Beamused #1 by Beamused

Beamused #1 http://www.bemused.spb.ru / Оформление журнала и интервью: Silamandarina Иллюстрации на обложках: художник Ирина Ванеева, vaneeva.ru Корректоры: Надежда Шорина, Вера Вересиянова

Всегда на вашей стороне!

По вопросам размещения рекламы пишите на адрес silamandarina@gmail.com, указывая в теме письма «Beamused реклама»; цены: от 200 рублей за несколько строчек текста. Анонсы творческих мероприятий размещаются бесплатно. По вопросам приобретения и подписки пишите на тот же адрес silamandarina@gmail.com, указывая в теме письма «Купить Beamused».

Предсказуемая рубрика Говорят, К. С. Льюис написал свои «Хроники Нарнии» потому, что ему всегда хотелось что‑то в этом роде почитать. Мне такой подход очень близок: в свое время я основала студию дизайна, в которой мне хотелось работать, а теперь решила сделать такой журнал, который мне будет интересно читать и смотреть. И когда я думаю о том, сколько людей великодушно согласи‑ лись помочь мне реализовать эту мечту, как они терпеливо отвечали на мои вопросы, присылали тяжеловесные файлы, отвечали на дополнительные вопросы, присылали еще кар‑ тинок; какие прекрасные художники рисовали для первого номера Beamused, ― у меня нет слов, чтобы выразить, что я чувствую. Спасибо вам огромное!

Special thanks

Спасибо тем, кто терпеливо ждал этого номера! Оля, Ксеня, Лия, Ирина — вам отдельное спасибо! И, конечно же, огромное спасибо тебе, Бальсара, что заставила меня принять твое разнообразие — я очень надеюсь, что у меня получилось поделиться этим открытием с читателями. Удивительно, но за все время подготовки первого номера только один человек спросил, зачем нужен еще один журнал. В общем‑то, я уже призналась в том, что стало главной при‑ чиной его появления: мое большое желание делать красивый журнал о творческих людях и их проектах. Что касается кон‑ цепции Beamused, то его цель — быть площадкой для обмена вдохновением. Я хотела бы, чтобы у этого журнала было лучшее от журнала: возможность ненадолго погрузиться в чужой мир, узнать что‑то новое, посмотреть красивые картинки; и лучшее от форума: возможность познакомиться с единомышленниками, получить новые идеи или самому под‑ бить кого‑то на что‑то новое. Поэтому в журнале содержатся контакты всех, кто так или иначе поучаствовал в его создании. Пожалуйста, не стесняйтесь писать им — для этого они и оста‑ вили эти контакты. И, пожалуйста, не стесняйтесь писать нам! Мне очень хочется знать, как вам наш журнал, что еще вам хотелось бы в нем

видеть в дальнейшем. Я буду очень благо‑ дарна, если вы мне об этом расскажете. Тема этого номера — разнообразие и при‑ нятие. Разнообразие — это то, что нас вдох‑ новляет, его приятно показывать; принятие, наоборот, тема непростая: у нас зачастую сложные отношения с нашим творчеством, и не всегда оно оказывается однозначно принято другими людьми. Я спрашивала об этом очень разных людей и получила разные ответы. Я также получила массу рецептов защиты от непрошеной критики (имейте это в виду, если вы собираетесь писать гневные отзывы на журнал!) и пре‑ одоления творческих кризисов. Если вам пригодятся эти рецепты, вы чем‑нибудь вдохновитесь, попробуете что‑то новое или просто перестанете переживать из‑за творческой неудачи — это значит, что нам удалось сделать то, что мы хотели! Будет здорово, если вы нам об этом рас‑ скажете. Если вы хотите пообщаться на темы твор‑ чества, поделиться с читателями своим творчеством, что‑то порисовать или пере‑ вести для журнала — обязательно пишите! Следующий номер выйдет в декабре, его темой будут новые начинания и сказки. Спасибо вам, что вы это читаете! Если вам нравится Beamused — пожалуйста, расска‑ жите о нем кому‑нибудь еще.

Катерина Соловьева, главный редактор и оформитель журнала Beamused silamandarina@gmail.com (пожалуйста, указывайте в теме письма «Beamused») 3

Моя творческая жизнь

Xen

a r a s l a B i ya

Xeniya Balsara фотограф и модель balsara.net balsara.deviantart.com

Из блога Бальсары: …Сначала мне приснился совершенно безумный сон, после которого несколько часов не могла понять, что такое и где реальный мир. Одним из эпизодов было обсуждение с drunk_billy в гигантском бассейне деталей имплантации гнезд съемных щупалец (самое лучшее гнездо — DER2X) и там же учились танцевать в воде что‑то для модного показа. И знаете, она сказала, что модель гнезда надо записать на всякий случай (sic!). Потом позвонил мой татуист — у него резко освобо‑ дился слот на завтра, а поскольку мы биоконструиро‑ вали осьминогов (sic!), то решил отдать его мне. <…> Так вот, вчера, 23.05, был International Day of Biological Diversity. Спасибо, дорогое мироздание, что поместило меня именно в этот зоопарк, к любимым мутантам <3

димоди‑ ие о т « б о н е щ ла а р к со е не н ие т е 1 Бод мод – н но е и з м е р е м а н . »: фи к а ц и я п ри ч и на м ицинским вный английский по немед и льтернат персона‑ 2 Biz arre — а ьт урных л у к р т н о к ж у рна л о д и мо ‑ ж а х. нига о бо y Art — к р н а лом у ж 3 К нига Bod е н на я щ у п ы в , х ия дификац но . e rr a iz ар н а в а л ь B омер — к с демон‑ , о л 4 Сай д шоу-н к прави а к , р е м о н ний цирковой юков или отк лоне р т с т р а ц ие й родов»). р, «шоу у (наприме

I. Чем, собственно, ты сейчас занимаешься, что ты решила? Последнее, что я знаю, — что ты делала выбор; ты сделала его или?.. В целом сделала. И?! Что ты выбрала? Я хочу присутствовать в бодмод1-тусовке и заниматься при этом чем‑то визуальным: например, работать в журнале Bizarre2 и делать такие книжки, как Body Art 3. Сейчас я оцениваю, что для этого надо. Расскажи, пожалуйста, что именно тебя привлекло изначально в эстетике, которая занимает важное место в твоей жизни. Как ты ее называешь, кстати? Это такой вопрос, на который можно отве‑ тить или двумя словами, или поэмой. То, чем я сейчас с удовольствием зани‑ маюсь, называется бодиарт (body art): это и татуировки, и пирсинг, и импланты, и сайдшоу4, и подвешивания, и многое дру‑ гое. В принципе, когда люди друг на друге рисуют, это тоже можно назвать бодиартом. Во всей этой теме меня больше всего инте‑ ресует визуальная часть. Мой путь сюда был долог, с неожиданными поворотами, и в некотором роде тернист.

Balsara by Marko Saari

Обычно люди, интересующиеся всем вышеперечисленным, осознают свою тягу в достаточно раннем возрасте, а у меня первая татуировка появилась в тридцать. Если совсем в общем, то лет пять назад я начала фотографировать концерты, потому что это было модно и мне хотелось друзей в Финляндии. Несколько лет фотографировала для noise.fi, крупного финского музыкального портала, потом устала и пообе‑ щала себе работать только с теми группами, которые нравятся лично мне. На сегодняшний день их две, это Turmion Kätilöt и Fear of Domination. На одном из выступле‑ ний ТК в прошлом году я встретила Louis Cypher (Lassi Lindquist) и Souci Jaws (Senja Sidoro), у которых было несколько сайдшоу-номеров. Мне очень понравилось. Потом была Ночь сайдшоу в Хельсинки (Helsinki Sideshow Night), где было несколько сайдшоу-номеров, подвешивание и много людей, интересующихся бодимодифика‑

Fear of Domination by Balsara цией. Потом я еще несколько раз работала с Сеньей и Ласси, а потом познакомилась c Mechanical Demon, у которого самая ради‑ кальная на сегодняшний день бодимодификация: татуированные белки глаз. Выйдя из его дома,

я поняла, что хочу всем этим зани‑ маться, несмотря на то, что пока мало об этом знаю. На то, чтобы разобраться, что именно из этого мне интересно и в какой форме, ушло потом несколько месяцев.

Turmion Kätilöt by Balsara Тебя не шокируют бодимодификации? Ну, то есть, наверное, сейчас уже не шокируют — а изначально? Я читала много научной фантастики в детстве и отрочестве, а лет в 18‑19 открыла для себя киберпанков (Уильяма Гибсона, Брюса Стерлинга, Майкла Суэнвика). У них вживление в орга‑ низм дополнительных частей и замена органов – нормальное явление. «Схизматрица» Стерлинга1 перевернула мое сознание. Я поняла, что есть еще люди, которых интересует то же, что и меня. Есть мнение, что люди, которые делают с собой что‑то эдакое, стремятся выделиться. А ты производишь впечатление человека спокойного, интеллигентного, образованного (кстати, а какое у тебя образование?) — в общем, как тебя ни крути, а ярлык этот тебе не подходит. Зачем все‑таки они это делают? И что тебе дает наблюдение за этим? У меня красный диплом химфака МГУ и практически закон‑ ченная диссертация по химии в Унивеситете Хельсинки. Но, кстати, я не назвала бы себя образованным и интеллигентным человеком — я не знаю очень, очень многого классического, на что иногда встречаю ссылки в кино, книгах, на картинках.

С собой делают что‑нибудь эдакое по самым разным при‑ чинам. Кто‑то хочет выделиться, кому‑то нравится свое модифи‑ цированное тело, кому‑то надо для работы. У меня вообще большой инте‑ рес к человеческой эволюции, и я искренне считаю, что будущее будет таким, каким его описывают киберпанки, — с большим коли‑ чеством генетических и бодимо‑ дификаций. Также посматриваю, что происходит в науке в этом направлении. И мне просто нравится — и визу‑ ально, и люди. В этой атмосфере у меня возникает чувство дома и правильности всего происходя‑ щего.

Чем эти люди занимаются помимо бодимодификаций? Мои достаточно сильно модифи‑ цированные знакомые занимаются просто всем. Ласси — пирсер; кстати, у него за плечами театраль‑ ный институт в Тампере. Mechanical Demon — татуист. Сенья — учитель в младшей школе. У Lucky Hell свое шоу, этим летом она работала в цирке в Макао, в Китае. У ее мужа Jussi Paradise своя татуи пирсинг-студия. В России я знаю еще одного топ-менеджера в музы‑ кальной индустрии и режиссера со своим клубом. Какие у тебя самой модификации? На данный момент пять шрифто вых татуировок и одна картинка. Все пять сделаны одинаковым шрифтом в стиле Old English: прямая и обратная hope

Когда мы встретились в Петербурге, был ливень. Бальсара сказала, что хочет есть. Я привела ее в ресторан, куда часто хожу, где она задала мне вопросы про все пункты меню, про кото‑ рые я даже не знала, что они там есть. Когда дошло дело до десерта, она сказала, что хочет еще куда‑нибудь, поэтому вместо черничного маскарпоне ей достался малосъедобный эклер из паршивой кондитерской. За чашкой чая с экле‑ ром она и пояснила:

(«надежда», англ.) на левом плече, Möglichkeit («возможность», нем.) на правом, choice («выбор», англ) и ulos («выход», фин.) на спине, и на внутреннем левом предплечье alien («чужой», англ.). На правом предплечье самая последняя — фрагмент металлической ДНК. По индастриалу2 и несколько серег в каждом ухе, контактные линзы и татуировка на волосах (hair tattoo). Не исключено, что за время напи‑ сания и публикации прибавится или уйдет что‑то из списка. 2

Индастриал

Mechanical Demon by Balsara

— Balsara на высоком санскрите может значить «ангел» или «демон», в зависимости от контекста. И это мое реальное имя: Чужой (Ксения) Ангел / Демон (Бальсара).

«Схизматрица» (англ. Schismatrix) — научно-фантастический роман Брюса Стерлинга, опубликованный в 1985 году. Считается одним из первых и наиболее значительных произведе‑ ний, написанных в жанре киберпанка. Был выдвинут на премию «Небьюла» за 1985 год в номинации «Лучший роман». («Википедия»). 1

By Markus Lehto

II.

Какой снимок, сделанный тобой, ты считаешь лучшим? Я искренне верю, что лучший снимок у меня впереди. Какими видами творчества ты занимаешься, помимо фото, что тебя привлекает? Я много позирую. Для Hellmet1 занимаюсь стилистикой. Типо‑ графика — моя большая страсть. Еще я делаю скетчи, учусь рисо‑ вать, потому что хочу еще тату‑ ировки, для которых нужны эскизы. Подумываю о том, чтобы рисовать комиксы. И еще я люблю мейкап! Кто такая Хеллмет? Откуда она взялась и что с ней будет дальше? Взялась она из предложения Marko Saari, фотографа, с кото‑ рым я много работаю, сделать

Hellmet by Marko Saari

вместе «какие‑нибудь стимпан‑ ковские съемки». Я ответила, что стимпанк — не мое, а вот постапокалипсис или киберпанк… Через пару дней я случайно, пока кого‑то ждала, зашла в секондхенд и увидела обложки от диска Kula Shaker2. И еще в то время я пересматривала Six String Samurai3. Следующие съемки — в процессе приготовления. То есть, сейчас Хеллмет — это ваш с Марко фотопроект, а сам этот персонаж — загадочный некто, про которого никто толком ничего не знает? Про персонаж мы и сами вна‑ чале ничего не знали. Не знали даже, мальчик это или девочка, или что‑то другое. Кто их знает, этих загадочных обитателей постапокалиптического мира. Теперь мы точно знаем, что это

она, и какие‑то детали из ее жизни. Обычно я говорю: «А давай сделаем…!» Марко отвечает: «А давай!» И начинается «кручение серых шариков», отбор, под‑ готовка, поиски. Идеи приходят прямо из воздуха: иногда мне просто нравится, как звучат какие‑то слова, и из этого воз‑ никает картинка. Иногда я просто начинаю рассказывать, сама с интересом слушая, что говорю.

Hellmet — сочетание английских слов helmet — «шлем» и hell — «ад». 1

Six String Samurai, «Шестиструнный самурай», — постапокалиптический комедийный боевик режиссtра Лэнса Манджиа, 1998 год. («Википедия»).

Kula Shaker

Если ты сядешь рисовать комикс про Хеллмет, что она будет делать в нем? О, я еще и сама не знаю. Вот сегодня видела прекрасные летающие тарелки в Iron Sky3 («Железное небо»), это очень бюджетный фин‑ ский фильм с очень хорошей компьютерной графикой. По-моему, старая тарелка — отлич‑ ное жилище для Hellmet!

Hellmet by Marko Saari

III. Есть какие‑то вещи, которые ты делаешь каждый день? Стараюсь узнать или увидеть что‑нибудь новое: картинку, кино, место, какие‑то приемы работы. Твое рабочее место, получается, — это в основном клубы? (Cмеется.) Прямо сейчас основное рабочее место — комьютер с фотошопом и интернетом, где я ковыряюсь в поисках информации. Когда ты обрабатываешь фото — ты включаешь музыку или сидишь в тишине? На что это похоже вообще, когда ты работаешь? Бывает, что музыка, бывает, что тишина. Един‑ ственное, чего не люблю, — когда в процессе работы заглядывают из‑за плеча в монитор или блокнот, а так со мной можно разговари‑ вать, приносить чай или еду, показывать всякоеразное. Что тебя вдохновляет? В плане «посмотрела на это — и сразу хочется что‑то делать творческое». Ооо! Самое последнее — это книжка Stickerbomb Letters*. Там вся серия хорошая. Я иногда иду в один из наших книжных и там в кафе за чаем листаю, что приглянется, не ограничиваясь каким‑нибудь одним отделом. Вот так я ее и нашла, а до этого про стрит-арт практически ничего не знала и довольно‑таки по‑снобски не интересовалась этой культурой. * Посмотрите на YouTube: http://www.youtube.com/ watch?v=dWHWQl5JOag

Michal by Balsara

IV.

Ты всегда носишь черное? Почти. У меня много знакомых, которые обладают даром гармонично носить много цвета сразу, я это так хорошо не умею. И в черном комфортно, мой цвет. Что ты делаешь утром первым делом? Хватаю мобилку, смотрю погоду, почту и фейсбук. Вторым делом пью крепкий чер‑ ный чай с парой долек темного шоколада и таблеткой антиде‑ прессанта, читаю почту, фейсбук, ЖЖ и deviantart.com. Как ты начала фотографировать? Это было модно и мне хотелось друзей в Финляндии. И произ‑

вести впечатление на теперь уже бывшего, тогда будущего бойф‑ ренда, который позиционировал себя как фотограф. Что тебе в твоей работе нравится больше всего, а что — меньше всего? Больше всего мне нравится гене‑ рировать идеи (что и по жизни умею делать лучше всего), а меньше всего — их исполнять. Что для тебя главное в работе? Какой результат ты себе засчитываешь? К чему стремишься, когда фотографируешь? Самый сложный вопрос. Для фото массовых мероприятий основной мой критерий успешно‑ сти — видеть их использование, популярность, как фанаты отзы‑

Михал показывал мне в студии приемы работы со светом, а я его и щелкнула. ваются, и когда приходят новые плодотворные контакты по сле‑ дам. Для остальных… считаю, что мне еще работать и работать для удовлетворения. Ты пользуешься какими‑то системами или приемами организации времени или в целом работаешь как работается? У меня электронный календарь, минимум два или три блокнота для заметок-планок-скетчей, pinterest, evernote, и система не оптимальна, поэтому сейчас читаю книгу Дэвида Аллена (David Allen, Getting Things Done).

У тебя есть какой‑то порядок или правила по работе со своими фотографиями? Как ты решаешь, с чем будешь работать дальше, а что — в корзину? Сначала разобрать и разложить по подпапкам. Если время терпит, то дать отлежаться день-другой, и поотбирать (Adobe Bridge). Интересность, потом техничность. Потом вытягивание информации в Adobe Camera Raw, а дальше — фотошоп. А когда ты модель, что для тебя главное в этом? Чтобы было что‑то новое. Или адекватное количество денег. А вообще твое творчество дает тебе возможность жить так, как тебе хочется?

Как ты относишься к вопросу зарабатывания на жизнь творчеством — тебе удалось миновать эту вечную дилемму и прямо вот так зарабатывать тем, что нравится, или не все так просто? Совсем не так просто — далеко не все, что делаю, у меня вызы‑ вает исключительно приятные эмоции. И я не зарабатываю пока только тем, что хочу делать. Но очень стараюсь, чтобы то, что я делаю, не вызывало у меня отвращения (опыт такой работы есть). Технические переводы, платные модельные съемки, всякая возникающая экзотика — беру и делаю, не задаваясь вечными вопросами. Но одновременно быть фото‑ графом и моделью тоже не очень

легко; приходится периодически решать, как себя позициониро‑ вать, что выбирать. Кстати, а как ты относишься к теме шаблонных свадебных фото, над которыми принято потешаться? Ну, знаешь, когда невеста как бы держит на ладони жениха, в таком духе. Мало вижу, поэтому никак. Но я вообще не очень понимаю, зачем свадебная церемония с гостями и фотографии — это ж наше личное дело и, в целом, обратимая формальность (я официально разведена). Вот рождение ребенка — это да, это необратимо меняет жизнь и отме‑ чать с фотографированием надо (у меня нет детей).

Placebo by Balsara

by Marko Saari

Тема этого номера — не только разнообразие, но и принятие, поэтому я должна тебя спросить (но ты, естественно, можешь не отвечать). Сталкиваешься ли ты или сталкивалась ли с непониманием и / или неприятием? Или на самом деле все проще и никого по сути не волнует, что кто‑то другой вживляет себе рога? Ооо, ты бы слышала мою маму, когда я рассказала ей, что обрилась! Никаких рогов не надо! Читала, конечно. Видела реакцию на свои фотографии (не себя). В Фин‑ ляндии это все мягче, чем в России, например. Но обычно те, кто моди‑ фицируется, отдают себе отчет в том, что будет после — не смогут работать в банке, например (не то чтобы кто‑то этого хотел). Люди пишут, что все это ужасно и отвратительно? Ты довольно‑таки спокойно об этом говоришь — ты умеешь игнорировать такой негатив, искренне не обращаешь внимания? В ЖЖ мои френды вежливые (все знают, что банить я умею) и мак‑ симум напишут, что не понимают этого. А вот если кто‑то вытащит куда‑то за пределы… там много чего можно услышать. Со временем читаю гораздо реже, меня к рунету ничего не привязывает. Слава богу, адекватной среды для общения хватает.

Molla Mills by Balsara

Marko Saari [скриншот с фликра]

Что думает о Хеллмет автор ее портретов? Я задала Марко Саари несколько вопросов. Кто такая Хеллмет? Хеллмет — это вымыш‑ ленный персонаж, потерянный во времени и пространстве. Она оказалась заперта в чуж‑ дом ей мире и пытается найти дорогу домой, где бы этот дом ни был.

Uploaded on Jul 31,2012

У нее есть сверхъестественные способности? Она никогда не изменяет стилю ради сути. А вредные привычки? Любит воровать и есть электричество. Что ты думаешь о Бальсаре? Это творческая личность, у нее множество идей. Хеллмет — всего лишь одна из ее многочис‑ ленных идей, которая была реализована через фотографии.

Uploaded on Jul 31,2012

В следующем номере у нас будет возможность заглянуть в мир, который создает Марко Саари — фотограф, дизайнер и ведущий семинаров.

Вот, кстати, есть мнение, что русский интернет в этом плане жесток, люди склонны критиковать. Я это тоже замечаю: помню, как я плакала, получив один из первых комментариев по поводу своего самого первого портфолио (оно было очень слабым, да). А вот на фликре можно постить что хочешь, отзывы будут самые сердечные — или вообще никаких, вот не принято там писать комментарии в духе «Мне не очень» или «А что у вас с перспективой‑то?!» Что думаешь? Да, это так. В остальном интернете (и вообще обществе) рабо‑ тает схема «не нравится — вежливо промолчи». У меня была история со статьей про концертную фотографию: я и еще трое фотографов написали вместе большую, длинную, подробную статью. В наших личных блогах ее приняли хорошо, а вот в профильном сообществе был такой… эээ…<…>. После этого я гораздо меньше стала что‑то делать в рунете, ЖЖ свела к «маленькому уютному бложику». Насколько я понимаю, твои фотоработы достаточно востребованы. Как ты сама их воспринимаешь и принимаешь, мучаешься ли творческим перфекционизмом, и если да, то что ты с ним делаешь? Мучаюсь, конечно. Обдумываю в свете статьи Miumau про «достаточно хорошо». Имела недавно с психотерапевтом разговор на эту тему: мне подсознательно не нравилась одна моя картинка. Терапевт напомнила про предыдущую сессию, когда мы говорили о детях и принятии их путей в жизни. Я говорила, что если мое потенциальное дите возжаждет стать и станет яппи (для меня — самый непонимаемый вариант), то я все‑таки это переживу и буду поддерживать. Картинки — как дети.

Конкретно у меня творческие кризисы бывают двух видов. В обоих случаях мне не хочется делать то, что делала до сих пор, и это значит: 1) неинтересно, пора менять направление (ключевой вопрос — на что?!); 2) для реализации невнятных образов нужна какая‑то новая техника (ключевой вопрос — как узнать, как называется то, что мне надо). Третий, когда не хочется вообще ничего, называется обострением депреcсии и лечится таблетками и психотерапией. В процессе возникают побочные эффекты типа полной смены деятельности. Если у тебя есть любимый анекдот — расскажи, пожалуйста! давай поможешь ласты склеить мой друг одумайся зачем затем что денег ноль а завтра мне в моноластовый кружок («Перашки» пишутся без знаков препинания и заглавных букв). Я из тех, кто находит моноластовые кружки или, если не находит, быстренько создает сам.

The cat by Balsara

Ты живешь с кошкой? Про Мусявру я могу говорить долго! Я попала в надежные лапы. Она с богатым внутренним миром и высоким чувством соб‑ ственного достоинства, очень умная, настойчивая и мизантроп. Умеет ловить мышей (после ловли ест). На протяжении всех этих лет (11) упрямо рвалась жить именно со мной, а не с бывшим мужем, например, опровергая тезис, что кошки привязываются к местам, а не людям. В отличие от меня, прекрасно приспо‑ соблена к жизни, что показывает хотя бы история, как мы (я), живя в студенческом общежитии в десятиметровой комнате, подобрали вроде бы большого пушистого кота, а на самом деле беременную Мусю (что обнаружилось далеко не сразу). У тебя бывают или бывали творческие кризисы, когда тяжело, не охота и не получается? Как удавалось их преодолевать? Что бы ты посоветовала товарищу, который попал в эту тягомотину прямо сейчас? If you are going through Hell, keep going: если ты проходишь через ад, продолжай идти. Помнить, что это совершенно точно пройдет. Для работы доставать из загашников накопленные заранее картинки и записки. Миумау в «Дневнике дизайнераманьяка» написала жизненную главу про это.

Преодолевая кризис

Завтра я нарисую зеленого мохнатого утенка Лия Чевненко, дизайнер, иллюстратор october_witch@mail.ru simply-witch.livejournal.com shutterstock.com/g/Chevnenko+Liia

Ты работаешь графическим дизайнером? Да, с 2005 года. Все началось с курсов «Оператор-универсал ПК» и маленькой-маленькой типографии, где я в основном верстала в ворде (!) всякие путевые листы и бланки — до тех пор, пока не вспомнила о существовании чудесной программы Corel — и понеслоо-о-ось!.. С тех пор я сменила примерно шесть мест работы и сейчас тружусь в рекламном агентстве, зарабатывая ровно в пять раз больше, чем в начале «карьеры» — хотя, сдается мне, дело тут не во мне, а в инфля‑ ции. И еще рисуешь для стоков*? С чего это началось и чем продолжилось? Тут все началось с проекта «365 зарисовок в году» Натальи Ратковски. Постепенно участ‑ ницы проекта внушили мне мысль, что по моим эскизам можно рисовать вполне адек‑ ватные векторные клипарты, я прониклась идеей, нарисовала

несколько картинок на экзамен, сдала его (к своему немалому удивлению), и с тех пор у меня уже не «365 зарисовок в году», а «минимум 5 картинок на стоки в неделю», или «ура, 7 картинок в неделю», или «ой, ну почему всего 3?..» И выгодно это, работать со стоками? Чем тебе это нравится? Это становится выгодно, когда в портфолио больше пятисот картинок, а моими темпами до этого чуть ли не год — но «на шпильки» даже с моими 150 вполне реально заработать. Нравится — наверное, в основ‑ ном отсутствием непосредствен‑ ного заказчика иллюстрации и, как следствие, «прекрасных» моментов а-ля «перекрасьте в розовый и подвиньте на миллиметр»; тем, что я сама определяю, как будет выглядеть в конечном итоге картинка; нравится, что если… ой, да всем нравится!

Скажи, пожалуйста, что ты рисуешь и что больше всего любишь рисовать? Оказывается, я очень люблю цветы (вот уж не думала — пока не начала их рисовать!) и очень не люблю прямые линии. В итоге у меня в стоковом портфолио в основном такой, гм, антиджентльменский набор: цветочки-украшения-узорчикисумочки-туфельки-опять-цве‑ точки. А что тебя вдохновляет? Ой, я вообще думаю, что вдох‑ новения как такового не суще‑ ствует — просто садишься и начинаешь рисовать, и если получается хорошо, то радость, ликование и фанфары, а если коряво и плохо — ну что ж, пар‑ шивый опыт — тоже опыт. Другое дело, что утром никогда не зна‑ ешь, что рисовать вечером; едешь с работы и думаешь: «О господи, опять цветочки!.. но они поль‑ зуются спросом… но они уже немного, кхм, надоели… а-а-а-а-а! рыбку, я буду рисовать рыбку, я же вчера нарисовала рыбку, мне же

* Стоки — например istockphoto.com — это сайты, которые продают (в основном рекламным агентствам) фото и графику на условиях неэксклюзивности, но по невысокой цене.

понравилось, я же хочу еще!» Вот как‑то так. Что ты смотришь или читаешь для вдохновения? У меня чудесная френд-лента с кучей талантливых художников и иллюстраторов — там есть и что посмотреть, и что почитать. Из того, что ты сама нарисовала, какие работы — твои любимые? Любимых работ у меня процентов 75, но только в первые 15 минут после того, как рисунок закончен. Да и то, если мой рисунок нра‑ вится мне 15 минут подряд — это уже очень хороший результат. Дурацкий перфекционизм. Я с ним борюсь. Пока отбирала картинки для этой статьи — ну просто насмерть боролась! А у других авторов — есть у тебя любимые работы? Я совершенно без ума от иллю‑ страций Варвары Горбаш и Яны Москалюк. Ты рисуешь каждый день? Почему? Потому, что я очень упрямая! Ну нет, увы, не каждый-каждый. Например, я пропустила при‑ мерно неделю, когда была в отпу‑ ске, и никак ее не нагоню; иногда пропускаю день среди недели; мало рисую с натуры — и за все это меня очень-очень гложет совесть. Скажи, пожалуйста, насколько ты критична к себе? Насколько ты принимаешь или не принимаешь свое творчество, какие у тебя с ним отношения? Боюсь, даже слишком критична. Мне куда легче поверить в недо‑ брый отзыв, чем в добрый; и в данном случае хорошо, что тематика и стиль моих рисун‑

надо понять, что по то сторону монитора сидит чело‑ век, который на данный момент тоже совершенно не представляет, чего ты от него хочешь и какими терминами оперируешь, — и он там не вредничает, а просто судит о твоей работе со своей колокольни. Иногда это помогает. А иногда — нет!

ков сами по себе не настраивают на какие‑то кри‑ тические дискуссии: цветочки и текстурки — это не политическая карикатура и не концепты персона‑ жей для игр. Если честно, я не знаю, как я отношусь к своему творчеству. Я рисую, кому‑то это нравится, кто‑то это покупает — и я не хочу ничего в этой ситуации анализировать ближайшие полгода, а там посмотрим. В работе дизайнером что тебе нравится больше всего? То, что это так или иначе каждый день приносит какие‑то новые знания. То, что совершенство недо‑ стижимо, но к нему нужно стремиться. То, что в этой области можно развиваться бесконечно. То, что пра‑ вил на самом деле никаких нет. Жаль, правда, что все это не приходит на ум, когда, например, в энный раз переделываешь «недоста‑ точно орфографические» буквы на макете вывески сауны, причем буквам это все на пользу объективно не идет. Но я очень-очень стараюсь не забывать о том, что все‑таки люблю свою работу! А что больше всего раздражает, и как ты с этим борешься? Ну конечно, всякие эпизоды а-ля «Вы будете рожать новые дизайны до тех пор, пока мы не увидим наш!» (это с http://clientsfromhell.ru / ) не добавляют оптимизма. Бороться — теоретически — просто:

Поговорить о творческих кризисах, мне кажется, очень важно потому, что состояние это очень тяжелое и неприятное, многим знакомое, и при этом зачастую мы не умеем его вовремя распознать или забываем, как с ним справлялись в прошлый раз. И близким это может быть совершенно не понятно: вот как так, вчера еще рисовал и танцевал, а сегодня ничего не хочет. Поэтому очень важно все‑таки делиться друг с другом своими знаниями по теме. Раз ты согласилась со мной об этом поговорить, значит, тебе это состояние знакомо; что это такое, как это вовремя узнать? Отчего это берется? Ох, если б я знала, как его вовремя идентифициро‑ вать! А берется оно, я так понимаю, от недостатка впечатлений. Одни и те же люди вокруг, одни и те же маршруты, одни и те же мысли. Рано или поздно и рисунки становятся «одни и те же». Из этой колеи, раз уж она образовалась, надо любыми силами вырваться хоть ненадолго. Тут я никакой Америки не открою: надо в такой период взять и совершить нечто безумное. Конечно, кому что кажется без‑ умным: перекрасить волосы, сделать пирсинг, уехать на выходные в другой город, прокатиться на верблюде, прыгнуть с парашютом. Главное, это должна быть такая вещь, которая объективно ничем не страшна (человечество не пострадает, если вы внезапно станете блондинкой, например), но чтобы лично у вас от нее поджилки тряслись. И еще — обязательно надо давать какую‑то новую пищу глазам. Выкинуть из френд-ленты политические

перепосты (если они там есть) и добавить пару иллюстраторов, рисующих в непривычной для вас технике. Купить красивую ненуж‑ ную штуку и поставить на стол, за которым работаете. Сделать себе какой‑нибудь подарок. Сесть и начать рисовать что‑то невооб‑ разимое (высадку венерианцев на Юпитере при свете сверчков). Шокотерапия, в общем. Какую шокотерапию против творческого кризиса применяла лично ты, что для тебя именно лучше всего работает? Да практически все перечисленное (а, нет, верблюды и парашюты пока в планах). Главное — не бить в процессе в воображаемый барабан с над‑ писью «Я борюсь с творческим застоем». Если уж на барабане должно быть что‑то написано, то пусть это будет «Мне нужны новые впечатления». И что ты делаешь, если чувствуешь приближение или даже уже погружение? Во-первых, разрешаю себе ныть, кукситься и рисовать бяку. Или не рисовать вообще. Во-вторых — в произвольном порядке из списка выше. Так или иначе, цель — в конце кон‑ цов увидеть в зеркале немного другого человека, а не себявчерашнего-который-не-знает-чтоделать-дальше. Это такая игра: я — сегодняшняя, и проблемы меня-вчерашней ко мне имеют такое же отношение, как прошло‑ годний снег. А так как самовну‑ шение у меня на базовом уровне,

то вот эту вот «сегодняшность» мне всене‑ пременно надо как‑то наглядно самой себе показывать… в общем, хорошо, что нечасто у меня эти кризисы происходят — нельзя же постоянно перекрашиваться, делать тату‑ ировки и устраивать реформы в личной жизни! О чем ты думаешь, когда просыпаешься, и о чем — когда засыпаешь? «О, без десяти пять, еще три звонка — и подъем неизбежен!..» и «Боже, еще пять часов — и подъем неизбежен». Утрирую, конечно. Перед сном мне обычно приходят «оза‑ рения» из серии «а завтра я нарисую зеленого мохнатого утенка», которые благополучно забываются на следующий день; а еще я очень люблю «выцепить» какой‑то сомнительный момент из про‑ шедшего дня и мучительно его обдумы‑ вать, мол, тут вот можно было сделать по‑другому… Дурацкая привычка. Избавля‑ юсь. Ты что, совсем не отдыхаешь? Ну не-е-е-е-е-ет, это ж так с ума сой‑ дешь, даже от любимого дела! Хотя бы один выходной я стараюсь находиться как можно дальше от компьютера, а в иде‑ але — и от улицы, на которой стоит дом, в котором стоит компьютер, или вообще от города, в котором есть улица, на кото‑ рой… Ради чего стоит продолжать? Ой, да хотя бы ради самого процесса — он того стоит! Я рисую потому, что мне это нравится; и когда кому‑то нравится результат — это хорошо, это здорово, это вдохновляет, но это — не цель.

История успеха

Fun Factor Carla Sonheim, художник, писатель и преподаватель http://www.carlasonheim.com / http://carlasonheim.wordpress.com /

Карла, спасибо тебе, что согласилась принять участие! Я знаю, что ты очень занята: помимо того, что ты художник, ты еще пишешь книги (я фанатка твоей «Лаборатории рисования» (Drawing Lab) и знаю, что сейчас уже можно предварительно заказать твою вторую книгу, да?), ведешь онлайн-воркшопы… что еще ты делаешь? Спасибо, что пригласила поучаствовать! Я «работаю художником» примерно 11 лет, занимаюсь разными вещами: это крафт-выставки, галереи, продажи в интернет-магазинах; преподаю (и детям, и взрослым), и теперь еще пишу книги и веду онлайн-классы. Моя главная работа на данный момент — это написание содержимого для книг и классов, так что на самом деле сейчас я себя воспринимаю больше как преподавателя твор‑ чества. Но все‑таки мне повезло в том, что я могу иллюстрировать свои же книги!

Этой осенью у меня выходят две книги: «Рисуем воображаемых животных» (Drawing and Painting Imaginary Animals) и «Искусство дурачества» (The Art of Silliness). Как ты стала художником? В детстве у меня были художе‑ ственные способности, но я была недостаточно уверена в себе, чтобы их развивать, поэтому пере‑ стала рисовать до тех пор, пока мне не было уже под тридцать. Тогда я сменила профессию, начала заниматься графическим дизайном, и мой босс поддержал меня в моем желании пойти поучиться рисовать фигуры; рисо‑ вать обнаженную натуру было так страшно! Но примерно секунд через 30 мне это так понравилось! Так что несколько лет я занима‑ лась на разных курсах: рисования фигуры, живописи, по трафарет‑ ной печати; потом родился мой второй сын и я перестала учиться формально. Но к тому моменту у меня уже было свое видение, и я рисовала когда только могла. Спустя восемь лет я бросила свою дизайнерскую работу, чтобы «попробовать искусство».

Ты рисуешь каждый день, это важно для тебя? Нет, я не каждый день рисую. Я могу несколько недель не брать в руки карандаш, а потом стимул творить становится непреодоли‑ мым и я снова за него берусь. Я думаю, что каждому нужно найти свой ритм и расклад того, что рисовать и как часто. Да, это правда, если бы я рисовала каждый день, насколько лучше бы я была, чем сейчас! Но мне важнее, чтобы мне было весело и интересно, и поскольку мне каждый день нужно делать массу вещей, и не то чтобы все это мне очень нравилось, в рисовании я хочу сохранить для себя фактор удовольствия, fun factor; иначе это станет очередной обязанностью и рутиной. Кроме того, для меня рисо‑ вание — это гораздо больше, чем технический навык; это значит видеть и чувствовать (и, честно говоря, иногда я просто не вижу или не чувствую!). Я раньше так мучилась из‑за того, что не рисую каждый день, чувствовала себя виноватой. Но с течением лет мне в книгах и интервью «встретилось»

множество художников, в том числе известных, которые тоже не рисуют каждый день. От этого стало полегче: я не одна такая! Как обычно проходит твой день, что ты делаешь? Летом не так, как в остальное время года, потому что можно спать подольше и наши рабочие дни начинаются позже и раньше заканчиваются. Но в общем я встаю, проверяю почту на пред‑ мет чего‑то срочного, пью кофе, завтракаю и еду в нашу студию (мы со Стивом, моим мужем-фото‑ графом, снимаем вместе пре‑ красную студию в центре Сиэтла), снова проверяю почту. После этого часто (но не каждый день!) я начинаю маленький рисунок или картину, чтобы про‑ чистить мозги. Потом я составляю список того, что нужно сделать, и начинаю его выполнять. Большую часть времени я провожу за компью‑ тером: пишу письма, посты, тексты для книги, предложения, содержание онлайн-уроков. Ох, я в основном «писатель»! Но при этом у меня все так устроено, чтобы я могла в любой момент развернуться и про‑ должить работу над картинкой, которую я начала, так что время от времени я так и делаю. Ну, и когда я уже больше не могу, я еду домой! Я участвовала в твоих воркшопах и знаю, что ты даешь

такие упражнения, как рисовать левой рукой (для правшей) или не отрывая руки от листа, или не глядя на лист; но ты, кажется, на такие рисунки смотришь не просто как на упражнения, а как на техники рисования. То есть, такое ощущение, что ты из такого рисунка можешь сделать настоящий арт. Это правда так? Тебе нравится несовершенное? Да, я очень люблю всякое неиде‑ альное искусство. Например, меня очень вдохновляет детское творчество, а также работы худож‑ ников-аутсайдеров (тех, у которых нет формального образования) и работы, которые по стилю наме‑ ренно наивны. По этой причине я действительно использую множество таких тра‑ диционных «упражнений» в начале «настоящей» работы. Или я могу специально «испортить» работу, а потом попытаться ее спасти. Мне нравится это чувство, когда мне

нужно спасти испорченное, это сложно и интересно! Для участников твои воркшопы (я‑то знаю) — это прилив творчества, пространство для общения и, безусловно, развлечение. Что это для тебя? Что для тебя главное в этих воркшопах? Я думаю, что больше всего я стремлюсь к тому, чтобы людям было здорово от того, что они рисуют и делятся своими рабо‑ тами. Думаю, что временами все стоящее может быть сложным, но большую часть времени должно быть весело! Наверно, когда тебе разные люди признаются, что им нравятся твои работы, — а я вижу, что многим нравится твое творчество, — становишься менее критична к своему искусству — или нет? Ты самокритична? Ну как сказать: и да, и нет. Действительно очень приятно получать много положительных

отзывов, и это действительно помогает быть менее критичной к себе, да. Но как и со всем остальным — все равно всегда хочется стать лучше и делать лучше! И все равно всегда есть какая‑нибудь маленькая ошибочка или какая‑то часть картинки, кото‑ рая на более ранней стадии нра‑ вилась больше, например, и это в каждой работе немножко раз‑ дражает. Но я стараюсь принять и оценить то, что это было лучшее, что я могла на тот момент, а потом переходить к следующей работе.

Сердитая птичка или грустный песик — всего лишь пара автопортретов!

А ты сталкивалась с неприятной реакцией на свое творчество? Тебе было когда‑нибудь страшно показывать свои работы? Конечно, страшно выставляться. Однажды на крафт-выставке один мужчина сказал: «Это как будто дошкольник нарисовал», а другая женщина сказала своей дочке: «Смотри, дорогая, и вот это сейчас называют искусством».

Мне повезло: большинство людей в интер‑ нете (по крайней мере до сих пор) огра‑ ничивали свои комментарии в основном позитивом. Но мое искусство «другое», и я точно знаю, что есть много людей, кото‑ рым оно, вероятно, не нравится — просто они достаточно вежливы, чтобы об этом не говорить. И на книгу я получала негатив‑ ные отзывы, и это очень больно, особенно поначалу. Вообще, выставлять себя на критику — нелюбимая часть того, что я делаю, но с другой стороны, я чувствую, что творчеством надо делиться, и я правда понимаю, что мое искусство — не для всех. И, однако же, все равно в какой‑то степени больно, когда тебе на это указывают. Ты знаешь, что такое творческий кризис, у тебя было такое? Да, это регулярно со мной! Раньше я пани‑ ковала и переживала, но в последние несколько лет я уже знаю, что это просто нормальные стадии и они проходят, и, как правило, достаточно быстро! Я стараюсь не слишком себя заставлять… попробую порисовать, но если совсем ничего не полу‑ чается, то бросаю. Я знаю, что скоро это снова станет просто и весело делать! Что для тебя главное в творчестве? Я стараюсь практиковать то, чему учу, то есть относиться к творчеству легко и не ждать от своих работ слишком много. У меня сейчас экспериментаторский период, видимо, и я пробую разные средства и новые способы их смешивать. Делаю несколько работ в одной технике, потом перехожу к другой; в последнее время рисовала в основном животных, фигуры и цветы. Я бы хотела как‑нибудь сконцентрироваться на чем‑то одном и подготовить материал для выставки в галерее здесь, в Сиэтле, но в данный момент мне комфортно и так: делаю что могу. Самое главное для меня в искусстве — это оставаться верной своему голосу и виде‑ нию, визуально выражать свое уникальное восприятие мира. Меня очень интересуют эмоции моих персонажей. Сердитая птичка или грустный песик — это ведь на самом деле всего лишь пара автопортретов!

Ты зарабатываешь на жизнь тем, что тебе нравится делать? Это легко или сложно? И как тебе удается найти баланс между вещами, которые тебе не очень‑то, может быть, нравятся, но приносят деньги, и теми вещами, которые тебе нравится делать, но они, вероятно, меньше окупаются? Да, я зарабатываю тем, что мне нравится. Я люблю и преподавать, и рисовать, и сейчас я могу совме‑ стить это в работе. Мне повезло! Было и сложно, и легко, но все равно всегда немного страшно:

Я знаю, что твой муж — фотограф и преподаватель и тоже сейчас пишет книгу; и еще я знаю, что ты мама, — а твои дети тоже делают что‑то творческое? Да, мы со Стивом женаты 20 лет, и у нас один подход к твор‑ честву и преподаванию! Оба наших взрослых сына — очень творческие: старший — музыкант и веб-дизайнер, а младший рисует и пишет. получается, ты хорош настолько, насколько удалась твоя последняя книга, или класс, или рисунок. А дальше — выйдет ли так же хорошо? Единственное, что мне не очень‑то нра‑ вится, это количество времени за ком‑ пьютером, которое, по всей видимости, мне надо проводить. Но в этом плане я как большинство! Какая из твоих работ твоя любимая? Кто‑то когда‑то сказал, что каждая послед‑ няя работа — любимая, и у меня отчасти так же. Другими словами, я обычно влю‑ блена во что‑то, что я только что закончила, а потом постепенно энтузиазм проходит, по мере того, как место этой работы зани‑ мают более новые.

По-моему, они оба немного стесняются называть себя худож‑ никами, но при этом они действительно творческие и талант‑ ливые. Как преподаватель искусства, что бы ты посоветовала тому, кто хочет научиться рисовать? Я бы советовала всем сохранять энтузиазм. Если вам скучно, вы злитесь — прекратите! Переключитесь и порисуйте другой рукой, нарисуйте игрушку своего ребенка, попробуйте скопи‑ ровать работу художника, который вам нравится. Чем больше в этом процессе интересного и увлекательного именно для вас, тем больше вам будет хотеться проводить время за рисованием!

Но среди моих любимых работ всех вре‑ мен — то есть, которые мне все еще нра‑ вится, даже по прошествии времени — моя крыса из почеркушек, красная фигура и девочка, катающаяся на колесе. А из более новых работ мне нравится этот петух из обрывков и бык.

Организация времени

Время не ждет Ирина Ющенко Переводчик (перевожу в основном книги, иногда делаю устные переводы, но это скорее хобби, для встряски нервов) http://autumn-flavour.livejournal.com / profile

Я спросила Ирину в конце июля, не согласится ли она дать мне интервью. Она ответила: Сегодня мы уходим в поход, возвращаемся примерно 5 августа, следующая неделя будет плотно занята подготовкой к учебному году, а с 13 по 26 августа можно будет не торопясь и вдумчиво пообщаться. (После 26-го начнутся собрания в садах и школах, плавно переходящие в несколько месяцев приучения сына к школе, а дочки — к садику, так что где‑то до ноября я ни на что серьезное не закладывалась бы.) Отвечает она на письма, пока спит младшая девочка. И комментирует: «Фантастика — Маня проспала на час дольше положенного! Вот вам и планы — а я‑то думала, придется вечером дописывать!»

Кроме того, график творит чудеса — если семья видит, что вы изо дня в день садитесь в Х часов за стол и встаете только в Y часов, тогда всем ясно: о, тут работают по‑настоящему, по расписанию!

У Вас всегда есть четкие планы на месяц-два вперед? Насколько Вам легко и приятно их соблюдать? У меня всегда есть планы, некоторые — на два-три года вперед. Но долгосрочные — это планы из разряда «жизнь требует» — например, сейчас у меня в органайзере записано, что 1 марта 2014 года я должна организовать поверку счетчиков горячей воды в квартире, а 1 марта 2016 года — счетчиков холодной. Соблюдать это нелегко: когда 1 марта 2014 года я открою страницу ежедневника и прочту, что должна куда‑то звонить, меня это ужасно возмутит внутренне. Какая‑то бумажка будет мне указывать, как жить! Я перепишу это задание на три дня впе‑ ред, все три буду возмущаться и тихонько привыкать, а потом позвоню и все организую. То же самое будет с записями типа «подать документы в школу дочери» и т. д. Долгосрочные планы выполнять труднее всего, потому что уже не помнишь, как рационально обосновывала себе их обязательность в момент планирования. Личное я не планирую почти никогда. С тремя детьми иметь личные долгоиграющие планы — это малореально, поэтому в лучшем случае запишу, что через месяц будет фестиваль, на который хочется пойти, а уж получится ли — это совсем не факт. (Кстати, спасибо, что напом‑ нили: пошла и записала фестиваль Seasons на 22 сентября.) У Вас трое детей, и Вы, судя по блогу, постоянно что‑то делаете вместе с ними или для них: то шьете, то ездите на конкурсы, то вот в походы ходите. Как Вы расставляете приоритеты, чтобы успевать и работу делать, и с семьей полноценно время проводить? На самом деле, я успеваю малую долю того, что хотелось бы. Про дет‑ ские конкурсы — это из разряда «жизнь заставляет» и никуда с этой под‑ водной лодки не деться, хотя на самом деле я эти конкурсы не люблю. Но детям надо — мать берет под козырек, а что поделаешь? Я постоянно взвешиваю свои дела. В мою жизнь вписываются две и только две основные задачи, и сейчас это дети и работа. Когда‑то я попыталась вписать третью — учебу; тянула три года, но при‑ шлось признать, что три задачи не помещаются, мешают друг другу, каждая оказывается выполнена недостаточно хорошо, и от учебы при‑ шлось отказаться. Кроме того, я считаю время: для работы мне нужно, допустим, четыре часа в день — и эти четыре часа я выну тушкой или чучелом: из того времени, когда дети будут в школе, из отдыха, из сна, из выходных, из праздников — откуда угодно, но выну. Детям — по остаточному принципу. Учитывая, что им, за вычетом сна, остается около 12 часов в сутки, я считаю, что такой подход справедлив и их не ущемляет. (Примечание: я считаю норму не по часам, а по объему перевода. Про‑ сто этот объем, выражаемый в количестве знаков, обычно укладывается в четыре-пять часов. Для каждой книги я высчитываю соотношение заново, но разница невелика.) Что до шитья, то это просто отдых. Кроме тех случаев, конечно, когда «мама, срочно сшей костюм принцессы, двенадцать юбок и корону, нужно к завтрашнему утру». Тогда это уже по статье «дети». К счастью, дети понимают слово «расписание» и такие фокусы выкидывают редко.

...моя тема — двойственность, принадлежность к двум мирам одновременно...

Наверное, каждая женщина, которая работает из дома, сталкивалась с тем, что знакомые называют это «сидеть дома» и в целом воспринимают менее всерьез, чем работу в офисе, вне зависимости от того, сколько денег это приносит. У Вас бывало такое? Как Вы к этому относитесь? Тут две темы соединились: про работу дома и про женщину, которая дома «сидит». С упреками «ты дома сидишь [и отдыха‑ ешь]» справляться довольно просто — кри‑ тикан получает дом, ребенка и день-другой самостоятельного существования в задан‑ ных условиях. Изумительный эффект! Словосочетание «сидеть дома» пропадает из словаря навсегда. Что касается работы дома, то мне повезло: дома много лет работал мой отец, еще когда я жила с родителями, поэтому я никогда не сомневалась в том, что работа дома — это самое настоящее дело, а не спо‑ соб время убить. А когда сам в чем‑то уве‑ рен, убедить окружающих гораздо проще. Кроме того, график творит чудеса — если семья видит, что вы изо дня в день садитесь в Х часов за стол и встаете только в Y часов, тогда всем ясно: о, тут работают по‑настоящему, по расписанию! Как давно Вы так работаете? 16 лет.

Что Вы переводите в основном? И что Вам больше всего нравится в работе? В основном книги. Психологию, научно-популярную литера‑ туру, иногда детские книжки. Начинала с любовных романов и фантастики, забавная студенческая подработка. Такая работа — отличное занятие для сканера (человека, который склонен интересоваться всем понемногу, в противовес дайверу, который выбирает одно дело и занимается им всю жизнь). Я и есть сканер, и мне очень нравится сегодня вникать в жизнь животных, завтра — в историю Второй мировой войны, а послезавтра — в реалии американских школ балета. Правда, такого рода эрудированность глубокой не назовешь, ну так хоть удовольствие получить. Вы еще иногда пересказываете для читателей не переведенные на русский книги: я с огромным удовольствием прочитала в свое время про сканеров Барбары Шер, а потом — про то, как бороться с депрессией. Какие книги Вам хочется пересказывать и что для Вас главное в этом процессе? В одной из книг, которые я переводила недавно — «Буду‑ щее, которое мы сочиняем» М. К. Бейтсон, — шла речь о том, что у каждого человека есть своя жизненная тема или несколько тем, которые так или иначе вылезают во всем, что он делает. Я над этим задумалась и поняла, что моя тема — двойственность, принадлежность к двум мирам одно‑ временно, причем мне всегда надо эти миры как‑то сближать, таскать что‑то из одного в другой. Пересказ — это и есть такое занятие. Есть хорошая, полезная книга, но только она на английском языке, не все могут прочесть, а кто может — тот про нее просто не слыхал, например. Вот я тогда ее беру и перетаскиваю на нашу сторону, пересказываю по‑русски. И теперь она есть у нас, здесь — кто хочет, прочтет, кто поже‑ лает — найдет оригинал и освоит самостоятельно. После пересказа «Вишкрафта» (Wishcraft Барбары Шер), например, нашелся человек, который этот «Вишкрафт» перевел полно‑ ценно — отличный результат, по‑моему. Пересказывать хочется полезные книги, которые могут помочь, натолкнуть на нужную мысль, просто лечь в багаж памяти и потом выскочить в нужный момент подходящим решением. В ближайшем будущем, если получится, я хочу пересказать Mood Mapping — книгу про управление собствен‑ ным настроением. И еще A Weekend to Change Your Life — ее написала женщина, которая поселилась у моря и стала думать о жизни женщин вообще. Кстати, на вторую книгу я наткнулась в ЖЖ, где ее пересказывали в одном журнале, но пересказ оборвался на середине — очень было жалко.

Из пересказа книги «Выпасть из депрессии» Человек в депрессии, как мы еще, возможно, помним, отрезан от своих чувств — и от тела тоже. Он банально игнорирует сигналы об усталости и боли, психосоматику всякую, и вместо того, чтобы отдохнуть, бежит пить лекарства, чем делает только хуже. Лекарство симптом‑то, допу‑ стим, снимет, но ведь он же снова проявится, причина никуда не делась. Что оптимисты живут дольше пессимистов, быстрее выздоравливают и реже зарабатывают инфаркт — это всем известно. А кто пессимист, тот сам себе злобный баклан. А кто в депрессии — тот даже дважды, потому что депрессия похожа на пессимизм двойной крепости. У депрессирующего человека часто повышен уровень кортизола и адре‑ налина (тех гормонов, которые командуют нам бежать или нападать). Обычно как бывает? Вот доисторический человек видит саблезубого тигра. Тело реагирует, гормоны выплескиваются, человек бежит, обго‑ няя одну за другой удивленных антилоп, потом взлетает на высокую скалу и там отсиживается, пока организм экстренно залечивает сбитые во время бега ступни. Потом, правда, гормоны успокаиваются, тело приходит в норму, ритм сердцебиения замедляется, и перед нашим бегуном остается одна проблема — как с этой скалы слезть. Впрочем, время обдумать решение у него есть — пищеварительную систему стресс отключает тоже. Ну вот, а у депрессирующего как? Он все время нервничает, ему везде чудятся коварства окружающих, и гормоны в кровь качаются, как нефть из скважины, постоянно и неостановимо. А разрядка не наступает. Не наступает. Опять не наступает. Долго организм протянет в экстрен‑ ном режиме? А сколько болезней он на этом заработает? Депрессия сильно, СИЛЬНО сказывается абсолютно на всех системах организма, и отнюдь не в пользу депрессирующего. Даже наоборот, потому что не дает ему заняться хоть какими‑то полезными для здоровья вещами — как тут будешь бегать по утрам, если лапы все время болят и хвост отваливается? Это было про «настоящие» болезни. А есть еще болезни соматические. Когда человек в упор не слышит, что его тело ему талдычит: «Я устало, я засиделось, мне плохо, сделай что‑нибудь!» — тогда тело говорит: «Ах так? А вот тебе синдром хронической усталости! Вот тебе хронические боли! Вот тебе аллергия! Теперь дошло?!» И кроме того, даже если бы тело ничего и не злоумышляло, оно все равно намертво связано с моз‑ гом, и когда плохо одному, то и другой тоже жизни не слишком рад.

Я знаю из Вашего блога, что Вы не учили химию в школе. Как так получилось? Мой отец — военный, дипломат, поэтому все детство у нас с братом было в разъездах и учились мы много где. Первый класс, например, я закончила в Вашинг‑ тоне. А с химией вышло неудачно потому, что она попала на время, когда я училась на экс‑ тернате, т. к. русской школы старше 4 класса в Непале, где мы жили, не было, а в местной, куда меня отправили ради языка, химию как таковую не прохо‑ дили. Это была женская школа при католическом монастыре (отдает викторианской Англией, правда?), и, видимо, монахини не считали, что девочкам нужна химия. А может, просто позже начинали ее пре‑ подавать. А высшее образование у Вас какое? МПГУ им. Ленина, иняз. Но, хотя в дипломе и стоит «преподаватель и переводчик англий‑ ского языка», переводу нас, к сожалению, не учили.

Вывод: если вы ходите по врачам и жалуетесь, а врачи раз за разом не находят у вас ничего особенного и твердят «попейте витаминчи‑ ков», идите‑ка вы к психоневрологу. И еще в спортзал. На массаж. И в бассейн.

Принято думать — и, честно говоря, я сама с этим сталкивалась как наниматель — что мамы с детьми — народ довольно‑таки необязательный. Дети болеют, их надо водить по поликлиникам, откуда‑то забирать и т. д.; поэтому мамы пропускают и отменяют встречи, опаздывают, извиняются и снова что‑то срывают. Я знаю, что у Вас есть своя система расчетов времени, которая позволяет Вам в такие ситуации не попадать; в чем ее суть? Суть системы сводится все к тому же: мне нужно сделать Х знаков, для этого требуется Y времени на работу, и это время я выну откуда угодно. Оста‑ ется только максимально смягчить процесс «вынима‑ ния» — запланировать время с запасом, выделять его тогда, когда это удобно окружающим и мне (напри‑ мер, после рождения второго ребенка мне пришлось отказаться от недели с только одним выходным: семья недовольна, если мама работает по субботам), сократить другие дела и т. д. Вот, к примеру, возьмем пресловутые детские болезни. Допустим, ребенок с утра непредвиденно затемпературил, в сад или школу его нельзя, надо вызывать врача и ждать. На такие случаи у меня всегда есть три резервных рабочих дня, которые я добавляю к расчетному времени выполнения заказа. Конечно, ребенок болеет не три дня. Но, во‑первых, я не устраиваю себе непредвиденный выходной в обнимку с болящим, а сижу с ребен‑ ком, сколько ему надо, а потом он засыпает, или температура у него падает, или он соглашается на какое‑то развлечение — и я иду работать. Вече‑ ром отбой в 9 часов для всех детей (и для больных, и для здоровых) — у меня опять рабочее время. Обычно в первые два-три температурных дня я делаю по половине рабочей нормы, а если процесс затягивается (к счастью, редко, потому что я детей закаляю, приучаю к спорту и вообще ращу спартан‑ цев), приглашаю няню. Пока у ребенка температура, ему нужна мама, да, но когда температура упала и младенец хочет прыгать и скакать по дому, мама вполне может заняться своими делами.

У работы есть два состояния: она либо сделана, либо нет. Если нет, никого не волнует, что там у тебя отваливалось — лапы, хвост, уши или нос. Работа просто не сделана, и это очень плохо. не хочется, это достояние ценное и невосполнимое.) Если лапы ломит любым другим образом, тогда все равно работаю. У работы есть два состояния: она либо сделана, либо нет. Если нет, никого не волнует, что там у тебя отваливалось — лапы, хвост, уши или нос. Работа просто не сделана, и это очень плохо. Но ведь все равно в сутках ограниченное количество часов; сколько часов в день Вы работаете? Последние годы я работала 4‑5 часов в день. Сейчас младшая идет в детский сад, средний — в школу, поэтому в ближайшие месяцы я запланирую меньшее количество работы, а потом, может быть, смогу уве‑ личить время до 5‑6 часов ежедневно.

Неэкстренные вещи — походы по врачам, заня‑ тия и т. д. — я планирую заранее, поэтому, беря заказ, уже знаю, какие траты времени мне предстоят в ближайшем будущем.

Вообще день на день не приходится — иногда текст летит со свистом, а иногда плетешься еле‑еле и с тоской думаешь, что добирать норму придется в обеденный отдых.

ОК, если дети заболели — продолжаете работать мамой в более «горячем» режиме; а если у самой лапы ломит, хвост отваливается? Если температура, то я не работаю: это просто невоз‑ можно, мозг отключается. (Хотя, конечно, любое «невозможно» — вопрос мотивации: приставили бы пистолет к виску, переводила бы как миленькая. Но пистолета пока нет, а здоровье гробить

Вы сами назначаете сроки заказчикам? Бывает ли такое, что любимый заказчик просит сделать что‑то в такие сроки, что сразу ясно: если работать столько, сколько Вы обычно работаете, это не успеть никак? И что в таком случае делаете? Да, сроки назначаю я сама, потому что заказчики иногда хотят нереального, а иногда им просто нужен другой, менее загруженный жизнью человек. Если

нужно что‑то срочное, то возможны варианты в зависимости от обстановки. В планах стоят разъезды по врачам или кон‑ курсам — откажусь от работы. В планах нет ничего, что нельзя было бы подвинуть — соглашусь, буду работать по вечерам и в обеденный сон детей, но недолго (максимум неделюполторы). Заказчик хочет такой работы регулярно — увы, нам придется расстаться. В итоге я подобрала некоторое количе‑ ство заказчиков, которые обычно не требуют стахановских подвигов, мы с ними прекрасно ладим и вполне друг другом довольны. Заказчики, согласные на сроки, которые им скажет исполнитель, — это ведь мечта многих фрилансеров, придушенных тем, что клиентам все надо «вчера» и привыкших своими авралами прикрывать чужие опоздания. Как это Вам удалось так приучить своих клиентов? Мне кажется, что книги переводить — это вообще не то дело, которое требует спешки. Только очень наивный человек может думать, что книгу переводить — дело быстрое, главное как следует настращать переводчика. Мне попались умные работодатели! С ними — это, например, издательство «Карьера-пресс» — я работаю годами. Конечно, с некоторыми заказчиками, увы, приходится рас‑ ставаться. Так что никого приучать не приходится — либо мы срабатываемся, либо нет. Кстати, помимо всего прочего, срабатываться помогает хорошая репутация: если заказчик знает, что ты всегда сдаешь работу вовремя и работаешь качественно, то он зачастую предпочтет немного снизить тре‑ бования в какой‑то области, но оставить такого обязательного работника при себе. Как ни странно, обязательность и умение делать работу в срок встречаются не так чтобы очень часто (до сих пор удивляюсь и не могу в это полностью поверить), поэтому репутация обязательного человека — это очень ценный актив. Ее стоит взращивать и всячески поддерживать. И тогда договариваться с работодателями становится гораздо проще. Удается ли Вам, работая столько, сколько Вы, получается, сами себе определили, зарабатывать столько денег, чтобы этого хватало на то, что Вам хочется? Зарабатывать на жизнь любимым делом — насколько это, с Вашей точки зрения, легко, реально или сложно? Ну, как всегда — я бы не отказалась зарабатывать больше. Вот недавно ставку повысила, работодатели хмыкнули, но согласились: опять же, выгоднее заплатить обязательному и проверенному переводчику, чем рисковать нарваться на необязательного халтурщика. Но если серьезно — у меня есть временной предел, на данный момент это те самые 4‑5 часов в день. Увеличение рабочего времени возможно только в ущерб семье. Так что я просто стараюсь выжать мак‑ симум из этих часов — работать эффективно, задавать высо‑ кие ставки. Мой доход составляет весомую часть семейного бюджета, но, к счастью, это не единственный доход семьи. Если бы вдруг пришлось, семью я прокормила бы, но тогда материнские обязанности были бы в полном завале. Вот и получается, что моя золотая середина — это то, что я имею

сейчас: зарабатывать достаточно, чтобы знать, что в случае чего я не дам семье пропасть, но тратить на это ровно столько сил и времени, чтобы это не мешало мне поддерживать нормальную жизнь в семье и давать детям все, что им нужно, — и уход, и ласку, и общение, и воспитание. А кем хотят стать Ваши дети сейчас? Насколько Вы бы поддержали их желание заниматься какой‑нибудь творческой и интересной, но в общем и целом не слишком высокооплачиваемой работой? О, у детей далекоидущие планы! Сын хочет быть авиаконструктором — и я не удив‑ люсь, если станет, он все время собирает модели самолетов и вообще технарь. Старшая дочь разрывается — ей хочется быть переводчицей (она недавно перевела первую книгу, очень удивилась тому, как это сложно, но мечту все же не оставила), био‑ логом и учительницей младших классов. В последнем варианте златых гор точно не предвидится. Младший ребенок пока не признается, о чем мечтает. Я хочу от детей двух вещей (хотя они, конечно, решат по‑своему, как все нормаль‑ ные дети) — чтобы они, во‑первых, умели решать свои проблемы самостоятельно, а во‑вторых, были полезны миру и людям. По первому пункту — хочешь заниматься низкооплачиваемой, но любимой работой? Ради бога, но только учти, что жилье на тебя с неба не свалится, родительская помощь не вечна, кушать хочется всегда. Если ты справляешься со своей жизнью сам и не сидишь на шее у окружающих, то будь кем хочешь. Можешь найти супруга, который будет не прочь содержать тебя с твоим любимым делом вместе. Можешь искать гранты, если ты ученый. Можешь ударно потрудиться какое‑то время, а потом про‑ живать накопленное. По второму пункту можно не пояснять, да? Полезные профессии в нашем обществе очень часто низко оплачиваются. Но тут у детей пример перед глазами — мой муж, а их отец, работает в МГУ по любви, но за гроши, а для заработка имеет вторую работу. Это тяжело, но это очень ответствен‑ ный подход, по‑моему. Я рада, что у детей есть такой достойный пример для подража‑ ния (и не только в этой области).

Случаются ли у Вас творческие кризисы? Бывает, что книга скучная, но это к творческому кризису отношения имеет мало. Бывают дни, когда перевод идет плохо, подходящие слова приходится по полчаса искать, а они все равно не находятся, ну и все такое. Но это не отменяет ежедневной нормы — я ее делаю и надеюсь, что когда буду вычитывать текст (это отдельная часть работы, прочесть всю книгу несколько раз свежим взглядом), голова будет уже в порядке.

Есть мотивация, нет мотивации, есть вдохновение, нет его — это все побочные факторы. Мое дело — переводить как можно лучше в имеющихся обстоятельствах, и все. Даже если вдохновение в отпуске.

Мы с мужем одно время много спорили о том, как правильно организовать работу, чтобы все было вовремя и по плану. Муж — он программист, проектирует программные модули, — утверж‑ дает, что четкая организация по‑настоящему творческой работы невозможна. И для при‑ мера рассказывает, сколько всяких факторов влияет на его работу, в том числе и творческие кризисы, и отсутствие нужного настроя, и все такое. У меня от этих рассказов волосы встают дыбом — я бы от такой творче‑ ской работы умерла через пол‑ часа. У меня‑то все просто: план, сроки, страницы, знаки. Это уже не столько творчество, сколько ремесло, наверное, хоть и увле‑ кательное ремесло. Так что есть мотивация, нет мотивации, есть вдохновение, нет его — это все побочные факторы. Мое дело — переводить как можно лучше в имеющихся обстоятельствах, и все. Даже если вдохновение в отпуске. О принятии. Я, например, не смотрю фильмы в переводе, потому что часто раздражают неточности и ошибки. Вы читаете, смотрите чужие переводы? Насколько Вам легко это дается? Да, да, я читаю и смотрю чужие переводы с большим удоволь‑ ствием! Просто с огромным!

Потому что тогда я смотрю со стороны на такую же, как моя, работу, вижу, как мучился переводчик вот здесь, как он схитрил вот тут, как он прекрасно изучил тему ради одного-единственного правильного предложения или, наоборот, поленился разбираться и напортачил. Для меня любая переводная книга — это как роман Хейли, только он писал про внутреннюю кухню разных профес‑ сий, а для меня это все время одна и та же кухня, переводческая. Еще у меня есть такое любимое развлече‑ ние, на которое, правда, я отваживаюсь нечасто. Взять фильм на малопонятном языке (французском, японском, или даже английском с ужасным акцентом) и смо‑ треть его с субтитрами на другом языке, только не на русском, а то слишком просто. Например, на экране говорят по‑японски, а субтитры французские. Мозг кипит и взрывается! Есть такие переводы, которые Вы считаете однозначно прекрасными, или всегда есть что‑то, что можно было бы сделать лучше? Для меня с детства эталон перевода — «Время-не-ждет» Лондона. Эту книгу пере‑ вела Вера Топер. Вообще в детстве было много очень хороших переводов: Нора Галь переводила Брэдбери, Озерская и Кудряв‑ цева — «Унесенных ветром», а семитомник в восьми томах Джека Лондона (вось‑ мой — дополнительный, с «Сердцами трех» и «Маленькой хозяйкой Большого дома») был прекрасен весь насквозь. Может, это магия детства, конечно, но я не пред‑ ставляю, как можно было бы улучшить эти книги. Я и сейчас читаю их и наслаждаюсь. Когда Вы раскрываете свой напечатанный перевод — у Вас нет страха увидеть там какую‑нибудь нелепую ошибку? Не боюсь, а точно знаю, что увижу какой‑нибудь ляп. Когда сдаешь книгу после бесконечных читок и вычиток, искренне веришь, что лучше уже не сделать. А потом спустя полгода получаешь авторский экзем‑ пляр, открываешь — а-а-а-а, тут надо было другое слово, здесь оборот дурацкий, а так люди вообще не говорят! Хорошо наблюдать за чужими рабочими кухнями, а в свою заглянешь — вздрогнешь.

Какой свой перевод Вы считаете лучшим? «Радость, гадость и обед» Хела Херцога. Переводя эту книгу, я впервые поймала баланс между точностью перевода и сохранением его стиля. Мне всегда ужасно хотелось, например, сделать то, что делали совет‑ ские переводчики, — заменить непонятные русскому читателю реалии на другие, родные для него, чтобы читалось гладко и естественно. И тут я это сделала (не везде, конечно, только там, где такой ход был оправдан) — и мир не рухнул, а получилось, пожалуй, неплохо. (Хотя открывать эту книгу — вот она, под рукой лежит, — я все равно боюсь. Наверняка же пойму, что надо было по‑другому!) А в плане работы мамой есть что‑то, что засчитываете себе как достижение? Достижение — это если удалось достаточно много времени за день уделить детям. Не просто сводить их на занятия, а позаниматься с двумя из трех (на троих в один день я и не замахиваюсь) тем, что им в данный момент нужно и интересно. Тогда я вечером чувствую, что довольна собой. А утром результат обнуляется и надо начинать с начала :) Как проходит Ваш типичный день? Во время учебного года так: 7 утра — подъем, собрать детей в школу и сад. В 8 утра муж уводит старших, мы с Маней остаемся вдвоем, закладываем в мультиварку обед, занимаемся всякими делами, можем поиграть или уборку сделать. В 9 утра приходит няня, я сажусь работать до 12:50. В 12:50 выхожу из дому и иду в сад за Кириллом. В 13:20 при‑ мерно мы приходим домой, до двух часов обедаем и общаемся, с 14 до 16 перерыв на отдых у детей, я могу работать или отдыхать, смотря по тому, сколько надо сделать. (Варя приходит и уходит в автономном режиме, ее не надо уводить и приводить, но когда она приходит — в разные дни по‑разному, от 13 до 15:30, — то любит, чтобы я с ней посидела полчаса, поэтому из отдыха или из работы надо вынуть на это время.) После 16 — в зависимости от дня. Я в любом случае только с детьми, никакой работы, но в один день я поведу их на занятия, в другой мы погуляем, в третий — останемся дома. Между 19 и 20 — ужин (смотря по тому, когда народные массы проголо‑ даются), с 20 до 21 — вечерние дела, подготовка ко сну, чтение на ночь (я читаю Мане, муж — Кириллу), в 21 — отбой и мое свободное время. (Если детям не надо идти на следующий день в школу и сад, им можно почитать часов до десяти в постели.) По вечерам я не работаю почти никогда. В идеальном варианте я делаю что‑нибудь свое до 22:00, потом душ, постель с книжкой, и в 23:00 я засыпаю. К сожалению, если я сплю меньше 8 часов, резко снижается работоспособность. На практике же у меня чередуются периоды строгого соблюдения такого вечернего режима и периоды, когда я начинаю отлынивать, смотрю кино до 23, потом до 24 читаю в постели, в итоге не высыпаюсь и с большим трудом заставляю себя вернуться обратно в режим.

Что бы Вы посоветовали фрилансеру, который хочет организовать свою работу на дому и думает, как все успеть? Помнить одну простую вещь: любое действие требует времени. Даже вещь на полку положить — это несколько секунд, что уж там говорить про «быстренько написать письмо» или «начистить картошки». Навер‑ ное, именно в этом кроется корень проблемы «ничего не успеваю». Знаете, как дома строят? На плане рисуют линиями расположение комнат, и указывают: кухня — 15 квадратных метров, комната — 20 квадратных метров… А потом строят дом — и кухня оказывается не 15, а 13,5 метра, потому что на самом деле стена имеет толщину в 10 сантиметров, и эта толщина заняла собой часть пло‑ щади помещения. Вот так и дела: мы представляем их себе линией, не имеющей толщины во времени, а на самом деле у них всегда есть «площадь» в несколько секунд, минут, часов. И эту площадь они отнимают от «комнаты» нашего времени. Это и надо учитывать, чтобы все успевать. Как Вы видите себя в будущем? Всякий раз, когда я пытаюсь спрогнозировать будущее, жизнь очень быстро ставит все с ног на голову и перспективы тасуются, как карты, наново. Так что уж и не загадываю. Строю планы, а там как фишка ляжет.

Мастер-класс

Все возможно

Сколько ты уже занимаешься фотографией? Осознанно и с таким результатом, который не стыдно показывать, — с 2008 года. А до этого ты фотографировал или не особо? Фотографировал; но, знаешь, начинающий — не только в фото‑ графии, вообще любой новичок — не всегда осознает, что то, что он делает, на самом деле, мягко говоря, не очень; где‑то не хватает самокритики, да еще и друзья говорят, что все ОК. Так вот, адекватное понимание своего уровня приходит всегда только со временем, к кому‑то — раньше, к кому‑то — позже. И в последнее время в основном ты занимаешься фудфотографией. Почему именно еда? Где‑то в 2010 году я почти полностью перестал снимать в других жанрах, кроме фудсъемки. Переключился на съемку еды я не без помощи одного хорошего дизайнера, которому нужен был фотограф для съемки в ресторанах (фотографии затем использовались в ресторанном меню). Потом мы с женой стали фотографировать то, что сами готовили, а снимки выставлять в ЖЖ и на сайте, а потом пошли заказы на коммерческую съемку…

Анатолий Васильев рекламный фотограф (основная специализация: фуд-фотосъемка), специалист по цветокоррекции и обработке изображений http://foodphotographer.info/ http://anatolyvasiliev.livejournal.com/ http://foodphotographer.info/ http://a-vasiliev.tumblr.com/

Заказы пошли через блог? Сначала — по знакомству, затем и сайт начал приносить плоды, а потом и сарафанное радио под‑ ключилось. А вот с блога заказов нет, да я на него в этом плане и не рассчитываю. Мне кажется, «где взять заказов» — это такой вопрос волнительный сам по себе, а еще в последнее время что ни год — то кризис; как тебе удалось пробиться и закрепиться в новой для себя нише? Ну, если так рассуждать и бояться кризисов, то лучше вообще ничего не начинать. Я далек от политики, поэтому и за кризисами не слежу. Как удалось пробиться… Сначала вообще руки опускались, ино‑ гда заказов не было месяцами. Но я старался как мог, и моя любимая жена меня всячески поддерживала и верила в меня — а потом и заказы пошли, и неко‑ торая известность в узких кругах появилась. А закрепляться я продолжаю, постоянно повышая свой уровень: не люблю сидеть на месте.

Я помню, ты в блоге писал, что тебя в другой город приглашали на съемку, оплачивали тебе билет. Это, наверно, очень увлекательно — еще и попутешествовать заодно? Да, было дело, пару раз. А вот попутешествовать все же не полу‑ чается: все, что я видел, — это аэропорт, дорога до гостиницы и места съемки; ну, еще минут двадцать я нашел свободных на прогулку по окрестностям. А после того, как ты это фотографируешь, ты это ешь? На самом деле, я люблю работать с натуральными продуктами и не использую химию… хотя, конечно, без хитростей не обхо‑ дится. В общем, иногда ем, если блюдо нравится. Приведи, пожалуйста, пример какой‑нибудь хитрости! Ну, например, кока-колу для съемки разбавляют водой, а бургеры напичканы зубочист‑ ками и картонками. А еда правда такая аппетитная, как на фотографиях,

или в этом — твоя заслуга, а не повара? Если говорить о съемке в ресто‑ ранах, то это в большинстве случаев наша совместная заслуга; если же говорить о рекламной съемке — то уже моя, тут я все делаю сам: от задумки, подбора аксессуаров, создания композиции и фуд-стайлинга до самой съемки и постпродакшена. А все‑таки, какая еда тебе больше всего нравится? Снимаю я, в принципе, все, а вот люблю то, что готовит моя жена. К чему ты стремишься, когда фотографируешь, что для тебя суперудачная работа? И какой результат ты сам себе засчитываешь? Стремлюсь сделать максимально аппетитный кадр. Суперудачная работа — такая, за кото‑ рую не стыдно даже спустя какое‑то время. Результат засчи‑ тываю себе только тогда, когда я могу с уверенностью сказать, что вложился в снимок на сто про‑ центов. Насколько ты самокритичен, легко ли тебе принимать свое творчество? На самом деле я крайне самокри‑ тичен, но при этом в последнее время все больше доволен своими работами. Наверное, я становлюсь опытнее. Многие говорят — и, в общем‑то, это заметно, — что творческим людям нелегко называть цену на свои работы, и вообще многим гораздо проще что‑то нарисовать, смастерить и т. п., чем набраться смелости и пытаться это продать, вне зависимости от сложности и качества продукта. Как ты относишься к ценообразованию в своей области, легко ли тебе называть цену на свою работу? Да, легко. Я вообще считаю, что не стоит стыдиться цены, если

ты уверен в том, что ты делаешь: продавцам же не стыдно вешать ценники на товары в магазине. А я зарабатываю фотографией — это, можно сказать, мой товар. Принято думать, что человек творческий ужасно дезорганизован и беспорядочен. Насколько ты организован? Я достаточно организован и рано встаю, но вот ложусь спать очень поздно. Планирую свое время, но этим планам не всегда удается следовать; хотя на деловые встречи я никогда не опаздываю, предпочитаю приехать пораньше. А на рабочем месте у меня обычно очень быстро воцаряется беспорядок, буквально на следую‑ щий день после уборки. Как это тебе удается поздно ложиться и рано вставать?! А кто его знает. Но по утрам все равно кот будит. У тебя бывают творческие кризисы? Как ты их преодолеваешь? В последнее время на кризисы не остается времени; вообще, думаю, в случае так называемого кризиса надо отвлечься и не заци‑ кливаться на нем. Отвлечься на что‑то, не связанное с работой? Есть же в мире куча еще интерес‑ ных вещей. Что тебя вдохновляет? Просмотр работ зарубежных фото‑ графов, а также различные жизнен‑ ные моменты, интересные детали в интерьерах, упаковках и т. п. Чем ты увлекаешься помимо фото? Знаешь, мне повезло, все мои увлечения — это и моя работа. Помимо фотографии, я зани‑ маюсь дизайном и версткой полиграфической продукции, цветокоррекцией, а в последнее время еще втянулся в съемку

и монтаж видео. Также продолжаю интересоваться событиями в мире полиграфии. Вот многим творческим людям сложно себя ограничить чем‑то одним; ты, получается, помимо фото, занимаешься еще дизайном и версткой. Скажи, пожалуйста, твои заказчики нормально воспринимают то, что ты вот такой на все руки мастер? Т. к. зачастую все‑таки люди хотят видеть в подрядчике узкого специалиста, а когда человек умеет и то и это — начинают опасаться, что он и то и другое умеет хуже, чем человек, который занимается чем‑то одним. Что ты думаешь на этот счет? Я таких заказчиков прекрасно понимаю! Но верстка и дизайн — это лишь дополнительные услуги, на них я акцент особый не делаю. Не забывай, что по образованию я все же полиграфист, а дизайном занимаюсь более 10 лет (с пере‑ рывами, но я всегда был и остаюсь в курсе того, что происходит в этой сфере), просто раньше у меня фотография была дополнением и увлечением, а теперь — наобо‑ рот. В общем и целом, скажи, ты живешь так, как тебе хотелось бы? Или тебе что‑то хотелось бы изменить? Да, я живу так, как мне всегда хотелось: занимаюсь действи‑ тельно любимым делом, работаю сам на себя, а самое главное — со мной моя жена Ксюша, которая меня во всем поддерживает… ну и кот, конечно. Как ты считаешь, насколько легко, реально или сложно устроить свою жизнь так, как хочется? Не просто — это точно. Но все возможно; главное — верить в то, чем ты занимаешься, любить свое дело и заручиться поддерж‑ кой близких.

Фото: Анатолий Васильев

Тонирование изображений Инструкция от Анатолия Васильева: Данная заметка — не пошаговая инструкция, и тем более не повод для обсуждения необходимости применения различных эффектов к фотографиям. Это — лишь отправная точка для экспериментов. В последнее время стало модно тонировать изображения, уменьшать их контрастность, делать имитацию кросспроцесса (проявки одного типа пленки по процессу другого). Обычно для подобных целей используются такие инструменты, как кривые или сплиттонинг в raw-конверторе, но есть еще один любопытный и простой способ, основанный на режимах наложения слоев. Итак, откроем фотографию в фотошопе. Так как в процессе работы с изображением у нас сильно упа‑ дет контраст, мы заранее несколько исправим эту ситуацию. Для этого сделаем две копии слоя (Layer — Duplicate Layer, и так 2 раза), применим к ним режим наложения Soft Light, а затем у обоих слоев уберем насыщенность: Ctrl+U (Image — Adjustment — Hue / Saturation), Saturation –100. Замечу, что вместо дубли‑ рования слоев мы могли просто сделать коррек‑ тирующий слой кривых, в котором несколько под‑ нять контраст, и применить к нему режим наложения Luminosity.

Дальнейший шаг совсем не обязателен, но он придает фотографии неко‑ торую теплоту. Добавляем слой (Shift+Ctrl+N), заливаем его цветом (Solid Color) R190, G170, B110; режим наложения выберите Soft Light, а прозрач‑ ность слоя — около 40 %. Заключительный — и самый интересный — шаг. Добавляем еще один слой цвета, но со значениями R110, G135, B185 и прозрачностью 30 %. Самое важное: режим наложения у данного слоя — Exclusion. Обратите внимание, что за счет изменения цвета данного слоя можно управлять оттенком тонирования, а изменяя насыщенность (Saturation в меню Hue / Saturation) — контролировать контраст.

От редакции:

пожалуйста, присылайте результаты применения данной инструкции («До» и «После») по адресу: silamandarina@gmail.com с пометкой «Beamused тонирование». Автор работы, которая будет признана лучшей, получит от нас небольшой подарок, а три лучшие работы будут опубликованы в следующем номере журнала.

Рубрика без названия Чтобы проиллюстрировать разнообразие, мы попросили разных иллюстраторов нарисовать по рыбке.

автор этих трех четырех рыбок: Ks mehctatel@gmail.com http://cargocollective.com / _ks_

Светлана sveta_belaya@yahoo.com http://illustrators.ru / users / svetabelaya / portfolio

Лия october_witch@mail.ru simply-witch.livejournal.com (она же — автор иллюстрации «Индастриал» в статье про Бальсару)

Екатерина Соколова, z-z-zzz.livejournal.com

Галина http://gallich.livejournal.com/

Заглянуть в мастерскую

Соратница и муза радость жизни Ольга Валеева (ovaleeva) художник, резчик по дереву, фотограф, а также любимая супруга и муза писателя и фотохудожника Юрия Аракчеева ovaleeva.livejournal.com arakcheev.ru

Оля, я знаю, что ты пишешь, рисуешь, занимаешься резьбой, а также «работаешь» женой писателя. И мне кажется, что это не все — чем ты занимаешься? Сейчас мои приоритеты — это профессия «жены писателя и фотохудожника», а также работа над собственной рукописью, которая называется «История любви» и непосредственно свя‑ зана с нашей жизнью. А резьба, роспись по стеклу, рисование, лепка и прочий «декор» — это скорее что‑то вроде энергетиче‑ ской подпитки. Своей очереди ждут швейная машинка и гитара, которую сделал и подарил мне папа. Также я много фотографи‑ рую — этим было невозможно не заразиться, живя с фотохудож‑ ником, тем более я была с детства неравнодушна к фотографии — этим очень много занимался мой отец. Теперь мы фотографируем вместе с мужем.

Как тебе удается все это успевать? Расскажи, пожалуйста, о том, как проходит твой обычный день. На самом деле успеваю я не так много, как хотелось бы. И, под‑ считывая свои «хвосты», ино‑ гда ощущаю себя павлином. Но, как говорит мой муж, главное — это доминанта: продви‑ гаться хотя бы немного в главном каждый день. На сегодня для меня это — во‑первых, моя часть работы с фотографиями мужа: сканирование слайдов (до 2007 года Юрий снимал на слайдовую и негативную цветную пленку), обработка, верстка альбомов — можно сказать, техническое обеспечение того, что придумано автором. Во-вторых, это моя рукопись, которая, несмотря на несложный замысел, не всегда продвигается ровно. И в послед‑ нее время — почти обязательное рисование каждый день, хотя бы понемногу, поскольку это дает возможность расслабиться и улуч‑ шает настроение.

принимается за свою работу. Если у нас идет работа над очередным альбомом, то я в первую очередь занимаюсь этим; если пауза — то пытаюсь продолжить писать свою книгу либо пишу что‑то вроде дневника. Около трех наше рабочее время заканчивается, и я готовлю обед. Хотя бы три раза в неделю перед обедом мы тоже делаем упражнения. После обеда можем пойти погулять, посмотреть наш фильм или продолжить работу над альбомом. Или муж может сесть за монтирование фильмов, а я — за свои рукодель‑ ные дела или рисование.

Наш обычный день обязательно начинается с гимнастики. Это 10 упражнений, комплекс которых муж выработал сам уже давно и делает всю жизнь, не про‑ пуская. Потом душ и завтрак: чай — это святое. Потом каждый

В конце весны и в начале лета мы очень любим «купание в утре»: выходим совсем рано из дома на прогулку в парк, а там солнце, соловьи, ароматы — это лучше всего описано в рассказе мужа «Наше имение».

«И густой аромат чере‑ мухи, молодой, свежей зелени… Вот-вот рас‑ цветут ландыши, а потом и жасмин. Воздух влаж‑ ный, свежий и теплый. Мы давно заметили с Олей, что иногда даже не очень холодный воздух бывает колючим, враждебным, «знобким». Сейчас же словно что‑то сладкое и душистое разлито вокруг — воздух добрый, уютный.»

Ю. Аракчеев, «Наше имение» http://www.arakcheev.ru/ imenie.htm

То есть, в основном твоя помощь — это работа по альбомам мужа? Сейчас альбомы — это наш основной совместный проект. И эту нашу работу можно в полной мере назвать сотворчеством. А еще моя помощь — в том, чтобы найти вспомогательные материалы, про‑ читать их вслух, чтобы поберечь его глаза. Со мной он многое обсуждает в процессе, я — его первый читатель, и, поскольку во время создания произведения я проникаюсь его замыслом, то могу оценить, насколько резуль‑ тат ему соответствует. Вот меня многие спрашивают недоверчиво, как это — работать вместе с мужем; в кои‑то веки у меня есть возможность не отвечать на этот вопрос, а задать его. Обычно подразумевается ситуация более привычная — когда муж и жена, например, работают вместе как сотрудники или вместе органи‑ зовывают какое‑то дело — то есть, что‑то из социальной области. А у нас аналогии скорее с приме‑ рами творческих союзов: Пришвин и его Валерия, Толстой и Софья, Достоевский и Анна, Матисс и Лидия… Когда женщина — это муза, ассистент, помощница. Мы

в первую очередь — одно целое. Мы одинаково воспринимаем жизнь, оцениваем события, мы полностью совпадаем в воспри ятии; поэтому наша работа — это продолжение нашей жизни. Или одна из форм. И все тут про‑ истекает из нашего отношения друг к другу вообще. У всякой работы есть свои сложности — но вдвоем они преодолеваются легче. Получается, ты — муза. Что же нужно для того, чтобы быть музой, вдохновлять другого человека на творчество? Подразумевает ли это какую‑то долю самоотверженности? «Что нужно, чтобы быть музой» — звучит забавно. Вообще, мне кажется, что это очень женское дело — вдохновлять мужчин на подвиги. Когда‑то мне очень понравилось, как это описал Иван Ефремов в «Таис Афинской»: «Твоя роль в жизни — быть музой худож‑ ников и поэтов, очаровательной и милосердной, ласковой, но бес‑ пощадной во всем, что касается Истины, Любви и Красоты. Ты должна быть бродильным нача‑ лом, которое побуждает лучшие стремления сынов человеческих, отвлекая их от обжорства, вина и драк, глупого соперничества, мелкой зависти, низкого рабства. Через поэтов-художников ты, Муза, должна не давать ручью знания превратиться в мертвое болото». Во-первых, я думаю, нужно очень любить и человека, и его творчество, и, конечно, полностью разделять его стремления. Нужно постоянно учиться и развиваться, чтобы не отстать в своем пони‑ мании, чтобы уметь поддержать не только добрым словом, но и делом — а это не всегда про‑ сто, ведь настоящий художник идет всегда впереди своего времени, понимания окружающих. А само‑ отверженность… Когда ты рядом с человеком, посвятившим всю свою жизнь «вечным вопросам», то как‑то даже странно об этом

рассуждать. Тем более что я ведь не делаю чего‑то, что не явля‑ лось бы для меня органичным. Конечно, есть свои трудности, но, опять же, они связаны больше с «внешним миром». Вообще, быть верным себе значительно проще, чем «прогибаться под изменчивый мир», как ни странно. Не легче, поскольку социум обычно настроен на усреднение всего и вся, но именно проще. Порой это очень трудно и требует больших усилий, но, на мой взгляд, значительно легче находить силы для того, во что веришь, чем заставлять себя постоянно подчиняться. Бестактный вопрос, на который можно не отвечать, но который, безусловно, людей волнует, касается вечного стереотипа о голодном художнике. По твоему блогу создается впечатление идиллической картинки: любящая пара, день проходит в занятиях любимыми делами, на балконе — сказочный сад. Скажи — вы живете так, как вам хочется? Сложно ли это с точки зрения финансов? Что ты думаешь об этом самом «голодном художнике», так ли уж обязательно ему голодать? Это не бестактный вопрос, это очень интересный вопрос! Насчет идиллической картинки ты права — таково мое восприятие нашей жизни. Конечно, бывают и трудности: не всегда хватает сил или энтузиазма — поэтому очень важно уметь себя подстегнуть, вдохновиться. Когда есть в жизни любимое дело, это помогает настроиться.

Когда ты сам себе хозяин — то и заботиться о дисциплине приходится самому. В нашей жизни есть такая деталь, как «календарь очков»: еще с юности Юрий выработал систему очков, чтобы контролировать, сколько сделано упражнений, сколько было про‑ гулок, сколько творчества, так как в творческом пылу частенько забываешь о том, что тело тоже требует внимания. Человек должен быть здоров не только духом, но и телом. Сейчас уже нет необхо‑ димости считать «творческие» очки, к примеру, хотя я в своих ежеднев‑ ных записях стараюсь отразить, чем мы были заняты в течение дня. А в настенном календаре мы отмечаем количество очков за прогулки, поездки и за дневные упражнения — такая наглядность хорошо помогает контролировать свое состояние. На самом деле такая «отчетность» гораздо проще, чем может показаться на первый взгляд. Дело привычки. А остальные трудности связаны исключительно с социальной стороной, с внешними обстоя‑ тельствами. Отсутствие «обратной связи» — в частности, то, что книги мужа не издаются большими тиражами, хотя у него, безусловно, есть свой круг читателей и почита телей — конечно, действует отрицательно, но то, что мы оба оптимисты и любим жизнь, и умеем радоваться, — помогает пережить и это. А наша жизнь — наши отноше‑ ния, наши дела, наш райский сад — действительно для меня является лучшим, что я могу представить себе. Лучшим — в этих условиях. Собственно, это в блоге и отражается отчасти, всего ведь не опишешь, да и при‑ ятно делиться именно хорошим, рассказывать о том, что даже в сегодняшних реалиях такое воз‑ можно, если есть в жизни любовь и гармония. Поэтому с одной стороны — можно сказать, что да, мы живем так, как хочется — в том

смысле, что мы занимаемся любимым делом. С другой сто‑ роны — конечно, мы ограничены тем, что вокруг происходит: ведь не выходят книги, альбомы, мы не можем поехать на какие‑нибудь острова, например… Но в нынеш‑ них условиях то, что нам уда‑ ется, — это очень много. Что касается финансовой сто‑ роны, то были разные моменты. Сначала мы бережно расходовали то, что оставалось от прежних гонораров Юрия. А когда эти средства закончились, то был момент, когда у нас осталось 13 долларов на неопределенный срок. (А жили мы тогда на 100 долларов в месяц, включая все траты на рабочие нужды. Сейчас укладываемся приблизительно в 10 000 рублей.) Пришлось мне срочно устроиться на работу до тех пор, пока не был обеспечен минимум для дальнейшей жизни. Иногда удавалось пристроить что‑то из слайдов или статей Юрия. Если бы удалось нам выйти по‑настоящему, со всеми рукописями и альбомами, то такой проблемы бы не было, но это уже зависит далеко не только от нас. Так что, с одной стороны, мы имеем в распоряжении весьма небольшое количество денег, с другой — мы так научились ими распоряжаться, что нет ощущения какой‑то особой нехватки. «Богат не тот, кто имеет много, а тот, кому хватает». Все, что нам дей‑ ствительно необходимо для жизни и продолжения работы, у нас есть. Для нас важнее быть свободными, и мы это выбрали… Что касается «голодного художника» — я убеж‑ дена, что многие прекрасно пони‑ мают, какой голод имеется в виду. Конечно, творческий. Художник не должен быть пресыщен, его талант должен быть голоден и ненасытен. А физический голод до добра не доведет — ведь именно необходимость зараба‑ тывать убивает настоящее твор‑ чество. Если художник вынужден разменивать свой талант на еду

и комфорт, ничего хорошего не будет. Он станет обслуживать, а не творить. А с прочих точек зрения — сложно ли было выстроить свою жизнь так, как хочется? Вообще, мне повезло — я встретила человека, который уже выстроил свою жизнь так, как хотел. И мне это нравилось. Достаточно просто было гармонично встроиться, чтобы не мешать, а помогать. Никто извне на нас не влиял — да и вряд ли смог бы. Мы оба были зрелыми людьми и сами делали свой выбор. Конечно, отсутствие сомнений все нам облегчало — я с момента встречи поняла, что я хочу быть здесь, с этим человеком, и во всем ему помогать и под‑ держивать его. И потому — даже если что‑то не получалось, нужно было просто подкорректи ровать это. А обычно люди начинают сомневаться в выборе. Для нас же все было очевидно. Поэтому даже тогда, когда пришлось всерьез подумать о заработке, что нарушало наше представление об идеальной жизни, нам удалось все наладить лучшим образом и, заработав минимум того, что было необ‑ ходимо для продолжения нашей работы, я спокойно вернулась в нашу жизнь.

Ты живешь в Москве, это столичный большой город с пробками и перенаселенностью — как ты умудрилась там разбить сад и выращивать цветы? Опять же — это не то, чтобы я умудрилась. Юра и раньше раз‑ водил на балконе цветы. Когда же мы сошлись, то много ездили, и вначале никакого сада не было. Но однажды в Крыму мы собрали семена бальзаминов — и решили их на будущий год посадить; я знала, что Юра их очень любит с детства, а чтобы не было однооб‑ разно, еще собрали львиный зев, настурцию, — и весной посеяли. Потом привезли семена газаний, голубых вьюнков, петуний, васильков… Так и разрослось. Пробки и перенаселенность нам особо не мешают — мы в тихом переулке, где, правда, количе‑ ство машин за эти годы очень увеличилось. Но — может быть, от нашего отношения — цветы хорошо себя чувствовали. Потом из‑за теплотрассы у нас попилили большие деревья, что, с одной стороны, было обидно, а с дру‑ гой — добавило солнца. И тогда, уже на пустом месте под балконом, где не было даже травы и оградок, мы посадили несколько ростков, надеясь, что их не вытопчут. К счастью, действительно никто ничего не вытоптал. В результате получился небольшой оазис, который и всем соседям тоже

Так все начиналось

радовал глаз, так что на следу‑ ющий год мы сделали клумбу побольше. А в прошлом году добились и помощи — чтобы все‑таки вернули ограду и при‑ везли землю — и клумба стала уже совсем большой. А с другой стороны от подъезда и соседи при‑ соединились — так что хороший пример оказался заразителен.

Так теперь

А твое рабочее место как выглядит? На данный момент уже очень неплохо — я постаралась его организовать максимально удобно. Это произошло не сразу, конечно, но теперь я могу спокойно заниматься практически всем, что нужно или хочется. Что для тебя входит в понятие «удобно»? Для меня удобно — это чтобы я могла в любой момент заняться тем, чем нужно — так что это большой стол, чтобы за ним можно было и за компьютером работать, и рисовать, и писать. Недавно я расширила наш обеденный стол — и получилось еще больше места для нас обоих. Еще важно удобное хранение: чтобы не искать нужные вещи, чтобы их было легко и достать, и убрать — так что я построила два стеллажа. То, что используется каждый день, должно быть всегда под рукой, но не должно загромождать собой все пространство. К слову, мы живем в небольшой одно‑ комнатной квартире с комнатой 19 кв. м, и, к счастью, достаточно просторной кухней — 9 кв. м. Тесновато, однако мы ухитряемся жить, работать и порой принимать гостей. При надобности наша комната превращается в кинозал и даже в фотостудию.

Самое главное — это радость. В жизни вообще это самое основное

Что для тебя главное в творчестве? Самое главное — это радость. В жизни вообще это самое основное — то, ради чего мы все делаем. Радость познания мира, радость того, что тебе удается выразить это. И, конечно, когда удается поделиться с окружаю‑ щими (хотя тут пока у нас еще все сложно). Когда ты пишешь и тебе удается выразить то, что думаешь, мак‑ симально точно, — это радует. Или если задумываешь рисунок, и он воплощается именно так, как хочется — тоже радуешься ведь. А что тебя вдохновляет? В первую очередь меня вдохнов‑ ляет мой муж. Мне посчастливи‑ лось встретить в жизни человека, который нашел свой путь и верен ему. И то, что я могу помочь в его деле, в результате чего и сама приобщаюсь к чему‑то ранее недоступному… это дает почву для моего собственного роста — все это вдохновляет. И к тому же мой любимый супруг активно уча‑ ствует в процессе моего развития.

Всегда поддерживает и добрым словом, и дельным советом. Впро‑ чем, у нас это все взаимно. И это при том, что вы вместе сколько — 13 лет? В официальном браке — да. А познакомились мы еще когда мне было 15 лет, в Казахстане. Тогда и началась история, которую я как раз и пытаюсь описать в «Истории любви». Через 10 лет я приехала к нему в гости в Москву из Питера, где я тогда жила и рабо‑ тала. Так началась наша настоящая любовь. Сначала я периодически приезжала, а потом решила пере‑ бираться в Москву, чтобы быть поближе. Но Юрий как‑то очень запросто сделал мне предложение, и я так же легко согласилась. И 30 июня 1999‑го мы расписались официально. «История любви» — это правдивая история вашей любви, которую ты художественно описываешь, твоя рукопись? Да, я начала писать с подачи мужа. Когда мы вновь встретились* и началась наша любовь, Юрий сразу же стал описывать это, * Об этом можно почитать в ЖЖ Оли.

и в результате родился его роман «Песнь песней», куда входили также мои письма и дневники. Впо‑ следствии название романа стало «Песни над бездной», что очень точно отражало нашу жизнь. И он всерьез говорил, что у меня хорошо получается и было бы здорово, если бы я описала нашу историю со своей стороны. Я пона‑ чалу не очень‑то верила в себя, но и не верить мужу не могла, потому постепенно начала, и оказалось, что это на самом деле очень интересно… и полезно, поскольку я в процессе многое осмысливаю и осознаю, и жизнь ощущается гораздо глубже и ярче. Я знаю, что одно время ты как‑то не решалась рисовать на бумаге, хотя вообще‑то рисовала много. Тебе удалось преодолеть этот барьер? Каким образом? Да, это было странно — когда я осознала, что именно бумага вызывает какой‑то ступор, хотя на потолке, окне, вазе или двери я рисовала совершенно спо‑ койно. Но благодаря проекту «365», организованному в своем ЖЖ Натали Ратковски (conjure, http://conjure.livejournal.com / ), ее добрым советам и поддержке, я совершенно перестала бояться бумаги. Она мне посоветовала завести самые разные блокноты и позволить себе бесстрашно оттянуться. Что я и делаю с удо‑ вольствием теперь. Насколько ты самокритична и критична к своим работам? Насколько ты принимаешь свое творчество? Я к себе очень критична. И к тому, что я делаю, отношусь очень серьезно, что бы это ни было. Может быть, потому я долго не могла себе позволить делать наброски — как будто это что‑то незаконченное и бесцель‑ ное. То, что я делаю, должно мне нравиться — я не буду резать или расписывать, пока не буду

довольна своим эскизом. А если мне нравится эскиз, я понимаю, что и как надо сделать, — то обычно нравится и результат. Другое дело — рисование: тут я учусь и, позволяя себе порадо‑ ваться промежуточным результа‑ там, стремлюсь дальше… Говорят, что люди, которые критичны к себе, так же критичны и к другим. Это правда? Как ты оцениваешь чужие работы, чужое творчество? Ну, возможно, что и так — я дей‑ ствительно предъявляю большие требования к себе и к другим. Но и то, и другое происходит молча, в основном. Вот Юра говорит, что никогда бы не поду‑ мал, глядя на меня, что я ем себя поедом. Что касается других — если мне что‑то не нравится, я, скорее всего, ничего не выскажу, но и общаться особенно не буду. Но это касается вообще всего — я окружаю себя тем, что мне нравится, и избегаю того, что не нравится. Чужие работы, творчество оцениваю как и все другие, наверное: «нравится — не нравится», откликается во мне что‑то или нет… И мне совершенно неважно, есть ли у человека диплом или регалии. Если есть за что похвалить — похвалю, это гораздо приятнее. Я вот сама всегда вижу свои ошибки и мне важнее узнать, что хорошего видят люди со стороны, чем получить на них указание. Поэтому и в отно‑ шении других стараюсь поступать так же.

Тебе приходилось сталкиваться с такой критикой? Насколько удается не переживать из‑за подобных комментариев? Что бы ты посоветовала человеку, который из‑за такой критики расстраивается? Мне кажется, любой, кто что‑то делает, сталкивается с этим явлением. Сейчас осо‑ бенно — поскольку в обиход прочно вошло убеждение, что «сколько людей — столько и мнений». Да и возможностей для критики куда больше — ведь есть интернет. Почему‑то не под‑ разумевается, что это мнение должно быть как‑то подкреплено и обосновано. А ведь на самом деле критика — вещь очень ценная, если она по делу. Насто‑ ящий критик сначала убедится в том, что верно понял авторский замысел. И лучше всего начать с похвалы тому, что удалось. Тогда его критические замечания будут приняты с благодарностью и могут действительно очень помочь.

Вообще у нас редко умеют хва‑ лить, а что касается критики, то тут лучше всего говорит Юрий: «Кри‑ тика тогда имеет смысл — когда человек увидел хорошее, высказал это, чтобы автор мог оценить, поняли ли его вообще — и уже потом можно говорить о недо‑ четах, исходя из общего замысла.» А у нас же обычно сразу начинают умничать — даже не спросив, что, собственно, имел в виду автор.

Не переживать очень трудно. А совет такой: надо не возражать, а больше спрашивать. Хорошо поставленные вопросы смогут выявить истинные намерения «кри‑ тика» и показать его реальный уро‑ вень. Либо он точнее выскажет то, что действительно сможет помочь автору, либо просто-напросто сядет в лужу… Самые необъектив‑ ные критики — это, как правило, коллеги. У Юры был случай, когда на слайд-концерт пришли пять художников. Посмотрев несколько фильмов, они начали говорить о том, что, по их мнению, Юрию не удалось. Это было очень неожи‑ данно, потому что во время показа он видел достаточно хорошую реакцию, и он в растерянности спросил: «Неужели вам ничего не понравилось?» Они на миг затихли, а потом один из них тоже в растерянности сказал: «Да нет, что ты. Все просто великолепно! А то, о чем мы говорим, это не больше одного процента». И добавил: «Какие же мы испор‑ ченные, нас приучили обязательно в первую очередь находить недо‑ статки. Не умеем хвалить.» Так что первый совет — спра‑ шивать критика, пусть объяснит. А еще я всегда помню мамины слова из детства: «Если тебя назвали козлом, то рога и копыта от этого не вырастут». Так что вто‑ рой совет — нужно иногда просто пропускать мимо ушей, как можно меньше зависеть от чужих мнений. По большому счету, пока мы тво‑ рим и это приносит нам радость, имеет ли значение чье‑то умнича‑ нье? Еще один способ мне достался от подруги. Когда кто‑то пытался поумничать, она активно кивала и говорила: «Да-да, Вы во всем правы! Но я работаю над собой!», чем ставила непрошеного совет‑ чика в тупик.

Бывают ли у тебя моменты, когда руки опускаются и кажется, что уже нет ни сил, ни желания творить? Если да — как ты с ними справляешься? Таких моментов — чтобы ни сил, ни желания, — пожалуй, никогда не было. Я обожаю жизнь и благо‑ дарю ее за то, что она мне дает. А с тех пор, как мы вместе с люби‑ мым человеком — вообще нет поводов для отчаяния. Да, у нас есть трудности с «выходом» наших вещей к читателям, зрителям, но мы есть друг у друга — и это уже очень много, а к тому же все альбомы, фильмы, рукописи есть ведь у нас самих. И природа — которая всегда поддерживает и восхищает. Что касается моментов устало‑ сти — то это бывает, конечно. Но творчество — вещь энер‑ гозатратная, так что ничего удивительного. Тут мне повезло: рядом человек, который сам прошел большой путь и вывел для себя основные правила. Наш организм — это удивительное творение, и именно с его помощью мы творим сами. Так что обяза‑ тельно нужно следить за состо‑ янием своего здоровья. Важно, чтобы у человека не было вредных привычек и были полезные; важно заниматься утренней гимнастикой, гулять, правильно питаться. Не позволять себе раскисать и лениться… И организм ответит взаимностью и будет способен на плодотворную работу. И обяза‑ тельное условие — это заниматься любимым делом.

Я обожаю жизнь и благодарю ее за то, что она мне дает.

Из работ твоего мужа — у тебя есть любимые снимки, такие, которые лично тебе наиболее близки и дороги? Выбрать из тысяч работ любимое — пожалуй, задача непосильная была бы. Конечно, пока я видела немного, фавориты были, и в том числе одна из любимых фотографий из нашей поездки. Она вошла в альбом «Прикоснове‑ ние». Если еще его рассматривать — как прекрасно пойман ракурс дерева в Коломенском

Или сказочная, волшебная фея…

Но чем дальше, тем больше я видела, и сейчас я уже не стала бы выделять одни работы по сравнению с другими — тем более что съемки активно продолжаются, и множество прекрасных кадров мы делаем еще, — теперь уже вместе.

Очень люблю эту работу — мне тут видится что‑то от Врубеля:

А в этой — что‑то от Рокотова или Боровиковского…

Мне скорее вообще близок весь его стиль, его подход — и в фото‑ графии, и в прозе, и в монтаже фильмов. Однажды мы отбирали слайды для альбомов, я взяла одну из коробок (там были бабочки) и стала просматривать слайды один за другим. Отби‑ рать было сложно — поскольку все же хорошие, уже отобранные когда‑то, — и я смотрела, смо‑ трела, и через какое‑то время вдруг ощутила себя в очень хоро‑ шем настроении, в какой‑то гар‑ монии… И поняла, что ведь в каждом слайде есть фрагмент этой гармонии, отзвуки Целого, и во время просмотра я словно пропиталась ею… Чем больше смотришь — тем больше ощу‑ щаешь это. Потому особенно любимы мной не отдельные кадры, а именно слайдфильмы, или альбомы — где можно погрузиться в состояние любо‑ вания прекрасным миром… Не случайно и первый большой альбом назывался «Прикоснове‑ ние» — то есть прикосновение к замыслу Творца; потому так и действовали на людей именно слайдфильмы, в которых мак‑ симально показано отношение Юрия к миру. Там могут быть самые разные кадры — но вместе они составляют именно картину мира. И всегда Юрия поражала эта общая реакция, когда к концу просмотра — независимо от воз‑ раста, профессии — у всех было одно и то же состояние.

А из всего, что ты делаешь: расписываешь, рисуешь, пишешь, фотографируешь — есть ли такие работы, которыми ты в наибольшей степени довольна? Тут, конечно, то же самое. Я очень люблю сам процесс. И хотя хорошо отношусь к тому, что делаю — верю, что лучшее еще впереди. Особо могу выде‑ лить блюдо, которое делала в подарок Юре: для центральной части даже использовала рисунок, сделанный с его слайда. И думаю, что буду гордиться столиком, который делаю сейчас. За послед‑ нее время это самая крупная работа, и я долго изобретала рисунок — ведь в резьбе надо учитывать сразу многое, и глав‑ ное — найти тот мотив, который не надоест, который каждый раз будет радовать глаз…

Посмотреть и приобрести альбомы можно на сер‑ висе Альбука albooka.com (искать по нику авторов: arakcheev&valeeva). Примерно раз в две недели в серии прибавля‑ ется новый альбом.

Вообще, все большие художники, мне кажется, черпают из одного Источника…

Блиц-опрос

Сухая статистика

Иллюстратор: Ks mehctatel@gmail.com http://cargocollective.com/_ks_

По итогам блиц-опроса творческих людей, участвовавших в подготовке номера:

Чем мы рисуем? Разными карандашами; маркерами; ручкой; акварелью; акрилом; на планшете; стилусом на айпэде; рапидографом; в «Иллюстраторе»; гелевой ручкой; акварельными каранда‑ шами; тушью и пером.

Какие мы используем парфюмы? Ароматы:

пачули корица жасмин, а также персо‑ нально составлен‑ ный аромат

25%

не используют парфюмы

Бренды:

D&G Light Blue (лидер) Opium (YSL) Patchouli (Etro) Saffron Amber Cardamom (Korres) Delicious Night (DKNY) Hugo Boss Salvador Dali Dalistyle Сhanel Сristalle L’Eau Par Kenzo Cacharel

Что у нас со спортом? 25%

занимаются физкультурой

16,6%

не занимаются спортом

8,3%

16,6%

ответили занимаются уклончиво (но не уточнили, каким именно)

16,6%

используют велосипед

практикуют йогу, при этом 50 % из них не считают йогу спортом

Любимое время года 28,5% осень

21,5% зима

21,5% весна

14% лето

14%

благоразумно радуются любому времени года

Любим ли мы готовить?

Любим ли мы футбол?

50%

любят готовить

25%

50%

не любят футбол

17%

относятся к футболу неоднозначно

не любят

8 %

17%

только печь

любят футбол

17%

ответили на вопрос неоднозначно

8 %

не очень любят

8 %

безразличны

Что у нас на рингтонах? Pain — Shut your mouth какая‑то трансовая композиция Hocico + BlutEngel — Never The Box Tops — The Letter Carnival of Rust — Poets of the Fall Pink Martini — Santa Baby Regina Spektor Daddy Yankee — Somos de calle

33%

используют стандартную мелодию

Любимые фильмы: Natural Born Killers («Прирожденные убийцы») For Rosanna («Для Росанны») Любимые сказки: Star Wars («Звездные войны»), старые три серии My Blueberry Nights («Мои черничные ночи») Shrek («Шрек») «Небо над Берлином» «Царевна-лягушка» «Ёжик в тумане» «Русалочка» «Андрей Рублев» и «Солярис» Тарковского The 10th Kingdom («Десятое Caligula («Калигула») Брасса королевство») «Тот самый Мюнхгаузен» Захарова «Собачье сердце» Бортко «Прекрасная спорщица» («Очаровательная проказница») «Вместо меня»

Прочие факты: у 75%

нет водительских прав

83%

не водят машину

(но 20 % из них планируют получить и водить)

41,6%

никогда не играли в компью‑ терные игры

Анекдот от иллюстратора: — Ты спишь по 2–3 часа в день. Как ты умудря‑ ешься высыпаться? — Куда высыпаться? — А, понятно!