№4
Основные правила общения для джентельменов, которые пришли к нам из прежней эпохи. Некоторые из них покажутся сегодня смешными, другие - совершенно актуальными.
3
Тифлисскiй Журналъ
№ 4
ВыВески старого города
Это замечательное повествование о частичке колоритнейшей тифлисской жизни прозвучало со страниц “Литературной Грузии” во второй половине прошлого века. Прочли, а тем более, запомнили его немногие – сказались тираж издания и годы, прошедшие после публикации. Получив эти пожелтевшие страницы от одного из наших читателей, мы почувствовали себя археологами, сделавшими уникальную находку. Которой и спешим поделиться с вами. *** Восемнадцать ступенек вело в подвальный кабачок «Симпатия». Спускаться по лестнице было трудно, подниматься еще труднее: только настоящий мужчина, выпив у Бугдана пять-шесть бутылок вина, мог удержаться на ногах и одолеть эти самые восемнадцать ступенек. А если бы на полпути у него подогнулись колени, он уже не рискнул бы снова здесь появиться. Мало того, у Бугдана тяжелая дверь на улицу, и выходящий должен был еще толкнуть и ее, а для этого нужны крепкие руки. Если ты коротышка, «Симпатия» поднимет тебя на смех, если ты верзила, голова твоя уткнется в низкий потолок. Надо было быть высоким и так незаметно сгибаться, чтобы никто этого не заметил, ибо в «Симпатии» не любили склоненных в поклоне мужчин. Чуть легкомысленным был Тифлис, чуть мудрым, чуть щедрым, чуть печальным. Бог с ним… Со стен «Симпатии» смотрели Шекспир, Коперник, Раффи, царица Тамар и Пушкин. Нарисовал их Григор. И остальные стены тоже он разукрасил. И все хорошо знали Шекспира, Раффи, Коперника и Григора. И Григор любил всех: хорошие были люди - веселились, кутили, тузили друг друга, грустили, порой плакали, порой песни горланили… Григор словно вобрал в себя всех этих людей - когда разговаривал с Бугданом, как бы сам с собой разговаривал, когда разговаривал с Пичхулой, опять-таки сам с собой разговаривал. И Григор был Григором, и Пичхула был Григором. И все люди для Григора были единым существом. У Григора душа нараспашку, сам до конца раскрывался и у других все выпытывал. Доверял
им свои сомнения, рассказывал о слабостях и грешках своих, всю душу выскребывал и наружу… Когда же ему казалось, что собеседник знает его лучше, чем он думал, Григор втягивал его в себя, чтобы он, этот другой человек, обосновался в нем… Какое-то странное чувство владело Григором: ему казалось, что, если он не откроется, если не обнажит свои слабости, свои сомнения и свою веру, не будет ему порыва, мысли, опасения - значит, уничтожать себя и взамен создавать другого человека. Но это уже видимость, а не человек, иллюзия, маска… Самого человека нет. И поэтому у Григора была потребность откровенности - единственное доказательство его существования. Откровения Григора захватили весь Тифлис: он расписывал вывески на дверях кабачков, на витринах парикмахерских, над духанами… Над дверью духана Капло Григор нарисовал танцующих кинто и ниже вывел очень свободно и ясно, радостно и просто: ТАНЦУЮ Я ТАНЦУЮТ ВСЕ ХОЧИШ СМАТРИ ХОЧИШ НЕ Григор был уверен, что эти неуклюжие слова, от которых несло вином, одухотворены. Истинная свобода… ХОЧИШ СМАТРИ НИ ХОЧИШ НИ СМАТРИ... Ва! Это был гимн его свободы… Свобода, братство, верность… Хочиш сматри, хочиш не… Вывеска над Шайтан-базаром:
БАРЕВ, КАЦО, МАРД ОКМИН Здравствуй, кацо, человек божий. ДОБРИ ЧЕЛАВЕК...
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
Вывеска в Сирачхане:
БАЛНИЦА ЧАСТИ ВЕНЕРИЧЕСКИ ФЕЛШЕР НЕ ЗАХОДИ, НЕ НАДО ПУСКАЙ БЕЗ РАБОТЫ УМРУ Я ЛЕЧУ ВСЕ БОЛЕЗНИ ИМЕУ ПИАВКА
Вывеска в Ортачалах:
ГОСТИНИЦА. НЕ УЕЗЖАЙ ГОЛУБЧИК МОЙ
Вывеска в Сололаке:
В ДУХАНЕ ГОГА АПЕТИТ БОГА
Еще вывеска в Ортачалах:
ГОСТИНИЦА ИМЕЕШ МЕСТО НА МАЯ ГАЛАВА
Вывеска в Авлабаре:
ДУША РАЙ ДВЕРЬ ОТКРИВАЙ НЕ СТУЧАЙ
Вывеска в Клор-тахе (Круглом квартале – армянск.): ЗДЕС ЖИО САПОЖНИК ШИО ВИНО ПИО САПОГИ ШИО
ВИНИ ПОГРЕБА КАХЕТИНСКИ АКОБА ПИЕМ ДО ГРОБА И ДАЖЕ В ГРОБА!
Еще вывеска в Клор-тахе:
СКОРИ ФАЙТОН ВЕСОЛИ АНТОН ИДУ ВАГЗАЛ И ОБРАТО
Вывеска в Дидубе:
Вывеска в Нарикала:
САЛИДНИ ОБЕДИ ДЛЯ САЛИДНИ ЛЮДИ
4
Вывеска в Дидубе:
«МОБРДЗАНДИ, ДАБРДЗАНДИ, ГАЛАМАЗДИ, МИБРДЗАНДИ”, что в переводе с грузинского означает: «Заходи, садись, стань красивым, уходи». И дело было не только в смысле этих слов. Григор был во всем. Вывески Григора стали девизами Тифлиса. Любая замызганная улочка имела свою вывеску, и вывеска эта открывала улицу, освещала ее. Откровенность Григора парила над городом, и каждый оттенок его чувств окрашивал по-своему разные районы и кварталы Тифлиса. Вот так и жил в этом городе Григор. В «Симпатии» посетителей не было. Пичхула играл на шарманке. Григор рисовал Хачатура Абовяна рядом с Шекспиром, Раффи, Коперником и царицей Тамар, а Бугдан, уткнув свою тяжелую голову в ладони, смотрел на пальцы Пичхулы и на кисть Григора. Бугдан и сам верил, что он добрый человек: Соне, одной из девочек мамаши Калинки, он часто давал выспаться в какой-либо из задних комнат кабачка. Иногда Соня с робкой страстью целовала жирную руку Бугдана, иногда Бугдан ложился с Соней в постель, бывал печален и пьян, звуки шарманки трепетали в его ушах, и он проникался к себе жалостью. Бугдану захотелось сделать добро Соне, и он решил выдать ее за Григора. Григору захотелось сделать добро Соне, и он решил взять ее в жены. И, как только собрались в кабачке кинто, шарманщики, карачохели и дудукисты, зажгли разноцветные свечи, сплясали шалахо и поженили Григора с Соней - одной из девочек заведения мамаши Калинки. Низкий сводчатый потолок «Симпатии» сгустил,
5
Тифлисскiй Журналъ
№ 4
Грузинский духан и два больших бурдюка на арбе. придушил воздух, и густ был красный свет, и густ был цвет вина в красном, и густы были в красном красные газыри архалуков, и черны были в красном черные чухи, и в разрывы этой густоты врывались, подпрыгивая, звуки шарманки, жаждали простора, вносили страсть, стоны и стенания в эту красную густоту. Со стен смотрели Шекспир, Раффи, Коперник, царица Тамар, Хачатур Абовян и Пушкин, мамаша Калинка вытирала глаза. И шарманка заиграла шаракан (средневековую армянскую духовную песню). Бугдан улыбался из-под усов и радовался, что он так добр. Перемешалось добро и зло, земля и небо. Все слилось воедино, все было единым, все было печально и радостно, и все было правда… В подвальном кабачке и свадьба была, и пир, и церковь. Ночью Григор и Соня остались вдвоем. Григор смотрел на Соню, и ему казалось, что это он сам сидит напротив себя и разговаривает сам с собой. И полюбил Григор Соню. Каждую ночь он рассказывал Соне о любви, говорил о таких вещах, о которых и сам до сих пор не подозревал… Говорил о том, что знает Соню уже несколько сотен лет, и с ее помощью вспомнил свое начало, своих предков и ту их большую любовь, от которой зародилась, взорвалась, разлетелась в разные стороны и теперь вновь соединилась их любовь. Вспомнил и словно бы увидел тех людей, которых было много и которые размножались. И он, и Соня оказались воплощением этого мно-
