P A Reinecke-Kuriloff 2016 by BOYARSKIY ANDREY

А. Г. Боярский

ПЁТР АЛЕКСАНДРОВИЧ РЕЙНЕКЕ ( КУРИЛЁВ ) 1880 – 1919

Издание 2-е, дополненное

Санкт-Петербург 2016 1

УДК 929.52 ББК 63.2 Б86

Боярский А. Г. Пётр Александрович Рейнеке (Курилёв), 1880–1919. – СПб.: 2016. – 265 с.: 353 илл.

В книге изложена биография Пётра Александровича Рейнеке (с 1916 г. – Курилев), потомственного дворянина с немецкими корнями, внука консула Егора Самойловича Рейнеке (Jakob Georg Reinecke,1790–1868) и младшего сына генерал-лейтенанта Александра Георгиевича (Егоровича) Рейнеке (1833–1911). Рассказано о предках Петра Александровича, годах его учебы в кадетских корпусах, военном училище и военной службы. Наиболее подробно описана вторая половина жизни, прошедшая в Санкт-Петербурге (Петрограде) – служба в Лейб-Гвардии Измайловском полку, музыкальная деятельность, семья, участие в Первой мировой войне и трагическая гибель от рук большевиков во время Гражданской войны. Второе издание (первое – 2015 г.) дополнено иллюстративным, в основном, материалом.

Оглавление Стр.

П р е д и с л о в и е .................................................................................... 4 1. Предки. Детство: Тверь, 1880–1888 ............................................... 5 Предки из XVI – XVIII вв................................................................................. 5 Первые предки в России ............................................................................... 12 Детство: Тверь и Москва, 1880–1888 ........................................................ 20

2. Кадет и юнкер: Омск – Нижний – Москва, 1888–1899............... 27 В Сибирском (Омском) кадетском корпусе, 1888–1892 ............................. 27 В Нижегородском графа Аракчеева кадетском корпусе: 1892–1897 ....... 35 В Александровском военном училище (Москва): 1897–1899 .................... 44

3. Гвардейский офицер: Петербург, 1899–1911 ............................... 55 Служба в Лейб-Гвардии Измайловском полку .......................................... 56 Семья. Нина Евгеньевна, Тамара и Андрей ............................................... 70 Великорусский оркестр Трояновского и Рейнеке ...................................... 81

4. Гражданская жизнь: Петербург, 1911–1914 ............................... 90 Отставка. Разлад в семье: 1911–1914 ........................................................ 90 Дачные места летнего отдыха ................................................................... 109 Адреса в Петербурге .................................................................................. 115

5. Унесённый бурей: Петроград, 1914–1919 ................................. 130 Первая мировая. Курилёвы. В новой стране: 1914–1919 ...................... 130 Петроградская ЧК: трагический финал, 5 сентября 1919 г. ................ 144 Судьба жены и детей ................................................................................ 161

Заключение ............................................................................................ 176 Приложения ........................................................................................... 178 Приложение 1. Основные даты жизни и награды .................................. 179 Приложение 2. Военные училища и юнкера .......................................... 183 Приложение 3. А. И. Куприн «Юнкера» (фрагменты романа) ............... 194 Приложение 4. Лейб-Гвардии Измайловский полк .................................. 207 Приложение 5. Кружок офицеров «Измайловский Досуг» .................... 218 Приложение 6. Гвардия в Петербурге и Красном Селе ....................... 223 Приложение 7. Адреса семейства Пипер в Петербурге ....................... 233 Приложение 8. Памятные места П. А. Рейнеке на карте России ......... 244 Приложение 9. Адреса П. А. Рейнеке на плане Петербурга .................... 246 Приложение 10. Предки и потомки П. А. Рейнеке, древо XVIII–XX вв. .. 249 Приложение 11. Фотографии сохранившихся вещей П. А. Рейнеке ... 256

Основные источники информации ................................................. 264

Предисловие Книга является продолжением серии книг по истории бременской ветви рода Рейнеке, написанных его современными представителями. Первая из них I является вводной и посвящена общей биографии рода Рейнеке. На её основе и новых сведений написаны две следующие книги серии, в которых рассказано о жизни и деятельности родоначальника российской ветви рода – Егора Самойловича Рейнеке II – и его старшего сына – Александра Георгиевича (Егоровича) Рейнеке III. Данная книга посвящена истории жизни Петра Александровича Рейнеке (Курилева) – младшего сына Александра Георгиевича Рейнеке. В приложениях изложены важные подробности обстоятельств, которые сопровождали жизнь и деятельность Петра Александровича в разные годы. Иллюстративный материал заимствован из упомянутых книг, а также из общедоступных ресурсов Интернета. Автор сердечно благодарит троюродного брата Сергея Константиновича Яковченко и двоюродную сестру (кузину) Галину Андреевну Павлову (урожденную Курилёву – внучку героя книги) за предоставленный информационный материал и ценные советы, способствовавшие улучшению рукописи.

Предки. Детство: Тверь, 1880–1888

Предки из XVI – XVIII вв.

Генеалогические корни Петра Александровича Рейнеке по отцовской линии протянулись в Россию из германских (прусских) городов и княжеств XVII века. Родовое гнездо этого исторического периода рода Рейнеке располагалось в Померании, в средневековом немецком городе – Старгард-ин-Поммерн (Stargard in Pommern) на реке Ина, недалеко от города Щецин 1.

После поражения Германии во Второй мировой войне Старгард входит в состав Польши под названием Старгард-Щециньски (Stargard Szczeciński).

В XVI веке в Старгарде жил родоначальник рода Рейнеке этого периода – Асмус Рейнеке (Asmus Reincke (Reynecke), даты жизни не установлены)2, бюргер и владелец дома в районе городского рынка (Marktviertel), окончивший свою жизнь в Старгарде. Его младший сын, Давид Рейнике (около 1570– 26.01.1622) 3, окончил гимназию Святой Марии в Штеттине (Stettin). Позже мигрировал из Старгарда в Ливонию (Livland), в город Ригу, присоединился к прибалтийским (остзейским) немцам и стал родоначальником Лифляндской линии рода Рейнеке. В 1580-х годах, на подвластной тогда Швеции территории Давид Рейнике получил высшее образование в Кёнигсбергском университете 4. До конца жизни служил шведским чиновником в Риге, где занимал преподавательские и административные должности (в том числе проректора) школы при рижском Домском соборе. Немецкие рыцари Балтийские (прибалтийские) немцы, или остзейские немцы (от немецкого Ostsee, «Восточное море») — этническое немецкое (немецкоязычное) меньшинство, с XII века проживавшее на восточном побережье Балтийского моря, на территории современных Эстонии и Латвии. Первыми немцами в Восточной Прибалтике стали ганзейские купцы, прибывшие морем в 1150 г. и основавшие в 1201 году Ригу. Сухопутным путём в конце XII века в Прибалтику начали прибывать крестоносцы Тевтонского ордена из Северной Европы, среди которых преобладали немцы. В Прибалтике немецкие рыцари образовали правящий социальный слой — аристократию (дворянство) и большую часть среднего сословия — свободных городских граждан (бюргеров). Крестоносцы оказали сильное влияние на культуру и язык местных жителей — современных эстонцев и латышей.

Фамилия «Рейнеке» записывалась, как следует из работы Зейберлиха, различным образом: Рейнеке, Рейнике, Рейнкен, Рейнекен. На немецком языке эта фамилия имеет два варианта написания: «Reinecke» и «Reineke». 3 Даты в книге указаны по старому стилю. 4 Кёнигсбергский университет (Альбертина) — старейший университет Пруссии и первый – на территории современной России.

Немецкие и датские рыцари основали в Прибалтике ганзейские города Ревель (ныне – Таллин), Ригу и Дорпт (Дерпт) 5. Бюргеры этих городов в Прибалтике выбирали городской Совет (Bürgerschaft), городского голову — бургомистра (Bürgermeister) и самоуправлялись по законам немецкого городского (Stadtrecht) или Любекского (Lübisches Recht) права. Немецкие купцы и ремесленники основали городские поселения возле устьев рек, на пересечении сухопутных и водных торговых путей. Деревенское прибалтийское население в значительной части стало крепостными крестьянами. В 1202 году в Риге епископом Альбертом Буксгевденом был основан католический рыцарский Орден меченосцев (Братство воинов Христа), захвативший к концу 1220 годов часть Прибалтики. В 1229 году Орден меченосцев начал войну за земли Литвы, но в битвах 1234–1236 гг. терпит полное поражение. Продвижение рыцарей на восток было остановлено. Остатки Ордена меченосцев были присоединены к Тевтонскому ордену. Часть Тевтонского ордена на землях ордена Меченосцев (на нынешних латышских и эстонских землях) стала называться Ливонским орденом (1237–1561), который в XIII– XVI веках был главной военной силой немецких феодалов и католической церкви в Восточной Прибалтике. Отличительным знаком рыцарей Ливонского ордена была белая мантия с красным мечом и крестом над ним. Резиденцией магистра ордена были рыцарские замки в городах Венден (Цесис в современной Латвии) и Рига.

Дорпт, ныне – Тарту (эст. Tartu, нем. Dorpat; рус. Юрьев, Дерпт) в 1600–1704 годах принадлежал Швеции. С 1783 г. — уездный город Лифляндской губернии Российской империи.

Ливония в начале XIII века представляла собой конфедерацию пяти католических княжеств (Ливонский орден, Рижское, Курляндское, Дерптское и Эзель-Викское епископства) под властью папы Римского и германского императора. В 1561 году Ливонский орден был разгромлен войсками русского царя Ивана IV Грозного в ходе Ливонской войны (1558–1583). Последний гроссмейстер Ливонского ордена Готхард Келлер принял покровительство Литвы. Ревель и Эстляндия признали над собой власть Швеции.

Шведская империя В 1562 г. на территории Ливонского ордена было создано Курляндское герцогство – государство с населением около 200 тысяч человек. Его образованное меньшинство – балтийские немцы – стали правящим классом и купечеством, а большинство населения составили латышские крестьяне. В 1581 году земли бывшей Ливонской конфедерации были сначала разделены между Речью Посполитой, Швецией и Данией. Однако вступивший на престол в 1611 г. шведский король Густав II Адольф (1594–1632), сын Карла IX и Кристины, выиграл Польско-шведскую войну (1600–1629), присоединил большую часть Ливонии к Швеции и заложил основу Шведской империи (1648–1721). 30-летняя война (1618–1648) стала одним из самых тяжёлых европейских конфликтов, предшествовавших Мировым войнам ХХ века. Наибольший урон она нанесла Германии, где погибло около 5 млн человек, а треть городов была сожжена и разрушена шведами. Вестфальский мир (1648) изменил расстановку сил в Европе: Швеции достались немецкие герцогства Бремен и Верден, вся восточная и часть западной Померании (Шведская Померания) и Висмар. Гегемония от Испании перешла к Франции, а Швеция, захватив устья всех рек Германии и большую частью побережья Балтики, на полвека стала одной из сильнейших европейских держав.

В годы царствования Карла Х Густава (1654–1660) политическое могущество и территориальные приобретения Швеции достигли своего зенита. В частности, по условиям мира с Польшей Швеция приобрела всю Лифляндию. В результате перечисленных завоеваний население Швеции увеличилось почти на треть. В 1660 году её территориальные владения охватывали 900 тысяч кв. км с населением около 3 млн. человек. Однако, долго Швеция не смогла удержаться на столь высокой ступени военно-политического могущества. К концу XVII века шведы проиграли войны Польше и Пруссии, а Российская империя в Северной войне (1700—1721) окончательно сломила могущество Швеции. Потеряв Ингерманландию, Карелию, Эстляндию, Лифляндию, южную часть Финляндии и почти все земли на южном побережье Балтики, Швеция превратилась во второстепенную европейскую державу. Шведская Ливония по Ништадтскому мирному договору 1721 года вошла в состав Российской империи как Лифляндская губерния.

Рейнеке в городах Рига и Венден (Шведская Ливония) Франц (Францискус) Рейнике (Franciscus Reinicke, Reinicius, 1601– не позднее 1665), сын Давида Рейнике, родился в Риге. После окончания в 1620-х годах юридического факультета Кёнигсбергского университета преподавал польский язык принцу Курляндскому Якобу 6.

Якоб Кетлер (Jakob von Kettler,1610–1682), третий герцог Курляндии (1642–1682), внук её первого герцога – Готхарда Кетлера (1517–1587).

Юрист Франц Рейнике, повторяя путь отца, успешно поднимался по карьерной лестнице гражданского чиновника в различных городах Шведской Ливонии: начало 1630-х годов – секретарь шведского губернского правительства в Риге; с 1633 года – заседатель в суде города Кокенхузен; середина 1630-х годов – окружной судья в графстве Вольмар; 1638–1664 гг. – судья в городе Венден, графство Акселя Оксеншерна 7; с 1642 г. – президент сообщества бюргеров и городской судья Вендена (по назначению рейхсканцлера Швеции графа А. Оксеншерна); 1657 г. участник переговоров о капитуляции города Вольмар, в очередной раз захваченного поляками (в 1655 г. шведы напали на Речь Посполитую; в ответ, в 1657–1658 гг. войско литовцев вторглось в Ливонию, осадило Ригу, заняло Вольмар и другие города). В первом браке (зарегистрирован в Риге в 1663 г.) Франц Рейнике был женат на Хелене Киппе (Helene Kippe), дочери члена коллегии Домской школы, где работал и отец Франца – Давид Рейнике. Младший сын Франца Рейнике и Хелены Киппе – Иоахим Генрих (Joachim Henrich) Рейнкен (1648, Венден – 1713, Бремен) – приходится прапрапрадедом герою этой книги.

Франц Рейнике жил в поместье Бумберн в Вендене.

Первые предки в России

Иоахим Рейнкен служил в Курляндии капитаном шведской армии (это отмечает генеалог балтийско-немецких дворянских родов Э. Зейберлих IV и лично подтвердили в 2011 году Мария и Урсула фон Рейнкен из Бремена). В 45-летнем возрасте (1693 г.) Иоахим переехал из Вендена в Бремен, который с 1648 года (по Всестфальскому миру) также был шведской территорией. 25 сентября 1693 г., в бременской кирхе Святого Павла (Sankt Pauli Church Bremen) Иоахим Рейнкен обвенчался с Люцией Марией фон Хастфер (Хассфорд), Lucia Maria von Hastfer (Hassford, около1670 – около 1737 г.), вдовой капитана из Мюнстера. Она происходит из дворянского рода фон Шлён (von Schloen-Tribbe), относившегося к одной из самых древних рыцарских династий Вестфалии. Младший сын Иоахима Рейнкена – Самуэль Йосиас фон Рейнкен (Samuel Josias von Reinken), родился и умер в Бремене (23 декабря 1704 г.– 12 сентября 1756 г.) и приходится прапрадедом Петру Александровичу Курилёву (урожденному Рейнеке).

15 ноября 1741 г. в бременской церкви Святого Павла 37летний Самуэль фон Рейнкен женился на 24-летней Анне Катарине Гроте, Anna Catharina Grote (родилась 28 января 1717 г. в Бремене, дата смерти неизвестна). Старший сын Самуэля Йосиаса фон Рейнкен, Самуэль Йосиас Эрнст фон Рейнекен (Samuel Josias von Reinеken) родился в Бремене 7 июля 1745 г., умер в 1798 г. в Петербурге) и приходится прадедом Петру Александровичу Рейнеке (Курилёву). Детские и отроческие годы Самуэля Рейнкена в Бремене пришлись на Семилетнюю войну 1756–1763 гг. В июле 1763 года, когда ему исполнилось 18 лет, был опубликован манифест российской императрицы Екатерины II, приглашавший в Российскую империю европейцев и обещавший им щедрые льготы. Видимо, под воздействием упомянутого манифеста, прусский дворянин Самуэль Йосиас фон Рейнекен переехал из Бремена в Санкт-Петербург вместе с женой Доротей Софией Демут (Dorothea Sophia Demut). 13

В России они взяли себе фамилию Рейнеке, а Доротея София взяла русское имя-отчество Дарья Ивановна. 4-го июня 1790 года в семье Самуэля Йосиаса и Дарьи Ивановны Рейнеке родился старший сын, которому при крещении дали двойное немецкое имя Якоб Георг (Jakob Georg) и который стал дедом Петра Александровича Рейнеке. Вторым сыном стал родившийся 4 декабря 1798 года Алекс Леопольд (Александр Самойлович) Рейнеке, будущий офицер Киевского гусарского полка. В 1809 году Дарья Ивановна Рейнеке (по профессии – привилегированная повивальная бабка) жила в центре Петербурга, рядом с Зимним дворцом, на Адмиралтейской улице, тогда включавшей в себя нынешний Адмиралтейский проспект и улицу Якубовича. Через 110 лет, совсем рядом с этим домом, на пересечении Адмиралтейского проспекта с Гороховой улицей (современный адрес – Гороховая улица, дом 2), где с марта 1918 гoдa рaзмещалaсь Петроградская чрезвычайная комиссия (ПЧК), трагически закончилась жизнь героя книги – Петра Александровича Рейнеке.

Предки Петра Александровича Рейнеке (Курилёва) по отцовской линии (см. Приложение 10) Место(а) проживания постоянного (регион, город) Померания – Старгард Старгард, Ливония–Рига Швеция–Ливония –Рига, Венден (Цесис) Венден, Пруссия–Бремен

Социальный статус, профессия предка

1648 – 1713/1716

Предок П.А.Курилёва по прямой линии Асмус Рейнеке Давид Рейнике Францискус (Франц) Рейнике Иоахим Рейнике

1704 – 1756

Самуэль Йосиас фон Рейнкен

Пруссия–Бремен

Анна Катарина Гроте

Гоше, Анна, Самуэль, Иоганн, Маргарета I, Вильгельмина, Маргарета II, Люция

1745 – 1798

Самуэль Йосиас фон Рейнекен Егор Самойлович Рейнеке Александр Егорович (Георгиевич) Рейнеке

Пруссия–Бремен, Россия–Петербург Россия–Петербург Пруссия – Росток

Военный (обер-офицер)

Дарья Ивановна Рейнеке

Якоб Георг, Алекс Леопольд

Чиновник, консул

Мария Карловна Шулинус

Александр, Константин

Пруссия – Росток,

Военнослужащий (генераллейтенант)

София Александрина Курилофф (Курилёва)

София, Георгий, Александр, Пётр

Годы жизни Середина XVI века Ок.1570– 1622 1601 – 1657…1665

1790 – 1868 1833 – 1911

Россия – Петербург,

Новгород, Москва, Омск, Н.Новгород

Бюргер Чиновник от образования Учитель, городской судья Военный (капитан)

Мать предка П.А. Курилёва ? Маргарета Фон Маллен Хелена Киппе Люция Мария Фон Хастфер

Их дети Абрахам, Иоганн, Джошуа, Самуэль, Давид Давид, Франц, Ганс, Эверт, Маргарета Давид, Аксель, Франц, Иоганн, Иоахим, Анна, Катарина, Хелене, ? Хелене, Франц I, Франц II, Самуэль

Родители П. А. Рейнеке: Александр Георгиевич (Егорович) и Софья Петровна

Дед: Егор Самойлович (Якоб Георг фон, Jakob Georg von) Рейнеке (1790, Петербург–1868, Росток) В 1803 г. Егор Рейнеке поступил на гражданскую службу канцеляристом Канцелярии Государственного казначейства. 1811 год: окончил юридический факультет Дерптского университета, 21 июня – начал работу в канцелярии статс-секретаря Молчанова, 31-го декабря – произведен в коллежские секретари. 20-го июля 1812 года, в связи с началом войны с Наполеоновской Францией, поступил подпоручиком в конный Первый Волонтерный Казачий полк Санкт-Петербургского ополчения. До конца 1812 года участвовал в боевых действиях на территории Российской империи, а в 1813–1814 гг. поручиком – в Заграничном походе русской армии. 18 марта 1814 года поручик Рейнеке, «был в сражениях под Парижем, где сильно ранен в поясницу». За боевые заслуги награжден орденом Святой Анны 4-й степени (1814) и серебряной медалью «В память Отечественной войны 1812 года» (1815). 1816 г. – определен на службу в Государственную коллегию иностранных дел. 1817 г. – командирован в Церемониальный департамент. В 1824 г. – служит в Канцелярии Министерства иностранных дел, с 1828 г. – при дипломатической миссии России в Дрездене. 17

В 1831–1868 гг. – постоянно проживает в Ростоке; консул Российской Империи в городах-портах Пруссии Росток, Висмар и (с 1834 г.) – во всем Великом Герцогстве МекленбургШверин. С 1832 г. – коллежский советник. В 1833 г. в Ростоке, в браке с Марией Шулинус (фон Бреверн), родились сыновья Александр и Константин. 1840 г., 26 июля – пожалованы Дворянский Диплом и Герб. 1849 г. – награжден «Знаком отличия беспорочной службы за XL-летнее достоинство». 1868 г., 6 октября – скончался. Похоронен в Ростоке. Отец: Александр Георгиевич (Егорович) Рейнеке (1833, Росток–1911, Петербург) 1833 г.: 4-го июня – родился в Ростоке . 1851 г. – оканчивает в Петербурге Петришуле. 1853 г.: 1 мая – вступает в службу унтерофицером в ЛейбГвардии Уланский полк. 4 октября – начало Крымской войны. 1854, апрель – произведен в корнеты (первый офицерский чин в кавалерии). 1854–1855 гг. – в составе войск, охранявших берега Прибалтики. 1858–1859 гг. – учёба в Академии Генерального штаба. 1859 – произведен в чин поручика. 1861 г. – прикомандирован к Новгородскому кадетскому корпусу в должности преподавателя-репетитора. 18

31 декабря – бракосочетение с Софией Александриной (Софьей Петровной) Курилофф (Курилёвой, 1842–1914). 1862 г.: 14 ноября – родилась дочь, Софья. 1864 г.: начало службы в Николаевском кавалерийском училище. 1865 г. – произведен в ротмистры. 20 октября – родился сын, Георгий. 1872 г. – стал штатным преподавателем Николаевского кавалерийского училища. 1872 г. – родился сын Александр; произведен в полковники. 1877 г. – назначен начальником Тверского кавалерийского училища. 1880 г, 3 мая – родился третий сын – Пётр Рейнеке. 1883 г. – награжден орденом Св. Владимира 3-й степени. 1885 г. – назначен директором 3-го Московского кадетского корпуса. 1886 г. – произведен в генерал-майоры. 1888 г. – назначен директором Омского кадетского корпуса. 1892 г. – назначен Директором Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса. 1894 г. – награжден орденом Святой Анны 1-й степени. 1900 г. – уволен в отставку с производством в генерал-лейтенанты. Переезжает с женой в Санкт-Петербург. 1911 г., 26 января – скончался в Петербурге. 28 января – похоронен на Смоленском лютеранском кладбище.

Детство: Тверь и Москва, 1880–1888 В Твери, май 1880 г. – октябрь 1885 г.

Пётр Рейнеке родился 3-го мая 1880 года в Твери, в семье 47–летнего начальника Тверского кавалерийского училища (ТКУ) полковника Александра Георгиевича Рейнеке и 38-летней жены Софьи Петровны Рейнеке. Как внук и сын потомственного дворянина, Пётр Александрович Рейнеке получил статус «из потомственных дворян Тверской губернии». В Твери он прожил первые 5,5 лет своей жизни. На одной из центральных площадей Твери – Восьмиугольной площади (ныне – пл. Пушкина), расположенной на пересечении улиц Миллионной (ныне – Советская) и Пивоваровской (ныне – ул. СалтыковаЩедрина), находилась построенная в 1850-х годах единственная в городе Лютеранская кирха. 20

Так как все члены семьи Рейнеке были евангелическолютеранского вероисповедания, Пётр Рейнеке 1-го июля 1880 г. был крещён в этой кирхе (в 1966 г. уничтожена), что подтверждает его метрическое свидетельство:

Из этой метрики видно, что крестной мамой (крестницей) Петра Рейнеке стала его тётушка по отцовской линии, 58-летняя Софья Сюэрсен, урожденная Софья Георгиевна (Егоровна) Рейнеке (фон-Рейнеке, родившаяся 27.06.1822 г.), сводная сестра полковника А. Г. Рейнеке. Пётр стал его третьим сыном и четвертым ребёнком в семье. К тому времени были уже практически взрослыми 18-летняя дочь Софья и 15–летний старший сын Георгий. Еще подростком был средний сын, Александр, родившийся, кстати, в тот же день 3-го мая, но на 8 лет раньше. 21

Старший и средний сыновья полковника Рейнеке учились (Георгий – в Тверском реальном училище, Александр – в Тверской мужской гимназии). Пётр, младший сын (как сестра и старшие братья) сначала получал домашнее воспитание и начальное образование под руководством мамы – Софьи Петровны. Тверское кавалерийское училище готовило офицеров, главным образом, для гусарских, уланских и драгунских полков армейской кавалерии. Направлялись выпускники также в конные и казачьи полки. Срок обучения в Училище составлял два года. В дореволюционной Твери территория училища с 2-х и 3-х этажными зданиями была ограничена улицей Куклиновка, Дровяной площадью, набережной реки Лазури и Смоленским кладбищем. В начале ХХ века были построены учебно-опытные мастерские и канцелярский корпус – 3-этажное каменное здание с училищной церковью, сохранившейся до наших дней. В настоящее время на территории бывшего Тверского кавалерийского училища расположена Военная академия Воздушнокосмической обороны – ВА ВКО (бывшая Военная академия противовоздушной обороны), современный адрес: 70022, город Тверь, ул. Жигарева, 50). Территория ВА ВКО представляет собой военный городок, ограниченный с юга рекой Лазурью, с запада – бывшей Дровяной площадью, с востока – территорией технического училища, с севера – бывшей ул. Куклиновка, носящей теперь имя главного маршала авиации П. Ф. Жигарева. 22

В Москве, октябрь 1885 г. – август 1888 г.

В октябре 1885 года начальник Тверского кавалерийского училища полковник А. Г. Рейнеке получил новое назначение. Почти три года ему предстояло служить директором Третьего Московского кадетского корпуса (с 22 октября 1885 г. до 19 августа 1888 г.). 30-го августа 1886 г. 53-летний Александр Георгиевич Рейнеке был произведен в генерал-майоры. К началу 1890-х годов в Москве было четыре кадетских корпуса. В них набирали детей дворян из Москвы, а также Московской, Тверской, Владимирской, Вологодской и Смоленской губерний. Первый Московский Кадетский корпус (основан в 1778 г., переведён в Москву в 1824 г.) располагался в Екатерининском дворце в Лефортово. В 1849 г. в том же Екатерининском дворце был основан Второй Московский Кадетский корпус (окончивший его в 1887 году писатель А. И. Куприн подробно описал быт и нравы кадет в повести «Кадеты»). В 1863 году все кадетские корпуса были преобразованы в военные гимназии.

3-я Московская военная гимназия была открыта 5-го июня 1874 г. в доме князя Урусова на Спиридоновке (Спиридоньевской ул.), на углу Садовой-Кудринской улицы (современный адрес: ул. Алексея Толстого, 40). В XIX и начале XX в. Спиридоновка являлась одной из улиц привилегированного сословия Москвы. В 1876 году была образована 4-я Московская военная гимназия. В 1882 г. все военные гимназии были вновь преобразованы в кадетские корпуса с сохранением прежних номеров. Семья генерал-майора А. Г. Рейнеке жила в служебной квартире директора в здании корпуса. Пётр продолжал получать домашнее образование. Александр-младший учился в гимназии.

19-го августа 1888 года генерал-майор Александр Георгиевич Рейнеке переведен для прохождения службы в Омск директором Сибирского (Омского) кадетского корпуса. В 1892 г., через 4 года после того, как генерал покинул Москву, 3-й Московский кадетский корпус был расформирован в связи с состоявшемся в нём кадетском бунтом. В 1908 году 4-й Московский кадетский корпус в Лефортове стал именоваться 3-м Московским Императора Александра II кадетским корпусом и просуществовал до 1918 г.

Кадет и юнкер: Омск – Нижний – Москва, 1888–1899

В Сибирском (Омском) кадетском корпусе, 1888–1892 Сибирский кадетский корпус (СКК), в котором Пётр Рейнеке начал свое военное образование, — старейшее военное учебное заведение Сибири. Размещалось оно в Омске, в сохранившемся до наших дней здании на Атаманской улице. Современный адрес: улица Ленина (бывший Любинский проспект), 26. Свой корпусный праздник СКК отмечал 1 мая, храмовый — 6 декабря. Девиз Корпуса: «Кадет! Учись, дерзай и побеждай!». За 105 лет существования в Российской империи Корпус носил следующие названия: 1813-1826 – Войсковое казачье училище, 1826-1845 – Училище Сибирского казачьего войска, 1846-1866 – Сибирский кадетский корпус, 1866-1882 – Сибирская военная гимназия, 1882-1907 – Сибирский кадетский корпус, 1907-1913 – Омский кадетский корпус, 1913-1918 – Первый Сибирский императора Александра I кадетский корпус. Войсковое казачье училище было организовано в 1813 году как военно-учебное заведение для детей сибирских казаков. Казаки несли погранично-гарнизонную службу в казахской степи, участвовали в военно-научных экспедициях и разведках, в боевых столкновениях с кочевниками. 27

В 1817 году состоялся первый выпуск. Лучшие выпускники через некоторое время производились в офицеры. С 1822 года Училище стало сразу выпускать офицеров. С 1833 года в Училище стали принимать дворян: детей офицеров регулярных войск и чиновников Сибири. Воспитанникидворяне имели, по сравнению с казаками, ряд преимуществ. Так, они учили французский язык, а казаки — только татарский. Воспитанники разделялись по сословному делению на роту и эскадрон (по 120 человек): рота – для дворян, эскадрон – для казаков и сыновей казахской знати. Только 20 воспитанников училось на средства родителей, основная масса была казеннокоштной. Срок обучения составлял 7 лет. Кроме общеобразовательных учебных предметов (языков, математики, физики, химии, истории, географии и т. п.) кадеты изучали военные дисциплины: основы тактики, артиллерии, фортификации. Кадет обучали строю, гимнастике, плаванию, фехтованию, верховой езде, пению и танцам. В летних лагерях проводилась практическая военная подготовка, вплоть до стрельбы из артиллерийских орудий. В 1885 г. в строевых ротах для лучших кадет были учреждены звания вице-фельдфебеля и вице-унтер-офицеров. Соответствующие отличия на погонах сохранялись при переходе в военные училища. С этого же года кадетам 1-й (старшей) роты кадетских корпусов было положено иметь ружье, специально изготовленное для кадетских корпусов. В последней трети XIX века приём в кадетские корпуса детей недворянского происхождения производился лишь в некоторых из них. В городской газете Омска "Степной край" часто упоминались побоища, устраиваемые кадетами и гимназистами. Господа-гимназисты дразнили кадет: "Кадет на палочку надет". Бравые кадеты называли шпаков-гимназистов "ослиными головами", из-за буквы "О.Г." ("Омская гимназия") на бляхах гимназических ремней (поясов). 28

Историческим событием истории Сибирского кадетского корпуса стало пребывание проездом в Омске 14–16 июля 1891 года 23-летнего Его Высочества Наследника Цесаревича Николая Александровича Романова 8. «…Кадеты Сибирского корпуса имели счастье дважды представиться Его Высочеству. В первый раз – на смотре войск 14го июля, и другой раз, 15го июля, когда Его Высочество удостоил Своим посещением кадетский [летний – авт.] лагерь. На смотр были выведены все три роты кадет… Всего было выведено 270 кадет… Кадеты проходили церемониальным маршем два раза: первый раз – поротно, второй раз – батальонами колонною…». В тот вечер Цесаревич Николай Александрович посетил лагерную церковь Сибирского кадетского корпуса, после чего кадеты преподносили свои подарки. Одни дети и юноши исполнили «Встречную песню», положенную на музыку, другие – гимнастические упражнения, третьи – альбом рисунков с видами лагеря, исполненных кадетами с натуры. «…На другой день, 16 июля,… перед Своим отъездом из города Его Высочество удостоил приглашением в генералгубернаторский дворец директора Сибирского кадетского корпуса, генерал-майора Рейнеке, где дважды подал ему руку, милостиво поблагодарил за восторженную встречу и изволил пожаловать ему Свой фотографический портрет с собственноручной надписью».

Будущий Император Николай II, царствовавший в 1894–1917 гг.

Участником этих событий стал и выпускник СКК 1892 года И. С. Дамаскин 9. В своих мемуарах он, рассказывая о болезни своего брата-кадета, отметил, что ”большое участие проявляла жена нашего директора, госпожа Рейнеке, почти ежедневно посещая больного и принося ему конфеты и цветы”. Когда брат всё же умер от чахотки (в последние минуты около него были бабушка, доктор и супруга директора Корпуса) Софья Петровна Рейнеке сообщила кадету Иннокентию Дамаскину последние слова брата:

Генерал-майор Иннокентий Сергеевич Дамаскин (1875–1941) окончил также Александровское военное училище (Москва) и Александровскую ВоенноЮридическую Академию (Санкт-Петербург). Служил в Военно-судебном ведомстве. В 1919-1920 гг. – прокурор Военно-морского суда в Севастополе. Скончался в Изгнании, в городе Зайечар (Югославия). http://xxl3.ru/kadeti/damaskin.htm

«Ваш покойный брат сказал Вам, чтобы Вы были всегда верны Царю и Отечеству и честно им служили». “Тогда я поклялся в душе свято исполнить завет брата, и клятву эту сдержал до конца”, – пишет Дамаскин. В 1890-м году в Сибирский (Омский) кадетский корпус были приняты средний и младший сыновья Александра Георгиевича и Софьи Петровны Рейнеке. 12-го сентября 1890 г. директор Сибирского кадетского корпуса, генерал Рейнеке, издал приказ № 6 с объявлением списка кадетоднофамильцев, в котором значились по старшинству: воспитанник VI-го класса 2-го отделения 18-летний Александр Рейнеке – № 1 и воспитанник I-го класса 10-летний Пётр Рейнеке – № 2. Весной 1892 г. в Сибирском кадетском корпусе состоялся очередной выпуск. В списке кадетов 1-й роты VII-го класса, "предназначенных в военные училища" от 4 марта 1892 г., значился вице-унтер-офицер Рейнеке 1-ый Александр, лютеранин, предназначенный в Николаевское инженерное или 3-е военное Александровское училище. 31

Кадету Рейнеке № 2 (Пётру Александровичу), приказом № 2 от 12 сентября 1892 г. «за отличные и очень хорошие успехи в науках и поведении» был выдан Похвальный лист. На этом учёба братьев Рейнеке в СКК закончилась. Генерал-майор А. Г. Рейнеке, занимавший пост директора Сибирского кадетского корпуса в течение четырёх лет и двух месяцев был 22-го октября 1892 г. «по Высочайшему приказу перемещен на таковую же должность в Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус…». Александр Рейнеке уехал учиться в Петербург, в Николаевское инженерное училище. В начале 1892/1893 учебного года, после окончания двух первых классов в СКК, 12-летний Пётр Рейнеке также был переведен в Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус. Семья генерал-майора А. Г. Рейнеке уехала из Омска в Нижний Новгород.

