Журнал "Наше дело" №12. 2012 by АНО Переправа

4(12), 2012

Экономическое приложение к журналу «Переправа» (печатный орган Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова)

В.Ю. Катасонов

С.Ф. ШАРАПОВ: ВЗГЛЯД СЛАВЯНОФИЛА НА ЭКОНОМИКУ И ЭКОНОМИЧЕСКУЮ НАУКУ В «Бумажном рубле» С. Шарапов пишет: «Если бы ктонибудь вздумал действительно научным образом изложить и осветить западные финансовые теории, он убедился бы с первого шага, что на Западе денежной теории вовсе нет, а есть теоретические рассуждения о золоте как деньгах и о замещающих их суррогатах». С. 2

О.Н. Рыбковская

ОТЕЧЕСТВЕННЫЙ И ГЕРМАНСКИЙ ОПЫТ ОПЕРАТИВНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ ЭКОНОМИКОЙ И ПРОБЛЕМЫ ВОССТАНОВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВОМ УПРАВЛЯЕМОСТИ ЭКОНОМИКОЙ НА РУБЕЖЕ ХХ – XXI ВВ. В настоящее время предпринимаются активные попытки социокультурной унификации в рамках форсированной глобализации мирового хозяйства, в т.ч. утверждается, что развитие мировой экономики в основном определяется циклами Кондратьева, в качестве основы которых рассматриваются процессы замещения основных фондов на новой технологической основе. С. 19

В. Жуковский

РОССИЙСКИЙ БИЛЕТ НА ТИТАНИК ВТО Спустя 17 лет непрекращающихся разговоров о «необходимости» скорейшего вступления России в ВТО, не подкреплённых абсолютно никакими научно обоснованными расчётами относительно целесообразности данного шага, нам всё-таки продали билет на этот экономический «Титаник». С. 8

А.А. Замостьянов

РЕФОРМЫ ИМЕНИ БАТЫЯ. ПРОШЛО ДВАДЦАТЬ ЛЕТ… Скорбная дата в нашей истории – двадцатилетие «гайдаровских реформ». Ровно 20 лет назад, летом 1992-го, началась ваучерная приватизация. Нельзя забывать об этой вехе! Разрушительному влиянию преобразований 1992-го не видно конца. Мы продолжаем хлебать эту прогорклую кашу… С. 25

К.Е. Мямлин В.Ю. Катасонов

РОССИЯ И ВТО: УНИЧТОЖЕНИЕ ОБОРОННО-ПРОМЫШЛЕННОГО КОМПЛЕКСА СТРАНЫ Многие российские и зарубежные СМИ сообщили о том, что 14 июня с.г. в Кореновске (Краснодарский край) Президент России Владимир Путин провёл совещание о выполнении государственной программы вооружения в области авиационной техники. С. 13

Наше экономическое наследие В.Ю. Катасонов, председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова, проф., д.э.н.

С.Ф. ШАРАПОВ: ВЗГЛЯД СЛАВЯНОФИЛА НА ЭКОНОМИКУ И ЭКОНОМИЧЕСКУЮ НАУКУ 8. Не наука, а «гимн золоту» В «Бумажном рубле» С. Шарапов пишет: «Если бы кто-нибудь вздумал действительно научным образом изложить и осветить западные финансовые теории, он убедился бы с первого шага, что на Западе денежной теории вовсе нет, а есть теоретические рассуждения о золоте как деньгах и о замещающих их суррогатах». Шарапов заостряет внимание читателей «Бумажного рубля» на золоте, поскольку указанная работа преследует двоякую цель: с одной стороны, представить проект здоровой денежной системы для России; с другой стороны, предотвратить переход страны к золотому рублю, который готовил тогдашний министр финансов С.Ю. Витте. В этой связи Шарапов и анализирует господствовавшие в Европе финансовые теории, которыми со временем заразились правящие круги России. И приходит к выводу, что это не научные теории, а всего лишь средства одурачивания и закрепощения народов теми, кто сосредоточил золото в своих руках. Шарапов делает очень парадоксальное утверждение (парадоксальное для тех, кто учился по общепринятым учебникам экономики): золото – лишь товар, но не деньги; в полном смысле деньгами 2

золото никогда не было. Это заявление диаметрально противоположно принятому в финансовой «науке» мнению, что самыми лучшими деньгами является золото: «С самых отдалённых времён, после перехода античного мира с его натуральным хозяйством к хозяйству денежному, лучшими и почти единственными деньгами считалось золото. Оно действительно с большим удобством исполняло роль денег. Но в сущности это были не деньги, а был «всем нужный товар», разделённый на точные весовые количества. Понятие о деньгах, совершенно отвлечённое, было привязано, воплощено в металлическом кружке такого-то веса. Таким оно осталось и в наши дни: отвязать, освободить его не пыталась вовсе западная финансовая наука. При всех неудобствах золота, при явной кабале, в которую только ради золота впадают иногда целые государства, оно давало единственную, но очень важную гарантию: прибавить по произволу золота было почти нельзя, в природе его немного, наличное всё размещено в чью-либо собственность, следовательно, никакое злоумышление правительства не может нарушить естественного уровня цен; накопивший золото всегда богач, ибо невероятно, чтобы вдруг были открыты слишком обширные

залежи золота и оно, сразу прибавившись в количестве, упало бы в цене. Всё это соображения очень веские, но с наукой ничего общего не имеющие». В этом отрывке важными являются слова «накопивший золото всегда богач». Это соображение, действительно не имеющее отношения к науке, но практически важное. Можно сказать, что золото – богатство номинальное или потенциальное. Само по себе золото реальным богатством не является (вспомним историю про царя Мидаса) и нового реального богатства не создаёт. Но в руках тех, кто его накопил, золото становится средством перераспределения уже созданного реального богатства в свою пользу. Такова тайна золота, и те, кто её не знает, становятся рабами тех, кто обладает золотом (Шарапов пишет о том, что целые государства впадают в кабалу только ради золота). Если тайна будет раскрыта, то золото потеряет свою силу. Вот хозяева золота и создают финансовую «науку». «Наука», которая всем людям внушает, что самое истинное богатство – золото, а государствам, что самые настоящие деньги – золотые. Шарапов приводит в «Бумажном рубле» пространную выдержку из книги И. Кауфмана «Кредит, банки и денежное обращение» (СПб., 1873), посвящённую описа-

нию золота (на трёх страницах). Коротко об авторе. Кауфман Илларион Игнатьевич (1848–1915) – российский экономист, профессор финансового права Петербургского университета. Как член Совета Государственного банка участвовал в разработке денежной реформы С. Витте. Многие авторы считают Кауфмана основным разработчиком реформы. Современный исследователь дореволюционной экономи-

в драгоценно-металлическом теле, может всего более сохраняться, всего менее бояться разрушительного влияния времени, всего менее ему подчиняться и, напротив, само всего более над ним господствовать. Но золотое и серебряное тело сверх того имеет то преимущество, что оно одинаково предлагает свои услуги большому и малому богатству: золото и серебро почти до бесконечности делимы и

ческой мысли пишет, что период творчества Кауфмана «совпал по времени с очередной волной российских либеральных реформ. Этот в иток «перестройки» можно назвать буржуазным… Это, конечно, не могло не сказаться на его творчестве… В этом либеральном процессе И.И. Кауфману досталась роль «агитатора и пропагандиста» капиталистических отношений»1. Итак, приводим начало указанной выдержки: «Богатство, принявшее форму золота и серебра, воплотившееся

потому могут в себе воплощать богатства самых разнообразных размеров…». Кончается эта пространная цитата следующим: «Драгоценные металлы ставят обладателя ими в центральное положение, равно удалённое от всех пунктов, к которым ведёт экономическое движение, и, стало быть, дающее возможность достигнуть с наибольшей скоростью… Всякий, кто обменивает свои товары или оказываемые им услуги на драгоценные металлы, становится через то в центр самого обширного круга, в котором

он скорее всего может достигнуть каждого из его периферических пунктов». Примерно в том же восторженном духе писали о золоте и драгоценных металлах авторы других российских учебников по деньгам и кредиту во времена Шарапова2. Шарапов называет это описание «поэтичным гимном золоту», выражающим отношение евреев к жёлтому металлу: «Если мы припомним историю еврейского народа после его рассеяния, его психологию с основной чертой грубой утилитарности и стремлением к грубому же материальному владычеству над всем остальным человечеством, мы поймём своеобразную поэзию этих великолепных строк (строк из книги Кауфмана. – В.К.)». Золото, денежная система, основанная на золоте, по мнению Шарапова, – средство реализации стратегических устремлений еврейского народа, которое способствовало нравственному падению всего человечества: «Вот оно, уже не только деловое, но чисто философское выяснение роли и значения золота (речь идёт о «гимне золоту», содержащемся в книге Кауфмана. – В.К.). Безграничная свобода и, прибавим, безграничная власть капитала – капитала, не знающего ни родины, ни нравственных законов, – таков еврейский миродержавный идеал. И этот идеал, эта власть путём основанной на золоте денежной системы открыто провозглашены и могущественно легли над миром». Фактически в этих строках Шарапов раскрыл духовно-религиозные корни современного капитализма3. Мысль Шарапова о еврейском авторстве «гимна золоту» позднее была развёрнута и углублена последователями С. Шарапова. В частности, русским монархистом Н.Е. Марковым4: «Но всё, что 3

исходит от еврейства, неизменно сохраняет особый – чисто еврейский дух – одностороннего расового утилитаризма. Даже отвлечённые понятия о добре и зле в еврейском представлении претворяются в утилитарные понятия пользы и вреда… пользы и вреда для евреев. Это до того верно, что в еврейском языке вовсе нет слов «добро» и «зло», а те слова, которые должны выражать эти понятия, по существу означают «польза» и «вред» (выделено мной. – В.К.). Хорошо всё то, что полезно для еврейства и наоборот – таков склад еврейского ума и еврейской совести»5. Соответственно экономическая (и финансовая) «наука», навязанная человечеству мировыми ростовщиками (носителями еврейского духа), оперирует понятиями пользы и вреда, выгоды и убытка, коммерческой эффективности и рентабельности и начисто лишена понятия добра и зла, апеллирует к эгоистическому чувству, а не совести. Марков фактически подтверждает мысль Шарапова о том, что пришедшая в Россию так называемая финансовая «наука» абсолютно чужда духу русского человека: «В области обмена ценностей, торгового оборота и в особенности в области финансовых ухищрений евреи всегда обладали выдающимися знаниями и талантами и чрезвычайной изобретательностью. Поэтому и финансовая наука вообще, и учение о деньгах в особенности почти всеми своими главными положениями и принципами обязаны еврейскому уму, еврейской указке»6. Современник С. Шарапова Г.В. Бутми сделал очень важное наблюдение: почти вся российская профессура, занимавшаяся вопросами денег, финансов, права, выступала за золотой рубль. В чём при4

чина такого единодушия? Очевидно, что от введения золотого рубля выигрывали банкиры, потому что деньги становились дорогими, соответственно все их финансовые активы (требования) становились более «весомыми». Банкиры выигрывали, а люди труда проигрывали, ибо им для покрытия своих обязательств перед банкирами (погашения долгов) надо было произвести и продать больше товаров. Исключение, как отмечал Бутми, составляла интеллигенция: «Интеллигенция больших городов состоит главным образом из лиц, получающих определённое денежное содержание. Вздорожание денег доставляет им больше товаров за те же деньги – выгодно для них. Представители кафедральной науки стоят ближе к интересам городской интеллигенции, среди которой они живут, чем к интересам промышленности и земледелия, с которыми они знакомы лишь теоретически. И представители кафедральной науки, за немногими, выдающимися исключениями, защищают золотую валюту, дающую и им самим больше удобства за те же деньги»7. 9. Единомышленники и последователи С. Шарапова о «тайне золота» Сергей Фёдорович был одним из первых в России, кто подверг сомнению и разоблачению официальную финансовую «науку» с её «гимном золоту». Он дал толчок очень глубоким и ярким работам других талантливых русских мыслителей, которые продолжили активную деятельность по раскрытию «тайны золота». Среди них – Г.В. Бутми, А.Д. Нечволодов, А.В. Васильев, П.В. Оль, Н.Е. Марков (Марков Второй), Н.Н. Зворыкин и многие другие истинные патриоты России.

Здесь мы вспомним одного талантливого русского исследователя и писателя, генерала А.Д. Нечволодова, который жил примерно в одно с Шараповым время. В небольшой, но очень ёмкой по мыслям книге «От разорения к достатку» (1906 г.) Нечволодов развивает и углубляет мысли Сергея Фёдоровича по поводу золота и тех «научных» теорий, которые были созданы вокруг него. Нечволодов подтверждает: финансовая «наука» очень много и восторженно говорит о золоте, но при этом не раскрывает «тайну золота». Вот основные положения работы Нечволодова, касающиеся золота как денег. Положение первое. Золото не является реальным богатством: «…золото в деньгах само по себе никакой реальной ценности не имеет, так как не имеет никакого практического применения, а служит лишь знаком обмена всех остальных реальных ценностей для человека: земли, хлеба, угля, предметов роскоши и проч.»8. Положение второе. Золото не может быть постоянным и неизменным измерителем стоимости (ценности) других товаров. Нечволодов критикует Маркса, А. Смита и других представителей классической политэкономии, которые говорят о том, что ценность золота неизменна: «…по общепринятому ходячему понятию, ценность золота неизменна, вследствие его неизменяемости от времени и незначительности ежегодного прироста из земли; величина же всех остальных ценностей, покупаемых на это золото, изменяема и зависит от спроса и предложения. Последнему учит отец всей современной политической экономии Адам Смит, и этому положению все поверили… Создатель же современного социализма Карл Маркс, строя всю свою теорию на строго научных началах,

доказал также строго научным способом неизменную ценность золота. Читаем у Нечволодова критический разбор «Капитала»: «Деньги, как мера стоимости, – говорит Карл Маркс, – есть необходимая форма проявления внутренней (имманентной) меры стоимости товаров – рабочего времени». «Цена есть денежное название рабочего времени, овеществлённого в товаре». «Вследствие того, – продолжает он, – что товары выражают в золоте свою относительную стоимость, золото относительно их играет роль меры стоимостей (всеобщего эквивалента)»; поэтому по формуле Карла Маркса: 20 аршин холста 1 сюртук 10 фунтов чаю = 2 унциям золота. То есть, предполагая, что для производства 20 аршин золота, 1 сюртука и 10 фунтов чая надо по 40 часов рабочего времени, для добычи двух унций золота требуется также 40 часов рабочего времени. Это научное доказательство неизменной стоимости золота, основанное на количестве рабочих часов, необходимых для его извлечения из недр земли, включает в себя величайшее недоразумение, на котором построено, однако, всё учение Маркса о капитале…» 9. Положение третье. Это положение раскрывает полностью тайну золота. Пока золото – обычный товар, то его ценность действительно определяется общественно необходимыми затратами труда на производство (добычу). Когда деньги приобретают статус денег (всеобщего эквивалента), то их ценность определяется совсем по другому принципу: ценность накопленного запаса золота = объёму всех остальных ценностей, которые имеются у

человечества и которые становятся объектом реального (или потенциального) обмена на рынке. Или по крайней мере ценность каждой унции золота находится в прямой зависимости от объёма всех остальных ценностей, которые обмениваются (или могут обмениваться) на рынке. Понятно, что запас золота растёт медленнее, чем запас всех остальных ценностей, поэтому ценность золота как денег неизбежно увеличивается во времени. Поэтому обладатели (монопольные владельцы) золота будут стремиться к тому, чтобы золото сделать деньгами! Нечволодов выделяет два момента, связанных с раскрытием «тайны золота». Момент первый связан с тем, что даже если ценность золота выводить из затрат труда на его добычу, то эта ценность не является чем-то постоянным. Гораздо более постоянной является ценность других товаров, на производство которых заранее известно количество потребных часов труда (например, производство ткани, одежды, колбасы и т.п.): «Именно ценность золота не может определяться количеством рабочих часов, потраченных для его добычи, так как условия её совершенно различны: они всецело зависят от процента содержания руды в земле, колеблющиеся от 2 долей до нескольких золотников на сто пудов земли, от орудий промывки, от времени, потребного, чтобы добраться до рудника от мест постоянного жительства и проч. Наконец, случается, что даже по одному этому определять стоимость золота в зависимости от количества часов, потраченных на его разработку, – явно нелепо»10. Момент второй связан с тем, что мы вообще не можем класть в основу цены (ценности) золота количество часов, затраченных на его добычу.