жество людей: с их бедами, с их прожитой и вновь возрожденной страстью, воплощением чувств и сумятицы жизни всех этих людей. И Соня стала ему близка, и оба они были одним существом. Ночи Григора обратились в вывески, ворвались в закоулки и трущобы города. Его безумная любовь взлетела на фасады больниц, на уличные фонари, на стены церквей и мелких лавчонок… Григор открывался напропалую: своей радостью и грустью, своими слабостями, желаниями и нежеланиями, своим величием и ничтожеством… Он выносил свою любовь на обнаженные холодные улицы, под студеный сквозной ветер. И вывески полюбили… Тифлис был влюблен. Влюбленный город… Рядом с Шекспиром, Коперником, Раффи, Пушкиным, царицей Тамар и Хачатуром Абовяном оставалось еще свободное место. Григор решил нарисовать Соню. Где ему было знать, что Соня продолжает захаживать в «Симпатию» Бугдана и с той же робкой страстью целовать его руки. Григор спустился по ступенькам в «Симпатию», развел краски, подошел к стене и в щель за занавеской увидел Соню с шарманщиком Пичхулой. Поздоровался, поискал глазами знакомых, увидел Бугдана, еле узнал. Бугдан сказал: - Ничего, ничего… Потом Григор заметил, что это не Бугдан, немного погодя заметил, что Пичхула - это не Пичхула, и Соня - не Соня, а какая-то другая женщина. Григор
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
протер глаза, снова вгляделся - другие это были люди, не мог он их узнать. Оглянулся - со стены смотрели Шекспир, Рафии, Коперник… посмотрел на сидящего в углу Капло. Капло тут же на глазах как-то изменился и превратился в другого человека и этот другой человек улыбнулся. Григору показалось, что его тоже не узнают, что он тоже другой… Может, он и не был знаком с этими людьми?.. Смутился Григор, собрал свои краски и пошел к выходу. Дома выпил водки Григор и стал бить себя по голове. Всю ночь бродил Григор по улицам Тифлиса и срывал свои вывески. Спустился к Шайтан-базару, поднялся в Авлабар, прошелся по Дидубе и Харпуху… Сорвал все, что сумел, соскоблил надписи со стен, закрасил стекла витрин. Проснулся Тифлис, и вывесок Григора уже не было. Бугдана это не взволновало: позвал Зазиева, угостил утром хашем с водкой, днем - чанахом с вином, вечером - портулаком опять же с вином и заимел новую вывеску. Потом и его сосед повесил новую вывеску, а Соня вернулась к мамаше Калинке. Казалось, никто не заметил отсутствия Григора, но мало-помалу Тифлис загрустил, и какая-то серость навалилась на него, словно зевота напала на город, и стал он равнодушен ко всему. Не сразу, но все-таки почувствовали тифлисцы, что в городе чего-то недостает. Разобраться в этом было трудно… Никто не понимал, почему новые вывески яркие, написанные более опытными руками - не могут заменить вывесок Григора… Никто не мог представить, что откровенность одного слабого человека, честность одного бедного человека могли полонить большой и богатый, щедрый, красивый и жестокий город. По какому-то странному наитию продолжали собираться тифлисские горемыки под низкие своды кабачка «Симпатия», со стен которого еще долго смотрели наивный Шекспир Григора и наивный Раффи, наивная царица Тамар и наивный Коперник, наивный Хачатур Абовян и наивный Пушкин, и кусок белой стены, на котором Григор не успел нарисовать Соню. Долгое время оставались на
6
стене кабачка эти портреты. Потом и эту стену закрасили. Много позже, когда догадались, чего недостает городу, начали искать вывески Григора… И по сей день, заприметив в комиссионном магазине или в лавке старьевщика, на базаре старый рисунок - будь то на искромсанной тряпице, на куске фанеры или жести, - люди с жадностью набрасываются на него, осторожно берут в руки в надежде обрести откровение…
7
Тифлисскiй Журналъ
№ 4
Братья Мдивани В эпоху «железного занавеса», воздвигнутого между нами и остальным миром, мало кто знал о жизни и деятельности наших земляков, бежавших на Запад, спасаясь от большевистского террора. А те, кто знали, наученные горьким опытом, предпочитали молчать. Лишь после распада СССР появилась информация и даже изданы книги о жизни и деятельности наиболее талантливых и успешных соотечественников, добившихся высокого положения в обществе. Продолжаем цикл о грузинских эмигрантах, сегодня наши герои – братья Мдивани. В 20-30-е годы прошлого столетия пресса по обе стороны Атлантики буквально пестрела именами сыновей генерала Захария Мдивани – Серго, Давида и Алекси. Газетчики Америки и Европы то в унисон восхищались ими, то так же дружно осыпали бранью – непостижимым образом Мдивани постоянно становились главными героями светской хроники. Описание их пышных свадеб с первыми красавицами и наследницами промышленных империй занимали первые полосы, описывая торты и рюшки на платьях невест, репортеры с иронией подсчитывали, что в общей сложности брачные узы обогатили светских красавцев на полмиллиарда долларов.
Захарий Мдивани
Отец семейства Захарий Асланович Мдивани, уроженец Батуми, был безупречным офицером. Начав карьеру военного с русско-японской кампании 19041905 годов, он встретил Первую мировую войну в
звании полковника. В 1914-м ему присвоили звание генерал-майора свиты императора Николая II. С 1914 по 1921 год, поочередно, Захарий Мдивани командовал полком; был начальником штаба Четвертого кавказского корпуса; командовал 39-й пехотной дивизией; занимал должности начальника Батумской области и военного коменданта города Батуми. После провозглашения независимости Грузии с 1918 по 1921 год был заместителем министра обороны Грузинской демократической республики. Супругой Захария Мдивани была Елена Викторовна Соболевска, по отцу полька, по матери грузинка. У Захария и Елены родились пятеро детей – трое мальчиков и две дочки. Родители дали детям приличное образование, они учились в Петербурге и Варшаве, где Захарий какое-то время был военным комендантом, а потом, в годы независимости Грузии, дети продолжили учебу в Тбилиси. После оккупации Грузии Захарий со всей семьей эмигрировал во Францию. В Париже он брался за любую работу. Генерал сменил несколько профессий, но так и не смог выбиться из нужды. После кончины Елены положение и вовсе стало критическим. И молодые Мдивани решили попытать счастья в США. Вначале юноши пробовали честно заработать на жизнь. Со слов бывшего полковника Симона Сидамон-Эристави, братья Серго и Давид Мдивани какое-то время работали вместе с ним в радиомастерской у некоего Лоладзе. Но рутина была не по вкусу юношам. Братья перебрались в Калифорнию, поближе к Голливуду. Все трое выделялись аристократичной красотой и интеллектом, были обаятельны и остроумны. Чего же более? Молодые люди произвели фурор и стали украшением светских салонов. Они были амбициозны: известно, что в начале своей карьеры младший брат Алекси обратился к Ноэ Жордания с просьбой выдать ему документ, подтверждающий княжеский титул Мдивани. Но Жордания отказал ему в этом. Впрочем, не все оказались такими щепетильными. Некоторые исследователи пишут, что у братьев имелась грамота о княжеском происхождении, выданная грузинским правительством в эмиграции. Поскольку по-французски князь звучит как «Prince», в Америке блестящих эмигрантов принимали как потомков царского дома. Так или иначе, романтические дамы видели в братьях безупречных принцев из своих грез. По этому поводу Захарий однажды пошутил: «Я единственный человек, который получил титул от детей». Что думал генерал о любовных победах сыновей, остается для нас загадкой. Возможно, гордился их успехами на амурном фронте. Победы и впрямь были громкие. Серж Мдивани сумел увлечь безутешную Полу Негри, похоронившую Рудольфо Валентино – любовника, о котором мечтали девушки всего света! На могиле Валентино несколько истеричных дам покончили жизнь самоубийством, а живые цветы кумиру верные поклонницы приносили ежедневно и спустя десятилетия.
