Архангельска /*пароход принадлежал «Северному пароходному обществу», основанному нашим прадедом, Федором Егоровичем Линдесом и А.Ю.Сурковым. В 1905году директорами пароходства были Эдмунд Константинович Пилацкий, Александр Николаевич Смецкой и Николай Аркадьевич Пашковский — ГЛ\. В Красавино мы провели 10 дней. Был там погреб, битком набитый шампанским, всякими винами, омарами и прочими дорогими консервами, сырами и т. д. Жила 22

в том доме пожилая женщина Аннушка, в обязанности которой входило готовить во время пребывания директоров и следить за порядком. Дохода эта фабрика приносила мало, во всяком случае, акции, так называемые «Грибановские», котировались на бирже очень низко. Какие еще предприятия были у Владимира Ильича Грибанова, я точно не знаю. Но знаю, что у него в доме на Английской набережной,66 была контора, которая называлась «дисконтная», это попросту означает, что он, видимо, давал деньги в рост. Богат Грибанов был очень. Как он женился на тетке моего отца? Тут надо сделать отступление и рассказать об Архангельске тех лет. В те годы Архангельск делился как бы на три части: Немецкая слобода — это бывший Троицкий проспект, главная улица города от Соборной площади до Соломбалы, пригорода Архангельска, и Соломбала, за небольшой речкой, втекающей в Двину. В Соломбале и Мхах9 жил рабочий люд и мещане. Во Мхах же были разные злачные места, куда «приличные» мужья, как из Немецкой слободы, так и из купеческой ездили развлекаться, а потом награждали своих супруг разными гадкими болезнями. Теперь там, конечно, ничего не осталось от этого быта, на Мхах, говорят, настроили много хороших многоквартирных домов, тогда как раньше все это были жалкие деревянные хибарки, деревянные тротуары и улицы немощеные, кроме Троицкого проспекта и нескольких пересекающих его улиц. На Троицком, в Немецкой слободе, стояли прелестные особняки уже европейского вида с садами, верандами, эркерами10 и пр. На купеческой стороне Троицкого были добротные дома купцов с амбарами и складами, на которых висели огромнейшие замки. Что же такое была Немецкая слобода? Архангельск был основан в очень давние времена, мне кажется, при Иоанне Грозном11. В Архангельск стали прибывать суда из разных стран, и вот команды этих 23

судов и были основателями Немецкой слободы. Это не были немцы, как мы теперь их понимаем. Тогда ведь немцем называли любого иностранца, от выражения «говорить немо», то есть «непонятно», как это до сих пор говорят в Кировской /Вятской/ области о людях, страдающих каким-нибудь недостатком речи — например, косноязычием, шепелявием, заиканием. Я читала в журнале «Наука и жизнь», что слово «немец» произошло от слова «немой» — это же форменная глупость! Ведь иностранцы не были же немыми, наоборот, очень даже разговорчивыми, но они говорили «немо», то есть непонятно. /*«Немец — человек, говорящий неясно, непонятно». Этимологический словарь Макса Фасмера — ГЛ/.Ну, так вот: Архангельск стали заселять англичане, голландцы, немцы /германцы/, датчане, шведы. Некоторые заболевали и не могли предпринимать долгое и тяжелое путешествие на паруснике обратно на родину, некоторых задерживали дела, словом, люди оставались, женились, а некоторые даже стали приезжать с семьями, так как край был очень богатый и необжитый, можно было хорошо заработать и жить много лучше, чем на родине. Приезжали и лица, которым почему-либо нельзя было больше оставаться на родине, как наш всеобщий предок — дес Фонтейнес, который прибыл в напудренном парике с косичкой в конце 18 века. /*Он прибыл в 1786году на три года позже, чем еще один наш предок — nacтop Иоганн Линдес — ГЛ/. Прибыл дес Фонтейнес из Голландии — блондин с голубыми лучистыми глазами, красивый, высокий, стройный, породистый (была в семье миниатюра — он в профиль — вероятно увезенная в Англию), лютеранин, как звали, не знаю. На пальце — кольцо с тремя фонтанами и графской короной. Кольцо долго хранилось в семье и его потомком, Эдмундом Александровичем дес Фонтейнесом, очевидно, было увезено в Англию в 1920 году. /*Э.А. дес Фонтейнес жил и скончался в Бельгии — ГЛ/.

24

Оказывается, дес Фонтейнесы — французского происхождения — des Fontaines, если читать по-французски «де Фонтейн». Потом она стала читаться на голландский лад. До революции так и писалась «дес» отдельно от «Фонтейнес», а теперь они уже пишутся Десфонтейнес. Так вот эта семья des Fontaines была видимо, графская, о чем свидетельствует корона на пальце, и во время гонения на гугенотов /кальвинистов/ в 16 веке после Варфоломеевской ночи они бежали в Нидерланды, страну протестантскую. Там они обеднели, и многие поехали искать счастья за море — в Южно-Африканском Союзе много названий местностей «Фонтейн», а ведь Юг Африки как раз заселялся выходцами из Голландии, так называемыми «бурами». Про нашего предка были какие-то темные слухи, что ему пришлось покинуть свою вторую родину, с которой они уже вполне сжились, даже язык у них стал голландский, а не французский — ну и прошло ведь 200 лет. Здесь он быстро акклиматизировался и нажил состояние, а сын его Авраам, мой прадед, жил на широкую ногу, имел дом в 15 комнат с большим садом. Было у него много детей. Этот самый Авраам был большой шалун, и говорили, что среди детей в деревнях вокруг Архангельска появились много с голубыми глазами, как у всех Фонтейнских: у тети Леси, моей сестры Мати, у твоего папы и еще у многих. Повидимому и захватил он там нехорошую болезнь, так как у его внуков было много вырождений, /сестра дяди Жоли болела падучей, сестра моего отца тоже болела, сестра деда Линдеса была вроде карлицы и т.д./ Ну, так вот, этот самый предок жил на широкую ногу и прожился совсем, ему угрожала опись имущества, разорение — позор, по тогдашнему. И в один прекрасный день явился к Аврааму купец в поддевке с большой бородой, говоривший сильно на «о» и местном говоре, и предложил такую комбинацию: 25

«Отдай за моего сына свою старшую дочь Анну, а твои векселя я скупил, в противном случае я подам их на взыскание». Тут, конечно, драма, слезы, хотя сын его, Владимир Ильич Грибанов был уже давно не мужик, но не любил, видно, никогда эту Анну, а хотели они породнится с Фонтейнскими, так как в Архангельске это была самая аристократическая семья, породниться с ней являлось большой честью. Вот так и получилось, что Владимир Ильич Грибанов женился на Анне Абрамовне дес Фонтейнес. \* Моя мама не располагала многими материалами, имеющимися сейчас у меня, а поэтому я позволю себе внести в ее воспоминания кое-какие поправки и дополнения. Начну с Десфонтейнесов, историю которых мне удалось про следить вплоть до первого крестового похода. Родом из Пикардии, принадлежали они к высшей французской аристократии, хотя и не были титулованы, но в них была капелька крови от короля Филиппа II Августа. В 16 веке некоторые из них стали приверженцами Кальвина, то есть гугенотами. Спасаясь от жесточайших преследований, искали они убежища в протестантских странах: в соседних Нидерландах, в Америке, и в Южной Африке, возможно, в Скандинавии и в Пруссии. Родоначальник нашей ветви, Пьер дес Фонтейнес, бежал из Франции в 1696 году в Нидерланды. Его внука, отца Иоганна-Антона тоже звали Пьер, а поэтому первый русский дес Фонтейнес во всех документах числился как Иван Петрович. В Архангельск он переселился всей семьей — женой, её дочерью от первого брака Софией Галле и сестрой Марией дес Фонтейнес. Какие- то деньги у него были, и по прибытию в Архангельск он купил дом. Первые десять лет он «находился в услужении при конторе иностранных купцов «Артур Келли и Ко», затем стал числиться «иностранным маклером» и вписался во 2 гильдию иностранных гостей. С 1793 по 1796 год был Выборным в городской Думе от иностранных гостей. В 1799 году 26

объявил за собой капитал в 8005 рублей и был «…выбран для содержания и хранения казенного вина». Лютеранином он не был, а принадлежал к кальвинистской реформаторской церкви /голландской/, и у него было три сына и пять дочерей. Об его сыновьях, кроме моего прапрадеда Авраама Ивановича, я ничего не знаю. Об его дочерях я только знаю, что Екатерина вышла за Моисея Моисеевича Клафтона /его семья приехала из Ливерпуля/, Анна вышла за Джеймса Даниэла Бэйли, офицера Русского Императорского флота, и жила в Петербурге; а Мария вышла за некого Шееле из Голландии (к этой ветви принадлежат Даша Брант из Сиднея). В Россию он приехал во время «экономического спада» в Амстердаме. Не думаю, что голубые лучистые глаза он унаследовал от своих пикардийских предков, скорее от его нидерландской матери и бабушки Хильдегонды ван Дийк и Сибилы–Хендрины ван Нимгевен. Большинство Фонтейнесов, кого мне довелось встречать, были наделены черными «французскими» глазами. Не удивляюсь, что его сын Авраам был «шалун». Очень многие архангельские купцы были частыми посетителями публичных домов, которыми славился портовый Архангельск, о чем, впрочем, все предпочитают умалчивать. Но я сомневаюсь, что он был «в долгах как в шелках». По моим материалам видно, что он был весьма успешным предпринимателем. В Маймаксе он построил судостроительную верфь и сахарный завод, в 1830году записался в третью гильдию архангельского купечества, вскоре стал купцом первой гильдии, компаньоном целого ряда лесообрабатывающих предприятий. Не так давно газета «Архангельская правда» писала о нем следующее: «…Были среди приезжих явные неудачники, которые не смогли выбиться в люди и в нашем крае. Значительная часть иностранцев добивалась успехов благодаря кропотливому многолетнему труду. Так, например, входила в большой бизнес Севера известная предпринимательская династия Фонтейнесов. Основатель ее Дес-Фонтейнес Иван 27

прибыл в город из Голландии в конце XVIII века и начал служить рядовым конторщиком, а затем занял место биржевого маклера. Но предпринимателю не повезло: он скончался в 1805 году возрасте 48 лет, оставив вдову и шестерых детей с минимальными средствами для жизни. Крупных успехов в торговых делах смог добиться младший сын голландца Абрам Иванович. Как и отец, он начал службу на самых простых должностях: сначала приказчиком в торговом доме Франца Шольца и Феликса Кларка, а затем экспедитором иностранных кораблей. Последнее место службы позволило молодому предпринимателю установить связи с иностранными купцами и завести самостоятельное дело: торговать съестными припасами, снабжать ими иностранные корабли. Первые успехи купца заметил видный, никольский торговец Илья Грибанов и убедил Абрама открыть масштабную заграничную торговлю. Переговоры завершились созданием торгового дома «Грибанов, Фонтейнес и К». Успеху фирмы способствовал брак одного из Грибановых со старшей дочерью Фонтейнеса и принятие последним в 1829 году русского подданства. Став российским гражданином, Абрам Иванович получил широкий доступ к общественной деятельности и оставил заметный след в истории города. Долгие годы он возглавлял правление архангельского Государственного банка, шесть лет занимал пост городского головы, был на коронации Александра II в 1856 году, встречал императора в Архангельске. В разное время Абрам Иванович входил в попечительские советы реформаторского училища, Мариинской женской гимназии, детского приюта, открыл в последнем за свой собственный счет отделение из 8 человек. За безупречную общественную службу он был удостоен званий коммерции советника, потомственного почетного гражданина, получил ряд высоких наград: три золотые медали на Анненской, Владимирской и Андреевской лентах, имел ордена святого Станислава II и III степени, святой Анны III степени и другие».

28

Скупая на похвалы газета «Архангельские губернские ведомости» справедливо отметила в некрологе, посвященном памяти купца: «Абрам Иванович заслужил полнейшее уважение граждан не угодливостью и заискиваньем, а бескорыстным соблюдением общественных интересов». Автор публикации назвал покойного «достойнейшим гражданином нашего города». Много подобных фактов можно найти в биографиях всех выходцев из зарубежья. Что касается коммерческих успехов, то из 14 купцов, записавшихся в первую гильдию в середине XIX века, восемь были иностранцы: П. Люрс, А. Фонтейнес, Э. Брандт, А. Пец, Е. Линдес, Ф. Шольц и другие. Немало иностранцев было в составе купеческого сословия 2-ой и 3-й гильдий… Так что, думается мне, брак его старшей дочери Анны с сыном Ильи Грибанова был заключен из чисто коммерческих соображений — для укрепления коммерческих операций: Фонтейнеса в Архангельске и Грибанова в Никольске, Великом Устюге, и Тотьме. И результатом этого брака было основание преуспевающей фирмы: «Торговый дом Фонтейнес, Грибанов и Ко». Сомнительным кажется мне и мамино утверждение о том, что льнопрядильная фабрика по производству тонкого голландского полотна около сельца Красавино приносила мало дохода, хотя, действительно, она в 1860-е годы была убыточной. 0днако, ее доходы подскочили с приходом Христиана Андреевича Пеца, прадеда моего приятеля Арнольда Петровича Пеца. Х. А. Пец был доверенным лицом Владимира Ильича Грибанова и 30 лет управлял его делами в Никольске, Великом Устюге и Тотьме. В основном «грибановские» акции принадлежали родственникам Грибанова и Фонтейнеса и, вероятно, в целях неоплаты налогов их стоимость на бирже умышленно занижалась. Стротельство Кра савинской фабрики началось в 1849 году, и было завершено в 1852, так что земля была куплена задолго до отмены крепостного права — ГЛ\.

29

СМЕРТЬ В. И. ГРИБАНОВА, И ЧТО ЗА ЭТИМ ПОСЛЕДОВАЛО. Сначала эта супружеская пара /*Владимир Ильич и Анна Абрамовна Грибановы — ГЛ/ жила в Архангельске; как они там жили, не знаю. Переехав в Петербург в конце 19 века, ими сначала был куплен дом на набережной Васильевского острова, где теперь живут ученые12, но этот прекрасный дом показался им недостаточно хорош и был приобретен другой, находящийся напротив через Неву, на Английской набережной, дом №66 — у кого они купили, я не знаю, но, видимо, у разорившихся дворян. (На фото: дом №66 на Английской набережной) Как жили в начале брака, не знаю, но в Петербурге, они жили на разных половинах, и детей у них не было — кто в том виноват, тоже неизвестно. Они были на «Вы» и называли друг друга по имени-отчеству. Все ее «grature» /драгоценности — колье, серьги и пр./ он держал у себя в сейфе и, если они были приглашены куда-нибудь или у самих был прием большой, то он ее спрашивал: «Какое платье Вы, Анна Абрамовна, сего дня намериваетесь одеть?» Ответ: «Граденаплевое, темнозеленое». «В таком случае я принесу Вам Ваш изумрудный набор «parure» \колье\. Таких наборов было много: и жемчужное, и бриллиантовое и т. п. И не только колье, серьги, брас30

леты, украшения на прическу, либо в виде диадемы или там какой-нибудь цветок, звезда, но все в одном стиле и из одинаковых камней. Вернувшись из гостей или по окончанию приема, он все это забирал и запирал снова у себя в кабинете в сейф. Сначала они жили в доме вдвоем. Первый этаж был вовсе необитаем, но весь наполнен прекрасной мебелью и предназначался для сестер В. И. Грибанова, которые изредка приезжали и гостили продолжительное время. Сестер у Владимира Ильича было две, обе замужем за дворянами — офицерами. Одна была замужем за Смецким Николаем. Это был довольно удачный брак. Смецкие были не без средств, имели большое имение «Макаровка» в Курской губернии, Льговского уезда, да и сам Смецкой был человек с головой. У них было два сына — Николай Николаевич и Александр Николаевич, и по смерти родителей получили оба изрядное состояние. Николай Николаевич вложил свое состояние в имение на Кавказе у Батуми, кажется, «Зеленый Мыс». И стал там, из любви к искусству, разводить субтропические растения и достиг прекрасных результатов, а после революции это имение стало ботаническим садом, и его вдове было пожизненно отведено в доме помещение, где она жила до смерти. Детей у Николая Николаевича не было. Второй сын, Александр Николаевич, тоже был не дурак, но он больше насчет коммерции — не то что был купцом, но акционером был и тоже значительно умножил наследство. Им был куплен особняк на Остоженке в Москве, он и сейчас сохранился — на воротах два льва больших, это если идти от Кремля, по левую руку. У него было трое детей — Александр Александрович, Варвара Александровна и Борис Александрович. В браке Александр Николаевич был несчастен — ему изменяла жена, и он с ней разошелся. Но она очень страдала без детей, особенно ей была дорога девочка Варя, и вот однажды, 31

когда эта девочка гуляла с гувернанткой, подъехала карета и в ней была мать девочки, та к ней бросилась, дверь захлопнулась, и ребенок был украден. Начались розыски, Варю нашли, отняли, но травма у нее осталась на всю жизнь. Однако это ей не мешало в свое время наставлять рога своему собственному мужу — Сергею Никандровичу Астахову /он был адвокат довольно известный, но, женившись на богатой невесте, ни черта не стал делать, только кутил и жил на средства жены/. И с кем же она наставляла рога? Как ты думаешь? Конечно, с дядей Алей, моим братцем. Во всяком случае, ее последний ребенок Верочка была портретом дяди Али. У Варвары Александровны было еще два мальчика, много старше Верочки, Сергей и Борис. Сергей был мой поклонник, у нас с ним был большой флирт, и много лет мы с ним переписывались, уже во время революции. Во время НЭП’а он уехал в Эстонию, что с ним стало, не знаю, а Боря погиб в концлагере. Про Верочку ничего не знаю. У Александра Николаевича Смецкого была еще вот какая драма. Он тоже, конечно, не зевал и имел связь с женой Куманина — это был известный деятель в Москве в конце прошлого столетия, о нем часто упоминается в литературе у Гиляровского. У Куманиных было три дочери: Нина, София и много моложе тоже Вера, которая была дочерью Александра Николаевича Смецкого. Но это все скрывалось, а так как эти две семьи были знакомы домами, то случилось так, что старший сын Александра Николаевича, Александр Александрович влюбился в дочь Куманина Нину, и вот тут никто не знал, что делать? Пришлось детям во всем признаваться, но так как фактически Нина Куманина не была дочерью Александра Николаевича Смецкого, то брак между ними состоялся и был даже счастливым. Сам же Куманин жил на заработок, да еще и фрондировал, попадал, говорят во всякие истории. Александр 32

Александрович был очень интересный человек, образованный, начитанный, имел большую библиотеку, вращался в передовых кругах тогдашней Москвы, но сам ни черта не делал, жил на наследство. Младший сын Александра Николаевича, Борис, был поручиком лейб- гвардии Гусарского полка — о нем будет сказано ниже. Александр Александрович Смецкой с семьей бежал в Латвию, где и умер. Семья его перебралась в Париж — у него были две дочери и сын Коля. Теперь о второй сестре Владимира Ильича Грибанова — Л. Машковцевой \* Марии — ГЛ\. Ее выдали за блестящего офицера, Николая Аркадьевича Машковцева, который очень быстро просвистал большое приданое своей жены, имел двух сыновей, таких же кутил. Словом, когда умер Владимир Ильич — все Машковцевы были без гроша, и сестра Владимира Ильича жила тем, что ходила по домам и штопала чулки и чинила белье. Почему Владимир Ильич ей не помогал, я не знаю, наверно все, что он давал, тотчас шло на карты и цыган. \*В 1894—96 Машковцевы жили в доме Грибановой, Галерная,65. Он числился членом правления Русского торговопромышленного банка для торговли хлебом в Сибири — ГЛ/. Наконец, добралась до кончины Владимира Ильича Грибанова, который умер скоропостижно. Утром пришли — он мертвый. Он уже был не молод, лет шестьдесят пять- шестьдесят восемь. Анна Абрамовна сейчас же вызвала своего любимого племянничка/*Эдмунда Константиновича Пилацкого- ГЛ/, и тот вскрыл сейф, но завещания там не оказалось. У него хватило ума изъять все драгоценности из сейфа, а также находившиеся там примерно сто тысяч рублей /видимо, Владимир Ильич держал их «на мелкие расходы»/. Это было так в году 1892—93. Завещания не оказалось и в конторе его адвоката. Так что по тогдашним законам наследство досталось: одна седьмая жене, плюс дом, остальное все племянни33

