Альманах ПЛО "Свете Тихий" №1 by Светлана Тишкина

1 том_____________________________________________________________ Обложка:

Сборник рассказов и стихотворений международного православного литературного объединения «Свете Тихий», посвящённый Пасхе Господней

«Писанки ярки» или «Воистину Воскресе!!!» « …Кресту Твоему поклоняемся, Христе, и Святое Воскресение Твоё поём и славим…»

Составитель сборника – Светлана Тишкина. Редакторы – Наталья Романова, Светлана Тишкина. Корректор, верстка и т.д. – от издательства. От составителя Сборник «Писанки ярки» – это, прежде всего, подарок авторов ПЛО «Свете Тихий» нашим любимым патриарху Всея Руси Кириллу, митрополиту Всея Украины Владимиру, архиепископу Луганскому и Алчевскому Митрофану, но и всем православным людям. Надеемся, что он станет малой помощью – песчинкой в трудном деле сплочения вокруг православной Святой Церкви мирового сообщества ради его же спасения. Сборник получился поистине международный, несмотря на то, что наше православное литературное объединение «Свете тихий» делает первые, ещё неуверенные шаги, пробивая стены недопонимания, скептического отношения, недоверия. А ведь эта книга – яркий пример того, как добрые творческие люди, объединённые верой, независимо от того, где они проживают, стремятся жить в дружбе, мире, хотят, чтобы дети их жили в высокоморальном, духовном обществе, в Любви к Богу! И сколько бы нас ни разделяли политики, какие бы жесткие границы ни воздвигали между народами, мудрость Господа Иисуса Христа, стоящего неизмеримо выше, вместо ненависти вложившего в наши сердца Любовь, легко и просто объединила нас. Все – в Заветах Его! Международный поэтическо-прозаический сборник «Писанки ярки» – это световой меч – оружие истинного воина Христова – Слово, способное укрепить в вере, подарить светлую радость верующим православным людям, изгнать лукавые сомнения из маловеров, заставить задуматься неверов. А ведь мы, авторы книги, простые люди, только 1

делимся со всеми своими мыслями и чувствами и славим Воскресение Христово – Пасху сердец наших!

Содержание: Предисловие: (страниц 5)

Предисловие: текст будет позже (5 страниц). __________________________________________________________________

Поэзия авторов международного крыла православного литературного объединения «Свете Тихий»: 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21. 22. 23. 24.

Михаил Игоревич Петухов, Россия, Курск; Надежда Кметюк, Украина, Коломия Ивано-Франковской области; Мария Волкова, Россия, Санкт-Петербург; Дмитрий Бобылев, Россия, Нижний Тагил; Евгений Чепкасов, Россия, Санкт-Петербург; Ангелова София (10 лет), Татарстан, г. Бугульма; Александр Шарковский, Россия, Москва; Алла Вериго, Россия, г. Санкт-Петербург; Наталья Колмогорова, Россия, Самарская область (стр.13) Евгений Капустин, Россия, Санкт-Петербург (стр. 19) Остапчук Людмила, Россия, Кемеровская область (стр. 21) Владимир Белькович, Россия, Тверская область (стр. 23) Гурген Карапетян, Армения, Ереван (стр. 24) Татьяна Шипошина, Россия, Москва (стр. 28) Ольга Цвиркун, Украина, Киев (стр. 29) Татьяна Флорова-Маретт, Париж, Франция (стр. 36) Наталья Мазур, Украина, г. Дунаевцы Хмельницкой области (стр. 39) Татьяна Стрихарева, Кыргызстан, г. Бишкек. (стр. 41) Михаил Гарцев, Россия, Москва (стр.42) Протоиерей Василий Мазур, Украина, Херсон (стр. 45) Белла Иордан, Бавария, г. Розенхайм (стр. 53) Юрий Берг, Германия, г. Гессен (стр. 58) Юлия Санникова, Россия, Санкт-Петербург (стр. 69) Александр Лазутин, Россия, Карелия, Беломорье (стр. 77)

Поэзия авторов Луганского отделения православного литературного объединения «Свете Тихий»: 25. 26. 27. 28. 29. 30. 31. 32. 33. 34. 35. 36. 37. 38.

Андрей Нестеров, Украина, Луганск (стр. 94) Ирина Журавлёва, Украина, Луганск (стр. 107) Людмила Деева, Украина, Луганск (стр. 115) Юлия Богиня, Украина, Луганск (стр. 119) Элеонора (Елизавета) Дьяченко, Украина, г. Алчевск Луганской области (стр 121) Наталья Романова, Украина, Луганск (стр. 127) Дзюба Кристина, Украина, Луганск (стр. 131) Людмила Сиренко, Украина, Луганск (стр. 133) Николай Семенченков, Украина, Луганск (стр. 139) Лариса Даншина, Украина, Луганск (стр. 132) Людмила Морозова, Украина, Луганск (стр. 142) Пётр Прудченко, Украина, Луганск (стр. 144) Людмила Чернявская, Украина, Луганск (стр. 146) Светлана Тишкина, Украина, Луганск (стр. 150)

ПРОЗА Публицистические очерки авторов объединения «Свете Тихий» стр. 157

православного

литературного

39. Протодиакон Геннадий Пекарчук, Украина, Луганск. 3

40. 41. 42. 43.

Элеонора (Елизавета) Дьяченко, Украина, г. Алчевск Луганской области. Вера Селуянова, Россия, Кубань. Ольга Лазарева, Санкт-Петербург – Сербия. Николай Шпунтов, Украина, г. Алчевск Луганской области.

Художественные рассказы, эссе авторов православного литературного объединения «Свете Тихий»: 44. 45. 46. 47. 48. 49. 50. 51. 52. 53. 54. 55.

Протоиерей Александр Авдюгин, Украина, г. Ровеньки Луганской области. Олександр Вітолін, Украина, г. Киев. Марина Лебедева, Россия, г. Касимов Рязанской области. Наталья Мазур, Украина. Карпова Мария, Россия, Белгород. Калиночкина Ульяна. Людмила Сиренко, Украина, Луганск. Лариса Даншина, Украина, Луганск. Татьяна Забуга-Ларина, Украина, Луганск. Людмила Деева, Украина, Луганск. Андрей Нестеров, Украина, Луганск. Светлана Тишкина, Украина, Луганск.

Поэзия авторов международного крыла православного литературного объединения «Свете Тихий»: _________________________________________________ Михаил Игоревич Петухов Россия, Курск

Крещёный, православный, венчанный (жена, сын, внук). Любит семью, Родину. Родился в семье военного. После службы в армии прошёл путь от регулировщика ЭВМ до инженера СКБ, БРИЗа на «Счётмаш» г. Курска. Работал в УВД Курского облисполкома заместителем директора ЦНТИ-РБНТИ, на руководящих должностях в банках, страховых компаниях, в администрации области. С октября 2001 года и по 2010 – начальник Курского Допофиса Воронежского филиала ФГУП «ПО «УОМЗ». В настоящее время – пенсионер. Четыре высших образования: техническое, патентное, методическое, окончил экономический факультет Международной педагогической академии, имеет степень бакалавра. Пишет стихи с 1975 года, регулярно публикуется в региональных, российских и международных изданиях. Член литературной студии Союза Писателей России, член "Школы-студии стиха" (руководитель – А.Г. Афанасьев). Пишет и для детей. Был призёром, дипломантом различных российских поэтических конкурсов. Курянам известны многие песни на стихи Михаила Игоревича. 4

Правительством Курской области издана сказка «Три богатыря», занявшая на всероссийском конкурсе сказок в номинации «Старая сказка на новый лад» первое место. Интересуется малоизученными страницами истории родного края, России.

Толпа смеётся... Толпа смеётся И швыряет комья, На плечи давит Тяжкий груз креста… Укол. И подгоняют копья В последний путь Идущего Христа. Венец терновый Раздирает кожу, И капли крови Покрывает пыль. Идёт сын человечий и Сын Божий Согнувшись, словно на ветру ковыль. А Сатана нашёптывает в уши (Сладкоречив, коварен и хитёр… Старается смутить и ум, и душу, Разжечь внутри сомнения костёр): «Неужто жизнь отдашь ты за людишек? Их мысли об одном – пожрать, попить… Распятым стать за них? Нет! Это слишком! Подумай. Отрекись! И будешь жить». Голгофа с каждым шагом ближе, ближе… А солнце изнуряюще печёт. «Что ж твой Отец 5

не видит и не слышит? Что ж не вмешается? Что ж не спасёт?». Взгляд синих глаз спокоен и печален, Да разве же Лукавому понять: Пускай Христу хоть сотню жизней дали, Он всё готов за нас с тобой отдать. За нас, за грешных, слабых духом, сирых, Не верящих Ему, плюющих вслед… Христос идёт, и вместе с ним над миром Идёт Его Ученья чистый Свет! Мы выйдем из жестокости и грязи, Сравняемся – римлЯнин, иудей… Судите же: напрасна жертва разве? – Всего лишь жизнь отдать за всех людей?! Мы возведём Ему большие храмы, Раздвинем куполами облака, Елей и ладан вознесут клубами Молитвы в честь Его… Ну, а пока, Толпа смеётся....

КУРСК 6

Как по рекам-реченькам, Тускарю да Куру, Двигалися-плыли струги да ладьи. Люди шли торговые, люди шли лихие, С юга шли «в варяги», с норда «в греки» шли. Слышен только сердца стук, Наготове меч и лук, Жаль, что только пара рук, Ухо ловит каждый звук, Глаз за берегом следит. Пусть Господь их всех хранит! А со степи кочевники угрожали Киеву, И тогда решили бояре да князья – Заложили крепость, Курском окрестили, В жители нагнали сброда да ворья. Непокорных – в батоги, Рвали ноздри, клейма жгли, На костях да на крови Эту крепость возвели. От плетей спина горит. Пусть Господь их всех хранит! Слобода Стрелецкая, слобода Ямская Шли стеной на стенку с Казацкой слободой. Издавна Курск славился воинами храбрыми, Наливной антоновкой да девичьей красой. Соловьиный курский край, Ты живи и процветай, Золотом своих церквей Душу грешную согрей. Курск красив и знаменит. Пусть Господь его хранит! Курск не раз сжигали, разрушали до земли. Поплевав в ладони, взявши топоры, Сотворив молитву строили мы снова, А с ветвей нам пели чудо-соловьи. И сегодня древний Курск Не меняет взятый курс, Охраняет рубежи, Лечит, строит, учит жить. Пашет, сеет, хлеб растит. Пусть Господь его хранит! 10 февраля 2001 г.

ОСЕНЬ Поднимаясь от костров Вверх, навстречу птичьим стаям, Дым, как призрак островов, В океане синем тает. 7

Растворяясь в облаках, Как любви прошедшей, зыбко, Тает дым, как на губах Чья-то робкая улыбка. Крик прощальный журавлей Ветер в сторону уносит. Не грусти и не жалей, Это осень, просто осень … сентябрь 2005 г.

МОЛИТВА Господи! Прошу не злата, Не богатства, не именья. Силы дай до смертной даты Сочинять стихотворенья. Не прошу я зыбкой власти Или славы быстротечной. Дай с любимою в согласье Жизнь прожить над тихой речкой. Не прошу я и здоровья, О грехах своих скорбя … Лик твой светлый в изголовье, Боже! Верую в тебя! сентябрь 2006 г.

Надежда Кметюк Украина, г. Коломия Ивано-Франковской области

Член православного літературного об'єднання "Світе Тихий" Ця тяжкохвора жінка мешкає зі старенькою матусею у невеличкому містечку на ІваноФранківщині. Вже багато років Надія не виходить із дому... проте, у світ, ніби птахи Божі, полетіли її вірші. Надія Кметюк (нар. 1961р.) – авторка поетичних збірок “Божі очі” (1996), “Ave Маріє” (1998), "Молитви Надii" (2012), лауреатка премії ім. М.Підгірянки в галузі літератури та мистецтва обласного товариства “Просвіта”.

Воскресіння 8

Господнє Серце на хресті пробите терном... В Євхаристійній Чаші – Кров Свята. Тендітний колосочок – добрі зерна. Над ними Білий Голуб-Дух зліта. Жертовність і любов... Палає свічка. І небо воскресає після гроз. Моє солоне від сльози прозоре личко Тримає у Своїх руках Христос. (З Тобою я молилась в Гефсимані... З тобою хресні муки перейшла... А нині впав від гробу сірий камінь, І я Тебе між мертвих не знайшла). Воскрес із мертвих! Два тисячоліття Горить Любов’ю на Голгофі хрест. В сльозинці болю – Воскресенське Світло, Над муками розп’яття – Отчий хрест. Спасителю! Учителю мій ніжний! Тобі хвалу молитвою воздам. У нас є віра, камінь є наріжний. Тож дай нам сил звести Духовний Храм! Хай мироносиці несуть святу новину, Хай дзвони сколихнуть блакить небес! Христос Воскрес! В неділю Світлу Днину Прийми ж, Вкраїно, серцем Божий жест!

Великдень Великий День відкриє двері неба, І Херувими, і Архангели святі Співатимуть для мене і для тебе, Обнявшись з Богом у небесній висоті. А на землі до кожного створіння Така безмежна радість прийде вмить: Великий День, Великдень, Воскресіння Очистить душу, рани загоїть. Христос Воскрес! З'явився в білих шатах. І ніжним голосом до Серця Свого кличе. Христос Воскрес! Щоб нас не залишати, Щоб сльози втерти на заплаканих обличчях.

Зоряні дзвони, срібнії дзвони... Зоряні дзвони, срібнії дзвони Б'ються, мов людські серця. Встаньте! Прокиньтесь, засмучені, сонні В милості Сина й Отця! Чисто, блаженно, по-Божому ясно 9

Ллється на світ Воскресіння. Радість прийшла невимовна, прекрасна. Кінчились муки терпіння. З нами – Христос! У батьківському домі З нами – в Любові і ласці. Сонячна писанка в теплій долоні Світиться рідним на щастя.

Мария Волкова Россия, г. Санкт-Петербург фото в папке Родной город Всеволожск. В настоящее время живет в Санкт-Петербурге. Первые стихи начала писать в юности. Потом был долгий перерыв, и только пару лет назад душа вновь заговорила стихами.

До Христова Воскресения – две недельки с небольшим В пухе вербном Русь весенняя, Во лесах зелёный дым. До Христова Воскресения Две недельки с небольшим. Сонный лес по ветру клонится, Замер дятел на сосне. Лишь поёт протяжно звонница В предвечерней тишине. Тишина святая, вещая, Не подвластная ветрам. Ясный образ Благовещенья Осеняет божий храм. Голубки, как малы деточки, Спят над образом святым, А апрель украсил веточки Вербным пухом золотым. На вечерне песню тонкую Завела опять капель. И смеётся речка звонкая, – В ней купается апрель.

Вечерний свет несёт покой Вечерний свет несёт покой, 10

И воздух ветром пахнет сладким. В уютном храме над рекой Горят пунцовые лампадки. Ещё не стаяли снега, – Хорош земли наряд венчальный! Но, оглашая берега, Уже струится звон пасхальный. Глаза предутренних небес Благословляют синевою: Христос Воскрес! Христос Воскрес! – Нам нынче вторит всё живое! О Русь! Как пахнешь ты весной – Бурливой, нежной и привольной! Восторгом делится со мной Далёкий голос колокольный, А стаи птиц через поля Несут торжественное слово: Ликуй и радуйся, Земля, В день Воскресения Христова!

Дмитрий Бобылев Россия, г. Нижний Тагил Свердловской области Фото в папке Магистрант Нижнетагильской государственной социально-педагогической академии, командир студенческого строительного отряда "Аккорд".

Воскресение (Щелястые заборы...) Щелястые заборы подсыхали Под робкими весенними лучами, В просторной керамической пиале Краснели яйца. С улицы кричали: Гулять! С порога мама поучала Сказать "Христос воскрес!" друзьям при встрече. И потчевать яйцом багряно-алым, – Впервые я услышал эти речи... Набегавшись по шлёпающим лужам, Шли по домам под звуки Благовеста. Кулич духотворил семейный ужин. И было Воскресение 11

И детство. *** Когда волки выберут душу, отказавшись от крови, Когда солнце выйдет на сушу и вымолвит Слово, Тогда мы узрим друг в друге всё то, что имеем, и выйдем из этого круга жизни, – мы станем нею.

Встреча Николая Гумилева и Великой Княжны Татьяны Романовой Койка, эфир, палата, стакан, чаинки, Белых пространств слияние на косынке, Белых пространств письма филигранный почерк, Стоны и смрад, и осень, и прочее, прочее... В Ваших глазах я видел вчера усталость, Вашим глазам печаль от войны досталась, Это не смерть, если в них серебрятся росы, Не перед рвом улыбка и папироса. Вы задаёте вопросы. Душевно. Просто. (Рабочий не льет ещё роковые пули, Чтобы Святую Душу Творцу вернули).

Евгений Чепкасов Россия, г. Санкт-Петербург

Родился в городе Пензе в 1978 году, живу и работаю в Санкт-Петербурге. Писатель, литературовед, этнограф, кандидат филологических наук, доцент. Автор художественных публикаций в журналах «Наш современник», «Сура», «Волга», коллективных сборниках «Молодой Петербург», «Молодая пензенская проза». Лауреат Всероссийского конкурса молодых прозаиков (Переделкино, 2004), лауреат Международного фестиваля «Одигитрия» в номинации «Поэт» (Витебск, 2007, 2010), лауреат премии литературного журнала «Сура» в номинации «Проза» (Пенза, 2009), лауреат Всероссийской премии им. А.И. Куприна «Гранатовый браслет» (Наровчат, 2010). Автор многочисленных научных публикаций, в частности, монографий «Художественное осмысление шаманства в произведениях Ю.Н. Шесталова» (ХантыМансийск, 2007) и «Творчество Ф.М. Достоевского в школьном изучении» (СанктПетербург, 2008), а также сборника ранних рассказов и стихов «Бухта Барахта» (Санкт-Петербург, 2010).

Масло масляное 12

Асфальт был цвета мокрого асфальта, Поскольку дождь прошёл. Пятном весёлым На этом мёртвом, как покойник, фоне Оранжевел оранжевый оранж. Лежал он в мелкой луже, был обронен, Утерян или брошен в наказанье, Его судьба должна служить уроком, Задачей, правилом и теоремой. А если так, я правило усвою, Решу задачу, справлюсь с теоремой И выучу уроки, а в награду Возьму из лужи этот апельсин. Оранжевый оранж оранжевеет Уже не на асфальте, а на кухне, На кухонном столе, а рядом масло В маслёнке маслянисто маслянится. Так много повторялось этой ночью, И мир стал будто возведённым в степень, Помноженным сам на себя, сгущённым, Как цельное коровье молоко. Повторы этой ночью неизбежны, И их нельзя считать неуваженьем, Избыточность нельзя считать пороком, Ведь мы повторов этих долго ждали. И кроме апельсина и маслёнки Я вижу – не слепой же, в самом деле, – Кулич и пасху, крашеные яйца – И понимаю, что Христос воскресе.

Афон Это чудесное, дивное место – Будто икон аскетический фон, Мирная встреча земного с небесным, Горного с горним, – священный Афон. Там есть возможность подолгу молиться. Там нет возможности часто грешить. Впрочем, там есть и таможня с полицией. Видно, не все там всегда хороши. Тропки, дороги, развилки, раздумья, Карта Афона, бумажка на «д»(1) . Где ночевать? Кто бы нас надоумил, Примут ли или укажут на дверь? 13

Всяко бывает, и не угадаешь, Есть ли для нас место в монастыре. Воду с лукумом принес архондарик(2) … Взяли. Бумажку ищи поскорей! Вечером – служба, за службою – ужин, После – к святыням, молиться и спать. Ночь. Стук и звон. Значит, в церкви быть нужно. Ну-ка, живей, чтоб в прасидию(3) встать! Можно и сесть, но не спи, православный! Чётки на что? Помолись-ка в уме Ты восьмисловной молитвою главной, Раз по-элладски не «бе» и не «ме». Долгая служба, тягучая служба, Редкие свечи, кадильный дымок… Бодрствуй, дружок! Будь молящимся мужем! Это возможно, раз я это смог. Ну, а потом будет завтрак обильный, Ешь, поспешая кусочек урвать. Ну, ты проворен! Доели, допили. Звон колокольчика. Нужно вставать. Снова дорога пылит под ногами, И ежевика растет по пути. Вновь поворот – не пойти бы кругами… Больно извилистый здесь серпантин. Тропка над пропастью – камни, колючки, Стрекот цикадный и посоха стук. Вдруг – колокольчик. Будильник был включен? Нет, это конь. И откуда он тут?.. Лошади вьючные вовсе не редки: Тяжко ступая, бредут по тропе. Этот пасётся – колючки да ветки… Может быть, конь заблудился теперь? Чудное море, прекрасное море… Жаль, что купаться в нём запрещено. Это не горе, конечно, не горе… Но поначалу так манит оно! Посох в руке и рюкзак за плечами – До Панагии крутенек подъём. Солнце палит, пот сбегает ручьями, – Ладно, по милости Божьей дойдём. Ну, а оттуда дойдём до вершины – 14

Вот ты какая, Святая Гора! Выше – лишь небо, ну, вот и свершилось… Господу – слава! Спускаться пора. Колкая зелень, дороги и тропки, Море и горы, и монастыри. Если мужчина ты, духом не робкий, – Вымоли это, приди, посмотри. Хочешь туда – помолись дерзновенно; Бог всё устроит, ты веруй и жди. Жди, как ждут встречу порою военной; Встреча случится, она – впереди. _____________________________________ (1) Бумажка на «д» – диамонитирион – особая виза-приглашение на Афон, дающая возможность останавливаться не более чем на один день в любом его монастыре или скиту. (2) Архондарик – монах, занимающийся встречей и размещением паломников; также помещение для встречи паломников. (3) Прасидия – особое деревянное кресло с откидным сидением и высокими подлокотниками, в котором можно сидеть или стоять; ряды прасидий располагаются вдоль стен внутри храма. 31.08.2011.

Ангелова София (10 лет) Татарстан, г. Бугульма, МБОУ Гимназия №7

фото уменьшить 15

Светлая Пасха Под звуки весенней капели В предутренний час в поднебесье Пичужьи веселые трели Звенят нам: «Христосе Воскресе!» Луч солнышка чуть освещает Прекрасной весны пробужденье, Природы живое дыханье Господне несет прославленье. И радость в душе отвечает: «Воистину Боже воскресе»! С любовью и верой встречаем Господнюю Пасху все вместе.

Александр Шарковский Россия, г. Москва

(Фото в папке) Дата рождения – 22.02, года 1961 от Рождества Христова. У поэта за плечами: служба в Вооружённых силах СССР в качестве общевойскового офицера; восхождения в горах Северного Кавказа, Алая, Гиссара, Памира, Тянь-шаня, Восточных Саян, Альп; руководство различными бизнес-проектами. В какой-то момент почувствовал, что возникла потребность изложить на бумаге то, что приобрел как жизненный опыт. Мысли, чувства, эмоции сами собой стали превращаться в стихи, прозу, пьесы, кино-сценарии, рисунки, картины, скульптуры... Член Союза писателей России, член православного литературного объединения «Свете Тихий», есть публикации.

Приходил сын Божий Можно подытожить: Было время Оно, Приходил Сын Божий К берегам Кедрона. Шёл во град, к заблудшим, Нёс, как светоч, слово, Говорил о лучшем, Говорил толково. Возгласы звучали, Был встревожен кто-то, Отворял в печали Яффские ворота. Дан венец герою В прошлый светлый праздник. 16

Поднят над горою Крест большой для казни… Алой ткани роба, Узник – птица в клетке, А от врат до гроба – Пальмовые ветки. Смерть ложилась ношей, Взваленной на плечи, – Это знак хороший, Если время лечит… Омывало море Цепь столетий к ряду, Притупилось горе. К новому обряду Куплен в сильной давке Деревянный крестик У торговца в лавке, Что на лобном месте.

Вербное Воскресенье Был старый храм, и он сгорел дотла. Однажды днём погожим и весенним. Снег почернел, и верба расцвела. Был день тот назван «Вербным Воскресеньем». Великий миг Великого Поста. Причастностью людей светились лица! А впереди, как вечность, тень креста – Страстная долгожданная седмица… Был древний город посреди холмов, Разбуженный призывным громким кличем, Клич эхом разлетелся вдоль домов И к небесам поднялся стаей птичьей. У врат, ведущих к смерти и любви, Помазан венценосец на закланье. Не знал народ завета на крови, Был обречённый встречен ликованьем! Последняя седмица до креста, Казалось, предвкушала праздник света, Казалось, судный час уже настал Последних дней без Нового Завета.

Тот Август Тот Август – сон, сказать по совести! Но странно, помню наизусть 17

Его – страницей старой повести: Земли тепло и неба грусть, Дома с отрадными фасадами, Всё в звуках лета, от и до. И ветви яблонь над оградами В гирляндах вызревших плодов, Четверостишьем из Есенина, В прощальных красках, нараспев, С чертами первыми осенними, Что затаились меж дерев. Тот Август – в образах с лампадами, В печатном слове – буква Ять, В ночи, что манит звездопадами, И перед ней не устоять!

Я верю в бессмертье Я верю в звёзд бессмертье свято, В непогрешимость небосвода… Боготворю: тепло заката И свежесть каждого восхода, И вод кристальную прозрачность, И рек предгрозовую сонность, Лесных теней живую мрачность И песен ветра окрылённость… Днём белым среди поля встану, Кружатся птицы надо мною… В их криках слышу я Осанну Земле, полуденному зною… И к небесам мечты взлетают, Там солнце мчит свою квадригу… Природы таинства читаю, Как удивительную книгу! Она мне открывает дали, И я готов идти за это К тяжёлым тучам цвета стали, За горизонт, до края света…

Родина Она там, где в поле ромашка с овсом, У низких ракит, в чистой заводи маленькой. Она остается «на память» – во всём, И ржавой подковой лежит у завалинки. 18

Весенней капелью звенит под окном. Вернутся туда жду счастливого случая, В запущенный сад и бревенчатый дом, Где ночью поёт половица скрипучая. Где в темень внезапно навалится снег На раннее утро с зевотою сонною, В дверь стукнет мороз, и чужой человек Придёт и лампаду зажжёт под иконою. Сверкнёт от дыхания пламя виток, Часы чертят круг, гость не званый не радует. Она где-то там, верить хочется, что Всё так же на стену тень яблони падает. Она где-то там, где бесстрастно плывёт На жёлтой гравюре загадочный парусник, Там пахнет жильём, и бревенчатый свод Просел или просто вошёл в пору старости. Там жаркое лето стоит у ворот, И прячет в листве свои грозди смородина. Простила давно, и вернуться зовёт От многих забот постаревшая Родина.

Солнце в небе плавится Солнце в небе плавится, В даль бежит дорога, А весна-красавица Встала у порога. Дни настали длинные, Рощи над рекою, Трели соловьиные Не дают покоя… Сердце бьётся истово, Как в силке синица. Возле поля чистого Как не помолиться О себе – за здравие, О насущном хлебе! Быть мечтою вправе я – Журавлём, что в небе! Зачерпну, как водится, Ключевую воду… Сжалься, Богородица! Сердцу дай свободу!

И под птичье пение, В роще над рекою, За моё терпение Дай страстям покоя! За весенним зодчеством, Только в эту пору, Одари пророчеством И дорогой скорой!

Алла Вериго, Россия, г. Санкт-Петербург

Православная. Живёт в Санкт-Петербурге. Работает в книжной лавке КнязьВладимирского собора.

Пасхальный крестный ход В крестный ход со свечами любви Мы пошли отворять гроба камень. Ни живЫ в пустоте, ни мертвы… Час настал. Он Воскрес! С ликованьем Свои свечи-сердца – до небес! Пламя дышит: «Воскрес! Он Воскрес!». Ад разбился со златом Земли, Как державно почувствовать нищим. Мы в сердцах Воскресенье несли В Церковь Божию – наше жилище. На груди расцветал жизнью Крест, Среди нас шёл Христос – Он Воскрес!

Христос среди нас Благословен Грядый во имя Господне! Мф. 21:9 20

Невестится сердце... небесный покров Палитрой сверкает всех звёздных оттенков. Стихами владеет божественность слов. Мне хочется слизывать вешние пенки. Кусты оживают движением птиц, И золото солнце наносит на вербу, Воробышки гвалтом и стайки синиц, И кажутся ветки, как струнные нервы. Распахнута церкви воскресная дверь, Мы с певчими душами в лоно святыни Приносим пасхальную, вербную гжель – Христос среди нас на осле в крестных силах.

Купола, одуванчики и я Купола золотою росой Полотно одуванчиков пишут. И ребята пушистой рекой Отражаются в небе всё выше На ветрах многодетной семьёй Семенят по долинам и высям, Стань и ты для кого-то святой, Золотя добротой чьи-то мысли. Чтоб взлететь и обнять небеса С одуванчиком, облаком вместе, Пусть над нами плывут купола, И с венчанным крестом мы воскреснем!

Наталья Колмогорова, Россия, Самарская область.

Фото в папке Образование педагогическое, замужем, есть дочь. Интересы разносторонние. Прикладное искусство: батик, изделия из пластики, роспись деревянных изделий, мозаика и многое другое. Работает в центре дополнительного образования. Первое стихотворение написала в шесть лет, потом долго не писала. Вплотную пишет стихи последние два года.

Писанки ярки 21

Красное блюдо, как спозаранку Солнце в открытом окне, Писанки ярки, на самобранке ПАСХА – подарок весне! Кроткое время, ласковый ветер, Синяя скатерть небес; Сонные дети около двери Хором: Христосе Воскрес! Слава Тебе, что они, Твои дети, Мне принесли эту весть! Радость на лицах лучится ответом: – Господи, значит, Ты здесь! Речи пасхальные, звоном венчальные, Ветер их носит окрест, Писанок хватит на дни все пасхальные: – Истинно, дети, Воскрес! Это Ему – в Рождество, на колядки, Это о Нём – в Благовест... Ах, как вкусны и божественно сладки Яйца – Христосе Воскрес! С крыши соседней сорвалась голубка, Скрылась под чей-то навес... Целая Вечность прошла с той минутки, Что наш Христосе Воскрес!

Птицы Люблю я птиц: с небесной синевы, Где ветры переменчивы и дики, Им виден дворик, неприметно-тихий, В зелёном окаймлении травы. Им виден дом наличниками в сад, Черемуха, что к тополю ютится; В краю берез и храмов белолицых Они с утра до вечера галдят. Над проводами, тонкими, как нить, Над крышами, где лунный свет гнездится, Мне не забыть бы на ночь помолиться, А птицам хлеб в кормушку покрошить. Утро пасхальное Проснулось утро: огненные брызги Легли над небом золотым венцом, А на тарелку голубого цвета 22

Вдруг выкатилось красное яйцо. Скорлупки крыш и тёмные оконца Окрасились в медовую камедь, И тёплый ветер, спящий у дороги, Старался понапрасну не шуметь. Лучи зари горели в водоёмах, Чешуйки света плыли по воде, И звон церковный сыпался на землю – Мозаикой – по сонной слободе. Душа в исподнем, обретая Утро, Ступала на раскрашенный порог Лучами солнца... и, внимая многим, – Воскрес Творец! А вместе с ним – восток. Кулич на блюде, в сахарной ванили, Изюминкой на праздничном столе. Открылись двери: день благословили И в городе, и в маленьком селе.

Евгений Капустин, Россия, Санкт-Петербург

Поэт, прозаик, драматург, переводчик сербской поэзии. Редактор-составитель международного сборника современной духовной поэзии «ОТЗВУКИ НЕБЕС». Куратор международного культурного проекта «ОТЗВУКИ НЕБЕС».

Христос Воскресе! Христос Воскресе, – и на сердце нет печали! Христос Воскресе, – неземная благодать! 24

И мы «Воистину Воскресе!» отвечали, Другим желая эту радость передать! Христос Воскресе, – знает каждый Православный! Христос Воскресе, – и все люди спасены! Христова Пасха – это праздник самый главный Любви, надежды, веры, жизни и весны!

Пусть будет всё! Пусть будет всё, пусть будут все: Пусть будут гвозди на кресте, Пусть будет смерть, пусть будет боль, Палач свою сыграет роль… Пусть будет узкая тропа, Пусть будет злобная толпа, И верный будет пусть гоним, И трижды «Истинно не с Ним!». Пускай на мир ложится тень, – Ведь будет свет на третий день, И языки огня с небес, И те два слова: «Он Воскрес!».

Русь Над вечным покоем незримы Ворота в небесный чертог, Где славу поют херувимы, И нет ни скорбей, ни тревог. Где слово молитвы сплетают И голос безвинных кровей, Из русской земли вырастают Шершавые стены церквей. Касаясь небес куполами, Обители тихих святынь Хранят животворное пламя, Что выльется золотом в синь. Лучами предвечного света Проснётся туманная даль, И вечность любовью согрета, И тает в молитве печаль! Здесь дух необъятен и волен, Здесь слово – и свет, и гроза, Дыхание – звон колоколен, А лица – почти образа! 25

Здесь судьбы, меняясь местами, Горят, как лампады во мгле. Здесь смерть побеждая крестами, Стоят небеса на земле!

Я умываю руки, как Пилат Я умываю руки, как Пилат; Но боль кричит и молится вдогонку. Из Вавилона каменных палат Раскаянье течёт струёю тонкой. В ковчеге каждой твари по толпе, И ангелы сто лет проходят мимо. На соляном содомовском столпе – Лишь отблеск неба Иерусалима… *** Я мог бы стать счастливым, а мог бы – правым… Я мог бы искать своё, не надеясь на завтра… Я мог бы забыть о том, что над нами небо… Я мог бы увидеть вечность, прокляв земное… Я мог бы стать полезным, а мог бы – главным… Я мог бы нести людям истину, а мог бы – радость… Я мог бы стать собой, но кому это надо? Может, я буду прав? Или, всё же, счастлив?

Людмила Остапчук Россия, поселок Краснобродский Кемеровской области

Родилась 09.09.1981 в г. Ленинске-Кузнецком Кемеровской области. Интерес к поэзии с детства привит мамой – учителем русского языка и литературы. В прошлом году вышел в свет ее первый сборник "Двенадцатый год". Член православного литературного объединения «Свете Тихий».

Молитва Великий пост – весна души, А может, сердца катаклизмы… Иди и больше не греши! Капелью звонкой слёзы брызнут. Весна души – Великий пост, Снегов тяжёлых тают груды, 26

Несу на мысленный погост Поступки жалкого иуды. Великий пост – души весна, Сиянье вечного завета. И в час молитвенный луна Желтеет в небе первоцветом. Любоначалия порок Не дай мне, Господи, отныне! Смиренья тоненький росток Позволь взрастить мне, как святыню.

Время покаянное Примиримся, братия, – Время покаянное! Кожаными ризами Все облачены. И греховной язвою Равно все охвачены, Пред Христом Спасителем Равно мы больны. Бремя носим скорбное, Иго носим горькое, Образа Великого Омрачили зрак. Храм Любви Божественной Превратили в торжище, На кого-то сетуем, Свой не видя мрак. Потому и плачется, Потому и стонется, Время покаянное, Господи, прости! Душу окаянную, Умягчи, жестокую, Дай в любви и кротости Скорбный путь пройти! Дай нам Духа Разума Устремленья чистого, Да восстанет истово Православный люд. На дела Господние Подвизайтесь радостно: 27

Время свобождения От постылых пут!

Лазарева Суббота Когда душа, отчаявшись, скорбит, Когда рыдает сердце безнадёжно, И, выбивая свой унылый ритм, Считает избавленье невозможным, К тебе, Спаситель, руки протяну Из глубины греховного колодца: «Помилуй мя, о Господи, тону, Не по волнам, по суху не идется! Теснят меня враги со всех сторон, Терзают духи злобы поднебесной». Услышу голос: «Встань и выйди вон!», С Четверодневным Лазарем воскресну.

Пасхальная ночь Моей маме – Юртаевой Ольге Викторовне – с любовью Христос воскрес! Христос воскрес! Летит, как песнь, благая весть, И льётся радость из сердец: Христос воистину воскрес! Готовы пасхи, куличи И яства царские в печи, И колокольный звон в ночи Небесно, празднично звучит. Низложен ад, и смерти нет, Мир Воскресением одет. Даёт нам радости завет Пасхальной ночи чистый свет! И Вечность смотрит в очи нам, Спешим соборно в Божий храм, Победу Правды славим днесь: Христос воскрес! Христос воскрес!

Я верую! Все вместе мы народ непобедимый – Земная Русь и Воинства Небес. И шестикрылые над нами серафимы, И Тот, Кто был распят и в третий день воскрес.

Святая Русь, Расеюшка, Расея! Ты многих воинов не ведаешь имён, Тебя Господь в своей земле рассеял, Но ты не бросишь под ноги знамён. Мы вместе, и в единстве наша сила, Пусть мы не выбираем времена, Но знаем мы, что прежде с нами было, И, значит, нам победа суждена!

Владимир Белькович, Россия, Тверская область фото в папке Православный. Родился, живёт и работает в Тверской области России. Стихи пишет с детства. Является лауреатом нескольких поэтических интернет-конкурсов.

Молитва Душа на исповедь готова. Она терзалась много лет. О, Воскресение Христово! Дай ей спасительный ответ. Её терзают врази злобно. Спасти её грешащий нрав, я верю, только Ты способно, погибель гибелью поправ. Она за то, что не погибла, К Тебе – и Духу и Отцу – Молитву, начатую хрипло, Осанной вызвонит к концу...

Песня С детства память держит цепко Озарение такое: Обезглавленная церковь На погосте над рекою. Вековой её стоянки Площадь вовсе не пуста: Там колхозницы-крестьянки Славят песнею Христа. В платья лучшие одеты, В ярких праздничных платках. И белым-белы букеты Пышной вербы в их руках. Голубеет поднебесье... 29

И меня в тот детский год Обняла, как матерь, песня, Даровавшему Живот. И забыл я игровые Все дела и баловство. И в себе тогда впервые Ощутил я торжество. Было то необычайно В осоветченной глуши... Так меня коснулась тайна Обретения души.

Гурген Баренц, Армения, Ереван

Гурген Баренц (Гурген Сергеевич Карапетян) род. в 1952 г. в Ереване. Поэт, переводчик, журналист, литературовед. Кандидат филологических наук, специалист по русской и армянской литературе. Автор более 1500 публикаций в разных периодических изданиях – как в Армении и России, так и за рубежом. Стихи и переводы печатались в десятках антологических сборников современной армянской поэзии. Основные из них: «Лоза и камень», «Дух родного крова», «Современный армянский рассказ» (библиотечная серия в шести книгах). Издал однотомник избранных стихотворений «Уроки Дороги» (Ереван, 2010). Составитель сборника произведений русскоязычных армянских писателей «Лоза и камень» (Ереван, 1985). Автор нескольких сборников переложений сказок народов мира на армянский язык. Лауреат Первого открытого Всероссийского конкурса поэзии "Музыка слова" в номинации "Рифмы родного края" (2011). Пишет и публикуется с 1978 года.

Отречение Апостола Петра Я три раза отрёкся от Бога. Трижды за ночь. За долгую ночь. Я не трус. Просто их было много. Не сумел я свой страх превозмочь. Я рассёк нечестивому ухо, Я горою стоял за Него. Как случилась такая проруха? Не могу объяснить ничего. Знаю только: мне не было страшно, 30

Я в решимости искренен был. Взвыл от боли и ужаса стражник: Зря я ухо ему отрубил. Да, я трижды в ту ночь оступился. Но не стал я отступником, нет. Лишь Иуда средь нас отступился, Продал Бога за тридцать монет. Он меня наказал за гордыню: Я был первый Его ученик. Был жестоким урок, и отныне Я всего лишь один среди них. Этот взгляд… Никогда не забуду Этот ясный, пронзительный взгляд. Все мы ждали спасенья и чуда. Он всё медлил и словно был рад… Я вдруг понял: Он тоже боится. Я прочел этот страх без потуг. И помог нам друг другу открыться В третий раз прокричавший петух. Я вдруг понял, что, будучи Богом, Он такой же, как я, человек. Стал понятней и ближе намного, Покорил моё сердце навек. Он боялся Голгофы, распятья; Он, безгрешный, грехи нам прощал. Он простёр всему миру объятья, Стал для мира началом начал. С той поры возвещаю Ученье И, отринув сомнения прочь, Постигаю своё назначенье. Хоть на сердце – та страшная ночь.

Ночь в Гефсиманском саду Как ночь обворожительно тепла! Глазасты звёзды и сверчки горласты. Все треволненья кажутся балластом; В душе для них – ни ниши, ни дупла. Как ночь обворожительно светла! Она способна сделать мир добрее. Печаль-тоска поникла, присмирела, Надрывно попрощалась и ушла. Как ночь обворожительно нежна! 31

В ней пьяный, пряный аромат цветенья. В душе растёт томленье и смятенье. Ах, как мечта важна и как нужна! Как ночь обворожительно чиста! И даже на луне не видно пятен. И жизнь моя устала ждать распятья. Я научусь читать её «с листа». Как эта ночь пронзительно тиха! Она не верит в завтра и страданья. Но это завтра всё равно настанет: Его разбудят крики петуха. Как ночь обворожительно светла! Она уйдёт – мгновенье за мгновеньем. В ней – благодать, любовь, благословенье... Как хорошо, что эта ночь была.

Песнь Песней (белые стихи) Я помню день распятья Твоего. Ты умирал, по швам трещало небо. Я был растерян, я не мог поверить, Что это происходит наяву. Ты умирал – на радость фарисеям. Они уже вздыхали облегчённо, И их глаза горели торжеством. Ты им простил, Ты – Бог. А я не смог. Я видел Воскресение Твое. Был понедельник. Был валун отвален, И стражники гробницы разбежались. Вот он, Твой саван. Да ведь он же пуст! Я был растерян. Я не знал, что думать. Два ангела в одеждах белоснежных Меня спросили: «Почему ты здесь? Живого Бога ищешь среди мертвых? Ты ищешь Бога? – Он среди живых. В твоём Он сердце. Там ищи Его». Я видел вознесение Твое. Ты восходил на небо – тихо, плавно, Ты восходил – с простёртыми руками, И растворяясь в белых облаках, Ты удалялся в высшую обитель. Ты возносился. Несколько мгновений Тебя от нас скрывали облака. Как быстро пролетели сорок дней! Два ангела в одеждах белоснежных Сказали мне, что Ты ещё вернёшься. Вернёшься – и отменишь боль и смерть. 32

Я верю в возвращение Твое. В Твое Пришествие и в обновленье мира. В Твой правый, для неправых – Страшный Суд. В Твой Высший Суд, мы так его заждались! И в торжество добра, в Твою победу Над Дьяволом, над подлостью и ложью. И в Небо Новое над Новою Землёй. Без этой веры жизнь моя – не жизнь. Без этой веры мне не жить. Не жить.

Татьяна Шипошина, Россия, Москва Член союза литераторов Москвы. Врач. Пишет с ранней юности. Библиография: Книги повестей для взрослых и юношества: «Тайна спасённого квартала» изд. «Благовест», 2005, «Звёзды, души и облака», изд. «Благовест», 2005, «Дыханье ровного огня». Изд. «Благовест»,2005. «Полигон» – изд. Совет РПЦ 2008, переиздание тиража – 2008, «Глаза и крылья» – изд. «Протестант», в серии произведений христианских писателей разных конфессий, 2008, «С чего начинается счастье», в соавт. с прот. Александром Ильяшенко. Изд. Совет РПЦ 2008, «Диалоги с молчанием» изд. «Оранта» 2010, «Не так уж далеко» – повесть, изд. «Мордвинцев» 2010, «Как мне хочется прозреть» изд. Моск. Патриархии 2011, «Полигон. Не так уж далеко» изд. Благотв. фонда иерея Даниила Сысоева. 2011, «Дом летающих светлячков» изд. «Три сестры» 2012. Популярная, публицистика: «Всё о детских прививках», изд. «Веды», Санкт-Петербург 2008, «Помилуй Господи, наших детей» (Записки врача, часть 1. Изд. Совет РПЦ 2007, переиздание тиража 2008, «Родителям о болезнях детей» - изд. Совет РПЦ – автор-составитель 2009, «Недетские страдания наших детей» (Записки врача, часть 2) изд. Моск. Патриархии. 2011. Повесть «Семь ступенек любви» и первая часть записок врача изданы на дисках. Детские книги: «Сказки бабушки Шуры» изд. «Духовное возрождение» 2004, Переиздание – 2006, «Отпуск у моря» изд. «Благовест» 2006, «Небесные певчие» изд. Совет РПЦ. 2009, «Птица-шалуница» изд. Белорусского Экзархата 2010, «Мне уже почти пять лет». В соавт. с Е.Родченковой, изд. Белор. Экзархата 2010, «Чистый Четверг» изд. Моск. Патриархии 2011, «Мышкина книжка» изд. «Три сестры» 2011 в соавт. с поэтами МТОДА , «Рядышком присядем?» в соавт. С А. Сметаниным. изд. Дм. Харченко, Минск.2012. Рассказы, стихи и сказки печатались в различных журналах и альманахах, в т. ч. «Мурзилка», «Кукумбер», «Работница», «Фома», «Полдень21 век». Международный конкурс «Золотое перо Руси» – лауреат 2010 г. Международный конкурс «Золотое перо Руси» – знак «Серебряное перо» 2011 г. Шорт-лист конкурса сценариев «Лучезарный Ангел» 2011 г. Конкурс «Новая детская книга» Росмэн – лауреат 2012 г. Конкурс «Детское время» СПРоссии – лауреат 2012 г.

Каждый в мире цвет... Вся природа затаилась 33

Пред Пасхальным днём… Будет с нами Божья милость – Воскресенья ждём. Звоном праздничным, хрустальным Пасха ступит в дом, Будут крашенки пасхальны С нами за столом. Их раскрасим понемногу – Лучше дела нет. Пусть на Пасху славит Бога Каждый в мире цвет: Славят Бога море с небом Светлой синевой, Спелые колосья хлеба – Желтизной живой, А зелёным – глянь в оконце: Лес, трава, кусты, И оранжевое солнце Славит с высоты. Красный – Воскресенья чудо. Ангелы с небес С нами Бога славить будут, Петь: «Христос Воскрес!». Наши крашенки готовы Радугой в тиши... Как молитвенное слово В глубине души.

Куличи Я надену фартук, повяжу платок; Помолюсь я Богу в чистый Четверток. Обращу от сердца прямо к Богу речь: – Помоги мне, Боже, куличи испечь! Чтобы глаз был верным и легка рука… Со знаменьем крестным сеяна мука, В сладкую опару влито молоко… Пусть подходит тесто быстро и легко! Как подходит тесто пышной высотой, Да поднимет душу к небу Дух Святой; Как вступают в тесто масло и желтки, Царствия Небесна да взойдут ростки! Как изюм прозрачный тесто подсластит, 34

Да простит нас Боже, грешных… Да простит… Чтоб сырое тесто стало куличом, В жар его мы ставим, мы его печём. Так и душу нашу, Боже, закали! Чтоб прожить мы честно на Земле смогли, Чтоб по Воле Божьей правили житьё… Дай нам Боже, веру в Царствие Твоё.

ОЛЬГА ЦВИРКУН, Украина, Киев.

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Родилась и проживает в Киеве. Образование высшее гуманитарное. «Паломнические поездки, чтение духовной литературы и созерцание природы вдохновляют меня писать на духовные темы и о красоте Божьего творения». Публицистика и поэзия печаталась во многих периодических православных изданиях.

Пасха на Метеорах Вы Греции далёкие просторы, Вас разумом своим нам не объять. О Божьи скалы – Диво Метеоры, Вершин златых таинственная рать. Родством небес вы скалы увенчали, Взметнувшись в заповеданную высь. Творца величье в камнях завещали, 35

Душе моя, ты светом озарись! Здесь облаками ткут небесные стихии, Зарёю алой и голубизной морей. Здесь тишина, блаженство исихии. И для монаха нет её родней. Обителей рассадник благодатный, К которому Господь благоволит, Восходит к небу день здесь беззакатный, И сердце так молитвенно горит! Пасхальный звон по скалам раздаётся, И до звезды дотронуться легко. Канон торжественно на клиросе поётся. Глаголов вечности молитвенный исток. Не спят сей ночью скалы-исполины, Безмолвных дней нарушив тишину, У их подножья замерли долины, Всё устремляя взор свой в вышину. Здесь ангелов так близко предстоянье, И словно в дар ко Господу несут Плоды поста, молитв и покаянья Эллады православный верный люд. Благоговеют все в лучах Пасхальной вести, И блеск златой струится от икон. «Христос Анести» – «Алифос Анести», – Гласится радость изо всех сторон. И ликованья все сольются воедино, В молитве благодатной паруса, Возносят песнь крылатым Херувимам, Отверсты будто зримо небеса. Лазурь небес ко утру воскрешает Лучей рассветных переливов сонм, Вершины благозвучно орошает Из вечности Пасхальный перезвон… Март 2012

Под лучезарным небосклоном Прекрасен миг твой – пробужденья Природы зимней ото сна И птиц знакомых песнопенье. Очарование – весна! Всё разукрасишь в цвет зеленый, Незримой кистью, и тогда 36

Под лучезарным небосклоном Заплещет серебром вода. Прелестным белоснежным цветом В саду уж вишня зацветёт. А утром с золотым рассветом Роса слезу свою прольёт. Цветами радуг засияют, Изжив ненастья, небеса. Пусть наши души окрыляет Творца предвечная краса! 1995

Самая благодатная Пасха По рассказу из книги Старец иеросхимонах Серафим Вырицкий Тюремный лагерь, год пятьдесят пятый. Безбожная и лютая пора. С икон взирает Иисус распятый В укромной комнатке унылого двора. И лик Его в печали растворился И, обращая к узникам уста, Над бедами людскими Он склонился, Над Русью горестной под тяжестью креста. И чадам страждущим, познавшим боль гоненья, Но восхвалявшим Господа за крест, Воздал Спаситель дивным утешеньем – Раздался Пасхи Светлой благовест. Престол поставлен, всё преобразилось, Величие Творца боготворя, Земля как будто с небом породнилась От благодатного священного огня. Священство в ризах белых предстояло. Горело пламя верящей души. И небо так таинственно сияло, И звезды слали дальние лучи. Святою ночью клирос пел – волной морскою… Так озарился светом весь Байкал И окатил торжественно волною Всех, кто с молитвой к Богу предстоял. – И Воскресение Твое, о Христе Спасе, – Гласилось снова над соцветьями лугов, И света луч, их перлами украсив, 37

Простёр над водами таинственный покров. Гоненья крест и горечь испытаний Ко Господу приблизить возмогли. Исчезли слёзы немощных стенаний, В душе цветы надежды расцвели. И небо убелило все печали, Сломав тюремный горестный засов. Лампадою пасхальной звёзды стали, Кадилом – ароматы всех лугов. И Пасха та в небесные объятья Всех богомольцев в полночь собрала, Их озаряя горней благодатью, И самой благодатной прослыла. Так разливался звонко над Байкалом Весны святой воскресный благовест. И вся природа тотчас оживала От дивных слов: ВОИСТИНУ ВОСКРЕС! 2012 апрель *** Иерусалим, сходящий с неба, Овеян доблестью веков, Покрытый тайной, Ты поведал Величье дальних берегов. Здесь небо дивное играет В сиянье красок голубых, Прозрачной дымкой покрывая Упокоение святых. Здесь благодатью каждый камень Пропитан. Мудрость дней храня… Апостол дивный Иоанне, Познавший горнего огня! Он воспарил, Апостол славный, Орлом до неземных высот, Постиг величье истин главных И свет божественных красот. Он, окрылённый благодатью, Христа видению внимал И тайн Божественных печати В пещере Патмоса снимал. Когда при нём разверзлись скалы. Под грохот рухнула стена. И все пещеры были б малы 38

Вместить Божественность сполна. Так наш Господь в любви к творенью Поведал будущего свет Своим чудесным Откровеньем, Любви божественной завет. И воскресает всё в великом, И солнца луч из-под морей Струится светом в древних ликах Икон святых монастырей. Здесь Божье деланье безмерно, Здесь льётся мира благодать Всем чадам истинным и верным, Готовым святость воспринять. Дай нам, Господь, припасть в смиреньи К стопам Апостола любви. Наученным его терпеньем Свою нам милость сотвори. …..Здесь глас Божественный поведал В сияньи дивного огня: – Иерусалим, сходящий с неба, – То Рай, то Новая земля!

ПОЯС БОГОРОДИЦЫ По мотивам рассказа «ПОЧЕМУ БОГОРОДИЦА ПОЯС ПРЯДЁТ» Свершилось светлое Христово Воскресенье, И праведников толпам путь открыт В предивный мир, в те райские селенья, Неугасимая лампада где горит. И песнопений слышно ликованье, И торжество веселья до Небес, Где места нет ни мукам, ни стенаньям, Лишь вечный глас любви: ХРИСТОС ВОСКРЕС! Увы, не все достигли совершенства, Чтоб райскую обитель созерцать, Лишённые предвечного блаженства Дерзнули к Богу духом вопиять. Услышав горький плач людей повинных, Вдруг стала Богородица просить: «Смогу ли Я, Божественный Мой Сыне, Отверженных под поясом укрыть?» 39

И вот Спаситель внял Её моленью, Заступницы всех грешников земли, Освободив их от тенет забвенья, И Ангелы их в Рай всех повели. Но только грешников земля не убавляет. И Богородица по-прежнему скорбит. В молениях труды свои свершает. И поясом Её наш мир покрыт. Осенним днём, безветренным и тихим, Когда ни ос, ни пчёл не увидать, Блаженный странник может вдруг услышать, Как что-то тронулось и начало жужжать. То Дева Чистая прядёт для мирозданья Свой пояс дивный и взирает свысока. И к обездоленным и страждущим созданьям Всегда простерта Материнская рука. И Богородицы станок не умолкает, И днем и ночью Дева пряжу свою ткёт, Чтобы пополнились обители для Рая, Свечою яркой осеняя небосвод. И пояс тот, узорчатый и славный, Цветами райскими, как бусами, расшит. Златыми нитками переливаясь плавно, Он над планетою невидимо горит. И Материнскими пречистыми руками Над падшим миром простирает Омофор, Умилосердившись над грешников слезами, И сострадания Её уж полон взор. И Ангелы Ей тайно помогают Розаны и кувшинки приносить, Цветов нектар небесный собирая, Чтобы ткалась божественная нить. Она всё ткёт в страдании великом То в светлой горнице, то в райской тишине, Склонившись к нам Своим пречистым ликом, Взывая к тем, кто на греховном дне. Она всё трудится и рук не покладает, И всех цветов её не перечесть. А на полях земных ей дети помогают, Чтоб Ангел нам принёс благую весть. Есть там и лилии, что свечи восковые, И незабудки, точно детские глаза, 40

Вплетает Дева в пояс, и отныне Их покрывает слёз небесная роса. И не страшны ей горы вековые, Ни долы низкие, ни тёмные леса, Под тяжестью грехов Eй все родные, И ради нас творит все чудеса. Пречистыми слезами орошая, Нектаром райского блаженства родников, И души наши к Богу воскрешает, Простёрши свой таинственный покров. До Страшного суда ещё трудиться И Сына умолять в последний раз, Чтобы смогли все грешники покрыться Под поясом божественных прикрас. Дай Бог нам в покаянии склониться Пред Господом на долгие года, Чтоб Мать Его смогла остановиться, Вздохнуть от тяжкого сего труда. Ведь пояса того нам всем не хватит. Пречистой Девы воздыханиям вонмём, Чтобы Она свою святую скатерть Смогла закончить этим ясным днём. Порадуем Её своим смиреньем, Молитвами, делами, и тогда В конце веков – Всемирном Воскресеньи – Нам вечность распахнётся навсегда. 2011 ноябрь *** Трав душистых сияют просторы. Там из нежных цветов сплетено Златотканным и хрупким узором Разноцветья лугов полотно…. Ароматы вдыхает там ветер И разносит по свежим садам. Солнца луч неземным благолепьем Рассыпает тепло по стогам. Ветер кротко колышет макушки Стройных крон. И в ответ небесам Радуг свет осеняет опушки, Где виднеется издали храм. И каймою прозрачной и чистой Заволнуется трав пелена. 41

Переливом озер серебристых Отразится небес глубина. Июнь 2012

Татьяна Флорова-Маретт, Франция, Лонжюмо.

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Родилась в Париже в 1933 году. Отец, Борис Сергеевич Флоров, родился в 1895 году в Москве, сын инженера путей сообщения, родом из Костромы. Мать, Раиса Андреевна Маркова, родилась в 1904 году в Брест-Литовске, где служил ее дед, генерал Андрей Филиппович Марков, родом из Пятигорска. Отец в 1915 ушел на фронт вольноопределяющимся, сражался против фашистов. Был тяжело ранен. Георгиевский кавалер, инвалид. В 1918 году участвовал в корниловском походе поручиком, сражался в Крыму. Был вынужден покинуть Россию в 1920 году с Белой армией. Мать вывезли в Югославию ещё ребёнком. Она окончила институт, год проучилась в университете на историко-филологическом факультете. В 1924 году уехала во Францию, вышла замуж за отца, прибывшего во Францию тоже в 1924 году после Константинополя и Болгарии. Их единственная дочь Татьяна училась хорошо, окончила школу переводчиков в Сорбонне. Работала на государственной службе в Ядерном центре техническим переводчиком. Тридцать пятый год преподает русский язык. В 1960 году вышла замуж за француза. Стихи пишет с детства. Начала с переводов любимых русских поэтов на французский язык для своих друзей. Потом писала на патриотическую тему для родителей и их поколения. Родители всю жизнь прожили, глядя на восток: “А вот когда мы будем в России...”. Умерли “апатридами” – гражданами несуществующей державы. Ещё в ранней молодости на поэтический подвиг Татьяну Фролову-Маретт благословил Борис Константинович Зайцев, бывший тогда директором “Русской мысли”: “Пишите, пишите и издавайте сборник!”.

ПАСХА Много их – чистых, благих порывов! Радостной песней поют слова, Фоном незримых глухих надрывов, Как на могилке в цветах трава. Крылья ли Ангела, крылья ли птицы, Будто шуршание в выси небес..... Жизни и смерти так тонки границы! Но Воскресение! Чудо чудес! Будет дано нам по нашей же вере, Вере в бессмертье, во Свет и в Любовь! Все наши скорби восполнятся мерой – 42

Это пролитая Господом Кровь. Боже воскресе наш! Души ликуют. "Нету во гробе Его! – смерти нет!". Звон колокольный всем благовествует: "Миру несите Христовый завет!". Пасха 2001 Бализи.

НА СТО ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ ПСАЛОМ Из бездны тьмы к Тебе воззвав, Услышь, Господь, мой глас мятежный! Сковал мне сердце тайный страх И сжал в тиски рукой железной. Перед судом кто устоит? Кто здесь достоин оправданья? Тоской смертельной дух томит, Ты чашу удали страданья! Ко храму Света Твоего В высь горнюю душа стремится. О Боже, Боже, отчего Кругом мрак ночи так густится? И в страже утра, и в ночи На Тя мое все упованье. Ты щедро милость источи И укрепи на испытанье! Ведь у Тебя источник сил, Ты жизнью вечной обладаешь, И прах иссохший из могил На пир Свой брачный воздвигаешь! Январь 2001 *** Хвала Тебе за жизни дуновенье, За мир прекрасный, созданный Тобой, И сердца старого за каждое биенье, За гром грозы и вод морских прибой, За золото зари, за алые закаты, За солнца зной, за серенькие дни, За ветра шум в листве, цветов за ароматы, За звезд ночных несметные огни, За матери, отца дюбовь и нежность, За дружбы жар, супруга и семью, За скорби боль, разлуки безнадежность, За руку щедрую во тьме ночной Твою. 43

Зову к Тебе.... Кругом бушует море. По бездне вод спокойно Ты грядёшь, Хоть страшно мне среди скорбей и горя. Но близок Ты и Ты меня спасёшь. Хвала Тебе и ныне и вовеки, Ты есть и будешь. Нет Тебе конца. И в смертный час, когда сомкнём мы веки, Узрим мы полноту любви Творца!

Наталья Мазур, Украина, г. Дунаевцы Хмельницкой области (фото в папке) Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Пишет стихи и прозу. Автор сборника стихов на украинском языке "Душа на кінчику пера" и книги стихов для детей "Мокре сонечко". В них всё предельно просто: о любви, о природе, о жизни. Через написанное старается передать свои ощущения мира. Любит Бога, людей, землю, на которой живёт. Любит жизнь! Образование высшее экономическое. С детства любила слушать, читать и заучивать стихи. Именно тогда появились её первые строчки. Но весомым словом поэзии её душа заговорила значительно позже. Наверное, так Богу было угодно, чтобы, проснувшись однажды утром, Наталья увидела перед собой стихотворение, которое плавно качалось в воздухе. Она взяла бумагу, ручку и записала его. С тех пор всё и началось… Глазами души наблюдает, что происходит вокруг. Откровения души появляются на кончике пера, волнами строчек ложатся на бумагу и оживают в стихах. Романтическая по характеру, оптимистка по натуре. Её девиз: Ne cede malis – Не падать духом!

Тоска по раю Мне не нужно вина и хлеба. Это просто печаль такая... Это просто тоска по небу, Это просто тоска по раю. А в раю том друг друга все знают. Там нет слез, нет рыданий, нет плача. Есть дома, и сады расцветают. Просто там быть не может иначе. Синий вол, тигр и лев златогривый На лужайке пасутся все вместе. Люди там все здоровы, красивы И поют лишь чудесные песни. В том раю жизни речка искрится. Как кристаллы водичка сверкает. 44

К древу жизни там каждый стремится, Но не каждый в тот рай попадает. Если ты согрешил, то покайся! В упованье приди к Иисусу. Расскажи всё Ему и признайся! В тишине ты открой Ему душу. Он простит все грехи и паденья, Сколь бы ни были дерзкими, смелыми, И рассеет твои все сомненья, И одарит одеждами белыми.

Господи, прости Мы живём беспечно. Каждый раз Божью волю снова нарушаем. Судим мы других и не прощаем. Господа не слышим с Неба глас. "Я, Господь, тебя так возлюбил, Что на крест послал родного Сына, Чтобы смерть тебя не поглотила, Иисус Святую кровь пролил." Господи! Прости нас за грехи, Сделанные в жизненных скитаньях, Дай надежду в наших испытаньях, Устоять нам в вере помоги!

Стрихарева Татьяна Борисовна Кыргызстан, г. Бишкек

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Родилась в красивейшей стране – Киргизии, в городе Фрунзе (Бишкек). Ещё в ранние школьные годы писала письма в стихотворной форме друзьям, которые жили в других городах СССР. Удивительный мир поэзии стал открываться после знакомства с творчеством Омар Хайама, Есенина, Шекспира. В возрасте 33 лет прочитала "Екклесиаст". С того временни Иисус Христос стал основной темой в творчестве. Татьяна – инвалид-колясочник, она тяжело больна миопатией.

Сын Призрачно, как будто из тумана, В одеянье светлом, как кристал, Житель неба, посетитель храма, Ангел перед Девою предстал. 45

"Не пугайся, Дева, с доброй вестью Нынче послан Богом в Назарет. Я принёс тебе о том известье: Сына ты произведёшь на свет. В святости взрастёт перед Всевышним, Он народ спасёт усталый свой". И, не тратя более слов лишних, Ангел растворился в тьме ночной. Словно крылья быстрокрылой птицы, Времени мгновения летят. Не перестаёт народ дивиться Чудесам, свершаемым подряд. Сын явился – миру искупитель, Для землян принёс Благую весть, От греховных пут освободитель, И у Сына власть над смертью есть. Много в мире есть различных мнений; Что принёс на землю Божий сын, Сколько грандиозных изменений Внёс в систему мира Он один. Сердце Матери рвалось на части, А толпа, кричавшая «Распять!», В смерти Сына приняла участье. И сегодня страшно вспоминать. Но горит огонь Святого Духа, Сын вернётся в скорости опять, Весть об этом достигает слуха Тех, кто выйдет Господа встречать.

ЛЮБОВЬ Ты на кресте была вознесена, Толпа людей тебя убить хотела, Но за тебя высокая цена Заплачена была Христовым телом. Тебя хлестали, раздирая плоть, И мучали, нисколько не жалея, Тебя хотели смертью побороть, Но ты воскресла, став ещё сильнее. Ты и сейчас горишь в сердцах людей, Искупленных Его святою кровью, Прийди к заблудшим, души обогрей, Наполни всепрощающей любовью.

Михаил Гарцев, Россия, г. Москва (фото в папке)

Родился в семье военнослужащего в Москве, поменял 10 школ, кочуя с семьёй по дальним (и не очень) гарнизонам военных авиационных заводов. Окончил ВГИК и работал 20 лет (до перестройки) на студии неигрового кино директором съёмочных групп. После окончания ВГИКа служил в зенитно-ракетных войсках под Севастополем, а по завершению службы вернулся на студию. Офицер запаса. В начале перестройки окончил курсы при Минфине РФ и получил сертификат специалиста по ценным бумагам. Ныне торгует ценными бумагами на фондовой бирже. В 80-х прошлого века посещал семинары К. Ковальджи, проводимые художественно-литературной студией при СП СССР. Автор поэтических сборников "ВЕНОК СОНЕТОВ", "СКОМОРОХ БОЖИЙ", "НУ, ВОТ И ВСЁ...", публикации в газетах, журналах, альманахах и коллективных сборниках. Серебряный лауреат литературной национальной премии "Золотое перо Руси", призёр многих литературных конкурсов, проводимых в сети российскими и международными организациями с независимым профессиональным жюри, член Международного сообщества писательских союзов, член МГО СП России, награждён МГО СП России медалью ''За верное служение отечественной литературе''.

Гроздья гнева свисают Гроздья гнева свисают, ядовитые спелые гроздья. Молоко прокисает, но незыблем семейный уют. Ты меня не бросаешь, только крепче сжимаешь поводья. Я тебя не бросаю, хоть свистит надо мною твой кнут. Птица-тройка домчится по тернистым путям мирозданья До последней страницы, где готовится Праведный Суд, И сполохи зарницы в небе высветят суть Предсказанья, И горящие птицы с Саваофа десницы вспорхнут. Всё, что сделал я в жизни, посвящаю единственной в мире И родимой отчизне, от опричнины спасшей меня. Не забудьте на тризне в мою честь в затрапезном трактире Вспомнить недругов-слизней. Я простил их, ни в чём не виня. Я тебе присягаю средь икон, подойдя к аналою. Моя вера нагая – за отчизну. Храни её Спас. Весть с амвона благая: 47

наши души не станут золою. И, как солнце, сверкая, Светит с верою в нас и-коно-стас. *** Круговорот воды в природе, Хоть и чреват разливом рек При мерзопакостной погоде, Даёт нам мощь из века в век. Энергия воды целебна: В её источниках святых В потоке струй слышны молебны Душ чистых, искренних, простых, Творцу поющих гимн-осанну. И гейзер рвётся в небеса, Грозой откуда неустанно Вниз низвергается роса. Бурлят, клокочут, мчатся воды... Вливает силу Сам Господь И в лоно матушки Природы, И в человеческую плоть. ТРИПТИХ 2 1 Ты сытый и обутый. Куда тебя влечёт? Ты алчешь мякоть фрукта, сорвав запретный плод. Кто там кричит: "О нравы!". Причём твой смирный нрав? Ты – верный сын державы, И ты, конечно, прав. 2 Порталы пантеона То бросят в жар, то в холод. На знамени – Маммона, А раньше – серп и молот. Сквозь рыночные жерла К нам подползает голод. Какие ещё жертвы ждёт кровожадный МОлох? 3 ...И губы обметало У страждущих. Ответ – Расплавленным металлом Взорвавшихся планет. И я ответ взыскую, Насквозь изрешечён, 48

Вертя турель вслепую Распавшихся времён. Но солнце вмиг пробило Студенистую рань. Горящею просвирой Мне обожгло гортань. Ну, с мёртвой точки сдвинься В слепом круженье дня. В священном триединстве Он смотрит на меня. Я верю, очень скоро – Отныне навсегда – На трепетных просторах Взойдёт Его звезда. Взойдёт Его соцветье На солнечной меже В конце тысячелетья – Последнем рубеже.

Ты на кресте распят и предан Ты на кресте распят и предан. Ты жертва. Жертвой стать легко, брезгливой жалости отведав. – А благо? – Благо далеко. Но Высшее Предназначенье С лица смывает боль и страх, И вкус чужого упоенья На окровавленных губах.