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
8
Пола Негри и Серго Мдивани
А вот Пола Негри вечной тоске предпочла брак с молодым красавцем – в 1927 году состоялась свадьба Серго (Сержа) Мдивани со звездой мирового немого кино. Псевдоним Негри артистка позаимствовала у итальянской поэтессы Ады Негри. Настоящее имя Полы – Аполлония Барбара Халупец. Ясноглазая пани родившись в маленьком городе Липно, юной дебютировала на сцене драматического театра. В 22 года Пола вышла замуж за графа Дамбского, но брак продлился всего два года, и в 1923-м Пола оказалась в Голливуде, где в течение 11 лет снималась в ролях женщин-вамп. Она была обручена с Чарли Чаплином, но рассталась с ним ради Рудольфо Валентино. В 1926-м Валентино скончался, а Пола становится женой Сержа. Этот брак, наделавший столько шума, оказался недолгим. Впрочем, развод произвел эффект разорвавшейся бомбы. Газеты не щадили «принца», который отказался от разорившейся голливудской дивы. Увы, победили меркантильные соображения: в 1929-м после обвала американского фондового рынка Пола Негри лишилась всех своих сбережений, и Серго покинул ее. Официально они развелись в 1931 году. Во второй раз Серж Мдивани женился на оперной певице Мэри Маккормак, но и на этот раз брак оказался недолговременным. Через пять лет Серго повел под венец свою бывшую невестку Луизу Астон ван Ален первую жену безвременно ушедшего из жизни младшего брата Алекси. Однако этот брак принес ему несчастье – в 1936 году Серго трагически погиб во Флориде. На съемках фильма он вылетел из седла и попал под копыта лошади.
Давид Мдивани и Мэй Мюррей
Средний брат, Давид Мдивани, женился на знаменитой голливудской танцовщице и киноактрисе Мэй Мюррей. Она была на 16 лет старше Давида, родила сына, но скрывала появление ребенка два года, чтобы не испортить карьеру. Мюррей прекратили снимать из-за интриг на киностудии. Однако во многом Мэй была виновата сама. Снимаясь в фильме «Веселая вдова», она терроризировала режиссера, навязывая ему свои танцевальные номера - из-за ее самодеятельности на площадке происходили постоянные стычки. Брак Мюррей и Давида также закончился скандально: они развелись в 1933 году. «Мдивани разорил Мюррей, а потом бросил», - писали газеты. Актриса утверждала, что Давид был страшно ревнив, избивал ее кулаками. Судебный процесс затянулся, так как пара делила ребенка. В конце концов сына оставили матери, а Давида обязали ежемесячно выплачивать 400 долларов в виде алиментов. В конце жизни Мюррей сильно нуждалась, остаток дней она провела в доме престарелых, постоянно напоминая медсестрам: «Я - Мэй Мюррей, принцесса Мдивани». Умерла она в 1965-м, в возрасте 76 лет. Посла развода с Мюррей Давид сблизился со знаменитой французской кинозвездой Арлетти (Арлетт Леони Батиа). Она была любимой моделью французских художников Мари Лорансен, Кееса ван Донгена и Моисея Кислинга. Арлетти снималась во многих фильмах. Тбилисцы старшего поколения хорошо помнят фильм «Дети райка» - о великих французских артистах - Фредерике - Леметре и миме Батисте Дебюро. В этом фильме Арлетти играла главную женскую роль – Гаранс.
9
Тифлисскiй Журналъ
Во время Второй мировой войны Давид служил в американской армии, в 1944-м он женился на дочери президента фирмы «Синклер Ойл» Вирджинии, которая родила ему сына. Скончался Давид Мдивани в 1984 году.
Алекс Мдивани и Барбара Хаттон
И, наконец, история третьего брата. Алекси Мдивани окончил Кембриджский университет и работал в парижском филиале «Нью-Йорк Банка». В начале 30-х годов он дважды сковывал себя узами Гименея. Сначала
женился на дочери владельца американской меховой компании, 21-летней Луизе Астон ван Ален. Но этот брак продлился всего несколько месяцев. Во второй раз - на наследнице двухсотмиллионного состояния семейства Вулвортов - Барбаре Вулворт Хаттон. Их венчание состоялось в Париже и стало событием номер один мировой прессы. Вот как описывала торжество одна из эмигрантских газет: «...Перед собором возвели громадный шатер, превращенный внутри в оранжерею. Внутри вся церковь была убрана белыми розами, азалиями и лилиями. Швейцары в белых чулках встречали у входа приглашенных. Никогда еще рю Дарю не видела таких ослепительных туалетов, такого количества цилиндров. Молодые принимали поздравления в шатре. Среди гостей были члены грузинского правительства в изгнании – Ноэ Жордания, Евгений Гегечкори, Акакий Чхенкели...» Увы, через два года внучка миллиардера и Мдивани разошлись. «Мы договорились расстаться мирным путем. Алекс для меня остается одним из лучших людей, которых я когда-либо знала», - заявила Барбара Хаттон. Алекс был близким другом Сальвадора Дали. Летом
№ 4
1935 года Алекс вместе с бывшей возлюбленной Дали, баронессой Мод фон Тиссен-Борнемиса гостил в Испании на вилле своего зятя (мужа сестры), художника Хосе Серта. 11 августа Алекс и баронесса отправились на прогулку. Мощный «Роллс-ройс», свадебный подарок Барбары, быстро мчался по залитой солнцем дороге. Ничто не предвещало трагедии, и вдруг произошла авария. Баронесса отделалась легкими ушибами. Алекс погиб. Когда Барбара Хаттон узнала о его смерти, воскликнула: «Ужасно! Но я всегда чувствовала, что подобное случится. Он как сумасшедший гонял на машине». Эмигрантская пресса писала: «Помимо горячей любви к родине у Алекси Мдивани было множество качеств, талантов и возможности, чтобы оказать большие услуги своему народу». На протяжении своей краткой жизни Алекси помогал грузинским общинам в Европе и Америке. Он финансировал поездки грузинских делегатов на собрания и встречи с политиками. Приобрел дом для грузин, оставшихся без крова, в Шанхае. Назначил стипендию пятнадцати грузинским студентам, учившимся в университетах Европы. Грузинская эмигрантская газета «Независимая Грузия» писала: «В лице Алекси грузины потеряли видного, заботливого и любящего сына». Так что не только отец мог гордиться своими сыновьями, которые оставили яркий след в памяти современников.