кам, о которых я потому и говорила так подробно. Не знаю, сколько досталось Смецким, но Машковцовым, говорили, достался миллион рублей, на которые они быстренько построили прекрасный особняк на Каменоостровском проспекте /* №64, жили там в 1897—1899 годах, затем продали его Линфельдам — ГЛ/ у Невки, где теперь туберкулезная больница и остановка автобуса «улица академика Павлова». Особняк был просто великолепный — одноэтажный, кажется 15 зеркальных окон, красивейшая терраса с красивой лестницей /наружной/ со стороны Каменоостровского. Когда Машковцевы построили этот дом, то через год им пришлось его продать, так как все деньги уже кончились, и те средства, которые они выручили за дом, тоже ухнули очень скоро, и мать — сестра Владимира Ильича, снова ходила по домам и чинила чужое белье. У Смецких же это наследство, плюс наследство от отца, распределилось таким образом: именье «Макаровка» в Курской губернии /Льговского уезда, плюс миллион получил Александр Александрович Смецкой; миллион и дом на Остоженке — Варвара Александровна, а Борис получил только деньгами. Похоронен был Владимир Ильич в Александро-Невской лавре, в великолепной беломраморной часовне, что за церковью налево, тут же в полу часовни — лестница вниз, там тоже все помещение облицовано мрамором, и стояли три гроба13: самого Владимира Ильича, Анны Абрамовны и Бибочки — о ней будет дальше сказано. Какую именно сумму составляла эта седьмая часть, доставшаяся по закону тете Ане, я не знаю, но достаточно, чтобы столько страстей вспыхнуло, когда сама Анна Абрамовна была близка к концу. Ну, похоронили Владимира Ильича. Стало тете Ане очень скучно и одиноко жить в доме, и она предложила моему отцу переехать на Английскую набережную, 66 — 34

до того наша семья жила на Васильевском острове. Там, в грибановском доме родились мой брат Аля и я. Не прошло и года со дня смерти Владимира Ильича, как было предъявлено завещание, им как будто подписанное, что он все свое состояние оставляет некоему графу Салогубу. Никто в жизни не слышал о таком! Начался суд — тут все зашевелились, и вдова, и племянники, сами понимаете, чем все это пахло! Были взяты самые знаменитые адвокаты. Что же оказалось? Этот Салогуб был миленьким некой балерины, которую содержал Владимир Ильич, и которая после его смерти оказалась с носом. Что это было за завещание? Салогуб на суде рассказал такую историю. Однажды он по делам ехал в Архангельск — железной дороги еще не было, ехали на лошадях. Дело было в начале весны. На какой-то станции, где меняли лошадей, он якобы познакомился с Владимиром Ильичем, который тоже ехал по делам в Архангельск, что было на самом деле. Далее он говорил, что их путь лежал через Двину, что их сани провалились, и Владимир Ильич стал тонуть, и что он, Салогуб, с опасностью для своей жизни того спас, и что, приехав на следующую станцию, Владимир Ильич из благодарности за спасение жизни и написал это завещание. Процесс был очень громкий и для вдовы очень неприятный, так как она была тоже вызвана в суд и туда же была вызвана балерина, о существовании которой Анна Абрамовна якобы не знала. На суде было доказано, что завещание поддельное, и Салогубу пришлось прокатиться в Сибирь. БИБОЧКА. Как я уже писала, детей у четы Грибановых не было. Умер Владимир Ильич, который был хорошим деспотом, и заполнял своей персоной всю жизнь жены Анны Абрамовны. Кончились большие приемы, званые обеды. Рассказывали, что на этих приемах бывал весь цвет петер35

бургских коммерсантов и купцов первой гильдии /чтобы быть купцом первой гильдии надо было иметь недвижимого имущества рублей на двести тысяч и деньгами тоже немало/. Присутствовали также и некоторые представители аристократии и даже царского дома из-за тех огромных сумм, которые Владимир Ильич жертвовал на различные «богоугодные» заведения. Говорили, что даже однажды приезжал Великий князь Владимир Александрович — сын Александра II. Владимир Ильич имел даже «Владимира на шее», что равнялось чину действительного статского советника. Ну, так с его смертью все кончилось. Настала тишина. По воскресеньям собирала Анна Абрамовна своих родственников, которые надеялись получить наследство и во имя этого переносили невероятную скуку ее обедов. Но все это не наполняло ее жизнь. Тогда она взяла себе компаньонку — старенькую англичанку Марию Яковлевну Белей. Но та была старше ее лет на пятнадцать, а и самой-то Анне Абрамовне было тогда уже около семидесяти. Веселья не прибавилось, но стало хоть с кем злословить о том, что творится внизу у племянника, которого она после смерти мужа поселила в нижний этаж своего особняка и у которого была красавица жена и шесть детей, и жизнь там кипела. Можно было говорить о том, что внизу что-то слишком много бывает поклонников у жены племянника /где у него глаза?/, и что дети все воспитываются неладно вовсе. Но… все же, чего-то не хватало. Тогда она решила взять себе воспитанницу. Кого? Долго думала-гадала и остановилась на племяннице — дочери своей сестры Полины Абрамовны, которая была замужем за неким Фридрихсбергом Вильгельмом Федоровичем, учителем математики в реальном училище Кронштадта14. Мы, дети, почему-то его терпеть не могли, может оттого, что по воскресеньям на обедах у тети Ани 36

он всегда вставал и произносил бесконечные немецкие речи-тосты, и мы должны были сидеть в это время тихотихо. У этих Фридрихсбергов была большая семья, а жалование преподавателя не ахти какое, так что они порядочно бедствовали. Так вот среди этих детей она приглядела себе Берту, которую назвала Бибочка, но не сразу ее взяла к себе, а брала на какие-то сроки — страшно ее баловала, покупала ей все, что только девочка желала, но потом Берта ей надоедала — ребенок есть ребенок. Или она заболевала и старуха пугалась, что может заразиться! Или начинала капризничать — и ее быстренько снова увози ли в Кронштадт, где ее встречали в штыки братья и сестры, дорогие подарки отнимались, ломались, ее саму дразнили и били. Через некоторое время тетя Аня снова вспоминала про Бибочку, и снова ее везли к ней, в надежде на наследство миллионов, конечно! Несчастное, несчастное существо! Но всему прочему она была еще и очень некрасивая и болезненная, заморыш какойто, судя по фотографиям! Но, когда девочка стала постарше, она стала уже подлизываться и вести себя так, как желала ее благодетельница, и та в конце концов поселила племянницу у себя и все ей «отписала» к великому огорчению остальных претендентов. С другой стороны, Бибочка стала весьма и весьма лакомым кусочком для разных претендентов на ее руку. И вот, когда она уже была в возрасте невесты, начались поиски жениха. Ее саму, конечно, не спрашивали вовсе. Выбор остановился на Борисе Александровиче Смецком, племяннике покойного Владимира Ильича. Принцип был: «Деньги к деньгам!» Сам Борис был блестящий лейб-гусар и в глаза не видел Бибочку. Чтобы их познакомить, стали его приглашать, и намекать на желаемость объединения капиталов. Он, под давлением своего отца, стал клевать на эту приманку, а бедная Бибочка влюбилась! Вскоре был назначен большой бал, где ожидалось, 37

что во время кадрили будет сделано предложение Бибочке. Говорили, что та на этом балу она была особенно неинтересной, какое-то платье ей сшили не к лицу и от волнения у нее выскочили какие-то прыщи и лицо было все в пятнах. А коварная, нелюбимая старухой жена племянника, жившего внизу, то есть моя мать Марта Гаральдовна, явилась в розовом бальном платье и была так ослепительно красива, что все просто ахнули, а у желанного жениха глаза разгорелись, и он ни одного танца даже и не протанцевал с Бибочкой, а все увивался и увивался вокруг красавицы в розовом, и с таким трепетом ожидаемая кадриль была протанцована все с той же чародейкой. (На фото Марта Пилацкая-Бек (1870—1933гг.)). Скандал получился ужасный. Бибочка рыдала! На следующий день мой отец был вызван наверх и получил страшный нагоняй! «Как ты мог разрешить жене явиться в розовом платье? Ведь в ее годы /маме моей было тогда лет тридцать пять- тридцать шесть/ женщина должна носить платья темные или, в крайнем случае, gris-per le/светло-cepыe/!» Словом, всё расстроилось, и хотя, вначале, еще и была надежда, что еще что-нибудь выйдет, но Паша /вернейшая камеристка тети Ани, подхалимка 38

и стерва, каждый вечер бегала вниз в парадную и доносила: «Опять красная фуражка лежит у швейцара на столе!» Это был один из многих романов моей матери, о которых я узнала много позже. Мне же Борис Александрович нравился, во-первых, он всегда мне дарил шоколадных лошадок, а во-вторых, мне страшно нравились его высокие сапоги, такие блестящие и гладенькие, что я в детстве их целовала. Но вернемся к Бибочке. Бедняжка совсем расхворалась, и ее увезли куда-то за границу. Но в следующую зиму снова начались попытки найти жениха. Конечно, слух о такой богатой наследнице уже стал известен во всем Петербурге. И уж не знаю, не могу сказать, кто именно, но кто-то познакомил этих дурочек с неким Барсовым, как звали, не помню, /*Сергей Федорович, капитан генштаба — ГЛ\, а как выглядел — помню. Он был офицер, но не полка, а штаба, и очень смахивал на армейца, я видела потом много его фотографий. Он был не молод, но и не стар — так под сорок или сорок с небольшим хвостиком, среднего роста, скорее полный, шатен с прилизанным пробором на голове и с вильгельмовскими усами15, чуть не до глаз, которые были навыкате. Препаршивая рожа! Но он совершенно обворожил старуху, помогал раскладывать пасьянс и всячески ей льстил, даже весьма грубо. Я помню волнение и массу разговоров, споров, возмущений у нас внизу среди взрослых по поводу его личности. Видимо, наводились и справки, но ничего особо компроментатного не нашли. А Бибочка? Да ее и не спросили верно! Была шикарнейшая свадьба — я ее помню, правда, довольно смутно. В Почтамской церкви, то есть в домовой церкви, что считалось особо шикарным. Дома их еще венчал и пастор. Молодым отделали заново квартиру в 12 комнат в этом же доме, но во флигеле, выходящем на Галерную улицу. Обстановка вся была первокласс39

ная — белая зала, голубая гостиная, темного дуба с коричневым тисненым бархатом столовая и т. д. и т. п. Я оттого все это знаю, потому что после смерти Бибочки эта обстановка досталась в приданное моим сестрам /*Марте Оприц и Лидии Гартман-ГЛ/. Ну, конечно, картины, серебро, фарфор, драгоценности. Сколько дали деньгами — не знаю. Не прошло и года, как Бибочка стала сильно болеть — оказалось у нее что-то очень серьезное с почками, и она была приговорена врачами к смерти. Вот тут началось черт знает что! Завещание старухи было в пользу Бибочки-Берты, но тетя Аня должна-то была умереть раньше Берты, чтобы денежки достались Барсову. А тут получалось наоборот! Вот он и начал вытворять всякие штучки. Дело в том, что если Бибочка умрет, то состояние по всей вероятности будет завещано моему отцу и его брату Альфреду, отцу двух глухонемых мальчиков и еще трех девочек. Можешь себе представить, как разгорелись страсти? Барсов видимо был в стачке с Пашей /с горничной/, конечно, за солидную мзду, так как ей и так по завещанию была оставлена кругленькая сумма. Может Паша давала старухе что-нибудь медленно действующее? Дядя Альфред, как врач, стал проверять все лекарства. Тогда Барсов повадился, опять-таки подкупив прислугу, пугать тетю Аню по ночам — стал приходить внутренними переходами из своей квартиры в спальню к старухе и неожиданно появлялся из-за портьеры и что-то ей говорил. Но те двое/Альфред и Эдмунд/ это пронюхали и стали по очереди ночевать у дверей спальни, и несколько раз поймали Барсова, который направлялся к старухе. Пока все это происходило, бедной Бибе сделали операцию, удалили одну почку, и через несколько дней она умерла. Горе старухи было много сильнее, чем ее любовь к Бибе! Так нам, по крайней мере казалось. Похороны 40

были очень роскошные — похоронили ее в АлександроНевской лавре, в склепе рядом с Владимиром Ильичем Грибановым, где потом была похоронена и сама Анна Абрамовна. Я ходила в 1968 году, искала этот склеп, но ничего не осталось и в помине от былого великолепия. Интересно, что во всей этой истории мать, отец, братья и сестры Бибы были как-то на третьем плане. После смерти, когда наследство жены, то есть Берты, Барсов получил, я имею в виду ее приданое, то он еще и отказался отдать семье личные вещи Бибы, и всю мебель и прочее, а продал Анне Абрамов не по неслыханно высокой цене — ей это было дорого как воспоминание. А через месяц Барсов женился на женщине, с которой уже давно жил и от которой имел двух детей. А Борис Александрович Смецкой так и остался холостяком, дослужился до больших чинов, имел много содержанок, кончил свои дни в Риме, где вместе с Воронцовым-Дашковым содержал ресторан. Из Фридрихсбергов знаю только о племяннике Бибочки — сыне ее брата Александра Вильгельмовича, который одно время тоже считался возможным наследником, так как, когда кончал университет, то жил несколько лет у Анны Абрамовны. Но он женился против воли старухи на польке Вере Болеславовне, и старуха ему оставила всего пять тысяч рублей. А сын Александра Вильгельмовича и Веры Болеславовны, сейчас профессор математики в нашем здешнем университете и весьма умный человек. \* 1) О Бибочке я что-то слышал, как и о Смецких, но я не знал, кто они. А. В. Фридрихсберга я помню, у него не было одного глаза и мама, когда мы с ней ездили в 1927 году навестить ее родителей, привезла ему из Берлина несколько запасных стеклянных глаз. Слышал, что все племянники Анны Абрамовны надеялись кое-что получить после ее кончины. Узнав о ее смерти, младший брат дедушки, Константин Константинович Пилацкий, помчался 41

кутить к цыганам, но завещанная ему сумма была столь мала, что еле-еле оплатила его кутеж. 2) Согласно «Постановлению об устройстве гильдий и торговле прочих состояний от 1824 года», сохранившем силу вплоть до 1917 года, купцы причислялись к первой гильдии при объявлении за собой капитала свыше 50.000 рублей, ко второй — свыше 20.000 и к третьей — свыше 8000 рублей. При причислении к гильдии требовалось уплатить сбор — один процент с объявленного капитала. Объявление капитала предоставлялось на совесть каждого, а доносы на утайку имущества не принимались. 3) В Адресной книге Санкт-Петербурга за 1892 год, среди почетных членов Попечительского совета С.-Петербургского коммерческого училища числился Действительный статский советник Владимир Ильич Грибанов — ГЛ \. Сентябрь 1969 года. Давно, давно ничего не писала в тетрадь, но Андрей так наседает и к тому же стало пошаливать сердце, так что и правда, верно, особенно терять времени нельзя, не то, пожалуй, мои «парки» /*от латинского «Раrса» — «богиня судьбы» — ГЛ/ возьмут и чикнут своими ножницами мою ниточку.

3 марта 1975 года. Андрюшенька! Ты много раз просил меня описать дом на Набережной, где я родилась. Ну, вот приступаю к выполнению твоей просьбы, не знаю только, хорошо ли получится. ДОМ НА АНГЛИЙСКОЙ НАБЕРЕЖНОЙ. О Грибановых я уже писала. Повторю только, что когда старик Грибанов умер, его вдова, Анна Абрамовна, урожденная Десфонтейнес, приходившаяся теткой моему отцу /его мать была Каролина Абрамовна/, предложила отцу перебраться с семьей в нижний этаж. До этого родители жили на Васильевском острове. У них было тогда четверо детей — две девочки: Марта и Лидия, и два мальчика — Эдя /Эдмунд/ и Макс. Мы с братом Алей уже 42

родились в этом доме, так что переезд, видимо, состоялся в 1892 году. Я родилась в 1895 году, а Аля — в 1893-ем. Постараюсь описать его внутреннее убранство. Вестибюль был очень просторный и красивый. Прямо против входа — прекраснейшая мраморная лестница с красным бархатным ковром. Сначала — один марш, затем площадка во всю ширину и уже дальше шли две лестницы. Прямо против лестницы стояло огромное зеркало, почти до потолка, рядом, по бокам — две высокие лампы. Перил у лестницы не было, только толстые красные бархатные шнуры, которые выходили из пастей бронзовых львиных голов. Внизу, в вестибюле, стены тоже были мраморные и большой мраморный камин, который всегда топился огромными кусками угля. Потом там были еще дубовые вешалки для пальто и большой дубовый стол для головных уборов. Еще стулья дубовые с высокими спинками, жесткие; на одном из которых всегда сидел швейцар, если он не стоял у подъезда снаружи. Швейцар был в ливрее — типа халата до пола, украшенной позументами, и на груди у швейцара было куча орденов и медалей, вроде как у теперешних генералов. Их нанимали из бывших солдат большей частью. Так же полагалась иметь бороду, и, Боже мой, какие красивые старики-швейцары стояли бывало у всех подъездов на Набережной! И когда я проходила с нянькой, а потом с бонной16, они всегда отдавали мне честь и заговаривали со мной, чем я ужасно гордилась. Теперь перехожу ко второму этажу, так как нижний был много проще и менее интересен. С лестницы дверь вела в так называемую «Китайскую гостиную», так как мебель черного дерева была «китайская», то есть обивка была вышита цаплями, хризантемами и прочими «китайскими» аксессуарами. У стены, против входа, стояло огромное трюмо, в которое гости могли еще раз поглядеться. Если входили в дверь направо, то попадали в залу.

43

Все окна были зеркальные. Зала была тоже беломраморная, но не с колоннами, а с плоскими пилястрами. Между дверьми «китайской» комнаты и столовой был прекрасный, белого мрамора камин, на котором стояли великолепные часы и два красивейших бронзовых канделябра. По четырем углам стояли высокие белые тумбы и на них огромные канделябры — два из них с атлантами, а два с кариатидами17. Все это в свое время было продано татарам на вес!!! /*бродячим старьевщикам — ГЛ/. (На фото: Английская набережная, д.66). Портьеры были очень плотного шелка цвета «champagne». Мебель была так называемая «зальная», белая, стулья, банкеты на два человека и небольшие круглые столики, все это было расставлено по стенам, так что зала была вся пустая, так как предназначалась под танцы. На потолке была большая овальная картина — голубое небо, красивые особы, довольно минимально /по тем временам, конечно/ одетые, которые сидели на прелестных белых облаках и в руках у них были тоже прелестных цветов тряпки. На стенах прикреплены были четыре лампы, окруженные свечами, которые, видно, были раньше керосиновые и свечи настоящие, но при мне все это было электрическое. Так, что когда все это зажигалось, было очень светло. И, само собой разумеется — большой рояль 44

Блютнера18. Если из залы свернуть направо, то попадаешь в голубую гостиную, стены и обивка которой из светлоголубого шелка. Стиль Александра III, дерево — орех, люстра — cache-pots /кашпо — это вроде футляров, куда вставляли горшки с цветами/, люстра, украшения на камине — все было sev res /севрского фарфора/. Против окон у стены опять огромное зеркало, перед ним внизу живые цветы, которые менялись по сезону. На стенах четыре картины в золотых рамах — виды Альп, каких-то не наших пейзажистов. Верно, дорогие, но, ни уму, ни сердцу ничего не говорящие, как, впрочем, и все остальные картины в других комнатах. На полу голубое сукно, а на нем большой ковер бело-розово-голубой, «Au bus son» — обюссон“, знаменитые французские ковры19. Пройдя через залу, попадали в красную гостиную, она подобно голубой, но обита краснокирпичным шелком, дерево черное, фарфор саксонский. В ней стоял небольшой, „дамский“, письменный стол, за которым старушка Грибанова часто сидела и писала расходы: „На хозяйство20 руб., на еще что-то — 3 руб. и т. д. « А под конец: «Неизвестно куда — 100 руб.» На стенах опять такие же картины и два портрета самого Грибанова и воспитанницы Бибочки. Теперь столовая — она огромная и совершенно темная, свет только через две стеклянные двери в цветочную комнату. В глубине огромнейший буфет, я не знаю, какого дерева — помню только, что цвет был светло-коричневый. Стиль очень какой-то сложный. На нем красовались хрустальные вазы, серебряные чайные сервизы и пр. и т. п. Посередине стоял огромный стол, обеденный, и по стенам вокруг стола стулья из тисненой рыжей кожи — очень красивые, но скользкие, я с них скатывалась, так как ноги не доставали до пола. Через стеклянные двери, которые открывались «туда-сюда», — вход в цветочную, единственную комнату, где бывало солнце, 45

так как все другие были на север. В этой комнате то же стоял обеденный стол, и масса зеленых растений и цветов. В этой комнате пили утром кофе и завтракали, а обедали и ужинали в другой темной столовой. На стене была одна картина, какая-то восточная, с очень странной мечетью. Мне вообще кажется, что они эту квартиру не обставляли сами, а поручили какому-то обойщику, и он все эта обставил дорого и неуютно.