Ведь золото – не потребляемый товар, а все остальные товары – потребляемые (с той или иной скоростью). Как мы можем сравнивать 1 сюртук, который сшит сегодня, с золотом, которое было добыто неизвестно когда (может быть, во времена царя Соломона)? Цена на всё накопленное за тысячелетия золото определяется не количеством часов, затрачиваемых сегодня на добычу 1 унции жёлтого металла, а чем-то иным. Если золото приобретает функцию денег, тогда его ценность напрямую начинает зависеть от общей массы товаров, которые реально или потенциально могут стать объектом купли-продажи. То есть его ценность в этом случае зависит от спроса на золото как средство обмена: «Главное же недоразумение заключается в следующем: допустим даже, несмотря на явную нелепость, что при извлечении золота из недр земли затрачивается в среднем на каждые две унции – 40 рабочих часов, мы всё-таки отнюдь не можем его считать эквивалентом для определения стоимости продуктов человеческого труда, и вот почему: Золото, добытое из недр земли, остаётся навеки неизменным, а все продукты человеческого труда подвержены изменению и уничтожению, начиная от свежевыпеченного хлеба и кончая египетскими пирамидами. Поэтому если 2 унции золота и приняты, в каждый момент при обмене, равными по стоимости товару, на производство которого затрачено 40 рабочих часов, то громадная разница в положении потребителя товара и хозяина золота. Потребитель товара для того, чтобы вновь получить такое же количество его, должен истратить 40 рабочих часов на производство какого-либо труда, обменять это производство на 2 унции 5

золота и купить на него известное количество нужного ему товара, затем потребить его, опять же приняться за работу и т.д. Хозяева же золота не работают; они только отдают его взаймы для производства операции обмена, а затем получают его обратно, но уже с процентом в золоте же, купленном ценою человеческого труда, и так при каждом обороте»11. На основании вышеприведённых рассуждений генерал Нечволодов делает ошеломляющий вывод, который раскрывает так называемую тайну золота: «Поэтому каждые две унции заключают в себе не 40 рабочих часов, а миллиарды их, причём ввиду того, что количество золота крайне мало, сравнительно с потребностями для человечества в знаках обмена, стоимость его обладания, хотя бы на самое короткое время, нужное для обмена, всё возрастает, но не прямым путём его вздорожания, а скрытым, выражающимся в понижении стоимости товара, т.е. человеческого труда. Вот истинная, чисто магическая ценность золота: в нём благодаря его неизменяемости незаметно сосредотачивается весь труд и капитал человечества, временно пользующегося им лишь с целью обмена своих произведений труда»12. Итак, в своей работе «От разорения к достатку» Нечволодов дал развёрнутое объяснение слов Шарапова из «Бумажного рубля»: «накопивший золото всегда богач». Навязывание человечеству (в том числе России в конце XIX века) золотого стандарта – это попытка создать мировыми ростовщиками основанный на золоте механизм перекачивания богатств мира в карманы (сейфы) ростовщиков. Этот механизм основан на использовании ростовщического процента и монополизации жёлтого металла в 6

руках ростовщиков. Фактически в их руках оказался идол – золотой телец. Язычники, каждый раз желая поклониться своему божеству, должны платить ростовщикам за право доступа к своему идолу. Нечволодов, как и Шарапов, очень отрицательно относился к марксизму как лукавой и провокационной теории. Генерал, в частности, обращает внимание на то, что «гениальный» Маркс аккуратно обошёл стороной в своём толстенном «Капитале» «тайну золота»: «Это, разумеется, отлично понимал Карл Маркс, как еврей. Но ему, конечно, невыгодно было объяснить тайную силу, заключающуюся в золоте, непосвящённым, а потому он и дал научное определение его стоимости в рабочих часах, как «необходимой формы проявления внутренней (имманентной) меры стоимости товаров – рабочего времени»13. И Шарапов, и Нечволодов одинаково считали, что если бы человечество понимало эту «тайну золота», то, наверное, пути исторического развития могли бы быть иными; тогда люди не стремились бы совершать социальные революции и двигаться по пути строительства коммунизма (как к этому призывали клас-

сики марксизма-ленинизма), а добивались бы изменения денежной системы (т.е. целенаправленно боролись с торговцами золотом и ростовщиками). Нечволодов писал: «Если выяснить это недоразумение в понятии неизменности ценности денег, т.е. золота, поставленным Адамом Смитом и Карлом Марксом в основании своих учений, то, конечно, все современные теории политической экономии, неизбежно приводящие к социалистическим принципам, совершенно не применимым к жизни, сейчас же рухнут, и человечество может пойти по новым путям, имея впереди самые светлые, и при том достижимые идеалы, простым изменением своих понятий о деньгах»14. Эта мысль Нечволодова очень созвучна с идеями Шарапова, который был одинаково критично настроен в отношении как тогдашнего капитализма, так и проектов социалистического переустройства мира на основе учения Маркса. А «понятия о деньгах», которыми руководствовались русские люди в XIX – начале XX века, были в своей массе превратными, они базировались на западноевропейской политической экономии и финансовой «науке», которые проповедова-

лись с кафедр российских университетов. Эти искажённые марксизмом, буржуазной политической экономией и западной финансовой «наукой» «понятия о деньгах» облегчили Витте и другим агентам Ротшильдов в России навязывание русскому народу золотого рубля. А введение в конце XIX века золотого рубля способствовало, в свою очередь, разорению страны мировыми ростовщиками и в конечном счёте привело к социа льно-политическим катаклизмам начала XX века. Уже после С. Шарапова, Г. Бутми, А. Нечволодова о «тайне золота» стали писать и другие русские патриоты. Особенно понятной эта «тайна золота» стала после таких катаклизмов, как Первая мировая война, Февральская и Октябрьская революции 1917 года. Находясь в эмиграции, известный деятель монархического движения Н.Е. Марков написал в 1926 году статью «Русские деньги», в которой помимо всего подчеркнул

роковую роль некритического отношения русского человека к пришедшим из-за рубежа учениям о золоте: «Нееврейское человечество допускало большую неосторожность, долгое время принимая, без необходимого отслеживания, блестящие с виду открытия и положения еврейского финансового творчества. К числу таких якобы бесспорных и якобы научных постулатов относится и учение о золоте как единственно возможном основании денежной системы (курсив мой. – В.К.) культурного государства. Другая столь же сомнительная и для неевреев столь же опасная финансовая доктрина гласит, будто для блага всех народов необходимо установить единую международную монету и ввести единую для всего света денежную систему (курсив мой. – В.К.)»15. Н.Е. Марков, досконально проанализировав уроки русских революций, понял, что в конечном счёте игры мировых ростовщиков с золотом, в

которые они втянули в XIX веке Россию, – часть общего плана по установлению ими мирового господства. И предупреждал о смертельной опасности, которая исходит от иноземных учебников, ведущих к духовному порабощению русского человека: «…наивное человечество только теперь, после «планетарных» уроков наглядного обучения, преподанных иудобольшевиками в России, начало понимать, что далеко не всё полезное для еврейства есть действительное добро и что, начиная с объединения монеты, почты, таможни и паспортов, народам легко докатиться до международного объединения суда, войска, управления, религии и, как венец, до исчезновения самих народов в океане безнародного, безземельного и безбожного Интернационала… Те, кого не влечёт идея национального самоуничтожения…, должны отложить в сторону еврейские учебники…»16.

Базулин Ю.В. Двойственная природа денег. – СПб.: Русская симфония, 2005. – С. 238–239. Да что там дореволюционные учебники! Мне пришлось в конце 1960-х годов учить политическую экономию капитализма по известному старшему поколению учебнику Э.Я. Брегеля. Там про золотые деньги говорилось примерно то же самое, что и у Кауфмана. Хотя золотой стандарт (в его усечённой, золотодолларовой модификации) доживал уже последние годы. 3 Через девять лет после «Бумажного рубля» Шарапова вышла книга немецкого социолога Макса Вебера «Протестантская этика и дух капитализма» (1904), в которой была предпринята попытка раскрыть духовно-религиозные корни капитализма. М. Вебер связывал происхождение капитализма с протестантизмом, что является достаточно поверхностным объяснением. С нашей точки зрения, Шарапов в лаконичной форме дал более глубокое объяснение происхождения капитализма. 4 Марков Николай Евгеньевич (Марков Второй) (1866–1945) – русский политик правых взглядов и публицист, потомственный дворянин. Один из учредителей Курской народной партии порядка, которая впоследствии вошла в «Союз русского народа» (СРН). В 1905–1917 годах издавал газету «Русское знамя»; с осени 1915 года – также «Земщину». Депутат III и IV Государственной думы от Курской губернии. Монархист, один из лидеров черносотенцев. С 1910 года председатель главного совета «Союза русского народа». 5 Н.Е. Марков. Русские деньги // Н.Е. Марков. Войны тёмных сил. Статьи 1921 –1937. – М.: Москва, 2002. – С. 421. 6 Там же. – С.421. 7 Бутми Г. Золотая валюта. К пониманию макроэкономики государства и мира. – СПб., 2000. – С. 27. 8 Нечволодов А.Д. От бедности к достатку. – СПб., 2007. – С. 36. 9 Там же. – С. 37–38. 10 Там же. – С. 38. 11 Там же. – С. 38–39. 12 Там же. – С. 39. 13 Там же. – С. 39. 14 Там же. – С. 40. 15 Н.Е. Марков. Русские деньги // Н.Е. Марков. Войны тёмных сил. Статьи 1921 –1937. – М.: Москва, 2002. – С. 422. 16 Там же. – С. 422. 2

Актуальная тема В. Жуковский, независимый экономист

Российский билет на Титаник ВТО Спустя 17 лет непрекращающихся разговоров о «необходимости» скорейшего вступления России в ВТО, не подкреплённых абсолютно никакими научно обоснованными расчётами относительно целесообразности данного шага, нам всё-таки продали билет на этот экономический «Титаник». И, судя по всему, продали в самый неподходящий для нас момент – когда мировая экономика испытывает сильнейшее за последние 3 года охлаждение, а международная валютно-финансовая система находится в паре шагов от развала. Несвоевременность вступления Прежде всего в глаза бросается крайняя несвоевременность данного шага – российские экономические власти сумели вступить в ВТО прямо накануне новой фазы глобальной рецессии. Стремясь подтвердить свою приверженность либеральным ценностям, собственными руками лишили себя возможности оказать адекватную поддержку отечественным товаропроизводителям прямо накануне нового кризиса, когда в разы усиливается борьба за доступ на рынки сбыта и контроль над финансовыми и природными ресурсами. Обязавшись не наращивать импортные и экспортные пошлины, не вводить нетарифные ограничения (в т.ч. квоты, систему сертификации и фитосанитарный контроль) и сокращать субсидирование российских компаний, они связали себе руки. 8

Президент Медведев лично в своём последнем послании Федеральному собранию недвусмысленно указал на то, что весь мир (в том числе и Россия) стоит на пороге второй волны экономического кризиса, которая в силу накопленных структурных дисбалансов рискует перерасти в масштабную дефляционную рецессию по образцу американской Великой депрессии. А затем собственноручно отказался оказывать даже минимально необходимую поддержку отечественной обрабатывающей промышленности, наукоёмким производствам и аграрному сектору. В этой ситуации становится в принципе не понятно, с какой целью «модернизатор» Медведев и окружающие его либеральные экономисты форсировали вступление России в ВТО и сделали из этого мероприятия самоцель. Судя

по всему, им просто-напросто захотелось поддержать в глазах Запада свой либеральный имидж и подчеркнуть свою приверженность идеалам «международного сообщества». При этом интересы отечественной промышленности, аграрного сектора и обыкновенных граждан в очередной раз оказались за гранью восприятия чиновников. Нужно понимать, что система ВТО – это не только и даже не столько система регулирования движения товарных потоков, сколько система международного арбитража и регулирования трансграничного движения капитала, услуг, информации и технологий. В случае вступления в ВТО Россия будет вынуждена в значительной степени отказаться от и без того практически отсутствующих инструментов защиты стратегических отраслей, а также валютного регулирования и контроля.

Корыстные цели чиновников После того как государственные олигархи, метко охарактеризованные одним из крёмлевских серых кардиналов в лице Владислава Суркова «офшорной аристократией», продадут глобальным монополиям и международным банкам государственные доли в крупнейших нефтяных, банковских и инфраструктурных корпорациях, у Запада не останется практически никаких юридических возможностей изъять активы кремлёвских чиновников. Вопрос о нелегитимности приватизации начала 90-х будет автоматически закрыт. Любая попытка отобрать имущество и заморозить счета российской «правящей тусовки» бросит тень на новых владельцев российских сырьевых монополий и поставит под сомнение легитимность крупнейших ТНК. А это недопустимые риски, на которые не пойдут ни глобальные монополии, ни контролируемые ими политические элиты Запада. Одновременно с этим нынешними властями предпринимается очередная попытка снять с себя всякую ответственность за проводимую в стране откровенно провальную и антимодернизационную социально-экономическую политику прямо накануне глобального кризиса и переложить её на рецессию и транснациональный капитал. Системный кризис ВТО Что не менее важно, российские власти умудрились втащить Россию в ВТО в тот самый момент, когда сама ВТО как система регулирования международных экономических отношений переживает серьёзнейший институциональный кризис и стоит на грани развала.