Каскад прудов заброшенных, ничейных Каскад прудов заброшенных, ничейных, куда я прихожу порой вечерней, – покрытых тиной и зелёной ряской, и водорослей целые семейства, как бы в предчувствии ночного лицедейства взирают на меня с опаской. Вода и зелень – символ совершенства. На свете нет приятнее блаженства смотреть, как пробуждаются виденья... Ложится темень на ночные воды, деревьев тени водят хороводы, в природе начинается броженье. Каскад прудов – ПРАобраз древних капищ. От веток ивы, как от чьих-то лапищ, я отшатнулся. Пискнула зверюшка... 49

А на прудах мелькали леших тени, кузнечик стрекотал, русалок пенье, вдобавок квакали, как пьяные, лягушки. И уханье какой-то странной птицы, желающей воды с гнильцой напиться... И чваканье, и хруст костей, и шёпот... А светлячки весь берег запалили, потом попрятались в бутонах стройных лилий... ... и табунов был слышен гулкий топот. Но только утренней звезды пробьётся лучик, ночных мистерий мир тотчас отключат. В каскаде – пруд один, очищенный от тины. В нём отразится свод небес лазурный, он нам дороже прелестей гламурных. Сменяют шабаш мирные картины. Зажглись на солнце купола церквушки местной, лазурь и золото бал правят повсеместно. Легка дорога к храму и светла. Святой источник Преподобной Анны в меня вольёт бальзам небесной манны, и продолжается игра добра и зла. *** Реальное непостижимо, но сон, фантазии, игра, порой, нам представляют зримо, во что мы верили вчера; а то, во что сегодня верим, вдруг нам предстанет в неглиже, и, тайные раздвинув двери, вплотную подойдёт к душе. Архетипическое рядом: неясных смыслов слышим речь – из шифров, символов тирады – мы их должны понять, сберечь. Мы их должны очеловечить, наполнив вечное собой, идя на зов неясной речи той первобытною тропой, которой пращуры ходили. Инстинкты надо подкормить... Проносятся автомобили... ... взыграла кровь, прибавив прыть. С сигарой сидя в грандотеле, роскошно прожигая жизнь, мы вдруг услышим птичьи трели, увидим солнце, неба синь. И мы поймём: вся наша драма в том, что роднее нет земли, 50

где нас вынашивала мама, где нас любили, берегли. За отчий край свой, за отчизну, как в омут с берега нырнув, солдат готов расстаться с жизнью мгновенно, глазом не моргнув. Мы все – солдаты, неконфликтны, реликты чтим своих торжеств... И это главные инстинкты всех человеческих существ.

Протоиерей Василий Мазур Украина, г. Херсон

Родился 19 мая 1956 года. Иерейская хиротония состоялась 21 августа 1994 года. Доцент кафедры экологии и географии Херсонского государственного университета. Настоятель Сергиевского храма при Областной клинической больнице города Херсона. В 2002 году выпущен видеофильм «Творческий вечер прот. Василия Мазура». Поэтический сборник «Я пишу – не могу не писать» вышел в 2003 году, «Душа в молитве благодарно пела» увидел свет в 2008 году. В это же время вышел и DVD диск с одноименным названием. В 2009 году вышел сборник стихотворений "Букет Словесный". В 2001 году вышла книга «Проповеди», в 2007 году сборник проповедей «Дорога в Небесный чертог». Дипломы: Международного фестиваля православной авторской песни «Благодатное Небо» (2007), Международного литературного конкурса «Православная моя Украина» (2009), Литературного конкурса «Льются в строчки солнца лучи» международного Союза писателей «Новый Современник» (2012), Международного конкурса композиторов «Роман Сладкопевец» (2012). На Херсонском телеканале «Скифия» выходят авторские программы «Божий мир». *** Звёздочка явилась в небе ясная – Дева подарила нам Христа. И склонилась Мариам над яслями, Чтоб склониться позже у Креста. Ангел возвестил во сне Иосифу: Хочет Ирод погубить Дитя. Робко ночь умыла Деву росами И в Египет с Сыном повела. 51

Воины царя гнались со рвением, Чтоб найти и умертвить Христа, Но молились Сыну о спасении Кроткие Пречистые уста. Божий Суд над Иродом свершился, И вернулась в Назарет Семья. В Иордане Иисус крестился – Удивились Небо и земля. И ходил Господь с Благою вестью, Царство Божье людям возвещал, Но Иуду падший ангел лестью Подкупил, и он Христа предал. Воины вбивали в Тело гвозди, А Распятый их благословлял. Матерь Божья утирала слезы, Сын же, умирая, утешал. Но на третий день воскрес Распятый – Древом жизни Крест Господень стал. Мир, любовью Божьею объятый, Подвиг Иисуса прославлял. 20.01.2009 г. *** Отгудели пасхальные звоны, И сирень во дворе отцвела, – Не стихают в душе антифоны, Продолжается праздник добра. Благодать согревает, питает Благовестием наши сердца, И надежду на жизнь всем вселяет Воскресенье из мертвых Христа. Быстротечное время не властно Над сияньем счастливых очей, Фимиама кажденье прекрасно В океане горящих свечей. И Божественную литургию, Торжество из вселенских торжеств, Возглавляет Воскресший Мессия, Даровавший спасенье чрез Крест. За окном незаметно светает, Умывается свежестью рос Новый день. И Свой путь продолжает По вселенной Воскресший Христос. 52

2.11.1999 г. *** Благословляю уходящий день, Дарованный душе под небесами, И подставляю под ночную тень Ладони, утомлённые трудами. Я восхищаюсь жемчугами звезд, Рассыпанных Творцом по небосводу, И не стыжусь неудержимых слез, Но сердце отпускаю на свободу. Благодарю за невечерний свет, Нечаянную радость подаривший, И за плывущий в тишине рассвет, Прохладною росою напоивший. Я созерцаю купола берёз, Заботливо луной посеребрённых, И молчаливые зарницы гроз, Сверкающие облаком огромным. Мир отдыхает, погрузившись в сон, Устав от напряжённейшего ритма. Душа восходит на Святой Афон, Течёт неторопливая молитва. 29.07.2005 г. *** Вечер краску синюю пролил На стволы берёз и стекла окон. Я в молитве с Богом говорил, Достигал небес мой тихий шёпот: «Господи, хочу счастливым быть, Разве для страданий мы родились? Помоги по морю жизни плыть, Чтобы мы о скалы не разбились». В небе ночь светильники зажгла, Силуэты окон растворились, Серебром блестели купола, И кресты, как маяки, светились. «Господи, хочу увидеть свет, Разве быть слепыми мы родились? Пеленой глаза окутал грех. Даруй слезы, чтоб они открылись». Отразилось в зеркалах росы Солнце золотистыми лучами, 53

И душа в объятьях красоты Славит Бога бренными устами. «Господи, кто может разлучить, Если две любви соединились? Лишь с Тобой счастливым можно быть, Чтоб любить Христа, мы и родились». 19.02.2008 г. *** Глотаю воздух пересохшими губами, Ещё рывок – и поднимусь на пьедестал. И вдруг дорожка закачалась под ногами, И двух шагов я до черты не добежал. Волной пронёсся по трибунам долгий ропот: Надежды зрителей бегун не оправдал. И фотокамер беспристрастный громкий шепот Соперника на пьедестал сопровождал. И, как из капель возведенный в детстве замок, Мечта о славе превратилась в горсть песка. И зачастила в дом незваной гостьей дама Со звучным именем Мадмуазель Тоска. Друзья остались лишь в альбомах фотографий, И телефон будить звонками перестал. Скрипел уныло придорожный пыльный гравий, Когда бесцельно по нему один шагал. И вот однажды загорелся в небе вечер, Рассыпал искры звёзд по тёмной синеве, И свет от них цветной росой упал на плечи, Легко и радостно так стало снова мне. Поблекли краски на картинах снов печальных, Душа, пленённая небесной красотой, В одеждах светлых приняла венец венчальный, Соединилась с благородною мечтой. 3.08.2011 г. *** Светает. Сжимаю ресницы И в сон погружаюсь на миг. Волос твоих облако снится И глаз бирюзовый родник. Родник сокровенный и чистый С манящей прохладной водой, Под сенью деревьев тенистых Желанный, как путнику в зной.

Случилось: нежданно и просто Увидел однажды тебя, Идущую мокрой дорожкой Под шелест слепого дождя. В сиреневом шёлковом платье С букетом ромашек в руках Смущённое глянуло счастье, – И всё стало в светлых тонах. Слова находились, и время Для нас незаметно текло. Любви нетяжёлое бремя Косынкой на плечи легло. Уже рассвело и не спится. Фонарь перед домом погас. Как страшно: могло бы случиться, Что дождь не прошёл бы в тот раз. 1.08.2001г. *** Пробиралась весна между спящих ветвей Белокурых берёз и раскидистых клёнов, И молитва текла, словно чистый ручей Среди тронутых первою зеленью склонов. Слава Богу за всё. За рассвет и закат, И за полные чаши прохладных озёр, За сверкающий в небе ночном звездопад, За дыханье весны. Слава Богу за всё. Наливались в садах соком сладким плоды, Соловьиная песня лилась сладкозвучно, И молитва была, словно капли росы На цветущих лугах ранним ласковым утром. Слава Богу за всё. За простой чёрный хлеб, За румяный калач и за липовый мёд, За уставшему путнику данный ночлег, За полуденный зной. Слава Богу за всё. Аромат источала поспевшая рожь, Самоцветами листья светились у клёнов, И молитва лилась, как грибной тихий дождь На покрытые жёлтою краскою склоны. Слава Богу за всё. За хороших друзей, За врагов, налетающих, как вороньё, За улыбки счастливые наших детей, За болезни и скорбь. Слава Богу за всё.

Рисовала зима на стекле купола, Прославляли Творца сонмы ангелов в Небе, И молитва была, как в ночи кружева Из пушистого белого, чистого снега. Слава Богу за всё. За сердечный покой И на мокром лице капли радостных слез, За источник с живой благодатной водой, За святую Любовь. Слава Богу за всё. 10.06.2008 г. *** В тиші дзвенять прохолодні джерельця, Час нанизав на намисто ще день, І розглядає прискіпливо в скельця Пам’ять слова для майбутніх пісень. Літери, наче пелюстки барвисті Із ароматом терпким хризантем, Я дістаю із опалого листя Давніх, омріяних з юності тем. Яшма й опал із розлогого клену Падають тихо коштовним дощем. Цю милозвучну природи поему Хочеться слухати серцю іще. В сутінках тануть щоденні гонитви, Час відпочинку для світу настав. Я піднімуся на крилах молитви І доторкнуся сузір’я Хреста. Звуки мелодій зберу у долоні, Наче сопілка, душа забринить, І перебуде вона у полоні, Доки триватиме дивна ця мить. Смуток і втома під вартою ночі Будуть чекати наступного дня. Небо відкрилося, падають в очі Промені радості. Йду навмання. 10.12.2012 р. *** О Пресвятая, Преблагословенная Звезда Пресветлая святых Небес, О Божья Матерь, Радость Совершенная, Неиссякаемый поток чудес, С благоговением к Тебе взываю, Из глубины греховной ввысь стремлюсь, Но, слабый духом, снова утопаю, 56

Молюсь и каюсь, каюсь и молюсь. О Божья Матерь, Чаша Миро, Отображенье Славы Божества, Явившая непостижимо миру Сияние Христова Рождества, Помажь меня елеем благодатным И даруй силы до конца пути Смиренным быть и благодарным, Ростки любви любовью напои. О Преблагая и Премилосердная, Целительница страждущих сердец, Молитвенница к Сыну Преусердная, О Божья Матерь, Красоты Венец, Букет словесный кротко полагаю К святым стопам вселенской Чистоты. Молюсь и каюсь, каюсь и взываю: «Введи меня в чертоги красоты». 15.12.2002 г. *** Благодатная ночь поклонилась рассвету, Хрусталём засияла на травах роса. Пробудившись от сна вместе с утренним светом, Прославляю небесного Бога Отца. Наступающий день благовестие дарит. Бесконечная радость пришла от Креста, Воплотилась от Девы Любовь для страданий. Прославляю Спасителя мира Христа. На закате в багрянец оделась заря, К невечернему свету открыта дорога. Облачилась душа в подвенечный наряд. Прославляю Бессмертного Духа Святого. На вселенную щедрой рекой излилась Красота из Источника жизни Благого. Не иссякнет вовек та живая вода. Прославляю величие Троицы Бога. 24.01.2000

Белла Иордан, Бавария, г. Розенхайм.

Живу. Пишу. Надеюсь. * Собственный корреспондент по Германии бизнес-журнала "Tengri" Казахских Международных авиалиний Air Astana; Корреспондент немецких журналов "RoJo", "Chiemgau" (Бавария), австрийского журнала (на нем.) "Salzburgerin". Корреспондент журнала "Контакт-Шанс" в Германии. * член правления Союза русских писателей в Германии; *член Союза журналистов Германии; * член МСП "Новый современник" и Западноевропейского отдела МСП; * Лауреат конкурса в рамках Международного литературного фестиваля "Литературная Вена 2008", * Лауреат конкурса в рамках Международного литературного фестиваля "Литературная Вена 2009"; *Лауреат Международного литературного фестиваля "Европа 2009" в Праге . *Золотой Лауреат Национальной Литературной Премии "Золотое перо Руси – 2010" в номинации "Сказки для детей" *Обладатель Почётной грамоты Княжеского Совета всея Руси по итогам конкурса "Неизвестное прошлое России" – 2008 *Почётная грамота Международного детского фонда "Дети – посланцы Мира". Изданные книги: * в 2007 – сборник стихов "Отзвуки души", Германия, Висбаден; * в 2009 – сборник стихов "Кладу я душу на алтарь"; Германия, Мюнхен. Живу в Баварии, в г. Розенхайм, под боком у Мюнхена.

ХРАМ Золочёные маковки. Зачарованный взор. День осенний заплаканный. Православный собор. Отрешась от суетного, Под "Спаси и прости" В храм сияния светлого За причастьем войти. Запах сладкого ладана, Лики с тёмных икон, Душу, вечностью радуя, Отпусти на амвон, С христианским усердием Помолись на киот С верой в крестик серебряный, Что от бед упасёт. Мятой картой краплёною Ходит с кона судьба. Для тебя, для крещёного, Бог – Спаситель-судья. Не стыдись благосвятия Очистительных слёз. Видишь, в муках распятия Улыбнулся Христос.

В ЧЕРТОГАХ ВЕЧНОСТИ Над баварской деревенькой ЗееОн, Чуть за окнами затеплится заря, Раздаётся колокольный перезвон, – То звонят колокола монастыря. Здесь эпохи разломились попалам, Тени прошлого – печальной чередой. Отражаются зеркально купола В тихом озере с задумчивой водой. Веры, Времени и Вечности приют. В витражах струится радугой рассвет. Но к заутрене монахи не придут, Потому как здесь давно монахов нет. Сколько минуло и сгинуло веков, Лишь по-прежнему, печально и светло, Пресвятая Дева, кутая в покров, Всё баюкает младенца своего... А на кладбище за каменной стеной, 59

Что сегодня посещают как музей, Обрели вдали от родины покой Поколения Романовских князей. На чужой земле – забыты и ничьи. Были – не были, преставились в глуши. Поминальной не зажжёт никто свечи, Не помолится по-русски от души... Под деревьями густыми полумрак, Пробирает неожиданно озноб: Под ногами у скучающих зевак – Прах российских титулованных особ. Незаметно позабыла их молва, В изголовьях – православные кресты, И славянской вязью писаны слова: "Боже светлый, нас помилуй и прости!".

МОЛИТВА Ave Maria-a-а... Под куполом звук растворится. Gratia plena... Услышь, благодатная Дева. Dominus tekum... Взлетает мольба, будто птица, В горнии выси, Покинув земные пределы. Ave Maria... Восторг перехватит дыханье, с тихой печалью невольные слезы проступят, души наполнятся светом мольбы-покаянья, oro pro nobis** за наши грехи и проступки. Ave Maria... С надеждой из грешной юдоли ... Эхо собора откликнется чисто и звонко. В храме Пресветлой за всё человечество молят дивная музыка, ангельский голос ребёнка. 60

ЖЕЛАНИЕ ДУШИ Отрешусь от бесчисленных дел, суеты и забот, пилигримом уйду одиноким из города в горы по веленью души, как по милости Господа Лот, за спиной оставляя бедлам современной Гоморры. Отрекусь от сетей мировой паутины и благ, окружающих нынешний быт электронных процессов, стопку чистых листов, да набор авторучек в рюкзак – атрибуты родильного дома стихов поэтессы. И на солнечных склонах альпийского царства лугов, где живёт тишина во дворце первозданной природы, где пасутся стада белоснежных овец – облаков, горы молча дадут мне ключи от беспечной свободы. Стану жить-поживать, как в раю, в шалаше у ручья, собирать на заре окропленные росами рифмы новорожденным строкам в подарок, и мне по ночам будут звёзды рассказывать сказки, легенды и мифы. И однажды, дойдя до вершины, где к небу порог, всеми фибрами жадно простор мирозданья вбирая, напишу на прощание главный мой стих-эпилог, тот, который оставлю последнею вехой у края.

ПО ЗАМЫСЛУ ТВОРЦА Уходят все однажды в никуда, Таков удел, итог всего живого. Сорвётся, с неба падая, звезда, Погаснет вмиг и не зажжётся снова. Никто не знает даты наперёд, – жестоко и не нужно это знанье, – Но кто-то свыше точный счёт ведёт Земным часам в пространстве мирозданья. Отмерен срок, и путь земной не прост, – Никчемности природа не приемлет, И следует задать себе вопрос: Зачем же я пришел на эту землю? В чём был резон и миссия моя? Что дал Всевышний в дар как порученье, Стремясь наполнить смысл бытия Всей сутью моего предназначенья? И важно вникнуть в замысел Творца, 61

Взлелеять им посаженное семя И честно отработать до конца Тот щедрый дар в отпущенное время... Как бусы с нитки, катятся года, Наступит день – уйду и дверь закрою. Так дай мне Бог, прощаясь навсегда, Вернуть мой долг написанной строкою.

НАШ ПУТЬ ЗЕМНОЙ Вся наша жизнь – поставленный спектакль. Костюмы, роли, сцены, рампы, действо... Себя играть ты начинаешь с детства, И зрителем не сможешь быть никак. Сюжет не нов. Он вечен – в этом суть. В тугом переплетенье жанров разных – Трагедий, драм, комедий несуразных И фарсов – весь земной проходишь путь. В него не вложишь годы под процент, Никто не выдаст нового контракта. Всего один спектакль без антрактов, И не переиначить мизансцен. За актом акт... а там уже финал, И длилась роль твоя ничтожно мало... Играешь раз! И с чем придешь к финалу, Зависит от того, как ты играл.

АНГЕЛУ-ХРАНИТЕЛЮ Мой бедный Ангел, мой хранитель оберегать меня устал. Но молчаливый небожитель не осквернил свои уста ни разу горечью упрёка за то, что я живу не так, в угоду собственным порокам – рубли меняя на пятак. За то, что голову теряю и выбираю ложный путь, а покаянья оставляю на после, на когда-нибудь. За то, что долгом облечённый, забыв про собственный покой, он день и ночь стоит бессонно на страже за моей спиной. 62

Мне оправдаться, право, нечем перед тобой, небесный страж. Прости мне все твои увечья и зло моё, и мой кураж, твои обломанные крылья и потускневшее перо, твои усилья и бессилье творить извечное добро. Прости, коль можешь, друг незримый, хотя возмездье поделом. Ах, сколько бед неотвратимых ты заслонил своим крылом, спасал от срама и паденья, крамольных мыслей и страстей. Ты – боль моя, моё прозренье, ты – голос совести моей. Так не оставь меня во смуте и сгинуть грешницей не дай, меня одну на перепутье не покидай!

Юрий Берг, Германия, г. Гессен Родился и вырос на Луганщине.

Фотожурналист, корреспондент бизнес-журналов "Тенгри" Международных Казахских Авиалиний "Air Astana" и "RoJo" (Бавария) Дипломант конкурса "Национальная литературная премия Золотое перо Руси – 2007" Лауреат Международного литературного конкурса "Литературная Вена – 2008" Лауреат Международного литературного конкурса "Перекрёсток – 2009" Лауреат Международного литературного конкурса "Литературная Вена – 2010" Лауреат Национальной Литературной Премии "Золотое перо Руси – 2010" . Лауреат литературной премии имени А.И. Куприна "Гранатовый браслет", 2011 г. 63

Обладатель Знака особого отличия "Золотое перо Руси", обладатель звания "Золотое перо Руси". Кавалер ордена "Владимир Маяковский".

Исповедальное В тишине благосвятия Не стыжусь своих слёз, Я на крестном распятии Ежедневно Христос. Мукой сам себя потчуя, Душу ставлю на кон, Да, наверное, вотще я Жду малиновый звон. В покаянии, в гульбище, Или в сердце твоём, Всё равно она в рубище Под холодным дождём. Ранним утром с туманами Вдруг взлетит над землёй, Между тучами рваными Вниз сорвётся звездой. Ей неймётся – всё мечется, Да всё зря и не в лад... И окошко не светится, И в душе моей – ад!

Припомнилось Ну, наконец, и тут заянварило! То снег с дождём, то «жахнет» минус пять. Нормальная немецкая погода, Любой другой не стоит ожидать. А где-то Рождество, и в доме ёлка, Скрипит снежок, и щиплет морозец, Колокола звенят, и в санках катят с горки, А на столах – и хрен, и холодец. ...Скорей сто грамм – и руки греть над печкой, Пока домашние накроют и нальют. В душе светло. Как вкусно пахнет сдоба! И хрипло полдень ходики поют. Наш хлебосольный дом – в нём никогда не тесно, За всё, что дал, Творцу воздам хвалу... ...Казалось мне, что счастье будет вечным, Как смех детей, возившихся в углу.

Тихая зорька Природа сонно привечает улыбку робкую зари, И за рекою вымирают в селе ночные фонари. Мой мир глядит безмолвно в небо глазами стылыми озёр, 64

И на песке уходит в небыль седыми углями костёр. Ленивый ветер гладит хаты, воды ленивую струю, И сосны – старые солдаты – навечно замерли в строю. У чёрно-белой, доминошной волны – неспешный разговор, Да чьей-то лодки заполошной стучит рассерженно мотор. Ты не буди меня так рано, не торопись проверить сеть. ...В реке заря качалась пьяно, стараясь к облаку взлететь.

Колыбельная Искры сыплются из печки, Запад светел, спит восток, И танцует возле свечки Бесшабашный мотылёк. В сковородке стынет пицца, Звёзды мёрзнут в вышине, И кричит ночная птица В первозданной тишине. Спи, мой свет, моя малышка – За стеной поёт сверчок, Корку хлеба точит мышка, Да мерцает ночничок. Спеет ягода-малинка, Налетай, коли не лень! Спи, мой свет, моя картинка, Завтра будет трудный день. Занавеску тронул ветер Торопливою рукой... А над миром тёплый вечер. Вечер. Счастье. И покой.

О, как горчит вчерашнее вино! О, как горчит вчерашнее вино! Мы пьём его на самом склоне ночи, И, сонные не поднимая очи, Рассвет стучит в закрытое окно. Но как тревожен этот ранний час, Когда скворцы в кустарнике запели, И звёзды в бесконечной карусели Глядят с небес задумчиво на нас. Уже звенит у лука тетива, Готовая стрелу отправить к цели, И птицей сердце мечется в прицеле, И криво усмехается судьба. О, как безумен этот странный мир, В котором нет спасения от боли. И не сыскать ни счастия, ни воли, И я в нём – безбилетный пассажир. Как сладко то вино, которое не пил! Как чуден мир, не тронутый печалью! Безгрешный, юный он, первоначальный... 65

Он где-то есть, но я в таком не жил. В недобрый час закрыл я эту дверь, Что столько раз приветливо встречала. Но надо жить. Всё начинать сначала. И я иду. Но без тебя теперь.

Из цикла «Родине» Вместо эпиграфа Неласковой бывала ты со мной, И оттого нет горечи разлуки... Но почему же снятся мне порой Российским снегом вымытые руки?

Моему Городу Развесёлый мой вагон, Боковые полочки, Снегом выбелен перрон, Фонари да ёлочки. Огоньки бегут назад, Будки, рельсы, стрелочки... До свиданья, Киев-град! Шляпки, шапки, кепочки... Перелески да поля, Свет звезды над ригою... С посошком бредёт судьба Попиком-расстригою. Неприступна, холодна, С мёрзлою дорогою, Мамка-родина – одна. Даже если много их. Сколько надобно страдать И грешить, и маяться? Может службу заказать, Да во всём покаяться? Ко святым мощам схожу Со свечой зажжённою, В дароносицу вложу Душу обнажённую. Вскрикнет колокол в ночи, Хриплый от бессонницы, Ошалелые грачи Сыпанут со звонницы... ...Город, ты меня дождись. И, каштанно-липовый, Белым цветом разродись В Кожемяках с Липками!

Грачи прилетели 66

акростих к картине Алексея Саврасова «Грачи прилетели» Грачи летят, летят грачи, рассыпав строй, Ракитник голый, берёзняк, им дом родной. Артелью нужно вновь чинить кварталы гнёзд, Чай набуянила зима, прошлась всерьёз! И, слава Богу, живы все, мы рады вам! Предтеча скорого тепла ваш ор и гам! Ручьями скоро станет снег, весна окрест, И будет шумно средь ветвей – парад невест! Легонько тронет утром снег монаший скит, Его церквушка всем маяк, погост – родник, Толпой паломники придут, здесь благодать! Его святые образа – лишь увидать... Летят грачи, грачи летят – весенний грай, И это Родина моя: мой ад и рай!

Листопад Что-то не ко времени раскрылся Нежной розы огненный бутон. Может, потому окрест разлился Тихий и печальный перезвон? Снова осень с рыжей головою Лепестками астр укроет сад, Где устало бродит под луною Ветреный гуляка-листопад. У калитки старая скамейка Привалилась к явору слегка, И у клумбы брошенная лейка Подставляет дождику бока. Тенью пронеслась по саду птица, Зачеркнув вчерашнее крылом, Да секунду таяла зарница В непроглядном сумраке ночном. Отчего мне в этот час не спится, Отчего с тоской гляжу я в сад? Оттого, пожалуй, что жар-птицей И во мне бушует листопад!

Неизвестному бетонному горнисту в парке над Луганью Загребая ногами листву, я бреду – наплевавший на всё второгодник. В парке нашем пустом надышаться свободой, не хватит на это и дня! И туманный ноябрь, не стесняясь ничуть, словно опытный сводник, Обещанием первой любви в глубь прозрачных аллей завлекает меня. Мнится мне, как из старых витрин, что когда-то газетными были, Типографская чернь каплет наземь из старых советских статей, И беседка давно стала серой от въедливой угольной пыли, И трубач-пионер срок уже оттрубил в синем дыме иных лагерей. 67

Брошенный дом Осень за окном вновь сечёт дождем Дымер,* Машет веткой куст, чёрен дом и пуст, вымер. Тихо в доме том, только бродят в нём тени, Скрипнет вдруг доска, да войдет тоска в сени. Стёкла старых рам делят пополам створки, Да скребётся мышь, нарушая тишь, в норке. Рвёт туман в куски к озеру мостки, в клочья, И разбудит вдруг сердца громкий стук ночью. Фото под стеклом, где они вдвоём были. Кепка на гвозде, и полно везде пыли… Словно горя ком, источает дом жалость, И стоит с сумой за его стеной старость. *Дымер – городок в Киевской области, пострадавший в результате Чернобыльской аварии

Разговор с кукушкой Понедельник – день тяжёлый, недосып и маята, Дождь осенний, невесёлый, зарядил с шести утра. Город спит, чуть-чуть лиловый, неприступный, как стена, Да стекает влага струйкой с запотевшего стекла. Тяжело, с тележным скрипом трутся мысли в голове, И по капле цедит время с птичкой домик на стене. Что кукушка тратишь время? Скоро кончится завод. Всё одно не знаешь, сколько мне осталось: день ли, год... Всё же, ты кукуй потише, на дворе такая рань... Видишь, дождик с неба сыплет, да и жизнь не мёд, а дрянь. Сладких трелей соловьиных голос твой куда милей... Может, в гости накукуешь долгожданных сыновей?

Via Dolorosa (складень) СВЯТАЯ НОЧЬ Бэла Иордан Шалом, мой мальчик! Я безмерно рада услышать долгожданный первый крик – подарок свыше, Божия награда, для женщины – святой и светлый миг. Дитя-младенец, ты ещё бессилен, ещё не возведен тебе алтарь, но Ангелы, ликуя, известили: Взошла Звезда! И в мир явился Царь! Да! Ты нам Царь. 68

С зачатья это знаю, и с участью смириться нелегко. Мне страшно, повинуюсь и страдаю, – не для меня ты, сын, а для Него. Ты в мир принёс спасение и Слово, а сердце плачет – твой недолог срок... Тяжёлый путь Всевышним уготован... ... Я не должна рыдать... ...Прощай!.. ...Сынок...

МОНОЛОГ ИУДЫ Бэла Иордан В душе – тоска и жуть, Но Ты меня избрал – Ощерился оскал Зловещей преисподней – Божественную суть В Тебе я распознал, И то, что Ты сказал, Всё в точности исполнил. Тебе пора Домой. Уже окончен путь Мессии на земле – Божественного Сына. Я здесь, Учитель мой! Смотри! – они идут... И Ты доверил мне Отрезать пуповину. Ужасна эта роль – Ничтожный из людей, Бесчестия холуй... Ликуют изуверы. Сжигает сердце боль – Предатель и злодей... Прими мой поцелуй Как знак любви и веры. Всё так, как дОлжно быть. Ты знал, мне хватит сил: И пусть покроет мрак Всю тайну разговора. Мне без тебя не жить! Я всё уже решил... Тебе – в бессмертье шаг! А мне – в петлю позора.

Монолог Понтия Пилата 69

четырнадцатого числа весеннего месяца Нисан Юрий Берг Зной падает в сады Ершалаима, Перед грозой он тяжек и недвижим. Что делаю я здесь, вдали от Рима, В том городе, который ненавижу? Опять виски сковало жуткой болью, Что пишут мне? Волненья в Галилее? Троих казню. А одного – на волю. Так Я решил, правитель Иудеи! – Ты Сыном Божьим звал себя, преступник? С Тиберием сравнил себя ты в шутку? Твой бог один теперь тебе заступник, А муки на столбе, поверь мне, жутки! Подписан приговор Синедриона, Умрёшь за то, что звал себя Мессией. Какой глупец! В руках центуриона Навряд ли мне докажешь, что всесилен! Но что со мной? Как душно и тревожно! И солнце будто в небесах погасло... Ты прав, Иешуа? И снова невозможный, Ужасный запах розового масла! А накануне Пасхи иудейской Каифа требует Вар-равва на поруки. Страшней мятежника философ галилейский. Да будет так! Я умываю руки!

Via Dolorosa Юрий Берг Солце пьёт мою жизнь, будто овод слепой, В каплях крови терновый венец, И висит, словно меч, над моей головой, Стаей коршунов близкий конец. Мнится в мареве знойном лепёшка и кров, Губы лижет распухший язык. Это что там – толпы обезумевшей рёв, Или львов ненакормленных рык? Плачут бельма твои, пожилой иудей, Грустной цепью шагают слепцы... Я давно всех простил – и врагов, и друзей, Даже тех, кто душою скопцы! Новой верой наполнил пустые мехи, Сосунка оторвав от сосцов. Он в кровавых слезах искупает грехи Отошедших от Бога отцов. Что рыдаешь, Мария, как будто навек 70

Нам придётся проститься с тобой? Видит Бог, я теперь, как и ты, – человек, И уже возвращаюсь домой! Что желаешь ты, женщина из Магдалы? Как и я, ты сегодня ничья! Но секут отголоски досужей молвы Имя доброе хуже бича. Где же наши друзья, Симеон и Андрей, И мечом опоясанный Пётр? Ожидают они, что у райских дверей Им петух на заре пропоёт? Эту чашу, что нынче мне подал Отец, Выпить должен по капле до дна. Но насмешка Пилата – терновый венец – Станет символом Судного Дня!

ГОЛГОФА Бэла Иордан Отойди от меня, сатана! Дай свершиться тому, что должно. Эту чашу я выпью сполна, От себя отрекаться – смешно. Не о Божьем ты думаешь, Пётр. Я к твоим состраданиям глух. Что Иисус? Только жалкая плоть. Но Христос – торжествующий Дух! Знаю, Господи, воля твоя! Помышленья мудры и просты... ...Нет, не ведают то, что творят... Ты толпе заблужденья прости. Жить земным – вожделений искус... ...Слышишь, Боже, – суставы хрустят... На кресте умирает Иисус... Но убить невозможно Христа! Отделите от плевел зерно! Жизнь вне Истины – тьма и обман. Не скорбите о мире земном... ...Наплывает кровавый туман ... Вот и всё... Напоследок вздохнуть... Луч из тучи скользнул по лицу... В небесах открывается путь... ...Я Домой возвращаюсь!.. К Отцу! Апрель 2009г. 71

Юлия Санникова Россия, г. Санкт-Петербург

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Родилась в Санкт-Петербурге, здесь же получила образование. Первое, скорее случайное, – медицинский колледж, потом был факультет философии человека РГПУ им. Герцена, специализация – социология искусства (бросила на 4-м курсе), но основным считаю диплом лингвиста-переводчика. Продолжаю обучение в аспирантуре. Писать начала в школе, классе в 9-м, но тот период был пробным. В школе же начала рисовать (графика). Потом был длительный перерыв. Пришла к вере, что отразилось и на творчестве, появились новые приоритеты в жизни. Слава Богу за всё! Перерыв в творчестве закончился в 2008 году. Начала писать прозу, публиковаться. Член Международного клуба православных литераторов "Омилия", член МСТС "Озарение". Публикации в журналах: "Великоросс", "Откровение", "От имени любви", «Союз писателей», "ЛитОгранка", "Восторг души"; газетах: "Окно", "Русская берёза", "Студенческий вестник". Поэтические сборники: "Время молитвы и время любви", 2011 год, "Поэтам время дарит свой предел", 2012 год.

Воскресение Христово Сошёл Христос в сиянье Славы, В темницу душ излился свет, И злобы тёмные уставы Исчезли, плена больше нет… Ликует мир, ликует Небо, И «Слава Богу!» все поют, Душа жива Нетленным Хлебом, О Воскресенье весть несут На землю ангелы и птицы. «Христос Воскресе!» – мир кричит, Светлеют тихо наши лица, Надежда вечное вершит... И вот сказал Господь: "Идите И пойте по миру любовь!", И будет в сердце с неба литься Молитвой вышитый покров. Воскрес Господь – той муке Крёстной Мы Славу в Вышних пропоём, Слагают путь земные вёсны, Мир освещая, как огнём,

И вся планета вдруг застынет, Христа увидев дивный Лик, И боль былая верой схлынет – Так и прольётся к Богу крик. Ну, а потом… мы будем плакать И мерить время, как простор, И всё искать, как дара, знака, Тот миг храня от глупых ссор.

Христос Воскресе! Легка печаль весной, лишь ветер, Касаясь вод, стремится прочь, Был тёмен час, но был и светел Из края в край, и тает ночь, И рвутся клети, камни стали Почти как пыль, открылась высь, Христос Воскрес! Оковы пали И с криком птицы пронеслись, Крылами вглубь взмахнув – вселенной, И гомон лился на людей. Христос Воскрес! И ширь – мгновенно Преобразилась, шаль одев, Что ткали утром из надежды Простые девы, в пряди звёзд Свои вплетая косы между Солёно-горьких мира слёз. И, плавя каменные глыбы, Та шаль упала до глубин, Где у хвоста огромной рыбы Осколки тают древних льдин. Христос Воскресе! – вновь звучало И, ожидая, трепетал Адам несчастный, и начало Времён великих узнавал. И Ева тихо разрыдалась, И капли слёз звенели так, Как волны, стихнув у причала, И вскрылась истина – чиста, Так плакать могут только люди, Дождавшись счастья и прозрев, Господь простит и не осудит, А кроны всех земных дерев

Из глубины земель взрастали, Корнями недра прочно сжав, И никогда не уставали Ветра за звёздами бежать. Христос, Господь сердец Воскресе! Преображенья час настал И там, на древнем камня месте Он грешных радостно встречал.

Мария Магдалина А Мария плакала молитвой, Магдалина – звали так её, И прошли три долгих дня, как битва, Но не в том раскрылось бытиё. Омывала миром стопы тихо, Так что тишь кричала о любви, Господа Христа – гортанным криком Провожала до Креста – живым И не снилась каменность конвоя, Разлеталась высь по сторонам, И вознёсся над безумным воем, Тот, Кто вечность подарил сынам. Не вместить такую мощь ни стоном, Не оплакать ширь всего Креста, Колокольным гулким перезвоном По просторам мчалась высота. Плакала Мария у распятья, Магдалина – звали так её, И над криками Христос объятья Раскрывал в земное бытиё. 2012

Покров Пресвятой Богородицы Богородица Дева явила Чадам верным Свой чудный Покров, И отрадою дивные силы Заблистали в огнях куполов. Как великую тайну измерить, Не забыть тот сияющий дар, Нашей слабой и ропщущей вере Не растратить священный пожар? Наклонилась Пречистая – светом Покрывало на землю сложив, 74

Благодатью блистающей – в этом Сам Господь воссиял – оживив И надежду, и веру – любовью, А Пречистая плакала – там, В облаках, укрывая Покровом Путь нелёгкий небесным сынам. 2012

Преображение Господне Я услышала случайно От прохожих слово «Спас», Чудо чудное, чья тайна – Откровенье без прикрас. На горе Фаворской светом Сам Господь являл себя. – Белоснежностью одетый! – Говорили те, любя Этот праздник всей душою. Солнце охрой красит лист С августейшею парчою, Трав ковёр ещё искрист Бирюзовой негой лета, Но к закату цвет спешит. Это верная примета — Осень кроны золотит. Говорили, просияло В этот день лицо Христа, С детской верой удивляясь, А над небом – высота, Неподвластная томленью, Вскрылась радугой двойной. Я сегодня откровенье Тайны слышала одной. Как Господь преобразился, Прикровенный до того, И Отец к земле склонился, И явил Себя Всего. Я услышала случайно, Дивной веры разговор, От прохожих эту тайну, И Христа ищу с тех пор. 2012

Блаженная Ксения Петербургская Натужно кричали ветра и улиц мощёных касались, И мёрзла деревьев кора, И галки пугливо болтали. Пурга разметала покров, Колючей поземкой взыграла, И старый скрипучий засов Прозрачная наледь сковала. Не видно прохожих. Одна В заснеженном поле открытом Блаженная Ксеньюшка-мать За спящих возносит молитвы. И вскроется даль, точно свет, Белесая дымка растает, И Ангел Небесный сойдет На тех, кто Спасенья алкает. Молитвы причудливый Дар Блаженная жизнью снискала, Но были мгновенья, когда Насмешек сносила здесь жало. Прославлена Господом – Ты Заступница ныне на Небе, Сердечной надежды – листы Приносят к часовне, а вербы Побеги весенние – ввысь Так тянутся, мы же – не птицы, стоим тут под сенью листвы И учимся сердцем молиться. 2013

Слово Мне равнодушье мира, как огнём, Раскалывает сердце рифмой новой, На перекрестке света мы – вдвоём Стоим и плачем горько: я и слово. О сколько слов растрачено зазря – На пустоту безумных сплетен-споров, Горит душа стыдом, а там – заря Мир пеленает, проверяя норов. И вот поддался – громко, как дитя, Гранитный город извергает слёзы, 76

И каплями по улицам летят Из лепестков старинной алой розы Слова, что отыскала я давно В тиши врёмен – по чёткам их читая, Не станет человеку всё равно Пространство неба, что дождями тает. И словом обновляя естество, я понимаю, как была немою, и равнодушной падала листвой на перекрёсток света – грех омою я плачем горьким по тиши времён, по первозданности сердец – так легче нести венец любви в разбег сторон и зажигать за безразличных свечи. Так словом возрождались города, И оживали в цвет весенний листья, И отступала горькая беда В края незримые туманом мглистым. У слова правда будет лишь одна, Её услышать так порою тяжко, Поразбросала злая пелена Подделок грубые мечты-растяжки. Не подорваться бы на них тогда, Когда свободен, сбросив сор обманный, Но как легко последнее отдать За Слово настоящее! Так странно Познать сердечность – отдирая тлен, И слово Бога раскрывая в сердце, Подтачивая равнодушья плен, Вновь открывать тугие окна-дверцы К себе и миру, проверяя даль На эхо гулкое отрады – вволю, В такие дни земным слова ронял Незримый ангел – страж земной юдоли. 2012

Александр Невский Ни в царях царя – не сыскать никак, Ни в князьях таких – не найти вовек, Русский меч с тех пор, словно правды знак, Воин светлый шёл по долинам рек. Воин шёл вперёд, и звенел булат, 77

И полынь-трава так горька на вкус Для врагов страны. Не искал наград, От монголов злых соблюдая Русь. От тевтонских толп уберёг брега, Защитил народ, и умолк магистр Из Ливонии, рыцарь всех земгал, Был как сокол ты, был силён и быстр. И любим людьми, Александр князь, Ты за веру встал, сын земли родной. Невским – так зовут, этой Славы вязь На гербе Руси с тех времён. А зной От пожарищ тех – нашей силой стал, По твоим словам, по молитве той, Что вознёс ты в час, когда дар принял В схиму постриг здесь, как монах простой. В Городце печаль – почивал Святой, Воин светлый – наш, что сберёг края, Но с времён лихих – ты молитвой той Защищаешь Русь, за земных моля. 2012

Русь исконная... Русь исконная, как же тебя Обрести мне в печальную лиру, Ненароком порой – для себя Оставляю я память. Над миром Пролетал светлоокий орёл, Покрывая крылами юдоли, По которым обласканный брёл, Как предвестник горючей неволи, Странник времени или монах, И просил за исконную – с болью, Но гремели слова, словно страх Для Орды Золотой. И по полю Разлеталась трава – как печаль, Бередила славянские души, Но крепчала исконная сталь, Та, которой булат не задушит. И вставала, вставала страна, Не на схватку – на бой за свободу, За исконную Русь, что одна Так едина простому народу. 2012 78

Александр Лазутин, Карелия, г. Беломорье

Александр Михайлович Лазутин родился в глухой деревне Карельского края. Живёт в городе Беломорске. В 1977 году окончил Петрозаводский государственный университет. Поэзию полюбил с раннего детства. В разные годы Александр Лазутин работал и преподавателем, и технологом, механиком и снабженцем... Писать стихи начал сравнительно недавно. К настоящему времени имеет и публикации. Одна из них в альманахе "Звезда полей" НО "Рубцовский творческий союз" (№2, 2010). Член православного литературного объединения «Свете Тихий», администратор и создатель нескольких православных сайтов, в том числе и «Свете Тихий».

Играй, гармошечка Остался в прошлом отчий край, Который снится мне ночами. Играй, гармошечка, играй! Родными с детства голосами. Играй над Родины бедой, Над пашней, брошенною нами, Над ржавой в травах бороной... Играй родными голосами! Душа блаженна от игры, И рая ей небес не надо. От этой музыки миры Пусть содрогнутся до надсада. Таких напевов не найти В краях, где нашей нет гармони. Играй же, музыка, лети!.. Тесни содом в неугомоне. Остался в прошлом отчий край, И заросли домой дороги... Играй, гармошечка, играй! Излей печали и тревоги.

Соловки Живёт века сей Божий монастырь, Храним всегда – под солнцем и снегами. Зосимы, Германа, Савватия трудами Преобразился острова пустырь. 79

Безверья не осилит нас недуг, – Зря лихо развернуло круговерть! Скалу волна не сможет одолеть – Всегда найдет предел на берегу. Над морем Белым непогоды стон, Но не страшит паломников стихия, – Идут туда, где твердь твоя, Россия, Где веры нашей Северный Афон!

Безвременье Л.Васильевой Не забыть мне простые, Очень грустные мысли На высоком угоре Нашей русской реки. Здесь деревни пустые, И заборы обвисли До наполненных болью Переливов тоски... Здесь над брошенным полем Сенокосом забытым Травы дикие стелют Запустенья постель... Хуже только в неволе! Все дороги разбиты, И ворота срывает Ветер с ржавых петель... Избы наши поникли Под безвременья гнётом, И пустой самовар – У печи на полу... А иконные лики – С темно-серым налётом – Проходимцы украли Из божницы в углу...

Мой народ Твоё поле – для жита, От души все дела. Твоя вера – защита От насилья и зла. Твоя слава – от воли, И любовь – не порок. Твоя милость – от боли, Как победы итог. Твои реки широки – 80

В них небес синева. От того так высоки Твоих песен слова. Всё святое так просто, И оно – от земли, А в неё на погостах Твои деды легли…

Соловецкие острова Соловки, как последний приют Моей боли, надежды и доли. Здесь ветра песнь-былину поют О бескрайности веры и воли. Стены крепости, храмы и ров, Скалы древние, бухта морская – Для души неприкаянной кров От беды и разрухи без края. Отчего мы порой не мудры? Видно, благость у Бога такая – На вершине Секирной горы Крест багровый и церковь святая... От подножья горы – старый скит – Место первое иноков-старцев. Гладь озёр подвиг тихо хранит, Позабывших о славе скитальцев. Зачерпну я ладонью воды, Лик померкший от думы омою, Гляну в небо – не видно беды! – Клин гусиный летит надо мною...

С вековою иконой в углу С вековою иконой в углу Дом родной сохраняет тепло. Там мольбою к Христу гонят мглу, В стынь и зной пред лампадкой светло. А за полем – кресты куполов, Синь небес и простор до Москвы... Что юдолям свербёж ведунов, Ор повес до разрыва плевы! Лихоманка с мамоною враз Сводят в раж ренегатов ряды, В брюхе банка не тает запас На шабаш до великой беды. 81

Зря стреляет язычник-сектант Из трущоб проязыческой мглы, Зря сияет вояки талант, И дымятся от скверны стволы. А из далей под блеск куполов Не спеша богомольцы идут. В их печали, как в зове веков, Вновь душа обретает уют...

Моему другу Здравствуй, друг мой! Память не строка, Не линяет прошлое с годами. На меня глядишь ты свысока, Принятый навеки небесами. Прожил ты без почестей в селе На задворках Родины-державы. Просто жил на дедовской земле Далеко от шума бренной славы. Не в обиде на людей и свет, Никому не высказав упрёка, Ты ушёл, но тянется твой след Предо мной из прошлого далёка. Скорбь немеет у меня в груди, И пьянит от думушек немного. В этом мире – сколько ни блуди! – Всё одной кончается дорогой. Здравствуй, друг мой! Память не строка, Не линяет прошлое с годами. Наших жизней на земле срока Длятся высоко за облаками.

Крестик В седом завете старины, Где строен дел святых черёд, У самой Северной Двины Обитель Сийская живёт... *** В России много чтимых мест, Где свято всё и несомненно. Когда-то там нательный крест Надел на тело я смиренно. Какие беды впереди?.. Нет, сердце многого не знает. 82

Я сплю, а крестик на груди Покой тревожный охраняет. Порой забуду я о нём: Когда к красе земной взалкаю, Когда бываю под хмельком, И за грехи свои не каюсь... Но в час предчувствия невзгод Над полем ласковым России Мой крестик сердце обожжёт, Как в первый раз под небом Сии...

У Вороньего Камня Над Вороньим Камнем вороньё Не устанет, каркая, кружить… Нет России в нас, коль за неё Свой живот не сможем положить! Видишь, прёт свиньёй не наша рать, – Сатанинский вой пронзает слух. Кровь прольётся! В битве умирать — Значит, не ослабить русский дух. Пусть мечей блестит кровавый мах, Эта наша кровь, что пролилась. Та, что в животе оставил страх, Никогда же русской не звалась! Бой пройдёт, заплачет Мать-земля, Но в слезе воспрянет мир и свет. Не отдай же жизнь свою зазря! В слабой воле нам спасенья нет. Над Вороньим Камнем вороньё Не устанет, каркая, кружить… Не отдай отечество своё: Без Руси никак нам не прожить! Всё ушло, что сердце не задело Всё ушло, что сердце не задело, Не согрело и не обожгло. Всё ушло, что искренне не пело, Не любило жизнь и не цвело. И, рубцы сердечные считая, Не жалеем сердце мы ни чуть, Потому что наша Русь святая Не давала совести уснуть.

Не давала родина покоя, Ни призренной славы, ни мошны... Но всегда средь оргий и разбоя Лад струился нашей старины. Видели мы то, что было просто, Что вовеки жило и живёт. От начала жизни до погоста Наше сердце где-то разорвёт. Разорвёт от пули иль измены, От ножа бандита иль любви. Страшные бывали перемены: До постройки храмов на крови. Всё ушло, что сердце не задело... Что безбожно, скоро отцветёт. Поорёт по весям оголтело, А потом без родины умрёт...

Студёный ветер Подул морозно в тленное тепло Студёный ветер с севера просторов, И стало снежно, холодно, бело, И чисто вдоль домишек и заборов. Бело и чисто! Замирает страсть. И в сердце не находит скверна места, И иллюзорна вся людская власть, Которая лишь повод для протеста. Божественен природы нашей лад, А мы идём к наживе и обману, Где правят зло, насилия диктат, И слава, как дорога к чистогану... В умах живут гламур и педикюр, Душа, порой, от лени грязновата... За блеском замусоленных купюр Не видно часто жизни суррогата. Подул морозно в тленное тепло Студёный ветер с севера просторов. В душе моей и чисто, и светло От первых на стекле зимы узоров...

Альбине Свисает гроздь рябины У моего окна, А у сестры Альбины 84

В покоях – тишина. Там чисто и просторно, И синь всегда без туч, Там всё добру покорно, И ласков солнца луч. Сидит она на лавке В саду у родника, Течёт вода в канавке, Прохладна и сладка. Сорвать бы гроздь рябины – Сестричке отнести, Но из моей чужбины К Альбине нет пути...

Север Дорог вид родных селений, Где мы были рождены. Рядом – море ветер пенит, Волны моют валуны. От Кеми до Калевалы, У Выга на островах Лес, болота мох и скалы, Валунов горбы в грядах. Там, где в море свои воды Катит вольная Двина, Долги звуки непогоды, Скоротечна тишина. Хладный день, как миг, проскочит... Зимней тьмы здесь долог путь. Но в прохладе Белой ночи Летом долго не уснуть. Песни северной сторонки И протяжны, и грустны... А порой отрадны, звонки! И напевны, и вольны. Православная Россия! – Нас безбожьем не согнуть! Соловецкий остров, Сия Веры нашей держат суть! Далеко Москва-столица, От неё на сердце муть. Здесь же, – север! – русских лица! – 85

Не арбатовская нудь...

Молитва о Святой Руси Ветер с моря прохладой тревожит Мою в ранах усталую грудь... За Отчизну прошу Тебя, Боже!.. За Россию!.. Прошу!.. Не забудь! Я молю, с сердца выдернув скверну, Весь раздор и соблазн бытия... Ничего от Тебя не отвергну: Всё приму, Боже мой, от Тебя. Пусть на весях России народы Твоей волей единство найдут, Твоей верой осилят невзгоды, Разорвут тяжесть вражеских пут. Хлеб насущный всем дай без изъятья, Укрепи русский праведный дух, Чтоб родные и сестры, и братья, Нашей песней лелеяли слух. Словом, делом и мыслями, Боже, Русь, как истина, будет свята! Только сила Твоя нам поможет, Твоя правда – любви высота! Если вдруг, упиваясь напевом, Я слукавил, моля о Руси, Ты призри, накажи своим гневом, Вразуми, но Отчизну спаси!

Прилив Холодный ветер волн барашки рвёт, Вдувая стужу Гандвика в тайгу. Упругие кусты в порыве гнёт, Снеся к траве притопленной шугу. Скалистый берег притопил прилив, Но скоро дрогнет полная вода... Отступит море. Скалы обнажив, Повесит на кусты кусочки льда. Меняет море берега рубеж. Прилив – отлив... Движенью нет конца. Но каждый раз по-новому так свеж Напев суровый Сивера-певца. *** 86

Молитв напевы старые свежи И так чисты, как дуновенье моря. О Русь моя, меняя рубежи, Храни себя в пучине зла и горя.

Поэту Шалит до бреда бытность мира, Вериги догм меняет зря, Лишь строк божественная лира Укажет сущность бытия. Забудь, поэт, о сцене славы: Там нет спасения душе. Где речи страстные картавы, Звучит лишь голос протеже. Страниц пестрят напрасно строки Тобой написанных стихов: Коль не познал свои истоки, Поэтом быть ты не готов. Забудь себя! Потом воскресни У вод живого родника. Услышишь там народа песни И зов родного языка.

Кольке и Сашке Старая рубашка: Мы же не богаты!.. Где вы, Колька, Сашка, Простоты магнаты? Жжёт на сердце рана: Я пришёл к вам в гости. Холодит моряна Воздух на погосте. На крестах местами Краска облупилась. Я ещё не с вами... Так уж получилось. Посижу. Неспешно Выпью, покурю... С вами – опьяневший – Вслух поговорю. Будет дуть моряна, Недовольна мной, Но совсем не пьяный 87

Я вернусь домой.

Небес тоска... Сомкни уста в безмолвную печать – («Молитва» – С.Тишкина) Небес тоска и моря звуки Грядущих дней таят исход, Но жалкий ум – с душой в разлуке – Не видит времени долгот. Крута волна и мрачны тучи, Суровей моря естество... Знать, перемены неминучи, Падёт неверья торжество. Тогда душа – чрез туч преграду – Взалкает к Господу опять. В мольбе пред Ним найдёт отраду, Сорвет безмолвия печать.

Поэзия авторов Луганского отделения православного литературного объединения «Свете Тихий» Андрей Нестеров, Украина, г. Луганск Учредитель и сопредседатель православного литературного объединения "Свете Тихий" Член международного клуба православных литераторов "Омилия". Поэт, писатель. Родился в 1978 году на Днепропетровщине, в пос. Девладово Софиевского района. В настоящее время живёт в Луганске. Женат, воспитывает сына Ванечку.

Молитва О, Пресвятая Царице Небесная! Ты не остави раба Твоего, Ты проведи меня тропкою тесною К Свету Превечному мира всего. Не попусти очутиться в унынии, Ты перед Сыном молись обо мне, Чтоб во грехах, в беззаконьи не сгинул я, Чтоб не горел в негасимом огне. Ты сохрани от набегов диавольских 88

Верою слабую душу мою, Дай насладиться духовною радостью, Жизнию вечной, Тебя я молю. 1995г. *** Тихо в келии моей, Теплится лампада, Теплится молитва с ней... Что ещё мне надо?.. *** Отшумела, отдождила осень... Так и жизнь замёрзнет и замрёт: Своё тело, словно платье сбросив, В мир иной душа перешагнёт. 2006

На молитве Раскрыто Небо предо мною Великой книгой бытия. Стою я, Боже, пред Тобою, И как же мал, ничтожен я. Молчу я, глаз поднять не смею, А сердце пламенем горит И благодатью душу греет: Со мной Господь мой говорит. Прости мне, Боже, недостоин Прикосновенья Твоего. Я нерадивый, жалкий воин, Не сокрушивший ничего. В душе, грехами уязвленной, Я благодати не стяжал, И, покаяньем обновленный, Я снова плоти угождал. Нечист стою я пред Тобою... Но велика любовь Твоя! Меня касаешься Рукою, Чтоб чище становился я. 2006 г. *** Опомнись, грешная душа! Пади к Спасителя стопам – Довольно ты, всю жизнь греша, Искала радости не там. 89

Жила ты скукою мирской, Была во мрак погружена; И, быв наивной и слепой, Врагу спасенья отдана. Ты предавалась суете, Жила, о Господе забыв, Служила ложной красоте, Грехами сердце озлобив. Так ныне пробудись от сна! Господь всемилостив: простит; Не унывай, пусть путь – стена – Он дверь спасенья отворит. Он примет покаянья плач, Из тьмы греховной возведёт; Бог есть Любовь, а не палач: Поверь, Он и тебя спасёт. 22.07.2000 *** Что же ты, красавица-душа, По широкому пути страстей ступаешь? С миром зла как будто в куклы ты играешь. Грязная влачишься, чуть дыша... Ты омойся покаяния слезой; Руку протяни к Христу ты сквозь оковы, – Он придёт, и сердце сделает Он новым. Будешь снова ты, душа моя, живой... 15.10.2011

Скоропослушница Молясь, к Твоей иконе припадаю, Услышь меня, о Мати Пресвятая. И отнеси мой плач к Престолу Сына, Молюсь Тебе, Владычице единой. Скоропослушница, о Богомати! Ты не лиши нас, грешных, благодати. Дай нам, Твой светлый образ почитая, Тропою тесною дойти до рая. 22.11.2011 *** Где же есть оно Царствие Божие? За грехами, поди, не видать... Тропка узкая в рай нам проложена, Ей нельзя тернием заростать.

Всё идут по тропинке подвижники, Указуя нам, грешникам, путь. А вокруг – фарисеи да книжники Предлагают с тропинки свернуть. По аллеям всё бродят по каменным, По проспектам широким идут, Только жаль, не к победе, а к пламени Их дороги кривые ведут. Все на Русь на святую накинулись: "Православной тропой не ходи!" Чтоб она в бездну адскую ринулась. "Не спасайся, – кричат, – погоди!" Но полна ещё Русь моя храмами, Ещё теплится пенье молитв, Хоть покрыта Русь-матушка ранами, И сердечко России болит. 2.08.1999 *** Собрался народ у храма, Чают слышать, чают знать, Как средь нынешнего срама Узнаётся благодать. Как найти к Христу дорогу, Как не спутать средь путей, Ведь тропинок в жизни много... Как и множество сетей. Уж коль, братец, послушанье В доме Божием несёшь, Поделись с народом знаньем, Чем твой узкий путь хорош. Ты – сегодня проповедник! Ты сегодня – златоуст! Ты – святых отцов наследник! Да не будет храм твой пуст. Ждут спасительного слова, Ждут примера от тебя. ... Только сердце не готово Просвещать, учить любя. Что сказать, как обратиться? Вразуми меня, Господь. Мудрости дай хоть крупицу... Дай сомненье побороть. 1.01.2012 91

Что легче Что ж всё же легче? Иль уединенье, Иль жить среди людей, но как в безлюдье. Какой быстрее путь ведет к спасенью? И тот путь, и другой немалотруден. Среди людей, от них терпя напасти И укоризны, и непониманье, Идти сквозь бурелом, смиряя страсти, Не падая под гнетом испытаний. Иному путь такой невыносимым И нестерпимым показаться может. И жизнь, и счастье... всё проходит мимо, Свершенья и падения итожа. Не легче ль, спрятавшись в убогой келье, Вдали от мира жить в уединеньи, Не проще ли в тиши достигнуть цели, Не легче ли такой путь ко спасенью? Живёшь в тиши, ничто не беспокоит... Но в бой с самим собою ты вступаешь. Осознаёшь,что ты – страстей невольник, Что в прелести, в гордыне утопаешь. Да, ограждён от внешних нападений, Ты изнутри борьбою разрываем... Каков бы ни был – труден путь к спасенью. И выбор – тоже штука не простая. 2.01.2012

Мимолётное Мы устаём от множества вопросов, В тумане всё метущихся "зачем?". И, окунаясь в призрачные росы, Всё продолжаем рифмовать, меж тем. Стараясь дать таланту направленье И, не лукавя, с музою играть, Боимся мы ошибочных стремлений, Боимся зря бумагу мы марать. Ведь за стихи держать ответ пред Богом, Как и за жизнь, в конце придётся нам. И маемся подчас в томленьи долгом, Желая светлый смысл придать стихам. И вдохновенье белоснежной птицей 92

Нас окрыляя, мысль зовёт в полёт, И на бумагу свежий стих ложится, И жизнь тихонько движется вперёд. 8.01.2012 *** Зима-красавица, зима-волшебница Накрыла землю белою фатой, И мне, как в детстве, снова в сказку верится, Когда любуюсь этой красотой. Стоят деревья, шубами окутаны, Тропинками рассыпаны следы, Метелица метёт пургой попутною, Снежинки – словно крошечки звезды. Сижу я с чашкой чая у окошечка, А за окном – такая красота! Что погружаюсь в сказку я немножечко. И оживает детская мечта. 15.11.2011 *** Я живу среди рощи шумящей, Меж столетних дубов да берёз Над ручьём, непрестанно журчащим Под покровом сияющих звезд; Никому не приметен мой домик, Тих и скучен порою ночной, Под вербою стоит вековою За кустами калины густой; И терновник, как будто забором, Ограждает обитель мою... С ветерком развеселым и скорым Я здесь грустные песни пою. 1995 *** Мовчить душа, не пишуться вірші... У неї знову смуток зазирає, Немов думки порожнії читає, Співає в мовчазній моїй душі. І знову серце морок полонить, Він, як завжди, приходить із мовчанням, Лише тяжке він вирива зітхання... Вбиває кожну світлу, добру мить... Мовчить душа... Що ж ти мовчиш? Молись! Нічим бо іншим серце не зігріти. 93

Не залишайся мороком повита, Хай зараз геть іде, а не колись... Молись, кричи до Бога в каятті, І Він почує, завіта до тебе, Очистить, висвітлить, як небо... I стануть думки ясні і прості. 6.02.2012

Сiрий вечір І сум, і вечір, небо сіре, Немов сховалися зірки, В холоднім плескоті ріки Шукаю спокою і миру... Шепоче вітер із вербою, Шовкове листя теремтить... Стою, чекаючи на мить Твого зітхання над водою. Ось дочекавсь, мені на плечі Легенький дотик опустивсь, Я до долоні притуливсь... Коротка зустріч, наче втеча... Втекли на мить удвох від світу, Сховались від турбот своїх, Від пересудів гомінких, Втекли від долі непомітно. 2012

Зажди, життя Летить життя, гортає сторінки До забуття, до вічності німої... Не поспішай, побудь іще зі мною, Ще хочу чути голос твій дзвінкий. Зажди, ще не готовий я до Бога, В душі моїй панує ворог-гріх, Штовха до безлічі кривих доріг, А від святої геть жене дороги. Зажди, хоча б на мить, для каяття, Для подиху останньої молитви... Хоч півсльози останньої пролити Над чорною душею дай, життя. Летить життя, гортає сторінки До забуття, до вічності німої... Не поспішай, побудь іще зі мною, 94

Ще хочу чути голос твій дзвінкий. 11.07.2012 *** Тоненькой ресничкой на губах играет Мягкая улыбка, солнышком в глазах Нежный взгляд так мило сердце согревает, И кружат признанья на твоих губах. 2008г. *** Стирает время города и страны, Оно стирает лица, имена... Но над любовью всё ж оно не властно. Забыты и герои, и тираны. Над всем царит забвенья пелена... И лишь любви несокрушимо царство! 5.12.2011

Предпраздничное Спят на зелёных неба руках Белые облака, Траурным звоном песня-тоска Льётся издалека. Медленно тают серые дни, Сказку несёт весна, Всё одевая в краски свои, Мир пробудит от сна. Может, и в души, что спят во тьме, Тихо прольётся свет, Сумрак разрушив, черной зиме Кроткий свой даст ответ. И разольётся тихий покой В трепетные сердца, И прикоснётся нежной рукой К нам благодать Творца. 2012

Вечная пам'ять Во блаженном успении вечный покой Всем усопшим от века: Тем, кого ещё помнят, вздыхая порой, Кто в забвения реку Нашей памятью слабой отправлен давно, Жизнь за други сложившим, Унесённым кровавой разрухой-войной, До седин не дожившим 95

И в почтенных ушедшим из жизни летах, – Всем им вечная память. Пусть молитвы о них в благодатных сердцах Тихо теплится пламя. 24.04.2012 *** Так тихо, спокійно На узбіччі життя, Ніщо не бентежить, ніщо не дратує... З думками земними Тут відсутнє злиття, І вітер спокуси в душі не вирує. В цій тиші безкраїй, Наче скеля, стоїш, Крізь біль простягнувши прохання молитви. Шепочеш коханню: Не торкайся, облиш... Я хочу цю мить ще хоч трохи продлити... Коротка, благана, Відлетіла вона, У вихор подій душу знов повернула. І світу омана Знов хитає човна, Пливу до причалу "Останній притулок". 29.03.2012 *** Все также плотян, также бит страстями, Я до душевного никак не дотяну... Чуть выплывая, вновь иду ко дну... Чуть отрезвляясь, снова к небесам я... А стать духовным... может, есть стремленье... Увы, с соблазнами выигрывая бой, Я с болью замечаю за собой, Что за победой вновь идёт паденье. 11.01.2013 *** Багато є на світі див, Багато місць чудових та величних, Та що рідніше є за Україну? Куди б життєвий шлях не вів – Домівка рідна все до себе кличе, До Батьківщини завжди серце лине. 17.02.2013

ИРИНА ЖУРАВЛЕВА, Украина, Луганск 96

Учредитель православного литературного объединения «Свете Тихий» Родилась и живёт в городе Луганске. Окончила исторический факультет Иркутского государственного университета. Работала в Луганском областном краеведческом музее научным сотрудником. С детства пишет стихи, но круг читателей до сих пор состоял из родных и близких.

Прощёное воскресенье Послушайте, как громко бьётся сердце, Припомнив все обидные слова. Хранит их память, никуда не деться. Проходит время, а она жива. Воды пусть утекло довольно много, И потерялся очевидцев след, Пусть не была проторена дорога, А сердце бьёт тревогу много лет. И средство лишь одно от давней боли – Простить себя и всех людей простить И выйти из губительной неволи, И жизнь свою, и душу возродить. Лишь с Божьей помощью прощенье наступает. Любовь и мир – богатства от Творца. Пусть снова искра Божия сияет, И бьются только радостно сердца. Прощёным Воскресеньем Пост Великий Предвосхищён, конечно же, не зря, И ближе стали Ангельские Лики В такой особый день календаря. 97

26.02.12

Божья милость Распорядитель благ земных, Небесных. Мне в рамках пониманья просто тесно. И сколько всё понять я ни стараюсь, Умом непостижимо это. Каюсь. Ни ветер, ни вода с тобой не спорят. Ты знаешь, где граница счастья, горя. Твоей любовью всё вокруг согрето. Она везде, во всем, подобна свету, Который всё сияньем наполняет, Ведь Божий День для каждого бывает. Нельзя его не видеть, отрицая, Пустится в объясненья, рассуждая. Лишь сердце Божью милость понимает, Ведь любит сердце, а не рассуждает. И если веры светлый дар имеешь, Тогда постичь «необъяснимое» сумеешь. 5.09.11

Прощенье Господь! Прошу за всё простить. Даруй всеобщее прощенье. Мы просто не умеем жить, Ценя друг друга. И терпенья Нам не хватает. Потому, Что суета нас поглощает. А как же ближний? Вот ему Любви как раз и не хватает. Спешим. Торопимся. Куда? Чужих мы слёз не замечаем. Проходят целые года, И вдруг когда-то вспоминаем: Был человек, возможно, ждал От нас любви и пониманья, Тепла, участия искал. Забыли? Только оправданья... Голодный мимо проходил. А с ним мы поделились хлебом? Кого-то кто-то осудил, (Ведь все живём под Вечным Небом), Спешим из памяти прогнать, Коль неприятность пережили. Кого-то можем обвинять, А о своём грехе забыли. Но есть Господь! Он знает всё! И ничего не утаится. Пусть каждый говорит своё, Но лишь тогда нам всем простится, 98

Когда друг друга мы простим, Любить научимся у Бога, Благодаренье воздадим И в Божий Храм найдём дорогу. 9.07.11

Хранитель мой Святой Я боль души своей в комочек соберу И просто отпущу, чтоб тени не осталось, А в испытаниях ту силу обрету, Которая вчера мне слабостью казалась. Всё думалось тогда: «Вот-вот я упаду, Шагну в болото, где обратной нет дороги». Но Ангел дорогой, с любовью, на ходу Не дал ступить туда, где вязнуть будут ноги. И вдруг заговорил Хранитель мой Святой: «Коль жизнь тебе дана, не дай уйти впустую Той искорке добра, добытую тобой, Ты людям подари ту мудрость непростую. Когда всему конец как будто наступил, Лишь Воля Высших Сил не даст остановиться. И в этот самый миг твой звёздный час пробил, Ведь Господу смогла во всём ты подчиниться». 15.07.10

Предвосхищаешь мыслями дела... Предвосхищаешь мыслями дела. Господь! Твой замысел во всём сияет. Даруй, чтобы увидеть я смогла Святую Волю – ту, что побеждает. Ты помоги тропиночку найти, Которую пока не замечала. Немного отклонилась от пути, Темп сбавила, и словно растерялась. Ты не позволишь яблоку упасть Без замысла. Не может быть иначе. Так помоги сегодня не пропасть Дарам Твоим. Поставлены задачи В Божественной прекрасной полноте Объять и разрешить Ты только сможешь С любовью, той, которая везде. Весь промысел. И верю, что поможешь Во всём, что входит в замыслы Твои, И планы, перспективы навевает, Что воплощает в жизнь Закон Любви, Духовным смыслом всё обогащает. 99

Благодарю, Господь, за мир и свет, За милость жизни, помощь, благодать. Молитвы слышишь и даёшь ответ. Я верую, люблю. Чего ещё желать? 9.01.12

Желанье жить Ищу в глазах задумчивых прохожих Ту искру жизни, что не передать Словами. Как же мы похожи. Как много можно неожиданно понять. И мысль идёт бегущею строкою, Как вспышка, озарение блеснёт. Живи, люби. Да будет мир с тобою! Пусть радость вдохновения придёт. Улыбка, вдруг мелькнувшая во взоре. И улыбнуться хочется в ответ. Приветливость и радость словно вторят. Так в чём же жизнелюбия секрет? И по моментам еле уловимым, Но значимым, бесценно-дорогим Мы видим: в жизни всё неповторимо. Но коль дана, Творца благодарим За куст сирени, что расцвёл весною, За каждую снежинку в январе, За то, что познакомились с тобою, За детские качели во дворе. О, сколько в жизни красоты и света! Мы видим, слышим, можем говорить. А после ночи – торжество рассвета И свежесть аромата… Будем жить! Я приглашаю Вас на танец жизни В высоком смысле торжества любви. И никогда не думай с укоризной, Коль жизнь дана, так счастливо живи!

Где-то есть высота... Где-то есть высота, до которой хочу дотянуться. Где-то есть глубина, на которой ещё не была. Снова нужно искать, чтобы к тайне живой прикоснуться. И себя потерять, чтобы вновь обрести вдруг себя. Глубина наших душ не бывает вполне постижима. 100

Что даётся легко, на поверку окажется тем Сложным поводом грусти, причиной, которой служило Усложнённое жизнью решенье возникших проблем. Только рук не сложу. И, конечно, примусь я за дело. С Божьей помощью, верю, решенье проблемы придёт. Поначалу пусть робко, но потом – дерзновенно и смело. Где же та высота? Снова путь и движенье вперёд. 7.02.12.

Спасибо Спасибо большое за новый рассвет – Лазурного, мирного неба привет, И шелест от лёгкого ветра листвы, За то, что мы видим призыв красоты. Спасибо, что слышим и можем мечтать, Что в мыслях умеем парить и летать, Что сердце порою в волненьи стучит. В нём искорка Божия ярко горит. Спасибо, что верим, способны дружить, Мудреем и учимся жить и любить, Надежду имеем, богатства души, И есть понимание, как хороши Все дни, что отпущены нам на Земле, И есть благодарность всегда и везде За всё то, что было и будет ещё. Сейчас "Слава Богу!" скажу горячо.

Скажите добрые слова Скажите добрые слова. Мы все нуждаемся в вниманьи И наилучших пожеланьях. Коль есть добро, душа жива. Других судить – большой ли труд? Путь созиданья многих лучше, И, чтоб упреками не мучить, В душе пусть мир, любовь живут. Спешим кого-то обвинять, А жизнь прекрасная проходит, Ваш адрес счастье не находит, Не пребывает Благодать. Та сила Духа для прощенья, Что жизнелюбьем наделяет, Ведёт, хранит и помогает 101

И служит Музой вдохновенья. Дарите мудрые слова, Ведь это труд не слишком сложный. Зато как много сделать можно Для созиданья и добра! 2.06.12.

Новый день И каждый новый день, как с чистого листа, Ты начинай всегда с благодаренья, Чтоб прожит был не зря, ведь дан он неспроста – Всегда прекрасно наше пробужденье! Сны ночи растворил рассветный первый луч, Ещё не смелый, но такой прекрасный! Прошёл сквозь облака и плотность серых туч, Как-будто говоря: "Все будет ясно! Ведь я с собой несу предвосхищенье дня И возвещаю утреннюю свежесть, А если ждёшь рассвет, то встретишь ты меня. Я подарю тебе любовь и нежность". Как не благодарить за мир и благодать, За новую Божественную милость. Что сила жизни нам дарована опять. И перспектива новая открылась. 3.09.12.

А мне бы... А мне бы крылья, свободы мне бы, Высоких мыслей без суеты. И вольной птицей подняться в небо, Где много мира и красоты. А мне бы радость, такую радость, Как в половодье течёт река. Чтоб поделиться и всем досталось, И счастье вышло за берега. А мне бы песню, такую песню, Чтоб каждый слушал её и пел. Жизнь стала лучше и интересней. Никто б не плакал и не болел. А мне б дорогу, вперёд дорогу, Чтоб продвигаться хватило сил. Пройду ли мало, а может, много, Чтоб искру жизни не погасил. 102

Не страшен ветер, мороз и вьюга. Чтоб вдохновенья хватило нам, Давайте люди любить друг друга. Любви Великой пребудет вам! 22.08.12.

Молитвенное общее прошенье Благоуханный ладан от кадила. У образов мерцают дружно свечи. Молитва всех сейчас соединила, Ведь каждый в храме ищет с Богом встречи. Молитвенное общее прошенье О мире, о стране Богохранимой, О даровании грехов прощенья, О крепости и здравии любимых, О проявлении во всем Господней воли, О мудрости и всех благословеньях, Об умножении Любви, счастливой доле, О Божьих промыслительных решеньях. Высоких помыслов прямое устремленье В порыве, благодарность воздающем, Для сокрушённых сердцем – умиленье. Пусть крепнет вера с каждым днём грядущим. И всякое дыханье хвалит Бога. Всю Славу воздаём и величаем, Ведь к Истине – единая дорога. Мы в Церкви всё Величье ощущаем. 1.12.12.

Высокое Небо Высокое Небо пленит чистотою, А мысли о вечном, великом живут, И в мирном, красивом, невидимом строе Находят на Небе счастливый приют. Души не накормишь обычной едою, В одежды простые души не одеть. Мы так в суете погрязаем порою, Полезно бывает на Небо смотреть И милостью Господа вдруг пропитаться, Оставить обиды, прощенья просить, Над мелким и бренным незримо подняться. Прославить Творца и возблагодарить 103

За мирное небо, за жизни теченье, За Истины вечный Божественный свет, За веру святую, надежду спасенья, За мудрость Любви. На молитвы ответ По воле благой, всем с добром подающей, За Царство Небесное, что на земле, Являет нам в Церкви Христовой грядущее. Спасибо, Господь, наш Всещедрый, Тебе! 12.02.13.

Божественная помощь Протяни свою руку, любимый Господь. Здесь участок дороги, где трудно идти. Поддержи, помоги, проведи, успокой. Я всего только путник, уставший в пути. Ты наполни Божественной силой Своей, Без поддержки Твоей не смогу даже дня. Окружу теплотой, пониманьем людей. Верю! Благодарю! И надеюсь, любя. Ты, Творец, можешь всё, Ты источник Любви. Твоя помощь нужна каждый день, каждый час. Вдохнови, Твою волю во всём сотвори, Чтобы Твой огонёк никогда не погас. Благодарное сердце в груди так стучит, Отмеряя мгновенья мои на земле. «Так спасибо, всегда», – голос в сердце звучит: «Славу Вышний за всё воздаю я Тебе». 16.11.11

Людмила Деева, г. Луганск Член Межрегионального союза писателей Украины, член православного литературного объединения "Свете Тихий". Автор девяти поэтических сборников. Стихи можно встретить более чем в трёх десятках коллективных изданий. Лауреат международного Интернет-конкурса 2004 года «Связь поколений», дипломант международного конкурса 2005 года «Золотое перо Руси». Имеет не одну почетную грамоту: «За пропагандирование идей гуманизма, добра, милосердия»; «За весомый вклад в развитие духовности, национальной культуры Луганщины, эстетическое воспитание молодежи»; «За активное участие в разных культурно-массовых мероприятиях Луганска»; «За вклад в развитие литературного процесса в Украине». В 2008 году получила литературную премию имени Олега Бишерева за книги последних лет. В 2012 году – премию имени Татьяны Снежиной. *** Благодарю тебя, Господь, 104

За то, что новый день встречаю И всей душою принимаю Его и соль, и труд, и пот. А зрелый возраст мне принёс С собой иные ощущенья, И ценны стали все мгновенья. Я их люблю, люблю до слёз! *** На зелёной стене сосняка Молодые берёзки мазками – Белоствольные – все заплясали, А дорога неслась в облака. И смотрела я, как за окном Лето яркой играло палитрой, И слова неизвестной молитвы Вырывались из сердца легко: Ты храни нас, Господь, от беды! Пусть под солнцем весь мир зеленеет, В сердце каждом Любовь пламенеет, И достигнет наш дух высоты! Ты храни нас, Господь, от беды!..

Православная Русь Православная Русь, распрями Свои крылья над новой эпохой И от всяческой лжи защити Мой народ ты священною догмой! Сколько раз разобщения дух Православием ты усмиряла И, лелея молитвами слух, Свои зёрна в народ насаждала. Только жуткое время пришло И разгулом пьянит поколенья, И в порочных забавах нашло Демонических черт проявленье. Православная Русь, распрями Свои крылья над новой эпохой И от всяческой лжи защити Мой народ ты священною догмой! *** Нищий дух на изломе куражится, На изломе веков и событий, И не редко при встрече с ним кажется, 105

Что становится он монолитней. Разрушая каноны житейские, Он во всем произвол утверждает И поступками гнусными, дерзкими Без смущенья себя украшает. И в одежды чужие он рядится – Лицедеев пополнилось племя. Суть его для пороков – как матрица, А среда его – смутное время. Но не могут быть вечными оргии И преступных деяний атаки, Как бы ни были дни эти долгими, Невозможно жить вечно во мраке. Чертовщины утихнут овации, С пьедесталов слетят прохиндеи, И начнут восхождение нации, Окрылённые Высшей идеей.

Русский язык О, могучий мой Русский язык! Что же матом тебя засоряют?! Затуманив величия лик, В иностранных словах растворяют! О, певучий родной мой язык! Одарил ты собою народы. Что ж истошный мне слышится крик, Будто ты посягал на свободы! В тебе бурного нрава гроза, В тебе магия древнего слова И российской природы краса, И душевность родимого крова. О, великий богатый язык! В тебе чувство простора и воли! Неустанный творец ты. Родник! И подарок всевидящей доли. Как я счастлива снова сказать: Никакой не сравнится с тобою. Для меня ты всегда благодать, Где слова льются чистой рекою. Пусть истошно кричит вороньё, – В тебе нервы звенят звонкой нотой. Я в грядущее верю твоё: 106

Ты – как улея полные соты. *** Опять сгустились тучи надо мной. С незбывшейся мечтой тоска сроднилась, В глаза глядел уныло день пустой, И жизнь, казалось, вся в нём отразилась. Но впереди светился небосвод, И звали в путь неведомые дали Туда, где солнце празднует восход, Где птицы в травах трели растеряли. И, усмехнувшись хмурым небесам, Наполнив сердце радостью грядущей, Не дав сорваться вздохам и слезам, Я жизни бег почувствовала лучше.

МОЛИТВА Дай, Боже, силы наслаждаться жизнью: Не проклинать, не злиться, а любить! И не рыдать, стеная, как на тризне, А лучшие порывы сохранить! Дай, Боже, горестям моим забвенье! Не погаси в душе надежды свет! А памяти моей не дай затменья, Чтоб не теряла дней счастливых след! Благослови моё ты восхожденье К твоим канонам – через боль любви! От ревности спаси, спаси от мщенья, Для будущего счастья сохрани!

Вокруг меня О, Боже, сколько одиночества Вокруг меня... да и во мне самой! Непонятых, непризнанных нас множество И разделённых чьей-то силой злой. Как чуда ждём проникновения, Слияния с душой чужой, Но мы во власти вечного затмения, Где чувств, желаний, мыслей разнобой. Мы не из тех ладоней чашу сладости Берём и пьём. Не в те глаза глядим, И вновь кому-то не хватает малости Для счастья... И он снова пилигрим. 107

И тянет холодом от неприкаянных, Разочарованных, слепых людей, Что не заметили любви отчаянной Среди бессмысленных своих затей. И снова – выбор. Может, по наитию, А может, просто выстрел холостой... Сезон гастролей близится к закрытию... Да где же он, единственный Герой?! 22.10.97. **** Меня, представьте, не пугает старость, Где жизнь последний сделает виток, Где я познаю немощь и усталость, И точкой станет траурный венок. Хоть расставаний цепь начнётся скоро, И одиночество меня подстережёт, Но Творчество – великая опора, Которая в отчаяньи спасёт. И не на что мне сетовать, тем паче, Что богатеть умею даже от потерь! Я с каждым годом становлюсь богаче: Терпимей, терпеливей и добрей. И в той дали Я, женщина земная, Не буду проклинать, обидою дыша, О прожитом жалеть, рассудку не внимая, Иль безучастно тлеть, чтоб выцвела душа. А к Богу обращаться стану чаще: За свой земной визит благодарить И с каждым днём пронзительней и слаще Мгновенья жизни ощущать, любить. Я приговор Природы без терзаний Приму, как лучшее решение её... О, только б не искать мне оправданий, Заглядывая в прошлое своё! Меня, представьте, не пугает старость, Хоть ветерку легко свечу задуть, Но верю: и она подарит радость, Коль верно понимала жизни суть.

МОЛИТВА Не погаси во мне огня, Не утоли желанья, Чтоб жить могла я, не кляня 108

Печали и страданья. Моей надежды не смути, Не обезкрыль мечтанья И душу болью не скрути Сомненьям в оправданье. Меня терпенья не лиши, Доверчивости – тоже. И песнь мою не заглуши, О, Всемогущий Боже!

ЮЛИЯ БОГИНЯ, г. Луганск

Член православного литературного объединения "Свете тихий". Родилась в г. Счастье Луганской области. Имеет среднее медицинское и высшее педагогическое образование, магистр психологии. Замужем. Имеет троих детей. Является членом ОО "Родительский комитет Луганщины".

Христос воскрес! Если б я была вольною птицею, Высоко бы взвилась до небес, Стала я бы, наверно, орлицею, И кричала: «Христосе Воскрес!». А была бы я хищною львицею, То ушла бы в глубокий я лес. Собрала б всех зверей, как царица, я И рычала: «Христосе Воскрес!». А была б я ромашкою белою… (Ждать не нужно каких-то чудес.) Прошумела бы: «Господи, верую!», И, конечно: «Христосе Воскрес!». А была б я росинкою-капелькой, Звук капельный бы здесь не исчез. Ручеек, если даже он маленький, Воспевал бы: «Христосе Воскрес!». Но я женщина обыкновенная, И несу я смиренно свой крест. Пусть услышит меня вся вселенная: «Слава Богу! Христосе Воскрес!».

Хвала Христу 109

Пускай церковная соната Сведёт в симфонию хвалу О том, что был Христос распятым, Но с честью выдержал хулу. Ошибка древних иудеев – Предательство Христа зазря. Его казнили средь злодеев, Но чист остался, как заря. Он – свет чистейший, безупречный, Источник жизни неземной. Он – путь. Дорога к жизни вечной И победитель тьмы ночной. Он – страж вселенной бесконечной И победитель мира зла. Его Любовь так безупречна, Как промыслительны дела. Победа смысла над бездумьем И оправдание надежд. Верх разума на дне раздумья И вразумление невежд. Он смерть разрушил смертью честной, Пусть торжествует мир небес, И пусть ликует мир небесный: Воистину Христос Воскрес!

Благовещение От рассвета – дня начало, К службе колокол забил. Богородица зачала – Ангел с неба возвестил. Дева, полная смиренья, Зачала во чреве плод, В нём – надежда на спасенье, Что веками ждал народ. Божьей мудростью сложилось Женщине детей родить. Матерь Божья заслужила Всему миру угодить. День зачатия – надежда, Жизнь заложена уже. Показал Господь невеждам: В клетке место есть душе. 110

Пойте, славьте Херувимы Подвиг Девы Пресвятой. «Благодатная Мария Радуйся, Господь с Тобой!». Всё цветёт, благоухает, Благовещенье, весна! Даже птицы Бога славят, Пробудившись ото сна. Вся природа торжествует, Зная тайну перемен. Колокольный звон вестует: «Плод святой благословен!».

Элеонора (Елизавета) Дьяченко Украина, г. Алчевск Луганской области

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Родилась и проживает в г. Алчевске Луганской области. Замужем, воспитывает дочь. Имеет среднее медицинское и высшее психолого-педагогическое образование. Магистр психологии. Доктор философии в области психологии. Психолог-консультант, психотерапевтический профиль. Директор БФСППР «Слово». Руководитель Алчевской духовной лечебницы «Прибавление ума». Координатор Алчевской православной молодёжки.

“Воистину Воскрес!” За грех людской, духовное паденье Родился в мир Спаситель наш – Христос! Но мы, неблагодарные творенья, Распнув Его, не проронили слёз, Оправдываясь ядовитой фальшью, Что не сошёл пред смертью со креста. А Божий Сын шагнул намного дальше – В самом аду победу одержал! Он наши всеневидящие очи Своей омывши кровью от греха, И на кресте молил: прости их, Отче! – Не ведают и сами, что творят… О, Господи, ведь и сейчас мы слепы: В несчастьях, руки к небу протянув, Мы, в благости почив, не помним небо! А предаемся рабскому греху. Но безгранична терпеливость Бога, Он знает, что заблудшая душа 111

Прорвётся вдруг к церковному порогу, Где празднуют воскресшего Христа. И, испытав сияние Вселенной, Где нету места скорби и тоске, И вечная душа в объятье тленном Ликует, видя Истину в Христе. И долго ещё будут после службы Удары сердца бить: “Христос воскрес!”. И Дух Святой опустится и вскружит Дыханьем жизнь: “Воистину Воскрес!”.

Воскресение Господне Воскресение Господне Господу отдайте. В зове утреннего звона Бога в вышних славьте. И домашних дел трясина Пусть вас не заманит, Ведь сегодня – радость мира! Небеса сияют. Так склонитеся поклоном, Не прося, а славя. Хоть сегодня будьте с Богом, Суету бросая. И молитвенною песней Встрепенутся свечи. Воскресенье – Он воскреснул, Подарив нам вечность!

Крест Ты принял смерть, воскреснув ради Жизни. Взошёл на крест, чтоб мы его вместили. Твоя молитва побеждает мысли, О, как же я, молить была не в силе?! И внутрь себя, по ходу дикой брани, Сжимала крик невыносимой боли. О, дай, Господь, любви душевной, грани Распять себя Твоим крестом Любови.

О, мой Христос, Ты полнота исканий! Я чувствую себя Твоей слезою, Я душу Христа ради омывала. Ты – Отче мой, зовущийся Любовью, – Три сердца в тайне одного Начала. О, мой Христос, Ты полнота исканий! Я, ищущая, крест Твой принимаю, 112

Чтобы во имя Истины слезами Познать Любовь, Тебя лишь познавая.

Покайся, пока тикают часы Не так, как ты, а как Господь захочет! Но, скверные, иного мы хотим. С разбега, напролом, заплющив очи, Бежим от истинного Божьего пути. Всю жизнь себя обманом ублажая, Что нужно всё узнать и всё успеть. Мы главное, пожалуй, потеряли: Смысл жизни – Бог, душа без Бога – смерть! Ржавея в удовольствиях порочных, Запомни: всё земное – это тлен. И не как ты, а как Господь захочет Спасти тебя, греха познаешь плен. О человек! Проснись от умиленья, В миру уж не найдется чистоты. Спасенье может начаться в мгновенье, Покайся, – пока тикают часы. *** Смиренная трава Ложится мне под ноги, И заповедь Любви Исполнил соловей. А я – пучок греха, Что хочет слишком много, Не стою и земли, Не знающей дождей. Когда цветёт весна, С дерев исходит ладан. Безмолвные сады Моленьем отреклись. Им чужда суета, И постигать не надо, Как, будучи в грязи, Подняться и спастись. И нежная роса, Чья жизнь уйдёт с рассветом, Сумеет стать на миг Лучом из синевы. Лишь я – пучок греха – Не стану чистым светом. Мне бы за жизнь успеть Смириться – до травы… *** Горело сердце от стыда, Что в нём гнездилась суета, Что мало места для Тебя, 113

Любовь распятая моя. Я от себя в себе бегу И всё равно служу греху И, не желая, предаю Любовь распятую мою. О, пощади, прости меня, Распятая Любовь моя! Всё сердце схимою покрой, Чтоб в нём жила одна Любовь. *** В полумраке огней Нет скрещенья теней, Нет сближения дружб, Там разлука двух душ. В ослеплении дня Не ищите меня. И в сиянии снов Не тревожьте его. Мы во мраке разлук Чертим каждый свой круг, Чтобы тёмная сила Нас не скрестила. *** Дай, Боже, Вам сейчас Покой души. Я в спину Вам тихонечко Молюсь. Чтоб сердце духу не было Чужим. Чтоб мне по силам был несомый Груз. Дай, Боже, Вам сейчас Слезу Любви. Высокой чистоты, что есть Любовь. Дай, Боже, Вам её саму Найти И отстоять, и сохранить Святой. Дай, Боже, Вам достойно Претерпеть Времён последних тягостную Боль. Дай, Боже, Вас молитвою Согреть И послужить плечом или Душой. *** 114

Огни вечерние слезами расплескались, Седое небо пахнет тишиной, А невосполненное чувство оборвалось Под ненасытной тяжестью земной. И всхлипами дыханье поднимает К светящейся из седины звезде, Как воздуха, мне неба не хватает, Чтобы к тебе вернуться в чистоте И принести Евангельскую дружбу, И не нарушить тайны глубину, Не навредить и положить всю душу За ту Любовь, к какой на суд приду. *** Как одиноко на душе, Её никто понять не может, И давят крылья тяжкой ноши, Не распахнув на вираже. Звезда слезящимся дождём Вкатилась в сердце и заныла, И так в груди дождливо было, Недосиявшим нам вдвоём. И руки тянутся с мольбой: Друзья, родные, не оставьте, Согрейте, просто приласкайте, Почувствуйте меня другой. Любви, а большего не нужно, Чтоб выжить в этом мире фальши. В надежде, со звездой обнявшись, Сияли мы в отливах лужи. Блаженная, не насыщаясь Всем миром, этот мир виню, Но всё-таки его люблю И, убегая, снова каюсь. О, Господи, я пополам Растерзана земным и вышним. Благослови, чтоб стала чище, Без суеты вошед в твой храм. Где вся – в молитве и покое, Смиренная, я во Христе Причастием, и Он во мне, И всё – в насыщенной Любови! *** В теле дух вступил на землю, Страждущий грехом. Жизнь полна соблазнов зельем, Выдержит ли он? Всепрощающее небо Просит: не спеши! Засорять печатью гнева Здравницу души. 115

И расстелется дорога В каждой из сторон. Только к истинному Богу Ты прийдёшь одной. И с закрытыми глазами Выберет душа, Через тернии и раны, Царствие добра. Только бы стерпеть соблазны Лёгкого пути. Не отчаяться бы сразу В искус не войти. И с покаявшейся болью, Крестик на груди, – С чистой праведной Любовью К Господу прийти.

Наталья Романова Украина, г. Луганск

Член Межрегионального союза писателей Украины, православного литературного объединения "Свете Тихий", международного клуба православных литераторов «Омилия», редактор отдела драматургии литературно-художественного альманаха «Крылья». В 2010 г. вышел поэтический сборник с диском «Жива в словах». Преподаватель кафедры мировой литературы Луганского национального университета им. Тараса Шевченко. Специалист по творчеству Ф.М.Достоевского.

По утрам в монастырском дворе Киевскому Свято-Покровскому женскому монастырю с благодарностью По утрам в монастырском дворе Утопает смирение в листьях. И в глазах (удивительно чистых!) Отражается храм на горе. По утрам в монастырском дворе Скачет рыжая белка под елью, И монахиня в чёрном у кельи О мирской не тоскует поре. С перезвоном горячим в тиши Открываются горние выси: Сам Господь осквернённые мысли Изгоняет по просьбе души, К новой жизни зовёт на заре, К тёплой жизни, рождающей лето. 116

Сад живой омывается светом По утрам в монастырском дворе.

Сиделка Кая Я в каждый вдох кладу по семечке И много семечек глотаю... Они сойдут за ужин девочке, Что греет сон больному Каю. Пока глаза сияют млечностью, И зёрна мышь грызёт за печью, В её камине, словно в вечности, Горит участье человечье. А если вдруг настанет времечко, Погаснет в бедности горелка, Вы, как таблетки, стихосемечки Давайте маленькой сиделке. Пусть выпьет боль свою до донышка, А утром в Северном Сиянье На фоне солнца, как в подсолнушке, Увидит Кая покаянье...

Душа из клетки Схиархимандриту Кириллу (Михличенко) Я молюсь. И в молитве взлетаю, Заслоняя от плёток живот, – Мне удары житейского рая Не дают отправляться в полёт. И ловец, как нарочно, не в мае, А в июне, со мною, живёт. Об упитанной жизни мечтает И в киосках мечты продаёт. За долги и подарки народы Заползают невидимо в клеть. Ну, а мне бы сегодня в свободе Со свечою вселенской гореть И в акафистном вечере таять, Единясь со святыми людьми, И услышать из неба: «Прощаю!», А потом попросить: «Подними!». В одночасье церковная стая Исповедает душу птенца. – Я взлетаю, я снова взлетаю! 117

И духовного слышу отца. Этот старец мирские оковы Мне горячей молитвой разбил, Переплавил мой голос. И новый В долгожданный полёт отпустил.

Изнаночная В старую нашу шкатулочку Сердце по крохам сложу. Я – рукодельница-дурочка – Только изнанку вяжу. Нет, чтобы белою пряжею Судьбы навеки скрестить! Дурочка будет и сажевый Свитер с изнанки носить. Видно, вязать я обязана Кофты, что греют в метель. Были бы силы завязывать Узел до сброса петель. Выбросьте эту шкатулочку – Я без неё не грущу. Жизнь свою (видите – дурочка!) Всю на людей распущу.

Жёлтый путь Жёлтым бисером песок Рассыпается по пляжу. Я спешу найти восток И несу свою поклажу Из воды и шума волн, А ещё – немного хлеба. Я хочу услышать горн, Призывающий на небо. Белый купол маяком Долго мне ещё послужит. В жёлтой жиже, босиком, Я иду на вечный ужин.

Скорый поезд Колёса в такт опять стучат, И мимо мчится поезд скорый. Купе, как сотню лет назад, Снимает фильм о чьей-то ссоре. 118

И ветер, в радости немой, Играет блюз на нервах-рельсах. Бухгалтер, нанятый судьбой, Считает годы наши в рейсах. Всё так рассчитано в пути! Вагоны движутся в обнимку… А я опять хочу спасти Чуть-чуть себя хотя бы в снимке, Мгновенье прочно удержать… Подняв слабеющие пальцы, Судьба научит выживать, Судьба научит вышивать Узоры разные на пяльцах. Зайти бы только в тот вагон, Где всем тепло, светло и чисто, А утром, выйдя на перрон, Кивнуть с улыбкой машинисту.

Мужу Комната. – Чулан. Кресло или стул. Облако. – Диван. Ты на нём уснул. Нежная слеза. Палец и кольцо. Нос, мои глаза. В них – твоё лицо. Церковь и обет. Плед, окно и кот. Этот лунный свет. Он тебе идёт. Комната – одна, Сердце – на двоих. Ночь. Бокал вина. Ты. И этот стих.

Маленький Крым Горы и горки, море и камни, дымка и дым, Кто поместил вас в это названье – “Маленький Крым”? 119

В тесном ущелье – скромная келья. Вот и приют. Ангелы Света Богу из лета песню поют. Пламенным утром вижу как будто Дом кораблей – Царского роста крошечный остров жизни моей.

Трель серебряного эха Для меня продлилась эхом И блестит в дарах волхвов Трель серебряного смеха Из ахматовских стихов. Плащ надет ещё лиловый, Плач по молодости тих, Но уже венец терновый Примеряет первый стих. Слов летит большая стая: – Анна, светом подыши! – Просит вновь её Святая О спасении души.

Дзюба Кристина, Украина, Луганск

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Родилась в 1985 году в Краснодонском р-не. В 2003 г. переехала в Луганск, где и живёт по сегодняшний день. Имеет музыкальное образование. Замужем, воспитывает троих детей. С 2010 г. ее стихотворения издаются в православной газете "Умиление душ наших".

Пасха "Христос Воскресе!" – слышится повсюду, И радостью наполнились сердца. Ведь в эту ночь случилось в мире чудо – Христос воскрес! И смерть побеждена! Спаситель даровал грехов прощенье, Открыл нам, грешным, райские врата. И в светлый день Христова Воскресения 120

По всей земле звонят колокола! Мерцают огоньки свечей пасхальных, И верой озаряются умы. В день торжества нет места для печали. Христос воскрес! И вышли мы из тьмы! Пускай согреет каждого сегодня Тепло святого благодатного огня. Рассвет пусть встретит чистой, обновлённой Христом спасённая бессмертная душа!

Как мужик Бога ждал Один богатый мужичок По имени Макар Был набожный, и каждый день Он Бога в гости звал. И, не боясь о том просить, Услышал он в тиши: "Приду к тебе Я, так и быть. Меня на Пасху жди". Засуетился наш Макар – Избу до блеска драит. Сам воз заморских яств привез. Слуг в шею погоняет. Вот и Христово Воскресенье! Накрыт богатый стол. Макар сидит весь в предкушеньи – Христа принять готов. И вот послышался стук в дверь. Мужик открыть спешит. А там с улыбкой перед ним Сосед его стоит. Ну, а с соседом целый год Они прожили в ссоре. Прощенья тот пришёл просить, Чтоб прекратить раздоры. Макар ему: "Не до тебя, поди-ка ты отселя!" И, не дослушав до конца, Закрыл поспешно двери. К обеду время подошло... Вдруг скрипнула калитка. Макар спешит взглянуть в окно. И... сходит с уст улыбка. Он ожидал узреть Христа, А по двору с клюкою бредёт паломница едва с протянутой рукою. И кланяется до земли Паломница-старуха. 121

"Иди, и двор мне не срами!" – Кричит мужик ей в ухо. ...Вот уж и вечер. И Макар Отчаялся ждать Бога. Он выпил с горя. Только вдруг Скрип слышит у порога. Дверь отворяет... а там – пёс. Бездомный, весь в колючках… Такого наш Макар не снёс – Устроил псине взбучку. ...Молитвы время подошло. И, стоя пред иконой, Макар не сводит глаз с неё и говорит с укором: "Ну, что ж Ты, Господи, забыл...". И тут Христос сказал: "К тебе Я трижды приходил, но ты Меня прогнал". С тех пор прозрел Макар душой, Он понял очень много: Кому-то делая добро, Мы принимаем Бога.

Людмила Сиренко Украина, г. Луганск

Член Межрегионального союза писателей Украины, православного литературного объединения «Свете Тихий». Принадлежит к малому числу авторов, пишущих басни. Темы для них она берёт из жизни. Язык басен простой, разговорный, поэтому они понятны и интересны всем. В своих баснях она затрагивает самые различные стороны нашего быта и действительности. *** Не багато для щастя нам треба. Все в нас є, та немає тепла… Що підводити руки до неба?! Не посієш – не прийдуть жнива. Не відродиш любов – то й не буде. На добро як не здатен, не жди. Не суди – і судимий не будеш, Тільки стежкою совісті йди. Поселіть в душах, люди, надію! – 122

Як вогнем, хай зігріє добром. Щиро в нього я вірю і мрію: Як троянда, розквітне воно. *** Упасть не стыдно – стыдно не подняться, Чтоб с поднятою жить вновь головой. И чтоб любовью, жизнью восхищаться И быть всегда, во всём самим собой. *** Совсем не просто – просто жить: В себе и людях разобраться И человечность сохранить, Великодушным оставаться. Не просто ближнего любить, Себе не дав глотка покоя. А легче ненависть таить, Влача постыдно жизнь изгоя. Намного проще – осудить, Проблему видеть однобоко, Но не легко понять, простить, – Отягощают жизнь пороки. Других мы можем обвинять, До боли в сердце обижаться... Но трудно истину понять, В неправоте своей сознаться! О любви Как природа, любовь многогранна (Неизученная сторона), Как весенний цветочек – желанна, Света, неги и счастья полна. То звенит колокольчиком нежно И души наполняет исток, То отточит все чувства прилежно, Подводя прежней жизни итог. То стихии покажет нам силу – Всё разрушить способна, убить. То подарит опять своё диво! – С ней и рай невозможно сравнить. О, как хочется чуда отведать: Быть любимой и страстно любить, И о счастье всем людям поведать, Каждым прожитым днём дорожить! В заброшенном парке (в парке им. М.Горького) Ветер запутался в кудрях рябины, В травке стрекочет кузнечик-певец! 123

И серебрятся могучие ивы, И разнотравье взыграло вконец. Здесь – тополя, больше метра в обхвате, И сквозь асфальт прорастает спорыш, Ветер несёт тополиную вату И поднимает нередко до крыш. Речка петляет серебряной змейкой, Пара влюблённых укрылась в тени, И вышивают зелёную бейку Дружно кусты молодой бузины. *** Успело поле ржи подняться, С берёз не каплет больше сок, Метёлки буйно колосятся… А надо мною… Рок? Урок! Всё, что задумано, впустую? – Раз давит тот же потолок? Тут вспомню маменьку родную, Её малиновый платок… Как тихо шли мы с ней по полю, И как ласкал нас ветерок, Ромашки – желтым глазом доли – Манили в буйный свой поток. *** О, Дон седой, ты рвёшься к морю! Как пульс твой, бьются родники. Им камыши-ресницы вторят, Дубы стоят, как маяки. Склонилось солнце к горизонту, Уже стихает ветерок, А луг раскинул нам с заботой Цветастый шёлковый платок. Здесь розноцветье и свобода, И терпкий запах – словно мёд. А светлоокие озёра Нам дарят нежность тёплых вод. *** „Кто не был молод, не был глуп“. Желанье звона медных труб Способно привести к паденью И редко, очень жаль, к прозренью. Совета умного слова – Как звук пустой. Но им всегда Внимаем (разумом и сердцем) Лишь под воздействием инерций. Ударясь лбом, зайдя в тупик, Поймём, что наша жизнь – не шик. Приобретаем свой мы опыт, 124

Хотя на сердце – боль и копоть. Коль обожжённым стал наш путь, То будем на холодное мы дуть. Начнём других потом учить, На грабли как не наступить. Но бесполезны все попытки, И в мире множатся ошибки. Свой опыт каждый обретает, Когда сам шишки набивает.

Басни Хохол пришёл с поклоном к Богу Хохол пришёл с поклоном к Богу, Прошёл он трудную дорогу. Садиться солнце, Бог – в трудах С улыбкой лёгкой на устах. Пришедший к Богу обратился, Слезами горькими залился: – Прошу, Всевышний, не губи, Большому горю помоги. В семье – ужасная картина, И так мала моя квартира… Мы вчетвером в ней проживаем, Невзгоды, горе пожинаем. Вон, у соседей, столько комнат, А мне хоть в петлю или в омут. Господь задумался, вздохнул, Рукою на хохла взмахнул: – Нытьём меня ты утомил, При этом бесов разбудил, Всё может к худшему случиться! А к вам пусть тёща поселится Во избежание беды! Теперь к себе домой иди. Хохол бедой был так напуган, Что тёще выделил свой угол. Всё бормотал он, как во сне, Что места хватит всем вполне. От злой беды чтоб оградиться, Решил: «Пусть тесть здесь поселится, А с ним – ещё и мой родитель Найдёт здесь скромную обитель. Ещё жива у тещи мать, Её должны мы тоже взять. Жены сестра живёт с ней вместе, 125

Ей не откажем в койко-месте. И будем жить, как Бог пошлёт. Беда, глядишь, и обойдёт. Теперь они, как муравьи, На всех кроят бюджет семьи, Где три двухъярусных кровати, Там для дивана места хватит. За стол всем вместе не попасть, – Там негде яблоку упасть. Им тесно жить в одной квартире, И очередь всегда в сортире. Тут пожалел беднягу Бог, Хотя и глуп он, да не плох. Он тёщи мать забрал к себе, Сестре супруги по весне Послал Бог мужа и свой дом, В нём будут счастливы вдвоём. А тёща с тестем на село Вдруг съехали не так давно. И даже собственный родитель Вернулся в прежнюю обитель. Остались снова вчетвером… Веселья, счастья полон дом! Бог мудрым был в своем учении, Ведь познаётся всё в сравнении. О силе долга и неблагодарности Галоша валенок оберегала, От неприятностей всех защищала. Хам-валенок галошу не ценил: Он – эгоист, себя любил. Но только на дворе вдруг непогода, Менялось отношение урода: Он о галоше тут же вспоминал, Любезным был, не обижал. Она прощала всё (любила слепо) И возносилась в грезах аж до неба, Ведь валенок прощение просил! А тот – от страха лебезил. Недолго он бывал любезным В их отношениях, очень тесных; Как прежде, придирался, в грязь топтал И без причин чинил скандал. Мораль: Вы будьте верной долгу дамой И никогда – галошей-мамой.

Про мышат (детям) 126

Мышка учит жить мышат. Все понять её спешат. – Это, дети, кот злодей, Очень любит он мышей. Закричал мышонок громко: – Объясни нам, мама, толком, Почему же кот – злодей, Если любит он мышей? Улыбнулась мама мышка: – Ты совсем еще глупышка, Слишком, дети, вы малы, В мире много есть беды, Много скрытых есть врагов. То всего игра лишь слов. Вы должны все маму слушать. Котик любит мышек кушать.

Николай Семенченков, Украина, Луганск Фото!!! Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Принадлежит к авторам оргигинального поэтического жанра. Он, бесспорно, мыслитель, художник слова, писатель. В 2010 году на международном поэтическом конкурсе, проходившем в Неаполе, получил диплом гроссмейстера афоризмов.

Афоризмы, штрихи, перевёртыши * В движении реки по руслу Есть примитивность и искусство, Неволя и свободы чувство. * Надежда не умирает, Она остаётся сиротой… * Из любого положения есть выход! Хорошо бы ещё знать, где он находится. * Если беда прошла мимо, не радуйтесь: Она может вернуться. * Лучше оставаться незаметным, чем незамеченным. * Жизнь ни на что не смотрит, когда идёт. * С тобой идущий – не всегда попутчик. * Если о себе не напоминать, то тебя могут забыть. 127

* Телефоны не отвечают на наше молчание. * Многих и не открывали, их просто не смогли закрыть. * У маленьких трагедий есть тенденция к росту. * Кто-то помнит, а кто-то припоминает. * Программа строительства душевных храмов. * Свобода – не для нашего народа. * Укусы вкусов. * Он сегодня отбился от рук … друга. * Жизни монетный двор. * Стаи не только летают… * Большая стирка памяти. * Цивилизованная дикость. * Во вчера всегда закрыта дверь. * Постоянная временность. * Пощады лет – нет. * Безмерие безверия. * Склонность к неопределённости. * Ничего не вернуть – только вспоминать. * Одиночество чаще бывает жалким, нежели гордым. * Кто-то обязательно чей-то. * Как-то всё в этой жизни вокзально. * Лучше всего, когда всё – вовремя. * Наушная фантастика. * Перешиток прошлого. * Урожай разбросанных камней. * Зигзаг с поддачи. 128

* Колокольные звоны телефонных звонков. * Факты – упрятанная вещь. * Не всегда поспевали ко времени. * У времён свои названия улиц. * Соседи постоянно что-то готовят. * У множества дорог – один итог. * Приходим и уходим… однажды. * И дома можно где-то быть. * Сердце бьётся за жизнь. * Церемония принятия мер. * В росинке – музыка тумана. * Древности ревности. * Идущее грядущее. * Любой режим неудержим. * Нагромождение наваждений. * И вечный бой – с собой. * У темноты свои мосты. * Заблудиться среди людей – не ново. * Расстояние между местами занимает суета. * Вкус искусств. * Палата – и плата. * Всё взаимосвязано. * Лечение увлечения. * Разноцветие возрастов. * Выходы выгоды. * Мы в суете – совсем не те. 129

Реальность и мечты Сладости, карты, книги… «Чайки, штурвалы, бриги»… * Повести о совести. * Внесите нашу планету в «Красную книгу»! * Один в поле не воин, а мишень. * Всё чаще – чащи. * Время не только лекарь, но и палач. * Жил одуванчик, Да жил-то всего один месяц, Но дожил до глубокой старости. * Жизнь – забег, в котором не знаешь, Когда тебя снимут с дистанции. * Постоянно ищем чью-то совесть, забывая о своей. * Шило в смешке. * Ни на что не похожее облако По себе выбирает свой путь… Только вот непонятные окрики Искажают небесную суть. * Понастроили настроений!

Лариса Даншина, Украина, Луганск

Член Межрегионального союза писателей Украины, член православного литературного объединения "Свете Тихий". Окончила машиностроительный техникум. Дипломант Международного поэтического конкурса «Вдохновение не знает границ» (УкраинаИталия) 2011 года. Издано: поэма-баллада «Верующий в Меня оживёт», сборники стихов и рассказов «Розовый остров» и «Поздним вечером», сказка в стихах «Волхв и Алёша» 1 книга. Издавалась в детских сборниках «Когда ты любишь» 1 и 2 выпуски и т.д.

Звон колокольный Стихотворение написано о реальных событиях – взрывали церковь! Звон колокольный на службу зовёт, 130

В церковь старушка неспешно идёт. Рядом – другая в платочке цветном, Тихо беседу заводят. О чём? «Слышь, Пелагея, хочу что сказать; Долго ещё будет церковь стоять. Помню, согнали… (Была я малой, Бабушка рядом стояла со мной), Первый был взрыв – наша церковь стоит; «Крепок, – начальник сказал, – монолит!». Бабка молилась, икону прижав – Рядом стояла – от страха дрожа. Помнить всегда её буду слова, Помнить иконы, что жгли, как дрова. Хрупкая бабка икону спасла, В эту же церковь потом отнесла. Молвила тем, кто взрывал: «Не отдам, Только от мёртвой достанется вам! Выстоит церковь, её не взорвать, Верим мы в Бога, но вам не понять!». Шум поднялся, волновался народ: Стал возле церкви, домой не идёт. Плюнув с досады, начальник вскричал: «Бабка, нет Бога!..» – и вдруг замолчал. Звон колокольный раздался, зовёт, Звук над церквушкою словно плывёт. Звон-то откуда? – ведь месяц назад Сняли их колокол!.. Каждый свой взгляд Вверх поднимает. Хотя не висит Колокол больше, но всё же звенит! «Чудо! – раздалось в толпе. – Не дадим! Вместе мы Церковь свою отстоим. С нами взрывайте!». Солдаты: «Свят, свят!..». Дальше церквушку взрывать не хотят. «Звон-то откуда?» – никак не поймут, Звука источник нигде не найдут. В страхе начальник крестился: «Отбой! Церковь не трону, идите домой!». «Промысел Божий-то! – кто-то сказал, – Понял, начальник?». Начальник молчал. Так отстояли мы церковь свою, Правду, подружка, тебе говорю!». «Чудо! – кивает подружка в ответ, – Чудо свершилось!». Прошло много лет. В церковь зашли две старушки, крестясь, Что-то шептали, наверно, молясь. 131

«Вера спасла», – пронеслось в голове, Радостно стало, легко на душе. Слёзы из глаз у меня полились, Кто-то сказал: «Детка, ты помолись!». Губы шептали: «Создатель-Отец, Веру в душе обрела, наконец!». Слышится звон колокольный – зовёт! Тянется к церкви на службу народ. 8 июня 2013 г.

Людмила Морозова, Украина, Луганск Фото!!! Член Межрегионального союза писателей Украины, православного литературного объединения «Свете Тихий». Поэт, композитор. Автор трёх поэтических сборников, Человек с активной жизненной позицией. На квартале Мирном, где она проживает, её знают и взрослые, и дети. Она частый гость детского клуба «Алёнушка», средней школы № 57 и клуба для инвалидов «Данко». Она идёт к ним со своими добрыми душевными песнями и стихотворениями.

Предупреждение Вдруг в светлое Христово Воскресенье Гром прогремел, и молния сверкнула. И было это, как предупрежденье. Где наша совесть? Видимо, уснула. Мы стали агрессивны и жестоки. Друзей мы не однажды предавали. Достоинством считаются пороки. Мы терпим их, мы с ними выживаем. Наркотики и пьянство души губят. На поводу у дьявола идём мы. Подумайте, что с нами дальше будет, Коль жизнь влачим, пороками ведомы. Давайте жить по Божиим законам, Научимся любви и уваженью, От щедрости, душевности исконной Творить добро под Божескою сенью.

Луговой цветок Шла я вечером знакомою тропой, Повстречался мне цветочек полевой. Он игриво подмигнул мне: «Ну, привет! Ты скажи, тебе я нравлюсь или нет? Я – цветок. Всего лишь лето я живу. Только вас я что-то, люди, не пойму. Часто злитесь вы, увы, по пустякам. 132

Часто ссоритесь, а это – стыд и срам. Кой чему вы поучитесь у меня. И, хотя живу я мало, но не зря. Я – цветок. Всего лишь лето я живу. А пока я просто радуюсь всему: Солнцу, воздуху и пестрым мотылькам, А ещё дарю я радость, люди, вам»!.

Ромашка Ромашка – это символ лета, Фрагмент июльского тепла, В одежды белые одета И светлой нежности полна. Ромашка – маленькое солнце, Творцом в подарок нам дана. Растёт ромашка, где придётся, И дарит радость нам она. Мне очень жаль, но вместе с летом Ромашка скромная уйдёт, А через год на месте этом Для нас она вновь расцветёт. Остановитесь насладиться Сей безупречной красотой. И в вашем сердце воцарится (Он всем так нужен нам!) покой.

Пётр Прудченко, Украина, Луганск Фото!!! Член Межрегионального союза писателей Украины, православного литературного объединения «Свете Тихий». До недавнего времени писал, в основном, для себя. Но всё изменилось с его приходом в литературную гостиную «Светлица». Пётр Прудченко – поэт со своим взглядом на различные явления, события и на мир людей в целом.

Благодатный огонь Благодатный огонь, укрепляющий веру, Знак воскресшего Бога – Иисуса Христа – Шлёт на землю Господь с ним заботу без меры, Наполняя Любовью людские сердца. Святость всюду: и в воздухе, и в настроенье, Возгораются свечи – одна за другой. По рукам, эстафетой, во всех направленьях Разлетится огонь поднебесной тропой. И во всех уголках христианского мира Возликует народ, прославляя Христа. 133

И коснётся сердец, даже чёрствых и сирых, Воскресения радость – свята и чиста! *** Христос воскрес! Христос воскрес! Ученикам своим явился И в череде других чудес В сердцах навеки поселился. Да, Он воистину воскрес! – Так и природа оживает: Весной нас в гости чудный лес Гостеприимно приглашает. Умей любить, прощать умей, Во всём придерживаясь меры. Христос воскрес для всех людей, В Заветах став для нас примером. Есть воля Божия на всё, В благом – всегда дает нам силы. На Горку Красную б ещё Прийти к усопшим на могилы, Чтоб близких помянуть, родных (Их наша память воскрешает), Всё это нужно для живых, – Пусть люди то не забывают. И каждый год мы Пасху ждём, И каждый год мы в чудо верим! Спасибо Господу за всё: Ему в душе открыты двери!

Князь Владимир Князь Владимир! Дела твои – славные! Чтут потомки тебя православные. Русь Державою стала Великою, А была – кочевой – многоликою. Помнит летопись князя Крещение, Как вернулось к Владимиру зрение. Видим мудрость святую, былинную – Принял веру народ наш единую.

Пуля-дура Что такое война? То бои, то затишье. Пуля-дура, она Выбирала не лишних. 134

Выбирала всегда Самых сильных и смелых… Но проходят года – И становишься белым. Молодые они Строго смотрят оттуда. Жаль, тогда полегли! Почему? Почему так? Поимённо их всех, – Стоя, молча, помянем (Хлеб и водки стакан), Как когда-то в Афгане. Перекличку свою Пусть читают нам годы. До сих пор мы в строю, Как гитары аккорды. Не грусти старшина. Выше голову, слышишь?! «Ведь за нами страна!» – Говорили нам свыше. *** Заскучала, заскучала Вновь отцовская гармонь. Помню, как она играла… Душу ты мою не тронь! Не тревожь её, не надо! Я прошу, не вороши Память старого солдата – Пусть покоится в тиши. Фотография напротив – Весь в медалях, орденах… Сколько было тех мелодий, Что играл на вечерах! Песни пели и плясали – Звонки были голоса! Как по кнопочкам бежали Пальцы ловкие отца! Замолчала, замолчала – Но не в памяти моей. Помнится, она, бывало, Пела словно соловей. Протираю я от пыли, Разговор веду с собой… Эх, какие люди были – 135

С героической судьбой!

Осень Осень. Осень. Осень! Осень золотая. От красы прощальной Замирает взор. На душе спокойно И чуть-чуть печально: Снова потемнеет Мой красивый двор. Хризантем созвездья, Россыпь сентябринок, Одинок у гордой Розочки бутон. Куст калины красной, А под ней – барвинок… Тишины звенящей Колокольный звон. Скоро снова снегом Будет всё укрыто (Пролетит пусть быстро Лютая зима), И грустит колодец, Ныне позабытый… Осень золотая, Не своди с ума!

Людмила Чернявская, Украина, Луганск

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Родилась 24 марта 1942 года в Ярославской области. Окончила медицинское и музыкальное училища. Работала медсестрой и одновременно пела в самодеятельных художественных кружках. Для школьной и медицинской стенгазет писала стихи, поздравления. В 35 лет поступила хористкой в Кафедральный собор Луганской Епархии. Была ведущей в партии сопрано, солисткой. Руководителем хора была опытный педагог – Бунина Тамара Фёдоровна, у которой она многому научилась. Через девять лет Людмила Григорьевна стала псаломщицей в СвятоВознесенской церкви (Александровка) под настоятельством отца Сергия Касянкова. Уже тогда появилась её рукописная книжечка стихотворений, которая, к сожалению, так и не была издана. В настоящее время Чернявская Л. Г. является постоянным посетителем и активным участником литературной гостиной «Светлица».

ВОСКРЕС ХРИСТОС! (песня) 136

Воскрес Христос! Мы радостно поём. Восстание Его из мёртвых! Воскрес Христос! И мы с Ним оживём: Принёс Себя за нас Он в жертву. Воскрес Христос! И смерти больше нет, И райские врата открылись. Воскрес Христос! Избавил от тенет: Им все грехи людские искупились. Воскрес Христос! И Ангелы с небес Христово воскресенье воспевают! Воскрес Христос, Виновник всех торжеств! И над землёй дух праздника витает. Воскрес Христос! Со славою воскрес Пылающего ада Победитель! Воскрес Христос! И радость всем принес Воскресший Божий Сын и наш Спаситель!

ПАСХАЛЬНАЯ ПСАЛЬМА Тихую пещеру Стража охраняет. А ко гробу жёны Путь свой направляют Гроб тот запечатан, Вход привален камнем. Плачут об утрате: Нет Иисуса с нами! Стражу в сон склонило, Крепко спит охрана… И Господь покинул Гроб Свой утром рано. Светло-белый Ангел Возвестил пришедшим, Что не с мертвецами Он, Христос воскресший. – Здесь недолго с вами Быть Ему придётся: Он к Отцу во славе 137

Скоро вознесётся. Пасха – обновленье До скончанья века; Пасха – воскресенье Богочеловека. Радость воскресенья Празднуем все вместе И поем с весельем Мы: «Христос воскресе!».

Благодарность За всё я благодарна Богу: За то, что радуюсь и плачу, За то, что шла своей дорогой, Поверив, что нельзя иначе. Пусть радость редко выпадает, Не много повода для смеха; Пусть грустно мне порой бывает, Моей душе грусть – не помеха. За всё Творцу я благодарна: За ясный день и непогоду; Пусть светит солнце лучезарно, Иль плачет, хмурится природа. Щебечут птички, слух лаская, Воркуют голуби на крыше. И, Божьим Духом наполняясь, Всё на земле живёт и дышит. Рассвет настал. И грусть забыта Вослед беседы сокровенной... Мой Опекун, моя Защита – Творец, Создатель всей Вселенной. *** Улитке нужен дом, И черепахе – нужен, Укрыться чтобы в нём От зверя, зноя, стужи. Два дома у людей: Кирпичный и душевный… Какой из них полней? Какой из них бесценней? Кто силится поднять Богатства слишком много, 138

Не сможет побежать На зов Творца и Бога. Земной – богат земным, В земле и остаётся… Душа легка, как дым, И к небу вознесётся; И к небу полетит, Соединится с Богом… Душе своей вредит Накопленное много.

Где ты, райский уголок? Где ты, райский уголок – На святой земле? Ты далёк и не далёк В скрытой тишине. Славословят и поют Ангелы Творца, Вечной жизнью там живут И не ждут конца. Где б мне крыл таких добыть, Чтобы в рай влететь, Вместе с Ангелами жить, Богу славу петь? В дождливый день Дождик целый день идёт, За окном шумит. Боб к двери меня ведёт, Жалобно скулит: – Прогуляться я хочу, Целый час прошусь! – Я же ноги промочу, Сразу простужусь! Боб упрашивал меня Носом и хвостом... – Что ж, идём, я от дождя Спрячусь под зонтом.

НОЧЬ Полночь наступила. Ты проснись, вставай, Засвети лампаду, 139

Тихо начинай С Господом беседу. В полуночный час Уши Божьи слышат Каждого из нас. Позади остался Суетливый день. И теперь должна ты, Отгоняя лень, В тёмном уголочке На колени встать, Тихую беседу С Господом начать. Наша жизнь проходит В бедах и скорбях. Раствори всё горе Ты в ночных слезах. Целый день грешила В мыслях и словах. Ночью плачь и кайся О своих грехах. Слёзы умиленья Сами потекут. Ангелы моленье К Богу понесут. Ночь идёт неслышно... Плачет сердце: ох! Слушает Всевышний Покаянья вздох. И горит лампада, И летят мольбы В Божии чертоги Божией рабы.

Светлана Тишкина Украина, г. Луганск

Член Межрегионального союза писателей Украины, Международного союза писателей «Новый современник», учредитель и сопредседатель православного литературного объединения «Свете Тихий». Поэт, писатель, драматург, журналист. Дипломант нескольких международных конкурсов. Главная объединяющая её творчества – это Любовь, именно с большой буквы: к природе, к людям, к детям. В её писательском багаже – романы «Ольга», «Красноречивое молчание», повести «Гутенька», «МИРАЖИ на дорогах + детские 140

ШАЛОСТИ», историческо-публицистическая книга «Тайны Александровска», пьеса «Напутное на все времена» о В.И. Дале и пьеса в стихах «Совесть нашего времени». Ею написано около пятисот стихотворений, в том числе и поэм (сборники поэзии: «Народом можно пренебречь?» и «Как начинается весна?»), на её стихи написано немало красивых душевных песен.

БЛАГАЯ ВЕСТЬ Благую Весть даруют небеса, И выстрадано солнце в утро ясно. От сотворенья Мира чудеса Хранимы в душах верой не напрасно. И Богородицы иным ответ Не представляется. В том нет сомненья: Сын Божий, без греха зачатый в свет, Вошёл в греховный мир наш во спасенье… Прошли века. Жива Благая Весть! По-прежнему волнением нас полнит, Хоть мир жесток, пороков в нём не счесть, Неверия и зла жиреют корни. Кругом растленье, войны, нищета, А подкуп душ – налаженный конвейер. Господь!!! Спаси! Предавшие Христа Затягивают узел нам на шее. Достанет ли душевной чистоты У девы современной стать достойной Назваться Божьим именем Святым, Во имя Мира быть судьбе покорной? 04.04.09

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!!! Мир не припомнит полночи светлее, Чем та, что потеснила царство тьмы. В двух тысячах постящихся апрелей, Покаявшись, идём к Спасенью мы. И, приобщаясь к таинствам Христовым, Причастие приняв из светлых рук, И совесть согласив с Заветом Новым, Проходим сердцем очищенья круг. Тот поцелуй предательский Иуды, Повлекший за собою суд и казнь… Стал назиданьем слабодушным людям: В смертельный грех, во тьму ведёт соблазн! 141

Христос терпел мучения распятья, Молясь Отцу Небесному за нас. Во искупленье вечного проклятья Ценою смерти род людской Он спас. Свершилось предначертанное свыше: Сошедши в Ад, его разрушил власть. Спасая души праведников, вышел, Дорогу в Рай открыв для грешных нас. И крестный ход полночный в Воскресенье Дарует Весть! И радость в ней чиста: Во славу Пасхи праздничное пенье! Во имя Воскрешённого Христа! Вновь колокольный звон ликует в веси, И осеняет нас Священный Крест! Пусть в вечности звучит: «ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ»!!! И вторит сонм: «ВОИСТИНУ ВОСКРЕС»!!!

От Воскресения... От Воскресения Христова сорок дней Апостолам являлся, вёл беседы О Божьем Царствии, спасении людей, Учил канонам Нового Завета. Поверил и Фома в воскресшего Христа, Вложивши палец свой в зиянье раны. Являлся многим Он, весть шла из уст в уста: Избавил Бог нас от греха Адама. День Вознесения настал сороковой, Христос ушёл в Небесную Обитель. Чтобы сошел к нам Утешитель – Дух Святой, Взошёл к Отцу Святому наш Спаситель. Прощанье помнит Елеонская Гора: Как всех Учеников благословил Он, Как отдаляться от земли пришла пора, Как облако его от глаз сокрыло… Так до него ещё никто не восходил. Сын Человеческий, с небес сошедший, Воссел он одесную Бога сущих сил, Собой заполнил всё в Любви Святейшей.

Пасху проспали! (для детей) Для Валеры, Димы, Ани Наступает день пасхальный, 142

Воскресение Христа, Окончание поста. Мама с пятницы на кухне Варит, жарит, пахнет вкусно! Пасхи, булочки печёт, Яйца красит, вечер ждёт. На всенощную она (Нет, конечно, не одна) С папой вечером идёт, Спать детей меж тем кладёт. – Вы смотрите, не шалите, Пасхи, яйца не берите, Позвоню вам на заре; Возле церкви, во дворе Ждать вас вместе с папой будем, Принесёте в форме студень, Должен он застыть как раз. Всё понятно? А сейчас Закрывайте глазки, дети, Спите сладко до рассвета. Анну – старшую сестру Слушать братьям поутру! Мама с папой, взяв корзинки, Хлопнув дверью, по тропинке В церковь ближнюю пошли. Всё как будто бы учли… Дима, Аня и Валера В поведении примерны: Спят себе три голубка, Ждут от мамочки звонка. Тётя Люба из Одессы Вдруг звонит: – Христос Воскресе! – Как? Уже? А мы тут спим! Папа с мамой ждут, бежим! Аня с Димой подхватились, До Валеры добудились, Одеваться и бежать Пасху Светлую встречать. – Ой, забыли мы про студень! Возвращаться, что ли, будем?.. Как Валера был ни мал, Он, конечно, понимал: Воскресение Христа – Это вам не просто так – 143

Это самый главный праздник! В церкви ждёт большая радость! Он быстрее всех бежал, Аню с Димою не ждал. По знакомой по тропинке, Побеждая в поединке Страх ночной и сон, и лень, Он летел, как тот олень. Вот и храм. «Христос Воскресе»! И «Воистину Воскресе»! – Слышится со всех сторон. – Вот и всё, – подумал он. – Мы, конечно, опоздали, Воскресение проспали. Во дворе и у ворот Церкви нас никто не ждёт. Крестный ход. Народу – толпы, В храм идёт Валера, чтобы Маму с папой отыскать, Что проспали рассказать… Дима с Аней брата ищут, От испуга чуть не хнычут: – Где наш самый младший брат? Нет его у царских врат, Нет его и у ограды, Во дворе нет… Как же правду Маме с папой рассказать? Не получится солгать. А Валера наш – не промах, Уголок нашёл укромный: Меж корзинок под столом Сам себе устроил дом. – Это точно пасхи наши, Вот платок, цветком украшен. Мама с папой как придут, Так сыночка и найдут. Бабушки ему сказали: – Вы ничуть не опоздали! – В полночь, да, Христос воскрес, Из пещеры Он исчез, Ангелы в одеждах белых Сообщили утром первым Мироносицам святым. – На всенощном бденье ты.

144

Аня с Димой ходят, ищут, Брата младшенького кличут. Подошёл к ним мужичок – Трижды в щёчки: чмок, чмок, чмок. – Радость-то, Христос Воскресе! – Да, Воистину Воскресе! – Отвечают дети в тон, Только грустный вышел он. – Что случилось, милы дети? Грусть долой из ночи светлой. На часах уж третий час… Есть родители у вас? – Папа с мамой где-то рядом, Только как прийти без брата? Потерялся младший брат. Кто ж такому будет рад? – Потеряться в Пасху? В храме?! Чудеса!.. Судите сами: Бог всевидящий воскрес! Побеждён лукавый бес. Вот и вам нельзя лукавить, Как в известность не поставить Папу с мамой? Ну, пойдём, Вместе их сперва найдём. Знаю я и где Валера, Как всегда, хотел быть первым, Но себя не победил, Сон его таки сморил. Да поможет в горе дружба! Радостна на Пасху служба: Хоры – ангельски поют! Службу батюшки несут! На всенощной литургии Папа с мамой и другие У распятия Христа Поклоняются, крестясь. Вторит люд святым молитвам: Кто-то – стоя, кто-то – сидя. К маме с папой странный дед Тут подводит непосед. – Люди добры, ваши дети? Али мне куда-то деть их? – Наши… Вы откуда здесь? Вы же спали… Вот так весть… Аня с Димой – всё как было – 145

Ничего не утаили – Рассказали, что, да как, Что попали де впросак, Что сбежал от них Валера, Чтобы быть у храма первым, Да пропал. Дед говорил: – «В храме сон его сморил». – Дед? А где же он? Нет Деда… Тоже, что ли, непоседа? И откуда знает он, Что сморил Валеру сон? Как сказать ему «спасибо»? Видно, знает всех здесь, либо… …Либо, Дед тот не просто-о-о-ой! Вдруг воскликнул Дима: «Ой! Посмотрите на икону, Образ кажется знакомым! А не наш ли это Дед? Чуть поменьше только лет»… Улыбнулся Дед с иконы... Показалось ли?.. В поклоне Папа с мамой за ребят От души благодарят. В окончанье литургии, Как и многие другие, За корзинками пошли И Валеру там нашли. – Соня милый, просыпайся! Ничему не удивляйся, Мал ещё всю ночь не спать! – Так ему сказала мать, – Благодарствуем премного, – Духа Бог послал Святого, Чтобы ты в тепле поспал, Утром пасхи освящал. Ну, вставай. Христос Воскресе!!! – Ой!.. Воистину Воскресе!!! – Тут Валера отвечал, Папу с мамой целовал, А потом сестру и брата, Да причём неоднократно, Трижды в щёки целовал! С Пасхой Светлой поздравлял! А потом все ели пасхи, Яйца-крашенки, колбаски, Разговлялись – на ходу! 146

Угощали прямо тут. Шли домой: «Христос Воскресе»! И «Воистину воскресе»! Каждый встречный говорил, Дать конфету норовил. Аня, Дима и Валера Детям стали вновь примером – Пасхи радостные дни Дружно встретили они.

ПАСХА (весёлая песенка) 1 Зарумянились в печи В дрожжевом замесе Пасхи, кексы, куличи, Мир от них стал тесен. Море крашеных яиц, Сало да колбаски, Круг счастливых, добрых лиц: Так встречают Пасху. Припев: Дождались: «Христос воскресе! Наш Господь воскресе»!!! «Так воистину ж воскресе»! Праздник будет весел! 2 Для чего пришли сюда, Нас никто не спросит, Даже если негде стать, Здесь не скажут «досыть». Раньше солнышка взошли Крытые поляны, От свечей играет блик – Все мы здесь желанны. 3 Дьякон с батюшкой идут Со святой водицей, На пришедших щедро льют, Всё и вся святится. Как освятят куличи, Пасхи, сало, яйца, Потекут домой ручьи Ими разговляться.

Подарок О приезде Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла 15 сентября 2011 года в Луганск 147

Всея Руси Святейший Патриарх Проводит многотысячный молебен На площади – во весь её размах, Под куполом – во всё большое небо! Для луганчан, для тех, кто долго ждал, Дождался, радость вместе со слезами Глотает под Божественный хорал, Объятый патриаршими словами, И верит в то, что подан свыше знак Всему многострадальному народу: От доброго зерна и добрый злак Родится в срок, коль вымолим погоду! Погоду дружбы солнца и дождя, Погоду добродушия, единства. Святые храмы всходы оградят От скверны, саранчового бесчинства. По вере всем! Нас вера и спасёт, Вернёт стране духовное здоровье. Тогда и Богородица зашьёт Разорванную Русь Святой Любовью. В руках подарок – малый лик Христа – От Патриарха нашего, Кирилла. Благословение?! Луганску? Да! И кто-то шепчет благостно: «Свершилось»!

В ожидании чуда В ожидании чуда Мать склонилась с младенцем Над столом с Плащаницей Богородицы Девы Святой. – Помоги, Пресвятая, Помоги чужеземцам, Тем, кому тот Израиль По судьбе и по крови чужой. Помоги Россиянам, Помоги Украинцам, Лучшей доли дай детям, Чем поруганным дедам-отцам. Для себя не прошу я, Хватит крохи синице. Сохрани во спасенье Край родной для такого мальца. Издалече Святыню 148

Привезли в Украину Из библейской пустыни Православных по Вере людей. Видишь, сколько нас много, В вере слились единой В ожидании чуда – Счастья разных по крови детей.

К 1025-летию Крещения Руси Тысяча двадцать пять Лет православной веры, Словно несутся вспять В год от Крещенья – первый… Крест выбирала Русь С Господом на распятье: – Жертвой бескровной пусть К Богу взывают братья. Помнит великий Днепр Русских людей Крещенье, Князю не скажешь «нет», Встали – по грудь, по шею. С брега Владимир князь, Принявший христианство, Крест поднимал, молясь: – «Русь защити от рабства!». Ольги Святой Любовь Солнцем взошла над внуком – Русь обрела Покров, Божиих слов науку. Колокола с утра Будят края родные, Истинной веры храм Русь бережёт поныне.

Дева Русь 1 Истой Верою сильна Русь Крещёная. В храмах кается она Девой скромною. Не за нас ли, Россиян, Грешных молодцев, Гнёт величественный стан, Богу молится? Припев: Нет, не златом купола Сердцу дороги, В них защита христиан 149

От всех ворогов. 2 Не гордыни ли хомут Душит бременем, Стал причиной многих смут, Змием темени? Ты прости, Святая Русь, Возгордившихся, И понятна Девы грусть: Сколько спившихся! 3 Помоги Руси, Господь, С Богородицей! Лень да праздность побороть Тем, кто молится. Русь Святая, прорастай Православными, В Божьей Славе воссияй, Златоглавая.

Они себя считали православными… Они себя считали православными, А были ли на самом деле? Нет. По всем канонам выходило странное – Отступниками жили столько лет! И вот они пришли, томясь смирением, Оправдываясь верою в душе, В намоленные стены, где нетленною Поддерживалась Истина Вещей. Таких, как лик Пречистой Богородицы, Огромный крест с распятием Христа, Подсвечники, иконы, но, как водится, Алтарь сокрыл от них иконостас. Их встретили, приветили… по-разному, За здравие молебном при свечах, Рассказами о предстоящем празднике, Упрёками в старушечьих речах: «Не там стоят, не так, как надо, крестятся, И не хотят пожертвовать на храм! И на колени встать пред Богом ленятся… Ты что! Не тронь рукой Христовых ран»! Они пришли во храм, томясь сомнением: «А стоило ли вовсе заходить»? Но как же рад был Тот, кто Воскресением 150

Им уготовал путь, которым жить: Жить праведною жизнью во спасение Своей души, спасая весь свой род. Лозу, очистив от грехов растления, Дождаться б по весне здоровый всход.

Не достучаться до небес Не достучаться до небес? А может, все гораздо проще: Не достучаться до людей С их воплощением идей С утра до самой поздней ночи? Уставшим, нам не до небес… А небеса и днем и ночью Стучатся в нашу суету, Нам простирая красоту… А мы им нехотя: «Короче»!!!

Да, Бог един Да, Бог един. Никто не спорит, Хотя религий – пруд пруди! А пруд Российских территорий – Не осуждая, посуди – Запружен до краев «гостями». Чужих конфессий необум, Искусно маскируя ямы, На них ведёт Всея Табун. Да?.. Что такое я глаголю? А к правде, Русич, ты готов? На русском православном поле Вражда растёт, а не Любовь, Политая не той водицей Из замутненного пруда, Заставить друг на друга злиться Не составляет ей труда. Ах-ох! Два-три процента мнений Не совпадают! Ужас, крах! Вот вам и новое теченье Всё с той же Библией в руках. И, православие ругая, Гордыни грех прибив на щит, На улицах подстерегая, Всяк «гость» нас пробует учить. Доколе наш дурак российский, Крещёный верою отцов, 151

Иудой став родным и близким, Ловиться будет на «живцов»? Ужели на «гостей» управы Нет у хозяев-россиян? Иль пусть цветет на поле бранном Вражды посеянный бурьян? Не четвертуйте Русь Святую! Не размозжайте веру в ней. И не порочьте Бога всуе Неозеркальности идей. Святая Церковь! Повернись же Лицом к обманутым сынам, Стань Богом Слова ближних ближе, Дабы вернуть заблудших в храм.

Вывод И не важно, как встарь называли Его, И не важно, в какой стране Мира, Он Един – Триедин для друзей и врагов, От низовий до пиков Памира. Из истории, что потерялась в веках, И дошедшей к нам Ветхим Заветом, В Свитках Торы, Талмуде и древних стихах Всё-то ищут агносты ответы. А чего их искать, если в сердце они? Свет слагают Его наставленья: Зло – Добро, Ад и Рай – пала власть Сатаны! Иисус послан был во спасенье! Ясно стало одно из тех ветхих томов: Тот народ, что был выше духовно, Не погряз в мутном омуте смертных грехов, Тот и выжил, став Богоугодным. Русь Святую не раз жгла большая беда, Смерть гуляла по нищей, убогой… Но Господь не бросал наш народ никогда, Это мы уходили от Бога.

Читая Павла Флоренского Ещё одна слеза скупая напоследок В миру произрастет из вороха страниц… Кто б ни был ты, я – твой полузабытый предок, Тревожу даль твою отсветами зарниц. Во времена грозы я был кому-то братом, Кому-то мужем был, кому-то был отцом. 152

Духовным саном стал той власти виноватым – Учёный в кандалах... Расстрелян... Поделом?! Благодарю за всё, что выпало, что было! Я Господу служил и там, где строил БАМ. Что с Богом сотворил, народу послужило. Остался навсегда отцом духовным вам. Не важно, кем и где я был тогда назначен, Трудился я не зря, во благо, для тебя, Того, кто будет жить... духовным, не иначе, Возьмет труды мои и, мыслию объят, Прочтёт, что слыло злом в моё ворожье время, Перенесёт в своё, осмысливая суть. А вдруг да прорастёт посеянное семя, Наставит, укрепит, поможет выбрать путь. Не бойся утонуть в «Водоразделах мысли», Коль с Богом, то пройдёшь тропою нужных фраз, В «Столпе» моём найдешь связующие смыслы, Осознанно придёшь под мой «Иконостас». Хочу, чтоб ты узнал, далекий мой потомок, В ГУЛаге Соловков я думал о тебе! Чтоб жизнь твоя, как блин, не становилась комом, Читай же, постигай, что записать успел.

Не по моде Не по моде я нынче одета, Не по моде пишу, говорю, Наслаждаюсь лишь внутренним светом Тех, кто жизнь наполняет мою. Что ж такое со мною случилось? Отчего этот мир стал другим? Чем наполнились жизни ветрила, И куда мой идет пилигрим? Есть ответы на эти вопросы, Тем не менее, их задаю. Разгребаю сомнений торосы, Чтобы к Истине править ладью. Путь не нов, со времен катастрофы – От распятия Бога – Христа Всё идут в искупленье Голгофы С «Отче Наш» от Него на устах.

Чуть в сторону 153

Чуть в сторону – и реки лжи лавиной Срывают ясность с милых образов… Псалтырь в руках… настройщик пианино Латает гамму праведных азов. Из омута скрежещущего ора Невидимой в миру опеки перст Несёт наверх отведавшего горя На камертон – Животворящий Крест. И на душе всё легче, легче, легче… И правды соль на раны – не страшна. В непонятом ты слишком был доверчив, В итоге – смыла с берега волна. И вот он Крест, и вот оно – прощенье, Упала ересь с раненой души. Среди своих радеешь просветленьем! И Символ Веры вновь в груди ожил.

Увы, увы, мне, старому пройдохе Увы, увы, мне, старому пройдохе, Себя не раз, теряя, находил. Шкалу Любви прошёл я всю на вдохе, На выдохе – я всех и вся простил. И, постигая мудрость ясной дали, Ломая ребра там, где жал мундир, Я восходил на Истину скрижалей, В сознании – не я там командир. Я поздно понял: есть на свете Чудо, И убедился – Бог всему Творец. В неверии – я был ему Иудой, Уверовав, признал, – Он мой Отец. Пришёл и мой черед очистить душу, Раскаяться в содеянных грехах. Прости, Отец, что на тебя обрушу Такую грязь… сквозь слёзы, стыд и страх.

Служить бы рад По-грибоедовски взведённа чека Через века свербит на языках. «Служить бы рад – прислуживаться тошно». Как сказано! Умно, державно, точно. Зарвавшимся – пощёчиною хлёсткой, Их подхалимам – колкою загвоздкой. 154

Оспорить попытаешься? Ну-ну… Себе дороже! А «себе» – кому? Тому, кто прав. Всё так и есть, увы, И «Честь имею, господа», «Иду на Вы» Всё реже бьёт публично «генералов», Всё чаще спор решают в кулуарах. Где всем, всему назначена цена, Там шпагой бряцать не велят чинам. «Служить бы рад – прислуживаться тошно»! Ухмылка распирает, как нарочно, А на кону, как минимум, – карьера… «Итак, сходитесь, господа, к барьеру»!

Умытое утро Умытое утро Цветущего мая, На солнце играя, Себя отражая, Зевает, как будто… Зеркальные лужи, Косички сплетая, Ручьями стекают, Уже иссякают, Всё уже и уже... Любуюсь, мечтаю, А капелька с крыши, Как будто бы свыше, Упала и дышит, Макушку лобзая. Час утра и мая Озоном насыщен, Прозрачно-неслышен, Цветеньем возвышен: Краса-то какая!

Проза Публицистические очерки авторов православного литературного объединения «Свете Тихий» 155

Протодиакон Геннадий Пекарчук, Украина, Луганск

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Родился в г.Антраците Луганской области в 1983 году. В 2005 году окончил Почаевскую Духовную Семинарию, а в 2009 – Киевскую Духовную Академию. В 2005 году рукоположен в сан диакона и назначен клириком Свято-Петро-Павловского кафедрального собора г. Луганска. Член Епархиального Совета. Преподаватель Луганского Богословского Университета. Редактор официального издания Луганской епархии "Православие Луганщины". Публицист-апологет.

Светлое Христово Воскресение. Смысл Пасхи. Значение пасхального обряда Для большинства людей, особенно верующих, праздник Пасхи является долгожданным и особо почитаемым. Выделяет его среди прочих праздников и Святая Православная Церковь. Воскресение Христово – это одно из событий, которое, как и прочие, связаны с жизнью Спасителя. Тем не менее, Церковное самосознание воспринимает его как величайшее и основное. Чем это объясняется? Строго говоря, в жизни Святой Православной Церкви праздник совершается ежедневно. Каждый день в богослужениях, которые совершаются в храмах и монастырях, чествуются те или иные святые, – люди, жившие по Закону Божьему и Его воле. Святой – это живой свидетель возможности воплощения в земной действительности идеала добра, любви, духовно-нравственного совершенства, – свидетель, указывающий на то, что уподобиться Богу через усиление природных человеку свойств – любви к Богу и ближнему, в условиях земной жизни, возможно. Наличие именно этой возможности и осознание того, что, живя здесь, всё-таки можно спастись, – и является для человека в высшей степени радостью, настоящим праздником, торжеством души. Между тем, Православная Церковь делает особый акцент на тех евангельских событиях, которые тесно связаны либо с Самим Спасителем и Его жизнью, либо с теми, кто был связан с Ним тесными узами в деле осуществления дела Домостроительства спасения – спасения всего человечества от власти греха и смерти духовной. Рождество св. Иоанна Предтечи, Рождество Божьей Матери, Её введение в храм, Благовещение, Рождество Христово и пр., – все эти реальные исторические события были постепенным осуществлением во времени Божественного замысла о человеке, который завершился в Крестной смерти Спасителя и Его славном Воскресении. Всё, что происходило до этого, было вещанием благой вести – Евангельской истины, очевидным свидетельством участия Бога в жизни людей, выражением Божьей «инициативы» встретиться с человеком в образе Совершенного Человека, чтобы вместе с ним пройти один путь и показать пример, каким должен быть настоящий и подлинный человек. Именно в Крестной смерти Спасителя вполне осуществляется идеал бескорыстной жертвенной любви, – той любви, которой является Сам Бог. Только такая любовь действенна. Только такая любовь может изменять мир, преображать его. Только такая любовь делает человека подобным Богу. Вслед за смертью Христа наступает Его Воскресение. Он – явившаяся миру Истина, умер, чтобы Воскреснуть, и, тем самым, показать бессмертие Истины, победу вечности, добра и любви. 156

Поэтому для Православной Церкви, для каждого христианина Светлое Христово Воскресение – не просто история или воспоминание, – это именно событие в их жизни. Событие основополагающее и главное. Не будь Воскресения Христова, не было бы ни христианства, ни взросших в нём святых людей. Не было бы и той новой эпохи, которая, благодаря христианской религии, во многих отношениях стала наиболее динамичной и преуспевающей в сравнении с другими историческими периодами. Именно поэтому Пасха в богослужении церковном называется «Праздником праздников» и «Торжеством из торжеств». Многие люди, если не большинство, в празднике Пасхи видят повод прийти в церковь для того, чтобы освятить куличи, яйца и другие приношения. Правильно ли рассматривать этот великий Праздник исключительно с точки зрения традиции и обряда? Может, кто-то и считает Праздник Воскресения Христова «великим» только потому, что он в силу сложившихся традиционных устоев стал общенародным. Кроме того, Пасха, как правило, приходится на весенний период, когда природа оживает, выходит как бы из состояния спячки и застоя: здесь и цветенье, и зеленеющие поляны, и ликование птиц, и согревающие своими теплыми лучами весеннее солнце, – словно пасхальный период – это активизация динамики жизни. Впрочем, здесь есть и другое. Дело в том, что с наступлением весны и тепла каждый человек склонен строить личные планы на ближайшие несколько месяцев. Он полон надежды и ожиданий. Он уверен, что в этом году ему что-то удастся, и удастся многое, что его намерения будут максимум реализованы. Итак, с одной стороны, давняя пасхальная традиция как объединяющий славянский народ фактор, с другой – открывшаяся перспектива для выполнения «жизненного плана». И то и другое приходится на весеннее время и обязательно совпадает с Праздником Пасхи. Поэтому для сознания современных сограждан «ПасхаВесна» – это не только «совпадение» общенародного, церковно-культурного взгляда, но и раскрытие широких горизонтов новых возможностей, надежд и ожиданий, связанных с жизненно-важным. Однако такая добрая и полезная общественная «психология» нуждается в существенном дополнении. Это дополнение – в понимании события Воскресения Христова и непосредственном участии в нём. Ведь Пасха – это не только обряд или традиция, не только освящение куличей и теплящаяся в церкви у иконы восковая свеча. Это и не просто ассоциация с весной как периодом, дарящим возможность что-то сделать во имя себя. Воскресение Христа, прежде всего, – событие! И оно – не мифологическое сказание и не человеческий вымысел. Это – реальная история, которая имела место во времени и которая не перестаёт быть актуальной для настоящего и будущего. Христос умер на Кресте, Воскрес во имя всего человечества, – человечества всех времен. Поэтому для каждого человека это событие не должно становиться минувшим, когда-то бывшим. Оно не имеет преходящего значения. Пасха должна быть всегда вхожей в жизнь человека. Ибо Она – победа жизни над смертью, идеального и вечного Добра над преходящим злом. И только во Христе Воскресшем возможно достичь действительной Пасхи. В этом смысле недостаточным представляется следование лишь только пасхальным обрядам. К последним необходимо приступать в духе богослужения, через богослужение, где Христос снова и снова умирает на Кресте и Воскресает во славе Своей. Где даётся возможность приобщиться реальному Христу в Божественной Евхаристии. Это – главное. И это – подлинная Пасха. Всё же обрядовое является дополнением к этому главному. Так как любой церковный обряд – это выражение сути главного на уровне быта, чего-то внешнего. И оно 157

так же полезно для укрепления и развития народного благочестия, но это – не суть Пасхи, а разновидность её восприятия и выражения. Вы говорите, что церковный обряд – это выражение сути главного в духовной жизни человека, его многовекового религиозного опыта. Что же всё-таки означают пасхальные приношения в виде куличей и яиц? Прежде, чем говорить о символическом значении куличей и яиц, необходимо упомянуть об Артосе. С греческого языка Артос означает «хлеб». Это – просфора большого размера с изображением Креста или Воскресения Христова. В день Пасхи Артос полагается на аналое в храме у местной иконы Спасителя. Сам этот хлеб напоминает, что Иисус Христос Своей Крестной смертью и Воскресением сделался для нас истинным Хлебом вечной жизни. Самым насущным Хлебом – духовной пищей, необходимой для духовной жизнедеятельности и роста. Исторически употребление Артоса уходит своими корнями во времена апостолов, которые выставляли хлеб во время общинного собрания в знак присутствия самого Христа. Пасхальный кулич является в некотором роде «аналогом» Артоса или его подобием. Если Артос – это атрибут богослужебный, то кулич, имеющий то же значение, скорее является церковно-обрядовой пищей. Артос богослужебный и кулич как церковнообрядовая пища имеют между собою ту же связь, что и связь жизни человека с богослужением. Здесь религиозная составляющая пронизывает внешнюю сторону личной жизни человека, наполняет её соответствующим смыслом. Что касается яиц. Ещё в античное время яйцо считалось прообразом вселенной, символом жизни. С Пасхой это связано постольку, поскольку Воскресение Христа означает для человека рождение в жизнь вечную, в жизнь духа и истины. Это – рождение «новой твари», с новым самосознанием и обновлёнными, облагодатственными силами. Красный цвет яйца означает одновременно и скорбь в связи с Крестной смертью Богочеловека Христа, пролившего кровь за всё человечество, и торжество радости по поводу Его величественного Воскресения. Наверное, именно с Пасхальной радостью, которой преисполнены сердца людей и связано то обстоятельство, что на первой неделе после Пасхи – светлой седмице, не совершается поминовение усопших? Всю светлую неделю Православная Церковь посвящает исключительно событию Воскресения Христова. Этим она выражает глубочайшее благоговение ко Христу, Который явил Собою ту Истину, к постижению Которой естественным образом стремится всё человечество. Своей жизнью и учением Спаситель исчерпывающим образом разрешил те недоумённые, жизненно важные вопросы и проблемы, которые волновали человека на протяжении всей его истории. Вопросы о цели человеческой жизни, о том, кто есть человек, каким он должен быть в действительности, к чему предназначен, и что ему понастоящему природно. Христос не только сообщил это людям в Своей проповеди, но и показал на Собственном примере. Будучи во всём подобным человеку (кроме греха!), Он реализовал всё сказанное в полноте. Поэтому христианин не может не благодарить Того, Кто ради него пришел в этот мир, чтобы указать выход из состояния страданий, духовного диссонанса, внутренней дисгармонии, доказать, что этот выход необходим и возможен, а также даровать реальные благодатные силы в помощь человеку, который всё-таки решился хотя бы в меру осуществить в реалиях своей земной жизни идеал Христа и Евангелия.

158

Верующий не может не радоваться тому, что в Своём Славном Воскресении Сам Бог побеждает смерть, обновляя, тем самым, человеческую природу, подпавшую тлению. Да, человек продолжает умирать, но, благодаря Христову Воскресению, он получил возможность воскреснуть всей своей цельной личностью уже в новом, обновлённом состоянии. Теперь он бессмертен не только по душе, но и по телу. В благодарность за этот Божественный дар новых возможностей, – возможностей вечного порядка, Святая Церковь и сосредоточивает своё внимание всецело на Виновнике новых «человеческих перспектив». Событие Пасхи вводит в категорию новой жизни всего человека, всю его личность. Смерть для него теперь – не конец, а лишь преддверие вечной жизни, в которую он войдёт в новом виде и состоянии. Осознавая эту возможность потенциального личностного бессмертия в период, посвящённый Воскресению Христа, верующий перестаёт в смерти видеть лишь только смерть, а в мёртвом – мёртвого. Теперь он особенно убеждён, что умершие тела живых душ предопределены к воскресению, – к жизни в новом качестве. Они должны воскреснуть, и они воскреснут. Поэтому на Светлой неделе христианин «не углубляется в переживания по поводу смерти близких, а наоборот, радуется их рождению в другую жизнь – жизнь вечную».

РОДИНА ПАТРИАРХА – РУСЬ Очередной визит святейшего в Украину состоялся. Снова по этому поводу разговоры, разномыслия, диспуты в средствах массовой информации. «Патриарх в Украине» – тема, не перестающая вызывать повышенный интерес у сограждан. Обычное с точки зрения церковного самосознания, для глаз современного внешнего наблюдателя, к сожалению, продолжает представляться чем-то необычным. К опыту. Патриарх на «Юге – Руси» – непривычное явление Столь частое посещение первосвятителем «юга – Руси» для большинства непривычно. И это понятно, ведь до патриарха Кирилла визиты в Украину предстоятеля кириархальной Церкви были достаточно редки. Неудивительно поэтому, что то, что на самом деле называется миссионерским служением, которое активно осуществляет нынешний патриарх, сегодня рассматривается и преподносится исключительно как некий политический маневр, якобы посягающий на суверенитет Украинской Православной Церкви и стремящийся усилить на неё воздействие Московского патриархата с целью упрочить собственное главенство. Причём, подобного рода мнения высказываются вполне публично как на странницах прессы, так и в телевещании. Выглядит это весьма навязчиво. Всё ничего, если бы такое «свободомыслие» обходило стороной людей верующих. Но ведь, очевидно, оно как раз-таки и направлено на контингент церковного общества. А в результате – разгул смущений и сомнений, излишняя суетливость. Может, это кому-то и надо. Прискорбно только, что любой комментарий к событию из жизни Церкви, исходящий из уст не имеющего опыта церковной жизни, так быстро способен заворожить сознание воцерковлённого, заслужить к себе его симпатию. В этом – трагедия современного верующего. Безусловно, находиться под давящим пластом разнообразной информации и при этом оставаться непоколебимым в своих убеждениях, без малейшей тени сомнения, нелегко. Тем не менее, одни избегают словопрений, сохраняя верность мнению Церкви, – другие, напротив, ищут перипетий, чтобы хоть чем-то себя занять, как-то проявить. Иные просто не хотят выделяться из «общей массы», предпочитая дипломатическую солидарность, компромисс. Немало и таких, кто в пылу фанатизма пытается поколебать 159

устои, увековеченные историей, с целью отстоять националистические интересы или другие «ценности». Но хуже всего, когда участником в общественных «передрягах» по поводу церковных событий становится верующий человек из жажды «хлеба и зрелищ». Опасности, которая кроется здесь, недооценить нельзя. Однако вопрос в другом. Как известно, любое «новшество» в любом обществе, в котором оно вступает в противоречие с устоявшимися здесь стереотипами, менталитетом, вызывает острое противоречие, критику и даже протест. Несмотря на то, что это – лишь выражение отношения к «новому», а не свидетельство о подлинной его сути, позитивно это новшество так и не воспринимается. Так было и так будет всегда. Визиты патриарха в Украину, непривычные украинскому обывателю, обычно вызывают вопросы: зачем и почему? Вопросы, которые естественным образом развивают и усиливают независимые СМИ. В итоге чего – бум, брожение, всплеск несуразных измышлений. В таких искусственно созданных обстоятельствах накал напряжения в обществе возникает вполне естественно. В связи с этим любая новизна, появляющаяся в обществе, на сознательном уровне заведомо воспринимается как негатив. Может, кто-то и назовет это обычным и естественным для любого человека скепсисом. Но, неужели он должен быть столь однозначным, и, главное, настолько категоричным? Любому «новому» говорить бескомпромиссное «нет» без непредвзятых(!) рассуждений, умно ли? К истории. Патриарх рожден в Киевской Руси Первосвятитель на Божественной литургии в Киево-Печерской лавре в праздник Крещения Руси – это политика? Каждый в чём-то видит то, что хочет увидеть, что ему нужно. Ищет «зацепку» для развития и подтверждения личных убеждений, взглядов, амбиций. А их, как известно, множество. Может ли такой индивидуальный субъективизм, имеющий самые разношерстные проявления, выражать действительное положение вещей? Рассуждать о Церкви, о её сущности и устройстве вернее было бы с точки зрения самой Церкви, основываясь и опираясь на её учении, истории или хотя бы учитывая это. Говорить о том, что приезд патриарха в Киевскую Русь не что иное, как осуществление «политического замысла», по меньшей мере, свидетельство незнания истории Отечества. Что может быть естественнее пребывания святейшего в Киеве в день крещения Руси, Руси Киевской, являющейся общей «купелью православия»? По-видимому, иначе и быть не может. Патриарх как «единственный» руководитель, отец и пастырь – архиерей Русской Церкви, был фактически «рождён» именно в православном Киеве в сане митрополита, впоследствии перенесшего архиерейскую кафедру и нареченного патриархом. Поэтому быть в пределах «родоначальника» веры и русского епископства, родном «уделе» – Киеве, по случаю того или иного праздника патриарху Русскому исторически не только позволено, но и необходимо. Всё, что противоречит данной позиции, можно и должно назвать вымыслом. К богословию. Патриарх возглавляет литургию в Украине. Это политика? Божественной литургии, возглавляемой «первым среди равных», тем более чужд какой-либо политес. Литургия – явление, относящееся к категории Божественного, надмирного. Втискивать его в дискуссии общественно-политические и интерпретировать как некий «рычаг в церковной политике» в полной мере алогично. Это то же, что смешать свет с землей. То, что в Церковном сознании является и называется «соборностью», которая, главным образом, выражается в Евхаристии, совершаемой на Божественной литургии, непозволительно ассоциировать с индивидуальными устремлениями кого бы то ни было. 160

Любая встреча «носителей» апостольского преемства, независимо от их языка, национальных особенностей, территориального различия, за Евхаристической чашей – проявление соборности Церкви, её соборного разума, единства вероисповедания – выражение Её целостности. Подобного рода со-служение иерархов полезно и необходимо для сохранения и усиления единства в вере. В этом смысле соборная литургия – явление созидающее и объединяющее. Что может быть полезнее для современного общества, находящегося в состоянии разобщенности и раздробленности в различных сферах своего бытия? Не Церковь ли в данных обстоятельствах являет ту силу, и есть самая эта сила, которая подвигает общество к единению, к согласию? Стало быть, разногласия меж государствами, её главами, разделения внутри социума не есть свидетельство разделённости единой Церкви. Общество делится, Церковь же в лице православных епископов и верующего народа сохраняет свою целостность, своё единство посредством сотрудничества, содружества, сослужения у единой чаши Христа, приобщаясь Христу. Да, мы привыкли делить, подразделять на категории, различать по свойствам и особенностям. Но, порой, эта способность выходит за рамки разумной категоричности. Церковь как земная структура действительно имеет определённые пределы, национальные или расовые особенности, свой язык. Она не чужда и внешних различий. Вместе с тем, будучи Божественным учреждением, она наднациональна. В единстве веры в Бога и вероисповедания в такой Церкви все равны. Один и тот же «символ Веры» поётся и в Эфиопской, и в Американской, и в Русской православных церквях. На разных языках, разными нациями исповедуется один и Тот же Бог – Бог – Троица. И «чёрные» африканцы, и белокожие европейцы приобщаются единому Христу. В этом смысле Церковь не имеет каких-либо ограничений, различий и раздробленности. Она соборна. Территориальная рассредоточенность т.н. поместных церквей «земной Церкви», её иерархическое устройство отнюдь не предполагает отсутствия единства между ними. Объединяющим фактором здесь является единый Бог, единая вера, Литургия. Евхаристия, совершаемая собором предстоятелей разных поместных православных церквей, – Та же Евхаристия, совершаемая ими в отдельности. С точки зрения соборности Церкви нет ничего противозаконного и предосудительного в том, что для совместного богослужения и совершения Божественной Евхаристии в одном месте собираются первоиерархи разных поместных православных церквей. Этим отнюдь не смываются территориальные грани меж различными церквями, не уничтожаются их отличительные черты и особенности, – с особой силой здесь лишь подчёркивается единство веры представителей различных народностей. В этом следует видеть образ Церкви Небесной – «Церкви Торжествующей», где нет различий пола, языка, нации, а не какую-то политическую «подоплёку». Неверное понимание понятия Церкви, её сущности, естественно, приводит к искажённому пониманию её цели, миссии, призвания, осуществляемых богоучреждённым священством – иерархами, священниками. В итоге, любое событие или действо, происшедшее в жизни церковной, воспринимается сугубо «по-земному» в отдельности от Божественного фактора. Если этот фактор всё же учесть, то пребывание его святейшества в Луганске, его предстояние за Божественной литургией, есть ничто иное, как выражение соборности Церкви, её реализация в земных условиях. Не только в историческом ключе, но и с точки зрения соборности Церкви, единства Евхаристии патриарх в Украине – не «чужой». К рассуждению и здравомыслию. Патриарх в Украине среди украинцев или первосвятитель на Руси среди славян? Понятия «Россия» и «Русь». От «территориального» к «сущностному». «Зачем Кирилл приезжает в Украину?» – пусть говорят это те, для кого россиянин и белорус – не брат и сестра, а Достоевский и Пушкин – чужие; кто равнодушен к истории своих предков и для кого «русский дух» – чужой «дух». В период Второй Мировой не 161

было межнациональных границ внутри армии бойцов, сражавшихся за Родину. В апогее боевых действий не кричали «за Украину!» или «за Россию!», – раздавалось понастоящему патриотическое славянское «за Родину!!!». На войне русский украинцу был не врагом, но братом и сослуживцем. Может ли быть по-другому в войне духовной как борьбе за правду и свободу от зла? Всепобеждающая мощь возможна только в единстве. Царство, разделяющееся внутри себя, обессиливается, оно не может устоять. И только благодаря тому, что Славянская Поместная Церковь не дробится в самой себе и сохраняет единство, она всё ещё остается мощнейшим из всех «оплотом христианства», его опорой. Входить в юрисдикцию Московского Патриархата – значит быть в единстве с Русской Церковью, а точнее – быть Русской Церковью. В этом нет ни малейшего противоречия. Состоять в Русской Православной Церкви – совсем не означает принадлежности к Церкви Российской. Проблема непонимания данной ситуации начинается именно с отождествления понятий «России» и «Руси», при незнании, что первое имеет значение более территориальное, менее существенное, второе – более существенное, менее территориальное. Никто не станет спорить, что Русь как государство возникла благодаря объединяющей вере – христианскому Православию. Никакая другая, а именно, православная культура, «пришлась по сердцу» русскому – подошла его «натуре», воспринялась как «некогда потерянное», как что-то «родное». В Херсонесе и Днепре были крещены не Россия, Белоруссия или Украина, не национальность, не язык, а все те, кто принял Православие как «своё», – крестилась Русь. Поэтому быть русским – это не только быть славянином в территориальном аспекте, но и быть Православным в смысле религиозном, культурном. Исходя из такого осмысления понятия «Руси», не всякий россиянин может именоваться русским, и, напротив, всякий украинец или белорус, исповедующий Православие, уже является и славянином, и русским. Если Русь в религиозном смысле – это Православие, в территориальном же – «объединение славян», то духовный руководитель и отец – ПАТРИАРХ всех православных славян – РУССКИХ, должен именоваться ПАТРИАРХОМ ВСЕЯ РУСИ. Поэтому быть в Украине среди украинцев – для патриарха то же, что быть на Руси среди славян, исповедующих христианское православие. К церковному праву. Патриарх и президент, межи государств и границы

Церкви – одно и то же? И не стоит удивляться, что границы русского православия не совпадают с межами административного деления славянских стран. Поскольку Православие в пределах последних вместе взятых, по существу, – одно и то же, то и искусственно ограничивать его в соответствии с границами государственных территорий не есть необходимость. Быть руководителем единой славянской Церкви в масштабе трёх братских, но по территории разных государств – одно из отличий руководителя Церкви от руководителя страны. Поэтому не нужно обсуждать патриарха с точки зрения президента, а пределы Церкви с позиции государственных границ. Это далеко не одно и то же! Если патриарх и его резиденция находятся в Москве, то это не значит, что он исключительно является руководителем Российской Церкви. Он находится в столице России, но при этом не перестаёт быть русским патриархом. Важно не местонахождение первосвятителя, а его действие по отношению к Церкви – осуществляемая им миссия. К быту. Разношёрстные сплетни буквально

Очень часто приходится слышать сплетни на церковную тематику, в которых обмирщают Церковь, её духовную задачу. Говорят о церковном 162

священноначалии, о том, кто чем занимается, кто где должен быть, во что одет. Захлебываясь в обсуждениях внешнего в Церкви, многие так и не замечают её внутренней сущности, её подлинного предназначения, красоты, целостности. О патриархе сплетничают как о человеке земном, забывая о том, что в совершаемом им богослужении, проповеди, общении он осуществляет миссию Церкви, призванной приводить человека к Богу, помогать ему становиться чище, добрее, нравственнее – объединять людей в единстве веры. Если эта миссия полезна для общества, стоит ли её ограничивать? Признать патриарха в Украине «чужим» – значит существенно ограничить миссию Церкви, обессилить её. Миссия Церкви должна совершаться в единстве, совместно. И, наверное, те, кто в знак протеста развернул «самый большой в Украине прапор» недалеко от Театральной площади Луганска, в момент совершаемой здесь патриаршей литургии, выступали против такой миссии. С точки зрения «мира сего». Гонимый за правду «Геть москаля!» – гневно прогремело у стен Киево-Печерской лавры в день крещения Руси. Здесь собралась горстка разъярённых «патриотов». Толпа, держа в руках транспаранты, пикетировала… «Геть з України» – всё усиленнее вопияло сборище… Прогоняют! Прогоняют с Руси! И кого же?! Патриарха Руси. Папа римский Бенедикт, ранее патриарха приезжавший в Украину из далекого Ватикана, гораздо теплее был принят этими «патриотами». Крестовые походы латинников для последних – это ничего, проповедь же русского патриарха о любви и братском единстве, провозглашённая с кафедры Киевской Руси, – «антизаконно»?! Никто не кричит: «Осторожно, секта!», миссионерское же служение патриарха встречают с вилами. Что за отчуждение от своего родного и близкого? Или наскучило? В таком случае, это не основание для протеста. Может, дело в языке? Пожалуйста, говорите на украинском, где хотите. Проповедь на украинском не запрещена. Сам патриарх пожелал услышать комментарий Божественной литургии в Луганске не только на русском языке, но и украинском. Официальный сайт Московской Патриархии оснащён материалами, изложенными на двух языках. Богослужение на русском? Да, именно на русском, то есть славянском языке, а не на российском или украинском совершается богослужение. Существует разговорный язык, язык литературный. Есть и язык богослужебный. Каждый из них по-своему специфичен и самобытен. Каждый из них выражает что-то своё. В своей же совокупности они гармонично выражают существо «русского духа». Смешение этих автономных языков приведёт к потере такой гармонии. Это – правда. А за правду не гонят патриархов!.. Хотя... ведь говорят «правда колет». Неужели только поэтому нужно агрессивно бунтовать? Сентябрь 2011 г.

Элеонора (Елизавета) Дьяченко, Украина, г. Алчевск Луганской области Христос Воскресе! - Воистину Воскресе Христос! Великая суббота. На службе молитвенно воспоминали телесное погребение Господа нашего, Иисуса Христа. Ещё присутствует переживание Страстей Христовых, но уже начинает наполнять сердце предчувствие приближающегося Воскресения! Спешу домой ставить тесто. В кухне у икон ещё горит страстная свеча, из проигрывателя раздаются псалмы. Дочь разогревает воск в писачке над свечой для разукрашивания пасхальных писанок. Это день её крещения. Батюшка сказал: «Крестить будем в великую субботу, как в ранней Церкви крестили оглашенных: в день святого 163

Крещения и в великую субботу, а на Пасхальной службе – первое Причастие». С тех пор особое чувство Пасхального праздника начинается уже в субботу…. Ещё звучит псалтирь, третий раз осаживаю тесто и добавляю расправившийся в воде изюм. На блюде – красивые, пёстрые писанки, аккуратно разукрашенные детской рукой. Всего через несколько часов эти маленькие произведения искусства будем дарить друзьям, ими разговеемся сразу после окропления, под долгожданные звуки самых святых, самых дорогих слов, которыми наполнится вся земля: «Христос Воскресе!» – «Воистину Воскресе!». Кажется, что не только в кухне, наполняющейся неповторимым ароматом свежевыпеченных пасок, но и во всём мире, пронизанном радостью светлого ожидания Пасхи Христовой, во всём пространстве бытия Торжествует Сакральная Тайна Грядущего! И приутих мир, стоящий на коленях покаяния, и до времени всё покрыто возвышенной скромностью, предчувствием вселенского ликования, когда всё живое пронзится всеблаженным возгласом «Христос Воскресе!» – «Воистину Воскресе!». Пока не застыл гоголь-моголь, покрывающий белыми платочками высокие паски, детские ручки ажурно украшают его цветными присыпками, а в центре праздничного рисунка – крест Христов! Крест – им свершилась победа жизни над смертью, победа Любви Вечной для жизни вечной, во Славу Божию! Крест личный каждому дан по силам его. И как бы ни было тяжело, Господь наиболее близок к тебе именно у креста твоего. Потому в страдании так близок Христос, так близок, что невозможно не принять спасительный крест скорбей и болезней. И в миг осознания полной беспомощности, невозможности что-либо изменить наступает возможность чуда. Чудо Божьей веры погружает тебя в Таинство всеприсутствия Божия, в котором сладость неземная делает тебя самым счастливым, богатым, восполненным. Ты не просто услышал или поверил, ты истинно ощутил каждой своей клеточкой присутствие Божие. И та отдалённость, о которой всю жизнь тоскует душа, лопнула, исчезла. Ты чувствуешь себя в Боге и Бога в себе. В любом месте, где бы ты ни находился, ты явно чувствуешь, что всё пронизано Богом, что Он во всём, Он распят за тебя, Он с тобой у креста твоего, Он воскрес для тебя! Какое блаженство ощущать себя в руках Божиих, доверится Ему, смириться и отдать себя в Его святую волю, в Его Великий Промысел о тебе. Принимая свой крест, видишь, что вся земная жизнь – путь к небу, в своё вечное предназначение, во Славу Божию. Что может быть желаннее Вечной жизни в Боге, и для чего всё бытие, как не для того, чтобы воссоединиться с Богом в Его великом Даре – Жизни. Так, грешная и кающаяся, доверившаяся Богу душа, живя надеждой на нескончаемую милость Творца, глаголет главное достояние человечества: «Христос Воскресе!» – «Воистину Воскресе!»… Пасхальная корзина из белой лозы, которую мы с дочерью сплели на курсах лозоплетения, приняла в себя пасхи и писанки и, покрытая парчовой салфеткой, наполнилась ожиданием всенощной. Мы же дочитываем молитвы ко святому Причастию и погружаемся в думы о том, что уже так близко, и совсем скоро, по милости Божией, соединимся с Христом Воскресшим. В храм идём до полунощницы, перед плащаницей чтец позволяет поучаствовать в чтениях, эти минуты наполняют чем-то невыразимым, и дальше – исповедь, полунощница, пение канона Великой Субботы, перенесение Плащаницы с середины храма в алтарь. И снова перед глазами встают события прошедшей недели. Каждый день врезается в сердце болью и радостью, светлой надеждой и покаянным плачем… …Омовение ног апостолов Спасителем, Божие самоуничижение, в котором Христос омыл ноги не только друзей, но и ноги своего предателя. Великий пример великой любви, к которой мы призваны. Господи, милостив буди мне, грешной, не имеющей любви таковой… …Святое Причастие: Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из неё все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих 164

изливаемая во оставление грехов (Мф. 26, 26-28). Господи, милостив буди мне, грешной, не разумеющей до конца, какой ценой совершалось наше спасение, с каким сердцем должно подходить к Твоим Святым Таинствам… …Ужас крестного Голгофского пути, страдание всей вселенной, не вмещающей полноты страдания Божия! Нравственная скорбь о злобе человеческой превозмогает физическую боль изощрённого изуверства. Бог Творец распят теми, о ком возносит свою последнюю молитву, теми, кто не ведает, что творит! Господи, милостив буди мне, грешной, предающей Тебя своими бесчисленными согрешениями… …Солнце стало ночи подобным, земля сотряслась рыданием о непостижимой Жертве, совершённой на ней, ветхозаветная завеса разорвалась вместо окаменевших человеческих сердец. Господи, прости меня, грешную, бесплодную смоковницу, не приносящую должного плода покаяния…. Покаяние… С какой жаждой припаду к сему источнику жизни…. Исповедь накануне Пасхи Христовой, со свежей болью пережитой Голгофы, с ещё такой близкой Встречей у Плащаницы… Господи, милостив буди мне, грешной, за всё, за каждый миг жизни моей грешной, за сердце, не ставшее престолом Твоим, за ум, не стяжавший непрестанную молитву Твою, за уста, не всегда во Славу Твою глаголющие, Господи, милостив буди мне, грешной…. И даруй время на покаяние, на исправление, на стяжание Любви Твоей Крестной…. И вот он, долгожданный крестный ход. Слава Тебе, Боже наш, Слава Тебе! Жизнодавче Христе Боже наш, слава Тебе! Ликование переполняет, когда все останавливаются на входе в храм, и время, и пространство, и все мы попадаем в соприкосновение с иным бытием, и глаза наполняются слезами радости, а в сердце звучат долгожданные слова победы Жизни над смертью: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав… Свершилось! «Христос Воскресе!» – «Воистину Воскресе!». Вся служба Пасхальная – от известия о схождении Благодатного огня до радости неописуемой, исходящей от слов: «Христос Воскресе!», – всё дышит и живёт песнопениями Церкви земной и небесной: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небеси, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити»… После службы освящаем Пасхальные приношения и радуемся друг другу и всему пробуждённому праздником миру. А после окропления идём домой с корзиной даров Пасхальных, с Благой вестью, идём, встречая первые лучи играющего солнышка, и каждому человеку, встреченному на пути, непременно дарим самые святые, самые дорогие слова: «Христос Воскресе!» – «Воистину Воскресе Христос!».

Отец духовный (посвящается схиархимандриту Кириллу (Михличенко) На святой Старобельской земле, в Свято-Скорбященском женском монастыре молится о спасении рабов Божиих духовник обители, любимый батюшка – пастырь многих страждущих, почитаемый старец и утешитель, схиархимандрит Кирилл (Михличенко). Это мой духовный отец. И потому не скажу многого, что глубоко личностно и сакрально, да и нет тех слов, которыми можно было бы передать всё то душевное тепло, исходящее от мыслей о батюшке, от сердца, согретого его отцовской заботой и любовью. Любовь – наверное, это самое ёмкое слово, применимое в отношении отца Кирилла. Это то самое главное, недостающее многим из нас…. Мы странники от млечности до вечности, Чужие мы для мира и для праздника. Зашедшие на перевал суетности, Кто трезвенность телесностью обкрадывал. И только единичные светильники, 165

Украшенные ризою монашества, Собою выстилают путь спасительный, – Путь – в сердце, что стяжало Божье царствие… Часто спрашивают у батюшки: «Как научиться истинной любви, чтобы исполнить заповедь любви?». И слышим в ответ простое слово о ежедневном делании добра с понуждением себя увидеть лучшее в каждом человеке. Слова-то простые, а вот исполнить их тяжело, тяжело признавать право людей на ошибки, тем более, на проступки, задевающие тебя. Обида тут как тут, да такая вроде бы справедливая, что о прощении, тем паче о смирении и речи нет. И переживает отец духовный сострадающую боль за скорбящих, о которой знает лишь небо. И не перестает батюшка молиться о вразумлении обиженных, о даровании им мудрости в милосердии, без которого не прибегнуть самим к милосердному Богу. А уж когда молитвы прихожан светлеют, радуется батюшка так, как будто преображение Господнее вырвало гибнущие души из самого ада. В одной из проповедей отца Кирилла звучали такие откровения: «По словам угодников Божьих, на небе – единая общая любовь, на земле – одни любят много, другие любят мало, а третьи – совсем не любят. Тот, кто побеждает грех, тот любит Бога. У кого в сердце, к тому же, умиление – тот больше любит. У кого в душе – свет и радость, тот ещё больше любит. А у кого Благодать в теле и в душе, у того совершенная любовь. А наша любовь, братья и сёстры, сейчас в нашем присутствии на богослужении, за которым нам и радостно, и тепло, и светло…». Отовсюду едут к отцу Кириллу, из разных сёл, городов, государств. И для каждого находится у батюшки кусочек сердца. А когда собираются паломники, батюшка всех зовёт на молитву, которую Он читает для всех и каждого, молясь о помощи Божией нам, грешным. Так и говорит: «Предлагаю нашу встречу скрепить молитвой о каждом из нас. Как вы думаете, почему такая молитва должна иметь успех? Об этом Апостол Павел говорит то, что «никто не ищет своего, только пользы другого человека». Я считаю, что христианство – это одна семья. Значит, вы для меня не другие, а какие? – Присные, родные. Присный в переводе с церковнославянского языка означает «родной». Какое же у нас с вами родство? Все мы братья и сёстры во Христе! Вот в этом единстве Христовом мы сейчас с вами и совершим молитву…». Однажды, находясь в тяжёлом переживании страдания, чувства непоправимого горя по поводу мучительного умирания дорогой моему сердцу юной монахини спросила батюшку, как же помочь? Не могу не скорбеть, погружая себя в её боль, ощущая готовность отдать свои силы, свою жизнь страждущему человеку ради исполнения заповеди любви. И рассказал отец духовный, что находится в святой земле каменный столб бичевания, который с тех самых времён казни Христовой несёт память о страданиях Сына Божия. Из этого камня сделали престол, и всякий может приложить голову к камню и сквозь тысячелетия услышать сухие удары бича. Так, согревая молитвенно, батюшка укреплял душу, говоря о том, сколь выше камня живая душа и, если даже камень сквозь время отражает боль, как же душе оставаться спокойной при виде страданий. И далее смиренно напомнил о том, что у Бога всё своевременно, а утешение исходит от Духа Святого, Утешителя. Что спасает Спаситель наш, Господь Иисус Христос, а нам, дабы не упасть обессиленными, надобно всё пропускать через молитву, боль свою нести к небу, не требовать от себя непосильного и помнить, что мы – Божьи. Так и сам батюшка смиренной молитвой, непрестанно звучащей в сердечной чистоте, встречает всё то, что, кажется, и камень не сможет понести…. Помнится миг покаянной боли, когда ожидаешь человеческой реакции священника на исповеданный смрад грехов и… неподдельную, ни с чем не сравнимую Благодатную любовь Божию, поднимающую со дна адова руками служителя Пресвятой Троицы. Отпечатались в сердце, в перевес казавшейся безысходности, простые, добрые слова батюшки: «Господь сказал: милости хочу, а не жертвы». И его молитва искрящаяся – из 166

глубины сердца. И как будто обычные, иногда простоватые, для кого-то юродивые наставления-вразумления, а на самом деле, по откровению Божию, зная много вперёд, батюшка скромно и самозабвенно, соработая Господу, стучит в душу вопрошающего, да повернётся она к спасению… И всех покрывает любовью, источающейся от него непрестанно. Некоторые чада духовные так и говорят, мол, сил нет, добраться бы до батюшки, а уж от него такая сила и теплота молитвенная, что идёшь по скорбным путям житейским и радостью наполнен неземной, и Пасха Христова видится сквозь любые страдания. Отец Кирилл на то отмахивается, это, говорит, не ко мне идёте, а к Матери Божьей, это Она, Пресвятая Богородица, Всех Скорбящих Радость, держит нас, грешных, в радосте о Господе. И непременно всех благословляет на молитву у чудотворного Образа Царицы небесной. Благослови, прошу, отец духовный, Не впасть во грех, сильнее быть страстей. Молитвою святою, чудотворной, Не оставляй грешнейшую во тьме. Мне испроси телесного мученья, Болезней самых сильных и обид, Но только не позволь душе растленья, Чтоб не был Бог моим грехом убит. Как обычно, приехала к батюшке, на душе тяжко от усталости, так устала, что хотелось улететь от земных забот к звёздам (я с детства люблю звёздное небо, люблю летать во сне). Подозвал отец Кирилл поближе, да и просит достать ему с полочки большой астрономический атлас. И листает медленно, комментирует цветные глянцевые фотографии небесных тел, прославляя Творца, как будто знает мою мысль о космосе. А потом, очень строго, показывает на тёмное пространство снимка и говорит: «Когда отделится душа от тела и полетит в космическую бездну на мытарства, Ангел-Хранитель её бедную сопровождает, плачет, а холодный космос пугает одиночеством и предстоящими испытаниями. Потому нам надо не туда спешить, а здесь успеть добро вершить. Молись, Бог по силам даёт, лучше в грехах кайся, чтоб в огне не гореть и холодный ужас не испытывать». С тех пор мечту о космических полётах как рукой сняло. Очень переживали все, когда батюшке по причине серьёзных осложнений сахарного диабета, одну за другой, ампутировали ноги. Далее – ежедневное преодоление боли – фантомная, глазная, сердечная, суставная, отёки, спазмы, предкоматозные состояния. И ночные молитвенные бдения, и ежедневные вереницы усталых путников, жаждущих помощи… И живёт в этом немощном телесном сосуде такая мощь духовной любви, что действительно ощущаешь полноту признания: «Да я самый счастливый человек»! И невольно преклоняешь голову, учась видеть великое в малом, беспритязательно принимать и мир, и себя в нём, не забывая о главном – стяжании Духа Святого, Любви Господней, которая так близко… Особое попечение батюшки – наши семьи и дети. В своих воскресных проповедях он уделяет большое внимание простому семейному счастью, напоминая всем нам слова прп. Амвросия Оптинского, что «Где просто, там ангелов со сто…», а если не храним очаг семейного тепла, то на углях каши не сварим: «Господь поруган не бывает». А ситуации часто выглядят так, как люди сами хотят их видеть. Однажды приехала молодая женщина вся в слезах, на мужа жалуется – эгоист, инфантильный, безответственный, дома ни о чём не думает, не помогает и в сторону церкви не смотрит; плачет она и просит молитв батюшкиных. А он утешил горемычную, да и, кланяясь, отвечает: «Мужу поклон передай, его терпению даже Диоген бы позавидовал, это тот, который от своей жены в бочке спасался». Она всё поняла, а через время они с мужем к отцу Кириллу вместе приезжали 167

за молитвенной поддержкой в скорби семейной. Рассказывала мне ещё одна прихожанка свою историю о том, как уехал муж на заработки, и не случилось у него работу найти, а так и коротал время, пока совсем от семьи отошёл, охладел к жене и ребёнку. Приехала за благословением на развод, а уехала с напутствием на венчание. В тот момент к этому скептически относились и муж, и жена, думая, что разбитую чашу не склеить. Но по молитвам батюшки всё управилось, конечно, не сразу и не просто, но для семьи открылось второе дыхание, и Господь благословил им ещё одного ребёночка. Историй подобных – тысячи, и все объединяются молитвой батюшки о крепости семьи и ответе пред Богом за вверенное право сотворчества в воспитании детей. Детки Божьи от зачатия уже доверяют родителям и любят их, безусловно, и этот свет детской надежды мы можем пронести сквозь время и пространство, вплетая в животворящую силу древа родословного. А засуетившимся пленникам быта батюшка с любовью напоминает великое значение семьи и рода, возвращая наши мысли к Евангельской родословной Христа, к Его библейским предкам от рода Давида и рода Авраама. К тому, что каждый представитель рода имеет возможность свободным усилием воли приблизиться ко спасению души своей и родового наследия, каждый на своём месте, в своё время... Так, например, царь Соломон выстроил храм Божий, а праведный Иосиф стал земным родителем Христа Бога нашего. Родословие Иисуса Христа нам показывает не только исполнение древних пророчеств, но и святую силу веры в семье, богоугодной жизни в мире и согласии. Благодать Божия освящает союз, в котором двое становятся одной плотью, потому что целостность семьи – это верная дорога к некогда потерянному воссоединению души с Богом, к Обожению Образа, живущего в каждой душе. Единство семьи – это очень важный опыт единения в Боге, особенно для детей, впитывающих в себя взаимоотношения родителей как норму сосуществования, как диалог с миром, что ярко выразил М.М.Бахтин: «Быть – значит общаться диалогически». Искусство диалога начинается с искусства смирения, видение другого, принятие его таким, как есть, не переделывая на свой лад, услышание другого в себе, всему этому тоже учит отец Кирилл. А иногда без слов посмотрит в самую твою душу и оставит тебя без видимого ответа, чтобы откликнулось Слово в самой душе твоей. Слово истины способно вместить лишь чистое сердце, как сказано в Евангелии: «Чистии сердцем Бога узрят». Потому нелёгкая дорога к Небу определённо зависит от образа нашей жизни. От силы нашего покаяния, то есть изменения, исправления, восстановления. А восставшему следует быть бдительным, чтоб не упасть в новое искушение, так как результат внутреннего делания – не окончание пути, а правильно выбранный курс. «Быть» – себя дарить. Это радость – «быть». Сущее внимать и, взрастив, отдать. Жить – не навредить, в сердце ум вместить И суметь простить. «Быть…» – как мать, любить! И так естественно возникает желание остановиться, отдохнуть, оценить достигнутое, но остановился – и тут же упал. А всё оттого, что при остановке поднимается гордость да тщеславие. Батюшка предупреждает: «Направо идёшь, так налево не озирайся. Думая о спасении, не лукавь, удовлетворяя похоти греховные, хоть бы и в мыслях. Если ты – Божий раб, не делай себя рабом греха. А если во все стороны метаться, то можно и разорваться. Так что выбирай, пока Господь попускает. Но это будет твой личный выбор, за него и ответ держать придётся». Вот так потихоньку и образумимся, то есть Образ Божий в своей душе увидим. И примем себя в роде своём, и принесём новый родник живой воды своим родовым корням… Много Божьих дел совершается по молитвенному предстательству батюшки. Сидя в инвалидной коляске пред Образами Святыми молится наш дорогой духовник о стольких судьбах и начинаниях, что другие и за жизнь не успели бы даже начать, а стараниями 168

схимника всё сие совершается во Славу Божию! Так, например, по благословению и молитвам отца Кирилла с 2010 года в нашем городе Алчевске при Свято-Георгиевском храме работает Духовная Лечебница «Прибавление ума» для детей, имеющих психофизические нарушения в развитии. Сердечный трепет охватывал каждого причастного к этому важному уникальному событию. Уникальность самой лечебницы в том, что здесь, по молитвенному ходатайству отца Кирилла, оказывается комплексная (духовная, душевная и телесная) профессиональная помощь детям-инвалидам, семьям в кризисных ситуациях, детям, имеющим разнообразные проблемы в развитии. И именно эти дети умеют ценить семью, какой бы она ни была. Радуются своим родненьким бабушкам и дедушкам, родителям, даже живущим отдельно и иным родственникам так, как будто это самые важные, самые главные люди во вселенной! И совсем не замечают, когда их стыдятся или оплакивают несбывшиеся надежды. Они возвращают нас в реальность своей большой душой, которая превышает любые достижения интеллекта и физиологии, они умеют по-настоящему чувствовать жизнь! И не беда, что не все семьи у деток полные, там, где живут эти дети, сам Бог дополняет недостающее. Однажды, в беседе на тему важности семьи, даже не полной, отец Кирилл немножечко поведал о своей семье, о себе, о том, что после смерти мамы, будучи совсем маленьким, он чувствовал двойную заботу отца, который не только о телесном и душевном, но и о духовном развитии детей переживал и старался. Он на деле был примером для своих чад, живя в согласии со словами св. Серафима Саровского: «Так, чтобы вокруг тысячи спасались», чтобы мир был в доме. «Отец учил нас простоте жизни и этой простотой легко приближаться к Богу. Мы знали работу, и были послушны отцу. Сёстры, присутствующие при смерти отца, рассказывали мне, что он просветлел и сказал: «Диткы, вы знаетэ, що в мэнэ щас така радисть, я в свити николы нэ був так радый», – и закрыл глаза. Это называется – христианская кончина: безболезненна, не постыдна, мирна и с радостью. Рассказывал батюшка и о своём пути к монашеству: «Родители: Исидор и Мария, до рождения, нарекли меня Николаем. Но во время войны архивы были утеряны, поэтому мне пришлось принять имя Иоанна, которое случайно нашлось в архиве Церкви, через мать, успевшую перед смертью меня окрестить. А отец нас всех всегда сплачивал и к Церкви вёл и меня, и старших сестёр. Он был верующим человеком, и для него было большой трагедией не то, когда он шёл в Церковь, времена-то безбожные были, а трагедией было, когда он не мог быть в храме. Он не считал чем-то особенным то, когда он был в церкви, но когда не был – для него это было действительно трагедией. Помню, после армии, когда три с половиной года отслужил в Германии, вернулся домой, мне тогда было 24 года, отец любил говорить: «Пойдём в храм, я тебе денюшку дам». И даст рубчик и радуется, что вместе идём. Он всегда молился за нас. А когда моё сердце к Богу потянулось особенно сильно, я поступил в Одесский мужской Успенский монастырь на послушание, где всё дальнейшее происходило с благословения. В монастыре полное послушание священному начальству, которое решило произвести меня в священный сан, что мною не было отвержено. Я был келейником при святом старце Кукше Одесском; мир, в лице большинства людей, тогда ещё не знал Кукшу, но некоторые верующие знали. Исполняя свой сыновний долг, я познакомил со старцем своего отца и старался заботиться о них обоих, вот так тогда и жил между двух старцев… Детей нужно приучать к послушанию и доброделанию». Окормляясь в Свято-Скорбященском монастыре, находишь простые ответы на сложные вопросы, – для меня это и личные и касающиеся работы в Духовной Лечебнице. Батюшка учит на собственном примере смирения и терпения и всегда напоминает искать исполнения не своей воли, а воли Божией, а для того – сердечную молитву стяжать.

В прощёное воскресенье 169

Дар прощения приемлю, Дар прощения дарю! В ножки припаду на землю, И саму себя стерплю. В храм внесу, как на ладонях, Сердце грешное своё И наполню вместо боли Покаянием его. И пред Божьими очами В сердце Бога помещу. Благодатными дарами Всех обидчиков прощу. Иисусовой молитвой Исповедаю свой путь. Боже, дай на это силы И благослови дерзнуть! И на собственном примере учит отец Кирилл душой понимать больных деток и любить, и молиться о них. Они – наши подопечные деточки, помогают нам радоваться Божьей радостью, они, словно солнечные лучики Божественного света, наши уникальные, добрые, чуткие и родные во Христе! Несмотря на свои страдания, они несут миру Божий Дар Любви, а значит, Бога! Усвоим этот открытый драгоценный урок, который нам преподают своей жизнью наши молитвенники – наш дорогой духовный отец, схиархимандрит Кирилл, и наши подопечные страждущие дети, усвоим урок великодушия – всех прощать и всех любить, чувствуя свою Причастность к Вечности и счастье в Блаженствах Христианских! Как говорил Павел Флоренский: «Любить – значит наслаждаться счастьем другого и счастье чужое признавать за своё… Любовь – вот тот «талант, отданный в рост» (Мф.25,16), посредством которого каждый обогащает и растит себя, впитывая в себя другого. Каким же образом? Через отдачу себя. Человек получает по мере того, как отдаёт себя; и когда в любви всецело отдаёт себя, тогда получает себя же, но утверждённым, углублённым в другом, то есть удваивает своё бытие. В любви происходит взаимное восполнение. «Когда я ненавижу – я нечто отнимаю от себя; когда я люблю, я обогащаюсь тем, кого я люблю. Любовь обогащает». Детские сердца вдруг показали нам, как важно ценить данную Богом жизнь такой, какой она сопровождает тебя здесь и сейчас. Как просто быть благодарными Богу за всё: «И за скорбь, и за радость». Как легко принимать других, не таких, как ты, и радоваться незнакомым людям просто так. Насколько же мы недостойны их, и как же мы нуждаемся в них, зная, что, приходя к этим детям, мы приходим к самому Христу, который становится так близко! «Плоды земных страданий могут казаться горькими на вкус, но только ими питается душа человека. Древнее предание рассказывает, как всю Страстную седмицу на алтаре лежал терновый венец, но в утро Пасхи он был найден превратившимся в венок из благоухающих роз; каждая колючка превратилась в розу. Так и венцы земных страданий в тепле Божественной любви превращаются в сады роз…» (из дневника св. муч. царицы Александры). Помоги нам всем Господь по молитвам болящего схиархимандрита Кирилла войти в радость Господа нашего Иисуса Христа, семьёй земной в семью небесную, чтобы вслед за батюшкой произнести сердцем: «Да, я самый счастливый человек»! *** Добрые, добрые взгляды встречаются, Сердце встречается милое, милое. Белые мантии в душах рождаются, 170

Белые ландыши, розы и лилии. Каждому, каждому что-нибудь хочется. И бессознательно всех упование, Что мимолётно всё – шумное прочее, Что нам дарованы крылья летания, Хоть для себя непонятны, непознаны, Не обмануться бы жизни уютностью. Только её называем мы прозою. Розы на сердце – стихами и глупостью – Чистые, чистые души встречаются. Слёзы встречаются кроткие, кроткие. Белою верностью лебеди значатся, Молятся ландыши белыми чётками.

Болит душа, о людях болит… Болит душа, о людях болит… В последнее время сталкиваюсь с массовым оскудением духовно-душевных сил, с таким психическим перенапряжением, от которого многие впадают во мрак беспросветного отчаяния. Стала обыденностью низкая стрессоустойчивость, явные и неосознаваемые суицидальные намерения. И всё оттого, что люди теряют веру, теряют Бога! Как это страшно, когда находятся даже воцерковлённые христиане, которые охладевают душой к Церкви, проявляют недоверие, ошибочно повинуясь гласу своих чувств. Начало сему – гордыня, мол, я не хуже других, а те, кто в храме, пусть сначала завоюют моё доверие. Что же тогда ожидать от невоцерковлённых? Земная жизнь далека от Райской, сам Господь родился в хлеву в семье плотника, с любовью исцеляя тех, кто будет плевать на Него, крича: распни. И каждый человек в этой жизни проходит свой крестный путь закаляющих его страданий, а наша задача – найти смысл своего страдания и употребить его для спасения души. Гордыня этому противится, усиливая личный эгоизм, мол, почему у меня непрекращающиеся проблемы, а у кого-то их нет, отчего я несчастный, одинокий, брошенный, обманутый и т.д., и снова я…я…я…, доходящее до страшного: я отказываюсь так жить, а потому, если не могу что-то изменить – отказываюсь жить… Бесы помрачают ум, выбивая почву из под ног, выжимая из души веру… Теряется вера, теряется опора, надежда на то, что «С нами Бог!», человек эгоцентрично упивается своей болью, забывая о том, что есть те, кому ещё хуже, кому ты можешь помочь, обретая себя. А иногда и не ведают отчаявшиеся страдальцы о боли своих же близких, вернее, видят её поверхностно, искажённо, погружаясь лишь в саможаление и горделивый протест, не умея совладать с собой, не имея духовный навык самопонуждения. Становится чем-то архаичным понимание, что каждому в этой жизни необходимо вести борьбу со страстями, знать о непрестанной духовной брани, дающей силы для победы. Сказано человеку: смирись, ибо сила Божия в нашей немощи совершается. Смирись, укроти гордыню, не поддавайся бесовскому наваждению, прими щит молитвенный, призови имя Христово, возьми крест скорбей своих и «Сим победиши»! О нашей непростой жизни с её непредсказуемыми поворотами, о том, как это прекрасно – жить и верить, несмотря ни на что, а также об умирании и смерти мы беседовали с нашими воспитанниками Алчевской духовной лечебницы. Ребята очень искренне делились своим радостным и грустным опытом. Мы научились смотреть на прошлое светлыми глазами веры и брать из него прочный фундамент опыта для строительства будущей мудрости. Некоторые мальчики и девочки совсем недавно переживали боль потери, трагические смерти знакомых и друзей, и именно они произнесли слова о том, что после скорби останется светлая молитва и светлая память. Они простыми детскими словами попытались рассказать, что в жизни нашей самое 171

главное – найти Бога, встретить Пасху, которая знаменует победу над смертью, чтобы радостно наполниться самыми дорогими словами: Христос Воскресе! Воистину Воскресе! Чтобы вместе с Богом жить вечно! А после мы рисовали то, что дорого – картины из жизни – и то, какой бывает смерть. Приведу несколько примеров из рассуждений наших воспитанников. Богдан Бутымов: «Смерть – это зло, а жизнь – это люди, что умеют радоваться среди природы». Андрей Терещенко: «Жизнь – это когда ты с Богом и с молитвой, и тебе тогда хорошо! А смерть – это когда без Бога, это – очень плохо». Сергей Гладков: «Я нарисовал жизнь – как Пасху в нашем новом центре. Я хочу, чтоб мы туда переехали, и чтоб летом там цвели цветы». Вероника Малоиван: «Жизнь – это когда рядом все родные и добрые, и любят, а когда умирает кто-нибудь, за него надо в Церкви молиться». Павел Куликов: «Смерть – это когда человек идёт на небо к Богу и с крестом, а жизнь – она всегда добрая, красивая и разная, и тоже с крестом». Анна Волошина: «Жизнь – это радость, солнце, радуга, цветочки, а смерть – тёмная и грустная». Анастасия Курчукова: «Про смерть я нарисовала молитву в Церкви за того, кто умер, а про жизнь я нарисовала семью, дом и всё живое». Елена Крицкая: «Жизнь – это радость и ликование природы, как на Пасху, а смерть – это тучи горя…» Это занятие проходило 11 февраля, в день памяти святого Игнатия Богоносца, после нашей совместной молитвы на литургии. И перед тем, как закончить урок, мы тоже молились, но молились особенно, так, чтобы и в наших сердцах запечатлелось имя Божие, чтоб с молитвой Иисусовой выйти из дверей Лечебницы в мир, дарующий скорби и болезни для спасения. Андрей сказал: «Мы Христовы»! И все с ним согласились. И так светло стало на душе за наших воинов Христовых, за наших особых детей, за нашу особую молодёжь, готовую радоваться жизни, несмотря ни на что, и молиться за всех людей, за которых болит душа, и верить, неся в сердце имя Христово как знамя победы жизни над смертью. И эти ребята имеют духовную опору, показывая всем нам плоды веры и то, что ад и рай начинаются в наших сердцах, что каждый человек, будучи хозяином своей жизни, может захотеть очистить своё сердце от скверны, призвать Бога в непрестанной молитве и сделаться Богоносным! И пусть до каждой души донесётся приветствие святого Серафима Саровского: «Христос Воскресе, радость моя!».

Вера Селуянова, Россия, Кубань

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Кубанский журналист. Родилась в Киргизии в 1969 году, а с шестилетнего возраста жила с родителями ещё и на Алтае. На Кубани – с 1980-го олимпийского года. По профессии – учитель русского языка и литературы, отдала школе 10 самых первых своих трудовых лет. Основное место работы – музей семьи Степановых, должность 172

старшего научного сотрудника. Приближённость к архивным документам и фондам музея, несомненно, помогает, пополняя журналистский арсенал. В местной газете «Знамя труда» ведёт страничку «Казачьи вести». В 2012 году стала лауреатом Всероссийского литературного конкурса «О казаках замолвим слово». Награждение проходило в Москве в Храме Христа Спасителя.

Пасха на Святой Земле Паломнический тур в корне отличается от туристической поездки. У него совершенно другие задачи и маршруты. В апреле 2012 года я прошла с паломниками со всей России по стопам Иисуса Христа в Иерусалиме, увидела Благодатный Огонь и другие Чудеса.

ИСКУШЕНИЯ – Не едь с паломниками, там одни фанатики, – говорили мне одни знакомые. – Паломнические туры трудны и опасны, ты не выдержишь, отдохни лучше с нормальными людьми на Мёртвом море, – вторили им другие. Кто знает меня близко, те в курсе, что я и на второй-третий этаж-то могу только через одышку попасть. Не дружу я с физкультурой! Переубедить меня вообще трудно, а тут – тем более. Я задумывалась о посещении Святой Земли уже давно. Хотелось именно Пасхальный тур. Всей душой я чувствовала острую потребность увидеть Чудо Схождения Благодатного Огня, вдохнуть его запах, ощутить на себе его тепло. Но как только я приступила к воплощению своего замысла, начались неприятности. Если людям не удалось меня отговорить, то за дело взялись, скажем так, «обстоятельства». О том, что неприятности будут, в Московском паломническом центре предупреждали. Верующие называют это искушениями. И они не замедлили посыпаться на мою головушку, как из рога изобилия. Был февраль. В день первой банковской оплаты (половины стоимости тура) замёрзли мои водопроводные трубы. Вода была у всех соседей вокруг. Кроме меня. Так продолжалось больше месяца. Водопровод предстояло поменять полностью – он пришёл в негодность. Незамедлительно сломался ноутбук – в моей работе главное средство пропитания и зарабатывания денег. В общем, хоть бери, да отказывайся от поездки. Но я кое-как успокоилась, чисто по-русски, мол «за шиворот не капает, и ладно». Не успела я так подумать, как тут же закапало! Ночью пошёл дождь, и потолок мой загремел по полу и мебели крупными струями, причём такого буро-кровавого цвета, что становилось не по себе. То есть, и крышу ремонтировать теперь тоже придётся! «Нормальные» люди в таких ситуациях разве ездят по Израилям? Пока я воевала со стихией, настала пора оплатить в банке второй, заключительный взнос. Я взяла кредит и оплатила его. В «награду» треснули не какие-нибудь, а передние зубы. Визит к стоматологу продырявил мои карманы ещё шире, заодно потеснее затянув поясок на моей худеющей талии. Слава Богу, был пост.

ПАЛОМНИКИ Среди паломников «психов» не оказалось. Было, конечно, 2-3 неуместно смеющихся или закатывающих скандалы на ровном месте. Но признаем честно, в обычной жизни таких гораздо больше. Приятно было любоваться семейными парами паломников, их отношениями. Таких пар было четыре, они выглядели вполне современно, все были среднего возраста и буквально светились гармонией. Одна мама прилетела с дочкой-подростком, другую маму сопровождал взрослый сын. Остальные прибыли в одиночку, а всего нас собралось 55 человек со всей страны: Москва, Санкт-Петербург, Иркутск, Алтай, Хабаровск и др. Кубанских паломников было трое: я, 52-летняя Татьяна из Сочи и 74-летний Николай из 173

Тихорецка. Возраст паломников простирался от 25 до 80 лет. Кстати, «бабушек» назвать «бабушками» язык не поворачивался. Они без ропота преодолевали тяжелейшие пешие маршруты наравне с молодыми. Помогали им Бог и молитва. Духовное наставничество над нами осуществлял иерей из города Димитрова Московской области Вадим Коржевский, автор многих нравственных статей, религиозных проповедей, аудио- и видеолекций, а также Интернет-портала «Русская неделя». Первое знакомство паломников и священника началось с нашей исповеди перед ним. А затем в каждой нашей поездке по Израилю батюшка рассказывал нам Евангелие, поучал, но както без занудства и пафоса. Слушали мы его с интересом: отец Вадим сумел достучаться до наших уставших сердец.

ГЕОГРАФИЯ: ВНУТРИ И СНАРУЖИ По прилёту нас поселили в гостинице Восточного Иерусалима на три ночи. Потом программа менялась, а с нею города и гостиницы. – По одному никуда не ходить, это опасно! – с ходу начал свою лекцию наш гид, бывший петербуржец и уже 20 лет израильтянин Михаил. Казалось, он утрирует, но на всякий случай все указания приняли к сведению. Гид объяснил также, что после семи вечера появление женщины без сопровождения мужчины означает здесь согласие к некоторым услугам. Большое значение имел и внешний вид паломника. Для женщины это обязательно платок и длинная юбка. Плечи тоже должны быть максимально закрыты. Никакой косметики, таковы правила. Ходили кучками, не отставали от группы, воспитывая в себе заодно смирение. Как-то один из наших паломников задержался в монастыре, когда все уже сидели в автобусе. Гид велел водителю трогаться. – Опоздавшие добираются сами, как хотят, это наше правило! – строго ответил он возмущённым пассажирам. Парня всё же дождались, но больше никто и никуда не опаздывал. Наоборот – мы ждали, а не нас. Мы проехали почти всю страну, познакомившись с удивительным разнообразием географии Израиля: пустыню сменял зелёный ландшафт и наоборот, встречали горы и морские пейзажи, роскошные оливковые и пальмовые сады, а через пару часов – снова камни и бедуинские хижины. Удивительна израильская земля! Она дает урожаи даже на камне и песке. Близ Иерусалима я видела, как на жёлтой песчаной почве растет капуста с листьями почти с метр! Здесь также выращивают картошку, помидоры, виноград, – да много чего! А когда мы только прилетели в Бен-Гурион, нас встретил воздух, пропитанный сладким миро и ароматом цветущей клемантины, плоды которой похожи на апельсины, только слаще. Так пахнет весь Израиль. Ещё несколько дней после моего возвращения этот запах держался на мне и в моей комнате.

КУДА ЖЕ МЫ ПОПАЛИ… Израиль – религиозное иудейское государство. Среди израильских мужчин есть те, которые только и занимаются тем, что молятся и изучают Тору (учение, заповеди), не принимая никакого участия в экономике. Их и называют ортодоксами, т.е. последователями различных течений иудаизма. Бывает, что местные атеисты жалуются, будто страна беднеет из-за этих «религиозных лентяев». Видимо, они забыли, что немалая финансовая поддержка Израиля – это деньги, собранные синагогами. Возникает вопрос: смог бы Израиль выжить, если бы не религиозные евреи? Но меня в первую очередь интересовал другой вопрос: как живётся здесь, посреди иудейства, нашему Православию? Об этом рассказала книга, купленная мною в СвятоТроицком Соборе Иерусалима «Путеводитель православного христианина». Автор книги – греческий профессор Василиос Цаферис, а благословил её Патриарх Иерусалимский 174

Феофил. Там пишется: «В борьбе Православной церкви за Святые места и в ссорах, которые время от времени вспыхивали между разными христианскими общинами за владение ими, Православная Россия всегда поддерживала Греко-Православную Патриархию. После падения Византии в 1453 году Россия, как единственное православное государство, официально приняла на себя покровительство и заботу о православной церкви Палестины». А потом октябрьская революция большевиков, которая, как мы помним, в корне изменила мировоззрение россиян, тем самым, деятельность Русской Миссии в Иерусалиме была ограничена, а поток русских паломников прерван. Сегодня число русских и других славян, желающих совершить паломничество, увеличилось. Но теперьто мы тут – далеко не единственные гости, и пробиться к святыням, особенно в праздничные дни, очень и очень непросто.