7 февраля. Валяю дальше. В этой комнате было много зеленых растений: пальмы низенькие, алоэ и пр. Здесь же было и большое зеркальное окно, выходящее на лестницу, в которое было видно, кто именно поднимается по лестнице. Нам строгонастрого было запрещено в него смотреть. Но я, хоть и была очень послушной, все же не удержалась и подглядела однажды, когда ждали визита князя Юсупова, и видела, как он остановился против трюмо, правой рукой разглаживал свои усы, одернул мундир и вообще прихорашивался. Это был его единственный визит, и к нему очень готовились и очень гордились. Продолжался визит, минут двадцать или полчаса. Как Юсупов спускался с лестницы, мне не удалось подсмотреть — меня уже хватились и увели, читая разные нотации. Иду дальше. Из цветочной дверь вела в курительную комнату, которая была так сказать «мужской», так как на стенах висели лосиные и оленьи головы, стоял шкаф с ружьями охотничьими, со стеклянными дверцами, где стояли ружья, штук двенадцать. К этому шкафу подходили мужчины-гости и любовались ружьями, особенно ружье под названием «Монте-Кристо» их приводило в восторг. Мебель была крупная, все только кресла, столы ломберные, столики с разными, штуками для куренья, небольшой, весь резной очень красивый ореховый шкафчик с сигарами и табаками. Над камином висела огромная картина художника Максимова, он обычно писал 46

из деревенской жизни, причем богатой крестьянской семьи. Изображена была чистая просторная изба, в углу иконы, лавки, стол, у которого, сидят и стоят очень благообразные мужики с бородами, в синих суконных до колена армяках, в начищенных русских сапогах до колена, баб меньше — тоже очень чисто одетые, в киках20. Одна партия, видимо хозяева, а другие — пришедшие к ним для выяснения какого-то недоразумения, вообще было видно, что они о чем-то спорили, но все очень чинно и прилично. Фигуры очень крупные, так величиной с десятилетнего ребенка. Мне эта картина очень нравилась, я ее часто разглядывала. (На фото: картина В.М Максимова «Семейный раздел» 1876г.) Еще вот что надо описать: перед каждым камином в каждой комнате на полу были расположены всякие предметы, необходимые для топки: кочерга, щипцы для углей, корзина с дровами, которые подкладывали в камин сами «господа». Вообще существовал так называемый «истопник», который рано утром затапливал все печи и камины и следил за ними. Во многих домах тогда были камины, но их тепла было недостаточно, что бы отопить такие хоромы, да еще метров шесть-семь вышиной. Поэтому в доме было еще так называемое «Амосовское отопление» — в стенах проложены трубы, по которым 47

теплый воздух разгонялся по комнатам, топилось оно в подвалах. Но все же, было очень прохладно, чтобы не сказать больше. Вязаных кофточек тогда еще не было, и дамы накидывали на плечи платки: оренбургские, толстого шелка, клетчатые, которые назывались почему-то итальянские. Днем истопник не появлялся, и уголь и дрова в камин подкладывали сидящие у него. Перед камином лежала лопатка, чтобы доставать угли, кочергу и большие щипцы. Все эти предметы были очень красивые и в каждой комнате разные. Из курительной комнаты была дверь в кабинет самого Грибанова — огромнейшая комната: два итальянских окна, по стенам большие шкафы с книгами. Какими? Не знаю! Они всегда были заперты, книги — крупного формата, в темно-коричневых переплетах. Куда они потом делись? Не знаю. Знаю только, что никогда никто этих книг не читал, и вообще шкафы эти никогда не открывали. Стоял еще огромнейший письменный стол с очень крупным, дорогим письменным прибором, бювар, мраморная подставка для двух чернильниц, два канделябра со свечами, бокал для вставочек (перьевых ручек), большая перьевытирашка, печатка для сургуча, крупные ножницы, пепельница, ящик с сигарами, печать, на которой можно было прочесть: «Якова Грибанова Сыновей. В кабинете стоял еще сейф. Над большой тахтой висела большая картина старого фламандского письма — на первом плане, направо, лес дубовый темный, почти коричневый. Левая часть — какая-то мрачная равнина, вдали домики и мельница. Из леса выезжал ослик с мешками, за ним шел человек в коротких штанах и широкополой фетровой шляпе. Человечек и ослик были очень маленькие, а вся картина метра два длины и метр высоты. Говорили, что картина очень ценная, и я думаю, это правда, оттого что при разделе ее забрал сейчас же мой братец Макс. Перед всеми 48

картинами во всех комнатах были особые лампы. Позади самой лампочки был рефлектор, так что свет лился лишь на картину, а в комнаты не попадал. Лампе можно было предавать любое положение, при котором картина имела самый эффектный вид. По вечерам во всех комнатах эти лампочки зажигались, независимо, был ли в комнате ктонибудь или нет. Большей частью, конечно, никого не было, так как старушка-хозяйка и ее компаньонкаангличанка сидели в столовой и раскладывали пасьянсы. Как была обставлена следующая комната при жизни Владимира Ильича, я не знаю. Это была его спальня. При мне же она была для приезжающих родственников, большей частью в них жили мужья и дети младших сестер Анны Абрамовны, которые обе были замужем за учителями Кронштадтской гимназии и реального училища. Полина, так называемая тетя Поша, за Видьгельмом Ф. Фридрихсбергом. Их дочь и была воспитанницей и наследницей Анны Абрамовны — Бибочка. Их сын Александр Вильгельмович был студентом юридического факультета университета и подолгу жил у Анны Абрамовны. Он очень хорошо играл на рояле, и вечерами слышно было его игру у нас внизу. Вторая сестра Анны Абрамовны, Жаннетта Абрамовна, бала первым браком замужем за Шольцем /*Франц Францевич Шольц, лесопромышленник в Архангельске — ГЛ/. Рано овдовев, Жаннетта детей не имела, и вторым браком была замужем за Николаем Александровичем Баженовым. У них была одна дочь — Анна, которая потом стала актрисой Александрийского театра. Тетя Жаннетта была хорошенькая, а Аня была вся в отца, огромнейшего роста и очень нехорошая лицом, так что играла только старух. /*Анна Баженова была прекрасной актрисой, но ее беда была в том, что ее амплуа — комические старухи — совпадало с амплуа бездарной партийной лауреатки — депутатки Корчагиной-Александровской, и та Баженовой про49

сто ходу не давала, лишь когда Корчагина заболевала или уезжала в Москву, Баженовой удавалось сыграть хорошие роли — ГЛ/. Я ее навестила во время приезда сюда летом, в Доме престарелых артистов на Петровском острове. Но она уже была очень плоха, то узнавала меня, то опять забывала, кто я. Но все время говорила: «Ниночка, Ниночка! Матя просила тебе передать, если мне удастся тебя увидеть…» А что — она так и не сказала. /*Баженова жила в квартире Мати, маминой старшей сестры Марты Оприц. Как у артистки, у нее был телефон, но в проходной комнате всегда дремал ее злющий эрдельтерьер, и когда я шел к телефону, он всегда норовил меня укусить. Домой из театра она всегда возвращалась поздно, и если у нас была вечеринка — студентом я одно время жил у тети Мати, Баженова присоединялась к нам. Мы ее называли в шутку бабушка, что по поколениям была правда, но по возрасту она была ближе к нашей маме, и Анна Николаевна всегда ужасно сердилась. В Александринке, изза интриг Корчагиной, она дальше «заслуженной» не пошла — ГЛ/. Сам Баженов часто живал у Анны Абрамовны и вечерами все вышагивал туда-назад, туда-назад по кабинету Владимира Ильича. Моя же детская была как раз под этой комнатой, меня укладывали и уходи ли, он начинал ходить, а горничная мне говорила, что это сам Грибанов ходит и я страшно трусила, бедная девочка! Это оставило сильное впечатление, когда я сильно болела, я все бредила Грибановым.

1976 год. Продолжаю через несколько лет в Усть-Нарве. Кончила спальней Владимира Ильича Грибанова с левой стороны, теперь перехожу описывать правую сторону. В конце столовой дверь вела в буфетную, там стоял большой стол, на которую ставили употребленную посуду и где мыли ее потом. Затем была, с моей точки зрения, очень занимательная вещь: прибор для чистки и точки 50

ножей: в дырки вставляли ножи, крутили ручку прибора много раз, и вынимали совершенно прекрасно вычищенные и наточенные ножи. Иногда разрешали мне крутить ручку. В углу буфетной была большая белая печка и на уровне плеч человека были очень хорошие, блестящие как солнце, медные две двери. Когда они открывались, то были видные внутри полочки, на которые ставились тарелки, подаваемые при перемене блюд, так как кухня была столь далеко, что если и тарелки холодные, то было бы вовсе плохо. А тарелки были такие теплые, что можно было греть руки. Дальше начинался длиннющий темный коридор, который вел в кухню. Из буфетной была дверь в гардеробную Анны Абрамовны — большое трюмо, которое потом назвали «psychee» -«псише», шкафы и комоды и т. п. Спальню я что-то плохо помню — туда нас не пускали. Следующая комната была совершенно прелестная, я ее хорошо помню, так как после смерти Анны Абрамовны (в 1907 году) наша семья переехала на II этаж и я спала в этой комнате. Все стены и две дорические колонны21 были из розового мрамора. Как в сказке! В этой комнате жила Бибочка при жизни Анны Абрамовны, а дальше людские и дверь в переходную арку через двор на левую полови ну квартиры. Эта арка вела в большую комнату — до потолка шкафы, открывать их не позволяли, но все же, мы высмотрели, что там висела одежда, а наверху над шкафами были тоже шкафы с полками, и там лежала масса, белья: скатерти, простыни и т. д. Залезать туда удавалось только по стремянке, которую приносили, когда украшали елку или когда приходили обойщики, которые весной снимали и убирали портьеры и ковры, а осенью их вешали. В этой комнате были две тайные двери. Они ничем внешне не отличались от дверец шкафов, но через одну вы попадали в туалет, а вторая вела на винтовую лестницу, 51

в трехкомнатную квартиру прислуги. Еще одна дверь вела в очень большую комнату, отгороженную до потолка деревянной стенкой, а за стеной была медная ванна и колонка для топки. Был еще один туалет в начале длинного коридора, он уменьшал гардеробную, и вход туда был лишь из коридора. Сиденье там было деревянное, как скамья, в ней конусообразная дырка, которая кривилась, когда дергали за медную штуку вроде ступки в медной тарелочке, и тогда текла вода и пластинка внизу конуса открывалась. ДАЛЬНЕЙШАЯ СУДЬБА ОБИТАТЕЛЕЙ ДОМА НА АНГЛИЙСНОЙ НАБЕРЕЖНОЙ: (По воспоминаниям Андрея и Гаральда Линдесов /**АЛ и *ГЛ/) \*Для многих Пилацких дом на Английской набережной всю жизнь оставался символом благополучия, олицетворением «добрых старых времен». Наш дядя Аля часто о нем вспоминал, бережно хранил иллюстрацию, где изза яхты «Полярная звезда» (царской) 22 выглядывал их дом. И никогда не мог простить большевикам, что они этот дом от него отобрали. На мои возражения, что его отец продал дом задолго до революции и что в любом случае он, дядя Аля, его бы не унаследовал, тот сердито кричал: «Ты коммунист и дурак, и ничего не понимаешь!» Нежно вспоминала дом мамина сестра Лида, воспоминаниями о нем жила ее дочь Нина (в замужестве Фибих.) Из Австралии она писала мне в Вашингтон: «Дедушкин особняк на Неве хорошо помню. Он был желтого цвета. Снизу шла широкая лестница. Наверху была очень большая зала с балконами и большими окна ми на Неву. Рядом был бабушкин будуар. Он был полный всякими вазочками, которые она собирала со всех стран. Рядом был дедушкин кабинет.

52

Большая столовая и все спальни шли в другую сторону. Помню, у дедушки была громадная картина, пейзаж. По крайней мере, величиной в четыре метра, если не больше. Когда все отобрали, я ее видела в фойе в Народном доме23. Интересно, висит ли она там еще?“ В фойе кинотеатра на Итальянской улице24, наша мама обнаружила кресла из их голубой гостиной.„Потрогай спинку — сказала она мне — там дырка, которую я нечаянно сделала!“ Черные кожаные кресла из дедушкиного кабинета каким-то образом очутились в доме бывшего лакея дедушки, Данилы, в пятнадцати километрах южнее Луги, на полустанке „Фандерфлит»25. «Если они дедушкины, — спросил я, шестилетний несмышленыш — почему вы их к себе не заберете?» Ответа не последовало. Интересна судьба будильника нашего дедушки. Последнюю ночь в Петрограде дед провел у нашей тети Лиды Гартман и оставил там свой любимый будильник. С Гартманами тот перекочевал в Ригу, с Ниной ГартманФибих попал во время войны в Баварию, оттуда в Ольденбург, затем в Лондон, обратно в Германию, 53

поплыл с Фибихами в Австралию и, наконец, после смерти Нины, по ее завещанию, прилетел к нам в Вашингтон. В другом письме Нина писала: «Тогда мы снимали квартиру в Зоологическом переулке. Помню как я сломала ногу, когда прыгнула с трапеции, которая висела у нас между дверьми. С Английской набережной бабушка прислала свою карету и меня отвезли в больницу, положили гипс и привезли обратно домой». Я же, признаюсь, относился к дому довольно равнодушно. Когда мама водила меня на Английскую набережную, меня больше интересовали буксиры и баржи на Неве, чем их бывший особняк. Что было, то сплыло. Однако, при всей своей роскоши, дом на Английской набережной не приносил счастья своим обывателям. Вряд ли счастливы были «разорившиеся дворяне», продавшие Грибанову свой дом; из-за вскоре разразившейся революции, вряд ли был счастлив и грек, купившей особняк у деда. О счастливой жизни Грибановых и бедняжки Бибочки говорить не приходится. Не было счастья и в семье Пилацких: постоянные скандалы, ссоры, супружеские измены… В одном из писем мама писала: «Мать моя была очень красива, но ее красота счастья ей не принесла: вечно ее любили, она любила не того, кого надо — ревность, скандалы без конца». /Характерно, что мама о своих родителях всегда писала «мать» и «отец» — не «мама» и «папа». / «Из-за вечных ссор родителей, скандалов в доме, я при первой же возможности выскочила за первого попавшегося в шестнадцать лет» — рассказывала мне тетя Лида в Донауверте, в Баварии, где она жила из милости у сестры своего второго ненавистного и давно разведенного мужа. Лидия и банковский служащий Владимир Карлович Гартман первые годы жили с детьми на первом этаже дома на набережной — ровно через год после свадьбы у них родился первенец Андрей, в честь которого мама и назва54

ла моего брата. Затем, год за годом, родилось еще двое — Нина и Эдя. Но счастливым их брак никогда не был. Хотя дядя Володя Гартман, как и его отец и дед, родился в Петербурге, после революции ему как-то удалось доказать свое латышское происхождение и в 1924 году вся семья, став Гартманис, уехала в Ригу, где им пришлось туго — без знания латышского языка хорошо устроиться было невозможно. Лет через 10 брак окончательно распался, они развелись. Она боготворила своего старшего сына Андрея, но с детьми близка никогда не была. Эдя погиб на войне, Андрей и Нина уехали в Австралию. Всеми почти забытая и одинокая тетя Лида умерла в Германии, в старческом доме. Владимир Карлович из Риги бежал в Лодзь, там опять женился и вскоре умер. Эдя женился в Риге, брак был бездетный и несчастливый и вскоре последовал развод. В Риге женился и Андрей, жена была старше его, детей не было. Жена пережила Андрея почти на 35 лет, он умер в 52 года. Счастливым, хотя тоже бездетным, оказался брак Нины — в Риге она вышла за Павла Фибиха, солиста Рижского балета /сама Нина танцевала в кордебалете/. Вскоре после свадьбы они бежали в Баварию оттуда перебрались в Ольденбург. После войны поехали «прислугой» в Лондон /«самое ужасное время в нашей жизни» — жаловалась Нина /, вернулись в Германию и, наконец, поехали в Мельбурн. Но последние 11 лет жизни, после смерти мужа Нина была очень несчастна и одинока, тосковала по ее Павлику, пока мирно не уснула навсегда в своей постели\. Мамин брат Эдуард умер мальчиком от дифтерита. Два других ее брата счастливыми не были. О них она мне писала: «Хочу тебя предостеречь от близкого знакомства с Максом — хоть мне он и брат, он очень нехороший человек, бессовестный, беспринципный и самое ужасное то, что он совершенно очаровательный, может обворожить любого 55

и обвести вокруг пальца. Аля другое дело, хотя всегда был чудаковат, но он порядочный и честный человек. В молодости он был очень интересен и страшный сердцеед». Однако, несмотря на успехи у женщин, дядя Аля любил всю жизнь только одну, свою разведенную жену, оставшуюся в Париже. Тяжела, страшна и трагична была участь двух дедушкиных дочерей, оставшихся в России. Но, несмотря на все невзгоды, в семейной жизни они обе были счастливы. Ни у тети Мати, ни у нас в доме я ни разу не слышал скандалов или ссор. Был вечный страх репрессий, о которых в моем присутствии умалчивалось, были вечные финансовые заботы, которые обычно разрешались тем, что из вещей что-то «загонялось». Старшая дочь, Марта, вышла замуж, почти одновременно с тетей Лидой, за Эмануила /Муму/ Николаевича Оприца, сына Начальника Канцелярий Министерства Двора и Угодий. Их первенец умер в младенчестве. Единственный, другой сын Юра — очень талантливый, умный, веселый и очень близорукий, что освобождало его от военной службы. В июле 1941 года, под угрозой немедленного ареста и репрессий семьи в случае отказа, Юра «добровольно» согласился пойти на фронт — и вскоре был убит. Старший офицер л. г. Егерского полка, муж тети Мати храбро сражался в Восточной Пруссии. Солдаты ты его очень любили и в революцию избрали своим командиром — так он попал в Красную армию. При первой же возможности демобилизовался, поступил бухгалтером в Эрмитаж. В начале 1930-х годов его приговорили к какому-то сроку и отправили строить Беломорканал. Затем «вольнонаемным» строил он канал Москва-Волга. «Выжил я лишь благодаря тому, что уже привык к ужасным условиям на фронте» — говорил наш дядя Мума. Все это время в его бушлате был зашит штандарт Егерского полка, которое его однополчане — офицеры изо всех сил ста56

рались сохранить и поочередно прятали. Канал построили, а дядю Муму отправили на лесопункт бухгалтером в страшной глуши, между Тихвином и Череповцом, в сорока километрах от железной дороги. В конце войны он по делам ехал в поезде, его ограбили, выбросили из поезда, и он погиб под колесами, как много лет позже погиб его единственный внук Юрочка. По возможности тетя Матя сопровождала мужа, но чтобы не терять прописки, положенный срок жила у сына в Ленинграде, куда на отпуск приезжал и дядя Мума. Скончалась она от рака в 1948 году. Их единственный правнук Сережа еще живет в Петербурге. В июне 1918 года наша мама вышла за своего двоюродного по матери /и в то же время троюродного, по отцу/ брата, и брак их был очень счастливым, но продолжался меньше двадцати лет, когда был прерван арестом нашего папы. Начались мамины мытарства по ссылкам: Абдулино в Оренбургской области, Боровичи в Ленинградской, Климковка в Кировской, какая-то Пихтовка в Сибири. …Выручить ее, наконец, удалось большому другу нашей семьи, профессору СтендеруСтруве, в свое время сосланному в Казахстан. С его помощью мама, в конце концов, устроилась преподавателем немецкого языка в Кемерово. В 1960 году папу «за отсутствиием состава преступления» посмертно реабилитировали, как реабилитировали маму и Андрея, и через год «милостиво» разрешили им вернуться в их родной город. Потеря горячо любимого мужа, при одном только упоминании имени которого, она начинала безудержно плакать, мытарства по ссылкам травмировало мамину жизнь. Поздравляя меня с моим пятидесятилетием, она писала: «Сколько, сколько воды утекло! А, иногда, кажется, что все было недавно, так недавно! И никого больше нет — ни папы, ни тяти /его сестры/, бабушки, Мати, вcex, всех! Твоя бабушка еще умерла хорошо, от воспаления легких, 57

в больнице. Остальные все ужасно! Часто не сплю теперь, и все как в кино, кадры, кадры, кадры, и один страшнее другого, тогда скорее надо снотворного!» Через несколько лет она написал“ Умерла милая Оля Веселкова! Последняя ниточка с прошлым оборвалась! Ушел человек, кому еще можно было сказать: „A ты помнишь?…“ И все же на ее долю выпало и счастье. Всю свою жизнь она не расставалась со своим обожаемым Андрюшенькой, и на его заботливых руках она и умерла. Мне она писала: „Андрюшенька ведь такой ангел! Так хорош, так ласков со мной!“ Большим счастьем было для нее, после 15 лет неизвестности узнать, что я жив. Вначале мы переписывались из осторожности через брата дедушки Линдеса в Гамбурге. И вот в 1958 мама ему, тоже очень осторожно, написала: „Рада была узнать, что Альдик жив. Во время войны я, конечно, пережила много тяжелого, особенно меня томила неизвестность. Сестра моя Марта умерла от рака, мужа ее тоже нет в живых, наша любимая тятя /сестра папы/ умерла в 1945 го от общего туберкулеза. Мои племянники Юра, Беба и Кука пали смертью храбрых. В Ленинграде мало кто остался после блокады. О Г.Ф. /нашем папе/ничего не знаю. Мы ведь разошлись в ссоре /мама не решается говорить правды/. Думаю, его нет в живых». (*Линдес Гаральд Фердинандович.1895—1938.Ученик Мариинской гимназии в Санкт-Петербурге после ее окончании закончил 2 курса юрфака в СПБ университете. С началом революции был арестован, затем выпущен и принудительно направлен работать на Лесозавод, где и проработал до 1938 года в должности коммерческого директора) \* Справка КГБ: Линдес Гаральд Фердинандович, 1895 г. р., уроженец г. Архангельск, немец, беспартийный, зав. коммерческим отделом завода «Советский», проживал: г. Ленинград, Петровский пр., д. 3, кв. 16. Арестован 2 апреля 1938 г. Комиссией НКВД и Прокуратуры СССР 14 июня 1938 г.