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
Вещь ама, папа и прислуга по названию Наташа сидели за столом и пили. Папа был несомненно забулдыга. Даже мама смотрела на него с высока. Но это не мешало папе быть очень хорошим человеком. Он очень добродушно смеялся и качался на стуле. Горничная Наташа, в наколке и передничке, всё время невозможно стеснялась. Папа веселил всех своей бородой, но горничная Наташа конфузливо опускала глаза, изображая этим, что она стесняется. Мама, высокая женщина с большой прической, говорила лошадиным голосом. Мамин голос трубил в столовой, отзываясь на дворе и в других комнатах. Выпив по первой рюмочке, все на секунду замолчали и поели колбасу. Немного погодя все опять заговорили. Вдруг, совершенно неожиданно, в дверь кто то постучал. Ни папа, ни мама, ни горничная Наташа не могли догадаться, кто это стучит в двери. — Как это странно, — сказал папа. — Кто бы там мог стучать в дверь? Мама сделала соболезнующее лицо и не в очередь налила себе вторую рюмочку, выпила и сказала: "Странно". Папа ничего не сказал плохого, но налил себе тоже рюмочку, выпил и встал из за стола. Ростом был папа не высок. Не в пример мамы. Мама была высокой, полной женщиной с лошадиным голосом, а папа был просто её супруг. В добавление ко всему прочему папа был веснущат. Он одним шагом подошел к двери и спросил: — Кто там? — Я, — сказал голос за дверью. Тут — же открылась дверь и вошла горничная Наташа, вся смущеная и розовая. Как цветок. Как цветок. Папа сел. Мама выпила еще. Горничная Наташа и другая, как цветок, зарделись от стыда. Папа посмотрел на них и ничего плохого не сказал, а только выпил, так — же как и мама. Чтобы заглушить неприятное жжение во рту, папа вскрыл банку консервов с раковым паштетом. Все были очень рады, ели до утра. Но мама молчала, сидя на своем месте. Это было очень неприятно. Когда папа собирался что то спеть, стукнуло окно. Мама вскочила с испуга и закричала, что она ясно видила, как с улице в окно кто то заглянул. Другие уверяли маму, что это невозможно, так как их квартира в третьем этаже, и никто с улице посмотреть в окно не может, для этого нужно быть великаном или Голиафом. Но маме взбрела в голову крепкая мысль. Ни что на свете не могло ее убедить, что в окно никто не смотрел. Чтобы успокоить маму, ей налили еще одну рюмочку. Мама выпила рюмочку. Папа тоже налил себе и выпил. Наташи и горничная, как цветок, сидели, потупив глаза от конфуза. — Не могу быть в хорошем настроении, когда на нас смотрят с улицы через окно, — кричала мама. Папа был в отчаянии, не зная, как успокоить маму. Он сбегал даже на двор, пытаясь заглянуть от туда хотя бы в окно второго этажа. Конечно, он не смог дотянуться. Но маму это ни сколько не убедило. Мама
М
10
даже не видила, как папа не мог дотянутся до окна всего лишь второго этажа. Окончательно расстроенный всем этим, папа вихрем влетел в столовую и залпом выпил две рюмочки, налив рюмочку и маме. Мама выпила рюмочку, но сказала, что пьёт только в знак того, что убеждена, что в окно кто то посмотрел. Папа даже руками развел. — Вот, — сказал он маме и, подойдя к окну, растворил настежь обе рамы. В окно попытался влезть какой то человек в грязном воротничке и с ножом в руках. Увидя его, папа захлопнул рамы и сказал: — Никого нет там. Однако человек в грязном воротничке стоял за окном и смотрел в комнату, и даже открыл окно и вошел. Мама была страшно взволнована. Она грохнулась в истерику, но, выпив немного предложенного ей папой и закусив грибком, успокоилась. Вскоре и папа пришел в себя. Все опять сели к столу и продолжали пить. Папа достал газету и долго вертел ее в руках, ища, где верх и где низ. Но сколько он ни искал, так и не нашел, а потому отложил газету в сторону и выпил рюмочку. — Хорошо, — сказал папа, — но не хватает огурцов. Мама неприлично заржала, от чего горничные сильно сконфузились и принялись рассматривать узор на скатерти. Папа выпил еще и вдруг, схватив маму, посадил ее на буфет. У мамы взбилась седая пышная прическа, на лице проступили красные пятна, и, в общем, рожа была возбужденная. Папа подтянул свои штаны и начал тост. Но тут открылся в полу люк, и от туда вылез монах. Горничные так переконфузились, что одну начало рвать. Наташа держала свою подругу за лоб, стараясь скрыть безобразие. Монах, который вылез из под пола, прицелился кулаком в папино ухо, да как треснет! Папа так и шлепнулся на стул, не окончив тоста. Тогда монах подошёл к маме и ударил ее как то с низу, не то рукой, не то ногой. Мама принялась кричать и звать на помощь. А монах схватил за шиворот обеих горничных и, помотав ими по воздуху, отпустил. Потом, никем не замеченный, монах скрылся опять под пол, закрыв за собою люк. Очень долго ни мама, ни папа, ни горничная Наташа не могли притти в себя. Но потом, отдышавшись и приведя себя в порядок, они все выпили по рюмочке и сели за стол закусить шинкованной капусткой. Выпив еще по рюмочке, все посидели, мирно беседуя. Вдруг папа побагровел и принялся кричать: — Что! Что! — кричал папа. — Вы считаете меня за мелочного человека! Вы смотрите на меня как на неудачника! Я вам не преживальщик! Сами вы негодяи! Мама и горничная Наташа выбежали из столовой и заперлись на кухне. — Пошел, забулдыга! Пошел, чертово копыто! — шептала мама в ужасе окончательно сконфуженной Наташе. А папа сидел в столовой до утра и орал, пока не взял папку с делами, одел белую фуражку и скромно пошел на службу. Даниил ХАРМС
11
Тифлисскiй Журналъ
№ 4
КодеКс джентельмена
Понятие слова «джентльмен» изменялось и развивалось с течением времени, пройдя путь от обозначения представителя непременно высокого сословия до просто хорошо воспитанного, уравновешенного и невозмутимого человека, придерживающегося определенных правил поведения. Особенно это явление получило распространение в Англии XIX века, положив начало устойчивым ассоциациям этого слова с образами усатых мужчин в высоких цилиндрах и фраках. Но, разумеется, главной отличительной чертой
джентльмена являлись не одежда и шляпа, а строгая приверженность принципам, так называемому «кодексу джентльмена». Мы хотим вас познакомить с основными правилами общения для джентльменов, которые пришли к нам из той эпохи. Некоторые из них покажутся сегодня смешными, другие наоборот — совершенно актуальными. Впервые опубликованы в 1875 году в «A Gentleman’s Guide to Etiquette автора Cecil B. Hartley».
♦ Даже если вы уверены, что ваш оппонент совершенно не прав, ведите дискуссию спокойно, высказывайте аргументы и контрдоводы не переходя на личности. Если вы видите, что собеседник непреклонен в своем заблуждении, то ловко переведите разговор на другой предмет, оставляя ему возможность сохранить лицо, а вам избежать гнева и раздражения.
♦ Никогда, если, разумеется, вас не просили этого сделать, не говорите о вашем собственном бизнесе или профессии в обществе. Вообщепоменьше уделяйте внимания своей персоне.
♦ Имейте, если хотите, стойкие политические убеждения. Но не выпячивайте их при любом случае и, ни в коем случае, не заставляйте других людей соглашаться с вами. Выслушивайте спокойно другие мнения на политику и не встревайте в ожесточенные споры. Пусть ваш собеседник подумает, что вы плохой политик, но не дайте ему повод усомниться, что вы джентльмен.
♦ Джентльмен, обладающий настоящим интеллектом и культурой, как правило, скромен. Он может чувствовать, находясь в обществе обычных людей, что в интеллектуальном плане он выше тех, кто вокруг него, но он не будет стремиться показать свое превосходство над ними. Он не будет стремиться затрагивать темы, в которых собеседники не обладают соответствующими знаниями. Все, что он говорит, всегда отмечено вежливостью и уважением к чувствам и мнению других.
♦ Не менее важно, чем умение хорошо говорить, ♦ Никогда не перебивайте того, кто говорит. Даже умение с интересом слушать. Именно оно делает чепростое уточнение неправильной даты может быть невежливым, если вас о том никто не просил. Еще хуже заканчивать за человека его мысль или торопить его любым способом. Дослушайте до конца анекдот или историю, даже уже знакомые вам.
♦ Верхом невоспитанности есть отвлечение во время разговора на свои часы, трубку или записную книжку. Даже если вы устали и вам скучно, не показывайте этого.
♦ Никогда не пытайтесь доказать свою правоту с помощью повышения голоса, высокомерия или уничижительного обращения. Будьте всегда любезным и откровенным, свободным от всякого диктаторства.
ловека отличным собеседником и отличает человека из хорошего общества.