Уже более 11 лет продолжается провальный Дохийский раунд переговоров, в рамках которого наиболее ярко проявилась сама суть ВТО – это организация, от участия в которой выигрывают исключительно промышленно развитые страны, обладающие существенным превосходством в области производственных и управленческих технологий (США, Германия, Япония, Южная Корея, Великобритания), либо страны со значительным промышленным потенциалом и дешёвой рабочей силой (Китай, Индия, Вьетнам). Как показывает практика, участие в ВТО не гарантирует абсолютно никаких позитивных результатов – оно лишь даёт возможность выйти на мировые рынки со своей продукцией и попытаться найти свою нишу в конкурентной борьбе с глобальными ТНК и международными монополиями. По сути дела, ВТО – это ринг, на котором слаборазвитые страны с отсталой промышленностью получают возможность конкурировать на внутреннем и международном рынках с глобальными корпорациями и международными банками. Международные монополии обладают качественным превосходством в области управленческих и производственных технологий, имеют доступ к практически неограниченным и дешёвым финансовым ресурсам, а также активно используют эффект масштаба производства, схемы трансфертного ценообразования и уклонения от уплаты налогов. Отсутствие доступа к технологиям Уже более 15 лет развивающиеся страны не могут добиться от США, ЕС и Японии снижения стоимости и упрощения доступа к ключевым производственным и управленческим технологиям. Существующая и активно защищаемая США вкупе с

крупнейшими международными монополиями система лицензирования разработок и продажи прав интеллектуальной собственности, по сути дела, лишает развивающиеся страны возможности сократить своё колоссальное технологическое отставание, а также преодолеть разрыв в области развития научно-технического и человеческого потенциала. Именно это во многом является залогом геоэкономического и геополитического превосходства США и ЕС в современном мире. И именно достижением этой благой цели, получения доступа к передовым технологиям и знаниям, российские власти во всех источниках пропаганды объясняли необходимость вступления в ВТО. Однако, как показал опыт сотрудничества с транснациональным капиталом, никакой передачи технологий как не было, так и нет – уровень локализации производства даже на отвёрточных предприятиях в России, несмотря на все планы по достижению 70%, остаётся на уровне 2004 года в 30%. Совершенно непонятно, каким образом вступление России в ВТО сможет обеспечить возрождение отечественной обрабатывающей промышленности и подтолкнуть развитие высокотехнологичных производств, – степень износа основных фондов в инфраструктуре и обрабатывающей промышленности превышает 70–80%, а затраты на науку и образование (1–1,5% ВВП) в разы ниже аналогичного показателя в США, ЕС и Японии (3,5–4,5% ВВП). Как показывает практика, крупные ТНК и международные банки, на долю которых приходится более 60% мировой торговли и 85% трансграничного движения капитала, рассматривают новые страны исключительно как трофейное пространство для 9

извлечения прибылей и ни при каких обстоятельствах не идут на передачу современных технологий. В лучшем случае они готовы открывать сборочные предприятия с элементами отвёрточного производства и подавлять конкуренцию в смежных отраслях. Повторение опыта 90-х Безусловно, нельзя не согласиться с теми, кто говорит, что все граждане России хотят покупать хорошие, качественные импортные товары по низким ценам, не переплачивая лишних средств. Однако эти же самые слова мы слышали во времена угара «перестройки» и «либерального» погрома промышленности в «кровавые» 90-е. Тогда отмена валютной и внешнеторговой монополий, а также отпуск цен в условиях избыточной монополизированности экономики обернулись лавинообразным ростом импорта, беспрецедентным скачком цен на товары, погромом отечественной промышленности, появлением «пластиковой» колбасы и отравленных китайских игрушек. Судя по всему, нынешние модернизаторы хотят повторить печальную участь «младореформаторов» и окунуть Россию из тучного маразма «нулевых» в ад 90-х. Нужно отдавать себе отчёт в том, что для того чтобы купить импортную продукцию на внешнем рынке, необходимо сначала туда что-то продать и получить иностранную валюту. Иначе покрывать торговый дефицит придётся постоянным наращиванием внешнего долга и девальвацией национальной валюты. Чем это заканчивается, наглядно продемонстрировал печальный опыт стран Восточной Европы (Прибалтика, Молдавия, Венгрия) и бывших советских республик (Украина, Узбекистан, Киргизия). 10

Сырьевые отрасли не прокормят Россию Распродажа российской нефти, газа и промышленных металлов в лучшем случае сможет обеспечить приток валюты, достаточный для весьма небедного существования 25–35 млн человек при полностью разрушенной обрабатывающей промышленности. Однако в отличие от Саудовской Аравии, ОАЭ, Кувейта и прочих «банановых» республик в России проживает более 141 млн человек, 80% из которых «экономика трубы» не прокормит. Российских чиновников по-прежнему интересует дешёвый пиар про «модернизационное» построение внутреннего офшора в Сколково и замену лампочек Владимира Ильича на лампочки Леонида Ильича, сопровождаемые запредельным хищением бюджетных средств на олимпийских стройках и возведением проспектов имени премьера в Грозном. Судя по всему, интересы кармана кремлёвских элит и околокремлёвских сырьевых монополий в очередной раз оказались важнее общенациональных интересов и перспектив отечественной промышленности, задыхающейся от произвола монополий, чиновничьего беспредела, неподъёмных ставок по кредитам, изношенного оборудования и наплыва дешёвого субсидируемого импорта. Иллюзии успехов переговоров Иллюзией оказались и «беспрецедентные» уступки для отечественной промышленности и сельского хозяйства, якобы достигнутые российской делегацией. Команда переговорщиков под руководством, насколько можно судить, лоббиста сырьевых монополий Медведкова сумела в одностороннем порядке сдать практически все пози-

ции России ещё в 2004 году: начиная от снятия всяческих ограничений на трансграничное движение спекулятивного капитала и заканчивая совершенно не относящимся к базовым условиям вступления в ВТО требованием выравнивания внутренних и внешних цен на энергоносители, а также отказа от поддержки авиакосмической отрасли, являющейся фундаментом инновационной экономики и высокотехнологичных производств. Требование выровнять внутренние цены на газ ЕС и США возмутились тем, что внутренние цены на газ, электроэнергию и ГСМ практически в 3–4 раза ниже среднеевропейского уровня, и увидели в этом конкурентное преимущество для российских товаропроизводителей. Однако альтернативно одарённые российские власти по неведомой причине не смогли или не захотели объяснить им, что на среднюю заработную плату в США можно приобрести порядка 4,5 тонн бензина, во Франции и Германии – 3–3,5 тонны, а на нищенскую зарплату в России в лучшем случае 550 литров. С таким уровнем доходов цену за литр бензина в 30 рублей иначе как воровством и издевательством над народом сложно назвать. Отказ от поддержки авиастроения И это уже не говоря о суровых климатических условиях, а также степени износа основных фондов (75–80%) и устаревших производственно-управленческих технологиях, не позволяющих производить конкурентоспособную продукцию при цене на газ выше 150 долларов за тысячу куб. метров. Украину и Белоруссию альтернативно одарённые российские чиновники вынудили попробовать

жить по «рыночным ценам» – после роста цен на газ со 150 до 350 долларов всё закончилось беспрецедентным с первой половины 90-х годов скачком инфляции, падением уровня жизни населения и обвалом в промышленности. Ещё одной знаковой и совершенно необязательной уступкой российских переговорщиков стал отказ от оказания адресной поддержки российской авиастроительной отрасли и субсидирования процентных ставок по кредитам. Россия имела все основания отказаться от подписания этого соглашения, навязанного авиакосмическими гигантами США и ЕС, так как наряду с соглашением о выравнивании внутренних и внешних цен на энергоносители оно не является обязательным и входит в так называемую корзину «ВТО+». Уже сегодня Россия утратила возможность производства наиболее востребованных на мировом рынке широкофюзеляжных самолётов, а предусмотренное сокращение целевой поддержки авиапрома лишь усугубит и без того плачевную ситуацию в этой ключевой наукоёмкой отрасли, обладающей колоссальным инновационным и инвестиционным мультипликатором. Судя по всему, Западом нам отведена роль поставщиков авиационного титана и алюминия для иностранных авиакосмических холдингов Boeing, EADS и Lokheed Martin. И пример с гордостью отечественного авиапрома SSJ-100, на 80% состоящего из импортных комплектующих, это лишь подтверждает – российское в нём только сырьё: авиационный титан и алюминий. Убытки сырьевых олигархов не компенсируют потери экономики Что касается разговоров о том, что от неучастия в ВТО

Россия ежегодно теряет порядка 3–4 млрд долларов, то это правда. Однако эти потери касаются исключительно крупнейших российских металлургов и алюминиевых гигантов, против которых введены антидемпинговые импортные пошлины в США и ЕС. При этом совокупные потери обрабатывающей промышленности и аграриев, по подсчётам экспертов и отраслевых объединений, могут достичь 100 млрд долларов в ближайшие 2–3 года и привести к ещё большей архаизации экономики и закреплению за Россией статуса сырьевого придатка США и ЕС. Также умалчивается тот факт, что от самого по себе вступления России в ВТО против российских сырьевых компаний не будут сняты заградительные и компенсационные импортные пошлины. Они останутся в силе, однако российские сырьевые монополии получат возможность оспаривать их в системе арбитража ВТО. И, как показывает практика, в большинстве случаев судебные разбирательства выигрывают США и ЕС, имеющие наибольшее влияние на процесс принятия решений. Иллюзия отмены антидемпинговых пошлин Ещё один широко распространённый миф касается того, что после вступления в ВТО против России и её товаропроизводителей не будут предприниматься ограничительные меры и вводиться антидемпинговые санкции. Надо сказать, что против одного только Китая, являющегося членом ВТО, во время кризиса 2008–2009 годов было введено более 45 тарифных и нетарифных ограничений со стороны США, ЕС, Индии и Японии, также являющихся членами этой

организации. Другими словами, если в Вашингтоне или Брюсселе посчитают, что продукция российских компаний ущемляет позиции американских и европейских ТНК и лишает их прибылей, то ни членство в ВТО, ни красивые слова о равенстве и взаимном уважении не помогут – против нас будут введены компенсационные пошлины. И далеко не факт, что с нынешним уровнем профессионализма российских чиновников нам удастся отстоять позиции российских промышленников и аграриев. Сегодня против России, не являющейся членом ВТО, ведётся 4 арбитражных разбирательства общей стоимостью в 1,5 млрд долларов, тогда как против Китая, сумевшего отстоять практически все свои интересы при вступлении в ВТО 10 лет назад, рассматривается более 35 дел стоимостью свыше 90 млрд долларов. Печальный опыт Украины Напомним, чем закончилось необдуманное вступление в ВТО стран с вполне сопоставимой российской структурой экономики и степенью неадекватности экономических властей. Либеральная команда Ющенко, не скрывавшая факта своего финансирования из Вашингтона, буквально в последний момент – накануне глобального кризиса 2008 года – сумела купить своей стране билет на экономический «Титаник». В тот же год украинская экономика обвалилась на 15%, что намного хуже среднеевропейской просадки на 2,5–4% и лишь немногим лучше прибалтов, рухнувших на 15–20%. После снижения импортных пошлин на легковые автомобили с 25 до 10% производство автомобилей на Украине упало в 6 раз – по 11

сути дела, автомобильная промышленность перестала существовать. После того как украинские власти снизили импортные пошлины на сахар и ввели квоты на ввоз сахара, более 50 украинских сахарных заводов были вынуждены остановить производство, а доля импорта подскочила на 11%. В одной только сахарной и свиноводческой промышленности более 500 тыс. человек потеряли рабочие места, а спад производства в ряде отраслей промышленности превышал 45–60%. Аналогичная ситуация сложилась в производстве мебели – после обнуления импортных пошлин на мебель только за период 2008–2011 годов выпуск мебели в Украине сократился в 3 раза – с 1,2 млрд до 400 млн долларов. Не удалось избежать печальной участи и лёгкой промышленности – закономерным итогом необдуманной либерализации тарифного и нетарифного регулирования стало падение выпуска продукции на 45–60%, экспорт сжался на 28%, а импорт подскочил на 40–45%. Печальный опыт Киргизии А ведь Украина не является каким-то исключением из правил – достаточно посмотреть на провальный опыт вступления в ВТО такой братской страны, как Киргизия. Возглавлявший более 15 лет страну Аскар Акаев был, пожалуй, самым либеральным руководителем на всём постсоветском пространстве и пользовался поддержкой в Вашингтоне. Стремясь подтвердить имидж самого демократичного и либерального руководителя в СНГ, он по указке заокеанских советников совершенно бездумно втянул неподготовленную Киргизию в ВТО. 12

Объёмы экспорта упали с 606 млн долларов в 1997 году до 513 млн долларов в 1998 году и 453 млн в 1999 году. При этом импорт подскочил с 709 млн долларов в 1997 году до 841 млн долларов в 1998 году, в результате чего дефицит внешней торговли увеличился в 3 раза – со 105 до 327 млн долларов соответственно. С тех пор дефицит торгового баланса Киргизии неустанно расширялся и по итогам 2011 года превысил отметку в 2 млрд долларов. Вопреки заверениям либеральных экономистов, уверявших Акаева в бесспорной полезности вступления Киргизии в ВТО, по промышленности Киргизии был нанесён мощнейший удар. Только за период 1997–2000 годов производство угля сократилось на 20%, нефтеперерабатывающие отрасли сжались на 55–65%, производство мяса упало на 60%, а выпуск машин и оборудования обвалился на 60–90%. Избыточное потребление граждан Киргизии на фоне погрома промышленности и роста безработицы компенсировалось за счёт стремительного роста внешнего долга и резко усилившегося потока люмпенизированных киргизов в Россию. Только за период 1995–2011 годов сальдо денежных переводов граждан Киргизии возросло в 50 раз – с 30 млн долларов до 1,5 млрд долларов. Осознав масштабы бедствий, Акаев поспешил исправить ситуацию и заявил о намерении пересмотреть условия членства Киргизии в ВТО. Однако для руководства ВТО и его главных акционеров в лице глобальных ТНК и международных монополий было недопустимо прилюдно признать тот факт, что ВТО сулит не только широко разрекламированные выгоды. Не желая портить отношения с Западом, активно поддерживавшим Акаева и бизнес его

семьи, глава Киргизии согласился отказаться от идеи выхода страны из ВТО в обмен на международную экономическую помощь. Однако у любой гуманитарной помощи есть один большой недостаток – она имеет свойство заканчиваться. И когда в середине 2000 года поток финансовой помощи иссяк, Киргизию охватила волна социальных бунтов, приведших к отставке Акаева. Ближайшие перспективы мировой экономики и цели Запада Почему Запад и США продали России билет на «Титаник» ВТО именно сейчас? Судя по всему, финансовополитические элиты США и ЕС прекрасно осознают, что мировая экономика уверенно скатывается в новую фазу глобальной рецессии, которая в силу накопленных структурных дисбалансов и активно замалчиваемых перекосов окажется масштабнее кризиса 2008 года. Даже спонсируемые Вашингтоном МВФ, ООН и ВБ опубликовали самые мрачные прогнозы по мировой экономике за последние 50 лет. Это провоцирует усиление международной конкуренции как за старые, так и за новые, ещё толком не освоенные рынки сбыта. И Россия стала всего лишь очередным объектом вожделения глобальных ТНК. По той же самой причине, по которой крупные международные ТНК и глобальные монополии не хотят допустить развал еврозоны, по ней же они активно лоббировали открытие российского рынка. В условиях неизбежного кризиса, сопровождающегося падением спроса и, как следствие, снижением корпоративных прибылей, глобальные ТНК готовы биться даже за мелкие рынки сбыта, не говоря уже о рынке России.

Актуальная тема В.Ю. Катасонов, председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова, проф., д.э.н.

Россия и ВТО: уничтожение оборонно-промышленного комплекса страны нул, что предприятия ОПК должны выполнять гособоронзаказ качественно, в срок и по экономически обоснованным ценам». 1. Военно-техническая программа России и американские военные вызовы

Многие российские и зарубежные СМИ сообщили о том, что 14 июня с.г. в Кореновске (Краснодарский край) Президент России Владимир Путин провёл совещание о выполнении государственной программы вооружения в области авиационной техники. В частности, на сайте Кремля сообщалось по поводу данного совещания: «Президент указал на необходимость серьёзно наращивать возможности стратегической, армейской, военно-транспортной авиации, чтобы она могла решать задачи в том числе за пределами страны в рамках союзнических операций. Глава государства также подчерк-

На совещании Президент России затрагивал более широкий спектр проблем, выходящих за рамки темы производства и закупок авиационной техники. Ставились задачи по укреплению всего оборонно-промышленного комплекса (ОПК) страны. В. Путин напомнил, что в результате серии совещаний, проведённых в 2011 году, родился план по переоснащению всего ОПК (Федеральная целевая программа развития ОПК), на что из государственного бюджета предполагается выделить почти 3 триллиона рублей. Без малого 100 млрд долларов. Были названы ещё некоторые цифры. До 2020 года на закупку самолётов и другой техники для нашей военной авиации в бюджете запланировано 4 триллиона рублей, что равняется, как отметил Путин, примерно ¼вс--ех расходов на государственный оборонный заказ. Получается, что всего расходы на закупки военной техники и других товаров военного назначения до 2020 года (Государственная программа вооружений) должны соста-

вить 16 триллионов рублей. Вместе с расходами на модернизацию ОПК суммарные расходы составят, согласно данным, озвученным Президентом России, почти 19 трлн рублей. Отметим, что это меньше тех цифр, которые в начале 2012 года озвучивал вицепремьер Д. Рогозин: он называл расходы на Государственную программу вооружений, равные 20 трлн рублей, а общие расходы на модернизацию ОПК и Вооружённых сил – 23 трлн рублей. В целом цифры впечатляющие. В пересчёте на валютный эквивалент получается, что на модернизацию нашей оборонной промышленности и Вооружённых сил выделяется примерно 630 млрд долларов, а в среднем на год (до 2020 года) получается почти 80 млрд долларов. Сравним с военным бюджетом США. Бюджет Министерства обороны на 2012 год определён в размере 728,4 млрд долларов (около 20% всех бюджетных расходов). Правда, в нём значительные средства выделяются на жалованье военным, выплаты военных пенсий, административные расходы. На закупки новой техники и оружия суммы тоже немалые – 113 млрд долларов. Плюс к этому 77 млрд долларов на научные исследования и опытно-конструкторские работы военного назначения. Получается уже 190 млрд 13

долларов. При этом надо иметь в виду, что часть военных расходов на укрепление материально-технической базы американского военнопромышленного комплекса и Вооружённых сил США проходит по бюджетам других ведомств – Министерства энергетики (атомная энергия), НАСА (космическое оружие), ЦРУ (средства связи, технические средства разведки, шифровальная и иная специальная техника) и т.п. На круг получается никак не меньше 250 млрд долларов. То есть в три с лишним раза больше, чем запланировано нашим правительством, в среднем на год на период до 2020 года. Я не специалист в области вооружений и военного дела, поэтому не знаю, насколько такой разрыв опасен для нашей страны. Власти РФ говорят, что у нас есть «ассиметричный ответ» американским военным вызовам. Не знаю. Допустим, что есть. У меня задача иная: выяснить, насколько обоснованы планы экономического обеспечения озвученной Путиным программы укрепления производственной и технической базы наших Вооружённых сил. 2. ВТО и военная безопасность России: табуированная тема Без всяких предисловий скажу: планы экономического обеспечения программы переоснащения нашего ОПК и Вооружённых сил России могут остаться «прожектами» в случае ратификации Государственной думой протокола о присоединении страны к ВТО. После подписания в Женеве в декабре 2011 года делегацией РФ протокола о присоединении России к ВТО наше общество почувствовало, что на страну надвигается какаято серьёзная угроза. В первую 14

очередь занервничали отечественные предприниматели (не путать с компрадорской олигархией). Позднее к обсуждению последствий возможного вступления России в ВТО подключились различные политические партии и общественные организации. Даже домохозяйки, студенты и пенсионеры стали выяснять, что такое ВТО и как эта организация может отразиться на их жизни. Обсуждался и обсуждается самый широкий круг возможных последствий нашего вхождения в ВТО: – макроэкономических (темпы экономического роста, уровень инвестиций, инфляция, курс рубля, платёжный баланс); – отраслевых (уровень производства товаров и услуг в отдельных секторах и отраслях, изменение позиций российских компаний на внутреннем и внешнем рынках и т.п.); – социальных (занятость, уровень тарифов и потребительских цен, замещение местных работников мигрантами, состояние социальной инфраструктуры, уничтожение так называемых моногородов и т.п.); – медицинских (изменение экологической ситуации в стране, влияние на здоровье импортных генетически модифицированных продуктов, окончательное замещение отечественного производства лекарств импортной продукцией и т.п.); – правовых (ограничение российского суверенитета, нарушение ключевых положений Конституции РФ и др.); – культурных (усиление присутствия иностранных СМИ на информационном пространстве России, приватизация учреждений культуры, приток в Россию мигрантов–носителей иных культур и т.п.);

– образовательных (приватизация учебных заведений, кардинальная перестройка учебных программ, закрытие остатков школ в сельской местности и т.п.). А вот последствий присоединения России к ВТО для её военной безопасности в наших СМИ не обсуждалось вообще. В принципе с этого и следовало бы начинать процесс обсуждения, а решение о подписании и ратификации протокола о присоединении принимать после проведения соответствующей экспертизы. Естественно, что проводить или даже организовывать проведение экспертизы должно не Министерство экономического развития, а соответствующие компетентные ведомства. На мой взгляд, в первую очередь к ним следует отнести: – Совет безопасности Российской Федерации (председатель – В.В. Путин, секретарь – Н.П. Патрушев); – Правительство РФ (вицепремьер Д. Рогозин); – Министерство обороны (А.Э. Сердюков); – Министерство иностранных дел (С.В. Лавров); – Федеральная служба безопасности (А.В. Бортников); – Служба внешней разведки (М.Е. Фрадков); – Министерство по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям (В.А. Пучков). Не помешало бы привлечение к экспертизе и других ведомств и организаций; среди них: Генеральный штаб Вооружённых сил РФ (Н.Б. Макаров), Пограничная служба (В.Е. Проничев), Министерство внутренних дел (В.А. Колокольцев), Министерство финансов (А.Г. Силуанов), Министерство промышленности (Д.В. Мантуров) и ряд других. Потратил несколько часов на изучение официальных сайтов указанных выше

ведомств. Однако не обнаружил даже намёков на то, что кто-то из государственных мужей хотя бы вскользь затронул вопросы, относящиеся к военной безопасности страны, в связи с возможным членством России в ВТО. Единственное исключение составили следующие слова вице-премьера Д. Рогозина, произнесённые им в Государственной думе 28 февраля 2012 года: «В контексте вступления России в ВТО вряд ли возникнут какие-то существенные проблемы для основных предприятий нашего оборонно-промышленного комплекса. Закупок в рамках ВТО авианосцев и стратегических ядерных ракет, надо полагать, не будет. Проблема в другом – каким образом избежать банкротства предприятий. Особенно если речь идёт о стратегических предприятиях или организациях… Разумеется, ни при каких обстоятельствах мы не дадим банкротить и уничтожать какие бы то ни было предприятия, ориентированные на производство стратегически важных для нас компонентов Госпрограммы вооружения». Что можно сказать по поводу этих слов? Вопервых, это всего лишь импровизированный ответ вице-премьера на вопрос, заданный из аудитории. Они не являются частью какого-то специального исследования или заключения экспертов. Во-вторых, во время своего достаточно продолжительного и обстоятельного выступления перед депутатами Д. Рогозин так и не разъяснил им, каким образом правительство в условиях членства России в ВТО собирается спасать предприятия ОПК от банкротства. Может быть, перечисленные мною выше ведомства и их начальники изучали вопросы военной безопасности России в контексте членства в ВТО, но в условиях

строгой секретности? Но тогда результаты своих исследований они так или иначе должны были бы довести до «народных избранников», которым в самое ближайшее время необходимо голосовать по вопросу о ратификации протокола по ВТО. Однако, по моим данным, «народные избранники» над вопросами военной безопасности России в условиях членства в ВТО всерьёз не задумывались. И никакой «информации для размышления» из «компетентных» ведомств не получали. Предлагаю другим специалистам объяснить подобную позицию (вернее – полное отсутствие позиции) наших властей по вопросам оценки военной безопасности страны в контексте ВТО накануне голосования в Думе. Версий много: безразличие к судьбам страны, прямое предательство национальных интересов, полная некомпетентность, «диктат американцев» и т.п. На совещании в Кореновске Путин, обрисовав захватывающие перспективы развития нашего ОПК и Вооружённых сил РФ, даже не намекнул на риски, которые нас ожидают при практической реализации военно-технической программы до 2020 года. Главный из них, по моему мнению, – вступление России в ВТО. Я попытаюсь хотя бы отчасти компенсировать бездействие властей (в части экспертизы протокола по ВТО) и показать, что со вступлением России в ВТО на программе перевооружения страны можно поставить жирный крест. 3. ВТО: удары по военноэкономическому потенциалу России. Удар первый Вступление России в ВТО нанесёт множество ударов по военно-экономическому

потенциалу страны. Описать все эти удары не позволяет ограниченный формат данной статьи. Сконцентрирую внимание читателя лишь на трёх ударах, которые, по моему мнению, являются главными. Итак, удар первый. Все экономические расчёты показывают, что после вхождения страны в ВТО бюджетные доходы государства сократятся. Ничего удивительного в такой оценке нет. Резкое усиление конкуренции со стороны транснациональных корпораций приведёт к тому, что тысячи российских предприятий быстро умрут. Наиболее часто называется цифра: 40 тысяч предприятий. Думаю, что это тот самый «костяк» российского бизнеса, который обеспечивал до сих пор основную часть налоговых поступлений в бюджет государства. Крупные российские компании (действующие преимущественно в экспортном секторе экономики), как неоднократно признавали наши государственные деятели, налогов платят мало (или вообще не платят). Потому, что они зарегистрированы в офшорах и туда, в «налоговые гавани», «отгружают» свою прибыль. Также сократятся поступления в виде таможенных импортных пошлин. Со временем можно ожидать, что ВТО потребует от нас ликвидировать экспортные пошлины, чтобы обеспечить полную «либерализацию» вывоза природных ресурсов из страны. 14 июня с.г. в Государственной думе был проведён круглый стол на тему «Социальные последствия присоединения России к ВТО». Там «народные избранники» называли некоторые бюджетно-финансовые последствия. Так, заместитель председателя Комитета по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Михаил Емель15

янов сказал, что годовые потери бюджета составят 250 млрд рублей. Примерно около 2% по отношению к доходам бюджета в 2012 году. С такой оценкой я соглашусь, добавив, что это потери лишь на первом этапе нашего нахождения в ВТО. Дальше потери будут только нарастать. Предприятия-налогоплательщики начнут «сыпаться» в массовом порядке где-то года через два–три. Также напомню, что пошлина на экспорт нефти в последнее время колебалась в районе 400–480 долларов за тонну. Экспорт нефти уже приближается к 250 млн т в год. ВТО нам очень скоро после вступления «порекомендует» (а если надо, то и заставит) убрать экспортные пошлины на нефть как «вредный барьер» в международной торговле. Что это будет означать для нашего бюджета? Потерю как минимум 100 млрд долларов. А ведь ещё есть экспортные пошлины на природный газ, нефтепродукты, металлы. Речь идёт о бюджетных рисках, связанных со вступлением в ВТО. Я сейчас не говорю о бюджетных рисках, связанных с возможным падением цен на энергоносители на мировом рынке. Отмечу лишь, что одновременное действие указанных двух факторов приведёт к катастрофическим последствиям для российского бюджета. Финансировать программу технической модернизации ОПК и Вооружённых сил России будет нечем. Напомним, что на среднегодовые расходы по модернизации ОПК и перевооружение наших военных до 2020 года Путин обещал деньги, эквивалентные 80 млрд долларов в год. Д. Рогозин сказал, что в текущем 2012 году наш оборонный заказ составит 711 млрд рублей, или примерно 24 млрд долларов1. Спрашивается, за счёт каких источников правитель16

ство собирается повысить финансирование программы военной модернизации в 3–4 раза? Думаю, что после присоединения к ВТО мы не сможем удержать военные расходы даже на сегодняшней планке. 4. ВТО: удары по военноэкономическому потенциалу России. Удар второй Предприятия, входящие в состав ОПК, уже сейчас вынуждены действовать в условиях, которые принято называть «рыночными», что делает их финансово-экономическое положение крайне неустойчивым. Вступление России в ВТО сделает их положение ещё более неустойчивым, многие будут обречены на банкротство. Напомню, что ОПК РФ – это 1300 предприятий и организаций в 64 субъектах России. В «оборонке» сегодня трудятся около двух миллионов человек. Оборонные предприятия сегодня не имеют «иммунитета» против банкротства. Государство, будучи заказчиком продукции оборонных предприятий, сплошь и рядом нарушает свои обязательства по закупкам (и их оплате).

Предприятия ОПК вынуждены выживать, ориентируясь на свободный рынок. Например, поставляя оружие и иную военную технику в другие страны. Или осуществляя частичную конверсию военного производства, пытаясь продать товары гражданского или «двойного» назначения на внутреннем и внешнем рынках2. Обращаясь к банкам за кредитами и попадая в полную долговую зависимость от них. Обращаясь за остро необходимыми капиталами на фондовый рынок и приобретая в конечном счёте акционеров, интересы которых крайне далеки от задач обеспечения военной безопасности государства. Иногда эти акционеры оказываются даже иностранцами. Каждый раз правительство в «порядке» исключения спасает некоторые стратегически важные предприятия ОПК, выделяя государственные субсидии или покрывая накопившиеся государственные долги по закупкам военной продукции. Количество таких стратегически важных предприятий не очень велико. Там, к сожалению, процветают коррупция и «откаты», иные формы казнокрадства. Но при всём этом жизнь в них каким-то чудом теплится.

Выше я упомянул выступление Д. Рогозина в Государственной думе 28 февраля 2012 года, где он один только раз коснулся проблем ОПК в контексте ВТО. Речь шла о возможных банкротствах предприятий комплекса. Вот выдержка из выступления: «На днях мы провели очередное заседание комиссии по банкротству стратегических предприятий ОПК. Принимаемые меры связаны с выделением субсидий и порядком реструктуризации задолженностей. В частности, за период с 2008 по 2011 год принято решение о предоставлении стратегическим предприятиям более 60 субсидий с целью предупреждения банкротства на общую сумму свыше 16 миллиардов рублей. Более чем у 30 процентов предприятий ОПК, которым выделяли субсидии с 2008 по 2011 год, удалось полностью восстановить платёжеспособность и ликвидность. На недавнем заседании комиссии по банкротству принято решение – правительство должно уделять дополнительное внимание предприятиям в том случае, если их производство связано с целостной технологической цепочкой». Слава Богу, у правительства хватало мудрости отходить от тупых догм «рыночной экономики» и спасать предприятия ОПК от банкротства. Боюсь, что со вступлением России в ВТО таких фривольностей правительству и вице-премьеру Д. Рогозину уже не позволят. По той причине, что мы возьмём на себя обязательство отказаться от прямого и даже косвенного субсидирования предприятий. Предприятия ОПК исключения представлять не будут. Жизнь в перманентно убыточных предприятиях ОПК перестанет теплиться. Может быть, за исключением тех, которые приглянутся транснациональным корпо-

рациям и будут ими куплены за бесценок. Вы спросите: а как же там, на Западе, где все давно уже состоят в ВТО, существует и даже процветает военный бизнес? Следует признать, что иногда и на Западе возникают скандалы вокруг отдельных предприятий ВПК (военно-промышленного комплекса), которые уличаются в получении государственной помощи. Один из постоянных участников таких скандалов – американская компания «Боинг», являющаяся в США основным поставщиком некоторых видов военной продукции (самолётов, космических аппаратов и т.п.). Недавно европейская корпорация «Аэробус», выступающая конкурентом «Боинга» на мировых рынках гражданской авиационной техники, направила иск в ВТО, в котором отмечалось, что из-за незаконного субсидирования американской авиастроительной компании «Аэробус» в период 2002–2006 годов понёс убытки на сумму 45 млрд долларов. И вот ВТО в марте 2012 года выносит решение: признать незаконным субсидирование правительством США (конкретно Министерством обороны и агентством НАСА) компании «Боинг» на сумму 10 млрд долларов. Кроме того, ВТО обратила внимание на несправедливую поддержку «Боинга» властями штатов Вашингтон, Канзас, Иллинойс. Теперь можно ожидать встречного иска от «Боинга» с обвинением «Аэробуса» в получении аналогичных субсидий от поставок авиационной техники военным ведомствам стран–членов ЕС. Скажем прямо, споры между «Боингом» и «Аэробусом» – постоянно действующий спектакль (на моей памяти он уже тянется лет десять). Он предназначен для того, чтобы показать: военные

компании не должны иметь никакого иммунитета от правил ВТО. Указанный спор – распря в «благородном семействе», никто никого убивать там не собирается. Все – свои. Все из зоны «золотого миллиарда». Все из НАТО. А вот к российским военным предприятиям счёт будет совсем иной. 99% предприятий ВПК на Западе живут спокойно, в получении государственной поддержки не обвиняются. Хотя, конечно же, являются типично нерыночными структурами, имеющими гарантии от государства в виде заказов. При этом следует обратить внимание на два момента. Во-первых, там существует достаточно жёсткая финансовая дисциплина, и государство (в отличие от нашего государства) чётко выполняет свои обязательства по закупкам оружия, иных товаров военного назначения. Во-вторых, военно-промышленные предприятия получают мощную поддержку не только от государства, но также от банков. Особенно тогда, когда предприятия и банки оказываются в составе одной финансово-промышленной группы. Банки в отличие от промышленных предприятий имеют неписаное право на государственную поддержку. Так, во время финансового кризиса 2007–2008 годов банки США получили поддержку, приближающуюся в общей сложности к 2,5 трлн долларов (это официальные данные; по неофициальным данным, поддержка была намного больше). Примерно такой же масштаб имела помощь государства банкам Европейского союза. Таким образом, предприятия ВПК (военнопромышленного комплекса) в странах Запада имеют прямую поддержку от банков и опосредованную (через банки) – от государства. Ничего 17

похожего в России на сегодняшний день нет. Такая система выстраивается даже не годами, а десятилетиями. 5. ВТО: удары по военноэкономическому потенциалу России. Удар третий Третий удар связан с тем, что после вступления России в ВТО отраслевая структура производства ещё больше «упростится». Иначе говоря, окончательно исчезнут многие отечественные производства, которые до сих пор обеспечивали конечных производителей оружия и военной техники сырьём, полуфабрикатами, комплектующими узлами и деталями. Надо иметь в виду, что для производства некоторых видов сложной техники (например самолётов) требуются многие тысячи комплектующих узлов и деталей.

В советское время наш ОПК был почти полностью «самодостаточен», т.е. предприятия всех технологических цепочек находились на территории СССР и жёстко контролировались соответствующими министерствами и ведомствами. Лишь некоторые детали и узлы поступали из дружеских стран социализма, которые вместе с нами входили в один военно-политический блок – Варшавский пакт. Как исключение некоторые узлы (в основном радиоэлектроника, вычислительные машины, некоторые композитные материалы) поступали по особым каналам из стран, находящихся за пределами социалистического блока. Сегодня ситуация совершенно иная. Зависимость предприятий ОПК России от поставок сырья, полуфабрикатов и комплектующих для производства конечных изделий военного назначения из

внешних источников (находящихся за пределами РФ) достигла угрожающего уровня. По этой причине уже сегодня выпуск некоторых видов оружия и технических систем был прекращён3. Общей оценки ситуации, сложившейся в ОПК, на сегодняшний день я не встречал. Вместе с тем имеется множество частных примеров, показывающих, что любые санкции и экономические блокады нашей страны со стороны геополитических противников могут осложнить производство отдельных видов оружия и военной техники. Особенно мы уязвимы в части, касающейся радиоэлектронных компонентов4. В условиях членства России в ВТО мы будем иметь «экономику трубы». Всё остальное просто отомрёт. Даже если государству каким-то чудом удастся найти деньги в бюджете для оплаты заказов предприятиям ОПК, последние будут достаточно искусственными структурами в экономике колониального типа. Что-то наподобие красивого дерева без корней. Сколько за таким деревом ни ухаживай, оно всё равно обречено на то, чтобы засохнуть. После вступления в ВТО обороннопромышленный комплекс России обречён на то, чтобы умереть или превратиться в набор «отвёрточных» предприятий, полностью зависящих от транснациональных корпораций.

Дмитрий Рогозин. Качество оружия лежит в основе многих побед. Без общенациональной поддержки решить проблему обеспечения обороноспособности страны невозможно // Военно-промышленный курьер. – № 9 (426). – 7 марта 2012 г. 2 Как признал вице-премьер Д. Рогозин, отвечающий за вопросы ОПК, примерно лишь 1/3 продукции предприятий комплекса закупается государством для наших вооружённых сил, 1/3 направляется на экспорт, а 1/3 представляет собой продукцию невоенного назначения, реализуемую на гражданских рынках (там же). 3 Как признал вице-премьер Д. Рогозин, «есть отечественные системы вооружения и военной техники, которые отстают по своим характеристикам от передовых зарубежных разработок. А некоторые крайне необходимые для обороны страны системы вообще отсутствуют» (там же). 4 Вот ещё одно признание Д. Рогозина: «Наша зависимость от иностранной электронно-компонентной базы может привести к непредсказуемым последствиям при её применении в отечественном вооружении и военной технике, точнее – к вполне предсказуемым» (там же).

Зарубежье О.Н. Рыбковская, к.э.н.

Отечественный и германский опыт оперативного самоуправления экономикой и проблемы восстановления государством управляемости экономикой на рубеже ХХ – XXI вв. Окончание. В настоящее время предпринимаются активные попытки социокультурной унификации в рамках форсированной глобализации мирового хозяйства, в т.ч. утверждается, что развитие мировой экономики в основном определяется циклами Кондратьева, в качестве основы которых рассматриваются процессы замещения основных фондов на новой технологической основе. При таком детерминированном технократическом подходе помимо социальных и политических аспектов экономического развития игнорируются также закономерности и особенности развития отдельных цивилизаций. Между тем ещё великий русский учёный-энциклопедист Н.Я. Данилевский в своей работе «Россия и Европа» путём аналогии с миром природы показал, что «до сих пор развитие человечества шло не иначе, как через посредство самобытных культурно-исторических типов, соответствующих великим племенам, то есть через посредство самобытных национальных групп», и что иначе оно идти и не может. Н.Я. Данилевский считал, что каждому культурно-историческому типу свойственна своя цивилизация1. Ещё древние греки владели знаниями о циклическом характере развития всех сто-

рон жизни цивилизаций. Руководство Китая на протяжении столетий наряду с ментально-культурными особенностями своей цивилизации учитывает законы её циклического развития при разработке стратегии развития страны в целом и потому даже сейчас добивается огромных успехов, несмотря на экономический кризис, поразивший многие страны мира. Знания об этих законах неоднократно утрачивались, а затем вновь открывались уже совсем другими исследователями. Например, выводы русских учёных эпохи конца Российской империи (В.А. Мошков) в настоящее время заново открыты такими исследователями, как, например, д.э.н. А.И. Агеев, генеральный директор Института экономических стратегий Отделения общественных наук РАН. Согласно проведённым ими исследованиям различных цивилизаций, один полный цикл развития цивилизаций составляет около 400 лет. Разница заключается лишь во временных границах цикла. Такие «сверхдлинные волны» наблюдаются и в истории России: учёные выделяют примерные временные рамки циклов, которым были даны следующие названия: Крещение Руси (812– 1212), Куликовского поля (1212–1612) и Имперского развития (1612–2012)2.

Начало XXI века (примерно до 2012 года) представляет собой чрезвычайно интересный и переломный период в судьбе российской цивилизации – преодоление низшей точки завершающегося 400летнего цикла, подобного концу Смутного времени начала XVII века, которое закончилось воцарением династии Романовых в 1613 году. В отличие от этого периода, когда даже в низшей точке цикла молодым поколением не были утрачены основные культурные ценности цивилизации предков, теперь нужно восстановить «культурный код» российской цивилизации, что означает преодоление упорно навязываемого нам Западом идола «золотого тельца» и культа потребления, засилья виртуального над реальным, хрематистики над реальной экономикой. По мере продвижения России к окончанию переломного периода в условиях, когда отношения со странами «золотого миллиарда» обострились до предела после агрессии Запада в Ливии и создания системы ПРО в Европе, руководство страны всё более осознаёт острую необходимость создания условий для позитивных перемен на широком фронте с привлечением самих народных масс к созиданию и развитию своей страны путём новой индустриали19

зации и создания широкого внутреннего российского и, более того, евразийского рынка. Это позволило бы избежать последствий разрушительного кризиса, поразившего многие страны мира, как это уже удалось сделать Китаю. Наиболее концентрированное выражение эта объективная тенденция получила в создании правительством РФ Агентства стратегических инициатив (АСИ), цель деятельности которого заключается в обеспечении модернизации и социального обновления общества в течение ближайших шести лет с вовлечением в работу максимального числа граждан. Однако для реального перехода даже просто к поступательному и тем более к прорывному, инновационному развитию экономики страны необходимо обеспечить то, что не полностью было достигнуто в советский период, – эффективное управление как экономикой, так и проведением и реализацией фундаментальных и прикладных исследований. Задача осложняется ещё и тем, что помимо утраты Россией в 90-е годы половины своего экономического потенциала со времени перестройки до сих пор не решён вопрос об эффективном среднем уровне управления экономикой, без чего невозможна сама управляемость народным хозяйством страны. В годы перестройки предприятиям была предоставлена экономическая самостоятельность, а утратившее со временем эффективность среднее звено управления экономикой (министерства и ведомства) было упразднено без какой-либо замены. В результате государство потеряло контроль над стратегическим регулированием процессов, происходящих в реальном секторе экономи20

ки, и в экономике стал править бал беспредел. Ввиду этого большой интерес представляет использование мощного источника самостоятельного развития экономики России, не задействованного в советское время, а именно широкая самоорганизация хозяйствующих субъектов в предпринимательских союзах и других ассоциациях, осуществление ими оперативного самоуправления экономикой при активной направляющей роли государства. В советский период доминирующим был иерархический принцип, когда управление территориями и отраслями осуществлялось централизованно, без учёта местных и отраслевых особенностей. Это сковывало потенциал развития отдельных регионов и отраслей. Между тем до 1917 года традиционный строй экономики России характеризовался высоким уровнем развития самоуправления. Корни самоуправления на Руси уходят в глубокую древность. Вече представляло собой сходку жителей одного населённого пункта для решения общих проблем. Постепенно на Руси сложились такие формы самоуправления в сфере экономики, как община, артель, дружина. Община – общественнопроизводственное и духовное объединение крестьян на началах самоуправления, взаимопомощи и совместного владения землёй. Самоуправление крестьян на Руси возникло в процессе освоения огромных территорий, среди которых были разбросаны мелкие деревеньки с малочисленным населением. В этих условиях самоуправление общин было объективной необходимостью, они обеспечивали сплочение крестьянства, организацию труда, производства и распределения. В сельской мест-

ности вплоть до начала ХХ века существовали т.н. обчие артели – земледельческие самоуправляющиеся организации, которые чаще всего смыкались с общиной, но не всегда были идентичны ей. Это были группы крестьян, объединившихся для выполнения отдельных конкретных задач. Аналогично общинному самоуправлению на артельных началах по профессиональным признакам объединялись и ремесленники в российских городах. Уже в ХII веке на Руси ремесленники создавали корпорации, во многом сходные с западноевропейскими цехами. В XIV–XV веках типичной формой организации ремесленников становится дружина – артель во главе со старейшиной, или мастером. Дружина была одновременно и производственным коллективом, и общественной организацией со взаимопомощью и взаимовыручкой работников, в чём заключалось её сходство с крестьянской общиной. Артели связывали человека с остальными членами артели, заказчиками и государством круговой порукой. Ремесленные самоуправляющиеся организации на Руси были более демократичны, чем в Западной Европе. Они не подавляли талантов и не создавали помех в труде. Распределение осуществлялось по труду. В этих организациях не было цеховой принудительности, характерной для Запада, где запрещалось заниматься ремеслом тем, кто не записан в цех, где точно регламентировались различные вопросы. На Руси эти вопросы входили в компетенцию самоуправляющейся организации. В XVIII – начале XIX века артельные формы труда широко использовались на заводах и фабриках, что способствовало стремительному

росту выплавки чугуна в России и опережению Англии, Швеции и Франции. В предреволюционный период сибирские маслодельные артели стали приносить золота вдвое больше, чем вся сибирская золотопромышленность. Таким образом, самоуправление в сфере экономики со времён Средневековья способствовало поступательному развитию экономики России. В эпоху капитализма и применения наёмного труда эти традиции продолжили предпринимательские союзы России. В отличие от артелей и общин они стали предпринимать попытки осуществлять политическую деятельность в интересах отдельных групп предпринимателей. Однако в условиях сохранения дворянством ключевых позиций в государстве только в марте 1917 года была создана их центральная организация – Всероссийский съезд торговли и промышленности. В истории царской России и СССР опыт деятельности предпринимательских союзов был слишком кратковременным (после отмены крепостного права в 1861 году до 1917 года в царской России и в период проведения Советской властью новой экономической политики в 20-х годах ХХ века). В первой половине 90-х годов потенциал первых предпринимательских союзов был невелик. К тому же многие из них представляли собой объединения тех лиц, которые являлись «теневиками-цеховиками» в последние годы существования СССР или стали финансовыми аферистами в годы перестройки, воспользовавшись законами о кооперации и предприятии не с целью развития производства, а в интересах личного обогащения (например, они искусственно «обескровливали» предприятия путём пере-

вода их оборотных средств в кооперативы). РСПП отвлекал «красных директоров» от процессов изменений отношений собственности и её передела и добивался их лояльности путём предоставления отдельным предприятиям незначительных привилегий. В дальнейшем этот центральный предпринимательский союз эволюционировал по пути превращения в т.н. профсоюз олигархов, в целом игнорирующий интересы большинства населения России и развития страны. К середине 90-х годов ситуация постепенно изменялась, и центральные предпринимательские союзы постепенно набирали политический вес. Так, РСПП стал принимать участие в работе совещательных и консультативных органов при федеральных и региональных органах государственной власти, а также при органах местного самоуправления, а президент ТПП РФ стал членом коллегии Министерства экономики РФ. В Государственной думе ТПП РФ имеет постоянное представительство и вправе выступать с законодательной инициативой. Однако в России до сих пор не разработана и не проводится научно обоснованная промышленная политика в интересах большинства населения с целью восстановления и развития реального сектора экономики, которая представляла бы собой консенсус между представителями государства, руководителями предпринимательских ассоциаций и профсоюзов. Для решения всех этих проблем представляется целесообразным изучить германский опыт использования потенциала предпринимательских союзов и их взаимодействия с государственными институтами при переходе к динамичному развитию реальной экономики. Имен-

но Германия на протяжении ХХ века и по нынешнее время устойчиво опережает другие промышленно развитые государства Запада по степени организованности предпринимателей, совершенству структуры и единству национально ориентированных действий их союзов. Рассмотрим пример из истории последнего завершённого 400-летнего цикла в истории Германии. Ко времени окончания этого цикла (начало XIX века) политическая и экономическая ситуация в Германии была значительно сложнее, чем нынешнее положение России. После Тридцатилетней войны в 1648 году Германия юридически являлась конгломератом 297 государств, в которых действовали свои законы и нормы и отсутствовали прочные экономические связи между отдельными областями. В этих условиях, когда в германских государствах зачастую к тому же отсутствовали органы управления экономикой, настоятельной необходимостью было объединение потенциала разрозненных торговцев, ремесленников и аграриев с целью самоуправления в рамках отдельных сельских поселений, профессий, а позднее и городов. Для преодоления экономического и политического отставания от других европейских государств были необходимы огромные усилия как властей, так и этих гражданских институтов. Светские общинные союзы (Weltliche Gemeindeverbände), товарищества-марки в сельской местности и купеческие гильдии, ремесленные цеха и мануфактурные корпорации в городах представляли собой союзы между индивидами, равными в имущественном и социальном отношении. Членство в таких замкнутых группах являлось своего рода гарантией 21

сохранения индивидом статуса и правоспособности. Число и характер интересов союзов изменялись по мере углубления общественного разделения труда. Постепенно на селе возникла потребность создавать ассоциации, формально независимые от общины: например, союзы зажиточных крестьянмейеров, союзы по эксплуатации дорог и плотин. Эти союзы в сельской местности являлись частноправовыми институтами, и государство до окончания Крестьянской войны 1524–1525 годов практически не вмешивалось в их деятельность. По окончании Тридцатилетней войны, когда торговля и ремёсла пришли в упадок, а Ганза в 1669 году перестала существовать даже формально, в некоторых городах купеческие корпорации и органы городского самоуправления решили объединить свои усилия в борьбе с упадком. Например, в начале 70-х годов XVII века по инициативе городского совета города Любека была создана постоянная коммерческая коллегия, в которой каждая из корпораций получила по два места. Таким образом, произошло инкорпорирование организаций торгового капитала в единый орган по управлению экономикой города. Участие представителей торгового капитала в работе коммерциальных органов способствовало распространению идеи представительства по интересам с начальными элементами самоуправления и возникновению по инициативе купцов или самих князей «торговых п р а в л е н и й » (Handlungsvorstände). Так, в 1681 году в Лейпциге, ставшем крупным центром международной торговли, возникла торговая коллегия3. Деятельность организаций германского торгового 22

капитала повышала прибыльность торговых операций и способствовала установлению рыночных связей между отдельными территориями и отраслями экономики, а следовательно, преодолению разрушительных последствий Реформации, Крестьянской и Тридцатилетней войн. В XIX веке, когда происходила модернизация государства, экономики и общества, а основной вектор развития смещался в сторону промышленности, решения всё чаще принимались на уровне отдельных германских государств. Потребность оказывать воздействие на характер этих решений вызвала к жизни новые частноправовые объединения по интересам, а именно союзы (Vereine, Gemeinschaften), которые отличались от корпораций так, как буржуазное общество от сословного. Членами корпораций люди становились в силу принадлежности к тому или иному сословию или профессии. Частноправовые союзы по интересам, напротив, представляли собой добровольные объединения лиц, имевших различное социальное происхождение. Как правило, корпорации преследовали разносторонние цели. Частноправовые союзы, напротив, концентрировали внимание на решении отдельных задач. Членство в корпорациях определяло статус человека в обществе, в то время как членство в частноправовых союзах не было связано с социальным статусом или замкнуто на определённые ремёсла или территорию. Самыми типичными частноправовыми союзами стали отраслевые промышленные союзы; промысловые и сельскохозяйственные союзы пользовались поддержкой государства. Там, где концентрация капитала и производства была высокой, союзы быстро

набирали вес, что нельзя было сказать о крестьянских хозяйствах, ремесленниках, малых и средних предприятиях. Германские государства в течение первой половины XIX века уделяли большое внимание развитию малого и среднего предпринимательства, понимая, что именно от процветания этого сословия зависит их благополучие. Поэтому государства оказывали всестороннюю поддержку учреждению торговых и ремесленных палат, а также промысловых и сельскохозяйственных союзов. Некоторые из организаций существовали как публично-правовые ассоциации, а другие – как частноправовые объединения. Эти два типа организаций хозяйствующих субъектов сохранились в Германии вплоть до настоящего времени. Большая часть промысловых союзов (Gewerbevereine), первоначально объединявших в основном только ремесленников, считавшихся «свободными объединениями», возникла под крылом государства. Так, например, в Великом герцогстве Гессен во главе промысловых союзов стояло государственное учреждение – Великогерцогское Центральное ведомство по промыслам (Großherzogliche Zentralstelle für die Gewerbe)4. Без непосредственной поддержки со стороны государства с 50-х годов XIX века во всех частях Германии возникали сохранившиеся до настоящего времени отраслевые союзы промышленников. Они были частноправовыми ассоциациями, не зависимыми от правительства, и не были обязаны принимать в расчёт ситуацию в других отраслях экономики. Отраслевые союзы промышленников способствовали регулированию и калькуляции цен, занимались разра-

боткой и внедрением типовых условий платежа и поставок, а также обеспечивали централизованное снабжение членов союза необходимыми видами сырья. Через эти союзы осуществлялся обмен опытом и изобретениями с целью повышения уровня конкурентоспособности отрасли в целом. Пруссия как государство, наиболее развитое в экономическом и военном отношении, объединило или подчинило себе другие германские территории. «Мотором» этого процесса в немалой степени являлись предпринимательские ассоциации отдельных германских государств, и в первую очередь торговые палаты. Эти публично-правовые органы имели и поныне сохраняют полуофициальный статус. С одной стороны, они были включены в состав государственных учреждений на низовом уровне, а с другой – пользовались довольно широкими правами на самоуправление. В основу был положен принцип обязательного членства. Каждый предприниматель, выплачивавший промысловый налог, был обязан платить взносы в соответствующую палату и мог участвовать в выборах членов палаты, определявших состав правления. Со временем на палаты были возложены некоторые задачи государства, например управление биржами. Уже в первой трети XIX века, т.е. к окончанию прошлого и началу нового 400летнего цикла, которое всегда знаменуется в истории народов нарастанием объединительных тенденций всех сторон жизни, палаты активно добивались создания единого таможенного пространства, так как густая сеть таможенных границ в Германии мешала торговле как между самими германскими княжествами, так и с

иностранными государствами. Давала о себе знать также потребность в единой торговой политике по отношению к странам-конкурентам. В 1834 году возник Германский таможенный союз (Deutscher Zollverein), к которому присоединились почти все германские государства. Это способствовало образованию единого общегерманского внутреннего рынка. Однако в 30–40-е годы XIX века Германский таможенный союз столкнулся с тем, что политика свободной торговли не поддерживалась значительной частью германских промышленников, продукция которых не выдерживала иностранной конкуренции. Это обстоятельство обусловило создание в 1861 году Германского конгресса торговых палат – ДХТ (Deutscher Handelstag). В него вошли торговые и ремесленные палаты, торговые правления, а также отраслевые предпринимательские союзы государств–членов Германского таможенного союза. С созданием ДХТ на арену вышел общенациональный орган деловых кругов, для которого приоритетом являлось преодоление политической и экономической раздробленности страны. После создания Германской империи в 1871 году экономика Германии развивалась высокими темпами вплоть до экономического кризиса 1873 года, который поразил профилирующие отрасли германской индустрии. С целью защиты интересов промышленности страны, а также поощрения национального труда 29 января 1876 года был создан Центральный союз германских промышленников для поощрения и защиты национального труда (Centralverband Deutscher Industrieeller zur Beförderung und Wahrung nationaler Arbeit).

Впоследствии к лозунгу «защиты национального труда» присоединились аграрии, страдавшие от конкуренции более дешёвого импортного зерна. Это привело к формированию внепарламентской коалиции по важнейшим вопросам экономической и социальной политики, базу которой составлял т.н. союз ржи и железа. Позднее эта коалиция завоевала поддержку парламентского большинства. Около 60 депутатов различных партий создали Свободную экономическую корпорацию, которая потребовала перехода к политике протекционизма. В результате в ходе выборов в рейхстаг в 1878 году верх взяли консерваторы, выступавшие за проведение протекционистских мер. Обновлённый парламент высказался за отказ от принципа свободной торговли и закрытие таможенных границ. Таким образом, именно предпринимательские союзы и торговые палаты во многом являлись инициаторами и сыграли решающую роль в таких важнейших событиях текущего 400-летнего цикла развития Германии, как создание единого германского государства и переход к протекционистской политике. Именно после этого в конце XIX века Германия смогла к началу ХХ века из отсталой страны стать развитой индустриальной державой и занять 2-е место в мире по производству промышленной продукции после США, опередив Великобританию. Центральные предпринимательские союзы нередко действовали инициативно и в другие переломные периоды истории Германии, разрабатывая с опережением стратегические планы развития экономики страны, которые затем успешно реализовывались. Например, по инициативе Имперского союза гер23

манской промышленности ещё до окончания Второй мировой войны в рамках общества «Шталь» под руководством профессора Л. Эрхарда была разработана будущая модель экономики послевоенной Германии. С XIX века предпринимательские ассоциации играют важную роль в модернизации германской экономики посредством обмена опытом и изобретениями через предпринимательские и исследовательские союзы с целью повышения конкурентоспособности отдельных отраслей. Отдельные крупные предпринимательские союзы имеют собственные исследовательские организации, фонды и технопарки. Германский опыт деятельности организаций в области самоуправления экономикой при активном взаимодействии с государством в условиях перехода к новому 400летнему циклу развития Германии позволяет сделать следующие выводы в отношении его применения на современном этапе истории России. Как представляется, России целесообразно как можно скорее использовать ещё не реализованный с 1917 года потенциал обеспечения эффективной управляемости экономикой всей огромной страны – самоорганизацию российских хозяйствующих субъектов в предпринимательских союзах, кооперативах и различных объединениях и осуществление ими оперативного самоуправления экономикой при активной направляющей роли государства. При этом следует

опираться как на собственный, так и зарубежный исторический опыт. По мере вступления России в новый 400-летний цикл развития (примерно с 2012 года) в обществе будут постепенно набирать силу продуктивные формы поведения и взаимодействия, направленные на производство и сотрудничество. Будут нарастать взаимное доверие, стремление и умение заключать и соблюдать договорённости. В этих условиях госкорпорации, создаваемые в наиболее перспективных отраслях с наибольшей концентрацией производства и капитала, не должны оставаться единственными «оазисами» модернизации России. Традиционных ресурсов явно недостаточно, для того чтобы поднять огромную российскую глубинку. Именно поэтому необходимо запустить при поддержке и контроле со стороны государства механизмы активизации дополнительных ресурсов энергии коллективного взаимодействия людей, объединённых по своим интересам и целям в кооперативы, кредитные товарищества, органы самоуправления регионами и предпринимательские союзы. Важнейшим условием модернизации страны является наличие финансовой и организационной поддержки этого процесса со стороны государства, ориентированного на идею развития и в силу этого объективно заинтересованного в создании и развитии густой сети таких организаций.

В условиях ухудшения отношений с Западом и обострения социальных противоречий крупному бизнесу неминуемо придётся постепенно «разворачиваться лицом» к стране и думать о выравнивании условий жизни в России для предотвращения социального взрыва, а наилучшее средство для этого – откупоривание «социальных лифтов», работа с народными энергиями самоорганизации и самоуправления. В Германии традиции самоуправления в области экономики позволили начать возрождение и объединение страны в XIX веке снизу, вначале силами низовых объединений производителей и предпринимателей. Однако процесс экономического возрождения России с использованием самоуправления в сфере экономики, как представляется, должен быть «запущен» преимущественно сверху в силу следующих причин. Исторические традиции самоуправления в сфере экономики в отличие от Германии были насильственно прерваны с 1917 года; Российскому государству традиционно принадлежала и объективно должна принадлежать важная роль в экономике, и, наконец, очевидно, что для выживания нашей цивилизации необходимы незамедлительное восстановление и модернизация реального сектора экономики, и прежде всего ВПК, в условиях опасности втягивания России в ближайшем будущем в военные конфликты различного рода.

1 Н.Я. Данилевский. Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому. – Изд. шестое. – СПб.: Изд-во «Глаголъ»; Изд-во С.-Петербургского университета, 1995. – С. 77, 95. 2 Кузык Б.Н., Агеев А.И., Доброчеев О.В., Куроедов Б.В., Мясоедов Б.А. Россия в пространстве и времени. – М.: Институт экономических стратегий, 2004. 3 Facius Friedrich: Wirtschaft und Staat. Die Entwicklung der staatlichen Wirtschaftsverwaltung in Deutschland vom 17.Jahrhundert bis 1945. – Boppard am Rhein, 1959. – S. 33. 4 Hans-Peter Ullmann, Interessenverbände in Deutschland. – Suhrkamp Verlag. Frankfurt am Main, 1988. – S. 44.

Постижение истории А.А. Замостьянов, к.ф.н.

Реформы имени Батыя. Прошло двадцать лет… Скорбная дата в нашей истории – двадцатилетие «гайдаровских реформ». Ровно 20 лет назад, летом 1992-го, началась ваучерная приватизация. Нельзя забывать об этой вехе! Разрушительному влиянию преобразований 1992-го не видно конца. Мы продолжаем хлебать эту прогорклую кашу… И самое страшное, что целые институты работают на идеализацию «Егора и его команды». Эти сектанты через Министерство образования даже в школы проникли со своими пропагандистскими трактатами. Нынешним летом вышла в свет книга М.О. Чудаковой «Егор», предназначенная «самым смышлёным детям от 10 до 16 лет». Цель – создать из Гайдара образ «героя нашего времени». С кого же ещё брать пример школьникам, как не с человека, который радовался (об этом читайте в книгах Гайдара!), когда на каждой улице в России стали торговать водкой и наркотиками. Трагическим был год 1991-й, когда в пьяной горячке августа и в декабрьской грязи мы потеряли великую державу – СССР. В следующем году власти «суверенной» (а на самом деле – впавшей в колониальную зависимость от Запада) России проводили не просто недальновидную, но преступную политику. Таких реформ наша земля не знала со времён Батыя. Егор Гайдар после отставки успел написать несколько книг, смысл которых исчер-

пывается старым девизом временщиков: «Вали всё на предшественников!». По Гайдару, к осени 1991 года состояние советской экономики было катастрофическим – и, если бы не развал СССР и либерализация цен, – не избежать голода. Но голодные люди (причём – трудящиеся!) появились в нашей стране именно в 1992 году! Кто придумал это определение – «лихие девяностые»? Да, «лихим» в старину именовали нечистого, в сказках «лихом» называли горе-злосчастье. Но у этого слова есть и другие оттенки смысла, которые не имеют никакого отношения к позорным реформам девяностых. Словарь предлагает такие определения: «Молодецкий, хватский, бойкий, проворный, щегольской, удалой, ухорский, смелый и решительный». Лихими чудо-богатырями Суворов гордился. При чём тут Гайдар и Ельцин? А вот смысловые оттенки слова «позор» – все без исключения – к тому времени подходят. Поэтому всё-таки не лихие, а позорные девяностые. Дети августа Осенью 1991 года Ельцин выглядел триумфатором. Помните телевизионную картинку: решительный президент в окружении соратников зачитывает свои ультиматумы, взгромоздившись на танк. Телегеничная победа! Август 1991-го называли «победой демократических

сил», даже почтовая марка вышла с такой формулировкой. Какое-то время в «прогрессивных» кругах было принято считать, что это историческое событие уровня Великого Октября. Но Ельцин не сумел развить успех осенью: то ли помешало его обременительное хобби, то ли просто впал в эйфорию. Соратники говорят о несвоевременном сочинском отпуске. Оказавшись во главе государства, он растерялся и… впал в зависимость от молодых экономистов. Это потом он пытался уравновесить их влияние, лихорадочно возвышал полковников и производственников, жонглировал отставками. Поздно. Все заводилы реформы 1992-го работали с Ельциным недолго. Бурбулис – с 1989го, Гайдар и Чубайс – с конца 1991-го. Кем был Ельцин до встречи с Бурбулисом? Опытный руководитель, не выходивший из советской системы координат. Волевой, самолюбивый, склонный к самодурству, или, если говорить на партийном языке, к волюнтаризму. Смертельно обиженный на Горбачёва, а заодно и на партию. У него была главная цель – реванш, и ради неё он мог перейти в чужую веру, впасть в интеллектуальную зависимость от молодых авантюристов… Верил ли он в успех программы Гайдара? Как опытный политик и промышленный генерал, Ельцин не мог не предвидеть катастрофических последствий… Он же 25

понимал, что нельзя ходить на голове! Но в эйфории августа родилось и новое, вполне иррациональное ощущение: «А что, если мои взгляды устарели? Что, если к буржуазному раю можно прийти таким же хмельным рывком, как мы пришли к власти, уничтожив Союз в Беловежской Пуще?». Так и списали в архив свердловский управленческий опыт… Был, наверное, и обывательский мотив: социализм проиграл, нужно примкнуть к победителям. Для американцев рыночная экономика – это не только сложившаяся система, но и пропагандистский фетиш, знамя. Вот Ельцин и поспешил им подыграть. Он был азартным игроком и политиком бонапартистского типа. Его основной инстинкт – разглядеть, какая волна в ближайшее время может тебя возвысить – и вперёд. С 1987 года Горбачёв, на свою беду, от партийного всевластия начал переходить к шизофрении парламентаризма. До 1987-го, до XIX партконференции, наша страна напоминала огромный завод, в котором многое не ладилось, некоторые углы выглядели неприглядно, многие цеха требовали переоснащения, но люди были заняты делом. Трутни и гельминты оставались в меньшинстве. После первых же звоночков съезда народных депутатов страна стала напоминать крикливый восточный базар. Ельцин больше не критиковал Горбачёва с «правоверных» коммунистических позиций («Не по-советски живёшь, Михаил Сергеич!»). Он сделал ставку на демократическую волну и постарался её оседлать. Для этого нужно было отбросить советские сантименты – даже если сердце дрогнет. Корыстная женщина, вцепившись в выгодного кавалера, тут же забывает о прежних увлечениях. Искренне! 26

Это наиболее самоуверенная искренность: она подкреплена алчностью. Для Ельцина переход от службы к авантюрам, от государственных позиций к пиратским прошёл не без колебаний. Непросто было перечеркнуть своё управленческое прошлое, когда Ельцин – строитель по образованию – был созидателем, работал не безупречно, но ответственно. Вот вспоминает Бурбулис: «Летом 1991 года, накануне его выступления на XXVIII (последнем) съезде КПСС, где Ельцин должен был объявить о том, что он выходит из партии. Он уже был президент. Около 12 ночи, мы вдвоем. Одинокий Борис Николаевич. И ему нужно было как бы ещё раз осознать и решить, что он скажет и как он это всё сделает. Это был человек, который не просто мучался предстоящим выступлением. Он самым глубоким образом переживал то, что предстоит ему сделать. То есть он был растерян, потерян. И он, не скрывая, говорил: «Но это же то, что меня вырастило!» То есть партия. Он как бы молоком её вскормлен был, как ребёнок материнской грудью. И невероятно тяжело было смотреть, как он реально мучается». Откровения Бурбулиса – не документ, но отзвуки правды в этих мемуарах, безусловно, ночевали. Через год-другой весь мир

увидел Ельцина-антикоммуниста. Надрывного, яростного. Возможно, этот фальшивый надрыв проявился, когда он искал оправданий для собственного перерождения. Как и пьяная гульба в дни ухода нашей армии из Германии – хочется верить, что бывший секретарь Свердловского обкома в глубине души понимал, что это предательство! Предательство фронтовиков и дипломатов, создавших Западную группу войск – как гарантию неуязвимости нашей Родины. Он понимал это – и хмельком заглушал сомнения. Радикалы становились властителями дум. Вот, например, лозунги Л. Пияшевой, опубликованные за год до появления Гайдара в правительстве: «Конституировать экономический либерализм в чрезвычайные сроки, запретить коммунистическую идеологию, сбросить с себя груз тоталитаризма, захоронить ленинский прах… выпущенный на свободу дух предпринимательства возродит в стране и волю к жизни, и «протестантскую этику». В дух предпринимательства верил и Егор Гайдар – и не боялся перейти от слов к делу. А ещё радикалы «покупали» президента рассказами о расчудесных кредитах: заграница нам поможет… При этом звучали фантастические, так никогда и не сбывшиеся сум-

мы. Блеф это или наивность, только обещание скорой колоссальной помощи от МВФ и других западных источников было основным козырем Гайдара в публичных выступлениях – в том числе в Верховном Совете. Логично предположить, что эти посулы впечатлили и Ельцина осенью 91-го. Долго ли, коротко ли президент взял на себя роль покровителя «команды реформаторов», хотя до поры до времени ушёл в тень, стал гораздо реже появляться перед телекамерами. На всякий случай. Реформаторы не сомневались: снизив расходы на нерентабельные отрасли, сократив почти до нуля оборонный заказ, сократив донорскую функцию России для республик СССР и обнулив помощь международному коммунистическому движению, мы быстро повысим уровень жизни. Отсюда обещания Ельцина – про рельсы, и не только. А в реальности – Гайдар выбросил все балласты, а полёт всё равно снижался. Почему? Накормили, обобрали Приходилось слышать: «Гайдар накормил страну». Торговля спорилась повсюду, оставляя мусор на ночных мостовых. Не стало пустых прилавков и унылых очередей… Ведь в последние годы советской власти в магазинах

ничего не было! При этом забылось, что ничего не было по госценам. Другое дело – коммерческие и кооперативные магазины и рестораны. Там и сигареты не переводились даже во время табачного кризиса, и продуктов хватало, но мало кого тянуло покупать всё это втридорога. Кооперативы получили лицензию на спекуляцию – и это усугубило дефицит. А Гайдар всю торговлю перевёл в коммерческое измерение – не стало ни талонов, ни щадящих «госцен». Вот вам и наполнение прилавков. Никто не может оспорить, что в 1992-м мы столкнулись с обвальным спадом производства – в том числе в сельском хозяйстве. Как же при этом «накормили страну»? Во-первых, снизился уровень потребления. Во-вторых, это была жизнь взаймы, под ростовщические проценты. В-третьих – транжирились стратегические запасы. Других оснований для гордости 1992 год нам не даёт. Сгорели честные банковские вклады, зато преступные валютные накопления немногих авантюристов сохранились и легализовались. Либерализация внешнеэкономических связей сыграла на руку крупным зарубежным монополиям, с которыми «новые русские», конечно, не могли разговаривать на равных.

Отброшены колоссальные советские военные расходы… Сегодня для всех очевидно, что экономическое, финансовое могущество Соединённых Штатов зиждется на ядерных боеголовках, авианосцах и военных базах, разбросанных по всему миру. Что стало бы с долларом и с американской экономикой, если у США была армия на уровне Франции или Японии? Складывается впечатление, что главной задачей «правительства завлабов» было уничтожение всего здорового, что было в Советской России. Первый удар пришёлся на оазисы индустрии и науки. Наказывали не отсталых, а передовых. Не лоботрясов, а одержимых профессионалов. Бедовые предприятия, погорелые театры легко и просто решали проблемы: сдавали площади, продавали всё, что можно продать… А там, где шла серьёзная работа, о ловкачестве думали в последнюю очередь, надеялись на здравый смысл правительства… Число людей, занятых в академической и отраслевой науке, сократилось почти на треть! И это были технари, работяги, а не болтуны от науки: пустозвоны как раз хорошо пристроились, для них – будьте любезны! – открывались новые институты. Народившийся класс… Но кое-что и подешевело, стало доступнее. Прежде всего – великая триада гайдаровской реформы: водка, наркотики, оружие. Водку с перекошенными наклейками за бесценок продавали на каждом углу. Один бизнесмен, вспоминая те дни, хвастался, что ему удавалось дёшево и сердито варганить пойло из ворованного спирта. Солидный доход позволил ему ощутить себя свободным человеком, познать толк в путешествиях, не говоря о более эксцентрических удовольствиях. 27

Такую предприимчивость власть поощряла. «Нарождающийся класс буржуазии» был опорой и надеждой правительства. Много мудрёных слов произнёс Гайдар на птичьем языке экономистов. Но для народа суть тех реформ, пожалуй, можно выразить в четырёх словах: «Водка повсюду, дёшево и круглосуточно». Убийственная формула, но она помогла новой власти удержаться. А созидать они не собирались – чай, не сталинские наркомы и не екатерининские орлы, чтобы служить, не щадя живота своего. А в придачу к великой триаде – игровой бизнес. Начиная от уличных напёрсточников и заканчивая роскошными казино. Где казино – там и ворьё, и шантаж, и наёмные убийцы, которых стали ласково называть киллерами. Все они – отличники и крепкие хорошисты гайдаровской школы. Анатолий Чубайс как-то разоткровенничался: «Приватизация — это была священная война против коммунистов. А на войне ни денег, ни жертвы не считают… Мы знали, что каждый проданный завод — это гвоздь в крышку гроба коммунизма. Дорого ли, дёшево, бесплатно, с приплатой — двадцатый вопрос, двадцатый. А первый вопрос один: каждый появившийся частный собственник в России — это необратимость. Это необратимость. Точно также, как 1 сентября 92-го года первым выданным ваучером мы выхватили буквально из рук у красных решение об остановке приватизации в России, точно также каждым следующим шагом мы двигались ровно в том же самом направлении». Что сегодня у Чубайса на языке – то было двадцать лет назад на уме у многих реформаторов. Разрушить, чтобы ситуация стала непоправимой, чтобы у страны не оста28

лось пороху для возврата к социализму, к здравому смыслу. Эта формула многое объясняет и в природе «отрицательного отбора». Реформаторы сознательно прижимали к земле тех, кто был или потенциально мог стать строителем социалистического завтра. В мирное время они были непримиримы, как на фронте. Их вела высокая идея: нужно было пробудить в каждом из нас «человека хапающего». Разрушать – не строить. Уникальный «отрицательный отбор» восторжествовал очень скоро: правительство Гайдара поднимало «над толпой» всё худшее, что было в нашей стране. Государство раздало козырные карты уголовникам, коррупционерам, спекулянтам – состоявшимся и потенциальным. Именно они выиграли от приватизации – те, чья деятельность приносит обществу минимальную пользу. Остальным, чтобы выжить, нужно было забыть о созидании. Скажем, инженер работает над сложным проектом, который нужен людям, а побочно, под флагом доморощенного ТОО, осмечивает покраску частного или почти частного ангара. На основную зарплату можно купить два кило колбасы и бутылку водки, а пустяшная суета вокруг ангара приносит завидную тысячу долларов в месяц – и всё на приписках. Вот так система стимулировала деградацию профессионализма. А вот профессионалы, работавшие в сфере финансов, получили возможность спокойно совершенствовать свои навыки в соответствии с дипломом. Выручил старый добрый протекционизм, столь нелюбимый реформаторами, когда речь идёт о промышленности. Ведь наши банки были ограждены от жёсткой конкуренции с зарубежными гигантами! Обратите внимание: и сегодня во

главе Министерства финансов и Центробанка мы видим профессионалов высокого класса, состоявшихся в последнее двадцатилетие. Какая ещё отрасль могла в эти годы выдвинуть незамордованных специалистов? Вот и оказалось, что, например, военной промышленностью у нас может руководить кто угодно. Подумаешь, многовековые традиции русских оружейников! Наша управленческая элита – это изысканные финансисты на развалинах индустрии. Мало сказать, что реформаторы видели Россию сырьевым придатком Запада. Они стремились ещё и к тому, чтобы наш топливно-энергетический комплекс потерял технологическую самостоятельность. Чтобы не только хозяева были международные, но и инженеры, геологи, учёные. Если почитать Е. Гайдара, геология, прокладка дорог, весёлые тусовки вокруг Самотлора, заказы металлургам и машиностроителям – это всё беззаботный досуг, в результате которого пошёл халявный долларовый поток. Но ТЭК – это не скатерть-самобранка, а высокотехнологичная отрасль. Мало сказать, что они ослабили нашу армию. Они знали, за что полагаются призы вплоть до Нобелевской премии… Была поставлена стратегическая задача: перевести Вооружённые силы бывшего Советского Союза под контроль международных организаций. А Россия – воинская держава, такова природа нашей огромной и малонаселённой страны. Реформаторы унизили и деморализовали армию, к которой относились как к третьестепенному кооперативу. А армия в нашей стране была всенародным делом – каждая семья отдавала ей таланты, силы, жизни. И славу, и боль делили на всех. Говорит Илларионов!

Я запомнил этого экономиста по известинской статье «Падение уровня жизни. Миф или реальность?» от 17 февраля 1994 года. Он витиевато доказывал, что в 1992 году люди не стали беднее – напротив, «жить стало лучше, жить стало веселее». На такое не решался никто – ни Гайдар, ни Чубайс. Бесстыдства хватило одному Илларионову. Ведь, по скромным оценкам РАН, только за 11 месяцев 1992-го реальные доходы сократились на 66 %, не считая исчезновения сбережений… Но бодрый идеолог «Выбора России» Андрей Илларионов шёл напролом, пленных не брал и не утруждал себя доказательствами. Потом Илларионов работал на Путина, был советником по экономике и пропагандировал стратегию вполне гайдаровскую: в интересах собственников, в интересах международных монополий. Остальное (а это – промыш-

ленность, наука, массовая школа!) – гори синим пламенем. Но, видимо, тактически они с Гайдаром разошлись, прервалась и связь Илларионова с Путиным. Сегодня Илларионов стал публицистом-эксцентриком. Теперь он разглядел, что гайдаровские реформы превратили страну в питомник коррупции и криминала. Теперь он так объясняет мотивы политики Гайдара: «1. Некомпетентность. 2. Слабость. 3. Сознательная политика». Сознательная – то есть профессиональная работа против интересов страны. И это слова некогда самого речистого адвоката реформ! Правда, сам Илларионов сегодня отстаивает ещё более либеральную программу. Но очень важно, что видный экономист-рыночник, козырной валет из плеяды реформаторов, открыто намекает на преступную природу замыслов Е.Т. Гайдара.

Вернуть человека Не все верят в идею прогресса. Да, человек за прошедшие тысячелетия не стал добрее, не стал морально совершеннее. Но даже чтобы стоять на месте, нужно быстро бежать вперёд. А в 1992 году мы опрометью мчались назад. Сдавали высоты, отвоёванные Просвещением. Позволено быть негодяем, отбросив лицемерие. Всё позволено, ибо стремление к наживе – самое естественное состояние человека. Так учит господин Бурбулис. Не товарищ, а именно господин – неспроста это обращение так назойливо навязывали нам в 1992-м. Можно вернуть народу и государству собственность. Можно вернуться к принципам суверенной экономической политики. Куда сложнее вернуть человека – пытливого, терпеливого, непродажного. Необходима социалистическая среда, необходим большой научно-технический проект, который бы охватил миллионы семей. Но это тема для другого долгого разговора. Реформаторы 1992-го добивались, чтобы Россия свернула знамёна великодержавности (от неё – одни убытки) и одновременно комплексовала по поводу собственной ресурсной экономики. Это изощрённая психологическая пытка! Наши затратные игры в международной политике не были блажью Петра Великого, Николая I, Сталина и Брежнева: они необходимы народу для выживания и развития. Чтобы Тохтамыш города не сжигал и поляк в Москве не орудовал, чтобы американский лётчик опасался над нами кружить. И, что бы ни говорил потомок замечательных советских писателей, если в стране будет блестяще развит треугольник «ТЭК – Армия – Просвещение», краснеть и комплексовать не нужно. Это будет самобытная цивилизованная Россия. Только где она? 29

Кунсткамера К.Е. Мямлин, публицист, экономический обозреватель

ВИННИ-ПУХ И БРЕМЯ БЕЛОГО ЧЕЛОВЕКА Мы уже немало писали на страницах «Нашего дела» о современной цивилизации, которую условно можно назвать «денежной цивилизацией». Как и всякая цивилизация, она имеет экономическую «надстройку» (мы её обычно называем словом «капитализм»), которая вырастает из духовно-религиозных и культурно-идеологических корней, уходящих в глубь столетий. Данный материал показывает, что английская литература («культурный базис») конца XIX – начала XX века незаметно, но очень эффективно формировала «нового человека», который призван был реализовывать империалистические устремления мировой олигархии. О, бремя белого человека – Мы, выступив вперёд, Скитаемся в изгнанье – Отчизна нас зовёт. Под солнцем незнакомым Среди холмов, степей Живём с народом новым – Иль бесов, иль детей. О, бремя белых! Во имя мира – войны, Голодных мы накормим И вылечим от боли. И только луч надежды Средь туч беды мелькнёт – Всё начинаем снова: Отчизна нас зовёт! Р. Киплинг, 1899 год, член Круглого стола Сказки отлично раскрывают коллективное бессознательное народа. Когда мы слышим имя «Винни-Пух», мы вспоминаем философа30

медвежонка, говорящего в классическом советском мультфильме голосом Е. Леонова, и лицо обычно расплывается в улыбке. В крайнем случае на ум приходит занудный коммерческий диснеевский мультсериал, вызывающий уже много меньше позитивных эмоций. Между тем если задуматься, то книга, написанная математиком и писателем Аланом Александром Милном «по мотивам устных рассказов и игр со своим сыном» Кристофером Робином, отражает «коллективное бессознательное» имперского высокомерия британцев, готовящих своих отпрысков нести Бремя Белого Человека. Эту тему отчасти подняла Лиз Кертис, которая в книге «Винни-Пух как зеркало британского колониaльного расизма» описала без прикрас свой народ и истоки его высокомерного расизма. Неслучайно мальчик Кристофер Робин холодно равноудалён от своих игрушек, не выделяя никого из них. Хотя каждому из игрушечных персонажей соответствовала реальная игрушка сына А.А. Милна, каждой из них был придан свой собственный характер «меньших братьев» бриттов. Многообещающие эпические начинания персонажей (путешествия, подвиги, охоты, игры) в сказке оказываются комически малозначительными, на первое место выходит анализ их мотиваций и характеров.

Винни-Пух неслучайно был назван по имени живого талисмана Канадского армейского ветеринарного корпуса, завезённого во время Первой мировой из окрестностей канадского города Виннипега в зоопарк Лондона, где он стал любимцем. Простота, рассудительность, прожорливость и лёгкая хитринка соответствовали характеру жителей Канады, при этом шапки гвардейцев, охраняющих Букингемский дворец, сделанные из шкур американского медведя, связывали войска колониальной империи с этим зверем. Специфичные персонажи. «Народный характер» и попытки обмануть пчёл, притворившись в охоте за мёдом «тучкой, а не медведем», и его знаменитое «Это, наверно, неправильные пчёлы» – после того, как становится ясно, что они не отдадут медведю без боя их же собственный мёд. У него всегда будут виноваты защищающие свой мёд пчёлы – и ирландские, и зимбабвийские. Об их укусах будет трубиться на весь мир, но ни слова не услышите о том, как карабкались за мёдом колонизаторы. Пятачок – простой исполнитель, «парень из народа». Кенга – провинциальная мамаша, полная нравоучений и слишком заботящаяся о своём вырастающем потомстве, явно приехала из Австралии. Излишне горячий Тигра, неспособный сконцентрироваться и усидеть на месте (в оригинале Tigger,

ассоциируется с nigger), в определённом смысле цветной. Вечно недовольный и занудный ослик Иа явно родом из тогдашнего нацменьшинства Палестины, находящейся под мандатом Англии. И т.д. Путешествие главных героев явно имеет оттенок негатива, связанный с трудностью контроля захваченных территорий. Так, например, в Ирландии область, полностью контролируемая англичанами, располагалась

вокруг Дублина и носила название Пэйл. В зависимости от исторического периода Пэйл сильно изменялся в размерах. Само слово «pale» означает «граница», а фраза «beyond the Pale» вошла в английский язык как «нечто варварское» и «социально неприемлемое». Англичане, как считалось, должны рождаться и воспитываться как раса господ. Лорд Розбери писал в 1900 году: «Империи, вроде нашей, как первое условие

требуют наличия Имперской Расы – расы решительной, энергичной и бесстрашной. Здоровый дух в здоровом теле подкрепляют нацию в мировой борьбе. Выживание самых приспособленных – непреложный закон современного мира». Лиз Кертис пишет, что империалистическая пропаганда начиналась с раннего детства, с книжек вроде «Азбука для младенцевпатриотов» и «Книжки в картинках для маленьких англичан»: 31

Ф – это флот, На страже Британии. При виде его Иностранцы в панике. И – это Индия, Наша земля. Туда все ездят Тигров стрелять. Неслучайно на иллюстрациях книги Кристофер Робин со своим медведем появляется в колониальных шлемах… Кстати, в воспоминаниях реального Кристофера Робина выяснилось, что и общались отец с сыном не очень много. Папа-писатель сидел на своей половине дома, сын играл с очень любимой няней, мама по вечерам рассказывала мальчику сказки. Выразить к нему свои чувства папа как-то не очень умел, потому что казался человеком, «сердце которого всегда застёгнуто на все пуговицы». Почему эта книга стала столь популярной у нас?

Потому, как в вольном пересказе Бориса Заходера практически не присутствовали рассказчик и Кристофер Робин, кроме того, были выкинуты и некоторые гла-

вы… Можно сказать, что нам в социалистическом детстве повезло. Но, будучи взрослыми, мы должны понимать, что ЭТО СОВСЕМ РАЗНЫЕ СКАЗКИ.

ПОПЕЧИТЕЛЬСКИЙ СОВЕТ НОТИН Александр Иванович (председатель) – президент автономной некоммерческой организации «Переправа», к.и.н. КОЗЛОВ Николай Борисович – заместитель председателя правления Пенсионного фонда РФ НИКИТИН Александр Анатольевич – президент компании «Альфапро» ХУРИ М.М. – руководитель инвестиционной группы

РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ КАТАСОНОВ Валентин Юрьевич (главный редактор) – д.э.н., профессор кафедры международных финансов Московского государственного института международных отношений (университет) МИД РФ, председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова АНТОНОВ Валерий Александрович – к.э.н., доктор экономики индустрии Германии, профессор Государственного университета управления ЗАМОСТЬЯНОВ Арсений Александрович – к.ф.н, литератор, заместитель главного редактора журнала «Переправа» КОЗЛОВ Николай Борисович – заместитель председателя правления Пенсионного фонда РФ КУРКИН Борис Александрович – д.ю.н., профессор Московского государственного индустриального университета РЕШЕТНИКОВ Леонид Петрович – к.и.н., директор федерального государственного научного бюджетного учреждения «Российский институт стратегических исследований» ХОДАНОВ Михаил Алексеевич – главный редактор журнала «Переправа» (печатный орган АНО «Переправа»), член Союза писателей России, протоиерей ЧЕТВЕРИКОВА Ольга Николаевна – к.и.н., доцент кафедры истории стран Европы и Северной Америки МГИМО (У) МИД РФ; товарищ (заместитель председателя Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова) Редакция не берёт на себя ответственность за публикацию присылаемых материалов в полном объёме. В несокращённом виде материалы помещаются на сайт www.pereprava.org

Дизайн, вёрстка – А.Ю. Молодцов Корректор – Ю.В. Познахирко Адрес редакции: Москва, Донская пл., д. 3; e-mail: info@pereprava.org Отпечатано в ИП «Пушкарёв», 127550, г. Москва, ул. Прянишникова, д. 8А. Тираж 1000 экз.