58

приговорен по ст. ст. 58—6—7—9—11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Ленинград 28 июня 1938 года\. (На фото: Н. Э. Линдес-Пилацкая с внучкой). И как она радовалась, что у нее в Калифорнии растут внучка и внук! В 1963 году на ее долю выпала другая радость. «У нас большая радость, — писала она — наш Андрюша женится! Ей 26 лет, она ростом Андрюше до плеча, очень, очень красивые черные глаза. Господи, дожила же я до такого счастья! Ведь одно время было так ужасно, я думала, что он и средней школы не закончит, а одно время даже хотела отдать его в детдом…» Через год ее ждала новая радость: «Нашего полку прибыло! Эта young lady очень хорошенькая, весом 2.800, но длинная — 50 см, худышка. Маме своей дала жизни. Бедняжка Лиля мучилась 22 часа — это очень сильно, а началось еще за полутора суток». Под старость, конечно, жить стало труднее. Начало сдавать здоровье, грозила слепота. Внучка подросла, и в их маленькой квартире стало тесновато. Как ее удручало, что на присланной нами фотографии она не может разглядеть свою правнучку, Кристиночку, дочь нашей Нины! Навеки уснула она мирно, в своей постели. Было ей 88 лет. Предоставляю слово Андрею.\** АЛ. Написано 59

по рассказам нашей мамы: Семья Пилацких развалилась, а произошло это так. Марта Гаральдовна, теперь уже хозяйка дома, была очень красивая, эффектная женщина /несмотря на шестерых детей/. И вот однажды в доме на Английской набережной №66 был бал, каких впрочем, бывало много и по разным поводам в те времена. Много людей было приглашено и среди них один молодой конноартиллерийский офицер, Николай Данилов, которого, по-видимому, имели ввиду для старших дочерей Марты Гаральдовны. Но судьба решила иначе. Марта Гаральдовна одела очередное, только что сшитое платье, эффектно вышла и к досаде дочерей закрутила голову бедному молодому человеку, который не обратил на ее дочерей никакого внимания. Роман этот быстро прогрессировал и вскоре перешел в физическую связь. И вот однажды хозяин дома, Эдмунд Константинович Пилацкий застал этого молодого человека в очень пикантном положении в спальне своей супруги. Разразился страшный скандал, и в результате Марта Гаральдовна ушла к этому молодому человеку. Семья распалась. Через год дом был продан. А что же Марта Гаральдовна? Она жила со своим молодым любовником в полном согласии до самой революции. Потом ее муж /или любовник/ вступил в Белую Гвардию — она за ним. Вместе они очутились в Махачкале, где белые войска потерпели поражение. Данилов Николай Владимирович был расстрелян, Марта Гаральдовна долго пробиралась в Петроград. Здесь она некоторое время жила у своей дочери Марты. Затем уехала в Ригу к другой дочери — Лидии, однако, здесь она очень нуждалась и некоторое время работала в раздевалке парикмахерской. Потом она списалась с Эдмундом Константиновичем и как-то добралась до Берлина, сняла комнатушку и делала подставочки для ваз из бисера, на это как-то жила. (На фото: Эдмунд Пилацкий у могилы Марты. Берлин. 1930 год).

60

НЕСОСТОЯВШИЙСЯ РАЗГОВОР С большим волнением я читал, и перечитывал, воспоминания, написанные знакомой, такой родной, маминой рукой. И порой мне казалось, мы с ней сидим на красной дедушкиной оттоманке26, и мама спокойно, с расстановкой, вслух вспоминает, останавливается, снимает пенсне, вздыхает и опять продолжает. А я рядом с ней, и мне так хочется ее о многом еще спросить, что-то самому рассказать.. «Мама, а у кого ты жила после продажи дома на набережной? Наверно, у тети Мати, ты ведь всегда была ближе с ней, хотя внешне более похожа на Лиду. И С Матей и ее мужем Мумой ты много о том рассказывала, вы путешествовали. В последее «мирное» лето побывали в Египте, хотели на следующий год отправиться в Индию, туда, где провела свое детство наша тетя Оля Веселкова — ведь ее папа был там послом. Юра, сын тети Мати, часто тебя вспоминал, очень тебя любил. Помнишь, его длинное письмо, оно застало нас в Луге, он тебе сообщал, самой первой из всех, что решил жениться, на какой-то Лии, дочке священника? Вероятно, ты жила в комнатах, где позже жила Анна Николаевна Баженова, твоя двоюродная тетя». А говоря 61

о Баженовой, хочу тебя, мама, спросить, как ты думаешь, что она так мучительно пыталась вспомнить о том, что тебе просила передать твоя сестра? Знаешь, что я думаю, мама — передать, что я жив. Когда Юрина вдова получила письмо от моего приятеля, который в 1944 году решил вернуться из Финляндии в Россию и которого я просил, если будет возможно, сообщить ей, что я жив-здоров, бедная Лида так перепугалась, что письмо уничтожила и много лет никому о том ничего не говорила, что ты ей никак не могла простить. А вот тетя Матя, вероятно знала, но боялась писать тебе, сосланной, о том. И перед смертью в 1948 году она попросила тебе это передать единственного оставшегося близкого человека — свою тетю Баженову. Думаешь, мама, так и было?»» А что мама-а-мама — помнишь, я тебя так в детстве назвал и тебе это очень полюбилось, «Блютнер», что стоял в Грибановском доме, это тот самый, который кочевал с нами с Аптекарского на Каменный, оттуда на Петровский, где и был продан за бесценок за несколько дней до нашей ссылки? Как я разревелся, несмотря на мои семнадцать лет, когда, придя домой, его уже не застал в нашей столовой! То было каким-то переломным пунктом, до того я витал в мире фантазий — папу отпустят, все будет хорошо! И тут отчетливо осознал: все рухнуло, возврата нет — тебе, мама, я о том не говорил. О чем это я? Да, о «Блютнере». Ты мне рассказывала, что у тебя на Аптекарском было лишь пианино, «Блютнер» стоял в квартире деда на Большом проспекте, где жил Макс — вероятно, он рояль и забрал при дележе имущества, И говорила, что после отъезда дедушки тебе както удалось убедить какого-то комиссара, что твой муж музыкант и ему необходим рояль. И тот разрешил обменять твое пианино на рояль. Но, ни в коем случае ничего другого из вещей деда не брать. Но пока ты его развлекала разговорами, папа и его сестра, потихоньку, «начинили» 62

«Блютнер» всем, чем могли, включая «кодаки» дедушки. Как только вы втроем спустили рояль вниз, на саночках дотащили до Аптекарского и подняли его на четвертый этаж?» А вот твою подругу по пансиону, Любашу, я совершенно не помню, хотя фамилия Штейнберг вызывает в памяти образ какого-то человека, который почему-то иногда появлялся у нас на Аптекарском — не то юриста, не то уголовного следователя, и как-то ассоциируется с какими-то Геллерами, ведь была такая девочка, с которой я иногда играл? Кажется, ее отец был адвокат, жил на Офицерской, за Мариинкой, когда я из ссылки вернулся, я ходил к нему. Он мне показывал свою замечательную коллекцию марок, но когда его зачем-то позвали в другую комнату, он меня попросил пойти с ним: «Вы сами знаете, что филателиста нельзя оставлять наедине с чужими марками». «Знаешь, мама, что меня особенно поразило? Зто то, что накануне твоей свадьбы тебя по телефону поздравила твоя молодая мачеха и с посыльным послала корзину роз. Это, спустя больше полугода после Октября! Оказывается, телефоны все еще хорошо работали, а магазины торговали розами!» «Вообще-то, мама, ты о вашей свадьбе как-то мало мне рассказывала, а может, я просто позабыл. Знаю лишь, что вы венчались 22 июня 1918 года, в Реформатской кирхе, что на Мойке, от твоей племянницы Нины знаю, что венчал вас пастор Гельдерблом, что был теплый солнечный день. И кто, кроме Нины Гартман, был на свадьбе, где вы пировали, если вообще пировали — этого я не знаю. Ты говорила, что тебе сшили роскошное подвенечное платье, но в мои времена оно было давно продано, остались лишь восковые мирточки от твoeго венца, которые ты хранила в иконе, хотя мы и протестанты, но и в нашей спальне и в бабушкиной висели иконы.

63

И помню, как сокрушался папа насчет визитки, сшитой ему к свадьбе, тоже на заказ: «Какой в ней толк? Брюки полосатые еще можно носить, а визитку купит лишь артист». Вероятно ее кто-то все же купил, но я в ней дважды щеголял на маскараде». «И, мама, почему ты говоришь, что вышла замуж после долгих колебаний? Боялась близкого родства? Ведь ты всю свою жизнь любила папу и только папу! Мама, дорогая, не плачь! Прости, родная, я забыл, что как только ты услышишь папино имя! ты просто не можешь удержаться от слез! Прости, я больше не буду!» Я лучше тебе расскажу вот что. Помнишь, тебя удивило, что молодые Юсуповы читают те же романы, которыми зачитывались все вы? Так послушай о книге, которую твоему брату Але подарил Великий князь Борис Владимирович, а от него книга досталась мне. В тисненом переплете, на корешке с золотой короной, с инициалами его отца, великого князя Владимира Александровича, с его же экслибрисом и уже менее внушительной круглой печатью «Изъ кинигъ Его Имп. Выс. Бориса Владимировича.» Далее карандашом, Великокнежеской рукой, выведено: «Нач:1/14 Августа 1910 года по пути из Царского Села в Парижъ. Кон: 3/16 Августа 1910 г. въ Париже». И знаешь, какая это книга? Пошленький французский роман «Смерть в петле»! Дядя Аля всю жизнь гордился своим знакомством с Великим князем, вообще преклонялся перед аристократами, и это после того, как его с позором, ни за что, выгнали из Александровского лицея! Нет, дорогая мама, этого я никогда понять не смогу!“ „А еще мама… \*Нет, такой разговор не состоялся, не было его и не могло быть… ГЛ\ (авторская пунктуация и орфография сохранены).

64

«История города в документах». Подорожная Ильи Грибанова Подорожная купца 1-й гильдии Ильи Грибанова: ГЕРБ ПО УКАЗУ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ ПАВЛОВИЧА САМОДЕРЖЦА ВСЕРОССiЙСКОГО и прочая, прочая, и прочая Отъ Санкт-Петербурга до г. Вологды Никольскому 1й гильдии купцу и Почетному Гражданину Илье Грибанову, с будущимъ изъ почтовыхъ давать по три лошади с проводникомъ, за указные прогоны, безъ задержанiя, въ С. Петербургъ 1840 года октября 22 дня. Санкт-Петербургский Военный Генерал-Губернатор (подпись) ПЕЧАТЬ Съ сей подорожной за 710 ½ верстъ 10 руб. 66 коп серебром взято. Казначей (подпись) (МКАУ «ВУЦА», фонд 223, опись 1, дело 128)

65

Ходатайство П. К. Люрса об учреждении льнопрядильной фабрики УКАЗ Его Императорского Величества Самодержца Всероссийского изъ Вологодского Губернского Правления Устюгскому Земскому суду Губернское правление слушали: Потомственный Почетный Гражданин Архангельской 1 Гильдии купецъ Петръ Карловъ Люрсъ, присланным на имя Г. Исправляющего гражданского губернатора ходотайствует учредить фабрику льно-прядильную для выделки голландского полотна, устраиваемую им на крепостной земле Потомственного Почетного Гражданина Никольского 1 Гильдии купца Ильи Грибанова при сельце Красавино, состоящем в Устюгском уезде от Устюга около 25 верст, причем представил засвидетельствованное в Устюгском Уездном суде право пользования землею Грибанова. Предписать Устюгскому Земскому Суду, чтоб он немедленно донес губернскому правлению не будет ли каких препятствий в учреждении означенной фабрики. Если же препятствий к открытию фабрики не окажется, то представить бы описание местности Земскому Суду и послать Указы апреля дня 1851 года. (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, опись 1, д. 530)

66

Письмо Земского исправника Великоустюгскому Земскому Суду о создании распоряжения об открытии фабрики Великоустюгскому Земскому Суду 20 мая 1851 года №132 Въ исполнение Указа Вологодскаго Губернскаго правления, прошедшаго въ апреле за №3787 во оной судъ последовавшего, объ учинении описания местности, устраиваемой фабрики льно-прядильно-ткацкой и аппретурной, Потомственный Почетный Гражданин Архангельским 1-й Гильдии купцом Петром Карловым Люрсом на крепостной земле Почетного Потомственного Гражданина Никольского 1-й Гильдии купца Ильи Яковлева Грибанова при сельце Красавино, состоящем в ъУстюгском Уезде, мною оное учинено, по которому оказалось: где устраивается сказанная фабрика, протекает речка Синега въ 12 верстах от сельца Красавино, которая протекает по земле крепостной, принадлежащей купцу Грибанову между горами, въ углублениях которых не бывает никогда разливов, въ которую впадают изъ гор ключи, на которой устроена плотина, вышка бассейна от подошвы воды 19 футовъ, длина оной от берега до другого берега 40 сажень, фабрика устраиваемая на левой стороне речки, на возвышении пониже плотины каменная, крытая железом одноэтажная о пяти комнатах съ перегородками, расстоянием от города Устюга по почтовому тракту къ городу Сольвычегодску до станции Синегодской 23. А от станции до фабрики 2 версты, отколь видно до фабрики расстояние въ полверсты, чрез которое расстояние протекает сказанная речка через почтовую дорогу, на которой устроен мост въ длину въ 4 сажени.

67

Препятствия къ устроению той фабрики никакого не предвидится. О семъ дав знать Земскому суду предлагаю учинить должное распоряжение.

20 мая 1851 года. (МКАУ «ВУЦА», фонд 10, опись 2, дело 206)

68

Объявление П. К.Люрса о приостановке платежей кредиторам Въ Великоустюгский Городовой Магистратъ 11 декабря 1859 года Объявление Мои усилия для взыскания денежных средствъ, потребных для моих фабричных оборотовъ нанесли мне въ нынешние два года столь значительные убытки по моей заграничной торговле, что я нахожусь въ печальной необходимости остановить свои платежи Объявляя о семъ оному Магистрату и прилагая при семъ приблизительный баланс изъ моих торговых книгъ, я покорнейше прошу сделать распоряжение для сохранения интереса всехъ моих кредиторовъ. Архангельский 1-й Гильдии купецъ Петръ Карловъ Люрсъ Великий Устюг 21 декабря дня 1859 года (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, опись 1, дело 530)

69

Документ о мировой сделке П.К.Люрса с кредиторами 8 января 1860 года Всепресветлейший державнейший Великий Государь Императоръ Александръ Николаевичъ Самодержец Всероссийский Государь Всемилостивейший Просят наличные кредиторы несостоятельного должника Архангельского Первой Гильдии купца Петра Карлова Люрса нижеподписавшиеся, а в чемъ наше прошение тому следуют пункты: 1-е Архангельский купец Петръ Карловичъ Люрс объявил себя добровольно несостоятельным должником, но мы наличные кредиторы его быв въ собраниях и признавъ его Люрса невинно потерпевшим убытки от производства торговых дел его желание восстановить его Люрса во всех правах его состояния, а потому до получения известий от прочих кредиторов мы согласились учинить с должником мировую сделку без открытия конкурса по делам его, вследствии чего и желаем остановить опись его имущества и находящиеся в аресте конторные книги и все коммерческие дела ныне же возвратить и съ почтыполучение разрешить, а потому Всеподданейше просим. Дабы повелено было до предъявления нами мировой сделки с должником Архангельским купцом Петром Карловым Люрсом опись его имущества, находящегося в аресте конторные книги и коммерческие все дела, его письма, счеты и личную сумму ныне же ему возвратить, разрешить и полу-

70

чить оные с почты самому ему Люрсу. Генваря дня 1860 года к поданию в Великоустюгский Градский Магистрат прошение сие сочинял и набело писал со слов просителя крестьянин Никольского уезда деревни Осанова Калина Львов Коковин. Никольский Первой Гильдии купец Илья Яковлевъ Грибанов руку приложил. Жительство просители живут в городе Устюге Великом купцы Грибановы и Аленев в 1-й части в собственных домах, купец Колотов и торгующие крестьяне Пирогов и Гусев, временно в Устюге Великом. (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, опись 1, дело 530)

71

Опись недвижимого имения П.К.Люрса «ВЕЛИКОУСТЮГСКИЙ ГОРОДОВОЙ МАГИСТРАТ» ДЕЛО ПО ОПИСИ НЕДВИЖИМОГО ИМЕНИЯ АРХАНГЕЛЬСКОГО КУПЦА 1 ГИЛЬДИИ ПЕТРА КАРЛОВИЧА ЛЮРСА Начато: 21 декабря 1859 года Окончено: 17 июля 1861 года Опись съ оценкою имения, принадлежащее должнику архангельскому купцу Петру Карловичу Люрсу, учиненная попечителем Яковом Рудометкиным, при частном приставе Кулакове черезъ оценщиков и свидетелей Опись составлена 28 декабря 1859 года Молочникъ серебряный внутри зол0ченый съ пробой 84-й, весомъ 54 золотника, за каждый золотникъ по 25 коп. серебром — 13 руб. 50 коп. Сухарница серебряная внутри золоченая 84-й пробы весом 1 фунтъ — 45 руб. 25 коп. Ложекъ столовых три дюжины 84-й пробы весомъ 5 фунтовъ — 68 руб. 20 коп. Вилокъ столовыхъ серебряных две дюжины 84-й пробы весомъ 4 фунта — 81 руб. Ложекъ десертных одна дюжина 84-й пробы весу 1 фунтъ — 19 руб. 20 коп. Четыре дюжины чайныхъ ложекъ 84-й пробы весу 2 фунта — 50 руб. Ложка для рыбы 84-й пробы весу 40 золотников по 20 коп. каждый — 8 руб. Разлевальная ложка внутри золоченая весомъ 75 золотниковъ по 25 коп. за золотникъ — 18 руб. 75 коп.