В Нижегородском графа Аракчеева кадетском корпусе: 1892–1897

В 1866 г. Кадетский графа Аракчеева корпус из Новгорода был переведен в Нижний Новгород, в здание расположенного в Нижегородском Кремле бывшего Училища военного ведомства. Здесь он стал называться Нижегородским графа Аракчеева кадетским корпусом, где и размещался до расформирования в 1918 году. Выпускник этого Корпуса жандармский генерал А. Спиридович в «Записках жандарма» (Берлин, после 1917 г.), очень тепло вспоминает: «В Нижнем Новгороде, высоко над Волгой, почти в центре старого Кремля с его древними кирпичными, покрытыми мхом стенами и башнями, раскинулось покоем буро-красное здание Аракчеевского кадетского корпуса. Фасад корпуса выходит на Кремлевскую площадь, с Кафедральным собором, корпусною церковью и казенными зданиями. У главного входа – четыре медные, на зеленых деревянных лафетах, пушки эпохи Александра Первого с громадными гербами графа Аракчеева, с его девизом: «Без лести предан». 35

Учебный год в Корпусе начинался 16-го августа и оканчивался около 5го июня. Значительное внимание в корпусе уделялось внеурочным занятиям – ремесленным занятиям, гимнастике, фехтованию, музыке и танцам. Гимнастикой занимались два раза в неделю, в младших классах – ежедневно. Фехтованию обучались только желающие из воспитанников старших классов, два–три раза в неделю. Из игр особой популярностью пользовались «игра в мяч» (это не были футбол и волейбол), лапта, городки, кегли, шашки, шахматы. С большой торжественностью праздновались в Корпусе дни именин и рождения Государя, Рождество, Пасха. Но самым большим днем жизни корпуса являлся корпусной праздник, справлявшийся 15-го марта. За первые 75 лет своей деятельности, с 1834 по 1908 г., Нижегородский графа Аракчеева кадетский корпус выпустил более 5 тысяч воспитанников, из которых 2700 поступили в военные училища.

Жена директора Корпуса, Софья Петровна Рейнеке, активно занималась благотворительной деятельностью, была председательницей Нижегородского отделения “Воинского благотворительного общества Белого Креста”, помогавшего нуждающимся семействам погибших воинов. В 1892–1897 гг. Петр Александрович Рейнеке учился в IIIVII классах Нижегородского графа Аракчеева кадетском корпусе (первые два кадетских класса учился в Омском кадетском корпусе в 1890/1891 и 1891/1892 учебных годах). При выпуске в июне 1897-го года кадет Пётр Рейнеке уже имел звание вице-унтер-офицера, которое присваивалось с 1885 года кадетам строевой роты Корпуса – отличникам по учёбе, поведению и фронту. Из Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса 17-летний Петр Александрович Рейнеке был выпущен в расположенное в Москве 3-е Александровское военное училище. Пётр стал последним «птенцом», вылетевшим во взрослую жизнь из гнезда семейства Рейнеке. Александру Георгиевичу и Софье Петровне Рейнеке предстояло прожить в Нижнем Новгороде еще три года, пока генерал-майор не уйдет в отставку. 38

Петр Александрович Рейнеке не забывал Нижегородский кадетский корпус в 1900-х годах в Петербурге, где служил в Измайловском полку, о чём свидетельствует его следующее письмо (адресат не установлен):

В настоящее время в здании бывшего Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса на территории Нижегородского Кремля располагается Законодательное собрание Нижегородской области.

С 2001 года развивает традиции Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса «Нижегородская кадетская школа-интернат (НКШИ) имени генерала армии Маргелова В. Ф.». Она размещена на месте расформированного полка противовоздушной обороны (ПВО) в поселке Истомино Балахинского района Нижегородской области. Направление подготовки воспитанников НКШИ – Воздушно-десантные войска (ВДВ) РФ 10.

http://kadet-mvf-nn.narod.ru/

В Александровском военном училище (Москва): 1897–1899 V VI VII

Александровское военное училище (АВУ) располагалось в Москве и стало одним из трёх первых военных училищ, открытых в 1863-м году в Российской империи 11. 16-го сентября 1863 г. приказом № 330 по Военному ведомству были созданы первые российские военные училища, и в их числе Александровское военное училище (АВУ). Оно разместилось в здании расформированного Александрийского Сиротского кадетского корпуса на Знаменке (в советское время – это улица Фрунзе, недалеко от Арбатской площади). Училищный праздник отмечался 23 апреля и совпадал с храмовым. В Александровское военное училище 12 поступали юноши, закончившие кадетские корпуса или полный курс гимназии. Они обучались два года, жили в училище и носили одинаковую форму одежды. Среди военных училищ России конца XIX века Александровское славилось своим либерализмом. По сравнению с 1-м Павловским военным училищем в Петербурге («строгой Павлондией») училище в Москве считалось для юнкеров «блаженной Александрией». Юнкера разделялись на старший и младший классы (курсы) со своими учебными программами.

Александровское военное училище окончил в январе 1890 г. будущий русский писатель Александр Иванович Куприн (1870–1938). Подробно жизнь юнкеров этого училища он описал в романе "Юнкера" (1932 г.), который продолжает его повесть "Кадеты" ("На переломе") – см. Приложение 3. 12 Кибовский А.В. Сибирский цирюльник. Правда и вымысел киноэпопеи. – М.: ИЦ «Экспринт», 2002. – C. 17–32.

Первая рота, в которую, как писал А. И. Куприн, подбирали юношей «высокого роста и выдающейся стройности, носила официальное название роты Его Императорского Величества и в отличие от других имела серебряный вензель на мундирных погонах. Упрощенный её титул был: жеребцы Его Величества… Вторую роту звали зверями. В неё как будто специально поступали юноши крепко и широко сложенные, также рыжие и с некоторой корявостью. Большинство носило усики, усы и даже усищи. Была и молодежь с короткими бородами (времена были Александра Третьего). Отличалась она серьёзностью, малой способностью к шутке и какой-то нелюдимостью… ». Юнкера 2-й роты звались также «извозчики». …«Третья рота была знамённая. При ней числилось батальонное знамя. Обыкновенно оно хранилось на квартире начальника училища. На смотрах, парадах, встречах, водосвятии и в других торжественных случаях оно находилось при третьей роте. Поэтому-то она составлялась (особенно передняя шеренга) из юношей с наиболее красивыми и привлекательными лицами… В домашнем будничном обиходе третья рота называлась «мазочки» и «девочки».

…Четвертая рота… её прозвание, за малый рост, было грубо по смыслу и оскорбительно для слуха… Четвертую роту называли… «блохи». Кличка несправедливая: в самом малорослом юнкере было всё-таки не меньше…160 см... Четвертая рота Александровского училища с незапамятных времён упорно стремилась перегнать прочие роты во всём, что касалось ловкости, силы, изящества, быстроты, смелости и неутомимости. Её юнкера были всегда первыми в плавании, в верховой езде, в прыганье через препятствия, в беге на большие дистанции, в фехтовании на рапирах и эспадронах, в рискованных упражнениях на кольцах и турниках и в подтягивании всего тела вверх на одной руке».

Командирами рот служили капитаны и штабс-капитаны. В помощь каждому ротному командиру по его выбору назначался один фельдфебель из юнкеров старшего курса. Он числился в 1-м отделении 1-го взвода своей роты и при выпуске имел преимущественное право выбора будущего места службы. Для такого высокого и привилегированного звания фельдфебель по 12-балльной шкале оценок должен был иметь по поведению не менее 10 баллов, общий средний балл – не менее 10, и по любому предмету – не менее шести баллов. Рота состояла из 4-х взводов. Каждый взвод составлял обычно одну учебную группу, с которой преподаватели вели занятия в аудиториях училища. Первая полурота (1-й и 2-й взводы) была из юнкеров старшего курса, вторая (3-й и 4-й взводы) – младшего.

Каждый взвод делился на два отделения, которыми командовали младшие портупей-юнкера, требования к которым были такие же, как к фельдфебелям (лишь общий балл допускался не 10, а 9). Кроме традиционной субординации, в училище действовала жёсткая внутренняя дисциплина. Среди юнкеров существовала традиция, по которой каждый новичок («фараон») «закреплялся» за 20-летним юнкером старшего курса («старичком» или «мамашей»). Всё это обучение правилам и манерам, то есть подготовка «бравого александровца», делалось достаточно тактично, без унижений, и не имело ничего общего с современной «дедовщиной». Юнкера обращались друг к другу на «Вы», лишь между близкими друзьями допускались тыканья. Новички обращались к старшеклассникам «господин офицер», хотя по службе юнкера считались лишь нижними чинами.

Поскольку для комплектования военных училищ выпускников кадетских корпусов не хватало, на вакансии приглашали выпускников гражданских учебных заведений (гимназий и реальных училищ). Среди выбывших («отчисленных», как теперь говорят в вузах) из училища до окончания срока учёбы юнкеров удельный вес тех, кто поступил не из кадетских корпусов, был вдвое выше. Доля поступивших в военные училища выпускников военных гимназий и кадетских корпусов в 1870-х годах составляла 64%. К началу ХХ века она уменьшилась до 56%. Всего в 1881–1900 гг. военные училища России подготовили 15 947 офицеров.

Выпускали юнкеров в зависимости от успехов по трём разрядам. Окончившие училище по 1-му разряду (не менее 8 баллов в среднем и по военным предметам, не менее 6 баллов – по остальным и не менее 9 – по поведению и знанию строевой службы) выпускались подпоручиками, а лучших могли прикомандировать к гвардейским частям для перевода в них после годичного испытания и по представлению гвардейского начальства. Окончившие курс по 2-му разряду (не менее 7,5 и 8 баллов соответственно) выпускались прапорщиками. Окончившие по 3-му разряду (все прочие) направлялись в полки юнкерами на полгода, после чего производились в офицеры без дополнительного экзамена и сверх вакансий 13. Для того, чтобы попасть в гвардейский полк, юнкера старшего курса военного училища сообщали о своем намерении младшему офицеру или адъютанту полка, в который они хотели попасть. Тот, в свою очередь, передавал кандидатуру на рассмотрение общества офицеров, возглавляемому старшим полковником. Наличия вакансии и «гвардейского балла» (не менее 9…10 баллов по всем предметам, 11 – по строевой подготовке) было недостаточно, главным было решение, принятое офицерами полка.

Волков С. В. Русский офицерский корпус.– М.: Воениздат, 1993.– С. 112.

Так, например, в Преображенский и Кавалергардский полки мог попасть только безупречно воспитанный молодой человек, о репутации и поведении которого полком собирались тщательные справки. Кавалергарды в некоторых случаях еще и копались в родословной представлявшегося в полк молодого человека и проверяли за несколько поколений назад его бабушек и прабабушек. Если получивший согласие офицеров юнкер-кандидат не набирал «гвардейский балл», то он мог взять армейскую вакансию и при этом на год оказаться в гвардейском полку прикомандированным. Поскольку решение о приеме в полк принималось тайным голосованием («закрытой баллотировкой»), юнкер, не принятый в один полк, мог попытать счастья в другом. Причины отказа в приеме могли быть различные, при этом никаких объяснений претенденту не выносилось. Определенную роль играло материальное положение претендента. При этом он сам должен был рассчитывать свои возможности. Так, служба в кирасирских полках 1-й Гвардейской дивизии требовала от молодого офицера не менее 3-х тысяч рублей в год в дополнение к жалованию 14. До начала Первой мировой войны Александровское военное училище насчитывало 600 юнкеров, которые подразделялись на 4 роты. На плечах у юнкеров красовались белые погоны, без выпушки, с алым вензелем «А II» императора Александра II. В роте Его Величества — накладной металлический вензель Государя по прибору. С начала Первой мировой войны штат училища был увеличен на 1000 человек и составлял 1600 юнкеров. Началась практика ускоренных, четырехмесячных выпусков, на которые принимали молодых людей до 30 лет, в том числе и женатых. Некоторые предметы во время войны были упразднены: Закон Божий, русский и иностранные языки, военная история, география.

Аранович А. В. Из истории военного Петербурга. – СПб.: «ПерспективаПросвет», 2003.– С. 78.

В конце октября 1917 г. училище принято активное участие в боевых действиях в Москве. В нем был создан штаб борьбы с большевиками, здесь формировались офицерские роты. На Арбатской площади юнкера-александровцы выставили свои пушки, но снарядов у них не было. После поражения юнкеров в Москве Александровское училище было расформировано, но 31-го января 1919 г. возродилось в Добровольческой армии.

В январе 2013 года усилиями Сергея Константиновича Яковченко была пополнена коллекция портретов представителей рода Рейнеке. Он получил по переписке в Интернете фотопортрет Петра Александровича Рейнеке. Послал это фото специалист по военному костюму, редактор журнала «Милитари Крым».

На обратной стороне портрета собственной, видимо, рукой приписано: «Петр Александрович Рейнеке. 1900-». С учетом этого и фирменного знака салона фотографии на Большой Морской улице Санкт-Петербурга, можно предположить, что Петр Александрович фотографировался там вскоре после окончания Александровского военного училища, в самом начале своего петербургского периода жизни. Только в августе 1899 года в первый, видимо, раз Судьба привела Петра Александровича Рейнеке в столицу Российской империи на военную службу в Императорской гвардии. Здесь, в Петербурге (Петрограде), он прожил вторую половину жизни и трагически погиб. 54

3. Гвардейский офицер: Петербург, 1899–1911 Императорская гвардия – уникальное явление российской и петербургской культуры. Это был особый, ни на что не похожий, мир со своими традициями и понятиями о чести. В Императорской гвардии служили лучшие представители российского народа. Конец XIX века не предвещал России никаких потрясений. Страна медленно, но верно вставала на путь капиталистического развития с неплохими перспективами на будущее. Гвардия верой и правдой служила Богу, Царю и Отечеству 15.

Антонов Б. И. Императорская гвардия в Санкт-Петербурге. – СПб., «Глагол», 2001. – С. 3,56.

Служба в Лейб-Гвардии Измайловском полку В Лейб-Гвардии Измайловский полк подпоручик Пётр Александрович Рейнеке был зачислен 21-го августа 1899 года, когда находился в 28-дневном отпуске (с 13 августа по 20 сентября) после окончания Александровского училища в Москве. В Петербурге, куда он переехал на место службы и постоянное жительство, уже жили со своими семьями его сестра Софья Александровна и средний брат Александр Александрович. Родители пока оставались в Нижнем Новгороде, где 66летний генерал-майор Рейнеке Александр Георгиевич последний год служил директором кадетского корпуса. Первый год Петр Александрович, очевидно, жил в доме № 120 по набережной Фонтанки с казёнными квартирами для холостых и семейных офицеров Измайловского полка. Летом 1900 года в Санкт-Петербург на постоянное жительство приехали родители.

Александр Георгиевич вышел в отставку с награждением следующим чином генерал-лейтенанта и поселился с женой Софьей Петровной в арендованной квартире доходного дома № 27 по набережной Крюкова канала. Неслучайно, конечно, этот дом располагался вблизи расположения Измайловского полка, где тогда уже служил младший сын. Сюда, в квартиру к родителям и переехал жить 20-летний холостяк, подпоручик (с 1903 г. – поручик) Измайловского полка. Здесь Петр Александрович жил до женитьбы в ноябре 1906 года, когда с молодой женой переехал в одну из казённых квартир дома для семейных офицеров полка (набережная реки Фонтанки, 120). К первым годам службы П. А. Рейнеке в Санкт-Петербурге относится размещенная ниже групповая фотография офицеров Лейб-Гвардии Измайловского полка. Судя по всему, она сделана в начале 1900-х годов в Красносельском летнем лагере, на фоне полкового лагерного Офицерского собрания. 57

В ноябре 2011 г. очередную генеалогическую находку сделал С. К. Яковченко. Жительница Севастополя прислала ему по Интернету ссылку на парный портрет молодых офицеров ЛейбГвардии Измайловского полка – её дальнего родственника Льва Корнильевича Соколова и Петра Александровича Рейнеке. На фото, сделанном в фотоателье на Большой Морской, 5 в Петербурге, мы видим молодых подпоручиков (две звездочки на погоне), что позволяет датировать снимки 1899-1902 годами (в 1903 году они уже стали поручиками).

Сослуживец Петра Александровича по Измайловскому полку Лев Корнильевич Соколов (09.10.1879–04.03.1937) и его братья – Владимир и Борис – были сыновьями петербургского врача, тайного советника. 60

Лев Корнильевич Соколов окончил Второй кадетский корпус (1897), Павловское военное училище (1899) и Академию Генерального штаба (1906). До 1917 года служил в Измайловском полку. Генерал-майор, командир 311-го пехотного полка. Георгиевский кавалер. В 1918–1919 гг. служил в Рабочекрестьянской Красной армии (РККА). Эмигрировал во Францию. Владимир Корнильевич Соколов – офицер (с 1905 г. – полковник), последний командир Измайловского полка (25.09.1917– 18.12.1917). После 1917 г. – в Добровольческой армии, в 4-м батальоне 1-го Офицерского (Марковского) полка. С 28-го сентября 1918 г. – помощник командира Сводно-гвардейского полка. Взят красными в плен и убит 2-го октября 1918 под Армавиром. Инженер-полковник Борис Корнильевич Соколов (12.09.1875–28.01.1946) виднейший военный инженер. После 1917 года перешел на сторону советской власти. Строил оборонительные сооружения Севастополя, благодаря которым город стал суперкрепостью. Основные особенности Лейб-Гвардии Измайловского полка, офицером которого был в 1899–1911 годах Петр Александрович Рейнеке, кратко изложены в Приложении 4. Приложения 5 и 6 посвящены краткой истории кружка «Измайловский досуг» и жизни гвардейских офицеров в Петербурге 1890–1910-х годов соответственно. 61

Ниже рассмотрено экономическое положение, в котором находился офицерский корпус России на рубеже XIX-XX веков. Именно оно, вероятно, вынудило Петра Александровича выйти в отставку в январе 1911 года, за 3,5 года до начала Первой мировой войны. Вот, что сообщает о реальной жизни офицеров предреволюционной России военный историк А. А. Керсновский (1907–1944) 16: «Огромный вред войскам в период от турецкой до японской войны принесла так называемая «хозяйственность». Скудные отпуски кредитов Военному ведомству привели к тому, что у Российской империи не находилось средств на содержание своей армии. Войска были вынуждены сами себя содержать… Приходилось строить помещения, амуницию, одевать и довольствовать войска хозяйственным способом. Полковые хлебопекарни, полковые сапожные мастерские, швальни, шорни, столярные и плотничьи артели стали отнимать все силы войск и всё внимание начальников. Офицеры превратились в артельщиков и каптенармусов 17 – некому было посещать тактические занятия. Вся служба – в частности ротных командиров – стала заключаться во всевозможных экономических покупках, приёмах, сортировках, браковании, поверках разных отчётностей… В русской армии конца XIX века «хозяйственность» заняла то место, которое в первую половину столетия занимал «фронт» – шагистика. Она пронизала всю армию … Капитан, изобрётший [так в оригинале – А.Б.] новый способ засолки капусты, приобретал почётную известность в дивизии. Командир полка, у которого кашу варили 15-тью различными способами, аттестовывался «выдающимся». Все помыслы и устремления офицеров были направлены на нестроевую часть.

Керсновский А. А. История Русской Армии. — М.: Голос, 1994. — Т. 3. 1881–1915. – С. 40-41. 17 Швальня – портняжная мастерская. Шорни – мастерские по изготовлении конской сбруи и упряжи. Каптенармус – унтер-офицер, ведающий хранением имущества, выдачей провианта, оружия, снаряжения и одежды.

…Из всего этого отнюдь не следует бросать упрёк строевому русскому офицерству того времени. Всё это были люди чести, преданные своему долгу. В тех ненормальных условиях просто нельзя было иначе служить. Нельзя было требовать от войсковой части «самоокупаемости», отвлекать людей на работы, ничего общего с военным делом не имеющие, и требовать в то же время совершенства в этом последнем». Через столетие в противоположной ситуации находились Вооруженные Силы Российской Федерации. Они использовали, без особого успеха, в 2010-х годах аутсорсинговые системы 18 – коммерческие компании ОАО «Оборонсервис» с входящими в его состав ОАО «Славянка», «Военторг» и др. Так планировалось освободить военнослужащих от хозяйственных работ, чтобы они могли больше времени уделять боевой подготовке. В результате увеличились расходы Министерства обороны и соответствующая коррумпированная составляющая, был утрачен полноценный контроль за выполненными аутсорсерами работами, потеряна автономность жизнеобеспечения армии в условиях ведения войны, в чрезвычайных ситуациях, вне мест постоянной дислокации воинских частей, в период учений, выходов кораблей в море, а также в воинских частях, дислоцированных в отдаленных малонаселенных местностях. Понятно, что оптимальное положение вооруженных сил находится где-то посередине между «хозяйственностью» Русской армии начала ХХ века и аутсорсингом Российской армии начала XXI века. Петр Александрович Рейнеке вступил в Лейб-Гвардии Измайловский полк, который был частью «хозяйственной» системы армии того времени. Представленная ниже хронология перемещения его по должностям вызывает у нас понимание мотивации офицера, подающего через 11 лет такой службы в полку рапорт об отставке 19: 18 19

http://vpk-news.ru/articles/13214 РГИА, фонд 1412, опись 29, дело 279, лист 6–7.

1899 г., 21 августа: зачислен подпоручиком в полк; 1901 г., 8 мая: назначен на должность заведующего хлебопекарней и мясной; 1901 г., 15 июня: назначен на должность заведующего швальней; 1901 г., с 1 по 6 октября: назначен временно исполняющим должность (и. д.) заведующего оружием и приемным покоем (больницы училища?); 1903 г., 29 октября: назначен и. д. делопроизводителя полкового суда; 1903 г., 24 ноября: сдал должности заведующего хлебопекарней, швальной и мясной; 1903 г., 6 декабря: произведен в поручики; 1904 г., 12 марта: назначен на должность делопроизводителя полкового суда; 1905 г., с 1 по 6 сентября: назначен временно и.д. должность полкового адъютанта; 1905 г., 7 октября: назначен заведующим школой солдатских детей; 1906 г., 22 февраля: отчислен от должности делопроизводителя полкового суда; 1907 г., 6 декабря: произведен в штабс-капитаны; 1908 г., с 23 мая по 20 августа: назначен временно и. д. делопроизводителя полкового суда; 1909 г., 14 февраля: назначен командиром нестроевой роты; 1909 г., 10 мая: Высочайше разрешено принять и носить пожалованный шведский орден "Меча" Кавалерский крест 2 класса; 1910 г., 15 ноября: отчислен от должности командира нестроевой роты и заведующего школой солдатских детей. 64

Школа солдатских детей Измайловского полка Петр I учредил в 1721 году гарнизонные школы при каждом русском полку на 50 человек солдатских детей для обучения их грамоте и мастерству. При Николае I количество школ увеличивалось. В 1805 году при реорганизации солдатских школ всем солдатским детям было присвоено наименование “кантонисты” 20. Кантонистов набирали в 5…6-летнем возрасте из сирот или незаконнорожденных, а иногда – от бедных родителей. Они были на казенном содержании и носили форму полка, в котором воспитывались. Школы солдатских детей при гвардейских полках в конце XIX — начале ХХ века были подобны кантонистским учебным заведениям. Но это подобие было чисто внешним. Воспитанники школ солдатских детей не принадлежали военному ведомству, отдавались туда по добровольному желанию родителей. Назначением этих школ было удовлетворять потребность гвардейских войск в надлежаще подготовленных писарях, музыкантах и певчих. Кантонисты Измайловского полка жили на верхнем этаже здания Офицерского собрания, на углу Измайловского проспекта и 1-й роты (Измайловский пр., д. 4/26). В школе их обучали грамоте в пределах городской начальной школы, игре на духовых инструментах и пению. По окончанию школы кантонисты отбывали военную службу в этом же полку, как правило, вне строя – писарями и музыкантами. Питание («харчи») у кантонистов было общесолдатское. Содержали кантонистов очень строго, главными их воспитателями и наставниками были сверхсрочные солдаты, фельдфебели и унтер-офицеры под наблюдением офицеров.

http://ru.wikipedia.org/wiki/Кантонисты Засосов Д. А., Пызин В. И. Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов. Записки очевидцев. – Л.: Лениздат, 1991.– С. 165, 254.

В Троицком соборе кантонисты пели в хоре. Тогда они надевали поверх мундира, как и взрослые певчие, «парад-халат» с золотыми позументами. Пел хор замечательно. Для строевых занятий и прогулок кантонистов-измайловцев служил дворик, обсаженный жёлтыми акациями. По большим праздникам родственникам кантонистов разрешалось их навещать: «Смотришь, во дворике на скамейке сидит женщина рядом с маленьким солдатиком, оба вздыхают, иногда плачут. Женщины вынимает из узелка гостинец. Свидание скоро прекращается…» 21. * В свободное от военной службы время Петр Александрович вёл традиционную жизнь гвардейского офицера (сначала холостого, затем – семейного), принимал участие в полковых вечерах офицерского кружка «Измайловский Досуг» 22 . Так, например, на вечере «Досуга» 16 января 1902 года, программа была исключительно музыкальной, Великий Князь Константин Константинович (К.Р.) прочитал свое стихотворение «Растворил я окно» и известное стихотворение в прозе Тургенева «Как хороши, как свежи были розы» (музыка Лисовского). Затем была исполнена опера Ребрикова «В грозу». Так как оркестра не было, исполнителям аккомпанировали на рояле в четыре руки штабс-капитан Шкляревич и подпоручик Рейнеке 23. 21

Засосов Д. А., Пызин В. И. Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов. Записки очевидцев. – Л.: Лениздат, 1991.– С. 166. 22

Организован в Измайловском полку в 1884 году Великим Князем Константином Константиновичем (К. Р., см. Приложение 5, который был в 1910 году крёстным отцом Андрея Рейнеке – сына Петра Александровича. 23

Герхен Т.В. «Измайловский досуг» http://www.pandia.ru/text/78/084/1105.php. Др. Г. «Измайловский досуг» – Журнал «Военная быль» – №116, май 1972 г., http://lepassemilitaire.ru/izmajlovskij-dosug-g-dr/

Воспитанники Школы солдатских детей Измайловского полка, которой в 1905–1910 годах по приказу начальства заведовал поручик (позже – штабс-капитан) П. А. Рейнеке, также принимали участие в программах «Измайловского Досуга». В упомянутой программе 16-го января 1902 года выступал хор Школы солдатских детей, а другие ученики школы исполнили старинный русский народный танец «Трепак». В пятницу 7 января 1905 года праздновалось 20-летие со дня основания «Досуга». Звучали стихотворения Великого Князя, капитана фон Дрентельна, Полонского, Майкова и Лермонтова. Прозаические отрывки из Пушкина, Толстого, Тургенева и Гоголя читали полковник Божерянов, штабс-капитан Чигаев, полковник Теплов и поручик Рейнеке.

Холостым Петр Александрович жил в Петербурге в 1899– 1906 гг. вместе с родителями, в арендуемом ими 2-этажном доме № 27 по набережной Крюкова канала. Женившись, П. А. Рейнеке, как и другие офицерыизмайловцы, стал жить (до выхода в отставку в январе 1911 года) в одной из казённых квартир дома № 120 по набережной реки Фонтанки (дом № 2 по Измайловскому проспекту) 24.

Отпуск с 1883 года разрешался офицеру в любое время года, причем отпуском свыше 28 дней с сохранением содержания можно было пользоваться раз в два года. С начала ХХ века младший офицер мог находиться в отпуске в среднем более месяца в году, а офицеры от капитана и старше – более двух месяцев 25.

Кроме казённых (оплачиваемых из государственного бюджета) квартир в этом здании (Доме Гарновского) размещалось Офицерское собрание полка, в зале которого проводились музыкальные «Измайловские Досуги». 25 Волков С. В. Русский офицерский корпус. – М.: Воениздат, 1993. – С. 159–165.

Семья. Нина Евгеньевна, Тамара и Андрей

Офицерам Императорской армии разрешалось жениться 26 при достижении возраста 23 года. При этом до 28 лет они могли жениться только с разрешения начальства, представив реверс (особый взнос денег в казначейство), подтверждающий, что новая семья будет иметь финансовое обеспечение, приносящее в год не менее 250 рублей. Это могло быть недвижимое имущество с ежегодным доходом в 300 рублей, либо единовременный вклад в банк (для женитьбы на дочери офицера 2500 рублей, для прочих – 5000 рублей). Но даже такая финансовая обеспеченность не гарантировала русскому офицеру разрешения на брак. Начальство, следя за его пристойностью, требовало, чтобы невеста была «доброй нравственности и благовоспитанна». Например, категорически запрещалось жениться на артистках и разведённых дамах, взявших при разводе вину на себя. Даже высочайшее покровительство императора не могло тут помочь. Вступление в брак без разрешения начальства влекло за собой дисциплинарное взыскание. А то и вовсе увольнение со службы. 28 лет Петру Александровичу Рейнеке исполнялось 3-го мая 1908 года, после чего он мог, по действовавшим законам военной службы, жениться без разрешения командира Измайловского полка, в котором служил. До 3-го мая 1903 года, то есть до достижения 23-летнего возраста, жениться он вообще не имел права.

Кибовский А. В. «Сибирский цирюльник. Правда и вымысел киноэпопеи». – М.: Экспринт, 2002. – С. 54.

26-летний Пётр Александрович обвенчался в СвятоТроицком Соборе Лейб-Гвардии Измайловского полка 10-го ноября 1906 года с 27-летней Ниной Евгеньевной Пипер (04.06.1879–21.11.1941), что отражено в его послужном списке от 1915 года: "Женат на дочери Финляндского уроженца девице Нине Евгеньевне Пипер; имеет дочь Тамару, родившуюся 5 января 1908 года и сына Андрея, родившегося 21 июля 1910 года. Жена и дети вероисповедания православного. Недвижимого имущества за ним, за родителями и за женою не значится" 27. Приведем текст «Метрического свидетельства Духовного Правления при Протопресвитере военного и морского духовенства» о совершении таинства бракосочетания в Троицком ЛейбГвардии Измайловского полка Соборе: «Счет браков: 33. Месяц и день: 10 ноября 1906 г. Звание, имя, отчество, фамилия и вероисповедание жениха, и которым браком: Поручик Лейб-Гвардии Измайловского полка Петр Александрович фон-Рейнеке 28, лютеранского исповедания, первым браком. Лета жениха: 26. Звание, имя, отчество, фамилия и вероисповедание невесты, и которым браком: Дочь уроженца Великого Княжества Финляндского, девица Нина Евгеньевна Пипер, православного исповедания. Лета невесты: 27. Кто совершал таинство: протоирей Соллертинский с диаконами Николаем Крестовским и Александром Явосемеким.

Российский государственный исторический архив (РГИА). Фонд 1412, опись 29, дело 279, лист 6 об.

В справочниках «Весь Петербург» и других случаях все члены семейства П.А. Рейнеке, а также его родители (С. П. Рейнеке и генерал А. Г. Рейнеке) указывали свою фамилию с дворянской приставкой «фон» («фон-»), что не было закреплено официальными документами.

Кто были поручителями По жениху: Лейб-Гвардии Измайловского полка: штабскапитан Петр Васильевич Данильченко 29 и поручик Дмитрий Евграфович Тумковский. По невесте: Лейб-Гвардии Измайловского полка: подпоручик Георгий Иванович Черлениовский и подпоручик Павел Иванович Василенко» Родителями Нины Евгеньевны были петербургские мещане Евгений Федорович и Ираида Алексеевна Пипер. Они жили в собственном доме № 11 ) на Молвинской улице (у Нарвских ворот, в парке "Екатерингоф" – см. Приложение 7). В конце 1890-х годов Евгений Федорович работал, как следует из справочника «Весь Петербург», управляющим (заведующим) Петербургского альбуминного завода.

П. В. Данильченко (1873–1953, в центре фотографии на странице 67) – полковник, выпускник 1-го Петербургского кадетского корпуса и 2-го Константиновского училища. Активный участник «Измайловского Досуга». Совместно с режиссером Н. Н. Арбатовым осуществил, по поручению Великого Князя Константина Константиновича (К.Р.), постановку его драмы «Царь Иудейский» на сцене Эрмитажного театра в январе 1914 г. В годы Первой мировой войны – командир запасного батальона Лейб-Гвардии Измайловского полка. Участник Белого движения. В эмиграции с 1920 года, являлся членом американского отдела Объединения бывших кадет 1-го кадетского корпуса, издателем журнала «Военная быль». http://www.ippo-jerusalem.info/Zar%20Iudejskij.htm http://www.tez-rus.net/ViewGood29702.html http://www.regiment.ru/Lib/C/234.htm http://lepassemilitaire.ru/izmajlovskij-dosug-g-dr/

Ираида Алексеевна Пипер, как сообщила её внучка Тамара Петровна Боярская (урожденная Рейнеке), была в те годы владелицей книжного магазинчика на Александровском рынке. Поженившись, молодые покинули свои родительские дома (Петр Александрович – дом 27 по набережной Крюкова канала, Нина Евгеньевна – дом 11 по Молвинской улице) и поселились в доме № 120 по набережной Фонтанки (дом № 2 по Измайловскому проспекту), в одной из казённых квартир офицеров Измайловского полка.

6-го декабря 1907 года Петр Александрович Рейнеке произведен в штабс-капитаны (со старшинством 9 августа 1907 г.). Без малого через 14 месяцев после свадьбы семья увеличилась: 5-го января 1908 года Нина Евгеньевна родила дочь, Тамару. 75

Метрическое свидетельство о крещении Тамары Петровны Рейнеке (с 1916 г. – Курилёвой) 3-го февраля 1908 года:

Крестили Тамару Рейнеке в том же Свято-Троицком Соборе Лейб-Гвадии Измайловского полка, в котором венчались её родители. Как свидетельствует копия метрического свидетельства, восприемниками («крёстными») Тамары Петровны при крещении были два близких родственника. Крестным отцом стал дядя, брат отца, – 36-летний инженер-технолог Александр Александрович Рейнеке. Крестной матерью – тётя, сестра отца – 46летняя Софья Александровна Кресанова (урожденная Рейнеке). 77

Восприемники (крестные родители) — в христианском церковном обиходе люди, участвующие в таинстве крещения в качестве гарантов христианского образования и воспитания 30 крещаемых . При крещении младенцев они произносят вместо них обязательства исповедание веры и дают обеты, принимая перед Богом обязанность заботиться об их духовной и даже (в случае смерти родителей) материальной жизни. Восприемники "принимают" крещаемых от купели и становятся для них духовными родителями. Духовное родство между восприемниками и физическими родителями крещаемых называется кумовством. Восприемник по отношению к крещаемому мужского пола — кум (крестный отец). Восприемница по отношению к крещаемому женского пола — кума (крестная мать). Крещаемый по отношению к своим крестным родителям называется крестником.