ТРУДНО, НО ЧУДЕСНО Программа была очень насыщенной, мы буквально летали из города в город, в конце путешествия новая обувь выглядела так, будто её носили год. В Страстную пятницу 13-го апреля мы совершили Крестный ход по пути страданий Иисуса Христа в Иерусалиме. По православной традиции Крестный путь включает в себя 14 остановок, а начинается от Претории – там во времена Иисуса Христа находилась темница, в которой содержали заключённых перед судом Римского прокуратора Понтия Пилата. Башня Антония, где Иисуса осудили на смерть, затем он взял на себя тяжкий Крест – бремя наших грехов. А далее место, где он впервые упал на землю под его тяжестью, это маленькая улочка Эль-Вад. Какое-то время Крест помогал нести крестьянин Симон, но затем его вновь водрузили на измученные плечи Иисуса. Идём туда, где Иисус встретился со своей Матерью, поклонились тому месту, где девушка Вероника вытерла Его лицо своим платьем. Иисус падал под Крестом ещё дважды. Добросердечные еврейские женщины плакали над Его участью, а Он в ответ просил их плакать над своими грехами… Так постепенно мы направлялись к Голгофе, к месту последних Христовых страданий, где Он был распят вместе с двумя разбойниками, чтобы воскреснуть на третий день пытки. Сердце Иерусалима. На входе в Храм Гроба Господнего в тот день было многолюдно. Полицейские методично пропускали внутрь группами по пять человек. Я была уже у самых дверей Храма, когда вдруг все остановилось, и полицейские забегали, засуетились параллельно нашей толпе, освобождая там пространство для входа. Всё было очень быстро и чётко. Встречали российскую делегацию Фонда Андрея Первозванного, среди них – политолог Вячеслав Никонов, бывший министр культуры Александр Соколов, а с ними мой любимый телеведущий Андрей Малахов. Он улыбнулся нам, и мы тоже радостно его поприветствовали. Внутри Храма яблоку было негде упасть, и мы все сразу потеряли друг друга из виду, поэтому продолжили путь самостоятельно. Каждый хотел побывать внутри Кувуклии, у Гроба Христа. Я встала в очередь, где на один метр теснилось человек по пятьдесят, нельзя было даже пошевелиться. Что происходит в душе, когда стоишь у Гроба Господа? Попробую описать свои душевные ощущения. В последний раз такое было со мной, когда я рожала в роддоме. Вроде это и не с тобою вовсе. И страшно, и великолепно, очень больно и счастливо одновременно. А главное – физически чувствуешь Его присутствие. В день Страстной пятницы и Крестного хода Господь явил некоторым паломникам свои Чудеса. У 74-летнего Николая рассосалась пупочная грыжа – она попросту вытекла, что он с удивлением обнаружил, купаясь в душе. Никакой врачебной помощи не потребовалось, Николай прекрасно себя чувствовал и в этот, и в последующие дни. А вот у женщины, которая была с накрашенными ногтями, напротив, случилась неприятность. 175

Её ногти из нежно-розовых стали почти черными, ободок же, который по обыкновению у всех людей белый, окрасился в грязно-бурый цвет, да ещё и с какими-то кривыми потеками. Стереть лак было нечем, и ногти оставались такими до конца поездки. Не помогло даже купание в Священных водах Иордана.

Сказка и реальность рядом Купание в реке Иордан забыть тоже невозможно. Благодать от этой воды не сравнится ни с каким Мёртвым или другим знаменитым морем. Хотя плавать в Иордане категорически запрещается, только окунаться. Плавать там можно только сомам, каждый длиной с метр, – они проплывали совсем рядом с нами, открывая свои жёлтые рты. А ещё в Иордане водятся ондатры, они тоже почти ручные. Невозможно описать за один раз все достопримечательности и святыни, где мы побывали. Назову несколько: Мамврийский дуб, храм Великомученика Георгия Победоносца в Лидде, Горненский монастырь и Собор всех Святых, церковь в селении Бейт Джала с мощами Святителя Николая Чудотворца, а в Вифлееме Базилика Рождества Христова, где Иисус появился на свет. Две ночи мы жили в гостинице палестинского города Вифлеем. По ночам где-то вдалеке строчил пулемёт. Там продолжалась война. А с половины пятого утра в раскрытые окна врывался муэдзын (мусульманский призыв к молитве) – со всех сторон, из многочисленных мечетей, в микрофоны на всю мощь, разными мужскими голосами, но одинаково протяжно и пронзительно. Таким образом, без молитвы здесь не остаётся каждый местный житель. Молились и мы, православные, ведь у каждого на душе была своя боль. А перед Пасхой каждый из нас молился ещё и о том, чтоб Господь дал нам возможность прикоснуться к главному Чуду.

МЫТАРСТВА НА ПУТИ К БЛАГОДАТИ Вся наша группа решила не спать в ночь накануне Схождения Благодатного Огня, чтобы ровно в два часа отправиться к Храму Гроба Господнего и быть там в числе первых. Возглавил нашу наивную делегацию батюшка Вадим. Ну, как он мог нас бросить? Мы благополучно зашли через Дамасские ворота внутрь Старого города, минуя пустые торговые ряды, а у самого Храма нас, счастливых и довольных, встретила полиция. Подошли и другие группы таких же «сов». Полицейские попросили нас удалиться к Яффским воротам. Говорили, что будут пускать сюда утром. Уходить не хотелось. Храм уже так близко, и мы действительно первые! Но полицейские были настойчивы. Мы побрели назад. Надо сказать, что Старый город состоит из весьма запутанных улочек, и мы заблудились. Стали искать хоть какие-то ворота. На одной улице попали под громадный фонтан прорвавшейся трубы, но никто не расстроился. Время от времени встречались полицейские патрули, напоминали нам об уходе. По пути коллектив значительно поредел. Кто-то решил на свой страх и риск прятаться до утра в тёмных проулках, кто-то ушёл ждать в кафешках, здесь же, на запретной территории, естественно, за деньги, и немалые. Я была с теми, кто вышел за ворота, чтобы ждать утреннего разрешения войти обратно. И надо сказать, что через несколько часов снаружи оказались абсолютно все, кто пытался остаться – полицейские нашли все их лазейки и укрытия. Когда рассвело, у Яффских ворот была уже огромная толпа. С каждым часом она напирала и нервничала. Ноги затекли, спина болела и ныла, а люди давили со всех сторон, заставляя друг друга неестественно изгибать позвоночники. Читать было неудобно, но многие всё равно молились, открыв молитвословы. – Когда пускать будете? – спросили у полицейских. – В семь, – ответили они. 176

На часах уже семь, восемь, девять, а ворота всё не открываются. Я решила попробовать с других ворот, с Новых. Там народу было поменьше, зато охранялись они израильской армией. Честно скажу, очень мягко говоря, – это строгие товарищи! Они грозно кричали что-то на своём языке, махали руками, и стало ясно – ничего не получится. Храм не безразмерный, каждый из нас понимал, что попадут в него далеко не все. Но каждый истошно надеялся! Я ещё пару раз походила от одних ворот к другим, а потом успокоилась. В конце концов, подумала я, гонцы всё равно принесут факелы с Благодатным Огнем сюда, на выход. И разве это не будет таким же счастьем? Я была снова у Новых ворот, когда незнакомый русский парень сказал одной девушке: – Я знаю, как идти к Храму через Дамасские ворота. Пойдёшь со мной? – А можно я с вами? – попросила я. – Конечно, о чём разговор, побежали! – позвала меня молодёжь. Мы вошли в ворота, а там – бурный базар. Рядов так много, что парень запутался. Он знал английский и стал спрашивать у торгующих арабов дорогу к Храму. Знаете, что удивило? То сочувствие и понимание, с которым смотрели на нас арабы, показывая нам, чужакам, хитрые повороты и самый короткий путь. Правда, до самого Храма дойти не удалось – метров за сто стояло оцепление. Зато это совсем близко! Справа – торговая точка, слева – какая-то исламская контора. Людей здесь было не так много, и все позитивные, улыбчивые. Славян, кроме нас троих, было ещё трое. Рядом со мной оказался батюшка из Калининграда, отец Гавриил. Мы разговорились. Он всё пытался разглядеть из-за палаток солнце – не играет ли? И рассказывал, как впервые увидел играющее солнце, когда был совсем маленьким, отец ему показал. Тогда был тоже православный праздник. Мне стало интересно, как же оно играет, солнце-то? Прыгает, что ли? – И подпрыгивает, и пульсирует, и расходится по небу разноцветными кругами. Красотища! – ответил мой новый знакомый. К разговору присоединились ещё двое россиян: – У нас во время крестного хода в честь Святого Николая Угодника тоже солнце играло, – рассказали мужчины, они оказались из Кирова (Вятка). – Паломники со всей России идут пешком 150 км три дня и две ночи из Кирова в село Великорецкое. И всё это, чтобы отдать дань великому Святому. Вот солнышко и радуется! А вместе с ним и Святой! Так за душевными разговорами шло время, а Огня всё не было. На часах было два с четвертью часа. – Позже этого времени Огонь никогда не появлялся, – произнес отец Гавриил. Огонь может и совсем не прийти, так гласит писание. Только это будет означать для человечества самые страшные перспективы. Стало не по себе. Мы стали говорить о том, как много стало зла и мало доброты, что Бог вполне может наказать людей за это. Бог милостив, но зло тоже стало беспредельно. По лицам иностранцев было видно, что они размышляют о том же… Я посмотрела в телефон. Было 14 часов 24 минуты по израильскому времени. Эх, а мы все ждём… И тут явилось Чудо! Гонец принёс нам Огонь! Люди возликовали, зажигая друг от друга свечи. Я тоже зажгла свои (для Благодатного Огня покупаются не отдельные свечки, а связки свечей по 33 штуки). Хотелось потрогать Огонь – правда ли не жжёт? Правда!!! Тогда я стала проводить пламенем по лицу, по рукам. Какие-то люди, миряне и священники, стали меня фотографировать, снимать на камеры. Ну и пусть! Дело нужное! Пусть все знают, что это – НАСТОЯЩЕЕ Чудо! От Благодатного Огня шёл запах сладкого молока. И на душе стало хорошо и уютно. В ней поселился мир.

А ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В ХРАМЕ 177

Несколько наших паломников смогли всё-таки пробраться в Храм и находились в непосредственной близости от появления Чуда. Например, моя соседка по гостиничному номеру. Но она вернулась совершенно разбитая, у неё не было сил даже пошевелиться, не то, что идти на ночную литургию, куда мы все отправились к полуночи, чтобы встретить Пасху к утру. Женщина рассказала, что добралась до Храма в ужасной давке, что внутри было очень душно, люди страшно ругались, некоторые падали в обморок прямо под ноги, где их топтали, что были даже травмы и кровопотери. Немного другие впечатления были у другой паломницы, монахини Феодориты из Ярославской области. Ей тоже пришлось нелегко, по пути оторвали подошву с её шлепанца и больно сдавили ребра. Но она заметила голубые молнии над Кувуклией (местом, где похоронен Христос), они сверкали трижды до появления Благодатного Огня. Наиболее эмоциональные впечатления – у московской семейной пары Андрея и Виктории Газаровых. Они стояли перед самым входом в Кувуклию, видели, как после третьей вспышки патриарх Иерусалимский Феофил III зашёл вовнутрь, и слышали, как он начал молиться перед Гробом Господа. Вместе с ним стали молиться люди вокруг. Но можно ли это назвать обычной молитвой? На разных языках люди возопили к Богу, рыдая и стеная, умоляя простить и даровать Благость. Весь Храм ревел в молитве! – Минут в 15 третьего стало действительно страшно. Ужасно страшно, что Огонь никогда больше не сойдёт на нашу грешную землю, и мы погибнем. Я плакала, – рассказала Виктория. Но Огонь явился! Патриарх вышел из Кувуклии, в руках у него горели свечи. Огонь стал быстро распространяться по Храму. Бог простил нас, заставив всё же помучиться и переоценить свою жизнь. И люди-то в Храме моментально изменились, вмиг стали добрее и теплее, будто и не пихали друг друга вовсе ещё минуту назад. Всётаки жаль, что не всем дается возможность побывать вблизи этого Величайшего Чуда! …Когда мы ехали на следующий день после ночной литургии, не спав, получается, двое суток, в Лавру Преподобного Саввы, отец Вадим по обыкновению своему читал нам проповедь. А закончил её такими словами: – У нас есть ещё время исправиться. Бог пока ещё ждёт. P.S. Из рассказов очевидцев следует, что в прошлые годы в Храме сами по себе загорались не только молнии, но и лампады, и даже свечи в руках людей. Одновременно мироточили иконы на стенах. Но вот уже второй год подряд Господь такого Чуда не даёт. Может, стоит задуматься, почему так случилось?

Ольга Лазарева, Россия, Санкт-Петербург – Сербия

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Окончила ИНЭКА (КамПИ). Рождена в Екатеринбурге. Живёт в Санкт-Петербурге. Промыслом Божьим судьба связана крепкими узами с Сербией. Укрепление православных традиций видит только в объединении славянского народа. В его непобедимой силе Добра над коварным духом зла. Публикуется на многих православных сайтах. "Сербия – моя вторая Родина. Любовь к ней безгранична, так же, как и к матушке Руси. Родная Сербия приняла меня, как родную сестру, а потому я должна и обязана... Пишу об этой маленькой, тёплой и любвеобильной земле, о дивной красоте природы, о замечательных людях, о древних традициях, нравах и обычаях, об историческом и культурном наследии, о жизни современной Сербии. Старая Сербия (Косово и Метохия) – это моя боль, это и моя радость. Путешествуя по стране, много удивительных и 178

интересных сюжетов запечатлеваю на своей фотокамере. Участие на лучшую публикацию о Сербии (победитель конкурса) придало ещё больше уверенности и вдохновения. Основная цель моего творчества – сблизить русский и сербский народы, объединить наши народы в единую непобедимую силу – силу Славянства. Ведь только когда мы едины, только тогда мы непобедимы".

ЕВАНГЕЛИЕ О ПОБЕДИТЕЛЕ СМЕРТИ или Светлое Христово Воскресение Продрогшие собираются вокруг огня; алчущие собираются вокруг трапезы; измученные долгою ночною тьмой радуются восходу солнца; изнурённые тягчайшей борьбой ликуют при неожиданной победе. Радуется небо, радуется земля. Радуется небо, как радуется мать, питающая своих алчущих чад; радуется земля, как радуются чада, принимающие пищу из рук своей матери… Святитель Николай Сербский СВЕТЛОЕ ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНИЕ ПАСХА, УСКРС* – наилучший и самый радостный христианский праздник. *(Ускрс и ускрснуће – это формы слов, отражающих народное произношение слов «воскрес» и «воскресение»). Он выпадает на то счастливое время, когда вся природа пробуждается, солнце после зимнего периода набирает новую силу. ПАСХА – это знамение Весны. УСКРС – это оживление природы и её пробуждения от зимнего сна. ПАСХА – это праздник, связанный с воскресшим Христом. УСКРС – это часть Христова воскрешения. В этот день «открываются Царские Врата; ибо Иисус, Своим воскресением победил смерть; ибо Иисус открыл нам Врата райской обители…». Из исторических сведений периода раннего христианства мы узнаём, что христиане начали совершать первые литургии после Пятидесятницы. Первая литургия по форме была схожа с иудейской Пасхой, а также установленное Христом Таинство Евхаристии. Литургия совершалась как Тайная Вечеря – Пасха страданий, связанная с Крестной смертью и Воскресением Христа. Таким образом, Пасха стала первым и главным христианским праздником. Первоначально смерть и воскресение Христа отмечались еженедельно: пятница – день поста и скорби о воспоминаниях страданий Христа, а воскресение – день радости. Эти празднования становились более торжественными в период еврейской Пасхи – годовщины смерти Христа. В малоазийских церквях, особенно евреями-христианами, в 1-ом веке н.э. праздник ежегодно отмечался вместе с иудейской Пасхой. Уже во 2-ом веке праздник принимает характер ежегодного во всех Церквях. Из ранних произведений христианских писателей было видно, что первоначально особым постом отмечались страдания и смерть Христа как «Пасха крестная». Она совпадала с еврейской Пасхой, пост продолжался до воскресной ночи.

После неё – Воскресение Христово – «Пасха радости» или «Пасха воскресная». В современном богослужебном Уставе сохранились следы этих праздников. Вопрос единого дня празднования Пасхи для всех христиан встал на созванном в 325-ом году соборе епископов в Никее, впоследствии названным первым Вселенским. На соборе было принято решение согласовать день празднования Пасхи между общинами и осуждена практика ориентации на еврейскую дату. «Когда встал вопрос о святейшем дне Пасхи, при всеобщем согласии было признано целесообразным, чтобы праздник отмечался всеми в один и тот же день повсюду. И поистине, прежде всего, всем показалось чрезвычайно недостойным то 179

обстоятельство, что в праздновании этого святейшего торжества мы должны придерживаться обычаев иудеев». Как сообщает историк епископ и участник собора Евсевий Кесарийский в книге «О жизни блаженного василевса Константина» на первом Вселенском Соборе все епископы не только приняли Символ веры, но и подписались, чтобы праздновать Пасху всем в одно и то же время: Глава 14. Единогласное определение Собора касательно Веры и (празднования) Пасхи: Для согласного исповедования Веры спасительное празднование Пасхи надлежало совершать всем в одно и то же время. Поэтому сделано общее постановление и утверждено подписью каждого из присутствующих. Окончив эти дела, василевс (Константин Великий) сказал, что он одержал теперь вторую победу над врагом Церкви и потому совершил победное посвящённое празднество Богу. Исходное определение первого Вселенского собора относительно Пасхи о том, что посты и праздники должны быть одновременно у всех в Церкви, стало основанием для церковного Устава. Свидетельства IV века говорят, что крестная Пасха и воскресная в то время уже были соединены как на Западе, так и на Востоке. Только в V веке название Пасха стало общепринятым для обозначения праздника Воскресения Христова. Впоследствии день Пасхи стал выделяться в богослужебном плане всё отчетливее, за что получил название «праздников праздник». В 1582-ом году в Римско-католической Церкви папа Григорий XIII ввёл новую Пасхалию, названную григорианской. Вследствие изменения Пасхалии изменился и весь календарь. В этом же году папа Римский Григорий направил послов к патриарху Иеремии с предложением принятия нового григорианского календаря и новой григорианской пасхалии. В 1583-ем году патриарх Иеремия созвал большой поместный собор, пригласив восточных патриархов, на котором предали анафеме не только принимающих григорианскую пасхалию, но и григорианский календарь, в частности, в правиле Великого Константинопольского собора 1583-го года сказано: «Кто не следует обычаям Церкви и тому, как приказали семь святых Вселенских соборов о святой Пасхе и месяцеслове, законоположили нам следовать, а желает следовать григорианской пасхалии и месяцеслову, тот с безбожными астрономами противодействует всем определениям святых соборов и хочет изменить и ослабить – да будет анафема». В 1923-ем году Константинопольский патриарх Мелетий IV провёл «Всеправославный конгресс» с участием представителей Элладской, Румынской и Сербской православных церквей, на котором был принят новоюлианский календарь, ещё более точный, чем григорианский. В Русской и Сербской церквях после попытки перемены календаря оставили прежний из-за возможной смуты в народе. Сегодня юлианским календарём всецело пользуются только Русская, Иерусалимская, Грузинская и Сербская православные церкви, а также Святая Гора Афон. Пасха в Ветхом Завете Непосредственно Пасхой называлась жертва: «В десятый день сего месяца пусть возьмут себе каждый одного агнца по семействам, по агнцу на семейство <…> и пусть он хранится у вас до четырнадцатого дня сего месяца: тогда пусть заколет его всё собрание общества Израильского вечером <…> и ешьте его с поспешностью: это – Пасха Господня» (Исх.12:2,6,11). Пасха дословно означает «проходить мимо», так как Ангел, истреблявший первенцев, проходил мимо домов иудеев, перекладины дверей которых были помазаны кровью закланного агнца. Последние Евангельские события происходят в пасхальные дни. «По древнему иудейскому преданию, Мессия – Царь Израилев, должен быть явлен на Пасху в Иерусалиме. Народ, зная о чудесном воскрешении Лазаря, торжественно встречает Иисуса как грядущего Царя» (Ин. 12:12). 180

Об этих событиях прекрасно повествует и изрекает Святитель Николай Сербский: «Кто приносит в дом радость? Добрый гость. Кто приносит в дом ещё большую радость? Друг дома. Кто приносит в дом наибольшую радость? Домовладыка, возвратившийся после долгого отсутствия. Блаженны руки, простершие ко Христу и принявшие Его как доброго гостя! Блаженны уста, приветствовавшие Его как друга! Блаженны души, поклонившиеся Ему с хвалебной песнью как домовладыке! Однако некоторые не приняли Его ни как гостя, ни как друга, ни как домовладыку; но своими руками подняли камень на Него и своими смертными душами подготовили смерть телу Его».

Чудо воскресения Лазаря – Лазарева суббота 8 дней до Христова Воскресения. В канун еврейской пасхи Христос явился в Иерусалим как Победитель. За день до этого, в субботу, Он прибыл в Вифанию, где у подножия горы Елеонской воскресил своего ученика Лазаря. Слух об этом чуде лишь усилил торжественность, с которой жители Иерусалима встречали Иисуса. Встречали как своего Царя и долгожданного Мессию. Слава о Его чудесах наполняла сердца евреев надеждой на то, что Он избавит их от римского ига. Они не понимали, что Он несёт им освобождение от более тяжкого гнёта – от рабства страстей человеческих. Они, собственно, и не желали такого освобождения. Вот почему, встречая и приветствуя Его столь пылко во время торжественного входа в Иерусалим, столь же пылко проклинали Спасителя, когда римляне осудили Его на распятие. «И теперь, пред самым своим крестным путём, Господь укрывается в семье воскресшего Лазаря; находит там благодарных друзей. Если бы мы все ведали, скольких из нас Христос каждый день спасает от истления земли сей и проказы страстного сего жития, то мы бы непрестанно принимали Его как гостя в сердце своём и не отпускали бы Его из под крова нашей души» (Св. Николай Сербский). Христову приходу радуются дети. И когда родители разошлись, дети оставались возле Него; дети славили Его. Святая Церковь определила это прославление, это воскресение перед Воскресением Христовым. В народе сербском этот день прозвали ЦВЕТИ (Цветоносный день). Накануне праздника ЦВЕТИ, а далее на Лазареву субботу, во всех сербских церквях и монастырях освящаются веточки вербы и раздаются народу. Освящённую вербу народ приносит в свои дома, ставит перед славской иконой (перед главной иконой – иконой Крестной Славы) и горящей возле неё лампадой. Лития возле храма, на которой присутствует много детей, держащих в своих руках веточки вербы. Эти дети принесли нам радость дня, когда показали свою верность Господу. Господь – их Пастырь; а потому дети, как Христовы ягнята, несут на своих шеях маленькие звенящие колокольчики. Эта традиция сохранилась и по сей день в Сербии. И в этом есть Евангельская истина. Отсюда и название праздника – ВРБИЦА. Великий Четверг – Христос устанавливает Таинство Евхаристии в Сионской горнице в Иерусалиме. Тайная Вечеря… Страстная Пятница – по традиции, перед праздником Пасхи Понтий Пилат хотел отпустить одного узника в надежде, что народ будет просить за Иисуса. Однако подстрекаемый первосвященниками народ требует отпустить Варавву… Иосиф и Никодим, попросив у Пилата погребения тела Иисуса, обвивают его плащаницей, пропитанной благовониями, и кладут в ближайший гроб-пещеру до наступления субботнего покоя. И вновь мы слышим глас святителя Николая Сербского: «Христос на Голгофе! Спаситель на Кресте! Праведник в муках! Человеколюбец, убиенный людьми! Имеющий совесть, да устыдится. Имеющий сердце, да плачет! Имеющий разум, да разумеет!». Величественная тишина Величественной Пятницы. Величественная победа Богочеловека против сатаны, против смерти. Великая Пятница – тайна человеческой души. Великая Пятница – день наивысшей жалости и наистрожайшего поста. С чем сравнить это событие, таинственное, как бездна, тяжкое, как земля, страшное, как ад? Кто 181

может описать и измерить страдания Христовы в ту страшную ночь накануне распятия? Страдания души и тела. Если на Кресте сильнее было страдание телесное, то здесь сильнее было страдание душевное. Ибо, говорится, что Он был в борении, и это было объяснение с Отцом. Как Господь алкал и жаждал как Человек; утомлялся как Человек; как Человек ел и спал; ходил и говорил, плакал и радовался – так Он как Человек и страдал. Нам же никогда не следует забывать и то, что когда мы страдаем, то страдаем, прежде всего, за свои грехи. Господь наш страдал не из-за Себя и не за Себя, но из-за людей и за людей, из-за многих людей и за все грехи людские. «Отче! Прости им, ибо не ведают, что творят» (Лк. 23, 34). Это было не только благим пожеланием, это было благим делом, величайшим благим делом, какое людям надобно от Бога. На Кресте, в объятиях смерти, весь изгибаясь от боли, Господь исполнял заботы о спасении людей. Он оправдал всех людей их неведением. «Чем больше любовь, тем больше и страдание» – говорил преподобный Феодор Студит. Если мы не способны измерить любовь Господа к нам, постараемся измерить Его страдания за нас. А страдания Его за нас были столь великими и ужасными, что и земля их почувствовала – и содроглась; и солнце их почувствовало – и померкло; и камни расселись; и завеса раздралась; и гробы – отверзлись; и умершие – воскресли. И да не будет сердце наше слепее земли, твёрже камня, бесчувственных гробов и мертвее мертвецов… (Св. Николай Велимирович). В некоторых регионах Сербии по народным обычаям считается, что в Страстную Пятницу всё замирает: вода и ветер, и земля трясётся. В соответствии с этим ведут себя и люди. В руки никто не смеет брать молоток и гвозди. Это считается грехом, потому что именно молотком и гвоздями пронзили тело Христа. Кроме того, люди не пьют вина, так как считают, что пьют кровь Спасителя. Прекращаются все работы как в доме, так и на ниве. Можно было только готовиться к празднованию Пасхи, в первую очередь, красить яйца. Великая Суббота. Первосвященники, вспомнив, что Христос говорил о своём воскресении на третий день, несмотря на текущий праздник и субботу, обращаются к Пилату поставить стражу на три дня, чтобы ученики не украли тело, изобразив тем самым воскресение Учителя из мертвых. Воскресение Христово – после субботнего покоя ко гробу идут Жёны-мироносицы. Перед ними ко гробу сходит Ангел и отваливает от него камень; происходит землетрясение, а стража повергается в страх. Ангел говорит женам, что Христос воскрес и предварит их в Галилее. Воскресение Господа Иисуса Христа – Пасха. Праздников всех праздник. Торжество всех торжеств. В Сербии – это УСКРС. Из сладких речей опять льются слова Сербского Златоуста: «Победа Христова – есть единственная Победа, коей могут радоваться все человеческие существа от первозданного и до последнего. Всякая другая победа на земле – разделяла и разделяет людей. Самая благородная человеческая Победа подобна некоему солнцу, которое одной половиной испускало бы светлые, а другой – тёмные лучи. И только Христова победа – как солнце, изливающее светлые лучи на всех тех, кто стоит под ним. И только Христова победа исполняет все сердца человеческие полнотою радости. Только эта Победа, в коей нет злорадства и злобы. И Он никому не навязывает своей Победы, хотя она и столь драгоценна, но оставляет людям свободу…Победа Христова есть Бальзам, Бальзам животворный для всех людей, ибо все стали больны грехом. Бальзам сей больных делает здоровыми, а здоровых – ещё более здоровыми. Бальзам сей умудряет, облагораживает, обоживает человека…». О, дивный и животворящий Бальзам! Какая рука тебя не прильнет! Какое сердце не изольет Тебя на раны свои! Какие уста не возмогут воспеть Тебя! Какое перо не опишет Твою чудотворную силу! Кто имеет достаточно слёз, чтобы возблагодарить Тебя! Воскресший Господь – чудо чудес; однако именно как чудо чудес Он есть истинная природа наша, истинная природа человеческая, первозданная райская природа Адамова. Истинная природа человека не в уничижении, не в болезни, не в смертности и греховности. Истинная природа человека во славе и здравии, в бессмертии и 182

безгрешности. Никто не может познать истинного Бога, кроме как чрез воскресшего Господа Иисуса Христа; и никто не может познать истинного человека, кроме как чрез него единого. Вглядываясь во всю человеческую историю, во всех частях света пасхальное яйцо являлось символом источника жизни. Оно определяло принадлежность к религии и культуре. Как символ жизни яйцо часто служило средством помощи и защиты. Эту же традицию мы наблюдаем в народе сербском, в их православной вере. Яйцо в Сербии всегда являлось символом плодоносности земли и её посева. Чтобы земля плодоносила, сербские крестьяне (селяцы) во время первой посевной разбивали яйцо о головы рогатого скота и закапывали его в самую первую борозду. Великое значение в подготовке УСКРСа в Сербии имеют работы, связанные с покраской и украшением яиц. Яйцо как источник жизни получало ещё большую силу, когда оно было красным. Красный цвет – цвет крови, а значит, цвет жизни. Цвет Жизни и Победы. Хотя яйца в Сербии красят в разные цвета, красный цвет всё же остаётся традиционным. Древнее предание гласит: «Когда Мария Магдалина поднесла императору Тиберию яйцо как символ Воскресения Христа, император, усомнившись, сказал, что как яйцо из белого не становится красным, так и мёртвые не воскресают. Яйцо в тот же миг стало красным…». Во всех регионах Сербии к покраске яиц всегда был и остаётся трепетный и творческий подход. Сама техника покраски и украшения яиц сохранилась ещё с древних времён празднования Пасхи и передавалась сербами из поколения в поколение. К покраске яиц подходили с особым благоговением, трепетом и чистотой. Всегда отбирались самые лучшие яйца от самых лучших кур. В покраске, помимо традиционного красного цвета, в Сербии по сей день используют такие цвета, как жёлтый, коричневый и зеленый. Редко – чёрный. Все цвета получали при помощи листьев, коры и корней деревьев. Такой цвет, как зелёный, который является символом природы, получали при помощи семян и корней целебных трав и растений. Стоит также отметить, что окрашивание яиц завершалось обмазкой яичной скорлупы кусочком сала или чисто – шерстяной тканью, пропитанной растительным маслом. Процесс украшения яиц в Сербии и сегодня считается самым творческим. К нему подключают всех членов семьи, в том числе и детей. Среди лучших украшений считается украшение орнаментом. Преобладают и мотивы, прежде всего, различных цветов, листьев дуба и акации, плодов: ягод, яблок, плодов винограда. Реже можно встретить и мотивы домашних животных – цыплят и курочек, а также голубей, рыб, зайчиков и бабочек. Готовые пасхальные яйца укладываются в пасхальные корзины с цветами и дожидаются таинственного освящения… Из народных сказаний Старой Сербии: «Как мы знаем, Косовский божур (пион) вырос и расцвёл на крови воинов, павших в Косовской Битве на Косовом Поле в 1389-ом году. А вот в одной из притч, где Господь Сам отсекает верх одного из Своих пальцев, из капли крови, что упадёт на землю, произрастёт виноградная лоза. А потому, сей плод используется для вина, которым мы причащаемся…». Пасхальная трапеза многообразна и обильна, где обязательно присутствует запечённый ягнёнок или молодой поросёнок. На пасхальных богато сервированных столах по всей Сербии вы не встретите наших традиционных куличей, зато встретите кулинарное и искусное мастерство сербских хозяюшек. Для пасхальной светлой седмицы выпекается лишь пшеничный домашний хлеб с запечёнными в нём яйцами. С этим хлебом дети «колядуют» из дома в дом, где их с радостью ждут и встречают гостеприимные хозяева… Обычай дарить друг другу яйца можно наблюдать как в России, так и в Сербии. По всей Сербии, особенно в Косово и Метохии, светлая радостная седмица наполняется многочисленными фестивалями, манифестациями и гуляниями во всех оградах церквей и монастырей, во всех оградах домов… На большой сцене Савва – центра в городе Белграде

183

– во время всех Пасхальных торжеств всегда проходят фестивали фольклорных игр и народной сербской музыки. «Итак, все войдите в радость Господа нашего; и первые и вторые получите награду; богатые и бедные ликуйте друг с другом; воздержанные и нерадивые почтите этот день; постившиеся и непостившиеся веселитесь ныне. Трапеза обильна – насыщайтесь все; телец велик, – никто пусть не уходит голодным; все наслаждайтесь пиршеством веры; все пользуйтесь богатством благости. Никто пусть не жалуется на бедность; ибо открылось общее царство. Никто пусть не плачет о грехах; ибо из гроба воссияло прощение. Никто пусть не боится смерти; ибо освободила нас смерть Спасителя. Он истребил её, быв объят ею; Он опустошил ад, сошедши во ад; огорчил того, который коснулся плоти Его. Воскрес Господь – и ты низложился; воскрес Христос, – и пали бесы; воскрес Христос, – и радуются ангелы; воскрес Христос, – и водворяется жизнь; воскрес Христос, – и мёртвого ни одного нет во гробе…» (Св. Иоанн Златоуст). С апостольских времён: «Приветствуйте друг друга с целованием святым» (Рим. 16:16). "ХРИСТОС ВАСКРЕСЕ! ВАИСТИНУ ВАСКРЕСЕ!" – звучит пасхальное приветствие в Сербии.

Ольга Лазарева, Россия, Санкт-Петербург – Сербия

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Окончила ИНЭКА (КамПИ). "Рождена в Екатеринбурге. Живет в Санкт-Петербурге. Промыслом Божьим - судьба повязана крепкими узами с Сербией. Укрепление православных традиций видит только в объединении славянского народа. В его непобедимой силе Добра над коварным духом зла. Публикуется на многих православных сайтах". "...Сербия – моя вторая Родина. Любовь к ней – безгранична, также как и к матушке Руси. Родная Сербия – приняла меня, как родную сестру, а потому, я должна и обязана... Пишу об этой маленькой, тёплой и любвиобильной земле; о дивной красоте природы; о замечательных людях; о древних традициях, нравах и обычаях; о историческом и культурном наследии; о жизни современной Сербии. Старая Сербия (Косово и Метохия) – это моя боль, это и моя радость. Путешествуя по стране, много удивительных и интересных сюжетов, запечетлеваю на своей фотокамере. Участие на лучшую публикацию о Сербии (победитель конкурса), придало ещё больше уверенности и вдохновения. Основная цель моего творчества – сблизить русский и сербский народы; объединить наши народы в единую непобедимую силу – силу Славянства. Ведь только, когда мы – едины, только тогда, мы – непобедимы".

ЕВАНГЕЛИЕ О ПОБЕДИТЕЛЕ СМЕРТИ или Светлое Христово Воскресение «Продрогшие собираются вокруг огня; алчущие собираются вокруг трапезы; измученные долгою ночною тьмой радуются восходу солнца; изнурённые тягчайшей борьбой ликуют при неожиданной победе. Радуется небо, радуется земля. Радуется небо, как радуется мать, питающая своих 184

алчущих чад; радуется земля, как радуются чада, принимающие пищу из рук своей матери» (Святитель Николай Сербский). СВЕТЛОЕ ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНИЕ. ПАСХА, УСКРС* – наилучший и самый радостный христианский праздник. *(Ускрс и ускрснуће – это формы слов, отражающих народное произношение слов «воскрес» и «воскресение»). Он выпадает на то счастливое время, когда вся природа пробуждается, солнце после зимнего периода набирает новую силу. ПАСХА – это знамение Весны. УСКРС – это оживление природы и её пробуждения от зимнего сна. ПАСХА – это праздник, связанный с воскресшим Христом. УСКРС – это часть Христова воскрешения. В этот день «…открываются Царские Врата; ибо Иисус, Своим воскресением победил смерть; ибо Иисус открыл нам Врата райской обители…» Из исторических сведений периода раннего христианства мы узнаём, что христиане начали совершать первые литургии после Пятидесятницы. Первая литургия по форме была схожа с иудейской Пасхой, а также установленное Христом Таинство Евхаристии. Литургия совершалась как Тайная Вечеря – Пасха страданий, связанная с Крестной смертью и Воскресением Христа. Таким образом, Пасха стала первым и главным христианским праздником. Первоначально смерть и воскресение Христа отмечались еженедельно: пятница – день поста и скорби о воспоминаниях страданий Христа, а воскресение – день радости. Эти празднования становились более торжественными в период еврейской Пасхи – годовщины смерти Христа. В малоазийских церквах, особенно евреями-христианами, в 1-ом веке н.э. праздник ежегодно отмечался вместе с иудейской Пасхой. Уже во 2-ом веке праздник принимает характер ежегодного во всех Церквах. Из ранних произведений христианских писателей было видно, что первоначально особым постом отмечались страдания и смерть Христа как «Пасха крестная». Она совпадала с еврейской Пасхой, пост продолжался до воскресной ночи. После неё – Воскресение Христово – «Пасха радости» или «Пасха воскресная». В современном богослужебном Уставе сохранились следы этих праздников. Вопрос единого дня празднования Пасхи для всех христиан встал на созванном в 325-ом году соборе епископов в Никее, впоследствии названным первым Вселенским. На соборе было принято решение согласовать день празднования Пасхи между общинами, и осуждена практика ориентации на еврейскую дату. «Когда встал вопрос о святейшем дне Пасхи, при всеобщем согласии было признано целесообразным, чтобы праздник отмечался всеми в один и тот же день повсюду. И, поистине, прежде всего, всем показалось чрезвычайно недостойным то обстоятельство, что в праздновании этого святейшего торжества мы должны придерживаться обычаев иудеев». Как сообщает историк епископ и участник собора Евсевий Кесарийский в книге «О жизни блаженного василевса Константина» на первом Вселенском Соборе все епископы не только приняли Символ веры, но и подписались, чтобы праздновать Пасху всем в одно и то же время: Глава 14. Единогласное определение Собора касательно Веры и (празднования) Пасхи: Для согласного исповедования Веры спасительное празднование Пасхи надлежало совершать всем в одно и то же время. Поэтому сделано общее постановление и утверждено подписью каждого из присутствующих. Окончив эти дела, василевс (Константин Великий) сказал, что он одержал теперь вторую победу над врагом Церкви, и потому совершил победное посвящённое празднество Богу. Исходное определение первого Вселенского собора относительно Пасхи о том, что посты и праздники должны быть одновременно у всех в Церкви стало основанием для церковного Устава. Свидетельства IV века говорят, что крестная Пасха и воскресная в то время уже были соединены как на Западе, так и на Востоке. Только в V веке, название 185

Пасха стало общепринятым для обозначения праздника Воскресения Христова. В последствие, день Пасхи стал выделяться в богослужебном плане всё отчетливее, за что получил название «праздников праздник». В 1582-ом году в Римско-католической Церкви папа Григорий XIII ввёл новую Пасхалию, названную григорианской. В последствие, изменения Пасхалии изменился и весь календарь. В этом же году папа Римский Григорий направил послов к патриарху Иеремии с предложением принятия нового григорианского календаря и новой григорианской пасхалии. В 1583-ем году патриарх Иеремия созвал большой поместный собор, пригласив восточных патриархов, на котором предали анафеме не только принимающих григорианскую пасхалию, но и григорианский календарь, в частности в правиле Великого Константинопольского собора 1583-го года сказано: «Кто не следует обычаям Церкви и тому, как приказали семь святых Вселенских соборов о святой Пасхе и месяцеслове, законоположили нам следовать, а желает следовать григорианской пасхалии и месяцеслову, тот с безбожными астрономами противодействует всем определениям святых соборов и хочет изменить и ослабить – да будет анафема». В 1923-ем году Константинопольский патриарх Мелетий IV провёл «Всеправославный конгресс» с участием представителей Элладской, Румынской и Сербской православных церквей, на котором был принят новоюлианский календарь, ещё более точный, чем григорианский. В Русской и Сербской церквах после попытки перемены календаря оставили прежний, из-за возможной смуты в народе. Сегодня юлианским календарём всецело пользуются только Русская, Иерусалимская, Грузинская и Сербская православные церкви, а также Святая Гора Афон. Пасха в Ветхом Завете Непосредственно Пасхой называлась жертва: «…в десятый день сего месяца пусть возьмут себе каждый одного агнца по семействам, по агнцу на семейство; …и пусть он хранится у вас до четырнадцатого дня сего месяца: тогда пусть заколет его всё собрание общества Израильского вечером… и ешьте его с поспешностью: это – Пасха Господня». (Исх.12:2,6,11). Пасха дословно означает «проходить мимо», так как Ангел, истреблявший первенцев, проходил мимо домов иудеев, перекладины дверей которых были помазаны кровью закланного агнца. Последние Евангельские события происходят в пасхальные дни. «По древнему иудейскому преданию, Мессия – Царь Израилев должен быть явлен на Пасху в Иерусалиме. Народ, зная о чудесном воскрешении Лазаря, торжественно встречает Иисуса как грядущего Царя» (Ин. 12:12). Об этих событиях прекрасно повествует и изрекает Святитель Николай Сербский: Кто приносит в дом радость? Добрый гость. Кто приносит в дом ещё большую радость? Друг дома. Кто приносит в дом наибольшую радость? Домовладыка, возвратившийся после долгого отсутствия. Блаженны руки, простершие ко Христу и принявшие Его как доброго гостя! Блаженны уста, приветствовавшие Его как друга! Блаженны души, поклонившиеся Ему с хвалебной песнью как домовладыке! Однако некоторые не приняли Его ни как гостя, ни как друга, ни как домовладыку; но своими руками подняли камень на Него и своими смертными душами подготовили смерть телу Его.

Чудо воскресения Лазаря – Лазарева суббота. 8 дней до Христова Воскресения. В канун еврейской пасхи Христос явился в Иерусалим как Победитель. За день до этого, в субботу Он прибыл в Вифанию, где у подножия горы Елеонской, воскресил своего ученика Лазаря. Слух об этом чуде лишь усилил торжественность, с которой жители Иерусалима, встречали Иисуса. Встречали как своего Царя и долгожданного Мессию. Слава о Его чудесах, наполняла сердца евреев 186

надеждой на то, что Он избавит их от римского ига. Они не понимали, что Он несёт им освобождение от более тяжкого гнёта – от рабства страстей человеческих. Они, собственно, и не желали такого освобождения. Вот почему, встречая и приветствуя Его столь пылко во время торжественного входа в Иерусалим, столь же пылко проклинали Спасителя, когда римляне осудили Его на распятие. «…И теперь, пред самым своим крестным путём, Господь укрывается в семье воскресшего Лазаря; находит там благодарных друзей. Если бы, мы все ведали, скольких из нас Христос каждый день спасает от истления земли сей и проказы страстного сего жития, то мы бы непрестанно принимали Его как гостя в сердце своём и не отпускали бы Его из под крова нашей души» (Св. Николай Сербский). Христову приходу радуются дети. И когда родители разошлись, дети оставались возле Него; дети славили Его. Святая Церковь определила это прославление, это воскресение перед Воскресением Христовым. В народе сербском этот день прозвали – ЦВЕТИ (Цветоносный день). Накануне праздника ЦВЕТИ, а далее на Лазареву субботу, во всех сербских церквах и монастырях, освящаются веточки вербы и раздаются народу. Освящённую вербу народ приносит в свои дома, ставит перед славской иконой (перед главной иконой – иконой Крестной Славы) и горящей возле неё лампадой. Лития возле храма, на которой присутствует много детей, держащих в своих руках веточки вербы. Эти дети принесли в нас радость дня, когда показали свою верность Господу. Господь их Пастырь; а потому дети, как Христовы ягнята, несут на своих шеях маленькие звенящие колокольчики. Эта традиция сохранилась и по сей день в Сербии. И в этом есть Евангельская истина. Отсюда и название праздника – ВРБИЦА. Великий Четверг – Христос устанавливает Таинство Евхаристии в Сионской горнице в Иерусалиме. Тайная Вечеря… Страстная Пятница – по традиции, перед праздником Пасхи Понтий Пилат хотел отпустить одного узника, в надежде, что народ будет просить за Иисуса. Однако, подстрекаемый первосвященниками, народ требует отпустить Варавву… Иосиф и Никодим, попросив у Пилата погребения тела Иисуса, обвивают его плащаницей, пропитанной благовониями, и кладут в ближайший гроб – пещеру до наступления субботнего покоя. И вновь мы слышим глас святителя Николая Сербского: Христос на Голгофе! Спаситель на Кресте! Праведник в муках! Человеколюбец, убиенный людьми! Имеющий совесть, да устыдится. Имеющий сердце, да плачет! Имеющий разум, да разумит! Величественная тишина Величественной Пятницы. Величественная победа Богочеловека против сатаны, против смерти. Великая Пятница – тайна человеческой души. Великая Пятница – день наивысшей жалости и наистрожайшего поста. С чем сравнить это событие, таинственное, как бездна; тяжкое, как земля; страшное, как ад? Кто может описать и измерить страдания Христовы в ту страшную ночь накануне распятия? Страдания души и тела. Если на Кресте сильнее было страдание телесное, то здесь сильнее было страдание душевное. Ибо, говорится, что Он был в борении, и это было объяснение с Отцом. Как Господь алкал и жаждал как Человек; утомлялся как Человек; как Человек ел и спал; ходил и говорил, плакал и радовался – так Он как Человек и страдал. Нам же, никогда не следует забывать и то, что когда мы страдаем, то страдаем, прежде всего, за свои грехи. Господь наш страдал не из-за Себя и не за Себя, но из-за людей и за людей, из-за многих людей и за все грехи людские. «Отче! Прости им, ибо не ведают, что творят» (Лк. 23, 34) Это было не только благим пожеланием; это было благим делом; величайшим благим делом, какое людям надобно от Бога. На Кресте, в объятиях смерти, весь изгибаясь от боли, Господь исполнял заботы о спасении людей. Он оправдал всех людей их неведением. «Чем больше любовь, тем больше и страдание» - говорил преподобный Феодор Студит. Если мы не способны измерить любовь Господа к нам, постараемся измерить Его страдания за нас. А страдания Его за нас были столь великими и ужасными, что и земля их почувствовала – и содраглась; и солнце их почувствовало – и померкло; и 187

камни расселись; и завеса раздралась; и гробы – отверзлись; и умершие – воскресли. И да не будет сердце наше слепее земли, твёрже камня, бесчувственных гробов и мертвее мертвецов… (Св. Николай Велимирович). В некоторых регионах Сербии, по народным обычаям, считается, что в Страстную Пятницу всё замирает – вода и ветер, и земля трясется. В соответствии с этим ведут себя и люди. В руки никто не смеет брать молоток и гвозди. Это считается грехом, потому что именно молотком и гвоздями пронзили тело Христа. Кроме того, люди не пьют вина, так как считают, что пьют кровь Спасителя. Прекращаются все работы, как в доме, так и на ниве. Можно было только готовиться к празднованию Пасхи, в первую очередь, красить яйца. Великая Суббота – первосвященники, вспомнив, что Христос говорил о своём воскресении на третий день, несмотря на текущий праздник и субботу, обращаются к Пилату поставить стражу на три дня, чтобы ученики не украли тело, изобразив тем самым воскресение Учителя из мертвых. Воскресение Христово – после субботнего покоя ко гробу идут Жены – мироносицы. Перед ними ко гробу сходит Ангел и отваливает от него камень; происходит землетрясение, а стража повергается в страх. Ангел говорит женам, что Христос воскрес, и предварит их в Галилее. Воскресение Господа Иисуса Христа – Пасха. Праздников всех праздник. Торжество всех торжеств. В Сербии – это УСКРС. Из сладких речей опять льются слова Сербского Златоуста: «Победа Христова – есть единственная Победа, коей могут радоваться все человеческие существа от первозданного и до последнего. Всякая другая победа на земле – разделяла и разделяет людей. Самая благородная человеческая Победа подобна некоему солнцу, которое одной половиной испускало бы светлые, а другой – темные лучи. И только Христова победа как солнце, изливающее светлые лучи на всех тех, кто стоит под ним. И только Христова победа исполняет все сердца человеческие полнотою радости. Только эта Победа, в коей нет злорадства и злобы. И Он никому не навязывает своей Победы, хотя она и столь драгоценна, но оставляет людям свободу…Победа Христова есть Бальзам, Бальзам животворный для всех людей, ибо все стали больны грехом. Бальзам сей больных делает здоровыми, а здоровых – ещё более здоровыми. Бальзам сей умудряет, облагораживает, обоживает человека…» О, дивный и животворящий Бальзам! Какая рука тебя не прильнет! Какое сердце не изольет Тебя на раны свои! Какие уста не возмогут воспеть Тебя! Какое перо не опишет Твою чудотворную силу! Кто имеет достаточно слёз, чтобы возблагодарить Тебя! Воскресший Господь – чудо чудес; однако именно как чудо чудес Он есть истинная природа наша, истинная природа человеческая, первозданная райская природа Адамова. Истинная природа человека не в уничижении, не в болезни, не в смертности и греховности. Истинная природа человека во славе и здравии, в бессмертии и безгрешности. Никто не может познать истинного Бога, кроме как чрез воскресшего Господа Иисуса Христа; и никто не может познать истинного человека, кроме как чрез него единого. Вглядываясь во всю человеческую историю, во всех частях света пасхальное яйцо являлось символом источника жизни. Оно определяло принадлежность к религии и культуре. Как символ жизни яйцо часто служило средством помощи и защиты. Эту же традицию мы наблюдаем в народе сербском, в их православной вере. Яйцо в Сербии всегда являлось символом плодоносности земли и её посева. Чтобы земля плодоносила, сербские крестьяне (селяцы), во время первой посевной, разбивали яйцо о головы рогатого скота и закапывали его в самую первую борозду. Великое значение в подготовке УСКРСа в Сербии, были и есть работы, связанные с покраской и украшением яиц. Яйцо, как источник жизни, получал ещё большую силу, когда оно было красным. Красный цвет – цвет крови, а значит цвет жизни. Цвет Жизни и Победы. Хотя яйца в Сербии красят в разные цвета, красный цвет всё же остаётся традиционным. Древнее предание гласит: «…Когда Мария Магдалина поднесла императору Тиберию яйцо как символ Воскресения Христа, император, усомнившись, сказал, что как 188

яйцо из белого не становится красным, так и мёртвые не воскресают. Яйцо в тот же миг стало красным…» Во всех регионах Сербии к покраске яиц всегда был и остаётся трепетный и творческий подход. Сама техника покраски и украшения яиц сохранилась ещё с древних времён празднования Пасхи; и передавалась сербами из поколения в поколение. К покраске яиц подходили с особым благоговением, трепетом и чистотой. Всегда отбирались самые лучшие яйца от самых лучших кур. В покраске, помимо традиционного красного цвета, в Сербии по сей день используют такие цвета как, жёлтый, коричневый и зеленый. Редко – чёрный. Все цвета получали при помощи листьев, коры и корней деревьев. Такой цвет, как зелёный, который являлся символом природы, получали при помощи семян и корней целебных трав и растений. Стоит также отметить, что окрашивание яиц завершалось обмазкой яичной скорлупы кусочком сала или чисто шерстяной тканью, пропитанной растительным маслом. Процесс украшения яиц в Сербии и сегодня считается самым творческим. К нему подключают всех членов семьи, в том числе и детей. Среди лучших украшений считается украшение орнаментом. Преобладают и мотивы, прежде всего различных цветов; листьев дуба и акации; плодов - ягод, яблок, плодов винограда. Реже можно встретить и мотивы домашних животных – цыплят и курочек; а также голубей, рыб, зайчиков и бабочек. Готовые пасхальные яйца укладываются в пасхальные корзины с цветами и дожидаются таинственного освещения… …Из народных сказаний Старой Сербии: «Как мы знаем, Косовский божур (пион) вырос и расцвёл на крови воинов, павших в Косовской Битве на Косовом Поле в 1389-ом году. А вот в одной из притч, где Господь Сам отсекает верх одного из Своих пальцев; из капли крови, что упадёт на землю, произрастёт виноградная лоза. А потому, сей плод используется для вина, которым мы причащаемся…» Пасхальная трапеза многообразна и обильна, где обязательно присутствует запечённый ягнёнок или молодой поросёнок. На пасхальных, богато сервированных столах по всей Сербии, вы не встретите наших традиционных куличей, зато встретите кулинарное и искусное мастерство сербских хозяюшек. Для пасхальной светлой седмицы выпекается лишь пшеничный домашний хлеб с запечёнными в нём яйцами. С этим хлебом дети «колядуют» из дома в дом, где их с радостью ждут и встречают гостеприимные хозяева…Обычай дарить друг другу яйца можно наблюдать как в России, так и в Сербии. По всей Сербии, особенно на Косово и Метохии, светлая радостная седмица наполняется многочисленными фестивалями, манифестациями и гуляниями во всех оградах церквей и монастырей, во всех оградах домов…На большой сцене Савва – центра в городе Белграде во время всех Пасхальных торжеств всегда проходят фестивали фольклорных игр и народной сербской музыки. «…Итак, все войдите в радость Господа нашего; и первые и вторые получите награду; богатые и бедные ликуйте друг с другом; воздержные и нерадивые почтите этот день; постившиеся и непостившиеся веселитесь ныне. Трапеза обильна – насыщайтесь все; телец велик, - никто пусть не уходит голодным; все наслаждайтесь пиршеством веры; все пользуйтесь богатством благости. Никто пусть не жалуется на бедность; ибо открылось общее царство. Никто пусть не плачет о грехах; ибо из гроба воссияло прощение. Никто пусть не боится смерти; ибо освободила нас смерть Спасителя. Он истребил её, быв объят ею; Он опустошил ад, сошедши во ад; огорчил того, который коснулся плоти Его. Воскрес Господь – и ты низложился; воскрес Христос, - и пали бесы; воскрес Христос, - и радуются ангелы; воскрес Христос, - и водворяется жизнь; воскрес Христос, - и мертвого ни одного нет во гробе…» (Св. Иоанн Златоуст). С апостольских времён: «Приветствуйте друг друга с целованием святым» (Рим. 16:16) "ХРИСТОС ВАСКРЕСЕ! ВАИСТИНУ ВАСКРЕСЕ!" …звучит пасхальное приветствие в Сербии. 189

Николай Шпунтов, Украина, г. Алчевск Луганской области

Председатель заводского поэтического клуба «Зори Коксохима» со дня его основания. Член Межрегионального союза писателей Украины, член православного литературного объединения «Свете Тихий». Родился 15 марта 1956 г. в городе Алчевске Луганской области. После окончания восьмого класса обучался в ПТУ № 81 и окончил вечернюю школу. После службы в Советской Армии, в войсках ВДВ, работал токарем в филиале завода «Рубин», электромонтёром в Алчевском узле связи. С 1998 года по настоящее время работает кабельщиком-спайщиком в ЦРОЭО ОАО «Алчевск – кокс». В 1990-1994 годах – депутат Алчевского городского совета. В 2008 году награждён Грамотой Митрополита Владимира за труды во славу Святой Православной Церкви. В 2010 году награждён медалью в честь 65-летия Луганской Епархии. В 2012 году за заслуги перед Украинской Православной Церковью Митрополитом Киевским и всея Украины Владимиром награждён орденом УПЦ Святого Равноапостольного Князя Владимира III степени. В 2013 году на праздник Алексия – человека Божьего Высокопреосвящейнейший Митрофан, Архиепископ Луганский и Алчевский, совершил Хиротесию во иподиакона. Печатался в газетах «Коксохимик», «За металл», «РИО плюс», «Неделя», «Литературный Журнал», в литературных альманахах «Пламя сердец трудовых», в сборниках современной поэзии «Прикоснись» и «Мозаика слова». Неоднократный призёр фестиваля «Великая степь» и «Зори коксохима собирают друзей».

Дорога в Иерусалим Самолёт, поднявшись над облаками, плыл в синеве неба. Белые облака, как кипящее молоко, расстелились под ним. Они были такими густыми, что сквозь них не было видно земли. Над облаками сияло голубизной во всей своей небесной красе пространство небесной лазури. Голубизна лежала на крыльях самолёта, обволакивая всё вокруг до самого горизонта. – Лечь бы, раскинув руки, и полежать на этой белой перине облаков, наслаждаясь красотой Божьего создания, – думал я, сидя у окна летящего в Иерусалим самолёта. Позади – тяжёлые дни похорон безвременно ушедшего сына. Не забыть мне тот день, когда мне сказали, что я еду в Иерусалим, благодарность тем людям, которые помогли мне осуществить свою мечту, и радостные чувства, переполнившие меня, когда Владыка Иоанникий благословил на ношение подрясника, вручив вместе с подрясником и особую честь, и особую ответственность, беспокойство родных, как я перенесу перелёт и жару. Больное сердце, аритмия, стенокардия, – страшно перечислять всё то, что записано в медицинской карточке. Ко всему ещё прибавилось сильное растяжение правой ступни и стресс после похорон сына. – Там надо много ходить, а ты хромаешь, будешь обузою для других, – говорила мне дочка – она в нашей семье всегда обо всех беспокоится.

190

– Ничего, – отвечал я ей, – ведь я бывший десантник и лечу в гости к Спасителю, чтобы помолиться о здравии и упокоении родных и знакомых. Ведь люди, написавшие мне записки, ожидают молитв. Мысль о том, что я смогу у гроба Господнего помолиться о недавно умершем сыне, придавала мне силы. – На всё воля Божья, – подвёл я окончательную черту разговорам. И когда родные поняли, что меня отговорить невозможно, они собрали мне две сумочки лекарств, убеждая, что все пригодятся. – Да меня таможенники не пропустят! Подумают, что наркоман. – Отшучивался я, но родные поставили ультиматум: или я беру лекарство, или не еду. Я действительно надеялся лишь только на Божью милость, и когда перед отъездом все отъезжающие собрались в соборе св. Николая на молебен о путешествующих, я просил у св. Николая его покровительства. Забегая наперёд, хочу сказать: «Верующему по вере его воздастся», – я всё время ощущал поддержку через людей, которые были рядом, в прикосновении к святыням. Помощь была дивная, незаметная глазом, но прочувствованная сердцем и душой. А таблетки пил только иногда, в основном они пролежали в сумке нетронутыми. Собрав все мысли в один большой клубок, положив голову на подушку, любезно предложенную мне стюардессой, любуясь проплывающими за окном облаками, я задремал. Разбудил меня голос соседки: «Николай Николаевич! Вы кушать будете? Мои соседи (Ирина с мужем Виктором, семья Пантюхиных из Алчевска) были, как и я, паломниками. Они летели не первый раз, и Ирина, видя моё волнение, старалась помочь. С Виктором я познакомился в Свято-Никольском соборе. Во время службы, проходя мимо иконы св. Николая, я обратил внимание на человека, скромно стоящего в углу напротив иконы. Лицо у него была задумчивое и сосредоточенное, в глазах – скорбь и отчаяние, он был весь поглощён молитвой, не замечая никого вокруг. – Его молитву Бог услышит, – подумал я, – ведь его душа открыта для Бога. И я почувствовал радостное волнение за этого человека, который смог открыть свою душу, очистить её, найти своё слово к Богу; а вместе с тем и грусть, что я так не могу. Я понял, что очень многому нам надо учиться, учиться у своего ближнего. Жена Ирина, добрейшей души человек, – это путеводитель Виктора. Путеводитель во всём: в любви, в скорбях и грусти, счастье и радости, в молитве. Есть поговорка: «Муж – голова, а жена – шея, куда шея повернёт – туда голова и смотрит». К Ирине это высказывание не подходит. Нежная и милая, любящая всех материнской любовью, она – как Ангел, скромно идущий за мужем. Но стоит только Виктору свернуть не туда, её тихий, нежный голос повернёт его в нужном направлении. Я бы назвал их идеальной парой. Ирина – однолюб, из тех женщин, которые за любимым готовы пройти «огонь, воду и медные трубы». Она вся светится добротой и любовью, которые исходят от её пламенного сердца. Одаривая всех окружающих, при этом умудряются оставлять и для родных. Находясь за мужем, как за гранитной скалой, эта женщина иногда выходит из тени этой скалы, показывая всем свой ум, красоту и чистоту своей души. Мужа она ласково называет «мой Витёк», и это так. Он действительно её идеал, её жизненное кредо, её жизнь. И беда будет тому, кто попытается у неё его забрать. Но всё хорошее от них обоих вобрал в себя маленький человечек – внучёк Николай. Мне нравится смотреть, как этот милый послушный мальчик трёх с половиной лет, не по годам рослый, весь в деда и отца, сложив для благословения свои ручонки, детским голосом говорит: «Благослови, батюшка». С его детских уст это слово слетает мило и приятно, я думаю, что в будущем он будет хорошим священником. Впереди сидела семья Кононенко – Геннадий и его жена Татьяна. Если Геннадий мог иногда расстраиваться, не выставляя напоказ своё недовольство, только лицо выдавало его, то Татьяна, во всём спокойная, как танк, в трудные минуты искала другое 191

решение проблемы, предлагая разные варианты. Она никогда не винила никого и не искала «крайнего». За проходом, напротив меня, сидел наш Благочинный – отец Александр, иногда с волнением поглядывая в мою сторону. Зная, что у меня больное сердце, переживал. С отцом Александром я познакомился в конце восьмидесятых, когда он был назначен настоятелем Свято-Николаевского храма города Алчевска. Познакомился так же, как и с предыдущим батюшкой. В то время я работал электромонтёром связи. Телефон на церковь был протянут воздушной линией из гостиницы на рынке. Проведён был по полю, по столбам, проводом, на котором было много скруток. Некоторые из них были на столбах. Вот там-то я и рассоединял провода, дожидался, пока из церкви позвонят, что не работает телефон, и шёл знакомиться с батюшкой. Метод действовал безотказно. Батюшка, довольный, что я быстро устраняю повреждения, наслушавшись моих рассказов о трудностях этой работы, угощал меня кагором. Позже я рассказал батюшке о своей хитрости, он посмеялся и сказал: «С такой доброй душой, как у тебя, ты должен был прийти к Богу, а то, что ты осознал свой грех и больше его не повторишь, будет тебе только плюсом». После этих слов мне стало стыдно за свои поступки, хоть я и устраивал это всего два раза. Мы подружились с батюшкой, и нужда в отключении телефона отпала сама по себе. До конца своей жизни я буду благодарен батюшке за то, что он, будучи моложе меня, был прозорлив. Видя мою слепоту, не оттолкнул меня, а умело направил мой ум, мои чувства в служение Богу. Ведь я, стремясь удовлетворить телесные потребности, был слепцом, который даже не умел креститься. Постепенно батюшка научил меня молиться, я познал горечь исповеди, вкусил сладость причастия, узнал радость венчания. Я впустил в себя Бога, с каждым днём познавая его, любя его, веря в него. Батюшка был молодой, энергичный, родом из многодетной семьи священника из небольшого села Гвоздев. Двенадцать детей воспитывалось в этой семье с верой в Бога и православие. Пять девочек подросли и стали матушками, а шестеро мальчиков пошли по стопам отца, избрав священнослужение. С первых дней батюшка, засучив рукава, взялся за работу. Его можно было увидеть везде: и на разгрузке кирпича и леса, и за рулём автомобиля, и на установленных рабочими лесах. Работы было много, ведь надо было восстанавливать первоначальный вид храма, построить крестильню, часовню, духовное училище. Когда территория церкви ему стала мала, начал строить храмы в городе, затем – во всём благочинии. Сегодня учебный просветительский центр сияет своим великолепием. Храмы, возведённые им, красивы и гармонично вписываются в структуру городов. Своим трудолюбием он заражает всех, требуя от других бережного отношения к строительству, строя не на года, а на века. Однажды, рассердившись на него, я сказал: «Трудоголик. Сколько можно строить? Когда ты успокоишься? Когда ты отдыхать будешь?» Он, улыбнувшись, ответил: «Кто построит дом Божий, того дом непоколебим будет… а храмов много не бывает, ведь они строятся для людей». И действительно, дом его непоколебим, матушка обогревает его своим теплом, дети дарят внуков и детский смех, прихожане – Любовь, а Бог – Свою благодать. Секретарь Луганской Епархии, Благочинный Алчевского округа, даже здесь, в самолёте, беспокоился за всех. Утро мы начинали молитвой, день тоже заканчивался молитвой. И его молитва у алтаря, в монастырях и соборах, где мы побывали, у гроба Господнего на празднике Вознесения, предавала нам силы. Рядом с отцом Александром сидела молчаливая матушка Лариса, верующая в благополучие нашей поездки, полагающаяся на волю Божию. Немного впереди умостились в креслах отец Иоанн с матушкой. Матушка Иулиания сидела у окна, всматриваясь в облака. Из всей нашей группы я больше всего, больше, чем за себя, беспокоился о ней. Она была беременна, и никто не знал, как она перенесёт перелёт. Увидев на её лице улыбку, я успокоился.

192

Самолёт пошёл на посадку, и я, впервые приземлявшийся в самолёте (в армии приходилось выпрыгивать с парашютом), от сильного давления в ушах, раскрыв рот, как меня когда-то учили, сидел, ожидая посадки. Наверное, со стороны я выглядел смешно, но это помогло мне перенести давление. За окном появилась посадочная полоса, самолёт коснулся её колёсами. Все пассажиры захлопали, радуясь мягкой посадке. Таможенный и паспортный контроль мы прошли быстро. Хочу сказать хорошие слова в адрес работников аэропортов и таможенников, которые старались как можно быстрее, с минимальной задержкой, обслужить нашу группу. На выходе из аэропорта нас ждал красивый автобус с кондиционером. В нём я разговорился с матушкой Гликерией и отцом Назарием, которые присоединились к нашей группе в Киеве. Матушка Гликерия, игуменья женского монастыря св. Александра Невского из украинского села Чернеевка, оказалась приятной собеседницей, она сразу стала душой коллектива. К ней шли за советом, она никому не отказывала, приводила примеры со своей жизни. С нежностью и любовью рассказывала о своём монастыре, о своих послушницах, о том, что в монастыре – чудодейственная вода, и были случаи исцеления детей от церебрального паралича. Отец Назарий – скромный монах Свято-Духова скита Почаева, небольшого роста, худенький, но сильный духом. Дождавшись вторую половину нашей группы – паломников из России, прилетевших на час позже нас, – и познакомившись с гидом отцом Василием, мы поехали к гробу Господнему. За окном мелькала непривычная моему глазу картина. Когда я еду по родной Луганщине, то за окном виднеются деревни, огороды, деревья, посаженные вдоль дороги, терриконы; здесь же – скалы, песок, камни. Деревушек, как у нас, здесь нет. Попадаются заброшенные дома и небольшие поселения кочевников. Если наш крестьянин строит добротный дом, то кочевники выкладывают стены из камня, складывая камни в два ряда, засыпая между ними песок для связки, и обязательно у скалы, которая укрывает весь посёлок от солнца. Благо, что камня и песка здесь вдоволь. Сверху, вместо крыши, натягивается материя, материя – на окнах и дверях. Материя, шевелясь от ветра, создаёт иллюзию летящего дома. Живут кочевники в этих домах по три-четыре года, затем переезжают в другое место. У них нет паспортов, мебели, и потому они вольно кочуют по пустыне. В общем, почти как наши цыгане. Держат коз и верблюдов, хотя не понятно, чем эти животные питаются, ведь вокруг – песок и камень. Правительство пыталось навести порядок в этих племенах, но безуспешно. Отец Василий говорил неустанно. Даже когда за окном был виден один песок, он всё равно находил, что сказать. В городах построены добротные здания, хорошо гармонирующие со старыми домами и крепостями. Чем ближе подъезжали к Гробу Господнему, тем больше меня охватывало волнение. Вот на горизонте показались стены древней крепости, величественно возвышающейся над городом. Через Яффские ворота мы пошли ко гробу Господнему. Вдоль дороги, справа и слева, с разным товаром разместились торговцы. Казалось, конца и края не будет этой кутерьме. Мелькающий с двух сторон, выставленный на показ товар начинал надоедать. Я, с волнением прыгая по ступенькам, ожидал появления того, ради чего прилетел. Голгофа Вход в храм Господний появился неожиданно из-за очередного поворота, за закончившимися, наконец, рядами торговцев. Я увидел ворота огромного здания, окормленные колонами по сторонам, и множество людей, входящих и выходящих из них,

193

а также на площади перед воротами. Сердце от волнения, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. – Неужели я дошёл? Неужели я возле святыни? – задавал сам себе вопросы, ведь всё, что я до этого делал, вся моя жизнь стала ничем по сравнению с той святостью, которая ожидала меня за воротами. Подойдя к рассечённым колонам, из которых сошёл благодатный огонь, я услышал тихий запах дыма. Глянув в сторону колоны, я увидел на ней след от огня. Как мог мой нос, который никогда не чувствовал аромат запахов, ощутить такой тонкий запах дыма? Поцеловав колону, я шагнул в темноту ворот. Если на улице палило яркое солнце, накаляя всё вокруг, то здесь в полумраке веяло прохладой. Сверху пробивался солнечный луч, который, освещая огромную мозаичную икону, где Иосиф и Никодим помазывали смирной и алоэ тело Иисуса, он даже не достигал пола. В нескольких шагах от входа, прямо на мраморном полу, лежал камень помазания. Камень большой, с человеческий рост, покрытый красной мраморной полированной плитой (толщиной 30 см), к нему могли одновременно подойти восемь человек. Люди проходили быстро, и очереди у него не было. Благолепие Храма соответствует его высокому статусу. Иконы в иконостасе украшены ризами, пол выстлан мраморными плитами, пожертвованными до революции из России. Здесь воочию была видна щедрость русской души. От камня помазания я направился к гробу Господнему, сжимая в руке папку, в которой лежали восемь листов формата А 4, исписанные с двух сторон в три ряда именами родных, друзей, знакомых, работников моего цеха. Когда я перед отъездом собирал имена, одни принимали всё всерьёз, другие – смеялись: – Ты полгорода в свой список записал, успеешь прочитать его? – Ничего, – отвечал им, – я ведь еду молиться. Хотя, меня самого мучили вопросы: «Где читать записки о здравии, а где об упокоении?». Я считал, что на горе, где стоял крест, и пролилась кровь Спасителя, и у камня помазания, где лежало его мёртвое тело, о здравии читать нельзя. Все мои сомнения разрешил давний мой друг архимандрит Андрей (Нагибин), наместник Свято-Андреевского монастыря. Когда я ему рассказал о своих сомнениях, он улыбнулся и сказал: «У Бога нет мёртвых, у Бога все живые. Только одни – с ним, другие – ждут Его прихода. Это мы, по нашему неверию, делим людей на живых и мёртвых». Так, очень просто, из уст монаха решился сложный для меня вопрос. Пройдя влево метров двадцать, я попал в большую ротонду Святого Гроба. Эта величественная ротонда образована восемнадцатью пилястрами в три этажа. Пилястры соединены арками, и на них покоится огромный купол. Под куполом устроена часовня или малая церковь (кувуклия), обложенная жёлтым мрамором с украшениями по стенам и куполом посередине. Часовня перекрывает пещеру Гроба Господнего, где был похоронен Иисус. Кувуклия (дл. 8,3 и шир. 5,9 м) состоит из двух частей: западной, где заключается Гроб Господень, и восточной, где расположен придел Ангела. Вокруг кувуклии я увидел большую очередь. Раскрыв свою папку, я стал вслух читать имена, думая о том, чтобы успеть прочитать весь список, дабы они были услышаны. Сначала люди с очереди смотрели на меня непонимающе, ведь там были паломники разной национальности, но когда поняли, что я читаю записки, успокоились. Я, стараясь не замечать никого вокруг, был поглощён чтением имен из списка, медленно передвигаясь вместе с очередью. – Очередь, как в мавзолей, – съязвил кто-то. Я ни разу не был в мавзолее, но разницу почувствовал душой. Там люди шли к мёртвому телу ради любопытства, чтобы посмотреть на забальзамированный труп. А здесь каждый шёл со своей просьбой и мольбой в сердце к самому великому из живших на земле. Если там стараются сохранить гниющее тело, то здесь нет тела, но Господь показывает нам своё присутствие, каждый год даря нам Благодатный Огонь. Благодатный трепет охватывает душу христианина при приближении к этой святыне. Эта маленькая пещера была вместилищем Необъятного! Здесь бездыханным и безжизненным лежал Тот, 194

Кто даёт Жизнь всему Творению, кто был Создателем всего Мира. Здесь произошла победа Христа над дьяволом, торжество добра над злом, здесь воскрес Христос… Когда я, прочитав последнее имя, поднял глаза, я был уже возле входа в кувуклию. Мне казалось, что прошло всего десять минут, но, посмотрев на часы, я увидел, что прошло сорок минут. Так незаметно пробежало время у Святыни. Подойдя ко входу, прочитав молитву «Отче наш», шагнул в придел Ангела, благовестника радостного Воскресения Христова (в длину и ширину – три метра), со специальными отверстиями, которые служат для передачи всем молящим Благодатного Огня в Великую Субботу. В середине этого предела стоит мраморная ваза, в которую вложена часть того камня, который Ангел отвалил от дверей Гроба. Во время служения литургии этот камень служит престолом. Вход в придел Гроба Господня очень низкий и узкий, высотой – 112 см, шириной – 72 см, сама пещера – тоже мала (длина и ширина – около двух метров), так что перед Гробом могут стоять одновременно не более трёх человек. Внутри находится скала, к которой можно прикоснуться, отворив икону Божией Матери в окладе из серебра, находящейся на западной стене. В этой скале заключено бесценное сокровище христиан – Животворящий Гроб Христов. Чтобы предотвратить попытки молящихся отколоть и унести с собой кусочки камня, Ложе было закрыто плитой из белого мрамора, стены также обложены мрамором. Когда я стал на колени перед Гробом Христовым, меня охватило чувство глубокого раскаяния, стыда за деяния людей. Положив голову на мраморную плиту, я заплакал. Слёзы, стекая по моим щекам, капали на плиту. В голове у меня был полный беспорядок, я забыл всё, о чём хотел попросить, лихорадочно вспоминая имена родных. – Прости нас, Боже, прости нам наше неверие, предательство, нашу слабость, прости наше бездействие и спаси нас! – просил я, осознав, что должен просить прощение у Того, Кого мы предали и предаём, истязали и истязаем, распяли и распинаем. Просить прощение за тех, кто это делал и делает сейчас, и за себя, ведь свои грехи – всегда самые тяжкие. Выходил я из кувуклии обновлённым, со слезами на глазах и радостью в душе. То, о чём я мечтал, свершилось. Я был у Гроба Христова, я говорил с Ним, я был услышан. Выйдя из кувуклии, я направился к камню помазания, проходя путь Спасителя, только в обратном направлении: от места погребения до места казни. Голоса нашего гида не было слышно, да и группу я потерял из вида. У камня помазания было всего два человека. Обрадованный подаренной мне минутой, стал перед ним на колени. На этом камне когда-то лежало бездыханное тело Спасителя, казненного нами как разбойника, а теперь мы приходим и просим у него помощи. Когда я представил истерзанное и измученное тело невинного Иисуса, лежащее на этом камне, слёзы снова потекли из глаз. Особое место в моей жизни занимал мой сын. Он был долгожданным и вошёл в неё со своими печалями, заботами, радостью. Но он ушёл, и его место в моём сердце осталось незаполненным. Мысль о том, что я мало уделял сыну внимания, сердился, не понимал его, терзала мою душу. Роману было тридцать один год, он ушёл по воле Божьей, чтобы продолжать жить. Ведь переход неизбежен для всех. Каждый знает, что он родился для того, чтобы умереть, что никто не вечен в этом мире. Мы своими делами укорачиваем или удлиняем срок пребывания в нём. Какие мудрые слова: «По вере Вашей да воздастся Вам» (Матвей 8;13)! Ты живи, а по вере твоей будет решено, сколько тебе жить здесь, и как тебе жить там. Каждому дано право своими делами решать свою судьбу, и только от тебя зависит, сможешь ли ты им воспользоваться. Если ты хочешь, чтобы твои хорошие дела были положены на весы жизни и имели духовный вес, надо оберегать их от хуления. А если на другую чашу положат дела, уменьшающие их вес, возникает вопрос: «Кому нужны такие хорошие дела?».

195

Св. Макарий Александрийский по откровению Ангельскому говорил, что душе усопшего в продолжение двух дней позволяется вместе с находящимися при ней Ангелами находится на земле, где хочет. После поклонения Богу в третий день повелевается показать душе обители Святых и красоту рая. После вторичного поклонения, на девятый день, Владыка повелевает отвести душу в ад, где она тридцать дней проходит мытарства. В сороковой день она опять возносится на поклонение к Господу нашему, и теперь уже Судия определяет приличное ей по делам место заключения. Грех Адама и Евы был не в порождении греха, а в непонимании, что они согрешили. Им было стыдно, они стеснялись своей наготы, прятались от Бога, дабы он не увидал их позора. Они боялись, что Бог увидит их души, непонимающие содеянное, павшие в грехе. И Бог, видя всё это, не наказал их, а послал на землю, дабы они, душою осознав свой грех, вернулись к нему. По повелению Божьему судьбы у людей разные. Одним из нас жизни не хватит, чтобы покаяться, другим – и одного мига достаточно. Надо успеть за это время донести свою искренность в покаянии, правоту и чистоту своего раскаяния, убрать все недомолвки. Чистосердечное раскаяние должно идти от сердца, быть чистым, как слеза, и правдивым, как жизнь. Надо успеть раскрыть свою душу, понять ученье Божие, осудить свой грех, делами доказать свою преданность. Почему только после смерти мы, осознав, что кто-то ушёл навсегда, начинаем жалеть, начинаем понимать, что нам его не хватает, что не всегда был прав, мало дарил любви и ласки? Сожалеть, что не сможешь больше с ним поговорить, попросить прощения, обнять, приголубить. За этими мыслями приходит скорбь, которая преследует тебя везде, не давая покоя, отдаваясь болью в сердце. И ты начинаешь понимать, что его больше нет, а тебе остаётся только молитва, и только молитву он услышит и поймёт. Понимая, что душа сына в эти дни проходит мытарства, я просил у Владыки снисхождения и милости Божьей. – Господи! Возьми новопреставленного Романа в свою обитель, прости ему его прегрешения, как ты простил разбойника, поверившего в Тебя, открой ему двери Рая твоего. Я стоял на коленях с чувством глубокого сожаления, как и те, стоявшие у тела Спасителя мира сего, понявшие, Кого они потеряли. Я понимал их, я чувствовал их боль, ведь беда у нас одна. Я был благодарен Богу за то, что нам, грешным, он оставил право молиться о других. Как не плакать, когда чувствуешь Его страдания, когда Его боль становится твоей? Ведь эти места были свидетелями жизни Иисуса, они сохранили тепло его рук, силу его Любви, его боль и страдания. Мы чувствуем его там, где он был, здесь всё хранит память о нём. Побывав у Святыни, мы незримо соприкасаемся со Спасителем. С трудом передвигая ноги, я поднялся на Голгофу. Всего двадцать восемь ступенек, но каждая ступенька отзывалась болью. Как будто тяготы тех, кто был здесь распят, прилипали к моим больным ногам свинцовой ношей. – Во время жизни Христа эта гора была местом казни преступников, которых здесь предавали распятию, считавшемуся самой позорной смертью, – рассказывал отец Василий. Голгофа в переводе и означает «лобное место». Это название было дано Голгофе по нескольким причинам. По мнению одних, так она называлась из-за сходства её округлой формы с черепом. По мнению других, – из-за множества находившихся там черепов преступников. Я же, грешник, в эти минуты подумал, что название этой горы придумал народ, а он точен в своём определении. Но главное, что, согласно иудейскому преданию, в этом месте была погребена голова Адама. Именно поэтому Промыслом Божиим искупление человеческого рода происходило здесь, где пречистая кровь Спасителя омыла грех Адама, пролившись сквозь расселину в скале, образовавшуюся от землетрясения, произошедшего от последнего вздоха Иисуса. Гора видела мучение и смерть тех, кто был 196

на ней распят, она слышала наглые слова одного из разбойников и раскаяние другого, она раскололась от силы Божьей. – Что такое смерть, – думал я, – если у Бога все живые? Неужели это наша зависть к тому, кто ушёл в бесконечность, и ему ничего больше уже не надо, а ты остался, и тебе нужно заботиться о своём существовании? Но, понимая, что им ничего не нужно, мы стараемся угодить земной гордости, покупая дорогие гробы, устанавливаем шикарные памятники, кичась перед живыми, забывая о молитве. Мы живём на земле, зарабатываем, приобретаем, копим, но с собой туда берём только свои грехи. А там ждём, когда те, кому мы всё оставили, будут о нас молиться. Если человек православный, он понимает, что там не нужны блага земные, что только молитвой можно заслужить Благодать Божию. И если он научил своих родных молиться, то ему не надо беспокоиться, а если нет, то приходится уповать на милость друзей и знакомых. Христос воскрес, чтобы показать всему миру, что смерти нет, показать нам, что жизнь прекрасна, и мы должны ценить каждую её минуту, – подытожил я свои мысли и вновь начал читать привезённые мной записки. Монастырь св. Екатерины В гостинице после вечерней молитвы отец Василий объявил: «Завтра едем на гору Моисея, нужно взять с собой фонарики». У меня ещё дома было предчувствие, что мой фонарь работать не будет, и я перед самым отъездом купил для него новые батарейки. Уложив фонарик и батарейки в сумку, предварительно проверив, горит ли он, я лёг спать. Дорога была длинная, и пока мы ехали, отец Василий рассказывал: «Монастырь святой Екатерины, куда мы с вами едем, – один из самых древних в христианском мире (IV век). В нём находится самая богатая после Ватикана библиотека, в которой собраны бесценные манускрипты и древние иконы. Там самая маленькая епархия в мире. За всю свою историю монастырь ни разу не был захвачен, разрушен или повреждён. Он был построен в глубине узкой долины на высоте 1570 метров от уровня моря и окружён крепостной стеной из гранитных блоков высотой 12-20 метров и толщиной 2-3 метра. Святая Екатерина родилась в аристократической семье из греческого царского рода в 294 году в Александрии. Красива и умна от природы, получившая прекрасное образование, она не знала недостатка в женихах, но отвергла все их предложения, избрав женихом своей души Иисуса Христа. При крещении приняла имя Екатерина (при рождении её имя было Доротея). Римский император Максимин собрал со всей империи 50 мудрецов, чтобы они убедили Екатерину поклониться идолам, но вышло наоборот: она убедила их в необходимости веры во Христа. В начале IV века, во время гонения на христиан, её заключили в темницу и подвергли пыткам. Согласно преданию, во время пыток из её ран текла не кровь, а молоко. 25 ноября 305 года её обезглавили. После казни тело исчезло. Прошло несколько столетий, прежде чем синайские монахи смогли обнаружить мощи святой, которые по преданию ангелы перенесли на вершину самой высокой горы Синая, ближайшей к монастырю. Поднявшись на гору, монахи обнаружили, что мощи святой не тронуты тлением, сохранились целыми и источали сладчайшее миро, которое монахи собрали в склянки, почитая его как чудодейственное. В X-XI веках мощи святой были перенесены в монастырь и оставлены у алтаря храма Преображения. С тех пор гора и монастырь приняли имя святой Екатерины. Самое святое место в монастыре – часовня Неопалимая Купина, расположенная за алтарной частью церкви. Сам куст растёт за стеной часовни. «Охваченный пламенем куст

197

купины горел и не сгорал (отсюда и название – неопалимая купина). Так Бог явился Моисею в безлюдной тишине Синайских гор». Сегодня, вспоминая свою поездку, я нахожу много дивных случаев, которые, я уверен, были даны мне милостью Божьей. О некоторых я вам постараюсь рассказать. В Алчевском соборе св. Николая возле поминального столика находится икона Успение Пресвятой Богородицы. Я очень редко ставил свечу у этой иконы. Наверное, чтобы узнать всю святость иконы, которую я обходил вниманием, в монастыре я попал в церковь Успения Пресвятой Богородицы, на нижнем ярусе которой находится оссуарий (костница). Умерших монахов хоронят на монастырском кладбище, но по прошествии определённого времени кости извлекаются из могилы и помещаются в оссуарий. Единственным полным скелетом в этом оссуарии являются мощи отшельника Стефана, жившего в VI веке. Мощи Стефана, облачённые в монашеские одежды, покоятся в стеклянном киоте. Я увидел великолепие храма Успения Пресвятой Богородицы. В тишине этого храма возносили умершим свою молитву много поколений монахов, их кости находятся в оссуарии. Сегодня я, живой, продолжал молитву мёртвых в храме, где Пресвятая Богородица является хранительницей этих мощей. Вечером, когда все легли отдохнуть перед ночной литургией и подъемом на гору Моисея, я проверил свой фонарик. Он, как я и думал, не горел. Вставленные новые батарейки, которые я заранее купил перед отъездом, тоже не горели. Пришлось покупать другой фонарик. Первую литургию на святой земле я сослужил и принял причастие в качестве пономаря в храме св. мученика Трифона, пострадавшего за веру. Родившийся в семье христиан, с ранних лет он принял христианские нравы. Будучи отроком, проявил дар чудотворений, исцеляя и облегчая недуги, изгоняя бесов. Обращал к христианской вере. Во время правления императора Деция Траяна, гонителя христиан, Трифон был схвачен и предан суду. После чего Трифон был мучим, при этом его обнажённым подвесили на дереве и били, затем привязали к коню и повезли на охоту, а после этого бросили в темницу. Ему вбили гвозди в ноги и так водили по городу, но, несмотря на это, он отказывался отречься от Христа и признать римских богов, за что был осуждён на усекновение главы. Перед казнью Трифон истово молился, благодарил Господа и просил принять его в Своё царствие. По его молитве Господь взял его душу, причём ещё до того, как палачи успели привести приговор в исполнение. В час ночи все собрались у храма на литургию. Совсем рядом, в тишине горы св. Екатерины, возвышались стены монастыря. Ночью гора, как бы подступив к монастырю, накрыла его своим величием. По узким ступенькам поднялись к дверям небольшого храма, который едва вместил всех желающих. Когда я зашёл в алтарь, такой же маленький, как и сама церковь, то почувствовал, что у меня от волнения кружится голова. Трижды перекрестившись и поклонившись Престолу, я посмотрел в сторону отца Александра. Он стоял перед Престолом, облачённый в праздничные ризы, собранный и спокойный. В эти минуты мне показалось, что он был выше и красивее всех. Отец Александр серьёзно на меня посмотрел, от его взгляда я полностью успокоился, взял в руки Евангелие, звонким и чистым голосом запел: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святого Духа ныне, и присно, и вовеки веков». Его голос разлился по древнему храму, отдаваясь радостью в душах каждого молящего, успокаивая и настраивая на молитву. В эту ночь все, кто был в храме, ощущая его величие, со слезами на глазах принимали причастие. После причастия я почувствовал, как вместе с просфорой, по молению св. мученика Трифона, в меня вошла Божия благодать. Гора Моисея

198

Гора Моисея – Библейская гора Хорив высотой 2285 метров. Каждую ночь на её вершину поднимаются паломники из разных стран, чтобы очиститься от грехов и встретить там рассвет. На вершину горы ведут два пути, которые начинаются за монастырской стеной. Первый – более короткий, но более крутой и трудный. Это 3750 ступенек, вырубленных монахами в скалах. Второй – более лёгкий, пологий и долгий, сделанный специально для паломников в XIX в., длиною 7 километров. Подъём по нему занимает 2,5-3 часа. Наши паломники выбрали эту дорогу. Дорога вначале была спокойная, так как шла по тропинке, чуть поднимающейся в гору. Из темноты появились погонщики с верблюдами, предлагающие за 10-20 долларов прокатиться на верблюде. Ох уж эти искушения, подстерегающие нас на протяжении всей жизни! И не каждый способен противится им. Хотя, искушения приходят с деньгами: есть деньги – есть искушение, нет денег – нет искушений. И чем больше у тебя денег, тем больше искушений. Мы с ужасом понимаем, что нам приходится платить за всё: и за зло, и за добро. Не знаю, кто сказал, что всё в этом мире покупается и продаётся, но я знаю, что ни продать, ни купить нельзя молитву. И это единственное, что ты возьмёшь с собой в тот мир. Старались идти группами, останавливаясь на привал в устроенных бедуинами местах для отдыха, где можно было купить напитки, воду, горячий чай и подождать отстающих. Места эти были устроены на скорую руку из подручного материала – камня, фанеры. Мы никого не оставляли без внимания. Женщин, которым было трудно идти, сопровождали мужчины. Яненко Толик. Об этом паломнике можно, сказав много, не сказать ничего. Скромный, глубоко верующий, спокойный и рассудительный, всегда готов помочь ближнему. Так уж получилось, что в первый день пребывания на святой земле ваш покорный слуга вовремя не пришёл к автобусу. Анатолий, не задумываясь, пошёл меня искать. Когда же, придя к автобусу, он узнал, что я нашёлся, спокойным голосом сказал: «Если бы не Николай Николаевич, то я бы никогда в свой день рождения не смог дважды побывать у Гроба Господнего». В этот день, 21 мая, ему исполнился 51 год. Я, сидевший в автобусе с поникшей головой, вздохнул с облегчением – хоть какая-то польза от моего опоздания. Вот и сейчас он взял шефство над игуменьей Гликерией, не отходил от неё, помогая идти. За доброту Бог вознаградил его: идя рядом с игуменьей, он воочию видел чудо. Со временем крутизна дороги увеличилась, и вскоре мы шли по узкой тропе, с одной стороны которой была бездонная пропасть, а с другой – отвесная скала. С каждым шагом идти становилось труднее, темнота, да и периодически обгоняющие нас верблюды, затрудняли движение. Но все были едины в стремлении к цели и потому, стиснув зубы, шли молча. Здесь никто не жаловался, никого не упрекал, не было разговоров; только молитва в ночной тишине придавала силы. Вот в свете фонаря показалась фигура матушки Ларисы. Чтобы было легче идти, она приобрела две трости. Теперь, переставляя их, словно лыжница, медленно передвигалась к цели. Я хотел пошутить, спросив у неё: «На обратной дороге будешь сразу двумя палками отталкиваться, чтобы раньше всех быть внизу?». Но понял, что она моей шутки не поймёт. На её лице была усталость, на устах молитва, в глазах тревога. Она постоянно оглядывалась назад, там шла вместе с мужем батюшкой Иоанном её дочь Иулиания. Хочу заметить, что с двумя тростями передвигаться легче, и матушка приняла очень мудрое решение. С матушкой Ларисой я познакомился, когда она переехала жить в Алчевск. Это были 90 годы, годы потепления к церкви. Милая, хлебосольная женщина из старинного села Ивановка Ровенской области, готовая обогреть материнским теплом весь мир. Она покорно ездила за батюшкой, живя на съёмных квартирах, деля с ним его радости и печали. Успевала воспитывать четырёх красивых дочек и быть регентом церковного хора. Я никогда не слышал от неё упрёков, её радость видели все, а слёзы – только её подушка. 199

Она даже замечание делает по-особому – подойдёт и скажет: «Николай, ты меня извини, но ты не прав, сделай лучше вот так». Вроде бы извинилась и поругала, но как её не послушать! Я полюбил эту семью, я отдыхал в суете и шуме, поднимаемыми девчатами, когда приходил к ним в гости. Иулиания, Мария, Наталка и Танюша всегда были рады моему приходу. Особенно в дни окончания постов. Как и во всех православных семьях, девочки вместе с родителями соблюдали все посты, а под конец поста батюшка просил купить для разговения хорошей колбасы, шоколадок, конфет. Люди моего возраста знают, что в те годы всё это бралось по блату, я же, работая электромонтёром по связи, мог приобрести всё на базе. И вот, принося покупки, будучи тогда ещё неверующим, не постившимся, видя детские взгляды на доставаемую из сумки колбасу, я спрашивал: «Колбаску будете? Кушайте, я маме и папе ничего не скажу». Девчата, отворачиваясь, отказывались. Это я сейчас понимаю, какому искушению подвергал их. За это они прозвали меня дядя Коля «Колбаска». Так мне и надо было. Правда, у меня была защитница – Мария. Она была вторым ребёнком, мудрая и сильная, на голову выше девчат, говорила им в мою защиту: «Нельзя так говорить на дядю Колю, ведь он для нас колбасу приносит». Что тут скажешь, если сам Бог говорит устами младенцев. Сегодня Марии нет с нами. Она ушла из этого мира, прожив двадцать три года, ушла, восприняв на себя Ангельский образ с именем Георгий. И я знаю, что у меня там есть защитница. Чем выше поднимались, тем труднее становилась дорога. Пыль, поднимающаяся из-под наших ног, лезла в глаза, рот, уши. Постоянное напряжение, усталость напоминали о себе. За два с половиной километра до вершины началась дорога, умощенная каменными ступеньками. Высота ступенек была разная, что сильно затрудняло движение, да ещё попадались участки открытой местности, где обрыв был с двух сторон, и дул сильный ветер. Впереди шла семья Сикорских, Олег и Оксана из Одессы. Оксана, худенькая и стройная, при порывах ветра, хотя муж был рядом, ей приходилось держаться за ступеньки. Это красивая, скромная, созданная во имя любви пара, словно два голубка, порхающие друг возле друга. От них никогда не было слышно упрёков, жалоб, обид, возражений, они не делали никому замечаний, были тихи и скромны. Словно вырвавшись из суеты одесской жизни, чтобы налюбоваться друг другом, они примеряли свою красоту к окружающей природе. Вместе со святостью от святых мест эта пара получала любовь к Богу, чистую, как слеза, и крепкую, как алмаз. Радуясь за них, я боялся, что мы, не заметив их отсутствия, уедем без них, что они растворятся в красоте этих мест. Они ехали в хвосте автобуса, и я каждый раз посматривал, на месте ли они. И вот она – цель нашего маршрута. Я стою на вершине скалы, обдуваемый со всех сторон ветрами, которые пробирали до костей вспотевшее тело. Все начали натягивать на себя свитера. Бедуины предлагали вонючие грязные одеяла. Я не удивился бы, если бы они оказались ещё и с блохами. На вершине горы Моисея возведена часовня Святой Живоначальной Троицы. Первоначально часовня была возведена в 532 году императором Юстинианом, однако затем была разрушена и в 1934 году вновь была возведена на старом фундаменте. В часовню мы не попали, она была закрыта. Поднявшись на вершину, каждый стал искать место для отдыха. Людей было много. Одни пришли раньше, другие нас обогнали, третьи подходили. Отец Назарий, спрятавшись от ветра за стенами часовни, при свете фонаря читал записки. Через пятнадцать минут из-за лёгких облаков показалось солнышко. Оно сразу осветило своими лучами верхушки гор, быстро опускаясь по ним вниз, прогоняя темноту. Вдалеке показалась вершина горы св. Екатерины, она была выше нашей. Лучи солнца, освещая всё вокруг, заглянули в каждую расщелину, под каждый камешек, будто проверяя, всё ли на месте. Я, успевший к этому времени продрогнуть, наслаждался теплом солнечных лучей. Вокруг были горы, уходящие ввысь, с 200

переливающимися на солнце камнями. Они так же, как и я, замерзая ночью, днём грелись в лучах солнца. – Расправить руки и полететь! Порхая над этой красотой, любоваться ею, – мечтал я, стоя у края скалы. – Что, полетать захотел? – спрашивал меня мой внутренний голос. – Да твои грехи так шмякнут тебя об эти камни, что и мокрого места не останется. – Вот так и наши души, – подумал я, – летать умеют, но если не освободятся от земных грехов, шмякнутся в огненную геенну ада. Во время молебна, вместе с молитвой и лучами солнца, все почувствовали Божью благодать, данную когда-то на этой горе Моисею. Её нельзя описать, о ней нельзя рассказать словами, её можно только прочувствовать душой. Да, здесь был Моисей, и шёл он сюда не тропинкой и ступеньками, а взбирался по камням и песку. Он разговаривал с Богом, и в нём Бог увидел мудрость и ум человека, дал ему десять заповедей, веря, что люди будут выполнять их. Сейчас некоторые из нас ни одной заповеди не вспомнят. К своему стыду, здесь я понял, что сам не знаю все десять заповедей, а ведь надо не только знать, а главное – выполнять. Спуск был немного легче, потому что было хорошо видно дорогу, и я уже не спотыкался о камни, но палило солнце и, если на горе замерзали, то при спуске обливались потом. Под конец пути группа растянулась на много километров. Когда мы вернулись в гостиницу при монастыре, игуменья Гликерия рассказала, что когда она шла на гору, то на самой горе видела в воздухе белые круги. Она сфотографировала их на свой телефон. С ней вместе эти круги видел и сопровождавший её Анатолий. Мы все, не видевшие воочию этих кругов, стали просматривать свои снимки. И действительно, многие нашли на ночных снимках белые круги. Круги были разного размера с чётким очертанием круга по краям, некоторые были видны яркой белой точкой. Они парили в воздухе, словно какой-то ребёнок, играясь, выпустил много мыльных пузырей. Нам не дано было их увидеть глазами, но фотоаппараты сфотографировали это диво. Обратно ехали молча, утомлённые ночным восхождением. За окном мелькала уже знакомая нам дорога. Гора Елеон Праздник Вознесения Господня в этом году выпал на 24 мая. Именно в этот праздник на горе Елеон, на месте Вознесения Спасителя, проходит Божественная литургия. К поездке на гору Елеон готовились с вечера. Все ехали не только для того, чтобы побывать на святом месте, присутствовать на службе, но и причаститься, а батюшки – послужить литургию. Хочется сказать пару слов о нашем гиде – отце Василии. Родом он из села Угля. Выросший в большой семье, он прошёл и испытал в своей жизни многое, но трудности его не сломали, а только закалили. В пять лет мальчик сказал, что хочет стать священником. Из маминой зелёной юбки он сделал себе подризник, а из платка – фелонь, брал кружку, уголь из печи и перед обедом служил свою литургию. Так и ходил в своём «подризнике» и фелони, говоря всем: «Я – священник!». Одна из женщин подарила ему латунный крест, с которым мальчик никогда не расставался. В свои 15 лет Василий свободно читал на церковно-славянском языке Библию, знал церковный устав, мог на клиросе вести службу. В 1980 году поступил в Московскую духовную семинарию. Во втором классе семинарии женился, стал дьяконом, потом – священником. По окончании семинарии уехал в родное Закарпатье. Сегодня протоиерей Василий Максиминец – настоятель Свято-Дмитриевского храма Хустско-Виноградовской епархии. Он отец 5 своих детей и 12 приёмных, 201

построивший для этих деток дом (во многом своими руками) и обеспечивающий их всем необходимым, а главное – любовью и вниманием. Ещё отец Василий – отличный гид, экскурсовод по Святой Земле, совмещающий работу с миссионерством, интересный собеседник и патриот своей страны, убежденный в том, что украинцы и русские – один народ. Отец Василий договорился, чтобы вечером нам были приготовлены постные блюда. Жареная картошка, рыба в томате, арбузы, дыня, помидоры, огурцы, оливки, – это небольшой список постных блюд. После ужина – общая исповедь, молитвы к Святому Причастию в выделенной для нас комнате. Всё это заняло много времени, спать легли поздно. Утром перед отъездом нам выдали пайки, так как до причастия нельзя ничего вкушать. Многие были заспанные, но едины в желании причастится на святой горе Елеон. Первое христианское строение, знаменующее Вознесение Иисуса с этого места, было построено в конце IV века римской аристократкой Помоной. Аркульф, видевший Имвомон, примерно в 670 году, писал что это – «большая круглая церковь, вокруг которой идут три сводчатых портика, сверху крытые: внутреннее сооружение этой церкви – без крыши и без свода стоит под открытым небом, на чистом воздухе. В восточной части этого сооружения находится алтарь, покрытый узкой крышей». В опубликованных записках паломников встречаются утверждения, что Имвомон имел оригинальную форму, был совершенно круглый, в диаметре 25 метров из двойного портика на трёх рядах колонн. Купола не было: молящие созерцали из храма то самое небо, куда вознёсся Спаситель. Терраса, открывавшая вид на Иерусалим, заканчивалась мраморной лестницей, спускавшейся к Кедрону. Крест, венчавший Имвомон, был заметен издалека из Кедронской долины, а фонари, освещающие портик и террасу, были видны из города. С этого места Господь вознёсся на небо. «И когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо». Мы попали во двор, окружённый стенами, со стоящей посередине восьмигранной конструкцией, называющейся адикулой, которая была перестроена мусульманами в 1835 году. Внутри часовни в полу находится камень в прямоугольной мраморной рамке, сделанной в естественной скале, с ясно отпечатавшимся на нём следом левой человеческой стопы. О нём ходит много легенд: он не стирается от прикосновения к нему множества рук. Даниил видел здесь отпечаток двух стоп (в XII в.), но позже мусульмане высекли из скалы одну стопу и перенесли её в мечеть Ель-Акса, где этот след и сохраняется поныне. Стопа Спасителя или «Стопочка», как нежно называют этот камень русские паломники, вызывает у них трепет. Стопа Спасителя обращена на север, и русские делают из этого вывод, что Спаситель возносился на небо лицом, обращённым к северу, к России, и, возносясь, благословил её. А благословленная Русь непобедима. Во дворе, с правой стороны от мусульманской мечети, над неподвижным массивным квадратным камнем (остатком колонны храма Имвомона), лежащим на восток у стены и служащим для православных престолом, установлена большая полотняная палатка. Приложившись к стопе Спасителя в часовне, я с батюшками направился к православному алтарю. Батюшки стали готовиться к службе. Став по правую сторону алтаря, достал свои поминальные записки и стал читать их. Прервал моё чтение громкий разговор израильтянки. Стоя спиной к алтарю, без головного убора, она, не обращая внимания на то, что уже началась служба, громко говорила что-то батюшке, размахивая руками. Батюшка стоял молча, опустив голову. – Что вы тут расшумелись, мадам? – перебил я её. – Почему с непокрытой головой? Здесь места для батюшек, а вы пройдите, пожалуйста, туда, где стоят женщины. И я указал ей туда, где стояли наши женщины. Израильтянка, видимо, не понимала меня, но моя настойчивость в голосе остановила её. Посмотрев в мою сторону, она махнула рукой и ушла. Батюшка, наклонившись ко мне, шепнул: «Спасибо вам, но будьте начеку, ведь она может быть женой одного из служителей, и они могут выгнать нас, ведь мы здесь гости». 202

– А мы Богу помолимся, они нас и не тронут, – ответил я батюшке. – Ведь мы не у них в гостях, мы – слуги Иисуса, он нас сюда позвал. Батюшка, улыбнувшись, продолжил молиться. Ещё встречаются такие люди, которые превозносят своё «я», считая, что заслуживают большего, что они имеют право делать другим замечания, не видя своих грехов. И надо приложить много усилий и борьбы с самим собой, чтобы всё это осознать и побороть в себе. Дабы на твой имидж влияла не одежда и награды, а разум, совесть и твои дела. Человек слеп в своих корыстях, и, порой, правильно данный совет, спасает, убирая слепоту. Ведь даже замечание нужно делать так, чтобы человек осознал его, принял душою. Фридрих Рюккерт писал: «Грехи людей пересчитать ты так усердно рвёшься? С своих начни, и до чужих едва ли доберёшься». Откуда взялась во мне такая смелость, я не знал, оглянувшись, ища в толпе поддержку, посмотрел на наших женщин. Они скромно стояли, пропустив вперёд батюшек и мужчин. На голове у каждой был головной убор, на губах – молитва, на душе – покой. Их молитва будет услышана, и не важно, на каком расстоянии от алтаря она прочитана. Главное, что от души, главное, что она едина с общей молитвой, молитвой к Богу нашему. После молитвы я заметил благосклонное отношение служителей ко мне. Или помогла молитва, или эта женщина им самим уже надоела, а может, они заметили мою справедливость в замечаниях, сделанных некоторым женщинам по поводу поведения во время службы, моё стремление помочь им, но они даже разрешили мне брать с алтаря порезанный ими хлеб и раздавать людям. Иордан Место Крещения Господня достоверно неизвестно, но по христианской традиции принято считать, что оно находится примерно в 8 км от Иерихона и в 5 км от впадения Иордана в Мёртвое море. Реками в Библии именуются только великие реки, такие, как Евфрат; мелкие реки называются потоками и ручьями; и только об Иордане говорится не иначе, как «воды Иорданские». Иордан в переводе с еврейского – нисходящий, падающий. И действительно, зарождается Иордан на границе Сирии и Ливана, у южной подошвы горы Ермон на высоте 323 м над уровнем моря. Течёт сначала бурным потоком с севера на юг к Мёртвому морю. Длина за счёт извилистого русла достигает 300 км. Иордан богат рыбой, вода его вполне пресная, но не судоходен. Несмотря на незначительную ширину, Иордан – основная водная артерия Израиля и Иордании. Проповедь Иоанна Предтечи, как и Крещение Спасителя, происходила в том месте, которым исстари пользовались при переправе через Иордан; во время царя Давида там действовал даже паром. Это и есть древняя Вифавара (или Бетебара – «дом перехода»), как написано: «Это происходило в Вифаваре при Иордане, где крестил Иоанн» (Иоанн.1:28). Здесь же в 1028 году до н.э. переправился в Заиорданье царь Давид, убегая от восставшего Авессалома. В этом месте перешли Иордан пророки Илия и Елисей, а в послебиблейские времена этим же путём ушла за Иордан оплакивать свои грехи преподобная Мария Египетская. Современное место омовения в священных водах находится в пограничной зоне, граница с Иорданией проходит посередине реки. Место оборудовано площадкой и ступеньками, по которым можно войти в воды реки Иордан. Наша группа, переодевшись в раздевалке в заранее купленные длинные белые рубашки, стала на площадке возле ступенек для молитвы. На другом берегу, на построенной площадке, как и на нашем, стояли люди и пограничники. Они с любопытством следили за тем, как русские, одетые в одинаковые белые рубашки, громко пели молитвы.

203

Возле меня стоял Жданов Геннадий Николаевич. Опустив голову, он шептал молитву. Чуть поодаль, прислушиваясь к тому, что читал батюшка, стояла его жена Вера Александровна. Геннадий – с добрыми глазами, чуткий, отзывчивый, с чистой улыбкой, исходящей из его доброго сердца, один из тех мужчин, у которых всё аккуратно разложено по своим местам. Он не любит занимать у других, рассчитывая только на свои силы, но и никогда не подведёт. Прежде чем что-то сделать, не один раз просчитает, отмеряет, просмотрит варианты. Ценит дружбу, верит в Бога. С таким другом всегда спокойно, и при сильном ливне ты останешься сухим, так как он будет рядом держать свой зонтик раскрытым. Жена Вера – добрейшая отзывчивая женщина, во всём помогающая мужу. Ответственно и серьёзно относящаяся ко всем, даже самым малым делам, переживающая больше жизни за своих милых двух девочек. И хотя они уже взрослые, мамино сердце было всё время с ними. Я ни разу не слышал, чтобы они ссорились или повышали голос. Небольшой кондитерский цех Геннадий построил вместе со своим партнёром и директором Козяйчевой Любовь Николаевной. Верующая в Бога, честнейшая, сильная, милая женщина, рано потерявшая мужа, сама воспитавшая двоих детей, она полностью погрузилась в работу, стала зеркальным отражением его дел. Эти две семьи – с первых дней друзья и партнёры, вместе доводят все начатые дела до полного их завершения. Они не дополняют друг друга, а продолжают, беря и отдавая друг другу только хорошее. Верные и преданные друзья, партнёры в делах, стремлениях, мыслях они идут по жизни своей дорогой, идут в одном направлении. Сегодня предприятие «Гессон» – одно из самых престижных предприятий города, выпускающее вкуснейшие торты, пирожные, печенье, а жена Вера Александровна – директор чудеснейшего кафе «Сладкий дом». После чтения тропаря все стали заходить в воду. В солнечную погоду река прекрасна, оба её берега густо заросли растительностью. Ветви деревьев купаются в воде, а паломники окунаются в изумрудно-зелёные воды, где, не боясь людей и не причиняя им вреда, плавают нутрии и большие рыбы. В воду заходили молча, смакуя каждый миг, ведь мы заходили в реку, которая своими водами окрестила Спасителя, отдав ему свою мощь, теплоту и силу. И над этими водами с небес прозвучали Божьи слова: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение». Батюшки, перекрестив и положив руку на голову, трижды окунали каждого в священные воды реки. После погружения в водах Иорданских чувствуется лёгкость, радость, сердечная теплота. Служба у Гроба Господнего К всенощной службе у Гроба Господнего готовились так же, как и к службе на горе Елеон. Постная еда, общая исповедь, – всё это заняло много времени, и мы, поспав один часочек, двинулись к Гробу Господнему. Благо гостиница находилась недалеко от него. Город встретил нас хорошо освещёнными улицами, небо было звёздное, ночь – тёплая, настроение – бодрое. Началась служба с алтаря храма Воскресения. Затем через весь храм мимо стоящих по обе стороны прохода паломников батюшки пошли к Гробу Господнему. Я пошёл за ними, замыкая процессию. У выхода из храма я стал по правую сторону, где располагался хор, состоящий из четырёх мужчин преклонного возраста, одетых в мирскую одежду, и двух парней в подрясниках. Среди них выделялся пожилой израильтянин с седой чёрной бородой, который был старшим. Все безропотно выполняли его распоряжения. Немного знакомый со службой, я стал негромко, на русском, подпевать хору. Старший посмотрел на меня оценивающим взглядом, но ничего не сказал. Вся служба прошла на едином дыхании. «Верую» и «Отче наш» пели все вместе. – Верую во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым…», – запели батюшки, с ними запели все присутствующие. Хор молчал, и я, 204

стараясь, пел во всю мощь своего голоса. Голоса паломников слились воедино, поднявшись от Гроба Господнего под купол ротонды Святого Гроба. Словно колокольным звоном, отдаваясь от колон, молитва разлилась, проникая в души и сердца поющих, показывая мощь и правоту слов. Пели русские, украинцы, белорусы, пели торжественно и величественно гимн души, с едиными словами, на одном языке, с единой любовью к Богу. По-другому и не должно было быть. Ведь молитва «Символ веры» – это гимн Православию, а «Отче наш» – единственная молитва, данная нам нашим Спасителем. Я осмотрелся вокруг и увидел наших паломников. Женщины, скромные, в платочках, с любопытством поднимались на носки, чтобы увидеть происходящее. Кто пробрался в первые ряды, фотографировал, стараясь не пропустить ничего. Невдалеке от меня, у стены, с опущенной головой стоял отец Назарий. Он был полностью поглощён службой, не замечая никого вокруг. Если у кувуклии была толкотня, то у стены было свободно. – Монах знает, куда надо становиться, – подумал я. – Вроде бы и скромно, но с шиком: ни он никому, ни ему никто не мешает. Причащали всех в храме Воскресения. Причастников был полон храм, и батюшки причащали на четыре чаши. Во время причастия я помогал архимандриту Митрофану – держал плат у чаши. Увидев большое количество людей, я, боясь, что мне не хватит причастия, попросил архимандрита причастить меня пораньше. Тот, улыбнувшись, ответил: «Бог своих служителей никогда не обидит». После причастия я почувствовал, как благодать Божия окутала мою душу, как радость наполнила моё сердце, мне стало легко, как будто я всю жизнь ждал этой минуты. В гостиницу возвращались после трёх часов. Ночное великолепие города заставляло радоваться жизни. Я спросил у отца Назария, что просил он у Бога во время службы. – Ты даже не представляешь, – ответил он, – какие муки терпел Спаситель, когда его, невинного, вели на Голгофу. Над ним издевались, его избивали, а он просил помиловать мучителей, ведь они не ведают, что творят. Я просил у Господа дать мне почувствовать на себе хоть малую долю тех мучений. После этих слов я ещё больше полюбил этого монаха. Ведь ему не нужно было чуда, он и так верит в Бога, ему не нужно было благо, оно ему дано Богом; здесь, на святой земле, он рад был прикасаться к тому, к чему прикасался Христос, он хотел на себе прочувствовать хоть малую долю его страданий! Выйдя из замка на улицы города, мы отстали друг от друга. Впереди шли отец Александр с отцом Иоанном, за ними, метрах в тридцати, – отец Назарий, замыкал шествие ваш покорный слуга. Какое-то непонятное волнение за отца Назария не покидало меня, я пытался догнать его, но разболевшаяся нога не позволяла идти быстрее. По городу мы шли по пешеходному тротуару, а по всей ширине улицы шли вереницей израильтяне. Они шли на свой праздник семьями, с детьми, празднично одеты. Многие мужчины были в шляпах, с закрученными висюльками на голове, худые, небольшого роста. Попадались мне по плечо и очень редко моего роста. Израильтяне, видя русского в подряснике, называют его батюшкой. Мне надоело им рассказывать, что я простой пономарь, и я смирился с ними; они всегда были добродушными и приветливыми. Но в ту ночь их поведение было мне не понятно. Видя сразу столько батюшек, некоторые израильтяне, проходя мимо, стали громко плеваться. Правда, в мою сторону они плевать боялись, ведь никто не знал, как поведёт себя этот громило, плевали перед собой на асфальт. Внутри у меня всё бунтовало, хотелось ответить им тем же, но я понимал, что я в гостях, что я, получивший сегодня благодать Божию, должен вести себя достойно. Я решил терпеть всё до конца, да и плевали они на свою землю, показывая этим свою слабость.

205

Беспокойство за отца Назария усилилось, я стал догонять его. Вдруг из вереницы людей выбежал худой парнишка и с носка ударил монаха по ноге. Отец Назарий продолжал идти, как будто ничего не случилось, не обращая ни на кого внимания. Парень остановился в недоумении: «Попал в попа или нет»? Он повернулся в мою сторону. На лице у него было удивление и разочарование. Что было на моём лице, я понял по поведению обидчика. Увидев меня, он сжался, словно нашаливший пёс, ехидная улыбочка сменилась испугом, ведь на него двигался громило в развивающемся на ветру подряснике, на две головы выше и в два раза шире его. В один миг он очутился на другой стороне улицы, прячась за прохожими; я, перекрестив его, пошёл догонять батюшек. Поравнявшись с отцом Назарием, я долго искал слова, чтобы начать разговор. Во мне ещё кипела злость на парня, обида за то, что я не смог предотвратить это безобразие и жалость к этому так полюбившемуся монаху. – Вы уж простите паренька, ведь не ведал, что творил… – выпалил я то, что первое пришло на ум. Назарий посмотрел на меня, в глазах его была задумчивость и радость. Он как будто летал в своих мыслях. – Этому надо ещё и сподобиться, – ответил он спокойным голосом. Я смотрел на него с удивлением. Ему с «носака» стукнули по ноге, а он радуется и смеётся. Увидев на моём лице удивление, он с улыбкой добавил: – Ведь я просил у Господа малую долю страданий, вот и получил. Я вспомнил рассказ монаха о его просьбе во время службы. И мне стало стыдно за то, что я рассердился на израильтянина, ведь тот выполнял волю Божию по молитвам монаха. И сразу вся картина происходящего увиделась в другом свете. Ведь это Спаситель нам показывал, что когда он шёл на Голгофу, в него плевали, били, а он просил для всех прощения. Мне некоторые говорят: – Что тебе? Нагрешил, пошёл поисповедовался и продолжай опять грешить. Хочу им высказать своё мнение, чтоб больше не задавали глупых вопросов: Бог знает твои мысли и желания, ты перед Ним гол и бессилен, как младенец. Вот почему я, как и все, приду на суд Божий, взяв с собой все свои хорошие и плохие дела. И, как и все, буду складывать их на чашу весов, ожидая перевеса хороших дел. Тот грех, который я исповедовал, тоже возьму с собой, ведь он мною совершён, только на другую сторону весов положу своё раскаяние и молитвы о прощении, своё осознание греха и неповторение его. Бог может исправить любого из нас, заставить делать всё по-своему, но Он даёт нам право выбора, ждёт, когда ты поймёшь, что Он любит тебя, и, осознав свои ошибки, сам придёшь к Нему. Начиная с Адама и Евы, нам всё время говорили: «Хотите жить в Раю, живите по заповедям Божьим, ибо получите по делам вашим». Уезжали россияне первыми. Мы, проводив их на самолёт, должны были успеть ещё и покупаться в Средиземном море. Но никто не спешил, хотелось сказать на прощанье как можно больше добрых слов друг другу. За это небольшое время пребывания на Святой земле в нашей группе не было ссор, разногласий, споров. Мы были едины и дружны. Вот почему при расставании некоторые плакали. Я тоже всплакнул, мне было жалко расставаться с новыми друзьями. Свои лица мы омыли в ласковых водах Средиземного моря, которое с радостью покачивало нас на своих волнах. Людей на пляже было очень мало. После жары было приятно поплавать в лазурной воде, увидеть её чистоту, ощутить на себе её прохладу. Я лежал на воде, наслаждаясь чистотой голубого неба. В эти минуты вся моя жизнь разделилась на две части: жизнь до Иерусалима и после. Дни, в которые я посещал святые места, стали днями торжества души, радости от увиденного Божьего великолепия, счастья от того, что я всё видел своими глазами, прикасался к святыне, говорил с Богом. Моя душа пела, и мне хотелось крикнуть: «Господи! Спасибо тебе за то, что сподобил побывать у тебя в гостях, за то, что ты любишь нас, думаешь о нас, веришь нам. За то, что ты есть, за то, что ты всегда со мной». 206

Каждый из нас покидал Иерусалим со своим особым чувством, надеясь на то, что он был услышан и получил свою, данную только ему, Благодать.

Художественная проза авторов православного литературного объединения «Свете Тихий» Протоиерей Александр Авдюгин, Украина, г. Ровеньки Луганской области Председатель православного литературного объединения «Свете Тихий» Протоиерей Александр Авдюгин – известный писатель, блогер. Родился в Ростове-наДону в 1954 году. Окончил школу, служил в Советской Армии, работал на телезаводе и в шахте. В 1989–90 годах работал в издательском отделе Свято-Введенской Оптиной пустыни. Рукоположен во священники в 1990 году, окончил Киевскую духовную семинарию и Академию. Магистр богословия. Настоятель храма-часовни св. прав. Иоакима и Анны в г. Ровеньки Луганской области, построенного в память о погибших шахтёрах. Член епархиального совета.

Ранняя Пасха 1942-го Пасха – именно то время, когда в глазах верующих можно увидеть сокровенную тайну – промысел Божий. Ведь в них радость искрится. Причём, искренняя. Именно та, о которой Господь говорил: «Радуйтесь!». Во времена нынешние особые радости глубокой ночью у населения старше сорока (а именно этот контингент в большинстве своём храмы заполняет) вряд ли встретишь. Спят обычно в эти часы или с боку на бок ворочаются, очередной жизненной катаклизмой обеспокоенные. А здесь после субботних бесконечных трудов в праздничное оделись и к полуночи в церковь пошли. Нарядные, улыбчивые. А служба-то – до петухов первых, а иногда и до вторых. И ведь улыбка эта во все времена была, даже в самые тяжёлые и страшные. В 1942 году Православная Церковь праздновала самую раннюю Пасху… Вопрос о полуночных службах во всех православных приходах Москвы обсуждался. Волновались верующие. Да и как не волноваться, если немец ещё недалеко от столицы был. Бомбардировок опасались. Ночные хождения по городу не приветствовались, как и затемнение соблюдали. Если службы под пятницу и субботу Страстной недели допускали некоторый компромисс по времени их совершения, то пасхальная служба в самую полночь Светлого Воскресения могла быть запрещена. Сильно переживали москвичи. В иной час и иное время не воспринималась праздничная пасхальная Заутреня. Уже даже поговаривали, что если власти не разрешат, всё едино служить будут… А ведь по указам военного времени карались не только действия, но и намерения. 207

И вдруг в 6 часов утра в субботу 4 апреля утреннее радио неожиданно для всех началось сообщением распоряжения коменданта Москвы, разрешающего свободное движение в Москве в ночь на пятое апреля. Восторгам православных москвичей, удовлетворенных в самых заветных своих ожиданиях, не было конца… О той московской Пасхе давно мне рассказали, а вот совсем недавно, за тысячу километров от первопрестольной, у нас, в провинциальной восточной Украине, иная старушка поведала, как в том же 1942-ом, когда немцы усиленно угоняли молодёжь в Германию, эту же Пасху встречали. В храме к полуночи все собрались и хоть и знали, что на вокзале уже эшелон составили, чтобы в понедельник, шестого апреля, почти всю окрестную молодежь, родных детей и внуков, в далёкую чужбину отправить, но «Христос Воскресе!» так же радостно и утверждающе звучал. Перед тем, как выйти куличи освящать (яиц практически не было, немцы всех курей поели), священник на амвон вышел и успокоил прихожан. Так и сказал: – В Страстную Седмицу уедут и к Светлой вернутся. Так оно и случилось в 45-ом. Почти все к Светлой Седмице и возвратились. Пасха победного года поздней была.

Красивый Бог Каждое утро Саша слышал, как бабушка тихо читала молитвы. Слов было не разобрать, только «аминь» да «Господи, помилуй». Бабушка стояла перед тёмными иконами, раз за разом крестилась и кланялась, а на неё сверху со старой, источенной насекомыми доски смотрел Бог. Утром Бог был обычным и спокойным, а к вечеру Он менялся, становился немного страшным и строгим. За этой, самой большой иконой, внизу были ещё маленькие, лежали бабушкины документы, а также фронтовые письма деда, которого Саша не помнил, так как родился уже после его смерти. Прятались там и грозные бумажки с печатями, которые бабушка называла непонятным словом «налоги». Днём Саша не раз подбегал к «красному углу» и смотрел вверх на Бога. Узнавал, сердится Он на него или нет. Бог обычно не сердился и никогда не плакал, хотя бабушка не раз ему говорила, что Он плачет над нашими грехами. Что такое грех, Саша уже знал. Это когда стыдно и хочется, что бы никто не увидел. Он даже друзьям рассказал о плачущем Боге, но те его убедили, что Бог за маленькими грехами не следит, только за большими, а большие только у взрослых бывают. Саша согласился, но всё же иногда подбегал к иконе, проверял, а вдруг Бог заплакал… Когда уже поспели вишни, и Сашу вместе с его друзьями каждый день отправляли в сад «гонять шпаков», чтобы птицы вишни не клевали, бабушка сказала: – На Троицу, в воскресенье, в церковь поеду. Куплю новую икону. Батюшка обещал привезти. Будет у нас Боженька красивый и нарядный. 208

Что такое «Троица» Саша не знал, а вот увидеть нарядного Бога ему очень хотелось. В церковь бабушка уезжала рано утром на мотовозе (была такая раньше дрезина, людей перевозящая) и чтобы никто внука не напугал, отправила его ночевать к дядьке Сашиному. На ночёвку мальчик отправился с удовольствием. У дядьки сын был, брат Сашкин, хоть и двоюродный, но роднее не бывает. Они по-родственному и родились в одном месяце одного года. Дядька разрешил спать на чердаке, на свежескошенном сене. Сено было мягким, пахло чебрецом и полынью. За трубой, отгороженные сеткой, ворковали голуби, а в открытую чердачную дверь, в такт свербящим кузнечикам, перемигивались далёкие звезды. Долго шептались мальчишки о новом красивом Боге и ещё о том, что утром они пораньше встанут и пойдут на протоку, к ставку, бубырей ловить. Утром бубыри спокойно плавали в протоке, а потом запрятались под коряги. Рыбаки проспали и первых, и вторых петухов, да спали бы и ещё, если бы голуби не подняли страшный шум, обороняясь от залезшего поживиться кота. На рыбалку всё же решили идти, но прежде надобно было чего-то поесть. В кухне, на столе, под марлей дожидались ребят кринка молока и два ломтя свежевыпеченного хлеба. – Сеструха оставила, – гордо сообщил брат и добавил по-хозяйски, – Матери некогда. Она на ферму затемно уходит. По дороге к протоке и пруду, ставку по-местному, заглянули в сад по паре ещё кислых зелёных яблок сорвать, да в бабушкином огороде по огурцу отыскали. Экипировку завершала старая тюлевая занавеска с двумя палками по сторонам, называемая «бреднем». Часа два таскали братья свой невод по камням протоки и вязкому илу ставка, но кроме старой лягушки и такого же по возрасту рака с одной клешнёй ничего не поймали. Когда сил не осталось, а огурцы с яблоками были съедены, Сашка вспомнил об новой иконе с красивым Богом. – Бежим! – закричал Сашка, – Бабушка уже приехала давно! Слышал, как мотовоз стучал? Мальчишки быстро вытряхнули из «бредня» остатки ила с водорослями и помчались к бабушкиной хате. Брату добежать до цели не удалось. Мать окликнула. Она как раз с фермы возвращалась и сына послала в сельпо за солью. В те годы матерей еще слушались беспрекословно, поэтому огорчённый брат лишь рукой махнул: – Ты, Саня, беги, а я позже зайду. Дверь в бабушкину хату была уже открыта. – Дома! – обрадовался Саня. Сандалии слетели с ног мальчика, и он, не смотря под ноги, ринулся через коридор и горницу в зал, где в углу на столике под иконами уже стоял красивый и ласковый Бог. Он был в рамке и под стеклом. По углам Его пылали разноцветные блестящие цветы, растущие на удивительно чудных ветвях. Сашка в онемении и восторге замер перед иконой и только через некоторое время услышал сзади причитания бабушки: – Ох, Господи, да как же это! Как же ты не разбился-то? Сашка оглянулся и… ничего не понял. Там, где он только что пробежал, зияла полутораметровая квадратная дыра открытого погреба. Из него выглядывала голова бабушки, которая поднялась на несколько ступенек по подвальной лестнице и с ужасом смотрела на пролетевшего над ней и не разбившегося внука. – Онучек, Санечка, как же ты по пустому-то прошёл? – заплакала бабушка. Сашка стоял у глубокой двухметровой ямы, смотрел в её черную пустоту и только твердил: – Я к Богу бежал, бежал и не провалился. 209

К сессии... К интересным выводам приводит изучение литургического богословия. Постигая один из экзаменационных вопросов, раскрывающий историко-литургическую сущность таинства Брака, выяснилось, что во времена ветхозаветные: Невеста имела на голове прекрасный венок (Песнь Песней 3, 11), ожерелье на шее, запястья на руках, кольцо в носу (Иез. 16, 10 - 14) и была умащена елеем (Песнь Песней 3, 16). Только теперь и стал мне понятен пирсинг в носу!!!! Так это невесты наши в патриархальный образ облачаются. А я всё смущаюсь, когда к аналою исповедальному подходит такое ветхозаветное дитя, косыночкой одну сторону лица прикрывающее. Теперь без искушений. Можно сразу акафистно приветствовать: – Радуюсь тебе, дщерь Израилева, обеты отцов в носу сохранившая!

Странный человек Жил в нашем городе странный человек. В советское время эта странность раздражала власть предержащих. Да и в перестроечные годы одно упоминание его фамилии вызывало неоднозначную реакцию. Но перевести недовольство в иную форму, чем просто негативная характеристика, было невозможно за отсутствием «состава преступления». Тем более, что свои гражданские обязанности перед обществом он исполнял, то есть на работу ходил исправно, нареканий на производстве не получал, прописку имел постоянную. В наличии были также законная супруга и дом с небольшим хозяйством. Вот только детей не было. Верил странный человек в высшую силу и в Святого Духа, но считал их при этом разумными энергиями, между собой как-то связанными, но совершенно самостоятельными. Его религиозная мистика никак не укладывалась в рамки традиционных религий. Точно также его нельзя было назвать ни эзотериком, ни теософом, ни спиритом, потому что из каждой системы он что-то принимал, а что-то напрочь отвергал. Особенностью странного человека были постоянные попытки преобразовать духовную энергию в материальную силу, а также силу в мысль, которую можно передать на расстояние при помощи «святого луча». Он изобретал и мастерил «улавливатели» космических энергий, перед которыми читал заклинания и одному ему ведомые «молитвы». Он сооружал странные ящики, обложенные электродами, и засовывал в них собственную голову или головы тех, кто провозглашал себя его учениками. Подобные опыты, как он утверждал, создают возможность иного восприятия бытия, когда каждый сможет видеть в себе несколько начал и сущностей. Ученики долго у него не задерживались, и их уходы сопровождались или очередным скандалом, или жалобами в милицию. Когда открылись храмы, и в них стало возможно купить религиозную литературу, странный человек зачастил в церковь, но ненадолго. Единственным его приобретением, которым он пользовался в своей дальнейшей «практике», стала брошюрка с беседой св. Серафима Саровского. Слова преподобного старца о том, что цель жизни есть стяжание Духа Святаго, он воспринял как подтверждение своей теории. Однако напрочь отбросил советы батюшки Серафима, какими способами достигается это «стяжание». Я пытался беседовать со странным человеком, но тщетно. Может быть, знаний не хватило или опыта священнического, Бог весть. Ушел от него в раздражении, а он меня с улыбкой проводил. 210

Недавно странный человек умер. За две или три недели до смерти он выбросил все свои «приборы» и «сооружения». Он ходил по дому с деревянным крестом в руках, а затем, когда стало совсем худо, лежал с ним на диване, постоянно повторяя «Отче наш». Он заставлял жену читать ему православные книжки, оставшиеся в его библиотеке, и раз за разом восклицал: «Вот она Правда. Вот она!». В конце концов попросил привести к себе священника, которому исповедовался более трёх часов. Причастие принял уже перед самой смертью. Всё недостойным себя считал. Странным человеком был этот странный человек.

О рае и начальниках Храм был переполнен. Да и неудивительно. В алтаре одних архиереев семь душ. О маститых митрофорных, многолетних «с украшениями» протоиереях, об архидиаконах и прочих, в сослужении находящихся, и говорить не стоит. Много их было. Блаженнейший служил. Событие неординарное и радостное. Хор пел на левом клиросе. Вверху, под сводами. На противоположной стороне клиросные места были заполнены приглашёнными. Вся полнота городской и угольной власти, включая гостей из соседних городов, наблюдала из своего «высока» за митрополичьим богослужением. Некоторые молились. Искренне. Другие просто отстаивали «нужное» мероприятие, ну, а третьи, спрятавшись за спинами молящихся и отбывающих, не выпускали из рук мобильные телефоны, руководя «шахтной добычей» и организовывая дальнейшие пункты визита Предстоятеля. И вот этуто «строгую дисциплину» правого клироса совершенно неожиданно нарушил один из руководителей города. В аккурат после Херувимской он побледнел, часто задышал, схватился за грудь и упал. Лицо заострилось, глаза как-то сразу запали, а кожа стала пепельного цвета. Что послужило причиной данного инцидента, сказать трудно. Однако известно, что прибаливает в последнее время этот «начальник», в кабинет к которому никогда не зарастает поповская тропа. Так или иначе, руководящая масса зашевелилась, расступилась, к упавшему подскочили и склонились одновременно руководитель городских врачей, прокурор и зам. городского головы. Искусственное дыхание главный медик вкупе с прокурором провели мастерски. Поповский благодетель, слава Тебе, Господи, открыл глаза и задал риторический вопрос: – Где я? Замголовы отозвался во мгновение ока: – В раю. Слышь, вон, ангелы поют. Хор действительно в это время красочно, слитно, «райским» распевом завершал входное «Аллилуйя». Очнувшийся и уже почти пришедший в себя начальник с болью глянул на замголову и выдал: – А ты чего тогда тут делаешь?

Молитвенник Мальчишке-алтарнику родители купили телефон. Не налюбуется парнишка. На Всенощной отойдёт в уголок, отвернётся и щёлкает клавишами. Два раза замечание сделал. Не помогло. Гыркнул… 211

– Сергий, положи телефон на подоконник! Ты где находишься?! Серёжа вынул телефонный чехольчик, аккуратно определил в него своё новенькое сокровище, тряпочкой стёр с подоконника невидимую пыль и с сожалением оставил на нём родительский подарок. Закончился полиелей. Всех помазали освящённым маслицем. Зашли в алтарь. Алтарник мой аккуратен и задумчиво-серьёзен. Я его таким отродясь не видел. Просто монашеский вид. Сплошная молитвенность. Снимаю фелонь и собираюсь идти исповедовать, пока канон читают. Тут Сергий и спрашивает: – Батюшка, а на вашем телефоне блютуз есть?

Материнское Почти каждую субботу у панихидного столика стоит и плачет эта женщина. Её единственный сын погиб в шахте. В горняцком поселке это дело обычное, хотя трагедию не умаляет. Но плач у неё сегодня не тот, который был в первый-второй год после смерти сыночка. Об ином скорбит женщина: – Я ведь могла еще родить! Могла...

Запечатал С утра день не задался. Солнышко, весело светившее, пока отец Стефан читал утренние молитвы, скоро затянулось насупленными тучами. Заморосил мелкий дождик, обещая не прекращаться весь день. Плюс ко всему к паперти храма опять подбросили двух котят, решив, что в церкви найдут им применение и поселение. Староста, планировавший сегодня вместе с отцом настоятелем заделать перед зимой заморской строительной пеной прохудившуюся крышу, бурчал что-то насчёт грехов, которые испортили погоду, и бесцельно-хмуро ходил по приходскому двору. На крышу при такой погоде лезть было никак невозможно, да и пена эта заморская требовала сухого применения. Батюшка напоил пищащих котят молоком и решил съездить в район к благочинному. Налог епархиальный заплатить, отчёт по воскресной школе отдать, да новости церковные последние разузнать. В автобусе, по причине того же дождя и будничного дня, пассажиров было мало, и он быстро добежал до города. Водитель притормозил и высадил отца Стефана аккурат напротив ворот городского храма. У колокольни стояла машина отца благочинного, что немного ободрило нашего батюшку, так как обычно застать на месте главу районных церквей было непросто. Он был всегда занят, потому что постоянно что-то строил. Со спешившим на очередную стройку благочинным быстро и благополучно разрешили проблему с епархиальным взносом, но оказалось, что кроме воскресных школ надобно ещё пару отчётов составить. – Батюшка, вы же не торопитесь, может быть, пару часов подежурите в храме? – попросил благочинный. – Нам к собору новому бетон привезти должны, надо бы присмотреть, а тут никого нет. Один священник приболел, а второй соборовать да причащать уехал, а это надолго. Отцу Стефану предложение даже понравилось. Во-первых, доверяют, а во-вторых, ждать на автовокзале долгих три часа следующего рейса автобуса ему никак не хотелось. – Конечно, отче, подежурю, как раз и бланки эти отчётные до ума доведу. Уже садясь в машину, благочинный вспомнил: – Да, отче, тут из ДАІ звонили, просили заочно отпеть кого-то. Если приедут, вы, пожалуйста, отслужите. 212

Отец Стефан заверил, что всё сделает, как положено. *** По причине хмурой погоды, непрекращающегося дождя, регулярных областных требований, реформирований и смен руководителей после очередных выборов настроение у начальника ДАІ майора Фесенко было отвратительным. Плюс ко всему, накануне два его подчиненных, арестовав у пьяного водителя машину, не поставили её на стоянку, а уехали на ней на дежурство. На беду нарушитель оказался сыном «крутого» начальника, наобещавшего майору массу бед и неприятностей. Утром, после развода, майор вызвал к себе двух проштрафившихся милиционеров и потребовал писать объяснительные, где изложить все факты случившегося. На грозные указания подчинённые никак не реагировали, прощения не просили, да и смотрели на начальника не с подобострастием и сокрушением, а, как показалось майору, с ухмылкой. – Не утрясёте за пол дня ситуацию, подам документы на разжалование! – в сердцах заверил майор. Время было обеденное, «крутой» начальник уже дважды звонил с требованиями объяснений, а сказать майору было нечего. *** Отец Стефан листал книжки в церковной лавке, когда на приходской двор заехала тёмная Audi, из которой вышли два упитанных офицера милиции в форме ДАІ. – Святой отец, – обратился один из приехавших к отцу Стефану, – нам тут запечатать покойника надо. – Не «запечатать», а «отпеть», – поправил священник и хотел ещё добавить насчёт не принятого в православии обращения «святой отец», да воздержался. Сколько ни говори, всё едино на католический манер переправят. – А где свидетельство о смерти? – спросил отец Стефан, раскладывая на панихидном столике Евангелие, крест и Требник. – Ох, батюшка, забыли мы его. Вот земельку с могилки привезли, а свидетельство забыли. Да и благочинный ваш всё знает. Мы с ним договаривались. – Договорились, так договорились, – сказал отец Стефан и возгласил: – Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков. Подошла певчая. Голос её умело вторил священнику. Милиционеры истово крестились, правда, один из них всё путал правое плечо с левым. Кадило благоухало иерусалимским благочинническим ладаном. Служба шла торжественно, чинно и молитвенно. В окончание богослужения окропил батюшка водой святой земельку с кладбища, возгласил «Вечную память» новопреставленному Николаю и обратился к пришедшим стражам наших дорог с пламенным, но кратким наставлением о том, что надобно всемерно молиться об усопшем, дорожить памятью о неё и тогда, в будущем веке, Господь дарует новую встречу с дорогим человеком. – Дорог он нам, святой отец, очень мы его любили, – сказал старший из офицеров, усиленно вытирая рукой глаза. – Да, батюшка, может, и встретимся скоро, – добавил второй, опустив голову вниз. Это «скоро» было сказано с таким тихим придыханием, что отец Стефан тоже расчувствовался, и песня ему вспомнилась милиционерская: «Наша служба и опасна, и трудна…». Проводил батюшка до машины офицеров, благословил их на дорожку и распрощался. Вскоре и благочинный материализовался, отца Стефана поблагодарил и домой отпустил. 213

*** Перед майором Фесенко с нераскаявшимися лицами предстояли два его собственных сотрудника, которые, откровенно ухмыляясь, выслушивали начальствующий крик: – Вас где носит?! Где объяснительные? Почему до сих пор с извинениями не съездили? Погон лишиться хотите? – Да вы не орите на нас, товарищ майор, и угрожать не надо, – отвечал один из обвиняемых, а второй тут же добавил: – И разжаловать нас не получится. Вам всего, от силы, дня три жить осталось. Глаза майора в неестественно распахнутом виде выровнялись на уровне лба. – Это как понимать? – взревел начальник. – Да очень просто, товарищ майор. Отпели мы вас в храме нашем Ильинском. Вот и земельку запечатали. На стол начальника ДАI был выложен мешочек с землёй. И пока майор Фесенко обретал дар речи, один из стражей дорожной службы завершил: – Это сколько же можно терпеть ваши издевательства… *** Отец благочинный, уставший от забот и обязанностей, к концу дня наконец-то первый раз за день поел и решил пол часика передохнуть. Не получилось. Ревя мотором, к приходскому домику отца благочинного подкатил громадный JееpMitsubishi, в народном просторечии называемый «гардеробом». Из гардероба вылез крайне упитанный милиционер в майорских пагонах и с узелком (земли) в руках. – Где тут ваш самый главный поп? – громогласно вопросил страж местных дорог и улиц. Майора Фесенко сопроводили к отцу благочинному, на которого и был обрушен весь поток профессиональных и не очень слов и предложений, смысл которых был краток: – Ты зачем меня, такой-сякой, на кладбище отправил!? Благочинный всё понял. Винить, кроме себя, некого. Было абсолютно ясно и то, что рассвирепевший майор никаких объяснений о суевериях не примет и ссылки на языческие традиции отвергнет. Выход был только один. Виновато и смиренно выслушивая грозные причитания милиционера, отец благочинный взял майора под руку и повёл в храм, постоянно приговаривая: – Вот же искушение какое! Да как же так…. Торжественно поставил гневного, но испуганного стража местных дорог у центрального аналоя, облачился и начал служить молебен о здравии раба Божия Николая. В конце молебна благочинный высыпал земельку из узелка в горшочки с цветами, стоящие на храмовых подоконниках, а затем громогласно пропел «Многая лета» рабу Божьему Николаю. Затем усердно окропил майора святой водой и убедительно его заверил, что жить он будет.

А настоятель молится… Рядом со строительным вагончиком, переделанным под маленькую церквушку, с небольшим куполом и крестом над ним, строился большой каменный храм. Долго строился. Да и как можно было его быстро возвести, если жителей в поселке и полтысячи душ не наберется, а прихожан точно по статистике лишь десятая часть? Вот и мерзли зимой, и парились летом в железном вагоне полсотни верующих, но затеи своей — типовой храм построить — не бросали. Более того, добились у архиерея, 214

чтобы он им постоянного священника дал, а не приезжающего по праздникам очередного пастыря из немногочисленного и постоянно занятого своими приходскими делами священства благочиния, к которому этот поселковый храм относился. Архиерей от просьбы прихожан церковного вагончика особой радости не испытал по одной простой причине: он прекрасно понимал, что семейного батюшку данный приход никак не прокормит, а лишних монахов, в миру служащих, у него в свободном наличии не было. Прихожане же были не только настойчивы, но и изобретательны. В небольшом монастыре, недалеко от епархиального центра, среди братии монастырской их земляк — иеромонах подвизался, вот они его и «сагитировали», а затем и архиепископу готовое решение преподнесли. Архиерей, по крохам данный монастырь собиравший и каждого тамошнего насельника лично знавший, вынужден был просьбу данную уважить. Понравилась владыке настойчивость прихожан «из вагончика», хотя на их обещание, что данный иеромонах будет у них «как сыр в масле кататься», архиерей все же с улыбкой возразил: — У монахов в году постов больше, чем дней скоромных. Вы там, родные, с сыром и маслом не усердствуйте особо… Должно заметить, что иеромонах, приняв на себя настоятельские обязанности, оказался молитвенником к себе строгим, к прихожанам снисходительным, к службам всегда готовым, а строителем… никаким. На все сетования о том, что надобно по «начальствам» походить и на новый храм стройматериалов выпросить, он никак не реагировал, лопаты в руки не брал, как и на лесах строительных замечен не был. Удручала эта особенность пастыря приходского старосту со звучной фамилией Соловей. Не выдержал как-то этих огорчений и смущений Никита, так Соловья звали, собрал весь актив приходской и после воскресной службы к настоятелю обратился: — Ты, батюшка наш дорогой, молишься много и служишь исправно, но надобно все же и стройкой заниматься. Одно дело, когда мы в кабинетах начальственных пороги обиваем, а другое, когда ты, в рясе да с крестом. Храм-то строить надобно… Иеромонах, взор потупив, выслушал нарекания, вздохнул сокрушенно и ответил неожиданно: — Я, братия и сестры, присягу священническую приносил, когда меня в сан возводили, и стараюсь ее неукоснительно соблюдать. Ничего в той присяге ставленнической про стройку не прописано, лишь о молитве, богослужениях, проповеди и нравственности священника говорится. Да и вы меня сюда звали служить, да молиться поболее. Об этом речь была и передо мной, и перед владыкой нашим. Подумал еще иеромонах и заключил: — Видно, молимся мало, что Бог нам не помогает… — Как же мало, — возмутился староста, — и субботы, и воскресенье служим, все праздники не пропускаем, так мало того, вы еще и молебны каждый Божий день поете. Такого отродясь не было. — Мало просим Бога… — тихо добавил настоятель. Это тихое «мало», повторенное иеромонахом, даже возмутило Никиту Соловья. — Да что вы говорите такое, отец-батюшка! Вон на соседнего настоятеля посмотрите. Воскресенье отслужил и целую неделю по шахтам, да организациям. Так у него уже и храм стоит утварью полным-полнехонек, и колокольня почти готова. Давеча, рассказали, колокола ездил заказывать. Он что, за одно воскресенье успевает Бога уговорить, чтобы Тот ему благодетелей да жертвователей присылал? На том и закончилось непредвиденное приходское собрание. Каждый при своем остался. Огорченный староста, пребывая по итогам разговора в смятении и смущении, заставил внука найти в своем «интернате», так он интернет называл, присягу, которую будущие священники, перед тем как сан принять, приносят. Внук нашел, распечатал и деду Никите предоставил. 215

Как ни вчитывался староста в текст, пред ним лежащий, так и не нашел там обязательства будущего священника храм строить. Было, конечно, там обещание во всем правящего архиерея слушать, но ведь они у владыки настоятеля себе просили службу Божию служить, а не благодетелей искать и кирпичи класть. Ехать же опять в епархию и просить владыку, чтобы тот такое послушание на их иеромонаха возложил, староста поостерегся. Да и было от чего появиться этому предостережению. Видя, как искренне служит монах, да как ласково с людьми обходится: выслушает, посочувствует и даже подскажет чего и как попробовать сделать надобно, радоваться следует, а не владыке новыми просьбами досаждать. Ведь, как ни рассуждай, а полюбили своего настоятеля прихожане. Да что там говорить! Никита даже решил крыльцо к вагончику пристроить, душ на тридцать молящихся больше стало. В следующее после приходского общего разговора воскресенье, перед тем, как крест к целованию преподнести, иеромонах поблагодарил всех за молитву, а потом и объявил: — Все вы, молитвенники наши, знаете, что есть у нас на клиросе Евдокия, службу на зубок знающая, и хоть слаба глазами по годам своим, но что нужно и споет правильно, и прочитает как нужно. Поговорил я с ней давеча, чтобы мы каждый вечер да утро полную службу Богу служили, пока храм наш строится. Хоть и не велика копейка доходная будет, но знаю я точно, что Господь не может не благословить Свой храм построить… Вы же, кто сильно по хозяйству, да работами обязательными не связан, приходите помолиться и помочь чем умеете или чем можете. Огорчился Никита. Это где же такое бывало, чтобы в поселке захудалом как в монастыре служили? Чудит иеромонах. Тут вот цемента тонну надо, деньги-то насобирали, слава Богу, а машины привезти — нет. Лучше бы на шахту сходил, транспорт какой-никакой выпросил. С понедельника настоятель начал служить ежедневно, причем так же усердно, как и в дни воскресные да праздничные. К удивлению Никиты, в вагончик всегда хоть несколько человек, но приходили, причем часто те, которых здесь он никогда в глаза не видел. Не учел староста того, что в их местности поселки друг от друга недалеко находятся, и слух о странном попе-монахе, который только и делает, что службы служит, быстро окрестные веси настиг. Стали к вагончику машины легковые подъезжать, да не простые, а целые «гардеробы». Этими наименованиями Никита джипы называл. Из черных да белых гардеробов выходили лица начальственные, холеные да лощеные. Приедут, в храм приспособленный зайдут, батарею свечей расставят, так что на двух имевшихся подсвечниках и не вмещаются, а потом ждут, когда служба окончится, чтобы со священником поговорить. О чем разговоры, Никита не ведал, но вот только после бесед этих к нему эти новые посетители вагончика заладили подходить с одним вопросом: — Дед, что для стройки надобно? Чего надо, староста знал точно и ответственно, у него даже списочек был, длинный такой, на две тетрадные страницы. И месяца не прошло, как стал Никита крестики напротив нужных материалов ставить, а со временем в тетради своей вместо «нужно найти» стал писать «необходимо сделать». Службы в храме так и совершались — ежедневно. Никита обеспокоился, решил купить новую духовку электрическую, просфоры печь. Раньше ведь два десятка просфор на всю неделю хватало, а теперь одних служебных надобно почти пятьдесят штук, да маленьких четыре сотни… Выделил староста почти тысячу гривен на новую печку, да купить не успел, жена директора соседней хлебопекарни печь пожертвовала вкупе с громадным чаном для 216

замеса теста, который тут же под крещенскую купель приспособили. В купель эту теперь даже самого директора этой пекарни можно окунать, несмотря на его вес восьмипудовый. Вот так и идут дела приходские. Храм новый уже оштукатуренный стоит, купола позолотой покрывают, да о колокольне прихожане рассуждать начали. В том, что соорудят они звонницу Божию, сомнений нет, в ином проблема: где купола заказывать? Владыку пригласили на Покров. Освятить церковь новую. Обещался приехать. А батюшка-то что? Да ничего. Как обычно. Молится.

Александр Витолин, Украина, Киев

Народився 3 вересня 1981 року в м. Києві. В 1998 році поступив на історичний факультет НПУ ім. М. П. Драгоманова. Закінчив магістратуру з відзнакою, аспірантуру за спеціальністю «Всесвітня історія». Опублікував низку статей, присвячених науковій спадщині Л.М.Гумільова і євразійців. Відвідував літературні студії А.П. Демиденко, майстер-класи Романа Балаяна, Александра Мітти, Богдана Жолдака, курси сценарної майстерності «Інтершкола». Публікувався в літературних журналах «Дніпро», «Люблю + Слово». Редактор телевізійного документального фільму «Сталин против Красной армии».

(фентезі) Спокуса Івана Богомаза -1Року 2086-ого чорнобильська громада відкрила каплицю. Каплицею стало стратегічне надсекретне бомбосховище. Пастирем душ на зібранні відірваної від світу громади одноголосно обрали Івана Богомаза. Зібрався і хор з дезертирів, біглих зеків, боржників-невдах, безхатьків і медиків-волонтерів. Старостою став пенсіонер і академік Григорій Романович Стріха. З оздобленням каплиці громада квапилась. На Різдво обручились дезертир Тарас Панчик і безпритульна сирота Катря Шевченко. Восени мало відбутись вінчання. Для чорнобильських новоселів це вінчання було символом нового життя, нової долі, нових сподівань, і саме тому їм хотілось, щоб каплиця перестала бути схожою на бункер. Іван Богомаз вже оздобив стіни картинами з сюжетами створення світу, проголошенням десяти заповідей, Соломонових пісень, повчаннями Предтечі. Але коли настав час братися за іконостас, у майстра опустилися руки. Іван Богомаз не знав, як зобразити лик Спасителя. Як зобразити обличчя Того, хто простив Павла, який влаштовував гонитви на християн перш ніж стати апостолом? Як зобразити обличчя Того, хто простив Святого Лонгіна, який під час служби римським центуріоном розпинав Його? Як зобразити обличчя Того, хто простив Петра, який тричі зрікся Його? Як зобразити стільки Любові? Іван Богомаз цього не знав. Він не знав, як зобразити стільки Любові до Людей. Іван Богомаз був сином зони відчуження. А в зоні відчуження Любові не було. І саме тому Івану Богомазу так хотілось принести Любов в стіни бомбосховища. Івану лишалось тільки дати обітницю витримати великий піст і в молитвах уповати на Боже провидіння. Лукавий тієї ж миті теж дав обітницю – спокусити Івана Богомаза і принести в каплицю гріх. 217

Великому сподвижнику уготувались великі спокуси. Тож лукавий явивсь Богомазу у подобі центуріона Лонгіна і переніс Івана до Києва. І спокуси обступили Богомаза. -2У перший тиждень великого посту Іван Богомаз вперше побачив справжнє місто, а місто вперше побачило Івана. Іван задивився на київські храми, і хтось з прочан прийняв його за прохача і поклав до Іванової долоні пожертву. Воно й не дивно. В Чорнобилі Івану було не до того, щоб слідкувати за модою. А роботи в каплиці попсували і без того неприглядний одяг Богомаза. Варто було прочанину відійти, і на Івана вмить накинулись злидні, які стояли під храмом. Куди поділась та неміч у тих калік? І Іван ледве-ледве утік від тих харцизів. Тож Любові до людей Іванові довелось шукати де інде. Трохи помандрувавши, Богомаз вийшов до ще величнішого храму, ніж перший. Під стінами він зіштовхнувся з дівчиною з немовлям. Дівчина виглядала когось, а Іван замилувався храмом. Так вони і зіштовхнулись. Богомаз придивився до молодої матері. Відчай у її очах збентежив Івана, і він, не роздумуючи, вклав у її долоню пожертву, через яку нещодавно сам встряг у халепу. І щоб ви думали? Ця пожертва тепер накликала біду на дівчину і на Івана. «Покритка!» – загомоніли «німі». «Бач, який багатій вишукався! Не привчай, не привчай! Молода і так заробить. Дитинча привела, то нехай не корчить з себе святу. Знає, як заробить». – зашуміли «сліпці». Дівчина з немовлям і Іван сахнулись в сторони. Швидко оминувши грізних калік і убогих, Іван нарешті дістався до брами храму. Та знов на шляху до храму заступила неочікувана перепона. «Невже і ви туди? Подивіться на себе: в лахміттях ходите і ще Богу за це дякувати біжите до храму?». «З одягом дійсно мені не пощастило», – не зрозумів Іван, до чого веде його новий випадковий знайомий. «То ви, може, сподіваєтесь, що ваш Бог вам новий подарує?» – загиготів нечемний співрозмовник. «Ні, мене і цей одяг влаштовує. Мені б тільки Любові до ближнього». Новий знайомий представився Ернестом і почав спокушати Богомаза. «Атеїзм – це велич наукового пізнання!» – торочив спокусник і апелював до генетики, космосу і ноосфери. «Притни язика! Із всіх божків, із всіх кумирів ти возвів для себе найлихішого – людину. Замість того, щоб як Кеплер, Ньютон, Паскаль, Мендель і Флоренський в науці побачити велич Божу, ти прагнеш показати ницість людську. Згинь, лукавий!» – відрікся Іван від лукавого. І з чистим серцем Іван вступив до храму. Ікони, фрески, мозаїки, вітражі немов заворожили Івана. Богомаз бачив по покинутих хатах ікони, коли допомагав етнографічним експедиціям збирати експонати, але вони не були схожі на те, що побачив Іван. Вперше він відчув таке піднесення і захват. -3На другий тиждень великого посту лукавий знов почав спокушати Івана. Від міської їжі, яка навіть пісна відрізнялась від тої, що Іван звик їсти в зоні, в Богомаза прихопило живіт. Але він не припинив своє паломництво по храмах.

218

«У вас печінка, я бачу, болить? То ви сечу пийте! Всі хвороби пройдуть» – підказав Івану новий посланець лукавого, коли побачив, як гість столиці в черговий раз зігнувся від спазмів і аж схопився рукою за бік. Від почуток у Івана трохи очі на лоб не повилазили. «Сечу, звичайно, краще трохи випарувати. У вас сеча добре відходить? Бо я можу вам свою запропонувати». «Згинь, нечистий. Ледарством духовним ти розбестив себе та впав у небачене ледарство тілесне і замість того, щоб прийняти всі тяготи на шляху до зцілення, ти вустами припав до отрути. Згинь, згинь, згинь» – і на прощання перехрестив нахабу. -4На третій тиждень великого посту лукавий знов почав спокушати Івана. Богомаз, надивившись міських пристрастей і спокус, наважився заговорити до ієреїв. Набравшись нахабства, Богомаз звернувся до батюшки. «Чому на вулиці стільки слуг лукавого? Звідки їх стільки взялось? І чи буде їм край?». «Це все через те, що в нас царя немає. Без царя живемо. Від того усі напасті» – швидко пояснив батюшка. Від почутого Іван аж здригнувся. «Хіба не за те розіп’яли Ісуса, що він назвав себе царем над царями? Хіба не пророкував він, що прийде в світ антихрист і буде називати себе сином Божим? Чи не видають себе царі-кесарі, які вже раз розіп’яли Спасителя за помазаника від Бога? Хіба ж не всі царі рівнялись на римських цезарів, що вимагали, щоб їх почитали за Бога? Хіба цар – не син людський?» – і з тими словами Богомаз перехрестився і покинув спантеличеного батюшку. -5На четвертий тиждень великого посту лукавий знов почав спокушати Івана. Богомаз цього разу вирішив звернутись до настоятеля. «Чому пастирі душ людських по храмах ховаються від світу? Чому не йдуть на вулиці і не відвертають заблудлі душі від лукавого? Чи в храмах проповідував Спаситель і чекав на паству свою? Чи сіяв на вулиці слово істини? Хіба не закопують талант свій марно святі отці, несучи слово Боже тільки до тих, хто вже пустив Бога в своє серце і вже прийшов до храму?». «Занепала Русь, брат брата не розуміє! Не хочуть слухати слово наше мазепинці кляті!» – зарепетував настоятель. «Чи не нову Вавилонську вежу ви будувати надумали? Чи не божим задумом була кожному народу своя мова дана? Чи не рівні перед Богом і елліни, і іудеї, і ми, скіфи?» – і Богомаз, перехрестившись знов, покинув храм. -6На п’ятий тиждень великого посту лукавий знов почав спокушати Івана. Священнослужителі донесли митрополиту на Богомаза, що той своїми словами сумніви сіє, і той вже сам викликав Івана до себе. Ієреї Івана швидко розшукали і привели чорнобильського пастиря на суд. Митрополит закликав Івана покаятись у службі Ватикану, масонам і пентагону. Але Іван заприсягся, що служить тільки чорнобильській громаді. Дізнавшись від Івана, що він без дотримання канонів церкви був обраний пастирем зони відчуження, митрополит піддав Івана анафемі. І вигнали Івана із храму. -7219

На шостий тиждень великого посту лукавий знов почав спокушати Івана. Тепер розшукали чорнобильського пастиря ті, кого в храмі називали «мазепинцями». Довідавшись, що Іван Богомаз так розлютив митрополита, що той відлучив його від церкви, «мазепинці» вирішили зробити його своїм прапором і повести за ним невдоволених митрополитом. «Митрополит піддав тебе анафемі, тепер ти прокляни митрополита!» – нашіптували Івану «мазепинці». «Як я можу проклясти його, якщо я його простив? Як пущу я гнів в своє серце , чим я буду кращий за митрополита? Чи не збрешу я тоді Богові, коли у щоденній молитві буду просити його простити мої гріхи так, як я прощаю своїм ворогам? Чи такому прощенню нас вчив Спаситель?» – і «мазепинці» покинули Івана. -8У страсну п’ятницю лукавий знов почав спокушати Івана. І став лукавий перемагати. Бо байдужість почала входити в серце Івана. Не бачив Іван Богомаз вселенської любові у Чорнобилі, у зоні відчуження, у останньому притулку затятих грішників, але не побачив її і в Києві. «Спасителю наш, як же ти пішов за нас на хрест? Хіба варті ми того? Як муки страшні за нас ти терпів?». -9І настав Великдень! І диво явилось Іванові! І диво це було більшим за відкриття Кеплера, Ньютона, Паскаля, Менделя і Флоренського! І диво це було Любов! І заговорив до Івана посланець Божий. «Чи ви Іван Богомаз, пастир чорнобильський? Повінчайте нас, просимо вас. Я наркоманом був. Вона ж розпусницею була і повією. Грішники ми затяті, але заради дитини просимо – повінчайте нас!». І побачив Богомаз в очах тих грішників Любов! «Хто з нас не без гріха, нехай перше кине в мене камінь! Нарікаю тебе Августином, бо перш ніж пустити слово Боже в своє серце, був він маніхеєм. А тебе нарікаю Таїс, на честь Таїс Єгипетської Фіваідської, що з юних літ пізнала блуд і розпусту. Ступайте за мною, діти мої!». -10Восени 2086 року у місті Чорнобилі обвінчались аж цілих три пари: Тарас Панчик і Катря Шевченко, Августин і Таїс, а ще Богдан і Уляна із Мінська. Богдан і Мотря приїхали до Чорнобиля, бо почули від лікарів-волонтерів про ікону Спаса Вседержителя, написану Богомазом, що вселяла в серця людські любов до ближнього. І як приклонились перед тою іконою, то вже й сумнівів не мали, та там й повінчались. Христос воскрес! Воістину воскрес!

Марина Лебедева, Россия, г. Касимов Рязанской области

220

Член православного литературного объединения «Свете Тихий». Живёт в г.Касимове Рязанской области РФ. Пишет стихи с 9 лет. В молодости была руководителем клуба авторской песни "Ариадна". Неоднократный лауреат фестивалей авторской песни. Пишет прозу в течение последних 8 лет. "Поэт года 2011" Рязанской области, лауреат поэтического конкурса "Венок Есенину". Стихи, проза и очерки публиковались в местной прессе и областных газетах и журналах, коллективных сборниках. Издан авторский сборник стихов "Касание ангела" и военноприключенческая повесть в рассказах "До последнего часа" (о любви к женщине, родине и Богу). Образование – высшее педагогическое. В данное время – корреспондент газеты "Мещерская новь", корреспондент телекомпании "Касимов-ТВ", внештатный корреспондент областной газеты "Благовест", катехизатор Касимовского благочиния.

Пасхальное яичко Опять опаздываю, и в такой-то день! Я, как обычно, задержалась дома и теперь спешила в церковь на службу. Знаю за собой этот недостаток, и всё равно ничего поделать не могу. Тороплюсь, а из сердца виновато и радостно вырывается: «Иду, иду к Тебе, Господи». И по-детски верю, что Он терпеливо ждёт и примет опоздавшую. В кармане пальто притаилось крашеное пасхальное яичко – похристосоваться с кем-нибудь из просящих милостыню в храме. Бывало, когда спешу в церковь рано утром, гляну на небо и, каким бы оно ни было, суровым с нависшими тучами, с легкими облаками или чистым и ласковым, думаю: «А ведь Бог-то есть!». И от этой мысли теплее становилось на душе, да так, что не пугали никакие скорби. Вот и золочёные купола храма. Восходящее солнце их ласкает своими лучами, а кресты отражают свет, умножив его в несколько раз так, что глазам больно смотреть. Стараясь никому не мешать, протискиваюсь сквозь толпу прихожан и встаю на клирос. Праздничная служба проходит на одном дыхании. Певчие – в основном молодые, лица у всех светлые, улыбающиеся, одеты, как по тайному сговору, – в белое. Только регент, матушка Ольга, волнуется больше обычного и изредка строго поглядывает на ошибающегося певца. Батюшки радостно возглашают: «Христос Воскресе!». Позади строгий и долгий Великий пост, впереди – дни всеобщего ликования. Вот и закончилась служба, и мы покидаем клирос. Я вспоминаю про пасхальное яичко, которое уютно устроилось в моём кармане. Так хочется его кому-нибудь подарить! Но все «христарадипросящие», к моему сожалению, уже разошлись. Выхожу на улицу и сразу попадаю на шумный и галдящий рынок. Сегодня больше, чем обычно, режет слух и зрение несоответствие этой толкотни, гама и пошловатой музыки высокому неспешному настрою церковной службы. Такое ощущение, что набрала живой воды и иду по камням, боясь, как бы не расплескать. На развешенные товары даже смотреть не хочется. Моё внимание привлекла высокая худощавая старушка в тёмном платке, лицо которой избороздили глубокие морщины. Она, смущаясь, робко просила у продавцов подаяние. Городок наш маленький, поэтому нищих знаешь наперечёт. Но её я раньше не видела. Видно, нужда выгнала из дома в тяжёлое время. Ей отказали, и у меня больно сжалось сердце. Тут я вспомнила о заветном яичке. Рука скользнула в карман и остановилась. Я засомневалась: как будет воспринято движение моей души в этом многолюдном месте? Тем более, что у меня она ничего не просила. Отогнав нерешительность, протягиваю пасхальное яичко со словами: «Христос Воскресе!». Секунда замешательства, и с ответным приветствием «Воистину Воскресе!» она принимает его из моих рук как великий дар Праздника. Думаю, что даже если бы ей 221

подали крупную сумму денег, у неё не было бы такого удивленно-радостного лица, как будто она встретила родного человека, уже считавшегося пропавшим. Во всём её лице, в каждой морщинке отразилась пасхальная радость, которую я до сих пор храню в своей памяти.

Касание ангела В обставленном в старинном стиле кабинете огромной квартиры сидел писатель. Он обвёл глазами богатую коллекцию картин известных художников, потемневшие иконы XVIII-XIX веков, комод из красного дерева, на котором красовались причудливые сувениры, привезённые им из разных стран, отделанные слоновой костью статуэтки, подаренные друзьями, положил перед собой чистый лист бумаги и задумался. Он уже был довольно известен. Его романы издавались на других языках, он писал рецензии на книги своих коллег. А сейчас поступил срочный заказ написать небольшой рассказ о любви для молодёжного журнала. Он надеялся справиться с ним до утра следующего дня и сесть за новую книгу. Ходики отсчитывали минуты, а он всё сидел над белым листом и размышлял. Первое, что пришло ему в голову, – написать о такой любви, о которой он мечтал всю жизнь, но так и не узнал её. Вернее, не смог вовремя разглядеть в своей юности и потерял. А потом уже было всё не то. На бумагу легли первые ровные строчки. Если бы он посмотрел на себя со стороны, то удивился бы: он старательно писал и счастливо улыбался, как ребёнок, душа его пела и будто возвращалась в молодость. И вдруг его смутила мысль, что его не поймут, тираж не раскупят, о нём скажут, что устарел, и не будут давать заказов. Он остановился на полуслове и принялся писать «по-современному»: про крутых парней и вольных девиц. Заскрипело перо, неровные строчки едва успевали за его мыслью. Сердце писателя застучало чаще. Но тут его взгляд случайно упал на первые, зачёркнутые строки, сквозь которые в памяти снова проступил нежный образ далекой, почти забытой скромной девушки из юности. И тогда ему стало противно от только что написанного «приключения». Писатель снова вернулся к первым строчкам о чистой любви. И опять, как выстрел: не поймут! Он бросил ручку и торопливо заходил по комнате, ероша волосы. Ноги в уютных тапочках утопали в мягком персидском ковре, вместо шагов слышалось тиканье часов: «Тик-так, не так, не так». Впервые за последние годы писателю было трудно сосредоточиться, хотя ему никто не мешал. Обладая талантом и трудолюбием, он просматривал мемуары, копался в архивах, писал исторические романы, которые принесли ему известность, а тут… Споткнулся о маленький рассказ. Да и то про любовь. Неужели его дар иссяк? Или просто устал? Он опустился в кресло, закрыл глаза и задремал. Сколько времени он так просидел – неизвестно. Его разбудил звонкий голос. Да-да, чей-то красивый голос спросил: – Хочешь знать, почему ты не можешь писать? – Да, – отозвался писатель и немного испугался, ведь в квартире, кроме него, никого не было. – Ты никак не можешь выбрать между добром и злом, – продолжал тот же голос. – Причем здесь это? – удивился писатель. – Я просто не могу сейчас. – Ты ничего не можешь написать сам. Сначала ты должен выбрать, – настойчиво продолжал голос. – Я не понимаю... – возмутился писатель. – Кто Вы, в конце концов? 222

– Я – твой ангел, – прозвучал ответ. – Смотри. И вдруг вся комната подёрнулась пеленой. Писатель увидел недавнее прошлое как бы со стороны. Вот он садится за стол, кладёт белый лист бумаги. За его спиной на какое-то мгновение появляется прекрасный юноша в белоснежных одеждах, и лицо писателя озаряется счастливой детской улыбкой. Потом перед ним возникает уродливое чёрное существо и начинает гримасничать. Лицо писателя меняется: на губах застывает ухмылка, а в глазах появляются недобрые огоньки, как от предвкушения запретных удовольствий. Писатель схватился за голову и в ужасе закричал: – Хватит! Я больше никогда не буду писать! Я не хочу, чтобы эта ужасная рожа корчилась передо мной! – Но так бывает со всеми, – спокойно сказал голос. – Я хочу тебя увидеть! – потребовал писатель. – Пойдём! – позвал ангел и потянул его за рукав. Тот быстро оделся и покорно вышел. Около часа писатель ходил по улицам и всматривался в лица прохожих. Вот какая-то толстая крикливая продавщица схватила за рукав бездомного мальчишку, пытавшегося стянуть с прилавка пирожок, и уже замахнулась на него второй рукой, чтобы отвесить подзатыльник. Но вдруг смягчилась и жалостливым голосом спросила: – Голодный, небось? Поди, мамки-то нет? – Не-а, – подтвердил мальчуган и нетерпеливо сглотнул слюну. – На-ка тёпленького поешь, – и подала ему румяный пирог. «Это он стоит у нее за спиной», – подумал писатель об ангеле. А на другой стороне улицы двое здоровяков пинали ногами какого-то мужичка. Он не сопротивлялся, а только закрывал руками голову. На драку с любопытством смотрели люди, ожидавшие автобус. И вдруг молодой парень, наверное, спортсмен, до сих пор безразлично наблюдавший за избиением, шагнул вперёд. Одному из драчунов выкрутил руку, другого уложил на асфальт. Потом поднял мужчину, отряхнул и сказал: – Иди домой, папаша. Они тебя не тронут. «И здесь он!» – ликовал писатель. Походив ещё немного и понаблюдав, как внезапно меняются люди, он устремился домой. Едва переступив порог дома, писатель крикнул: – Ты здесь? – Да, – услышал в ответ. – Я хочу, чтобы ты всегда был рядом! – взмолился писатель. – И тогда я буду писать удивительные книги. И тут перед ним, как молния, предстал светлый юноша с чистыми голубыми глазами и с улыбкой покачал головой: – Я только буду касаться твоей души, а в твоей воле выбрать меня и идти со мной. Но идти ты будешь сам. Помни: в мире и так много зла. Не стремись его умножить. Ты в ответе за тех, кто читает твои книги. Не успел писатель ничего ответить, как ангел легонько подтолкнул его к креслу: «Отдохни!». Когда писатель снова открыл глаза, никого уже не было. Но это уже не важно. Главное, он всё теперь понял. А к утру на столе лежал готовый рассказ.

Погребение Плащаницы Среди людей существует мнение, что человек может прочувствовать только то, в чём он лично участвовал. Остальное для него недоступно. Церковь же призывает 223

евангельские события воспринимать не только умом, но и сердцем. Как это возможно, ведь всё самое важное совершилось более 2000 лет назад? Для меня остаётся проблемой собрать рассеянное внимание и сосредоточить свои мысли на ходе церковной службы. Какое уж тут сердце... Но однажды мне посчастливилось (хоть и косвенно) стать участником евангельских событий. Вот как это было. Я впервые пришла на службу в Страстную Пятницу и немного волновалась: смогу ли выстоять с двух часов ночи и до восьми утра? Народу собралось на удивление мало. Это на Пасху яблоку упасть негде будет. А сейчас... Вот и приближается самое важное событие: обряд погребения Плащаницы. Крестным ходом неторопливо спускаемся с высокой лестницы, ведущей из храма, в ночь. Впереди – паренёк, несущий фонарь, за ним – батюшки с Плащаницей над головой, небольшой хор и несколько прихожанок. Идём медленно и беспрестанно тихо поём «Святый Боже...». Ветер пытается загасить упрямое пламя свеч, поэтому приходится руками защищать трепещущие огоньки. Вокруг всё спит. И никому нет дела до того, что мы хороним Христа. Меня поразила эта мысль: мы сейчас хороним ... Христа! В этом была некая таинственная отрешённость. Будто два разных мира соприкоснулись друг с другом, но не смешались, а каждый остался со своим сокровищем. Я ощутила себя на настоящих похоронах, словно батюшки несут гроб, в котором лежит близкий и бесконечно любимый ЧЕЛОВЕК, потеря которого кажется катастрофой. Пронзила мысль: а ведь всё происходит именно так, как много веков назад, когда ночью тайно погребали тело Спасителя любимый ученик Иоанн, Никодим, Иосиф Аримафейский и женщины. И никому вокруг не было до этого дела. Это потом, после победы над смертью, будет ликование толпы, а в страшный час скорби – горстка верных. Только они ещё до конца не верили в то, что Он воскреснет. А мы это знаем! Слёзы катятся по моим щекам, мешают петь со всеми, но я не могу их остановить. Я изо всех сил стараюсь не разрыдаться сейчас в голос от нахлынувшего чувства сопричастности, скорби и любви. В эти минуты мне кажется самым страшным оказаться в час гонений на Церковь в тёплых домах с наглухо зашторенными окнами, а не с этой маленькой горсткой людей.

Наталья Мазур Крашенка С частье целого мира не стоит слезы на щеке невинного ребёнка… Ф. Достоевский Сидя на полу, Нонна пыхтела над альбомом. Вот так находка – старый семейный альбом её бабушки! Толстый переплёт, с не менее толстыми картонными серыми страницами! Нонна двумя ручками подняла тяжёлую обложку альбома и перевернула её. Обложка с глухим стуком ударилась о палас на дощатом полу. Под пальчиками Нонны зашелестела тоненькая папиросная бумага. Какая она невесомая! Как плавно она изгибается! Как мягко падает! Взгляд Нонны застыл на фотографиях первой страницы. Чёрно-белые… Края с зубчиками… Фотографий было много. Большие и маленькие. Они бережно вставлены в прорези страницы. Прорези сделаны аккуратно, от точки до точки. Наверное, бабушка сначала прикладывала фотографию к странице альбома, отмечала её уголки и стороны 224

карандашом, а уже потом разрезала в нужном месте. А фото странные, чуть желтоватые… Люди на них кажутся нарисованными… Почему ей, Нонне, не показывали этот альбом раньше? – Нужно будет спросить об этом бабушку, – подумала Нонна и перевернула следующую страницу. Вообще-то хорошо, что её оставили в комнате одну. Мама на работе, а бабушка ушла на кухню – а то тесто убежит. Хм, интересно, куда оно убежит? И как быстро оно умеет бегать? Спорим, Нонну ему не обогнать?! Ей уже целых пять лет, и она очень быстро бегает. А ещё Нонна всё знает. Всё, всё! И о птицах, и о зверях, и о рыбах! Ей дедушка каждый вечер читает детскую эпицедию! Ой, кажется, это слово дедушка произносит подругому, но Нонна ещё так не умеет. Оставшись одна, Нонна и искала эту самую «эпицедию», но наткнулась на старый бабушкин фотоальбом и забыла обо всём на свете. Сначала Нонна никого на фотографиях не узнавала. Чужие дяди и тёти. Но потом она увидела бабушку и дедушку. Где-то на середине альбома Нонна увидела маму. Какая красивая у неё мама! – Вот, вырасту и тоже стану самая красивая на свете! – решила про себя Нонна. Альбом не был заполнен до конца. Оставалось ещё четыре страницы. Нонна пересчитала их. Она ведь уже большая, и умеет считать. Между этими пустыми страницами, под папиросной бумагой, Нонна и обнаружила небольшое цветное фото. «Да это же я, маленькая!» – догадалась девочка. С фотографии на неё смотрели, улыбаясь, дедушка с бабушкой, мама и какой-то дядя. Дядя был высокий, красивый. Волосы у него были светлые, ну точно, как у Нонны. Он был сильным. Одной рукой он обнимал маму, а другой держал Нонну. – Ба! – закричала Нонна, – баба!!! Но никто не отозвался. Нонна схватила фотографию и побежала на кухню. Бабушка пекла куличи. Руками она брала из большой миски пухлое тесто, разделяла его и выкладывала в формы. Формы были разной величины: большие и маленькие. – Куличей должно быть много, – говаривала бабушка, – одни куличи мы съедим сами, другие раздадим родственникам. А маленькие куличики будут для детей. – Ба, кто это? – спросила Нонна, тыкая пальчиком в фотографию. Бабушка почему-то застыла с тестом в руках, потом закашлялась, наверное, поперхнулась. А затем, опустив глаза, прикрикнула на Нонну. – Не мешай! Видишь, сколько у меня дел? Завтра Пасха. Мама придёт, у мамы и спросишь. Ничего не понимающая Нонна шмыгнула носом и, положив фотографию возле ведра с мукой, деловито принялась мять руками оставшееся в миске тесто. Так их и застала пришедшая с работы мама. – Мам, кто это?! – первым делом закричала обрадованная дочка, указывая на полузасыпанное мукой фото. Мама покраснела и сердито посмотрела на бабушку. Потом взяла Нонну на руки и отнесла в комнату. Пообещав вскоре вернуться, она заперлась с бабушкой на кухне. Играя с куклой, Нонна слышала только обрывки фраз: «Да не знаю, как…»; «нашла, наверное…»; «завалялась…»; «склероз…». «Какое интересное слово – склероз, – подумала Нонна, – и что, интересно, оно означает?». Вечером, укладывая дочь спать, мама долго не отвечала на приставания Нонны с вопросом, что за дядя держит её на руках. И лишь когда Нонна пообещала тотчас же уснуть, печально произнесла: «Это твой папа». И пока изумленная Нонна смотрела на неё огромными глазами, мама выключила свет и направилась к двери. – Мам, – начала Нонна… – Спи, – сказала мама, – иначе не пойдёшь завтра с бабушкой в церковь. Нонна замолчала. Ей очень хотелось пойти с бабушкой. Ей так нравилось бывать в церкви, рассматривать старинные иконы в золочёных рамах, вдыхать запах ладана, зажигать и ставить свечи. А ещё девочке нравилось пение. Звуки музыки и голоса поющих завораживали её, и тогда Нонна даже боялась пошевелиться. 225

Нонна знала, что если чего-то очень, очень захотеть и попросить этого от чистого сердца у Бога, то Господь всегда ответит на твою молитву. Уже засыпая, Нонна всё просила и просила у Бога, чтобы Он, Всевышний, помог ей увидеть папу. Мама разбудила Нонну чуть свет. Ужасно хотелось спать, но пойти с бабушкой в церковь хотелось ещё больше. Вскоре, тепло одетая (на улице еще холодно), Нонна появилась на кухне. Бабушка укладывала корзину. На середину она положила большой жёлтый, пахнущий изюмом и ванилином, кулич. Верх кулича украшала белая сладкая помадка. Бисерной россыпью сверкала поверх помадки радужная присыпка. Потом в корзину отправились кусочек сала, колечко домашней колбаски, хрен, соль и, конечно же, крашенки. Крашенки бабушка делала еще в четверг, а Нонна ей помогала. Они сначала прикладывали к яичкам листики петрушки, потом обвязывали их нитками, а потом бабушка варила яйца в луковой шелухе. Самое интересное превращение начиналось тогда, когда яйца остывали, и бабушка осторожно разматывала и снимала с них нитки. На глянцевой поверхности яиц таинственным путём образовывались чудесные картины. Нонне виделись леса, цветы, дорожки, полянки. Вот она, самая красивая, самая большая крашенка с невероятно чудным узором! Бабушка бережно укладывает её поверх других. – Бабушка, почему ты в одну сторону положила крашенки с узором, а в другую – без? – спросила Нонна, деловито заглядывая в корзинку. – Солнышко, крашенки с узором мы оставим себе, а без узора – отдадим нищим и бедным, чтобы они знали, что мы о них помним, – ответила бабушка и прикрыла корзину вышитым рушником. Во дворе церкви толпилось множество народу. Дети, мужчины, женщины, – все празднично одетые. Они выстраивали корзины прямо на траве вокруг храма. Люди то и дело норовили стать поближе к своей корзинке, чтобы в случае чего присмотреть за зажжённой и воткнутой в кулич свечкой. Дальше был широкий проход, и снова корзины, а за ними – люди. Так образовалось два огромнейших круга. Бабушка потянула Нонну за руку по проходу первого круга. И вдруг Нонна увидела… папу! Это был он! Высокий, красивый, с русыми, как у Нонны, волосами. Он шёл Нонне навстречу, улыбался и держал за руку худенькую черноволосую девочку. Никаких сомнений быть не могло! Это её папа! Он такой же, как и на фотографии. И потом, папа ведь снился Нонне целую ночь! Он держал её на руках и точно так вот улыбался. Нонна потянулась рукой в корзинку. Она выбрала самую большую, с самым красивым узором крашенку и протянула её папе. За метр от них папа остановился. Улыбка сошла с его губ. Посмотрев на бабушку, он отвел взгляд, опустив голову, и, потянув черноволосую девочку за руку, зашагал прочь. В другой руке он держал увесистую, большую корзину с куличами и крашенками. Нонна недоуменно застыла с протянутой крашенкой в ладошке. У бабушки почему-то задрожал подбородок и она принялась кусать свой согнутый указательный палец. А вокруг восторженно и радостно звучало: «Христос Воскресе! Воистину Воскресе!».

Карпова Мария, Россия, Белгород

226

Мария Карпова – выпускница Центра дистанционного образования детей-инвалидов. Родилась и живёт в Белгороде. Несмотря на тяжёлый недуг, она активная и увлечённая личность, автор нескольких публицистических работ, победитель творческих конкурсов. Вера и надежда, открытость и целеустремлённость помогают ей во многих начинаниях.

Радость Пасхи Светлый праздник Пасхи. Самый желанный праздник весны. В этот день я испытываю особую радость, непередаваемое торжество чувств и духа. Выходя из дома, остановлюсь на крылечке, глубоко вдохну. Запах пробуждающейся природы и свежей побелки, горьковатый дым недавно сожжённой прошлогодней травы, настоя луковой шелухи для яиц, оставленный бабушкой, и – разносящийся на всю округу аромат пекущихся в тесной духовке куличей. Доносящийся колокольный звон, разноцветье и многообразие блюд услаждают взор: пестрота оттенков красного – от бледно-розового до пурпурного – на пасхальных яйцах, с рисунками, орнаментами, прочими украшениями. В этот день в людях чувствуется особая доброта друг к другу, к знакомым и незнакомым. Всеобщее «христосование» помогает чувствовать себя важной частью этого счастливого человеческого единства. Ты не один. Ты со всеми. Все с тобой. Со всеми нами – воскресший Иисус. Очищение, возрождение, исцеление души, защищённость, уверенность, – вот что испытываешь в этот день. И теплота, радость тихо горящего огонька, поставленного мамиными руками на макушку небольшого куличика как символ надежды на спасение, как символ духа, как ощущение причастности к великому таинству Божественного огня.

Ульяна Калиночкина, Россия, Приморский край, Пограничный р-он, с. Барано-Оренбургское

Родилась в 1995 году в небольшом приморском селе Барано-Оренбургское. Интерес к литературному творчеству проявился уже в начальной школе: писала маленькие рассказики про животных. Мечтала стать писательницей. В старших классах писала рассказы о своих ровесниках, отправляла в различные журналы. Школу закончила в 2012 году. В настоящее время – студентка 1 курса ДВФУ (факультет технологии продукции и организации питания, первый курс, г. Владивосток). 227

Воспоминания детства С детства Пасха – это мой любимый праздник. Я помню, как в пятницу вечером, перед Святым Христовым Воскресеньем, мама на ночь ставила опару, а в субботу, с утра, замешивала тесто – на куличи. Весь субботний день всегда был посвящён приготовлениям к этому празднику. Воспоминания о той волшебной атмосфере, царившей в доме в этот день, передать словами просто невозможно. Само приготовление теста уже было волшебством. «Чтобы тесто получилось хорошим, – говорит мама, – в этот день нельзя кричать, нельзя ругаться, нельзя громко разговаривать». И мы с братом свято стараемся вести себя тише, с затаённым дыханием ожидая завтрашнего дня. Вымешивая тесто, мама разговаривает с ним, приговаривает хорошие слова, считает количество ударов по нему: их должно быть не менее трёхсот. Когда тесто вымешано, ему нужно немного постоять, чтобы подойти. Когда тесто подошло, его нужно разложить по формочкам. Так повелось в нашей семье, что куличей мы делаем много, разных размеров и форм. Теперь я уже большая и могу помогать маме в этом. Я смазываю формы маслом, чтобы тесто не прилипало и легко вынималось, а мама раскладывает его по формам. Теперь ему нужно немного постоять, пока не поднимется. Первыми в печь идут самые маленькие формочки. Пока куличи пекутся, я взбиваю крем. Этот белоснежная воздушная сладкая масса достойна отдельных слов. Этот непередаваемый сладкий запах взбитого яичного белка с сахаром… Пока мама не видит, я быстро окунаю палец в эту волшебную массу и быстро облизываю его. Крем моментально растворяется во рту, не давая возможности насладиться вкусом… Затем мы с мамой мелко нарезаем орешки и мармелад, раскладываем их на тарелочках, высыпаем магазинные посыпки. Ну, вот, уже испеклись первые куличи. Мама вытаскивает их из духовки. Сейчас начнётся главное волшебство дня. Осторожно, чтобы не повредить форму, один за другим, мама вынимает куличи из своих домиков. Теперь они предоставлены мне. Я покрываю их белоснежным кремом, украшаю орешками или мармеладом, добавляю посыпушки, стараясь не делать одинаковых рисунков. Когда все куличи украшены, мама составляет их на поднос и относит в зал на стол. Есть ещё одно очень важное правило: сегодня куличи есть нельзя, и от этого предвкушение завтрашнего дня становится ещё более сильным. В печи уже стоит следующая партия куличей. Когда они испекутся, мама снова вынет их из своих домиков, а я снова буду их украшать. Это волшебное действо будет происходить почти весь день, до тех пор, пока из печи не будет вынут последний огромный куличище. Мама украсит его сама, а потом отнесёт в зал и поставит рядом с остальными. Тридцать два! Ровно столько куличей и куличиков получается каждый год. И все они будут стоять нетронутыми до завтрашнего дня, а мы с Никиткой будем с предвкушением поглядывать на эту семейку, мечтая о том, чтобы поскорей наступило завтра. Куличи готовы, но предстоит ещё много дел. Мама красит яйца, готовит на завтра всякие вкусности, иногда она делает пасху. Потом, отдохнув, поздним вечером уходит на всенощную в церковь. Утром в день Светлого Христова Воскресенья, едва открыв глаза, я скорее бегу к маме. Взяв два яйца, одно протягиваю ей: «Христос Воскресе!» . «Воистину Воскресе!» – отвечает мне мама. Мы стукаемся яйцами, целуемся, а потом мама отправляет меня умываться, и только после этого разрешает отведать заветного долгожданного кулича. 228

Никитка обычно спит долго, но сегодня и он не может спать и с нетерпением вскакивает с постели, ещё не открыв глаза. Часов в одиннадцать мама снаряжает Никитку к своим подругам: она даёт ему несколько куличей, яиц, горсть конфет. Вскоре он возвращается с куличами, которые пекли мамины подруги, с другими конфетами и яйцами, крашенными другими красками, как правило, побитыми. Этот ежегодный священный для нашей семьи ритуал таит в себе намного больше смысла, чем кажется на первый взгляд. Сейчас, когда я уже совсем не ребёнок, для меня по-прежнему нет ничего вкуснее маминых куличей! Эти волшебные куличи, это таинственное волшебство их приготовления приводит моё сердце в трепет до сих пор. И, я надеюсь, когда-нибудь и мои дети будут с нетерпением ждать этого праздника, чтобы отведать волшебного кулича.

Людмила Сиренко, Украина, Луганск Васенькины крашенки Этот рассказ – об одном из довоенных пасхальных воскресений. Васеньке в ту пору только шесть лет исполнилось. Он очень ждал этот день, потому что именно в этот праздник в семье красили по десять яиц на каждого члена семьи. Люди в то время жили очень бедно и голодно. Особенно в деревнях. По планам продразверстки каждой семье необходимо было сдать государству определённое количество мяса, молока, яиц. Сельчане, выполнив обязательства перед государством, еле-еле сводили концы с концами. Основными продуктами питания были каша, картофель, солёные огурцы, борщ с квашеной капустой. Однажды Вася попросил маму, чтобы она сварила ему яйцо, но она строго и непоколебимо ответила: «Нет»! И сколько он ни просил, – результат был неизменным. От обиды Вася взял тогда клубень сырого картофеля, несколько раз грызнул его и со слезами убежал в сад. В канун праздника все обиды и переживания улеглись, приятное чувство ожидания теплило душу. Семья состояла из семи человек: родители, брат, две сестры и бабушка. В большом чугунке мать накипятила луковой шелухи и стала варить яйца. Васенька дождался свою порцию крашенок и бережно сложил их в кепку. Настроение было приподнятое! Какие же они были красивые, и как их хотелось съесть! Но мама даже думать об этом запретила. Сдерживая трепет в душе, Вася отложил кепку с крашенками до завтра. Он частенько заглядывал в неё и любовался горкой красно-коричневых пасхальных яиц. В наше время сложно понять те чувства, которые испытывали дети в голодные тридцатые годы. Хоть мы и считаем, что живём не совсем хорошо, но всё же можем позволить себе многие лакомства, недоступные детям тех лет. В то время самые дешёвые конфеты были большой редкостью. И, если случалось, что из города родственники передавали колотый сахар, отец самолично отбивал от куска каждому порцию к чаю и следил, чтобы чай цедили сквозь сахар, а не грызли зубами. И кто, увлёкшись, все-таки грыз, получал от отца подзатыльник. Васенька прожил тревожную, почти бессонную ночь. И вот она радость – радость праздника! Он с матерью и старшими сёстрами пришли из храма, приветствуя всех словами: «Христос воскресе»!!! Мама собрала на стол нехитрую снедь и пригласила разговляться. За стол сели каждый со своим узелком. Васенька решил в завтрак съесть сразу два яйца, ведь ожидание было таким долгим! Он весело хихикнул, отвечая на реплику сестры, и потянулся за куском хлеба. В этот момент одно из приготовленных им яиц покатилось через весь стол и упало на пол

229

рядом со старшим братом. Брат вскочил с места, с лисьей легкостью подхватил яйцо и тут же отправил его себе в карман, произнеся: «Что упало, то пропало». Глаза Васеньки налились слезами, но отец стукнул кулаком по столу и сказал: «Праздник сегодня. Прекратить безобразия»! Вася жевал второе приготовленное яйцо пополам со слезами. Семья закончила разговляться, все вышли из-за стола, но настроение Васи оставалось мрачным. Крашенку, которая попала к брату в карман, он и не пытался просить обратно, знал, что не отдаст. А ещё его мучила обида на отца, который не потребовал, чтобы брат вернул крашенку. Мать привлекла к себе сына и нежно сказала: – Не нужно сердиться, ведь сегодня Пасха – Воскресение Иисуса Христа! А носить на сердце обиду – это грех, тем более, на отца! Ты же знаешь, какой он строгий, и не любит, когда за столом ведут себя недостойно. И брату яйца не жалей. Прости его, хоть и не прав он. По божьим заповедям мы должны возлюбить ближнего как самого себя и научиться прощать обидчиков своих. Потом, как бы между прочим, добавила: – Сходи, сынок, поздравь от нас всех со светлым праздником бабушку и крёстную. Я гостинчики им с тобой передам. Войдя в дом, скажи: «Христос Воскресе!» Не забудь только. Обида затмила сознание мальчика. Ему не хотелось никуда идти, но он не смог отказать матери. Сначала он пошёл к бабушке и, войдя в дом, произнёс заветные слова. Бабушка тут же ответила ему: «Воистину Воскресе»!!! Взяв из рук Васеньки маленький свёрточек, она поцеловала внука, повела его к столу. На тарелке перед ним тут же возник кусочек сладкого пирога. Он с удовольствием съел его. А на дорожку бабушка дала ему ещё и крашенку. Настроение Васи заметно улучшилось, и он побежал к дому крёстной. Крёстная тоже не скрывала приятного удивления. Она дала ему с собой яйцо и коробку из-под монпансье, в которой ещё оставалось несколько леденцов. Поблагодарив крёстную, Вася забрал дары и счастливым вернулся домой. Он искренне верил, что именно Бог помог восстановить справедливость.

ЛАРИСА ДАНШИНА, Украина, Луганск

Член Межрегионального союза писателей Украины, член православного литературного объединения "Свете Тихий". Окончила машиностроительный техникум. Дипломант Международного поэтического конкурса «Вдохновение не знает границ» (УкраинаИталия – 2011). Издано: поэма-баллада «Верующий в Меня оживёт», сборники стихов и рассказов «Розовый остров» и «Поздним вечером», сказка в стихах «Волхв и Алёша» (1 книга). Издавалась в детских сборниках «Когда ты любишь» (1 и 2 выпуски) и т.д.

Незадачливый ученик (период раннего христианства) Учитель с учениками прогуливался в окрестностях города. День выдался тёплым, на синем небосводе не было ни одного облачка, солнце ласково согревало весенним теплом. Цвели деревья и кусты, весенние цветы манили своими красками, привлекая жуков, бабочек, пчёл и шмелей. Назойливые мухи не мешали неторопливой беседе, которая лилась тихой речкой, периодически вспениваясь репликами учеников, и опять уносила свои воды плавной речью Учителя. Все были довольны сегодняшним днём, 230

возвращаться домой не хотелось, но они знали, что опять встретятся, и их учитель, убелённый сединами, поведает им мудрость какого-нибудь из великих учёных и мыслителей прошлого. Со склона небольшой горы, где находились наши герои, было видно море. Недалеко от его берегов расположился небольшой красивый город. Вдали виднелись развалины древнего храма, белизной своих сохранившихся колонн привлекали к себе взгляд. – Посмотрите, какие великолепные руины, – сказал Учитель, – они величественны. Это храм древним богам, которые ушли в прошлое, уступив своё место новой молодой религии. Она уже завоевала многие народы и страны, нашу – в том числе. Но прошлое всегда будет с нами, мы должны его помнить, это история нашей страны, если хотим, чтобы помнили и с уважением относились к нам и к нашему вероучению. Мы должны быть примером в поступках и мыслях, иначе в будущем забудут и нас... Нам пора возвращаться, мои юные ученики. – Жаль, Марка с нами не было, – сказал Аврелий. – Наверное, что-то случилось. Ему бы не помешало сегодня послушать, о чём мы говорили. – Не переживай, Аврелий! – ответил Учитель. – Видно, была причина, которую сейчас узнаем, так как наш путь идёт мимо его дома. Я уверен, с ним всё в порядке. Действительно, дом Марка стоял на той самой улице, по которой они возвращались домой. Подойдя к дому своего ученика, Учитель постучал молотком, прикреплённым к двери. Дверь им открыла, вместо служанки, совсем ещё юная сестра Марка, Юлия. – Я рада видеть у порога дома моих родителей Учителя моего брата и его друзей. Вас, наверное, удивило, что дверь открыла вам я. Услышав стук, сказала, что сама открою стучащему и была уверена, что увижу именно вас. Моё нетерпение оправдано, так как произошло с моим братом что-то странное: сегодня он не пошёл на занятие к вам, и я уверена, вы пришли за ответом... – Вы совершенно правы, прекрасная Юлия! – сказал Учитель. – Нас обеспокоило отсутствие вашего брата, и мы желали бы узнать причину. Если можно, расскажите, что случилось. – Мы сами в растерянности, – обеспокоенно сказала девушка. – Он утром вышел из дома, мы были уверены, что к вам. Прошло не так уж много времени, как он вернулся, но это был совсем другой человек. Куда делась его весёлость, лицо осунулось, в глазах стояли слёзы. На наши расспросы он только и смог выдавить из себя: «Его нет...». Закрылся у себя в комнате и не выходит уже несколько часов. Мать в отчаянии, что её любимый сын не хочет поделиться своим горем. Жаль, что отца нет, приедет через три дня, он бы заставил Марка всё рассказать. Может быть, вы войдёте и поговорите с ним, он вас уважает и, надеемся, хоть что-нибудь расскажет. – Мы не будем заходить, спасибо, Юлия, за приглашение, – сказал Учитель. – Пойди и скажи своему брату, что пришёл Учитель и его друзья. Я надеюсь, он придёт, в противном случае, мы тогда сами зайдём. Юная дева упорхнула в дом. Некоторое время стояла тишина, которую никто не смел нарушить, боясь спугнуть нечто, ещё им не известное. Вдруг дверь резко открылась, и их взору предстал взъерошенный Марк. За его спиной стояла сестра и испуганная мать. Блуждающий взгляд, осунувшееся лицо говорили о поразившем его горе... Но что это? Вдруг выражение изменилось, и на лице, только что отражавшем боль, появилась радостная, слегка глупая улыбка. Некоторое время все растерянно смотрели друг на друга. Только Учитель был спокоен. В это время Марк, продолжая улыбаться, схватил Учителя за руку и, захлёбываясь от восторга, сказал, повергнув всех в недоумение:

231

– О, мой Учитель! Она... Юлия, мне сказала... вы пришли... Я сперва не поверил... Господи! Вы ещё живы!? Какое счастье, успел вас увидеть до этого, как... ой... – запнулся он. – Я, естественно, жив, – ответил Учитель удивлённо. – Твои слова повергают меня в странное состояние души: как будто нахожусь между жизнью и смертью, между землёй и небом. Твоё печальное первоначальное выражение, сменившееся бурным проявлением радости, сбивает нас с нормального ритма мысли. Объясни же своё странное поведение и ещё более странные слова... Перед чем меня успел увидеть?.. – Перед тем, как вас погре... бут... – запнулся Марк, покраснев. Улыбку сменил испуг. – Но ведь... ведь... вы же ум... умерли... – Марк, как ты посмел хоронить живого Учителя, – возмутился Антоний. – Он живой, перед тобой. За спиной незадачливого Марка охнули мать и сестра. Ученики зашумели, наступая на друга. – Успокойтесь! – остановил их Учитель. – Давайте спокойно разберёмся в данной ситуации, как если бы мы вели беседу о правильном и неправильном поведении одного из вас. Итак, Марк, начнём с самого начала. Что привело тебя к мысли о моём уходе из этого, такого прекрасного, мира? – О, горе мне, горе, Учитель! Я посмел поверить ложным слухам о вашей кончине, как следует не проверив их достоверность. – Итак, был слух, Марк. Чтобы не запутаться, успокойся, сосредоточься и начни своё повествование с того, кто или что заставило тебя думать, что я покинул этот мир. Почему не убедился в обратном, а сидишь дома, приведя близких в обморочное состояние, и оплакиваешь непроверенный слух. – Я пошёл проверить... но начну всё с начала. Учитель! Всё началось с того, что я едва не проспал. Нега обволокла меня, не желая отпускать, прекрасный сон продолжался, как наяву. С трудом осознав, что уже утро, стряхнул с себя расслабленность, быстро оделся и, несмотря на уговоры матери хорошо позавтракать, выскочил на улицу. И вдруг... на другой стороне улицы, почти напротив меня, я увидел группу людей, состоящих из мужчин и женщин. Они оживлённо беседовали между собой, размахивая руками. «О, Боже, – сказала одна из женщин, – зачем он нас покинул!». «Вы правы, Юстиана, – ответил мужчина, – он покинул этот мир, но оставил учеников своих и...». У меня перехватило дыхание, в глазах зарябило, ноги подкашивались. Я не стал их дальше слушать, преодолев слабость ног, помчался к вашему дому, – продолжал Марк. – Почти у самого порога столкнулся с вашим слугой. Он был печален. Я спросил его: «Где хозяин?». Он ответил: «Нет его, увы, ушёл, оставил меня одного с моим горем. Приходи позже...». Он ушёл, а я не помню, как вернулся домой, ко мне обращались, но я не слышал, горе охватило меня. В висках стучало, и одна мысль больно ранила сердце: «Он ушёл из мира, оставив учеников». Мать с сестрой не могли понять моего состояния, а я был не в силах им всё объяснить... Так прошло несколько часов, пока не пришли вы, Учитель! Вы живы, камень лежащий на сердце оставил меня. Я счастлив видеть вас во здравии. – Учитель! Марк, наверное, сошёл с ума, – возмутился Феодосий. – Почему ты не пришёл к нам? – Успокойся, Марк, и вы, ученики мои. Я рад, что любовь ко мне у тебя так сильна, но ты забыл о близких. Какую боль ты причинил им своим поведением?! Они были в неведении столько часов. Почему какие-то слова, где не было упомянуто моё имя, ты принял на мой счёт? В отношении моего слуги мне всё понятно, объясню вам, чтобы не вводить опять в заблуждение. Рано утром я зашёл в комнату, где у меня хранились свитки древних философов, записи моих коллег и мои собственные, иначе говоря, в библиотеку. Я обнаружил, что свиток, который я отдал слуге вчера, чтобы он его отнёс в библиотеку, исчез. Естественно, я его пожурил, но этим исчезнувший свиток не вернёшь. Он

232

расстроился больше, чем я. В таком состоянии я его и покинул. Поэтому ты его, Марк, и застал расстроенным, он и ответил тебе так странно, – Учитель замолчал. – Но ведь было сказано, что он оставил этот мир и учеников своих, – растерянно произнёс Марк. – Это мог быть кто угодно. Давай подумаем об этом, мой ученик. Ученики в напряжении ожидали, что ещё скажет Учитель. Мать Марка в изнеможении прислонилась к двери, поддерживаемая дочерью. Она только вздыхала, не проронив ни слова. Мимо них проходила женщина, её внимание привлекли молодые люди во главе с Учителем, стоявшие молча. Это её озадачило. – Это одна из тех, что говорила об Учителе, – почему-то шёпотом сообщил Марк. – Достопочтенная! – обратился к ней Учитель. – Позвольте мне задать вам вопрос и, если вас не затруднит, дать на него ответ, чтобы я мог убедиться в правильности своего вопроса. – Хоть я и не понимаю, что здесь происходит, но ради уважения к вам можете задавать вопрос, – ответила женщина. – Уважаемая, утром вы были в группе беседующих людей? – спросил Учитель. – Да, я была сегодня именно здесь и вела беседу, – подтвердила женщина. – Позвольте тогда спросить: вы говорили о Сыне Божьем Иисусе, который оставил учеников своих? – Да?! – удивлённо ответила женщина. – Откуда вы знаете? Скоро Пасха, мы случайно встретились и завели об этом речь. О смерти и Воскресении Спасителя, о том, как он оставил учеников своих, и как они стали опорой веры, неся её нам, я даже всплакнула... – Спасибо вам, уважаемая, за то, что ответ был именно такой, какой я и ожидал услышать, – поблагодарил женщину Учитель. – Не за что, рада была помочь! – уходя, сказала женщина, так и не поняв, что произошло, и что всё это значит. – Вот видишь, Марк, всё и выяснилось. Если бы ты дослушал, о чём говорили эти люди, и расспросил, как следует, моего слугу, то не произошло бы такого недоразумения, – сказал Учитель. – Надеюсь, впредь ты будешь чуточку мудрее и прежде, чем примешь необдуманное решение, как следует проанализируешь ситуацию. – Простите меня, Учитель, я всё понял и буду обдумывать каждое услышанное слово и отвечать за свои поступки, чтобы не причинять своим близким боли и не попадать в неловкую ситуацию, как сегодня. Простите меня, матушка и сестрица, простите друзья! Этот урок я усвою на всю жизнь. – Успокойся, Марк! Моё сердце вновь запело оттого, что мой ученик всё понял. Больше не будем возвращаться к происшествию сегодняшнего дня. – Учитель, – спросил Аврелий, – откуда вы узнали, о чём говорили эти люди? – А ты как думаешь, откуда? – засмеялся Учитель. – В следующий раз мы и об этом поговорим... – О, достопочтенный хозяин! – к ним подбежал сияющий слуга Учителя, радостно жестикулируя. – Как я рад сообщить радостную весть: драгоценный свиток нашёлся, камень спал с моей души... – Я рад этому известию. Пожалуйста, расскажи, где ты его нашёл? – У себя на груди, мой любимый хозяин, – ответил слуга. – Каким образом он у тебя там оказался и почему ты о нём не вспомнил, мой дорогой?! – спросил Учитель. – Мой любимый хозяин, всё расскажу. Горе мне... горе, как я мог забыть, огорчить кладезь мудрости... то есть вас, хозяин... я... – Если можно, покороче, – попросил Учитель, хитро взглянув на своего слугу. – Итак, о чём это я... ах да, о свитке. Когда вы мне его вчера отдали, я вышел из комнаты и задумался. Живя у вас, разве не задумаешься о жизни, о течении времени и о себе, конечно. Иначе, если коротко говорить, а ведь в двух словах разве можно передать все 233

мои страдания по поводу вышесказанного свитка... – он вздохнул. – Я спрятал его за... поближе к своему сердцу, чтобы не потерять, отвлёкшись уже не помню чем, совсем ненадолго, забыл о нём. Устав за день, ведь мысли тоже утомляют, уснул, забыв снять одежду, а соответственно, и вытащить свиток... Когда утром вы его искали, он спокойно лежал на моей груди, не напомнив о себе. Несколько минут назад, удручённый, я снял одежду, чтобы освежить своё тело и... обнаружил драгоценный свиток. Какое счастье, мой хозяин, он нашёлся! – слуга торопливо достал свиток и протянул Учителю. – О, Боже, и это мой слуга! – только и смог произнести мудрец. – Мы завтра встречаемся, – повернулся Учитель к ученикам. – Поговорим о Пасхе и о жизни Сына Божьего Иисуса Христа, о его распятии и Воскрешении, об Апостолах, учениках его. Мне пора, мои ученики. Учитель, не спеша, пошёл со своим слугой домой, а ученики, постояв немного, тоже разошлись по домам, с нетерпением ожидая следующего дня... Скоро Пасха.

Татьяна Забуга-Ларина, Украина, Луганск Член Межрегионального союза писателей Украины, православного литературного объединения «Свете Тихий». Коренная луганчанка. Образование высшее, по профессии – инженер-экономист, ветеран труда. Родилась в рабочей семье. Как все дети, родившиеся в СССР, была октябрёнком, пионером и комсомолкой, добросовестно выполняющей все требования правил и устава этих организаций. Все, кроме одного, – отрицания существования Бога. В её доме в каждой комнате были иконы потому, что мама – верующая, а отец, хотя сам в церковь не ходил, но и ей не мешал. Прабабушка, которая часто гостила в доме и, кстати, прожила более 105 лет, была глубоко верующим человеком, соблюдала все посты и праздники, тоже каким-то образом оказала влияние на мировоззрение писателя. Стихи, заметки, новеллы, рассказы опубликованы в периодической печати и коллективных сборниках.

Освящение куличей Пользуйтесь немногим, что Господь дал, С терпением и надеждой на его милость… Святитель Филарет Московский Мы пришли в храм на ночную службу. Прихожане тесно стоят друг к другу, но тихо расступаются, когда вновь пришедшие проходят поставить свечи. Внимательно слушаю священника, но в какой-то момент, когда его в чтении молитв заменял другой, подняла голову и взглядом окинула балкон второго этажа. Среди немногих, там стоявших, увидела знакомое лицо и… вспомнилось событие более чем сорокалетней давности. В Советском Союзе церковь была отделена от государства. Его граждане были либо ярыми атеистами, либо верующими, либо теми, кто верил в существование Всевышнего, но веру свою держал в душе и вне дома молчал о ней. Конституцией была гарантирована свобода совести, но школа воспитывала нас атеистами. В подтверждение этого на праздник Воскресения Христова, когда большая часть населения нашего посёлка отправлялась на кладбище, школьникам объявляли 234

воскресник по уборке дамбы. Октябрята, пионеры и комсомольцы выгребали прошлогоднюю траву и рубили поросль деревьев, а всё, что горело, сжигали на кострах. Кто-то, из увидевших это, вздыхал, качая головой, – ведь это большой грех работать на Пасху. А кто-то, понимая сложившуюся ситуацию, говорил, что Бог трудящихся любит. Проходившая мимо женщина пожелала: «Бог в помощь!». Группа пионеров как бы застыла, не зная, что ей ответить, и устремила взгляды на своего классного руководителя. Та, не скрывая своего раздражения, ответила по-украински: «Казали боги, щоб Ви допомогли». Лицо женщины озарилось в улыбке, и она пошла дальше, а ребята под строгим взглядом учительницы продолжили работу. На воскресниках отсутствовали некоторые комсомольцы-старшеклассники потому, что они в прошедшую ночь дежурили в местной церкви, где проходила праздничная служба, а после неё освящались куличи, крашеные яйца и прочие продукты. Дежурили ребята вместе с представителями райкома или обкома комсомола для того, чтобы никто из школьников не принял участие в этом действе. Не раз расспрашивала я маму, как же происходит освящение куличей, но, как известно, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. И случай такой представился. Накануне услышала, как кузен и его будущая жена договаривались с друзьями посмотреть сам процесс освящения. Запретный плод сладок! Увидеть, что же всё-таки происходит в эту чудную ночь, хотелось и мне. Заметив искру заинтересованности в моих глазах, пригласили и меня, новоиспеченную комсомолку. Попасть в «чёрный список» комсомольских «боссов», естественно, не хотелось. Ребятам, несмотря на то, что они уже работали, попадать на глаза вожакам тем более не хотелось, и они придумали следующее: посмотреть всё это действо, не принимая в нём участие, а как бы «с засады». Рядом с церковью жила наша тётя, вот они, договорившись с ней заранее, установили в её дворе к церковной стене лестницу. Под покровом ночи вся группа молодых людей прошла во двор к родственнице. Вокруг – непроглядная темень, над головой – звёздное небо, а мы, взявшись за руки, тихо прошли по двору к заветному «блок-посту». Из-за стены слышалось пение хора, а в небо поднимались лучи света. Как стояли в цепочке, так по очереди и поднимались по лестнице. Пока подошла моя очередь, меня стала пронимать дрожь, – теперь уже не помню: то ли это от ночной прохлады, то ли от волнения. Поднявшись по лестнице, я увидела перед собой шеренгу женщин, впереди них на земле стояли сумки со снедью и зажжёнными свечами. Вдоль шеренги шёл в светлой рясе священник, освящая стоявших прихожан и их провизию. Там, внизу, в конец шеренги встала группа наблюдателей, среди которых я заметила представителя обкома. Священник от души освятил их, а те, поглядывая друг на друга, улыбались… И вот теперь бывший ответственный наблюдатель, став известным политиком, с серьёзным выражением лица смотрел вниз на прихожан. Я же, вспомнив пасхальную ночь, которая стала для меня историческим событием, улыбнулась… «Христос воскрес!» – и началась весна, светлое радостное утро новой жизни.

Людмила Деева, Украина, Луганск Книги – Где это ваша соседка? – спросила толстенькая Книга в яркой обложке у тоненькой Брошюрки. – Неужто опять в командировку отправилась? – Представьте, что опять, – ответила та. – А я уж, честно говоря, и привыкла, что она редко бывает в нашем обществе. 235

– Ох-ох-ох! Уж эти мне командировки! – многозначительно протянула толстушка. – Я вот несколько лет работаю на этой полке, а меня никто и никуда не посылает. Правда, в самом начале меня как-то послали на письменный стол, так что я имею представление об этих командировках. Да мне там всю душу перетеребили, а Карандаш – так тот следил за каждым моим словом, всё хотел во мне что-то подчеркнуть. Но не на такую напал! Знаем мы эти подчёркивания, от них только замараешься... Хотя, каждому своё, – и она с намёком посмотрела на пустое место возле Брошюры. – Вы только не подумайте, что я её осуждаю. Я говорю это вам одной, и то только потому, что пришлось к слову. – И, понизив голос, продолжала: «Она однажды сама показывала мне свои подчёркнутые строчки. Причём, всё это было сделано с такой гордостью, что я даже растерялась, не понимая, чему она радуется». – Да, я тоже не понимаю её натуры. Она, если несколько дней постоит на полке, начинает скучать. А мне, – призналась Брошюра, – нравится тихая спокойная жизнь. – Вот-вот! – подхватила собеседницу толстушка. – Она потому так рано и состарилась, что ведёт неразумный, расточительный образ жизни. Вы даже не поверите, что мы с ней ровесники. Но разве её можно сравнить со мной? Она же на десять лет старше выглядит. – Эх, вы! – вдруг не выдержал Словарь, с мнением которого все считались, так как он был Толковым, – нашли, кого осуждать. Да она всю душу свою отдаёт людям! А вы потому и сохранились, что вас никто не читает.

Дубок Когда молодой Дубок распустил свои первые листочки, на дворе стоял дождливый весенний день. Всё небо было задёрнуто серой свинцовой пеленою. Изнурительные капли дождя стучали по молодой листве, по асфальту, по крышам павильонов. Ни единый луч солнца не пробивался из-за туч. Всё, казалось Дубку, было унылым. Затем наступил вечер: нежный, тёплый, задумчивый. Стихли капли дождя, в парке зажглись фонари. Дубок, который ещё не видел ничего изумительного в жизни, был приятно поражён их свечением. Всю ночь ему было не до сна, всю ночь он беспокойно шумел молодой листвой и вздыхал у ног одного из ярких светил. Следующий день был таким же дождливым, и Дубок дремал, дожидаясь ночи. И ночь приходила... ярко-электрическая. Дубок был слишком молод и не знал, что светлым днём ко всем приходит Солнце.

Почтовый ящик Доска Объявлений – открытая натура. Всё, что знает она, знают все. Телефонная Трубка – тонкая душа. Она чувствует, с кем поговорить строго, а с кем и полюбезничать. Совсем иного склада Почтовый Ящик. Молчаливый, строгий, скромный. Он всегда вызывал недовольство у своих соседок. – Если бы вы знали, как он меня раздражает, – говорила Доска Объявлений Телефонной Трубке. – Вечно насупленный, скрытный. Он никогда не вступает с нами в разговор. Как можно жить с таким характером?! – Да-да-да, дорогая. Вы совершенно правы, – трещала в ответ Телефонная Трубка. – От этого субъекта в неизменном костюме всегда веет скукой. Да и вообще, кому он по душе? Вы заметили, что возле него никто и никогда не задерживается? Это только возле нас с вами люди могут стоять подолгу. Так судачили кумушки и не подозревали, что именно за скрытность Почтового ящика, а точнее, за способность надёжно хранить всё в своей большой душе люди нередко доверяли ему свои тайны.

236

Фонарь По призванию он был Фонарём. От рождения – мощным. По положению – высоким, так как был укреплён под крышей 9-этажного дома. Его свет заливал весь двор, пробиваясь сквозь оконные шторы в сонные дома. – Будь он неладен! – морщились тёмные квартиры. – От него теперь нет покоя. Среди ночи то и дело просыпаешься. Всё время в напряжении. Зато двор был доволен. – Как хорошо! – не мог нарадоваться он. – Светло-то как! Теперь можно жить уверенно: ночь не страшна. – Да, всем не угодишь, – рассуждал Фонарь. – Но главное то, что я делаю своё дело, и делаю хорошо. Ишь, как от меня Тьма шарахается!

Момент истины Посоветовали заглянуть в себя. Заглянул. Увидел кучу мусора – ужаснулся. – Разгреби, – услышал голос. – Зачем? – Возможно, отыщешь совесть. – А что я с ней буду делать? – Жить. – Да я и так живу, и довольно-таки хорошо. – С таким-то хламом? – удивился внутренний голос. – Как можно? – Да пошёл ты!.. – не выдержал я. – И вообще, ты кто такой? – Я – твоя Душа. – Душа?! Что-то припоминаю... – Ты просто забыл обо мне. А ведь раньше... – Ладно, ладно, не ной! Я попробую. Принялся за дело, но тут запротестовали Привычки: «Что это ты вздумал? Мы же с тобой повязаны!». Оказался между молотом и наковальней. Выручил телефон, который, зазвонив, известил о новых проблемах. – Вот видишь, некогда мне заниматься твоими вопросами, – сказал я Душе. – У меня дел невпроворот. А для них совесть – помеха. Так что, извини, я побежал. Но, странно, после контакта со своей душой у меня нет-нет, да и стал возникать один вопрос. Глядя на деловых людей, я думаю: «А сколько же у них в душе того самого хлама? Наверное, поболе моего: ишь, как круто взялись! До совести ли тут?!».

Счастье Человек построил дом. Очень большой дом: из дерева, кирпича, металла и бетона. Он надеялся, что в его доме поселится Счастье. Но Счастье не приходило. – Где же оно? – недоумевал Человек. – Может, в пути затерялось? И тогда он отправился искать его, заглядывая в окна других домов. И вдруг неожиданно для себя обнаружил Счастье в небольшом и скромном домишке. – Ты почему здесь? – воскликнул Человек. – Иди в мой дом! Он такой большой и красивый! Но Счастье укоризненно покачало головой: – Что же ты позабыл, что дома нужно строить, прежде всего, из Любви и веры, понимания и уважения, заботы и нежности, а потом уже ждать к себе счастье!

Превратности судьбы 237

Дружно грохоча, по реке неслись брёвна. Они преодолевали трудные повороты, крутые спуски, коварные пороги. Берега нередко сдавливали их, но они только плотней прижимались друг к другу. Движения были слаженными: все стремились вперёд. Их ожидали большие дела, – они в это верили. Но был среди них тот, которому не по душе был всеобщий энтузиазм и который меньше всего мечтал попасть на фабрику или завод. А рассчитывать на то, что ему повезёт, и он впоследствии будет где-то в кабинете возвышаться в виде шкафа или кресла, а не представлять из себя в глуши столб или сваю, он не мог. И тогда у него зародилась мысль, как ему показалось, очень оригинальная. Одним словом, изловчившись, он развернулся поперёк течения и зацепился за один из порогов. Всеобщее движение сразу сбилось: брёвна стали наползать друг на друга, кто-то смог вырваться вперёд, кто-то застрял навечно. А воды всё несли и несли новые партии, увеличивая тем самым затор, из которого никто уже не мог вырваться. Река пошла в обход привычного русла, откуда на всю округу стал разноситься запах гнили. Так порой Один может изменить судьбу Многих.

Летим со мной – Я вижу Cолнце! Летим со мной! – сказал Он ей. Солнце Она всегда любила, и потому согласилась, не раздумывая. Держась за руки, они взлетели так высоко, что Солнце осветило их далёкое прошлое, и они увидели себя в затерявшихся веках. – Я всегда мечтала сюда долететь! Я хочу жить здесь! Это моя стихия. Я наконец-то обрела себя! – А у меня закружилась голова, – неожиданно сказал Он. – Меня здесь всё начинает пугать. Давай спустимся пониже! – Но у меня теперь вряд ли это получится, милый. – Я тебе помогу. Наивный, он не ведал, что всё её сознание, вся душа уже жили Солнцем, его высотой, и удаление от него могло привести её к гибели. – Солнце ослепляет, а здесь так хорошо, спокойно, – прокричал Он снизу, прячась в тень от тучки. – Ну, что же ты?.. Быстрей! Я жду! Ей стало невыносимо грустно. Сделав над собой усилие, Она начала спускаться. Спускалась медленно и почему-то кругами, как бы надеясь на то, что восторг вновь захлестнёт его душу, и он снова рванётся в высоту. – Вот видишь, у тебя всё получается! – радовался Он тому, что Она принимала его условия. А у неё с каждым кругом слабели крылья, и какая-то тяжёлая пустота разрасталась в груди, вытесняя собой восторг и очарование. – Ты уже совсем рядом! – Он приготовился принять её в свои объятья. Но Она, не в состоянии уже взмахнуть крыльями, отрешённо взглянула на него и камнем упала в Безвозвратность.

Недопонимание Я надену чёрное-чёрное платье, украшу его серебристыми блёстками и постучу в твоё окно ароматной веткой сирени. А ты выглянешь и скажешь: – Вот и ночь наступила. Тогда я надену золотистое платье, прикрою лицо голубой вуалью и остановлюсь у твоей двери. А ты, выйдя за порог, воскликнешь: – Какой сегодня солнечный день! 238

Тогда я разукрашу все деревья и кусты самыми яркими красками, выстелю все дорожки разноцветным ковром и стану ждать тебя в твоём саду. Ты непременно выйдешь погулять и произнесёшь: – Какая нынче красивая осень! Ну, тогда я засыплю всю землю снегом, чтобы ни пройти, ни проехать, занавешу твои окна кружевной изморозью и застыну у твоего дома! А ты, откидывая снег, вздохнёшь: – Уже и зима пришла, а она всё не идёт и не идёт!..

На месте А мне порой хочется уйти далеко-далеко. Я даже не прочь заблудиться в тумане. Но продолжаю стоять на месте... на своём. – Ты что, не видишь, какие дали перед тобой раскинулись? Ты разве не слышишь, как они тебя зовут? – Слышу. – Ну, так что же ты? – Возможно... завтра, – отвечаю я, а сама продолжаю стоять на месте. На своём. А мне так хочется уйти далеко-далеко! Я даже не прочь утонуть в тумане, лишь бы только вновь испытать восхождение. Но, вглядываясь в зовущие дали, я, к сожалению, не вижу там для себя высот. И потому продолжаю стоять на месте... на своём. А мне хочется уйти далеко-далеко...

Звёзды Любви Я собирала для тебя звёзды во всех концах Вселенной. Самые большие и самые яркие. Потому что я тебя любила. И когда они созвездием вспыхнули над тобой, я тихо отошла в сторону, так как не хотела, чтобы ты увидел обожжённые мои руки и сердце. Я собирала для тебя звёзды и не думала ни о благодарности, ни о вознаграждении, а только о любви, о высоком её назначении. Но когда ты через много лет пришёл и рассыпал у моих ног свои звёзды, я поняла, что не зря обжигала тогда руки и сердце, и подумала о всепобеждающей силе Любви...

Что может быть нежней? – Что может быть нежней первой весенней зелени? – Летняя звездная ночь. – А что может быть нежней летней ночи? – Солнце бабьего лета. – А что может быть нежней тепла и света осени? – Зимний вечер у родного очага. – А что может быть нежней мудрости зимнего вечера? – Первая весенняя зелень…

Трамвай Меня догонял трамвай, которого я так и не дождалась, и который был мне уже не нужен. Я ждала его долго, ведь нам было с ним по пути. Ну, что остановился? Что замер? Чего выжидаешь? Тот путь, который мог стать нашим общим, я прошла сама, без тебя... А теперь – увы! 239

Андрей Нестеров, Украина, Луганск Спасительное слово Паломников в обители нынче много. На воскресную службу приехали. Среди многих уже давно ставших "своими" встречаются и "новички". Паломников постепенно становится всё больше. – Скажите, а отец Варсонофий служит? – Да. – А какой он? Вот этот? - женщина, спрашивая рядом с ней стоящего, указывает на иеросхимонаха Нектария. – Нет, это батюшка Нектарий. – А батюшка Варсонофий где? – Службу возглавляет. – Это... в митре который? – Он самый. – А... К архимандриту Варсонофию многие едут за духовным советом, с просьбами о молитве... Есть и те, кто просто ради интереса: что это за батюшка такой, что за диво-старец? Отец наместник принимает всех. А очередь к нему огромна... – Вы к батюшке? – К батюшке. – Ой... А я здесь впервые, - всё таже паломница, уже после Литургии, стоя в этой огромной очереди, ждущей, когда же отец архимандрит выйдет из алтаря... Вот он и старец. – Батюшка, благословите! – И меня! – Отец Варсонофий, и меня! Отец наместник медленно продвигается к выходу из храма... – Родненькие, давайте на улице... Вас так много, а в храме тесновато... Всех приму, не переживайте. Наконец, наша паломница оказалась рядом с батюшкой... – Ой... батюшечка... Я так рада, что к Вам сюда приехала... Скажите мне хоть одно слово спасительное. Отец Варсонофий улыбнулся и, благословляя рабу Божию, ответил: – Что же вам сказать? Спасайтесь...

Бубун Службы сегодня в храме не было, а посему день был полностью свободен. Так как заранее ничего не планировалось на выдавшийся выходной, то занялся я размышлениями на тему, чем мне отдых свой заполнить. Раздумья прервал звонок отца Сергия, доброго старинного друга. Познакомились мы ещё в годы моего пономарства в Свято-Никольском храме, куда молодой диакон Сергий был определён владыкой для дальнейшего служения. Сблизились, сдружились, хоть я и намного моложе. Я ведь тогда ещё школьником был. 240

Вскоре отец Сергий был рукоположен во иерея, а через пару лет стал настоятелем нового храма, в другом городе. Однако жизненные пути как разбегаются, так часто и сходятся вновь. Моя дорожка привела меня в тот же город, только в другой храм, где и служу псаломщиком. С отцом Сергием виделись теперь чаще. То он ко мне в гости наведывался, то я к нему на чашку чая. Долголетняя дружба росла и крепла. Его звонку, прервавшему мои размышления о дне выходном, как всегда, обрадовался. – Сергей, привет. Ты как нынче, не занят? – Благослови, отче. – Благословение Божие на рабе Его Сергии. Так ты свободен сегодня? – Отец Сергий, абсолютно свободен. А к чему вопрос? – Приходи в гости. – Так это всегда, с превеликим моим удовольствием. Только, отченька, чего-то ты недоговариваешь... – Чего я недоговариваю, Серёж? – Да неспроста же в гости зовёшь. – Неспроста. Помнишь моего друга, отца Виктора? – Ещё бы! Ты хочешь сказать, что он из своего Н-ска в гости приедет? – Именно. Так что, через полтора часа жду у себя. Ещё отец Михаил будет в гостях. – Ладно, жди. С отцом Виктором, с которым отец Сергий подружился ещё в семинарии, так же познакомился я ещё в Никольском храме. Приезжал он несколько раз. После рукоположения в иереи назначен был настоятелем в Н-ск. Отец Михаил, старенький уже батюшечка, был нашим общим духовником. Храм, в котором он служит, – всего в пяти минутах от дома отца Сергия. Да и от моего недалече. В общем, в назначенное время я был уже у отца Сергия. В зале всё было готово к дружескому чаепитию. На небольшом круглом столе, за которым мне всегда нравилось посидеть с чашкой чая или кофе, бывая в гостях у отца Сергия, стояли вазочки и блюдечка со всякими вкусностями, матушкой Светой для всех нас приготовленные. В кресле у книжного шкафа с томиком "Добротолюбия" в руках сидел отец Михаил. Отца Виктора ещё не было. – Как жизнь, как служба? - спросил отец Михаил, благословив меня. – Так, всё без изменений. Служим с отцом Николаем потихоньку. – Служим... Владыка тут тобой интересовался... А я и не знаю, что ему сказать. – Батюшка, Вы о чём? Чем именно-то владыка интересовался? – Серёж, да ты ж и сам прекрасно знаешь. Насчёт рукоположения. А что я скажу, когда ты и сам не знаешь? То "хочу", то "не хочу"... Как ребёнок. Про тебя уже байки в епархии ходят. "Трижды нерукоположенный". - добродушно улыбаясь, ответил отец Михаил. – Ага! Получил? – смеясь, сказал отец Сергий. – Да какой из меня священник... - начал было я. – А вот это уже архиерей решит: достоин или нет, - уже серьёзно говорил отец Михаил, - ты свои такие рассуждения прекращай. Сколько я тебе уже говорил? Не тебе решать, достоин или нет. А то уже и день назначен... И что? Владыка 241

готовится нового диакона рукополагать... а кандидат взял, да и ушёл из собора... Ребячество это. – Отец Михаил, да уже десять лет прошло... – Прошло... Сколько ещё тебя владыка к себе вызывал? Меня постоянно спрашивает: "Ну что, образумился Сергей?". – Отец Михаил, простите, - прервал его отец Сергий, - я вас перебью. Серёж, обратился он уже ко мне, - спустись, пожалуйста, а то там дверь закрыта, впусти батеньку Виктора. – Христос посреди нас! – прозвучал громогласный бас отца Виктора, входящего в комнату. – Есть и будет! Ну, проходи, стол, как видишь, накрыт, тебя ждёт, - приглашая к застолью, ответил отец Сергий. – Как доехал? – А как? Сел в автобус, поехал – и доехал. – Всё такой же юморист, – заметил отец Михаил. – А то? Без юмора ни туда ни сюда. – Только палку не перегибай, юморист ты наш. – Если честно, отец Михаил, бывает иногда, пошучу, да не угадаю с шуткой... Так, угощеньице вижу. Сергий, чаю давай. Поп-собрат да друг твой лепший, уставший с дороги, чайком побаловаться охоч. – Сейчас Света принесёт. Как там твои-то? – Сережка учится, на второй курс перешёл. Вкушает жизнь семинарскую по полной. С младшими Наташка воюет. Растут помощницы мамке. Уже поют с ней на клиросе. В комнату вошла матушка Света. – Кто тут про чай голосил? Самый голосистый – марш на кухню за чайником, – сказала она, смеясь. Чайник был принесён, чай разлит по чашкам. Все уселись за стол. – Погодите-ка, отцы, Настасья моя гостинец передала, - доставая коробку с домашним пирогом, промолвил я. Для чего-то Настя коробку с пирогом ещё и газетой обернула. На эту газету обратил внимание отец Виктор. – Ану-ка, Серёж, дай взглянуть. Отец Виктор взял газету, потом повернул так, чтобы видно было всем. На всю страницу красовалась реклама: "Великий целитель и спаситель Бубун" с фотографией того самого Бубуна. – Ты глянь, и не знал, что он до сих пор промышляет, – произнёс отец Виктор. – А что, батюшка, ты его знаешь? – спросил отец Сергий. – Есть такое. Так ведь я ж благодаря ему к вере пришёл. Сказать, что в этот момент на наших лицах изобразилось недоумение ничего не сказать. Мы были удивлены и ошеломлены. Только отец Михаил ласково улыбался. – Погоди, друг старинный, что-то ты не рассказывал никогда об этом. Просвети-ка нас, как так? Неужели колдунишка этот к вере привёл? – Серёжка у меня слабеньким родился, – начал свой рассказ отец Виктор, – болел то и дело. Замучались мы по докторам бегать. А тут мода пошла как раз на экстрасенсов всяких, двинули волну Кашпировские да Чумаки. Мы, по правде, относились ко всему этому скептически, даже смеялись. А вот мама увлеклась этой ерундой. Потом и Наташину маму заразила, тёщу мою. Вот... В один, как говорится, прекрасный день решили бабушки, что только у целителей помощи 242

внуку искать надо. И нас сагитировали. А тут как раз местный целитель объявился, Бубун тот самый. Разузнали мы, где и как искать его, взяли с собой Серёжку, и вперёд! Приходим, значится, к нему. Поздоровались, рассказываем, с чем пришли. Выслушал он нас. Помолчал немного, а потом и спрашивает: "А ребёнок крещёный?". "Нет, – говорю, – а разве это так важно?". "Э, – говорит, – я только крещёных лечу. Значит, так. Вы ребетёнка своего сначала окрестите. Потом свечки поставьте в семи церквах. По семь свечек. И ко мне приходите. Лечить буду. Да, и возьмите сорок свечек в церкви, мне принесёте, они для лечения понадобятся". Задача была для нас не из простых. Никто из нас в церкви и не был никогда. Меня как мужчину и как самого смелого отправили на исполнение этого ответственного задания... Зашёл в одну церковь, поставил свечки, в другую, в третью... Про крестины как-то не решаюсь заговорить. Нужно сказать, поездить пришлось. Храмов-то тогда было не так много, как сейчас. Вот та самая третья оказалась самой нужной и... последней. Зашёл, купил свечки, ставлю... Вдруг кто-то спрашивает: "Молодой человек, вы ведь не случайно в храм зашли?" Поворачиваюсь, смотрю: батюшка на меня глядит, улыбается. Сам весь просто светится! Старенький, седенький, роста небольшого. "Да, – говорю, – вот сына бы покрестить...". В общем, дальше всё, как было, и рассказал. Долго мы с ним беседовали. К себе в комнатку пригласил, чаем угостил. Отец Григорий, иеромонах. Разъяснил он мне многое. И про Бубуна... Позже мы с Наташей к нему приходили. А через месяц не только Серёжку покрестили, но и мы сами крестились. К Бубуну больше не ходили. Да и зачем? Мамы наши сначала были как-то не то чтоб враждебно к такой перемене настроены, но относились с неодобрением. А потом... как-то незаметно и сами стали верующими. Года через два после нашего крещения ставший родным отец Григорий тихо отошёл ко Господу. Незадолго до кончины благословил отца Михаила быть нашим духовником. Семинария, рукоположение, – всё было уже потом... А Серёжка? Серёжка потихоньку окреп, перестал болеть. Семинарист теперь. Да... Вот и думаю сейчас, что того же Бубуна промысел Божий нам послал. Он ведь в церковь направил. А так... вряд ли бы кто из нас в храм бы зашёл. Далеки мы от веры были. Отец Виктор умолк. – Да, отец Виктор, пути Господни неисповедимы, - вздохнул отец Сергий. Чаепитие наше было ещё долгим. Тем для беседы было много. Почти до полуночи засиделись за чаепитием, да за беседой. Отец Виктор остался до утра у друга. Я, проводив до дома отца Михаила, направился к себе. И всё размышлял над рассказом отца Виктора. Да, пути Господни неисповедимы! И через Бубунов промысел Божий действует.

Батюшка не лечит Будничный день. В монастырском храме почти никого. Вседневная литургия отслужена. Братия разошлись по послушаниям. В храме – лишь отец благочинный, да я. Небольшая свободная минутка выпала для общения со старым другом. Вот уже отец Георгий вышел из ризницы. В этот момент в храм вошла женщина. Внешне вошедшая напоминала 243

бывалую туристку. Разве что небрежно повязанная косынка давала намёк на присутствие веры. Войдя в храм и увидев отца благочинного, дама бодрым шагом направилась к нему. Не беря благословения, не здороваясь, сходу выдала: – А я лечиться пришла. – Простите, – немного недоумевая, ответил игумен, – но у нас монастырь, а не больница. – А вы что, не отец Рамей? – Нет, Георгий, – уже улыбаясь, поняв немного, в чём дело, ответил благочинный, – а Рамеев у нас и вовсе никаких нет. – Ну... Ратимей есть? – Вы, наверное, архимандрита Варсонофия имеете ввиду? – Конечно! Я же к нему и приехала. Лечитсья. Он же, говорят, лечит. – Кто вам такое сказал? – Ну... Я к Златигору ходила, целитель такой у нас, вот он и направил. А что, он не лечит? – Нет, батюшка не лечит. – А... а... что же он тогда делает? – в голосе дамы стали слышны нотки разочарования. – Как что? Батюшка молится. – А... он молится, – протяжно-напевно произнесла посетительница. На этом беседа закончилась. Так же, как вошла без приветствия, без прощания ушла. И больше её в обители не видели.

Тиша самоти Тихо. Лишень чути тікання годинника. Але ж колись у цій хаті не вщухав гомін. А зараз... У дітей давно своє життя. Так, іноді приїздять, але... вже й самі не молоді. Онуки... Повиростали, розлетілися, мов ті пташенята. Бува й телефонують, а коли й у гості приїздять, та ще й на радість з правнуками. А там город, а сил... Йой же, йой... Так же хочеться, як раніше... І якось встигалось усе: і за худобою, і на городі... Добре, донька інколи бува, та і в неї вже сили та здоров'я геть нема... Тиша. У руках – старенький молитовник. Ні, хіба ж це самотність? З Богом не буваєш на самоті. От лишень до церкви дійти важко, ноги вже ледь ходять... Покинути все, перебратися до онуків? Та як же ж його покинеш? Домівка рідна. Своїми руками збудована. Усе життя тут прожите. Та й кожен куточок про покійного чоловіка нагадує. Та й як же ж без городу? Без хоча б малого господарства? До міста? Воно б нічого, там онуки... А робити там що? Ні, там без діла загнешся. А тут хоч город... От той город, зароста бур'яном. Не втигаю вже... Тихо перехрестившись, помолившись за живих, зітхнувши до Бога, щоб пом'янув усіх, хто вже відійшов у вічність, ще трохи постоявши перед подарованою молодшим онуком іконою, ледь пересуваючи хворі ноги, пішла поратися по господарству, потім на город, воювати з бур'яном...

Похоронка Отца забрали на фронт. Пришло от него всего одно письмо... Мы с мамой, братом и сестрой ходили рыть окопы. Думали: месяц, может, два – конец войне. Потом... была оккупация. Брата забрали в Германию. Дождались! Пришли наши! В клубе – собрание... 244

– Мама, можно, я с тобой? – Нет, доченька, вы с Катей побудьте дома. Мама ушла на собрание, а мы остались ждать... – Нина, как ты думаешь, о чём на собрании говорить будут? – Наверное, что скоро "фрицев" совсем прогонят. И тогда конец войне. – А может, письмо от папы... – Помолчали бы лучше, – отозвалась бабушка из-за печи. – Придёт мать домой и всё вам расскажет. Собрание было недолгим. С улицы стал доноситься какой-то крик, рыдания... Глядим в окно: тётя Фрося идёт, рыдает, тётя Соня, тётя Маша... А мама идёт спокойная. Значит, папа жив? Мама вошла в дом вся бледная, белее белого... – Мама, а что тётя Фрося... Мама не успела ответить, упала посреди комнаты, в руке была... похоронка...

Про протодьякона, Пасху и комсомольский "кордон" Отец протодиакон был знаменитостью. Послушать его громогласный бас тайком в собор приходил даже первый секретарь обкома. Областная филармония тоже не могла обойтись без такого шикарного голоса. Одна лишь загвоздка священнослужитель. Звали и в Москву отца Михаила, да не куда-нибудь, а в Большой театр. С одним, правда, условием, что тот от сана отречётся. Однако подобное для соборного протодиакона было немыслимо. Любил отца Михаила и архиерей, управляющий на тот момент аж тремя епархиями. К тому, что протодиакон иногда пел в филармонии, и архиерей, и власть советская относились благосклонно. Но больше всего отец Михаил любил богослужение. Служение его в соборе было праздником. Чинно, благоговейно. Да и сама внешность протодиакона скорее напоминала сошедшего с иконы древнего святого. Высокий, широкоплечий, с внушительного вида бородой. Было в его внешности и нечто аристократическое, за что от друзей из филармонии прозвище "царь" получил. Бабушки-прихожанки чуть ли не замирали от восторга, когда отец Михаил соврешал полное каждение собора. Каждое его движение ловили умилёнными взглядами. А про ектении, прокимны, да про чтение Евангелия чего и говорить, – ради этого-то и партийные активисты в собор захаживали. Самым же любимым богослужением отца Михаила было пасхальное. Смущало его лишь одно – неизменные комсомольские "мероприятия" в обязательном порядке в пасхальную ночь возле собора проходящие, да комсомольские "кордоны" вокруг храма в дополнение к милицейскому оцеплению. Не любил отец протодиакон эти "кордоны". А в этом году как со стороны милиции, так и комсомольских активистов ожидался особо усиленный контроль. К удивлению, власти всё же разрешили митрополиту служить здесь, а не, как всегда, в N-ске. Как никогда готовился к этой Пасхе и отец Михаил. Последней Пасхе в сане протодиакона. На четверг Светлой Седмицы уже была назначена его иерейская хиротония. В собор отец протодиакон всегда приходил рано. Вот и сейчас, немного отдохнув после службы Великой Субботы, прочтя правило ко Причастию, отец Михаил направился в храм. На службу он всегда ходил пешком. Благо дело, собор – всего в тридцати минутах ходьбы от дома. Подходя к собору, отец Михаил готовился к столь неприятной ему встрече с комсомольскими дружинниками. Как милиции, так и молодых ребят и девчат с 245

красными повязками дружинников оказалось гораздо больше, чем отец протодиакон ожидал. При этом первыми всех встречали парни в синей форме, а потом – комсомольский "кордон". И желающим попасть на пасхальное богослужение приходилось сначала отвечать на дотошные вопросы стражей порядка, а потом ещё и выдержать допрос комсомольский. С милицией было проще – не пропускали в основном молодёжь. А вот комсомольцы даже старушек третировали вопросами. Священнослужителей обычно пропускали без всяких расспросов. И на этот раз отец Михаил спокойно прошёл милицейский "контрольно-пропускной пункт". Так же спокойно намеревался пройти и комсомольский, как бывало в прежние годы. Не тут-то было! К его удивлению, бравые ребята из "комсомольского кордона" почему-то решили остановить "бородатого дядьку". – Стойте, подождите, – обратился к нему один из комсомольцев. "Так, сейчас еще начнут вопросы о вере задавать... Что же, время есть, можно и поговорить", – стал было размышлять отец Михаил. Однако не для беседы со священнослужителем он был остановлен. – Вы куда идёте? – Как куда? В собор, конечно, – ответил протодиакон, не скрывая улыбки. – А зачем вы туда идёте? – Как это зачем? На службу, разумеется. – А что вы делать будете на службе? Вопрос сразил отца Михаила наповал. Неужели же по одному внешнему виду непонятно? Чуть повысив голос, с нескрываемым удивлением и недоумением он ответил: – Ты совсем слепой? Посмотри на меня внимательно. Не видишь, что ли? Служить иду! Ответа от комсомольцев не последовало. Молча расступились и дали пройти отцу Михаилу. Отец протодиакон с улыбкой пошёл в собор. – Санёк, ну ты протупил, – донёсся до отца Михаила разговор комсомольцев, – у попа спрашивать, зачем он на службу идёт. – Та я что всех попов знать должен... – Не, ну на бородищу бы глянул. И что милиция пропустила. Майор тот вообще поздоровался с ним... Служил отец Михаил, как всегда, вдохновенно. А после службы на пасхальной трапезе со смехом рассказывал, как его чуть было и вовсе в собор не пустили.

Награда (из цикла "Хуторские рассказы") По-разному на хуторе смотрели на Василия. Многие, искоса поглядывая, бурчали: – И в полицаях был, и ничего... – Так он же не зверствовал, даже помогал своим, – говорили другие. А в полицаях он действительно был, самым первым из хуторян полицаем стал. После освобождения забрали его... Но в сорок седьмом он вернулся в родной хутор. И вот, через много лет, вдруг странная весть прилетела в колхоз. – Петро, слыхал, собрание в субботу в клубе? – Ага. Говорють, Василя награждать будуть, генерал прыедя. – Шо? Он же в полицая был. Может, нашли чего, да судить будут? – Та не, председатель гутарыл, шо орден... – Кому? Василю? – Про что гомоните-то, хлопцы ? 246

– Да, Ляксандр Терентич, про Василя. – Слыхал ту новость... Поглядим, послухаем, чего в клубе скажуть. В субботу в клубе собрался весь хутор. На сцене, за столом, помимо председателя и генерала, сидели ещё и первый секретарь райкома, и два человека из обкома. Выступать вышел генерал. – Товарищи! Сегодня день радостный, необычный. Почему радостный? Да вот, через много лет награда нашла героя. Да, товарищи, героя... Вот перед нами Василий Степанович. Вы, наверное, сильно удивлены. Как же так? Он же был полицаем. А вот, что я расскажу. То, что до войны Василий Степанович уже был капитаном Красной Армии, вы, наверное, знаете. Как раз перед самой войной ему дали отпуск, приехал он сюда, к себе на родину. – Да знаем, – раздалось из зала. – Так шо ж он в предатели пошёл? – Подождите, – продолжил генерал, – выслушайте до конца. Знаете, да не всё. Я в начале войны был майором, в разведке служил. Отступали мы через ваш хутор... Тяжело то время вспоминать, очень тяжело... Василий Степанович, разумеется, хотел идти с нами... – Так чего ж он остался? Фашистам служить? – Не перебивайте генерала, – раздался голос первого секретаря, – дослушайте. – А остался он, – говорил дальше генерал, – по приказу. Мы, когда отходили, везде оставляли своих сотрудников, разведчиков. Одним из них и был Василий Степанович. Был с ним ещё и Иван... – Ивана помним, его фрицы расстреляли, а всю его семью повесили... – Да, товарищи... Его поймали, когда передавал информацию партизанам... Он был одним из группы, руководимой Василием Степановичем. Всего было семь человек. Двое, Иван Григорьевич и Василий Степанович, – здесь, остальные – по соседним хуторам. Всю семью замучили, но так и не узнали фашисты, кто из наших разведчиков здесь... Василий Степанович через партизан передал много важной информации. – Так то он из комендатуры документы стащил, из-под носа немецкого генерала? – Да, товарищи... – А фрицы среди своих искали, шуму было... – А документы, – продолжал генерал, – оказались очень важными. Вы также помните двух сбежавших разведчиков. – Да, помним. Их немцы из города везли... Так они тогда и не поняли, как им сбежать удалось... – Благодаря Василию Степановичу. Жаль, не дожили они до сегодняшнего дня. Первый в сорок третьем погиб, когда к партизанам шёл. В засаду попал. А Николай, мой друг, уже под Берлином... На какое-то мгновение в зале зависла тишина. – Когда мы освобождали ваши края, – продолжил свою речь генерал, – Василий ушёл с нами. То, что он был разведчиком, разглашать было нельзя. Сами, верно, знаете, что такая информация особо секретна. И вот теперь, когда уже столько времени прошло, когда уже можно открыть это, наконец-то награда нашла героя, окончившего войну майоромразведчиком. Из-за тяжелой контузии, за полгода до конца войны, был демобилизован. После долгого лечения вернулся на родину... – А мы-то думали, что он сидел за полицайство... Василий вышел на сцену. – Простите меня, товарищи... Нельзя мне было говорить, что разведчиком был, нельзя... Как из госпиталя домой отправили, запрещено было рассказывать. Сколько лет приходилось терпеть укоризны, плевки... Так иногда хотелось рассказать... Но нельзя было...

247

– Василий, – обратился к нему генерал, – так и мы не знали, что ты жив. В группе вас пятеро было... – Да... тогда нас немцы хорошо накрыли. Но, видишь, хоть и контузило, но живой. – Я уж когда узнал... Тогда и от нас в секрете держали. Мы считали, что все вы погибли... там... Награду вручал первый секретарь. Зал шумел. А история эта пережила и самого Василия Степановича, и детей, и внуков... До сих пор на хуторе рассказывают. Как жил, да пальцем тыкали: полицай. И как потом уважать стали... через 20 лет после войны...

Светлана Тишкина, Украина, Луганск Там так красиво! Моё детство прошло в военном городке, в тайге, на среднем Урале, за 3 км от села Большая Лая и за 30 км от города Нижний Тагил. Отец, командир воинской части, был некрещёным, но я этого не знала, как не знала вообще, что такое крещение, и нужно ли оно мне. Я тоже была некрещёная. Разговоры на эту тему в семье не поднимались. С первого по третий класс я училась в сельской школе вместе с деревенскими детьми, где нет-нет, да и заходил разговор о церкви. Меня иногда звали пойти посмотреть, как там красиво. Я очень хотела там побывать, но всё никак не получалось, потому что детей военных забирали и увозили в часть на армейской машине. Как-то я попросила у мамы разрешения не ехать с машиной, а пойти с подружками в церковь. Мама, тяжело вдохнув, ответила: – Ты же знаешь, кто у тебя отец. К тому же, член партии. Ему, а значит и его семье, нельзя верить в Бога. – Мама, – не унималась я, – но я не собираюсь верить в Бога, я просто хочу посмотреть. Оля говорила, что там очень красиво! – В деревне ничего не скроешь. Слухи пойдут, что дочь командира в церковь ходит. Что тогда? Ты же умная девочка… Нас же в Египет готовят ехать. Смотри, не наделай глупостей! Да, я понимала, какая ответственность лежала на папе как командире ракетной части. В прошлом он уже принимал участие в «Карибском кризисе», обучал кубинских военных управлять ракетными комплексами, направленными на Америку. Теперь шла война в Египте. Городские психологи из штаба готовили меня к встрече с новыми условиями жизни. Объясняли, как строить примитивные оборонительные сооружения из мешков с песком, как нужно искать укрытие, если услышу выстрелы. Заодно они проверяли мою реакцию на такие перспективы. Если бы я оказалась паникёршей, послали бы другую семью или отправили отца без семьи… Я не подвела отца, но мы всё равно не поехали в Египет. У него на шее начала расти шишка. Ему сделали операцию, а в Египет послали другого офицера. А крещение я приняла уже вместе со своими двумя сыновьями в тридцатилетнем возрасте в луганском соборе Петра и Павла. Да и дети мои уже не в пеленках были, а постарше. Можно сказать, первый раз я тогда была в церкви. Кому не скажу о таком из воцерковленных людей, охают да ахают: «Как так можно»?! Но Бог наш Всемилостлив, никому не отказывает, кто к нему навстречу идёт. Уже в зрелом возрасте, сломленная многими обстоятельствами, я пришла под Его Покров. Скажу честно, трудно мне и сейчас вместить все церковные устои и традиции. Не впитала я их с детства, как в настоящих православных семьях. Стараюсь по мере сил своих. Спасает чувство Бога в сердце, Его святая Любовь даже к такой недостойной христианке, как я. До сих пор жалею, что не 248

смогла посетить ту деревенскую скромную церковь в селе Большая Лая. Говорили, там так красиво!..

Помощь помощи – рознь Ирина всю ночь промучилась в предположениях: где и с кем провел эту ночь её муж. А утром встала с опостылевшей постели и поплелась в детскую. Как ни была она измучена, вид спящих голубков – десятилетней Ани и восьмилетней Веры – её умилил. Женщина бодро скомандовала им собираться в школу и пошла на кухню готовить завтрак. Сегодня девочки даже не спросили, где их папа… Неужели начинают привыкать к его отсутствию? Ира постаралась не думать об этом. Чтобы отвлечься от тяжёлых мыслей, посмотрела в окно. На улице было пасмурно и ветрено. Термометр за окном показывал всего плюс пять. Осень грозила вот-вот перейти в зиму. Одевшись, все вместе вышли из подъезда пятиэтажного дома. Дочки побежали по тропинке к школе, а мама пошла на автобусную остановку. Её ждал обычный рабочий день. – Галя, ты там присмотри за моими, когда придут, – попросила Ира соседку по квартире, позвонив с работы. Соседка работала по графику: сутки – через трое, поэтому в дневное время частенько была дома. – Не беспокойся, всё будет тип-топ. Не впервой. Я пирожки собираюсь печь, ещё и тебя накормлю. Посидим вечером? – Посидим. Если сюрпризов не будет… – Что, опять Виктор буянит? – Пока нет. Но где он – не знаю. – Ой, Господи, за что же тебе наказание-то такое?! – Всё, Галя. Потом. Я ж на работе… Когда Ира пришла домой, муж спокойно храпел в их спальне. Женщина поспешно открыла форточку и выскочила из комнаты. Запах перегара был невыносимым. – Ну, хоть жив-здоров, – подумала она, – морги обзванивать не придётся. Соседка в это время помогала девочкам делать домашние задания. – Чтобы я без тебя делала? Спасибо огромное! А Виктор давно явился? – Как обычно. В пять. Сказал, что на работе там что-то обмывали. – Понятно… – тяжело выдохнула Ира. – Я пошла. Если что, звони, – сразу засобиралась домой Галя. Вечером «посидеть» не получилось. Виктор, проспавшись, был темнее тучи. Такое настроение не раз оборачивалось скандалом, иногда и с рукоприкладством. Ирина зашла к Гале предупредить, что муж не в духе. – И долго ты это терпеть собираешься? – возмущённо спросила Галя. – А что делать? Семью разрушать? – Семью не разрушишь, так жизнь свою разрушишь. Ты посмотри на себя в зеркало! Одно страдание в отражении. – Я собираюсь поговорить с ним. Но поможет ли?.. – Не поможет. В своё время и я мучилась, как ты. – Вы разошлись, помню. – Точнее – нас развели. – Как это? – Я об этом никому не говорила. Тебе первой признаюсь, потому как жалко мне тебя. – Ты это о чём? – А о том! Надоело мне запои мужнины терпеть, поехала я к бабке за город и… всё. Он ушёл и больше в моей жизни не появлялся. А до этого никак не хотел в покое оставить… – Так что это бабка сделала? 249

– Ну, да... наверное. Я как на свет народилась: сына выучила, сама себе хозяйкой стала. В тишине и покое живу. – А любовь? – Ой, не буди лихо, пока оно тихо… Для меня тогда все мужики сразу умерли. Навсегда! У тебя, что ли, любовь сейчас? Одни страдания. Неизвестно, с кем гуляет и какую заразу домой принесёт. Прости дуру за правду. – Да ладно. Всё так, только нельзя к бабкам ходить за таким. Говорят, грех это. – Грех?! А вот так жить и ничего не предпринимать, это не грех? Твои дочки смотрят на отца, потерявшего человеческий облик, – это нормально? – Нет, не нормально. Умеешь на больную мозоль наступить… – Я – свой человек для вас. Плохого не посоветую. И не выношу сора из избы, поверь, да только слухи всё равно по соседям ползут… Ира, тяжело вздохнув, продолжила: – Я завтра в церковь пойду, может, подскажут что… – Вот и правильно. И попроси, чтобы послали к старцу в монастырь, раз к бабке не хочешь. Я слышала, есть в наших краях один такой – прозорливый. – Ладно, попрошу. Пойду я, кабы там чего не натворил… Злой, что опохмелиться в доме нечем. – Иди-иди… Хоть детей пожалей, если себя не жалко! Разговора с мужем не получилось, но причина злого настроения стала ясна. Виктора уволили с работы. Это был крах для семейного бюджета. Вторая ночь без сна вымотала Иру ещё больше. В полуобморочном состоянии она, взяв отгул, пошла в церковь. Стоять на молебне не смогла. Слёзы жалости к себе, к детям заглушили всё ее самообладание. Свечница отвела её в укромный уголок, усадила на лавочку. Ира не сопротивлялась. Бросив туманящийся слезами взгляд на стену, она увидела перед собой икону Божией Матери с младенцем Иисусом на руках. – Пресвятая Богородица! Помоги выжить! Нет сил больше терпеть... – взмолилась мысленно женщина и снова расплакалась. Когда молебен закончился, батюшка подошёл к убитой горем женщине, но она спала, привалившись к стене. Будить не стали. Свечница взяла спящую красавицу под свою опеку. Разговор со священником состоялся, когда она проснулась. Ире и просить не пришлось дать адрес старца. Отец Александр сам ей предложил завтра же поехать в монастырь. Загородное маршрутное такси останавливалось недалеко от церкви. Ира решила взять с собой и дочек. Узнав, что соседи едут к старцу, Галя засобиралась тоже. Так, вчетвером, заполнив своим присутствием все свободные места в маршрутке, они тронулись в путь. Ехать пришлось полтора часа. Всю дорогу девочки мирно беседовали с Галей, а Ира опять провалилась в сон. Чувствовала она себя побитой собакой. – Не заболеваю ли я? – подумалось ей. С той же мыслью она переступила порог монастыря. О поведении мужа почему-то больше не думалось, как будто ангел-хранитель отключил её от этой тяжелой темы. Старец сначала поманил пальцем девочек. Благословив их, позвал и маму. Ира, затрепетав, переступила порог кельи монаха. Она ничего не смогла рассказать ему, все слова утонули в новом потоке слёз. – Помогите мне… нам… – только и выдавила она из себя. – Да разве такое в силах человеков? – улыбаясь одними глазами, проговорил старец. – Ты вот сегодня просила помощи у Богородицы? Ира оторопела. Такого вопроса она не ожидала. – Д-да, просила. – А почему раньше к Ней за помощью не обращалась? – Не знаю… Как-то в голову не приходило. 250

– Понятно. Лукавый отводил, значит. Ира даже перестала плакать, пытаясь понять ответ и решая, что ещё ей такое сказать, чтобы старец проникся её бедой. Монах заговорил сам. – Пойдёшь к тому же батюшке. Что скажет, то выполняй. Мужа не прогоняй. Грех на душу не бери лишний. Итак, их на тебе – предостаточно. Всё. Иди. А та, что с тобой приехала, пусть катится обратно! Путь в келью мою – через Церковь, и не иначе! – Я скажу ей. Спасибо Вам… – Иди, иди. Да почаще к Богу с просьбами обращайся! Галя очень расстроилась, что её не принял старец. Посокрушавшись немного, да практически всю обратную дорогу, она захлопнула за собой входную дверь. Вздохнув с облегчением, Ира с дочерьми тоже вошли к себе в квартиру. – Вы где это были? – абсолютно трезвым голосом спросил муж. – В монастырь ездили к старцу одному. – Предупредить не могла? Я же волнуюсь за вас! Мало ли что... Похоже, сам Виктор удивился своим словам. – Голодные? Я там картошки нажарил. Будете?.. – Будем, мы есть хотим! – хором ответили дочери. Ира поспешила увидеть это собственными глазами: неужели сам приготовил? Такое только в первый год их совместной жизни было. Она сразу поверила в то, что старец сделал чудо, изменив Виктора. Но через пару дней, после неудачных поисков работы, муж снова явился домой в сильном подпитии. – Неужели, всё снова по новой? – испуганно думала жена. Она еле дождалась выходных, чтобы выполнить то, что сказал сделать старец. После воскресной литургии Ира рассказала отцу Александру о встрече со старцем. Батюшка сказал ей купить молитвенник и показал, какие молитвы и когда ей нужно читать, чтобы исповедаться в грехах и причаститься. Ира ужаснулась их количеству, но пообещала выполнить все. Через неделю это свершилось, она впервые в жизни исповедалась, впервые в жизни причастилась. Соседка тоже пришла с ней на воскресную службу посмотреть на этот ритуал. А вот когда женщины выходили из церкви, Галя лицом к лицу столкнулась со своим бывшим мужем. Сначала ей даже показалось, что это и не он вовсе. Такой у него вид был благородный и умиротворенный. – Здравствуй, Галя. Чего испугалась? Или не признала? – З-здр-равствуй, Миша. – Голос у неё заметно дрожал. – Ты, п-правда, сильно изменился. Где обитаешь-то? С тех пор… ни разу тебя и не видела. Пять лет уж прошло… – Не пять, а шесть. А обитаю я у мамы. Где же ещё мне быть? Старенькая стала, теперь я ей помогаю. Она меня тогда, когда с тобой расстались, в прямом смысле с того света вытянула. Я же и жить уже не хотел, кому нужен калека? – Ка-ле-ка? – удивилась Галя. – А ты не знала? Вторая группа инвалидности теперь у меня на всю жизнь. Я же в аварию в тот самый вечер попал. Два месяца врачи по частям собирали. А как собрали, мать на такси отвезла к духовнику моему нынешнему в монастырь. Душу-то, оказалось, ещё труднее собрать, чем кости. До сих пор нет-нет, да завою волком… – Это из-за меня? – Да нет. Из-за грехов моих тяжких. Ты же не жила со мною, а мучилась. Да не волнуйся ты так. Прощаю я тебя за то, что к бабке той обратилась… Сам виноват был. – А т-ты откуда знаешь? Я ж никому… – Значит, правду старец сказал. А я все сомневался… – Прости меня, Мишенька! – Бог простит. А я уже простил. Сказал же. Тяжела для меня встреча эта. Бывай. Пойду я. – Миша, прости, я же не думала, что…

251

Миша пошёл, более не оборачиваясь. Галя, глотая слезы, выскочила из церкви и побежала догонять его… После тех событий прошёл год. Ирин муж за это время поменял три работы, и всё из-за пьянства, но ночных загулов больше себе не позволял. Видимо, осознал-таки свою вину перед семьёй. Ира неустанно молилась о спасении его души, но всё равно процесс очеловечивания проходил невыносимо тяжело. Очень помогал в деле духовного оздоровления Михаил (они с Галей теперь жили душа в душу). Он, не считаясь со временем, всё пересказывал и пересказывал притчи, главы Святого Евангелия, да пояснял их сокрытый смысл. А Виктор, будучи промозглым атеистом, каждый раз вступал в споры. – Не могло такого быть, потому что Дарвин… И так далее, и так далее. Но споры – это уже была победа! Михаил как-то так объяснял, что всё опять становилось на место. Божие слово, понятие «грех» всё увереннее входили в бывшего атеиста. Он уже соглашался, что полезно для души время от времени снимать эти самые накопленные грехи, а это значит каяться, а это значит исповедоваться! А исповедоваться где? В церкви. До выздоровления остался один шаг… к БОГУ!

Счастье не купишь Всё было хорошо, пока Алёна была здорова. А вот как узнал Валера, что она забеременеть не сможет, так и пошли обвинения. А ведь сам на аборте настоял, когда им по восемнадцать лет было. Тогда он говорил, что не готов стать отцом. Мол, рано ещё, погулять нужно, пока молодые, а потом уже детей заводить. Глупая была, послушалась. А как по тридцать стукнуло, тут он по-другому запел: если нет детей, то и расписываться не обязательно. Не раз Алёна оправдывалась, говорила, что не нужно было аборт делать, тогда бы и ребёнок был. Только слова её изменить ничего не могли. В больнице ей был поставлен диагноз – бесплодие. Жили они у Алёниной мамы. Приняла она Валеру, как родного сына. Мечтая о своей жилплощади, молодые в течение десяти лет отказывали себе во всём, откладывая деньги на покупку квартиры. На мамину пенсию выживали. Галина Петровна, добрая женщина, терпела их, понимала, что, кроме неё, никто детям не поможет. Валера без дела не сидел, всё по шабашкам ездил. Привозил кругленькие суммы. Алёна на рынке в кондитерском киоске работала. Тоже неплохо зарабатывала. Целый день приходилось ей крутиться, как белке в колесе, скакать по полкам вниз да вверх. Печенье, конфету съест, газировкой запьёт, – вот и весь обед. Зато быстро и бесплатно. Но вот желудок взбунтовался против такого питания. В больнице сказали, что язва у неё там образовалась. Лекарств выписали целую кучу. Пришла она с рецептами домой. Валера, как узнал сколько это стоит, начал её уговаривать обойтись минимумом. Да она и сама понимала, что не время болеть. Они уже варианты квартиры подыскивали. Вот-вот мечта осуществиться должна была. Купила Алёна тогда дешёвое обезболивающее, и всё. Зато квартиру на следующей неделе купили, правда, в ужасном состоянии. Чтобы переехать туда, нужно было сначала средства в ремонт вложить. Но вот с этого момента всё и изменилось. Муж вдруг загулял, начал деньги от жены прятать. Скандал за скандалом в доме! У мамы с сердцем плохо стало. Её в больницу положили. И хорошо, что положили. Хоть не видела и не слышала, как у Валеры с Алёной окончательный разрыв произошёл. Как заранее всё рассчитал. Правильно. Зачем ему бесплодная жена, да и больная к тому же? Валера – красивый сильный мужчина. Найдёт себе молодую здоровую женщину. Квартиру он тоже оформил на себя. Алёна на неё претендовать не могла… 252

Мамино предынфарктное состояние удалось подлечить. Для этого у хозяйки кондитерского киоска пришлось в долг занимать, потом отрабатывать. Чувствовала Алёна себя никому не нужной глупой старухой у разбитого корыта. Жить не хотелось. Перед матерью стыдно было. Сколько лет она их терпела, кормила, обувала!.. И что из этого получилось? Нервное состояние не прошло даром. Алёне становилось всё хуже и хуже. Какие-то лекарства из дорогих она стала покупать, но они не помогали. На работе она теперь не могла прыгать по киоску, как раньше. Это, конечно же, не понравилось хозяйке. А однажды на работе её скрутило так, что пришлось вызывать скорую помощь. Алёну увезли в больницу. Там сказали, что нужно срочное хирургическое вмешательство. Денег на него нужно было много, а у неё их не было. Спасла опять мама, не дала дочери умереть в молодом возрасте. Пришлось ей взять кредит в банке. Лежит Алёна в палате и ревёт. Операции боится. Было такое чувство, что не проснётся она после неё. Да и зачем просыпаться?.. Чтобы как-то отвлечься от горьких мыслей, стала обзванивать подруг, с которыми давно не общалась. Третьей позвонила Оксане. Она, как и другие, заохала он вороха новостей, которые на неё обрушились. – Резать? Завтра с утра? – переспросила Оксана. – Да. – Хорошо, что позвонила. Успею. – Что успеешь? – Только не удивляйся. Я верующей стала. В церковь хожу. – Ничего себе! Ну, поставь тогда свечку там во здравие, а может, и за упокой… – Во здравие! И не вздумай думать иначе! Если бы раньше позвонила, может, и операцию делать не пришлось. Ну да ладно, что уж есть. Я прямо сейчас за тебя молиться начну, а завтра с утра молебен отцу Димитрию закажу. К нему многие за помощью приходят. Его молитвы Бог слышит! Так что ты там успокаивайся, всё будет хорошо. Поняла? – Не верю я в это, если честно. – Придётся поверить. Вот увидишь: в три дня всё заживёт. – Вряд ли. Я руку порезала, так месяц заживала, а тут живот распанахают… – Если не поверишь, то по неверию твоему и будет. Учти. Всё по Вере нашей! – Ладно, попробую. – Вот и умница. У меня ведь тоже жизнь давала крен одно время, но Бог не оставил, привёл в церковь. Если бы ты знала, сколько на моих глазах тут чудес произошло! Вот таких вот тихих, незаметных. Потом и ты думать будешь, что это так, простое совпадение. Но когда этих совпадений много и во всём, то понимаешь, есть Бог на свете! Есть. Тебе всё равно деваться некуда, так что доверься ему. – Деваться некуда, это точно. Попробую. – Вот и молодец. Как очухаешься от наркоза, позвони. – Хорошо. После этого разговора мысли переключились на услышанное. Верила ли Алена в Бога или нет? Где-то там, в глубине души, всё-таки теплилась надежда, что Он существует. Эта искорка и помогла ей. Она самой себе приказала: «Верю, и всё»! И, как ни странно, сразу успокоилась. Она верила также, что в это время за неё молится подруга. А завтра ещё отец Димитрий молебен отслужит… – Господи, а давай Ты и вправду существуешь! Как же нам без тебя, когда трудно?.. С этой мыслью и заснула. Утром её забрали в операционную… Во второй половине дня пришла в себя. Врачи заверили, что операция прошла успешно. На следующий день она уже ходила по палате. Проведала её и Оксана. Она рассказала, как проплакала всё утро перед иконой Богородицы, прося помощи болящей подруге. Молебен тоже заказывала. Через три дня сняли швы. Врачи удивились такому быстрому заживлению. Ещё через три дня её выписали домой. Алёна поверила, что Бог не оставил её в трудную 253

минуту. Она была уверена, что Он поможет и в дальнейшем: через две недели она выйдет на работу и постепенно погасит банковский кредит… Но не тут-то было! За день до выхода на работу ей позвонила хозяйка киоска и сказала, что она провела ревизию. В киоске не хватает товара на большую сумму. Как раз на такую, какая нужна была на операцию. Она во всеуслышание объявила Алёну воровкой. На её место уже взяли молоденькую девочку, а её теперь и видеть не хотят. Это был шок!!! Этого не могло быть! Алёна действительно немного мухлевала с весом, обсчитывая покупателей. Так делали все. Это же в порядке вещей на рынке. Сама хозяйка её и учила этому. Но чтобы из-за неё была недостача по товару, – такого не могло быть! Скорее всего, работодатель решила избавиться от больного работника, потому что не верила, что в дальнейшем она сможет нормально работать. Первым делом подумалось: «Вот Бог и помог»… Ох, и наревелась Алёна тогда! Кто теперь на работу возьмёт, если на тебе клеймо воровки поставили? С рынка уж точно придётся уйти. Она понимала, почему хозяйка так поступила. Это чтобы её не обвинили, что выгнала продавщицу из-за болезни. Оксана тогда, как могла, успокаивала Алёну. Удивили её слова: – Ты не понимаешь. Бог тебя этим спас! – Ничего себе – спасение, – бушевала тогда Алёна. – Всё у тебя будет хорошо, – в который раз повторяла Оксана, – найдёшь ты работу. Рассчитаешься с долгами! Вот увидишь. Потерпи. Понадобился не один год, чтобы Алёна поняла: Бог в первую очередь душу её спасал! Он отвел её от мужа-немужа. Вернул пошатнувшееся здоровье, не пустил больше на ту работу, где она привыкла обсчитывать покупателей. Бог справедливо наказал её за это. Затем он помог найти посильную работу на производстве. В отличие от рынка, она устроилась по трудовой. Предприятие оплачивает больничные, отпуска. Для сотрудников здесь есть столовая, где можно выбрать диетические блюда. На новой работе она встретила мужчину, за которого вышла замуж. Понастоящему, перед Богом! А недавно с ней произошло самое большое Чудо: она узнала, что ждёт ребенка! С Оксаной они теперь лучшие подруги! По воскресеньям семьями ходят в церковь.

Сектанты Да как же без них? Как всегда, на боевом посту. Идешь на остановку – просвещают. Выходишь с магазина – просвещают. И ведь как хитро в разговор втягивают, психологически грамотно: самые насущные, животрепещущие темы поднимают, вопросы умные задают. А коли задумался над ответом – всё, их клиент. А у меня ещё и сумки тяжёлые в руках на этот раз. Поставила на тротуар, чтобы передохнуть, а они тут как тут, идут, улыбаются. Да так мило, так искренне. И каждый раз, как первый раз меня видят. – Здравствуйте, сестра, – говорят. Не отвечать нельзя. Некрасиво получится. – Здравствуйте, – отвечаю. – А вот скажите, как вы думаете, конец света скоро наступит? – спрашивает одна из миловидных женщин. – Вы знаете, что по этому поводу в Библии написано? – тут же подхватывает вторая и начинает рыться в многочисленных закладках, торчащих из Библии. – Женщины, ну, сколько можно? – вопросом на вопросы отвечаю я. – Вы же чуть ли не каждый день меня останавливаете. Пора запомнить. Никакого конца света! Я из православных. В церковь хожу, чего и вам желаю. «Его же царствию не будет конца» -сказано, чего тут непонятного? 254

– А вот, смотрите, в Библии написано про Армагеддон: каждый, кто призовёт имя Бога, спасётся, а не только те, кто в церковь ходят. Ну вот, дождалась. Кто меня за язык тянул? Влезла-таки в дискуссию. У меня же нет Библии с собой, усеянной закладками на все случаи жизни. Да и опыта маловато, чтобы парировать их заученные аргументы. Тут бы батюшку нашего, он бы справился. А я… Тут мысль мне на ум пришла, неужто Ангел-хранитель подсказал? – А вы крещёные? – спрашиваю. – Крещёные, но ещё в младенчестве, – отвечает одна женщина. – А нас не спрашивали, когда крестили, – дополняет вторая. – И правильно делали, – резюмирую я. – Родину, родителей и веру не выбирают. Это передаётся по наследству. Хорошо будет, если ваши дети выберут, к примеру, ислам? – У нас дети нормальные, нам помогают. – Ну-ну… А почему боитесь в церковь придти? Неужели лукавый не пускает? – Почему это «боимся»? Я была там, когда муж умер. И ещё раньше – на Пасху святить ходила. – Так чего ж в секте оказались? – А того, что мне в церкви вашей не помогли, когда горе случилось. Попам – всё равно. А вот встретились добрые люди, помогли, с ними и осталась. – Может, вы сами и виноваты, что вам не помогли? Не ту помощь ждали? Мне в своё время помогли. Вы бы не грешили тут, на улицах, а пришли в церковь, посоветовались. – А мы, что, не с Богом, что ли? Мы изучаем Библию, на собрания ходим. – А Библии у нас одинаковые? – спрашиваю. – Конечно. – Тогда почему же вы её не всю читаете, а то, что вам выгодно? – Как это? Мы всё читаем. – А там есть о том, что Иисус Христос Церковь Святую создал, сам Апостолов выбрал, обучил их? Что Святому Петру отдал ключи от Царствия Небесного? – Ну, есть. – Так почему же вы законы Церкви не признаёте? Возгордились, значит? – Женщина, ну что вы такую глупость говорите?! Ничего мы не возгордились. Вот, послушайте, что на этот счёт Святой Лука говорит… В срочном порядке, пока она не начала читать свои аргументы из Библии (ведь они от Истинного учения), перебиваю проповедницу. – А в Библии про Крещение есть? А про Святое Причастие есть? – спрашиваю. – Есть. Но вы же не даёте и слова сказать... – возмущается баптистка. – А вы когда последний раз причащались? – не обратив внимания на справедливое замечание, продолжаю я. – Мы не причащаемся, у нас – другое… – О-о-о, как всё запущено! Женщины, шли бы вы в церковь, да побыстрее. Вот там и договорим. Воспользовавшись замешательством, я подхватила свои сумки и пошла по направлению к своему дому, по пути читая «Отче наш». Во всём ли права – не знаю. Но испуг в глазах бедных женщин я отчётливо увидела. Послушались ли, нет, нет ответа. А так бы хотелось сказать, что они после разговора исправились, в церковь пришли, с мудрым батюшкой поговорили… Но не так всё просто в нашей жизни. Бога благодарю за то, что вложил в мои уста нужные ответы, о которых я и не подозревала до того, как сказала. Теперь поувереннее себя чувствовать буду.

За что? (заняло 2-е место на Грушинском фестивале) 255

Улыбаюсь постоянной клиентке. Она – мне. Чуть ли не каждый день сталкиваемся с ней в минутном диалоге. Знаю не понаслышке: честная, добрая, домовитая. Из тех, кому легко давать в долг – вернёт всё до копеечки. Как раз этих самых копеечек, по бедности, ей часто и не хватает. Что делать? Вхожу в положение, хоть и не положено. – У тебя закладки для книг есть? – спрашивает она. – Есть. – Ну, дай мне три штуки в долг, а то на проезд не хватит. Я в церковь еду. Мне очень надо! – Хорошо. Подаю ей копеечные картонные закладки с яркими цветами на них. А у самой совесть всколыхнулась: «Сегодня же воскресение! И мне бы не мешало в церковь сходить. А как? Работу же не бросишь»… – А в какую церковь едешь? – спрашиваю. – Ой, я далеко езжу! Аж на «третий километр». Ещё и с пересадками. – А чего ж так? До нашей Златоустовской пятнадцать минут ходу отсюда. Почему именно туда? Какой ответ я хотела услышать на вопрос? Что ей там больше нравится, что там кто-то из подруг её ходит, что к батюшке своему ездит? Вот всё это в её ответе и получила, вкупе с неожиданным: – А я не в православную. Мы – это… Как там они… А, вспомнила! Христиане мы! Перевариваю новость, пытаюсь принять как данность. Старательно сохраняю улыбку, хотя искренней её уже назвать нельзя. Видимо, женщина поняла это. Пытается объяснить свой выбор, оправдаться. Получается немного нервно: – А что там, в этих православных? Там матом ругаются! У нас такого нет. У нас все хорошие! – Матом? В церкви? – удивляюсь я. – Что-то не слышала. – А я слышала! – распаляется покупательница. – Есть у меня знакомый. Он в православной! Ну что на это можно ответить? Понимаю, женщина на своей волне. Здесь и сейчас – слова лишние. Пожимаю плечами. Улыбка постепенно сползает. Женщина втягивает голову в плечи. Такое впечатление, что уже и жалеет о сказанном, но, уходя, всё же бросает фразу, болью отдающуюся в сердце: – Там вообще такое творится! Нормальные люди туда уже и не ходят. Женщина уходит. Стою и безрезультатно пытаюсь вернуть себя в рабочее настроение. Да, я помню заповедь: я не сужу… стараюсь не осудить. Сердце переполнено… жалостью? Нет, скорее, сожалением. Сами собой всплывают ассоциации: «Русь!», «Русичи», «Россия»… Ну и что, что Украина? Она в том числе. В сознании, в истории, в Любви – неделима… Горькой правдой обжигают слова заповеди: разделённое – не устоит. Поднимаю глаза к небу. К той его полоске, которая доступна из моего киоска: – Господи! За что? За что нам такое наказание? Разделить-то легко. Научи соединять! Спаси и сохрани нас! Спаси и сохрани… Русь! – Женщина, с вами всё в порядке? – спрашивает какой-то мужчина. – Да, всё хорошо. Что вам? – Третий раз повторяю: «Экспресс-новости» и «Мальборо голд»…

Урок Захожу в маршрутное такси на «Красной площади». Сидячие места заняты, стоячие – впритирку. Готовящиеся к выходу на «Краеведческом музее» прижимают меня к кабинке водителя. На такие мелочи никак не реагируешь, ситуация привычная. В голове 256

прокручиваю важный для меня разговор, из-за которого пришлось ехать через весь город. Настроение приподнятое. Слава Богу за всё! На «ДК Ленина» садятся в маршрутку пятеро молодых людей, забивая только что освободившееся пространство. Компания кажется очень подозрительной. «Не ворьё ли»? – всплывает в мозгах вопрос. Они странным образом перемигиваются. По очереди явно условным знаком потирают уши и улыбаются. Мой карман, где лежит мобильный телефон, мог быть уже несколько раз опустошён, пока я разглядываю их отвлекающие действия. Прижимаю к себе сумку, кладу руку на карман пиджака. Телефон прощупывается. Пока всё в порядке. Но продолжаю следить за насторожившими людьми. А вдруг к другим пассажирам в карманы полезут. На «Заводе ОР» освобождается место рядом со мной. Только хотела сесть, меня опережает один из парней. Напротив него садится ещё один из их компании. Я остаюсь стоять. Ещё одно доказательство, что молодые люди невоспитанные. «Ладно, это уже мелочи, – думаю, – не обворовали, и то уже хорошо». Тот, что сел рядом со мной, как бы оправдываясь, бросает фразу другу: «Фух, примостился. Ноги уже не держат». Другой, что сел напротив, отвечает: «Ага, ударно мы сегодня попахали». Мне сразу становится стыдно. Это же надо! Работяг за преступников приняла. Тот, что напротив, достаёт мобильник. Слышу разговор с кем-то. А как его не слышать, если громко разговаривает и рядом? – Соболезную, – говорит парень кому-то, – ты там держись. Тесть – хороший человек был. Пусть земля ему пухом будет! – …, – ответ не слышен, а парень продолжает: – Ничего, ничего. Он к Богу пошёл. А вам теперь полегче будет. Жене особенно. Я понимаю, что так нехорошо говорить, но ведь замучались вы. Как говорится, что ни делается, всё к лучшему. Как у тебя с работой-то? –… – Да? Плохо. А ты по-другому попробуй. Ты сначала в церковь приди. –… – Мы все через это прошли. –… – Да, именно, но сначала в церковь. Я серьёзно тебе говорю! Сам увидишь, как всё изменится в жизни. И с работой наладится… –… – Мы вот так и сдружились. Ты же помнишь, что со мной раньше творилось? За малым не пропал. –… – А сейчас всё путём! И деньги, не большие, но уже нормальные пошли. Оттуда и не снимаем. На приработке живём. Ещё чуток подкопим и бетономешалку купим! Слово «бетономешалка» прозвучало особенно благоговейно, как предел мечтаний, которые вот-вот осуществятся. Понимаемо: своим трудом достигнутое – дорогого стоит. Как же быстро моё отношение к этой подозрительной компании изменилось! Я даже прослезилась от умиления. Спасибо, Господи, за наглядный урок Любви! Именно это чувство разлилось в битком набитой маршрутке, обняло каждого, кто ехал с нами. Это ли не чудо?

257