72

Шесть солонокъ и одно кольцо для салфетокъ 84-й пробы весу 73 золотника по 30 коп. каждый — 21 руб. 90 коп. Четыре солонки серебряные внутри золоченые весомъ 56 золотниковъ по 25 коп. золотникъ — 14 руб. Сахарница и две ситочки серебряные 84-й пробы внутри золочение весомъ 84 золотника, каждый золотникъ по 25 коп. — 21 руб. Чайникъ, сахарница и молочник серебряные 84-й пробы весомъ 1 фунт — 44 руб. 25 коп. Шесть ложекъ для соли подъ чернью и две вилки для лимоновъ серебряные, внутри золоченые весомъ 21 золотникъ по 30 коп. за каждый — 6 руб. 30 коп. Ковшикъ, вилка и ложка серебряные золоченые подъ чернью весомъ 64 золотника по 25 коп. каждый — 16 руб. Пять ложекъ десертных под чернью внутри золоченые весомъ 39 золотниковъ по 30 коп. каждый — 11 руб. 70 коп. Две вилки и ложка серебряные 84-й пробы весу 26 золотниковъ по 20 коп. каждый — 5 руб. 20 коп. Четыре стакана серебряные подъ чернью внутри золоченые 84 пробы весомъ 42 золотника по 25 коп. каждый — 10 руб. 50 коп. Две сухарницы польского серебра весомъ 1 фунт и 42 золотника по 6 коп. за золотникъ — 8 руб. 28 коп. Четыре винных кикетки 84-й пробы весомъ 4 золотника по 20 коп. каждая — 1 руб. 40 коп. Две дюжины столовыхъ ножей съ черенками — 5 руб. Шесть картинъ въ золоченых рамахъ — 6 руб. Два стола ломберных, оклеенные красным деревом — 4 руб Круглый столъ перед диваном, оклеенный красным деревом — 3 руб. Диванъ, оклеенный красным деревом съ подушкою — 5 руб Четыре кресла, оклеенные красным деревом по 2 рубля — 4 руб. Шесть стульевъ, оклеенных красным деревом съ подушками по 1 рублю — 6 руб.

73

Зеркало, оклеенное красным деревом, стекло мерою 1,5 аршина — 20 руб. Две дюжины стульевъ, оклеенные красным деревом съ подушками по 1,5 рубля за каждый — 36 руб. Два стола, оклеенные красным деревом, обитые сукномъ на круглых ножкахъ — 6 руб. Два зеркала, оклеенные красным деревом, стекло мерою 1,5 аршина по 20 руб. за зеркало — 40 руб. Бронзовая люстра и четыре стенных лампы — 30 руб Дюжина креселъ, оклеенных красным деревом по 2 рубля — 24 руб. Диванъ съ подушкою, пружинный — 10 руб Диванъ, оклеенный красным деревом съ подушкою малинового баракана, пружинный — 10 руб. Столъ чеырехугольный на круглой ножке оклеенный красным деревом — 6 руб. Два стола подзеркальные, оклеенные красным деревом по 3 рубля — 6 руб. Два зеркала, оклеенные красным деревом, стекло мерою 1 аршинъ 3 четверти по 25 рублей зеркало — 50 руб. Зеркало диванное оклеенное красным деревом, стекло мерою въ длину 1 аршинъ и вышину 11 вершковъ — 14 руб. Люстра бронзовая — 15 руб. Часы столовые бронзовые — 20 руб. Две дюжины стульевъ съ подушками — 16 руб Два стола, оклеенные красным деревом по 3 рубля каждый — 6 руб. Круглый столъ составной, оклеенный красным деревомъ — 6 руб Два зеркала, оклеенные красным деревомъ, стекло мерою въ длину 1 аршинъ три четверти, ширины три четверти аршина — 30 руб. Фортепианы — 50 руб. Часы столовые — 30 руб. Бронзовая люстра и две бронзовые лампы — 10 руб Шесть креселъ, оклеенные красным деревомъ съ подушками синего сукна — 15 руб.

74

Диванъ пружинный съ подушками синего сукна — 10 руб Столъ круглый перед диванный, оклеенный красным деревомъ — 10 руб. Шесть стуловъ, оклеенных красным деревомъ съ подушками — 4 руб. Диванъ, обитый синим сукномъ — 10 руб Три картины въ черных рамахъ по 1 руб. — 3 руб. Роялы — 200 руб. Два шкафа черные для платья — 6 руб. Шуба янотовая коричневого цвета, сукно — 50 руб Пальто теплое на пуховом меху с бобровым воротникомъ — 50 руб. Шкафъ, оклеенный красным деревомъ — 6 руб. Шкафъ березовый, сделанный под…. — 4 руб. Диванъ оклеенный красным деревомъ съ подушками — 6 руб Четыре кресла оклеенные красным деревомъ съ подушками — 4 руб. Столъ березовый — 1 руб. 50 коп. Конторка большая оклеенная березой, обитая сукномъ — 6 руб. Конторка маленькая с наклеенным сукномъ — 3 руб Лошадь мастью серая вятской породы, грива на правую сторону — 30 руб. Лошадь мастью серая мезенской породы, грива на левую сторону — 30 руб. Лошадь мастью серая — 15 руб. Лошадь вороная, грива на правую сторону — 35 руб. Корова мастью черная — 15 руб. Корова мастью пестрая — 15 руб. Коляска — 40 руб. Дрожки — 15 руб. Линейка — 10 руб. Дрожки разбитые — 10 руб. Дрожки с медвежьим одеяломъ — 25 руб. Сани новые с медвежьим одеяломъ — 20 руб. Сани пользованные с одеяломъ — 15 руб. Сани крытые — 20 руб Четыре хомута городские посеребряные по 7 руб.

50 коп. — 30 руб. Пять хомутовъ простых, в т.ч. три рабочихъ по 2 рубля — 10 руб. Два тарантаса по 15 руб. — 30 рублей 75

Две повозки зимние съ накладками по 5 руб. — 10 руб. Семь графинчиковъ шлифованных больших по 50 коп. — 3 руб. 50 коп. Четыре дюжины маленьких рюмокъ — 4 руб Восемь дюжин рюмокъ средних и больших по 1 руб. — 8 руб. Четыре дюжины бокаловъ по 1 руб.50 коп. за дюжину — 6 руб. Четыре дюжины стакановъ по 2 рубля за дюжину — 8 руб. Три дюжины чайных чашекъ — 5 руб. Три чайника — 75 коп. Два самовара — 15 руб 12 пододеяльниковъ — 3 рубля 3 дюжины тарелокъ — 3 руб. Пять каструль медных — 5 руб Итого по оценке на одну тысячу девяносто семь рублей восемьнадцать копеекъ. Опись производил ратманъ городового магистрата Яковъ Яковлев Рудометниковъ. При описи находился частный приставъ Кулаковъ. Оценку производил присяжный оценщикъ Устюгский мещанинъ Иванъ Соболевъ. При описи находился присяжный свидетель Николай Новосельцевъ 1860 года января 8 дня по выслушании сего отношения въ Устюгском Городском Магистрате определено: рапортъ съ описями приложить къ делу. Подлинный за подписью присутствовавщих секретарь. Съ подлинным верно. Писец Щершинъ» (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, оп. 1, дело 530, связка 83) ОПИСЬ съ оценкою недвижимого имения, принадлежащее несостоятельному Архангельскому купцу Петру Карлову Люрсу, состоящему въ Вологодской губернии Устюгского уезда Нестеферовской волости Благовещесткого общества Деревня Максимцево-Савино, въ которой пашенной, непашенной и сенокосной земли, принадлежащей Люрсу, 69 десятин 74 сажени, высевается на означенную пашенную 76

землю ежегодно ржи — 8 четвертей, ячменя — 4 четверти, овса — четыре четверти, что составляет урожай ржи 160 пудовъ, ячменя — 60 пудовъ, овса — 50 пудов, полагая каждый пудъ ржи въ 25 коп., ячменя въ 23 коп. и овса въ 15 коп., что составляет доходу на 61 руб. 30 коп. (въ подесятилетней сложности — 613 руб.) На сенокосной земле становится сена при д. Максимцево — Савино тожъ ежегодно 20 копнъ. На прокорм скота, находящегося при сей деревне, принадлежащей купцу Люрсу, каждая копна весу въ 5 пудов и каждый пудъ по 5 коп. Что и составит выгоду на сумму 5 руб. (въ подесятилетней сложности 50 руб.). При сей деревне въ количестве означенного числа десятин земли — 30 десятин состоит под дровяным лесом. Всего въ год чистаго дохода получает купецъ Люрсъ 663 рубля 4. При означенном недвижимом имении состоят разные строения, принадлежащие купцу Люрсу: — домъ деревянного строения, старый одноэтажный по лицу 5 сажень, въ длину 3 сажени, въ том дому чистая горница, кухня и сени, прихожая комната, печей две голанки и одна въ кухне пекарня, оконъ семь больших и три маленьких, дверей четверо топорной работы на железных крюках, крыша на дому крытая тесом, рамы въ окошках двойные, на боку изъ прихожей комнаты имеется чулан для клади имения или других разных вещей. Назади онаго есть скотский длиною 6 сажень, а поперечь 5 сажень желобнем на 2 ската, на правой стороне ятого двора состоит одинъ санникъ, рубленый, крытый. Домъ оценен в 50 рублей.

5. Амбаръ деревянного строения въ длину и поперечь по 3 сажени, старый крытый на два ската, одни двери на железных крюкахъ съ внутренним замкомъ. Оценен въ 15 рублей.

6. Ветхий деревянный наподгребникъ длиною 5 и поперечь 3 сажени, крытый горбылем, дверь на железных крюкахъ.

77

Оценен в 1 рубль.

7. Пять парниковъ для цветовъ ширины 1 и длины 6 саженей, со стеклянными крышами или рамами. Оценены въ 5 руб.

8. Домъ деревянного строения одноэтажный новый длиною 6 и поперечь тоже 6 сажень, въ нем чистых комнат три и одна кухня, вверху мезонин, въ нем две комнаты, печей четыре голланки и одна пекарка съ чугунной плитой, дверей столярной работы 8-м, оконъ внизу простых съ длинными рамами шесть, вверху два окна на вид итальянские, двери есть на железных петлях, одни двери стеклянные на улицу, домъ крытый тесомъ на 4 ската. Оценен въ 100 руб. Итого деревянных строений оценено на 171 рубль. Опись производил ратникъ городового магистрата Яковъ Яковлевъ Рудометкин (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, оп. 1, дело 530)

78

Опись с оценкой строения Х.А.Пеца Опись съ оценкою строения, принадлежащее якобы купцу Христиану Андреевичу Пецъ, находящееся въ деревне МаксимцевоСавино тожъ, выстроенному на земле, принадлежащей должнику купцу Петру Люрсу, учиненной по случаю непредоставленной Пецемъ актовъ на принадлежность сего строения ему: Мясосольня деревянного строения новая длиною 6, а поперечь 3 сажени, крытая на 2 ската тесомъ, въ нем пять оконъ больших, две двери, одна простая большая печь, одна машина для набивки колбасы, другая для рубки говядины, 10 пудовъ гирь, въ трех лагунах соленой свинины весомъ около 20 пудовъ, 28 окороковъ, приготовленных для соления свинины около 10 пудовъ весу, въ погребах соли шпанки примерно 70 пудовъ. Эта мясосольня примерно оценена въ 40 рублей. Бойня деревянная длиною 8, а поперечь 3 сажени, крытая тесом на 2 ската, въ ней 6 оконъ больших, дверей двои на концах, на железных крюках. Оценена въ 25 рублей. Бойня деревянного строения длиною и поперечь 4 сажени, двои двери, 5 больших оконъ, крыша крытая тесом на 2 ската, кирпичная печь, въ коей чугунный котел въ 2 ушата, въ оной бойне 4 бочки съ солью. Оценено въ 15 рублей. Коптильня деревянного строения новая длиною 7, а поперечь 3 сажени, крытая тесом на 2 ската, два больших окна, двои двери на железных крюкахъ, четыре кирпичные простые печи. Оценена въ 40 руб.

20 дубовых бочекъ съ железными обручьями. Оценены въ 10 руб.

79

6. Домъ деревянного строения новый одноэтажный длиной 6, а поперечь 4 сажени, крытый тесом на 2 ската, чистых комнат одна, въ ней 7 оконъ съ двойными рамами и одна голландская печь, кухня, въ ней печь съ чугунной плитой и 2 окна, возле кухни другая горница, печь въ ней голландка и одно окно. Дверей столярной работы двои, токарной работы четверы, все на железных крюкахъ, рабочая кухня въ коей 5 оконъ, печь кирпичная пекарка, под кухней — калидоръ. Оценен въ 100 руб. Итого строения ято оценены въ 230 руб. Опись производил ратманъ Городового Магистрата Яковъ Яковлевъ Рудометкин (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, оп. 1, дело 530)

80

Опись движимого имения П.К.Люрса, составленная в январе 1860 года Опись движимого имения, принадлежащего несостоятельному должнику Архангельскому 1-й гильдии купцу Петру Люрсу, находящегося въ деревне Максимцево-Савино тожъ. Составлена Января 1860 года 1,5 дюжины березовых стульевъ — 1 руб. Три дивана, оклеенные березой съ подушками — 3 руб Три стола березовые — 3 рубля. Угольный шкапъ, сделанный подъ орех, березовый — 5 руб. Картина въ раме под стеклом — 1 руб. Лампа золоченая съ подсвечниками — 1 руб. Два подноса — 1 руб Двои зеленые, двои белые занавесы для оконъ — 1р.50к. Свинцовая труба — 2 руб. Дубовая полумера — 0,50 коп Два серых мерина росту среднего по 5 руб. — 10 р. Кобыла каряя — 5 руб. Карий маленький жеребенок — 2 р. Черная рогатая корова — 8 р. Бурая комолая корова — 8 руб Белая рогатая корова — 8 руб. Быкъ черный комолый — 12 руб Две свиньи, одна пестрая, а другая белая — 3 руб. Итого движимое имение, находящееся въ деревне Максимцево-Савино тожъ стоимостью 73 рубля. Опись производил ратманъ ГородовогоМагистрата Яковъ Яковлевъ Рудометкин (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, оп. 1, дело 530)

81

Опись с оценкой продовольствия, принадлежащего П.К.Люрсу Опись съ оценкою хлебу и прочему находящемуся въ деревне Максимцево-Савино, принадлежащее купцу Петру Люрсу Составлена января 1860 года В амбарах, означенных въ описи под №3, находится пщеницы 1,5 четверти или 12 пудов по 40 коп. за пудъ — 4р. 80 коп. гороху 2 четверти или 16 пудов по 30 коп. за 1 пудъ — 4 р.80коп. овса 12 четвертей или 60 пудовъ по 15 коп. — 9 руб. ржи 14 четвертей или 112 пудовъ по 25 коп. за пудъ — 28 руб. ячменя 14,5 четверти или 87 пудовъ по 23 коп. за пудъ — 19р.90коп. Итого хлеба въ амбарах, принадлежащего купцу Люрсу на 65 руб. 69 коп. Ратман Рудометкин (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, оп. 1, дело 530)

82

Уведомление Соломбальской полиции об освобождении из под ареста товара, принадлежащего П.К.Люрсу В Великоустюгский городовый магистрат 25 марта 1860 года №802 Вследствие отношения онаго магистрата от 23 февраля Соломбальская полиция имеет честь уведомить что принадлежащий Архангельскому купцу 1-й гильдии Петру Карлову Люрсу описанный и арестованный прочий товаръ, находящийся в Соломбальском селении в амбарахъ купцовъ Грибанова и Фонтейнес из — под ареста освободить и отдать въ полное распоряжение старосты купца Люрса крестьянину Осипу Васильеву Артемову. (На конверте надпись: «В Великоустюгский городовый магистрат изъ Соломбальской полиции въ городъ Великий Устюгъ Вологодской губернии). (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, оп. 1, дело 530)

83

Запрос Архангельской конторы Государственного Банка в Великоустюгский городской магистрат о несостоятельности П.К.Люрса В Великоустюгский городской магистрат 12 июля 1861 года В январе месяце 1860 года доведено было до сведения конторы, что Архангельский купец Петръ Карловъ Люрсъ, проживая въ городе Великом Устюге объявил себя къ платежу долговъ несостоятельным, объ окончании этого дела контора никаких сведений не имеет. А потому контора Государственного банка, встречая въ настоящее время надобность в том сведении, просит Великоустюгский Городовой Магистрат уведомить контору был ли господин Люрс объявлен несостоятельным, и что дело о его несостоятельности кончилось. Директор М. Спасский (МКАУ «ВУЦА», фонд 361, оп. 1, дело 530)

84

Документ о записи никольского купца И. Грибанова в гильдейство

Великоустюгская городская Дума Дело о записи Никольского купца Илья Яковлевича Грибанова начато и окончено 8 января 1851 г. Всепрессветлейший, державнейший Великий Государь ИмператорЪ Николай Павловичъ Самодержецъ Всероссийский, Государь Всемилостивейший Проситъ Вологодской Губернии города Никольска Первой Гильдии Купецъ Потомственный Почетный Гражданинъ Илья Яковлевич Грибановъ почем мое прошение тому следует пунктъ На основании Правилъ Закона возымел я намерение въ следующем 1851 году производить торговлю въ Городе Устюге и уезду Онаго. А потому и желаю записаться по оному в число гостей по третьей гильдии купца — чего прилагая Следующую по тому званью сумму повинности серебромъ 21 руб. 23 коп. Всеподданейше прошу.

85

Дабы повелено было по Изъявленному мною намерению на следующий 1851 годъ записать меня По городу Устюгу въ гости по третьей гильдии купца и для получения гильдейского свидетельства выдать удостоверение декабря дня 1850 года. К поданию надлежит въ Великоустюгскую Градскую Думу прошение сочинял и писал Великоустюгский мещанинъ Иванъ Островский. Прошению Никольский Первой гильдии купецъ Потомственный Почетный Гражданинъ Илья Яковлевич Грибановъ руку приложил. Жительство мое въ городе Великомъ Устюге въ 1-й части въ собственном доме. Подачу сего прошения взносъ подлежащей суммы, получение удостоверения и гильдейского свидетельства доверяю приказчику моему крестьянину Никольского уезда Ивану Герасимову Шерсткову.