В период с 14 февраля 1909 г. до 15 ноября 1910 г. штабскапитан П. А. фон-Рейнеке был командиром нестроевой роты Лейб-Гвардии Измайловского полка.

http://slovari.yandex.ru/Гуманитарный словарь/Восприемники/

Через 2,5 года после рождения Тамары Рейнеке, 21-го июля 1910 года, в семье 30-летнего Петра Александровича родился второй (и последний) ребенок – сын Андрей. Копия метрического свидетельства Свято-Троицкого собора Измайловского полка о крещении 16-го сентября 1910 года Андрея Петровича Рейнеке (с 1916 г. – Курилёва):

Как видим, крестным отцом Андрея Рейнеке стал Его Императорское Высочество Великий Князь Константин Константинович («К.Р.»), а крестной матерью – неизвестная нам Лидия Харитоновна Федорова, дочь полковника. 80

Великорусский оркестр Трояновского и Рейнеке

Выпускники кадетских корпусов и военных училищ, люди в золотых погонах оставили благородный след во всех сферах культурной жизни Российской империи 31. Многие генералы и офицеры армии и флота трудились на ниве военной истории: истории войн, армии и флота, отдельных полков, военного костюма и т.д. Географические исследования на суше обязаны своему развитию, главным образом, офицерам. Русские мореплаватели, которым страна и мир обязаны многими географическими открытиями, были в абсолютном большинстве адмиралами и офицерами русского военно-морского флота. Русская медицинская наука в значительной степени обязана своим развитием представителям военной медицины – военным врачам. Среди людей, сделавших важнейшие изобретения в области технических наук и разработки вооружений, немало представителей офицерского корпуса. В области гуманитарных наук среди наиболее известных историков, филологов и экономистов многие носили военный мундир. Среди членов Академии наук насчитывалось не менее сотни ученых, служивших офицерами или носивших генеральские и адмиральские чины. Примерно такая же картина сложилась в сфере литературы и искусства. Среди тысяч русских литераторов XVIII–XX веков офицеров и выходцев из офицерских семей насчитывалось более трети. Если учесть, что офицерство составляло в населении России сотые доли процента, эти цифры следует признать огромными. Среди деятелей музыкальной и театральной культуры, русских художников и скульпторов также встречается немало лиц, носивших офицерские погоны и выходцев из офицерских семей.

Пётр Александрович Рейнеке был не только гвардейским офицером, но и горячим любителем музыки. К тому же он очень хорошо, по имеющимся сведениям, играл на фортепиано.

Волков С. В. Русский офицерский корпус. – М.: Воениздат, 1993. – С. 300–308.

Основы музыкальной культуры Петр Рейнеке получил, видимо, еще дома, в семье генерала Александра Георгиевича Рейнеке. Если же не там, то у ж наверняка в кадетских корпусах – в Омском (Сибирском) и Нижегородском графа Аракчеева кадетских корпусах. Известно, что в Омском кадетском корпусе, где Петр учился два года, к числу внеклассных занятий кадет входили занятия по музыке, пению и танцам. Чтобы заполнить свой досуг во время продолжительных праздников, кадеты устраивали литературно-музыкальные вечера и выступление гастролировавших в Омске певцов и музыкантов 32. Большое внимание музыке во внеурочное время уделялось и в Нижегородском кадетском корпусе, воспитанником которого в 1892–1897 годах был Пётр Александрович. Здесь еще с 1870-х годов существовали два хора кадет, а два кадетских оркестра (струнных и духовых инструментов) регулярно выступали перед нижегородцами с концертами. Поощрялась художественная самодеятельность и среди юнкеров Александровского военного училища, в котором Пётр учился в 1897–1899 гг.

Краткий исторический очерк Первого сибирского Императора Александра I кадетского корпуса. 1813-1913.– М., 1915. – С. 101.

Александровцами ставились пьесы, спектакли, водевили, музыкальные концерты и ротные праздники 33. Пётр, возможно, играл в ротном оркестре («хоре») балалаечников училища. Став офицером, и погрузившись в культурную жизнь Петербурга, Пётр Александрович активно участвовал, как отмечено выше, в деятельности «Измайловского Досуга» – самодеятельного литературно-музыкального кружка офицеров ЛейбГвардии Измайловского полка. И всё же основное внимание в «Измайловском Досуге» офицеры полка уделяли поэзии и драматургии, а не музыке. Это, видимо, и заставило Пётра Александровича Рейнеке обратиться к организации своего оркестра народных инструментов («Великорусского оркестра»). Такие оркестры к тому времени в Петербурге и России получили широкое распространение. Ведущую роль среди них играл созданный в 1888 году в столице выдающимся музыкантомпросветителем В. В. Андреевым (1861–1918) коллектив, начинавший в 1888 году как кружок балалаечников из восьми исполнителей. Андреев вёл большую просветительскую деятельность. В частности, он заведовал постановкой обучения игре на русских народных инструментах в войсках гвардии. Создавал полковые оркестры и обучал игре на балалайке солдат, которые становились потенциальными носителями музыкальной культуры в народ. Возможно, в Измайловском полку к этому был причастен и штабс-капитан Рейнеке.

Кибовский А. В. Сибирский цирюльник. Правда и вымысел киноэпопеи. – М.: Экспринт, 2002. – С. 55.

Считая, что «народу надо дать доступную музыку, музыку национальную» 34, Андреев в то же время стремился «соединить фрак с балалайкой» и в 1896 году создал уникальный в мировой музыкальной культуре Великорусский оркестр, построенный по принципу симфонического. В 1904–1910-х годах оркестр В. В. Андреева, солистом которого тогда был виртуоз-балалаечник и композитор Борис Сергеевич Трояновский (1883–1951), триумфально путешествовал с концертами по городам Европы и США.

В одном из своих писем-прошений министру финансов В. В. Андреев упоминает, что из 40 тысяч рублей, выделенных на 2-месячные гастроли руководимого им Великорусского оркестра в Америке, оклады 25-ти участников оркестра составляли от 180 до 400 рублей, а у солиста Трояновского – 1600 рублей в месяц. Вне гастролей запрашиваемое Андреевым из бюджета годовое жалование музыкантов составляло 600 рублей, а трёх солистов – 2400 рублей.

http://www.andreyev-orchestra.ru/pages.phtml?menu=1

Но Трояновский был и композитором. Примерно в 1909 году он покинул оркестр, поссорившись с Андреевым. Конфликт возник из-за финансовых разногласий по гонорару и отстаивания Трояновским своих авторских прав на обработку Андреевым для балалайки ряда музыкальных произведений 35. Покинув оркестр Андреева, Б. С. Трояновский создал свой Великорусский оркестр совместно с Петром Александровичем Рейнеке, штабс-капитаном Лейб-гвардии Измайловского полка. Как писала 3-го марта 1911 года «Петербургская газета», «Среди музыкального мира сенсацию вызвало решение известного виртуоза на балалайке Б.С. Трояновского покинуть оркестр Андреева, в котором он состоял первым солистом. Как на одну из причин ухода указывают на образование Трояновским собственного оркестра. Кроме того, Трояновский по собственной инициативе открывает курсы балалаечной игры – это обстоятельство будто бы вызвало неудовольствие Андреева» 36. Вот, как это же событие отражено в разделе «Кружки любителей игры на великорусских (русских народных) инструментах, ведущих начало от знаменитого кружка 37 балалаечников В. В. Андреева» одной из современных энциклопедий: «…В 1910 году организовал Великорусский оркестр солист оркестра Андреева, виртуоз на балалайке и композитор для этого инструмента Б. С. Трояновский. Первое выступление – 19-е января 1910 года, дирижёр – Н. М. Варфоломеев; на 1912-й год он объявлялся как оркестр Трояновского и П. А. фон Рейнеке, в составе 25-30 человек; при оркестре были курсы обучения на игре на народных инструментах» 38.

http://feb-web.ru/feb/rosarc/raf/raf-491-.htm. Создатель великорусского оркестра В. В. Андреев в зеркале русской прессы (1888–1917 годы). – СПб., 1998. – С. 135. 37 В те годы объединения любителей игры на великорусских инструментах называли то кружками, то оркестрами (тоже с членскими взносами). 38 Петровская И. Ф. Музыкальное образование и музыкальные общественные организации в Петербурге, 1801–1917.: Энциклопедия. – СПб., 1999. – С. 139. 36

Оркестр Б. С. Трояновского и П. А. фон Рейнеке с 26-го декабря 1910 года по 21 февраля 1911 года гастролировал по европейским городам России. В «Музыкальном календаре» – «Справочной и записной книжке на 1912 год» А. Габриловича, в разделе «Музыкальнохудожественные учреждения», среди шести великорусских оркестров (включая Великорусский оркестр В. В. Андреева из 42х человек и «Кружок любителей мандолинистов и гитаристов», основанный в 1887 году) на странице 154 упоминается «Великорусский оркестр Б. С. Трояновского и П. А. фон-Рейнеке (Екатерининский канал, д. 172, кв. 50; тел. 459-92). Число участников 25-30 чел. При оркестре – курсы обучения игры на народн. инструментах». О дальнейшей деятельности Великорусского оркестра Трояновского-Рейнеке и упомянутых курсов сведений не обнаружено. В «Музыкальном календаре» – «Справочной и записной книжке на 1913 год» А. Габриловича в разделе «Музыкальнохудожественные учреждения» Великорусский оркестр Б. С. Трояновского и П. А. фон-Рейнеке уже не упомянут. После начала Первой мировой войны П. А. Рейнеке был призван из запаса на военную службу. Б. С. Трояновский в 1914–1915 гг. совершал гастрольные поездки в Швецию, Данию и Румынию 39. По возвращении в Россию ему было присвоено высокое звание «Солист Его Императорского Величества» за большие заслуги в деле пропаганды русской музыки (вместе с ним это звание получили оперные певцы Ф. И. Шаляпин и Л. В. Собинов). За полезную артистическую деятельность во время Первой мировой войны Б. С. Трояновский был награжден орденами Святого Станислава и Святой Анны, румынским и черногорским орденами, а также знаком и медалью Красного Креста. После 1917 года солист-балалаечник Трояновский начал вести активную концертную деятельность в Советской России.

Изюмов Е.А. Их имена забыться не должны. – Л.: Лениздат. 1989.

Почтовая карточка из семейной коллекции внучки П. А. Рейнеке – Галины Андреевны Павловой (урожденной Курилевой).

Личность М. А. Соколова нам установить не удалось. Как полагаем, это один из сфотографированных на открытке участников Великорусского оркестра Трояновского-Рейнеке. Трояновский стал одним из инициаторов создания в Москве профессионального ансамбля русских народных инструментов, от которого ведёт начало современный Национальный академический оркестр народных инструментов России имени Н. П. Осипова.

Н. П. Осипов – это тот самый «маленький Николай Осипов», про которого 31-го марта 1912 года газета «Новое время» писала, что он, как «…и другой солист г. Зарубин, не заменят г. Трояновского: у них нет блеска 40 и brio , которыми увлекал последний» . Во время Великой Отечественной войны Трояновский в блокадном Ленинграде давал концерты в воинских частях, выступал по радио. Скончался в 1951 году и похоронен в Ленинграде на «Литераторских мостках» Волковского кладбища.

В 1993 г. Петербургский фонд культуры присвоил имя выдающегося балалаечника Б. С. Трояновского самодеятельному коллективу оркестра русских народных инструментов при Дворце культуры и техники им. И. И. Газа (Санкт-Петербург, проспект Стачек, 72, рядом со станцией метро «Кировский завод»).

Создатель великорусского оркестра В. В. Андреев в зеркале русской прессы (1888–1917 годы). – СПб., 1998. – С. 136.

4. Гражданская жизнь: Петербург, 1911–1914

Отставка. Разлад в семье: 1911–1914

26-го января 1911 года в Петербурге, в доме 27 по набережной Крюкова канала, Александр Георгиевич Рейнеке, отец Петра Александровича, скончался на 78-м году жизни. В петербургской газете "Новое время" от 28 января 1911 года опубликовано сообщение о его смерти:

Смерть отца, финансовые трудности в деятельности Великорусского оркестра, достаточно тяжелое материальное положение даже обер-офицеров гвардейских полков, а также жизненные обстоятельства, о которых мы не знаем, заставили, как мы полагаем, Петра Александровича уйти в отставку с военной службы в запас. 90

За 11 лет службы (1899–1910) в Лейб-Гвардии Измайловском полку П. А. Рейнеке прошёл путь от подпоручика до штабс-капитана (капитана – при выходе в отставку), то есть от X–го до VIII-го класса табеля о рангах Российской империи. Его отец, генерал Александр Георгиевич Рейнеке, за те же первые 11 лет своей военной карьеры (1854–1865) в кавалерии прошел путь от корнета (ХIV класс) до ротмистра (IХ класс). Фрагмент Табеля о рангах 1722 года Класс Табеля

VII

VIII

Чины гражданские (статские)

Надворный советник.

Коллежский асессор.

Титулярный советник.

Коллежский секретарь.

Чины военные (пехота, кавалерия и флот) Подполковник. Войсковой старшина у казаков. Капитан 2-го ранга на флоте. Капитан гвардии. Ротмистр гвардии. Майор. Войсковой старшина у казаков. Штабс-капитан гвардии. Капитан в пехоте. Поручик гвардии. Ротмистр в кавалерии. Есаул у казаков. Капитан-лейтенант на флоте. Штабс-капитан в пехоте. Штабс-ротмистр в кавалерии. Подпоручик гвардии. Подъесаул у казаков. Лейтенант на флоте (до 1885).

Как видим, начало военных карьер отца и сына проходили во время участия России в войнах: в Крымской (1853–1856) и Русско-японской войны (1904–1905). Разница в том, что после Крымской войны император Александр II, проанализировав причины поражения, в 1860-х годах успешно провёл в стране кардинальные реформы (в том числе – военную). 91

Не будь их, еще неизвестно, удалось бы победить в Русскотурецкой войне 1877–1878 гг. Революционная обстановка в России по ходу и после войны с Японией, а также деловые качества последнего императора Николая II поставили офицерский корпус в такое тяжелое положение, в каком он не был за всю историю страны. Рассмотрим подробнее хронологию статуса и благосостояния русского офицера в XIX– начале ХХ вв. Офицерские жалованья При создании русской регулярной армии в начале XVIII века офицерам 41 было установлено высокое по тем временам довольствие . Помимо основного жалования офицеры получали различные добавочные денежные суммы (например, на лошадей, на содержание денщиков), казённые квартиры и пастбищные угодья для лошадей. Сумма этих добавочных выплат составляла от четверти до трети основного оклада. Даже младшие офицеры по материальному обеспечению стояли тогда выше служащих гражданских ведомств и являлись наиболее оплачиваемой группой общества. В 1830-х годах жалованье офицерам было увеличено, стали больше выплачивать столовых денег. В конце 1850-х годов были вдвое увеличены квартирные деньги и увеличены жалованья. Абсолютные величины офицерских окладов всё время росли, но росли и цены. Поэтому по сравнению с XVIII веком материальное положение офицеров ухудшалось. К 1865 году оно было меньше, чем в ряде европейских армий. Это ставило офицеров в затруднительное положение. В конце 1860-х годов были приняты меры по его улучшению, но и они не смогли исправить дело.

Волков С. В. Русский офицерский корпус. – М.: Воениздат, 1993. – С. 228–235.

«Лучшие, наиболее развитые и приготовленные офицеры, не вынося борьбы с материальными нуждами, оставляют ряды армии, имея возможность скорее других приискать себе более выгодные условия жизни… ». С 1872 года снова увеличили столовые деньги. Однако основные оклады жалованья оставались практически прежними, и с ростом цен в 1890–1990-х годах материальное положение офицеров обострилось. Особенно заметно оно снизилось относительно других групп населения. В 1896 году среднегодовая зарплата рабочих механических и машиностроительных заводов Петербурга составляла 362 рубля, равняясь жалованью командира роты (366 руб.) В 1899 году это положение было признано нетерпимым, и издан приказ (15.06.1899) о повышении жалованья и столовых денег строевым офицерам. Причем, в первую очередь и в наибольшей степени – младшим капитанам включительно. Были увеличены и суммы квартирных денег. Теперь они подразделялись на 8 разрядов в зависимости от местности и составляли, в частности (в год): для генерал-майоров – 300…1000 рублей, для штаб-офицеров – 150…600 руб., для младших офицеров – 70…250 руб.

Динамика изменения в Российской империи размера годового офицерского жалования в зависимости от чина в 1838–1899 году выглядит следующим образом 42: Чин офицера Полный генерал Генерал-лейтенант Генерал-майор Полковник Подполковник Майор Капитан Штабс-капитан Поручик Подпоручик Прапорщик

Размер годового офицерского жалования (руб.) 1860-е – 1870-е гг., обычное / усиленное

1838 год 1394 1116 838 502 419 336 307 282 238 224 209

1850 / 2775 1480 / 2220 1110 / 1665 750 / 1125 580 / 870 530 / 795 400 / 600 370 / 555 340 / 510 320/ 480 300 / 450

1899 год 7800 6000 3900 1740 1260 840 720 660

Волков С. В. Русский офицерский корпус. – М.: Воениздат, 1993. – С. 345–347.

Ежемесячно вместе с жалованием офицерам выплачивались деньги на денщиков и прислугу 43. Денщиков положено было иметь только по одному генералам, штаб-офицерам и обер-офицерам строевых частей войск и строевых управлений. Кроме того, деньгами полагалось генералам за двух денщиков, а штаб-офицерам – за одного. Прочим военнослужащим (генералам, штаб-офицерам и обер-офицерам, не служащим в строю, всему военному духовенству и всем классным чинам), кому по штату полагалась казённая прислуга, был установлен 10-рублёвый ежемесячный денежный отпуск на каждую положенную прислугу. Расходы офицеров на жизнь в столице Важную роль в повседневной жизни русского офицера вне службы иг44 45 рало Офицерское собрание – общество офицеров полка . Офицерское собрание сплачивало офицеров данного полка (части). Гражданские лица допускались в него только в качестве гостей. В деятельности собрания должны были принимать участие все офицеры полка, внося на его содержание необходимые взносы. В Офицерском собрании периодически, обычно еженедельно, могли устраиваться балы (с привлечением полкового оркестра), вечера и другие мероприятия. Посещение Офицерского собрания было одной из основных форм времяпрепровождения офицера и его семьи. Во многих офицерских семьях (обычно штаб-офицерских) устраивались еженедельные вечера, на которые приглашались друзья из сослуживцев по полку и их родные. По праздникам или иным поводам давались балы и званые обеды командиром полка с приглашением всех офицеров части. Имущественное положение среднего армейского офицера сравнительно с представителями других социальных групп России со временем менялось в 46 худшую сторону . Офицерское жалование, увеличившись в абсолютном измерении, стало обеспечивать офицеру весьма скромное место среди сопоставимым с ним по социальному статусу групп населения.

Аранович А. В. Из истории военного Петербурга.– СПб.: «Перспектива-Просвет», 2003.– С. 144. 44 Волков С. В. Русский офицерский корпус. – М.: Воениздат, 1993. – С. 244–245. 45 Так же назывались и здания (дома), где размещались военные или офицерские собрания. 46 Волков С. В. Русский офицерский корпус. – М.: Воениздат, 1993. – С. 241,245–246.

В последние два десятилетия XIX века материальное положение офицеров резко ухудшилось, а период до Первой мировой войны в материальном и нравственном отношении был самым тяжелым в истории русского офицерства. В докладе военного министра (1896 г.) отмечалось, что «недостаточное содержание ставит офицеров, а особенно семейных, в бедственное положение, не позволяя им жить соответственно потребностям их общественного положения». Так, обмундирование офицер обязан был приобретать за свой счет (кроме первой в жизни офицерской формы). Обязательные расходы офицера включали в себя членские взносы в Офицерское собрание, на офицерскую библиотеку, в заёмный капитал, расходы на питание (не менее 15 рублей в месяц), на ремонт обмундирования, на стирку белья и другие нужды (13…15 руб.). Кроме того, деньги уходили на покупку книг и газет, посещения спектаклей и концертов, товарищеские обеды по различным поводам, сборы на новогоднюю ёлку, Пасху, полковой праздник и т.п., не считая мелких и непредвиденных расходов. Образ жизни гвардейских офицеров отличался от образа жизни большинства офицеров армии и требовал обычно повышенных затрат по сравнению с армейскими полками (тем более, что гвардия располагалась в столице и её окрестностях). После повышения офицерского содержания в начале ХХ века бытовые условия офицеров, естественно, улучшились и до Первой мировой войны оставались достаточно хорошими, хотя материальное положение русского офицера относительно жизни других слоёв общества никогда уже не стояло так высоко, как в XVIII – начале XIX вв. Служба офицеров в гвардейском полку была дорогим удовольствием и далеко не всем по карману. Выходя в полк, офицер знал, что жалованья он не увидит. Всё оно уйдет на букеты императрице и полковым дамам, на венки бывшим полковым офицерам, на подарки и жетоны увольняющимся со службы, на оплату прощальных обедов, приёмы других полков… Чтобы «не ударить лицом в грязь», на обедах заказывались такие экзотические блюда, о существовании которых современный читатель вряд ли может догадаться. Существовали не писанные законы, согласно которым офицер-гвардеец не мог сидеть в театре далее 7-го ряда, посещать дешевые рестораны, ездить в купе ниже первого класса, то есть должен был вести светский образ жизни, требующий больших расходов. Всё обмундирование и снаряжение офицер приобретал за свой счет. В комплект обмундирования входили формы: парадная, праздничная, большая бальная, малая бальная, придворная, обыкновенная, повседневная (нижние чины имели только парадную, придворную и обыкновенную). Всё это должно быть высшего качества. В Петербурге существовала целая сеть мастерских, магазинов и ателье, обслуживавших гвардейских офицеров. Кавалерийский офицер должен был иметь еще двух собственных верховых лошадей.

Всё это вызвало создание в Петербурге в 1892 году Гвардейского экономического общества с собственными мастерскими, магазинами и складами. Первоначально эти магазины и склады находились в здании Офицерского собрания на Литейном проспекте, 20 (в советские годы – Дом офицеров). В 1908–1913 годах для их размещения было построено специальное здание на Большой Конюшенной улице, 21-23 (в советское время – Дом ленинградской торговли, сокращенно «ДЛТ»). Целью Гвардейского экономического общества было «доставлять своим потребителям … обмундирование, снаряжение, обувь и белье вполне хорошего качества по возможно дешёвым ценам» (достигалось это за счет приобретения товаров у производителей без посредников). Молодые гвардейские офицеры делили своё время между службой и балами. Выезды в свет являлись для них обязательными. Каждый из них был обязан уметь танцевать. Когда в каком-нибудь великосветском дворце устраивался бал или маскарад, в полк посылалось приглашение принять в нём участие. Согласно традиции на балах обычно танцевали только неженатые мужчины. Так как дамы танцевали все, имеющие физическую возможность, кавалеров не хватало. Поэтому-то и посылали в гвардейские полки приглашения, зная, что там служит самое родовитое дворянство, представители которого могут украсить общество любого ранга. Обычно командир гвардейского полка, получив такое приглашение, вызывал к себе молодых офицеров и обращался к ним с примерно такими словами: «Господа! Имею честь сообщить вам, что вы приглашены на бал (маскарад) в такой-то дом. Прошу вас быть там в такой-то день, в такоето время в бальных (маскарадных) одеждах» 47. Гвардейские офицеры с удовольствием посещали увеселительные заведения Петербурга. Наибольшей популярностью у них пользовались спектакли императорских театров. Гвардейцы посещали театры в военной форме, так как члены императорской фамилии приезжали в театр в мундире. После спектакля гвардейцы дожидались у театрального подъезда наиболее полюбившихся артисток, подсаживали в кареты и провожали до места жительства. Увлечение актрис гвардейскими офицерами начиналось еще в период их обучения в театральной школе, которая находилась на Театральной улице (ныне – улица Зодчего Росси), имевшей неофициальное название «Улица Любви». Несмотря на определенные строгости, гвардейцы под видом полотеров или других служителей, а летом – просто через открытые окна – проникали в будуары старших воспитанниц школы 48.

Антонов Б. И. Императорская гвардия в Санкт-Петербурге. – СПб., «Глагол», 2001.– С. 208-210. 48 Там же. – С. 239-240.

Офицеры и политика Офицерство в России политикой почти не интересовалось, и заниматься ему ею было запрещено. Еще с первой половины XIX века при производстве в офицеры давалась расписка следующего содержания: «18… года …. Дня., Я, нижеподписавшийся, дал сию подписку в том, что ни к каким масонским ложам и тайным обществам, Думам, Управам и прочим, под какими бы они названиями ни существовали, я не принадлежал и впредь принадлежать не буду, и что не только членом оных обществ по обязательству, чрез клятву или честное слово не был, да и не посещал и даже не знал об них, и чрез подговоры вне лож, Дум, Управ, как об обществах, так и о членах, тоже ничего не знал и обязательств без форм и клятв никаких не давал» 49. Даже после манифеста 17 октября 1905 года всем офицерам и военным чиновникам запрещалось быть членами политических партий и организаций, присутствовать на собраниях, обсуждающих политические вопросы, а также вообще «принимать участие в скопищах, сходках и манифестациях, какого бы рода они ни были». Эти правила распространялись и на отставных офицеров, имеющих право ношения мундира. Офицерам запрещались публичные произнесения речей и высказывание суждений политического содержания. В обществах неполитического характера офицеры могли состоять с разрешения начальства. Поэтому в политике офицеры, как правило, стремились не участвовать и не могли быть её самостоятельными субъектами. Для офицера всегда считалось главным совершенно другое – преданность Отечеству и любовь к избранной профессии.

После увольнения в отставку, 1911–1913 гг. Увольнение российских офицеров в отставку происходило как по их собственному желанию, так и без него 50. Сначала офицеры могли подавать прошения об отставке один раз в год перед 1 января с таким расчетом, чтобы они доходили в Петербург к 1 марта. К прошению (на гербовой бумаге) прилагалась подписка (реверс) о том, что после увольнения они не будут просить материальной помощи. В 1862 г. порядок выхода в отставку был облегчен. Офицерам разрешалось подавать заявление об отставке в любой период года в мирное время, а в военное время – в сентябрьской трети года (последние четыре месяца в году), причем не только по болезни и ранению, но и по домашним обстоятельствам.

Волков С. В. Русский офицерский корпус. – М.: Воениздат, 1993. – С. 287–288. 50 Там же. – С. 164–170.

Предельный возраст нахождения офицеров на службе впервые был установлен в 1899 году. Для пехотных обер-офицеров он составлял 53 года, для кавалерийских – 56 лет, для командиров полков и батальонов – 59, для начальников дивизий – 63 года и командиров корпусов – 67 лет. Офицеры, беспорочно прослужившие длительный срок, по выходе в отставку получали право на ношение мундира и в ряде случаев награждались следующим чином 51. 28-го января 1911 года Высочайшим приказом штабскапитан Лейб-Гвардии Измайловского полка Петр Александрович Рейнеке был «уволен от службы по домашним обстоятельствам капитаном с зачислением в Пешее ополчение по Петербургскому уезду». Зарабатывать на гражданскую жизнь отставной капитан рассчитывал, как видно, за счет бизнеса в области музыкальной деятельности. Вероятно, мировая слава Великорусского оркестра В. В. Андреева и организация Великорусского оркестра совместно с Б. С. Трояновским внушали ему оптимизм. Однако, по нашим сведениям, успешно профессиональная музыкальная деятельность Петра Александровича продолжалась только в 1911–1912 годах. В 1913 году упоминаний ни о Великорусском оркестре Трояновского-Рейнеке, ни об организованных ими «Курсах обучения игры на народных инструментах» нами не обнаружено. Видимо, они не дали ожидаемого финансового успеха и были закрыты. Логично предположить, что к такому результату привела конкурентная борьба между великорусскими оркестрами, одновременно функционировавшими в обеих столицах в 1910-х годах, а также, вероятно, уменьшение прежнего интереса у россиян к русским народным инструментам.

В 1900 г. 67-летний генерал-майор А. Г. Рейнеке вышел в отставку с правом ношением формы и был награждён чином «генерал-лейтенант».

В первое время после смерти отца Петр Александрович переписывался с хранителем музея Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса подполковником Владимиром Николаевичем Сумцовым. Приводим копию одного из писем Петра Александровича В. Н. Сумцову:

Признание членов семьи в потомственном дворянстве В этот период, после рождения в семье дочери и сына (1908–1910 гг.), потомственный дворянин Петр Александрович Рейнеке подал в Департамент Герольдии Правительственного Сената прошение о причислении жены, Нины Евгеньевны, и детей, Тамары и Андрея, к потомственному дворянству. Эта просьба была удовлетворена (на последующих страницах приведены копии соответствующих документов), но с комментарием. Несмотря на то, что заявитель в Прошении назвал себя Петром Александровичем фон Рейнеке, официальные Свидетельства «о признании в потомственном дворянском достоинстве» выданы Нине Евгеньевне Рейнеке, Тамаре Рейнеке и Андрею Рейнеке. Для Департамента Герольдии Рейнеке и фон Рейнеке – принципиально две разные фамилии, что разъяснено выпиской из протокола заседания Правительствующего Сената от 24-го января 1913 года:

«1913 г, Января 24 дня. По указанию Его Императорского Величества (ЕИВ), Правительствующий Сенат слушали: записку из дела по прошению потомственного дворянина Петра Александрова фон-Рейнеке о признании жены и детей в потомственном дворянстве и о выдаче детям свидетельства на означенное достоинство, а просителю копии с определения Правительствующего Сената.

100

Приказали: усматривая из дела, что определением Правительствующего Сената, 5 Мая 1894 г., Петр Александров (Александров Карлов) Рейнеке признан в потомственном дворянстве, с правом на внесение в третью часть дворянской книги, и что законное происхождение от него, Рейнеке, и жены его Нины Евгеньевны, детей Тамары и Андрея удостоверено метрическими свидетельствами, Правительствующий Сенат, на основании Свода Законов, том IX… 1899 г, статьи 37, 42, 365, 373 и 968, определяет: признать Нину Евгеньевну и Тамару и Андрея Петровых Рейнеке в потомственном дворянстве, с правом на внесение в третью часть дворянской родовой книги, и выдать двум последним свидетельство на означенное достоинство, а просителю копии с сего определения разъяснить, что проситель неправильно именован в представленных им документах по фамилии фон Рейнеке, так как род его утвержден в дворянском достоинстве Правительствующим Сенатом под фамилией Рейнеке, и этой фамилией … наименован в выданном ему дипломе на дворянское достоинство, удостоенном Высочайшей подписью 26 Июля 1840 года, а посему Петр Александров Рейнеке, с семейством, должен впредь именоваться принадлежащей им фамилией без приставки фон» [шрифт выделен автором]. 101

102

103

104

105

106

Весной 1912 года отставной капитан Петр Александрович Рейнеке получил из Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса письмо от подполковника В. Н. Сумцова, который занимался пополнением музея Корпуса и просил бывшего воспитанника (выпуск 1897 г.) прислать в музей материалы для некролога отца и что-нибудь из вещей генерала Рейнеке. Приведем фрагмент ответа Петра Александровича В. Н. Сумцову: "Последние 10 лет жизни были для Александра Георгиевича сплошными нечеловеческими страданиями, давая малые передышки от припадков прогрессировавшей эмфиземы легких. И, тем не менее, скромный по натуре, спартанец по убеждениям и воспитанию, он таковым оставался до конца... Немногие из его питомцев проводили своего бывшего Директора к месту ледяного упокоения; судьба как бы пошла навстречу его распоряжениям и желаниям возможно большей скромности: в газетном объявлении, по невниманию редакции "Нового Времени", оказался пропущенным час выноса... ...Из вещей покойного отца ничего, подходящего к перечню присланного Вами печатного проспекта, прислать не могу: всякого рода документы, корреспонденцию и тому подобное, незадолго до смерти отец уничтожил. Подарок от сослуживцев, когда отец выходил в отставку, – письменный прибор из зеленого оникса, отец подарил мне, и эта вещь для меня слишком дорога, чтобы с ней расстаться теперь; в случае же моей смерти – прибор будет передан в музей корпуса, равно как и полученные мною в виде награды книги за подписью отца. Похоронен отец в Петербурге, на Смоленском лютеранском кладбище; памятника мы еще не поставили..." 107

К первым годам жизни отставного капитана П. А. Рейнеке в Санкт-Петербурге относится размещенная ниже групповая фотография офицеров Лейб-Гвардии Измайловского полка. Судя по всему, она сделана в Красносельском летнем лагере, у входа в лагерное Офицерское собрание полка, летом 1912 года.

На этом фото мы видим около семи десятков офицеровизмайловцев, а среди них – узнаваемого (штатского уже) человека – Петра Александровича Рейнеке. Возможно, в тот день он посетил бывших сослуживцев в полковой праздник, отмечавшийся всегда в день Святой Троицы (на 50-й день после Пасхи).

108

Дачные места летнего отдыха Рейнеке на дачах Каждое лето в годы службы в Измайловском полку после женитьбы Петр Александрович, как и многие другие офицеры гвардейских и армейских полков Петербурга, снимал дачу в Дудергофе (окрестности Красного Села, где действовали летние лагеря полков русской армии). После выхода в отставку семья Петра Александровича снимала на лето дачу в пригороде Ораниенбаума (Ломоносов) – Приморском хуторе (теперь – Большая Ижора), а также на мызе Карловка под Тосно.

Приведем фрагмент воспоминаний о детских годах на даче в Дудергофе и Приморском хуторе, оставленных Тамарой Петровной Боярской (урожденной Рейнеке, дочери Петра Александровича, родившейся 5-го января 1908 года): «…Маминого папу, дедушку Женю [Евгения Федоровича Пипер – Авт.] помню на даче в саду в Дудергофе, рядом с большим блестящим шаром, который, как и другие шары, был установлен в саду на клумбе среди множества цветов, что было очень красиво. 109

…Перед лестницей с открытого балкона в сад перед ступеньками была установлена плотная деревянная решетка, чтобы мы-дети, а особенно маленький Андрюша, которому тогда было 2…2,5 года (а мне, значит, было 4…4,5 года), не упали с лестницы. …Помню маленьких гномиков (не знаю, из чего они были сделаны). Такие массивные, в разных одеждах и колпачках с длинной кисточкой, причем все разного цвета и очень милые, добродушные, с длинными бородами. Они тоже были установлены в саду, на клумбе среди цветов. Вообще сад был великолепный – большой, красиво разделанный. А особенно я помню сад вечером. Когда темнело, устраивали иллюминацию: были развешены разноцветные фонарики с горящими свечками внутри. Это было очень красиво, а когда пускали фейерверк, то было просто великолепно. Но нас, ребят, быстро отправляли спать, несмотря на мои мольбы. Это было летом, два раза – в день рождения Андрюши (21 июля) и мамы (4 июня), то есть в дни семейных праздников.