♦ Никогда не слушайте разговор двух лиц, который не предназначен для вас. Если они так близко, что вы не можете не слышать их, вы можете соблюдая приличия просто перейти в другое место. ♦ Старайтесь говорить, насколько это возможно, кратко и по делу. Избегайте длительных отвлечений и не относящихся к предмету замечаний.
♦ Если вы внимаете лести, то вы должны также открыть ворота глупости и чрезмерному самомнению.
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
♦ Говоря о своих друзьях, не сравнивайте их друг с другом. Говорите о достоинствах каждого из них, но не пытайтесь усилить достоинства одного за счет противопоставления порокам другого.
12
♦ Избегайте в разговоре любых тем, которые могут травмировать отсутствующих. Джентльмен никогда не будет клеветать или слушать клевету.
♦ Даже остроумный человек становится утомительным и невоспитанным, когда он пытается полностью поглотить внимание компании.
♦ Избегайте слишком частого употребления цитат и мыслей великих. Как приправа к еде, они могут украсить беседу, но их чрезмерное количество портит блюдо. ♦ Избегайте педантизма. Это знак не интеллекта, а глупости.
♦ Говорите на родном языке правильно, в то же время не будьте слишком большим сторонником формальной правильности фраз.
♦ Никогда не делайте замечания, если другие делают ошибки в своей речи. Обратить внимание словом или другим действием на такие ошибки собеседника является признаком невоспитанности. ♦ Если вы специалист или ученый, избегайте использования технических терминов. Это является плохим вкусом, потому что многие их не поймут. Если, однако, вы случайно использовали такое слово или фразу, еще большей ошибкой будет тут же броситься объяснять его значение. Никто не будет благодарить вас за такое подчеркивание их невежества.
♦ Никогда не стремитесь играть в компании роль шута, потому что очень быстро вы приобретете славу «смешного человека» для вечеринок. Эта роль недопустима для настоящего джентльмена. Стремитесь к тому, чтобы ваши собеседники смеялись вместе с вами, но не над вами.
♦ Избегайте хвастовства. Говорить о своих деньгах, связях, возможностях является очень плохим вкусом. Точно так же нельзя гордиться вашей близостью с выдающимися людьми, даже если оно имеет место быть. Постоянное подчеркивание «мой друг, губернатор Х», или «мой близкий знакомый, президент Y» является напыщенным и недопустимым.
которые вы никогда бы не использовали в спокойном состоянии духа, и за которые вы потом будете горько раскаиваться.
♦ Является совершенно грубым, неприличным и глупым вставка в свою речь цитат, выражений и терминов на иностранном языке.
♦ Хотя путешествия способствуют развитию ума и кругозора джентльмена, все же не стоит при всяком случае вставлять фразы: «когда я был в Париже…», «в Италии этого не носят…» и так далее.
♦ Не стремитесь придать своему образу излишнюю глубину и утонченность, презрительно отказываясь от веселых бесед, шуток и развлечений. Старайтесь действовать в соответствии с обществом, в котором вы находитесь, если это не противоречит другим правилам джентльмена.
♦ Если вы чувствуете, что начинаете злиться в разговоре, то либо обратитесь к другой теме, либо замолчите. Вы можете произнести в пылу страсти слова,
♦ «Никогда не говорите о веревке в присутствии человека, родственник которого был повешен» — это хотя и грубоватая, но верная народная пословица. Тщательно избегайте тем, которые могут быть слишком личными для собеседника, не вмешивайтесь в чужие семейные дела. Не стремитесь к обсуждению чужих секретов, но если вам их все же доверили. то рассматривайте это как очень ценный знак и никогда не передавайте свои знания третьему лицу.
♦ Избегайте сплетен. Это и в женщине выглядит отвратительно, но для мужчины это абсолютно подло.
13
Тифлисскiй Журналъ
Вести Сто лет назад в Тифлисе В присутствии наместника, властей и массы народа состоялись торжественные похороны четырех жертв служебного долга, убитых бомбами разбойников при нападении на почту. В окрестностях Тифлиса чинами администрации будет сооружен на месте нападения памятник павшим жертвам долга.
Сегодня в тифлисском окружном суде слушалось дело по обвинению родовитого князя ого Давида Георгиевича Багратион-Мухранск . естве ннич и других лиц в моше Как личность князя, так и обстоятельства ой дела далеко не заурядны. Потомок родов и узам нной связа грузинской аристократии, кими бургс петер ыми видн родства со многими влафамилиями, этот отпрыск грузинских т, стителей давно уже известен как авантюрис ли жива заслу ого многие из проделок котор внимания судебных властей.
В военно-окружном суде началось слушанием дело о группе анархистов-коммунистов, присвоивших себе наименование "Борьба" и объединившихся в преступное сообщество с целью пленения богатых людей и требования затем выкупа за их освобождение. Обвиняемыми прошлым летом в Сураме похищен гимназист Комаров, за освобождение которого было получено 15 000 рублей. Дело продлится несколько дней.
№ 4
В Тифлисе исчезли 8 воспитанников разных гимназий и коммерческого училища. Недавно родители их получили уведомления, что дети бежали на Балканы. В виду ожидаемого возвращения на Кавказ бежавших из Тавриза кавказских революционеров, сделано распоряжение о строгом надзоре на нашей границе с Персией. Террорист, грузинский революционер, известный под кличкой Большой Ладо, появился в пределах Тифлисской губернии, грабя беззащитное население.
а, На вокзале при сортировке груз ых ельн зрит подо два ыты жандармом вскр ь илис знач й адно накл по рых кото ящика, в о ольк неск лимоны. В ящиках оказалось Тай адно накл ь пудов пороха. Предъявител тарин задержан.
Новый губернатор Чернявский заканчивает личный осмотр губернии, подробно знакомится с положением дел. При объезде Сурамского района губернатор отказался принять хлеб-соль, сказав, что не может принять их из рук запачканных кровью, и от тех, кто дает приют наемным убийцам и шайкам террористов. Губернатор тут же арестовал старшину Барбакадзе, замешанного в сношениях с террористами, взявшими в плен Комарова, Аруцева и двух гимназистов в Цхинвалах, до сих пор находящихся в плену. Губернатор принимает решительные меры к восстановлению общественной безопасности и действует энергично.
После пятидневного разбирательства, в особам присутствии тифлисской судебной палаты закончилось дело о девяти обвиняемых в содействии побегу из психиатрической больницы политического преступника Тер-Петросова и слабый надзор за ним. Содействовавшие побегу подсудимые Цинцадзе и больничный надзиратель Брагин приговорены в каторжные работы на шесть лет каждый, две родные сестры Тер-Петросова, 21-го и 18-ти лет, осуждены в ссылку на поселение. Остальные обвиняемые оправданы. Напомним. Обвинявшийся в вооруженном ограблении денег, перевозимых из государственного банка в казначейство, ТерПетросов, признанный врачами умалишенным, был помещен в психиатрическое отделение Михайловской больницы. Не смотря на протесты родных, с Тер-Петросова не снимали кандалы.
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
теллеграммы Сто лет назад в мире На днях в Америке приступлено к прокладке телефонного кабеля между НьюИорком и Сан-Франциско. Это расстояние больше 4,000 верст; потребовались совершенно особые аппараты и усиливающие катушки. Сделанные уже опыты говорят за то, что разговор на этой линии будет слышен превосходно.
лся В Мюнхене только-что закончи громкий процесс. ий тре82-летний герцог Людвиг Баварск зу его поль в лся каза выс бовал, чтобы суд онией Ант ой денн урож ой, жен с развода Бартольф. Повод к разводу — измена. подарила Жена дряхлого герцога недавно арский Бав виг Люд й етии 82-л Но а. ему сын усомнился, он ли отец ребенка. рождения Расследование обстоятельств огиня герц что ло, нови уста „сына герцога“ том. енан лейт изменила старику мужу с юным ода разв ие дств Несчастный малютка всле т буде им арск Бав м его матери с Людвиго тем, ду меж А, ла. титу ого лишен герцогск я, что ее регерцогиня не перестает клястьс ый сын инн бенок не плод измены, а подл герцога.
В одеской го стинице “Бри Евфросиния столь” Чувелина, по спорив с Анн Гуменюк, схва ой тила стакан с горячим чаем и разбила ег о о голову Гуменюк. Уда был силен и р причинил Гуме нюк серьезны поранения голо е вы и лица. Б.Ч увелину привлекли к отве тственности за оскорблени действием. Н е а суде обви няемая пода встречную жал ла обу за оскорбле ние на словах Мир. судья 8 . уч. В.В.Недзв едский оправд А.Гуменюк, ал а Е.Чувелин у приговорил аресту на 2 ме к с. Во время до проса свидетелей Е.Чувел ина была ош трафована ми судьей и выве р. дена из каме ры за непристойное поведе ние.
14
В Германии последней научной новостью считается подводный автомобиль на полозьях, двигающейся посредством винта и в тоже время имеющий сообщение с судном, находящимся на поверхности моря. Этот аппарат устроен специально для поисков подводных сокровищ и потому снабжен инструментами для их вылавливания. Сильный электрический прожектор освещает дно моря, а толстые стекла позволяюсь водолазу видеть все происходящее вокруг. Воздуха запасается на три часа, после чего аппарат подымается на поверхность и запас возобновляется. Французские газеты сообщают об оригинальной выдумк е русского художни ка Л.С.Бакста. Он нашел «средство » примирить сторон ников трико с любит елями наготы на сц ене. Средство очень прост ое: оно заключается в раскраске ног тан цовщиц. В настоящ ее время в Америке уж е выступает одна тан цовщица, с разрисов анными по «способу» г. Бакста босыми ногам и. Но говорят, что кр аска не смывается с ног танцовщиц, и каждой артистке, взд умавшей когда-нибудь подражать американско й босоножке, придется всю жизнь ходить с... голубыми ногами. Во всяком случае, г. Вакст, кажется, не «открыл Америки ».
Париж издавна дает тон дамской моде, а Лондон считается законодателем мод мужских. По последним «законам» все больше и больше входит в употребление американская обувь, - тяжелые ботинки с огромными подошвами, зашнурованными широкой шелковой тесьмой с большим бантом. Брюки непременно должны быть подвернуты: вероятно, в Лондоне все время идут дожди. Величина отворота определяется портным и даже, кажется, закрепляется. Двубортных жилетов уже никто не носит, они заменены однобортными и при том настолько высокими, что рубашка едва видна. Соответственно этому галстуки становятся все более и более узкими. Признаком хорошего тона считается носить жилет расстегнутым на несколько пуговиц. Это смешно, но объясняется тем, что король Эдуард, присутствуя на скачках в Ипсоме, поторопился и забыл как следует застегнуть жилет...
15
Тифлисскiй Журналъ
Красавицы минувших лет
№ 4
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
16
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
17
Клодиус БомБарнаК Роман великого французского фантаста «Клодиус Бомбарнак», изданный в 1892 году, принято называть железнодорожным романом – все его действие разворачивается в вагоне поезда. Книга входит в серию романов «Необыкновенные путешествия», но, по сравнению с другими произведениями этой серии, в истории о Клодиусе Бомбарнаке нет необыкновенных для того времени событий никто не летит на Луну и не плывет под водой. Это преклонение перед развитием техники, в частности, железнодорожного транспорта. Писатель заинтересовался прокладкой путей по пескам Средней Азии и отправил своего героя путешествовать по недавно открытой дороге. А действие романа начинается в Грузии. «Клодиусу Бомбарнаку, репортеру «XХ века»… этот адрес был указан на депеше, ожидавшей меня в Тифлисе» - первые слова книги, в которой повествование идет от лица главного героя - журналиста, путешествующего по заданию французской газеты «ХХ век». После интересной поездки по Южной России он хотел отдохнуть, провести 3 недели в Тифлисе, а потом еще и поездить по грузинским провинциям, собирая материалы для своей газеты. Но телеграмма из редакции предписывала ему немедленно отправляться в дальнейший путь и посылать репортажи обо всех достойных внимания происшествиях, связанных с новой железнодорожной трассой. Поэтому Бомбарнак едет поездом в Баку, переправляется на пароходе через Каспийское море и продолжает путь по железной дороге через Среднюю Азию. К началу 90-х годов Закаспийская железная дорога доходила до Самарканда, но пытливая мысль писателя, как всегда, заглядывала в будущее: он продлевает железную дорогу через всю Азию и доводит ее до Пекина. Этот смелый проект и представлен как путешествие Бомбарнака. Что ж, писатель и на этот раз правильно предугадал будущее - в середине ХХ столетия железнодорожные пути были действительно доведены до столицы Китая.
Как и все книги Жюля Верна, «Клодиус Бомбарнак» строится на серии острых событий и интересных приключений. Вымышленное путешествие по китайской территории дает простор фантазии автора: на поезд нападают разбойники, готовится крушение с целью завладеть сокровищами, которые перевозятся в железнодорожном составе… Колоритна и фигура самого Бомбарнака, он - не ученый, не инженер, как обычно у Жюля Верна, но своей неиссякаемой энергией он вполне соответствует духу времени. Оттенок юмора делает еще более живым образ главного героя. Репортер-журналист легко входит в контакт с людьми, одетыми в разные одежды и говорящими на разных языках. Сначала речь идет о населении Грузии и Азербайджана, а по ходу движения поезда по Средней Азии появляются узбеки, туркмены, киргизы, ногайцы, афганцы, монголы, китайцы… Словом, Жюль Верн создал увлекательное произведение на столь прозаическую тему, как железные дороги. Недаром, о нем было сказано, что «он умел дать технике крылья поэзии». Известно, что писатель очень тщательно собирал данные для своих романов, складывал в специальную картотеку выписки о новейших научно-технических достижениях и географических открытиях. «Клодиус Бомбарнак» писался во время быстрого развития железнодорожного транспорта, и все достижения в этой области получали отклик в прессе. В 1880-х годах в Европе много писали о Закаспийской железной дороге, которая строилась под руководством инженера Анненкова. Внук Жюля Верна в своей книге отмечает, что быстрота постройки этой трассы поразила даже американцев. Естественно, «подвиг русских военных инженеров был в центре внимания и не мог не возбудить воображение писателя». В 1888 году на торжественное открытие Закаспийской железной дороги были приглашены представители разных государств, в том числе и Наполеон Ней, внук знаменитого наполеоновского маршала. По возвращении, он издал книгу, в которой описал свое путешествие. Но, помимо книги Нея, у писателя, были и другие материалы - энциклопедические словари, путеводители, работы по географии, описания
18
Тифлисскiй Журналъ
путешественников. А нас, конечно же, интересует то, как Жюль Верн рисует столицу Грузии, в которой начинается действие романа. Несомненно, ему могли помочь и работа Элизе Реклю, и популярные путеводители Бедекера со снимками и географическими картами. Так, находясь в поезде, идущем в Баку, герой романа вынимает справочник с приложенной к нему картой, «которая позволяет проследить станцию за станцией, весь маршрут от Тифлиса до Баку» . Но Бомбарнак пользуется не одним только справочником: «Я постарался запастись самыми разнообразными сведениями - и географическими, и этнографическими - о Закавказской области». Он так тщательно изучил материалы, что ему не нужен проводник и он «сам мог бы провести любого иностранца по всем закоулкам Тифлиса». Сведения, которые Жюль Верн дает в своем романе, довольно общего характера, но они затрагивают главные достопримечательности города. «Мне вспомнилось, - пишет Бомбарнак, - как красочно описал тифлисские бани наш великий Дюма, чьи путешествия никогда не обходились без приключений…». Помимо книги Дюма, писатель, несомненно, был знаком с записками путешественников, ездивших по Кавказу в те годы, когда там не было еще железнодорожных путей. И именно их он использовал при описании столицы Грузии. Осмотр города Бомбарнак начинает с набережной Куры, «русло которой делит город на две неравные части». Не вдаваясь в детали, Жюль Верн в нескольких фразах передает общий колорит и характер города. Репортер Бомбарнак взбирается «на гору на правом берегу Куры, чтобы полюбоваться открывшейся
№ 4
оттуда панорамой». Он видит крепостные стены, колокольни храмов, дома, в которых вместо крыш все больше террасы. «В общем получается впечатление неправильного, капризного, полного неожиданностей рельефа, какого-то чуда неровности, обрамленного на горизонте величественной горной грядой». Жюль Верн отмечает в Тифлисе две резко различные части: одна «в старом грузинском стиле», другая «более современная, пересеченная длинным бульваром, усаженным красивыми деревьями, среди которых вырисовывается дворец генерал-губернатора - князя Барятинского». Это – несомненная ошибка, ибо Барятинский был наместником Кавказа значительно раньше - с 1856 по 1862 годы. А тут сказалось влияние Дюма, который встречался с Барятинским и был приглашен к нему во дворец на встречу нового, 1859 года. Из достопримечательностей нашего города в записках всех путешественников особое место всегда уделяется его горячим источникам. В книге того же Дюма подробно описываются тифлисские бани с их терщиками, которые ему очень понравились. Но герой Жюля Верна слишком торопился, чтобы испробовать искусство мекисе: «А теперь остановимся перед знаменитыми тифлисскими банями, где используют воду горячих источников… Но мне некогда подвергать себя массажу, вправлению костей и выпрямлению позвоночника». Быстро ориентирующийся Бомбарнак точно указывает, что вдоль берегов Куры расположены торговые кварталы. Его внимание привлекает большой караван-сарай, где «останавливаются купцы со всех концов азиатского континента», он восторгается «лабиринтом узких извилистых улиц», которые своим восточным колоритом, шумной толпой людей и разнообразием товаров привлекали внимание всех путешествовавших европейцев. «Везде царит оживление, торговцы разносят вино в шкурах, надутых, как воздушные шары, и воду в бурдюках из буйволиной кожи, к которой приделана кишка, напоминающая слоновый хобот». Жюль Верн не забывает упомянуть и о кахетинском вине, которое хвалят Дюма и другие путешественники. Бомбарнак за завтраком выпил бутылку кахетинского, остался доволен и сделал вывод, что «терпким кавказским вином очень приятно запивать вареную курицу с рисом, отчего это блюдо, называемое «пилавом», приобретает особый вкус». Да, в сведениях Ж. Верна встречаются и некоторые неточности. Но он писал художественное произведение, и можно лишь удивляться, как много вопросов он сумел затронуть в главе о Грузии. Не забыты в ней и музыкальные инструменты: «Хочется вам сообщить, что в национальные оркестры входят «зурны» - нечто вроде пронзительных флейт - «саламури», напоминающие писклявые кларнеты, мандолины с медными струнами, по которым водят пером, «чианури», своеобразные скрипки, которые во время игры держат вертикально между колен, и, наконец, «димплипито» - род цимбал, грохочущих словно град по оконным стеклам». В различных источниках Верн мог прочесть хвалебные отзывы и о внешности грузинской нации. Поэтому Бомбарнак пишет о «прелестных грузинках», а «что касается мужчин, то они не уступают Аполлону Бельведерскому, только одеты куда сложнее». О женской и мужской одежде, об оружии речь тоже идет в книге, причем грузинские национальные костюмы Жюль Верн мог видеть на иллюстрациях в работе Элизе
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
Реклю, а ряд сведений мог получить из книги Дюма, который описывает одежду встретившихся ему грузин и уделяет значительное внимание оружию, любителем которого он был. Ну и, конечно, как во всех научно-фантастических книгах Верна, воображение писателя, опережая современность, устремилось в будущее. Вот – начало романа: «Тифлисский вокзал – железнодорожный узел, соединяющий три ветки: Западную, которая кончается в Поти; Восточную, идущую в Баку, и недавно проложенную линию Владикавказ-Тифлис, длиною в сто шестьдесят четыре километра, связывающую Северный Кавказ с Закавказьем. Эта линия на высоте четырех тысяч пятисот футов пересекает Архотское ущелье, соединяя грузинскую столицу с рельсовыми путями Южной России». В этом случае Жюль Верн не сам наметил трассу будущей дороги - в его время вопрос о создании Транскавказской магистрали обсуждался очень активно. Первые изыскания начались в конце 1870-х, а в 1890-92-х годах инженер Ф.Рыдзевский предложил проложить дорогу именно через Архотский перевал. Столь грандиозный проект не мог не вызвать отклика в зарубежной прессе, поэтому Жюль Верн и называет Архотское ущелье как направление дороги через Кавказский хребет. «Вот правдивый и точный рассказ о моем путешествии из Тифлиса в Пекин» - так заканчивает свое повествование герой романа. И действительно, это повествование внутренне правдиво, ибо, помимо интересного описания современной жизни, оно направляет мысль к новым достижениям. Роман «Клодиус Бомбарнак», как и другие произведения Жюля Верна, показывает интерес писателя к разным странам и народам, прекрасно иллюстрирует его умение ориентироваться в материале и правильно чувствовать перспективы будущего. В этом сила его творчества, не потерявшего своего значения и в наши дни.
Тифлисский вокзал
19
20
Тифлисскiй Журналъ
№ 4
Первый грузинский фотограф «В сердце Роинашвили сидело глубокое чувство, которое зовут любовью к родине… Обласканный и окрепший под лучами этой любви, он творил, трудился, помогал сиротам, вдовам, беспомощным, безутешным, отрывал от себя, отдавал другим, некоторых содержал; прибавляя к грошу грош, под конец честным трудом полученные плоды своего деяния преподнес своей родине…». Меценат, про которого Илья Чавчавадзе сказал: «Это – не промышленник и не наследник большого состояния. Александр Роинашвили - первый грузинский фотограф, основоположник отечественной фотографии». Этот человек оставил потомкам бесценную коллекцию снимков, запечатлевших жизнь народа, его передовых представителей, исторических памятников, природы не только Грузии, но и всего Кавказа. Задавшись целью собрать и сохранить для грядущих поколений исторические, археологические и этнографические ценности, он объездил страны, соседние с нашей. И, в частности, Дагестан, где находилось множество похищенных и вывезенных из Грузии ценных предметов старины. Всех своих успехов сын бедных крестьян достиг, благодаря сильной воле и огромной трудоспособности. Родился он в 1846 году, в Душети, в семье мастерового, изготавливавшего и чинившего седла. Александр рано потерял отца, и вся тяжесть заботы о детях легла на плечи его матери Марине, содержавшей семью на заработки, полученные от рукоделия. Маленького Александра она отдала сначала в Душетскую, а затем - в Ананурскую школу, которую окрестили «казарменной» - в ней не разрешали говорить погрузински и, порой, жестоко обращались с детьми.
Александр не выдержал этого режима, бросил школу, и мать пристроила сына к знакомому мелкому торговцу во Владикавказе. Но от продавца вина развитой и любознательный мальчик вряд ли мог научиться чему-либо интересному. И 14-летнего парня привезли в Тифлис к родственнику, протоиерею Цамциеву, который устроил его к Ф. Хламову, занимавшемуся фотографией и росписью икон. Роинашвили с таким интересом и рвением взялся за изучение живописи и фотографии, что вскоре стал незаменимым помощником мастера. А спустя 5 лет, Хламов честно выполнил свое обещание подарил Александру фотоаппарат, инструменты, материалы, необходимые для работы фотографа, и благословил ученика на самостоятельное творчество. И вот, в 1860-х годах, в центре города, на Дворцовой улице, в старом доме известного мецената Давида Сараджишвили, Роинашвили открывает фотомастерскую под названием «Сасуратхато». Позже он открыл еще две: «Рембрандт» - во дворе Грузинского (затем – Грибоедовского) театра и «Амханагоба» на Головинском проспекте, впоследствии - фотоателье Жвания. В то время Грузия не имела своих музеев, библиотек, театров в том виде, в каком это было в России. Не существовало ни одной национальной научной организации, которая заказала бы фотоснимки памятников истории и природы, быта, народных типажей, видных писателей, ученых… Грузинские художники и фотографы находились в плачевном положении, и нужен был
№ 4
Тифлисскiй Журналъ
сильный духом человек, который полностью связал бы свой талант с будущим родины. Таким человеком оказался Александр Роинашвили. Несмотря на отсутствие специальных знаний, он за короткое время столькому научился и выполнил такие работы, что стал примером для всей интеллигенции. Уничтожение исторических памятников, расхищение музейных ценностей, свидетелем которых он становился, привели его к мысли, что только фотографиями можно сохранить и восстановить ценности старины. Да еще и показывать эти фотографии за рубежом, чтобы там знали, какую культуру создал грузинский народ на протяжении многих веков. Конечно же, Роинашвили понимал, и насколько важным будет сохранить для будущих поколений фотопортреты наших писателей, артистов, историков, представителей духовенства, общественных деятелей. Без него не было бы у нас, например, совместной фотографии Важа Пшавела с Александром Казбеги: два выдающихся писателя в обнимку, улыбающиеся – бесценная реликвия! Роинашвили создал фотопортреты Ильи Чавчавадзе, Акакия Церетели, Рафиэла Эристави, Якоба Гогебашвили, Дмитрия Кипиани, Ладо Месхишвили, Валериана Гуния, Екатерины Габашвили, молодых Захария и Иване Палиашвили и многих других. Огромную работу проделал он, чтобы восстановить репродукции портретов Шота Руставели и царицы Тамар, безвозмездно распространив их по всей Грузии. Замечательные плоды дало сотрудничество Роинашвили с графиком-ксилографом Григолом Татишвили - бессменным помощником Якоба Гогебашвили в издательском деле. Тот стал использовать снимки Роинашвили для оформления книг Гогебашвили. Так типы свана, имеретинца, мегрела, кахетинца, хевсура и других, он взял и обработал из групповых фотопортретов и сюжетных фотокомпозиций Александра. Но вскоре он вынужден был расстаться с любимым Тифлисом, с фотоателье, где он часто принимал известных грузинских деятелей, и стать бродячим фотографом. Хламов посоветовал своему бывшему ученику обзавестись семьей и предложил жениться на знакомой ему портнихе. Фотограф последовал совету учителя, но семейная жизнь не удалась. Из-за того, что Александр чересчур тепло относился к землякам. Узнав об обеспеченной жизни Роинашвили и его авторитете в городе, родственники и просто знакомые из Душети зачастили к нему с разными просьбами. В рваной одежде, в дырявой обуви, они вызывали раздражение жены фотографа, которая не скрывала своей ненависти к ним. А Роинашвили не мог забыть ту помощь и поддержку которую односельчане оказали ему, 14-летнему парню, когда умер отец. Он взял на себя пожизненную обязанность оплачивать за них все казенные взносы и старался внушить жене, что не имеет права потерять этих людей. Но она ничего не хотела слушать, и, в конце концов, семья распалась. В ноябре 1880-го Александр бросил все, уехал в Телави и с головой ушел в любимую работу. В Кахети он сделал снимки монастырей Дзвели и Ахали Шуамта, Хирса, храма Алаверди, церквей Св. Нино и Иконы Шуамтийской Богоматери… Массу снимков он сделал в Закатала, Нухе, Шуше. А через год Роинашвили перебрался в Дагестан и прожил в Темир-Хан-Шуре долгие 8 лет. Он обошел
21
все дороги Дагестана, фотографируя города, аулы, древние сооружения и местные типажи, собирал археологические, этнографические и исторические ценности, пополняя свою коллекцию, которую начал собирать еще в Тифлисе. А еще он наладил переписку и получил поддержку от известного историка, археолога и этнографа, члена-корреспондента Петербургской Академии наук Дмитрия Бакрадзе. Фотограф посылал ему уникальные снимки купленных им ценных предметов, и сохранилось письмо, в котором он сообщает Бакрадзе, что таких предметов у него 500, и он собирается организовать передвижной музей, приобретая для него стереоскопы и графоскопы. Первый такой музей Роинашвили продемонстрировал в Астрахани, в 1887 году, и в Грузии об этом сообщила газета «Иверия». В ней же Илья Чавчавадзе писал, что этот музей драгоценное сокровищем для науки. Коллекция Роинашвили стала настолько известной, что ею заинтересовались научные круги Петербурга и Москвы, он был избран членом Императорского археологического общества Петербурга, а его музей, «путешествовавший» по крупным городам, вызвал огромный интерес в обеих российских столицах. Наконец, в 1889 году, Роинашвили возвращается на родину и при своей фотомастерской основывает школу-общежитие для 17 талантливых учеников.
Тифлисскiй Журналъ
22
№ 4
Александр Роинашвили с учениками 1897 год
Искусству фотографии и живописи он обучал их безвозмездно, полностью обеспечивая жильем и питанием. А мечтой его становится строительство грузинского национального музея, в который он мог бы определить свою богатейшую коллекцию исторических предметов. Он даже заказывает проект музея известному архитектору Паулю Штерну, и издает рисунок здания в виде открытки, надеясь привлечь, как сегодня говорят, инвесторов. Загруженный общественными делами и заботами о своих учениках, он не забывает и о своей главной профессии, путешествуя по Месхети, Гурии и Картли, фотографирует Зарзма, Вардзия, Сапара, Кумурдо, Шемокмеди, Джумати, Лихаури и другие исторические памятники. А к 100-летию Крцанисской битвы печатает в 1895 году 200 портретов царя Ираклия и дарит их тушинцам, пшавам и хевсурам, пришедшим на панихиду по случаю трагической даты. Кстати, именно благодаря Роинашвили портреты и других грузинских исторических личностей появились в семьях бедноты и небогатой интеллигенции. Скончался мастер в 1898-м, скоропостижно, на глазах своих учеников. Было ему всего 52 года. На его могиле в Дидубийском пантеоне высечены слова: «Примерному благотворителю и полному любви к своей стране - Александру Роинашвили».
Все свое наследство, еще задолго до смерти, этот замечательный человек завещал «Обществу по распространению грамотности среди грузин». Но в 1905 году фотосалоны Роинашвили были закрыты, его коллекцию присоединили к другим музейным экспонатам. Из-за того, что Общество, ставшее его наследником, не могло обеспечить надежную охрану его архивов, через 7 лет после смерти Роинашвили часть негативов передали фотографу Ермакову, который регулярно приобретал от других фотографов заинтересовавшие его работы и присоединял их к своей коллекции. В наши дни уже 5 лет ведутся работы по фундаментальному изучению фотонаследства Александра Роинашвили. Руководит ими куратор экспозиции Тбилисского исторического музея Лика Мамацашвили. За эти годы удалось издать два каталога фоторабот - в 2004 и 2007 годах, причем в финансирование издания второго каталога свой вклад внесли чешские, немецкие и австрийские фотолюбители. А рабочая группа исторического музея продолжает трудиться - наследство Роинашвили таково, что позволяет издать еще два каталога.
Ван Гог один из ярких представителей постимпрессионизма в живописи. Он имел свое уникальное видение мира, присущее только ему. Это хорошо видно в его работах, которые поистине являются шедеврами мирового искусства. Ван Гог родился 30 марта 1853 года, в городе Грот–Зюндерт, Голландия, в семье пастора. Полное имя художника Винсент Виллем Ван Гог. В 30-летнем возрасте Ван Гог писал картины, наблюдая жизнь обездоленных людей: шахтеров, рыбаков, торговцев и ремесленников. Картины и этюды этого времени, выполнены в тёмных мрачных тонах и проникнуты горячим сочувствием к простым людям. В 1890 году продана единственная написанная при жизни художника картина Ван Гога «Красные виноградники в Арле». Кажется, с продажи этой картины судьба окончательно от него отвернулась. При жизни безвестный и презираемый художник стал после смерти чрезвычайно знаменитым и почитаемым. Несмотря на все трудности Ван Гог оставался верным служителем реалий простой жизни, черпая вдохновение у природы, которая его окружала.