1851 года января 8 въ Великоустюгской Градской Думе въ журналъ записано: прошение Вологодской губернии города Никольска 1-й Гильдии купца и Потомственного Почетного Гражданина Ильи Яковлевича Грибанова и запись его по Устюгу на сей годъ въ гости по 3-й Гильдии и для получения гильдейского свидетельства о выдаче ему удостоверения. Приказали на основании Правилъ Закона купца Грибанова записать по здешнему городу Устюгу въ гости по 3-й гильдии получая съ него следующую его звания на повинности сумму 21 руб. 23 коп. — записать оныя на приходъ. Для получения изъ казначейства свидетельства выдать по прописанному въ прошении доверяю приказчику его крестьянину Ивану Шерсткову удостоверение. Подлиной за подписью присутствующих Секретарь Сапожников (МКАУ «ВУЦА», фонд 145, опись 1, ед. хр. 464, связка 49)

86

Письмо на имя И. Грибанова от управляющего фабрикой Петра Дресвянина г. Никольск 1-го февраля 1856 г. Милостивый Государь! Илья Яковлевичъ! Имею Честъ уведомитъ Вас что отъ 26-го января сего года возчикомъ Петромъ Тропинымъ посланная мною 1 бочка сахару за №4120 равно и письмо Ваше упомянутъ въ немъ и подробнымъ счетомъ головъ внесу налицо и сумму принял в точности. В ожидании от Васъ документа для подписания въ ономъ что я состою за выше упомянутый сахаръ долженъ 312 рублей 80 коп. серебром и обязуюсь представить деньги в следующемъ 1857 году в январе месяце. Благодарю Васъ за ваше одолжение, съ пожеланием доброго здоровья и в делахъ Вашихъ скорейших успеховъ. Милостивый Государь! Вашъ Всепокорнейший Слуга Петръ Дресвянинъ (МКАУ «ВУЦА», фонд 223, оп. 1, дело 34)

87

Письмо на имя В. Грибанова от управляющего фабрикой Ивана Шерсткова Устюг Великий 24-го Апреля 1866 г. Милостивый государь Владимир Ильичъ! От 21-го сего апреля я имел честь къ Вамъ писать с почтою Двои сутки как здесь теплая погода, и в последние сутки было здесь порядочно дождя, вода в реках здешних начала прибывать, поджидаемъ скорого похода льда, на Югу лед тронулся 20-го числа, но какъ воды мало, и опять остановился, сказывалъ мне это посланный сюда отъ Пушемскаго Лесничаго с Перевоза. Пребывая Вашимъ Покорнейшимъ Слугою Иванъ Шерстковъ (МКАУ «ВУЦА», фонд 223, оп. 1, дело 60)

88

Опись движимого имения В.И.Грибанова, составленная 5 января 1892 года «Льнопрядильно-ткацкая фабрика наследниковъ Якова Грибанова сыновей» ОПИСЬ движимого имения, оставшегося после смерти Действительного Статского Советника Владимира Ильича Грибанова, составленная судебнымъ приставомъ Абрамовичемъ 26 декабря по 5 января 1892 г. Икона Пресвятой Богородицы средней величины въ серебряной ризе — одна Икона Божьей Матери на позолоченной ризе — одна Икона Святителя Николая Чудотворца на фарфоре съ украшениями изъ жемчуга — одна Икона Николая Чудотворца средней величины — одна Икона Успения Богородицы въ простой рамке — одна Складень серебряный — одинъ Икона Святителя Николая Чудотворца, большая, въ серебряномъ окладе — одна Картинная икона въ простой деревянной рамке — одна Икона Божьей Матери средней величины — одна Икона Спасителя въ золоченномъ окладе — одна Икона святого Иоанна Предтечи въ серебряномъ окладе — одна Библия — одна Псалтырь на славянскомъ языке — одинъ Церковная старинная книга — одна Книга жития и страдания святой великомученицы Екатерины — одна 89

Всемирная история для народныхъ училищъ. 1808 г. — две Зеркало въ деревянном окладе — четыре Столъ старинный ломбардный из красного дерева на четырех ножкахъ, столешница обита сукномъ — три Стулья старинные, одинаковые из березового дерева съ передними точеными ножками, сиденья обтянуты кожей — четырнадцать Столъ съ точеными ножками, окрашенный красной краской — два Столъ обеденный съ четырехугольной столешницей простой столярной работы — одинъ Столъ кухонный простой — три Шкафъ старинный посудный из хвойных породъ, верхняя половина съ полками, со стеклянными боками, дверки со стекломъ, а нижняя съ косой отклоненной доской съ восемью маленькими выдвижными ящиками — шкапчиками — одинъ Буфетъ на видъ комода с четырьмя комодными ящиками съ косой откидной доской, за ней десять маленьких ящиковъ без замковъ — одинъ Комодъ съ четырьмя выдвижными ящиками безъ замковъ, оклеенный дубовымъ деревомъ — одинъ Конторка съ откидной доской, за которой восемь выдвижныхъ маленькихъ ящиковъ и внизу по три ящика съ замками безъ ключей, окрашенная грязно-красноватой краской — одна Посудный кухонный шкафъ съ полками и створчатою дверкою неокрашенный — одинъ Кровать двухспальняя, старинная, хвойныхъ породъ, окрашенная красной краской — одна Чайникъ серебряный 84 пробы съ пятью серебряными ложками — одинъ Ложка серебряная — восемь Ложка большая серебряная весомъ одинъ фунтъ — одна Чайные чашки съ блюдцами из белой глины — одинна90

дцать паръ Чайные стеклянные стаканы — два Сахарница изъ белой глины цветная съ крышкой — одна Рюмокъ стеклянныхъ — пять Чайникъ небольшой съ двумя подержанными подносами — один Солонка изъ белой глины — одна Столовые ножи съ деревянными черешками низшаго сорта — три и вилок — пять Самоваръ зеленой меди съ крышками, конфорками, крантомъ. Одинъ самоваръ подержанный, другой лучше — два Чашка полоскательная зеленой меди небольшая съ заплатой въ боку — одна Рукомойникъ съ крышкою из зеленой меди — одинъ Тазъ умывальный изъ зеленой меди около пяти фунтовъ, очень ветхий, не годный къ употреблению — одинъ Тазъ красной меди большой весомъ около восьми фунтовъ, подержанный, не годный к употреблению — одинъ Подсвечниковъ зеленой меди низкихъ — 6 штук Котелъ пововаренный красной меди двадцати ведерной емкости — одинъ Кубъ продолговатый красной меди около двадцати фунтовъ — одинъ Кушакъ полосатый шелковый съ кистями длиной пять аршин — одинъ Ухватовъ печныхъ кухонныхъ на деревянныхъ черенкахъ — два Сковородникъ — одинъ Сковородникъ железный средней величины — два Санки легкие Вятской работы съ подполозьями и оглоблями — одни Розвальни подержанные — одни Дровни с оглоблями подержанные — одни Хомутов новых — три Дугъ простыхъ худыхъ — две 91

Уздъ старыхъ съ мятыми поводьями — две Седла рабочие худые, обтянутые кожею съ подпругами — две Повозка внетхая, троечная — одна Тарантасъ старый на железном ходу съ колесами и оглоблями — одинъ Счеты прокладные, требующие починки, годные къ употреблению средней величины съ корпусом изъ красного дерева съ украшенными ободками и наугольниками — одни Пуховая двухспальная постель съ тремя наволочками из тиковой ткани весом больше пуда — одна Меринъ восьми летъ, среднего роста темно-каштановой масти съ большой гривой, довольно сытый — одинъ Меринъ вороной съ пятнышкомъ во лбу, двадцати трехъ летъ среднего роста, грива черная большая и такого же цвета хвостъ — одинъ Корова съ рогами черной шерсти пестрой головой, довольно большая и сытая — четыре Телушка на второмъ году довольно большого роста красной шерсти съ пестрой головой — одна Бычокъ на второмъ году красной породы посредственной сытости — одинъ Овец большихъ белыхъ — четыре и одна черная Ягнятъ белыхъ трехъ, четыехъ и пять месяцевъ — пять Соломы кормовой овсяной изъ нынешнего урожая по дер. Крыловской, готовой къ употреблению — двадцать пудов Соломы подстилочной скоту изъ нынешнего урожая изъ д. Крыловской ржаной, пшеничной и ячневой — 20 пудовъ Ржи — 480 пудовъ 35 фунтовъ Пщеницы — 47 пудов 33 фунта Ячменя — 295 пудовъ 14 фунтовъ Сосновыхъ бревенъ длиною восьми двенадцати аршинъ — 60 штукъ Еловыхъ бревенъ длиною восьми аршинъ толщиною четыре вершка — 22 штуки 92

Еловыхъ бревенъ длиною десяти аршинъ и толщиною трехъ вершковъ — восемнадцать штукъ Итого по описи на сумму: две тысячи сто одиннадцать рублей двадцать девять копеекъ. (МКАУ «ВУЦА», Фонд 223, опись 2, дело 163, связка 44)

93

Опись имущества, составленная в 1892 году после смерти В.И.Грибанова Лънопрядильно-ткацкая фабрика Наследниковъ Якова Грибанова сыновей ОПИСЬ имущества, оставшегося после смерти и принадлежащая покойному Действительному Статскому Советнику Владимиру Ильичу Грибанову, находящегося въ пользовании Красавинской фабрики, амбарахъ и складахъ, составленная 2 января — 6 января 1892 г. Устройство и машины паровой льнопрядильни, помещающейся въ зданияхъ — одна машина съ четырьмя котлами и приводом — 5336 рублей — двадцать прядильныхъ станковъ (ватеровъ) — 5778 рублей — три прядильныхъ станка (ватера) новыхъ — 6370 рублей — два прядильныхъ полустанка — 713 рублей — три крутильныхъ полустанка — 1377 рублей — одна сушильная машина для пряжи — 1520 рублей — одна кардомашина (старая) — 200 р. — одна кардомашина (новая) — 4722 р. — десять станковъ ленточныхъ — 4667 р. — пять Рувенговъ -? — двадцать одно мотовило — 388 р. — два чесальныхъ станка (новые) — 3175 р. — одинъ строгательный — 509 р.

— одинъ токарный длиною 28 футовъ 6 дюймов — 990 р.

— одинъ токарный длиною 8 футовъ — 66 р.

— одинъ токарный длиною 6 футовъ, одинъ сверлильный — 382 р.

— два станка для нарезки пальмовыхъ колесъ (флюзелей) — 164 р.

— шестьдесятъ четыре ткацкихъ механическихъ 94

станка — 1629 р.

— одинъ ткацкий станокъ механический для простыней — 65 р.

— одинъ ткацкий механический станокъ для тесемокъ — 37 р.

— семь станковъ размотовальныхъ на тюрички и шпульки, одинъ сновальный шлихтовальный, три станка сновальных — 1130 р.

2. Устройства и машины ткацкой и отдельной, помещающейся въ здании : — одно колесо съ приводомъ — 2402 р.

— тринадцать бительных валов, два котла для варки с кронштейнами, подшипниками и шестеренками — 2569 р.

— одинъ сверлильный станокъ — 155 р.

— одинъ токарный станокъ длиною 16 футовъ, один токарный станокъ длиною 10 футовъ, одинъ токарный станокъ длиною 6 футовъ, пять токарныхъ станковъ для точки дерева — 278 р.

— одна паровая машина — 6176 р. — одинъ паровой новый котел — 3280 р. 3. Устройство и машины ткацкого и чесального отдела: — одна паровая машина — 550 р. — одна трепальная машина — 374 р.

4. Дровъ сосновыхъ и еловых ъ 472 сажени для квартиры — 700 р.

5. Въ конюшне и каретномъ сарае: — лошадь рабочая 8 шт. — 270 р. — три коровы — 55 руб. — экипажи разные 4 шт. -130 руб 6. Движимое бездоходное имущество, находившееся в разныхъ зданияхъ при фабрике. Въ училище: — иконы — 4 — портреты — 2 — столъ ученический — 16 — столовъ разныхъ — 9 — классныхъ досокъ — 3 — книжныхъ шкафовъ — 3 — этажерка для книгъ — 1 — ящикъ для подвижныхъ азбукъ — 1 — кресло — 1 — кровать — 1 — стульевъ разныхъ — 24 — дивановъ — 3 — гардеробъ — 1 — настенные часы — 2 — подсвечниковъ — 95

5 — тазъ — 1 — умывальникъ медный — 1 — стенное зеркало — 1 — ковшей медныхъ — 2 — подставка для волшебного фонаря — 1 В Красавинском доме, въ которомъ останавливался покойный В.И.Грибановъ: — ширма — 1 — стульевъ разныхъ — 65 — креселъ — 24 — столовъ разныхъ — 7 — дивановъ — 4 — буфетовъ — 1 — шкафовъ — 2 — зеркало — 2 — икон — 8 Домъ подъяка, залъ: — иконъ– 1 — лампадка — 1 — лампа висячая — 1 — лампъ стенныхъ — 4 — часовъ стенныхъ — 1 — барометръ — 1 — зеркало — 2 — стлоловъ ломбардныхъ2 — столовъ угловыхъ — 1 — стульевъ — 24 Дамская комната — гостиная: — иконъ — 1 — лампъ стенныхъ — 2 — зеркало — 1 — дивановъ — 1 — столовъ диванныхъ — 1 — кресел — 12 Мужская комната — гостиная: — икона — 1 — лампадка — 1 — диванъ — 1 — столовъ — 1 — креселъ-8 — стульевъ — 9 Столовая: — иконъ — 1 — лампадокъ — 1 — ламп висячихъ — 1 — стульевъ — 1 — стулья съ решетками — 6 — буфетовъ — 2 — комодовъ — 1 Прихожая: — столовъ — 1 — зеркало — 1 — вешалокъ — 1 Кабинетъ: — иконъ — 1 — лампадокъ — 1 — столъ письменный — 1 — столъ ломбардный — 1 — диванъ — 1 — кресло — 1 — тубаретокъ — 1 — шкафовъ — 1 — кассирныхъ ящиковъ — 2 В конторе: — иконъ — 5 — лампадокъ — 5 — тубаретокъ — 10 — кассирныхъ ящиковъ — 2 — этажерокъ — 2 — столов разныхъ — 2 — дивановъ — 2 — гардероповъ– 2 — часы стенные — 1 Домъ подъ. 2-мъ: — столовъ — 1 — дивановъ — 1 — стульевъ разныхъ — 18 Домъ подъ. 6-мъ: — столовъ разныхъ — 9 — стульевъ разныхъ — 23 — дивановъ — 1 — кроватей — 3 — зеркаловъ — 1 — шкафовъ — 4 Домъ подъ. 13-мъ: — стульевъ разныхъ — 10 — столовъ разныхъ — 4 — шкафовъ — 2 96

Дом подъ. 15-мъ: — столовъ разныхъ — 5 — стульевъ — 6 — дивановъ — 2 — шкафовъ — 1 Дом подъ. 18-мъ: — столовъ разныхъ — 3 — стульевъ — 12 — дивановъ — 1 — кроватей — 1 — шкафовъ — 2 — лампъ — 2 Дом подъ. 17-мъ: — столов — 3 — шкафов — 1 Дом подъ. 19-мъ: — столовъ — 2 — стульевъ разныхъ — 6 — шкафовъ — 1 Дом подъ. 21-мъ: — столовъ разныхъ — 10 — стульев разных — 25 — шкафовъ — 2 Дом подъ. 23- мъ: — столовъ разныхъ — 1 — шкафовъ — 2 Амбары и кладовые при фабрике: — льна — сырца 25000 пудовъ — 138.000 руб. — льна чесаного 2920 пудовъ — 24850 руб. — пакли 1070 пудовъ — 3200 руб. — пряжи льняной и пакли 4764 пуда — 74000 руб — готового полотна и разныхъ льняныхъ изделий — 128000 руб. На складахъ при фабрике: — дровъ для фабричного производства — 17450 руб. — разного материала лесу, тесу и досокъ — 300 руб — 80 бочекъ извести, 42000 штукъ кирпича, 105 сажень угля — 1600 руб.

— сода, хлоръ, масло деревянное, керосина, товарной бумаги — 5000 руб. Итого по всей описи имущества на сумму 448957 руб (Четыреста сорокъ восемь тысячъ девятьсотъ пятьдесятъ семь рублей). При описи находились поверенный вдовы Анны Абрамовны Грибановой (Фонтейнесъ), поверенный вдовы Ольги Ильиничны Смецкой, потомственные почетные граждане Нико97

лай и Александр Аркадьевичи Машковцевы, стряпчий Кричевский. При описи находился бывший приказчикъ умершего Петръ Эдуардовичъ Дес Фонтейнесъ. Также находился управляющий фабрикой Илья Матвеевич Грибановъ из Никольского уезда Подосиновской волости деревня Крыловская. (МКАУ «ВУЦА», фонд 223, опись 1, дело 182, связка 12)

98

Журнал описи недвижимого имения В. Грибанова в Красавино «Льнопрядильно-ткацкая фабрика Наследниковъ Якова Грибанова сыновей» ЖУРНАЛ Описи недвижимого имения, находящегося въ Нестеферовской волости с. Красавино, составленная судебным приставомъ Устюгско-Сольвычегодского съезда мировыхъ судей Карталинским от 2 сентября 1892 г. Дача сельца Красавино въ количестве 6 десятин 892 квадратныхъ сажень усадебной земли, на которой расположены фабричные и хозяйственные постройки. (Дача куплена у коммерческого советника Николая Михайловича Булдакова по купчей крепости, совершенной 25 августа 1837 г. въ Вологодской Палате Гражданского суда по записной книге №84). Льнопрядильно-паровой корпусъ, 2-х этажный, каменный, шириной 8 сажень, высотой 4 сажени, длина здания 39 сажень, въ нем 126 окон и 5 выходовъ, крытый железом. Казарма 2-х этажная каменная длиною 20 сажень, шириною 8 сажень, высота 4 сажени, крытая железомъ, въ ней 70 окон и 4 выхода. Фабрика ткацкая и чесальная, каменная 2-х этажная, длина 18 сажень, ширина 8 сажень, высота 4 сажени, 70 оконъ, 4 выхода. Амбаръ для складки льна одноэтажный каменный длиною 28 сажень, шириною 6 сажень, высотою 2 сажени, безъ окон, 4 выхода. Баня для рабочихъ каменная одноэтажная, длина 9,5 сажень, ширина 5,5 сажень, высота 1,5 сажени, крытая железомъ, 18 оконъ и 2 выхода.

99

Домъ мастерской каменный одноэтажный, 9 сажень длина, ширина 5 сажень, высота 2 сажени, крытый железом, 14 оконъ, 2 выхода. Кузница одноэтажная каменная, въ ней 4 горна, 4 меха и 4 наковальни, длина 4 сажени, ширина 5 сажень, высотою 5 аршинъ, 14 оконъ, 4 выхода. Пожарная каменная одноэтажная, въ ней машин пожарныхъ выездныхъ 5, ручныхъ с рукавами 1, длина здания 8 сажень, ширина 5 сажень, высота 2 саженя, 5 окон, 2 выхода. Амбаръ для льна и изделий двухэтажный каменный, длиною 10 саженей, ширина 6 сажень, высота 3 сажени, крытый железомъ, 21 окно, 1 выходъ. Погребъ для казармы каменный одноэтажный, длиною 9 сажень, шириною 3,5 сажени, высотою 1,5 сажени, крытый железомъ, нет оконъ. Каменный подвалъ для складки материаловъ, крытый дерномъ, длина 4 сажени, ширина 2 сажени, высота 2 сажени, 2 окна, 1 выходъ. Ручной ткацкий корпусъ каменный двухэтажный, длина 16 сажень, ширина 8 сажень, высота 3 сажени, крытый железомъ, в нем 8 окон и 3 выхода. Белильный ткацкий корпусъ каменный одноэтажный длиною 82 сажени, шириною 5 сажень, высота 2 сажени, крытый железомъ, 18 оконъ и 6 выходовъ. Складочный корпусъ двухэтажный каменный длиною 9 сажень, шириною 3 сажени, высота 3 сажени, 25 окон и 2 выхода. Домъ деревянный для кучеровъ ветхий одноэтажный, длина 4,5 сажени, ширина 3,5 сажени, высота 4 аршина, крытый тесомъ, 7 оконъ, 1 выходъ. Деревянное одноэтажное здание литейного завода, один горнъ с двумя мехами, длина 16 сажень, ширина 5 сажень, высота 4,5 сажени, крытый тесомъ, 13 оконъ, 4 выхода. Домъ деревянный двухэтажный подъ квартирою Г. и О.

100

Брейн и Корельского, длина 8 сажень 1 аршин, высота 3 сажени, крытый тесомъ, 25 окон 5 выходовъ. Два помещения для сушки полотна деревянные, крытые тесомъ, длина 10 сажень, ширина 4,5 сажени. Домъ каменный подъ квартирою Лопатиныхъ, длина 7 сажень, высота 3 сажени, крытый железомъ, 26 оконъ и 3 выхода. Полукаменный двухэтажный домъ съ мезониномъ длиною 8 сажень, высота 3 сажени, широта 8 сажень, крытый железомъ, 34 окна и 6 выходовъ. Хозяйский домъ меблированный одноэтажный съ мезониномъ длиною 7 сажнеь, шириною 8 сажень, высотою 2 сажени, крытый железомъ, 16 оконъ, 5 выходовъ. Домъ деревянный съ мезониномъ длиною 7 сажень, шириною 5 сажень 1 аршинъ, высотою 2 сажени, крытый тесомъ, 13 оконъ, 3 выхода, при нем флигель одноэтажный деревянный, длиною 6 сажень 2 аршина, ширина 3 сажени, высота 4 аршина, крытый тесомъ, 6 окон 1 выходъ; при нем лавка одноэтажная деревянная длиною 5 сажень 8 аршинъ, шириною 8 аршинъ, высотою 5 аршинъ, крытая тесом съ двумя выходами; каретникъ новый одноэтажный длиною 8 сажень, ширина 4 сажени, высота 2 сажени, 1 выходъ; амбаръ одноэтажный длиною 12 сажень, шириною 3 сажени, высотою 2 сажени, крытый тесомъ с 4 выходами. Домъ деревянный для училища с мезониномъ, при нем каретникъ длиною 10 сажень шириною 6 сажень, высотою 2 сажени, 28 оконъ, 4 выхода, крытый тесомъ. Домъ деревянный одноэтажный съ мезонином, при нем баня и погребъ, длина 9 сажень, ширина 5 сажень, высота 2 сажени, 22 окна, 3 выхода. Бительная под Городищемъ одноэтажная, деревянная с 4 валами, длиною 4 сажени, шириною 4 сажени, высота 8 аршин, 4 окна, 1 выходъ, крытый тесомъ — 2. По Савватиевской улице: — домъ деревянный, одноэтажный съ мезонином, крытый тесомъ, при нем баня, дли101

на 6,5 сажень, ширина 3 сажени, высота 5 аршинъ, 14 оконъ, 1 выходъ; — домъ деревянный двухэтажный съ погребомъ и баней, длиной 4 сажени 2 аршина, шириной 4 сажени 1 аршинъ, высотой 2 сажени 1 аршинъ, крытый тесомъ, 22 окна, 2 выхода; — домъ деревянный одноэтажный, длиною 7 сажень, шириною 3 сажени 1 аршинъ, высотою 5 аршинъ, крытый тесомъ, 9 оконъ, 1 выходъ; — домъ деревянный двухэтажный съ мезонином длиною 5 сажень, шириною 5 сажень, высотою 2,5 сажени, крытый тесомъ, 16 оконъ, 3 выхода.