Почему-то в последующие годы подобного я уже не помню. Да и жили мы тогда летом на даче не в Дудергофе, а в "Приморском хуторе" – это за Ораниенбаумом. Туда надо было ехать от поезда еще на извозчиках. Да и такого великолепного сада у нас больше нигде и никогда не было. 110

Еще помню, что тогда началась война (это был 1914 год). Где-то недалеко была "Красная Горка" – как будто, это форт какой-то [это действительно оборонительный форт на берегу Финского заливе - А.Б.], и оттуда все время слышалась стрельба [скорее всего, это были учебные стрельбы – А. Б.]. Наши женщины быстренько собрались и увезли нас домой в Петроград. Поселок Большая Ижора 52 53 возник в XVII веке из небольшого поселения племени ижора, которое расселилось по прибрежной возвышенности Финского залива по обоим берегам Черной речки. В начале XVIII века, после освобождения русскими земель по южному побережью Финского залива от шведской оккупации, сюда по указу Петра I были переселены крестьяне из центральных губерний России, в том числе и в поселение Ижоры на левом берегу Черной.

http://www.oranienbaum.org/lomonosov/literature-lomonosov-andlomonosovsky-district/lomonosovsky-district/seaside-hamlet/ 53 http://izora.spb.ru/history.htm

111

В 1774 году на краю берегового уступа реки Чёрная (Сапоя), в районе нынешних домов № 16-18 по Заречной улице Большой Ижоры была построена усадьба Мызы Пильна (Пильная). Эта мыза была пожалована Екатериной Второй А. С. Бибиковой, вдове генерала-аншефа А. И. Бибикова. В 1820 году её сын дал объявление о сдаче усадьбы: «В 8 верстах от Ораниенбаума, близ деревни Ижоры и Пильной, отдается внаем дача, имеющая весьма хороший вид к Кронштадту и Санкт-Петербургу, в коей хорошо расположенный дом и флигель о двух этажах, с принадлежащими службами и мебелями, садом…». В 1870–1878-х годах это имение уже принадлежало адмиралу И. П. Белавенцу, изобретателю гирокомпаса, который переименовал мызу в «Везенберг». После его смерти наследники адмирала называют мызу «Приморский хутор». Во второй половине XIX века, в связи с постройкой железной дороги от Петербурга до Ораниенбаума, эти места стали дачными. Дачников из Петербурга этот район привлекал близостью моря, сосновым лесом и удобством сообщения с городом. Предприимчивые крестьяне-домовладельцы, учитывая усиленный приток дачников, стали приобретать земельные участки по берегу Финского залива и на склонах прибрежной возвышенности, где затем сооружали доходные летние дачи. 112

Так возникли Верхний Приморский и Нижний Приморский хутора. Со временем крестьяне занялись перестройкой и своих дворов так, чтобы расширить жилые помещения для дачников, которых с каждым годом становилось все больше и больше. В ХХ веке село Большая Ижора, деревня Сагомилье, фрагменты дачного поселка Приморский хутор и бывшая приморская дача Пильная значительно разрослись, соединились между собою, что и послужило основанием для образования в августе 1939 года единого поселка — Большая Ижора. Поселок расположен на южном берегу Финского залива, в 12 км к западу от города Ораниенбаум (Ломоносов), имеет железнодорожную станцию на линии Петербург-Калище. Через посёлок протекает Черная речка. На 12-м километре Приморского шоссе от Ломоносова — остановка пригородного автобуса «Дом отдыха «Большая Ижора». Когда-то эта остановка называлась «Приморский хутор». В последней четверти XIX века здесь шумел девственный сосновый лес, прорезанный лишь грунтовой дорогой из Петербурга вдоль побережья на запад. Ближе к Ораниенбауму Черная речка впадала в глубоководную бухту Финского залива. Вдоль русла речки, в сторону поселка Большая Ижора, тянулись дюны высотой около 30 метров, песок их использовался как сырье на черепичном и кирпичном заводах. В 1925—1929 годах дюны были вывезены в качестве строительного материала на восстановление ленинградских предприятий и строительство Волховской ГЭС. Продукция кирпичного завода вывозилась на берег залива, где грузилась в баржи и шла на стройки Кронштадта и в другие места. Завод сгорел в 1895 году. В 1900 году на месте бывшего завода появились дачи, и местность приобрела название «Приморский хутор». Так и возник нынешний поселок Большая Ижора. На Верхнем Приморском хуторе было построено 27 дачных домов. Некоторые владельцы дачных участков (генералы Рубен, Поляков, Страхович и ораниенбаумский купец Туркин) имели здесь по две дачи. В Нижнем Приморском хуторе из 17-ти дач семь принадлежали кронштадтскому миллионеру Гельвичу. 113

По существу, в начале XX столетия Большая Ижора превратилась в благоустроенный дачный район с хорошими по тому времени транспортными сообщениями (правда, от вокзала в Ораниенбауме до Приморского хутора тогда приходилось добираться на извозчике). Была построена покрытая щебенкой дорога, которая параллельно крестьянской грунтовой дорогой соединяла верхний дачный район с Приморским шоссе и дальше – с Ораниенбаумом. Отсюда, по существовавшей уже с 1864 года железной дороге, можно было попасть в Петербург или пароходом в Кронштадт. В дореволюционные годы, в период дачного сезона, население в районе Большая Ижора увеличивалось более чем вдвое, для его обслуживания работали пять бакалейных продовольственных лавок, пекарня, две чайных. В летний период издатель кронштадтской газеты «Котлин» В. Комаров содержал кинотеатр, который помещался в большом сарае. Здесь демонстрировались, как тогда называли их, «туманные картины». Фильмы были «немые», без какой-либо звукозаписи. Среди молодежи большой популярностью пользовался начавший входить в моду футбол. Вместе с дачниками в играх активное участие принимала и местная сельская молодежь. Устраивались футбольные матчи команд дачников и ближайших селений. Жили на дачах Приморского хутора разные люди. С большой теплотой старожилы вспоминали семью профессораорнитолога Валентина Львовича Бианки и его сына, гимназиста Виталия Бианки – заядлого футболиста и будущего писателя. В первые годы советской власти основная часть дачных домов была национализирована, но сохранить полностью дачный фонд в Приморском хуторе не удалось. Из 27 дачных домов сохранилось только девять, основная часть их сгорела летом и осенью 1919 года. В годы советской власти район Большой Ижоры стал любимым местом летнего отдыха для широких масс трудящихся и устройства садоводческих участков ленинградцев.

114

Адреса в Петербурге 8 Годы перед Первой мировой войной были счастливыми в жизни Тамары и Андрея Рейнеке благодаря заботам родителей и других родственников. Рейнеке в Петербурге представляли большую дружную семью из трёх поколений – от старейшин (генерала Рейнеке и его жены) до самых маленьких (их внуков). Совсем рядом с домом 120 по Фонтанке, где жила семья Петра Александровича, проживали в доме 27 по Крюкову каналу его родители (бабушка и дедушка Андрея и Тамары). Так было до января 1911 года, когда скончался Александр Георгиевич Рейнеке, а его сын Петр вышел в отставку. От этих ударов, которые за 3,5 года до начала Первой мировой войны нанесла Судьба, в ранее благополучной семье стали появляться трещины. Изменения заставили изменить адреса проживания в Петербурге и летнего дачного отдыха. В 1906–1910 годах, как сообщают соответствующие справочники «Весь Петербург», семья штабс-капитана Рейнеке (он, Нина Евгеньевна, Тамара и Андрей) жили в квартире № 2 дома 120 по Фонтанке (телефон № 25992), где жили офицеры Измайловского полка. В 1911–1912 годах 69-летняя вдова Софья Петровна Рейнеке и семья 31-летнего отставного капитана Рейнеке жили в доме № 172 по набережной Екатерининского канала (теперь – канал Грибоедова), квартира № 50 (телефон № 45992). Одна из последних квартир Софьи Петровны находилась в доме № 3 по Лахтинской улице на Петербургской стороне. Примерно в 1913 году произошел надрыв, если так можно выразиться (не разрыв!), семейных уз Нины Евгеньевны и Петра Александровича. Развод формально не был оформлен, но отставной гвардейский капитан стал жить отдельно, хотя и вблизи от жены и детей. Две части семьи поселились в двух домах по набережной реки Фонтанка.

115

Примерно с 1913 года до 1917 года, видимо, глава семьи, продолжая её содержать (подтверждено документально) жил по адресу: набережная Фонтанки, дом 121, квартира 14 (с окнами на Фонтанку, телефон № 45992), рядом с Александровским рынком. 116

Примерно с 1913 года Нина Евгеньевна с детьми и няней жили в доме № 133 по Фонтанке. Сначала, примерно до 1918 года, в 6-комнатной квартире № 5 (телефон № 64238), затем – в квартире № 36. Окна квартиры № 5, расположенной на 3-м этаже, выходили на набережную. Три из них были частью эркера 54, единственного на этаже этого дома (см. фото на стр. 118, 119, 121). Приведем еще один фрагмент воспоминаний Тамары Петровны Боярской о своём детстве: «…Помню нашу квартиру [речь идет о квартире в доме 172 по Екатерининскому каналу, где Рейнеке жили в 1911–1912 гг. – Авт.], где я жила совсем маленькая. Огромная передняя – посередине большой, большой аквариум. Квадратный, вроде как на столе, убранный всевозможными красивыми и разными водорослями и ракушками.

Эркер – выступающая из плоскости фасада часть здания. Позволяет увеличить внутреннее пространство жилища и улучшить его освещенность, в связи с чем эркер обычно остеклён, часто по всему периметру. Эркер может быть круглой, прямоугольной или многогранной формы. http://ru.wikipedia.org/wiki/Эркер/

117

А рыбки там плавали тоже очень красивые – золотые, пестрые, разные, не помню, как они назывались. Потом еще помню в этой квартире большой открытый балкон [см. фото на стр.116], который выходил не то на Екатерининский канал (ныне канал Грибоедова), не то на Фонтанку. Помню только, что мы ходили с няней гулять на Фонтанку около Калинкина моста… Каким образом, и почему потом мы переехали на другую квартиру, но тоже на Фонтанку, уж я не помню [как отмечено выше, это произошло в 1911 или в 1912 году - А.Б.]. Её я уже отчетливо помню, так как в этой квартире мы жили долго.

118

Жили в ней и тогда, когда произошла революция, но это потом. Квартира была хорошая, из 6-ти комнат: с ванной, кухней и двумя туалетами. Отчетливо помню, что в кухне над плитой был большой колпак. Точнее, как бы крыша, приделанная к стене высоко над плитой и каким-то куполом, очевидно, чтобы уходили куда-то дым и запахи. Рядом с плитой был пристроен как бы водогрей, который грел воду для ванны. Ванна была большая и очень удобная, и мы с Андрюшей очень любили мыться в ней. Самим нам не разрешалось идти из ванной в детскую, поэтому няня несла нас на спине прямо в кровать, а мы воображали, что едем верхом на лошади и ликовали. Все это делалось, чтобы деточки не простудились и закутанных их перетаскивали в хорошо натопленную детскую. …Еще воспоминания о времени проживания в этой квартире на Фонтанке. Жили мы на 3-м этаже, окна спальни, детской и гостиной выходили на Фонтанку, а из спальни был даже эркер-фонарь с закрывающимися двухстворчатыми дверями.

119

На этом эркере мы сидели только весной, летом и осенью, а зимой двери закрывались и на этом как бы балкончике хранились ящики с яблоками, которые были переложены со стружками. Яблоки покупались на Щукином рынке, где торговали фруктами оптом (это была какая-то часть Апраксина рынка). Перед нашими окнами был спуск к Фонтанке [см. стр. 118 и 120] и к нему причаливали баржи с дровами, песком, кирпичем; их притаскивал буксир. Потом на берег прокладывали мостки из досок и рабочие перевозили груз в тачках на берег, где складывали в штабели или кучи. Потом приезжали ломовые извозчики и увозили грузы по назначению. Мы с папой очень любили сидеть на окне и смотреть на все это. У нас были свои любимчики-рабочие, которых мы очень жалели, когда чувствовали, что они уставали, и очень жалели, когда все увозили и нам не на что было смотреть.

120

Но все это было, кончено, до революции, когда мы с братом были еще совсем маленькие. Из этих же окон мы наблюдали сильное наводнение осенью 1923 года. Мы видели, как Фонтанка вышла из берегов, по набережной плавали лодки, помогая спасать вещи и даже детей из подвальных и первых этажей. Я даже помню нашу няню, которая куда-то ходила, а возвращалась домой уже по колено в воде. И еще самые ранние воспоминания: новогодняя елка. Она устраивалась в сочельник. Елку украшали взрослые, а нам нельзя было входить в гостиную. И вот наступал вечер: нас одевали в нарядные праздничные одежды и впускали. Ёлка сверкала множеством свечей (лампочек тогда не было) и богатым убранством, а под елкой стоял Дед Мороз – карлик в красном костюме, в маске, с белой длинной бородой, ростом с 4-5-летнего ребенка. Под елкой вокруг нее были разложены подарки и мы бросались за ними.

121

К каждому подарку была приложена записочка - кому. Радости нашей и восторгу не было конца. Взрослые сидели и любовались и нами и елкой, а на столе стояли всевозможные рождественские лакомства: орехи, конфеты, пряники, мармелад, коврижки и т.д. Это был самый радостный, самый веселый праздник в году. Хотя на Пасху тоже было весело. Мы катали деревянные разноцветные яйца с деревянной, специально для этого, горкилотка: кто больше заберет яиц. Тогда тоже была вкусная еда: пасха, куличи по 5-6 штук – большие, поменьше и самые маленькие – для нас, детей. Вспоминаю наши с Андрюшей игры, которые мы сами придумывали и в которые мама и бабушка нам не разрешали играть. Так, в столовой вдоль стен мы расставляли стулья, бегали по ним, перепрыгивая с одного на другой, и цеплялись за буфет, так чтобы не упасть "в воду" (то есть на пол). Это мы могли делать только тогда, когда мамы и бабушки не было дома. А когда все взрослые были где-нибудь в столовой или в гостиной, мы бежали в спальню. Там мы по очереди усаживались на спинку деревянной кровати (я и сейчас на ней сплю) и бросались на кровать спиной с криком "Бросаюсь я в волнах на не удержанных ногах!" (какая-то бессмыслица, но я ее до сих пор помню)…». Деревянная кровать, упомянутая выше, – часть спального гарнитура из грушевого дерева (две кровати, трюмо со стулом, большой зеркальный шкаф, парные прикроватные тумбочки и настенные шкафчики. Был подарком родителей молодоженам на свадьбу Петра Александровича и Нины Евгеньевны в 1906 году. 122

Этот гарнитур сохранился даже в годы блокады Ленинграда. До и после войны им пользовались супруги Боярские – Тамара Петровна и Георгий Петрович (до 1986 г.); на фото 1960-х годов – Г. П. Боярский на фоне этого спального гарнитура в квартире 11 дома 50 по ул. Дзержинского (Гороховой). Современные фото – см. Приложение 11.

«…Хочется почему-то вспомнить не только о разных случаях, но и о вещах и игрушках, которые нас окружали, а их было множество и очень красивых. Например, отлично до сих пор вижу белого плюшевого мишку - огромного, но очень легкого - который ворчал. Такой мягкий, теплый, уютный и такой большой, что когда его ставили рядом с Андрюшей, который только начинал ходить, то мишка был гораздо выше его. Была у нас большая лодка-качалка с веслами и рулем, с тремя сиденьями - на три человека, большая лошадка (как живой маленький пони) на колесиках, на которой мы оба катались, и много-много другого. Ну, а уж о куклах и говорить нечего - одна лучше другой - с закрывающимися глазками, говорящими "мама"; и беленькие и черненькие и целый гардероб для них (платья, пальтишки т.д.). Конечно, я их очень любила… Теперь об окружавших меня вещах. Почему-то нашу детскую я совсем не помню, но помню красивейшую гостиную из какого-то дорогого дерева. Обивка у нее была нежно сиреневого цвета, с серебром - диванчики, кресла, мягкие стульчики. Дерево было серое и очень гармонировало с обивкой. Портьеры были тяжелые, плюшевые и также нежносиреневые, в тон мебели. Были тюлевые маленькие занавесочки на металлических карнизах, которые назывались "бриз-бриз", раздвигавшиеся на колечках и закрывавшие нижнюю часть окна. Кроме того, были шторы, как в театрах и музеях, которые поднимались и опускались от солнца и вечером. На полу лежал ковер во всю комнату, тоже в сиреневосерых тонах с рисунком из гирлянд и цветов. Ну, конечно, отличный рояль, на котором стояла целая серия фарфоровых слоников...

123

Потом слоников заменили лебедями (большие – впереди, маленькие – сзади; тоже фарфоровые, тончайшей работы). Пожалуй, это было еще красивее. В столовой на стенках висели тарелки с разными миниатюрами – Наполеон, разная другая военная тематика, натюрморт и т.д., очень дорого стоящие. В спальне на стене висел огромный гобелен во всю длину кровати, до самого потолка. На нем был изображен сад, в нем среди зелени, на фоне воздушной беседки мужчины и женщины почти в натуральную величину в старинных одеждах танцевали менуэт - очень красивая и дорогостоящая вещь. В прихожей тоже висел гобелен, но на другую тему: охотники с рогами, легавыми собаками преследуют оленя. Охотники тоже в старинных одеждах, нарядные и какие-то праздничные. У мамы в спальне стоял письменный столик "маркетри" чудесной красоты, отделанный бронзой...». Приведем другой фрагмент воспоминаний Тамары Петровны, где она вспоминает квартиру Петра Александровича в доме на Фонтанке, 133: «…Я все думаю, а почему мы переехали на другую квартиру. Может быть потому, что папа стал жить отдельно, хотя совсем близко от нас, тоже на Фонтанке, дом 121 [квартира 14], а мы жили в доме 133 [квартира 36]. 124

Между нами был Александровский рынок [в 1930-е годы на его месте построили общежитие Ленинградского института инженеров железнодорожного транспорта], который простирался от Вознесенского проспекта до Малкова переулка. Несмотря на то, что папа стал жить отдельно (а почему? - я это так никогда и не узнала!); может быть, потому что с нами стала жить бабушка (мамина мама) [ Ираида Алексеевна Пипер – см. стр. 75] после того, как умер дедушка и она осталась одна? Мы часто ходили к папе по воскресеньям обедать, обеды были очень вкусные и квартира тоже хорошая и хорошо обставленная. Столовая была вся какая-то черная с двумя массивными буфетами, а стулья с высокими спинками были обиты тоже черной кожей, или чем-то в этом роде. А вот гостиная была вся белая, деревянная (привезенная из Финляндии). До сих пор у меня сохранился белый столик, на которой сейчас стоит телефон в прихожей, а также белое деревянное кресло в кухне [см. ниже: два фото конца 1930-х годов, на которых внук П. А. Рейнеке, Олег Боярский (1930–1980) и упомянутая выше финская мебель].

Такая странная, на мой взгляд, мебель в гостиной объяснялась тем, что папа был и музыкант – великолепно играл на рояле, и если бы в гостиной стояла мягкая мебель, то она как бы поглощала звук. Рояль был отличный, не помню: то ли Бехштейль, то ли Беккер. Хорошо помню, что мы как-то были у папы, и он долго играл, а мы слушали, как зачарованные. И вдруг (дело было весной 125

или летом – окна на Фонтанку были открыты) с улицы раздался гром аплодисментов: под окном собрался народ и слушал папину игру. Еще помню, что приходить к нему было очень сложно, потому что он жил около Александровского рынка, который снаружи был, как Гостиный Двор (маленькие магазинчики, выходившие на галерею). Большая часть магазинчиков – книжные [Тамара Петровна как-то упомянула в разговоре с младшим сыном, что её бабушка Ираида Алексеевна была владелицей такого книжного магазинчика на Александровском рынке].

В 1915-м и, возможно, в 1914 годах с семьей Нины Евгеньевны Рейнеке (Фонтанка, 133, кв. 5) временно проживала её родственница со стороны мужа. Это была 26-летняя незамужняя племянница Мария Георгиевна Рейнеке – дочь старшего сына генерала Рейнеке, надворного советника Георгия Александровича Рейнеке. В 1913-м году она жила в доме 94 по Невскому проспекту. Позднее вышла замуж и уехала с мужем в Турцию. 126

После 1917 года семья Курилёвых, в результате «уплотнения», стала жить уже не в отдельной, а коммунальной квартире № 36 того же дома, занимая, видимо, одну или две комнаты. С ними жил и вернувшийся в семью Петр Александрович (см. стр. 145–146). В 1936 году Нина Евгеньевна с няней, Тамара и Андрей со своими семьями (Боярские и Курилевы), обменяв комнату (или комнаты) в доме 133 по Фонтанке, переехала в 8-комнатную коммунальную квартиру № 11 дома № 50 по улице Дзержинского (Гороховой), где заняли две большие (площадью около 35 м2 каждая) смежные отдельные комнаты с окнами на Фонтанку (у дома № 79, рядом с Семёновским мостом). На расположенном ниже фото 1930-х годов – вид на дом № 50/79 по улице Дзержинского (справа) с противоположного берега Фонтанки (слева – Семёновский мост). Вдалеке слева, над крышами, видны купола церкви Спаса-на-Сенной.

Окна второго этажа: 2-е и 3-е от правого угла дома – окна комнаты семьи Тамары Петровны Боярской (урожд. Рейнеке); 4-е и 5-е – окна комнаты семьи Андрея Петровича Курилёва (урожд. Рейнеке). В 1913-м году и, видимо, до начала в 1914-м году Первой мировой войны у Петра Александровича Рейнеке был (возмож127

но, – курортный) роман с некой неизвестной нам дамой. Об этом свидетельствуют две сохранившихся в семейном архиве фотографии, сделанные в апреле 1913 года на озере Гарда – популярном итальянском курорте.

На этих фотографиях из семейного архива Боярских 33летний Петр Александрович в гражданской одежде на набережной и в ресторане рядом с дамой средних лет и девочкойподростком лет 12-14 (видимо, дочерью дамы). Никаких других фотографических или письменных свидетельств этого романа нами не обнаружено. Здесь приведены упомянутые фотографии, но без дамы и девочки, которые «исчезли» по пути в эту книгу под воздействием возможностей компьютерной программы Adobe Photoshop.

128

Поездка в Италию весной 1913 года стала последним путешествием Петра Александровича за границу Российской империи. Вернувшись в Санкт-Петербург, он прожил в нём безвыездно, став участником трагических событий в истории страны, города и своей жизни.

129

Унесённый бурей: Петроград, 1914–1919

Первая мировая. Курилёвы. В новой стране: 1914–1919 К началу Первой мировой войны (1914–1918) среди офицеров Российской империи сыновья потомственных дворян составляли более 53%: почти 80% их было в кавалерии, в пехоте и казачьих формированиях – 44% 55. В первые два года войны погибла бóльшая часть офицерского корпуса: к весне 1915 г. из кадрового офицерского состава в пехоте осталось от 33 до 40%. В годы Первой мировой численность офицерского корпуса выросла почти в 6 раз. При этом до 80% вновь произведенных офицеров были выходцами из крестьян и только около 4% – из потомственных дворян. К 1917 году численность выходцев из дворян в офицерской среде не превышала 10%, а её социальная структура примерно соответствовала структуре всего общества. По ходу войны в русской армии активизировались два процесса: депрофессионализация и политизация офицерского корпуса. В командный состав стали проникать радикалы всех мастей и случайные люди. Наметился приток в офицерский корпус крайне малообразованных бывших лавочников, официантов, полотеров, штабных писарей и прочей экзотической публики. Партийные ячейки в армии стали почти нормой, а собрания и заседания – любимым видом занятий части офицеров, особенно прапорщиков. Армия постепенно превращалась в “вооруженный народ”. Если численность дезертиров, официально зарегистрированных до февраля 1917 г., составляла около 195 тысяч, то к началу августа она почти удвоилась. К осени 1917 года количество явных и скрытых дезертиров превысило 2 млн. человек, т.е. на трёх фронтовиков приходилось не менее одного дезертира. В этот период численность армии в тылу и на фронте приблизительно сравнялась, тогда как в 1915 году три четверти личного состава находилось в действующей армии. Гарнизон Петрограда и окрестностей (до 220 тысяч человек) под предлогом “защиты революции” выговорил себе право не идти сражаться на фронт. Самыми радикальными монархистами и антисоветчиками была учащаяся молодежь кадетских корпусов и военных училищ. В то же время в среде высшего генералитета было немало желающих сотрудничать с Временным правительством и Советами (А. А. Брусилов, А. И. Верховский, М. Д. БончБруевич и др.).

http://gdzna5.ru/abstracts/istoriya/0-ncgnlg/

130

П. А. Рейнеке в Государственном ополчении Петрограда Война не могла не сказаться кардинальным образом на жизни Российской империи и её столицы. Всем жителям страны, а особенно столицы и крупных городов, пришлось переосмыслить смысл и цели своего существования. Петр Александрович, в связи с началом войны вернулся на военную службу (уже, конечно, не в гвардейский Измайловский полк) и направлен не на действующий фронт, а в Государственное ополчение Петрограда. По статье 5 Устава о воинской повинности (1891 г.), вооружённые силы Российской империи состояли из постоянных войск и Государственного ополчения, созываемого лишь в чрезвычайных обстоятельствах военного времени 56. Государственное ополчение имело вспомогательное значение и составлялось из граждан, отбывших срок службы, находящихся в запасе или по каким-либо причинам освобожденных от службы в постоянных войсках, но физически годных к военному делу. Государственное ополчение в России соответствовало Ландштурму в Германии и Австрии. Всего в этой войне в России было созвано 10 государственных ополчений. Лица, служившие в постоянных войсках офицерами, призывались в ополчении для занятия офицерских должностей (обер-офицеры – в возрасте до 50 лет).

Части государственного ополчения соединялись в бригады, дивизии и корпуса, которые принимали участие в боевых действиях на фронтах, осуществляли охрану железных дорог и ремонтно-строительные работы в тыловых районах фронтов. В первые месяцы войны Петр Александрович имел чин зауряд-подполковника 57 и служил в должности штаб-офицера для поручений при штабе 9-го Ополченского корпуса, который существовал в 1914–1915 годах.

https://ru.wikipedia.org/wiki/Ополчение Зауряд-офицер — военнослужащий армии Российской империи в XIX-начале XX века, занимавший офицерскую должность, но не имевший соответствующего офицерского чина. Так именовали должность лица, временно (как правило, на период боевых действий) назначенного исполнять обязанности штаб-офицера. Заурядполковники носили на обычных погонах полковника муфточку (а не нашивку) желтого гаруса в самом низу погона. В 1914–1917 годах в зауряд-полковники производили кадровых армейских офицеров, имевших более низкие чины (в частности, штабскапитанов и капитанов). http://traditio-ru.org/wiki/Зауряд-полковник/ 57

131

27-го марта 1915 года – приказом по VI-й армии зауряд-подполковник П. А. Рейнеке был награжден орденом Святого Станислава 2-й степени для нехристиан (православие он принял 14-го ноября 1915 года).

132

Перемена фамилии: из Рейнеке в Курилёвы После начала войны Петр Александрович продолжал жить отдельно (в доме 121 по Фонтанке) от семьи. При этом, что подтверждено в 1916 году документом из Министерства внутренних дел, «жена его Нина Евгеньевна, 36 лет, с сыном Андреем 5 1/2 лет и дочерью Тамарой 8 лет проживает отдельно и существует на средства его, фон-Рейнеке» по адресу Фонтанка, дом 133. Летом 1915 года, в связи с усиливающимися антигерманскими настроениями в Петербурге и России, Петр Александрович решил сменить себе, жене и детям немецкую фамилию отца "Рейнеке" на девичью фамилию деда – Курилевы. Процедура смены фамилии в России требовала официального обращения в "Канцелярию Его Величества по принятию прошений" и потому затянулась практически на 1,5 года. В Российском государственном историческом архиве (фонд 1412, опись 29) имеется дело 279 на 15 листах, начатое 9-го января 1916 г.): «Дело Рейнеке Петра, подполковника. О перемене фамилии "на Курилев". Первые листы этого дела – собственно прошение Петра Александровича и его жены:

" ВСЕПРЕСВЕТЛЕЙШИЙ, ДЕРЖАВНЕЙШИЙ, ВЕЛИКИЙ ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ, ГОСУДАРЬ ВСЕМИЛОСТИВЕЙШИЙ. Просит зауряд-подполковник, исполняющий должность штаб-офицера для поручений при штабе 9-го ополченского корпуса, Петр Александрович Рейнеке о нижеследующем: ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО всеподданнейше прошу: к сему дабы повелено было заменить мне, с женой и потомством, ныне присвоенную фамилию фамилией деда моего /по материнской линии/ К у р и л е в а. Город Петроград. Июня месяца 9-го дня 1915 года."

133

134

135

К прошению приложен Послужной (формулярный) список П. А. Рейнеке от 17-го июля 1915 года:

136

137

138

139

140

141

Русские офицеры и 1917-й год Для русского офицерства Гражданская война началась фактически с Февральского переворота. «События 27–28 февраля и последующее отречение императора Николая II от престола открыли дорогу потоку ненависти и насилия и стали началом Голгофы русского офицерства. На улицах Петрограда повсеместно происходили задержания, обезоруживания и избиения офицеров, некоторые были убиты… После февраля положение офицеров превратилось в сплошную муку, так как антиофицерскую пропаганду на большевистских позициях поражения России в войне, ничто отныне не сдерживало… » 58. В Русско-японской войне общие потери убитыми, раненными и пропавшими без вести русских офицеров составили 30%, среди солдат – 20%. В годы Первой мировой войны потери убитыми на 1000 человек составили среди офицеров 83, а среди солдат – 60. За первый год этой войны погиб почти весь кадровый офицерский состав пехоты (к концу войны на полк оставалось по одному-два кадровых офицера). Первая мировая война фактически покончила с русским довоенным офицерским корпусом. Русское офицерство исполнило свой долг и в послед59 ний раз продемонстрировало верность своим нравственным принципам .

«В ходе Первой мировой войны русский офицерский корпус очень сильно изменил своё лицо по сравнению с довоенным временем и далеко не был уже той сплоченной силой, которая обеспечивала внутреннюю и внешнюю безопасность страны на протяжении столетий. Поэтому далеко не все его представители приняли участие в борьбе за российскую государственность против Коммунистического интернационала в годы Гражданской войны, предпочтя по соображениям личного порядка отречься от своего прошлого и профессии и остаться в стороне от нее, а многие (пусть большинство и по принуждению) даже сражались на стороне разрушителей России против своих недавних сослуживцев» 60.

Волков С. В. Трагедия русского офицерства. – М.: Центрполиграф, 2002. – С. 15, 18. 59 Волков С. В. Русский офицерский корпус. – М.: Воениздат, 1993. – С. 297–298. 60 Волков С. В. Трагедия русского офицерства. – М.: Центрполиграф, 2002. – С. 3.

142

Через 16 месяцев после перемены фамилии семейством Рейнеке-Курилевых, на предпоследнем году Первой мировой войны в Российской империи произошел революционный переворот (октябрь 1917 г.) и развернулась Гражданская война (1918–1920 гг.). 37-летний Петр Александрович и его семья оказались с новой фамилией во враждебном теперь для них государстве, власть в котором уничтожала своих главных врагов – представителей высшего сословия, офицеров, чиновников, духовенство и интеллигенцию бывшей Российской империи. Гражданская война проходила и на улицах Петрограда. Все её ужасы и трудности (голод, безработица, ненависть новых русских) испытали герой книги, его семья и родственники. В огне этой войны погибли миллионы сограждан Курилёвых-Рейнеке и сам 39-летний Пётр Александрович.

143

Петроградская ЧК: трагический финал, 5 сентября 1919 г.

После того, как рухнул Советский Союз, и были открыты многие архивы ФСБ (КГБ), автор (внук героя книги) решил узнать подробности смерти деда и, если возможно, добиться его реабилитации. С этой целью весной 1999 года соответствующий запрос был направлен обычной почтой в Управление ФСБ России по Петербургу и Ленинградской области, откуда сообщили, что по их ведомству П. А. Курилев не проходил, но о нем есть сведения в Архиве ГУВД СПб, куда они и переправили запрос. В июне 1999 г. из Информационного центра Главного управления внутренних дел С.-Петербурга и Ленинградской области (Литейный проспект, 4) был получен официальный ответ следующего содержания:

"...Курилев Петр Александрович, 1880 года рождения, проживавший по адресу: Петроград, наб. реки Фонтанки, дом 133, квартира 36, был осужден 05 сентября 1919 года Чрезвычайной Комиссией по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией по обвинению в подделке документов к исключительной мере наказания. Действие Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 года на Вашего дедушку не распрoстраняется, т.к. он был осужден не по политическим мотивам. По вопросу пересмотра уголовного дела в отношении Курилева П. А. Вы можете обратиться в прокуратуру СанктПетербурга по адресу: 190000, Санкт-Петербург, ул. Почтамтская, д.2/9. Начальник ИЦ – К. В. Кокушкин (подпись) ". Через год, весной 2000 г., было послано письмо в Информационный Центр ГУВД с просьбой дать возможность ознакомиться с материалами уголовного дела П. А. Курилева, чтобы определить целесообразность обращения в прокуратуру. В конце марта по телефону получено приглашение в Информационный Центр (Захарьевская ул.,19). Визит состоялся 4-го апреля 2000 г.

144

Как выяснилось из архивных документов, не существует уголовного дела П. А. Курилева. Есть следственное дело № 1221-19 г., по которому он "проходил" вместе с другими подследственными (более 30 человек). Разрешено было ознакомиться только с теми фрагментами дела, в которых упомянут П. А. Курилев. Вот эти фрагменты (линии ----- разделяют отдельные документы): =========================================================== А Р Х И В В Ч К - О Г П У - У Н К В Д СССР по Ленинградской области 1919 год С Л Е Д С Т В Е Н Н О Е Д Е Л О N 1221 – 19 г. по обвинению Шаброва Ивана Ефимовича и других Пересмотрено в соответствии с приказом МВД СССР N 0026-1955 г. Арх. N СО – 26078

---------------------------------------------------------------------------------------------------

ПОСТАНОВЛЕНИЕ Следственный отдел Петроградской Губернской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией от 25 августа 1919 г., рассмотрев обстоятельства дела по обвинению гр. Курилева Петра Александровича, заведующего разгрузкой Петрогр. узла, в том, что он выдал, не имея на то права, фиктивную командировку некоему Пеньковскому, а также удостоверение о службе в то время, когда последний не служит, постановил Курилева Петра Александровича заключить под стражу до расследования дела. Зав. следственным отделом (подпись неразборчива) Прошу произвести обыск у Курилева, проживающего по Фонтанке 133 кв. 36 по делу N 1221. Взять переписку. Следователь (подпись) Для ареста отправлен Евстифеев. 25 августа 1919 г. ---------------------------------------------------------------------------------------------------Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией Союза Коммун Северной области N 8830 Годен на двое суток . ОРДЕР Поручается товарищу Евстифееву произвести обыск у Курилева Петра Александровича и взять переписку. Фонтанка 133 кв. 36. Печать. 1919 г., 25 августа , 16 час.45 мин. [На оборотной стороне листа:] Явлен в Упр. Сов. Раб.-Кр. милиции г. Петрограда 25 августа 1919 г. ----------------------------------------------------------------------------------------------------

145

Протокол ...Произведен обыск в доме 133 кв. 36 по Фонтанке у гр. Курилева Петра Александровича. Подписали: представитель Домового дворник, еще одна подпись (видимо, Евстифеева)

комитета,

----------------------------------------------------------------------------------------------

Фамилия Курилев Имя и Отчество

Петр Александрович

Звание б. подполковник Время рождения 1880 Ближайшие родственники Национальность

жена, 2 детей, сестра

русский

Подданство

РСФСР

Жительство

Фонтанка 133 кв. 36

Был ли за границей Место службы

в 1913 г., в Италии

Петроградское Отделение Военных Сообщений Западного фронта

Род занятий заведующий разгрузкой Петроградского узла Дело N 1221 . Арестован 25 августа 1919 г. По ордеру ____________ По инициативе следов. Былова (?) ---------------------------------------------------------------------------------------------------

146

П о к а з а н и е заведующего Разгрузкой воинских грузов П. А. Курилева по делу П. Пеньковского Петра Пеньковского я знал по совместной службе в прежнем Управлении Разгрузки приблизительно с апреля 1917 года по апрель 1918 г. - знал как человека честного, трудолюбивого работника. ... и так как Пеньковский был поваром... Прежнее Управление Разгрузки (сокращенно – ЗУР) было расформировано 18 апреля 1918 г. Пеньковский перешел на службу в Управление Петроградской рабочей Бригады, откуда, кажется, в начале 1919 г., был переведен в какую-то строевую часть, из которой, по его словам, вскоре был уволен медицинской комиссией вовсе от службы из-за геммороя. С 1 Марта с.г. мне было предложено вновь сформировать Управление ЗУР... В середине лета Пеньковский обратился ко мне с просьбой принять его на службу в Управление. Я изъявил свое согласие взять его на должность агента по учету прибывающих грузов. Но предварительно Пеньковский просил дать ему возможность повидать родителей. Переговорив с комиссаром Управления ЗУР Ф. Ф. Пудиковым, мы решили зачислить его на службу по возвращении, но удостоверением личности уже как агента снабдили перед отъездом. ... удостоверение я выдал Пеньковскому, зная его за порядочного человека. ... ему было дано и предписание отправиться для проверки деятельности одного из ЗУР на местах. 25 августа 1919 г.

Подпись П. А. Курилева

Дополнительно показал : ...Признаю

себя виновным в том, что не имел право выдавать таких документов .... не проверил документов Пеньковского и поверил на слова. Меня удивило, почему не вернулся Пеньковский, так как хотел вернуться через неделю или раньше. ... Никаких денег от Пеньковского не получал. Удостоверение Пеньковскому подписал комиссар Пудиков, так как я дал отзыв о Пеньковском. Где теперь служит Пудиков, я не знаю, но, кажется, в 1-м Квартирмейстерском отделе. 29 августа 1919 г.

147

Подпись П. А. Курилева

---------------------------------------------------------------------------------------------------[ из заключения следователя ? ] …16. Курилев Петр Александрович, 39 лет, б. подполковник, имеет 2 детей, жену, сестру. Состоит заведующим разгрузкой Петроградского узла. Обвиняется в том, что выдал некоему Пеньковскому, который по показанию Сергея Ефимова, дезертир и спекулянт, фиктивное удостоверение о том, что Пеньковский якобы состоит в Управлении разгрузки Петроградского узла в качестве агента. Также дал ему фиктивную командировку, будто для ревизии учреждения… Ефимов показывает, что он слышал, что эти удостоверения Курилев выдал Пеньковскому за 5000 рублей. Курилев это отрицает, и говорит, что выдал документ, так как знал Пеньковского и рассчитывал принять его на службу по возвращению в Питер. Документов же не проверил, поверив на слова, что Пеньковский освобожден от военной службы. Арестовать последнего не удалось, так как он находится в провинции. …Ефимов Сергей Николаевич, 24 лет, дезертир, спекулировал по подложным документам, полученным от Кавбро Константина Францевича и снабжал последнего литерами. ---------------------------------------------------------------------------------------------------Лист 189 (копия) ПРОТОКОЛ заседания Чрезвычайной комиссии от 5 сентября с.г. Присутствовали: Бакаев, Жданов, Подгайский и Благонравов. СЛУШАЛИ дело N 1221 по обвинению : 1) ………………….. …. 17) Курилева П.А. …. 32) Баранова И.А. и других в фабрикации различных документов и печатей разных Советских учреждений, ......, которые использовались [неразборчиво] и злостном дезертирстве. ПОСТАНОВИЛИ считать доказанным, что : Кавбро Константин Францевич .......... ; ...................................... Курилев Петр Александрович, 39 лет, подполковник, зав. разгрузкой Петроградского узла, дал некоему Пеньковскому, который, по показанию Сергея Ефимова – дезертир и спекулянт, фиктивное удостоверение о том, что Пеньковский якобы состоит в Управлении разгрузки Петр. узла в качестве агента, а также фиктивную командировку, будто для ревизии учреждения ; ...................................... Ефимов Сергей, 29 лет, занимался изготовлением фальшивых документов и снабжал ими преступный элемент (налетчиков, дезертиров и проч.);

148

........................................ И ПРИГОВОРИТЬ : Кавбро Константина Францевича,..., Курилева Петра Александровича, ..., Ефимова Сергея Николаевича,... (всего 20 человек) – К РАССТРЕЛУ. Эмдина Ф.З. и других (всего 8 человек) – на общественные работы без срока. Остальные 5 человек – осудить на разные сроки. Дело следствием прекратить и сдать в архив. Председатель:

Бакаев.

Секретарь:

Шимановский

===========================================================

Так совпало, что в тот же день, 5-го сентября 1919 г. на Урале погиб легендарный советский командир дивизии (комдив) Василий Иванович Чапаев (1887–1919) 61.

http://ru.wikipedia.org/wiki/Чапаев,_Василий_Иванович/

149

Заметим также, что суд и казнь осуждённых по делу Ковбро состоялись в годовщину декрета «О красном терроре», который был подписан 5-го сентября 1918 года 62: СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ РСФСР ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 5 сентября 1918 года О «КРАСНОМ ТЕРРОРЕ» Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад Председателя Всероссийской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности о деятельности этой Комиссии, находит, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры. Подписали: Народный Комиссар Юстиции Д. Курский Народный Комиссар по Внутренним Делам Г. Петровский Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров Вл. Бонч-Бруевич

В этот день захватившие власть в России большевики узаконили убийства и насилие, возведя террор в ранг государственной политики. Грабежи, пытки, самосуды, расстрелы, изнасилования сопутствовали советской власти с первых дней, хотя стоит отметить, что началась эта вакханалия произвола ещё в феврале 1917 года, после падения монархии и перехода власти в руки левых.

http://yarportal.ru/topic524139.html

150

14-го сентября 1919 г. в ежедневной газете «Петроградская правда» (№ 207, страницы 2…3) появилась большая статья с подробным изложением дела Ковбро. Из её содержания понятен круг людей «шайки негодяев», представших перед судом, в которую в рамках «красного террора» 63, Петроградская ЧК (ПЧК) зачислила классового врага – дворянина и бывшего царского офицера Петра Александровича Курилёва (Рейнеке). Ниже полностью воспроизведен текст этой статьи (орфография и пунктуация оригинала сохранена; полиграфическое исполнения газеты – самого низкого качества, поэтому буквы ряда фрагментов практически неразличимы): ДЕЛО ШАЙКИ НЕГОДЯЕВ. (От Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контр-революцией и спекуляцией). 11 августа с. г. комендантом Петроградского укрепленного района был прислан в Чрезвычайную комиссию для выяснения личности называющий себя помощником начальника штаба Кронштадтской крепости Сергей Лопатин, задержанный среди пьяной компании в Новой Деревне. Вместе с ним было доставлено в комиссию перехваченное от Лопатина письмо, в котором он обращается некому Александру Кудрявцеву с просьбой похлопотать через агента уголовного розыска Пыжова об его освобождении, дав за это взятку. Немедленно же были арестованы Александр Кудрявцев, его гражданская жена Елизавета Пюс и сожительница Сергея Лопатина, Елизавета Родина. Кудрявцев показал, что хорошо знает Лопатина, приходящего к Родиной, знает около 20 лет Пыжова, который однажды был у него на квартире и с ним пил спиртовой суррогат. Пыжов же, будучи арестован и не отрицая своего знакомства с Кудрявцевым, выразил только недоумение по поводу письма и взятки, с которой предлагал обратиться к нему Лопатин. Лопатин, сразу же скомпрометированный знакомством с такими темными лицами, как Кудрявцев, принужден был отказаться от имени пом. начальн. крепости Кронштадта и признать, что все документы его подложны и куплены им у неизвестного лица, местопребывание которого ему совершенно неизвестно. Кудрявцев сразу обрати на себя внимание следствия. Он, как человек всеведующий и всезнающий, не мог не знать, конечно, снабжения Лопатина

https://ru.wikipedia.org/wiki/Красный_террор

151

всякого рода документами, и действительно вскоре указа на адрес Константина Ковбро. Вот здесь, на квартире Ковбро и оказался весь хитросплетенный оперативный центр всей организации. Произведенным обыском у Ковбро было обнаружено 19 круглых печатей, разные бланки, 2 пишущие машины, оружие. У находящегося во время обыска у Ковбро Леонида Красника там же был найден револьвер. Один из застигнутых в квартире с документами на имя Соловьева, попросясь у коммунара в уборную, выпрыгнул в форточку с 3-го этажа и скрылся. Печать и штампы оказались следующие: 1. Комиссар крепости Кронштадт; 2. Штаб морской крепости Кронштадт; 3. Комиссар эскадренного миноносца «Войсковой»; 4. Командир 3-го минно-подрывного батальона особого назначения; 5. Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией; 6. Петроградское окружное военно-санитарное управление; 7. Районный комиссариат по военным делам Петроградской стороны г. Петрограда; 8. Петроградский окружной комиссариат по военным делам. Окружное военно-инженерное управление; 9. Приемная комиссия г. Петрограда и целый ряд других комиссариатов, отделов Совдепа, отделов судов, красноармейских частей и т. д. При помощи этих печатей изготовлялись какие угодно бумаги: удостоверения личности, разрешения на проезд и провоз продуктов, личные карточки, свидетельств о болезни и о освобождении от военной службы, удостоверения на хранение оружия, литера и пр. Путем целого ряда обысков, арестов и удачно расставленных засад, Чрезвычайной комиссии удалось сконцентрировать в своих руках до 25 членов вполне организованной шайки, причем выяснилось, что все они снабжались необходимыми документами от Ковбро, платя ему по 500-1000 руб. за документ. Все они в большинстве дезертиры. Основным занятием их было организованная спекуляция. Обычно «командой» в 5-8 человек со «старшим» во главе они ехали на Украину за продуктами. Снабженные Ковбро литерами и всеми необходимыми документами, они брали в свое распоряжение отдельные вагоны. Хорошо сфабрикованные документы, не внушающие никакого подозрения железнодорожным организациям, давали возможность чувствовать себя совершенно свободно. Был случай, когда они, дойдя до крайней наглости, забрали в свое распоряжение поезд, останавливали его по своему усмотрению, устраивали пьяные дебоши и когда один из железнодорожных комиссаров пытался их арестовать, едва не расстреляли его. Арестованные на одной из станций вооруженным отрядом, они все же избежали ответственности, опять-таки при помощи того же Ковбро. Пользуясь своими печатями, он передавал якобы от воинских частей телеграммы, удостоверяя личности арестованных, командированных якобы по служебным делам, требуя их освобождения. Продавая все привезенное и зарабатывая большие деньги, они начинали кутить, пьянствовать и играть в карты. Для того, чтобы иметь для такого образа жизни достаточное количество спирта, была изготовлена печать Петро-

152

градского Окружного Комиссариата по военным делам – «Окружное ВоенноИнженерное Управление». При помощи ее думали выписывать спирт якобы для нужд управления. Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контр-революцией и спекуляцией, рассмотрев настоящее дело и приняв во внимание весь вред, нанесенный Советскому правительству этой шайкой негодяев, разрушающих своей преступной деятельностью как продовольственную, так и транспортную политику центра, развращающим своим образом жизни неустойчивые слои трудящихся и втягивающих в свою преступную среду постепенно новых и новых членов с одной стороны, что почти все члены шайки являются злостными дезертирами, укрывавшимися в тылу лишь для работы, направленной исключительно во вред Красной армии, пользуясь однако армейскими документами Советских учреждений и выдавая себя за комиссаров, действиями своими подрывала доверие к власти, тем самым ее дискредитируя, – постановила расстрелять следующих лиц, членов названной шайки: 1. Ковбро, Константина Францевича – организатора и вдохновителя шайки, по профессии фармацевта, снабжавшего подложными документами спекулянтов, дезертиров, налетчиков и другой преступный элемент, для чего он имел кучу разных печатей и штампов, хранил оружие и имел у себя конспиративную квартиру. 2. Вознесенского Сергея Ивановича (он же Лопатин), выдававшего себя за помощника начальника штаба крепости Кронштадт и за комиссара Петроградской Ч.К. Вознесенский разыскивался Ч.К. по делу налета, организованного известным налетчиком «Стаськой Фишером». Всех участников налета знает, однако, учитывая, что все они расстреляны, свое участи в налете отрицает вопреки тому, что в деле имеются показания шести налетчиков, указывающих на него. 3. Ефимова Сергея Николаевича, 24 лет, дезертира, спекулировавшего по подложным документам, полученным от Ковбро и снабжавшего последнего литерами. 4. Красика Леонида Тимофеевича, 24 лет, дезертира, по сфабрикованным документам ездившего неоднократно на Украину. При аресте взят револьвер Наган. 5. Лопатина Владимира Лаврентьевича, 27 лет, дезертировавшего из флота, ближайшего сообщника Ковбро, жившего в его квартире. 6. Гуданина Александра Ивановича, 23 лет, дезертира, также спекулировавшего по документам Ковбро и заказавшего для последнего печать для получения спирта. 7. Кудрявцева Александра Андреевича, 63 лет. В течение 20 лет Кудрявцев не имел определенных занятий. Шулер – знает все и всех в преступном мире. Посредник между Ковбро и нуждающимися в подложных бумагах.

153

8. Муравьева Ивана Самуиловича, дезертировавшего из флота, изготовившего самому себе документы на командировку. Арестован в засаде у Ковбро с оружием в руках. 9. Малышева Дмитрия Трифоновича. 10. Михайлова ….. [ неразборчиво ]. 11. ... [ неразборчиво ]. 12. Геро …….. [ неразборчиво ]… А…….. [ неразборчиво ] Александрович 13. Жизне…….. [ неразборчиво ] Алексея…… [ неразборчиво ] – все дезертиры, ездившие из Украины в «командах», устраивая по пути дебоши и кутежи. 14. Демидова Николая Ивановича. 15. Баранова Ивана Алексеевича. 16. Чеснокова Ивана Александровича – все трое дезертиры и спекулянты …….. [ неразборчиво ]… и арестованные на вокзале в момент, когда погружали на извозчиков привезенное (при них задержано одной пшеницы более 40 пудов). У Демидова взят револьвер.

17. Курилева Петра Александровича, 39 лет, бывшего подполковника, заведующего разгрузкой Петроградского узла, выдавшего фиктивные удостоверения дезертирам и спекулянтам из шайки Ковбро [ шрифт выделен автором ]. 18. Сахарова Георгия Георгиевича, 29 лет, дезертировавшего из части, спекулировавшего по документам Ковбро. Арестованный в пути из Украины, сидел два месяца в тюрьме. По освобождении опять же …[ неразборчиво ]… в Военком и, приехав в Питер, попал в засаду. Сахаров из тех, о котором Ковбро …[ неразборчиво ]… военную телеграмму, удостоверяя его личность и требуя освобождения. 19. Дмитриева Николая Дмитриевича, 24 лет, дезертира и спекулянта. Один из видных членов шайки Дмитриев – бывший член Петроградского Совдепа и член комиссии по борьбе со спекуляцией при Нарвском районном совдепе. Беспартийный. 20. Назарова И…[ неразборчиво ]…, 26 лет, дезертира и спекулянта, ездившего из Украины по подложным документам 4 раза. Последний раз был в «команде» за старшего. Граждан Эмдин Мер…[ неразборчиво ]… Фальковну, Эдина Фалька Залмановича, С…[ неразборчиво ]… Павла Дмитриевича, изготавливавших печати в своих мастерских без соответствующих удостоверений и разрешений и способствовавших таким образом целому ряду преступлений, Урбан Ярослава Степановича, квартиронанимателя, где жил Ковбро, уличенного в

154

спекуляции драгоценностями,… [ неразборчиво ]… , бывшего трактирщика…. без определенных занятий (шулера) и вращающегося исключительно среди преступного элемента, [ неразборчиво ]… Константина Никитича, 33 лет, трактирщика, ездившего однажды на Украину по документам Ковбро, …[ неразборчиво ]… Георгия Дмитриевича, спекулянта, вместе с Сахаровым ездившего из Украины и вместе с ним сидевшего в Москве, Петровича Людвига Мартыновича без определенных занятий, живущего мелкими аферами – комиссия постановила подвергнуть общественно-принудительным работам на Вологодский (?) фронт без срока. Председатель комиссии

155

Ив. Бакаев .

156

157

От своей мамы, Тамары Петровны Боярской, автор книги узнал в свое время, что его дед, Петр Александрович Курилёв (Рейнеке), был в 1919 году арестован и расстрелян в Петроградской ЧК по ложному обвинению. Она же рассказала, что Нина Евгеньевна носила передачи мужу в ПЧК на Гороховую, дом 2. Потом там же ей сообщили приговор суда, но тело мужа для захоронения не выдали. От Нины Евгеньевны Тамара Петровна узнала, что Петра Александровича подставил его бывший денщик (повар, «прислуга») по службе в Измайловском полку. Этим человеком и был, вероятно, упомянутый в следственном деле Пётр Пеньковский. В 2002 году московское издательство «Русский путь» выпустило книгу историка С. В. Волкова о русском офицерстве «Офицеры российской гвардии: Опыт мартиролога». 158

В этом большом (562 страницы) справочном издании приведены биографические сведения об офицерах Императорской гвардии, погибших в годы Первой мировой и Гражданской войн. На странице 405 книги написано: «Фон Рейнеке Петр Александрович (Рейнеке–Курилев). Офицер с 1898 г. Штабс-капитан л.-гв. Измайловского полка. Расстрелян большевиками в 1919 г.». На форзацах книги Волкова – две групповые фотографии офицеров (в том числе – П. А. Рейнеке) Измайловского полка в летнем лагере Красного Села (они приведены в данной книге на стр. 58 и 108 ). Русский офицерский корпус, на протяжении двух с половиной столетий объединявший всё лучшее, что было в Вооруженных Силах страны, и служивший опорой русской государственности, не пережил этого государства и погиб вместе с ним в национальной катастрофе 64. Понесший огромные потери в Первой мировой войне, он стал затем главным объектом Красного террора, и тысячи его представителей завершили свой жизненный путь в подвалах «чрезвычаек». Большевизм в ходе Гражданской войны покончил с русским офицерством как социально-профессиональным слоем российского общества. Несколько десятков тысяч его представителей, до конца сражавшихся за Великую, Единую и Неделимую Россию и уцелевшие в этой борьбе, оказались за рубежом, рассеявшись по всему миру. Еще несколько десятков тысяч русских офицеров остались на Родине, но к началу 1930-х годов их в несколько волн репрессировали.

Волков С. В. Русский офицерский корпус. – М.: Воениздат, 1993. – С. 309.

159

160

Судьба жены и детей

Нина Евгеньевна Курилёва (Рейнеке, урожденная Пипер), 04.06.1879–21.11.1941 Нина Евгеньевна пережила мужа, Петра Александровича, на 22 года и умерла от голода на 63-м году жизни в блокадном Ленинграде, в самое тяжелое время первой блокадной зимы. Жизнь Нины Евгеньевны можно разделить условно на две части, примерно равные по продолжительности. Первую половину (1879–1910, около 31 года) жизни ей, видимо, не на что было жаловаться. Родилась в столице России, в материально обеспеченной семье выходца из Финляндии, Семья Пипер владела домом в парке Екатерингоф, неподалеку от Нарвских триумфальных ворот. Городской адрес: Молвинская улица, дом 11 (владелица – Ираида Алексеевна Пипер, мама Нины Евгеньевны). В 1880-м году, когда Нине Пипер был один год, как следует из рукописного плана Екатерингофа, «недалеко от входа в парк со стороны Бумажного моста стояла дача дантиста Пипера» 65.

Баторевич Н. И. Екатерингоф. История дворцово-паркового ансамбля. – «Искусство-СПБ», 2006. – С. 176.

161

Дантист (стоматолог) Федор Романович Пипер был отцом Евгения Федоровича и дед Нины Евгеньевны Пипер. И теперь, в начале XXI века, у площади Стачек и станции метро «Нарвская» сохранились Нарвские триумфальные ворота (в отличном состоянии) и парк Екатерингоф (в плохеньком виде). Уже нет, к сожалению, в парке Молвинской улицы с домом № 11, где, видимо, родилась Нина Пипер и жила до выхода замуж в 1906 году. Первые годы жизни в браке с Петром Александровичем Рейнеке были для Нины Евгеньевны, кажется, вполне счастливыми. Отметим интересную географическую особенность жизни Нины Евгеньевны после выхода замуж: все адреса её проживания в Петербурге-Петрограде-Ленинграде находились на набережной Фонтанки (Фонтанка, дома №№ 120, 133, 79) кроме нескольких месяцев 1911–1912 годов, когда семья жила в доме 172 по набережной Екатерининского канала.

Начиная с 1911 года, всё в жизни Нины Евгеньевны пошло наперекосяк по цепочке событий: смерть свёкра – генерала Александра Георгиевича Рейнеке, выход в отставку мужа – штабс-капитана Измайловского полка, уход из семьи Петра Александровича, смерть родителей, начало Первой мировой и Гражданской войн, голодное военное время, антинемецкие и пролетарско-солдатские митинги в столице, демонстрации и баррикады с соответствующими последствиями. 162

Только в 1917-й год революционного переворота семья опять стала единой, когда вернулся муж. Затем – вдовство. Последующие три с небольшим десятка лет жизни Нины Евгеньевны представляют собой героический ежедневный и тяжелый труд матери и бабушки. Как вспоминала Тамара Петровна, в самые тяжелые дни голода в Петрограде выжить семье удалось благодаря обмену на хлеб и продукты на рынке семейных драгоценностей и дореволюционных домашних вещей. Вместе с няней Татьяной Михайловной вдова вырастила и воспитала сына и дочь, обеспечила им прекрасное домашнее воспитание, среднее и высшее (Андрею, возможно) образование. В конце 1920-х годов дети нашли стабильную работу.

Последний относительно счастливый период жизни Нины Евгеньевны пришёлся на 1930–1940 годы, когда её дети обзавелись семьями и наградили маму внуком (Олегом, 1930) и внучкой (Галей, 1935). 163

Последние 5 лет (ноябрь 1936–ноябрь 1941) жизни Нины Евгеньевны прошли и закончились в доме 50 улицы Дзержинского на углу с набережной Фонтанки (дом № 79). В двух больших (более 30 квадратных метров) и светлых (окнами выходящих на Фонтанку) соседних комнатах коммунальной квартиры № 11 на втором этаже очень дружно жили две родственные семьи – Курилевых (семья Андрея) и Боярских (семья Тамары).

Когда началась Великая Отечественная война, мужчины (Андрей Петрович Курилев и Георгий Петрович Боярский) ушли добровольцами на фронт, а 11-летний Олег Боярский и Лидия Ивановна Курилева с 6-летней Галей были эвакуированы. Нина Евгеньевна, няня и Тамара Петровна Боярская (на 4-м месяце беременности) остались в блокадной Ленинграде. Ни снаряд, ни авиационная бомба в их дом на Фонтанке не попали, но голода и холода избежать, естественно, не удалось. Продовольственные карточки были разного "веса" (в смысле причитающихся на карточку в день граммов хлеба). Тамара Петровна, как работавшая всю блокаду, получала "рабочую карточку", а Нина Евгеньевна и няня Татьяна Михайловна – "иждивенческие" карточки. Это, плюс возраст, и предопределило их судьбу.

164

К концу декабря 1941 года Тамара Петровна осталась одна, похоронив умерших от голода и холода маму, няню и новорожденную дочку Светлану. Похоронена Нина Евгеньевна Курилева на Волковом лютеранском кладбище, рядом с могилами своих родителей, Евгения Федоровича и Ираиды Алексеевны Пипер. Тамара Петровна Боярская (Курилёва, урожденная Рейнеке), 05(18).01.1908–06.10.1986 Годы своего детства перед Первой мировой войной (1908– 1914) Тамара Петровна хорошо помнила до конца дней и считала лучшими в своей жизни. Учиться в гимназии начала осенью 1915 года. В 1925 году Тамара Курилева закончила "22(28)-ю Единую советскую трудовую школу Центрального района Петрограда", расположенную на углу Фонарного переулка и канала Грибоедова (Екатерининского канала), дом 83. По направлению Биржи труда Тамара прошла обучение и в июле 1926 года окончила 6-месячные Курсы машинописи (по "слепому" десятипальцевому методу), получив специальность машинистки. В 1926–1928 годах она уже работала машинисткой на временных работах. В 1928–1932 годах работала счетоводом на заводе "Большевик" (до революции – Обуховский завод). Здесь 20-летняя Тамара Петровна познакомилась с работавшим там же 27летним экономистом Георгием Петровичем Боярским. В июле 1929 года они поженились, а 30-го мая 1930 г. у 21летней Тамары Петровны родился первенец – Олег Георгиевич Боярский. После увольнения с завода "Большевик" Тамара Петровна работала в 1932–1935 годах машинисткой в Ленинградском Доме Кино (тогда он располагался в доме 72 по Невскому проспекту). 165

После увольнения в июне 1935 года из Дома кино, Тамара Петровна устраивается на работу машинисткой в Управление Промторгами Ленинграда. В этой организации она работала до войны, во время войны и всю блокаду. Сын Олег вместе со школой был эвакуирован из Ленинграда. В эвакуации он долго болел, но его нашла и спасла Лидия Ивановна Курилева, жена Андрея Петровича Курилева. Георгий Петрович сержантом воевал на Карельском фронте, недалеко от Ленинграда. Летом 1944 г. был в короткой командировке, неслужебным результатом которой было рождение у Тамары Петровны 15 марта 1945 года второго сына – Андрея Георгиевича Боярского. С 1968 года Боярские жили в доме 64 по Невскому проспекту (дом № 11 по Караванной улице). С 1955 г. по 1972 г. семья ежегодно выезжала на дачу в Рощино Ленинградской области (Карельский перешеек). За участие в войне Тамара Петровна Боярская имела две правительственные награды: медаль "За оборону Ленинграда" и медаль "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.". Похоронена на Северном кладбище (в Парголово). Георгий Петрович Боярский (1901–1972) вернулся с фронта, работал сметчиком в проектных организациях Ленинграда (Ленпроект и др.). Также похоронен на Северном кладбище. 166

Старший сын Тамары Петровны, морской офицер, капитан 1-го ранга Олег Георгиевич Боярский (1930–1980), с 1968 года жил в Москве. Вторым браком был женат на Анне Александровне Верлооченко (1928–2000), умер и похоронен в Москве на Химкинском кладбище. Их сын, Александр Олегович Боярский (1969–2002) был военным переводчиком (португальский язык). Погиб в Анголе в 2002 году.

167

Его дочь, внучка Олега Георгиевича и правнучка Тамары Петровны – Элеонора Александровна Боярская – родилась в 1996 году в Москве. В 2014 году закончила московскую среднюю школу и поступила в Московский гуманитарный университет.

168

Младший сын Тамары Петровны и Георгия Петровича, Андрей Георгиевич Боярский родился в Ленинграде в 1945 году. Окончив в 1969 году Ленинградский кораблестроительный институт (ЛКИ), так из него и не уходил. Работал на инженерных должностях, после защиты кандидатской диссертации (1982) – старшим научным сотрудником. С 1987 года – на преподавательской работе в должности доцента, с 2009 года – профессора.

В 1969 году женился на Людмиле Михайловне Седовой (1948 г.р.), имеет двух сыновей – Вячеслава (1971 г.р.) и Олега (1983 г.р.), получивших высшее образование и работающих менеджерами. Дети Вячеслава Андреевича – Артём (1995 г.р.) и Эллина (1997 г.р.) – праправнуки Петра Александровича Курилёва (Рейнеке). 169

170

Андрей Петрович Курилёв (урожденный Рейнеке), 21.07(03.08.)1910–12.07.1942 Подробности биографии Андрея Петровича нам, к сожалению, малоизвестны. Мы не знаем, какую школу он закончил, где затем учился и работал. Известно, что в начале 1930-х годов Андрей посещал Оперную студию, где познакомился с Лидией Ивановной Окуневой (29.02.1913–06.06.1996), дочерью Ивана Семёновича и Прасковьи Ивановны Окуневых.

Они поженились, и 27 апреля 1935 года у них родилась дочь – Галина Андреевна Курилёва, внучка Андрея Петровича. Есть основания полагать, что Андрей Петрович получил инженерное образование. Известно, что он был участником Советско-Финляндской войны 1939–1940 гг. 171

С началом Великой Отечественной войны сержант Курилёв был отправлен на фронт с Финляндией на Карельском перешейке и до начала августа находился на северном берегу Финского залива, откуда в ясную погоду он мог видеть Ленинград. Когда в августе 1941 года войска Финляндии начали внезапное мощное наступление из Карелии на Ленинград, советские войска не выдержали и начали отступать. В эти дни Андрей Петрович попал в плен. Сначала его держали в фильтрационном лагере советских военнопленных. Позднее перевезли в офицерский лагерь военнопленных № 1 у населенного пункта Кеюлие (Kejulie, Kőyliő), расположенный в юго-западной Финляндии, в 87 км от города Турку. Еще в мирное время Андрей Петрович имел хроническое заболевание – язву желудка. Естественно, что в условиях длительного голодного существования в лагере и нервного стресса, связанного с беспокойством о судьбе своей семьи, болезнь обострилась и приняла необратимый характер. 12-го июля 1942 года Андрей Петрович Курилев умер на 33-м году жизни и был похоронен на территории лагеря. Практически с самого начала плена Андрей Петрович подружился с молодым пленным солдатом – Алексеем Алексеевичем Киселевым, бывшим до войны студентом Ленинградского университета. Они обменялись адресами семей и дали друг другу обещание, в случае гибели одного из них, найти семью умершего и сообщить ей о последнем периоде его жизни. 172

Алексей Киселев выжил в лагере, был освобожден советскими войсками в 1944 году. Только в 1946 году он смог выполнить обещание покойному другу и сообщил Лидии Ивановне подробности жизни в лагере военнопленных и смерти мужа. На странице 225 13-го тома "Книги Памяти" (РФ. Книга Памяти. Ленинград. 1941–1945. Фрунзенский район (А–Я). СПб., 1997) помещена следующая памятная запись: «КУРИЛЕВ Андрей Петрович, 1910 года рождения. Красноармеец. Погиб в плену в Финляндии 12.07.42». В 1975 году властями Финляндии в Кеюлие установлен памятник (изготовлен в Карельской АССР) с информационным стендом на месте братского захоронения (121 человек) советских военнопленных. В списке сержантов на стенде есть запись: «Курилев Андрей Петрович 1910–1942». Вдова Андрея Петровича Курилёва, Лидия Ивановна Курилёва в 1950-х годах вышла замуж за Михаила Алексеевича Исидорова, директора Трамвайного парка № 9 имени Котлякова (проспект Стачек, 114).

Михаил Алексеевич заменил дочке Андрея Петровича, Галине, погибшего отца.

173

Галина Андреевна Павлова (урожденная Курилева), окончила школу с золотой медалью, Ленинградский электротехнический институт (ЛЭТИ) и вышла замуж за своего сокурсника – Владимира Николаевича Павлова (родился 30.06.1933). 28 апреля 1958 году них родилась дочь – Ольга Владимировна Павлова. Она, как и родители, окончила ЛЭТИ, вышла замуж за Виктора Григорьевича Гвоздова (18.07.1947– 22.06.2003). Их сын, Денис Викторович Гвоздов (родился 23.01.1983)) приходится Петру Александровичу Рейнеке праправнуком.

174

175

Заключение Петр Александрович Рейнеке (Курилев) достойно прожил короткую, но яркую и многогранную жизнь потомственного дворянина, офицера Русской Гвардии, музыканта, семьянинаотца, оставившего после себя дочь и сына – продолжателей своей ветви рода Рейнеке. Военным Петр Александрович стал, судя по всему, не только (или не столько) по собственному желанию, а по воле отца. Генерал Александр Георгиевич Рейнеке, видимо, желал образовать династию военных Рейнеке и возлагал в этой связи последнюю надежду на младшего сына. Подчиняясь отцу, Петр послушно и среди лучших закончил Нижегородский кадетский корпус и Александровское военное училище. Своеобразной наградой ему за отличную учебу и поведение стало назначение в Лейб-Гвардии Измайловский полк. Однако, первые же годы службы в полку на хозяйственных должностях отбили у него былую тягу к военной службе. Тем более, что Петра Александровича увлекла музыка, любовь к которой была у него, возможно, с детства. В полковом офицерском кружке «Измайловский досуг» с литературно-театральным уклоном он не нашел места своим музыкальным наклонностям. Музицировать на фортепиано дома для родственников ему было недостаточно. После оставления военной службы перспективный путь применения своих музыкальных наклонностей Петр Александрович увидел в концертной деятельности оркестров русских народных инструментов – нового и модного направления отечественной музыки. Правда, отсутствие экономического образования не позволило ему в условиях сильной конкуренции и недостатка удачи добиться желаемого коммерческого результата. 176

Когда по какой-то причине, отношения супругов разладились, Петр Александрович ушел от семьи жить отдельно в квартиру почти соседнего дома, но полностью содержал семью – жену с детьми и няней. Так продолжалось около пяти лет. Дети по воскресеньям приходили в гости к отцу на обед. Из Первой мировой войны семья вышла без потерь. После 1917 года семья, уже сменившая фамилию Рейнеке на Курилевы, восстановилась. Но беспощадная Гражданская война, миллионами пожиравшая соотечественников, не пощадила Петра Александровича, оставив вдову с двумя сиротами выживать в «стране победившего пролетариата». Последующие годы показали, какую замечательную русскую женщину с финскими корнями мудро (или интуитивно) выбрал себе в жёны Петр Александрович! Он мог бы гордиться своей женой и детьми. Надеемся, что и последующие поколения потомков не подведут Петра Рейнеке… При всём обилии биографических сведений о Петре Александровиче, приведенных в книге, в нашем знании его жизни ещё много белых пятен. Так, например, не удалось найти ответы на следующие важные вопросы: 1) где был расстрелян и захоронен Петр Александрович Курилёв? 2) за какие заслуги Петр Александрович был пожалован (не позднее мая 1909 года) шведским орденом "Меча" Кавалерским крестом 2-го класса? 3) когда и в каких города России он побывал на гастролях с Великорусским оркестром Трояновского-Рейнеке? Данная книга может помочь, надеется автор, нашим потомками совершить свои маленькие и большие открытия в истории рода Рейнеке и рода Пипер. Автор сделал, что смог и передаёт вам, родные, эту книгуэстафету с пожеланием успехов на следующих этапах генеалогических исследований!

177

Приложения

178

Приложение 1. Основные даты жизни и награды Основные даты жизни 1880, 3(15) мая – родился в Твери, в семье полковника А. Г. Рейнеке, начальника Тверского кавалерийского юнкерского училища. 1885, октябрь - семья генерал-майора А. Г. Рейнеке едет в Москву, где он три года будет начальником 3-го Московского кадетского корпуса. 1888, август - генерал-майор Александр Георгиевич Рейнеке переводится в Омск начальником Сибирского кадетского корпуса. 1890, сентябрь - 10-летний Петр Рейнеке поступает в 1-ый класс Сибирского кадетского корпуса. 1891, 15 июля - Сибирский кадетский корпус посетил 23-летний будущий Император Николай II, царствовавший с 1894 г. 1892, 12 сентября - "за отличные и очень хорошие успехи в науках и поведении" Рейнеке 2-му Петру выдан Похвальный лист. 22 октября - генерал-майор А. Г. Рейнеке назначен Директором Нижегородского Графа Аракчеева кадетского корпуса. Туда же для продолжения учебы зачислен в третий класс 12-летний кадет Петр Рейнеке. 1897, весна - Петр Александрович Рейнеке окончил Нижегородский Графа Аракчеева кадетский корпус и выпущен в 3-е военное Александровское училище, расположенное в Москве. 1899, август - оканчивает 3-е военное Александровское училище по 1-му разряду, произведен в подпоручики с зачислением в списки ЛейбГвардии Измайловского полка, расквартированного в Петербурге. 1900 - вышедший в отставку генерал-лейтенант А. Г. Рейнеке переезжает с женой в Петербург и поселяется в доме 27 по Крюкову каналу. С ними до конца 1906 года живет и Петр Александрович. 1903, 6 декабря - произведен в поручики. 1906, 10 ноября – бракосочетание в Троицком соборе Лейб-Гвардии Измайловского полка поручика Петра Александровича Рейнеке лютеранского вероисповедания и Нины Евгеньевны Пипер православного исповедания.

179

1907, 6 декабря - произведен в Штабс-капитаны. 1908, 5 января (18 января по новому стилю) - родилась дочь Тамара. 1909, 10 мая - Высочайше разрешено принять и носить пожалованный шведский орден "Меча" Кавалерский крест 2 класса. 1910, май-сентябрь - в 4-месячном отпуске по болезни. 21 июля - родился сын Андрей. 25 декабря - увольнение от службы по домашним обстоятельствам. 1911, 26 января - скончался отец, генерал-лейтенант А. Г. Рейнеке. 28 января - уволен от службы по домашним обстоятельствам капитаном с зачислением в пешее ополчение по Петербургскому уезду. 1914, 28 июля - в связи с началом Первой мировой войны призван из отставки на службу в Государственное ополчение в чине заурядполковника. 1915, 27 марта - приказом по VI-й армии награжден орденом Святого Станислава 2-й степени (для нехристиан; православие принял 14.11.1915 г.). 9 июня - подает Прошение на имя Императора Николая II о разрешении заменить ему «с женой и потомством, ныне присвоенную фамилию " на фамилию деда Курилёвы. 10 июня - назначен временно исполняющим должность коменданта 43го армейского корпуса. 14 ноября - принял православие в Покровско-Коломенской церкви Петрограда. 1916, 18 июня - "Государь Император Всемилостивейше соизволил разрешить Петру фон-Рейнеке, с семейством, именоваться по фамилии Курилевыми". 1919, 25 августа - арестован. 5 сентября - Курилев Петр Александрович осужден Петроградской Чрезвычайной Комиссией по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией по обвинению в подделке документов к исключительной мере наказания (расстрелян, видимо, в тот же день).

180

П. А. Рейнеке в парадной форме штабс-капитана Л.-гв. Измайловского полка (1910)

Полковой знак офицера Лейб-Гвардии Измайловского полка

Жетон “Измайловский досуг”

Знак Александровского военного училища

Орден "Меча" Кавалерский крест 2-го класса. Швеция

181

182

Приложение 2. Военные училища и юнкера

1860—1870-е годы вошли в историю России как время «великих реX форм» . Помимо отмены крепостного права, проведения других реформ, реорганизации подверглась и сфера военного образования. Цель военных реформ 1861–1874 гг. состояла в создании массовой армии и ликвидации военной отсталости России, выявившейся в Крымской войне 1853–1856 гг., в которой Россия потерпела поражение, потеряв свыше 522 тыс. человек. Особое внимание в ходе военных реформ уделялось системе подготовки офицерских кадров, где к середине XIX в. сложилась неблагополучная ситуация. Профессиональные военные кадры готовились, в основном, в специальных классах кадетских корпусов, но они перестали соответствовать требованиям времени. Так как приём в корпус производился в возрасте 10–11 лет, выбор военной службы по призванию исключался. При этом для приобретения военных знаний юноше было достаточно двух-трёх лет, а кадетские корпуса готовили к получению офицерского звания семь-восемь лет. Увеличение численности армии после Крымской войны и развитие военной техники потребовали увеличения количества и повышения профессионального уровня офицеров. В связи с этим 12-го октября 1862 г. на государственном уровне было принято решение отделить общеобразовательный курс кадетских корпусов от специальных и открыть на основе последних военные училища. Первыми в 1863 г. были открыты пехотные училища: в Петербурге – Константиновское и Павловское, в Москве – Александровское. Воспитанников военных училищ в России стали называть юнкерами 66. В 1848 г. в «Наставлении для образования воспитанников военноучебных заведений» была сформулирована основополагающая заповедь будущих офицеров-защитников Отечества: «Христианин, верноподданный, русский, добрый сын, надежный товарищ, скромный и образованный юноша, исполнительный, терпеливый и расторопный офицер — вот качества, с которыми воспитанник этих заведений должен переходить со школьной скамьи в ряды Императорской Армии с чистым желанием отплатить Государю за Его благодеяния честною службою, честною жизнью и честною смертью».

Термин «юнкер» пришел в Россию из Пруссии (нем. Jungherr – молодой господин), где так называли юношей-дворян в родительском доме и при поступлении на военную службу.

183

Каждое военное училище в дореволюционной России состояло из строевой, учебной и хозяйственной частей. В строевом отношении оно составляло батальон из 4-х рот. Однако были и исключения: Александровское военное училище состояло из пяти рот, а Николаевское инженерное — из двух. Обучение воспитанников военных училищ состояло из практических и теоретических занятий, распределенных на два года. В младшем классе программа предусматривала подготовку унтер-офицеров, а в старшем — инструкторов-офицеров. Во главе училища стоял начальник в чине генерала или полковника, назначавшийся Высочайшим приказом и имевший права начальника дивизии. Ему непосредственно подчинялся батальонный командир. Ротные командиры руководили службой, строевым образованием и воинским воспитанием юнкеров, непосредственно заведовали ротным хозяйством. Десять младших офицеров (в т. ч. один адъютант) назначались начальником училища из состава офицеров строевых частей или военно-учебных заведений. Ближайшими помощниками младших офицеров в деле военного образования юнкеров были портупей-юнкера и фельдфебели. Вступивший на престол 1-го марта 1881 г. император Александр III сразу принял на себя звание шефа Павловского и Александровского военных училищ. Новый военный министр генерал П. С. Ванновский железной рукой навел должный порядок в военно-учебных заведениях. Изданная в 1883 г. «Инструкция по учебной части» совершенно изменила систему ведения занятий. Общие аудиторные лекции уступили место лекциям в каждом классе отдельно. Проверка знаний юнкеров производилась на репетициях. С первого и до последнего дня пребывания молодых людей в училище офицеры стремились воспитывать своих питомцев в духе рыцарских традиций. Чрезвычайно торжественным событием в военных училищах было принятие присяги в начале октября. Юнкера вслед за училищным священником повторяли слова торжественной военной присяги: «Обязуюсь и клянусь Всемогущим Богом перед Святым Его Евангелием защищать Веру Царя и Отечество до последней капли крови…». Затем адъютант училища читал вслух военные законы, карающие за нарушение присяги и награждающие за храбрость. Все юнкера целовали поочередно Крест, Евангелие и Знамя. Далее следовал церемониальный марш, после которого молодых людей ждал праздничный обед, вечером — бал, а на следующий день — первый отпуск в город. С первого дня в училище юнкерам объяснялось, что отныне они являются «зеркалом» заведения, в котором учатся. По тому, как юнкер одет, подтянут, воспитан и как умеет вести себя в обществе, судили не только о нём, но и о военном училище в целом. Какова выправка юнкера, где бы и что бы с ним ни случилось — за все отвечал его командир, который был не только начальником, но и наставником, «отцом» своих питомцев.

184

На общих заседаний офицеров строевого командного состава докладывали о каждом юнкере в отдельности, его качествах, характере, достоинствах и недостатках. С юнкерами велись беседы о патриотизме, эстетике, умении офицера вести себя в различных жизненных ситуациях. Так как краеугольным камнем воспитательного процесса в училищах было религиозное воспитание, каждое училище имело свою церковь, которую юнкера охотно посещали, исповедовались, помогали батюшке, прислуживали при Богослужении, пели в церковном хоре. На стенах церкви висели мраморные доски с фамилиями погибших воспитанников училища. Молитвой начинался день, молитвой и заканчивался. Учебный год начинался молебном. В церковные праздники юнкера были обязаны посещать училищную церковь. В день производства в первый офицерский чин начальник военного училища вешал на шею каждому юнкеру маленькую серебряную иконку Казанской Божьей Матери, которая издавна на Руси считалась покровительницей воинов. Особенное место в юнкерской жизни занимали училищные праздники, сопровождаемые парадами, обедами и шикарными балами. В этот день был молебен в церкви училища и парад. Устраивалась большая сцена, на которой выступали артисты из юнкеров. На вечерний бал приглашались институтки старших классов двух Московских институтов, которые получали приглашения и программы в виде юнкерского погона. Их привозили классные дамы. В стенах же училища им предоставлялась полная свобода — танцевали далеко за полночь. Играл оркестр училища. Форма юнкеров военных училищ до 1917 г. претерпевала неоднократные изменения. Однако они всегда имели унтер-офицерские отличия: галун цвета металлического прибора по воротнику и обшлагам и пуговицу на клапане воротника шинели. На воротнике и обшлагах юнкера носили басонные петлицы. Покрой мундира в военных училищах соответствовал тому роду войск, для которого готовили юнкеров в данном училище. В 1882 г., после вступления на престол императора Александра III, для юнкеров пехотных и специальных училищ было введено новое обмундирование. Прибор в пехотных и артиллерийском училищах — золотой, в инженерном — серебряный. Фуражку носили черную, без козырька (так называемая бескозырка) с алой выпушкой, причем околыш у пехотных училищ был алый, а у специальных — черный. На околыше располагалась кокарда. Фельдфебели носили фуражку с козырьком. Юнкерам полагался двубортный мундир образца армейской пехоты 1881 г. Носили юнкера поясной ремень из черной лакированной кожи и поясную бляху желтой меди, с гренадой, без номера. Зимнюю форму одежды дополняла барашковая шапка образца 1881 г. и серая пехотная шинель. В 1885 г. юнкерам была присвоена в качестве летней формы одежды гимнастическая рубаха образца кавалерии и конной артиллерии. Юнкерские погоны обшивались по краям золотым или серебряным галуном. Воспитанники Александровского военного училища носили белые погоны с вензелем императора «А II» (Александр II).

185

Шинель служила юнкерам верхней одеждой для всех форм без исключения. Она могла быть надета в рукава, внакидку или в скатанном виде перекидывалась через левое плечо. При температуре выше +10 °C все юнкера, при увольнении в отпуск должны были быть без шинелей; от +5 до +10 °C юнкера накидывали шинели; ниже +5 °C — надевали их в рукава. Скатанными шинели были только у юнкеров, находящихся в строю. Юнкерам не разрешалось носить непромокаемые пальто и плащнакидки. Башлыки и наушники надевались при морозе ниже —10 °C. При этом башлык мог быть надет под погоны, либо на голову, либо повязан вокруг шеи в виде воротника-стойки. Одной принадлежностью формы юнкера очень гордились (её не полагалось иметь другим нижним чинам). Это перчатки. При парадной форме и при посещении балов, театров, концертов юнкерам разрешалось носить белые замшевые перчатки. В других случаях полагались коричневые перчатки: лайковые или нитяные в летнее время и шерстяные — в остальное время года. Юнкера имели три вида головных уборов: кивер, бескозырку и летнюю фуражку. Вне строя снятый головной убор полагалось держать в левой опущенной руке. Во всех случаях, когда снимали головной убор, одновременно снимали и перчатку с правой руки. Ее клали на козырек или на тулью головного убора и придерживали кистью руки. Фуражка пехотных и инженерных училищ — в вытянутой и опущенной левой руке, кокардой вперед. Хорошее представление о жизни юнкеров дают воспоминания генералмайора И. С. Дамаскина (1875–1941), окончившего Александровское военное училище в 1894-м году, на пять лет раньше Петра Александровича Рейнеке 67. Военные училища имели военную организацию. Внутренний распорядок в них был основан на строжайшей воинской дисциплине, а не соблюдавшие ее подвергались ответственности по дисциплинарному уставу. Все это резко отличало военные училища от специальных классов дореформенных кадетских корпусов, в которых отсутствовала четкая военная организация. Согласно Положению о военных училищах (1867 г.) и после введения всесословной воинской повинности (1874 г.) было разрешено принимать в училища лиц всех сословий, однако и после этого большая часть юнкеров принадлежала к дворянскому сословию. В военные училища принимались неженатые молодые люди в возрасте от 17 до 28 лет. Продолжительность обучения составляла 2 года. Основной контингент поступающих в военные училища составляли воспитанники кадетских корпусов. Остальные юнкера (примерно треть от общего числа учащихся) набирались из числа окончивших средние учебные заведения гражданского ведомства.

http://www.xxl3.ru/kadeti/damaskin.htm

186

Контингент юнкеров составлял около 300 человек. Окончившие училища по первому разряду получали чин подпоручика, по второму — прапорщика. Учебная программа в военных училищах была очень насыщенной. Юнкера-пехотинцы изучали тактику, артиллерию, фортификацию, военную топографию, военную администрацию, военную историю, законоведение, воинские уставы, военную географию и военную гигиену. В учебную программу инженерных училищ входили, помимо названных предметов, атака и оборона крепостей, минное искусство, подрывное дело, подводные мины, военная топография, строительное искусство, железнодорожное дело, военные телеграфы. Помимо прочего, в обязательном порядке юнкера всех военных училищ изучали Закон Божий, русский и иностранные языки. В курсе Закона Божьего юнкера изучали историю христианства, и в частности, Православной церкви. В курсе русского языка большое внимание уделялось грамотности молодых людей, их умению правильно, красиво и четко излагать свои мысли. Каждый юнкер должен был уметь хорошо изъясняться на одном из иностранных языков, а на другом — элементарно читать и переводить. Успеваемость оценивалась по 12-балльной системе: 12 баллов — отлично, 11 — очень хорошо, 10 — весьма хорошо, 9 и 8 — хорошо, 7 и 6 — удовлетворительно, 5 и 4 — посредственно, 3 и 2 — дурно, 1 — весьма дурно. Программы всех военных училищ в обязательном порядке включали обучение верховой езде, танцам, фехтованию и гимнастике. Каждое военное училище имело свой прекрасно оборудованный гимнастический городок, в котором были канаты, шесты, лестницы, турники и прилегающие к ним высокие горки. День в военных училищах начинался в 6 утра — подъем, умывание и утренний осмотр. Контроль был очень тщательным: хорошо ли начищены сапоги, пуговицы и бляха ремня. После приступали к молитве, а затем следовал утренний чай. Классные занятия продолжались до 12 часов дня, затем — завтрак, после него — строевая подготовка до обеда в 5 часов вечера. После обеда юнкерам предоставлялся полуторачасовой отдых. Дальше — самоподготовка до 8 часов вечера, а затем — два часа свободного времени до отбоя, которые юнкера могли проводить по своему усмотрению: гулять, заниматься в гимнастическом зале, писать письма. Для желающих читать в училищах до 10 часов вечера работали библиотеки. Очень часто, по вечерам, перед чаем или вечерней поверкой юнкеров собирали на занятия пением. Петь должны были решительно все, и в результате — юнкерские роты пели превосходно. Пение было частью физического воспитания. Вообще, надо признать, что музыкальная подготовка в военных училищах находилась на должной высоте. Каждое из них имело свой юнкерский оркестр и хор.

187

В конце весны — начале лета, после сдачи экзаменационной сессии (в те времена сессии проводились, как и сейчас, дважды в году), после молебна, походным порядком юнкера отправлялись на два месяца в летние лагеря. Летние военные лагеря были прекрасно оборудованы. Помимо ротных бараков и походных палаток, площадок с гимнастическими снарядами, сооружений для полевой гимнастики и блиндажей для практических занятий по фортификации, здесь были столовая, чайная и лавочка, в которой юнкера могли купить все необходимое. Жизнь в летних лагерях давала молодым людям некоторое раскрепощение, хотя режим дня был, как и в городе, очень строг: в 7 часов утра — подъем, молитва, утренняя гимнастика, чай; с 8 до 12 часов и с 15 до 18 часов — интенсивная строевая подготовка; после вечернего чая – свободное время до вечерней переклички; в 23 часа все юнкера должны были быть в бараках. По окончании выпускных экзаменов также проводились военные сборы, где происходило производство юнкеров в офицеры. Оно совершалось во всех военных училищах в один и тот же день – 6 августа, в праздник Преображения Господня. В лагере, расположенном в Красном Селе, при производстве юнкеров петербургских военных училищ императоры присутствовали всегда лично, остальные военные училища, и в том числе московские, получали Высочайшие телеграммы. Выпускникам выдавалось денежное пособие в размере 400 руб., затем молодые офицеры уезжали в 28-дневный отпуск, после которого были обязаны прибыть к месту службы. С выпуском отношения офицеров и Alma Mater не разрывались. Каждое военное училище издавало свой собственный журнал, и бывшие питомцы часто писали в эти журналы письма, статьи, стихи. В эпоху Николая II при всех военных училищах были созданы Общества взаимопомощи бывших выпускников (в 1900-м году – при Александровском военном училище). Целью их было оказание помощи бедствующим по каким-либо причинам выпускникам училищ или семьям погибших. В 1999 году вышел в прокат российский художественный фильм режиссёра Никиты Михалкова "Сибирский цирюльник" про юнкеров Александровского училища.

188

В 2000-м году создатели этого фильма были награждены Государственной премией Российской Федерации в области литературы и искусства. Через два года вышла из печати книга А. В. Кибовского «Сибирский цирюльник. 68 Правда и вымысел киноэпопеи» , в которой показаны многочисленные исторические недочёты и ошибки фильма.

Иллюстрации в данном Приложении заимствованы из этой книги. Её автор, А. В. Кибовский – один из нынешних министров Правительства города Москва, глава комитета по культурному наследию Москвы, кандидат исторических наук. С 2004 года работал в Администрации президента РФ, одновременно преподавал историю военного костюма в Школе-студии МХАТ.

189

Так, в фильме под ошибочной вывеской Алексеевского военного училища (в 1885-м году его еще не существовало, а появилось лишь в 1906 году), судя по многим деталям, показано Александровское военное училище, которое в 1899 году окончил П. А. Рейнеке. Приведём здесь ошибки, касающиеся быта и нравов Александровского военного училища, юнкером которого был герой фильма. Уже обстоятельства первой встречи главных героев фильма (Андрея и Джейн) несут в себе исторические ошибки.

190

Так, например, в разгар зимы рота юнкеров никак не могла оказаться на 71-м километре от Москвы. Согласно действовавшим правилам, полевое обучение юнкеров проводилось только летом, а юнкера московских училищ устраивались в лагере за 4 км от города, на Ходынском поле. Посадка в поезд выбежавших из леса юнкеров (с винтовками, на ходу, без билетов) напоминает анархию времен Гражданской войны. К тому же, прячась от кондуктора, «шалуны» самовольно едут в вагоне I-го класса, хотя по правилам могли путешествовать только в вагонах III-го класса. В вагоне американка Джейн вела беседу с юнкерами, свободно разговаривающими по-английски, что также является киновымыслом. Более того, по ходу фильма оказывается, что на английском языке говорят почти все жители Москвы – от курсисток до тюремных сторожей. В военных училищах, на самом деле, тогда изучали только немецкий и французский языки. Учебный курс этих иностранных языков (одна часовая лекция по каждому предмету в неделю) предусматривал лишь получение «необходимого навыка в разговорной речи и понимание лёгкой фразы на обоих языках». Английский язык тогда был большой редкостью. Его изучали только в Морском и Николаевском инженерных училищах. Следующая ошибка. Современные российские офицеры приняли чуть ли не за оскорбление сцену фильма, в которой бравый юнкер с трёх бокалов шампанского, выпитых за встречу с Джейн в её купе, напивается в дым, теряет семейную фотографию и фамильярничает с командиром. В действительности, во все времена русские военные славились умением выпить. Крепкие напитки употреблялись не только юнкерами, но даже кадетами. Правда, случаи загулов среди юнкеров носили характер дружеских проказ, свойственных молодости, и не имели серьезного влияния на общий моральный и нравственный облик военно-учебных заведений. Еще один вымысел. В одном из фрагментов фильма провинившиеся юнкера были наказаны натиранием полов, что к исторической достоверности никакого отношения не имеет. В отличие от современных курсантов, юнкеров Российской империи учили лишь военным дисциплинам, и никаких хозяйственных работ они не выполняли. Для этого имелся большой штат работников (прачки, полотёры, музыканты, ламповщики, портные, дворники, швейцары, истопники, повара).

191

Ещё раз в фильме «уродливая проекция современных нравов на старинные военные училища» демонстрируется создателями фильма в сцене варварского наказания, при котором офицеры применяют легальное наказание, заставляя юнкеров часами стоять «аистом» на одной ноге.

Система наказаний юнкеров в военных училищах императорской России предусматривала различные меры воздействия, но никому из начальства и в голову не приходило унижать юных дворян и будущих офицеров физическими упражнениями и хозработами. Так, 44-й пункт «Положения о военных училищах» гласил: Юнкера, замеченные в нерадении к занятиям, в неприличном поведении и в нарушении установленных для училища правил, подвергаются следующим взысканиям: Замечанию и выговору. Наряду не в очередь на службу. Неувольнению в отпуск. Аресту в особо устроенном на то помещении при училище, а в чрезвычайных случаях – на гауптвахте. Временному устранению от исполнения должности по званиям фельдфебеля, вахмистра, портупей и эстандарт-юнкера и лишению этих званий… Отчислению из училища в полки. Исключению из училища. Приданию военному суду, на основании общих постановлений». Показанный в фильме ежегодный бал в училище (давался в декабре) не обошелся без огрехов. Непонятно, зачем на бал пригласили гражданских музыкантов. Александровское училище имело свой оркестр, считавшийся чуть ли не лучшим в Москве. В нём служили по призыву лучшие студенты Московской консерватории по классу духовых инструментов. После увольнения в запас многие из них сразу поступали в оркестр Большого театра.

192

Сцена парада на Соборной площади Московского Кремля является эмоциональным пиком фильма, но тоже далека от исторических реалий. По случаю производства юнкеров в офицеры никаких парадов в Кремле не устраивалось. Императорская поздравительная телеграмма начальнику училища приходила из Петербурга в августе, когда юнкера находились в летнем лагере на Ходынском поле. Император на производство юнкеров в Москву никогда не приезжал.

Получив радостное известие о телеграмме, старший курс Александровского военного училища покидал Ходынский лагерь и, пройдя с оркестром, в парадной форме через Москву, выстраивался на плацу училища. Начальник училища зачитывал телеграмму о производстве, после чего поздравлял и отпускал своих воспитанников. Юнкера спешили в гимназическую залу переодеться в уже давно готовую офицерскую форму своих полков и отправлялись с визитами к родственникам и друзьям. На следующий или третий день они собирались для традиционной веселой пирушки. В Москве излюбленным местом гулянья была так называемая «Кукушка» – лагерное Офицерское собрание на Ходынском поле, или знаменитый ресторан «Яр». Военные училища просуществовали в России до Октябрьского переворота 1917 г., после чего были ликвидированы как «очаги контрреволюции». Хотя на этом часть из них не закончила свою историю: некоторые военные училища были возрождены в Белых армиях и просуществовали еще некоторое время в эмиграции.

193

Приложение 3. А. И. Куприн «Юнкера» (фрагменты романа) 69

... С трудом, очень медленно и невесело осваивается Александров [главный герой романа, прототипом которого является сам Куприн - А.Б.] с укладом новой училищной жизни, и это чувство стеснительной неловкости долгое время разделяют с ним все первокурсники, именуемые на юнкерском языке "фараонами", в отличие от юнкеров старшего курса, которые, хотя и преждевременно, но гордо зовут себя "господами обер-офицерами". В Александровском училище нет даже и следов того, что в других военных школах, особенно в привилегированных, называется "цуканьем" и состоит в грубом, деспотическом и часто даже унизительном обращении старшего курса с младшим: дурацкий обычай, собезьяненный когда-то, давнымдавно, у немецких и дерптских студентов...

...Вставали юнкера всегда в 7 часов утра; чистили сапоги и платье, оправляли койки и с полотенцем, мылом и зубной щеткой шли в общую круглую умывалку, под медные краны...

Собрание сочинений Куприна. Издательство "Художественная литература", 1957 г. /том 6, стр. 139–396 /. Автобиографический роман «Юнкера» об учебе в Александровском училище в 1893–1894 годах был задуман Куприным как продолжение повести "Кадеты" и написан им в эмиграции в 1928–1933 гг.

194

...Каждую среду на полдня и каждую субботу до вечера воскресенья юнкера ходили в отпуск. Злосчастные фараоны с завистью и с нетерпением следили за тем, как тщательно обряжались обер-офицеры перед выходом из стен училища в город; как заботливо стягивали они в талию новые прекрасные мундиры с золотыми галунами, с красным вензелем на белом поле.

Мундиры, туго опоясанные широким кушаком, на котором перекрещивались две гренадерские пылающие гранаты. На левом боку кушака прикреплялся штык в кожаном футляре. ..Этот выходной костюм дополнялся летом - бескозыркой с красным околышем и кокардой, зимой - каракулевой низкой шапкой с золотым (медным) начищенным двуглавым орлом. И тот и другой головной убор бывал лихо и вызывающе сдвинут на правый бок. Широкие черные штаны, по моде, заимствованной у императорских стрелков, надевались с широким напуском и низко заправлялись в собственные шикарные сапоги. ...Белые замшевые перчатки были и обязательны и недороги: мыть их можно было хоть сто раз, и они ничуть не изнашивались... ...Первое, чему учили каждого юнкера, была заповедь: "Сначала забудьте все то, чему вас учили в кадетском корпусе. Теперь вы не мальчики, и каждый из вас в случае надобности может быть мгновенно призван в состав действующей армии и, следовательно, отправлен на поле сражения... Никогда не забывайте, что на вас вся Москва смотрит... Как только увижу (слова начальника училища), что мой юнкер переваливается как брюхатая попадья, или ползет, как вошь по мокрому месту, или смотри на землю, как разочарованная свинья, или свесит голову набок, подобно увядающему цветку, – буду греть беспощадно: лишние дневальства, без отпуска, арест..."

195

Учили строевому маршу с ружьем, обязательно со скатанной шинелью через плечо и в высоких казенных сапогах, но учили также и легкой уверенной красивой городской походке. Учили простой стойке, с ружьем и без ружья. Учили или, вернее, переучивали ружейные приемы... Но больше всего было натаскивания и возни с тонким искусством отдания чести. Учились одновременно и во всех длинных коридорах и в бальном (соборном) зале, где стояли портреты выше человеческого роста императора Николая Первого и Александра Второго и были врезаны в мраморные доски золотыми буквами имена и фамилии юнкеров, окончивших училище с полными двадцатью баллами по всем предметам. Здесь практически проверялась память: кому и как надо отдавать честь. Всем господам обер- и штаб-офицерам чужой части надлежит простое прикладывание руки к головному убору. Всем генералам русской армии, начальнику училища, командиру батальона и своему ротному командиру честь отдается, становясь во фронт... ...Через месяц окончилась казавшаяся бесконечной усиленная тренировка фараонов на ловкость, быстроту, красоту и точность военных приемов. Наступил момент, когда строгие глаза учителей нашли прежних необработанных новичков достаточно спелыми для высокого звания юнкера третьего военного Александровского училища. Вскоре пронеслась между фараонами летучая волнующая весть: "В эту субботу будем присягать!"

...Наступает суббота. Все четыре роты, 400 человек, неторопливо вываливаются на большой внутренний учебный плац и выстраиваются в двухвзводных колоннах: на правом фланге юнкера старшего курса с винтовками; на левом – первокурсники, без оружия. Перед строем священники: православный – за аналоем, в золотой ризе; католический – в черной сутане, с четырехугольной шапочкой на голове; лютеранский – в длинном, ниже колен, сюртуке, из воротника которого выступает большой белоснежный галстук; магометанский мулла, в бело-зеленой чалме.

196

У ворот, ведущих в манеж и конюшню, расположился училищный оркестр (в этом оркестре отбывают призыв лучшие ученики московской консерватории по классам духовых инструментов). Ротные командиры и курсовые офицеры при своих ротах. Посередине и впереди – батальонный командир. Заметив издали начальника училища, генерала Анчутина, выходящего из своей квартиры, он командует: "Смирно, глаза направо!"

Напрягая все силы испорченных голосовых связок, Анчутин приветствует батальон: Здравствуйте, юнкера! Задним совсем не слышен его голос; они следят за движением губ; эта уловка была уже много раз заранее репетирована. – Здравия желаем, Ваше превосходительство! Анчутин кивает головой священникам и делает глазами знак командиру батальона. Под знамя! На краул! Фараонам нельзя поворачивать голов, но глаза их круто скошены направо, на полубатальон второкурсников. Раз! Два! Три! Три быстрых и ловких дружных приема. Двести штыков уперлись прямо в небо и в тот же момент училищный оркестр грянул торжественный, радостный марш. Знамя показалось высоко над штыками. Золотой орел на вершине древка точно плыл в воздухе, слегка поднимаясь и опускаясь в такт шагам невидимого знаменщика. Знамя остановилось у аналоя. Раздалась команда: "Шапки долой!". Послышался негромкий тягучий голос батальонного священника, отца Иванцова-Платонова: – Сложите два перста... вот таким образом, и подымите вверх. Теперь повторяйте за мной слова торжественной военной присяги. Формула присяги, составленная Петром I, была длинна, точна и строга:

197

"Обещаюсь и клянусь всемогущим Богом, перед святым Евангелием, в том, что хочу и должен Его Императорскому величеству, Самодержцу Всероссийскому и Его Императорского Величества Всероссийского престола Наследнику верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови, и все к высокому Его Императорского Величества Самодержавству, силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и впредь узаконяемыя, по крайнему разумению, силе и возможности, исполнять.

Его Императорского Величества государства и земель его врагов, телом и кровию, в поле и крепостях, водою и сухим путем, в баталиях, партиях, осадах и штурмах и в прочих воинских случаях храброе и сильное чинить сопротивление и во всем стараться споспешествовать, что к Его Императорского Величества верной службе и пользе государственной во всяких случаях касаться может. Об ущербе же Его Императорского Величества интереса, вреде и убытке, как скоро о том уведаю, не токмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать и не допущать потщуся и всякую вверенную тайность крепко хранить буду, а предпоставленным над мною начальникам во всем, что к пользе и службе государства касаться будет, надлежащим образом чинить послушание и все по совести своей исправлять и для своей корысти, свойства, дружбы и вражды против службы и присяги не поступать; от команды и знамени, где принадлежу, хотя в поле, обозе или гарнизоне, никогда не отлучаться, но за оным, пока жив, следовать буду и во всем так себя вести и поступать, как честному, верному, послушному, храброму и расторопному офицеру (солдату) надлежит. В чем да поможет мне Господь Бог всемогущий. В заключение сей клятвы целую слова и крест Спасителя моего. Аминь." Но еще страшнее были те выдержки из регламента, которые вслед за присягой стал вычитывать батальонный адьютант, поручик Лачинов.

198

Тут перечислялись всевозможные виды проступков и преступлений против военной дисциплины, против знамени и присяги. И после каждой строки тяжело падали вниз свинцовые слова: "Смертная казнь! Смертная казнь!" Затем юнкера поочередно целовали крест и Евангелие и возвращались на свои места. Знамя было унесено. Церемония присяги кончилась...

...Прошло около двух месяцев со вступления Александрова в белые стены училища. Из него уже вырабатывается настоящий юнкер-александровец. Он всегда подтянут, прям, ловок и точен в движениях. Он гордится своим училищем и ревностно поддерживает его честь. Он бесповоротно уверен, что из всех военных училищ России, а может быть, и всего мира, Александровское училище самое превосходное. ...Живется юнкерам весело и свободно. Учиться совсем не так трудно. Профессора - самые лучшие, какие только есть в Москве. Искусство строевой службы доведено до блестящего совершенства. Правда, его однообразие чуть-чуть прискучивает, но домашние парады с музыкой в огромном манеже на Моховой вносят и сюда некоторое разнообразие... Проходят дни, проходят недели. Юнкер четвертой роты, первого курса Третьего военного Александровского училища Александров понемногу втягивается в казарменную жизнь, с ее точным размеренным укладом, с ее внутренними законами, традициями и обычаями, с привычными, давнишними шутками, песнями и проказами. Недавняя торжественная присяга как бы стерла с молодых фараонов последние следы ребяческого, полуштатского кадетства... Разрешалось курить в свободное между занятиями время. Для этого в каждой роте полагалась отдельная курилка: признание юнкерской взрослости. После обеда можно было посылать служителя за пирожными в соседнюю булочную.

199

Из отпуска нужно было приходить секунда в секунду, в восемь с половиной часов, но стоило заявить о том, что пойдешь в театр, - отпуск продолжается до полуночи. По большим праздникам юнкеров, оставшихся в училище, часто возили в цирк, в театр, на балы.

...Помещение училища (бывшего дворца богатого вельможи) было, пожалуй, тесновато для 400 юнкеров в возрасте от 17 до 20 лет и всех их потребностей. В середине полутораэтажного здания училища находился большой, крепко утрамбованный четырехугольный учебный плац. Со всех сторон на него выходили высокие крылья четырех ротных помещений. Между третьей и четвертой ротами вмещался обширный соборный зал, легко принимавший в себя весь наличный состав училища. Между первой и второй ротами размещались 8 аудиторий, где читались лекции, и 4 больших комнаты для репетиций. В верхнем этаже были еще: домашняя церковь, больница, химическая лаборатория, баня, гимнастический и фехтовальный залы. В нижнем полуэтаже жил офицерский состав: холостые с денщиками, женатые с семьями и прислугой, четверо ротных командиров, инспектор классов, батальонный командир, начальник училища, батальонный адъютант, священник с причтом, доктор с фельдшерами. Была, конечно, и многолюдная канцелярия. Но никто не знал, где она находится. Также неизвестно было юнкерам, где и как существуют люди обслуживающие их жизнь: все эти прачки, полотеры, музыканты, ламповщики, служители, портные, дворники, швейцары, истопники и повара. [Сцена на экзамене по военной фортификации; после отличного ответа юнкера преподаватель - полковник инженерных войск, человек лютой строгости, говорит юнкеру]:

"Теперь вы меня поставили в очень неудобное положение. Поставить вам за ответ двенадцать я не могу, ибо это знак абсолютного совершенства, какого в мире не существует.

200

Одиннадцать - это самый высший балл, на который знаю фортификацию только я. Поэтому не обижайтесь, что на этот раз я поставлю вам только десять. Можете сесть". ...Между прочим, подходило понемногу время первого для фараонов лагерного сбора. Кончились экзамены. Курсовые офицеры начали подготавливать младшие курсы к настоящей боевой стрельбе полными боевыми патронами. В правом крыле училищного плаца находился свой собственный тир для стрельбы, узкий, но довольно длинный, шагов в сорок. Туда каждый день с утра до вечера водили молодых юнкеров поочередно, по четыре.

Офицеры следили за тем, чтобы юнкер при выстреле не зажмуривался, не вздрагивал при отдаче, глядел бы точно на мушку сквозь прорезь прицела и нажимал бы спуск не рывком, но плавным движением. Благодаря малости помещения тира выстрелы были страшно оглушительны, от этого юнкера подолгу ходили со звоном в голове и ушах. Но еще труднее с непривычки была чересчур сильная отдача ложа винтовки в плечо при выстреле. Она была так быстра и тяжела, что чуть не валила начинающего стрелка с ног. Оттого-то у всех фараонов теперь правое плечо и правая ключица в синяках... Но и домашнее обучение стрельбе окончено. Наступает утро, когда весь батальон, со знаменем, строгим строем, в белых каламянковых рубахах, под восхитительную музыку своего оркестра, покидает плац училища и через всю Москву молодецки марширует на Ходынское поле в старые-престарые лагеря. Воспоминание о них остается слабым и незначительным для Александрова. Каждый день стрельба и стрельба, каждый день глазомерные и компасные съемки, каждый день батальонные учения и рассыпной строй... ...Александров провел остаток лета вместе с мамой у своего шурина, в его чернореченском лесничестве, под Коломной. Вернулся он в училище настоящим обер-офицером, выросший чуть не на голову, загорелый, отрастивший настоящие усы в один миллиметр длиной...

201

...Кончились зимние каникулы. Тяжело после двух недель почти безграничной свободы втягиваться снова в суровую воинскую дисциплину, в лекции и репетиции, в строевую мурштру, в раннее вставание по утрам, в ночные бессонные дежурства.

..Утренняя перекличка - самый важный и серьезный момент в дневной жизни роты. После оклика всех юнкеров поочередно фельдфебель читает приказы по полку. Он же назначает на сутки одного дежурного из старшего курса и двух дневальных из младшего, которые чередуются через каждые 4 часа, он же объявляет о взысканиях, налагаемых начальством. После этого юнкерам выдавались полученные на их имя письма.

202

Есть у юнкеров в распорядке дня лишь два послеобеденных часа (от четырех до шести) полного отдыха, когда можно петь, болтать, читать посторонние книги и даже прилечь на кровати, расстегнув крючок куртки. От 6 до 8 снова зубрежка или черчение под надзором курсовых офицеров...

...Медленно тянется март. У юнкеров старшего курса шла отчаянная зубрежка. Пройдет всего два месяца, и после храмового праздника училища … начнутся тяжелые страшные экзамены, которые решат будущую судьбу каждого "обер-офицера".

203

В конце лета, перед производством в первый офицерский чин, будут присланы в училище списки двухсот с лишком вакансий, имеющихся в различных полках, и право последовательного выбора будет зависеть от величины среднего балла по всем предметам, пройденным в течение всех двух курсов. Конечно, лучшим ученикам – фельдфебелям и портупей-юнкерам – предстоит выборы самых шикарных, видных и удобных полков. Во-первых, Лейб-Гвардия в Петербурге. Но там дорого служить, нужна хорошая поддержка из дома, на подпоручичье жалование – 43 рубля 27,5 копеек в месяц – совсем невозможно прожить. Потом – суконная гвардия в царстве Польском. Очень хорошая форма, но тоже немного дороговато. Затем – артиллерия. Дальше следуют стоянки в столицах или больших губернских городах, преимущественно в гренадерских частях. Дальше лестница выборов быстро сбегала вниз, спускаясь до каких-то ни разу не упоминавшихся на уроках географии городишек и гарнизонных батальонов, заброшенных в глубины провинции. Александров учился всегда с серединными успехами. Одной его заботой было окончить училище с круглым девятью баллами, что давало право первого разряда и старшинство в чине. Всеобщая зубрежка захватила и его. ...[Слова юнкера Александрова возлюбленной девушке о перспективах своей военной службы]: "Я в этом году, через 3–3,5 месяца, стану офицером. Я отлично знаю, что мне не достанется блестящая вакансия, и я не стыжусь признаться, что наша семья очень бедна и помощи мне никакой не может давать. Я также отлично знаю тяжелое положение молодых офицеров. Подпоручик получает в месяц 43 рубля с копейками. Поручик – а это уже три года службы – 45 рублей. На такое жалование едва-едва может прожить один человек, а заводить семью совсем бессмысленно. Но, как только я приеду в полк, тотчас начну готовиться к экзамену в Академию генерального штаба. На это уйдет ровно два года, которые я и без того должен был бы прослужить за обучение в Александровском училище. Что я экзамен выдержу, в этом я ни на капельку не сомневаюсь, ибо путеводной звездой будете вы мне, Зиночка..." ...Когда из петербургского Главного штаба пришли списки имеющихся в разных полках офицерских вакансий, они тотчас же были переписаны в канцелярии и розданы на руки юнкерам. Всего только три дня было дано господам обер-офицерам на ознакомление с этими листками и на размышление о выборе полка. И нельзя сказать, чтобы этот выбор был очень легким. Хотелось бы выйти в полк, стоящий поблизости к родному дому. Теплый уют и все прелести домашнего гнезда еще сильно говорили в сердцах этих юных 20-летник воинов. Хорошо было бы выбрать полк, стоящий в губернском городе или, по крайней мере, в большом и богатом уездном, где хорошее общество, красивые женщины, знакомства, балы, охота... Пленяло воображение и относительная близость одной из столиц. Но такие счастливые вакансии бывали редкостью. В гвардейские и гренадерские части попадали лишь избранники...

204

Но были и другие соблазны, другие просторы для фантазии молодых душ, всегда готовых мечтать об экзотической жизни. Тянул к себе юг: служба на Кавказе, в Самарканде, в Туркестане, на границах с Персией, Афганистаном и Бухарой. Нельзя сказать, чтобы выпускные юнкера особенно хорошо знали географию. Ведение ее остановилось на 6-м классе кадетского корпуса и с этой поры не подновлялось. Однако по смутным воспоминаниям соображали они, что Крым - это земной рай, где растет виноград и зреют превкусные крымские яблоки; что красоты Кавказа живописны; что Подольская губерния – лежит на одной широте с Парижем, и оттого в ней редко выпадает снег, и летом произрастают персики и абрикосы; что Полесье славится своими зубрами и так далее в этом же роде. Большое значение имела краткая военная история полка, его былые доблести и заслуженные им отличия и награды. Не малую роль играли в выборе полка его петлицы - красные, синие, белые или черные: кому что шло к лицу. Александров стал склонен к философии и размышлял: "Сто полков будут мне даны на выбор, и из них я должен буду остановиться на одном. Разве это не самый азартный вид лотереи, где я играю на всю собственную жизнь? Одному только Богу известно, что ждет меня в первом, втором, в 30-м, в 74-м или в сотом полку. Совершенно неизвестно, где меня поджидает спокойная карьера исполнительного офицера пехотной армии, где бурная и нелепая жизнь пьяницы и скандалиста, где удачный экзамен в Академию и большая судьба. Где богатая женитьба на любимой прекрасной девушке, где холостая, прокуренная жизнь одинокого армейца, где несчастливая дуэль, где принудительный выход из полка по решению офицерского суда чести, где великие героические подвиги на театре военных действий..?. Все покрыто непроницаемой тьмой, и все-таки тяни свой жребий". Да, конечно же, нет в русской армии ни одного порочного полка. Есть, может быть, бедные, загнанные в непроходимую глушь, забытые высшим начальством, огрубевшие полки. Но все они не ниже прославленной гвардии. И тут перед Александровым встает давно где-то вычитанный древний греческий анекдот: "Желая посрамить одного из знаменитых мудрецов, хозяева на званом обеде посадили его на самое отдаленное и неудобное место. Но мудрец сказал с кроткой улыбкой: "Вот средство сделать последнее место первым".

Настал, наконец, и торжественный день выбора вакансий. В один из четвергов, после завтрака, дежурные юнкера побежали по своим баракам, выкрикивая словесное приказание батальонного командира: "Всем юнкерам второго курса собраться немедленно на обеденной площадке! Форма одежды обыкновенная. Взять с собой листки с вакансиями! Живо, живо, господа обер-офицеры!" Через 3 минуту они уже стояли навытяжку у своих столов. 205

Полковник: – Вот тут перед вами лежат 210 вакансий на 200 юнкеров. Буду вызывать вас поочередно, по мере оказанных вами успехов в продолжении двухлетнего обучения в училище. Рекомендую избранную часть называть громко и разборчиво, без всяких замедлений и переспросов. Времени у вас было вполне достаточно для обдумывания. Итак, номер первый: фельдфебель первой роты, юнкер Куманин!" Ловко и непринужденно встал высокий красавец Куманин. - Имени светлейшего князя Суворова гренадерский Фанагорийский полк. Полковник громко повторил название части и что-то занес пером на большом листе. Фельдфебель четвертой роты, юнкер Тарбев! – В лейб-Гвардии Московский полк. Фельдфебель второй роты, юнкер Пожидаев! – В 12-ую артиллерийскую бригаду на сослужение с отцом. Так прошли перед выпускными юнкерами все фельдфебели, портупей-юнкера и юнкера с высокими отметками. Соблазнительные полки с хорошими стоянками быстро разбирались. Для второразрядных юнкеров оставались только далекие места в провинциальных уездных городах, имена которых юнкера слышали первый раз в своей жизни. ...Двести вакансий в разные полки разобраны. Военные портные уже уведомлены, какого цвета надо пришивать петлички к заказанным мундирам и какого цвета кантики: белого, красного, синего или черного. Фамилии будущих господ офицеров и названия выбранных ими частей уже летят по почте в Петербург, в отделение Генерального штаба, заведующее офицерскими производствами, куда стекаются все взятые вакансии во всех российских военных училищах… Военный министр в день, заранее ему назначенный, едет с этим драгоценным списком во дворец к Государю Императору, который внимательно и быстро просматривает бесконечно длинный ряд имен, со вздохом подписывает свое имя и говорит министру: "Передайте им всем мои поздравления с производством и мою уверенность в их беспорочной будущей службе!".

206

Приложение 4. Лейб-Гвардии Измайловский полк

Лейб-Гвардии Измайловский полк 70 стал третьим по старшинству гвардейским пехотным полком российской империи. Однако, измайловцы ни в чем не уступали преображенцам и семеновцам, а кое в чем и превосходили 71. Своим основанием Лейб-Гвардии Измайловский полк обязан императрице Анне Иоанновне. Он сформирован в Москве 22-го сентября 1730 года. Наименование получил от подмосковного села Измайлова, родовой вотчины династии Романовых (это должно было подчеркнуть их «царское» происхождение), где в окружении мамок и нянек, среди зелени тенистых рощ и чистых прудов, в забавах и веселье прошли ее безмятежные детские годы.

Википедия: Лейб-Гвардии Измайловский полк. Академик: dic.akademik.ru (актуализация от 07.01.2014). «Изба Читальня» http://www.chitalnya.ru/work/773118/ 71 Знаменитый на всю страну «Измайловский досуг», придуманный в 1884 году командиром государевой роты Великим князем Константином Константиновичем, в течение тридцати лет украшал культурную жизнь Петербурга (см. Приложение 7).

207

Полковой праздник отмечался в день Святой Троицы (на 50-й день после Пасхи). В этот день на соборной площади происходил парад с окроплением знамен святой водой. Полковой марш Измайловский марш исключительно мелодичен и красив, поэтому без него не обходится ни один парад на Красной площади (см. http://polki.mirpeterburga.ru/izm/sym/new3423 ). В 1731 году первые два батальона, а в 1734 году третий батальон переведены из Москвы в Санкт-Петербург. С 1743 года полк дислоцировался по левому берегу реки Фонтанка. Центральная улица полковой слободы называлась Измайловский проспект, а улицы, отходящие от него параллельно Фонтанке — Ротами, по номерам расположенных на них рот Измайловского полка (1-я Рота, 2-я Рота и т.д.). С 1923 года их именуют Красноармейскими (1-я Красноармейская улица, 2-я Красноармейская улица и т.д.) в память о том, что солдаты Измайловского полка входили в состав частей Красной Армии, разгромившей в 1918 году немцев под Псковом и Нарвой 23-го февраля – в современный «День защитника Отечества» 72. В начале XIX в. были сооружены Измайловские казармы (архитектор Л. Руска), а на территории бывшего полкового плаца — комплекс Измайловских провиантских магазинов. Господа офицеры с того времени размещались у Измайловского моста в казенном доме Гарновского по имени прежнего владельца.

Антонов Б. И. Императорская гвардия в Санкт-Петербурге. – СПб., «Глагол», 2001.– С.128.

208

209

К 1809 году деревянные дома Измайловской слободы были заменены каменными 2-этажными домами по проекту архитектора А. Д. Захарова (1761–1811), из которых сохранились дома № 6, 8, 10, 13, 15 и 17 по Измайловскому проспекту. С участием архитектора Луиджи Руска (1762–1822) бывший дом Грановского (ныне – Измайловский, 2 / Набережная Фонтанки, 120) был перестроен под офицерские квартиры и административные помещения 73.

Свято-Троицкий Измайловский собор представляет собой огромное четырехкупольное здание с четырьмя белыми коринфского ордера портиками и вмещает более 3 000 человек. Его голубой купол, усыпанный золотыми звездами, виден за 20 км от города. Этот просторный величественный храм являлся главной гарнизонной церковью Санкт-Петербурга. Собор красуется на площади того же названия и обращен одним из фасадов на Измайловский проспект. Главным архитектором по постройке собора был архитектор Василий Стасов. Закладка собора состоялась 13 мая 1828 года, в день полкового праздника. Постройка продолжалась 7 лет и обошлась свыше 2 миллионов рублей 74.

В 1962–1965 годах правнучка П. А. Рейнеке, Ольга Владимировна Гвоздова (урожд. Павлова) посещала детский сад в доме 120 по набережной Фонтанки. В одной из офицерских квартир этого дома в 1910–1911 гг. прошли первые месяцы жизни её деда, Андрея Петровича Рейнеке (Курилёва) – сына штабс-капитана и его жены Нины Евгеньевны Рейнеке (урожд. Пипер). 74

Аранович А. В. Из истории военного Петербурга. – СПб.: «Перспектива-Просвет», 2003.– С. 72.

210

211

Характерная черта храма – прекрасно выбранное для него место. Хотя сам собор расположен в стороне от Фонтанки, огромные купола Троицкого собора хорошо видны издалека. Они стали неотъемлемой частью панорам реки Фонтанки на большей части её протяжения (около 4 км). Величественный храм Святой Троицы крестообразной формы, имеет пять куполов. Стиль храма строго классический. Четыре величественных портика, напоминающих собою античные постройки классической Греции и Рима, с четырех сторон храма, поддерживаются каждый шестью массивными колоннами коринфского ордена. Такие же колонны стоят по окружности барабана главного купола. С западной стороны, по обеим сторонам входа, в нишах стоят изображения Архангелов Михаила и Гавриила работы Гольберга. Величественные купола собора, окрашенные лазоревой краской и усеянные золотыми звездами, господствуют над всей местностью. Не менее величествен храм и внутри: светлый, просторный, – он поражает своей грандиозностью и художественною простотою. Двадцать четыре колонны коринфского ордена, под белый мрамор с такими же пилястрами, служа опорами сводов, особенно украшают его внутренность. Массивный главный купол поставлен без всяких вспомогательных колонн и всецело опирается на четыре угловых устоя. Иконостас венчается большим золоченым крестом, под которым по фризу идет надпись: "Сим знамением победиши".

212

Этот военный храм не был богат православными святынями, но в нем хранились боевые трофеи, взятые у турок во время Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. 12-го октября 1886 года перед собором на площади, был торжественно открыт императором Александром III величественный памятник Славы, художественно составленный из пушек, отбитых у неприятеля в бою. Этот уникальный монумент (по проекту архитектора Д. И. Гримма) представлял собой колонну, стоявшую на высоком (высотой 6,75 м) гранитном пьедестале и украшенную наверху фигурой Ники – богини Победы из меди, держащей в правой руке дубовый венок, а в левой – пальмовую ветвь. На пьедестале была укреплена чугунная колонна высотой 14,5 метров с винтовой лестницей внутри. Общая высота памятника Славы составляла 28,8 метра (при высоте Троицкого собора около 75 м). К внешней стороны колонны были прикреплены 104 стальных, медных и бронзовых стволов турецких трофейных артиллерийских орудий в шесть поясов, расположенных один над другим.

213

На постаменте памятника с 4-х сторон на медных досках были выбиты имена Особ Императорского Дома и названия частей армии, участвовавших в кампании, а немного выше – главнейшие события кампании. Полукругом около памятника поставлены на лафетах 10 пушек, также отбитых у неприятеля, и в числе их четыре, отбитые Измайловским полком. Всего на изготовление памятника было использовано 140 трофейных пушек. Троице-Измайловский собор стал свидетелем многих значимых событий. В 1867 г. здесь венчались Ф. М. Достоевский и А. Сниткина. В 1894 г. в соборе прошли похороны пианиста, композитора А. Г. Рубинштейна. В начале 1930 г. памятник Славы был снесен «на нужды социалистического строительства» и как «символ российского милитаризма», к тому же мешающий трамвайному движению. Стволы пушек, по официальным данным, ушли в металлолом, а по неофициальным — были проданы в Германию. В 1932(1938?) году Троицкий собор был закрыт. Долгое время здание не отапливалось и ветшало. В годы блокады 1941-1944 гг. здание пострадало от немецких артобстрелов. В 1953 году было отремонтировано и использовалось как склад. Осенью 1990 года собор был возвращен верующим. Колонна Славы восстановлена в 2001–2005 гг. (архитектор проекта воссоздания Г. А. Шереметьев) и в целом соответствует оригиналу, представляя собой чугунную колонну из шести ярусов, высотой около 30 метров и общим весом 250 тонн. Правда, в новом конструктивном решении декоративный рельеф колонны только имитирует пушечные стволы. 1-го октября 2005 года состоялось торжественное открытие и освящение Колонны Славы митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским 75. Командиром Лейб-Гвардии Измайловского полка в годы службы в нём Петра Александровича Рейнеке (1899–1911) были: 21.05.1898 — 27.08.1900 — генерал-майор Н. А. Павловский; 27.08.1900 — 16.07.1904 — генерал-майор К. А. Елита фон Вольский; 16.07.1904 — 11.02.1908 — генерал-майор А. Н. Порецкий; 11.02.1908 — 24.12.1913 — генерал-майор Н. М. Киселевский. Полковой нагрудный знак (см. стр. 49) утвержден 15-го марта 1910 года и напоминает вензель, находившийся на первом полковом знамени, пожалованном Императрицей Анной Иоанновной. Золотой вензель «А» положен на скрещенные букву и цифру «I» синей эмали с золотым ободком. Знак увенчан Императорской короной, из-под которой выпущены две красные ленты. На центр знака наложен золотой вензель Императора Николая II, Шефа полка. Под ним золотом изображен год основания: «1730».

Антонов Б. И. Императорская гвардия в Санкт-Петербурге. – СПб., «Глагол», 2001.– С. 110-111,182-183. http://urok-kultury.ru/kolonna-slavy-u-troickogo-sobora-lejb-gvardii-izmajlovskogo-polka/

214

Измайловский полк в 1914–1917 годах 13-го июля 1914 года, когда война в Европе становится неизбежной в связи с ситуацией вокруг Сербии, лейб-гвардии Измайловский полк досрочно возвращается с летних маневров из Красносельского лагеря в Петербург. 18 июля 1914 г. Император Николай II объявил мобилизацию. 3-го августа Измайловский полк убыл на фронт. В августе Гвардейский корпус переброшен на правый фланг ЮгоЗападного фронта. 20-го августа 1-я Гвардейская дивизия пошла в свою первую атаку в Первой Мировой войне. 25 августа измайловцы захватили д. Зарашов. К этому моменту Измайловский полк и вся 1-я Гвардейская пехотная дивизия понесли тяжелые потери, но продолжили наступление. Теперь гвардейцам противостояли не только австрийцы, но и немцы. В дальнейшем измайловцы воевали в Галиции в составе Юго-Западного фронта вплоть до ее оставления русскими войсками. В конце 1915 г. командиром Лейб-гвардии Измайловского полка был назначен кавалер Золотого Георгиевского оружия Борис Владимирович Геруа, под командованием которого полк участвовал в отражении наступления германской гвардии в боях у Холма и Красностава. Еще в осенних боях 1914 года лейб-гвардейская пехота, как очень точно выразился один из гвардейских офицеров, "сгорела как солома на огне". Высокие боевые и моральные качества гвардейцев сыграли с ними злую шутку. Гвардейскую пехоту посылали в бой на самых критических участках. Офицеры, воспитанные в традициях войны 1812 года и совершенно не понимающие характера современного боя, вели, не ложась, солдат против австрийских и германских пулеметов. Фактически, к началу 1915 года от гвардейских полков остались одни лишь названия. Прибывающее в них пополнение уже никак и никем не отбиралось. О качестве личного состава, прибывающего в гвардию, никто не задумывался. Выбитые в боях гвардейские офицеры заменялись все теми же прапорщиками военного времени, что и обычные армейские номерные полки. То есть Лейб-гвардия в 1915 году уже была таковой лишь по названию. На 26-е июня 1916 г. Лейб-Измайловский полк в составе 1-го Гвардейского корпуса находился на Западном фронте. В Петрограде в это время находился запасный батальон полка. В этом батальоне имелись четыре "номерные" роты. Первые три из них готовили пополнение для фронта и состояли из строевой части (примерно 98% всего количества людей в роте) и обслуживающей её нестроевой части (2%). Всего в "номерной" роте насчитывалось 1200 человек, из них 1050 обучаемых солдат. Срок подготовки солдат был сокращен во время войны до шести недель. Гвардейские пехотные части (запасные батальоны гвардейских полков), занимавшие в составе Петроградского гарнизона первое место по численности, как и раньше, продолжали формироваться за счёт крестьян.

215

К июню 1916 г. личный состав Лейб-Гвардии насчитывал около 100 тысяч бойцов во главе с 3200 офицерами. В ходе "Брусиловского прорыва" русское командование распорядилось бросить эти части на Юго-западный фронт в район реки Стоход. 12 июня гвардейские части покинули тыловые лагеря. Три года войны практически ничему не научили. Гвардию – опору трона – опять молодецки бросили в бой стройными рядами. Русские солдаты проявили массовый героизм, своей кровью исправляя ошибки командования. А в тылу в это время уже широко велась работа по разложению Петроградского гарнизона. В первую очередь, пропаганда эсеров и большевиков охватила гвардейские запасные батальоны. Это было несложно, поскольку даже офицерский состав в значительной своей части представлял собой выходцев из крестьянского сословия. На 1 февраля 1917 г. в среднем на 50…60 запасных гвардейских солдат приходился 1 офицер. В дальнейшем это соотношение значительно изменилось в сторону уменьшения количества офицеров (в основном, прапорщиков военного времени). Контроль над солдатами со стороны офицеров значительно ослаб. А на фронте в это время разыгрывалась трагедия. Главком ЮгоЗападного фронта генерал Корнилов приказом от 10 июля 1917 года поставил задачу 7-ой Армии, во что бы то ни стало остановить продвижение противника вдоль восточного берега реки Серет. Измайловский полк занял позиции на левом фланге. Однако с каждым днём положение на фронте ухудшалось. 11 июля 1-й гвардейский корпус (в который входил и Измайловский полк), оборонявший Тарнополь, бросил свои позиции и отошёл на восток. Генерал Лукомский (начальник штаба Верховного Главнокомандующего) в докладе о боевых действиях армии с 6 по 16 июля писал: "Посылаемые на поддержку и для контратаки части 49-го корпуса в большинстве случаев отказывались их исполнять или выказывали полную неустойчивость, уходя под влиянием только одного артиллерийского огня... 1-й гвардейский корпус, сменённый в ночь на 7 июля 5-м армейским корпусом, самовольно ушёл в Вишневец (65 вёрст от боевой линии)". Уже к вечеру 8 июля неприятель захватил предместье Тарнополя. Части русской 11-ой армии, неся большие потери, отошли на восток за реку Серет. С поля боя бежали прославленные полки русской гвардии, в том числе и Измайловский полк. Справедливости ради стоит отметить, что качественно эти гвардейские полки уже ничем не отличались от обычных пехотных. Летом 1917 г. запасный батальон Измайловского полка был развернут в Гвардейский Измайловский резервный полк, который позднее принимал участие в Октябрьском перевороте, в частности, в сражении у Царского Села с войсками, которые вели на Петроград свергнутый большевиками Керенский и генерал Краснов. Вот что написал об этом в своих воспоминаниях генерал Краснов: "… после первого выстрела комиссар выскочил из канавы и побежал к полку с криком "спасайся, кто может"… Измайловский полк разбежался".

216

В июле 1917 г. в Измайловском полку произошел первый солдатский бунт, в подавлении которого участвовал Польский уланский полк. В начале 1918 года оба полка (основной и резервный) формально были расформированы. По косвенным свидетельствам ряда ветеранов Первой Мировой войны в конце 1917 – начале 1918 гг. Измайловский полк с оставшимися в его составе революционными солдатами стал одной из частей нарождающейся революционной Красной Армии. Реально лейб-гвардии Измайловский полк как полк старой Русской Армии прекратил свое существование, так сказать явочным порядком, еще осенью 1917 года.

Историкам не удалось отыскать в архивах приказа новых военных властей о расформировании Измайловского полка. Известны точные даты ликвидации почти всех остальных гвардейских полков. Про Измайловский, очевидно, просто забыли. На этом история Лейб-гвардии Измайловского полка Русской Императорской Армии закончилась.

217

Приложение 5. Кружок офицеров «Измайловский Досуг» 76

«Измайловский Досуг» — кружок офицеров Лейб-Гвардии Измайловского полка, имевших общие интересы в области литературы, искусства, просвещения и самообразования. Был организован «во имя доблести, добра и красоты» в 1884 году Великим Князем Константином Константиновичем (К. Р.), который служил в полку семь лет, командуя ротой Его Величества. Кружок просуществовал 30 лет — до 1914 года, когда все измайловцы ушли на фронт Первой мировой войны. Всего состоялось 223 встречи участников «Измайловского Досуга», на которых было исполнено 1325 различных произведений. Первое в России добровольное объединение офицеров по интересам относится к началу XIX века. Частная жизнь многих офицеров-измайловцев носила тогда разгульный характер и сочеталась с участием в масонских собраниях — таинственных и секретных. Начиная с 1809 года встречи («Досуги») проходили у поручика М. А. Фонвизина. На вечерах у Фонвизина офицеры-измайловцы занимались военным образованием, и обсуждали новинках в области литературы и драматургии. К этим встречам неодобрительно относился Великий Князь Константин Павлович, и вскоре «Досуги» распались.

218

Прошло 75 лет после создания кружка М. А. Фонвизина, прежде чем благодаря счастливому стечению обстоятельств возник «Измайловский Досуг».

В 1884 году Константин Константинович из-за слабого здоровья был назначен командиром Государевой роты в Измайловском полку, где семь лет он прослужил в чине капитана без всякого продвижения по службе, однако считая эти годы самыми счастливыми в своей карьере. В августе 1884 года в караул Зимнего дворца были назначены офицеры Измайловского полка, в том числе полковник Н. А. Косач, капитан Великий Князь Константин Константинович и подпоручик В. Ю. фон Дрентельн. Чтобы скоротать время, они начали читать друг другу стихи любимых поэтов и свои собственные. Дрентельн уже издал поэтический сборник, у К.Р. были опубликованы всего несколько стихотворений, остальные были в рукописи. Когда Дрентельн предложил устраивать в полку литературные вечера, идея всем понравилась. Командир полка генерал Маклаков, человек далекий от изящной словесности, но снисходительно относившийся к своим гулякам-офицерам, дал своё согласие (по-видимому, сыграло роль желание и личное участие Великого Князя). Первый литературный вечер состоялся 2 ноября 1884 года и собрал лишь 11 человек. Через две недели состоялась вторая встреча, привлекшая еще меньше участников — 9 человек. Начало не слишком обнадеживающее при количестве офицеров в Измайловском полку в 60…70 человек.

219

С каждой новой встречей число участников Досуга росло. На втором вечере Н. А. Косач предложил название — «Измайловский Досуг». Согласно первому Положению о „Досугах“, составленному комиссией из шести человек, членами Кружка могли стать все офицеры полка, военные врачи полка и прежде служившие в полку офицеры. «Досуги» назначались один раз в неделю, по пятницам. Капитал «Досуга» состоял из добровольных взносов по 30 копеек в месяц с каждого офицера и по 50 рублей в год из сметы Офицерского собрания. Когда выяснилось, что этих средств для проведения «Досугов» недостаточно, в капитал общества стали поступать добровольные пожертвования. Управление «Досугом» велось его комитетом из семи членов и Общими собраниями офицеров полка. Великий Князь был до конца жизни председателем комитета «Досуга» (и после того, как покинул ряды полка). «Измайловский Досуг» был организацией замкнутой. Сначала зрителями были только офицеры полка, потом разрешили присутствовать семьям офицеров, а много позднее, когда о «Досугах» узнал весь Петербург, и посещать «Досуг» стало престижно, появились приглашенные гости. В 1891 году Великий Князь Владимир Александрович, Главнокомандующий войсками гвардии и Петербургского военного округа, придал «Досугам» официальный статус. Он отдал приказ по войскам гвардии об «Измайловском Досуге» и утвердил жетон «Досуга», который носили все офицерыизмайловцы и высочайшие особы, числившиеся в полку (Николай II всегда надевал его вместе с формой Измайловского полка). Жетон представлял собой маленький круглый диск, на котором была изображена золотая лира, перевитая цветами, и накрест ее меч. По кругу шла надпись: «Измайловский Досуг. 1884». На обратной стороне диска по окружности — слова девиза: «Во имя доблести, добра и красоты», а в середине — дата поступления в полк, инициалы и фамилия. Внизу — место для даты, указывавшей день, в который офицер покинул полк. В 1891 году командиром Измайловского полка генерал-майором Васмундом было утверждено окончательное Положение об «Измайловском Досуге» (приказ по Измайловскому полку № 308 от 04.11.1891): 1) Измайловский Досуг имеет целью: а) доставить участникам возможность знакомить товарищей со своими трудами и с произведениями различных отечественных и иностранных деятелей на поприще науки и искусства, но непременно на русском языке; б) поощрять участников к развитию их дарований; в) соединять приятное препровождение свободного от службы времени с пользой; г) сплотить воедино полковую семью посредством обмена мыслей и мнений.

220

2. Досуги состоят в чтении и сообщениях по изящной словесности и по научным предметам в общедоступном изложении. На Досугах допускается и музыка. 3. Досуги назначаются не чаще одного раза в неделю. 4. Досуг строго подчиняется положению об Офицерских собраниях. «Досуги» были объединением, прежде всего, литературным, музыкальным, театральным. Встречи проводились в библиотеке Офицерского собрания. Расставлялись стулья, устанавливалась кафедра для лектора и креслокачалка для председателя.

Музыкальные «Досуги» и театральные постановки происходили в зале Офицерского собрания. Сначала использовалась складная сцена, позднее она была заменена разборной. На репетициях пьес участникам подавался чай с печеньем и тортами, а по окончании иногда сервировался общий ужин. Щекотливым вопросом был выбор исполнителей на женские роли. Сначала ставили отрывки из пьес, в которых действовали только мужчины. Рассматривался вариант приглашать на женские роли полковых дам, но комитет «Досуга» мудро решил никогда этого не делать, чтобы избежать интриг, зависти и истерик. Постановили в отдельных случаях назначать на женские роли участников «Досуга» или приглашать профессиональных актрис. В то время любительскими постановками увлекались все слои общества (вспомним чеховскую «Чайку»). Это были спектакли «для своих» — для родных, близких и знакомых. В «Измайловском Досуге» на сцене играли Великий Князь и офицеры полка — сословные границы стирались. Зрителями были люди самые разные, чаще всего родственники офицеров и приглашенные гости.

221

За первые 25 лет существования «Измайловского Досуга» (с 1884 по 1909 год, когда торжественно был отмечен юбилей) было проведено 226 «Досугов» и большое количество подготовительных собраний и репетиций. На обыкновенных Досугах — литературных и научных — было заслушано 1255 выступлений, из них 420 — произведения самих измайловцев. Было 20 драматических «Досугов», 8 музыкальных, а один 3-дневный «Досуг» был посвящен выставке картин художников-измайловцев и выставке разных коллекций офицеров полка. Среди офицеров полка были и отличные художники — Отто фон Моллер и Гуго (Хуго) Карлович Бакмансон (1860–1953). Последний, финляндец по происхождению, будучи офицером Измайловского полка, окончил в Петербурге Академию Художеств. Его батальная большая картина «Измайловский полк на маневрах под Красным Селом» висела в галерее Зимнего Дворца. Кисти его принадлежит и картина, посвященная «Досугу». В переполненном внимательными слушателями-офицерами во главе с сидящим в качалке Великим Князем помещении поэт Майков читает свои стихотворения. Эта громадная картина, висевшая в библиотечном зале Офицерского собрания полка, хранится в фондах Русского музея. Последний «Измайловский Досуг» состоялся во время войны, в боевой обстановке, в конце июня 1915 года в деревне Дзито Холмской губернии, на открытом воздухе, места для участников были вырезаны в земле небольшого холма в виде амфитеатра. Этот «Досуг» был посвящен памяти скончавшегося 2 июня 1915 г. Великого Князя Константина Константиновича. Своеобразную попытку сохранить в эмиграции дорогое всем офицерам Лейб-Гвардии Измайловского полка дело сделал измайловец П. В. Данильченко. Переехав в середине 1920-х годов из Германии, где он первоначально обосновался, в Соединенные Штаты, он стал в Нью-Йорке выпускать скромный журнал «Измайловский Досуг». Это был жертвенный подвиг старого измайловца. В исключительно трудных условиях, в свои немолодые годы, он сумел выпустить отпечатанных на машинке несколько номеров «Измайловского Досуга», в которых напоминал своим однополчанам славное прошлое доблестного полка, его службу Царю и России и бытовые условия жизни полка в предвоенные годы.

222

Приложение 6. Гвардия в Петербурге и Красном Селе

Как вспоминали старожилы Санкт-Петербурга 77, «глубокий отпечаток на внешний облик города, его жизнь и быт накладывало то обстоятельство, что в Петербурге стояла гвардия, другие военные части, было много военных учреждений и военных учебных заведений. Гвардия считалась опорой престола, красой и гордостью империи. …после 1905 года эта опора стала призрачной». Весной, когда гвардия уходила из Петербурга в Красное Село, и осенью, когда возвращалась из летних лагерей, можно было видеть в городе прохождение войск целыми полками и бригадами. Войска шли с оркестром, с барабанщиками, со знамёнами 78. Красиво проезжала и кавалерия – впереди оркестр на конях, со знаменем-штандартом. Зрелище было особенно красивое, если войска шли в парадной форме. Движение на улицах приостанавливалось, прохожие стояли на тротуарах и любовались. Мальчишки бежали впереди и шагали рядом. В дни майских парадов на Марсовом поле кавалерийские полки, стоявшие в пригородах, стягивались в столицу накануне. Так, Уланский полк из Петергофа останавливался на ночлег в Константиновском артиллерийском училище. Утром весь полк выстраивался на набережной Фонтанки в полной парадной форме, с султанами, флюгарками на пиках, офицеры с лядунками. Зрелище это собирало много народу. Мальчишки лезли под ноги лошадей, солдаты перешучивались с проходящими молодыми женщинами. Когда из ворот выезжал командир, раздавалась команда, и всё замирало. Потом полк по команде перестраивался «по три» и отправлялся под музыку к Марсову полю, оставив после себя массу навоза, к неудовольствию хозкоманды училища и дворников близлежащих домов.

Засосов Д. А., Пызин В. И. Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов. Записки очевидцев. – Л.: Лениздат, 1991.– С. 161. 78 Там же. – С. 169.

223

Гвардейское офицерство держало себя не в своей среде отчуждённо. В общественных (невоенных) местах они появлялись редко. Если они гуляли, то только по берегам Невы и по Морской улице. Вращались гвардейские офицеры только в своей среде, но иногда не гнушались и богатым, просвещённым купечеством, заводчиками, фабрикантами. Иногда даже роднились с ними (с разрешения своего начальства), чтобы путём брака подправить свои финансы и иметь возможность продолжать службу в гвардии 79. Ведь, чтобы служить в гвардии и поддерживать «честь мундира», нужны были немалые средства. Блестящая, дорогостоящая многообразная форма стоила громадных денег, не говоря уже о том, что в обществе надо было вести соответствующий образ жизни. Расходы по Офицерскому собранию, балы, приёмы, подношения, парадные обеды – всё это требовало больших расходов. Часто офицер только расписывался в получении жалования, так как всё оно уходило на вычеты. В некоторых полках существовала традиция – при вступлении в брак передать в Офицерское собрание серебряный прибор. У гвардейцев главное внимание обращалось на внешность, на великосветский лоск, на смешение русской речи с французской. В обществе и на балах офицеры были желанными кавалерами. Существовал антагонизм между офицерами гвардии и армии. Гвардейцы с некоторым презрением относились к армейцу, внешне же соблюдали лицемерное особое к ним почтение, первыми отдавали им честь (разумеется, в одном чине), подчеркивая этим свое уважение к армии в целом. Летние военные учения русской армии в Красном Селе под Петербургом проходили несколько раз при Петре I в начале XVIII века, но после его смерти стали редкостью. Летом 1765 года указу императрицы Екатерины II в Красном Селе были проведены большие маневры трёх дивизий. В этих учениях принимали участи генерал В. И. Суворов и его сын А. В. Суворов. Начиная с царствования Александра I-го, ежегодно каждое лето гвардейские полки проходили лагерный сбор. Во второй половине мая гвардейцы покидали свои зимние квартиры и направлялись в летние лагеря под Красное Село. Здесь они занимались строевой, огневой и тактической боевой подготовкой. На всё лето сюда перемещался центр военной жизни. Лагерь в Красном Селе располагался на двух живописных возвышенностях, образовывавших противоположные берега Дудергофского озера. На восточном берегу озера находился главный лагерь 1-й и 2-й гвардейских пехотных дивизий с их артиллерией, Лейб-Гвардии 4-го стрелкового полка, Стрелкового артиллерийского дивизиона и Пажеского корпуса. Здесь же располагались полки 3-й гвардейской дивизии.

Засосов Д. А., Пызин В. И. Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов. Записки очевидцев. – Л.: Лениздат, 1991.– С. 170-171.

224

На картине художника А. Йебенса (1849) изображена бытовая сцена пребывания Измайловского полка в летних лагерях под Красным Селом: Солдаты отдыхают, поэтому находятся без мундиров, но по прохладному вечеру набросили на себя шинели. Рядом стоит солдат (дежурный) в полной форме и каске. На то, что это измайловцы указывает белый цвет околышей бескозырок и белая выпушка вокруг лацкана мундира. На западном берегу озера располагался авангардный лагерь, в котором дислоцировались Лейб-Гвардии 1-й, 2-й и 3-й Стрелковые полки и одна из армейских дивизий с её артиллерией. На левом фланге авангардного лагеря располагались лагеря военных училищ и Офицерской кавалерийской школы. В этом пригородном месте дачников было мало – военные и их семьи, которые снимали или имели свои дачи. Солдаты, как полагается, жили в палатках (по 10 человек), офицеры – в хороших деревянных благоустроенных домах, выкрашенных в цвет, присвоенный полку. Дачи Егерского и Финляндского гвардейских полков были выкрашены в зелёный цвет, Преображенского и Московского – в красный, Измайловского и Гренадерского полков – в белый, Семёновского и Павловского – в синий. У командира полка был отдельный домик. Отдельные домики занимали Офицерские собрания. Здесь офицеры обедали. Причём меню этих обедов мало чем отличалось от меню первоклассных петербургских ресторанов. Здесь же отмечали юбилеи, принимали гостей из других полков для участия в дружеских попойках, которые были неотъемлемой частью лагерной жизни. В самом Красном Селе жили семьи офицеров и было очень людно. Гуляла нарядная публика, щеголяли офицеры, работал прекрасный ресторан. Солдаты появлялись в Красном Селе редко, так как много времени у них занимали занятия в лагере. В конце Красносельского лагерного сбора проводились большие маневры Гвардейского корпуса с участием всех видов оружия. Летом в Красное Село приезжали празднично одетые дамы, иностранные гости, артисты, дворцовая полиция, торговцы, цыгане, циркачи и прочий люд.

225

226

227

По вечерам здесь звучала музыка духовых оркестров, бродили влюбленные парочки, собирались кутящие компании с цыганским пением, давались представления в цирке и в театре.

228

Деревянный Красносельский театр был построен у Безымянного озера в 1851 году. Внутреннее убранство театра не уступало императорским. Стены зала были покрыты белыми под мрамор обоями, позолоченная люстра имела вид парящего орла, держащего в когтях лавровый венок с лампами. Зал имел партер, бенуар и один ярус лож, в центре которых располагалась царская ложа. Занавес изображал панораму Красносельского военного лагеря. Посетителями Красносельского театра могли быть только военные и члены их семей. Когда один петербургский миллионер захотел приобрести в этом театре постоянную ложу за 3 тысячи рублей, ему было в этом отказано. Театральный оркестр сначала состоял из полковых музыкантов, а впоследствии к ним добавились музыканты Александринского театра. В 1868 году на месте обветшавшего здания театра было построено новое. Заканчивались Красносельские маневры царским смотром, на котором государь благодарил войска за труды и награждал наиболее отличившихся. После этого полки расходились по местам дислокации 80. В пригороде Петербурга жили люди, работавшие в столице, а в дачных местах летом отдыхали петербуржцы. В том числе и семьи гвардейских офицеров. Даже более 100 лет назад петербуржцы говорили «Воздух-то какой в городе ужасный!». А ведь Петербург тогда был по площади в раз 5 меньше, в раз 10 было меньше заводов и фабрик с их дымящими трубами, не было на улицах автомобилей и автобусов. С трёх сторон город был окружён лесами, Нева с её рукавами и в границах города была чиста (снег в неё не разрешалось сбрасывать), на улицах и во дворах поддерживалась чистота. Правда, досаждавшие ещё Пушкину «пыль, да комары, да мухи» были, есть и будут. Съезжаться дачники начинали в мае. Кроме багажа, который приходил этим же поездом, у всех на руках было множество разных пакетов, коробок, корзинок, кошек, собак, сеток с игрушками и клетки с птицами. На вокзале дачников встречали извозчики, доставлявшие горожан на дачи. Дачная жизнь утром начиналась с появлением молочницы и булочника. До обеда приезжал мясник (предлагавший мясо, кур и зелень), разносчик приносил свежую рыбу, купец привозил гастрономию (сыр, масло, колбасу, консервы, пиво). После обеда приезжал к дачникам мороженщик. К нему выбегали с тарелкой, куда он специальной ложкой из своего ящика накладывал шарики мороженого разных сортов.

Антонов Б. И. Императорская гвардия в Санкт-Петербурге. – СПб., «Глагол», 2001.– С.183-187. Аранович А. В. Из истории военного Петербурга. – СПб.: «Перспектива-Просвет», 2003.– С. 48-50. Засосов Д. А., Пызин В. И. Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов. Записки очевидцев. – Л.: Лениздат, 1991.– С. 180-181,189,197.

229

К пяти часам вечера, когда дачники пили чай, разносчики приносили крендели, конфеты, шоколад. Когда появлялись ягоды и фрукты, их тоже продавали вразнос (к осени – еще грибы и лесные ягоды). Приходили и коробейники с галантереей. Местные продукты были, естественно, дешевле привезённых из города. Особый вид петербургских дачников поселялся в Лигово и других пригородах, застроенных М. Э. Сегалем – коммерсантом по продаже пригородных земельных участков и строительству, державшим свою контору на Невском, 45. По дешёвке скупая вокруг Петербурга земельные участки, он дробил их на мелкие, продавал в кредит, также в кредит строил на участках дома и дачи. Мелкие гражданские чиновники и служащие, кустари и рабочие составляли главную массу дачников этих посёлков летом и даже зимой. Сюда их привлекали близость к Петербургу, оживлённое движение поездов, дешевизна дач и квартир. Было много дачников из малоимущих петербуржцев, для которых платить летом одновременно за квартиру в городе и дачу в пригороде было невозможно или тяжело. Поэтому на лето они бросали городскую квартиру, уезжали весной со всем скарбом на дачу, а осенью возвращались в Петербург, снимая новую квартиру. Тогда это было очень распространённым явлением 81.

Так, в частности, поступала в то время семья небогатого чиновника Министерства финансов, надворного советника Пётра Петровича Боярского, деда по отцовской линии автора книги.

230

Форма русского офицера на рубеже XIX-XX вв. Офицерам в России с XVIII века запрещалось носить гражданскую одежду, находясь на действительной службе. Офицер всегда должен был оставаться в военной форме. За границей, напротив, русский офицер, кроме официальных случаев, мог находиться только в гражданской одежде.

С начала 1880-х гг. в русской армии существовало три вида формы: парадная, обыкновенная и сюртук. Парадная форма включала мерлушковую шапку, мундир с орденами и эполетами, шарф и шаровары, заправленные в сапоги. Обыкновенная форма представляла собой тот же самый мундир, но с погонами или эполетами и фуражкой, в городском расположении – всегда с холодным оружием. Во второй половине XIX в. офицеры, как правило, носили усы. По желанию они могли носить и бороду любого фасона. Награды офицеры носили на колодке на левой стороне груди – при однобортном мундире и в центре – при двубортном. На колодке медали размещались вслед за русскими орденами, а иностранные ордена – после русских медалей. Все орденские звезды (кроме ордена Святой Анны) размещались на левой стороне груди. Знаки об окончании военных академий и университетов 82 носились на правой стороне груди, остальные знаки – на левой . В 1907 г. была проведена общая реформа офицерской формы. Летнее походное обмундирование стало защитного цвета (зеленовато-серое).

Волков С. В. Русский офицерский корпус.– М.: Воениздат,1993.– С.208.

231

В 1909 г. в русской армии была введена новая форма. Гвардейская пехота получила кивер, похожий на образцы эпохи войны 1812 года, но ниже и на околыше вместо двухглавого орла имел восьмиконечную Андреевскую звезду 83. В 1913 г. для всей армии, кроме кавалерии, введена новая парадная форма – в виде дополнений к основной. На офицерский китель поверх матерчатого воротника настегивался парадный воротник с золотым шитьем, погоны заменялись эполетами, а на грудь на крючках пристегивался цветной лацкан с пуговицами. Однако русским офицерам недолго пришлось носить эту форму. Когда началась Первая мировая война, им пришлось надеть шинели солдатского сукна, защитные кителя и гимнастерки с кожаными, роговыми или обтянутыми материей пуговицами. Вместо золотых галунных погон пришлось надеть полевые, также защитного цвета с такого же цвета звездочками и ленточками для обозначения просветов. На рисунке справа – обер-офицер лейбгвардии Измайловского полка в обыкновенной форме 84. На воротнике особое золотое шитье, присвоенное полку, сам воротник зеленый (цвет полка) с красной выпушкой. По борту мундира измайловская белая выпушка. На фотоснимке внизу кивер образца 1908 офицера Измайловского полка. Эти красивые кивера и мундиры измайловцы уложат подальше в сундуки, и по примеру императора, наденут походную форму в августе 1914 года. Вновь надеть парадную форму им уже не придется никогда.

Аранович А. В. Из истории военного Петербурга. – СПб.: «Перспектива-Просвет», 2003.– С. 136-138. 84 Ю .Г .Веремеев. Лейб-гвадии Измайловский полк. Часть 2. http://army.armor.kiev.ua/hist/lg-izmail-2.shtml

232

Приложение 7. Адреса семейства Пипер в Петербурге Молвинская улица и парк Екатерингоф 85 Молвинская улица существовала в Санкт-Петербурге в период с 7-го марта 1880 года до 1955 (по другим сведениям, до 1941) года и входила в территорию парка "Екатерингоф". Название улицы и находящегося рядом моста через реку Таракановка происходит от находившейся в начале XIX века в этом районе дачи купца Я. Н. Мольво (Молво), владельца водочного и сахарного заводов.

По соседству располагалась Волынкина деревня, население которой составляли, в основном, финны. Дома они себе строили 2-этажные, дворы покрывали досками, у каждого палисадника густо росли берёзки. (нем. Ekaterinhof, то есть «Двор Екатерины») — исторический пейзажный парк на юго-западе Петербурга, ведущий свою историю с петровского времени и расположенный на Екатерингофском острове, ограниченном Бумажным каналом, реками Екатерингофка и Таракановка. В 1829 г. Екатерингоф стал первым общественным парком Петербурга и был любимым местом гуляния петербуржцев. С 1860-х годов земли парка стали сдаваться в аренду под дачи, что стало проявлением общей тенденции столицы того времени, когда дачные постройки медленно, но уверенно внедрялись в территорию города.

Баторевич Н. И. Екатерингоф. История дворцово-паркового ансамбля. – СПб.: «Искусство-СПБ», 2006. – С. 167, 176, 190-191.

233

За несколько десятилетий на участках парка, пролегающих от Бумажного до Сутугина моста и далее до Молвинского моста, разместилось 18 дачных строений, образовавших Молвинскую улицу. По обоим концам кольцевой дороги (Молвинской улицы) к Сутугину мосту располагались участки купцов, мастеровых, преподавателей гимназий и т.д. Среди петербургских дачников, проживавших в конце XIX–начале ХХ вв. в Екатерингофском парке и Волынкиной деревне, было немало выдающихся деятелей русской культуры. Финны из Волынкиной деревни всегда были вежливы и приветливы со своими жильцами-дачниками, «не позволяли себе панибратства, а также разгильдяйства, брани и орания песен».

В конце XIX века недалеко от входа в Екатерингоф, со стороны Бумажного моста, на участке № 4 (Молвинская улица, 11), стояла дача, владельцем которой был дантист Фёдор Романович Пипер 86. Дачу наследовал его сын, Евгений Федорович Пипер, женившийся на Ираиде Алексеевне (девичья фамилия нами не установлена). Их дочь, Нина Евгеньевна Пипер, и стала женой Петра Александровича Рейнеке. В 1880-х годах Екатерингоф приходил в упадок. Все меньше средств городская власть выделяла на благоустройство парка. Промышленные предприятия Нарвской заставы вытесняли особняки и дачи, располагавшиеся по Петергофской дороге (нынешнему проспекту Стачек). Екатерингоф терял свою привлекательность и становился местом отдыха мастеровых, городским парком рабочей окраины столицы.

Ходанович В. И. Екатерингоф. От императорской резиденции до рабочей окраины. – СПб.: Центрполиграф, 2013. – С. 389.

234

235

236

237

К 1903 году, когда отмечалось 200-летие Петербурга, Екатерингоф привели в относительный порядок. Здесь прошло праздничное гулянье с иллюминацией и фейверками. После юбилея территория парка продолжала уменьшаться за счет расширения промышленных предприятий. Из-за отсутствия должного ухода погибло много кустов и вековых деревьев. В наш время парк Екатерингоф оказался в историческом районе Нарвской заставы. От площади Стачек к парку ведет Перекопская улица. По Лифляндской улице через парк проходит трамвайная линия. Поблизости расположен Санкт-Петербургский государственный технологический университет растительных полимеров (бывший ЛТИ ЦБП). Альбуминный завод На Петербургском Альбуминном заводе из крови скота вырабатывался сывороточный альбумин – белковый продукт, применяемый в кондитерской и текстильной промышленности, при изготовлении лекарств, для склеивания фанеры. Управляющим этого завода на рубеже XIX–ХХ веков Евгений Федорович Пипер, тесть П. А. Рейнеке.

238

Этот завод располагался тогда на Альбуминной улице, которая отходила от Забалканского (ныне Московского) проспекта к тупику Варшавского вокзала на Обводном канале, на территории Скотопригонного двора и бойни. Скот на убой сюда привозили по железной дороге. Альбуминный завод не сохранился. В 1965 году Альбуминной улице было присвоено имя Героя Советского Союза Е. И. Красуцкого.

Ново-Александровский рынок 87 Садовая улица была средоточием торговых рядов и рынков (всего в Петербурге в 1902 г. было более 20 рынков). Но Петербург начала ХХ века нельзя себе представить без Александровского нового рынка. Он занимал неправильный четырехугольник, образованный Садовой улицей, Вознесенским проспектом, набережной Фонтанки и Малковым переулком (ныне – переулок Бойцова). Теперь все здания этого рынка снесены и участок застроен новыми домами.

Засосов Д.А., Пызин В.И. Из жизни Петербурга 1890–1910-х годов. Записки очевидцев. – Л.: Лениздат, 1991. – С. 87–96. http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Zas/08.php

239

Александровский рынок был единственный в своем роде торговый конгломерат – сотни разнообразных магазинов, лавчонок, ларьков и открытых площадок. Именно на этом рынке, по нашим сведениям, свой книжный магазинчик имела Ираида Алексеевна Пипер – тёща Петра Александровича Рейнеке.

На Садовую улицу и Вознесенский проспект выходили магазины, торговавшие новыми товарами (причем самыми разнообразными: одеждой и обувью), магазины с офицерскими вещами, с иконами и всякими церковными принадлежностями, с охотничьими припасами и ружьями. На углу Фонтанки и Вознесенского находился большой магазин с конной сбруей, дугами, сёдлами и пр. Вдоль Фонтанки располагались лавки с кожевенным товаром, а ближе к Малкову переулку помещался яичный склад, к которому летом подходили крытые барки с яйцами. Магазины по Садовой и Вознесенскому над тротуарами имели железные козырьки на чугунных столбиках, чтобы и в ненастную погоду прохожие могли бы внимательно и не торопясь разглядывать выставленные на витринах товары. Под магазинами, выходившими на Вознесенский проспект, были подвалы, в которых торговали известные петербургские букинисты. Никаких вывесок, даже окон на улицу не было, у входа в подвал лежала связка старых книг – символ их товара. Покупатель спускался вниз по узкой каменной лесенке и там мог найти редчайшие издания по любым вопросам.

240

Насколько приказчики верхних магазинов были люди веселые и расторопные, настолько букинисты были серьезны, полны достоинства, неторопливы, неразговорчивы. Они не только продавали, но и покупали старые книги. Знатоки своего дела они были необычайные. Подвалы эти не отапливались, торговать зимой им было тяжело, но старики букинисты были людьми старой закалки, ими двигала любовь к делу. В темноватых подвалах керосиновые лампы тускло освещали стеллажи с книгами, и как они находили требуемую книгу – трудно себе представить. У букинистов было много постоянных покупателей – любителей и коллекционеров книг. Внутри рынка было три пассажа 88: тот, что располагался между Фонтанкой и Садовой параллельно Вознесенскому, назывался Татарским, так как большинство лавок принадлежало татарам. Параллельно Садовой, продолжая Татарский пассаж, находился Садовый пассаж. Его продолжением, но отступя, вдоль Малкова переулка, тянулся Еврейский пассаж, выходивший к Фонтанке. Таким образом, получалась как бы подкова из пассажей. Между Татарским и Еврейским пассажами простиралась громадная площадь, которая делилась на три части крытыми галереями, соединяющими эти пассажи. Посредине средней площадки стояла часовня, здесь-то и был самый центр этой своеобразной торговли.

Пассаж (фр. passage — проход) — крытая галерея с рядом магазинов, имеющая выходы на параллельные улицы. «Пассаж» на Невском проспекте в Санкт-Петербурге — один из старейших универмагов Восточной Европы.

241

242

Зимой и летом торговцы стояли у входов в свои заведения и не только зазывали покупателей, громко, расхваливая свой товар, но буквально тащили их за руки, приговаривая: "Хоть не купите, а посмотрите, какой у нас товар". Торговались отчаянно. Опытный покупатель знал, что с него запрашивают втридорога, предлагал свою цену, несколько раз уходил, его возвращали, уступали и, в конце концов, достигали того, что он уходил с покупкой. Только в лавках, выходивших на Садовую и Вознесенский, торговали новым товаром, во всех остальных пассажах, лавках и площадях торговали подержанными товарами всякого рода. Чего нельзя было найти ни в одном магазине столицы, можно было наверняка найти на Александровском рынке. В лавках Еврейского пассажа, например, продавались гобелены, ковры, хрусталь, фарфор, картины, старинные монеты, меха. Эти же торговцы занимались и скупкой вещей. Там же и в Татарском пассаже продавали и покупали золотые, серебряные вещи, драгоценные камни. Часто можно было здесь видеть небольшого роста сухощавого человека со смуглым лицом, внимательно рассматривающего старинные монеты. Это был городской голова Санкт-Петербурга, граф Толстой, любитель-нумизмат. В проходах между пассажами было много ларьков с сайками, горячей колбасой, пирожками, из-под полы торговали водкой. На главной площадке вокруг часовни продавали и покупали все что угодно, с товаром ходили, продавая его с рук, товар лежал на земле, "вразвал", здесь была главная толкучка, торговля шла по принципу: каждый товар найдет своего покупателя. Сюда же много приносили всякой залатанной, заштопанной одежды, которую хотели выдать если не за новую, то за почти не ношенную. Находились такие специалисты залатать, заштуковать, что и не найдешь, где починено. Ближе к Садовой продавались и покупались старые кровати, мебель, старинная и модная. Знатоки приходили сюда подбирать и покупать стильную мебель, главным образом красного дерева. Мебель и кровати здесь же ремонтировались и красились. На рынке среди толпы сновало много всякого жулья. Чтобы обезопасить себя от них, покупатель пускался на всякие уловки; надо примерить пальто или пиджак, цена как будто сходная. Покупатель снимает с себя свою одежду, свертывает ее, кладет на землю и становится на нее, чтобы воры не стянули, пока идет примерка. К кражам у покупателей торговцы относились крайне безучастно. Зато, когда воровали что-нибудь у торговцев, из чувства солидарности в поимке вора принимали участие все ближайшие торговцы, и ему редко удавалось скрыться. Пойманного били до полусмерти, и одинокие полицейские смотрели на эти самосуды сквозь пальцы.

243

Приложение 8. Памятные места П. А. Рейнеке на карте России

Город Тверь, где в 1880 году П. А. Рейнеке родился и провёл первые 5 лет жизни в семье начальника Тверского кавалерийского училища полковника А. Г. Рейнеке.

Город Москва, где П. А. Рейнеке: 1) в 1885–1888 годах жил в семье директора Третьего Московского кадетского корпуса генерал-майора А. Г. Рейнеке; 2) в 1897–1899 годах был юнкером Александровского военного училища и был выпущен в Л.-гв. Измайловский полк.

Город Омск, где в 1890–1892 годах П. А. Рейнеке был кадетом Омского (Сибирского) кадетского корпуса.

Город Нижний Новгород, где в 1892–1897 годах П. А. Рейнеке учился в Нижегородском графа Аракчеева кадетском корпусе и выпущен в Александровское военное училище.

Столица Российской империи – Санкт-Петербург, где П. А. Рейнеке прожил последние 20 лет своей жизни.

244

245

Приложение 9. Адреса П. А. Рейнеке на плане Петербурга

Набережная Крюкова канала, дом 27, где 1899–1906 годах (до женитьбы) П. А. Рейнеке жил в доме родителей – Александра Георгиевича и Софьи Петровны Рейнеке.

Набережная Фонтанки, дом 120, где в 1906–1911 годах П. А. Рейнеке жил со своей семьёй – Ниной Евгеньевной Рейнеке (урожд. Пипер) и детьми (Тамарой и Андреем).

Набережная Екатерининского канала (ныне – канал Грибоедова), дом 172, где в 1911–1912 гг. жила семья П. А. Рейнеке после его выхода в отставку.

Набережная Фонтанки, дом 121, где в 1912–1917 годах П. А. Рейнеке жил отдельно от семьи.

Гороховая улица (в советские годы – улица Дзержинского), дом 2, где в Петроградской Чрезвычайной Комиссии (ПЧК) П. А. Рейнеке содержался под арестом с 25-го августа 1919 г., осуждён 5-го сентября и, видимо, в подвале в тот же день был расстрелян.

Покровско-Коломенская церковь (находилась в центре нынешней площади Тургенева), где 14-го ноября 1915 г. П. А. Рейнеке перешёл от евангелическо-лютеранской веры в православную.

Набережная Фонтанки, дом 133, где в 1914–1936 годах жила Нина Евгеньевна Рейнеке (урожд. Пипер) с детьми (Тамарой и Андреем) и няней (Татьяной Михайловной Михайловой).

Улица Дзержинского (Гороховая), дом 50/79, где с 1936 года жили в коммунальной квартире № 11 переехавшие сюда с набережной Фонтанки, 133 Нина Евгеньевна с семьями дочери (Тамары) и сына (Андрея). Из этой квартиры ушёл на фронт и не вернулся Андрей Петрович Курилёв (урожд. Рейнеке). Здесь в первую блокадную зиму умерла Нина Евгеньевна Курилёва (Рейнеке, Пипер).

Свято-Троицкий собор Лейб-Гвардии Измайловского полка, в котором в 1906 г. венчались П. А. Рейнеке и Н. Е. Пипер, а в 1908 и 1910 гг. крестили своих детей.

10.

Размещение (дислокация) Лейб-Гвардии Измайловского полка .

246

247

248

Приложение 10. Предки и потомки П. А. Рейнеке, древо XVIII–XX вв.

ДАРЬЯ Рейнеке урожд. ДОРОТЕЯ Демут DOROTHEA Demuth ?–?

САМУЭЛЬ ЭРНСТ ДЖОЗИАС фон Рейнеке (Рейнкен) SAMUEL JOSIAS von Reineken 1745 – 1798

МАРИЯ Карловна Шулинус ? – ?

ЕГОР САМОЙЛОВИЧ ( ЯКОБ ГЕОРГ ) фон Рейнеке JACOB GEORG von Reineken 1790 – 1868

КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ фон Рейнеке 1841 – 1866

249

СОФЬЯ Петровна Рейнеке, урожд. Курилофф 1842 – 1914

АЛЕКСАНДР ГЕОРГИЕВИЧ (ЕГОРОВИЧ) Рейнеке 1833 – 1911 СОФЬЯ Александровна Кресанова, урожд. Рейнеке 1862 – 1938

ГЕОРГИЙ Александрович Рейнеке 1865 – 1931

АЛЕКСАНДР Александрович Рейнеке 1872 – 1940

ПЁТР Александрович Курилёв (Рейнеке) 1880 – 1919

250

НИНА Евгеньевна Курилёва (Рейнеке), урожд. Пипер 1879 – 1941

ГЕОРГИЙ Петрович Боярский 1901 – 1972

ТАМАРА Петровна Боярская, урожд. Рейнеке, в дев. Курилёва 1908 – 1986

ЛИДИЯ Ивановна Курилёва, урожд. Окунева 1913 – 1996

АНДРЕЙ Петрович Курилёв урожд. Рейнеке 1910 – 1942

См.

251

на стр. 254

АННА Александровна Боярская урожд. Матюхова 1928-2000

ОЛЕГ Георгиевич Боярский 1930 – 1980

ВИКТОРИЯ Леонидовна Боярская урожд. Горчакова 1960 г.р.

АНДРЕЙ Георгиевич Боярский 1945 г.р.

АЛЕКСАНДР

Олегович Боярский 1969–2002

ЭЛЕОНОРА Александровна Боярская 1996 г.р. 252

ЛЮДМИЛА Михайловна Боярская урожд. Седова 1948 г.р.

ИРИНА Анатольевна Боярская урожд. Кисьянцева 1970 – 2007

АРТЁМ Вячеславович Боярский 1995 г.р.

ВЯЧЕСЛАВ Андреевич Боярский 1971 г.р.

ЭЛЛИНА Вячеславовна Боярская 1997 г.р.

253

ОЛЕГ Андреевич Боярский 1983 г.р.

См. на стр. 251

ЛИДИЯ Ивановна Курилёва, урожд. Окунева 1913 – 1996

ВЛАДИМИР Николаевич Павлов 1933 г.р.

АНДРЕЙ Петрович урожд. Курилёв Рейнеке, 1910 – 1942

ГАЛИНА Андреевна Павлова, урожд. Курилёва 1935 г.р.

254

ОЛЬГА Владимировна Гвоздова урожд. Павлова 1958 г.р.

ВИКТОР Григорьевич Гвоздов 1947 – 2003

ДЕНИС Викторович Гвоздов 1983 г.р.

255

Приложение 11. Фотографии сохранившихся вещей П. А. Рейнеке

Спальный мебельный гарнитур грушевого дерева в качестве подарка получили в декабре 1906 года Пётр Александрович и Нина Евгеньевна Рейнеке. Этот гарнитур включает в себя 9 частей: большой шкаф (из двух скрепляемых шкафов; большой шкаф – с зеркалом на всю дверцу), 3-створчатое трюмо и стул к нему, две кровати, две прикроватные тумбочки и два настенных шкафчика. 256

С 1929 года этим гарнитуром владела дочь П. А. Рейнеке, Тамара Петровна, с мужем – Боярским Георгием Петровичем. В середине 1970-х годов одну кровать с тумбочкой и настенным шкафчиком увез в Москву их старший сын. После смерти Олега Георгиевича его сын, Александр Олегович Боярский, эту часть гарнитура вернул в Петербург. С 1996 года гарнитур в полном составе (см. фото 2007 и 2010 годов) находится в спальне правнука Петра Александровича – Вячеслава Андреевича Боярского, в настоящее время проживающего в квартире дома 12 по улице Академика Константинова. 257

Уникальной частью спального мебельного гарнитура была фарфоровая статуэтка-подвес «Девушки на качелях», возможно, из Мейсенского фарфора (Meissen Porzellan, Германия). Она всегда украшала центральную зеркальную створку трюмо. Она, как и гарнитур, уже более 100 лет украшает дома потомков П. А. Рейнеке и хорошо сохранилась (если не считать отломанной и затем приклеенной руки).

258

В начале 1960-х годов эту статуэтку её хозяйка Тамара Петровна Боярская подарила племяннице – Галине Андреевне Павловой (урожд. Курилёвой), которая с детства восторгалась «Девушками на качелях». Нижеприведенное фото даёт представление о том, как выглядело трюмо вместе со статуэткой-подвесом в спальнях Нины Евгеньевны и Тамары Петровны.

259

На фотографиях ниже – предметы интерьера из квартиры Пётра Александровича и Нины Евгеньевны Рейнеке (с 1916 года – Курилёвы), хранящиеся в семье их внучки – Галины Андреевны Павловой (урожденной Курилёвой).

260

В 2011 году Галина Андреевна Павлова (Курилёва) подарила сохранившийся в её семье письменный прибор генерала А. Г. Рейнеке своему двоюродному брату (кузену) – Андрею Георгиевичу. Теперь его семья – хранительница письменного прибора из зелёного оникса и других вещей Петра Александровича и Нины Евгеньевны Курилёвых, перечисленных ниже (см. фото, слева направо): 1) настольная рамка для фотографии (размер 4 х 6 см); на оборотной стороне – клеймо «GES.GSCH» и клеймо «D.R.G.M. с номером 159922»; 261

2) камень-сувенир эллипсоидальной формы (размер 6 х 3 х 3 см) с рельефной надписью «1906 YALTA»; 3) бронзовая фигурка медведя (размер 7 х 4 х 4,5 см); как считает Галина Андреевна Павлова, эта фигурка – часть упомянутого письменного прибора и всегда находилась между его чернильницами; 4) настольная керамическая вазочка с изображением по периметру 5-ти сюжетов древнегреческой, видимо, мифологии (наружный диаметр – 6 см, высота – 6,5 см);. на дне вазочки имеется следующая надпись изготовителя:

262

5) 20-гранный кристалл из стекла (размер 6 х 6 х 6 см); 6) медная шкатулочка в форме сердца (размер 5 х 5,5 х 2 см ).

263

Основные источники информации

Яковченко С. К. Рейнеке не только Лис. – Севастополь, 2011. – 204 с. Яковченко С. К. Рейнеке не только Лис. / Издание 2-е, дополненное и исправленное. – Севастополь, 2013. – 300 с. http://issuu.com/reineke555/docs/reineke_-_nicht_nur_fics

Яковченко С. К., Боярский А. Г. Егор Самойлович Рейнеке (Georg von Reinecke), 1790–1868. – СПб.: 2016. – 219 с.

III

Яковченко С. К., Боярский А. Г. Александр Георгиевич (Егорович) Рейнеке, 1833–1911. – СПб.: 2016. – 235 с.

Stamtaffeln Deutsch-Baltischen Geschlechter", E. Seuberlich, 1938.

Bd.3. – Riga,

http://babal5919.narod.ru/ Персональный сайт Бабурина Алексея. Посвящен истории прославленного Александровского военного училища в Москве. VI

http://www.flickr.com/photos/ruscadet/6721912427/in/photostream/lightbox/

VII

Воробьева А.Ю. Российские юнкера, 1864–1917: История военных училищ. – М.: АСТ; Астрель, 2002. – 61 с.

«Весь Петербург на» 1901, 1902,…1916 год. Кибовский А.В. Сибирский цирюльник. Правда и вымысел киноэпопеи. – М.: ИЦ «Экспринт», 2002. – 76 с. Воробьева А.Ю. Российские юнкера, 1864–1917: История военных учи лищ. – М.: АСТ; Астрель, 2002. – 61 с.

264

По электронному адресу reinecke1945@list.ru автор ждёт дополнения, замечания и предложения, которые с благодарностью будут приняты и учтены в дальнейшей работе по истории рода Рейнеке.

265