28. По Трактовой улице — домъ деревянный одноэтажный крытый тесомъ с каретникомъ и погребомъ, длина 10 сажень, ширина 8 сажень 1 аршинъ, высота 5 аршинъ, 18 оконъ, 2 выхода; — домъ деревянный одноэтажный длиною 3 саженя, шириною 4 саженя 1 аршинъ, высотою 4,5 аршина, 6 оконъ, 1 выходъ; — домъ деревянный одноэтажный старый длиною 3 сажени, шириною 6 сажень, высотою 4 аршина, 11 оконъ, 1 выходъ; — домъ деревянный одноэтажный старый длиною 3 сажени, высотою 5 аршинъ, шириною 6 саженей, 11 оконъ, 1 выходъ; — домъ деревянный одноэтажный старый длиною 3 сажени, шириною 5 сажень, высотою 4,5 аршина, 7 оконъ, 1 выходъ; — домъ деревянный одноэтажный старый длиною 3 сажени, шириною 5 сажень, высотою 4,5 аршина, 9 оконъ, 1 выходъ; — домъ деревянный одноэтажный старый длиною 3 сажени, шириною 7 сажень, высотою 4 аршина, 12 оконъ, 1 выход; — домъ деревянный одноэтажный съ погребомъ длиною 102

3 сажени, шириною 8 сажень, высотою 4 аршина, 15 оконъ и 2 выхода; — домъ деревянный длиною 10 сажень, шириною 5 сажень, высотою 4,5 аршина, крытый тесомъ, 9 оконъ, 1 выход; — домъ деревянный одноэтажный с хлевомъ длиною 10 аршин, ширина 6 сажень, высота 4,5 аршина, 13 оконъ, 1 выход; — домъ деревянный одноэтажный старый длиною 10 аршинъ, ширина 6 саженей 2 аршина, высота 5 аршинъ, 14 оконъ, 1 выходъ.

29. Под деревней Городище 6 (шесть) одноэтажныхъ деревянныхъ домов Выше описанные дома, здания фабрикп, амбары, погреба, сараи и прочее по торговым книгамъ на 1 января 1891 года значатся по стоимости 106,150 руб (сто шесть тысячъ сто пятьдесятъ рублей). Застрахованы въ обществе «Саламандра» на сумму 44,300 (сорок четыре тысячи триста рублей). Въ кабинете управляющего фабрикой Въ кассе запечатан пакетъ, адресованный на имя управляющего фабрикой Ильи Матвеевича Грибанова от 24 декабря 1891 г. съ суммой 20000 рублей (по штемпелю изъ Санкт-Петербурга). Наличных денегъ на 3000 рублей (три тысячи). Въ конторской кассе обнаружено наличных денегъ на сумму 3656, 47 Векселя на сумму 24137 руб (двадцать четыре тысячи сто тридцать семь рублей). Долги третьих лиц по торговым книгамъ фабрики на сумму 79102 руб. (семьдесят девять тысяч сто два рубля). Долговых обязательств, вексельных и подписных счетовъ на сумму 25721 рублей. Требований по торговым книгам на разных лицъ в сумме 103

79106 руб. В. И. Грибанову принадлежит в Удимской, Приводинской, Вотложмской, Шемогодской, Трегубовской волостяхъ 2215 десятин земли. (МКАУ «ВУЦА», фонд 223, опись 1, ед. хран. 182)

104

Сведения о путешествии Великого Князя Алексея Александровича по северу в 1870 году ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ ГОСПОДИНУ ВОЛОГОДСКОМУ ГУБЕРНАТОРУ Устюгскаго Уездного Исправника РАПОРТ О проследовании Его Императорского Высочества Государя Великаго Князя Алексея Александровича рекою Сухоною до города Устюга мною получены следующия сведения от пристава 1-го стана: 21 июня в 1870 году въ 12 часу дня Государь Великий Князь Алексей Александрович прибылъ в село Бобровское, где на пристани от крестьянина деревни Угла Александра Перевалова изволилъ принять поднесенный ему Переваловымъ хлебъ да соль, затем отправился въ церковь и по выходу прогуливаясъ по селу Бобровскому заходилъ в дом к крестьянину Леонтию Балагурову и возвратившись на пристань, принял от крестьянина Хомутинникова поднесенную стерлядь, затем сел на пароходъ и отправился дальше. Во все время нахождения Его Высочества въ селе Бобровском, он былъ приветствован собравшимся народомъ неумолкаемым крикомъ «ура». При следовании того же числа вечеромъ пароходъ вблизи деревни Федосова въ 27 верстах от Устюга остановился на мели и бывшимъ на берегу народомъ, как из той деревни равно и ближнихъ Глазатова, Савина и другихъ, снят был с мели, за что они и получили вознаграждение 200 рублей. Пароход, спустившись немного ниже, 105

остановился на ночлегъ. Утром 22 числа Его Превосходительство изволило отправится в городъ Устюгъ. В 11 часовъ утра Его Императорское высочество Государь Великий Князь Алексей Александрович благоволил прибыть к пристани г. Устюга, жители которого со времен императора Петра 1, путешествовавшего по Сухоне в 1693 и 1694 годахъ, не имели участия видеть в своем городе никого из членов Царского дома. Государь Великий Князь удостоил Устюгское городское общество и поднесенного через Городского Главу и почетных его представителей хлебъ и соль и от крестьянского населения, затем счастье представиться Его Высочеству представителям Земства Мировых Крестьянских учреждений. Затем Великий Князь принявъ выстроенный против пристани Почетный караул ординарцовъ. Государь Великий Князь выслушав провозглашения многократныя Государю Императору и всему Царственному Дому с прикладываниемъ къ чудотворной иконе Божией Матери. Из Успенского Собора Великий князь направился в храм, въ котором почивают мощи Прокопия и Иоанна Устюгских Чудотворцев, чтимых как местным населением так и в дальних сторонах России. В обоих храмах Великому Князю поднесены иконы с изображением Святых. Затем Великий Князь отправился в Устюгское Уездное Училище. Собранные в классной комнате ученики приветствовали радостными восклицаниями и были осчастливены особенной внимательностью его Высочества. В другой комнате училища были собраны произведения Устюгского уезда. Милостивое внимание Государя Великого Князя между прочим обратило на себя внимание изделия льнопрядильной и полотняной фабрики купца Грибанова, а также изделия писчебумажной фабрики Наследниковъ Сумкина. Его Высочество посмотрел серебряные изделия Кошкова, который имел счастье объяснять о прочности черни, что доказав, разбивая молоткомъ нанесенную на нею чернь, удостаивая 106

приказания принести свои произведения на пароход. Его Величеством выбраны и куплены три вещи, составляющие десертный прибор. Тут же сделан заказ изготовить для Его Высочества четыре серебряных жбана и столько же круглых столовых ложек. А сам получил отъ Великого Князя подарок — золотые запонки со вставками из бирюзы. Была осмотрена выставленная купцом Живиным и другими щетина, не обойдены без внимания изделия из пуха. Мещанка Кор — ва, представившая собственного рукоделия косынку изъ гагажъего пуху, удостоилась чести из-за преподнесенной косынки получить драгоценный подарок — коробочное изделие. Далее Его Высочество отправилось въ женский ИоанноПредтеченский монастырь и у подножия высокой горы, на которой стоит эта обитель, Его Высочество встречен был игуменьей с подношением Его Величеству просфору и образ Иоанна Крестителя, украшенный золотом. Его Высочество прикладывался к образу Св. Иоанна Предтечи. Осчастливив своим посещением келии игуменьи, где приняв чашку кофею перед выходом, благоволив принять подаренные игуменьей туфли собственного рукоделия, шитые золотом. На обратном пути к городу Его Высочеству показали камень, хранящийся на особом пьедестале предъ вратами Собора Прокопия Праведного. Камень, взятый из числа тысяч каменной тучи, угрожавшей городу. Тут же показали Его Величеству чашу для воды, выделанную из другого камня и оттуда же взятая. Его Величеством взят камень для исследования. В пять часов вечера Князь изволил прогуляться в Городском Саду, затем осмотрев часть города возвратился на пароход «Десятинный», принадлежавший купцу Булычеву, изволив отправиться в дальнейшее плавание. Между тем Устюгское городское общество, воспользовавшись предложением управляющего Северо-Двинского товарищества, 107

собралось на пароходе «Двина» в таком числе какое только могло вместиться на палубу, чтобы проводить Высокого своего посетителя до Красавинской фабрики купца Грибанова в 26 верстахъ от Устюга. Оба парохода «Десятинный» и «Двина» почти одновременно двинулись в сторону Красавино. Пароход пристал к берегу против Красавино, здесь тоже были крики «Ура», толпы фабричных людей и население окружных деревень. На приготовленных заранее экипажах Его Величество в сопровождении всей свиты направился на фабрику и благоговолил осмотреть все ее отделения, на что посвятил около двух часов. По возвращению с фабрики на берегу Двины масса народа, встречавших Великого Князя увеличилась с сошедшей с парохода городской публикой. Его Высочество сошел на пароход под народный Гимнъ, во время исполнения которого Великий Князь оставался на палубе парохода с непокрытой головой. Управляющий фабрикой купца Грибанова Алексей Попов, имевший счастье показывать фабрику и объяснять государю все машины, получив от Его Высочества драгоценный подарок. Его Величество отправился в дальнейшее путешествие по Двине, провожаемый заведующими фабрикой, рабочими и крестьянами окрестных деревень. Возвратившись на пароход, Государь Великий Князь посвятил некоторое время разговорам с серебряных дел мастером Кошковым, тогда же награждена мещанка Кошва и по поручению его Императорского Высочества вручено Штатскому Смотрителю Устюгских Училищ 300 рублей на приобретение учебный пособий. Также награждены чины Градской команды, бывшие в Почетном карауле и ординарцы с выдачею имъ по 15 рублей каждому. Великий Князь изволил принять на пароходе Архимандрита Михайло-Архангельского монастыря, поднесшего его Величеству от себя и от братии образ, которым приветствовал Отецъ Архимандрит Его Высочество при вступлении в Устюгский Собор.

108

Имею честь донести Его Превосходительству и принять на себя смелость говорить, что в г. Устюге и на фабрике купца Грибанова во время пребывания Его Императорского Высочества, несмотря на многочисленность публики, не было ни разу нарушения порядка. Исправник Тишин (МКАУ «ВУЦА», Фонд 14, опись 1, ед. хр. 28)

109

Постановление об аресте военнопленного Австрийской армии Дело №55 1917 г. ПОСТАНОВЛЕНIЕ ВОЛОГОДСКОГО ГУБЕРНАТОРА №53 1917 г. января 30 дня, рассмотревъ рапортъ В-Устюгскаго Исправнiка от 13 января 1917 года за №32, я нашелъ, что работающий на фабрикъ Грибанова в с. Красавино В-Устюгского уезда военнопленный Австрийской армии Бела Юзефовъ Гофманъ изобличенъ в проявлении къ нескромности къ местному населению, что составляет нарушение пункта 6 обязательного постановленiя Вологодскаго Губернатора, отъ 11 августа 1914 г., а потому ПОСТАНОВИЛ: подвергнуть вышеупомянутого Гофмана аресту при тюрьме на две недели., считая срокъ со дня задержания О настоящем постановлении объявить Гофману и приведение въ исполненiе этого постановления поручить ВУстюгскому Исправнику немедленно. Подписал Главноначальствующий Губернаторъ Арапов Помощник Правителя Канцелярии (подпись) (МКАУ «ВУЦА», фонд 14, опись 1, дело 1814)

110

Постановление об аресте военнопленного Германской армии ПОСТАНОВЛЕНIЕ ВОЛОГОДСКОГО ГУБЕРНАТОРА №53 1917 г. января 30 дня, рассмотревъ рапортъ В-Устюгскаго Исправнiка от 13 января 1917 года за №32, я нашелъ, что работающий на фабрикъ Грибанова в с. Красавино ВУстюгского уезда военнопленный Германской армии Францъ Петеръ Пауль изобличенъ в проявлении къ нескромности къ местному населению, что составляет нарушение пункта 6 обязательного постановленiя Вологодскаго Губернатора, отъ 11 августа 1914 г., а потому ПОСТАНОВИЛ: подвергнуть вышеупомянутого Франца Петера Пауля аресту при тюрьме на две недели, считая срокъ со дня задержания. О настоящем постановлении объявить Паулю и приведение въ исполненiе этого постановления поручить В-Устюгскому Исправнику немедленно. Подписал Главноначальствующий Губернаторъ Арапов Помощник Правителя Канцелярии (подпись) (МКАУ «ВУЦА», Фонд 14, опись 1, дело 1826)

111

Сведения о благотворительных учреждениях СВЕДЕНИЯ Благотворительныхъ учреждений города Великаго Устюга за 1903 год ГРИБАНОВСКИЙ АЛЕКСАНДРОВСКИЙ ПРИЮТ Открыт 10 марта 1897 г. На 1 января 1903 года состояло членовъ — 18 В течение года вступило членовъ — 1 К январю 1903 года состояли средствами: деньгами — 45 руб. 78 коп. билетами — 39257 руб В течение 1903 года поступило — 3994 руб. 34 коп. Расходу было в 1903 году — 3962 руб. 26 коп К январю 1904 года осталось деньгами — 32 руб. 8 коп., билетами — 39302 руб. 78 коп. Воспитанниковъ на 1 января 1903 года было — 25 чел.; В течение года прибыло — 1 К январю 1904 года состояло 26 чел. Выдавалось пособие на 3 человека Приставъ: (подпись) (МКАУ «ВУЦА», Фонд 14, опись 2, д. 437)

112

Письма о торжественной встрече Великого Князя Владимира Александровича ДЕЛО о торжественной встрече Великого Князя Владимира Александровича Романова в Великий Устюгъ Начато: 26 марта 1885 г. Окончено: 10 июня 1885 г. М. В. Д. Конфиденцiально Господину Устюгскому Исправнику 5 марта 1885 г. №694 Получив сведенiя из достоверных источников, что Его Императорское Высочество Великий Князь Владимiръ Александрович изволитъ предпринимать предстоящею весною путешествие изъ Петербурга въ Архангельск, проследуя водою и по Вологодской Губернии чрезъ Тотьму, Устюгъ и Сольвычегодскъ, я считаю Вашему Высокоблагородию и приличный указанiя: Вы немедленно обязываетесь объехать берега р. Сухоны и Северной Двины и расположенные там селения и озаботиться приведением оныхъ въ возможно опрятный видъ, при чемъ в зажиточных селахъ внушить местнымъ жителямъ о необходимости ставить флаги, а старшинам иметь деревянные блюда для поднесения хлеба и соли. Известить о Высочайшем путешествии жителей Устюга и местное управление и Земство и предложить им от моего имени озаботиться приведением в порядок улиц, площадей, всехъ частных и общественныхъ мест, а также 113

иметь в готовности блюда для поднесения хлеб-соли, экипажами с лошадьми, квартиры и войти в соображение объ украшенiи города флагами, щитами и проч., и как должно быть изготовлен обед или завтрак. Пригласить Городскую Думу к устройству парадной пристани и лестниц для входа на берегъ, которая должна быть широкая и устланная собственным сукном. Иметь ввиду, что по примеру путешествия Великого князя по Новгородской Губернии за прошлый годъ Его Высочество посетитъ Соборный храмъ, главные учебные заведения, Управление Уездного Воинскаго начальника, казармы, острогъ, больницы, монастыри, Грибановскую фабрику и другие выдающиеся части, посему Вы обязываетесь поставить о семъ кого следует въ известность для необходимыхъ приготовленiй, а также составить маршрут для удобнейшего обзора. Настоятелю монастыря имеете честь передать, что ему подобаетъ приготовить образъ во имя Святого Благоверного Князя Владимира, или иной для поднесения Его Высочеству, а также вникнуть заблаговременно, на какие достопримечательности в монастыре следует обратить внимание Августейшего путешественника: ризницу, Древнiя Иконы, рукописи. Настоятельнице Девичъего Монастыря сообщить, что было бы весьма желательно, если бы она, в случае возможности, распорядилась вышивкою тоже образа для поднесения Его Величеству и женскихъ туфель для поднесения Августейшей супруге Его, а также вошла в соображенiе — на какiе Великого Князя. Иметь ввиду въ Великом Устюге ко времени приезда Его Высочества должны находиться Волостные старшины и поднести на деревянномъ блюдн хлебъ — соль. Обо всем последующем я буду ожидать от Васъ немедленного донесения при чемъ Вы обязываетесъ составитъ список всехъ достопримечательностей въ городе, историче114

скихъ памятниковъ древностей, словомъ всего достойного обозрения, каковой и представить мне безотлагательно. Губернаторъ Кормилицынъ Содержание этой бумаги читалъ 10 марта казначей Архангельского морнастыря иеромонах Антонiй. Правитель канцелярии: Герасимовъ. (МКАУ «ВУЦА», Фонд 14, опись 2, дело 145) Господину Устюгскому Уездному Исправнику Апрель 1885 г. №1302 Вследствiе рапорта за 477 поставляю Ваше Высокоблагородие в известность 1., что для квартиры Его Императорского Высочества въ Устюге следует непременно воспользоваться предлагаемым домомъ В.И.Грибанова.

2., что Христиану Андреевичу Пецъ нетъ основания стесняться отсутствием хозяина и он можетъ согласно выраженному желанию также безъ стеснения предложить Великому Князю столъ в квартире так какъ въ благосклонном внимании Его Величества может быть никакого сомнения.

3., что я разделяю мнение Ваше по Духовному училищу, а потому его не должно быть в маршруте Великого Князя.

4., что для поднесения хлебъ — соли Его Величеству от сельскихъ обществ нетъ надобности всехъ старшинъ уезда, до сего достаточно до 10 человекъ, при том половина из них дорлжна представиться в с. Бобровском.

5., пристань в с. Бобровском обязуется приготовить за свой счетъ пароходчикъ Кондаковъ. Губернатор Кормилицын Правитель канцелярии Герасимовъ 115

(МКАУ «ВУЦА», Фонд 14, опись 2, дело 145, стр. 83)

116

Письмо о готовности к встрече Великого Князя Владимира Александровича Господину Начальнику Вологодской Губернии Устюжского Уездного Исправника РАПОРТЪ Вследствии предписания от 3 мая за №1456, имею честь донести что объезжая со скоростью в пол рыси, всехъ пунктов в г. Устюге, подлежащих осмотру Государя Великого Князя Владимира Александровича мною исполнен и при том оказалось, что на промежуточные между этими станциями пунктами требуется: Отъ Собора до Грибановского Дома — 2 мин.50 сек Отъ Грибановского Дома до Управления Воинского Начальника — 3 мин. 4 сек. От Управления до Казармы Нижнихъ Чиновъ — 5 мин.40 сек. Отъ Казармы до подъезда к Общественному Саду (для посещения выставки произведений уезда) — 3 мин. 10 сек. Отъ сюда до Земской больницы — 3 мин. 25 сек. От больницы до Богадельни — 3 мин. 10 сек От Богадельни до Уездного училища — 3 мин. 37 сек. Отсюда до Ремесленного приюта — 1 мин. 40 сек. От Приюта до Тюремного Замка — 4 мин.40 сек. Отсюда до Архангельского мужского монастыря — 8 мин.50 сек Отсюда до Предтеченского женского монастыря — 3 мин. 30 сек. От монастыря до женской прогимназии — 4 мин.45 сек.

117

Отсюда до Грибановского Дома — 2 мин Для Городской охраны наличного полицейского состава будет недостаточно и необходимо в помощь 8 человек полицейскихъ Управления изъ Никольского Уезда и до 100 человекъ Охраны изъ городскихъ жителей. Вместе с тем, я должен доложить Вашему Превосходительству, что старосты Устюгских церквей ровно ничего не делают для приведения церквей и оград снаружи в приличный вид, а потому я осмеливаюсь просить Ваше Превосходительство о принятии мер к этим лицам.

10 мая 1885 г., за №672 (МКАУ «ВУЦА», Фонд 14, опись 2, дело 145, стр. 103)

118

Сведения о путешествии Великого Князя СВЕДЕНИЯ о путешествии Его Высочества Владимира Александровича по уезду Начало: январь 1885 г. Окончено: февраль 1885 г. Его Императорское Высочество Владимиръ Александровичъ изволилъ прибыть в Великий Устюгъ около половины 11-го часа утра. 9 июня был встреченъ на пристани Уездным Исправником, представителями ведомств и учрежденiй города и депутацiями от Городского Управления, отъ мещанского общества и отъ пяти волостей уезда. Депутациiи имели счастье поднести Его Высочеству хлебъ — солъ после обедни, которую Его Высочество изволитъ отслушать в Успенском Соборе и после посещения Прокопьевского Собора и церкви св. Иоанна Праведного, Государъ Великий князь проследовал в домъ Грибанова, в приготовленное Его Высочеству помещение и после завтрака изволилъ посетитъ: Земскую больницу, Богадельню, Ремесленный Приютъ, Острогъ, мужской и женский монастыри, причемъ в монастыряхъ изволилъ принятъ угощения отъ настоятеля и игуменьи, и выставку произведений уезда. После того около 8 часов вечера в доме Грибанова былъ обедъ на который были осчастливлены приглашениемъ некоторые из должностных лиц, Городской Голова и г. Пецъ. 10 июня Его Высочество изволилъ посетить Управление Воинского начальника, женскую прогимназию, приходское училище и казармы, Канцелярию Воинского Начальника, Великий князь изъявил благодарность Начальнику подполковнику Калинину, затем Великий князь изволилъ проследовать на пароходъ и около половины 11-го часа утра отплыть в дальнейшее путешествие при

119

восторженных криках «Ура». В Великом Устюге Его Высочеству были поднесены: в Ивановской церкви церковным старостой Кошковымъ чрезъ местного священника икона Прокопия и Иоанна, (сделанная, так говорят, 150 лет тому назад) по серебру чернь, в серебряной раме черневой работы мастера Кошкова. Настоятелемъ мужского монастыря — Икона Михаила Архангела, шитая по бархату золотом. Игуменьей женского Иоанна Предтечи монастыря — икона Иоанна Предтечи, шитая золотом, и двои бархатные туфли, шитые золотом. На выставке — крестьянами Вотложемской волости, дер. Копылово Хабаровыми — гармоника, мещанами — братьями Николаем и Андреем Старковскими — шкатулка, Марией Иоакимовой Козишниковой — вязаный изъ гагажьего пуха платокъ, Михаилом Кошковым серебряные черневой работы запанки, таковая же чайная ложка и наигольникъ. Около выставки (в саду) крестьяниномъ Трегубовской волости — небольшая живая стерлядь фунтовъ в 5 весомъ, отставным каптенармусомъ Иваном Холодиловым — модель для стрельбы изъ пехотного ружья для снаряда пушки и модель в видъ гранаты внутри с крестообразными нарезками. Мещаниномъ Николаем Закусовымъ — туфли, шитые по бархату золотом. Его Высочество изволилъ пожаловать Уездному Исправнику Иванову бриллиантовый перстень, помощнику его Назарьеву серебряный стаканчикъ, Городскому Голове Брагину — ковшъ серебряный, вызолоченный внутри, а снаружи отделанный красной эмалью. Христиану Андреевичу Пецъ — кабинетный портрет с собственноручной надписью «Владимир 1885 г.» в золоченой раме и футляре и золотой ковшъ с надписью вокругъ «Пожалован Его Императорским Высочествомъ Государемъ Великим князем Владимирогм Александровичем. 1885 г.». Игуменье Женского монастыря Флорентие и Архимандриту мужского монастыря Иоантию — портреты с надписью на память. Устюгское благотвори120

тельное общество въ память посещения города Великим князем намерено устроить приют и ремесленную школу для бедных и назвать ихъ Владимирскими. В Красавино пристань и павильон устроены были фабрикой. Павильон и лестница до верху устланы краснымъ сукном. Его Императорское высочество изволилъ прибыть сюда около часа дня 10 июня. На пристани встречен былъ помощником Исправника Назарьевымъ, Чиновникомъ по крестьянским деламъ и управляющим фабрикой Ильей Матвеевым Грибановым. На пристани в павильоне находились жены и дочери фабричной администрации, одетые в русских костюмах, управляющий фабрики поднес хлебъ — солъ от фабрики на серебряном блюде. Государъ Великий князь изволилъ проследовать в Красавино. Здесь осмотрелъ фабрику, посетилъ училище, изволилъ отобедать в помещении управляющего фабрикой, при чемъ были многие изъ доверенныхъ лицъ Устюга, а также г. Пецъ, управляющий Илья Матвеевичъ Грибанов, после обеда на дворе фабрики осмотрел народное гуляние (хоровые песни и пляски) и затем отбылъ на пристанъ и изволилъ отплыть около 8 часов по полудни. Причем поднесли Его Высочеству исполненные из бересты изделия: поднос и шкатулку. А крестьянинъ Нестеферовской волости Егоромъ Шанцовымъ — не новое вымытое полотенце и жестяную коробочку из — под монпасье. Управляющему фабрикой И.М.Грибанову Его Высочество изволилъ пожаловать собственный кабинетный портрет. Затем при отъезде Великий князь изволилъ сделатъ заказ на Красавинской фабрике столового белья, скатертей и салфеток на сумму около 8 тыс. рублей (МКАУ «ВУЦА», Фонд 14, опись 2, д. 286)

121

Письмо о готовности к встрече Великого Князя в Красавино ДЕЛО о торжественной встрече Великого князя Владимира Александровича въ Красавино 1, Букет будет изъ живыхъ комнатныхъ и садовыхъ цветовъ. 2, Зелень трав брусники и листья рябины 3, Охрана изъ бойкихъ расторопныхъ рабочихъ подъ ответственность служащих. Все люди известные благонадежностью во всехъ отношенияхъ. Охрана будетъ безъ значковъ. Лошадей будутъ держать подъ устцы благонадежные конюхи.

4, Лошади выезжены и приучены по крику и шуму. Подъ приездъ Великого князя — троечный тарантас, нарочно приготовленный. Еще четыре пары на отмывъ в тарантасахъ. Кучера благонадежные.

5, Народное гулянье на площади противъ оконъ дома, в которомъ будетъ завтрак Великого князя. Гуляющие будут угощены пряниками.

6, Костюмы женщин готовы (голубые с белымъ голуномъ). Первые ряды и задния в разноцветных сарафанахъ.

7), Роттерклозетъ по указанию Дмитрия Никитича в комнатах противъ лестницы.

8), Комнаты для приема Великого князя отделаны. 9), К Фриштику делается приготовление 10,) Пристань будет готова и окрашена. (МКАУ «ВУЦА», Фонд 14, оп. 2, д. 145)

122

Описание посещения Великим Князем фабрики Грибанова ПОСЕЩЕНIЕ ЕГО ВЫСОЧЕСТВА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА АЛЕКСАНДРОВИЧА ФАБРИКУ ЯКОВА ГРИБАНОВА СЫНОВЕЙ 10 ИЮНЯ 1885 г. Великий князь Владимир Александрович 10 июня посетилъ фабрику, прибыл на пароходе на приготовленную фабрикой пристань в 12 час. 30 мин. Дня и при встрече поднесено отъ фабрики хлебъ-солъ. На пристани одно фабричное общество служащих и мастеровъ по одну сторону, по другую женщины и девицы в национальныхъ костюмахъ. Лошади были поданы Его Высочеству — тройка в русской упряжке в приличныхъ тарантасах и достаточное количество было в простых тарантасахъ парами из половниковъ Грибанова. Великий князь сначала прибыл в паровую фабрику к машине, которая при въезде к самой фабрике была остановлена и пущена в ходъ в присутствии Его Высочества, а затем последовательно пошли: сначала в прядильную (что строго было вменено в обязанность мастерамъ и рабочимъ быть на своихъ местахъ). При входе туда все уже ватера и крутильные станки были в полном действии, по осмотру прядильного отделения перешли в верхний этаж, где и шли с указаниемъ и объяснениями последовательно начиная съ сырца льна и кончая ровницей, которая поступает в прядильную на ватера. Изъ этого отделения перешли верхний этаж в прикладку, где также с указаниемъ и объяснениями шли в механическое ткацкое отделение. Станки были остановлены и пущены в ходъ в присутствии Великого князя.

123

По обозрении сего отделения прошли пешкомъ по мосткамъ в ручную фабрику, где внизу и вверху, тихонько выслушивая и внимательно разглядывая полотна, отсюда перешли в белильную, а затем в кочегарку к водяному колесу, а оттуда к новой машине в слесарную, а отсюда в ручную чесальную и во всех этих помещениях были не долго, в заключении же пошли в складочную, где были приготовлены разные полотна, столовое белье и другие изделия, которые были в разных видах, так же был выложен процесс производства до ткачества, т.е. лен-сырецъ (сухонский и вылегодский) и чесаный, ровница, пряжа на тюричках и кончая пряжей в пачкахъ льняной и пакольной — здесь Великий Князь был тоже не долго. Изъ складочной шли пешком и когда дошли до площади напротив самого дома, которая была приготовлена для народного гулянья, участники которой были рабочие и Грибановские половники в русских приличных одеждах и плясали в нескольких кружках разные пляски, девицы в национальных русских костюмах, а кавалеры в приличных рубахахъ. Люди для гуляния были готовы и дожидали приказу о начале. Пляска тогда же и началась, но Его Высочество не остановился, а прошелъ в домъ. При домъ у крыльца Его Высочество встретили управляюший фабрикой с семейством, жена управляющего поднесла букетъ из живыхъ цветовъ, а дети кидали под ноги цветки. При входе в домъ начался завтракъ, после завтрака вышли на балконъ, затемъ спустившись с лестницы в сад на гулянье, что и было около получаса. Гуляющих угощали пряниками и конфетами. Затем на лошадях отправились на пристанъ и по пути посетили училище. Ученики были в одних костюмахъ — блузахъ. В училище по просьбе Великого князя вперед ученики были выставлены предъ училищем. На пристани в заключении поднесли от фабрики фабричные изделия. На пристань приехали также все фабричные мужчины, женщины, девицы в национальных костюмах. Погода была прекрасная и людей была масса.

124

Фабрика, дома и пристань были украшены флагами, при входе и выходе все устлано коврами, лестницы и на пристани в доме тропками устлано красным сукном. Обстановка вообще и стечение народа по месту положения представляло веселую картину. Великий князь отправился с фабрики ровно в 5 часов, т.е. пробыл более 4-х часовъ. По отъезду Великого князя гуляния закончились, а когда возвратились с берегу, тогда всем рабочим сделано угощение. Мужчинам — водки, а женщинам — пряники и конфеты. (МКАУ «ВУЦА», фонд 14, оп. 2, д. 145)

125

Документ о землях и движимом имуществе В. Грибанова ВЕДОМОСТЬ о землях и прочихъ недвижимыхъ имуществахъ в Устюгском уезде, принадлежащих дворянам (по окладным книгам 1894 г.) № по окладным книгам — 291 Владелец — Грибанов Владимир Ильич, действительный статский советник, владелец льнопрядильной и ткацкой фабрики. Означение волостей — - Нестеферовская — Приводинская — Вотложемская 4. Усадебных десятин -6; в саженях — 892 5. Пахотных земель в десятинах — 184, в саженях — 783.

6. Сенокосных земель в десятинах — 491, в саженях — 114.

7. В прочих местах сенокосных земель: в десятинах — 70, в саженях — 1000.

8. Выгонныхъ и лесныхъ в десятинах — 2358, в саженяхъ — 928.

9. Неудобныхъ земель в десятинахъ — 207, в саженях — 201. ИТОГО: десятинных земель — 3318, в саженях — 128. Нормальная доходность в рублях — 3130 руб. 93 коп. Фабрика — 15000 руб. Ценность — 39136 руб.66 коп Фабрика — 150000 руб. И.О. губернского Предводителя Дворянства (подпись) За секретаря Дворянства (подпись) Столоначальник (подпись)

126

(МКАУ «ВУЦА», фонд 6, оп. 1, дело 780)

127

Примечания 1

-Новины (новь) — еще не паханая земля. Отсюда выражение — «поднимать новину».

2 -Пакля — грубое волокно, отход обработки льна, конопли и других лубяных культур.

3 -Кудель — короткое путаное волокно, приготовленное для прядения, которое образуется при переработке льняной и конопляной соломы на длинное волокно в трепальных машинах.

4 -Бердо — принадлежность ткацкого стана, род гребня.

5 -Карда — род щетки для расчески шерсти и хлопка.

6 -Лидс — город в графстве Йоркшир на севере Великобритании, на реке Эйр.

7 - Ватер — прядильная машина, в которой безостановочно происходит вытягивание ниток через вальки, скручивание и навивание; была изобретена в 1768 г.

8 -Тятя- в просторечном употреблении отец,; тятенька — ласкательная форма, здесь: тётя.

9 -Мхи — это большая территория (сейчас целый район города с разросшимися многоэтажными домами). По современной карте: район от вокзала до Обводного канала города Архангельска. Изначально Мхи- болотистая местность, где при Сталине проходили расстрелы.

10 -Эркер- выступающая за плоскость фасада часть, позволяющая увеличить внутреннее пространство жилища, а также улучшить его освещённость, в связи с чем эркер обычно был остеклён, часто по всему периметру. Чаще всего эркер представляет собой стену с проемами для окон.

11 -Город Архангельск был основан летом 1584 года по указу Ивана Грозного рядом с Михайло-Архангель128

ским монастырём. Двое двинских воевод — П. А. Нащокин и А. Н. Волохов построили на мысе Пур-Наволок на берегу Северной Двины деревянную крепость, которая дала начало г. Архангельску.

12 -На Васильевском острове традиционно селились люди учёного звания, так как здесь располагалась Академия наук, Университет, а на самой набережной — Горный институт. В 1880-е годы в доме №11, был расположен Археологический институт.

13 -В настоящее время захоронение не сохранилось.

14 -Вильгельм Фёдорович Фридрихсберг, окончил Санкт-Петербургский Университет по математической специальности и работал учителем математики в училище Кронштадта.

15 -Вильгельмовскими называли длинные усы, закрученные на концах.

16 -Бонна- воспитательница детей в семье, с положением выше няньки и ниже гувернантки.

17 -Кариатиды- изображения людей, поставленные для украшения, колонны в виде женских фигур, поддерживающие выступающие части здания. Мужские фигуры называли теламонами.

18 -Юлиус Блютнер- основать фирмы по производству роялей в Лейпциге в 1853 году, которая поставляла инструменты в том числе и к королевским дворам. В 1943 году фабрика Блютнер была полностью разрушена, однако после войны производство было восстановлено. В 1990 году руководство компанией вновь перешло к потомкам Юлиуса Блютнера.

19 -Обюссоновские ковры считались синонимом роскоши. Производились в центре ковроткачества- городе Обюссон, расположенном в 320 километрах от Парижа. Обюссоновский ковер стоил несколько меньше, чем продукция фабрики Гобеленов. Ковры из Обюссона были тоньше и узор был не такой сложный, как у конкурентов.

129

В 1839 году ковер из произведения искусства превратился в товар массового производства — появились жаккардовые машины. Ковры ручной работы взлетели в цене, их начали коллекционировать.

20 -Кика- женский головной убор, представляющий собой открытую корону, украшенную жемчугом, бисером и другими драгоценными камнями. Собственно кикой назывался не только сам убор, но и его нижняя часть, которая изготавливалась из проклеенного холста.

21 -Дорическая колонна — один их наиболее древних видов колонн. Дорическая колонна имела минимум декоративных элементов и была весьма массивной. Впоследствии пропорции колонны изменились, она стала более тонкой и устремленной ввысь. Ствол дорической колонны оформлен двадцатью неглубокими, перетекающими друг в друга желобками — каннелюрами. Часто дорические колонны не имели базы.

22 - «Полярная звезда» — 106-метровая императорская яхта Александра III и Николая II, построенная на Балтийском заводе, спущена на воду 19 мая 1890 года. До 1914 года императорская семья совершала на яхте официальные визиты в Европу и принимала монархов, поэтому внутреннее убранство яхты не уступало дворцовому в роскоши.

23 -Народный дом — в дореволюционной России общедоступное культурно-просветительское учреждение. Большинство народных домов до 1914 г. были государственными. Создавались начиная с конца 1880-x гг, особенно широко — после революции 1905 года.

24 -Вероятно, имеется в виду кинотеатр «Колос», перепланированный в 1924 году из зрительного зала бывшего Благородного собрания.

25 -«Фандерфлит» — станция, в 15-ти километрах от Луги на Варшавской железной дороге.

130

26

-Оттоманка- мягкий широкий диван, тахта.

131

Литература Шумилов Н. А. Архангельский родословец. Генеалогический справочник. Архангельск, 2009. С. 382—384. Северные родословия. Выпуск 1. Архангельск, 2002, с.

92, 258, 263. Дубравин Н. Статья в «Вологодских губернских ведомостях», №42 от 20 октября 1851 года. Вологодские Губернские Ведомости. 1869 г., №7; 8; 9. С. 65, 74, 85. Низковский В. К. Первая льнопрядильня в России. М., 1992, с. 16—17; 19—21; 26. Чебыкина Г. Н. Красавино, Красавинская фабрика и ее владельцы (XIX — нач. XX в.). Великий Устюг. Краеведческий альманах. Выпуск 3. Изд. 2. Вологда, 2007, с. 69. Божко Е. П. Потомки голландского мастера на Русском Севере. (Сайт «pactz.ru. Архангелиты — дети Немецкой Слободы»). Закопский Н. История развития льняной промышленности в СССР. Государственное научно-техническое издательство. Москва-Ленинград, 1931 г. МКАУ «ВУЦА» ВО. Ф. 10, оп.2, д. 356. Там же. Ф. 10, оп. 2, д. 206. Там же. Ф. 10, оп. 2, д. 324. Там же. Ф. 361, оп. 1, д. 530. Там же. Ф. 361, оп. 1, д. 530, связка 83. Там же. Ф. 14, оп. 1, д.288. Там же, фонд 223, опись 1, дело 128. Там же, фонд 361, оп. 1, дело 530, связка 83) Там же, фонд 145, опись 1, ед. хр. 464, связка 49) Там же, фонд 223, оп. 1, дело 34) Там же, фонд 223, оп. 1, дело 60) Там же, фонд 223, опись 2, дело 163, связка 44) 132

Там же, фонд 223, опись 1, дело 182, связка 12) Там же, фонд 14, опись 1, ед. хр. 28) Там же, фонд 14, опись 1, дело 1814) Там же, фонд 14, опись 1, дело 1826) Там же, фонд 14, опись 2, д. 437) Там же, фонд 14, опись 2, дело 145) Там же, фонд 14, опись 2, д. 286) Там же, фонд 6, оп. 1, дело 780)

133

Оглавление Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Хроника рода Люрс . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . «Грибановы в Санкт-Петербурге» . . . . . . . . . . . . . . . . . . «История города в документах». Подорожная Ильи Грибанова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Ходатайство П. К. Люрса об учреждении льнопрядильной фабрики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Письмо Земского исправника Великоустюгскому Земскому Суду о создании распоряжения об открытии фабрики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Объявление П. К.Люрса о приостановке платежей кредиторам . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Документ о мировой сделке П.К.Люрса с кредиторами . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Опись недвижимого имения П.К.Люрса . . . . . . . . . . . . Опись с оценкой строения Х.А.Пеца . . . . . . . . . . . . . . . Опись движимого имения П.К.Люрса, составленная в январе 1860 года . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Опись с оценкой продовольствия, принадлежащего П.К.Люрсу . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Уведомление Соломбальской полиции об освобождении из под ареста товара, принадлежащего П.К.Люрсу . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Запрос Архангельской конторы Государственного Банка в Великоустюгский городской магистрат о несостоятельности П.К.Люрса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Документ о записи никольского купца И. Грибанова в гильдейство . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Письмо на имя И. Грибанова от управляющего фабрикой Петра Дресвянина . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

3 5 21 65 66 67 69 70 72 79 81 82 83 84 85 87

Письмо на имя В. Грибанова от управляющего фабрикой Ивана Шерсткова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Опись движимого имения В.И.Грибанова, составленная 5 января 1892 года . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Опись имущества, составленная в 1892 году после смерти В.И.Грибанова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Журнал описи недвижимого имения В. Грибанова в Красавино . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Сведения о путешествии Великого Князя Алексея Александровича по северу в 1870 году . . . . . . . . . . . . . . Постановление об аресте военнопленного Австрийской армии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Постановление об аресте военнопленного Германской армии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Сведения о благотворительных учреждениях . . . . . . . Письма о торжественной встрече Великого Князя Владимира Александровича . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Письмо о готовности к встрече Великого Князя Владимира Александровича . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Сведения о путешествии Великого Князя . . . . . . . . . . Письмо о готовности к встрече Великого Князя в Красавино . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Описание посещения Великим Князем фабрики Грибанова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Документ о землях и движимом имуществе В. Грибанова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Примечания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

88 89 94 99 105 110 111 112 113 117 119 122 123 126 128 132

Редактор: Т.В.Куркина Красавино. Страницы истории сборник статей и документов

Редактор Татьяна Куркина Дизайнер обложки Дария Куркина

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero